Прожекторы на кораблях разгоняли тьму и позволяли рассмотреть целый небольшой холм из обескровленных голов, которые иллюзионист оставил на палубе. Несколько людей Вонголы и Торикай уже стояли там с чувством боли и отвращения на лицах в луже растекавшихся остатков крови. Головы трупов были синие, а лица — искажены в ужасе, заставляя лишь гадать в содрогании о том, что пережили несчастные перед самой смертью.
В большой куче были все: и Вонгола, и Джиг, и рядовые Варии, и Торикай. Каждый отряд, что был отправлен на остров, навскидку был полностью вырезан. Вряд ли кто-нибудь из них успел спастись. Их просто вырезали, как скот, не беря пленных.
Не медля, Вария и Вонгола с разных палуб атаковали пламенем зависшего в воздухе иллюзиониста. Хранители Девятого особенно старались попасть выстрелами в Спейда. Их пламя было ощутимо интенсивнее оного у рядовых бойцов. Пламя Ярости выделялось на фоне остальных мощью и силой, настолько ярко сияя, что, казалось, весь железный корабль, на котором стояла Вария, и тот, на котором обосновалась Вонгола, окрасились в оранжево-алые блики. Отдача от выстрелов пламени Ярости закачала металлическое судно сильнее.
Но, как и прежде, Спейд просто исчез, чтобы оказаться в совершенно другом месте — прямо над кораблем. Остатки Торикай достали оружие с готовностью начать еще один бой, даже если он будет для них последним.
Бойцы обернулись туда, спеша найти его взглядами... а затем что-то неясное и полупрозрачное пронеслось во тьме, там, где не доставал толком свет. Это нечто было похоже на огромную руку.
— Эта техника! — поразился Спейд, все же успев уклониться и пропустить эту полупрозрачную руку мимо себя.
Иллюзионист почти позабыл обо всех остальных, всматриваясь в воздух, где должен был находиться владелец этой техники. Недолго ему пришлось это делать. Белое пятно ярко выделилось на фоне темного неба.
— Ты!.. — только успел крикнуть Деймон Спейд, но тут же резко обернулся назад, отскакивая в сторону и уклоняясь от потока белого полупрозрачного пламени, стремительно твердеющего и превращающегося в матовые кристаллы.
Закристаллизовавшееся пламя под своим собственным весом стало падать вниз. К счастью, оно пролетело достаточно, чтобы основной массой упасть в воду. Мелкие кристаллы осыпались на головы стоящих внизу.
Многие бойцы успели увидеть, откуда появился этот сильный поток необычного полупрозрачного пламени. Они скрестили взгляды на юноше, стоящем на крыше надстройки корабля, в традиционном японском одеянии и с японским же мечом.
— Дракон Дождя! — только и выкрикнул Спейд, а затем растворился в воздухе.
Никто сразу же не поверил, что Туман исчез с концами, поэтому ждали его следующего появления, но того все не было видно.
Парень с катаной спрыгнул на палубу. Его тут же встретил крик:
— Вро-о-о-ой! Отродье, какого черта ты тут забыл?! — заорал капитан Варии, подскочив к парню.
— Неужели скажешь, что я зря пришел, Скуало? — рассмеялся парень звонким смехом.
Блондин весь в белом и с настолько светлым цветом волос, будто они тоже были белыми, мягко приземлился рядом с ними. За его спиной явственно можно было увидеть перьевые крылья цвета снега. Они были настолько маленькими, что никак не могли позволить ему летать, но тот, похоже, обладал пламенем. И, судя по вспыхнувшему оранжевым кольцу, — пламенем Неба.
— Прости, Ямамото-кун, я не смог его поймать, — улыбаясь так, что светлые глаза сжались в щелочки, весело отозвался он.
— У меня тоже ничего не вышло, — ответил черноволосый японец с широкой улыбкой.
— И чему ты тут радуешься, вро-о-ой! — зло закричал на него Скуало, попытавшись замахнуться мечом, а затем схватил его рукой за шею и отвернул в сторону.
