Пламя нашей жизни

Пламя нашей жизни

https://ficbook.net/readfic/7224817

Направленность: Джен

Автор: Дневная Сова (https://ficbook.net/authors/362432)

Беты (редакторы): Ясу Ла (https://ficbook.net/authors/3416570)

Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!

Пейринг или персонажи: Тсунаёши Савада, Акира Савада, Кёя Хибари, Мукуро Рокудо, Рёхей Сасагава, Такеши Ямамото, Ламбо Бовино, Конрад Эрнесто, Реборн

Рейтинг: NC-17

Размер: Макси, 602 страницы

Кол-во частей: 47

Статус: закончен

Метки: Fix-it, Преступный мир, Триллер, Политические интриги, Пре-гет, Подростки, Семьи, Насилие, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП, Юмор, Драма, Экшн, Психология, Повествование от первого лица, Попаданчество, Дружба

Описание:

Пойти против сильнейшей мафиозной семьи — храбрость или безрассудство? Акиру больше нельзя назвать разменной монетой в партии, выстроенной Вонголой. Своей судьбой она предпочитает руководить сама, но неизвестно, к каким последствиям это приведет ее в будущем и с чем ей придется столкнуться. Ведь теперь она не одна, у нее есть своя Семья и названый брат, а впереди — новые друзья или враги.

Публикация на других ресурсах:

Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:

Первая часть — https://ficbook.net/readfic/5250076

Новости и арты https://vk.com/dnevnaya_sova

Часть 1. Будущее, которое можно изменить. Глава 1.

Стальную тонфа остановила рука, объятая оранжевым пламенем с красными всполохами.

— Разве не ты говорил, что тебе даже пламя не понадобится использовать против меня? — усмехнулся Хибари Кея.

Босс Варии, Занзас, сжал досадливо зубы и хотел было врезать наглому парню, как рядом с ними появился Рокудо Мукуро. Иллюзионист мгновенно привлек их внимание. Не только потому, что все желающие жить разбежались от драки Занзаса и Хибари подальше, а и потому, что присутствие этого владельца атрибута Тумана оба не могли игнорировать.

— Она пропала, — вымолвил он.

— Исчезни, хохлатый, — холодно потребовал Хибари.

— Чего тебе? — бросил Занзас на него недобрый взгляд.

— Акира исчезла, — холодным безжизненным голосом повторил он и встретил на эти слова молчание.

— Что значит "исчезла"? — потребовал ответа Хибари.

— Я не чувствую ее, — ответил разноглазый Туман. — Я не чувствую свою иллюзию на ней.

Взгляд босса Варии потяжелел.

— Мусор! — оглушительно позвал он.

* * *

Ветер перебирал короткие волосы. Шелестела зеленая листва на деревьях. Мимо пролетела стрекоза. Птицы выводили жизнерадостные трели, будто все еще было лето.

А я сидела у своего склепа.

Начиналось все иначе. Я благополучно и довольно быстро встретила Шоичи, который, сильно нервничая, пояснил, что он-из-будущего просит меня перенестись туда с помощью базуки. Шоичи бледнел, взволнованно и часто повторял, чтобы я ему поверила, так как он понимал, как нелепо выглядят его слова. Этот Шоичи только начал опробывать возможности базуки десятилетия, которую он держал в руках. Точнее снаряды к детской игрушке, ведь именно так выглядело оружие с таким грозным названием. То, что дали Ламбо, было базукой только относительно его маленького роста. В руках подростка это была труба размером с его руку от кисти до локтя. Вопрос, где он ее взял, даже не стоял. Либо взял из ящика Ламбо, который по ошибке к нему попал, либо оставил взрослый Шоичи, справедливо опасаясь, что его подростковой версии не хватит сил бросить снаряды к ней. Ирие действительно выглядел очень хилым, явно уделяя мало внимания физическим нагрузкам.

— Хорошо, стреляй, — прервала я его заикания. — Я тебе верю, — посмотрела в панически расширенные зеленые глаза.

Что может случиться за пять минут? При том, что взрослый Шоичи передал мне разрешение туда переместиться. Видимо, там все решилось с пропажей моей будущей версии. Если так, то зачем там нужна я? Не знаю, поэтому сама хочу убедиться.

Шоичи выставил перед собой игрушечную базуку, прижав ее торцом к животу, на что я тут же замахала руками — он вообще не подумал об отдаче. Поправив рыжего парня и объяснив, как следует держать даже такое оружие, которое весило не больше полкилограмма, расслабилась, позволив снаряду в себя попасть.

Короткое ощущение невесомости, будто стоишь на месте, хотя и понимаешь, что куда-то тянет неосязаемым потоком, а затем я обнаруживаю себя в кромешной тьме.

Первое, что я почувствовала, когда меня притянуло в будущее — это сильнейший запах затхлости. Как только я рефлекторно вскинула руки, то нащупала стенки... и тут же быстро ими перебрала, осознавая, что они находятся очень близко со всех четырех сторон. Едва нащупав что-то сдвигающееся, вскочила, откинув в сторону поддавшуюся поверхность, которая с грохотом опрокинулась, подняв тучу пыли, забившуюся в нос.

— Апхи!

Пыль оседала медленно и нехотя, отчего я зажмурилась и закрыла лицо рукавом. Через минуту рискнула открыть глаза и осмотреться.

Вокруг серые безжизненные стены и ничего больше. Единственное возвышение, на котором я сидела, находилось в самом центре комнаты. Я могла все хорошо рассмотреть, так как под самым потолком находились совсем небольшие прорези окошек, через которые едва-едва пробивался солнечный свет. В слабом лучике, падавшем на пол, кружилась пыль.

Я перебралась через невысокую ограду и спрыгнула вниз, тут же поморщившись от давящей боли в ребрах. Хорошо, что на мне все еще медицинский корсет. Увы, сквозь время иллюзии Мукуро не достают, а я уже так к ним привыкла, что даже не вспомнила.

Возвышенность, с которой я слезла, имела прямоугольную форму и очень напоминала... Я подошла к упавшей крышке и стерла рукой с нее пыль, чтобы лучше рассмотреть символ. Остроклювая птица, раскинувшая крылья. Ее огромный хвост раскрылся позади нее языками пламени. Похоже, через десять лет я в самом деле погибла... И похоже, кто-то сэкономил на крышке моего гроба, так как она слишком легкая для бетонной.

То, что пугающе шуршало под ногами, оказалось высохшими листьями и цветами. Они уже превратились в коричневую труху, и, похоже, запах затхлости шел именно от них. Я нашла выход отсюда и отодвинула тяжелую незапертую дверь под тихий шорох ломаемых позвонков растений. Жутко.

Снаружи все, наоборот, цвело и пахло. Жизнь, будто в насмешку, поражала яркими красками и фоновым шумом насекомых, птиц и ветра. По ощущениям достаточно тепло, я бы даже сказала — жарко, поэтому в больничных тапочках и футболке мне не холодно в октябре месяце. Может быть, я даже не в Японии? Благодаря Рехею я много времени проводила за городом и на глаз могу отличить, что не вижу здесь никакой знакомой зелени. Вдобавок — это явно дикая местность. Деревья и кусты неухоженные, растут где попало, в одном месте лежала поваленная ветка, и ни одной хорошо протоптанной тропки сходу я не заметила.

Идти куда-то я не видела смысла. Все, что могла, я уже увидела. Через пять минут вернусь обратно, поэтому нет смысла напрягаться и куда-то идти на поиски людей или города. По этой причине я села у стены поросшего зеленым мхом склепа, опершись о него спиной, чтобы не так напрягать ребра, и стала ждать.

Пять минут прошли. У меня не было с собой часов, но по ощущениям прошло даже больше. Это очевидно, а потому стоит признать: я застряла в будущем. Хотя в будущем ли?.. Быть в чем-то уверенной я уже не могу. Как бы странно это ни звучало — но базука десятилетия исправно работала всегда ровно на пять минут, и осознание того, что это не так, привело в замешательство.

Меня отвлек шум тихих шагов, шелестящих по траве. Вначале я не обратила на них внимания, считая шумом леса, пока они не прекратились. Метрах в тридцати стоял высокий черноволосый парень с очень знакомыми серьезными глазами болотного цвета, которые пристально впились в мое лицо... Ямамото не слишком изменился. Подрос еще немного, возмужал, обзавелся резаным шрамом на подбородке, а на ремешке за плечом залихватски висела знакомая катана. Прическа считай осталась той же, волосы растрепаны, галстук на официальном черном костюме сильно ослаблен, ворот голубой рубашки распахнут, а пиджак расстегнут. Это точно он.

Я рассматривала Такеши, а он, не двигаясь с места, смотрел на меня. Так странно... Вроде бы человек знакомый, но в то же время совершенно другой.

— Йо, Кира! — воскликнул он, улыбнувшись той самой дружелюбной улыбкой, какую я видела каждый день.

Взгляд оставался таким же острым и слегка затуманенным, будто он о чем-то думал.

— Ты знал, что встретишь меня здесь? — спросила я, уже зная ответ, но сказать что-то надо было.

Кажется, он тоже не мог поверить своим глазам, и я ощущала от него чужеродность вперемешку с опасностью.

— Неа, — легкомысленно протянул он, избавившись от серьезности во взгляде. — Я просто прогуливался. Это базука десятилетия, да? Конечно, ведь иначе быть не может, — улыбаясь, он подошел ближе, остановившись шагах в трех, а затем присел на корточки, оказавшись почти вровень с моим лицом. — Расскажи, как у тебя дела?

Сидит, улыбается с виду довольно, как тот плюшевый трехцветный кот в моей комнате. Одна часть меня говорит, что нам обоим неловко, другая отвечает, что Ямамото опять лжет. Улыбка двуличная.

— Недавно Конфликт Колец закончился, — неспешно начала я и продолжила, наблюдая.

Такеши ничего не делал, только смотрел и слушал. Когда я делала слишком длинную паузу, тогда он что-нибудь говорил или уточнял, и я снова отвечала. Мне стало совершенно ясно, что ему неважно, что я говорю, он просто наблюдает за мной. Он помнит Конфликт Колец, и моя обычная жизнь его ничем новым не может удивить... Ямамото думает, что у нас всего пять минут.

— Я застряла, — сообщила я, резко сменив тему. — Если ты ждешь, когда я сменюсь на косточки, то сегодня это уже вряд ли произойдет. Так что... ответишь на мои вопросы?

Растерянность на его лице мелькнула на какую-то долю секунды. Хм... Он стал еще лучше себя контролировать.

— Хах? На которые смогу дать ответ, разве что, — ответил он, проигнорировав часть про кости. — Не ожидал тебя здесь встретить, но я знаю, что теперь должен делать. Идем, я проведу тебя.

Ямамото поднялся на ноги, развернулся и оглянулся проверить, иду ли я следом. Не сумев сразу решить, правильно ли идти за ним, я поднялась на ноги. Все-таки выбор невелик, и оставаться здесь мне не хочется.

— Куда мы идем? — через минуту уточнила я.

— В безопасное место, — хмыкнул Такеши, обернувшись и подарив мне еще одну улыбку. — Не сказать, что там будет спокойно, но там ты будешь в безопасности, пока мы не решим, что делать дальше.

Это заставило меня нахмуриться. Безопасность? В будущем у нас явно не слишком спокойная жизнь.

Идти пришлось долго. По внутренним ощущениям прошло около часа. За все это время мне удалось вытянуть совсем немного информации, и та довольно бесполезна. Ямамото обходил серьезные темы, поясняя тем, что не время и не место для этого. Вместо этого он рассказывал мне какие-то байки.

— Ты не устала? — спросил он, в очередной раз оглянувшись назад.

— Немного, — вынуждена была признать, все же темп взяли приличный. — Но я привыкла, что приходится за кем-то поспевать. Привал не нужен.

Сказала и поморщилась, непроизвольно почесав правый бок. Если бы не зудящая боль в ребрах, у меня бы даже дыхание не сбилось. К счастью, боль вполне терпимая, если не делать резких движений.

— А ты удивительно спокойна, — вновь обернувшись, улыбнулся он. — Я имею в виду то, что ты увидела, перенесшись сюда.

— Можешь не обходить эту тему, — поняла я, в чем загвоздка. — Не скажу, что мне понравилось увиденное. Наверное, я просто ожидала нечто подобное от переноса на десять лет в будущее.

— Ты как всегда, — улыбнулся он по-настоящему.

— Мы скоро придем?

— До трассы, где я оставил машину, осталось немного.

Обрадовал, ничего не скажешь. Давящая боль будто скапливалась и не желала проходить. Но думаю, я смогу потерпеть еще немного.

— Так какие они? Прошедшие десять лет? — вернулась я к вопросам.

— То, что я приобрел, то, что я потерял, и то, от чего я отказался. Вот, что значат десять лет, — улыбнулся он мне с едва заметной грустью.

— А как твой отец поживает? — спросила и отметила что-то такое пугающее, пронесшееся у него на лице.

— Он мертв.

Спотыкнувшись на каком-то камне, я удержала равновесие и осторожно уточнила:

— Он умер своей смертью?

— Нет, — от ответа Такеши и его намеренно холодного тона что-то заледенело внутри. — Полгода назад он был убит людьми другой мафиозной семьи, называющей себя Мельфиоре.

Мельфиоре? Не Вонгола, значит, то, что это произошло после моей смерти, никак не связано. Или все же связано?

— Что это за семья?

— Позже расскажу, мы пришли, — сказал он, отодвинув какие-то ветки, которые скрывали от нас дорогу и автомобиль на ее обочине.

Приплюснутый автомобиль с лакированным темно-синим капотом смахивал на спортивную марку. Какую точно, я определить не смогла. Забравшись на соседнее с водительским сиденьем, я облегченно выдохнула и не стала пристегиваться. Ремень неприятно давил.

Под управлением Ямамото машина выехала на заасфальтированную трассу и быстро набрала скорость.

— Так, где мы? — уточнила я, наблюдая за окном непривычные пейзажи.

— Мы? — Такеши на секунду повернулся ко мне, отвлекшись от дороги. — Мы в Северной Италии.

— И почему меня похоронили в Италии?

— Так решили, — пожал он плечами, смотря на дорогу.

— Известны обстоятельства моей смерти? — вздохнула я, испытывая неприятные давящие ощущения, которые не давали отвлечься.

— Из всех, кого я знаю, никто ничего не может сказать, — его голос оставался серьезным, что было даже непривычно после того улыбчивого Такеши. — В один момент мы тебя потеряли. Ты просто испарилась. И никаких зацепок.

Ямамото замолчал, а я прижалась головой к стеклу. Дорога была почти ровной, но на ней попадались небольшие ямы, на которых машина едва ощутимо подпрыгивала. Едва заметно, но не для меня.

— Феникс еще кое-как держится на плаву, но все твои хранители разошлись. Хибари отправился путешествовать по миру. Думаю, он ищет ответы. Про Конрада вообще говорить не буду. Рехей остался тут и все еще ждет хоть каких-то зацепок. Они с Тсуной в последнее время сошлись и стали действовать вместе. Рокудо... ну, о нем как-нибудь в другой раз.

— А ты? — тихо спросила, выдохнув на мгновенно запотевшее стекло.

— Последние полгода в свободном плавании.

— Что это означает? — уточнила, понимая расплывчатость данной формулировки.

— Работаю с Тсуной, беру свободные задания, тренируюсь, наведываюсь в союзные семьи и узнаю новости.

Я еще хотела уточнить, стал ли Тсуна следующим боссом Вонголы или все же нет, но вопрос так и остался лишь у меня в голове. Сознание погрузилось в дремоту, где назойливо шумел быстро движущийся автомобиль.

Резкий хлопок двери привел в чувства и заставил открыть глаза. Машина стояла на месте, а Ямамото покинул водительское сидение и стоял перед капотом машины ко мне спиной. В салоне автомобиля стояла неимоверная жара, что даже становилось труднее дышать. За стеклом вовсю светило солнце, отчего хотелось сильнее зажмуриться.

К Ямамото кто-то подошёл и громко заговорил, но из-за хорошей звукоизоляции я ничего не могла разобрать. Движения у этого стройного мужчины очень резкие, а слова экспрессивные. Волосы светлые и длинные, связанные в хвост.

Неожиданно он так же быстро и стремительно обошел капот, и через секунду двери с моей стороны распахнули. Резкий мужчина наклонился, заглянув внутрь, и... я удивленно уставилась в знакомые светло-серые глаза.

Скуало нахмурил брови и открыл свой большой рот.

— Вро-о-ой! — воскликнул он, как всегда громогласно и абсолютно не беря во внимание, что стоит на расстоянии меньше метра. — Что-то ты усохла, чертяка!

Раздраженно ощерившись на это высказывание, я не спешила огрызаться или вылезать, все же Скуало перегораживал весь выход.

— Ну-ну, — опустилась на плечо варийского мечника ладонь. — Будет тебе, Скуало. Могу ли я ее провести внутрь?

— Еще спрашиваешь, — проворчал длинноволосый, выпрямляясь. — Что с ней произошло?

— Произошло? — не понял Такеши. — О чем ты?

— Чего бледная такая, идиот?! Я не вижу ран!

— А! Ты про это! — Ямамото взъерошил волосы. — Она пришла после Конфликта Колец. Нам же пришлось пройти некоторое время пешком.

Скуало выпрямился и захлопнул дверцу. У меня голова кругом шла, а варийский мечник, обладающий луженой глоткой, продолжал что-то орать на улице. На итальянском, но я явно различала ругательства и оскорбления в быстрой речи.

Я нажала на ручку, осторожно приоткрыв дверь, так как Скуало уж слишком размахивал руками.

— Скуало, помедленнее, я уже перестаю понимать твой итальянский, — слышу дружелюбный голос Такеши, проявляющего просто чудеса выдержки.

— Ты что, вообще ничего не знал?! — заорал особенно громко Скуало. — Ты, тупой кретин, во время Конфликта Колец у нее были ребра переломаны! Дай я тебя по голове этой тупой тресну, может, мозги на место встанут!

Я приоткрыла дверь шире, стараясь аккуратно выбраться из машины, как тут же крики прекратились и меня схватили чужие руки, а пламя Дождя мгновенно вновь вызвало сильную сонливость. Только пламя Ямамото я ни с чем не спутаю, но эта сила другая, и я не могу ей поддаться. Но сопротивляться долго я не смогла.

* * *

В приятном полумраке помещения находились всего двое человек. Девочка лет тринадцати лежала на просторной кровати, заботливо накрытая одеялом. Возле кровати на обычном стуле с мягкой спинкой сидел двадцатичетырехлетний парень. Уже молодой мужчина и боец. Он упер локти в колени, сплел руки замком и положил на них подбородок, неотрывно смотря в бледное лицо. Он не удержался — дернулся, когда почувствовал дуло пистолета у затылка. Этот человек смог подойти слишком близко, но из-за своих навыков или из-за рассеянности молодого мужчины — не ясно.

— Что ты здесь делаешь? — спросил низкий голос с хрипотцой, предостерегавший от резких движений. — Тебе тут не рады.

— Она мое Небо, — как можно спокойней сообщил мечник, оружие которого стояло прислоненным к кровати.

— Иди потренируйся с патлатым мусором или сваливай. Ты только его гость.

— Ты позаботишься о ней? — спросил спустя долгую паузу Ямамото.

— Не твое дело, вонгольский мусор.

На лице мечника ненадолго появилась невеселая улыбка от такого обращения. За десять лет у него так и не хватило смелости сделать это, а потом стало поздно. Вначале Савада Акира, а затем и отец — два самых дорогих для него человека ушли один за другим. Он потерял сразу и то, и другое, не сумев сохранить ничего.

— Не знаю, что происходит, но сегодня мне пришел вызов от Реборна. Он созывает всех хранителей Тсуны.

— Мне насрать.

Ямамото коротко засмеялся.

— Ты в своем репертуаре, Занзас. Ты что-то знаешь о том, почему базука десятилетия не вернула ее обратно спустя пять минут?

— Ты думаешь, что можешь задавать мне вопросы? — с угрозой в голосе донеслось позади.

Ямамото снова выдал короткий смешок, но голос его далее стал серьезен:

— Сделай ее сильнее, чтобы этого будущего не произошло, и проси у меня что хочешь.

— Это мне решать, а теперь не испытывай мое терпение.

— Хорошо, хорошо, — успокаивающе поднял руки Ямамото.

Показательно медленно подхватив меч в ножнах, он обернулся, посмотрев на секунду в лицо собеседника, и, не оглядываясь, покинул помещение. Второй мужчина, обладатель низкого голоса с хрипотцой, не спешил проводить мечника.

* * *

— Да ладно, что с ней могло случиться?

— Не сходи с ума, Хибари, — жестко отрезал Реборн. — Найдется твой ребеночек.

Хибари Кея медленно убрал тонфы от лица побледневшего за доли секунды Гокудеры. Очень нехотя он их спрятал под пиджаком и отвернулся.

— Не могла она просто уйти! — уверенно заявил хмурый Сасагава. — Что-то случилось.

— Видимо, того, кто с ней связался, она хорошо знала, — продолжил остававшийся спокойным и собранным Рокудо.

— Все ее друзья из банды были тут, — продолжил Реборн и требовательно осмотрел присутствующих. — С кем еще она могла связаться?

— По наушникам — ни с кем, кроме нас, — хмуро ответил рыжий парень — Коичи.

— Нет, с кем угодно, — возразил ему Мураками. — У нее могли быть контакты, о которых она нам не говорила.

Губы Хибари превратились в тонкую белую полоску. Многие присутствующие понимали, что радиосвязь не отследить так же легко, как мобильный, который остался здесь.

— Азазель-сама... — провыла сидящая на диванчике Мегуми, сквозь слезы.

— Не обращайте на нее внимания, — посоветовал Мураками.

— Я думаю, с ней все в порядке! — с надеждой подал голос Тсуна. — Вария тоже ищет ее, они уж точно ее найдут.

— Найдут, даже если ее похитили, — сказал Ямамото, пребывающий в непривычно неулыбчивом состоянии.

Тсуна покосился на него с опаской. 'Другой' Ямамото пугал. От него чувствовалась опасность, и в данный момент Тсуна не мог представить, что чуть ранее дружелюбный бейсболист мог закинуть на него руку и восхититься его самым небольшим достижением. От такого Ямамото, как сейчас, хотелось держаться подальше. Хорошо бы разделить его на два 'Ямамото': один, который дружелюбный, остался бы с Тсуной, а второй, который пугает, ушел к Акире или куда-то еще.

— Никто не видел, куда она пошла, — продолжил Ямамото, которого слушали все. И сейчас он посмотрел на Рокудо. — Только один был с ней рядом и последним видел ее.

— Оя, — улыбнулся одними губами Рокудо Мукуро, но это выглядело вовсе не дружелюбной улыбкой. — Ты меня подозреваешь, хранитель Дождя Савады Тсунаеши?

— Ей, прекрати! — оборвал его непривычно молчаливый Эрнесто, скуривавший одну сигарету за другой, отчего возле него в бумажном стаканчике собралась их целая куча. — Босс Рокудо доверяет, так что не стоит его обвинять без доказательств. Даже если ее похитили, босс найдет способ выбраться. Надо проверить места, куда она могла бы пойти.

Рокудо задумчиво смерил его разными глазами, но взгляд его хоть и был холодным, той угрозы уже не нёс. Хибари молча ушел, собираясь проводить свои поиски самостоятельно.

— Вы мне будете только мешать, поэтому я тоже буду действовать один, — сообщил Мукуро, направившись прочь.

— Сообщи, если что-то найдешь! — крикнул ему вслед Конрад.

— Я обыщу лес у города! — решительно вскинул кулаки Сасагава Рехей, тут же побежав выполнять задуманное.

— Мы осмотрим наши места, — кивнул Мураками.

— Тогда все остальные займутся городом, — подытожил Эрнесто, поднимаясь на ноги.

* * *

Пробуждение было на удивление легким. Мне понадобилось пару минут, чтобы вспомнить, что произошло, пока перед лицом не появилась лощеная морда Луссурии. У него, как всегда, брови были подняты вверх у переносицы, на губах играла задорная улыбка, а уж этот трехцветный ирокез непередаваем... Хоть вблизи было видно, что мужчина уже не так молод, но его поведение и свежий внешний вид говорили об очень оживлённом человеке и не позволяли стопроцентно определить возраст.

— Хох, деточка, как ты себя чувствуешь? — участливо улыбаясь, поинтересовался он, рассматривая меня через линзы темных очков.

— Плохо, — мрачно ответила я и пояснила: — У меня ничего не болит, но у живого человека обязательно что-то болит.

— Охохо, — разулыбался еще больше Луссурия. — Хорошо, что ты снова шутишь. Моя коробочка выполнила свою работу безукоризненно.

Я попыталась сесть, ощущая, как задеревенело тело, будто от долгого лежания, и он мне помог устроиться на пышной подушке.

— Давай ты просто дашь мне ответы на стандартные вопросы в таких случаях? — предложила я, осмотрев помещение.

Как для комнаты помещение было слишком просторным, но раз тут стоит двуспальная кровать, то подразумевается спальня... Погодите-ка. Темные тяжелые портьеры на высоких окнах, массивная кровать с кучей подушек... Один раз случайность, два — совпадение, три — закономерность. Это реально начинает меня беспокоить!

— Ты находишься в замке Варии, — продолжал улыбаться Луссурия, заметивший мое волнение и принявший за причину явно другое. — Не волнуйся, здесь совершенно безопасно. Босс и почти все хранители сейчас на месте.

Это-то как раз меня и беспокоит!

Хотя ведь не может это быть спальней самого Занзаса. Думаю, просто все комнаты в замке должны быть такими. Иначе это реально стремно.

— Где Ямамото? — вместо этого спросила я.

— Он отбыл вчера. Его срочно вызвали и было решено, что он оставит тебя у нас.

— Вызвали? — нахмурилась я.

— Да, вызов пришел из нынешнего официального штаба Десятого Вонголы. Хотя... Вызов шел от имени наставника Савады Тсунаеши аркобалено Реборна, которого в нашем мире уже нет. Видимо, он переместился во времени следом за тобой. Но это нам пока не слишком важно. Мы далеко от Намимори, где находится штаб Десятого Вонголы.

Штаб? В Намимори? В этом захолустье? Ох, надеюсь, что это решение не было вызвано близостью к дому и к Нане. Очень надеюсь.

— Насколько мы далеко? Мы ведь на базе Варии? Это... Италия?

— Да, — подтвердил Луссурия, продолжая улыбаться. — Подожди немного. Давай мы вначале проверим твое состояние, а затем сходим к боссу.

Проверка заняла совсем немного времени. Мне потребовалось лишь провести небольшую медленную зарядку под присмотром Луссурии, который вынес окончательный вердикт — здорова. Мне оставалось только поражаться прогрессу в медицине через десять лет и радоваться. Хотя... За несколько часов мне кажется невероятным такое излечение.

— Сколько времени я тут лежала? — с подозрением уточнила.

— Ох, всего лишь двое суток, — вздохнул Луссурия с непонятной интонацией. В ответ на мои округлившиеся глаза, он посчитал нужным дать пояснения: — Эти двое суток прошли в процессе форсированного лечения. Я настоящий мастер в медицине и в использовании пламени Солнца и могу за короткий срок качественно поставить человека на ноги.

— Так это ты во время Конфликта Колец поставил Занзаса на ноги? Или нет? Ты все же и сам был ранен.

— У нашего босса отличное здоровье и завидная выносливость, но я тоже внес свою лепту, как и Мармон, — польщенно улыбнулся мужчина.

— А почему у меня длинные волосы? — заметила я, перекинув вперед гораздо более длинные пряди, чем те, что у меня были.

— Я лечил тебя пламенем Солнца. Оно стимулирует резервы организма на быстрое восстановление, но так как я делал все как можно быстрей, то пришлось использовать пламя на все тело. Поэтому волосы и ногти ускорили свой рост.

Подняв пальцы к глазам, я с непониманием уставилась на аккуратные ногти.

— Я их уже подстриг, пока ты спала, — весело сообщил Луссурия. — Если хочешь, могу еще накрасить. Чтобы подстричь волосы, я ждал, пока ты сможешь сесть. Давай, я помогу тебе быстро привести себя в порядок.

Отказываться от помощи я не могла, правда, Луссурию, который был явным метросексуалом, следовало вовремя останавливать. Он очень легко увлекался. Хотя волосы он подстриг на удивление ровно и заплел в косу, будто делал это каждый день. Хранитель Солнца — брутальный перекачанный мужик в черной майке, штанах, через которые было видно мышцы, и тяжелых ботинках, в темных очках и с бритой головой, на которой был трехцветный ирокез — цвел и пах, как дамочка в парикмахерской.

Я была в некотором шоке.

— Луссурия, — позвала я, перебив его монолог о способах ухода за волосами, — а почему ты все время в солнцезащитных очках?

— Без очков я ничего не вижу, — пояснил улыбчивый мужчина.

— А можно взглянуть в твои глаза?

За этим вопросом крылось сильнейшее любопытство, ведь я считала, что глаза — это отражение души. В случае Луссурии я не могла определить, где настоящее, а где наносное. У него очень необычные предпочтения, но вместе с тем он самый старший из офицеров Варии и постоянно позитивный, несмотря на их род деятельности.

— Хорошо, — посмотрев на меня, через минуту вновь улыбнулся он. — Хоть я обычно их ни перед кем не снимаю, но для тебя сделаю исключение.

Он медленно потянулся к красной оправе солнцезащитных очков и так же медленно снял их, открыв глаза. У него они оказались светло-голубыми, почти серыми, и такими пронзительными, что совершенно не вязалось с легкомысленным поведением Луссурии. С первого взгляда становилось ясно — этот человек умен и опасен.

Мужчина надел их обратно, заулыбался и хлопнул в ладоши, отчего я вздрогнула:

— Ну все! Только никому не говори, ладно? — кокетливо приложил он пальчик к губам.

Образ развеялся, и это вновь был легкомысленный и позитивный человек, а я поняла, что сижу с открытым ртом.

— Давай, Кира-чан, я помогу тебе с разминкой и поспешим к боссу. Он сказал, как только очнешься, сразу к нему.

После разминки исчезло ощущение скованности движений, и я гораздо лучше себя почувствовала. Луссурия повел меня по просторным полутемным коридорам, которые с равным успехом можно было назвать как мрачными, так и загадочными. В них я, все еще в своих домашних штанах, футболке и больничных тапочках, выглядела неуместно.

Для кого-то другого было бы сложней сориентироваться, но Луссурия, как, наверняка, и другие члены Варии, уверенно шел вперед, будто знает каждый закуток. Он постучался в одну из дверей и почти сразу же распахнул ее.

— Босс, — пропел хранитель Солнца Варии, — как ты и приказал, я...

Луссурия, так и не переступивший порог, быстро отступил шаг в сторону, уклоняясь от летящего предмета, разлетевшегося осколками о противоположную стену. Тут же из-за дверей выскочили двое парней и захлопнули ее. С той стороны тут же врезалось что-то тяжелое.

Бельфегора я узнала по серебряной диадеме в блондинистых волосах и длинной челке до кончика носа. Второй паренек в большой, забавной формы, шапке был мне незнаком. Почему я первым делом обратила внимание на шапку? Просто темно-синяя, почти черная шапка, напоминающая голову лягушки, выглядела по-детски, но на удивление сочеталась с формой Варии. Да, даже несмотря на огромные глаза, будто от игрушки.

Бельфегор захлопнул дверь, а незнакомый паренек лет шестнадцати, растягивая слова, печально протянул:

— Босс опять разошелся. Когда вернется капитан?

— Он уже вернулся. Признавайтесь, чем вы его довели? — упер руки в бока Луссурия.

— Лягушка кое-что сказал боссу, не думая, и босс подумал, что тот его хотел уязвить, — фыркнул Бельфегор. — Вряд ли после этого он так просто успокоится. Так что без капитана никак.

— Хм... — опять протянул незнакомый паренек, смотря безмятежным взглядом. — А что я такого сказал? Всего лишь предположил, что наш грозный босс ведет себя беспокойно с момента, как в особняке появилось другое Небо.

— Идиот, — фыркнул Бельфегор. — Это не потому, что тут другое Небо, а потому, что она его младшая сестра.

— Да-а-а? — опять протянул паренек, не поменявшись в лице. — А я думал, у них, как у животных. Метят территорию и не могут поделить хранителей.

Я фыркнула от смеха. Он определенно забавный. Парень в шапке приблизился, заглянув мне в лицо:

— А вы и есть Акира-сан? Глаза, и правда, как два горящих угля, только оранжевые, а не красные, как у босса. Можно вами пошантажировать учителя, когда он вновь захочет чем-то продырявить мою шапку.

Все это было сказано с абсолютно не поменявшимся флегматичным выражением лица.

— Эм... — протянула я. — А кто твой учитель?

— Хватит болтать, лягушка, — толкнул его в шапку Бельфегор. — Перед нами отличное решение проблемы, возникшей после твоего косяка.

— Что вы хотите этим сказать, сэмпай? — повернулся тот к нему.

— Ох, — всплеснул руками Луссурия. — А ведь точно.

Я в подозрении прищурилась, осмотрев этих троих, над которыми практически ощутимо витала аура с недобрыми намерениями. Напереглядывавшись, они все повернулись ко мне, укрепив в подозрениях.

— Что вы задумали? — уточнила я.

— Ты можешь успокоить босса, — сверкнув широкой улыбкой, убежденно заявил Бельфегор.

— Ни за что, — отказалась я, даже отсюда ощущая из той комнаты жар его пламени.

— Пожалуйста, Акира-сан, — громко и жалостливо протянул незнакомый паренек, сложив молитвенно ручки. — Иначе к вечеру он не меня, так сэмпая подстрелит.

— Заткнись, лягушка! — недовольно повернулся к нему Принц. — Он первым в тебя попадет, потому что твоя шапка — будто большая цель.

— За сохранность моей шапки обещаю шоколадку, — попытался подкупить меня флегматичный паренек, растягивающий слова. — Учитель говорил, что вы тоже их любите.

— Ну уж нет, — категорично отказалась я, испытывая какую-то робость при воображении того, каким мог стать вспыльчивый босс Варии через десять лет.

С ним в своем времени я знала, с чем могу столкнуться, здесь же — неизвестность.

— Похоже, выбора нет, — вздохнул Луссурия, и я расслабилась. Кажется, они забросили эту идею.

В следующее мгновенье меня в три пары рук попытались впихнуть в вновь открывшийся проем двери.

— Вы что делаете?! — возмутилась. — Я же из прошлого!

— У тебя пламя Неба, используй его, — веселым тоном посоветовал мне Луссурия, прежде чем дверь закрылась.

— Козлы! — с силой пнула дверь ногой и замерла, осознав, кто там находится за моей спиной.

Передо мной встала проблема посерьезней. Босс Варии. Как он изменился за десять лет? Как протекало наше сотрудничество? А оно, я уверена, было, иначе Такеши не привез бы меня сюда, а Луссурия не подлечил. Судя по тому, что мне оказали услугу, мы остались в хороших отношениях, но зная невыносимый характер Занзаса... В худшем случае он умножился на десять. Да еще и разница в наших возрастах еще более существенно возросла. Если уж тогда он называл меня мелочью, то сейчас... Фух.

Набрав воздуха, будто в воду ныряю, я резко обернулась, приготовившись реально к чему угодно.

И тут я увидела ЕГО. Он был великолепен, что аж сердце останавливалось, дыхание перехватывало, язык не мог вымолвить ни слова, а глаза не могли оторваться. Статное тело, на котором переливались мышцы при малейшем деланно ленивом движении. Он был расслаблен, но смотрел своими алыми глазами так, будто был готов в любой момент впиться клыками в шею своей добычи. Он чувствовал себя хозяином положения. Во всем его облике что-то дикое, звериное и неприступное. Огромный. Величественный. Белоснежный.

И белая грива вокруг головы густая. И нос блестящий. И лапы мощные, со спрятанными когтями, которые слегка скребли по полу. И хвост длинный-длинный, с пушистой кисточкой на конце. Это был царь всех зверей, лев из всех львов. Таких крупных я, правда, еще не видела.

А повзрослевший Занзас сидел в огромном кресле, закинув ноги в высоких ботинках на кофейный столик.

— Это твой? — спросила я тихо, ощущая, как взмокли ладони и голос предательски притих.

В данный момент я жутко завидовала боссам Варии, которые могли позволить себе содержать такую животину.

— Бестер, — выдержав паузу, недовольно позвал Занзас, достав какой-то небольшой кубик.

Кубик открылся, и бесподобный лев, обратившись сгустком оранжевого пламени, втянулся в этот куб. Сообразив, с каким выражением лица провожала исчезнувшего льва, я тут же попыталась перестать по-детски дуться и требовательно уставилась на босса Варии. Я хотела объяснений... но собственного льва я хотела даже больше.

— Моя коробочка.

Видимо, это очень короткое объяснение должно стать ответом. Теперь, когда лев исчез, я смогла собраться и уделила внимание боссу Варии. На столе перед ним стоял неизменный практически полный графин с коричневой жидкостью. Занзас смотрел чуть исподлобья и в упор знакомыми алыми глазами, которые чуть закрывала длинная челка. Прическа изменилась, став похожей на прическу Кеи. Только у Хибари волосы аккуратно уложены, а у Занзаса более жесткие и растрепанные. А вот дизайн формы претерпел изменения и обзавелся бежевыми вставками. Хм... Мне кажется, у Занзаса слишком длинные ноги. Он определенно немного подрос.

— Коробочка? Луссурия что-то подобное упоминал, — припомнила я.

Действительно, когда хранитель Солнца Варии сказал об этом, я не придала значения. Ну мало ли какие могут быть коробочки? Телевизор или рентген тоже можно уместить в коробку. Я же была далека от медицинских терминов или шуток.

— В этой эре они стали главным оружием, — ответил неспешно Занзас. — Но ты из моего времени не успела к моменту, когда все было готово для создания коробочек. Ты заказала лишь сделать для себя и своих хранителей кольца.

Босс Варии поднял кулак, показывая кольцо на своем пальце. Это был красный щит с надписью 'Varia'. Как я успела заметить, коробочка была оформлена в схожем стиле. Хм, даже не верится, что такая с виду обычная вещь может нечто подобное. С другой стороны, системный блок компьютера тоже не выглядит тем, что содержит в себе столько всего.

Я заметила, что Занзас перевел свой взгляд с меня на какую-то неприметную в царившей роскоши шкатулку, которая стояла рядом с вазочкой льда.

— Возьми их с собой, когда пойдешь.

— Пойду? — переспросила я, понимая, что ничего не понимаю. -Куда?

— Я дам тебе транспорт, — в его голосе появились отчетливые рычащие нотки, которые говорили о приближающемся раздражении, но босс Варии смотрел с насмешкой. — Используй его с толком.

— Хорошо, — кивнула я, решив для себя не смотреть в зубы дареному коню. — Хотя я многого не знаю об этом времени...

— Все вопросы задашь Скуало, — перебил меня Занзас. — Береги кольца. Ими еще не пользовались, но предварительно назначен А-класс. А теперь иди, тебя здесь не должно быть.

Меня, несомненно, подгоняют, но могу понять почему. Все же база Варии не курорт, тут не должно быть лишних. Да и не следует маячить, иначе пока неизвестные мне недоброжелатели сообразят, что я более слабая версия себя из будущего. Думаю, я должна хвататься за любую возможность понять и избежать угрозы своей смерти, прежде чем вернусь обратно. Так что я решила взять небольшую шкатулку со стола, но тут меня поджидал сюрприз.

Не успела я дойти какой-то шаг и протянуть руку, как Занзас резко поднялся и остановил меня, положив руку на голову. Сделал он это настолько неожиданно, что я опешила и застыла, задрав голову вверх. Высоченный. Метра три... ну, мне в тот момент так показалось.

— Еще одно, мелочь, — сказал он, наклонившись и нависнув над моей головой.

В следующую секунду сверху на волосы полилась какая-то жидкость, выедающая нос и глаза одними своими алкогольными парами. Черт бы его побрал! Он был слишком высоким, отодвинул ноги, чтобы я не могла пнуть, и уклонился, не дав мне схватить его за галстук, когда я не смогла сдвинуть его руку.

— Что за черт?! — вскинулась я, отплевываясь, и вновь попыталась скинуть руку, удерживающую меня под душем из отравы, которую он пьет, но не тут-то было.

Графин быстро опустошил свое содержимое, и тут-то мне прилетел щелчок пальцем по лбу, мгновенно обескураживший. Все же этот жест у меня четко ассоциировался с моей первой с ним встречей, и я просто растерялась.

Через секунду подняла на него глаза и зло прищурилась:

— Моя месть будет страшна.

— Буду ждать, — ответил мне уверенной ухмылкой в лицо и отпустил, наконец.

Внутренне все еще кипя от злости, я подхватила шкатулку и прошла к двери, заставив себя не спешить и не хлопать дверью. Ощущая, как пропитало виски волосы и одежду, я мысленно убивала его раз двадцать. Вот не жалко ему выливать такую дорогостоящую дрянь, которая, тем не менее, ему нравится?!

В коридоре, метрах в двадцати от двери кабинета Занзаса, ожидал более дружелюбный Луссурия, который запричитал о моем внешнем виде.

— И как я, по-вашему, могла его утихомирить?! — возмутилась я, посмотрев в две бесстыжие моськи. Ладно паренек в шапке, но Бельфегор! Ему же где-то как Такеши! — У меня получается только его выбесить!

— Теперь я должен одну попытку убийства сэмпаю, — протянул паренек с каплей досады.

Бельфегор на это широко улыбнулся и засмеялся, поигрывая ножиком, и выдал:

— Тебя только облили, легко отделалась. Причем босс тебя еще и отпустил.

— Несказанное великодушие, — сквозь зубы прорычала я.

— Ох, хватит уже, — остановил нас Луссурия. — Скуало, наверное, заждался.

— Опя-я-ять будет орать... — флегматично протянул паренек в шапке, удаляясь.

Хоть Луссурия и жалел меня, но повел быстрым шагом к выходу из замка. Задание есть задание, переодеться и искупаться, видимо, можно и позже. Но эмоции я не выплеснула, и они кипели внутри, как в котле.

— Какого черта? — не выдержала я, идя за хранителем Солнца. — Он и через десять лет мудак мудаком!

— Ох, Кира-чан, — вздохнул Луссурия. — Босс вылил на тебя очень дорогостоящее виски. Другого он не пьет.

— Это должно меня утешить?! — вздернула я бровь.

Луссурия лишь снова вздохнул и подарил мне извиняющуюся улыбку, переведя тему:

— Идем, Скуало тебя уже ждет.

Во дворе прямо перед выходом не обнаружилось ни одного автомобиля, зато стоял Скуало, который сможет ответить на вопросы. Хотя сейчас я не слишком настроена услышать ответы.

Капитан Варии был не в форме, а в обычной темной рубашке, куртке и брюках. Единственное, в высоких ботинках он себе не изменил и волосы опять распустил. А вот меч, видимо, скрывался в свертке за его плечом. Обе руки у него были обычными, в перчатках.

— Готова к путешествию? — спросил он, когда мы приблизились.

— Нет, — мрачно ответила я.

— Тогда вперед! — рявкнул мечник, разворачиваясь и стремительно двигаясь... куда-то.

— Ску! — окликнул его Луссурия. — Кире-чан нельзя много двигаться. Я как доктор предупреждаю, что ее состояние может вновь вернуться. Побереги ее.

— Занзас сказал, что тут будет ждать транспорт, — сказала я, осмотрев просторный двор еще более внимательно.

Это не помогло. Даже если автомобиль накрыли маскирующей сеткой, с такого расстояния я бы увидела разницу.

— Транспорт?! — дернулась бровь у варийского мечника, а у виска выступила венка от переживаемого раздражения.

— Ничего не поделаешь, Скуало, — улыбнулся Луссурия.

— В смысле? — переспросила я, посмотрев по очереди на этих двоих.

Глава 2

Как оказалось, капитан Варии предпочитал выполнять приказы начальства досконально. Поэтому сколько бы я ни брыкалась, доказывая, что могу идти на своих двоих, это не играло для него роли. В итоге все равно пришлось позволить себя нести за спиной. Иначе Скуало просто закинул меня через плечо, и для ребер, которые вроде бы не жаловались до этого, это оказалось похуже. Для гордости, как ни странно, тоже. Но это не значит, что я была довольна.

— Почему мы вообще идем пешком? — проворчала я.

— Автомобиль заметят быстро, — Скуало недовольно процедил сквозь зубы. — Есть вероятность, что замок под наблюдением.

— Но ведь Такеши меня привез на машине, — возразила я.

— Так он привез, а я тебя увожу. Просто расслабься и не дергайся, скоро сядем в машину.

Я и попыталась расслабиться, так как мы оба просто пылали восторгом от ситуации. Вариантов куда отвлечься у меня было немного, поэтому через время Скуало завопил:

— Вро-о-ой! Ты что делаешь?

— Косичку плету.

— Почему из моих волос?! И почему, черт подери, она у меня перед шеей?!

— Твои волосы лезут мне в лицо, и заплетание косы меня успокаивает, — пояснила я, на что Скуало только скосил глаза назад, мне в глаза, попутно распутывая свою косу.

— Вро-ой, — недовольно рыкнул он. — Перед миссиями я всегда распускаю волосы!

Несмотря на свои слова, он достал из кармана резинку, которой и перетянул свои волосы в низкий хвост, перекинув тот себе на плечо.

— Почему бы тебе их просто не обстричь? — предложила я. — Должно быть неудобно, с твоей-то профессией и с волосами до пятой точки.

— Это моя клятва чертовому боссу! — Скуало, кажется, начинал раздражаться все сильнее. — Я поклялся не стричь волосы, пока Занзас не станет боссом Вонголы! На тот момент я думал, что это дело займет пару лет!

— М-м-м... — протянула я.

— Что еще за 'м-м-м'?! — взбесился мечник, повернув ко мне лицо.

— Подумала, что, возможно, тебе придется еще походить с волосами до пяток, — судя по перекосившемуся лицу, Скуало вновь хотел выдать свое фирменно-взбешенное 'врой!', поэтому я быстро предложила: — Может, все-таки ответишь на мои вопросы? Мне надоело оставаться в неведении, все время эта спешка. К тому же Занзас сказал, что ты мне все расскажешь.

Не знаю, что конкретно подействовало на капитана Варии, но он цыкнул зубами и, смотря перед собой, заговорил:

— Думаю, пока мы все еще на нашей территории, можно и поговорить. Как покинем ее — помалкивай и не мешайся. И тем более, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не используй пламя без крайней необходимости. В этом времени пламя можно обнаружить даже на радаре. Нас могут поджидать враги.

— Кто? — уточнила я.

— Учитывая состояние войны с семьей Мельфиоре, либо сама семья, либо ее союзники, либо наемники. Для нас лучше всего последний вариант, а хуже первый. Бой с одним из капитанов Мельфиоре обещает быть жарким, и в данном случае мне придется сбежать, так как ты со мной. Этого мне делать не хочется, поэтому молись, чтобы мы ни с одним не встретились, и уж тем более нам не попался один из Погребальных Венков — хранителей главы Мельфиоре — Бьякурана.

— Почему у нас с ними война? — нахмурилась я.

— Не знаю, — неожиданно ответил он хмуро. — Ощущение, будто их боссу в один момент вожжа под хвост ударила, и он начал уничтожение Вонголы и всех остальных семей, кто стоял на пути, начиная с самых сильных. Как бы это странно ни выглядело, война у него идет хорошо. Вария присутствовала на собраниях Альянса семей. Все понесли существенные потери благодаря новому оружию Мельфиоре, достать которое мы смогли совсем недавно. Вскоре планируется полномасштабная атака. Больше тебе расскажет Сасагава Рехей, который присутствовал со стороны Десятого Вонголы. Если, конечно, Альянс семей сможет на чем-то сойтись во мнениях.

— Рехей? — поразилась я, лишь секундой позже припомнив, что Ямамото говорил о том, что мой друг-боксер в последнее время стал работать с Тсуной.

Господи, от происходящего в будущем просто голова шла кругом, и это я только пару вопросов задала.

— Погоди, — опомнилась я. — Рехей представлял Вонголу в лице Тсуны? А как же Девятый?

— Недавно пропал, — коротко бросил Скуало. — Про твоего брата не скажу, мы о нем ничего не слышали давно, да, по сути, и не хотели. Штаб Вонголы разрушен. До нас дошли слухи, что Внешний советник успел спастись, но от них тоже ничего не слышно, — помолчав немного, пока я переваривала информацию, он добавил: — Ввиду последних событий экстренно собираются семьи Альянса. Нас просто уничтожают. Причем не только Вонголу, за нее Мельфиоре взялись лишь в первую очередь, а может, и не в первую... — Он резко себя оборвал и продолжил: — Поэтому я передам тебя на руки другим и отправлюсь обратно. Мы ждем атаки, а ты сейчас легкая цель. Лучше запутать твои следы.

— Вот почему я не могла у вас долго оставаться... — пробормотала, начиная понимать.

— Вро-о-ой! — завопил Скуало неожиданно. — Чтобы к нам в штаб стали рваться твои хранители?! Весточку твоим людям мы отправили!

Виски начали слегка побаливать от напряжения. Хоть при переносе в будущее я испытывала душевный подъем, ведь моя проблема должна была, наконец, решиться, но с момента, как я оказалась в том склепе, мне было, мягко говоря, не по себе. Все нехорошие мысли отодвинулись на задний план, но не исчезли, и теперь как червячок ковыряли изнутри.

— А что это за оружие у Мельфиоре, которое ты упомянул?

— Мы называем их коробочками, — ответил Скуало. — Снаружи выглядит, как небольшая коробочка. Видела бы ты партию, которую изготовили для Варии — шесть абсолютно одинаковых серых коробочек. У босса истерика была, пока мы не выгравировали на них герб Варии, и на его коробочке самый большой, с короной, как на кольце.

Не удержавшись, я хихикнула ему в плечо. Скуало, как оказалось, скосивший глаза назад, ухмыльнулся.

— Тем не менее, коробочку чужого атрибута может открыть лишь владелец атрибута Неба, — продолжил мечник. — Для этого еще нужно активировать кольцо, которое также отдельно для каждого атрибута. До сих пор не знаю, что внутри коробочки, но если это коробочка зверя и это первое ее открытие, она перенимает качества владельца. Это не работает, если коробочка была открыта другим владельцем и если коробочка заранее запрограммирована, например, на хранение предмета или на определенный тип оружия в наборе. Поэтому будь осторожней, при открытии коробочки оттуда может выбраться все что угодно.

Скуало сделал короткую паузу, сделав особенно сильный рывок вперед, чтобы перепрыгнуть на ветку повыше и продолжил:

— Кольца могут передать пламя своего носителя, но тут важно соответствие. Если кольцо будет более низкого класса, чем пламя носителя — оно разрушится. Если более высокого — ты не сможешь зажечь пламя. То же самое и с коробочками. При должной сноровке можно научиться подавать пламя в коробочки-хранилища, не разрушая их. Но со зверьми в коробочках все иначе. Зверь не только двигается, используя твою силу, он фактически создается из твоего пламени. — Мечник сделал паузу, но, видя, что он раздумывает добавить что-то или нет, я не стала перебивать, и он добавил: — Не обязательно зверь будет дружелюбен. Помни, что он — это часть тебя. Он будет таким, какая есть ты.

— У меня может быть лев? — задала я самый волнующий вопрос.

— Хех, как у босса? — оскалился Скуало. — Кто знает. Вид зверя сложно предугадать. Разве что у людей со слабым пламенем может быть что-нибудь прозаичное. Как делается выбор, до сих пор неизвестно, но львы — очень редки. К слову, у коробочек тоже есть присужденные классы силы, надеюсь, ты-из-прошлого сможешь вытянуть хотя бы на А-класс, потому что я слышал, что твою коробочку рассчитывали на А-класс и выше.

— Мою коробочку? — переспросила я. — Занзас сказал, что я не успела себе ее сделать.

— Она не успела к тебе попасть, — поправил меня он.

Он заставил меня волноваться. Я даже засомневалась в себе. Все через десять лет стали сильнее, в том числе их пламя тоже наверняка подросло. У меня же еще только растет. Как тут вытянуть на высокий класс, который наверняка имела будущая я?

— Скуало... — с самым серьезным тоном позвала я.

— Что? — сосредоточенно отозвался он.

— У меня тапочек упал.

— ЧТО?! — повысил он голос, остановившись и опустив глаза на мою левую ногу. — Какого хрена?! Когда?

— Метров сто назад, — ответила я и под его уничтожающим прищуром пояснила: — Мне не хотелось тебя перебивать, и ты очень быстро бежишь.

— Черт с ним! — завопил он, сорвав второй тапочек с моей ноги и бросив его куда-то далеко-далеко.

— Эй! — возмутилась я.

— Я что, по-твоему, его сейчас искать буду?! — Скуало определенно был на взводе. — Два сапога пара! Угораздило же связаться! Сиди, все равно тебя несу!

Он вновь сорвался с места, возобновив бег, и я вынужденно попрощалась со своей какой-никакой обувью. Глубоко вдохнув и выдохнув, положила подбородок ему на плечо, наблюдая за тем, как мелькают деревья.

— Вро-о-ой, — через некоторое время вернулся к разговору успокоившийся Скуало.

Он продолжил свой рассказ. На самом деле, выходило, что коробочки — тот еще чит. Представьте, что у вас есть пулемет или танк, который можно просто прицепить к поясу и в любой момент вернуть к нормальным размерам. При этом от оригинала он отличаться не будет, а если будет, то в лучшую сторону. Нужно лишь пламя, которое дает единственно-приемлемую для них энергию.

Видов коробочек огромное множество. Их пытались хоть как-то классифицировать по формам или функциям. Есть те, что работают лишь от вложенного владельцем пламени, и те, которые могут поглощать чужое пламя. Используют те, в которых хранят мечи или громоздкое оружие, вроде шара Ланчии. Те, которые существуют лишь как дополнение к первой-главной коробочке, усиливающие ее или придающие номеру один дополнительные свойства.

Кроме соответствия по силе и типу пламени коробочки, в этом времени открыли то, что назвали 'энергией волн' внутри человека. Те семь источников в каждом человеке с пламенем, о которых я знала. Один из них, а именно ведущий атрибут, мог зажечь кольцо и открыть коробочку. Но в этом времени некоторые умельцы научились использовать другие источники и открывать коробочки другого атрибута. Конечно, коробочка в таком случае была слабей, но разнообразие атак и момент неожиданности никто не отменял.

Теперь понятно, почему семья Мельфиоре, быстро вооружившаяся таким оружием, берет силой мир мафии, но оставалось неясным, откуда у них понимание, как пользоваться коробочками, и почему они так быстро освоились. Ведь фактически Мельфиоре стала второй Вонголой. Только, как рассказывал Реборн, Вонгола в свое время взяла первенство в мире мафии, открыв Пули Предсмертной Воли, способные пробуждать в человеке даже самое слабое пламя, отчего появляется гораздо больше бойцов с пламенем. У Мельфиоре же появились кольца и коробочки. Кольца, как я поняла, также существенно облегчали использование пламени. Они были чем-то вроде концентратора, облегчая работу человека.

— По поводу колец и коробочек у меня вопросы пока закончились, — сказала я. — Что насчет обстоятельств моей смерти?

— Полтора года назад ты пропала, — задумавшись, ответил Скуало. — Никаких зацепок и следов. Когда я говорю "никаких", я имею в виду абсолютно никаких. А затем через три месяца нашли тело с пронзенным сердцем.

— Где? — резко выдохнула я.

— Вендиче.

Я нахмурилась, подавшись вперед, чтобы лучше видеть его лицо. Вендикарре — это тюрьма мафии. Вендиче в ней стражи. С этими ребятами я уже знакома и даже имела дело, оставившее на мне заметный след.

— Они отдали тело, но подробностей, откуда оно у них и как они его нашли... — замолчал он. — Ты больше с ними общалась, чем я. Должна понимать, что вытянуть с них хоть что-то, если они того не хотят, невозможно.

— Нет ничего невозможного, — пробормотала я, напряженно размышляя об этом.

— ВРО-О-ОЙ! — завопил неожиданно Скуало, заставив прочистить ухо. — Ты только не смей с ними сейчас связываться! Поняла?!

— Ты что, переживаешь за меня? — усмехнулась в ответ, не удержавшись от издевки.

— Я не хочу просить политического убежища у Каваллоне, как только босс и твои хранители поймут, что это тебе я сказал! — вновь заорал он, заставив поморщиться. — Все, больше ни слова не скажу! Терроризируй вопросами кого-нибудь другого!

Скуало сдержал слово и в самом деле больше ни слова не сказал. 'Вро-о-ой!', видимо, за слово не считалось, так как он только сквозь зубы рычал его и испепелял меня серыми глазами, когда я начала его доставать.

Черный автомобиль с матовыми стеклами поджидал нас на окраине территории Варии. Дальше, по словам Скуало, начинался 'суровый большой мир', поэтому он быстро ознакомил меня с короткой инструкцией: не шуметь, не влезать и не высовываться.

— Скуало, я есть хочу, — сообщила я.

— Вро-ой! Луссурия должен был вколоть тебе питательный раствор! Какого черта так быстро?! — мечник недовольно скривился. — По дороге найду что-нибудь. А теперь в машину, живо!

Он приглашающе распахнул заднюю дверцу машины, и я юркнула на сидение. Скуало сел за руль и ловко вывел автомобиль на дорогу.

* * *

Не помню, когда точно задремала. Кажется, я скрутилась на заднем сидении сразу после того, как мы добрались до ближайшего населенного пункта и Скуало принес еды из уличного кафе, кофту с капюшоном на два размера больше и шлепанцы на размер больше, чем надо. Разбудил меня негромкий крик:

— Вро-ой! Просыпайся!

Протерев глаза, посмотрела на варийского мечника, повернувшегося ко мне с водительского сидения. Машина стояла на месте.

Скуало протянул мне черные солнцезащитные очки-летчики:

— Надень и не снимай. Мы идем на встречу с Фениксом. Там могут быть чужие люди, поэтому не свети глазами.

Когда я вышла из машины следом за ним, оказалось, что на улице поздние сумерки. Часа пол, может быть, меньше, и будет ночь.

Скуало оставил машину на парковке и повел меня по узким улочкам, на которых начинал гулять народ. Компания подвыпивших мужчин обогнула нас вдоль стеночки, не иначе как почувствовав желание жить под взглядом мечника Варии. Скуало свернул к огромному зданию с яркой вывеской, подсвеченной неоном, и музыкой, которую было слышно на улице. Несколько мужчин курили недалеко от входа.

Увидев, что мужчина направляется туда, троица девушек тут же попытались завязать знакомство. Скуало раздраженно 'вройкнул' на них, поправив сверток с мечом, и продолжил свой путь быстрым шагом, я едва за ним поспевала.

У входа виднелась охрана, которая кивнула на не совсем понятную фразу от Скуало. Видимо, это был ключ. Нам приоткрыли двери и впустили внутрь, где музыка играла еще громче, сверху блестели яркими огнями шары, а люди дергались под ритм либо выпивали.

Скуало пошел напрямик, несмотря на довольно худощавую вытянутую комплекцию, словно ледокол рассекая толпу людей в ярких нарядах. Стараясь поспевать за его быстрым размашистым шагом, я одновременно крутила головой. Десять лет отразились на моде и способах самовыражения. В полутемном помещении я даже не выделялась солнцезащитными очками. Одежда женщин стала более откровенной, макияж — заметней, а украшения разнообразней. В моду у мужчин вошло наличие бороды, более узкие брюки и закатанные рукава рубашек. Кроме того, я заметила часто повторяющуюся одинаковую укладку волос... а потом поняла, что Скуало исчез. Вот только что шел впереди, а теперь пусто, только люди ходят туда-сюда, смеются и танцуют.

Завертев головой, я ускорила шаг, практически перейдя на бег, и, проталкиваясь мимо людей, попыталась его догнать. Но Скуало не было в поле видимости.

Глубоко вздохнув, я попыталась успокоиться и абстрагироваться от громкой музыки, за которой не было ничего слышно. Как только Скуало обнаружит, что я отстала, он попытается меня найти. Надо просто выйти туда, откуда хорошо просматривается зал. Для этого подошло бы какое-то возвышение. У меня даже появился выбор: либо подойти к барной стойке и забраться на высокий стул, либо подняться по железной лестнице на второй этаж. Подросток у барной стойки быстро привлечет внимание. Мало того, что Скуало будет орать, так еще и раскусить меня могут. Мечник ведь говорил, что тут могут быть чужие глаза и уши. Поэтому, недолго думая, я направилась к лестнице.

У перехода на второй этаж стояли двое мужчин в костюмах, перегородивших мне дорогу. Я как могла им объяснила, что просто потеряла 'своего взрослого', но два качка все равно недоверчиво сверлили меня взглядами.

— Как, говоришь, он выглядит? — уточнил тот, что слева.

— У него длинные волосы, громкий голос, поганое настроение, будто во время 'этих' дней, и у него с собой огромная пилочка, — пояснила я и, припомнив старый мультфильм, добавила: — Не женат.

Два амбала переглянулись. Один отвернулся и прижал пальцем наушник микрофона в ухе, принявшись докладывать кому-то. Когда он поднял руку, я заметила кобуру с пистолетом... на ручке которого был выгравирован знакомый мне символ остроклювой птицы с когтистыми лапами, пламенными крыльями и хвостом.

— Охренеть, — пораженно выдохнула я, не веря своим глазам.

До чего-то договорившись по микрофону, один из них повел меня за собой, а второй остался. Мне не особо хотелось идти следом, учитывая, что я не знаю, куда и к кому меня ведут, но, учитывая символ на рукоятке пистолета, пока что повременила с бунтом.

На втором этаже, судя по всему, были отдельные комнаты для желающих уединения. По крайней мере, дверей тут было несколько. Одну из них для меня и открыл мужчина в костюме.

Внутри оказалась мягко освещенная комната с кучей диванчиков и низким столиком, на котором довольно неуместно смотрелась вазочка с шоколадными конфетами. Напротив находилась еще одна дверь.

Еще двое таких же громил в костюмах, как и мой сопровождающий за спиной, стояли недалеко у сидящего на диване молодого мужчины. Тот был одет в щегольской фиолетовый костюм с едва заметным рисунком под змеиную кожу и броскую ярко-желтую рубашку. На пальцах у него золотые кольца, на запястьях — золотые браслеты и часы, на поясе цепочка и бляшка... угадайте, какого цвета. Знакомый стиль.

Подняв на меня уверенный взгляд, повзрослевший Мураками Хидики улыбнулся. Через десять лет у него появилась небольшая бородка и тонкая полоска усов над верхней губой. Я бы даже сказала, что он выглядел серьезно, внушительно, так по-деловому, но к его боку ластился толстый пепельный котяра. Он отодвинул его лапы на диван так, что блеснула золотая фигурка птицы на браслете, и поднялся на ноги, слегка склонив голову в качестве приветствия:

— С возвращением, Азазель-сама.

Мужчины в костюмах все разом как-то дернулись, и я оказалась под перекрестком взглядов. Пребывая в каком-то замешательстве и не зная, что сказать, я скинула капюшон и подняла очки, зацепив их на голове.

— Я ждал тебя, — улыбнулся Мураками еще шире. — Все здесь присутствующие — мои верные люди. Твое возвращение еще на некоторое время останется в тайне. Неужели ты пришла одна?

— Нет, не одна, — возразил открывший двери мужчина, заходя внутрь. — Сеньор Скуало потерял босса на первом этаже.

Мужчина показался неуловимо знакомым. Японские черты лица и короткие медные волосы ясно давали понять, что он не коренной итальянец. Хотя в этом мире, в который раз убеждаюсь, смешение кровей разных национальностей очень распространено.

— Вро-о-ой! — раздалось взбешенное, и следом за ним зашел мечник Варии. — Ты назвала мой меч пилочкой?!

— Да, ты прав, — согласилась я. — Надо было сразу сказать, что со мной пришел мужчина с метровым мечом.

Скуало перекосило, и он явно собирался ответить, но я перевела щекотливую тему, еще раз всмотревшись в его сопровождающего, который был одет в серый костюм в полоску.

— Ты... Коичи? — с сомнением уточнила.

— Да, Азазель-сама, — с легкой улыбкой склонил он голову. — Мы ведем с Мураками совместные дела в Италии, и когда нам сообщили, что нужно организовать встречу со своим боссом, честно говоря, мы не очень-то поверили. Но сообщение пришло от Варии, а в ваших сверхъестественных способностях мы никогда не сомневались.

— Черт, — провела я рукой по волосам в замешательстве. — Я перенеслась из прошлого десять лет назад и вроде бы только вчера дала название нашей организации, а сейчас это... — я замолчала, не сумев подобрать слов тому масштабу, а затем выдохнула: — А ведь я могла не заморачиваться и назвать 'Ручка двери' или что-то вроде того.

— Вот поэтому мы тогда и переживали, — улыбнулся Мураками. — К счастью, Феникс при своем боссе за десять лет существенно вырос во влиянии. Хоть после твоего исчезновения с нашими союзниками стало сложней иметь дело, но мы все еще на плаву. Мы надеялись и ждали, ведь Азазель-сан совершал невероятные вещи, и даже возвращение к жизни никого не удивит.

Жирный котяра потерся об мою ногу, привлекая внимание. Подхватив его, я села на диван, усадив себе на колени быстро заурчавшее животное. Мои действия повторили Мураками и Коичи, Скуало предпочел остаться стоять на ногах.

— Так значит, вы вчетвером смогли год поддерживать Феникс? — уточнила я. — Похвально. А чем конкретно мы занимаемся?

— Поосторожней, — предупредил Скуало, скрестивший руки перед собой. — Если вернешься обратно в прошлое, то знания из будущего могут как принести пользу, так и навредить.

— Это будущее и так изменится, — вздохнула я. — Но Мураками, все равно, давай в общих чертах. Мне же любопытно.

— Если коротко, то под моим присмотром находятся несколько заведений, одно из которых я использовал для организации прикрытия этой встречи. В теневом мире мы производим одежду, оружие и аксессуары для людей, обладающих пламенем. В этом времени таких достаточно много. Кстати, — он достал из-за спинки дивана небольшой кейс, который я сразу не заметила. Положил на стол, нажал несколько кнопок на замке, открыв и придвинув ко мне. — Это принадлежало тебе... из этого времени.

В мягкой подкладке лежала всего одна пара перчаток, ради которых, видимо, и предназначался кейс. Но это были не обычные перчатки. Из матово-черной кожи, без пальцев, с металлическим ободком на костяшках пальцев и двойными застежками, явно специально сделанными. Я тут же примерила их. Они были чуть выше, чем мои первые, но более качественно сделанные. Великоватые, но, к счастью, не слишком уж болтающиеся на руках. Это же заметил Мураками.

— Они слегка великоваты, но не страшно, — сказал он, — я закажу сделать модель по размеру и вышлю тебе, куда скажешь. К слову, куда теперь путь?

— Подальше от Италии, — подал голос Скуало. — Здесь небезопасно. Где ее хранители?

— Один из них здесь, — неожиданно замялся Мураками со странным выражением на лице.

— Но мы не знали точно, зачем Вария просила прислать любого из хранителей, — пришел ему на помощь Коичи. — Если бы знали, подождали бы кого-нибудь другого. Связаться со всеми сложно, но думаю, даже Хибари-сан не смог бы проигнорировать босса, как нас.

— Здесь кто-то из парней? — оживилась я. — Где?

Они не ответили, одновременно посмотрев на вторую дверь, куда, передвинув кота на диван, я, недолго думая, быстро направилась. Повернув ручку, нетерпеливо открыла дверь и прищурилась, всматриваясь в полутьму, освещал которую только свет из комнаты за моей спиной. Прежде чем я что-либо смогла рассмотреть, поморщилась от сильного запаха перегара и сигаретного дыма. Уже потом заметила человека, развалившегося на кровати посреди комнаты. Эта комната вообще выглядела как спальня, так как тут кроме кровати практически ничего не было. Я подошла к тумбочке у кровати и нажала на переключатель ночника.

— Я на минуту, — подошла к двери и закрыла ее под взглядами всех присутствующих, и еще раз, внимательней всмотрелась в молодого рыжего мужчину уже хоть под каким-то освещением.

Конрад практически не поменялся в свои двадцать семь. Те же длинные рыжие волосы, примерно тот же стиль в одежде: высокие сапоги, в которых он лежал прямо на одеяле, брюки и рубашка. Его пиджак лежал брошенный на полу, рядом на подушке перевязь с оружием. Там же валялись несколько пустых бутылок. На второй тумбе у двуспальной кровати — тарелка с неопределимыми остатками еды и переполненная пепельница.

Я всмотрелась в его припухшее лицо, в рыжую щетину, в нахмуренные даже во сне брови, в синяки под глазами и позвала:

— Рыжий!

Тот мгновенно открыл единственный глаз и медленно повернул ко мне голову, уставившись ничего не выражающим взглядом.

— Рыжий, — нахмурившись, более настойчиво повторила я. — Ты во что превратился?! Посмотри на себя!

Конрад вообще никак не отреагировал, даже во взгляде не поменялся — такой же усталый и бессмысленный.

— Сядь! — не выдержала я, и видя, что он не реагирует, повторила, схватив его за расстегнутый ворот мятой рубашки: — Сядь, я сказала!

Это возымело просто волшебное действие. Его глаз мигом широко распахнулся, уставившись на мою руку. Сам Конрад дернулся и напрягся всем телом, сев на кровати. Поднял на меня зеленый глаз, будто заново увидел, и выдал с сильнейшим удивлением:

— Ты настоящая?!

— Настоящая, — кивнула я. — Не иллюзия так точно.

Сказав это, кое-что сообразила и прищурилась. Рыжий прикоснулся к моей руке, будто боясь, и неотрывно всматривался в лицо. Будто не верил, что вот она я, из плоти и крови. Интересно, сколько раз он допивался до такого состояния, что ему могла привидеться моя будущая версия?

— Но как? — он выкатил свой единственный глаз и некрасиво приоткрыл рот, выдохнув на меня перегаром. — Я ведь тело на своих руках держал!

— Путешествия во времени, — отпустив его, отступила на пару шагов. — Я перенеслась из прошлого десять лет назад. Мне сейчас тринадцать.

Рыжий неуловимо поменялся в лице, и не успела я что-либо разобрать, как он схватил меня двумя руками за талию. От неожиданности я отступила назад, потянув его за собой, и рыжий свалился на пол, так и не отпустив. Подобрав к себе ноги, уперся лбом в живот и, нешуточно этим испугав, провыл так, что за душу взяло:

— Бо-о-о-осс...

— Успокойся, — попросила, заметив, что он, похоже... плачет.

— Ты через десять лет... — выдохнул так, будто простонал, а затем вскинул на меня действительно повлажневший, но горящий решимостью глаз: — Этот урод Бьякуран! Это он тебя убил! Ты должна держаться от него подальше, босс!

— Босс семьи Мельфиоре? — уточнила я.

— Да! — решительно воскликнул. — У тебя были с ним какие-то дела, о которых никто не знал, даже я! Больше просто некому! Он хочет взять главенство в нашем мире и решил начать с Феникса!

— Спокойней, — повторила я, положив руки ему на плечи. — Пока что я не могу вернуться в прошлое и какое-то время буду здесь. Поэтому возьми себя в руки. Ты ведь моя правая рука?

Рыжий резко кивнул, не спуская с меня глаз.

— Тогда приведи себя в порядок, — выдохнула устало. — Опять запустил себя. От тебя несет. Давай, вперед. Я подожду в той комнате, — я попыталась шагнуть в указанном направлении, но Конрад не выпустил меня из объятий. Повернувшись к нему, строго одернула: — Рыжий.

Тот сжал руки сильнее, аж до боли, и отрицательно замотал головой.

— Конрад! — повторила я, поморщившись от боли.

Тот еще пуще замотал головой, продолжая сидеть на полу. Я выдохнула, понимая, что выхода нет, позволила пламени проявиться и отвесила ему целительную оплеуху, от которой Конрад дернулся в сторону и ослабил хватку. Подойдя к двери, обернулась и настойчиво повторила:

— Я буду ждать там, а ты, пока себя в пристойный вид не приведешь, на глаза мне не попадайся.

Вернувшись к ожидавшим в другой комнате, села на диван, ничего не сказав. Меня слегка потряхивало, и я спросила:

— Скуало, а как вы пережили те четыре года, когда вашего босса не было?

— Мы знали, что он жив, — хмуро ответил мечник, пристально следя за мной светло-серыми глазами.

Дверь в спальню открылась и оттуда высунулся рыжий. Сообразив, что его появление заметили, он, пригнувшись, быстро прошмыгнул и спрятался за спиной одного из мужчин в костюмах.

— Эм... — протянул Коичи, наблюдавший за его передвижением.

Скрестив руки на груди, я просто раздраженно выдохнула.

— Стой на месте, — прошипел Конрад, когда мужчина попытался обернуться, — и медленно боком двигайся к выходу. Мне нужно выйти.

Сильнее нахмурившись, прикрыла глаза:

— Иди уже, я не смотрю.

Что-то пронеслось по комнате, и хлопнула дверь.

— Как я уже говорил, рад, что ты вернулась, — хмыкнул Мураками.

— Я есть хочу, принеси что-нибудь, — сказала, почувствовав сильный голод. — На чем мы остановились?

Мураками подал знак, и один из мужчин вышел, а сам он продолжил, поглаживая кота:

— У нас есть еще несколько производств, но сама просила не вдаваться в детали. Также мы спонсоры пары корпораций, но об этом знают только директора. В нашей семье есть группа докторов с пламенем Солнца, которые, кроме расходов, недавно стали приносить свой доход, и этим можно гордиться. Раньше ни одна семья не могла позволить себе даже такой небольшой корпус из сотни людей. В основном у каждого не больше двух-трех владельцев пламени Солнца, и они использовались исключительно для нужд семьи. Разве что у Вонголы есть нечто подобное, но меньше нашего.

— Еще ты обнаружила интересную особенность пламени Грозы. Пламя Грозы можно использовать не только для усиления прочности военных построек, но и для призыва дождевых туч. В жарких странах за это особенно щедро платят, но и в дождливых за продых от сырости готовы сказать нам 'спасибо'. Ведь забранные на их пути дожди просто до них не доходят.

— Людей с пламенем Дождя также достаточно много, и многие из них предпочитают работать в мирной области, но с приходом новых технологий любое проявление пламени, даже самое незначительное, легко обнаружить. В настоящее время любого такого человека при обнаружении тут же забирает какая-то семья, и желающих принять наше предложение довольно много.

Мураками прервался, так как принесли еду. Три тарелки, в одной мясо с гарниром из овощей, во второй рыба с гарниром, а в третьей салат. Люди, их принесшие, ушли, я взялась за дело, а Мураками продолжил:

— Людей с атрибутом Дождя мы отправляем в салоны отдыха и расслабления, как мы их называем. Билеты раскупают на полгода вперед. Оказывается, за реабилитацию и душевное спокойствие люди также готовы платить. Хоть я и не очень доволен твоим решением, но все же мы сделали все наши услуги более доступными для людей вне правящих структур. Как ты понимаешь, правящие структуры вообще хорошо знакомы с теневым миром и благосклонно смотрят на нас, чем недовольны другие семьи. Но для них у нас есть военный корпус, в основном состоящий из людей с атрибутом Урагана. Облако и Туман гораздо реже встречаются, их у нас единицы. Кстати, твое Облако, Хибари Кея, занимается отслеживанием ситуации в теневом мире. Он у нас почти министр иностранных дел, — улыбнулся Мураками, демонстрируя шутку. — Хотя в последнее время Хибари больше занят своими делами, но информацию все же присылает.

— А остальные? — оторвалась я на секунду от еды.

— Грозу ты видела. Он взял на себя управление боевым корпусом, — подумав, добавил: — Ну, когда при памяти. Страхуют его Фуюки, который сейчас занимается ведением дел в Японии, и Мегуми. Сасагава у Вонголы. Дурак дураком, но парень свой и информацию стабильно присылает. Его сестра, кстати, заведует корпусом докторов. Она ведущий специалист, обучает кадры.

— А Мукуро?

Мураками замялся и перевел взгляд на Коичи, который тоже стушевался и начал издалека:

— Босс, ты ведь знаешь, что Туманы своеобразные и неустойчивые?

— Что с ним? — напряглась я.

— Мы не знаем, — он помолчал, но под моим ожидающим взглядом продолжил: — Никакой связи, считай, нет. Чем он занят, где он на данный момент — неизвестно. Можем лишь предположить, что он ищет штаб Мельфиоре и его босса Бьякурана лично. Мы находим лишь его кровавые следы, а изредка он присылает наводки.

Понятно, что Мукуро не в порядке. Оттого хочется встретиться с ним лично, но парни мне в этом не могут помочь.

— Так куда мы теперь? — повернулась я к Скуало.

— Ты меня спрашиваешь? — уточнил он. — Я намеревался передать тебя твоему хранителю и отправиться обратно. А уже он должен был доставить тебя в убежище подальше от Италии. Пришла информация, что появился аркобалено Реборн, который бросил призыв всем хранителям, твоим и твоего брата, сказав, что обладает некоторой информацией и находится в убежище в Японии. Что дальше делать, потом будет видно.

— Я готов! — дверь резко распахнулась, в комнату влетел Конрад, тут же подскочил и встал за диваном, где сидела я, ревностно, с подозрением, осмотрев присутствующих.

Те за ним тоже наблюдали. Рубашка на Конраде явно была новая. Он причесался и побрился, сразу посвежев. Пахло от него мятой и одеколоном. Успел меньше, чем за десять минут.

— Надо же, ты похож на человека, — фыркнул Коичи.

— Странно, я начал испытывать к тебе что-то похожее на уважение, — более язвительно заметил Мураками.

— Ща убью нахер, — прорычал тот, сделав злобное лицо, от которого я подавилась. Рыжий мигом постучал мне по спине и рявкнул уже на стоящих мужчин в костюмах: — Чего вылупились?!

— Ладно, кажется, на него можно положиться, — вынес вердикт Скуало. — Но до аэропорта я вас все равно проведу.

— Я закажу самолет, — Мураками взялся за дело.

— Давай, доедай быстрей, — поторопил меня Скуало. — Ты использовала пламя и можешь привлечь внимание.

— Я почти, можно выдвигаться, — кивнула я, глотнув воды со стакана и отобрав жменю конфет с вазочки. — Надо взять еды в дорогу. Сколько он влил в меня пламени Солнца, что у меня такой голод?

— Много, — буркнул мечник.

— Пламя Солнца? — вскинулся Конрад. — Босс, ты ранена?

— Да, и ты будешь тащить ее на себе, — злорадно ухмыльнулся Скуало.

Глава 3

— Ты как, босс? — спросил Конрад.

— В порядке.

— Удобно?

— Да.

— Ничего не болит?

— Да ты заткнешься или нет?! — не выдержал Скуало. — Десятый раз за полчаса спрашиваешь!

— Да ладно тебе, береги нервы, — хмыкнула я, пребывая в полнейшем спокойствии.

Думать о чем-либо просто не хотелось. Мне дали просто море информации для размышлений, но в новых знаниях также было много чего волнующего, о котором думать я просто боялась. При этом еще оставалась куча вопросов, найти ответы на которые не так уж просто. И в голове была какая-то каша, которую еще предстояло разложить по полочкам.

Мое спокойствие в нашей небольшой компании разделял разве что Конрад, но и тот не мог сохранить его больше пяти-десяти минут и начинал беспричинно волноваться, дергаться и оглядываться. Скуало это уже довело до нервного тика, поэтому он шел впереди, задавая темп передвижения, и высматривал возможных врагов с таким усердием, что кажется, будто был бы рад их найти.

Рыжий не показывал признаков недовольства ситуацией. Хоть по городу я, думаю, могла без последствий некоторое время пройти пешком, но он как посадил меня себе за спину в месте встречи, так и не отпустил. Положив подбородок ему на плечо, я вначале смотрела вперед — на спину Скуало, а затем стала рассматривать лицо Конрада. Лицо у него всегда было вытянутое, но под третий десяток он еще больше возмужал. Вблизи радужка такого красивого изумрудного цвета. А вот на подбородке я заметила какие-то белые следы, будто кусочки зубной пасты. Недолго думая ковырнула один возле скулы:

— У тебя тут что-то... — белое нечто на ощупь напоминало бумагу, и как только я дернула, тут же появилась капля крови. — Ой, прости.

— Да ничего страшного... — хрипло ответил рыжий.

— Откуда столько царапин на лице? — спросила, заметив еще несколько кусочков бумаги, прилепленных на подбородке.

— Такое бывает, когда бреешься и руки не слушаются, — оскалившись, пояснил Скуало, обернувшийся назад.

— Заткнись, — бросил ему рыжий и... даже вроде бы смутился.

— Ну, с опохмела и не такое бывает, — уже без насмешки ответил Скуало, вновь отвернувшись.

Спрашивать о чем-то Конрада я не стала и поняла, почему Скуало вызвался проводить нас до аэропорта — рыжий выглядел каким-то чумным, будто не понимал, где находится и что происходит. Настолько потерянный, что я даже не слышала от него выкриков.

Аэропорт оказался переполнен людьми. Пестрые одежды туристов мелькали вперемешку с деловыми костюмами. Гремели колеса чемоданов. Шипели домашние животные, перевозимые в клетках. Орали дети. Диспетчеры объявляли посадку и отбытие. Просто голова пухла, а глаза разбегались.

Рыжему пришлось опустить меня на пол, чтобы не привлекать внимания, и теперь он шел справа, пристально осматривая толпу и тем самым пугая идущих нам навстречу людей.

— Подождите здесь, — буркнул Скуало, быстрым шагом направившись к стойке, которая с паспортами и к которой тянулась километровая очередь.

Мы с Конрадом стали в сторонке, так как ближайшие сиденья были заняты. Скуало исчез в толпе, но я была уверена, что он быстро разберется со всеми проволочками и надолго мы тут не задержимся.

Пока шел неизбежный процесс проверки документов, я осмотрелась, и тут же внимание привлекли двое. Блондин с длинной прямой челкой, искрививший губы так, будто испытывает брезгливость, и высокий чернокожий мужчина, тащивший за ним кучу чемоданов. Оба выглядели дорого, и если высокий мужчина постарше выбрал более классический стиль, то блондин выглядел эксцентрично. Именно такое слово первым лезло на язык. Хотя рубашка у него обычная белая, воротник и рукава волнами — старая классика. Бриджи с висящей бахромой. Ногти выкрашены в черный цвет, а на плечи накинут плащ с меховой, мать его, окантовкой. И это при летнем пекле, где мне даже в кофте жарко. В общем, тип необычный, выбивающийся из толпы, и шел он так, что люди перед ним сами расступались немыслимым образом. Может, звезда какая на отдых приехала?

Блондин, которому явно было около двадцати пяти, остановился и чуть повернул голову в мою сторону, позволяя рассмотреть нижнюю половину лица, не скрытую челкой, и в этот момент он показался мне неуловимо знакомым. Это чувство заставило меня нахмуриться. Я не понимала, почему он показался мне знакомым, хотя была уверена, что никогда с ним не встречалась, и никак не могла уловить причины.

Я прищурилась, чтобы его лучше рассмотреть. Блондин сменил курс и заставил своего сопровождающего также направиться в мою сторону. Он заметил мой взгляд?

Конрад заметил их приближение и незаметно переместился, встав передо мной. Приблизившись, блондин широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных белых зубов:

— Что тут у нас? — протянул он. — Маленькое Небо. Как любопытно. Мне определенно сегодня везет.

Смотрю на эту улыбку и понимаю, наконец, чего ему не хватает.

— Диадема, — перевожу взгляд на его длинные светлые волосы.

Улыбка его меркнет, теперь он собран и серьезен. Определенно, я чувствую от него пламя Урагана.

— Вро-ой! — доносится рычаще сбоку.

Скуало появляется стремительно и за секунду полностью заграждает мне обзор вместе с Конрадом.

— Кто вы такие?! — требовательно произносит, сняв сверток с мечом с плеча и встав на изготовку.

Копия Бельфегора, по сути едва от него отличимая, разве что прямыми волосами, которые чуть вьются у варийского Урагана, заливается смехом, отчего его сопровождающий скашивает на него глаза, как и я любопытно высовываюсь. Смех у него не слишком красивый, похожий на завывания гиены.

— Ты, должно быть, капитан Варии, Суперби Скуало, — произносит с широкой улыбкой блондин. — Так это маленькое Небо под твоей охраной? Интересно, как твой босс относится к этому?

— Я уже давно на Скуало глаз положила, — поведала улыбающемуся блондину. — Как тебя зовут, брат-близнец?

— Расиэль, — представился блондин, подняв перед собой правую руку тыльной стороной, и протянул задумчиво: — Хм... Если подумать, этот простолюдин похож на Эрнесто Конрада. И кого же охраняют капитан Варии и хранитель Грозы Феникса?

— Кольцо Маре, — прорычал сквозь зубы Скуало, быстро достал меч из свертка и в пару движений закрепил его на руке.

Я проследила за его взглядом и действительно заметила на среднем пальце блондина крупный красный камень, который обрамляли два серебряных крыла. Так как я смотрела на Расиэля, то увидела, как он достал небольшую коробочку, а его кольцо загорелось красным пламенем. В следующую секунду, как только коробочка открылась, оттуда вылетел сноп красного огня, разделившийся на несколько частей, которые необъяснимым образом вначале приняли форму животных, а затем стали практически неотличимы от черных летучих мышей. Только алое пламя, которое полностью их покрывало, указывало на то, что они необычные.

Примерно в то же мгновенье свою коробочку открыл Скуало, и одну из летучих мышей просто проглотила огромная акула, горевшая голубым пламенем. С помощью хвоста, акула шустро развернулась в воздухе, как в воде, но ее едва не придавил появившийся слон, который тоже был весь в голубом огне, будто в шаре. Слон, судя по всему, выскочивший из коробочки в руках помощника блондина, тяжело приземлился на пол, с жутким грохотом порушив его. Вокруг слегка запоздало поднялась людская паника. Толпа разбегалась в стороны от странных животных, кричала и давила друг друга.

В следующую секунду в ушах протяжно зазвенело и все звуки пропали. Я прикоснулась к ушам и почувствовала что-то липкое, текущее из них. На пальцах была кровь. Голова кружилась, перед глазами все поплыло и, не удержавшись на ногах, я упала ничком.

Звуки возвращались медленно и будто доносились сквозь толстый слой воды. Я смогла приподнять голову и увидела, что блондин дико хохочет, а акула Скуало, как и сам мечник, примерно в том же положении, что и я, хотя уже пытаются подняться. От Скуало исходила непонятная, едва заметная светло-голубая волна.

В воздухе проносится черно-зеленая полоса, быстро и неуловимо для глаза. Она движется зигзагами, резко сменяя направление и то приземляясь на землю, то будто подпрыгивая вверх. Но на пути ее следования оказываются летучие мыши, объятые пламенем Урагана, и они тут же падают, не подавая признаков жизни. Там трещат молнии и уже нет даже намека на алое пламя. Зеленая полоса замирает прямо передо мной, и я могу вблизи рассмотреть черного добермана с торчащими ушами и длинным хвостом. Его глаза горят зеленым светом, а от когтей расходятся зеленые разряды молний.

Скуало поднялся на ноги и атакует совместно с акулой, крикнув что-то рыжему. Вроде, что он прикроет. Меня поднимает на руки Конрад так, что я могу рассмотреть его лицо. Из ушей, носа и нижней губы у него течет кровь. Он куда-то бежит, и от качки у меня начинает кружиться голова. Зажмуриваюсь, чтобы хоть как-то остановить крутящуюся землю.

* * *

Прихожу в себя и сразу же тянусь рукой ко лбу, на котором лежит что-то холодное.

— Босс! — неожиданный крик мог бы сбить с ног, если бы я стояла, а не лежала.

Перед лицом появляется рыжий, всматривающийся в меня единственным выпученным глазом. Кровь из его ушей уже успела засохнуть.

— Я в порядке, — отвечаю, стягивая влажную тряпку со лба, и пытаюсь сесть. — Что произошло?

— Как ты себя чувствуешь, босс? — громко спрашивает рыжий взволнованным тоном. — Ты меня хорошо слышишь?

— Слышу хорошо, — ответила, пощупав уши, крови на которых больше не было.

На первый вопрос отвечать не стала, так как непонятно отчего все тело буквально ломило. Рыжий выглядел белее полотна и, как я заметила у него еще и руки тряслись. Увидев, что я смотрю, Конрад сжал руками табуретку на которой сидел и ответил:

— Мы в самолете. До Японии осталось немного. Я бросил вызов, нас встретит группа медиков, — коротко и резко ответил он. — Это пламя Урагана тех летучих мышей. Как настоящие, только вместо ультразвука испускают невидимое глазу пламя Урагана. Скуало остался и задержал его, пока мы не сели на самолет, — резко выдохнул, практически рыча от неожиданного гнева.

— А он в порядке? — взволнованно спросила я, не слыша и не видя мечника.

— Наверняка, — без особой уверенности ответил рыжий и убедительно добавил: — Он ведь капитан Варии и его пламя Дождя нейтрализует даже невидимое глазу пламя Урагана.

— Неужели при такой слабой концентрации, что даже глаза не видят, этот Расиэль мог нанести такой урон? — поразилась я.

— Да, для этого ему потребовалось бы некоторое время. Пару минут, может быть. Поэтому, наверное, и не добил. Я выпустил Хайне чуть позже, и ему меньше досталось.

— Хайне? — попросила я разъяснений.

— Моя коробочка, — порывшись во внутреннем кармане пиджака, Конрад достал коробочку зеленого цвета, покрытую замысловатым узором.

— Ты ее первым открывал? — заинтересовалась я. — То есть это твоя коробочка и доберман тоже твой?

— Да, — кивнул рыжий, и видя, что я хочу подняться, чтобы осмотреться, попросил: — Босс, не двигайся, это может быть опасно. Ты из прошлого не такая прочная, как... — замялся он на секунду, — как я или Скуало, поэтому у тебя могли открыться внутренние кровотечения.

Я легла обратно, на просторное кресло, которых тут было всего шесть. Видимо, частный самолет. Обожаю будущий Феникс.

— Как от такой атаки вообще можно защититься? Конечно, если у тебя не успокаивающее пламя Дождя.

— Никак, — ответил Конрад, слегка успокоившись. — Только избежать и быстро уничтожить летучих мышей. К сожалению, пока коробочка не разрушена, животное может вернуться. За Скуало не переживай, он наверняка выживет.

Глубоко вздохнув, я выдохнула жалобно:

— Есть хочу. И спать. Или все сразу.

— Ничего странного, — ответил он. — Я использовал все запасы из аптечки с пламенем Солнца.

— О себе позаботься, — посоветовала я, прикрыв глаза.

* * *

Как мы прилетели — не помню. Конрад пытался не давать мне снова заснуть, но я то и дело пыталась это сделать, прыгая между сном и явью. Чувствовала я себя относительно хорошо, пусть голова раскалывалась страшно.

— Ей, босс, — прикоснувшись к плечу, в очередной раз позвал меня Конрад, сидящий рядом со мной на водительском сидении. Я практически лежала на нем, полностью опершись о его бок. — Мы почти пришли. Это главная база Феникса в Японии, скоро будут медики, только глаза не закрывай.

Я попыталась последовать его совету и осмотрелась в попытке определить, где мы находимся. Впереди виднелось какое-то невысокое, но широкое темное здание, освещенное только светом уличных фонариков, как и длинная дорога к нему ведущая. Рыжий что-то сказал двум людям с автоматами. Впереди шлагбаум, а значит, мы пересекаем какое-то ограждение на частной территории.

Шлагбаум подняли, и машина быстро стартовала с места, проезжая мимо рукотворного японского сада, где практически не было деревьев. Предчувствуя, что опять придется пересечься с людьми, я на всякий случай надела темные очки, не став дожидаться напоминания от Конрада. Рыжий выглядел невменяемым, сомневаюсь, что он мог о чем-то сейчас вообще думать. Удивительно уже то, что мы доехали сюда, не попав ни в одну аварию.

Он остановил машину практически у самого входа, а затем, едва я успела открыть дверь, как тут же оказался передо мной, предлагая свою помощь. Я чувствовала себя не крепко стоящей на ногах, поэтому схватилась рукой за его руку для устойчивости, но отказалась, чтобы меня несли. Во-первых, тут куча незнакомых людей, начиная с охраны у дверей, во-вторых, кажется, что если я приму положение хоть немного напоминающее горизонтальное, то просто засну.

Из окон лился очень слабый свет, но никакой вывески видно не было, и определить, куда мы направляемся, нет возможности. Разве что крыша у большого строения была уж слишком вычурная, с завитыми краями, но что там за архитектура — не было возможности разобрать из-за темноты. Я видела лишь едва освещенные фонарями стены да смогла отличить явно японский стиль. Даже я бы сказала, старояпонский, какой я видела по телевизору, в книгах и у Кёи дома, но с меньшим масштабом строения.

Мы пересекли двери, которые оказались просто еще одними воротами. Широкая дорога будто пересекала внутренний двор. Конрад уверенно повел меня прямо, никуда не сворачивая — к возвышающемуся зданию. И да, там снова была охрана.

— Сеньор Эрнесто, — поздоровался один из вооруженных мужчин в черном. — Вас проводить?

— Мне нужны медики! — ни с того ни с сего рявкнул на него рыжий, явно введя молодого мужчину в замешательство. — Я бросил сообщение, чтобы их сюда притащили! Самых лучших! Где они?!

— Скоро должны прибыть, — начал было мужчина, но Конрад оборвал его на полуслове, схватив за грудки и встряхнув.

— Я же сказал — быстро!

— Сеньор Эрнесто! — пришел на помощь товарищу второй мужчина. — Пожалуйста, держите себя в руках! Вакагасира сделал, как вы и сказали!

'Вакагасира,' — повторила я мысленно, пытаясь вспомнить значение этого слова. Кажется, это 'старший командир'. В свое время, когда Фуюки стал видеть нашу организацию кланом якудза, а меня кумитё, я перешерстила всю попавшуюся информацию. Если я все правильно поняла, то вакагасира является заместителем шефа и управляет непосредственно группами людей рангом ниже.

— Расстреляю всех! — заставив меня вздрогнуть, рявкнул рыжий с перекошенным от гнева лицом.

— Мы вас проводим к Ямаде-сама, — быстро выпалил второй товарищ, подав знак первому.

Я все всматривалась и никак не могла понять, что у них такое висит на поясе, а потом этот второй мужчина развернулся к свету и я смогла рассмотреть фестивальную маску, гротескно изображающую демона, которую обычно надевают на праздник.

— Ей! — взревел пуще прежнего рыжий, отчего оба охранника вжали головы в плечи. — Вы что, сукины дети, пост собрались оставить?! Да я вас за такое на тренировках сгною!

Устав от препирательств, я дернула его за руку, которую продолжала держать, и из рыжего разом будто весь пар вышел. Он повернулся и наклонился, сказав совершенно другим тоном:

— Сейчас все будет, мы идем. Все хорошо?

— Давай где-то подождем медиков, — предложила я.

— Конечно, — быстро согласился он, открыв передо мной дверь, а затем вновь неожиданно рявкнул: — Где Ямада?!

Двое у входа ему что-то сказали, я же, быстро сняв шлепанцы, пока Конрад стягивал ботинки, была занята рассматриванием всего вокруг. Внутри, как и ожидалось, оказался просторный коридор с деревянным полом, по бокам которого находились тонкие стены, покрытые интереснейшим многодетальным рисунком замысловатых чудовищ. Каких тут только не было — маленьких и больших, рогатых и с костяными наростами, с когтями, хвостами, огромными ртами или ручищами. Вместе с приятной полутьмой в длинном пустынном коридоре, чудовища внушали и даже вызывали трепет.

Рыжий свернул несколько раз. Так как я была занята рисунком, то не сразу поняла, что мы пришли. Конрад отодвинул дверь, сливавшуюся со стеной, и шагнул внутрь.

Первое, что бросилось в глаза — количество вооруженных людей. Около дюжины мужчин в официальных костюмах разнообразного покроя и с фестивальными масками демонов на поясах рассыпались то тут, то там. В центре находился избитый мужчина с кровоподтеками на лице. Его одежда была измята, лицо измучено. Он стоял на коленях перед громадным мужчиной, который держал его за волосы и в данный момент предлагал:

— Либо ты говоришь, либо я продолжаю.

Этот мужчина просто громадный. Одно большое скопление мышц, закованных в белый костюм с красной рубашкой, на которой расстегнута пуговица воротника и отсутствует галстук. Зато есть толстая золотая цепочка на шее и на левой руке. На правой золотое кольцо с рубином.

Как только Конрад открыл дверь, мужчина поднял на него откровенно бандитское лицо, покрытое шрамами. Но, как и Занзасу, они ему шли, придавая этакую внушительность, служа напоминанием о пройденных боях. Несмотря на все это, даже видя, что его темные волосы стали длинней и он зачесал их назад, я его узнала.

— Я слегка занят, Эрнесто, — прогудел он басовито. — Если можешь, подожди немного.

— Ей! — возмущение и гнев смешались в голосе рыжего. — Отложи свои дела сейчас же! Как ты вообще смеешь?! — рыжий вновь прервался, не закончив распекать, так как я дернула его за руку.

Это заметил один из мужчин. Он явно знал о вспыльчивом темпераменте рыжего и тут же подал голос:

— Со-хомбутё, это новенький? Он выглядит очень измученным. Осмелюсь предположить, что он долго был без крыши над головой. Но он молод для корпуса стажеров, — сообщил он исключительно вежливо и доброжелательно, но у Конрада глаза кровью налились.

Он медленно повернулся к стремительно бледнеющему мужчине. У рыжего явно мозги набекрень съехали, поэтому я чуть сильнее сжала его руку своей, заглядывая в лицо. Конрад это заметил и с чем-то непонятным в глазах рассматривал мое лицо. Точнее темные очки, все еще скрывавшие мои глаза.

— Я проведу его, положитесь на меня, — ослабевшим голосом, предложил бледный мужчина в попытке реабилитироваться

Конрад резко поднял глаз на него. Сквозь сжатые зубы явно должен был политься длинный поток брани, но, спустя минуту борьбы с собой, рыжий выдал четко и спокойно, обещая, что так и будет:

— Если кто-нибудь приблизится к ней ближе, чем на два метра — пристрелю на месте.

Оценив угрозу по достоинству, вооруженные мужчины таки отступили от нас на пару шагов. Пора было брать дело в свои руки, пока рыжий действительно не достал оружие. Думаю, на базе Феникса это можно сделать. Но... блин, я понимаю, что волосы слиплись от алкоголя, вылитого на меня Занзасом, и душ мне просто некогда было принять, а большая одежда на мне висит мешком, я уже не говорю о шлепанцах, которые явно попались Скуало первыми на глаза, но это ведь все не от меня зависело!

Вздохнув, я отпустила ауру пламени, позволив ей затопить собой просторное помещение, и спокойно попросила:

— Не сходи с ума.

На Кёю это раньше действовало отрезвляюще, так что, я надеялась, на Конрада это тоже сработает. Как ни странно, сработало это не только на него. Ауру почувствовали все присутствующие и перевели внимание на меня. Эту реакцию просто невозможно было проигнорировать.

Фуюки, кажется, научился чувствовать пламя и узнал его — у него натурально отпала челюсть. Странно, Мураками и Коичи отреагировали спокойнее. Хотя Вария их предупредила, а Конрад, похоже, нет.

Я медленно подняла черные очки и вскинула руку, поздоровавшись:

— Йо!

— Акира-сама... — медленно и потрясенно выдавил Фуюки.

Он явно узнал меня, но смотрел с подозрением. И правильно, ведь я могла быть иллюзией.

— Знаю, слегка усохла, — подтвердила его наблюдения.

— Но как это возможно?! — воскликнул он.

— Потом! — влез Конрад, проявив нетерпение. — У тебя были бойцы с пламенем Солнца! Дай одного сюда!

Фуюки кивнул одному из мужчин, у которого на поясе висела желто-красная маска, и тот не без опаски, напряженно приблизился к Конраду, который почти подавлял:

— Надеюсь, ты умеешь подавать пламя Солнца без вреда?!

Мужчина заверил в своих пусть и не больших, но способностях, почтительно склонив голову. Конрада называли 'со-хомбутё' — это руководитель штаба. Понятно, что Фуюки и его компания перевели все в близкую к якудза систему, но рыжий действительно стал, что называется, 'правой рукой'. Не то чтобы я не ожидала подобного, но... скажем так, были сомнения. Конрад и так практически вырос в мафии, но в низких кругах, поэтому должен был набраться опыта и понять, чем жили верхние круги. В принципе, я надеялась полагаться на него.

— Это кумитё?! — смерил меня недоверчивым прищуром другой мужчина с маской зеленого цвета на поясе. — Этого не может быть! Это ребенок! — он посмотрел на Фуюки, желая объяснений и воскликнул: — Ямада-сама!

— Значит, это неожиданная встреча, о которой говорил Коичи? — спросил Фуюки, исследуя меня с ног до головы. — Акира-сама, я в вас не сомневался, но как это у вас получилось?

— Во-первых, я не ребенок, — нахмурилась я, — Во-вторых, я не совсем та Акира, что ты знаешь. Я из прошлого десять лет назад.

Судя по глазам Фуюки, выдвинутое мной простое и понятное объяснение таковым для него не было. Он явно представлял нечто невероятное. Я не могла развеять его фантазии, так как сама не знала, почему задержалась здесь дольше, чем на пять минут. У меня не было никаких объяснений этому.

— Медик... — рычаще раздалось сбоку.

Конрад начинал терять терпение и, казалось, готов был разорвать кому-то глотку. Зубами. От него ощутимо распространялась аура пламени, отчего сам воздух казался наполненным электрическим напряжением.

Фуюки тоже это понял и поторопил своего человека. Меня отвели в другую комнату и, судя по взгляду на избитого мужчину, сидевшего тише воды, ниже травы, намеревались с ним быстро закончить. Кто это и почему с ним так, я выяснила позже, задав вопрос мужчине с пламенем Солнца. По его словам, этот человек подозревался в работе на другую семью, так что ничего хорошего ему не светит.

Ну, этим занимался Фуюки, он знал детали, поэтому я не стала вникать и вмешиваться. Этим я могла только ухудшить дело, ведь меня послушаются, но будут ли мои выводы и решения правильными, учитывая, что этого мира я совсем не знаю?

Меня посадили на подушку и накачали пламенем Солнца. Оставалось лишь дождаться прибытия квалифицированных медиков, потому что ничего другого предложить не могли. Мне действительно стало лучше и голова перестала болеть, правда рыжий так давил на мужчину, молчаливо поджимавшего губы на все нападки, что я не выдержала. Когда по моей просьбе мы остались вдвоем с Конрадом, я просто его обняла, позволяя пламени Неба обволакивать его полностью.

— Все хорошо. Мы в безопасном месте. Скоро будут медики, — спокойно убеждала его я, хотя, по идее, должно быть наоборот.

Мы так посидели немного, и рыжий как-то неуверенно обнял в ответ, ничего не сказав. Я не рискнула поднимать голову, чтобы взглянуть ему в лицо, достаточно судорожно сжимавшихся пальцев на плечах, где останутся синяки. Поэтому просто уткнулась носом в рубашку, пропахшую сигаретным дымом.

* * *

— Внутренних повреждений нет, это главное. Может болеть голова, но вскоре это пройдет. Все остальное легко поправимо. Ешь много, даже если не сильно хочется, и спи побольше. Иначе пламя Солнца совсем тебя истощит, Кира-чан, — тепло улыбнулась мне девушка, которая будто источала внутренний свет. — А теперь помоги мне уговорить этого буку, который сопротивляется лечению.

Киоко похорошела за десять лет. Действительно похорошела. У нее и так было кукольное личико в средней школе, а сейчас еще и приятные глазу формы появились, и длинные волосы ей очень шли. При том, что она оставалась худой и хрупкой, и с таким же невинным добрым взглядом.

— Сасагава-сан, можно? — постучались в дверь. Я уже оделась, потому, получив разрешение, в комнату вошел незнакомый мужчина. — Я уже позаботился об Эрнесто, не волнуйтесь.

— Спасибо, Ичиносе-сан, — ответила ему улыбкой Киоко. — Надеюсь, с ним все хорошо?

— Вообще-то не очень. Хоть он и довольно крепкий, благодаря пламени Грозы, и сильно не пострадал, но без пламени Дождя довольно сложно его успокоить. Он рвется сюда, но пока что удается его сдерживать. Я хотел узнать, не требуется ли вам помощь.

— Нет, все хорошо, Ичиносе-сан. Передайте это Конрад-сану, — все так же дружелюбно ответила Киоко.

Мужчина кивнул и исчез за дверью. Молодой, до тридцати лет, вежливый, и должна заметить, что он держит себя в форме.

— А он вроде бы ничего, — проводив его взглядом, пока не закрылась дверь, сказала я. — Между вами что-то есть?

— Что ты, Кира-чан?! — мгновенно вспыхнула Киоко, покраснела и отвела глаза. — Цветы и пару свиданий еще ничего не означают.

— Да-да, — согласилась, не удержавшись от улыбки. Киоко, такая Киоко. — Так он тоже из корпуса медиков?

— Ичиносе-сан? Да. Уже два года с нами работает и показывает хорошие результаты, — она тяжело вздохнула. — Кира-чан, пожалуйста, останови свою гиперинтуицию. Я еще не знаю, стоит ли продолжать, и чувствую себя неловко, обсуждая это с тобой. Тсуна-кун все-таки твой брат, и я долгое время представляла его в качестве своего мужа.

— Не имею ничего против других кандидатур, — пожала я плечами. — Тсуна, конечно, мой брат, но тебе с ним всю жизнь жить, а не мне, поэтому тут выбор полностью за тобой. А что, Тсуна до сих пор мечтает жениться на тебе?

— Только мечтает, — вздохнула она. — Пять лет назад, в свои девятнадцать, я бы не раздумывая согласилась на предложение руки и сердца. Но его не было, и сейчас... Сейчас я вижу, что он не единственный добрый и понимающий парень. Есть и другие, более решительные и даже чем-то похожие на братика. Я понимаю, что у Тсуны-куна есть обязанности босса, но теперь я действительно могу выбирать.

— В любом случае, — подытожила я, — рада за тебя.

Киоко через десять лет оставалась все таким же добрым и немного наивным человеком, с этакой чистотой во взгляде, что придавала ей определенного шарма. Но также она стала более сосредоточенной и сильной. Я сейчас не про бойцовские навыки, хотя со своим пламенем Солнца, на мой взгляд, она управлялась очень хорошо.

Дверь резко распахнулась с таким грохотом, будто ее хотели пробить насквозь.

— Ей, отпустите меня! Сейчас же!

Конрад едва не упал, удерживаемый тремя (!) мужчинами.

— Пустите его, — разрешила я.

— Все в порядке, — подтвердила Киоко и ее послушали.

Рыжий в мгновение ока оказался передо мной и с хищным прищуром смотрел на Киоко, которая дружелюбно ему улыбнулась:

— С ней все будет хорошо, главное, покорми и дай подольше поспать, Акаге-сан. Я сообщу братику, что Кира вернулась.

— Теперь ясно, почему Хибари прислал то сообщение, — слышавший все Фуюки протиснулся в двери, закрыв их перед любопытно прислушивавшимися. — Он сказал, что скоро будет, но не объяснил причины неожиданного приезда, — пояснил он. — Никогда не сомневался в его информированности.

— Хибари?! — взвился рыжий, растопырив руки и оглянувшись, будто Кёя, сверкая глазами, стоял уже где-то рядом. — Ни за что!

— А? — удивилась я такой реакции. — Почему?

— Если он тебя найдет, — повернулся ко мне Конрад, — то я тебя больше не увижу.

Приподняв бровь, я пыталась понять скрытый смысл этой фразы. Кёя в настолько сильном бешенстве? Но чем я могла его так вывести, учитывая, что умерла полтора года назад? Разве что самим фактом своей смерти, мда.

Каким станет через десять лет Занзас, я увидела. Где-то лучше, где-то хуже, но в целом, остался все тем же мудаком. Так каким стал Кёя?

— Почему вы все здесь столпились? — донесся женский строгий и недовольный голос.

Дверь открылась, и я выглянула из-за рыжего, чтобы увидеть вошедшую, голос которой показался мне знакомым. Японка. Черноглазая, черноволосая. Лицо бледное от пудры, глаза ярко подведены. Одета в красивое черно-синее платье, расписанное цветами. Вместе с длинными спицами, удерживающими строгую прическу и мечом на поясе, она выглядела так... серьезно. Нет, Мегуми и раньше могла выглядеть серьезно, но я уже как-то отвыкла от такой Мегуми.

Ее сопровождали двое девушек. Одна одетая под школьницу, в юбке и чулках, с бантом на блузке, волосы связаны в высокий хвост, а за спиной тоже меч. Вторая с распущенными волосами, в простой белой майке, просторных штанах и вьетнамках, выглядела более по-простому и держала ножны меча в руке.

— Сеньор Эрнесто...

— Ямада-сама...

— ... там... — невпопад ответили ей из толпы, которая действительно собралась в коридоре.

— Что у вас за хаос творится? — фыркнула Мегуми. — Фуюки, не можешь сам справиться?

— О чем ты? — Фуюки не дрогнул даже мышцей на лице, смотря на нее со снисходительной улыбкой. — Всего лишь Азазель-сама вернулся.

Мегуми широко распахнувшимися глазами обшарила комнату и остановилась на мне, все еще выглядывающей из-за спины Конрада, который выпятил нижнюю губу и глянул на нее исподлобья:

— Даже не думай.

Мгновенное преображение. Буквально за секунду исчезла строгая глава банды, смотревшая на всех вокруг исключительно свысока. На ее щеках появился румянец, а глаза заблестели. Она захлопала ресницами и широко открыла рот с накрашенными красной помадой губами.

— Мегуми-сан?! — услышала я хоровое потрясенное, сказанное исключительно мужскими басами.

Конрад полностью перегородил мне обзор. Мегуми и раньше меня временами пугала. Встретились две силы, и мне становилось как-то не по себе от понимания, что я попаду в руки кому-нибудь из них. Затискают же! До смерти!

— Травоядные, — холодно и негромко грянуло, и что Мегуми, что Конрад отпрянули в разные стороны, словно дерущиеся кошки, облитые водой.

Из-за этого я смогла увидеть Кёю.

Хибари практически не поменялся, все такой же холодный, сдержанный и правильный. Выпрямленный, как струна. Лишь подрос, возмужал и более коротко подстригся, укоротив челку, да надел официальный костюм с фиолетовой рубашкой под низом. Вдобавок, он показался мне более спокойным, только дело во взгляде или в появившейся едва заметной улыбке, я не поняла. Кёя вообще редко улыбался, чтобы вот так. Чаще всего перед интересным боем, но в те моменты его глаза блестели предвкушением, сейчас же нечто иное. Более спокойное.

— Только не ты! — воскликнул Конрад, неожиданно схватившись за оружие.

— Хибари, я не дам тебе и пальцем к ней прикоснуться! — неожиданно горячо поддержала его Мегуми.

Бойцы Фуюки держали почтительное расстояние перед Хибари, жавшись к стенам, которые не выдержали такого издевательства и проломились. Девушки, сопровождавшие Мегуми, приготовились к бою, но явно боялись вступать в сражение с Кёей. Даже Мегуми и Конрад, признавая силу Хибари, приготовились сражаться всерьез, а вот сам Кёя совершенно не нервничал. Даже оружие не достал. Он зарылся рукой во внутренний карман, заставив всех вокруг затаить дыхание, и вытащил оттуда темно-оранжевый кубик, покрытый какими-то узорами.

— Я принес коробочку, — спокойно сообщил он, смотря на меня.

С любопытством рассматривая небольшую коробочку, тем не менее, я не спешила подходить. Непонятна реакция Конрада и Мегуми. Может, в будущем Кёя не настолько хорошо расположен ко мне? Нет, он и в прошлом мог меня ударить, но все-таки не верится как-то. Чтобы за десять лет все настолько поменялось? Не может быть!

— Полагаю, я могу идти, — прервала напряженную тишину Киоко, мягко дружелюбно улыбаясь, но со смешинками в глазах. Как бы это странно ни звучало, но мне показалось, что она обратилась к Хибари: — Кире-чан пока что запрещаются сильные физические нагрузки. Да и от обычных в первые сутки ограничить. Хорошо кормите ее, прямо до отвала, иначе от моего лечения будет больше вреда, и дайте хорошо выспаться в течении двух-трех дней минимум.

Киоко безбоязненно пересекла возникшее вдруг поле боя и прошла мимо Хибари. Миновала продолжающих лежать и наблюдать мужчин, застывших в том положении, в котором упали, и исчезла за поворотом коридора, сопровождаемая моим потрясением.

Сколько уже нахожусь в этом времени, все время хочется сказать: 'Охренеть!', только с разными интонациями, но все громче и громче.

— У тебя есть кольцо? — привлек мое внимание Кёя, а когда я заторможено кивнула, легко бросил мне в руки коробочку.

Коробочка вблизи оказалась совсем маленькой, сантиметров пять на сторону. А узор оказался причудливым переплетением оранжевых языков пламени.

Я достала из поясной сумки небольшую шкатулку, которую дал мне босс Варии, и открыла ее. Раньше было как-то не до этого, теперь этот момент ничто не могло больше отложить.

Образовывающих шестиугольник углублений для колец в черном бархате было семь, но колец присутствовало всего три. С голубыми и красным круглыми камнями — кольца хранителей. Они тоже были из металла, похожего на чернёное серебро. Оправой им служили два пера — сверху и снизу. Точно такое же, только с зеленым камнем, я видела на руке Конрада. В центре же находилось кольцо, которое мне было нужно: с оранжевым камнем, скрытым за силуэтом птицы, поднявшей крылья. Если подумать, то кольцо Маре, что я видела, и кольцо Скуало тоже были светлыми, будто серебряными.

Достав кольцо и вернув шкатулку в подсумок, вопросительно посмотрела на Хибари.

— Собери свое пламя в кольце и просто вставь камень в отверстие на коробочке, — пояснил он.

— А почему нельзя сразу передать пламя без посредника в виде кольца? — полюбопытствовала я.

— Кольцо перестраивает энергию пламени в определенную структуру, которую может принять коробочка, — ответил мне Кёя с все той же едва заметной улыбкой кончиками губ. — В ином случае, коробочка может разрушиться.

Фуюки, Мегуми и Конрад, как и все остальные присутствующие, просто застыли, наблюдая за моими манипуляциями. Пока что не начавшийся бой был приостановлен. Под столь пристальным вниманием я не могла толком собраться, поэтому прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

Зажечь кольцо и вставить камнем в коробочку. Звучит несложно. Но столько подводных камней... Кольцо должно быть из материала, способного выдержать жар пламени.

По весу мое кольцо было тяжеловатым, да и на пальце сидело свободно. Видно, что рассчитывалось на кого-то постарше, я же могла его надеть даже на большой палец. Я попыталась сосредоточиться и подать в него пламя, как делала это обычно, и с закрытыми глазами сосредоточилась на ощущениях.

Кольцо холодило кожу, но камень легко впитал в себя пламя Неба, которого я сразу подала как можно больше. Оранжевое пламя, подскочившее на добрый метр, заставило Конрада и Мегуми отскочить от меня, разрывая расстояние. Пламя все так же имело температуру, и сразу же стало жарко. Но лица обоих были отнюдь не испуганными.

— Босс... — восхищенно выдохнул рыжий, в глазах которого отражались пляшущие оранжевые всполохи огня.

— Пламя Неба, — удовлетворенно ухмыльнулся Фуюки.

— Но как?! — потрясенно воскликнула одна из помощниц Мегуми. — Хибари-сан ни слова не сказал про решимость!

Сама Мегуми смотрела на это все настолько большими глазами и с таким выражением лица, что, кажется, и слова вымолвить не могла.

— С ее уровнем владения пламенем этого не нужно, — Кёя довольно, по-кошачьи, жмурился. — Теперь коробочка.

Стараясь не думать о том, что может ожидать меня внутри небольшой коробочки, я соединила кольцо с ней, и через несколько мгновений что-то внутри задрожало, будто желая вырваться наружу. Почувствовав, что эта маленькая коробочка впитала в себя около четверти моего резерва пламени и сейчас может просто разлететься, я вытянула руку подальше. С замиранием услышала, как открылись створки у отверстия, выпустившие наружу сгусток оранжевого пламени. Крупный сгусток приземлился на землю и быстро оформился похожим на иллюзию образом с единственным различием — пламя было оранжевым и более подвижным.

'Лев, пожалуйста, лев!' — мысленно взмолилась я.

Проступили первые очертания — зверь был не мелким, доставал мне до пояса, если я встану ровно. Развернулся длинный хвост с двумя зазубринами на конце, напомнившими мне то ли хвост самолета, то ли плавник. Он встал на четыре толстые и гибкие лапы и вытянулся в длину. На спине у него оказался нарост, который можно было идентифицировать, как плотно прижатые крылья. Голова была чуть приплюснутой, с длинными прижатыми ушами и острыми зазубринами на скулах, будто усами. Кожа потемнела, покрывшись очень мелкими черными чешуйками, которые разглядеть можно было лишь вблизи. Зверь поднял веки и с любопытством воззрился на меня ярко-оранжевыми глазами, но с вертикальным зрачком, который расширился, став нормальным — круглым.

Он опасливо прищурился и зашипел, показав ряд белых острых зубов. Кто-то издал вопль, заставивший зверя быстро развернуться вокруг своей оси и тихо предупреждающе заворчать-зарычать.

Я не смогла бы при всем желании объяснить, что это за вид, но я знала, кто это. Он, а в его половой принадлежности я не сомневалась, очень сильно напоминал нарисованного дракона из одного мультфильма. Потому и имя сразу же придумалось.

— Беззубик, — улыбнулась я такому неожиданному сюрпризу, и зверь шустро развернулся, приоткрыв пасть. — Нет, просто Без.

Зверь смотрел на меня с подозрением, но не упускал из виду остальных присутствующих, которые не спускали с него глаз. Он не понимал, что им от него надо, и ему это явно не нравилось. Вспоминались слова Скуало, который предупреждал, что зверь будет моим отражением. А я, пусть настороженно отношусь к новым опасностям, но первая не нападаю.

— Смотри, у меня такое же пламя, как у тебя, — сказала, продемонстрировав оранжевые языки пламени на руке. Такое же пламя явно чувствовалось и от зверя.

Получивший всего секунду назад имя, Без, по-кошачьи пригнув голову, подкрался и настороженно обошел меня кругом, будто знакомясь. Я понимающе улыбнулась и, не делая резких движений медленно протянула руку, собираясь погладить. Он сам подставил голову и присел, обвив вокруг себя хвост. Чешуйки практически не ощущались. Кожа оказалась мягкой и теплой на ощупь. Мы встретились одинаковыми глазами, и малейшие опасения исчезли.

Такая маленькая копия дракончика больше умиляла, чем устрашала, хотя для зверя он был довольно крупный. Особенно сейчас, когда он успокоился и стал выглядеть безмятежно и безобидно. Вообще, Без выглядел, как ящерица, но повадками напоминал кота.

— Я знала! Я знала! — истончившимся не своим голосом повторяла Мегуми и, судя по взгляду, была потеряна для общества.

— Здесь все свои, — сказала я зверю, погладив этого большого крылатого кота.

Без теперь с любопытством всех рассматривал, не чувствуя угрозы. Фуюки смотрел так гордо, будто это его коробочка, а Конрад забыл обо всем, даже о Хибари, который продолжал едва заметно улыбаться.

— Чтобы вернуть его в коробочку, просто скажи ему, — сказал он.

— Без? — вопросительно посмотрела я на дракона, не уверенная, как мне стоит это сделать.

Но зверь меня понял и, коротко кивнув, вновь превратился в оранжевый сгусток пламени, который втянулся во вновь открывшую створки коробочку. Я взяла ее в руки, чувствуя, что она продолжает источать слабое тепло.

Хибари неспешно приблизился, заставив Конрада преградить ему дорогу, а меня обратить на них внимание.

— Не стой у меня на пути, — холодно предупредил Кёя, выпустив удушающую ауру пламени.

Как я и думала, через десять лет он станет еще сильнее, еще опаснее... и, вероятно, еще более неуправляемым.

— Акаге-сан, я бы не хотел стать свидетелем драки со-хомбутё и сайко-комон, — добавил Фуюки, тем не менее, не спеша встревать.

'Сайко-комон' — это старший советник. Интересную должность прикрепили к Кёе, хотя я всегда знала, что с ним можно посоветоваться и совет будет дельным. Правда, если Хибари будет относиться к вопросу непредвзято.

— Я не отступлю, — набычился Конрад. — Ты, Хибари, совершенно не умеешь делиться!

— Я не желаю ни с кем делиться, — посмотрев на него свысока, ледяным тоном заявил Кёя.

Не поняла. Чем делиться? Мной, что ли?!

— Прекратите, — нахмурившись, попросила я, пряча коробочку в поясную сумку. — По-моему, я уже говорила, что против того, чтобы меня делили.

Одно неуловимое мгновенье — и вот из маленькой фиолетовой коробочки появляются тонфа, объятые фиолетовым пламенем, клубившимся над сталью. Первый удар Конрад успевает заблокировать рукояткой оружия, второй выбивает из него дух, и рыжий оседает на пол.

— Ты ведь не убил его? — осторожно уточняю, заметив, что Конрад не двигается.

— Нет, — хмыкает Хибари, продолжая свой путь.

Подойдя на расстояние вытянутой руки, он как-то загадочно улыбается, глядя на меня сверху.

— Что такое? — с подозрением уточняю.

— Хм... — тянет он, протягивает руки и поднимает меня за подмышки. — Ты меньше, чем я помню.

— Я еще расту! — возмутилась я.

Никогда не переживала на этот счет, но, кажется, после Занзаса я начинаю по этому поводу комплексовать.

— Я забираю ее, — предупреждает Хибари, притягивая меня к себе... и сажает на руку, как маленького ребенка!

— Что ты делаешь?! — возмущаюсь я, упираясь руками в его плечи в попытке вырваться.

Кёя игнорирует всех: лежащего Конрада, начинающую приходить в себя Мегуми, почтительно провожающего его взглядом Фуюки. Придавливает меня второй рукой за спину, сильнее прижимая к себе, проходит мимо расступившихся перед ним мужчин и выходит во двор, где ожидает его не кто иной, как повзрослевший Тетсуя. Он тоже аккуратно одет в официальный костюм, но с белой рубашкой, а на голове все еще та сложная прическа батоном. Тетсуя молчаливо подстраивается под шаг Кёи и идет позади. Я могу его рассмотреть, так как Хибари продолжает меня все так же удерживать.

— Кёя! — возмущаюсь я снова, не выдержав этого издевательства. — Отпусти меня! Я могу идти сама!

— Нет, — коротко отвечает он, явно не собираясь спорить.

— Хотя бы посади меня за спину, — предлагаю я альтернативу, уже согласная на такой вариант.

— Нет.

— А если на нас нападут? — захожу с другой стороны. — У тебя ведь будут заняты руки.

— У меня есть коробочка, которой хватит для большинства противников, — все так же безэмоционально отвечает.

— А если это будет капитан Мельфиоре с кольцом Марэ? — вкрадчиво вопрошаю.

Кёя поворачивает голову, взглянув на меня с прищуром, и уточняет:

— Ты уже встречалась с одним из них?

В этот момент я отчетливо поняла, что лучше молчать, и действительно ничего не ответила, только Хибари все равно все понял и нехорошо прищурился.

— Мне казалось ты признал мое право на самостоятельность как раз после Конфликта Колец, — попробовала я снова. — Разве через десять лет что-то поменялось?

— Нет, — ответил он, вновь посмотрев перед собой, так как мы пересекали ворота. — Я доверяю твоим решениям... точнее, решениям тебя из этого времени. Ты могла о себе сама позаботиться, но не ты сейчас. Сейчас ты словно маленький зверек.

Я думала этот кошмар закончился, но не-е-ет...

— Я тебя сейчас укушу, — сердито поджав губы, предупредила его.

Он как-то весело и очень обидно хмыкнул, этим вынудив меня действительно выполнить свою угрозу. Тем более что его открытая шея — вот она, прямо передо мной. Но когда я с силой сжала зубы на ней, выбрав безопасный участок, Кёя лишь засмеялся таким тихим и приятным бархатистым смехом, который я, кажется, никогда не слышала, а затем посмотрел на меня с улыбкой:

— Я был прав. Сейчас ты и есть маленький зубастый зверек.

Глава 4

Возмущения мои длились ровно до того момента, как я поняла, что база Феникса осталась далеко позади. Кёя оставался непробиваем и раз уж вознамерился меня забрать с собой, то ничто не могло ему помешать.

Тем не менее, мою обиду и злость это не уменьшило. Он поступал не самым лучшим образом, и, если то, как он обращался со мной, я еще с горем пополам могла понять и смириться, тогда то, как поступил он с Конрадом, разрывало меня на части. Учитывая, как дергало рыжего осознание, что вот она я, живая, рядом с ним, то после моей пропажи... Страшно представить, каково ему. Хуже было бы, пожалуй, только если бы я вернулась обратно в прошлое на его глазах. Но и так хорошего было мало. А Хибари хоть бы хны. Он даже спорить не желал, просто отвечал "нет" на все мои доводы, зная, что будет так, как он того хочет. И чхать он хотел на кого-либо другого: по его мнению, я и так достаточно долго пробыла с Конрадом и этого ему должно хватить.

Поэтому сколько бы я ни убеждала повернуть машину назад и хотя бы взять рыжего с собой, Кёя оставался непоколебим. Я могла бы попытаться настоять с помощью пламени, но... даже в прошлом я не могла поспорить в силе с ним, а в будущем Хибари должен был стать поистине чудовищным. Не хочется его провоцировать на ужесточение мер. Ведь получая отпор на свое давление, он всегда начинает давить сильнее. Использовать ту же технику Прорыва точки нуля я вовсе не собиралась, по крайней мере не на своих же.

Поэтому мне оставалось тоскливо смотреть на дорогу, освещаемую фонарями. Через плечо Хибари. На машине, которую вел Кусакабе.

— Отпусти меня на сиденье хотя бы, — без особой надежды попросила.

— Нет, — в который раз услышала несговорчивое.

Черт подери! Он как нес меня, так и сел в машину, усадив к себе на колени! Это вообще нормально?! Верните мне моего злобного и колючего Хибари!

— Я спать хочу, — предупредила я.

— Спи.

Я глубоко втянула носом воздух. Пламя Солнца, принесшее на некоторое время заряд бодрости, пошло на спад, и теперь я вновь чувствовала усталость, слабость и легкую головную боль.

Все, не буду с ним больше разговаривать. Это же совершенно невозможно вести диалог, когда он такой упрямый! Пусть только расслабится на секунду, я чувствую, что Кёя напряжен, пусть и не хочет этого показать, а в каком кармане лежат его коробочки, я уже заприметила. Да, их было явно больше одной, так что просто вытащить одну и тем самым урезать его возможности вдвое не выйдет. Я уже молчу про то, что оставшейся половины его способностей мне хватит с головой.

Снова глубоко вздохнув, я прикрыла глаза, и почти сразу же усталость взяла свое.

* * *

— Кё-сан! — донесся сквозь сон зов Тетсуи.

Он хоть и пытался говорить приглушенно, но из-за басовитого голоса это не очень-то получалось и все равно било по ушам, прорываясь сквозь затягивающую пучину сна. А может быть, дело в том, что я уже выспалась. Но показывать, что уже проснулась, не стала.

— Кё-сан! — повторил Тетсуя. — Сообщение от Вонголы по секретному каналу. Они просят оказать помощь. Они поймали сигнал сильного кольца Тумана и думают, что это может быть либо Рокудо Мукуро, либо Хром Докуро. Но город под оцеплением сил Мельфиоре. Мы уже недалеко от Намимори.

При названии города я не сумела совладать с собой и слегка дернулась, и Кёя это заметил, замерев на месте. Да, он куда-то шел пешком до этого.

— Можешь не делать вид, что спишь, — донесся его насмешливый голос. — Как только зашла речь о хохлатом, ты проснулась, а всю дорогу спала, как котенок.

— Неправда, — возразила я и протерла рукой глаза, чтобы незатуманенным взглядом сердито посмотреть в его бесстыжие глаза.

Кёя улыбнулся шире и одной рукой указал на свое плечо, где темнело мокрое пятнышко. Сообразив, что я еще и слюни во сне пускала, покраснела и оправдалась:

— Меня голос Тетсу разбудил.

Кёя еще мгновенье смотрел на меня каким-то странным взглядом с такой же странной улыбочкой, а затем натянул привычно-холодную мину и бросил пронзительный взгляд на Кусакабе, который мигом от этого собрался.

— Тетсуя очень хороший помощник. Сложно найти такого человека, который согласится тебя терпеть одиннадцать лет, — решила я реабилитироваться за неожиданную небольшую подставу.

Хибари на это хмыкнул холодно, проявив легкое раздражение.

— Что будем делать, Кё-сан? — чуть склонив голову, уточнил Тетсуя.

— Это не мое дело, — безразлично ответил Кёя и коротко поморщился. — К тому же, хохлатый мне совсем не к месту.

Хибари продолжил путь. За ним тенью следовал Кусакабе, которого я могла видеть, положив подбородок на плечо Кёи. За Мукуро, если это он, я не переживала. Тот сам меня сможет найти быстрее, чем я его. Не знаю, как в этом времени, но Хром была под его присмотром. Как обстоят дела сейчас, мне сложно судить, но думаю, Хром сама не совсем безобидна.

Спать больше не хотелось. Хотелось есть, но так как еды не было поблизости, я маялась со скуки в ожидании того, когда мы доберемся до места назначения. Развлечений вокруг немного, только по сторонам смотреть да дуть на край воротника Хибари, в надежде хоть так подействовать ему на нервы. Но Кёя стойко переносит все и не проявляет признаков раздражения.

— Тебя это не раздражает? — засомневавшись, решила уточнить.

— Ты как всегда испытываешь мое терпение, — обезличенным тоном ответил он.

— А я тебе воротник рубашки помяла, — флегматично подметила, не определив, раздражен он или нет.

— Сменю ее позже, — абсолютно не заволновался Кёя.

И это тот самый Кёя, который предпочитает всегда выглядеть с иголочки. Раньше не дай Ками кто-то ненароком поставит пятно на его одежде! Даже когда форма Хибари, которая была вовсе не его формой, а только подделкой, была на мне и во время фестиваля ее случайно залили соком, подчиненные Хибари едва не убили на месте того криворукого мужчину. Стоп. А волновались бы они так из-за подделки?.. И была ли подделка формы Дисциплинарного комитета действительно пошита для меня, а не просто подогнан старый образец? Там же были петельки для тонфа на пиджаке...

Пока я переживала это большое осознание, Тетсуя достал планшет и на ходу принялся что-то на нем нажимать. Такой техники в прошлом не было. У нас даже телефоны кнопочные были, а не сенсорные. Это все слегка в новинку.

— Кё-сан, на сообщении подпись аркобалено Реборна, — через некоторое время вновь подал голос Кусакабе. — Он просит помощи. Савада Тсунаеши, Гокудера Хаято и Ямамото Такеши прибыли из прошлого и разделились на две команды вместе с человеком из ЦЕДЕФ, чтобы добраться до Кокуё Ленда и проверить сигнал кольца. К сожалению, на команду Гокудеры и Ямамото у храма напал капитан Мельфиоре, предположительно имеющий кольцо Маре.

— Капитан Мельфиоре? — взволнованно нахмурилась я. — Кёя, мы пойдем туда?

— Нет, — ошеломил он меня бескомпромиссным ответом.

— Пусть Гокудера не мой хранитель, но Такеши...! — возразила я.

— Он отказался быть твоим хранителем Дождя, — холодно отрезал Хибари. — Как ты сама сказала, он самостоятельно разорвал связь между вами.

Не сумев подобрать слов, я замолчала. Есть только один известный мне способ разорвать уже образовавшуюся связь. Когда Кёя убедил себя, что не может быть моим хранителем, он был на грани этого разрыва. Но я успела вовремя. Почему же Ямамото...

— Нет, — мотнула я головой, отгоняя непрошенные мысли. — Они тоже из прошлого. Мы должны прийти им на помощь.

— У меня другая задача, — возразил он.

— Кёя! — возмутилась я, и он тут же перебил меня, просто прижав рукой затылок и тем самым заставляя упереться лицом ему в рубашку.

— Я не собираюсь никого идти спасать, — сказал Хибари. — Они знали, куда шли и с кем могут встретиться. Я не собираюсь идти туда с тобой на руках.

От злости мое дыхание участилось, и я запыхтела в плотную ткань пиджака. Я попыталась успокоиться и придумать план действий.

Дотянуться до его коробочек будет непросто, а уж вытянуть их прежде, чем Хибари заметит, вовсе невозможно. Да и неправильно лишать его части сил, когда тут где-то действительно капитан Мельфиоре. Но у меня ведь есть своя коробочка!

Кольцо все еще у меня на пальце, и я могу дотянуться до подсумка. Надо лишь аккуратно развязать цепь Мармона — небольшую цепочку, блокирующую ауру пламени, которая позволяет заметить кольцо на радарах. Не уверена, как все это работает, но одно я поняла: кольцо всегда излучает пламя, пусть небольшое, но остаточный след владельца сохраняется какое-то время. Такую цепочку Кёя повязал на кольце, которое я надела на средний палец. Выбирать не приходилось — оттуда оно хотя бы не спадало.

Есть! Чтобы незаметно развязать цепочку, пришлось постараться. Но дело сделано. Нащупываю в подсумке небольшую коробочку и выдыхаю в пиджак Хибари, все еще прижатая его рукой:

— Кёя, я понимаю, что каждый сходит с ума по-своему, но это уже перебор.

Хибари вопросительно смотрит на меня, ожидая пояснений, а я уже достала оранжевую коробочку и вставила кольцо. Вылетевший сгусток оранжевого пламени целенаправленно крутнулся спиралью, зависнув над нашими головами.

Появившийся Без будто знал, что ему делать, и, развернувшись, атаковал Кёю хвостом. Хибари успел среагировать и уклониться, не то что не ослабив хватку, а даже придержав меня двумя руками. Тетсу пока что не смог сориентироваться и не вмешивался, а Кёя сорвал цепочку и вынужденно отвел одну руку назад, открывая коробочку. Эта коробочка, видимо, была хранилищем, и вскоре Хибари держал в руке одну тонфа. Вторая упала на землю. Но одной дубинки было мало, чтобы сдержать навалившегося всем телом Беза. Зверь открыл пасть, в которой оказался ровный ряд острых зубов хищника, и Кёя вынужден был отбросить меня в сторону, чтобы заблокировать их второй тонфа, которую подбросил в воздух носком туфли.

Кёя вновь потянулся правой рукой с горящим фиолетовым огнем кольцом назад — к другой коробочке — и удивленно распахнул глаза. Вторую коробочку я успела стащить в тот момент, когда он схватил одной рукой тонфа и отвлекся на Беза. Удачно, что я выбрала другую коробочку, которая, видимо, была с животным внутри.

Под нехорошим прищуром Хибари я бросила фиолетовую коробочку Безу, убедившись, что тот поймал её пастью, и сорвалась с места в воздух.

Надеюсь, у Кёи нет способа быстро перемещаться. Но даже если есть, его должен задержать Без. Странное чувство. Я не говорила дракону ни слова, но он сразу действовал так, будто мысли, что сформировались у меня в голове, были ему переданы. Сам Без должен отдать коробочку Хибари и догнать меня позже, либо вернуться в коробочку, как только исчерпает пламя.

* * *

Тсуна бежал сломя голову за Лар Милч. Дыхание сбивалось, ноги болели, но он пытался не обращать на это внимания.

Как только он перенесся в будущее, все завертелось очень быстро. Гокудера-кун нашел его сразу у гроба в лесу, затем появилась Лар Милч, которая хотела их убить, но затем оказалось, что она на их стороне. И вообще, она работала с отцом, который, как всегда, неизвестно где. Потом появился взрослый Ямамото, лицо которого было бледным, а взгляд таким же, как у Гокудеры-куна из будущего. Ямамото сказал, что он долго не спал и слегка устал, ошеломил известием, что он считается хранителем Дождя Тсуны-из-будущего, молниеносно обезвредил робота, который едва их не обнаружил, и привел на базу Вонголы в Намимори.

Там их ждал Реборн, который на следующий же день объявил начало жестоких спартанских тренировок. Лар Милч, как вскоре выяснилось, жесткая женщина (хотя женщина ли, Тсуна уже сомневался), но Тсуне (из-за пинков Реборна, который не желал делать это сам) пришлось уговаривать ее, чтобы она рассказала про оружие в этом времени. Вскоре стало понятно, не зря — о коробочках Тсуна с Гокудерой и переместившимся из прошлого Ямамото ничего не знали. Постоянное напряжение преследовало их в течении этих дней. Гокудера-кун напал на Ямамото, так как обвинял его в том, что Десятый босс Вонголы, каким был в этом времени Тсуна, мертв. Реборн сказал, что отец Ямамото в этом времени убит, как и многие их знакомые. А мама Тсуны сейчас где-то в неизвестности, как и отец.

Они втроем долго не могли зажечь коробочки. Первым, как ни странно, справился Ямамото, который вообще не видел мира будущего за пределами базы. Ему достаточно было узнать, что нужна решимость, и кольцо Вонголы вспыхнуло голубым пламенем. Видимо, у Ямамото решимости было много, хотя по его беззаботному виду и не скажешь. Ведь Ямамото все еще считал, что они играют в мафию, а база Вонголы только выглядит 'как база'. У Гокудеры-куна получилось чуть позже. Для этого ему понадобились сутки, которые он просидел над книгами и тетрадками из библиотеки. У самого Тсуны получилось через двое суток. За это стоило выразить огромную благодарность Реборну, который объяснил ему, какая именно решимость была нужна. А нужна была неимоверно сильная. Тсуна думал, что сможет вернуть всех в прошлое, стать сильнее Мельфиоре и отыскать 'рыжего человека в очках'. Тсуна готов был выдержать любые тренировки, но этого все равно было недостаточно. И поневоле Тсуна вспоминал слова младшей сестры о том, что он только треплется и ничего не делает. Помог вновь Реборн, который будто видел Тсуну насквозь. Все, чего Тсуне на самом деле хотелось больше всего — это защитить Киоко-чан, которая была где-то здесь и, вероятно, в опасности, ведь Мельфиоре могли напасть и на нее тоже. Как напали на Хару, которую спасла и привела на базу взрослая И-пин, а затем они обе поменялись местами со своими прошлыми версиями.

В конце концов, все они собрались здесь в ожидании хоть каких-то новостей. Реборн настаивал, что нужно собрать всех хранителей и загадочно улыбался при этом, отчего поневоле ходили мурашки.

Новости не заставили себя ждать — в Намимори появилось сильное кольцо Тумана. В городе хватало мафиози из Мельфиоре, но, как сказала Лар Милч, в этом отряде был один настолько сильный боец — капитан отряда Мельфиоре, но у того было пламя Грозы. Так что это могла быть Хром... или Рокудо Мукуро.

— Реборн... — сглотнув, позвал Тсуна. — А что, если это Рокудо Мукуро? Я не хочу с ним встречаться.

— А если это Хром? — испытующе посмотрел на него репетитор. — Пока не найдешь, не узнаешь.

Тсуну буквально трясти начинало при мысли, что он может встретиться с Рокудо Мукуро. Даже Хибари-сан так не пугал. Хибари-сан мог жестоко избить, а Рокудо Мукуро наверняка убьет. Хуже того — это мог быть взрослый Рокудо Мукуро.

— Если будешь ныть, я тебя ударю, — предупредил его Реборн, будто прочитав мысли. — Не бойся, вы разделитесь, и с тобой пойдет Лар Милч. Если же это Рокудо Мукуро, то скажи ему, что Акира вскоре будет на этой базе.

Не сказать, что Реборн своими словами хоть как-то успокоил, но выбора не было. Тсуна пошел следом за Лар Милч, а Гокудера-кун с Ямамото.

Кокуё-ленд находился далеко. Для этого требовалось практически полностью пересечь город. Как сказала Лар Милч, вероятность столкнуться с врагом очень высока, но главное — избежать столкновения с капитаном, так как это столкновение они не переживут. Имото что-то говорила о каком-то законе Мерфи, говорящем, что если что-то может случиться, то оно случается. Так и Гокудера-кун с Ямамото попали в засаду врага. Судя по вспышкам пламени, которые они засекли, им повезло встретиться лично с капитаном.

— Где-то в километре от нас, — сказала Лар Милч, наблюдая за дымом, поднимавшимся от места схватки.

— Гокудера-кун и Ямамото... — ослабшим голосом прошептал Тсуна и воскликнул: — Если мы ничего не сделаем... Что нам делать?!

— Тц, — Лар Милч была недовольна развитием событий. — Слишком много врагов. Чтобы добраться незамеченными, мы потратим некоторое время. Шевелись!

Подтверждая свои слова действиями, женщина сорвалась с места, и Тсуна поспешил за ней. Очевидно, что придется сражаться, и от этой мысли становилось не по себе.

Дорога заняла действительно больше времени из-за того, что пришлось идти в обход, а когда они прибыли... прорвавшись сквозь заросли кустов у храма, Тсуна увидел, как все уже заканчивалось.

Блондин в черно-белой форме Мельфиоре висел в воздухе, наколотый на шипы огромного фиолетового шара, как и двое искрящихся зеленым лисиц. Человек в официальном костюме смотрел холодно и ледяным тоном вопросил:

— Так ты не видел ее?

— Девочку метр пятьдесят ростом? — усмехнулся разбитыми в кровь губами блондин, будто не обращая внимания на шипы, прошившие его тело насквозь в двух местах. — Если бы видел, то что с того?

Его черноволосый противник с двумя тонфами прищурился.

— От твоего ответа будет зависеть, как именно ты умрешь. Учти, я не в очень хорошем расположении духа.

— Ха? — блондин заметил Тсуну и Лар Милч.

— Хибари-сан? — несмело позвал Тсуна.

Он испытывал одновременно радость и тревогу от присутствия взрослого Главы Дисциплинарного Комитета. Радость — потому что Хибари-сан сильнейший, и если он на их стороне, то врагов можно не бояться. Тревогу, потому что... потому что это просто Хибари Кёя. Который, похоже, просто игнорировал их, одарив лишь равнодушным взглядом.

— Кто эта девочка тебе? — спросил блондин, который, по всей видимости, и есть капитан Мельфиоре.

— Если бы ты видел ее, то не задавал такие вопросы, — вынес свой безжалостный вердикт Хибари Кёя и быстро атаковал тонфа, горящими фиолетовым огнем.

Противник с коротким вскриком откинулся назад, еще сильнее насаживаясь телом на шипы огромного фиолетового шара, и повис безвольной куклой.

Хибари-сан спрятал свое оружие в коробочку и вновь проигнорировал застывших на месте от поражения капитана Мельфиоре Тсуну с Лар Милч. Вместо этого он задумчиво посмотрел на какое-то черное существо, положившее голову на сложенные лапы. Его не сразу заметили, потому что его скрывала зелень, но яркие глаза вызывали неуловимые ассоциации.

— Она меня просчитала, — утвердительно произнес Хибари-сан.

Непонятный зверь, голова и лапы которого оставались единственно видимыми из зелени, казалось, пожал плечами.

— То есть она где-то в городе, полном солдат Мельфиоре, без своей коробочки? — голос Хибари стал обманчиво мягким, каким бывал перед тем, как он кого-то сильно избивал. — Идет к сигналу кольца Тумана, который видели враги.

Тсуна хорошо знал этот тон и попятился назад. Черный непонятный зверь фыркнул, высунул язык и... загорелся оранжевым огнем, исчезая. Ощутив тяжелую жажду убийства, мгновенно, казалось, затопившую все окружающее пространство, Тсуна затаил дыхание.

* * *

Кокуе Лэнд представлял собой убогое зрелище. Здания обветшали еще больше. Даже через десять лет эти развалины никому не сдались. Долго их рассматривать я не стала, так как почувствовала сильное пламя Дождя. Кто это, я и предположить не могла, но решила вначале пойти туда и выяснить, а уже затем думать, что делать.

Благо в помещении стекол в окнах давно не было, да и некоторые 'окна' были просто дырами в кирпичной кладке. Поэтому я как могла незаметно подкралась и оценила ситуацию, выглядывая в одно из таких 'окон'. А там стоял какой-то тип весь в белом с сильнейшим пламенем Дождя, которое и привлекло меня. Вокруг него взвивались огромные щупальца, похожие на щупальца кальмара, голова которого была где-то под потолком. Это было животное из коробочки, покрытое голубым пламенем Дождя.

Мои глаза удивленно расширились, когда я увидела его противника: взрослую девушку с повязкой на глазу, источавшую пламя Тумана, в которой я узнала Хром. Ее пламя, как и прежде, чем-то неуловимо походило на силу Мукуро, а ее коробочка, видимо, повисшая над ее головой белоснежная сова.

Иллюзии Хром все еще были похожи на набор Мукуро: животные и огненные столбы, сбивавшие пламя Дождя, так похожее на воду. Недалеко стояли двое людей в черной форме, так похожей на белую форму мужчины с кальмаром. Один был чернокожий и взрослый, а второй длинноволосый подросток. Они не вмешивались, также как и я, наблюдая из укрытия. Битва шла полным ходом, и пока что чаша весов не склонялась ни в одну сторону, поэтому я не спешила влезать. Без все еще был не здесь, а с Кёей. Возможно, Хибари как схватил его за крылья, так и не отпустил, а может, Без решил сам остаться. Он вскоре должен вернуться обратно в коробочку... ну, я надеюсь. Я влила в него не много пламени, и когда оно закончится, то точно должен вернуться.

Мужчина в белом выглядел дерганым и явно страдал каким-то неврозом, потому что его голос то становился истеричным, то спокойным и, кажется, даже правый глаз дергался за стеклом очков. Это было даже смешно: Дождь — и нервный, но вспоминая Скуало...

Кхм, этому мужчине нервная система не мешала коротким кожаным кнутом направлять атаки своего оружия из коробочки. Щупальца кальмара не просто окутывались пламенем Дождя, это пламя крутилось, как водоворот, отчего появлялась разрушительная мощь. И одно из щупалец выбило каменную крошку, отлетевшую в мою сторону, а я как раз выглянула вновь, и какой-то камень прилетел мне прямо в лоб. Это было больно, но больше неожиданно. Ну в смысле... в бою я бы подобного не допустила, так как аура пламени, меня окружавшая, предупреждает о любых движениях по периметру, но сейчас я скрыла свою силу и урезала возможности, чтобы меня не обнаружили. Я привыкла полагаться на пламя и необходимость его настолько сильно скрывать в этом времени существенно меня 'слепила'.

— Он был прав! Как он был прав! Тысячу раз прав! — взволнованным тоном воскликнул мужчина в белом.

Пока я предавалась посторонним мыслям и терла лоб, меня обнаружили. Мужчина в белой форме смотрел на меня.

— Эти глаза! Мне просто несказанно повезло! — продолжал он ликовать. — Ты ведь Савада Акира и ты из прошлого десять лет назад! Босс одной из самых сильных семей, который сейчас ребенок! — на его лице расплылась широкая противная улыбка. — Это так возбуждает! Я могу столько всего сделать с тобой практически безнаказанно!

— Не подходи! — одернул высокий голос, который я мгновенно узнала и посмотрела в сторону, где его услышала, но увидела лишь Хром и сову, объятую синим пламенем.

Иллюзии Хром стали неустойчивыми и расплывались синим пламенем. Похоже, Хром потеряла концентрацию... из-за меня. Но я ведь слышала голос Мукуро!

Между мной и мужиком в белом выросли скалы, разделившие помещение на две части так, что я даже огромного кальмара не видела. Но слышала, как тот лупится об неожиданное препятствие, которое быстро пошло трещинами.

Коробочка Беза, которую я сжимала в руке, потеплела и слегка задрожала от нетерпения. Он вернулся и уже меня поторапливал. Я выпустила его, и к тому моменту, как преграда разрушилась, дракон взлетел в воздух и расправил крылья. Мужчина в белом размахивал своим кнутом, пытаясь достать сову, атакующую его клювом и когтями.

Без глубоко вдохнул, отчего его грудная клетка увеличилась настолько, что чешуйки в том месте очертились оранжевым светом по контуру, будто внутри находилось маленькое солнце. И резко выдохнул, выплюнув плотный шар огня, врезавшийся в щупальца, которыми закрылся кальмар. Щупальца, казалось, не сильно пострадали, но сюрприз поджидал там, где не ждали. Голубое пламя с них испарилось, а сами отростки посерели и тяжело опали, как каменные, медленно под несуществующим ветром распадаясь в труху.

Без приземлился, став устойчиво на все четыре лапы, вдохнул еще раз и выдохнул еще два таких же шара поменьше, обезвредившие остальные щупальца. От шара огня распространялась какая-то аура или что-то такое, отчего все вокруг метров на десять серело и превращалось в камень, но, кажется, Без все-таки обладает разумом, и эта 'серость' не достигла Хром. Сова быстро отлетела к ней. Так же, как распространялась эта необычная серость по кирпичной кладке, посерела и нога взвывшего мужчины — владельца кальмара, который прикрывал своего хозяина щупальцами. Он кричал, в полном неистовстве хватаясь за конечность, переставшую слушаться.

— Нет! Не может быть! Моя нога!

Но это было не все. Каменная серость медленно распространялась дальше. Без остановился, как и кальмар, лишившийся контроля. Но тот был примерно в том же помешательстве, что и его владелец, который в ужасе широко раскрыл глаза и закричал, почувствовав, как на его лице разрастается маленькое серое пятно. Рука, которой он к нему прикоснулся, начала также сереть и застывать, как от какой-то болезни. Пальцы второй руки покрыли маленькие серые пятна. Лицо мужчины искажалось от ужаса, а я просто стояла и наблюдала, оглушенная его криком, сама не зная, что это такое.

Все закончилось быстро. Хотя показалось вовсе не так. Мужчина упал лицом вперед и пытался куда-то ползти, помогая себе одной рукой и одной ногой. В его глазах исчезал разум, а половина лица застыла серой недвижимой маской. А потом в один момент он просто застыл и больше не пошевелился. Слышно было только шорох песка, которым осыпались его конечности.

Над головой захлопали крылья, заставившие оторваться от тела. Я подняла голову и встретилась с такими знакомыми глазами: красным и синим.

— Мукуро? — неуверенно позвала я.

Что-то было в его взгляде, что он не мог просто так высказать. Он точно был в этой сове из коробочки. По крайней мере, его сознание точно там. Я подставила руку, чтобы он мог сесть на нее, и острые когти на лапах неаккуратно зацепились за кофту, заставив его переминаться с лапы на лапу, пока он не выпутался. Затем он посмотрел на меня и вновь молча.

— Как ты? — тихо спросила я, подозревая, что уж кто-кто, а Мукуро точно не в порядке.

Сова прикрыла глаза и потянулась к моему лицу, прикоснулась, пощекотав перьями щеку. Перья на затылке птицы забавно топорщились в хохолок.

— Его звали Гло Ксиния. Он жестокий и подлый человек, не о чем сожалеть. Если бы мог, он сделал много неприятных вещей. Хром могла бы с ним справиться...

— Только ты меня не отчитывай, — ответила, вспомнив удушающую заботу Хибари. — Кёя и так мне вломит за все хорошее.

— Ты уже встретилась с ним? — уточнил Мукуро, вновь взглянув в мое лицо. — Вижу, что да. Хорошо, — неожиданно заключает он. — Пока ты с ним рядом, я могу не беспокоиться о твоей безопасности. Я сейчас очень далеко.

— Где ты? — нахмурилась я.

— В главном штабе Мельфиоре. Все полезное, что смогу достать, я отправлю куда следует, но то, за чем я пришел, до сих пор выяснить не могу. Бьякуран, я полностью уверен, причастен к... — он оборвал себя на полуслове и продолжил: — Не могу сказать, сделал ли это он лично, но ему точно что-то известно. Как только я добуду подробности о будущей тебе из моего времени, убью его, если он причастен. А потом передам тебе все, что знаю, чего бы мне это ни стоило.

Он говорил складно и уверенно. Мне говорили с такими намеками, будто у него совсем съехала крыша, но не похоже, что это так. Да, в его интонациях слышно, что он напряжен, но Мукуро держит себя в руках и мыслит здраво, что бы там ни думали о нем. В то же время, меня тревожат его слова.

— Чего бы это тебе ни стоило? — улыбнулась я, надеясь, что это такая шутка или пафосная фраза, которые Мукуро так любит. Но нет. По животному из коробочки много не прочтешь, но разноцветные глаза серьезней некуда. — Ты ведь не станешь глупо лезть на рожон, да? Пожалуйста, скажи, что нет.

— Отправляя сюда Хром за информацией о тебе, я и не надеялся, что она найдет тебя из прошлого... Как ностальгично, — протянул он, явно сменив тему. — Забавно, что тот, кто помог тебе из прошлого появиться здесь, может быть как-то причастен к беде, что случилась с тобой.

— Не может быть, — нахмурилась я, вспомнив в первую очередь Шоичи.

Я совершенно не понимала ничего, видимо, от недостатка информации. Мне нужно было больше, и Мукуро мог ее дать, но я также вспомнила о двоих людях в черной форме и посмотрела в том направлении, где они прятались.

— Они сбежали сразу же, как Гло Ксиния подвергся влиянию пламени Неба, — сказал Мукуро, заметив мой взгляд. — Вероятно, теперь враги будут знать о том, что ты здесь. Поэтому будь рядом с Хибари. Хром тоже останется здесь.

Мукуро говорил с какой-то болью в голосе, отвернулся от моего лица, а затем я увидела, как взгляд птицы изменился. В нем исчезла осознанность, та хитрость, боль и вообще разум. Это была просто птица.

Хром подошла к лежащему Гло Ксинии и забрала коробочку, куда вернулась сова. Девушка выпрямилась, позволяя себя рассмотреть:

— Савада-сама, полагаю, я должна вас доставить в убежище Вонголы. Скоро здесь будет подмога Мельфиоре.

Ее голос все еще был негромким, но уже не напоминал писк. Она не только внешне повзрослела, но и внутренне, хотя все еще сохраняла расстояние. Ей шла эта блузка с пиджаком и юбка выше колена. И длинные волосы, пусть с хохолком этим фирменным.

— Хорошо, идем, — выдохнула я, наматывая на кольцо цепочку Мармона.

Я посмотрела на Беза, который и так все понял, спрятавшись обратно в коробочку.

— Неужели даже через десять лет ты не можешь звать меня по имени? — спросила я, догоняя ее быстрым шагом.

— Хоть я и работаю с Мукуро-сама, но начиная с боя за кольцо Тумана на Конфликте Колец считаюсь хранителем Савады Тсунаеши, — ответила она, не оглянувшись.

Я недоуменно приподняла бровь, хотя девушка этого видеть не могла. Хорош же хранитель Тумана у Тсуны, который подчиняется другому Туману и выполнит все, что бы тот ни сказал. Хорошо, что Мукуро мой хранитель, а у меня нет в планах вредить братцу. Но все равно. Даже если хранителя Тумана навязали, ведь можно отказаться и взять другого. Более надежного. Но... видимо, Тсуна даже не искал. Это было бы вполне в его духе.

— А остальные хранители Тсуны? Кто они? — спросила я.

— Гокудера Хаято, — первым назвала она имя подрывника. — Ямамото Такеши. Базиль.

— Туман, Ураган и два Дождя? — переспросила я, так как пауза стала затягиваться, и это, выходит, конец перечисления.

— Как я думаю, Мукуро-сама и вы не желали оставлять Вонголу в подчинении Десятого без присмотра, — пояснила она на мой недоумевающий тон. — Ямамото Такеши всегда находился в неясном, плавающем состоянии. Не уверена, что он его хранитель, так как все время непонятно чем занимался. Еще есть Сасагава Рехей, но он не хранитель, а скорее объединился с Савадой для сотрудничества полтора года назад. Это неполный набор, но его было достаточно, пока правил Вонголой Девятый босс.

— И что, Тсуне не подсунули других кандидатов, когда остальные отошли ко мне? — с сомнением уточнила.

— Полагаю, подсовывали, — слегка улыбнулась она, все-таки взглянув на меня. Хоть сказала она это спокойно, но отошла на пару шагов, увеличив разделяющее нас пространство. — Я не знаю подробностей, спросите о них Мукуро-сама. Кажется, в том, что Савада Тсунаеши отказывался от всех предложенных кандидатов, виноваты вы, — я удивленно посмотрела на нее. — Он не знал о том, как убеждали Мукуро-сама стать его хранителем. После этого он сторонился любых других атрибутов.

Оу. Так и знала, что так будет. Видимо, Тсуна меня все-таки спросил, и я рассказала ему правду. Вряд ли все, все же это личная боль каждого хранителя, но этого хватило. В итоге — так и оставшийся неполный, худо-бедно собранный набор верных людей рядом. Получите, распишитесь.

— Ты все еще сторонишься меня, — заметила я с неудовольствием, отметив разделявшие нас два метра.

— Простите, — кажется, смутилась Хром, как будто и не прошло тех десяти лет. — Мукуро-сама запретил мне приближаться к вам, опасаясь, что вы выберете меня в хранители Тумана. Ведь я более надежная кандидатура. С тех пор он перестал быть так категоричен в этом вопросе, но ему все еще не нравится, когда какой-то Туман рядом с вами. Пожалуйста, поймите меня.

— Эм... — с сомнением протянула, наблюдая за ней. — Ладно. Я поговорю с ним об этом.

— Нет, нет, — тут же она взволнованно замахала руками. — Не нужно. Меня абсолютно все устраивает.

— Ну, уж нет, — упрямо нахмурилась я. — Ему пора бы понять, что все его недостатки я знаю и приняла, как есть. Просто их наличие не станет поводом, чтобы отказываться от него.

'К тому же, Мукуро умеет расставлять приоритеты', — мысленно добавила про себя. Как бы ему ни хотелось самому быть в Намимори, у него есть важная миссия и он хочет добиться своей цели.

— Пусть смирится с этим, — добавила вслух. — В конце концов, для нашей немаленькой организации явно мало одного Тумана.

Хром тихонько прыснула в кулачок и подтвердила:

— Конечно, у вас не один Туман. Мукуро-сама запугал их всех, и ни один не рискнет с вами заговорить первым.

Что за?.. Ей смешно почему-то, а меня это напрягает. А еще напрягает то, что Ямамото считают хранителем Тсуны.

— Савада-сама, — внезапно посерьезнела девушка, остановив меня. — С этого момента давайте будем осторожны. Мы пройдем через город. Думаю, я смогу заметить врагов. Лучше нам добраться до убежища как можно быстрей. Скоро число людей Мельфиоре вырастет, они будут нас искать.

Кивнув, я попыталась не зацикливаться на мыслях, чтобы не терять бдительности. И действительно, отряды в черной форме и люди в официальных костюмах минут через двадцать были почти на каждом шагу. Они искали и явно знали, кого искать. Пусть эти небольшие отряды не отличались особой силой и не скрывали свое пламя, которое чувствовали и я, и Хром при их приближении, но их было много. Попадись мы на глаза хоть одному, даже самому слабому, и сбежится весь рой.

Мы застыли у одного из поворотов, обнаружив, что впереди еще один отряд, когда я обернулась, чтобы идти обратно, и увидела женщину в деловом костюме. Она выглядела так уверенно, так серьезно. В блузке, на которой была расстёгнута верхняя пуговица, в обтягивающей юбке, с короткими вьющимися волосами по скулы, с легким, едва заметным, макияжем. Она улыбнулась и поманила за собой. Переглянувшись с Хром, я безмолвно направилась следом, ведь Хана всегда казалась мне человеком думающим.

Хана привела нас к себе домой и закрыла дверь. Через десять минут я с энтузиазмом уплетала разогретую еду в обе щеки. Хром отказалась, сказав, что не голодна, а Хана села напротив нас и с улыбкой наблюдала за мной, подперев подбородок рукой.

— Не знаю, как так произошло и что случилось, но я рада тебя видеть, Кира, — сказала она.

— Я тофе, — ответила, слегка прожевав.

Наконец-то, еда! После пламени Солнца, а затем еще и растрат пламени на коробочку, поднялся просто адский голод, выгонявший все остальные мысли.

— Значит, не зря я приехала погостить к родителям, — произнесла она, все с той же улыбкой наблюдая, как я залпом выпиваю стакан сока.

— Я принесу еще, — вызвалась Хром.

— Я из прошлого десять лет назад, — сказала, отдав стакан Хром.

Та прошла к холодильнику и достала пакет, налив еще. Подумав, она не стала ставить его обратно, вернувшись с ним.

— Вот как, — спокойно ответила Хана, светясь весельем во взгляде.

— Так что вот эта фотография хоть и удивляет, но ничего неожиданного тут нет, — указала на фотографию, которая висела на холодильнике среди кучи фотографий Ханы с родителями. — Серьезный, надежный парень, кажется, так ты говорила. Стоило подождать десять лет, прежде чем ты признала в Рехее серьезного и надежного парня.

Хана тихо рассмеялась приятным смехом.

— Но после школы он действительно стал таким, — шутливо возразила она. — Кроме того, он еще и заботливый. Рё сейчас за границей по работе, поэтому я выбралась сюда с работы. Ах да, знаешь, кто владелец корпорации, в которой я работаю? — улыбнулась она шире, с ожиданием моей реакции и выдала: — Некая организация 'Феникс', знаешь такую?

Я как раз снова начала спешно поглощать пищу и с обидой посмотрела на нее, все-таки не подавившись. Мы ведь с Ханой были похожи характерами, поэтому я могла кое-как все понять. И Рехея тоже.

— Ладно, ладно, — засмеялась она вновь. — Вижу, что тебе многое пришлось пережить, но не спеши так есть. Вы можете остаться здесь, пока в городе столько людей. О моей связи с Фениксом не знают.

Как по заказу зазвонил дверной звонок. Мне стало как-то тревожно. Обычно так бывает в фильмах ужасов, и холодок, прошедший по моей спине доказательство тому.

— Я открою, — поднялась на ноги Хана.

— Это могут быть враги, — напряглась я.

— Оставайтесь здесь, — ответила она. — Если это они, вы услышите, прихожая совсем рядом. Если нет, я провожу гостей прочь.

— Я прикрою Савада-сама иллюзией, — кивнула ей посерьезневшая Хром, и Хана покинула кухню.

Если это враги, то прием пищи будет закончен, а я даже голод не утолила толком. Поэтому я поспешила, прислушиваясь.

В прихожей открылась дверь, и я услышала приглушенный тонкими стенами голос Ханы:

— Неожиданно видеть тебя. Они на кухне.

Не успела я хоть что-то предположить, как практически бесшумные шаги приблизились, и на кухне, дверь в которой не закрывалась, появился Хибари. Как только я увидела его бледное бесстрастное лицо, у меня кусок в горле застрял. Хром постучала мне по спине, а когда я смогла откашляться, Кёя уже нависал у стола.

— Я отправила сообщение, что ты здесь, — неуверенно донесся за спиной Кёи голос Ханы, пояснившей, как здесь оказался Хибари.

— Спасибо, — выдавила из себя я, отодвигая стул.

— Куда ты собралась? — опасно прищурившись, поинтересовался он.

— На базу, — нашлась я с ответом и повернулась к Хром: — Она ведь недалеко, так?

Девушка кивнула, но вмешиваться не стала. Кёя хмыкнул. Судя по всему, возмущение моим и Беза поступком он решил пока спрятать. Но если Кёя снова поднимет меня на руки, то второй раз я уже вряд ли вырвусь.

— Я могу сама дойти, — насупилась я.

— Нет, — последовал лаконичный ответ, с которым сложно было поспорить. — Будешь упрямиться?

— Буду, — пообещала я.

— Не волнует, — коротко бросил и быстро поднял меня за подмышки.

— Кёя! — возмущенно воскликнула я, когда он быстро усадил меня снова перед собой на руку. — Мне ведь не пять лет! Ты издеваешься!

— Не только же тебе делать это двенадцать лет, — ответил, приподняв уголки губ в довольной улыбке.

— Ты даже этого не отрицаешь! — обвинила я, упершись в его пиджак ладонями, чтобы смотреть в лицо.

В ответ он вновь с силой прижал меня к себе рукой, надавившей в спину.

— Поговорим позже.

— Дай хоть доесть, — возмутилась я.

— В убежище поешь, — невозмутимо ответил он.

Взрослая Хана, зараза, посмеивалась, когда Кёя прошел мимо нее, а Хром пристроилась на некотором расстоянии позади.

Глава 5

Едва Хибари преодолел какую-то преграду, над которой явно поработал Туман, как оказалось, что это был скрытый вход на базу. Отпечатком руки Кёя открыл дверь и спустился по железной лестнице к лифту.

Мигающие цифры все увеличивались и увеличивались, хотя лифт явно двигался вниз. Восьмой этаж. Двери разошлись в стороны, и все вокруг преобразилось. Не было больше недружелюбных каменных стен. Мы будто в традиционном доме оказались, чем-то очень похожем на особняк Хибари.

Кёя почти неслышно шел быстрым шагом по деревянному полу. Хром бесшумно семенила следом, минутой ранее коротко и без подробностей пересказав, что там произошло в Кокуе Ленд. Теперь серые глаза знакомо сверкали, а бледные губы едва заметно поджимались, демонстрируя недовольство Хибари, но лицо дало бы фору любому кирпичу. И это Хром ни слова не сказала о Мукуро или что именно сотворила с врагом атака Беза. Просто от того, что я его обхитрила.

Видимо, Хром побаивалась разозлившегося Хибари. Ее туфли на среднем каблуке совершенно не создавали шума, и шла она, склонив голову, чтобы видеть разве что туфли Кёи, но никак не то, что выше.

Справа и слева мелькали японские бумажные перегородки, разрисованные пейзажем. Изредка я замечала круглые окна, но сквозь них не было видно дневного света. Все освещение предоставляли встроенные в потолок небольшие круглые лампы.

С того момента, как мы покинули дом Ханы, Кёя ни слова не сказал мне, только потребовал отчета от Хром. Он успешно избежал всех патрулей Мельфиоре, проведя нас к базе, и теперь, когда мы уже вроде бы на безопасной территории, можно было бы что-то сказать... но я тоже не спешила что-либо говорить, чувствуя, что он сильно напряжен, а то и взбешён. Тут нужен был какой-то подход, но пока Хибари сам не даст мне подсказку, я опасалась начинать доказывать правоту и обоснованность своих действий.

— Тебе туда, — бросил Хибари, приведя нас к железной прямоугольной двери, так не вписывающейся в обстановку.

Кёя снова приложил руку к прямоугольнику у двери и что-то нажал на небольшой клавиатуре. Железная дверь издала писк, заскрежетала и тихо разъехалась в стороны, открыв другую, совершенно иную часть коридора, выполненную в более стандартном, европейском стиле и переполненную какими-то досками и коробками. Хром поклонилась и прошмыгнула туда. Кёя снова нажал несколько кнопок, и железная дверь отрезала от нас девушку.

— А что там? — полюбопытствовала, не удержавшись.

— Другая база, — коротко ответил Кёя, продолжив куда-то идти.

— А нам не туда? — не поняла я.

— Нет. Ты останешься на моей территории.

Честно говоря, мне не особо стало понятней. То есть я сообразила, что мы на 'территории Хибари', где оставаться разрешено единицам, и есть 'другая база-тире-территория', где, как сказал бы Кёя из моего времени, живут какие-то травоядные, к которым Кёя не хочет присоединяться. Пусть даже они у него почти под боком.

Хибари открыл одну из дверей, и мы оказались в светлом просторном помещении с широкими тумбами, большим зеркалом, умывальником и еще одной дверью, ведущей, очевидно, в ванную. Кёя усадил меня на одну из широких столешниц и отошел к стоящему неподалеку шкафчику, что-то там выискивая. Затем вернулся, поставил все рядом со мной, промокнул ватку в баночке и приложил ее к моему лбу, мгновенно защипавшему на небольшой ранке. Коротко поморщившись, спросила:

— Так ты не злишься?

— Злюсь, — ответил, налепляя сверху на рану пластырь.

— На себя злишься? — приподняла я брови в деланном удивлении.

Он бросил на меня пронизывающий взгляд и ответил:

— Нет.

Я лишь нахмурилась. Снова это несговорчивое 'нет', как будто с чужим человеком разговариваю. Может быть, он сам не знает, как со мной разговаривать?

— Почему ты привел меня именно сюда?

Кёя помедлил с ответом, явно подбирая слова или что-то для себя решая, а потом выдал:

— Этой базой я не пользовался. Десятый Вонгола предложил занять ее для установления союзных взаимоотношений. Эта база построена совсем недавно, и риск, что ее местонахождение кому-нибудь известно, должен быть минимальным. Также аркобалено призвал сюда всех хранителей, и как только они переместятся из прошлого, то будут рядом с тобой. Но на расстоянии.

Так бы сразу и сказал! Нет, я верю, что Хибари просто перемещал меня в безопасное место. Но знать, что совсем рядом, практически за стеной находятся все остальные, мне гораздо спокойнее. Хотя...

— Кёя, — посмотрела на него с прищуром: — Ты ведь знаешь, что остальные переместятся следом за мной. Ты помогаешь Шоичи?

Хибари смотрел на меня долгим испытующим взглядом, затем прикрыл глаза и выдохнул:

— Разумеется. Хотя мне стало очень любопытно, откуда ты знаешь о нем.

— Так я в курсе уже год как, — ответила я.

— Год? — смерил меня острым взглядом. — Ты год знала об этом плане и за все это время ни разу не сказала о том, что умрешь здесь?

Ой-ей. Кажется, ему это очень не понравилось. Кёя любит быть в курсе дел. Надеюсь, взрослый Кёя избавился от привычки тягать меня за уши.

— Я доверила все Шоичи. А Шоичи посвятил тебя во все, разве не так? — наивно захлопала ресницами, удивленно посмотрев на него. — Ты ведь сейчас опытнее, сильнее и сдержаннее, и можешь разумно действовать без эмоций. Когда ты думаешь перед тем, как что-то сделать, а не поддаешься эмоциям, я могу доверять тебе, как самой себе. Ты не отвлекайся, рассказывай.

Он еще некоторое время испытующе меня рассматривал, видимо, зная или подозревая о том, что я отвела его внимание, но затем продолжил:

— Год назад я получил приглашение на приватную встречу. Там были всего двое: Савада Тсунаеши и Ирие Шоичи. Как оказалось, Ирие обратился к Десятому Вонголе, обладающему необходимыми, по его мнению, ресурсами, для помощи в одном деле. Савада Тсунаеши в свою очередь обратился ко мне, желая получить совет. Он пообещал, что ты появишься из прошлого вместе со всеми.

— Понимаю, почему ты согласился... — медленно протянула я. — Но на что именно ты согласился?

— Саваде Тсунаеши нужен был надсмотрщик над его юной версией и всеми остальными травоядными, — в его ровном голосе проявился сарказм. — Разумеется, я не один отвечаю за защиту, но нянчиться со всеми я не намерен. Все, что я должен — это остановить противников, которые для них пока что слишком сильные, и сделать Саваду Тсунаеши из прошлого сильнее, чтобы он мог предотвратить это будущее.

Не удержавшись, я фыркнула. Сделать одного человека сильнее — это не панацея от всех недуг. Такое ощущение, что на той встрече присутствовал наивный четырнадцатилетний Тсуна, считающий, что он один герой в белом, который всех спасает. Хотя... Учитывая количество доверенных людей вокруг него и то, что он обратился к моим хранителям...

— Меня ввели в курс дела, — продолжил Кёя, смотря мне в лицо. — Кроме тебя, аркобалено Реборна, как учителя Савады, самого Савады, уже прибыли Гокудера, Ямамото, юная И-пин и Миура Хару.

— Подожди, — посерьезнела я. — А при чем тут шестилетняя И-пин и Хару? Пусть И-пин маленькая личинка киллера, но Хару разве тоже стала бойцом?

— Нет. Условие Савады Тсунаеши, — ответил Кёя, и я почувствовала, что ответ мне не понравится. — Миура, И-пин и Сасагава Киоко прибудут из прошлого, став теми, кого Савада будет защищать. Савада из этого времени считал, что так он сможет наиболее эффективно мотивировать себя стать сильнее.

Я закрыла глаза и с силой сжала зубы, так как вросшее в меня правило не ругаться при Кёе, особенно матом, опасно пошатнулось.

— И ты согласился с этим? — открыв глаза, подняла на него взгляд.

— Да.

— Тебе было все равно, — сказала я, зная, что это на самом деле так.

— Нет, не все равно. Для меня это всего лишь не играет роли, — поправил он. — И-пин ребенок и будет оставаться здесь с Миурой. О Сасагаве Киоко позаботится ее брат.

Боже, до чего же глупо! И Тсуна считал это необходимостью? Похоже, свой характер он осознал и принял, сумев просчитать, но до чего же это решение глупое! Даже если они будут оставаться в безопасности и их жизням ничего не будет угрожать, все равно это постоянное напряжение, неясная угроза, невозможность вернуться к привычной жизни, запертость в ограниченном пространстве и полное осознание своего бессилия. При том, что Хару к мафии никаким боком не причастна, а после всего не сможет уже уйти. Лучшего психологического насилия не придумаешь. Это, допустим, я и парни, даже Тсуна — все обладаем пламенем и можем хотя бы попытаться что-то сделать, они же... Даже Киоко! Она всего лишь начала свою карьеру врача с пламенем Солнца! Десять лет назад она всего лишь девочка-подросток, не больше!

— Как он мог? — тихо спросила я, ни к кому, конкретно не обращаясь и ничего не видя перед собой.

— Савада не хотел этого делать, но посчитал, что иного выбора нет, — ровным голосом ответил Хибари. — Он уверен, что все случившееся в этом времени весомый довод для такого риска. Иди искупайся.

Последнее предложение заставило поднять на него глаза и встряхнуться. Что сделано, то сделано, здесь ничего уже не изменить. Надо исходить из того, что есть, и пойти поговорить с... кем-нибудь! Тсуна, конечно, даже не поймет за что я ему тумаков наставлю, так как он этих делов еще не наворотил, но мне просто необходимо что-то с этим сделать! Хотя бы просто увидеть Хару и И-пин.

— А ты здесь будешь? — спросила я.

— Да, — кивнул Кёя, достав и выставив поочередно несколько баночек. — Как выйдешь, я проверю твои раны и обработаю их.

Я уставилась на него, понимая, что только что нашла еще одну причину скрыться.

— Нет, — замотала головой. — Кёя, хватит. Ты еще в душ со мной зашел бы, — он усмехнулся, и я поспешно добавила: — Это не предложение к действиям! Я та же самая Акира, которую ты помнишь. Я не ребенок, за мной не нужно следить, и ничего со мной здесь не случится.

Кёя посерьезнел, вернув свое обычное непроницаемое выражение лица, а затем сказал:

— После лечения пламенем Солнца лишь кажется, что распирает энергией. Это временный эффект, и как только он закончится в самый неудобный момент, ты можешь потерять сознание, поскользнуться и разбить голову.

— После лечения уже прошло достаточно много времени. Я уже спала, чувство усталости у меня возникает только от препирательств с тобой. Просто дай мне пространства, — попросила его, надеясь на его понимание в этом вопросе.

— Хорошо, — спустя долгое мгновение, показавшееся мне вечностью, кивнул он. — Я схожу отдать распоряжение об обеде. У тебя пять минут. Задержишься хоть на секунду дольше, я зайду внутрь.

— Кёя! — возмутилась я, но он уже развернулся и направился на выход. — Да мне только волосы вымыть полчаса надо! Да и чтобы вывести этот запах, надо хотя бы одежду постирать!

— О запахе я обязательно узнаю все в подробностях, — Хибари остановился и обернулся, смерив меня многообещающим прищуром. — У меня тонкий нюх, и алкоголь я учуял сразу. Поэтому готовься рассказать мне все о том, где тебя угораздило. У тебя десять минут, — Кёя развернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

О боже. Поверит ли он, что меня просто облили им? Раньше ему надо было конкретно довести меня, чтобы убедиться в том, что я говорю правду. Надеюсь, со временем это хоть немного поменялось.

Я собралась было слезть и пойти посмотреть, что там с душем, как замерла. Не надо быть гением, чтобы понять, что Кёя меня вряд ли выпустит. По крайней мере, не в ближайшем времени. У него убойный синдром мамочки, наверняка обострившийся со смертью моей будущей версии и появлением меня же из прошлого. Поэтому после допроса он совершенно точно меня никуда не выпустит. Потребуется время, чтобы он успокоился, и я его убедила отключить этот режим. Поэтому к Тсуне я попаду не скоро. Встретиться с Реборном тоже интересно, ведь он, как и Кёя, предпочитает быть в курсе всех дел. Да и вообще, на их базе я смогу связаться с Конрадом и сказать ему, куда меня унес Хибари. А это уже решающе.

Конечно, нехорошо второй раз сбегать от Кёи, тот такого точно не потерпит, но если начистоту, то... хуже уже все равно не будет. Ну, я надеюсь. А рыжего жалко.

Оставалось решить, как же мне перебраться на вторую базу. С этим меня неожиданно выручил попавшийся мне в коридоре мужик, который чинил проводку под потолком. Едва я представилась, как мужик в обычном серо-синем комбинезоне жутко занервничал и до того стал услужливым, что даже не спросил, зачем мне необходимо пройти разделявшие базы железные двери. Просто посчитал, что я имею такое право.

Думаю, у меня есть минут пятнадцать, прежде чем Кёя поймет, куда делась пропажа. Вначале мне казалось, что пятнадцать минут вполне достаточное время, чтобы выполнить все задуманное по минимуму, но коридоры чужой базы, разительно отличавшейся от той, что по другую сторону, были полностью идентичны. И я даже не знала, где мне найти хоть кого-то. К счастью, меня нашли первой.

Низенький (даже ниже меня) полный мужичок, с зализанными редкими волосами и блестящим от пота круглым лицом, появился из-за открывшейся двери.

— Акира-сан! — позвал он, явно нацелившись именно на меня.

С ним я не была раньше знакома. Возможно, его знала моя будущая версия, но я все равно настороженно к нему отнеслась, не зная, что он за человек.

— Я Джанини, механик и технический советник Вонголы. Мы раньше не были знакомы, но я много слышал о вас. О вас из этого времени, — поправился он.

Человек явно из персонала и, похоже, в курсе, что тут где. Около тридцати лет, кажется дружелюбным. Возможно, он мне поможет.

— Джанини, не могли бы вы провести меня к остальным?

— Да, конечно! — торопливо заверил он меня и как мог быстро повел к лифту.

Там он нажал кнопку, и пока мы ехали, косился в мою сторону, пытаясь незаметно промокнуть платком лицо.

— Должен сказать, что на фотографиях вы совершенно другая. Я знаю, что вы в будущем возглавили собственноручно созданную семью, которая набрала немало силы и забралась на вершину мафиозного мира. Меньшего от сестры Десятого Вонголы и не следовало ожидать!

Должно быть это такая похвала, но меня сравнение с Вонголой вовсе не радовало. Ни в каком контексте. Даже если меня рассматривают не безвольной куклой с хорошей фамилией, а известным человеком. Пусть тема была не очень приятной, но разговор я попыталась поддержать.

— Так какая я на фотографиях?

— Ну... Как сказать... — казалось еще больше занервничал он. — У вас необычный пронизывающий взгляд. Вот как сейчас. Но в будущем вы повзрослеете и станете выглядеть более... э-э-э, внушительно. Это у вас кровь на плече?

Черт, я знаю, что сейчас, как бомж. Не надо мне об этом напоминать. Но лучше я свяжусь с Конрадом, а искупаться мне Кёя точно не станет мешать.

— Да, эта кровь моя, — подтвердила я, осмотрев плечо. — Наверное, из уха текла после боя.

Механик натянуто рассмеялся и, кажется, облегченно выдохнул, как только двери лифта открылись. Он провел меня за собой к одной из дверей, за которой оказалась обычная с виду гостиная. Правда, помещение просторное лишь по японским меркам. Стиль похож на зарубежный с его массивностью, да и таких огромных декоративных каминов в человеческий рост у нас не делают.

Посередине стоял низкий столик, вокруг которого стояли диваны, пуфики и кресла, занятые сейчас народом. Обстановка расслабляющая, но все сидели предельно серьезные.

— Простите, что прерываю! — радостно воскликнул Джанини. — Акира-сан прибыла.

Все заметили меня, оборвав разговор. Реборн сидел на руках у Бьянки. Фуута вытянулся в росте, и я едва узнала его, в основном благодаря длинному шарфу, которые он так любит, и чемодану. Кусакабе и Хром я уже видела. Тсуна из прошлого сверкал огромным фингалом под глазом и разбитой губой. Еще одна женщина была мне не знакома.

— Рад тебя видеть, Акира, — первым подал голос Реборн и, заметив мой взгляд, пояснил: — Это Лар Милч. Она из СEDEF, прибыла к нам на помощь, но потеряла связь со своими и осталась на время.

Я новым взглядом посмотрела на эту женщину, которая, оказывается, работала на Емитсу. Не слишком радостные новости, потому что мне не нравится присутствие наблюдателя. Неизвестно, действительно ли у Емитсу и Девятого так плохи дела, как говорят, поэтому мало ли, какие у нее могут быть приказы и что она еще расскажет или, не дай бог, сделает. Хотя с другой стороны, когда я вернусь в прошлое, этого будущего уже, скорей всего, не будет, слишком уж сильный перекос случится от одного факта нашего пребывания тут, а значит, и сведения, полученные Лар Милч, канут в лету. Если только, конечно, история не сделает круг. Но ведь его я как раз и собираюсь разорвать, не так ли?

— Ты и есть Савада Акира? — неожиданно спросила предмет моих сомнений. После моего кивка она проявила свои впечатления: — Я слышала много впечатляющего, даже из слухов прошлого, но вижу я совсем другое. В тебе нет ничего из этого. Ты пила?

Опешив от ее вопроса, я только недоуменно вскинула брови:

— Что?

— Я спросила, пила ли ты что-то. От тебя разит алкоголем, — поморщилась она.

Видимо, зря я понадеялась на то, что уже все выветрилось. Все же спирт, да и долгие прогулки на свежем воздухе, а у Кёи нюх тонкий и... Похоже, все дело в том, что я просто перестала чувствовать этот запах. Но мне не понравился тон женщины, не разобравшись, сходу сделавшей свои выводы.

— Это нехорошо, — заметил Реборн.

— Да знаю я! — кажется, я даже покраснела. — На меня просто вылилась эта гадость!

— И на волосы? — вкрадчиво поинтересовался Хибари, появившийся за моей спиной и заставивший тем самым отскочить и быстро развернуться к нему.

По своему обыкновению Кёя был в крайней степени бешенства, проявлявшейся белой фарфоровой маской вместо лица и тяжелой, удушливой, темной аурой пламени.

— Да, — с кислым выражением лица подтвердила я.

Мне, кажется, не особо поверили, а Милч так и вовсе фыркнула, скрестив руки на груди. Хотя, кажется, она слегка присмирела, увидев такого Хибари. Кёя буквально испепелял меня взглядом. Я показательно подошла к дивану и плюхнулась туда, потеснив Тсуну.

— О чем шла речь? — громко спросила с ожиданием уставившись на единственного человека, который мог в данной ситуации понять и выручить. На Реборна.

— Фуута и Бьянки принесли новости, — сказал Реборн для Хибари в том числе. — База Мельфиоре находится под зданием подземного торгового центра. Его начали строить десять лет назад и закончили три года назад. Им руководит Ирие Шоичи. Он тоже капитан и обладает кольцом Маре.

— Для сравнения, наше убежище Тсуна-ни начал строить три года назад, — продолжил Фуута. — Поэтому нахождение рядом базы Мельфиоре ничего более, чем совпадение. Разве что Тсуна-ни узнал о ней раньше нас.

— Это информация имеет большое значение, — сказала собранная и серьезная Лар Милч. — Благодаря ей мы можем напасть.

— Напасть? — удивленно воскликнул братец. — Но многие ранены!

— Действительно, — согласился Реборн. — Сейчас у нас нет шансов. С другой стороны, врагу придется постараться, чтобы найти наше убежище и уничтожить нас.

'Если они только уже этого не сделали,' — мысленно добавила я. Все же эта база более молодая и, похоже, недостроенная. По пути я видела множество коробок, и коммуникации не везде доделаны. Или мы просто меньше базы Мельфиоре, что тоже очень может быть. Ну и получается, что пока мы спим, враг качается, а долго спать, пока враг не умрет от перенапряжения, не выйдет. Но Шоичи ведь на моей стороне...

Как говорила одна девочка: 'Все страньше и страньше'. Не бывает таких совпадений. Думаю, без вмешательства Шоичи тут не обошлось. Только зачем ему это надо было? Зачем делать базу в двух шагах от нас? При том, что Шоичи вроде как на моей стороне и при этом — на вражеской. Но мало ли что он там делает, может, шпионит. Эту версию подтверждает сговор между Шоичи, Кёей и Тсуной.

Начало постройки базы говорит о том, что взрослый Шоичи повлиял на мелкого и Шоичи мелкий уже в нашем времени вышел на Мельфиоре, которое тогда разве что зарождалось. С мелким техником я стала реже общаться, поэтому сказать, как оно на самом деле, сложно. Но то, что это все план взрослого Шоичи — уверена. Он же и повлиял на появление базы в Намимори, которую построил Тсуна. Об этом плане знает Кёя, но держит в секрете от остальных. Надо все это обдумать и пока поменьше болтать.

Пока я отвлекалась и хмурила брови, а Тсуна удивленно рассматривал мои увеличившиеся в длину волосы, Реборн и Лар Милч рассуждали о том, что мы должны успеть напасть первыми. Но раз уж сил у Вонголы нет, то это придется делать... подросткам из прошлого. Конечно, под присмотром взрослых, но даже Кёя может в любой момент переместиться. Это идиотизм! Хотя... Только если не все под контролем Шоичи. А тот парень сообразительный и вряд ли бы остановился на переносе нас из прошлого. Нет, он бы попытался предугадать наши действия. А если эта база строилась позже, то он также может знать наше местонахождение. Да и сам выбор города... В нашем возрасте мы только Намимори и видели. Это единственное место в мире, где никто из нас не сможет потеряться. Спрятаться здесь для нас проще простого, тем более что в городе куча знакомых, которые могут принять в гости в нужный момент. А база — идеальное место для тренировок.

— Плохо выглядишь, — шепнул мне Тсуна, воспользовавшись тем, что мы сидим плечо к плечу.

Кёя — тот и вовсе застыл в стороне в компании тут же подскочившего и присоединившегося к нему Тетсу.

— Ты тоже не лучше, — кивнула на его огромный синяк.

— Это Хибари-сан... — сдал его братец, оставив меня гадать, когда Кёя успел.

— Кстати, я слышала, Гокудера и Ямамото тоже переместились.

— Да, — кивнул он. — Гокудера-кун появился сразу же за мной.

— Оу, — протянула я и тяжело вздохнула: — Повезло.

— Почему? — удивленно поднял брови братец.

— Меня мои хранители едва ли не на сувениры разрывают, — призналась я. — Кёя, вон, превзошел сам себя. Мы, скорей всего, не увидимся с тобой какое-то время.

— Иногда Облако может полностью скрыть за собой Небо, — хмыкнул отчего-то довольный Реборн, как оказалось, прислушивавшийся к нашей тихой беседе.

Хотя понятно отчего, его же Бьянки тискала и к груди прижимала. Я смерила его скептическим взглядом.

— Взрослый Гокудера-кун успел мне только сказать о том, что я должен найти рыжего парня в очках, Ирие Шоичи, и убить его, — Тсуна быстро заговорил от волнения. — Иначе в этом будущем я умру.

— А, ты тоже? — приподняла я брови.

— Что... значит... тоже? — едва сумев выдавить это из себя, побледневший братец уставился на меня круглыми глазами.

— Достаточно, — грянуло ледяное, отчего Тсуна вздрогнул и испуганно оглянулся, втянув шею. — Мы уходим.

Кёя, как всегда, был вежлив, но не церемонясь вытащил меня с кресла за подмышки и усадил перед собой на руку. Видит бог, не так я хотела уйти оттуда, а как-то более гордо или пафосно, соответствуя представлениям обо мне в будущем, но ничего из этого нельзя было охарактеризовать ни тем, ни другим. В итоге я грустненько проводила всех взглядом ту долю секунды, пока обзор не перекрыл массивный Кусакабе, последовавший за своим лидером.

— Реборн, пожалуйста, свяжись с Конрадом и скажи, что я здесь! — крикнула я, надеясь, что тот меня услышит и сделает, как следует.

Отдельная база оказалась полностью закрытой (теперь еще и полностью изолированной) и действительно была поменьше общей. Один просторный этаж взял себе в пользование Кёя, еще один был отведен для обслуживающего персонала и других членов его организации, сформированной из бывшего Дисциплинарного Комитета. Как предупредил меня Хибари, он запретил всем работникам и служащим контактировать со мной, в ином случае... Кёя никогда не скупился на наказания. Поэтому, чую, от меня будут убегать.

Все остальное было либо техническими помещениями, либо исследовательскими. А может быть, чем-то еще, но сердито поджимавший губы и хмурящийся Хибари не пожелал рассказывать. Да, я пыталась его разговорить, чтобы он не злился на мой поступок. Но он, упрямец, не поддавался.

— Кёя, ну, прости, — неловко извинилась я. — Знаю, что обманула тебя и поступила нехорошо, но причина снова в том, что ты забрал меня у рыжего и неизвестно, как это пережил Конрад.

— Еще раз так сделаешь, — почти не размыкая губ сказал он холодно, — и я прикую тебя цепью.

Потеряв от данного заявления дар речи, я смогла выдавить из себя:

— Ты ведь не серьезно, верно? Кёя, я ведь не прощу подобное.

— Я к себе прикую, — ответил, вновь почти не размыкая рта.

— Ты бы меня не отпустил на их базу! — привела я весомый, по моему мнению, довод.

— Просто скажи, что больше так не поступишь, — лицо практически не выражало эмоций, разве что было белое от гнева, а глаза сверкали.

Хибари, как я знала, обещания свои выполнял. С другой стороны, у меня не было причин делать что-то такое и обманывать его еще раз. Поэтому, дабы у него сгоряча не появилось желание выполнить сказанное, я на всякий случай заверила:

— Я так больше не буду.

Я была отпущена в ванную комнату, где приняла душ и хорошо намылилась, в надежде сбить запах. Кёя ждал под дверью в предбаннике. Позже он проверил наличие ран и помог их обработать. После я смогла наконец-то вдоволь наесться и, набив желудок до отвала, легла на мягкий пол, покрытый татами, ожидая, пока освободится немного места для чая. Кёя присоединился к чаепитию и медитировал, держа в руках цилиндрическую кружку. Традиционно выполненную, разумеется. Кстати, он переоделся в темную однотонную домашнюю юкату, а мне выдал светло-голубую, расшитую узором, подозрительно напоминающим облака. Выбирать не приходилось. Старую одежду натягивать не было желания, а новую он мне только эту выдал. На удивление, размер мой. Причем белье тоже, но об этом я старалась не думать.

Ничего делать не хотелось, как и думать. Разморенная, я лишь хотела закрыть глаза и лежать. Вызванный дракон из коробочки полностью разделял мое мнение. Он, как выяснилось, был не прочь поесть обычной еды и слопал едва ли не вдвое больше, чем могло в него поместиться. Ну... было в кого. Теперь он тоже лежал на спине, сложив передние лапы на живот.

Мы синхронно сыто выдохнули.

— Зверь из коробочки не только может сражаться самостоятельно, — сказал Кёя, как мне показалось, спрятавший улыбку за кружкой чая. — Через некоторое время он адаптируется под хозяина коробочки и может менять форму, становясь его оружием. Хотя есть обходной путь. Так называемую камбио-форму, когда зверь принимает форму оружия, можно запрограммировать. Не факт, что получится идеально. Все же камбио-форма формируется долгое время и учитывает особенности стиля боя, характера и еще множества факторов. Если ошибиться в этом деле, может быть больше вреда, чем пользы.

Без издал лениво-недовольный рев, выражавший его нежелание быть запрограммированным. У меня тоже не было желания экспериментировать. Как я заметила, он довольно умен.

— Сами справимся, — сказала, подавив зевок.

— Хорошо, — не стал спорить Хибари. — Мой Ролл был запрограммирован на оружие. Как позже оказалось, не слишком удобное, но этот навык я иногда использую.

— Ролл? — с любопытством повернула к нему голову.

Успокоившийся и ставший умиротворенным Кёя улыбнулся и открыл фиолетовую коробочку. Оттуда выплеснулся небольшой сгусток фиолетового пламени, оформился в шар и приобрел контуры... маленького ежа, покрытого длинными иголками. Он повел носиком, почувствовав незнакомцев, и Кёя кивком предложил подойти познакомиться. Ежик до того умильно побежал на маленьких лапках, что просто не мог не понравиться. Я погладила его шею, где не было колючек, и он доверчиво перевернулся на спину, подставляя мягкий живот. Без тоже не мог остаться в стороне и загреб лапой ежа к себе, скорчив рожицу от колючек, исколовших его мягкие подушечки на лапах. Но это его остановить не могло. Он обвил ежа хвостом, не прикасаясь, но отрезая пути отступления, и приблизил морду, рассматривая диковинку. Ежик вначале испугался, когда дракон выдохнул на него с силой воздухом и его едва не сдуло, но Кёя заверил мягким голосом:

— Не бойся. Он не причинит вреда.

Ежик успокоился и сам полез к Безу, который не знал, как к тому подступиться. Они друг друга обнюхали, и дракон позволил ежу забраться ему на живот.

— Без, я тоже хочу, — сказала я, когда пальцами со спрятанными когтями дракон принялся гладить ежа.

Ежик подумал-подумал и... разделился надвое. Затем еще раз и еще раз, пока их не стало восемь. Они разбежались, и половина оказалась возле меня, тыкаясь мордочками в руки.

— Это свойство пламени Облака, — пояснил Кёя на мой вопросительный взгляд. — Оно позволяет ему разделяться на несколько частей и затем вновь собираться в одного, если потребуется.

— А потери пламени на разделение? — уточнила я. — Если их много, они слабее, ведь так?

— Так, если он один и пламени у него достаточно, он может вырасти до огромных размеров, превратившись в колючий шар. Но маленькие часто удобнее. У меня много пламени для того, чтобы они могли разделиться на достаточно большое количество, кроме того, каждый может поглотить пламя противника.

— Поглотить? — зацепилась я за это слово, желая пояснений.

— Особенность пламени Облака и моей коробочки, у Неба свойства другие.

Но я уже крутила в голове эту мысль. Пока что я не знала, как именно мне это сделать, но идея появилась, нужно было лишь ее реализовать.

— Кёя, а у тебя на базе есть пространство, где можно потренироваться?

— Тебе рано, — прикрыл он глаза. — Еще минимум сутки ты будешь только есть и спать.

— Ну, Кёя! — возмутилась я. — Это не физическая тренировка, я хочу поэкспериментировать с пламенем.

— Тем более, — отрезал он. — Такие тренировки через двое суток и только под моим присмотром.

Черный ящеро-дракончик растянул крылья по полу еще шире и высунул розовый язык, посмотрев на меня. Во взгляде его была поддержка моих чувств.

— Хорошее предложение, — согласилась я, поднимаясь на ноги. — День был длинный. Мы пошли спать.

Разумеется, я не хотела спать, но пришлось лечь. Я надеялась все-таки попробовать, ведь идея буквально горела изнутри. Меня останавливало только то, что Кёя появлялся под дверью примерно каждые минут двадцать, приоткрывал ее, убеждался, что я и Без на месте, и закрывал.

— Это вообще нормально? — шепотом спросила я дракона, лежащего рядом.

Без приоткрыл один глаз и издал звук, долженствующий выразить его несогласие с этим высказыванием. Я не стала прятать его в коробочку, чтобы потом не будить Хибари сигналом выпущенного пламени.

— Эта его тревожность мне кислород перекрывает, — продолжила ворчать я. — Как я могу после всего случившегося вообще заснуть?!

Без что-то проворчал непонятное. Мог бы говорить, судя по взгляду, это было бы нелицеприятное высказывание о поведении Хибари.

Послышался шорох перьев, вначале не вызвавший никакого особого внимания, ведь ощущение было, что я нахожусь в особняке Кёи и за стеной в саду копошатся птицы. А затем я увидела небольшую фигуру, поблескивавшую разными глазами в темноте. Сова юркнула, застыв между мной и Безом, прикрывшим нас крылом. Дверь приоткрылась, через небольшую щель Кёя осмотрел комнату и вновь закрыл ее. Едва его шаги стихли, как я вопросила:

— Мукуро?

— Неудивительно, что Кёя-кун так себя ведет. Я бы тоже не стал спускать с тебя глаз.

— Без, по-моему, у нас тут затесался саботажник, — сказала я дракону, который согласно угукнул.

— Я всего лишь могу понять и разделить его чувства, — отозвался разноглазый, по-совиному возмущенно ухнув.

— Так пойди и скажи ему, что он может переложить надсмотр на тебя, — предложила я.

— Еще чего, — отказался Мукуро. — И ты ему ни слова ни говори. Пока Кёя-кун не знает, что я в теле коробочки, он и не догадается.

Я хмыкнула, понимая, что ничего не изменилось. Как только Хибари узнает, Мукуро вылетит отсюда, причем явно не по своей воле.

— Так есть новости из стана врага? — перевела я тему.

— Не так быстро и не уходи от темы. Удивительно, что тебе повезло так быстро справиться с капитаном Мельфиоре, но не обольщайся. Он был не самым сильным. Хром действительно могла его победить, поэтому я сделал так, что по ее следу пошел именно он, а не кто-то другой.

Я нахмурилась, поджав губы. Честно, я бы предпочла просто заснуть. Но раз уж не получалось, то желала действий, чтобы мысли обо всем здесь увиденном отошли на второй план.

— Давай не будем об этом, — попросила я. — Все понимаю, первое убийство, пусть сделанное не совсем моими руками, но по моему приказу. Мне помощь не нужна, я знаю, что это рано или поздно должно было произойти. Он бы тоже мог меня убить. Переживу, — резко выдохнула, выпустив все разом, и призналась: — В этом времени слишком много всего произошло. Это не только Феникс, Мельфиоре, но и моя смерть, и смерть Тсуны, и Тсуеши-сана, и чья-то еще, о которой мне, может, пока что просто не сказали. Нана неизвестно где, как и Ламбо. Может быть, они оба уже мертвы и мне просто боятся сказать об этом.

— Ламбо жив, — ответил Мукуро, спустя долгую паузу, наполненную горечью. — Он сейчас на базе Мелоне в Японии. Ей руководит Ирие Шоичи.

— Ламбо? — вскинулась я. — А Нана?

— Женщина... — протянул Мукуро, явно не желая говорить. Я видела, что он что-то знает, ведь он обладает удивительной способностью пролезать куда угодно и без мыла. Поэтому ждала, когда скажет. — Она в санатории закрытого типа.

— Когда ты говоришь 'санаторий закрытого типа', ты имеешь в виду заведение, где лечат не дружащих с головой?

— Да, — с непонятной интонацией выдохнул Рокудо, во тьме всматриваясь в мое лицо.

Вздохнув, я прикрыла глаза и сказала:

— Раньше она держалась. После потери детей, видимо, больше не было смысла изображать подобие нормальной жизни.

Жесткие перья на кончике крыла мазнули по щеке, будто погладили. Надеюсь, у меня не такое сожаление во взгляде, которое я видела в глазах Беза.

— Это жизнь, — тихо отозвался Мукуро. — В ней часто случается что-то плохое, но и хорошее изредка случается. Порой этого приходится ждать полтора года, а порой и пятнадцать лет.

Его лицо было нечеловеческим и не позволяло мне увидеть весь спектр эмоций, но было в нем что-то такое тонко трепещущее, разрывавшее изнутри. Я притянула его рукой, и Мукуро уперся головой, покрытой мягкими перьями, мне в шею, прижав к себе крылья.

* * *

Помещение выглядело пугающе дорогим, будто она вдруг оказалась в логове якудза. Хотя, похоже, так оно и было. Мужчины все выглядели опасными и обладали пугающими взглядами. Один из них, массивный настолько, что рубашка натягивалась на могучих мышцах, видимо, был главным. Она сидела на подушке рядом с ним, желая больше всего незаметно отодвинуться и пыталась не дрожать. Ни этот мужчина, ни другие, которых она видела, не причинили ей вреда, но она все равно сидела тихо, опасаясь подать голос и задать хоть один из вопросов, мучавших с того момента, как она неожиданно оказалась в незнакомом месте.

Дверь отодвинули двое мужчин, стоящих с той стороны, впуская еще одного. Этот тоже был крупным, высоким, с тяжелым взглядом под выдававшимися вперед надбровными дугами. Бровей не было. Был шрам посередине лба, начинавшийся с непослушных блондинистых вихрей. Он был одет в черные брюки и серо-зеленую рубашку, поверх которой набросил пиджак, украшенный черными и белыми цветами. На его поясе, как и у многих других мужчин, что она видела, висела карнавальная маска, изображающая ухмыляющегося синекожего демона.

Мужчина пересек помещение и остановился в паре метров, мимоходом посмотрев на нее блеклыми, почти бесцветными глазами.

— Это Сасагава Киоко, — представил ее басовитый мужчина, сидевший рядом с ней. — Твое задание — доставить ее на базу Вонголы в Намимори целой и невредимой.

— Разве она не должна быть старше?

Голос у мужчины оказался глубоким и размеренным, а светлый взгляд пронзительным.

— Тебя это интересует? — насмешливо пробасил мужчина рядом с ней. — Достаточно и того, что она сестра Сасагавы Рехея. Это твой шанс проявить себя перед боссом, первый кандидат в хранители Дождя, Фальк Штромберг.

— Босс мертв, — не колеблясь ни секунды ответил мужчина, вернув свое внимание к нему.

— Босс никогда не умрет, — растянул губы в ухмылке другой.

Глава 6

За довольно долгое время поездки эмоции перестали быть такими острыми, и Киоко даже нашла в себе смелость спросить, где они и где братик. Получив спокойные ответы, пусть даже некоторые звучали, как 'не знаю', она смогла задать другие вопросы. Ее проводник был не против ответить, хотя о себе говорил неохотно. Все, что она узнала — это что он и его родители родом из Германии, на самом деле они переехали в Италию, но как мужчина оказался в Японии, он не ответил. Допытываться она не стала, достаточно и того, что рядом с ним было спокойно, в отличие от того мужчины, который был главным.

— А что означает эта маска?

— Знак принадлежности к клану.

— Значит, вы якудза? Почему вы помогаете мне добраться домой?

— У меня приказ сопроводить тебя, — поправил ее мужчина, сидящий за рулем. — Ты тоже часть клана, по крайней мере, — он бросил на нее странный взгляд, — когда ты была женщиной-медиком, а не девочкой-одуванчиком.

— Я умею лечить с помощью пламени, — призналась Киоко, почувствовав прилив гордости за это, неуверенно добавив: — Меня немного Луссурия-сан учил.

— Хранитель Солнца Варии? — на этот раз он бросил на нее заинтересованный взгляд.

— Да, — кивнула она. — Луссурия-сан буквально несколько часов назад давал мне экспресс-курс, как он это назвал. Но он обещал еще дать мне пару уроков позже. Он такой добрый и обходительный. Думаю, это Кира-чан его уговорила мне помочь.

— Савада Акира? — уточнил мужчина.

— Да, — снова кивнула она. — Я говорила, что мне сложно научиться по книгам. Чтобы быть полезной и не быть обузой, я прикладывала все усилия, но все равно без учителя могла немного. Интересно, где она сейчас и с ней ли братик? — Киоко задумчиво приложила палец к щеке.

— Скоро с ней увидишься, — пообещал он. — Она большой босс, к которому я тебя отведу.

— Как? — Киоко содрогнулась. — Все те мужчины с оружием и в масках... Вы все ей подчиняетесь?

— Ты что, глаза ее не видела? — скептически хмыкнул собеседник на ее удивление. — Она же демон. К тому же... Не просто демон, а королевских кровей. И доказательство тому — пламя.

Она приподняла брови, выражая непонимание, но не решилась просить дополнительных объяснений.

Киоко поняла, что они в Намимори, только когда мужчина, которого она решила все-таки называть по сложной фамилии, сказал выходить из машины. Дальше они пошли пешком. Штромберг-сан предупредил, что время вопросов закончилось. Киоко сама видела небольшие группы мужчин в черном, которых они обходили издалека.

Затем они спустились под землю и пошли по просторным светлым коридорам, где вскоре навстречу им выскочил Реборн-сан. Малыш вежливо поприветствовал ее, с любопытством осмотрев представившегося Штромберг-сана. Как только он озвучил причину прибытия, Киоко встрепенулась:

— Акира-чан где-то здесь?!

Хоть что-то в этом новом и незнакомом месте было прежним и внушало доверие. Реборн-сан повел их за собой, объясняя на ходу:

— Она сейчас на базе с Хибари, поэтому сначала надо связаться с ним. Пока я это сделаю, можешь поздороваться с Хару и И-пин. Они тоже здесь.

— Хару-чан? — удивилась она.

Киоко была рада увидеться с Хару, которая оказалась в том же положении, что и она. Пока Штромберг-сан коротко обменивался фразами с Реборн-саном в стороне, они с Хару-чан присели на стульях. Хару-чан рассказывала, как ей было страшно, когда она оказалась в незнакомом месте и когда вокруг начался бой. Киоко целиком разделяла ее чувства и успокаивала, хоть у самой тоже глаза защипало. И-пин понятливо сидела и не привлекала к себе внимание криками, как сделал бы Ламбо-кун, поэтому молчаливо сопереживала.

— Киоко-чан? — услышала она голос Тсуны-куна.

Он только пересек порог и побледнел, увидев слезы Хару. Киоко понимала, что слезы не помогут. Ее слезы заставляли братика волноваться, поэтому она тут же вытерла их и напомнила себе, что она должна перестать быть обузой. Она не будет больше бесполезной и слабой.

— Я хочу вернуться в мирный Намимори! — сквозь усилившиеся рыдания провыла Хару-чан, забыв про свою привычку говорить о себе в третьем лице. — Я хочу вернуться назад!

Киоко хотела ей чем-то помочь, но не могла и просто сопереживала, успокаивающе поглаживая по плечу. И-пин трогательно держала ее за руку. Очевидно, что Хару-чан требовалось выплеснуть эмоции и получить поддержку. Парни, которые стали свидетелями, молчали. Это молчание прервал Реборн-сан:

— И-пин отведет тебя к Бьянки. Она даст тебе чаю, — малыш повернулся к ней: — Киоко, Хибари мне отказал, но можете попытаться договориться с ним лично о встрече.

И-пин послушно потянула за собой не сопротивлявшуюся Хару и вывела ее из помещения.

— Киоко-чан идет к Хибари-сану?! — воскликнул Тсуна-кун, кажется, забыв, как дышать.

— Не волнуйся, Киоко он бить вряд ли станет, — успокоил его Реборн-сан, посмотрев с интересом на Штромберг-сана.

Штромберг-сан уже долго рассматривал Тсуну-куна и спросил:

— Это Савада Тсунаеши?

— Да, — подтвердил Реборн-сан, улыбнувшись так, как умел только он.

Штромберг-сан с недоверием посмотрел на Реборн-сана.

— Думаешь, это смешно? Этот пацан Десятый Вонгола?

— Привыкай, — ничуть не смутился своей улыбки репетитор. — Здесь все младше, чем должны быть. Будь готов, что Хибари тебя убьет, если скажешь что-то такое об Акире. Так как, представишься ему?

— Фальк Штромберг, — хмуро сообщил он, рассматривая Тсуну-куна, которого, казалось, пригвоздил к месту его тяжелый взгляд, к которому сложно привыкнуть. — Первый кандидат в хранители Дождя Савады Акиры.

— А как же Ямамото-кун? — взволнованно выпалил бледный Тсуна-кун.

— Подумай, если я первый кандидат, значит, он в пролете, пацан, — Штромберг-сан позволил проявиться в голосе толике недовольства, отчего Тсуна-кун отпрянул и решил задать вопросы ей.

— Киоко-чан, но зачем тебе туда идти? Хибари-сан из будущего ужасный! Он не в себе. Даже имото так сказала!

— Если Акира-чан так сказала... — засомневалась она, но напомнила себе, что не должна больше бояться и отступать. -Но... Несмотря на это я хотела бы встретиться с Акирой-чан хотя бы на минуту. Уж она-то наверняка знает, что происходит. Мне бы стало спокойнее.

— Я пойду с тобой, — кивнул ей Штромберг-сан, и она почувствовала себя увереннее, получив поддержку.

Сама встреча вышла неожиданно короткой. Едва Реборн-сан привел их к железным дверям на другую часть базы и те открылись, перед ними предстал взрослый, но очень недружелюбно настроенный Хибари-сан.

— Я же сказал, нет, — его ледяной тон, казалось, покрыл все вокруг изморозью.

Хибари-сан всегда казался ей далеким и холодным айсбергом. Фактически она о нем ничего не знала, только то, что он глава Дисциплинарного Комитета ее школы, и то, что он друг Акиры-чан. Киоко вздохнула, набралась смелости и попросила:

— Хибари-сан, пожалуйста, всего на минуту.

— Я что-то непонятно говорю? — строго уточнил он, буквально испепеляя взглядом, от которого Киоко непроизвольно хотелось сжаться.

— Но почему? — рискнула она спросить.

— Она занята. Это все, что вам требуется знать, — высокомерно сказал Хибари-сан и перевел взгляд на Штромберг-сана, с неприкрытой угрозой сообщив: — Если кто-то попытается самовольно проникнуть на мою территорию, я не стану сдерживаться.

Штромберг-сан выдержал этот взгляд, даже не поменявшись в лице. Хибари-сан нажал что-то на пульте управления со своей стороны, двери вновь закрылись и заблокировались.

— Сомневаюсь, что его скоро попустит, — изрек Реборн-сан, будто дав сигнал к тому, чтобы отойти от входа. Заметив, что Киоко опечалена итогом, он сказал: — Он ее Облако. Для Облака свойственно пытаться закрыть собой Небо от всего остального мира. Нужно просто подождать, когда Небо проявится хоть немного сквозь эти тучи. Можете подождать этого момента на этой части базы.

— Ты сказал, что созвал всех хранителей босса, — напомнил Штромберг-сан. — Кто-то уже прибыл?

— Эрнесто, как я думаю, явится в течении суток. Зависит от того, насколько он сейчас далеко. Рокудо никаких знаков не подавал. Сасагава задержится, — ответил Реборн-сан и сказал для Киоко: — Гокудера и Ямамото тоже прибыли из прошлого, но сейчас в лазарете.

— Я могу сходить к ним? — уточнила она, взволнованно сложив перед собой руки в молитвенном жесте.

Реборн-сан ненадолго засомневался, предупредил, что они выглядят не лучшим образом, но все же позволил. Когда Киоко увидела, насколько плохо выглядят парни, она тут же попыталась им помочь с помощью пламени. Видно было, что им оказали медицинскую помощь, но повреждено было все тело. Ожоги не похожи на обычные, а скорее полученные от удара электрическим током. Правда, какой это должен быть ток, чтобы ударить настолько сильно, Киоко слабо могла представить. Она вспоминала все, что знала. То и дело в памяти вперемешку всплывали отрывки записей, что она получила, книг по медицине и советов Луссурии-сана. И Киоко понимала, что недостаточно хороша в этом. Она не может их поставить на ноги без риска навредить. Все, что она может — придать их организмам сил для заживления. Пусть даже смотреть на эти раны тяжело и больно, она должна быть сильной.

* * *

Дверь едва слышно отодвинулась, Кёя пересек порог, и я спросила:

— Кто приходил?

— Никто, — не поменялся он в лице. — Ты все доела?

— Да, — ответила ему. — Так что этот 'никто' хотел?

Кёя, позволив себе тихий вздох, присел за стол и кивнул Кусакабе, застывшему скульптурой у стеночки. Тетсу безмолвный приказ понял и исчез.

— Приходил кандидат в хранители Дождя, — на мою закономерно приподнявшуюся бровь Хибари пояснил: — После того, как все было окончательно решено с Ямамото Такеши, были созданы списки из подходящих людей в хранители Дождя и Урагана. Все личные дела уже перевезли сюда, поэтому можешь взглянуть после чая.

Как я догадалась, что кто-то приходил? Да просто потому, что Кёя лично бы выпроваживать 'проблемы' не пошел, оставив меня на целых десять минут. Я лишь сделала предположение, что кто-то все равно будет сюда рваться, и угадала.

Чай — это святое, поэтому мне оставалось нетерпеливо ерзать на месте, пока Тетсу не вернулся с подносом, на котором стояли кружки, чайник и тарелочка со сладостями. Сладости Хибари сразу подвинул ко мне, лишь предостерегающе засверлив взглядом, когда я попыталась быстро покончить с десертом. Пришлось повторять за ним и цедить по полглотка, сидя с полуприкрытыми глазами и умным видом.

Нетерпение буквально зудело во мне, но требовалось лишь совсем немного подождать. У меня было множество вопросов, я задавала их Хибари. На некоторые он отвечал, а на другие предпочитал молчать, сразу же объяснив, что время — штука хрупкая. Пусть некоторые мои ошибки все же будут мной сделаны. Поэтому многого о себе из этого времени я не узнала.

Если я могу заявить, что знаю Кёю из своего времени, то же самое сказать про этого Хибари не могу. Несомненно, это тот же человек, но за эти десять лет произошло действительно много всего. Он не расскажет. Он параноик, как и я, и это даже смешно. Поэтому хоть клочок информации, та же крупица с поисками недостающих для меня хранителей — уже хоть что-то.

Чай был допит. Кёя поднялся из-за стола, давая понять, что я должна идти за ним.

Помещения базы отделаны под старинный японский стиль. Должна признаться, здесь гораздо уютнее, чем на 'общей' базе с обезличено бело-серыми или мутно-желтыми коридорами и стандартными светильниками над потолком. Здесь чувствовался дух и появлялось ощущение домашнего уюта. Иными словами, я иногда забывала, что это база под землей.

У части базы Хибари была своя сердцевина — место, где больше всего любит находиться Кёя. Уютный дом, расположенный рядом с садом. Когда находишься здесь, забываешь, сколько километров земли над головой. Этому даже покрашенный в светло-голубой цвет потолок не мешает, а только способствует. И это хорошо, потому что Кёя четко очертил этот дом и сад местом моего пребывания. Дальше мне заходить запрещалось. Это правило контролировал сам Хибари, который изредка все же вынужден был ненадолго меня оставить, но в такие моменты он оставлял со мной верного до костей Кусакабе.

Кёя уверенно и неспешно шагал по пустынным коридорам, мимо тонких дверей. По сути, здесь никто больше не жил. У меня пока что не было возможности толком все осмотреть. Наконец, он остановился перед одними из них и отодвинул дверь в сторону.

Это оказался кабинет, где смешались европейский и японский стиль. Стол стоял на прочном деревянном полу, но в обстановке чувствовался японский минимализм. Тем больше привлекли внимание стопки бумаг на столе, сложенные аккуратно одна на другую. Я зашла внутрь и обошла стол, боясь зацепить какую-то стопку. Не дай бог они рассыплются. Тут все сложено перфекционистом, уголком к уголку.

— Здесь собрана информация на кандидатов в хранители Урагана, — Кёя положил ладонь на одну из стопок бумаг, — а здесь — хранители Дождя. Можешь просмотреть их. Думаю, будет неплохо, если ты выберешь и отыщешь кого-нибудь из них в своем времени.

— Это займет минимум часов пять, — отметила я объем работы.

— Прежде чем ты приступишь, я хотел кое-что тебе показать.

Я перевела взгляд с верхнего листа, на котором было написано имя 'Фальк Штромберг', на лицо Кёи, который выглядел напряженным.

— У тебя из этого времени долгое время была переписка с человеком, которого я не смог определить. Эти письма были в электронном виде. Я их распечатал, чтобы было удобней просматривать, — Хибари указал на еще одну стопку. — Очевидно, что этот человек хорошо разбирается с техникой, и судя по его письмам, сам также далеко не глуп. Те темы, что вы обсуждали, не дают оснований его в чем-то подозревать. Я не нашел ничего предосудительного, кроме теорий, но, возможно, ты сможешь заметить то, чего я не увидел.

Я взяла верхний лист и вчиталась в него.

'Жизнь — она бессмысленна сама по себе. Какой смысл жизни? Родить детей — это репродуктивная функция, она вне нас лежит. К чему стремиться? Просто каждый придумывает себе игру и в нее играет. Границы этой игры ставлю только я сам, вот и все. Захочу — надену костюм и сяду в компьютерное кресло директора, а захочу — мир завоюю. Какая разница, если я могу сделать и то, и то? Даже стать богом.

Я нашел кое-что интересное. Муладхара, Свадхистана, Манипура, Анахата, Вишудха, Аджна, Сахасрара. Так называет их санскрит. Если перевести в более знакомые понятия: корневая чакра красного цвета, пупковая чакра оранжевого цвета, чакра солнечного сплетения желтого цвета, чакра сердца зеленого цвета, чакра гортани — голубого, 'третий глаз' — синий цвет, и коронная чакра фиолетового цвета. Эти семь начал есть в каждом человеке, и сильнейшее из них может иметь свое проявление. Как только какая-то из них 'пробуждается', человек становится одаренным и мы видим то, что называем пламенем. Но что, если их больше? Восьмой шаг черного цвета. Ты ведь знаешь, у кого черное пламя? Они сделали этот шаг, и я хочу узнать, как. Они свои секреты держат крепко, и пока что я не могу с ними спорить. Да, да, ты правильно поняла. Я знаю, ты тоже хочешь. Или ты уже что-то знаешь. Думаю, это шаг к бессмертию. Но и это не все. Что, если пойти дальше? Девятый шаг — это и есть божественный уровень. Но должно быть что-то еще'

Хибари вытянул у меня из руки лист, заставив проводить его взглядом. Кажется, до этого он что-то говорил. Он улыбнулся необычно мягко и снисходительно:

— Послушай еще одну минуту, прежде чем приступишь. Вот эта стопка — твои личные записи. Я знал, где они лежат, и смог их сохранить, чтобы передать тебе из прошлого. Я отобрал то, что не имеет для тебя сейчас какой-то пользы, и положил отдельно от тех записей, где ты записывала свой прогресс.

Я рассматривала его лицо и две стопки и понимала, что Кёя добился своего. Все эти бумаги займут меня на пару суток минимум, и все это время я не буду лезть тренироваться или пытаться проникнуть на соседскую базу к остальным. Я, боюсь, даже есть и спать не захочу. Меня тянуло к этой информации, и я не могла просто так пройти мимо. Достаточно того, что все целы и находятся рядом, поэтому вопрос лишь в том, с какой из стопок начать.

Личные дела отобранных ко мне в хранители могли подождать. Что сначала? Интереснейшая переписка или мои записи? Не могу выбрать, буду смотреть и то, и то. Хотя мои записи меньше по объему, но все же... Это письмо. От кого оно?

Очевидно, что Кёя сложил все по порядку и это последнее письмо. Похоже на личную переписку, но ни приветствия, ни подписи. Никаких намеков на личность человека по ту сторону. Возможно, с ним была знакома будущая я, по крайней мере легкость в общении давала возможность подобное предположить, но я-нынешняя даже предположить не могла. Я на данный момент вообще хотела проглотить всю эту информацию одним махом и тут же попыталась это сделать, полностью погрузившись в работу.

Я даже не поняла, когда Кёя оставил меня одну. Он периодически появлялся, сидел в стороне, наблюдая, либо брал за шиворот и силой оттягивал от стола, перемещая на кухню. Режим дня никто не отменял. Но в это время я успевала задать ему вопросы, оставшиеся непонятыми после чтения.

От всех этих бумаг начинали болеть глаза и голова. Кёя силой утащил меня и заставил лечь спать, закрыв кабинет на замок. Я порывалась прокрасться обратно, но Хибари не дремлет, поэтому ничего не вышло. Мукуро этой ночью не пришел. В голове было столько всего, что спать физически невозможно.

У меня в голове каша из мыслей, а я даже не все просмотрела из двух папок. Я так и не узнала, с кем же была эта любопытная переписка, которую выделил даже Кёя, явно перешерстивший все мои документы. Могу сказать, что этот человек умен и его преследует 'горе от ума'. Даже свои люди для него, скорей всего, пешки, пусть он относится к ним с бережливостью, как владелец к любимой игрушке. Не могу ничего сказать о роде его деятельности, но он относится ко всему довольно легко, будто это игра и можно нажать кнопку 'Загрузка', если что-то не понравится. Поэтому мне кажется, что тот человек, которого я называла 'Читер' в своих записях, и этот человек из переписки — одна и та же личность.

'Он не друг. Стоит об этом помнить. Он всего лишь игрок, все его действия диктуются правилами собственной игры. У него есть какая-то способность предвиденья — это единственное объяснение. Иначе это мировой заговор, который возглавляет бывший студент. Читер оказывается везде и именно тогда, когда надо. У него в руках оказывается то, что надо, именно тогда, когда надо. '

А еще Мельфиоре и Вонгола этого времени. Как я узнала из записей, Мельфиоре, что означает 'тысяча цветов', быстро разрослась до приличных размеров, чтобы соперничать с Вонголой, и начала войну с попеременным успехом. Причем это произошло настолько быстро, будто по волшебству за каких-то пять-десять лет. А возглавлял ее некий Бьякуран, вместе с Юни. Бьякуран — молодой босс семьи, называвшейся ранее Джессо, которую он сам создал. Ему, похоже, нет и тридцати. Юни — девочка лет шестнадцати, не больше. Во время создания семьи Мельфиоре ей было и того меньше, правда, ее семья, Джиглио Неро, имеет длинную историю. Больше похоже на шутку, чем на правду.

Мне не верилось в то, что через десять лет Вонгола настолько ослабла, или в то, что новообразованная семья владеет такой мощью. Вонгола — старый вояка, Мельфиоре — новичок. Тем более, если новичок быстро вырос, то система не успела устаканиться. Люди бы ее разрушили изнутри, а ее лидер должен быть по большей части занят именно тем, чтобы удержать организацию от распада, а не объявлять войну Вонголе. Люди бы могли объединиться под действительным совершеннолетним предводительством босса Мельфиоре — Бьякураном, в случае, если бы Вонгола напала на них. Но нет, все как раз наоборот. Это странно... Значит, тут что-то не так. Интересно, имеет ли отношение моя кончина к Мельфиоре? Или же к Вонголе? Девятый уже вроде бы ушел в мир иной, но достоверно этого не известно, так как штурм базы Вонголы был совсем недавно и о нем ничего больше не слышно. Факт в том, что последние пару лет бразды правления перенял Тсуна, а Девятый при нем был весомым советником, поддерживая на первых порах. Кем в данном трио выступал Емитсу — вообще загадка. Советник советника? Серьезно, папаня сыну подчиняться не станет, значит, Тсуна должен был его сменить, но либо не успел, либо не захотел.

А-а-а-а, вопросы-вопросы. При этом мое тело оказалось у Вендиче, но не похоже на то, что убийцы — это они. Я бы поверила в то, что они что-то знают о моем убийстве и нашли тело. Но тогда почему молчат? Если бы речь шла о Вонголе или Мельфиоре — стали бы они молчать? Пф-ф-ф, чхать они хотели на боссов мафии. Они, как я поняла, всю семью мафии положить могут, если кто-то нарушит пресловутые 'законы'. Страх мафиозного мира перед тюремщиками вполне обоснован. Я видела, как напрягся Девятый, когда после битвы прибыли Вендиче. Но доказательств нет, поэтому все это лишь теории.

Внимание к себе привлек шум, заставивший открыть тяжелые веки. Крики и ругань в обители Хибари — это что-то новенькое. Я отправилась посмотреть и, открыв двери в сад, увидела разношерстную компанию, которая напоролась на Кёю. Здесь был Конрад — весь всколоченный, экспрессивный и громко доказывавший, что Хибари не может так поступать. Ему вторил другой крепко сложенный мужчина в костюме, в котором я узнала Рехея. Он кричал, что если Кёя не отойдет, то он пройдет прямо через него. Третий, с тяжелым взглядом, был мне и вовсе незнаком. Он стоял чуть позади, но создавалось впечатление, будто был готов присоединиться к бою, как только тот начнется.

Заметив меня, все замолчали. Я протерла пересохшие и покрасневшие глаза, чтобы убедиться в том, что не сплю, а в следующую секунду подбежала и с радостным криком влетела в крепкие объятья. Мне вторил сорванный до хрипоты радостный вопль Рехея, попытавшегося своими объятиями сломать мне ребра. Я протестующе взвыла, и тут же меня попытались оторвать от друга. Кто бы мог попытаться это сделать?

— Отдай, — ледяным тоном потребовал Кёя за моей спиной.

— Еще чего! — оглушил меня криком Рехей. — Ты вообще совесть потерял, Хибари?!

— Ей! — согласно взревел Конрад где-то сбоку. — Руки убери!

И тут я поняла, что оказалась на прицеле трех огней. От этого осознания мне поплохело.

— Хотите сразиться? — уточнил Кёя все тем же ледяным тоном, от которого шли мурашки.

— Согласен! — взревел Рехей. — Решим спор с помощью кулаков!

— И коробочек! — добавил рыжий.

— Пожалуйста, остановитесь! — вклинился голосом разума прибежавший на шум Кусакабе.

Все трое повернулись к нему, отчего натренированная годами выдержка Тетсуи дала сбой:

— Прошу вас, только без драк! Вы не можете драться здесь, так как... — сбивчивые объяснения замерли, но мужчина тут же нашелся: — Акира-сан все еще не полностью восстановилась и может пострадать!

Все перевели взгляды на меня, и я быстро-быстро закивала, выражая полную поддержку слов Кусакабе.

Рехей опустил меня на ноги, Кёя тоже убрал загребущие руки. Я рассматривала выросшего за столько лет друга. Упрямый взгляд. Настолько упрямый, что своим упорством Рехей даже может поспорить с Кёей. Но у Рехея глаза добрые, он сам излучает что-то такое бодрое и жизнерадостное, что поневоле на лице появлялась широкая улыбка.

— Ты стал красавцем! — вынесла я вердикт. — Вижу, все-таки не перекачался, в самый раз. С прической Луссурия помог? А давно с Ханой?

— Ты тут не больше недели, когда успела?! — Рехей был смущен и ошарашен.

— А, да, прости, я из чистого любопытства, — покаялась, тем не менее не сумев избавиться от широкой улыбки.

От Рехея было глаз не оторвать. Короткий серый ежик волос так и остался, увеличившись на сантиметр, не больше, но челка, явно с помощью косметических средств, была поднята и стильно уложена. Черный костюм, светло-лимонная рубашка и галстук ему невообразимо шли. Лицо такое мужественное, а взгляд, как я уже говорила, добрый. Понимаю, почему Хана обратила на него внимание или же приняла его. Не будь он мне, как брат, сама бы ни в жизнь такого не отдала никому.

Моя широкая улыбка отражалась на его загорелом лице. Рехей присел на корточки, сжав руками мои предплечья, и больше ничего говорить не надо было. Я обхватила его руками за шею, ощущая родное тепло, зажмурилась... и вздрогнула от двух враждебных аур пламени.

Мамочки.

— Просто пришел сообщить, что с нами связалась Вария, — неожиданно услышала я Реборна. Хотя я его не могла видеть, могу поклясться, он от души веселился. — Требуют присутствие всех и особенно Акиры, чтобы убедиться, как она добралась.

К двум недобрым аурам присоединилась третья, находившаяся у меня под носом и буквально пылающая негодованием.

— Все остальные ждут в конференц-зале на той части базы, — добавил Реборн.

Рехей дернулся, переглянувшись с рыжим.

— Это же Вария, они наши союзники, мы не можем их проигнорировать, — сказал Конрад.

— Тем более, Занзас старший брат Киры, — добавил Рехей, по лицу которого, как и всегда, было видно, что это все наиграно.

Кёя испепелял их острым прищуром, кажется, больше всего желая забить на месте прямо сейчас. Думаю, он в два счета разгадал их задумку, целью которой было вывести меня из этой базы.

— Похоже, мне одному интересно, что за информация у отряда убийц, — прогудел до этого момента забытый мной мужчина, который пришел с Рехеем и Конрадом. — И меня одного все это поражает. Это — Савада Акира, прибывшая из прошлого, — утвердительно посмотрел на меня и, не поменявшись в лице, поднял взгляд: — А вы, трое ее хранителей, ведете себя, как болваны.

Рехей и Конрад посмотрели на него с негодованием и возмущением, Хибари опасно прищурился.

— Кто это? — спросила я. — Он мне уже нравится.

— Кусок мяса, — хмуро и холодно ответил Кёя.

— Боксерская груша, — недружелюбно бросил Рехей.

— Мишень, — с мрачным обещанием в голосе сказал рыжий.

— Его зовут Фальк Штромберг, — пояснил Реборн. — Насколько мне известно, он первый кандидат в твои хранители Дождя.

— Спасибо за объяснения, — протянула, внимательно всматриваясь в мужчину с тяжелым взглядом. — Только, Реборн... Мне даже смотреть на тебя не надо, я всеми фибрами чувствую, что ты там ржешь. Сдерживайся, пожалуйста.

— Зачем? — хмыкнул аркобалено, не скрывая веселья. — Я пойду вперед. Ты пойдешь со мной, Акира, или тебя кто-то понесет?

Я выскользнула из объятий Рехея и поспешила догнать шустрого аркобалено, проворчав, едва слышно:

— Хватит меня уже подкалывать.

Репетитор все услышал, но ничего не сказал, скосив на меня свои темные глаза, в которых плясали натуральные дьяволы.

Конференц-зал оказался просторным помещением, на одной из стен которого находился огромный экран, а посередине стоял стол с множеством стульев. В стол были вмонтированы экраны поменьше. Уже знакомый мне механик Джанини сидел во главе стола с клавиатурой и обрадовался нашему появлению. Здесь уже сидели Тсуна, Лар Милч, Фуута, Хром, Ямамото и Гокудера. Последние выглядели не лучшим образом: все перебинтованные, вялые, с синяками под глазами, доковыляли явно с помощью костылей, прислоненных к столу, но решительно настроенные. Невооруженным взглядом видно: их сильно потрепало. Откуда только силы ходить взялись?

Когда мы расселись по местам, а Кёя независимо замер у стены, скрестив перед собой руки, Джанини защелкал по клавишам:

— Все здесь. Тогда я включаю.

— ВРО-О-О-О-О-ОЙ! — в ту же секунду оглушил нас выкрик, отчего, кажется, вздрогнула каждая клеточка тела и задрожали стекла.

Лар Милч рявкнула на Джанини, чтобы тот убавил звук. Изображение стабилизировалось.

— Наконец-то! Вы все собрались, засранцы?! А-а-а, — протянул Скуало, хищно оскалившись, и мне вдруг показалось, вперился в меня взглядом: — Ты-ы-ы! У меня к тебе один вопрос, мелкая чертяка! Как можно было в аэропорту, среди по меньшей мере двух тысяч людей найти одного капитана Мельфиоре?!

— Это он меня нашел, — тут же открестилась я. — Они же с Бельфегором не видят в обычном смысле, а пламя чувствуют.

— Ши-ши-ши, — появилась улыбающаяся физиономия Принца-Потрошителя из-за спинки дивана, на котором сидел Скуало. — Ты до сих пор этого не знал, капитан?

— Сгинь сейчас же! — взбесился Скуало, повернув к нему лицо. — Я ее просто выпотрошить хочу!

— Ску, не злись так, — услышала я манерный голос Луссурии, а затем в кадре появился и он сам. — Не слушай его. Он на самом деле очень переживал, как ты добралась.

— Завались! — рявкнул на него Скуало. — Чего вы вообще приперлись?!

— Так кто из нас лучше? — вновь вклинился Бельфегор. — Я или Расиэль?

— Учитывая, что он ваш старший брат, семпай, и что вы его, как оказалось, неудачно убили, выбор очевиден, — услышала я голос паренька, растягивающего гласные.

Бельфегора перекосило, и он едва уловимым движением бросил в сторону несколько ножей, оказавшихся у него в руке. Там тут же натянуто охнули и запричитали.

— Не волнуйся, старший есть старший, а младшенький симпатичнее, по своему примеру говорю, — ответила, почувствовав, как на лице сама собой расползлась улыбка.

— Ты смогла открыть коробочку? — громко спросил Скуало.

— Да, — кивнула я. — Это не лев, но, определенно, что-то от кошачьих у него есть. Без в одну минуту справился с капитаном Мельфиоре. Это было даже слишком просто.

— Так это 'он'! — заулыбался Луссурия, появившийся на переднем плане.

— Кто бы сомневался, что ты еще одного найдешь, — пробурчал Скуало, на лице которого мелькнула довольная усмешка. — После появления коробочки у босса, он вообще с кресла жопу не подымает.

— Ши-ши-ши, так что это за зверь? — подвинул его Бельфегор.

— Не отвечай, этот канал связи могут перехватить! — взревел капитан Варии, отпихивая рукой его в сторону. Скуало дернулся и повернулся, рявкнув на пытавшегося выглянуть в оставшийся свободный клочок экрана Леви-а-Тана: — А тебе тут какого черта надо?!

— Я тоже хочу увидеть сестру босса из десятилетнего прошлого, — пробасил Леви-а-тан, продолжая свои попытки.

— Ты ее уже видел, болван!

Бельфегору не понравилось то, что его пытался теснить громадный хранитель Грозы, и он заехал тому локтем по лицу. Леви-а-тан выругался и попытался треснуть его в ответ. На фоне начинающейся потасовки, которая выбесила Скуало, Луссурия заметил:

— Хо, Рехей добрался до вас, это хорошо. Он передаст вам новости, — его тон стал извиняющимся.

— Вро-о-ой! Свалили все, я сказал! — взбушевался Скуало.

В следующее мгновение вся толпа перед экраном брызнула в стороны от летящего предмета, который врезался в экран. Изображение качнулось, мигнуло и исчезло.

— Врой! Чертов босс, какого?!.. — послышалось среди воцарившегося шума, а затем пропал и звук.

— Отключились, — вынес вердикт Такеши.

— Они... — ошеломленно выдохнул Гокудера.

— Совсем не изменились, — закончил за него Тсуна с круглыми глазами, смотря на черный экран.

Надеюсь, они у него такими не останутся. Гокудера, вон, хотя бы моргать начал.

— Ей, такие же идиоты, — пробурчал недовольно Конрад.

— Ну, раз с этим покончено, я должен передать вам всем информацию, что принес с собой, — поднялся на ноги Рехей, привлекая к себе внимание. — Выжившее руководство Вонголы и приближенные семьи знают о том, что стали прибывать молодые версии из прошлого, но большинство не верит в это.

Все застыли, внимательно его слушая, собранные и серьезные.

— Приняв во внимание, что вы, — Рехей окинул взглядом меня, Тсуну, Гокудеру и Ямамото, — все здесь, семьи спланировали крупномасштабную операцию. Приказ для семьи Десятого — через семь дней совершить нападение на японскую ветвь Мельфиоре.

Воцарилось тяжелое напряженное молчание. Меня сама ситуация заставила нахмуриться. Не знаю, кто там эти приказы отдает, но учитывая, что их признанный босс тут, они уже не имеют той же власти. А тут, вот те раз, не сообщение, не запрос, а приказ.

— День Х, хм... — Реборн о чем-то задумался, рассматривая стол.

— Но у нас много раненых! И тем более, как мы можем...! — Тсуна вскочил на ноги и схватился за волосы по привычке. — Семь дней это так скоро!

— Это правда слишком рано, — хмуро заметил Реборн.

— Верхушка Вонголы и союзные семьи не знают, каково положение дел на этой базе, — ответил Рехей и посмотрел на меня: — Однако, им было бы на руку, если бы Феникс вместе со своим боссом и хранителями присоединился к операции. Чем больше сил, тем выше шанс на победу, — Рехей перевел внимание на Тсуну. — Высшие члены Вонголы в замешательстве, они пока не готовы доверять Десятому боссу, что прибыл из прошлого, Вария заявила, что ждет слова от Феникса, прежде чем сообщит, примут ли они участие. Учитывая, что это полностью военный отряд — поддержка немалая. Каваллоне ждет слова Десятого, который должен решить: быть нападению или не быть.

— Что?! — воскликнул Тсуна, голос которого панически истончился. — Я-я-я?!

— Вынести решение нужно быстро, и завтра я должен передать его остальным, — сказал Рехей и прикрыл глаза, скрестив руки на груди.

Очевидно, это все. Не получив больше радостных новостей от боксера, Тсуна обратился к Реборну, желая получить от него хоть какой-то совет. Аркобалено был хмур и невесел, жестко попросив его перестать жалобно ныть.

— Сперва выясни, сможете ли вы подготовиться за семь дней, — посоветовал репетитор.

— Точно нет, — ответила Лар Милч. — Ни шанса.

— Кёя, сколько нам нужно времени? — спросила я.

Хибари перестал делать вид, что его тут нет, и, взяв секунду на раздумья, выдал:

— Три недели.

— Я предлагаю перенести нападение на три недели, — повторила я. — Феникс возьмет на себя базу Мелоне в Японии, вместе с Десятым Вонголой.

Особо долго думать над этим я не видела смысла. У Шоичи и Кёи существует сговор. Очевидно, что Шоичи должен был предвидеть это нападение, в противном случае Кёя сообщит ему. Он на нашей стороне, поэтому что-то предпримет по этому поводу или согласует. Не знаю, что там будет в Италии, но здесь все схвачено. Чтобы убедиться в этом, мне надо было лишь услышать подтверждение от Кёи, что я только что и сделала.

— Уж за три недели я точно стану на ноги! — поддержал эту идею Такеши, решительно улыбнувшись.

— За три недели есть шанс получить результаты тренировок, — добавил Реборн, посмотрев на братца.

— Но мне кажется, участвовать в войне между мафиями не очень соответствует нашей цели... — неуверенно протянул Тсуна.

Конрад сердито цыкнул сквозь зубы, заставив Гокудеру вскинуться и тут же упасть обратно, морщась от боли.

— Как это в твоем духе, — сказал рыжий. — Будущий Савада Тсунаеши собрал кольца Вонголы и пошел на 'мирную' встречу с боссом Мельфиоре, когда всех посланцев до этого убивали. Решить все миром не вышло, вот и получил пулю в лоб, неожиданно разве что для себя. Очнись, идиот, чтобы выжить, нужно показать зубы. Как я и говорил раньше, тебе нельзя садиться в кресло босса. Нынешняя Вонгола тому пример.

— Не смей такого говорить о Десятом! — заорал Гокудера, который, казалось, перестал обращать внимание на боль от ран.

А я хмурилась, внезапно получив неприятную догадку. Это не Мельфиоре могла быстро набрать силу, точнее, не только в этом причина. Сама Вонгола могла погрязнуть в дрязгах. Разлад внутри семьи мог усугубиться смертью хоть какого-то начальства. В результате приказы отдают приближенные и всякие советники. Рехей, ввиду того, что долгое время работал с Тсуной, видимо, имеет там свой вес. Поэтому он и выступает связующим звеном. Гокудера в будущем, скорей всего, был в том же состоянии, что и Конрад. Вряд ли с него был толк.

— Убить Ирие Шоичи и напасть на базу Мелоне — это одно и то же, — отрезала Лар Милч, прерывая начавшуюся ругань, скрестила руки перед собой и посмотрела на меня. — С чего такая уверенность, что у нас есть эти три недели? База Мелоне у нас под боком, и только вопрос времени, когда они это поймут. Мы должны успеть первыми.

— У нас они будут, — припечатала я.

Эта женщина, очевидно, любила резко высказываться и была прямее, чем лопата. Не думаю, что в CEDEF она занимала должность аналитика. Скорее я подумала бы на бойца. Но даже ввиду всего этого меня раздражало ее высокомерие и пренебрежение в мою сторону.

— Это гиперинтуиция, тут не поспоришь, — хмыкнул Реборн, пока мы сверлили друг друга взглядами.

— Если это все... — начал было Хибари, отклеившись от стены.

— Ей, даже не думай! — Конрад резко вскочил со стула, перекинув его. — Второй раз у тебя такое не выйдет!

— Именно, Хибари! — оживился Рехей, воспылавший негодованием. — У тебя она была уже несколько дней, а я Киру только увидел! Если ты сомневаешься, что я могу защитить ее своими кулаками, то я могу тебе это доказать!

— Можешь приходить, чтобы посмотреть на нее, но она будет там, а ты здесь, — холодно припечатал Кёя.

— Как насчет спросить самого маленького босса, что она хочет? — вклинился в эту пылающую атмосферу спокойный и размеренный голос Фалька.

— Ты мне нравишься все больше и больше, — оживилась я, почувствовав глоток свежего воздуха. — У меня есть еще кое-какие дела на базе Кёи, поэтому я останусь там еще на пару дней. Я вынуждена побыть там в одиночестве, но я не откажусь от встреч, — ободряюще улыбнулась мрачному Конраду, смотревшему на меня взглядом побитой собаки, и повернулась к Штромбергу: — Приятно было познакомиться, Фальк. Прости, но я это должна сказать. Я не знаю, как там было с моей будущей версией и что она думала, но пока что моя связь с Дождем не разорвана.

У Ямамото, за которым я наблюдала краем глаза, вытянулось лицо. Он смотрел на этого громадного мужчину большими глазами.

— Понимаю, — выдохнул Штромберг, не поменявшись в лице. — Я все же останусь здесь, если ты не против.

— Да, без проблем.

— Погодите, — нахмурившийся Такеши с трудом приподнялся, опираясь на стол. — Так ты — хранитель Дождя Акиры из этого времени?

Лично я не могла точно сказать, кто этот Фальк Штромберг мне. Я его не знала, а как у них сложилось с моей будущей версией, известно только им двоим. Самого Фалька вопрос не смутил. Он перевел свой тяжелый взгляд на Такеши и, потрепав нервы минутой раздумий, ответил:

— Если я все правильно понял, ты — Ямамото Такеши. Я слышал от своего босса, что ты мог быть хранителем Дождя Савады Акиры, но отказался в пользу Савады Тсунаеши, — его размеренный голос затих, а затем, видимо, еще подумав, он добавил. — Мой совет, малец: если не можешь выбрать, то не выбирай никого, а займись своими делами.

Ямамото после этих слов стал выглядеть подавленным и, вопреки обыкновению, не улыбнулся и не брякнул что-то колкое с видом идиота. Вообще-то Такеши никогда в карман за словом не лез, но все его ответы были с улыбкой, маскировавшей издевку. Сейчас же, сказанные слова его явно слишком задели, и я не знала, что мне сказать и следует ли вообще говорить. Может, Фальк прав и я просто лезу не в свое дело с ненужной помощью? Я ведь тоже заставляю Ямамото выбирать между мной и Тсуной, хотя это не было моей целью. Я предлагала Ямамото Тсуеши забрать сына и сбежать из Намимори, но он мне отказал, уверенный, что Такеши уже сделал свой выбор в мою пользу. Приняв этот ответ, как ответ самого Такеши, я не стала отступать от него... а, может быть, стоило. Думаю, я должна перестать давить. Если тот порыв во время финального боя после битвы за кольца Вонголы действительно был его настоящим желанием, то он это сам должен осознать и перестать болтаться из стороны в сторону. Ничего хорошего из этого не выйдет, и для его отца в том числе. Я понимаю, что ему тяжело и он не хочет рисковать потерей отца, поэтому если он все же выберет мою сторону, я приложу все усилия, чтобы защитить Ямамото Тсуеши. Если же это будет Тсуна, то проблема исчезнет. А если Такеши не выберет никого, как сказал Фальк... Это значит, что он выбрал самостоятельно защищать отца. Может быть, так ему покажется проще.

Пока я витала в своих мыслях, разговор продолжался. Раз уж все мои хранители здесь, Реборн спросил про Рокудо Мукуро.

— Он совершенно невменяем, — ответил Конрад.

— Крыша поехала и тормоза слетели, — добавил Рехей.

— Невозможно иметь дело, — прикрыл глаза Кёя, вынося окончательный вердикт.

— Да? Мне он показался нормальным... — протянула я.

Оказавшись под перекрестком взглядов, я очнулась, полностью вынырнула из своих мыслей и поняла, что сказала.

Как говорится... Ой.

Глава 7

К счастью, я смогла выкрутиться, сказав правду... но лишь отчасти. Но иначе было никак. Мукуро говорил — ложь лучше всего прятать среди правды, поэтому я сказала, что он завладел телом Хром и явился мне в тот момент, когда Кёя только привел меня в Намимори. Но больше пары слов дело не пошло, так как долго контролировать своего медиума Мукуро не смог. Хром, на которую обратили внимание, побледнела под их взглядами и коротко кивнула, не рискнув ничего говорить. Рехей и Конрад выдохнули и слегка успокоились. Хибари недоверчиво щурился.

— На сегодня достаточно прогулок, — сказал он и попытался вновь поднять меня за подмышки, но я была готова к таким поворотам и шустро вскочила со стула, который теперь нас разделял.

Кёя оказался недоволен таким раскладом. Он выпрямился и с упрямством смотрел на меня — точно будет пытаться сделать по-своему. Но я тоже так умею, поэтому самостоятельно направилась на выход, напоследок предложив всем заходить в любое время в гости. Хибари пошел следом и зыркнул так, что все поняли, что в любое время, да и вообще в гости, лучше не заходить. Рыжий порывался также пойти, но его остановил Рехей, сказав, что лучше вернуться чуть позже. Оказалось, мой друг только что прибыл и не успел ни поесть, ни умыться, ни поспать с дороги. У него просто не было сил. А, как я понимала, Конрад сам против Хибари не выстоит даже сейчас.

— Киоко сейчас, вероятно, на кухне или в своей комнате с Хару, — услышала я на пороге слова Реборна и остолбенела.

— Киоко здесь?! — повернулась, громко переспросив.

Кёя подтолкнул меня в плечо, заставив все-таки выйти, и закрыл дверь, продолжая больно сжимать руку на плече.

— Кёя! — возмутилась я и вывернулась из захвата. — Я хочу увидеть Киоко!

— Позже, — пообещал он, тем не менее, сжимая губы, превратившиеся в тонкую полоску. Он остановился, смотря на меня сверху с нехорошим прищуром: — Хохлатый с тобой еще как-то контактировал?

Врать ему я не решалась. Потому что не была уверена, что у меня это получится достоверно. Но если я скажу правду... Он же с ума сойдет, а ведь только-только начал успокаиваться. Поэтому я ответила вопросом на вопрос:

— С чего ты решил?

— Хохлатый из тех людей, что как тараканы — если один раз пришел, то уже не вытравишь. Он возвращался, и вы встретились еще раз, — не вопрос, а утверждение.

Я задержала дыхание, постаравшись выглядеть нейтрально, и отрицательно замотала головой.

— Значит, да, — его голос стал вкрадчивым, и казалось, что Кёя еще больше навис: — Мою территорию ты не покидала. Где и как он проник?

Я зажмурилась и снова отрицательно замотала головой, уже представляя тот ужас тотального контроля, что создаст Хибари.

— Ей! Так и знал, что тебе босса доверить нельзя!

Распахнув глаза, я увидела Конрада, возникшего перед Кёей и оттолкнувшего меня за спину. Поправку, сердитого Конрада. Он все-таки пошел за мной.

— Ты мешаешь, — холодно предупредил Кёя.

— Да плевать мне, что я тебе мешаю! — цыкнул рыжий сквозь зубы. — Я тебе босса не оставлю! Раз уж она хочет пойти с тобой, то так и быть, я отпущу ее, но пойду тоже. Если есть возражения, то я и без тебя смогу ее защитить!

— Защитить? — бровь Хибари неожиданно издевательски изогнулась, а усмешка вышла злая. — Ты даже ничего не смог ответить, когда я спросил, где она.

Рыжий весь задеревенел, отчего у меня мурашки пошли по затылку. Он с силой сжал кулаки. Нехорошее предчувствие усилилось.

— А ты где был, хваленое сильнейшее Облако? — с вызовом, но гораздо тише обычного выдохнул Конрад. — Я слышал, что ты упустил ее и она встретилась с капитаном Мельфиоре в одиночку. Когда надо, тебя нет рядом с боссом.

Лица рыжего я не могла видеть, а вот гамму чувств Кёи все же оценить смогла. Нет, он продолжал держать лицо, но тень, пробежавшая по лицу, и что-то еще во взгляде не на шутку меня испугали.

— Больше подобного не повторится, потому что она будет рядом со мной, — ровным, не дрогнувшим голосом процедил Кёя и нехорошо прищурился: — и я смогу ее защитить, если буду в одном здании. У меня ее из-под носа не похитят. А затем ее тело не окажется через тысячи километров с дырой в груди.

Мое сердце застучало в ушах так сильно, что сливалось с голосом Хибари.

— Кёя! — окликнула я, но тот даже не глянул на меня, продолжая смотреть на рыжего... и он наслаждался.

Слова Хибари ранили, ранили больно и серьезно. И от этого Кёя испытывал странное удовольствие.

— А ты со всей своей мини-организацией вновь ее так же отыщешь?! — с вызовом бросил Конрад.

Я отступила на шаг назад, не зная, за кого мне вступаться и стоит ли вообще вмешиваться. Хотела все это прекратить, но... больше всего я не хотела во всем этом участвовать. Они же подерутся сейчас! Всерьёз! До крови! И даже не посмотрят, что я тут стою. Просто победитель заберет меня с собой, как приз. А призом я быть не хочу.

Поворот был недалеко. Фактически мы с Кёей до него совсем чуть-чуть не дошли. Даже если бы было не так, не думаю, что они заметили бы мою пропажу сразу же.

Юркнув за угол, я сорвалась на бег и продолжала бежать, не зная куда. План базы я даже в глаза не видела. Только заставляла продолжать это делать надежда, что те двое прервутся и заметят, что меня нет. Надежда слабая, но вдруг? Правда, пропажу мою они явно не заметили, что еще раз доказывает правило о семи няньках.

Коридоры длинные, светлые, просторные. По бокам изредка мелькали двери, а у стен часто стояли коробки, доски или еще какие-то строительные детали. Кто-то просто их оставил здесь, не доделав где-то что-то, и отодвинул к стенам, чтобы не мешать проходу. Видимо, я свернула в самую нежилую часть базы, потому что коробок становилось больше.

Я остановилась у невыкрашенной двери, где было огромное скопление коробок, и села прямо на пол в небольшую щель между ними. Нужно было просто перевести дух.

Они все как с ума посходили! Дерутся все, собачатся, пытаются меня перетянуть. А это вообще-то страшно — знать, что ты умрешь через десять лет и никто не сможет тебе помочь. При том, что я стала сильнее, при том, что моя организация процветает, при том, что у меня есть союзники! И неважно, сколько раз будут предприняты попытки изменить будущее, это остается неизменным. Я привыкла об этом не думать, воспринимать Акиру из будущего, как другого человека. Но мысль, что мне чем-то проткнут сердце, даже в том случае, когда я об этом знаю (!), пугает.

Почему-то, когда в рассказах путешественники во времени перемещаются в прошлое, они даже невзначай что-то кардинально меняют. А я, что бы ни делала, получается, не могу ничего изменить. Может быть, у Шоичи что-то есть для меня, не зря же он все это затеял. Одна надежда, что у него есть какой-то план. Нужно просто не раскисать.

— Кира-чан? — донеслось до меня удивленное.

Киоко подошла и наклонилась, встревоженно меня рассматривая. Она, оказывается, тоже переместилась из прошлого и находится на этой базе, а я и не знала. Киоко была одета в синий сарафан, а в руках держала корзинку с луком, на которую я с непониманием уставилась. Чего-чего, а этого я не ожидала.

— Откуда это? — спросила я.

— Я спускалась в кладовку за ним, — пояснила она, заметив мой взгляд. — Мы с Хару-тян постепенно наполняем запасы на кухне.

Ах да, Хару... Каково ей сейчас? Ведь эта девочка, по сути, просто девочка. В голове у нее пошив карнавальных костюмов и дети.

— Я пойду с тобой. Как ты? — спросила я, поднимаясь на ноги и отряхивая футболку и шорты, что мне выдали. — Давно вы здесь?

— Нет, — помотала она головой, идя рядом со мной и показывая дорогу. — Переместилась пару дней назад. Хару-чан уже была здесь. Все совсем не просто, но мы уже в порядке. Меня привел Штромберг-сан, поэтому ничего со мной не случилось, а Хару-чан пережила нападение, ей сложнее, но и она хорошо справилась. Хару-чан перестала плакать и снова, как обычно, веселая.

— Она спрашивала о том, где вы находитесь или кто напал на нее? — нахмурившись, уточнила я.

— Если задуматься, — протянула Киоко, приложив палец к щеке, — то нет. Действительно, странно. На мои вопросы ответил Штромберг-сан. Еще я знаю, почему Гокудера-кун и Ямамото-кун в лазарете и почему нельзя никуда выходить отсюда. Пока я тут была, все остальные странно себя вели и ничего нам больше не говорили. Я хочу помочь чем-то большим, Кира-чан, — призналась по дороге Киоко. — Два раза в день я проведываю Ямамото-куна и Гокудеру-куна. Пока что я мало могу, но они вроде бы быстрей поправляются.

Я ответила ей ободряющим взглядом, и она чуть улыбнулась, повеселев. Пусть я не обратила внимание сразу, но Киоко выглядела уставшей и синяки под глазами уже явили свой лик.

— Ты молодец, Киоко, — похвалила ее я. — Только береги себя, оставляй себе хоть немного пламени, никто не позаботится о тебе лучше, чем ты сама.

— Я помню, — вновь улыбнулась она. — Но оно того стоит. Гокудера-кун и Ямамото-кун уже могут встать с кроватей, несмотря на серьезные раны.

— К тебе или Хару подходили незнакомые люди тут, на базе? — уточнила я, не забыв за всем разговором настороживший меня момент.

— Нет, — недоуменно посмотрела на меня Киоко и, видимо, зная, что я просто так странные вопросы не задаю, спросила: — Почему ты спрашиваешь?

— Перемещение в будущее даже для меня неслабый удар под дых. Но вы с Хару, видимо, справляетесь, — подумав, добавила: — Я переживала, что это не так.

— А при чем тут незнакомые люди? — не поняла она.

— Есть такой атрибут — Туман, — осторожно начала я. — У него есть способность к... гипнозу в том числе. В разумных рамках и при определенных случаях эта способность может принести пользу, но никто не дает гарантии, что Туман сделает именно так, как просят, и не навредит ли своими действиями. Психика — штука хрупкая.

— Значит, и меня он мог одурманить?! — воскликнула Киоко, запаниковав.

— Раз ты говоришь, что никто незнакомый не подходил, значит, мои предположения ошибочны, — заверила ее.

— Только Штромберг-сан...

— Он Дождь, — отвергла я эту идею. — У Дождя другие способности.

— Тогда... — задумалась она, погрузившись в себя. — Бьянки-сан. Точно! Реборн-сан сказал И-пин отвести Хару к Бьянки-сан, когда Хару плакала и просила вернуть ее обратно. Бьянки-сан напоила ее чаем.

— Бьянки Ураган, а не Туман, — вновь отрицательно качнула головой. — Наверняка чай был просто успокоительным, а Бьянки объяснила Хару про мафию и будущее.

Даже знаю, что примерно могла сказать Бьянки, чтобы Хару перестала закатывать истерику. А истерика точно была. Взять любую девочку-подростка, забросить на практически не жилую подземную базу, рассказать, что ее действительно могли убить при нападении, и доходчиво объяснить, что никто не должен выполнять все ее капризы. Понятно, что пользы с тебя никакой, поэтому иди-ка займись делом, чтобы дурное в голову не лезло, и Киоко с собой прихвати с И-пин. Все равно сражаться никто из вас не может, а с остальным справятся другие. Не думаю, что до прибытия сюда Хару или Киоко остальные умирали с голоду.

— Все будет хорошо, — сказала я, заметив, что она опечалилась и погрузилась в свои переживания. — Помни, ты тут не одна. Мы все обязательно вернемся обратно, а вы уже в безопасности. Ты со всем и так хорошо справляешься.

— Спасибо, что пытаешься меня утешить, — улыбнулась она и опомнилась: — Мы пришли, Кира-чан.

Она открыла дверь и зашла внутрь. Я прошла следом и осмотрелась. Помещение просторное, как и многие здесь. Есть огромный длинный стол, рассчитанный человек на десять, не меньше, кухонные столы, два умывальника, две плиты, вытяжки, микроволновка, пароварка и куча кухонных приспособлений. Похоже, мы на кухне. Хару как раз что-то делала у плиты с огромной кастрюлей, литров на семь. И-пин сидела за столом вместе с Фуутой, который развлекал ее какой-то игрой со словами.

— Кира-чан тоже здесь! — обернулась она, заметив нас. — Киоко-чан, рагу почти подошло.

— Кстати, Кира-чан, — обернулась ко мне Киоко, положив лук в одну из тумб, — Конрад-сан ведь твой знакомый?

— Жалуйся, — предложила я, присев на стул.

— Он ужасно себя вел! Обругал приготовленную нами еду! — тут же горячо воскликнула уязвленная Хару. — А мы так стараемся для всех!

— Вы занимаетесь готовкой на всех? — уточнила я.

— Да. Чтобы поправиться, Гокудере-куну и Ямамото-куну требуются силы, — ответила вновь Хару. — А Тсуне-сану требуются силы для тренировок. Я прямо как жена Тсуны-сана! — воскликнула она, покраснев.

Я смотрела на Хару и понимала... какая она все-таки дура. Нет, работа эта полезная, они оказывают парням важную поддержку, потому что совмещать тренировки и решение бытовых проблем сложно. А у нас и так времени немного. Но в части базы Хибари я о подобных вещах даже не задумывалась.

Не понимаю, зачем было перемещать их в будущее, если смысла в этом не было, кроме как для моральной поддержки. В самом деле, в этом времени исчезли все домохозяйки? Или поддерживать в бытовом плане должны именно девочки-подростки, прикладывая свою горячую юную любовь? Конечно, мужчины не первый век стараются ради женщин, но... ну нет пока что в Киоко и Хару роковых женщин.

— А в этой части базы нет обслуживающего персонала?

— Что ты, Кира-чан, — ответила Киоко. — Тут только все, кто пришел из прошлого, Штромберг-сан, Фуута-кун и Бьянки-сан. Ну и Конрад-сан прибыл недавно.

— Может быть, Кира-анеки имеет ввиду Джанини, — предположил Фуута. — Он наш механик, который может починить все что угодно. Он отвечает за техническую часть.

— Точно! — воскликнула улыбающаяся Хару, приняв данное предположение сообразительного юноши.

Конечно, я имела в виду совсем другое, но как сказать об этом, пока не знала. Зато я могла представить примерное количество обслуживающего персонала на части базы, принадлежащей Кёе. Это повара, уборщики, техники, электрики, сантехники и прочее. Всех их я не видела, но там были не бугаи из Дисциплинарного Комитета, а обычные люди. Тот же электрик, чинящий проводку, которого я увидела еще до запрета Хибари. Может быть, наемные работники, а может, родственники бугаев. В любом случае, Хибари был уверен в их лояльности. Тут же две девочки, помогающая им И-пин, да, может, Бьянки с Фуутой присматривают за хозяйством. Конечно, еще и один техник на всю базу. Что за черт, я спрашиваю?! Подземная база — это вам не шалаш размером два на два метра.

— А где все остальные жильцы базы? — придумала я, как задать вопрос. — Разве она рассчитана на максимум два десятка человек?

— Нет, Тсуна-ни спроектировал ее, рассчитывая на куда большее количество, — ответил мне Фуута. — Но из-за тяжелого времени тут только мы.

Тяжелое время... ну-ну. Больше похоже на то, что кто-то ждет наплыва подчиненных, а его все нет и нет. Хотя я нагнетаю. Может быть, весь остальной народ выгнали, чтобы не было возможности как-то воздействовать на путешественников во времени. Но даже если так, Кёя поступил иначе и просто ограничил мое с ними взаимодействие. Все-таки Хибари думает о комфорте и умеет обустраиваться.

— Значит, Тсуна сейчас тренируется, а Гокудера и Ямамото ждут, пока заживут раны?

— Верно, — кивнула мне Киоко. — Лар Милч тренирует Тсуну-куна. Кстати, Лар Милч кто? — неожиданно ее лицо вновь стало взволнованным, и она ожидала от меня ответа, но я его не знала, поэтому ответила честно.

— Не знаю. Работала с моим отцом. А вы?

— А мы помогаем и поддерживаем, пока они думают, как вернуться всем обратно в прошлое! — ответила мне бодро Хару.

Я едва удержалась от фейспалма, продолжая смотреть на нее взглядом, который видел уже даже Занзас. Возможно, мне даже удалось выдержать нейтральное выражение лица. Все же никто не может решать за другого, как ему поступать, каждый идет своим путем. Она решила переложить ответственность и надеяться на парней. На ее месте, я бы все взяла в свои руки или попыталась это сделать, даже не будь у меня пламени. Я бы стала вникать в ситуацию и хотя бы соображалкой помогла бы, ведь даже Фуута, не обладая боевыми навыками, явно не чувствует себя обузой. Думаю, Бьянки поступила бы так же, у нас в этом смысле взгляды схожи. Вот и всплыла разница воспитания. Правда, тут еще стоит сказать спасибо Тсуне из будущего, который перекинул сюда Хару с Киоко, и теперь они не знают, что им тут делать.

— Расскажи, как у тебя дела, Кира-чан, — предложила Киоко.

— Ну... — протянула я. — Меня... — 'Кёя уже достал', — Кёя привел сюда. А Конрад... — 'заставляет беспокоиться', — приехал следом. Еще Рехей...

— Братик?! — воскликнула Киоко, подскочив на месте, как от удара током. — Ты знаешь, где он?!

— Да, он, кажется, только что прибыл на базу. Думаю, вы еще обязательно увидитесь, — улыбнулась я.

— Я так рада, — выдохнула она от облегчения.

Фуута повел нас с Киоко обратно к залу для совещаний, так как мы обе дороги туда не знали. Конечно, Рехея там не оказалось, зато обнаружился Джанини, который подсказал, где его искать, и передал мне, что все меня ищут. Прежде чем я успела что-либо сказать, он уже включил микрофон и, по голосовой связи сообщил всем на базе, где я. А, чтобы наверняка меня добить, тут же передал сообщение на базу Хибари, что я нашлась — видимо, меня там тоже ищут.

Короче, можно ложиться с цветами рядышком и готовиться, эх.

Приближение Кёи я почувствовала еще издалека. Его аура впечатлила даже меня. Конрада я почувствовала следом, а затем увидела их. Они оба влетели в помещение и остановились передо мной, сверля злющими глазами, и зеленые вот почти не уступали серым.

— Вы оба были рядом со мной и не заметили, как я пропала, — спокойно глядя на них, сообщила. — Так был ли смысл спорить?

Они переглянулись, засверлив друг друга не очень-то дружелюбными взглядами. Надеюсь, оба поняли, что нужно действовать сообща, если они хотят чего-то добиться.

— Достаточно, — выдохнул Кёя. — Ты возвращаешься.

Вроде бы мне удалось их отчитать, и поэтому я чувствовала себя победителем, но Кёя вновь попытался меня схватить, и я отпрянула, упрямо хмурясь.

— Ты уже не хочешь идти с Хибари, босс? — воодушевился рыжий.

— Мне нужно пойти с ним на другую базу, но это не значит, что меня туда отнесут, — упрямо нахмурилась, сверля Хибари взглядом.

— Давай я тебе покажу дорогу, — предложил Конрад, протянув руку.

Взглянув в его лицо, я вновь увидела ту же нервозность. Он потерял Акиру из своего времени, упустил прямо у себя под носом, за что, наверняка, корил себя безмерно, и теперь хотел заменить ее мной. Я не хотела быть заменой, но все-таки взрослая Акира и я — один и тот же человек, а Конрад вовсе не чужой. Не важно, в прошлом или в будущем.

Я протянула руку, чтобы сжать его ладонь крепко-крепко — пусть почувствует, что все в порядке, и успокоится, но неожиданно Кёя рванул вперед и закинул меня к себе на плечо. После чего быстро развернулся и пошел на выход.

— Кёя! — воскликнула я.

— Ей, Хибари! — заорал рыжий.

— Я позволю тебе пойти со мной и остаться ненадолго, если будешь придерживаться определенных правил, — так же неожиданно замер и обернулся Кёя. — Хохлатый уже нашел лазейку.

Конрад выпрямился по стойке смирно, посуровел лицом и сжал кулаки, мрачно пообещав:

— Он не пройдет.

Блин, хотела их помирить — пожалуйста! Получите, распишитесь! Конрад на радостях, что ему позволили зайти на базу Хибари, даже возмущаться не стал, что Кёя меня несет, закинув на плечо и обхватив рукой ноги, так как я уже попыталась пнуть это упрямое Облако.

Кёя принес меня обратно в особняк с садом и только там поставил на ноги. Что-то щелкнуло, я выпрямилась и уставилась на свое запястье.

— Это что? — спросила, глупо таращась на металлический ободок с цепью.

— Как и обещал — цепь, — безэмоционально отозвался Кёя, который успел незаметно и быстро защелкнуть на моей руке наручник, вторую пару которого застегнул на своем запястье.

— Ей, ты!.. — начал было Конрад.

— Выгоню, — пообещал Хибари.

Рыжий, на удивление, продолжать не стал и замолчал, взглядом прося у меня прощения. А у меня просто пар из ушей начал идти, но я не могла подобрать слов.

— Как я теперь в душ пойду с этим?! — нашлась я.

— Ты думаешь, я что-то новое там увижу? — спокойно спросил Кёя, едва заметно приподняв уголки губ в довольной улыбке.

Мысленно плюнув, я открыла коробочку. Без знал, что ему делать, и сжал зубами цепь, соединявшую наручники. Заскрежетали острые клыки по металлу, но через минуту попыток дракон выпустил цепь и недоуменно на нее уставился. Кёя, что странно, спокойно и уверенно за этим наблюдал. Я не могла понять, что с ней не так.

— Из чего эта цепь? — спросила я.

— Это камбио-форма Ролла, — самодовольно ответил Кёя. — Ее так просто не разорвать.

— Что это за форма? Еж стал наручниками? — не поверила я.

— Да, — подтвердил Хибари. — Кстати, цепь может удлиняться и укорачиваться, используя свойство пламени Облака. Будешь себя плохо вести, я укорочу ее до предела.

Я неотрывно смотрела ему в глаза, и у меня просто слов не было. Вряд ли он шутит.

— И ты молчать будешь? — повернулась к рыжему, который нервно мял сигарету, стоя в стороне.

— А... — начал он, бросив на меня быстрый взгляд, — а если тебе нужно куда-то будет отойти, Хибари, могу я взять это...

— Я подумаю, — ответил ему Кёя и перевел взгляд на меня: — Займешься делом или просто отдохнешь в саду?

Издевается же! В саду можно успокоиться и даже помедитировать, если ты Хибари Кёя. В принципе, для этого ему сад с птицами и нужен. Почему к зверям Кёя относится совершенно иначе, чем к людям? С ними он более мягкий, спокойный и терпеливый. Честно говоря, я уже не против превратиться на пару дней в какую-нибудь зверушку, чтобы он хотя бы на это время прекратил меня третировать... Или же это только ухудшит ситуацию?

Все равно я решила немного потерпеть и подождать, пока Кёя успокоится. У него есть плохая привычка давить еще больше, если я сопротивляюсь. В данном случае, у него напрягающая меня тревожность, и лучше ее усыпить, чем обострять.

Вечером пришло время водных процедур в ванной и Хибари выгнал Конрада ночевать обратно на соседнюю базу. Мне удалось договориться, что моя нянька ждет снаружи, за дверью. Жаль, Хибари ни в какую не захотел снять наручники, только удлинил цепь, чтобы она спокойно позволяла мне двигаться, и прикрыл дверь. Я зашла и застыла, раздумывая, как же мне снять футболку. На ум приходило только стянуть ее и оставить висеть на цепи, а потом замотаться в полотенце, пока нормально не оденусь.

Я уже начала подымать футболку, когда почувствовала кого-то сзади. Это присутствие было почти незаметным, но я ощущала взгляд в спину и слышала участившееся дыхание. Этот кто-то прятался, и я решила пока сделать вид, что ничего не заметила. Спокойно подошла к шкафу, одна дверца которого была не до конца закрыта из-за чего осталась щель, и резко распахнула его... удивленно уставившись на взрослую Мегуми, втиснувшуюся в просторное отделение с пустыми вешалками.

— Не обращай на меня внимания, — прервала она мой ступор и порозовела. — Продолжай.

— Ты думаешь, я сделаю вид, что тебя не видела? — уточнила я и осознала: — Погоди, ты собралась смотреть, как я моюсь?

— Ну... — протянула она, явно понимая, что я против. — Если хочешь, я выйду.

Она выбралась из шкафа и выпрямилась. Мегуми была одета в красивую, расшитую красными осенними листьями, юкату с глубоким декольте, которое она медленно стала распахивать под моим ошеломленным взглядом.

— Чтобы было честно, — тихо прошептала она, смущенно меня рассматривая из-под полуприкрытых ресниц, — я тоже искупаюсь.

Мегуми сбросила юкату с плеч, и та скользнула на пол, практически полностью ее обнажая. Женщина осталась в одном нижнем белье. Красивом, красного цвета, расшитом причудливыми узорами и наверняка безумно дорогом.

— Мегуми... — начала я, отступая на шаг.

— Зови меня Ито или Ито-тян, босс, — растянула она ярко-красные губы в улыбке.

Она медленно приближалась, впившись в меня горящим взглядом. Начинаю подозревать, что румянец на ее щеках не от смущения.

— Ито, — я вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие, — ты не могла бы одеться и выйти?

— Пожалуйста, не прогоняй меня, — просительно протянула она, прикоснувшись ногтем к губе. Милые кокетливые жесты сейчас мне такими не показались. — Я помогу тебе намылиться и натру тебя мочалкой.

Не знаю почему, но прозвучало очень пошло. Наверное, это все потому, что она приблизилась на тот шаг, что я отступила, и стала вплотную.

— Поможешь мне снять это? — прошептала она, приблизив лицо к моему лицу и клянусь, лизнула ухо!

— Э... Нет, — отказалась я, быстро отступив еще на шаг, и уперлась спиной в душевую кабинку. — Предлагаю тебе, наоборот, одеться.

— Смотри, здесь есть застежка спереди, — будто не слыша меня, указала она пальчиком между грудей. — Не сложно расстегнуть, присмотрись.

Будто этого было мало, Мегуми вновь приблизилась и обхватила руками мою голову, прижав к себе так, что эта застежка оказалась у меня перед носом.

— Ты что творишь?! — возмутилась я, а она уже залезла правой рукой под футболку, поглаживая ею спину.

Дверь резко распахнулась, но я не могла рассмотреть ничего из-за бюстгальтера Мегуми. В следующее мгновенье Кёя за длинные волосы оттянул от меня Ито.

— Больно же! — вскрикнула она.

— Женщина, — холодно и резко отрезал мрачный Хибари, намотав волосы на кулак. — Как ты сюда попала?

— Да чтоб тебя, Хибари! — разозленно выкрикнула Мегуми, из интонаций которой исчезла та мягкость и вкрадчивость.

Кёя дернул за волосы, заставив ее едва не упасть.

— Я спросил, как ты сюда проникла? — повторил он ледяным тоном.

— Пф, — фыркнула она с намеренным превосходством, пытаясь сохранить лицо. — Некоторые твои подчиненные с радостью выбалтывают информацию после нескольких чашек саке.

— С ними я разберусь позже, а ты выметайся, — потребовал он. — Еще что-то такое же — и я забью тебя до смерти.

— Посмотрим, удастся ли тебе это, — самоуверенно произнесла она, давая понять, что не отступит.

Кёя просто развернулся и так же за волосы потянул ее за собой, отчего Мегуми болезненно охнула. Я подхватила ее юкату и пошла следом, так как цепь уже натянулась.

Хибари так и прошел по пустым коридорам до одной из железных дверей, разделявших две базы, открыл ее и выпихнул туда Мегуми в одном нижнем белье. Он потянулся к пульту, закрывавшему дверь, и я быстро протянула ей ее одежду. Дверь закрывалась обратно медленно, поэтому я не боялась, что мне передавит руку, но Мегуми, видимо, совершенно не смущала нагота. Вместо того, чтобы забрать одежду, она схватила меня за руку и попыталась вытянуть следом за собой. Кёя ударил ее по рукам, мы дернулись, разжав пальцы, и ткань упала на пол. Двери сомкнулись, зажевав красивую юкату.

— Идем обратно, — скомандовал Кёя, видя, что я продолжаю стоять и пялиться на железную дверь.

* * *

Тсуна возвращался с тренировки, еле переставляя ноги от усталости. Он успел поужинать и теперь глаза еще больше слипались. Правда, мысли крутились вокруг Варии и слов брата Киоко-чан.

Он поднял глаза... и с силой их затер руками, так как по коридору к нему приближалась незнакомая женщина в одном вызывающем красном белье. Выражение лица женщины было злобным, но Тсуна не сразу поднял глаза на ее лицо. Лишь когда она быстрым шагом проходила мимо, заметил, что она закусила ноготь большого пальца и сердито прошептала:

— Ну мы еще посмотрим, кто кого. Я уж точно не отступлю.

Женщина исчезла за поворотом и Тсуна еще раз протер глаза. Может быть, он уже спит? Откуда на подземной базе взяться почти обнаженной женщине? Померещится же. Лицо ее он не слишком рассматривал и никак не мог его вспомнить.

* * *

Мои записи были... в моем стиле. Разобраться тут можно было разве что после ста грамм и обкурившись какой-то дряни. К сожалению, Занзаса с виски рядом не было, а Кёя алкоголь на дух не переносил, и мне пришлось своими силами пробираться через эти дебри. Тут было все: наблюдения за возможностями всех атрибутов, характеристики, классификации силы, увиденные где-то и только теоретически возможные техники. Но разобраться в этом мог разве что сам автор. То есть я... но не совсем я.

Записи точно и в цифрах подтверждали, что от присоединения атрибута пламя и Неба, и его хранителя увеличивается в силе. Вычисления проводились по количеству выделяемой теплоты, измеряемой в фиама-вольтах. Это происходило из-за обмена пламенем. Если у хранителя был слабый источник Неба, то за счет последнего увеличивалась сила, то же самое и с Небом.

Эксперименты с объединением двух атрибутов я проводила. Но понять, что же у меня получилось, оказалось неожиданно сложно. Как использовать Небо-Облако я уже догадалась, пусть не проводила испытаний. Эта смесь позволяла поглотить любое пламя, а не только атрибута Неба или Солнца, которые сами по себе хорошо усваиваются. Данную идею вместо меня уже проверила взрослая Акира.

Я дошла до конца стопки с перепиской. Здесь было много чего интересного, пусть и только теоретически полезного. Начиналась переписка куда осторожней, чем закончилась. Это чувствовалось. В первых письмах мы будто друг друга прощупывали, толком не зная, а в конце общение действительно дружеское и стали появляться моменты, понятные лишь для двоих. Видимо, общение шло не только перепиской, так как упоминалось то, чего раньше не было.

У Хибари даже догадок не было, от кого эти письма, что его, кажется, раздражало. Но он рассказал о куче невероятных совпадений при изобретении коробочек, которые стали фишкой Мельфиоре, и я сложила два и два. Правда, в результат пока плохо верилось.

Читер — это человек, пользующийся посторонними программами в игре, из-за чего он с легкостью выигрывает. Он играет нечестно. Но не могла же я 'дружить' с боссом Мельфиоре, который каким-то образом создал эту череду случайностей, послужившую созданию коробочек? Да он еще и тот человек, в котором многие подозревают виновника моей смерти. В этом следовало разобраться, но сидя в изолированной подземной базе это сделать невозможно.

Мы сидели за чаем в спокойной обстановке. Конрад вернулся утром. Кёя позволял ему появляться лишь на определенное время и сидеть рядом со мной, пока я была занята чтением. У рыжего, было видно, тоже сложности с прикосновениями, так тут еще и Кёя был, но от взгляда Конрада мне было не по себе. Что-то похожее было у Мегуми. Догадываясь о причинах, я садилась поближе к нему, опираясь на плечо. Правда, как потом оказалось, рыжий испытывал синдром 'кота на коленях' и боялся пошевелиться, чтобы я не решила уйти, отчего сидел, как статуя, и дышал через раз.

Я старалась быть с рыжим помягче. Не ругалась на него, не повышала голос, не обращала внимание на его заскоки, делая вид, что все в порядке. Ведь понятно, что как прежде уже не будет. Взрослая Кира к нему не вернется. Именно поэтому я сосредоточилась на чтении, когда он, пользуясь тем, что я погрузилась в работу, в полной тишине прикоснулся кончиками пальцев к моей щеке. Его взгляд, которым он всматривался в мое лицо, невозможно было не заметить. Конрад осторожно и практически не касаясь очертил линию по щеке, провел по скуле, будто рисуя очертания... и упал навзничь, получив неожиданный и быстрый удар тонфа.

— Кёя! — в который раз возмутилась я.

Хибари спокойно сел на место и негромко позвал Кусакабе, который понятливо отволочил куда-то бессознательного рыжего. Я кинулась следом, но Кёя дернул за натянувшуюся цепь.

— Да ладно тебе, — нахмурилась я. — Уже двое суток прошло, сними их.

— Я не говорил, что собираюсь снимать их, — даже не дернулся он, продолжая сидеть с кружкой чая, прикрыв глаза.

— Ты опять за свое! — возмутилась я. — Бьешь без разбору того, кто не заслужил такого к себе отношения, и абсолютно не считаешься с моим мнением. Как тебя только взрослая Акира терпела.

— Это была она, ты — совершенно другое дело, — ответил он, полностью проигнорировав мое замечание насчет рыжего.

— Я все понимаю, она умерла, и никто из вас ничего не сумел с этим сделать, но это не значит, что как только я отойду от тебя недалеко, то со мной тут же обязательно что-то случится.

Кёя медленно отставил чашку, но от меня не укрылось напряжение, с которым он это сделал. Чашку вполне могли сейчас раздавить.

— Я не хочу об этом говорить, — как всегда не позволил он проявиться эмоциям в голосе.

— А я не хочу купаться, когда за открытой дверью стоишь ты, — отступать и мириться я больше не собиралась. — Особняк большой, база еще больше, а спим в одной комнате втроем, как в отеле!

— Вдвоем, — поправил Кёя, таким образом сообщив, что Беза не считает.

Но я имела в виду не дракона, а Мукуро, который с помощью Беза умудрился незаметно протиснуться в облике совы и не разбудить Кёю, спящего на соседнем футоне. Как он это сделал, я не представляю. Я тогда уже вообще спала. Профи, да и только.

— Ты думаешь меня это утешит?! — злилась я.

— Это не обсуждается, — вновь отказался идти на уступки Хибари.

— Хорошо, — зло сощурилась я. — Пытаться это обсудить я больше не буду, просто уйду к Рехею на вторую часть базы.

— Он еще два дня назад отправился обратно в Италию, чтобы огласить собранию Альянса решение по поводу базы Мелоне, — абсолютно не заволновался Кёя.

— Значит, в Италию и отправлюсь, — бросила я.

— И как ты это собираешься сделать, позволь полюбопытствовать, — усмехнулся Кёя, подняв руку с наручником, приковывавшим меня к нему.

Он уже меня довел, поэтому я достала коробочку и призвала своего дракончика. Пришло время серьезных мер. Без недобро зыркнул на Хибари и замер между нами. В его пасти засветилось пламя, я натянула цепь, заставив ее повиснуть в воздухе, и дракон выдохнул горячую закручивавшуюся волну.

Глаза Кёи удивленно расширились, когда цепь стала осыпаться песком. Но это было не все. Стена, на которую смотрел Без, на глазах обзаводилась разрастающейся дырой. Я рванула на выход, Без помчался рядом, ничуть не отставая. Думаю, дверь, разделявшую две базы, пламя зверя из коробочки тоже 'съест'.

Только едва я выбежала в сад, из дома показался мрачный Хибари, испускавший угрожающую ауру пламени поразительных размеров. Он догонял с тонфами на изготовку, а его ёж из коробочки летел, вертясь в воздухе, еще быстрее, заставив Беза развернуться и встретить его атаку. Дракона я оставить не могла, пришлось также остановиться в ожидании приближения Кёи и надеть перчатки. Возвращаясь чуть-чуть назад, скажу, что парни из Феникса прислали мне таки мой размер, и теперь вшитые кастеты заблокировала тонфа. Я легко уклонилась от замаха второй тонфа, но это не благодаря моим навыкам. Кажется, Кёя не хотел меня бить. Без приземлился с прыжка рядом. Он не хотел драться с Роллом, зависшим в воздухе и объятым фиолетовым пламенем. Атаки моего дракончика не предназначены для союзников, они добивают окончательно.

Кёя неожиданно сорвался в атаку, и я принялась уклоняться и пытаться успеть атаковать в ответ, что удавалось с трудом. Все же навыки Хибари в ближнем бою существенно выросли. Ролл вспыхнул пламенем и притянулся к владельцу. Кёя же вместо удара, крутнул ручку тонфа, прижал меня к себе лицом, выбросил вторую дубинку и... защелкнул целые наручники на запястье, поймав мой удар в живот. Вторую из пары защелкнул на своей руке, слегка поморщившись.

Цепь между наручниками теперь была не больше десяти сантиметров. Наши ладони почти впритык. Почему, чем больше я пытаюсь сопротивляться, тем ближе к себе он меня притягивает, будто назло?

* * *

Кусакабе, сидя на коленках, отодвинул бумажную дверь, чтобы была маленькая щель, и склонив голову негромко сообщил:

— Кё-сан, похоже, у нас внеплановые посетители.

— Йо, Хибари! — громко поздоровался Рехей, отодвинул дверь шире и зашел внутрь.

Конрад зашел следом, с мрачной решимостью взирая на Кёю, но держал рот на замке.

— Пожалуйста, не врывайтесь таким образом, — заволновался Тетсуя.

— Все в порядке, — ответил ему Рехей, — не надо так волноваться. Мы ведь с Хибари старые друзья.

Судя по виду Тетсуи, он был с ним не слишком-то согласен и настороженно смотрел на реакцию Кёи, который на секунду оторвался от чтения и тут же сделал вид, что текст на листе его интересует больше, чем боксер.

— Я только что вернулся, — сообщил с улыбкой Рехей. — Все в порядке. Альянс уже планирует наступательные операции. Через две недели сразу несколько точек Мельфиоре будут атакованы. Вария тоже собирается участвовать. Они нападут на особняк, где предположительно находится босс Мельфиоре. А? — не понял он. — Ты выглядишь не очень-то обрадованной новостями, Кира-чан.

— Кёя сообщил мне, что Феникс участвовать в нападении на базу Мелоне не будет, а я буду сидеть здесь, — мрачно зыркнула на Хибари. — Он выгнал отсюда Конрада и никого больше сюда не пускает. При том, меня не пускает ни на соседнюю базу, ни в тренировочный зал. И я с ним после всего не разговариваю.

О причинах запрета на тренировки Кёя не слишком распространялся. Просто сказал, что они начнутся позже, когда я приду в норму. Видимо, моим словам, что я уже в порядке, он не верил. Насчет нападения Феникса... Для выполнения уговора между Тсуной, Кёей и Шоичи, Тсуна должен отправиться на базу Мелоне с небольшой компанией, а не с двумя сотнями боевиков. При такой поддержке он не сможет стать сильнее от противников, которых будет отправлять Шоичи — так гласила озвученная Хибари версия. Во мне же иногда просыпалась паранойя, и казалось, Кёя хочет отправить Тсуну с Гокудерой и Ямамото на базу к врагу, чтобы просто избавиться от них.

— Да-а-а, Хибари, — вымолвил Рехей, посмотрев на Кёю, и протянул ему бумажный пакет, который принес с собой. — Держи саке за вредность.

— Я не пью, — холодно бросил Кёя.

— Ах ты! Да ты знаешь, сколько неприятностей я преодолел, чтобы принести сюда хорошего саке! — тут же вспыхнул возмущением боксер.

— Нет, это не так, — вмешался Кусакабе. — Кё-сан не переносит алкоголь.

— А, понятно, — улыбнулся Рехей. — Вижу, ты все такой же ребенок, Хибари.

— Это не потому, что я не могу. Просто я решил не делать этого, — холодно бросил Кёя и все-таки посмотрел на боксера. — Ты что, японский не понимаешь?

— Ах ты! — вскипел Рехей, подняв сжатые кулаки. — Я-то думал выпить с тобой и посидеть вечером, чтобы Кира-чан от тебя отдохнула! Ты ничуть не изменился!

— Да, ты тоже не изменился, — усмехнулся Кёя и, как ни странно, Рехей успокоился.

Удивительно. Это действительно похоже на перепалку старых друзей. За столько времени Рехей научился сдерживаться, да еще и с Кёей, видимо, хорошо сдружился. Насколько это вообще возможно с его несносным характером. Этот упрямый ёж у меня допросится.

— Вот, — Рехей зарылся во внутренний карман пиджака и достал прямоугольный сверток, упакованный в обертку. — Это тебе шоколад из Италии, Кира-чан. Я останусь здесь и потренируюсь с тобой, если хочешь.

Только я радостно воспрянула духом, как Кёя холодно отрезал:

— Я запрещаю тренировки. И шоколад до еды тоже.

— Хибари, ты!.. — снова вскипел Рехей.

— Ты совершенно не умеешь соизмерять силу и бестолково планируешь. Без присмотра Акира с тобой не останется.

Рехей сел, сердито скрестив руки перед собой, и вперился обиженным взглядом в невозмутимого Кёю, но ничего не сказал, тем самым соглашаясь с его словами.

— То есть это можно назвать хорошим присмотром, — предположила я, подняв руку с наручником и тем самым поднимая и руку Хибари, которая была почти впритык к моей.

— Хибари, с этим я решительно не согласен! Я буду с тобой экстремально драться за такое! — Рехей почти задохнулся от возмущения.

Я расплылась в счастливой улыбке. Вот кто мой лучший друг! Вот на кого можно положиться! Вот кто меня в обиду не даст!

— Решай, Хибари, либо ты со мной саке пьешь, либо я забираю Киру-чан! — воскликнул Рехей, заставляя меня хлопнуть ладонью по лбу.

— Пожалуйста, остановитесь, Сасагава-сан, — заволновался Тетсуя.

— Ты специально ставишь вопрос таким образом, чтобы я выбрал это низкосортное саке? — уточнил Кёя, усмехаясь.

— Оно хорошее! Даже лучшее! — горячо возразил Рехей, доставая бутылку из упаковки и демонстрируя этикетку. — Ты подозреваешь меня в том, что я тебе подсуну какое-то низкосортное саке?!

Как-то так и оказалось, что все сели на принесенные подушечки, мы все вчетвером поужинали, а потом Кусакабе призвал помощников, которые расставили на невысоких столиках пиалы и закуску. Кёя, помня о том, что Без может разрушить цепь, и подозревая, что я так тоже смогу, оставил меня сидеть рядышком, отчего я сунула нос в его же пиалу.

Спирт, как спирт, что в нем особенного? Запах немного отличается, но и все. Кёя отодвинул меня от пиалы, посмотрев предупреждающим взглядом. Из-за того, что я проявила интерес, его настроение снова скакнуло на отметку ниже, несмотря на то, что Рехей пытался разболтать Кёю, а Конрад воздерживался от выкриков и резких фраз, молча скрипя зубами. С каждой минутой эта идея, видимо, нравилась Хибари все меньше и меньше, поэтому я вздохнула и придвинулась к его плечу.

Раньше с Кёей это работало. Он успокаивался, когда я выпускала ауру своего пламени. Со взрослым Хибари это тоже сработало и риск драки между Рехеем и Кёей упал, отчего Тетсуя, сидящий у стены, облегченно выдохнул. Вот чьей работе не позавидуешь.

— Тебе скучно? — спросил Кёя, когда я тяжело вздохнула.

— Вообще-то я хотела бы сесть под бочок к Рехею. Я по нему соскучилась, — призналась я и подняла запястье, звякнув цепью, — но из-за этого я от тебя не могу отодвинуться даже на метр.

— Так садись, — Рехей мигом пересел ближе и притянул к себе под бочок. Я подняла глаза, взглянув на его загорелое лицо, и улыбнулась, заметив его улыбку.— Я тоже по тебе очень соскучился! И остальные все, не сомневайся, тоже очень скучали. Пусть ты сейчас младше, чем я привык, но так ты только милее. Так и хочется тебя к себе прижать и не подпускать никого другого, — Рехей как всегда говорил прямо и начистоту все, что думал. — Хибари вообще правильно сделал, что тебя тут держит. Конрад не в себе, он сам это признает. К Рокудо тебя абсолютно точно подпускать нельзя. Даже я, пусть готов защитить тебя от всех, все равно кажется, будто могу тебе случайно навредить. Ты ведь такая маленькая по сравнению с нами.

То есть Кёя испытывает ко мне тоже нечто подобное?

— Почему же только Кёю ко мне подпускать можно, а остальных — нет? — спросила я, задумчиво нахмурившись.

— Просто Хибари лучше всех умеет сдерживаться и контролировать себя, верно, Хибари? — с улыбкой ответил Рехей, посмотрев на невозмутимого Кёю.

Тот ничего не ответил, лишь недовольно свел брови к переносице, что значило — Рехей сказал все правильно. Эх, обожаю его — вот кто ничего никогда не станет от меня скрывать. Не удержавшись, обхватила торс Рехея руками, прижавшись щекой, и счастливо вздохнула.

— А вы не завидуйте! — с широкой улыбкой воскликнул Рехей, когда ауры пламени Грозы и Облака усилились.

Я на их выражения лиц не смотрела, зато Рехей, кажется, смог оценить.

— Ей! — не выдержал Конрад, эмоционально воскликнув, и подскочил на ноги. — Я тоже хочу!

Рехей громко захохотал, я хихикнула ему в рубашку и повернулась, заметив, что Кёя тоже едва заметно улыбается кончиками губ, пытаясь скрыть это за пиалой с саке.

— Тебя я тоже обниму, но чуть позже, ладно? — улыбнулась рыжему, который после моих слов отвел взгляд, играя желваками под продолжавшийся хохот.

Мне поставили столик со стаканом сока и эклерами, поэтому пока они пили саке, я кушала сладкое. Вообще, они не сильно-то напились, выпили три небольшие пиалки, но Рехей увлекся рассказом о своем путешествии и от перевозбуждения стал сильно размахивать руками, рискуя нечаянно задеть меня.

Я вспомнила о своем обещании и переместилась к рыжему, благо Кёя, чтобы было удобнее, увеличил цепь на пару метров. Конрад будто только этого и ждал — схватил меня и притянул к себе. Я развернулась в его руках, спиной к нему, чтобы продолжать следить и участвовать в разговоре. Рыжего это не смутило. Он прижал меня руками к груди, как было делал это Мукуро, и дышал в макушку, шевеля там волосы.

В разговоре он участвовал примерно как Хибари, который уже минут пятнадцать глаз с рыжего не спускал, то есть вовремя вставлял свои замечания. Только рыжий был более экспрессивным и его замечания, равно как и пламя, ощутимо кололись, выдавая сильные эмоции. От чего их больше — от того, что я перед ним, или от оживленной беседы, кто его знает.

После этого я перекочевала под бочок к Хибари, по его инициативе, но не слишком сопротивлялась. Конрад сопротивлялся больше, но все же отпустил, проводив взглядом.

Рехей есть Рехей, у него голова бетонная, а кулаки пудовые, из-за чего он не замечает мелочей и спокойно может все сшибать. Когда он на эмоциях, надо быть осторожной. Конрад тоже вспыльчивый, его пламя в спокойном состоянии приятно щекочет, но сейчас оно кололо, как иголками. Когда я оказалась рядом с Кёей снова, его пламя, в последние дни все чаще давившее на восприятие, успокоилось и стало мягким, как теплое одеяло.

Посиделки затянулись до ночи, так как, видимо, разнежившись в такой приятной обстановке, я стала зевать, но оставалась, слушая и все реже участвуя в беседе. Кёя, как ни странно, тоже слушал и рассказывал. Такое времяпровождение, видимо, принималось им, как достойное. Еще Рехей мне показал своего зверя из коробочки. Это оказалось суровейшее кенгуру с песочной шерстью и кучей шрамов. Его правое ухо и лапы были перебинтованы, а длинные вытянутые уши и кончик хвоста сияли желтым пламенем солнца.

— Он оправдывает мои надежды и достоин быть оружием настоящего мужчины, — Рехей похлопал кенгуру с него ростом по плечу. — Его имя экстремально бесподобно! Кангарью! — закричал Рехей, видимо, от обилия переполнявшей его гордости.

— 'Мой путь чести' — красивое имя, — закивала я. — Только Рехей... это не он, а она, — указала на сумку кенгуру. — Сумки бывают только у самок кенгуру.

— Что?! — удивленно выпучил глаза Рехей.

Кенгуру согласно взревела.

— Гарью, мы столько боев прошли, — от обилия чувств боксер вытер скупую слезу. — Ты все равно для меня настоящий мужик, которого я уважаю!

Кенгуру снова взревела, обняв его лапами. Они так и стояли, обнявшись, выражая взаимную поддержку и обоюдное признание.

Я выпустила Беза, чтобы он познакомился с Гарью. Без влился в её компанию быстро и стал дурачиться с кенгуру, играя, пытался схватить Гарью за хвост. Конрад тоже выпустил Хайне, который пытался схватить за хвост уже Беза. Кёя ежика выпускать не стал, продолжив спор с Рехеем. Я поначалу вслушивалась, уже ощущая, что засыпаю и постепенно сползаю вниз, все больше и больше облокачиваясь о Кёю. Кажется, так и заснула.

Глава 8

Рехей тем вечером сделал для меня хорошее дело и позволил расслабиться. Я почувствовала себя в окружении 'своих', мне было тепло и приятно рядом с ними. Но волшебный вечер закончился, и утром все вновь вернулось на свои места.

Рехей доверчивый и верит, что, оставляя меня у Хибари, делает лучше. Хоть и понимает, что для меня это тяжело, но вряд ли осознает, как меня это выводит из себя. С каких пор боксер вообще стал тем, кто может понять, что иногда нужно потерпеть? Если это так он повзрослел, то я явно ушла в обратную сторону.

Кёя сидел за столом, читая очередные доклады и рапорты, а я рассматривала сад, сидя к нему спиной, и думала, что мне такого сделать. Хибари снова сказал тренировкам 'не сегодня', хотя сам с утра успел размяться. У меня складывается впечатление, что его целью в том уговоре с Тсуной и Шоичи было лишь желание заполучить меня снова, а не сделать сильнее. Да, я получила много информации, но испытать ее нет возможности. Знаю, будет опасно, но я готова к этому и буду осторожна, испытывая самую безопасную и понятную часть. Увы, Кёя так не считал. Он вообще не собирался меня пускать на базу Мелоне к Шоичи, считая риск для меня неоправданным и, видимо, планировал просто организовать встречу с Шоичи, когда все уже будет позади.

— Кё-сан, — позвал Тетсуя. — У нас внеплановый посетитель.

— Можешь зайти.

У меня возникло чувство дежавю. Я повернулась к внутренним дверям с надеждой вновь увидеть Рехея, но за широко открытыми Кусакабе дверями показался флегматичный Фальк с тяжелым взглядом.

— Простите за вторжение, — буркнул он, очевидно, поинтересовавшийся ранее правилами хорошего тона по-японски.

В руках мужчина держал картонный пакет, из которого вытащил вначале коробку чая, которую поставил перед Хибари на стол, а затем — упаковку шоколадных конфет, которую подошел и вручил мне.

— Могу я немного посидеть с боссом? — спросил Фальк.

Хибари, пребывающий с утра в хорошем расположении духа, кивнул, но меня вопрос просто выбесил. Мало того, Кёе еще и все равно, что я его игнорирую, ему, оказывается, достаточно моего присутствия рядом!

— Слышал, Хибари немного успокоился, хотя вижу, что все не совсем так, — тихо заметил мужчина, присев рядом и свесив ноги с веранды, как и я.

Он скосил глаза назад, на цепь, которая была растянута на три метра.

— Я бы сказала, все совсем не так, — недовольно ответила. — Бесит аж, — выдохнула, скривившись.

— Тогда почему не осадишь его? — флегматично уточнил Фальк, посмотрев на меня.

— Что я могу ему сделать? Кёя зажал меня в угол, а всерьез драться с ним... — я пожала плечами, — не могу. Он свой, пусть и ведет себя, как осел. Правда, еще немного и доведет окончательно.

— Тогда как насчет пригрозить разрывом связи Небо-хранитель? — вопросительно приподнял он бровь, пользуясь тем, что Хибари нашу негромкую беседу не слышит. — Мне, наверное, каждый говорил, что малейшая ошибка — и со своими амбициями я могу попрощаться.

— Я могла пригрозить шестнадцатилетнему Хибари, но этот Хибари ведь не тот же самый... — сказав это, я поняла, как глупо это звучит.

Да, я тоже их разграничивала. Этот взрослый Кёя был хранителем взрослой Акиры. У него был тот же отвратительный характер, который, если подумать, прослеживался и у Хибари-подростка. Кёя не понимал некоторых вещей, и это исходило из его 'звериного' воспитания. Этот Кёя, видимо, за все время успел меня изучить, а Акира взрослая успела ему что-то вдолбить в голову, и он привык к правилам, но стоило появиться мне... Долой все правила. У меня то же лицо, тот же голос и очень много другого похожего. Я для него просто образ.

— Погоди, но ведь он меня выводил не раз настолько, что у меня даже мелькала мысль, что это того не стоит, — нахмурилась я. — Связь должна была колебаться, как в тот момент, когда так думал Кёя.

— Видимо, что-то здесь работает не так, — пожал плечами Фальк. — Почему ты изначально его выбрала?

— Я думала, что взяла излишне серьезного и строгого парня, а не мамочку, — нахмурилась в ответ, исследуя свои источники. — Кто же знал...

Источник Облака был слабее, чем обычно. Кажется, связь с Облаком есть, но такая слабая, что создается ощущение, будто хранитель очень далеко. Но вот же он, в трех метрах.

— Его нет, — сильнее нахмурившись, открыла глаза. — Связь есть, но хранителя рядом нет.

— М-м-м... — глубокомысленно издал мужчина. — Это как? Хибари Кёя из прошлого твой хранитель, а из будущего — не твой? Так бывает?

— Чего только не бывает...

— Понятно, почему всех так штормит, — хмыкнул он все так же флегматично. — Они видят, но не чувствуют, что это ты.

— А ты? — с интересом повернулась к нему лицом.

Этого человека я вообще не знала. Из его дела я вычитала, что он служил в армии Германии, дослужился до звания майора и затем случилась какая-то неприятная история во время службы около границы с Италией. Подробности скрыты, но факт в том, что дело едва не дошло до трибунала. Имеется информация, что Штромберг не выполнил приказ вышестоящего командования, но что было там на самом деле, знает разве что он... и, может быть, взрослая Акира.

— А я был знаком с Савадой Акирой не так долго, как они, — пожал он плечами.

Мы немного помолчали.

— Понимаю, всех осадить практически невозможно. Чудил бы только один, можно было бы что-то сделать. Они все стремятся к единой цели, и даже если я помогу тебе, то буду забит до смерти.

Любимое выражение Хибари Фальк произнес по слогам. Видимо, 'камикорос' был им заучен не так давно.

— Что, если сначала тебе попробовать кое-что другое? — неожиданно спросил мужчина, и когда я недоуменно на него посмотрела, пояснил: — Ты — слабость Хибари. Он сделает очень многое для тебя и ради тебя, стоит лишь убедить его, что тебе что-то нужно.

— Мне нужно пространство, и я уже не раз это ему говорила разными словами, — нахмурилась я, не совсем его понимая.

— Смотри, — вздохнул мужчина и заговорил еще тише. — Ты доказывала, что тебе не нужна его опека, но он убежден, что без него ты не справишься. Попробуй наоборот. Скажи ему то, что он хочет услышать. Что ты слабая и его забота тебе жизненно необходима.

Я хотела было возмутиться, но задумчиво перевела взгляд на сад, где едва слышно пели желтые птицы Хибари. Кажется, я поняла, что имел в виду Фальк. Рехей подсказал мне, что Кёя видит меня маленьким очаровательным зверьком, но Хиберда Хибари ведь на цепь не сажает. Даже клетки и то никогда не было. Потому что он знает: если что-то случится, птичка прилетит к нему.

Это, возможно, действительно могло сработать, поэтому я стала думать, что и как мне сказать или как себя повести. Пусть из-под опеки Хибари мне не выбраться, но это не значит, что я буду плясать под его дудку.

Чуть позже пришли Конрад и Рехей. Боксер травил байки, развлекая меня новостями. По ту сторону базы Лар Милч занималась тренировками Тсуны, и судя по словам моего друга, эта женщина могла соперничать методами с Реборном. Единственное, она не была столь изобретательна в наказаниях и явно не обладала чувством юмора. Гокудера с Ямамото все еще приходили в себя, и пока не оправятся от ран, серьезные тренировки им противопоказаны.

Затем тема свернула в более серьезное русло. Альянс семей пока что не знал, чего от нас ожидать, и, видимо, хотел убедиться, справимся ли мы из прошлого с базой Мельфиоре в Японии. Правда, то, что Вария, услышав мое решение, решила пойти в острие атаки прямо на предположительный главный штаб Мельфиоре, их впечатлило.

— Но еще больше их впечатлило другое, — неожиданно оглушительно захохотал Рехей и едва выдавил из себя: — Когда Занзаса спросили, почему он так уверен в Саваде Акире из прошлого, он ответил...

Рехей с усилием заставил себя повторить пофигистическое выражение лица босса Варии и его же самодовольный взгляд, и с самым серьезным видом сказал:

— Гав.

Мы с рыжим засмеялись под хохот Рехея, который, держась за живот, продолжил:

— После этого все вопросы отпали.

— Жаль, меня там не было, чтобы увидеть их лица, — вытирая выступившие от смеха слезы, ответила я.

Видимо, Занзасу шутка понравилась. Не думала, что у него когда-нибудь проснется чувство юмора. Желание поиздеваться над окружающими — без проблем, а вот нормальное чувство юмора...

Настроение улучшилось, и я поняла, как мне следует себя вести. Киоко постоянно так делает. В более младшем возрасте она это вряд ли осознавала, но зная о мафии и всей подоплеке, она строила невинный вид и тем самым заставляла Рехея, а затем и Тсуну, чувствовать себя неловко от того, что они что-то скрывали. Они хотели быть с ней честными и защищать ее. Главное тут было не делать, как Хару, которая с 'милыми' деталями явно перебарщивала.

И все-таки это было довольно непросто. Я никогда так не делала. Даже Емитсу и тот всегда сам умилялся и втюхивал очередной подарок, чтобы затем скрыться на полгода. Нана и соседки в дошкольном возрасте умилялись моей серьезности. Мне никогда не требовалось строить из себя милую глупышку, как Киоко, у которой, кстати, в поклонниках треть школы. Мой максимум был сказать какую-то неловкую фразу или издевку, при этом невинно хлопая ресницами, чтобы не огрести, но это было настолько редко, и еще менее удачно, что работало лишь с незнакомыми со мной людьми и родителями.

В итоге я села возле Хибари, придвинувшись к нему как можно ближе, и заглянула в лицо. Кёя оторвался от бумаг, вопросительно посмотрев на меня.

— Я хочу пойти в тренировочный зал.

— Оставайся здесь, — мгновенно потерял он интерес к разговору, который я уже не раз начинала. — Почитай что-нибудь. Здесь достаточно объёмная библиотека. Все равно в боях на базе Мельфиоре участвовать не будешь.

— А я не для будущих боев, — пошла я другим путем, зная все его аргументы. — Я просто хочу размяться и заняться чем-то интересным. Все время сидеть на месте скучно. А кто может лучше тебя проследить, чтобы ничего опасного не произошло?

Кёя вновь посмотрел на меня, исследуя мое лицо, которое я сделала максимально невинным и покладистым.

— Размяться, значит... — протянул он и усмехнулся. — Поиграть?

Я кивнула, подняв лапку с прикованным наручником.

— Только это придется снять. Я ведь все равно с тобой разминаться буду. Ты поможешь?

Кёя расстегнул и убрал наручники, встал и повел за собой. Все полностью спокойно, без вспышек пламени и колючих взглядов. Да, он следил за тем, иду ли я следом, но в моих планах уже не было попыток к побегу.

Таким образом Кёя начал парные тренировки с коробочками. Ну, как тренировки... Скорее действительно разминка, продолжающаяся до тех пор, пока я не начинала уставать. Мы с Безом против него с Роллом. Пусть мы с дракончиком понимали друг друга без слов, но просто отнюдь не было. У Кёи со своим ежиком тоже было что-то подобное, и Ролл слушался его беспрекословно. Так мы подтягивали мою боевую подготовку и взаимодействие с коробочкой. Риск прекращения тренировок возник почти сразу, когда ежик поцарапал мне пальцы иголками, когда неожиданно разделился на два ежа и увеличился.

Царапины! На пальцах, Карл!

Бой тут же остановился. Ежик выглядел очень несчастным и подавленным. Кёя был хмур и немногословен, отказавшись сегодня продолжать. Еще и перекисью обеззаразил и пластырь наклеил. Хорошо, что наручники снял и обратно не стал надевать. Мне пришлось уговаривать его продолжить 'игру' на следующий день. В понимании Кёи, такое времяпровождение действительно могло сойти за игру. Ведь мы не сражались всерьез.

Второй вид тренировок был более спокойным. Кёю с трудом удалось убедить, что это снова лишь для развлечения. Кажется, не верил, но не стал останавливать. Я раздумывала и экспериментировала с атаками, а также пыталась выучить с Безом камбио-форму. Дракончик лишь недоуменно на меня смотрел, когда я спросила, есть ли у него идеи. Похоже, мы оба слабо представляли, как это вообще происходит. Ну, то есть понятно, что зверь из коробочки — не обычный, а состоит из пламени. Эта энергия позволяет ему менять форму, становясь каким-то оружием, работающим на этой же энергии. Это не могло быть что-то сложное. Ролл, например, мог превратиться в наручники. Гарью мог дать боксерские перчатки. Хайне превращался в какое-то дополнение к Узи. Что это именно, я не очень поняла.

Что бы подошло мне?

У меня фактически нет сильных атак. Без мог выпускать сгустки пламени Неба, которые превращали все, через что проникали, в камень, а так как эти сгустки были плотно сжатым в шар пламенем, то медленно уничтожали камень, истирая его в песок. Поэтому, едва Рехей обмолвился, что у Гокудеры, который приступил вместе с Тсуной и Такеши к тренировкам, есть коробочка 'не со зверем', превращающуюся в мини-ружье, прикрепленное к руке, я предложила Безу попробовать.

Без посмотрел на меня с сомнением, когда я предложила забраться ему мне на руку, ведь дракончик был отнюдь не маленьким, но согласился попробовать. Он обхватил лапами мою вытянутую правую руку, с трудом пытаясь удержать равновесие, я прилагала все усилия, чтобы держать руку прямо. А это было отнюдь не просто, учитывая его габариты, сравнимые со взрослым человеком, не считая хвоста, и немалый вес.

Створки раздвижной бумажной двери отодвигаются, за ними стоит Хибари. Он смотрит на эту живописную картину, не меняясь в лице, заходит и садится на подушку, как будто происходящее в порядке вещей.

Через пару дней появился и третий вид тренировок, то есть почти безопасных игр. Кёя обнаружил, что моя чувствительность к пламени в будущем гораздо выше, чем на данный момент.

— Насколько? — уточнила я.

— Ты могла почувствовать, кто находится на территории японской базы Феникса.

Вряд ли Кёя мог сказать точно, сколько это в метрах, но вспоминая территории базы Феникса, состоящие из огромного сада, огромного главного здания и зданий поменьше... Расстояние существенное. Похоже, около километра, но это выглядит настолько сказочно, что даже мне не верится. Взрослая Акира, как я поняла, не слишком распространялась по поводу расстояния своего радара.

— Как тогда кто-то смог подобраться ко мне и убить? — нахмурилась я, напряженно об этом размышляя.

— Возможно, ты его знала или просто ждала этого момента, — спокойно ответил Хибари, как всегда, не проявив лишних эмоций. А затем неожиданно добавил: — Вторая версия наиболее меня уязвляет. Ты не сказала ничего даже мне, а ведь знала все.

— И ты бы посадил меня в клетку на цепь, сутками ее охраняя, — продолжила я, не скрывая сарказма.

Кёя коротко поморщился, выдавая недовольство, но ничего не сказал, явно признавая правдивость моих слов.

Этот разговор заставил меня думать, что я встретилась с кем-то очень сильным и очень опасным или с чем-то, от чего невозможно убежать. Возможно, это моя карма за то, что моя душа здесь и сейчас. Если это действительно так, то разобраться с этим могу лишь я сама. Спокойно ожидать повторения своей судьбы не буду — выясню все, что смогу к этому моменту, и попытаюсь что-то придумать... как попыталась и эта Акира из будущего.

Так проходили дни, пока не пришел Реборн. Он предупредил о своем приходе, поэтому мы его ждали.

— Я пришел просить об услуге, Хибари, — сообщил аркобалено. — Ямамото тренируется со мной, Гокудера самостоятельно осваивает свою систему боя из будущего. Тсуна тренируется с Лар Милч, но его прогресс слабее остальных. Лар опускает руки, добиться той же силы, что была у взрослого Тсуны, за оставшийся промежуток времени невозможно. Нужно встряхнуть его.

Я посмотрела на Кёю. У него ведь договор с Тсуной, что он должен сделать его сильнее.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — прямо спрашивает Хибари.

— То, что ты хочешь сделать давно, я прав?

Что за загадки между ними? Что Кёя хочет сделать давно? И что такого Реборн не хочет говорить при мне? Неужели...

— Погоди... — протянула я, изучая взглядом Реборна. — Ты ведь не хочешь сказать, что Тсуна должен оказаться на грани жизни и смерти?

— Я надеялся, ты не догадаешься, — ответил аркобалено подтверждая мои догадки.

— Как тут можно не догадаться?! — воскликнула, подскочив на ноги. — Это ведь твой любимый метод — сделай или умри! Люди, оказавшиеся перед лицом смерти, творят неожиданные и невозможные для себя вещи, особенно, если они хотят при этом что-то защитить, но создавать такую ситуацию специально я не позволю. Ты ведь знал это, Реборн!

— Я слышал, что через это проходят все боссы Вонголы, — взглянул на меня Реборн, и было видно, что это ему тоже не особенно нравится. — Это испытание необходимо, чтобы высвободить скрытую силу.

'Скрытую силу'... Где-то я уже это слышала. Занзас так про кольцо говорил, пока оно не ударило по нему пламенем.

— Это тебе Девятый сказал? — уточнила, скрипнув зубами.

Реборн долго на меня смотрел, пытаясь понять, почему мой голос настолько холоден и к чему этот вопрос.

— Да. В его словах нет смысла сомневаться, ведь ранее Тсуна изучил Технику Прорыва Точки Нуля по его инструкции, я не вижу никакого другого способа быстро увеличить силу Тсуны. И... — Реборн перевел взгляд, — Хибари, после прохождения испытания Тсуной, можешь делать все что хочется.

— Ты ведь понимаешь, что я могу забить его до смерти, если он пройдет? — мягко уточнил Кёя, нехорошо улыбаясь от предвкушения.

Реборн кивнул. Он решил обойти мое мнение через Кёю! Убедив Хибари, заманив его чем-то желанным, Реборн был уверен, что Кёя меня остановит. Но не тут-то было.

Как там Киоко делала? У меня получится. На этот раз точно, отступать некуда. Это же женский навык, к тому же я для Кёи сейчас выгляжу миленькой. Давай же, я ведь с детства копировала чужие реакции, должно получиться!

Ручками слабо схватить Хибари за рукав. Заглянуть в лицо жалобными глазками, как у голодного кота, и голос, переполненный надеждой и доверием.

— Ты ведь не сделаешь этого, правда?

Кёя дрогнул. Натурально дрогнул, могу поклясться! Затем все-таки свел брови к переносице, пристально всматриваясь в мое лицо. После все же спокойно ответил:

— Я создам опасные условия, но постараюсь его не убить.

— Возьми меня с собой, — попросила я, обхватывая его рукав обеими руками и сильнее прижимаясь.— Или ты оставишь меня здесь? — Жалобно и трагически протянула: — Одну?

Последнее было не так уж страшно, но я небезосновательно подозревала, что Хибари что-то придумает, чтобы я не смогла никуда уйти. Без охраны он точно меня не оставит. Поэтому добавила:

— А вдруг что-нибудь случится?

— Хорошо, ты пойдешь со мной, но будешь стоять в стороне, — спустя долгую паузу, решил Хибари. — Договорились?

Я просто кивнула, не сумев сдержать улыбки, потому поскорее прижалась лицом к его плечу, иначе победная улыбка меня точно выдаст. Кёя неожиданно погладил меня по голове, будто неуверенно выражая поддержку. Я повернулась к Реборну и, пользуясь тем, что Хибари не видит мое лицо, одними губами прошептала: 'Выкуси', отчего аркобалено усмехнулся и поправил шляпу, признавая поражение.

В итоге, через некоторое время я вошла следом за Кёей в тренировочный зал соседней базы. Хибари указал мне наблюдать у стены, где стоял раздраженный Конрад, лицо которого мгновенно просветлело. Кёя сказал никуда не двигаться и сразу же запустил Ролла в атаку. К его чести, Тсуна успел среагировать и выпустить пламя через руки, поймав вертящегося в воздухе фиолетового от пламени ежа, на щит из пламени. Правда, сила удара унесла его и впечатала в стену. Тсуна использовал обе руки для защиты, и ему нечем было выставить противовес.

Здесь уже были Реборн, Ямамото, Гокудера, Хром и Лар Милч, стоявшие посреди зала и до этого разговаривавшие с Тсуной.

— Все, как и говорил малыш, — произнес Хибари обезличенным тоном, приближаясь к ним и привлекая внимание. — Твой уровень далек от того, что был в будущем.

Тсуна выдохнул 'гха' от перенапряжения, а затем, видимо, сообразив, что мощь зверя из коробочки больше его физической силы, применил технику Прорыва Точки Нуля.

Полупрозрачное пламя полилось из его рук, но слишком слабо и слишком медленно. Ролл среагировал быстро и расплылся плотными фиолетовыми клочьями. Эти непонятные сгустки разлетелись, словно облака, и окружили Тсуну, увеличиваясь в размерах. Все произошло очень быстро, братец попытался остановить сгустки пламени, перекрывавшие обзор, лед покрыл несколько сгустков, но их место тут же заняли другие, и вот вместо Тсуны видно лишь огромный фиолетовый шар с колючками.

Колючки заскрежетали по камню, и шар тяжело упал на пол, вызвав дрожь, прошедшую по телу.

Я почувствовала волнение, хотя Кёя дал обещание, что палку не перегнет. Ямамото, Гокудера и Лар Милч почти одновременно воскликнули, поражаясь стремительной технике.

— Этот шар с иглами — воздухонепроницаемая сфера из пламени Облака, абсолютная тюрьма, — спокойно пояснил Кёя. — Он не сможет прорваться сквозь нее с текущей силой пламени, — Хибари подошел к шару ближе, чтобы его было хорошо слышно, и не скрывая появившейся на его лице улыбки, произнес: — Она воздухонепроницаема, а значит, скоро кислород закончится, и ты можешь умереть.

— Ты обезумел?! — закричал Гокудера. — Думаешь, можешь просто появиться и пытаться убить босса?!

— Слабые должны умереть — это факт, — повернулся к нему Кёя. — Для начала, у меня нет причины убивать Саваду Тсунаеши, но нет и желания оставлять его в живых.

За-ши-бись. Кёю обучали говорить витиевато высокой речью, то есть, следуя его словам, у него есть желание его убить, но также есть причины оставить моего братца в живых. Увы, все равно все это звучит так, что кажется, будто существует реальный риск смерти. Даже меня это нервирует, пусть я и слежу за всем происходящим.

Гокудера злобно на него уставился, но нападать не спешил, хотя за оружие схватился и весь напрягся, как зверь перед прыжком.

— Итак, мы тоже должны продолжить наши тренировки, — вмешался Реборн в напряженную атмосферу.

— Подождите, мистер Реборн! — резко развернулся к нему Гокудера, принявшись с жаром убеждать: — Если мы не остановим Хибари, то Десятый может...!

Даже Ямамото был растерян от действий и слов Кёи, и тихо пробормотал: 'Хибари серьезен'.

— Именно поэтому это Хибари, — резко ответил аркобалено, перебив их.

Реборн принялся объяснять им то же, что говорил мне с Кёей. Хибари приготовился ждать и от рассказа еще больше заскучал, отчего зевнул, прикрывшись ладонью. Он сегодня полночи не спал от обострившегося чувства, что Рокудо где-то близко. Видимо, чувствовал, что не может быть все так гладко, чтобы и я перестала злиться, и Мукуро не появлялся. Я опиралась спиной о стену, скрестив руки перед собой, и наблюдала за фиолетовым шаром, где сидел и также слушал Реборна Тсуна. Мне не нравилась идея с 'испытанием Вонголы'. Реборн ждал от нее больших результатов, но, как по мне, оно того не стоило. К тому же, я ждала подвоха, но, как и раньше, не могла предсказать, где именно он находится. Оставалось лишь ждать подсказок.

Появившаяся Бьянки потащила за собой Гокудеру, которому при виде ее лица вблизи резко поплохело. Кажется, подрывник пытался с этим бороться, но выходило откровенно ужасно. Реборн повел за собой Ямамото, уводя его из спортзала, пока он не решил также что-то предпринять.

Шар огромный, а значит, времени собраться с силами или подумать у Тсуны достаточно. Конрад сказал, что у него около двадцати-тридцати минут. Даже знать не хочу, откуда у него опыт в таких вычислениях.

— Стена холодная, — заметил Хибари невзначай, и ни Кусакабе, ни оставшаяся Хром, ни Лар Милч не поняли его, удивленно подняв брови.

Зато рыжий понял мгновенно и предложил опираться о него. Он снова задеревенел и задержал дыхание, едва прикоснувшись ко мне.

Мы продолжали ждать, сохраняя молчание и слушая глухие удары, раздававшиеся со стороны колючего шара. Тсуна боролся, но этого было недостаточно. Чего же все-таки ожидает Реборн? Чуда? Волшебства и загадки, что скрывает Вонгола? Он верит, но я знаю, что чудес, особенно в Вонголе, не бывает.

Что же тогда задумал Девятый? Что должно произойти?

Реборн вскоре вернулся и присоединился к подпиранию стеночки, спросив с ехидством:

— Хибари тебя уже выпускает?

Недобро зыркнув на него, проворчала:

— Облако держится на расстоянии от семьи, говорили они. Облако всегда само по себе, говорили они. Ты ведь знал, что так и будет.

— Догадывался, — не стал он отрицать. — Как твои дела?

— Меня домогалась и едва не изнасиловала женщина, Кёя приковал к себе наручниками, а затем я поучаствовала в пьянке, — ответила я, мельком взглянув на его весело поблескивавшие темные глаза. — Как ты думаешь, как мои дела?

— Значит, ты не скучаешь, — ответил он, явно пребывая в хорошем расположении духа. — А как насчет тренировок?

Лар Милч, очевидно, прислушивавшаяся к разговору, громко фыркнула, и отвернулась, заставив меня нахмуриться. Она давала понять, что не верит в мои 'выдающиеся' способности, как Реборн. Но я не собиралась ей доказывать обратное. Оставлю это кому-нибудь другому. Тем более что для этого мне, возможно, пришлось бы прибегнуть к тем хитростям, которые заставляли Кёю напрячься. Ведь я не настолько уж сильна в боевых искусствах, как Кёя, не могу взять физической силой, как Рехей, не умею настолько ловко пользоваться оружием, как Конрад, и даже меч в моих руках не оружие, как у Такеши. Хитрости, приемы в соединении с высокой скоростью — это то, что у меня получается лучше всего.

— Остановите это! — неожиданно раздался душераздирающий вопль Тсуны, приглушенный стенками сферы.

— Савада! — крикнула Лар Милч.

Все дернулись, сосредоточив внимание на недвижимой сфере. Кёя с интересом посмотрел на нее. Моя тревога увеличилась. Воздух заканчивался, но еще было немного времени.

— Его физическое и психологическое состояние достигли критического уровня, — пояснил Тетсуя.

— Это ничего не даст! — крикнула Лар Милч убежденно. — Он просто-напросто умрет! Сейчас же остановите тренировку!

— Нет, — просто ответил Хибари, бросив на нее взгляд, заставивший приближавшуюся к ним Лар Милч замереть на месте.

Все же она, видимо, уже была знакома с силой Хибари, раз не рисковала с ним связываться.

— Вы хотите его сломать? — предположил спокойно и с интересом Конрад.

Рыжий абсолютно не переживал, и это меня ударило под дых. Что бы там внутри сейчас ни происходило в голове Тсуны, это опасно.

— Я с ней согласна, — сказала я. — Останови это.

— Сворачивать на половине пути — не в твоих правилах, — Кёя приподнял кончик губ в улыбке. — Только не когда это касается этого слабого травоядного. Держи ее крепче, Акаге.

Конрад действительно сильнее обхватил меня руками, заставив нахмуриться. Рыжего бить я не хотела, видимо, именно поэтому он меня держал. Начни я сопротивляться — и наверняка ничего сделать не смогу, а то и вовсе меня уведут. В голове возникали неприятные воспоминания боя за кольцо Грозы. Мои потуги были бесполезны.

— Останови это! Прекрати сейчас же! — вновь донесся крик Тсуны, который, судя по дрожавшему голосу, рыдал или был близок к этому.

Что там?! Ну, что там происходит?!

Ясно же, что все главное происходит не с этой стороны шара, а изнутри. Если я что-то хочу понять, получить подсказку и убедиться, что вновь оказалась права, то я должна это видеть.

— А если я буду там вместе с ним? Могу я хотя бы видеть то же, что и он? — спросила, повернувшись к Хром.

Девушка быстро кивнула, прежде чем кто-либо что-то успел сказать. Хром была бледная как мел, с ее лица исчез даже слабый румянец. Видимо, она также сильно переживала за Тсуну. Хоть кто-то здесь тайно или явно не желает ему смерти!

— Нет, — отрезал ледяным тоном Хибари.

— Я тоже против, — хмуро добавил рыжий.

— Разве вы сомневаетесь в Акире? — хмыкнул Реборн тоном, совершенно не соответствующим серьезности ситуации.

— Пусть покажет себя, — возразила Лар Милч.

— Я могу соединить ваши сознания, — проявила решительность Хром. — Я буду мостом и, если почувствую, что что-то не так с Акирой-сама, тут же верну ее обратно.

— Что и требовалось доказать, — хмыкнула я, задрав голову, чтобы взглянуть в глаза Конраду. — Отпусти меня.

Рыжий нерешительно разжал руки, не сумев нарушить приказ, что прозвучал в голосе. Кёя хмурился, когда мы с Хром быстро подбежали ближе к фиолетовому шару.

— Я отказываюсь! — снова крикнул Тсуна. — Я не могу поступать так жестоко!

Встретилась решительным взглядом с упрямо поджавшим губы Кёей. Видимо, он уже жалел, что взял меня с собой. Подобных ошибок он теперь вряд ли сделает.

— Ты понимаешь, что если это сделаешь, то не выйдешь из моего дома? — строго поинтересовался он, пытаясь давить.

— Так тому и быть, — сохраняя спокойствие, пожала плечами, и, смотря ему в глаза, понимаю, что он не станет мешать.

Да, его это злит. Да, будет потом мне припоминать это. Но в подобных вопросах я готова стоять на своем до последнего, и его несогласие будет сродни пробежавшей между нами черной кошке. Таким он жертвовать не станет. Кёя может сколько угодно навязывать свое мнение и спорить, но поостережется перегибать палку настолько, что я захочу его убить.

Подхожу и быстро обнимаю его, тихо прошептав:

— Я вернусь.

Быстро отстраняюсь, провожаемая его взглядом, который обещает мне, что это последний раз, когда он так поступает. Хром кладет ладонь мне на лоб, и мы замираем. Разум проясняется, исчезают посторонние мысли. Ощущение твердого пола под ногами исчезает, я словно плыву на качающихся волнах. Мои глаза все еще закрыты, но в этой темноте проступают людские очертания. Все они стоят кругом и говорят, как один:

— Убийство, месть, предательство, ненасытная жажда силы... Кровавая история мафии Вонголы.

— Ты обладатель кольца Вонголы, у тебя действительно есть решимость...

— Решимость унаследовать грехи Вонголы.

Где-то на заднем фоне слышится очередь выстрелов, чьи-то крики: мужские и женские, взрывы и прочая неприятная какофония звуков. Кажется, если я закрою глаза еще раз, я даже смогу увидеть, как эти люди умирают. Не удивительно, что я разглядела Тсуну, сжавшегося в комочек, в окружении этих людей. Даже у меня, взрослого человека, смотрящего на ситуацию очень скептически и оценивающую ее, как навязанное кем-то влияние, усилилось сердцебиение и сжались кулаки. Но я едва могла сдвинуться с места. Движения были скованными и каждое усилие выдавалось непомерно тяжелым, словно я стояла под толщей воды.

— Не отводи своего взгляда, это судьба наследника Вонголы, — обезличено-строгим голосом говорит какой-то из силуэтов. — Это цель жизни, которую тебе дали.

— Мы должны заплатить эту цену за силу, к которой стремимся. Если ты хочешь огромной силы, у тебя должна быть решимость принять нашу Великую историю.

— Я отказываюсь, — слабым голосом возражает задыхающийся Тсуна. — Я думал, что смогу сделать так, что защищу всех... но это... Мне не нужна такая сила! — кричит он. — Если вы хотите, чтобы я унаследовал подобные ошибки, тогда я уничтожу Вонголу!

Что-то во мне вспыхнуло от его слов. Вероятно, пламя. Это так глупо... За любую силу следует своя цена, это так. Но эти люди, точнее безликие силуэты, говорили действительно как один человек. Они внушали, что следует принять то, что делала Вонгола, и поступать так же. Не по своей правде или чести. Очень извращенное понимание того, что должен делать босс. Но Тсуна, который вовсе не был мафиози или убийцей, сказал то, что мог сказать человек, который никогда никого даже не бил. Они просто вынуждали говорить именно то, что сказал Тсуна. Но... разве этого хотел Девятый? Ему нужна была марионетка, разве нет? Просто безвольное мясо.

Огромным усилием я, наконец, едва смогла приблизиться и зажгла пламя на руке, размахнувшись ей. Силуэты отпрянули на шаг, перестав нависать, и замерли. Для меня все было тягуче медленным, но они будто существовали в нормальном времени. Я медленно от давления прикоснулась к плечу Тсуны, чтобы он пришел в себя, а горящее пламя на секунду выхватило лица.

Что-то неуловимо дрогнуло в окружающем пространстве, но это не относилось к этим силуэтам. Они действовали отдельно, по своему сценарию — выстроились в два ряда, будто у ковровой дорожки, на конце которой сидел человек на пышном, аляповатом троне. Креслом это назвать невозможно, а обозвать сидением — значит сильно преуменьшить.

На полу засияло изображение герба Вонголы, и вокруг разом посветлело. Они все стояли такие напыщенные, гордые. Лица троих даже были мне знакомы. Девятый Вонгола стоял ближе всех и держал в руках трость — его стиль. Напротив него была женщина, единственная присутствующая, очевидно, предыдущий босс Вонголы. Не знала, что ее оружием был арбалет. Дальше шла череда мужчин с непередаваемо напыщенными, пофигистическими, хищными или же безучастными лицами. Только на одном я задержала взгляд — на том, что держал в руках вилку, как оружие. Мой герой.

Второй Вонгола был точь-в-точь, как с картинки. Он стоял, как Занзас, и смотрел, как Занзас. Разворот плеч, постановка ног, руки, только лицо отличалось. А вот Первый был безликим. Лицо, как на фотографии, но ни единой эмоции, как на лице Хибари. Плащ с кучей регалий и блестящих застежек, как на той картинке, где мужчина явно позировал художнику. Перчатки, практически полностью идентичные перчаткам братца, разве что железная цифра на тыльной стороне ладони — римская единица, а не десятка. Во лбу тоже горело пламя, дополняя образ, похожий на лик Тсуны.

— Твоя решимость была принята безоговорочно, — так же обезличено произнес он.

У меня вырвался смешок. Стоящие рядками боссы Вонголы не отреагировали, а вот Тсуна удивленно вскинулся. Моя улыбка лишь стала шире, как только Первый Вонгола заговорил той же напыщенно торжественной речью, как и остальные боссы:

— Расцвести или погибнуть, эта фраза подходит тебе, Десятый. Пришло время тебе унаследовать доказательство Вонголы.

Сопровождаемые моим хихиканьем, люди превратились в сгустки горящего пламени оранжевого цвета. Все засветилось ярким белым светом, слепящим глаза, перчатки Тсуны также вспыхнули пламенем, а в следующее мгновение я оказалась вновь за пределами колючего шара.

На меня смотрели с тревогой, так как я не могла остановиться и продолжала смеяться до слез, до колик в животе.

Колючий шар пошел трещинами, через которые засияло вырывавшееся пламя. В следующую секунду он разлетелся ошметками пламени Облака, подняв горячую воздушную волну. Свозь эту волну, просматривался силуэт Тсуны. Вскоре я смогла рассмотреть его, и зря я волновалась, так как признаков для беспокойства не было видно. Братец находился в гипер-режиме, в его лбу горело пламя. Пламя излучало спокойствие и полную уверенность. Перчатки вновь поменялись. Теперь вместо бесполезной железной бляшки на тыльной стороне руки находился большой голубоватый камень с изображением герба Вонголы под ним. Снова пафосно, снова будто кричит о принадлежности этого человека к Вонголе, снова маскировка от Тумана. Вероятно, перчатки заменили, сделать это у Девятого была куча времени и возможностей. Даже Реборн мог бы сделать это.

Я понимала, для чего этот камень. Он концентратор или накопитель пламени, так как у Девятого набалдашник трости очень похожий. И как бы на меня странно ни косились, не понимая причин для смеха в такой торжественный момент прохождения 'испытания боссов Вонголы', а мне казалось это смешным. Вся эта постановка от неизвестного мне Тумана, все эти безликие образы, индивидуальность в которых была лишь у Второго, Восьмой и Девятого. Хотя следовало бы плакать. Вероятно, это и есть истерика.

Поверили бы мне, если бы я сказала правду, что только что поняла? Девятый в самом деле хотел управлять Тсуной. Но в этой версии была небольшая загвоздка. Тимотео стар и вечно жить не будет, а значит рано или поздно бразды правления придется передать следующему боссу. Но он в самом деле выбрал Тсуну и менять свое решение явно не собирался.

Так что, возвращаясь к этому вопросу... поняли ли бы меня, если бы я сказала, что Девятый Вонгола хочет разрушить Вонголу руками молодого и бестолкового Тсуны? Полностью всю семью. Не зря же его 'наследнику' и хорошо предсказуемой, послушной, в отличие от Занзаса, марионетке дается сила и привычка подчиняться?

Все мои выводы построены лишь на собственных ощущениях и на наблюдениях, которые другие, возможно, не смогут понять. У меня нет весомых доказательств, кроме своего слова. Та искренность в словах Девятого была в момент, когда он посмотрел на меня и сказал, что наши взгляды кое в чем сходятся. Я не поняла тогда, к чему это было сказано, но сейчас я понимаю, что это был ответ на мои слова о гнили в старой семье, которая вылезает со всех щелей.

Лар Милч была потрясена увеличившейся аурой пламени Тсуны. Та изменилась, став сильнее и увереннее. Тсуна зажег перчатки и пламя действительно изменилось. Стало плотнее и концентрированнее, очевидно, от камня на ладони, но не только. Оно было другим. Лар Милч считала, что его пламя Неба стало 'чистым', но на самом деле дела как раз обстояли наоборот — в нем появилась примесь Урагана. Почему? Вероятно, потому, что у Тсуны все же был свой Ураган и эти перчатки как-то помогали ему собрать смесь из пламени. Все верно. Можно сделать все своими силами, но я к этому шла считай с самого рождения, чтобы научиться чувствовать пламя и управлять им, как того желаю. А можно использовать технические новинки и подручные средства, и сделать то же самое за, грубо говоря, пару минут.

Реборн был рад, что все прошло успешно. Даже Конрад и тот удивленно выпучился, а Хибари издал непонятное 'Гхм'... и выпустил свою ауру пламени Облака, полностью перекрыв впечатление от обновившегося пламени Тсуны.

— Не думай, что это все, — холодно произнес он. — Ты прямо просишь избить тебя до смерти. Поэтому... ты можешь победить или умереть.

— Я одержу победу, — твердо сказал Тсуна, вызвав своими словами пугающую ухмылку на мраморном лице Кёи.

— Как самоуверенно. Иди и попробуй.

Тсуна использовал смесь пламени для того, чтобы быстро ускориться и атаковал. Только Кёю подобные трюки уже давно не способны удивить. Хибари перекувыркнулся в воздухе над головой Тсуны и вдогонку ударил тому тонфа по затылку.

К счастью, удар явно вышел вскользь, потому что Тсуна сумел развернуться в воздухе, приземлившись на каменную стену, и оттолкнуться от нее так, что она разрушилась. Применять разрушающее свойство пламени Урагана в соединении с усиливающим его Небом для передвижения... да он вообще без мозгов?! Как Тсуна себе ноги не поломал, видимо, чудом, но снова сорвался в быстрый полет.

Кёя видел его движения на этой скорости и неожиданно для Тсуны вновь оказался впритык, врезав тонфа теперь в живот. Но на этом Хибари не собирался останавливаться, и едва Тсуну подбросило в воздух, он оказался рядом, чтобы нанести добивающий удар. В такой ситуации Тсуна попытался уйти от удара, но его же собственное пламя с силой впечатало его в пол.

— Это что, шутка? — ледяным тоном поинтересовался Кёя, замерев на месте. — Чего ты этим собирался добиться?

Тсуна продолжал лежать, тяжело дыша. Очевидно, удар спиной был очень болезненный. Но братец смог встать и вновь атаковал, так как Кёя не постеснялся бы подойти и добить. В этом и состояла разница между нашими 'играми' и тренировкой. Атака вновь слишком прямая, и Хибари доказал это, нанеся еще один сокрушительный удар, заставивший Тсуну остаться лежать на полу. Только это был обманный маневр. Братец вытащил у Хибари коробочку в момент атаки и открыл ее, заставив ежа атаковать своего владельца.

Пламя Неба имело такие свойства, что схожи с нейтральной средой. Оно смешивалось со всем, открывало любую коробочку и ни к чему не было агрессивно. Оранжевый еж завертелся в воздухе, встретившись с фиолетовым. У Кёи было несколько коробочек. К сожалению, хоть Небо могло открыть коробочку любого другого типа, той же силой зверь из нее обладать не будет.

Оранжевый еж проиграл, Хибари зевнул и сказал:

— Достаточно.

Тсуна явно не мог продолжать бой и после этого слова облегченно выдохнул, возвращаясь в свое обычное состояние, и сразу же вырубился.

— Акира-сама, — негромко обратилась ко мне Хром, пока Лар Милч подошла к Тсуне, собираясь оказать помощь, — с вами все в порядке? Я чувствовала, что это иллюзия, но не видела ничего подозрительного. Что вас рассмешило?

На моем лице уже не было улыбки. Наблюдая за тем, как Лар Милч, вздохнув, подняла Тсуну за грудки и принялась бить по щекам, я пробормотала:

— Иллюзия, да?

— Возвращаемся, — на мое плечо опустилась тяжелая рука.

Кёя незаметно подошел и практически дышал в затылок. Конрад злобно сверлил его взглядом, но и только.

— Подождите! — сумел воскликнуть Тсуна, когда Кёя развернулся, собираясь уходить.

Лар Милч остановилась, а братец быстро заговорил, будто боясь не успеть все сказать:

— Пока ты еще здесь, ответь, имото! Почему эти убийцы из Варии так говорили? Почему тебя назвали сестрой Занзаса?! Вы ведь даже не были раньше знакомы! Тогда, получается, и мне он тоже брат? И почему ты была в том шаре вместе со мной? Как ты там вообще оказалась?! Почему тебя рассмешили все те ужасы, когда люди кричали?! Тебе ведь все это не нравится, верно? Не может нравиться! Но ведь вокруг тебя столько опасных людей и тебе не страшно, тебе комфортно! Ты даже говоришь, как Хибари-сан!

— Вдох-выдох, — улыбнулась я, переживая, что он задохнется.

Тсуна раскрыв рот, пытался отдышаться.

— Ты, правда, говорила так же, как Хибари-сан сейчас, когда Реборн заставил нас сразиться! — обвинительно воскликнул, будто приглашая всех поверить ему.

На лице Лар Милч было написано то, что думали многие присутствующие. Женщина приподняла одну бровь, будто спрашивая, что это сейчас было.

— Поосторожнее с братской связью с Занзасом, — вновь улыбнулась ему, представив эту ситуацию. — Он может неадекватно отреагировать. Кстати, растяжка у Занзаса до сих пор лучше твоей. А насчет нового пламени... Оно не предназначено для перемещения. Это атакующее пламя.

Я поспешила развернуться и нагнать Хибари, отошедшего на пару шагов и остановившегося. На остальные вопросы я боялась отвечать. Мои домыслы. Это мои домыслы. Тсуне этого лучше не говорить. Он не хочет быть боссом, по крайней мере, так он говорит и без его согласия его никоим образом боссом Вонголы не сделают. Если же Девятый захочет его переубедить... то я поговорю и с Тсуной, и с Девятым.

Догнав Кёю, я взяла его за руку, позволив вести за собой.

Глава 9

Это испытание Вонголы заставило меня напряженно думать над всем произошедшим ранее и только возможным будущим. Меня даже не волновали поползновения Хибари на мою свободу. Честно сказать, по сравнению с настолько глобальной проблемой, мелкие неурядицы казались незначительными. Даже если они вовсе не мелкие.

Я не хотела верить, что это действительно возможно, ведь тогда жизнь Тсуны будет разрушена. Все, от чего я его оберегала, все, чего не хотела раньше говорить, однажды настигнет его. Даже понимая, что это когда-нибудь случится, я не хотела, чтобы это произошло сейчас, когда ему всего четырнадцать. Но ведь не станет же Девятый передавать титул сразу же. Должны быть правила и нормы, даже если я права в своих догадках и Тсуну даже не собираются учить на должность босса. Даже банальная логика, что четырнадцатилетний мальчишка не справится и его задавят взрослые мафиози. Для перехода из наследника в боссы ему должно быть по меньшей мере восемнадцать — так я подумала и слегка успокоилась. А затем заметила, что лежу головой на коленках Хибари и тот меня умиротворенно рассматривает. В этот момент я вновь почувствовала себя домашней кошкой, от которой ничего не требуют, лишь время от времени берут на руки, чтобы погладить.

Я попыталась подняться, но была остановлена. Хибари придавил мне плечи, вынуждая вернуться. Я увидела потолок, который был не деревянным, а явно устланным железными листами и располагался гораздо выше, чем в особняке. Повернув голову, увидела просторную комнату, застеленную пушистым ковром и заваленную подушками.

— Где это мы?

— Это твоя комната.

Заподозрив неладное, я посмотрела Хибари в лицо, не заметив ничего за обычной его маской. Но... смена обстановки? Личная комната? Ладно бы я смогла вытрясти из него все своими силами, но после 'испытания' он был, скорее, сильно недоволен, и можно было ожидать чего угодно, но не уступок с его стороны. Значит, где-то должен быть подвох.

— Кёя, — нахмурилась я. — Отпусти меня.

— Ты сказала, что тебе все равно, если я тебя никуда после твоего поступка не отпущу, — спокойно ответил он, ничуть не напрягшись.

— Речь была про особняк, — напомнила я. — А из него ты и так меня никуда, считай, не выпускаешь.

— Я тебя не остановил, — возразил Кёя, будто не слыша. — Выходит, теперь ты остаешься со мной на моих условиях.

— Я и так все время с тобой! — возмутилась я.

— Тш-ш-ш, — его палец прикоснулся к губам, и я недоуменно на него уставилась. Он посерьезнел и нахмурился: — К слову, меня злит, что хохлатый до сих пор не обнаружен. Я подготовил для тебя место надежней. Ни к чему хорошему это не привело, но мне понравилось, как ты вела себя последние пару дней. Продолжай так дальше.

Глядя на его улыбочку, я поняла, что мне не показалось. Кёя действительно видел и понимал все. Но поддавался и соглашался. Больше всего ему, видимо, нравилось, что эти пару дней я пыталась сдерживаться и не рычать на него.

Поэтому я не выдержала, держась за его пиджак, медленно села и неожиданно ударила его. В обычной ситуации у меня ничего бы не вышло, все-таки реакция у Хибари на зависть многим. Но сейчас он был слишком расслабленным от вседозволенности, а мой удар — слишком для него неожиданным. Правда, боль он умел терпеть превосходно и быстро пришел в себя.

В следующую секунду Хибари меня скрутил в захвате, снова став собранным и вечно недовольным, но я ничуть не жалела о сделанном, о чем тут же сообщила:

— Ты заслужил это.

Кёя повел подбородком, проверяя целостность челюсти, ведь силу я вложила вместе с пламенем. Видимо, все было целым, так как он тут же уточнил, как всегда безэмоционально:

— Если кто и заслужил наказание, так это ты, за постоянные попытки побега и неоднократное самодурство.

— Я имею право хотя бы на самодурство! — разозлилась я. — А все остальное исключительно контрмеры против тебя!

— Против меня, — повторил Хибари, поджав тонкие губы, перехватил меня поперек туловища и отцепил защелку, благодаря которой коробочка цеплялась к одежде. На мой вопль вернуть, заметил: — Я отдал, я же и заберу. Мои действия исключительно для твоей защиты. Прежде всего от твоего же самодурства.

— Что бы ты сейчас там ни задумал — лучше остановись! — предупредила его, заметив признаки сильной злости.

— Просто подумай об этом, — настаивал он. — Ты сбегаешь от меня и нарываешься на капитана Мельфиоре с кольцом Маре, от встречи с которым я больше всего тебя хотел защитить. Только лишь ради двух подростков, один из которых вовсе не твой хранитель, а от второго ты отказалась сама. Точнее, ты из этого времени, и это, стоит признать, был верный поступок.

— Но в моем времени еще ничего не решено, и сейчас это всего лишь двое подростков! — возразила я и потребовала, попытавшись ударить ногой: — Отпусти меня!

— Нет. Ты специально сбегаешь от меня, — прищурился он. — Будто издеваешься.

Мне стало нехорошо от предчувствия. Его пламя вновь стало тяжелым и удушающим. Даже более, чем обычно. А острый взгляд серых глаз слишком уж нехороший. Нельзя сейчас отступать, иначе будет хуже.

— Даже когда я готов пойти тебе на уступки, ты вновь глупо лезешь в опасные ситуации. Даже если я запрещаю, ты меня совершенно не слушаешь. Как в случае с хохлатым, так и в случае испытания Вонголы.

— С чего это я должна тебя слушаться? — не скрывая яда в голосе, уточнила.

— Потому что ты, похоже, не осознаешь всех опасностей этого, нового для тебя, мира.

На мою приподнятую бровь, будто спрашивающую: 'И что теперь?', Кёя неожиданно вздохнул:

— Я не позволю тебе здесь погибнуть еще раз.

После чего развернулся, отпустил меня, поднялся и, судя по всему, собрался уйти. Это признание далось ему тяжело, но...

— Эй, постой-ка! — очнулась я. — Ты что, меня здесь оставляешь?!

— Обед принесут позже. Подумай, что тебе еще хочется, чтобы здесь было, — коротко ответил, пересекая порог.

— Беза верни! — крикнула я, догоняя его, но Хибари нажал на кнопку с той стороны, и двери закрылись.

Я застыла у дверей, чувствуя себя очень глупо. Даже не поняла, как так получилось. Конечно, я тут же попыталась выбраться. Дверь была заблокирована и пульт был только с той стороны, поэтому я попыталась силой раздвинуть створки, но это тоже не вышло. Дверь даже на удары не реагировала. Да и... если обернуться, то железные листы, которые покрывали стены, ясно указывают на прочность помещения, сравнимую с тренировочными залами.

Тем не менее, по обстановке эта комната была больше всего похожа на игровую: куча разнообразных подушек, мягкий ковер, телевизор и приставка, даже боксерская груша на подставке и та есть. Только для меня эта комната выглядела клеткой.

Кёя вернулся скоро, не прошло и получаса, и тут же спросил, увидев меня, задумчиво рассматривающую грушу:

— Как тебе?

Хибари, судя по всему, слегка успокоился, но взглянув на него, я увидела что-то похожее на беспокойство. Переживал он не зря: хоть комната была очень хорошо и со вкусом обставлена, все равно казалось, что она меня душила. Хуже всего — Кёя ее явно давно готовил. Выбраться отсюда силой, да еще и без способностей дракончика, будет сложно... возможно, даже невозможно. Но я ведь наизнанку вывернусь, чтобы сделать это. Только Кёя... это последняя капля, но я попробую выбрать путь менее болезненный и дать ему шанс.

Вначале попытаюсь вновь его пронять.

— Кёя, — встав перед ним, задрала голову, заглядывая в лицо. — Мне нужно пространство. Ты меня свободы лишаешь, как к преступнику относишься. Я же не вещь, чтобы закрыть меня в сейфе, пока не понадоблюсь.

— Тебе принесут все, что захочешь, — безэмоционально отозвался, смотря на меня и держа при этом лицо кирпичом, будто у него лицевой нерв защемило. — Я буду приходить, едва у меня будет свободная минута.

— Здесь окон нет, — обняла его руками вокруг талии и снова сделала глаза голодного кота.

— В особняке наверху тоже не было настоящих окон, — ответил он невозмутимо. — Но, если хочешь, здесь поставят обманные.

— Зачем ты так жестоко со мной? — попробовала повторить интонацию Киоко. — Это из-за того, что я тебя ударила?

— Нет, я же сказал, что заранее ее приготовил, — на лице Хибари показалась улыбка, и он неожиданно положил ладонь, погладив меня по голове. — Здесь хорошая вентиляция...

— И здесь есть камеры, — напомнила ему.

— Позволь угадать, — улыбнулся он насмешливо, — ты покусаешь меня, маленький зверек?

А вот это уже откровенное издевательство, насмешка, напоминание о том, что от меня ничего не зависит и права голоса я не имею. При мысли, что я для него что-то среднее между вещью и домашним питомцем, в груди разрасталось что-то темное и колючее. Помнится, Хибари разозлило то, что я раз высказалась словами его отца, а теперь... Теперь он мне напоминал Емитсу.

Разжав объятья, выпрямилась, с силой сжав кулаки. Кёя, будучи подростком, никогда не понимал словами. Правда, иметь дело с этим Хибари довольно проблематично, учитывая, что у него при себе все коробочки, и моя в том числе.

Пламя на руках вспыхнуло легко и мгновенно. Да еще как, взметнулось до предплечий, кусая рукава футболки.

— Вао, — усмехнулся Хибари, в руках которого в мгновение ока появились тонфа, объятые сильным фиолетовым пламенем. — Хочешь поиграть?

Он не чувствовал, как что-то во мне рушится. Кёя этого не чувствовал. Может быть, потому, что он не из моего времени, но это тот же самый Хибари Кёя, связь по пламени с которым трещит по швам. Я обещала, что этого не произойдет, но ничего не могла поделать со своими чувствами: как разгоралось пламя от сильных эмоций, так оно же и тухло от них.

Тренировок у меня было мало, поэтому, чтобы посох из пламени покрыть льдом, мне понадобилось время. Но Хибари стоял и ждал, просто наблюдая. Я атаковала всерьез, отмечая, что Кёя с легкостью уходит от атак или по крайней мере это так выглядит. Тренированными движениями блокирует ледяной посох и атакует в ответ. Сила удара заставила меня упереться ногами в землю и сделать то, что я больше всего умею — уклоняться. Замах двумя тонфа такой, что мне остается только перекувыркнуться спиной вперед, выпрямиться и выставить руку, в которой собирается маленькое Серо — шар из смешанного пламени Неба и Урагана. Техника еще не доведена до идеала и шар миниатюрный, зато собранный за доли секунды. Еще через мгновенье, шарик прорывает с одной стороны — вперед вырывается луч плотного огня, а меня слегка отбрасывает отдачей на шаг назад. Как и писала Акира из будущего, отдача значительно слабее, если шар энергии собрать вне тела.

Хибари уклоняется от быстрого заряда, который промчался у его правого плеча, и скашивает глаза назад, где этот выстрел встретился со стеной, оплавляя металл. Кёя усмехается и сокращает расстояние со словами:

— Очень хорошо.

Он ускоряется. Еще бы немного, но тонфа замирает у моего плеча, я отбиваю ее посохом и вновь разрываю расстояние большим прыжком. Он слишком опытен в ближнем бою. К сожалению, моя обычная скорость вряд ли тут поможет. Добавлю Грозу, отчего по телу проносится удар тока, который усиливает мою скорость, реакцию и выносливость. Конечно, с Конрадом, Леви или даже Ламбо не сравнить, для них это естественное состояние, но мои кости и кожа выдержат увеличение скорости до опасной границы. Это уже сделала я в будущем.

Ускоряюсь, перемещаясь быстрыми рывками. Атакую со спины по ногам — Хибари блокирует ногой. Сбоку в ключицу, едва не напоровшись на тонфа. Удар шестом по печени вновь встречен на блок тонфа. Чуть поворачиваю посох и резко опускаю его вниз. При создании посоха пламя специально мной направлялось, чтобы принять необходимую форму, но с краев остались острые кристаллы, которые протыкают носок туфли Хибари. Боль его, как всегда, не останавливает, и в следующую секунду я разворачиваюсь и блокирую посохом удар второй тонфа.

Разрываю расстояние, чтобы прервать череду его атак и... вновь отпрыгиваю вверх, уклоняясь от выскочивших из тонфа цепей. Они, будто живые, меняют свое направление... хотя нет, цепь просто на ходу удлиняется и направление меняется не резко, поэтому я успеваю переместиться и уйти из-под атаки. Только Кёя тут как тут, уже передо мной, цепь собирается обратно в мгновение ока. Я вновь вынуждена сойтись с ним в ближнем бою и не успеваю собрать хоть какую-то смесь. Моя скорость все же позволяет мне увидеть и избежать серии ударов. Хибари летать не умеет, и все же приземляется обратно, выбросив цепь из одной тонфа, которая дергается следом за его движением и захлестывает меня с левого бока.

К счастью, удар не критический и я быстро поднимаюсь обратно, так как вижу, что Хибари уже близко. Атакую ногой в голову, удар блокируется тонфа. С двух сторон неожиданно чувствую увеличение пламени Облака. Два миниатюрных ежа, едва видимых глазу, быстро растут, раскидывая колючки в стороны. Спереди — Хибари, с боков и со спины — колючки. Выставляю посох параллельно земле, чтобы острые края впились в фиолетовые шары, останавливая их приближение. Кёя запрыгивает на образовавшуюся перегородку и буквально сваливается на меня! Он оказывается вплотную, прижимая мои горящие ладони тонфа, пылающие фиолетовым огнем. Не зря, потому что небольшая смесь с Дождем укутывает тонфа льдом. Слишком мало, чтобы он хотя бы выпустил оружие, но больше делать не рискну, иначе могу и себя разом в лед заковать.

Вжимаю голову в плечи и резко бодаю лбом, целясь в подбородок. Попадаю, но от боли почему-то взвыла я, а не Кёя. Тот продолжает лежать на мне, будто так и надо. Перед взором исчезают звездочки, и я встречаюсь с серыми внимательными глазами на непроницаемом лице.

— Ты нападала на меня всерьез, — хмыкает он, с интересом всматриваясь в мое лицо.

— Я ошиблась, — возвращаю ему его безразличный тон. — Ты меня не защищаешь, ты меня ограничиваешь. Да, я младше и пришла не готовая встретиться с силами этого времени, как и все остальные, но ты забыл меня за эти полтора года. Я тебе не игрушка.

С такого расстояния мне видно, как серые глаза темнеют и в них появляется фиолетовый оттенок. Но признаков ярости не вижу. Обычно в гневе Кёя щурится и поджимает губы, а если все совсем плохо, то его лицо становится мраморного цвета.

— Разве я с тобой играю? — спросил он, не проявив эмоций в голосе.

— А разве нет? — с вызовом вскидываю брови. — Ты держишь меня, как домашнего питомца. Гладишь, когда тебе захочется, пренебрегаешь моим мнением, а если я захочу уйти, приковываешь к себе.

— Потому что ты не слушаешь, что тебе говорят, — отвечает Кёя.

— А когда я вообще слушалась? — напомнила ему. — Савада Акира из твоего времени была не такой. Ты же ждешь от меня послушания, будто я Хиберд, Ролл или Кусакабе. — Да простит меня Тетсуя за то, что я поставила его в один ряд с птичкой и ежиком... — Ты забыл, как оно было, когда наши отношения еще не устаканились, а я хорошо помню, что происходило после того, как ты пытался меня контролировать.

Кёя нахмурился и, кажется, действительно начал задумываться. Ну же, пойми, что ты совершаешь вновь те же ошибки!

— Ты... — выдохнул он мне в лицо, нависая, — маленький своевольный зверек. Ты хочешь сказать, что тебе нужно время от времени резвиться, но на данный момент я не могу позволить себе оставить тебя одну.

— На этой базе со мной точно ничего не произойдет, — ответила я. — У тебя паранойя, просто остановись, пока не стало хуже. Ты и так в прошлом был тем, на кого я могла положиться, — в горле собрался сухой комок. — Именно ты учил меня драться с оружием. Именно к тебе я шла, когда мне нужна была защита, тебе я рассказывала больше, чем другим. Сейчас я понимаю, почему не рассказала тебе о том, что умру. Это было неизбежно, но ты никогда не умел останавливаться.

Закончив, я почувствовала, что из глаз начали течь слезы. Сама не успела ни понять, как они появились, ни остановить. То, что скребло изнутри каждый раз, когда что-то напоминало мне о том гробе, выбралось наружу и, как я и думала, заболело еще сильнее.

На лице Хибари появилась растерянность, и через секунду он убрал тонфа, покрытые льдом, с моих рук и отстранился. Я села и, облокотившись о колени, закрыла ладонями лицо. Все-таки это была слабость, и Кёя последний из тех, кто должен был ее видеть. По крайней мере, я бы этого не хотела. Конрад, ладно, Ямамото, неплохо, Мукуро, да, Рехей — тысячу раз да!

Когда-то такое уже было. На этот раз Хибари не накинул на меня пиджак, а неожиданно прижал к себе, что было для него довольно необычно. Впрочем, в этом времени он стал проявлять гораздо больше эмоций. Виной ли тому, что мне удалось его раскрыть после кланового воспитания, или же Кёя очень привязался ко мне, и все произошедшее по нему ударило ничуть не меньше — кто знает. Но я уткнулась носом и схватила руками его за пиджак, позволив всему выплеснуться наружу. Чувствовала, что дальше этой комнаты ничего не выйдет.

Это длилось долго. Наверное, не меньше часа мы так сидели. Я обессилела и успокоилась, просто оставаясь в ощущении уюта и покоя. Пусть даже Кёя не спешил размыкать объятия, мне это совершенно не мешало, даже помогало ощущение его пламени, из-за которого я чувствовала себя будто окруженной мягкой, почти неосязаемой периной.

Он не умел утешать словами, но умел молчать. Хибари, ни слова не сказав, поднял меня на руки, как прежде, и унес прочь из этой комнаты, вернув в особняк, окруженный садом. Там он, не выпуская меня из рук, как фокусник достал футон из шкафа, развернул его ногой, опустил меня на него и накрыл одеялом. Видимо, это было не сказанное вслух 'поспи и все пройдет', но спать мне как раз не хотелось. Да, я устала, но закрыть глаза и заснуть мне было просто страшно, поэтому со сном у меня были небольшие проблемы. Обычно я призывала Беза, и мне могло повезти, что сон выходил спокойным, без сновидений, или даже легким, с каким-то приятным послевкусием.

— Что? — спросил Хибари, когда я продолжала смотреть на него долгим взглядом.

— Верни Беза, — попросила я. — С ним мне, может, не приснятся кошмары. Мне с ним под боком спокойнее.

— Тебя мучают кошмары? — недоуменно слегка приподнял он бровь.

— Иногда, — честно признала, раз уж пошла такая пьянка. — Все-таки это не просто принять факт, что окажешься в гробу, а потом увидеть, что с вами стало. С вами тоже непросто.

— Я останусь здесь, — быстро решил он, подвигая меня в сторону.

Только лежать на боку, когда Кёя обнимал меня со спины и дышал на макушку, оказалось неловко. Сложно было поверить, что это тот самый Хибари, да еще и тот, кто мне сам принес мазь с примесью Солнца и сам же помог обработать синяк на боку, прежде чем заняться своей ногой. Хотя Беза он мне не вернул — это точно Хибари.

Мы так долго просто лежали, затем встали, чтобы поесть и, если верить часам, оказалось, что уже вечер. Внутри образовалась пустота, из-за которой мне стало до ужаса спокойно, и я заснула. Снилось что-то неясное, какие-то смутные образы мелькали в темноте, но дышать было трудно, будто воздуха не хватало.

Проснулась от копошения в районе живота. Свет был выключен, и я не сразу поняла, что меня там щекочет, а когда опустила глаза и догадалась, что это за небольшой комочек с хохолком... Мукуро в облике совы издавал странное пыхтение, показавшееся мне недовольным. Видимо, он снова пришел, чтобы побыть рядом, но хотя бы где-то прислониться ко мне ему мешали руки Хибари, который буквально навалился сверху. Понятно, почему мне было сложно дышать. Я лежала головой на его предплечье, а Кёя руками обхватывал меня, еще и закинув ногу. Так что Мукуро просто некуда было подобраться.

Что-то говорить я не рискнула, все же у Кёи слух и реакция очень хорошие, поэтому, едва вытащив руку из захвата, осторожно приподняла ее, прикоснувшись пальцами к топорщащимся на голове совы перьям. Мукуро сразу же подался навстречу, будто млея. В следующее мгновение что-то темное метнулось к нему, и иллюзионист по-совиному ухнул, вскрикнув, полетели перья, захлопали крылья. Я зажгла несильное пламя на руке, чтобы добавить света, и растерялась.

Мукуро, ценой кучи вырванных перьев, смог вырваться из пальцев Хибари, которыми тот схватил его за крыло, и замер, напряженно всматриваясь разными глазами куда-то поверх моей головы.

— Попался, — удовлетворенно прозвучал голос Кёи, стряхивавшего с руки перья. — Значит, коробочка. Действительно неожиданно.

Он прижал меня к себе и вместе со мной сел.

— Ку-фу-фу, — засмеялся с, как мне показалось, намеренным превосходством Мукуро. — Что ж, ты смог все понять, но не своими силами.

— Зато своими силами я тебя сейчас отсюда вышвырну, — зловеще пообещал Хибари, нависая тенью над совой.

— Нет! — мгновенно среагировала, сумев отодвинуть его руку и высвободиться, чтобы схватить разноглазого и прижать к себе. — Это нечестно. Мукуро сейчас далеко и тратит кучу сил на то, чтобы оказаться здесь в этом крошечном теле. Пусть останется хоть ненадолго.

— От его пребывания здесь больше вреда, чем пользы, — на лице Хибари проявилось недовольство. — Не вижу причин для того, чтобы хохлатый остался. Тебе недостаточно Акаге в качестве питомца?

Вот умеет же оскорблять сразу двоих... И пока я придумывала ответ, вскинулся Мукуро:

— Я делаю то, что ты со своим слабым Туманом не сможешь, а именно охраняю ее сон, — не скрывая яда ответил он. — И заметь, я оставил ее у тебя, а не забрал. Цени мое великодушие.

Кёя потемнел лицом и поднялся на ноги, явно собираясь что-то предпринять.

— Это называется 'доверие', — быстро заверила я, прижимая к себе сову. — Мукуро хотел сказать, что доверяет тебе. Он сейчас очень занят. Мукуро шпионит в Мельфиоре и действительно ничего плохого мне не сделал. Нельзя пользоваться его положением и вредить сове.

Хибари замер, сверля нас взглядом сверху. Он обмозговывал все, и я ждала его реакции.

— Хохлатый шпионит у врага, так пусть шпионит, — решил Кёя и перевел уничтожающий взгляд на сову. — Нечего сбегать сюда по своей прихоти, иначе я могу подумать, что ты вовсе не хотел отомстить.

— Мои намерения в этом плане чисты, и вскоре результаты моей работы появятся, — с вызовом ответил Мукуро, и его голос стал сладким: — Ты, вероятно, уже понял это, Кёя-кун. Как только я приду, я заберу ее.

— Я позабочусь об Акире, прекрати морочить ей голову, — ледяным тоном потребовал Хибари.

— Я вовсе не делаю ничего подобного, — невинно отозвался Рокудо.

— Пошел вон.

Сова фыркнула, и разноглазый заворочался в моих руках, намереваясь выбраться. Я разомкнула объятья, и он, напоследок легонько щелкнув клювом меня по руке, будто поцеловав, выбрался и странной походкой направился на выход. Видимо, он хотел пойти обычным шагом, но из-за разницы в строениях тела это выглядело забавно.

На пороге Мукуро остановился и, став на деревянные доски, заскрежетал когтями по полу, будто вытирая ноги о коврик.

* * *

После всего произошедшего нельзя сказать, что с Кёей отношения стали легче, но ругаться мы стали реже. Он перестал быть таким категоричным и, видно, пытался меньше всего требовать, хотя и продолжал следить постоянно. Я же пыталась не обращать внимание на его заскоки и занялась тренировками, благо запирать и сажать на цепь меня уже никто не пытался. Хибари не запрещал тренировки, но хотел быть в курсе всего, что я делаю, и сразу же запретил экспериментировать со смесью Небо-Туман. Мукуро больше не приходил, так как Кёя продолжал ложиться рядом и просыпался, едва я начинала ворочаться от неспокойного сна. Хоть я и чувствовала, что он обнимает меня скорее как большую подушку, но все равно это было странно.

Дни стали лететь почти незаметно, пока однажды на базу Хибари не пришло сообщение. Без сомнений, это сообщение было отправлено Мукуро, так как оно содержало в себе карту базы Мелоне. Едва эта карта была отправлена на соседнюю базу, как Хром сообщила, что больше не чувствует связи с Мукуро, что в свою очередь могло значить лишь одно... Мы с Кёей отправились на соседнюю базу, где собрали внеочередное заседание в конференц-зале.

Все сидели хмурые и молчаливые. Изредка кто-то делал предположения, но тут и так все было понятно.

Быстро перелистывая, я мрачно рассматривала на экране монитора белые квадраты, обозначавшие помещения базы Мелоне, и думала о том, что могло случиться с Мукуро. Ради этих одинаковых белых квадратов он пожертвовал своей жизнью? Да тут еще были и черные квадраты, разбросанные везде с непонятной последовательностью и целью, что могло значить... да все что угодно! Вплоть до того, что Мукуро не успел скопировать эти данные. Мы с Хибари вынудили его действовать быстрей, а не осторожней. От этого было горько, но сделать с этим я ничего не могла, отчего было еще хуже.

Очередное быстрое перелистывание открыло что-то новое.

— Что это? — прервала я рассуждения о странном строении и черных квадратах.

— А? — не понял Джанини, сидящий за главным пультом. — Минутку, я выведу изображение на большой экран.

Несколько секунд и то изображение, до которого добралась я, рассматривали все. Это была большая комната с какими-то сооружениями и схемами поменьше. Стандартная квадратная комната была разделена на несколько частей. Посередине было что-то еще круглое, будто напоминавшее центр мишени. Изображение этой 'мишени' также шло отдельно, позволяя рассмотреть ее лучше, но понятней не стало.

— Это изображение единственное в своем роде, — заметил Реборн, судя по быстрым движениям, просмотревший все до конца.

— Тогда... может быть, это что-то важное? — предположил Тсуна и нерешительно оглянулся вокруг, при этом вжав голову в плечи, едва на него мельком глянул Хибари.

Как я знала, Кёя приходил каждый день, чтобы потренировать Тсуну. Меня оставлял под присмотром Кусакабе на кухне, что находилась на несколько этажей выше в общей базе. В течение получаса я развлекалась беседой, пока Хибари мутузил моего брата, но, к счастью, Тсуна оставался после этого жив. Девочки жаловались мне на Конрада, который по вредности не уступал Гокудере, рассказывали о том, как быстро все съедает за столом Ямамото, чтобы скорее убежать дальше тренироваться, какой забавный кенгуру завелся и как забавно он боксирует с Рехеем, и каким побитым и уставшим выглядит Тсуна, вздрагивая при упоминании Хибари. Собственно, именно поэтому Кёю старались упоминать редко, благо и поводов много не было. А затем прилетал сам Кёя, забирал меня с собой и успокаивался.

— Я думаю, это может быть именно тем, что хотел нам сказать Мукуро-сама, — заметила Хром. — Мукуро-сама мог искать именно это.

— Но что это такое? — задал волнующий всех вопрос Ямамото.

— Что бы это ни было, это похоже на ключ к разгадке всех тайн вокруг Ирие Шоичи, — сказал Реборн, и я догадалась, что о сговоре он не знает. Никто не знает. — А что насчет сил Феникса?

— Они не будут участвовать, — с трудом выдавила я, оказавшись под всеобщим перекрестком взглядом.

— ЧТО?! — вскочила на ноги Лар Милч, смотря на меня с яростью. — Ты не можешь убедить свою организацию сражаться?!

— Это организация моей будущей версии, — с трудом сохраняя спокойствие, припечатала я. — Мне тринадцать, конечно, они не желают меня слушать. Не залезать же мне на стол и рубить их головы, чтобы заставить?

Мы померялись с ней взглядами, но даже до яростного взгляда Занзаса ей было далеко.

Силы Феникса были лишними, но они подстрахуют нас в случае чего. Правда, остальным об этом Кёя настоятельно советовал не говорить, иначе никто ничего не будет делать, зная, что две сотни боевиков могут выполнить всю работу. Внутренне я была с ним не согласна, но понимала, что Шоичи хотел этого.

— В любом случае, нападение на базу Мельфиоре произойдет через четыре дня. Идем, Ямамото, мы должны успеть закончить твои тренировки.

Аркобалено спрыгнул со стула, и они с Такеши ушли.

— Идем, — следующим сказал Кёя.

Я кивнула, поднялась со стула и пошла следом за ним обратно на базу, от этих известий не чувствуя почвы под ногами.

Глава 10

— Что?! — он повернулся, удивленно воскликнув. — Вы нашли базу Вонголы?

— Да, — ответила одна из розововолосых девушек, похожих друг на друга в своих масках на пол лица и белой форме, как близнецы. — Благодаря Гло Ксинии. Ему удалось поместить маячок на Хром Докуро.

— Но как? После того, что случилось с Гло Ксинией... Вы уверены, что его словам можно верить?

— Это не совсем слова, — ответила вторая девушка. — Доктору показались странными движения глаза Гло Ксинии, и их перевели в слова. Сообщение, несмотря на состояние Гло Ксинии, звучит осмысленно. Мы все проверили. Это координаты пустоши без зданий.

— Я мог бы так и не обнаружить их базу, — тяжело выдохнул он, понимая, что это значит.

— Ирие-сама, — одернула его одна из девушек, напомнив, что они тут не одни.

На него смотрели капитаны отрядов или те, кто на данный момент выполнял их обязанности. Из двенадцатого — Айрис Херберн, женщина с очень густой кудрявой прической афро и с пухлыми розовыми губами. Из восьмого отряда — Джинджер Бред, по прозвищу Магическая Кукла, выглядел, как подросток не старше пятнадцати, но его слава зловещего убийцы целых семей мафии шла уже очень давно, что и не определить, когда и откуда он взялся. Что значит — его кукловод очень стар. Из седьмого отряда Байшана — мужчина около пятидесяти с седыми бровями и тюрбаном на голове. Сильный, но высокомерный. Все они были из Вайт Спел. Со стороны Блэк Спел был лишь Генкиши — призрачный рыцарь, в его верности Бьякурану и Шоичи, который управлял базой от его имени, не было сомнений. В отличие от капитана третьего отряда — Гаммы, который, к счастью, был под домашним арестом за невыполнение приказа и сокрытие информации.

Живот предательски начало покалывать со страха. Они все ждали от него ответа.

— Что будем делать? — спросила одна из его помощниц.

— Как приготовления? — холодно поинтересовался он, заставив голос звучать уверенно.

— Отряды защиты уже в резерве. Мы можем напасть на них прямо сейчас.

— Хорошо, — выдохнул он и, осмотрев капитанов, повысил голос: — Мы атакуем их немедленно!

* * *

— Мне неспокойно, — сказала я за ужином, который в горло просто не лез. — Я хочу сходить на соседнюю базу к остальным и посмотреть, все ли в порядке.

— Незачем, — коротко ответил Хибари.

— Насколько мне известно, сейчас там идет подготовка к праздничному ужину, — склонив голову, заметил Кусакабе. — Атака уже завтра, и все просто отдыхают.

Дешифровщик, блин. Нечего мне там делать, когда все просто расслабляются, рыпаться уже поздно.

Я поджала губы, рассматривая тарелку. Мандраж перед предстоящим событием не давал мне покоя, к тому же, Кёя все еще был против, чтобы я участвовала со всеми.

— А что, если они убьют Шоичи? — спросила я, посмотрев на Хибари.

— Значит, так тому и быть, — спокойно ответил он.

— Но ведь Шоичи может что-то знать по поводу моей смерти.

— Я пойду следом за ними, едва разберусь здесь, — под моим требовательным взглядом Хибари вздохнул и выдал: — Случилось нечто непредвиденное. Маячок, что попал к нам на базу, прежде чем мы его обнаружили, уже передал сигнал, и его все-таки заметили. Уже сейчас сверху над нами солдаты Мельфиоре раскапывают землю, чтобы добраться до нас.

— Раскапывают? — не поняла я.

— Да, — усмехнулся Кёя. — Они могли бы заняться поисками входов, но их руководитель играет на два фронта, и рыть землю они будут еще по меньшей мере сутки. А затем их встречу я.

— А остальные свободно проникнут на базу Мелоне? — уточнила я план. — А я буду с тобой?

— Нет, ты останешься здесь.

Нахмурившись и не сумев никак придумать, как вынудить его выпустить меня, я промолчала, давно приняв за факт, что спорить с этим Хибари бессмысленно. Ведь все равно сделаю по-своему.

— А...?

— Довольно вопросов. Скоро придет аркобалено, чтобы обсудить наш план, — нахмурился Кёя, обрывая разговор.

Мы закончили с обедом, и действительно вскоре появились вначале рыжий с Фальком, оба одетые в однотонные юкаты — коричневую и темно-зеленую. Затем пришел Рехей, одетый в темно-синюю юкату, сразу же разрядив атмосферу злобных взглядов. Следом пришла Лар Милч в черном кимоно с красными цветами и Мегуми в кимоно, изукрашенном желтыми цветами.

— Чтобы это был последний раз, когда я тебя здесь видел, — холодно сверля ее взглядом, предупредил Хибари Мегуми, рассматривающую меня блестящими глазами.

Бывало, на соседней базе рыжий успевал прибежать, когда Кёя приходил на тренировку и еще не успел меня забрать. Киоко мне призналась, что он необычно тихий и с ним что-то не так. Но также один раз появилась Мегуми... Ох, что там было. Хибари буквально озверел, когда увидел, что она угощала меня сладкими десертами. Причем действительно просто угощала.

Дверь снова отодвинулась в сторону, впуская Реборна, тоже одетого в полосатую юкату. Как и всем, мне тоже пришлось надеть ту юкату с облаками. Хотя Кёя, кажется, был не против, когда увидел, что я после душа вышла в его рубашке по колено и села на веранде, где прыгали Хиберды. Просто я забыла сменную одежду и в последнее время флегматичное настроение стало для меня нормой. Что-то во мне поменялось. Или же изменилось отношение к Хибари, но тот, кажется, ничего не замечал.

— Результаты симулятора завтрашней битвы готовы? — спросил Реборн.

Едва аркобалено сел, Кусакабе принялся докладывать. Компьютер на этой базе высчитал множество факторов, которые перечислил Тетсуя, и закончилось все на тысячных долях процента успеха. Вот, видно сразу, воодушевить пытался.

— На самом деле это довольно оптимистическая оценка, учитывающая то, что также идет Лар Милч. Но, как мы знаем, радиация три-ни-сетте ослабляет ее.

— Что за радиация? — не поняла я, наблюдая за тем, как женщина прикрыла глаза.

— Три-ни-сетте, — повторил Реборн. — То, что действует только на аркобалено. Даже бывших. Лар Милч аркобалено лишь частично, из-за чего на нее радиация действует слабее, но чем больше времени проходит, тем хуже ей становится. То же самое и со мной, — кивнул он, заметив, что я снова хочу задать вопрос. — Я не могу покидать пределов этой базы, так как она под землей и защищена от воздействий снаружи. Даже несмотря на это, я постоянно в специальной одежде, защищающей мое тело. В самом начале, я даже ходил в белом костюме хамелеона.

— Очень странном, — заметила Лар Милч и снисходительно пояснила: — Иными словами, Реборн не пойдет, так как едва он окажется снаружи, тут же умрет в муках, как и все остальные владельцы пустышек.

Смерив ее уничтожающим взглядом, я прикрыла глаза, так как от этого Мегуми как-то томно вздохнула, прижимая руки к груди. Хотелось выяснить подробнее про эту радиацию и каким образом она убивает только аркобалено, ведь по сути, если это действительно радиация, то она должна влиять на всех окружающих и никак не на таком большом расстоянии. Так что это не радиация, но, похоже, даже сами аркобалено не знают, почему под удар попали лишь они. В общем, вопросов много, но вытянуть ответы кажется будет непросто, и Мегуми... меня пугает.

— Не смей обращаться так с боссом, — глухо и тихо, но с угрозой, практически прорычал Конрад, сверля взглядом Лар Милч.

— Угомони своего ручного пса, — сдержанно потребовала она, отчего рыжий заскрипел зубами.

Женщина скосила на него скучающий взгляд, ясно давая понять, что она думает про мнение людей с такими полубезумными выпученными глазами. Рыжий, сжав зубы, уже вскинулся, чтобы что-то сказать.

— Я слышал, Вария не проводит миссии, успех которых меньше девяноста процентов, — заметил флегматичный Фальк, привлекая к себе внимание. — Профи должны быть уверены в результате работы, чтобы она не была бессмысленной.

— Да, это стандартно и соответствует качеству Варии, — кивнул Кусакабе.

— Судя по оценке, мы проиграем, если не вмешается чудо, — с сарказмом заметила Лар Милч и добавила: — Не говорите об этом детям, иначе они потеряют уверенность в себе.

— Я пойду с ними и позабочусь о них, — хрипло отозвался Рехей, хмурясь. — К тому же, Лар Милч, в твоем состоянии очень опрометчиво брать все на себя.

— Итак, числа бессмысленны, — прервал мрачный настрой Реборн. — Если бы они были профессионалами, то был бы смысл отменить все, но они все сейчас на пике роста.

Реборн все говорил и говорил про их пока еще не раскрытый потенциал. Рехей добавил про Силу Юности. Конрада мало волновал разговор, ведь я должна была остаться на базе, вместе с Хару, Киоко, И-пин, Фуутой и Бьянки, то есть в тылу. На всякий случай для защиты со мной останутся Конрад и Фальк. Кёя же молчал. О плане он не должен был никому рассказывать. Все станет известно лишь в самом конце... конечно, если мы дойдем до него.

Мне все еще было неспокойно, и, к моему счастью, они стали обсуждать успехи парней. Тсуна придумал новую технику для атаки. Выходило не хуже, чем выстрел Занзаса, правда, братец все еще не мог контролировать ее так, чтобы его не сносило отдачей, да и тратился он, по словам Реборна, гораздо больше, чем Занзас, и, соответственно, быстро уставал. Мало того, Тсуне требовалось еще и некоторое время для того, чтобы собрать пламя для атаки. Реборн сам признавал, что босс Варии тратит меньше времени для мощного выстрела, но все равно верил, что Тсуна сможет улучшить ее. Занзас старше, и главную проблему репетитор видел в этом, так что Тсуне нужен был лишь опыт.

Ямамото удалось соединить стиль меча и пламя кольца, чего пытался добиться взрослый Такеши, чтобы усилить его меч, а также просмотрел все видео-уроки, что оставил ему Скуало. Гокудера понял принцип работы системы коробочек, что оставил ему будущий Гокудера. Как я поняла, система СAI позволяла ему использовать другие виды пламени из других источников. Эти атаки не были очень уж сильными, точнее не слабыми, но и не разрушающими. Главное, что их разнообразие и соображалка подрывника были хорошим подспорьем.

Вскоре все разошлись, и мы стали укладываться спать. Следовало хорошо отдохнуть, и Кёе особенно. Его способности больше всего подходили для сражения с множеством противников. Он хотел сделать ловушку для рядовых Мельфиоре, большую часть которых отправили к нам, и самолично перебить их всех, едва они доберутся до верхней железной крыши базы. Но снаружи бойцов Мельфиоре окружат и атакуют бойцы Феникса. Так они справятся быстрей и с меньшим риском разобьют вражеские силы. Отряд для атаки в это же время атакует вражескую базу.

Остальные новости про атакующие силы Мельфиоре восприняли довольно спокойно, расценив по достоинству то, что путь будет свободен и проникновение пройдет быстро. Главное для них — уничтожить блок управления, чтобы главнокомандующий базы остался без управления и не смог собрать организованную ответную атаку.

Договорившись обо всем, разошлись поздно, когда я уже начинала зевать.

Я вернулась из душа и увидела уже расстеленный футон. Очевидно, что приготовленный для меня, поэтому выключила свет, легла и попыталась отрешиться от навязчивых мыслей. Уже почти привычно дверь отодвинулась в сторону, являя Хибари. Он зашел, проверяя, на месте ли я, а затем вдруг неожиданно улегся на мой футон. Обернувшись к нему и сев, уставилась на него возмущенно, но Кёя это видеть не мог из-за темноты.

— Мне показалось, ты поумерил пыл, — заметила я. — Если так, то что ты делаешь на моей кровати?

— Я буду спать с тобой, — невозмутимо донеслось в ответ, отчего я задохнулась, издав странный вздох, и Хибари добавил: — Раньше ты была не против.

— Раньше ты просто воспользовался моим состоянием! — воскликнула я, закипая на месте.

Это было лишь раз, когда мой самоконтроль дал сбой. Обычно Кёя просто расстилал еще один футон рядом. А он все так же невозмутимо притянул к себе, обнял, как подушку, и потребовал:

— Просто спи. Я прослежу, чтобы хохлатый больше не явился, и о кошмарах не беспокойся.

— Мукуро не придет, и ты сам об этом знаешь, — попыталась я отпихнуть его. — Не надо придумывать оправдания!

Попытавшись выбраться, я добилась того, что Кёя снова завалился на меня своим весом. Нет, он точно напрашивается на взбучку!

Стоило мне об этом подумать, как разлилось отчуждение, и я отстраненно сообщила:

— Не ложись на меня, мне нечем дышать.

Хибари переместился, и несколько минут было слышно только его дыхание.

— Что не так? — выдохнул мне в макушку он.

— О чем ты? — спокойно уточнила.

Хибари долго не отвечал, будто не зная, как спросить.

— Я чувствую что-то не то. Ты нервничаешь перед предстоящей атакой, или же дело в чем-то другом?

Ах, он чувствует что-то... Где же его чуйка была раньше?

— Хохлатый, — утвердительно произнес, пока я сдерживала свой колючий язык. — Не горюй по этому поводу. Он стал еще более отвратительным через десять лет, но если тебя это утешит, то хохлатый слишком изворотливый, чтобы погибнуть там так просто и не испортить всем жизнь своим присутствием.

— Пока что я не видела от него ничего плохого, — ответила нейтральным тоном. — А портишь мне жизнь только ты.

— Ты не знаешь его.

Что-то мне эти разговоры в темноте, когда я не вижу лица Хибари, а только слышу безэмоциональный голос, начинают напрягать.

— Я знаю его больше других, — уверенно ответила.

— Ты не знаешь его последние полтора года, — добавил Кея. — Едва ты пропала и до того момента, как тебя нашли, он, видимо, обыскал все места, где ты могла находиться. Он пришел к дому в Намимори, где на тот момент была Савада Нана, Ланчия, Ламбо и И-пин. Он напугал их, и Ланчия попытался его выпроводить. Хохлатый убил его.

Резко развернувшись, я зажгла пламя на руке, всматриваясь в лицо Хибари. Тот лежал спокойно, сохраняя серьезную невозмутимость на лице.

— Просто так? — не поверила я. — Ланчия не напал на него? Или...

— Просто так, — подтвердил Кея. — Сделав это на глазах остальных, он поднялся наверх и зашел в твою комнату, после чего они сбежали. Хохлатого там не нашли.

— Он был не в себе, — ослабевшим голосом сказала я.

— Это ничего не меняет.

— Хватит, — резко выдохнула, отвернувшись от него и затушив освещение. — Ты сам накосячил и теперь пытаешься обелить себя за счет другого. Ты отвратителен.

— Тебе лучше прислушаться к моим словам и перестать быть такой беспечной, — в голосе Хибари появилось напряжение и строгость.

— А тебе лучше оставить меня в покое, ты и так уже почти перестал быть моим хранителем Облака.

Хибари резко сел, заставив меня вздрогнуть и тоже сесть. Поднялся на ноги, отошел. Зажегся свет. Кея стоял недвижимо, рассматривая мое лицо пронизывающим взглядом. Может быть, пытался понять, шучу ли я.

— Ты что? — переспросил ледяным тоном.

— А ты что думал — после всего тобой сотворенного все останется по-прежнему? — спокойно приподняла брови, продолжая сидеть на месте. — Ты относишься ко мне, как к вещи. Пусть дорогостоящей, но вещи. Сколько бы я раз ни просила тебя остановиться и прислушаться, ты делал только то, что ты хотел.

— Ты этого не могла сделать, — поджал он губы. — Я больше не тот, кто не чувствует свое пламя.

— Меня связывает пламя с хранителями из прошлого, так что все прочувствует Кёя из моего времени. Это будущее все равно изменится, — пожала плечами. — Так что я просто перестала с тобой спорить. Я говорила тебе и предупреждала, я устала.

— Почему ты это сделала? — спустя долгое мгновенье спросил Хибари. — Разве я причинил тебе боль? Я оберегал тебя и заботился о тебе.

— Это так, но будь на моем месте Акира из твоего времени, разве ей бы понравилось, что ты посадил бы ее на цепь или запер бы в комнате? Ты переборщил, пользуясь тем, что я слабее и не могу донести до тебя мысль, что так делать не следует, с помощью кулаков. Ты вырос, но словами так и не научился понимать. Я понимаю все, но мне все равно было неприятно, и произошло то, что произошло.

Говоря это все, я чувствовала какую-то приглушенную злость. Будто я, наконец, смогла ему дать сдачи. Хоть он и умеет терпеть боль, но это явно не прошло для него безболезненно.

Хибари стоял напряженный, как струна, глаза такие, будто кого-то сейчас забьют до смерти, а аура пламени уже привычно заполонила комнату.

— Не делай этого, — наконец сказал он, почти не разжимая тонких губ.

— Поздно, — хмуро припечатала. — Пострадаешь не ты сейчас, а ты из прошлого. Я бы предпочла проучить тебя, но тут от меня ничего не зависит. Я ведь тебе говорила — у тебя есть альтернатива с послушным, не перечащим тебе Небом.

Его черты лица еще больше заострились. Еще одна из причин, почему я не грозилась ему этим. Кея, как и любой другой, не любит, когда его воспитывают кнутом, только он от этого вдобавок еще больше звереет. Если разозлится Кея-подросток, я с ним кое-как справлюсь, но этот...

— Если ты это сделаешь, ты знаешь, что произойдет, — голос Хибари стал тише и более угрожающим. — Сначала покажется, что я подчинюсь, но я не отступлю. Стану сильней, укушу вначале слабое Небо, а потом загрызу всех остальных. Я тебя не отпущу.

А вот это уже проблема. Если Хибари из прошлого обладает такими же замашками, то меня ждет примерно тот же сценарий, что и сейчас, только более неприятный. Потому что у меня не будет надежды, что Кея поменяется со своей более молодой версией.

— Если я это сделаю и если я этого не сделаю — меня ни тот, ни другой сценарий не устраивает, — нахмурившись, сообщила. — Если ты меня-из-будущего знаешь, то понимаешь, что я подчиняться не стану. Мы с тобой поссоримся.

— Именно поэтому я не хочу, чтобы подобное случилось, — Кея подошел ближе, заставив напрячься, и присел, протянув руку. Пальцами потрепал по волосам. — Нет цепи. Забудь про ту комнату. Просто оставайся здесь, со мной.

Хмурясь, скрестила руки на груди. Я и так последнее время терпела. Он ослабил контроль, мне стало легче, но...

— Ты сам все испортил. Я не могу теперь так же относиться к тебе, как раньше.

— Как же я завтра справлюсь без поддержки Неба?

Шантажист. Судя по легкой улыбочке, он этого и не скрывает.

Хмурюсь и молчу, скрестив руки перед собой. Сверлю Хибари недружелюбным взглядом, не одобряя его действия. Кёя прикрывает глаза, искрящиеся весельем и самодовольством, и выдыхает тяжело:

— Я не хотел, чтобы так получилось. Обещаю, что больше не буду ограничивать твою свободу, как ты из этого времени не ограничивала мою.

Услышав это, я просияла лицом. Кёя всегда выполняет обещанное. А он взял и без предупреждения повалил меня на футон, падая рядом.

— Но сегодня, когда над нами столько врагов, я сплю здесь с тобой.

Попытавшись вначале выбраться, я остановилась и вздохнула, понимая, что в ином случае Хибари не будет спокоен. Будет опять дергать дверь каждые десять минут и смотреть, на месте ли я. Сам не заснет и мне не даст.

В любом случае, это последний раз. Завтра нападение на базы Мельфиоре.

Мукуро, похоже, убит, подростки отправляются в атаку, Кёя сражается в одиночку против толпы... да-да, я знаю, что он может, да и силы Феникса тоже стоять в сторонке не будут, но все равно неспокойно.

Мне бы уверенность Хибари. Все это выглядит сумасшествием. Толковый план? Нет, никогда! Почему я пошла на поводу этого плана Шоичи, Тсуны и Кёи? Потому что не знаю, чем именно они руководствовались. Все, конечно, выглядит блажью четырнадцатилетнего Тсуны, но ведь в этом заговоре участвовал взрослый Тсуна, который должен был набраться мозгов, и Шоичи, а тот парень умный. У него должны быть причины посущественней, чем братцево 'приду и всех спасу'.

Хибари притянул к себе сильнее, вновь наваливаясь и обнимая. В темноте не было видно его лица, оттого все казалось совершенно другим.

— Не волнуйся, — сказал он. — Я до последнего буду тебя защищать. А затем я из прошлого тоже стану сильнее.

— Ну уж нет, — назло сказала я, пытаясь устроится поудобней. — Запер меня здесь, в бой не пускаешь — конечно, не зная, как у вас дела, я буду волноваться.

— Положись на меня, я не дам никому умереть.

Кёя действительно из тех людей, на которых можно положиться, но он будет здесь, а парни с Лар Милч, которую самоуверенность до добра не доведет, отправятся на практически неконтролируемую территорию. Шоичи вряд ли сможет полностью убрать все неожиданности и случайности, на вражеской базе слишком много людей. Пусть даже большинство отправится сюда. Так что... у меня просто не остается выбора.

Не зря я все это время зарабатывала репутацию, и Кёя теперь уверен, что я сделаю, как он того хочет.

Ой, не зря-я-я.

Глава 11

Кёя проснулся настолько рано, что где-то сотню километров над нами даже вряд ли начало светать. Мне сказал спать, но, конечно, я его слушать не стала, и пока он собирался, попросила вернуть мне коробочку.

Он не отдал. Сказал, что не будет ограничивать мою свободу, и я поверила, но все равно мало что изменилось. Пусть Хибари черствый, как трехсотлетний сухарь, но хотелось верить, до последнего, что все снова станет, как раньше.

Кусакабе, который, оказывается, и разбудил Хибари, сообщил, что, по их расчетам, враги доберутся до нужного уровня в течение трех часов. Кто-то где-то сидел у наблюдательного пункта, пока все спали.

Для меня такие ранние побудки были непривычны, и даже еще не особо соображая, я пыталась делать вид, что все как обычно. Когда я пришла завтракать, все было уже приготовлено. Кёя, ходящий следом, сел на свое место и взял палочки, как делал каждый день. Но ведь этот день был не самым обычным днем. Я снова попросила свою коробочку обратно и получила отказ.

Мы позавтракали и, как только пришли Конрад с Фальком — тоже помятые и не выспавшиеся, Хибари переоделся в костюм, подошел, взъерошив мне волосы, пообещал скоро вернуться и отправился выполнять свое задание.

Минут десять я еще хмуро сидела на месте, чтобы убедиться, что Кёя ушел с Тетсуей и ничего не услышит. Перевела взгляд на двух мужчин. Вот зачем было оставлять двоих? Если Хибари неспокойно, оставил бы одного или вообще кого-то из своих подчиненных, а бойцов лучше отправить в атаку, ведь из взрослых там Рехей и Лар Милч. Правда, его подчиненные вряд ли могут похвастаться той же силой пламени и коробочками.

— Вчера тоже в празднике участвовали? — усмехнулась, наблюдая то ли следы недосыпа, то ли похмелья.

Скорее второе, ведь недосып люди с их профессией переносят легче. А еще у рыжего был уже желтеющий синяк под левым глазом.

— В бой идти все равно не нам, — ответил Конрад и уверенно оскалился, указав на себя большим пальцем: — Не волнуйся, босс, я в порядке! Положись на меня!

Фальк поморщился, видимо, ему не понравился уровень децибелов, и добавил:

— Просто засиделись допоздна и два часа назад только разошлись.

— А с Рехеем подраться успел, — заметила я, разглядывая лицо рыжего.

— Как ты поняла, что с ним? — недовольно набычился Конрад.

— Узнаю его хук справа.

— Он первый начал! — мгновенно возмутился рыжий, не став ничего отрицать. — Заступился за детишек, еще и сказал, что рад, что ты у Хибари!

Если расшифровать, то рыжий явно опять плохо себя вел, говоря нелицеприятные гадости. А потом его еще возмутило, что Рехей доверяет Кёе, но таков уж Рехей. Конрад соглашался с Хибари вынужденно, чтобы ему хоть что-то перепало, и это было видно.

— Кстати, босс, — рыжий собрался и посмотрел на меня странным взглядом. — Хибари нет, чем хочешь заняться?

Смотрю на него и вроде бы понимаю, что он просто рад возможности побыть рядом, без надзора Кёи, который перетягивает одеяло на себя, но смолчать выше моих сил.

— Педофилия карается законом, рыжий.

— Да я не это имел в виду! — мгновенно вспыхнул он, громко завопив, и даже покрылся красными пятнами.

— И хорошо, что не это, — флегматично подметил Фальк, скосив на него взгляд. — Иначе остальные, скажем так, уши тебе оторвут.

— Заткнись! — рявкнул на него рыжий. — Я же сказал, что не это имел в виду!

Я поднялась на ноги, отчего они прервались, проследив за мной.

— Ты куда, босс? — всполошился рыжий, подскакивая следом.

— Переодеваться, — хитро улыбнувшись, обернулась, заставив Конрада стушеваться.

Так что я, собранная и серьезная, в полном понимании, что я собираюсь сделать, переоделась в домашние штаны и кофту (других у меня просто не было), надела кеды и кольцо.

Вышла наружу, застав своих стражей под дверью. Они изучили мой внешний вид, и если одежда их не удивила, то кольцо приковало взгляды.

— Ты же не... — начал Фальк и оборвал себя, хмурясь.

— Я собираюсь отправиться на базу Мелоне следом за первой группой, — четко произнесла, несмотря на то, что приходилось задирать голову.

— Ты же не серьезно, верно? — с надеждой задал тот же вопрос Конрад.

— Еще как серьезно, — ответила, не дрогнув. — Если собираетесь мне помешать, я пройду через вас, но мне бы не хотелось этого делать. Лучше, чтобы вы пошли со мной, так как к Хибари я обратно возвращаться не планирую.

— Ты точно хочешь, чтобы нас забили до смерти, — невесело подметил Фальк. — Я не знаю, на что конкретно ты способна сейчас, но что-то мне подсказывает, что драться придется нам.

Они с рыжим переглянулись и кивнули. Когда они повернулись, то уже согласились. Не знаю, почему получилось так просто убедить их. Может быть, я, наконец, смогла собраться с того самого момента, как перенеслась в будущее, или же дело в том, что они верили в свои силы и их тоже достал Хибари. Столько всего произошло, что отнюдь не прибавило мне душевного равновесия, но сейчас я знаю, что делать.

Я хочу ответов и собираюсь их получить, не рискуя жизнями тех, кто пришел из прошлого. Также я не хочу участвовать в этом плане, который мне совершенно не нравится. Я не могла его скорректировать и как-то повлиять, но сейчас все как раз наоборот. И... наконец-то я не чувствую себя скованной по рукам и ногам!

Мы практически без труда покинули базу Хибари. Конрад знал пароль на двери, и они с Фальком показали дорогу к залу для совещаний, где заседали Джанини и Реборн, связываясь через передатчики и следя за передвижениями первой группы.

— Как дела, Реборн? — спросила, едва они нас заметили.

— Пока что по плану, — ответил он, с интересом рассматривая нашу троицу.

— Нам тоже нужны передатчики, — сообщила я, переведя взгляд на Джанини.

Механик растерялся, а Реборн долго смотрел на меня, но не выглядел удивленным.

— Вам нужны не только передатчики, а и коммуникаторы с картой. Собираешься идти следом за Тсуной с остальными? — требовательно поинтересовался аркобалено.

— Да, — ответила, наблюдая за тем, как техник, решивший довериться Реборну, побежал искать что-то в ящиках, приговаривая о том, что где-то должны быть еще. — Шоичи не должны убить прежде, чем я доберусь до него. И, кстати, Реборн... со стороны босса мафиозной семьи участвовать в обычной операции... Это же не боевой отряд Варии, но даже там, не думаю, что Занзас во всякой заварушке участвует. Тсуна вновь получается бойцом, а не управленцем. И ты все еще утверждаешь, что он для тебя не мясо?

— Сейчас он не может управлять. Он слишком молод, — ответил Реборн. — К тому же, ты ведь тоже хочешь добраться до Ирие Шоичи. Все не так просто.

Джанини раздал нам наушники, вставлявшиеся в ухо, коммуникаторы, напоминающие мобильный телефон, еще и крышки для колец дал, которые куда проще и быстрее снять, чем цепи Мармона, хотя по действию они ничем не отличались.

— Проверьте, все ли работает, — взволнованно сказал механик. — Запомните карту и свяжитесь с нами, если что-нибудь случится. Мы условились поддерживать связь каждые двадцать минут.

— Первая группа в составе Тсуны, Гокудеры, Ямамото, Рехея, Хром и Лар Милч отправится к серверу системы контроля, чтобы дезориентировать противника, — давал наставления Реборн. — Чаще сверяйтесь с картой и запоминайте ее. И еще... берегите Акиру.

— Иначе будем забиты до смерти, — синхронно ответили Конрад и Фальк с настолько опостылевшим видом, будто эту фразу они слышали уже слишком часто, чем вызвали усмешку аркобалено.

* * *

Мы пошли по следам первой группы. Главным образом потому, что в нашей группе не было Тумана и подойти незамеченными к камерам на стенах мы не могли. Хром же помещала на камерах специальные фильтры, монтировавшие картинку.

Мы использовали тот же вход, увидели пролом в вентиляционной шахте на восьмом подземном этаже, через которую они должны были пройти, и место боя, где все стены и пол были оплавлены жаром. Вероятно, это техника либо Гокудеры с его разрушающим пламенем Урагана, либо Тсуны, что подтверждала остаточная аура. Неслабо, но уже в самом начале использовать эту атаку недальновидно. Очевидно даже без подсказок с пункта связи, что дальше они отправились пешком, ведь ход в вентиляционной шахте был завален.

Здесь же мы обнаружили связанного и бессознательного громадного мужчину, с которым, видимо, и проходило сражение. Тот беспомощно мычал что-то через кляп.

— Идем дальше, босс? — уточнил рыжий.

— Кто тут у нас? — протянул женский голос, привлекая к себе внимание. — Как я и думала, кто-то проник на базу.

Со стороны дверей стояла не только женщина, но и кучка непонятных человекоподобных существ огромных размеров. Они, похоже, были мужского пола, но тела будто напичканы стероидами, а лица искажены, как у безумцев. Даже слюна из раскрытых ртов течет. То, что давало им жизнь — скорее всего,

пламя Облака, горевшее во лбу каждого из четырех монстров.

У этой женщины была в руках горевшая фиолетовым пламенем плеть, которой она хлестнула каждого монстра, отчего мышцы существ вздулись еще больше. Она передала им свое пламя и широко оскалилась, радостно воскликнув:

— Фас!

Монстры будто только того и ждали. Зарычали, бросившись в атаку. Жуткие, страшные, с длинными когтями и клыками, с щитами на спинах и одетые в подобия трико бодибилдеров, но смешно от этого почему-то не было.

У меня в то же мгновение сложился план действий. Она им передавала свое пламя, но для этого ей требовался физический контакт. Я просто смешала пламя Неба и Облака, отчего на руках вспыхнуло слабое пламя, едва отличимое от моего обычного, быстро переместилась, сделав несколько быстрых скачков, уклоняясь от их нечеловеческих, но все равно слишком для меня неповоротливых замахов когтями, и легким прикосновением впитала пламя каждого из четырех монстров, которые тут же упали, как подкошенные, не в силах шевелиться. Я замерла, проверяя, что они действительно не могут атаковать и лишь глухо стонут с ворчанием. А пламя, быстро преобразованное с помощью смеси Небо-Облако в мое собственное, следовало аккуратно собрать в поддельный источник, чтобы можно было использовать его позже. Это стоило мне драгоценной минуты.

Женщина в это время быстро развернулась и побежала прочь, воспользовавшись разделявшим нас расстоянием. Конрад и Фальк поспешили за ней, достав Узи и дзютте*, а я за ними. Очередь из пуль почти догнала женщину, но она вовремя пригнулась к полу и свернула за поворот.

— Говорит Айрис Херберн, капитан двенадцатого отряда! — услышала я крик женщины, видимо, в передатчик. — Нарушители! Босс Феникса здесь! Меня убьют! Подмогу! Срочно подмогу!

Женщина бежала в страхе, и следовало ее остановить, но она достигла лифта, и двери закрылись у нас перед носом.

— Черт! — выругался рыжий.

— Все равно она уже связалась с главным и видела те разрушения, что сделала первая группа, — отозвался Фальк, выглядевший слегка оживленным после бега. — Нам лучше быстрее догнать первую группу.

Они развернулись, проверили проложенный на коммуникаторе маршрут и пошли теперь впереди меня.

— Босс сделала всю работу, — недовольно прошептал Конрад, видимо, рассчитывая, что я не слышу. — В следующий раз мы должны справиться сами.

— Я слышал, что она быстрая, но не настолько же, — ответил ему спокойный, как танк, Фальк.

— Ворчите, как старики, — громко заметила я.

Где-то над потолком завыла сирена.

— Они уже начали нас искать, — сжал зубы Конрад.

— На базе недостаточно людей, — возразил ему Фальк. — Им потребуется время, чтобы определить наше местонахождение.

Действительно, сколько мы уже бежали по коридорам, они все еще были пустынны, как будто вражеская база вся вымерла. Вскоре нам повстречались люди в белой форме. Небольшая группа из трех вооруженных человек в форме не успела и пикнуть, как на них налетели Фальк и Конрад, быстро обезвредив. Что-либо с ними делать больше не стали, поспешив дальше. Сейчас нам нужно было лишь время, и терять его не стали, но переступать через людей, которые истекали кровью, все равно было непросто.

Благодаря тому, что вентиляционные шахты помогли нам миновать сразу несколько этажей, мы были все ближе и ближе к первой группе и их первой цели — серверу системы наблюдения.

Вскоре мы добрались до просторного помещения, за которым должна была быть наша цель. Здесь тоже были следы битвы и обломки деревянной куклы, очень похожей на человека.

— Похоже, это Кукла Мага — Джинджер Бред, — заметил Конрад, тоже рассматривавший обломки. — Неизвестный атрибут, в смысле, о его атрибуте говорят разное. Поймать или убить его сложно. Владельца куклы никто никогда не видел.

Фальк остановился у красных следов крови и заключил очевидное:

— С ним встретилась первая группа, и не думаю, что в кукле была кровь.

— Поспешим, — отрывисто выдохнула.

Длинное помещение, перерастающее в коридор, где могла проехать целая колонна автомобилей, закончилось, и наконец, я увидела первую группу, застывшую у стены. Взрыв подтвердил, что они уничтожили сервер наблюдения без возможности быстрого восстановления.

Теперь мы были невидимы для врага.

— Имото! — воскликнул Тсуна с тревогой.

Ранена оказалась Лар Милч. Ее уже перебинтовали, но выглядела женщина не очень, тяжело привалившись к стене. Очевидно, Рехей ее уже подлатал, но дела Милч все равно шли плохо.

— Мы пришли вам на помощь, — ободряюще улыбнулась братцу, получив неуверенную улыбку в ответ.

— Какого вы здесь оказались? — удивленно воскликнул Гокудера.

— Мы группа поддержки, — недружелюбно отозвался рыжий. — Все-таки мой босс не мог отправить своего брата с остальными мелкими недоразумениями.

— Т-ты...!

Едва не начавшуюся перепалку остановил выкрик Лар Милч:

— Хватит! Наша миссия еще не закончена! Вы должны продолжать путь без меня.

— Ни за что! — крик Рехея, Тсуны, Гокудеры и Ямамото вышел очень дружный.

Внимание привлекли опускающиеся проходы в дверях. Быстро среагировали, едва потеряли контроль. Мельфиоре начали действовать, перекрывая нам все пути, кроме главного. Нас загонят в ловушку.

— Одна из смоделированных схем предсказала такой ход врага, — растерянно нарушил возникшее молчание Ямамото. — В такой ситуации предполагалось, что мы пойдем вперед, пока Лар Милч останется, как приманка, но...

— А что теперь? — Гокудера выглядел не лучше.

Рехей хмурился, рассматривая меня, и еще неизвестно, в каком направлении шли его мысли.

— Оставьте это на меня! — воскликнул Тсуна взволновано. — Приманка должна быть мобильной, так что я подхожу лучше остальных.

— Нет, лучше это буду я, — сразу же отрезала в ответ, почувствовав наплыв геройства Тсуны, который, как по мне, опаснее бездействия. Братец нахмурился, взглянув на меня. — Кёя довольно долго учил меня сражаться с множеством противников, поэтому я подойду лучше.

А еще у меня есть не только мобильность, но и мозги для того, чтобы запутать следы, я уже не говорю про маневренность навыков.

— Кира! — воскликнул Рехей, выпрямившись, распрямив плечи и еще сильнее нахмурившись. — Тебе нельзя так рисковать! Я тебя не отпущу!

Я удивленно подняла бровь, но не успела ничего сказать.

— Я полностью согласен с Сасагавой, — Конрад положил мне руку на плечо, будто боясь, что я прямо сейчас с места сорвусь.

— Делать босса приманкой... — задумчиво протянул Фальк, скрестив руки на груди, и прикрыл глаза. — Значит себя не уважать.

— А я согласен! — горячо воскликнул Гокудера. — Делать Десятого приманкой нельзя!

— Нет, — резко ответила ему Лар Милч. — Я сама тренировала Саваду и видела, на что он способен. Сомневаюсь, что все это время младшая тренировалась под опекой Хибари. Саваду же он не жалел. Ни один из вас, уверена, не доводил ее на тренировках до изнеможения, как Саваду.

Тсуна воспрянул от похвалы, я не скрывала раздражения словами Лар Милч, но число голосов было не в мою пользу, даже учитывая тех, кто воздержался.

— Я тренировалась не так, как вы, но не бездельничала, как ты думаешь, — возразила ей.

— Достаточно! — попыталась она меня заткнуть. — Нам нужно выполнить задание, остаться здесь просто дожидаться врагов могу и я.

Я осмотрелась и отметила, что мои хранители, возможно, и не были согласны с ее словами, но оставлять меня одну в качестве приманки у них желания не было. Конрад вообще, кажется, был готов вгрызться зубами в любого, кто предложит подобное. Только Гокудера был всей душой против и, провожая Тсуну, советовал тут же связаться с ним, если что-то случится.

— Будь осторожен, — посоветовала братцу хмуро.

Тсуна кивнул и, подумав, сказал:

— Несмотря ни на что, я рад, что все здесь и на нашей стороне. Хибари-сан нас очень выручил, а Конрад-сан, старший брат и Штромберг-сан... Они взрослые и сильные. Уверен, с такими силами у нас все получится.

Нет, Тсуну все равно не хотелось отпускать одного, пусть даже Шоичи, скорей всего, отправит либо слабого противника на перехват, либо кого-то, кто на его стороне. Я так бы и сделала.

— Хром, — очнулась я, — ты ведь можешь быть незаметной, и если что-то случится, то сможешь помочь.

Девушка, прижимающая к себе трезубец, коротко кивнула:

— Хорошо, я пойду с Тсуной-сан.

Тсуна просветлел лицом и на пару с Гокудерой облегченно выдохнул.

— Рассчитываю на тебя! — крикнул ей Гокудера.

— Спасибо, Хром, — кивнул братец и развернулся, помахав рукой. — Ну, встретимся позже.

Они с Хром свернули в одну сторону коридора, всем остальным предстояло пойти в другую. Только... Хром в бою вряд ли сможет помочь, а вот помочь скрыться — вполне.

Видя, что я продолжаю стоять, рыжий положил мне руку на плечо, будто опасаясь, что рвану следом.

— Кира-чан, почему ты пришла сюда? — появился передо мной хмурый Рехей, скрестивший руки перед собой.

— Во-первых, у меня тоже пара вопросов к Ирие Шоичи, и я бы хотела их задать до того, как его попытаются убить. Во-вторых, Кёя вконец достал.

— Характер у Хибари не сахар, но он тоже ушел в бой, — заметил друг, став за эти годы как-то рассудительней, что ли. — А Ирие мы и так зададим нужные вопросы, незачем было приходить и рисковать своей жизнью. Могла бы и потерпеть немного.

— Хватит уже меня прятать в шкафу, как хрустальную, — рассердилась я. — Кёя не просто достал, он довел до того, что связь пламени почти разорвалась.

Брови Рехея подскочили на лоб, Гокудера и Ямамото удивленно уставились, Фальк остался флегматичным, а Конрад просветлел лицом, будто у него сегодня день рождения.

— Вот уж не думала, что мне свои же будут ставить палки в колеса.

— Кира-чан, мы просто все хотим тебя защитить, — напомнил Рехей.

— Почему же Тсуну так не защищают, а сначала тренируют до изнеможения, чтобы затем отправить быть приманкой, — злость, скапливавшаяся долгое время, похоже, нашла выход.

— Потому что выбора нет, глупая ты девчонка! — заорал на меня Гокудера. — Десятый бы никогда не согласился оставить здесь кого-нибудь другого, потому что этот кто-то другой тут бы помер! Он рискует своей жизнью ради нас!

— Ей, так может позволить себе делать друг, но не босс! — гаркнул на него рыжий, среагировавший на агрессивный тон. — Я бы лучше сам тут помер, но не послал бы ее!

— Да я бы тоже тут остался, но это был приказ Десятого! — взвился Гокудера.

— Тсуна и есть наш друг, — вклинился Ямамото в перепалку. — Он готов пожертвовать своей жизнью ради нас, а мы — за него. Мы ведь просто не хотим терять кого-то, верно?

Конрад и подрывник сверлили друг друга недружелюбными взглядами и, кажется, хотели уже продолжить, как Лар Милч твердо, по-армейски отчеканила:

— Мы впустую теряем время, которое нам выиграл Савада! Сейчас здесь нет различий и привилегий. У нас есть задание, и мы должны его выполнить.

Даже я не нашла, что возразить. Правда, каждый все равно остался при своем.

Быстрая перегруппировка без единого слова, и вот уже Рехей идет впереди, Конрад справа, а Фальк позади, прикрывая тылы.

— Да вы издеваетесь... — кисло пробормотала я, понимая, что мне не дадут делать, что вздумается.

— Конрад, не спускай глаз с Киры-чан, — бросил назад боксер.

— Сам понял, — огрызнулся рыжий.

— Просто оставь все на Тсуну, Кира, — заулыбался Такеши, зажмурив серьезные глаза.

— Верно! — поддержал его Гокудера. — Джудайме справится, несмотря ни на что, ведь он — Джудайме! Он тоже придумал крутую технику, и она будет помощнее всего, что ты когда-либо видела!

До этого момента я не переживала за исход проникновения. Все-таки там Шоичи, и мне просто надо добраться до него, пусть остальные и взяли себе за цель белую машину. Но теперь, когда Тсуна неизвестно где, а Лар, фактически, груз... Из-за неопытности, глупости и непредвиденных обстоятельств исход может быть более кровавым. Шоичи, если он нам помогает, не может делать этого явно и открыто. Но все же он — главный на этой базе. Если он сможет грамотно оценить и распределить силы, то все будет хорошо.

Фальк, как самый мускулистый после Рехея, забросил себе за спину Лар Милч. Сам Рехей был непривычно серьезным и хмурым. Все-таки повзрослел, как ни глянь. Переживал за меня, хотел бы, чтобы я осталась на нашей базе, готов был даже рискнуть своей жизнью, но идти на острие атаки.

Маршрут до лаборатории был составлен заранее. До нее оставалось всего ничего, и тогда все это закончится. Мы передвигались осторожно, запасными тоннелями, которые были небольшими и полными открытых непонятных труб коммуникаций, пока не спустились на двенадцатый этаж. Дальше требовалось пройти через просторный выставочный зал, откуда неожиданно послышался шум.

Конрад отпихнул меня назад, переглянулся с остальными парнями, и, едва двери открылись, они все разом выскочили, приготовившись к атаке, а им под ноги вывалился окровавленный мужик в черном. Он был ужасно изранен, видимо, пытался сбежать и сразу же потерял сознание, упав навзничь от удара в спину.

Посреди зала в воздухе на ковре, излучающем красное пламя Урагана, висел мужчина в белой форме. Видимо, ковер с пламенем каким-то образом поддерживал его в воздухе. Он сидел по-турецки, сложив выпирающее через белую форму пузо на ноги. На голове связал тюрбан, на шею надел бусы с несколькими коробочками, а в руках держал дудочку, также горевшую красным пламенем. Почему-то сразу же подумалось о заклинателях змей, правда, количество коробочек напрягало.

— Судя по татуировке, этот мертвый — Демонический Медведь, Нигелла Беабанкул, — заметил Конрад вполголоса, не спуская внимательного взгляда с мужчины на ковре, и достал Узи. — Распри между своими же — что и ожидалось от этого поганого Мельфиоре.

— Кто бы говорил, — едва слышно проворчал Фальк.

— Заткнись! — рявкнул на него рыжий, мгновенно вскипев раздражением.

Сверху упало что-то огромное, похожее на оторванную когтистую лапу зверя. Мы подняли глаза и заметили огромную змею под потолком, чешую которой покрывало алое пламя. Судя по всему, она только что съела что-то огромное, и тут же свалилась вниз, уставившись на нас вертикальными зрачками.

— Подержи-ка, — Фальк перекинул Лар Милч на плечо Рехея. — Ее покрывает пламя Урагана, а значит, прикасаться к змее крайне не рекомендуется тому, кто дерется с помощью кулаков. Оставьте его нам.