— Что это за техника? — услышал Рогозин хриплый шепот капитана Варии, так как стоял недалеко. — Откуда этого хлыща достал?
— Это, скорее, он меня достал, — снова заулыбался парень.
— Кто это такие? — спросил хмурый Рогозин, сообразив, что варийцы с ними знакомы.
— Кстати да, что это была за техника такая и можем ли мы тебе доверять, Бьякуран? — спросил Бельфегор, обращаясь, видимо, к блондину, делающему вид, что он тут совершенно случайно оказался.
По лицу Урагана Варии, наполовину скрытому челкой, было не очень понятно, как тот настроен, но плотно сжатая линия губ явно свидетельствовала о серьезности ситуации.
Глава Торикай, Цуру Сэтоши, практически скрипел зубами, обуреваемый сильнейшими чувствами. Ничто, ранее казалось, не могло заставить его потерять самообладание, даже боевые потери.
— Технику мне показала Аки-тян, — казалось, блондин просто валял дурака. — Точнее, покажет потом. М-м-м, на второй вопрос можно уже не отвечать?
— Одна ошибка, мусор, и ты лишишься головы, — грубо бросил босс Варии и развернулся, направившись обратно вглубь корабля.
— Думаю, это значит, что он может остаться, — озвучил свои мысли Луссурия.
Тот выглядел не очень хорошо: слишком бледный и не такой оживленный, как обычно. Раны скрывались за плотной кожей формы.
— Вро-о-ой, ты, недоумок! — услышали все окружающие крик Скуало, до этого момента переговаривавшегося с черноволосым парнем. — Ты хоть отцу сказал?!
— Ха-ха, — смех Ямамото вышел неловким. — Честно сказать, позабыл. Слишком спешили. Но, я думаю, он поймет.
— Да черта с два! Я бы тебя за это неделю без перерыва гонял! — Скуало продолжал распаляться и, пользуясь тем, что молодой парень в пределах досягаемости, ударил его по затылку рукой.
А потом еще раз.
Ямамото отпрыгнул в сторону, уклоняясь от подзатыльников, которые заставили его согнуться пополам, и снова неловко засмеялся:
— Не надо, отец называет ее вакаданна, так что поймет.
— Уверен, она тоже тебе врежет, вро-о-ой! — снова заорал капитан Варии, замахнувшись мечом плашмя.
Рогозин недоумевал, наблюдая за этой картиной, зато Цуру Сэтоши все прекрасно понял. Он узнал едва ли не последнего из Асари-гуми и того беловолосого парня, который улыбался и жевал вытянутый из кармана зефир с самым непосредственным видом.
* * *
Вечером мы сделали привал, пока еще было светло, чтобы приготовиться к ночи. Поставили палатки, развели огонь, распределили дежурства, привязали пленного к дереву — все прямо как в обычном походе. Успели вовремя, поэтому, когда стало темно, у нас уже все было готово.
После такого насыщенного дня я чувствовала усталость и сильную сонливость, поэтому, поев вместе со всеми, тут же забралась в спальник. Первыми дежурили Конрад с Гокудерой, и я слышала их переругивания вполголоса. Оба уже получили по шапке за шум, поэтому старались не издавать излишне громких звуков. Хром тоже была в патруле, но к ней никаких претензий не было. Общим собранием было решено, что третьим наблюдающим обязательно должен быть Туман.
Шум сверчков и легкого ветра, шелестевшего листьями, прерывался также хмыками Рёхея и Койо. Пленному завязали рот лентой, но он не переставал пытаться донести нам, кто тут обязательно победит. Поэтому они с Рёхеем устроили даже такое соревнование с хмыканьями. Койо допросили, но ничего толкового он не сказал. По сути, среди самоуверенных выкриков о том, что он один знает, насколько крутой у них сообщник против Вонголы, удалось вычленить единственную полезную информацию о убежище Шимон. Даже о собственном кольце Койо не смог ничего конкретного сказать, а я, получив его в руки, также ничего не смогла сказать о том, чем же именно отличается в строении это кольцо от колец Вонголы, что создает такой эффект от обычного пламени Солнца.