Конрад вскинул оружие, засиявшее разрядами, Фальк поудобней перехватил дзютте, загоревшееся голубым пламенем, и открыл коробочку, из которой вылетел сокол. Рыжий сделал несколько мощных выстрелов, а птица закружила над змеей, и там, где она пролетала, алое пламя гасло на некоторое время.

Думаю, их совместная работа поможет им быстро справиться с противником и, хоть это противоречит плану трио из Тсуны, Шоичи и Кёи, но я согласна с таким развитием событий. Пламя Дождя нейтрализует защищающее змею пламя, а атаки рыжего пробьют ее оставшуюся защиту. Этот пузатый мужчина на ковре явно не привык сражаться своими руками, так что все закончится быстро.

— Ну и ну, кого я вижу, — хихикнул голос, и в этот же самый момент, по ощущениям, рядом пронеслось пламя Солнца.

Оно засверкало желтыми всполохами, быстро образуясь в блестящую паутину, отделившую меня, стоящую за спинами всех остальных, будто заключив в ловушку. Около двери в воздухе завис мальчишка с метлой, в плаще и в остроконечной шляпе. Парни его узнали — это вновь был Джинджер Бред.

— Хочешь забрать всю славу себе?! — негодовал мужчина в тюрбане.

— Конечно, сразиться с Десятым Вонголой из прошлого было бы забавно. Но... Мне интересна лишь она, — вновь весело произнес детский голос из куклы.

Он смотрел на меня необычно блестящими глазами с кукольного личика, которое выглядело, как настоящее.

— Босс! — всполошился Конрад.

— Акира! Кира-чан! — закричали Ямамото и Рехей.

Лар Милч, пребывавшая всю дорогу где-то на грани сознания, приоткрыла глаза:

— Беги, ты с ним не справишься.

— О чем ты говоришь? — спокойно уточнила я. — Это не тот противник, который может заставить меня напрячься.

— Да? — хихикнул мальчишка, зависнув в воздухе без помощи пламени. — Интересно... Хоть ты из прошлого, покажи мне, что так заинтересовало моего господина.

Я не стала размениваться на слова. Его стиль боя мне по пути успели пересказать, так как я расспросила из любопытства, чтобы знать, чего ожидать от врагов этого времени. Его оружие из коробочки — миниатюрные пауки, которые, благодаря пламени Солнца, могут размножаться с огромной скоростью. Если они проникнут под кожу, будет сложно вывести их. Так что я намеревалась закончить все быстро и знала, что мне следует сделать.

Для начала быстро переместиться к мальчишке, который отступил назад в коридор, при этом уклонившись от сгустков пламени Солнца, вылетевших из его метлы, затем — вновь собрать смесь пламени Небо-Облако в руках и наблюдать растерянность на лице куклы.

— Как я и думала, в тебе просто батарейка с пламенем Солнца, — усмехнулась, почувствовав, как поглощаемое мной пламя добавляется к подставному источнику. — Хоть ты и не кукловод... хм, с пламенем Тумана, но твоя кукла уже не может двигаться.

Из глаз Джинджера медленно уходила осмысленность, и вскоре исчезла иллюзия, проявившая деревянные соединения. Кукла стала заваливаться на меня, и пришлось остановить ее, поймав рукой за голову. Все равно в ней уже не было ничего.

С той стороны быстро проигрывавший под ужасным напором противник Конрада и Фалька начал паниковать и попытался сбежать в двери с другой стороны, докладывая что-то в свой коммуникатор. Я сделала шаг, чтобы вернуться в комнату, ведь меня с остальными уже не разделяла паутина, но дверь сама по себе закрылась, а по земле в ту же секунду прошла какая-то дрожь, продолжавшаяся долгое время. Я едва смогла устоять на ногах, держась за вибрирующую ручку двери, которую пыталась открыть силой.

Когда все затихло и успокоилось, я оказалась одна с куклой в руках, которую я зачем-то продолжала держать и задумчиво исследовать пустую оболочку. Наушник молчал, несмотря на все мои попытки связаться хоть с кем-то.

Мне удалось пробить атакой пламени дверь, но с той стороны оказалось совершенно другое помещение и при этом совершенно пустое.

— Да, слишком мне везло с противниками, — только и смогла выдавить из себя я от удивления. — Похоже, полоса везения закончилась.

Примечание к части

*дзютте — японское холодное оружие, формально это небольшая металлическая дубинка.

Глава 12

Оставалось лишь отправиться дальше. Я была переполнена энергией, так что если даже мне попадется какой-то противник, то, думаю, без проблем его встречу.

Но что все-таки это было? Каким образом комната за дверью вдруг поменялась? Или же это я переместилась? К тому же карта подземной базы, разделенная на белые квадраты. Это похоже... на большой конструктор. Не знаю, как это в принципе возможно, но ведь это будущее, и технологии, особенно те, что основаны на пламени, все же шагнули вперед. Блин, угораздило же меня оторваться от остальной группы и остаться одной на вражеской базе. Причем даже без коробочки.

Если повезет, то парни находятся за какой-то из соседних комнат. Поэтому я направилась пешком, внимательно вслушиваясь в тишину, но, чтобы не терять время, прихватила с собой куклу, обыскивая ее на предмет передатчиков или каких-то подсказок, как мне теперь ориентироваться. Ведь та карта, что в моем коммуникаторе, похоже, бесполезна. И на удивление нашла коммуникатор, закрепленный на руке, как часы. Выбрасывать куклу я не спешила, ища еще что-нибудь полезное, и, подумав, прихватила желтую коробочку для атрибута Солнца. С моим Небом, я смогу ее открыть, пусть она будет слабее, но лучше, чем ничего.

Вскоре я действительно услышала разговоры мужскими голосами. Обрадовавшись, подошла к запертым дверям, нажав на работающий переключатель, отчего они разошлись в стороны... Открыв мне вид на комнату, переполненную взрослыми мужчинами в черной форме Блек Спел. Они все оторвались от своих занятий: кто опустил руку с бутылкой, кто замер с кием в руке над бильярдным столом, а кто привстал с дивана, чуть удивленно меня рассматривая.

Они явно не ожидали этой встречи так же, как и я.

Правда, среагировали быстро. Кто-то спросил, кто я такая. Другой — чернокожий здоровяк назвал мое имя, и под два десятка мужчин разом напряглись, доставая разнообразное оружие и зажигая пламя через кольца. С перепугу я слишком сильно сжала рукой голову куклы, разрушая ее, и отбросила в сторону, чтобы не мешала.

Эм... Серьезно, что мне делать? Сбежать не вариант, далеко не уйду, да тут может серьезных противников и нет вовсе. Вызвать пауков из коробочки и перебить их всех пламенем... Нет, пауков следует использовать с умом, раз уж сила у них слабее, а атаковать придется самостоятельно.

Распугать их всех или ранить, но не убить хотя бы кого-то, чтобы он мне объяснил, какого черта тут происходит — вот что мне надо. Не знаю, получится ли, но в таких ситуациях лучше бить первым, а потом разбираться.

Выставив обе руки перед собой, я собрала новую смесь, на этот раз с пламенем Урагана. Пока бойцы в черной форме Мельфиоре зевали, мне как раз хватило минуты. Хоть Урагана у меня не было, техника, описанная мной из этого времени, сработала. Ее секрет был в особом порядке формирования Серо, и взрослая Акира потратила много времени, чтобы выработать эту систему. Пусть с виду несложную, но исправно работающую.

Шар оранжевого пламени, лишь немного отличавшегося по тону от обычного, став темнее и чуточку краснее, закручивался передо мной, разрастаясь в размерах. Мужчины повскакивали на ноги, и кто-то командным голосом крикнул: 'Все в укрытие!'. Пламя Урагана, пусть и в небольшом количестве, придавало форму, и мне оставалось лишь сделать небольшое нарушение целостности.

— Серо, — произнесла я, не сдержав довольного оскала.

Рвануло так, что смело и диваны, и бильярдные столы. Кто-то упал на пол и закрыл голову руками, кто-то пытался скрыться за мебелью, и их смело. Хоть и с трудом, но я смогла устоять на месте. Ударная волна попыталась и меня отнести прочь, но она была слабее, чем та, что накрыла комнату. Я смогла направить ее, позже надо сказать Занзасу: 'Выкуси!'. Все было бы совсем иначе, попробуй я выплеснуть все потоком из руки, но так как энергия была собрана за пределами тела, еще и особым образом, меня не отбросило прочь. Конечно, эта атака не была сравнима с выстрелом Занзаса, что мог снести здание до фундамента. Разрушительная способность моей атаки была основана не на количестве вкладываемого пламени, а на напряжении, с каким выпускается сжатое пламя, имеющее вдобавок разрушительное свойство Урагана, хотя и количество вложенной энергии тоже играет роль. Если я делала мощность выше, меня действительно сносило, но сам факт, сам факт Серо!

Солдаты Блек Спел стонали, но подавали признаки жизни. Правда, один смог защититься от атаки с помощью двух черных лисиц из коробочки и стоял на ногах.

Блондин с зачесанными назад волосами, в белой футболке и черных штанах держал кий в руке. Что-то напоминает.

— Ты Электрический Гамма? — уточнила с сомнением и напряжением. — Я думала, Кёя тебя убил.

— Как видишь, это не так, — спокойно отозвался он, исследуя меня пристальным взглядом, пока остальные бойцы помогали раненым товарищам уйти в другую дверь. — А ты, если не ошибаюсь, та маленькая девочка, которую он разыскивал? Савада Акира из прошлого. Ты слишком беспечна, раз до сих пор не открыла коробочку.

Лисицы оказались очень быстрыми. Видимо, пламя Грозы придавало им скорости. Они в мгновение ока оказались с двух сторон, и между ними должен был пройти ток, как между двумя электродами. Я едва успела среагировать. Быстро, насколько могла, выпустила на скорую руку созданный поток льда, закрывшего меня от их атаки и принявшего ее на себя.

А затем они замерли. Гамма тоже, так как оказался просто облеплен мелкими пауками, светящимися оранжевым пламенем. Я открыла коробочку сразу после выстрела смесью Ураган-Небо, ожидая, что кто-то все же сможет это пережить. Пауки — пренеприятнейшие создания, и то, что они забирались под кожу — еще неприятнее. Фактически они атаковали очень маленькими выплесками пламени, но из-за их количества выходила опасная атака.

— Ничего себе, — улыбнулся мужчина, делая хорошую мину при плохой игре. — Чего и следовало ожидать. Только...

Видимо, ему требовалось некоторое время для концентрации, и вот мужчина заискрился молниями, искривив лицо от боли. Все же у него получилось задуманное — и пауки осыпались на пол, поджаренные электрическими разрядами.

Лисы вернулись к нему, имитируя щит из пламени Грозы, так как я поднялась на ноги и стала собирать новую атаку Серо— гораздо более мощную, и для нее требовалось больше времени. Видимо, мужчина чувствовал, что может не пережить ее, так как напрягся, стал выглядеть взволнованным, а два лиса застыли перед ним, создав искрящийся щит из пламени Грозы. Но и мешать побоялся. Не стану осуждать, ведь прокол в сфере Серо я могу сделать за долю мгновения.

— Мое пламя Грозы сможет остановить твою атаку, — неожиданно заговорил он вновь. — Пламя Неба не создано для атаки, и его рассеянная сила не сможет пройти через Грозу, ведь она самая плотная по структуре.

— Но ты в этом не очень уверен, верно? — приподняла я бровь, видя, что он напряженно смотрит на шар энергии, повисший в воздухе и пульсирующий силой, словно живой.

Позади него стали двое солдат, которых он изначально прикрыл — один громадный чернокожий, а второй подросток лет пятнадцати. Оба с косами в качестве оружия и обладают пламенем Урагана уровнем послабее. Но смотрят на меня не просто с напряжением, а со страхом. Для меня стало совершенно очевидно — Гамма, скорее всего, считал, что я могу гораздо больше и сильнее. Пусть даже я не была уверена, что справлюсь с ним.

— А я вас видела, — сказала я, внимательно всматриваясь в лица двоих позади Гаммы. — Вы ведь были там, в Кокуе Ленде?

Те двое еще сильнее занервничали, а подросток с длинными волосами и даже без щетины, не выдержав, обратился к Гамме:

— Аники, давай отступим!

Гамма не ответил, но и отступать не спешил. Мне показалось, он тоже не был уверен в своих шансах на победу, и мне это играло на руку. Ведь я тоже желала бы избежать сражения, учитывая, что я непонятно где и неизвестно сколько мне еще противников встретится. К тому же это только выглядело так, будто я за секунду справилась с Гло Ксинией, где сыграл момент неожиданности и, по сути, все сделал Без. А затем обезвредила Джинджер Бред, не получив ни царапины, но это просто была хитрость, а не сила.

— Ты не хочешь со мной сражаться, — заключила я, слегка расслабившись и намеренно продемонстрировав это. — Если это так, то я не против разойтись. Я не нападаю на тех, кто не желает мне зла.

— Ты думаешь, я развернусь к тебе спиной? — снисходительно усмехнулся Гамма, не спуская взгляда с шара Серо, разрушительную силу которого даже я не знала.

Она могла оказаться достаточной, чтобы пробить щит и убить его, а могла полностью не оправдать ожиданий. Сложно сравнить прочность стен, что рушило Серо, и пламя Грозы, которое считалось самым прочным и давало своему владельцу недюжинную выносливость. Прошлую атаку лисицы из пламени Грозы остановили, но она была слабей, чем эта.

— Если подумать... — проигнорировала я его слова, задумчиво протянув. — Кажется, между Вайт Спел и Блек Спел не все так гладко. Шоичи ведь из Вайт Спела, и я хочу найти его. А мужчина в тюрбане с коробочкой-змеей убил человека из Блек Спел. Его звали Нигелла, как вожака волков.

— Ни-аники! — снова взволнованно воскликнул подросток, бросив взгляд на Гамму, будто в ожидании его действий.

— Если и так, то с чего разногласия между Блек и Вайт Спел тебя касаются? Думаешь, что из-за этого я предам свою семью? — с вызовом приподнял он бровь.

— Ага, — подтвердила я, вызвав долгую паузу.

Немая сцена. Они стояли, смотрели и молчали.

— Я не стану помогать вам, атаковавшим нашу базу, но... — Гамма хмыкнул и опустил кий, — это не значит, что я буду вам мешать убить Ирие Шоичи.

— Договорились, — улыбнулась я, не развеяв шар Серо, развернулась и быстро направилась обратно.

— И еще... — сказал мужчина, заставив меня замереть и обернуться, а сердце подпрыгнуть. — Возвращайся лучше к Хибари, не заставляй его волноваться.

Что-то я перестаю понимать, что у этого мужчины в голове. Ладно, не знаю, о чем они там с Кёей говорили, но, видимо, блондина проняло. А теперь быстро-быстро делаем ноги, пока он не передумал. Хоть раз репутация сработала, как надо.

Шар Серо я развеяла и с трудом впитала пламя обратно, оказавшись на некотором расстоянии. Дальше я передвигалась куда более осторожно. У-у-у, блин, так и не выяснила, что и куда теперь в этой базе. Наушник все еще молча игнорирует меня, карта бесполезна. Коммуникатор врага запаролен. Остается только обходить все ближайшие комнаты в надежде, что я недалеко от лаборатории.

Кстати, лаборатория — это не только легко бьющиеся пробирки, но и точная техника, которую нельзя так просто перемещать. При перетасовке комнат пол трясло так, что я вполне могла упасть, если бы не успела схватиться. Значит, лаборатория могла остаться на том же самом месте. Так, что еще? Не знаю, как именно перемещаются квадратные комнаты, но не думаю, что это так уж легко — передвинуть их. Значит, все сразу квадраты не могли поменяться. Уже легче. Нужно найти те комнаты, что остались на местах и в том же порядке, что сохранился на моем коммуникаторе, а затем двигаться в направлении лаборатории.

* * *

— Да успокойтесь вы! — рявкнул Сасагава. — Я уже экстремально взбешён!

— Семпай прав, — поддержал его Ямамото. — Вместо того, чтобы вести поиски, вы тратите время на перепалки.

— Заткнись! — одновременно огрызнулись Гокудера и Эрнесто, испепеляя друг друга свирепыми взглядами.

— Я правильно вас услышал, м-м-м? — вкрадчиво протянул голос, заставивший их обернуться к его обладателю, который появился, казалось бы, из ниоткуда, в той же комнате, где лежал Нигелла и поверженный Байшана.

Это был высокий худощавый мужчина с вытянутым лицом, странной прической с хохолком и длинным тонким хвостом до поясницы. Одетый в высокие сапоги, кожаные брюки, белую футболку и черный кожаный плащ. Его острый холодный взгляд разных глаз и деланно мягкая улыбка заставили небольшую группу замереть.

— Рокудо, — глухо сглотнул Эрнесто, напряженно застыв на месте.

— Так все ли я правильно понял из вашей беседы? — мягко переспросил он, пробуя подушечкой большого пальца остроту своего трезубца. Этот жест им был хорошо знаком, или точнее будет сказать — он сулил большие неприятности. Тон Рокудо сбавил несколько градусов намеренной любезности: — Вы потеряли маленькую Акиру на вражеской базе?

Фальк Штромберг, будучи знакомым с Рокудо Мукуро очень опосредовано, от ощущения сильной угрозы почувствовал, как похолодели руки. А чувство развития ситуации его никогда не подводило.

— Эй! Что ты хочешь этим сказать?! — не выдержал Гокудера, всегда реагировавший агрессией, даже на не слишком понятную угрозу.

— Нас разделили, — тише своего обычного уровня громкости ответил напряженный Сасагава Рехей, остановив Гокудеру рукой.

— М-м-м, — снова протянул разноглазый. — При этом, Акира должна была быть в безопасности на базе Хибари. Только, едва я смог прийти, ее, как выяснилось, там уже не было. Был лишь почему-то еще живой аркобалено и заикающийся толстяк, которые сообщили мне, что вы двое, — Рокудо задержал взгляд на хранителе Грозы и возможном хранителе Дождя, — самовольно вывели ее сюда.

Конрад отступил на шаг, не сводя глаза с трезубца, который буквально притягивал взгляд. Фальк тоже чувствовал себя не лучшим образом. Хоть он и понимал, что перед ним просто еще один хранитель, казалось, они напоролись на опасного врага. Оба интуицией, отросшей за эти годы, почти видели картины будущего. Очень неприятные картины.

— Босс так пожелала, — ответил Фальк, сумев сохранить спокойствие в голосе. — Если бы мы не согласились, она бы прошла по нам и отправилась сама.

— Но, как стало теперь ясно, вы все равно оказались бесполезны, — в голосе Рокудо проявились нотки недовольства и раздражения. — Командующий базы Мелоне получил сообщение, что в этой комнате находится Десятый Вонгола и глава Феникса с хранителями. Здесь находятся все, кроме неё.

— Так она где-то здесь недалеко должна быть, — выставив перед собой руки, неловко улыбнулся Ямамото, который тоже на удивление ощущал себя не в своей тарелке. — Мы ее обязательно найдем.

— Я найду ее, — заверил иллюзионист и посмотрел на них с предвкушением, — но вначале проучу парочку идиотов.

— Идите и найдите босса, — отрывисто бросил Эрнесто. — Ему нужны мы с Фальком.

— Вы с ним вдвоем не справитесь! — горячо возразил Сасагава, дернувшись к нему. — Тем более, вы только что участвовали в бою!

— Ей, думай головой, Сасагава! — резко крикнул Конрад. — Мы ведь оба знаем, что надо ей пользоваться. Ему без разницы, он может и на всех оторваться.

— Черт! — выругался Гокудера, добавив пару фраз покрепче. — Он чокнутый! Он ведь хранитель младшей сестры Десятого, почему он это делает?!

Ему никто не ответил, так как все напряженно всматривались в опасно и обманчиво улыбавшегося Рокудо, а затем Штромберг вдруг упал на колени, выставив руки перед собой. Его лицо посинело и мужчину вырвало.

— Черт, как?! — дернулся Эрнесто, но быстро опомнился. — Он уже начал, быстро уходите! Я его отвлеку!

— Он тебя собирается убить? — напряженно спросил Ямамото, когда Сасагава и Гокудера побежали на выход. — Он ведь с вами заодно.

— Убьет или нет, еще не известно, но в голову он уже влез, — хмуро ответил Конрад, нажимая на курок.

* * *

— Он уничтожил врагов раз в пять больше, чем мы вместе взятые, — в голосе мужчины, лицо которого скрывала маска демона с огромной пастью, звучали потрясение и зависть.

— А что ты хотел? — ответил ему его коллега с рогатой маской. — Он — хранитель Облака босса. Именно поэтому это он, а не я.

— Это же просто в голове не укладывается! — продолжал возмущаться первый. — Ты же видел его пламя! Я в таком количестве его даже на тренировочном полигоне не чувствовал!

— Хватит ворчать, — хмыкнул рогатый. — Он — демон высшего порядка. Может, лет через сто я буду на его месте, а не подбирать пленных, оставшихся в живых.

— Ты столько не проживешь, — фыркнул его собеседник.

Издал тонкий писк передатчик, и он, будучи ответственным за связь, принял сигнал.

— Сообщение из базы Хибари, — услышали они незнакомый взволнованный голос мужчины, который говорил все же быстро и четко. — Мы получили известие, что бой закончен. Пожалуйста, передайте сообщение для Хибари Кёи. Повторяю, у нас срочное сообщение для Хибари Кёи.

— Похоже, мы ближайшие, — рогатый повернулся в сторону Хибари Кёи, неспешно очищавшего свои тонфа метрах в ста от их местоположения.

— Группа пять-два, — тот, что был в маске с большим ртом, нажал на кнопку и приблизил коммуникатор. — Принимаю сообщение.

— Группа пять-два, — повторил мужской голос. — Савада Акира покинула базу. Повторяю, Савада Акира покинула базу.

Мужчины переглянулись, посмотрев друг на друга сквозь прорези в масках с немым вопросом. Передатчик они выключили, посмотрев на сосредоточенного на своем занятии Хибари, и направились к нему.

— Босс была здесь? — проявил любопытство рогатый, пока они еще не дошли. — Я слышал, что она пропала или погибла полтора года назад.

— Не знаешь? — удивился большеротый. — Дошел слух, что она возродилась, но ребенком. Как Феникс из пепла.

— Ты что, правда в это веришь?

Он пожал плечами и обратился, остановившись метрах в двадцати от Хибари Кёи:

— Докладываю! — громко и четко произнес. — Мы получили сообщение из базы! Савада Акира покинула базу!

Рука Хибари, державшая салфетку, замерла над тонфа, отполированными до блеска.

Оба бойца в масках, непроизвольно отступили на шаг, почувствовав, как вновь растет аура пламени Облака, так же, как и во время боя. Повернулся к ним с брызгами крови на лице, в перепачканном красным костюме.

— Ждем ваших приказов! — воскликнул рогатый, вдруг вспомнив слухи о нраве Хибари, пребывавшего не в духе.

И тела солдат Мельфиоре, лежащие вокруг, существенно повышали веру в эти слухи.

* * *

Очередная перетасовка комнат на этот раз заставила меня упасть. По ощущениям больше всего напоминало сильное землетрясение, когда шатает из стороны в сторону.

Едва все прекратилось, я смогла подняться и продолжила путь, надеясь, что соседние комнаты не слишком поменялись, так как я вычислила некоторую закономерность. В каждой комнате на одной из стен недалеко от дверей была пометка шифра. У пары квадратов подряд этот шифр оказался похож, и я пыталась их найти на карте, когда началось очередное перемещение.

Следующая дверь оказалась открыта, и я вышла в просторный зал, заполненный черными прямоугольниками размером с гараж, на которых были написаны цифры и буквы. Из-за одного черного прямоугольника вырулил давешний мой знакомый — Гамма.

— Да ладно? — усмехнулся он, словно поражаясь второй встрече.

— Сама в шоке, — ответила я.

— Все еще ищешь Ирие? — поинтересовался он и посмотрел мне за спину, выдохнув: — Похоже, обратно в казармы не так уж просто будет вернуться.

— Что это за помещение? — спросила я, забравшись на ближайший черный прямоугольник, чтобы осмотреться и увидеть его возможных друзей.

Таких же черных прямоугольников было еще много, а следующий выход был довольно далеко. Хорошо, что людей нет.

— Тренировочная площадка. Решил размяться немного, раз уж Ирие не сообщает Блек Спел о проникновении на базу и не призывает опальный третий отряд к действиям.

— Где накосячили? — полюбопытствовала я, посмотрев вниз.

— Не сообщили о том, что обнаружили путешественников из прошлого, и сами попытались их поймать вместе с кольцами Вонголы, — вновь усмехнулся он.

Я села с краю прямоугольника, задумчиво посмотрев вниз. Хотела спрыгнуть, но вдруг вспомнила кое-что.

— Ваш босс ведь девочка почти моего возраста, верно? Как вы позволили объединиться вашим семьям в Мельфиоре? Я имею в виду, семья Джиглио Неро вошла в состав явно в качестве подчиненных, а не равных. Какая семья согласится, чтобы их пока что слишком юный босс находился под контролем другого? Приказы ведь отдает босс семьи Джессо, или я не права?

— Права, — не стал увиливать он и недовольно заметил: — Ты не желаешь слезть и пойти себе дальше? Не нравится мне задирать голову.

— Так садись, — похлопала я рядом с собой.

Мужчина хмыкнул, но запрыгнул и сел с краешка метрах в пяти от меня. В принципе, я почувствую, если он откроет коробочку или использует пламя. Но он этого не сделает, ведь считает, что я круче вареного яйца, как Акира из этого времени. Как кла-а-ассно-то~ Имею в виду, круто ощущать, что к тебе относятся с уважением, как минимум, как к равной.

— Так вас устраивает ситуация? — напомнила я о вопросе.

— Разве то, что Блек Спел и Вайт Спел действуют отдельно, не является ответом на твой вопрос?

— И что? — вновь спросила я, все еще ожидая ответа. — Всего лишь это? А открытое неподчинение и попытки разорвать альянс? А карательные меры?

— Он что-то сделал с Юни. Этот Бьякуран, — мужчина нахмурился, зло посмотрев перед собой, но краем зрения не упускал меня из виду. — Босс вышла после встречи с ним сама не своя и объявила, что мы теперь подчиняемся Бьякурану. Почему я это все тебе вообще рассказываю? — недовольно повернулся ко мне.

— А кому еще? — показательно развела руками, демонстрируя, что тут больше никого нет. — Отвечаешь, потому что я спрашиваю. Так значит, эта девочка, Юни, действует не по своей воле. А знаешь, ведь сейчас Бьякуран вполне уже может быть убит. Это не единственная база, на которую сегодня напали.

— Вряд ли, — фыркнул он. — Бьякуран очень сильный. Он дал мне кольцо Маре, — Гамма поднял руку с кольцом, где зеленый камень обрамляли крылышки. — Даже с ним я, во-первых, не могу ослушаться приказа своего босса, а во-вторых, он уже втоптал меня в грязь.

— Ты что, пил? — спросила я, сообразив, что он уж слишком охотно жалуется.

— До того, как ты пришла, — не скрывая сарказма, ответил блондин. — Но быстро протрезвел. И вообще, ты разве не предлагала семье Джиглио Неро сейчас присоединиться к Фениксу, чтобы уничтожить Мельфиоре? Не переходи с темы.

— Ага, — улыбнулась я.

— О-хре-неть, — по слогам выдохнул Гокудера, появившийся в открытых дверях и увидевший такую картину.

С ним был Рехей, который выглядел потрепанным после боя и просто напряженно наблюдал за происходящим, не зная, кто такой Гамма, но видя, что он в черной форме Мельфиоре. За его спиной стоял Ямамото, держащий на себе все еще бессознательную Лар Милч.

— Он нам друг? — спросил меня Рехей.

— Уже союзник, — кивнула я.

— Ты выглядишь круто! — дружелюбно улыбнулся Рехей, и мне показалось, облегченно выдохнул. — Экстремальный блондин, ты нашел Киру-чан!

Гокудера на него посмотрел, широко раскрыв рот, явно приписав боксеру диагноз слабоумия. Гамма недоуменно и недоверчиво приподнял бровь. Рехей слишком в меня верил, что другим казалось странным.

Я было уже обрадовалась, хотела спрыгнуть к другу, улыбавшемуся так тепло и искренне, но его лицо неожиданно перекосилось. Рехей опустил глаза вниз, где из его живота торчал меч. Гокудера отскочил в сторону, увидев противника, проявлявшегося из пламени Тумана.

Мечник вытащил оружие, и Рехей, упав, откатился от него, прижал руку к ране, сдавленно сообщив:

— Со мной все будет нормально. Он очень сильный... я его не заметил.

Я с беспокойством смотрела на повзрослевшего друга, чья рука, прижимавшаяся к ране, заблестела желтым пламенем. Возможно, он сможет залечить рану, но все равно потребуется время.

— Это Генкиши, — ответил Гамма, спрыгнув вниз и одновременно открывая коробочку с кием и искрящимися электричеством бильярдными шарами, зависшими в воздухе. Как я знала, они хорошо проводили электричество и могли загнать в ловушку из пламени Грозы. — Мы немного пошумим, а ты иди дальше.

— Сопротивление бесполезно, Гамма, — холодным безэмоциональным тоном ответил мечник. — Я преподнесу Саваду Акиру Бьякурану-сама.

Жуткий тип и такой же собранно-холодный, как и Кёя.

— Он из Джиглио Неро или Джессо? — не поняла я.

Мужчина с коротким каре был одет в черно-синий костюм, но на его плечах имелись характерные наплечники с символикой Мельфиоре. На перевязи были почему-то четыре меча.

— Он из моей семьи. У нас с ним личные счеты, — ответил на мой вопрос Гамма. — Ты ведь не думала, что все мы здесь просто так собрались? Ирие все еще следит за нашими передвижениями. Если я тут начну шуметь, то поисковые группы Вайт Спел перестанут искать в этой области, и ты можешь спокойно идти дальше, пока не найдешь своего Хибари.

— Я не Кёю ищу, а лабораторию, — возмутилась я, испытав раздражение.

— Иди уже, — помахал мне мужчина рукой, будто прогоняя.

— Иди, Кира-чан, мы справимся, — видя мои сомнения, добавил Рехей, поднимаясь на ноги и доставая коробочку с животным. — Если мы проиграем, ты не должна попасть в плен. Гокудера и Ямамото пойдут с тобой.

Мечник атаковал, и Гамма связал его боем.

— С ума сошел, голова-трава? — воскликнул Гокудера. — С твоей раной ты не боец!

— Я же сказал, что могу регенерировать, — усмехнулся боксер уверенно.

— Тебе понадобится время, семпай, — возразил Ямамото, напряженно рассматривавший мечника. — А этот Туман, ты сам сказал, довольно сильный.

— Но Киру-чан одну нельзя оставить! — крикнул Рехей. — Идите с ней, с этим типом вам пока не справиться.

Рехей такой Рехей... Верит в людей и если что-то делает, то всем сердцем, с полной отдачей. Он защищает подростков из прошлого, понимая, что все мы, перенесшиеся сюда, всего лишь дети, но его защита не душит.

— Решено! Ямамото, бери сестру Десятого и Лар Милч и тащи их отсюда обеих! — скомандовал Гокудера, зажигая алое пламя на кольце. — У меня тут тоже личные счеты.

Такеши колебался недолго и призвал меня сбежать вместе с ним. Я тоже сомневалась, но понимала, что если останусь, принесу скорее проблемы. Рехей будет думать за бессознательную Лар Милч и за меня, которая вообще без коробочки. Двое мужчин вплотную взялись за этот Туман, и у Гокудеры хорошо получалось брать на себя защиту. Надеюсь, все будет в порядке.

Спрыгнув вниз, попросила:

— Присмотри за Гокудерой и Рехеем, ладно?

— Я тебе что, нянька? — фыркнул Гамма.

Вообще-то я не слишком-то доверяла этому Гамме, но кажется, сейчас он вполне серьезно сражается с этим Генкиши. Я все же оглянулась, замерев, чтобы рассмотреть как Гокудера использует коробочку, чтобы атаковать выстрелом пламени, и как блокирует эту атаку мечник. Круть. А потом у него вдруг появилась еще одна пара рук, выхватившая два меча, и в четыре руки он блокировал бильярдные шары Гаммы.

— Эй! — окликнул меня Гамма. — Не весь Блек Спел согласен со мной, но большая часть. Генкиши из нашей семьи, но он предал нас ради Бьякурана. Не будь такой доверчивой.

— Учту, — кивнула я.

Такие люди, как он, не умеют врать. Могут, но не с такими эмоциями на лице, так что я уверена, что все будет в порядке. Не знаю, хорошо это или плохо, но мой друг доверял моим словам. Даже если я сказала, что этот человек нам не враг.

* * *

Хром, наконец, вернулась в реальный мир и сообщила:

— Мукуро-сама вернулся.

— Мукуро? — удивился Тсуна, испугался своего слишком громкого вскрика и покосился на молодого мужчину, склонившегося над столом. Тот даже не посмотрел на них. — Как он здесь оказался?

— Он пришел за Акирой-сама, — ответила Хром. — Думаю, тебе, Тсуна-сан, лучше с ним сейчас не встречаться. Похоже, Мукуро-сама не в настроении.

— Еще бы, — отозвалась голограмма Реборна, которую проецировали наушники. — Не в настроении — это мягко сказано. Не думал, что через десять лет он вырастет в своих навыках настолько.

— Не очень-то и хотелось, — пробормотал Тсуна и обвел глазами помещение, заваленное железом и запчастями. — Но, Реборн, правильно ли оставаться здесь?

— Не волнуйся, — уверенно отозвался Реборн. — Спаннер уже мог бы тебя убить, если рядом не оказалось бы Хром, но он даже не попытался.

— Как это "не попытался"?! — возмутился Тсуна. — Он атаковал меня четырьмя Моска!

— Страу Моска, прошу заметить, — флегматично отозвался Спаннер, не оборачиваясь. — Они сильнее Гола Моска.

Тсуна испуганно затих и, едва понял, что молодой мужчина даже не оторвался от своего занятия, гораздо тише продолжил:

— Мне пришлось использовать Х-баннер, и я остался совершенно без сил! В конце концов, он угрожал мне пистолетом!

— Тебя что-то удивляет? — с намеком достал репетитор пистолет из-за пиджака.

Тсуна испуганно взвыл и закрылся руками, прося аркобалено не стрелять.

— Но это ведь голограмма, Тсуна-сан, — тихо заметила Хром, наблюдая за происходящим. — К тому же, Спаннер-сан действительно убрал пистолет, хотя я уже скрыла тебя иллюзией. Сейчас он сам вызвался сделать для тебя линзы, которые помогут довести до конца твою технику. Он на нашей стороне.

— Людей, подобных ему, не интересует ничего, кроме своего дела, — добавил Реборн.

— Если это сработает... — неуверенно протянул Тсуна, успокоившись, едва Реборн убрал оружие. — Я смогу добраться до лаборатории.

Глава 13

Правая рука передавала через кольцо пламя в коробочку, левая ладонь касалась сферы управления. Пламя Солнца, несмотря на все аккумуляторы, расположенные на базе, все же уходило. Но это была не единственная причина, отчего становилось труднее дышать.

— Что будем делать, Ирие-сама? — спросила одна из розововолосых девушек, стоящих за его спиной. — Численность не на нашей стороне, а рядовые бойцы не станут для них преградой.

— Численность не решает, — уверенно сказал он, поправив очки. — Гамма и Спаннер, мой друг, переметнулись на сторону врага. Байшана и Джинджер Брэд повержены. Остался Генкиши — сильнейший мечник Тумана, он может справиться со всеми. Наибольшую опасность представляют всего несколько людей, а раненых добьет Бовино.

— Вы хотите доверить шестнадцатилетнему Ламбо такую работу? — уточнила девушка.

— Вы сомневаетесь, что он справится? — строго поинтересовался он и возразить ему не решились.

— Тогда... что Вы прикажете Генкиши? Десятого Вонголу и Спаннера разыскивает Айрис. Хибари Кёя проник на базу, и остановить его может только боец уровня Генкиши. Кроме этого остается еще глава Феникса, прибывшая из прошлого.

— В этом случае, Генкиши сам знает, что ему делать, — ответил, смотря перед собой на экран. — Во-первых, Савада Акира находится недалеко отсюда, во-вторых, ей всего тринадцать, и между ней и главой Феникса этого времени большая разница. А в-третьих... насколько мне известно, у Генкиши личный приказ от Бьякурана-сама.

* * *

— Меня слышно? Прием? Отзовитесь, — донесся шум от микрофона в ухе.

Похоже, связь, наконец, появилась, пусть и не ясно, что стало тому виной, но Джанини с той стороны тоже не спит.

— Малыш? — удивился Ямамото, замерев на месте, также как и я. — Я тебя слышу!

— Хорошо, — отозвался аркобалено. — Где вы находитесь и что произошло, пока связи не было?

Я назвала координаты блоков, которые мы с Ямамото распознали, сообщив, что Рехей и Гокудера сейчас связаны боем, но, как только закончат, вероятно, тоже пойдут за нами.

— Мы движемся в сторону лаборатории. Схватим Шоичи и заставим их капитулировать, — закончила я. — Что с остальными? Тебе удалось с ними связаться?

— Тсуна и Хром в данный момент выдвигаются из своего укрытия в сторону лаборатории, и вскоре вы встретитесь. С ними механик Мельфиоре — Спаннер. Он напал на них, но затем помог укрыться от Ирие. Эрнесто и Штромберг связаны боем. На некоторое время они вне игры.

Я, честно говоря, не очень поняла, что с ними, когда Реборн сказал, что они на некоторое время вне игры. Тем более, его тон был странным, но я не уверена, что именно мне показалось таковым. Ямамото, судя по виду, было интересно, но продолжения не последовало.

— Не забивай этим голову, — ответил аркобалено, когда я запросила объяснений. — У тебя есть и другие проблемы. Хибари закончил здесь и уже отправился к тебе. По-моему, он рушит стены. Феникс разбирается с оставшимися. Кроме того, Рокудо дал о себе знать. Он находится где-то на вражеской базе в своем собственном теле.

Почувствовав, как вдруг в горле пересохло, прокашлялась. Мало того, что Кёя уже выдвинулся вдогонку, так тут еще и Мукуро, от которого я пока не знаю, чего ожидать. С одной стороны, он остался тем же прохвостом, с другой — все в один голос твердили, что он слетел с катушек. В общем, что-то мне нехорошо.

— Продолжим путь, Кира, — предложил Ямамото, видя, что я застыла на месте. — Эта база настоящий лабиринт, но, если ты права, лаборатория от нас через две комнаты.

Ответить я не успела, дернувшись от чужого присутствия. Слабое ощущение пламени, которое появилось перед нами будто специально. Вскоре в синих клочьях пламени Тумана показался и его владелец, и тут уж у меня что-то скрутилось от ужасного подозрения. Генкиши был перед нами. Он победил Гамму, Рехея и Гокудеру?

— Ты... Генкиши? — удивился Ямамото, тем не менее быстро сгружая бессознательную Лар Милч у стены. — Что с остальными?

— Я убил их, — не повел он и бровью, оставаясь таким же непоколебимым.

Убил? Нет, не может быть. Он иллюзионист, он мог просто незаметно скрыться. Даже если это не так, он обогнал нас, оставшись незамеченным. Должно быть, он очень сильный иллюзионист. М-м-м... мечник и Туман, какое интересное сочетание...

— Этого не может быть, — улыбнулся Ямамото, который тоже не поверил. — Семпай и Гокудера не настолько слабы, чтобы ты с ними так быстро справился.

— Даже если так, они тебе не помогут, — ничуть не поменялся в лице мечник. — Мне нужна лишь Савада Акира. Если она сдастся, я пощажу остальных.

— Прости, но это невозможно, — Такеши вновь улыбнулся обезоруживающе, а с его бамбукового меча спала иллюзия. — Раз уж ты мечник, то я сражусь с тобой.

— Нет, нет, все нормально, — отказалась я от героизма. — Я пойду с ним... или он со мной. В общем... — ступила шаг вперед. — Как насчет присоединиться к моей семье?

— Меня это не интересует, — безэмоционально отозвался Генкиши.

— Ты серьезно? — на лице Ямамото появилась нервная улыбка.

— Он иллюзионист, — пожала плечами, так как, по мне, это все объясняло. — И вдобавок у него, кажется, неплохие навыки работы с мечом.

Нервная улыбка с лица Такеши не исчезла. Вообще-то он тоже мечник и это круто, но Туман... Сила Тумана самая необычная и завораживающая. Пусть у меня не атрибут Тумана, но тогда я хочу больше Туманов!

— Давай вначале я попробую, Кира, — предложил Ямамото вновь. — Мечникам проще сражаться один на один, — он чуть повернул голову ко мне, задумался и добавил: — и ты сможешь посмотреть, каков он в бою. Думаю, он слишком много говорит. Он был сотым противником Скуало на тех дисках, что тот мне передал, и Генкиши проиграл.

— Я позволил ему победить меня, чтобы помочь сформироваться Мельфиоре, — возразил Генкиши, не поменявшись в лице.

То ли он очень умело врал, не дрогнув и мышцей, то ли это была правда. Скуало и раньше, до появления коробочек, был очень сильным, и сейчас он вряд ли начал сдавать. Не на должности капитана Варии. То, что Генкиши его сумел обмануть, пусть и проиграв, все равно показывает хороший уровень умений.

— Ух, — выдохнула, рассматривая Туман и отчетливо признаваясь себе, что они, похоже, моя слабость. Как и в принципе сильные непробиваемые мужчины.

Перед глазами всплыло вдруг лицо такого же безэмоционального Кёи, и я очнулась. Правда, ну кто ж знал, что парень-кремень окажется таким?

— Ты нарочно проиграл Скуало? — переспросил удивленно и недоверчиво Ямамото. — Что ты такое говоришь?

— Второй император мечей мне не соперник, но для достижения своих целей мне пришлось унизиться, притворившись, что я ему проиграл.

Я вновь глубоко вдохнула, с шумом втянув воздух. Скуало тоже такой. Во время боя за кольцо он должен был проиграть парню, едва взявшему меч в руки, и он его раскрутил во время боя, проиграв красиво и со вкусом. Не был бы Скуало капитаном Варии, я бы точно убедила его присоединиться ко мне.

— Хах! — озарило Ямамото. — Так ты не признаешь свой проигрыш?

— Давай я покажу тебе разницу в наших силах. Я дам тебе два преимущества, чтобы бой не завершился сразу же. Первое, — мечник поднял руку, и вдруг откуда ни возьмись с потолка закапала мелкая дождевая морось, — искусственный дождь подходит твоему атрибуту Дождя. Второе — я не буду использовать в драке с тобой свои мечи.

— Ты не будешь использовать меч? — растерялся Ямамото.

— Это из уважения, — согласно дернул подбородком Генкиши. — Как один из хранителей Вонголы, ты должен сохранять репутацию, предписанную традициями и социальным статусом. То же касается моих действий. Чтобы они были расценены, как борьба, а не просто как жестокое убийство, я должен как-то ограничить себя.

Прикрыв рот рукой, я повернулась к Такеши и достаточно громким шепотом сообщила:

— По-моему, он набивает себе цену.

Ямамото хмыкнул в ответ, но брови нахмурил. Уверенность противника действительно заставляла напрячься. Чтобы окончательно добить, Генкиши выпустил ауру пламени Тумана, и будто издеваясь, призвал к действиям. Аура действительно впечатляла своими размерами и силой, так что мы с Ямамото, наверное, одновременно поняли, что влипли в серьезные неприятности.

Противник пытался запугать нас, это очевидно, и, к сожалению, у него получалось. Пока я оценивала шансы на победу и порядок действий, Ямамото использовал тот урок, что, вероятно, вынес из сражения со Вторым императором мечей — не отступать, даже если противник гораздо сильнее тебя.

— Я собираюсь сражаться с тобой, как с мечником. Даже если ты этого не хочешь, я заставлю тебя вытащить меч.

От демонстрации силы Такеши весь подобрался, посерьезнел, открыл коробочку, из которой вылетела ласточка, покрытая пламенем Дождя, и атаковал мечом, объятым тем же пламенем. Ласточка усилила его атаку, и пламя Дождя оказалось настолько сильным, что полностью скрыло собой Ямамото. На секунду мне показалось, что он попал, но Генкиши вдруг располовинился, и оба его близнеца ударили руками Ямамото по шее. Но затем Такеши вдруг рассыпался брызгами, и с упавших волн взлетела ласточка. Настоящий Ямамото был на метр дальше, скрытый пламенем, и от его замаха мечом обоим близнецам-Генкиши пришлось подпрыгнуть вверх, чтобы уклониться. Они срослись, вновь став единым целым.

Ямамото не медлил. Едва закончив одну атаку, он сразу перешел к следующей, не делая лишних движений. Я прекрасно видела это, так как сама училась быстро переходить из одного действия в другое.

Казалось бы, теперь Генкиши попал под удар воды и пламени, но и это было не все. Следующая атака была знакома — она напоминала быстрые выпады, что делал своим мечом Скуало, крошивший камень. Чтобы остановить эту атаку, Генкиши достал меч и бросил его, ранив Ямамото по правому предплечью. Потеря меча была не критична, ведь их у него оставалось еще три.

Такеши быстро поднялся, рана, очевидно, была неглубокой, но он заставил противника стать серьезным и достать свой меч. Дальше Генкиши выделываться не стал и атаковал. Я решила, что хватит стоять столбом, и как раз закончила создавать шест из льда. Для этого мне понадобилось время, чтобы выпустить пламя особым образом, вытянув его в длину, и обратить его в кристаллы льда, принявшие нужную мне форму. Этим самодельным, но очень прочным двухсторонним копьем я остановила его атаку, и меня ждал сюрприз. Мечник исчез, а меч остался, будто его держали чьи-то руки. Может, это и иллюзия, но меч-то самый настоящий.

За спиной зазвенела сталь — это Такеши остановил атаку двумя мечами настоящего Генкиши. Ямамото провел прием, перекинув меч из одной руки в другую в момент атаки, но как только попал, оказалось, это вновь иллюзия. Настоящий появился сверху, вдруг в появившиеся четыре руки атакуя четырьмя клинками.

Ямамото оттолкнул меня в сторону, принимая удар, и мы оба разлетелись в разные стороны, разметав брызги накапавшей на пол воды. Сам мечник Мельфиоре умело приземлился на обе ноги и выпрямился, смотря на меня пронзительными светло-карими глазами. Я быстро поднялась, приняв стойку с копьем. Если меня отбросило на пару метров, то Ямамото отлетел аж до самой стены, ударившись об нее.

Следовало быть осторожнее. Мукуро учил, что нужно внимательно чувствовать свое пламя и ощущать воздействие чужого. Для этого надо перейти на более тонкий уровень ощущений. Все нормально, взрослая Акира умела это, и я тренировалась, чтобы развить свою чувствительность. Требовалась лишь реальная практика, ведь пламя я чувствовала, а вот что именно это была за иллюзия — понимала чуть позже.

— Меч твоего защитника сломлен, — безэмоционально отозвался Генкиши, смотря на меня. — Он бесполезен.

Взглянув на секунду в сторону Ямамото, приходящего в себя и потрясенно рассматривающего свое оружие, я поверила, что это так, но... улыбнулась.

— Это значит, что тебя одолею я.

Сосредотачиваюсь, замирая. Пламя Грозы усиливает кости и мышцы — теперь я могу быстро перемещаться. Действительно быстро, намного быстрее, чем раньше, что тут же и делаю, оказавшись за спиной Генкиши. Удар копья он успевает блокировать мечом. Быстро перемещаюсь и атакую с другой стороны, задевая иллюзию. Он переместился, уклоняясь и скрывая себя иллюзией, но я чувствую его, и ударом ноги отбрасываю от себя. Хотела уже продолжить атаку, но почувствовала что-то сверху и на пределе скорости отпрыгнула аж до стены, не пожалев об этом, когда в том месте, где я стояла, раздался взрыв.

Что это было такое вообще?!

Не успела я опомниться, как эта невидимая огромная хрень, ощущавшаяся, как сотня мелких сгустков, понеслась в мою сторону, и я едва успела вновь отпрыгнуть. Но это было не все. Настоящий Генкиши исчез в иллюзии, став невидимым глазу, но я почувствовала его приближение и замахнулась копьем, заставив его не атаковать, а защищаться. Мечник отступил, рассматривая и раздумывая.

В наушнике вновь зазвучал голос Реборна. Ему отвечал Такеши, но я не особенно вслушивалась: я вновь атаковала, оказавшись перед мечником, блокировавшим удар.

— Ты можешь видеть мои иллюзии, — утвердительно произнес Генкиши. — Но тебе не защититься от них.

Дернувшись, я поняла, что меня окружило это невидимое нечто. Оно проявилось, оказавшись обычными крупными слизнями — видимо, оружиями из коробочки. Воспользовавшись тем, что крупнее, Генкиши отбросил меня в воздух — прямо под их атаку. Они были со всех сторон, без единого просвета, что значило: невредимой мне не уйти. Потому я подала пламя в ноги и пошла на прорыв, выставив копье, чтобы немного сгладить удар.

Это сработало, но меня слегка оглушило, отчего я неудачно приземлилась, чувствуя звон в ушах. Несколько драгоценных секунд я приходила в себя, а когда смогла собрать картинку перед глазами, увидела, как Такеши атаковал вместе с ласточкой Дождя. С его меча слетала уже ясно видимая глазу иллюзия. Он распознал ее... и мчался прямо на сгусток пламени Тумана!

Ямамото, вероятно, очень удивился, когда я накинулась на него, сбивая с ног, и повалила на землю. Ласточка, увы, налетела на невидимую преграду и просто разбилась, упав на пол. Животное из коробочки было на некоторое время нейтрализовано, а Генкиши стоял поодаль, за проявляющейся преградой.

— Чего и следовало ожидать от Савады Акиры, пусть даже из прошлого, — сказал он. — Ты заметила мою иллюзию. Это проблема, но я преодолею ее. Теперь вы оба без коробочек, не так ли?

Я слезла с Ямамото, вытерев пот, стекающий по виску. На руке осталась кровь — видимо, на виске царапина.

— Спасибо, — нервно отозвался Ямамото, в красках представив Таке-лепешку.

— Осторожней, не ощущая пламя, рискуешь нарваться на его иллюзию, — заметила я. — Поэтому просто оставь его мне. У меня есть еще несколько приемов.

Говоря это, я уже собирала пламя для Серо, которое выпустила в облако слизней, кишащих под потолком. Сверху посыпался камень, и пришлось поднять горящую пламенем руку вверх, чтобы защититься. Я уж думала, что Генкиши занят тем же, но неожиданно он оказался рядом и просто с размаху врезал гардой меча по моей руке, сбивая с дела. Сверху почти осыпались камни, которых было немного, поэтому нас не завалило, но едва все закончилось — ситуация ухудшилась. У меня жутко болела рука в месте удара, а Ямамото не видел иллюзий, и я оттолкнула его в сторону, чтобы меч, опускавшийся сверху, пронесся между нами.

— Сдавайтесь, — сказал Генкиши. — Вы мне не противники.

— Как высокомерно сказано, — ответила ему, — а я вижу, что ты не уверен в победе.

Действительно, взгляд у него безразличный, не разберешь ничего, но движения осторожные, и сразу после атаки он разрывает дистанцию.

— Мне тоже так показалось, — Ямамото принял стойку с мечом и улыбнулся. — Скажи, Генкиши, чего ты боишься?

К его чести, противник даже не дернулся, лишь посмотрел на него снисходительно:

— Мой дух силен и непоколебим, я сильнейший хранитель кольца Маре, принадлежащих Бьякурану-сама. Я ничего не боюсь.

— Ты стал более растерянным, чем в бою со мной, — Ямамото был куда проницательнее меня, ведь я ничего подобного не заметила. — Все дело в Акире, верно? Ты ее боишься.

Эм... Репутация у Акиры из будущего, видимо, действительно устрашающая. Как бы ее этак догнать хотя бы? Пока что я даже быстро сменять смеси пламени не могу — требуется концентрация, а преимущество, что дает смесь Небо-Гроза, увеличивающее скорость, чувствую, толком не раскрыла. Все-таки боязно применять непонятную субстанцию на своем же теле, даже если это было написано в записях Акиры из будущего.

— Я не боюсь ее, — в тоне Генкиши появилось недовольство, обращенное на Ямамото. — Она лишь напоминает мне о Бьякуране-сама, доверие которого я никогда не нарушу.

В этот момент я как раз попыталась раскочегарить свой источник сильнее. Требовалось выжаться на полную, чего я уже давно не делала, расслабившись на базе Хибари.

Генкиши, расширив веки, обернулся, дернув руку с мечом, будто почувствовал опасность... и в этот момент неожиданно для нас обоих стена сбоку задрожала и разрушилась от огромного бура. Ямамото отпрыгнул, упав на пол, защищаясь от разлетающихся камней.

Порыв ветра зашевелил волосы и погнал рассеивающуюся пыль во все стороны. Я закрыла лицо рукой, всматриваясь в ее клубы, и увидела огромный застывший шар. Колючий шар. Фиолетовый.

Раздались шаги, крошащие мелкие камни. Мужчина в костюме обогнул колючий шар и замер, рассматривая картину, а затем на его лице появилась едва заметная, но показавшаяся мне очень кровожадной, улыбка.

— Это очень мило, но без присмотра эти игры опасны, зверек.

Мое сердечко екнуло. Не так, как бывает в манге, нет, совсем нет. Оно екнуло испуганно и панически попыталось сбежать отсюда первым. Увы, дорогое, только с остальным телом.

— Как ты меня нашел? — первая отмерла я. — Ты Ямамото чуть не убил!

— Ты ранена, — будто не слыша меня, констатировал Кёя, демонстрируя огромную ауру пламени, а затем он нашел взглядом Генкиши. — Ты сражался с ней?

По моим самым слабым прикидкам, учитывая, что я не видела, как сражается Кёя из этого времени на всю мощь, Генкиши все же ему уступает в объеме пламени. Правда, они оба уже участвовали в боях чуть раньше и должны были устать. На костюме Хибари даже еще были следы битвы. Да-а-а... Чтобы Кёя не переоделся, став выглядеть безупречно, как с иголочки, а сразу помчался сюда... Ох, блин. Пожалуй, надо бежать и поскорее.

— Что, если так? — таким же холодным тоном поинтересовался Генкиши.

— Ты хотел меня похитить! — вспомнила я и протянула обе руки к мечнику, будто предлагая ему это сделать немедленно.

Генкиши проявил удивление, но на этом неожиданности не закончились.

— Оя, Кёя-кун, я все равно успел первым, — гораздо ближе ко мне донеслось. — Незачем было так спешить.

Я замерла и медленно обернулась. Мукуро подошел ближе, провел рукой по моим волосам, мягко улыбаясь, и сказал:

— Спасибо, что позвала своим пламенем, я заметил его и теперь возьму бой на себя.

Иллюзионист стал гораздо выше, но телосложением остался все таким же худощавым, не изменив себе в прическе, хоть и отрастил длинный хвост. Все те же разные глаза с хитринкой, та же мягкая улыбка. Красавец. Вытянулся в росте, лицо изменилось, как ни крути, похорошел — как всегда, выглядит эффектно, и... я впервые поняла, что значит выражение 'пожирает глазами'.

— Он ранил тебе руку? — заметил Мукуро, что я придерживаю правую.

— Эм... — растерялась я от такого участия. — Да.

— Ничего, — сказал разноглазый, наклоняясь и прикасаясь губами ко лбу, задержавшись ненадолго.

Странно, но от этого рука перестала болеть. А, точно! Наверное, он наложил иллюзию, как в прошлый раз. Тогда, похоже, мне ее действительно сломали, или, скорее, я получила трещину. Пламя Грозы схлынуло и прочность тела упала. Не получается его, увы, поддерживать постоянно. Кстати, а что там мой противник?

Генкиши стоял с видом настороженным, но не особо понимающим, что тут происходит и почему Хибари переключился своим испепеляющим взглядом с него на Рокудо. Видимо, резкое прибавление в количестве врагов не пришлось ему по вкусу. Мы все, думаю, ясно понимали, что ему не победить, и он, исчезнув в иллюзии, попытался сбежать. Но не тут-то было. Мукуро не позволил ему этого сделать, скрыв в иллюзии все выходы из помещения. Началась борьба Туманов: Генкиши пытался создать иллюзию леса, и теперь помещение плавало в зыбкой смеси зелени и железа. Кёя тоже не выпускал мечника из виду и тут же атаковал.

Генкиши разорвал расстояние, доставая сразу две коробочки. Из одной появился огромный меч, из второй — доспехи, облачившиеся на него в секунду. Хибари тоже открыл коробочку, и мечника атаковали два вертящихся колючих шара.

Генкиши атаковал, появившись над головой Кёи, но тот отбил его атаку, выставив тонфа, и еще один огромный шар буквально снес мечника. Колючий шар разлетелся, распоротый мечом, Генкиши закричал от усилия и взмахами меча создал несколько полос из пламени, с силой врезающихся в пол и стены. Хибари блокировал их, уклоняясь.

— Подожди немного, моя прелесть, — заговорщицки прошептал Мукуро и выпрямился, присоединившись к бою. — Оя, у тебя тоже кольцо Ада и коробочка ему под стать. Вероятно, тебе позволено их использовать только при особых обстоятельствах.

— Савада Акира и двое ее хранителей, признаю, могут, доставить мне проблем, — в голосе мечника появились эмоции, напоминающие раздражение. — Учитывая, что умения Савады Акиры сравнимы с мощью Бьякурана-сама, мне не стыдно использовать эту силу.

Вот же врун! Я ведь даже в бою не участвую! Это Кёя и Мукуро заставили его открыть коробочку!

— Как жаль, но вынужден тебя огорчить: кольцо уже пожирает тебя, — снисходительно произнес Мукуро. — Для того, чтобы им владеть, нужно быть первоклассным иллюзионистом.

Разноглазый скромненько поднял перед собой ладонь, демонстрируя, кроме кольца Феникса с синим камнем, два довольно странных кольца. Одно вроде бы обычное, но причудливо обрамленное, второе — с имитацией красного глаза. Кольцо Генкиши тоже было странным, представляя собой, вместо камня, клочок пламени, похожий на искривленное в безмолвном крике лицо.

— Два кольца Ада, — мечник узнал их, потрясенно рассматривая, а затем Мукуро достал еще и коробочку, обрамленную схожим образом.

— Не смотри, ладно? — обернулся ко мне Мукуро, зажмурив глаза в улыбке. — Я сейчас его чуть-чуть разорву.

Вспыхнули столбы огня, оплавившие доспехи Генкиши, которые стали расплываться клочьями Тумана.

— Не лезь, он моя добыча, — огрызнулся Кёя, мгновенно среагировав, и продолжил атаковать.

Только едва он задел Генкиши, как от того отлетел скелет, а сам иллюзионист уклонился, оставшись невредимым, и попытался рубануть мечом Хибари. Заскрежетал металл, огненный столб вспыхнул прямо под мечником, накрыв огнем, Генкиши от усердия вспыхнул сильнее аурой пламени Тумана, и вдруг, закричав, полностью исчез в нем. Когда оно опало... человека больше не было. Слегка изменившиеся доспехи были надеты на скелет. Какого?..

Это была очень странная иллюзия и очень сильная. Настолько сильная, что становилась реальностью. Кольцо на его пальце стало полыхать гораздо сильнее, отчетливей становясь похожим на измученное от ужаса лицо. Сам мужчина кричал, будто испытывает муки, но выглядело так, будто он с готовностью переносил их. Едва поменялась его внешность, изменился и его голос, став хриплым, будто скрежетали кости.

— Это ложь, я оправдаю доверие Бьякурана-сама!

— Бьякурану нужны такие слабые воины? — издевательски поинтересовался Мукуро.

— Бьякуран-сама доверил мне кольцо Маре! — воскликнул он. — Он даровал мне кольцо Ада, этот меч и эти доспехи! Я достоин этого оружия!

— И твоих сил явно не хватает чтобы со всем этим справиться, — снисходительно произнес Рокудо. — Повторяю, кольцо завладело твоим разумом. Но не волнуйся, я тебя упокою и заберу его себе.

В мечнике действительно было что-то такое. Он перестал быть холодным и собранным. Он переживал и паниковал. Его атаковали всего лишь тонфа и иллюзиями, почти без коробочек, а он, видно, не успевал блокировать все атаки, что злило его еще больше. Даже мне, стоя в стороне, было не по себе от желания убивать, исходивших от Рокудо и Хибари, а каково было ему — сложно представить.

— Ох, даже не думай, — вдруг вновь заговорил Мукуро. — Все твои мысли, благодаря кольцу Ада, на поверхности. Ты сейчас как открытая книга, поэтому даже не думай, у меня не может быть конкурентов.

Кёя напал и, специально или нет, загнал Генкиши на иллюзию появившихся цветков лотоса, оплетших мечника по рукам и ногам своими гибкими стволами, будто лианами.

— А они в будущем стали очень сильными, — нервно улыбаясь, заметил Ямамото, рассматривая, с какой легкостью был побежден противник.

Мукуро приблизился, его и Генкиши тут же скрыли собой цветы лотоса, и оттуда донесся вопль мечника. Кажется, Генкиши пытался выбраться, но что с ним там происходило — точно сказать не могу: иллюзия Мукуро не позволяет рассмотреть. Крик был кошмарный, пробирающий до нутра ужас мечника чувствовался всеми фибрами души, а затем вдруг цветы всколыхнулись и все прекратилось. Там стоял лишь один Рокудо.

— Не без потерь, но он сбежал, — с сожалением вымолвил Мукуро и повернулся, натянув свою самую обаятельную улыбку: — Моя прелесть, ты в порядке?

Лицо разноглазого вытянулось, а в глазах появился холод, едва он увидел Кёю, который успел подойти и схватить меня за руку. За раненую руку. К счастью, я лишь дернулась, но боли, благодаря иллюзии Мукуро, не почувствовала.

— Ты зачем это сделала? — выделяя каждое слово, ледяным тоном вопросил Хибари.

— Что из того, что я сделала — 'зачем'? — поинтересовалась в ответ, деланно безмятежно приподняв брови, что далось мне с трудом.

Кёя натужно выдохнул воздух и потянул рукав кофты, чтобы рассмотреть наливающийся синяк.

— Хибари-сан, не хочу вмешиваться, но... — дружелюбно улыбаясь, начал было Ямамото.

— Вот и не вмешивайся, — перебил его Кёя, отбросив правила хорошего тона.

— Тебе бы тоже не помешало отступить, — подошедший Мукуро улыбался, но в глазах была стужа.

Ох, плохо, опять начинается. Они точно подерутся. Кёя с Мукуро и раньше не особо ладили, а сейчас, не удивлюсь, если начнется бой прямо здесь.

— Поговорить можно и потом, — подала голос, безуспешно дернув свою руку обратно. — Мы пришли ради Шоичи, чтобы узнать у него ответы на вопрос, почему мы из прошлого здесь и почему я мертва. Я должна с ним встретиться! — сердито осмотрела всех, раздраженная от того, что Хибари продолжает сжимать руку.

На удивление, никто возражать не стал. Вообще-то и нечего было тут возразить, но это не про парочку Рокудо-Хибари — от них вообще можно ожидать чего угодно. Например, ничуть не удивительно, что Кёя взял меня за другую руку и повел за собой, бросив предостерегающий взгляд на Мукуро. Иллюзионист, в свою очередь, улыбнулся с ясно различимым обещанием. В нем была такая насмешка, будто он говорил: 'Ну-ну, твои попытки меня смешат'. Ямамото, попытавшегося сгладить ситуацию, буквально дрожащую от угрозы, быстро заткнули на пару. Может быть, взрослый Ямамото тут бы и справился, но подростку лучше было не пытаться становиться у них на пути.

Про Лар Милч так бы и забыли, если бы не Такеши, закинувший ее себе за спину, чтобы так понести. Мне было совершенно не до нее, а Кёя и Мукуро были больше заняты сверлением друг друга взглядами.

Шоичи я обрадовалась, как родному. Правда, рыжий молодой мужчина в очках едва ли не дрожал от страха, потому что вперед пошел Мукуро, и когда зашли мы, увидели только Шоичи и два трупа девушек, которые, очевидно, были его помощницами из Вайт Спел. Хотя нет, когда-то они были Червелло... Одними из Червелло.

— Акира-сан! — обрадовано воскликнул Ирие, просветлев лицом.

— Привет, — дружелюбно улыбнулась я.

— Вы были знакомы? — задал Такеши вопрос, взволновавший и всех остальных присутствующих.

Оказавшись под перекрестком взглядов, первым не выдержал Шоичи:

— Ну да, мы были знакомы еще во времена средней школы.

Бедняга еще больше побледнел, нервно засмеявшись, так как что Рокудо, что Хибари, прищурились. Надо его спасать, а то так и в обморок упадет.

— Давай разместимся с бóльшим удобством, а затем ты расскажешь все, — предложила я, отчего Шоичи облегченно выдохнул и согласился, занявшись этой деятельностью.

Через пятнадцать минут подошел шестнадцатилетний Ламбо, который принял управление вместо Шоичи в командном пункте, вместе с парой доверенных людей. Он и его помощники быстро организовали прямо в помещении лаборатории мини-гостиную с диванами и столиком, чаем и сладостями. Ламбо хотел было подойти, но едва поздоровался, улыбнулся мгновенно показавшим зубы взрослым хранителям, и сказал, что говорил уже, что по мне все скучали.

Постепенно стали подтягиваться и остальные. Добравшиеся до лаборатории Тсуна со Спаннером, Хром и голограммой Реборна были обескуражены открывшейся картиной.

— Хибари-сан! Рокудо Мукуро! — от увиденной ситуации Тсуна перепугался настолько, что потерял контроль над гипер-режимом и пламя на его лбу потухло. Или же это было от усталости и потери сил, ведь он был в гипер-режиме уже слишком долго и выглядел потрепанным после боя.

Всех остальных: раненых или заблудившихся, кто не дошел, привел опять же Ламбо. Так что... Рану Рехея перевязали, и она продолжала заживать, а сам боксер сидел на кушетке, на которую отказывался ложиться, желая участвовать в обсуждении. Убить человека, владеющего достаточно большим объемом пламени, непросто, а уж с атрибутом Грозы или Солнца еще сложнее.

Рехей смотрел то на Шоичи, то на меня, то на Кёю и смирно сидящего Мукуро и явно не понимал ничего, что происходит, просто ожидая, когда же что-то прояснится. Лар Милч пришла в себя, потребовала усадить себя в кресло и хмуро сверлила взглядом стоящего в стороне Гамму с его двумя людьми. Сам Гамма, выглядевший слегка помятым, с интересом вслушивался, но делал вид, что он просто предмет мебели.

Гокудеру и Конрада связали в одну котомку, несмотря на протесты. Они в один голос кричали, чтобы Хибари, который их и замотал, их выпустил. Вообще-то они не говорили 'Хибари', предпочитая более нелитературные высказывания, но я догадалась, о ком они. Там же рядышком тяжело привалился к стене зеленолицый кандидат в хранители Дождя, опасливо посматривавший на диван около стола, где сидела я, а с двух сторон Рокудо и Хибари.

— Что с тобой, Фальк? — спросила я, заподозрив в его отравлении.

— Меня будто через стиральную машинку пропустили... — сдавленно ответил он, глянув на рыжего. — А ему хоть бы хны, выносливая Гроза, чтоб его...

— Почему это мы здесь, а они там?! — закричал пуще прежнего Гокудера на Гамму, сбив мое любопытство, кто его, Фалька, так. — Разве ты не победил Шоичи, Хибари?! Или ты хочешь сказать, что присоединился к Мельфиоре?!

Странно. Они все будто игнорировали Мукуро, продолжавшего спокойно улыбаться, хотя все точно смотрели на него.

— Нет, все не совсем так, — ответил растерявшийся Шоичи. — Я вам не враг. Гамма, Тазару и Назару сказали, что на нашей стороне, и это подтвердит не только Сасагава-сан, но и Акира-сан.

Все взгляды скрестились на мне, особенно было неловко от внимания Кёи, но это, наверное, потому, что он находился близко, то есть на расстоянии удара, и мог треснуть. С другой стороны сидел Мукуро, заинтересованно посмотревший на Гамму. Поэтому у меня получилось невинное:

— Ага.

— Ты... как? — ошеломленно задала вопрос Лар Милч, не сумев подобрать слов.

Только я хотела ответить про девочку Юни, которую Гамма хочет освободить, но не успела.

— Акира — нечто, — засмеялся Ямамото. — Она и Генкиши в семью пригласила.

Я заерзала на месте, почувствовав себя неуютно под прицелами взглядов, а Такеши хоть бы хны — он же в стороне стоит, в него плечами не вжимаются с двух сторон. У Гаммы тоже брови на лоб полезли.

— Эй-эй, — замахал рукой мужчина, привлекая внимание. — Я же говорил тебе быть менее доверчивой.

Хибари сверлил меня нехорошим взглядом. Да, моя честность сыграет против меня. Кёя продолжал смотреть, упрямо поджимая губы, но молчал, что могло значить лишь одно: об этом будет разговор позже.

— Хотел бы я на это посмотреть, — мне показалось, Реборн был вовсе не удивлен. — Так что, объяснит кто-нибудь, что тут происходит?

Стоило ему задать этот вопрос, как все затихли. Каждого, наверное, интересовал ответ.

Шоичи, воспользовавшись передышкой, смог собраться, и на меня с дивана напротив посмотрел целый командир подземной базы. Взгляд орлиный, голос четкий, за живот, сводящий болью от страха, уже не держится.

— Прежде всего, хочу сказать, что рад встретиться с вами вновь, Акира-сан. Спешу заверить, я всегда оставался на вашей стороне и делал все что мог опосредованными методами. Таким образом, вы смогли легко выбраться из склепа, отодвинув крышку из пластика, и к вашему склепу, едва подошел срок, пришел бы Хибари Кёя, но, к сожалению, из-за того, что я вмешался в такую до конца неизвестную характеристику, как время, перенос произошел на три месяца раньше. Поэтому вас встретил Ямамото Такеши, — склонил он голову, признавая ошибку. — Но затем все пошло по плану. Занзас отдал вам кольца, Хибари-сан — коробочку, и вы оказались в безопасности, — Шоичи ободряюще мне улыбнулся, а я скорчила рожу. — Осталось немного — уничтожить Бьякуран-сана.

— Убить Бьякурана? — уточнила я, нахмурившись.

Все-таки я не была уверена, что он — мой враг. Пусть и не знаю его лично, но я почти готова утверждать, что все наоборот. Слишком уж много несостыковок.

— Кхм, позвольте я расскажу все по порядку, — прокашлялся Шоичи. — Наконец, мне больше нет нужды скрываться, и я могу все объяснить. Встретиться со всеми вами здесь было финалом только первой части плана. Мельфиоре и Бьякуран-сану нужны были кольца Вонголы. Еще до того, как все началось, я пришел к Тсунаеши-куну из этого времени и предложил ему план. С этого момента все и началось.

Шоичи все говорил и говорил. Ему уже самому не нравилось, как все опасно развернулось, ведь в какой-то момент даже он перестал полностью контролировать события, но все закончилось хорошо, и все остались живы. Риск, что кто-то из путешественников во времени здесь умрет, был, но с ним он ничего не мог поделать, а потери из проживающих в своем времени были и вовсе неизбежны. Надеялся лишь свести их к минимуму, но, к счастью, все обошлось. О людях из Мельфиоре никто даже как-то не решился спрашивать, ведь они были нам врагами. Шоичи считал, что гораздо важнее победить Бьякурана, у которого были планы по захвату власти во всем мире, но этого не мог сделать Тсуна из этого времени. На закономерный вопрос — почему же тогда должен был справиться подросток-Тсуна? — ответил, что в этом вопросе он доверился словам взрослого Савады Тсунаеши, уверенного в своих словах. Ну и по требованию Хибари меня вернул, отчего теперь Кёя был уверен, что я-из-прошлого тут лично для него, а Шоичи — чтобы Феникс, изрядно усилившийся за это время, оправился и тоже присоединился к войне.

— Не просто два или десять человек, а целое человечество под угрозой! — Шоичи вошел в раж, желая, чтобы его дослушали до конца, ведь к рассказу о его многолетней работе шпиона многие относились недоверчиво. — Бьякуран-сан не остановится ни перед чем, именно поэтому все это было нужно. Если у него получится задуманное, любая организация или страна, что станет перед ним будет стерта с лица земли!

— Как насчет поближе к делу, то есть телу. Моему телу, — одернула я распалявшегося рыжика, вернув с проблем всеобщемировых к более близким.

— Да... — выдохнул он несколько раз и поправил очки, смотря перед собой в пол. — Сколько бы раз я не пытался, Акира-сан, мне ни разу не удалось предотвратить вашу смерть.

— Что это все значит? — звенящим от льда тоном перебил его Кёя.

Шоичи вжал голову в плечи, но все равно продолжил:

— Я путешествовал во времени снова и снова, но ничего не получалось! — воскликнул он. — Я не выяснил, как он это делает, но, учитывая, что у Бьякуран-сана есть способность заглядывать в параллельные миры, а это то же самое, что предвидеть будущее, то он мог использовать неизвестные нам технологии, чтобы убить вас! Учитывая все обстоятельства, никто кроме него не может обладать такими способностями!

Предвидеть будущее? Первый раз слышу. Такое вообще возможно? Но если это так, то даже такой поворот событий не станет для Бьякурана тайной. Но черт с ним, с Бьякураном, у Шоичи ничего так и не вышло.

— То есть это не изменить? — спокойно уточнила, а внутри что-то расслабилось и осело от мысли, что остановить неизбежное невозможно.

Неожиданно меня притянул в свою сторону и обнял Мукуро. Подняв на него глаза, увидела что-то очень неприятное, обращенное на Шоичи.

— Я не говорю, что это невозможно! — быстро воскликнул Ирие. — Убить Бьякуран-сана сейчас — наш единственный шанс прекратить все это!

Сомневаюсь, что все так просто. Хотелось бы мне просто довериться его словам и не думать, не видеть всех этих нелогичностей и обратных доказательств. Просто поверить, что как только Бьякуран будет побежден, все станет хорошо. Мы вернемся в беззаботное прошлое и забудем все, как страшный сон. Но этот сон вернется вновь. Я должна самостоятельно разобраться с этим здесь и сейчас, чтобы подобного больше не повторялось.

— Ты сделал все, что мог, Шоичи, — кивнула я и твердо продолжила, видя, что Шоичи действительно испуган и держится за живот. — Твоей вины здесь нет. Спасибо за то, что перенес и меня сюда. Благодаря тебе я теперь могу самостоятельно разгадать эту загадку.

Хибари неожиданно дернул за руку к себе, заставив выбраться из объятий иллюзиониста. Хоть он и не скрипел зубами, но ему жутко не нравилось присутствие Рокудо. Кёя ему не доверял, вероятно, поэтому продолжал с силой, видимо, забывшись, сжимать мое запястье.

— Ау, больно же.

Захват Хибари ослабил, но руку не убрал.

— Продолжай, рыжее травоядное, — строгим голосом потребовал он. — Надеюсь, у тебя имеются и хорошие новости.

Шоичи сглотнул, чувствуя ужасающую ауру пламени, и под всеобщими взглядами глубоко вздохнул, набираясь смелости.

— Как раз это я и хочу сказать, — начал бедняга. — Шанс есть. Если мы уничтожим Бьякурана и он не сможет больше заглядывать в параллельные миры и видеть свое будущее дальше этого момента, то на этот раз все может получиться.

— Ясно, — коротко отрезал Кёя.

Кажется, дальше он не намерен слушать или считает, что нового не услышит.

На самом деле, шансы действительно есть, но гарантии нет. Может, мы так помешаем Бьякурану начать мировую войну, лишив доступа к части будущего дальше этих десяти лет, а может, он ее все же начнет, но проиграет — этих 'может' очень много. Шоичи очень хочет остановить его, но мое спасение имеет еще меньше шансов в вероятностях будущего.

— Может, ты, Шоичи, и прав, но... — протянула я, подбирая слова. — Но я не уверена, что это сделал Бьякуран. Он может что-то знать, и я предпочла бы с ним вначале поговорить.

— Он слишком сильный, чтобы с ним просто поговорить, — мягко сказал Мукуро, наклонившись ближе. — Я лично с ним встретился и видел через свою марионетку-шпиона его силу.

— Я все равно должна попытаться, — настояла я на своем, и Мукуро, по своему обыкновению, перестал настаивать, но это не касалось Хибари.

— Ты никуда не пойдешь, — заявил он, отчего я, упрямо нахмурившись, бросила на него взгляд, и твердо решила игнорировать такие требования, а если будет настаивать, то всеми силами сопротивляться.

— Я одного не понимаю, — вмешался Реборн. — Почему ты до сих пор помогал Бьякурану? Почему он позволил тебе перенести нас в будущее?

— Да, Бьякуран-сан был в курсе и поддержал мою идею, — не стал отрицать Шоичи. — Но даже без моей помощи, он все равно нашел бы способ доставить вас в будущее, чтобы получить кольца Вонголы.

Действительно, перенеслись в будущее лишь те, кто был хранителями Тсуны... или таковыми считались в этом времени. Но ведь так здесь оказался неполный набор из колец Неба, Урагана, Дождя и Тумана.

— Почему именно Вонгола? — спросила я. — И где остальные кольца?

— Мне неизвестно, почему именно кольца Вонголы, но Бьякуран-сан хотел заполучить именно их, чтобы составить комплект тринисетте, — извиняясь, пожал плечами Шоичи. — Он уверен, что набор из колец Вонголы, Маре и пустышек аркобалено даст ему достаточно силы, чтобы начать полномасштабную войну.

— У Хибари-семпая и Рехей-сана есть кольца Феникса, — наконец подал голос Ламбо, тепло мне улыбнувшись. — Кольца Вонголы они давно отдали, кольцо Грозы вы сами отдали им, и у Мельфиоре получилось их все в итоге украсть.

— Но причем тогда я, если Бьякурану нужны были лишь кольца Вонголы? — вновь спросила, нахмурившись.

— Это было условие Хибари-сана, — нервно поправил воротник Шоичи, давая понять, что выбора у него не было. — Для меня было сложно обосновать эту необходимость, но Бьякуран-сан неожиданно согласился. Вероятно, он просто хочет убить вас вновь.

— Э-э-эм, — я снова потеряла нить логики. — Зачем?

— Бьякуран-сан любит выигрывать, и Феникс был для Мельфиоре сильным противником на мировой арене, — ответил Шоичи. — Либо он вновь хочет вас убить, чтобы вы не мешали ему все эти годы, либо чтобы без сопротивления присоединить Феникс к Мельфиоре.

В общем, я опять перестала понимать что-либо связанное с этим Бьякураном. У Шоичи тоже были лишь догадки и предположения, но он был в них уверен. Эти предположения пытались закрыть те нелогичности и возникающие вопросы, но выглядели слишком натянуто, отчего у меня возникало еще больше вопросов. Читая письма, я была уверена, что Бьякуран был дружен с Акирой из будущего. Не знаю, были ли они друзьями в реальности, но то, что переписка была интересной для обоих — факт. В то же время, куда ни ткни — вылезает этот Бьякуран. Переписка — Бьякуран. Мельфиоре — Бьякуран. Коробочки — Бьякуран. Но как же Бьякуран хочет захватить власть, если таких повернутых быстро отлавливают Вендиче? И снова — Бьякурана Вендиче не трогают. Да что ж такое?

— Не бойся, Кира-чан, мы не позволим ему выполнить задуманное, — решительно гаркнул Рехей, вырывая меня из мыслей.

Все еще хмурясь, обвела взглядом вокруг и увидела, что все присутствующие хранители с ним согласны. Даже Фальк и тот, несмотря на признаки рвотных позывов и зеленый цвет лица, пытался делать вид, что он вот-прям-щас готов. Только мне бы выбраться из-под опеки и отыскать правду.

— Шоичи, если, по задумке, подростки должны стать сильнее, то когда остальные поменяются? — с намеком бросила взгляд на Хибари.

— А, это... — растерялся Шоичи, скосив туда же глаза. — Больше никто не переместится. Понимаете, я бы мог объяснить их перенос сюда уменьшением силы противника. Да я даже перенос Сасагавы Киоко и Миуры Хару объяснил! — Шоичи зажмурился. — Простите, но уменьшать наши силы сейчас я посчитал неразумным!

Снова эти нелогичности. Ладно, мотивы Шоичи понятны, но мотивы Бьякурана? Почему он не настоял?

Ругать Шоичи за это решение глупо, я понимаю. Но внутренний стон все равно поднялся.

— Почему же ты их сюда перенес?! — подал голос молчавший до того Тсуна, сидящий на одном диване с Шоичи.

В принципе, понимаю, почему он сидел тихо, как мышка, хотя вопросов у братца тоже вагон и маленькая тележка. Будь направлен взгляд Хибари и Рокудо на меня или на человека рядом со мной, я бы тоже предпочла не отсвечивать. Жуткие они, оба. Хотя взрослая Акира как-то справлялась, но кто бы мне подсказал как.

— Понимаете, — Шоичи почувствовал себя неловко от того, что должен был сказать. — Люди становятся сильнее, если им есть, кого защищать. Так сказал Тсунаеши-сан из будущего! — быстро добавил он, увидев, как и Тсуна вначале разозлился, а затем растерялся от этих слов и замолчал.

— Поймите, это лишь показывает насколько ситуация серьезная! — видя это, пытался убедить его Шоичи. — Тсунаеши-сан из этого времени не хотел делать этого, но ему пришлось! Ради того, чтобы победить, требовалось рискнуть!

Они оба замолчали. Шоичи с ожиданием, желая услышать что-то, что его успокоит, а Тсуна смотрел себе под ноги.

— Хорошие новости, — неожиданно улыбнулся Реборн. — Джанини только что получил сообщение из Италии. Похоже, Варии удалось победить. Враги отступают.

— Наконец-то, — облегченно выдохнул Шоичи, как-то радостно улыбнувшись.

— О нет, — неожиданно раздался голос, казалось звучавший отовсюду. — Это была всего лишь разминка. И главное сражение в Италии, и база Мелоне в Японии. Это было очень зрелищно.

Из стола с пультом управления появилась голограмма незнакомого блондина. Его волосы были более светлыми, чем мои, даже скорее белыми, а под левым глазом красовалась татуировка в виде трех треугольников. Гамма при его появлении дернулся и с нескрываемой злобой воскликнул:

— Бьякуран!

Уверенный внешний вид, руки, засунутые в карманы белой формы, спокойное и расслабленное выражение лица. Он зажмурился в деланно дружелюбной улыбке, а мы все повскакивали с мест.

— Шоу-тян, ты так хорошо продумал свой план, — от его уверенно-расслабленных слов Шоичи побледнел. — Хоть я и знал, что ты станешь предателем, ведь тебе всегда не нравились мои действия, все равно это было довольно неприятно.

Шоичи замер каменной статуей, будто ударенный пыльным мешком, и не мог вымолвить ни слова.

— Хоть победа в этих битвах за вами, для меня несложно полностью уничтожить вас всех. Мукуро-кун подтвердит, что у меня достаточно для этого сил. Жаль, что ему удалось сбежать. Я был уверен, что убил его. Он очень умелый, я завидую тебе, Аки-тян. Но я получил столько удовольствия, наблюдая за вашими действиями. Как насчет еще одной небольшой игры? Небольшой поединок между нами, чтобы продемонстрировать силы. На кону будут кольца и ваши жизни, — его голос стал не просто расслабленным, а певуче-веселым.

Что еще за 'Аки-тян'?!

— Бьякуран-сан, рассмотрите ситуацию внимательнее, — Шоичи собрался и заговорил официальным тоном. — Пять из шести Погребальных Венков потеряны вами. Пять колец Маре не под вашим контролем.

— Угу, — невинно и буднично согласился Бьякуран. — Это было бы проблемой... Если бы они были настоящими хранителями.

Шоичи пораженно уставился на свое кольцо.

— Вы хотите сказать?..

— Эти красивые кольца лишь подделки А-ранга. Кольца ранга S+ были бы бесполезны в ваших руках, поэтому я не слишком огорчен тем, что здесь с вами Гамма-кун. Да и должно пройти как минимум несколько поколений, прежде чем кольца Феникса перейдут из ранга А в ранг S.

Похоже, Бьякуран был на шаг впереди. Но... это действительно был он? Он демонстрировал превосходство, но такое расслабленное, будто был полностью в себе уверен. Зачем устраивать отдельный бой, если все серьезно? Снова игра, где он будет играть нечестно. Столько вопросов... И ничего по-прежнему не сходится.

— Лжец, — вынесла я вердикт.

— Ты сомневаешься, что эти кольца подделки? Зря, Аки-тян, — улыбнулся Бьякуран, повернувшись ко мне. — Мои настоящие Погребальные Венки еще даже не вышли на сцену, а насчет твоих колец я был полностью честен.

'Аки-тян'?! Мне не послышалось?! Ненавижу все сокращения своего имени, кроме Киры. Я приучила всех, с кем общаюсь, обращаться ко мне не на японский манер и все новые знакомые продолжали звать меня Кирой. Никаких 'Аки'!

— Втайне я собрал еще одну команду, — продолжил Бьякуран издеваться. — Я подумал, что если бы Шоу-тян их встретил, то очень разволновался. Позвольте представить, — над его головой появилось еще одно изображение, где было шесть фотографий. — Мои настоящие хранители. Шестеро Погребальных Венков.

Шестеро лиц, шестеро людей. Более-менее нормальным выглядел красноволосый мужчина с щетиной. Девочка, около нашего возраста, имела длинные голубые волосы. Еще один паренек подросткового вида выглядел, как наркоман или невыспавшийся студент. У него был шрам через все лицо и волосы темно-зеленого цвета. Мужчина лощеной внешности покрасился в более светлый оттенок зеленого. У него были подведены глаза. Лица пятого и шестого не было видно. Один явно был снят в воде и его лицо закрывали длинные светлые волосы, зеленоватые от воды, а второй носил демоническую маску и капюшон.

— Похоже на поп-группу, — заметила я. — За что ты так поиздевался над своими Вениками?

— Венки, Аки-тян, — поправил меня Бьякуран.

— Я так и сказала, — невозмутимо ответила.

— Один-один, — засмеялся он высоким, практически детским смехом, абсолютно не подходящим будущему покорителю мира.

— Как это может быть?! — воскликнул Гокудера.

— Не знаю! — Шоичи тоже был взбудоражен новостью. — Я проверял всех людей Мельфиоре, я не мог их пропустить!

— Зачем мне выбирать тех, чья сила и 'решимость' недостаточна для этих колец, вот о чем я думал, — продолжил Бьякуран веселиться. — Мир так велик. Благодаря этому, я встретил его, — картинка сменилась, показав крупным планом красноволосого. — В его городе все так любят природу, — картина сменилась на вид сверху, где все дома во впадине между гор тонули в зелени, — и я спросил его: 'Позволишь ли ты мне увидеть твою решимость'? И вот, что я получил.

Изображение вновь сменилось на горящие руины. Выглядело так, будто там взорвались вулканы. Говорящая картинка. Мы все потрясенно молчали.

— Это было так страшно, то, что произошло, — продолжал Бьякуран вещать намеренно веселым и дружелюбным тоном, будто анекдоты рассказывал. — Я и не предполагал, что, просто показывая свою преданность, он уничтожит свою деревню и всех ее жителей.

— Что это там? — снова спросил Гокудера. — Что-то внутри лавы?

Картинка специально увеличилась, показывая того самого красноволосого, лежащего в лаве, как в ванне с горячей водой. Вокруг поднялись недоверчивые возгласы.

— Теперь вы понимаете, насколько уникальны они в своей силе?

— Хватит уже их расхваливать, давай ближе к делу, — помрачнела я. — У меня вопрос: это ты убил меня в этом времени? И если нет, то знаешь ли ты что-то об этом?

— Кто знает... — протянул он, будто играючи, издеваясь. Смотрел на меня так загадочно, будто действительно что-то знал, отчего Кёя рядом напрягся, заграждая меня от голограммы. — Я отвечу, если ваша команда выиграет в Чойс, поэтому прими участие, Аки-тян.

— Ты хочешь сделать поединок между твоими хранителями и нами? — напряженно уточнил Гокудера. — Кто именно будет участвовать? Сестра Десятого — не хранитель!

— Между всеми вами, — хмыкнул Бьякуран, будто наслаждаясь ситуацией. — Это будет матч. Надеюсь ты помнишь, как мы играли с тобой в 'Чойс', Шоу-тян? — Шоичи вскинулся. — Я планирую сделать ее реальной. Это будет предварительный бой за кольца Вонголы и Маре. Детали узнаете через десять дней. Обещаю, что ничего не предприниму против вас в эти дни, так что отдохните хорошо.

— Думаешь, увидев этого монстра, мы сможем отдыхать? — хмуро поинтересовался Реборн.

— О, я бы хотел с вами поговорить подольше, но хватит на сегодня. Мелонская база, в которой вы находитесь, скоро исчезнет, так что все данные я забираю с собой, — снова весело произнес он, и голограмма развеялась.

Через секунду земля под ногами задрожала. Все заходило ходуном, как при землетрясении. Стоял немыслимый грохот, и сквозь него я едва смогла разобрать крик Шоичи:

— Держитесь крепче! Лаборатория защищена от подобного!

Глава 14

Все закончилось. Большая часть базы телепортировалась в другое, неизвестное нам место. Бьякуран все подготовил заранее, будто действительно знал. Хотя почему будто? Просто знал. Хотела бы я только знать, почему не помешал...

У Шоичи осталась лишь лаборатория посреди пропасти, что расстилалась вокруг. Кубометры земли и бетонных стен, даже люди, все еще оставшиеся где-то на базе, просто-напросто исчезли. Все, что осталось, обвалилось, превратившись в кучу мусора. Было похоже на очень большую иллюзию, но это была реальность. У Мельфиоре уже была технология телепортирования, пусть она и требовала много энергии пламени, но Шоичи предвидел такой поворот, и лаборатория осталась устойчивой и относительно целой. Хотя Бьякуран, наверняка, знал и это.

Хибари, который в момент начала тряски схватил меня, прижав к себе рукой, не спешил выпускать, даже когда все закончилось. Так я и продолжала сидеть у него под боком, пока Шоичи, забеспокоившись, извлекал из круглой машины, в которой, как оказалось, все будущие версии путешественников во времени, коробочки Тсуны, Хром, Гокудеры и Ямамото. Хром незаметно для меня поменялась на свою версию из прошлого и, кажется, грозилась потерять сознание от вида взрослого Мукуро.

— Вро-о-ой! — неожиданно завопил наушник в ухо, отчего зазвенела вся голова.

— Это передатчик от Варии, но я боюсь, что он прослушивается Мельфиоре, — донесся следом быстрый и взволнованный голос Джанини.

— Ну и отлично! — безошибочно узнала я хриплый вой Скуало. — Дай мне его, черт подери!

— Он такой страшный, я соединяю его с вами! Просто сбавьте громкость в наушниках.

Я быстро выполнила его совет, забив на все остальное, но все равно по мозгам снова долбануло:

— Вы все еще живы, мелкие засранцы?!

— Скуало! — обрадовался быстро пришедший в себя Ямамото.

— Чертов горластый! — рявкнул Конрад, пытаясь его перекричать.

— Ты слишком шумный! — завопил в ответ на пределе громкости Гокудера.

— Говори тихо и быстро, иначе я сейчас точно выброшу этот наушник, — предупредила я, надеясь, что хоть это сработает.

Ведь может говорить нормально, когда захочет.

— Вро-о-ой! — вновь завопил он, будто назло. — Не повторяй за чертовым боссом! Не тронь наушник, я сказал! Кга-а-а!

— Что это было? — спросил Тсуна, когда непонятный вопль сменился на тишину и шорох.

— Мелочь, — неожиданно донесся до меня низкий, хорошо угадываемый голос Занзаса. — Что скажешь?

Он замолчал, а я пыталась подобрать слова. Где-то на заднем плане все еще слышались ругательства Скуало, в которого он, очевидно, снова чем-то бросил тяжелым. Поняла, что он имеет в виду Бьякурана и его слова. Я хотела разобраться в том, что тут происходит в будущем, и я до сих пор всего не могу понять, но в одном я уверена:

— Это не он. Но мне еще есть, что спросить.

— Хорошо, — последовал ответ. — Покажи ему, на что ты способна. Я слежу.

Связь прервалась, о чем свидетельствовал характерный шум.

Я выдохнула, осмотрелась вокруг и прикрыла глаза. Всё потихоньку стали приводить в порядок. Раненым оказывалась помощь и их подготавливали к перемещению на общую базу. Шоичи схватился за голову, сразу же взявшись за компьютер. Ламбо и Спаннер пришли ему на помощь, и они грозились полностью пропасть там — в бегающих строчках черного экрана.

Следовало как-то прийти в себя, что ли. Меня не столько вымотал сам бой, как вся нервотрепка и короткий диалог с боссом Мельфиоре. Мало того, Хибари встал, развернулся и куда-то пошел, потащив меня следом.

— Ты куда? — спросила я, попытавшись еще раз высвободиться.

— Мы возвращаемся, — как всегда безэмоционально ответил.

Я затормозила подошвами по полу, и он остановился, с неудовольствием обернувшись. Кёя уже успел оттащить меня в сторону и остальные слишком заняты, поэтому на нас толком не обращали внимание. Даже Мукуро отошел на секунду проверить, как там Хром.

— Хибари, прекрати это, — негромко, спокойно, но твердо потребовала, упрямо хмурясь, так как чувствовала, что легко не выйдет. — Отпусти меня и отдай мою коробочку.

Кёя повернулся ко мне всем телом, внимательно рассматривая, но продолжая крепко держать запястье.

— Ты что же, еще не успокоилась? — чуть приподнял бровь. — Хочешь еще раз сбежать?

— От тебя — очень хочу, — откровенно призналась.

— Хоть мне сейчас очень хочется это сделать, я обещал тебя больше не запирать, — подумав, сказал Кёя. — Тем не менее, следует проучить тебя за то, что не послушалась.

— Проучить? — переспросила, настороженно рассматривая его лицо, надеясь, что ослышалась.

— Наказать, — кивнул он, подтверждая мои подозрения.

— И, — начала, осторожно попытавшись вырвать свою руку и отступить назад, — что же ты собрался мне сделать?

Нет, Хибари из этого времени меня избивать не станет. Точно нет. Из прошлого — тот мог бы попытаться погонять и поставить пару синяков, потому что иначе он не умеет. Но что взрослый Кёя в таком случае сделает?

— Раз уж ты ребенок, — с намеком прищурился он, рассматривая меня почти с гастрономическим интересом, и опасно приблизился, потянув мою руку на себя, — то это должно быть болезненно и поучительно.

— Ты же обещал, — напомнила ему, задрав подбородок, так как Хибари буквально нависал.

— Никакого ограничения свободы, — подтвердил Кёя, все еще рассматривая меня тем злым и опасным прищуром.

— Что ты тогда задумал?

И тут мне в плечо что-то врезалось, из-за чего напряженные до предела нервы заставили меня вздрогнуть. Даже не поняла, что это могло бы быть, ведь помещение имело много свободного пространства, и до стены, изрядно поврежденной после телепортации, я тоже дойти не могла.

Находясь еще в этом мгновенном непонимании, почувствовала, как это что-то сдвинулось, неожиданно легонько хлопнуло меня по пятой точке, и над головой мягко прозвучало:

— Всего лишь вот это, Акира-чан, — я повернула голову, чтобы встретиться с разноцветными глазами, а он присел и обхватил меня руками из-за спины, прижимая к себе: — Этого мы, конечно, ему сделать не позволим.

Стою я, значит, и чувствую себя канатом, который натурально перетягивают. Даже зашипела, почувствовав, что захват запястья становится болезненным. Кёя ослабил хватку, услышав это, но не отступил и сверлить злым взглядом Мукуро не перестал. Даже тонфа достал, вокруг которых заклубилось фиолетовое пламя Облака.

Использованное пламя привлекло к нам внимание окружающих, и мне даже стало немного стыдно за эту картину. Но видя перед собой это ослиное упрямство Хибари, я начинала думать о совершенно другом.

— Босс, держись от него подальше! — закричал с тревогой Конрад, неистово пытаясь вырваться из пут. — Рокудо опасен!

Мукуро обнимал меня крепко, но бережно. Думаю, я смогу высвободиться, если попытаюсь. Но передо мной Кёя, который только и ждет подходящего момента. По глазам вижу — он уже продумывает варианты своих действий. Боюсь, он все-таки начнет драку.

— Я знаю, что он сделал с Ланчией, — твердо ответила, следя за Хибари и тоже раздумывая над своими действиями.

Руки Мукуро напряглись. Жаль, что не вижу его лица из-за Хибари этого! Я должна была поговорить с Рокудо один на один об этом.

— Ей, не в том дело! — рыжий сжал зубы от бесплодных попыток.

— Он напал на нас с Эрнесто, — ошеломил меня новостью неожиданно подавший голос Фальк, которого все еще мутило.

Тут уж я забыла про Хибари и повернулась к разноглазому лицом. Мукуро присел, встав на одно колено, и смотрел извиняющимся взглядом, несмело продолжая меня держать за талию. Как шкодливый кот, он, наверное, чувствовал, когда его будут ругать. Правда, если обстоятельства в случае с Ланчией были мне неизвестны, то тут я все видела своими глазами. Я очень хотела услышать объяснения, и Рокудо это понял.

— Прости. Мне жаль, — сказал почти стандартное, прижавшись лбом к моему плечу и потершись, будто в самом деле был котом, желающим ласки. Но мне это сказало очень многое.

Мукуро понизил голос и едва слышно, без сожаления в голосе, даже зло, прошептал:

— Они забрали тебя из защищенного укрытия и привели сюда. Я бы убил их, если бы ты тут погибла.

Раскаяние в сотворенном? Нет, ничего подобного. Скорее, сожаление в том, что я это узнала. Он не сожалел, но хотел прощения. Ну что ж... По крайней мере, честно.

— А Ланчия? — так же тихо спросила.

— Я был расстроен и зол, — подумав, добавил: — Очень зол.

Кажется, крыша у него поехала не больше, чем у других. В принципе, зная каждого, можно было предугадать, как они будут это переживать и что будут делать с горя. Рехей с головой ушел в деятельность, желая хоть что-то делать и, подчиняясь своему шилу, пошел к Тсуне, который предложил ему работать вдвоем. Конрад попытался заглушить все чувства другим методом, к счастью, все еще пытаясь что-то делать. Кёя ушел в себя и тихо психовал в одиночку, отправившись путешествовать с одним лишь верным Кусакабе, и, вероятно, спуская пар по дороге, пока Тсуна и Шоичи не предложили ему План. А Мукуро... Вернулся к тому, с чего начал, почувствовав себя снова одним против всего мира. Вероятно, ему было все равно, кого убивать, чтобы выпустить чувства, достаточно было малейшей причины. Он как-то обмолвился, что над ними в детстве проводила опыты какая-то мафиозная семья. Эстранео, вроде бы. После этого он озлобился на всех мафиози и поставил себе за цель убить их, даже если они ему ничего не сделали. Хорошо, что на этот раз он понимает, что это все с горя.

— Ох, золотце, — выдохнула тяжело, погладив его по волосам и по этому злосчастному торчащему хохолку.

Мукуро как-то расслабился, обнимая меня руками за спину и прижимая к себе в объятиях. Прижался лицом, прикрыв глаза. Он, как и Кёя, не показывал чувства на людях, по крайней мере, большинство чувств, чтобы никто не воспринял это за его слабость. Все, что он демонстрировал, он делал так, что воспринимать можно было двояко, в качестве шутки или язвительности. Видимо, в этот раз ему было все равно, если все смотрят.

— Почему это он 'золотце', а я 'горюшко'?! — в воцарившейся тишине возмущенно воскликнул Конрад, вызвав у меня улыбку.

— Достаточно! — прервал нас ледяной тон Хибари.

Я не видела, что он там сделал за моей спиной, могу лишь догадаться, что Кёе надоело стоять в стороне и бездействовать. Но Мукуро среагировал мгновенно — одной рукой схватил под коленки, второй за спину. И все вокруг вдруг исчезло, оставив лишь непроглядную тьму без пола или потолка. Мукуро же стоял на одном колене вполне уверенно и держал меня на руках, прижимая к себе.

— Мукуро, — осторожно обратилась я, не предпринимая попыток выбраться, так как здесь, в темноте, где я тем не менее могла хорошо рассмотреть иллюзиониста, было жутко. — Где мы?

— Это подреальность, — пояснил он, а на его лице заиграла мягкая улыбка. — Сложная иллюзия, через которую кому-то со слабыми способностями Тумана, как Кёе-куну, не прорваться. Фактически, мы все еще там, но уже нет.

— А остальные? — уточнила я. — Они же будут искать. Что там происходит?

— Давай посмотрим, — предложил разноглазый, голос которого стал еще более высоким и завораживающим.

Тьма в одном месте расплылась, светлая клякса прояснилась, показывая лабораторию, где началось жуткое движение. Многие носились, казалось бы, без толку. Рыжий высвободился, его дерганые движения то туда, то сюда казались самыми бессмысленными. Хибари стоял с кольцом, имеющим темно-синий камень и, похоже, действительно пытался выжать из себя крохи пламени источника Тумана. Я знала, что в этом времени практику использования вторых источников некоторые люди развивали, но для этого требовалось огромное упорство. Если главный атрибут был самым сильным, ведущим, и пусть с трудом, но поддавался, то использовать остальные, даже с кольцом другого типа, было очень сложно. Уже молчу о том, что овчинка выделки редко стоила, так как другой источник был априори слабее.

Рехей пытался заставить Лар Милч пересилить свои раны и попробовать воспользоваться своим кольцом Тумана. Все еще зеленый Фальк с трудом приподнялся, ожидая хоть каких-то результатов.

Реборн спрашивал паникующего Шоичи, который показывал на белую круглую машину и хватался за голову, Ламбо пытался успокоить рыжего и разговаривал о чем-то с аркобалено. Кажется, он добивался чтобы Реборн меньше давил на Шоичи, беспокоящегося из-за всего произошедшего и нормальной работы круглой белой машины, а Тсуна перестал панически дергать свои волосы. Спаннер — механик, что помог Тсуне, стоял в стороне, разводя руками, и, что ли, собрался помочь Шоичи, отчего тот слегка расслабился.

— Мы спрячемся здесь, а когда они успокоятся, уйдем под иллюзией, — пояснил Мукуро, усаживаясь вместе со мной на вдруг появившееся огромное кресло.

— Получается, ты меня похитил, — утвердительно произнесла, не зная, как на это реагировать.

С одной стороны, от Хибари я, несомненно, ушла, но тут случай, может быть, еще более запущенный. Тем более что его руки держали меня пусть и осторожно, но крепко, а сам Рокудо прижался щекой к моей голове и едва слышно выдохнул, прикрыв глаза. В свою очередь, я практически лежу на нем и думаю: а что мне, собственно, делать?

— Мукуро, может, стоит остальным хотя бы сказать, что все в порядке? — испытывая двойственные чувства, предложила я. — Они ведь волнуются.

— Пусть волнуются, — безмятежно отозвался иллюзионист, практически мурлыча.

— И что ты теперь собираешься делать? Прятать меня от остальных?

— Нет, — все тем же тоном ответил. — Я не буду прятаться в подземной базе. Мы с тобой вольны, как ветер, и можем отправиться куда захотим. Не волнуйся, я не буду таким, как Кёя-кун, я сделаю все, что захочешь, моя прелесть.

От его слов едва патока не лилась, настолько они были сладкими. Только чувствовала я все равно какой-то подвох. Может быть, виновата эта 'моя прелесть' напомнившая мне Горлума, но сейчас я пока не могла и не горела желанием бежать. Тем более, возвращаться к Хибари. Но над остальными не за что так издеваться. Мукуро скрылся слишком неожиданно. Они ведь могут подумать, что Рокудо держит меня против воли.

— Мукуро, у тебя листочка и ручки не найдется? — решила я.

— Зачем? — не понял разноглазый.

— Хочу оставить Кёе небольшое поучительное послание.

Иллюзионист, посомневавшись немного, достал из кармана кожаного плаща необходимое. Не знаю, было ли оно настоящим, я просто написала:

'Вернусь, как только захочу и у меня появится свободное время'

Едва свернув короткую записку и подняв глаза, охнула, увидев, что творится по ту сторону. Хибари избивал Конрада. Фальку, видимо, тоже досталось, но меньше, так как у него лишь была разбита губа. Рыжего же планомерно мутузили, несмотря на попытки сопротивления. Рехей вступился, останавливая Кёю — и слава богу, я уже готова была попросить Мукуро вернуться. Хотя... Нельзя бросать их — они же друг друга поубивают.

— Мукуро, верни меня, пожалуйста, обратно, — сказала, скомкав записку за ненадобностью.

— Зачем? — в голосе Рокудо послышалось неудовольствие и напряжение. — Мне казалось, ты хочешь проучить Кёю-куна. Или это потому, что он напал на них?

Верно, разноглазый сделал то же самое, но Хибари раз за разом подрывал мое к нему расположение. В принципе, они даже одинаково отреагировали бы на новость, что Конрад и Фальк позволили мне уйти из базы — поубивали бы всех вокруг. Мукуро может понять, что так делать не следует, и послушается. Уверена, он уже меня услышал и будет осторожен в своих действиях. Но не Кёя — тот с ослиным упрямством будет делать по-своему, пока ему силой не сделать внушение. Редко, когда он понимает не на языке силы, и через десять лет мало что поменялось.

— Поэтому тоже, — согласно кивнула, посмотрев в разные глаза. — Кёя считает, что я-из-прошлого его собственность. Он раз за разом ломал мое к нему хорошее отношение. Я захотела уйти и, если бы Конрад с Фальком не пошли со мной, я бы ушла в одиночку.

Надеюсь, Мукуро не разучился учиться на чужих ошибках и повторять путь Хибари не будет.

— Значит, ты злишься на него, — Рокудо неожиданно растянул губы в широкой улыбке.

— Тебя это радует? — уточнила я.

— Конечно, — я почувствовала, как он нащупал мою руку и погладил пальцами по запястью. — Это значит, что я на шаг впереди к номеру один.

Все снова повернуло не туда. Надеюсь, я смогу адаптироваться к этому будущему хоть когда-нибудь или на крайний случай, скорей бы вернуться обратно. Там двое подростков дурели, а я с ними через раз справлялась, тут же...

— Возвращаемся? — сменив тему, уточнила я.

— Давай не будем портить воспитательный момент, — предложил Мукуро, забирая у меня скомканную записку. — Уйдем на несколько часов, только и всего. А затем вернемся, — подумав, он добавил: — Если захочешь, конечно.

Чувствую себя в компании змея-искусителя, но не могу сопротивляться такому предложению. Мне нужно отдохнуть, иначе я точно сорвусь от этого зоопарка, что сидит на подземной базе.

Мы сделали, как и планировалось, но люди покидали лабораторию медленно и неспешно.

Я обратила внимание, что Реборн что-то сказал всем, после чего забрал с собой Тсуну, Гокудеру и Ямамото. Гамма с чернокожим здоровяком и длинноволосым подростком свалил тихо, пользуясь общей суматохой. Лар Милч и Хром все еще были без сознания, их увезли на больничных тележках. Шоичи вместе с Ламбо и Спаннером занялись оборудованием.

Звуки в подреальность, тонущую во тьме, не долетали. Я могла лишь догадываться о том, что происходит по ту сторону. Кёя и Рехей пытались что-то сделать. Оставив в покое жутко паникующего Шоичи, не знающего, за что хвататься, они ходили туда-сюда, периодически переругиваясь. Конрад, хоть и выглядел очень плохо, тоже вставлял свои злые пять копеек. Фальк их пытался разнять и успокоить, и, на удивление, получалось неплохо. По крайней мере, едва обстановка накалялась до предела, все фыркали и расходились в стороны, чтобы снова сойтись чуть позже.

— Мукуро, а как долго ты можешь поддерживать эту иллюзию? — уточнила я, когда по ощущениям прошло около часа.

— Столько, сколько потребуется, — мягко ответил он, погладив мои волосы.

Я сидела перед ним на кресле, и по ощущениям иллюзионист находился в крайне добродушном настроении, переплетая мне косу.

— Брось, — неожиданно для себя зевнула. Видимо, сбавившая накаленность обстановка давала о себе знать. — Это ведь совсем не просто. Раньше ты так не умел. Я не видела, чтобы ты использовал такую иллюзию.

— Да, она сложнее, чем кажется, — не стал отрицать Рокудо и заверил меня: — Не волнуйся, если все слишком затянется, я найду способ нам незаметно выбраться.

— Как она работает? — полюбопытствовала я, припомнив, что у каждой иллюзии существует свой закон, а то и не один.

Иллюзорная птица, кружащая по моей комнате, летала по заданной траектории — она была очень простой иллюзией. Таких Мукуро мог создавать пачками, ведь непосредственного контроля они почти не требовали. Огненные столбы, извергающиеся из-под земли, оказались сложней. Требовалось не только контролировать точки их выхода, но и поддерживать именно такую форму и передавать жар, который они источали. Если, например, закон формы огненных столбов нарушить, можно самому неожиданно оказаться внутри огня, поэтому правила иллюзий создавались неспроста.

— Это точка в пространстве, — ответил Мукуро. — То место, где мы стояли в момент перехода. Сюда можно попасть только через нее, но для этого, как я и сказал, нужен иллюзионист классом повыше. В твоем времени даже я этого не умел.

— А еще?

— Здесь ничего нет, только темнота, в которой удобно создавать иллюзии. Я могу создать любое правило, например, правило поверхности, чтобы на ней стоять. Или правило, превращающее пространство в воду, в которой можно дышать.

Повинуясь взмаху его руки, воздух действительно потяжелел. Я чувствовала сопротивление, и дышать стало сложнее, но я все еще могла вдохнуть воздух.

— Смотри, — указал Мукуро в сторону, выпустив ртом пузырьки воздуха.

По воздуху, как в воде, плыл косяк пестрых рыбок. Поблескивая чешуей, они шустро закружились вокруг, взмахивая плавниками и беззвучно хлопая ртами. Рокудо как ни в чем не бывало продолжил рассказ, а я слушала его, рассматривая рыбок, к которым присоединились другие — мелкие и крупные.

* * *

Открыв глаза, я обнаружила себя в объятьях, уткнувшись в мужскую грудь, и хотела уже было возмутиться, какого это Хибари опять на меня навалился, но... это оказался не он. По сути, Мукуро не навалился, просто сильно прижал к себе. И он спал.

Во сне у него было такое умиротворенное, расслабленное выражение холеного лица, что поневоле засмотришься. Он все еще бледный, будто солнца не видит, но эта бледность не выглядит болезненной, как раньше. Нет ни высокомерия, ни бравады, просто безмятежность, отдающая чем-то мягким и теплым. Правда, сейчас я заметила синяки под глазами и усталые морщинки. Наверное, он слишком выматывал себя и скрывал это за иллюзиями.

Но... главный вопрос. Почему я проснулась в его объятиях, лежа на широкой кровати в явно светлой комнате? По ощущениям, еще раннее утро, но не это важно. Я помню, что расслабилась под мерный мягкий голос и мельтешение пестрых рыб, а затем, кажется, заснула. Мы покинули базу Мелоне? Где мы? Моя одежда все еще на мне, только обувь снята — уже радует. Надеюсь, не получится, как с Мегуми. Она помешанная, и что-то мне подсказывает, у меня с ней точно ничего не было. А с кем было? Хм... Могла ли взрослая Акира быть с кем-то из хранителей? Я не знаю, какой она стала, но я сейчас не рискнула бы так сделать. Чувствую, будет жестокая и кровопролитная война в отдельно взятой семье и 'избранного' просто порвут на клочки. Допустим, Кёя или Мукуро смогли бы выдержать напор, они оба сильные, в этом и проблема. Хибари очень воспитанный, даже если что-то было, он бы и намека не дал. Мукуро очень тактильный, даже если ничего не было, он просто может так проявлять симпатию и привязанность. Конрад? Да если бы было, он был бы уже мертв. Рехей? Не смешно, он мне как младший брат. Тогда кто-то со стороны... Ну... Эм... Скуало мне нравится. Когда не орет. Но, что-то мне подсказывает, такие отношения Занзас воспримет, как попытку украсть у него хранителя Дождя. Блин, пусть с этим разбирается взрослая Акира. Ей хотя бы восемнадцать есть.

— Доброе утро, — Рокудо неожиданно зашевелился, придвинул голову и выдохнул мне в макушку. — Как спалось?

— Хорошо, — удивленно ответила, сообразив, что не было никаких странных сновидений от пережитого ранее. — Где мы?

Сев на кровати, обвела взглядом просторное помещение, выглядевшее, как картинка с рекламы гостиницы — та же самая чистота и порядок, но никаких лишних вещей.

Он был одет в ту же футболку и брюки, а его плащ висел на стуле. Его сапоги и мои кеды стояли у кровати.

— Небольшое временное убежище, — ответил Мукуро, следом за мной поднимаясь с кровати. — Ванная за той дверью слева. Позже сходим куда-то позавтракать, не задерживайся.

Неожиданно схватив меня и развернув, поцеловал в лоб и, если мне не послышалось, назвал, дословно, 'маленьким сокровищем'. Все еще слегка очумевшая, отправилась выполнять утренний моцион и приводить себя в порядок. Это будущее иногда полностью выбивает землю из-под ног, скажу я вам.

Как оказалось, едва мы вышли на улицу, вокруг все еще знакомый и родной Намимори. Мы находились в центре города, где с раннего утра уже кипела жизнь.

Солдаты Мельфиоре действительно исчезли из окрестностей, ни одного ни я, ни Мукуро не заметили. Сложно поверить, что буквально вчера все было совершенно иначе. Нельзя было просто так пройтись по улице и зайти в кафе.

Десять дней... Много это или мало — как посмотреть. Пытаться стать сильнее за этот срок — все равно что учить билеты за полчаса до сдачи экзамена. Расслабиться и отдохнуть, слегка подтянув по возможности навыки, с учетом прошедших боев — вполне реально. К тому же, требовалось подготовиться к той игре, которая в переводе называется 'Выбор'. Правила, пожалуй, стоит уточнить у Шоичи, но с этим можно повременить.

— Акира-чан, скажи 'ам', — Мукуро растянув губы в широкой и довольной улыбке, держал перед лицом ложку с кусочком мороженого.

Мы, конечно, оба любили сладкое — кто бы еще на завтрак согласился взять пирожные и большую вазочку посыпанного шоколадом мороженного, которую тоже с радостью уплетал? И да, он, похоже, тоже относился ко мне, как к чему-то маленькому, милому и пушистому, но за такими уже знакомыми шуточками я могла не придавать этому особого значения. Да я и так уже перестала напрягаться от мысли поехавшей крыши Рокудо.

— Отправимся подальше от Намимори, — предложил Мукуро, продолжая мягко улыбаться и жмурить глаза в улыбке. — Кёя-кун уже наверняка вышел на след. Акаге тоже умеет быть надоедливой ищейкой, поэтому у нас, скорей всего, меньше суток.

Рокудо был прав, пусть мне все же чуть-чуть, но хотелось вернуться. Потому что есть люди, которые будут волноваться, и если Кёю можно так проучить, то Рехей и Конрад такого не заслужили. Да и Тсуна, Хром, Ямамото, Ламбо, Киоко, Шоичи... Они ведь пережили этот бой на базе Мелоне, и требовалось время, чтобы перевести дух и начать доверять друг другу. Понимаю, что несколько дней они тоже будут бездельничать — слишком это все было непривычно для них, не готовы, особенно подростки, к таким событиям, да и техникам надо привести в порядок остатки базы Мелоне.

Мукуро перебирал пальцы моей руки своими и рассматривал мое лицо с легкой улыбкой. Кажется, ему будет все равно, куда дальше. Но боюсь, это ему не понравится.

— Мукуро, — привлекла внимание, заглядывая ему в глаза, — я хочу связаться с Вендиче.

Это оказалось единственным моим желанием, против которого был Мукуро. Ни логические доводы, ни уговоры на него не действовали, так как тюремщики были самым опасным, что известно мафии. Они даже, наверное, смогли бы остановить Мельфиоре, но просто не делали этого. Они были теми личностями, даже упоминание о которых заставляло вздрогнуть сильных и бывалых убийц, поэтому они предпочитали не подходить к той грани, когда на них обращала внимание темная и загадочная тюрьма Вендикарре. Никому не подчиняются и вершат суд над каждым, каким бы сильным или влиятельным он ни был.

Но натренированная на Хибари, я смогла пронять Рокудо. Он долго сидел, обнимая меня и вдыхая запах моих волос, а затем все же согласился при одном условии.

И это условие уже не понравилось мне.

Глава 15

Думаю, Кёя не ожидал, что двери его особняка откроются и внутрь зайду я. Хибари был завален вокруг стопками бумаг; он поднял голову, рассматривая меня и будто не видя. Бедняга Кусакабе выглядел просто изнеможённым, а ведь всего сутки назад, перед отправлением на базу Мелоне, мужчина выглядел собранным и серьезным.

Кёя подскочил, мгновенно вспыхнув угрожающей аурой ненависти, едва за моей спиной появился Мукуро. Иллюзионист в долгу не остался и ядовито улыбнулся, распространяя свою ауру пламени — обволакивающую и душащую похуже самых ядреных духов.

Впервые в жизни мне хотелось тихонько пропищать: 'Спасите!'. Или даже очень не тихонько.

— Хохлатый, — процедил Хибари, доставая оружие.

— Кёя-кун, — кивнул Рокудо, перехватывая поудобнее свой трезубец.

— Ну вы тут пообщайтесь, а я пойду на соседнюю базу, — нашлась я, решив ретироваться, и обернулась, чтобы смыться.

Мукуро перегородил путь, кивнув на Хибари:

— Ты хотела кое-что сказать Кёе-куну, Акира-чан.

— Он не согласится, — покачала я головой, осознав, что зря согласилась на условие иллюзиониста.

Вначале я подумала, он специально его поставил, чтобы я отказалась от этой затеи, но, прикинув, сообразила, что толика здравомыслия тут есть. Но сейчас я понимаю тщетность идеи явиться и попытаться уговорить Хибари.

— Я с тобой, моя прелесть, — улыбнулся он, наклонился и поцеловал в макушку. — Он тебя не обидит.

— Не то чтобы я боялась, что он меня обидит... — сразу же принялась отрицать, хотя если подумать, то как раз поэтому я и не хотела обращаться к нему. — Кёя меня даже слушать не станет.

— Я слушаю, Акира, — донесся до меня ледяной тон Хибари, как оказалось, скрестившего руки перед собой в ожидании.

Взглядом он все еще сверлил разноглазого, но, кажется, Кёя понял, что я задумала нечто опасное, раз даже Мукуро решил обратиться к нему за помощью. Конечно, я не подвела:

— Я хочу наведаться к Вендиче, — быстро выпалила и стала ожидать реакции.

Кёя сверлил меня нечитаемым взглядом, а затем сказал категоричное:

— Нет.

Я протянула руки и посмотрела на Мукуро взглядом: 'Я же говорила!'.

— Хм... — задумчиво и как-то слишком наигранно-печально протянул он. — Но даже если мы оба против этой идеи, ты, моя прелесть, ведь не успокоишься и полезешь к ним, пусть и в одиночку. Даже несмотря на то, что каждый из нас так или иначе пытался с них что-то вытянуть. Даже несмотря на всю опасность и риск. Да еще и без своей коробочки, как отправилась на базу Мелоне. Такая уж ты есть. Кёя-кун сделал большую ошибку и потерял твое доверие, — разноглазый посмотрел на Хибари, говоря уже для него, но все еще будто не с ним, — Кроме того, еще и подверг риску, забрав оружие, хотя вовсе не имел права. Тебе оставалось сражаться с пусть поддельным Погребальным Венком, но все равно бойцом А-ранга лишь с помощью своих сил. Если бы ты там погибла, вероятно, не я один пожелал ему смерти. Ведь он должен был защищать тебя. Не удивительно, что ты готова разорвать с ним все связи.

Ох, как он играл на нервах Хибари! Я повернула голову, посмотрев на Кёю, и увидела ходящие желваки на мраморно-белом лице. Мукуро его выводил из себя, удивительно, что Хибари все еще держит себя в руках и просто испепеляет его взглядом.

— Все закончилось хорошо, — продолжил Рокудо вкрадчиво. — Ты, Акира-чан, цела благодаря моим усилиям и, что не может меня не радовать, я теперь твой любимчик и тот, кому ты больше всех доверяешь.

— Достаточно, — мне показалось, что это не Кёя сказал, а лед откололся со скрежетом.

— Почему же? — расплылся Мукуро в улыбке, наслаждаясь ситуацией. Наверное, только ради этого мы и пришли сюда вдвоем. — Пожалуйста, не делай так больше, мое маленькое Небо, — наклонившись он прикоснулся ладонью к моей щеке, смотря таким взглядом, что мне стало стыдно от того переживания, что я там видела. — Второй раз заставлять нас проходить через подобное слишком жестоко.

— Я очень хочу пойти к Вендиче. Мне нужно это сделать, прежде чем я вернусь, — растерявшись, все же нахмурилась. — Ты ведь и так со мной идешь, как всегда, так что это большее, что можно сделать ради уменьшения риска.

— Если ты думаешь, что я отпущу тебя одну, то ты сильно ошибаешься, — все тем же строгим и холодным тоном вернул меня в реальность Хибари. — Я подобного не допущу.

Посмотрев на Кёю, я поняла, что и у него слова Мукуро засели в сердце. А еще он, наверное, хотел реабилитироваться за свою ошибку ранее, ведь как только я вернусь в прошлое, у того Кёи начнутся проблемы.

— Хотя без Тумана вполне можно было бы обойтись, — добавил он.

— Сомневаюсь, — мило улыбнулся ему Мукуро на эту колючку.

Или же мне снова лишь кажется, что это правда, и Хибари не изменится. Не хочу больше идти на уступки, чтобы потом оказаться запертой и на цепи.

— Надеюсь, хохлатый наказал тебя за то, что ты полезла в гущу боя, — отчитал меня Кёя, оставаясь бледным, строгим и желающим превратить все вокруг в отбивные. — Но это не единственная вещь, от которой тебя стоит отучить. Я научился терпеть этот Туман, — Хибари наградил недобрым взглядом Мукуро, — но два Тумана это уже слишком, Акира.

— Два? — все еще мило улыбаясь, повторил Мукуро, неуловимо темнея лицом.

Краем глаза увидела Кусакабе — здорового, тренированного мужика, в данный момент все же не выдержавшего, выползающего из помещения предельно тихо и на четвереньках. Конечно, слиться с окружающей средой у него не получилось, но смотрели-то не на него, и у меня тоже нервы сдавали.

Спасите!

— Ну, ну, — неожиданно развернул меня к себе Мукуро, схватив за плечи. — Не бойся. Нет смысла пугаться, уж не меня так точно, — он присел, приблизившись, и почти невесомо прикоснулся губами ко лбу.

Его пламя и вправду будто спряталось. Наверное, он почувствовал мои эмоции, он ведь может. Не то, чтобы я расслабилась, но все же перестала себя чувствовать мишенью двух взрослых и смертоносных убийц. Оказывается, все же есть разница между тем, как стоять под недовольными взглядами подростков, и вот этих вот великовозрастных чудовищ.

— Я, конечно, не рад, но тебя не обижу, — тепло и спокойно улыбнулся разноглазый. — А с Туманом сам разберусь. Он будет знать свое место.

— Акира, подойди сюда, — требовательно позвал Хибари.

Я обернулась, посмотрев на него с сомнением. Хибари держал в руке оранжевую коробочку, которую протягивал в мою сторону. Нет уж, в его поле досягаемости только зайди — и все, не выберешься. Так-то он стоит, потому что Мукуро в любой момент может скрыть нас в подреальности.

— Не так быстро, Кёя-кун, — выпрямился Рокудо. — Мы оба знаем, что Акиру ты не отпустишь. Хотя я был бы не против понаблюдать за тем, как ты окончательно перестанешь быть хранителем, мне ее душевное спокойствие и присутствие дороже.

Они долгое мгновение мерились взглядами, будто ведя бесшумный диалог. Мукуро, как всегда, кружил словами, но все же я не могла не оценить, что он поставил мое душевное равновесие выше собственной неприязни или соперничества. Значит, не безнадежный.

— Я не буду удерживать ее против воли, — твердо ответил Хибари с нечитаемым выражением лица.

— Иди, — отпустил меня разноглазый, ободряюще улыбаясь. — Если что, я здесь.

Вновь недоверчиво посмотрев в сторону Хибари, заманчиво протягивающего оранжевую коробочку, я все же решилась. Медленно и осторожно приблизилась, внимательно высматривая любые реакции Хибари, на удивление застывшего в полной неподвижности. При том еще и смотрел как-то странно, но не испепеляюще.

Протянула руку, быстро схватила коробочку... и дернулась, почувствовав, как была схвачена за свое же запястье. Знала же!

— Если есть хоть малейший шанс, что я верну твое доверие, я им воспользуюсь, — сказал Хибари, смотря на меня пронзительным взглядом. — Я ни за что не позволю тебе навредить, поэтому, пожалуйста, доверься мне.

'Пожалуйста', скорее, дань вежливости, не стоит надеяться на это слово. Кёя все так же стремится получить желаемое и упрямо идет к своей цели. Я ему не ровня, он все так же расценивает меня как приз, который перешел к Мукуро.

— Ты хотел сказать: 'Я не переживу, если ты бросишь меня, Акира-чан', — разноглазый засмеялся, заставив Хибари задеревенеть и перевести на Рокудо убийственный взгляд.

— Я ведь говорил тебе не связываться с ним, — ледяным тоном процедил Кёя, непроизвольно сжав пальцы чуть сильнее.

Зашипев сквозь зубы, с трудом вырвала свою руку из его цепких пальцев, благо он позволил это сделать.

— Я могу сама решить, кому доверять, а кому не стоит, — померившись взглядами с Хибари, добавила: — Может, хватит терять время и пора позвать остальных?

* * *

— Не оставляй меня на них, — закончив рассказ, натурально взмолилась я, ощущая за спиной две недобрые ауры, пылающие раздражением.

Главным образом, конечно, Рокудо и Хибари бесило присутствие друг друга, но по ощущениям било знатно. Это же не два подростка, это двое мужчин с уже изрядно потекшими крышами, а психологом и плотником должна быть я! Хорошо хоть не на меня их внимание направлено, поэтому еще как-то можно терпеть.

Рехей, скрестивший руки перед собой, покивал, а затем закричал так, что заложило уши:

— Так, поговорим теперь по-мужски! — пылая решительностью, завопил боксер. — Я тебе, Хибари, Киру-чан доверил! Я на тебя положился! А Рокудо тут как тут! Что все это значит?!

— Нет-нет-нет, — быстро заговорила я. — Мукуро ни при чем. Он нормальный.

— Если вы ей навредили, я хочу вам обоим морды набить! — Рехей воспылал энтузиазмом, праведным гневом и пламенем Солнца, сгребая всех под одну гребенку. — Вы ее обидели! С девочками так нельзя обращаться! Тем более она маленькая и беззащитная! Надо было все взять на себя! Я уж ее точно не позволю ранить!

— Сасагава, — схватил его за подмышки Фальк, удерживая и повторяя: — Сасагава.

Обычно флегматичный Штромберг демонстрировал просто море эмоций, с опаской посматривая на иллюзиониста.

— Так, значит, Хибари накосячил, — вынес вердикт Конрад, задумчиво покусывая папироску, а затем неожиданно расплылся в довольном оскале и выдал: — Хе! Похоже, оба оказались неудачниками и выбыли!

Хибари и Рокудо, смотревшие на попытки набить им рожу от Рехея спокойно, перевели одинаково снисходительные взгляды на рыжего.

— Не зазнавайся, — высокомерно одернул его Кёя.

— Нет, нет, нет, — покачал пальцем Мукуро, не прекращая улыбаться. — Это все потому, что здесь Кёя-кун. Меня Акира-чан любит и ценит, и ни на кого не променяет, — разноглазый подошел ко мне и, наклонившись, чтобы убрать разницу в росте, прижался щекой к левой щеке, другой рукой погладив правую щеку. — Не переживай, Кира-чан, мы, конечно, с трудом терпим друг друга, но за эти годы наши взаимоотношения даже можно назвать дружбой. Мы сделаем все, как следует.

— Иди-ка сюда, хохлатый, — голос Кёи упал ниже нуля, приближаясь к абсолютному минусу. — Нам есть, что обсудить один на один.

— Оя-оя, — прикрыл глаза Мукуро и усмехнулся, выпрямляясь. — Не хочешь усугубить свое положение, Кёя-кун? Но я не против. Мне тоже не нравится, когда у моей коробочки ломают крыло.

— Я тебе и руки не прочь сломать, — ответил Кёя с опасной усмешкой.

— Смотрите за Акирой-чан очень внимательно, — обернулся к остальным Рокудо. — Я скоро вернусь.

Мукуро сказал это вежливо и довольно дружелюбным тоном, но Конрад и Фальк побледнели. Едва Кёя и Мукуро удалились, Штромберг сказал, с сомнением посмотрев на меня:

— Я бы этому Туману не доверял. Впервые вижу его таким.

— Каким? — не поняла я.

Мужчина задумался, пытаясь подобрать подходящее слово.

— Милым? — подсказала я.

— Приторным, — скривился он, передернув плечами.

— Ей, успокойся, Сасагава! — повысил голос рыжий. — Они и так друг другу морды успешно помнут, даже без твоего участия!

— Но я тоже хочу! — заорал громче него Рехей.— Мы должны решить наши разногласия экстремально! С помощью кулаков!

— Да забей на них, — посоветовал вновь флегматичным тоном Фальк, источая пламя Дождя. — Они уже все решили, осталось нам сказать свое слово.

— Да тут и вопроса никакого нет, — фыркнул Конрад и оскалился: — Пусть между собой собачатся, все равно первый помощник босса — я. Вендикарре так Вендикарре. Ей, уж мы с боссом точно выбьем ответы!

— Ты в курсе, что это тюрьма мафии считается неприступной, а тюремщики — почти богами возмездия? — с недоверием поинтересовался Штромберг.

— Каждый из нас обращался к ним, — посмотрел на него собравшийся Рехей. — Мы писали письма, использовали разные способы, но даже с их главным встретиться не удалось. Будь хоть они самими богами, никого это не остановит! А теперь, все вместе...

— И Хибари, — добавил Конрад.

— Мы все и Хибари, — повторил Рехей, продолжая мысль, и воодушевленно поднял кулак, смотря перед собой. — Мы получим ответы и не позволим Акире-чан умереть!

До того боксер стал выглядеть одухотворённо, что во мне пронеслась волна ностальгии по тем дням перед соревнованиями, когда Сасагава Рехей — глава боксерского клуба — воодушевлял его участников, и хор голосов ревел согласное 'да!'.

— Ей! Конечно! — оскалился Конрад, напомнив мне вновь того несгибаемого и упрямого парня, идущего к своей цели, несмотря на все удары судьбы. — Мы же не зря столько лет шли к тому, чтобы наша семья стала сильнейшей!

— Тогда... — протянул Фальк, смотря на этих двоих, переполненных энтузиазмом. — Что делаем дальше?

— Надо собрать снаряжение, — решил рыжий, судя по глазу, задумавшись над вопросом. — Силы Феникса обеспечат нас транспортом, и мы быстро туда долетим. Сколько нас, босс?

— Только я и вы, — пожала плечами, а затем мелькнула мысль, о которой я не подумала. — Сколько времени это займет? Мы успеем к началу 'Чойса'? Мне хотелось бы поговорить с Вендиче до Бьякурана, чтобы понять, что он знает или где врет.

— Дорога туда и обратно займет пару дней, если ничего нам не помешает, — нахмурился Рехей, восхитив меня тем, что он подумал об этом. — Тюрьма находится в горах, будет холодно. Но если мы все сделаем быстро, то успеем намного раньше.

— Значит, давайте сделаем все как можно быстрей, — решила я. — Схожу, предупрежу остальных.

— Ей, я с тобой! — мгновенно среагировал рыжий, молниеносно оказываясь передо мной.

— Нет, я схожу с Кирой-чан, — возразил Рехей. — А ты с Фальком свяжешься с Фениксом наверху. Все-таки в последнее время я работал с Тсуной и от имени Вонголы.

Конрад надулся, но все же дернул Фалька с собой. А мы с Рехеем отправились на общую базу с новостями. Сперва мы заглянули в зал совещаний, где обитали Джанини и Реборн. Механик был чем-то занят, обложившись ноутбуком, планшетом и кучей чертежей. Перед Реборном тоже были разбросаны бумаги. Подойдя ближе, я рассмотрела, что это схемы записей, испещрённые стрелками, кружочками и сокращениями. Навскидку, я могла опознать только инициалы всех, кто был на этой базе. Похоже, Реборн, несмотря на перерыв, решил воспользоваться возможностью и еще раз собрать всю информацию, что он получил.

— Все в порядке, Акира? — буднично поинтересовался он, заметив наше появление, будто и не похищали меня вовсе.

— В полном, — кивнула спокойно. — Как все обстоит на общей базе?

— Кроме того, что Хибари психует и рискует убить любого подвернувшегося под руку? — уточнил аркобалено.

— С ним я уже виделась, — ответила, сообразив, к чему он.

— Остальные где-то на базе. После вчерашнего боя они совершенно вымотаны и сейчас либо едят в столовой, либо отдыхают в комнатах.

Что это за странный взгляд у Джанини? Что его удивляет? На базе не так уж много адекватных личностей, которые сидят с ним в штабе, неужели еще не привык к стилю общения Реборна? Или же все дело в том, что наше с ним общение тоже несколько своеобразное?

— Я собираюсь отправиться по делам на пару дней со своими хранителями. Передашь остальным? — уточнила я.

— Бьянки собиралась после обеда отправиться с девочками в город на прогулку. Думаю, остальные детишки тоже захотят развеяться.

— Они заслужили, — согласилась я, еще не понимая, зачем он мне это говорит. Реборн обычно никогда не говорит ничего просто так, ради поддержания разговора. — Уверен, что стоит им позволять?

— В городе безопасно, — подозрительно охотно ответил Реборн, — на радаре больше никого, но на всякий случай было бы неплохо отправить с ними кого-то из взрослых. Сможешь выделить кого-то?

Я посмотрела на Рехея, который, вопреки обыкновению, помалкивал. Хотя, может, через десять лет он стал больше понимать в том, что говорить, и сейчас как раз пытался это сделать. Правда, смотрел на меня с ожиданием, и я понимала, почему.

— Думаю, Рехей будет не против отправиться с ними... — начала я.

— Конечно, я экстремально согласен! — гаркнул Рехей, вспыхнув энтузиазмом, и расплылся в радостной улыбке.

— Остальные все пока заняты, — продолжила с сомнением. — Думаю, у меня будет пара часов.

— Замечательно, — неожиданно улыбнулся Реборн, что было явственным сигналом о его личном интересе. — Значит, ты тоже можешь отправиться со всеми.

— Тебе что, нравится смотреть, как психуют мои хранители? — хмыкнула, вопросительно приподняв бровь.

— А ты разве не можешь с ними справиться? — повторил мой жест аркобалено. — Боишься, что твоя попка будет красная?

Я почувствовала, как поднимается гнев изнутри, но старательно задавила его. Его пробудил стыд, и я не хотела, чтобы Реборн видел это. Только не он. Не стоит вестись на его невинные подначки. Стоит только представить то, чего он хотел этим добиться. Например, что не только Кёя будет трястись надо мной и бегать в поисках, высунув язык. Фактически, сейчас я очень удобная мишень для манипуляций, и если я сама все не возьму под свой контроль, то это сделает кто-то другой.

— Зачем мне отправляться со всеми? — проигнорировав его высказывания, уточнила я, пытаясь сохранить нейтральный тон.

Глаза, чувствую, меня выдавали, так как Реборн выглядел уж очень довольным.

— Развеешься, отдохнешь, — перечислил Реборн и добавил: — Тсуна на тебя обижен. Начиная с переноса в это время, вы с ним толком не виделись.

Тут уж я задумалась, сообразив, что после тех сражений за кольца и финального боя с Девятым, где Тсуну просто пришлось нейтрализовать, мы с ним поговорили, но закончили на не слишком приятной ноте. Уже через день-два разговор был бы более разумным, Тсуна смог бы подумать над всем этим и, может быть, меня услышал. Я думаю, братец все же переварил всю ситуацию, но тут нам на головы свалилось это будущее, и, под ворохом новых проблем, пришлось на время отложить все остальное в сторону. У него наверняка были еще вопросы ко мне, но из-за обстоятельств в лице Хибари я не могла даже выйти на соседнюю подземную базу. А если приходила, то, в основном, когда Кёя, приводивший меня, тренировал Тсуну. На базе Мелоне мы, опять же, увиделись почти мельком. И вот сейчас Реборн мне говорит остаться. Только вряд ли из-за того, что осталось в прошлом, сейчас у нас другие проблемы. Лар Милч считала, что Кёя меня слишком балует, и отнесла меня к категории 'защищаемых, которые должны оставаться в тылу'. Тсуна, Гокудера и Ямамото из прошлого помнят еще, что в прошлом я безобидной тоже не была, но ничего по этому поводу не сказали. Будто соглашались с ней, мда. Неужто подумали, что, приобретя оружие из этой эры, теперь превзошли всех остальных? А тут я в секунду обезвреживаю противников. Не силой, а умением, но в их глазах все выглядит проще, и объяснить, опять же, я ничего не успела. Затем еще и выяснилось, что я знала — Шоичи на нашей стороне. Нехорошо получилось. Кёя как бы тоже знал, но и сам молчал, и мне ни слова не позволил сказать. Но Тсуна вряд ли обратил внимание на подобные тонкости и отсутствие удивления у Кёи. В глазах Тсуны я — все еще предатель, после конфликта за кольца, и отщепенец, что, по законам японского коллектива, едва ли не худшее преступление. Ох ё... А я все еще относилась к нему, как прежде, пропустив все эти эмоциональные горки.

— Хорошо, — согласилась я. — У нас все еще девять дней до начала Чойса. Ничего страшного, если я потеряю здесь пару дней.

Неформальная, расслабляющая обстановка, должна сгладить острые углы. Купим сладостей, прогуляемся по округе. Отлично. Правда, меня вряд ли отпустят без эшелона охраны.

Интересно, будут ли злиться Хибари с Рокудо, если я им не скажу?

* * *

Сижу я, смотрю на четырнадцатилетнего Базиля, и даже не знаю, что сказать. Паренек буквально проглатывает пищу, и хоть и пытается что-то сказать, да ничего не понятно. Поэтому мы все сидим тут и ждем, когда же он насытится. Судя по его оговоркам, он уже несколько дней нормально не питался. Очнулся где-то в Испании, с кольцом, коробочкой и записной книгой, где были инструкции. Руководствуясь ими, добрался до этой базы в Японии, где Джанини и Фуута подняли тревогу, сказав, что кто-то находится у входа. Хорошо, что панику не подняли. Сказали сначала нам — всем тем, кто собирался на поверхность и, соответственно, находился ближе всех к входу. А уж мы, оставив на базе Киоко, Хару и И-пин, быстро заметили Базиля, свалившегося с дерева от недостатка сил, и передали ложную тревогу. Как я и просила, Джанини не связался ни с кем из моих хранителей, кроме Рехея, который и так был со мной. Мне не хотелось ломать свой план и упускать воспитательный момент.

— Здесь написано: 'Победите Бьякурана вместе с молодыми Вонгола', — доев все, что есть, Базиль сыто выдохнул и показал записную книгу с огоньком пламени... Неба.

Пламя Емитсу — я сразу же это поняла. Папаня, выходит, знал о том, что мы перенесемся в будущее? В этом времени он все еще советник Вонголы и наставник Базиля. Хотя Базиль как раз хранитель Тсуны, но вряд ли этот момент привлек внимание братца. Емитсу, как-никак, наш отец. Правда, с чего бы? Базиль получил все инструкции и объяснения, как пользоваться коробочкой и кольцом, из этой книги, благодаря чему успешно одолел нападавших на него солдат Мельфиоре. Интересно, где сейчас Емитсу? Жив ли вообще? Или же сгинул, едва книгу отдал?

Когда у парней закончились вопросы и они стали восхищаться и радоваться тому, что Базиль теперь с нами, Бьянки напомнила, что девочки нас ждут.

— Верно! — всполошился Рехей, тоже сидевший с задумчивым видом, и подскочил на ноги. — Нельзя заставлять их ждать!

— Если так, то Базиль тоже... — Тсуна, видимо, хотел позвать парнишку с нами, но когда повернулся к нему, Базиль уже спал, уронив голову прямо на тарелки.

Мы оставили беднягу отсыпаться и набираться сил, а сами, как и планировалось, поднялись на поверхность. Хару и Киоко загорелись идеей посмотреть на свои дома в этом времени, остальные не стали возражать. Чтобы не тратить много времени, решили разделиться.

Рехей буквально разрывался между мной и Киоко. Я, конечно, могла бы пойти вместе с ними, но я тоже хотела увидеть свой дом. Возможно, там я найду какие-то ответы. Поэтому боксера я попросила мне довериться и отправила его вместе с Киоко. Тсуна, Бьянки и И-пин шли вместе со мной. Оставались лишь Ямамото с Гокудерой. По глазам Такеши, который то и дело смотрел в сторону, где находился их магазин суши, я видела, что он испытывал те же чувства, что и я. Но все же — другие.

— Тогда... — начал Тсуна. — Гокудера-кун и Ямамото...

— Пф... Этот бейсбольный идиот сам сможет себя защитить в случае чего, — уверенно засунул руки в карманы Гокудера. — Не беспокойся, Десятый.

— Он прав, Тсуна, не волнуйся! Мы разделимся, квартира Гокудеры в другой стороне.

Его отец мертв в этом времени, а он старается вести себя как обычно. Даже улыбается как обычно, прикрыв глаза. А Гокудера цыкнул сквозь зубы, ничего не сказав. Кажется, он снимал квартиру. Вряд ли она все еще принадлежит ему, поэтому подрывник будет просто шляться по округе. Его выбор.

— Тогда давайте через час встретимся... в школе, — предложил Тсуна, взглянув на Киоко.

— Тсуна-сан, а мы успеем зайти ко мне домой? — уточнила Хару.

Она сразу же решила идти с Тсуной, не собираясь навязываться в компанию Гокудере или Ямамото. С Гокудерой они не ладили, а Ямамото сам мыслями уже где-то витал.

— Если хочешь, сначала мы к тебе пойдем, — покладисто согласился Тсуна.

Блин, я не хочу идти с Хару. Мне нужно по меньшей мере минут сорок, чтобы осмотреть весь дом. Бестолково как-то разделились. Гокудера будет бесцельно болтаться, Такеши одному идти, наверное, не хочется, но и не позволит он себе, чтобы другие увидели что-то кроме его беззаботной улыбки. Я надеялась, Тсуна предложит Гокудере составить компанию Хару в качестве охраны. Что Хару, что Гокудера послушались бы, если бы это сказал братец, но не кто-то другой. А Тсуна и в ус не дует. Конечно, родителей дома он не застанет, поэтому и не рвется. По официальной версии Емитсу забрал с собой Нану в безопасное место, когда начались атаки Мельфиоре.

— Я бы хотела все же сходить домой, — сказала я.

— Кира-чан, одна ты не пойдешь! — настойчиво напомнил Рехей.

Ему и так идея разделения не нравилась, но я была с Тсуной и Бьянки, у которой была коробочка, а дом Сасагав располагался через три улицы — при шуме боя можно успеть вовремя.

— А я возьму с собой Такеши, — кивнула на удивленно обернувшегося в мою сторону Ямамото. — У него теперь есть две коробочки, и у меня — своя. Если что-то случится, мы отобьемся или сбежим. Согласен, Такеши?

— Хорошо, я не против! — улыбнулся бейсболист.

— Тогда как же Ямамото сможет зайти к себе домой? — напомнил, вдруг заволновавшийся за него братец.

— Не волнуйся, Тсуна, — Такеши закинул руку ему на плечи, дружелюбно встряхнув. — Я хотел предложить сводить И-пин на детскую площадку, но так даже лучше!

Интересно, сейчас-то братец уловил, к чему это было сказано, или просто так, от растерянности, согласно кивнул?

По дороге к моему дому мы с Ямамото не заговорили об этом. Предпочли глядеть по сторонам и вспоминать жильцов. Спальный район, как всегда, был тих и пустынен.

Как и ожидалось, калитка и входные двери оказались заперты. Без зазрения совести (это ведь мой дом!) пришлось разбить стекло на веранде, чтобы зайти внутрь. Первое, что я увидела — столовая. Стулья ровно приставлены к столу, никакого беспорядка, будто Нана только что наводила тут порядок. Разве что слой пыли на мебели, но все было закрыто, поэтому он не слишком толстый.

На кухне ситуация была та же — вся посуда на месте, только холодильник пустой. Гостиную тоже никто не трогал. Оставался верхний этаж, и я замерла у лестницы.

— Кажется, здесь ничего не изменилось, — сказал очевидное Ямамото, рассматривавший все вокруг с интересом, и остановился рядышком. Его улыбчивое лицо изменилось, и тон стал более серьезным: — Навевает воспоминания, правда?

— Да, — не стала отрицать. — Забоина на второй ступеньке сверху — это Тсуна выбил. Почему-то через нее он чаще всего спотыкается. На перилах — это я задела чем-то, уже не помню, чем. А ниже, видишь, галочка? Это уже Ламбо начинал выцарапывать свое имя ножом, да Нана вовремя его остановила.

— Поднимемся наверх? — осторожно предложил Ямамото, понизив голос.

Кивнув, пошла вперед. Моя комната практически не изменилась. Правда, появилось больше фотографий в рамках, выставленных на столе. Их ставила точно не я. Мне бы в голову никогда не пришло поставить те фотографии, где я младенец и двухлетний ребенок. Они хранились в фотоальбоме. А еще тут лежали мои наушники, уже изрядно потрепанные, несколько школьных тетрадей и пару свечей.

Комната Тсуны пребывала в непривычном порядке. Похоже, братец тоже давно здесь не был. Все игры и манга лежат на привычных местах. Родительская спальня была примерно в том же идеальном и никем не тронутом состоянии.

— Ну, я... это... подожду тебя здесь? — ходивший за мной по пятам Ямамото замер, когда я свернула в ванную комнату.

Я не ответила, забравшись на тумбу в ванной ногами, и сняла неприметную решетку с вытяжки. В темноте провала вентиляции лежал маленький сверток. Достав и развернув его, убедилась в том, что внутри баночка с таблетками. Значит, и остальные остались на местах — дом никто не обыскивал.

— Значит, ради этого ты хотела попасть домой? — осторожно поинтересовался Ямамото, все-таки заглянувший в проем двери.

— Сама не знаю, что я хотела тут найти, — нахмурившись, с силой забросила пакет обратно, закрыла решетку и спрыгнула вниз. — Идем отсюда.

На что я надеялась? Емитсу здесь никогда толком даже не было. В доме жила Нана, причем последние годы, наверняка, в одиночку.

— У нас еще полчаса. Пойдем к месту встречи или прогуляемся по округе? — спросил Такеши, едва мы вышли на улицу.

Я сделала несколько вдохов-выдохов, пытаясь прийти в себя. Это должна была получиться приятная прогулка, чтобы расслабиться и отвлечься. Увы, выдали идею пройтись по своим домам.

— Ты хочешь сходить домой? — посмотрела я на Ямамото. — Если хочешь, я могу пойти с тобой.

На лице парня появились сомнения. Даже если Такеши откажется, может, он и прав. Я как-то совсем не подумала, что в моей комнате обнаружу мини-алтарь самой себе.

— Да, будет отлично, — несмотря на слова, Ямамото выглядел не таким веселым и оптимистичным.

Окна магазина оказались заколочены. Никто не выкупил его на торговой улице. Нас заметил работник соседней лавки, оказавшийся ее же владельцем.

— Парень, ты случаем не родственник Ямамото, что жили тут? — подслеповато прищурился мужчина старшего возраста. — Как будто младший брат сына Тсуеши.

— Вроде того, — улыбнулся Такеши, взъерошив рукой волосы.

— Если так, то, может, ты приведешь дом в порядок? — предложил он. — Такеши-то продавать магазин отца не спешит, а больше-то владельцев и не было.

— Кто знает... — Ямамото оглянулся на заколоченные окна и выдохнул: — Ну, старик, нам пора!

— Ага, — дернулся торговец и опомнился: — Так вы кто такие будете?

Но Ямамото уже быстро шел прочь, а я поспевала за ним. Вскоре он сбавил шаг, и мы выровнялись. Выглядел парень очень напряженным, движения делал резкие, смотрел перед собой, хмурясь. Наверное, так же выглядела и я чуть ранее.

— Прости, что мы так и не зашли внутрь, — неожиданно сказал Такеши, на что я замахала рукой, мол, не за что извиняться. — Я хотел, — продолжил он, — но мой дом не здесь, понимаешь?

Наверное, я все же понимала. Это наше будущее, но мы к нему пока не пришли, и для нас его не существует. И все равно смотреть за этим всем было больно, даже если знаешь, что все вернется назад, и появится еще один шанс все исправить... Хотя, как говорит мой случай, исправить можно не все.

— Он хороший человек, — сказала я и посмотрела на Ямамото, пояснив: — Твой отец.

— Да, — согласился Такеши, продолжая идти и смотреть перед собой.

— По официальной версии, Нану забрал Емитсу, защищая от Мельфиоре, — решилась я. — На самом деле, она где-то в лечебном заведении. Она просто делала вид, что не замечает всех приколов, оговорок и рефлексов отца. Улыбалась, даже когда в дом прибежал Ламбо и стал бросать вокруг оружие. Не смутилась с появлением Реборна, Бьянки и Фууты в доме. Смирилась с тем, что Тсуну стали жестко готовить и он часто выглядел побитым. У нее едва не сдали нервы, когда Ламбо после боя за кольцо Грозы попал в больницу, — я вздохнула, набираясь воздуха. — Она ничего не могла сделать, поэтому делала вид, что ничего не видит и не слышит, лишь бы наша семья выглядела хоть чуточку нормальной. Бьюсь об заклад, она давно хотела забрать нас с Тсуной и сбежать в закат, но это было бесполезно. Ты знаешь.

— Это свойственно родителям, — едва я замолчала, ответил Ямамото, слушавший не перебивая. — Жертвовать собой. Своим счастьем, благополучием и жизнью.

Поделившись этой тайной хоть с кем-то, я почувствовала себя чуточку легче. Я знала: Ямамото никому не расскажет, как и я про Тсуеши-сана.

— Я не хочу, чтобы они это делали, — твердо ответила. — Послушай, даже если ты хранитель Тсуны или вообще ничей, мне все равно. Эта мафия ужасна и Вонгола — ее идеальный венец творения. Ей все равно на твои желания, умения, силу, твой возраст или положение. Она пережёвывает всех и выплевывает, когда они ей не нужны. Тсуна все это понимает, на самом деле. Он желает ее разрушения, как и я, но тот же Девятый легко может его одурачить. Сбежать не выйдет, даже если стать очень сильным, это я знаю. Но бежать я больше не хочу. Мне нужно защитить себя, Тсуну, Нану и даже маленького Ламбо. Поэтому я найду союзников и сделаю все, что смогу.

Верно, для этого я и создала Феникс, по крайней мере тот, в десятилетнем прошлом. Посмотрев на продолжавшего молчать Ямамото, я решила добавить:

— Я не жду, что ты присоединишься ко мне, и я не хочу, чтобы ты ради меня жертвовал Тсуеши-саном. Я хочу, чтобы вы оба не сидели, смиренно сложа руки, а еще немного поборолись.

Ямамото за словом в карман никогда не лез, но в этот раз он лишь кивнул, говоря, что понял. Больше лезть к нему в душу я не стала. Мы дошли к месту встречи, и Такеши вернулся из своих мыслей, натянув беззаботную улыбку.

— Гокудера-кун, Ямамото и Акира, вы ходили домой? — первым делом решил полюбопытствовать Тсуна.

— Мы сходили с Кирой к вам домой, а затем прогулялись по округе, — закинул руки за голову бейсболист.

— Я тоже просто прогулялся, — хмуро ответил Гокудера.

— Ясно, — кажется, теперь-то Тсуна понял. — А ты, Киоко-чан?

— Да, все нормально, — улыбнулась девочка.

— Я присматривал за домом, — сказал Рехей, ткнув в себя большим пальцем.

— А теперь зайдем в школу Тсуны-сана? — поинтересовалась улыбчивая Хару.

Был выходной день и, видимо, после того, как Хибари ушел отсюда, территорию школы по выходным больше никто не патрулировал. Мы свободно перепрыгнули через забор и тихонько зашли внутрь, чтобы не наткнуться на возможную охрану. Поднялись по лестнице, Тсуна открыл дверь своего класса. С ним учились Ямамото, Гокудера и Киоко. Они все сели на свои места, пока остальные ожидали в коридоре. Я видела их лица.

Только после окончания школы начинаешь что-то к ней чувствовать. В будущем жизнь завертится и разнесет всех одноклассников в разные стороны. Кто-то пойдет сразу на стройку, кто-то пойдет учиться, чтобы устроиться офисным планктоном, а кто-то станет боссом мафии — никогда не знаешь.

Напоследок решили подняться на крышу. Наверху воздух оказался свежим и прохладным, легкий ветер едва ощутимо трепал челку, принося с собой ощущение расслабленности.

— Травоядные.

Дверь на крышу с жутким скрипом отворилась. Взрослый Хибари Кёя в официальном костюме выглядел в школе несколько чужеродным, хотя все еще представлял собой образец сдержанности и добропорядочности. А желваки на лице ходили.

— Хи-хибари-сан! — издал вопль всеобщего удивления Тсуна.

— Эй, Хибари, хорошо, что ты решил присоединиться к нам! — искренне обрадовался Рехей его приходу.

Не, Рехей, у него еще немного и глаз дергаться начнет. Идея их слегка повоспитывать, кажется, была несколько самонадеянной.

Еще немного и ничего не подозревавший, пылавший дружелюбием, боксер схлопотал бы удар, но тут из проема двери появился еще один человек. Я узнала его даже не по стилю одежды, ничуть не изменившемуся, ни по блондинистым вихрам, стильно уложенным, а по карим лошадиным глазам, обрамленным густыми ресницами.

— Ого! Кёя, как можно злиться на этих подростков? — ослепительно улыбнулся Каваллоне Дино, показав ровный ряд белых зубов.

— Дино-сан! — братец обрадовался появлению взрослого Каваллоне Дино, которому сейчас должно быть около тридцати.

Тсуна каждый раз так радовался его появлению, надеялся на помощь и решение его проблем. Наверное, в Каваллоне братец чувствовал родственную душу и надеялся на поддержку.

— Почему я должен тебя искать по всему Намимори? — строго поинтересовался Хибари ледяным тоном.

Опасность миновала и Рехея, и всех остальных, но пришла ко мне.

— Не запугивай Акиру, — появился новый голос за спиной.

Рокудо вновь появился из иллюзии, приобняв меня за плечо.

— Я не хочу повторять за Кёей-куном, но почему ты пошла за пределы убежища, не предупредив меня, моя прелесть?

— Я пошла с Рехеем, и, так понимаю, как только вы поднялись обратно, Джанини и Реборн вам передали, куда мы отправились, — ответила, собрав всю свою волю в кулак. — В чем проблема?

Мукуро понятливо общупал всех окружающих взглядом. Девочки испуганно сжались в сторонке. Тсуна растерянно посматривал на Каваллоне. Ямамото просто стоял, видимо, пытаясь понять, что происходит и стоит ли ему что-то делать.

— Да, в чем проблема? — нахмурившись, уточнил Рехей. — Я ее защищал или вы сомневаетесь, что я способен на это?! Так давайте я вам экстремально это докажу!

— Попробуй, — с готовностью достал Хибари тонфа.

— Давайте все успокоимся, — дружелюбно улыбнулся Каваллоне, подняв безоружные руки. — Здесь безопасно. Кира-чан просто прогулялась со всеми наружу.

Дино проблемы не видел, а для некоторых моих хранителей, похоже, больше не было понятия 'безопасно'.

— Не лезь, Конь, — предупредил его Кёя.

— Это ты перестань, Хибари! — не выдержала я. — Или ты считаешь, что я не могу выйти на прогулку, если захочу?

Воцарилось напряженное молчание. Кёя не отвечал, хотя точно так и считал, пусть, возможно, понимал, что так неправильно.

— Тогда почему ты меня не позвала? — Мукуро присел на корточки, заглядывая мне в глаза. — Я ведь тоже хотел пойти на прогулку.

— Прости, что не позвала, я думала, вы с Хибари заняты более важным делом, — пожалуй, слишком резко ответила.

— Никакое дело не может быть важнее тебя, — сладко улыбнулся разноглазый.

Манги перечитал, точно. Киоко с Хару аж духом воспрянули, позабыв о всяких ужасах, вроде Хибари Кёи. Ладно, хватит драму разводить на потеху публике.

— Каваллоне-сан, вы зачем к нам прибыли? — вопросительно посмотрела на блондина, который вновь обаятельно улыбнулся:

— Я здесь чтобы помочь вам.

Глава 16

Кто в здравом уме посадит подростка, который никогда не сидел за рулем чего-то большего, чем велосипед, за руль гоночного мотоцикла? Конечно же — это Реборн.

Дальнейшая прогулка совсем не расслабляла, а напрягала, поэтому мы вернулись обратно, где нас уже ждали с новостями. Механики, обсудив все с Шоичи и Реборном, решили использовать мотоциклы в качестве средства передвижения для Чойс. Учитывая, что поле боя диаметром в десять километров — это была хорошая идея. Кроме того, они решили усовершенствовать транспорт и изменили двигатель таким образом, что он стал работать на пламени и издавать меньше шума, оставаясь невидимым для радаров пламени. В общем, эти мотоциклы почти ниндзя. Одна проблема — не все умели ими управлять.

Гокудера и Базиль, например, умели это уже давно и, едва сели за руль, тут же стали гонять наперегонки. Ямамото довольно быстро освоился и под конец дня даже мог прыгать на заднем колесе и весело улыбаться, радуясь такому трюку. Он всегда все быстро интуитивно улавливал. Я не пыталась лихачить, остановившись на том, чтобы привыкнуть к скорости. Тсуна еле-еле разгонялся, явно с трудом держа руль, но к концу дня он тоже освоился.

Почему я еще на базе, а не у Вендиче? Я решила дать моим хранителям больше времени на подготовку к путешествию, надеясь, что они не только соберут сумки и заправят баки бензином, но и притрутся между собой. Они натурально собачились, пусть и как-то вяло. Видно было, что они знают друг друга уже достаточно, чтобы бить по самому больному, но ограничивались лишь колючими подначками и смотрели за мной. Всегда. Вплоть до того, что когда я за компанию отправилась в купальню вместе с Хару, Киоко, Хром, Бьянки и И-пин, то когда вышла, икнула от неожиданности, застав своих нянек под дверью. Им нужно было время, чтобы их перетрясло после прибавления Мукуро, и они слегка успокоились — я это понимала.

Что меня больше всего радовало — я могла ходить куда угодно. Хибари пришлось сбавить обороты. Уступать, он, конечно, совершенно не собирался, ну, никто и не надеялся. Зато Мукуро здорово перебивал его собственничество своим. Конрад аж всплакнул, но кивнул и отправился обратно, чтобы организовать поездку не впопыхах, а наверняка. Фальк философски пожал плечами и пожелал удачи, отправившись вместе с рыжим, чтобы вникать в процесс.

Рехей периодически орал на Кёю и Мукуро, заставляя их обоих сдать назад. Каваллоне... Ну, Каваллоне пытался влезть, чтобы хоть как-то контролировать происходящее. В моих глазах выглядело так, будто он все еще хотел продемонстрировать, какой он сильный и влиятельный, хотя я понимала, что, возможно, молодой мужчина просто хотел помочь.

Ночью что-то грянуло, бухнуло, что аж затряслись все стены. Гул, разбудивший меня, стоял еще с полминуты, но я даже подняться с кровати не смогла. Собственно, выпутаться из обвивших меня рук тоже. Мне выделили собственную спальню, отдельно от остальных, но Рокудо пробрался и улегся на мою кровать. Запрет пребывания кого-либо еще в моей комнате он, похоже, нагло проигнорировал. Он даже, черт подери, не спал!

— Ну и почему ты не даешь мне выйти посмотреть? — поинтересовалась, едва заметив поблескивавшие в темноте глаза.

— У кого-то что-то сломалось, сами разберутся, — мягко ответил Мукуро. — Никакой опасности, пока ты здесь и со мной, нет.

Гул действительно прекратился довольно быстро. Я слышала отголоски голосов в коридоре, но не могла разобрать даже чьи они. Наверное, ребята все проснулись и сбежались на шум. Скоро появится кто-то из взрослых. Реборн, к примеру, или Хибари, который тоже взял комнату на этом этаже в свое пользование и предпочитал теперь ночевать там.

Дверь открылась, впуская свет из коридора в комнату. Длинная тень легла на стену. Вспыхнула аура пламени, переполненная ненавистью. Мукуро вскочил с кровати... и раздался топот ног. Когда я выглянула в коридор, то успела увидеть, как Рокудо в брюках и футболке, но босиком убегает от разъярённого Хибари в домашней юката, но с тонфа в руках. Причем Мукуро, кажется, еще и улыбался. Ни за что не поверю, что он не предвидел, что после такой тряски мнительный Хибари проверит мою комнату.

— Что это с ними? — возник из-за того же поворота Джанини в компании Реборна.

— Ночные игры, — зевнула я, подходя ближе. — Что случилось?

Свернув, увидела всех, сбежавшихся на шум. Стена была выворочена в коридор. Повсюду лежали надломанные камни. Очень сильно 'пахло' огнем, но само пламя уже исчезло.

— Я хотел открыть коробочку, — растерянно пояснил Тсуна, сидящий на полу в потрепанной пижаме. В руке он держал оранжевую коробочку с гербом Вонголы со всех сторон. — Я попытался, как обычно, запустить свое пламя... А затем внезапно вылезла эта штука... и захотела меня убить.

— Этот Ирие! — воскликнул Гокудера. — Он подсунул вам неправильную коробочку, Десятый!

— Нет, в этот раз это была ошибка Тсуны, — возразил Каваллоне появляясь из коридора в футболке и мягких штанах. — Коробочки Неба очень чувствительны, и если ты ее неправильно откроешь, то можешь разрушить.

— Осторожней со своей, Кира-чан, — хмурился Рехей.

— Да я свою уже открывала раньше, — недоуменно почесала затылок.

— И что появилось? — полюбопытствовал Базиль.

— Ну... Это был зверь, — попыталась подобрать слова, оказавшись под перекрестном напряженных взглядов. — Не совсем обычный, правда.

— Он великолепен!

Вместе с этим восклицанием меня обвили цепкие женские руки, прижавшие к мягкой груди. Я знала, что это Мегуми, поэтому не запаниковала и даже в лице не поменялась. Лица парней, наоборот, удивленно вытянулись. Ну, тут ничего странного — Мегуми красивая женщина. И еще у нее страсть к вызывающим одеждам, ничем иным я не могу объяснить этот коротенький халат. Очень плохо запахнутый.

Тсуна и Гокудера лицами попытались повторить цвет редиски. Ямамото смущенно отвел глаза.

— Идем обратно в постель, Акира-сама, — сладко пропела она. — Тебе нужен хороший приятный сон, — я не видела, но практически ощутила, как растягиваются ее алые губы в улыбке и поблескивают глаза — и, конечно же, массаж, чтобы лучше расслабиться.

— Ладно! — хлопнул в ладоши Каваллоне, прерывая разговор и любые вопросы. — Кира-чан, давай я тебя проведу! — он вытащил несопротивляющуюся меня из ее объятий. — Мы займемся всеми вопросами завтра. У меня тоже есть коробочка Неба, и я покажу, как ее открыть, а сейчас всем обратно в постель.

— Отдохните хорошо, — добавил Реборн. — Дино завтра возьмется за ваши тренировки.

Каваллоне, явно не ожидавший такой подставы, выдохнул и продолжил нас разгонять, бубня что-то про то, что его убьют за нарушение режима сна.

* * *

Белый конь с будто пылающей оранжевой гривой фыркал и дергал копытом под нашими взглядами.

— Вау, он верхом на коне! — удивился Ямамото.

— Оранжевое пламя... — сосредоточенно произнес Гокудера. — Это определенно коробочка Неба.

— Да у них даже челка одинаковая, — хмыкнула я, ничуть не сомневаясь, что этот жеребец — коробочка, принадлежащая Каваллоне.

Несмотря на то, что Каваллоне пронес через годы свою неуклюжесть и за завтраком разбросал еду по всему столу, сейчас рядом с ним стоял верный помощник Ромарио, и Дино умело спрыгнул с лошади, на которую забрался, чтобы покрасоваться. На самом деле, он хотел показать нам взаимодействие с коробочкой Неба, и то, что лошадь снесла это — уже показатель. Без, к примеру, очень неохотно относился к такой идее, переворачивался на спину, задрав лапы, и делал страдальческий вид.

— Иногда я катаюсь на ней, но лучше для этого использовать седло, — Дино погладил лошадь по гриве. — Запомните, коробочка и ее владелец должны быть в гармонии между собой. Тебе это тоже должно стать уроком, Кира-чан. Скорей всего, твоя коробочка очень своевольна. Тсуна мне рассказал, как этот зверь вел себя с Кёей.

Хибари, подпирающий стену, прикрыл глаза, явно ставя галочку прибить Каваллоне на досуге.

— Скуало сказал, что коробочка проявляет характер владельца, — пихнула я братца в бок с ухмылкой. — Не удивительно, что Дино-сан позволяет на себе ездить.

— Кира-чан... — Каваллоне аж покрылся румянцем от смущения, пока братец пытался подобрать слова.

Ну не могла я смолчать, не могла! Тем более, зная, что останусь безнаказанной.

— Хватит языком чесать, — возникший из ниоткуда Реборн подпрыгнул и ударил с ноги Каваллоне в челюсть. — Не волнуйтесь, каждый раз, как Дино будет небрежен, я буду его наказывать.

— Прекрати, Реборн! — с недовольством попросил тот, закрыв рукой покрасневшую кожу. — Что это на тебе?

Я обратила внимание на странную одежду аркобалено. Похожа на театральный костюм: книга на туловище, крылышки бабочки за спиной, шапка-колокольчик на голове и указка в руке, фонарик на конце которой Реборн зажег с улыбкой.

— В этот раз я буду феей, — театрально-дьявольски произнес репетитор, отчего я хихикнула, не удержавшись. Серьезные тренировки, похоже, будут с весельем. — Ну, Кира, покажи нам свою коробочку.

Я зажгла кольцо и, абсолютно не напрягаясь, приложила его к отверстию на коробочке. Без выпрыгнул и, явно красуясь, чтобы не уступать, замер в воздухе, размахивая крыльями и раскрыв клыкастую пасть. Ребята отпрянули в стороны, закрываясь от порыва ветра, но вскоре поняли, что Без не представляет угрозы. Черный дракончик приземлился и сложил крылья, с любопытством всех рассматривая желтыми глазами.

— Никогда не слышал о таких коробочках, — растерянно протянул Каваллоне.

— Вро-о-ой! Еще бы!

— Скуало! — обрадовался Ямамото, когда все обернулись на выход.

Капитан Варии довольно скалился, рассматривая Беза, а дракончик — с интересом его. И огромную рыбу с него размером в руке мечника.

— Хороша коробочка. Как назвала? — спросил он.

— Его зовут Без, — представила я и добавила для всех остальных: — Он не агрессивный, если его не обижать. Что ты здесь делаешь, Скуало?

— Он будет тренировать Ямамото, — ответил мне Дино. — Если бы я обучил его чему-то бесполезному, то Скуало бы разозлился, поэтому сам прибыл в Японию.

— Мечники... — понятливо протянула я.

— Вро-о-ой! Что ты этим хочешь сказать?! — зычно и с вызовом уточнил Скуало. — Он мой ученик в будущем, и я не могу терпеть, когда мое имя пятнает такое отродье! Я заберу его и вправлю ему руки обратно в плечи, если ты дашь согласие. Верну к сроку.

— Хорошо, забирай, — пожала плечами.

— Но подожди, Ямамото же с Тсуной... — начал было Каваллоне в попытке разобраться.

Скуало быстрым шагом оказался рядом с ним и всучил в руки рыбу, которую держал за хвост. Каваллоне недоуменно на нее уставился. Видимо, капитан Варии намеренно игнорировал присутствие Тсуны, застывшего в непонимании и, судя по лицу, даже не знающего, что сказать.

— Держи, — Скуало порылся в пиджаке и достал оттуда небольшую коробку, которую протянул мне. — Это тебе подарочек.

В его руке оказалась обычная коробка шоколадных конфет. Это такое радушие или дань вежливости? Не поняла. Но на всякий случай приняла. Каваллоне, судя по всему, задавался вопросом, почему именно рыба. Без, наверное, тоже, но хороший такой кусок от тунца отхватил по размеру своей челюсти. Дино от неожиданности выпустил рыбу и отпрыгнул, удивленно, с возмущением уставившись на дракончика. Или же на его острозубую клыкастую улыбку. На что Без беззастенчиво показал ему розовый язык, будто говоря, что рыба — это для него, и на раз-два съел почти все, оставив Каваллоне лишь голову. Даже пихнул ее лапой в сторону Дино, чтобы тот наверняка понял, что это для него. Я знала, что щедрость — она где-то во мне.

— Значит, ты будешь моим тренером, Скуало? — переспросил Ямамото, будто не веря в услышанное.

— Ага, — только и успел ответить капитан Варии и тут же резко обернулся. — Какого черта?!

Без в мгновение ока оказался возле Скуало так, что тот даже не заметил, когда дракончик схватил в рот концы его длинных волос и... кажется, принялся жевать. От варийца сильно несло рыбой. Наверное, Без принял его за еду.

— Выплюнь каку, — посоветовала я, не беспокоясь за то, что Без сделает что-то не то, пусть капитан Варии и принялся орать, размахивая мечом.

— Ты что творишь?! Выплюнь сейчас же! Это не еда! Я тебе рыбу дал! Убери свои зубы от меня! Ты самый настоящий бес!

Кто бы знал, что это был судьбоносный момент и с этого мгновения за все дальнейшие невинные шалости любопытного дракончика сие прозвище к нему прикипит намертво.

Без послушался и выпустил волосы, отплевав несколько белесых клочков... и снова с ожиданием уставился на Скуало. С этаким видом исследователя, наблюдающего за подопытным образцом.

Скуало взял в руки пожеванные волосы. У него даже венка на виске выступила.

— ВРО-О-ОЙ! Убью тебя, черная ты сволочь! — разъярился мужчина. — Посмотрим, что ты еще умеешь, кроме как пакостить!

С этими словами он открыл свою коробочку с помощью кольца Дождя. Появившаяся огромная грозная акула, полностью покрытая голубым пламенем, сделала угрожающий круг в воздухе, как в воде... и тут же задергалась, пытаясь сбросить то, что прицепилось ей к хвосту зубами. Рыбина рванула вперед по залу, нарезая стремительные круги в попытке сбросить дракончика.

— Вот же тварь, — выругался мечник, провожая взглядом догонялки.

— Хватит развлекаться, Скуало, — улыбнулся Каваллоне. — Ты заставляешь своего ученика ждать.

Капитан Варии быстро подошел к Ямамото и неожиданно врезал тому кулаком по лицу. На этом Скуало не остановился, добавив коленом в подбородок так, что по полу поскакал выпавший зуб Такеши.

— Ямамото! — воскликнул Тсуна в ужасе.

— Этот ублюдок убил его?! — вторил ему Гокудера.

— Эй! — окликнула я растерянно.

В следующую секунду Скуало перекинул Ямамото через плечо, не обращая внимание на то, что из его рта продолжает течь кровь, и обернулся:

— Это мой метод.

Это что, меня должно успокоить? Мечники, конечно, своеобразные, но...

— Оставьте это на Скуало, — посоветовал Каваллоне. — Он понимает Ямамото лучше всех остальных. Ну, а остальное я беру на себя. Тренировками Хром займется Рокудо Мукуро, он меня уже предупредил. Гокудера — тебя подтянет Кёя. Навыки работы с коробочкой у Базиля проверит Сасагава Рехей. Тсуна, ты будешь тренироваться самостоятельно, пока не сможешь открыть коробочку правильно. Кира-чан, я займусь твоими тренировками с коробочкой Неба, ведь мы прекрасно можем понять друг друга, — и Дино ослепительно улыбнулся.

— Ни в коем случае, — холодно отрезал Хибари, стоявший темной тенью у стены и до того не отсвечивавший.

— Самостоятельно?! — удивился Тсуна.

— ЧТО?! — очумело воскликнул Гокудера, выглядя при этом не слишком довольным тем, с кем придется работать. — К черту это!

— В таком случае, Кёя может заняться тренировками Базиля, а Сасагава — твоими, — предложил ему Дино.

Хибари все еще не выглядел довольным. Базиль нервно улыбнулся ему, подозревая, что Кёя его за что-то уже недолюбливает. Рехей, кажется, готов был помочь обоим.

— Наставничество — это не твое, — раздраженно выплюнул Скуало, продолжавший наблюдать за всем этим, и гаркнул: — Тупоголовый идиот!

— Криворукий, — согласно кивнула я, оценив то, что Каваллоне выбрал помогать мне, а Тсуне дал всего лишь не очень-то понятную подсказку, будто у нас есть куча времени, чтобы братец дошел до нее самостоятельно.

— Конь, — еще короче высказался Хибари.

Бедный Дино аж растерялся от такого единодушия. Мало того, Реборн еще раз ударил его по лицу, но на вопрос 'за что?!' толком не ответил, сказав подумать над этим. Яблочко от яблоньки, каков учитель, таков и ученик. Со вздохом решила высказать свое мнение.

— Во-первых, Каваллоне, — я намеренно решила опустить суффикс, в котором уже не было никакой нужды, — у нас не так много времени для изысков наставничества, поэтому нет времени давать Тсуне возможность додуматься до всего самостоятельно. Займись им лично и попробуй понять, что Тсуна делает не так. У нас с Безом и так полное взаимопонимание, — Без показал Каваллоне язык, сохраняя невозмутимый вид, отчего Дино удивленно моргнул. Язык исчез из поля видимости, Без состроил серьезную морду, делая вид, что слушает. Каваллоне, кажется, пытался понять, что это было. — Кёя из тех людей, кого лучше вначале спросить. Думаю, будет меньше вреда, если не принуждать его что-то делать. Кёя, за кого возьмешься? — Я вопросительно посмотрела на Хибари, он — на меня.

Вздохнула, разведя руками. Тут и так все понятно.

— Ладно, но если ты будешь снова тренировать меня добросовестно, то, что делать с Базилем и Гокудерой?

— Я могу взять обоих на себя, — вызвался Рехей. — Навыки Базиля нужно всего лишь проверить. Я выдержу их двоих.

— Хорошо, если будут проблемы, мы позже перераспределим их, — решила я, а затем вспомнила, что не я тут должна командовать, и повернулась к Дино. — Ну как, согласен?

Каваллоне заторможено кивнул и дернулся, когда его лошадь испуганно заржала, застучав копытами.

— Скудерия! — бросился он к ней, не зная, как сбросить Беза, забравшегося на спину лошади.

Я закрыла рот кулаком, пытаясь даже не фыркнуть со смеху. Акула Скуало, видя, что ее обидчик отвлечен на то, чтобы удержаться на коне, попыталась хитро подобраться сзади и схватить уже дракончика за хвост. Не тут-то было. Без, мягко изогнувшись, как-то очень плавно спрыгнул, отчего быстрая и грозная акула огромных размеров врезалась в испуганно заржавшую лошадь. Сам дракончик присел на землю, обвил себя хвостом и с интересом стал наблюдать желтыми глазами за кучей малой.

— Ничего не говори, — предупредил меня Скуало, — иначе я его убью.

После чего мечник развернулся и, пылая раздражением, пошел на выход, отозвав свою акулу обратно в коробочку. Дракончик приземлился рядом со мной, провожая их взглядом. Боюсь огорчить Скуало, но, кажется, Безу понравилось.

Удивительно, как по сути спокойное пламя Дождя могло так буйствовать. Будто тайфун, разбрызгивавший повсюду мелкие колючие капли воды.

Ну что ж, еще день-два мы все будем здесь, а затем я отправлюсь, куда и собиралась. Будет неплохо подтянуть свои навыки работы с коробочкой. Камбио-форму мы с Безом так и не открыли, да и я толком не знаю, на что еще способен дракончик.

* * *

Костер едва слышно потрескивал, не создавая дыма. Рыба, наколотая на палку, уже начинала приятно пахнуть. Ямамото отчитывали еще и словами, несмотря на то, что лицо все еще было в ссадинах и засохшей крови. 'Стать истинным мечником', по словам Скуало, значило стать сильнее. Для этого требовалось полностью отдать себя мечу, почувствовать его, довериться ему... а для этого для начала следовало разобраться в себе.

— Я не знаю, что лучше, — признался Такеши. — Я хочу сделать что-то для других.

— Ты должен чувствовать ответ, а не облекать его в слова, чтобы хоть как-то оправдать свои ощущения! — резко одернул его Скуало повысив голос. — Это как искусство мечника, ты должен доверять своей интуиции больше, чем глазам или ушам.

— Чувствовать... — повторил Ямамото. — Но, если я доверюсь своей интуиции, я потеряю его. Отец готов пойти на это, но я — нет.

— Он взрослый мужчина, — голос Скуало, как всегда, был уверенным и твердым. — Он мечник, уважай это. Он сам может решать свою судьбу, и даже если для этого придется умереть, иногда оно того стоит.

Такеши поднял на него глаза, оторвавшись от огня костра. Скуало, похоже, знал, о чем говорил, и понимал. В его жизни уже было что-то, ради чего он готов был отдать свою жизнь.

— Я не зазнайка, — покачал он головой с улыбкой. — Во мне нет уверенности, что я сделаю все как следует, и даже если доверюсь интуиции, то не знаю, стану ли хранителем. Этот Штромберг очень хорош, а Хибари и Рокудо в бою я уже видел.

— Твое преимущество в том, что ты успел, — уверенно ответил мечник. — Атрибут Неба образует связь с первым подобравшимся достаточно близко хранителем. Просто продолжай в том же духе, главное, пользуйся не только пламенем. Эта чертяка достаточно умна, чтобы понять, как действует твое пламя, и если ты будешь надеяться, что оно все сделает вместо тебя, то проиграешь.

— Побороться, значит, — выдохнул с улыбкой Ямамото.

— Верно, — криво ухмыльнулся Скуало. — Никогда не стоит сдаваться. Действуй! Сражайся! Если не сейчас, то уже никогда!

* * *

— Зачем вы меня втянули в этот фарс? — страдальчески вздохнула я.

— Не смотри на меня свысока! — воскликнул Реборн, жуя конец хвоста со своего парика.

Он переоделся в девочку. Но это было еще не самое странное. Джанини тоже надел юбку и даже натянул туфли на каблуках. Про парик, бусы и накладную грудь я вообще молчу. Фуута поддержал их только макияжем. Похоже, чем больше времени мы проводим на базе, тем больше все едем крышей. Мукуро, вон, недавно притащил гору одежды и предложил устроить переодевания ради развлечения.

Вообще, все это было раздуто. Киоко и Хару просто возмутились, что парни от них продолжают все скрывать, хотя уже явно видно, что происходит. Они решили устроить небольшой бойкот, отказавшись выполнять домашние дела, пока им не начнут доверять. К ним присоединилась Бьянки, втянув Хром и И-пин для количества. Реборн вдруг тоже устроил этот театр с переодеванием, еще и меня втянули.

— Зачем ты это все затеял? — настойчивей повторила я, не сомневаясь в организаторе.

Киоко и Хару, как и парни, уже разошлись в разные стороны, каждый уверенный в своей правоте, но Реборна мне удалось вытянуть на разговор.

— Это придумала я, — неожиданно призналась Бьянки. — Мальчишкам, как и девчонкам, будет полезно понять, что женщины не настолько глупы и безобидны, как они думают. Спускать их со счетов не следует.

— Не смотри на меня свысока! — опять повторил Реборн, как болванчик. — Недооценивать людей слишком опасно, особенно для будущего босса.

Бьянки, будучи Ядовитым Скорпионом, польщенно разрумянилась от поддержки своих слов и похвалы, принятой, конечно же, на свой счет. Лучше бы Реборн с Тсуной делился целями своих воспитательных действий. Я мысленно плюнула на их развлечения и отправилась к Лар Милч, лежащей в медицинском блоке безвылазно. Мне передали, что она хотела меня видеть.

Бывшая аркобалено лежала на кровати, совсем ослабленная после боя на базе Мелоне. Она больше была не бойцом и вряд ли уже выздоровеет. Хотя ее состояние оставалось пока что стабильным.

— Акира, — назвала она мое имя, когда я отодвинула дверь в сторону.

— Ты хотела мне что-то сказать? — нейтральным тоном поинтересовалась я.

— Да, — серьезно сказала она, прикрыв глаза. — Ты не так уж слаба, как я думала.

Не удержавшись, тихо хмыкнула, отчего женщина еще больше нахмурилась. Похоже, ей было сложно признать свою ошибку или даже просто сказать доброе слово. Опять, скорей всего, виновато воспитание.

— Ты смотришь на меня снисходительно, — утвердительно произнесла Лар Милч. — Ты знала, что я не права. Все же ты когда-то вырастешь в ту Саваду Акиру, что была в этом времени. Это была моя ошибка, недооценивать тебя. Я рада, что мы не враги.

— Все это, конечно, очень мило и мне приятно, за что я тебе пожелаю хорошего самочувствия. Но неужели это все, ради чего ты меня хотела увидеть? — приподняла вопросительно брови.

— Я тоже хотел, чтобы ты пришла, — появился Реборн, открыв дверь. Он уже переоделся в свой обычный черный костюм со шляпой. — Помнишь, мы договаривались, что ты встретишься со всеми аркобалено? В прошлом мы еще успеем это сделать, когда вернемся, но сейчас условия уникальные. Пустышка Лар Милч отделена от тела, и она приняла прежнюю форму. Она незавершенный аркобалено и на встречу вряд ли придет, но сейчас она готова сотрудничать. Ее пустышка постепенно лишается пламени и, когда оно исчезнет, Лар умрет.

Я посмотрела на женщину, но та даже не дернулась. Кажется, она была готова к такому исходу. Ее 'болезнь' сейчас лишь отсрочивает неизбежное. Быть такой спокойной, зная, что медленно умираешь, еще и мучительно... Она сильный человек. Привыкшие быть сильными свою слабость не показывают.

— Посмотри на нее, Акира, — продолжил Реборн. — Возможно, ты сможешь понять, почему Лар стала взрослой. Я не надеюсь, что ты сможешь снять это проклятие, но хотя бы просто скажи, что думаешь.

— Я думаю, ты слишком многого от меня ждешь, — честно призналась я и приняла из рук Лар Милч блеклую, едва отдающую синим пустышку.

Она была достаточно крепкой и твердой. На ощупь гладкая, как отполированная. Обычно при приближении другого аркобалено этот аксессуар на их шеях начинал светиться. Но пустышка Лар Милч не реагировала вовсе. Я чувствовала внутри уже довольно слабое пламя Дождя, почти не гревшее. Пламя — это в том числе еще и жизненная энергия. Ее время на исходе.

— Тебе больно?

Лар Милч посмотрела на меня так, что я поняла каков ответ. Значит, кроме общей слабости и головокружения есть и болезненные ощущения. И это знание дает нам... А черт его знает.

— Это от три-ни-сетте в этом времени? Ты тоже испытываешь подобные ощущения, Реборн? — повернулась к репетитору.

— С момента переноса, — кивнул тот серьезно.

— Ты можешь дать мне свою пустышку, Реборн? — спросила я, держа в одной руке пустышку женщины и собираясь взять вторую в другую руку для сравнения.

— Нет, — отрезал репетитор довольно категорично, отчего мои брови удивленно приподнялись. Он пояснил: — Лар незавершенный аркобалено, возможно, поэтому она может снять ее сейчас, но она до сих пор испытывает боль, если пустышка отдаляется от нее.

Женщина, не слишком довольная этим фактом, кивнула в подтверждение.

— Если забрать пустышку, вы...

— Умрем, — закончил за меня коротышка.

Реборн испытующе смотрел на меня своими темными глазками. Сложно, когда верят в твою гиперинтуицию и ждут от нее чего-то. При этом информации почти ноль. К тому же, похоже, пустышка — это, считай, сердце аркобалено, поэтому просто так они к ней даже прикоснуться не дадут. Это Лар уже все равно, а Реборн параноик.

Ладно, попробуем размышлять логически. В этом времени появилось что-то, чего не было раньше. Но если бы это была радиация от некого предмета, то у нее был бы радиус действия. Хорошо, Реборн укрылся в подземном убежище, но и тут она его достала. Действие 'радиации' ослаблял еще и защитный костюм, экранирующий энергию извне. Но Лар Милч, будучи незавершенным аркобалено, испытывает эту радиацию в меньшей степени. Это то, что и так знают Реборн и Лар Милч. С этой стороны они, наверняка, рассмотрели все возможности, но что к чему — так и не смогли сложить. Тогда зайдем с другой стороны.

— Расскажите мне, как вы стали аркобалено, — предложила я. — Откуда появилось это проклятие и почему именно вы.

Реборн с Лар Милч переглянулись. Взгляды слишком жесткие, они явно не хотели это раскрывать, но, вот, уже собрались... и дверь снова отодвинулась в сторону:

— Можно? — просунул голову Тсуна. — Простите, что помешал. Я хотел проведать Лар Милч.

— Заходи, — кивнул ему Реборн. — Сейчас не время и не место, поэтому, когда все закончится, мы продолжим, Акира.

Реборн, дав мне знак, пошел на выход. Братец недоуменно проводил нас взглядом. Почему Реборн не попросил об одолжении его? Ведь не попросил, иначе не стал бы скрывать все от Тсуны. Маленький киллер считает, что у моего брата гиперинтуиция слабее? Он в нее точно верит, а я столько всего натворила, сославшись на гиперинтуцию... Да уж, как теперь осторожно развеять его слишком большие ожидания?

* * *

Я сидела, укутавшись в одеяло, и хмурила брови. Кёя стоял, скрестив перед собой руки, демонстрируя, что будет стоять на своем. Мукуро приподнял брови, показывая готовность ответить на любой мой довод.

— Я Рехею пожалуюсь, — хмуро сообщила я. — Это нечестно, что вы оба действуете против меня.

— Мы не против тебя, — отказался от таких обвинений Рокудо. — Все это только ради тебя. Пойми, нам будет гораздо спокойней, а тебе безопасней, если кто-то будет рядом, пока ты спишь.

— В городе нет ни одного солдата Мельфиоре, даже самого захудалого. Надо мной несколько километров земли, я сижу в защищенной подземной базе, — перечисляла я. — Вы все со мной на одном этаже, нас разделяет не больше пятидесяти метров. В конце концов, у Мельфиоре нет настолько сильных бойцов, кроме разве что хранителей Бьякурана. А если совсем начистоту, то я не уверена, что Бьякуран хочет моей смерти. Почему нельзя оставить меня в гордом одиночестве в своей комнате?

Дракончик, призванный мной для создания количества, согласно заворчал, сверля их взглядом.

— Здесь слишком много сомнительных личностей, — обезличенным тоном заявил Хибари.

— Кроме того, моя прелесть, — голос Мукуро стал серьезным, заставив обратить на себя повышенное внимание, — мы до сих пор не знаем, кто это был и как у него получилось обойти все системы охраны. Я уже тоже сомневаюсь, что Бьякуран причастен, но если тот человек смог подобраться даже к тебе взрослой, то может подобраться и к тебе сейчас.

У меня от его слов мурашки по спине протоптались, как по команде. Я поежилась, пошевелив плечами.

— Так что, что бы ты ни говорила, я останусь здесь, — поставил меня перед фактом Кёя. — Мне ты можешь доверять, я не допущу ни убийц, ни всякого рода извращенцев, — скосил он серые глаза на Рокудо.

— Оя, неужто ты меня имеешь в виду, Кёя-кун? — изобразил милую змеиную улыбку разноглазый. — Или же Ито-чан?

— Вы оба бессовестные невоспитанные уроды, — я удивленно приподняла брови, услышав такое от воспитанного Хибари. Удивлялась до тех пор, пока не вспомнила, что Кёя может общаться на одном языке со всякого рода шпаной и называет всех вокруг, как минимум, травоядными. — Она — ребенок.

— Удивительное наблюдение, Кёя-кун, — спокойно заметил Мукуро, отчего Кёя скрипнул зубами. — Поэтому ты считаешь себя вправе руководить Акирой-чан? Ты не можешь решать за нее и тем более указывать мне, что делать.

— Я не успокоюсь, пока ты не выйдешь из этого помещения, — процедил Хибари. — Повторяю, она еще ребенок и ей требуется взрослый разумный, которого безопасно с ней оставить. Поэтому об Акире я сам могу позаботиться.

— Что-то мне сомнительно от этого заявления, — не скрывая яда в голосе, доброжелательно улыбнулся Мукуро.

Я смотрела то на одного, то на другого. Они сверлили друг друга взглядами так, что сейчас наверняка что-то загорится. Сначала Кёя пытался меня 'сторожить', затем, когда я заупиралась, появился Мукуро, теперь они оба появились. В покое меня точно не оставят.

О! Я знаю, что мне делать.

— Пойду позову Конрада, — поднялась, поправив на плечах попытавшееся упасть одеяло. — Он будет меня сторожить.

Оба мужчины повернулись ко мне и на удивление синхронно бескомпромиссно сказали:

— Нет!

— Почему? — удивилась я, замерев на месте.

— Он далеко отсюда, — увильнул Мукуро, явно смягчив свой ответ.

— Акаге не справился в прошлый раз, — Кёя же решил ничего не скрывать. — Ему нет больше доверия. Не делай глупостей. Оставайся здесь под моим присмотром.

Удержавшись от того, чтобы выругаться даже себе под нос, вздохнула, понимая, что, если позову рыжего, они тут будут втроем топтаться. А если Рехея — то еще и вчетвером. К тому же, Рехей не может сидеть спокойно, а значит, я вряд ли быстро засну.

— Но именно я создам приятные сновидения, — заметил Мукуро, видя, что я стала испытывать сомнения.

— Тогда сделаем график, без права его оспаривания. Сегодня один тут сидит, второй — завтра.

Пожалуй, стоит ввести какую-то систему правил, иначе у меня каждый вечер будут бои без правил.

— Я начинаю, — ухмыльнулся Кёя в полной уверенности, что его не остановят.

— Пусть, в этом нет особой разницы, — кивнула, видя, как ощерился Рокудо. — Мукуро, можешь завтра днем помочь мне с одной техникой?

— Разумеется, я к твоим услугам, — расплылся в улыбке разноглазый, видя, как дернулся Хибари.

— Без права оспаривания, — напомнила я Кёе.

Следовало задать четкие границы, чтобы каждый был уверен, что другой не совершит ничего предосудительного. Я должна этими правилами создать хоть какое-то подобие порядка.

Тот поджал губы, засверлив меня острыми серыми глазами, но недолго. Прикрыл их и сказал:

— Проваливай, хохлатый. Таковы правила.

— Хорошо, увидимся завтра утром, моя прелесть, — Рокудо улыбнулся на прощанье и покинул комнату, освещаемую мягким светом настольной лампы.

Хотя покинул ли? Вполне может ведь остаться, скрывшись под иллюзией. Но мне так спокойней даже. Мукуро будет хитрить — это знаю я и, к сожалению, знает Кёя.

Посмотрев на Хибари, придвинувшего и севшего на стул, легла, укрывшись одеялом. Снова он. В последнее время Кёя существенно сбавил давление, но лучше не расслабляться.

— Тебе не стоит меня опасаться, я не причиню тебе вреда, — сказал Хибари, минут десять наблюдая за тем, как я рассматриваю его.

Мои брови непроизвольно хмурились. Похоже, Мукуро смог достучаться до этого Хибари лучше, чем я. Хотя и раньше Кёя 'не причинял мне вреда', не понимая, как поступает.

— Я не хочу тебе больше верить, — ответила, подумав. — Ты не можешь поставить себя на мое место, хотя тебе уже давно не пятнадцать. Поэтому я хочу держаться на расстоянии.

Хибари ничего не ответил, как обычно не поменявшись в лице. Поэтому я отвернулась к стене и закрыла глаза. Он в покое меня не оставил. Погладил пальцами по волосам, будто Хиберду перья приглаживал. Но снова ничего не сказал.

* * *

Все было подготовлено и собрано к сроку. Двое суток мы все занимались тренировками, а затем я и мои хранители из будущего собрались на базе Хибари, откуда вышли на поверхность, поближе к аэропорту. Хотя, наверное, эти сложности были лишними, ведь меня сразу же усадили в черный автомобиль. С двух сторон сели Конрад и Мукуро, Хибари сел рядом с водительским местом, где руководил дорогой Кусакабе. Рехей сел в машину, которая выехала перед нами, а Фальк в машину позади нас. Я думала, все будет попроще, но им видней.

Конрад, сидящий по правое плечо, ощутимо нервничал. Он судорожно сжимал кулаки и все время смотрел на улицу, через стекла. Всей организацией пути, по сути, занимался он. Чтобы поддержать его, положила свою руку поверх его руки и слегка сжала. Когда рыжий глянул на меня, ободряюще улыбнулась. Я верила, что у него все получится как следует, и ему, думаю, это было нужно.

В этом жесте не было ничего особенного. Мукуро, вон, вообще мою левую руку себе захапал и перебирал пальцы.

Мы заехали в аэропорт прямо на машинах. Не заходя внутрь, вырулили на дополнительную взлетную полосу, к частному небольшому самолету. Но там уже стояла небольшая толпа, заставившая мужчин напрячься. Толпа у трапа зашевелилась, едва подъехали машины, а когда те остановились, замерли и люди.

Все одеты в официальные костюмы. У нескольких я заметила знакомые демонические маски, значит, это свои.

Кёя вышел из машины первым, спросив, что они здесь делают. Ответил ему Фуюки, массивную фигуру которого я быстро заприметила. Кажется, он сказал, что его люди пришли поприветствовать своего босса... Это меня, что ли? Подождите-ка, но я ведь не их босс. Я не Акира из будущего!

— Нет причин для беспокойства, — мягко улыбнулся мне Рокудо. — Если они хотя бы приблизятся, я их убью.

Успокоил, называется.

— Босс, мы их не подпустим близко, — серьезно заметил Конрад. — Мы выстроимся вокруг для защиты, никто не прорвется.

Дождавшись моего кивка, рыжий вылез из машины и подал мне руку. Медленно выпрямившись, прищурилась от солнечного света, бьющего в глаза.

Мукуро, выбравшись из машины, подошел почти вплотную. Он — иллюзионист, его задача скрыть меня в иллюзии в случае опасности. Остальные, как и сказал рыжий, выстроились в круг, осматриваясь по сторонам.

Люди Фуюки стояли двумя ровными рядами, будто у торжественной дорожки. Он сам ждал у самого трапа, ухмыляясь уверенно и довольно. Тоже весь представительный — в костюме молочного цвета, с золотой цепью, удивительно подходящей к испещрённой шрамами роже.

Фуюки поднял кулак, стукнув себя им по груди, и его люди повторили тот же жест. Проходя вдоль их рядов, под их взглядами я испытывала странное чувство. Вокруг все взрослые, серьезные и боевые, такие торжественные, и здесь должна быть не я, а та, другая Акира. Это она должна быть здесь, в официальном костюме, а не я, в обычной кофте, джинсах и кедах. Она, пусть и с картофельной чипсой во рту, как на той фотографии, что мне показала Мегуми один раз. Даже в таком виде на той Акире костюм сидел как следует.

Рядом с Фуюки появилась Мегуми с парой девушек-бойцов в компании. Она держала в руках небольшую корзинку и, слегка покраснев, протянула ее мне. Корзинку взял рыжий и доложился:

— Тут сладости.

— Это вам в дорогу, Азазель-сама, — мило улыбаясь, кивнула Мегуми.

Пожалуй, не буду подходить ближе. Если она меня в порыве чувств обнимет, то это могут воспринять за попытку удушения.

Внутри самолета стояли, привинченные к полу, восемь удобных и просторных кресел. Кёя потянул меня к тому, что посередине, усадил и застегнул ремень безопасности. Когда развернулся, лишь дернул бровью, увидев вальяжно развалившегося на соседнем кресле Мукуро, а затем замахнулся на него появившейся тонфа.

— Да ладно, — неожиданно протянул Фальк. — Мы еще даже не взлетели, а вы уже драться собрались?

— Парни, быстрей размещайтесь, — поторопил их всех Конрад, вернувшийся из кабины пилота. — Через минуту взлетаем.

Кёя вынужденно сел позади меня.

Самолет поднялся в воздух. Впереди были долгие одиннадцать часов полета. Можно было поспать или чем-то отвлечься. Кёя, например, открыл ноутбук и взялся за свою работу. Рехей почти сразу задремал, широко раскрыв рот и извергая громоподобный храп. Фальк включил маленький телевизор и подбирал фильм, натянув наушники. Мукуро поднял меня с кресла, уселся в него сам и усадил меня себе на колени. Конрад пошел к мини-бару.

Спать не хотелось. В отличие от Рехея, который тренировал ребят до последнего, Кёя погнал меня отдохнуть перед полетом. В последнее время наши с ним отношения были нейтральными. Он добросовестно проводил тренировки, все еще останавливая их, если возникала опасность. Я больше не была заперта на его базе без права выйти, и он не имел никакой власти мне указывать, но Кёя все еще постоянно находился где-то неподалеку.

Как ни жаль это признавать, но это достижение не моя заслуга. Стоило бы сказать спасибо, но мое золотце, Мукуро, лип ко мне похлеще банного листа. В его действиях не было никакого подтекста, но это не было важно для Хибари, который видел это невидимое второе дно. Поначалу Кёя дергался на любое прикосновение, а сейчас только взглядом иногда косит, думая, что я ничего не вижу, и хмурится. Как только Мукуро, по его мнению, пересекает границы дозволенного, тогда он вмешивается. Так что, боюсь, как только все закончится, они вдвоем опять уединятся для совместных побоев.

Иногда мне кажется, что Кёя просто разделял чувства Рокудо, как и Мукуро — его. Поэтому Хибари в какой-то степени мог доверить мою защиту иллюзионисту. Просто потому, что знал: тот сделает все для моей защиты. В этом они были похожи. Возможно, мне просто это чудилось, но иногда в их переглядываниях было что-то еще, кроме показной неприязни.

Беспрепятственно встав на ноги, взяла из корзинки несколько шоколадных конфет, которыми поделилась с разноглазым, и принялась осматривать обстановку на предмет чего-то интересного. Прошлась между креслами, остановилась у мини-бара, где сидел рыжий, задумчиво плескавший что-то в стакане по стенкам.

— Здесь есть чем заняться? — подумав, обратилась к нему. — Хотя бы карты, шашки или шахматы?

— Есть, — воспрял Конрад с готовностью.

Он принялся обыскивать шкафчики у стены и выудил оттуда сложенную деревянную шахматную доску, колоду карт, нарды и домино.

— Никаких азартных игр, — предупредил Хибари, все еще не отрываясь от экрана ноутбука.

Рыжий в подозрении глянул на него одним глазом и незаметно убрал колоду карт.

— Сыграем, — предложила ему.

Конрад с готовностью оскалился, и мы подготовили игру в домино. В последнее время ему одни нервы достаются, пусть хоть отдохнет, расслабится. Я тут пламенем чуть-чуть пофонтанирую. С момента нашей первой встречи в этом времени, как только меня Хибари забрал, мне не удавалось уделить ему время. Но Кёя сейчас даже не дернулся, и причину я вижу: Мукуро развернулся к нам и ревностно рассматривал, сжав пальцы на спинке кресла.

* * *

После приземления у меня возникло чувство дежавю. Причем я даже знала, откуда оно. Нас торжественно встречали Коичи и Мураками со своими людьми, выстроившиеся в почетный караул.

Знаете ощущение, когда в переполненном зале вдруг возникает абсолютная тишина? Когда никто не двигается, не шуршит, даже не дышит. А затем все дружно делают тихий выдох, и он получается слишком громким. Жуткое ощущение, особенно если эти несколько десятков пар глаз смотрят прямо на тебя.

После очередного торжественного хода Коичи и Мураками проводили нас. Вертолет, в который мы пересядем, был готов, но требовалось вначале переодеться.

— Почему они все на меня так смотрят, — спросила я Коичи.

— Потому, что ты их босс, — снисходительно улыбнулся молодой мужчина.

— А ничего, что их босс выглядит несколько иначе? — попробовала я подобрать слова. — У них же в глазах совершенно другое.

Так и было. На меня смотрели с непонятным мне восхищением. На девчонку тринадцати лет. На того, кто только отдаленно похож. Серьезно?

— Ничего удивительного, — понятливо расплылся в хитрой улыбке Мураками. — Ты-из-будущего почти бог для них. Ты воскресла, как феникс из пепла, разве это не чудо?

Я в подозрении посмотрела на него с огромным желанием спросить: 'Что, блин?'. Похоже, в будущем не только мои хранители поехали крышей. У всех, кто меня знал, она, видимо, стала протекать хотя бы немного.

* * *

Пункт нашего назначения — Альпы. Вершина не самая высокая, находится вдали от туристических маршрутов, еще и иллюзиями вход закрыли, чтобы случайные люди не увидели лишнего. Вертолет приземлился на специальной площадке у стоянки туристов. Там мы взяли снегоходы.

Дорога слабо протоптана, снег сыпет беспрестанно, температура по ощущениям уже где-то за минус тридцать, если не больше, и, несмотря на небольшую высоту, ветер такой, что в меховой плащ хочется кутаться сильнее и сильнее, а лучше вообще скукожиться. Мы быстро добрались до места назначения и слезли со снегоходов. Дальше немного придется пройти пешком.

Рокудо взял мои руки в варежках в свои, потерев их для тепла. Он улыбнулся, я улыбнулась в ответ, хотя из-за шарфа, закрывающего половину лица, вряд ли было видно. Ветер завывал, и, чтобы быть услышанным, приходилось кричать, поэтому мы старались не разговаривать.

— Все в порядке? — громко крикнул Рехей, подойдя ближе.

Пламя внутри медленно отогревало, но все равно было жутко холодно. Я кивнула и посмотрела наверх, где сквозь метель уже было видно огромные опускающиеся ворота. Конрад привлек к себе внимание, крикнув 'босс!', и протянул мне термос с горячим чаем.

Мы подошли к ним, миновав огромную, ровную площадь перед входом, и поднялись по широкой лестнице. Уверена, нас видели, хотя бы через эти черные провалы в скале, будто специально зарешеченные. У входа горели две жаровни, разгонявшие постепенно опускавшиеся сумерки.

Рехей подошел и нетерпеливо постучал специальным кольцом на двери, отчего решетка загремела.

— Эй, вы там! Впустите нас! Мы хотим встретиться с вашим боссом! — крикнул он луженой глоткой.

Решетка медленно поднялась, изнутри в полутьме появились двое Вендиче в черных теплых пальто и цилиндрах. Лица их по-прежнему были скрыты бинтами.

— С какой целью вы пришли? — холодным скрипучим голосом поинтересовался один из них.

— Я — Савада Акира, — стуча зубами от холода, подала я голос и ступила шаг вперед. — У меня к нему есть разговор!

Тюремщики постояли, будто размышляя или рассматривая меня, за бинтами не разберешь, а затем все-таки впустили внутрь. Конрад должен был предупредить о нашем появлении, чтобы не возникло недоразумений. Провели недалеко, но там не было метели, и свет вновь давали жаровни. Я смогла опустить шарф и попыталась согреться.

Один из Вендиче остался, отчего было не слишком уютно. Мои хранители, очевидно, чувствовали от него угрозу, так как окружили меня и не спускали с него глаз. Фальк держался хорошо, хотя и нервничал вместе со всеми.

— Никогда бы не подумал, что вновь увижу тебя в этом мире, — донесся детский, но очень серьезный голос.

Ничего себе у них скорость реагирования! Пара минут — и коротышка Бермуда появился, сидя на плече у своего подручного — Джаггера. Они будто не поменялись вовсе за прошедшие десять лет.

— До меня доходили слухи, что глава Феникса вновь вернулся, возродившись, как мифическая птица, из пепла, — продолжил он. — Я вижу, ты в самом деле ребенок, даже не иллюзия. Так в чем же секрет?

— Вообще-то у меня тоже есть к тебе пара вопросов, Бермуда, — слегка улыбнулась я, а мужчины все разом напряглись.

Наш конвоир, повинуясь кивку, вышел. Хибари сделал скользящий шаг, отодвинув меня за плечо. Конрад закусывал губу за неимением сигареты.

— Что же тогда привело тебя сюда? — спросил коротышка с серой пустышкой. — Хочешь узнать правду? Не думай, что я отвечу на твои вопросы от доброты душевной. Савада Акира, я уверен, мертва. Но я не испытываю сомнений, что ты настоящая. Твои хранители собрались вместе вокруг своего Неба.

— Все верно, я настоящая, — кивнула я. — Просто я из прошлого десять лет назад. Для меня совсем недавно произошла наша встреча по поводу Мукуро, и я вдруг обнаруживаю, что мое тело принесли вы. Это головоломка никак не сходится. Расскажи мне, пожалуйста, все, что тебе известно.

— Мы заплатим любую цену! — воскликнув, не выдержал Конрад.

У рыжего сжатые кулаки слегка дрожали. Он тоже чувствовал, что, наконец, подошел близко хоть к какому-то шансу на разгадку. Раньше им даже во встрече отказывали. Конечно, это подозрительно, что меня так быстро впустили, но я не жалуюсь.

— Ты слишком много просишь, как для ребенка, — задумчиво протянул коротышка, но скорее для проформы, чем от злобы или раздражения. — Плату я возьму с тебя, но прежде, чем я отвечу, я должен все рассказать, хм... Если ты примешь это за цену и пообещаешь выполнить мою просьбу, вернувшись в прошлое, я расскажу тебе все о твоей смерти, что знаю, и отвечу на вопросы.

Опять кот в мешке! Да чтоб его!

— Наверное, ты хорошо доверял Акире из этого времени, раз так уверен, что, вернувшись обратно, я выполню твою просьбу, — хмыкнула я.

— Не волнуйся. Если ты все поймешь, ты сделаешь, как я скажу. Правда, должен также предупредить, что у меня в основном лишь догадки.

Бермуда говорит загадками, подначивая мое любопытство. Даже конкретного ничего не может обещать. Но все же... Даже маленькая зацепка, хоть какая-нибудь, мне жизненно необходима. Я мало чем рискую, а он обещал ответить на все возникшие вопросы. Главное, задать правильные вопросы.

— Ты знаешь, как предотвратить ее убийство? — спросил Кёя, прежде чем я успела ответить. — Если это не так, то не имеет смысла идти на поводу твоих туманных требований.

Бермуда, я готова поклясться, перевел взгляд на Хибари, хотя за бинтами опять же ничего не было видно. Но ответил на удивление вроде бы честно:

— Если есть хоть малейший шанс для нее выжить, то он заключается в том, что, вероятно, она вовсе не должна становиться сильнее. Но раз Конфликт Колец уже завершен, ее судьба предрешена.

Мукуро довольно неприятно сжал пальцы на моем локте. Бросив на него взгляд, увидела ту же тревогу в разных глазах. Новости им, конечно, не нравились. Но я знала, что это тоже не выход.

— Раз уж все предрешено, — нахмурилась, повысив голос, чтобы меня больше не перебили, — то я принимаю такое условие. Я хочу хотя бы знать правду.

— Тогда... — протянул он, неожиданно затихнув, будто решая с чего начать. — Я уверен лишь в том, что ты знала больше меня. Я хочу, чтобы ты, вернувшись в прошлое, рассказала мне все, что ты узнаешь об аркобалено. Мне нужна лишь информация.

— Аркобалено? — удивилась я.

Бермуда тоже был странным коротышкой. Вроде бы такой же ребенок, что и Реборн, но за бинтами не видно. Но зачем они? Что они скрывают? Бермуда все же отличается от остальных аркобалено. Реборн и Колонелло друг друга знали, как и Лар, и Мармона. А Бермуду — нет. Так почему он считает, что я знаю об аркобалено больше, чем он?

— Что у тебя за бинтами? — прищурилась я, пытаясь хоть что-то разглядеть.

Джаггер от такого вопроса ощутимо напрягся, заставив и моих хранителей схватиться за оружие.

— Не волнуйся, Джаггер, — спокойно отозвался Бермуда. — Думаю, она может увидеть. Она уже наверняка догадалась. Это хваленая гиперинтуиция Вонголы — от ее глаз не скрыться. Сними бинты с лица.

Его помощник послушно поднял перебинтованную руку и осторожно отодвинул бинты, открывая сначала вполне обычные глаза, пусть и красные от полопавшихся капилляров, затем впалые ноздри без какого-либо наличия носовой перегородки, и, наконец, высохшие, сухие губы, связанные нитью вместе. Мужчины застыли, потрясенно его рассматривая, а меня прошибло невероятным предположением.

— Зомби! — не хотела, чтобы в моем голосе прозвучал восторг, но так и вышло.

Хотя восхищаться нечему, глядя на эту ужасную серую кожу, высохшую, как у мумии. Я даже могу вспомнить этот запах, когда моя рука провалилась внутрь его грудной клетки, и у меня до сих пор от этой вони переворачивает желудок. Но само существование жизни подобного рода — нечто удивительное.

— Но постой, — опомнилась я. — В этом времени на всех аркобалено действует некая радиация три-ни-сетте, к которой имеет какое-то отношение Бьякуран, — закончила, вроде бы уловив хоть какое-то соприкосновение, но не понимая, при чем тут аркобалено вообще. — Если ты — аркобалено, то ты должен быть мертв. Ну... совсем мертв.

— Я умер гораздо раньше, — подтвердил Бермуда. — Я жив благодаря своему пламени, и моя пустышка ныне не светится, но это не касается дела. Босс Мельфиоре не имеет никакого отношения к убийству аркобалено, это я тоже могу заявить тебе с уверенностью. В погоне за силой этот юнец сам не знает, что именно получит, собирая вместе кольца Вонголы, Маре и пустышки. Бьякуран заключил со мной соглашение и обещал также передать мне всю информацию о проклятии аркобалено, что сможет раздобыть. Шансы на это у него есть, учитывая его способность просматривать версии возможного будущего, но пока что я не узнал ничего полезного мне. Ты, вероятно, знала больше.

— Что такого ты хотел узнать у него, если даже нарушил правило Вендикарре — останавливать всех 'завоевателей мира'? — спросила я.

— Ответ на вопрос, как мне найти и убить человека, ответственного за создание аркобалено.

Голос у Бермуды пусть и детский, но тоже скрипучий, будто песок пересыпается. Я чувствую, что это важно, и, кажется, я знаю, кто мог меня убить, но до сих пор не понимаю — почему? Разве я могла кому-то чем-то помешать, даже если знала больше, чем нужно? Сдались мне эти аркобалено!

Фух... Да, блин, я даже не знаю, почему Акира из будущего превратила Феникс во что-то настолько большое. Ради чего она это сделала? Я ведь хотела держаться подальше от мафии, стоять в сторонке, отдельной силой, огрызаться, если полезут, но никак не становиться второй Вонголой! Я хотела быть самостоятельной, самой решать свою судьбу и позволить всем окружающим меня близким жить так же свободно. Я получила это... но почему я взяла больше, чем нужно, для меня до сих пор неясно.

— Не знаю, что именно ты искала, но, когда я шел по твоему следу, я заметил след этого человека. У меня нет доказательств, это мое предположение — когда ты разыскивала его, он нашел тебя, — добил меня глава Вендиче.

Положив ладонь на лоб, я с силой выдохнула, проведя рукой по шапке. Сняла ее, чувствуя, что она не нужна, и снова сделала вдох-выдох.

Мне говорили, что Бьякуран может быть виновен в моей смерти, так как я с Фениксом ему мешала. Вообще неясно, что задумал этот белобрысый. А теперь появился еще и какой-то непонятный, но жутко сильный тип, которому я перешла дорогу. Зашибись.

— Это ответ, который ты хотела услышать, — утвердительно произнес Бермуда и дал знак своему помощнику.

— Аудиенция закончена, — хоть голос Джаггера был лишен эмоций, мне почудилась в нем издевка.

Глава 17

Одиннадцать часов полета совершенно не запомнились. Я смотрела в круглый иллюминатор и только то и делала, что думала и думала. Почему же, даже если я отошла на вторые роли и спряталась в тени Тсуны, растянув эту тень, как только можно — почему тогда ничего не поменялось? И зачем мне нужно было так поймать этого человека, который создал аркобалено? Кто такие по сути аркобалено вообще? Что им дает этот титул, кроме писклявого голоса, короткого роста и ангельских мордашек? К тому же, хоть это вовсе меня не касается, чем Бермуда от них отличается? Я любопытна и, признаюсь, часто лезу не в свои дела, но если бы впереди замаячила опасность, без особой причины я бы не проявила упорство. А едва этот человек сделал бы предупреждение, я оставила бы его в покое, оставив все, что узнала, при себе.

Даже после получения ответов, все равно остается несколько крупных белых пятен. Может быть, незаметных для кого-то другого, но не для меня. История ведь получается очень складная. Если не брать в расчет то, что Шоичи для меня провел десяток испытаний возможного будущего.

— Зверек.

Я повернула голову, вопросительно посмотрев на приблизившегося Хибари. Тот продолжать мысль не стал, пристально меня рассматривая, будто через увеличение микроскопа. Мукуро сидел на корточках, положив подбородок и руки мне на колени, и рассматривал мое лицо разными глазами.

Окинув взглядом весь салон самолета, поняла, что волновались все. Конрад, сидя за столом бара, натурально жевал сигареты, не имея возможности закурить. Рехей, скрестив руки на груди, перетаптывался с ноги на ногу в дальнем конце. Даже флегматичный Фальк и тот странно бродил взглядом по самолету, явно не зная, куда себя деть. Заметив, что я смотрю, сказал:

— Все до единого тут пробовали встретиться с Вендиче, а ты просто пришла и сделала это, будто делаешь это каждый день перед завтраком, — он приподнял брови, изображая недоумение, отчего я не смогла не улыбнуться.

У всех тоже был отходняк, но, как водится, никто не желал это показывать другим. Мы быстро и выверенно вернулись в вертолет, затем пересели сюда, и все это время никто почти не разговаривал. И, конечно, за меня, вероятно, как за самую младшую, переживали. Я думала молча, и никто из них не мог знать, о чем именно. Да и не надо им этого было знать, всего лишь расслабиться и успокоиться, как каждый умеет.

— Со мной все хорошо, — сказала, посмотрев в разные глаза Рокудо, и по привычке пригладила его хохолок, отчего тот слегка зажмурился. — Правда. Я, пожалуй, посплю немного.

— Хорошо, — мягко согласился он, помогая настроить мне кресло.

* * *

Проснулась я, ощущая, что меня несут на руках. Ощущение было до боли знакомым, поэтому я совсем не удивилась, когда подняла голову и увидела лицо Хибари. Решила это никак не комментировать. Не стал будить, остальные тоже не помешали, доставили до убежища и достаточно.

Первым делом, я поспешила узнать новости. Хорошие — глупый бойкот прекратился, Тсуна покаялся перед Хару и Киоко, выложив им все начистоту. Остальным, в смысле, Базилю и Гокудере даже делать ничего не пришлось, они и просто пожали плечами. Рехей сразу же убежал проверить, как там девочки. Он хоть и боксер и иногда глупит, но что касается заботы о других — он хорош. Сразу понял, что девочки могут не слишком легко это воспринять, пусть даже частично были в курсе всего. Плохая новость состоит в том, что сервер на базе Вонголы взломали Мельфиоре. Бьякуран буквально проломил канал связи и огорчился, не увидев меня. Он передал, что место встречи будет у храма Намимори, чтобы нам не пришлось далеко идти, и абсолютно все должны присутствовать, включая Киоко, Хару и И-пин. Джанини тоже придется идти, оттого он беспрерывно промакивал платком блестящее от пота лицо.

Еще одна хорошая новость — тренировки приносили свои результаты. Тсуна мне даже, под поощрением от Каваллоне, продемонстрировал свою коробочку, и все, что я смогла сказать, это:

— Э-э-эм.

Вышло очень глубокомысленно, но у меня действительно не нашлось слов. Передо мной сидел маленький кот. Или карманная собачка, сложно определить. Размеры небольшие, шерстка светло-желтая и яркая, как яичный желток. На кончике тонкого хвоста горел огонек пламени. Вокруг головы тоже пылало оранжевое пламя Неба, имитировавшее гриву.

— Это лев, — смущенно почесал щеку братец. — Я назвал его Натс.

Зверек смотрел на меня большими глазами, похожими на глаза Тсуны. Правда, цветом они были яркие, как у Тсуны, когда он в гипер-режиме переполнен пламенем.

— Гау, — у зверя вышло тоненько, но похоже на звук льва.

Мордочка у него приплюснутая, как у котят. Интересно, может ли зверь из коробочки вырасти? Он ведь не обычный зверь, а существо, созданное из пламени. По идее, если поменять пламя, то и зверь изменится, но когда я или Тсуна во время тренировки запустили в коробочку Кёи свое пламя, то появился все тот же еж, только не с фиолетовым пламенем, а с оранжевым. Хоть он уже был другим, в нем не было чего-то такого живого и разумного, но выглядел так же. Получается, эта форма конечная.

— А что это на нем за козырек? — спросила, потянувшись рукой к блестящей сталью половине шлема на его голове.

Эта штука будто росла прямо на звере, и когда я постучала пальцем, львенок следом дернул головой, жалобно на меня посмотрев, и спрятался за штанину Тсуны.

— Он немного пуглив, — снова смутился братец. — Я, честно говоря, не думал об этом. Он был на нем, когда Натс только появился.

— Это модификация для камбио-формы, — уверенно ответил Каваллоне, положив руку Тсуне на плечо. — Ее ввели всем коробочкам Вонголы, что были у Десятого босса и его хранителей. Она усилит коробочки. Причем, я слышал, у льва Тсуны их несколько.

У Беза, конечно, никакой стальной бляшки на голове не было, и что-то мне подсказывает, вряд ли дракон будет рад такой обновке. Кстати, у Ролла Хибари тоже был будто маленький камешек в оправе на лбу... правда, только у одной коробочки. Я раньше тоже не обращала внимание. Камешек небольшой, то он есть, то его нет. Кёя говорил, что модифицировал Ролла, но со временем признал, что толку от новой камбио-формы мало и пользуется он ей редко.

— Я справился со своей задачей — Тсуна смог открыть свою коробочку Неба, — гордо улыбнулся Дино. — Может, тебе тоже нужна моя помощь в чем-нибудь?

Не думаю, что мне его помощь действительно в чем-то поможет. Но Каваллоне ведь не отцепится. Кёя, отошедший перекинуться парой слов с Реборном и Джанини, вон, уже заподозрил неладное и направился обратно.

— Огромное спасибо за щедрое предложение. Уверен, дракон не откажется еще раз поиграть со Скудерией, — растянул губы в издевательской улыбке неслышно подошедший Мукуро.

Тсуна от такой двойной неприятности застыл на месте, уставившись на этих двоих широко раскрытыми глазами.

— Хорошо, — улыбка Каваллоне получилась такой же ослепительно-белой, но слегка нервной. — Все же, если будет нужна моя помощь, ты знаешь, где меня найти, Кира-чан.

— Конечно! — гаркнул Рехей, обращая на себя внимание. — Кира-чан, пошли поедим что-нибудь на кухне.

Отказаться от этого предложения я не смогла. Назревавший конфликт рассеялся. Мои хранители, собравшиеся всем скопом в зале совещаний, разошлись. Мукуро позвал на пару ласковых Каваллоне, хотя звучало это — за чашечкой кофе. Дино размахивая руками, говорил, что кофе не любит, Рокудо понимающе улыбнулся и повел его за какао. Кёя подал знак Рехею присматривать и тоже куда-то удалился. Подозреваю, туда же, где Мукуро собирался искать какао.

Тсуна провожал Каваллоне все теми же круглыми глазами и, кажется, мысленно за него молился. Конрада выловил на пару слов Реборн, принявшись выспрашивать что-то по поводу организации структур Феникса и средств безопасности. Видимо, ему не удалось толком получить информации, и рыжий тоже отвечал односложно. Фальк также выразил желание отправиться на кухню.

На кухне обнаружились девочки, занятые приготовлением обеда. Они как раз заканчивали, поэтому угостили нас горячим. Рехей с Фальком завели разговор о любимой теме боксера, а Тсуна, присоединившийся за компанию, наконец, ничем не был более занят. Своего маленького львенка он спрятал в коробочку, чтобы тот набирался сил перед следующей тренировкой.

— Как проходят тренировки? — я решила начать разговор с нейтральной темы.

Рехей вошел в раж и принялся с жаром доказывать что-то флегматичному Фальку. Сам Фальк слушал внимательно и вставлял ответы, явно понимая, о чем идет речь, в отличии от меня. Мы с братцем пили чай, наконец, вроде бы оставшись одни. Относительно, конечно.

— Благодаря линзам Спаннера Х-баннер стабилизовался.

К счастью, я была немного в курсе дел. Кёя говорил, что Тсуна придумал новую технику. Состоит она в том, что Тсуна выпускает пламя из обеих рук в разные стороны. Так называемое 'жесткое' пламя идет в атаку, а 'мягкое' служит амортизатором. Жесткое пламя — это смешанное пламя Неба с Ураганом, которое каким-то образом собирается в камнях на обновленных перчатках. Таким образом Тсуну не сносит отдачей. Конечно, остается риск, что его расплющит, но тут уж все зависит только от него. Раньше проблема была в том, что Тсуна не мог определить количество накопленного в камнях пламени. Все же мощность смеси Небо-Ураган была выше, чем у чистого Неба. Вот и получалось, что Тсуну сносило куда-то. Линзы же получали сигнал от датчиков на перчатках и Тсуна мог видеть количество накопленного пламени наглядно. Все это мне объяснил сам братец.

— Еще у меня есть идея, как бы сделать так, чтобы пламя выпускать сразу из обеих рук, но пока что не знаю, как именно, — закончил Тсуна. — Я попросил о помощи Спаннера. Уверен, он что-то придумает.

Технически механик подкованный и действительно что-то может изобрести. Может быть, использовать технические приспособления в случае Тсуны будет даже более действенным, чем попытаться научиться самостоятельно определять по ощущениям мощность и направление пламени. Все же это требует нескольких лет тренировок. Мало того, что их у нас нет, так и Тсуне не свойственно проявлять столько упорства.

— Всякие штуки для усиления — это, конечно, хорошо, но если они вдруг сломаются, учись действовать своими силами, — заметила я.

— Опять ты за свое, — неожиданно сменилась интонация братца. — Я стал намного сильнее, а ты все равно продолжаешь считать меня никчемным!

Мои брови непроизвольно приподнялись, но эмоции внутри не вскипели, как в прошлый раз. Поэтому я довольно спокойно и буднично ответила:

— Нет, ты не никчемный. Ты ленивый и безответственный, — после чего, так же спокойно смотря на него, отпила чаю.

Тсуна смотрел на меня долго, но потом все же закрыл глаза и тяжело выдохнул.

Конечно, я не собираюсь врать, что он сильный, умный, бесстрашный и так далее. Не люблю я это дело. Лучше пусть признает, что лень и безответственность — вещи поправимые. Даже его трусость, я заметила, стала немного, но сдавать позиции. Да, может быть, лишь под напором героизма, но встретить врага, чтобы остальные пошли дальше — это сильный шаг.

Братец рассматривал сжатый перед собой кулак и тихо, уверенно, как-то одухотворенно сказал:

— Я думал над нашим разговором в прошлом. Мне не нужно, чтобы Ламбо, Гокудера или Ямамото сражались за меня насмерть. Да и титул этот не нужен. Я с самого начала сказал, что не хочу быть частью мафии и, вообще, не хочу держать в руках оружие. Поэтому, как только вернемся обратно, я верну кольцо Девятому. Но пока что я воспользуюсь им, чтобы мы все вместе смогли вернуться в прошлое.

— И-и-и... — протянула я, — тогда что мешает тебе вернуться прямо сейчас?

— Так ведь Ирие-сан сказал, что мы не можем вернуться, пока Бьякуран не будет побежден, — с непониманием уставился на меня братец.

Интересное у него понимание ситуации.

— Так-то оно так... — снова протянула я, пытаясь подобрать слова. — Шоичи не соврал. Но тут кое-что пропущено где-то между 'победить Бьякурана' и 'вернуться домой'. Машина, с помощью которой Шоичи смог задержать нас в этом времени, у нас. Шоичи в любой момент может ее выключить. Только если мы не разберемся в том, что произошло в этом времени, это будущее может повториться. Теперь мы боремся за наше будущее.

Братец выглядел шокированным. Рот приоткрыл, глаза широко распахнул.

— Странно, что для тебя это стало откровением, — удивленно заметила. — Это ведь меня не было на базе и это за мной тут смотрит каждый второй, а ты в любой момент мог пойти и расспросить Шоичи.

— Но, когда мы пошли их проведать, Ирие-сан и Спаннер были сильно заняты, и мы вернулись обратно, — будто оправдываясь, обескураженно ответил он.

Я хотела уже было сказать, что, если он хотел получить ответ, следовало добиваться его всеми способами, но вспомнила начало разговора и решила обойтись без поучений. Думаю, сам поймет, если еще не понял.

— В любом случае, мы должны остановить Бьякурана и Мельфиоре, чтобы он не причинил всего этого горя, — сказал Тсуна, отчего я приподняла бровь, не уверенная, говорит ли это он мне или же убеждает себя.

— В любом случае, продолжаем, — пожала плечами. — Чойс — это вроде игры, так что мы мало чем рискуем. А после него сразу же можем вернуться обратно, — подумав немного, добавила: — Еще одно, Тсуна. Я рада, что ты понял, чего на самом деле хочешь. Если ты пойдешь отказываться от титула Десятого после всего, ты можешь рассчитывать на мою поддержку.

Я попыталась ободряюще ему улыбнуться и, видимо, успешно, так как Тсуна неуверенно улыбнулся в ответ, но со взглядом блестящим, а не потухшим, паническим или потерянным, как после прошлого разговора. Уверена, отказаться, на самом деле, будет непросто, поэтому оставить это дело на одного Тсуну я не могу.

Поднимать ту тему я не стала, как и не стала вспоминать, кем себя представлял Тсуна во время боев с Варией. Думаю, так будет лучше. Наверняка ему хоть немного да стыдно за то, что под наплывом героизма он перестал думать о чем-то другом, в том числе и о грядущих перспективах. Он привык, что его стыдят, но все равно совершенно никак на это не реагирует. Так что не буду портить короткий момент понимания.

— А ты где была последние дни? — поинтересовался братец.

— Пыталась выяснить, кто меня в будущем убил. Пока что ясно только то, что дело темное, — тут уж мне пришлось тяжело выдохнуть. — Мне пришлось брать всю братию с собой, потому что никто с меня глаз спускать не желает. Видите ли, я маленькая и слабая, любой может убить или покалечить.

— Так зачем было идти? — спросил Тсуна. — Они могли бы сами все сделать вместо тебя.

— И ты, Брут! — возмутилась я. — Некоторые вещи нужно делать своими руками. Они все уже пытались, но говорят каждый свое, а решения все равно нет. Так что не обижайся, что я не с вами. Мне сложно делать что-то самостоятельно, без чужого присмотра, — кивнула на Рехея и Фалька, продолжающих свою беседу уже более спокойно.

— Я думал, они тебя просто оберегают, — с сомнением заметил Тсуна, посмотрев туда же.

— Вообще-то Кёя, который, по словам Лар Милч, меня слишком бережет, запер меня на своей базе без права выхода, — кисло призналась. — Сам понимаешь, с ним спорить сложно.

— Могу понять, — так же кисло ответил братец, скорчив рожу. — Но ведь раньше у тебя получалось с ним ладить.

— Ты понимаешь разницу между Кёей, которому пятнадцать, и он выше меня сантиметров на десять, и вот этим дылдой с тонфа, взглядом убийцы и упрямством бронепоезда?

— Ха-ха, — неуверенно засмеялся Тсуна.

Посмотрев на меня, увидел, что шуткой и не пахнет, после чего прекратил смеяться.

* * *

Дело было в тренировочном зале. Стены, обитые железом, каменный пол, и только два человека на огромное пространство.

— Я хочу, чтобы ты выплеснула свои эмоции и перестала так себя вести.

Недоуменно уставившись на Хибари, заявившего это перед началом тренировки, я все же уточнила:

— Что?

— Я сказал, что не хочу, чтобы все оставалось так. Когда ты вернешься в прошлое, я должен остаться на своем месте, — все тем же холодным, кажущимся даже высокомерным, тоном продолжил Кёя.

Может быть, ему сложно об этом говорить. Все же чувства и психология, если это не психология хищника и жертвы, давались ему раньше тяжело. Надо бы помочь.

— И что ты для этого делаешь? — поинтересовалась я.

— Я тебя тренирую и готов выпустить на время Чойс, хотя все равно буду присматривать, — бескомпромиссно добавил.

— Минуточку, — подняла руку, останавливая его. — Это Мукуро согласился меня выпустить, а ты хорошо понимаешь, что он мне поможет, даже если ты будешь против.

— Не ведись на его слова, — Хибари чуть ли не скрипнул зубами. — Туманы известные словоблуды. Ты можешь мне доверять, все что я делаю — для твоего блага.

— Не надо мне про благо, — фыркнула, вновь не выдержав и перебив. — Мой отец тоже считает, что сделает благое дело, если как можно раньше выдаст меня замуж. Он с моим мнением не считается и слушать никого вообще не желает. Делает, как считает нужным, пользуясь своей силой и властью.

Хибари снова слегка перекосило, хотя, с его умением держать лицо, это выразилось лишь в дернувшейся губе.

— Тогда выплесни свои эмоции, я не буду сопротивляться, — через некоторое время сказал он.

— Что значит — ты не будешь сопротивляться? — уточнила я, не уверенная, что правильно поняла.

— Ударь меня, — сказал, будто потребовал.

Тут уж я слегка прифигела. Подумала и поняла, что кое-что Кёя все же сообразил. Или же заметил, что я всегда пытаюсь сохранять расстояние и держу его на виду. Что все поменялось, он видел, а Мукуро, видимо, своей речью дал понять, почему так все вышло. То, что Хибари хочет исправить ситуацию — это замечательно. Я даже готова дать ему шанс и пойти навстречу. Правда, если только все не вернется обратно, к тому с чего мы начали.

— Ты думаешь, если я ударю тебя, то все сразу станет хорошо? — уточнила я.

— Ты почувствуешь себя сильной и не будешь меня... опасаться.

Что это еще за пауза?! Бьюсь об заклад он хотел сказать 'бояться', но в последний момент сменил формулировку!

— Я тебя не боюсь, — твердо заверила. — Ты всего лишь потерял мое доверие.

— Как мне его восстановить? — сразу же прямо поинтересовался Хибари.

Мучил ли его этот вопрос? Думаю, да, иначе бы он не пытался все исправить.

— Не знаю, — подумав немного, призналась. — Подумай, в чем ты ошибался, и сделай наоборот.

Совет, конечно, так себе. Еще посмотрим, к чему он приведет.

И все равно, Хибари сделал по-своему. Едва началась тренировка, как он принял стойку и не рыпался, приняв на себя удар.

— Давай серьезно! — потребовала я, пока Кёя поднимался обратно.

Он кивнул... и снова сделал по-своему, приняв удар в лицо, отчего у него, наверняка, будет шишка.

— Это не тренировка, — возмутилась я. — Ты же просто стоишь.

Хибари поднял тонфа и бросился в атаку. Правда, блокировать мой удар не стал и упал на спину, проехав по земле плечом.

— Даже в таком деле ты все равно делаешь все по-своему, — я сделала глубокий вдох-выдох и засунула руки в карманы. Развернулась на выход со словами: — Пойду к Мукуро, может, он сможет сегодня мне помочь с тренировкой.

Когда Хибари атаковал сзади, я не смогла сдержать усмешки. Я тоже знаю, чем его задеть.

* * *

Посмотрев на себя в зеркало, в который раз чертыхнулась. Галстук я завязывала по инструкции, но в итоге получалось совершенно не то, что на картинке. Неужели в прошлой жизни я водила мотоцикл, но никогда не завязывала галстук?

Раздался настойчивый стук в дверь, заставивший меня еще раз приглушенно чертыхнуться. Хибари дал мне ровно тридцать секунд и открыл дверь. Я уже была давно одета, приученная делать это максимально быстро, но вот галстук, зараза, не давался.

— Ей, босс, все уже готовы, — заглянул следом Конрад, осмотрев меня с головы до ног.

Черный костюм и белая рубашка сидели хорошо. Все переодевались в подобную униформу мафии не только ради красоты, но и ради безопасности. Ткань была защищенная от действия пламени. Вряд ли она защитит от мощного удара, но уменьшить степень ожогов вполне способна. К тому же не сразу рассыпется пеплом, если войти в гипер-режим. Такой снарядили всех, даже не-бойцов. Только у не-бойцов, в число которых входили Шоичи, Спаннер, Джанини, Фуута, Киоко, Хару, И-пин и даже Бьянки, костюмы были коричневыми. Я была в черном, как ночь, строгом, официальном костюме. С этим чертовым черным галстуком!

— Посмотри на меня, — попросил-потребовал Кёя.

Хибари подошел, что-то быстро и плавно крутанул пальцами, а когда отошел в сторону, в зеркале я увидела такой же идеальный узелок, как и у него на шее. КАК?!

Времени было много, но знаете, как собирается толпа народу? Рано утром все поднялись. Кто едва глаза продрал, кто подорвался, когда еще не начало светать. Спустились на завтрак, и тут же начали собираться. В результате мы уже должны выходить, а в общий зал последние сбегаются. Шоичи вообще, похоже, только проснулся: одежда помятая, рожа сонная.

Как сообщил Бьякуран, когда взломал нашу систему, мы должны к двенадцати часам дня прибыть к храму в Намимори, и только без десяти минут мы добрались к месту назначения. Механики сработали оперативно, и там уже стояла наша передвижная база, накрытая зеленым маскировочным тентом.

— Все на месте, — обведя толпу глазами, вынес вердикт Тсуна. — Только Ямамото не хватает.

— С ним Скуало, он может посоперничать в пунктуальности и ответственности с Кёей, так что все будет в порядке, — успокоила я его.

— Он не похож на такого человека, — ответил мне братец, судя по лицу, сильно сомневавшийся в моих словах по поводу капитана Варии.

— Да ладно тебе, — хлопнула его по плечу. — Скуало только при первой встрече выглядит просто адски орущим тупым гопником. Он очень преданный, верный своим, аж до гроба, ответственный, несгибаемый и серьезный. Кроме того, я уверена, у него еще и воспитание высокое. Видел, как спину прямо держит и подбородок гордо тянет? И несмотря на всю эту огромную гордость, в общении он очень простой.

Тсуна, который знает меня с детства, и тот уставился на меня круглыми глазами с немым вопросом: 'Кто тебя по голове ударил?'.

— Это что сейчас было, моя прелесть? — вкрадчиво и мягко поинтересовался Мукуро.

Переведя на него взгляд, увидела, что не один разноглазый вдруг сделал стойку. Ну и не стала отрицать очевидного.

— Он мне нравится, — пожала плечами. — Что в этом такого? Раньше не думала почему, но если все перечислить, то плюсов у него много.

— Я уже боюсь спросить, кто следующий... — едва слышно пробормотал Тсуна, стоящий рядом.

— Хах, Кира, скажешь ему это, ладно? — улыбнулся Ламбо, явно веселящийся от лиц некоторых, будто из камня вырезанных.

На это я снова пожала плечами, улыбнувшись шестнадцатилетнему Ламбо, который положил уже мне руку на плечо.

— Вижу приближающееся к нам пламя... — флегматично предупредил Спаннер, держащий в руках ноутбук. — Очень сильное. Сверху!

После его слов мы подняли головы, заметив в небе над нами темные тучи, которые сгущались все больше, причем именно над храмом. Тучи, не трогавшие белые редкие облачка вокруг, закрутились водоворотом, а затем в его центре появился просвет. В этом просвете возникла огромная голограмма лица Бьякурана, вызвавшая всеобщее удивление. На нее было больно смотреть, свет светил в глаза. Что это и зачем надо, я и представить не могла. Но через мгновенье меня окружили мои хранители из будущего, заключив в круг.

— Эй, вы там... — донесся откуда-то сверху узнаваемый голос Бьякурана. — Кажется, я просил вас всех явиться сюда... Хм... Ну да ладно, не беспокойтесь. В конце концов, это минус только для вас.

Босс Мельфиоре объяснил, что это приспособление — телепорт, который перебросит нас к месту проведения боя. Хорошая новость — Чойс будет проходить не здесь, плохая — для работы телепорта мы должны отдать ему пять миллионов огненных вольт. До двенадцати часов мы должны создать это пламя, чтобы прибор впитал его. Лишать себя сил перед боем — гиблое дело, но выбора нет. Вокруг много людей. Сильных людей. Думаю, все будет в порядке. Даже если Шоичи и Спаннер шокированы этим количеством.

Тсуна посмотрел на меня и поднял решительный взгляд наверх:

— Мы ждем Ямамото!

Время шло. Драгоценные секунды истекали. Конечно, никто не предупреждал, что нужно прийти немного раньше, но не думаю, что Ямамото явится позже хоть на минуту. Скуало ведь с него шкуру снимет и пинком отправит, верно?

— Простите за задержку, — источая пламя Дождя, появился перебинтованный Ямамото.

Видимо, тренировки были довольно травматичными. Я посмотрела на братца, Хром тревожно окликнула его, Гокудера крикнул 'Десятый!'.

— Скорее! Кольца! — дал команду Тсуна и зажег свое кольцо.

Кёя положил свою руку на мою, накрывая кольцо, и покачал головой. Мукуро подмигнул. Рыжий серьезно кивнул. Они хотят сделать все без меня, чтобы я сохранила силы? У них должно быть больше пламени, это верно, но вдруг не справятся? Нет, должны справиться.

Выпущенное пламя всех цветов радуги потянуло вверх невидимой силой, будто где-то включили огромный пылесос. Тучи сверху рассеялись, голограмма потускнела, а прибор явил свой облик. Сам механизм выглядел мешаниной каких-то шестеренок и валов. Все это крутилось и пыхтело, непонятно для непосвященных. А иллюзорный циферблат, который показывал нам количество, что поглотил прибор, четко демонстрировал единицу и семь нулей. Десять миллионов пламе-вольт и даже больше, так как телепорт не мог вместить в себя все.

Даже Бьякуран был удивлен такому количеству, но снова по-лисьи улыбнулся и продолжил. Он отдавал нам право выбрать поле боя. Сверху завертелась голограмма кружащихся игральных карт с одинаковой обраткой.

— Сколько их всего? — поинтересовалась я.

— Семь, на каждый из атрибутов.

Поле, равнины, горы, остров в океане... Бьякуран подготовил карты, нам же следовало сделать выбор. Сейчас я даже не сомневаюсь, что передо мной тот самый Игрок-Читер. Кто еще потратит столько ресурсов на создание минимум семи игровых полей боя, которые даже не будут использоваться?

Мы с Тсуной переглянулись, решая, кому тянуть. По сути, было в самом деле все равно, но для моего братца, судя по взгляду, это было важно, или же мне так показалось. Наверное, он снова чувствовал себя главным героем. Мне же не хотелось лишать его этого ощущения уверенности.

— Решайте скорее, — поторопил Бьякуран.

— Раз уж битва идет между Мельфиоре и Вонголой, думаю, я могу это сделать, — сказал Тсуна, и я кивнула.

Едва Тсуна прикоснулся к карте, она перевернулась, продемонстрировав изображение молнии. Бьякуран наказал готовиться к переносу. Машина загудела, издавая странный звук, а со стороны деревьев к нам быстро приближались три фигуры в обычной одежде. Гамма, Тозару и Назару заставили всех заволноваться, прежде чем их узнали.

— Возьмите нас с собой, обещаю пригодиться! — взволнованно крикнул блондин.

Я пожала плечами и махнула рукой, когда мои хранители на меня вопросительно посмотрели. Тсуна тоже не знал, что делать, но ни он, ни кто-либо другой возражать не стал.

— А, Гамма-кун, — узнал его Бьякуран. — Вас уже довольно много. Так даже интереснее. Только станьте все плотнее, чтобы все попали в луч.

Из машины, предназначенной для телепортации, бил яркий круг света, как от прожектора, видимо, в него мы должны были все попасть. Надеюсь, это не орудие уничтожения, хотя все ребята готовы выдать ответный залп и выставить защиту. Но, думаю, это не понадобится. Мне кажется... Бьякуран не этого добивается.

То, что телепорт сработал, я поняла сразу. Гравитация разом уменьшилась, мы зависли в воздухе, притягиваемые все быстрее и быстрее к этой машине с лицом Бьякурана, источавшей яркий свет. А затем глаза на пару мгновений ослепли в усилившемся белом сиянии, все вдруг крутнулось, перевернулось и вот я уже падаю вниз. Едва успела сгруппироваться, чтобы приземлиться на все четыре конечности, а не головой, и все равно еще с полминуты меня преследовала какая-то дезориентация.

Тряхнув головой, подняла глаза, почувствовав нависшие тени, и увидела собравшихся вокруг взрослых хранителей. Заверив, что я в порядке, убедилась, что все до единого остались невредимы. Оглянувшись вокруг, обнаружила здания высоток, на крыше одной из которых мы все приземлились. Рискованно, однако, но, к счастью, никто не пролетел мимо крыши прямо к асфальту. А еще я чувствовала тонкое и почти неощутимое пламя Грозы, будто разлитое в воздухе. Оно трепало ощущения где-то на краю сознания, как тончайший привкус или аромат. Через пару минут я к нему уже привыкла и могла не обращать внимания.

— Добро пожаловать в место Выбора, — донеслось до ушей.

Повернувшись на звук, увидела, как на ту же крышу приземлились наши соперники: сам Бьякуран и пять его хранителей. Они использовали для перемещения продукт технологии Мельфиоре, крепящийся к обуви и позволяющий выпускать через нее пламя. Лицо босса Мельфиоре я уже видела, и в жизни он выглядел таким же хитрозадым, как и с экрана. Человек, которого не смогли обнаружить во время атаки на базы Мельфиоре, стоял перед нами. Судя по количеству, одного хранителя с ним явно не хватало.

— Мы не можем тут сражаться! — крикнул Тсуна, видимо, в момент телепортации потерявший концентрацию и вышедший из гипер-режима.

— Могут пострадать люди! — вторили ему Рехей и Базиль.

— Я думал, вы все поняли, — спокойно и расслабленно отозвался Бьякуран. — Здесь нет никого, кроме нас.

— Что это значит? — не понял Гокудера.

Хотя нет, он сразу же это понял. Бьякуран не стал ничего отрицать или соглашаться. Судя по его пустынности, город действительно был 'очищен' от людей, но я не знала, что именно их заставило покинуть это место, и не имела сейчас возможности узнать.

— Погодите, это же просто дети, — хихикнула в кулачок девчонка с длинными волосами.

По виду — она едва не младше нас. Черный плащ с формы висел на ней, как большое покрывало. Вряд ли оно для нее велико, просто она сама слишком худощава и угловата.

— Я могу и без коробочки их убить! — заявила она, подняв вверх руку, объятую видимым глазу сильным голубым пламенем Дождя.

— Нет нужды торопиться, Блюбелл, — с приторно-сладкой улыбкой улыбнулся зеленоволосый прилизанный тип. Он переместился к ней за спину, и что-то коричнево-зеленое, похожее на лианы, обвило ее руку с пламенем. — Бьякуран-сама рассчитывает на эту церемонию. Давай просто наслаждаться.

Демонстрация способностей заставила всех нешуточно занервничать, но все равно нас было больше, и не все переместились из прошлого. Настораживало лишь то, что противники были расслаблены и спокойны, несмотря на наши превосходящие силы и количество.

— Хватит распускать свои перья, приступим к делу, — холодно одернул их безразличный с виду Хибари, достав оружие. На его кольце появилось фиолетовое пламя.

— Ты совсем как я, — вновь улыбнулся тот же мужчина. — Я Кикё — хранитель Облака Бьякуран-сама, приятно познакомиться.

— Прежде чем начать, сделаем еще один выбор, — прервал их Бьякуран, получив из рук типа в плаще и маске какую-то странную цилиндрическую штуковину на ручке.

На ее оси тут же загорелось оранжевое пламя.

— Я спроецирую так, чтобы все могли видеть, — доброжелательным тоном продолжил Бьякуран.

Он что-то сделал, нажал какой-то переключатель, и в воздухе появились три голограммы. Три полотна: с пулей в центре, ракушкой и ружьями сверху; с птицей, раскинувшей крылья и выпустившей когти; и два перекрещённых цветка, обозначающие гербами принадлежность соответственно Вонголе, Фениксу и Мельфиоре. Под ними шли одинаковые символы, обозначающие каждый атрибут, и какой-то квадрат в конце под восьмым номером.

— Игра на троих? — воскликнул Шоичи, всполошившись.

— Разве это против правил, Шо-чан? — повернулся к нему, видимо, с риторическим вопросом Бьякуран.

Шоичи не ответил, но посмотрел на меня, будто извиняясь за то, что этого не предвидел. Я пожала плечами, решив сосредоточиться сейчас на том, что передо мной, а потом уже думать о том, что мы рассчитывали на одну общую базу, хотя можно было предвидеть такой поворот. Это было и мое упущение. Правда... мне вдруг подумалось, что Бьякуран специально не сказал об этом, в надежде, что я буду незащищенной.

— Теперь выберем игроков, — продолжил Бьякуран. — Аки-тян, Тсунаеши-кун, положите ладони с кольцом с боку шестерни.

Тсуна потянулся к нему, чтобы последовать примеру, меня же дернули назад. Я посмотрела на Хибари, остановившего меня и предупреждающе покачавшего головой. Нахмурившись, напомнила:

— Ничего не случится, если я просто подойду. Если подозреваешь его в неожиданном нападении, подойди вместе со мной.

Он так и сделал, из-за чего я чувствовала позади себя не защиту, а надзор, когда подошла и прикоснулась к цилиндру.

— Когда я скажу выбор, крутните шестерни вправо, — любезно продолжил Бьякуран, заинтересованно нас обоих рассматривая.

Ладонь Бьякурана накрывала все крутящиеся части, а моя с Тсуновой до крайних не доставала.

— Э-э-э... Погоди минуту, — запоздало заволновался братец, но сделать ничего не успел.

Я сосредоточилась на том, чтобы не позволить ему смухлевать и с усилием дернула ладонь.

— Выбор! — огласил Бьякуран и крутнул шестерни, завертевшиеся, как рулетка.

— Подо... — продолжил Тсуна и замолчал, когда мы отняли руки и стали ждать, когда шестерни остановится.

На голограмме дублировались те же цифры, что и на рулетке, и там на изображении значилось:

Вонгола: одно Небо, один Дождь, один Ураган и два квадрата.

Феникс: одно Небо, два Дождя, одна Гроза и один квадрат.

Мельфиоре: одно Небо, одно Солнце, два Тумана и одно Облако. *

— Как интересно, — заулыбался Бьякуран. — Бойцы и их атрибуты выбраны. Довольно неплохой баланс!

Ага. С каждого по Небу, причем у всех по пять человек, а у Феникса два дождя... Где я два-то возьму?!

— А что насчет квадрата внизу? — спросил Гокудера. — Что-то не припомню такого элемента!

— Это безэлементник, — ответил Бьякуран. — Другими словами — человек без кольца.

Зашибись, выбор еще и по кольцу действует. Значит... Надеюсь, кто-то умеет управлять атрибутом Дождя дополнительно вторым номером и у него есть хоть маленькое кольцо Д-ранга. Но... Стоп. Безэлементники — это же...

— У вас большой выбор, — улыбнулся Бьякуран лисьей улыбкой, посмотрев на собравшихся в кучку Бьянки, Киоко, Фууту, Хару, И-пин и Джанини, оглянувшегося, сообразившего что находится среди девушек и детей, а потому вмиг побелевшего и покрывшегося испариной. Старина явно избегал боевых действий.

Тут что-то попыталось пронестись между стоящими рядом Тсуной и Ямамото. Они только успели обернуться, но этому чему-то уже поставила подножку я, отчего парень плюхнулся лицом вперед и непременно бы проехался по асфальту. Быстрый, но не только у меня реакция такая. Хибари подхватил парня за воротник, подняв в воздух, отчего тот засучил ногами в воздухе. В следующую секунду шею парня вновь обвила лиана, которая буквально вышла из кольца назвавшегося Кикё, и подростка утянуло обратно; тот едва не задохнулся, испустив предсмертный хрип. Из кольца этого мужчины вышла не иллюзия. Пламя Облака. Оно создавало эту лиану, но не из пустоты, как Туман. Вероятно, было какое-то зернышко, которому пламя Облака давало разрастаться. Не активация Солнца, но увеличение и распространение Облака. Не думала, что Облако можно использовать для таких целей.

— Прошу прощения, я всего на секунду оставил его без присмотра, — доброжелательно улыбаясь, пояснил Кикё, и посмотрел с намеком на девочек. — Дейзи просто не может не забрать себе такие прекрасные цветы.

Рехей прямо зарычал от злости, закрывая собой сестру.

— Как насчет того, чтобы выбрать, кто из вас будет участвовать? Здесь вы сами можете принять решение, — напомнил Бьякуран о цели визита.

— Мы можем взять пять минут на обдумывание? — спросила я.

— Конечно, Аки-чан, я подожду.

Подав знак остальным отойти в сторону, я, не повышая голоса, заметила:

— Мы делимся на две команды, но давайте продолжим действовать сообща.

— Согласен, — кивнул Шоичи, собранный и серьезный. Верилось, что этот человек руководил целой подземной базой. Несмотря на неожиданности, он не паниковал совсем. — Мы передадим вам все необходимое оборудование, но базу, думаю, лучше оставить у стороны Вонголы. Учитывая обстоятельства и то, что я, по сути, довольно слабый боец с атрибутом Солнца, я выступлю безэлементником и смогу руководить базой, кооперируя общие действия. Спаннер поможет мне. Небо — Тсунаеши-кун, Ураган — Гокудера-кун, Дождь — Ямамото-кун.

— Эй, ты не можешь здесь командовать! — зло бросил Гокудера. — Наш босс Десятый! Ты вообще сказал, что присоединишься к Фениксу, так как все это время, по сути, работал с сестрой Десятого, а не с ним!

На мой чуть удивленный взгляд Шоичи, извиняясь, пожал плечами:

— Это так, но раз уж у нас общий бой, думаю, это сейчас не важно. Ведь я могу остаться членом твоей семьи, Акира-сан?

— Конечно, — подумав и прикинув расклад, кивнула.

Шоичи не делил сейчас нас на две стороны. Он со Спаннером действительно будут наиболее эффективны внутри передвижной базы. Они подготовили несколько технических уловок, которые помогут нам.

— Успокойся, Гокудера, — неожиданно подала голос голограмма Реборна. Сам аркобалено прятался внутри базы, опасаясь радиации. — У Шоичи есть опыт сражений и он знает эту игру. Мы должны прислушиваться к его словам. Кого в таком случае выберешь ты, Акира?

— Гроза — Конрад, — ни секунды не сомневаясь выдала. — У меня есть только один Дождь — это Фальк, второго вынуждена просить у вас.

— У меня есть кольцо и коробочка Дождя, я могу сражаться, — решительно подал голос Базиль.

Я с сомнением на него посмотрела. Нет, в том, что парень умеет сражаться, я не сомневалась, но он все же хранитель Тсуны, причем решенный. Да еще и помощник отца. Черт его знает, как он будет действовать в решающий момент.

— Тогда, может быть, сделаем замену игроков? — неожиданно предложил Ямамото. — Я на Базиля?

Хоть Такеши улыбался, все равно бросил на Штромберга серьезный взгляд, будто бросал тому вызов. Что бы это все значило? Желание нагнать более взрослого и опытного?

— Я не против, — улыбнулся Базиль. — Будем в одной команде, Савада-доно!

— Э-э-э, — протянул Тсуна, растерявшийся под взглядом Базиля, наполненным таким почти щенячьим восторгом. — Я, конечно, не против работать с тобой, Базиль-кун...

— Хорошо, с этой сладкой парочкой решили, — широко улыбнулась я. — Тогда в составлении плана полагаюсь на Шоичи, от себя обещаю по крайней мере отвлечь и задержать Бьякурана.

— Ты этого не сделаешь, — заявил бескомпромиссно Кёя.

— Это тот редкий случай, когда я с ним согласен, — добавил Мукуро. — Мне и так сложно смириться с тем, что я не участвую, поэтому держи ее в своих планах подальше от Бьякурана, — мило улыбаясь, попросил разноглазый у Шоичи.

Бедняга под этим взглядом побледнел.

— Прекратите, он меня не убьет. Я с этим справлюсь. — Переведя взгляд на Хибари, добавила: — Или кто-то желает сделать решение вместо меня?

Прозвучало с вызовом, который Кёя не мог не услышать. Наверное, поэтому и промолчал.

— Акира-сан, — Шоичи попытался сменить тему и прояснить еще один момент, — у нас нет большого выбора, поэтому выбор еще одного безэлементника доверяю вам.

Пока я обернулась, Кёя схватил за грудки Конрада, незаметно оттащив того в сторону. О чем-то явно предупредил, всем своим видом явно обещая с ним что-то сделать в противном случае, и рыжий хорошо понимал, что именно. Правда, взбрыкнул и оттолкнул от себя Хибари, громко рявкнув 'ей!', а затем продолжил что-то вполголоса втирать.

Я не хотела выбирать, но этот вопрос должен был прозвучать. Когда я посмотрела на группу людей, которые не были бойцами и держались вместе, я ужасно себя чувствовала. В их глазах, у всех до единого, был страх. Они будут легкими мишенями для бойцов Мельфиоре. Их жизнь будет зависеть от нас, которые будут их защищать. Киоко, Хару или И-пин я даже не рассматривала. Джанини трясся от страха — он хорош, сидя на базе, но в центре боя будет паниковать и мешаться, а то и сдуру окажется под огнем. Оставались Фуута или Бьянки. С Фуутой у меня сложились более крепкие узы. У женщины было кольцо Урагана, но она вполне может снять его и останется той же мишенью. Ядовитая кулинария в данном случае вряд ли поможет. Привыкнув быть бойцом, согласится ли она побыть защищаемым игроком? Фактически обузой.

— Мне не хочется вас об этом просить, — глубоко вдохнув, начала, постаравшись, чтобы голос звучал твердо, — но, как и сказал Шоичи, выбора у нас нет. Нам нужен один человек, и, если кто-то из вас готов доверить свою жизнь мне, — посмотрела на Фууту и Бьянки, — то пожалуйста, сделайте это.

Бьянки непроизвольно сжала одной рукой другую — ее пугала мысль расстаться с кольцом и коробочкой. Фуута никогда не был бойцом, он и так в мое время долгое время вынужден был бежать, спасая свою жизнь из-за своих способностей. Ему было страшно.

— Я готов рискнуть своей жизнью, Акира-анеки, — решительно свел брови к переносице парень.

— Я сделаю это, Акира-чан! — неожиданно звонко воскликнула Киоко, заставив всех удивленно посмотреть на нее. Девочка быстро затараторила: — У меня нет кольца и коробочки, но я умею лечить и без них! Я буду более полезна во время сражения!

— Киоко, не вздумай! — гаркнул Рехей. — Тебя могут ранить!

— Да, Киоко, не думаю, что тебе обязательно в этом участвовать, — растерялась я.

Будь она хотя бы на пять лет старше, я бы поняла, но в ее возрасте находиться на волоске от гибели... Тсуна, Гокудера, Ямамото, да и я в том числе — у нас выбора не было, но мы хотя бы можем попытаться защитить себя.

— Киоко-чан, не делай этого! — заволновался Тсуна, тоже попытавшись ее переубедить.

— Я уверена, что справлюсь, — ее взгляд приобрел решительность и упрямство, совсем как у Рехея. — Я не буду вам обузой.

— Ты не должна так делать! — затормошил ее Рехей. — Я сам сниму кольцо и коробочку и выступлю в бою.

— Нет, братик, — отрицательно замотала головой Киоко. — Я не хочу, чтобы ты всегда меня защищал. У тебя должна быть своя жизнь, а я должна стать сильнее. Кира-чан, — повернулась ко мне Киоко за поддержкой: — возьми меня с собой.

Ох, не думала я, что когда-то мои слова приведут к такому. Киоко смотрела с надеждой, я могла ее понять и была рада, что она растет, но все равно не хотела, чтобы она рисковала своей жизнью сейчас. Рехей смотрел на меня требовательно, ожидая, что я пойму его и возьму вместо безэлементника. Он полезет в бой без кольца и коробочки, ведь он привык сражаться, но так он может погибнуть. Он всегда готов пожертвовать собой... и я не могу этого ему позволить. Так мой друг, мой названый младший брат сгорит.

— Рехей, я тоже не хочу рисковать жизнью Киоко, но позволь ей решать самостоятельно, — выдохнула, ожидая взрыва эмоций со стороны боксера. — Ты не можешь всегда жертвовать собой ради других.

— Кира-чан!.. — воскликнул он, сжав кулаки и проглотил слова.

Я знаю, Рехей был зол, но он мне доверял. Будь на моем месте парень, наверняка в ход пошли бы кулаки, с целью понимания, так сказать.

— Кира-чан, — повторил Рехей, опуская руки, выпрямляясь и успокаиваясь, — я доверюсь твоему решению, даже если с ним не согласен. Ты знаешь, я хочу ее защитить, и я уверен, ты тоже хочешь этого. Киоко в этом времени стала сильным человеком, и иногда я думаю, что это благодаря тебе.

Ого! Да, я видела Киоко в этом времени, она действительно была сильным и уверенным в себе человеком. Не в физической силе дело, хотя думаю, в этом плане она что-то все же умела, а в духовном. Рехей тоже видел это и через десять лет он понял, что, желая оградить ее абсолютно от всего в мире, он не позволяет ей повзрослеть. Видимо, с появлением вновь той же маленькой Киоко-школьницы, неуверенной в себе и чуточку наивной, он забыл об этом. Как выразился Кикё, Киоко выглядела милым безобидным цветком.

— Старший брат... — протянул Тсуна.

Братец был потрясен словами Рехея. Не знаю, что он думал в этот момент, но повернулся ко мне и решительно потребовал:

— Не бери Киоко-чан с собой, имото. Я не могу позволить, чтобы ее жизнь была под угрозой!

С интересом посмотрев на него, я раздумывала над тем, на что готов пойти братец, чтобы помешать Киоко участвовать. Это смешно, учитывая, что только из-за его решения Киоко вместе с Хару находятся здесь и даже просто поэтому они уже в опасности.

— Тсуна-кун, оставь Киру-чан, — не знаю, что сказала бы я, наверняка бы все испортила, но Киоко сама вмешалась. — Я решила это сама, перестань винить остальных. Я здесь потому, что тебе нужна была наша с Хару-чан поддержка. Акира-чан тут совсем не виновата. Она очень старается и делает все, что может, и Акира-чан тоже хочет защитить всех.

Братец аж растерялся от ее слов, смотря на нее круглыми глазами. Она не была слепой и видела, что вокруг происходит, но не думаю, что Тсуна этого ожидал. Тем более, этих слов от нее. Наверное, думал, что девочки не знают о том, чьей идеей было перенести их в будущее.

— Прости, — тихо добавила Киоко, отступая от него на пару шагов.

Ее брови изогнулись, выражая сожаление. Она уже чувствовала себя виноватой за свои слова. Тсуна не нашел, что сказать, но смотрел упрямо. Думаю, он приложит все усилия, чтобы ее защитить.

Решив все подобным образом, вернулись, чтобы поделиться раскладом с другой стороной. Не было смысла скрывать, что мы будем действовать сообща против Мельфиоре, но Бьякурана это, казалось, вовсе не волновало, а его хранители, думаю, слишком верили в своего босса. Он был сам себе на уме. Да и с предложением Шоичи выступить в качестве безэлементника согласился, не расстроившись. Может быть, он даже знал о Плане Шоичи-Тсуны-Кёи. Во всяком случае, если он специально подтасовал роли бойцов, то в роли цели могли оказаться кто-то из девочек. Тот, кого хочется защищать. Если бы не Шоичи и Спаннер, то как раз: Хару и Киоко.

Красноволосый мужчина около тридцати пяти лет, узнав, что участвовать не будет, вообще расклеился и показательно горестно вздохнул, так же показательно завалившись на пол. Девчонка показала ему язык.

— Ладно, давайте я продолжу и объявлю, — судя по улыбке Бьякурана, его эта сцена позабавила. Это было странное чувство, потому что на перепалки своих хранителей я тоже, бывало, смотрела с улыбкой. — Для Облака я выберу моего обожаемого лидера шести венков — Кикё, — он кивнул крашеному мужчине, который останавливал паренька лианами и девчонку с пламенем Дождя.

Лощеный мужчина с длинными волосами сделал жест, взявшись пальцами за подбородок. Этот жест повторили еще двое — думаю, это что-то вроде команды 'отдать честь'. Было видно, что мужчина имеет влияние на остальных и он очень услужлив перед Бьякураном.

— Для Солнца, существо, живущее, дабы убивать, — Дейзи.

Это тот паренек, что попытался проскочить к девочкам. Присмотревшись, с удивлением заметила у него в руках плюшевого зайца. Он был странным. Имел огромные синяки под глазами, болезненно блестящие глаза и шрам через все лицо. Маньяк или имеет проблемы с психикой.

— И для Тумана, фантома, что объявил правду — Торикабуто.

Мужчина в глухом плаще до пола и коричневой маске с демонической рожей, закрывающей все лицо. Истинный Туман — молчаливый, не дает никаких подсказок.

— Но это не всё! У вас должно быть два участника для тумана, — напомнил Базиль.

Бьякуран и девчонка, обнявшая его руками за талию, сделали круглые глаза, наигранно изображая потрясение, а в следующую секунду рассмеялись. Вероятно, они были где-то на одном уровне и им было комфортно.

— Вообще-то мы не собирались вам рассказывать, — отсмеявшись, сказал Бьякуран. — Как я уже говорил, каждый из настоящих венков имеет сотню A-ранговых подчинённых. Наш второй участник тумана всегда здесь. Подчинённый Торикабуто — Сару.

Про сотню подчиненных на каждого он, может, и приврал, но на свободном пространстве прямо перед боссом Мельфиоре в клочьях расплывающейся синей дымки проявился еще один человек. Снова глухая одежда и улыбающаяся маска на лице, правда, не плащ, а скорее одеяние ниндзя из фильмов. Как раз два меча на перевязи за спиной. Он сидел, скрестив ноги и по-обезьяньи почесывал макушку рукой. В общем, полностью измененный тип личности, но в мгновение, когда он проявился из иллюзии, я почувствовала его пламя Тумана. Оно было тонкое, едва заметное, как запах, и быстро исчезло, что говорило о его мастерстве, но я все равно почувствовала. И Хром, по-видимому, тоже.

— Две иллюзии, разве это не...? — начала было она и нерешительно оглянулась на Мукуро.

— Да, — кивнул разноглазый и растянул губы в плотоядной улыбочке. — Мастерство впечатляет, но, если бы я участвовал, от него и мокрого места не осталось.

— О чем это вы? — уточнил Фальк, от лица остальных непонимающих.

— Это наш старый знакомый — Генкиши, — сказала я и обратилась к Бьякурану: — Не боишься, что уведу?

— Какая ты жадная, Аки-тян, — рассмеялся тот. — Я не боюсь. Если сможешь, то возьми.

Генкиши тем временем перестал скрываться и развеял иллюзию, встав в полный рост. Снова в облегающем костюме и с четырьмя мечами на перевязи. Правда, его открытое лицо был испещрено коричневыми пятнами, отдаленно похожими на трупные. Это, видимо, Мукуро с ним сделал, но мечника уже достаточно подлатали — следы уже подсохшие. Сложно сказать, о чем он думал — слишком нечитаемый, но, думаю, оценивал противников. С Хибари и Рокудо он уже встречался, и они его явно впечатлили, отчего Генкиши смотрел на них с плохо скрываемой ненавистью во взгляде, но и с опаской. Кстати, о Кёе — его наставления Конраду продолжались. Правда, лупить рыжего ребром ладони все же излишне.

— Моя верность вам, Бьякуран-сама, не пошатнется, — заверил мечник свое начальство, отходя в сторону.

Бьякуран привычно улыбался, но действительно ли он шутил сейчас? Я внимательно рассматривала его лицо, он отвечал мне тем же. Глаза умные, с легкой смешинкой. Интересно, задается ли он вопросами, так же как и я, или все знает? В одном я уверена на все сто — с игроками он заранее все подтасовал. Мы оба знали, что встретимся на поле боя.

— Эй, осторожней! — предупредил Рехей, неожиданно дернув меня за плечо, загораживая собой.

Пока я ушла в себя, возникла напряженная пауза, и теперь все стоящие вокруг до единого готовы были прямо сейчас вступить в бой.

— Продолжим! — огласил Бьякуран, снова весело разулыбавшись, наслаждаясь ситуацией. — Следующее правило — правило цели.

Мы не знали, что это значит, но Шоичи объяснил. Это правило присуждало кому-то из игроков значение 'цель'. Думаю, понятно, что игра будет закончена, как только одна из двух целей будет убита. Сделать 'целью' предмет, видимо, не так кровожадно. Не все у нас готовы были к чьей-то смерти, ой не все.

— Значит, это тот, кого надо защищать, — сказал Реборн и поднял глаза на таблицы.

— Ты правильно понял, Реборн-кун, — усмехнулся Бьякуран. — Рулетка уже все выбрала. Видите пламя на одном из символов?

Пламя Неба горело на изображении безэлементника у Вонголы, у Грозы от Феникса и у Солнца от Мельфиоре. Бьякуран дал нам маленький плоский квадрат, размером с ноготь — это была метка цели, которую требовалось прицепить на одежде с левой стороны груди. Метка была сигналом, который будет видно на радарах. Он выглядел радостным, когда Шоичи решил сам взять на себя роль цели, хотя у них со Спаннером был выбор. Конрад принял метку с достоинством. Не могу не признать, что необходимо мужество, чтобы сохранить хладнокровие, зная, что тебя будут пытаться убить... но, честно говоря, мне иногда кажется, что рыжий и так все время на волоске.

Шоичи неожиданно схватился за грудь и упал на пол, болезненно закричав. Бьякуран любезно пояснил, что жучок 'цели' вытягивает пламя, заставляя его быть видимым глазу. У Шоичи пламени было, наверное, меньше, чем у Дейзи или Конрада, поэтому он чувствовал слабость. И все равно через время они тоже ослабнут, а значит, время у нас ограничено.

— Ирие-кун, не заставляй себя! — бросился к нему Тсуна.

— Если ты не будешь осторожен, то можешь умереть, — заметил Ямамото, помогая Шоичи подняться на ноги.

— У врага те же проблемы, — ответил Шоичи упрямо. — К тому же, это не только ради самопожертвования. Я один из тех, кто наставил Бьякуран-сана на этот путь! Я не могу сбежать!

Стало ясно, что он вывернется наизнанку, но не отступит. Выбора все равно не было. Спаннер оказался бы на тех же условиях. Хотя Шоичи в становлении Бьякурана вряд ли был виноват, но успокаивать его я не стала. Ему требовалось стремление и сила воли, чтобы пережить этот бой.

— Ладно, чего уж там, — пожал плечами Бьякуран. — Начнем наш бой.

В небо со свистом полетели салюты, сложившиеся в три круга. Все задрали головы на звук, а я снова поймала на себе взгляд босса Мельфиоре, загадочно мне улыбнувшегося с явно различимым предвкушением.

Примечание к части

* Уровень фотошопа Совы — "делаю все лапами", но вот https://vk.com/album-160026619_250967002?z=photo-160026619_456239738%2Falbum-160026619_250967002

Глава 18

До начала состязания оставалось три минуты. Я отозвала в сторону Шоичи для регулировки общих действий.

Судили бой девушки из Червелло. Это было странно, учитывая, что в этом времени они работали на Мельфиоре, но Бьякуран убеждал, что они будут судить непредвзято. Что касается меня — мне было все равно. Наша сторона ему не верила, но вынужденно согласилась, ведь, кроме моего личного интереса, борьба шла и за кольца. Эта 'игра' была не обычной игрой, и так мы хотя бы могли проверить навыки противников перед настоящим сражением. Ведь никто не думал, что проигравший в Чойсе действительно отдаст свои кольца?

Все, кто не участвует, будут ждать в палатах наблюдения. В том числе Скуало, Каваллоне, Гамма со своей командой и Реборн. Они скрывались внутри переносной базы, но Бьякуран со смешком сказал, что радиация три-ни-сетте тут не действует, а его помощник Кикё заметил почти неуловимое присутствие капитана Варии. Скуало, конечно, зло сообщил, что он тут чисто подраться, но ни я, ни Ямамото, ради которого он и остался, ему не поверили. Что здесь делал Каваллоне? Я не знаю. Строил из себя наставника Хибари (Кёя его, как обычно, игнорировал, хотя и Дино не усердствовал) и старшего брата Тсуны.

За три минуты нас развели в разные стороны поля боя. Команда 'Феникс' поднялась на крышу четырехэтажного здания, куда нас привела одна из Червелло. Конрад, Фальк, Такеши и Киоко смотрели на меня с ожиданием. Думаю, я должна обрисовать наш план действий.

— Сперва мы должны найти переносную базу, — решила я. — Ямамото, на тебе защита Конрада, Фальк, присматриваешь за Киоко. Как только окажемся на базе с Шоичи, Конрад и Киоко останутся там. Если всех собрать в одной точке, их легче будет защитить, главное — не дать пройти врагу. Передвигаемся перебежками, пламя не использовать.

Проверив, все ли все услышали и поняли, связалась с Шоичи по передатчику, что он нам всем раздал. Хорошо, что средств связи взяли с запасом. К тому же, Шоичи должен радаром просканировать местность и получить карту, тогда нам останется лишь сориентироваться и присоединиться к ним.

Через три минуты я получила данные. Шоичи был в юго-восточной части поля. Он сбросил нам карту на коммуникатор. Похоже, до него было почти пять километров. Приличное расстояние. Если идти его пешком, мы потратим слишком много времени, поэтому на мотоциклах нас встретят Тсуна и Базиль, чтобы забрать Конрада и Киоко. Они незаметно для врага доставят их на базу, не выдав месторасположение. Затем мы вступим в бой. А до тех пор Шоичи выбросил в воздух маячки с его пламенем, которые своим ходом разлетятся в разные стороны. Радары врага обнаружат их, таким образом, они вынуждены будут уничтожить большинство маячков, прежде чем сообразят, где настоящий, а мы выиграем нужное нам время. Если же кто-то из врагов подберется к базе достаточно близко, его задержит Гокудера.

Мы знали, что за время, пока мы перегруппировываемся, Мельфиоре уже начнет свою атаку. Мы еще не встретились с Тсуной и Базилем, как Шоичи передал, что команда противников приступила к уничтожению маячков. Он видел врагов на радаре, так как игроки Мельфиоре использовали устройства на обуви для перемещения с помощью пламени. Шоичи должен был предупредить нас, если враг окажется близко, но этого не произошло, когда я почувствовала отголосок пламени.

Подняв руку, дала команду всем замереть на месте и сгруппироваться. Фальк, Конрад и Ямамото достали оружие, приготовившись к бою, но враг не вышел.

— Как ты нас нашел? — крикнула я.

Уже знакомый почти детский смех донесся из-за угла здания с кафетерием, куда я смотрела. До него было метров сто.

— Похоже, твои способности к обнаружению и в прошлом очень сильны, Аки-чан, — улыбаясь, Бьякуран вышел на середину дороги.

Он ничего не боялся, шел уверенно и расслабленно. Демонстрировал открытость, будто знал, что нам, даже всем вместе, его не одолеть. Нехороший знак. Может означать, что у него есть козырь в рукаве.

— Хорошо, что теперь будешь делать, Аки-тян? — продолжил Бьякуран. — Если ничего не предпринять, я могу убить вашего игрока с меткой цели и... — он легкомысленно пожал плечами, — может быть еще парочку игроков в придачу.

— Зачем тебе это? — спросила я.

— М-м-м, ради забавы, конечно, — улыбнулся Бьякуран, наслаждаясь впечатлением, которое он производит. — Это ведь игра, верно? Чтобы победить, нужно убить вражеского короля. А чтобы игра была нескучной, необходимо добавить больше игроков, желательно тех, что будут моего уровня.

Он поднял раскрытую ладонь, направив палец в мою сторону. Едва он начал движение, я сообразила, что будет атака, прежде чем его пламя Неба усилилось, поэтому успела сформировать Серо с небольшим отрывом. С его пальца сорвался светло-оранжевый луч, встретившийся с темно-оранжевым лучом прорвавшегося шара Серо, и раздался взрыв.

— Уходите! — крикнула назад, едва дым стал рассеиваться. — Я его отвлеку!

— Босс! — услышала я Конрада, и, обернувшись, увидела его нерешительность.

— Ему нужна я, — ответила на невысказанный вопрос. — Я не смогу отвлекаться. Со мной все будет в порядке. Обещаю, что вернусь!

— Нет, я не могу тебя бросить! — категорично отказался он.

— Выполняй! Что бы тебе там ни наговорил Кёя, я ведь твой босс, верно? — уже почти прорычала, чувствуя пламя Бьякурана, почему-то стоящего на месте.

От попыток разгадки его действий начинало ломить виски.

Рыжий сжал зубы, но кивнул Фальку. Ребята ушли в сторону, обходя место сражения по кругу. Дым сыграет нам на руку и скроет их. Бьякуран стоял на месте, я видела его фигуру не слишком отчетливо, но смешок был хорошо слышен.

Ветер среди высоток слабый. Он едва шевелил челку и дым оседал медленно.

— Мы остались один на один, Аки-чан, — констатировал Бьякуран, когда видимость прояснилась.

— Хочешь что-то рассказать? — предложила я.

— Не-е-ет, — протянул, будто дурачась. — Игра в самом разгаре. Разве не забавно? Я в белом, но добро здесь вы. Именно я хочу убить детей, я — Темный Властелин со своей армией, и я хочу захватить власть во всем мире.

— Добро всегда побеждает зло, — согласилась я. — Правда, кто победил, тот и добрый.

— За это я тебя и люблю, Аки-чан, — засмеялся Бьякуран. — Мы похожи. Сыграешь со мной до самого конца?

Странный вопрос. Почему-то босс Мельфиоре напоминает мне Мукуро. Похожая улыбочка и хитринка в глазах. Схожий безобидный образ. Та же загадочность и, наверняка, какой-то скрытый смысл в словах.

— Вы с Мукуро, наверное, могли бы стать хорошими друзьями, — сказала я вслух.

— О, мы здорово повеселились! — обрадованно улыбнулся Бьякуран. — Он скрывался за личностью Леонардо Риппи — моего подчиненного — и передавал вам нужную информацию. Я знал об этом едва ли не с самого начала, когда он принес и поставил в вазу белые лилии, но поймать его было очень интересно! Жаль, что он все равно смог сбежать. Мои поздравления, Мукуро-кун, — повысил он голос, подняв голову. — Ты так спешил к Аки-тян, но все равно идеально играл свою роль до конца!

Мукуро должен был наблюдать из палаты зрителей через экран за полем. Камеры должны были показывать зрителям все точки боя. Надеюсь, он не сделает глупостей. Но что меня еще беспокоит — Бьякуран знал о том, что Мукуро шпионит. И все равно позволил ему делать это до определенного момента. Я даже знаю до какого — едва мы получили пакет со схемой базы Мелоне. Все-таки Бьякуран нас вел к этой базе и знал о предательстве Шоичи. Руками Шоичи он перенес нас сюда. Да еще и многих сильных людей не обменял на подростков, будто ему нужны были именно взрослые версии. Но зачем?

— Почему ты все это делаешь? — спросила я.

— Аки-тян, — осуждающе протянул босс Мельфиоре, — призы принято получать за победу.

Значит, победа в Чойсе, да? Или все же конкретно победа над ним?

— Я начинаю! — предупредил Бьякуран, и вокруг его руки появилось темное, полупрозрачное пламя.

Оно собралось и, направляемое его волей, полетело в мою сторону, принимая форму огромной руки с меня ростом. Я не сплоховала и успела смешать пламя Неба с Туманом. Этот прием мне помог освоить Мукуро на наших тренировках.

Похожая рука, пусть и меньшего размера, остановила его атаку. Ладони призрачных рук хлопнули друг об друга, а пальцы с силой сплелись, продолжая бороться. Я чувствовала давление, которое испытывало мое измененное пламя. Бьякуран тоже стоял с вытянутой рукой, держа контроль, но на его руке с кольцом появился белый китайский дракон. Без сомнений — зверь из коробочки.

Безумно красивый, белоснежный, с желто-оранжевыми глазами, он взревел и взлетел змеей по воздуху, как по воде, даже не дергая короткими лапами. Без вылетел вовремя, вцепившись зубами и когтями в тело воздушного змея, заизвивавшегося веревкой в попытке поймать шустрого черного дракончика. Хорошо, что с дракончиком мы были на одной волне и я смогла быстро открыть коробочку.

— Разве не символично? — засмеялся Бьякуран и усилил давление, рассеивая мою призрачную руку.

Я отскочила в сторону, уклоняясь от его туманной руки, также получившей повреждения. Она пролетела мимо и врезалась в здание за моей спиной, окончательно распавшись на клочки. Я закручивала новое Серо в руке, рука Бьякурана вновь засветилась, собирая пламя. Похоже, он предпочитал использовать смесь Неба и Солнца для атаки.

Два импульса пламени вновь встретились, правда, на этот раз мы оба вложили больше сил, и пламя сомкнулось, пытаясь перебороть друг друга. От их противостояния поднималась не только пыль, но и сильный, практически штормовой ветер. Я не стала дожидаться выяснения, кто из них сильнее, а сделала несколько быстрых прыжков вверх, чтобы сократить расстояние и обогнуть встретившееся пламя. Бьякуран вынырнул из движущихся клубов пыли и встретил меня ближним боем. Я заблокировала его удар раскрытой ладонью, объятой пламенем, а от удара ноги уклонилась.

— Ну же, Аки-тян! — сказал Бьякуран. — Ты ведь можешь лучше. Постарайся!

Я разорвала расстояние, прерывая рукопашный бой, который был вовсе не безобидным, учитывая, что мои и его руки были объяты пламенем. Он издевается или всерьез сдерживается? Но зачем?

Без, раскинув крылья высоко над нами, выдохнул сгусток пламени Неба, врезавшийся в здание. Высотка будто в замедленной съёмке обзаводилась просачивавшейся в нее дырой. Белый дракон оказался шустрым, извиваясь, он скользнул в сторону и взревел, выдыхая рассеянное пламя Неба. Без повторил его прием. Из его раскрытой пасти вырвался рев вместе с рассеянным пламенем, нейтрализующим такую же атаку белого дракона. Чистое пламя атрибута Неба должно было парализовать коробочку. Каваллоне говорил 'превратить в камень'. Без раньше не показывал, что так умеет, хотя сам создан из пламени Неба, и я даже понимаю почему. Он просто предпочитал более нацеленные атаки, точечные, чтобы не тратить силы попусту и не задеть никого или ничего лишнего.

Нужно постараться. Стиль боя Бьякурана был удивительно похож на мой, но у него получалось гораздо лучше ориентироваться и применять подходящий навык в нужный момент. Это должно прийти с опытом, поэтому мне придется хорошенько напрячься, сосредоточиться на этом бое и выжать из себя все, что можно.

* * *

— Ясно, — выдохнул Шоичи, напряженно всматриваясь в черный монитор с зелеными точками.

— Ирие-кун... — донесся через микрофон наушников голос Тсунаеши-куна.

— Все в порядке, Тсунаеши-кун, — быстро заверил его он. — Продолжай двигаться в том же направлении. Это Бьякуран-сан, от него можно было ожидать чего-то подобного. Акира-сан, я уверен, справится. Она хотела, чтобы так произошло. Остальных врагов хорошо видно на радаре, поэтому больше неожиданностей не предвидится.

— Эй, Ирие, — донесся голос Ямамото Такеши. — Ты уверен, что все в порядке? У меня тут под боком рычащее рыжее чудовище, и он пока еще не понял, что ты не отправляешь никого Акире на помощь.

— Е-е-ей! — взревели динамики, заставив Шоичи схватиться за уши. — Ирие! Ты что, никого не отправишь к Бьякурану?! Сдохнуть хочешь?!

— Эрнесто-сан! — забеспокоился Шоичи. — Пожалуйста, только не сворачивайте назад! На вас метка цели, и если вы не хотите, чтобы Акира-сан проиграла, продолжайте двигаться к базе!

— А ты молодец, — похвалил его Ямамото Такеши.

Шоичи сделал тяжелый вдох и медленно выдохнул.

— Акира-сан и Тсунаеши-кун — оба доверили мне управление нашими силами во время Чойса, поэтому, пожалуйста, слушайте, что я говорю, — терпеливым тоном напомнил он.

Спаннер, сидящий на кресле слева, показал большой палец, а Шоичи, закрыв микрофон, признался:

— Надеюсь, Акира-сан знает о последствиях своей просьбы оставить на нее Бьякуран-сана и потом вспомнит об этом. Не хочу умирать таким образом.

* * *

Обе метки цели беспрепятственно были доставлены на базу, и все бойцы перегруппировались. Тсуна, Базиль и Ямамото отправились в атаку, чтобы скорее добраться до цели. Первые двое были достаточно мобильны и даже в случае повреждения мотоцикла могли быстро набрать скорость. Ямамото утверждал, что тоже сможет, кроме того, он намеревался встретиться с Генкиши, отчего капитан Варии в палате наблюдения радостно оскалился. А затем, приученный работой, даже не дернулся, почувствовав вблизи жажду убийства.

Штромберг и Гокудера отвечали за защиту. Враги разделились, и один из них оказался слишком близко и мог заметить базу. На его перехват отправился Дождь.

Реборн слышал команды Шоичи благодаря передатчику и мог отслеживать происходящее на поле боя не только с экрана. Второй бой не стал неожиданностью. Тсуну заметил Туман Мельфиоре, но благодаря тактике Шоичи с приманкой, содержащей пламя Неба, Савада нанес первый удар. На этом все могло бы и закончиться. Тсуна оказался за спиной врага и удар объятой пламенем перчаткой вышел достаточно сильным. Отчего враг прилип к зданию, распластавшись, как слизь.

Торикабуто отлетел и врезался в здание, но там даже стекло не разрушилось.

— Небоскребы арены молний покрыты упрочняющим пламенем Грозы. Они в двадцать раз прочнее обычных зданий, — пояснил голос одной из Червелло за кадром.

Хранитель Тумана 'поплыл'. Его плащ распался на сотни веревок, а следом за ним и тело, оставив лишь голову, парящую в воздухе и хребет. Хотя... не веревки.

— Морские змеи, — разглядел их Дино. — Очень мощные, раз даже мы их видим через аппаратуру, — он прищурился и воскликнул: — На них пламя Грозы!

Действительно, благодаря едва заметному брызжущему искрами ореолу пламени иллюзорные змеи пробили здание. Тсуна, видимо, тоже заметил это и уклонился. Противник мог использовать сочетания разных элементов. Ох и сильный ему боец достался.

Торикабуто продолжил атаки змеями. Они кружили вокруг Тсуны, атакуя с разных сторон. Рано или поздно это должно было случиться — Тсуна оказался в клетке, окруженный змеями, словно прутьями. Они сжимали свободное пространство, но Реборн знал, что Тсуна сделает, когда откроет коробочку, а потому с ожиданием ухмыльнулся.

Крошечный лев, который мог спокойно сесть на руку, выглядел безобидным. Но его грива состояла из пламени Неба, и рев, вырвавшийся из пасти, тоже был атакой, которая 'упокоила' змей. Тсуне оставалось лишь их сломать и выбраться.

Торикабуто остался беззащитен, и Тсуна атаковал его. Не успел он добраться до зависшей на одном месте головы Тумана, как из здания за спиной Торикабуто вылетели припасенные змеи. Слишком близко, Тсуна не мог уклониться и отдал команду льву принять камбио-форму.

— Ты до конца наблюдал за тренировками Тсуны? — спросил Реборн.

— Нет, — смущённо признался Каваллоне, взглядом извиняясь за это. — Мне пришлось отлучиться.

— Тогда я единственный видел это, — не скрывая улыбки, отозвался Реборн, наблюдая за тем, как сотни змей, словно копья воткнулись в то место, где был Тсуна, и окружили его, превратив в подушку для иголок.

— Эти коробочки, как ты знаешь, способны превращаться в оружие, — продолжил Реборн. — Первого Вонголу прозвали огромным Небом, обволакивающим и закрывающим все вокруг. Он носил плащ, который не могло пробить никакое оружие.

Камбио-форма маленького льва оказалась ожившей легендой. Черный кожаный плащ, крепившийся к левой перчатке небольшим щитом, защитил Тсуну, и змеи осыпались прочь. Величайшая реликвия, на подоле которой плясали языки оранжевого пламени.

Правда, не там его ожидал увидеть Реборн. То, что коробочку, принадлежащую Тсуне, обучили, он догадывался. В этом мире ходили слухи, что Савада Тсунаеши — перерождение Первого Вонголы. У него те же перчатки, но их было мало. Вонголе и ее Десятому боссу в этом времени требовалось на чем-то держаться. Нужна была основа, чтобы нового босса слушались. Или легенда, и ее придумал Девятый Вонгола, отдавший ему перчатки.

'Что ж... посмотрим, где еще проявится легенда' — подумал Реборн, едва не потирая руки, и перевел взгляд на другой монитор, показывавший бой с боссом Мельфиоре издали, так как ближайшие камеры были уже уничтожены.

* * *

Черт, мне просто не хватает опыта. А скоро и сил.

Уклоняться, отбивать или блокировать атаки босса Мельфиоре я еще могла, но атаковать не получалось. Он будто видел их все насквозь. Его стиль боя похож на мой, и, наверное, поэтому Бьякуран предвидел мои шаги. Он не добавлял к атаке из своего пламени другой атрибут, как делали это другие — он полностью перемешивал их, как я. Это похоже было на рулетку. Куда стрелка укажет, такой навык и используешь, а затем нужно еще немного времени для использования другого. Так вот, Бьякуран крутил эту рулетку гораздо быстрее и более ловко подбирал навыки, чтобы тратить минимум сил.

Мне нужно было напрячься так, как никогда раньше, чтобы пройти этот порог его опыта. Стать быстрее, чем прежде, чтобы Бьякуран не успел увидеть и среагировать соответствующе. Он умел перемещаться с помощью пламени, но не настолько быстро. Это, наверное, единственное, что он не мог повторить. Поэтому я разгоняла скорость до предела, чувствуя, как ноют мышцы, кости и связки. Перемещалась быстрыми рывками, уклоняясь от его атак Небо-Солнце, которые разрушали все вокруг. Останавливалась ровно на то мгновенье, чтобы атаковать самой, а затем вновь сорваться с места. И в один момент ногу свело болью.

Бьякуран не успел поймать момент моей дезориентации, когда я едва не свалилась на изрядно покореженный асфальт, а через секунду я подала пламя в руки и скрылась, спрятавшись среди развалин.

Оценивать разрушения не было возможности — плюхнувшись на землю, я со всех сил сжимала зубы, чтобы не издать ни единого звука, и прятала пламя, чтобы меня не нашли. Всего остального для меня просто не существовало.

Наконец, более не нагруженная правая нога слегка успокоилась. Я открыла глаза, увидев огромный кровоподтек выше щиколотки. Оттянула носок, оценив, что ниже нога тоже вся красная и уже слегка припухшая. Только бы не перелом!

Для проверки я рискнула слегка пошевелить ногой. Раньше я уже ломала кости, поэтому могу с некоторой уверенностью утверждать, что это не перелом. Кажется, обычный вывих, но от этого нога меньше болеть не стала. Очень вовремя!

Осторожно осмотрелась вокруг, чтобы проверить, не обнаружил ли меня еще враг. Пока что все тихо. Я спряталась за уцелевшей стеной, поэтому должна увидеть, если тот появится. Серо и его лучи Добра, простите, смеси Неба-Солнце крушили все очень быстро, несмотря на усиление камня.

Наушник в ухе разрывался от команд. Во время боя я не вслушивалась, но похоже, защищаемые доставлены на базу. Тсуна уже с кем-то сразился, но этот Туман не был побежден до конца, просто сбежал и заключил братца в ловушку, из которой тот не может выбраться. Быстро они нейтрализовали Небо. Кроме того, Фальк встретился с хранителем Облака Мельфиоре, и это оказался неслабый противник. Учитывая, что Кикё — негласный лидер хранителей Бьякурана, а Фальк, похоже, не так давно вступил в наши ряды... не удивительно, что Штромберг проигрывал. Пламя у него сильное, но не убьет ли его случаем Кикё? Шоичи также поинтересовался моим положением дел, и я ответила, что получила травму. Обеспокоенный этим, он сказал, что вышлет подмогу. Хотя кого он мог послать? Среди сражающихся на нашей стороне бойцов, которые участвуют в игре, нет никого уровня Бьякурана.

Где-то высоко в небе и чуть слева продолжал сражение Без со своим противником. Оттуда доносились взрывы и пылало мое пламя. У него тоже рано или поздно закончится вложенная в него энергия.

— Отдыхаешь, Аки-тян? — Бьякуран спрыгнул с камня, на котором возник, и медленно подходил ближе. Я вздрогнула от неожиданности, ведь его присутствие заметила не сразу. — Понимаю, это слишком сложно для тебя из прошлого. Я сам таким был.

Опираясь о стену и стараясь не нагружать правую ногу, я осторожно поднялась, решая, что делать, и оттягивая этот момент:

— Встретиться с силой, с которой у тебя просто нет шансов... От этого твое тело дрожит? — улыбнулся он.

— Смешно, — улыбнулась в ответ. — Моя проблема лишь в том, что у меня пока что недостаточно опыта и сил, но это лишь вопрос времени. Чтобы сразить тебя, возможно, было бы достаточно даже сил Феникса. Ты ведь сам выдал свое местоположение. Но я хочу получить ответы. Я знаю, почему Вендиче тебя не останавливают, Бьякуран.

Похоже, я зашла достаточно далеко в стремлении потянуть время. Он прекратил улыбаться и вдруг прикоснулся к своему уху пальцем. Бьякуран хочет, чтобы я отключила микрофон? Расскажет то, что не должно достигнуть чужих ушей, или отрежет возможность прийти мне на помощь? И я рискнула, нажав переключатель.

— Вот как, — снова улыбнулся Бьякуран лисьей улыбкой. — Завидую тебе, Аки-тян. Со мной Бермуда всегда был менее сговорчив.

— Может быть, потому что ты похож на того, кто не сдержит свою часть уговора и утаивает информацию? — приподняла брови, следя за его движениями.

Босс Мельфиоре замер метрах в десяти от меня. Достаточно близко, но с моей скоростью все же есть шанс избежать неожиданностей.

— Возможно, — засмеялся Бьякуран. — Ты честна в своих намерениях и готова оказать помощь — это подкупает. Но из-за того, что ты никогда не можешь остаться в стороне, ты и погибла, Аки-тян.

— Что ты об этом знаешь? — не сдержавшись, требовательно поинтересовалась.

— Надо же, а твои люди верят, что это я тебя убил, — снова засмеялся Бьякуран, заставив меня нахмуриться. — Хорошо, я попробую объяснить. Бермуда ведь рассказал тебе о том человеке? Ты уже сейчас догадалась, что это он. Теперь ты будешь его искать специально и Шо-тян будет тебе в этом помогать вновь. Понимаешь? Ты подошла к разгадке его тайны настолько близко, насколько ни один аркобалено не смог, даже Бермуда! — торжественно произнес он, разведя руки в стороны.

Мне стало понятней, почему я искала своего убийцу сама. Ради разгадки аркобалено я бы рисковать не стала. Поэтому же не рассказала ничего остальным. Есть у меня плохая привычка держать свои проблемы при себе. Получается, произошел обратный круг, причина поменялась со следствием. Не убийца искал меня, а я, спеша его обогнать, шла по следу убийцы. Одного я не понимаю.

— Но почему тогда при других развитиях событий, даже когда я отказалась от своих желаний, я все равно умираю примерно в одном и том же возрасте? Шоичи сказал, что ты можешь видеть параллельные миры, возможные вероятности будущего, так ответь мне.

— Я уже сказал. Ты не умеешь оставаться в стороне, Аки-тян, — Бьякуран перестал улыбаться, и даже возле глаз морщинок не было. Глаза у него оказались очень светлыми, голубыми, почти что белыми. — Ты отказалась от своих амбиций, но Тсунаеши-куна не бросила одного, став помогать ему в делах Вонголы. В других случаях ты погибаешь именно сейчас, потому что Девятый в это время отдает концы. Тсунаеши-кун становится Десятым, а ты — его головой. Жаль, что чтобы уничтожить Вонголу, пришлось потратить слишком много времени.

— Я тебе не верю, — подумав немного, призналась я. — Ты говоришь, что хочешь уничтожить Вонголу не ради власти, а из-за того, что меня убьет кто-то из Вонголы? Кто ты мне такой?

— М-м-м, — задумчиво протянул Бьякуран. — Вообще-то не Вонгола. Хотя она тоже большая проблема. Но ты права, я уничтожил Вонголу, действительно, не только ради этого, — продолжил Бьякуран, намеренно проигнорировавший мой вопрос и оттого довольный. — Захватить власть во всем мире тоже довольно интересное занятие. К тому же, у меня к Вонголе личные счеты. Но и ты тут не последнюю роль сыграла, Аки-тян.

Стоп. Дайте мне минутку сообразить... Взрослая Акира, кажется, с ума сошла. Этот психованный читер с детским смехом и замашками Темного Властелина? Серьезно?! Сделаю вид, что ничего не слышала и вообще мне показалось — он ведь всегда улыбается так загадочно, будто знает то, что не знают другие. К тому же этот франт говорит все с такой улыбкой, что это может быть просто шуткой.

— Что у тебя за личные счеты?

— Вонгола была сильнейшей преградой на моем пути в прошлом, — охотно ответил Бьякуран. — Уже десять лет назад она положила на меня глаз. Но мне быстро надоело сидеть под их контролем. Ты ведь меня понимаешь? Я интересовался пламенем, едва его обнаружил, и добился хороших высот, даже открыл в себе возможность видеть параллельные миры. Но на тот момент я был слишком одинок, чтобы меня оставили в покое.

— Одинок? — не поняла я. — В смысле, ты был обычным человеком, вне мафии?

— И это тоже. У меня не было сильных союзников, чтобы стать правителем нового мира, — развел он руками в белых перчатках без пальцев. — Не можешь прекратить — возглавь, разве не так?

Разве могла взрослая Акира пойти на это? Зачем ей возглавлять мафию? О чем она вообще думала?

Увидев недоверие на моем лице, Бьякуран понимающе улыбнулся:

— Ну же, Аки-тян, разве может этот мир стать лучше, если никто не хочет приложить к этому своих сил?

— Но, похоже, привело это, как всегда, не туда, — обвела я взглядом окружающие развалины.

Бьякуран снова развел руками:

— Все в порядке, если не считать, что Вендиче тебя убили.

— Что? — опешила я и не нашла ничего лучше, как спросить: — Почему?

— Они хотели найти того человека, что создал аркобалено, разве Бермуда не сказал тебе? — слегка удивился Бьякуран. — Я видел в параллельной реальности, как Вендиче пронзают твое сердце. Никогда не думала, почему Бермуда все еще жив, не смотря на то, что все остальные аркобалено мертвы? Ответ очевиден — его существование удобно для его создателя. Он управляем. Ты-взрослая, наверное, что-то знала. Ты всегда знала больше.

Вендиче или неизвестный создатель аркобалено? Бермуда мог мне соврать? Черт его знает. В моем времени у нас не настолько уж близкие взаимоотношения. Но и Бьякуран может врать, и тогда он все-таки мой убийца, подстроивший все. Или оба недоговаривают. Ничего не ясно, нужно разобраться, а пока что верить никому нельзя.

— Не подходи, — предупредила я, когда Бьякуран стал приближаться.

— Мы ведь только что выяснили, что я не твой враг, Аки-тян, — улыбнулся мужчина в черно-белой форме. — Я знал, что Шо-тян перенесет тебя сюда вместе с остальными. Ты должна стать сильнее и вернувшись в прошлое, не проиграть так просто.

Жуткий тип, на самом-то деле. Идет и улыбается, а взгляд умный, как у Ямамото. И сокращать расстояние, несмотря на предупреждение, не прекратил, отчего я начинаю нервничать, а затем и вовсе, подав пламя в руки, взмыла в воздух, как Тсуна. Так движения и развороты получались более плавными, практически не тревожа правую ногу, но не настолько быстрыми.

Бьякуран оказался за моей спиной, отчего я резко развернулась, по привычке, используя рывок с помощью ног — и напряглась, переживая боль. Откуда-то черной тенью прилетел Без, такой же быстрый, как и я. Он схватил мои плечи своими лапами, и выдохнул в Бьякурана шар пламени Неба. Хотя нет, не Неба, вблизи я смогла увидеть разницу. Смесь Неба с Ураганом — вот, что придавало разрушительной мощи и превращало объекты в песок. Без мог тоже смешивать пламя!

Бьякуран блокировал атаку смесью Неба и Солнца, а Без развернулся, выдохнув в подлетевшего белого дракона уже другим пламенем — белым и полупрозрачным. Для белого дракона это было неожиданно, но недостаточно, поэтому льдом покрылась лишь часть его тела. Он успел ускользнуть и вернулся к своему владельцу, обвив его вокруг плеч.

— Ого, Аки-тян! — засмеялся босс Мельфиоре. — Похоже, твой дракон умеет повторять твои атаки. Но пора прекращать, ты уже ранена.

Заметил все-таки! Вот же черт.

Без, опять же, будто знал, что надо делать, и взмахнул крыльями, уносясь прочь. Бьякуран этого так не собирался оставлять. Он пошел на преследование, еще и пытался сбить Беза. Ему очень быстро удалось нас догнать и схватить крыло дракона призрачной рукой. Без захлопал крыльями, пытаясь вывернуться, и плюнул назад шаром Серо, одновременно с этим выпустив меня из лап. Я быстро восстановила равновесие, подав пламя в руки, но тут же меня обвил змееподобный белый дракон, частично покрытый кристаллами льда.

— Попалась, — Бьякуран отразил атаку моего дракона, довольно улыбаясь.

Глава 19

Белый дракон стянул кольца туже, так, что воздух с силой вышел из легких, а ребра натужно заскрипели. Теперь я понимаю, что чувствует жертва удава. Почему-то очень некстати вспомнилась какая-то энциклопедия, прочитанная в далеком детстве, в которой говорилось, что такая большая змея — это скопление мышц, и силой сдавливания она даже может сломать жертве кости. Но мои руки были плотно прижаты к телу.

Без снова предпринял попытку вцепиться в Бьякурана когтями. Казалось, что дракончик почти достал его, настолько близко подошел, а затем Без угодил в захват призрачной руки из смеси Неба и Тумана. Босс Мельфиоре поступил разумно, закрыв ему пасть так, что дракон не мог выдохнуть пламя, и лишь его языки изредка выплескивались сквозь щели, выдавая свечение. Бьякуран на этом не остановился и впечатал зверя в землю так, что раздался грохот. Камни разлетелись в стороны, будто от взрыва, оставив глубокую воронку.

— Без! — заволновалась я.

Пыль осела быстро, так как дракон продолжал попытки выбраться и взмахивал всеми конечностями. В том числе и довольно мощными крыльями.

Без не может пока что выбраться. Нужно придумать что-то самостоятельно. Кстати, белый дракон не стал выжимать меня, как мочалку. Он сжимал с силой, дышалось с трудом, но внутренности наружу не просились. Белая усатая морда, отдаленно похожая на крокодилью, расположилась недалеко от моего лица, будто предупреждая. Хотя понять что-то по морде зверя сложно.

— Я выиграл! — светясь лицом, как начищенная монета, с широкой улыбкой заявил Бьякуран.

— Еще нет, — ответила я, окинув его хмурым взглядом. — Ни одна из целей не повержена.

— Это ненадолго, — заверил он меня.

На его лице даже тени не появилось, только радость и воодушевление. Бьякуран, не отпуская Беза, попрыгал в мою сторону большими и какими-то наигранными медленными прыжками, размахивая второй рукой в такт, как мультяшный герой. Я же висела в воздухе, поддерживаемая белым драконом. Добравшись, молодой мужчина забрал мой наушник и нащупал на нем кнопку включения. Вставил себе в ухо, к чему-то прислушиваясь.

Черт! Не думала, что самым слабым и вредным звеном буду я.

— О, кажется, к тебе движется подмога, — покивал чему-то своему Бьякуран. — Шо-тян, как всегда, действует быстро.

— Кто? — внутренне похолодела я.

Я судорожно перебирала варианты. Конрад ходит с меткой, ему прятаться надо, а не появляться. Фальк занят битвой с Кикё. Тсуна нейтрализован Туманом Мельфиоре. Оставались Базиль, Гокудера и Ямамото. Не успела я сосредоточиться на своих ощущениях, как Бьякуран указал рукой на облако пыли, поднявшееся вместе с шумом, среди извилистых улиц и уцелевших домов.

Дотуда было далеко, но я все равно постаралась прислушаться к своим ощущениям, чтобы почувствовать пламя.

— Там, — сказал Бьякуран и прислушался то ли к себе, то ли к своему передатчику, вынув мой. — О, кажется, Ген-тян взялся за дело. Он всегда такой усердный!

Я вся напряглась, пытаясь хотя бы почувствовать, что там происходит, но результата не было. Слишком далеко. Даже отголоски не долетали.

— Хочешь посмотреть поближе, Аки-тян? — имитируя заботливость, поинтересовался босс Мельфиоре.

— Хватит называть меня так, — не выдержала я.

Видимо, надежда, что я смогу это игнорировать и он перестанет, абсолютно беспочвенна.

— Разве тебе не нравится? — поднял он брови в наигранном удивлении.

Не дожидаясь ответа, он сжал свою руку, заставив придавленного Беза, еще сильней задергаться, а затем, видимо, пережал, отчего дракончик распался языками пламени, спасаясь. Бьякуран уничтожил его, но не убил. Мелкие языки пламени втянулись обратно в раскрывшую створки коробочку. Через время Без снова сможет выйти, пока его вместилище не разрушено, но произойдет это не настолько быстро, как хотелось бы.

Отряхнув руки, довольный собой Бьякуран, полетел в ту сторону, откуда долетали звуки битвы, а вместе с ним и белый дракон, которому абсолютно не мешала такая ноша в виде меня.

Начало сражения было пропущено. Когда мы оказались на месте, приземлившись на крыше одной из высоток, Генкиши уже создал иллюзии лиан, которые атаковали Ямамото с неожиданных сторон, а силой удара выкорчевывали асфальт на размеченной дороге. Но и Такеши не сплоховал. Уже открыл свои коробочки. Над ним кружилась знакомая мне ласточка, а рядом стоял незнакомый пушистый собакен. На его поясе почему-то был надет харамаки, на котором обычно крепят мечи.

Генкиши, одетый в свой доспех, заметив появление Бьякурана, слегка поклонился ему, сказав что-то Ямамото. А Такеши сложил руки рупором и крикнул:

— Кира, подожди немного и понаблюдай за моим боем, а затем я тебя спасу!

Беззаботный и легкомысленный, как всегда. Но на этот раз он был настроен серьезно. Возможно, хочет показать, что не слабее Кёи и Мукуро, что быстро нейтрализовали Генкиши. Правда, кому? Мне, что ли, показывать?..

Генкиши, от которого я отвлеклась, использовал кольцо Ада и обратился скелетом в доспехах. Его пламя выросло, но Ямамото и не думал отступать, а вот сам Генкиши снова слетел с катушек.

— Ха-а-а! — выдохнул он от усилий. — Моя сила возросла в несколько раз, но почему ты не признал ее?! Почему Торикабуто стал Погребальным Венком Тумана, когда я сильнее него?!

Бьякуран неожиданно засмеялся звонким смехом, который вряд ли долетел до сражающихся.

— Я лучший кандидат! Для защиты Бьякуран-сама! Для защиты...бога! Почему я подчиненный?!

— Ох, этот Ген-тян в своем репертуаре. Таких наивных, как он, так просто заполучить, — Бьякуран засмеялся пуще прежнего и посмотрел на меня. — На кого сделаешь ставку, Аки-тян?

— На Ямамото, — без раздумий выдала.

— М-м-м, — искривил он губы, будто испытав досаду. — Я ведь тоже хотел на него! Ладно, раз уж мы вдвоем болеем за Ямамото-куна, то иди-ка сюда.

Когда он притянул меня к себе, прямо вместе с белым драконом, сел и усадил на коленки, я едва не взвыла от чего-то такого противно сжавшегося. Наверное, это была горечь, обида или досада. Будто получила подтверждение слов своих хранителей о том, что я слабая и беспомощная! Лицо босса Мельфиоре находилось меньше, чем в пятидесяти сантиметрах от меня, а я даже руками и ногами пошевелить не могла!

— Аки-тян, не ерзай так, — вдруг попросил Бьякуран, заговорщицки подмигнув. — Мне становится слегка тесновато.

Глаза у него красивого цвета, такие светлые и невинные. Наверняка, в детстве выглядел маленьким ангелочком. Но хитринка в них была уж слишком... просто слишком!

Почувствовав, как заалели уши, отвернулась от его лица, склонившегося ко мне, взглянув на сражение внизу. Даже Бьякуран, которого обезумевший Генкиши считал за бога, в него не верил, отчего Туманного мечника становилось жалко. Такие люди были прекрасными воинами, исполнительными и верными солдатами, но они попадались на крючок тех, кто хотел их использовать. И ладно бы просто использовать — в конце концов, все хотят получить выгоду, — но их не ценили. Бьякуран определил его в расход, это очевидно. Генкиши снова потерял контроль над своими эмоциями и только то и делал, что кричал о своей верности и всемирной несправедливости. Мукуро был прав — Генкиши не по силам кольцо Ада. Его атаки были сильными, но непродуманными. Мечник не просчитывал свои шаги, демонстрируя те же атаки и те же иллюзии, без какого-либо нововведения. Проще говоря — атаки были глупыми. Да, они все еще оставались жутко опасными, но Ямамото, который как раз был сосредоточен, давал хороший ответ на них.

Думай, Акира, думай. Даже если Ямамото справится с Генкиши, то Бьякуран ему не по зубам. Нужно выбираться. Только как?

Что у меня есть? Что я могу использовать? Смотри внимательнее.

Руки и ноги плотно прижаты друг к другу. Зажгу пламя — сама себя могу покалечить. К тому же пострадает белый дракон, но никак не Бьякуран, а тот быстро среагирует и обезвредит меня всю в ожогах. Вокруг только пустая крыша, ничего больше. Бьякуран сидит у самого края. Что бы сделал Кёя на моем месте? Пф, он бы не оказался в моей ситуации. Мукуро? Использовал свои иллюзии. Киоко? Ждала бы помощи брата. Сложно вообще кого-то представить на моем месте. Только я могла так влипнуть. Стыд-то какой! Так доказывала, что меня недооценивают, и такой провал.

Думай... Думай... О, что бы сделал Без? Вывернуться и укусить Бьякурана? Эм, еще варианты? Плюнуть в рожу пламенем! Дракончик состоит из моего пламени, фактически он — мое отражение. Если он умеет то же, что и я, то и я должна уметь то же, что и он. То есть я могу выпустить пламя не только через руки или ноги, но и через рот.

Это эксперимент, поэтому следует быть острожной. Использовать маленькие объёмы, не спешить. Действовать медленно и неторопливо. Отвернуться от Бьякурана, делая вид, что смотрю за битвой, сконцентрировать пламя где-то в районе легких и медленно выдохнуть воздух.

Ничего.

Оказывается, домашняя пушистая порода собаки носила три гарды меча, которые отдала Такеши. На этом ее работа была закончена. Ямамото выпускал через зажатые в руке гарды пламя, чтобы быстро перемещаться. Объёмные иллюзии многочисленных лиан не успевали его достать. Тогда Генкиши использовал взмахи меча одновременно с атакой слизней, появившихся из коробочки. Ямамото использовал какую-то технику уклонения. Генкиши создал десяток своих иллюзорных клонов, еще больше увеличив напор и плотность атаки. Фактически Ямамото был окружен плотным шаром атак с помощью пламени, но они вдруг все замедлились, а затем и вовсе замерли. Пламя Дождя успокаивающее, видимо, он просто настолько все 'успокоил', что легко выбрался из эпицентра атак. Мне сверху хорошо было видно, что его ласточка, летающая кругами с огромной скоростью, как раз источает это пламя, падающее вниз, словно мелкие капли дождя. От этого замедлялся и Генкиши.

Воздух из моего рта оставался просто теплым воздухом. При выдыхании пламя рассеивалось. Я попыталась провести его контролировано и медленно от легких к горлу. На языке появилась горечь, но и только.

Ямамото мог подлететь к нему напрямую, что и сделал, нанеся сразу несколько ран. Доспехи Генкиши оказались пробиты, отчего пламя Тумана осело, а сам мечник упал вниз.

Что-то теплое и влажное прошлось у меня за ухом, вызвав незнакомую дрожь по загривку. Дернувшись назад, встретилась со шкодливой лисьей улыбкой и хитрющими глазами. Бьякуран знал, что делал, и ничуть не смущался этого.

Может быть, у них с Акирой из будущего действительно что-то было. Не стану этого отрицать. Но вот то, в каком положении сейчас я, и то, как действует сам Бьякуран, мне совершенно не нравится. Скорей всего, Акира просто так устала от постоянного давления, что нашла кого-то лишь для расслабления. У Бьякурана было неоспоримое преимущество. Все, что у них могло быть, явно сохранялось в тайне, так как никто из моих хранителей об этом не знал, соответственно и не было раздоров. В случае же обнаружения подобной связи вряд ли бы босса Мельфиоре легко и быстро смогли выпотрошить. Но я, как уже было сказано, не она. Я хотела, как минимум, дать ему по этой лисьей морде. И, увы, не могла. Я... переоценила свои силы.

Наушник Бьякурана располагался настолько близко, что я слышала отголоски переговоров. Генкиши говорил что-то о своей преданности, о вере в силу Бьякурана. Он говорил это гордо, с чудесным придыханием, как будто босс Мельфиоре действительно был для него божеством. Звонкий голос, кажется, Кикё отвечал ему вместо бездельничавшего Бьякурана, не снизошедшего до простых смертных. А затем Генкиши внизу вдруг закричал, будто от боли.

Над мечником загорелось фиолетовое пламя Облака, взявшееся будто из ниоткуда.

— Смотри, Аки-тян, — привлек мое внимание Бьякуран, заставив оторваться от попыток выдохнуть пламя. — Я отдал приказ Кикё поместить его семена в доспехи Генкиши и убить его, как только тот проиграет. Я, безусловно, злой и безжалостный, верно?

— Зачем? — хрипло отозвалась из-за сухости, появившейся во рту.

Бьякуран, надеюсь, принял ее за мое впечатление от картины корчившегося внизу мечника, который кричал о том, что Кикё врет и его бог не мог отдать такой приказ. Он не верил, что это правда, и призывал Бьякурана спуститься и убить Кикё за его самовольство.

— Эту историю нужно как-нибудь завершить, — я повернула голову, чтобы рассмотреть его лицо из-за серьезной интонации. — Вы ведь не можете просто так пойти и вернуться в прошлое? Вы оказались здесь, ты стала сильнее и узнала о будущем. Но это не единственная моя цель. Дракон должен быть побежден рыцарем.

Он говорил загадками, отчего было сложно понять, но общий смысл я, кажется, уловила. Если Бьякуран действительно хотел проиграть, то зачем? Повторять свой вопрос мне не пришлось.

— Увидев, что Десятый Вонгола победит такой сверкающий алмаз, как я, разве в прошлом кто-то будет сомневаться, что Тсунаеши-кун не сделает этого еще раз? — снова улыбнулся Бьякуран, но на этот раз это была очень пугающая улыбка.

Он говорил, что Вонгола за ним присматривала. То есть это все было сделано лишь для того, чтобы в прошлом Вонгола его не сдерживала? А может, Бьякуран и вовсе находился в заточении, как Мукуро, который тоже был своего рода сияющим алмазом, среди остальных Туманов? Даже не знаю, что мне теперь делать с этим знанием.

Бьякуран смотрел неотрывно в мои глаза, спокойно и серьезно, но с каким-то ожиданием. Видит бог, я подспудно знала, что сейчас произойдет, но все равно растерялась, не веря, потому, когда он прикоснулся своими губами к моим, я просто застыла.

Хоть Бьякуран был человеком умным, хитрым и жестоким, но губы у него оказались теплыми, мягкими и почему-то приторно сладкими, будто посыпанными сахарной пудрой. Я чувствовала, как он прикасается рукой к моей спине, а второй рукой придерживает затылок. Но когда он стал углублять поцелуй, я отмерла.

Внутри поднялось горячее пламя протеста, я подняла его выше, к горлу. Бьякуран широко распахнул глаза и отстранился, отскочив от меня. Почувствовал, успев избежать урона, но его белый дракон превращался в камень, который я через короткое время смогла разломать руками.

Оказывается, у меня просто мотивации достаточной не было. Или же это своего рода рвотный позыв? Хотя я не сказала бы, что все было плохо...

Терять время на всякие раздумья не к месту не стала, спрыгнув с края крыши. Подав пламя в руки, приземлилась внизу.

— Кира! — воскликнул Ямамото, заметив меня.

Он был не просто удивлен, он был растерян от зрелища перед ним. Генкиши мучился, когда прорастающие на пламени Облака стебли протыкали его тело, мечник сжимал кулаки и истекал кровью, не в силах даже подняться от ран, но продолжал кричать, что это все ложь и Кикё настоящий предатель.

Такеши был искренне поражен зрелищем этой медленной пытки, оттого глаза у него были бегающими и широко открытыми.

Наверное, Бьякуран был прав. Я не умею проходить мимо.

Я быстро оказалась возле Генкиши, присела, приложив руку к телу, и подала свое пламя, чтобы нейтрализовать чужеродное пламя Облака. Не будучи уверенной, что это ему хоть чем-то поможет, я решила просто попытаться, потратив совсем немного времени.

Вероятно, пламя Дождя со своим эффектом было бы более полезным, но Ямамото дезориентирован. Если действовать, то действовать придется быстро. Мое Небо нейтрально, как вода, оно по крайней мере не причинит вреда его телу, сойдясь в реакции с его пламенем.

Действительно, мое пламя, натравленное на сгустки пламени Облака, не влияло на его источник Тумана. Прекрасно чувствуя и находя эти сгустки чужого Облака, я быстро с ними справилась, и Генкиши только тихо засипел сквозь зубы, еще испытывая боль от ран, но уже не корчась от нее. Крови с него уже вытекла хорошая лужа, а раны серьезны, поэтому не знаю, выживет ли он. Вряд ли его сторона позволит себе скорую медицинскую помощь, а к Киоко я его не потащу. Да и не успеет он уже...

— Почему? — спросил Генкиши, едва размыкая рот.

— Глупый ты, вот и жалко тебя стало, — честно ответила.

Бьякуран приземлился неподалеку, его появление я почувствовала, поднявшись на ноги и развернувшись к нему лицом.

— Аки-тян, я, конечно, хотел его тебе подарить, но не в таком же виде, — белозубо улыбаясь сказал он. — Это оскорбление — подарить тебе такой отброс, от которого я хотел избавиться.

У Генкиши сейчас, наверное, целый мир от его слов перевернулся, но я просто глянула на него и посмотрела на Бьякурана:

— Ты использовал его как жертву для своей цели.

— Ты и правда сделал для меня много хорошего, Ген-тян, — ответил Бьякуран, делая вид, что задумался, а затем сделал свой голос более серьезным, собравшись: — Но ты мне надоел. Поэтому ты должен умереть.

— Не может быть... — глухо отозвался мечник обесцвеченным тоном.

— Генкиши! — кинулся к нему Ямамото, который, оказывается, тоже страдал сердобольностью. — Держись!

— Я должен умереть? — спросил мечник с застывшим взглядом. — Я сделаю это для моего бога...

Похоже, это были его последние слова. Я встретилась глазами с Бьякураном, улыбавшимся, но не так, как прежде. Он будто наслаждался триумфом. Но разве это триумф?

'Пламя Генкиши пропало, — донесся в динамик глухой голос Шоичи. — Это истинная природа семьи Мельфиоре и Бьякурана'

'Этого не может быть', — ответил ему ослабевшим голосом Тсуна.

Бьякуран стоял и бездействовал, будто оставляя минуту молчания. Такеши растерянно выпрямился, напрягшись в ожидании атаки от босса Мельфиоре, но то и дело поглядывал на окончательно погибшего мечника с сожалением. Он просто не мог этого не делать.

'Давайте победим', — донеслось из наушника резкое. Тсуна был решителен, хотя и говорил через силу. — Я ничего не знаю о спасении мира, о три-ни-сетте или о чем-то подобном. Но того, что я слышал, достаточно. Бьякуран ужасный человек. Он заставляет пройти через эту боль даже своих людей!'

Я смотрела в глаза Бьякурана, который стоял почти передо мной, и видела, что он был готов к этому. Думаю, я все правильно поняла. Триумф был по поводу того, что его план исполнялся. Он сделал то, чего не следовало делать. Можно было убить множество мафиози с нашей стороны, но так как Тсуна их всех в лицо не знал, то ради достижения такого эффекта пришлось бы приложить уйму сил. Они были для Тсуны никем. Убить кого-то из его друзей означает внушить еще и ужас, который может помешать плану Бьякурана. А такой маленький спектакль с одной верной ему жертвой показал гораздо лучший результат.

Шоичи почти сразу тоже призвал к действиям, отдавая указания. Он перераспределял наши силы, чтобы скорей выиграть Выбор.

— Такеши, уходим, — сказала я негромко.

— Уже, — ответил он и над головой Бьякурана закружилась ласточка, замедлявшая его движения своим пламенем.

Она выиграла для нас время и позволила скрыться. Бьякуран пытался нас нагнать, но потерял из виду.

Мы спрятались среди высоток, аккуратно взломав одну из стеклянных дверей здания с помощью меча Ямамото. Это был торговый центр, правда, полки были уже пусты. Сели между рядами, чтобы перевести дух. Почему-то находиться хоть под какой-то крышей было гораздо спокойнее.

— Что с твоей ногой? — обратил внимание Ямамото. — Давай взгляну.

— Надеюсь, что это вывих, — послушно протянула ему ногу, позволяя снять туфлю и прощупать ногу. Скривившись от манипуляций, добавила: — Кёя объяснял, как его вправить, но у меня не получается делать это на себе.

— Часто Хибари тебе их вправляет? — спросил Ямамото и только я открыла рот, чтобы ответить, неожиданно дернул руками.

Я прямо почувствовала, как что-то там встало на место, но взвыла от боли, выплеснув одну нецензурщину. Хорошо хоть вовремя закрыла себе рот рукой.

— Прости, — ободряюще улыбнулся мне Такеши, натягивая туфлю обратно. — Ты, наверное, знаешь, что лучше на нее не наступать пока.

— Угу, — слабо отозвалась я со слезами на глазах. — Предупреждать же надо!

— Так еще больнее будет, — уверенно ответил. — Лучше сделать это неожиданно, чем ждать, когда будет больно.

На языке вертелось только что-то похожее на 'докторà, твою мать', а в голове кроме этой мысли ничего другого не помещалось.

Через некоторое время я смогла прийти в себя. Нас пока не обнаружили, но могут это скоро сделать. Думаю, Бьякуран может все еще искать меня, и он — главная проблема. Шоичи не мог отследить его пламя по радару.

Ямамото сидел, напряженно всматриваясь в сторону улицы. Явно думал в том же русле и самостоятельно искал выход из нашего положения.

— Ты слушал, что говорил Шоичи? — спросила я, так как, сосредоточенная на исследовании лица Бьякурана, половину прослушала.

— Тсуна пытается выбраться из ловушки. Базиль спешит к цели противника. Штромберг серьезно ранен Кикё, который приближается к нашей базе. Его попытается остановить Гокудера, но пошла игра на опережение, — серьезно отозвался он, явно настолько сильно пребывая в своих мыслях, что даже маску не нацепил.

У него такие говорящие коробочки. Если они — отражение Ямамото, то они отражают его серьезность и преданность ласточкой, и милую внешнюю оболочку собакой.

Значит, игра ускорила свой ход. Понятно, что человек, победивший взрослого Фалька, вряд ли будет остановлен Гокудерой. Одна надежда, что тот его сможет хотя бы замедлить, пока довольно скоростной Базиль не доберется до вражеской цели. Уж этот парень, воспитанный ЦЕДЕФ, вряд ли будет сомневаться, убивать ли вражескую цель. Но мы... Мы можем только прятаться от Бьякурана, с его уровнем и моей травмой победа нам не светит. Вот если бы Ямамото был сильнее! В принципе, Такеши учится очень быстро и интуитивно. Ему долго объяснять не надо, достаточно, чтобы он уловил на уровне чувств. Но чему я такому могу его научить? Я не мечник, не капитан Варии и не его отец. Безусловно, я знаю много приемов с пламенем, но они все заточены под атрибут Неба.

С другой стороны, я слышала, что Туман Мельфиоре — Торикабуто — использует два типа пламени. Кёя тоже может использовать Туман в дополнение к своему Облаку. Гокудера с помощью коробочек и вовсе использует почти все типы пламени, кроме Неба, и даже может использовать два одновременно. Но коробочек у меня нет, а у Ямамото нет времени учиться, ведь овладение хотя бы еще одним видом пламени требует многих часов, дней, а то и лет тренировки. А у нас только горячее желание, да и только. Но попробовать стоит.

— Такеши, как насчет эксперимента? — поинтересовалась я.

Объяснение заняло совсем немного времени. В итоге мы поднялись на ноги, а я стала за спиной Ямамото, приподняв ему рубашку и положив руку на позвоночник, где-то в районе пупка. Связь у нас была, Небо само по себе не агрессивно, так что надеюсь, что не наврежу ему.

На всякий случай начала подавать пламя медленно, чтобы он смог его почувствовать.

— Как ощущения? — поинтересовалась.

— Я чувствую твое пламя, — сосредоточенно отозвался Ямамото, прислушивавшийся к своим ощущениям.

— Я сейчас немного разбужу твой источник Неба, чтобы ты понял, где он, — предупредила его и тут же выполнила задуманное.

Его источник Неба был слабее моего, но это естественно, ведь он не был ведущим атрибутом Ямамото. Тем не менее, этот источник впитал мое пламя, и Такеши сказал:

— Чувствую. Тепло.

— Теперь я попробую протянуть своё пламя из твоего источника к твоей правой руке, а ты попробуй так же направить свое пламя Дождя к левой, но не спеши. Они должны встретиться между соединенных рук одновременно.

Еще какое-то время мы напряженно стояли в полной тишине, следя за таким тонким процессом, невидимым для глаз. Ямамото прекрасно справлялся со своим пламенем. Сказывались, наверное, его многие часы тренировок, ведь он умел быть очень упорным.

Результат не заставил себя ждать, но все равно я смотрела на забрызгавшее между его пальцев белесое пламя как на чудо. Не верилось до последнего, что это вообще возможно. Мы прервали эксперимент. Во второй раз Ямамото пробовал сам. У него не сразу получалось извлечь пламя Неба, но по аналогии со своим Дождем у него все-таки вскоре что-то вышло. Как я и думала, главное — разобраться в процессе и уметь 'видеть', что ты делаешь.

Пока мы сидели в укрытии, оставался риск, что Бьякуран где-то рядом и может почувствовать пламя, но использовали мы совсем немного пламени, а босс Мельфиоре явно ушел на некоторое расстояние. Может быть, он просто стал ждать, когда мы сами выйдем из укрытия? Казалось, что так, ведь по сути он уже добился, чего хотел. Но я ручаться не могла, ведь человека, который так себя повел со мной, вообще не знала.

Мы отслеживали события по командам Шоичи и ответам парней. Ситуация накалялась. Чтобы быстрей добраться до штаба врага, находившегося на пристройке в виде веранды прямо посреди высотки, Базиль использовал пламя. Его заметили на радарах враги, и Кикё сильно ускорился, заставив Шоичи и заодно весь наш штаб нервничать. Хранитель Облака Мельфиоре уничтожал подставные маячки с пламенем с огромной скоростью, а Базиль, казалось бы, находившийся уже у вражеского штаба, не мог пробить барьер. Тсуна все еще не мог выйти из иллюзии. Он не видел врага, чтобы атаковать его, а иллюзия заставляла его летать по кругу в лесу из высоток. Вероятно, если бы Тсуна добил его сразу, ситуация была бы другой, но чего он не мог сделать, того не мог — физически или морально.

Базиль продолжал атаковать барьер, но по его докладам, тот поддавался очень медленно. Ему нужно было еще пару минут, чтобы увеличить трещины. Кикё уничтожил все маячки и обошел оборонную систему базы. В буквальном смысле обошел. Гокудера, опять же лишь по докладам, остался без коробочек, так как их обвили лианы, выращенные Облаком, и подрывник не смог их даже просто открыть. Кикё задерживаться на нем не стал и полетел дальше. Оборонная система из орудий, установленных в штабе, пыталась его еще немного задержать. Конрад вообще засел за пулемет. Его задача — не подпустить врага близко, но он и сам был целью.

— У нас нет времени, — нахмурился Ямамото, не выдержав этого. — Мы не можем больше ждать.

— Ты прав, — кивнула, всматриваясь в светлую улицу. — Я задержу Бьякурана, а ты иди к нашей базе.

— Ты ранена, — сказал он очевидное.

— Летать я все еще могу, — продемонстрировала ладони.

Требовалось убедиться, что Ямамото сделает так, как следует, но на его лице все еще отражались сомнения и упрямство сделать иначе.

— Поспешим, — резко выдохнул.

Он резко поднялся, помогая и мне встать. Вместе мы дошли до выхода, оказавшись на пустынной улице, а там...

— Я задержу Бьякурана своим пламенем Дождя, как только он погонится за тобой. А ты лети к нашей базе. Я уверен в том, что у тебя получится остановить Кикё.

Ямамото удивил своими словами, и еще несколько мгновений я пыталась переварить услышанное, но времени, опять же, больше не становилось. Тратить время на споры уж слишком расточительно. Буду надеяться, что Ямамото не пострадает.

— Не волнуйся, с этой новой техникой, — будто уловив мои колебания, Такеши приподнял гарду меча, — я уж точно стал сильнее.

Я кивнула, хотя Ямамото еще требовалось время для ее оттачивания, но первые результаты уже были.

— Я нашел тебя, Аки-тян, — веселым голосом пропел появившийся над нашими головами босс Мельфиоре.

— Но победа будет за мной, Бьяку, — не сдержалась, а затем сорвалась с места.

Оторваться получилось не сразу. Пламя Дождя действительно задерживало Бьякурана, делая его медлительней. Он атаковал Ямамото, чтобы остановить его слишком ловкую ласточку, и Такеши пришлось уклоняться. Получалось у него вполне успешно с тремя гардами, выпускавшими пламя. Бьякуран опять попытался меня нагнать, но та же картина вновь повторилась.

Вскоре нас разделяло некоторое расстояние. У меня будет по крайней мере минут пять, прежде чем босс Мельфиоре появится на горизонте. До нашего штаба путь неблизкий, но скорость, которую давало пламя в полете, все же была приличной.

Всего лишь через несколько минут я преодолела большое расстояние, но, когда я оказалась на месте, увидела лишь разрушения. Здесь была битва Облака Мельфиоре и Грозы Феникса. Картина была до боли похожа на мое сражение с Бьякураном, разве что здания, порушенные и побитые, продолжали стоять на местах.

Нашу базу, кажущуюся маленьким шестиугольником с высоты, заметила не сразу. Сперва почувствовала пламя Облака и увидела Кикё, зависшего над ней. Половина передвижной базы отсутствовала, а сама она лежала накрененной, видимо, от выстрела пламени. В одну сторону от нее бежал Шоичи, а в другую — Конрад с Киоко на руках. Киоко на ходу пыталась его подлечить, так как рыжий был обильно полит кровью.

Кикё решал, за кем ему гнаться. Он собрал пламя в руке с кольцом, отчего его кисть засияла очень похоже на то, как собирал силу для выстрела пламенем Бьякуран. Вряд ли Облако будет столь же разрушительным, но тем не менее и Конрад, и Шоичи хромали, не в силах развить нормальную скорость.

Тем не менее, я знала, что случится через мгновенье. Но я не могла выбирать между Конрадом, ответственно отнесшимся к приказу, и Шоичи, который столько всего для меня сделал. Поэтому я разогналась до максимальной скорости, сжав зубы от приступа боли в ноге... и врезалась плечом в спину Кикё.

Тот был не промах — мое пламя почувствовал, и, если бы я использовала дальнобойную атаку — наверняка сумел бы увернуться. Но случилось так, что он протаранил своим телом асфальт вместе со мной. Едва мы остановились, не поднимаясь, развернулась, придавив ногой его правую руку с кольцом, а рукой прижала затылок.

— Это проблематично.

Несмотря на слова и на уже не такой лощеный вид, подпорченный приземлением, Кикё хохотнул своим высоким голосом. Было очень похоже на 'хо-хо', поэтому он быстро получил свое прозвище.

— Не рыпайся, Хохо. Иначе твои мозги поджарятся.

— Босс! — воскликнул Конрад, заставив найти его взглядом.

Лицо рыжего было все в крови, а костюм был рваным, но скалился он как обычно. Краем глаза я заметила движение. Шоичи, до того тоже выдохнувший от облегчения, внезапно упал навзничь.

— Похоже, у старого друга Бьякуран-сама сели батарейки, — самоуверенно хохотнул Кикё.

— Одну минуту! — появилась из своего укрытия одна из Червелло. — Мы должны засвидетельствовать, что цель не может больше участвовать в Чойсе.

Она проверила свои наручные часы, а затем побежала искать пульс Шоичи. Все замерли, ожидая вердикта, я же просто не могла подняться с врага, который был у меня, если так можно выразиться, на мушке.

'Докладываю! — прозвучал в микрофоне голос Базиля. — Вражеская цель мною повержена!'

Червелло возилась над Шоичи, на груди которого не сияло пламя маркера, одновременно тоже переговариваясь со своей товаркой через микрофон. Пока шла эта долгая минута, появился Гокудера. Ему тоже досталось. Он держался за несильно кровоточившее обожжённое плечо. Затем прилетел Тсуна, преодолевший практически все поле на тяге пламени.

— Целевой маркер Ирие Шоичи упал ниже двух процентов, — вынесла свой вердикт, выпрямившаяся девушка в черной маске. — Цель Мельфиоре в том же положении, но она была нейтрализована на две секунды раньше.

— Значит, мы победили? — с надеждой и неверием переспросил Тсуна, желавший это услышать.

Он приземлился на землю и вышел из гипер-режима то ли специально, то ли от нахлынувших чувств. Поздравления от активизировавшегося Гокудеры прервал появившийся Бьякуран, вместе с Ямамото, который прекратил его задерживать.

— Не совсем.

Такеши присоединился к нам, а босс Мельфиоре медленным шагом подошел ближе, глядя то ли на меня, то ли на Кикё.

— Простите, Бьякуран-сама, — повинился Кикё. — Поражение целевого маркера Ирие Шоичи не моих рук дело.

— Понимаю, — кивнул тот, по лисьи улыбаясь. — В конце концов, твоим противником была Аки-тян. Если бы на ее месте была взрослая версия, даже у меня появились бы сложности.

— Простите, — вновь привлекла всеобщее внимание присутствующая судья. — Поступили новые сведения. Целевой маркер мистера Дейзи снова горит.

Так вот почему Бьякуран выглядел так, будто чего-то ждет! От наплыва чувств я не смогла усидеть на месте. Поднялась и обвинительно ткнула пальцем, чуть ли не задохнувшись:

— Читер!

Бьякуран звонко рассмеялся. Хохо тоже поднялся на ноги, отряхивая форму, и пояснил с улыбкой:

— У Дэйзи есть маленькая особенность, называемая 'бессмертное тело'. Он странный случай... Его наибольшая проблема — неспособность умереть.

То есть они знали, что этот псих с пламенем Солнца обладает такой живучестью! Конечно, они знали, что не проиграют так быстро! Их Солнце, Дэйзи, наверняка не смог бы восстановиться от более серьезных повреждений, например, если бы его расчленили или раскатали в лепешку, но с условиями Чойса — его восстановление реально. Солнце на то и Солнце, чтобы стимулировать жизненные силы организма.

— Так нечестно играть! — возмутилась я снова, опустив руку.

— Но, Аки-тян, это — не жульничество, — с улыбкой отверг обвинения Бьякуран.

— Как же это не жульничество! — я бы могла назвать свое негодование праведным.

— Сражались ведь все на равных условиях. Кто виноват, что вы не смогли поразить нашу цель раньше, — театрально развел он руками. — Все условия были четко озвучены в самом начале.

Невооруженным взглядом видно, что разыгрывает комедию. Еще и удовольствие от перепалки получает.

— Мы можем огласить победителя, — попыталась привлечь наше внимание Червелло.

— Нет, ты специально использовал эту лазейку, — уже спокойней, но все еще злая от негодования, сказала я.

— По результатам анализа силы маркеров цели, мы оглашаем победителем семью Мельфиоре, — бесстрастно объявила Червелло.

— Это называется грамотным планированием, — возразил мне с улыбкой Бьякуран.

Я хотела было ответить, что планирование не грамотное, а хитрозадое, но тут меня сгребли в сторонку. Оказывается, зрители прибыли. Мукуро, развернув к себе лицом, сразу же осмотрел меня на предмет повреждений, Кёя оказался быстрее — он схватил лодыжку и принялся ощупывать ее.

— Не трогай! — взвыла я. — Такеши уже вправил!

Кёя меня не слушал. Поджал губы, закончил со своей работой и освободил место Рехею, который быстро прошелся по травме своим пламенем.

— Конраду лучше помоги, он весь в крови, — принялась ворчать. — И Киоко проверь, и вообще, Шоичи как там?

— Нет, босс, сначала ты, — возник рядом рыжий. — Рана серьезна?

— Уж не серьезней твоей! — возмутилась я.

Дел невпроворот, а меня еще и во все стороны дергают. Все вокруг вообще как-то завертелось и быстро пришло в движение. Зрители со стороны Мельфиоре тоже прибыли, отчего оба лагеря разделились и выстроились, как на торжественное вручение приза. Быстро закончив со мной, Рехей пошел к Шоичи и уже склонившейся над ним Киоко. Ее надо бы успокоить, хотя держится она на удивление хорошо. В ступор не впала, еще и пытается что-то делать. Шоичи пришел в себя и даже что-то пытался рассказывать, бормоча о том, что Бьякурана можно уничтожить только сейчас, что это все вина Шоичи, что будущее ужасно и что нужен реванш. Даже пытался потребовать его у Бьякурана, ссылаясь на давний долг в игре.

— Не помню ничего такого, — легкомысленно отозвался на это босс Мельфиоре.

— Протестую!

Звонкий девичий голос заставил не одну меня повернуться к медленно, но уверенно идущей к нам девочке. Я ее не знала. Возраст примерно тот же, что и у нас сейчас, то есть около тринадцати-четырнадцати. Одета странно: под белым плащом с наплечниками с гербом Мельфиоре была короткая кофта, оголяющая живот, и такие же короткие шортики. На ногах высокие ботинки, а на голове огромная шляпа, по размерам не уступающая шляпе 'Лягушонка' из Варии.

— Я как босс Блэк Спэла Мельфиоре согласна на реванш.

— Юни-сама! — активизировался Гамма, доселе стоявший в сторонке и не отсвечивавший.

Он со своими двумя подопечными подбежал к девочке и застыл возле нее, настороженно и опасливо посматривая в сторону Бьякурана и его Веников.

Судя по реакции Бьякурана, он не был рад появлению этой девочки. Смотрел на нее так же настороженно. А вот сама девочка, будучи боссом бывшей семьи Джиглио Неро, улыбалась.

Улыбка, с первого взгляда видно — натянутая специально. Такая теплая, мягкая, приятная, да еще и на таком ангельском лице с большими кристально-голубыми глазами. Но оглянувшись назад после перешептываний ребят, по их смущенным лицам поняла, что эта улыбка кажется неестественной только мне. Хару, все еще думающая о Тсуне как о будущем муже, и вовсе была поражена тем, что Тсуна покраснел, глядя на симпатяжку.

— Это и правда ты? — спросил Реборн, чья пустышка светилась желтым светом. — Ты повзрослела.

На шее девочки была похожая пустышка оранжевого цвета, подвешенная на ленте.

— Да, дядя Реборн, — смущенно улыбнулась девочка уже более искренне, что было видно по глазам.

— ДЯДЯ?! — переспросил Тсуна, присев за спиной аркобалено и указав пальцем на него для надежности уточнения.

Меня смутила не родственная связь, тем более что Реборн просто мог быть знаком с ее родителями, что он и подтвердил знакомством с ее бабушкой. Но родителей как раз в округе не было, и раз девочка получила титул по наследству, то и не появятся. А вот чего от нее ждать, теперь даже Бьякуран не мог предвидеть. Очевидно, ее в его плане не было, но тот быстро сориентировался.

— А вот и принцесса, — растянул губы в улыбке Бьякуран. — Хорошо, что ты вернулась, Юни-чан.

Я переводила взгляд с него на нее. Судя по всему, даже дружеских отношений между ними нет. Он называет ее 'Юни-чан', хотя с ее-то возрастом мог бы обозвать, как и меня, '-тян'.

— Со мной все в порядке, — опять натянуто улыбнулась девочка ради успокоения Гаммы, который был весь на нервах. — Все это время моя душа была в другом мире, поэтому я в порядке. Похоже, у меня есть сила, похожая на твою, Бьякуран.

Без приставок, но она явно иностранка. Говорит на японском, тем не менее, очень хорошо.

— Я рад, что ты вернулась, но твое заявление слишком прямое, — ответил ей Бьякуран. — Ты, наверное, забыла, что мы решили тогда. Право принимать решения есть только у меня, — у Юни нечего было на это ответить, значит, это правда. Бьякуран подытожил: — Разговор окончен.

— Это так, — выдохнула девочка и прикрыла глаза, будто собираясь с силами. — В таком случае я ухожу из семьи Мельфиоре.

Слова, сказанные твердым голосом, имели серьезный эффект. Молчали все: что Бьякуран, что Гамма, что наши любители восклицать и переспрашивать. Но молчание длилось недолго, девочка быстро продолжила, повернувшись в сторону Реборна и Тсуны:

— Савада Тсунаеши-сан, я прошу, — Тсуна удивленно с непониманием дернулся, а она сложила молитвенно руки, — пожалуйста, защитите меня.

— Э-э-э?! — братец даже на пару шагов отступил, выставив руки. — 'Защитить'? Разве ты не босс Блэк Спэл?

Все остальные помалкивали, пока боссы вели свой разговор. А я пока не знала, что и думать. Я уже поняла, почему она просила защиты. Ее семья уступала в силе и влиянии организации Бьякурана. Будучи ее старше и сильней, он надавил на ее семью, и у нее не было выхода, кроме как подчиниться, иначе ее семья, как и она сама, была бы, скорей всего, уничтожена. Она не могла ее отстоять, и будь на ее месте кто-нибудь постарше, не знаю, справился ли бы он. Смущала меня лишь ее игра на публику. Не знаю, учил ли ее кто или же она это впитала с молоком матери, но актриса похлеще Мукуро. Она, конечно, не старик Девятый, но и с ней стоит быть настороже, пока не пойму, что истинное, а что наносное.

— Не только меня. Я прошу защитить и их.

Она достала из складок плаща пустышки аркобалено, владельцы которых в этом времени погибли. В ее руках они все сияли в резонансе, будто все аркобалено были здесь.

— Юни-чан, ты не можешь их забрать, — возразил Бьякуран. — Они из моей коллекции.

Очевидно, пустышки были украдены, и Бьякуран сделал несколько шагов, намереваясь их забрать, отчего Гамма и его сотоварищи стали в защитные позиции, приготовившись к неравному бою.

— Не приближайся ко мне! — воскликнула девочка настолько требовательно, насколько и тревожно.

— Что? Услышать такое от тебя? — Бьякуран давил на нее, ощущая свою силу. — Ты не сможешь уйти с ними.

В ее глазах появился страх.

— Так что давай, вернись обратно, — он требовательно протянул руку, отчего Юни пошатнулась.

— Тсуна-кун! — не выдержала этого зрелища Киоко. — Пожалуйста, помоги ей!

Тсуна потел и метался, не зная, что ему делать. Ситуация была неясная. Вроде бы и враги они нам, но и возможные союзники, раз пошли против Бьякурана. Тем налицо видно, что девочка давления долго не выдержит. Даже Гамма не сможет остановить Бьякурана, и оба это прекрасно понимают.

Прежде чем кто-либо успел сориентироваться, раздался выстрел. Стрелял Реборн, отчего Бьякуран вынужден был сделать шаг назад.

— Реборн?! — удивленно воскликнул Тсуна от вмешательства репетитора, который обычно сидит в стороне.

— Дядя! — обрадовалась Юни.

— Неважно, кто ты и что происходит, — отчеканил Реборн с неприкрытой угрозой, отчего даже Скуало, скрестивший руки в сторонке, взглянул на коротышку. — Если ты попытаешься сделать что-нибудь боссу аркобалено, я не буду стоять и смотреть!

Так она тот, с кем меня хотел познакомить Реборн! Ну, конечно, помню — пустышка Неба.

— Ты хочешь побыть 'рыцарем', сильнейший аркобалено Реборн? — спросил Бьякуран.

— Бьякуран-сама, пожалуйста, не волнуйтесь, — сказал Кикё, стоящий по правое плечо его босса. — Мы немедленно заберем Юни-сама.

Рыцарь? Принцесса... Разумеется, вариаций этой истории много, но в стандартном виде, она выглядит так: рыцарь убивает дракона и спасает принцессу. Но 'рыцарем' в плане Бьякурана должен быть Тсуна, а братец... Да, хватается за волосы и спрашивает, что все делают. Тем временем тройка старших хранителей Бьякурана сорвалась с места, чтобы атаковать Гамму, но их остановили капли Дождя, взорвавшиеся с силой перед их носом. Это вмешался Скуало, расценивший, что враг моего врага — мой друг. В одном я с ним была согласна — надо было сматываться.

Видимо, о том же подумали и мои хранители, быстро организовавшие прикрытие для отступления.

— Он мой, — предупредил Мукуро, с плотоядной улыбочкой посматривая на Бьякурана, — остальных разберете сами.

— Подвинешься, — фыркнул Кёя.

Рехей просто вскинул кулаки в перчатках, с видом, словно готов всех порешить. Его лицо по мрачности могло посоперничать с обычной рожей Фуюки.

— Эй, остынь, Кикё-чан, — притормозил своего помощника Бьякуран. — Юни-чан все еще немного в шоке, только и всего.

Хохо был в растерянности и прекратил любые действия, как и рыжеволосый хранитель Урагана, мгновенно поскучневший лицом.

— Бьякуран, я знаю, почему я тебе нужна, — подала голос Юни.

— Хм... — протянул он, с намеком посмотрев на братца. — Но ключевой игрок, тот, кого ты выбрала себе в защиту, испуган значимостью Юни-чан.

Пора было заканчивать это кружение по одному месту. Бьякуран подводит все к своему плану, Юни намекает всеми способами, что она в доску наша, а Тсуна рвет на себе волосы и не знает, что делать.

— Достаточно, — вмешалась я. — У меня тоже есть право голоса, как у босса Феникса. Все развернулось слишком неожиданно. Я предлагаю мирно разойтись по обе стороны улицы и обсудить все, а затем будем решать. Десять минут.

— Хорошо, Аки-тян, — улыбнулся мне Бьякуран. — Сделаем тайм-аут!

Не думала, что все так быстро согласятся, но едва Бьякуран сбавил давление, все разошлись по обе стороны и отволокли раненых. Юни повела своих людей к нам и снова начала свою шарманку с просьбой о помощи.

— Пожалуйста, защитите меня. Моя семья и я. Мы не можем защитить пустышки, как и кольца Маре. Но они не должны попасть к Бьякурану. Он использует их силу, чтобы развязать большую войну.

Тсуну никогда так не просили о чем-то. Он тушевался, смущался и экал, поэтому даже если что-то уже додумал себе, то сказать толком ничего не мог. Судя по пустышке Лар, которая хоть и была уже изрядно просроченная, пустышки действительно имели в себе некий запас энергии, как большие накопители. Очень большие. Если найти способ извлечь из пустышки энергию, то можно очень существенно увеличить свою силу. Старик Девятый не зря свою трость с таким набалдашником таскает, и не зря на перчатках Тсуны такие полусферы.

— П-почему ты не попросишь Акиру, например? — перевел стрелки паникующий братец, не знающий, куда ему деться.

— Тсуна, ты единственный, кто не согласен, — одернул его Реборн словами так, будто хлестанул чем-то. — Юни попросила тебя ее защищать. Решай сам.

Братец сглотнул. Решение сложное, но я уже знала, что он скажет. Пойдет с толпой, отбросив все сомнения и мысли. Так ведь проще. И Реборн — знаток и Тсуны, и манипуляций, — сказал так специально.

— Я бы на твоем месте хорошо подумала, — покачала я головой.

— Почему?! — повысил голос Гамма. — Ты ведь хотела союза с нашей семьей!

— До того, как познакомилась с Юни, — я взглянула в глаза девочки, увидев тревогу и страх.

— Но ведь наше дело правое! — воскликнул молодой подчиненный Гаммы, кажется, Нозару. — У тебя, говорят, глаза видят все насквозь, так почему?!

Его старший товарищ придержал его за плечо, дав понять, чтобы тот не лез.

— Это потому, что у Савады Акиры из этого времени была связь с Бьякураном. Они вместе проводили время.

Не знаю, как у остальных, а у меня плечи напряглись. Я будто услышала звук порвавшейся струны и ее трагичный 'треньк'. Возникшая жажда убийства в ауре пламени на разные лады прямо душила.

— Какого характера связь? — намеренно мягко уточнил Мукуро.

Я боялась даже взглянуть на него.

— А! — воскликнул Бьякуран, наблюдавший вместе со своими Венками на приличном расстоянии, отчего не должен был ничего слышать. — Вы там случаем не тайну открыли? Жаль, жаль. Аки-тян не хотела, чтобы кто-нибудь знал, но думаю, это уже не важно.

Я все-таки обернулась взглянуть на своих хранителей. У всех лица мрачные, зверские, не хватает разве что рукой у горла с намеком провести — такими взглядами на босса Мельфиоре смотрят.

— Не отвлекайтесь, — прокашлявшись, попыталась остудить их. — Это действительно уже не важно.

— Поговорим об этом потом, — пообещал мне Хибари, и кажется, на этот раз в воспитательной беседе будут участвовать несколько человек.

Надо было брать все в свои руки. Но прежде я еще раз взглянула в большие, такие открытые глаза. Тревога, напряженность, надежда, но вместе с тем и решимость в том, что она должна сделать.

— На этот раз я тоже приму участие в твоей защите. В твоем положении, я понимаю, сложно выбирать. Ответственность на твоих плечах большая, но, несмотря на возраст, ты несешь ее твердо, не отступая. Поэтому это единственный раз, когда я позволю тебе сделать это. Если ты еще раз попытаешься манипулировать Тсуной, пеняй на себя.

Не позволю этого Девятому, не то что ей. У нее красивые глазки и ангельская мордашка. Если за этим лежат хорошие мотивы, я прощу их, но если это вновь повторится...

— Не дави на нее, — выступил вперед Гамма, загораживая девочку.

Мужику тоже не позавидуешь. Жизнь зависит от этой девочки-подростка, а его силы не идут в сравнение с силами Бьякурана.

— Могу дать непрошенный совет, — задумчиво посмотрев на Гамму, все же сказала: — Пока возраст и опыт слишком мал, найди советников из своей семьи и прислушивайся к их словам. У тебя есть взрослые и сильные мужчины, доверься им и позволь помочь, не взваливай все на себя.

Совет простой и не является каким-то откровением, но, тем не менее, для девочки, что в возрасте восьми лет получила такую ответственность, может стать таким.

Я с ожиданием посмотрела на Тсуну, на котором опять скрестились все взгляды, отчего братец снова стушевался. На этот раз мужчины были распаленные неожиданными новостями и их ауры пламени давили сильней. Даже Рехей, кажется, готов был проверить на крепость лицо Бьякурана своими кулаками. Так, чисто посмотреть, достоин ли.

Кстати, Бьякуран, кажется, открывал занавес и для своих хранителей. Те были шокированы, хотя и слова не сказали против. Одна Блюбелл надула щеки и губы.

— Тогда... Иди с нами! — громко сказал Тсуна и обернулся, чтобы проверить, что все согласны: — Все! Давайте защитим ее.

Братец для надежности схватил ее за запястье, а у Юни даже слезы появились от облегчения. Хару опять была возмущена, ревниво поглядывая на небольшую близость.

— Тогда предлагаю решить все меньшей кровью, — влезла я с рацпредложением. — Предложим Бьякурану дуэль за Юни, семью Джиглио Неро и пустышки. Если мы обезвредим Бьякурана, то победа будет наша.

— Он не согласится, — выдохнул, слегка пришедший в себя Шоичи, которого прислонили к стеночке вместе с пришедшим в себя Спаннером.

— Согласится, — уверенно подтвердила. — Численный перевес на нашей стороне. К тому же это способ решить все быстро. Битва боссов.

— Савада Акира-сан знает о Бьякуране много, — кивнула Юни, как мне показалось, желая заполучить пару плюсовых очков с моей стороны, но этим она заставила меня только недовольно прищуриться.

— Но если Акира из будущего действительно была с Бьякураном, то он не захочет с ней сражаться всерьез, — подвел свой итог Реборн.

Тсуна икнул, когда все снова посмотрели на него.

— Нет-нет-нет, — замахал он руками. — Они сражались друг с другом! Он определенно может сражаться с имото! Я не смогу победить! Лучше давайте вообще сбежим с Юни!

Нет, Бьякуран все равно будет преследовать. Но братец, не смотря на происшествие с Генкиши и на сцену Юни, все равно не дошел до кондиции 'рыцаря'. Может быть, и план Бьякурана не стоит выеденного яйца, конечно, но нам действительно нужно хотя бы выиграть время. МНЕ нужно время, чтобы пламя Солнца подлечило ногу, как и остальным.

— Это только отложит неизбежное, но хорошо, — пожала плечами.

План отступления сформировали быстро. Целые и невредимые прикрывают отход, все остальные бегут к телепорту, настройки на котором, по словам Шоичи, не должны были успеть поменять. Это же подтвердила Юни. Нужно просто переключить их в обратную сторону.

Так и сделали, неожиданно бросившись в отступление. Конечно, за нами погнались. Но численность, как уже говорила, на нашей стороне. Мы успели и раненых загрузить, и сами влезть. Мукуро вообще взялся за дело всерьез, закрутив такую огненную иллюзию, что через нее разве что Бьякуран смог пролезть, поэтому ему пришлось взяться за оружие. Я не переживала за свой Туман, ведь с ним был Хибари.

Вскоре мы все оказались вновь у храма Намимори.

Несмотря на то, что мы после сбили систему телепортации, чтобы нас не смогли быстро преследовать, она успела сработать. Вначале исчезла, а затем вернулась, окончательно разлетевшись на части, но все же перенеся с собой несколько людей, которых разбросало где-то над лесом у города.

Глава 20

Как все так развернулось, что посреди ночи мы все остались под открытым небом?

Сначала Реборн сказал Тсуне скорей решать, что делать. Затем Дино подсказал спрятаться на нашей подземной базе, и Тсуна согласился. Все понимаю — ситуация критичная, и даже сориентироваться довольно непросто. Но мои хранители, кажется, забыли, что прятать надо Юни, и спрятали меня на нижних этажах. Я получила лекцию и гору наставлений, чтобы даже не засматриваться на таких, как Бьякуран. И поводом для отказа мне в праве на личное мнение по этому поводу служило конечно:

— Во время Чойса я тебя послушал, а потом что? — строго задал Хибари риторический вопрос.

— Да! — воскликнула я, и указала на мрачного рыжего, подлеченного, но с новыми следами побоев. — Потом что?

— Ему, как и Ирие, уже досталось во время Чойса, так что мы не особенно старались, — пояснил Мукуро.

— Я, к слову, тоже против этих всех отношений с Бьякураном, — почесал ссадину поморщившийся рыжий. — Он даже твои техники перенял. Слишком скользкий тип.

— А может, это я у него переняла или они с будущей Акирой вместе их разработали? — скрестила руки перед собой, возразив ради принципа.

— Это уже неважно, — поморщился Хибари. — С этого момента никакой самодеятельности. Ты под нашим присмотром. Хотел бы надеяться, что ты будешь благоразумна и в прошлом, но, видимо, зря.

— Надо что-то придумать, — задумчиво закусил губу Мукуро.

— Что? Противобьякурановый ошейник?! — не выдержала я.

— Нет, — ответил Хибари, в чей огород был этот камень. — Но раз уж мы все сошлись во мнениях, Бьякуран к тебе даже не подойдет.

Они все посмотрели в сторону стены, где висела груша, которую неистово молотил кулаками Рехей. Он нарисовал карикатуру Бьякурана и повесил лист на эту грушу. Вот от него не ожидала. Лекции Рехей мне не вел, но настроен был серьезно.

Я чувствовала себя зажатой со всех сторон. Да, я облажалась, когда проиграла Бьякурану так глупо, ранившись по своей вине, не нужно мне об этом напоминать, беря это доказательством моей глупости и беззащитности! К счастью, лекция быстро прервалась. Никогда не думала, что буду так рада нападению на базу.

Скуало вызвался сразиться с Ураганом Бьякурана. Мы его гордость приняли и, заценив то, что он хочет просто выместить злость, эвакуировались наружу. Снаружи поджидали остальные хранители Бьякурана, и завязался бой. Сражались взрослые, оставив подростков и не-бойцов стоять в сторонке. Должна сказать, до этого я не видела всей силы и возможностей своих хранителей. Но Веники Бьякурана им не уступали. Они будто видели все специфические атаки насквозь, но эти ребята были уже не подростками. Мои хранители были опытными бойцами и, как могли, начали импровизировать. Меня, конечно же, к боям и близко не подпускали, оставив сидеть с нашим тылом.

Сам Бьякуран явился чуть позже, когда уже были новые раненые, но победитель еще не был определен. Он сходу заявил, чтобы мы не надеялись напасть всем скопом и победить его таким образом. Для демонстрации своих способностей он предложил нам взглянуть на свою копию.

Появившийся мужик, казалось, полностью состоял из слегка зеленоватого пламени. Он буквально сиял от того количества, что в нем содержалось. Стоял, не дернув и бровью.

— Это Гоуст, — представил его все еще безумно улыбчивый Бьякуран. — Фактически он — это я. Или часть меня. Присмотритесь, на нем кольцо Маре.

Сомневаться в его словах не приходилось: на пальце этого существа действительно сидело кольцо с зеленым камнем, а лицо было практически отражением лица Бьякурана. Кроме того, не имеет смысла отрицать, что это существо полностью состоит из пламени, а значит, Бьякуран каким-то образом просто сделал большую живую батарейку из своего пламени. Атрибут Грозы в данном случае дал ей возможность сохранить физическое тело.

— Не смотри так, Аки-тян, — засмеялся Бьякуран, отвлекая меня. — Его я тебе не подарю.

— Не очень-то и хотелось, — ответила я.

— По твоему лицу так не скажешь, — ответил мне Гамма.

Он со своими двумя подручными и Юни почему-то держался ближе ко мне и моим хранителям, которые окружили меня для защиты.

Что началось дальше — это какая-то фантастика. Бьякуран и его хранители тоже отступили, когда из этого сгустка пламени выстрелили лучи-щупальца. Вряд ли это существо видело, кого атакует, так как случайно попавшийся Закуро — хранитель Урагана Мельфиоре, находившийся слишком близко, — попал под протянувшееся щупальце и превратился в высохшую мумию. Для Гоуста не было ничего кроме пламени, которое тот поглощал. Он призрак, полностью оправдывающий свое имя.

Атаки любого типа Гоуста не брали. Они проходили сквозь него или таяли в нем. Тсуна знал, что ему делать, пока мои хранители были заняты тем, чтобы оттащить меня подальше. Поэтому братец сделал то, что могла бы сделать и я — он сложил руки в тот же жест и попытался поглотить пламя Гоуста. Началась борьба, в которой Гоуст проиграл и исчез. Но Бьякуран не расстроился вовсе.

— Твоя взяла, Тсунаеши-кун, — засмеялся он. — Но твое пламя совсем не выросло.

Горевший на голове Тсуны огонек действительно оставался прежним, но после поглощения такой батарейки он должен был существенно вырасти, ведь братец не контролировал его горение.

— В чем же причина? В том, что тебе не досталось ни капли силы Гоуста. А знаешь, где вся эта энергия, — с намеком указал на себя Бьякуран.

Я, конечно, предложила свой вариант раньше, но его не приняли и решили эвакуироваться. После чего, уверенная в силе своих хранителей, я доверила дальнейшие действия Тсуне, решив посмотреть, что будет делать он, Реборн и Юни. В конце концов, основная проблема войны была в том, что Бьякурана не могли найти, а тут он сам явился. В этот самый момент Тсуна, видя, что база наполовину разрушена, практически все наши ранены, противник стал лишь еще сильнее, набрался смелости и предложил Бьякурану дуэль один на один. Я попросила отсрочку на несколько часов, чтобы перевести дух после Чойса и позаботиться о раненых.

Бьякуран неожиданно для всех остальных дал согласие и отозвал своих потрепанных хранителей, уже пооткрывавших свои эксклюзивные коробочки, зализывать раны. На рассвете решили сделать дуэль в лесу за городом. Кстати, коробочки Веников оказались в основном с динозавровыми силами. Уж не знаю, что там ученые накрутили, но вышло сильно.

После всех этих длинных никому ненужных перипетий (мысленно попивая валерианку, которой ни у кого с собой не было), мы остались без крыши над головой, голодные и уставшие. Направились в город, чтобы где-то поесть и отдохнуть. Конечно, бдительность никто не собирался ослаблять.

Все переоделись, а затем Хару вспомнила, что знает одного агента по недвижимости неподалеку, мы и пошли туда спросить о крыше над головой, но на том месте оказалось небольшое кафе с раменом. Никто не расстроился, сели поесть, несмотря на то, что владелец был один. Причем не старушка, а мужчина средних лет, в простой юкате и очках — ну чисто Урахара из одного небезызвестного аниме! Ему бы еще полосатую шляпу — и такой же пройдоха выйдет.

Столиков было мало, поэтому взрослые пустили вперед детей. Все тихо, мирно и прилично. Несмотря на такую толпу, владелец был очень любезен. Правда, Мукуро так не считал:

— Думаешь, я поверю, что простой лавочник носит кольцо Ада? — мило улыбнулся он.

— Ты раскусил меня, — не стал отрицать тот, говоря абсолютно спокойно. — Но разве вам сейчас до того, чтобы выяснять, откуда у меня оно? Вам нужно восстановить силы, чтобы дать отпор Бьякурану и его шести Погребальным Венкам.

Его слова не успокоили, а наоборот, насторожили. Но численный перевес снова был на нашей стороне, поэтому дело замяли. Есть, правда, не стали, выбрав другое место, и ушли.

И вот, после полуночи собрались заранее в лесу, чтобы приготовиться к бою. Еще было некоторое время, поэтому зажгли костры, чтобы не замерзнуть, и сели составлять план.

— Я видела этот лес и знала, что мы будем здесь, — сообщила Юни. — Сегодня все решится.

— Вы можете предвидеть исход? — осторожно поинтересовался Шоичи.

— Иногда я могу видеть обрывки будущего, но не больше, — отрицательно покачала она головой.

У нее была какая-то сила, похожая на силу Бьякурана. Мне даже было немного завидно — я ведь тоже Небо, но заглядывать в будущее хотя бы немного не умею. У меня, как и у Тсуны, просто повышенный порог чувствительности к окружающей среде. Хотя... Может быть, способность к ясновидению — всего лишь более развитая форма этой способности. Я могу ощутить использование пламени на приличном расстоянии, хотя когда-то я едва ощущала его в своем собственном теле. Интересно, хватит ли мне жизни для такой тренировки? Или же к этому нужны какие-то уникальные способности? Ведь сложно представить, как развить эту чувствительность, я могу лишь увеличить ее радиус.

— Вне всякого сомнения, будет жестокая битва. Но если ты справишься, все это закончится, и все вернутся в прошлое, — напутствовал Реборн Тсуну. А затем неожиданно добавил: — Акира верит в твою победу.

Я удивленно воззрилась на коротышку, поразившись его вере в гиперинтуицию настолько, что у меня чуть зефир на костре не подгорел. Не, ну а что, сидеть с кислой миной?

— На рассвете? — задумчиво протянул братец, а затем схватился за волосы: — Сейчас, когда я об этом подумал, это же так скоро! Как я смогу подготовиться?! — он даже икнул от переизбытка ответственности. — Что мне делать?!

Гамма, Нозару и Тазару, будучи членами другой семьи, удивленно на него посматривали. Гамма вообще, кажется, разуверился в будущем Десятом. Как бы не выкинул чего.

— Все нормально будет, не переживай, — показала ему большой палец.

Гамма кисло на меня глянул. Ну да, не слишком-то серьезным выглядит этот жест, если я сижу на коленках Мукуро. Зато тепло! Гокудера с верой в Тсуну его тоже не утешил, и Гамма предложил:

— Тогда, может быть, нам составит план на худшее развитие событий более подходящий для этого Ирие Шоичи?

— Хорош шутить! — мгновенно среагировал Гокудера на поползновения. — Единственный, кто имеет право решать — это Десятый!

— Гокудера-кун прав, — неожиданно согласился с ним Шоичи. — После проигрыша в Чойсе я не имею права. Поэтому единственные, кто может составить план — это Акира-сан и Тсунаеши-кун.

Все посмотрели на меня, а мне в этот момент как раз Ламбо передавал новые зефирки. Участвовать в составлении плана последующего возможного боя я не собиралась, так как о методах сражений в этом времени все еще многого не знала, и отрицательно покачала головой.

— Нет-нет-нет! — замахал руками Тсуна, когда все посмотрели на него. — Я же говорил, что я не босс! Я ни разу не сказал, что я — босс!

У Реборна, как всегда бывает, когда Тсуна начинал громко истерить, терпение быстро закончилось.

— Дурак, ты думаешь, что теперь сможешь отвертеться? Хочешь, чтобы я снес тебе башку? — для подтверждения своих слов Реборн достал пистолет.

Тсуна тут же замахал руками снова, прося остановиться, после чего сел, положив руки на колени, и сидел с примерным видом, пока репетитор не спрятал оружие. Когда истерика прошла, Тсуна обратился за помощью ко мне, чтобы выяснить о боевых способностях Бьякурана, и к Шоичи за помощью в стратегии действий, если Тсуна проиграет. Шоичи посматривал на меня, но я была уверена, что все закончится на одной дуэли. Он тоже успокоился, собрался с силами и на всякий случай составил план, хотя считал, что этот случай обязательно наступит. В победу Тсуны никто не верил, даже сам Тсуна.

— Не бойся, — решила его поддержать. — Если что, я тоже вмешаюсь. Моя нога уже почти зажила, так что все вместе мы их точно одолеем. У тебя же есть оружие, так что и сражаться можешь, верно?

— Натс, — кивнул Тсуна, достав коробочку.

Подумав, братец выпустил своего льва-собаку. Но Натс от такого количества незнакомых людей, забился под бок Тсуны, плотно прижавшись к нему. И как бы братец ни пытался убедить его отлипнуть, тот не слушался.

Кстати, а Без ведь тоже должен уже восстановиться.

Дракончик выбрался из коробочки, осмотрелся вокруг... и сразу же заметил Скуало.

— Даже не думай! — предупредил тот, заметив его взгляд. — Только попробуй.

Без облизнулся, но глупым не был. Он нашел кое-что поинтереснее, а именно Натса. Подошел к льву-коту, тронул его кончиком слишком большой для Натса лапы. Снова тронул, затем придавил, что кот жалобно мявкнул.

— Эй, прекрати! — потребовал Гокудера. — Отзови его!

— Он знакомится, — отмахнулась я.

Без походил возле забившегося Натса, понял, что интересного ничего не будет, глянул на Тсуну, покрывшегося холодным потом, и пошел дальше. Повернулся к Гокудере, готовому атаковать его, и развернулся, хлестанув хвостом по лицу, будто нечаянно. Подрывник с красным следом на лице проводил его добрым нецензурным пожеланием. Подошел к Юни, заставив Гамму напрячься, обнюхал ее и пошел дальше. Проходя мимо Ямамото задержался, так как Такеши решил его погладить. После чего наш бейсболист открыл коробочку с собакой и эти двое принялись также знакомиться. Базиль, чтобы не уступать, выпустил своего дельфина. Гамма решил открыть коробочку с лисами, для отлаживания взаимодействия предложив Базилю потренировать дельфина, чьей отличительной способностью было сообщаться телепатически с другими коробочками.

Я отвлеклась буквально на минуту, чтобы съесть готовую зефирку идеальной степени прожарки, повернулась — а там уже какой-то хаос. Собаки Конрада и Ямамото гоняются за кошкой Гокудеры. Сова Мукуро и Наги клюет Натса. Дельфин Базиля затушил соседний костер. Лар Милч ругается на лис Гаммы, которые задели ее током. А сам дракончик нашелся рядом со Скуало, который сидел с стоическим видом непонимания происходящего. Завидная выдержка, учитывая, что Без, кажется, пытался проглотить его голову или же раскусить ее, я не поняла. От острых зубов у Скуало стекали несколько капель крови с царапин, но в целом дракончик только примеривался.

— Без, — позвала я, помахав палкой с зефиркой.

Освободившись от плена, Скуало поднялся на ноги и по лесу разнеслась сирена:

— ВРО-О-О-О-О-О-ОЙ!

— Сволочь бесовская! — продолжил он ругаться, выпустив душевный вопль. — Я его точно урою!

— Ты ему просто нравишься, — заверила я. — Это его проявление симпатии.

— Бесовской, — подсказал Гамма.

— Драконьей, — поправил его рыжий.

— Ты посмотри, какой он безобидный, — указала я на своего зверя, не спускающего глаз с зефирки, облизывающегося и притопывающего от нетерпения.

Скуало снова выпустил поток итальянской брани, указывая на его волосы и стекающую с них слюну Беза. Да, некрасиво вышло. Без тоже заметил, мигом оказался возле Скуало, лизнул его макушку и вернулся к костру. И все это настолько быстро, что мечник еще секунду стоял, соображая, что произошло. После чего, извергая потоки брани, отправился к лесу, где вдруг начали валиться деревья. И раны мечнику вот совсем не мешали.

Думаю, через час у нас будет готовое поле боя.

— Имото, не могла бы ты попросить своего Беса не делать так больше, — взволнованно обратился Тсуна.

— Так он Без или Бес? — не понял Ламбо.

— Бес! — ответили ему сразу на несколько разных голосов.

— Без, — сказала я, но увидев, какую рожу скорчил дракончик, предложила: — Бес? — Дракон, кажется, кивнул. — Ладно, Бес.

В конце концов, мне тоже не нравятся некоторые варианты произношения моего имени.

Еще некоторое время мы потратили на обсуждение стратегии действий. Я рассказала Тсуне об атаках Бьякурана. Не думаю, что это ему поможет, ведь у Тсуны, кажется, только Х-баннер есть да ближний бой. По его словам, Натс давал ему возможность защититься от атаки врага и еще один способ атаки, концентрируя пламя в одной руке.

Что ж, будем надеяться, что я права и все закончится быстро, а если нет... Бьякуран пожалеет об этом.

* * *

Еще ночью вдруг явился весь остальной офицерский состав Варии. Выглядели они умопомрачительно. Груди колесом выпятили, подбородки задрали, прямо памятники самим себе. И сбоку парень-подросток в шапке-лягушке, с пофигистическим видом.

Прибавление в численности обрадовало многих, но пока до боя было еще немного времени, варийцы, явившиеся уже со своими зверьми из коробочек, стали прятать их обратно.

Скуало, разошедшегося настолько, что площадка для боя уже превращалась в стадион, тут же попытался успокоить Луссурия, чьим зверем был красочный павлин с сияющим желтым светом хвостом. Скат Леви завис в воздухе над его головой. У Бельфегора был лохматый хорек, чьих глаз тоже не было видно за шерстью. Разве что мальчик в шапке не выпустил зверя.

— Вот, как и обещал, — подошел он ко мне, вручив шоколадку.

Но я, конечно, была занята другим. А именно присела перед львом Занзаса, покрытым сейчас почему-то черными полосами. Рассматривала его, рассматривала, и не выдержала — как только выдался момент, полезла обниматься и гладить. Лев морду воротил и всячески делал вид, что пока что меня терпит, но я же чувствовала, как у меня под руками что-то внутри льва урчало, как огромный двигатель! Слышно ничего не было, так что и Занзас не возражал, видя показное сопротивление своей коробочки.

— Лев — он же большой кот, да? — улыбнулась я, без страха заглядывая в алые глаза льва. Меня не пугали ни огромные зубы, ни когти. Я чувствовала его настрой, а если бы он вдруг разозлился, я бы смогла дать отпор.

— Он лигр*, — поправил меня негромко Занзас и пошел в сторону от всех, где для него уже обустраивали остальные хранители временный лагерь.

Лигр, в отличие от своего хозяина, вел себя получше, поэтому его не ждала жестокая месть, которую я еще должна придумать. Лигр, вообще, как и любое животное, любил ласку и тепло. Наверное, все же звери из коробочек немного отличаются от своих хозяев.

Когда уже окончательно посветлело, явился Бьякуран со своими хранителями, тоже перебинтованными после предыдущего боя, и Бестера Занзас позвал обратно в коробочку.

Веники были так уверены в своей силе до того, а сейчас посматривали на нас настороженно. Раньше их совершенно не смущал численный перевес. Похоже, мы опустили их с небес на землю.

Они потеряли в прошлом бою двоих: Дэйзи и Торикабуто. Утверждали, что они самые слабые из них, но было видно, что потери сбили с них спесь. Дейзи полег в прошлом бою от действия кольца Ада Мукуро, которое заставляло плоть 'бессмертного' гнить заживо. С Торикабуто и Кикё сражались Наги и Хибари. Хохо повезло, а вот туманнику нет. С нашей стороны были более серьезные раны, но, чему я очень радовалась, потерь нет. Возможно, сыграл роль опыт. Веники Бьякурана не вели себя как бойцы, четко выполняющие свою роль, а вели себя как гражданские, получившие огромную мощь прямо с неба. Их в основном-то и спасала сила да знание наших специфичных для каждого приемов.

— Все, — обратился Тсуна, глотнув таблетку для перехода в гипер-режим. — Пожалуйста, доверьте это мне.

Наставления, насколько смогла, я дала ему раньше. Но заявлять так не следовало, так как наши гордые мужчины после таких слов точно не придут на помощь, если что-то пойдет не так. И мне не дадут, так как четко и ясно в один голос сказали сидеть на одном месте и не лезть никуда. После Чойса даже Рехей и Мукуро стали более категоричны.

Противники вышли на подготовленное поле боя. Победа была нашей, даже если этот поединок будет не за нами — это понимали даже враги. Но Веники верили в Бьякурана и смотрели на него с надеждой. Сам Бьякуран светился, как бенгальский огонь. В буквальном смысле. За его спиной появились крылья, состоящие из пламени. Они и сверкали, отбрасывая свет. Ранее появились похожие, но не столь оформленные крылья у его хранителей. Это была какая-то техника для сбережения большего количества энергии. Я собирала ее сгустками внутри тела, что было явно менее эффективно.

А дальнейшее... Тсуна атаковал. Простая проба сил, хотя он, возможно, так не считал, появившись за спиной Бьякурана для удара. Физические атаки не принесли его противнику никакого урона.

— Он переполнен Грозой, так ты его не пробьешь, — крикнула я братцу.

Тсуна меня услышал и сформировал Х-баннер, но слишком медленно. Бьякуран от него уклонился, не став даже блокировать ответной атакой. Будущий покоритель мира вообще вел себя иначе, чем в нашем сражении. Был каким-то пассивным.

— Напомни еще раз, почему я не должен пристрелить этого хлыща прямо сейчас, — недовольный ожиданием и бездействием сказал Занзас.

Перед боем мы ознакомили Варию с планом. Они были не в восторге, но управление не стали перехватывать.

Блин, и что я должна ему ответить? Типа, у него есть какой-то план, и Бьякуран вообще не берет себе за цель победить, и они зря пришли нам на помощь? Да Занзас тут же психанет и сделает все по-своему!

Единственный ответ, который я смогла быстро придумать, был такой себе, но я его озвучила:

— Ну, они с Акирой из будущего были достаточно близки...

Я не стала заканчивать, почувствовав, как дыхнуло на меня жаром. У босса Варии опять шрамы по лицу поползли. Он неясно отчего сильно разозлился, что бывает с ним довольно часто, но оттого не менее неприятно. Меня тут же рыжий попытался утащить в сторону. Хибари предостерегающе достал оружие.

— Кажется, Занзас-кун тоже хочет драться, — заметил его пламя Бьякуран, смотря в нашу сторону и при этом успевая отбивать атаки Тсуны без напряжения.

— Босс, ты же дал слово, — напомнил ему Луссурия о сказанном, так как Бельфегор уже с готовностью достал стилеты.

— Пожелай мне удачи, Аки-тян! — Бьякуран послал мне воздушный поцелуй, пинком отправив Тсуну к земле.

Занзаса перекосило. Погодите...

— Это что, братские чувства? — уточнила я, пораженная этой догадкой.

Не знаю почему, но офицеры Варии все как один подскочили и дернулись. Наверное, почувствовали ту же перемену, что и я. Занзас не взбесился еще больше, а тяжело дыша, прикрыл глаза, успокаиваясь. Ого, в будущем он действительно лучше держит себя в руках!

Он протянул руку и положил ее мне на голову, сказав:

— Балда.

Ну и что это вообще должно значить?! Дайте мне переводчик с занзасового на человеческий! Но я тоже должна взять себя в руки и переключиться на что-то другое.

— А ты ведь когда злишься, то тоже чувствуешь жар от пламени Урагана? — заинтересовалась я, вспомнив, что от Дождя я чувствовала холод.

Использование других атрибутов тоже накладывало свой эффект. Солнце — давало энергию, как от десятка кружек кофе. Туман приносил спокойствие, как от наркоза. Облако заставляло ощущать себя в окружении большого количества подушек. А Гроза дарила незабываемое ощущение легкого электрического покалывания.

— Да, — коротко ответил Занзас, продолжая сверлить взглядом сражающихся.

— А шрамы тоже болят? — посмотрела я ему в лицо, проверяя реакцию и наличие тех шрамов.

Босс Варии посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я поняла — еще как болят. Но ответил мне Скуало:

— Вро-о-ой, не доставай босса такими глупыми вопросами!

К счастью, переводчик со скуалиного у меня был. Мне кажется, капитан Варии хотел сказать, чтобы я не смела сочувствовать или жалеть, так как для него это может быть оскорбительно.

Поединок Бьякурана и Тсуны получается односторонним и не слишком интересным. Даже Натс и его камбио-формы не могли улучшить ситуацию, ведь у Бьякурана был его белый дракон. Поэтому босс Мельфиоре, кажется, вообще не напрягался.

— Это начинает надоедать, — скучающе сказал он. — Если я к чему-то теряю интерес, то пора с этим заканчивать.

Тсуна, открыв второе дыхание, нейтрализовал льдом белого дракона и, воодушевленный этим успехом, предпринял новую попытку. Натс превратился в дополнение к перчатке и помог Тсуне сформировать что-то похожее на Серо. Атака скручивалась из языков мощного пламени вокруг его правой руки и слетела с обновленной перчатки.

Бьякуран поймал ее ладонями, нейтрализовав давлением рук. О-хре-неть. Выглядело очень мощно, но, может быть, атака вышла слишком рассеянной? Или же дело в поглощенном пламени Гоуста.

Бьякуран не стал ждать. Он атаковал физически, отправил Тсуну снова ударом ноги к земле, а затем появился за его спиной. А потом просто взял и зажал его шею в захвате. Тсуна затрепыхался, пытаясь вырваться. Зрители приготовились вступить в общий бой. Меня просто вытеснили за спины! Нечестно!

— Я легко могу сломать твою шею, — хмыкнул Бьякуран.

— Остановись! — звонкий девичий голос снова привлек внимание.

Юни вышла вперед, держа в руке нож перед своим горлом. Не знаю уж, где она его прятала, но нож был складным и небольшим.

— Остановись, Бьякуран, иначе я убью себя!

Вообще отчаянная. Видя, что Тсуна не может противостоять Бьякурану, она уже не могла надеяться на помощь кого-либо другого. Может быть, так она хотела хоть на что-то повлиять, ведь после общего сражения, ей достанется в любом случае. Либо Бьякуран ее задавит, либо наша сторона порешит вместе с ее семьей, как пособников Бьякурана. Маленькая бедная девочка, оказавшаяся в сложной ситуации.

— Принцесса! — бросился к ней Гамма, чтобы остановить, но та отступила от него, предупредив, чтобы не приближался. — Не делай этого!

— Остановись, — обратилась я к Юни. — Ты уже ничего этим не решишь. Сделаешь только своим людям хуже.

Она взглянула своими большими перепуганными глазами на меня, а затем снова на Гамму, Назару и Тазару. Те определенно не хотели ее терять, и спустя мгновенье она просто выронила нож, расплакавшись.

— Пожалуйста, прошу, помогите мне! — сквозь слезы просила девочка.

— Юни! — воскликнул Тсуна, чьи струны души, видимо, она задела.

Тсуна засипел и упал на землю лицом, так как Бьякуран выпустил его из захвата. Но братец был определенно без сознания. Бьякуран не сломал ему шею, хруста не было, но, кажется, перекрыл воздух, создав обморок. А говорил что-то о проигрыше.

— Ребят! — настороженная, призвала я к действиям.

— Постой, Аки-тян, — выставил руки Бьякуран, когда все достали оружие наизготовку. — Мне пришлось изменить план. При такой расстановке сил довольно сложно достоверно проиграть. Я уже не говорю, что безумно скучно.

— И что ты придумал? — осторожно поинтересовалась, выглядывая из-за спины Хибари, который держал меня рукой для надежности.

— Так как Торикабуто не может мне помочь, могу я попросить Мукуро-куна? Я признаю проигрыш, и мы все можем мирно разойтись, как ни в чем не бывало, но для тех, кто вернется в прошлое, будет иная версия событий.

— ЧТО?! — вскинулся Гокудера, напряженно всматривавшийся в Тсуну, лежащего без сознания. — Думаешь, мы на это согласимся?!

— Ты не понял, Гокудера-кун, — любезно отозвался Бьякуран. — Тебя не станут спрашивать. Конечно, я сделаю исключение для Аки-тян.

Гокудера проглотил обиду, хотя и хотел высказать, потому что был в меньшинстве. Ямамото благоразумно помалкивал.

— Зачем тебе это? — напряженно поинтересовался Мукуро.

— Я хотел бы, чтобы Аки-тян помнила меня и у нас все снова получилось, — широко улыбнулся Бьякуран.

— Пристрелим его, — предложил рыжий, снимая предохранители.

Поддержали его не только Рехей и Кёя, но и Занзас, которому не терпелось подраться. Варийцы вообще все горели желанием наконец-то кого-то убить.

— Подождите, — замахал руками Бьякуран. — Ведь я рассказал Аки-тян о том, кто ее убьет. Я спонсировал Шоичи в исследованиях путешествия во времени много лет. Я хотел бы быть с вами в одной команде. Посмотрите, вы смогли объединить свои силы без разладов внутри. Такое практически невозможно между настолько сильными людьми. Я отлично подхожу общей команде.

— Пытаешься показаться нам безобидным агнцем?! — спросил Гамма, настроенный всецело против.

— Бьякуран-сама скорее дьявол в теле человека, — гордо хмыкнул Кикё.

— Это так, но все же не начать ли нам с чистого листа? — продолжал попытки переговоров Бьякуран с нетерпеливой улыбкой. — Это должно быть безумно интересно!

— Заменяя воспоминания, он просто хочет, чтобы в прошлом его способности недооценили и он смог создать Мельфиоре, — подала я голос, видя, что наша сторона склоняется к жестоким убийствам. — Вообще-то, хоть ты и видишь будущее, Бьяку, но твоя версия событий тоже не совсем сходится. Мой убийца все еще не найден. Хочешь быть полезным и в команде — смотри еще.

Вроде бы у меня получилось заставить наших не рубить сгоряча. Силы Бьякурана эксклюзивные, как и у Юни. Но, честно, я предпочту иметь дело с этим лисом, чем с неясной девочкой-ромашкой и ее способностью выборочного видения будущего. Она могла предсказывать события, но не могла контролировать это и в результате получала не всегда полезные знания о будущем и не всегда вовремя. Например, она еще ночью перед боем сказала, что видела раньше эту дуэль, но до сих пор не знает, чем она закончится.

— Поэтому я и предлагаю вернуть тебя обратно в прошлое с твоей полной памятью событий в будущем, — пояснил Бьякуран с улыбкой. — Мы с тобой объединимся, найдем и остановим убийцу.

Наша сторона уже стала сомневаться.

— А можно и мне оставить все, как есть? — посматривая на Мукуро, поинтересовался Ямамото с волнением.

— Даже если я сотру память, я изменю лишь события этого боя, — покачал головой Рокудо, который, кажется, уже был согласен.

Обсуждение этого всего, деталей и последствий заняло еще некоторое время. Все описывать слишком утомительно, но вопрос стоял лишь в том, чтобы убедиться, что все подвохи обнаружены. По большому счету, всем было плевать на Бьякурана. Брать в 'команду' его никто не хотел. Мне вообще кажется, что, едва мы вернемся в прошлое, этого Бьякурана из будущего все же убьют.

Ну и, конечно, возник вопрос — как же Тсуна может победить?

— Мукуро-кун, придумай там что-нибудь, — легкомысленно отмахнулся Бьякуран. — Второе дыхание открылось или сила предков проснулась.

Закончили довольно быстро, Тсуна не успел даже прийти в себя, но мне показалось это переливание из пустого в порожнее вечностью.

— Вы вернетесь в прошлое вместе с памятью о другом развитии событий, — пояснил мне чуть позже Мукуро. — Я покажу тебе.

Он прикоснулся обеими руками к моим вискам, и в моей памяти появилось две версии произошедшего. В одной мы все еще всей толпой сидели в импровизированном лагере. В другой — из кольца Тсуны, как и при 'испытании', появился Первый Вонгола, сказавший, что кольца еще не раскрыли свою полную силу и поэтому после его духовного позволения, теперь-то уж точно, его наследник станет всех сильней. Аркобалено возродились с помощью Юни и сказали, что своей магической неизведанной силой вернут всех обратно. А еще этой же магической силой, принцип работы которой они ни за что не расскажут, запечатают силу Бьякурана, чтобы будущее, наконец, стало радостным и все ели мороженое.

— Ничего получше не мог придумать? — приподняла я бровь, с сомнением посмотрев на сильного иллюзиониста с такими бредовыми идеями.

— В такой ситуации... — тяжело выдохнул Мукуро, прикрыв глаза. — Мы решили все дипломатически, обойдясь без жертв. Ты предпочтешь показать им жестокую бойню? Если сработало то испытание, то даже Вонгола поверит в это. Мы заменим кольца, я помещу в них вложенные воспоминания той битвы. Как только вы вернетесь обратно, они отправятся ко всем присутствующим здесь. Наги мне в этом поможет. Чем больше свидетелей, тем достовернее кажется информация. Сделаем это необъяснимым феноменом.

Мне оставалось только почесать затылок, ведь Мукуро уже сделал почти всю работу вместе с Франом — тем пареньком в шляпе, который оказался его учеником, — и был уверен в надежности своей работы. Как оказалось, Фран не уступал в силе своему учителю. Кстати, половину подаренной Франом шоколадки слопал Мукуро, с которым я поделилась. Для восстановления сил, разумеется. Рокудо же в ответ протянул мне сжатую в кулак руку, а когда открыл ее, на его тонкой бледной ладони лежали семь колец Вонголы. Настоящих. Тех, что из двух половин.

— Им больше нельзя появляться. Пусть будут у тебя, — улыбнулся Мукуро, когда я удивленно подняла на него глаза. — Думаю, остальные будут не против.

Пока Мукуро и Фран заканчивали дело, Конрад договаривался о изготовлении новых колец, которые были в иллюзии, а все остальные, кроме погруженных в сон подростков, сидели возле костров, поглядывая на другую сторону лагеря. Бьякурана и его Веников близко не подпускали. Они вроде бы сидели с нами, но и отдельно.

Наконец, это длинное путешествие подходило к концу. Когда кольца сделают, мы вернемся обратно. Я тяжело вздохнула.

— Сделать ромашкового чая? — предложил Фальк, придерживая свой бок. Посмотрев на всю ситуацию, так и дрожащую от неисчезающего напряжения, пояснил: — Он успокаивает.

Кивнула ему, обратившись к Шоичи, который все еще был в некотором шоке от того, что Бьякуран хочет быть союзником.

— Имело ли это все смысл? Я имею в виду, отправить меня в будущее, чтобы найти своего убийцу, сделать ребят сильнее и избавить Бьякурана от внимания Вонголы.

— Честно говоря, — тот неловко взъерошил рыжие кудри. — Когда я думал, что Бьякуран-сан хочет развязать войну и разрушить мир, то считал оправданным риск уничтожения этого мира от такого долгого путешествия во времени...

Понятно. Бедняга подавлен от новых поворотов. Его игры со временем могли обернуться очень плохо, а Шоичи, в отличие от Бьякурана, слишком ответственный, чтобы отбросить это знание. В итоге это все было просто игрой Бьякурана.

Закончилось все как-то совершенно не так, как должно было. Без огромной битвы с превозмоганием, без истинной полной силы, без выкриков о 'силе дружбы'. Все это осталось лишь в воспоминаниях, как и злодей Бьякуран, который сейчас с воодушевленным видом жарил зефирки над костром. Даже его оставшиеся хранители помалкивали, полностью доверившись его воле.

Чай в казанке, снятом с костра, остывал на удивление быстро. Свою кружку я выпила, остальные в основном не захотели, поэтому там осталось еще больше половины.

Заглянув внутрь, задумчиво почесала щеку. Затем взяла казанок и, стараясь не привлекать внимание, приблизилась к Занзасу, который сидел у костра в огромном кресле (как же без него!) со стаканом алкоголя в руке. Варийцы не особенно обратили внимание на меня, всего лишь отметив присутствие. Но мне и не надо было подходить вплотную.

Казанок перевернулся легко, и все его содержимое выплеснулось боссу Варии на голову, продолжая стекать по плащу, рубашке и штанам. Бельфегор нервно улыбался, Скуало перекосило от взгляда на Занзаса, Леви-а-тан покраснел от злости и попытался помочь боссу вытереться, но его вовремя остановил Луссурия, вглядывавшийся в босса с опасением.

— Надо же. Ромашковый чай действительно успокаивает, — хмыкнула я.

Мгновенно стало жарко, стакан в его руке треснул, разлетевшись на осколки. Сейчас мне наверняка прилетит по шапке, поэтому я тут же сорвалась с места в воздух.

Адреналину мне не хватало. Финального боя, да? А убегать от выстрелов разъярённого Занзаса не хотелось? Но все равно я была довольна, как слон, и счастливо улыбалась. Моя месть свершилась, что еще нужно для чувства полного удовлетворения?

Уже где-то через час, когда мы оба достаточно вымотались, я смогла подобраться к боссу Варии достаточно близко и сбить его к земле всем весом своего тела. Когда все затихло, то лежала прямо на нем, чувствуя на лице и во рту слой пыли. Причем ощущала, как грудная клетка Занзаса тяжело вздымается и опускается. Наверное, я это сделала зря — он же точно убьет! Фактически я сама к нему в руки попала!

Но спустя минуту меня не сдернули за шкирку, не откинули в сторону, даже никак не обозвали. Решив, что Занзас, наверное, потерял сознание от приземления, ведь фактически весь урон взял на себя, осторожно подняла голову.... И встретилась с алыми глазами, наблюдающими за мной.

У меня сердце в пятки упрыгало, как бы банально это ни звучало. Не знаю, чего Занзас ждал все это время, но затягивать больше не стал и снял меня с себя за шкирку, поднялся на ноги и закинул на плечо. Нес, как добычу, конечно, чтобы показать, кто тут победитель. Если подумать, то я не против: спорить еще дольше у меня выносливости не хватит, а так еще и почти с комфортом в лагерь вернусь.

Правда, если бы Занзас полетел по воздуху, было бы быстрей, но он почему-то решил пойти по старинке. Неужто не хочет вернуться к своему обожаемому дорогому креслу поскорей? Но с момента приземления босс Варии и слова не вымолвил, отчего было немного страшно нарушать эту тишину. Ему или мне стоит только рот открыть — тут же подеремся. К тому же, я чувствовала что-то такое, чего раньше не видела от него. Легкое напряжение, которое, наверное, осталось после того, как Занзас усмирил свой гнев. Ощущения немного иные, наверное, он все же немного изменился за десять лет, и от этого я чувствовала неловкость, не в силах привыкнуть к повзрослевшему Занзасу и объяснить его поведение. Как бы там ни было — это хорошо, что убивать меня он больше не пытается, а значит, можно наслаждаться видом леса вокруг.

Правда, вскоре мне это надоело. Вид довольно однотипный, перемежающийся со следами боя, но все равно. Тогда я опустила глаза, став рассматривать его высокие ботинки, брюки, не скрывающие, кхм, мышц, и плащ Занзаса, который тот перекинул через другое плечо для удобства. Там было что-то. Белый краешек какой-то бумаги выглядывал из внутреннего кармана.

Пытаясь сделать это незаметно, потянулась рукой, но учитывая ширину плеч босса Варии, сделать это оказалось непросто. Пришлось приподняться и кончиками пальцев я почти достала. Задела край ногтями, вытащив бумагу на каких-то пару миллиметров, и удивленно замерла, выпустив. Это была не плотная бумага, а фотография. Рассмотреть ее не было возможности, нужно было достать полностью, что я и попыталась сделать. К сожалению, было поздно — Занзас заметил мои поползновения, забрал плащ и перепрятал небольшую фотографию в передний карман брюк.

Что, интересно, у него там может быть? Что такое босс Варии может носить во внутреннем кармане форменной куртки? Фото важного мафиози или будущая жертва убийства? Нет, это мог бы носить и кто-то из его подчиненных. Девятый? Не смешите, его фотографию он скорее бы сделал побольше, чем десять на десять сантиметров, и повесил на доску для дартса. Может быть, совместная фотография попойки в Варии? Внебрачный ребенок? Фотография старого, потертого, но такого любимого кресла?

Кто там?

Любопытство снедало меня изнутри, но Занзас не хотел, чтобы я это видела. Он принес меня в лагерь и сбросил на землю, прямо на то место, где я сидела раньше. И лучше не спрашивайте меня, о чем в тот момент думали наши союзники.

* * *

Мы отдохнули, собрались с силами и на следующее утро были готовы. Но, прежде чем отправляться обратно, у меня было еще одно небольшое дело, которое, я чувствовала — должна выполнить. С просьбой проведать Нану я обратилась к Мукуро. Он должен был знать, где ее держат. Но кто же знал, что Рокудо в будущем стал таким коллективным? Он сказал об этом исключительно моим хранителям, и в итоге ничего не оставалось, как отправиться толпой.

У нас была пара часов до назначенного времени, но мы успели слетать в санаторий, расположенный в глуши. Как и положено для подобных 'санаториев', здания окружал высокий забор в два с половиной метра, обтянутый колючей проволокой.

Окно палаты было зарешечено, как и все остальные окна здесь. В небольшой комнатке всем вместе взятым было тесновато, хотя мебели практически не было: кровать, небольшой столик и тумбочка для личных вещей.

Нана выглядела сильно постаревшей, хотя ей всего лишь было чуть больше сорока. Связанные в неаккуратный пучок волосы с сильной проседью казались выжатыми и обессиленно выбивались из прически. На лице, застывшем в отсутствующей гримасе с открытым ртом, множество морщин. Она смотрела на меня пустыми глазами, будто призрака увидела.

— Обычно она ведет себя так же, поэтому не волнуйтесь, — пояснила доктор, которая провела нас сюда. — Она не из буйных.

Нана поднялась с кровати и медленно подошла, не спуская с меня глаз. Обхватила мое лицо руками. Ее глаза повлажнели.

— Девочка моя...

Нана прижала меня к себе, отчего внутри меня что-то сжалось. Она раскачивалась и подвывала, повторяя это.

— Если что, я в коридоре. Дверь открыта, — сказала доктор и тактично удалилась.

С ней вместе вышли Рехей и Конрад, прихватившие с собой Фалька. Хибари с Рокудо замерли возле меня. Наверное, они меня уже никогда в покое не оставят. А сейчас очень хотелось этого покоя, потому что в горле сжимался предательский комок. Я ничего не смогла сделать, а затем стало поздно.

— Ты вырастешь в чудовище, — неожиданно вымолвила Нана, отчего мои глаза удивленно распахнулись.

Я отстранилась, с непониманием рассматривая ее искаженное лицо. Кажется, она вообще плохо понимала, где находится и что происходит.

— Ты была такой невинной, такой маленькой... — продолжила она. — Я думала, хотя бы тебя не коснется весь этот ужас. Но ты стала даже хуже. На твоих руках наверняка было много крови. Ты стала убийцей, как и отец, чья кровь тебе досталась.

Я уже не могла это слушать и отстранилась, отойдя на пару шагов. Нана бредила. От прежней матери осталось совсем немного.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, женщина, — холодно бросил Хибари, опустив руку на мое плечо.

— Не думаю, что это была хорошая идея приходить сюда, Акира-чан, — осторожно заметил Мукуро.

— Мне жаль, что так вышло, — Нана посмотрела выпученными глазами на свои руки. — Я спасла тебя, взяв на себя грех.

— Грех? — пересохшим горлом переспросила я.

— Что ты сделала? — ледяным тоном спросил Кёя, тоже что-то почуявший.

Мукуро не стал дожидаться ответа, которого, скорей всего, и не последовало бы. Нана только и делала, что стояла и смотрела на свои руки. Иллюзионист подошел к ней, прикоснувшись ладонью к ее переносице. Нана вдруг запаниковала и принялась отбиваться, но Рокудо схватил ее за руки и продолжил. На шум сбежались все остальные с коридора.

Мукуро понадобилось всего пара минут. Я знаю, что Нане не должно было быть больно. Туман проникает, а не ломает. Доктор бросилась к ней, что-то быстро вколов. Она быстро успокоилась, сев обратно на кровать, и опять оказалась в своем мире.

— Простите, не знаю, что на нее нашло.

— Ничего страшного, мы узнали все, что хотели, — ответил ей нейтральным голосом Мукуро с лицом белее простыни.

Едва мы вышли оттуда в прихожую, где было место для посетителей, уставленное цветами в горшках и мебелью, я тут же потребовала:

— Покажи, что ты видел.

— Всем покажи! — дополнил взволнованный Конрад.

По указанию Мукуро мы собрались плотной кучкой, и он окутал нас пламенем Тумана. Я видела это все так, будто стояла за плечом Наны. Будто была в компьютерной игре, но ничем не могла управлять.

Свой дом в Намимори я узнаю в любое время, даже ночью. Тем более, что прихожая и гостевая на первом этаже ничуть не поменялись. Все прекрасно освещалось лампой торшера, оставлявшей не слишком темный полумрак.

Взрослая Акира, прямо такая, как на фотографии, только жутко уставшая и измученная, быстро стянула туфли и скинула пиджак, развязав галстук на костюме. Она плюхнулась на диван и сказала:

— Прости, что так поздно. Я не думала, что окажусь здесь, в Японии, поэтому и не смогла раньше предупредить.

Нана стояла у лестницы, в полутьме, и подошла ближе, чтобы лучше рассмотреть потрепанный костюм, весь изрезанный и частично порванный, с каплями крови.

— Ты ранена? — спросила она.

— Все в порядке, я уже залечила мелкие раны, — ответила взрослая Акира, не предпринимая попыток двигаться, настолько усталая. — Я наконец нашла того человека, которого давно разыскивала, и он устроил мне горячий прием, прежде чем мы поговорили. Я бросила всех в Италии, никому ничего не сказав, но оказалось, что все напрасно — у того человека нет мотива.

Кажется, она разговаривала сама с собой. Взрослой версии просто надо было выговориться, пусть Нана понимала едва ли половину. Хотя про то, что никому ничего не сказала, она услышала.

— Я останусь тут на ночь, а завтра сяду на самолет, ты не против?

— Конечно, — отозвалась Нана. — Хочешь чаю или поесть?

— Да, не откажусь.

Нана удалилась на кухню, принявшись прямо в халате, накинутом на пижаму, быстро разогревать и готовить. Вернувшись, поставила на низкий столик тарелки и чайник с чашкой.

— А остальные где? — спросила взрослая Акира, взявшись за еду с аппетитом.

— Спят, ночь же. Ты не слышала, что случилось с Ланчия-саном?

— Что?

— Сегодня сюда пришел тот разноглазый мужчина. Он искал тебя, — Нана роняла слова с трудом. — А когда не нашел, убил Ланчию-сана.

— Что?! — взрослая Акира была поражена новостью и разозлилась. — Я поговорю с Мукуро! Черт! Только доберусь до него!

Акира помассировала руками лицо, пытаясь убрать злую гримасу, и взять себя в руки. Воцарилось молчание. Нана, кажется, была испугана.

— Ты так соскучилась по моей готовке, — попыталась она сменить тему. — Сметаешь все, прямо как твой отец после командировок, — хотя и не видела, готова поклясться, Нана горько улыбнулась.

— Ты с ним еще держишь связь? — уточнила будущая Акира, прожевав. — Он же сейчас работает за двоих. За себя и за Тсуну. Они вообще тебя проведывают? — нахмурилась она.

— Года три назад Тсуна подарки привез. Ничего, ко мне прилетели Ламбо с И-пин-чан, вот и не скучаю.

— Вот же мудаки, — отозвалась Акира. — Хотя я не лучше, конечно. Дел невпроворот, а время быстро летит.

— Вы все еще с теми ребятами пытаетесь сделать свое дело? — понимающе уточнила Нана. Похоже, взрослая Акира ей все же кое-что рассказывала. — Кёя-кун казался таким приличным мальчиком, честным и порядочным. Я думала, он женится на тебе и вы сделаете мне хотя бы одного внука.

Взрослая Акира, чтобы не отвечать, напихала в рот побольше еды.

— Хочешь добавки? — посмотрев на нее недолго, уточнила Нана, на что Акира кивнула.

Нана отправилась на кухню и принялась готовить уже всерьез. В конце концов, и с этим она закончила, сложила все на тарелки большими порциями и собиралась было отнести, как постояла, подошла к шкафу и достала небольшой нож, который положила в карман халата.

Господи, неужели я-взрослая могу есть настолько много? Нет, у меня никогда не было жалоб на аппетит, но все же... Настолько много, действительно, разве что отец лопал за раз!

— Твоя спальня все еще свободна, — сказала Нана. — Я оставила все так, как было.

— Спасибо, — сказала взрослая Акира, поднимаясь на ноги.

Нана подошла и неожиданно обняла ее.

— Я скучаю по моей маленькой девочке, — всхлипнула она. — Даже, если было бы так же трудно, я бы хотела, чтобы все были дома вечно: ты и Тсуна. А маленькие Ламбо-кун и И-пин-чан шумели и просили сладкого.

Акира неловко обняла ее в ответ, решив некоторое время постоять, ради поддержки.

— Дети растут, мам, — сказала она и удивленно распахнула глаза, выпустив изо рта странный звук, похожий на хрип.

Нана отошла и опустила глаза на окровавленный нож в ее руке. Взрослая Акира умерла мгновенно. Ее глаза остекленели, а тело через секунду упало. Нож в руке трясся, как трава на ветру. Нана упала рядом, будто ноги ее не держали. Развернула нож к себе, но не смогла воткнуть его в себя. Бросилась к взрослой Акире, пытаясь ее реанимировать, но было уже поздно. Кровь стремительно растекалась по ковру. Тогда Нана схватилась за телефон. Позвонила Емитсу, в панике не сумев толком ничего объяснить. Отец пообещал скоро приехать, но он был слишком далеко, чтобы появиться немедленно. Тогда Нана, несколько часов погоревав, увидела, что за окном уже светает, и позвонила другому.

Тсуеши-сан прибежал с воинственным настроем, также не сумев по телефону понять, что происходит и какая помощь тут нужна. Очевидно, номер телефона Тсуеши-сана был на быстром наборе. Акира специально связала их, чтобы пока она далеко, кто-то мог прийти на помощь.

Увидев всю картину, Тсуеши-сан опустил руки и застыл. Тело на полу уже было белое, а кровь успела подсохнуть. Нана сидела с отсутствующим взглядом на полу у дивана.

— Что ты наделала? — только и спросил он, мгновенно все поняв.

Затем все завертелось. Приехал Емитсу, и они стали спорить с Тсуеши-саном. Нана не реагировала на то, что происходит вокруг, но общий смысл спора я уловила. Отец пытался убедить старшего Ямамото молчать и никому не говорить о произошедшем. Он не хотел, чтобы знал Тсуна, поэтому предложил скрыть это даже от Феникса. Все равно уже ничего нельзя было изменить. Обо всем остальном Емитсу пообещал самостоятельно позаботиться.

Тсуеши-сан, напротив, считал, что они имеют право знать, а взрослая Акира заслуживает нормальных похорон. Там был замешан и Такеши, который все же был хранителем Тсуны, но Ямамото-сан не сдавался. И тогда прозвучал выстрел, заставивший Нану крупно вздрогнуть. Мечник не успел схватить оружие.

— Я обо всем позабочусь, — повторил Емитсу, посмотрев на труп Акиры из будущего с горечью и тревогой.

На этом воспоминания прекратились. Но я никак не могла прийти в себя, мысленно пребывая в той гостиной.

— Емитсу, что называется, замел следы. Он выполнил свою работу настолько хорошо, что нашли меня лишь Вендиче.

Я медленно опустилась на диван в полной тишине. Мужчины все молчали, не зная, что сказать. Мы нашли убийцу, но все было так запутанно.

— Прости меня, — неожиданно прямо передо мной Мукуро опустился на колени. Он стоял с опущенной головой, а его голос имел необычную дрожащую тональность. — Пожалуйста, прости меня.

— За что? — заторможено уточнила я.

— До меня дошла информация от Бьякурана, что тебя убили. Он предвидел это. Я не поверил, но ты пропала в тот же самый день. Я был зол, ты же знаешь...

Если бы Мукуро не пришел туда в тот день, Нана, возможно, не дошла бы до того состояния. А может быть, и дошла бы.

— Это стечение обстоятельств, — я помассировала руками лицо, пытаясь прийти в себя.

Это было горько. Это было больно. Это перевернуло внутри меня что-то, во что я хотела верить. Я доверилась Нане, давным-давно приняла ее за свою мать. Я хотела сделать ей как лучше, но то, что она дошла до такого состояния — моя оплошность и ничья больше.

Мукуро поднял на меня повлажневшие и покрасневшие глаза на белом, как мел, лице и вдруг сказал:

— Лучше бы ты разозлилась на меня. Это все моя вина. Ты меня всегда прощаешь, несмотря на то, что я такой.

Сильный иллюзионист в раздрае чувств — это почти апокалипсис. Для надежности дохождения информации я обхватила его лицо руками и, собравшись с духом, заставила свой голос не дрожать:

— Это просто стечение нескольких обстоятельств. Взрослая Акира была уставшая. Она знала о состоянии Наны, которое продолжалось не первый год. Все просто так неудачно сложилось, что Акира ушла разыскивать того человека, а затем оказалась в Японии.

Наверное, он сам все это знал, но звучало как оправдания. Рокудо было горько. Даже в прошлом, в его поведении и действиях нет-нет, да проскальзывало что-то такое. Он считал себя ужасным человеком, признавал это и да, действительно, иногда творил нехорошие вещи. Теперь я вижу, что ему самому не нравится таким быть, но он считает, что не может все вернуть обратно. Я думала, он справился с этим, когда присоединился к нам. Мукуро всегда говорил, что мафия ужасна, и при этом был в ней. Но он не псих.

— Ты виноват только в том, что сделал с Ланчией, — нахмурилась я. — Но не в моей смерти.

— Косвенно, — понимающая горькая улыбка появилась на его лице. — За любое преступление следует расплата.

Я погладила его по щекам и по волосам, пытаясь успокоить. Как ведет себя нестабильный иллюзионист с кольцом Ада, я уже видела. Но глядя в переполненные болью глаза, не могла подобрать нужных слов.

— Мукуро, я вернусь в прошлое и этого никогда уже не случится. Обещаю, тех же ошибок не будет.

Я видела, что слова сейчас ему мало помогают, поэтому прижала его к себе, обнимая. Он даже не попытался подняться, висел, как тряпичная кукла, разве что слабо обвивая меня руками в ответ.

И тут, без какого-либо предупреждения, Хибари просто пнул его, отбросив в сторону. Я тоже упала на диван, а Кёя набросился на разноглазого с кулаками, принявшись с силой бить его костяшками пальцев, на которых быстро появилась кровь. Его бросился удерживать Рехей, но оттаскивал самый физически сильный из нас Хибари с трудом.

— Оставь его! — рявкнул Конрад. — Он заслужил.

— Прекратите! — повысила я голос.

Фальк бросился к ним, остановившись перед рыжим, и четко, спокойно вымолвил:

— Не при боссе хотя бы. Вы забыли, что тут не одни и есть еще о ком заботиться?

Наверное, как только я вернусь в прошлое, они все друг друга точно поубивают. Разлад уже начался. Остается только надеяться и верить, что развития у этого будущего больше не будет. Я вернусь и все изменю.

Кёя выпрямился, поправляя рукава пиджака и рубашки, бросил на меня взгляд. Они не успокоились, но остановились на время. Мукуро не двигался, продолжая лежать, и я бросилась к нему проверять.

Иллюзионисты никогда не бывают особо физически сильными. Мукуро, скорее, исключение из правил со своим трезубцем, но и он отнюдь не вынослив. Кёя разбил ему лицо в кровь и порвал рубашку, но Рокудо был в сознании. В своих мыслях, правда, но глаза открыты. Смотрит в потолок. Кажется, он отнюдь не против расправы над собой.

— Ты мне нужен, — попыталась я его растормошить. — Ты пытался меня защитить так же, как все остальные. Ты меня всегда поддерживал.

Мукуро промолчал, смотря на меня с болью во взгляде, и вряд ли это от ран. Мне тоже было больно от этого. Оставалось только повторять, убеждая себя: все изменится и ничего этого не будет. Все можно исправить, верно?

— Нам пора возвращаться, — отстраненным голосом сообщил Хибари, поднимая меня за подмышки и ставя на ноги.

Сил сопротивляться почему-то не было. Даже когда Кёя развернул к себе и усадил на руку, как раньше. Мне вообще хотелось бы остаться одной, поэтому я уперлась лицом в пиджак Хибари и закрыла глаза.

Всю дорогу обратно я лежала с закрытыми глазами. Хотелось заснуть и проснуться уже в прошлом, чтобы стало легче, но не получалось. Даже есть не хотелось, даже сладкого. В результате на место сбора я собиралась идти вялая и никакая.

Новые кольца сидели на пальцах у путешественников во времени. Все были воодушевлены. Ямамото отволок в сторону на приватный разговор Скуало. Возможно, и на приватные тумаки. Гокудера искал по всей округе свою кошку, Ури, которая по-прежнему его слушалась через раз. Хром была в компании банды Мукуро, появившейся буквально сегодня же. Только Хром, кроме меня, знала настоящее развитие событий, но она достаточно молчаливая. Мукуро был уверен в ней.

Кёя завязывал мне галстук и проверял, как смотрится новый костюм с новыми перчатками.

— Будь осторожней, — давал он последние наставления. — Носи этот костюм как можно чаще, он защитит тебя.

Удовлетворившись увиденным, он отошел на шаг и решил:

— Пожалуй, упакую тебе еще защитной повседневной одежды.

Выдохнув, решила с ним не спорить. Лишним ведь не будет.

В результате я стояла в официальном костюме и с рюкзаком за плечами. Среди своих мрачнолицых хранителей я не особенно выделялась, а вот по сравнению с воодушевленными Тсуной, Гокудерой и Ямамото была кислее лимона. На все вопросы отнекивалась, сказав, что виновато возвращение в прошлое и что-то вроде ностальгии. Зацикливаться на мне особо не стали, так как подошли остальные девочки, живо перетянувшие все внимание.

— Чего нос повесила?

Вария тоже присутствовала, но особняком. Они стояли на расстоянии, но я хорошо услышала Занзаса. Он вальяжно подошел, игнорируя Тсуну, внезапно побледневшего и покрывшегося испариной. Гокудера реагировал на босса Варии, как собачонка за забором: было видно, что ему хочется гаркнуть на него, чтобы тот отошел, но Занзас может гаркнуть в ответ еще сильнее.

Шоичи заканчивал последние приготовления, настраивая вместе со Спаннером и Ламбо технику.

— Опять мусор твой достал? — предположил Занзас. Я не ответила, проглотив горький комок. — Что эти подонки вытворили? На этот раз я добрый и отмудохаю их сам. Пользуйся моей щедростью, мелочь.

— Не они, — отрицательно качнула головой. — Я узнала, кто меня убил.

Босс Варии промолчал. Подняла на него глаза, удивившись тому, что у него не нашлось слов, но тот просто смотрел с ожиданием продолжения.

— Это личное, — отвернулась, проверив, не закончил ли свою работу Шоичи.

— Не понял, — Занзас с силой развернул меня к себе, дернув за плечо. Смотрел требовательно и отказ явно бы не принял, а затем решил: — Идем-ка.

Босс Варии потащил меня за собой. Но никто! Никто не попытался его остановить, ни Тсуна, ни мои хранители, на которых Занзас предупреждающе наставил пистолет, ни даже Реборн, с любопытством за всем следивший своими черными глазками.

— Постойте, но я же почти закончил!.. — воскликнул тревожно Шоичи и замолчал, когда босс Варии зыркнул на него алыми глазами.

Вышли мы из зала лаборатории очень быстро, и тут же Занзас запер дверь гостиной, куда меня забросил. Я поежилась от неудобства и поправила одежду.

— Рассказывай, — потребовал он.

Сомневалась я недолго. С одной стороны, хотелось оставить все при себе, с другой — слова так и рвались наружу. Я присела на подлокотник кресла и вывалила все. Я пыталась успокоить Мукуро, но меня тоже трясло. Эта дрожь будто получила волю и становилась только сильней.

— Я понял, — прервал меня Занзас, прикрывший глаза.

Я отвернулась, ведь практически закончила. Думаю, ему не нужно рассказывать о том, что творилось с Мукуро дальше. Рокудо пришел прощаться вместе со всеми, но выглядел бледным привидением. Остальные хранители тоже были бледными и мрачными, поэтому он особенно не выделялся, но определенно — разноглазый был очень подавлен.

Занзас узнал все, что хотел. Думаю, теперь отстанет, поэтому я поднялась на ноги, собираясь вернуться обратно. Но он меня остановил, преградив путь. Только смотрел, долго не начиная говорить и оставляя меня в непонимании.

— Я считал Девятого своим стариком, — наконец сказал тяжело, будто камнем придавил. Низкий голос стал еще ниже. — А он меня использовал и хотел убить. Несколько раз.

Сглотнув комок, я выдавила из себя:

— У тебя все проще.