Так что единственная важная информация была лишь оговоркой. Шимон прятались на острове в замке, который был как-то скрыт, поэтому с вертолета его не будет видно.
Этот остров действительно много лет принадлежал Шимон. Когда-то на нем проживало множество людей, но в итоге все пришло к тому, что из семьи остались только эти подростки, а остров был в развалинах. Мы уже видели ступеньки и каменные арки. Кое-где по пути нам встречались фундаменты снесенных подчистую построек. Сейчас даже невозможно было определить, чем это было когда-то — все поросло густым тропическим кустарником. Сами подростки Шимон не знали, как это произошло. Они были уверены, что это Вонгола их планомерно уничтожала, оттого и такая ненависть. Родители каждого действительно были убиты, и спастись ребятишки могли, только собравшись вместе. Трудно представить, каково им было, ведь они остались сиротами лет в восемь в среднем. Койо не умел держать язык за зубами и на эмоциях, как и Рёхей, мог выдать много чего. Его чувства ярко прослеживались на лице, потому можно было понять, насколько тяжело им было.
В то же время, зачем это все Вонголе, непонятно. Реборн сказал, что о Шимон даже не слышал, что уж тут говорить о планомерном уничтожении этой семьи, но он все равно уточнит. Для этого потребовались бы ресурсы, мало того — пошел бы шум в Альянсе с вопросами 'как?' и 'за что?'. Просто так, по велению левой пятки, никто не смог бы уничтожить другую семью. Даже Вонгола. По крайней мере, безнаказанно. Это могла быть еще одна причина, почему здесь Вендиче. Их обязанность как раз — следить, чтобы такой травли не было.
Шимон внезапно стало просто жалко. Они были жалкими, но жалкими не как семья, не слабаками. Просто настолько избитыми буквально ни за что. Они не заслужили этого. А теперь они заплатят за чужой обман и свою попытку отомстить. С их стороны это была даже не просто месть, а еще и попытка выжить в мире мафии. Они могли бы спокойно развиваться, чтобы удержаться на плаву, как раз после получения колец Шимон, но считали, что Вонгола продолжит на них охоту. Их атака на церемонии в их же глазах не была глупостью, а была попыткой к выживанию. Мне все сильнее кажется, что это Спейд их науськивал и обманывал, а Вонгола на этот раз действительно ни при чем. Потому что рассматривать вариант того, что тюремщики ничего о травле не знают, при наличии тех самых Вендиче на острове...
Но была и еще одна вещь, которая меня беспокоила. И я сейчас держала ее правой рукой, наблюдая, как отблескивает пламя на медальоне. То, во что превратилось мое кольцо. Домик для Беса, но в то же время, возможно, что-то еще. Шкатулка Пандоры. Что мог оставить в нем Деймон Спейд? Пока что медальон никаких неожиданных финтов не выкидывал. Но это не значит, что они не появятся потом. Зачем-то же Спейд пришел в личине Талбота. Хотя он уже, похоже, не первый десяток лет изображает этого эксцентричного деда. Может быть даже, Талбот — это его настоящее тело? Беззубый, сморщенный дедок с ирокезом и в панталонах. Почему бы и нет? Чувство юмора этих Туманов не знает границ. Но сейчас до него все равно не добраться.
Могу ли я что-то с этим сделать? Да ничего. Ребята на проверку уже выпускали зверей, и Бес также вышел, не заметив никакой проблемы. Конечно, постоянно держать зверей на воле нельзя, иначе мы сильно просядем по запасам пламени, поэтому все звери сейчас находятся в своих вместилищах.
Медальон переполнен пламенем Неба, и только. Даже если там обычный жучок, я его не чувствую. Хотя какая-то ерунда бы просто сгорела даже в нейтральном пламени Неба. А предполагать что-то серьезное уже страшно, потому что фантазия разыгрывается.
Опустив руку, поерзала в спальном мешке, устраиваясь удобнее. Мукуро не стал расстилать спальник и дремал, прислонившись к старому бревну в метре от меня. Его глаза были прикрыты.