— Думаешь, от этого легче? Я в него верил, в этого мудозвона. Знаешь, что я понял? У тебя есть другая семья. Даже этот хохлатый мусор. Я бы ему тоже преподал урок, но он и так, как тряпка. Его разорвут. Может быть, прямо сейчас.

— Я бы не хотела этого, — покачала я головой.

— Видишь? — усмехнулся он. — Даже после всего, что он сделал, признавая, что он виноват, ты все равно его прощаешь. Черт, лучше бы ты его пристрелила нахрен, но он же твоя, нахрен, семья! Их всех часто хочется перестрелять, но в другой момент кажется, что лучше этого мусора быть не может.

Больше я не смогла терпеть — обняла его со всей силы, упершись лицом в рубашку, и разрыдалась.

— Не реви, — недовольно сказал Занзас. Думаю, ему было неудобно. — Я тебе не носовой платок, чтобы сопли собирать.

— Честно, я пытаюсь, — сквозь слезы ответила. — Но ты был такой трогательный.

— Я не трогательный! — сразу же рявкнул, отлепив меня от себя без усилий.

Правда, здоровый такой, грозный. Это сильнее меня. Вытирая влажность рукавом, не смогла не улыбнуться:

— Правда, очень чуткий.

— Прекрати это делать! — рявкнул он снова, а затем неожиданно достал красиво расшитый алый носовой платок из кармана. — Возьми хотя бы его.

— У тебя еще и платок с собой есть?! — поразилась я.

— Запомни, я тебе не пай-мальчик, мелочь, но и не бродяга! — рявкнул он еще громче, разозленный тем, что я его посчитала таковым. — Я рос в особняке самой большой и влиятельной семьи мафии! Бери платок, пока я не передумал, и никому об этом ни слова! Практичная вещь пиздец как! Кровь врагов с лица вытираю!

Я посмотрела на суровый алый платок с подозрением, но крови врагов там определенно не было. А вот небольшое пятно томатного кетчупа или соуса, кажется, действительно было. Видимо, во время обеда платок тоже очень полезная вещь.

После такого я уже не могла стоять там с похоронным видом.

— Уже лучше, — удовлетворился результатом босс Варии. — Но об этом никому ни слова.

Я посмотрела ему в глаза и прямо предложила способ оплаты:

— Если Бестера дашь.

— Даже не надейся, он — мой, — фыркнул Занзас, скрестив руки на груди.

Затем посмотрел на меня внимательно, я ответила ему честным взглядом.

— На пять минут его выпущу, сойдет?

Я горячо закивала, жалея лишь о том, что уступила. Но лучше что-то чем ничего. Такой зверь, такой зверь!

Со зверьми было жалко прощаться. Они не просто сильное оружие, но и почти близкие друзья. Как будто наши отражения, а как можно попрощаться с самим собой? Но коробочек в прошлом не было, забрать их не было возможности. Поэтому наши ребята договорились с нужными людьми и для наших зверей сделали небольшие вместилища в виде колец. Еще меньше коробочек, зато открывать не надо. И Занзас, видимо, за компанию, сделал для Бестера такое же кольцо.

Мы помахали на прощанье. Шоичи включил машину, засиявшую ярким белым светом, и огласил:

— Давайте по одному. Тсунаеши-кун, пойдешь вперед?

— Л-ладно! — воскликнул братец, жутко нервничая.

Он исчез во вспышке света, ударившей в него широким лучом. Реборн пропал вторым. Следом отправился Гокудера, а за ним Наги. Базиль исчез почти без перерыва, отчего перед глазами заплясали круги. Наверное, это и есть свет в конце туннеля, по крайней мере слепит он знатно. Затем Хару, И-пин, Киоко...

— Погодите-ка, — кое-что сообразила я, оглянувшись вокруг. — Почему это я последняя? Шоичи?

— Простите, Акира-сан, — повинился Шоичи. — Меня попросил об этом Хибари-сан. У меня не было другого выхода, после всего, что было во время Чойса.

— Не волнуйся, — подошел ко мне взрослый Кёя. — Я просто хотел отдать тебе это и попрощаться.

Он протянул мне письмо, скрепленное сургучной печатью. Это была личная печать Хибари, которая когда-то еще стояла на его письменном столе в школе. Кроме того, письмо еще было подписано его именем, так что в адресате сомневаться не приходилось.

— Хочу попытаться исправить все, что натворил здесь, — сказал мне он. — Может быть, после этого я не стану совершать тех же ошибок. Главное — дай ему шанс и не сердись из-за меня.

— Ей! Хибари! — воскликнул рыжий. — Почему ты ничего не сказал?! Я тоже хочу отправить самому себе письмо!

— Мне тоже есть что сказать себе-подростку, — почесал затылок Рехей.

— Десять минут, — решила я, закинув в рюкзак письмо Кёи.

Хибари долго смотрел на меня, а затем присел на одно колено, чтобы быть вровень со мной, и крепко обнял. Не ожидая от него такого проявления чувств, я даже дар речи потеряла и ничего не сморозила по этому поводу.

— Мне будет тебя не хватать.

Послышалось ли мне? Кёя сказал это очень тихо, или же это просто ветер в моей голове разгулялся?

Даже когда Хибари выпрямился, я все еще задавала себе вопрос: 'Это точно Хибари Кёя?'. Но, кажется, он позволил себе подобное лишь потому, что мы видимся в последний раз. И все свидетели этого не будут помнить. Долго и серьезно смотрел своими серыми глазами с непонятным выражением лица, под которым становилось неловко.

Следующим принес письмо Конрад. Каракули у него были страшные, я бы даже не опознала в надписи его имя.

— Здесь пару советов самому себе, — пояснил рыжий, а затем, видимо, вдохновленный примером присел на колено и тоже крепко обнял, задержавшись на более долгое время.

Он зарылся носом в мое плечо, глубоко вдыхая, будто хотел запомнить запах.

— Все, хватит, не наглей, — предупредил его Кёя, хлопнув по плечу рыжего.

Рехей отдал мне письмо, будучи слегка смущенным. Присел, дружески крепко обняв, что едва ребра не раздавил — Кёя опять сказал 'хватит'. Фальк подошел с листом и дал пояснения:

— В том времени я еще не в общей команде. Это мой почтовый адрес и телефон. Я был сорвиголовой, но ты уж там позаботься обо мне.

Положив листок во внутренний кармашек, я выпрямилась и встретилась с разноцветными глазами. Мукуро протянул мне свернутый рулоном лист, перевязанный лентой.

— Если захочешь, можешь прочесть, — сказал он тихо.

— Я думаю, что знаю, о чем там написано, — покачала головой и поманила его, чтобы он наклонился.

Рокудо присел на одно колено, и я обняла его, поцеловав в щеку. Всего на мгновение, почти неуловимо, а он смотрел на меня округлившимися глазами.

— Я думаю, ты получил хороший урок, верно? — приподняла брови.

Он не смог ответить, поэтому просто кивнул. Хотелось бы мне забрать его с собой, утешает лишь то, что в прошлом меня ждут они же, только более молодые. Все равно буду скучать по этим балбесам. Я развернулась к Шоичи, дав ему знак. Лучше не затягивать, иначе еще сложнее будет прощаться. Тсуна вернется, Шоичи сказал, что его смерть инсценировали. Но не я. Вместо меня ничего не останется.

В рюкзаке лежала одежда, все письма, шкатулка с кольцами Феникса и на самом дне — контрабанда в виде половинчатых колец Вонголы. Кажется, я ничего не забыла.

— Возьми еще это, — дернули меня за лямку, когда я уже собиралась подойти к Шоичи.

— Здесь кольца Варии и кольца со зверьми, — Занзас протянул мне довольно большую шкатулку с усмешкой. — Смотри, Бестера мне отдай.

— Конечно, отдам, ты за кого меня принимаешь! — возмутилась я.

Но, отвернувшись и расстегнув рюкзак, не смогла не открыть шкатулку. Внутри все кольца были разложены попарно. Кольцо с Бестером так блестело! Но задерживаться надолго было подозрительно, поэтому я положила шкатулку внутрь, а рюкзак закинула за плечи.

— Теперь все, — выдохнула.

— Нет, еще возьми письмо, — я удивленно воззрилась на босса Варии, протягивающего мне еще одно письмо, тоже с сургучной печатью. — Ты думала, я упущу шанс сказать самому себе в прошлом пару слов? Смотри, доставь ему в руки и не открывай.

— Разумеется, почтовая тайна и все такое, — проворчала я, ведь прочесть как раз очень хотелось.

Насчет содержания писем остальных я примерно догадывалась. Но что написал себе Занзас? Даже Скуало был удивлен.

— Был бы тут Мармон, наверняка передал себе результаты ставок, — засмеялся Бельфегор.

— А со мной попрощаться?

Узнав этот голос, я мгновенно обернулась. Бьякурана выпроводили, чтобы не мелькал перед глазами с риском порушить тонкую работу мозга у путешественников во времени.

Бьякуран быстро подлетел ко мне, не успел никто очухаться, и наклонился, снова меня поцеловав. На этот раз это было лишь легкое прикосновение к губам. Ровно секунда, именно столько задержала среагировавших нянек его призрачная рука. После чего Бьякуран отпрыгнул, уклоняясь от удара тонфа и выстрелов.

— Это поцелуй на прощание! — засмеялся Бьякуран, помахав мне ручкой в белой перчатке. — Не волнуйся за меня, Аки-тян, мне все равно нужно выпустить поглощенную Гоустом энергию.

Мгновенно возникшая боевая аура на этот раз вызвала чувство ностальгии. Как только я уйду, они начнут драться, без сомнений. С этим ничего не поделаешь, Бьякуран сам виноват и, кажется, совсем не против пойти одному против толпы.

Пора было отправляться. Я еще раз взглянула на всех взрослых мужчин. С ними я еще увижусь, но это будет совсем другое будущее.

Конец первой части

*Немного после*

В больнице, где должна быть тишина и порядок, назревала буря. Шла вторая неделя бесплодных поисков, и у некоторых сдавало терпение. В данный момент раздражение и подозрения достигли своего апогея.

— Как ты объяснишь то, что пропал в том числе и Реборн? — спокойно поинтересовался старик.

Его хранители стояли перед ним в защитной позиции, но не нападали на них отнюдь не поэтому. В руках Девятый держал свою неизменную трость.

Занзас ощерился и выкрикнул грозно:

— Это ты мне объясни! Ни один человек не может настолько бесследно исчезнуть!

— Врой! Если что-то знаешь, говори! — вторил ему Скуало, ощерившийся ничуть не хуже, хотя на его виске вздулась венка от напряжения.

Офицеры элитного отряда убийц были готовы к бою, но не начинали его. Знали, что попытка нападения будет дорого им стоить, но сделали бы это. Ждали лишь приказа босса.

Каваллоне стоял в стороне. Он оказался тут случайно и предпочел бы исчезнуть, но не мог этого сделать. Для этого ему наверняка пришлось бы сделать дыру в стене и прыгнуть в нее. Хотя этаж был первый.

— Это же я мог бы спросить у вас, — так же спокойно, как будто разговаривает с нерадивым ребенком, ответил Девятый. — Наследник, которого я выбрал, пропал.

— Вас не смущает, что пропал и наш союзник? — спросил Бельфегор, вопреки обыкновению, без широкой улыбки.

— Этому поступку от Занзаса я не удивился бы.

— Ты...! — не выдержал босс Варии, на лице которого появились шрамы, а в руке засветилось пламя Ярости.

Хранители Девятого Вонголы достали оружие, напряженно всматриваясь в легендарное пламя Второго. Девятый предупреждающе зажег пламя на своей трости:

— Не пори горячку, Занзас.

Неожиданно в свободное пространство между ними ударило пламя, но странное. Белое. Оно почти мгновенно превратилось в ледяные кристаллы, вспоровшие доски холла. Не было никакого плавающего белесого облака — только острый лед.

— С ними все в порядке.

Они все одновременно обернулись, увидев аркобалено Солнца у входных дверей. Он сидел на плече Ямамото Такеши, который также 'пропал' и сейчас осматривался, будто ища что-то. В его руке железный меч превратился обратно в бамбуковый. Без сомнений, это была его атака.

— Акира еще не пришла? — спросил он.

— Бейсбольный придурок, ты уже тут?! — донесся из коридора голос Гокудеры Хаято.

Вскоре он сам появился в дверях с непониманием, возникшим на лице:

— Десятого тоже нет.

— Я здесь, Гокудера-кун! — появился запыхавшийся Савада Тсунаеши. — Почти все пришли. А Базиль-кун?

— Мы пришли немного раньше, — неловко отозвался парень, стоявший тут изначально, с опаской посматривая на все еще воинственно настроенных людей. — Докуро-сан куда-то исчезла.

— Значит, нет только Акиры, — подытожил Ямамото и тут же неловко улыбнулся. — Только не говорите мне, что...

— Затискали до смерти, — вынес вердикт довольный Реборн и пояснил для Девятого со свитой и варийцев. — Понимаю, в это сложно поверить, но мы были в будущем. Воспоминания об этом должны были дойти до некоторых из вас. Я объясню все подробней позже, Девятый.

— Пройдем со мной, — кивнул напряженно старик и направился на выход. — Койот, Ганаук, проследите здесь за всем.

Реборну ничего не оставалось, как проследовать за ним в ближайшее пустующее помещение. Девятому не терпелось получить ответы и у аркобалено не было выбора, кроме как дать их. Сейчас или чуть позже — какая разница. По правде, ему самому не терпелось. Он быстро обрисовал условия попадания в десятилетнее будущее и перешел к самому главному — новым кольцам и новому оружию.

— А что насчет той атаки. Это ведь был Ямамото Такеши? — уточнил Девятый.

— Никаких сомнений. До Выбора я тренировал его и уверен на все сто процентов, что Скуало не мог обучить его этому навыку. Это произошло во время Чойса. Есть основания полагать, что это сделала Акира.

— Шутишь? — приподнял брови Девятый в недоверии. От напряжения у него стекла капля по виску. — Почему ты так уверен в ней? Эта атака похожа по описанию на атаку Асари Угетсу — Хранителя Дождя Джотто Примо. Никто и никогда так и не смог повторить эту технику.

— А самостоятельно овладеть столь же уникальной техникой Прорыва Точки Нуля? А как насчет техники собранной энергии в форму сферы? Ее тоже никто никогда больше не видел, так что даже названия не смог дать. Сильнейшая атака Примо стала сильнейшей атакой Акиры, и она это сделала своими силами.

— Этого не может быть, — Девятый все отрицал, пытаясь переварить. Слова аркобалено были твердыми и уверенными, в них никогда не приходилось сомневаться. Но сейчас...

— Можешь мне не верить, Девятый, — Реборн спрыгнул с дивана на пол. — Но я верю, что она узнает, как снять проклятие аркобалено, раньше тебя.

— Реборн! — старик тоже поднялся на ноги, более взволнованный, чем прежде. — Ты хочешь разорвать контракт?

— Я подписал его и свое обещание не нарушу, пока Тсуна не станет боссом Вонголы. Прервать его можешь только ты. Девятый, — Реборн сделал паузу, решая, говорить или нет. — Для меня это не играет роли, но Тсуна в будущем стал боссом Вонголы, а Акира стала прекрасным лидером.

— Хочешь сказать, она стала членом другой семьи? — уточнил Девятый, но аркобалено посчитал вопрос риторическим.

— Еще одно, — остановился собиравший вернуться обратно в холл Реборн. — Ямамото Такеши владеет уникальной техникой Вонголы и знает об этом. Не советую на него давить, чтобы не потерять ее.

— Ты сказал ему? — свел брови к переносице Девятый.

— Кто-нибудь рано или поздно это бы сделал, — пожал плечами аркобалено. — Нам лучше вернуться, пока детишки не натворили глупостей.

Девятый последовал его совету, ступая по коридору обратно к источнику шума. Занзас, как всегда, был несдержан, и Скуало ему в громкости не уступал. Похоже, они тоже получили свои ответы.

Стоило ли пересмотреть свой план из-за новой составляющей? Он думал, что она просто пешка Занзаса. К тому же, пока Тсунаеши-кун сражался с Бьякураном один на один, Савада Акира стояла в тылу.

Но аркобалено Солнца прав, забыть о дочери Емитсу будет большим упущением. Технике Прорыва Точки Нуля она могла обучиться и у Тсунаеши, или же Занзас мог достать ей записи, но... Верил ли в это он? Не слишком достоверно звучит, так как ему понадобилось семь лет, чтобы сделать это по записям. Так значит, техники Первого Вонголы снова возвращаются к жизни? Услышали ли его сверху, действительно послав ему спасение Вонголы?

Когда он подошел к дверям, ведущим в холл, то замер следом за Реборном, будто увидев призрака. На какое-то мгновение, не иначе сознание сыграло с ним большую шутку, ему показалось, что он увидел Первого.

Но спустя это мгновение он понял, что и рост низкий, и блондинистые волосы не настолько густые. И вообще, во всем виноват черный костюм.

— Слушайте, вы прекратите шуметь? Почта из будущего пришла!

Примечание к части

*Лигр (англ. liger от lion — 'лев' и tiger — 'тигр') — гибрид между львом-самцом и тигрицей-самкой. Является крупнейшим представителем семейства кошачьих, существующих в настоящее время. Выглядит как гигантский лев с размытыми полосами.

Часть 2. Старые узы. Глава 21

Вернуться в прошлое — разве не приятно звучит? Но радость моя длилась недолго. Едва я подала голос... Получила подзатыльник от Занзаса, едва не упав, и это был еще мягкий вариант — он хотел меня придушить, да Скуало не дал: он желал услышать историю о приключениях в будущем до конца. Особенно его заинтересовала часть про оружие будущего, но не его одного.

Девятый, видимо, был где-то недалеко и появился уж слишком неожиданно. Я только и пыталась, что опомниться и сориентироваться, потирая ушибленный затылок. Лицо у босса Варии было перекошенное от гнева, видимо, я существенно так насолила ему своей пропажей. Ведь фактически только я была гарантией того, что Девятый не заключит его в ледяную тюрьму. Опять. Но едва старик появился, Занзас немного взял себя в руки и просто хмуро сверлил взглядом Девятого, не обращая внимание на мое ворчание:

— Едва последние мозги не вылетели, нельзя же так.

Нет, Занзас точно не понял, что отдача прилетит ему в любом случае. За такую мелочь, я, разумеется, сильно издеваться не стану, но он пожалеет об этом.

— Искренне рад, что с вами всеми все в порядке, — расплылся в дружелюбной улыбке Тимотео, обласкав взглядом замерших Тсуну, Гокудеру, Ямамото, Базиля и меня. — Ваша пропажа была слишком неожиданной и заставила поволноваться. Мне хотелось бы услышать больше подробностей о вашем необычно длительном путешествии в будущее, но вынужден предупредить. Некоторые хранители в виду отсутствия Неба стали делать все, что им вздумается.

Я осмотрелась внимательнее, проверяя все ли на месте. Оказывается, нет. Я встретила по пути переволновавшегося Рехея, эмоциональный диапазон которого резко скакнул вверх, и вместе с ним пришла сюда. Видела, как влетел и чуть ли не упал на пороге Конрад, едва заметив меня. У рыжего было какое-то серое лицо, и одежду он, кажется, эти дни совершенно не снимал, но в целом он был тоже адекватен.

— Их нужно успокоить и привести в чувства, что может сделать лишь их Истинное Небо. Это хорошая возможность проверить их настоящую верность и окончательно определить этот вопрос.

Тсуна гулко сглотнул, но и я была не слишком-то спокойна. Изогнув бровь, переглянулась с выглядевшим взволнованным братцем. 'Истинное Небо', 'настоящая верность' и прочее 'бла-бла-бла' меня не впечатлили, но это значило лишь то, что это последний шанс Тсуны. Я знала, что он не справится с Кёей или Мукуро. Разве что вызовет их на поединок и, возможно, уложит на лопатки после тренировок в будущем, но это не гарантирует их признательности. Меня даже не столько волновал предложенный последний шанс, — в Кёе и Мукуро я не сомневалась, — сколько беспокоили мотивы Девятого. Что это? Проверка? Но чья именно? Тсуны, Кёи или Мукуро? А может быть, вовсе — моя?

— Они перестали с нами поддерживать связь, поэтому они пока не знают о том, что ты вернулась, босс, — глухо пояснил Конрад, гораздо тише обычной своей интонации, с ощутимым напряжением посматривая в сторону Девятого и его свиты.

— Тогда, чтобы сократить время и уменьшить последствия, предлагаю разделиться, — вдруг добавил Реборн и посмотрел на Девятого.

Старик благодушно выдал ему разрешающий кивок.

— Выбирай, Тсуна, кого пойдешь ловить — Хибари или Рокудо? — предложил Реборн, и по интонации было ясно, что отказа он не примет.

Но Тсуна все равно попытался и взвыл:

— Я не хочу никого из них выбирать! Они оба ходячие кошмары, Реборн! И вообще, они хранители имото в будущем!

Последнее действительно похоже на аргумент, но не для Девятого с Реборном, которые, видимо, на ходу склепали план.

— Даже если так, то разве ты можешь позволить кому-то из них нести разрушения или навредить кому-то? — продолжил давить аркобалено. — А если на пути безумного Тумана появится кто-то из твоих близких?

Это уже удар ниже пояса. Как на Дино давил с необходимой заботой о подчиненных, ввиду отсутствия у того другой семьи, так и на Тсуну давит. Так, ладно. Делать все равно что-то надо, даже несмотря на то, что Девятый будет смотреть. Все равно ведь себя я уже показала во время боя с ним, а Кёя и Мукуро при свидетелях сделали свои заявления.

— Тогда Хибари-сан! — с силой зажмурившись и сжавшись, будто боясь сказанного, выкрикнул Тсуна, а затем приоткрыл один глаз. — Ты же справишься с Рокудо Мукуро, имото, верно?

Хорошо, что хоть какая-то забота обо мне есть. Но лучше бы он сменил свое решение. Наги, по плану, сразу же должна найти Мукуро из этого времени, и с его помощью они передадут всем остальным ложные воспоминания. Чем быстрее, тем лучше: собравшаяся здесь толпа играет против нас.

— Поверь мне, лучше тебе встретиться с Мукуро, — похлопала я его по плечу, заглядывая в глаза и пытаясь передать свою уверенность.

— Он психованный! — громким шепотом сказал мне братец, закрывшись рукой от Девятого и Реборна. — Он невменяемый! Его даже взрослые Конрад-сан и Фальк-сан боялись! Только Хибари-сан мог с ним справиться.

Положив ему руку на плечо, заставив приблизиться и отвернуться от остальных, проникновенно пояснила:

— Ты еще Кёю в таком состоянии не видел. Он психует ничуть не хуже. Так что иди к Мукуро и просто поговори с ним, а я пойду к Кёе и быстро вернусь к тебе.

Тсуна с сомнением посмотрел на меня, отчего у него появилась складка между бровей. Ему явно не нравился ни тот, ни другой вариант, он вообще предпочел бы ничего не делать, но разжалобить тут никого не выйдет.

— Можешь не спешить, — заговорщицки добавила, похлопав по плечу.

Мы развернулись к остальным, выяснив примерное месторасположение Хибари и Мукуро, и собрались на выход.

— Никуда не уходите, — сказала варийцам, наблюдавшим за всем молча, подхватила так и не открытый рюкзак и побежала на выход.

— Подожди, Кира, я с тобой! — догнал меня Каваллоне, едва я оказалась на улице.

— Ей, нет, ты не с нами! — крикнул ему Конрад, открывая дверцу машины передо мной.

— Ты не понимаешь! — не отступился Дино. — Кёя не в себе! Он творит страшное! Тебе не стоит вообще идти туда. Я поеду и попытаюсь все сделать.

— Тебе же сказали не лезть, — нахмурившись, сказала ему, забираясь на переднее сиденье.

Рыжий быстро завел автомобиль и оставил Каваллоне позади. Водил Конрад лихо, хотя и уверенно.

— Откуда машина?

— Мураками дал, пока тебя искали. Приобрел для организации, — рублено отозвался рыжий, вовсю сосредоточенный на дороге, и выругался, глянув в зеркало заднего вида.

Нашу черную лакированную машину, выглядящую довольно серьезно и по-деловому, преследовал ее более дорогой иностранный собрат. За рулем я смогла рассмотреть усатого подчиненного Дино в очках, который обычно преследовал своего босса по пятам, как нянька.

Рыжий попытался оторваться, но не преуспел, и я сказала ему бросить это дело. Хочет Каваллоне участвовать — пусть едет, нам главное побыстрее добраться до места, иначе можем упустить Хибари. В конце концов, может, ему дали приказ подстраховать, как страхует Реборн Тсуну.

По полученным данным, Кёя сейчас бесился в городе, терроризируя, а то и уничтожая оставшиеся взрослые банды. Несмотря на то, что ранее они уже прогнулись под него с такой звучной фамилией, Кёя зверствовал вовсю.

Когда мы добрались до места, я попросила рыжего остаться в машине и посторожить мой рюкзак, а сама вышла на улицу. Конрад выскочил с рюкзаком следом, крича:

— Босс, ты не знаешь, на что он способен! Он сейчас опасен! Нельзя идти в одиночку!

— Рыжий, — выдохнула, остановившись, чтобы взглянуть на него, — твоя версия в будущем была куда умней. Считаешь, что я должна остановиться, так убеди меня сделать это, а не останавливай.

Конрад замер, пытаясь придумать ответ, но не успел, так как рядом затормозили шины автомобиля Каваллоне. Сам блондин выбрался из машины и быстро подошел ближе, схватив меня за руку:

— Кира-чан, останься пока с Ромарио, я найду Кёю, — сказал решительно и уверенно, так по-мужски.

Я бы непременно растаяла, не знай, каким он может быть без своих людей и должной мотивации. Даже так, я замерла перед штаб-квартирой местной мелкой банды якудза, откуда доносились выстрелы и крики боли. Дино уверенно зашел внутрь, а я задумчиво сказала подошедшему подчиненному Каваллоне:

— Как думаешь, пойти сейчас или сначала посмотреть, как Кёя его убивает?

Ромарио глянул на меня сверху. Он годился Дино в отцы.

— Я бы предпочел посмотреть, — прокашлялся рыжий.

— Не волнуйся, босс справится, — уверенно заявил мне помощник Каваллоне.

Едва он это вымолвил, как кирпичная стена здания с грохотом обрушилась и через провал вылетел босс семьи Каваллоне. К его чести, Дино быстро поднялся на ноги и принял боевую стойку со своим оружем — боевой плетью. Настроен он был серьезно.

Из провала вышел Кёя, спрыгнув вниз на землю и сразу же атаковав. С первого взгляда я поняла, что это берсеркер. По правде, я поняла это, едва машина подъехала к зданию, но... не хотела верить. Огромная давящая аура, отдающая чем-то первобытным, дергала нервы, убеждая инстинкты бежать куда подальше. Он вырос и стал еще сильнее, чем в прошлый раз. Мое чувство пламени тоже изрядно развилось, и сейчас я еще более отчетливо вижу, насколько он опасен. Аура пламени темно-фиолетовая, практически черная. На его одежде даже нет повреждений — вряд ли кто-то смог пробиться через эту ауру или его умения в сражении. А вот брызгами крови он покрыт с ног до головы: она и на рубашке, и на брюках, и на туфлях, и на волосах, и на лице, и на тонфа. Оттого Каваллоне стоит такой напряженный.

Дино взмахнул хлыстом быстрым, едва уловимым движением, желая достать Хибари, но Кёя метнулся к нему, заставляя защищаться и отступать. Хлыст его даже не задел. В глазах Кёи что-то такое механическое, будто без осознания, злобное и неприступное. Каваллоне только и делает, что отступает. Даже зажег пламя на своем оружии, но это ему ничего не дало. Кёя стал гораздо сильнее, и его противник даже слова не успевает сказать. На этот раз все немного иначе. Хибари не дрожит, он будто чувствует свою силу и упивается кровью.

Делаю глубокий вдох и выпускаю ауру пламени, без сомнений и сожалений. Пусть кто хочет, тот смотрит. Я не позволю Кёе остаться в таком состоянии.

Аура пламени Неба вырывается и распространяется в стороны, как от взрыва. Как едва видимый глазу крик, разносится вокруг, и Хибари замирает. Дино и тот смотрит круглыми глазами, обрамленными густыми ресницами, будто впервые видит.

Заставляю безмолвный крик затихнуть, как только чувствую изменения в ауре пламени Облака. Воцарившаяся после этого тишина, не нарушаемая даже шорохом ткани или дыханием, кажется нереальной.

— Иди сюда, — говорит Кёя со странной интонацией, по которой я неясным чувством улавливаю, что лучше этого не делать.

Видя, что я не спешу приближаться, Хибари сам движется в мою сторону. Ещё не разобравшись до конца в природе этого ощущения, все равно отступаю назад. Пока что медленно и неуверенно, но стоило Кёе ускорить шаг, как я шмыгнула вокруг машины, чтобы она нас разделяла.

Хибари замирает, сверля меня серыми глазами. Вроде бы уже нет берсеркера, убивать всех без разбору не хочет, Каваллоне, вон, вообще оставил хлопать ресницами, а все равно... Точно! Ощущение такое же, когда он собирается в меня чем-то бросить.

— Если тебя что-то злит, давай поговорим, — предложила я и добавила, помня о том, как он разговаривает: — Потом.

— Я хочу знать все сейчас же, — холодно и безэмоционально припечатал он, попытавшись быстро обогнуть машину.

— Если бы поддерживал связь с остальными, уже бы все знал, — резко отозвалась, сохранив дистанцию.

Остальные пока еще не отошли от такой резкой смены. Но рыжий, хвала ему, выскочил перед Кёей:

— Ей, Хибари, я могу тебе все в общих чертах рассказать! За нами следят, успокойся!

Кёя остановился перед ним, задумчиво замер, а затем неожиданно ударил с ноги в живот и рыжий почему-то не уклонился от такой простой атаки. Конрада согнуло пополам и вырвало прямо на дорогу перед ним. Хибари заблаговременно отступил на пару шагов, хотя не думаю, что он мог запачкаться еще больше, чем уже был.

— Ты в порядке? — обеспокоилась я состоянием Конрада.

— Он непозволительно ослаб, — констатировал Кёя.

— Прости, босс, — прохрипел рыжий, избавившись от содержимого желудка.

— Тебя чем-то отравили? — подошла к ним, обогнув автомобиль.

— Сигареты, — тяжело дыша, отвернулся рыжий, пытаясь спешно привести себя в порядок, хотя было видно, что координация у него хромает. — Это они. Слишком много выкурил.

— И ничего не ел? — переспросила с подозрением. — Ты вообще себя угробить решил? Чем вы тут вообще все это время занимались?! — возмутилась, посмотрев на одного и на другого. — А ты почему сорвался?

Кёя бы просто так не сорвался. Надо выяснить, что еще могло произойти. Можно сделать это сейчас, пока Каваллоне пытается прийти в себя, а его помощник стоит на месте истуканом.

Хибари схватил меня за предплечье, отводя еще дальше, чтобы Дино и его помощник наверняка ничего не услышали, да и рыжий не смог подслушать. Но вместо объяснений сердито на меня посмотрел:

— Где ты пропадала?

— Заблудилась в будущем, — коротко ответила и снова спросила: — Что тебе банды сделали? Они же и так тебе дань платят.

— Я искал все возможные следы, — напрягшись ответил, явно пытаясь сохранить лицо. — Если бы ты предупреждала перед тем, как исчезнуть на долгий срок, этого бы не произошло.

Это же произошло и в будущем. Никто ничего не знал.

— Больше без предупреждения не исчезну, — серьезно пообещала.

Кёя на меня посмотрел долгим пытливым взглядом, видимо, уловив серьезность этого обещания. Но пока что он ничего не знал и убивать меня ему было практически не за что, а потому все же объяснил:

— Клан хочет видеть тебя.

Почувствовав, как засосало под ложечкой, уточнила:

— Зачем?

— Глава желает встречи после той записи, — с трудом выговорил Кёя.

Наверное, они связались, когда меня не было в городе, отчего Кёя начал еще больше нервничать.

— Это безопасно? — взглянула ему в глаза.

— Глава обещал безопасность встречи. Его слово — закон.

Хоть Кёя и говорил как всегда, не выдавая обуявших его эмоций, но бледное лицо с красными пятнами крови, выделявшимися на нем, серые глаза, в которых было нешуточное волнение, и руки, сжимавшиеся в кулаки, его выдавали. По правде, настолько взволнованным я его редко видела. Но подумать, что Кёя боится, было как-то... страшно.

— Если так, то сходим на эту встречу и посмотрим, что он хочет нам сказать, — решила я, на что Хибари покачал головой.

— Они хотят видеть тебя. Ты можешь взять с собой одного сопровождающего, но говорить желают с тобой.

Ох, черт. Только одного. Но я не могу отступать. Если я хочу получить с ними хотя бы нейтральные отношения и направить против Вонголы, то я не должна бояться.

— Тогда сделаю это, — кивнула я. — А теперь давай разберемся с остальными насущными проблемами.

Кёя продолжал напряженно смотреть на меня, о чем-то размышляя. Но тут Каваллоне вдруг решил о себе напомнить:

— Эм... Кира-чан, тебя не пугает Кёя?

Хибари развернулся к нему и медленно направился в его сторону.

— Кёя, — обратился к нему занервничавший Каваллоне, — я не хочу с тобой драться. Ты уже в порядке? Что это с тобой было?

— Не лезь не в свое дело, Конь, — предупредил его Хибари, подняв руку с окровавленной тонфа. — Иначе я забью тебя до смерти.

— Хорошо, хорошо, — замахал он руками, дружелюбно улыбаясь. — Только давай не будем сегодня больше драться?

— Мы с Конрадом — в Кокуё, — предупредила я, кивнув рыжему на машину.

— Я поведу, — мгновенно среагировал Хибари, сменив направление.

Рыжему ничего не оставалось, как пересесть на заднее сиденье. Его, похоже, все еще мутило, но держался он хорошо.

По данным варийцев, Мукуро переместился в свое старое убежище, куда возвращался после вылазок. Судя по намекам, там тоже хватало всяких пленных, но к счастью, когда мы туда добрались, никаких трупов не было... или мы их не увидели.

Мукуро сидел на диване, а Тсуна пытался с ним разговаривать. Диалог у них был очень интересным, жаль, что я застала только его часть.

— В общем, ты так не делай, хорошо? — дрожащим от волнения голосом попросил Тсуна.

— С чего бы мне этого больше не делать? — с улыбкой поинтересовался Мукуро, глядя на него несколько снисходительно.

— Но ведь это плохо! Ты делаешь людям больно и вредишь им... и вообще, так нельзя! — Тсуна от волнения повышал голос.

— По такой логике, если я плохой, то мне можно делать плохие вещи, — ответил ему Рокудо, смотря, как удав на метания мыши.

Братец опустил глаза на Реборна, стоящего в стороне, ища подсказку, но репетитор только с улыбкой сделал ему жест, чтобы он продолжал.

— Я не думаю, что имото это понравится, — подумав, нашелся с ответом Тсуна. — Если она твое Небо, то ты должен слушаться ее.

— Давай это у нее спросим, — улыбнулся мне Мукуро, заметив, когда мы появились, и плавно поднялся с дивана навстречу.

Тсуна сначала облегченно выдохнул, а затем задеревенел, увидев рядом со мной Хибари, который все еще не переоделся и не принял душ. Братец даже весь побледнел, прямо до синевы.

— Пожалуйста, — отвлек меня на себя Мукуро, взяв мою руку своей и слегка сжав ее, — не делай так больше, ладно?

Спросил это мягко, но я чувствовала какой-то надрыв в его тоне, который он не смог скрыть в конце. Не только он, но и Кёя, и, наверняка, остальные тоже — все сходили с ума всего за несколько дней. А уж что было, когда прошло полтора года... Только они с этим смирились, как появилась я. И все же, на месте Мукуро мог быть Кёя. Разве не могла ему прийти в голову мысль, что я могу быть прямо в своем доме в Намимори? Безумная, конечно, но если они обыскали все места, то неудивительно, что начали искать меня даже на люстре.

Я ничего не смогла ответить. Говорю же — золотце он у меня: никаких нравоучений и подзатыльников, но при этом все понятно.

Все такие разные, но все одинаково волновались. Горячие обнимашки Рехея едва не выдавили из меня ливер, как зубную пасту из тюбика. Кёя попытался устроить головомойку и непременно ее еще устроит. Мукуро не стал проявлять эмоции на людях, но за руку меня взял и, смотря в глаза, тихо попросил так больше не делать. Конрад вообще выдал вместе со вздохом облегчения матерную тираду на итальянском. А потом его снова вырвало, но на этот раз желчью, потому что он прошедшие дни с нашей пропажи ничего не ел, кроме дыма сигарет.

Приятно в общем встретили, гхм.

Когда я вернулась в здание больницы, где договорилась встретиться с Варией, Девятого там уже не было. Занзас сказал, что тот ушел, а затем отволок меня в сторону, чтобы никто не слышал, и грозно поинтересовался сквозь зубы:

— Что за хрень? Откуда в кольцах сила?

Хм, об этом моменте я как-то совершенно позабыла. В глазах босса Варии выглядит так, будто я вначале убедила его отказаться от колец, назвав их пустышками, а потом оказалось, что кольца Вонголы все же несут с собой какую-то силу. В ложных воспоминаниях финального боя Мукуро даже изобразил удивление взрослого Занзаса, когда появился призрак Первого Вонголы и сказал, что откроет силу колец, чтобы помочь своему наследнику. Будет довольно сложно объяснить это Занзасу, если не рассказать правды.

Я оглянулась на нашу шайку-лейку, рассосавшуюся по всей комнате. Поманила Занзаса пальцем, чтобы наклонился. Тот сначала замешкался, как будто не понял, а затем приблизился. Прикрывшись рукой, спросила:

— Ты умеешь хранить секреты?

Босс Варии глянул на меня своим тяжелым взглядом так, что я без слов его поняла и продолжила:

— Бой в будущем — иллюзия. Проще показать, чем объяснить. Мукуро уже должен был все узнать, поэтому можешь спросить у него.

Отправлять Занзаса к Наги я не стала, но в способностях Мукуро и верности девочки ему не сомневалась.

Босс Варии смотрел на меня с подозрением. Возможно, так в мафии не принято. Если вспомнить, какими безумцами предстают владельцы атрибута Тумана в глазах людей, то становится понятно его недоверие. Открыть свое сознание перед тем, кто может сделать с ним что-то нехорошее, рискованное дело. Но я Мукуро доверяла. Поэтому достала из рюкзака еще одну черную шкатулку без опознавательных знаков и передала ее боссу Варии.

Тот открыл ее и с расширившимися глазами уставился немигающим взглядом на настоящие половинчатые кольца Вонголы из черненого серебра. Кольца хранителей поблескивали щитами и символами атрибутов, кольцо босса с круглым камнем смотрело, казалось, прямо на Занзаса.

— По легенде кольца изменили свою форму. Эти теперь должны исчезнуть, но я подумала, что они не должны храниться у меня в подвале. Все-таки реликвия.

Босс Варии не шевельнулся. Просто стоял и гипнотизировал взглядом кольца.

— Ты отдаешь их мне? — спросил, даже не бросив на меня взгляд.

— Мне они не нужны, — пожала плечами. — Так что можешь их взять, — подумав немного, добавила: — Ты их заслужил.

Не думаю, что он привык получать все готовое, да еще и просто так. Бороться за что-то, как в битвах за кольца — это одно, а получить в дар просто так — совершенно другое. Понимаю его сомнения. Бесплатный сыр только в мышеловке.

Занзас закрыл шкатулку и спрятал ее в карман пиджака, где она практически незаметно утонула. Сам босс Варии, став выглядеть каким-то пришибленным, будто по голове ударенным, повернулся к остальным, как и я.

Вся собравшаяся компания пока что не слишком шумела, будто ожидая, пока мы к ним присоединимся. Хорошо, что мне удалось избежать долгих объяснений.

Увидев Реборна, незаметно стоящего в сторонке, я снова задалась тем же вопросом. Когда пришел черед менять воспоминания Реборна, его мнения на этот счет тоже никто не стал спрашивать. Коротышка хоть и силен, но не сильнее объединения взрослых хранителей, Варии и даже Бьякурана со своими Вениками. Он понял, что расклад не в его пользу, и включил свою изворотливость на полную. Как и во время боя с Мельфиоре, меня снова спрятали подальше, так как Реборн мог начать сопротивляться. Поэтому я снова ничего толком не видела и не могла сказать, чем клялся и что обещал Реборн взамен. Мне сказали, что память ему не изменили, но он сохранит в секрете финальный бой в будущем. Даже Бьякуран, наиболее заинтересованный в этом вопросе, принял слова Реборна на веру. Конечно, Реборн придерживается принципа: мужик сказал — мужик сделал, но я все равно не могла и представить, как же он убедил всех в своей лояльности.

Для Тсуны польза очевидна — он должен стать уверенней после победы над сильным противником и из-за чувства, что у него появился духовный наставник. Его вера в дух Первого Вонголы, поддерживающего его и понимающего, ощущалась в его же словах. Так что, думаю, плохого от нашей лжи не случится. Может быть, Реборну этого хватало, и он уже рассказал Девятому про прохождение запланированного испытания немного раньше, чем планировалось. Но рассказал ли он, что во второй раз это снова была иллюзия?

Сделать с этим я уже ничего более не могла. Время покажет, к чему это в итоге приведет, а пока что я раздала всем адресатам письма. Умывшийся Кёя свое предпочел спрятать в карман, чтобы прочесть позже. Мукуро я сказала, что, как только он захочет поговорить, я жду в любое время. Пусть придет прежде, чем что-то делать. Он тоже спрятал свое письмо, видимо, уловив, что написанное там — важно. У Конрада была инструкция прямо по пунктам, и я изрядно похихикала, увидев несколько первых в длинном списке на больше чем пятьдесят позиций:

1. Ты всегда должен знать, где находится босс и куда собирается пойти. Выясняй у нее все детали.

2. Босс не ошибается. Любое ее слово важно. Любая оговорка может подсказать, о чем думает босс и что собирается делать.

3. Если кажется, что босс не права, смотри пункт второй.

В общем, Конрад в будущем извлек для себя некоторые уроки из полученного опыта. Первые пункты меня успокоили, и я оставила рыжего читать дальше список самостоятельно.

А Рехей, едва открыл свое письмо, покраснел, как помидор, и с круглыми глазами известил всех вокруг:

— ЧТО?! У меня будет женщина?!

— Девушка, — поправила я друга.

— Д-девушка?! — казалось, что еще больше покраснеть Рехей не мог, но он это сделал.

Понять его реакцию было несложно. Бывшему слишком шумным, нетерпеливым и крикливым, боксеру было сложно даже общаться с девушками. Японки обычно тихие и неторопливые. Резкость и порывистость их отпугивали в первую же секунду, поэтому Рехей даже не мог понять, что сделал не так. Но в будущем Рехей станет гораздо спокойнее и внимательнее, а затем откроет другую свою сторону.

— Ради светлого будущего, мы должны постараться! — огласил Рехей всю больницу своим воодушевляющим криком.

Луссурия заохал. Он быстро просек проблему простоватого боксера и даже дал ему пару советов. Даже не хочу знать, в чем они состояли, успокаивает лишь то, что Солнце Варии кажется благоразумным человеком. Если брать вообще их варийскую компанию.

Письмо Занзасу я оставила напоследок. Подошла, вручив ему, но отходить далеко не стала. Босс Варии открыл его сразу же, заставив меня внутренне ликовать, и отгонять меня не стал, хотя, может, просто не заметил. Даже Скуало стоял немного поодаль, чтобы даже случайно не подсматривать, но не я. Подойдя как можно ближе и привстав на носках, я попыталась осторожно заглянуть ему через руку.

Интересно все же, что написал будущий Занзас этому? Но меня ждало разочарование. Там был шифр. Все письмо на двадцать строчек было в непонятных буквах и символах. Пока была возможность, я попыталась уловить хоть какую-то закономерность, но все бессмысленно. А затем Занзас свернул его, спрятав в карман, и повернулся ко мне со словами:

— Где мой Бестер?

Я удивленно приподняла брови, и он протянул руку, сделав жест, мол, 'давай сюда'.

Вот же засада! Нет, я бы вернула ему Бестера, как и остальных зверей варийцев, которых те доверили мне передать их версиям в прошлом, но... сделала бы это немного позже. Ну, выхода нет. Достала из рюкзака шкатулку с гербом Варии сверху и вручила ее Занзасу. Думаю, раздать оба вида колец должен именно он.

На кольцах со зверьми были небольшие символы атрибутов, так что он ничего не перепутал. Каждый получил свое кольцо, став вертеть его и рассматривать, даже чуть ли не принюхиваться. Я же отошла к своим парням и достала вторую шкатулку, с изображенной сверху огненной птицей.

Кольцо Солнца досталось Рехею, Кёе — Облака, Тумана — пока ничего не подозревающему Мукуро, Конрад получил кольцо Грозы, став, наверное, самым счастливым человеком на планете. Неожиданно подошедший Ямамото остановился передо мной и снял кольцо Вонголы, так и продолжавшее все время в будущем сидеть на пальце его правой руки, а затем отдал его Тсуне, который с некоторой тревожностью наблюдал за раздаваемыми подарками.

— Ямамото? — удивленно спросил братец.

— Прости, что все это время водил за нос, Тсуна, — легко извинился Такеши, доброжелательно улыбнувшись. — Надеюсь, ты не будешь злиться, но дальше наши пути расходятся.

Предчувствуя, что случится через секунду, я немного занервничала. Все-таки Ямамото сделал выбор в мою пользу? Но как же Тсуеши-сан? Если все так, то мне нужно позаботиться о его безопасности и как можно быстрей. Но что я могу?!

— Могу я его взять, Кира? — спросил тем временем, вернувшийся Такеши, даже не натянувший свою обычную беззаботную улыбку. — Обещаю на этот раз никому его не отдавать.

Я с сомнением посмотрела на кольцо Дождя, которое вернул мне Фальк. Мне он понравился, несмотря на то, что он был новичок и только вливался в коллектив. Конечно, я могу взять в семью его и так, дав ему кольцо не хуже, но уже без места хранителя, но и с Ямамото ничего не мешает поступить так же.

— Ты что делаешь, бейсбольный идиот?! — попытался осадить его Гокудера, сообразивший, что только что произошло.

Двинувшегося было в мою сторону непоколебимого Хибари остановил Реборн, своими словами охолонивший и Гокудеру, который его всегда уважал:

— Не вмешивайся, это решать только Акире.

— Этого нельзя допустить, — подал голос такой же решительный Мукуро. — Перебежчиков из одного лагеря в другой нигде не жалуют, даже если он отрежет все обратные пути. Он совершил ошибку, которую невозможно простить.

'Невозможно простить', хах? У меня будто камень с души упал, я поняла, как мне поступить. Ведь я уже осознала, что винить его не стану. Поэтому без сомнений достала кольцо Дождя, оставив сокола Фалька дожидаться его.

— Оно — твое, — сказала, протянув его Ямамото. — Шанс у тебя есть.

— Не волнуйся, — облегченная улыбка расцвела на его лице. — На этот раз я сделаю все как следует.

Я посмотрела на Тсуну, со сжавшимся вдруг в ожидании сердцем желая увидеть его реакцию. Он сжимал пальцами кольцо Дождя Вонголы и стоял, опустив голову. Весь поник, но ведь он знал, что в будущем у него есть Базиль, и ведь видел, что Ямамото так и остался 'своим, но не своим'. Ведь не мое это было решение — это Ямамото решил, и если бы я отказала, то обратно он бы вряд ли вернулся.

— Не стоит горевать, Тсуна. Это решение Ямамото, его остается только принять, — озвучил мои мысли Реборн.

— Да, я понимаю, — кивнул братец и поднял разнесчастные глаза на Такеши, будто тот его предал и оставил под проливным дождем, как котенка. — Ведь это не я выбирал своих хранителей, верно? Это ты прости, Ямамото, что пришлось сражаться за меня. Я не буду больше никого заставлять рисковать жизнью из-за меня, — неожиданно сказал решительно.

Воцарилось неловкое молчание. Базиль стоял в сторонке, помалкивая, но сопереживал Тсуне. Варийцы, ставшие неожиданно для себя свидетелями, тоже помалкивали. Тсуна, наконец, начал понимать, что творилось вокруг него, но вряд ли он увидел все, даже если думал иначе. Сам Тсуна никого не заставлял даже раньше.

— Я не думаю, что ты остался один, Тсуна, — Такеши ободряюще улыбнулся ему, и атмосфера напряжения слегка ослабла.

— За Тсуеши тоже можете не переживать, — вдруг добавил помалкивавший Реборн то ли для меня, то ли для Такеши. — Благодаря той технике по созданию льда, Ямамото теперь уникален в своем роде.

Я недоуменно посмотрела на коротышку, пытаясь понять, о чем он и что задумал на этот раз.

— Это здорово, что все так хорошо сложилось, верно, Кира? — попытался растормошить меня Такеши. — Та техника, которой ты меня научила, оказалась раритетной техникой первого Дождя Вонголы.

— Что, правда? — недоверчиво взглянула на улыбчивого парня. — Да ладно!

Ямамото только весело рассмеялся.

И это сказал ему Реборн? Может быть, этим расплатился аркобалено за свои сохраненные воспоминания? Да нет, при чем тут вообще Ямамото? Бьякурана бы это не убедило.

— Простите, что прерываю, — подошел ко мне Каваллоне, примчавшийся, еще когда Занзас отвел меня в сторону. Мы ведь его так там и оставили. — Акира, тебе пришло письмо от твоего отца. Так вышло, что я был у тебя и твоя мама отдала его мне.

Я с удивлением и любопытством приняла сложенный лист бумаги и развернула его. Текст был печатным, и судя по оформлению, письмо было электронным. Серьезно? Папаня отправил мне письмо. Что же он там написал?

Сначала письмо явно адресовалось не мне. Емитсу в сопливо-романтической форме говорил, что скучает по Нане, дому, ее готовке и детям. Бла-бла-бла. Вот.

'Передай Акире, чтобы не впутывалась в неприятности. У меня есть друзья в городе, которые сказали мне, что она связалась с плохой компанией. Один парень ее использует. Я не могу сейчас приехать, работа требует, чтобы я еще некоторое время был здесь. Надеюсь на тебя, дорогая'

Хм, папаня, как всегда, ничего толком не сказал и все хорошо завуалировал. Значит, он не верит, что я действую полностью по своей воле. Может, даже верит, что я не осознаю, что делаю? Раздражает. Надо дать ему понять, что пора не только указания давать, а самостоятельно во всем разобраться.

Оторвавшись от письма, оглянулась и обрадовалась тому, что босс Варии еще не ушел, хотя уже явно собирался это сделать. Даже развернулся.

— Эй! — окликнула я его. — Хочешь проорать?

Занзас недоуменно приподнял бровь и остановился. Я подошла ближе и поманила его на выход, сказав своим, что скоро вернусь. Мне даже сказать никто ничего не сказал. Может, мои действия были слишком неожиданными?

— Для начала нужно достать фотоаппарат, — пояснила свои действия.

К счастью, неподалеку располагался магазинчик со всякой всячиной, в том числе там нашелся фотоаппарат с мгновенным фото.

— Емитсу все еще не верит в то, что уже наверняка видел на записи во время боя. Я хочу ударить ему под дых для осознания. Вы ведь не в слишком хороших взаимоотношениях?

— Я бы с радостью выпотрошил этот мусор с редкой бородкой, — сказал босс Варии прямо. — Без обид, мелочь.

— Зато честно, — пожала плечами. — Я хочу сделать с тобой совместное фото и отправить ему. Думаю, эффект будет больше, чем при нашей первой встрече.

Занзас недолго смотрел на меня, а затем оскалился и вдруг забрал у меня фотоаппарат.

— Иди сюда, — скомандовал, притянув меня к себе.

— Постой, — припомнила я, что сказала папане насчет замужества.

Бить — так полностью и наверняка. Поэтому я привстала на цыпочки, окончательно распутала его галстук и расстегнула несколько верхних пуговиц рубашки. Занзас быстро уловил мою мысль, сам сбросил форменную куртку и даже от рубашки с галстуком избавился, после чего поднял фотоаппарат и сделал кадр. Краем глаза после уловила отчего-то разрумянившуюся женщину у кассы, незаметно поглядывающую в нашу сторону, и мужчину, смотрящего с не слишком добродушным выражением лица. Наверное, мы привлекли слишком много внимания.

Фото выползло снизу, и я успела схватить его первой. Получилось сразу же неплохо. По заднему фону не поймешь, что это за помещение. На лице Занзаса лихая ухмылка. Так и вижу, какие подлые мыслишки могут крутиться в его голове, только Емитсу, конечно, подумает о совершенно других подлых мыслишках. Меня Занзас двусмысленно прижал к себе, достаточно близко, опять же, для всяких подозрений. Ну и я скромненько улыбаюсь, с блестящими весельем глазами. Осталось подписать.

Едва я закончила, Занзас выхватил у меня из рук карточку и нахмурился, угрожающе потемнев лицом:

— Я же сказал тебе так больше меня не называть.

— Да ладно тебе, — протянула я. — Никто же не знает, кто на этом фото 'принцесса', а кто 'чудовище'.

— Я сам отправлю, — сказал он и я уже хотела возмутиться, но босс Варии положил фото во внутренний карман пиджака, который надел, а не набросил на плечи, как обычно.

Слова так и застряли у меня в горле. Фото. Во внутреннем кармане.

— В чем дело? — заметил он, что я застыла.

Думаю, не обязательно ему об этом говорить. Я чувствовала что-то не то, когда взрослый Занзас рассматривал меня, пользуясь тем, что я так близко и не двигаюсь. Выходит, он тоже по-своему скучал. Моя небольшая месть обернулась совершенно неожиданно.

— Ничего, — через секунду легко отозвалась, чувствуя, как наползает на лицо слабая улыбка.

Занзас смотрел на меня с подозрением, ожидая чего-то еще, но я не пыталась забрать фото. Если сказал, что оно дойдет до Емитсу, я думаю, так и будет. Но не сказал, что дойдет оригинал.

— А? — не поняла я, когда Занзас протянул мне листок с каким-то длинным номером, отрывисто написанным буквально только что.

— Это мой личный номер, — он прищурился и добавил: — Если будут проблемы — звони.

— Х-хорошо, — на автомате ответила, пораженная этим.

Нет, все-таки что было в том письме?

Когда мы вернулись обратно, Каваллоне уже снова не было. Не знаю, может, по глупости попытался пойти следом за нами, а может, Реборн выпроводил по делам.

Парни выпускали зверей из колец, не став дожидаться нас. Практически все звери были уже на свободе и бесились, знакомясь друг с другом и со своими хозяевами заново. Варийцы, чтобы не терять время, тоже решили выпустить своих. Ну и на босса не просто с любопытством поглядывать стали, а и подначивать.

Занзас, быстро ведущийся на провокации, а может, ради того, чтобы не уступать, выпустил Бестера. Огромный лигр заставил окружающих рассыпаться в стороны. Он сразу же взревел, демонстрируя клыкастую пасть и оглушая. Осмотрел всех вокруг с презрением, как куски мяса, и присел, продолжая тихо и глухо рычать, будто говоря не приближаться.

— Это наш босс! — воскликнул Бельфегор, которому, кажется, пришелся по вкусу царственный зверь.

— Он страшный, — возразил Тсуна слабым голосом.

Натс дрожал, запрыгнув ему на руки.

— Кто бы сомневался, — гордо произнес Скуало, похлопав свою акулу по тупому носу.

— Его зовут Бестер, акулу — Ало, хорька — Минк, павлина — Ку, ската — Ливия, — перечислила я имена, озвученные варийцами в будущем.

— 'Лучший', — довольно усмехнулся Занзас, переведя имя лигра.

Зверь взревел, снова показывая зубы. Кажется, ему не нравилась шумная обстановка и куски мяса вокруг. Надо было его успокоить, я и подошла, зарывшись руками в густую жесткую гриву, чтобы почесать за ухом. Лигр подпустил меня, расслабился немного, но на этот раз не урчал. Видимо, незнакомая обстановка не давала ему расслабиться.

У-у-у, у него такая классная шерсть. Густая, жесткая, но такая приятная. Не выдержала и зарылась лицом в гриву, чуть сама не заурчав от удовольствия. Вот бы подольше так посидеть, а еще лучше полежать под теплым боком, забыв обо всем на свете. Особенно о том, что в этом времени ждала меня дома Нана.

Неожиданно большой кот повернул голову и лизнул шершавым языком прямо по лицу.

— БЕСТЕР! — взбешенный рык Занзаса заставил задрожать стекла, а меня — вспомнить, что у лигра, вообще-то, есть хозяин.

Сам лигр вдруг повернулся к хозяину хвостом, явно показывая отношение к нему.

— Ты пожалеешь об этом! — оскалился Занзас зло. — Паршивый кошак!

— Не слушай его, ты — лапуля, — погладила я лигра по спине. Затем повернулась к боссу Варии. — Скуало упоминал, что при первом открытии звери могут напасть на своих хозяев. Тебе стоит пересмотреть свое отношение к Бестеру. Эти звери — отражения своих хозяев.

— Тогда я ему сейчас покажу, кто тут хозяин!

Занзаса уже было не остановить. Вспыхнул, как спичка, от злости. Он зажег на руках пламя Ярости и принялся наступать в сторону большого лигра, не уступающего ему в размерах и грозности вида. Лигр, пока что предупреждающе, зарычал.

— Босс, ты же сейчас и нас заденешь! — заволновался Мармон, но было поздно.

Занзас собрал пламя в руке в форму шара и бросил его.

— ГРРРРРРАААААУУУ! — взревел лигр, тоже покрываясь шрамами, как и босс Варии.

Атака Занзаса оставила черную выжженную рытвину в полу и запах гари. Зверь напрягся всем телом и вздыбил шерсть. Пламя появилось на его гриве. Но, отодвинув лапы от врезавшегося в пол пламени, он вышел вперед, загораживая меня. Нет, какая он все-таки лапуля. Не то что его мудак-хозяин. Но одна я не справлюсь — надо и Бестера успокаивать, и Занзаса остановить, чтобы объяснить правила обращения с особыми зверьми.

— Ладно, Бес, выходи!

— Нет! — почему-то на три голоса крикнули Тсуна, Гокудера и Базиль, до того чувствовавший себя слегка не в своей тарелке.

Бес появился в языках пламени и тут же, не успев толком оформиться, забрался на акулу Скуало, заставив ту задергаться, сбивая все на своем пути: и мебель, и людей. Хаос, к счастью, творился недолго. Бес спрыгнул с акулы, заметив кое-что еще. Он с интересом приблизился к лигру, обойдя отвлекшегося на новую опасность Занзаса.

— ГРАААУ! — предупреждающе рыкнул лигр.

Бес попытался скопировать его грозный рык. Вышло несколько иначе, но не хуже. Лигр раздражено дернул кисточкой на хвосте и приблизился к дракону, рассматривая такую диковинку. Бес был меньше него в высоту, но уступать явно не собирался. Его тело просто было более приплюснутое к земле.

Бестер дернул лапой, ударив ею по морде Беса, а дракончик в ответ схватил его обеими лапами. Тут же завязалась потасовка. Лигр пытался придавить тяжелыми лапами наглого дракончика, но Бес был более ловким, и даже если у Бестера получалось, то изворачивался и снова пытался сам забраться на спину или голову противника.

— Что-то мне это напоминает, — задумчиво выдал Скуало, наблюдая за дракой.

Приподняв брови, вопросительно посмотрела на него за объяснениями, и увидела, что Занзас повторил мой жест.

— Бестер, обратно! — приказал Занзас и перекрыл подачу пламени в кольцо, отчего лигр через минуту растворился в языках пламени. Босс Варии многообещающе посмотрел на перстень. — С тобой я потом поговорю.

— Ты бы с ним поласковей, — посоветовала я.

— Не учи меня! — крикнул все еще раздраженный Занзас и пошел прочь.

— Спасибо за почту, чертяка, сочтемся, — бросил мне Скуало, догоняя его.

Спрятав зверей, остальные варийцы потянулись следом за ними, будто получили команду.

Когда они ушли, парни тоже стали звать своих зверей обратно, и хаос прекратился. Бес издал непонятный звук, посмотрев на меня, будто о чем-то спрашивал. О чем, я так и не поняла. Может быть, хотел узнать, увидимся ли мы еще с ними.

— Давай, тоже спрячься, — погладила его по гладкой коже в мелкой чешуйке и вздохнула: — Драконы у нас по улицам, к сожалению, не ходят.

Ну и денек. Хибари, между прочим, так и продолжает стоять окровавленной статуей, подпирая стену. Да и Мукуро прикрыл глаза в сторонке и чему-то своему улыбается. Пока он не знает, беспокоиться не о чем, но позже... Кстати, я ведь сегодня снова отрезвила Хибари аурой пламени.

— Такеши, — повернулась, вдруг кое-что вспомнив. — Раз уж ты у нас новый член команды, то ответь, как ощущается мое пламя?

Я думала, он посчитает это проверкой и быстро ответит, но не тут-то было. Кажется, Ямамото знал о негласной договоренности моих хранителей.

— Да как все, — изобразил непонимание и пояснил: — Вот такое вот 'ого', и — вжу-у-ух! — в стороны, как будто везде.

Да, спасибо, Ямамото, все сразу стало понятно.

— Не думаю, что Кира-чан об этом, — вдруг сказал Рехей. — Не 'вжух' и 'ого', а когда тихо все, то чувствуешь такую спокойную уверенность, будто все по плечу. Как будто кто-то смотрит за тобой сверху, чтобы все было хорошо, и от этого еще больше сил прибавляется.

Ого... Действительно, 'ого'. Я и не думала, что все так серьезно. Рехей... Я и не подозревала, что мой друг-боксер чувствует мое пламя. Он ведь, ну... боксер. Да и ощущения, о которых он говорил, меня удивили.

— Постойте-ка, — пронзенная догадкой, обернулась к Кёе и Мукуро.

Точнее на то место, где они должны были быть, но они уже были недалеко от дверей.

— Мне нужно привести себя в порядок и патрулировать улицы, — бесстрастно бросил Хибари, выходя на улицу.

— У меня еще куча дел, Кира-чан, — помахал мне рукой Рокудо. — Увидимся позже.

Сбежали, гады! Неловко им, что ли, было, или смущало их то, что они, такие сильные и волевые, хотят оказаться все время как можно ближе, чтобы ощутить эту уверенность и спокойствие. Если бы они не пытались держать это в тайне как можно дольше, то я бы даже не придала этому значения!

— Ну, крепись, брат, — похлопал по плечу боксера Конрад.

— А что я такого сказал? — не понял Рехей.

Рыжий покачал головой, убрав руку.

— Нет, правда, у вас разве что-то по-другому? — не отступил от него Рехей. — Объясни! — Конрад отошел в сторону, но Рехей пошел за ним следом. — Эй, постой, я правда хочу знать!

Глава 22

Через пару дней я окончательно убедилась в том, что и Девятый, и Вария покинули Японию. Немного не верилось, что все закончилось. Повседневная, бытовая жизнь казалась нереальной.

Едва мы с Тсуной, Базилем и И-пин вернулись домой, Нана встретила нас так, будто и не отсутствовали мы вовсе. Нас больше недели не было дома, а она сделала вид, будто думала, что мы просто сидели наверху, в своих комнатах. И вообще, даже в средней школе школьники так заняты, она скучает по временам, когда мы ходили в детский сад и не было никаких школьных экскурсий, кружков, прогулок с друзьями допоздна. Заодно и отчитала нас с братцем, что совершенно нас не видит и мы должны чаще появляться дома.

У братца сделалось такое лицо, будто он тоже засомневался в ее умственных способностях, но Тсуна был так рад вернуться домой, что отбросил это все в сторону, едва Нана дружелюбно предложила обняться и Ламбо с И-пин бросились к ней. Маленький Ламбо один оставался дома с Наной, отходя после боя за кольцо Грозы, и пусть он ничего не понимал, но был рад общему веселью. Я не смогла этого сделать. И не знаю, смогу ли снова. Воспользовавшись общей шумихой, я незаметно поднялась наверх и упала на кровать, как после долгой дороги.

Пять дней после этого я прогуливала школу. Тсуна сделал бы так же, но Реборн каждое утро будил его и гнал с электрошокером прочь из дома.

С Наной я не могла себя вести так же. Хоть я и понимала, что еще ничего не случилось и злиться на нее бессмысленно, все равно ничего не могла поделать с собой. Я не находила слов для поддержания беседы и непроизвольно сохраняла дистанцию, избегая контактов. Я даже чувствовала себя иначе, и Нана, наверное, это тоже ощутила. Она наоборот, будто пыталась подобраться поближе, чтобы понять, в чем причина изменений. Она все же та же самая Нана. Для нее ничего не изменилось. Я повторяла себе, что сейчас она не опасна и что не чувствую от нее угрозы, но ничего с собой поделать не могла. Наверное, мне просто нужно время.

Хибари явился ко мне утром, прямо перед школой. Нана постучала и разбудила меня, сказав, что ко мне пришли. Я сказала передать ему, что пусть приходит после обеда, и легла дальше спать. Надо ли говорить, что этот упрямый осел забрался через окно и просто поднял меня с кровати на ноги?

— Какого черта ты здесь делаешь?! — возмутилась я, приходя в себя и разлепляя глаза.

Хибари прищурился, и я не сразу поняла, что внимание его привлекла белая рубашка Занзаса, которую я стала использовать вместо пижамы. Чего ей просто так лежать, верно?

Кёя ничего по этому поводу не сказал. Все же на ней не было написано, чья она. А у меня был еще такой же широкоплечий отец.

— Хватит прогуливать школу. Ты не можешь вечно сидеть дома. Пора возвращаться к нормальной жизни, ты ведь не травоядное, чтобы вечно прятаться?

Да он хоть знает, что мне пришлось пережить?! Еще и лекции мне читать вздумал!

— Хорошо, я тебя услышала, — я постаралась сделать свой голос максимально нейтральным. — Ты можешь отойти?

Хибари отпустил меня, но сделал назад всего лишь один маленький шаг. Я посмотрела на него секунду и в выпаде ударила ему в челюсть. Он этого не ожидал, поэтому дернулся назад, но устоял на ногах. Недовольно посмотрел на меня и холодно поинтересовался:

— Это еще зачем?

— Взрослый Хибари разве тебе не сказал ничего?

— Сказал, — насторожился Кёя. — Он сделал ошибку, что едва не стоило мне разорванной связи. Но я твою свободу не ограничиваю. Злиться на меня за то, что я не делал, очень глупо. Тебе стоило наказывать его, а не меня.

Видимо, Кёя тоже разграничивал себя со своей будущей версией.

— Он считал, что может меня контролировать, и с моим мнением не считался. Он меня просто не слушал, — я говорила спокойно. — Ты делаешь ровно то же самое. Теперь я знаю, к чему это может привести, и не собираюсь мириться с тем, что у нас сейчас есть.

Хибари недовольно прищурился и поджал губы, размышляя.

— В таком случае, ты уже разорвала связь с хохлатым? Он сделал ошибку гораздо большую, чем я. Или ты его простила, а меня — нет?

Я с силой сжала зубы, чувствуя, как дрожат кулаки. Иногда Кёя умел бить словами не хуже, чем тонфа.

— Я хочу, чтобы вы извлекли из произошедшего урок, — выдавила из себя.

— Ты всегда к нему более снисходительно относишься, — недовольно повторил Кёя, похоже, только убедившись в своих выводах.

Он был тоже зол, и сильно. Сверкал глазами и весь побледнел, но на этот раз вряд ли полезет драться. По крайней мере, кажется, не со мной.

— Это потому, что он может все понять и сам себя накажет гораздо сильнее.

— Он — паршивая овца, от которой надо избавиться, и ты это знаешь, — Кёя слегка повысил голос, чего обычно не делал.

— Тебя в твоей семье тоже таким считали, — выпалила я.

Через секунду я уже пожалела о сказанном сгоряча, но было поздно. Хибари развернулся и вышел через окно так же, как и зашел. Твою мать!

Не следовало этого говорить. Это все спросонья, или я не отошла от пережитого в будущем, остро восприняв побудку от Хибари. Блин.

Переодевшись, я спустилась на завтрак. Все равно была слишком взбудоражена, чтобы снова лечь спать.

Да, кстати, у нас дома новое пополнение среди домашних любимцев. Ланчия за эти несколько дней наловчился помогать Нане на кухне, и увидев меня в дверях, оперативно и услужливо поставил на стол завтрак.

Как так получилось? Просто три месяца, что мы были в будущем, обернулись десятью днями здесь. Я даже немного подросла, но не об этом речь. Ланчия надеялся, что смог загладить свою оплошность, и, промучавшись эти дни, явился ко мне и напросился в дом в качестве... да в любом качестве. Его любая роль устраивала, решать он, как всегда, ничего не хотел.

Ну, думала я недолго, учитывая, что эту вероятность я уже рассмотрела в будущем. У нас была куча детей младшего возраста, а Нана в доме одна. Выбор стоял между нянькой и домохозяйкой. И он согласился! Пугала его только работа с детьми. Напоровшись в свое время на Мукуро, он боялся их. А Ламбо и И-пин, наоборот, почувствовали, как умеют это дети, что он безобидный малый. Поэтому всячески вешались к нему на шею. Бедняга поначалу держал расстояние, но с настырным Ламбо это не срабатывало. В итоге он принял мое решение, поверив, что я знаю, как ему лучше, и взялся делать свою работу. Я же действительно подумала, что ему будет полезно избавиться от фобии, а дом обзаведется защитником... Если бы его не было в тот момент в доме, кто знает, кого бы убил Мукуро, или убил ли вообще?

— Ланчия, — обратилась я, взявшись за уже намазанные джемом тосты. — Чисто теоретически. Представь ситуацию: Мукуро сейчас приходит в дом и говорит, что я мертва. Твоя реакция?

Бедный мужик аж тарелку с омлетом уронил на пол. Опомнился, став извиняться и убирать.

— Прости. Надо было подождать, пока ты освободишь руки и сядешь. Так как?

— Сложно сказать, Савада-сан, — уклончиво ответил Ланчия, напряженно став передо мной навытяжку.

Забавно так выглядит. Высоченный мужик под два метра ростом, накачанный, с тяжелым взглядом, шрамами и татуировкой на лице мнется, стоя передо мной в фартуке.

— Честно, — напомнила я. — Мне важен сам ответ, ругать не буду в любом случае.

— Если хотите честно, Савада-сан, — опять замялся он и собрался с духом, прикрыв глаза. — Первым делом я бы подумал, что это он убил Вас. На моей памяти он уже однажды убил семью, которая очень хорошо к нему относилась. Он использовал меня, хотя я желал ему только добра. Разве не закономерно, что он может сделать это еще раз? Нет, в Вас я верю. Если Вы говорите, что он исправился, то это действительно так. Но на мой взгляд, он жестокий, беспощадный и очень хитрый. Ему бы ничего не стоило использовать Вас для достижения своей цели, как меня. Я бы не удивился его предательству. Простите, если мои слова Вам не понравятся.

— Все нормально, — нахмурившись, отозвалась я. — Сама же попросила честно.

Если Мукуро, пришедший в мой дом, был не в себе и считал, что я уже мертва, то после слов Ланчии определенно еще больше разозлился. Он и так склонен считать себя хуже, чем он есть, поэтому слова Ланчии могли резать его, как ножом. Мукуро мог посчитать, что Ланчия не имеет права говорить так и, конечно, проучил его. А может быть, его извращенное в тот момент сознание вообще привело его к выводу, что Ланчия мог меня убить. Тогда он вряд ли стал бы с ним церемониться. Жалко, что все так произошло.

Нет, стоит действительно отвлечься. Хватит зацикливаться на этом. Как и сказал Занзас — у меня есть семья. Они мне все дороги. Ни от кого не откажусь и никого не прогоню. Для меня главное — это намерения. Мукуро не ставил себе за цель убить. Он сделал это спонтанно. В отличие от Емитсу. И Наны. Ее действия были обдуманы и запланированы, хотя у нее смягчающее обстоятельство в виде многолетних сдвигов по фазе.

— Я сегодня пойду в школу, — сказала я. — Присмотри за домом, ладно?

— Доверьте все мне, — воспрял духом Ланчия. — Савада-сан, — окликнул, — подождите минуту, я скажу тому парню.

Ничего толком не поняв, я проследила за тем, как Ланчия вышел в коридор и подошел к двери кладовой, открыл ее, а там... Подсвечивая себе фонариком, сидел Конрад, что-то читая. Мало того, что занятие ему не свойственное, так еще и место такое.

— Рыжий, ты что тут делаешь? — поинтересовалась я.

— Босс, я ждал, когда ты куда-то выйдешь, — оскалился он, споро вылезая оттуда. — Спасибо, братан, — сказал Ланчии, а затем показал мне книгу. — Взрослый я из будущего сказал, что, если я не хочу быть только телохранителем, мне нужно научиться многим вещам. Я взялся за всякие бухгалтерские книжки. Пока что, конечно, мало что тут понятного, но со временем обязательно разберусь! — уверенно оскалился он.

— О, Конрад-сан, — заметила его Нана, спускающаяся по лестнице. — Ты вышел из своего укрытия? Пойдешь сразу с Акирой или поедите что-нибудь?

— Акира-сан уже позавтракала, — доложился Ланчия.

— Тогда обойдусь, — захлопнул книгу рыжий, пряча ее под куртку.

— Завтрак для Ламбо, Фууты и И-пин готов, — сказал Нане Ланчия. — Я через пять минут соберусь, чтобы отвести их в школу.

Да что в этом доме вообще происходит?!

Покинула дом я слегка оглушенная. Теперь понятно, почему Тсуна последнее время много ворчал и вопил, а я думала, садист-репетитор за него взялся серьезней. В нашем доме постоянно творился какой-то непонятный бардак, плохо поддающийся осознанию.

К примеру, когда я завела в дом Ланчию и сказала Нане, что он хочет наняться к нам горничной (первое, что пришло в голову), Нана, видимо, подумала, что брутальный мафиози был послан отцом, и добродушно улыбнулась:

— Вы так вовремя, Ланчия-сан! Я как раз думала, что нужно кого-нибудь нанять, так как столько детей в доме! Я рассчитывала на домработницу, но, конечно, ничего не буду иметь против, если вы будете жить у нас.

В общем, как всегда строила из себя наивную дурочку, делая вид, что ничего не понимает и не знает. А Ланчия, воодушевленный гостеприимством, ведь ему сразу же дали понять, что он может жить с нами, принялся извиняться, что навыков у него немного, но учиться он всегда готов. Надо было видеть лицо Тсуны, в тот момент наблюдающего всю картину.

Мы пережили битвы за кольца, сражались с Вонголой, попали в будущее и вернулись, а жизнь вдруг вернулась в прежнюю колею, что даже странно как-то. Реборн до сих пор живет в нашем доме и называет себя репетитором, хотя очень хотелось бы вышвырнуть его вместе с его оружием. Нана до сих пор делает вид, что у нас самая обычная семья, ничего не взрывается и не грохочет, при этом игнорируя слухи, которые ходят о нас между соседей. Она ничего не могла поделать ни со слухами, ни с происходящим в доме, хотя Реборн только делал видимость приличий. Слава богу хотя бы Емитсу не появлялся, жутко занятый делами Вонголы. Слабо верится, что можно думать, будто женщина, живущая в такой обстановке, ни о чем не будет догадываться. Хотя Емитсу здесь, с нами, не жил, с соседями не общался и толком не виделся.

Нужны были действия более глобальные, чтобы что-то исправить. Теперь у меня было редкое в этом времени оружие, но никакое оружие не даст гарантии, что меня не обманут и не попытаются использовать. Следовало набирать обороты неспешно и осторожно. В Японии все еще самым сильным кланом оставался клан Торикай. Интересно было бы узнать, сколько у них человек, сколько земли и куда вложены активы. Без хотя бы какой-то информации я буду слепым котенком, строящим из себя непонятно что. Только в подростковых романах герой-подросток может стать настоящим главой семьи мафии и показать всем их место, в реальности взрослые дяди быстро покажут это место мне. Союзники. Мне нужны союзники и информация. Интересно, где в этом времени Бьякуран? Не думаю, конечно, что он сам не вылезет, но станет ли он хорошим союзником? Вряд ли в прошлом он располагает теми же силами, что и в будущем. Координаты Фалька у меня есть, только это как бы... закрытая военная часть. С другой стороны, я давно припрятала у себя возможное местонахождение Расиэля — брата-близнеца Бельфегора. В будущем он был жив, и у меня было досье на него. Думаю, Бьякуран, взявший его в командиры Мельфиоре, подкинул мне информации. Но на этот раз я успею первой.

Так уж вышло, что сегодня был понедельник, а в понедельники Хибари был особенно суров, поэтому, наверное, и явился ко мне утром.

Каждый понедельник школьники собирались в актовом зале и директор зачитывал нам короткую напутственную речь. Бóльшая часть учеников, в числе которых была и я, под нее досыпала.

— А теперь глава Дисциплинарного комитета сделает объявление, — неожиданно отклонился от курса директор и отошел от микрофона, уступая место Кёе.

Школьники удивленно распахивали заспанные глаза и оглядывались вокруг, чтобы убедиться, что не спят. Хибари публики явно не боялся, с холодным спокойствием вымолвил:

— Я снимаю себя с должности главы студенческого совета. С сегодняшнего дня начинается предвыборная неделя. В следующий понедельник желающие занять пост главы студенческого совета выступят с пятиминутной речью. Выборы пройдут после занятий в следующий понедельник. Спасибо. Все свободны.

У меня, как и у многих присутствующих, если не всех, такая информация в голове не укладывалась.

Как таковой, в средней и старшей Намимори, располагавшихся в соседних корпусах одного здания, как и в любой другой школе, студенческий совет был. В нем, как и положено, состояли главы школьных клубов, изредка проводившие совещания по различным школьным вопросам. Но из-за узурпации власти Дисциплинарным комитетом на таких собраниях решались разве что несущественные мелочи. В частности, была такая практика, как выделение администрацией школы энной суммы денег студенческому совету, а он должен был распределить ее по нуждам с предоставлением отчета. Таким образом школьники приучались распоряжаться большой суммой денег с ответственностью. Так вот, в нашей школе, наверное, каждый знал, что студенческий совет тут ничего не решает. Только глава Дисциплинарного комитета, записанный на должность главы студсовета, и вопреки правилу, что один человек не может быть главой двух клубов, распределял деньги по его разумению.

Это касалось не только денег: распределение школьных поездок, организация соревнований и фестивалей, буквально все, что Хибари Кёя считал важным — там он принимал участие. Все остальное, включая и бытовые мелочи, оставалось на откуп студенческому совету. Никто не мог поспорить с таким положением дел. А теперь сам Хибари снимает с себя обязанности, тем самым будто дав глоток свежего воздуха.

Ученики не спешили расходиться. Они были заняты перемалыванием новости, отчего зал наполнился гулом разговоров.

— Босс, — протолкнулся сквозь толпу рыжий, вынужденный стоять в другом ряду. — Чего это они все так всполошились?

Отправившись на выход вместе с неспешной толпой, по пути стала рассказывать ему, в чем же дело. А затем у Конрада глаза загорелись:

— Босс, тогда место главного в этой школе должно быть твое!

— Нет-нет-нет, — замахала я руками, так как рыжий, похоже, все-таки недопонял. — Кроме власти и почета эта должность приносит с собой кучу обязанностей. А я не трудоголик, чтобы беспрерывно работать днем, вечером, а может, и ночью. Даже Кёя, видимо, такого темпа работы не выдерживает, вот и решил свесить часть обязанностей на другого. Так что баллотироваться не стану, мне власти и так с головой хватает.

Рыжий закусил губу, задумавшись над этим.

— Делай, как хочешь, — наконец, сказал он, ободряюще оскалившись. — Как всегда поступаешь.

Я удивленно на него посмотрела, но в следующую секунду не смогла не улыбнуться на эти слова.

Перед первым уроком еще есть немного времени. Надеюсь, Хибари вернется в свой кабинет.

Мне повезло, Кёя сидел за своим рабочим столом, выводя аккуратные иероглифы ручкой по бумаге. Рыжего пришлось оставить за дверью, разговор должен быть приватным.

— Прости, — сказала, закрыв дверь, так как он меня проигнорировал. — Я не должна была этого говорить.

— Все в порядке, — холодно и бесстрастно отозвался он.

По Кёе не поймешь, расстроен ли он или просто, как всегда, ведет себя слишком отстранённо.

— Я понимаю, почему ты так считаешь, но не могу согласиться с тобой. Мукуро не имел намерения навредить мне. Он действовал сгоряча, его просто нужно научить держать себя в руках. В принципе, я думаю, он с этим справится со временем. Там была просто ситуация непростая, все наложилось одно на другое. Если бы там не было Ланчии, то все было бы иначе. Или если бы я в будущем не была вымотана по самое не хочу после встречи с сильным противником.

— Или если бы ты не пришла в тот момент в дом. Лучше бы ты переехала оттуда и разорвала все связи.

Кёя закончил работу, оторвался, сложил все на свои места и посмотрел, наконец, на меня. Я поджала губы, не сумев подобрать на это слов. Он хотел, чтобы я переехала. Я этого тоже хотела... Наверное. Но оставлять Нану, Тсуну и детей... Да еще и переезжать к Хибари, как сам Кёя намекает, — не после того, как он запер меня в будущем.

— Я смирился с тем, что ты его прощаешь. Но я с тобой не согласен. С этого момента я буду следить за всем, что он делает, особенно если это касается вас двоих. Кроме того, по поводу твоих отношений в будущем. Ты ведь помнишь, что я говорил? Не раньше двадцати одного.

— Ну да, — закатила я глаза. — Бьякуран вряд ли лоликонщик, просто любит развлекаться. Стоп, — припомнила я кое-что. — Было же не раньше восемнадцати? Кёя!

— Не хочу ничего слышать по поводу таких 'развлечений' — нахмурив брови, ответил он. — Двадцать один — и точка. Это возраст совершеннолетия во многих странах.

Я выдохнула, оставшись при своем. Спорить бесполезно, захочется смыться к Бьякурану — смоюсь. А пока не хочется и Кёя, похоже, не злится, можно пойти в класс.

— Постой, — остановил меня Хибари. — После твоих слов я решил дать тебе пост главы студсовета.

Несмотря на мою отвисшую челюсть, Кёя и бровью не повел, продолжив:

— Ты ведь хотела равных взаимоотношений, в будущем я нарушил их. У тебя будет такая же власть в школе, как и у меня.

Кроме 'чего?!' в голове других вопросов не было. Мне понадобилась долгая пара минут, чтобы прийти в себя и осознать сказанное.

— Ты хочешь проверить, как мы уживемся вдвоем на одном месте? — уточнила я.

— Именно, — сказал он. — Я прослежу, как ты будешь справляться со своими обязанностями. Считай, что это тренировка будущего, а не проверка. Я не позволю тебе отказаться.

— В смысле — не позволишь отказаться? — возмутилась я. — Ты меня хотя бы спросил? Я последняя кандидатура, годящаяся на эту роль. У тебя будет уйма желающих занять место главы и без меня.

— Ты была бы в первой десятке общего рейтинга школы, если бы не прогуливала, — сказал он, казалось, проигнорировав мои слова. — Поэтому, прежде чем занять пост, ты должна начать вести себя более ответственно. Глава — это пример для остальных. И я имел в виду не пост главы, а то, что ты не откажешься от меня. А теперь иди, чтобы успеть до звонка.

Мозги с утра, видимо, совсем не соображали. Вроде бы только что нотации читал, а потом почти сказал, что, что бы я ни ляпнула, это не поменяет его отношения. В таком же состоянии я вышла и, только закрыв дверь, кое-что поняла. Так ведь и от поста главы я отказаться, получается, не могу!

Возмущение не сказать

чтобы совсем поутихло, но спустя пару уроков стушевалось. Действительно, если я хотела создать Феникс таким, каким он был в будущем, то будет неплохо проверить, как себя поведет тот же Хибари. Если мы наделаем ошибок сейчас, то большой катастрофы не случится, зато позже приступим к делу в уже устоявшихся позициях. А главное, к тому моменту уже не должно быть этих препирательств с попытками контролировать. Но получать за это новую кучу проблем? Нет уж, у меня хватает проблем боксерского клуба. Если я не буду организовывать агитационную программу, то и в выборах проиграю, верно? Мне просто ничего не надо делать, и Кёя останется ни с чем. Он будет пытаться наладить отношения другим путем, а у меня не появится новой кучи обязанностей и останется свободное время. Идеально!

Во время обеденного перерыва меня ждал новый сюрприз. Мы с рыжим вышли в коридор, и я буквально застыла на месте от неожиданности. Наверное, если бы на меня вылили ведро холодной воды, оно бы и в сравнение не пошлó с тем, что я испытала в этот момент.

Весь коридор был увешан листовками с моей фотографией, именем и призывом голосовать!

Некоторые ученики уже рассматривали эти листовки. Это катастрофа! Я ведь не собиралась этого делать! Кто мог мне подложить такую свинью?! Погодите-ка. Объявление было сделано буквально утром! О новых выборах едва узнали, никто бы не успел подготовиться... кроме Дисциплинарного комитета. Убью сволочь! Но сначала:

— Быстро снимай! — дала команду рыжему. — Чем меньше людей это увидят, тем лучше.

Мы бегом помчались по коридору, срывая все листовки на своем пути, а их было действительно много. Облазив все уголки школы, мы обзавелись полуметровой стопкой на двоих. Сгрузив их в подсобке клуба бокса на время, я отправилась на разбирательства. Конрад вызвался вместе со мной, и я не стала отказываться от поддержки. Рыжий тоже пылал праведным негодованием, желая дать парочку тумаков наглецу, что делает что-то вопреки моему желанию. Этот урок он уже усвоил, и желал дать его другому... радостный от того, что это его соперник.

На этот раз я хотела отказаться от этой радости наверняка. Постучав в дверь и в тот же миг услышав разрешение войти, нетерпеливо повернула ручку. Хибари невозмутимо сидел на диване в своем кабинете, держа в руках журнал. Увидев, что это я, как-то понятливо изогнул кончики губ в улыбке, будто знал, что я приду. Ну еще бы. Я была возмущена до глубины души.

— Какого черта?! — сразу же решила узнать.

— Что именно? — спокойно поинтересовался.

— Какого черта мои листовки развешаны по всей школе?! — возмутилась я, повысив голос. — Никто кроме тебя и твоих парней не мог этого сделать!

— Тебя удивляет лишь это? — Хибари слегка приподнял брови. — Или ты думала, что сделаешь все по-своему, но ничего не вышло?

— Да, это! Мне без разницы, если ты решил сбагрить на кого-то часть обязанностей, но если только не на меня. Мне не нужна эта должность, и баллотироваться я не хотела.

— Ей! — добавил Конрад, который на этот раз был со мной. — Кроме того, ты решил вместо босса, не спросив ее мнения и вопреки. В нашем деле за такое полагается платить кровью!

Кёя нахмурился, глянув на зло оскалившегося рыжего, смотрящего на него с торжеством.

— Значит, не судьба тебе занять место ее зама, — спокойно заметил и вернулся к журналу, наверняка лишь делая вид, что прочитать его очень важно.

Рыжий не сказать, что опешил, но растерянность на лице появилась. Он скосил на меня глаз украдкой, подумал, повернулся и, подбирая слова, выдал:

— Я, конечно, согласен с тобой, босс, что Хибари нужно проучить, но идея-то дельная. Кто, как не ты, заслуживает быть главным в этой школе? Не Хибари-то уж точно!

В банде Азазеля рыжему места не нашлось. Там было прочно все занято. Ребята распределили между собой обязанности уже давно, знали всю местность и людей и не желали принимать к себе своевольного рыжего, выскочившего, как черт из табакерки. Это я уже умолчу о том, что Конрад угрожал им оружием. Но быть полезным именно мне рыжему все же хотелось. Кёя тоже, видимо, своим умом 'хищника' понял: Конрад желал занять место моей правой руки как можно раньше, чтобы этого не сделал кто-то другой. Наверное, просто сомневался, что он — лучшая кандидатура для этого.

По-хорошему, Конраду надо дать шанс. У него есть рвение — все остальное приложится, уж я-то его воспитаю. Но теперь их двое против одного! Отступать же, чувствую, что нельзя.

— Я сказала, что не хочу становиться главой студсовета, — довольно резко ответила. — Мне уже достаточно власти, в которой я не хотела принимать участия. Хватит. Все равно пользы с меня не будет. Мы с тобой и так вполне уживаемся, деля город между моей бандой и твоим комитетом. Поэтому я отказываюсь, — глянула на Хибари, но тот все так же делал вид, что увлечен своим журналом. — Кёя, не смей больше расклеивать листовки с моей фотографией, ты меня понял?

— Хорошо, не буду, — отозвался он буднично.

Вот чувствовала же какой-то подвох. Не мог такой упрямый осел, как Хибари, так просто отступиться. Но все равно — он меня слышал, а за явное противодействие после моих слов я уже не прощу.

На следующий день я увидела, как почетный караул из Дисциплинарного комитета раздает прямо у входа школы листовки, и поняла: я была права. Школьники листовки брали с опаской и нехотя, но все равно брали все поголовно. Я подошла к Кусакабе, взяв одну... Отдаю Кёе должное — листовки не содержат моей фотографии и не развешаны по всем стенам.

Я направилась с возмущением к кабинету главы Дисциплинарного комитета, но его там не застала. На крыше тоже было пусто. То ли он чем-то жутко занят, то ли прячется. Но Хибари не прячется, значит, рано или поздно появится.

Весь день меня преследовали шепотки. Везде: в классе, в коридорах, на лестницах, даже в женском туалете! Уловив кое-что из разговоров, я вынесла вердикт. Первое: меня знают не все. Слышали, видели, но особого значения не придавали. Второе: листовки от Дисциплинарного комитета получились антирекламой. Дисциплинарный комитет уважали и побаивались, а эти же чувства к главе можно было умножить на пять. Школьники не зря подозревали, что раз Хибари выдвигает своего кандидата, то у него есть свой план. Они опасались того, что власть снова будет у Дисциплинарного комитета, пусть и лицо другое, поэтому, уверена, за меня не будут голосовать.

Осознав это, вздохнула спокойней. Кёю больше не трогала, а тот, когда мы пересекались, тоже ничего не говорил. Надеюсь, он сам поймет, что эта затея провальная. Мое имя магическим образом появилось в списке кандидатов, который вывесили на доске объявлений перед входом в школу. Этот список был очень мал. Всего-то четверо, включая меня.

— Четыре, число смерти, — сглотнул какой-то школьник среди столпившихся перед доской.

Атмосфера в школе нагнеталась, Тсуна сделал мне жест, отгоняющий злых духов, и сказал, что помог, чем смог. Ямамото 'поддержал', сказав, что будет голосовать за меня. Не знаю, каково им сидеть в одном классе, но похоже, что легкий характер Такеши сгладил ситуацию. Опять.

Гокудера заскрипел зубами и пошел в учительскую разбираться, чтобы Тсуну тоже выдвинули кандидатом, но там сказали, что для этого кандидат должен лично явиться. Братец упирался ногами и руками, поэтому подрывник быстро сдулся. Конрад сиял, как золотой слиток, отчего вокруг него стала частенько обитать группка школьниц. Ну, а что? Он старше, высокий, мускулистый, только вечно хмурый, мрачный и зубастый. Когда я спросила, не признавались ли ему девочки с предложением встречаться, тот только пожал плечами, мол, сдались они ему. Реборн почему-то бездействовал, хотя обычно любой кипиш поддерживал и даже подливал масла в огонь, что выглядело очень подозрительно. Ну не мог он пропустить возможность выдвинуть Тсуну, которого готовил к управляющей должности, на выборы главы студсовета!

И неделя быстро закончилась. Пришло время произнести речь, но я к ней даже не готовилась. Да я вообще не собиралась участвовать, поэтому и в школу не собиралась идти. Отпираться от идеи стать главой студсовета при таких плюсах со всех сторон и одной моей лени в минусе слишком рьяно было бы не очень правильно. Но если затея Хибари сама собой провалится, то и дело решено. А кто за меня будет голосовать? Тогда и смысла нет напрягаться.

Если не пришел на линейку, то ставится прогул на весь день, поэтому смысла идти в школу я не видела. День был прохладный, все-таки не лето уже, поэтому надела куртку поверх домашней одежды и вышла во двор встретить торчавшего у калитки высокого рыжего.

Конрад на вопрос, не хочет ли он до сих пор, чтобы я все-таки стала главой, пожал плечами и необычно спокойно сказал:

— Ты же все равно делаешь, что хочешь. Я только могу давать советы и поддержать твое решение.

— Резонно, — не смогла не согласиться, быстро придя в себя, так как уже слышала нечто подобное. Наверное, подобные советы были в его письме. — Зайдешь в гости?

— Если можно, — оживился он.

Не успел рыжий и шагу сделать, как заскрипели шины по асфальту. Черное авто, которое я уже как-то видела, остановилось ровненько у моего дома. Открыл дверцу и вышел Хибари, скрестив руки на груди:

— Почему ты не в актовом зале?

— Я опоздала и решила не приходить, — сказала, не поддавшись на этот грозный вид.

— Ты прогуливаешь, — утвердительно произнес, на что я пожала плечами, а он нехорошо прищурился. — Как глава Дисциплинарного комитета, я должен позаботиться о том, чтобы все ученики приходили в школу вовремя.

Тут уже и рыжий почувствовал что-то не то и даже успел уклониться от двух замахов тонфа — растет, умничка! Достал оружие, да выронил от удара тонфа.

— Хибари, ты что творишь?! — заорал он и упал наземь, потеряв сознание от следующего удара.

— Не смей! — возмутилась я.

Кёя схватил Конрада за пиджак и потащил за собой к автомобилю, закинув его на заднее сиденье.

— Хибари, чтобы тебя! — я подошла к нему, остановив, когда он уже хотел захлопнуть дверь. — Ты вообще думаешь, что делаешь только хуже?

— И что я, по-твоему, должен делать, когда ты даже со мной разговаривать не хочешь? — Кёя повернулся ко мне.

Придумать ответ оказалось сложно. Ведь я действительно после всего, что произошло в будущем, хотела хотя бы на некоторое время увеличить дистанцию. А тут еще эти выборы, что вновь не знаешь, злиться на его действия или же они к лучшему.

Воспользовавшись моей заминкой, Хибари вдруг втолкнул меня внутрь машины и, прежде чем я успела выбраться обратно, спихнул меня на соседнее сиденье, сам усевшись на водительское, и стартовал с места. Интересно, нас остановит хоть один полицейский? Тут вообще-то похищение посреди улицы и нанесение тяжких телесных!

Возле школы мы оказались минут за пять. Выбираться из автомобиля на большой скорости я не рискнула, но уж тут выскочила первой. Кёя перепрыгнул через капот, схватив меня за предплечье.

— Я не говорю, что ты должна стать главой студсовета, — сказал он, потащив меня за собой. — Но ты должна прийти и выйти на сцену. Можешь даже ничего не говорить.

— Да ты вообще обнаглел! — возмутилась я, пытаясь его ударить.

К сожалению, до актового зала было недалеко. Хибари все-таки дотащил дотуда, успевая отбиваться от меня. После чего открыл какую-то дверь и попробовал было впихнуть в проем, но я смогла схватиться рукой за косяк двери. Кёя дернул мою руку, но я держалась крепко. Тогда он взял и так же быстро прикоснулся губами к моему лбу. Я, честно говоря, ничего не поняла, но, задаваясь вопросом, что же произошло, потеряла бдительность. Он впихнул меня в комнату и закрыл дверь. Я пнула ее ногой в домашнем тапочке, та жалобно скрипнула, но не поддалась. Нужно было ударить сильнее, но за спиной я вдруг услышала:

— Ты ведь заместитель главы клуба бокса, Савада?

Говорил капитан клуба дзюдо. Мы уже были знакомы раньше, но парень явно был слегка удивлен моему появлению.

— Я думал, что это чья-то шутка, — поправил очки глава математического клуба.

— Это Хибари там был? — спросил капитан клуба игры в шахматы, не знаю уж, что он тут вообще делал.

— Да и да, — неловко улыбнулась серьезным парням в школьной форме.

Я, в отличие от них, была в домашних растянутых штанах, футболке, кофте, ветровке и, конечно же, тапочках. В общем, в чем была, в том и пришла.

— Парни, — собралась я с духом. — Скажу честно, я не хочу быть главой студсовета. Меня подставили! Поэтому я даже не выйду к микрофону.

Парни пожали плечами, едва не покрутив пальцем у виска.

— Спортивные клубы все равно уступают аналитическим, — с умным видом сказал глава математического клуба. — На этой должности должен быть кто-то с мозгами.

— Ага, и тебе эти мозги Хибари вышибет, — ответил ему слегка раздраженный глава клуба дзюдо. — Глава студсовета должен быть сильным, чтобы сопротивляться этому тирану.

— Да, полностью согласна, — горячо закивала я. — Тиран и деспот!

— Сила и ум бесполезны в противостоянии с таким сильным противником, — сказал глава шахматного клуба, который выглядел довольно слабым физически. — Нужна гибкость и умение просчитывать шаги оппонента.

— Тоже верно, — не смогла отрицать. — Он упрямый, как осел!

— Вот он тебя и прогнет, — насмешливо улыбнулся глава клуба дзюдо. — Такие, как он, понимают только язык грубой силы, — в подтверждение своих слов он показал свои бицепсы.

Вообще-то у Ямады побольше будут, но и тут я была готова поддержать:

— Согласна, ему раз по роже дать — и уже слушать немного начинает.

— Простите, — привлекло наше внимание покашливание.

Какой-то паренек стоял с блокнотом и ручкой. Никто не заметил, когда он вошел. Хотя он появился со стороны сцены, дверь наружу ведь Хибари закрыл.

— Я из клуба журналистики. Пока настраивают микрофон, можно пару слов для школьной газеты?

Парни все представились, толкнув каждый гордую хвалебную речь своим навыкам. Об обещаниях будут говорить перед публикой. Ну, а я...

— Мое имя Савада Акира, и я тут случайно.

— В смысле? — парень даже оторвался от блокнота, где все записывал.

— Меня втолкнули в эту дверь силовым методом, — пояснила я. -Дисциплинарный комитет похитил меня из дому и доставил сюда, раз уж мое имя по нелепой случайности в списке кандидатов.

— Понятно, — растерянно отозвался журналист и откланялся, посматривая на меня странным взглядом.

А тут может быть не так уж скучно, как я думала.

Пришло время, и кандидаты один за другим выходили на сцену. Я продолжала сидеть на месте, сгорая от скуки, но выходить не собиралась. Это уже было дело принципа — сопротивляться до последнего. Не вытащит же Хибари меня силой и на сцену?

Но я ошибалась.

Кёя явился прямо со стороны сцены. Очевидно, он стоял рядом с директором во время выступления.

— Ты почему сидишь здесь? — недовольно и строго поинтересовался он. — Осталась только ты.

— Но если я не выйду, все и так разойдутся, — безмятежно пожала плечами.

— Достаточно будет и того, что ты просто назовешь свое имя, — позволил он себе тяжелый вздох. — Все результаты я сделаю, как требуется.

— Ты не можешь, — сказала я, но судя по его спокойному взгляду в ответ, еще как может. — Ты не можешь подделывать результаты выборов, даже если это школьные выборы! Тем более, я уже ясно сказала, что не собираюсь идти у тебя на поводу. Если ты устроил авторитарную систему правления у нас в школе, это не значит, что все будут делать так, как ты сказал. Если надо будет — буду и прогуливать, и в рейтинге ниже пятидесятого места упаду по оценкам, чтобы не подходить под описание примера для подражания. Это ты у нас примерный мальчик.

— Достаточно. Я тебя услышал, а теперь иди на сцену.

— Ты меня вообще не слышал, — во мне росло праведное негодование. — Не подходи!

Кёя попытался было схватить меня за руку, но я оказалась ловчее и разорвала расстояние. К сожалению, помещение было очень маленьким, поэтому развернуться негде.

— Опусти стул, — потребовал Хибари. — Я не хочу портить школьное имущество.

Держа в руках стул, на котором ранее сидела, поинтересовалась:

— То есть когда ты ломаешь стол — это не порча школьного имущества, а когда я хочу сломать стул об тебя — порча?

Кёя постоял, подумал, но время шло. Толпа снаружи все еще ждала, и до нас доходил ее нетерпеливый шум.

— Я не хочу сейчас с тобой драться, — признался он. — Но еще немного, и я тебя вынесу прямо туда, донесу до микрофона и буду держать у него все положенные пять минут.

— А я даже дышать в него не буду, — мстительно улыбнулась в ответ.

— Хибари! — влетел в комнату рыжий, видимо, пробежавший через сцену. — Что ты себе позволяешь?!

Он едва не зацепился за что-то у занавеси, закрывавшей дверь наружу. Это был провод, заканчивавшийся выкатившимся микрофоном. Рыжий же за шкирку втащил с собой давешнего парня. Журналист. Он в ужасе застыл, глядя на Хибари снизу-вверх, и боялся даже пошевелиться, не то что встать.

— Вот почему вас слышно снаружи на весь зал, — пояснил рыжий мрачно, отчего я ошеломленно на него уставилась.

То есть эту перепалку слышала вся школа?! Но я ведь не сказала ничего такого, верно? Мы ведь даже не подрались, да? Ха-ха, надеюсь, это еще можно свернуть в шутку.

— Я ничуть не раскаиваюсь в содеянном! — взволнованным, но твердым голосом выкрикнул парень. — Школа должна знать правду! Журналистика вывела на чистую воду школьного тирана! То, о чем все молчат, было сказано! Весь зал в восторге, Савада-сан!

А вот, похоже, и революционер... Или террорист-смертник, судя по тому, как потемнело лицо Хибари. Вряд ли Кёе это принесет какие-то проблемы, разве что временные неудобства. Но надо как-то объяснить все происходившее, а Кёе к микрофону лучше не выходить, зал шумит действительно громко. Блин, как проблемно.

— Кирпич из молочного шоколада — и мы договорились, — предложила я Кёе.

— Так бы сразу, — процедил тот.

Когда я вышла на сцену, от разговоров и выкриков болели уши. Причем каждый был громче другого и разобрать что-то при всем желании не выйдет.

— Простите, все, за это представление, — толпа чуть притихла, позволяя мне говорить, — я подумала, что будет весело сделать такую сценку с членом клуба чревовещания, который копировал голос главы Дисциплинарного комитета.

— У нас в школе есть клуб чревовещания? — услышала я ближайшие ряды.

Новая волна шепотков покатилась по толпе. Даже учителя за моей спиной переговаривались. Блин, я думала, что не одна не знаю всего списка школьных клубов.

— Надеюсь, всем было весело, — из моих уст вырвался смешок. — Мое имя появилось в список кандидатов только ради шутки. На самом деле я действительно не лучший пример для остальных: прогуливаю, забываю сделать домашку, опаздываю на уроки и перепрыгиваю через забор после первого звонка.

Ну все, моя работа выполнена. Никто меня всерьез не будет воспринимать. Можно дальше не волноваться по поводу прогулов и опозданий.

— УАААА! — заорал кто-то с одного конца.

С другого конца засвистели.

— Таким и должен быть наш глава! — кричали, конечно же, школьные хулиганы, которые были со мной знакомы как минимум шапочно.

Они не были в курсе личности Азазеля (по крайней мере, я все еще надеюсь на это), но знали, что я каким-то боком причастна к противостоянию Азазеля и Хибари.

— Если кто-то и может противостоять Хибари Кёе, так это она! — крикнула какая-то девочка.

— Она в десятке лучших в рейтинге школы, несмотря на прогулы! — крикнул какой-то школьник из старших классов.

— Она состоит в клубе бокса! Вступайте в клуб бокса! — заорал Рехей, не упустив возможности агитации.

— Она самоотверженно жертвует собой, чтобы противостоять Демону Намимори!

Выкрики переставали быть редкими и набирали численность. Вскоре их уже не было возможности разобрать. Я различала только агитацию Рехея, но в целом толпа была явно рада за меня.

Как так получилось-то?

Я обернулась назад, взглянув на Кёю, который слегка изогнул кончики губ в улыбке, отчего ближайшие учителя скосили на него глаза, будто увидели нечто ужасное.

Признаю, я все воспринимала как игру. Спор, чья возьмет. Может быть, после Хибари взрослого, которому невозможно сопротивляться, мне просто хотелось перечить Кёе во всем. В любом случае я ощущала азарт, и Хибари его чувствовал. Я хотела победить в этой игре во что бы то ни стало. Но...

Глава студсовета должен быть не только хорош в учебе и спорте, иметь лидерские качества и уметь управлять людьми, он должен еще пользоваться всеобщим уважением. Проще говоря — быть популярным. Из-за этого большинство голосов на выборах были в мою пользу.

— Мне даже не пришлось ничего подтасовывать, — гораздо позже, когда все разошлись и мы остались вдвоем в его кабинете, хмыкнул Хибари, передав мне статистику.

Теперь в школе меня знала каждая собака. Со мной здоровались и знакомились — только в первый день я пожала, наверное, сотню рук. Несмотря на то, что Кёя продолжал требовать, чтобы я училась еще лучше (потому что он будет контролировать), не прогуливала без серьезной причины, не опаздывала и добросовестно выполняла свои обязанности, у меня был статус 'Почетной хулиганки школы' или же 'Первой хулиганки школы' — вариации разнились. Честно говоря, не так я желала прославиться. Даже если я не стану выполнять всех обязанностей главы, вряд ли меня сместят в скором времени.

Я все еще не понимала, как так получилось, и не верила, что это все реальность. Но уже нужно было работать. Люди предлагали свои кандидатуры мне в помощники, из-за чего Конрад на них чуть ли не плевался. Его пристрастие к курению удивительным образом играло в плюс к моему имиджу. Даже его ярко-рыжие волосы вместе с моими блондинистыми будто были актом протеста. Нужно было вливаться в дела школы и, конечно, ходить на собрания. Причем и там, когда начинали ходить по кругу, стоило мне повторить интонации Хибари, чтобы привести школьников в чувство, меня слушались с радостью, ведь у меня не было с собой тонфа.

Чтобы сбросить пар, я позвала Хибари на спарринг прямо после такого первого же собрания. В результате кто-то увидел наш спарринг в закрытом спортивном зале, и большую его часть пара десятков школьников наблюдала через окна. Которые, между прочим, были на уровне второго этажа. Думаю, не надо объяснять, к чему это привело. Хорошо хоть пламя не использовали.

Ясное дело, моя репутация примерной, ничем особо не примечательной школьницы трещала по швам давно, но никогда настолько быстро. Одно хорошо: про Азазеля еще никто не узнал.

Как я поняла, нашим школьникам лишь бы кто, только не Хибари. Мне оставалось только смириться, ведь плохого, на самом-то деле, для меня ничего не было... и, конечно же, найти людей, на которых можно перераспределить обязанности, потому что, несмотря на репутацию, Кёя требовал по всей строгости. А нужно было еще и перед администрацией школы отвечать.

И еще. Кирпич из молочного шоколада был отнюдь не хуже, чем из белого.

Глава 23

Прошло уже столько времени. Я сама сидела дома, потому что мне нужна передышка, чтобы осознать все; поэтому я понимала, что и Мукуро нужно время, чтобы переварить послание из будущего. Но я уже всерьез начинаю волноваться.

Миновали всего четыре дня, а новый студенческий совет переполнен энтузиазмом. Конрад взялся вникать с таким рвением, что понимает в происходящем даже побольше меня и помогает мне. У меня даже личный кабинет появился, а это ого-го какая роскошь в школе. К сожалению, эта комната рядом с кабинетом Хибари, поэтому он часто приходит проверить, как дела. Вот и сейчас зашел без предупреждения, застав живописную картину.

Бес, с которым мы договорились работать по очереди, сидел за моим рабочим столом главы студенческого совета и шлепал лапой, испачканной в чернилах, по документам. Вместо печати.

Кёя замер от такого зрелища, и Бес невозмутимо прошлепал еще пару документов. Все отобранное и просмотренное, просто куча лишней мороки. Хибари перевел взгляд на меня, лежащую на диванчике — копии дивана для посетителей в его кабинете, — и спросил:

— Это что еще такое?

— Бва-а-а.

Бес издал непонятное ворчание, объясняющее, как его достала эта скучная работа, и поерзал на моем стуле.

— Надо же его хоть иногда выпускать, — пожала я плечами, не желая подниматься.

Так хорошо было распрямить спину. Тем более что учебный день окончен. Школьные клубы уже закрываются, скоро школа вообще опустеет, если уже этого не сделала. С одной стороны, не хочется оставаться в школе допоздна, но с другой... домой тоже не хочется. Даже рыжего отправила восвояси, хотя тот упирался всеми силами и забрал работу домой. А я даже если и освобожусь раньше, то найду себе другое занятие, чтобы прийти, когда уже все ложатся спать.

— Тебе необходимо проявлять больше ответственности, — заметил Хибари, неодобрительно посматривая на Беса.

Дракончик беззвучно зашевелил ртом, открывая и закрывая его, при этом закатив глаза. Кёя прищурился, расшифровав его речь без моей помощи.

— Безответственность — это семейная черта, — ответила я, не желая выходить из блаженного чувства расслабленности и полного спокойствия.

Почти полного. Где-то в глубине сидел червячок слабой тревоги, затаптываемый мною изо всех сил. Ранее издавший тревожный звонок при выборах главы студсовета, которые Реборн благополучно проигнорировал, этот червячок продолжал слабо зудеть.

'Шлеп, шлеп'. Бес вернулся к работе.

Кёя прикрыл глаза и выдохнул, но самообладание не потерял и серьезно сказал:

— Послезавтра тот день. Нас ждет клан.

Так он не просто так зашел проверить. Да, я совершенно потерялась в числах, Кёя ведь сразу сказал дату. Вся эта чехарда с выборами, а затем дни полетели практически незаметно за новыми заботами. Но я решила сходить.

Вздох вырвался против воли.

— Что мне нужно знать? — собралась и прямо спросила, взглянув на него.

'Шлеп'. Бес смахнул в сторону еще один лист.

— Утром начнем собираться. Предупреди, что ты будешь отсутствовать. Лучше, если ты останешься ночевать у меня и мне не придется забираться к тебе через окно, — сказал все совершенно обычным тоном.

— Ладно, — легко согласилась.

Нана восприняла новость о моем очередном переезде на неопределенное время с энтузиазмом. Она посчитала, что у нас с Кёей все снова стало хорошо, и опять запорхала по дому, давая мне на ходу наставления, как должна вести себя хорошая жена. Несмотря на то, что я в основном не слушала и собиралась, ее это не волновало. Тсуна философски пожал плечами — для него в этом не было ничего нового. Реборн тоже не заподозрил неладного, боюсь, вопросы у него могут появиться потом, но я все равно не собираюсь отвечать.

Рыжего я предупредила, и он поддержит порядок. Он рвался тоже отправиться с нами, ему совершенно не нравилось то, что я иду в клан Хибари с Хибари Кёей, но я дала ему важное задание.

— Мы будем там не больше одного дня, плюс дорога туда и обратно. Так что, — я внимательно взглянула в зеленый глаз Конрада, — если мы не вернемся через двое суток, твоей задачей будет поднять тревогу.

Рыжий сглотнул, будто предчувствуя худший вариант.

— Ей, босс, — начал он хрипло. — Может, ну их, пусть сами приходят.

— Они к нам приходили, и если я предложу главе их клана явиться в Намимори лично, боюсь, нас воспримут за трусов и на всякие союзные отношения можно не рассчитывать, — вздохнула я, ведь у меня тоже не было большого желания куда-то идти.

— А ты уверена, что союзные взаимоотношения вообще возможны с ними? — с сомнением скривился Конрад.

На это я только пожала плечами. Сказать ничего конкретно без личной встречи нельзя. Я им дала ту запись, показав добрую волю, а уж как они на нее ответят, будет видно.

— Посмотрим.

В кабинет руководства студсовета постучал и зашел Кёя:

— Нам пора.

Время было позднее, а мне еще требовалось собраться с мыслями, прежде чем лечь спать. Дела на этот вечер я решила отложить.

— Минуту, — ответила я Хибари и повернулась обратно к рыжему. — Через два дня ты должен будешь взять с собой Такеши, а затем вместе с ним пойти и рассказать все Реборну.

Конрад замешкался с вопросом, открыл было рот, да так и застыл, хмуро смотря на меня. Наверное, все понял. Мне тоже не нравилась идея рассказывать все Реборну, но на него одна надежда в случае чего. Уж лучше иметь дело с ним, чем не иметь возможности оттуда выбраться, а там и Емитсу подключится. Как-нибудь да выберемся.

— Почему этот Ямамото? — только и спросил рыжий.

— Он Реборну нравится почему-то, — пожала плечами. — Спокойный, рассудительный, или, может, потому, что может быть упорным при таком легком характере. Если с тобой будет Такеши, шанс удачных переговоров с Реборном, как по мне, вырастет.

— Я бы и сам мог, — проворчал он. — Я его не боюсь.

— Просто сделай, как я говорю, — попросила его. — И... если все же получится, за это время передай Мукуро, как появится, куда мы отправились.

Я хотела, чтобы Мукуро пошел вместе со мной. Мне было бы так спокойнее, ведь Рокудо уже меня спас от Занзаса. Он всегда приходил на помощь, когда было нужно, и на этот раз я снова вынуждена была просить его помощи. Но, увы, казалось, тот от меня прячется. Я чувствовала, как колебался центр, отвечающий за силу Тумана, и знала причину. Я уже перестала надеяться, что он сам придет, представляя, насколько ему сейчас плохо, но, когда я отправилась к их шайке и нашла Наги, та мне сказала, что не знает, где он. Либо она соврала, либо Мукуро спрятался абсолютно от всех, что было еще хуже.

Кого-либо другого я взять не могла, Хибари оставался единственным приемлемым вариантом. Кёя хотя бы знал ту территорию, в отличие от Конрада или Рехея. Просить же Варию провести меня... Они союзники, но никак не телохранители. Меня просто не поймут.

Хибари разбудил меня ранним утром, едва начало светать. Я едва продрала глаза, не привыкнув к такой ранней побудке. С ним были две женщины в кимоно, разукрашенные по старояпонской моде. Кёя удалился, оставив меня на них, а я и не сопротивлялась, пока они меня умывали и собирали, так как засыпала на ходу.

Кимоно — дорогое, сшитое на заказ, да еще и вручную, жаль только, не на меня, как положено, но сидело отлично и без этого. По ярко-красной ткани переливался золотой дракон. Но это еще не все. Кимоно — дорогое удовольствие, но мне принесли сразу три штуки на выбор. Кроме самого броского с драконом было еще одно мягкого кремового цвета с россыпью осенних листьев и ярко-желтое с крупными цветами. Я оставила выбор на знающих свое дело женщин. Лицо покрыли белилами, на котором выделялись подкрашенные темным брови и ресницы, яркое пятно губ и розоватые щеки. Волосы собрали в замысловатую, но все равно традиционную прическу пучком. Закутали в кимоно в несколько слоев, что даже двигаться было трудно, и перевязали поясом, как конфету.

Две женщины закончили с этим за два часа и сказали, что справились довольно быстро. Профессионалы.

Мне дали зеркало, и одна из них ушла позвать Кёю, чтобы оценил работу. Я так понимаю, он их сам где-то нашел. Похоже, нас ждет жутко традиционный прием.

Нахмурившись, сидела на коленках на подушечке, рассматривая себя в зеркало. Даже несмотря на полностью нетрадиционный светлый цвет волос, я выглядела, как куколка. Вот такой меня увидят. Вот такой я приду и сяду напротив человека, похожего на Хибари. Взрослого Хибари.

Он меня растопчет. Просто размажет. Хотя бы той же высокой речью, в которой я все еще не слишком хорошо ориентируюсь. Недостаточно для их уровня. Меня оскорбят мудреным языком, а я могу даже не понять. Он точно будет смотреть свысока и снисходительно, как на потуги ребенка казаться выше и старше, чем он есть. Меня обсмеют даже на чайной церемонии, правила которой я, кажется, изучила уже довольно неплохо. И, разумеется, обязательно ткнут носом в примесь итальянской крови.

'Нет, так не должно быть', — поняла я и, чтобы не передумать, резким, быстрым движением вытянула украшения, удерживающие прическу, отчего та распалась на плечи.

Соберись, тряпка. Они будут на тебя давить, как давил отец Кёи.

Следующим взялась распутывать пояс кимоно и снимать верхнюю 'шкурку', но тут среагировала женщина, с паническими воплями кинувшись ко мне в попытке остановить разрушение наведённой красоты. Но было поздно. Отодвинув дверь, в комнату зашел Кёя в сопровождении второй женщины, в ужасе закрывшей руками рот.

— Я так не пойду, — сказала Хибари, поднимаясь на ноги.

Кёя был одет в дорогое мужское кимоно, которое ему очень шло. Он выглядел японцем в энном поколении, и вещь явно была ему привычна.

— Почему? — нахмурился он.

— Мы не должны играть по их правилам, — уверенно ответила, смотря ему в глаза.

— Ты уверена? — спустя паузу уточнил Кёя. — Это место — средоточие традиций.

— Не думаю, что даже тот же Каваллоне на каждую встречу сменяет свой костюм на кимоно, — пояснила, как могла.

Мы японцы, а не итальянцы, как Дино, но эта мысль пришла ко мне чуть позже. Тем не менее, на удивление, Хибари меня понял. Или просто решил довериться мне, так как сам явно испытывал сильные сомнения и даже, наверное, нервозность, которую хорошо скрывал. Только небольшое различие движений, которое не заметить, не зная его достаточно долго.

Я выбрала официальный костюм, который принесла из будущего. Он более нейтральный и скажет этим традиционным снобам, что я не хочу быть, как они. Все их наезды будут смешны. Я ведь полукровка, так что глупо требовать от меня их японской дотошности.

С галстуком, конечно, пришлось повозиться. В конце концов, пора было уже выдвигаться в путь; Кёя не стал больше ждать, наблюдая за моими мучениями, и помог мне его сам завязать.

* * *

Клан Хибари проживал не просто в особняке. Это оказалась территория на острове, охватывающая собой несколько зданий. По сравнению с базой Феникса в Японии где-то в будущем, место, где проживал клан Торикай, выглядело небольшим городом.

Вчера вечером мы с Кёей обсудили возможные вопросы и ответы. В основном мне придется рассчитывать лишь на себя, так как Хибари предупредил, что он в данном случае выступает лишь сопровождающим.

— Хибари лишь одна из веток клана, — пояснил Кёя, когда я стала расспрашивать про структуру. -Торикай — общее название клана, в котором сейчас главенствующая ветка — Цуру. Кроме ветки Хибари есть ветки Конотори, Карасу, Хакутё, Угуису, Сузуме, Хато и Ган.*

Про средства своего клана Кёя, оказывается, практически ничего не знал. Он был боевиком, его растили как солдата, не вбивая в голову все эти тонкости. А если и планировали, то, наверное, позже, ведь Кёя ушел из клана в довольно юном возрасте. Правда, это все равно не отменяло общего воспитания.

Едва я их увидела, еще из окна вертолета, мне сразу же вспомнился дворец императора в Токио, который я видела по фото из интернета. Белые многоэтажные здания, поднимавшиеся вверх, как пирамиды, имели те же серые крыши или, по крайней мере, очень похожие. Там же, между домами разных размеров, было много зелени и просто пустых участков, но рассмотреть получше мне не удалось. Вертолет держался достаточно высоко и, получив разрешение, пошел на посадку к заасфальтированному квадрату за пределами ворот.

Пока мы приземлялись, я успела впечатлиться размером острова, покрытого густой зеленью, а когда винт сверху остановился, порадовалась, что отказалась от кимоно. В нем я бы вообще не смогла выбраться из вертолета без чужой помощи, хотя и так Кёя спрыгнул первым и подал руку.

Нас встречали. Небольшая группа незнакомых мужчин, возглавляемая отцом Кёи, приближалась к вертолету. Приглядевшись, заметила старшего брата Кёи — на этот раз он вел себя смирно и сливался с двумя другими мужчинами.

— Кусакабе, жди здесь, — дал команду Кёя, пока встречающие были достаточно далеко.

Тетсуя, который изрядно удивил умением управлять вертолетом и правами на это, просто кивнул:

— Слушаюсь.

Рада, что пилот на нашей стороне, хотя меня все еще интересует — как?! Как это вообще произошло? И, к слову, у Кусакабе был пистолет в бардачке, который я успела заметить.

Было ощущение, что я на пороге чего-то по-настоящему серьезного. Кёя, по крайней мере, подготовился основательно и по-взрослому, даже упаковку с подарком, как положено, подготовил, и червячок внутри опять шевельнулся.

— Рад приветствовать, — улыбнулся-усмехнулся его отец мне, достаточно снисходительно взглянув на Кёю, не дернувшего и бровью.

Его сопровождающие же и вовсе держали стандартную маску безразличия на лице, не натянув даже улыбку для вежливости.

— Жаль, что доставила вам неудобства, — сказала, выудив из памяти четкий план неписанных правил.

Я должна была говорить от своего лица. Удивительно, но Хибари Хизэши, который был отцом Кёи, сразу же дал понять, что главный гость (читай, блюдо) сегодня я, а Кёе отводится роль безмолвного сопровождающего и закуски.

— Это мы вынуждены просить прощения за скромный прием, — мне показалось, Хизэши улыбнулся чуть более одобрительно.

По крайней мере я выполнила минимальный набор действий гостя. Осталось лишь передать подарок и последовать за хозяевами, что я и сделала. До ворот было приличное расстояние, которое пришлось преодолеть пешком. Меня не оставляло ощущение, что со стороны стены и невысоких башен за нами следят, но вот мы миновали открывшиеся перед нами ворота и пересекаем каменный мост надо рвом. Внизу тихо течет мутная вода, один бог знает, что скрывающая за собой.

Дальше открытая площадь, которая разделяет мост и дома впереди. Меня уверенно проводят вглубь, и я могу пока что поглазеть по сторонам, но не слишком заметно.

Людей немного, но все же кое-где выглядывают черноволосые и бледнолицые. Женщины, к слову, такие же. Но завидев незнакомцев, они все шустро прячутся, не рискуя попадаться на глаза. Отец Кёи — как я понимаю, глава ветви Хибари — идет впереди гордо и с чувством собственного достоинства, выделяясь среди даже своих подчиненных. Хотела бы я выглядеть хотя бы немного похоже, но, боюсь, подать себя так — задача не из легких.

Среди домов прослеживается некоторое различие и одновременно закономерность. Я заметила, что некоторые будто огорожены зеленым забором, прежде чем обратила внимание, что по обе стороны таблички у входа различаются. Причем троица, что шла по настилу у одного из домов, не спешила прятаться, провожая нас внимательными раскосыми глазами. Но Хибари провели нас дальше, к табличке с иероглифом Цуру — 'журавль'. Кёя говорил, что главенствующая ветка — значит, сильнейшая семья. Что ж, посмотрим на сильнейшего бойца клана Торикай...

У входа все по очереди, как положено, разулись, а уже затем пошли по просторному коридору в доме мимо дверей, пока не остановились у одних. Отец Кёи легко постучал по тонкой раме двери, и изнутри донеслось властное разрешение войти. Охрана Хибари осталась у входа, а Хизэши дал своему старшему сыну и нам знак идти.

Они пошли вперед, а затем склонились оба в поклоне перед человеком, сидящим на небольшом возвышении в ступеньку высотой. Я тоже наклонила голову в качестве приветствия, но постаралась не дернуть даже плечами, отчего мужчина, сидящий в центре, нехорошо прищурился.

Глава клана, а это, похоже, именно он, как и все его люди, был одет в кимоно. Двое телохранителей сидели по обе стороны от него, а всем остальным, похоже, предлагалось сесть на подушечки у низких маленьких столиков индивидуально для каждого. Правда, столиков было всего два, и за один из них сел Хибари Хизэши, а его сын, Даи, сел прямо на пол позади и чуть сбоку от него.

Я оглянулась на Кёю с сомнением, но тот чуть дернул подбородком. Мне не следовало бросать на него взгляд, а сразу же, без сомнений сесть на предложенную подушечку. Не привыкла я относиться к Кёе, как к подчиненному. Глупо надеяться, что этого никто не заметил, но я и вправду сильно нервничала. Особенно когда увидела главу.

Это был мужчина, наверное, старше сорока. По крайней мере он выглядел старше Хибари Хизэши. Черные волосы уже с проседью, лицо сухое, в морщинах, и глубокий резаный шрам на щеке. Глаза такие же неприятные, цепкие и внимательные. Матерый.

Вначале должны были быть долгие прелюдии и расшаркивания, но к счастью, ради меня никто не стал сильно стараться и растекаться мыслью по древу. Просто подождали, пока прислуга не поставит небольшой перекус и питье (безалкогольное) на столики, чисто символически прикоснулись к нему, а затем начались пляски:

— Савада Акира... — медленно произнес мужчина, оценивающе осмотрев меня с головы до ног и совершенно этого не стесняясь. — Мое имя Цуру Сэтоши. Я слышал, что твой атрибут редкий и достаточно сильный.

В голове была какая-то тревожная пустота. Ничего толком не осталось от уроков Хибари, как будто кто-то их вымел метлой оттуда. Пришлось импровизировать.

— К сожалению, я о вас ничего не слышала.

Старший брат Кёи, сидящий за их отцом, дернулся и прищурился. Видимо, подавать голос ему запрещено.

— Я нынешний глава клана Торикай, — снисходительно усмехнулся Цуру.

Похоже, мой жест с тем видео дал мне некоторые привилегии. Вряд ли большие, но за неверное слово или сомнительную дерзость меня не убьют на месте. Уже хорошо, потому что строить из себя подобие Хибари долго я не смогу.

— Хорошо, — возвращаю ему улыбку. — Что же хотел от меня нынешний глава клана Торикай?

— Прежде всего выразить благодарность за запись, что стала для нас неприятным сюрпризом. Верно ли то, что ты создала свою семью и не хочешь быть частью семьи Вонгола?

Пытаются прощупать почву, однозначно. Феникса на данный момент, считай, нет. Торикай, даже если прознали про деятельность Азазеля, вряд ли воспримут парней из уличных банд за достойную семью. Я тоже не собираюсь подставлять парней, которые пока что не готовы к такому, поэтому могу представить только мой костяк — хранителей.

— Верно, я и мои хранители имеем намерение полностью отрезаться от Вонголы. Насчет дальнейшего нашего пути я умолчу, но надеюсь, что мы найдем с вами общий язык, раз уж мой хранитель выходец вашего клана.

— Это соответствует моим ожиданиям, — степенно кивнул глава. — Ввиду того, что Вонгола явно имеет виды на нашу территорию и уже делает первые шаги против моего клана, я заинтересован в усилении клана и всевозможной информации о Вонголе.

Что-то вызывает подозрения. Информация еще куда ни шло, хотя, как раз ее я не могу дать, но могу дать им выход на Варию. А вот намеки, которые явно уже прозвучали, я пропустила мимо, из-за чего Цуру смотрит на меня с ожиданием, а я сижу с многозначительным молчанием и ожидаю продолжения. Пауза стала затягиваться, и он говорит яснее:

— В моем клане есть много способов для сотрудничества, а редкий атрибут ценится довольно высоко, и в обиду я его не отдам.

Оп-па, предлагают присоединиться к клану и защиту от Вонголы?

— Клан предлагает большой выбор. Если моя информация верна и ты благоволишь Хибари Кёе, то вы можете присоединиться к ветви Хибари.

Да ладно! Опять двадцать пять!

Встретившись с моим злым прищуром, глава клана продолжил, сообразив, что сделал ошибку.

— Если же ситуация иная, у тебя есть на выбор любой член клана. Хибари Даи, к примеру, подает большие надежды, — Цуру кивает сидящим Хибари.

— Он мой наследник, — говорит Хизэши с достоинством. — Он силен, умел и молод. Его атрибут — Ураган, которого у тебя, насколько нам известно, еще нет.

Но явно не слишком умен. Что я могу про него сказать — так это то, что он несдержан и наше отношение к предназначению семьи явно отличается. Даи от похвалы аж со стороны главы клана и отца одновременно весь засиял и расцвел, почувствовав себя центром мира. Как же, его посчитали достойным.

— Либо же младший из моих сыновей возьмет тебя в жены, — Цуру кивнул на молодого мужчину справа от него, которого я приняла за охранника.

Ему было явно около двадцати. Не прогадал: и юного предлагал, и уже состоявшегося мужчину с высоким статусом.

Что я поняла, так это то, что атрибут Неба для них желанная добыча. Ради меня даже готовы идти на некоторые уступки, заманивая в свой клан. Может быть, не последнюю роль тут еще сыграла родственная связь с Вонголой, но об этих всех нюансах я давно знала. Папаня наверняка хотел продать меня подороже, а Каваллоне был ему еще и удобен. Союзы семей и все такое. Заманчиво сделать ему подлянку и уйти на неудобную для него сторону, но не ценой своей жизни. Клан Торикай умеет искать выгоду. Они думали, что обманули Вонголу, отдав им бракованный экземпляр атрибута Облака. Таким же образом они могут сказать мне, что пойдут против Вонголы, а потом заключить с ней же союз на основании того, что дочь Внешнего советника и сестра будущего Десятого уже повязана с их кланом и, чем черт не шутит, уже даже носит ребенка.

Так как мне им ответить? Кроме, разумеется, варианта послать под три черты? Это политика и дипломатия, а значит, однозначно ничего отвечать нельзя. Пусть думают, что я еще могу повестись на их удочку.

— Вашего наследника, равно как и других членов клана, я не знаю. Кёя же меня устраивает и по силе, и по умениям, и по возрасту. Хотя я считаю, что в моем возрасте слишком рано для появления мужчины в моей жизни, и Кёя поддерживает меня в этом вопросе.

Назад не оглядываюсь, потому реакцию Кёи не вижу, но надеюсь, что он продолжает держать лицо.

— Это единственный способ, который вы можете предложить для нашего сотрудничества? — приподнимаю бровь, глядя на Цуру, но легкого налета насмешливости не удается спрятать.

Если он думал меня купить так легко и просто за одну защиту, то пусть обломится. Папаня хотя бы меня в обиду не даст, так как родная кровь, а вот как отнесется клан, как только попаду в их лапы — еще большой вопрос.

— Зависит от того, что можешь предложить ты, — высокомерно отозвался глава клана уже несколько недружелюбно.

Пришло время набить себе цену. Это я уже обмозговала ранее.

— Не знаю, насколько хорошо вы информированы о делах Вонголы, но они идут в гору. У будущего Десятого босса и его ближних появилось новое оружие, которое вскоре Вонгола, скорей всего, массово распространит в своих рядах. Через несколько лет без этого оружия, созданного для людей с пламенем, любое противостояние будет проигранным. Я позаботилась о том, чтобы это оружие было у меня, моих людей и моих союзников.

От моих слов, кажется, атмосфера поменялась. Я понимала, что это приведет к переходу на другой уровень, хотя они явно не планировали идти дальше предыдущего разговора.

— Если оно у тебя с собой, может быть, ты его нам продемонстрируешь? — предложил Хибари Хизэши, опередив главу своего клана, отчего тот закаменел лицом и убийственно на него посмотрел. Поэтому отец Кёи продолжил: — Глава моего клана, я считаю, высоко оценит оказанное доверие.

Мне предлагали сделать еще один шаг в их сторону даже без каких-то обещаний с их стороны, но выбора не было. У меня пока что слишком мало сил и возможностей, скорее, я — лакомая добыча.

— Думаю, это возможно, но не здесь, — осмотрела я достаточно просторную гостевую комнату, в которой без стеснения, наверное, могли поместиться полсотни человек.

— Тогда предлагаю пройти в более удобное место, — согласился глава клана, мягким и плавным движением поднимаясь на ноги.

Я встала вместе со всеми остальными. Он подошел ко мне ближе, посмотрел жестким взглядом сверху вниз и жестом указал идти рядом с ним. Все остальные будто получили какие-то дополнительные указания и держались на расстоянии, оставив нас наедине. Кёе удалось протиснуться вперед всех, но вряд ли надолго.

— Что это за оружие? — спросил Цуру Сэтоши.

— Если я вам все расскажу, то будет не так интересно, — увильнула от ответа с улыбкой.

Мужчина повел нашу небольшую процессию по дорожке, выложенной мелким гравием. Провел между домами, мы пересекли пустырь и подошли к одноэтажному зданию, занимавшему большую площадь, но не зашли внутрь, а обогнули его, выйдя на... наверное, полигон. Здесь было углубление в виде ямы с горизонтальными утрамбованными стенами. А внутри сидел... звереныш. Двое взрослых мужчин в одинаковых тренировочных робах загоняли его, а мальчишка лет восьми отбивался шестом в своих руках. Причем шесты, что у мальчишки, что у взрослых, были одинакового размера.

Отбивался он плохо и уже был изрядно побит, зажат в угол, но все равно пытался остановить удары более сильных оппонентов. Несколько мальчишек примерно такого же возраста, плюс-минус пять лет, стояли по краям ямы и наблюдали за избиением.

— Зачем это все? — спросила, хмуро наблюдая за зрелищем. — Где он провинился?

— Это тренировка, — ответил мне Цуру, стоявший практически рядом. — Все наши бойцы проходят через нее. Она воспитывает в них дух, которым славятся сильнейшие бойцы клана.

После его ответа я задалась вопросом: сколько еще подобных тренировок проходят их мальчишки? Или и девчонки тоже, по мелким ребятишкам в одинаковых тренировочных костюмах, похожих на костюмы каратистов или дзюдоистов, не поймешь.

Мальчишку в яме все же сбили ударом посоха, и тот упал, пытаясь шевелиться, но слишком уж вяло, за что получил еще несколько ударов палицей, а затем глава клана поднял руку и повысил голос:

— Достаточно!

Ребятишки у края отпрянули в стороны, шустро оказавшись за несколькими взрослыми, что стояли рядом с ними. Взрослые быстро поклонились и повели их в здание, повинуясь движению подбородка их главы. Те, что были внизу, в яме, подхватили бессознательное тело черноволосого мальчика и удалились следом.

— Разве обязательно проводить настолько жесткие тренировки? — не смогла я удержать язык за зубами.

Не могла все отделаться от мысли, что на месте мальчика когда-то был Кёя. Ведь они не тренировали ребенка, а методично загоняли в угол и практически забивали.

— Они оправданы, — посмотрел на меня непонятным взглядом Цуру. — Клан Торикай крепко держит свои позиции одного из сильнейших, практически наравне с Вонголой.

— И сколько процентов успеха после таких тренировок? — резко спросила, выдержав его взгляд.

— Три-четыре из десяти погибают, двое-трое не могут раскрыть силу своего атрибута и становятся прислугой. Но оставшиеся — гордость нашего клана.

Честный ответ, но числа впечатляют.

— Неужели это выходит оправданным? — не желая верить, уточнила.

— Вполне, — последовал незамедлительный твердый ответ. — Выживают лишь сильнейшие. Лишь они могут выгрызть своими клыками у судьбы свое право.

Непроизвольно бросив взгляд назад, на Кёю, вспомнила, как его брат называл его 'сломанным' Облаком. Кёя не мог управлять своей силой, как того требовал его клан. Вероятно, в детском возрасте, он, как и Ламбо, совершенно не мог контролировать пламя, и оно появлялось разве что в момент, когда положение было особенно безвыходным, с угрозой жизни... А затем, видимо, появлялся и берсеркер. Кёю не отправили в разряд совершенно бесполезных по мнению клана, но и научиться управлять своим атрибутом он при таких условиях не смог бы. Клан Торикай делал примерно то же, что и Реборн — добивался того, чтобы подопытный оказывался зажатым в угол и огрызался изо всех сил. Пламя появлялось благодаря инстинктам. С их же помощью они учились интуитивно управлять своей силой методом силовых тренировок: у Кёи была отличная физическая подготовка, но что-то вроде медитаций он совершенно недооценивал.

— Можешь использовать этот полигон, — сказал непроницаемый Цуру.

Я уже было подняла руку с кольцом Беса, как к нам подошел Кёя:

— Позвольте мне.

Встретившись с его решительным взглядом, опустила глаза на его руку, где было кольцо Ролла. Обычное металлическое кольцо, где вместо драгоценного камня вырезано что-то похожее на мордочку ежа, окруженного колючками. Пожалуй, он прав, Беса лучше оставить козырем на потом. Главное, чтобы Ролл сработал хорошо. Мы проводили тренировки практически со всеми: Кёей, Рехеем, Конрадом, Такеши и даже при участии Тсуны, Наги и Гокудеры. Мукуро я так и не смогла найти. Базиль улетел в Италию почти сразу же. Остальные же в постоянных склоках между собой, но познакомились с животными из коробочек. Хотя теперь из колец. Как только зверей переместили в кольца, больше никто кроме владельцев не мог выпустить их на волю. Для владельца — удобно, но в долгосрочной перспективе, если когда-то захочется передать его детям или ученикам, уже ничего не выйдет.

После моего кивка Кёя спрыгнул вниз и поднял голову. Цуру его как-то понял и подал знак своим людям. К Кёе присоединились трое: один мне незнакомый телохранитель главы клана, сын Цуру и старший сын главы семьи Хибари, отчего у Кёи на лице появилась предвкушающая улыбка. Его противники были тоже полностью уверены в себе и даже достали оружие, которое было спрятано среди одежды. Маленькие скрытые ножи и метательные звездочки — у них все же было с собой оружие, несмотря на внешне безоружный вид.

Кёя лишь поднял правую руку с кольцами, продолжая улыбаться, и зажег пламя, заклубившееся высокими фиолетовыми всполохами в разные стороны, отбрасывая фиолетовые блики на его лицо. Пламя собралось и сформировалось в ежика размером с бейсбольный мяч. Он приземлился на раскрытую ладонь Кёи, тихонько пискнув.

Противники Хибари смотрели насмешливо и, как по мне, были слишком небрежны. Кёя же посмотрел на ежика с улыбкой и мягко отдал команду:

— Колючий шар.

Маленький ежик стал на все четыре лапки, весь напрягся от желания оправдать ожидания своего хозяина и издал длинный тоненький писк, одновременно с этим отделяя от себя сгустки пламени Облака, превращавшиеся в таких же ежей. Они все стремительно разлетелись в стороны, как семечки, свернулись клубками и очень быстро стали расти в размерах и снова делиться. Противники Хибари отпрыгнули назад, вынужденно разрывая дистанцию, и очень скоро уперлись спинами в стены ямы, а затем, не сумев остановить растущие острия шипов своим оружием, повыпрыгивали наверх. Заполнив своими копиями и острыми шипами все пространство ямы, Ролл остановился, а затем все его копии вспыхнули фиолетовым пламенем, собираясь обратно в одного ежика, сидящего на руке Кёи, который был цел и невредим. И, разумеется, очень доволен собой.

Его ежика не смогло остановить даже оружие, усиленное пламенем — чем не повод для гордости? Чтобы хоть что-то сделать зверьку, состоящему из пламени, понадобится очень мощная атака, гораздо мощнее тех, что могли предложить эти бойцы. Не знаю, показали ли они все, что могут, но и так пламя на их оружиях было хорошо видно.

Я взглянула на непроницаемое лицо главы клана Торикай, смотрящего на Кёю внимательным взглядом и что-то явно переосмыслявшего.

— Эти звери могут изменить текущее положение вещей, — решила я нарушить молчание первой, пытаясь изо всех сил скрыть торжество. — А могут существенно укрепить позиции Вонголы, как только она вооружит ими своих людей.

Я видела — они совершенно не знают, что это такое, но чувствуют, как под ними начинает тлеть земля, и верят мне. Сильнейший клан в Японии, ага. Один из сильнейших в мире, ага. Чтобы сохранить эту позицию, клан Торикай должен раздобыть оружие не хуже.

— Откуда этот зверь у тебя? — обратился ко мне Цуру, проигнорировав Кёю, запрыгнувшего наверх и остановившегося недалеко от нас.

Старшие Хибари и представители семьи Цуру напряженно всматривались и вслушивались, бьюсь об заклад, улавливая негромкую речь. Я чувствовала некоторое напряжение, возникшее среди них, Кёя тоже напрягся, а уж взгляд главы клана стал по-настоящему опасным.

Собравшись с силами, незаметно сделала вдох-выдох. Вполне вероятно, что они попытаются нас здесь задержать или отобрать кольца со зверьми. Звери увеличат нашу силу, но кто знает, сможем ли мы вдвоем прорваться через весь клан. Их взгляды жадно пожирают кольца, что значит — они хотят их заполучить. Возможно, даже любой ценой.

Не знаю, насколько они оценивают свои шансы скрыть мою пропажу на территории их клана, но я знаю: я лишь дочь Внешнего Советника Вонголы, разменная монета, и нет той силы Феникса, что был в будущем, за моими плечами. Только группа хранителей. И все равно я должна набивать себе цену.

— Простите за опоздание, — неожиданно донесся до нас мягкий голос.

За спинами людей из клана появился Мукуро со своей извечной обманчиво мягкой улыбкой на лице и трезубцем в руке. Мужчины рассыпались в стороны. Судя по округлившимся глазам, воины не заметили его появления, и тут же ощетинились оружием. Откуда-то из зданий и со стороны улицы выскочили еще два десятка бойцов, окруживших нас. Сверху, на крышах ближайших зданий, застыла их подмога или бойцы, специализирующиеся на дальнем бое. Они хорошо скрывали свое присутствие. Отголоски их присутствия ранее я игнорировала, так как здесь жило множество людей. Оказывается, зря.

— Нехорошо так встречать гостей, — продолжил Мукуро, ничуть не смутившись, и взглянул на главу клана. — Ведь мы в ответ тоже можем нарушить правила вежливости. Если мое Небо отдаст приказ, я вырежу их всех.

Выглядел Мукуро вроде бы как обычно. Бледный, конечно, как простыня, но улыбка та же, и взгляд нагловатый с хитринкой. Правда, на меня не смотрит, сверля взглядом Цуру.

— Кровавому Туману нужен приказ? — приподнял бровь отец Кёи, сохранявший бесстрастный вид.

Мукуро взглянул на него, одними губами улыбнувшись еще шире. Разные глаза смотрели холодно.

Глава клана Торикай поднял руку, вымолвив:

— Я не хочу начинать бессмысленное сражение. Это лишь средства безопасности.

Ага, безопасность свою сохраняет, зараза. Кёя, доставший тонфа, объятые фиолетовым пламенем, источает как раз такую убийственную ауру на зависть многим. А его соклановцев даже не проняло. Немудрено, так как у главы клана очень сильная, давящая аура Урагана.

— Защищаться от того, кто пришел на переговоры? — изображая наигранное удивление, уточнил Рокудо. — Хотя, действительно, мое Небо достаточно сильное, чтобы выбраться отсюда. Пожалуй, только ее неопытность не позволит ей сравнять весь остров с землей вместе со своим зверем.

Это он уже преувеличивает... Наверное. Бес, конечно, шустрый и выдает довольно мощные атаки, но не настолько разрушительные, как у Занзаса. В смысле, да, он может снести небоскреб, но остров? Да еще и наполненный бойцами клана Торикай?

Хм, оказывается, Мукуро все же наблюдал за тренировкой, но все равно не появился. И до сих пор не позволил поймать свой взгляд. Это тревожит.

— Неужели вы думали, что кто-то вроде меня, одного из сильнейших Туманов, выбрал бы кого-то слабого? — снисходительно произнес Мукуро, играя на чужих нервах.

Как же я рада его появлению!

— Как я уже сказал, это лишь средства безопасности, — твердо и властно припечатал глава клана. — Нет ничего удивительного в том, что территория клана находится под постоянной защитой. В том числе от проникновения даже сильных иллюзионистов, — прищурился он, сверля взглядом Мукуро.

Похоже, я отошла на второй план. Ну и слава богу. Наверное, таким людям, как Цуру, сложно было поверить, что Мукуро с его репутацией неуправляемого безумца попал под чей-то контроль. С этим не справилась даже Вонгола.

— Мне было просто слегка обидно, что можно было пойти лишь одному и Кира взяла с собой не меня, — изобразил он печаль и даже горестно вздохнул. Печаль тут же выветрилась, и на лице расплылась довольная улыбка: — Зато мое Небо вряд ли станет возражать, если я развлекусь с теми, кто отверг ее щедрое предложение сотрудничать.

— Молодец, — хмыкнула я, и тут же всего на одно мгновение иллюзионист преобразился.

За секунду до этого он знал себе цену и вел себя, как какой-то франт, пусть и одетый в черный официальный костюм, как у нас с Кёей. В следующую — его взгляд резко скакнул в мою сторону, такой удивленный, тревожный и даже будто испуганный.

Рокудо быстро собрался, попытался вновь натянуть ту же улыбку, хотя она была несколько нервной, и вновь перевел свой взгляд от меня.

Всего одной фразой я едва не поломала ему всю игру, которая так успешно шла. Но глава клана, как и все остальные, взглянул на меня как-то иначе.

Отлично, теперь они думают, что я управляю Рокудо с помощью страха.

— Имеющееся в виду предложение к сотрудничеству включает в себя информацию о новом оружии? — поинтересовался Цуру. — Я могу узнать, откуда оно у вас?

— Их помог создать один мой знакомый, — ответила правду, умолчав о том, что тот был 'другом' моей будущей версии. — Этот знакомый знает еще много интересных вещей, но, к сожалению, сейчас он под присмотром Вонголы. Вероятно, он был бы не против сотрудничать со мной. Для меня пока что слишком проблемно помочь ему. Его имя — Бьякуран.

В целом переговоры с кланом Торикай прошли успешно. Мы ни о чем толком не договорились, но репутация Феникса как темной лошадки сыграла нам на руку. Торикай получил наводку на Бьякурана и сможет работать с ним через меня. Всегда выгодней, когда человек делится информацией добровольно. Я не обещала им завода по изготовлению коробочек, но думаю, мы с ними сойдемся в интересах, если они через время помогут воссоздать технологию создания коробочек, и в результате я тоже смогу вооружить свою будущую семью. Так что, если они помогут Бьякурану — это будет ответом на мое предложение сотрудничать.

Это все, конечно, лишь планы, а жизнь непредсказуема. Посмотрим, к чему это все в итоге приведет, на сегодня уже достаточно того, чего мы смогли добиться. Безусловно, клан Торикай располагал гораздо большими средствами, но из-за того, что мы распушились, показав, что мы больше, чем есть, и нашу игру не раскусили, все закончилось хорошо.

Про Кёю никто больше не заикался, как было раньше, при встрече с его отцом. Я правильно поняла, что после передачи его Вонголе клан Торикай получил некую плату. После этого у них нет никаких прав на Хибари Кёю. Претензии ко мне могут быть лишь у Вонголы.

Мукуро, как только мы оказались за пределами ворот и едва дошли до вертолетной площадки, пропал. Ничего даже не сказал и так и не взглянул на меня, все время идя за моей спиной вместе с Кёей. Кто его знает, была ли это лишь его иллюзия, использовал ли он чье-то тело или добрался как-то сам, но в вертолете его не было. Наверное.

Примечание к части

* На мой взгляд странно бы звучали названия кланов и фамилий при полном переводе. Если перевести их, то эта фраза бы звучала так:

'Торикай — общее название клана, в котором сейчас главенствующая ветка — Журавль. Кроме ветки Жаворонка есть ветки Аиста, Ворона, Лебедя, Соловья, Воробья, Голубя и Гуся'

Дальше я буду использовать японские слова, запоминать все названия не обязательно.

Глава 24

Мукуро все еще не объявился, а искать Туман, который не хочет, чтобы его нашли, похоже, гиблое дело. Я испытала каплю облегчения, когда он пришел на помощь, но затем он снова заставил о себе волноваться. Я знала: он где-то рядом, наблюдает, но все еще не пришел. Мне оставалось лишь снова только ждать, но ожидание выходило неприятным и даже мучительным.

Мало того, что источник Тумана трепыхался — я уже знала, что это значит, — так еще и перед глазами все время был тот взгляд Мукуро.

Заниматься школьными делами не было ни сил, ни желания. Зато я быстро отыскала помощников. На самом деле, желающих было довольно много, так как раньше у нас в школе фактически не было возможности чем-то руководить. Тем более что при этом пришлось бы связываться с Демоном Намимори. И это я сейчас не про Азазеля, а про главу Дисциплинарного комитета. А тут я — замечательный буфер между адекватным социумом и трудоголиком, перфекционистом и зверенышем.

На данный момент у меня был верный зам и какая-никакая правая рука — Конрад. Это он в основном орал на нерасторопных школьников, которые реально иногда доводили. Секретарь — парнишка с младших классов. Мелкий и щуплый, кажется, даже больше, чем Тсуна год назад. Учится тоже на том же уровне. Зато очень шустрый и расторопный, любой бочке затычка. В ворохе всех внезапно разом свалившихся дел он был как рыба в воде. Бухгалтер тоже, как по мне, оказался хорошим приобретением. Парень со старших классов, ответственный, как Хибари, и с отличной памятью. Мог навскидку вспомнить, что и куда ушло, с незначительной ошибкой. Такого, как мне кажется, не провести нашим школьным клубам, которые все жутко прибеднялись и различными хитростями пытались откусить кусок побольше из выделенного бюджета.

Конечно, контроль с помощников спускать не следовало, иначе могли таких дел наворотить, что страшно станет. Но у меня была и своя банда, делами которой я всерьез озаботилась после возвращения с обиталища Торикай. Приходилось выкручиваться.

Поставив двухсотграммовый стаканчик мороженого на стол, заявила:

— У вас есть время, пока я не ем. Говорите.

Весь наш небольшой коллектив сначала растерянно замолчал, а затем вывалил одновременно кучу словесных отчетов, придвигая ко мне документы. Пришлось немного осадить и попросить говорить по очереди.

Рыжий стоял за моим плечом гордой статуей, несмотря на то, что все остальные сидели. Парни иногда терялись от нашего поведения, но ничего — привыкнут.

Стоило мне прийти на базу Азазеля, где на первом этаже царила завидная праздность, валялись бутылки с пивом и еда, как я поняла, что пришла не зря. Экстренно собранные лидеры Альянса сообразили: началась ревизия. А то расслабились, пока я была в будущем.

Дела у нас шли плавно и размеренно, но не было каких-то четких целей. Фуюки отчитался о личном персонале, который после его приказа выстроился в шеренги перед предводителем. Когда-то мне все же придется снять маску, я это понимала. Но пока что они все еще не знали, кто я, и, похоже, некоторые до сих пор не верили. Мегуми, к слову, широко занималась политагитацией, если так можно выразиться. В частности, она и здесь устроила уголок Азазеля, с фруктами и благовониями.

Немного повлияв на личный состав аурой пламени и посверкав глазенками, пытаясь скопировать тяжелый взгляд босса Варии, указала на неряшливость помещения. Мы, конечно, пока все еще уличная банда, да и парни выглядели обычной шпаной, но надо бы стремиться к лучшему. Фуюки от лица своих людей принес извинения и пообещал исправиться. И вот что-то не сомневаюсь, что гонять людей он умеет хорошо. Нужно попозже дать ему наставлений. Хотя выстроившиеся парни и так явно не ожидали моего появления, смотря округлившимися глазами, как на восьмое чудо света.

Когда мы поднялись наверх, Мураками отчитался о финансовом состоянии. Вырученные с записи боя Варии и Девятого деньги большей частью уже пошли в дело. Мураками приобрел два (!) автомобиля: газель и тот черный автомобиль, на котором меня вез рыжий. Газель предназначалась для наших работяг, а автомобиль для самых важных поездок.

— Хочу вертолет, — держа в руках отчетность, задумчиво пробормотала, почесав подбородок.

Подняв глаза, увидела застывшие взгляды. Ну, я понимаю, новый студенческий совет в школе иногда смотрит такими глазами, но этих-то уже ничего не должно удивлять.

— У Кёи есть, и Кусакабе умеет им управлять, — пояснила свою мысль. — Но пока что обойдемся, все равно лишнего, как я поняла, не осталось?

— Я приобрел еще гараж и обмундирование, кроме того, куча мелких расходов, — прокашлялся Мураками. Да, я заметила, что наша база обзавелась мебелью. — Все остальное, разделив, перевел на другие счета. Старый счет действительно взломали, как Вы и думали.

Папаня, наверняка, постарался. Мы, конечно, могли выручить с такой редкой записи гораздо больше денег, будь у нас время, имя и связи, но что есть, то есть.

Я перелистнула несколько страниц, найдя нужные цифры. Мураками сделал очень хорошо, понятно распределив, что и где. Кроме того, тут была еще и отчетность о содержании. Пока мы уличная банда, содержание тоже не должно быть слишком-то большое. Сообразив, что тут моя оценка может быть неверной, передала эти данные Конраду на проверку. Может, он сможет лучше сопоставить численность нашей банды и указанные расходы.

— Азазель-сан... — обратился Коичи.

— Акира или просто Кира, — поправила я. — Пока мы наедине, разрешаю, а вскоре, чувствую, придется снимать маскировку.

— Или босс, — добавил рыжий, на секунду отвлекшись от документов.

Коичи снова замолчал, будто пересиливая себя. Если так подумать, то никто из них ко мне по имени, считай, и не обращался. Раньше было как-то почаще.

Коичи нахмурился и решительно выдохнул:

— Акира-сама! У меня есть основания утверждать, что Ямада собрал не самый лучший сброд, что он обычно собирает.

Фуюки наградил его злым взглядом, а я приподняла вопросительно бровь, ожидая продолжения.

— Это обезьяны, а не люди! — воскликнул Коичи. — Хорошо, что вы сами только что видели, что творится на первом этаже. У них не то, что дисциплины нет, у них и верность наверняка отсутствует, как понятие.

Фуюки, ранее при всех своих людях принесший официальные извинения Азазелю, хмуро выдал:

— Они подчиняются мне и хранят верность сильному. А что твоя часть? Все такая же малочисленная? Насколько я знаю, количество людей у тебя почти не поменялось.

Я отыскала на столе документ, где в том числе имелись и такие данные. Действительно, численность людей Коичи составляет всего шесть человек. Так же, как и было пять лет назад. А у Фуюки тридцать два человека. Для сравнения: Дисциплинарный комитет состоит из восемнадцати человек. Разумеется, не всегда банда Фуюки была такой многочисленной, но на данный момент — это так.

— У меня много новичков, но часть из них отсеется в скором времени самостоятельно, а за оставшихся я готов ответить, Акира-сан, — пробасил грузный Ямада, заметив, что я задумчиво его рассматриваю.

Фактически в городе сложилась такая ситуация, что Дисциплинарный комитет по-прежнему вступает в стычки с Альянсом, но это уже стало чем-то обыденным. Никакой поножовщины, никаких тяжелых орудий, только кулаки, честь по чести. И те и другие занимаются рэкетом, но подзащитные обыватели с обеих сторон, видя, что их стражи неусыпно бдят, спокойно продолжают заниматься своими делами. И все три стороны довольны жизнью. Полиция на это смотрит сквозь пальцы благодаря репутации Хибари, а с пришлыми бандитами мы разбираемся сами.

Так уж сложилось, что основная рабочая и боевая сила под командованием Фуюки. Большое число людей, огромное рвение и быстрое реагирование существенно сыграло ему на руку. У Мураками было всего двое помощников, читай, личных телохранителей и подпевал, так что их не считаем. Чем же тогда занимается шестерка Коичи?

Парень сглотнул под моим взглядом, наверное, я уж слишком пристально и долго его рассматриваю. Хотя взгляд выдержал.

Как ни посмотри, а они — маленький, но груз. Пусть им и хотелось бы быть полезными, но с группой Фуюки соперничать не в силах. Изначальная шестерка друзей Коичи так и осталась, не изменившись за все эти годы. Они более честные ребята и придерживаются правил, как и Коичи. Поэтому и смотрят слегка презрительно в сторону своры Ямады. С другой стороны, я не вижу всего, что творит Фуюки, может быть, он где-то перегибает палку. Я же не могу быть во всех уголках города одновременно. А вот Коичи с друзьями наблюдают за всеми их действиями очень внимательно, хм.

— У меня для тебя не самое приятное предложение, — сказала Коичи. — Раз уж твои сомнения насчет банды Фуюки обоснованные, то собери доказательства со своими ребятами и предъяви мне. То же самое касается и работы Мураками.

— А при чем я? — сразу же вскинулся Хидики. — С чего этот подлиза будет лезть в мои дела?!

— Раз тебя это так волнует, то лезть действительно стоит, — прищурилась я. — Не думай, что я всегда буду смотреть сквозь пальцы на все денежные обороты. Мы одна организация, ты обеспечиваешь всех материально, взамен получая физическую силу, все по-честному. Я планирую вывести нашу организацию выше, чтобы она стала действительно Фениксом, а не Альянсом, но для этого мы должны и работать, как Феникс.

Мураками посмотрел на меня долгим взглядом, а потом все же собрался, посерьезнев и уточнил:

— Но я ведь имею право на личные вложения?

— Имеешь, — подумав, кивнула, подозревая, что что-то подозрительное он все равно скроет.

— Я согласен, Акира-сама! — подал голос Коичи, похоже, воодушевившись новыми обязанностями.

Да, ему фактически придется ябедничать на остальных, зато у меня будет служба надзора и контроля за остальными. Главное, теперь следить за этой службой контроля, только и всего.

— Раз уж решили, то тебе тоже придется изучить много нового. Рыжий, вон, уже взялся за бухгалтерию, — кивнула на Конрада, слушавшего все, но и напряженно всматривавшегося в документы.

Вряд ли ему там все понятно, вон, как тужится весь. Хмурится, бледнеет, потом истекает.

— Рыжий, как там? — спросила его.

— Е-е-ей, — протянул он. — Тут... вроде бы все верно...

— Конрад, я не надеюсь, что ты можешь сейчас ответить с полной уверенностью, — перебила его, услышав неуверенность в тоне, — просто сделай все, что можешь.

— Есть, босс! — облегченно откликнулся он, а его лицо слегка разгладилось. — В следующий раз я смогу ответить лучше. Но сейчас я могу сказать, что тут нет ничего бесполезного.

— Что касается тебя, Фуюки, — обратилась к громоздкому парню, выглядевшему не слишком довольным. — С Коичи сотрудничать. Ты теперь у нас фактически заправляешь рядовым составом, воспринимай это так, будто Коичи просто помогает тебе отсеивать ненадежных личностей.

Посмотрев на все еще недовольного парня, то и дело сверлящего острым взглядом Коичи, и подумав, припомнила:

— Мы ведь так толком и не организовали твое обучение. Конрад пока что занят, обучением заниматься опять почти некогда. Попробую уломать Кёю, пока он цветет и пахнет, на общие тренировки. Он своих-то мордоворотов тренирует по инструкциям, вот и качество выше получается. Так что заодно и парней своих подтянешь. И Рехея позову, он уж точно не откажется, — мысль пошла еще дальше. — И Такеши для общей картины.

Фуюки весь подтянулся прямо, собрался и уточнил:

— Меня будет тренировать Хибари?

— Не совсем, — покачала головой, представив недовольство Кёи этой идеей. — У него высокий уровень боевых навыков, но с атрибутом он тебе мало чем поможет. У Кёи свой подход, как, в принципе, у каждого. Урагана у меня нет под рукой, так что посмотришь на то, как это делает каждый, попытаешься почувствовать что-то и попробуешь сам, пока не подберешь то, что подходит тебе.

— Понял, Акира-сама, — ухмыльнулся парень, явно представляя перспективы. Ну да, он так желал получить ту же силу, что и у Азазеля, который уделывал его, несмотря на разницу в возрасте. — Предлагаю собраться на пустыре за городом, чтобы никому глаза не мозолить.

На данное предложение я согласно кивнула. Правда, глаза лучше никому не мозолить, ни рядовым, ни кому посильнее.

— Босс, а с чего это Хибари в таком хорошем настроении? — осторожно поинтересовался рыжий, который прямо сочился переполнявшим его любопытством.

Кёя после возвращения действительно был в необычно хорошем расположении духа. Улыбался иногда, отчего пугались даже учителя, не психовал, не бил никого тонфа. Снисходительно называл всех вокруг травоядными, хотя это он и раньше делал по отношению к обычным людям, но все равно это выглядело теперь как-то... благодушнее, что ли? В общем, почему он раньше злой был? Потому что Ролла у него не было. Неизвестно, насколько у него это состояние затянется, поэтому надо пользоваться.

— Это от встречи с родственниками так? — непонимающе искривил бровь.

— Вот у него и спроси, — подняла руку, щелкнув пальцем по кончику его носа. — Или сам узнай. А я такие вещи не разглашаю.

Остальные смотрели на это, ловя, казалось, каждое слово. Если и видели Кёю в этот короткий промежуток времени, то вряд ли могли даже предположить причину. Рыжий знал чуть больше.

Так, с основным разобрались. У Мегуми дела не слишком отличаются от Коичи. Точно не знаю, чем она занимается, но точно практически распустила свою девичью банду или, точнее, они сами разошлись. При ней осталось человека три-четыре максимум. Мегуми, кстати, сидит тут и просто пожирает меня глазами, отчего я пытаюсь на нее не смотреть. Учитывая то, что я видела чуть раньше, Мегуми активно и без чьего-либо приказа продвигает новосозданную религию. Это что-то вроде неофициального кружка фанатов какой-то личности, который есть даже в самой захудалой японской школе. Вроде бы обычное явление для Японии, но лучше быть с этим поосторожнее. Вряд ли уже можно остановить все эти слухи про то, что Азазель — что-то вроде óни — демона. Придется возглавлять и контролировать распространение. В конце концов, я так редко появляюсь и обо мне до сих пор столь мало известно, что единственный источник информации — это слова Мегуми. А уж верить им или нет — решает каждый сам.

Наконец, когда со всеми делами было покончено, взяв с собой рыжего за компанию, я отправилась вновь к Хром. Девочка снова не смогла мне ничем помочь и вообще пыталась сохранять расстояние. Кен и Чикуса были возмущены. Они не догадывались о состоянии Рокудо, и им казалось, что я пытаюсь контролировать его.

Мукуро где-то рядом, я уверена. Но он не показался, а парням я ничего не рассказала. Если даже Хром этого не сделала, а она-то как его медиум должна что-то понять, даже если тот закрылся от нее, то и я не стала.

Мы с рыжим даже поехали в парк Кокуё — его старое убежище. Там все так же было холодно, сыро и промозгло, примерно как и у него на душе, наверное, но от Мукуро не было даже следа.

— Ей, да и черт с ним, босс! — воскликнул Конрад, когда мы возвращались домой затемно, а я почти всю дорогу смотрела в окно в тишине. — Сам придет, как соберется с духом. Или вообще сбежал.

— Не сбежал, — ответила уверенно. — Он пришел, когда мы были у Торикай. Только плохо ему очень. Не надо было его отпускать тогда на подумать в одиночестве. Хватать надо было сразу.

— Не понимаю, — спустя долгую паузу, ворчливо ответил рыжий, который сидел за рулем. — Что Туман этот психованный, что тебя, босс, не в обиду. Ты — Небо, поэтому не хочешь его отпускать, так? Это из-за связи, о которой столько говорят?

— Нет, — покачала головой. — Это потому, что он сам не хочет уходить, но может убедить себя, что так надо.

Конрад нахмурился, явно пытаясь это как-то понять, но ничего больше не сказал. У него все было просто: захотел — сделал. Вывернулся наизнанку, чуть не умер, но сделал. Так же, как и ко мне пришел. К Тсуне присоединиться хранителем даже вопрос не стоял, несмотря на все последствия лично для него, вот и не понимал, зачем делать то, что не хочется.

— А если бы тебе показалось, что уйти — это значит позволить мне жить? — спросила я, заинтересовавшись этим вопросом.

— Что за глупости?! — надулся он, возмущенный этим. Свел брови к переносице и скривился: — Как это я могу тебя убить? Вообще никак, и уверен, что никогда не захочу! А если каким-то мудреным образом это со мной связано, то я бы все равно захотел бы остаться и убить того, кто хочет тебя убить. Ну или сама решишь, что со мной делать. Даже если убить захочешь, я хотя бы буду знать, что другого способа нет!

Я только хмыкнула на это. Надеюсь, ты это слышишь, Мукуро.

* * *

Прошел еще один день, а Рокудо снова не объявился. Я уже не знала, что и делать. Бессмысленно искать его по всему Намимори и Кокуё. Он может стоять у меня во дворе. Или в классе. Или в штабе Азазеля. Где угодно!

Я придумала еще кое-что. Если он в курсе моих дел и его выманила опасная встреча, то нужно создать такие условия. Опять.

Нет, к Торикай, однозначно, больше не пойду без особой нужды. Но у меня ведь есть данные о местонахождении брата Бельфегора — Расиэля. Принц 2.0 проживал, как и положено, в замке. Находящемся в Румынии.

В Намимори я провернула все вновь по тому же сценарию. Разве что оставила на этот раз Кёю в городе, взяв рыжего с собой. Хибари упирался, но мне удалось его убедить, попеняв на чувство ответственности за дела в городе. Кто-то же должен был следить за порядком и создавать видимость для Реборна, что я все еще в Намимори. К тому же, я считаю, он должен был научиться доверять Конраду. А рыжий мне кроме охраны нужен был еще и как совершеннолетний сопровождающий, иначе бы меня просто не пустили в самолет.

Рыжий был сам переполнен чувством ответственности. Смотрел на всех подозрительным взглядом, доведя стюардессу до того, что она вызвала воздушного маршала. Тот ограничился лекцией и слава богу. Хорошо, что оружие оставили в багаже. Конрад и раньше его провозил, было какое-то особое разрешение еще от Вонголы.

Самолет, куда мы взяли билеты эконом-класса на средства Альянса, доставил нас до ближайшего большого города. Дальше мы наняли машину и доехали до самого настоящего замка. Старого, правда, и разваливающегося, но ведь замка же! Правда, в поселке возле него творился хаос. Такое ощущение, что в средневековье попала. И я сейчас не про отсутствие технических новинок. Тут висели повешенные на деревьях. Повешенные люди, мать их!

Нет, я знала, что еду в очень удаленное от цивилизации место. Знала, что этот замок давно заброшен и настолько развален, что даже власти плюнули на идею его восстановления. В дороге даже вычитала, что у этой местности была какая-то легенда о жившем в замке чудовище, коим был какой-то мелкий дворянин в свое время. Но, люди, ау!

Конрад со спокойствием молча закурил.

— Думаешь, это он? — спросила я, едва сумев побороть рвотные позывы.

— Кто же еще, — отозвался рыжий.

— Теперь понятно, почему этих принцев на престол даже маленького и самого захудалого королевства не пустили, — пробормотала я, испытывая двойственные чувства.

С одной стороны, навыки Бельфегора были впечатляющи, и если братец ему хотя бы не уступает, то он — крутое приобретение. С другой — мое желание приобрести подобного человека опасно покачнулось. Но по крайней мере, я избавлю местных от такого управляющего.

Люди в поселке у замка были дикие и грязные, а их лица — не обремененные мыслями, но все равно — это люди. Пожалуй, только такая публика могла повестись на их принцевую кровожадность.

Замок окружал ров с мутной грязной водой. Стоячей. Надеюсь, это обычная вода, а запахи меня просто с деревни преследуют.

Нас с рыжим встретила охрана у входа. Двое мужиков в обычной, простой одежде, но с чем-то отдаленно похожим на самодельные алебарды. Про их остроту умолчу. Убедить их пропустить нас внутрь на аудиенцию с 'их высочеством' получилось без особого труда. Правда, разговаривал рыжий на понятном им языке. У нас был только словарь, но, похоже, матерный — язык интернациональный.

Встреча с 'его высочеством' произошла в тронном зале — полуразваленном сыром помещении, увешанном, тем не менее, картинами и гобеленами.

Вначале мне вновь показалось, что передо мной Бельфегор. Они были похожи, один в один. Разве что прическа другая, волосы немного длинней и более прямые, а вот длинная челка до кончика носа и широкая улыбка, демонстрирующая ровный ряд белых зубов — кажется, одна и так же. Одежда тоже отдает старинным стилем, как и в будущем. На плечах меховая накидка. А возле резного стула, использующегося, как трон, стоит тот же самый чернокожий помощник в костюме.

— Ищи-щи-щи, — смеется Расиэль, не размыкая рта. — Кто это ко мне пожаловал?

— Я — Небо, — сразу говорю главное, не желая здесь задерживаться надолго, и выпускаю ауру пламени, — и я предлагаю тебе выбраться из этого захолустья.

Объяснение всех аспектов моего предложения не заняло много времени.

— Значит, ты не гарантируешь того, что я стану хранителем Урагана, твоя семья пока что не обладает никаким влиянием, у тебя даже нет должного замка для принца, — подытожил Расиэль. Хоть в его тоне не было угрозы, но опасность все-таки я почувствовала. — Мало того, мой ненавистный младший братец, который почти меня убил ножами — хранитель Урагана твоего названого брата. Почему это предложение должно выглядеть для меня заманчиво?

Хоть он и завышал свои запросы до желаемого уровня, я видела положение его дел. Только от него зависит, выберет ли он быть правителем мелкого захудалого и всеми забытого поселка или же моим подчиненным.

— Я предлагаю тебе перспективы, но ты, если хочешь, конечно, можешь оставаться здесь и властвовать над этими темными людьми, — всем своим безразличным видом я демонстрировала, что вполне обойдусь и без него. — Если же ты хочешь стать нерядовым членом моей семьи, тебе придется проявить себя и принять мою власть.

Я знала, что Бьякуран уже провернул такое с Расиэлем и принц со всем своим эгоизмом и высокомерием подчинялся ему. Поэтому не беспокоилась и сразу же расставила приоритеты.

— Щи-щи-щи, — засмеялся он. — С чего ты так уверена в себе? Я ведь могу убить вас обоих, как челядь.

Без слов выставила руку в сторону, быстро сформировала небольшой шар серо и выпустила энергию, продырявив стену, отчего поднялись грохот и пыль. Когда все затихло, с импровизированного тронного зала открывался отличный вид на поселок и поля вокруг.

— Королева так королева, — подумав, выдал Расиэль свое высочайшее согласие.

* * *

Переговоры прошли на удивление хорошо, без каких-либо эксцессов. Но я была недовольна, так как Мукуро не показался. Наверное, я хотела слишком быстро покончить с Расиэлем, поэтому и начала с демонстрации способностей, а затем сообразила, что, если не буду проявлять твердость и строгость, как Занзас к своим обалдуям, могу очень легко из-за безумца вляпаться.

Он был проблемным в том смысле, что за ним нужен будет сильный контроль, но его умения, как и ожидалось, впечатляли. Да и безумцем его можно было назвать лишь за жестокость. Никаких изворотов сознания, безумных и нелогичных идей — наоборот, речь логична и последовательна, разум острый и проницательный. Несмотря на условия жизни, образован и имеет широкий кругозор.

У Расиэля не было сдвига по фазе, когда ему пускали кровь — об этом я уточнилась сразу же, но у него не было купировано высокомерие, как у Бельфегора. В смысле, да, Бельфегор тоже высокомерен и заносчив, но это скорее остатки. Когда надо, он подчиняется и боссу, и капитану. Зато Расиэль был полностью уверен в титуле законного наследника, позволяющего ему делать все, что вздумается, даже учитывая, что наследовать-то уже, похоже, нечего. Посмотрим, смогу ли я также купировать это, в конце концов, они с братом оба неглупые ребята.

Мы с рыжим привели Расиэля и его слугу Ольгерта в Намимори. Принц возжелал устроится поудобнее, я предупредила его о нежелательном шуме от его действий, и мы разошлись. Возможно, я привела в город маньяка. Поэтому отправила рыжего за ним присматривать, а затем попросила и Хром помочь. Так, на всякий случай. Девочка согласилась, хотя вполне могла бы отказаться, сославшись на то, что я ей, вообще-то, даже не начальство. Но другого Тумана у меня под рукой не было, а рыжего было боязно оставлять одного на такого хитрого и умного типа, как новоявленный принц.

Об обеспечении Расиэля и его помощника беспокоиться не приходилось. Принцу была оскорбительна эта мысль. А богатство, которое могло к нему прийти с моей помощью, было не оскорбительным — он же сам все получит!

План не удался. Хоть я и намеревалась таким образом выманить Мукуро, но не забыла, что хотела заполучить этот Ураган. В итоге Рокудо снова изнывает неизвестно где в одиночестве.

Поздно вечером, вернувшись домой после такого непростого дня, со вздохом упала на кровать, не став даже включать свет. За окном было уже достаточно темно, только фонари на улице создавали приглушенную серость комнаты.

— Акира-чан...

Я дернулась, подпрыгнув и резко сев на кровати. Сразу же вспомнились все ужастики про монстров под кроватью и их подвывания. Голос, назвавший мое имя, тоже был тоскливым. Но затем я увидела фигуру, сидящую в полутьме прямо на полу, на коленках. Было слишком темно, но все же разглядела знакомый хохолок.

— Мукуро? — поднялась, чтобы включить лампу на столе.

Иллюзионист выглядел ничуть не лучше, чем его будущая версия. Бледная кожа, опущенные плечи и темные круги под тоскливыми глазами. Видимо, в той простыне, что накатал ему будущий Рокудо, было все от и до. Хотя он умело скрывал свой настоящий вид под иллюзией ранее.

— Мукуро, — повторила я, облегченно выдохнув. — Нельзя же так пугать.

— Прости, — глухо отозвался он.

— Эм, — растерялась я, боясь его спугнуть. — Ты пришел поговорить, верно?

— Ты ненавидишь меня? — неожиданно спросил разноглазый, наконец, подняв на меня глаза.

— Нет, — честно ответила, ни секунды не сомневаясь.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Нет, о чем ты говоришь?! — нахмурилась я. — Боже мой, о чем ты вообще думаешь? Это должно было стать тебе лишь уроком. Ничего еще не случилось, чтобы так убиваться. Тем более что ты всегда мне помогал, появляясь в нужный момент. Давай, сядь на кровать, — села, похлопав рядом с собой.

Он не отреагировал, снова глядя куда-то вниз и в сторону. Затем приблизился и положил голову мне на колени.

— Никогда больше не покажусь твоей матери на глаза, — сказал он тихо. — Хотя я сейчас очень хочу ее убить, но ты за это меня еще больше возненавидишь.

— Не в этом была причина, — поправила я его.

— Не в этом... — эхом повторил он. — Это моя вина. Если бы не я, ничего бы не случилось. Мне только начало казаться, что все хорошо, как выяснилось: все однажды разрушится по моей вине. Злой рок преследует меня. Я приношу одни смерти и несчастья и за это был наказан. Этим несчастьям нет конца, надежда на то, что все изменится, была лишь иллюзией. Карма настигает даже не в следующей жизни.

'Злой рок', — не удержалась, закатив глаза. Хорошо, что Мукуро этого не видел. Но говорить, что дело не в нем, я не стала. Изначально я хотела рассказать ему, что в параллельных реальностях, при совершенно других обстоятельствах, я все равно умираю, но услышав про злой рок и карму, решила с этим повременить. Я сама не знала, что и думать по этому поводу, разве что ссылаться как раз на ту же карму. Ведь я в этом мире чужая, пусть и нравится мне он.

— Неважно, что говорят другие. Если Ланчия или кто-то другой сказал тебе, что ты приносишь смерть, то я говорю тебе, что ты всегда выручаешь меня и приходишь на помощь. Ты лучше, чем тебе кажется, и я рада, что ты со мной.

Кто знает, если бы душевные раны Мукуро были излечены до конца, то, может быть, он и не воспринял бы так близко к сердцу слова Ланчии.

— Я слабый, есть люди сильнее и надежнее меня.

— Слабый не смог бы продолжать жить после всего того, через что тебе пришлось пройти, — погладила его по волосам, по привычке зарывшись рукой в торчащий хохолок. — Ты сильный.

Не знаю, что именно он пережил во время своей такой недолгой жизни, но догадываюсь, что это было нечто ужасное.

— Мне нельзя верить. Я пошел с тобой только потому, что мне было так выгодно.

А вот это уже вряд ли его слова. Хотя, если так посмотреть, это правда. Но кто не ищет выгоду? Он оставлял шею доверчиво открытой, сидя в такой позе. Будто на плаху клал голову, ожидая, когда палач снесет ему ее.

— Ты мне доверяешь, значит, и я тебе могу верить.

— Я недостоин такого хорошего человека, как ты, — обнял он меня за ноги, сильно сжав пальцы.

— А может быть, если я такая хорошая, то ты просто должен был встретить меня после всего плохого? — спросила я, улыбнувшись. — Разве это не принцип равновесия?

— Что-то хорошее надо заслужить, — возразил он, все еще не поднимая глаз. — Мне нечем похвастаться. От меня одни проблемы. Из-за меня тебя чуть не убили Вендиче, и из-за меня в итоге когда-то ты погибнешь.

— Мое доверие ты заслужил.

— И предал его в будущем, — прервал он меня. — Разве это не доказывает, что меня лучше заранее бросить?

На этом моменте я думала немного дольше. Затем наклонилась к нему, обнимая за плечи, положила голову на спину и спокойно сказала:

— Но ты ведь не ушел. Ты вернулся, чтобы искупить то, чего пока не совершал. Ты усвоишь урок, ты ведь не глупый, Мукуро, и впредь будешь разумнее. Я не злюсь, потому что ты пришел не с намерением убить, а сделал это от горя. Это тебя не слишком оправдывает, но с этого же горя Нана сделала то же самое. Если ты причиняешь человеку боль, он эту боль понесет с собой дальше. Поверь, ты был не единственным, кто сломал ее. Здесь есть и моя вина. Много разных факторов сыграли против нее и меня.

Успокаивать Мукуро и говорить ему, какой он хороший, умный и верный, мне пришлось почти всю ночь. Не знаю, как у него ноги не болели так сидеть, хотя, может, и болели, но он был, в самом деле, слишком сильно измотан. Если человеку долго говорить, какая он свинья, то рано или поздно он хрюкнет. Может быть, в обратную сторону это тоже действует?

Мне пришлось оставить его в моей комнате утром и накрыть одеялом. Рокудо был вымотан до предела и вырубился без задних ног. Знаю, что Нана не должна заходить в мою комнату без спросу, но она может это нарушить по закону подлости. А мне придется идти в школу, иначе Хибари, чего доброго, тоже явится ко мне в комнату. Уж с ним Мукуро сейчас лучше не встречаться.

Уже уходя, бросила взгляд на кровать. Мукуро выглядел все еще измученным, как болезный с температурой. Дышал как-то прерывисто. Скрутился весь под одеялом. Может быть, только делает вид, что спит?

Подойдя к нему, невесомо провела рукой по волосам, но он не шевельнулся. Даже дыхание не изменилось. Но мне почему-то кажется, что уже не спит. Наклонилась, прикоснувшись губами ко лбу, и тихо прошептала:

— Я скоро вернусь. Надеюсь, ты будешь все еще здесь. Пожалуйста.

Глава 25

Чулки сели идеально и закрепились завязками. Черная юбка безупречно выглажена. Черный пиджак с трудом застегивается на груди. Черт! Эта глупая школьная форма! Ее уже не обменять так быстро! Все-таки для такого бюста сложно подобрать нужный размер.

Издав жалобный скрип, молния все-таки прошла опасную зону. Для надежности она потянула собачку и застегнула до самого горла, ощущая дискомфорт. Поморщившись, она подошла к зеркалу и быстро собрала тонкие черные волосы в высокий хвост, оставив длинную черную прядь спадать на лицо.

Сегодня важный день. Перчатки без пальцев пригодятся, когда она пойдет в школьную администрацию.

Ее зовут Сузуки Адельхейд. Боец с превосходными навыками, владелец силы, не уступающей силе Вонголы и... хм, кто бы подумал, переведенная третьекурсница из средней школы Шимон. Никакой школы Шимон не существует. Зато есть семья Шимон и ее босс — Козато Энма. Наконец, приближается тот день, когда семья Шимон возродится. Их будет гораздо больше, чем семь человек. У них есть сила, а вскоре будет и влияние. Если Адельхейд поставила себе это за цель и приложит все усилия, то все получится.

Парни бегали по снятому дому, ища какие-то свои вещи. Кто-то не мог найти зубную щетку, кто-то искал свою порцию завтрака, а кто-то носки. Не слушая никаких оправданий, Адельхейд дала им пять минут и выгнала всех членов семьи Шимон в школу, невзирая на возражения и просьбы смягчиться. Времени как раз впритык, чтобы вовремя дойти. Ребята убежали вперед.

Закрыв дом, она отправилась вместе с Энмой. Хотя бы поначалу, по дороге в школу, следует присмотреть за ним. Невооруженным взглядом было видно, что Энма не хотел идти туда, где находится много людей и в особенности — она точно знала, — следующий босс Вонголы, потому он плелся следом за Адельхейд, словно шел на неминуемую смерть.

Стуча сапожками на высоком каблуке и держа в руках черный портфель, Адельхейд внимательно смотрела по сторонам, определяя угрозы. Она не знала членов семьи Десятого Вонголы в лицо, но было бы интересно опознать их сразу же. Она ожидала, что они будут необычными людьми, но знала лишь, что они примерно их возраста.

Самого Десятого Вонголу она опознала по репетитору-аркобалено. Десятый пялился на нее, а когда она почувствовала и вернула взгляд, его лицо стало испуганным и смущенным одновременно. Он отвернулся, сделав вид, что не смотрел. Легко реагирует на ее тело, какой предсказуемый.

Шедшая впереди девочка неожиданно упала на спину, заставив ее на мгновенье напрячься. Ровно на мгновенье, пока Адельхейд не поняла, что явно неуклюжая первогодка просто поскользнулась, а не свалилась замертво от выстрела снайпера. Правда, блондинка осталась лежать на земле, смотря пространным взглядом в небо. Синяки под глазами и тревожный вид говорили о не самом лучшем состоянии.

— Ты в порядке? — нахмурившись, поинтересовалась остановившаяся Адельхейд.

— В полном, — ее удостоили мимолетным взглядом, а затем девчонка вновь посмотрела в небо. — Просто я внезапно осознала, что не хочу идти в школу. К тому же, ответственность и все такое...

Поджав губы, Адельхейд продолжила идти широким шагом к воротам школы, до которых оставалось совсем ничего. Ученики здесь совсем не понимают значения дисциплины и правил. Хотя большинство людей предпочитают подчиняться приказам. Вероятно, тут нет достаточно сильного лидера. Это точно не Савада Тсунаеши. Студенческий совет, где совсем недавно назначили нового главу, о чем говорил каждый второй ученик, вряд ли состоятелен. И все же кто-то должен управлять. Все признаки указывали на Дисциплинарный комитет. Надо найти его.

Отправив всех шимоновцев на уроки, Адельхейд наведалась в администрацию. Ей пытались дать отпор, ей угрожали именем настоящих покровителей, но, как всегда, замолчали, стоило лишь применить физическую силу вдобавок к слову.

— Дисциплинарный комитет? — переспросила Адельхейд, потом посмотрела на так и не поднявшегося на ноги директора школы, который безуспешно пытался остановить кровь из носа, безбожно пачкающую документы на столе, и ее губы исказила усмешка.

Мужчина ни слова не мог возразить из-за этой дурной репутации Вонголы, имя которой сейчас будто нависало над Адельхейд. Она дернула челкой, отгоняя непрошенное чувство давления.

— Я хочу открыть комитет Ликвидации, — сказала она, недовольная этим.

Взяв необходимые документы, Адельхейд отправилась на поиски школьного комитета. Вся власть по ее сведениям сосредоточена в руках Дисциплинарного комитета, но собрать, читай 'выбить', согласия с первых лиц школьного комитета необходимо. Ради соблюдения законности.

Чтобы отыскать зама главы, секретаря и бухгалтера школьного совета потребовалось время. Все трое оказались парнями. Первого, пусть он и оказался лишь временно исполняющим обязанности, она просто избивала, пока он не расписался и не оставил кровавый отпечаток пальца на документе. Жаль, Адельхейд забыла чернила, но так даже лучше. Секретарь, увидев данную подпись, сдался гораздо быстрее и правильно сделал. А вот бухгалтер оказался крепким орешком. Он держался до последнего, пока Адельхейд не подвесила его головой вниз, связав ноги веревкой. Даже в таком положении он отрицательно мотал головой и повторял: 'Я ответственное лицо, Глава и Дисциплинарный комитет с меня шкуру спустят'. Саму главу студенческого совета пока что отыскать не удалось. К личным делам все еще не было доступа, поэтому о ее внешности она знала лишь с чужих слов.

Затем Адельхейд решила для верности увидеть глав самых популярных клубов и заручиться их согласием (добровольным или нет). Их лидеры, несомненно, были достаточно харизматичными, чтобы удержать людей, поэтому среди них могло оказаться Десятое поколение, что добавляло интереса.

Никаких подписей она не требовала, достаточно было увидеть реакцию. В целом ее встретили доброжелательно, с интересом выслушали и покивали, но были и особые случаи.

Капитан бейсбольного клуба оказался улыбчивым дурачком. С первого взгляда. Он без проблем ее выслушал и пожелал удачи, когда услышал, что Дисциплинарный комитет будет смещен. Адельхейд так и не поняла почему, но ей показалось, что это издевка. Тем не менее, парень, которого звали Ямамото Такеши, выглядел дружелюбно, и угрозы Адельхейд не почувствовала. Она получила, что хотела, потому избивать его и тратить на это время было лишним.

Глава клуба флористики оказался трусом. Не боец. Он быстро дал ей то, что надо, еще и рассказал интересную вещь. Оказывается, глава Дисциплинарного комитета не так непобедим, как многим казалось. Ходит слух, что какой-то парень из старшей школы Кокуе дерется с ним на равных. В поединке, если верить слухам, они сходятся редко, но, как говорится, метко. Определенно, еще один кандидат в ее списке.

Больше на неспортивные кружки Адельхейд внимания не обращала. Капитан боксерского клуба учился в классе 3-А. Туда же попал и Койо. Эти двое помешанных кричали друг на друга, норовили убежать и устроить поединок.

— А! Я понял! — воскликнул Сасагава Рехей, когда Адельхейд объяснила, что ей нужно. — Так значит, ты хочешь создать свой Дисциплинарный комитет, как Хибари?

— Комитет Ликвидации полностью заменит собой Дисциплинарный комитет, — отчеканила она.

— Ты хочешь с ним подраться? — прямо спросил Сасагава, сбив ее с бюрократии.

— Ты поддержишь ликвидацию Дисциплинарного комитета? — ответила вопросом порядком раздраженная Адельхейд, протянув документ.

— Прости! — выставил в защитном жесте руки боксер. — Я не подписываю документы! С этим обратись к моему заму. Она пока еще не отошла от дел. Койо, ты уже передумал драться?! — вскричал боксер, обернувшись к шимоновцу.

— Я?! — ответил ему так же громко Койо. — Это ты оттягиваешь время!

— Я готов в любую секунду!

Эти двое уже сорвались с места на бег. Адельхейд едва успела крикнуть в след, чтобы они услышали:

— Как ее зовут?

— Савада Акира!

Еще одна Савада. Однофамильцы? Адельхейд не была уверена, она знала лишь о Саваде Тсунаеши. Но про Саваду Акиру она уже слышала — это имя нового главы студенческого совета. Даже если они родственники, скорей всего, это не составит проблем. Судя по первому Саваде, вторая сдастся еще быстрее, чем глава клуба флористики. Фотография Савады Акиры, найденная в телефоне одного из ее одноклассников, только укрепила ее подозрения: это была та самая безалаберная и невоспитанная девчонка, что улеглась прямо посреди дороги. Вероятно, ночью она играла в компьютерные игры или что-то подобное.

Настроенная на быстрый и легкий исход, Адельхейд долго не могла найти эту девчонку, даже несмотря на то, что она искала ее целенаправленно, пока не решила, что та так и не дошла до школы. Но это не могло остановить столь целеустремленную девушку, и она нашла заместителя главы студенческого совета. Его вид ей сразу же не понравился. Люди на подобных должностях обязаны подавать пример остальным, а этот рыжеволосый тип курил в закутке за школой. Школьная форма на нем сидела неряшливо, ворот рубашки свободно расстегнут, а галстук и вовсе отсутствовал.

— Заместитель главы студенческого совета? — уточнила она, стремительно приблизившись.

— Чего тебе? — парень смерил ее пренебрежительным и расслабленным взглядом свысока, несмотря на то, что они были почти одного роста.

— Ваш внешний вид оскорбителен. Если подобный человек занимает высокую должность, это возмутительно, — отчеканила Адельхейд и тут же без предупреждения с ноги ударила ему в живот.

Рыжеволосый парень согнулся пополам и отлетел к стене, но тут же подскочил на ноги, потянувшись во внутренний карман пиджака... Нет! К кобуре с оружием!

— Что здесь происходит? — вопрос повис в воздухе.

Адельхейд, доставшая боевые веера из-под чулок, перевела взгляд с рыжего парня, держащего в руках пистолеты. С заборчика спрыгнула давешняя низкорослая блондинка.

— Ей, босс! — закричал взволнованный парень, предупреждая ее.

— Ты глава студенческого совета и заместитель главы боксерского клуба? — осведомилась Адельхейд для порядка.

— Ну, вроде того, — девушка нехотя отвела взгляд и прочистила ухо, будто специально демонстрируя отсутствие интереса. — Что теперь?

— Мне необходима твоя подпись, — Адельхейд коротко поморщилась, убедившись в том, что школа требует твердой руки, с готовностью достала и продемонстрировала бумагу, внизу которой уже красовались кровавые отпечатки всех остальных глав.

Вместо того, чтобы впечатляться и начать испуганно дрожать, Савада Акира скучающим взглядом исследовала бумагу, а затем подняла взгляд на лицо Адельхейд:

— Тут написано 'подтверждаю необходимость создания комитета Ликвидации вместо Дисциплинарного комитета'. Ты хочешь сместить Кёю?

— Да, — не стала ничего скрывать она.

— Я так понимаю, с ним лично ты еще не встречалась, — с пониманием протянула Савада и издевательски улыбнулась, заставив Адельхейд коротко поморщиться: — Тогда вначале встреться с ним, и если он согласится, тогда я подпишу эту бумагу.

— Прежде чем сместить главу Дисциплинарного комитета, я должна заручиться согласием школьного комитета, — она не собиралась сдаваться.

— Не могу, — развела руками Савада. — Если я подпишу сейчас, то меня ждет лекция на тему того, что я 'подписываю документы не глядя'. Ты уж прости, но мне легче тебе отказать, чем потом чувствовать на себе меры Дисциплинарного воздействия.

— Тогда я буду вынуждена получить Ваше согласие силой, — нахмурилась Адельхейд.

— Что же ты собираешься делать? — проявила девочка любопытство.

Рыжий парень с оружием продолжал молча стоять рядом с Савадой, сверля Адельхейд недружелюбным взглядом. Похоже, он из мафии, но тогда и Савада тоже к ней причастна. Об этом Адельхейд не предупреждали, значит, она, вероятно, мелкая сошка. Оно и видно — мелкая, низкорослая, разве что взгляд внимательный и тело хорошо сложено, но поза расслабленная, а оружия не видно. Варианта два: либо не чувствует опасности, либо уверена в своем телохранителе. Процентов девяносто, что она не обладает никакой силой, занимается легкой разминкой в боксерском клубе, хорошо учится, раз стала главой студсовета, и ночами играет в компьютерные игры или занимается учебой. Вместо силы у нее этот рыжий с оружием. Поэтому особо давить на нее даже не понадобится.

— Я собираюсь подвесить тебя в сетке, где ты будешь беспомощно свисать над землей, — не изменившись в лице, решила Адельхейд. — Ты будешь висеть там, пока не подпишешь документы. Учти, твоя репутация главы школьного совета упадет до земли, а если ты будешь сопротивляться, я тебя изобью.

— Не смей угрожать боссу! — взвился высокий рыжий парень.

— Постой, — остановила его Савада, подняв руку.

Ее защитник замер, с непониманием смотря на нее в ожидании пояснений. Удивительно, но он послушался. Девчонка прищурилась на обеденное солнце, находящееся в зените, а затем вновь взглянула на Адельхейд:

— Значит, ты обещаешь подвесить меня в сетке? — Адельхейд кивнула. Савада не то что не выглядела испуганной, она даже не выглядела напряженной и приподняла кончики губ в улыбке: — Хорошо, сделаем так.

Еще в тот момент Адельхейд почувствовала слабые уколы сомнений, но метод был безотказный и никогда ее не подводил. Адельхейд решила повесить сетку на самом виду, чтобы наверняка. Общественное мнение все же сильно давило на японцев и позора они боялись даже больше смерти. Девчонка же вела себя смирно и послушно пошла следом за ней на крышу школы. Она даже слушавшегося ее рыжего парня, имя которого Адельхейд не посчитала нужным спросить, остановила. Поэтому Акаге, как его называла Савада, смиренно стоял у стены надстройки и просто сверлил Адельхейд неприязненным взглядом.

Савада, свешенная с крыши школы, как по плану, тут же попыталась выбраться и принялась раскачивать сетку, но видимо, сил у девчонки было немного и, когда сетка немного раскачалась, девчонка выдохнула и обмякла.

Опасаясь того, что девчонка потеряла сознание, Адельхейд встряхнула сетку и требовательно крикнула:

— Эй, приди в себя!

— Блин, — с досадой протянула девчонка, недовольно подняв на нее глаза. Похоже, встряска не пришлась ей по вкусу. — Слушай, не трогай сетку. Когда она раскачивается на такой высоте — это жутко, знаешь ли.

Ее слова заставили Адельхейд действовать от обратного. Она принялась еще сильнее раскачивать сетку, ожидая, когда Савада взвоет и попросит пощады. Но Савада не спешила и молчала, наверняка сдерживая истошный визг из последних сил.

Адельхейд, наверное, часа пол раскачивала сетку влево и вправо, но Савада, видимо, была упряма и легко не сдавалась.

— Незачем упрямиться, — крикнула ей Адельхейд, заметив, что внизу собралась приличная толпа. — Я могу так продолжать до самого вечера или даже до утра.

— Ох, — выдохнула девчонка, прикрыв рот рукой. — Я в ужасе, но глава студенческого совета должен быть крепким орешком. Ты не представляешь, как сильно будет возмущен Кёя, если я все-таки подпишу эту бумагу.

Адельхейд победно усмехнулась. Оставалось только дождаться, пока слабая девчонка сдастся. Уж упорства и терпения у нее хватит.

* * *

Сетка мерно раскачивалась из стороны в сторону. Солнце приятно грело. Невыносимо тянула дремота и мне с трудом удавалось подавлять зевки. Немного мешали шум внизу и школьники, его производящие, но у меня были под юбкой шорты, так что ничего страшного. Не знаю, как еще не догадалась эта Сузуки Адельхейд, как она представилась, но я получала неподдельное удовольствие, просто раскачиваясь в ее сетке, как в гамаке. Сюда бы еще холодный коктейль, м-м-м. Но и так хорошая возможность вздремнуть.

Все удовольствие прервал холодный голос, заставивший открыть сладостно прикрытые веки:

— Что ты здесь делаешь?

— Ты еще кто такой? — поинтересовалась у него девушка в незнакомой форме, которая сегодня была спонсором моего отдыха.

Кёя ее проигнорировал, ожидая ответа от меня.

— Меня поймали в эту сеть, разве не видно? — ответила я.

Хибари, скрестив руки на груди, нехорошо прищурился. Сетка предательски продолжала раскачиваться, хоть Сузуки оставила ее в покое. Мне казалось, эти серые глаза видели меня насквозь.

— То есть это и есть твое оправдание? — уточнил он. — Ты хочешь убедить меня, что тебя остановила девушка, поймавшая тебя в веревочную сеть, и поэтому ты сейчас здесь, а не занята своими непосредственными обязанностями главы студенческого совета?

Не верит, как пить дать, не верит.

— Ей, Хибари, тут вообще-то толпа народу, — пришел мне на помощь рыжий. — Конечно, босс не может высвободиться!

— А ты тогда зачем? — спросил Кёя и тут же с разворота врезал ему тонфа, появившимся в руке.

Конрад схватился рукой за ушибленное место, но смог устоять на ногах.

— Если собираешься покрывать ее, то не передо мной, — тихо, с угрозой, посоветовал ему Хибари, и хоть мне не было видно, уверена, что пронизывал его стальными глазами.

Конрад наградил его хмурым взглядом и ничего не сказал.

— Кёя, оставь его, он не может иначе, — попросила я.

— Ты — Хибари Кёя? — уточнила Сузуки, пристально рассматривая повязку Дисциплинарного комитета.

— Верно, — холодно-официальным тоном отозвался Кёя. — За потворство и содействие Саваде Акире в уклонении от ее прямых обязанностей главы школьного совета я вынужден наложить на тебя наказание.

Адельхейд дернула бровью, явно начиная подозревать, где, кому и в чем она потворствовала.

— Она водила меня за нос? — уточнила Сузуки.

— Незнание не освобождает от ответственности, — прозвучало так же холодно, но надменно. — Представься.

— Сузуки Адельхейд, — девушка не уступала ему в ледяной стуже. — Глава комитета Ликвидации. С сегодняшнего дня Дисциплинарный комитет закрывается. Администрация школы полностью согласна. Мне осталось получить подпись главы студенческого совета, и сейчас я намерена это сделать.

— Хм-м-м? — заинтересованно протянул Кёя и усмехнулся: — Похоже, ты настроена серьезно.

— Видишь, Кёя? — поспешила влезть я. — Она хотела получить с меня подпись, но я ни за что не позволю заменить Дисциплинарный комитет.

— И это совершенно не связано с тем, что ты ее одурачила себе в угоду? — насмешливо спросил он, слегка свесившись вниз.

Похоже, Кёю не так легко обвести вокруг пальца. Он определенно не собирается отвлекаться и забывать о том, что я полдня ничего не делаю. Тогда сменим тактику.

— Сузуки-чан, — позвала девушку. — Я все еще придерживаюсь своих слов. Сможешь убедить Кёю — я подпишу бумагу.

— Мы с тобой позже поговорим, зверек, — отрезал Хибари. — Сейчас я намерен разобраться с одним травоядным.

— Значит, ты хочешь драться? — Адельхейд, кажется, не удивилась такому исходу и с готовностью потянулась к чулкам.

— Твои действия недопустимы, — холодно отозвался Кёя.

Секунда и они оба молниеносно достали оружие и сорвались в бой. Хоть Кёя в основном уклонялся, но Сузуки на удивление была хороша. Даже слишком. Он мог бы и не сдерживаться. Хотя мне, например, возможно, было бы уже сложно противостоять такому уровню боевых умений.

С крыши, которую я не могла разглядеть, послышался оживленный крик какого-то парня:

— Он даже не вздрогнул, когда показалось прекрасное нижнее белье Адельхейд! Что за парень!

Ее белье со своего ракурса я, пожалуй, могла рассмотреть даже получше всех остальных. Вот поэтому я ношу короткие шорты. Не слишком удобно, но необходимо.

Затем оттуда же послышался крик Гокудеры:

— Ты пришел, Десятый!

А затем, буквально в ту же секунду, Адельхейд использовала пламя. Всего на мгновенье, для того, чтобы провести атаку, поэтому я затруднялась сказать, какое именно это было пламя. Склоняюсь к тому, что она тоже Облако, но не уверена. От атаки, усиленной пламенем, Кёя не смог уклониться до конца, сапог задел его лицо лишь краем носка, а в следующую секунду он ударил тонфа. Сузуки отлетела от удара и сгруппировалась, быстро поднявшись обратно и приняв боевую стойку. Сумела избежать основного урона, похвально.

— Наконец-то ты стал серьезным, — сказала Адельхейд, вытерев с губы кровь.

— Да, — подтвердил Кёя, которого, видимо, также насторожило пламя. — Теперь я изобью тебя до смерти.

Они помчались в атаку. Оба. Синхронно. И между ними неожиданно вылетел Тсуна, чей поступок сейчас был схож с прыжком на автостраду. Ответили они, скорей всего, рефлекторно, поэтому Тсуна так же синхронно получил по лицу тонфа и сложенным металлическим веером. И, видя выражение лица Тсуны, я, честно говоря, заподозрила, что двойной удар вышиб ему последние мозги.

— Что ты делаешь? Ты, — с остужающим холодным негодованием спросил его Кёя, который явно хотел продолжить фразу парой метких оскорблений.

— Хочешь умереть? — Адельхейд выглядела более взволнованной.

Тсуна сел на пол, держась за пострадавшую голову обеими руками, и запоздало воскликнул от боли, а затем обернулся и возмущенно крикнул себе за спину:

— Реборн! Что ты делаешь?!

— Это работа босса — останавливать бессмысленное сражение! — ответил ему аркобалено с подозрительно довольной интонацией.

Такое ощущение, что он смерти его хотел. Хотя с другой стороны — раньше Тсуна бы сразу, как минимум, потерял сознание от таких ударов, а то и вовсе получил несколько переломов. Все-таки пламя нашло выход.

Пока Тсуна возмущался и пытался отругать Реборна, я попыталась тихо позвать:

— Рыжий! Рыжий!

Конрад, видимо, меня не слышал, а я боялась звать громче, опасаясь, что Кёя вспомнит обо мне раньше. К сожалению, меня услышал братец, который тут же громко воскликнул так, что слышали все, даже, наверное, ученики, наблюдающие снизу:

— Имото, что ты здесь делаешь? И почему в сетке?!

Хибари опустил глаза вниз и прищурился, глядя на меня, и от этого взгляда меня одолели нехорошие предчувствия. Кёя их оправдал, схватив основание сети и дернув его с силой вверх, так, что я повисла на какое-то мгновение в воздухе, а затем могла бы упасть на крышу и отбить себе пятую точку. Но послышался звук стираемых подошв ботинок, я приземлилась на что-то менее твердое, и меня обхватили руками:

— Поймал! — победно воскликнул рыжий, на котором я лежала.

Я ободряюще ему улыбнулась и попыталась выбраться из сетки, но она неожиданно сама разорвалась, и мое ухо попало в тиски.

— Кёя, не тяни! — попросила я, вынужденно поднимаясь на ноги.

Хибари перестал тянуть за собой и замер, сверля меня взглядом, который обычно пробуждал в учениках средней Намимори приступ сознательности.

— А что же мне еще делать? А, зверек? — Кёя снова потянул за ухо, заставив приблизиться к нему и поморщиться от боли.

— Хибари, отпусти Киру-чан! — не выдержал нападок Кёи Рехей, который тоже находился на крыше. — Что бы она ни сделала, ты не можешь делать ей больно!

— Правда, Кёя, — поддержала его я. — Ты ведь сам признал, что я уже не маленький зверек, верно?

— А от своих обязанностей по-прежнему увиливаешь и бездельничаешь, — возразил Хибари. — Вчера, если помнишь, ты вообще полдня лежала в кабинете на диване и даже не двигалась.

— Я переворачивалась! — возмутилась я таким обвинениям.

— Но заставив своего зверя работать вместо себя и добровольно сдавшись, чтобы побездельничать, — ты превзошла саму себя.

— Мы работали по очереди, — напомнила ему о равноправии, так как Бес меня в тот момент подменял.

— Я очень рад вас выслушать, — услышала я отчего-то повеселевший тон Реборна, — но у нас гости.

Он заставил вспомнить, что мы тут не одни, и осмотреться. Кроме Тсуны, Гокудеры, Ямамото, Рехея и Конрада, присутствовали незнакомые ученики в той же форме, что была на Сузуки. Под всеобщими взглядами эта группа собралась в кучку, отвечая настороженным молчанием, будто мы сейчас на них нападать будем.

Адельхейд я уже успела рассмотреть ранее. Она была высокой красивой девушкой, но излишне строгой. Собранные в высокий хвост волосы и зачесанная назад челка, кроме одной пряди, вместе с внимательным острым взглядом заставляли быть с ней настороже. Я уже молчу про острые каблуки, боевые веера и перчатки без пальцев. Кроме того, девушка была явно довольно смелой. Длина юбки была где-то на грани приличия. Чулки в Японии воспринимаются не столь вульгарно, как, скажем, будь у нее глубокое декольте, но школьницы обычно в чулках не ходят. Хотя она явно по возрасту не подходила для школьницы.

Рядом с ней стоял высокий толстячок, с пухлыми щеками и губами, объёмным пузом, безобидным взглядом и крестовидным шрамом на левой щеке.

Третий парень, также отличающийся высоким ростом, накрутил на голове бандитский 'багет' наподобие того, что носил Дисциплинарный комитет. Лицо у него также было чисто бандитское, да и выглядел он тоже куда старше, чем ученик даже старшей школы. Руками он упирал бамбуковый синай в пол. Не мечник. Мечники так с мечом не обращаются. Скорее похоже на хулигана, которому все равно, что держать в руках — скалку, биту или синай. В общем, такие просто создают вид крутости.

Четвертый был чуть ниже ростом. Внешность и телосложение самые обычные, хотя парень не хилый. Он носил очки. Стоял уверенно, так же как и Адельхейд, уперев руку в пояс.

Прямо перед ними, в подобии окружения, оказался низкорослый рыжеволосый парень. Он едва доставал Сузуки до груди. Выглядит побитым и уставшим. Обе щеки и нос заклеены пластырями, но руки, а именно костяшки пальцев целые — он не дрался, его просто били. Тем страннее было видеть, как выстроились остальные, будто защищая его.

Последний... последняя... э-э-э... последнее непонятное нечто в странном костюме, практически лысое, но с редкой челкой, сидело на заборе. Про эту персону сложно было сказать что-то конкретное. Но, видимо, экстраординарный внешний вид его или, скорее, ее, судя по небольшой груди, беспокоил даже меньше, чем Луссурию.

— Они принадлежат к семье Шимон, — услышала я пояснения репетитора. — Эта мафиозная семья приглашена на церемонию наследования Вонголы.

Его слова будто ударили по железному гонгу, и звон, казалось, все еще не утих в ушах, когда аркобалено залез рукой в карман пиджака и извлек оттуда конверт, который протянул мне:

— Девятый просил меня лично передать тебе приглашение.

Рука Кёи на моем ухе разжалась сама собой. Я потянулась, приняв конверт, и аккуратно раскрыла его во всеобщей тишине, которую прервал испуганный и взволнованный голос братца:

— Имото, это не то, что ты думаешь! Я не давал своего согласия! Я ничего об этом не знаю!

Я вчитывалась в строки, понимая, что Реборн уже ему говорил, раз Тсуна не задает вопросов. Просто братец пытался дать задних и сейчас продолжает это делать. Не могу его винить. Похоже, его, как обычно это делает Тимотео, просто поставили перед фактом.

Обращение в самом начале и печать пламени ясно говорили, что письмо адресовалось мне, что значило — это не задумка Реборна. Письмо настоящее. Официальное. Написанное красивым витиеватым почерком.

— Не обращай внимания! Это просто Реборн шутит! — продолжал убеждать меня Тсуна, нервно размахивая руками. — Клянусь, ничего особенного!

Реборн не выдержал, подпрыгнул и врезал ему с ноги по лицу, заставив упасть:

— Приди уже в себя! — он приземлился и продолжил, как ни в чем не бывало: — Церемония наследования Вонголы состоится через семь дней. Она будет ни на что не похожа. Во время нее будет официально представлен Десятый босс Вонголы.

Хоть я смотрела исключительно на расплывающиеся перед глазами строчки в письме, могу поклясться, что аркобалено смотрел на меня в ожидании реакции. А я... Я не могла ничего понять.

— Разве не слишком рано для этого? — спросила, ощущая, как захрипело внезапно пересохшее горло. — Тсуна даже среднюю школу не закончил, я уже молчу про старшую.

— Девятому известно о нашей битве с Бьякураном, — ответил Реборн. — Думаю, поэтому он принял решение. Он предупредил, что также пригласил Варию.

Я молчала. Реборн ждал моих действий, а я... не знала, что тут даже сказать. И еще это приглашение лично для меня. Надеется, что я приму Тсуну и подчинюсь, либо подниму бунт и он сможет его подавить? Даже если этого бунта вовсе не будет, якобы его 'подавить' очень даже можно. Да еще и Вария... С одной стороны — они дополнительная сила в мою пользу, но также он может попытаться задавить нас обоих одним махом.

Там будет много свидетелей. Об этом же говорил Реборн, отвечая на вопросы парней, также ничего об этом не слышавших. Его голос и их вопросы с удивленными, а то и восторженными таким событием восклицаниями звучали будто где-то за стеной, настолько приглушенно. Будут не только лидеры Вонголы, а и другие семьи в качестве гостей. Меня пригласили как отдельную сторону, но все-таки близкую к Вонголе. Вроде бы и проявили уважение, но, скорей всего, я буду там в качестве бедного родственника. А еще интересно: что думает об этом папаня? Нана провела со мной воспитательную беседу. Не так, как Кёя, но тоже довольно нудно, зато коротко. И все? Не может быть, чтобы то фото с Занзасом переменило мнение обо мне Емитсу. Он скорей бы попытался придушить босса Варии, а меня спрятать подальше.

— Время, наконец, пришло, Десятый! — со счастливой улыбкой обрадовался Гокудера.

— Нет, нет, нет! — отрицательно мотал головой Тсуна, пребывая в панике. — Я совершенно не согласен с этим!

Гокудера его не слышал, утирая рукавом повлажневшие глаза. В общий ореол идиотизма и игнорирования Тсуны добавилась и беззаботная улыбка Такеши:

— Здорово, Тсуна! Поздравляю!

Церемония, как ни странно, будет в Японии. Приглашение уточняло, что его проведут на острове. Я могла взять с собой хоть всех своих хранителей. Жест доброй воли или....

— Это жест доброй воли, — подтвердил мои мысли Реборн. — Думаю, после церемонии Девятый предложит тебе место Советника или... вы найдете иное решение.

Я могла, так сказать, уважить его, пойти и согласиться... или отказаться. Могла даже не идти, что автоматически означало продолжение холодной войны, которая могла в любой момент перейти в горячую стадию. А может быть, во время разговора с Девятым он сделает предложение, от которого я не смогу отказаться. И честно говоря, при этой мысли начинает что-то сосать под ложечкой. Страшно. Я боюсь с ним встретиться вот так, один на один. В таких условиях могут даже убить.

Семья Шимон, а конкретно парень в очках в данный момент громко возмущался, что Реборн говорил о их семье слишком снисходительно. Я даже не знала, о чем они, так как благополучно все прослушала. Да и, если совсем начистоту, эта семья Шимон волновала меня в последнюю очередь. После нашего пребывания в будущем дольше положенного в мире случилось несколько крупных катаклизмов и, вероятно, благодаря играм Бьякурана, они еще будут продолжаться некоторое время. Именно из-за такого землетрясения Шимон якобы и перевелись к нам. Кёя получил документы на некую семерку переведенных учеников, счел это подозрительным, но мы и подумать не могли, что будет церемония наследования и передача титула Десятому боссу Вонголы.

Поднявшийся на крышу учитель физкультуры размахивал деревянной палкой, возмущаясь тем, что мы тут устроили. Народ снизу разгоняли другие учителя.

Реборн незаметно исчез, Тсуна с парнями и Шимон потянулись к лестнице под крики учителя. Прогнав практически всех, физрук осмотрел крышу и возмутился:

— Савада, тебе особое приглашение надо?! Марш вниз! А вы чего застыли?! Сасагава! Эрнесто! — учитель запнулся на Хибари. Видимо, за всей этой толпой главу Дисциплинарного комитета он не разглядел. Обычно Кёя как-то совершенно не терялся в толпе. Зато его голос мгновенно изменился, став растерянным: — Хибари-сан, не знал, что вы здесь.

— Все, что касается Савады Акиры, находится под моей ответственностью, — сухим официальным тоном ответил Кёя. — Подобные инциденты с ее участием находятся под моей юрисдикцией.

— Хорошо, я понял, — заверил его учитель, отступая к лестнице. — Тогда оставляю все остальное на вас, — после чего закрыл за собой дверь.

Кёя посмотрел на меня, так же как и остальные. Выдохнув я призналась:

— Мне нужно время подумать.

* * *

Вернувшись домой, я сразу же завернула на кухню. Нана развешивала белье на улице, в то время как Ланчия хозяйничал за плитой. Нана все еще следила за его действиями, поправляя в нужный момент, но передача части домашних обязанностей мужчине не только освободила меня от домашней работы, но и позволила незаметно утаскивать с кухни еду.

— Вот, Акира-сан, — Ланчия поставил тарелку, накрытую крышкой, на небольшой чайный поднос. — Одну минуту, я второе положу.

Он помогал мне скрывать от Наны, что у нас появилось на один лишний рот больше. При таком количестве нахлебников приходится готовить много еды, поэтому пропажа одной порции не слишком заметна. Самому Ланчии я запретила подыматься ко мне в комнату, поэтому он всегда ждал меня. Возможно, он догадывался, кто наш гость, но эту тему не подымал.

Подхватив собранный чайный поднос, отправилась наверх по лестнице, прислушиваясь к каждому шороху. Мукуро уже третий день в доме, и мне все еще удается скрывать его присутствие от остальных. Больше всего меня беспокоил Реборн, так как именно он мог чисто из своей козлиной натуры сделать мне назло и рассказать все Нане. Боже мой, парень третий день сидит у меня в комнате и спит вместе со мной на одной кровати! Конечно, она уже дождаться не может, когда я выйду замуж, но вряд ли обрадуется такому повороту. Что касается Мукуро, то я уже привыкла в будущем просыпаться в его объятиях и уткнувшись в его грудь, ничего нового в этом не было. Правда, в этом времени он засыпал на другом конце кровати, ведь я пожалела его и не стала выгонять на пол, но утром я все равно просыпалась в том же положении.

Когда я уже была у своей двери, в коридор вдруг выскочил Ламбо, упер руки в бока, с самым негодующим и торжественным видом провозгласив:

— Я знал, что ты что-то скрываешь от Ламбо-сана, Кира! Ланчия дает тебе сладости!

— Нет, — шикнула я на него. — Не кричи.

— Простите, Кира-сан, — вымолвила гораздо тише появившаяся следом И-пин с виноватым видом. Вероятно, она понимала, что не стоит в это лезть, но ей тоже было любопытно. — Ламбо, не кричи.

— А я буду! — взвыл Ламбо громко. — Кира, ты ушла куда-то на целую неделю и не взяла меня с собой, а теперь забираешь все сладости себе!

— Это не сладости, — начиная раздражаться, оглянулась на пока еще пустой коридор и приоткрыла крышку, чтобы было видно, что в тарелке всего лишь суп.

От этого Ламбо стушевался, но быстро нашелся:

— Все равно! Ты от меня что-то скрываешь, значит, ты что-то задумала. Делись, или я всем расскажу!

Что-то решать придется быстро. Ламбо, когда не надо, мог быть очень настырным, и в том, что он примется орать, сомневаться не приходится.

Я снова оглянулась, но к моему счастью, похоже, Тсуна задержался после школы и до сих пор не выглянул на шум. Реборн, наверняка, вместе с ним.

Ламбо терял терпение, постукивая ступней. С тем, что я не все время дома, он как-то смирился, точнее, я его приучила. А вот такие повороты крайне нежелательные. Не сказать и прогнать — значит, потерять доверие и раскрыть всем тайну. Сказать — так он все равно эту тайну может всем выболтать. Язык он, по-моему, еще не научился держать за зубами. Ладно, это будет хороший воспитательный момент на будущее, а Мукуро сможет в случае чего спрятаться в иллюзии.

— Хорошо, я расскажу вам по секрету, но об этом никому не говорить, договорились?

Дети мгновенно вытянулись и с любопытством закивали.

— У меня в комнате мой друг, — продолжила я. — Он болеет, и пока он не вылечится, я разрешила ему остаться у меня. Помните, как вы птицу со сломанным крылом принесли? Вот и моего друга надо выходить.

Малыши состроили задумчивые мордашки.

— А ему очень больно? — спросил Ламбо, на что я кивнула. — Тогда я хочу тебе помочь за ним ухаживать. Ты же всегда где-то гуляешь, Кира, а у тебя друг болеет!

— Хорошо, — улыбнулась я. — Только никто об этом не должен знать.

— Мы никому не скажем, — кивнула И-пин, уже хорошо подучившая японский.

Приоткрыв дверь, зашла внутрь, пропуская их следом. Рокудо полулежа на кровати читал одну из книг, что была у меня на полках. Судя по обложке — развлекательный детектив. Хоть я была уверена, что он все слышал, но Мукуро с любопытством уставился на детей разными глазами.

— А это у него глаз болеет? — прямо поинтересовался Ламбо.

— Нет, такое бывает у некоторых людей, что глаза разного цвета. Называется гетерохромией, — хмыкнула я. — Дети, это мой друг — Мукуро, Мукуро, — это Ламбо и И-пин.

Рокудо не проявлял никаких настораживающих реакций. Парень сидел расслабленно и слегка улыбался. Ламбо подошел к нему, порылся у себя в карманах и достал леденец. Клубничный.

— Выздоравливай скорее, — пожелал он ему, протянув сладость.

— В следующий раз я принесу гёза, — сказала И-пин, смутившись от того, что не взяла ничего с собой.

— Ничего страшного, — мягко отозвался Рокудо. — Ты ведь не знала, что придешь сюда. Спасибо, Ламбо-кун.

Я взъерошила кудри малыша, одобряя такой поступок.

— Мукуро, если хочешь, можешь поиграть с ними во что-нибудь, — предложила я, поставив поднос на стол. — Только сначала поешь, пока все теплое.

— Хочешь, я тебе покажу все свои игрушки? — воодушевился Ламбо. — У меня есть коллекция карточек, большой грузовик, перышки цикад, мяч. И даже шашки, — заговорщицки заулыбался он, а потом опомнился. — Я их только на улице взрываю, Кира!

Мукуро тихо рассмеялся.

— Рад буду их увидеть, Ламбо-кун.

— Хорошо! — расцвел широкой улыбкой малыш. — Идем, И-пин, поможешь мне все принести.

Дети выскочили в коридор, а я прикрыла за ними дверь.

— Как прошел день, Кира-чан? — поинтересовался иллюзионист, присаживаясь на кровать. — Сегодня Кёя-кун уже не стукнул тонфа тебе по лбу и не задерживал допоздна?

— Спасибо, — фыркнула от смеха. — Я оценила, что его утром не было.

— Всего лишь утром? — приподнял он бровь слегка разочарованно.

Дело в том, что вчера я не смогла выбраться пораньше. Кёя поймал на попытке дезертирства из школы прямо после уроков и, несмотря на попытки к сопротивлению, посадил за стол разбираться с делами школы. Конечно, в процессе приведения доводов у меня появилась шишка на лбу, которую заклеили пластырем, чтобы под челкой не слишком было заметно.

Похоже, Мукуро все же приходит в себя понемногу. Думаю, он и раньше выбирался из комнаты на прогулку. А в том, что он перерыл все мои вещи в комнате — уверена, хотя все лежало на своих местах.

— Садись, поешь теплого, — снова напомнила я, присаживаясь на кровать.

— Спасибо, — улыбнулся он. — У вас всегда вкусная еда, и я помню, что это не ты готовишь.

— Ага, моя была бы, наверное, странной для тебя.

— Для меня и сейчас все странное, — сказал Мукуро и неловко замолчал, а затем перевел тему, прикоснувшись кончиками пальцев к моей ладони, которой я опиралась о кровать. — Ты выглядишь уставшей.

Конечно, я не слишком выспалась, так как сидела с ним допоздна, пока над потолком крутились иллюзии иллюзиониста. Мы разговаривали, но не всю ночь напролет. Хотя я все равно не могла оторваться от любования объемными картинами, что плавно перетекали одна в другую.

Вряд ли, конечно, Мукуро имеет в виду это. Он сам же первым говорил, что пора ложиться спать. Смысла что-то скрывать я не видела.

— Девятый назначил церемонию наследования через неделю и прислал мне это, — достала из сумки письмо, где все еще горел слабый оранжевый огонек.

Мукуро протянул руку, прося разрешения, и я отдала ему приглашение для ознакомления. Пока Рокудо пробегался по тексту письма на итальянском, я откинулась назад, заложив руки за голову. Думать о предстоящей церемонии не хотелось. При этой мысли изнутри поднимался неясный страх, пусть и слабый, но пронизывающий холодом все нутро.

— Реборн, кажется, еще не заметил ничего, — сказала я. — Ты молодец, хорошо прячешься.

— Он знает, — отозвался Мукуро.

Я удивленно посмотрела на иллюзиониста, напряженно вчитывающегося в текст, отчего его зрачки то и дело бегали туда-сюда по строчкам.

— Да? Странно, — спокойно протянула. — Я думала, он сделает какую-то подлянку. Хотя бы Нане скажет.

— Я думаю, он к тебе благоволит, — сказал Мукуро, отрываясь от письма.

Благоволит? Не думаю. Скорей поверю, что задумал еще большую подлянку. Он любит приходить с неприятными беседами неожиданно.

— Интересно, а знает ли он, что я покидала город два раза?

— Возможно, — пожал плечами Рокудо, ложась на кровать боком, лицом ко мне, и подложил руку под голову, рассматривая мое лицо немного сверху. — Но, если не лезет не в свое дело, значит, правильно делает, верно? Что важнее, Кира-чан, что ты собираешься делать?

— С церемонией? — уточнила я. — Пока что не знаю. Понимаю, что прятаться бесполезно, лучше заранее знать, что мне приготовил Девятый, но все равно нехорошее у меня предчувствие к этому всему.

— Тебе нельзя идти одной, — сказал он, пальцами осторожно погладив лежащие волосы. — Возьми с собой кого-нибудь. Я не только много понимаю в иллюзиях всякого рода, но и в намеках, которыми он будет говорить. Или ты захочешь взять с собой Хром?

— Я ведь уже говорила, что тебя никто не может заменить, — вздохнула я, взглянув на него. — Хром я попросила о помощи, потому что не смогла связаться с тобой, а Конрада оставить в одиночку на этом деле не могу. К тому же, ты не обязан выполнять такие мелкие поручения. Будь у тебя заместитель или помощник послабее, я бы попросила его о помощи, но это не поменяло моего мнения, что ты мой лучший выбор на роль хранителя Тумана.

От меня не укрылась едва заметная, но довольная улыбка Мукуро. Его глаза слегка прищурились, выдавая его радость. Странно, что ему нужны мои слова для того, чтобы это еще раз дополнительно подтвердить. Я чувствовала его отношение ко мне по небольшим прикосновениям и вот таким вот взглядам.

— Но на церемонию ты ведь позволишь мне пойти с тобой? — уточнил Мукуро, как будто сомневался в ответе.

— Разумеется.

Кстати, а что с хранителями Тсуны? У него ведь должен быть полный набор, как у главной звезды вечера.

Глава 26

В этот самый первый вечер, так как я отложила дела студенческого совета, у меня было много времени подумать. Правда, лучше всего думалось в тишине и одиночестве, а не в компании Ламбо, который притащил 3D очки и теперь, рассматривая книжку с картинками, пытался смотреть так же, как смотрел красным и синим глазом Мукуро. Иллюзионист с этой ситуации как-то по-доброму незаметно посмеивался и подыгрывал. Не знаю, видели ли таким Рокудо когда-либо еще, но он казался в домашней одежде совершенно другим. Все втроем, вместе с И-пин, они склонились над детской книгой, а я лежала на кровати и пыталась принять какое-то решение. Прийти к какому-то единственному выводу, что мне следует делать.

В текущей ситуации с хранителями Девятый тут же организовывает для Тсуны церемонию, будто его совершенно не волнует, кем будут ближние следующего босса и будут ли они вообще. Но это еще ничего — он может провести со мной беседу, чтобы я отступилась и он мог вернуться к прежнему составу. Все-таки у Ямамото, как сказал Реборн, теперь в руках уникальная техника Вонголы и куда-то на сторону его не захотят отпускать. Зато и давить сильно не станут — будут его заманивать и давить на меня. То же самое и с остальными, ведь всех хранителей для Десятого отбирали со всех сторон. Слабое звено лишь я. Удали меня, заставь отказаться от них, и у ребят другого выхода не будет.

Итак, что мне может предложить Девятый? Надавить, чтобы вернулось все на свои места, и передать на руки Емитсу? Может, поэтому папаня и не подает признаки жизни, что знает — я от него никуда не денусь. Второй вариант: предложить место следующего советника с перспективой ученичества еще лет десять-двадцать, а потом с заменой Емитсу на его посту. При этом у Емитсу, по-моему, тоже нет хранителей, как и у Каваллоне, по крайней мере, ни одного из них папаня не приводил домой. Значит, условие с отошедшими к Тсуне хранителями снова сохраняется. Так-то они будут верными не только мне, но и Вонголе. Или третий вариант: для меня и босса Варии делают засаду и ловят/ранят/заключают в ледяную тюрьму/убивают за мнимую попытку переворота. При таких вводных у меня и выбора другого не будет, как слушаться Девятого с Емитсу, если жить хочу.

Понятное дело, меня ни один из вариантов не устраивает. Но проигнорировать церемонию — это значит просто отсрочить неизбежное. В следующий раз я могу быть не готова к подобному, ведь они подберут самый неудачный для меня момент. К тому же еще и Тсуна. Он все еще не хочет становиться боссом Вонголы, но не сомневаюсь, что его вновь попытаются убедить, как переубедили на битвах за половинчатые кольца. Тогда Тсуна быстро очухался, но момент все же был, и им могут воспользоваться. Но это не самое важное. У него и раньше выбора не было, только братец этого еще не осознал, считая, что его протесты будут услышаны. Поэтому я исхожу из того, что церемония все же будет. Но что, если саботировать ее перед самым началом? Спрятать Тсуну... Нет, Девятый сошлется на несуществующие срочные дела Десятого, и церемонию просто перенесут. Тогда уговорить Тсуну прийти и прямо там, непосредственно при передаче титула, взять и громко отказаться? Ага, я же говорю о Тсуне. Он язык проглотит при такой толпе мафиози, а потом будет плакаться. К тому же никто не дает гарантии, что после такого Тсуна сможет уйти оттуда живым.

Не знаю. У меня целая неделя на поиски лучшего из всех этих неудачных развития событий. Надеюсь, появятся какие-то подсказки. В конце концов, Тсуна до сих пор против, и у меня даже предположений нет, как Девятый собирается получить его согласие. Стоит дождаться его действий, наблюдая за братцем, а потом уже думать, что делать и куда бежать.

Я спустилась вниз за чем-то вкусненьким. Меня встретила Нана, вышедшая из гостиной со штанами на подростка, и попросила занести штаны в комнату Тсуны. Судя по нитке с иголкой, она их зашивала.

Хорошо. Я взяла их, сумев побороть в себе неприятное чувство опаски, поднялась на второй этаж, думая о том, что Нана заметила его. Я раню ее таким отношением, но ничего с собой поделать не могу. Это лишь реакции тела, словесно или выражением лица я пытаюсь не выдавать это. И знаете что? Когда я свернула за угол, увидела исчезающую синюю дымку. Не одну меня мучала эта ситуация, из которой тоже пока что не было выхода.

Постучавшись и получив ответ, зашла в комнату братца, увидев его и того самого рыжеволосого паренька, примерно того же роста и комплекции, что и Тсуна. В смысле — самого низкорослого из Шимон. Братец, увидев штаны в моих руках, пояснил, что это не он их порвал и вообще штаны не его. Просто Козато Энма, так звали паренька, попал в передрягу с хулиганами, а затем туда же влип и Тсуна из-за Реборна.

Они действительно выглядели побитыми, с синяками и ссадинами на лицах, а сваленные на столе тетради были порваны. Правда, если у Тсуны горел огонек в глазах и выражение лица, как обычно, скакало, неистово меняясь мимикой, то паренек оставался безучастным. Мне он показался подавленным, вероятно, из-за той передряги. И то верно — только перевелся и в первый же день получил на орехи. Ну... Тсуна его развеселит, я думаю, они же оба влипли. Общие неприятности сближают. Обычно-то Тсуну хулиганы не трогали, а тут он сам вмешался в драку. Вроде как на помощь пришел, но только из-за Реборна.

Попрощавшись, отправилась к себе. Тсуна чуть позже, видимо, выпроводив нового знакомого, пришел ко мне с желанием поговорить. После стука Мукуро спрятался в иллюзии, а детей братец попросил зайти к нему в комнату поиграть на приставке. Стало ясно, Тсуна хотел поговорить один на один, и, к его счастью, Рокудо из тех, кто умеет молчать. Братец сел вместе со мной на кровать и признался:

— Я не знаю, что мне делать. И поговорить не с кем, кроме тебя, имото.

Видимо, я прохожу как последний вариант, но, странным образом — единственный возможный.

— Ты про церемонию наследования? — уточнила я осторожно.

Удивительно, что он ко мне пришел. Как бы все опять не испоганить.

— Да, — кивнул братец. — Гокудера-кун уже думает только о церемонии, Ямамото-кун, кажется, вообще по ее поводу не волнуется. Сказал делать, как сам знаешь, и умыл руки после того, как отдал мне кольцо Дождя.

— Дельный совет, — хмыкнула я, не удержавшись. — Думать своей головой.

Братец посуровел лицом, будто ему это не нравилось, но продолжил, привыкнув к моим комментариям.

— Энма-кун понимает меня. — Тсуна замолк и добавил: — Я думаю, что понимает, несмотря на то, что Вонгола — сильнейшая семья, а Шимон известна, как самая маленькая и слабая. Он тоже хочет сбежать от всего. Но Реборн сказал учитывать чувства Девятого, который подумал, что благодаря этой церемонии получится завести много новых друзей. И вправду, ребята из Шимон очень хорошо подружились со всеми, а Энма... думаю, мы могли бы стать друзьями. Но я ведь все равно не хочу становиться боссом.

Значит, Шимон... Что-то с ними нечисто, и очевидно, что Девятый намерен использовать их, чтобы переубедить Тсуну. Что именно он задумал, все еще не очень ясно. Шимон маленькая семья, возможно, чтобы защитить этих подростков от другой семьи, придется призвать мощь Вонголы? В который раз использовав эту силу, Тсуне придется признать, что она ему нужна. Конечно, только для защиты слабых и восстановления справедливости.

— Как я уже говорила, что бы ни случилось, что бы тебе ни говорили и куда ни давили, не соглашайся, если действительно не хочешь.

— Но в будущем я все же стал Десятым боссом Вонголы, — возразил он, посмотрев на меня разнесчастным взглядом. — Я, конечно, хотел стать сильнее, и мне нравилось, что у меня столько друзей, готовых прийти на помощь во время Конфликта Колец, но сейчас-то я понимаю, что все не так. Сейчас я знаю, что не хочу всего этого, но почему будущий я это сделал?

— Возможно, ты передумал, — пожала плечами. — Если начнешь сомневаться, вспомни, к чему все в итоге привело.

— А ты? — подумав, спросил он. — Ты так и станешь боссом Феникса?

— Да, — в ответе я даже не сомневалась. — Потому что я выбрала то, чем хочу заниматься, и иду к этому.

— Но ведь ты умрешь в том будущем! — взволнованно воскликнул Тсуна.

— Еще не известно, от чего я умру и умру ли я вновь в новом будущем, — снова спокойно пожала плечами. — Я хочу сказать, что незачем себя выворачивать и посвящать свою жизнь тому, что не нравится. Проблем тоже бояться не стоит, они в любом случае будут.

— А как же Гокудера-кун? — тихо спросил он, посмотрев в сторону. — Он ведь так мечтает сделать меня боссом Вонголы. Базиль-кун тоже ждет этого. Я с ним даже видеться не смогу, так как он работает на ЦЕДЕФ. Даже Дино-сан уверен, что я вынужден буду стать боссом, как он. Отказаться не выйдет, ведь он все же им стал.

Мда, со всех сторон обложили, и даже если Тсуна не хочет, вполне правильно понимая, чем занимается мафия, то уже думает о том, что ничего не получится. Следовало хорошо подобрать слова и сказать все помягче.

— Каваллоне стал боссом, потому что его убедил Реборн. Я так понимаю, он возглавил семью не по своему желанию. Как и в твоем случае, других родственников, имеющих кровную связь, не было, поэтому его семье грозила борьба за власть второстепенных наследников, каких-то дальних родственников через седьмое колено или тех, кто хотел таковыми быть и подделал документы. Это война внутри семьи, и многие могли бы погибнуть при этом, а другие семьи спать не стали бы и попытались бы отхватить более лакомый кусочек. В таком случае семья Каваллоне, его отца, могла бы вовсе исчезнуть, многие люди, которых он знал с детства, погибли бы, а если бы он все же одумался и взял бразды правления позже, когда подрос, то ему досталась бы жалкая кучка выживших и развалины. Так он бы тоже долго не прожил. Чтобы сохранить все это и защитить своих родных и знакомых, он стал боссом, будучи ненамного тебя старше, и это ему все доходчиво объяснил Реборн, так как Дино явно об этом не думал. Так что в его точке зрения, когда он говорит, что хочет защитить своих подчиненных, есть своя правда.

Глядя на то, как поник Тсуна, я продолжила:

— У тебя не совсем тот случай. Ты не видел и не знал эту Вонголу, пока не пришел Реборн. Он тоже тебе пытается сказать, что если ты откажешься, то в итоге получишь разрушенную внутренними дрязгами Вонголу. Но ведь тебе плевать на нее, поэтому есть Гокудера, Базиль, Хром, бедный беспомощный старик Девятый, надежды которого жалко не оправдать, и даже Ламбо, И-пин, Киоко, Хару — так как, чтобы их защитить, нужна сила. Только защищать придется от того, что они из-за нас связаны с Вонголой, оставаясь не бойцами. Энма тоже неправ. Он не сбегает, потому что знает: сбежать от мафии невозможно. Но можно отказаться становиться боссом в этой мафии. Сложно, но можно, и делать это надо с умом. Спрятаться под крыло сильных союзников, которым будет смысл тебя укрывать и защищать, но и самому, конечно, хорошо бы быть сильным, так как от всего защитить все равно не смогут. Это он, может быть, и пытается сделать — попасть под крыло Вонголы, подружившись с тобой.

— Энма-кун не такой! — горячо возразил Тсуна, похоже, все-таки приняв во внимание все остальное. — Если ты так считаешь, то куда мне-то спрятаться?

Тут уж я задумалась, подняв глаза к потолку, и стала размышлять вслух:

— Учитывая, что никаких выходов на сильных мира мафии ты не имел ранее... и сейчас тоже не имеешь. Каваллоне сам, видимо, под протекцией Вонголы, Занзас тебя презирает и предпочтет добить вместо того, чтобы морочить голову, Юни, которая осталась в долгу, управляет семьей, которой самой бы получить покровителя, а наш любящий папаня, Емитсу, будучи Внешним Советником, очень даже рад, что его сынишка станет следующим его боссом. Так вот, учитывая все это...

— Мне пиздец, — схватился Тсуна за волосы, с силой зажмурившись, и весь скрутился, опустив голову.

— Эй, это мои слова! — возмутилась, повернувшись к нему. — Только без паники, она уж тут точно не поможет. Я только хочу сказать, что у тебя все сложнее, чем у Энмы. Так как сильного покровителя на стороне тебе не найти, а настолько сильного, чтобы еще и посоперничал с Вонголой, найти сложно. Подошел бы разве что Бьякуран с Мельфиоре, но он станет тем, кем стал в будущем, только через десять лет, а тебе нужно уже сейчас. Так вот, тебе нужно протянуть в кресло босса другого кандидата, усадить его там и договориться, что после того, как он умостится там с удобством, он освобождает тебя от обязанностей.

Тсуна поднял на меня блестящие, как у котенка, глаза и с надеждой спросил:

— Ты станешь Десятым боссом?

— Да счаз, — фыркнула на такое предположение. — Я с Фениксом могу стать разве что страховкой и то, через время, когда наберу силу. Боссом станет Занзас.

— Он не станет, — замотал головой братец. — Точно откажется или пристрелит меня, — замотал еще усерднее. — Он ведь уже отказался от кольца Вонголы.

— Не знаешь ты эту самодовольную мудачью морду, — ухмыльнулась я. — Он отказался, чтобы к нему приползли и упрашивали, а он, весь такой сильный, красивый и всем нужный, как горячий пирожок, так уж и быть, придет и всех пафосно спасет. О, могу тебе гарантировать, когда в Вонголе начнутся дрязги, сильного лидера, который сможет все взять в ежовые рукавицы, будут ждать.

— Давай ты его убедишь? — снова с надеждой посмотрел на меня братец.

— Нет-нет-нет, я с ним говорила во время Конфликта Колец, — открестилась от геморроя. — Ты же своим заявлением все похерил и меня Занзас больше слушать не станет, считая, что я действую за твоей спиной. Так что придется тебе делать все самому, — увидев, что Тсуна поник, явно представив картины того, что с ним сделает босс Варии, я заверила: — Если что, я, конечно, помогу, но основную работу придется делать тебе. Никто за тебя не откажется от кресла босса, и только ты сам должен его попросить пойти навстречу, пообещав ему свою силу и протекцию. Услышав, что ты сам передал Занзасу, как более достойному, титул босса, гораздо меньше людей будут сомневаться в его праве быть боссом Вонголы. Это хорошее предложение. Он и так рассчитывает на титул босса позже, поэтому придется что-то добавить сверху.

Я видела, что Тсуна сомневается. Хмурится, думает, пытается перебороть свой страх и неуверенность. Возможно, потребуется время, церемония же назначена через неделю, но я все же здесь, и он может обратиться за помощью ко мне. А уж чтобы Занзас согласился и его не поимел в договоре, я прослежу.

— Ты в этом хорошо разбираешься, — помявшись, сказал Тсуна. — Почему ты против того, чтобы стать Десятым боссом? Мы можем сказать об этом Девятому, мне кажется, это будет проще, чем поговорить с Занзасом.

— Сомневаюсь, — только и сказала я, глядя на него, такого наивного. — Занзас выглядит опасным, но самые ядовитые змеи — это те, что выглядят безобидными.

Я не знала, как ему это объяснить иначе. Босс Варии очень грозный и пугающий, с ним действительно опасно иметь дело из-за его пламени Ярости и хренового характера. Но Девятый... Это как тягучие пески. Ты даже не заметишь, когда уже влипнешь, и все, что тебе останется — это безрезультатно брыкаться, в то время как он уже направит тебя по своей песчаной реке. Если будешь следовать его воле и расслабишься — выживешь. Если продолжишь сопротивляться — быстро умрешь. Поэтому самостоятельно выбраться из этой трясины практически невозможно.

* * *

Ради интереса, я присмотрелась к этим Шимон в течении следующих двух дней. Мне казалось, они не зря появились в Намимори, и пусть их роль, возможно, маленькая, но они ее все равно сыграют.

Адельхейд я уже видела и примерно знала, что она из себя представляет. Она предложила хороший откуп Кёе, чтобы его Дисциплинарный комитет мирно сосуществовал рядом с ее комитетом Ликвидации и они не мешали друг другу. Мне она тоже принесла взятку, и я впервые столкнулась с вопросом коррупции настолько близко. Нет, мне ничего не мешало подмахнуть бумагу о создании комитета Ликвидации, ведь именно моя подпись и личная печать (лапа Беса) должны утвердить ее. По правде, мне было совершенно все равно, будет там какой-то комитет Ликвидации или нет.

— Хм... — задумчиво протянула я, рассматривая стоящую перед моим столом высокую девушку.

Сама себе Хибари этим 'хм' напоминаю — так и знала, что он тем укусом меня чем-то заразил!

Адельхейд дернула бровью, но терпеливо дожидалась моего ответа. Передо мной на столешнице лежал пакет с весьма приличной суммой. Не такой, какую получили мы с видео за бой с Девятым, но по меркам школьника или студента — это огромные деньги. Вот почему бы сразу не прийти с таким предложением, раз так хочется урвать себе кусочек власти? Так же гораздо проще, чем разыскивать, угрожать и избивать людей. Вот если бы я отказалась — тогда можно было бы применить силовые методы.

Адельхейд девушка строгая и жесткая, требовательная, как Кёя, но... честно говоря, обвести вокруг пальца ее было проще простого. А она, похоже, лидер шайки Шимон. Она любит командовать, и я не заметила, чтобы кто-то из их группы мог ее усмирить. Конечно, я видела не всех, но большинство.

— Я пойду тебе навстречу, — решила, откинувшись на спинку стула и улыбнулась: — но у меня будет еще одно условие.

— Что за условие? — быстро спросила она, видимо, почуяв, что оно ей не понравится.

— Ты расскажешь мне, что за план замыслила Вонгола на ваш счет, и это останется между нами.

Сузуки задохнулась от возмущения, поэтому не сразу смогла подобрать слов, но разозлилась.

— Да кто ты такая, чтобы лезть в эти дела? Ты всего лишь сестра будущего босса, и мой тебе совет, девочка, держись подальше от этого. Бери свою долю, и закончим на этом, — она решительно развернулась и направилась к двери, цокая высокими каблуками сапожек.

Использовав пламя, я успела и появилась перед Адельхейд, уже почти взявшейся за ручку двери. Девушка явно была бойцом и быстро среагировала, с завидной сноровкой отскочив на таких каблуках. Остановилась, смотря на меня чуть расширенными глазами. В ее руках сами собой появились боевые веера. Видимо, не ожидала.

— Как я и сказала, либо ты говоришь, либо я начинаю вставлять вам палки в колеса, — спокойно вымолвила, чтобы она поняла — я не хочу драться. — Я понимаю, что это секретная информация, поэтому обещаю, что от меня об этом никто не узнает. Скажем, я бы оценила этот шаг и дала тебе даже небольшое финансирование для нового клуба, ну и конечно, если ты мне ответишь, мне не придется лезть с этим вопросом к другим членам Шимон.

Если в начале моей речи Адельхейд быстро собралась, в середине слушала внимательно, но мои слова совершенно не подкупали ее, — очевидно, получить из-за этого риска проблем от Вонголы было бы дороже, — то в конце она зло прищурилась. Она все же была лидером и чувствовала ответственность за других.

— Ничего особенного, — собравшись, выпрямившись и спрятав веера, сказала она. — Шимон маленькая и слабая семья, едва выживающая в мире мафии. Мы превратились в группу наемников, и нам дали задание — во время церемонии наследования будет имитация нападения. Нападающие возьмут нас в заложники, и Десятое поколение продемонстрирует свою силу.

— Потому что слишком рано для церемонии, Тсуне всего четырнадцать, — протянула я, утонув в ворохе мыслей. — Но ты недоговариваешь. Вы должны подружиться с Десятым поколением, это не секрет. Реборн сам передал это 'задание' от Девятого Тсуне. А иначе Тсуна абы кого спасать не будет.

Адельхейд снова рассматривала меня внимательным прищуром. Может быть, ожидала, что я разозлюсь, крича: 'Ах вы гады! Мы считали вас друзьями, а это всего лишь задание!'. Увы, я таких сцен устраивать не желала, поэтому просто отошла в сторону, открыв перед Сузуки дверь.

— Если скажешь кому-нибудь, Шимон пострадает, — сказала она, прежде чем выйти. — И я превращу твою жизнь в ад.

Вот так Сузуки стала набирать в свой новосозданный комитет добровольцев, которые к ней не слишком ломились, не желая противостоять Дисциплинарному комитету.

Гокудера бегал за тем странным созданием, которое оказалось девочкой, предпочитающей, чтобы к ней обращались Шиттопи-чан. Подрывник оказался помешанным на мистике и считал ее инопланетянином, что после всего получаса наблюдения стало казаться и мне. Она мало того, что странно выглядела, — эта девочка почти ни с кем не разговаривала, предпочитая игнорировать, а если вдруг и говорила, то это выглядело набором несвязанных предложений. Что-то вроде: 'Был полдень, квадратный корень из пи делили на два, поэтому радиус окружности равен длине пути, который пробежала кошка'. Гокудера был заинтригован и искал в этом хоть какой-то смысл с пылом исследователя. Иногда при этом даже забывая о драгоценном Десятом и его безопасности. А ведь уже было одно нападение.

Перед церемонией, когда официально оглашалось, что титул босса будет передан следующему, на предполагаемого наследника начиналась охота. Таким образом 'благожелатели' хотели ослабить семью. К счастью, с Тсуной продолжал ходить Реборн, и во время того нападения братец сам сумел справиться с нападавшим.

Мизуно Каору, который выглядел как бандит, оказался неравнодушен к бейсболу, и после уроков его легко было найти на бейсбольной площадке вместе с Ямамото. То ли парень втирался в доверие, то ли и вправду был не таким уж забиякой, каким выглядел — кто его знает. Он ни разу ни с кем в школе не подрался, а это о чем-то да говорит. Конечно, из-за внешности его опасались, но парень сам ничего такого не делал.

Рехей легко нашел общий язык с Аобой Койо, который перевелся в наш общий класс. Койо оказался парнем драчливым и вспыльчивым, но тоже вдруг (неожиданно-то как!) оказался неравнодушен к боксу. К сожалению, знания о боксе у него были довольно посредственные. Он знал правила, но не знал, кто выиграл в последнем чемпионате не то что Японии, а мира. Наверное, для него было неожиданностью то, что Рехей знал об этом практически все. Но это не мешало им вдвоем весело проводить время. Поэтому они на пару носились по Намимори наперегонки или проводили еще какие-то силовые соревнования.

Ояма Рауджи — тот толстяк с добрыми глазами — легко нашел общий язык с Ламбо, с которым подружился на детской площадке. Что он там делал, я, пожалуй, не буду углубляться. Малыш объезжал его, как мог: выманивал сладости, заставлял играть с ним столько, сколько хочет сам Ламбо, и наслаждался тем, что толстяк не злится и не пытается дать сдачи, если Ламбо ведет себя с ним грубо. Фактически Ламбо получил себе в распоряжение почти слугу. Ребенку досталась воспитательная беседа о том, что, если получаешь море полезного для тебя от кого-то, будь добр возвращать ему хотя бы свою благодарность. Конечно, Ламбо не слишком-то прислушался и забыл все очень быстро.

Като Джули я вообще не видела, этот парень прогуливал школу и на глаза не показывался, поэтому что-либо сказать на его счет не могу.

А вот Козато Энма... Они с Тсуной действительно нашли общий язык. Оба неловкие и безобидные, так что Тсуна его не боялся, приглашал к себе домой, хотя обычно редко кого звал лично — это за него делал Реборн — и думал, что они очень похожи. Но это было не совсем так.

У Тсуны глаза горели, и даже после каких-то неудач он отходил за пару часов, всегда бурно реагируя на все. А его настроение, как у обычного подростка его возраста, скакало от полного уныния и осознания своей безнадежности до ощущения, что он сможет стать сильным, умным и популярным. У Энмы же всегда, как я его видела, было выражение всемирной тоски и обреченности. Братец говорил, что Энму тяготит связь с мафией и ее жестокость, но видела я депрессию, которую вокруг никто не замечал. Даже его семья.

Мальчик был тихий, в потрепанной одежде и с такими же потрепанными тетрадями, все время будто пытавшийся казаться незаметным — можно подумать, что он просто часто становится объектом издевательств в школе. И это была правда. После школы он сбегал домой, но часто его встречали хулиганы, которые видели слабую жертву и требовали деньги. Но это, скорее, было следствием его подавленного состояния и полного безразличия к тому, что с ним происходит. По-моему, весьма очевидно, что в жизни парня случилось Что-то с большой буквы. Что-то настолько ужасное, что привело его к этой депрессии. Пока еще это Что-то не заставило его совершить с собой непоправимое, но ему требовалась помощь психолога. Таковой у нас в школе был, но... Вначале я не поняла, почему же никто не отправил парня хотя бы туда, а затем услышала в учительской, как учитель предлагал ему сходить, видя, что переведенный ученик стал объектом издевательств, но Энма отказался и быстро ушел. Ответ был на поверхности: это Что-то касалось мафии, поэтому никого постороннего втягивать было нельзя. Но почему же тогда никто из его семьи не помог? Почему его друзья, которые перевелись вместе с ним, не поддержали его, не разузнали, что с ним происходит? И снова ответ оказался на поверхности.

Я проследила за ним, узнав, где он живет, и обнаружила, что вся семерка снимает небольшой дом. Вечером я увидела Адельхейд за плитой, готовящую на всю компанию ужин, Койо, вывешивающего белье сушиться на улице, причем там были и здоровые штаны толстяка Рауджи, и лифчики Адельхейд. А выглядящий как хулиган Каору гладил форму на завтра. Совершенно ясно, что они все жили одни. В Японии это ничуть не странно, правда, обычно такие ученики живут в общежитиях при учебных заведениях, но опять же, если они хотя бы в старшей школе.

Ладно-ладно, некоторые из них явно старше положенного, не в этом дело. Никаких взрослых, ответственных за подростков, не было. Они были сами по себе. Хотя привыкли держаться вместе, и это было видно, когда Адельхейд спросила, не нужна ли Энме помощь, а толстяк Рауджи предложил проводить его домой, чтобы хулиганы не доставали. Энма вновь отказался, сказав, что сам справится. Этот разговор похож на каждодневный ритуал.

Вначале я думала, что это Что-то случилось только в жизни Энмы, но увидев, насколько привычны они к такому образу жизни, догадалась, что это Что-то случилось со всеми ними и Энма понимает, что всем так же нелегко, как и ему, а потому не хочет их грузить своими проблемами. Тот же Каору соответствовал всем признакам хулигана внешне, а значит, когда-то все же таковым был. Но и его жизнь хорошенько треснула, заставив измениться. Остальных это, наверняка, тоже коснулось, но признаки были не настолько заметными.

Опять же, логически размышляя: это Что-то касалось мафии и их маленькой семьи. Поэтому... что пришлось пережить самой маленькой и слабой семье Шимон, состоящей, похоже, всего лишь из этих семи подростков?

Правда, эта слабая маленькая семья снимала целый дом, а в Японии недвижимость очень недешевая. Да еще и взятки дали, но не сразу, что только подтверждало теорию — у них был спонсор. Так что я вновь убедилась, что Шимон пляшет под дудку Вонголы и лично Девятого. Только Вонгола могла подпустить кого-то настолько близко к будущему Десятому. Адельхейд мне не соврала.

Размышляла я об этих открытиях отнюдь не весело. Жалко было ребят, но как им помочь, я не видела. Даже втереться к ним в доверие за эту неделю — невозможная задача. А если взять их к себе в оборот, то мало того, что они пользы особо не принесут, так еще и я защитить их вряд ли смогу. Слишком я еще маленькая птичка для позиции покровителя.

Правда, как главе студенческого совета, это не мешало мне совершать попытки отловить хулиганов, что задирали Энму. Задача была безумно сложной, так как каждый второй так или иначе задевал парнишку с приметными темно-медными, почти красными волосами словесно, а Энма все покорно сносил и ни с кем в школе, как я поняла, не общался. Разве что с Тсуной, которому, кстати, в свое время удалось избежать травли. Братец видел, что Энму задирают, но вряд ли представлял, что порвать тетради или наставить тумаков — это далеко не тот максимум, который могут сделать хулиганы. Я говорю о настоящих унижениях. Энме тоже безумно повезло, что у него была Адельхейд, которая незаметно за ним присматривала с помощью комитета Ликвидации. Я могла не больше нее — только отлавливать забияк на поличном.

В дверь негромко, но требовательно постучали, отрывая меня от мыслей. Я спрятала Беса, дремавшего на диване, в его кольцо и разрешила зайти.

Каково же было мое удивление, когда я увидела Реборна в его черном костюме и шляпе с оранжевой лентой. На удивление у меня ничего не екнуло и не попыталось покинуть тело. Наверное, я была готова к его приходу, знала же, что сделает он это неожиданно. Так что его появление в кабинете студенческого совета ничуть не удивительно.

— Что ты решила по поводу церемонии, Акира? — поинтересовался он, прикрыв за собой дверь.

Осмотрев его, я не заметила ни злорадства, ни вредительства. Черные глазки-бусинки были полностью серьезны, без смешинок. Он запрыгнул на диван. Из-за своего небольшого роста, аркобалено мог лишь залезать на него, как делают маленькие дети, но это не соответствовало его представлению о себе как о суровом мафиози.

— Пока что не знаю, — пожала плечами, не желая выкладывать все свои размышления.

— Если ты переживаешь о безопасности, я тоже буду там, рядом с Тсуной, как его репетитор, — серьезно прозвучало для такого детского голоса. — После церемонии я могу пойти с тобой для разговора с Девятым.

— Без Тсуны? — заинтересовано приподняла я бровь.

— Без Тсуны. Не думаю, что Девятый захочет, чтобы Тсуна все слышал. Я думаю, Девятый предложит тебе место следующего Советника после церемонии или вовсе место Десятой перед церемонией.

Тоже понял, что не сходится. Состав хранителей Тсуны неполный. Но Реборн сделал другой вывод.

Прищурившись, рассматривала коротышку. Не шутит. Место Десятой? Серьезно? Нет, Реборн просто верит в, как там их... перерождения Первого Поколения. И если он понимает, что Тсуне выдали подходящее обмундирование для создания этого образа, то увидев все, что я творю с пламенем, примерял на меня ту же одежку. Я эту мысль не поддерживала, хотя мне она была бы выгодна для управления этим козлом. Просто... я, наверное, просто не хотела быть чьей-то копией, от которой ждут слишком многое, но которая никогда не оправдает ожиданий. Я ведь не хотела, чтобы Реборн видел во мне кого-то другого. Я хотела быть собой и получать признание только лишь за это. Но если так посмотреть, кто такой мне Реборн, чтобы получать его признание? Известный киллер, козел, садист, манипулятор, но никак не отец и даже не учитель.

— Если сомневаешься, попроси у кого-нибудь совет, — продолжил Реборн, видя, что я молчу. — Посоветуйся со своими хранителями, или даже можешь спросить меня. Кандидатуру Занзаса не предлагаю. Он скорее убьет за то, что Девятый выбрал не его.

Я думала о том, чтобы позвонить боссу Варии. Пока что у меня мало информации, но я собираю ее и планирую связаться с ним попозже. Если он не сделает этого раньше, но, будем честны, он наверняка этого не сделает.

— Значит, ты предлагаешь мне свою помощь в разговоре с Девятым, — сказала я и усмехнулась: — С чего такая щедрость?

Понятное дело, со стариком мне не тягаться. Даже если репетитор прав и Девятый предложит мне место Советника, он может поставить мне не самые удобные условия. А Реборн прямо предлагал свою помощь. На правах взрослого, который участвует в разговоре со стороны несовершеннолетнего.

— Ты обещала мне сходить на встречу с аркобалено. Прошлую мы пропустили, так как были в будущем, а собрать всех вновь не так уж быстро. Мы, аркобалено, раскиданы по миру. Но я знаю, где сейчас Ария — нынешняя владелица пустышки Неба. Она умирает, и скоро ее сменит Юни. Проклятие аркобалено Неба в коротком сроке жизни, поэтому я и зову тебя сейчас к ней. Ее состояние резко ухудшается, и ты можешь подсказать почему.

— Но ведь это была плата за твою услугу, — нахмурилась я. — К тому же, я не знаю, смогу ли чем-то тебе помочь. Не жди, что я смогу ответить на твои вопросы.

Что-то он недоговаривает. Никто не предлагает свою помощь дважды за одну услугу — уж точно не Реборн. Он, конечно, часто покрывает меня, но... это было, когда он пошел на спор. Спор с хранителями решен, а он до сих пор предлагает меня покрывать перед Девятым. Реборн слишком много вкладывается в меня, а значит, много ожидает.

— Я готов рискнуть, — хмыкнул аркобалено. — Никто не может дать даже шанса, что все получится. Я не знаю ничего ни о проклятии аркобалено, ни о том, почему проклятие аркобалено Неба отличается от остальных, ни о том, почему Лар Милч в будущем приняла свою нормальную взрослую форму, а не это подобие. До сих пор у меня и у остальных были лишь предположения.

— У меня тоже одни предположения, — сказала я, все еще хмурясь.

— У тебя гиперинтуиция, а значит, эти предположения ближе всех к правде.

Гиперинтуиция! Да! Как же! А если я, как в случае с Лар Милч, посмотрю и вновь ничего не смогу толком ответить? Реборн сам не знает ответа и не видит подсказок, а уж у него в собирании таких пазлов опыта явно побольше будет.

— Просто сделай все, что сможешь. Этого будет достаточно и закончим, — бескомпромиссно сказал он, видя мои сомнения.

Вздохнула, чувствуя, что, если откажусь, Реборн на меня с ногами залезет и вцепится, как клещ. Что ж, помощь в разговоре с Девятым тоже не будет лишней, пусть Реборн явно о старике лучшего мнения. Или же просто считает, что раз босс сильнейшей мафиозной семьи, то можно все.

— Хорошо, я поеду с тобой к аркобалено Неба.

Глава 27

Отправляться в путь следовало немедля. Реборн пообещал, что путешествие займет не больше суток, но просто так уйти, без предупреждения, я не могла.

Вся наша братия собралась в аэропорту провожать нас в путь. Чего мне стоило убедить остальных отпустить меня практически в одиночку — отдельная песня. Мукуро был самым невинным, он пытался убедить меня вообще не ехать. Конрад Реборна уважал, он хотя бы в моей безопасности был уверен, но не доверял репетитору и всячески убеждал меня взять его с собой. Кёя просто попытался мне приказать не ехать, а когда я убедительно (очень убедительно) напомнила ему, что указывать мне не позволю, тоже сменил позицию на 'возьми меня с собой'. Рехей и Такеши в этом вопросе были более толерантны, искренне полагая, что смогу справиться сама. Хотя на волне общих требований взять с собой тоже захотели отправиться в путешествие. Довели до того, что я пообещала в следующий раз уехать, никому ничего не говоря. Напомнила о том, что я в будущем уже так сделала. Заткнулись. Задумались. Затем сказали 'день и не больше', иначе вызывают полицию, спецназ и спецслужбы.

Тсуна выглядел настолько облегченно, что я легко могла представить, как он машет платочком репетитору на прощание и просит не возвращаться. Правда, братец ничего так и не сказал, кроме стандартного пожелания удачи, так как Реборн вполне мог подгадить напоследок.

— Пока меня нет, сильно не буянить. Город оставить целым и невредимым, — давала я последние наставления.

— Да ладно тебе, Кира, — беззаботно отозвался Ямамото. — Что такого может случиться? Ты даже меньше, чем на сутки улетаешь.

— Смотри за ней, ладно? — громким шепотом обратился Рехей, присев на корточки возле Реборна.

— Может потеряться, связаться с какими-то низкосортными якудза, — продолжил Кёя, тоже обращаясь к аркобалено.

— Или хуже того — найти неподходящего хранителя, — закончил Конрад.

— Эй, вы! — повысила голос от возмущения. — Я вообще-то тут стою! И хранителя Урагана на стажировку уже приняла.

Не успели парни как-то переварить эту новость, как появился упомянутый. Пришел последним.

— Ищ-щи-щи, — донесся смех Расиэля, который шел в сопровождении своего бессменного слуги. — Это я. Акира сказала, что вы меня будете тренировать с пламенем, пока она в отъезде, поэтому никого из вас не берет.

— Тренировать, — кивнул Конрад, расплывшись в опасном и каком-то предвкушающем оскале.

Рехей посуровел, Кёя не изменился в лице, но как-то неуловимо им потемнел. Для общей картины им не хватало только оружие достать. Хотя нет. За спиной Расиэля и его помощника появился из клочьев тумана Мукуро с ласковой улыбочкой и трезубцем в руках.

— Аха-ха, — засмеялся Такеши, сощурив глаза до состояния щелочек. — Ты прав, мы, похоже, все вместе весело проведем время.

Тсуна, незаметно сменивший дислокацию и оказавшийся на некотором расстоянии от толпы, пробурчал едва слышно:

— Чего же вы все такие страшные-то?

— Это твой шанс, — Реборн тоже проявил чудеса ловкости и подкрался за спину Тсуны, подпрыгнув и пнув его под зад. — У Киры новый хранитель, но он пока под вопросом. Ты можешь попробовать забрать его себе.

— Да сдался он мне! Ты чего пинаешься, Реборн?! — возмутился братец, потирая ушибленную часть тела.

У аркобалено ножки маленькие, но сил, благодаря пламени, много.

— А как же я, Реборн-сан?! — встрепенулся Гокудера, пришедший вместе с Тсуной. — Я ведь хранитель Урагана Десятого!

— Никто не говорит, что не может быть двоих подчиненных с атрибутом Урагана, и только один из них хранитель, — хмыкнул Реборн и как-то подленько улыбнулся. — Это также значит, что до церемонии может произойти замена.

Гокудера сглотнул и злобно уставился на Расиэля, у которого почти сразу с момента появления исчезла широкая улыбка.

— Забыла предупредить о еще одной негласной традиции среди моих хранителей, — вздохнула я, признавшись. — Каждого новичка текущие хранители проверяют на прочность, поэтому каждый следующий должен быть сильнее или хитрее. Так что, Расиэль, — подошла, положила руку ему на плечо и, посмотрев в лицо, пожелала: — живи.

— Это значит, что я должен быть сильнее всех остальных, — Расиэль снова расплылся в широкой улыбке, показав ровный ряд белых зубов. — Я — принц и легко с этим справлюсь.

'Ага', — удовлетворенно подумала я. — 'Заодно и самоуверенность урежут'.

Навыки у Расиэля были интересные. Он тоже тяготел к метательному оружию, а точнее к мелким ножам, иглам или чему-то такого же размера. Его не тренировали и не натаскивали, как Бельфегора, на что-то конкретное, но у этого принца тоже была смекалка. Думаю, дать некоторый отпор он сможет, но разве что хитростью, а для этого придется усмирить свое высокомерие и принять тот факт, что он не сильнейший. Они все тут передерутся, притрутся и установят его в их иерархической лестнице, а затем уже и я вернусь. И не придется ничего терпеть.

— А вот и наш сопровождающий, — Реборн обратил всеобщее внимание на бодренько бредущего в нашу сторону Шамала, который провожал глазами женские юбки.

Не знаю, почему Реборн сделал такой выбор. Когда я спросила у репетитора, тот ответил, что Шамалу можно доверять. В принципе, нам подошел бы любой взрослый для прохождения контроля, но, видимо, Реборн хотел оставить поездку при себе. Узнает ли о ней Вонгола, даже Реборну было сложно сказать, но он бы не расстроился, еще и обещал при любых претензиях к тому, что я покинула страну, взять все на себя.

— Ах, да, еще одно, — вспомнила я, взглянув на свою сумку, которая была больше, чем когда я сложила туда все свои вещи.

Открыв её, увидела хлопающего невинными глазками Ламбо. Сообразив, что его рассекретили, малыш схватил меня за штанину.

— Кира, возьми меня с собой! — завопил он.

Пока я пыталась отцепить ребенка, уговаривала его и передавала в руки Рехея, рядом со мной оказался Мукуро.

— Я бы тоже хотел так сделать, но это не сработает, так ведь? — так же невинно поинтересовался он шепотом, отчего я возмущенно на него уставилась.

— Веди себя хорошо, спи не меньше восьми часов и сладкого не переедай, — быстро провела рукой по его хохолку, с трудом до него дотянувшись, благо он наклонился слегка.

Объявили посадку в самолет и пришлось быстро прощаться. Так мы сели в первом классе все втроем. Когда во время полета Реборн отошел в туалет, я обратилась к Шамалу:

— Вы давно знакомы друг с другом?

Доктор заказал у проводницы жестяную бутылку пива и медленно потягивал ее, пребывая в расслабленном состоянии. Пока что он лишь поглядывал на даму через одно сиденье от нас. Она показательно отворачивалась, но Шамал вряд ли успокоится.

— С Реборном? — уточнил Шамал. — Да давненько уж.

— Насколько давно? — спросила я, пытаясь немного отвлечь его от дамы. — И где?

— Мы познакомились, когда он уже был аркобалено, — все так же расслабленно отозвался доктор. — Встретил в одном городишке Италии странного ребенка, который говорил, как взрослый, и утверждал, что он — лучший киллер, имя которого почти как легенда. Просил вылечить. Смеялись, ведь ребенок же, оружие даже почти смогли отобрать, и он сбежал, а я — за ним. А я что? Разные болезни бывают, и мне стало интересно, что это такое и откуда. Догнал и сказал, что помогу. Плата у него была, лишь бы вылечил. Но я не смог. Тогда попытался помочь хоть чем-то. Можно сказать, что я подарил ему жизнь. Он родился заново под именем Реборн. И все же это самый большой мой провал, хотя это и не болезнь.

— Но это называется проклятием, — хмурилась я, соображая. — Разве это не вредит ему? Он просто выглядит, как ребенок. Даже не коротышка, лицо и голос детские.

Шамал наконец перестал строить глазки даме и посмотрел на меня серьезно, как будто и не пил вовсе:

— Не вредит, в том-то и дело. Он полностью здоров. Пустышка у него на шее просто комок его пламени. Он даже может использовать его, когда нужно. Я излечивал болезни разного рода, в том числе никому не известные и связанные с пламенем, но с этим я разобраться не смог.

— Тогда что это? — почему-то шепотом спросила, смотря на него.

— Неизвестно, — неожиданно ответил Реборн, смотрящий в просвет между кресел, отчего мы отпрянули в разные стороны.

Аркобалено спокойно спрыгнул вниз, провожаемый взглядами людей, которые сидели в креслах за нами, обошел нас и сел на свое сидение, спокойно заметив:

— Могла бы и у меня спросить, Акира.

Почему так неловко-то? Как будто это я подслушивала.

* * *

Аркобалено Неба находилась в окружении своей семьи. Как сказал Реборн — это только одно из убежищ семьи Джиглио Неро, которая хоть и была жутко старой, но уже давно не столь влиятельной и сильной. Домик располагался в глуши. Прямо посреди леса. До ближайшего населенного пункта — несколько десятков километров. Добираться до старого особняка пришлось на машине.

Вездеход долго трясся по грунтовой дороге, которой даже не было видно. Реборн сидел на переднем сидении и сбивал преграды на пути выстрелами с пламенем Солнца, чтобы автомобиль мог проехать. Пешком, или тем более на коне, как предлагали нам, он не захотел. Поэтому я вздохнула с облегчением, когда вездеход остановился прямо перед домом. Деревья и кусты росли совсем близко. Выглядело все неухоженным и немного заброшенным.

Хоть семья Джиглио Неро была слабой и небольшой, но не хижина это. Далеко не хижина. Пусть дом и старый, весь покрытый плющом, а балкон второго этажа и вовсе провис.

Нас встречали пятеро взрослых мужчин-мафиози, среди которых я узнала молодого Гамму, которому было сейчас около двадцати, и еще одного мужчину с пирсингом, который в будущем носил кольцо Облака.

Реборн и Шамал первыми вышли из машины, попросив меня задержаться. Они о чем-то быстро переговорили со встречавшими, а затем Шамал открыл дверь, давая знак, что пора выходить. Мне вопросов никаких не задали и провели всех троих в дом.

— А где Генкиши? — полюбопытствовала я.

— Сбежал, — спустя долгую паузу ответил Гамма. — Получив известие о будущем, мы узнали о его предательстве.

И убить, наверняка, захотели. Так что Генкиши, наверное, где-то на пути к Бьякурану.

Шамала попросили остаться на первом этаже, вместе с остальными мафиози. Гамма пригласил нас подняться на второй этаж по лестнице.

Едва Гамма пропустил нас в комнату, видевшую и лучшие свои времена, все же сказал:

— Пожалуйста, сделайте все, что в ваших силах.

Столько боли было в его голосе, столько сожаления, сколько и надежды, что мы с Реборном чем-то поможем умирающей женщине, лежащей на огромной кровати с балдахином. Комната тоже была старой. Был какой-то запах затхлости, хотя здесь было чисто.

— Еще позавчера она была такой энергичной, — добавил он и затих.

— Гамма, — слабо улыбнулась ему Ария. — Реборн, не думала, что увижу тебя.

— Ты знаешь, зачем я пришел? — спросил репетитор, приближаясь к кровати.

— Да, — подтвердила она и снова слабо улыбнулась. — Не спасать меня.

— Ты?! — вскинулся Гамма, но его тут же остудила Ария.

— Не волнуйся, Гамма, — слабо улыбнулась она. — Как я и говорила, мое время истекло. Я не хотела верить, но Это передается из поколения в поколение. С моей матерью было то же самое. Если они смогут избавить от этой участи хотя бы мою дочь, я буду счастлива помочь, чем смогу.

Ария имела общие черты с Юни — это сразу бросалось в глаза. У нее тоже был небольшой рисунок под левым глазом в виде какого-то цветка из пяти круглых лепестков. Ее волосы были другого оттенка, хотя тоже темные. Лицо бледное, болезненное. Губы, такое ощущение, вообще обескровленные, имели синий оттенок. А ведь Ария явно не старше тридцати. Наверное, около двадцати пяти, просто выглядела она очень уставшей и измученной.

— Помогите хотя бы этим, — выдавил из себя Гамма, крепко сжав зубы и кулаки от бессилия.

— Я не доктор, — призналась я, чувствуя себя неловко от чужих ожиданий. — Если даже аркобалено Неба, которая может видеть будущее, не в силах разгадать эту загадку, то чего вы ожидаете от меня?

— Ты можешь больше, чем ты думаешь, — сказала женщина.

— Давайте только без выдержек из книг о придании уверенности, — закатила я глаза. — Можно сразу по делу?

— Ты!.. — Гамма явно был более несдержан в молодости и хотел было добавить что-то, но его перебила Ария.

— Я видела твое лицо, но не знала, когда ты придешь, — женщина протянула руку, будто желая прикоснуться к моему лицу, но я не горела желанием позволять ей это делать. — Так бывает с моим даром. Я вижу некоторые вещи из будущего, но никогда не знаю, когда и о чем они будут в следующий раз. Но когда ты родилась, я сразу это узнала. Будто весь мир встряхнулся.

На это я не нашла, что ответить. Бредни ли это умирающей женщины, или она действительно могла предвидеть то, что я помню прошлую жизнь и другой мир?..

— У тебя большая миссия в этом мире. Твое появление здесь связано с чем-то большим. Ты не просто так пришла сюда.

Пока я не могла подобрать слов или найти весомые доказательства в ее словах тому, что она говорит о перерождении, вопрос задал Реборн:

— О какой миссии идет речь?

— Не об одной.

— Женщина, — не выдержала я, — Вы будущее предсказываете или с высшими силами разговариваете?

— Не надо так беспокоиться, — улыбнулась она вновь. — Я всего лишь женщина, что предсказывает будущее и не может справиться даже с собственным проклятием. Я верю, что у тебя получится.

Недурно. Женщина явно смыслит в психологии и воодушевлении. По крайней мере, последняя фраза выглядит искренней и как сама собой разумеющаяся.

— Тогда... Начнем с пустышки? — предложила я.

Ария потянула блекло-оранжевую, почти желтую, едва светящуюся пустышку со своей шеи. Гамма помог снять ленту, на которой держалось украшение, через голову и, едва она попала мне в руки, пристально смотрел на меня, будто я собиралась сейчас же исчезнуть с такой драгоценностью. Отчасти он прав, но его босс мне доверяла.

Пустышка Неба практически ничем не отличалась от пустышки Лар в будущем. Слабое пламя Неба, уже практически исчезнувшее. Прикоснувшись к плечу Арии для сравнения и прогнав по ее телу слабую примесь своего пламени, я могла сказать лишь то, что ее центр Неба также очень слаб и уже почти потух. Она действительно умирала.

Что делать дальше, я понятия не имела. Поэтому принялась размышлять.

Знала я немного. Пустышки нельзя разделять с аркобалено. Чем большее между ними расстояние, тем больше боли они испытывали, и при достаточном разрыве могли вовсе умереть. Но Ария, равно как и Лар Милч, держала свою пустышку рядом, и все равно умирала. Правда, состояние Арии, как я поняла, резко ухудшилось всего за три дня.

Почему?

Ария — Небо. А Небо — хитровыдолбаный атрибут. У него все не так, как у других. У других — это определенные свойства. Небо нейтральная среда, без ясно выраженных эффектов. Но может приобретать свойства других атрибутов и свободно смешивается с ними. Кроме того, благодаря этому свойству, Небо может соединяться в связку с другими атрибутами. Вероятно, два других атрибута тоже могут быть соединены, но вряд ли будут смешаны. Так и люди с разным пламенем теоретически станут сильней при условии крепкой дружбы или родственных уз, но это все равно будет немного другое.

Так есть ли у Арии свои хранители? В своей семье на эту должность может претендовать разве что Гамма. В будущем он носил кольцо Маре, значит, и другие кольца из этой серии принадлежат их семье. Но ведь Ария — аркобалено Неба, и, по идее, места ее хранителей занимают другие аркобалено. Которые вообще занимаются своими делами по разные концы света. Похоже, в случае с аркобалено Неба все становится еще запутаннее. Только я думаю не о том. Я размышляю о свойствах пламени Неба, а нужно решить загадку, почему Ария умирает. Почему Лар Милч умирала? Почему в будущем вообще все аркобалено умерли?

Лар Милч лишь ускорила процесс, использовав пламя из пустышки в бою с Джинджер Бред. Вероятно, она могла бы протянуть еще некоторое время, ее состояние ухудшалось не так резко и быстро, как у Арии. Но Лар Милч незавершенный аркобалено, что бы это ни значило. Она что-то вроде полукровки? Не уверена, но точно отличается от остальных. А остальные аркобалено умерли быстро и в одно и то же время. Получается, все аркобалено умирают. Но Небо быстрее.

— Как и в прошлый раз, я считаю, что вы должны мне вначале рассказать, как становятся аркобалено, — вспомнила я.

Реборн с намеком посмотрел на Гамму, но Ария разрешила тому остаться и послушать. Сама же попросила Реборна все рассказать, и тот послушался болезную:

— Всего нас семеро, по одному на каждый атрибут. Предполагалась работа в команде, за которую хорошо платили. Когда мы встретились, нам назначили несколько миссий, а затем случилось это. В последней миссии мы поднялись на гору, где нас ослепил свет. Мы превратились в аркобалено, а наш наниматель исчез. На наших шеях появились разноцветные пустышки, которые были связаны с нами. Луче — бабушку Юни — обошла эта участь. Мы думали, ей повезло. Вскоре, родив Арию, она высохла так же быстро, а пустышка стала связана с Арией.

— После моей смерти она обязательно должна перейти к Юни, — добавила женщина. — Иначе она погибнет.

'Тот человек', — мгновенно поняла я. Пусть ответов не появилось, но я знала, что сказать:

— Вендиче, — Реборн и Гамма дернулись, а Ария напряженно посмотрела на меня. — У Вендиче ответ на вопрос, как вам выжить. Но они тоже ищут информацию о том человеке, что заправлял всем.

На меня продолжали напряженно смотреть. А что они хотели? Сколько информации дали, столько и получили.

— Остается надеяться, что это верный путь, — тяжело вздохнула Ария и неожиданно схватила меня за руку. — Моя дочь остается одна, и я больше всего на свете желаю ее защитить, уберечь от этого проклятия и всех бед. Никто, кроме нее, не сможет позаботиться о семье Джиглио Неро, поэтому, пожалуйста, позаботься о Юни, Савада Акира.

Едва она вымолвила это все больше и больше слабеющим голосом, цвет ярко-синих глаз Арии стал блеклым и потерянным. Зрачки застыли, а пустые глаза продолжали смотреть в мое лицо. Цепкие пальцы разжались, но я не могла и шевельнуться, не в силах оторвать взгляда. Казалось, ничего вокруг больше не было, одна темная пустота.

— Последняя воля умирающего, — спустя долгое мгновение тишины сказал Реборн. — Лучше ее выполнить.

Да чтоб тебя!

Я очнулась, выйдя из непривычного состояния заторможенности. Юни в будущем нужен был сильный покровитель. Ее семью желали уничтожить и разграбить многие, в том числе и сильные семьи, вроде Джессо. Юни ничего не оставалось, как сдаться добровольно и принять сильного покровителя. Но я-то тут каким боком?! Чтоб тебя, Реборн! Лучше бы ты Тсуну привел!

* * *

Сколько бы Реборн ни убеждал, что не оставит в беде Небо аркобалено, и раз уж помочь Юни -значит, помочь мне, но все равно я не сказать, чтобы была довольна. Сбросить на меня девочку, которой сейчас шесть лет! А мне тринадцать! О чем эта женщина вообще думала?! Если бы она знала, что Реборн не оставит Юни в беде, то и просила бы владельца желтой пустышки об одолжении! Реборн рядом с ней стоял, как и я. Он взрослый в теле ребенка, но у него и возможностей со связями больше. Разве не разумней попросить всех аркобалено позаботиться о Небе, которое вроде бы даже их? Но нет, аркобалено не были в том смысле хранителями. Они просто изображали эту связь, а в реальности оставались чужими людьми и плевать вообще-то хотели и на Небо, и на других аркобалено. Раздражает! На меня ничем не давили, не подкупали и ничего не предлагали, просто попросили. Но эта просьба была особенной, вроде той, о которой попросил Реборна отец Дино. Ее нельзя было так просто проигнорировать, но и девочке с ее семьей я ничем помочь не могла, ведь положение нынешнего Феникса даже хуже, чем у нее.

Именно поэтому я сразу же сказала, что не могу выполнить эту просьбу и, тем более, не могу позаботиться о Юни.

— Мы только сегодня узнали от босса о местоположении Юни, — сказал Гамма, бледный и с болью смотрящий на тело женщины, лежащее на кровати. — Чтобы доставить ее сюда, потребуется некоторое время. Хоть мне достались воспоминания из будущего, мы ее не знаем, поэтому ни о какой передаче ее другой семье и речи быть не может. Я не позволю повторения истории с Бьякураном.

Точно. Бьякуран использовал Юни, и в воспоминаниях о финальной битве, которые дошли в наше время, Юни пожертвовала собой, чтобы возродить остальных аркобалено. Видимо, Мукуро и Фран вдохновились поступком Юни, которая хотела остановить Бьякурана, угрожая убить себя.

Пожелания Гаммы удивительным образом совпадали с моими. Поэтому вернулись в Намимори мы с Реборном и Шамалом втроем.

В аэропорту мы разошлись с доктором. Мы с Реборном отправились домой, но разговор об аркобалено, пустышках или Вендиче никто не спешил начинать. Мне это было не нужно, со своими проблемами бы разгрестись. О чем думал коротышка, сложно судить.

А уже у ворот дома меня встречали. Цветы в руках у Расиэля слегка повяли — явно не первой свежести. Похоже, стоят давно. Улыбка широкая, но усталая, а когда заметил меня, стала еще и нервная. Его темнокожий высокий и мускулистый слуга стоял на костылях. Правая рука и левая нога у него уже были в гипсе. Расиэль, похоже, отделался царапинами и в основном моральным ущербом.

— Ну что, не самый сильный, оказывается? — спросила я, подойдя ближе.

— Не самый, — согласился он.

Удивительно, каким может быть покладистым такой высокомерный принц. Жаль, только после силового внушения.

— Я не настолько силен физически, но моя сильная сторона здесь, — показал на свою голову. — Я могу быть очень полезным в делах организационных и дипломатических. Мои навыки незаметного убийства также могут пригодиться на предстоящей церемонии.

Понятно. Его оставили целым при условии, что на церемонии он поможет разобраться с Девятым. Чувствую, если я не захочу брать Расиэля с собой, ему хана. А принц стоял с широкой улыбкой, поблескивая белоснежными зубами.

— Возьмешь его с собой? — заинтересовался Реборн.

— Хм, — задумчиво протянула, разглядывая парня с челкой, полностью закрывающей глаза. — А ты читать умеешь?

— Для этого у меня есть слуга, — указал на травмированного помощника Расиэль. — Не волнуйся, босс, я на слух очень хорошо запоминаю.

Ого, уже 'босс'. Совсем отчаялся парень. Ну да, пятеро на двоих — это жестоко.

— Давай для начала проверим твои навыки, — решила я, подойдя ближе, и отвела его чуть в сторону, чтобы Реборн не подслушивал. У аркобалено, не сомневаюсь, слух очень хороший, но мне все равно не хотелось, чтобы он лез в мои дела. — У меня есть подчиненный — Мураками Хидики. Он отвечает в моей банде за все денежные вопросы. Проверь все его дела и дай мне честный отчет о том, есть ли у него махинации и какие. Тебя введет в курс дела парень по имени Коичи. Адрес возьмешь у Конрада.

Натравить Расиэля на Мураками будет не такой уж плохой идеей. Если раньше я могла закрывать глаза на его дела, то теперь должна быть хотя бы в курсе. А как я могу быть в курсе, если сама мало что понимаю и у меня нет хотя бы еще одного человека, который бы достаточно хорошо разбирался в этом.

Всем остальным я сообщила, что приехала с новостями. Мукуро же и вовсе ждал меня в комнате, разлегшись на моей кровати, как у себя дома. Надеюсь, он переехал не насовсем?

После сообщений меня еще и проверил каждый. Совсем мне не верят, что я цела и невредима. Нана такому потоку мальчиков в гости жутко обрадовалась. А узнав, что они ко мне, а не друзья Тсуны, обрадовалась еще больше, предлагая каждого угостить чаем и чем-то вкусным. Даже полноценным ужином, пусть их было слишком много для нахлебников. Но разве что Ямамото был с ней любезен, а Кёя и вовсе разговаривал через губу, хотя в предыдущие визиты был нейтрально-вежлив, чем подкупал Нану. Всегда оживленный Рехей в моем доме стал хмурым и напряженным.

Отношение к Нане изменилось не только у меня, поэтому я попыталась поскорее выпроводить их всех. И все равно, провожая их взглядом, Нана сказала:

— Надеюсь, никто из них не находится в плохой компании, о которой говорил отец, Кира-чан. Они все такие нелюдимые. Может, Ямамото-кун? У него приятная улыбка, и он выглядит добрым. Он тебе нравится, Акира-чан?

Закатив глаза, ничего не смогла на это сказать и отправилась к себе наверх.

* * *

Следующим утром Гокудера прибежал весь взвинченный и сказал, что после уроков все должны собраться в кафе неподалеку, в том числе Рехей и Кёя, которые числились в одном со мной классе. Рехей пошел со мной, а Кёя сказал, что не хочет, видимо, не ожидая от этой встречи ничего путного. В принципе, придя туда, я была с ним всецело согласна.

Немаленькая толпа засела за самым большим столом и заняла диванчики по обе стороны: с одной стороны все свои, а с другой, к удивлению, Шимон. Точнее, часть семьи: Каору, Рауджи, Койо, Адельхейд и Энма. Не хватало двоих, и Сузуки ответила, что у Джули сейчас работа, а Шитт П (та самая Шиттопи-чан) занята медитацией. Гокудера пришел в восторг и сразу же занотировал новую информацию об инопланетянке, но Тсуна напомнил, что Гокудера хотел что-то всем сказать.

— Да! — очнулся подрывник, убрав блокнот, и обвел людей перед ним взглядом. — Сегодня Десятый снова был атакован какой-то мафиозной шпаной. Нет гарантии, что это не случится вновь, к тому же Реборн-сан не всегда может быть рядом. Поэтому Вонголе и Шимон требуется объединиться и вместе защищать Десятого от этой напасти.

Тсуна выдохнул шокированное 'хэх?!', а шимоновцы разом дружно нахмурились. Интересно, подрывнику кто-нибудь скажет, что тут уже от Вонголы немного осталось? Хотя бы Тсуна. Хм, а действительно, интересно взглянуть.

— Я обнаружил, что области интересов членов обеих семей разделены, — продолжил Гокудера. — Так что мы должны сформировать команды между членами со схожими областями.

— Нет, нет! Погоди, Гокудера-кун! — Тсуна взволнованно замахал руками. — Ты не должен заходить так далеко!

— Если честно, в конечном счете, это все чепуха. Почему мы, гости, должны участвовать в этом? — в голосе Койо слышалось недовольство.

От его слов приподнялся с места его новый соперник, но Рехея я придержала. Все же не место для их стычек. А Гокудера разозлился:

— Семьи, находящиеся в подчинении у Вонголы, должны сотрудничать с ней. Это просто здравый смысл!

— Кто сказал, что мы подчиняемся вам! — Койо вскочил со стула, хлопнув руками по столу. — По крайней мере, называй нас равными! Вы действительно кучка идиотов!

— Что ты сказал?! — мгновенно среагировал Рехей, которому я уже не незаметно положила руку на плечо, заставляя сесть обратно.

Боксер чуть сбавил пыл, приходя в себя.

— Прекрати, Койо! — одернула второго вспыльчивого боксера Адельхейд, и тот тоже скрипнул зубами, но сел обратно, замолчав. Девушка поднялась на ноги, и будто только что в ее голосе не звучал металл, спокойным и официально-нейтральным тоном продолжила: — Я хотела бы поговорить с членами нашей семьи, которые сейчас отсутствуют. Дайте нам немного времени на раздумья.

Она действительно утихомирила обстановку и нашла правильный выход. Даже присутствующий с Тсуной Реборн это заметил. Тсуна тоже понимал, что Гокудера на себя много берет, и шепотом желал убедиться у репетитора, что он неправ, но Реборн поддержал Гокудеру. Братец не стал больше возражать, а я прищурилась, рассматривая напряженных шимоновцев.

Реборна можно понять: в мире мафии нужно заслужить, чтобы к тебе относились, как к равному — эту мысль мне донес Конрад в свое время. Тсуна, наверное, единственный, кто воспринимал Шимон как обычных школьников, поэтому и расценивал их как равных. Это я тоже понимала. Но все равно не могла согласиться ни с Гокудерой, который требовал выполнения приказов вышестоящей семьи, ни с Тсуной. Шимон подружились со всеми, но мы с ними знакомы меньше недели. Нельзя доверять им защиту босса.

— Что бы вы там ни думали, я буду защищать только своего босса от всякой мафиозной шпаны, — проворчал Конрад, пожевывая сигарету, которую он не мог здесь закурить.

Гокудера не успокаивался. Ямамото, видя, что Тсуна буксует, в конце концов напомнил Гокудере, что Вонголы тут три человека, считая Реборна. Гокудера стушевался и принялся напирать на Такеши, что тот предал Тсуну.

— Успокойтесь, — взяла я голос, привстав, так как Гокудера переходил на личности. — Тсуна мой брат, так что мы все его будем защищать.

На самом деле Вонгола не имела права требовать защищать их босса, но она могла воспользоваться силой и заставить их сделать это, что и сделал Гокудера, по сути лишь пригрозив. Ребята из Шимон пуганные и хорошо помнят свое место. Думаю, они успокоятся, обсудят все и согласятся помочь просто так, без ответной услуги, признавая то, что Вонгола может им приказывать... А и правда ведь может, если Девятый их припугнул, отправив сюда. Нехорошо это все получается. Такими темпами Шимон вполне может ударить в спину того же Тсуну, который, в самом деле, относится к Энме как другу, причем чуть ли не лучшему. По крайней мере этого друга он почти что завел сам. Реборн просто пнул его в общую заварушку с хулиганами, но Тсуна вполне мог влипнуть в нее самостоятельно. Можно даже сказать, что Энма — первый его друг.

Остальные хоть и дружны с этими ребятами, но не настолько, как доверчивый братец, жизни не видевший. А Энма, нюхнувший этой гадости больше, чем нужно, слишком ответственный малый, носящий титул босса этой маленькой семьи. Похоже, он также чувствует эту тяжесть ответственности и поэтому не хочет, чтобы остальные ему помогали.

Помочь ли ему...? Хех, Бьякуран все-таки был прав, говоря, что я не умею проходить мимо. Не могу оставить этих ребят в покое: и потому что они могут представлять опасность, и потому, что они просто жертвы в чужой игре. Притом просто дети. Пока что я не рассчитываю вмешиваться в представление, где они должны сыграть свою роль, но позже я попытаюсь что-то придумать. У меня уже есть одно ярмо в виде семьи Джиглио Неро, появится и еще одно прибавление в семье. Рядовые мафиози ведь тоже нужны для количества?

С этим предложением я позже обратилась к Энме. Что скажет Адельхейд, я могла угадать, а вот рыжий парнишка сразу же попытался сбежать, сделав вид, что ничего не слышал. Пришлось поймать его за шиворот черной формы и спросить еще раз:

— Хочешь, чтобы вся твоя семья присоединилась к моей?

— Шимон — союзники Вонголы, — сказал тот, смотря куда-то в сторону чуть исподлобья. — Зачем нам присоединяться?

— Да нет, я не про Вонголу, — поняла, в чем проблема. — Я хочу создать свою, новую и нейтральную семью Феникс. Пока что она в стадии разработки, но, когда наберем силы, можете присоединиться к нам. В истории, как я поняла, хватает случаев, когда одна семья полностью сливалась с другой.

— Я не хочу, чтобы нас кто-то поглощал, — тихо ответил он, несмело дернувшись в попытке высвободиться.

— Можно потом подробней обсудить условия, — пожала я плечами. Сообразив, что ему неприятно, когда его удерживают, медленно отпустила. — Я могу сделать вас сильнее и, учитывая небольшое число людей в моей семье, вы не будете одними из многих, как в Вонголе.

Энма выпрямился, оправив потрепанную форму. Поднял на меня усталые глаза побитой собаки, медленно ответив:

— Люди, обладающие силой, используют ее для нехороших дел. Неважно, кто это — мафия или хулиганы в школе.

— Мда, — поджала губы. — А я, считай, и то и другое. А что бы ты сделал, если бы обладал большой силой? Помогал всем страждущим или своим близким? Все одновременно довольны жизнью быть не могут. Одни будут счастливы за счет обиженных и оскорбленных.

Энма постоял, подумал, а затем ответил:

— Таков мир. Обладая силой, я бы восстановил справедливость.

Изогнув бровь, наверное, не смогла скрыть испытываемых эмоций. В конце концов, Энма оказался таким же подростком, как и Тсуна.

— В справедливость я не верю, — наконец, смогла подобрать слова. — Я ставлю себе за цель помочь себе и своим близким. Но я выбираю методы.

Энма неожиданно развернулся и побрел прочь, буркнув:

— Ты такая же.

— Эй! — возмутилась я, так как ничего не поняла. — Тогда ответь: один друг или пятеро невинных незнакомцев? Кого будешь спасать?

Парнишка побрел дальше, вновь не ответив. Мало того, что депрессивный, какой-то он пассивный совсем. Я уж думала, он обрадуется предложению, если даже не сразу согласится. Они слабая семья, вряд ли им делали такое предложение. Энма же вообще не шел ни на какое сотрудничество. Шимон, по-моему, вообще как-то еще держится благодаря Адельхейд и ее сильному характеру. Уж та не упустила бы возможности, но, увы, пока Феникс не раскрыл свои крылья, ему нечего предложить ей. Не в обход же их босса действовать? Это то же самое, что обратиться к Скуало вместо Занзаса или к Кикё вместо Бьякурана. Да эти два босса в таком случае, мне кажется, поубивали бы обоих: и меня, и негласного лидера хранителей.

* * *

Следующее утро выходного дня началось с того, что я спустилась на вопли Тсуны с первого этажа. Иногда братец орал похуже Ламбо. С утра это особенно ощущалось.

Спустившись, застала любопытную картину. Шимон, тем же составом, что и вчера, сидели за нашим столом и завтракали. Нана любезно крутилась вокруг, предлагая добавки, а Тсуна шокированно застыл в одной пижаме. Адельхейд как раз объяснила их появление тем, что так они говорят, что согласны защищать Десятого босса от нападок других семей до церемонии наследования.

— Это что-то типа школьной вечеринки? — с любопытством предположила Нана и тут же повернулась ко мне, увидев, как Ланчия ставит на стол передо мной тарелку с завтраком и кружку кофе: — Кира-чан, ты же будущая хозяйка, почему тебе должны прислуживать другие?

Я постаралась удержать лицо нейтральным и не ответила. Упреки о моей неяпонской нехозяйственности уже знакомы. Кроме того, она снова делала вид, что не поняла, что значит 'церемония наследования'.

— Мне совсем не трудно, Савада-сан, — кривовато улыбнулся ей бандитской рожей Ланчия. — Я делаю все по собственной воле для Акиры-сан.

Он, едва попал в наш дом, стал такой услужливый. Меня вначале вовсе называл Савада-сама, боялся сделать что-то не то, а теперь вовсю пытается показать свою полезность, и посмотрите еще, как он улыбается, с каким удовольствием говорит, что все делает по собственной воле. Все еще, конечно, нервничает, называя меня по имени и боясь, что перепутает японские приставки или еще что.

— Вот, ему совсем не трудно, — сказала я. — К тому же, это его работа.

Отодвинув стул, села, взявшись за кружку кофе, и тут же получила новую порцию нравоучений:

— Кире-чан сок с утра бы пить, а не кофе. Он более полезный, — мило улыбаясь, заметила Нана, поставив передо мной стакан, и уже мне: — Боже мой, ты все больше и больше похожа на отца, Акира-чан. Почему ты не можешь вести себя, как все прелестные девочки?

Сказав это, она, видимо, выплеснула ту капельку недовольства, что скопилась, и отправилась обратно на кухню. Или же не капельку, учитывая, насколько она умеет держать все в себе. Не знаю, что именно Нана хотела сказать, но выглядит так, будто обозвала меня козлом.

И все же, что-то во мне всколыхнулось. Может быть, именно отсюда росло то, что заставило Нану сделать это в будущем. Подавленное недовольство отцом перешло и на меня. А я на самом деле никогда не соответствовала ее ожиданиям.

— В последнее время мама все чаще сравнивает тебя с отцом, — заметил опомнившийся Тсуна, присоединяясь и получая свою порцию завтрака, сервированную суровым Ланчией в брюках, рубашке и переднике.

— Может, это потому, что я в последнее время только ем и сплю дома? И прихожу, когда уже стемнеет, — предположила я, глотнув кофе.

Нет, все-таки надо приобрести кофемашину. У Ланчии получается не самый лучший кофе, хотя зерна берет дорогие. Реборн, наш поставщик кофе, вон, тоже кривится над своей чашкой. Хоть он и выглядит, как ребенок, Нана на него не ругается. Ведь есть легенда с самого начала, что его внешность — лишь болезнь.

— Похоже на то, — пробормотал братец, взяв свой стакан с соком, и нерешительно посмотрел на шимоновцев. — Эм... Энма-кун, как твой глаз?

У парня действительно была повязка на глазу. И пластыри на обеих щеках. И на брови.

— Ланчия, — вспомнила я, убедившись, что Нана не слышит. — Почему ты их впустил? А вдруг бы они были врагами?

Сторожевой пес должен сторожить, поэтому причины моего недовольства он быстро понял, слегка поник и, будто извиняясь, ответил:

— Они сказали, что пришли к Десятому Вонголе, и Савада-сан пригласила их в дом, но я бы не позволил им подняться наверх, Акира-сама.

Ладно, на первый раз прощаю, думаю, свою ошибку он понял и больше не повторит. Что бы там ни ворковала Нана, он должен быть настороже.

— В следующий раз отправь хотя бы Ламбо, Фууту или И-пин, чтобы разбудить меня.

Сообразив, что ругать его не будут, Ланчия снова вернулся в благодушное настроение, чуть ли не порхая над полом.

— Ланчия? — удивилась Адельхейд, напряженно рассматривая высокого крепкого мужчину с татуировкой на лице. — Я слышала только про одного Ланчию, который считался сильнейшим в северной Италии.

— Это я, — кивнул он. — Сейчас я охраняю дом Акиры-сама. Благодаря ей я больше не занимаюсь тем же, чем раньше.

'Не уничтожаю целые семьи' или 'не убиваю' — повисло, так и не прозвучавшее.

— Так что вы там говорили? — спросила, чтобы перевести разговор. — Собираетесь оставаться здесь?

— Да, на сутки, и будем меняться, — кивнула девушка.

Адельхейд высказала позицию Шимон от лица всех и сказала, что сегодня Тсуну будут охранять Аоба Койо и Рехей.

Закончив есть, все потянулись на выход. Остаться должен был только Аоба, который воспользовался гостеприимством и попросил добавки. Ламбо уже повис на толстяке Рауджи, не желая его ухода, и все же убедил остаться ненадолго. Бьянки, Фуута и И-пин, наверное, еще спали. Тсуна пригласил и Энму задержаться, предложив поиграть с Натсом, которого, кажется, тот принял за домашнего питомца. Грива и хвост Натса, когда тот был в спокойном состоянии, не пылали пламенем, а были вполне обычными. Жаль, что Беса так же не замаскировать.

Тут из-за стороны ворот прибежали Рехей с Конрадом. Рехей был возмущен запиской Койо, который будто вызвал его на совершенно дурацкое соревнование 'Кто лучший телохранитель'. Рыжий был раздосадован тем, что в доме толпа народу, а он прозевал, когда они заявились.

— Босс, можно и я тогда останусь ночевать у вас в доме?

— Ага, у двери на коврике, — посмотрев на него, сообразила, что рыжий шутки не понял. — Шучу, конечно, оставайся. Неделю, думаю, как-нибудь поместимся все.

Учитывая, что в моей комнате все еще прячется и ночует Мукуро, оставшийся на пока неясный срок реабилитации — похоже, наш дом превращается в коммуналку. Но Ланчию лучше проконтролировать, иначе может недосмотреть за шимоновцами.

Явившийся Гокудера с синяками под глазами тут же убежал проверять периметр. Кажется, он этим всю ночь занимался. Конрад скрипнул зубами, явно злясь, что сам до этого не додумался. Аоба и Рехей, недолго думая, решили устроить новое соревнование, так как стоять на месте и охранять было жутко скучно. Нана, не иначе как увидев их воинственный настрой, который принесет новые разрушения дому, предложила учебное соревнование, в котором оба боксера, конечно, не были сильны. Парней оставили наверху, пока остальные пережидали положенный час внизу. И кто бы сомневался, что эти двое в конце концов разнесут комнату Тсуны?

Глава 28

Время неумолимо двигалось дальше. До церемонии оставалось пять дней. Я толком еще ничего не решила, а Тсуна продолжал паниковать по поводу предстоящего. Даже разбудил меня утром, желая то ли снова поговорить, то ли поныть. Закономерно получил посылания лесом и ушел, оставив меня наконец-то отдохнуть и выспаться в выходной день.

— Я тут нервничаю, извожусь весь, а она может спокойно спать, — проворчал, закрывая за собой дверь.

— Можно я ему немного испорчу жизнь? — донесся сонный голос сверху.

Удивительно, что я видела лежащего Мукуро под одеялом, а братец, кажется, вовсе не заметил, что тут кто-то еще. Внушение, похоже. Точечная иллюзия на одну жертву.

— Нельзя, — пробурчала непослушным языком.

— Но ты же вчера тоже поздно заснула, — промычал он недовольно.

Меня аккуратно обняли и притянули ближе, зарывшись лицом в волосы. Я чувствовала, как шевелятся на макушке волосы от его дыхания.

— Кёе не говори, а то не то подумает, — сказала первое, о чем подумала, и заснула дальше.

Когда проснулась, Мукуро уже не было, что было странно. Хотя время уже позднее, я отсыпалась до последнего. Спустилась на завтрак, удивленно воззрившись на Ланчию, который сидел, согнувшись, на стуле, положив локти на колени и обхватив руками голову. Взгляд заполошный и тревожный, а когда увидел меня, он и вовсе стек со стула на пол, став на колени, и склонил повинно голову:

— Простите, Акира-сама!

За ответами я обратилась к более адекватной Бьянки, что стояла тут же, с тревогой смотря на Ланчию.

— Что случилось?

— Кира, Кира! — заголосил Ламбо, которого я сразу не заметила. Малыш подбежал ко мне, едва не подпрыгивая от восторга. — Там такой мужик огромный, а Ланчия его — бух, шмяк, — кровища в стороны! А потом следующий, он такой кровью кашлянул, а потом Ланчия его о забор — плюх! Мозги по асфальту! А третьему его же цепь вокруг шеи обмотал, а тот язык аж высунул! И руками так — дерг-дерг! И слюна изо рта, бе-е-е, — закатил он глаза высунув язык.

И-пин, которая подбежала вместе с Ламбо, от волнения перешла на смесь китайского и японского. Я угадывала лишь слова: 'страшно', 'кровь', 'ниндзя', 'убил' и тому подобное.

— Что, блин? — почесала затылок, пытаясь хоть что-то понять.

Бьянки подошла, повернув к себе детей и успокаивающе погладив их по волосам.

— Все, успокойтесь, — сказала она. — На кухне еще остался пирог. Идите, сядьте, я вас чаем напою.

Спровадив сопротивляющихся, но все же послушавшихся детей, Бьянки обернулась и пояснила, прежде чем уйти с ними:

— Произошло нападение прямо рядом с домом. Маман в обмороке, я ей дала кое-что для крепкого сна. Мы положили ее в гостиной. Ланчия всех остановил прежде, чем убийцы пробрались в дом.

— А где Фуута? — спросила я.

— Я здесь, Кира-ане-сан, — выглянул из гостиной наш незаметный мальчик. — Мне тоже пойти с Бьянки?

— Идем, — позвала его девушка. — Поможешь мне угомонить Ламбо с И-пин. Я тоже напою тебя ромашковым чаем.

Они исчезли на кухне. Надеюсь, это действительно будет ромашковый чай и Бьянки не добавит в него ничего серьезней снотворного.

— Савада-сан поливала цветы на клумбе во дворе, убийцы напали на нее, — покаялся Ланчия, вновь напомнив о себе. — Я услышал, только когда дети закричали. Я должен был заметить, остановить их до того, как они проникли во двор, где была Нана-сан. Простите, Акира-сама.

Молодой мужчина прямо весь был поглощен чувством вины. Да, косяк серьезный, правда, нападения были раньше, и это для нас не новость. Подготовка к церемонии наследования означала риск нападения на наследника и его близких. Дом должен был быть под охраной. Бьянки и Ланчия — это последний рубеж защиты. По сути, они нужны как раз на самый крайний случай, как подстраховка в той ситуации, если враги все же пройдут через остальные слои охраны. Как они пробрались-то прямо во двор? Даже если они 'ниндзя', как сказала И-пин, то все равно не должны были. Дети могли пострадать, и Нана, как и в будущем, снова видела то, чего не должна была. Погодите-ка...

— Мукуро? — громко позвала я, прищурившись в поисках иллюзиониста.

— Да-да? — с самым невинным и честным видом появился со стороны коридора разноглазый.

— Вон из дома, — указала на дверь серьезно, отчего его лицо тут же вытянулось. Хотя тут я, возможно, что-то надумала, поэтому уточню: — Ты ведь мог остановить нападавших?

— Кира-чан... — начал было Мукуро, и по интонации я сразу поняла, что будет выкручиваться.

— Мало того, они как-то прошли через всю охрану Вонголы в городе. Твоя работа? Только не ври.

Смотрю в его разные глаза в упор. Все очень хорошо сходилось: и Нана, и Ланчия присутствовали. Меня разозлило это предположение, но я понимала, почему он мог это сделать. Не навредить мне, а даже наоборот, но если соврет...

— Кира-чан... — Мукуро замолчал, непривычно помявшись, как будто снова стоял, как и четыре дня назад. — Прости, Акира. Только прости меня.

— Так значит, это ты, — прищурилась я. — Ты же знал, что я против такого решения проблемы, и решил все равно сделать по-своему. Еще и Ланчию подставил, чтобы самому не огрести, за это я тебя и выгоняю из этого дома.

— Он подослал этих убийц?! — Ланчия прервал самобичевания и поднял голову, раскрыв рот от удивления и неверия.

— Но Кира-чан, — собрал брови домиком Рокудо, проигнорировав то, что удивление Ланчии сменилось на старую злость и ненависть. — Мы не можем оставлять это так. Я боялся, что ты не поймешь, а затем может быть слишком поздно. Для этого я немножечко схитрил, — показал он двумя пальцами, насколько немножечко. — Я не могу смотреть, как она подходит к тебе слишком близко.

— В будущем ты тоже сделал ей больно, из-за чего у нее и случился срыв, — шепот вышел довольно злым. — Я стараюсь, пока не могу отправить ее в более спокойное место, а ты прямо по лезвию ножа ходишь.

Мукуро, чуть опустив голову, смотрел на меня с такой болью, что я поняла: уже действительно винит себя, а не пытается давить на жалость.

— Это всего лишь наказание, Мукуро, — эмоции чуть поутихли. — Я не прогоняю тебя насовсем, но в этом доме не могу тебе больше позволить оставаться.

— Я больше ее не трону, — наконец сказал он, медленно подошел, протянув руку и коснувшись кончиками пальцев моей руки. — Ты ведь простишь меня? Если бы ты только не находилась к ней так близко... Я не могу смотреть на это.

— Поэтому я и прошу тебя уйти, — сказала я, подняв руку и переплетя свои пальцы с его. — Я хотела бы стереть ей воспоминания об этом, но боюсь, об этом тебя просить не буду. В этом вопросе я могу довериться любому иллюзионисту Вонголы, но не тебе.

К счастью, дети у нас — маленькие личинки киллеров. Их такое зрелище не испугало. Ламбо смотрел на произошедшее как на кино, а И-пин, кажется, просто волновалась от внезапного нападения, но остальное ей тоже было знакомо и привычно.

— Кира-чан, позволь я все исправлю, — сказал Мукуро, заглядывая мне в глаза.

— Не усугубляй, — предупредила я, кивнув в сторону выхода.

— Ламбо-куну и И-пин-чан я нравлюсь, — предпринял он еще одну попытку. — Они будут скучать.

— Я тоже, — сказала серьезно. — Но увидимся мы все вместе только за пределами дома.

— Тогда пойдем вместе, — предложил он. — Я не хочу, чтобы эта женщина находилась с тобой в одном доме.

— Я не могу бросить детей здесь, — с горечью ответила. — И я не могу бросить Нану. Несмотря ни на что, она мне пока что ничего плохого не сделала.

— Несмотря ни на что... — повторил Рокудо с грустной улыбкой.

Мукуро поник в плечах и отошел на шаг, не отрывая от меня взгляда. Его фигура медленно тонула в синем тумане, пока он вовсе не исчез.

— Так это все он, — зло сжал зубы Ланчия, сказав это глухо. Он выпрямился, сжимая кулаки. — Это все Рокудо Мукуро. Он хотел использовать нападавших и меня.

— Не злись, — посмотрев на злящегося мужчину, испытывавшего застарелую боль, добавила: — Я его уже проучила. К тому же, ты опять не знаешь, почему он это сделал.

— Он уже не маленький, — возразил мужчина. — Но все равно поступает так...

— Потому что, когда он был маленьким, его никто не учил, — пожала плечами, тяжело опустившись на стул. — Кстати, а Конрад сегодня не пришел?

— Приходил, — задумался Ланчия, хмурясь.

В этот самый момент будто кто-то рубильник включил: на весь первый этаж разнеслись громкие крики.

— Выпустите меня! — кричал рыжий, тарабаня об какую-то поверхность.

Мы пошли на шум, обнаружив, что Конрад заперт в кладовке. Открыли, и оттуда вывалился рыжий, шумно дыша и выпучив глаза.

— БОСС! — гаркнул он так, что у меня, кажется, челка взметнулась. — Ты в порядке?! Я сидел там, когда захотел выйти по делу, но не смог!

— Я поняла, не кричи, — попыталась его остановить.

— Меня кто-то запер! Ланчия не должен был! А еще меня никто не слышал!

— Я тебя слышу, — сказала я.

— Надо замок с другой стороны переделать! Понял, что не слышу ничего, и заволновался за тебя, босс! Думал уже выбивать!

Не выдержала и врезала ему под дых. Конрад чуть согнулся, сбив дыхание.

— Сколько можно орать-то? — поинтересовалась, ощущая, как болят уши. — Я же в полуметре от тебя стою.

— Я просто волновался, — спокойно сказал он. Сделал паузу и добавил: — А замок все равно надо переделать.

Интересно, когда это кладовка под лестницей стала местом обитания Конрада? В какой момент он стал считать ее своей?

— Это не я запер, — открестился Ланчия. — Рокудо постарался.

— Зачем? — не понял Конрад, отчего я тяжело вздохнула.

Не желая слушать дальше, отправилась на кухню, к Бьянки и детям. А еще надо было как-то решить вопрос с Наной. Думаю, Бьянки сама знает, что делать, но лучше убедиться.

К счастью, так и вышло. Бьянки связалась с Реборном, ушедшим на бейсбольную площадку вместе с Тсуной, а тот уже вызовет работников из Вонголы. Детям память трогать не будут. Проверив, не влияние ли это адреналина, что дети так спокойно восприняли все без истерик, Бьянки и Реборн решили оставить все как есть.

Слова с делом у Конрада не расходились. Он уже достал инструменты, выкручивая замок на двери кладовой. Оставив его заниматься этим делом, вышла на улицу через веранду и отправилась гулять по городу, чтобы проветрить голову.

Я не смотрела, куда иду, я просто гуляла, и ноги принесли меня в школу скорее по привычке, наверное. Припомнив, что где-то здесь должны быть Реборн, Тсуна, Ямамото и Мизуно Каору, ради интереса заглянула на бейсбольную площадку.

У меня глаза удивленно расширились, когда я увидела вокруг бейсбольного поля огромные овощи размером с человека. Кто бы сомневался, что аркобалено создал дурдом на пару с Ямамото. Зачем только было звать сюда еще и Хару, Киоко, Рауджи и Энму, чтобы затем переодеть всех в костюмы, будто со школьного спектакля? И знаете что? Мне выдали костюм редиски, заставив в него переодеваться, так как Каору, выглядящий как отпетый хулиган, робел при толпе народа и не мог бросить мяч, чтобы Ямамото его отбил.

— Ямамото, — осмотрев шумящую и подшивающую костюмы толпу, сказал Каору. — Это все... ради меня...

Парень привлек мое внимание странным голосом, будто расчувствовавшимся. Такеши, видимо, стало неловко, и он широко улыбнулся, попытавшись по привычке взъерошить волосы под кепкой.

— Да ладно! Мы ведь друзья!

Когда у такого крепкого с виду парня вдруг повлажнели глаза и он опустил голову, чтобы не было так видно, мы с Ямамото, надевшим уже костюм кукурузы, не сговариваясь, переглянулись. Мы, конечно, все выглядели как идиоты, но ведь это не сложно, если есть проблема. А проблема была, так как Ямамото хотел, чтобы Каору научился хорошо бросать мяч и команда перестала его побаиваться.

Удивительно, что от такого внимания и необременяющей помощи парень так расчувствовался... Похоже, в жизни у него было мало тех, кто так легко мог что-то сделать ради него. Или же он не ожидал, что это захочет сделать кто-то не из Шимон.

Идея удалась. Как пояснил Такеши, у него тоже была такая проблема в начальной школе, и тренер сказал ему, что у него просто не хватает воображения, чтобы отрешиться от людей. Поэтому стандартный совет представить всех овощами не работал, а вот когда 'овощи' стали реальны, все поменялось. После недолгой тренировки сделали перерыв. Ямамото позвал меня отойти с ним.

— Я думаю, они хорошие парни, Кира-чан, — когда мы остались одни, сказал он, видимо, обратив внимание, что я настороженно к ним отношусь. — Каору, мне кажется... — он замялся, и я с ожиданием посмотрела на него. — Я чувствую, что мы похожи. Он будто тоже не знает, что делать, как и я не знал. У него есть долг перед своей семьей, он хочет их защитить, но едва я заговариваю с ним о церемонии, он замыкается, будто боится сказать лишнего. Будто он не хочет быть в мафии, но, желая защитить всех остальных ребят из Шимон, остается вместе с ними. Мне жалко его, и я хочу ему помочь.

Едва Такеши замолчал, я еще с минуту смотрела на него, раздумывая. Ямамото видел в парне себя, поэтому не мог пройти мимо. Такеши не знал, как тут помочь, и надеялся, что я помогу ему. После возвращения из будущего он вел себя так же, как и до появления Реборна. Будто ничего не случилось.

— Честно говоря, не знаю, что тебе посоветовать или чем помочь, — ответила все же как есть. — В твоем случае я тоже не знала, как мне поступить, и просто ждала, что ты сам сделаешь выбор. За тебя решать твою жизнь никто не имеет права, твой отец считает так же. Думаю, понимая все, также как и ты, он свой выбор уже сделал.

Ямамото еще секунду хмурился, а затем просветлел лицом, вновь заулыбавшись широкой улыбкой.

— Спасибо за помощь, я знаю, что мне теперь делать!

— Эм... — растерялась я, не почувствовав сарказма. — Но я ведь ничего такого не сказала.

— Если Каору — это я, то я буду Скуало! — счастливый и довольный, Такеши ткнул в себя большим пальцем.

Я снова ничего не поняла, но бейсболист опять поблагодарил за помощь и убежал в раздевалку, оставив меня догадываться.

Гораздо позже меня нашел прибежавший рыжий и сказал:

— Ей, босс, Рокудо передал, что Девятый прибыл в Японию!

* * *

Вечером перед домом явилась Шитт П, притащила с собой кучу пустых жестяных бутылок и, никого не спрашивая, подцепила веревку за крышу, повиснув над ней вверх ногами в кольце из связанных бутылок. Бессмысленная и беспощадная, совсем полоумная, никем не понятая, болезная девочка. Пока я задавалась вопросом, есть ли в мафии свои доктора для работы с такими случаями, Реборн начал действовать. Он поводил перед лицом неподвижно застывшей Шитт П рукой, пощелкал пальцами, постучал ей по лбу и достал маркер, невозмутимо принявшись рисовать на ее лице. Тсуна вначале попытался его остановить, говоря, что ей это не понравится, но Шитт П даже не шелохнулась, продолжая висеть с закрытыми глазами, и братец махнул рукой. Видя, чем занимается Реборн, к нему присоединился Ламбо. И-пин и Футта наблюдали со стороны. Рауджи, который зашел в гости к Ламбо, спокойно ответил на мой вопрос:

— Она всегда сама по себе. Если бы ей не нравилось, то уже бы ушла.

Реборн перешел к настоящим испытаниям, отправив ловить Ламбо кузнечиков и жуков, которых сажал на лицо Шитт П, а затем и вовсе попытался засунуть их ей в рот. После этого я сказала, что дальше смотреть не хочу, и попросила сказать, на каком этапе издевательств она все-таки не выдержит.

Тем же вечером к нам во двор забрел пушистый кот красивой полосатой расцветки. Нана налила ему молока в мисочку, но кот, видимо, был избалованный и чересчур разборчивый. Даже не подошел понюхать. Зато принялся виться и тереться у моих ног, прося, чтобы его погладили. Надо сказать, что завести домашнее животное в Японии — недешевое удовольствие. А найти бродяжку в таком маленьком городке, да еще и в спальном районе — невозможно. Он явно был чей-то, да и выглядел ухоженным. Надо было найти его хозяев, раз он пока не хочет уходить.

Рано утром я проснулась от того, что что-то щекотало мне лицо. Кота мы оставили в гостиной на диване, но, открыв глаза, я сразу же поняла, что каким-то образом наглая животина пробралась в мою комнату и забралась на подушку.

Утром пришел Гокудера, который должен был дежурить с Шитт П. Но Реборн так и не смог добиться того, чтобы терпение у Шитт П закончилось. В конце концов, услышав голос Гокудеры, она открыла глаза и... сбежала прочь. Гокудера погнался за ней следом, Реборн позволил ему догнать ее, сказав, что он будет охранять Тсуну, пока их нет.

Смотря вслед странной девочке, почесала живот и зевнула. Слишком рано проснулась. Тсуна вздохнул и побрел в дом завтракать. Утро воскресенья, как-никак, можно и медлить в свое удовольствие.

— Покормила песика? — вдруг спросил Реборн.

— Какого? — не поняла я.

Аркобалено указал на Конрада, сидящего под стеной дома на корточках. Рыжий, заметив внимание, потушил сигарету и напрягся, демонстрируя способность преследовать меня. Вчера он обиделся, что я ушла одна. Похоже, мне от его компании не избавиться даже на час.

— Сам поест, — буркнула я.

— Девятый прибыл в Японию на церемонию. Осталось мало времени. Уже что-то решила? — поинтересовался Реборн, сменив тему.

Сложно что-то ответить на этот вопрос. Ничего я не решила. Если насчет роли Шимон я уже знаю и за безопасность Тсуны не волнуюсь, то насчет себя и не знаю, и волнуюсь.

— Нет, — в конце концов, пришлось ответить. — Если честно, что бы ты там ни думал, мне кажется, что на церемонии мне грозит смертельная опасность. Самой мне точно не справиться.

— Я же сказал, что тебе помогу, — поднял на меня темные и серьезные глаза Реборн.

'Сказал', — хотела ответить я. Но что-то не была уверена в нем на все сто.

Решив после завтрака вновь прогуляться, взяла на этот раз с собой рыжего. Конрад составил мне компанию, порадовавшись, что ночевал в моем доме и не упустил меня. Но едва я вышла из дома, пройдя пару кварталов, как почувствовала пламя. В тот день, когда кто-то напал на Тсуну, я чувствовала слабую вспышку по сравнению с этим. В тот раз был кто-то слабый и я не особо стала волноваться, тем более что та вспышка быстро утихла после вспышки пламени Неба. На этот раз пламя и не думало пропадать, демонстрируя сильного обладателя, даже нескольких, поэтому я, недолго думая, сменила маршрут.

'След' пламени привел меня к уже давно закрытой фабрике.

— Почему мы здесь, босс? — поинтересовался рыжий, следовавший за мной все это время, не задавая вопросов.

— Я почувствовала здесь пламя, — пояснила ему, затрудняясь с ответом. — Некоторое время назад оно пропало, но я точно могу сказать, что оно было где-то здесь. Может быть, здесь было сражение. Смотри внимательно.

Рыжий своим единственным глазом, но наметанным, увидел место сражения первым. В том месте небольшое здание было полностью разрушено, и я даже посчитала его просто свалкой. Подойдя ближе, заметила следы крови... и тела. Разорванные. Прямо на части. Где-то отрубленные руки, где-то ноги, где-то сами туловища с оставшимися частями тела. Желудок бунтовал, но все еще сидел на месте, не предпринимая сильных попыток вырваться.

— Ей, босс! — окликнул меня Конрад, чтобы не тормозила. — Осторожней, враги еще могут быть здесь!

Я прислушалась к своим ощущениям, но не почувствовала никакого пламени. Тот, кто напал на них, а жертв явно было несколько, уже ушел... либо спрятался где-то. Но у рыжего глаз зоркий, я думаю, он увидит, а я почувствую атаку.

Все же, кто это? Что они делали в нашем Намимори? Пришли напасть на Тсуну или же, как и Шимон, пришли с предположительно добрыми намерениями? Почему и кто на них напал?

От этих частей тела начинало мутить, хотя подобное, пусть и в меньшем размере, я уже видела. И вдруг, прислушиваясь к окружающей обстановке, чтобы хотя бы почувствовать отголосок пламени человека, что мог это сделать, я уловила слабый огонек пламени Дождя. Причем не где-то далеко, а прямо тут, рядом. Присмотревшись, смогла определить, что это исходит от человека, лежащего на россыпи камней и балок.

Забравшись наверх, поближе к нему, под вопли рыжего, полезшего следом, увидела мужчину с отрубленной почти у локтя рукой. Его рука лежала в метре от него.

— Он живой! — бросила Конраду. — Вызывай скорую.

Сама же присела на корточки возле мужчины и положила руку вначале ему на спину, но сообразив, что пламя передавать через полушубок, что был на нем, довольно сложно, взяла его за целую руку, увешанную перстнями.

Мужчина захрипел, получив пламя, и с трудом поднял лицо, перемазанное в крови. От белой маски, что у него была, остались одни окровавленные обломки. Глаза затуманенные, смотрел он вроде перед собой, но соображал ли что-то — сказать сложно.

— Кто на вас напал?! — требовательно и громко спросил рыжий, и мужчина снова сдавленно прохрипел, сжав пальцами мою ладонь: — Эта женщина... Ее кольцо... Вонгола... В опасности.

После чего его голова упала, а я почувствовала, как слабо затрепыхался огонек его пламени, желая потухнуть. Но нет, я передавала ему свою силу и не давала тому единственному, на чем держалась его жизнь, исчезнуть. Он даст пояснения своим словам. Обязательно выживет и расскажет.

Рыжий попытался перевязать его руку, чтобы меньше текла кровь, а затем чертыхнулся, перевернув мужчину и заметив глубокий порез через всю грудь. Он хорошо был виден на плотной светло-серой куртке с меховой окантовкой. Да и порез на руке ровный, будто действовали чем-то действительно острым. Лучше думать о каких-то более практичных вещах, чем о крови. Например, о его теплой шапке с какой-то нашивкой. Символ на ней, похоже, указывал на принадлежность к какой-то семье.

Мужчина дожил до больницы. Я проводила его до самых дверей реанимации, а затем перестала передавать пламя, отдав на руки врачам. Сама отправилась в туалет, чтобы вымыть руки, запачкавшиеся, видимо, от капель крови, что так или иначе покрывали всего пострадавшего, и умыться. Рыжий вился рядом, явственно переживая, но был отправлен тоже умываться. В другой туалет!

— Мукуро, тебя это тоже касается, — сказала на всякий случай.

И что бы вы думали? Появился прямо за моей спиной, так что я увидела его в зеркале.

— Прости, — разноглазый вновь состроил раскаивающийся вид, хотя наверняка сожалел только о том, что попался. — У тебя уже хорошо получается замечать иллюзии, — подошел, погладив плечи.

— Не очень, — вздохнула, развернувшись к нему лицом. — Я просто позвала наугад. Перестань просить прощения, если не чувствуешь себя виноватым. Если ты понял свою ошибку, то давай закончим на этом.

Рокудо расплылся в улыбке и потер пальцами мою щеку, то ли заметив там каплю крови, то ли только делая вид, что вытирает. А затем обнял, положив голову на плечо.

Выйдя, я увидела большую компанию, собравшуюся в коридоре больницы. Всю нашу компанию и Шимон. Оказалось, Реборн уже знал о нападении и позвал всех, так как этот мужчина все же оказался членом союзной семьи Джиг, которая желала сделать подарок следующему боссу Вонголы и убить ту группу людей, что замыслила сорвать церемонию. У них была какая-то информация, но знала ее, похоже, лишь та небольшая группа, что прибыла сюда разведать обстановку. Сама семья известна как мировая и одна из ведущих. Причем они были не последними личностями семьи и собирались представлять своих на церемонии. Так что то, что хоть один из них выжил, было большой удачей. И разбираться с инцидентом, по счастью, не мне.

— Как ты, Акира? — внимательно рассматривая меня черными бусинками глаз, спросил аркобалено.

— В норме, — ответила вполне спокойно, на мой взгляд, если учитывать, что Тсуна хватался за волосы и был в ужасе от известий, а Гокудеру шокировало то, что такая известная в узких кругах семья пострадала. Остальные просто выглядели подавленными новостями.

— Как ты туда попала?

— Прогуливалась по округе, — пожала плечами. Заметив взгляд Реборна, добавила: — Да, так тоже бывает.

— Вы что-нибудь видели? — вновь спросил Реборн.

— Нет, мы пришли, когда все уже было закончено, — хмуро ответил рыжий, — и хватит доставать босса вопросами.

— Почему вы там оказались? — продолжал аркобалено свой допрос.

Рыжий вынужденно промолчал, скосив на меня взгляд, и я ответила:

— Я почувствовала пламя. Какое — сказать точно не могу. Похоже вроде бы на Облако, но это не Кёя. Вообще другое, — сложно было подобрать слова, но в моей голове пазл все же складывался. Не слишком хорошо и ровно, потому что многих деталей не хватало. Требовались дополнительные, и я, стараясь не слишком явно наблюдать за семьей Шимон, сообщила: — Он кое-что успел сказать.

Замолчала, отслеживая реакцию. Напряглись все: что Шимон, что наши парни. Тсуна и тот нервно постукивал зубами.

— Вонгола в опасности, вот что он сказал.

— Так и знал! — первым воскликнул братец, у кого конкретно так сдали нервы. — Люди из Мельфиоре отправились по наши души! Они теперь шныряют по округе! Говорю вам: церемония — плохая идея!

Гокудера заверил, что приложит все усилия, чтобы ничто не могло ей помешать. Ямамото попытался его успокоить, видя состояние Тсуны. Рехей тоже не мог пройти мимо истерики с хватанием за волосы и сказал:

— Да ладно тебе! Не переживай, ты точно станешь боссом!

— Мы, семья Шимон, сделаем все, что потребуется, чтобы защитить Десятого до церемонии, — не дрогнув ни мышцей, ни голосом, заверила Адельхейд.

— Тогда идем охранять территорию от сомнительных личностей! — воспылал Койо, у которого, как и у Рехея было шило в одном месте.

— Это я хотел сказать первым! — возмутился Рехей.

Они ломанулись на выход, горя жаждой действий, а следом за ними весь присутствовавший Шимон и Гокудера.

— Это... Не то... Чего я хочу... — ослабевшим голосом от шока вымолвил братец.

— Ну, уже все решено, — утешающе похлопал его по плечу Ямамото. Братец не поддался и все еще выглядел, как будто отравился: стоял весь бледный, почти синий, и истекал потом. — Что важнее, этот парень мог видеть нападавших. Мы можем узнать, кто враг.

— Не волнуйся, к этому человеку приставят охрану, чтобы нападение не повторилось, — понял его Реборн.

— Ты уверен, что эта охрана сможет остановить тех, кто напал на семью Джиг? — с сомнением уточнила я.

— Уверен, — подтвердил аркобалено. — В охране будет состоять один из хранителей Девятого босса.

Резко дернувшись, не желая этого, открыла рот и закрыла. Конечно, Девятый назначил проводить церемонию на острове неподалеку от Японии. Конечно, он прибудет сюда, но не в Намимори же. Ему и его хранителям у меня веры ни в чем нет, так что стоит попросить Мукуро незаметно присмотреть за больницей.

— Ты на удивление спокойно реагируешь, Акира, — заметил Реборн. — Определенно, это заслуживает похвалы.

— Как вы можете быть так спокойны?! — почти задохнулся Тсуна, перебив мое желание ответить, куда может засунуть аркобалено свою похвалу. — Одна семья уничтожает другую! Я просто не в состоянии стать боссом мафии! Я не могу идти на церемонию!

— Почему ты говоришь это мне? — спокойно уточнил Реборн.

— Тогда кому мне говорить?! — воскликнул братец.

— Ответ очевиден — человеку, который управляет церемонией, Девятому Вонголе. Кстати, — аркобалено быстро достал телефон и убрал, — они уже здесь. Девятый тоже хочет увидеться с тобой, Тсуна, и с тобой, Акира.

Братец все еще не отошел от шока, но теперь и я была почти в ужасе.

— У нас с ним не те взаимоотношения, чтобы ходить на разговоры, — ответил рыжий, видя все это. — Босс не может быть в безопасности рядом с Девятым или его хранителями.

— Не проблема, — ответил Реборн. — Девятый это предвидел и согласен договориться об условиях встречи, позволяя Акире привести с собой двоих человек из тех, кого захочет.

Ага, как будто что-то помешает этому жуку сделать то, что он задумал. Нет... но и Тсуна ведь может влипнуть. Тсуна более восприимчивый и даже не поймет, куда и когда влипнет.

— Тсуна, тебе тоже не стоит встречаться с ним один на один, — сказала я.

— Но ведь я должен сказать ему, что отказываюсь! — не понял братец. — Я объясню ему все как есть, и он поймет! И передаст этот титул кому-нибудь другому!

Ой, братец, боюсь, если раньше старику было плевать на твое мнение, то сейчас ничего не поменялось. Но Тсуне действительно нужно с ним встретиться, иначе он не поймет. Занзаса как вариант он даже не рассматривает. Зря он не прислушался к моим словам. Одного его пускать нельзя, но и самой идти как есть прямо сейчас не стоит. До церемонии тянуть тоже смысла нет. Лучше встретиться тет-а-тет сейчас и узнать все, что он хочет, чем потом, на церемонии, попасться в его ловушку.

Встряхнув головой, решила:

— Мне нужно время, чтобы подумать над этим. Я скажу все завтра, сейчас мы никуда не пойдем, — взглянула на Тсуну.

— Но ведь...! — начал было он.

— Тебе и мне нужно выпить кружку ромашкового чая и успокоиться, — припечатала, не дав сказать. — Сейчас в твоем состоянии доводы будут звучать неубедительно.

На том и порешили. Отправились домой, выпили чаю, посмотрели фильм всем скопом с детьми. Нана, которой все же поправили воспоминания, была рада видеть такую счастливую единодушную семью вместе. А когда пришло время ложиться спать, я все же достала мобильный и, решаясь, рассматривала дисплей, на котором уже выбрала номер телефона, подписанный как 'Принцесса'. Только ради конспирации, разумеется. Того, чего он не видит, того не знает.

Давно надо было позвонить, еще как только получила приглашение на церемонию. Он наверняка о ней и так знает. Знала же, что первым не позвонит.

Сев на пол, нажала на кнопку вызова и стала ждать гудков. Да, звонок за границу обойдется дорого, но, к счастью, я недавно пополняла счет.

— Что? — отозвался хриплый голос через пару минут.

Что за дурацкое 'что?'. Нормальные люди говорят: 'алло', 'да' или 'слушаю'.

— Вас беспокоит мусороперерабатывающий завод имени доктора психологии Котяткина. У вас есть лишний мусор?

— Полно, — на полном серьезе отозвался Занзас. — Я как раз всех их выкинул за пределы комнаты. Говори по делу, мелочь. Ты по поводу церемонии?

— Да, — честно ответила.

— И что не так? Сопливый мусор станет боссом, как и хотел. Хватит за него головой думать. Тебе своих проблем мало?

— Он уже не хочет быть боссом, — подумав, сказала. — На самом деле и не хотел, да очень толково им вертели, и я опасаюсь, что теперь, когда Тсуна снова дал задних, Девятый что-то сделает.

Занзас молчал в трубку, поэтому я продолжила, зная, что ему по большому счету плевать, что будет с Тсуной:

— Что-то тут затевается, но пока не могу до конца понять, что. Церемония будет на острове, что находится недалеко от Японии. Девятый с Хранителями остановился в Намимори, опять же, неспроста. Тут еще какая-то семья Шимон, вроде бы мелкая и слабая, но они тоже часть механизма. Вдобавок мне пришло приглашение на церемонию в качестве гостя и Девятый хочет встретиться как с Тсуной, так и со мной. Тебе он тоже прислал письмо?

— Не иди, — хмуро донеслось в ответ. — Просто положи на них всех. На церемонии будет много семей: и из Вонголы, и сторонних. Их представители будут едва ли не самыми сильными. Девятого вообще пошли, на таких встречах легко напичкать ядом.

— Это все я понимаю, но и Тсуну одного отправить не могу. Не знаю, зачем Девятый хочет встретиться со мной завтра лично, но Тсуна... — вздохнула, понимая, что не тому это рассказываю. — Думаю, я должна пойти туда, чтобы разобраться, что он задумал и на наш с тобой счет в том числе еще до церемонии. Я хочу вывести его на чистую воду.

Занзас снова долго молчал, трепля мне нервы. Все, что он говорил, я и так знала, но все же должна была поступить иначе. Если что-то все же произойдет со мной, надеюсь, хотя бы он возьмет Девятого за жабры.

— Когда вы должны встретиться?

— Завтра в одиннадцать дня.

— Жди, я скоро буду, — сказал и бросил трубку.

Я недоуменно посмотрела на телефон, но тот ясно показывал, что вызов завершен. В смысле — 'я скоро буду'?!

Глава 29

Следующим утром я хотела обсудить все со своими хранителями, которые, не сговариваясь, пришли ко мне домой. Вообще-то я отправила им СМС-ки, что буду ждать их часам к девяти где-то за пределами дома, но когда я спустилась вниз по лестнице, они уже ждали. Нана каждого усаживала за стол, угощая завтраком либо же просто ставя кружку чая. Я сказала, что сама справлюсь с обязанностями хозяйки, и, кажется, с этим Нана могла смириться. Она оставила 'общих с Тсуной' друзей на мой откуп и сказала, что пойдет разбудит братца.

— Перестаньте так делать, — сказала я, присаживаясь за стол.

Наглый кот у нас в гостях выпрыгнул откуда-то из-под стола и забрался мне на колени, подставляясь под ласку.

— Я хотел переговорить с тобой с глазу на глаз сначала, — сказал Хибари невозмутимо.

— А я рано проснулся и решил прийти пораньше! — воскликнул Рехей.

— Я мимо пробегал и увидел семпая, — улыбаясь, указал Такеши на боксера.

— А я ждал с утра, чтобы сопроводить тебя на общую встречу, — добавил Конрад.

— Я присматриваю за домом и увидел, что все идут, — спокойно добавил Мукуро, возникнув у стенки. Когда все до единого перевели свои взгляды на него, пояснил: — Раз уж мы собрались по важному вопросу, то я посчитал возможным зайти.

— А принца дубль два где забыли? — со вздохом поинтересовалась.

Парни переглянулись, и Ямамото пожал плечами:

— У него вчера тренировка с Хибари была.

— Он ушел живой, — добавил Кёя, недовольно прикрыв глаза, под моим взглядом.

— Вообще-то он в дела Альянса погрузился, — пояснил рыжий.

— Ладно, в следующий раз его тоже позовите, когда случайно мимо будете проходить. В общем, положение дел таково: я пойду на встречу...

Кёя, который к чаю даже не прикоснулся, был категорически против этой затеи. Его точка зрения была схожа с оной у босса Варии. Мукуро уже пришел в себя и создавал видимость, что все как обычно, вызывая приступы сдерживаемой злости у Хибари. Рокудо тоже был не в восторге, но, как обычно, когда не удалось меня переубедить, он поддержал меня и напомнил, что пойдет со мной. Я согласилась, понимая, что Туман мне нужен, чтобы хотя бы заметить, если будет вмешательство.

— Я тоже пойду, — серьезно нахмурившись, заявил Рехей.

— Сасагава слишком вспыльчивый, толку от него не будет, — фыркнул Кёя и совершенно обыденно заметил, буквально припечатав взглядом собравшегося что-то сказать Конрада: — К тому же, если брать сильного бойца, то никто из других хранителей не сильнее меня.

На открывшего было рот Такеши Кёя недобро зыркнул и сказал:

— Новичкам подобное дело не стоит доверять.

Ямамото нахмурился, сообразив, что это была издевка по поводу его долгих колебаний, но, улыбаясь, согласился:

— Хибари-сан более ответственный, но эта ответственность привела его к тому, что он уже слишком 'старый' хранитель.

Кёя вскочил на ноги, достав тонфа, Ямамото засмеялся, демонстрируя шутку, и поднял руки:

— Ха-ха, прости, Хибари, я думал, что ты ценишь честность в людях.

— Дом вообще-то мой, и рушить мою столовую не стоит, — пришлось одёрнуть явно собравшегося размахивать тонфа Хибари. — Я выбрала. Со мной пойдут Мукуро и Кёя, все остальные — ждите здесь. Произойти может все что угодно.

— Хи-и-и! — разнесся по столовой вопль. — Имото, почему все здесь?!

Братец, видимо, все-таки был разбужен Наной. Не удивительно, что возился так долго — он очень тяжелый на подъем.

— Со мной пойдут Мукуро и Кёя, — повернулась к спустившемуся с лестницы Тсуне. — Советую тебе тоже взять с собой кого-то. Хотя бы Хром.

Я посмотрела на часы, Тсуна проследил за моим взглядом и выдохнул нервно:

— Уже совсем скоро. Пора выходить?

— Нас заберут на машине, — заметил также спустившийся Реборн. — Хранители Девятого прибыли и ждут на улице.

Я подошла к окну, выглянув. Двое уже знакомых мне хранителей Девятого стояли возле черного автомобиля и напряженно вглядывались в сторону входных дверей.

— Тогда идем? — вновь спросил Тсуна, подходя скорее к дверям, лишь бы подальше от хмурых парней.

Только едва он открыл дверь, как тут же испуганно завопил, отскакивая от нее. Быстро выглянув следом, увидела, что его так напугало.

— Занзас, — поприветствовала я босса Варии, одетого в форму, — и Скуало, — за его плечом стоял капитан Варии, так же полностью в военном обмундировании.

— Поедем на моей машине, — вместо приветствия бросил Занзас. — Ты собралась?

— П-п-по-погодите! — сумел совладать с языком братец, почему-то прилипнувший к дальней стене. — Занзас тоже идет?! Но ведь Девятый сказал, что можно привести только двоих!

— Плевать, — придавил его тяжелым взглядом босс Варии.

— Хм... — я осмотрела свою обычную одежду, сообразив, что надо переодеться во что-то более официальное и соответствующее случаю, иначе рядом с такими суровыми и брутальными офицерами Варии я буду выглядеть мелкой пигалицей, и меня опять всерьез не воспримут. — Одну минуту. Заходите, можете подождать здесь, — приглашающим жестом указала на диваны в гостиной, так как стол был занят, да и не стоит сажать их рядом с парнями, если не хочу драки. И лучше бы мне собраться быстро.

— Идем, — позвала братца, заметив, что он попятился назад и замер у стены, пытаясь с ней слиться. К сожалению, природа не дала ему способности хамелеона. — Тебе тоже стоит надеть костюм.

Можно было бы надеть платье, но у нас тут официальная встреча, поэтому я достала из шкафа костюм, привезенный из будущего, который у меня хранился как раз на случай, если придется идти на такие встречи.

Братец постучался в мою комнату, и открыв, я застала смешную, но чуть-чуть разочаровывающую картину. Его костюм был ему мал. Мы покупали его не так давно, и Тсуна надел его всего пару раз. Выглядел-то он новым, но рукава и штанины были слишком короткими. Тсуна и сам видел это, судя по выражению лица.

— У меня нет другого, — кисло сказал он.

Выбора не было. Идти в магазин и выбирать другой займет слишком много времени. Пришлось ему идти на встречу в повседневной одежде. На первом этаже на удивление все было спокойно. Если, конечно, не брать во внимание недобрые взгляды, которыми мерились гости.

Остальные высыпали во двор следом, провожая нас. Я предложила позже собраться где-нибудь. Такеши предложил остальным подождать в ресторанчике его отца, и я сказала, что приду туда.

Тсуна чувствовал себя не в своей тарелке. Да что там — он просто был в ужасе. Нам вчетвером, наверное, пришлось бы тесниться на заднем сиденье черного автомобиля, благо он был достаточно просторным, а Занзас и Скуало сели впереди. Тсуне пришлось бы сесть рядом с Рокудо, так как Хибари был настроен категорически-злобно на любого другого соседа, кроме меня. От такой перспективы Тсуна едва в обморок не падал, у Кёи от недостатка места стремительно ухудшалось настроение, а Мукуро вдруг решил повеселиться, заведя с братцем разговор о том, насколько хрупкая человеческая психика.

— Я поеду на мотоцикле! — в конце концов, терпение мое сдало.

— Сядь в машину! — вдруг рявкнул Занзас, пребывавший в не лучшем расположении духа.

Кёя оттеснил меня, не дав выбраться, и вышел, сообщив:

— Я возьму свой мотоцикл.

Облегченно выдохнув, села посередине, между Мукуро и Тсуной. Дальше поездка продолжалась преимущественно в молчании.

Мечник, чей меч лежал отсоединенным от руки, повел машину следом за машиной хранителей Девятого. Оба варийца смотрели вперед на дорогу напряженно, сосредоточенно и без психов. Даже без обычных, свойственных им.

— Думаешь, он позволит тебе присутствовать? — поинтересовалась я.

— Придется, — хмуро отозвался Занзас.

Тсуна сидел белее мела, пытаясь на этот раз мимикрировать под обивку сидения. Может быть, в машине хранителей Девятого ему было бы спокойнее, но не мне.

Девятый поселился буквально в том же отеле за городом, где в прошлый раз оставалась Вария, и даже на том же самом верхнем этаже. Хорошо, что я все уже видела и вертеть головой не было желания, ведь тут оказалось еще двое хранителей Девятого.

Мы всей толпой поднялись наверх, где сидел на диванчике Девятый Вонгола собственной персоной.

— Сюда, сюда, — улыбнулся старик. — Спасибо, что пришли Тсунаеши-кун, Акира-чан. Рад тебя видеть, Занзас, — дружелюбно поприветствовал он.

— Не могу сказать того же, — хмуро бросил босс Варии, выглядевший напряженно и недружелюбно, впрочем, как и всегда.

— Я не против, что и ты присутствуешь, Занзас, — ничуть не изменилось выражение лица Тимотео. Даже улыбка не исчезла. — Правда, нас слишком много, все не поместимся. Пусть остальные подождут. Вначале я должен поговорить со своим наследником.

Комната, занимающая весь этаж, достаточно просторная, даже слишком просторная, поэтому ни за что не поверю, что тут только вопрос места. Но намек был понят, и никто не осмелился возражать.

Он только выглядит гостеприимным. Бьюсь об заклад, не будь здесь Тсуны, старик бы заговорил иначе. А пока что нас выпроводили. Конечно, мы стояли у дверей вместе с хранителями Девятого и видели, что они просто беседуют. Братец, разумеется, паникует и чувствует себя неловко, но Девятый, видимо, продолжает быть любезным и доброжелательно улыбается, отчего Тсуна успокаивается. Видно было, что старик не давит на братца, но говорил явно очень убедительно. Если среди нас и были те, кто читает по губам, то видеть они могли лишь то, что говорит Тсуна — Девятый сидел спиной, будто демонстрируя открытость и доверие.

— Интересно, о чем они говорят, — тихо сказала я, прищурившись, чтобы что-то рассмотреть.

— О церемонии, — неожиданно ответил Кёя. На мой безмолвный вопрос он кивнул, продолжив: — Он отказывается, но не слишком уверенно.

Другого и не следовало ожидать. Важнее то, что Тсуна не идет на поводу, не плывет послушно по течению. А самое главное — чтобы и не начал это делать.

Тсуна вернулся минут через пять до чертиков взволнованный, что даже ноги путались. Смотрел перед собой так, будто ничего не видел, находясь в своих мыслях.

— Ты как? — спросила его, остановив за плечо, когда он подошел ближе.

— Девятый сказал, что я могу подумать и сменить решение за день до церемонии.

— Ты в чем-то сомневаешься? — нахмурилась я.

Тсуна посмотрел на меня, и я поняла, что да — действительно засомневался. Дедуля явно профи, но выясню подробности позже, когда свидетелей не будет. А пока что Тсуну вызвался проводить хранитель Девятого, и братец не стал возражать. С ним отправилась Хром, поэтому я меньше переживаю.

— Проходите, можете вдвоем, — подозвал нас с боссом Варии Тимотео. — Хранители пусть подождут.

— Давай я буду говорить, — тихо предложила, пока мы с Занзасом пересекали огромное помещение, занимавшее весь этаж. — Пообещай, что не сорвешься и будешь держать себя в руках, иначе он начнет управлять тобой.

Он ничего не успел или не захотел ответить. Мы заняли один диван, Девятый сидел напротив. Неформальная обстановка что-то совсем не расслабляла. Нужно воспользоваться случаем, что я здесь не одна, и заставить Девятого раскрыть карты. Одну меня 'убрать' легче, я это понимаю, а вот избавиться от босса Варии сложнее.

— Ты, должно быть, задаешься вопросом, зачем я тебя позвал, Акира-чан? — все еще дружелюбно предположил старик. — На самом деле я просто хотел поговорить с тобой о Занзасе. Он не тот человек, на которого стоит полагаться юной девушке.

Старая шарманка. Учитывая, что здесь уже сидит сам босс Варии, сверлящий его разом заалевшими радужками глаз, Девятый сам должен понимать бестолковость этого разговора.

Хотя старика не стоит недооценивать, раз он заставил Тсуну, твердо настроенного отказаться, засомневаться.

— Если ты все же передумала или, наконец, поняла, что он причинит тебе боль, ты должна знать, что это мой долг — защитить тебя от его неверных действий.

— Хватит пудрить ей мозги, — совсем не дружелюбным рычащим тоном отозвался Занзас.

— Будешь утверждать, что ты хорошая компания для гражданской девочки? — приподнял брови Тимотео.

— Не волнуйтесь, я не передумала, — ответила с легкой улыбкой Девятому, потому что только с улыбкой тут и можно было разговаривать. — На самом деле, придя сюда, я хотела задать Вам совсем другой вопрос: почему Вы хотите уничтожить Вонголу?

Тут-то исчез добродушный дедушка, передо мной собрался и посмотрел на меня пронзительным взглядом Девятый босс Вонголы. Занзас же и вовсе по ощущениям задеревенел.

Девятого я ошарашила, хотя он виду не подал, быстро собравшись.

— Как ты пришла к такому выводу? — поинтересовался тот, натянув на лицо тоже другую улыбку, одними кончиками губ, и этим мне сказал, что я права.

— А зачем еще подталкивать мальчика, и до того считающего, что мафия ужасна, к мысли о том, чтобы ее уничтожить? — приподняла я бровь. — Очень ловко было придумано испытание Вонголы, ведь никто, кроме Тсуны, его не должен был видеть, а мысль в его голове уже засела. Постарались на славу, правда, Первый вышел у Вас совсем никаким. Как Вам вообще в голову пришла эта идея?

Отдаю ему должное — делать вид, что все не так, или отрицать он не стал.

— Идея, что дух Первого Вонголы запечатан в кольце, встретилась мне еще в записях самого Примо, — деланно буднично сообщил, глотнув чая, чтобы сделать паузу и понаблюдать за нами. — Разве ты не согласна со мной, Акира-чан? Мне казалось, наши мысли схожи. Вонгола прогнила во всех своих концах, она стала продажной и совершенно не той, что задумывалась изначально. Я считаю, что все началось еще со времен Второго Вонголы, а когда она перешла ко мне, я получил, как ты выразилась, гниющее болото.

Ага, и главный жаб этого болота передо мной, но выглядеть пытается белым и пушистым.

— Как Вам самому не тошно тепло улыбаться Тсуне, зная, что его ждет в будущем? Он ведь еще ребенок, — помимо моего желания в голосе появился укор, презрение и злость. — Вы же ему жизнь ломаете.

— Он один человек в море людей, что пострадали из-за Вонголы, — спокойно ответил Девятый, уже не пытающийся тянуть дружелюбную улыбку.

Старик не отступал, разговаривая со мной как с равной. Вроде бы этого я и добивалась, но внутри скрутился червячок нежданного страха. Он был уверен либо в том, что этот разговор не уйдет дальше нас двоих, либо в том, что я не смогу ничего изменить.

— Одна маленькая песчинка, что сможет остановить этот продолжающийся из поколения в поколение круг, — спокойно продолжил Девятый. — Даже если он ребенок, цена, что стоит на кону, гораздо выше. Его жертва не будет напрасна, и этот мальчик сделает то, что не смог никто до него. Он будет героем. Эта Вонгола будет разрушена, и, может быть, я на это очень надеюсь, на ее руинах кто-то сможет создать ту Вонголу, что была изначально.

Я, конечно, задавалась вопросом, как Девятый заставит Тсуну управлять, но рассчитывала скорее на дрессуру от Реборна и кресло марионеточного босса. К тому же, Тсуну готовили, подгоняя под образ Первого Вонголы. Если Девятый такой идейный, то он рассчитывает на то, что Тсуна разрушит Вонголу и он же ее и возродит, но не верится, что такой матерый мафиозный босс действительно верит в это. Тсуна не готов, и Девятый не может этого не видеть. Да, в будущем был тот спектакль с явлением Примо народу, но факты говорят обратное...

— Реборн говорил мне, что ты очень похожа на Примо, и я сам видел, что ты способна на невероятные вещи. Что бы ты ни думала, поверь, я тебе не враг.

Не поняла, что это он на меня так смотрит? Что это за взгляд? На что он намекает? Разве не Тсуну подводили к мысли, что нужно сесть в кресло босса Вонголы, если он хочет защитить кого-то?

Нет-нет-нет! Он ведь не говорит мне сейчас, что...

— Пусть на этот раз изменится ее имя, но идеи Первого вновь будут жить. Я бы с удовольствием посмотрел на такое будущее.

— Постойте! — не выдержала я, воскликнув, даже к своему удивлению, обвинительно. — А как же Тсуна? Это из него Вы лепили перерождение Первого! Эти перчатки, в будущем коробочка, создающая те же атаки, которые узнавал Реборн из записей Первого.

— Он хороший мальчик, — Девятый, казалось, посмотрел на меня с сочувствием, — добрый, но ты сама понимаешь, что он слишком слабый для мира мафии. Изначально у меня была надежда, что он сможет возродить прежнюю Вонголу, но это не моя приоритетная цель. На самом деле мне достаточно и того, что он ее разрушит. Надежда была мала, и если ты пообещаешь взять ее в свои руки, то я буду более спокоен и даже рад, — он расплылся в доброй-доброй улыбке.

Да ладно?! Он что, верит в это настолько, что даже понимая, что Тсуна, скорей всего, не справится, предпочел, чтобы Вонголу все-таки уничтожили навсегда?! Свою же семью, всех, кого он так или иначе знал?! Пусть многие взрослые мафиози там наверняка действительно заслужили пожизненное заключение или смертную казнь, но ведь везде есть исключения! А как же люди, которые все еще верят, что все наладится, а как же их семьи, которые в этих делах вовсе не участвуют, но в начавшейся внутренней войне будут искалечены или убиты! Мясорубка внутренних раздоров беспощадна, там все против всех!

— Вы ведь знаете последствия и все равно готовы были сжечь все дотла?! — не выдержала, повысив голос.

Хранители Девятого, Скуало и парни напряглись, что было мной замечено. Хах, сама ведь говорила Занзасу держать себя в руках, а в итоге тот, кто вышел из себя — это я. Кстати, босс Варии на удивление был спокоен. В смысле, глаза уже сияли алым, зубы плотно сцеплены, что аж скулы у челюсти заострились, сверлит Девятого ненавидящим взглядом и испускает убийственную ауру пламени, но при этом держит себя в руках.

— Жертв не избежать, Акира-чан, — снова с грустью и сочувствием ответил Девятый. — Я рад, что ты задумалась о тех невиновных, что пострадают. Кто-то вроде Занзаса этого не сделает. Но если дерево прогнило до корней, а некоторые ветки еще зеленые и цветут, они тоже рано или поздно сгниют.

Он хотел придать мне нужное направление, но слушать Девятого может быть опасно, даже если все выглядит лучшим вариантом из возможных.

— Удивительно, что Вы говорите об этом при Занзасе, — резко хмыкнула я, не удержав злости, — ведь он был первым кандидатом на место разрушителя и мученика, разве не так?

Сидеть рядом с боссом Варии становилось все сложнее и сложнее. Такое ощущение, что сижу на разогревающейся сковороде и постепенно она начинает припекать. Даже горячим маслом уже брызгается, так как сидеть рядом уже болезненно.

— Так, — улыбнулся Девятый, глядя на босса Варии с понимающей и чуть снисходительной грустной улыбкой, как смотрят на нерадивых детей. — Теперь он опальный приемный сын, переставший быть членом семьи. Он затеял переворот дважды, и если ты беспокоишься, что теперь он нарушит мои планы, то в этом нет нужды. Даже если он устранит Тсунаеши-куна, он лишь сыграет мне на руку, так как права наследовать у него нет. Я не принял его своим наследником, поэтому он лишь разовьет новый конфликт.

Да уж. Как ни поверни, а Девятый своего добьется. И Занзас все еще продолжает сидеть, скрипя зубами и сжимая кулаки. Ему бы помочь, да сделать это незаметно не выйдет. Занзас же не позволит себе выглядеть тем, кому нужна помощь. Это хорошо, что он пока не начал психовать. Я должна собраться, взять эмоции под контроль и продолжить.

— Значит, Занзас оказался слишком неуправляемым для Вас и неожиданно хорошим лидером, — хмыкнула я. — Такой вполне мог бы стать хорошим боссом. Наворотил бы дел вначале, но затем все пошло бы как надо, а это Вас не устраивало. Когда Вы это поняли, ему было уже почти шестнадцать, верно? Вы специально подстроили ситуацию, чтобы Занзас начал искать подтверждение того, что он не родной сын. Конечно, оставить какой-нибудь дневник, которого раньше, может быть, и не было, на видном месте — проще простого. Правда, Тсуна к этому моменту был слишком маленький, и еще не известно, было ли у него пламя. Вы не смогли убить Занзаса, не хватило сил или побоялись, что Вонгола останется совсем без наследника и кто-то сильный захватит кресло босса, что было Вам совсем не нужно. Поэтому Вы запечатали Занзаса в лед, чтобы был шанс вернуть обратно и еще раз использовать, — размышляла я вслух, восстанавливая картину прошлого, какой я ее видела.

— Я искал всех, у кого будет хоть какая-то родственная связь с боссами Вонголы, и поехал в Японию проверить сына и дочь Емитсу, — благодушно кивнул Девятый, будто поощряя мою речь.

Выглядело так, будто я делаю пересказ прочитанного произведения учителю в школе и параллельно пытаюсь угадать, что задумал автор этой книги. Не слишком удачная ассоциация, но уж с таким видом смотрел на меня босс Вонголы. В его глазах я, возможно, и выглядела ребенком, но приятней мне от этого не становилось.

— Мне интересно, как на это отреагировал Емитсу? — спросила я, хотя на самом деле меня интересовал другой вопрос.

'Что для Емитсу дороже — сын или Вонгола?'

— Он не знает, — ответил Девятый, внимательно смотря мне в глаза, отчего становилось не по себе. Эти разговоры были опасны, и я знала, с кем я говорю и что легко за эти разговоры не отделаюсь. — Его сын станет следующим доном — что еще можно желать? Свою дочь он недооценивает, хотя ясно было с самого начала, что у нее есть пламя Неба. Я это понял, когда запечатывал его. Тогда я еще не знал, кем ты вырастешь. Ты была просто девочкой, которую, как и всех остальных девочек, лет через семь начали бы интересовать только мальчики. Твою силу не должны были никогда распечатать обратно, и я, не иначе интуиция подсказала, подумал, что тебе понадобится хоть какая-то сила, чтобы иметь шанс выжить в предстоящем хаосе. Я оставил тебе один вид пламени — Ураган. Он сделал бы тебя более стойкой и агрессивной. А потом Реборн передал мне, что в тебе вновь проснулось Небо, которое мне, видимо, просто не хватило сил запечатать до конца.

— Что будет, если он узнает? — прищурившись, уточнила, подозревая, что и тут Девятый все может переиграть, раз так спокойно рассказывает.

— Он верит в сына, — спокойно пожал плечами Тимотео, тем самым подтверждая, что даже сказать ему я вряд ли смогу или же это будет бессмысленно. — Верит в то, что он вырастет хорошим боссом и будет во всем ему помогать, а потом сам же, вероятно, захочет его устранить, когда поймет, что цель Тсунаеши-куна — это разрушить его семью. Он сделает все ради Вонголы, за что я его очень ценю.

Почувствовав, как сгустилась слюна, я с трудом ее сглотнула. Действительно, папаня будто не видел реального положения вещей, по крайней мере, если это касалось его семьи. Вероятно, он любит, я это всегда чувствовала, но все же он живет в своих грезах относительно того, кто есть кто в семье. Не стоило ему смешивать семью и работу. Иначе однажды ему придется выбирать.

— А как же хранители Тсуны? — спросила я.

— Да, в этом есть небольшая проблема, — признал Девятый, положив сложенные в замок руки на колени. — Они почти все твои, так что позаботься о них, хорошо? Мы с Емитсу выбрали не самых лучших, но сильных кандидатов, используй их силу с толком. Правда, на церемонии придется им выступить хранителями Тсунаеши-куна, но в истории Вонголы уже были прецеденты, когда хранители переходили от босса к боссу.

— Хватит говорить так, будто я согласилась плясать под Вашу дудку, — не выдержала, одернув его. — Вы сами ломаете жизни, полностью оправдывая свое мнение о Вонголе. Не кто-то там, Вы их подбирали, к ним приходили люди от Вашего имени с предложением, от которого нельзя отказаться.

— Возможно и так, — пожевал сухие губы Девятый. — В таком случае, я тоже пережиток прошлой Вонголы. Ее гниль достигла и меня, но иначе я не могу. Я пытался, много лет пытался сделать Вонголу лучше, но все было напрасно. Остался один выход, — старик посмотрел на меня светлыми карими глазами, выцветшими от старости, но все еще ясными. — Хранители у будущего Десятого босса не могли быть выращены в тепличных условиях.

Не знаю, как там Занзас, но от этого зубами заскрипела уже я. Он собирался их всех положить. О да, тепличные условия! Это так он называет 'побиты жизнью'? Их ничего не держит, и после убийства Ямамото Тсуеши даже Такеши вскоре выяснил бы, чьих это рук дело, и в лучшем случае просто ушел. В лучшем, а в худшем помог бы Тсуне разрушить семью изнутри, положив на это свою жизнь. Хибари демонстрировал неподчинение, подрывая авторитет в лучшем случае, а в худшем — не преминул бы открыто и серьезно навредить. Мукуро... ему и так была близка идея уничтожить всю мафию, и в самом начале он бы с радостью согласился начать кровавую баню с самой сердцевины, не жалея ни себя, ни других. Сестра Рехея оказалась в мафии, может быть, даже стала бы женой Тсуны и попала бы под удар. Или же у нее тоже не было бы выбора, и она бы сломалась. Тсуна бы даже не заметил, что ее заставляют. Рехей бы защищал ее, а затем мстил долго и неустанно. Гокудера просто будет идти за Тсуной, так как он — это все для него. Ничего, кроме Тсуны, для него больше нет. Ламбо... ох, Ламбо... Никому не нужный перспективный ребенок, оказавшийся вдруг в середине войны.

Неясные образы будущего пронеслись вместе с мыслями в моем сознании за несколько долгих минут. Это лишь мои выводы, но они могут быть воплощены в реальность. Причем далеко не руками умного старика передо мной, а Тсуны, который сейчас никому не сделает преднамеренного зла. Иногда, в силу возраста или склада ума, он не понимает, что делает и к чему это приведет в дальнейшем, но он не злой человек. Он ребенок и, как ребенок, смотрит только своими глазами, не видя последствий поступков. Его мотивы, возможно, даже иногда альтруистичны, но даже поговорка есть о добрых намерениях, ведущих в ад. А уж как незаметно эта дорога появляется, я уже видела во время боя за кольцо Грозы.

— Ты должна понимать, — покровительственно начал Девятый, — что даже если взять за пример Вонголу, какой она была при Джотто, все не было идеально. В Италии было сложное время беззакония. Поэтому Хранители не были порядочными гражданами, жизнь их так же не жалела.

— Я не это имела в виду, — ответила вежливо, но холодно, внимательно рассматривая его. — Вы подбирали хранителей с такой целью, чтобы у них оставалось желание уйти и погромче или остаться и добить. Желание подавленное и приглушенное, но в определенный момент, как Вы говорите, в тяжелое время, распад верхушки Семьи станет еще одним сильным ударом, который пошатнет Вонголу.

Во мне было какое-то чувство, похожее на омерзение. Он продолжал строить из себя невинность, зная к чему все в итоге придет. А будет кровь. Очень много крови. Если даже намерения благие и праведные, это его не оправдывает. Даже если он привык к этой крови, все равно это неправильно.

— Узнав все это, что ты теперь собираешься делать, Занзас? — мягко поинтересовался Тимотео, но руки его напряглись, будто в любой момент готовы были схватиться за отставленную в сторону трость.

Занзас вскинулся, дернув губой, показал зубы. То, что он сказал, было плохо разборчивым, да и вообще не слишком походило на человеческую речь.

— Зарою тебя, ублюдок...

Пока Тимотео не начал еще более успешно воздействовать на него, я произнесла:

— Что меня в Вас поражает, так это Ваша выдержка, Девятый. Готовить к этому сценарию сына, пусть и приемного — для этого надо перестать быть обычным человеком.

Девятый изменил своему намеренно дружелюбному виду и глянул на меня с блеснувшим холодом в карих глазах, который не сумел скрыть. Да, я молодец. Сказать в лицо дону Вонголы, — пока все еще сильнейшей семьи, — что он мразь, еще и не сдохнуть сразу — это надо уметь. Значит, он действительно, еще в самом начале взглянув на Занзаса, уже видел, куда применить его силу и пламя Ярости. Только почему позволил Занзасу все слушать?

— Наша беседа закончена. Я ухожу, — на этом следовало закончить, иначе начнется то, о чем я потом пожалею.

— Надеюсь, ты придешь на церемонию, Акира-чан, — поднялся Девятый вместе со мной на ноги и улыбнулся: — Она будет очень интересной. Я хотел бы кое-что тебе показать.

Его улыбка мне не понравилась, как и последняя фраза. Жать протянутую руку же вовсе не было желания.

— Я просто хочу быть дружелюбным с тобой, — продолжал он ждать.

— Хватит этого дерьма, — грубо вклинился с рявком Занзас, хватая меня за предплечье и таща в сторону выхода, отчего Кёя и Мукуро смотрели уж совсем нехорошо.

Пусть было неудобно, выглядело ужасно и все, ожидавшие у входа, переполошились, увидев приближающегося босса Варии в состоянии почти взорвавшейся бомбы, зато не пришлось жать руку Девятому.

Занзас прошел мимо всех людей и быстро зашел в лифт.

— Отпусти, блин, больно же! — дернула я рукой, желая высвободиться.

Он разжал пальцы, ничего не сказав. Синяки останутся, но это последняя вещь, о которой я думала. Жуть какая. Он же сейчас гневом переполнен и просто взорвется, даже запах гари появился, а лифт пусть и просторный, но все же кажется просто маленькой коробкой.

Когда лифт остановился, Занзас буквально вылетел из него и рубанул кулаком по ближайшей машине, которая, к счастью, принадлежала хранителям Девятого. Капот автомобиля не выдержал и прогнулся, почему-то задымив. Я на всякий случай отошла подальше и села на декоративный заборчик, наблюдая за метаниями босса Варии. Это даже в некоторой степени успокаивает — смотреть, как он выламывает железо из автомобиля голыми руками, бросает его в окна и стены, ударом ботинка спускает колеса и просто переворачивает автомобиль пинком.

Удивительно. Просто удивительно. Я пришла с неясными подозрениями, но после нескольких вопросов пришла к еще более ошеломляющим выводам. Девятый ничего не стал скрывать, что значило — он уверен, что мы не сможем помешать его планам. Занзас действительно не сможет. Как старик и сказал, даже если Занзас совершит еще раз переворот и убьет Тсуну, его в кресло босса не посадят. Начнется борьба за власть. Если же Тсуна станет боссом, то он сам начнет эту войну, рано или поздно. Даже если Тсуне не хватит решительности начать уничтожение Вонголы изнутри, то он не сможет спокойно смотреть на все те дела, что там творятся. Он не жил, как Занзас, с самого детства в Вонголе, и он будет сопротивляться ее укладам. Что опять же приводит к росту количества несогласных с его волей и организации противников его власти. Это только выглядит так, будто если Тсуна станет боссом — его тут же станут слушаться и подчиняться.

Девятый мне довольно прямо сказал, что рассчитывает на рождение Феникса. Видимо, о Фениксе в будущем ему стало известно достаточно, чтобы посеять новые семена и дать мне идею создания новой Вонголы. У меня в планах такого нет, но учитывая все перспективы... Черт, даже если я сейчас запланирую вместе с Занзасом переворот и сяду в кресло босса Вонголы, — предположим, только предположим! — то это вызовет еще одну волну недовольства, ведь это снова будет незаконно. Позволения от предыдущего босса или хотя бы верхушки семьи нет и не будет. И Занзас сам в таком же положении, потому помочь ничем не сможет. Хорошо, но если мне и Тсуне плевать на Вонголу, то единственный вариант — это избежать коронации и оставить Вонголу с ее дрязгами один на один. Но, опять же, избежать этого Девятый Тсуне не даст, хотя никто не говорит, что я не буду пытаться.

Тогда если ничего нельзя изменить, то почему Девятый все это рассказал мне? Ощущение такое, будто я прошла какую-то проверку, задав нужный вопрос. Открыла этим какой-то потайной уровень в игре. Старый жук решил пошевелить и посмотреть, что будет? Он сказал, что мне не враг. Веры ему, конечно, нет, но он рассказал мне то, что не знают ни Реборн, ни Емитсу, ни, наверное, даже его хранители. Никто.

Черт, он слишком опытный для меня. Мне остается только смотреть, как он будет себя вести дальше, и делать это очень внимательно. Ну и конечно, не позволить Занзасу наделать глупостей, на которые Девятый может рассчитывать.

Даже Скуало к распалившемуся Занзасу побоялся приблизиться. Посоветовал просто подождать, пока злость схлынет, но я попросила передать ему, что мне нужно подумать над этим, и отправилась домой.

Следовало сразу же найти Тсуну и выяснить, что ему сказал Девятый. Это я и сделала.

Глава 30

— То есть ты назвал Девятого — 'дедулей'?

— Это все, что ты слышала из моего рассказа?! — возмутился братец. — Я же сказал, что вспомнил, как он играл со мной в детстве!

— Просто пытаюсь переварить. Ты назвал босса самой сильной и влиятельной семьи дедушкой...

— Да хватит уже! — Тсуна покраснел от смущения.

Наверное, в тот момент он чувствовал себя очень неловко, когда вырвалось это обращение. На этот раз мы сели в комнате Тсуны, где ждал его возвращения Энма. Была сегодня его очередь дежурить. Братец не захотел его выгонять, желая, чтобы Энма, которого считал понимающим Тсуну другом, тоже выслушал рассказ и поддержал. Мне, конечно, хотелось сказать по поводу того, что скажет ему Девятый за разбазаривание другим семьям информации о Вонголе, но глянув в равнодушные глаза Энмы, смотрящие с грустью, передумала. Не было ничего в рассказе такого уж секретного, к тому же, Тсуна советуется перед принятием решения, а Девятый сам сказал ему подумать.

— Ладно, — собралась, скрестила руки на груди и продолжила: — Ты хотел отказаться, и Девятый, будто предвидя это, сказал тебе поступать так, как считаешь нужным.

— Он будто меня насквозь видел, — поежился Тсуна, — как и говорил Реборн.

— Реборн, скорей всего, и сказал ему, что ты все еще не хочешь становиться боссом, — взглянула на братца говорящим взглядом.

— Нет, Девятый сказал, что это ему Юни из будущего передала вместе с воспоминаниями.

'Заливал', — поняла я, ведь не Юни передала сюда 'магической силой аркобалено' воспоминания о битве в будущем, а Хром и Мукуро. Но Девятый-то этого не знал и получил сведения от кого-то.

— Дальше он расхваливал тебя, что ты плакса, нерешительный, добрый и слишком заботишься о друзьях, и ты растаял.

— Да не растаял я! — зажмурившись, громко возмутился братец. — Он сказал, что я единственный, кто может вернуть продажной Вонголе ее прежнее честное имя. Сказал, что я поступаю так же, как и первое поколение Вонголы, которое защищало своих друзей. А потом пришел Второй с пламенем Ярости и Вонгола стала той, что есть сейчас.

— И с каких это пор у тебя проснулась любовь к Вонголе? — только и спросила я.

Тсуна стушевался.

Не думала, что так бывает. По сути, Девятый не сказал ничего особенного. Просто проявил внимание, показал, что не требует ничего, не давил, а затем добил, убедив Тсуну, что он не какой-то там типичный японский школьник — он особенный.

— Я видела, что он брал в руки твое кольцо, — напомнила я.

— Девятый сказал, что раз я смог получить от духа Первого истинную форму кольца Вонголы, то это подтверждает то, что я должен стать Десятым... Ведь я прошел испытание Вонголы.

Я поняла, почему он замялся. Такого говорить вслух точно не следовало на каждом углу. Значит, Девятый прямо завел разговор об уничтожении Вонголы. Тсуну эта мысль пугала, хотя он подспудно был согласен с 'дедушкой', слишком уж сладко тот вещал. В конце концов, Тсуна задумался о том, чтобы стать Десятым. Только задумался, но это уже был тревожный звоночек. Девятый не стал давить до конца и правильно сделал.

— Я вспомнил, что ты говорила о семье Дино-сана, — продолжил братец. — Хоть эти люди мне чужие, но они не заслуживают, чтобы кто-то вроде Занзаса стал следующим боссом. Он жестокий и беспощадный убийца. Поэтому этот круг не закончится и войны будут продолжаться.

Не в силах уже этого выдержать, закрыла лицо ладонями и потерла его, призывая все свое мужество и терпение.

Тсуна не понимал, зачем Девятый так спешит, но старик вновь был готов к этому вопросу, ответив, что Примо был примерно в его возрасте, когда создал свою группировку.

Девятый не давил ни капли. Он сказал, что не заставляет и хочет, чтобы Тсуна сам решил. Это как стоять с пилой в руках и предложить человеку самому отрезать себе ногу.

А в самом конце, опять же, не давя и не запугивая, предложил, если братец все еще будет против, прийти за день до церемонии и отказаться. Ни слова о последствиях не сказал, просто 'не беспокойся'. Как будто кто-то отпустит живым уже озвученного наследника. Во-первых, сам Девятый не позволит уйти на сторону таблеткам, что вызывают гипер-режим, и всему остальному, что получил Тсуна. Братец уже считает все это своим личным, но это не так. Во-вторых, другие семьи попытаются схватить неудавшегося наследника, чтобы выведать у него все секреты Вонголы, что ему раскрыли. А наследник таких секретов должен знать намного больше, чем рядовой мафиози.

Тсуна вернулся домой уверенный, что все на мази. Что вопрос лишь в его выборе — согласится он или откажется, уверенный, что за это ему ничего не будет. Сколько раз я ему говорила, что его никто не спрашивал даже? Сколько рассказывала о последствиях? Сколько убеждала даже мысли не допускать об этом, но слушал и помнил он об этом только в моменты, когда все хреново.

— Войны всегда будут продолжаться, — наконец смогла вымолвить, убрав руки от лица. — Не внешние, так внутренние. Как ты не можешь понять, что он скажет тебе все что угодно, лишь бы ты согласился на титул босса?

— Я это понимаю! — горячо возразил Тсуна. — Не надо делать меня дураком! Девятый хочет, чтобы я согласился и вернул Вонголе то положение, которое было при Первом. Я понимаю, что я неподходящий для этого человек, но Девятый почему-то верит в меня и хочет как лучше.

Застонав, повалилась спиной на пол. Как там? Рев раненого ламантина? Побиться лбом обо все предметы поблизости? Громко заорать с матами? Да, да и еще раз — да! Повестись на одну лишь веру в себя! Тсуну с этим не баловали ни я, ни Нана, но если бы у него было хоть какое-то стремление к чему-либо! А теперь стоило какому-то старику отыскать какие-то сомнительные достижения и похвалить, как Тсуна уже поплыл!

— А ты, Энма-кун, как думаешь? — видя мою реакцию, обратился за поддержкой Тсуна. — Я не подхожу на роль босса, но ведь тебе тоже пришлось принять титул.

Я приоткрыла один глаз, наблюдая за тем, как взъерошенный парнишка, опустив голову, смотрит на свой стакан с газировкой.

— Не ставь меня в один ряд с собой, — сказал он тихо.

— Что? — опешил Тсуна.

— В отличие от вашей группы, по вине других кланов на совести моей семьи много страшных вещей.

— Что? — повторил братец и попытался нервно улыбнуться. — Что ты этим хочешь сказать?

— А как ты думаешь, за счет чего им приходилось жить и выживать? — спросила я его. — У них толком ни силы, ни влияния. Они могут предложить миру мафии только самих себя.

— Вам... — совсем растерялся Тсуна, взглянув на Энму испуганно. — Вам приходилось убивать?

— Семья Шимон имела дело с разной грязью, связанной с другими семьями, — равнодушно ответил парень, продолжая рассматривать стакан, а затем все же скосил глаза на Тсуну. — Вам никогда этого не понять.

Тсуна испуганно смотрел на него, чувствуя себя не в своей тарелке, откровенно говоря — плохо. Он даже сказать ничего толком не смог, только 'прости', и сам опустил глаза, став рассматривать стол. Вот что с ними сделаешь? Мнутся тут оба, чувствуют неудобство от разговора. Тсуна хотя бы вывалить все начистоту может, а Энме явно непривычно открываться кому-то.

— Понять и простить можно, — сказала, сев обратно на место за низким столиком, вокруг которого мы все сидели на полу. — Зато вы не одиночки, вы есть друг у друга. К тому же, как я поняла, вы ищете друзей, чтобы исправить ситуацию.

Энма обхватил руками коленки, прижав их к себе, будто хотел сжаться и спрятаться.

— Временами я чувствую, что мы могли бы быть настоящими друзьями, — глухо сказал он, снова рассматривая стол. — Тсуна-кун не похож на тех, других, пугающих мафиози.

Начинаю потихоньку верить, что на столе сидит невидимая одной мной зверушка. Но так как наш гостевой кот сидит у меня на коленках, рассматривая всех зелеными глазищами, то это явно не он.

— Я... — взволнованно начал братец, подняв глаза от стола. — Я уже считал нас друзьями! — быстро выпалил. — Я никогда не встречал кого-то, к кому мог относиться как к тебе! И остальные тоже! Я имею в виду, они все подружились друг с другом!

Кот прикрыл глаза, с прищуром глядя перед собой. Почесав зверюгу за ухом, отчего кот потерся об руку, подумала, что я становлюсь при этой парочке третьей лишней. Одна надежда, что это доброе проявление чувств поможет Энме.

— Несмотря на церемонию, я действительно рад, что мы смогли встретить друг друга! — с горящими глазами закончил Тсуна, отчего Энма сначала вскинул на него пораженный взгляд, а затем с испытываемым сожалением опустил его.

Стыдно, наверное, стало, что они всего лишь хотели использовать будущего Десятого, а тут наивный братец с его чистосердечными чувствами. Тсуна очень дорожил своим первым заполученным другом. Он ценил его, чувствуя родство из-за разнообразных бытовых неудач, что преследовали обоих.

Всегда считала, что дружба может быть только между равными. Значит, Тсуна выбрал в равных себе побитого жизнью одногодку, находящегося в глубокой депрессии?

— Ты должен делать то, что хочешь, — наконец сказал Энма Тсуне, ожидающему ответ. — Я думаю, что смог тебя лучше понять.

— Поц-с-селуйтесь, — неожиданно донеслось...

Я удивленно опустила глаза на пушистого кота, разомлевшего у меня на коленках.

— Хиии! Он! — отскочил назад Тсуна с глазами по пять копеек. — Он говорит!

— Кот, — только и смог выдавить тоже отодвинувшийся от стола Энма.

Я осторожно приподняла кота и повернула к себе, рассматривая хитрую моську.

— Мр-р-р, — сказал кот по-своему.

— Кажется, я знаю, кто твой хозяин, — подозрения были не такими уж беспочвенными, но уж очень сложно их было оформить словами.

— Мр-р-р-р-р, — гораздо дольше заурчал кот, зажмурив глаза, и слегка вильнул хвостом, обвив его вокруг моей руки. А потом снова: — Мр-р-р-р-р.

Заметив движение, вынужденно оторвала от кота взгляд. Что Тсуна, что Энма упали спиной на пол, мирно посапывая. Еще раз глянула на пушистого кота, висевшего в моих руках и не пытавшегося выбраться. Хитрая мордашка, ехидность, любовь к эмоциональной Санта Барбаре, способность усыпить выбранных людей... Интересно, на что еще он способен?

— А улыбаться умеешь? — полюбопытствовала, вспомнив Чеширского кота.

Животинка зажмурила свои огромные зеленые глазищи, на его мордочке угадывалось то ли довольство, то ли улыбка. А я уж думала, будет исчезать постепенно.

— Ребята! — донесся голос Наны, поднявшейся на лестницу. Кот раздраженно дернул пушистым хвостом. — Обед готов! Предложите Энме-куну присоединиться к нам!

— Хорошо! — крикнула, принявшись тормошить этих двоих.

На удивление проснулись парни быстро, не сразу сообразив, что произошло. У обоих как будто последнюю минуту вырезало из сознания. Они помнили, что разговаривали, а как задремали — не поняли. Ничего больше не оставалось, и я сказала, что здесь было настолько скучно, что мы все начали дремать.

Полосатый кот сидел на подоконнике, обвив себя пушистым хвостом, и медленно то открывал, то прикрывал веки, наблюдая за происходящим представлением. Ну, проказник!

— Идем, отнесу тебя твоему хозяину, — подняла кота на руки и пошла на выход. Обернулась к дезориентированным мальчишкам, которые все еще приходили в себя: — Передайте Нане, что я ушла в гости к другу и пообедаю там.

Парни все еще ждали в ресторанчике суши, принадлежащем старшему Ямамото. Тсуеши-сан шинковал рыбу за стойкой, подготавливая новые порции, и поприветствовал, указав на столики у стены, где сидели мои друзья. Расиэля тоже, видимо, все же позвали, и он сидел перед стойкой, с широкой улыбкой.

— Босс, посмотри-ка, — обернулся он ко входу, будто мог видеть затылком. Хотя почему 'будто'... — Этот человек обладает сильным пламенем Дождя.

— Я знаю, — ответила ему, приближаясь к ним.

Людей было немного, но они были. Парочка среднего возраста с ребенком младшего возраста, и двое выпивох. Ребята же не стали соединять столы, разместившись на разных. Кёя, разумеется, занял отдельный. Такеши, Рёхей, Конрад и Реборн сидели за вторым. Реборн присутствовал, когда мы были у Девятого, но он стоял в стороне, пусть и вместе со всеми у входа. Интересно, что он тут забыл сейчас?

Третий занял Мукуро, на котором висла рыжеволосая девочка — та, что была с ними тогда в Кокуё. Заметив, что я смотрю на нее, девочка, что была точно меня старше на пару лет, нахмурилась:

— Что-то ты долго, Мукуро-кун тебя заждался, — недовольно произнесла она.

— Кто она? — спросила, остановившись рядом с их столиком.

— М.М., — представил ее мягко улыбнувшийся Мукуро. Точно с таким же прищуром нежился кот у меня на руках. — Она вернулась недавно и пожелала вновь присоединиться к нашей с Кеном и Чикусой группе.

Я знала, что за прошедшее время они смогли позволить себе двухкомнатную, пусть и не большую по размерам, квартиру. Одна комната для Кена и Чикусы, вторая для Мукуро. В целом новое жилье было удобным, поэтому они жили там, хотя для создания образа Мукуро продолжал использовать заброшенные здания в Кокуё.

— А где она была раньше? — не поняла я.

— Работа, — ответила девочка, снисходительно фыркнув. — У Мукуро-чана появились деньги, чтобы заплатить за мои услуги.

— Она что?.. — вопросительно посмотрела на мягко улыбавшегося Рокудо.

— Не совсем, но близко, — ответил тот. — М.М. хотела сказать, что любит дорогие вещи. Она работает наемницей.

Осмотрев рыжеволосую девочку-иностранку внимательней, отметила, что одета она довольно модно и броско. В прошлый раз я ее видела в стандартной зеленой форме школы Кокуё. Теперь же на ней была маечка и короткая курточка, оставлявшие живот оголенным, короткая юбка бахромой, чулки и сапожки. Это я уже молчу о броской заколке, бусах и браслете. Макияж зато легкий, неброский, что, учитывая ее возраст, — а она вряд ли старше Мукуро, — к месту.

— Я, наверное, просто отдам тебе Чешира и не буду спрашивать об этом, — сказала, протягивая разомлевшего в руках кота.

— Чешира? — приподнял он брови в непонимании. — Он Баюн. Я нашел у тебя книгу на полке и почитал вместе с Ламбо и И-пин. Мне показалось имя очень подходящим для зверя из коробочки, что была внутри свитка из будущего.

Ах да, русский сборник сказок. Я не хотела ломать детям психику и давала им этот сборник. Там был такой волшебный кот с чудесным голосом, усыплявшим путников. Правда, как только те, кто не смог противиться его чарам, засыпали, он нападал, убивал и ел их. Добрые русские сказки. Между прочим, европейские не лучше.

— Пришла отдать — так отдавай, — раздраженно отозвалась М.М, надув губы.

Действительно, неловко получилось. Ну, с другой стороны, понимаю — Рокудо хотелось любви и ласки. Я же потом для этих целей Бьякурана в будущем нашла. Бывает.

Мукуро принял кота на руки, который тут же спрыгнул на пол и пошел по своим кошачьим делам.

— Кира-чан, может, все-таки пусть Баюн поживет у тебя? — предложил иллюзионист. — Он будет рядом и, если что, сможет защитить тебя.

— Разве она сама себя не может защитить? — опять вклинилась М.М. — Я думала, у нее пламя Неба.

— М.М., — резко изменившись, твердо и холодно обратился к ней Рокудо, взглянув уж очень недружелюбно. — Тебе пора.

— Поняла, — закатила она глаза и поднялась, направившись к выходу. — Я пойду к тем двум идиотам.

— Ты, похоже, отец того парня, что королева выбрала себе Дождем, — донесся до меня высокомерный, но тихий смех Расиэля, сидящего за стойкой.

— Ты чувствуешь пламя? — осторожно спросил мгновенно напрягшийся Тсуеши-сан, чей взгляд стал бритвенно-острым.

— Я ее новый хранитель, — самоуверенно поведал Расиэль. — Она тоже чувствует силу, и это хорошо, что она знает. Моя задача — выбить всякую шваль из наших рядов.

— Когда это ты был у нее дома? — отвлек меня холодный тон Хибари от подслушивания чужого разговора.

Кёя с опасным прищуром ожидал ответа, собираясь обязательно получить его. Мукуро, как в прежние времена, мягко и шкодливо ему улыбнулся, сладко и с угрозой, как только он умеет, поведав:

— С момента возвращения Киры-чан я все время присматривал за ней. А ты что сделал?

— Не твое дело, — отрезал Хибари.

Семейная пара быстро засобиралась и, расплатившись, вышмыгнула на выход.

— Конечно, очень мило заставить Киру-чан решать свои проблемы и задерживать ее в школе, чтобы она буквально не возвращалась домой, раз уж ты из будущего пошатнул ее доверие и теперь Кира-чан не хочет жить с тобой.

— Кажется, ты не услышал моего вопроса, — Кёя медленно поднялся с места, стремительно побледнев от злости.

— Остынь, — попросила я, вклиниваясь и останавливая Хибари, который уже достал тонфа. — Мукуро действительно все это время был у меня.

— У тебя? — повторил Кёя, переведя опасный прищур серых глаз в мою сторону. — В каком смысле?

— Мы спали в одной кроватке, Кира-чан кормила меня с ложечки... — с готовностью похвастался Рокудо.

В тот же момент раздался грохот отодвигаемых стульев. Рёхей, до того просто хмурившийся и вслушивавшийся в разговор, подскочил с места, громко спросив:

— Кира-чан, это правда?! Он пробрался в дом, пока мы экстремально изводились за его пределами?!

— Я был уверен, что контролирую периметр! — рыжий был возмущен до глубины души.

— Почему-то я не удивлен, — улыбнулся Такеши. — Учитывая, что творил Рокудо из будущего, этого следовало ожидать. Но ведь Реборн-сан был в доме все это время.

Кёя, оказавшийся одним быстрым движением у столика продолжавшего расслабленно сидеть Мукуро, замер, скосив глаза на аркобалено, спокойно попивавшего чай из кружки. Коротышка поднял знакомо блеснувшие черные глазки и выдал:

— Уверен, что Акира позволила Мукуро жить у нее в комнате.

Оказавшись под перекрестком взглядов, только и выдавила из себя:

— Ну и дела...

Кёя был возмущен этим фактом до глубины души и, воспользовавшись моим потерянным состоянием, тут же выдвинул бескомпромиссный ультиматум:

— Ты переезжаешь в мой дом.

Выпивохи тоже почуяли неладное и попытались сбежать, не заплатив, да их вовремя окликнул Тсуеши-сан, подойдя к столику.

— Замечательно, — улыбнулся Рокудо. — Тогда я тоже.

— И я тоже! — упрямо нахмурился Рёхей.

— Вечеринка, — обрадованно воскликнул Такеши, отчего рыжий поперхнулся.

Скорее уж, совместная ночевка. Какао с зефиром и пижамы, ага.

Кёя замахнулся тонфа на Мукуро. Рыжий утверждал, что это никакая не вечеринка. Рёхей был недоволен этим фактом, считая, что Конрад хочет его обмануть. Такеши посмеивался, но пытался убедить Рёхея в том, что его обязательно позовут, если такое будет собираться. Судя по широкой полубезумной улыбке Расиэля, он уж точно придумает план, как попасть в дом Хибари.

Глядя на этот общий дурдом, такой привычный и знакомый, я медленно опустилась на сиденье, просто наблюдая за переполохом.

Тут церемония на носу. Девятый задумал что-то. Тсуна опять начал колебаться из стороны в сторону. Занзас психует и разносит все вокруг. А здесь ничего не меняется. Они такие же, как и всегда, а у меня сейчас даже желания нет вклиниваться во весь этот переполох.

Рыжий вдруг остановился, и они на пару с Рёхеем повернулись ко мне, прекратив орать. Такеши тоже, наверное, заметил выражение моего лица или настрой, а может, просто обернулся вместе со всеми. Мукуро заинтересованно склонил голову, заблокировав трезубцем удар тонфа. Кёя обернулся, уловив непривычную тишину. Расиэль, кажется, не мог ничего понять, так как ничего не видел, но он сидел, будто прислушиваясь к окружению. Сегодня его слуги с ним не было.

Раз уж они вдруг прекратили дурачиться, то я уже хотела было что-то сказать, но не могла подобрать слов. Краем глаза обратила внимание на Реборна: его выражение лица было каким-то странным. Сложно было интерпретировать, что может значить смесь довольства, уверенности, веселья и какого-то даже восторга в черных глазках.

Проверила — все остальные посетители ресторана были распуганы. Тсуеши-сан вряд ли скажет нам за это спасибо, но он стоял у входа, не выглядя при этом недовольным. Конечно, в его руках была плата за еду, но он ее спрятал в карман и замер, пытаясь не слишком явно наблюдать за нами.

В целом обстановка располагала к серьезным разговорам, и здесь не было никого стороннего. Конечно, было бы лучше, исчезни отсюда Реборн, но от этого проныры, если уж он пришел, было невозможно избавиться. Тсуеши-сан поддерживал меня, но я не уверена, какой будет его реакция, если я все расскажу. Да и должна ли я рассказывать прям все? Про Занзаса и планы на его счет у Девятого я точно не могу рассказать — это личное дело. Расскажи я про то, что готовится Тсуне... Не поймут. Как я уже говорила, выбранные хранители скорее столкнут с обрыва, чем подадут руку помощи Вонголе. Насчет Тсуны у них мнения немного расходятся. Если Рёхей и Такеши по доброте душевной захотят чем-то помочь, то Кёя, Мукуро, Конрад и, наверное, Расиэль отнесутся как минимум безразлично к судьбе Тсуны. Да и Рёхей с Такеши, как только поймут, что ради этой помощи им придется рисковать не только своей жизнью, а всем, что у них есть, откажутся. Спасение утопающих, как говорится, дело рук самих утопающих, но мой братец не из тех, кто будет бороться, спасая свою жизнь. Он уже опасно накренился к выбору, чтобы стать Десятым и будущим святым. Я уже не знаю, что мне предпринять. Тыкаю, тыкаю его носом в дерьмо, куда он лезет, а стоило Девятому прикрыть его красивой оберткой, как Тсуна уже забыл, что под ней. Хотя нет, он помнит, но из-за красивых слов Девятого уже начал думать, что его цель благородная.

— Церемония послезавтра утром, — вымолвила я, так как пауза стала затягиваться. — Я не уверена в том, что Тсуна откажется. И в то же время уверена в том, что ему не позволят этого сделать.

Верно. Девятый тоже наверняка видел, что Тсуна колеблется. Ему оставалось только что-то предпринять, чтобы склонить Тсуну в нужную ему сторону. И он это сделает. Я снова не знаю, что и как, пусть подозреваю, что здесь сыграют свою роль слабые и разнесчастные Шимон. Убедить Шимон сотрудничать с собой, а не с Вонголой — нереально, учитывая разницу сил. Придется действовать прямо на месте и ориентироваться как можно быстрей.

Девятый уверен, что я поступлю, как он того хочет. Он привык, что его слушаются, и убежден, что мои хранители выступят как хранители Тсуны на церемонии. Я сделаю вид, что все идет по его плану, а затем сделаю все по-своему.

— Я не знаю, что конкретно произойдет на церемонии, но хочу, чтобы вы выступили на ней хранителями будущего Десятого.

После моих слов воцарилась такая тишина, что страшно стало. Лица у всех и каждого стали мрачные.

— Нет, — высказал свое короткое и веское мнение Кёя. — Я с этим не согласен.

— Мы ведь стали твоими хранителями и пошли за тобой, Кира, — нахмурился Такеши, став серьезным.

Старший Ямамото скрестил руки на груди, стоя у выхода.

— Именно поэтому я и прошу послушаться меня, — сохраняя спокойствие, сказала я.

— Ей, подожди, босс! — встрепенулся Конрад. — Церемония — это не шутки. Люди, что будут представлены как хранители Десятого, будут таковыми в глазах всего мафиозного мира.

Он прав. Девятый убеждал меня 'одолжить' их на время, но это не так уж просто. Потом они будут считаться хранителями Тсуны и обратно вернуться не смогут. Либо старик придумал хитрую рокировку, либо он намерен оставить меня без хранителей и...

— Меня могут похитить или убить, — сказала я. — Неважно, буду ли я на церемонии или где-то здесь. Тогда уж лучше мы все будем на...

Я замолчала, оборвавшись на полуслове, и нахмурилась, остановленная внезапной мыслью. Зачем Девятому на церемонии и я, и Вария? Если Девятый намерен убрать меня с дороги, чтобы ему легче было вернуть под свой контроль Варию, то не повесят ли мое похищение или убийство на них? А на самом деле я буду где-то заперта под присмотром Вонголы и Емитсу.

Подняв глаза, окинула взглядом парней. Все было мрачнее некуда, мои слова им явно не понравились. Мои хранители в таком случае не успокоятся, пока меня не отыщут, я уверена. Но они не располагают такими средствами и вынуждены будут обратиться за помощью к Вонголе, которая будет просто водить их за нос.

Сглотнув образовавшийся ком, пересилила себя, сказав это:

— Пожалуйста, не спускайте с меня глаз на церемонии.

* * *

Единственный способ притащить на церемонию всех ребят — это расставить их прямо в самом центре. И самой стать на видном месте. А затем, если уж Девятый так хочет подорвать Вонголу изнутри, огласить, что хранители покинули Десятого. Это жестоко по отношению к Тсуне, но иного выхода я не вижу. Я вообще не знаю, что мне делать, только и могу, что ходить и нервничать.

Домой после встречи я не стала сразу возвращаться. Точнее, рыжий проводил меня, но я передумала, так как у меня еще были планы на вечер. Скуало обмолвился, что они поселились в соседнем городе. Наверное, к счастью, потому что если Занзас будет находиться на расстоянии меньше десяти километров от Девятого, то наверняка все вокруг разнесет. Я хотела поговорить с ними, ведь они в высоких кругах мафии должны побольше смыслить. Со своим опытом я могу лишь предполагать.

К счастью, у меня был мой верный белый конь... Не тот, что Каваллоне, я говорю про мотоцикл, с помощью которого я сэкономила кучу времени на дорогу.

Пока я добралась, было уже совсем темно, но адрес, кажется, тот. Тем более, как оказалось вблизи, из некоторых окон шел дым. Когда на третьем этаже обособленно стоящего дома что-то с грохотом пробило стену, я только убедилась в этом.

На первом этаже был легкий разгром. Леви лежал без сознания, весь избитый. Луссурия трудился над ним. Бельфегор сидел на диванчике — одном из немногих целых предметов мебели. Скуало пытался найти в перевернутом холодильнике целую жестяную банку пива, но все отбрасывал в сторону протекающие и побитые.

— Ваш босс в раздрае, а у вас ничего покрепче пива нет? — полюбопытствовала я.

На меня обратили внимание, но какое-то усталое, будто убедились, что не враг, и оставили в покое.

— Выхлебал он все или разбил, — пробурчал мрачный Скуало. — Не советую идти сейчас к боссу. Ты никогда не видела его пьяным, как сейчас.

Если так вспомнить, то Занзас, конечно, часто крутил в руках стакан с алкоголем, но прикладывался к нему редко. На моих глазах вообще, кажется, раз или два. Разве что хотел напиться из железной фляги раз, но тогда от осознания, в каком дерьме оказался. Но и так, в той фляге грамм двести поместится, вряд ли больше.

Мда, я, конечно, знала, что ему надо успокоиться и выпустить пар после такого разговора с Девятым, но не ожидала таких разрушений, а дорога следования босса Варии до лестницы четко прослеживается по ним. Хотя, учитывая, как он машину разбил... Вообще-то, с неадекватным боссом Варии опасно иметь дело — он даже своих покалечить может. Когда Занзас стал выламывать железо голыми руками, мне тоже, мягко говоря, стало не по себе, но тогда я была слишком опустошена после разговора.

С другой стороны, очухается ли он за оставшиеся до церемонии чуть больше суток? А если даже очухается, разве пойдет туда с жесточайшим похмельем? Нет, мне он нужен в трезвой памяти и с крепкими руками. Нас там, может, убить захотят или, по крайней мере, вплетут в свои интриги. Девятый вовсе может рассчитывать на то, что Занзас будет в алкогольном угаре и не придет. Со стариком никогда не будешь уверен, где ждет пакость. Остается только идти от худшего варианта, что является еще одной причиной, почему я должна поговорить с Занзасом.

— Извините, но придется его привести в чувство, — сказала, направившись в сторону лестницы.

— Чего?! — дернулся Скуало, выпрямляясь и бросая свое занятие. — Ты не поняла?! Вро-о-ой, сдохнуть хочешь?!

— Все нормально, — подняла руку, помахав ею и продолжая идти дальше.

— Кира-чан, капитан дело говорит! — взволнованно позвал Луссурия. — Мы в тебя, конечно, верим, но ты с ним сейчас не справишься. Босс не в себе.

— Выпустит пар и успокоится, тогда и придешь, — посоветовал Бельфегор, у которого был хороший такой синяк на скуле.

Мармон, появившийся вдруг на обломках стола, неожиданно сказал:

— Успокоишь его, и заплачу тебе пятьдесят тысяч, — оказавшись под перекрестком взглядов, коротышка спросил: — Что? Выгодное предложение.

— Ши-ши-ши, — засмеялся Бельфегор. — Дешево предлагаешь. Доплачу лям, если получится. Кто поднимет?

— Два... — поддался Леви-а-Тан пришедший в себя. — Два против.

— Леви, не стоит так безропотно сносить гнев босса, — пожурил его Луссурия, среагировав на пациента. — Это совсем нехорошо.

— Я с тобой пойду, — быстро догнал меня широким шагом Скуало. — Иначе зашибет тебя.

— Спасибо за заботу, — улыбнулась я.

— Не о тебе забочусь, — тут же открестился мечник, фыркнув. — Босс потом прибьет, что пустили к нему.

Вместе мы поднялись наверх. Скуало отодвинул пинком остатки двери в сторону, и мы зашли в задымленное помещение. Кажется, я не видела дыма издалека, значит, Мармон прикрывал все иллюзией.

Наверху кое-где даже крыши не было, я уже молчу про окна. Все источники света разбиты, так что только луна освещала помещение. Стены покорежены так, что кажется, словно здесь не было других комнат. Мебели тоже нет — вся валяется обгоревшими обломками. Сам Занзас сидит прямо на полу, опираясь спиной о стену. Рядом с ним стояла уцелевшая и почти пустая бутылка с коричневой жидкостью. Он опустил запрокинутую голову и открыл алые глаза, в которых горело пламя. В полутьме он казался, действительно, демоном из преисподней. Огромная пылающая аура пламени, разящая злобой, только еще больше усилилась.

— Вон, — просто сказал он, будто прорычал.

— Ого, — присвистнула, осмотрев всю картину. — Ты и в меня тоже будешь пламенем бросать?

— Мелочь, — глухо и рычаще произнес, прикрыв глаза. — Уйди подобру-поздорову.

Скуало напряженно замер рядом со мной, изображая невидимую и неслышимую тень. Даже ступал как-то почти беззвучно, когда у меня под ногами все шуршало: от обломков до мелкого каменного крошева и стекла.

— Я бы и рада позволить тебе несколько дней побуянить, выпуская пар, но пора приходить в себя, собираться в кучку и делать великие дела, — ответила, остановившись на достаточном расстоянии, чтобы уклониться в случае опасности.

— Мелочь, я не ясно выразился? — снова открыл он глаза, с угрозой прогудев низким голосом.

— Давай разберемся, — вздохнула я, чувствуя, что терпение у босса Варии заканчивается. — Девятый ясно дал понять свои планы и насчет тебя, и насчет Вонголы. Что тебя расстроило?

— Мелочь, заткнись и свали! — бросил он в меня бутылкой, разбившейся у моих кроссовок, так как я отступила назад.

Хоть язык у Занзаса явственно заплетался, но прицел был только слегка сбит. Следующим в ход, похоже, пойдет пламя Ярости, начавшее собираться в шар в его руке.

— Девятый раньше хотел использовать тебя, но ты сорвался с крючка, — все же продолжила. — Он не мог управлять тобой, отчего пришлось заморозить. Он знал, что ты проблема для него, и ты снова порушил все его планы на Конфликте Колец. Разве ты еще раз то же самое сделать не сможешь? — вкрадчиво поинтересовалась.

Босс Варии долго молчал, а потом все же хрипло ответил, наверное, только спьяну:

— Старик мне не по зубам даже сейчас. Что в боях за кольца, что сейчас, он видит меня насквозь, а когда я понимаю, что пиздец — уже слишком поздно.

Тут мне возразить было нечего. Девятого я тоже не могла разгадать до конца, он всегда удивлял чем-то новым, но, наверное, так и положено боссу мафии?

— И что, мы его теперь так и оставим делать все, что ему вздумается?

Занзас неожиданно поднялся, и пошатываясь, грозно подошел ближе. Скуало тоже напрягся, но с места не сдвинулся. Но не к нему шел Занзас. Он остановился передо мной, нависнув, сверля взглядом, и сказал с чем-то рычащим глубоко внутри:

— Мне он не позволит стать боссом Вонголы, мелкий сопляк разрушит мою Семью на пару со стариком. Может быть, ты хочешь стать следующим боссом?

— Нет, я не хочу этого, — усмехнулась, чувствуя усилившуюся угрозу в голосе. — Предлагаю, как и в прошлый раз, попробовать сделать то, что он не ожидает. Для начала он не ждет, что ты придешь на церемонию с поздравлениями для Тсуны.

— Обломится! — снова гаркнул он. — Я этот мусор только пристрелить могу!

— До поздравлений дело вряд ли дойдет, — продолжила я, пропустив мимо его злость. — Во время церемонии планируется имитация нападения, где будущий Десятый должен показать себя. Для этого ему никто не должен помешать, — улыбнулась я. — То есть, говоря простыми словами, только будущее Десятое поколение должно остановить нападавших, показав всем силу своего пламени, а конкретно — Тсуна. Не зря же столько тренировались.

Занзас молча смотрел на меня с непонятными эмоциями. Вроде бы то же самое выражение лица, что и всегда, но какое-то другое. А еще он хмурился, пытаясь догадаться, к чему я веду. Знал, что я просто так информацию не принесу.

— Понимаешь, будет только имитация нападения, — попыталась я донести мысль. — Шум, гам, бег по кругу для создания видимости оживленных действий, а потом на месте преступления обнаруживают, допустим, следы Варии. Всё — обвинения в нападении на Девятого босса и будущего Десятого, и один бог еще знает, что навешают. Основания железные, ведь раньше уже была попытка переворота, которая совсем недавно стала общеизвестной. Как я понимаю, это проходит между семьями и Вендиче не вмешаются?

— Твою мать! — громко выругался Скуало где-то сбоку, так как я смотрела только в алые угли глаз босса Варии.

— Вендетта. Кровная месть. Вендиче признают только ее. Дело семьи остается в семье, — рублено ответил Занзас и его голос, казалось, стал еще ниже. Он зло сощурился: — Даже если я буду на церемонии, этого мало. Мы должны быть на виду и принять участие в поимке нападавших.

— Угу, — покивала я. — Только осторожней, планируются еще и заложники. Так что приходи скорей в себя и давай думать, что делать.

Занзас втянул носом и выдохнул на меня горячий воздух, казалось, тоже раскаленный:

— Мелочь.

И что он этим хотел сказать? Где там мой переводчик с боссо-варийского? Это значит 'иди сюда, прибью' или 'иди сюда, обниму'. Первый вариант наиболее часто применяется, а второй такой себе аналог благодарности. Что-то вроде: 'Вау, Акира, спасибо, выручила! Теперь давай я помогу тебе решить проблему с твоим братом'.

Занзас неожиданно схватил меня за подмышку, потащив за собой.

— Эй, ты что делаешь?! — возмутилась я, забеспокоившись.

Он быстрым шагом шел так, что буквально волочил за собой. Не успела я ничего понять и узнать, как Занзас спустился по лестнице, толкнул какую-то дверь и включил свет. Помещение оказалось просторной и очень красивой ванной. Не дав мне толком ничего рассмотреть, Занзас зашел в душ, все еще держа меня одной рукой, и крутнул кран.

— А-а-а! — заорала я и забрыкалась, так как сверху полилась ледяная вода. — Холодно! Чтоб тебя! Отпусти!

— Мелочь, — захохотал он издевательски, но как-то полубезумно.

Сам босс Варии тоже стоял под холодной водой, которая быстро мочила волосы и рубашку. Только он, зараза, был пьяный и холод меньше чувствовал, отчего и громко ржал, прижав меня к стене.

— Сам стой, пьянь, меня чего притащил?!

Получив носком туфли под коленку, а затем сразу же по причинному месту коленом, Занзас аж присел. Наверное, с этого и надо было начинать приведение в чувство.

— С-с-сволочь, — спустя десять минут стучала я зубами, закутавшись в одеяло.

Холод уходил медленно, хотя я уже переоделась в рубашку Скуало, который, вообще-то, должен был быть на моем месте! Поэтому на мое требование отдал мне ее. Это Скуало — правая рука Занзаса, что обязан терпеть выходки своего босса!

Он же сходил и забрал у Бельфегора брюки. Сверху накрылась и закуталась в одеяло, а Луссурия выдал мне горячего чаю с имбирем.

— С-с-скотина, — выдавила я, с намерением вредительства рассматривая спускающегося по лестнице Занзаса. Переодевшегося, причесавшегося, слегка посвежевшего, но с еще мокрыми волосами. — Ты же з-знаешь, что я не з-злопамятная. От-томщу, заб-буду и еще раз отомщу!

Босс Варии глянул на меня и зажег кольцо с Бестером. Лигр появился из пламени и лег рядом, позволяя обнять и прижаться к его теплому боку. У-у-у, класс, тепленько как! Еще этот большой кот взял и неслышно заурчал, отчего дрожь, находящаяся где-то внутри него, передалась и мне.

— Хорошая, — гладила я его гриву, зарывшись в нее лицом, — теплая лапушка. Не то, что твой хозяин, — бросила злой взгляд на босса Варии.

Лигр не отреагировал, расслабленно наблюдая красными глазищами, только дернул кисточкой на хвосте. Как так получается, что за Бестера я ему готова простить такую пакость? Специально же выпустил, хотя знаю, что Занзасу не нравится, когда я глажу лигра. Или Занзас догадывается, как мне хорошо сейчас, что я уже даже почти не злюсь? Ну а про взгляды остальных варийских офицеров я умолчу. Достаточно того, что, наученные опытом, все до единого молчат. Завидую.

— Мусор! — рявкнул босс Варии, привлекая внимание своих хранителей. — Мы идем на церемонию!

Занзас объяснил, в чем суть вопроса и чем им это грозит. Затем слово взял Скуало, начав обсуждение возможной тактики и условных знаков. Леви-а-тана уже подлатали достаточно, раз он притащил кресло для босса, куда умостился Занзас. Остальные расселись снова кто где, а затем, уже в процессе, принесли и поставили стол, зарисовывая на бумаге примерный план здания. Времени было очень мало, но думаю, они справятся.

Когда вспомнили обо мне, я уже слегка разомлела, разогретая под теплым боком большого лигра, который, положив голову на лапы, кажется, тоже дремал.

— Чертяка, что еще знаешь? — голос Скуало звучал где-то вдали. — Вро-о-ой! — а вот хриплый ор заставил пошире открыть глаза, слегка приведя в чувство. — Ты там что, спать вздумала? У тебя под боком зверь на триста кило, а ты там спишь?! — распалялся он и вдруг задал неожиданный вопрос: — Признавайся, это ты научила Бестера печати на документах ставить?!

— Нет, — честно ответила.

— Да вы же с ним два сапога пара! — не поверил мне мечник.

— То есть ты хочешь сказать, что это я на босса отряда убийц плохо влияю? — спросила, зевнув.

Несколько голосов прыснули со смеху, но я не заметила, кто именно. Зато Скуало вспылил еще больше:

— Вро-о-ой! Черт тебя дери, чертяка, просыпайся давай! Нам информация нужна!

Мечник попытался было резко и быстро подойти, но лигр вдруг поднял голову, приоткрыл клыкастую пасть и предупредительно зарычал. Скуало замер.

— Не трогай его, — бросил Занзас, не поднимаясь с кресла.

Скуало с досадой цыкнул сквозь зубы.

— Ску, — позвал его манерным голосом Луссурия. — Кира-чан еще ребенок. Ты время видел?

Действительно, интересно, сколько времени? Уже ночь точно. Рык лигра меня слегка взбудоражил, приведя в чувство. Я вспомнила главное:

— Насчет вас я догадываюсь, а вот что он придумал на мой счет — сложно предвидеть. Так что без вас, ребята, мне не справиться.

Бестер положил мне свою тяжелую морду прямо на голову, отчего под весом я согнулась. Попыталась было передвинуться, а то было слишком неудобно, но лигр взял и придавил лапой, подтянув к себе. Мда, еще зверь мне не указывал, что делать. С такой тушей, конечно, не поспоришь особо, но и не хочется. Он же как большая плюшевая игрушка с подогревом и функцией массажа! А еще лигр безумно красивый: и цвет шерсти, и огромные лапы, и грива, и хвост, и клыки с когтями — что только еще один плюс.

Варийцы постояли, понаблюдали и помолчали.

— Продолжаем дальше? — предложил Бельфегор, широко улыбаясь и сдержанно смеясь.

— Продолжайте, — пропыхтела я, на секунду подняв лицо от гривы лигра, который снова дернул хвостом, хлестнув им по полу.

Мы с ним вдвоем разомлели рядышком, и жесткий пол мне совсем не мешал. Ковра, одеяла и лигра под боком в качестве подушки было достаточно.

Глава 31

Утро я встретила на том же самом месте. Телефон вибрировал в кармане на беззвучном. Пока я его достала, вызов от рыжего уже был сброшен. Под боком дремал лигр, который, заметив, что я проснулась, приподнял голову. Сквозь зашторенные окна пробивался солнечный свет. Я зевнула и села. Бестер тоже раскрыл пасть, лениво зевая, а затем поднялся на лапы, направившись в сторону лестницы. К хозяину, наверное, возвращался.

Набрав номер Конрада, тут же оторвала трубку от уха и на вытянутой руке услышала искаженное динамиком:

— Ей, Босс! Ты где?!

— Только что проснулась, — сонно пробормотала.

— А! Так ты еще просто не вышла. Хорошо, я жду у ворот.

Вызов завершился, я посмотрела на дисплей. Мда, пол-одиннадцатого, ну и ну. О, сообщение.

'Ты где?' — в девять часов пришло короткое с номера Хибари.

Я решила пока не отвечать.

Комнат в этом доме, видимо, было предостаточно, и варийские офицеры явно снимали его целиком. Услышав что-то, пришла на звук тихих выдохов. Скуало делал разминку в комнате, похожей на еще одну гостиную. Когда я пришла, мечник отжимался от пола и, похоже, делал это уже давно. Лицо слегка блестело от пота, а рубашка и брюки прилипли к телу.

— Что? — громко поинтересовался он, быстро заметив мое присутствие. — Проснулась? На кухне Луссурия уже завтраком занят. Иди туда.

Говорил он, не прекращая своей зарядки. Длинные волосы завязаны в хвост. Меч отсоединен от протеза и лежит рядом на полу.

— А хочешь, научу той же технике, что сделал Такеши? — предложила я, вдруг подумав, что этот-то точно сможет. — Как ее там? Реборн называл ее Ледяным Дождем или вроде того.

Скуало замер прямо на согнутых руках и резко повернул голову, а не скосил глаза, как прежде. Наоборот, его веки были расширены от удивления. В следующее мгновение он встал на ноги и выпрямился, недоверчиво спросив:

— Ты сможешь меня научить той же технике?

— Такеши же получилось научить, — не поняла я, в чем проблема. — Ничего сложного в ней нет, главное, чтобы ты по одним ощущениям смог уловить необходимое.

Видимо, уложив в своей голове тот факт, что я могу это сделать, Скуало снова спросил:

— Что ты хочешь взамен? — видя, что я не впечатлилась, пояснил: — Послушай, это очень редкая техника. Ты и так очень много делаешь просто так. Я не привык получать что-то, ничего за это не отдавая. Так не бывает. Ты это сама скоро поймешь, как подрастешь.

Почесав затылок, пыталась подобрать слова. Его позиция для меня была понятна. Бесплатный сыр только в мышеловке. Это нормально — платить за то, что ты получаешь. Да и мечник слишком гордый, чтобы оставаться должником.

— А если член твоей семьи предлагает помощь? — поинтересовалась я. — Ты ведь слышал, что Занзас мне как брат. Обучая тебя этой технике, я помогаю ему. Ты сможешь остановить технику Прорыва Точки Нуля Девятого или хотя бы замедлить ее. Мне это выгодно. Сделать своего союзника сильнее — это нормальная мотивация?

Капитан Варии, подумав, все-таки кивнул. Видно было, что это не совсем его удовлетворяет, но он хотя бы перестанет ждать подвоха.

— Только... душ прими, — попросила я.

— Буду через пять минут, — сообразив, что обучение будет прям-счаз, мечник умчался на второй этаж.

Отправившись на кухню, застала Луссурию, который варил кофе. Безумно пахло сдобой. Принюхивалась, но все никак не могла определить откуда.

— Я сходил в ближайшее кафе, — заметив меня, указал Луссурия на стул, где стояли пакеты. — Я на всех взял, но, как всегда, всем не хватит. Сейчас большой выбор, поэтому бери, не стесняйся.

Взяв себе булочку с кремом и еще один пончик, облитый шоколадом, за подсказкой Луссурии нашла чай и села завтракать. Мужчина переключился на яичницу с беконом, от порции которой я отказалась.

— А где все остальные? — полюбопытствовала, так как за окном уже вовсю светило солнце.

— Вчера сидели до самого утра, вот и отсыпаются, — ответил Луссурия. — Позже сходим куда-то проветриться, но только все вместе. В одиночку при таких событиях уже не прогуляешься. Тебе тоже лучше быть осторожной.

Угукнув, продолжила завтракать, лениво размышляя. Интересно, как скоро поймут, что я не ночевала дома, не гостила ни у кого и даже на базе не оставалась? Ох, что будет... Рыжий пока не понял, но Кёя, зная, что я прогуливаю, лояльным не будет и вломится ко мне в комнату. Хотя... уже, наверняка, вломился.

Но пока что я просто завтракала, пытаясь проснуться и думать о чем-то другом. О чем-то хорошем совершенно не думалось. Не потому, что я не хотела. Завтра уже церемония, и это осознание нешуточно давило, вызывая подспудную тревогу и беспокойство. По правде, я всю эту неделю, едва получила письмо в руки, сижу как на иголках. Я знала: там что-то обязательно случится, но что именно придумал для меня Девятый — и представить не могла. Зачем он позвал меня?

— Луссурия-сан, — обратилась я нарочито серьезно и официально, чтобы в кои-то веки соответствовать правилам приличия.

— Ох, детка, можешь звать меня Луссом, — повернулся качок, дружелюбно улыбнувшись.

— Только если ты меня Кирой, а не деткой, — предложила я.

— Идет, милая, — манерничал тот.

— Лусс, а с твоей профессиональной точки зрения, насколько быстро можно залечить серьезное ранение?

— Какое именно? — уточнил он. — Если ранение с помощью пламени, то около пары дней, и это в самом легком случае. Постороннее пламя вначале надо вывести из тела пострадавшего, а затем уже приступать к лечению. Само лечение тоже зависит от тяжести, но с пламенем Солнца все намного быстрей.

— А скажем, обычное ранение, без пламени, но ранен внутренний орган? — продолжила я, так как хотела чего-то более конкретного. — Предположим, сердце. Есть шанс после такого выжить?