Кёя все еще где-то наверху, летает над нами. Реборн спит, сидя у камня. Хотя спит ли, не ясно — слишком сильно натянул шляпу на глаза. Рядом с ним расположился Базиль. Тот просто расстелил небольшое покрывало прямо на земле. Тсуна и Расиэль тоже в спальных мешках.
Закрыв глаза, провалилась в сон. Странный сон. Я видела перед собой сражение Мукуро и Деймона. Они действительно были очень похожи. Эти двое скрещивали трезубец с косой и успевали обмениваться язвительными комментариями.
— Думаешь, сможешь уберечь ее от меня? — спрашивал Спейд с ухмылкой одними губами. — Уверен, что справишься?
— Я справлюсь, — уверенно ответил Мукуро, хотя уверенность эта, похоже, была напускная. — К тому же, Акира ценнее, чем ты думаешь. Еще немного, и она сравняется с твоим боссом, Примо Вонголой. Поэтому ты пришел за ней? Хочешь убить ее?
Звякнув оружием, которое друг у друга блокировали, они оба отскочили в стороны, разрывая расстояние.
— Должен признать, в ней есть что-то. Так что это действительно интересный экземпляр, — ответил Спейд с расслабленным видом исследователя в лаборатории.
— А вот остальные пока не проявили себя, — закончил он свою фразу, стоя рядом со мной.
Я посмотрела на Спейда, стоящего рядом, и перевела взгляд на того, что продолжил бой, в котором шло столкновение оружий и иллюзий из пламени Тумана. Тот, что продолжал сражение, находился будто за тонким стеклом, пропускавшим все звуки.
— Да-да, — подтвердил тот, что стоял рядом, с улыбкой. — Я и здесь, и там. Зато мы можем побеседовать, пока Мукуро отвлечен.
Военная форма сидела на нем как влитая, даже старомодные белые брюки и высокие сапоги смотрелись вовсе не старьем. Уверенная, довольная улыбка слегка искривляла его губы. Было в нем что-то такое, позволявшее себя так держать. Аристократическое.
— Чего ты добиваешься? — прямо поинтересовалась я, пытаясь не делать резких движений.
— Энма и остальные хотят взять тебя в заложники, чтобы Десятый босс Вонголы почувствовал то же, что и они. Но я предлагаю поступить иначе. Сделай это добровольно.
— Добровольно сдаться в заложники? — вопросительно приподняла я бровь, не сумев скрыть сарказма.
— Не волнуйся, ты просто будешь наблюдать за всеми боями рядом со мной. Ничего более. Это абсолютно безопасно для тебя.
— Зачем тебе это?
— Сама понимаешь, ты не сможешь сражаться в бою за 'гордость', как еще одна моя карта. Ты можешь разрушить всю задумку, чего бы мне вовсе не хотелось.
— Зачем тогда привел меня сюда? — нахмурилась я, не понимая причин.
— Ради интереса, конечно, — шире улыбнулся иллюзионист. — Я же сказал, тебя пришлось вписать в план в самый последний момент. Будет очень неприятно, если ты откроешь глаза моим марионеткам, — шкодливо и опасно прищурился он. — То, что верхушка Вонголы в курсе моего участия, ведь твое достижение.
Он не спрашивал, а утверждал. Я попыталась держать лицо непроницаемым и не поддаваться.
Не нравилось мне это. Ни один вариант. Правда, в бою я вряд ли смогу выиграть. Опыта противостояний иллюзиям не хватает. Тем более такого уровня. Но...
— Нет, — твердо ответила, еще раз взглянув через тонкое стекло на Мукуро, что уверенно держался в сражении.
Снова взглянула на того хохлатого, что был рядом, сверля меня холодным взглядом. Видимо, думал, что я не смогу отказаться от такого предложения.
— Ты ведешь свою игру, — пояснила я. — С чего бы мне тебе верить?
— Можешь не верить, — развел руками Спейд. — Я же сказал, что для тебя это безопасно. В конце концов, я оставляю тебе выбор: пойти со мной добровольно или быть забранной силой.