— Если начать лечение немедленно, — слегка нахмурился Луссурия, отчего на переносице над дужкой темных очков появилась складка, — то шанс выживания достаточно высок. Клетки еще помнят свою прежнюю форму и начнут интенсивное восстановление. Пострадавшему нужно много энергии, кроме пламени Солнца. Мой атрибут тянет энергию из тела, активизируя его природную регенерацию. Пока пациент не может есть самостоятельно, ему нужна энергия извне. Еще, чем больше процент поражения органа, тем меньше шансов на восстановление. При шестидесяти процентах поражения уже, считай, нет никаких шансов.

Я сидела, глубоко задумавшись. Почти все время с возвращения из будущего я думала над тем, как погибла будущая Акира. Вероятнее всего, она просто опустила всю защиту. В своих записях она говорила о возможности извлечения другого пламени из одного из источников в теле и использования его без смешивания с Небом. Это было не так уж сложно, по ее словам, ведь раньше я уже это делала. Она говорила, что в моем теле эффективность от такого невысокая, так как изначально остальные центры не настолько сильны, как Небо. Но если рядом будет хранитель Солнца, то шанс есть. Мне достались ее выводы и ее опыт, но все равно извлечь пламя из центра, содержащего пламя Солнца, и использовать его для излечения своей раны будет непросто. Одно неясно, почему взрослая Акира не залечила свою рану? Ей просто требовалось время, или она была так шокирована, что не смогла даже сосредоточиться и контролировать пламя? Ей просто не хватило пламени, так как Солнца рядом не было?

— Пламя Солнца при грамотном использовании дает большие преимущества, — не напрягаясь, продолжал свою импровизированную лекцию Луссурия, хвастаясь мне. — С моим опытом использования меня очень сложно убить, но, увы, медика обычно оставляют в тылу, — с сожалением вздохнул он. — Мою выносливость можно сравнить разве что с выносливостью Леви, у которого пламя Грозы. Только атрибут Грозы дает владельцу повышенную прочность, а мой атрибут дарит мне быстрое восстановление. К сожалению, даже мне требуется время на восстановление, а если раны будут достаточно большими и серьезными, то даже я могу умереть, — развел он руками, улыбаясь. — А с чего тебя заинтересовал этот вопрос? Праздное любопытство или гиперинтуиция?

А вот теперь мужчина собрался. Похоже, только делал беззаботный вид. Ну да, так уж обычно и буднично выглядит на кухне мужик, похожий на бодибилдера, с зеленым ирокезом на бритой голове и в кокетливых темных очках с красной оправой. Я уже молчу про майку и форменные брюки с берцами.

— И то и другое, — подумав, ответила, так как все еще была возможность моего убийства именно таким образом.

Бьякуран говорил, что меня убили Вендиче. Врал, похоже, я ведь видела, что это сделала Нана, но мало ли. Вдруг это было где-то в параллельной реальности, а значит, такая вероятность все равно есть. Может, конечно, Акира из будущего действительно была какое-то время жива, а позже ее добили те же Вендиче. У нее, наверное, было достаточно врагов.

Я попыталась подробнее расспросить Луссурию о механизме излечения с помощью пламени Солнца. Примерно те же основы, по его словам, он рассказывал Киоко после боя за кольцо Неба, так что позже я вполне могу расспросить ее, если Луссурии рядом не будет. В принципе, ничего сложного именно в основах не было. Были тонкости, как и в какие точки наиболее эффективно подавать пламя Солнца, чтобы тратить меньше пламени, которого затем может не хватить. Было много чего. Но меня интересовали основы, которые позволят мне хоть как-то залечить рану: скорость подачи пламени, место, куда в первую очередь следует это сделать, чтобы не умереть сразу же. Сосредоточилась я именно на сердце, но остальные также не обошла стороной. На всякий случай.

Хотела уже попробовать, чтобы прямо тут и Луссурия мог помочь, если что-то пойдет не так, но на кухню влетел по воздуху Мармон. Коротышка в капюшоне бубнил себе под нос:

— Стол стеклянный, ваза, диван, окна, шесть штук...

Выглядел он при этом потерянным и бледным, будто сильно переживал и места себе не находил.

— Мармон! — громко позвал Луссурия, отвлекая аркобалено Тумана. — Я купил сдобы на завтрак. Съешь что-нибудь.

— Потом, — буркнул тонким голосом коротышка, будто отмахнувшись. — Надо составить смету разрушений, пока они еще больше не увеличились. Если ты помнишь, мы дом снимаем в аренду, и я не хочу потом платить за то, чего здесь никогда даже не было.

— Боже мой, только не говори, что ты всю ночь этим занимался? — поразился Луссурия.

Мармон его не слушал, только отмахнулся, достав из закромов своего плаща маленький блокнот, принявшись в нем записывать что-то и продолжая бубнить.

— Мармон, — вздохнул Луссурия. — Да будет тебе. Отдохни, все равно эти разрушения никуда не денутся.

— Вот именно! — воскликнул тонким голосом коротышка. — С вами разрушения — это стабильно высокая часть бюджета. Притом совершенно бесполезная. Видели бы вы эти цифры, сами бы ужаснулись!

Очевидно, у него это наболевшее.

— Мармон, — снова вздохнул Луссурия и с легкой улыбкой, необидно посетовал: — Кира-чан, не обращай внимания. Жадность и Мармон уже синонимы. Он оценивает все с меркантильной точки зрения.

Коротышка, что характерно, даже почти никак не отреагировал. Похоже, уже привыкнув слышать такое, развернулся, собираясь улететь по воздуху, продолжая что-то бубнить под нос.

— Не жадный, а бережливый, — сказала, дожевав булочку. — Не меркантильный, а хозяйственный.

— А я говорил! — быстро развернулся аркобалено Тумана, воспрянув духом и затараторив. — А я говорил! Это вы все разгильдяи и не знаете цену деньгам! Они добыты потом и кровью, причем вашими в том числе. На них потрачено много времени, зачем же тратить свое время на простые и глупые разрушения?!

Луссурия стушевался от такого расклада, подбирая слова.

— Не понял, — грубо прозвучал низкий голос.

На кухню зашел Занзас, отчего Мармон проглотил язык. Босс Варии всем своим видом демонстрировал недовольство. Похоже, ему не понравилось, что, получается, ему пеняли за разрушения. Луссурия попытался сгладить ситуацию:

— Мы дискутировали тут по поводу финансов. Ну, вы ведь знаете, босс?

— Я не про это, — Занзас остановился рядом со мной, нависнув тенью. — Мелочь, ты что, и на мой Туман глаз положила?

— Я его просто похвалила. Советую тебе тоже иногда это делать, — сказала, взглянув в темно-бордовые глаза, и протянула ему шоколадный пончик: — Будешь?

Он взял пончик и за один укус почти съел его. Буквально проглотил! Какое кощунство! А как же почувствовать вкус?

После этого Занзас отодвинул стул, стоящий во главе стола, скомандовал Луссурии 'кофе!', полез в пакеты со сдобой. Мармон тоже сел за стол, вновь принявшись записывать в блокнот. Луссурия поставил перед ним чашечку чая и придвинул тарелку с булочкой, от которой иллюзионист не глядя принялся отщипывать понемногу, не отвлекаясь от дела.

Когда Занзас вывалил на стол все, что было, вытащила из кучи еще один пакетик с пончиком. Тут-то и влетел на кухню Скуало, крикнув:

— Врой, я готов!

Капитан Варии, мягко говоря, выглядел взбудораженным. Одет в боевое облачение, то есть в форму целиком. К левой руке пристегнут меч. Волосы распущены. На месте едва не пружинит. Бьюсь об заклад, ему тяжело просто ждать.

Я как раз в этот момент собиралась откусить от пончика, но отвела его в сторону, сообщив:

— Не знаю, куда ты собрался, но от меня потребуется разве что около получаса времени. А дальше уже можешь сам тренироваться, — собиралась было все-таки откусить кусочек пончика, но вспомнила, посоветовав: — Пиджак сними.

Скуало недоуменно дернул бровью, но послушно принялся расстегиваться. Занзас вообще недопонял, грозно сведя брови:

— Мусор?

— Она научит меня технике Прорыва Точки Нуля, босс, — быстро выпалил Скуало и оскалился: — Можно будет поговорить с Девятым по поводу заказов Варии.

Занзас снова нахмурился, но ничего не сказал, продолжая наблюдать. Луссурия и Мармон делали то же самое. Им было любопытно.

Закончив с завтраком и допив чай, еще раз взглянула на Скуало, с нетерпением ожидавшего меня.

— Нам нужно место, где не жалко будет что-то покрыть льдом.

— Здесь, — припечатал босс Варии, едва Скуало открыл было рот.

Мармон не осмелился что-то сказать, хотя и стал выглядеть недовольным. Задумчиво посмотрев на мечника, который вообще не выглядел спокойным, подумала, что это, возможно, будет немного сложней. Впопыхах ничего не выйдет. Хотя Скуало опытный боец, возможно, он сможет быстро успокоиться.

— Рубашку тоже сними, — подумав, сказала я.

Не то чтобы это было действительно необходимо. Нужно было лишь убрать как можно больше преград к источникам. Я вполне могла бы просто засунуть руку под рубашку, но как тут упустить возможность поглазеть на подтянутого Скуало?

— Зачем это? — на этот раз недоумевал и хмурился не только Занзас, но и Скуало.

Кажется, мечник начинал что-то подозревать. Если бы не эта его реакция, я, может быть, и остановилась бы, но я улыбнулась:

— Для чистоты эксперимента. Я тебе больше скажу, еще и штаны снимать придется.

— Какого черта?! — возмутился Скуало, тем не менее, взявшись за пояс.

— Если Ямамото через это прошел, то и с тобой ничего не сделается, — сказала, наблюдая за тем, как мечник стянул обувь, а следом и штаны, оставшись в одних боксерах.

Хоть Скуало и выглядел худощавым, он не был хилым. Не качок, конечно, как Луссурия, но мышцы присутствовали еще как. Он просто очень жилистый, да еще и одежда скрывает многое. К тому же, по силе, как я поняла, он второй в Варии. Да еще и титул Императора мечей просто так не дается. О чем говорили также куча резаных шрамов по всему телу. Одни белые и небольшие, практически незаметные, другие — наоборот, крупные. Последние от серьезных ран, но меня это не пугало. Тело Занзаса, как я видела, когда он был без рубашки, покрывали следы застарелых ожогов.

— Меч оставь, — сказала, так как Скуало пришлось его отсоединить во время раздевания.

Меч быстро занял свое законное место. До того картина была презабавнейшая, — капитан Варии и Император мечей в одном исподнем, — что глаз радовался, отчего на моем лице возникла предательская улыбка. Скуало прищурился, явно начиная что-то подозревать, поэтому я приступила к делу. Под взглядами молчаливо следящих варийцев обошла мечника, став за его спиной.

Задрала голову, сообразив, что до центра Дождя у горла будет сложно дотянуться, и сообщила:

— Попытайся сконцентрироваться на ощущениях. Говори, когда что-то почувствуешь, я подскажу, куда смотреть.

Откинув волосы Скуало в сторону, одной рукой обняла вокруг талии мечника, положив ладонь в районе пупа, где был центр Неба. Второй, проводя рукой вдоль хребта, потянулась наверх, поближе к шее и горлу. Мышцы под моими ладонями были напряженными и крепкими, как будто я касалась руками камня.

— Ну что там, мелочь?! — грозно поинтересовался босс Варии, видимо, потеряв терпение.

— Не торопи, — шикнула на него, и уже Скуало: — Сосредоточься на своем пламени и выведи его к мечу, как ты обычно делаешь. Только медленно.

Капитан Варии еще больше напрягся под моими ладонями, и пламя из источника Дождя полилось. Видно, это давалось ему с трудом, так как Дождь Скуало был более буйным, чем у Ямамото. Как только пламя прошло путь к его левой руке, в которой был меч, я потянула туда же пламя Неба, отчего мечник вздрогнул. Его контроль дал слабину, но Скуало все же удержал свое пламя.

— Что это? — напряженно спросил он.

— Мое пламя Неба. Запомни, откуда оно появилось. Я проведу его по правой руке. Возьми меч двумя руками. Когда получится, сразу же выпускай.

Скуало всегда сражался одной рукой, и так как был левшой, то и пламя Дождя по привычке провел через левую руку, прямо к протезу. Ему было явно непривычно, но он взялся правой ладонью за острие ближе к тому месту, где должна быть гарда.

Как только мы это выполнили и пламя смешалось, проходя по обоюдоострому мечу, над лезвием появилось плывущее белесое марево. Заметив его, Скуало тут же взмахнул мечом, и белесое марево, казалось, оторвалось от лезвия, пролетело через помещение и врезалось в противоположную стену, которая тут же быстро покрылась ледяными кристаллами.

— В общем-то, это все, — сказала, отойдя на шаг.

— Чего? — ошалело повернулся ко мне мечник.

— Я же говорила — это не займет много времени, — пожала плечами. — Теперь попробуй сам, я могу помочь и скорректировать, если что-то не так.

Сказав это, взглянула на обеденный стол, где сидели какие-то восковые фигуры, а не люди. Они абсолютно не шевелились, ни один, казалось, даже не дышал, неотрывно глядя на стену, покрытую кристаллами. Что это с ними такое? Ладно Занзас, переживший ледяную тюрьму, но остальные ничего нового ведь не увидели.

Вернулась, положив руки снова на те же места. Скуало быстро собрался, сконцентрировался и попытался вытянуть что-то из своего источника Неба. Тот вначале плохо реагировал, но вскоре выжал из себя крупную каплю. Я посоветовала сделать такую же небольшую каплю Дождя. А когда из меча Скуало сорвалось белесое пламя, ледяные кристаллы сформировались еще в полете. Да еще какие-то странные, мелкие и вытянутые. Они врезались шрапнелью по полу, создав подобие дикобраза. На этот раз даже я недоуменно уставилась на результат.

Мечник попробовал еще раз, но кристаллы вновь были мелкими и вытянутыми, как будто какая-то морось посыпала. Почему-то смешанное пламя у Скуало шло не единым потоком, а тут же разделялось. Подумав над этим и так и этак, пришла только к одному выводу: что-то не так с пламенем Неба, так как мое пламя Скуало вывел нормально.

— Возможно, дело в том, что у Занзаса в пламени примесь Урагана, а он — твое Небо.

— То есть это никак не исправить? — задал, как по мне, риторический вопрос босс Варии.

— А ты можешь отделить пламя Неба от Урагана? — задала я встречный вопрос.

— Не полностью, — нахмурился Занзас, получив ответ.

Я села обратно за стол, решив что-то еще перекусить на дорожку, ну и у меня еще было одно дело, и откладывать его на неопределенный срок не хотелось. Взяв кухонный нож, аккуратно надрезала подушечку указательного пальца. Из него тут же выступила алая капля и стекла по ладони.

— Врой, что ты делаешь?! — громко задал вопрос Скуало, поднимая свои штаны с пола, где их бросил.

— Эксперимент провожу, — напряженно ответила, в данный момент сосредоточенная на том, чтобы аккуратно и медленно вывести пламя из источника в районе солнечного сплетения. Пламя Солнца в районе солнечного сплетения, хм. Проблема была даже не в выводе, а в том, чтобы это сделать как можно медленней. Луссурия объяснял, что чем меньше скорость движения пламени, тем меньше оно 'бьет' по пациенту. Этим и определяется эффективность лечения.

Смешанное пламя Неба и Солнца наконец добралось до раны, но с меня уже сошло семь потов. Неимоверно сложно было поддерживать процесс. Как только это произошло, кровь перестала течь. Вытерев ее другой рукой, обнаружила, что порез зарос розовой кожей.

Луссурия, как оказалось, стоял рядом со мной, а я, сосредоточенная на процессе, даже не обратила на это внимание.

— Удивительно, — в голосе мужчины действительно было не наигранное удивление. — Никогда прежде не видел лечебные способности у пламени Неба.

— Это пламя Неба и Солнца, — поправила, поднявшись из-за стола, чтобы смыть кровь под краном.

Включила зашумевшую воду и обернулась:

— Кстати, вот вам идейка. Лусс, ты можешь увеличить свое пламя за счет добавления Неба, но будь осторожнее: Ураган, наверняка, добавит свой разрушительный эффект.

— Но это получается, я одолжу силу босса? — растерянно уточнил мужчина, чуть повернув голову к Занзасу, чтобы проверить его реакцию.

Босс Варии ничего не ответил, просто мрачно и с хрустом отгрыз огромный кусок от круассана, отчего крошки посыпались на стол. Думаю, это был ответ на вопрос его хранителя Солнца. Вряд ли Занзас позволит сделать это без особой причины.

— Так какого черта я должен был раздеваться?! — громко и недовольно возмутился уже почти одевшийся Скуало.

— Чтобы облегчить мне доступ к твоему пламени, — ответила я. — Твоя одежда защищена от воздействия пламени, если ты помнишь.

— А штаны тогда зачем я снимал? — не понял он, посмотрев прямо на меня.

Я взяла паузу, вытирая руки полотенцем и наблюдая за тем, как он натягивает сапог, и спокойно ответила:

— Меня порадовать.

Мечник аж задохнулся, замерев, как был — согнувшись с наполовину натянутым сапогом.

— ВРО-О-О-ОЙ! — включилась пожарная сирена, и одновременно с этим выпрямился Скуало. — Чтоб тебя, чертяка! Издеваешься, сволочь?! Иди сюда, зараза! — он натянул сапог, на скорую руку запихнув внутрь шнуровку, и попытался быстро обогнуть стол, чтобы сократить расстояние.

Не знаю, что конкретно хотел сделать вспыливший разъярённый мечник, но проверять не хотелось. Поэтому я тут же переместилась, чтобы стол продолжал нас разделять.

Скуало замер, как перед броском, сверля глазами светло-серого оттенка:

— Как там делал твой узкоглазый?! — гаркнул он. — Иди сюда! Я тебе уши надеру!

— За что? — возмутилась я. — Уже и домогаться нельзя.

— Нашла, к кому домогаться! — разозлился еще больше Скуало, заорав пуще прежнего, и на этот раз просто запрыгнул на стол, чтобы достать меня.

Преграды между нами больше не было, и я спешно искала путь к отступлению. От длинноногого и быстрого мечника, который уже сократил расстояние до метра, спасения не было. Кроме... Мне вспомнилось, наверное, как Бестер вчера зарычал на Скуало, поэтому я рванула за спину Занзаса, продолжавшего сидеть на стуле.

Мечник замер, бессильно скаля зубы, но поостерегся от необдуманных действий. Его босс был абсолютно спокоен и пофигистичен, поэтому мне оставалось лишь переждать, пока Скуало тоже успокоится. Но в моем плане была допущена ошибка.

Занзас резко развернулся, захапав меня рукой, и вернулся в прежнее положение, зажав локтем, отчего я оказалась в очень неудобном положении. Я тут же попыталась высвободиться, но... когда это вообще помогало? Тогда я тут же попыталась хотя бы столкнуть Занзаса со стула, на котором он сидел, или перевернуть этот стул, но добилась только того, что тот перехватил меня иначе, развернув спиной вниз. Так я не могла изогнуться и пнуть ножку стула.

Скуало стоял с победным видом, скрестив руки перед собой. Сообразив, что отпускать меня не спешат, спросила:

— И долго ты еще будешь держать?

Занзас не ответил, продолжая поглощать сдобу как ни в чем не бывало.

— Будь готова всегда получить за такие шутки, — хмыкнул Скуало, донельзя довольный ситуацией.

Луссурия, что примечательно, помалкивал, улыбаясь, а Мармон, казалось, вообще не обращал внимания, занятый своими записями. Ну погоди, рыбка моя, я буду осторожней.

— Мелочь, — привлек внимание Занзас, оторвав от коварных планов. — Не позволяй своим хранителям быть на церемонии от лица того сопляка. Предатели в мире мафии — мусор из мусора. Ты их уже не вернешь.

Я нахмурилась, рассматривая его лицо. Вблизи я заметила, что он не настолько спокоен. В глазах алые языки нет-нет, да появятся. Брови чуть сведены к переносице, выдавая напряжение и усиленную работу мысли.

Понимала и то, что Занзас прав, и то, что парни правильно встали на дыбы, когда я предложила им сделать это. Они ведь так и не согласились, и я осознаю почему. Не только из-за неприятия Тсуны или Вонголы. Но...

После того разговора с Девятым мне было просто страшно идти наперекор. Он только выглядел худощавым слабым стариком, а на деле в его руках было очень много силы и власти. Это я уже молчу про изворотливый ум, огромнейший опыт в политике и управлении. Стоило мне только представить, как я окажусь с ним один на один, я тут же ощущала себя насекомым в паутине. Теперь я могла прочувствовать на себе то, что ощущали ребята, когда услышали приказ стать хранителями Десятого босса Вонголы.

Я не должна была идти у Девятого на поводу. Оказалось, пересилить себя и сделать это не так уж просто. Поэтому сжав зубы, я просто кивнула.

Глава 32

Могу только догадываться, какие мысли были у Конрада, Кёи и Мукуро, когда они вломились в дом, что арендовала Вария. Картину они застали странную, но по-настоящему впечатляющей была реакция варийцев. Они были пофигистичны, как будто каждый день у них на кухне появляется готовый к бою Туман и двое парней разбивают стекла, запрыгивая внутрь.

— Е-е-ей, босс! — опешил рыжий.

— Вро-о-о-ой, наконец-то! — воскликнул Скуало. — Вы что, лупоглазые, ее одну отпустили?!

— Я сама ушла, — сказала, достав рукой до рогалика, что лежал в куче таких же перед Занзасом.

Босс Варии глянул на меня мрачным взглядом, но маленький рогалик уже исчез. Даже такое зажатое и неудобное положение не могло помешать мне — это я и хотела ему показать.

— Кира-чан, — я не могла рассмотреть лица Мукуро, но голос у него был с укором, — это место скрыто другим иллюзионистом. Ты могла бы предупредить, чтобы я знал, где ты.

Переволновался, видать. Обычно Мукуро редко меня даже мягко отчитывал, и то это было всегда лично.

— Забирайте, — выдал позволение босс Варии, наконец-то отпустив и подтолкнув в их сторону.

— Зверек.

Я дернулась от этого слова, глянув на Хибари, смотревшего с таким знакомым нехорошим прищуром.

— Не беспокойтесь, — певуче ответил Луссурия, улыбнувшись. — Кира у нас уже позавтракала. А одежду пришлось ей выдать. Сейчас принесу ее вещи.

Мужчина вышмыгнул с кухни, видимо, чтобы забрать мою уже высушенную одежду. Так вот почему Хибари смотрел так и поджимал губы. Чужая одежда висела на мне, как на тощей вешалке.

— Что? — не выдержала я. — У меня была бурная ночка. Не рассчитала, что деловой визит затянется.

Кёя еще больше прищурился, и это был какой-то нехороший прищур. Но ничего не сказал.

Луссурия быстро вернулся, показав, как добраться до ванной, чтобы переодеться. Мукуро пошел вместе с нами, а остальных парней пришлось попросить подождать. Хотя было как-то странно оставлять их в такой непонятной атмосфере. Вроде бы и мрачная, и недружелюбная, но, казалось, драться никто не пытался начать. Так что, оставив своих сопровождающих за дверью, я попыталась быстро переодеться, а не рассматривать просторную ванную, пока ничего не случилось. Когда вернулась на кухню, услышала обрывок разговора:

— ... Глаз не спускайте, — услышала я хриплый голос Скуало, сорванный постоянным ором.

— Это не твоя забота, — высокомерно и холодно ответил Кёя.

— Мусор, — донеслось грозное.

— Акира-чан собралась, — громко пропел Луссурия, который проводил меня обратно.

Попрощавшись и договорившись встретиться уже на церемонии, я отправилась вместе с парнями на выход.

— Как вы меня нашли? — полюбопытствовала я.

— Мотоцикл, — коротко и исчерпывающе ответил Кёя.

— И телефон, — добавил рыжий, увернувшись от неожиданного замаха тонфа. — Какого хрена?!

Хибари не счел нужным ему отвечать. Вместо этого он повернулся ко мне и сказал:

— Держи телефон всегда при себе.

Наверное, он не хотел говорить, чтобы в следующий раз так же меня найти. Конрад зарылся рукой в волосы, вздернув бровь. Возможно, понял, отчего был этот выпад.

Мы сели в машину втроем, так как Мукуро предпочел исчезнуть в иллюзии. Проезжая по улицам, заметила знакомую печально бредущую фигуру. Энма шел, опустив голову, в компании уверенной Адельхейд. Они нас не могли видеть из-за затонированных стекол.

— По-моему, это босс-тряпка номер два из Шимон, — заметил щурившийся Конрад.

— Энма не такой, как Тсуна, — сказала, тоже всматриваясь в ссутуленную фигуру.

Энма выглядел подавленным, но относительно целым. В смысле, его старые раны были залеплены пластырями, я же подумала в первую очередь, что хулиганы его избили и Адельхейд с ними разобралась.

Конрад, сидевший за рулем, привез почему-то в район с обеспеченными домами и остановился перед воротами особняка Хибари.

— Почему мы здесь? — спросила я.

— Я же сказал, домой ты не вернешься, — ответил мне Кёя. — В целях безопасности лучше, чтобы ты находилась под охраной.

Подумав, все же вынуждена была согласиться. По крайней мере эти сутки до церемонии я должна быть очень осторожной. Ну и весь день я посвятила тому, что сидела в доме под присмотром Кёи и Конрада, которого он впустил. Они тоже сегодня прогуливали школу, пока все остальные сидели на уроках. Я тем временем нашла себе занятие, тренируясь с пламенем Солнца. Хотя объяснить, почему я режу себе руки и ноги, оказалось непросто. Но потихоньку я начинала привыкать залечивать мелкие раны, и мне не приходилось больше для этого истекать пóтом минут десять. Мелкий порез затягивался за пару минут, но это все равно было много. Я боялась представить, что произойдет, если это будет не просто царапина, а тяжелая рана.

— Что ты делала у Варии? — поинтересовался Хибари, уже слегка успокоившийся и взявший себя в руки.

— Я же сказала: деловой визит, — повторила, не желая рассказывать. — Обсудив все это с Занзасом и подумав еще раз, решила, что пойду с вами и скажу Девятому, что вы будете выступать только как мои хранители.

Рыжий, все слышавший, просиял:

— Ей, а от этого мудака есть толк!

День прошел незаметно, ведь, по сути, начался для меня почти в обед. Вскоре солнце стало клониться к закату. Тсуна, наверное, уже у Девятого — отказывается становиться Десятым, но... что-то мне не верится, что все будет гладко. Стоит ли мне пойти домой и попытаться с ним поговорить еще раз или не стоит заниматься бессмысленным делом?

Так и не решив ничего, отправила всем сообщение, чтобы собрались в доме Хибари. Кёя был не против, так как альтернатива — ближайшее кафе, а оно не так хорошо защищено, как его особняк.

Мукуро явился быстро, чему Кёя был 'несказанно' рад, и они сошлись в перепалке с обменом любезностями. Расиэль тоже прибыл, сев спокойненько, и стал наблюдать за этим, как за выступлением шутов. Его подчиненный все еще был не полностью дееспособен, и Расиэль оставил его на хозяйстве.

Рёхей и Такеши задерживались. Наверное, закрывают клубные комнаты. У них все же есть обязанности.

Мобильный телефон зазвенел от вызова. Звонил Рёхей. Стоило мне взять трубку, как тут же что-то ухнуло вниз от интонации, которой это было сказано:

— Кира-чан ...

* * *

В комнате ожидания перед реанимацией царила давящая тишина. Пятнадцать минут назад мне позвонил Рёхей. Взволнованным и даже испуганным голосом он передал мне, что на Ямамото напали. Вытянуть что-то с боксера, в тот момент бежавшего вслед за машиной скорой помощи в больницу, было сложно, поэтому подробности мне стали известны уже здесь.

Тсуна прибежал лишь чуть позже и был в такой панике, что хотел ворваться в реанимацию, куда вход был строго воспрещен.

Состояние Такеши было тяжелым. По словам Рёхея, у Ямамото просто огромная дыра в районе живота. Просто зашить ее не выйдет. Медики трудились над ним, но нам пока что ничего не говорили. Обнадеживало лишь ощущение пламени Солнца за дверьми реанимации, но чем больше они там 'светились', тем тяжелей было ожидание.

Ранее Реборн сказал, что кто-то должен сообщить родным. Я пока не знала, как сообщить известия Тсуеши-сану, и чувствовала себя не лучше, чем Тсуна. Наверное, поэтому Реборн взял телефон и позвонил сам. Гокудера стоял у окна.

— Отец Ямамото тоже направляется сюда, — без привычного уже вызова в нем, голос Гокудеры звучал как-то иначе.

— Ясно, — глухо отозвался Тсуна, сидящий на сидении, опустив голову на сложенные руки.

Скоро старший Ямамото поднимется сюда. Он ближайший и единственный родственник. Реборн спрыгнул с лавочки и незаметно вышел, явно собираясь встретить Тсуеши-сана.

— Я первым нашел Ямамото, — Рёхей начал свой рассказ еще раз сначала, уже для всех. Он уже собрался, слегка успокоился, говорил четко, но хмуро: — Я собирался уже домой и увидел, что дверь в раздевалку бейсбольной команды была открыта. Так что я зашел внутрь проверить, а Ямамото лежал в луже крови. Я вызвал скорую и попытался исцелить его раны с помощью Гарью, но... — боксер сглотнул, — раны оказались слишком глубокими.

Хром тихонько шмыгнула носом, вытирая слезы. Плакала она тоже тихо. Такого Рёхея редко можно было увидеть.

— Черт! — громко выругался Гокудера, заставив дернуться. — Я не прощу его! Кто бы это ни был!

— Бейсбольная команда, — не дрогнув, холодно сказал Хибари, казалось, выглядевший как всегда. Он приехал вместе со мной и рыжим. — Мизуно был с ним?

Громила с бамбуковым мечом сидел среди неполного состава Шимон здесь же и тяжело выдал короткое:

— Да, — Каору взял паузу, собрался и поднял взгляд: — Мы с ним вчера тренировались бросать мяч, но я ушел раньше него.

Я продолжала смотреть на него, и, почувствовав мой взгляд, парень посмотрел в ответ. В его глазах была та же мрачная тоска, что и у некоторых присутствующих. У других была еще и злость, но не у этого парня. У Каору, когда я через минуту не отвела взгляд, в глазах появился страх. Когда человек знает свою вину и признает ее хотя бы мысленно, он боится. А этот здоровяк не умеет держать лицо, отчего заметивший это Хибари сощурился.

— Ясно, — сжал зубы от досады Рёхей. — Должно быть, на Ямамото напали, когда он был один...

Койо положил руку Каору на плечо в знак поддержки, и тот отвернулся, делая вид, что его заинтересовала лавочка.

— Вот идиот! Потерял свою бдительность! — Гокудера ругался, но он тоже беспокоился и нервно мял сигарету пальцами.

— Учитывая, что они были достаточно сильны, чтобы победить хранителя Вонголы, вполне возможно, что это те же преступники, что напали на семью Джиг.

Сузуки смотрела настороженно и напряженно. Конрад выглядел как-то непривычно спокойно. Его движения были неспешными, а взгляд цепким. Кажется, он тоже догадывался, что к чему, или имел предположения. Но озвучивать их пока еще было рано.

— В этом Адельхейд права, — задумчиво протянул Койо. — Это означает, что у нас все еще нет догадок по поводу личности преступника.

— Нет, у нас есть улика, — неожиданно раздался голос Реборна, появившегося бесшумно и незаметно. — Я проверил раздевалку, в которой напали на Ямамото.

— Вы нашли что-нибудь, Реборн-сан? — спросил Гокудера.

— Разоблачение преступника займет некоторое время, и так как это содержит секретную информацию о Вонголе, не могла бы семья Шимон ненадолго нас оставить?

— Если мы не будем введены в курс дела, то не сможем помочь, — заметила Адельхейд.

— Если нам потребуется ваша помощь, мы попросим ее, — ответил ей Реборн и неожиданно добавил: — Вам нужно быть осторожными. На вас тоже могут напасть.

Я посмотрела на него, раздумывая, почудилось ли мне. Реборн был достаточно умным и умел говорить намеками, особенно угрожающими или саркастичными. Едва Шимон покинули нас, аркобалено повернулся ко мне.

— Хочешь сказать и мне выйти, так как я не Десятый босс или его хранитель? — предположила я, поднимаясь с места.

— Нет. Ты можешь остаться, как и твои хранители.

Мне вдруг показалось, что Реборн пытался сказать мне то же самое, что и Занзас: не делай ошибки. Хотя, возможно, просто показалось.

— Думаю, остальные согласятся со мной, что твоя гиперинтуиция может нам помочь, — продолжил коротышка. — Девятый, когда я у него спросил, дал мне разрешение рассказать тебе об этом. Но сперва скажи, твоя гиперинтуиция говорит что-то?

Реборн верил в эту сказку, но и без гиперинтуиции я могла сделать выводы. Шимон. Процентов девяносто, что это были эти сволочи. Наверняка удар был в спину. От немедленного вбивания их лиц в асфальт меня останавливали оставшиеся десять процентов совпадения, ведь это действительно мог быть кто-то другой. А также то, что Шимон — просто подростки, находящиеся под давлением, а Мизуно Каору — запутавшийся мальчик, в котором Ямамото узнал самого себя. Такеши хотел разговорить его и помочь. Возможно, он видел, что собирался сделать Мизуно, но из-за того, что понимал парня, не слишком сопротивлялся. Наверняка Ямамото не пожелал бы ему зла. Поэтому я сказала себе не рубить сплеча, а хотя бы подождать, пока Ямамото не очнется и сам не расскажет все. Я хотела верить, что он все же очнется.

— Ее знаки туманны, — ответила я.

— Хорошо, — принял этот ответ Реборн и, как только все Шимон ушли, начал: — Тогда я рассказываю. Ямамото написал сообщение кровью, прежде чем потерял сознание. Большая часть была растерта, вероятно, часть, содержащая имя преступника. Кто-то пытался уничтожить любые свидетельства. Однако осталась надпись 'Деритото', написанная хираганой.

— Деритото? — не понял Рёхей.

— Если перевести это в ромадзи, она читается как 'Делитто'. С итальянского это переводится как 'Грех'. С этого момента речь идет об информации, известной лишь в семье Вонгола.

Реборн осмотрел всех окружающих, желая внушить важность момента и молчания, я постаралась сделать лицо попроще.

Надпись сделал не Ямамото. Представьте ситуацию: приходит к Ямамото убийца и сообщает: 'Это из-за греха'; Такеши хватается за оружие и рубит убийцу, но сам падает и выписывает причину смерти. Красиво, но глупо. Профессионалы вроде Реборна не говорят ничего, они стреляют, а потом могут что-то сказать, но это если выстрел был в голову, чтобы наверняка. А это был именно мастер, а не новичок, иначе Такеши бы как минимум поднял шум и разнес раздевалку во время боя. Или же, возвращаясь к первому подозреваемому, удар был внезапным, от кого он его не ожидал. К тому же... Судя по документам — ему весь живот разворотило, с таким Такеши не успел бы ничего написать. Каору замучила совесть и он вернулся? Ну... Ямамото очень тепло к нему относился, поэтому такая глупость вполне возможна. Также есть вероятность, что на Каору давит семья. Не в смысле, что они его к чему-то принуждают, он просто не может разорваться между своей семьей и Ямамото, с которым довольно сильно сблизился. Точно — он разрывается, возможно, это имел в виду Такеши.

— Грех — это название маленького флакона, который боссы Вонголы передают на церемонии наследования каждому следующему поколению. Грех — это то, что создал Первый в память о своих битвах. Для всех преемников семьи — это доказательство босса.

— Я думала, кольца — это доказательство, — хмыкнула я.

— Сейчас не время для этого, Акира, — одернул меня Реборн и продолжил: — В легендах говорится, что во флаконе кровь, пролитая во время битв.

Да ладно? Кровь бы свернулась за все это время. Говорить очевидного я не стала, продолжив молча слушать. Реборн считал, что преступник охотится за этим флаконом, так как флакон появляется лишь во время церемонии наследования. Однако, Тсуна уже отказался от нее... и, едва услышал, что преступник придет на церемонию, поднял глаза и сказал твердо:

— Я попрошу Девятого возобновить церемонию.

Казалось, что-то с щелчком соединилось и пазл сложился.

— Слушай, незачем так спешить, — дернулась я, нахмурившись. — Девятый найдет другого преемника и проведет свою церемонию. Ты не должен этого делать.

— На себя намекаешь?! — взвился Гокудера, уже взбудораженный известием об отказе Тсуны, в упор не замечая желаний 'Десятого' до последнего.

Гокудера верил до последнего, что Тсуна передумает, и действовал так, будто никакого отказа не слышал.

— Преступник может снова напасть на кого-то из моих друзей, — Тсуна поднялся на ноги, посмотрев на меня довольно решительно. — Неважно как, я поймаю того, кто напал на Ямамото! А затем откажусь!

М-м-м, потерянный случай. Вот поймет Тсуна, что это ребята из Шимон, которые такие же подростки, и что потом? Он уже как-то смирился с фактом войны с другой семьей в будущем, но Мельфиоре были взрослыми и сильными бойцами, а Шимон, если это, конечно, они — почти что друзья. Энму Тсуна точно считает другом.

— Я тоже хочу поймать его, но наивно считать, что можно согласиться и затем отказаться. Тебя весь мир мафии увидит, — не сумела я укрыть снисхождения в тоне.

Хотя, по сути, я была готова сделать ту же ошибку, пойдя на поводу чувств.

— Мы выполним задуманное, — братец упрямо продолжал гнуть свое. — Пока преступник здесь, мы должны его поймать, а затем я буду думать про церемонию. Ты мне поможешь?

— Делай, что хочешь, — скрестила я руки на груди. — Преступника я в любом случае поймаю.

Стало ясно, что о церемонии он сейчас даже не хочет думать. Она казалась ему совершенно не важной. Тсуна отбросил все сомнения, сдвинул такое важное для его будущего событие, когда услышал о нападении на Ямамото или же увидел самого Такеши всего в крови. Не стану его за это винить. По сравнению с пережитым, какая-то там церемония кажется незначительной. Кажется, будто с ее последствиями будет легче разобраться и что от какой-то там церемонии никто не пострадает, зато есть шанс найти нападавшего. Но...

Смотрю я на него и понимаю, что отказать не могу. Я, блин, уже продумываю, как мы через пару дней после церемонии заламываемся к Занзасу с предложением провести еще одну церемонию для него лично. Тсуна и так уже лицо известное в мафии, будет еще известнее, только и всего. Даже если он к этому не готов, я напомню, в пользу чего он сделал выбор. И выбор сделала я.

Тсуна упрямо хмурился, из-за пережитых потрясения и боли готовый сделать все что угодно. Наверное, иначе и быть не могло.

* * *

Церемония, оказывается, назначена была проводиться в целом замке. По крайней мере, глядя на здание и возвышающиеся шпили, у меня возникла именно эта ассоциация. Вообще-то это был просто дорогой и просторный стилизованный особняк, принадлежащий кому-то из Вонголы. У него был просто обалденный двор с подъездной дорожкой, где уже стояло множество дорогих черных и лакированных автомобилей с затонированными стеклами, несмотря на то, что до начала назначенного события еще два часа. Даже самый большой супермаркет в Намимори не мог похвастаться такой парковкой.

Заходить в здание пока было нельзя. Гостей проверяли на оружие, прося все сдать, и пропускали к куче столиков, на которых были разные закуски. Возле особняка было просторное пространство, окруженное невысокими живыми изгородями из кустарника, и там уже находилось множество серьезных людей. В основном мужчины в костюмах: молодые и старые, бородатые и усатые, с экстравагантными прическами и сияющие лысиной на солнце. Женщины были и в костюмах, и в платьях. Среди мужчин они выделялись и сверкали. Все такие серьезные и опасные, переговариваются, держатся группками, перемещаясь к соседям, которым посчастливилось тоже побывать на таком важном событии. В общем, ведут себя важно, представляя свою семью.

Я задрала голову, проследив за вертолетом, который пролетел слишком низко, прогнав слабую, но ощутимую волну ветра, взъерошившего волосы.

— Какое славное местечко, — протянул Мукуро, подойдя слева.

— Так и хочется испоганить? — понимающе улыбнулась ему.

— И-щи-щи, — раздался смех. — Когда ожидается веселье?

— Скоро, — пожала плечами. — Думаю, когда начнется церемония, а до того времени постарайтесь не нажить себе кровных врагов.

Я обернулась, осмотрев всю нашу группу, которая будто разделилась на несколько частей. Тсуна с Гокудерой и Хром стояли отдельно, то ли они, то ли все остальные выдерживали расстояние с ними. Кёя из-за своего характера стоял тоже чуть в стороне. Все были одеты в официальные черные костюмы, как и все здесь присутствующие. Своеобразный дресс-код мафии.

— Сегодня нас будут видеть как Феникс, — посчитала нужным предупредить. — Я надеюсь на вас.

Все парни были мрачны и молчаливы. Едва я обернулась, как заметила мужчину не старше тридцати пяти лет с татуировкой ящерицы на щеке. Он спускался с лестницы в здание и махал нам, приближаясь.

— Прошу прощения, Девятый предупреждал о том, что хочет переговорить с вами лично. Мое имя Найброу, я — хранитель Солнца Девятого.

— Я пойду с Акирой, а вы все держитесь вместе, — Реборн решил взять командование. — На таком мероприятии я не могу отступать от своего подопечного ни на шаг.

Я даже не успела дойти до общего столпотворения, не то что найти варийцев. Как бы странно это ни звучало, я чувствовала бы себя уверенней, будь рядом этот бочонок с тротилом.

— Реборн-сан! — встрепенулся Гокудера, заволновавшийся от такой ответственности. — Доверьте защиту Десятого мне! Но почему Вы уходите?

— Я дал обещание, — поправил шляпу коротышка.

— Я тоже пойду, — сказал Кёя бескомпромиссно.

— Нет, — возразила. — Я возьму Мукуро и Расиэля, а вы пока осмотритесь, кто уже пришел.

Мукуро мог помочь сбежать с помощью иллюзий и оградить от влияния чужого Тумана, а Расиэль мог заметить то, что не увидят другие. Кёя же не столь гибкий. Он умеет держать лицо, но он вспыльчив и прямолинеен в большистве случаев.

— 'Нет'? — повторил Хибари, повернувшись ко мне с явным намерением стоять на своем до гроба.

Так, будто спрашивал, уверена ли я и не послышалось ли ему. Словно давал мне возможность передумать, пока не поздно.

— Нет, — повторила я, нахмурившись, чтобы передать мою уверенность в правильности этого решения. — Поверь мне.

Хибари выглядел до жути недовольным и несогласным. Но все же на его лице появились сомнения. Внутри него, похоже, происходила борьба упрямства и доверия. Мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы склонить его в нужную сторону.

— Со мной ничего не случится, — сказала я, и лицо Хибари разгладилось, превращаясь в обычную маску.

Конечно, разумней не идти, но и прятаться не хочу. Интересно, что Девятый вдруг захотел мне сказать прямо перед церемонией? Он ведь что-то задумал на ее счет. Хорошо, что в одиночку мне идти не придется: кроме Реборна будут еще Мукуро и Расиэль. Таким образом я буду обезопасена со всех сторон.

Девятый действительно ждал в одном из внутренних помещений вместе с уже знакомым мне хранителем Грозы, Ганауком, и незнакомым хранителем Дождя, чье лицо все было покрыто резаными шрамами. Оба достаточно молодые, по сравнению с Девятым. Тот третий, худощавый и с татуировкой ящерицы, который остался по ту сторону дверей, тоже не был стариком.

— Проходите, я ждал вас, — приглашающе махнул рукой старик, а когда я настороженно осмотрелась, расплылся в доброжелательной улыбке: — Акира, тебе наверняка интересно, зачем я тебя позвал. Не стану томить неизвестностью — я хочу тебе кое-что показать.

Смерив его внимательным взглядом, подозрительно посмотрела на Ганаука, который скорчил выражение лица, долженствующее означать невинность и доброту намерений, а затем, видимо, чтобы не нервировать, отошел к стене. Странно, что старик начал сразу с того, что подготовил, а не с вопроса о хранителях. Значит, он уверен в решении этого вопроса?

Подошла, увидев рядом с Девятым на столике шкатулку. Мукуро и Расиэль стояли чуть позади, осматривая присутствующих хранителей. Фактически рядом со мной остались лишь Девятый и Реборн.

— Это — Грех Вонголы, о котором тебе должен был рассказать Реборн, — сказал Девятый, открывая шкатулку и отступая в сторону, позволяя рассмотреть. Аркобалено из-за маленького роста с любопытством задирал голову, стараясь делать это незаметно. — Мне неизвестно, что это. Восьмая передала мне, что это кровь войны. Взгляни на него и скажи, что думаешь.

Хоть я и собиралась отказаться от его предложения с обменом хранителями, но узнать что-то новое никогда не прочь. Было, конечно, ощущение обязательного подвоха из-за Девятого, смотревшего на меня с ожиданием, но также было и огромное любопытство. Несмотря на то, что я могу опять не оправдать чужих ожиданий. И Реборн смотрел с таким же выжиданием, что становилось ясно: скорей всего, именно он натолкнул Девятого на такие мысли.

— Опять эксперименты, — с неудовольствием заметила, бросив взгляд на него и Реборна. — Что я могу сказать такого, чего бы Вы сами не заметили? Этот флакон у Вас уже много лет в руках находится, неужели Вы не разобрались, что это такое?

— Просто взгляни, — снисходительно улыбнулся Девятый, — и скажи, что думаешь. Разве это не говорит о моей вере в силу твоей крови Вонголы?

Вот же блин. Красивые слова, но мало ли что там может быть внутри. Причуды Реборна, оказывается, заразны. Ладно, я просто сделаю умный вид и скажу, что ничего не знаю. Мне, конечно, тоже интересно, что это такое, но сомневаюсь, что я могу тут что-то сделать.

— Кровью оно, конечно, не может быть, уже давно бы свернулась за все это время. Могу я взять его в руки? — уточнила.

Хранители Девятого следили за действиями своего босса, когда тот выпутывал небольшой флакон из завязи, в которой тот висел, чтобы не разбиться. Осторожно приняла флакончик, размером с палец, из его рук и посмотрела на свет. Ярко-алая тягучая жидкость всколыхнулась по стеклянным стенкам, поблескивая под светом лампы. Выглядит действительно похоже на кровь, причем только что вытекшую, потому что ни следов свертывания не видно, ни потемнений.

Сверху флакон закрывался вычурной металлической защелкой. Надо же, даже не пробкой, значит, не вакуум.

— Могу я его открыть? — уже с большим интересом повернулась к Девятому, на самом деле сомневаясь, что он позволит мне это.

А Тимотео на удивление кивнул, продолжая молча наблюдать за моими действиями, параллельно обласкивая меня добрым покровительственным взглядом. Удивительно. Ладно, раз мне столько всего позволяют, надо воспользоваться. Посмотрев на него еще некоторое время, чтобы убедиться, открыла крышку с щелчком.

— Осторожней, — заметил Мукуро.

— Не вдыхай его, — посоветовал Расиэль.

— Не под руку, — шикнула на них, так как рука, держащая флакон, действительно подрагивала от волнения.

— Дай я его открою, — предложил Рокудо.

Передав флакон в руки иллюзиониста, стала ждать. Едва он открыл крышку, в тот же самый момент я поняла, что это. Я его почувствовала.

— Это пламя, — выдохнула, подняв над открытым флаконом ладонь.

— Этого не может быть, — напряженно отозвался Ганаук, заставив обратить на него внимание. — Оно жидкое и неподвижное.

— Да, это жидкость, — не стала я отрицать, — и от этого еще интереснее, как его перевели в это состояние.

Прикоснувшись к краям бутылочки, похожей на пробирку, потянула своим пламенем, загоревшимся на конце ногтя, и добилась того, что жидкость поднялась из флакона, зависнув в воздухе, все так же продолжая сверкать насыщенным цветом. Заметив, что Девятый затаил дыхание и напрягся вместе со своими хранителями, решила не доводить и, воспользовавшись контролем над жидкостью, осторожно вернула сгусток обратно во флакон, закрыла, забрала у Рокудо и протянула Тимотео.

— Это все, — сказала ему. — Кстати, я не видела отца. Он придет на церемонию?

Девятый дрожащими, не иначе как от старости, руками забрал флакон и закрепил его обратно в шкатулке, а затем посмотрел на меня. Как он с такими руками еще оружие умудряется держать? Или же все дело в том, что я едва не расплескала целую реликвию? Перенервничал старикан, едва флакон был открыт. Там действительно не яд, а Грех настоящий.

— Он присматривает за делами в Италии на время церемонии.

— Понятно, — кисло выдохнула, опечалившись данному факту. — Что ж, тогда мне остается сказать это только Вам.

Вдохнув воздуха, собралась с силами и постаралась выглядеть непоколебимо. Так, как говорил Хибари — с полной уверенностью в своих словах. Как говорил его отец — с уверенностью в своей силе.

— Мои хранители на церемонии будут со мной. А хранители Тсуны, сколько бы их ни было, будут с Тсуной, как и положено.

Девятый приподнял брови, хотя не выглядел особенно удивленным. Смотрел на меня так, будто примеривался и оценивал. Возможно, сейчас он делал мне приговор, но меня это не волновало.

Хотя ладно, вру: еще как волновало! Но я была готова к этому. Ведь иначе поступить не могла.

— Если это все и у Вас нет возражений, то я вернусь обратно в общий зал и посмотрю, что Вы там приготовили с семьей Шимон.

Я упомянула это неслучайно, все еще надеясь выведать что-то еще. Раньше он охотно отвечал, не отмалчиваясь, и даже если попытается увильнуть, что-то да ответит. Но Девятый молчал. Я не могла понять, почему и что с ним. Видно было лишь то, что он о чем-то размышляет, смотря мне в глаза.

— Ничего особенного, — неожиданно отозвался старик, когда я развернулась, чтобы уйти. — Мне очень жаль, что так получилось с Ямамото Такеши, — я замерла, обернувшись. — Я вовсе не хотел, чтобы так все обернулось. Наверняка это была просто случайность. Кто-то разнервничался и сделал глупость. Я возьму всю ответственность за этот инцидент на себя и сделаю все возможное, чтобы исправить последствия. Лучшие медики Вонголы трудятся сейчас, чтобы мальчик встал на ноги.

Я продолжала смотреть на него, поджав губы. Даже не знаю, что могу ему сказать. Некоторое время назад я говорила с Тсуеши-саном, для которого случившееся оказалось большим ударом, и теперь он практически все время был либо в додзе, либо в больнице. Ресторанчик суши на время закрылся. Конечно, никто ему не мог принести извинения. Тем более не Тсуна, который вообще при виде Тсуеши-сана язык проглотил и сжался. Он-то мог сказать разве что: 'извините, что втянули вашего сына в это'; но братец не знал всего. Тсуеши-сан знал, куда влез сын, да еще и по его вине, но я вроде бы убедила его не рубить сплеча и подождать, хотя бы пока Такеши не очнется. Потому что здраво опасалась за жизнь мужчины, который от горя и вины мог даже себя убить. Мечники — они такие, чуть что — сразу харакири. Я не преувеличиваю. Такеши значит для Тсуеши-сана очень многое, и то, что старший Ямамото вынужденно втянул сына во все это, нешуточно его терзало. Особенно после случившегося.

Врач сказал, что операцию они закончили и внутренности Такеши собрали обратно, но ударом, возможно, повредился хребет, и остался риск, что он не сможет ходить. Что там и как окажется, будет известно, лишь когда наш улыбчивый бейсболист очнется.

— Зачем Вы все это делаете? — не выдержала и спросила. — Почему бы просто не сделать все самостоятельно? Не хочется руки марать?

— Вонгола — моя семья, — не дрогнув, медленно отозвался Девятый.

Я поняла, что он хотел этим сказать. Занзас тоже любил Вонголу, в которой вырос. Так и у Девятого рука не поднималась. А для Тсуны мафиози Вонголы лишь безымянные бандиты и убийцы.

— Все еще пытаетесь быть милым и добрым дедушкой? — не скрывая сарказма, напомнила ему, как его называл Тсуна. — Это случилось из-за Вас. И раньше, и сейчас, и в будущем.

— Я тоже часть Вонголы, — глядя мне в глаза, не стал он отрицать, — но это не значит, что я желал такого развития событий.

Снова хочет сказать, что это получилось случайно? Что исполнители сами проявили инициативу или перенервничали? А старик ни при чем, ему всего лишь жаль.

— Я знаю, что ты думаешь, — добавил Девятый, которому я продолжала смотреть в глаза с гневом, который испытывала. — Хочу тебе сказать, что придет и мое время уйти на покой. Поверь мне. Но я хочу, чтобы после меня остался хороший след.

Совесть его, что ли, заела? Это ведь он Шимон привел и на них надавил чем-то так, что у них нервы, видать, сдали. Или что это он, для меня тут 'след' оставляет? Пытается передо мной выглядеть лучше, чтобы поверила, что он не враг? Да кто я такая, чтобы целый босс Вонголы передо мной белым и пушистым пытался казаться? Я же не Тсуна, ничего не наследую. Это, наверное, уже в его сущности — создавать и поддерживать образ.

— Скажи мне лишь, как ты это сделала?

Ну, кто бы сомневался.

— Вытянула 'Грех' из флакона? — уточнила я. — Просто взяла и подняла, только не рукой, а пламенем. Вы разве так не делали? — показала жестом, как подняла, и получила отрицательное качание головой. Кажется, Девятому просто раньше в голову не приходило открыть флакон. Глядя на то, как над ним тряслись, не удивительно. — Да ладно, Вы же пламенем управляли. Это примерно то же самое, что делал Тсуна, поглощая пламя, только не втягивая в себя, а просто поднимая.

— Для этого требуется сверхвысокий контроль пламени, — заметил Реборн. — Ты требуешь с других то, что умеешь сама, но это не такой уж распространенный навык.

Если подумать, то из нашей компании только Тсуна так умеет. Бьякуран и то использовал Призрака. Да ладно?

— Но Вы же запечатывали мое пламя и пламя Тсуны?! — уставилась на Девятого, который, кажется, очень прибеднялся.

— У меня были записи Первого, и я изучал их всю свою жизнь, — как-то так очень по-доброму улыбнулся Тимотео и как-то так по-стариковски обласкал меня взглядом снисходительным, будто глядя на ребенка, что рассказывает, как забрался на высокое дерево.

— Да ладно, хватит Вам уже шутить надо мной, — возмутилась я, слегка даже разозлившись по этому поводу, пусть и была взбудоражена, как на иголках. — Не хотите говорить, что задумали насчет Шимон, не надо.

— Почему же? — вновь остановил меня Девятый, едва я собралась развернуться. — Шимон выполнили свою основную задачу, пусть и не так, как задумывалось изначально. Тсунаеши-кун согласился на церемонию наследования.

Реборн даже не дернулся, в очередной раз признавая право так действовать за Девятым. А вот его хранители, кажется, были удивлены. Хотя тоже вряд ли что-то скажут по этому поводу.

— Остался второй акт, где Шимон вмешиваются в церемонию и Тсунаеши-кун проявляет себя, останавливая их. Главное, я уже сказал твоим хранителям и скажу тебе: не вмешивайтесь. Дайте Тсунаеши-куну проявить себя.

Когда это он успел сказать? И ни один мне ни словом не обмолвился?! Нет, я, конечно, знала от Адельхейд все, но если Девятый надавил на парней, то разве не нужно сказать мне, что моему брату никто не поможет?! Или просто не хотели, чтобы я опять злилась из-за того, что они не горят желанием помогать?

Догадываюсь, конечно, как эта 'просьба' прозвучала. Примерно так же, как звучит и для меня. Очень, я бы сказала, настоятельный совет. Не портите мне планы, иначе я испорчу жизнь. А боссы Вонголы, видимо, привыкают, что любое их пожелание исполняется. Занзас, наверное, быстро это смекнул.

— Ты не выглядишь удивленной, — заметил Девятый. — Выходит, знала об этом, не так ли? Неважно, кто это рассказал, но ты не собираешься вмешиваться, верно?

— Если Тсуна хочет стать Десятым, то кто я такая, чтобы ему мешать, — хмуро отозвалась я.

— В таком случае, мы проведем церемонию с текущими хранителями Тсунаеши, а после нее найдем недостающих, — спокойно кивнул старик. — Ты здесь в качестве гостя, поэтому наслаждайся зрелищем.

Мы разошлись, покинув здание, и вышли на улицу. Девятый фактически настоятельно попросил меня сидеть на попе ровно и не вмешиваться. Реборн выглядел сосредоточенным и серьезным, явно думая о чем-то своем.

Снаружи было очень много опасных людей, и многие из них даже не скрывали своего пламени. Тут и там я чувствовала его, что вызывало чувство напряженности. Мукуро и Расиэль вели себя более спокойно и сдержанно, видимо, все еще находясь под впечатлением от встречи с Девятым боссом Вонголы.

— Найди остальных, я поищу Тсуну, — сказал Реборн и исчез в толпе, пользуясь своим маленьким ростом.

Скорей всего, Тсуна и Гокудера разделились с остальными. Хоть я и сказала им держаться вместе ради безопасности, но слабо верится, что ребята ходили бы за ними по пятам и не рассорились.

Прошло еще пять минут, а я не могла решить, куда идти. Я просто не могла отыскать за множеством разнообразных источников пламени те, что мне знакомы. Мое внимание привлек шум.

— Эй! Вы думаете! — передразнил какой-то мужчина. — Кто вы такие, отродья?!

Этот мафиози, видимо, был с группой людей, которая стояла рядом с ним. Все взрослые и суровые, возрастом от тридцати лет. Этот мужчина пнул ногой в живот низкорослого парня со знакомой растрепанной шевелюрой. Энма, а перед мафиози стоял именно он, согнулся пополам и упал на землю, но мужчина не остановился, яростно принявшись его пинать. На помощь бросились Адельхейд с толстяком Рауджи, оттащив Энму.

— Никогда не слышал о такой семье, — хекнул мафиози. — Здесь не место для таких отродий, как вы!

Возможно, он был прав. Адельхейд ответила, что раз они получили приглашения, значит, имеют право прийти, но на самом деле что? Церемония назначения следующего босса Вонголы — событие, сравнимое разве что с частной вечеринкой, где выступает музыкальная группа мирового класса. Приглашение просто не может попасть кому-то даже среднего пошиба. Со стороны кажется, что Шимон попали сюда жульничеством, и этот мафиози своим презрением привлекал к себе внимание, рекламируя свою 'справедливую и правильную' по меркам мафии семью. Все здесь, наверняка, пыжились и пришли просто набить себе цену.

— Они действительно приглашены, — помахала я рукой, подходя ближе.

Мафиози остановился, исследуя меня и моих сопровождающих оценивающим взглядом. То же самое делали его друзья и все любопытные наблюдающие. Мукуро на время церемонии набросил на свой красный глаз иллюзию, сделав его копией синего глаза. А Расиэля пока никто не знал, схожесть с его братом можно было уловить только по лицу, наполовину закрытому челкой, все остальное было другим.

Несмотря на оказанную помощь Шимон, я просто сгорала внутри от нежданно вспыхнувших эмоций после разговора с Девятым. Все еще свежи были воспоминания, поэтому, проходя мимо, я специально с силой толкнула рукой Каору, и сделав вид, что потеряла равновесие, завалилась на него сверху. Да так удачно, что одной ногой стала на его грудную клетку. Мощный мускулистый парень, что все еще был с тем же бандитским багетом на голове, кажется, веса вовсе не почувствовал, или же он не доставил ему особых проблем. Но моей целью не было сломать ему пару ребер. Хотя стоило бы.

— И ты и я знаем, что это твоих рук дело, — сказала я, воспользовавшись тем, что руками упираюсь в землю, а говорить могу на ухо. — Но судить тебя я пока что не буду. Первоочередное право у Такеши. Если ты думаешь сбежать вместе с остальным Шимон после всего, то зря надеешься. Девятый вас не прикроет.

Сказав это, выпрямилась, отряхивая одежду.

— Прости, я случайно, — с трудом натянула улыбку.

Мукуро подошел ближе, обеспокоенно присматриваясь, действительно ли я осталась невредимой и не испачкалась ли. Расиэль с интересом рассматривал долгим взглядом поднявшегося следом Каору. Парень, чуть ранее вступивший в бейсбольный школьный кружок, вдруг негромко вскрикнул и дернул рукой, в которой оказались воткнуты несколько деревянных шпажек. Несколько капель крови выступили, но вскрикнул он скорее от удивления.

— Ты прикоснулся к ней, — расплылась широкая полубезумная улыбка на лице Расиэля. — Я имею право тебя наказать.

После этих слов еще одним коротким движением кисти он отправил в парня следующую порцию шпажек. Каору отскочил в сторону, уклонившись.

— Достаточно! — выступила вперед решительно нахмурившаяся Адельхейд. — Он ничем не навредил Саваде.

Я подняла руку, останавливая слишком инициативного принца. После моего задания он выдал мне отчет по первым результатам его исследования работы Альянса, и, должна сказать, они были впечатляющими, учитывая то, сколько времени это заняло.

Почувствовав взгляд, заметила новое лицо среди Шимон. Седьмой член их маленькой группы был парнем в шляпе с очень цепким взглядом. Заметив, что я смотрю, он безоружно улыбнулся, мгновенно преображаясь. Последний член Шимон, не любящий показываться, явно имел смешанную кровь и восточные корни, судя по разрезу глаз. Но парень выглядел довольно современно в шляпе и с небольшой бородкой.

— Никогда не слышал фамилию Савада, — напомнил о себе мафиози, скрестив руки перед собой.

— Услышите позже, — пообещала я. — Моя семья называется Феникс. А теперь извините, но не могли бы вы пойти остыть.

Мужчина нахмурился, но лезть на рожон не стал. Конечно, он не слышал ни о каком Фениксе, но я вела себя слишком спокойно и уверенно, чем заставила его засомневаться. Он побоялся попасть впросак. Я видела, как он смотрел на меня, решая это, и в конце концов, переглянувшись со своими товарищами, сказал:

— Раз вы ручаетесь за этих отбросов, то мы, семья Бруно, оставим их в покое, — сохранив таким образом лицо, группа мафиози удалилась в толпу.

— Спасибо, — тихо сказал Энма, смотря чуть опустив голову.

Было видно, что его расстроил этот инцидент, но он не стал для него чем-то неожиданным. Вряд ли он понимал, что виной тому стало его поведение. О Фениксе тоже никто ничего ведь не слышал.

Пока я смотрела на мрачное выражение лица Энмы, смотрящего с тоской куда-то вниз, его позвал Тсуна, появившийся из той же толпы:

— Энма-кун!

Парень поднял голову, смотря на подбегающего Тсуну, радостного от встречи с другом. Гокудера спешил следом, пытаясь делать это серьезно и внушительно, потому оглядывался по сторонам. Хром боязливо семенила за ним.

— Ты их босс, — заметила я. — Даже если ты не хочешь с кем-то ссориться, ты — лицо своей семьи.

— Ты слишком много требуешь, имото, — встал на его защиту Тсуна. — Я видел — эти люди были жуткие.

Энма чуть взбодрился от такой поддержки Тсуны. Они смотрели друг на друга понимающе, явно находясь на одной волне.

— Надо тебя познакомить с Варией, — задумчиво изрекла, смотря на Энму. — Тогда ты никого не будешь бояться, — еще немного подумав, добавила: — Кроме них.

— Вот этого уж точно не надо, — кисло заметил братец, мгновенно скривившись.

— Ей, босс, — возник передо мной Конрад с разнесчастным видом, будто я его бросила, как привязанную у магазина собаку. — Почему я должен ходить с ним? Давай я до начала церемонии побуду с тобой.

Рёхей шел с рыжим с видом мрачным и решительным, таким он выглядел обычно, будучи серьезным и сосредоточенным. Он вел себя молчаливо и сдержанно, наверное, понимая, где находится.

Секунду назад Хибари не было видно, но вот он скользяще выплыл из расступившейся толпы, источая убийственную ауру, как будто стоял здесь уже давно:

— Если уж кто и должен ее защищать, так это я, а не хохлатый, — процедил Кёя, обмениваясь взглядом с расплывшимся в довольной улыбке Мукуро.

— Если все, то и я тоже! — воскликнул Рёхей.

— Остановитесь, — подняла я руки. — Все остаются на своих местах. Конрад, у нас нет другой Грозы. Ты же не думаешь, что я приму предложение взять Ламбо? — рыжий скис, так как действительно это предполагал и ранее получил по морде за это. Просто за невинный вопрос, а точно ли я его беру. — Кёя, у меня нет другого Облака, ты единственный и неповторимый. Рёхей, никто никуда не собирается.

— Хм, значит, хохлатого заменить можно, — кровожадно улыбнулся Хибари, отчего у Мукуро появился такой же дружелюбный змеиный оскал.

— Нет, никого заменить нельзя, — отрезала я, успев опередить ядовитый ответ иллюзиониста. — Мукуро у меня тоже в единственном экземпляре.

Извинившись, Адельхейд сказала, что им пора. Я как-то не обратила внимания, как они смотрели на иллюзию Ямамото, что создала и поддерживала Хром. Хотя, если остальные ничего не заметили, то ничего и не было. А напряжение, царившее среди Шимон, могло иметь сразу кучу причин.

Едва Шимон исчезли прочь приводить Энму в порядок и обрабатывать ему ссадины, как к нам подошел мужчина лет пятидесяти.

— Савада Тсунаеши? — на японском с сильным акцентом обратился он. Его лицо наполовину было закрыто густой бородой, а костюм был явно слишком плотным для солнечной погоды сегодня, — видимо, с подкладкой. — Очень рад представиться. Я — член семьи Джиг. Вы недавно спасли члена моей семьи. Примите мою благодарность.

— Оу, что Вы, — тут же пошел на попятную растерявшийся братец. — Это был не я.

— Но мне сказали, что Вы пришли на помощь, — нахмурился незнакомец, решительно наступая. — Тот человек — мой племянник. Он пришел в себя ненадолго, сказав, что чувствовал пламя Неба, которое придало ему сил и этим спасло его жизнь. Семья Джиг не может оставить спасителя без своей благодарности.

— Я Вас вовсе не обманываю! — еще более взволнованно замахал руками Тсуна. — Это Акира! Она вот здесь!

— Эй, перестань давить на Десятого! — среагировал Гокудера на истеричные вопли.

Мужчина проследил за знаком Тсуны и в итоге с подозрением прищурился, рассматривая меня внимательным и вновь оценивающим взглядом. Наверное, все здесь так смотрели друг на друга. Принято так, что ли?

— Мне не нужны благодарности, — отказалась я, видя, что в качестве спасителя не слишком радостно воспринята. — Разве тот мужчина не сказал, кто на него напал?

— Верно, — кивнул мужчина, говоривший тоже на японском, и посмотрел на Тсуну, так и не решив, с кем говорить. — Мы, семья Джиг, пришли высказать свое почтение Десятому. Хоть так позвольте исправить свою ошибку. Мы желаем и далее сотрудничать с Вонголой. Я расскажу все, что слышал, но услышал я немного. Это была какая-то молодая женщина.

— Одна? — удивился Гокудера, на что мужчина кивнул.

Все же пострадавших из семьи Джиг было трое, и только один чудом выжил. Напавший на них и тот, кто планировал сорвать церемонию, по данным того мужчины, что все еще находится в реанимации, похоже, довольно силен. Если так подумать... Я знаю только одну девушку в Намимори, что могла бы такое провернуть. И даже не столько силой, сколько умениями, как делал это Кёя. Пока не ясно, почему Джиг решили, что она планирует сорвать церемонию. Возможно, как-то прознал про план Девятого насчет Шимон, но тогда выживший мужчина проснется нескоро. Он все еще в тяжелом состоянии, хотя Реборн и передал, что мужчина медленно идет на поправку.

— Позвольте спросить, — не дождавшись вопросов, повернулся он вновь ко мне. — У Вас тоже пламя Неба, ведь так? Если все правда, то я в долгу перед Вами, но как Вы объясните то, что нашли моего племянника?

— Почувствовала пламя, — пожала плечами, пытаясь выглядеть спокойно, так как, похоже, меня восприняли подозреваемой.

— Вы были рядом?

— Недалеко, — расплывчато ответила. — Но не я напала на них, если Вы об этом подумали.

Мужчина чуть прищурился, исследуя меня внимательным взглядом, который я с трудом, но выдержала. После он кивнул:

— Не могли бы Вы сказать мне свое имя?

— Акира, — сказала я, умолчав о фамилии. — Увидимся позже.

Если этот мужчина знал о Тсуне больше, чем другие — возможно, он знал и о Емитсу. А значит, мог выйти и на меня. Рано, слишком рано. Мне сейчас достаточно и того, что со мной знакомы.

Стараясь делать это как можно естественней, я исчезла, абсолютно не выбирая пути. Этот мужчина явно близок к Вонголе и знает слишком много, а здесь слишком много ушей.

Мои хранители потянулись следом. Я услышала отчетливый хмык Реборна, появившегося в неизвестный момент — уж очень коротышка был незаметен.

— До начала церемонии еще есть время, — сказал Мукуро. — Пойдем еще осмотримся или перекусим?

Еда или любопытство? Дайте все сразу.

— Осмотримся, конечно, — прокашлялась я, взяв с ближайшего столика закуску.

Мы пошли вперед, огибая столики и высматривая... даже не знаю — кого-нибудь особо важного, кто привлекал бы внимание? Тут были и женщины в красивых европейских платьях, переговаривавшиеся на итальянском и на английском, и еще бог знает на каком языке. На самом деле речь шла отовсюду разнообразная, но именно итальянский и английский больше всего. Тот мужчина, например, сразу же заговорил на японском, так что вряд ли этот язык никому не известен.

К чему я? На женщин обращали внимание. А я была в деловом костюме, потому что я тут в качестве босса, а не сопровождающего, потому не особенно выбивалась из толпы. Также, несмотря на гораздо большее количество людей старше тридцати, присутствовали и молодые люди.

Меня заметил Каваллоне, принявшись проталкиваться через толпу.

— Йо! Кира-чан!

Сделала вид, что не вижу его и жутко заинтересована чем-то в стороне. Пара молодых женщин неподалеку принялась обсуждать Дино, не обойдя вниманием ни его семью, ни внешность, ни финансовое положение. У блондинчика репутация была в полном порядке, и, похоже, он завидная партия. Спасибо, конечно, папаше за такой достойный выбор, даже немного жаль, что Каваллоне меня совершенно не привлекает. Ведь он действительно при всем своем положении и репутации обладает еще и добрым, безобидным характером.

— Не знал, что ты тут будешь, — он ослепительно улыбнулся мне белоснежной улыбкой, оказавшись достаточно близко. — Здесь много неприятных личностей. Хочешь, я составлю тебе компанию?

Мукуро уже улыбнулся, чтобы что-то сказать, но первым успел Расиэль, желающий, видимо, проявить себя:

— И правда, черни тут несказанно много, и-щи-щи. Именно поэтому я, особа королевской крови, сопровождаю это Небо.

— Думаю, он хотел посоветовать тебе ручки убрать, — миролюбиво улыбнулась я, увидев зажатые между пальцев Расиэля шпажки из закусок.

Удивительно, как только он успел. Хоть у нас при входе отобрали его оружие и обыскали, но оружие Расиэля и так было обычными иглами или шпильками. Бросая их в определенные точки, он мог как убить, так и отправить в сон противника. Как он это делает, ничего, по сути, не видя, так и не признался.

— Ха-ха, — неловко засмеялся Каваллоне, сделав небольшой шаг назад. — Разве это не Бельфегор? Откуда у тебя тут такие сопровождающие?

— Мое имя Расиэль, и я попрошу не упоминать моего младшего никчемного брата при мне, — ядовито улыбнувшись, заметил парень.

— Нам не нужно твое присутствие, поэтому будь добр и исчезни, — с мягкой угрозой сказал Мукуро, в то время как Дино продолжал неловко улыбаться.

— Конь, — появился Кёя, державшийся на некотором расстоянии и потому где-то затерявшийся, — тебе нечем заняться? Стало скучно?

Хибари приподнял бровь, медленно приближаясь с неприкрытым намерением подраться, пусть даже без оружия. Дино тут же стушевался и выставил перед собой открытые руки:

— Кёя, сейчас немного не до этого, — нервно улыбнулся Каваллоне.

Избавившись от Дино, я хотела уже отправиться дальше, как заметила столик, возле которого стояла знакомая компания. Собственно, я их и заметила из-за голоса Скуало, который на удивление не орал, что-то втемяшивая незнакомой компании мужчин. Там же стоял Луссурия с нашитым на воротник пиджака декоративным мехом, Бельфегор с такой же диадемой, как и у брата, и Мармон, зависший в воздухе. А стол рядом с ними просто ломился от мясных закусок. Побольше, нежели тех, что были вокруг, и, казалось, еще более аппетитных.

Вообще-то здесь что-то вроде шведского стола. Никаких сидячих мест нет, только ходи вокруг и хватай со столов все, что понравится. Ну, я подошла и взяла одну большую тарелку, принявшись уминать миниатюрные мясные закуски на шпажках.

Подошел какой-то доброхот и шепотом заметил:

— Это стол Варии, не стоит брать отсюда что-либо.

Скуало, услышав голос, обернулся и завопил, как пожарная сирена:

— ВРО-О-ОЙ! — я свое занятие не бросила, взявшись за еще одну шпажку. — Положи обратно, чертяка! Ты думаешь, что можешь делать все, что тебе вздумается?!

— Обожаю этих придурков, — прожевав, сказала, повернувшись к доброхоту.

— Ши-ши-ши, что это за грязь, прилипшая к ботинку Савады? — сделал стойку Бельфегор, заметив свою копию, отличавшуюся от него лишь прической. — До меня долетела информация, что ты жив, братец.

— Неужели Вария взяла хорька на привязи, и-щи-щи? — не остался в долгу Расиэль. — Всегда знал, что ты годишься только для грязной работы наемника, братец.

— Какие очаровательные братские взаимоотношения, — вымолвила я, заранее ожидая зрелища горячей встречи.

— Вро-о-ой, ты меня слышала?! — вновь закричал Скуало, заметив, что я взяла уже другую тарелку. — Тебе сейчас влетит, ты это понимаешь?!

Из-за отсутствия меча, Скуало попытался было замахнуться открытой ладонью, но рядом со мной стояли хранители, резко напрягшиеся при этом жесте, и капитан Варии сменил свои намерения, опустив руку.

— Он по тебе уже плачет, Скуало, — сказала я в перерыве поглощения пищи.

— Кто? — не понял мечник.

— Бес по тебе плачет, — повторила я, отчего Скуало скривился и фыркнул в сторону, явно не восприняв угрозу.

А я что? Нет ничего лучше для улучшения настроения, как поесть что-то вкусное, наблюдая за каким-то зрелищем. Ну и стресс заодно заесть.

— Мальчики, не ссорьтесь, — предпринял попытку разнять близнецов Луссурия.

— Парни, разногласия нужно решать экстремально по-мужски — с помощью своих кулаков! — загорелись глаза у Рёхея.

— Как раз этого не стоит допускать, — попытался остудить его пыл Луссурия.

Вария стоит, но их босса не видно. Ну, я и решила шепотом, поддерживая конспирацию, спросить у Скуало:

— А где мудака потеряли?

— Черта с два бы он сюда вообще пришел, если бы не ваша семейка чертовых боссов. Я не верил до последнего, хотя и знал с самого начала. Ищет винный погреб, где еще, — практически не размыкая рта, хриплым шепотом ответил капитан Варии, не спуская глаз с начинавшегося цирка двух братцев. — Хочешь, чтобы он все сорвал?

Думаю, вопрос риторический. И правда, это очень удивительно, что Занзас вообще явился. У него же желчь к лицу подкатывала, едва он Девятого видел, а тут еще такое событие.

И вдруг они все разом застыли, замолчав. Сюда приближалось что-то темное и удушающе горячее. Занзас шел мрачнее тучи, сверкая алыми глазами, словно горящими углями. Над его головой чуть ли не вороны падали на последнем издыхании, а люди словно разбивались волнами, как о борт нефтяного танкера.

Варийцы тут же все побросали свои дела и отвернулись с видом, будто тут ничего не делали. Чуть ли не свистели прямо. Расиэль и тот отступил, явственно почувствовав атмосферу, и замер, пытаясь понять причину. После контакта с моими хранителями он стал куда более осторожным в этом вопросе.

Занзас окинул их убийственным взглядом, пребывая явно в опасном настроении, которое чувствовали и все окружающие мафиози, создавшие вокруг него круг отчуждения метров в десять. Некоторые даже толкались.

Он посмотрел на офицеров, подошел к столу, взяв одну из закусок, закинул ее в рот и почти не жуя проглотил. Варийцы ощутимо выдохнули, я продолжала жевать, и тут он как накинется на меня, как прижмет к себе, что вдохнуть нельзя, как сдавит ладонью голову, даже не пытаясь отнять поднос. Я просто опешила.

— Ты опять ешь мою еду!

Я сразу же поняла, что это не всерьез. Не знаю точно, как, но поняла. Возникло ощущение, что он просто хотел сбросить пар, так как церемония бесила его еще до начала.

— Кто тебе сказал, что она твоя или с этого стола?! — ответила я, пихнув его локтем в бок.

— Гиперинтуиция, — рыкнул в ответ, с силой ероша волосы на моей макушке.

— Она не твоя, и вообще, хватит жадничать!

Мукуро меня отобрал, воспользовавшись пламенем Тумана, а босс Варии, к удивлению, отпустил, криво ухмыляясь.

— Это очень низко — срываться на Акире, — хмурясь, недовольно сказал Мукуро, прижимая меня к себе и параллельно приглаживая волосы. — У тебя для этого есть подчиненные. Не позволю тебе трогать мою прелесть, Занзас.

Ага, вижу я по опухшей и мрачной физиономии Леви, который пришел вместе с боссом Варии, как он срывается. Но, видимо, не помогает.

— Да ладно, ничего страшного, — заверила я Мукуро, предпринимавшего попытки привести мою прическу в порядок и вплести выбившиеся пряди обратно в косу.

— Почему у меня чувство, что ты мне какую-то задницу приготовила? — прищурившись, не скрывая подозрения, поинтересовался Занзас.

— Тебе кажется, — легко отмахнулась я.

Судя по взгляду, Занзас только уверился в своих подозрениях. Ну да, я уже представляю, как мы с Тсуной будем уламывать его на кресло босса и как я смогу с этого поорать. Вообще, у меня уже целый список причин для мести боссу Варии, но, к сожалению, пока нет возможности.

Хибари, видимо, оставивший Каваллоне в покое, подошел и остановился слева, возле моего уха тихо сказав:

— Клан здесь.

Кивнув, что услышала, вернулась вниманием к варийцам.

— С хранителями вопрос я решила. Вероятно, сейчас Девятый меняет план.

— Ты виделась со стариком? — хмуро переспросил Занзас, став выглядеть еще более угрожающе, будто собирался меня придушить.

— Да, — не стала отрицать и пожала плечами: — Меня позвали, едва я пришла.

— Что он сказал? — потребовал ответа босс Варии, а варийцы, как я вдруг обратила внимание, прислушались, выстроив круг, отгонявший одним своим видом любопытных наблюдателей.

На нас уже начали обращать внимание, и я не могу точно сказать, хорошо это или плохо. Наверное, все же хорошо. Варии лучше быть в центре внимания. Вообще-то я рассчитывала на небольшую стычку братьев-близнецов. Мафиози не смогли бы игнорировать летящие острые предметы и изощрённые измывательства. Но оба брата притихли, будто нутром чуя, что рядом с разозленным боссом Варии лучше сидеть ниже травы и тише воды. Занзас сам прекрасно справлялся с задачей — быть в центре внимания.

К сожалению, мне много внимания противопоказано. Пока я еще не та фигура, чтобы достойно встретить интерес мафиозных семей.

— Ничего особенного, — пожала плечами. — Все по тому же плану. Он уверен, что все пройдет гладко.

Занзас был хмурый, но нахмурился еще сильнее, слегка выпятив при этом нижнюю губу. Пока я задавалась вопросом, что это должно было значить, он посмотрел куда-то в сторону. Следом я тоже обратила внимание, что двери открылись и мафиози неспешно потянулись к восточному крылу здания.

— Пора, — озвучила я очевидное.

Примечание к части

Прим. Беты: ох, я обычно тут не пишу, но, видимо, придется.

Во-первых, большое спасибо тем, кто с верой в лучшее делает пометки в публичной бете. Что б без вас было.

Во-вторых, хочу на всякий случай сообщить: слово "вьюноша" написано автором абсолютно сознательно, в трезвом уме и здравой памяти; все вопросы к гуглу.

Благодарю за внимание, приятного чтения!

Глава 33

Толпа в общем зале оживленно переговаривалась. Мафиози медленно перетасовывались, добираясь до своих одним им известных мест. Каждый норовил подойти поближе к небольшому возвышению. Тут и там возникали споры по поводу того, кто более достоин занять первые ряды, но громкость не повышалась. Спорящие оглядывались по сторонам и продолжали сыпать именами своих семей. Варийцы сразу же направились вперед, прямо под сцену, собираясь четко выполнять свой план и стоять у всех на виду. Я, колеблясь, замерла, решая, присоединиться ли к ним или все же встать чуть в стороне, чтобы не привлекать еще больше внимания. Занзас будет беситься и изо всех сил сдерживаться, а мафиози вокруг и так косили на меня взглядами. То ли со мной играло мое воображение, то ли они уже перемыли мне все косточки.

— Мы уж точно должны занять места поближе, — расплылся в оскале Расиэль, будто рассматривавший через низкую челку символическую сцену.

— Рассредоточьтесь по залу. У нас есть немного времени, чтобы посмотреть, кто где стоит, — негромко сказала, так как видела, что все мафиози, похоже, занимались тем же, и зал теперь напоминал большой муравейник.

Мне, честно говоря, было фиолетово, где стоять, сидений же нигде не было. Парни рассыпались в стороны, но я их всех видела. Со мной остались вновь лишь Мукуро и Расиэль.

Мысленно я пыталась решить, что мне делать, так как не могла никак прийти к однозначному выходу. Стоит ли придерживаться 'просьбы' Девятого? Игнорировать точно нельзя — для этого я недостаточно крепко встала на ноги. Занзас здесь, но даже он поостережется сейчас вступать в конфликт, тем более что он сейчас стоит на краю обрыва и Девятый может его легко подставить. Нам нужно время. Поэтому я должна вместе со всеми просто наблюдать. Но в случае чего, как всегда... Если дело будет серьезно и дойдет до ранений или угрозы жизни, я стоять в стороне не намерена.

— Тебя же зовут Акила или Акира? — обратились ко мне на итальянском.

Я повернула голову на расслабленный, самоуверенный голос, уставившись на молодого мужчину в костюме и сопровождавших его двоих мордоворотов постарше. 'Золотой мальчик', — сразу же поняла я. Чем-то он был схож с Мураками, то ли наглостью, то ли самоуверенностью, то ли золотыми украшениями, но Хидики у меня приученный, выдрессированный. Он знает, когда следует быть понаглее, а когда похитрее. Мураками вообще парень умный и хваткий.

Передо мной же стоял итальянец. Смуглый и черноволосый. Высокий, стройный, не перекачанный. Я бы дала ему шестнадцать или семнадцать лет. В полосатом костюме и черных лакированных туфлях. Ничего знакомого.

— Мы знакомы? — уточнила я.

— Похоже, ты меня не помнишь, — улыбнулся он, перейдя на японский после моего неумелого итальянского с акцентом. — Меня зовут Валентино Вито. Нас познакомили на вечеринке, когда мы были совсем детьми, помнишь? Хотя, конечно, ты была совсем крохой, — в его голосе появилось не слишком обидное снисхождение.

Вечеринка... Вне пределов Намимори я была только на одной 'вечеринке'. Получается, парень сидел за тем столом, куда привел нас с Тсуной и представил Емитсу. Честно говоря, не помню имени ни одного из детей. Там даже говорили все на чудном языке, где смешались итальянский, английский, японский и детская картавость.

— Ох, милая, я был тем мальчиком, что рассказывал, как отец учил его стрелять, — продолжал он снисходительно улыбаться. — А твой брат рассказывал, как стрелял из автомата. Похоже, твой братец был тем еще врунишкой.

— Он не врал, — припомнила я. — Просто это был игрушечный автомат. Водяной.

Парень засмеялся, а затем предложил:

— Раз уж мы знакомы, пройдем вместе в первый ряд?

Не дожидаясь ответа, он сразу же схватил меня под руку, ведя за собой. Мукуро улыбался так, что казалось, сейчас ядом плюнет. Но пока крепился, держа свое обещание вести себя примерно и не делать глупостей.

Парень, ничего не замечая, продолжал проталкиваться сквозь толпу, вроде бы делая мне услугу, но при этом громко извещая всех:

— Расступитесь, это Вонгола. Идет Вонгола, — и все в том же роде.

Наглый. Помню я его. Эгоцентричный и хвастливый мальчишка, скорей всего, остался таким же самовлюбленным.

Видимо, знал, чья я дочь, и пользовался этим, выбиваясь вперед. На меня и на него со всех сторон бросали оценивающие взгляды. Если до того я была никому толком не известной и не привлекала особого внимания (кроме случая с Варией, но там никто не кричал мое имя), то теперь на меня явно повесили бирку. Теперь каждый будет знать, что я связана с Вонголой. Обратного пути уже точно нет.

Подав сигнал Мукуро и Расиэлю, чтобы не вмешивались, иначе и охрана парня может влезть, повернулась к этому... как его там зовут, который уже вытащил меня почти на самый перед. Метров пять осталось до черты, за которую нельзя заходить. Здесь была самая толпа, поэтому ему пришлось замедлиться.

— Синьор Вито, — обратилась я серьезно. — Похоже, Вы знаете, кто я. Скажите честно, что Вы намерены с меня получить, и тогда я приму решение, как к Вам относиться.

— А ты у нас умненькая девочка, — ухмыльнулся парень, явно красуясь перед добровольными слушателями, и погладил мою ладонь. — Если ты в курсе дел, то я — победитель. Я буду тем, кто обвенчается с тобой.

Да за кого он меня держит?!

— А папочка мой знает об этом? — сладко улыбнулась ему, чувствуя, как свело скулы.

— Папа будет не против, — хмыкнул, горделиво прикрыв глаза, явно наслаждаясь моментом триумфа. Но голос сбавил, заговорщицки подмигнув: — Он дал известие, что у него подрастает дочь, но пока не раскрыл тайну ее имени и внешности. Поверь мне, милая, мы с тобой будем прекрасной парой, и чем раньше мы обвенчаемся, тем для тебя же лучше.

— Да как ты смеешь, червь?!.. — судя по оскалу, Расиэлю вдруг тоже челюсть свело, но я его остановила жестом, собираясь разобраться с этим сама. Без кровавых историй. Но шаг я оценила.

Гораздо более интересной была информация о действиях моего отца.

— Почему для меня это лучше? — уточнила я.

— Потом активизируются старики, будут мериться размером кошельков и родословной. А у меня и кошелек приличный, и родословная хорошая, тем более с Вонголой моя семья в отличных отношениях. Но для тебя же приятней, если муж будет примерно твоего возраста, привлекательный и умный.

А улыбочка у него тоже белоснежная, правда, с голливудской улыбкой Каваллоне ему не посоперничать. Хм, а если натравить его на наивного простачка Дино? Заманчиво, но от такой идеи придется отказаться. Дино должен будет отстоять свое право. Против драки ничего не имею, как и против обмена информацией, у кого тут кошелек и связи повнушительней, но, если я переложу проблемы на хрупкие плечи нашего жеребца, это будет значить, что я уже выбрала себе пару. Как только массам станет известно, чья я дочь, мои слова быстро вывернут так, будто я уже дала согласие на помолвку с боссом Каваллоне. Папане ничего не будет стоить реально подписать такую помолвку. От слов ведь не отказываются.

— Боюсь огорчить Вас, синьор Вито...

— Валентино, — улыбнулся мне итальянец.

— Но, боюсь, мой брат будет против нашего союза, — сухим тоном закончила. — Сегодня его день, поэтому Вы можете поинтересоваться его мнением позже.

Отсрочить событие, чтобы остальные дальше ничего не слышали, как по мне, отличная идея. Тем более что никаких обещаний прилюдно я не давала.

— Зачем же откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Как у вас говорят: не попробую — не узнаю, — снисходительно и самоуверенно улыбнулся он. — Твой брат пока еще у дверей, я покину тебя на минуту, милая. Но скоро вернусь, — он взял мою ладонь и нагло ее облобызал.

Едва парень с охраной исчез из поля видимости, как меня схапал в объятия Рокудо. Прижал к себе, одной рукой погладив по голове, будто успокаивая (то ли меня, то ли себя), а второй схватив облобызанную руку, вытирая тыльную сторону об свой костюм.

— Мукуро, — подняла голову на иллюзиониста, явно из последних сил сдерживавшего свое пламя. — Все хорошо. По-моему, он принял вас за обычную охрану и не понял, что был на волоске.

'Хилую, надо сказать, охрану', — мысленно добавила, посмотрев на худощавого Тумана и все еще нескладного Расиэля, явно пренебрегавшего особыми физическими нагрузками, в отличие от своего брата.

— Идем, посмотрим, что он сейчас натворит, — предложила я. Выпутавшись из с трудом разжавшихся объятий, обеспокоилась вопросом: — Ведь Тсуна точно не даст согласие?

Мы поспешили нагнать шустрого парня. Тсуна с остальной компанией должен был ожидать снаружи, прямо у дверей. Почти все мафиози уже были внутри здания, снаружи осталась лишь охрана Вонголы. Тсуна со всеми вместе ожидал у основания лестницы. Этот тип к нему уже прилип и даже успел начать что-то втирать.

— ... красивая, поэтому я хочу составить ей компанию. Я честный католик, поэтому все сделаем по правилам.

Тсуна, судя по выражению лица, не до конца понимал, что от него хотят, но неуверенно кивнул. Кивнул?!

— П-подождите, что Вы имеете в виду? — понял он все-таки, что тут что-то не так.

Хибари, выбежавший следом, стоящий в стороне от всех и на расстоянии, потемнел лицом, начав источать пламя, но синьор Вито, равно как и его внушительная охрана, на которую поглядывал братец, ничего не чуяли.

— Ты бы губу закатал, пока тебе ее не оторвали, — рыжий подбежал, отодвинул плечом Тсуну и подошел вплотную к уверенно улыбающемуся парню, не испугавшемуся блеска единственного зеленого глаза. — Ты ей не ровня, понял?

— Какие невоспитанные мафиози, — брезгливо скорчился Вито. — Не знаешь, что толкнул следующего босса Вонголы? Где твой босс? Может быть, ты будущий хранитель Десятого? Перебивать своего босса — признак нехорошего тона.

— Десятый собирается с мыслями! — Конрада отпихнул назад рассерженный Гокудера. — Ну же, Десятый, ответь ему.

— П-подождите! — затравленно всполошился Тсуна, смотря на выпятившего грудь парня и двух шкафов за его плечами. — Я не совсем понимаю, что Вы этим хотите сказать, но...

— Что тут понимать? — фыркнул тот. — Я, Валентино Вито, хочу обручиться с твоей сестрой.

— Что? — вдруг хрипло раздалось сбоку.

Мы все обернулись в ту сторону. Занзас подошел быстрым и широким шагом, без предупреждения врезал кулаком по лицу сначала одному мордовороту, судя по хрусту, сломав этим ему нос, а затем пинком тяжелого ботинка вырубил второго. Не успел никто опомниться, как он схватил за рубашку Вито, ударил его кулаком правой, отчего раздался новый хруст, означавший то ли скол зуба, то ли перелом челюсти. Было не разобрать из-за обильного потока крови. Встряхнул того, заставив смотреть в свои алые глаза, а затем спросил так, будто пламя рокотало уже у него где-то в горле:

— Я не расслышал. Ты, мусор, хочешь на ней жениться или жить?

Парень, перепуганный до смерти, засучил ногами, схватился руками за удерживающую его лапищу и, не сумев выдать ничего членораздельного, издал странный булькающий звук, похожий на всхлип.

— Босс! — поспешил Занзасу на помощь Леви-а-Тан. — Давайте я его?

— Отвали! — рявкнул на него тот.

Леви-а-Тан быстро сориентировался и пнул пытавшегося встать телохранителя, вырубив его окончательно.

У Вито, видимо, от еще большего ужаса язык вообще отнялся. Он заметил меня и принялся руками показывать то на меня, то на босса Варии. Все это было выполнено в невероятной пантомиме, изображавшей непонимание, потрясение и обиду, под аккомпанемент воя вместо слов.

— Да, он мой брат.

Я постаралась и все же смогла сказать это спокойно и буднично, без злорадства и переполнявшей меня даже какой-то гордости, будто Занзаса я вырастила лично и его наличие под боком — моя заслуга.

Босс Варии криво ухмыльнулся дернувшемуся парню, чья охрана все еще не пришла в себя. И вообще, не знаю, придет ли: с такой жестокостью он их ударил, что даже меня передернуло. Бьюсь об заклад, Вито сейчас прочувствовал желание босса Варии кого-нибудь избить. Что Занзас тут же и начал делать, методично нанеся несколько ударов по скоро потерявшему сознание телу. Тсуна взвыл от такого зрелища, а Занзас, недовольный быстрым исчерпанием работоспособности жертвы, мгновенно потерял к нему интерес.

Как же хорошо совпало, что здесь оказался босс Варии, недовольный фактом церемонии в целом. От этого он разгорался яростью, как спичка. Да, я не тешу себя иллюзиями, что он бы с таким остервенением лупил бедного вьюношу в обычном состоянии. Может быть, припугнул бы, но и то неохотно, в качестве одолжения. А тут обеспокоился моей пропажей, ведь я предупреждала, что меня могут похитить и обвинить Варию. Вон и его хранители высыпали на лестницу, а увидев, что угроз никаких нет, там же и застыли.

Правда, Занзас все еще не успокоился и вряд ли скоро это сделает. Охранники особняка потому настороженно стоят, держась за оружие, разрешенное им в качестве исключения.

— Благодарю, — улыбнулась, осторожно приблизившись к нему. — К счастью, это ложная тревога.

Занзас еще раз пнул обморочное тело напоследок даже с какой-то обидой. Видать, не удалось ему успокоиться. Леви-а-тан, как я поняла, часто становится его жертвой, — так тот Гроза и прочный, как сталь.

— Как насчет прихватить еды и зайти вдвоем внутрь? — предложила я, кивнув в сторону столов, которые постепенно приводил в порядок обслуживающий персонал.

Занзас посмотрел исподлобья на меня, отвернулся в сторону:

— И бухла, — увидев, что на него смотрит охрана, рявкнул снова: — Куда уставились?!

Мафиози предпочли сделать вид, что ничего не видели, и продолжили нервно стоять на своих местах.

— Я возьму любимую еду босса, — вызвался с инициативой Леви, бросившись нагружать себя тарелками.

— Я не уступлю, — нахмурился Конрад, взявшись за дело с не меньшим энтузиазмом.

Справились они довольно быстро. Судя по бросаемым друг на друга взглядам, они соревновались не только в скорости, но и в количестве набранного. В результате тарелки то лежали одна на другой, то были зажаты между пальцев, то в зубах. Определить победителя оказалось сложно.

Я не знала, что тут и сказать. Просто указала им заходить внутрь. Занзас пожевал губу и неожиданно выдал:

— Ты сегодня хорошо постарался, Леви, — сказав это, резко развернулся и быстрым широким шагом поднялся по лестнице.

Леви-а-Тан застыл статуей Свободы, держа в поднятой руке тарелку с закусками. Его взгляд вдруг опустел и остекленел.

— Врой, — необычно тихо и ошеломленно выдал Скуало, с раскрытым ртом смотря на двери, за которыми исчез его босс. — Вот же чертяка...

— Свой лям ты точно заслужила, — широко улыбнулся Бельфегор, отсалютовав мне. — Сообщи мне счет.

Сопровождаемый недружелюбной гримасой Расиэля, Бельфегор поспешил следом за Занзасом. Это же сделали Скуало, Луссурия и Мармон, оставив Леви приходить в себя. Я подошла, поводив рукой перед лицом пирсингованого здоровяка, у которого случился сбой системы. Пощелкала перед его лицом пальцами, но результата не добилась.

Реборн, вновь находившийся рядом с Тсуной, у которого тоже было состояние близкое к сбою системы, хмыкнул. Обычно он сует свой нос везде и вмешивается, но сегодня, во время такого важного мероприятия, что-то все время находится в режиме невидимки, будто чего-то выжидает. Конечно, на таком событии ему не следует показывать, как он измывается над будущим Десятым и в грош его не ставит.

— Похоже, это твоя работа, Акира? — уточнил коротышка.

— Ну, — только и успела протянуть я, как тут же раздался звон упавших тарелок.

Меня неожиданно схватили крепкие и огромные ручищи, сдавившие с нешуточной силой. Я даже инстинктивно пламя использовала, чтобы Леви-а-тан мне ребра не сломал. Парни бросились на помощь, но хранитель Грозы Варии, кажется, вовсе не заметил ударов по спине и голове. Он неожиданно громко взвыл только через мгновенье после этого. Его маленькие узкие глаза вдруг заблестели, а из носа потекла сопля.

— Я зря сомневался в тебе, мелкая заноза! — громко пробасил он дрожащим голосом. — Что бы ты ни делала — продолжай!

Я наконец поняла, что к чему, вспомнив бой за кольцо Грозы, казавшийся мне уже таким далеким. Только в бреду, под ударами молнии, Леви-а-тан стал откровенно умолять, чтобы босс был доволен его службой. Ему жизненно необходимо было одобрение. Похоже, сейчас он его получил.

— Ну-ну, — чувствуя себя неловко, утешающе похлопала его по груди, куда меня вдавливали. Едва сумела вдохнуть в этих медвежьих объятиях. — Будет тебе. Ты же все тарелки разбил, поспеши, а то Занзас ждет.

— ДА! — гаркнул он, как какой-то прапорщик, и наконец отпустил, поставив на место.

Пока Леви быстро собирал новые порции, отбирая некоторые у боязливо отступивших официантов, я наблюдала, разминая ноющие ребра. Надо же — совет неожиданно сработал. Занзаса, видать, совесть уколола, что Леви сегодняшний и вчерашний день получает одни побои и при этом продолжает бегать рядом с ним, когда все нормальные адекватные люди, как минимум, держат дистанцию, если не могут убежать. Хотя реакция Леви-а-тана для меня была неожиданной — смотрел так, как будто я его любимую собаку из пожара вытащила, не меньше. Разве обычная благодарность за работу стоит так дорого?

— Какого черта это он... — буркнул Конрад, недовольно смотря вслед работающему Леви-а-тану, и слегка выпятил нижнюю губу.

Странно. Это была обида? Зависть? Или что? Похожий жест я видела у Занзаса.

— Рыжий, ты ведь тоже тарелки выронил, — заметила я, отчего стушевавшийся Конрад, не заметивший такого провала, присоединился к второму раунду соревнований.

Выбрав там все что нужно и остановив рыжего, когда он стал набирать больше, мы быстро вернулись. Кёя выглядел так, будто хотел тоже кого-нибудь избить, но, как всегда, держал лицо. Мукуро, кажется, тоже потрепали нервы, и он был изрядно раздражен, стараясь держаться ко мне ближе, так что едва не касался плечом к плечу. Рёхей держался стойко и взгляда не отводил. Тсуна был белым, как простыня. Капли холодного пота на его лице было видно невооруженным глазом. Хром, закусив губу, пыталась не смотреть на избитые тела. Гокудера все норовил закурить, но только мял сигарету.

— Он — монстр, — тихо сказал Тсуна, гулко сглотнув.

— Зато он не дал меня в обиду, — резковато ответила я, не сдержавшись, и развернулась, поднимаясь по лестнице.

Пострадавшим пусть помогает охрана мероприятия. Не знаю, насколько семья этого Вито влиятельна, но в любом случае продолжать враждовать с ними Варии, а не мне.

Усилиями Мармона, принявшего эстафету, Занзас уселся в единственное на весь зал кресло и слегка успокоился. Как ребенок, честное слово. Я даже вновь заметила этот жест — слегка выпяченную нижнюю губу. Хотя босс Варии все еще выглядел так же грозно, как и всегда.

По залу пошли настойчивые шепотки, когда я тоже начала лопать закуски одна за другой. Босс Варии буквально злобно проглатывал все горстями с тарелки, услужливо протягиваемой Леви, практически не жуя. Шепотки и оглядывания не прекратились до тех пор, пока усатый и седой хранитель Девятого с протезом на правой руке не прокашлялся, огласив начало церемонии. На нас, сидящих почти что на первом ряду, они старались не обращать внимание, хотя, видит бог, мафиози давалось это с трудом. А сказать что-либо боялись. Хранитель Урагана Девятого вовсе посмотрел так, будто тут разлилась огромная лужа грязи на месте Варии.

Повернулась, заметив взгляд. Там стоял глава семейства Цуру с небольшой группой сопровождающих. В официальных черных костюмах они не выбивались из общего числа мафиози.

Он едва заметно поднял кончики губ в улыбке. Не уверена, как он отреагировал на мое поведение. Ответив такой же насмешливой улыбкой, коротко кивнула в знак приветствия. Подумав, он кивнул в ответ. Вау, стерпел такое неуважение. Ведь я должна была подойти, поздороваться, сделать хоть что-то похожее на поклон, но хрен им. Я тоже могу снисходительно кивать. И вообще, пусть сами сквозь толпу проталкиваются, чтобы руку пожать, демонстрируя уважение.

Заметила впереди длинные волосы Скуало и рядом блондинистую макушку такого же высокого Каваллоне, с которым тот перекидывался парой слов. Хотя Луссурию или Леви заметить было проще, учитывая их облик, но здесь стояло множество мужчин. Все разной наружности: как чисто бандитской, так и приличной, что никогда не подумаешь, будто этот человек — не самый последний мафиози. Каждый серьезный, в деловом костюме, коршуном осматривает красную дорожку по центру, куда вышел следующий преемник с хранителями.

Все еще бледному будущему Десятому и его двум хранителям пришлось торжественно идти по красной дорожке под хрумканье и даже чавканье. Уверена — Занзас делал это специально. Девятый, ожидающий на невысоком постаменте, посмотрел на него таким спокойным взглядом, будто иного и не ожидал.

Когда я второй раз перевела свой взгляд с Тсуны на Девятого, заметила, что он смотрит. На меня? Хм, может, и нет. Все-таки Занзас продолжал вести себя как своевольный подросток, действуя наперекор. Думаю, позже будет взбучка. Ну, ничего не поделаешь. Невозможно не повестись на такое искушение следом за боссом Варии. По крайней мере, мы точно находимся под кучей глаз, и незаметно ничего возле нас не произойдет.

Едва Тсуна поднялся и встал на импровизированную сцену, какой-то лысый тип поднес шкатулку на подушечке. Надо думать, внутри тот самый флакон. Точнее, его копия, чтобы настоящий ненароком не разбили.

— Заметила что-нибудь? — удивительно хриплым, но тихим шепотом спросил Скуало, став сбоку и чуть наклонившись к уху.

Коротко оглянувшись, заметила, что офицеры Варии, на пару с моими сопровождающими, окружили нас, не позволяя кому-то приблизиться. Даже Бельфегор не сцепился с Расиэлем, пусть они и находились по разные концы и на приличном расстоянии, конечно.

— Нет, — кратко ответила, наблюдая за тем, как Девятый торжественно открывает шкатулку и передает ее в руки Тсуне.

Думаю, все будет нормально, Тсуну хорошо прокачали в силе, да и Девятый ничего с кровью на церемонии не планировал. Все закончится быстро, а затем можно и с шимоновцами поговорить начистоту.

В зале, наполненном людьми, стоит тишина. Даже Занзас перестал шуметь, вглядываясь в реликвию и желая, как и все здесь присутствующие, ее рассмотреть. Девятый босс Вонголы открывает шкатулку и протягивает ее Тсуне. Голос Тимотео, говорящего на итальянском, отчетливо слышно:

— Я передаю его тебе, Дечимо.

В этот момент что-то пронзительно завизжало, как сирена, ударило по ушам и вызвало совместный вопль людей, схватившихся за уши. Я тоже закрыла руками уши, опасаясь за целостность барабанных перепонок, а затем раздался взрыв одновременно из двух противоположных стен. Люди попадали на пол, уклоняясь от осыпающейся кладки и спеша найти укрытие, которого в зале не было. Многие рванули к выходу, но не меньше половины осталось.

Что-то неожиданно булькнуло и неуловимо изменилось. Людей вокруг со мной будто разделило метров сто, и видела я их четко, но как через мыльный пузырь. Все рябило перед глазами, но я осматривалась, желая понять, что произошло.

Хранители Девятого выстроились в защитный круг. В центре был Тимотео, Тсуна и коробочка с флаконом. Гокудера и Хром присели, закрываясь от летящего мелкого крошева. Девятый потянул Тсуну тоже склониться ниже. Хранители Девятого вспыхнули аурами пламени, и вовремя: что-то вылетело из дыма, довольно мелкое, вроде пуль. Пламя взрослых хранителей остановило их, сжигая на ходу, но не все. Одна все же пролетела, и Девятый схватился за предплечье — это стало видно, едва дым начал рассеиваться.

— Любопытное зрелище? — донесся до меня голос, привлекая внимание.

В этот же момент все вокруг потухло, став просто чернотой, в которой сложно определить расстояние. Я не видела, где она заканчивалась.

Здесь, недалеко от меня, но с этой стороны преграды, стоял парень лощеной внешности. На его лице была козлиная бородка, на носу — очки, а на голове шляпа. Кажется, я видела этого подростка среди Шимон перед началом церемонии. Но погодите-ка, что это все может значить? Даже если он Туман, зачем он на меня напал, да еще откуда у него настолько высокие способности, чтобы создать подпространство? А это было именно оно, я хорошо помню, как Мукуро создавал подобное в будущем. Это настораживает. Девятый убедил меня, что Шимон слабые, пусть и владеют пламенем. Но эта техника высшего уровня владения атрибутом.

— Я поняла, — кивнула ему. — Вы, Шимон, решили сорвать церемонию. Но ты ничего не перепутал, нападая на меня?

— Нет, — улыбнулся парень. — Пока остальные достают Грех из сейфа в соседней комнате, я решил дать Десятому боссу Вонголы еще один мотивирующий пинок. Я убедил Энму, что убить тебя справедливо, а Адельхейд — что этого требует наша безопасность.

Интересная у него манера речи, но уж слишком в нем много превосходства. Даже не в силе, а в знании, будто парень уже просчитал все наперед. Я ведь говорила — никто не рассказывает своих планов до контрольного выстрела в голову. Либо этот парень новичок, либо слишком уверен в своей силе.

— Ты решил напасть на меня? — сообразила я. — Извини, но ты выбрал неподходящую цель. Я, конечно, его младшая сестра, и в боссы не меня коронуют сегодня, но цель я совсем не безобидная.

Я должна следить и за его действиями: с Туманами никогда ничего нельзя выпускать из виду.

— Посмотрим, — продолжая улыбаться, парень достал несколько игральных карт из кармана пиджака, и десятки таких же, но более крупных карт развернулись в воздухе вокруг, как будто огромные узорчатые двери.

* * *

В комнате, соседней с общим залом, где стоял защищенный сейф, охрана лежала обезвреженной на полу, а дверца сейфа была сколота. Ганаук, первым ворвавшийся в комнату и увидевший эту картину, заметил силуэты нападавших в облаке пыли и достал пистолет. Оружие выскочило из его руки само по себе и вдруг разделилось на отдельные детали, оставив в его руке один курок.

Почувствовав приближающуюся атаку, он выставил руку с кольцом, усилившим его щит из пламени Грозы, но летящие снаряды вытянутой формы прорвались сквозь него, замерев всего на секунду. Хранитель Тумана, Бауч, положив руку ему на спину, придавил и упал вместе с ним, убирая с линии атаки снарядов. Сейф поднялся в воздух, полетев в их сторону, но его почти сразу сбил залп пламени Урагана, принадлежащий Койоту. Осколки разлетелись в стороны, в помещение подтянулись все остальные и увидели нападавших.

Нынешний, Девятый босс Вонголы был удивлен силой атаки, которую успел увидеть, а Савада Тсунаёши — следующий босс Вонголы — был шокирован личностями нападавших.

Подростки из малоизвестной и слабой семьи Шимон посмели украсть Грех. Преступники не стали ничего отрицать, сказав, что пришли за Грехом, признали, что это они напали на Ямамото Такеши и семью Джиг. Сузуки Адельхейд утверждала, что они просто восстанавливают справедливость, так как 'Грех' Вонголы — это кровь Первого босса Шимон.

— Мы сделали это, чтобы восстановить нашу силу и отомстить Вонголе! — подал свой голос Энма, смотря на Тсуну с жалостью, но и с решительностью.

— Это ты напал на Ямамото?! — вычленил главное Тсуна. — Зачем это все?! Почему?! Я думал, ты такой же, как и я!

— Ямамото Такеши узнал о планах Каору и увидел кольцо Шимон, — холодно отозвалась Адельхейд.

Это заявление вызвало удивление у Девятого Вонголы и у Реборна, который никогда о таком кольце не слышал. Адельхейд объяснила, что кольца Шимон были все это время спрятаны под землей у могилы первого босса Шимон, и лишь недавно земля вытолкнула их наружу, дав потомкам Шимон шанс получить возмездие.

— Ваши предшественники пытались скрыть правду, чтобы похоронить свидетельства своих ошибок, — продолжила Адельхейд, и ее слушали: что хранители Десятого, что Девятого, что сами боссы. — Во времена первого появления на политической арене семьи Вонгола и Шимон сражались бок о бок, словно братья, но когда Вонгола отправилась покорять Европу, она решила свергнуть сильнейшие семьи там. Для этого она использовала босса Шимон как приманку. Согласно плану, он заманил врагов и ждал спасения, но никто не пришел. К утру тела босса Шимон и большей части его семьи были разорваны на части.

— Первый босс семьи Шимон был предан Первым Вонголой и обречен на смерть, — с болью и ненавистью бросил Энма.

— Как будто этого было мало, — продолжила Адельхейд. — Они обвинили в поражении оставшуюся часть семьи Шимон. После этого нашу семью ждал Ад! — в ее голосе тоже появилась злость. — Мир мафии стал презирать их, они утратили свой авторитет и были вынуждены скрыться.

Девятый все никак не мог понять этих действий от семьи Шимон. В его голове просто не укладывалось, на что они рассчитывали: уйти отсюда живыми? Он не беспокоился и хотел узнать.

— Подожди, я никогда не слышал этой истории! — возразил Девятый. — Я знал, что семья Шимон была близка тогда к нам, но они ушли по собственной воле!

— Мы знали, что вы так скажете! — воскликнул Койо разозленно.

— Вонгола Примо никогда бы так не поступил! — воскликнул убежденно Тсуна, почувствовав, как внутри подняло голову пламя при этих словах. — Я могу в этом поклясться!

— Смеешься над нами? — в ответ воскликнул Койо. — Как будто ты его знал!

— Семья Шимон делает заявление, — сказала Адельхейд, обрывая Койо, и посмотрела на Энму.

— Я наследую титул босса семьи Шимон и отомщу Вонголе. Эта война будет войной за возвращение чести и величия Шимон.

Во лбу у него горело пламя, похожее на пламя Тсуны, и Тсунаёши смотрел на него, видя в нем себя, но все равно не веря до конца, что это сделал Энма. Он попытался сказать об этом, что не верит в историю предательства Первым боссом Вонголы, так как считает, что он был хорошим человеком. Тсуна помнил, как тот дал ему свою силу во время битвы в будущем.

Адельхейд в это время взяла из рук Энмы флакон и капнула жидкости из него на свое кольцо. То же самое сделали следом все остальные шестеро подростков, и их ауры пламени удивительным образом возросли. Они сделали это быстро и споро, пока вели разговор. И когда напоследок остаток жидкости из флакона капнул на кольцо Энмы, Девятый только и мог, что ошеломленно задеревенеть — ярко-красная жидкость полностью впиталась, будто испарившись.

— Постой, Адельхейд, — вдруг остановил Энма ее, поднявшую руку. — Я сам справлюсь. Я могу уничтожить Тсуну-куна и его хранителей. Кровь первого босса Шимон в том, что вы называете Грехом, пробудила кольца Шимон.

Это заявление заставило Тсуну и Рёхея поднять кулаки, Хром схватиться крепче за трезубец, выставив его перед собой, Гокудеру зажечь свое кольцо Урагана, а Хибари со скучающим выражением лица поднять тонфа. Эрнесто же и вовсе приподнял верхнюю губу и выдал:

— Че?

В этот момент началось что-то невероятное. Гравитация дала сбой, невидимая сила раскидала в разные стороны Гокудеру и Сасагаву, впечатав их в стены, заставив выбить собой каменную крошку. Следом вверх взлетели Докуро, Эрнесто и Хибари, вбиваясь телами в потолок. Иллюзия Ямамото пропала, а все пятеро вернулись обратно, с силой врезавшись друг в друга.

— Босс, будь осторожна! — крикнул Эрнесто, когда куча мала, охнув, развалилась в стороны. — Не подходи!

— Это уже не входит в план церемонии, — напряженно и медленно отозвался Девятый и повернулся к своим хранителям.

Те поняли невысказанный приказ, но в тот же час земля перед ними вздыбилась, отрезая тяжелой земляной стеной всю Вонголу от Шимон. Все стоящие со стороны Вонголы почувствовали, как земля под ногами размягчилась — казалось, они быстро тонули в квакающем болоте. В тот же момент огромный столб оранжево-красного гудящего пламени пронесся мимо всех застрявших, запоздало попытавшихся отпрянуть, и проделал огромную просеку в вздыбившейся земле с кусочками камня и плитки.

Вария всем своим составом стояла за пределом части пола, превратившейся в болото. Занзас не спешил опускать слегка дымящийся пистолет и низким голосом поинтересовался:

— Какого хрена этот мусор принес столько проблем?

— Будьте осторожны! — крикнул им и всем остальным Девятый, обеспокоенный поворотом ситуации. — У них кольца Шимон с силой, отличающейся от привычной. Не действуйте сгоряча!

— Чертяка-то не влипла в такую простую ловушку, — фыркнул Скуало.

— Боюсь, все не совсем так, — осторожно заметил Расиэль, на которого мгновенно обратил внимание Бельфегор.

— Босс, — с очень похожей интонацией, так же осторожно обратился Бельфегор, — Акира стоит прямо на болоте.

— Я... — взгляд Рокудо, неотрывно направленный на Саваду, казалось, остекленел. Его голос тоже изменился, став пустым и безжизненным: — Не заметил, когда она превратилась в иллюзию.

— Конечно! — громко и с торжеством отозвалась Адельхейд. — Она могла порушить наши планы немного раньше, чем мы планировали. Но настоящая причина не в этом.

Девушка посмотрела на Энму, будто прося его продолжить.

— Твой отец, Тсуна-кун, убил моих родителей и мою младшую сестру, — голос Энмы звучал тускло и отстраненно. — Будет справедливо ответить ему тем же.

— Что? — не поверил своим ушам Тсуна, находящийся в странном состоянии потерянности, будто он перенесся в параллельный мир, где все шиворот-навыворот. — Что ты хочешь этим сказать?

— Она наверняка уже мертва, — холодно припечатала Адельхейд, а затем усмехнулась, заметив появляющуюся рядом с ними воронку из пламени Тумана.

Воронка разрослась и застыла, став похожей на большое зеркало или же окно. По ту сторону было темно, но можно хорошо рассмотреть желтую косу, горящие желто-оранжевым глаза и недостающего парня из Шимон, что замахнулся боевой косой. Все случилось быстро, и коса, казалось, разрежет Саваду напополам. Коса остановилась, будто застряла, а наблюдающие хорошо смогли рассмотреть брызнувшую алую кровь.

— Джули позаботился о ней, — хмыкнула Адельхейд. — Все, что вы видите, реально.

— Достаточно, — так же холодно отрезал Хибари, опустив руки и начав проворачивать тонфа с такой силой, что грязь, в которой тонули его ноги, стала расплываться в стороны.

— Это уже превращается в личное, — в руках Рокудо появился трезубец, а взгляд стал так же холоден и опасен. Он бросил быстрый взгляд на Девятого с хранителями и, не дожидаясь ответа, сказал: — Наши договоренности аннулированы.

— Я понимаю, — серьезно кивнул ему Девятый.

Тсуна не хотел верить, что это изображение его сестры. Он знал, что Туман мог одурманить иллюзиями. Хоть ему и сказали, что это работа иллюзиониста, Акира — вот же она! — стояла неподалеку со своим обычным выражением лица. Все казалось таким запутанным. Какая иллюзия здесь является правдой? Решить было сложно. А что еще сложнее — остановить это глупое сражение и спросить Энму, действительно ли он напал на Ямамото. И правда ли он хочет убить Акиру?

Тсуна бросился, желая их остановить и прекратить сражение, казавшееся ему бессмысленным и неправильным, но все до единого упали на пол, где грязь уже волшебным образом расплылась в стороны. О том, что это способности Шимон, говорило то и дело вспыхивавшее пламя на их кольцах. Повинуясь жесту Энмы, гравитация в том месте, где они стояли, увеличилась, и они упали на пол, как подкошенные. Еще один жест другой рукой — и все кольца атрибутов на их руках раскалываются, как ранее разлетелся пистолет хранителя Девятого.

— Пожалуйста, все, прекратите! — крикнул Тсуна, не зная, кого ему в первую очередь останавливать: Шимон или Хибари-сана, что подымался, несмотря на то, что пол под ним просел на полметра от давления.

— Да пошел ты! — рявкнул на него Эрнесто, занятый тем же, отчего Тсуна вздрогнул и отшатнулся.

Парень всего лишь пытался подняться, но от прикладываемого усилия он весь раскраснелся, а на его шее страшно вздулись вены.

Гравитация на Тсуну не действовала, но все остальные мучились, пытаясь перебороть давление. Но он не мог решить, что же ему делать. Девятый, его хранители и все остальные были оттеснены в сторону новой стеной земли. Через секунду ее снова проломил залп пламени Занзаса. Вария была зло настроена, отчего волосы вставали дыбом. Казалось, они сейчас убьют Энму и всех остальных, чего Тсуна бы не хотел.

— Подождите, все! — крикнул он, преградив им путь.

Занзас, будто не слыша его, направил пистолет прямо — казалось, он собирался стрелять прямо через Тсуну. Леви-а-тан, самый жестокий и беспощадный человек, который без зазрения совести хотел убить малыша Ламбо, замахнулся своим зонтом:

— Прочь с дороги, сопляк!

Тсуна только и мог, что замахать руками. Наверняка Леви-а-тан бы ударил, а потом в тело Тсуны вонзились бы несколько ножей, но вмешался Реборн, пнувший Тсуну в прыжке, отчего тот отлетел в сторону, избежав залпа пламени Ярости:

— Одумайся! Акира говорила, что ей будет грозить смертельная опасность во время церемонии.

Огонь от выстрела разлетелся об необычную ледяную преграду, наполовину разрушив ее.

— И без нас она не справится! — рявкнул капитан Варии, отдавая приказ: — Вытрясем из этих отродий все внутренности!

— Энма! — прикрикнула заволновавшаяся Адельхейд, но паренек и так покрылся потом, направив руку на босса Варии, чье оружие сияло от заново собиравшейся в нем энергии.

Такими темпами Шимон могли серьезно пострадать. Толстяк Рауджи сконцентрировался, поднимая еще одну преграду, но уже прямо перед ними — для их защиты. Залп пламени снова пробил преграду, но Шимон успели упасть на землю. Кашляя в поднявшейся пыли, Энма, извиняясь, признался:

— Я не могу забрать его оружие из рук. Оно будто приковано.

— Тогда уходим! — скомандовала Адельхейд, и, повинуясь ее жесту, комнату разделила на две части сетка из толстых ледяных кристаллов, выросших из стен, пола и потолка.

— Не так быстро, — разнесся спокойный голос. Прямо в воздухе над их головами висел коротышка в форме Варии. — М-м-ма, среди них нет иллюзиониста, босс. Это он должен держать иллюзию.

Несмотря на его слова, вокруг Шимон возникли иллюзорные щупальца, связывавшие подростков. В то же самое время, кроме Варии, источавшей убийственную ауру, Хибари-сана, настроенного не хуже, Рокудо Мукуро, внушавшего ужас, и Конрад-сана, который тоже выглядел грозно, на Шимон — тех самых Шимон! — наступал даже хмуро и мрачно настроенный Сасагава Рёхей. Тсуна схватился за волосы. Энму надо срочно спасать!

— Тсуна! — в помещение пробрался Дино-сан, увидевший, как Тсуна срывается с места и летит с помощью пламени к Шимон, успев проскочить в не успевшую закрыться брешь в ледяной сетке.

Тсуна перерубает щупальца Мармона, душившие Энму, и, когда парень откашливается, твердо спрашивает:

— Это ты напал на Ямамото, Энма?!

— Да, — выпрямившись, отвечает парень, подняв руку.

Тсуна ошеломлен его ответом, ведь в глубине души желал услышать обратное.

— Почему?! — только и спрашивает он. — Зачем ты все это делаешь?!

— Чтобы вернуть потерянное величие Шимон, — голос Энмы почти не изменился, оставшись таким же спокойным, как раньше.

В следующее мгновенье Тсуну вместе с Мармоном впечатывает в потолок так, что Тсуна не в силах даже пальцем двинуть. Давление увеличивается на правой руке, что кажется — сломаются пальцы, а затем исчезает, как только трескается кольцо и, кажется, фаланги тоже. Тсуна едва не выпал из гипер-режима, но сумел удержать концентрацию. Ему хорошо было видно сверху все поле боя: ту боль и кровь, ту злобу и ненависть. Пламя придавало ясности мыслям, поэтому боль казалась притупленной.

— Прекратите! — крикнул Тсуна изо всех сил, так как невидимая сила не давала толком вдохнуть.

Повинуясь жесту Энмы, на чьих руках были цельные стальные перчатки, одна из стен проламывается, а камни разлетаются в стороны, чтобы после того, как Шимон скрылись, снова завалить проход. Но Вонгола и Вария не прекращают попытки проломить его и преследовать их.

Глава 34

Знак карточной пики окружал меня со всех сторон. Зачем ему это было надо, оставалось лишь догадываться, но этот же знак появился в правом глазу иллюзиониста. Возникло едва уловимое ощущение дежавю и тут же исчезло под напором атак. Я пока не стала выпускать Беса, решив оставить его как козырь, ведь о подобных зверях пока что мало кто знал.

Тем не менее, созданные противником клоны-иллюзии сражались на высоком уровне и как единое целое. Меня спасали лишь мои скорость и пламя.

Кажется, этот знак позволял ему как-то усиливать свои иллюзии. Возможно, через концентрацию. Мукуро объяснял, что его Шесть Путей разбиты на шесть частей специально, чтобы он мог сконцентрироваться на определенных навыках и усилить их. Поэтому я попыталась уничтожить с помощью Серо зависшие в воздухе знаки. Сделать это оказалось непросто, к тому же знаки быстро восстанавливались.

Коса едва не срубила мне голову, но лезвие остановило копье из пламени, что я создала. Я тут же пропустила через пламенное копье в своих руках частицу Дождя и заморозила его. Коса намертво врезалась в кристаллы льда. Иллюзия парня, что ее держала, с расширившимися глазами смотрела на это. Все шестеро клонов застыли, казалось, в том же самом удивлении. Я с силой двинула ледяным копьем по противнику, и тот упал назад, заращивая с помощью пламени Тумана рану. На меня накинулись все оставшиеся, на лицах которых было что-то похожее на азарт.

Одного оттолкнула. Второй схлопотал удар в челюсть. Через третьего перепрыгиваю, уходя от того, что зашел из-за спины. Стреляю Серо, уничтожая еще одну карточную пику, зависшую в воздухе. И в этот момент, казалось, время застыло.

Взгляд приковывала эта улыбка с превосходством, будто он сейчас оборвет финишную ленту. Я поймала руками лезвие, но эта улыбка впечаталась в память.

'Плохо дело', — сразу же поняла я, почувствовав, как горячая тяжелая кровь стекает вниз, промачивая одежду. Я успела остановить удар руками, но коса все же достала до меня благодаря своей изогнутой форме. Это было необычное для меня оружие. Думаю, кто-нибудь другой на моем месте, тот же Кёя, справился с этим, но не я.

Противник, взяв себя в руки и убрав эту улыбку, выдернул из моих пальцев острие косы, покрывшееся тонким льдом, и отпрыгнул, разрывая расстояние. Приложив руку к боку в напрасной попытке сдержать быстро льющуюся кровь, подняла глаза на парня. Казалось, он играет со мной.

Кто же думал, что мой противник из Шимон окажется настолько сильным?! К сожалению, клоны не были такими уж нематериальными — это я успела прочувствовать. И они восстанавливались с завидной скоростью. Причем клоны орудовали огромной боевой косой, изрезанной красивыми ветвистыми узорами, явно ничуть не хуже оригинала. Не мудрено, что я влипла в такую ситуацию.

Пытаясь не терять из поля зрения ни одного из клонов парня, бросила быстрый взгляд вниз. Кровь уже промочила рубашку, пиджак и одну штанину, стекшись внизу алой лужей. Порез достаточно глубокий, но вряд ли больше двух сантиметров. К счастью, я смогла сконцентрировать пламя в руках и пальцы, которыми я поймала лезвие, остались целы.

Будто назло, сердце стучало быстро и отрывисто, а дыхание сбилось до хрипоты. Я уже чувствовала подступающую слабость. Если не остановить кровь — он сможет меня скоро легко добить.

— Не знаю, обрадует ли тебя это, но эту картину я, пожалуй, покажу всем остальным.

Подняв глаза, увидела слабую предвкушающую улыбку и слегка прищуренные глаза — мой враг понимал то же, что и я. Просто прижимая рану рукой, я не смогу остановить кровотечение. Поэтому он и смотрел на меня, как кот смотрит на мышь, которая не сможет никак спастись.

Казалось, Като Джули смотрел на меня глазами сразу всех своих иллюзий. Или эти карты, плававшие в воздухе над нашими головами, делали его иллюзии настолько эффективными — я не знаю. Хоть я повстречала не так много Туманов, но даже я понимаю: уровень этих иллюзий невероятно высок. Взять хотя бы то же подпространство: на такое был способен разве что Мукуро из будущего. Это даже не Мукуро из этого времени, это — уровень выше.

Подняв руку с кольцами, позвала:

— Бес.

Дракончик появился из пламени прямо в прыжке и тут же дохнул огнем, уничтожая две иллюзии. Черная тень метнулась в сторону, набрасываясь на следующего клона. Пока Бес отвлекает хотя бы нескольких клонов, я могу взять немного времени, чтобы сконцентрироваться на создании пламени Небо-Солнце. Я делала это всего несколько раз буквально вчера. Это моя удача. Сейчас, по крайней мере, я могу не так осторожничать, а сделать все как можно быстрей. Конечно, смесь пламени не излечивает за секунду глубокий порез. И даже не за две минуты, спустя которые я вынуждена отпрыгнуть, разрывая расстояние с напавшим клоном. Бес не дремлет и набрасывается на клона, смыкая острые зубы и откусывая рассыпавшуюся пламенем Тумана голову. Его когти разрывают иллюзорное тело, а в следующее мгновение он отпрыгивает и накидывается на еще одного клона.

Я острожно выпрямилась, отнимая руку от раны. За выигранные две минуты я смогла всего лишь затянуть рану тонкой коркой, и кровь остановилась. Этого уже достаточно, хотя в бой мне лучше больше не лезть. Нужно как можно быстрей выбираться отсюда. Что говорил взрослый Мукуро про подреальность? Фактически — это небольшой пласт пространства, поддерживаемый сильным иллюзионистом. Что же говорил Мукуро? М-м-м... Будучи внутри, можно разве что убить или оглушить иллюзиониста, чтобы прервать иллюзию. Либо же ждать помощи снаружи. Что ж, у меня нет другого выхода, как сражаться за свою жизнь, ведь этот тип и правда хочет меня убить, но я очень надеюсь, что у Мукуро хватит сил найти и разорвать эту иллюзию.

Резко выбрасываю руку в сторону, выпуская удар быстро собранного Серо в замахнувшегося косой клона. Иллюзия практически лишилась туловища, выронив косу.

Несмотря на уничтожавшихся клонов, их количество не уменьшалось. Как было шестеро, так и осталось. И все они выстроились вокруг нас с Бесом, который растерянно смотрел то на одного, то на другого, пятясь в мою сторону. Дракончик тоже быстро понял бессмысленность убийства клонов, но не видел способа решить эту проблему. Наверное, настоящего Джули среди них даже не было. Я не могла определить его местоположение по пламени, так как чувствовала пламя Тумана буквально везде.

Все копии до единой резко и быстро скривились, будто от досады.

— Похоже, ты ценнее, чем я думал, — сказала одна из иллюзий. — И хранители Девятого, и хранители Десятого, и Вария преследуют Шимон. Давно не видел такого единодушия.

— Им не уйти, — хмыкнула я, представив моих злющих хранителей. — Увы, там мои хранители.

Они потеряли меня в будущем, так что могу представить, что вытворяют там парни.

— Верно, — согласился Джули, кивнув. Он задумчиво меня рассматривал, будто примериваясь. — Похоже, мне придется отлучиться, не закончив дело.

Парень расплылся в улыбке одними губами, что не предвещало ничего хорошего.

— Похоже, у меня было о тебе слишком мало информации. Но если ты сможешь выжить, мы с тобой еще поговорим.

Почувствовав сверху усилившуюся концентрацию пламени, подняла голову, выпучив глаза. Сверху, метров в двадцати над моей головой, висела плита. Огромная, темная и внушающая — она давила сверху, оставаясь удерживаемой неведомой силой. Мало того, клоны превратились в толстые железные столбы с заостренным краем. Не сговариваясь, мы с Бесом атаковали Серо: половину круга из столбов расплавил он, половину я. Но, похоже, железные столбы имели целью лишь замедлить меня, не дав уйти. А вот огромная железная плита, кажется, в сотню метров на сторону квадрата, уже должна была добить. Я снова сформировала Серо, подняв руку ладонью вверх. Пламя выжигало и расплавляло сталь, казавшуюся не такой уж иллюзорной. Бес набросился уже на меня, закрывая сверху крыльями от капель стали, расплавленной ударом пламени, схватил лапами за плечи и поднялся в воздух, стремясь проскочить через огромное образовавшееся отверстие. Луч Серо в этот момент дернулся в сторону, разрезая сталь и утопая в черном пространстве. Толщиной плита тоже получалась приличной — метр точно был. Мое счастье, что Серо смогло этот метр пробить. Но чем ближе был отекающий горячими каплями проем, тем страшнее становилось.

Краем глаза я успела уловить клочья Тумана и моего противника, который в этот момент, видимо, был сосредоточен на том, чтобы покинуть подпространство. Это мой шанс! Я смогу прервать его иллюзию стальной плиты и подпространства. Он расслабился и проявил свое присутствие, чем я и воспользовалась, успев собрать в руке пламя Тумана. Огромная призрачная рука молниеносно метнулась в повернувшегося ко мне спиной врага... и прошла насквозь. Като Джули упал лицом вперед, как от толчка в спину, а в моей руке было что-то другое. Или точнее, кто-то другой. Утопающий в синем пламени Тумана дух или какое-то иное существо бросило на меня яростный взгляд. Я увидела знакомый хохолок, но это точно было не пламя Мукуро.

Пространство за долю секунды, которую все это длилось, покрылось крупной сетью трещин, но в следующее мгновение — упала плита, заставляя зажмурить глаза от жара и ярко-оранжевого цвета. Она прервала технику. Я не чувствовала больше призрачной руки, лишь тело Беса, державшего меня в воздухе, и еще несколько мгновений слышала, как он взмахивал крыльями.

В следующее мгновенье Бес взревел от боли, так как расплавленная, пусть и иллюзорная, сталь попала ему на крылья. Плита с жутким грохотом окончательно приземлилась на содрогнувшийся иллюзорный пол.

* * *

— Они солгали! — крикнул Сасагава Рёхей во все горло. — Скажите, они ведь солгали?!

— Сасагава, — вымолвил хранитель Девятого с татуировкой ящерицы на левой щеке.

Он смотрел на парня с некоторой жалостью, слишком уж отчаянным был крик.

— Успокойся, Бел и Мармон отправились в погоню, — раздраженно бросил сквозь зубы Скуало.

Как бы это ни было удивительно, Шимон удалось уйти. Когда казалось, что эти наглые детишки обречены, появился их Туман и помог скрыться. В погоню отправились по несколько человек со всех сторон, остальные же остались зализывать раны и злобно смотреть друг на друга. К счастью, не успело случиться ничего непоправимого.

Девятый, заметив, что в помещение к нему начинают подтягиваться другие мафиози, отдал негромкий приказ своим людям вывести всех из разрушенного помещения и усмирить панику. Тут Рокудо Мукуро дернулся, буквально вздрогнув.

— Есть только один способ украсть что-то прямо под носом, — неожиданно раздался голос Рокудо. — Это означает, что Акира еще здесь. Поэтому не мешайте мне, — сказал и выскочил из разгромленного помещения.

— Ты что-то заметил?! — воскликнул Эрнесто, попытавшись ринуться следом, но припал к земле, чтобы затем догонять иллюзиониста, прихрамывая.

Цепной реакцией этот выкрик заставил выпрямиться всех остальных, как гончих, ставших на след.

— Рокудо, спаси Акиру-чан! — требовательно крикнул Сасагава Рёхей, более успешно догоняя разноглазого и расталкивая всех на своем пути в стороны.

Мафиози Вонголы, по крайней мере, некоторые из них, уже рассыпались по помещению, пытаясь помочь пострадавшим. Но сейчас они падали в стороны, как кегли, удивленно распахивая глаза: несмотря на разницу в весе с подростком, они просто не могли устоять на ногах.

Чудом уцелевшую дверь Сасагава сорвал с петель и отбросил, как будто не заметив этого. Тяжелая дубовая дверь выбила столб пыли. Хибари оттолкнул поспевавшего следом рыжего в сторону, вследствие чего едва снова не упавший Эрнесто практически зарычал на попытавшегося проскользнуть следом Расиэля. Принц улыбнулся, приглашающе махнув рукой.

В общем зале тем временем Рокудо Мукуро уже стоял перед белыми трещинами в воздухе. Судя по напряженной позе, бледному лицу, покрытому каплями пота, и пламени Тумана, источавшегося им, тот полным ходом трудился. Когда в зал вышли все остальные, к нему бросилась Хром:

— Мукуро-сама!

— Это не твой уровень, — бросил ей через плечо иллюзионист, не оборачиваясь, и девушка растерянно застыла на полушаге.

Она нерешительно замерла, не предпринимая попытки приблизиться. Она, несомненно, хотела помочь, но могла больше помешать.

— Ты в порядке? — подошел к ней Каваллоне Дино, увидев множество следов ушибов. Он обратился к своему помощнику Ромарио: — Нужно помочь раненым.

Будто очнувшись и получив команду, мафиози, явно входившие в состав Вонголы, подошли к пострадавшим подросткам в новой попытке взять контроль над происходящим.

— Не трогайте меня, — сразу же отрезал Хибари Кёя, неотрывно следивший за Рокудо, будто ожидая какого-то знака.

Едва напряжение слегка спало, Савада вышел из гипер-режима и устало опустил голову.

— Ты о чем вообще думал? — пнул его по ноге Реборн, заставив дернуться.

— Я думал, это иллюзия, — сразу же открестился Тсуна. — Шимон ведь были нашими друзьями! Энма просто не мог такого совершить с Ямамото и Кирой! Но мне все еще не дает покоя мысль... — он снова опустил глаза. — Он оказался настолько сильным, что я не смог даже сопротивляться. А что, если Акиру правда убили? — несмело предположил он.

— Да нихрена! — рявкнул Эрнесто и нетерпеливо обратился к Рокудо. — Ну?!

— Я пытаюсь, — тихо ответил тот. — Поймать эту иллюзию не так-то просто.

Тсуна сглотнул, уловив общий настрой окружающих, который удивительным образом совпадал по мрачности.

— Но ведь Акира не могла пострадать? — неуверенно спросил Тсуна воздух, поежившись.

— Ты совсем дебил?! — гаркнул на него Эрнесто. — Даже если ее не убили, то что могут сделать с кем-то вроде нее...

Рыжий парень уклонился от замаха тонфа. Хибари сквозь зубы посоветовал ему:

— Заткнись, — и продолжил следить взглядом за занятым своим делом Рокудо.

— Боюсь, тебя могут убить за предположение, что она умерла, — тихо засмеялся Расиэль и кивнул в сторону застывших в стороне варийцев, наблюдающих за представлением: — Жаждущих твоей смерти довольно много. На твоем месте я бы уже бежал в другую страну.

Он снова засмеялся, на этот раз громче. Никто не стал его одергивать, оставаясь в напряженном ожидании. Разрушенный общий зал, где совсем недавно проводилась церемония, постепенно наполнялся движением. Экстренно организовавывалась скорая помощь, управляемая командами Девятого. Его хранители большей частью ушли по поручениям. Тем не менее, уцелевшие мафиози проявляли любопытство к блестящей светлой трещине, зависшей прямо в воздухе. Их приближение останавливал лишь спешно собранный круг мафиози Вонголы. Многие наблюдали за развернувшимися событиями, хотя это и было довольно опасно.

— Осторожней, — посоветовал Реборн, держа в руках свой пистолет. — Это должен быть кто-то очень сильный.

— Конечно, он не прост, чтобы пройти мимо нашего внимания... — начал было Найброу, который был тем хранителем Солнца с татуировкой ящерицы.

— Не только это, — прервал его аркобалено. — Чтобы справиться с Акирой, понадобится много сил. Она достаточно сильна, чтобы не умереть сразу.

— Именно, — воспрял духом Тсуна и глотнул еще одну таблетку, вернувшись в гипер-режим. — Я готов ее спасать.

— Ты сделаешь это, Тсунаеши-кун, — ободряюще улыбнулся ему Девятый.

— Сдохни.

Щелкнул взводимый курок, заставив всех дернуться и обратить внимание на самого вспыльчивого в разгромленном и разрушенном помещении — босса Варии. Удивительно было то, что до этого он просто стоял в бездействии. Дуло пистолета было направлено в спину Саваде Тсунаеши. Парень обернулся, приготовившись к сражению. Его глаза светились ярче, так как он все еще был в гипер-режиме.

— Остановись, Занзас! — строго одернул его Девятый. — Ты направил пистолет на Десятого босса Вонголы.

— Это дерьмо, — грубо отозвался тот сквозь зубы. — Этот мусор помог им уйти.

— Шимон прервали церемонию Вонголы, поэтому забота о справедливом возмездии принадлежит именно Вонголе, — несмотря на преклонный возраст старика, голос Девятого все еще был тверд и силен.

— Как насчет того, что этот выродок помог уйти похитителям собственной сестры?! — громко и с вызовом поинтересовался Скуало, эмоционально взмахнув рукой с мечом. — Ты хочешь сделать такого Десятым боссом Вонголы?!

— Я уверен, у Тсунаеши были основания так поступить, — твердо ответил Девятый, посмотрев на мечника таким взглядом, чтобы тот вспомнил, с кем он говорит.

— Верно, — спокойно ответил упомянутый, все еще находясь в гипер-режиме. — Не важно, что я думал тогда. Я ошибся, приняв за факт, что Туман нас не мог обмануть, ведь рядом с Акирой был Рокудо Мукуро.

В этот момент упомянутый иллюзионист вонзил трезубец в разлом, тут же посыпавшийся таявшими осколками. Скрежещущий звук привлек внимание всех, кто находился в общем зале. С той стороны была жуткая темень, и внутри нее сияло что-то яркое. Все, кто так или иначе мог что-то рассмотреть со своего угла обзора, увидели поднявшиеся черные крылья из яркого небольшого озера.

— Это же Бес! — воскликнул Тсуна, узнав крылья.

Разговор прервался. Хибари Кёя запрыгнул в образовавшийся разлом, направившись к единственному яркому пятну в темноте. В следующее мгновенье в трещину пространства ломанулись один за другим Сасагава и Эрнесто.

— Девятый, Койот, преследовавший Шимон, был замечен. На него напали! — доложился его хранитель Грозы.

— Койот, — сдавленно протянул старик, схватившись за челюсть, будто у него жутко заболел зуб.

— Вро-о-ой! — среагировал услышавший это Скуало. — Вария может взять на себя миссию по устранению Шимон! Не можешь справиться, передай эту работу профессионалам!

— Миссии не будет, — ответил ему Девятый босс.

— Старик, ты отдаешь себе отчет?!.. — к нему широким шагом приближался босс Варии.

— Занзас... — протянул Девятый, глядя на приемного сына.

Двое хранителей Девятого выступили вперед и напряглись, приготовившись к бою, чтобы защищать босса Вонголы.

— Это моя мелочь! — рявкнул босс Варии. — Убери своих людей нахуй!

Офицеры Варии отшатнулись в разные стороны, почувствовав резко возросший жар, исходящий от их босса. Хранители Девятого ощутимо вздрогнули. Неизвестно, во что бы вылился очередной конфликт между боссом Варии и Девятым боссом Вонголы, но в этот момент подал голос Рокудо Мукуро.

— Как ни прискорбно мне это говорить, — он говорил предельно холодно и отстраненно, — но, как вы видите, Акира была похищена. А те, кто ее похитил, ушли благодаря одному человеку, — взгляд иллюзиониста опасно заострился, когда тот обернулся.

— Ты хочешь сказать, что Акиру действительно похитили и ты ничего не заметил? — переспросил Савада. — Разве это не означает, что ты не выполнил свои обязанности?

— Я не предатель, — мягко и еще более опасно улыбнулся Рокудо. — Я умолчу о причинах, которые не позволили мне чуть раньше свернуть тебе шею, но сейчас лучше закрой свой рот.

— Что ты себе позволяешь?! — от воцарившегося напряжения крик Гокудеры был подобен взрыву. — Не смей так говорить с Десятым!

— Успокойтесь, все, — прервал их твердый голос Девятого. — Рокудо Мукуро, я признаю, что ты сильный Туман, но лучше бы тебе направить свои способности в другое русло.

— По-моему, тебе лучше не закрывать никому рот, — грубо отозвался босс Варии, в голосе которого уже бурлила ярость. — Из-за всего этого дерьма имя Вонголы попрано, и у других семей тоже появится куча вопросов по поводу того, не заигрался ли ты, старикан.

— У меня к тебе тоже появился вопрос: что ты планировал, Занзас, пронеся оружие на церемонию? — холодно и спокойно поинтересовался Девятый, хорошо чувствуя опасную ауру.

Его хранители приняли стойку, также отчетливо сообразив, что происходит. Но в этот момент из пролома в пространстве выскочил Хибари с Савадой на руках, затем Эрнесто и Сасагава Рёхей. Бледный, весь покрытый испариной Рокудо расслабился, и трещина в пространстве стала сама собой зарастать.

Когда Акиру все-таки вытащили, дракон шел следом, выглядя израненным, но злобно исследуя всех желтыми глазами.

По крайней мере, так показалось нескольким японцам в костюмах, что рискнули подойти ближе к оцеплению Вонголы. Зверя они рассматривали с практически гастрономическим интересом. А вот то, что началось после того, как девушку вытащили, вызывало у них смешанные чувства.

* * *

Парни застали нас с Бесом за рассматриванием образовавшегося отверстия в не спешащей исчезать железной плите. Удивительно было, что мы смогли проскочить в него. Хотя диаметр дыры, образованной ударом пламени, был метра четыре.

Конрад и Рёхей сразу же оказались рядом, но тормошить меня не успели начать — Кёя отодвинул их в сторону:

— Она ранена, не трогайте, — скомандовал он бескомпромиссным тоном.

Парни присмирели, глаза их тревожно опустились на костюм, обильно вымокший в крови.

Затем Кёя, снова не дав рыжему даже шанса что-то возразить, а Рёхею вовсе приблизиться, быстро схватил меня на руки и так же быстро покинул подпространство через выход, что продолжал держать Мукуро, пока никто не успел ничего сделать. Хибари тут же присел, посадив меня прямо на пол, и принялся осматривать в поисках раны, откуда появилось столько крови, пропитавшей одежду. Пока он это делал, меня нежно обхватили руками и Мукуро присел рядом, всматриваясь в лицо. Он сидел на корточках, и в его взгляде было что-то такое тревожно-взволнованное, что я неловко улыбнулась:

— Прости.

Он обхватил мою голову руками, с силой ими прижимая к себе, но ничего не сказал, видимо, потому что вокруг была толпа народу, а проявлять истинные чувства на людях у нас не принято. Правда, сейчас Мукуро, похоже, не смог сдержаться.

Через секунду меня вырвали из его объятий. Удерживая меня за подмышки, Кёя развернул к себе, обнаружив порванный пиджак и рубашку.

— Все в порядке, — заверила его, повернувшись боком, чтобы было видно, что кровь не течет, — я цела, видишь?

— А как же твоя рана? — за спиной появился Конрад, дотронувшийся до бока в попытке рассмотреть серьезность повреждений. — В тебя же прямо сюда попали!

От неожиданности я дернулась и зашипела сквозь зубы, выдавая то, что рана вовсе не такая уж легкая.

— Где раны?! — возник Рёхей. — Давай я залечу!

— Нет никаких ран! — громко заверила я, чтобы он наверняка меня услышал. — Я цела и невредима!

— Ей, вот не надо! — возмутился рыжий. — Оно пусть и выглядит так, будто кровь остановилась, но порез глубокий!

— Позвольте, я взгляну, — подошел Луссурия, которому все дружно открыли путь. — О-хо-хо, да ты, никак, сама себя подлечила!

Ну, никто и не сомневался, что Солнце сам все быстро поймет.

— Повезло, что вчера провела пробные опыты, — ответила я. — Хотя твоя помощь лишней не будет.

Луссурия взялся за дело, а когда закончил, на боку остался розовый след свежей кожи. Жаль, но, похоже, останется шрам. Все-таки пламя Солнца лишь активирует способности организма к регенерации, ускоряя их в несколько раз. Из-за чего, кстати, я тут же еще более дико захотела есть. Мужчина понятливо дал указание принести еды, что рыжий тут же бросился выполнять.

Правда, тут же подошедший Занзас схватил меня за воротник, поднимая над полом и вытягивая из окружения, вызвав тем самым злобные и настороженные взгляды.

— Почему ты такая спокойная? — недовольно поинтересовался знакомый низкий голос с хрипотцой.

— Ты не видел, что творилось в будущем, — закатила глаза, выбравшись из захвата расслабившихся пальцев. — Я уже привыкла.

Или же он имел в виду, что меня чуть не убили? Нет, об этом я старалась не думать. Рана на боку не то что ныла, а прямо-таки подавала адские крики боли. Все, о чем я могла думать до того момента, как мне помог Луссурия — это об этой ране. Сейчас я просто пыталась прийти в себя, но сердце продолжало стучать в ушах. Я с огромным трудом оставалась на месте и сохраняла спокойствие.

— Я правильно понял — ты вчера утром была у Варии? — вдруг возник Реборн, как черт из табакерки. — И вчера утром создала новую технику?

Увидев предвкушающий взгляд Реборна, я не могла понять, что именно вызывает у него эта новость, и решила сгладить ситуацию, на эмоциях ляпнув, не подумав:

— Подумаешь, просто завтракала, — пожала плечами. — Если уж я задержалась на ночь, то почему бы не остаться еще ненадолго и не перекусить?

На детском лице Реборна появилось крайне гнусное и подлое выражение:

— Девятый, не мог бы ты передать это Емитсу? Боюсь, мой вольный пересказ его только добьет.

Подняв глаза, увидела старика в окружении хранителей. Тот выглядел каким-то жутко уставшим. Еще бы, так облажаться с церемонией. Он явно планировал иное, но невольно подыграл личным замыслам Шимон. Фактически он сам создал им все условия и убрал препятствия.

— Это твой зверь? — неожиданно услышала голос Цуру и обратила внимание, что тот стоял неподалёку.

Бес, занятый до этого тем, что зализывал раны, которые тут же покрывались вспыхивающим пламенем и зарастали, приподнял голову, с любопытством посмотрев на говорившего, что привлек к нему внимание. Ему хорошо было — сидел себе в стороне, пока меня со всех сторон дергали.

— Это действительно интересно, — сказал он. — Жаль, что мы не увидели, на что он способен.

О, это 'очень интересно' означает их заинтересованность, как ни странно. Так он, кажется, хотел сказать, что я получила еще несколько очков в его глазах и он готов со мной сотрудничать. Хотя мне все равно придется подтвердить свой статус.

— Босс, — подошли потрепанные Мармон с Бельфегором. — Они отбились и скрылись.

Кажется, они ожидали трепки. Занзас наградил их разъяренным взглядом, от которого оба отступили на шаг назад.

— Их Туман оказался сильнее, — добавил Мармон.

— Скрыться от нас всех, организовать похищение прямо под носом, — промолвил Девятый. — Мы много не знаем о силе Шимон.

— Ну, Туман у них реально крутой, — пожала плечами, так как насчет остальных Шимон не была уверена, после чего неожиданно оказалась под перекрестком взглядов. — Что?

— Я не хотел бы видеть еще один Туман в наших рядах, — осторожно заметил Мукуро.

— Так я ничего такого и не успела сказать.

— Тебе и говорить не надо, — фыркнул Хибари. — Я тоже против Тумана, даже сильного.

— Кстати, когда ты сказала про него... — зашевелил мозгами Рёхей, и все с ним дружно посмотрели на Расиэля, незаметно стоявшего неподалеку. — Да, думаю, тебе и говорить не надо.

— Да я же не говорю, что в хранители его возьму, — возмутилась я.

— Этого как раз не надо, — повторил вернувшийся с парой тарелок рыжий, скосив единственный глаз на Расиэля, находившегося в непонимании. — Этот вообще мертвым считался.

— Подождите! — воскликнула я, почувствовав давление. — Я же его не воскресила, а только нашла. Это совсем не значит, что если мне кто-то понравился, то я его из-под земли достану. Хотя, конечно, если мне кто-то понравился, то я с ним буду сотрудничать, но...

— Мы поняли, — улыбнулся Луссурия, прервав мои объяснения, отчего я стушевалась и выдохнула, так и не решив, что вообще сейчас было-то.

Все казалось каким-то слишком быстрым. Я просто не успевала следить за происходящим, и нервы, откровенно говоря, кажется, сдавали. Ребята столпились вокруг меня. Вария тоже тут была, держа с Девятым расстояние. Тсуна стоял рядом с Гокудерой, тревожно посматривая в мою сторону. Многие были потрепаны, хотя серьезных ран, кажется, нет.

— Нужно узнать, кто был этот Туман, — подал голос посерьезневший Реборн. — Если он смог ранить Акиру — это кто-то очень сильный.

— Ну, кажется, этот Туман просто использовал Като Джули как медиума, — решила я выдать информацию. Все же противник и правда не тот, с кем я могу легко справиться. — Я смогла выбить его из тела медиума, но совсем ненадолго.

Почему они все замолчали?

Мне стало неловко под общими ожидающими взглядами — кажется, я опять сказала что-то не то, и мне лучше держать рот закрытым в дальнейшем — но мои мысли тут же метнулись прочь, едва я завидела тарелки с едой. Желудок просто изнывал от недостатка топлива для энергии, которую срочно надо было восполнить, чем я немедленно и занялась.

— Ты помнишь его лицо? — спросил Девятый.

— Не говори! — предупредил меня Скуало, не успела я даже рот открыть. — Это дело Вонголы, так пусть Вонгола занимается Шимон, а мы найдем этот Туман.

— Ты берешь на себя слишком много, Скуало, — холодно блеснул взглядом старик.

— А ты к мелочи лапы не тяни! — рыкнул вдруг Занзас на него, пребывая явно на грани бешенства. Совсем его вывели из себя, даже вон шрамы разрослись, а аура пламени высвободилась, как всегда удушающе горячая. — Соси лапу с твоим сопливым мусором!

Жестко он с Девятым. Тсуна вон испуганно съёжился, зато Девятый так обращаться к себе не позволит. Леви и Луссурия приготовились присоединиться к бою. Но пусть пока сами разбираются, у меня тут индейка почти остывшая. Пару минут — и я к ним присоединюсь.

— Не забывай, с кем разговариваешь, Занзас! — повысил голос Ганаук.

— Уважать старика мне не за что, — отрезал босс Варии, и между ними воцарилась мрачная тишина, так и грозившая прерваться.

Именно этот момент выбрал Бес, чтобы бесшумно и бесстрашно подкрасться с разъярённому Занзасу и просто потыкать его лапой в штанину. Тот уставился на дракона непонимающим взглядом. Бес посмотрел на него в ответ и снова потрогал лапой.

Не знала, что мой зверь умеет говорить на телепатическом языке. Тем более на разновидности боссо-варийского. Потому что, мне кажется, они вели безмолвный диалог. Лучше бы так, ведь в ином случае они, получается, просто пялились друг на друга, как идиоты.

— Девятый, — конфликт, кажется, затих, и Реборн незаметно для меня оказался возле старика. — Грех потерян, а церемония сорвана. Что будешь делать?

Старик выглядел задумчиво, перебирая варианты. Он действительно не был готов к такому повороту событий.

— Похоже, вам не помешает помощь слепого старика... — проскрипел-просипел голос.

К нам, шоркая ногами по полу, двигался сутулый старик с лицом, напоминающим сморщенный после купания палец. Даже почти лысый, с ирокезом на голове. Но это было не самое странное. Он весь был такой. На нем была теплая бесформенная накидка с висящими внизу нитками, чем-то похожая на пончо. На шее красовалось ожерелье из чьих-то зубов и круглый медальон, в руках — короткая тонкая трость с навершием в виде черепа маленькой птицы, на которую он совершенно не опирался. На его лице будто навечно так и застыла щербатая улыбка сморщенными губами. Плотная черная повязка закрывала его глаза, но он уверенно двигался в нашу сторону. Странный тип.

— Дедушка Талбот, ты пришел на церемонию! — удивленно воскликнул Девятый, тем не менее радушно раскинув руки.

— Это что еще за старый хрен, — высказал общую мысль Гокудера.

— Это Талбот! — осадил его Реборн. — Он старейший из мастеров по металлу, работающих на Вонголу, — подумав немного, аркобалено добавил чуть тише, видимо, надеясь на глухоту гостя: — Он редко показывается. Никто даже точно не знает, когда он начал работать на Вонголу. Ходят слухи, что со времен Первого Вонголы.

— Чего? — недоверчиво переспросил Рёхей, а я шикнула на Беса, которому уже не давали покоя волосы Скуало.

Мечник только заметил, что дракончик подкрался к нему, завороженным взглядом смотря на кончики волос.

— Забери его! — завопил капитан Варии. — Почему он вечно ко мне липнет?!

— Нравишься ты ему, смирись, — ответила, вернувшись вниманием к Талботу, которому жал руку Девятый.

Старик, которого назвал дедушкой человек, который сам бы сошел за деда, попросил показать ему кольца. Люди Вонголы уже собрали остатки колец, что смогли, и сложили на подушку, отдельно каждое кольцо. У Реборна оказались с собой все остальные недостающие кольца Вонголы, что принесли из будущего. Не знаю, на что он рассчитывал, зная, что они не настоящие. Хотя с другой стороны, свою функцию они выполняли отменно, отличаясь от старых колец Вонголы лишь внешне.

Талбот склонился над подушкой с кольцом босса Вонголы, что-то нашептывая, будто разговаривает сам с собой. Но, что удивительно, только подростки обменивались мнением о странном чудаке, с которого только что песок не сыпался. Старшее поколение почтительно помалкивало. Даже варийцы, включая Занзаса, и Каваллоне тоже — и те молча ожидали, что будет. Бес отстал от Скуало, видя, что тот больше заинтересован дряхлым эксцентричным стариком, и сам с любопытством стал наблюдать.

— Хе-хе-хе, — засмеялся старик, открыв щербатый рот. — Значит, оппонентом на сей раз были кольца Шимон, заряженные Грехом? Неудивительно, что вы проиграли!

Все так рты и пооткрывали, удивленно его рассматривая. Я про подростков, взрослые будто ждали чего-то подобного. Странный старик, подозрительный какой-то... С чего он это взял? Сам же сказал, что слепой. Или услышал чей-то разговор?

— Кольцо жаждет возродиться, — огласил громче старик, чтобы все услышали.

— Дедушка Талбот, — обратился к нему Девятый с надеждой в голосе, — не хочешь ли ты сказать, что...

— Да, оно живо, — подтвердил старик. — Только оболочка была уничтожена.

— Живо? — посмотрел на меня Занзас, на что я ответила ему очень усталым взглядом, но, как ни странно, он меня понял, продолжив с некоторым скепсисом наблюдать за Талботом.

Хм, а Девятый, похоже, крупно облажался. Вон сколько эмоций демонстрирует. Он, наверное, до последнего не ожидал, что все выйдет из-под контроля, но Шимон начали вести свою игру. Причем не своего калибра.

— О! — Талбот на удивление шустро перекатился к Тсуне, заметив его рядом с Девятым.

Братец вроде бы был цел, разве что царапины на лице слегка кровоточили.

— Так значит, это ты — Десятый Вонгола? — спросил Талбот, лупанув Тсуну своей декоративной тростью так, что тот ойкнул.

А потом еще раз, будто ощупывал. Гокудера среагировал, спросив, что тот себе позволяет, на что Талбот как ни в чем не бывало стал говорить про то, что Десятый в точности такой, каким его описывало кольцо. И вообще, он разговаривает с духами колец, и они ему говорят, что починятся и станут еще сильнее. Это я уловила, а все остальные красивые слова пропустила мимо ушей, заскучав. Бес вон вообще снова пристал к Занзасу. Сел и трогал его лапой за штанину. Занзас, стоящий рядом со мной, недоуменно на него смотрел, не понимая.

— Чего ему надо?

— Откуда мне знать, — пожала плечами.

— А это кто такой? — повернулся и быстро пошаркал к нам чудаковатый старик, а затем взял и попытался лупануть декоративной тростью Беса.

Дракончик не сплоховал, схватившись острыми зубами за палицу.

— Выплюнь каку, — сказала я ему. — Там одна кость, без мяса.

Бес так и сделал. Отпустил и принялся показательно отплевываться в сторону. Если бы Талбот попробовал лупануть тростью меня — ничего бы не вышло. У меня тут несколько церберов под боком.

— Так ты у нас пламенный зверь? — спросил Талбот, не дожидаясь ответа. — Как интересно. Дракон. Очень интересно. Ты, значит, зверь этой девочки. Да, я слышу.

Бес посмотрел на него охреневшими глазами, а потом обменялся со мной взглядом, так и спрашивавшим, что этот чудак городит.

— Очень интересно. Я мог бы тебя усилить. Как и восстановить кольца Вонголы. Правда, если я их просто восстановлю, Шимон вам не победить, — заявил, повернув голову к Девятому, преследующему его по пятам, а затем к Тсуне. — Но я также могу их улучшить и сделать сильнее... Секунду...

Он потянулся руками к завязкам и открыл свою накидку. Под низом у него оказались непрезентабельные панталоны, которых он вовсе не стеснялся, но гораздо интереснее была внутренняя сторона накидки, увешанная разными баночками, скляночками и мешочками.

Дед принялся перебирать их пальцами, что-то бубня под нос.

— Хм... Нашел, — огласил, доставая и демонстрируя нам очень похожий на Грех флакон. — Кровь Вонголы Примо.

Все рты пораскрывали, удивляясь, откуда такая вещь у него. Я и сама недоумевала. Уж больно странно это выглядело.

— Удивительно. Здесь такой шум вокруг этого 'Греха', а у какого-то старика в закромах кровь Первого Вонголы, — нахмурилась, пробурчав, но за всеми возгласами удивления меня услышали только рядом стоящие.

— Это Талбот, ничему не удивляйся, — посоветовал Занзас. — У него и дерьмо какой-то редкой летучей мыши, и кровь Первого Вонголы заваляться может.

— Причем он может продать помет за сто миллионов, а кровь Первого — за один, — добавил Мармон, зависший в воздухе над нашими головами. — К слову о деньгах. Мне нужен твой счет, чтобы вернуть долг.

Коротышка в капюшоне достал записную книжку.

— Обратись к Конраду, — кивнула на рыжего, так как не помнила номера счета. Конечно, Мармон вряд ли такие вещи забывает, но зря он ожидает этого от других. — Рыжий, как мой первый помощник, знает такие вещи.

— Босс, э-э-э... — растерянно отозвался тот. — Прости, я не помню, — повинился и в ту же секунду стал выглядеть решительно: — В следующий раз заучу обязательно.

— Ты уверена, что доверишь ему свой счет? — с сомнением уточнил Мармон.

— Такую драгоценность, — понятливо улыбнулась, — я могу доверить своему хранителю. Конрад выбран мной, так же как и все остальные. Он ничем не хуже других.

Конрад выпрямился, подавшись вперед. В его зеленом глазу будто гирлянды засияли, едва он это услышал. Ну, я ради интереса решила добавить:

— Не зря в будущем он станет моей правой рукой.

С рыжего едва ли блестки не посыпались — так он весь засиял. Даже губу закусил, пытаясь скрыть радостный оскал и принимать почести с гордостью.

Мукуро тихо прижался сбоку, будто он тут просто так стоит. Я незаметно обхватила его руку пальцами и чуть сжала, демонстрируя поддержку. Он не хотел этого показывать другим, но обстановка и пережитое его напрягали. Мукуро выглядел сильно уставшим, хотя, скорей всего, он был таковым в основном морально.

Тем временем там уже договорились об улучшении колец Вонголы. О цене никто не говорил, видимо, потому, что мастер работал на Вонголу, и я обратилась с вопросом. Раз уж он может обещать такую работу самостоятельно, без оглядки на Вонголу, лучше знать заранее, сколько придется заплатить:

— Для начала я хотела бы увидеть, на что Вы способны и что Вы собираетесь делать, — сказала я. — А затем уже можно говорить об оплате.

— Я это сделаю вместе с остальными кольцами. Вдаваться в тонкости не вижу смысла, но ты можешь понаблюдать за работой. Работа очень интересная, я хочу доказать тебе, недоверчивый ребенок, что я мастер.

— А кто сказал, что я Вам Беса доверю? — уточнила я, испытывая подозрения насчет этого старика. — Вы сначала повязку с глаз снимите. Хочу посмотреть Вам в глаза.

Уж как-то очень гладко все выходило.

— Глаза — зеркало души, — засмеялся каркающим смехом эксцентричный дедок. — Мои глаза все равно слепы. Не пожалей, что упустишь возможность усилить зверя, — улыбнулся щербатой улыбкой он.

— Не волнуйся, Акира, за Талбота я готов поручиться, — неожиданно объявился Девятый.

Да, но я ведь не преемник титула босса и даже не приемная дочь — с чего такая щедрость? Бес, такое ощущение, вообще не переживал. Он продолжал дергать Занзаса за штанину. Занзас продолжал недоумевать. Кажется, Бес что-то от него хотел, но он не набрасывался на него, как на Скуало, и не играл с ним, как с другими пламенными зверьми.

— Хм, — нашлась я. — Интересно, как Вы вообще собираетесь что-то делать? Вы слишком старый и высохший, как мумия.

— Хе-хе-хе, — засмеялся Талбот. — Я же сказал, если хочешь, можешь посмотреть на мою работу. Это тончайшая работа с пламенем. Вряд ли ты поймешь, что происходит.

— Можно? — услышав это, загорелась идеей.

Если я смогу наблюдать за процессом, я буду спокойна за Беса и, возможно, смогу получить новые озарения.

— Слишком легко сдалась, — фыркнул Расиэль. — Я тоже хотел бы пойти.

— Только одному я могу позволить присутствовать, — отказался старик.

Тут бы мне и насторожиться, но интересно же, как делаются кольца, поэтому объяснения насчет того, что духи, дескать, не будут слушаться, если вокруг будет много людей, я пропустила мимо ушей. Старик, мне казалось, слишком много говорил о всяких непонятных материях. Возможно, если нюхнуть какого-то порошка в мешочке, что висит у него с внутренней стороны накидки, то все станет ясней и понятней... но экспериментировать не тянуло.

Рана на моем боку все еще не зажила до конца, но затянулась тонкой розовой кожицей. Эффект пламени Солнца будет продолжаться еще некоторое время. Много двигаться мне все равно пока нельзя, поэтому почему бы не понаблюдать за такой необычной работой? Тем более, похоже, сам Девятый смотрит на работу этого мастера как на магию.

Глава 35

Пока Талботу готовили помещение, всех остальных провели в другие комнаты, дабы могли привести себя в порядок. Ребята остались со мной, усадив меня в кресло. Тсуне, Гокудере и Хром пришлось направиться в другую комнату, так как парни были уж очень зло настроены. Вария занялась продолжением выяснения отношений, хотя я знала, что Леви, Луссурия и Мармон сидят и чего-то ждут в помещении напротив.

По сути, мы просто переместились из торжественного зала, занимавшего целое крыло, к жилым помещениям, которые, видимо, предназначались для гостей. По просторному залу, занявшему бы по размерам, наверное, весь первый этаж моего дома в Намимори, была расставлена мебель из дерева, с мягкой обивкой. Мне почему-то казалось, что я нахожусь в европейском музее. Оказывается, я привыкла к японскому минимализму, и роскошь Вонголы создавала ощущение неуютности.

Я села на диван, а затем прилегла на него, положив голову на подлокотник с подушкой. Прикрыла глаза, чувствуя сильный зуд в боку, где ускоренно заживала рана. Она не исчезла бесследно, ей все равно нужно было время для заживания, все же пламя Солнца не лечебное зелье и мгновенного действия у него нет. Парни распределились по помещению: кто остался стоять, кто облокотился о стену или присел в кресло. Царило напряженное молчание, и мне казалось, что они все смотрели на меня.

Для меня лично это означало возможность восстановиться и успокоить парней. Тех буквально трясло. Меня, конечно, тоже, но учитывая, что я себя кое-как держу в руках... Едва все более-менее успокоилось, как у них всех глаза стали дикие, и, конечно, никто не хотел оставлять меня одну с непонятным стариком. При толпе свидетелей даже высказать это никто не посмел, но едва мы остались одни, я была окружена.

— Нельзя упускать такую возможность, — привела я, по моему мнению, ощутимый довод, продолжив разговор. — Талбот, по чужим словам, редко выбирается куда-то, а к нему Вонгола вряд ли в другой раз кого-то подпустит.

— Ты сказала, что тебе будет грозить смертельная опасность, — сказал Расиэль, пока остальные, не дернув и бровью, просто молча продолжали стоять на своем, не идя на диалог. — Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из них теперь будет беспечен?

По крайней мере мне стала ясна несговорчивость парней. Зато мои слова обернулись против меня. Я-то думала об опасности от Девятого. Но никого этим уже не переубедить. Гиперинтуиция моя несуществующая говорила — и точка. Мне казалось, единственным, остававшимся при своем уме, был Расиэль, но и тот мало того, что против остальных не пошел, кажется, их даже немного поддерживал.

Это несмотря на то, что они все были потрепаны прошедшей схваткой. Видимых ран или увечий я не заметила. Рыжий только слегка прихрамывал, но, думаю, ничего серьезного, и его подлечат. Хотя... Наш хранитель Солнца не силен в лечении.

— Как ваши раны? — спросила я, приоткрыв глаза.

— Не думай об этом, — улыбнулся Мукуро, облокотившись о спинку дивана и проведя рукой по моим волосам.

— Отдохни, — поймала я его руку, — ты тоже сильно устал.

— С нами все в порядке, не беспокойся! — громко и уверенно отозвался Рёхей.

— Ей, я достаточно крепкий! — деланно фыркнул рыжий, когда я взглянула на его ногу. — От такого не сломаюсь. Не беспокойся, босс!

Рёхей и Конрад, стоявшие у дверей, как охрана, повернули головы на тихий стук. Все парни напряглись, будто ожидая нападения. Тсуна, просунувший голову в приоткрытую дверь, тут же испуганно отпрянул.

Видимо, братец тоже ощутил убийственную ауру, хотя, может быть, ему достаточно было просто увидеть их лица. Мне так точно.

— Имото... — позвал он, через минуту приоткрыв дверь. — Ты в порядке?

— Да, всё... — только было начала я.

— Пошел вон, — намеренно спокойно и холодно бросил Кёя.

Судя по его виду, бледному лицу и поджатым губам, тот отчего-то резко пришел в бешенство.

— Я тебя уже предупреждал, Савада Тсунаеши, — ничуть не уступал ему в по-своему угрожающем тоне Мукуро. — С этого момента, если ты к ней приблизишься, будем считать все мои действия законной самообороной.

Разноглазый был вымотан до предела, что было очень заметно, тем не менее взгляд его был уж очень нехороший. Даже тени сомнения в его словах не было.

— А? — удивился Тсуна вместе со мной, а затем вздрогнул от звука затвора пистолета в руках такого же мрачного и решительно настроенного Конрада.

Тот, вопреки обыкновению, даже не кричал, что выглядело зловеще.

— Но ведь имото — моя сестра! — попытался реабилитироваться братец. — Я за нее волновался, когда узнал, что она в опасности.

— А по-моему, ты хотел спасти своего друга Энму, — хмуро сказал Рёхей. — Это экстремально не по-мужски — бросать свою младшую сестру. Задача старшего брата — всегда ее защищать.

Так вот в чем дело. Видать, Тсуна был шокирован 'предательством' Энмы и никак не мог в него поверить, ведь ставил между собой и Энмой знак 'равно'. Но они не были одинаковы, так казалось лишь Тсуне. Видимо, Тсуна был слишком занят попытками собрать свою реальность обратно; вернуть все, как, по его мнению, должно было быть, так что парням казалось, будто братец наплевал на мое спасение. Действительно неприятно, что меня не бросились спасать сразу же, но таков уж братец. Ему нужно время подумать и переварить все. К счастью, кроме него у меня еще есть несколько надежных и быстродействующих 'спасателей'. Возможно, мой враг вернулся бы, так как его иллюзия подпространства не исчезла. Он потерял концентрацию на некоторое время, что позволило Мукуро меня вытащить, — и всего-то. Так что все случилось ну очень вовремя. Дальнейший бой я, скорей всего, не выдержала бы.

— Забавно, и-щи-щи, — засмеялся сквозь сжатые в появившейся знакомой полубезумной улыбке зубы Расиэль. — Осознай это, глупая челядь. Ты жив лишь благодаря титулу короля, который тебе не к лицу. Чувствуешь, что только он тебя спасает?

— Ребят, он же мой брат, — напомнила я, подозревая, что кто-то может сейчас просто сорваться.

— Если бы ты знала, что он все время чувствует в отношении тебя, ты бы так не говорила, — мягко обратился ко мне Мукуро, видимо, не желая ранить этими словами.

— Я привык, что ты всегда в порядке и с тобой все хорошо, — быстро выпалил заволновавшийся братец. — Мне казалось, что моя имото не нуждается в защите, Рёхей-семпай! Но сегодня я понял, что те, кто рядом с ней и кому она доверяет, люди ненадежные. Все-таки я знал, что они жестокие, и никогда бы не смог им доверять. Я думаю, что имото ошибается на их счет!

Обстановка сразу же еще больше усугубилась. Это я понимаю, как со стороны выглядит мое доверие к далеко не гражданским людям, но парни слышали совершено другое. Думал бы он, перед кем оправдывается и на кого переводит стрелки.

— И мне тоже? — прямо спросил Рёхей.

— Но ты же, семпай, как Ямамото! — быстро замахал руками Тсуна. — Вы же не убийцы!

У него стало такое лицо, как будто он мысленно добавил про себя: 'Но Рёхей-семпай все равно пугает'.

— Если бы кто-то похитил Киоко, я бы ему все кости сломал, — сказал Рёхей, будучи также непривычно собранным и серьезным. — Уверен, Ямамото без колебаний сделал бы то же самое.

— Не думаю, — возразил рыжий. — Меч в его руках — как влитой. Он бы на суши таких людей порезал.

Тсуна стушевался. Он оставался уверен, что эти-то двое обычные школьники, которые совершенно случайно попали в передрягу с Вонголой. Все-таки про Тсуеши-сана и семейку Сасагав я не стала ему рассказывать, так как это было личное. Да, ребята большую часть жизни провели в Намимори как самые обычные дети — это было правдой, где, как всегда, существовало 'но'.

— Я бы тебя убил просто из жалости, — сказал рыжий, скривившись.

— А я бы с удовольствием, — прозвучал низкий голос, и Тсуна подскочил, обернувшись назад.

Из-за приоткрытой двери мы смогли увидеть приближающегося по просторному коридору босса Варии. Тсуна при виде него не смог и слова вымолвить, что было правильным решением. Уж очень большой численный перевес был, и ребята еще не отошли от произошедшего.

— Мусор, — пройдя мимо, как будто не заметив Тсуну, обратился Занзас, заходя в комнату, — вышли все, я хочу с мелочью парой слов перекинуться.

Парни сразу же будто ощетинились. Но Занзас продолжил, вздернув бровь, и для весомости своих слов собрал в руке шар из пламени Ярости:

— Думаете, я не смогу ничего сделать, если будет еще одна попытка похищения?

В просторной комнате внезапно стало жарко и душно.

— Ребят, подождите за дверью, — попросила я, видя, что босс Варии будет стоять на своем, пока не получит что хочет, а уж парни в упрямстве могут посоперничать.

На меня так посмотрели...

— Если это снова тот Туман, то ты труп, — пообещал Хибари, подходя ближе к боссу Варии.

— Тебе доказать? — с вызовом поинтересовался Занзас.

— Давайте без драк, — вклинилась я между ними, подбежав и тут же схватившись за занывший бок. — Это точно он. Говори при всех или не говори, сам видишь, какие дела.

Занзас, кажется, понял и немного расслабился, усмирив пламя. Я вопросительно посмотрела на него, даже не имея догадок, по какому такому делу он ко мне пришел, но он при других говорить не захотел. Девятый опять что-то придумал? Все-таки Занзас показал при всех, что он с ним на ножах.

Он застыл на месте статуей самому себе и смотрел на меня непонятным взглядом. Я тоже, так как ждала хоть каких-то пояснений.

— Будь осторожней, мелочь, и не думай, что предупреждать было бестолку.

Сказав это, резко развернулся и пошел прочь. Почему мне показалось, что он хотел сказать что-то другое? Потому что это было как-то просто. Ну правда — неужели Занзас поднял свою задницу с кресла и прошел некоторое расстояние, чтобы сказать мне это?

Глядя вслед, взъерошила волосы и вздохнула, предчувствуя, что мне еще придется побороться с парнями за право наблюдать за Талботом.

* * *

Талбот спросил у Девятого разрешения занять комнату внизу под особняком, а всем остальным посоветовал отдохнуть в это время и обработать раны. Конечно, к нему мало кто прислушался — уж точно не парни, которые ждали за дверью.

В подвальной комнате он расставил на столе свои приспособления: небольшую наковальню, горелку, кучу каких-то непонятных емкостей и чаш, ведерко воды и еще какие-то жидкости, порошки, шкуры и травы. Сам сел за стул и сказал:

— Следи, чтобы этот любопытный ребенок не трогал ничего со стола.

— Ладно, — с укором посмотрела я на Беса, принюхивавшегося к какому-то порошку.

— Я к твоему дракону обращался, — ощерил он беззубый рот в улыбке, и я, просто на всякий случай, отошла от кувшина с непонятной жидкостью.

Бес показал мне язык и скинул лапы со стола. Мы отошли в сторону, ожидая действа. Но старик был таким медлительным, а его действия до того скучными и обычными, без каких-то вспышек пламени, разных дымков и прочих спецэффектов, что вскоре мы сели, дожидаясь, когда подготовка закончится.

Старик принялся стучать черепом на трости, используя его как молоток. Неопределимое пламя слабенько вспыхнуло — наверняка деду не хватало сил, чтобы бить по нагретому металлу. Мы было заинтересованно подняли головы, но потом снова заскучали под монотонный звук ударов. Пламя было настолько слабое, что даже не определить, какого оно типа.

Бес вначале сидел, обвив себя хвостом, а затем лег, положив голову на сложенные лапы. Я тоже села на табурет возле него, продолжая наблюдать.

Дед наконец закончил подготовку, положив на столешницу кольцо Тсуны, и открыл флакон с красной жидкостью, капнув на небольшую наковальню, приговаривая:

— Примо, как ты себя чувствуешь?

— Ты с Первым Вонголой разговариваешь? — уточнила я, скосив на него глаза.

— Верно, — не стал тот отрицать.

— И как? Отвечает?

Старикан снова замахнулся своей тростью, но легко, без напряжения, поэтому я так же легко уклонилась, откинувшись назад.

— Он здесь, я знаю. Молчит.

Хм, судя по интонации, Талбот не слишком этим доволен. Дед что-то принялся выковывать, но едва я придвинулась к столу, чтобы посмотреть, как он шикнул на меня, отмахнувшись тростью-молотком.

— Девятый тоже говорил что-то подобное, — нахмурилась, припомнив. — В записях где-то упоминается о возможности существования духа внутри кольца.

— Это чистая правда, — медленно ответил Талбот, сосредоточившись на чем-то своем. — Первый был очень интересным человеком.

Дух? В кольце? Должно быть, печальная судьба его ждала. Хотя в какой-то фантастической литературе я встречала идею помещения в предмет не духа, а отпечатка личности. Это не полноценная сущность, а значит, куковать ему там не так грустно. Но вообще, далеко не факт, что там что-то есть — никто же никогда его не видел.

Одна за другой появлялись заготовки. Но не колец. Дед что-то все выковывал, брал из коробки уже готовое и присоединял, пока не поднял то, что получилось, и не отложил в сторону.

— Что это вообще такое? — прищурилась, придвинувшись ближе, чтобы рассмотреть то, что вышло у старика.

А вышел пока что красный, горячий металл, но размерами чуть больше кольца. Состояла побрякушка из двух частей, связанных между собой цепочкой. Я прищурилась, всматриваясь в горячие очертания, пышущие жаром.

— Кольцо для Десятого Вонголы, — несильно стукнул он меня тростью по затылку, отгоняя от незаконченной работы.

Тряхнув головой, я отстала, чтобы чуть позже рассматривать действительно кольцо. Точнее два кольца — побольше и поменьше, — связанные между собой цепочкой. На большом кольце был и символ Вонголы, такой же, как на перчатках, и сверху маленькая, но хорошо угадывавшаяся мордочка Натса. Помню, что видела, как он доставал заготовки из коробки.

Следом Талбот создал какую-то бляшку с тем же знаком, огромным леопардом, чем-то похожим на Ури Гокудеры, и стилизованными стрелами. Видимо, маленькая кошечка выглядит слишком мило для такой побрякушки, поэтому она превратилась в грозного леопарда. Потом дед положил широкий браслет, который, наверное, можно было бы натянуть на предплечье. На нем были боксерские перчатки и свирепая морда Гарью. Следующей стала снова металлическая бляшка с изображением добермана по ободу — похоже, это для рыжего повязка на глаз. Затем старик положил серьгу с тремя висюльками, на креплении которой был выгравирован иероглиф 'пять'. Путь человека Мукуро?

— Эм... Дед, а ты не слишком увлекся? — решила спросить я на всякий случай. — Это уже не кольца. Да еще и с животными из коробочек, откуда ты знаешь, как они выглядят?

— Для тех, кто умеет видеть и слышать, нет тайн, хе-хе-хе, — хрипло засмеялся старик. — Не переживай, эта форма лучше подходит для каждого. Они отражают их способности с лучшей стороны.

— То есть у Тсуны сильные пальцы, у Рёхея — плечи, у рыжего — глаз, у Мукуро — ухо, а у Гокудеры... эм... бедра?

— Их форма будет для них удобна. К тому же, позволь старику сделать все красиво, — мы встретились взглядами, если так можно выразиться. Я смотрела на черную повязку на его глазах, а он, готова поклясться, — на меня. Через долгое мгновение дед перевел внимание. — Пора браться за твои кольца.

Талбот снова взялся за работу — откуда в нем только столько сил? Уже, наверное, часов шесть магичит тут, при том, что он в основном берет уже готовое, разбирает кольцо, соединяет заново и рихтует. Пока все эти мелкие стальные детали выковал, куча времени ушла. У меня уже спина начинала болеть, так я сижу и двигаюсь, а он стоит, согнувшись.

— Дед, а сколько тебе лет? — спросила я через некоторое время. — Ты, говорят, еще Первого Вонголу застал.

— Скоро придет и мой черед уйти, — ответил он вновь как-то туманно, — но пока еще не время. У меня много работы на благо Вонголы, и пока я ее не закончил, мне рано уходить.

— А каким он был? Первый? — полюбопытствовала я.

Все-таки Реборн, не скрываясь, сравнивал меня с ним, видя во мне чуть ли не его перерождение, а до того, — а может, и сейчас — они с Девятым видели его в Тсуне. Хотя, судя по иллюзии при 'испытании Вонголы', Девятый или тот Туман, что его делал, понятия не имеет, каким Примо был.

— Я встретил его юным, — неторопливо начал Талбот, продолжая работу. — Ему было около семнадцати. Он только начинал создавать Вонголу и собирал единомышленников. Непростое было время, да. В стране не было порядка, и в городах был хаос. Даже люди высшего сословия не чувствовали себя в безопасности, так как власть менялась почти ежедневно. Он умел найти подход к людям любого статуса и характера, да так, что они ему верили. Стоило ему посмотреть в глаза, и он будто уже знал, что ты замышляешь. Для меня всегда были загадкой его способности, но он был очень сильным, — старик повернул ко мне голову, будто снова посмотрел через повязку, но видеть-то не мог, — и любопытным. А еще мягким, как твой старший брат.

Хм, значит, Тсуна все же похож на него? Ну конечно, я-то тут причем? Напридумывают, понимаешь, и Реборну, помешанному на этой тематике, верят.

— Он так и не смог закончить начатое дело, передав все Второму. Вот второй, да... — протянул старик. — Он закончил эту войну, выйдя победителем. На долгое время Вонгола стала сильнейшей, воцарился порядок...

— ...'пока не' что? — не поняла я, услышав недосказанность.

Дедок, кажется, не такой уж отрезанный от политики мафии. Свое мнение явно имеет и не отгораживается от всего вокруг происходящего, занимаясь своим делом.

— Пока не пришел черед Третьего, а за ним Четвертого, и так далее до Девятого.

— Мне казалось, вы с Девятым в хороших отношениях, — заметила я. — Он тебе не нравится?

— Они с Десятым похожи, — сказал он, пожевав сухие губы, и добавил: — Не удивительно, что Девятый растерялся, едва все пошло в бездну. Корить себя стал за содеянное, ведь считал себя выше 'грязи' Вонголы, а в итоге делал то же самое.

— Каяться стал? — уточнила я, увидев подтверждение моим наблюдениям, в которые не хотелось верить.

Слишком уж Девятый был хитрым манипулятором и хорошим актером. Тут не знаешь, каков он настоящий на самом деле.

— Есть себя стал, — кивнул Талбот. — Сопли распускать, как паршивый мальчишка. И сына своего приемного не пустил в кресло, а ведь малец подавал большие надежды. А троих 'сыновей', что сгинули раньше, подобрал себе под стать... и это хорошо, что ушли они раньше, чем назначили церемонию наследования.

— Может, им помогли? — предположила я.

— Может, и помогли, — согласился дедок, пожав плечами.

Видно же, что что-то знает, но не скажет. Мутная история с тремя наследниками, сразу понятно. Кажется, Талботу ни Девятый не нравился, ни его трое убитых сыновей, ни Тсуна. Второй ему нравился, и, похоже, Занзас пришелся по вкусу. Но у Занзаса после двух переворотов и шанса нет, пока живы Девятый и Десятый, как минимум. Его тоже могут принять в кресло босса как последний вариант, но попадут ему в руки только остатки Вонголы.

— Может, еще придет время Занзаса сесть в кресло босса Вонголы, — сказала я, наблюдая за методичным постукиванием по наковальне, где рождалось что-то пока что не слишком понятное.

Дед собирался использовать осколки кольца, наплавляя их сверху. Надеюсь, он не присобачит мне герб Вонголы или тот же символ, что был на перчатках Тсуны.

— Разве что еще через десять лет, — недовольно проскрипел Талбот. — Ныне пришло время Десятого Вонголы Савады Тсунаеши, достойного преемника Девятого и Первого боссов Вонголы. А Вонгола не так уж сильна, как была раньше, доживет ли она до того момента? — тяжело вздохнул он, с сипом выпустив воздух.

— Нормально все будет, — отмахнулась я. — Тсуна передаст титул. Конечно, хорошо бы Занзас чуть старше стал, чтобы дурь подростковая вышла, но братец мой не хотел титул принимать... Обстоятельства заставили. И когда вся эта чехарда с Шимон закончится, уверена, он откажется.

Талбот аж остановился, посмотрев на меня с интересом. Хотя почему 'посмотрев', просто голову поднял — он же слепой. Может, конечно, 'видит' пламя, в смысле, чувствует его, как я.

Затем очнулся, вернувшись к работе, и продолжил беседу:

— А себя ты где видишь?

Хм, вообще-то, хотелось бы просто пережить свой порог в двадцать лет, но дед вряд ли об этом спрашивает. Думаю, расскажу ему, что я видела.

— В будущем я создам свою организацию. Она уже есть в самой маленькой версии, но сейчас все эти ребята просто пошли за мной из-за обстоятельств или желая лучшей жизни. Зачем я превратила свою организацию в нечто настолько большое, я пока не очень понимаю. Думаю, пройдет время, и я найду причину, — пожала плечами.

— Может быть... — начал старик медленно. — Ты хочешь защитить их всех от чего-то? Ты сказала — их заставили обстоятельства, выходит, все было не так уж гладко?

— Да, но получается, что наш враг слишком сильный, — кивнула, нахмурившись. — Сопротивляться такому сложно в одиночку, поэтому они доверились мне.

— Значит, вам нужна сила, — утвердительно произнес старик.

— Да, но смысл в ней? Достаточно и того, что есть. Стать хитрым, чтобы занять такую позицию, когда наш враг оставит нас в покое и мы сможем жить своей жизнью, занимаясь тем, чем нравится.

Несомненно, меня тянуло к возможностям пламени. Я хотела раскрыть его возможности и узнать, на что еще оно способно, а не развивать его, думая, как применить новые умения в бою. Кто-то хотел играть в бейсбол, кто-то заниматься боксом, кто-то до всего этого хотел просто выйти замуж и знать не знал о пламени Солнца, кто-то просто хотел наслаждаться жизнью, а не бегать от тюремщиков, а кто-то желал контролировать все вокруг, пусть и стремился к самой высокой планке. Чем плохо мое желание?

— Со временем ты поймешь, что этого недостаточно. Эти планы при встрече с реальностью разобьются. Никто не захочет оставлять тебя в покое и позволять заниматься тем, что нравится, — вымолвил Талбот, наверное, наученный опытом всей своей длинной жизни.

— Если у тебя есть достаточно силы, ни один враг не сможет убить тебя, а ты сможешь защитить своих близких, — продолжил дед, методично стуча молотком. — Должна быть территория, где будет твой дом, и ты эту территорию должен защищать всеми силами. Дать возможность своим людям жить в мире и процветании — разве не это задача босса?

Дом? Дом в Намимори крепостью не назовешь. Даже в особняк Хибари может кто-то в любой момент ввалиться. Нет, он имел в виду не четыре стены. Территория, где будет царить твой порядок и твои правила. Может быть, это пыталась создать взрослая Акира из будущего? Набрать достаточно силы и влияния, чтобы создать спокойную и мирную территорию, где более мелких и слабых не будут грызть, а внешний враг не рискнет насаждать свои правила. Хитрость хитростью, но чтобы постоянно извиваться, надо быть удачливым виртуозом.

— Я хочу такое место, — решила я. — Потребуется время... и силы, чтобы потеснить остальных несогласных. Собрать их всех вместе, возглавить и жить дальше. Так просто оказалось как-то, — растерянно протянула, чувствуя, что это не все.

— Ничего простого... — едва слышно протянул Талбот, судя по тону, слишком увлеченный работой.

— Но не означает ли это, что на пути к такой цели... — нахмурившись, подумала я вслух. — Нет, прекратить текущее положение вещей в мафии невозможно, слишком масштабы большие. Тогда означает ли это, что, чтобы сделать мою цель реальной, мне придется возглавить семью? Подняться на уровень Вонголы, — я беспорядочно скользила глазами по уставленному всякими принадлежностями столу. — Не можешь прекратить — возглавь? Старый, как мир, принцип.

— Возможно, этого будет недостаточно? — остановился Талбот, отвлекшись от работы. — Возможно, с помощью Вонголы придется возглавить весь теневой мир?

— Нет, — тут же покачала я головой. — Дед, ты не понял, я не собираюсь подниматься в Вонголе. Если я присоединюсь, то стану такой же, как они, какими бы ни были мои помыслы. Я хочу создать нечто новое.

Верно, таким путем пошел Девятый, чтобы в итоге понять: ничего у него не вышло. Возможно, когда-то он был молод и амбициозен, но сейчас он разуверился в Вонголе.

Талбот, казалось, вовсе забыл про работу, на что я вопросительно приподняла бровь, только через секунду вспомнив, что вообще-то дед не может меня видеть. Наверное, он сам вспомнил о прерванной работе, вернувшись к ней.

Я больше не стала его отвлекать, пока он не положил передо мной еще одну подвеску. Правда, уже с одной крылатой тварью, скрутившейся вокруг круглого медальона с изображением языков огня.

Бес с интересом всмотрелся в него, а затем превратился в огненный сгусток и исчез в медальоне. Тот потеплел в моей руке. Кажется, ему там неплохо.

— На этом работа завершена? — обрадовалась я.

— Еще нет. Придвинь-ка ко мне вон те коробки.

У стены действительно стояло несколько коробок с неясным содержимым. Я хотела сунуть свой нос раньше, как только мафиози их сюда принесли, ничего не объяснив, но Талбот запретил. Конечно, когда я подняла одну из них и понесла, заглянула внутрь. Там лежала куча сваленного непонятного металла, покрашенного кое-где в красный цвет. Что это, понять не удалось, но едва я поставила картонную коробку на стол, дед принялся оттуда все доставать и раскладывать по одному ему известному порядку. Ясно различаю наручи и короткие поножи, явно крепящиеся аж на обувь. Ага, дед достал коробочку поменьше, а из нее — очки. Следом сложил крест-накрест кожаные перевязи с динамитом и опять достал маленькую коробочку, из которой вынул что-то, похожее на тонкий стальной цилиндр.

— Э-э-э... — догадка меня просто сразила. — Это что, Гокудеры? Что ты с этим собираешься делать?

— Его, родимого, — хмыкнул Талбот. — Конечно, зачаровывать, чтобы при активации кольца появлялось обмундирование и настоящее оружие.

— То есть это сделал уже кто-то другой? — опешила я. — И как давно это все готовили?

— А ты что хотела, чтобы такой старик, как я, такой работенкой занимался? — укорил меня он и тут же захохотал каркающим смехом: — У меня есть помощники помоложе.

Нет, конечно, я бы не поверила, если бы Талбот вышел через пару часов и сказал, что сделал кучу побрякушек. Но поверят ли в это остальные?

— Погоди... — вдруг сообразила я, припомнив, как шест Мукуро появлялся в его руках будто по волшебству. — Тебе нужно пламя Тумана для такого фокуса или ты знаешь другой способ?

— Мастера раскрывают свои секреты лишь своим лучшим ученикам, — снова укорил меня дед.

— Но в этом нет никакой тайны, — возразила я. — Мой Туман так делал. Получается, то, каким образом Мукуро вытягивает из иллюзии шест — это, по сути, то же самое, что и преображение в перчатки варежек Тсуны. Тот же принцип ты хочешь сделать и для колец. При их активации будут появляться броня и оружие, изготовленные заранее. Ты привязываешь свою иллюзию к этому предмету, и она уже работает, используя пламя носителя?

Дед растянул сухие губы в усмешке:

— Разве тебе еще нужен ответ? Лучше принеси все остальное, когда скажу, и не лезь под руку.

— Хорошо, — слегка растерянно отозвалась я.

Все-таки не так уж все неожиданно было. Просто и гениально.

Наверное, Девятый сам не ожидал, что для создания такой ерунды, как кольца, придет сам Талбот, а не кто рангом пониже. Хватило бы, наверное, и подмастерий, что изготовили все это. Или же нужен был именно Туман? А какой уровень должен быть у Тумана для такого фокуса? Мукуро считается одним из лучших. Генкиши тоже не зря заслужил свое кольцо Маре, пусть и поддельное.

Я нахмурилась, но пожала плечами. Дед имел право на свои секреты, которых у него должно быть немало. Разве стоит трубить о наличии атрибута Тумана на каждом шагу? Но я все равно внимательно следила за тем, как постепенно испаряется весь комплект в уже не скрываемом пламени Тумана. Талбот стоял сосредоточенный, сжимал в руках свою клюку и слова не проронил. Наконец, подобные индивидуальные комплекты для каждого испарились. Напоследок дед будто специально вновь оставил амулет для меня, явно тихо насмехаясь.

— Хочешь достать все сама? — спросил он и, готова поклясться, искривил сморщенные губы в ухмылке.

Разумеется, я хотела! Пока несла, заглянула, а потому сразу же достала что-то, отблескивавшее ярко-голубым. Камни, похожие на те, что на трости Девятого или перчатках Тсуны... и это тоже были перчатки. Но новые перчатки братца были похожи на рыцарские латы, а не старые кожаные. Мои же будто были старым вариантом: тоже из темной кожи, со стальными вставками, но уже с оголенными пальцами. Они оказались повыше и застегивались на защелки наподобие тех, что я надела на бой с Девятым.

— Такими были перчатки Первого, хотя никто точно не может сказать, почему у них открытые пальцы, — тихо просипел Талбот, пока я рассматривала похожую на перчатки братца копию.

— Потому что это не оружие, а приспособление для защиты рук... — еще раз взглянув на камни, добавила: — С дополнительными аккумуляторами.

Дальше я достала чуть менее массивный аналог тех же наручей и поножей. Сразу же отложила их в сторону — я давно уже перешла ту грань, когда такая защита мне больше помогала, чем мешала. Будь моим противником Занзас или даже отец Кёи — вряд ли мне поможет такая броня. Шлем с сожалением тоже отложила, хотя он и был сделан красиво, имитируя ушастую голову Беса. А вот защиту для спины оставила. Так и знала, что Реборн был в курсе — кто еще мог настучать Девятому о моих тренировках?

Все остальное я перебрала, но вернула в коробку. Складной посох с выдвижным лезвием, короткий нож и пистолет.

Вообще-то самым интересным тут оставались камешки на перчатках. В них можно было накопить некоторое пламя. Шесть камешков поменьше располагались вдоль защиты для спины.

— Вот это, — подняла глаза на Талбота.

— Уверена? — уточнил он. — Может, хотя бы какое-то оружие выберешь?

— Не мой стиль, — отказалась я. — Предпочитаю, чтобы руки оставались свободны.

Еще какое-то время понадобилось, чтобы перчатки и защита исчезли в подвеске.

— А теперь уже все?

— Нет, осталось создать каменные оболочки, — на мой недоуменный взгляд дед пояснил: — Надо поднять их дух. Пусть приложат силы, чтобы не чувствовать, будто все это досталось им без каких-то усилий с их стороны.

— Дед, а ты с чувством юмора, — не удержалась я от смешка. — Ты этим напоминаешь мне одного моего друга. Ты его видел — такой с разными глазами.

— Может быть, может быть... — снова увлекся он работой, взявшись лепить вокруг новых побрякушек серую глиняную смесь, по цвету похожую на цемент, которую он намешал раньше.

— Слушай, дед, а кровь Первого — это же его пламя, верно? — припомнила я.

— Во времена Примо Вонгола все Огни называли кровью, — отозвался Талбот.

— Так это получается... — задумалась я, составляя для себя систему. Кажется, Бьякуран говорил про то, что мои кольца Феникса А-ранга. Чтобы они стали S-рангом, их должны проносить несколько поколений. — Получается, если капнуть концентрированным пламенем на кольцо, можно проскочить этот период ношения колец из поколения в поколение. Это же каждое поколение, используя его, улучшало кольцо или делилось с ним силой. Если взять эту 'кровь', которая настаивалась сотню лет, то мы эту сотню лет и проскочим, верно?

— Верно, — степенно кивнул старик, не отрываясь от своего занятия, но явно отвлекшись на меня. — Всегда есть обходной путь. На твою подвеску, как и на все остальные предметы, попала эта капля. Первый Вонгола поделится с вами своей силой.

Класс! Так значит, Бес еще и усилился.

Дело двигалось к своему завершению. Талбот гораздо быстрее справлялся и доделывал последние образцы.

— Дед, если ты слышал об этом, то скажи: правда ли то, что говорили Шимон? Про предательство и прочее? А мне сказали что-то про Емитсу и месть ему через меня. Что папаня натворил, ты знаешь?

— Был один случай. Немногие знают об этом инциденте, где Внешний Советник обвиняется в убийстве отца, матери и младшей сестры Козато Энмы, — огорошил меня данным известием старик. — Что касается прошлого Первых боссов Вонголы и Шимон... Действительно, имело место быть предательство.

Хм, а он многое знает. Нет, я не удивлена поступком Емитсу. Работа у него не слишком приятная, да и частично нелегальная. Он часть мафии, но в обществе живет почти честным человеком — по крайней мере, для связей с общественностью, иначе репутация людей при власти будет существенно подмочена известием, что они работают с преступниками и убийцами. Нет, они работают, но так подловить их на этом будет сложнее — это мне объяснил Реборн. Понятно было изначально, что как только кто-то узнает про детей Внешнего Советника, тут же вылезет куча его врагов, желающих ему отомстить. Так что немного странно выглядит то, что Емитсу сделал это лично. Ведь если бы он провернул все чужими руками, то подростки из Шимон не смогли бы узнать, кто за этим стоит...

Дед закончил с последними побрякушками и поставил на стол еще один огромный булыжник с простым и незамысловатым изображением молнии. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть их получше. Ребята сразу догадаются, что хватать.

— Тебе стоит кое-что знать, — старик вытер пот со лба, тяжело выпрямляясь. — Однажды Вонгола и Шимон уже встретились в бою. Один раз прадед Козато Энмы уже пытался вернуть долг Вонголе, но не преуспел в этом и был заперт в тюрьме Вендиче по договоренности Первых боссов Вонголы и Шимон. Шимон вновь была погребена, едва подняв голову, правда, и со стороны Вонголы были проигравшие.

Дед вдруг замолчал, раздумывая над своими словами, и скрипуче продолжил, когда я на него взглянула:

— Это своего рода испытание. Сможет ли босс Вонголы пожертвовать своими подчиненными, чтобы добиться победы? Поймет ли он, что выживают лишь сильнейшие? Выживет ли он сам?

— Дед, ты странные вещи говоришь, — заметила я, отступая на шаг от стола, который нас разделял. — Будто сам в этом испытании участвовал.

— Ты мне напомнила времена моей молодости, — неожиданно улыбнулся он широкой щербатой улыбкой. — Я сразу не заметил тебя. Хотя ты тоже имеешь право поучаствовать в этом испытании.

Нет, дед, конечно, своеобразный, но подобное даже для него слишком. Только что умные вещи говорил, а теперь снова чушь какую-то. Сейчас снова с кольцами и духами начнет разговаривать. Перемыкает его, что ли?

— Так даже будет интереснее, — продолжал он улыбаться щербатым ртом, где не было большей части зубов, но эта улыбка показалась мне очень знакомой. — Посмотрим, на что вы оба способны и кто из двоих выживет. Тем более что хранители у вас общие.

Я нахмурилась, уже ощутимо почувствовав, что что-то тут не так.

— Кто ты такой? — напряженно поинтересовалась, на всякий случай приготовившись к бою. — Твое пламя мне не знакомо.

— Доброжелатель, — ответил дед, а потом вдруг расплылся клочьями Тумана. Сильного Тумана, уже мною однажды виденного. Затем он поднял руку с кольцом, в котором, видимо, был камень-накопитель с чужим пламенем Тумана. Его пламя, которое он перестал скрывать, я тут же узнала, так как не смогу никогда забыть.

Это был мужчина, я бы дала ему около тридцати. Высокий, худощавой комплекции, одетый, как франт века восемнадцатого-девятнадцатого, во что-то вроде военного мундира и белые брюки; с прической, похожей на прическу Мукуро, с немного другим, двойным, пробором, короткой челкой, но с тем же хохолком. И с той же сладкой заговорщицкой улыбочкой.

— Никому не говори наш с тобой секрет, — приложил он палец к губам. Его голос перестал быть скрипучим, став высоким и четким. — Возьми все это и поднимись наверх. Увидимся позже, юное любопытное дитя. Приходи вместе со всеми, а если не придешь... — он шкодливо улыбнулся, хитро и с угрозой блеснув синими глазами, — я убью их всех. И Шимон, и Десятое поколение Вонголы.

Он взял и исчез — тот человек, что напал на меня во время церемонии. С него слетела иллюзия в тот раз, всего на мгновенье, но уже тогда я поняла, что он не тот, за кого себя выдает. В принципе, мне было все равно, ведь я его не знала, но теперь... Кто он, черт возьми, такой?!

Безумно сильный Туман, которому просто не хватило времени меня добить. Если бы не Бес, доставивший ему немало проблем, то он вполне мог бы убить меня. Он почти это сделал, надежно заперев и обездвижив в своей иллюзии. Сейчас он вполне мог бы завершить начатое. И такой работает с командой Шимон? Не думаю. Этот тип слишком уж хитрозадый, наверняка подростки и не догадываются о его настоящей личности. Мужчина ими умело вертит — я даже не сомневаюсь в этом. И задумал он что-то свое: хотел бы убить меня — уже убил бы.

Но... Он ведь мог говорить чистую правду. Лучшие лжецы, как говорил Мукуро, всегда сплетают вместе правду и ложь. То есть детишки Шимон, накачанные мнимой справедливостью, вполне могут не только пытаться соперничать с Десятым поколением, подходящим им по возрасту. Да, в борьбе они могли бы их даже убить, доказывая силу своей семьи и таким образом возвращая былой авторитет, но вряд ли они подозревают, что эта бойня и для них. А те, кто выживет, но окажется стороной проигравшей, обречены гнить в тюрьме. Спасибо, прадеды, за договоренность, ничего не скажешь.

Так, но мне-то что делать? Помешать этому козлу строить свои планы, конечно. Он будет ждать вместе с Шимон, я думаю, значит, я должна пойти со всеми и поймать его. С новым кольцом у меня станет больше силы... правда, зачем он принял облик Талбота и усилил кольца? Не ожидает ли меня какой-то сюрприз? Черт, Бес уже там... и по моему зову смог беспрепятственно выйти из подвески, недоуменно на меня посмотрев, мол, что тебе надо, хозяйка? Я же только что ушел спать?

Ребята за дверью ждали свои новые кольца и верили, что с ними они смогут победить Шимон. По крайней мере, верил Тсуна, который чувствовал свое бессилие против того, кого он считал другом, а остальные вполне могли бы пойти с обычными кольцами рангом послабее, но все равно тоже будут более воодушевлёнными с сильными кольцами. Тогда что? Довериться незнакомому типу? Вряд ли он на стороне Шимон, вертел он этих подростков, как хотел. Правда, про боссов Вонголы рассказывал так, что я не усомнилась — он ими восхищался и верил в силу Вонголы. Ему не нравились Тсуна или Девятый за мягкость, но если Девятый был тем еще жуком, то Тсуна вообще не подходил под его идеальный тип босса — Второго.

Получается, он вроде бы за Вонголу, но против Тсуны, а значит, вполне может его убить. Тогда... это испытание? Может, это для Тсуны? Чтобы пробудить в нем те качества босса, что хотел бы видеть этот тип? Поэтому он вполне мог позволить Тсуне и всем остальным усилиться. Или это усиление ничего не будет стоить? Ведь, по сути, все плюшки дал Девятый; Талбот, или как его кличут, только спрятал все в иллюзии для удобства.

С ума сойти! Да у меня тут выбор вообще есть?! От меня хоть что-то зависит?! Да он меня сейчас мог скрутить в бараний рог!

Ну что ж... если этот тип что-то задумал, ничего другого все равно не остается... Я еще от первого потрясения не отошла, а тут новое — и мне еще следует его переварить до конца.

И я покатила наверх тележку с камнями, в которых были спрятаны новые побрякушки Вонголы.

Главное, не сболтнуть, что мой несостоявшийся убийца получил возможность убить меня еще раз, иначе парни, кажется, с пеной у рта в новом приступе истерики запрут меня где-то.

Примечание к части

Сова для тех, кто с каноном знаком, рекомендует еще раз вглядеться в картинку из манги https://vk.com/wall-160026619_1728

Внимательно, хехе.

Глава 36

Едва я толкнула дверь, как меня чуть с ног не сбили. Тележка опасно накренилась, но рыжий ее придержал. Нормальный свет, значительно отличавшийся от потемок подвала, резал глаза, но рыжую шевелюру я, как говорится, узнаю из тысячи. Поморгав, смогла рассмотреть обеспокоенные, уставшие и одновременно тревожные лица. Парни стояли такой плотной кучей, что я, в силу своего роста, могла видеть только их лица и туловища.

— А где Талбот? — задал за всех вопрос Рёхей.

— Сказал, что устал, развернулся и исчез, — пожала плечами, попытавшись сделать непринужденный вид.

— Что-то случилось? — встретилась я с прищуром серых глаз Хибари.

Видимо, попытки были не совсем успешными. Не мудрено — в голове образовалась совершенная каша. По правде, мозги превратились в эту кашу уже достаточно давно, и только что случившееся открытие по ту сторону двери неслабо так еще раз встряхнуло то, что от них осталось. Я не знала, что мне ответить, и врать тоже не хотелось.

— Странный дед, — покачала головой. — Дайте мне пару минут прийти в себя.

— Конечно, — я поймала обеспокоенный взгляд Мукуро. Судя по виду, он ожидал вместе со всеми, хотя ему-то как раз, наверное, больше всех требовалось отдохнуть. — С тобой точно все хорошо? Идем наверх.

Он положил мне руки на плечи, увлекая за собой и одновременно помогая идти. Тележку кто-то покатил позади. Мы всей толпой отправились к лестнице — подниматься из подвальных помещений. Здесь уже было более равномерное освещение и мне не приходилось всматриваться под ноги. Спокойствие и тишина казались какими-то наигранными. Я всеми фибрами души чувствовала тревогу и видела ее отражение на лицах парней.

Рыжий, всегда хваставшийся яркой мимикой, и тот был хмурым и сосредоточенным. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как я спустилась туда? Удалось ли Девятому разрулить конфликты и разогнать недовольных? А Занзас держал себя в руках? И вообще, знал ли Девятый о том, кто скрывается под личиной Талбота? От него можно всего ожидать. Он сказал, что ручается за него. Получается, он специально создал условия для моего второго похищения?

Но 'Талбот' был хорошо известен в кругах мафии. Он даже умудрился создать себе такую репутацию, что, что бы он ни вытворил, никого это не удивит. Вария, к примеру, хорошо была знакома с этим мастером и много о нем слышала. Не то чтобы они часто с ним виделись, все же дед редко объявлялся на людях и предпочитал затворническую жизнь. Но имя Талбота было гарантом, а работы -почти эталоном мастерства в создании предметов с пламенем. Именно поэтому я хотела воспользоваться редкой возможностью увидеть его работу. Как говорил рыжий — вещи и оружие с пламенем стоили очень недешево, зачастую раз в десять дороже своих беспламенных аналогов, и тут тоже была разница в качестве. Если бы я только смогла ухватить хоть что-то с его работы, то это бы существенно помогло Фениксу. Но в итоге Талбот оказался очередным подменышем. То ли медиумом, то ли иллюзией, не столь важно. Главное — я получила приглашение, от которого, как говорится, сложно отказаться. Возможно, я уже была у него на крючке. Возможно, этот иллюзионист уже за мной следил. И то, что он мог обмануть своими иллюзиями Мукуро, было очень плохим знаком.

Я была на волоске. В очередной раз. Бес сидел в подвеске, созданной моим несостоявшимся убийцей. Рана на моем боку все еще заживала и по крайней мере пару дней будет давать о себе знать. Если бы он меня действительно хотел убить или действовал по приказу Девятого, то уже сделал бы это. Хотя, как выяснилось, этот иллюзионист вертел Девятого, как и Шимон, так что плевать хотел на его приказы с высокой колокольни. Почему-то он посчитал, что живая и участвующая в конфликте с Шимон я буду ему полезней, — и это моя удача. Но я все равно была слишком беспечна.

Лестница, медленный подъем по которой вышел долгим и мучительным, неожиданно закончилась. Мы поднялись на первый этаж, а затем сразу же на второй. Судя по сумеркам в окнах, мимо которых мы проходили, был уже поздний вечер. А высокие стеклянные (а может, и хрустальные, чем черт не шутит) люстры под потолком давали достаточно яркий свет. Мы вернулись в комнату, которую нам выделили на время.

Девятый и Реборн, видимо, уже каким-то образом получили известие о том, что работа завершена, и уже ждали нас. Вария тоже была тут как тут, правда, в неполном составе: не хватало Мармона и Бельфегора. Занзас стоял у зашторенного окна мрачнее тучи и делал вид, что в упор не видит Девятого. Хотя наверняка следил за каждым движением старика. Ух, как мне хотелось сейчас высказаться! Хотя бы сказать, что за ублюдок скрывался за личиной Талбота!.. Но иллюзионист предупредил меня не делать глупых ошибок. Этим я принесу ему проблемы, но по сравнению с тем, что он может сделать мне в отместку, они кажутся мизерными.

Я пока еще не знаю, что мне делать, и никаких хороших мыслей в голову не приходит. Там почти что пусто. В смысле, столько всего случилось, что я просто не могу собраться в кучу и не вижу никакого выхода.

Занзас, как я уже сказала, стоял у окна вместе со своими такими же хмурыми и молчаливыми хранителями. Девятый сидел в кресле, держа в руке набалдашник трости, которую упер в пол. Вроде бы и расслабленно ожидал, но в то же время был готов к любым действиям Варии. Его двое хранителей, тот с татуировкой ящерицы и Ганаук, стояли по обе стороны от его кресла. Реборн занял одиночный стул, казавшийся для него слишком большим, массивным и вычурным, а все остальные, — Тсуна, Гокудера и Хром, — скромно сидели на диванах в подавленном состоянии.

— Неужели это кольца Вонголы? — нарушил тишину аркобалено.

Я обернулась к Рёхею, который вкатил тележку. Если так сравнить и взглянуть на всех сразу, то парни тоже выглядели подавленными. Но если со мной все понятно, — меня едва не убили дважды! — а некоторые успели подружиться с Шимон и тяжело восприняли 'предательство', то почему же Хибари, к примеру, так гладко вписывался в общий настрой? С Адельхейд он пересекался постольку-поскольку, и вообще он очень плохо идет на любые контакты. Ну да, кажется, на церемонии его тоже потрепали, но от этого он бы точно никогда не стал выглядеть так. Да и по сути, Шимон выгнали с позором — они не настолько сильны, как им кажется, чтобы подавлять своей силой и хвалеными кольцами Шимон.

Вон и Мукуро тоже подавленный, но тут можно скинуть все на усталость. Тут не только физическая — стоит только вспомнить тоскливый взгляд Рокудо из будущего, да и то, как он всматривался в меня. Именно меня едва не убили, но, похоже, не только меня это осознание смяло и выжало.

— Значит, ничего не вышло, — не дождавшись ответа, утвердительно произнес Реборн, рассматривая серые булыжники, выглядевшие как серый камень.

Девятый закрыл рукой глаза, покачав головой. Кажется, он тоже был не в курсе замысла иллюзиониста. По крайней мере, после такого известия он даже поник в плечах.

— Не удалось? — глухо переспросил Тсуна.

Я все еще пыталась решить, что мне говорить. Тот тип сказал не ломать ему планы, и если я все же собираюсь это сделать, то должна сделать это осторожно и с умом. Без резких движений. Он наверняка наблюдает. Пусть думает, что я у него на поводке.

— Да нет же, присмотритесь внимательней, — все уставились на меня в ожидании пояснений и ответа на вопрос, что это за камни лежат на подносе. — Это просто оболочка. Он сказал, — я взяла паузу, подбирая слова, — дед сказал, что нужно разрушить оболочку, чтобы достать кольца. Необходимо сделать это с первого раза и приложить всю решимость. Если вы будете не готовы, то ничего не выйдет.

Итак, я передала чужие слова почти дословно. Таким образом я не могла сказать им правду, хотя затея с этим серым гипсом поверх побрякушек была такой мелкой и ребяческой...

— Смотрите, — сказала, достав забравшийся под расстегнутый пиджак медальон.

— Что это у тебя? — ко мне подошел Мукуро, прикоснувшись к медальону.

— В это превратились мои кольца. Удобно, — взглянула на иллюзиониста, готовясь заметить любой признак того, что он видел подставу.

Но ничего подобного. Рокудо полюбовался побрякушкой и оставил ее в покое, переключившись на поднос. Безошибочно нашел камень непонятной формы, покрытый почему-то шипами, как еж. Хром неуверенно подошла, оглядываясь на Мукуро, и взяла подобный камень, но чуть поменьше. Следующими забрали булыжники Конрад и Рёхей. Подошел Кёя, стоявший в дальнем конце помещения, отдельно ото всех остальных, и взял камень, похожий на тучу. Тсуна и Гокудера забрали отличающиеся камни с языками пламени.

С высвобождением побрякушек у Кёи и Мукуро не возникло проблем — у них сильное пламя. Конрад потратил немного больше времени, но затем, довольный собой, аж слегка разрумянился, победно скалясь. Расиэль долго собирался и как будто примеривался к камню, а затем так же быстро все сделал. У Тсуны, Гокудеры, Хром и Рёхея почему-то сразу не вышло. Видимо, они были слишком обескуражены поступком ребят, с которыми они успели подружиться. Тут еще и Девятый обмолвился о том, что это все для того, чтобы остановить Шимон.

Наконец, все справились, наудивлялись вдоволь новым украшениям, но у Талбота была репутация удивительно экстравагантого в поступках человека, и все пожали плечами, раз уж он выбрал такую форму. В смысле, Девятый и Реборн сделали вид, что так все и должно быть, а парни заинтересованно всматривались и даже принюхивались. Я же поражалась такой репутации.

— Теперь пора огласить начало собрания по поводу организации преследования, — неожиданно известил Девятый.

— Что именно там будет обсуждаться? И кто будет? — нахмурилась я.

— Будем решать вопрос, кто имеет право пойти и убить оборзевших сопляков, — наконец подал голос мрачный Занзас, сохранявший недружелюбное расстояние с Девятым.

Так значит, по этому поводу еще ведутся споры...

— Сколько есть времени? — уточнила я.

— Можешь не ходить, — вдруг огорошил меня ответом Занзас и кивнул в сторону Скуало: — Патлатый мусор сходит.

— Почему мне не стоит там быть? — кажется, я уловила причину такого ответа.

— Тебе нужно отдохнуть, — погладил меня по плечу Мукуро. — Ты ранена.

— Там будет не только Вонгола, а все, кто, по их мнению, имеет право участвовать, — добавил Реборн серьезно. — После выяснения всех обстоятельств некоторые захотели оспорить право Вонголы самолично разобраться с нападавшими.

Теперь ясно. Меня даже свои не хотят пока что выпускать к чужим людям. Я им не домашний кот!

— Не надо меня прятать! — возмутилась я, почувствовав прилив горячего возмущения. Смолчать я никак не могла. — Если один раз меня чуть не убили, это еще не значит, что теперь надо бояться каждого камня!

— Пойдем, объясню, — босс Варии выхватил меня за плечо у Мукуро и потащил за собой прочь.

Парни было дернулись следом, но второй раз Занзас не собирался отступать и просто собрал в руке огромный шар пламени Ярости, взглядом дав понять, что за ним идти не следует.

— Я сейчас вернусь, — зло пообещала я, вывернувшись из захвата, и самостоятельно пошла за ним. — Нам нужно поговорить.

— Думаю, Девятый согласится отложить собрание на двадцать минут, чтобы все смогли привести себя в приличный вид, — ухмыльнулся Реборн.

Как отреагировал на это старик, я уже не увидела, свернув в коридор. Я проследовала за шагавшим широким и быстрым шагом Занзасом буквально в соседнее помещение, которые выделили Варии. Сейчас там никого не было. Занзас резко закрыл дверь и гаркнул:

— Оставайся здесь!

— С чего это?! — повысила я голос, с прищуром взглянув в его алые радужки. — Реборн сказал, другие могут оспорить право Вонголы, а значит, и я могу.

— Потому что это Вария боевой отряд, а не мелкий Феникс! — проорал разозленно он. — Если так хочется посмотреть на то, что я сделаю с ними, могу принести чью-то голову!

— А с какого Вария, будучи уже не частью Вонголы, вообще Шимон наказывать будет?! — задала я резонный вопрос.

Занзаса с чего-то перекосило, и он заскрипел сжавшимися зубами, а потом резко выкрикнул:

— Бесят они меня — и все!

— Убивать всех, потому что они просто бесят — это не повод! — нашлась я. — И вообще, пусть Девятый разбирается с этим.

— Мелочь! — гаркнул босс Варии так, что зазвенел канделябр, стоявший на столе. Про ауру пламени уже молчу. — Если за тебя вступается Вонгола, то ты тоже часть Вонголы!

— Вот именно! — нашлась я. — Поэтому разбираться должен и Феникс в том числе.

— Гр-р-а! — видимо, слов уже не нашлось, поэтому он просто зарычал сквозь зубы.

У Занзаса даже венка на виске набухла и шрамы начали дергаться, делая его еще страшнее. Но он положил руку мне на голову, с силой сжав от избытка злости, и я тоже зло прищурилась.

* * *

Минуту назад в соседней комнате, едва закрылась дверь, поднялся кипеш.

— Тихо, убьет же! — повысив голос для донесения этой мысли, Конрад попытался придержать за плечи Хибари и тут же увернулся от замаха дубинки. — Е-е-ей!

— И долго они разговаривать будут? — хмуро поинтересовался Рёхей, ни к кому конкретно не обращаясь.

— По моему опыту, недолго, но шумно, — холодно отозвался Рокудо, и Эрнесто бросился преградить еще и ему путь.

— Все ли с ней будет в порядке? — тихо поинтересовался хранитель Солнца Девятого. — Занзас в гневе неразборчив в действиях.

— О его нраве мы получше тебя знаем, — фыркнул капитан Варии, и в этот же момент что-то издало грохот из-за стены. Все дернулись на шум, но не Скуало. — Просто подождем, пока не затихнут.

Эрнесто, занятый останавливанием Рокудо, упустил из виду Хибари, который добрался до двери, быстро пересек коридор и открыл дверь в соседнюю комнату... Застав картину, где боролись два босса. Мебель пока еще была цела. Занзас перехватил руки Акиры, но не ногу, поэтому туфля, собственно, и упиралась ему сейчас в лицо, отталкивая.

— ЧТО?! — одновременно заорали оба, повернувшись к выходу.

Закрыв дверь, Хибари Кёя развернулся и сказал спокойно:

— Это точно эта обезьяна, а не поганый иллюзионист.

— Ну, я же говорил, — хмыкнул капитан Варии. — Девятый, ты слышал моего босса, я буду представлять Варию на собрании.

Расиэль довольно скалился, тихонько стоя в стороне и мысленно представляя лицо братца, когда он расскажет ему, какое у него начальство.

* * *

Когда дверь закрылась, Занзас, пользуясь разницей в весе, поднял меня на руки, заблокировав, чтобы я не могла его пнуть, прошел к дивану, бросил меня туда... и сел сверху! Вот так и сел! Как будто я тут коврик на этом диване! Вообще будто не замечая, что я еле вздохнуть могу под его весом!

— Слезь с меня!

— Оставайся здесь! — упрямо гаркнул он, казалось, не замечая, что мне, вообще-то, тяжело.

— Я сказала — слезь, я дышать не могу! — повторила я.

— Раз говоришь, значит — можешь! — уверенно и зло отозвался.

У-у-у, еще и бок разболелся сильнее. Еще бы, сидеть на моем животе! Ну ладно... Руки-то у меня свободные. Я положила ладонь на то место, которым он на мне сидел. Штаны-то плотные, специально защищенные от воздействия пламени, так что придется добавить огоньку.

Когда босс Варии почуял, что у него что-то начинает припекать, то тут же подскочил с завидной ловкостью.

Я хотела сделать все как можно быстрей, но, похоже, не подрассчитала. Едва увидев раскрасневшиеся ягодицы, просматривающиеся сквозь проплавившуюся дырку в штанах, я поняла: бежать надо прямо сейчас и как можно дальше. Благодаря оперативным действиям я успела выстрелом небольшого и очень быстрого Серо разбить стекло и разорвать шторы, а затем выскочила наружу.

Я не боялась разбиться. Хоть потолки в здании высокие и, по сути, я прыгала уже этажа с пятого, но я плавно спланировала на землю с помощью пламени. Подняв голову, увидела, как Занзас достает пистолеты, чтобы повторить приземление. Интересно, как скоро я смогу убедить его, что это получилось случайно и я ничего такого не планировала? И сколько дури он из меня выбьет до этого момента?

Нет уж. Последуем за действиями более опытных варийских офицеров. А именно будем бежать и прятаться, пока он не успокоится.

Вариантов к побегу немного. Как ни странно — воздух сразу же отпадал. Занзас так-то умеет очень быстро по нему перемещаться. Вокруг был только сад с деревьями, которые, просто так, к слову, очень легко сжигаются пламенем Ярости. Поэтому я тут же ускорилась в сторону входа в здание.

Как ни странно, я даже успела до того момента, как туда же устремился Занзас. К счастью, посторонних мафиози уже не было видно. Кажется, у входа — это стояла охрана, которая хотела было меня остановить, но, увидев ворвавшегося разъярённого босса Варии, отскочила в стороны. Мафиози достали оружие, дрожавшее в их руках. Я помчалась дальше, проскочив мимо практически незамеченной. Позади вспыхнуло пламя, опалившее паркет. Мафиози бросились врассыпную и попадали на землю, закрывая головы, как при взрыве. Кажется, все-таки они босса Варии надолго не задержат.

Тут, конечно, может быть еще одно обвинение в нападении Варии на Вонголу... но Занзас же не дурак, чтобы нападать, верно? А я не хочу сдаваться, чтобы он подпалил задницу уже мне. Нет-нет-нет, сам виноват!

Кажется, я даже сумела оторваться. На какое-то время. Пока Занзаса задерживают до выяснения, я должна где-то спрятаться. Желательно там, где меня будут искать в последнюю очередь... Или же разместиться на самом видном месте.

— Савада? — оторопело уставился на меня спускавшийся с лестницы Ганаук.

— Ага, — отозвалась я, вертя головой по сторонам.

— Но ты же... — продолжил мужчина.

— Ага, — на автомате спешно отозвалась.

— Акира?

На голос Девятого я среагировала более осмысленно. Тот спускался следом за своим хранителем. Там же прыгал по ступенькам коротышка Реборн, и рядом с ним я встретилась с такими же удивленными глазами Каваллоне Дино. Конечно, братец мой тоже был тут как тут на пару с Гокудерой, так что оба ученика Реборна на месте.

— Вы закончили? — по-деловому поинтересовался аркобалено.

— Думаю, да, — я выпрямилась, оправив пиджак, и попыталась сделать вид, что так все и было задумано.

— Так что вы решили — ты идешь на собрание или нет?

— Конечно, иду, — решительно нахмурилась я, припомнив спор по этому поводу.

— В таком случае пройдем со мной, — приглашающе протянул руку Девятый.

Пока я в подозрении рассматривала его, готовясь ответить, вместо меня это сделал спускавшийся с той же лестницы Мукуро:

— Только в присутствии хранителя.

Он подошел ко мне, а когда все остальные двинулись дальше, шепнул:

— Кира-чан, я, конечно, легко могу отследить твое местоположение здесь, но также я прекрасно чувствую пламя Ярости.

— Тогда пошли скорее в зал собраний, — поторопила его я.

Зал для проведения собрания оказался просторным помещением, где посередине стоял огромный длинный прямоугольный стол и тринадцать стульев вокруг него. Так что начало мне уже понравилось. Зал располагался на первом этаже в другой части особняка. Здесь были узкие и высокие окна, которые зашторили ввиду позднего времени. Света было достаточно. Сверху свисала старинная люстра с настоящими свечами, создававшими блики теней по каменному полу и неописуемую атмосферу.

Главный стул, располагавшийся с торца, занял Девятый, сев спиной к незажжённому камину. Тсуне он благодушно указал на стул по правую руку от себя. Гокудера хотел было сесть рядом с Тсуной, но, заметив, что людей довольно много и мест на всех не хватит, повторил за другими мафиози. Он отошел на метр и замер за спинкой стула Тсуны.

Я остановилась вместе с Мукуро, внезапно обнаружив, что большинство лиц мне здесь знакомы. Вон трое хранителей Девятого стоят рядом с ним: уже знакомый мне Ганаук, худощавый мужчина с длинной челкой и татуировкой ящерицы на щеке и хранитель Дождя с кучей резаных шрамов, которого я видела мельком.

— Уже знакомый тебе хранитель Грозы Ганаук третий, — тихо пояснил мне Рокудо, чуть склонившись к уху. — Хранитель Солнца — Найброу младший. Хранитель Дождя — Брабентерс Шниттен.

Кивнув ему в знак благодарности, скользнула взглядом дальше. Реборн сел рядом с Тсуной, опять выглядя забавно в большом витом кресле. Каваллоне Дино, подумав, занял стул напротив Реборна. К счастью, его верный помощник-преследователь Ромарио тоже был тут и стоял поодаль. Дино скосил глаза на человека, отодвинувшего стул рядом с Реборном. Глава клана Торикай, Цуру Сэтоши, держал себя с достоинством, от которого Тсуна поежился. Может быть, тоже почувствовал схожесть с манерой поведения и подачи себя от Кёи.

Рядом с Цуру присел знакомый мне бородач из семьи Джиг, приходившийся дядей пострадавшему мужчине из его семьи. Этот все еще осматривал всех вокруг цепким взглядом, замечающим детали.

— Врой, — негромко донеслось позади, со стороны дверей. — Разве босс тебя отпустил?

Я обернулась к недоумевающему по этому поводу Скуало. Рядом с ним стояли Луссурия и Леви-а-тан.

— Ты бы лучше волновался по поводу того, чтобы твой босс не пришел сюда с голой задницей, — почти шепотом отозвалась, прикрыв рот рукой от всяких, кто умеет читать по губам.

— Ничего подобного, — зычно отозвался капитан Варии, видимо, не совсем верно уловив смысл сказанного. — Мы пришли подготовленными. Сама же видела, что всю ночь до этого готовились. Произошедшее — наш недосмотр, конечно, но мы почти нагнали Шимон!

— Скуало, я в буквальном смысле, — спокойно сказала, проникновенно заглядывая в светло-серые глаза.

Мужчина ошеломленно замолчал. Глаза открылись шире. Кажется, потерял дар речи. Открыл рот и закрыл.

— Бог ты мой, — на этой фразе я почувствовала, что Луссурия тоже проникся и представил состояние Занзаса.

— Как?! — наконец не выдержал и по привычке заорал Скуало.

Правда, тут же заткнулся и понизил голос, заметив, что привлек внимание. Он повернулся назад, отдав команду:

— Луссурия, найди его.

— Ску, если все действительно так, то босса успокоить можешь разве что ты, — открестился от сомнительной чести медик.

Скуало чертыхнулся сквозь зубы.

— Я должен быть здесь. Если босс разнесет половину особняка, у нас будут проблемы. Возьми с собой Леви — и вперед!

Лусс и Леви, который, судя по выражению лица, еще не понял, что случилось с Занзасом, отправились быстрым шагом восвояси. Скуало быстро наклонился, закинул мне руку на плечо и притянул, чтобы зло прошипеть:

— Ты вообще чем думала, чертяка?!

— Я не специально, так получилось, — попыталась объяснить я, повернув лицо к нему.

— Как можно случайно сделать ТАКОЕ, да еще — КОМУ! — громким хриплым шепотом негодовал он.

— Сам виноват, — буркнула я.

— Жить надоело?! — у Скуало, кажется, давление сильно подскочило, так как я с такого близкого расстояния четко видела полопавшиеся красные сосуды в белках его глаз.

— Все в порядке, Акира? — громко обратился Девятый.

Скуало нехотя отпустил меня, раздраженно отвернувшись.

— Разумеется, — хмуро отозвалась я.

Скуало прошел к столу и, все еще в злости, резко отодвинул стул рядом с Дино, заставив того дернуться. Пока мы разговаривали, оказывается, Каваллоне сдвинули к дальнему концу. По правую руку от Девятого сели трое его хранителей с какими-то бумагами. Таким образом, справа было одно место возле Скуало, а слева два свободных места возле мафиози из семьи Джиг.

Я оглянулась на Мукуро. Думаю, было бы неплохо, чтобы он сидел рядом со мной. Кроме того, не хочется садиться, пока Скуало может вспылить: мало ли что он выкинет. Не ранит, конечно, но подзатыльник вполне может дать.

Рокудо отчего-то выглядел довольным. Слабая улыбка играла на его губах.

— Случилось что-то хорошее? — предположила я.

Зная его нелюбовь к мафии и ее законам, он вполне мог тоже что-нибудь выкинуть на таком собрании.

— Просто радуюсь тому, что ты теперь тоже можешь насолить Занзасу, моя прелесть, — сладко отозвался тот. — Мне не слишком нравится, как он с тобой обращается.

Задумчиво кивнув на эти слова, я присела за стол слева, пригласив Мукуро сесть рядом. Когда я оглядела сидевших за столом, мне вдруг пришла мысль, как я могу выкрутиться. Я не могу рассказать о Талботе, но об иллюзионисте знали многие. Осталось лишь развить эту тему.

Девятый огласил начало собрания, заставив всех внимать. Он не стал представлять кого-то, видимо, предположив, что этого не требуется. Так что, возможно, некоторые недоумевали по поводу личностей других.

Прежде всего, Ганаук доложился, что базу Шимон все же обнаружили, прошерстив архивы. Про Шимон они практически ничего не нашли, одни лишь небольшие упоминания, ничего не говорящие нам. Но в одном из писем Первого Шимон Вонголе тот описывал некий остров в Тихом океане, удаленный от материков, где хотел поселиться жить вместе со своей семьей. Зацепка небольшая, но остров был недалеко от Японии, так что Шимон вполне могли добраться туда быстро. Думаю, на это и рассчитывал тот Туман... если он, конечно, лично не подбросил неожиданно обнаружившееся письмо с координатами этого острова по широте и долготе. Сказать ничего не сказала. Никто не догадывался, что враг мог скрываться прямо внутри Вонголы. Даже прямо здесь, в этом зале.

Подтверждения словам Шимон о предательстве не было. В один момент времени вся информация о Шимон исчезала, будто те в самом деле сгинули.

— Нельзя терять ни секунды, — вынес вердикт Девятый. — Думаю, никто не станет отрицать, что у Вонголы достаточно сил и влияния, чтобы лично разобраться с этим. В конце концов, они прервали именно нашу церемонию.

— Мы это уже слышали, — степенно отозвался Цуру, не дрогнув ни мышцей на каменном лице. — Но японские острова все еще находятся под нашей юрисдикцией, и разобраться с этим имеем право мы.

— Кроме того, Шимон маленькая семья, — добавил Джиг. — Вам не кажется, что, чтобы разобраться с ними, не понадобится силы и влияния Вонголы. Достаточно будет и моей семьи. Мы, военный отряд, готовы закончить начатое нами дело и отомстить за наших людей.

— Шимон небольшая семья, это так, — напряженно отозвался Девятый. — Но нам практически ничего не известно о силе их колец. Это не то, с чем сталкивается каждая семья.

Джиг зашевелил бородой, под которой, видимо, скривил губы. Двое членов его семьи позади него и так были слишком серьезными и хмурыми.

— Вария сталкивалась, и у нас есть свои причины для мести Шимон, — громко добавил свое слово Скуало.

— Вонгола соберет все свое оружие и сразится с Шимон, — закончил Девятый, привстав и тяжело опустив руки на столешницу.

Хоть он был уже старым и имел тело далеко не культуриста, но сила в нем чувствовалась. В голосе, как минимум. Хоть собрание собиралось для обсуждения, но, похоже, Девятый считал, что обсуждать тут нечего. И все хоть и выглядели недовольно, но смолчали. Но это было не в моих планах, и я уже собралась что-то сказать, как привстал со своего стула Тсуна.

— Эм... Девятый, пожалуйста, — нерешительно подал он голос.

Тсуна собрался с духом и выдал на одном дыхании:

— Позвольте мне пойти в одиночку.

Эта фраза возымела ошеломляющее действие.

— Что? — старик прямо опешил.

— Савада, ты откуда свалился?! — завопил раздраженно Скуало.

— Не могу объяснить, но это война не между Вонголой и Шимон, — быстро продолжил Тсуна. — Они напали на моего друга, Ямамото, и на мою сестру, поэтому это личное дело. Я хочу сражаться ради друзей!

— Тогда позволь сражаться рядом с тобой! — взволновано воскликнул Гокудера, привлекая к себе внимание.

Тсуна слабо улыбнулся такой поддержке и кивнул, продолжив, так как не сказал все, что хотел:

— К тому же, Энма тоже мой друг! Думаю, он хочет сразиться только со мной!

Звучит глупо, но удивительно совпадает с планом того типа. Он не хотел видеть никого лишнего. 'Лишних' он, скорей всего, нейтрализует. Но также было довольно неразумно идти туда уж совсем без поддержки. Поступать нужно было хитро. Хитрее, чем тот иллюзионист.

— Это невозможно! — повысил твердый голос Ганаук, будучи, по виду, не в восторге от идеи. — Мы не можем позволить тебе сражаться с ними в одиночку.

— Савада, очнись! — рявкнул Скуало. — Это война между мафией!

— Нет! — повысил голос Тсуна. — Они мои друзья!

— Глупость высшей степени... — отозвался ровным тоном Цуру, хотя глаза выдавали его негодование. — Если таков план Вонголы, то мы не можем все оставить на вас.

— Тишина! — повысил голос Девятый, и гул голосов затих.

Все закрыли рты, позволяя ему сказать. Но я посчитала, что этой возможностью надо пользоваться, чтобы быть услышанной.

— Вы забываете одну важную деталь, — сказала и сделала паузу, проверив, что меня слушают. Нужно сказать все коротко и емко. — Среди Шимон был сильный иллюзионист. Я думаю, он использует Шимон для своих целей. Наш главный враг не Шимон, а этот человек.

Мне пришлось опередить и, по сути, перебить Девятого, поэтому я взглянула на него в ожидании реакции. Тот смотрел внимательно, а остальные помалкивали. Некоторые из них, наверное, могли представить должный уровень иллюзиониста для того трюка, что он провернул, но, судя по лицам, не все.

— Опиши того, кто на тебя напал, Акира, — сказал Девятый.

— Возраст около тридцати-тридцати пяти. Иллюзии высокого ранга, оружие — длинная коса, — припомнила я вычурное красивое орудие. Поняла, что и сказать толком ничего не могу, даже имени не знаю, потому повернулась к молчавшему Рокудо за поддержкой: — Мукуро, может, ты сможешь больше рассказать о своем наставнике?

Все резко повернули головы, удивленно ожидая ответа от иллюзиониста. Лицо разноглазого приняло странное выражение, будто он не хотел, чтобы все так повернулось. Кажется, надо было думать, прежде чем делать такую подставу. Он прикрыл глаза и сказал:

— Не удивлен, моя прелесть, что ты это поняла. Да, он был моим учителем. Он появился, когда я был ребенком и жил у Эстранео, дал мне силу выбраться оттуда, а затем исчез, но это пламя я никогда не забуду. Ощущение всепоглощающей и сметающей все силы. Никогда не думал, что придет время, когда я встречусь с ним вновь.

Мукуро выглядел очень напряженным. Кажется, он всерьез опасался этого человека. Представляю, что он испытал, когда понял, что его учитель закрыл меня в подреальности. К моему счастью, Мукуро оказался хорошим учеником.

— Он не называл свое имя, но я помню, как он выглядел, — повинуясь желанию разноглазого, над столешницей повисло изображение того лощеного мужчины, что я видела.

— Да, это он, — кивнула я.

— Деймон Спейд! — неожиданно потрясенно ахнул Девятый, крикнул Гокудера и узнал его Скуало.

— Не может этого быть! — изумился Каваллоне.

Я с непониманием воззрилась на него, а потом с еще большим удивлением увидела такие же выражения лиц у остальных вдруг побледневших взрослых. Разве что присутствующие подростки опять одни ничего не понимали.

— Он был хранителем Тумана Вонголы при Первом и Втором, — пояснил Реборн для нас. — Но он должен быть давно уже мертв.

— Но он живее всех живых, — заверила я, так как видела все своими глазами, а Мукуро мог подтвердить.

Ах да... Как я поняла, что Мукуро ученик этого типа? Манера речи, чувство юмора, ухмылочка, но главное — прическа. Пробор разный, но этот хохолок... Хром сделала себе такой же, когда Мукуро взял ее под опеку и научил своим приемам. Фактически она стала его ученицей. Не удивлюсь, если Фран из будущего прячет под шапкой такой же хохолок и, если его спросить, он скажет, что ему стыдно ходить с такой прической, но выбора нет. На фоне этого хохолка знак пики, возникающий в его правом глазу, наподобие иероглифа Мукуро, только подтверждает догадку. Знак в красном глазу Рокудо вполне мог скрыть, но он сам мне признался, что иероглиф облегчает ему работу иллюзиониста. Ну и в довесок к моему предположению: когда я обмолвилась при Талботе о Мукуро, он увильнул от ответа.

— Невероятно, — выдал Ганаук.

— Похоже, перед нами Туман уровня стихийного бедствия, — подытожила я. — Думаю, не стоит быть беспечными и действовать в одиночку.

— Учитывая, что он легко справился с тобой, то Спейд не потерял форму за столько лет, — напряженно заметил Реборн.

— Вряд ли я показатель в этом плане, — пожала плечами.

— Знаешь ли, я видел ваше сражение с Бьякураном в будущем и разрушенные высотки.

— Вообще-то битва была не слишком-то серьезной, — посчитала нужным я обратить его внимание. — В смысле, он больше разносил все вокруг и отбивал мои атаки, чем сражался.

— Скажи еще, что Вендиче не одолеешь, — расплылся в улыбке Рокудо, с чего-то вдруг поддержав аркобалено.

— Вообще-то, когда последний раз мы встречались, ты сам видел, что меня уложили за минуту, — нахмурилась я.

— Но не каждый эту минуту может выстоять и вдобавок провести успешную атаку, — услышав недовольство в моем голосе, Мукуро слегка коснулся моей руки и взглянул на меня с какой-то даже гордостью.

Наконец, я вроде бы поняла, что это он так мной хвастался. Увлекшись, я слегка позабыла, кто вокруг меня. Мельком взглянув на Цуру, перед которым мы не так давно набивали цену, я поняла, что задуманное Рокудо удалось. Не уверена, что эта спонтанная реклама сыграет мне хорошую службу, но что случилось, то случилось.

— Деймон Спейд предал Первого Вонголу, — задумчиво сказал Девятый, рассматривая недвижимую иллюзию, зависшую над столом. — Позже он стал работать на Второго Вонголу. Но похоже, его действия направлены нам во вред. В свете последней информации, Вонгола организует команду по поимке предателя.

Цуру и Джиг на этот раз молчали. Понятное дело, никому не хотелось иметь дело с таким иллюзионистом. Может, его силу в полной мере они не могли оценить, но то, что этот тип столько прожил, уже впечатляло.

— Мой босс сказал, что он убьет его, кто бы это ни был, — хмуро сказал Скуало. — Ты слышал его слова, старик.

— Но как бы он ни считал девочку своей собственностью, она — тоже часть Вонголы, — подал голос хранитель Солнца Девятого.

— Нет, это не так, — помотала я головой. — Я и моя семья Феникс, — слегка выделила голосом, для большей ясности подкрепив это выразительным, но не до грубости, взглядом, — тоже будем участвовать, вместе с Варией. Он напал на меня, а значит, я могу нанести ему ответный визит.

— В таком случае мы поможем с организацией и поддержкой, — неожиданно кивнул Цуру. — Спейд — часть семьи Вонгола, но он действует на нашей территории, и мы хотим проследить, что Вонгола и все, кто отправится с ней, поймают Спейда.

— Семья Джиг присоединится к Альянсу, который отправляется на охоту, — басовито сказал, как припечатал, дядя выжившего. — Мы не можем никому простить убийство наших людей, будь это Шимон или Деймон Спейд.

Я заметила на себе взгляд Девятого, но не смогла расшифровать, о чем он в этот момент думал. Ясно одно: что-то просчитывал в уме.

— Что ж, если все вы готовы рискнуть своими жизнями, то я беру командование над операцией. Я поручаю Тсунаеши-куну, Акире и их хранителям сразиться с Шимон, а все остальные займутся Деймоном Спейдом. Реборн отправится с вами за старшего.

Странно, конечно, прозвучало про Реборна, учитывая его внешний вид, но никто не удивился. Хотя нет, Тсуна выглядел озадаченным. Переговоры велись на итальянском, так что Тсуна явно понимал все в лучшем случае через слово. Зато у него был Гокудера, который быстро перевел все.

— Однако, Реборн, ты не должен атаковать Шимон, — аркобалено понятливо кивнул, хотя это решение и удивило Тсуну. — Еще раз для всех: Спейд не должен знать об охоте на него.

Да как бы он уже не знал об этом, старик...

— Им лучше отдохнуть и хорошо подготовиться, — натянул репетитор шляпу на глаза, спрыгивая со стула. — Не вижу смысла задерживать их здесь более. Идите домой, соберите все, что понадобится в пути.

— Разве нам не надо быть в курсе общего плана? — нахмурившись, возмутилась я.

— Я организую все и скажу вам, куда отправляться. В том числе и твоей маленькой семье Феникс, — Девятый понятливо по-доброму улыбнулся.

Маленькой... Ну да, маленькой, но зато удаленькой!

Еще и Скуало помахал рукой, мол, вали отсюда, а затем провел ребром ладони у горла, показывая, что со мной сделает в ином случае. Мда, если Занзас не хотел меня сюда впускать, Скуало, наверное, тоже влетит.

Ладно уж, меня определили в младшую группу, которая будет заниматься отвлечением внимания, как я поняла. Блеск.

С другой стороны, Спейда однозначно надо остановить, и желательно позволить это сделать кому постарше и поопытней. Да и я меньше буду жизнью рисковать. Одного раза мне вполне достаточно. Мукуро, вон, надо будет шоколадный торт подарить в качестве благодарности и извинений за невольную подставу.

— Берем всех хранителей, что твоих, что моих, понадобятся все наши силы. Базиля тоже позови, — сказала я Тсуне, едва мы покинули зал совещаний.

— Но как же я с ним свяжусь? — не понял братец.

— Реборна спроси, — кивнула на аркобалено.

— Уверен, ты их еще удивишь, — рядом возник Мукуро, не желающий ничего пропустить, и ласково-ласково поинтересовался: — Как ты догадалась, что он мой учитель, моя радость?

— Был еще вариант, под названием 'Люк, я твой отец', но этот мне показался более... реальным, — пожала плечами, неловко ему улыбнувшись.

В этот момент я почувствовала приближение очень хорошо знакомой мне силы. Нет, я и раньше ощущала источник с пламенем Ярости, мечущийся по зданию, но теперь он ясно и целенаправленно двигался в мою сторону. Похоже, Луссурия и Леви-а-тан сказали боссу, где меня видели.

— Хорошо, наша задача понятна, отправляемся тогда обратно на вертолете, как и прибыли? — быстро поинтересовалась.

— А с чего ты вдруг так заволновалась? — не понял Гокудера.

— Много вещей надо собрать, — сказала я, уже сворачивая к окну.

К сожалению, коридор тут не разветвлялся и выход был всего один.

— Ну там, сменную одежду, фляги с водой, компас, запас еды...

— Вазелин, — подсказал Рокудо, улыбаясь и подходя ко мне.

То ли я на Мукуро плохо влияю, то ли он сейчас просто словил образ проскочившей у меня мысли.

— Защиту от ремня, — хмыкнул Реборн.

Мукуро, похоже, собрался бежать вместе со мной. Поэтому я от души обняла его и попросила:

— Не подставляйся.

После чего поборола защелку на окне и выпрыгнула наружу.

Глава 37

Кто-то скажет, что я совершила в своей жизни самую большую глупость. Кто-то — что это последнее, что я сделала в своей жизни. В принципе, любой другой, наверное, уже был бы жестоко убит. Хоть это звучит так, будто я этим горжусь, на деле мне до чертиков страшно. Когда за тобой выбегает разъярённый босс Варии, известный своим вспыльчивым и жестоким нравом... А кому бы не было?

Помню, как рыжий меня пугал, что Занзас может вспылить, даже если на него не так глянешь. От малейшего неправильного слова убить. От любого неверного жеста заставить умирать в жестоких муках. Что уж говорить о том, что я сотворила. Короче, я всерьез опасаюсь за свою жизнь, так как Занзас, правду говорят, в гневе совершенно не контролирует себя.

И вот бежит это чудовище, пылая бешенством, через весь сад к площадкам для вертолетов. Темно вокруг, только фонари кое-где, да площадку вертолетную тоже ярко освещают. И вдалеке некоторые окна в особняке горят. Похоже, остальных я не дождусь.

— Полетели! — крикнула сидящему впереди человеку.

Пилот явно работал на Вонголу, но, думаю, если жить захочет — послушается. Так и есть. Мужчина выпучил глаза и побледнел, проследив за рукой, которой я указала ему на босса Варии. Повезло, что он не старше тридцати, иначе был бы сердечный приступ.

Винты закрутились, создавая гул, закладывающий уши. Они погнали ветер в стороны, склоняя листья и траву. Волосы босса Варии, приглаженные лаком назад, и одежда затрепались по ветру, делая его еще внушительнее. Вертолет резко оторвался от земли на добрые два метра.

— Кажется, он настроен нас сбить, — сощурив разные глаза, повысив голос, серьезно выдал Мукуро, выглядывавший вместе со мной в открытую дверь.

Это было стратегическим решением, ведь если нас собьют, придется прыгать. Но для меня это было едва ли не хуже, чем приземляться вместе с вертолетом.

— Взлетай, — повторила я пилоту.

— Да! — крикнул тот, и в его голосе отчетливо слышалась паника.

Кажется, этот мафиози все еще надеялся, что успеет сбежать.

Больше вокруг особо никого не было, кроме вездесущей охраны Вонголы.

Вертолет поднялся метров на пять, и тогда Занзас с перекошенным лицом направил в нашу сторону засиявший от собираемого пламени пистолет. Луссурия, бежавший за ним следом вместе с Леви-а-таном, крикнул боссу, прося остановиться на этом. Занзас его не слушал — я это видела.

Выставив руку, покрепче схватилась за поручень второй. Шар пламени из смеси Неба и Урагана собирался чуть дольше, но все равно — едва я почувствовала, что сейчас грянет выстрел, я отпустила Серо. Пламя выстрелило и встретилось с не самым сильным выстрелом пламени Ярости. Составы были схожи, но в пламени Ярости был больший процент Урагана и большая огневая мощь. К счастью, по своим ощущениям я собрала достаточно пламени, и Серо остановило выстрел пламени Ярости, летевший, очевидно, в хвост вертолета. Из-за того, что два потока энергии встретились под углом, удар пламени частично сместился, нейтрализовавшись не полностью. Вертолет ощутимо тряхнуло и повело в сторону от взрыва. Деревья, располагавшиеся метрах в пятидесяти, опалило жаром до углей. Остались стоять одни черные столбы, медленно тлевшие. Им попала лишь часть удара, иначе бы все превратилось в пепел.

— Не теряй время! — поторопил Рокудо летчика, кажется, забывшего, где он.

Вертолет поднимался все выше и выше, оставляя злое, но слегка удивленное лицо босса Варии внизу. По крайней мере, мне показалось оно слегка удивленным, хотя я могу ошибаться: слишком уж расстояние большое было, и к тому же смесь, отразившуюся на его лице, довольно сложно было интерпретировать.

Я перевела взгляд в кабину и посмотрела через лобовое стекло.

Пришлось оставить ребят там, но они догонят — я отправлю им сообщение. Хм, угнала ли я вертолет? Бросила, получается, всех там? Неспокойно мне что-то, но, надеюсь, все будет хорошо.

Взяв в руку медальон, висевший на шее и источавший приятное тепло, попыталась придать себе таким образом уверенности. От Занзаса я ушла, а позже он уже слегка остынет и с ним можно будет поговорить. С парнями встречусь уже в Намимори. Реборн передаст дальнейший план действий и то, как мы будем добираться до острова Шимон.

Мне безумно не хочется отправляться на этот остров. Мать с ними так, с этими подростками Шимон — там ждет рыбка покрупней. Рядом с Шимон, он — как косатка со стаей килек. Но я не из тех людей, что спрячутся при опасности и будут дрожать в надежде, что та их обойдет. Даже если Спейд не найдет меня, чтобы добить, из принципа, то он может убить парней и всех, до кого дотянется. Если не остановить его сейчас, когда готовы действовать Вонгола, Торикай, Джиг и Вария, то когда? Сильнейший Туман, сильнее даже Мукуро... Очень вероятно, получивший сдвиг по фазе — никто не знает, играл ли он эксцентричность Талбота. Что от него можно ожидать?

Он сказал прийти — я приду. Но никто не говорил, что я приду одна.

* * *

— Мы выделим две дюжины бойцов и корабль, — с чувством собственного достоинства отрезал Цуру Сэтоши.

Наконец, пошла речь о числах. Девятый Вонгола полагал, что сейчас на их решение влияла еще и гордость. Все же Вонгола дала слабину во время церемонии с назначением следующего босса. Но в целом получившийся результат ему был на руку... если бы только не Деймон Спейд, вылезший из своей могилы.

— Вонгола отправит полсотни лучших бойцов, — сказал он, спокойно смотря на японца.

Вонгола не должна терять лицо. Не сейчас. Тем более что происходящее было неординарным. Две семьи проявляли завидное упорство, чтобы не отдавать это дело в руки Вонголе. Но это еще ничего. Как он и говорил — Деймон Спейд. Не почувствовал ли он следы Примо? Тогда ненавидит ли он его? Попытается ли еще раз убить? Детей нужно сберечь, но в то же время нельзя их полностью убрать в сторону и лишить возможности участия.

— Я должен связаться с главой семьи для уточнения сил, которыми располагают Джиг, — отозвался бородатый русский мафиози. — Это займет не больше часа, но, думаю, пятнадцать лучших бойцов мы можем гарантировать.

Дмитрий Рогозин был одним из приближенных семьи Джиг. Судя по данным, он приходился братом босса, поэтому мог представлять свою семью. Они прославились своей силой и жестокостью, поэтому с их мнением требовалось считаться хоть немного, ради сохранения дружеских связей. Они шли навстречу Вонголе. В их интересах также было наладить связи.

— Таким образом, намеченный план действий... — начал было Девятый и осекся, заметив в темном окне яркую вспышку.

Шторы никто не стал закрывать, поэтому все увидели, как со стороны слабо освещенного сада что-то ярко поднялось над лесом, что окружал особняк.

— Девятый, это пламя! — подскочил с места его хранитель Грозы.

— Знаю, Ганаук, — отозвался Тимотео. — Похоже, Занзаса что-то разозлило, раз он забыл, где находится. Проверь.

— Босс! — постучали в дверь.

— Входите! — повысив голос, отозвался Девятый.

— Девятый, — зашедший человек замялся, увидев высокое собрание, но быстро взял себя в руки и доложил: — Босс Варии только что гнался за какой-то девочкой и иллюзионистом Рокудо Мукуро.

— Девочкой? — улыбнулся Цуру с явно нехорошими пожеланиями. — Девятый, Вам не кажется, что Ваш Внешний Советник может лишиться дочери? Какая, однако, потеря. Да еще и от рук Вашего приемного сына.

— Ситуация под контролем, — спокойно отозвался Тимотео, внутренне надеясь, что все обойдется. — Я только что видел улетающий вертолет. — Он повернулся к подчиненному: — Занзаса успокоить и доложиться мне. Ганаук, проконтролируй.

— Понял, — отодвинул стул хранитель Грозы.

Посыльный кивнул, слегка склонив голову, и исчез за дверью вместе с Ганауком.

Рогозин молча внимал новым данным... и мысленно прощался с девчонкой. Возможно, Джиг смогут отплатить ее отцу в денежной форме или же организуют похороны. Хотя это в худшем случае. Возможно, все обойдется всего лишь реанимацией.

— Мне она показалась сильнее будущего Десятого. Своего брата, я полагаю, — отозвался он сухо.

— Не волнуйтесь, Тсунаёши-кун еще покажет Вам свою силу, — спокойно ответил Девятый, тяжело взглянув на него.

* * *

Подготовка заняла немного времени. Реборн со всеми остальными прибыл с отрывом в полчаса. Бьянки с слезами гордости на глазах помогала ему собираться и положила в сумку даже отравленное печенье собственного производства.

Дома мы переоделись в более удобную одежду и, отправившись в город, быстро собрали рюкзаки со всем необходимым. Хотя один бог знает, что подумал кассир, увидев, как решительная стая парней катит тележки с набором спальников, котелком, горелкой, консервами, бутылками воды и прочим.

Нане Тсуна наплел про поход с друзьями, что не было уж такой неправдой. Меня выманили из дома и обратно в одиночку не отпустили, но я и не рвалась, полностью погрузившись в сборы. Местом встречи мы с ребятами назначили базу Азазеля, откуда отправились на машине к причалу, где ждали нас железные корабли настолько массивные, что все время хотелось назвать их танкерами. Впрочем, учитывая, что они принадлежали мафии, наверняка на них была куча оружия.

Я успела немного вздремнуть по дороге. Рёхей спал крепко, едва растолкали, когда пора было выходить. По Расиэлю не поймешь, спал он или нет — челка мешала, а сам принц сидел тихо. Рыжий сидел за рулем, Кёя предпочел поехать на мотоцикле отдельно. А Мукуро, казалось, сидел, словно статуя, следя за дорогой с заднего сиденья. Он выглядел задумчиво, и я не стала спрашивать, о чем он думал, догадываясь об ответе.

Мукуро ответил коротко: впервые встретил Спейда у Эстранео. Как я знала, Эстранео — мафиозная семья, проводившая опыты на маленьких Мукуро, Кене и Чикусе. С этим периодом жизни у них было связано много неприятных воспоминаний. Кажется, Спейд помог Мукуро разрушить эту семью изнутри, а затем пустил в вольное плавание. Неизвестно, с какой целью, конечно. Возможно, просто руководствовался намерением передать свои знания ученику. Но теперь их пути пересеклись вновь.

В порту мы оказались уже под утро, проведя остаток ночи в дороге. Время было самое раннее, и еще было достаточно темно, как бывает, когда до рассвета остается немного, но небо на востоке уже немного светлеет.

Нас ждали четыре крупных корабля, прислонившихся железными бортами к причалу.

— Девятый организовал всеобщую переправу, но тот крайний справа принадлежит Торикай, — пояснил Реборн.

Коротышка вместе с Тсуной, Гокудерой и Хром добирался отдельной машиной. Девочка клевала носом, а Тсуна откровенно зевал, чуть ли не выворачивая челюсть, заражая этим и меня.

— Не суйся вперед, — коротко бросил Хибари, проходя мимо и приглаживая мне волосы.

Видать, пока спала в машине, моя коса прилично растрепалась.

Закончив зевать, повернулась к Рокудо, спросив:

— Как ты?

— Со мной все хорошо, — слабо улыбнулся он кончиками губ. — Главное, береги себя и не вмешивайся никуда. Мы все сделаем.

— Точно, Кира-чан! — решительно отозвался Рёхей.

Завидую ему. Спал как убитый всю дорогу, едва разбудили. А теперь бодр как никогда, в то время как у меня глаза слипаются.

Почувствовав новый порыв, снова зевнула. Следом открыли рот в зевке Тсуна и Конрад.

— Прекрати это делать, — холодно отозвался Кёя, бросив пронзительный взгляд на рыжего.

— Только ты тут машина, чтобы не спать двадцать часов подряд, — огрызнулся Конрад.

— Где Базиль? — спросила я братца.

— Должен быть где-то здесь. Я позвонил на телефон, что дал Реборн, — сонно ответил Тсуна, что я аж едва разобрала его слова.

Над пристанью разнесся вопль, похожий на корабельный гудок, от которого все дернулись, широко раскрыв глаза:

— Вро-о-ой! Чертяка, иди сюда!

Скуало был не один. Он стоял у борта одного из кораблей в компании Бельфегора, закинувшего руки за голову и белозубо скалившегося вовсю. Присмотревшись, разглядела Мармона там же.

— Ей, какого черта ты раскомандовался?! — завопил в ответ рыжий.

— Закрой рот, недоносок! — заорал в ответ капитан Варии. — Босс сказал притащить ее задницу!

— Или он поджарит твою? — не удержалась я.

— ВРО-О-О-ОЙ! — раздалось раздраженное с негодованием. — Ты бы тоже помалкивала! Я думал, тебе хана, но это я еще не знал, что ИМЕННО ты сделала! Так что поднимайся сюда, пока я тебя не притащил за уши!

— Бу-бу-бу, — проворчала я. — Ведет себя как ответственный родитель.

— Кстати, а что именно ты сделала Занзасу? — заинтересовался Тсуна.

Все слышали о том, что Занзас меня преследовал, видимо, от Реборна, но подробности умалчивались.

— Если я тебе скажу, то он убьет тебя тоже, как свидетеля, — мрачно отозвалась, внутренне предчувствуя тяжелый разговор.

Тсуна недоумевал, но заранее содрогнулся, не став уточнять. Гокудера фыркнул в сторону с независимым видом.

— Кира-чан, с тобой точно будет все в порядке? — с беспокойством перевел на меня взгляд Рёхей.

— Точно, — ответила я с уверенностью, которой не чувствовала. — Это же Занзас, что он мне сделает?

— Вот именно: это же Занзас, — буркнул мрачно рыжий, но больше возникать не стал.

Парни отправились вместе со мной к трапу, возле которого нас уже ждали. На причале мы разделились на две команды. Тсуна, Гокудера и Хром, оставшаяся с ними, отправились на корабль, где ожидал Девятый, а я, Рёхей, Конрад, Расиэль, Мукуро и Кёя отправились на корабль к Варии.

Троица варийских офицеров проводила нас к каютам. Скуало открыл дверь и подтолкнул:

— Вперед, остальные подождут здесь, — повернувшись назад, гаркнул: — Кто хочет поспорить, будет иметь дело со мной!

Я уперлась ногами, так как мне нужна была еще хоть одна минута для того, чтобы собраться с духом. Скуало подтолкнул сильнее, так, что я едва не упала:

— Вперед, чертяка.

Он захлопнул дверь, но прежде чем это произошло, я, кажется, услышала негромкое и хриплое:

— Если и на этот раз выберешься сухой из воды, я поверю в зубную фею.

Но фраза потонула в хоровом смехе обоих принцев, не предвещавшем ничего хорошего. Ладно, пусть там сами как-то разбираются. У меня тут проблема покрупней.

Занзас сидел на диване, с весьма мрачным видом пригубляя что-то из стакана. Он медленно отставил его в сторону, не спуская с меня глаз, бордовых, как красное переливающееся на свету вино. Вроде бы уже не так зол, иначе цвет был бы ярче, но и не совсем спокоен.

Хоть я и планировала другую речь, не нашла ничего лучше, как буркнуть:

— Сам виноват.

Занзас не ответил, посмотрев на меня еще мрачнее. Медленно поднялся с места, став возвышаться надо мной. Каюта, хоть и была просторной, показалась жутко тесной.

На данный момент, как и остальные варийцы, он был одет в форму. Целую, плотную, крепкую.

— Я, конечно, переборщила, но я не специально, — продолжила я.

Дальше говорить не смогла в силу того, что Занзас резко и быстро попытался наброситься на меня. Уклонилась, отпрыгнув в сторону, и быстро обогнула диван.

Он развернулся и просто пнул несчастную мебель, преграждавшую путь, в сторону. Диван издал жалобный скрип, так как ножки у него были привинчены к полу, оторвался, оставив на месте треснувшее дерево ножек, и отлетел к стене.

Кажется, я слегка переоценила его спокойствие.

— Давай я тебе подарю кусок мяса, и мы забудем произошедшее, — внесла предложение.

Занзас снова ничего не ответил, попытавшись сократить расстояние. Я юркнула в сторону, но больше преград не было, и я была схвачена за шиворот. Все-таки не надо было надевать кофту с капюшоном.

— Хорошо! — быстро выпалила. — Я больше не буду трогать твое мясо.

— Хватит уже разговаривать со стариканом без моего присутствия, — тяжело и требовательно произнес вдруг Занзас.

Я замерла, подняв на него глаза:

— Так ты не злишься?

— Еще как злюсь, — прищурил он заалевшие глаза. — Я тебя поджарить хочу на медленном огне. Привязать к сковородке и поджарить. Но делать этого не буду, если расскажешь, что это был за выстрел пламени.

— Когда? — не поняла я, выбитая из колеи.

— Тот шар пламени, что ты называешь Серо. Ты усовершенствовала эту технику?

Ага, ясно. Моя не поджаренная до хрустящей корочки задница в обмен на Серо. Справедливый обмен.

Точно, я ведь не рассказывала ему, что взрослая Акира разработала схему сбора шара Серо. В новой разработке отдача рассеивалась в разные стороны, а не только в обратную, и не так била по создателю. Все-таки босс Варии тоже страдал от отдачи, пусть переносил ее легче, чем я.

В принципе, я ему рассказала бы эту схему и так. Все-таки Вария мой главный союзник, если не единственный. В моих интересах его усилить. При таком раскладе я даже сделаю это не за бесплатно, что вполне устроит Варию. Другой вопрос — сможет ли Занзас адаптировать эту технику под себя. Для сбора такого шара нужен приличный контроль, не говоря уже о том, что босс Варии использует в бою пистолеты.

— Хорошо, отпусти, и я нарисую на бумаге, — согласилась я.

Отпустить меня не отпустил, конечно. Схватил за шею локтем, прижав к себе, подошел к двери, открыл дверь и гаркнул:

— Диван сюда притащите, мусор!

Не прошло и двух секунд, как Леви и Скуало споро внесли новый диван с мягкой красной обивкой. Как будто под дверью ждали. Скуало пристально осмотрел помещение и нас двоих, застывших на месте, сказал Леви забрать поломанный диван и быстро собрался прочь. Леви-а-тан, державший одной рукой диван, а другой тарелку, накрытую крышкой, поставил ту на столик, прежде чем уйти.

Занзас опустился на диван, заставив меня сесть там же, придвинул бумагу с ручкой и стал ждать. Я слегка поморщилась, почувствовав легкий укол боли, когда в таком неудобном положении пришлось сесть. Рана почти зажила, принося минимум неудобств, и на болезненные ощущения можно было уже не обращать внимания. Похоже, во время дороги я просто ее слегка растрясла.

— Ты не мог бы отпустить руку, — попросила я. — Неудобно же.

— Неудобно спать на потолке, мелочь, — ответил он. — Но ты сможешь, если будешь медлить.

Закатив глаза, взялась за ручку, пытаясь устроиться поудобней, и стала зарисовывать схему. Объяснить ее оказалось сложнее, чем я думала. Занзас задавал уточняющие вопросы; удивительно, но по делу.

Отвечая на них, потянулась, незаметно сняв крышку с тарелки, пока Занзас внимательно всматривался в зарисовку и слегка ослабил хватку. Внизу лежало мясо. Как я и думала. Сочный стейк с листочком зелени от шеф-повара и горошком.

Занзас заметил стейк, наколотый на вилку в моей руке, когда он уже был почти доеден.

— Ты же сказала, что больше не будешь есть мое мясо! — напомнил он.

— Мы сошлись на оплате Серо, значит, предыдущие предложения аннулируются.

Забрав у меня вилку, он проглотил оставшийся кусочек, бросил ее на стол и снова обратил мое внимание на рисунок.

Чтобы объяснить, мне пришлось зарисовать все еще раз. На мой взгляд, все не так уж сложно, но даже если Занзас все понял, то желал, видимо, убедиться в этом еще раз. Скучающе-медленно зарисовав еще раз, попыталась откинуться назад. Занзас, наоборот, наклонился вперед, чтобы лучше все рассмотреть, из-за чего мне тоже пришлось сидеть, наклонившись вперед. Поэтому я чуть развернулась, опершись на него в ожидании, когда босс Варии задаст очередной вопрос. Тот пока что молчал, обмозговывая это.

Глаза стали снова слипаться. Адреналин разбудил меня на время, но в иллюминаторе появлялся рассвет над волнами... Корабль мерно покачивался... Все еще детское тело требовало отдыха... Ну и босс Варии передумал меня убивать.

* * *

На палубе корабля уже успели немного вздремнуть. Прошло еще семь часов. Преследователей успокаивало лишь то, что их добыча потратила столько же времени на дорогу, а то и больше.

— Мы уже почти прибыли. Сколько можно сидеть на месте? — требовательно спросил неслышно подошедший Хибари Кёя.

— Жди, — ответил Бельфегор. — Ши-ши-ши, тихо — значит, не пытаются убить друг друга.

— Кстати, да, — опомнился Скуало. — Что-то тихо как-то. Не убил ли он ее там часом?

Переглянувшись с остальными, Скуало первым рванул в самую большую каюту на корабле, где изволил сидеть босс Варии. Он же первым распахнул дверь, влетая в помещение.

— Вро-о-о-ой, босс! — окинул он быстрым взглядом каюту, не давая остальным увидеть что-то прежде, чем он оценит ущерб.

Правда, капитан так и застыл. Эрнесто отпихнул его в сторону, протискиваясь с ругательствами, сквозь входную дверь, и тоже замер.

Оба босса сидели на диване, практически в обнимку. По крайней мере, Занзас так и делал, закинув руку на Акиру. Правда, вряд ли он понимал, что обнимает девчонку, держащую на коленях пустую тарелку.

* * *

Когда я проснулась, приоткрыв глаза, вокруг была тишина. Прислушавшись, уловила единственный звук чьего-то мерного глубокого дыхания. Потребовалось еще пару мгновений, чтобы вспомнить, где я и кто бы это мог быть. Повернуться и убедиться в этом я не могла, так как чья-то тяжелая рука продолжала лежать на моей шее и плечах. И я даже догадывалась, чья.

Только я мягко и осторожно повернула голову, как Занзас открыл глаза и уставился на меня. Секунда показалась мне наполненной ступором.

— Ну как, мы в расчете? — уточнила я на всякий случай, уж очень непонятным взглядом на меня смотрели.

— Вро-о-о-ой, босс! — распахивается дверь.

Кажется, приближение капитана Варии меня как раз и разбудило. Слишком уж взбудораженным выглядел Скуало.

— Мы прибыли! — громко уведомил он и замер, увидев явно сонные морды.

Занзас скинул руку, освобождая меня из недозахвата, и поднялся на ноги, накидывая на плечи брошенный плащ. Скуало пропустил босса, я поспешила за ним.

Поднявшись наверх, первым делом я поняла, что ребята не скучали.

Само собой, спокойно часы путешествия пройти не могли. Луссурия на пару с Рёхеем затеяли силовые соревнования и продолжали споро поднимать тридцатидвухкилограммовые гири под счет. Бельфегор с Расиэлем вернулись к своей борьбе, забрасывая друг друга колюще-режущим, из-за чего остро прослеживался след орудий борьбы. Мармон куда-то исчез. Мукуро что-то попивал, наблюдая за морем. Кёя зорко наблюдал за всем происходящим, стоя в стороне.

А прямо по курсу... Остров. Не такой уж большой, как можно было подумать, но все равно поплутать в зелени и скалах вполне возможно.

— Только что появился из иллюзии, — доложился Луссурия.

Он был скрыт за иллюзией, но похоже, что специально для нас ее только что сняли. Нас ждали.

— Он там, — тихо добавил Мукуро.

Корабль дернулся так, что мне даже пришлось схватиться за поручень, и, натужно заскрипев, замедлил ход.

— Что за?! — видимо, Леви хотел выразиться иначе, но неудачно дернулся и потерял равновесие.

— Корабль цепляет дно, — сказал капитан этого железного водоплавающего чудища, стоящий на мостике. На нем были форма и шляпа. Его помощник держал штурвал. — Ближе никак не подойти.

— Вертолет собьют, бросайте шлюпки, — отдал приказ Скуало, бросив взгляд на своего босса, но Занзас не возражал.

Я задумчиво перевела взгляд обратно на остров. Занзас взял из рук появившегося Мармона бинокль, всматриваясь в водную гладь, поблескивающую от солнца, и зелень далеко впереди. До меня дошел 'запах' пламени. Едва уловимый, учитывая расстояние, но достаточно ощутимый... и запоминающийся.

— Отразить океан и небо в иллюзии — это полная жесть, — голос рыжего почему-то стал глухим, а затем Конрад и вовсе сглотнул.

— На связи Вонгола! — крикнули с капитанского мостика.

Я знала, что они хотят. Не надо обладать большим умом — Реборн и так все в основном рассказал. В своей манере, конечно, но этого достаточно. План в общих чертах ясен: подростки идут на остров в ловушку и сосредотачивают все внимание на своих мелких сражениях, а все остальные подготовят нечто большее и попытаются проникнуть на остров незаметно.

— Дай взглянуть, — не сумев скрыть волнение, попросила, протянув руку за биноклем.

Босс Варии, посмотрев на меня, все же всунул мне его в руки, и я стала всматриваться в зелень с выступающими невысокими скалами. Видела какие-то остатки зданий, лестницу, ведущую наверх, арки, как у храмов. Но из людей никого.

— Что-то заметила? — спросил Бельфегор.

— Конечно, мы заметили, — издевательски засмеялся Расиэль, заставив брата ощериться.

— Хочешь сказать, что у тебя лучше обзор, чем у меня? — Бельфегор натянул угрожающий оскал до ушей.

— Вро-о-ой! Замолчали, оба! — прикрикнул на них капитан Варии. — Что там?

— Вендиче, — ни секунды не сомневаясь, ответила. — С одной стороны, их появление не к добру, с другой — кто знает, может, они нам помогут.

— Сомневаюсь, — напряженно отозвался Мукуро. — Вендиче никому не помогают.

Он явно был не рад новостям. И вообще настроение у него было слишком уж напряженное. Но оно и понятно. Все такие.

— Я думаю, тебе лучше остаться здесь, — услышала я подошедшего Хибари.

— Почему это? — ответила, опустив бинокль, и окинула видимую часть острова своим взглядом. — Меня там ждут...

— Тем более, — его голос стал тише, но и холодней.

Даже будто строже. Я перевела взгляд, посмотрев на него.

— Достаточно одного нападения, — сказал Кёя. — Шимон ждут лишь одно Небо. Они вызвали только Вонголу на бой.

Я прикусила язык. Собиралась сказать, что Спейд меня ждет, но это как раз будет довод против. Долго же Хибари собирался с духом. Все же право своего выбора я сумела до него донести: он стал прислушиваться, но и свое мнение всегда выскажет. Особенно если оно нелицеприятное.

— С этим все согласятся, босс, — сказал рыжий. — Пусть этот сопляк отдувается. Он на церемонии даже не почесался тебя спасать — все своего коллегу-тряпку защищал.

Так вот почему они волком на Тсуну смотрели. Оно и понятно. Но это то, чего можно было ожидать.

И все же... Слова подбирались с трудом. Все-таки многого я не могла сказать.

— Я хочу обойтись без жертв, — наконец нашлась, окинув парней взглядом. — И не хочу вызывать подозрений у Спейда. Я должна пойти.

Все подобрались, как будто стояли на старте большого забега. Хотя почему 'будто'? Все готовились. Вария тоже, пусть и помалкивала. Нам ничего не рассказывали о грядущей охоте на Спейда, чтобы мы ненароком ничего не выдали. Туман, особенно опытный, легко улавливает тайны своим чутьем и интуицией.

— К тому же, я полностью уверена в вас. Сила не в кольцах и не в новых побрякушках. Вы сами очень сильные, не слишком уж на них полагайтесь.

Верно. Еще неизвестно, что замыслил Спейд. Испытание? Но чего именно он хочет им добиться? Сломать розовые очки у молодого поколения? Слишком мелко как-то для поднятия такой бучи.

— Девятый просит появиться на их корабле для согласования действий, — появился из радиорубки Луссурия.

— Какого, к черту, согласования, — проворчал недовольно Занзас. — Мусор, двигай корабль, я пошел ставить свои условия.

Вот это по-нашему!

Еще некоторое время пришлось потратить, чтобы перебраться на соседний корабль. Там, на палубе, под открытым небом собралась небольшая толпа. Девятый со всеми хранителями, офицерский состав Варии, несколько людей из Торикай и Джиг, ну и мы, младшее поколение, так сказать.

Мне показалось, на меня странно смотрели. Я уж думала, я где-то крупно накосячила в плане 'не привлекать слишком много внимания', но оказалось не все так плохо. Странно смотрели и на Занзаса, но тому было абсолютно фиолетово.

Почему это я говорю 'странно'? Мне показалось, что меня не ожидали здесь увидеть. Или что у меня по меньшей мере выросли крылья и хвост. С Занзасом проще — на него смотрели с уже ставшей привычной опаской. Но тот был спокоен и пофигистичен.

Хранители Тимотео выглядели подавленными и недовольными. Среди них не хватало хранителя Урагана — Койота. Тот после атаки Шимон оказался серьезно ранен.

— Помните, ваша задача — это Шимон, — дал нам наставление собранный Девятый, сейчас мало похожий на того добродушного старика. — Если столкнетесь со Спейдом, ни в коем случае не ввязывайтесь в бой.

Тсуна серьезно кивнул, ребята все подобрались, спокойно глядя на Девятого. Мы засобирались в путь. Пока мы оставались здесь, взрослые не начинали говорить.

— Чертяка, как только станет ясно, что там делают Вендиче, свяжись с нами, — передал мне рацию Скуало.

— В любом случае, связь держите каждый час, — добавил Луссурия.

— Вендиче? — услышал все же Цуру.

— Да, — кивнула и забралась в лодку.

— Я сяду в вертолет и буду следить за ситуацией с воздуха, — сказал мне Кёя, не спеша присоединяться. — Я — хранитель, меня не станут трогать.

Подумав немного, все же кивнула. Наши силы этим мы не слишком разобьем. Зато нас могут попытаться разделить, и поддержка с воздуха не будет лишней для контроля ситуации.

— Не рискуй понапрасну, — подошел Кёя, схватив меня за руку. — Почему-то зверя бумажной работой ты загружаешь, а сражаешься самостоятельно.

— Вро-о-о-ой! Я так и знал! — заорал услышавший это негромкое отчитывание капитан Варии.

Скуало стоял, выпучив глаза и, казалось, готов был задохнуться от негодования.

— Кто из вас двоих это придумал первым?! Ты, чертяка?! Ты хоть знаешь, что лапа Бестера заляпывает чернилами весь лист и текста за ним не видно?!

Я переглянулась с Занзасом сперва недоуменно, а затем мы, кажется, сошлись во мнении: 'Ну, началось'.

Скуало, никем не останавливаемый, совсем разошелся, но уже все было готово.

Шлюпки спустили к воде. Загудели винты моторов. Невысокие волны бились о резиновый бок. Остров, покрытый зеленью, медленно стал приближаться.

Глава 38

Рёхей с Конрадом споро спрыгнули в воду, подняв брызги, и потянули лодку к берегу. Резина заскребла по песку, и тогда оттуда выбрались все остальные.

— Надо ее привязать, чтобы не уплыла, — сказал Конрад как-то непривычно тихо и серьезно.

Он то и дело косил глазом в сторону леса, начинавшегося метрах в двадцати от пляжа. Заросли выглядели довольно густыми и дикими, как будто здесь давно не было человека. Но в одном месте виднелись истершиеся ступеньки и полуразрушенная арка, которую я видела с моря.

Пока я глазела по сторонам, парни оттащили лодку дальше и привязали ее к извилистым корням дерева, росшего в песочном грунте, вымытым приливами. А затем принялись выгружать из лодки рюкзаки со всем необходимым. Ну как, парни... Расиэль и Мукуро занимались тем же, чем и я, а именно следили за окружением.

В воздухе витало что-то такое... необъяснимое. Никто не спешил поднимать голос. Шипели волны, скатывающиеся по мокрому песку. Со стороны леса шелестели от легкого ветра листья. Запах морской соли был особенно силен. Птиц почему-то не было слышно.

Недалеко с небольшим опозданием так же пришвартовалась к берегу вторая лодка, — с Реборном, Тсуной, Гокудерой, Хром и Базилем.

— Фу-у-ух, это оказалось дальше, чем я думал, — голос Гокудеры врезался в напряженную атмосферу ожидания, прерывая ее.

Они с Базилем принялись привязывать лодку так же, как сделали мы, а затем закинули рюкзаки на плечи.

— Хром, тебе нужна помощь? — нерешительно обратился братец к девочке.

— Мукуро-сама... — позвала та, подойдя чуть ближе и полностью проигнорировав стушевавшегося Тсуну.

— Не обращай внимания, Десятый, — посоветовал Гокудера, фыркнув в сторону.

— Хром, следи за всем вокруг и, если что-то покажется странным, тут же сообщи мне, — дал ей наставления Рокудо.

Я подошла, взяв за лямку свой рюкзак, и нахмурилась. Он что-то был слишком тяжелым. Открыв его, я обомлела: внутри крепко спал Ламбо, совсем уж по-детски посасывая большой палец.

— Какого черта он здесь забыл? — возмутился Конрад.

Достав рацию из небольшой поясной сумки, включила ее и позвала:

— Говорит Акира. Прием.

Рация зашипела и ничего кроме белого шума не выдала. Может, я что-то не так делаю? Повернувшись к рыжему, попросила его связаться с кораблем.

Конрад повозился с переключателями, но результата это не возымело.

— Она не работает, босс, — вынес он свой вердикт, оправдав мои подозрения. — Связь с кораблем потеряна.

Я просто упала пятой точкой на сухой песок. Внезапно я поняла, что мы остались одни. Ощущение одиночества, когда не на кого надеяться, кроме себя самих, нахлынуло волной. Нас отрезали друг от друга. Хоть головой я и понимала — это всего лишь радиосвязь, будут и другие способы.

— Вероятно, это действие той иллюзии, что скрывала остров, — пояснил Мукуро. — Мы пересекли определенную черту.

Нас совершенно точно загнали в ловушку. Ламбо оказался здесь. И глядя на остальных парней, я внезапно осознала, что они тоже все еще подростки. Всего лишь подростки. Дети, рядом с по меньшей мере трехсотлетним Туманом.

Конечно, вероятней всего, это пессимистическое ощущение обреченности было лишь внезапным приступом паники. Поэтому я попыталась себя успокоить тем, что совершенно неважно, кто на острове. Взрослые объединились для того, чтобы убить Деймона Спейда. Они это сделают, верно? Вонгола не просто так считается сильнейшей семьей, да и Торикай уверенно держит свое первенство в Японии. Джиг тоже прославились в мире мафии, а о Варии вообще молчу: бой — это их специализация. Ну, если не они, то мы-то точно ничего не сможем...

— Все в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Мукуро, присев рядом. Он заглядывал мне в глаза, желая убедиться в этом. Я не могла вымолвить ни слова. Слов было недостаточно для тех эмоций, что меня разрывали.

— Это опасный человек, но я ни за что не позволю ему навредить тебе, — сказал Рокудо. — Думаю, все остальные со мной согласятся. Он до тебя больше не доберется, я об этом позабочусь.

Казалось, он знал, что меня тревожит. По крайней мере, ощущение поддержки мне немного помогло. Да, они упустили его во время церемонии, но тогда они просто не знали, чего ожидать.

— Пф, нечего было выделываться, — фыркнул Гокудера. — Что, страшно стало?

Этот парень совершенно точно был слишком самонадеян.

— Гокудера-доно... — попытался было остудить его Базиль, но, видимо, он был слишком воспитан, чтобы суметь открыть рот и сказать все, что думает.

— Щи-щи-щи, — зловредно засмеялся Расиэль и ядовито продолжил: — Этот черноногий смеет оскорблять моего босса, а значит, и меня. Будет ли слишком проблемно, если он умрет первым от несчастного случая? К примеру, такое криворукое существо неудачно упало и накололось глазом на нож.

— Во время попытки принести себе удовольствие засовыванием пистолета во все отверстия, — грубо и с угрозой добавил рыжий.

— Гокудера, я, конечно, вредить тебе не хочу, но даже я сейчас хочу врезать тебе, — хмуро отозвался Рёхей. — Акира-чан мне как младшая сестра.

— Но что делать с Ламбо? — вернул нас к проблеме Тсуна. — Его ведь надо отправить обратно!

Парни переглянулись, скрестив взгляды на ребенке, с трудом поместившемся в большой туристический рюкзак. От голосов Ламбо проснулся и выбрался, громко оповещая всех окружающих:

— Мва-ха-ха! Это я, Ламбо-сан! Вы хотели отправиться навстречу приключениям без меня, а я забрался в рюкзак Киры!

Он, конечно, выложил несколько вещей, но я очень надеюсь, что хотя бы сменную одежду эта егоза оставила. Я бы, может, заметила подмену раньше, но свой рюкзак в руках даже не держала. Все время его перекладывали с места на место и несли парни.

— Ничего не остается, кроме как взять его с собой, — сглотнув, решила я.

Взять шестилетнего ребенка в такой ситуации... В высшей степени идиотизм.

— Если у тебя не помутнение рассудка, то это, должно быть, гиперинтуиция, — философски изрек Реборн, которого жизнь Ламбо, как и раньше, совершенно не волновала.

Интуиция там или нет, но Спейд, который явно следил за всем происходящим, вряд ли позволит нам вернуться. Он может воспринять это как попытку побега и, скажем, потопить лодку на пути к кораблю. Мало ли что взбредет ему в голову, тут лучше делать свои шаги осторожно и поменьше рисковать. По плану же мы даже не должны будем с ним пересечься. Наше дело малое. Только Шимон, а с ними мы точно расправимся.

— Я думаю, некоторым из вас необходим инструктаж, — неожиданно заявил Реборн, выйдя вперед, чтобы все его видели. — Слушайте внимательно. Придерживайтесь простых правил, чтобы выбраться отсюда живыми. Во-первых, слушаться меня, если я что-то говорю.

— Еще чего, — фыркнул в сторону Расиэль.

Но Реборн не сделал ему замечание, а, необычно для себя, согласился:

— Тогда слушаться Акиру. Дальше. Не разделяться. Поодиночке даже в кусты не отлучаться. Третье: не кричать без веской необходимости. Четвертое: никогда не говорить 'просто показалось'. Помните, с кем мы имеем дело. Ну и самое главное, в случае чего не спрашивайте: 'Ты в порядке?'.

— Почему? — полюбопытствовал Рёхей.

— Этот вопрос вам ничем не поможет, только меня выбесит, — коротышка вдруг решил

напомнить, что он киллер, и достал пистолет, щелкнув предохранителем.

Наконец общие перепалки с трудом прервались, и мы собрались двигаться дальше. Гокудера шел набычившись и показательно не замечал всех остальных. Он пошел вперед, потянув за собой Тсуну со словами:

— Идем, Десятый, я тебя прикрою.

— Хром... — уже двинувшись следом, Тсуна обернулся и неуверенно позвал.

После знака Рокудо девочка кивнула и поспешила нагнать их. Мы потянулись следом.

Лес был достаточно густой, но впереди довольно отчетливо виднелись ступеньки, поднимавшиеся вверх, поэтому мы направились к ним сквозь вязкий песок, забивавшийся в кроссовки. Мне казалось, нас уже были готовы встретить. Там, на подъёме, где заканчивались ступеньки, чувствовалось слабое пламя Тумана, которое я не сразу почуяла. Виной тому знакомое мне пламя Вендиче, которое мрачно фонило гораздо сильнее.

— Вы пришли быстрее, чем ожидалось, — услышали мы Адельхейд, прежде чем успели дойти до арки, с которой начинались ступеньки.

Иллюзия исчезла, явив нам собравшихся кучкой Шимон. Увидев их, я тут же слегка вздрогнула и прищурилась. Среди них стоял Като Джули, хитро щурившийся в нашу сторону. Парни напряглись, но выпадов в сторону Спейда не последовало. Но дело было не столько в нем — на подростках Шимон я увидела обмундирование, очень схожее с тем, которое скрывалось за новыми 'кольцами' Вонголы. Понятное дело, стальные украшения, непонятные безделушки, созданные будто ради одной красоты и изящности, перчатки на Энме с символом Шимон, наручи и поножи — это довольно стандартное обмундирование. Случай или совпадение... Но уж очень был похож стиль этих безделушек. Весьма вероятно, что мастер у них был один. Это было бы логично, ведь ради этой ситуации сейчас Шимон нужно было приодеть и подкачать.

— Вы сделали правильно, что пришли одни, — вымолвил Энма, от которого исходила аура, похожая на атрибут Неба. — Если бы вы привели с собой хоть кого-нибудь с тех кораблей, вы бы лишь увеличили число трупов.

Знал ли Энма, с кем он работает? Я вдруг задалась этим вопросом. Знаю, что Спейд даже слегка презирал этих детишек — для него они были слишком мелкими, чтобы считать их равными. Поэтому он, скорей всего, просто использовал их втемную.

— Кажется, вы слишком зарвались, — сказала я очевидное, на мой взгляд.

— Энма! — повысил голос Тсуна. — Мы не должны сражаться! Одумайся. Нам нечего делить.

— Е-е-ей! Очень даже есть чего! — рявкнул рыжий.

— Подождите... — вдруг поднял ладонь Реборн и посмотрел в сторону. Похоже, он только что заметил приблизившихся наблюдателей. — Почему они тоже тут? Вы их позвали?

Наконец после слов аркобалено Шимон тоже посмотрели в ту сторону и заметили появляющихся из укрытия тюремщиков.

— Зловещие охранники? — напряглась Адельхейд.

Они вышли и стали втроем на скале. Все в тех же теплых меховых плащах и цилиндрах. Перебинтованные истершимися серыми бинтами. Они держали в руках цепи — свое оружие, что уже было нехорошим знаком. Источали ауру холода, мрачности и непоколебимости. Но Шимон лишь напряглись.

Я слышала, как Шимон между собой тихо переговариваются на итальянском. Хотя до того они прекрасно говорили на японском, как и стражи. Некоторые из Шимон даже не знали, кто это, и сейчас слушали экспресс-курс. Несмотря на страшные объяснения, они не собирались сдавать назад. Като Джули же не нервничал, а, кажется, наоборот, был в восторге. Спейд даже не был удивлен... Это было плохим знаком. Если посмотреть с такой стороны, мог ли иллюзионист такого уровня не почувствовать такую ауру тюремщиков на одном с ним острове?

Среди нас таких объяснений не требовалось. Ламбо дрожал от страха, прижавшись к ноге Рёхея. Малыш был напуган до смерти и едва не хныкал.

— Я не помню, чтобы приглашал вас на эту священную землю! — крикнул стражам Энма,

кажется, всего лишь возмущенный подобной наглостью.

— Вы пришли оплакать Вонголу, которой скоро придет конец? — добавила Адельхейд.

Никто из них даже не допускал мысли о проигрыше. Слишком самоуверенными были эти подростки, верящие в необоримую силу своих колец.

— Нет, — хрипло со свистящим звуком отозвался один из Вендиче. — Нам неизвестны другие эмоции, кроме ненависти. Мы пришли сюда, чтобы выполнить обещание Вонголы Примо, Джотто, и Шимон Козарта.

Это были другие Вендиче. Не те, что в прошлый раз. По крайней мере, Джаггера среди них не было.

— Для Вонголы и Шимон было невозможно обнажить оружие против друг друга. Однако если такое случится, то наша обязанность — уничтожить проигравших.

— Но почему вы взяли на себя эти обязательства? — спросила я.

— Это было решением нашего повелителя, — ответил он, заставив меня испытать недовольство.

Бермуда. Но увы, вытащить из этого загадочного коротышки что-то так же непросто, как раскрутить на информацию Реборна.

— Это второй раз, когда обещание было активировано. Тот из вас, кто потерпит поражение, будет заперт в нашей тюрьме навсегда.

Так вот о чем говорил Спейд! Вот почему в прошлый раз Шимон были заперты в Вендикарре. Но похоже, что записей об этом нет, а память участников не сохранилась. Все это очень странно. Ладно еще подростки-Шимон, вылезли непонятно откуда — они могут не знать даже всей истории своей семьи, но Вонгола-то...

Всех впечатлило лишь условие проигрыша. Вендиче не сулили награду, одно лишь наказание, поэтому тут же появились несколько удивленных и пораженных возгласов. Но меня волновало другое.

— Что насчет Феникса? Многие из присутствующих не относят себя к Вонголе, но из-за нападения на меня мы, Феникс, тоже хотим сразить Шимон!

Тюремщики долго молчали, заставляя всех нервничать в ожидании. Спустя полминуты, наконец, страж, говоривший за всех остальных, кивнул мне:

— Вы хотите мести. Мы можем это принять. Но условия поединка между Вонголой и Шимон будут сохранены. Вас договоренности двух семей не касаются, как и оные условия. Единственное, в поединок двух семей вам не дозволено вмешиваться.

Если я правильно поняла, то в случае начала боя между Вонголой и Шимон я должна стоять в стороне, но если бой не начался или уже закончился, я вольна делать все, что вздумается.

— Кости брошены, — проскрипел он спустя паузу, не дождавшись новых вопросов. — В бой.

После этой торжественной команды Вендиче стали исчезать, медленно растворяясь в дымке, похожей на пламя Тумана. Либо среди них был Туман, либо существуют какие-то артефакты, содержащие пламя Тумана, и я даже готова в них поверить. Не один же небезызвестный Туман им помогал, верно?

— Погодите! — окликнула их Адельхейд. — Как именно будет определяться проигравший?

— Проигравшим будет тот, кто утратит свою гордость, — донеслось, прежде чем тюремщики полностью исчезли из виду.

Их пламя все еще витало в воздухе, что значило — они все еще здесь. Похоже, нужно будет морально растоптать противника.

— Гордость? Что за фигня?! — Тсуна был ошарашен.

— Это обычное дело, когда речь идет о гордости мафии, — ответил ему Реборн, все еще явно обмозговывая все происходящее.

— Но я же не в мафии! У меня нет никакой такой гордости! — Тсуна натурально паниковал и, похоже, совершенно не следил за тем, что говорит.

Мне казалось, он научился придерживать свое мнение и мысли. Все-таки Реборну было

начхать на них. Но сейчас, видимо, эмоции взяли верх. Аркобалено уже было собрался пнуть братца, как голос подал Энма:

— Ты все еще пытаешься оправдаться такими словами? Разве ты не босс этой 'грязной' мафии?

— Нет! — горячо ответил Тсуна.

— Ты говоришь это после церемонии наследования? — возмущенно и зло уточнил Энма, будто уличив его во лжи.

Тсуна растерянно замолчал, не зная, что ответить. Слишком уж сложным был ответ.

— Мы будем ждать вас, — добавила Адельхейд. — Через шесть дней кольца окончательно проснутся. Советую поспешить и двигаться по дороге. Увидимся.

Они все дружно развернулись... и тут же тоже скрылись за иллюзией. Тсуна в ту же секунду активировал пламя и полетел следом, запрыгнув на возвышение, где только что стояли Шимон, но тех и след простыл. Но это его не остановило — Тсуна взмыл выше. Видимо, он надеялся, что увидит их где-то неподалеку.

— Десятый! — крикнул в панике Гокудера, но было поздно.

— Ну что, — флегматично выдал Конрад, медленно закурив от зажигалки. Сейчас он почему-то напомнил мне гусеницу из 'Алисы в стране чудес': такой же ошалевший и меланхоличный. Даже, казалось, дым вился из сигареты, как шелковая нить. Похоже, от очередной встречи с Вендиче он немножко перенервничал и теперь ловил отходняк. — Можно прощаться. Вряд ли мы его теперь увидим.

Базиль побледнел, осознав, что так Тсуна может угодить в ловушку. Парень тоже глотнул таблетку, — на его лбу загорелся синий огонек, — и погнался следом.

Мукуро, который, оказывается, стоял в шаге от меня, сократил расстояние, слабо прикоснувшись и проведя по моему плечу. Мне показалось, просто проверял, что это действительно я, а не иллюзия. Уж очень он был бледным и молчаливым. В иной раз не упустил бы возможности сказать что-нибудь язвительное.

Мы немного постояли под слабым ветром, сохранявшим почти штиль в море и приносившим запах соли, щекотавший нос. Ламбо быстро отошел от шока и увидел где-то ящерицу, вознамерившись за ней погнаться. Ящерица закономерно сбежала. Вот кому дела не было до всяких там политических и военных конфликтов.

Тсуна с Базилем вернулись спустя минут пять. Сказали, что увидели немного. Сверху весь остров казался огромным зеленым массивом с местами выступавшими скалами. Кроме того, везде было много развалин, где могли прятаться люди.

— Остров больше, чем я думал, — признался Тсуна.

— Ну, это нам мог бы и Кёя сообщить, — задумчиво протянула, посмотрев вверх, где виднелся кружащий маленький вертолет.

— Ай! — заорал Тсуна, получив с ноги по лицу.

Реборн подпрыгнул на высоту роста Тсуны, чтобы выполнить этот трюк. Сила удара отбросила Тсуну на плотный песок, и братец тут же схватился за щеку:

— Зачем ты меня опять бьешь, Реборн?!

— Я что сказал пять минут назад? Ты меня должен был слышать.

Братец подумал недолго и, нахмурив брови, явно обидевшись, буркнул:

— Не разделяться. Но я хотел догнать их. И все равно я вас всех бы видел!

Реборн снова быстро оказался возле него одним прыжком с использованием пламени и приземлился прямо на живот, заставив Тсуну согнуться и выпустить сдавленный стон.

После чего коротышка спрыгнул и как ни в чем не бывало продолжил:

— Мы на неизученной территории. Мне это не нравится, но придется идти по дороге.

После такой 'встречи' мы связались с помощью зеркала с вертолетом, а тот уже должен был передать новости на корабли. Мы договорились о световых сигналах далее, так как рации продолжали сбоить. И мы получили ответ азбукой Морзе.

— Он говорит: 'Надень панамку', — нахмурившись, перевел Конрад, который знал эту систему.

Ну, он говорил, что знает.

— Ты уверен? — уточнила я.

— Уверен, — кивнул рыжий. — Он повторил это трижды.

— Я понял! — осенило Рёхея. — Хибари хочет, чтобы ты надела панамку, Кира-чан!

Об этом я и так догадалась... Хорошо, спорить с Кёей не буду, не с помощью азбуки Морзе так точно. А с того станется зависнуть над нами и зудеть.

Панамка у меня была простая, тканевая. Попала она ко мне каким-то чудным образом — Нана купила еще перед поездкой в Мафия Ленд, но после о ней благополучно забыли.

После окончания сеанса связи продолжили путь. Осторожно и смотря по сторонам. Но сопровождая прогулку редким пустым трепом. Ламбо каким-то образом, как умеют это маленькие дети, уловил всеобщее мрачное и настороженное настроение и тут же принялся всех подряд тормошить: то за ноги цеплялся, то придумывал какие-то непонятные игры на ходу. В конце концов, Гокудера психанул и наорал. Ламбо почти ударился в слезы от обиды. Ведь в его понимании он только хотел отвлечь и сделать как лучше. Со стороны подростков и взрослых же казалось, что он мешал.

Я подозвала малыша к себе и взяла на руки, принявшись тихо объяснять:

— Мы сейчас не играем, мы на важной миссии. Раз уж ты проник на нее, то будь добр тоже придерживаться ее правил. Реборн говорил о них. Ты их запомнил?

Ламбо нахмурил брови, усиленно вспоминая, что там говорил Реборн. К счастью, на Реборна он всегда обращал внимание, а потому принялся перечислять:

— Не кричать, слушаться тебя и не ходить одному, — его лицо еще больше насупилось. — Ни за что не позволю вам играть одним, Ламбо-сан с вами!

Похоже, Ламбо руководствовался лишь желанием быть вместе со всеми. Опасности ситуации он, конечно, не понимал.

— Акира, а что это за миссия? — поерзал малыш, выпрямившись от любопытства.

— Мы будем драться с Шимон, — я не видела смысла скрывать, все равно этим Ламбо не шокировать. Его детская психика и так уже все видала. — Ты будешь в паре с Конрадом. Он подскажет, что делать.

Рыжий дернулся при упоминании своего имени. Не ожидал, видать, такой подставы. Кроме него есть еще один вариант:

— Или придерживайся Рёхея.

Малыш оживился и тут же захотел слезть, чтобы с повышенным настроением вышагивать прямо между Конрадом и Рёхеем. Боксер кивнул мне в знак того, что присмотрит за ним.

Заросли зелени тревожили своей близостью, но ощущения твердили, что там никого нет, поэтому вскоре моя тревожность слегка задремала. Бдительность бесшумно и неуловимо уступила место другим мыслям. Я поймала себя на том, что перестаю видеть окружающую среду, погружаясь в свои размышления. Уж очень их много было, и я никак не могла прийти ни к чему конкретному.

Перебирая прошедшие события, я пыталась подробней разобраться в произошедшем и в своих действиях. Начиная с приглашения на церемонию, я очень сильно нервничала. Основной моей задачей было просто никуда не вляпаться. А главное, не вляпаться в самую большую лужу — в планы Девятого на мой счет. Я сказала себе не отсвечивать и далее действовала по обстоятельствам, ведь заранее предугадать их не могла. Если бы не Спейд, то под прикрытием Варии мне наверняка удалось бы избежать неприятностей. Но затем — попытка убийства. Натуральная. Деймон Спейд действительно собирался меня убрать. Не из какого-то там чувства мести, как делали это Шимон, а просто потому, что так было нужно. Как сметают со стола пыль.

И он бы сделал это, окажись на моем месте кто-нибудь из ребят или же сложись во время боя что-нибудь иначе.

Он бы точно мог завершить начатое — тогда, в том подвале. Уверена, он даже замел бы следы как следует и скинул вину на Шимон. Но почему-то передумал, отправив меня сюда.

Я же клюнула на сладкий сыр, который лежал в мышеловке. Не просто улучшенные артефакты — я могла пронаблюдать за процессом их создания и крепче поставить на ноги Феникс. Получить то, что было у Вонголы, но о чем многие семьи, наверное, только мечтали. Да на одном этом мы могли здорово подняться в финансовом плане. В итоге мне чудом удалось избежать того момента, когда ловушка захлопнулась бы. В том, что Спейд в тот момент сменил свое решение, вряд ли есть моя заслуга.

Откажись я — и Спейд бы вернулся, чтобы убить меня. Он сказал лишь о том, что на острове будут уничтожены обе стороны. Спейд снова сменил свое решение. Ведь в прошлый подобный конфликт одна из сторон явно вышла победителем. Что там скрывается в его голове, — одна большая загадка. Может быть, он давно поехал умом, а может быть, я просто не могу проследить цепочки его умозаключений. Мне нужно больше информации.

Несмотря на то, что из его уст прозвучала угроза лишь для подростков Шимон и Вонголы, мне кажется, он просто недоговаривал. Буду убита я. А если не убита, то использована. Должен же кто-то создать следующее поколение, которое попадет в такую же ситуацию? Для Деймона Спейда, как оказалось, время измеряется совсем иначе. Он несколько раз прикладывал руку к делам Вонголы — это факт, хотя мне опять же далеко не все известно.

Спейда надо было остановить, иначе я никак не могла избавиться от его сетей и манипуляций. Девятый так не страшил, как этот Туман, а ведь он тот еще жук.

В итоге я имею то, что имею. Я пришла на этот остров, намереваясь переиграть искусный Туман, проживший несколько сотен лет. Он хотел заманить сюда только мелкое новое поколение Вонголы, но понял, что реальная ситуация отличается от той, что рисует верхушка Вонголы. Знает ли он об охотниках на него? Вероятней всего. Будем исходить из худшего варианта. Значит, он либо даст задних, либо уверен, что временный альянс семей ему не помеха.

Что ж, посмотрим, кто кого сделает. Опытность и влияние Вонголы, Торикай, Варии и Джиг против одного-единственного Тумана. Звучит смешно. Но.... Был бы на месте Спейда кто-нибудь другой, тот же Мукуро, то я бы с уверенностью могла сказать, что исход ясен. Будем надеяться, что моя неуверенность в силах временного альянса возникла от недостатка информации о нем же. Они справятся. Мне и ребятам даже вмешиваться не придется. Парней я предупредила, чтобы на рожон к Спейду не лезли, а если уж временный альянс сам взял на себя Спейда, то кто я такая, чтобы им мешать? Пусть сами разбираются. Они взрослые, они сильные, у них даже финансирование другое. В случае столкновения двух обладающих пламенем, как я поняла, будет играть роль не только сила пламени, но и сколько 'вложили' в его пользователя. Я говорю об обмундировании: оружие или броня, амулеты с пламенем Тумана, кольца те же.

Ну, а варийцы еще и живучие. С ними уж точно ничего не случится. Занзас пламенем вжарит, и все будет пучком. В самом деле, не мне же в мои тринадцать влезать и разбираться с этой заварушкой? И не моим хранителям. Те сильные, с высоким потенциалом роста, с кучей железа, но возраст и опыт, — а вернее, их недостаток, — все еще играют против них, будучи не в состоянии преодолеть такую разницу со Спейдом. Да мне так сложно не было даже с Бьякураном сражаться. И это учитывая мою скорость, за которой Бьякуран не поспевал. Спейд поспевал. Еще как. Вдобавок он вряд ли раскрыл все свои умения — он ведь тоже не ожидал отпора, думал, что легко меня убьет.

— На твоем месте, Тсуна, я бы задумался о том, кто будет сражаться за тебя, — услышала я обрывок разговора Реборна с братцем. — Так как если ты не выставишь хранителя, то Вендиче могут забрать тебя, как твое кольцо во время боя Грозы.

— В смысле? — недоуменно тот посмотрел в ответ. — Это же почти как в битвах за кольца, так нельзя ли...?

— Если не будет хранителя, не будет и победы. Решит все в итоге бой боссов, — закончил мысль киллер.

Тут, видимо, Тсуна осознал, в чем загвоздка, и весь побледнел, занервничав. Реборн, наверное, все же вводил его в заблуждение, так как пока что мы не знали, что случится, наверняка, но слова аркоблено подстегнули Тсуну, словно плетью.

— Парни, вы ведь будете сражаться с Шимон, да? — быстро залепетал он, сам даже вроде бы не веря. — Ведь вы хотите их одолеть? Даже если вы не хотите сражаться за Вонголу, вы ведь хотите победить Шимон! Так что не могли бы вы сразиться, пока я не найду Энму? Мне все еще кажется, что это какая-то ошибка. Уверен, это Деймон Спейд во всем виноват!

Парни придавили его тяжелыми взглядами, так и говорившими, на какую помощь может рассчитывать Тсуна. Разумеется, главный злодей тут Спейд, но и Шимон не безгрешны. Они ясно показали свою позицию юных мстителей. Да, Спейд ими манипулировал, поэтому их вину можно скосить. Немного.

— Тсуна, я не думаю, что кто-нибудь кроме тебя еще хочет поговорить с Энмой, — осторожно заметила я, боясь той же реакции, что и обычно. На неприятные слова Тсуна слишком часто начинал психовать, обвинять и отдаляться. — Мы все понимаем, что Спейд манипулирует Шимон и они практически его жертвы, — приукрасим правду немного. — Тем не менее, они прервали церемонию наследования Вонголы, атаковали семью Джиг и напали на меня. Они накосячили сдуру, по глупости, но в мафии им это никто легко не простит.

— Ну, а если попросить Девятого... — неуверенно предложил Тсуна с надеждой.

— Ты даже не уверен в Энме, а Девятый не Санта Клаус, — не выдержала, все-таки ответив резко. — И ты еще отказываешься от титула Десятого.

— Отказываюсь! — с готовностью кивнул он. — Но Вонгола ведь самая сильная семья, и это все было на церемонии Вонголы. Вонгола ведь может и от остальных семей защитить их! Если они не виноваты.

Посмотрев на выражения лиц остальных, я поняла, что мое наверняка выглядит где-то так же. В принципе, я просто чувствовала, что мой собеседник идиот, но это не впервые, и повторялось не только с Тсуной. Братец, что называется, хотел и рыбку съесть... и моську не запачкать. Объяснить при такой его позиции, в чем, собственно, заключается идиотизм ситуации, показалось делом долгим. Даже, признаюсь, безнадежным. Но я попыталась.

— Энма тебе уже сказал: ты и от титула отказаться хочешь, и использовать все возможности, что дает Вонгола. Честно тебе признаюсь, не вижу причины, почему Девятый должен будет выдать такое прощение Шимон. Единственная причина, с которой он может смириться — это просьба наследника и следующего босса, но даже так он может как прислушаться, так и нет.

Тсуна замолчал, опустив голову. При этом он стал выглядеть очень несчастным, что его даже стало жаль. Ну дурак, что с него взять. Ему только четырнадцать. Конечно, это не те же 'четырнадцать', что были у Конрада, Расиэля, Кёи и Мукуро, все же Тсуна вырос как обычный подросток. Он о таких вопросах даже не задумывался никогда. По-моему, он просто не готов к этому... Хотя Реборн его больше года готовил, была та подставная стычка с Мукуро, бой за кольца с Варией, те бои в будущем. Планка все повышалась — и вот теперь игра пошла всерьез. Скидки дальше уже никто не будет делать. Так будет ли Тсуна готов к этому хоть когда-нибудь? Ему придется, ведь обратно в тихий Намимори к нормальной жизни уже не вернуться. Я знала, что когда-то это случится, и я привыкла к этой мысли, ведь мафия нас в покое с такой кровью оставить не могла. Так мог ли Тсуна цепляться за эту иллюзию? Кажется, только это он и делал. Энма тоже цеплялся, но тот гораздо дольше варился в мафии и хлебнул этой гадости с лихвой. Тсуне же дают ее порционно, чтобы не захлебнулся.

Не прошло, казалось, и часу, как Реборн вдруг огласил привал.

— Но мы пока не устали, — удивлен был даже Тсуна, который в принципе всегда начинал ныть первым, что устал.

Ламбо же до сих пор энергично шел своими ногами, успев даже где-то подобрать палку, и то и дело сбивал ею траву.

— Лучше делать короткие привалы. Нужно сохранять силы для вероятного боя, — как всегда, Реборн был немногословен.

Мы все расселись прямо там, где стояли. Дорога превратилась в хорошо протоптанную широкую тропу. Деревья высились по обе стороны, перемешиваясь с кустарниками. Они давали слабую тень, но солнце грело вполне терпимо. Все же лето уже давно ушло.

Парни сели кто прямо на траву, кто на дорогу. Расиэль выбрал камень, спрятавшийся среди травы выше щиколотки. Рёхей достал бутылку воды, поделившись с Ламбо. Рыжий подал воду мне. Я плюхнулась на место, где трава показалась мне чуть гуще.

Поход опять разделился на два лагеря. Реборн, державшийся возле Тсуны, вдруг подошел ко мне. Он смотрел прямо на меня своими черными глазками, и становилось ясно: что-то хочет.

— Акира, — начал он решительно. Парни все сидели рядом и тут же разом повернулись к нему. — Ты понимаешь, что все здесь лишь потому, что верят в твою гиперинтуицию?

— Я так не думаю, — ответила я, недовольно нахмурившись.

Уж очень мне не нравилось, когда Реборн в такой момент отключал свою логику и опыт, доверяя мнимой гиперинтуиции. Одно дело было воспользоваться ею как причиной, когда нужно было кого-то в чем-то убедить, и совершенно другое, когда я не могла ничего предугадать.

— Но это так. Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из твоих хранителей позволил бы тебе ранее попасть на этот остров, особенно после твоего похищения? Они верят в то, что так будет лучше, даже если сейчас кажется все совсем не так.

Реборн никогда не стеснялся говорить при других. Парни все внимательно и молча слушали. Добавить им, видимо, было нечего. Значит, вот так это все выглядело со стороны? Неужели эта болезнь настолько заразительна? Нет, я заметила, что никто не стал спорить, но все же... Разубеждать их сейчас нет смысла, взаимные споры лишь ухудшат наше положение.

— Даже если так, к чему ты ведешь?

— Прислушайся к себе, — неожиданно дал совет коротышка. — Мне кажется, ты сейчас больше испугана и пытаешься заглушить голос своей гиперинтуиции. У меня есть приказ от Девятого сопровождать вас, поэтому я не буду вмешиваться, пока ситуация не выходит за рамки, но все же советую тебе собраться.

Аркобалено замолчал, но неожиданно продолжил Расиэль:

— Моя обязанность — защищать мою королеву и выполнять ее приказы, — без улыбки сказал он. — Поэтому, если будет нужно мое руководство, я готов взять его на себя.

Это он так намекал, что я могу передать управление, если сама с ним не справляюсь. Эх...

Прикрыв глаза, я попыталась собраться.

Конечно, о гиперитуиции тут нечего и думать, а уж тем более надеяться. Но Реборн прав — я должна собраться и обдумать все спокойно. У меня до сих пор не выдалось момента обмозговать толком ситуацию — я лишь действовала по обстоятельствам.

— Скажи, Вонгола, Торикай, Вария и Джиг действительно смогут победить Спейда? — тихо спросил Реборн, и все разом затихли.

Реборн был ближе всех к пониманию моей силы и техник. Он видел больше, чем кто-либо из того временного альянса. Он знал мой реальный уровень, поэтому мог представить, какой силой обладает Спейд. Неужели он засомневался в том, что квартет семей с ним справится?

Я не видела, на что способны Торикай, хотя уровень Кёи кое о чем да говорит. Они больше специализируются на физическом бое, но, я думаю, и Торикай, и Вонгола, учитывая их влияние, все же должны были когда-то сталкиваться с сильными Туманниками. А значит, шанс у них есть. Но действительно ли они справятся с таким Туманом? Раньше подобного точно не было. Уровень Деймона Спейда за гранью разумного. Мукуро, который был всего лишь его учеником, заполучил впечатляющую славу. С ним справились и его заключили под стражу Вендиче. Спрятали на самом нижнем уровне тюрьмы, потому что никак иначе его было не удержать — только убить. Вот только в нашем случае интерес Вендиче неясен. Вряд ли они нам будут помогать. Как всегда, каждый действует в своих интересах.

— Я не предсказатель, Реборн, — сказала, открыв глаза.

Коротышка смотрел куда-то в сторону. Взглянув туда же, нахмурилась, увидев нечто необычное с той стороны моря, откуда мы пришли. Грозовые тучи, собравшиеся в одном месте, выглядели слишком уж нереально на фоне ясного, практически безоблачного неба. Грянул мощный раскат грома, долетевший до нас спустя мгновенье, и несколько вспышек молний устремились к морю.

* * *

Этот сон давно его не посещал. Как оказалось, воспоминания о тех днях были еще живы в его душе. Похоже, не зря он приснился ему предыдущей ночью, заставив схватиться за глубокий шрам в брюхе, едва не лишивший его жизни.

В те дни Вонгола была их врагом. Гайдзины*, что разинули рот на их территорию, да не смогли проглотить все разом. Клан нерушим. Клан силен и непобедим. Так учили его, в это же он верил. И никогда не могло быть иначе.

Никто раньше не мог одолеть их, и Япония оставалась поделена между крупными и мелкими кланами много лет практически неизменно. Но сначала сгинул клан Асари-гуми, воины из которого славились большей частью мастерством меча. Великолепные воины, Сэтоши это признавал, несмотря на холодную вражду. Асари-гуми практически не уступал в силе Торикай, но был уничтожен. Более не осталось в Японии тех выдающихся мастеров меча. Спаслись лишь единицы, которые предпочли спрятаться как можно дальше.

Глядя на то, как была вырезана верхушка клана Асари-гуми, прошлый глава клана решительно принял удар. Торикай хотели взять так же быстро, но они успели среагировать. И все равно они были не готовы встретиться с этой мощью. В клане было много сильных клыков и когтей.

Нападение было остановлено, а нападающие варвары откинуты назад, но глава клана — убит. Голова зверя была срублена. Многие — ранены. У Сэтоши остались шрамы после того боя, и один из них каждый раз он видел в зеркале на своей щеке, как напоминание. Глубокий. Рваный. Но самый глубокий шрам был скрыт ото всех...

...Клан ждал раскол и неминуемое подчинение захватчику, если бы не он — Цуру Сэтоши, — один из сильнейших людей в клане. Многие воины, достойные чести взять управление над кланом, были убиты, и потому пришлось брать все в свои руки. Но был и тот, кто воспользовался слабостью клана и поднял восстание. Немногие поддержали его идею смены законов и правил клана. Не в такое время нужно было об этом думать, — так рассудил Сэтоши. Так, на его счастье, подумали многие. Старейшины поддержали его. Он был готов даже сразиться с сыном предыдущего главы из клана Хибари, который не иначе как хотел вовсе разрушить клан. Иного выбора не было, хотя действия Цуру были на грани предательства.

Сэтоши бессильно сжимал пальцы. Хибари Жун, больше известный мировой общественности как Хибари Ронг**, был сильнее его. Всегда был сильнее. Начиная с тех пор, как они были детьми и сражались друг против друга. Жун бы победил в бою, который должен был решить, кто станет главой. Но остальные кланы поддержали Цуру. Они также считали идею Жуна губительной. Вдобавок к тому, Цуру поддержала часть клана, что шла от выходцев Японии. Все же эти китайцы... Когда-то союз с ними усилил клан, когда-то они приняли правила клана, а теперь, спустя столько лет, не оставили мысли учинить свои законы.

Не было иного выхода. Клан лишился еще одного сильного бойца, который мог помочь победить гайдзинов. Жун ушел. Он всегда был себе на уме, и все же никто не ожидал, что его мировоззрение, отличающееся от оного у других, приведет к такому итогу. Чуть позже клан тайно в страхе покинули еще несколько слабаков, поддерживавших его идеи. Все же эта мразь пустила свои корни широко вокруг. Слабаки больше не смогут опозорить клан, — и к лучшему, — но к Жуну это понятие было неприменимо — слишком уж силен. Клан един и нерушим, но этот подонок почти расколол его своими губительными идеями...

Слишком много боли хранили в себе эти воспоминания. Боли от потери сородичей. Боли от того, как проигрывал клан. Как он рушился на глазах. Боли и злости. Это ведь его дом! Его клан!

Казалось, следующее нападение уничтожит клан окончательно, но Цуру смог. Он принял титул главы в такое время, и в его руках клан смог выстоять. Не одной лишь силой, а и дальнейшими договоренностями. Все же Вонгола имела значительные потери в своей борьбе, также как и Торикай. В конце концов, он добился того, чтобы мир стал выгоден обоим главам, пусть и не обошлось без некоторых уступок.

Теперь же...

Цуру смотрел на Девятого Вонголу и чувствовал, что это его шанс. Вонгола слабее, чем была. Дни Девятого сочтены. Старый лис это наверняка почуял, огласив церемонию наследования. Следующий Десятый босс глупый и слабый мальчишка. К тому же недавно Вонгола потеряла свою самую главную боевую единицу — Варию.

На Спейда даже было как-то плевать, хотя было бы неплохо продемонстрировать, что именно бойцы клана Торикай убили сильнейшего иллюзиониста Вонголы.

В то же время уже сейчас осуществляется побег важной цели, что позволит клану иметь новейшее оружие. А Торикай, включая даже его главу, участвуют в общей с Вонголой операции и избежат малейших подозрений.

Этот древний Туман, похоже, растерял слишком много сил, пытаясь удержать свою жизнь. Он будет прятаться и делать подлости исподтишка, как любят действовать иллюзионисты. Против сильных бойцов из клана в прямом столкновении ему не выжить.

* * *

Вария взяла с собой лишь самых опытных рядовых, и то совсем немного. Задачу на этой

миссии им еще не поставили, но эти рядовые были воробьями стреляными и прекрасно сумели сложить два и два — здесь будет крупная заварушка. Когда капитан позвал их выстроиться, все подравнялись и втянули животы, внимая.

— Слушай меня! — крикнул хрипло капитан Скуало.

Длинные волосы дернулись от резкого движения и взмаха рукой с мечом. — На этой миссии у вас роль разведки и поддержки. Группы делим по три человека. Трое остаются здесь.

Мужчины переглянулись. Оставаться на корабле не рвались даже рядовые из отряда Грозы. Все же только их командир был готов денно и нощно бдить возле босса, остававшегося на главном корабле с остальными командующими. Во время пути почти не было неприятностей. Учитывая же внезапный скачок настроения босса в отметку 'глубокий минус', рядовые боялись попасть под горячую руку.

— Вро-о-о-ой! — заорал капитан, казалось, уловив их мысли. — Этих троих я сам выберу!

Но попасть под горячую руку капитана с мечом они боялись не меньше, поэтому им оставалось молча ждать своей участи.

И внутренне молиться.

* * *

Рогозин стоял хмурый. Он связался с братом, получив разрешение участвовать. Как он и думал, брат согласился. Ставки были высоки, но Джиг сама взяла такую планку. Поэтому это был еще один шанс подняться еще выше. Нельзя ударить в грязь лицом. И все же среди этих кашалотов криминального мира что-то было не так. Было что-то скрытое завесой тайны от постороннего.

Дмитрий видел, как на ту девчонку смотрел Девятый. Более того — Ноно прислушивался к ее словам. Рогозин стоял рядом и видел все своими глазами. Но он никак не мог найти ответа, кто она и каков ее статус. Несмотря на утверждение, что его племянника нашел Десятый, в этом возникало сомнение. Босс Варии считал ее своей собственностью и, как минимум, взял под опеку. Девятый босс Вонголы также присматривался к ней, явно имея крупные планы. Сама же неизвестная утверждала, что она из новой семьи Феникс — никому вообще не знакомой.

Джиг просто не могли пройти мимо, чтобы не ухватить хоть что-нибудь. Тем более если удастся заполучить славу в сражении плечом к плечу с Вонголой. Или того лучше — Джиг победит, когда сама Вонгола не справится. Все же напали на их молодняк, который не должен был встретиться с тем, что ему окажется не по зубам. Теперь же здесь все опытные бойцы.

Пока что все шло хорошо.

Еще ничего не началось: их преследовало весь путь тихое море без штормов, солнце уже не было таким нещадным и в плотном пиджаке было не жарко. И все же ощущение смутной угрозы преследовало. Дышало в загривок. Дело предстояло опасное, но оно того наверняка стоит. В конце концов, Джиг специализируется на убийствах. Поэтому они не хуже Варии — известнейшей группы наемников в мире мафии.

А уж с Деймоном Спейдом они точно управятся. Такое дело вряд ли потребует много сил, лишь внимательности и удачи. Зато славу даст за пределами воображения. Как-никак этот иллюзионист был хранителем Вонголы, а это очень громко звучит. Сам же Туман наверняка едва держится в теле медиума. Выбить его из тела — и все, дело сделано. Физическое тело — главная слабость иллюзионистов. И этот не будет исключением.

* * *

Общее собрание проходило сложно. Внутренне Девятый лишь вздыхал — они определенно не могли действовать вместе, и далеко не все будут находиться под контролем. Ощущение недружелюбия сквозило во взглядах и движениях. Казалось, собрались хищники, смотревшие друг на друга оценивающими взглядами и только слегка приоткрывавшие пасть в беззвучном рычании. Не угрозы — лишь демонстрации собственной опасности. Хотя глава Торикай выглядел иначе. Словно приготовился перед прыжком. Напряг все жилы, спрятанные за свободной одеждой.

— Раз уж мы не пришли к общим действиям, предлагаю разделиться и проникнуть на остров с разных сторон, — твердо объявил Девятый, указав на вручную расчерченную карту острова, представлявшую из себя примерный вид того, что сумели разглядеть с вертолетов. — Я отправлю своих людей вперед.

— Ни за что, — низким рычащим голосом прервал его босс Варии, едва размыкая сцепленные зубы. — Вария первая спустится на остров.

— Мы это уже обсуждали на собрании, Занзас, — смерил его взглядом Девятый. — Ничего с Акирой не случится. Я не собираюсь ей вредить. Надеюсь, ты тоже.

Занзас выдержал его взгляд. Офицеры Варии, стоящие за его плечами, сохраняли молчание и вели себя на удивление тихо. Торикай вовсе делали вид, что не видят этих переглядываний и выяснений отношений. Джиг внес предложение:

— Как по мне, нет разницы, с какой стороны заходить. У каждого свои сработавшиеся команды против Туманов. Объединиться — значит открыть брешь в защите. Предлагаю тянуть жребий.

Хоть они почти не обсуждали способы противодействия Деймону Спейду, Девятый был уверен — стандартные методы против него не сработают. А если сработают, то слабо. Спейд не одну сотню лет живет. Он все эти методы должен знать. Одна надежда на то, что против их всех он не сможет противостоять. Кроме того, держать под контролем чье-то тело — задача непростая и требует много его концентрации и внимания.

Нужно было подождать еще минуту, пока всё приготовят для жребия, но в какое-то мгновенье многие подняли головы вверх. Темные дождевые тучи закрыли солнце. Дело было даже не в том, что они были слишком низкими и штормовыми, а в том, что они сосредотачивались именно с этого краю острова.

Прямо над кораблями.

— Девятый! — обеспокоенно позвал Ганаук своего босса. Остальные его хранители также занервничали. — Мог ли Спейд?..

— Реальная иллюзия такого масштаба... — потрясенно пропищал аркобалено Тумана. — Босс!

Занзас не ответил, высматривая врага. Тот должен был быть где-то рядом.

— Одному богу известно, на что он способен, — глухим тоном отозвался старик, подняв глаза к небу.

Резко поднявшийся ветер из ниоткуда был настолько сильным, что заставил многих схватиться за все, что было под рукой, лишь бы удержать равновесие.

— По правому борту растет воронка! — крикнул матрос с корабля, где собрались все члены мафии.

— Сдайте назад! — крикнул Девятый.

Его хранитель Солнца помчался к капитанской рубке, где спешно зашевелились моряки. Ветер все усиливался, а тучи темнели. Среди черных туч, похожих на тяжелые глыбы, появились разряды молний.

— Всем оставаться здесь! — Девятый повысил голос, чтобы его услышали за свистом ветра. — Это нападение!

— Вы насмехаетесь? — несмотря на завывания неожиданно разбушевавшейся стихии, Цуру задал вопрос, сумев передать свое недоверие.

Корабль внезапно дернулся, отчего мафиози едва устояли на ногах, а многие все же попадали.

— Позади тоже появились рифы! — крикнул хранитель Солнца Девятого с капитанской рубки. — Нам некуда отступать!

— Покажись, мусор! — требовательно крикнул босс Варии. — Сразись лицом к лицу!

— Ты собираешься сражаться прямо здесь?! — держащийся за поручень Джиг, конечно, слышал про неадекватность Варии, но не думал, что они так дружно действительно собираются это сделать.

Молния ударила с неба прямо в море, в том месте, где как раз росла воронка, уже достигшая метров двадцати в диаметре. Мутная от поднявшегося песка и грязи вода свирепо закручивалась... и затягивала в себя нос корабля. Четко над воронкой проявилась фигура мужчины.

Ветер неистово рвал его волосы и старомодную одежду, но тот, казалось, вовсе не замечал его усилий. На лице мужчины играла спокойная улыбка.

Примечание к части

*гайдзин — означает 'человек извне' — так японцы называют иностранцев. Считается дискриминацией.

**Ронг — (кит. "военный", "из воинского отряда") — имя, записанное автором через "р", а бетой — через боль. Warning! Сейчас будет длинно.

Ну нет однозначного "р" в китайском (говоря о звуке (да и об обозначении бета не слыхала)), зато есть всяческие вариации "ж" (бета бессовестно упрощает, но что поделать) и очень своеобразная "л"(которая, хвала богам, тут ни при чем). Одна из "ж" по кондициям больше всего на "р" смахивает (она-то в этом имени и есть), и при записи этого злосчастного имени áнглицкими буквами некөтøрые əнтузиасты с чистой совестью влепили от всей души родную сердцу "r". Еще кąкuе-тø əнтузиасты это так на русский и переписали, махнув рукой на то, что слог этот, на английском языке "rong" записанный, русскими буквами пишется "жун". Угадайте теперь, в какой вариант влюбился автор... ой, не об этом.

Итак, имя Жун на английском будет записано как Rong, а английский, как известно, — язык международный. Даже в мафии. И "мировая общественность" так и зовет Жуна "Rong". И кто такая автор, чтобы идти супротив общественного мнения? (поправка: кто такая бета, чтобы спорить с автором)

Короче, Жун, похоже, остался в этой главе (и в мыслях Цуру Сэтоши), и если далее и будет упомянут, то только как Ронг. (Но бета будет продолжать бороться за свободу попугаев и немножечко за здравый смысл.)

П.А.: А еще есть вариант произношения, как Джун, но от этого сразу пришлось отказаться

Глава 39

Первыми, конечно, вступили в бой бойцы дальней дистанции. Обычные выстрелы словно исчезали где-то на полпути к иллюзионисту, непринужденно повисшему в воздухе. Тот был непоколебим и спокоен, как Будда. Будь то даже пистолет-пулемет, казалось, ему было все равно. Ветер бушевал, трепал его одежду, свистел в ушах, качал палубу корабля. Но бойцы клана были слишком опытны, чтобы такие условия могли им помешать. Причина их бездействия была не в этом.

Прозвучал приказ об открытии огня с помощью пламени.

Тогда Вонгола открыла огонь пламенем. Повинуясь сигналу Цуру, бойцы Торикай также не скупясь полили дистанционными атаками врага.

Около двадцати смешавшихся сгустков из красок пяти цветов на расстоянии как будто слились в один искрящийся клубок и окружили свою цель. Но затем, испустив особенно сильные искры напоследок, потухли. Спейд, казалось, даже не заметил этой атаки.

Цуру почувствовал прилив раздражения, выразившийся лишь в сжавшемся кулаке. Мафиози перегруппировывались для лучшей комбинации атак. Многие, подчиняясь приказам, быстро побежали в указанные точки. Палуба корабля была достаточно просторной, чтобы все так или иначе смогли разместиться и разделиться на лагери. С соседних кораблей могли пока лишь наблюдать.

Нужно было придумать, как достать иллюзиониста в воздухе, иначе с нижних ярусов корабля к месту сражения все же прибудут Туманы Вонголы. Которые, как ни печально это признавать, все же были куда искуснее, чем иллюзионисты в клане. Вонгола могла похвастаться сильной и качественной техникой их тренировки, а база клана была слабее. Это, разумеется, не проблема, ведь не обязательно решать вопрос Тумана с помощью другого Тумана. Уничтожить его тело, и дело с концом. Пусть пока он использует чужое, но победа над ним сейчас означала бы победу в будущем.

Но прежде чем Цуру Сэтоши успел что-то придумать и отдать приказ, в Спейда понесся огромный залп бушующего пламени Ярости. Цуру видел подобное на записи; видел собственными глазами, как это редкое пламя только начинало сиять в руках злящегося приемного сына Девятого, Занзаса, который сейчас забрался с офицерами на капитанский мостик, находящийся выше основной палубы. Но впервые видел вживую его мощь. От обычной атаки сильнейшего пламени Урагана, наиболее пригодного для этих целей, это пламя отличалось порядков на десять. Рядом с ним, казалось, темнело само пространство, настолько оно было ярким и живым. Жар чувствовался даже на таком расстоянии. Все инстинкты говорили держаться от него подальше. Оно бушевало, как яростное дыхание дракона, и едва этот выстрел из пистолетов достиг места, где должен был быть Спейд, с тем, очевидно, уже можно было попрощаться. Вода поднялась столбом пара вверх и в стороны, не в силах мгновенно потушить это пламя.

В этом огромном количестве пара стало практически ничего не видно. Глава ветви Карасу отдал сигнал отогнать или рассеять повисший туман своим людям, многие из которых владели боевыми веерами. Обзор стал немного лучше, и Цуру, прищурившись, разглядел врага среди офицеров Варии. Точнее, прямо перед ними.

Офицеры Варии встретили иллюзиониста достойно. В том месте реальность дала трещину, позволив вырваться порождениям иллюзий Мармона — хранителя Тумана Занзаса. На палубе бесновалась снежная стужа и извивались фиолетовые щупальца, пытающиеся поймать врага. Близстоящие бойцы клана в спешке пытались убраться оттуда, чтобы не угодить в лапы иллюзии. Глава Конотори, не дожидаясь приказа, перегруппировывал бойцов, подготавливая их к атаке, как только развеются иллюзии хранителя Тумана Варии.

В то же время капитан Варии размахивал мечом; летали ножи, которые уже каким-то образом попали в их же офицера отряда Грозы, а их медик — хранитель Солнца — лежал пластом. Вария сразу же потеряла его и, очевидно, самого неповоротливого бойца. И все это за какие-то пару минут, пока пар или иллюзии мельтешили, не давая разглядеть происходящее.

В этой тактике, используемой Варией, — не пускать в бой младших рангом, — был свой резон. Слабые погибли бы первыми, но Цуру считал, что слабых среди Торикай нет. Ни среди оставшихся здесь, ни среди тех, что уже отправились на остров.

Щупальца сумели обвить ноги иллюзиониста. Босс Варии выстрелил в него залпом пламени, но затем... иллюзия исчезла, и на месте Спейда оказался длинноволосый капитан Варии.

— Вро-о-ой! — завопил тот одновременно с пропажей иллюзии.

Видя, что на него мчится пламя Ярости, которое может его испепелить, Скуало попытался защититься мечом, из которого появилось синее пламя Дождя. А затем что-то произошло. Это пламя встретило выстрел пламенем Ярости. Не рассеяло, но уменьшило его. Суперби Скуало упал спиной назад. С его тела поднялся черный дым. Но тот был еще жив, пошевелился и попытался подскочить.

Цуру прищурился, пытаясь разглядеть и убедиться, что глаза не обманывают. Тело капитана Варии уцелело, не превратившись в пепел. Атака пламени Ярости была что ни на есть самой настоящей, что подчеркивало крупное черное пятно копоти на обгоревшей палубе. Дело было в той атаке мечника. Это не обычная атака с помощью пламени Дождя. Она как-то изменилась.

Еще мгновенье, и Деймон Спейд молниеносно появился перед боссом Варии. Взмахнул косой. Занзас успел среагировать. Повернулся к иллюзионисту и блокировал удар косы стволом пистолета в левой руке. Пламя засияло вначале на его руке, а затем передалось в пистолет. Раздался выстрел. Взревело пламя. На этот раз оно было слабей, но, учитывая расстояние, оно должно было снести голову Спейду. Сияние пламени озарило окружающее пространство, заставляя зажмурить глаза.

Раздались ругательства босса Варии.

А Спейд... Тот просто исчез. Ускользнул, как аспид, и замахнулся косой. Изогнутое лезвие боевой косы должно было опуститься на плечо босса Варии, но в следующее мгновенье... Появился зверь. Взметнулось оранжево-красное пламя. Прямо из кольца, загоревшегося на пальце Занзаса. Пламя стремительно обретало определенные очертания. Возникли длинные клыки, раззявленная пасть. Затем раздался рев. А через секунду — стон животного, сметенного в сторону с резаной раной на теле.

Лев с густой гривой, на которой плясали языки пламени, приподнялся и громко зарычал на врага. Прыгнуть не смог, но вновь открыл пасть... и Спейд окаменел. Буквально. Он замер на месте.

Цуру услышал высокий голос иллюзиониста, сочившийся самодовольством:

— Очень хорошо, но недостаточно. Этого мало, чтобы меня убить.

Босс Варии приставил дуло пистолета почти к самому лбу Спейда. Все окружающие давно рассыпались в стороны, подальше от битвы иллюзиониста с Варией, не рискуя попадать под случайный огонь. Но прежде чем он нажал на курок, от тела иллюзиониста отделилась его копия. Хотя нет. Это был настоящий. Его иллюзия посерела и медленно стала рассыпаться. Настоящее тело атаковал со спины капитан Варии. Но не удалось. Спейд уклонился и улыбнулся. А в следующее мгновенье его коса превратилась в копье, пронзившее правое плечо Занзаса. Хлестнула кровь. Алые брызги разлетелись в стороны. Новый выстрел заставил иллюзиониста опять ускользнуть. Спейд пропал.

Пропал затем, чтобы появиться здесь. Прямо перед Цуру. Миновав больше сотни метров и всех бойцов. Цуру смог рассмотреть его лощеное лицо кремового оттенка с легким загаром. Длинные волосы и выстриженный на затылке хохолок — такой же, как он видел у Рокудо Мукуро. Глаза как у ребенка, что играется с игрушками, без страха и жалости, лишь одно веселье и уверенность... Эта издевательская улыбка исчезнет с его лица. Цуру атаковал танто в своих руках. Не он один. Бойцы, стоявшие поблизости, были лучшими. И все они... атаковали воздух. Лезвия, острия и тупые концы орудий, объятые пламенем, ударили в то место, где врага уже не было.

— Мне даже иллюзии не нужны, чтобы полностью уничтожить вас, — услышал он высокий голос за своей спиной. — Смотри, как я убиваю твоих людей. Такова цена за твое высокомерие.

Глаза Цуру Йоширо — одного из лучших бойцов их ветки — слегка расширились от удивления. На его шее за долю мгновения появилась тонкая красная полоска, а затем его голова отлетела в сторону. Тело еще секунду стояло, а затем рухнуло, разливая красную лужу. Еще двое бойцов также получили раны и умерли мгновенно. Их тела были разрублены с невероятной легкостью. Подобный трюк могли повторить лишь лучшие бойцы с режущим оружием, но для этого им требовалась высокая сосредоточенность.

Цуру нашел взглядом ненавистного иллюзиониста. Тот улыбнулся ему еще более гадко и, как ведущий в театре одного актера, провозгласил сам себе:

— Пожалуй, в одиночку это будет слишком долгое занятие. Как бы не заскучать.

Худощавое тело иллюзиониста разделилось, как делятся клетки. Располовинилось надвое. Р-раз, — и только пламя соединяет их, словно патока. А затем и оно перестает быть видимым глазу. Только остаточный след Тумана показывал изумленным зрителям, как это возможно. Но поверить в то, что их стало двое, а затем трое — нереально. Четверо — еще более невероятно. И все четыре копии исчезли, чтобы затем появиться в разных частях корабля. Там, где стояли главы кланов Карасу, Конотори, Хибари и Ган.

Немыслимо быстро, за доли мгновения, бойцы клана уничтожались. Нет, скорее истреблялись. Беспощадно. Кроваво и стремительно. Дьявольское отродье орудовало косой, как мясорубка. Враг бесновался в диком ветре и звоне оружия, как будто он жил этим. Бойцы клана толково разделялись на группы, чтобы не мешать друг другу в атаке, но это не имело никакого результата. Иллюзионист оставался невредим. Несмотря на то, что Сэтоши видел, как его изредка доставало чье-либо оружие, на теле врага не было ни царапины. Их как будто слизывало пламя Тумана, и вкупе с этим шла еще и немыслимая скорость движений, которая была выше, чем когда-либо видел Цуру. Хотя, возможно, это был очередной обман глаз, и скорость была фальшивкой, но вот невероятный факт наличия способности к восстановлению он видел своими глазами.

Тогда к их бою присоединились Джиг. Их было немного, но они попытались напасть на одну из копий иллюзиониста. Необычное, явно ручной работы оружие, равно как и кольца на пальцах, давало преимущество. Но недостаточное. Спейд показательно поймал рукой шипастую дубинку и сжал тонкие пальцы. Чтобы затем снова взмахнуть своей косой.

— Слишком мелкая сошка. Что вы здесь вообще забыли? — сказал он, как будто и не ждал ответа.

— Это ты убил нашего человека? — спросил один из Джиг, чье лицо было скрыто за серой маской с черными провалами глазниц.

— Я, — легко согласился Спейд, будто сражение его совсем не утруждало.

В следующий миг пламя сформировало над ним огромное, ужасающее лицо демона, чем-то отдаленно похожее на лицо самого Спейда. Демон раскрыл клыкастую пасть, вперившись зенками с вертикальным зрачком в людей внизу, и голос Спейда разнесся, подобно грому:

— Поймите наконец: вам не тягаться со мной. Если хотите жить — бегите, пока я вас отпускаю.

Ноги задеревенели, а по затылку и вдоль позвоночника прошел холодок.

— Вонгольский ублюдок! — взревел Цуру, потеряв самообладание. — Это все Вонгола! Ты ее не тронул, а теперь отпускаешь?!

— Это не так! — повысил голос Девятый и кивнул своим людям. — Деймон Спейд предатель. Мы остановим его!

Все их потуги достать его обычным оружием проваливались. Иллюзии немногих иллюзионистов, пытавшихся противостоять такой силе, уходили впустую. Их враг был Туманом. Но сражался с ними на их поле боя — с помощью физических атак. Он измывался, показывая разницу между ними.

Вария призвала пламенных зверей: акулу, хорька, расплескивавшего повсюду расплавляющее пламя Урагана, и ската, стрелявшего молниями. Удивительно, но хранитель Грозы довольно быстро встал на ноги. Очевидно, у них всех уже было новое оружие, и даже одним офицерским составом они достойно давали Спейду отпор.

Цуру только и мог, что сжать зубы от ярости и отдать приказ сконцентрироваться силам на одной ближайшей копии. Уничтожить хотя бы одного. Выходило, что его бойцы лишь мешались под ногами да то и дело попадали под дружественный огонь.

Силы Вонголы прибыли на помощь. Реальность поплыла, искривленная в разнообразных иллюзиях. Возглавлял их хранитель Тумана Девятого Вонголы — высокий темнокожий мужчина. Тут и там прямо из воздуха появились сотни образцов всяческого холодного оружия. Мечи, короткие и длинные, копья, цепи, булавы и дубинки закрутились в невероятно опасном танце. Они были везде. Повинуясь воле создателя, оружие окружало все четыре копии Спейда.

Раздался смех. Странный сдержанный издевательский смех разнесся сразу на четыре горла. Деймон Спейд не заставил ждать ответной иллюзорной атаки и перехватил контроль над иллюзией. Копья обратились сотнями глаз со знаком черной пики вместо зрачка. Они все дернулись, обратившись в сторону темнокожего Тумана Девятого.

Цуру знал о давлении, которое могут оказывать иллюзионисты на сознание своего противника. Эта их способность была прямо пропорциональна силе Тумана. Именно поэтому чем сильнее был Туман, тем более склонным он был к безумию — его сила также воздействовала и на его сознание.

Прошла какая-то минута. В течение нее все застыли. Бойцы клана не пытались отступать — даже те, что могли. Клан не мог сбежать с поля боя и никогда бы себе не позволил подобного. Но они были практически все ранены. Многие серьезно. Кровь практически залила палубу. Глава ветви Ган был разрублен напополам. Верхнюю и нижнюю части его тела разделяло больше метра. Карасу можно было опознать лишь по его оружию, так и оставшемуся в руках. Голова куда-то делась. Главу Конотори не было видно, а глава Хибари полностью лишился правой руки и теперь припадал к земле, пытаясь устоять на ногах, несмотря ни на что. Уцелевшие единицы, чьи раны оказались не смертельны, все еще были готовы сражаться.

Хранитель Тумана Девятого босса Вонголы упал навзничь. Лицом прямо в кровь, растекшуюся до его ног. Просто упал. Без каких-либо внешних эффектов.

Одна из копий Спейда медленно прошла к лежащему без сознания хранителю Тумана Девятого:

— Разве еще недостаточно доказательств того, что вы все мусор по сравнению со мной?

Его сапоги издавали негромкий чавкающий звук от скользкой и тягучей крови на полу. Бойцы Вонголы в страхе застыли. Цуру видел, как они побледнели от ужаса. Боевой дух в них испарился.

Очевидно, что Деймону Спейду ничего не стоило уничтожить сотню мафиози Вонголы так же, как он разбил силы Торикай за какие-то минуты. Цуру как никогда ясно осознал разницу между ними. Они даже не смогли ранить Деймона Спейда, более чем столетний Туман Вонголы, что уж говорить о том, чтобы уничтожить его в настоящем теле.

'Он на совершенно другом уровне', — мелькнула в его голове кристально-ясная ужасающая мысль. — 'Настолько, что эта битва превратилась в резню'.

* * *

Возвращаться назад мы не стали. В этом просто не было смысла. Там определенно шел бой со Спейдом. Вне зависимости от его исхода, мы должны были двигаться дальше и добраться до Шимон.

В том бою мы вряд ли чем-то будем особенно полезны, учитывая и так немалую численность Альянса. А если Альянс выиграет, то в моих же интересах добраться до Шимон раньше, чем они. Иначе судьбу этих ребят решат без меня. Хотя это невелика потеря, но должна же я сыграть тут хоть какую-то роль, в конце концов!

Вскоре черные тучи рассеялись так же быстро, как и появились, что значило: бой окончен. Следовало связаться с вертолетом, чтобы выяснить ситуацию на кораблях, но тот пока кружил над морем. Зато один из вертолетов Вонголы уже связался с Реборном, и тот также с помощью сигналов передал доклад на корабли.

Спустя около часа впереди наконец появился первый человек. Аоба Койо ждал нас посреди поляны, свободной от деревьев. Как будто расчищенной.

— Зачем ты делаешь это, Койо?! — сразу же крикнул Рёхей, едва завидев его. — Я думал, что знаю тебя! Ты же боксер, спортсмен!

— Я решил, что моя ненависть к Вонголе превышает все это, — ответил парень. — Знаешь, каков ты в моих глазах? Вонгола для меня — ползающая и извивающаяся гадина, выгребная яма на лице...

— Так я не часть Вонголы! — перебил его Рёхей. — Мы с Акирой создали Феникс.

— Чего? — раскрыл рот Койо, на лице и в поведении которого прослеживался схожий с Рёхеевым образ мышления. Теперь я понимаю, как они нашли общий язык. — Как это не Вонгола?! Не вешай мне рамен на уши!

— Да не Вонгола я, тебе говорю, тупица! — Рёхей, казалось, был возмущен недоходчивостью оппонента.

— Сам ты идиот! — заорал в ответ Койо, ничуть не уступая. — Не может такого быть! Ты хранитель Десятого босса Вонголы!

— Да нет же! — заорал Рёхей, но тут я придержала его за плечо, понимая, что это может продолжаться долго.

— Койо, разве ты не видел, что на церемонии с Тсуной были только Гокудера и Хром? У Тсуны не хватает хранителей, — сказала я.

— Да без разницы! Я собираюсь надрать зад и Вонголе, и Рёхею! — у Койо, казалось, закончилось терпение.

Тсуна нервно засмеялся, хотя это выглядело несколько облегченно.

— Рёхей, сразись со мной!

— Ты сам захотел, Койо! — мой друг тоже не собирался сидеть в стороне.

Но раз уж мы донесли до соперника, что Рёхей не Вонгола, то это его проблемы, что он хочет сражаться. С Койо все равно нужно что-то делать, и будет сложно удержать Рёхея от драки, если сражаться будет кто-то незаинтересованный.

Боем это можно было назвать с натяжкой. Кольцо Шимон, видимо, каким-то образом преобразовывало пламя и выводило его не так, как делали это все другие кольца. В итоге его пламя создавало сильные порывы ветра, срывавшие листья с деревьев. Эти листья летели с такой скоростью, что буквально резали кожу. Неглубоко, но в большом количестве они были проблемой. Вдобавок они еще и мешали обзору. А уж что можно было извлечь из способности управления ветром — вообще-то очень интересная тема... но Койо сошелся в кулачном бое.

Совместным диалогом, понятным только двум боксерам, мыслящим на одной волне, они решили использовать только свои кулаки в бою.

— Я хочу по-честному, битву один на один! — крикнул Рёхей решительно.

— Отлично, через кулаки я покажу свою гордость! — заявил Койо и ухмыльнулся. — Тогда правила нашей битвы ничем не отличаются от остальных, правильно?

— Да, — ответил Рёхей, и они оба подняли кулаки, приняв стойки.

Но даже в кулачном бою у них были свои сильные стороны и скрытые особенности. Например, Койо обладал своеобразным зрением, слишком острым, позволявшим ему видеть и замечать больше, чем обычный человек. Очки действовали наоборот и ухудшали его зрение, чтобы не вредить голове. А Рёхей просто выпустил кенгуру Гарью и использовал комбио-форму. Кенгуру превратилось в перчатки, шлем и броню, состоящую из нагрудника, наручей и поножей. Фактически большая часть его тела была защищена. В такой форме он был больше похож на какого-то танка из компьютерной игры.

— Ха! — победно воскликнул Койо. — Я знаю, ты можешь использовать эту способность только три минуты, иначе твое тело не выдержит!

— Но он же использовал ее только в будущем! — поразился Гокудера.

— Не недооценивайте нашу разведку! — гордо хмыкнул говорливый Койо. — Наш источник дал нам полный отчет о каждом вашем сражении.

— Ваш источник? — принял стойку Базиль.

— Кто? — казалось, Расиэль спросил, скорее, сам себя, но Койо ответил.

— Человек, что знает о Вонголе больше, чем кто-либо еще, — хмыкнул самодовольно Койо. — Тот, кто ненавидит Вонголу больше, чем кто-либо другой...

— Деймон Спейд, что ли? — я решила не слушать, как он распинается, и сразу перешла к главному.

— Как ты узнала?!

Все же Койо не умеет наводить туману.

— Так вы знаете, кто скрывается в теле Като Джули? — уточнила.

— Остальные — нет, но я — да. Он поддерживает наши идеи, — снова на лице Койо появилась ухмылка. — Спейд поможет нам отомстить Вонголе. Остальные бы этого не поняли.

— Да нет же! — воскликнул Рёхей, который мало говорил, но все время слушал, что мы обсуждали. — Он же только использует вас и хочет убить!

— А вот это мы посмотрим!

Бойцы сошлись в кулачном бою, жестоком и беспощадном. Они оба не знали меры. Броня защищала Рёхея от атак, но Койо был более ловким и метким, попадая в редкие уязвимые места. Если бы не новая броня, Рёхей непременно получил бы больше увечий, но в этот раз Койо сдавал по выносливости. Когда они оба уже были в крови, но еще ни один из них не упал в нокаут, уже было ясно, кто победитель. И тут Рёхей решил припомнить детство и поиграть в героя:

— Койо, присоединяйся к нам! Мы поможем вам выбраться из этой истории!

— Ты идиот?! — воскликнул тот, оскорбившись.

— Сам ты идиот!

— Я даже не хочу в это вмешиваться, — пробормотала я, понимая, во что превращается поединок.

Эти двое и так каждый день боксировали друг с другом. Но не серьезно. Как будто готовились к этому 'матчу'. Нет, даже находясь в составе клуба бокса, я так и не получила полный бокс головного мозга.

Все закончилось тем, что они оба сильно вымотали себя, но в итоге последний удар нанес Рёхей. Койо упал, не в силах больше подняться. И тут же появились Вендиче, которые явно только этого и ждали. Они обвили Койо цепями, потащив к себе, но за цепи схватился руками Рёхей:

— Вы не можете его забрать! — сказал он убежденно.

— Он проиграл, — отозвались Вендиче замогильным тоном. — По уговору Первых Вонголы и Шимон...

— Но я не Вонгола, а Феникс! — уверенно сказал Рёхей.

Тюремщики переместили взгляды на меня... Кажется, Рёхей все же кое-что уяснил... Койо также был для Рёхея родственной душой, но все же его мысли отличались от Тсуниных.

— Мы возьмем его с собой в заложники! — Рёхей все еще был всецело уверен, что это сработает. — До выяснения.

Конечно, следовало бы раньше провести с ним разъяснительную беседу, но все было не до того. Теперь же поздно. С другой стороны, нам язык не помешает.

— Это невозможно, — тут же возразил Вендиче, не принимая отказа.

— Действительно, вы не можете его забрать, — вмешалась я, сохраняя спокойствие. — И если уж на то пошло, то кто дал вам право судить эти бои? Нам не нужны третьи лица для выяснения проблемы Шимон, а существование Тумана покрупнее рангом вы в упор не замечаете. Не вижу причины содействовать вам.

— Так сказал наш повелитель, — в холодном голосе Вендиче появилось что-то, удивительно похожее на гордость. — Так говорит Вендикарре.

Этот экземпляр, похоже, был обычным исполнителем. С прилагавшимся комплектом веры в своего работодателя. Но неподалеку плеснулось пламя, и на полянку быстро переместился уже знакомый мне человек. Хотя человек ли?

— Он не нарушает правила, — тяжело придавил Джаггер.

Рядовой Вендиче замолчал, предоставляя говорить другому.

— Тебе и твоему Фениксу, — это слово он выделил интонацией с брезгливостью, — лучше не вмешиваться в то, о чем были договоренности сотни лет назад.

Койо перестал иметь какое-либо значение. Теперь это уже было личное. Да и вообще это было большой проблемой. Если наблюдали Вендиче, то они вполне могли помешать мне, когда я доберусь до Шимон. К тому же тюремщики скорее на стороне Спейда, чем на чьей-либо еще, но почему так, и насколько далеко они готовы зайти...

— Если не ошибаюсь, это Бермуда решил, что Феникс может делать все, что угодно. Меня условия уговора между Вонголой и Шимон не касаются. Условия не были выполнены, Рёхей не часть Вонголы, выходит, Койо не проиграл Вонголе. И вам, Вендиче, я не могу доверять, учитывая ваши договоренности со Спейдом.

Джаггер сохранял тяжелое молчание. Трое тюремщиков сопели сквозь бинты, сохраняя свою обычную мрачную атмосферу. Рёхей продолжал уверенно держать цепи. Все с нашей стороны тоже помалкивали. С Вендиче, как я понимаю, никто не горел желанием связываться. Но я не могла просто так проигнорировать факт того, что Вендиче со Спейдом спокойно уживаются на одном острове. Тут даже Койо не столь важен, как принципиально вытеснить отсюда хоть одного возможного помощника Спейда.

Когда Джаггер сдвинулся с места, я тут же уловила это движение. Скорость была очень высокой, но, вернувшись из будущего, я гораздо четче видела его движения. И даже успела переместиться и схватить его за руку, которой он собирался вырвать цепи из рук Рёхея или же вовсе их разорвать. Его кисть фактически была остановлена, но как же тяжело это было. Физически Джаггер был куда мощней.

Мы поиграли в гляделки: я смотрела ему в лицо, он смотрел на меня единственным целым глазом, казалось, тухлым, как у дохлой рыбы.

— Тогда предлагаю решить этот вопрос стандартно, — с неприступностью арктической стужи заговорил он в наступившей тишине. — Бой.

Как и ожидалось... Похоже, Вендиче признают лишь силу: ни деньги, ни влияние им не нужны. Как и в прошлый раз, придется сразиться, но я уже знаю, чего ожидать.

За реакцией окружающих я как-то не следила. Была сосредоточена на малейших движениях Джаггера. Но в следующее мгновенье я поняла, что зря.

Пуля от выстрела пролетела буквально возле моего виска и взметнула крутящиеся черные пряди Джаггера, выбивающиеся из шляпы. А полы, собственно, шляпы разорвались от пролетевшей пули. Вендиче вовремя отклонил голову, скосив взгляд. А затем свободной рукой остановил трезубец Мукуро, зашедшего сбоку. От меня не ускользнуло, что Джаггер выпрямил ладонь и сосредоточил в ней пламя, усилив ее настолько, что кисть стала не хуже стали.

— Второй раз я не могу подобного допустить. Сражаться придется не только с Акирой, но и с ее хранителями, — Мукуро напряженно улыбался, но глаза оставались холодными.

— Ей, мы тебя к боссу не подпустим! — подтвердил рыжий, который, похоже, и стрелял.

Джаггер, видимо, хотел что-то сказать, но, будто этого было мало, сверху прилетел местный Бэтмен. Кёя быстро спрыгивал вниз по то и дело растущим шарам размножившегося Ролла. Его пиджак, висящий на плечах и чудом не слетающий (не иначе, булавками прицепил), развевался на манер плаща. Кёя использовал ежа как лесенку и спустя минуту едва не приземлился на Джаггера. Тюремщик вынужденно отскочил назад и поднял руку, останавливая уже приготовившихся к бою коллег.

— Мы принимаем твою решимость, Савада Акира, — сказал он почему-то недовольно, как будто лучше бы сломал бы мне все кости вместо того, чтобы говорить. — Твои хранители вступились за тебя, рискуя своей жизнью и зная, что бой неравный.

— Е-е-ей! Это мы еще посмотрим, насколько неравный! — крикнул Конрад, напряженно сжимая зубы, будто скалясь. — Если босс будет сражаться, то и я тоже!

— Повелитель решил тебя пока не трогать, — продолжил Джаггер все еще с весьма мрачным видом. — Но ты защищаешь Аобу Койо и препятствуешь исполнению уговора между Вонголой и Шимон.

— Я уже сказала, — нахмурилась недовольно от того, что приходится повторять, — я не могу вам доверять судейство, так как у вас явно какие-то договоренности со Спейдом. Это можно считать подкупом судей.

— Мы не судьи, — возразил Джаггер. — Мы лишь взяли на себя обязанность передать воспоминания после каждой битвы Вонголы и Шимон.

После этих слов меня вообще злость взяла. Они еще и не судьи, но свободно вмешиваются, пользуясь своей силой и влиянием. Им бы мало кто смог бы возразить. Как я поняла, мафиози с ними просто договаривались.

— Если вы не судьи, а просто передаете воспоминания, то и передавайте. Вы не имеете права вмешиваться. Тем более забирать кого-то к себе в тюрьму.

Я сказала это, вдруг подумав, что и Рёхея они могли так забрать, сказав, что он хранитель Десятого Вонголы. Все же Рёхея давно готовили на эту роль, и только совсем недавно появился никому не известный Феникс. Правила можно извратить как угодно. А Феникс и вовсе проигнорировать.

— Да! — гаркнул Рёхей. — Вы не можете забрать с собой Койо.

— Что?! — кажется, подзащитный знатно охренел.

Пока Аоба не мог подобрать слов, я воспользовалась паузой и, решившись, добавила:

— А если вы вздумаете вмешиваться и хоть кого-то забирать к себе в тюрьму, то я лично устрою вам масштабный побег. Потому что у меня к Шимон свои счеты, и я не позволю вам прятать их у себя.

Слова были сказаны. Злость явно получила доступ к моему языку, и я сначала сказала, а потом поняла, что смелость моя напускная. И длиться она будет, похоже, до тех пор, пока парни не прекратят оттеснять Джаггера. Все же этого зомби остановить довольно сложно.

Вендиче на этот раз молчали гораздо дольше. Мне даже подумалось, что они могли с кем-то переговариваться. Через тот же наушник в ухе, который не видно за бинтами.

От моего внимания не укрылось, как скрипнули бинты на пальцах Джаггера, сжавшихся с силой.

За эту долгую минуту я успела подумать, что сейчас мне придется очень-очень поднапрячься в предстоящем бое с Вендиче, чтобы успеть и подраться, и ребят прикрыть, если что. Есть еще, конечно, Реборн, но тот вообще помалкивал, держа наготове пистолет. Он уже был готов к любому повороту, хотя странно, что не остановил меня, когда Остапа понесло.

Тем не менее, я считала себя правой. Вендиче слишком много на себя брали, пользуясь силой. Они могли требовать что угодно — им просто боялись возражать. Я бы тоже смолчала, ведь моих ребят это не касалось, если бы только не было загадочной сделки между Вендиче и Деймоном Спейдом. Когда такие две достаточно мощные силы станут одновременно играть против нас, будет сложно выбраться из передряги. Следовало изначально расставить позиции для какой-никакой ясности.

Расиэль, кажется, меня поддерживал. Тот выглядел довольным и практически светился от этого, сверкая широченной полубезумной улыбкой. Он поигрывал ножом в руке.

— А вы, ребята, не такие скучные, как можно было подумать. Будет весело, — услышала я его тихий смех.

Тсуна выглядел так, будто хотел остановить происходящее, здраво опасаясь Вендиче, источавших такую ауру. Но, судя по взглядам, бросаемым на Реборна, он подумывал о том, что это мог сделать кто-то другой. Но 'кто-то другой' не делал. Гокудера тоже стоял нервный и напряженный. Тот в бою точно не собирался участвовать, разве что только в том случае, если будет замешан и Тсуна.

— У нас есть репутация, — вдруг сказал ни с того ни с сего Джаггер. — Мы должны ее поддерживать ради сохранения порядка в мафии. Побеги, даже единичные, непозволительны. Твой Туман лишь небольшое исключение, которое мы допустили. Мы будем наблюдать со стороны. И передадим вам воспоминания, как и положено.

Не успела я даже предположить, что это за воспоминания такие, как один из Вендиче достал простой мешочек, перевязанный веревкой. Тот засиял, возникло ощущение легкого прикосновения, и в голове сразу же пронеслись картинки прошлого, собранные в одно короткое видео.

Первые Вонгола и Шимон... Они представились как Джотто и Козарт при первой встрече. Первый Вонгола, к тому же, был таким же, как и на том фото, что мне показывал Реборн. Просто он был моложе, лет пятнадцати, вряд ли больше. Рядом с ним был его друг Джи, который стал его хранителем Урагана. А вокруг — небольшие старые одно— и двухэтажные дома, покрытые белой побелкой, а сверху уложенные керамической черепицей. Маленькие и узкие улочки, похоже, принадлежали небольшому городку.

Джотто выглядел таким же спокойным, как и на фото. Действительно густые светлые волосы, стоявшие торчком, имели схожесть по цвету с густыми волосами Емитсу. Он говорил так спокойно и размеренно, нейтральным тоном. Козарт вел себя похоже, хотя его речь звучала куда оживленнее. Рыжеватый цвет волос был точно такой же, как у Энмы, но внешне они мало походили друг на друга.

Козарт приехал в город навестить тетю. А Джотто, похоже, жил у дедушки. На первый взгляд эти события ничего толком не говорили. Как будто просто случайный эпизод. Их первая встреча, где оба проявили доброту к третьему человеку, умирающему от голода — что это могло значить? Проявите добродетель? Мне показалось это подсказкой, но я пока не могла предположить, что они хотели этим сказать. Если это, конечно, действительно оставленные ими воспоминания, а не чьи-то еще доделки. Все же те, кого называют первым поколением Вонголы и Шимон, могли не оставить прямого сообщения, предвидя, что Вендиче вмешаются и кто-то сунет свой нос сюда. Они, вполне возможно, оставили здесь какую-то информацию. Но пока не было ясно, к чему все это.

Воспоминания прервались.

— Постойте, Вендиче, — привычно требовательно подал голос Реборн, в позе которого сквозило напряжение. — У меня к вам вопрос: что вы знаете об аркобалено?

Очевидно, Реборн вспомнил мои слова, которые я сказала ему у смертного одра Арии, и стал искать ответов у Вендиче.

— Мы не обязаны отвечать, — только и молвили те холодно, заставив коротышку сжать зубы от досады.

Мешочек в руках тюремщиков был очень похож на кошелек Козарта из воспоминаний. Как только воспоминания закончились, он быстро исчез в закромах плаща Вендиче. А сами тюремщики скоро ретировались, исчезнув за появившимся серым дымом с синеватым оттенком, который уж очень был похож на пламя Тумана. К слову, воспоминания нам принесло также пламя Тумана, которое не проникло в сознание, а всего лишь прикоснулось к нему. Защищаться от подобного было невозможно, да и не было вроде бы ничего опасного в этом. По крайней мере, Мукуро первым бы среагировал.

— Мы выиграли! — прервало мгновенье тишины восклицание Рёхея.

Несмотря на раны, тот был в восторге от победы. Его радостные вопли поддержал Ламбо. Просто так, видимо, за компанию. Так как буквально секунду назад ребенок дрожал от страха, прячась за Конрадом. Кстати о прячась. Хром, как стояла до начала заварушки за Мукуро, так и осталась стоять на том же месте и после перемещения Рокудо ко мне, судорожно сжав в руках свой трезубец. Она едва слышно выдохнула от облегчения, едва напряжение, привносимое Вендиче, ушло вместе с ними.

— Исчезли! — поразился Тсуна.

Гокудера цыкнул сквозь зубы, злобно смотря на то место, где только что стояли тюремщики, но было видно, что он тоже едва выдохнул от облегчения.

— Невероятно! — Базиль не отступал от Тсуны.

— Как вы сделали это?! — по интонации непонятно, то ли Койо возмущен, то ли шокирован. Он смотрел заплывшими глазами и едва приподнялся, чтобы сесть. — Вендиче уступили!

— Щи-щи-щи, разумеется, — самодовольно засмеялся Расиэль, поигрывая небольшим ножом. Напряжение исчезло с его лица и из позы. — Моя королева может сделать все, что захочется. Потому даже особа голубых кровей присоединилась к ней.

Я недоуменно изогнула бровь. Кажется, целью всей жизни Расиэль поставил себе не только утереть нос брату-близнецу. Он хотел быть лучше всех. Как он в будущем присоединился к Бьякурану, приняв значительное звание в виде хранителя Урагана, так он присоединился и ко мне. Больше всего он желал власти и самовосхваления. Поэтому я решила дать ему немного, чтобы подтвердить свою теорию:

— Конечно, я выбираю только лучших к себе в хранители, — кивнула я.

Засветился не только рыжий, услыхавший это. Расиэль растянул улыбку до ушей. Еще бы пользы с него побольше было. Головой он силен. Не зря говорят — безумцы всех умней.

Он вытряс из Мураками все до копейки. Перевернул весь Альянс так, что Фуюки его зауважал. Уж не знаю, что делал этот принц с умением сражаться лишь метательным оружием, но примерно с того же момента у Расиэля появился еще и небольшой нож. Здоровяк, разумеется, все еще недолюбливал заносчивого принца, но признавал, что хватки, наглости и жестокости у того хоть отбавляй. К Коичи, по моему наставлению, Расиэль влез в доверие. Хотя сам Коичи признался, что от этого 'принца' веет опасностью и хитростью. Прикидываться приличным человеком, когда это нужно, как выяснилось, Расиэль умеет. Видимо, именно объединенными силами они с Коичи изрядно потрепали нервы Фуюки и его 'боевому отряду'. Хотелось бы сказать это без выделения, но уж что есть, то есть.

Я выдохнула, прикрыв глаза. Встреча с Вендиче неслабо встряхнула, и теперь возникло сильное желание перевести дух, поэтому я тут же предложила:

— Давайте задержимся ненадолго.

— Отличная идея! — горячо поддержал меня Рёхей. — Я экстремально приведу себя в порядок и помогу Койо!

Сказав это, боксер тут же воздел кулаки к небу, завопил 'Экстрим!' и разжег пламя Солнца, проявившееся ярко-желтым свечением на его коже. От этого зрелища Аоба выпучил глаза:

— Что?! Как ты это можешь?! Ты собрался и мне помогать?! Я твой враг и сказал, что хочу убить тебя!

— Конечно! — ответил Рёхей, закончив с быстрым исцелением и уже нацелился на Койо. — Мы ведь поняли друг друга с помощью наших кулаков. Так что неважно, что ты говоришь!

— Не игнорируй мои слова! — вспыхнул раздражением тот.

— А ты не сопротивляйся, — фыркнула я, наблюдая за нестандартной подачей мысли от Рёхея. — Ты наш пленный, так что скоро мы тебя будем допрашивать.

Конрад пришел на помощь Рёхею, посчитав нужным связать шимоновца. Ламбо тут же тоже захотел поучаствовать в увлекательной забаве и полез за веревкой в рюкзак рыжего. Кажется, Рёхей с Конрадом кое-как уже сработались. На пару они не только связали сопротивляющегося пленного, а и на скорую руку обработали ему раны. Рёхей по первому порыву взялся за Койо, а потом уже за свои раны, которые не зажили до конца, но ускоренно затягивались.

— Осторожней с ними, — негромко заметил Кёя, повернувшись ко мне. — Вендиче не те, с кем стоит связываться.

— Я знаю, — кивнула в ответ на подобное предостережение. — Ты видел, что там творилось у моря?

Парни, я видела, навострили уши. Лицо Хибари не изменилось, но глаза блеснули. Он снова стал непроницаем прежде, чем я поняла, что это было, а затем, смотря мне в глаза, ответил:

— Спейд устроил там побоище. Пострадали несколько людей, но из верхушки практически все живы, — его голос был ровным, как и прежде.

Задумчиво кивнула в ответ. Кёя не хотел или не мог рассказать подробней. Вряд ли он спускался к кораблям — остров он бы так не оставил. Ясно лишь, что нападение действительно произошло, но временный альянс смог как-то отбиться, отчего у меня на лице появилась улыбка. Значит, не все потеряно. Выходит, альянс мафиозных семей действительно может справиться с Деймоном. На этот раз они, может, и не победили, но тут мог сыграть элемент неожиданности или еще что. В следующий раз все наверняка получится! Значит, на них можно положиться!

— Теперь ты, похоже, стала уверенней, — заметил Реборн, как оказалось, следивший за мной. — Наконец-то прислушалась к гиперинтуиции? Ты знала, что Вендиче уступят?

Я взъерошила челку, прилипшую к мокрому лбу под панамкой. Знала или нет... Просто не могла поступить иначе. Оставлять все так как есть было слишком опасно. Одно дело, когда ждешь козней от Спейда, другое — когда еще и позиция Вендиче не ясна. А так тюремщики вполне ясно ее выразили и даже слегка изменили в мою пользу.

Вендиче уже зло знакомое и частично даже понятное. Их главарь — Бермуда — кажется, имеет на меня свои планы. Тем более что я вроде как их должник за освобождение Мукуро. Так что убивать меня им не выгодно. Но они могли бы поставить меня на место. Другое дело, что, похоже, они не слишком доверяют Спейду и договоренностям с ним. Решили, значит, дать мне шанс?

— Нет, не знала, — ответила ему честно. — Но с ними я уже разговаривала.

— Вендиче, в самом деле, не те, кому можно ставить свои условия, — Рокудо улыбнулся мне, казалось, ободряюще. Несмотря на свои слова, он меня поддерживал. — Будь осторожней.

Неловко улыбнулась ему в ответ. Они с Хибари сходились в мыслях. Я была неосторожна, и пусть меня поддержали с уверенностью в победе, но волновались. Все же не факт, что преимущество было бы на нашей стороне, но они поверили и встали за меня.

Хибари, который, к слову, уже направился к возвышению, подавая сигнал вертолету, зависшему в небе, — тот всегда внешне скуп на эмоции. Я заметила одно недовольство в его взгляде и, кажется, даже злость; по тону и выражению лица, как всегда, ничего не видно. Мукуро вовсе все время напряжен и видно — сильно переживает. Даже без шуточек его обходится, без ужимок и намеков. Да он даже не тратит время и силы на издевательства над окружающими!

А я... Я всегда паниковала. Вот честно, кажется, не меньше Тсуны. Только я не хваталась за волосы, не вопила, не просила о помощи. Я искала выход и находила хоть какой-то шанс. В данном случае я видела этот шанс только в этом временном альянсе. При его участии мне даже никем рисковать не придется. В смысле, я про себя и про парней. Никогда еще я не могла получить устраивавший меня результат после действий других. А варийцы — они же опытные бойцы, они выкрутятся, и к тому же Спейд благоволит Занзасу.

Ну а если с ними что-нибудь случится?..

Я ради интереса, — надеюсь, что эти знания мне все же не пригодятся, — расспросила Мукуро о том, какие есть способы победить иллюзиониста, завладевшего чужим телом. Никто из временного альянса, собравшегося против Спейда, не задавал этот вопрос Рокудо. Посчитали, что сами с усами. Наверняка у них уже был подобный опыт, раз те рассудили, что не стоит обращаться за чужой помощью и советом. В мафии ничего не бывает бесплатным, как говорил Скуало, и никто не хотел за это потом расплачиваться. Таковы реалии теневого мира, поэтому каждый предпочитал справляться со своими проблемами самостоятельно. Подобные альянсы были редким и временным зрелищем. Мафиозные семьи не умели 'дружить'. Единственное исключение — это большой Альянс, который собрала под своим предводительством Вонгола, пользуясь своей силой и влиянием.

Но это лирика.

Самым слабым местом иллюзиониста всегда было его физическое тело. Увы, иллюзионистам приходилось тратить много времени и сил на тренировку своего главного оружия — своих иллюзий. Некоторым не хватало времени, у других не было желания 'качаться' физически, третьи просто взвесили все и пришли к выводу, что в ближнем бою туманники все равно не достигнут той же силы, что другой атрибут. Банально пламя Тумана было более разреженным и не могло дать той силы. Но Мукуро, а значит, и Деймон попытались устранить этот недостаток или хотя бы сделать его не таким критичным.

Они сделали ставку не на силу, а на боевые навыки. То есть малая физическая сила компенсировалась техникой и стилем. Для этого требовалась также хотя бы минимальная физическая подготовка, и в результате тело иллюзиониста уже не так быстро 'ломалось'.

Мукуро пошел дальше и создал для этого отдельный навык. Никто не мог преподать ему технику физического боя — так появился четвертый путь, Путь Демонов. Пользуясь своей повышенной концентрацией и внимательностью, он перенимал во время боя стиль соперника и в силу своих возможностей использовал его. Так он понахватался приемов даже у меня и у Кёи.

Была еще одна слабость. Во время одержимости, когда дух иллюзиониста находился в чужом теле, его собственное тело оставалось беззащитным. Туман банально тратил слишком много сил на управление новым телом и уже не мог контролировать, что происходит с его телом или вокруг него. Поэтому одержимость — это довольно редкий навык. Но где Деймон Спейд спрятал свое дряхлое и осыпающееся песком тело — загадка не из легких. Вероятно, где-то на острове, но это было бы слишком легко. Неизвестно, в каком оно состоянии после стольких лет, но не удивлюсь, если Спейд, как и Вендиче, научился поддерживать в нем жизнь с помощью пламени.

Кроме как добраться и найти тело иллюзиониста, был и еще один способ — заставить его запутаться в иллюзии. Создать сумятицу в его мыслях, и тогда слабый Туман вовсе мог заблудиться в своей иллюзии и потерять над ней контроль. В сражении с сильным и опытным было возможно перехватить контроль над его иллюзией.

Я могу лишь предположить, что альянс рассчитывал на то, чтобы найти тело Спейда на острове. Опять повторюсь: это вряд ли будет легко. Но, учитывая численное превосходство, шанс был. За всеми сразу Спейд не сможет уследить, а значит, не сможет и защитить свое тело.

Увы, один на один против такого соперника сражаться слишком рискованно. Расчет был на то, что именно мы, подростки, отвлечем своими сражениями с Шимон на себя внимание. Поэтому мы должны постараться и потянуть время этими боями. Даже несмотря на сложности в ситуации с хранителями.

* * *

Один корабль они все же потеряли. Не столько из-за этого ужасающего водоворота, сколько от пробоин в обшивке, возникших во время сражения. На их счастье, нападение было отбито, хотя Спейду удалось уйти. Пострадавших было довольно много. Даже Девятому перебинтовывали живот. Теперь ему был показан постельный режим, но на него совершенно не было времени. Единственное послабление, на которое его хранитель Солнца смотрел с неодобрением — это сидячее положение в мягком кресле. Достаточно наклоненном назад, чтобы не вызывать боли в заживающей с трудом ране. Хорошо быть молодым и полным сил, ведь даже пламя Солнца уже не настолько ускоряло регенерацию, как прежде. Истерзанное тело не могло выжать из себя слишком много сил.

— Как раны Занзаса? — обратился он к своему хранителю Грозы, сидевшему в соседнем кресле и параллельно без приказа присматривавшему за боссом.

Хоть Девятый и не любил, когда с ним носились, как с дитём малым, но хранители все равно считали, что тот себя не бережёт.

— Он слишком живуч, чтобы помереть от таких мелких царапин, — улыбнулся Ганаук. — Главное, чтобы они с Торикай не перегрызлись, иначе мы потеряем еще один корабль.

Шутка, конечно, не смешная, а развитие событий и вовсе вполне реальное.

— Как обстоят дела у наших отрядов?

— Наши люди, как и люди Торикай, Джиг и Варии, успешно добрались до острова. В случае обнаружения противником их, вероятно, ждет смерть, — напомнил Найброу взволнованно, желая тем самым передать свое переживание и Девятому.

— Я знаю, — тяжело ответил тот, смотря на него спокойным и уверенным взглядом, обрезавшим дальнейшие разговоры по этому поводу. — В каждом отряде есть Туман, поэтому, раз они миновали внимание Спейда во время шторма, значит, смогут затеряться на острове. Наша главная задача — незаметно прочесать остров и найти тело Деймона Спейда. Как Бауч?

— Девятый, если ваш хранитель Тумана не выдержал столкновение со Спейдом... — начал было Ганаук с новым усилием.

— Я спросил, как Бауч? — повторил Девятый, сделав голос тверже, отчего оба хранителя напряглись. — Не надо напоминать мне о том, что я слишком стар, чтобы лично присутствовать при таких операциях. С таким врагом нельзя быть слишком беспечным и позволять себе отсиживаться.

— Прошу прощения, — извинился мужчина, склонив голову. — Он пока еще не пришел в себя. Состояние неопределенное. Мы не знаем, как ему помочь. Похоже, он просто в коме.

— Офицеры Варии без потерь, — донесся голос хранителя Облака, который открыл шире и так приоткрытую дверь и неспешно, но уверенно зашел внутрь каюты. Этот мужчина был едва ли младше Девятого. — Их рядовые слишком быстро и рьяно идут вперед всех. Как бы их не заметили враги. Их Туман-аркобалено в порядке. Торикай все еще не собираются нам уступать, хотя среди них потери как раз больше, чем у других. Без Бауча второе нападение, если оно случится в скором времени, мы вряд ли выдержим.

— Есть новости от команды на острове? — спросил Девятый.

— Аркобалено Реборн передает, что появились Вендиче, — нахмурившись, медленно выговорил Висконти.

Девятый подался вперед, взволнованный этой новостью, и тут же, скорчившись от боли, аккуратно осел обратно. Его хранители хотели уже было придержать его, но Тимотео остановил их взглядом.

— Продолжай. Что произошло? Кто-нибудь пострадал? Тсунаеши или Акира?

— Они сказали, что не будут вмешиваться в конфликт.

Несомненно, хранитель Облака Вонголы знал, какая реакция последует за этим, и был готов встретить взгляд босса, продолжив:

— Вендиче лишь передадут воспоминания от Первых поколений Шимон и Вонголы.

— Воспоминания... — повторил Девятый, тяжело осаживаясь в кресле.

Он сразу же стал выглядеть еще более осунувшимся. Воспоминания о прошлом и Деймон Спейд на его голову — все это явно неспроста. Именно сейчас — во время церемонии наследования. Чем все это в итоге закончится? Даже он предположить не мог.

Воспоминания короткого нападения пронеслись невнятной вереницей. Сложно сказать, что ему тогда привиделось, а что происходило на самом деле в реальности. Когда сражается один Туман — реальность уже можно поставить под сомнение. А когда сразу несколько против одного — реальность просто теряется в мешанине сменяющихся образов и пламени. Бауч, с большой вероятностью, не сможет прийти в себя. Аркобалено Тумана продержался, спрятавшись за своим боссом. Занзас фактически просто попытался расстрелять Спейда пламенем, а заодно испарил несколько десятков кубометров воды. Но первый Туман Вонголы смог уйти из-под удара ужасающего по мощи пламени Ярости. Физические атаки его просто не брали, враг ускользал от них с небывалой изворотливостью. Кто бы его ни атаковал: Вонгола, Джиг, Торикай или Вария... Хотя Вария, казалось, подготовилась лучше всех. Скуало удивил кристаллами льда, слетающими из его меча. Уж очень это было похоже на технику Прорыва Точки Нуля, хотя и довольно нестандартную. Кристаллы льда разрывали иллюзии, искажавшие реальность. По крайней мере так они знали, где находится палуба, а где только ее иллюзия. Но откуда эта техника появилась... или точнее будет сказать 'восстала'?..

Так или иначе, предельно ясно: атака была лишь пробной. Предупреждающей. Спейд показал на что он способен и предупредил, что накажет тех, кто захочет проникнуть на остров.

— Зачем тебе дети?! — крикнул Девятый, стоя в безопасности в окружении своих хранителей.

— Я создам будущее Вонголы.

Ответ Девятый услышал прямо у своего левого уха, а когда посмотрел вниз, в его животе был нож, который тут же исчез, рассыпавшись клочьями пламени Тумана. Деймон, прошедший незамеченным сквозь телохранителей, исчез так же быстро, как и появился, а к Девятому бросились хранители, чтобы не дать упасть. Они помогали зажимать рану. Сам Тимотео нашел глазами Спейда и требовательно, как мог только босс Вонголы, произнес:

— Оставь их в покое. Ты предал Первого Вонголу, не тебе говорить такие вещи.

Конечно, он не послушается его. Тогда Спейд растянул губы в издевательской улыбке и снова с легкостью уклонился от сразу нескольких комбинированных атак, будто играл с ними. Хранители отдали команду о нападении, хотя его люди и так среагировали на атаку босса. Тем не менее, Спейд убил многих из них и исчез.

Интересно все же, что он видел в этих детях? Почему дал о себе знать? Неужели тоже увидел дух Первого Вонголы, который переродился в такое время... Не зря же имя Джотто, Первого босса Вонголы, полностью звучало как Амброджио, что значило — 'бессмертный'.

Глава 40

Пока с нами больше ничего не случилось, мы продолжили свой путь на острове и вновь через время сделали небольшой привал. Время близилось к вечернему. Ребята опять сели кто где и достали легкий перекус. Я решила воспользоваться возможностью и подсела поближе к Реборну, который сидел неподалеку от Тсуны.

Кто, как не помешанный на Первом и истории Вонголы, может что-либо знать о Деймоне Спейде — первом Тумане Вонголы и хранителе Примо, Джотто. Жаль, я раньше не подумала об этом. Когда я спросила о Деймоне, коротышка, вопреки привычке умалчивать информацию, ответил:

— Деймон Спейд, несмотря на все остальные достижения, наиболее известен в истории Вонголы как предатель.

— Что он такого сделал? — нахмурилась я, заметив, что все вокруг тоже навострили уши.

— Как только Примо Вонгола уплыл в Японию, отрекшись от дел Семьи, все хранители отправились вместе с ним, но не Деймон. Он остался и стал хранителем Тумана Второго, поклявшись ему в верности.

— И все? — не сдержала я разочарованного вопроса.

Звучало так, будто Спейд остался дальше растить Вонголу, когда все остальные бросили ее Второму. В таком случае, он предал Примо, но остался верен Вонголе — детищу Первого.

— Все записи, оставленные хранителями Примо, говорят об этом в один голос. К тому же, в то время ходил слух, что Второй силой взял кресло босса. Как я и говорил, это лишь одна из версий, что Первый не сумел совладать со Вторым. Но это недостаточно подтверждённая информация, в отличие от четкого определения 'предатель' в словах всех до единого хранителей. Возможно, что эти семеро оставили многое при себе, и эта информация с деталями предательства так и не дошла до нас, — ответил Реборн, с ожиданием уставившись на меня черными глазками.

Наверное, ждал еще какого-нибудь вопроса. Или ответа, что вероятнее. Он ведь считал меня то ли перерождением Примо Вонголы, то ли им самим, черт его знает.

Молчание прервал Койо, который стал вопить, что иного от Вонголы и не следовало ожидать. Ведь там одни предатели и нелюди.

* * *

Несмотря на соперничавшую с Варией позицию русских мафиози, Дмитрий Рогозин, имеющий право командования присутствующей частью семьи Джиг, принял решение, которое должно было способствовать банальному выживанию. Взяв группу ближайших доверенных людей, он перебрался с корабля Вонголы на корабль, где находились Вария с Торикай, и пошел на встречу с отрядом убийц.

Офицерский состав самого известного итальянского отряда убийц расположился за столом с мрачным и недружелюбным видом. Рогозин знал, как будет выглядеть его предложение, но все же озвучил его, зная, что босс Варии известен как своим гневом, так и нетерпением:

— Я не могу говорить от лица главы своей семьи, — начал он, сразу же перейдя на итальянский, — но я не последний человек в своей семье и могу принимать такие решения. Мне хотелось бы установить более дружеские отношения между нашими семьями. Нам обоим было бы выгодно поделиться друг с другом техниками боя с разных концов света.

Босс Варии, Занзас, фыркнул в сторону. Их капитан, перемотанный многочисленными бинтами, озвучил очевидное:

— В данной ситуации это предложение более выгодное для вас, чем для нас. Вария лучше всех справилась с долбанутым иллюзионистом.

— Я понимаю это, — кивнул Рогозин. — Поэтому мое предложение долговременное. Союз между Варией и Джиг будет означать, что мы сможем рассчитывать на силу друг друга. В случае военного конфликта, даже если против самой Вонголы, Вария может рассчитывать на наших бойцов.

На этот раз их босс ничем не проявил своего отношения, сверля Джиг бордовыми глазами. Не видя реакции своего босса, все остальные его офицеры тоже безмолвствовали. Ближайшие люди Рогозина, зная, на какие переговоры они пришли, хранили угрюмое молчание. Он прикладывал все усилия, чтобы не выглядеть просителем, но их положение было очевидным.

По итогам прошедшего боя Торикай понесли наибольшие потери, Вария обошлась наименьшими и даже смогла дать некоторый отпор. Вонгола, несмотря на всю свою известность, была где-то посередине — не дав полноценного отпора, но и не потеряв столько людей. А Джиг выглядели оказавшимися не в том месте, не в то время. Они были семьей, еще лишь набиравшей известность, созданной не так давно, и, несмотря на весь боевой потенциал и то, что босс выделил не пятнадцать, как рассчитывал Дмитрий, а двадцать пять бойцов, чтобы не уступать Торикай, все равно мешались под ногами. Те же, в свою очередь, взяли полсотни бойцов, ведь располагали большой численностью. В итоге им это все равно не помогло, конечно. Шестеро офицеров Варии оказались куда эффективнее. Даже больше, чем сотня Вонголы. Новую численность бойцов пересмотрели уже перед самым отправлением на остров, в самый последний момент. Быстрота реакции Вонголы и Торикай, после решения увеличить численность Джиг, просто поражала.

Для Джиг не была секретом текущая обстановка между Вонголой и Варией. Вероятно, следовало ожидать военного конфликта между ними в ближайшее время. Возможно, Джиг сумели бы даже отхватить там немалый кусок, а сейчас им просто нужно было больше силы.

— Твоя семья может стоять рядом с Варией при условии сохранения долга перед Варией, и только так, — низким грубым голосом ответил Занзас.

— Но, возможно, мы все же сможем рассчитывать на дальнейший обмен опытом? — уточнил Рогозин.

— Посмотрим, — буркнул босс Варии.

Этого уже было достаточно, на большее можно было не рассчитывать. Боевые техники и умения и так ценились наиболее дорого в теневом мире, а те же навыки и техники с пламенем стоили еще больше.

В каюту после быстрого стука влетел сородич Дмитрия, доложив:

— Туман вернулся!

Рогозин, не сдержавшись, выругался сквозь зубы. Доказательства он видел в круглое окно каюты и без вестника. Все присутствующие, не сдержавшись, повскакивали со своих мест, едва завидев, как в море снова поднялся шторм с молниями.

Деймон Спейд вернулся вновь, с помпой и пафосом, будто специально извещая всех о своем приходе. Будто говорил, что снова пришел убивать.

Офицеры Варии приготовились к бою и направились наверх, на палубу. Джиг следовали за ними. Рогозин на ходу отдал команду связаться со всеми остальными и передать им новые данные.

Поднявшись наверх, Джиг тут же закрыл рукой нос от резкого запаха. На этот раз Спейд снова решил дать понять, что готов уничтожить все, что стоит на его пути. Как сказал один из хранителей Девятого — таков никем не контролируемый Туман. У Деймона Спейда более нет никаких сдерживающих факторов, и он может пойти вразнос, когда только ему вздумается.

Прожекторы на кораблях разгоняли тьму и позволяли рассмотреть целый небольшой холм из обескровленных голов, которые иллюзионист оставил на палубе. Несколько людей Вонголы и Торикай уже стояли там с чувством боли и отвращения на лицах в луже растекавшихся остатков крови. Головы трупов были синие, а лица — искажены в ужасе, заставляя лишь гадать в содрогании о том, что пережили несчастные перед самой смертью.

В большой куче были все: и Вонгола, и Джиг, и рядовые Варии, и Торикай. Каждый отряд, что был отправлен на остров, навскидку был полностью вырезан. Вряд ли кто-нибудь из них успел спастись. Их просто вырезали, как скот, не беря пленных.

Не медля, Вария и Вонгола с разных палуб атаковали пламенем зависшего в воздухе иллюзиониста. Хранители Девятого особенно старались попасть выстрелами в Спейда. Их пламя было ощутимо интенсивнее оного у рядовых бойцов. Пламя Ярости выделялось на фоне остальных мощью и силой, настолько ярко сияя, что, казалось, весь железный корабль, на котором стояла Вария, и тот, на котором обосновалась Вонгола, окрасились в оранжево-алые блики. Отдача от выстрелов пламени Ярости закачала металлическое судно сильнее.

Но, как и прежде, Спейд просто исчез, чтобы оказаться в совершенно другом месте — прямо над кораблем. Остатки Торикай достали оружие с готовностью начать еще один бой, даже если он будет для них последним.

Бойцы обернулись туда, спеша найти его взглядами... а затем что-то неясное и полупрозрачное пронеслось во тьме, там, где не доставал толком свет. Это нечто было похоже на огромную руку.

— Эта техника! — поразился Спейд, все же успев уклониться и пропустить эту полупрозрачную руку мимо себя.

Иллюзионист почти позабыл обо всех остальных, всматриваясь в воздух, где должен был находиться владелец этой техники. Недолго ему пришлось это делать. Белое пятно ярко выделилось на фоне темного неба.

— Ты!.. — только успел крикнуть Деймон Спейд, но тут же резко обернулся назад, отскакивая в сторону и уклоняясь от потока белого полупрозрачного пламени, стремительно твердеющего и превращающегося в матовые кристаллы.

Закристаллизовавшееся пламя под своим собственным весом стало падать вниз. К счастью, оно пролетело достаточно, чтобы основной массой упасть в воду. Мелкие кристаллы осыпались на головы стоящих внизу.

Многие бойцы успели увидеть, откуда появился этот сильный поток необычного полупрозрачного пламени. Они скрестили взгляды на юноше, стоящем на крыше надстройки корабля, в традиционном японском одеянии и с японским же мечом.

— Дракон Дождя! — только и выкрикнул Спейд, а затем растворился в воздухе.

Никто сразу же не поверил, что Туман исчез с концами, поэтому ждали его следующего появления, но того все не было видно.

Парень с катаной спрыгнул на палубу. Его тут же встретил крик:

— Вро-о-о-ой! Отродье, какого черта ты тут забыл?! — заорал капитан Варии, подскочив к парню.

— Неужели скажешь, что я зря пришел, Скуало? — рассмеялся парень звонким смехом.

Блондин весь в белом и с настолько светлым цветом волос, будто они тоже были белыми, мягко приземлился рядом с ними. За его спиной явственно можно было увидеть перьевые крылья цвета снега. Они были настолько маленькими, что никак не могли позволить ему летать, но тот, похоже, обладал пламенем. И, судя по вспыхнувшему оранжевым кольцу, — пламенем Неба.

— Прости, Ямамото-кун, я не смог его поймать, — улыбаясь так, что светлые глаза сжались в щелочки, весело отозвался он.

— У меня тоже ничего не вышло, — ответил черноволосый японец с широкой улыбкой.

— И чему ты тут радуешься, вро-о-ой! — зло закричал на него Скуало, попытавшись замахнуться мечом, а затем схватил его рукой за шею и отвернул в сторону.

— Что это за техника? — услышал Рогозин хриплый шепот капитана Варии, так как стоял недалеко. — Откуда этого хлыща достал?

— Это, скорее, он меня достал, — снова заулыбался парень.

— Кто это такие? — спросил хмурый Рогозин, сообразив, что варийцы с ними знакомы.

— Кстати да, что это была за техника такая и можем ли мы тебе доверять, Бьякуран? — спросил Бельфегор, обращаясь, видимо, к блондину, делающему вид, что он тут совершенно случайно оказался.

По лицу Урагана Варии, наполовину скрытому челкой, было не очень понятно, как тот настроен, но плотно сжатая линия губ явно свидетельствовала о серьезности ситуации.

Глава Торикай, Цуру Сэтоши, практически скрипел зубами, обуреваемый сильнейшими чувствами. Ничто, ранее казалось, не могло заставить его потерять самообладание, даже боевые потери.

— Технику мне показала Аки-тян, — казалось, блондин просто валял дурака. — Точнее, покажет потом. М-м-м, на второй вопрос можно уже не отвечать?

— Одна ошибка, мусор, и ты лишишься головы, — грубо бросил босс Варии и развернулся, направившись обратно вглубь корабля.

— Думаю, это значит, что он может остаться, — озвучил свои мысли Луссурия.

Тот выглядел не очень хорошо: слишком бледный и не такой оживленный, как обычно. Раны скрывались за плотной кожей формы.

— Вро-о-ой, ты, недоумок! — услышали все окружающие крик Скуало, до этого момента переговаривавшегося с черноволосым парнем. — Ты хоть отцу сказал?!

— Ха-ха, — смех Ямамото вышел неловким. — Честно сказать, позабыл. Слишком спешили. Но, я думаю, он поймет.

— Да черта с два! Я бы тебя за это неделю без перерыва гонял! — Скуало продолжал распаляться и, пользуясь тем, что молодой парень в пределах досягаемости, ударил его по затылку рукой.

А потом еще раз.

Ямамото отпрыгнул в сторону, уклоняясь от подзатыльников, которые заставили его согнуться пополам, и снова неловко засмеялся:

— Не надо, отец называет ее вакаданна, так что поймет.

— Уверен, она тоже тебе врежет, вро-о-ой! — снова заорал капитан Варии, замахнувшись мечом плашмя.

Рогозин недоумевал, наблюдая за этой картиной, зато Цуру Сэтоши все прекрасно понял. Он узнал едва ли не последнего из Асари-гуми и того беловолосого парня, который улыбался и жевал вытянутый из кармана зефир с самым непосредственным видом.

* * *

Вечером мы сделали привал, пока еще было светло, чтобы приготовиться к ночи. Поставили палатки, развели огонь, распределили дежурства, привязали пленного к дереву — все прямо как в обычном походе. Успели вовремя, поэтому, когда стало темно, у нас уже все было готово.

После такого насыщенного дня я чувствовала усталость и сильную сонливость, поэтому, поев вместе со всеми, тут же забралась в спальник. Первыми дежурили Конрад с Гокудерой, и я слышала их переругивания вполголоса. Оба уже получили по шапке за шум, поэтому старались не издавать излишне громких звуков. Хром тоже была в патруле, но к ней никаких претензий не было. Общим собранием было решено, что третьим наблюдающим обязательно должен быть Туман.

Шум сверчков и легкого ветра, шелестевшего листьями, прерывался также хмыками Рёхея и Койо. Пленному завязали рот лентой, но он не переставал пытаться донести нам, кто тут обязательно победит. Поэтому они с Рёхеем устроили даже такое соревнование с хмыканьями. Койо допросили, но ничего толкового он не сказал. По сути, среди самоуверенных выкриков о том, что он один знает, насколько крутой у них сообщник против Вонголы, удалось вычленить единственную полезную информацию о убежище Шимон. Даже о собственном кольце Койо не смог ничего конкретного сказать, а я, получив его в руки, также ничего не смогла сказать о том, чем же именно отличается в строении это кольцо от колец Вонголы, что создает такой эффект от обычного пламени Солнца.

Так что единственная важная информация была лишь оговоркой. Шимон прятались на острове в замке, который был как-то скрыт, поэтому с вертолета его не будет видно.

Этот остров действительно много лет принадлежал Шимон. Когда-то на нем проживало множество людей, но в итоге все пришло к тому, что из семьи остались только эти подростки, а остров был в развалинах. Мы уже видели ступеньки и каменные арки. Кое-где по пути нам встречались фундаменты снесенных подчистую построек. Сейчас даже невозможно было определить, чем это было когда-то — все поросло густым тропическим кустарником. Сами подростки Шимон не знали, как это произошло. Они были уверены, что это Вонгола их планомерно уничтожала, оттого и такая ненависть. Родители каждого действительно были убиты, и спастись ребятишки могли, только собравшись вместе. Трудно представить, каково им было, ведь они остались сиротами лет в восемь в среднем. Койо не умел держать язык за зубами и на эмоциях, как и Рёхей, мог выдать много чего. Его чувства ярко прослеживались на лице, потому можно было понять, насколько тяжело им было.

В то же время, зачем это все Вонголе, непонятно. Реборн сказал, что о Шимон даже не слышал, что уж тут говорить о планомерном уничтожении этой семьи, но он все равно уточнит. Для этого потребовались бы ресурсы, мало того — пошел бы шум в Альянсе с вопросами 'как?' и 'за что?'. Просто так, по велению левой пятки, никто не смог бы уничтожить другую семью. Даже Вонгола. По крайней мере, безнаказанно. Это могла быть еще одна причина, почему здесь Вендиче. Их обязанность как раз — следить, чтобы такой травли не было.

Шимон внезапно стало просто жалко. Они были жалкими, но жалкими не как семья, не слабаками. Просто настолько избитыми буквально ни за что. Они не заслужили этого. А теперь они заплатят за чужой обман и свою попытку отомстить. С их стороны это была даже не просто месть, а еще и попытка выжить в мире мафии. Они могли бы спокойно развиваться, чтобы удержаться на плаву, как раз после получения колец Шимон, но считали, что Вонгола продолжит на них охоту. Их атака на церемонии в их же глазах не была глупостью, а была попыткой к выживанию. Мне все сильнее кажется, что это Спейд их науськивал и обманывал, а Вонгола на этот раз действительно ни при чем. Потому что рассматривать вариант того, что тюремщики ничего о травле не знают, при наличии тех самых Вендиче на острове...

Но была и еще одна вещь, которая меня беспокоила. И я сейчас держала ее правой рукой, наблюдая, как отблескивает пламя на медальоне. То, во что превратилось мое кольцо. Домик для Беса, но в то же время, возможно, что-то еще. Шкатулка Пандоры. Что мог оставить в нем Деймон Спейд? Пока что медальон никаких неожиданных финтов не выкидывал. Но это не значит, что они не появятся потом. Зачем-то же Спейд пришел в личине Талбота. Хотя он уже, похоже, не первый десяток лет изображает этого эксцентричного деда. Может быть даже, Талбот — это его настоящее тело? Беззубый, сморщенный дедок с ирокезом и в панталонах. Почему бы и нет? Чувство юмора этих Туманов не знает границ. Но сейчас до него все равно не добраться.

Могу ли я что-то с этим сделать? Да ничего. Ребята на проверку уже выпускали зверей, и Бес также вышел, не заметив никакой проблемы. Конечно, постоянно держать зверей на воле нельзя, иначе мы сильно просядем по запасам пламени, поэтому все звери сейчас находятся в своих вместилищах.

Медальон переполнен пламенем Неба, и только. Даже если там обычный жучок, я его не чувствую. Хотя какая-то ерунда бы просто сгорела даже в нейтральном пламени Неба. А предполагать что-то серьезное уже страшно, потому что фантазия разыгрывается.

Опустив руку, поерзала в спальном мешке, устраиваясь удобнее. Мукуро не стал расстилать спальник и дремал, прислонившись к старому бревну в метре от меня. Его глаза были прикрыты.

Кёя все еще где-то наверху, летает над нами. Реборн спит, сидя у камня. Хотя спит ли, не ясно — слишком сильно натянул шляпу на глаза. Рядом с ним расположился Базиль. Тот просто расстелил небольшое покрывало прямо на земле. Тсуна и Расиэль тоже в спальных мешках.

Закрыв глаза, провалилась в сон. Странный сон. Я видела перед собой сражение Мукуро и Деймона. Они действительно были очень похожи. Эти двое скрещивали трезубец с косой и успевали обмениваться язвительными комментариями.

— Думаешь, сможешь уберечь ее от меня? — спрашивал Спейд с ухмылкой одними губами. — Уверен, что справишься?

— Я справлюсь, — уверенно ответил Мукуро, хотя уверенность эта, похоже, была напускная. — К тому же, Акира ценнее, чем ты думаешь. Еще немного, и она сравняется с твоим боссом, Примо Вонголой. Поэтому ты пришел за ней? Хочешь убить ее?

Звякнув оружием, которое друг у друга блокировали, они оба отскочили в стороны, разрывая расстояние.

— Должен признать, в ней есть что-то. Так что это действительно интересный экземпляр, — ответил Спейд с расслабленным видом исследователя в лаборатории.

— А вот остальные пока не проявили себя, — закончил он свою фразу, стоя рядом со мной.

Я посмотрела на Спейда, стоящего рядом, и перевела взгляд на того, что продолжил бой, в котором шло столкновение оружий и иллюзий из пламени Тумана. Тот, что продолжал сражение, находился будто за тонким стеклом, пропускавшим все звуки.

— Да-да, — подтвердил тот, что стоял рядом, с улыбкой. — Я и здесь, и там. Зато мы можем побеседовать, пока Мукуро отвлечен.

Военная форма сидела на нем как влитая, даже старомодные белые брюки и высокие сапоги смотрелись вовсе не старьем. Уверенная, довольная улыбка слегка искривляла его губы. Было в нем что-то такое, позволявшее себя так держать. Аристократическое.

— Чего ты добиваешься? — прямо поинтересовалась я, пытаясь не делать резких движений.

— Энма и остальные хотят взять тебя в заложники, чтобы Десятый босс Вонголы почувствовал то же, что и они. Но я предлагаю поступить иначе. Сделай это добровольно.

— Добровольно сдаться в заложники? — вопросительно приподняла я бровь, не сумев скрыть сарказма.

— Не волнуйся, ты просто будешь наблюдать за всеми боями рядом со мной. Ничего более. Это абсолютно безопасно для тебя.

— Зачем тебе это?

— Сама понимаешь, ты не сможешь сражаться в бою за 'гордость', как еще одна моя карта. Ты можешь разрушить всю задумку, чего бы мне вовсе не хотелось.

— Зачем тогда привел меня сюда? — нахмурилась я, не понимая причин.

— Ради интереса, конечно, — шире улыбнулся иллюзионист. — Я же сказал, тебя пришлось вписать в план в самый последний момент. Будет очень неприятно, если ты откроешь глаза моим марионеткам, — шкодливо и опасно прищурился он. — То, что верхушка Вонголы в курсе моего участия, ведь твое достижение.

Он не спрашивал, а утверждал. Я попыталась держать лицо непроницаемым и не поддаваться.

Не нравилось мне это. Ни один вариант. Правда, в бою я вряд ли смогу выиграть. Опыта противостояний иллюзиям не хватает. Тем более такого уровня. Но...

— Нет, — твердо ответила, еще раз взглянув через тонкое стекло на Мукуро, что уверенно держался в сражении.

Снова взглянула на того хохлатого, что был рядом, сверля меня холодным взглядом. Видимо, думал, что я не смогу отказаться от такого предложения.

— Ты ведешь свою игру, — пояснила я. — С чего бы мне тебе верить?

— Можешь не верить, — развел руками Спейд. — Я же сказал, что для тебя это безопасно. В конце концов, я оставляю тебе выбор: пойти со мной добровольно или быть забранной силой.

— Хорош же выбор, — не сдержавшись, выдохнула сквозь зубы.

— В качестве приятного бонуса, я готов пойти тебе навстречу, — снова сладко улыбнулся Спейд. — Я сражусь с тобой ровно трижды. Три поединка. Я буду сражаться с тобой, и если ты проиграешь, я не убью тебя. У тебя будет еще один шанс в следующий раз, чтобы убить меня.

Слишком уж сладкие для меня условия. У меня будет много попыток, но я в своих действиях полностью вольна, в отличие от него. Звучит как сделка с дьяволом. Вроде бы все в мою пользу, но в дураках в итоге я же и останусь.

— Я так понимаю, время поединков ставишь ты. И ты будешь с ними тянуть, пока не пройдут все бои с Шимон. А что случится, когда все семь боев закончатся и эти три не в мою пользу? — уточнила я.

— Хороший вопрос, — мужчина медленно кивнул, не спуская с меня синих глаз. — Смотреть в будущее и просчитывать наихудший для тебя вариант — важное умение. Но вынужден оставить твой вопрос без ответа. Это в моих интересах — не раскрывать тебе всего.

— С тобой, должно быть, интересно играть, — улыбнулась в ответ, наученная обмениваться улыбками с Торикай. — Но не на этих условиях. У Тсуны не весь набор хранителей, некоторые из них мои. И они не Вонгола. Как насчет такой игры: мы доберемся до твоего настоящего тела и ты перестанешь делать гадости.

— Звучит как обещание наказания, — засмеялся тот. — Но, увы, все четыре семьи не смогут найти мое настоящее тело. Кроме того, никто из них не сможет одолеть меня.

— А как насчет Вендиче? — прищурилась я.

— Те за мной давно присматривают, — ответил он снисходительно. — Но я правила не нарушаю. По крайней мере, ни разу не был пойман, — он опять улыбнулся так же сладко.

Прищурившись, я рассматривала его лощеное лицо... и не видела выхода. Мне нужна была хоть одна малейшая подсказка. Хоть что-то, что можно будет использовать против него. Иначе все может закончится чьей-то смертью, и очень даже вероятно, что моей. Никто не сможет мне сказать, не надоумил ли он тогда Нану убить меня в будущем. Он же сказал — пока не поймали.

— Значит, я сейчас пойду с тобой, Шимон убивают, ты исчезаешь и затем через десять лет убиваешь меня руками моего близкого человека?

Вопрос, что называется, пальцем в небо — лишь бы перевести на нужную мне тему. Но ответа не было — он увильнул:

— Знаешь, почему Шимон так хотят твоей смерти? — Спейд улыбнулся довольно, едва не облизываясь от удовольствия.

— Емитсу убил их семьи? — пожала плечами, припомнив то, что папаша обвинялся в убийстве родителей и младшей сестры Энмы.

— Верно. А кто на самом деле убил их? Я. А кто убил людей Внешнего Советника? Тоже я. Никому не найти никаких концов. Красиво сделано, не так ли?

— А если вернемся к финалу всей это игры, — попыталась я снова. — Что будет в итоге? Зачем все это? Какая цель достойна всей этой заварушки?

— Все мои действия только ради одной высшей цели, — Спейд прекратил улыбаться и сказал это серьезно. — Все ради Вонголы.

Дальше лезть не следовало — это я сразу поняла.

— Тогда каким боком здесь я? Почему ты сначала меня позвал на остров, а теперь хочешь убрать, чтобы не мешала?

— Именно потому, что мешаешь. Есть такая редкая порода людей, с которыми ни в коем случае нельзя пускать все на самотек, и ты, к сожалению, относишься к ним.

В этот момент тонкое стекло треснуло. Резко и быстро, разлетевшись в разные стороны. Там стоял Мукуро с таким огнем в прищуренных разноцветных глазах... А затем я вновь оказалась на той просеке, где мы остановились на ночлег.

Никто не спал. Все стояли напряженные, с оружием в руках и готовностью к бою. Только смотрели почему-то на меня. А рядом со мной сидел на коленках Рокудо, склонив голову. Он открыл глаза, посмотрев на меня.

В спальнике оказалось безумно жарко, и я вся была в поту, поэтому быстро выпуталась оттуда. Сев, еще раз огляделась и сказала:

— Все в порядке. Мукуро вовремя среагировал.

— Ей, босс! — взволнованно воскликнул рыжий с блестящим от пота в свете от костра лицом.

Только я это сказала, как Рокудо обхватил мое лицо ладонями и, никого не стесняясь, приложил свой лоб к моему. Я застыла, подозревая, что это так нужно, а Мукуро не двигался. Только дышал учащенно с закрытыми глазами. Когда так прошло пару минут, я поняла, что никаких манипуляций с пламенем не происходит. Он просто так сидит. Поэтому положила руки поверх его ладоней и произнесла успокаивающе:

— Ты молодец, справился. Если ты меня сейчас отпустишь, я никуда не исчезну.

Рокудо с силой выдохнул через нос и отстранился, открыв глаза. Только в следующий миг земля подо мной провалилась. И это была точно не иллюзия.

* * *

Я оказалась в длинном и скользком тоннеле, в котором воняло влагой. Короткий, но быстрый спуск, пока я не оказалась в небольшой темной пещере, подсвечиваемой только сиянием моего пламени на руках, а уже только затем — еще одна подреальность... и чертов Деймон Спейд. Выглядит так, будто он начал на меня охоту, честное слово. Только теперь стало понятно, что он специально вымотал в сновидении Мукуро, чтобы тот не смог быстро найти меня.

— Не хочешь по-хорошему — все равно будет по-моему, — Туман уже стоял с оружием и готовностью к бою.

Я быстро поднялась на ноги и сосредоточилась, сконцентрировав пламя. Все-таки мне точно понадобится усиление и ускорение тела. Значит, Гроза? Но в боевых навыках я уступаю. Выходит, бить Серо, держась на расстоянии? Но я уже пробовала, и он ранил меня. Хорошо бы одновременно использовать два навыка. Пока не вижу, чем могут быть полезны все остальные смеси. С помощью пламени Облака я не смогу поглотить пламя Тумана, так как оно слишком разреженное и толку с этого будет немного. То же самое про смесь с Дождем. Я могу превратить в ледяные кристаллы свое пламя, но пламя Тумана скорее осыплется безобидной изморозью в лучшем случае.

Пока я стояла, приготовившись к бою, и пыталась придумать тактику, Спейд, как ни странно, тоже не двигался. Он будто ждал первого шага от меня. Этого я не могла понять.

Снаружи не было источников света, поэтому и в кармане пространства было очень темно. Свет от слабого пламени, которое я собрала в кистях рук, достаточно разгонял тьму, чтобы я могла не только чувствовать, но и видеть иллюзиониста. Тот практически не двигался, даже моргал редко. Только смотрел на меня синими глазами, поблескивавшими во тьме. Я видела его достаточно четко: несмотря на плохое освещение, пламя, сиявшее в глазах, усиливало зрение.

Не спуская с него глаз, я медленно достала перчатки, которые, к счастью, оставила в карманах, и надела их. После чего не выдержала и спросила:

— Чего ты ждешь?

Он выглядел будто зачарованным, напоминая змею, завороженную мелодией и движениями флейты музыканта, но готовую броситься и впрыснуть яд.

— Так уж у нас сложилось, что мы по очереди удивляем друг друга, — Спейд почему-то понизил голос до разборчивого шепота. — На этот раз твоя очередь.

— Давай удивлю, — предложила в ответ, — я не хочу с тобой сражаться.

Спейд даже не моргнул, пристально меня рассматривая, а затем, спустя паузу, спросил:

— Тогда что ты хочешь?

Я недоуменно изогнула брови. Разговор получался странным, как будто мы говорили о разном, либо, что вероятнее, Спейд, как истинный Туман, вкладывал в разговор двойной смысл.

— Это ты меня похитил прямо на глазах моих хранителей. И теперь ждешь, что я буду делать? — я попыталась понять и раскрыть его замысел.

До меня донесся тихий и неспешный смех, хотя Спейд не раскрывал рта, лишь растянул губы в слабой улыбке.

— По логике, похищенный должен сопротивляться и предпринимать попытки выбраться. Но у тебя нестандартный ход мыслей.

Как по мне, самый нормальный и логичный. Если на меня не нападает заведомо более сильный противник, то зачем мне первой начинать этот бой? При том, что я не получу с него ничего. Разве что сомнительный предсмертный опыт. Спасибо, потренируюсь на Варии. Мне ведь даже отстаивать хранителя не надо, как было с Вендиче. Лучше потянуть время и понадеяться, что меня отсюда вытащат. Но вслух я сказала иначе:

— Одолеть тебя — забота тех четырех семей. Я только хочу добраться до Шимон, — пожала плечами. — Они прекрасно и без моих превозмоганий справятся.

— Не очень у них получается, как видишь, — развел он руками, продолжая держать косу. — Скорее выходит, что это я о них позабочусь. Но если говорим о тебе, то разве тебе не хочется меня проучить?

Вопрос ввел меня в еще большее недоумение. Не отомстить, не убить, а именно 'проучить'? В смысле, Спейд пытался меня убить, сорвал церемонию наследования, похитил меня на глазах хранителей, из-за чего те меня теперь даже в душевую одну не отпустят, ну и в конце концов — использовал детей-подростков, что обернется для них смертельным исходом. Проучить?!

— Нет, ты издеваешься надо мной, — утвердительно произнес Спейд, помотав головой.

Видимо, мое недоумение отразилось на лице. По моему разумению, скорее, Спейд издевался.

— Нет, правда, — попыталась я реабилитировать ситуацию. А то мало ли, что ему еще в голову взбредет. — Зачем мне ты? Занимайся своими делами: разрушай или возрождай, Вонгола или Шимон, выращивай помидоры, паси овец, в конце концов, — строй дальше свои коварные планы. Зачем меня-то трогать? Похищать, пытаться убивать? Вон тебе Альянс. Хочется побороться — с ним и борись. Зачем детей-то вмешивать?

— Дети Шимон — это остатки той семьи Шимон, которую я знаю, — голос Спейда стал высоким и злым, заставив меня напрячься. — Я должен уничтожить заразу подчистую, не останавливаясь на полпути. А юного Десятого требовалось сделать сильнее. Заставить его понять, что босс Вонголы должен действовать более жесткими мерами, либо убить его и освободить место для другого. Если бы ты не привела тот Альянс, то все бы закончилось потасовкой двух примерно равных по силе детей.

— Так у тебя идея-фикс — это сделать Вонголу еще мощнее, — поняла я, припомнив, что то же самое говорил Талбот.

Возможно, поэтому Вонгола, несмотря на все противоположные усилия Девятого, все еще не просто держалась на плаву, а занимала первое место среди мафиозных семей.

— Я ведь говорила тебе, что Занзас станет боссом сразу же после Тсуны. Тут неважно, кто босс семьи, ты хочешь возвысить саму организацию.

— Вонгола держится на трех китах: пламени, пулях и страхе, — переиначил Спейд поговорку, все же собравшись.

Он успокоился и быстро собрался, едва я поняла, что убивать меня не собираются. Хотя выходил ли из себя на самом деле, неясно.

— Ты занят определенно не тем, — покачала я головой, не спуская с него глаз. — Ты прервал церемонию Вонголы и сейчас занят какими-то детишками, вместо того чтобы искать заговор в самой верхушке Вонголы.

Возможно, мне удастся натравить Спейда на Девятого, но слишком надеяться на это не буду, как и давать прямых указаний. Это будет выглядеть подозрительно. К тому же, пока Спейд поймет, что враг сам Девятый босс Вонголы, он доставит Вонголе немало хлопот. Не думала, что буду стрелочником, но реально — зачем моему ма-а-аленькому Фениксу большая проблема Вонголы?

На лице Спейда появилось что-то похожее на ощущение досады. Удалось ли мне его убедить уйти в закат? Хотя были там, на его лице, и сомнения. Сомневался он, скорее всего, в том, стоит ли оставлять Шимон в покое. Он упомянул о том, что хочет довести дело до конца.

— Если ты думаешь о Шимон, то не беспокойся. Я со своими хранителями о них позабочусь.

Спейд снова надолго замолчал. Хотя это хороший знак: это значит, что он задумался о моем предложении разойтись миром, но я все равно не расслаблялась, сверля его взглядом и напрягши все чувства.

— Выходит, хранители все же твои? — голос иллюзиониста снова стал тихим и вкрадчивым, как будто он пытался рассмотреть все, что скрыто во мне за внешней оболочкой. — Кто? Ямамото Такеши готов ради тебя из могилы вылезти. Рокудо Мукуро, определенно. Хибари Кёя, без сомнений. Сасагава Рёхей, конечно же. Эрнесто Конрад, называющий тебя боссом. И тот Ураган?

— Верно, — кивнула, не став скрывать очевидного.

Про Ямамото я решила пока не говорить. Еще неизвестно, было ли это инициативой Шимон или планом Спейда, ака план Девятого, чтобы все-таки заставить Тсуну прийти на церемонию. У меня, конечно, ко всем троим счеты, но пока разумней об этом умолчать. Не та расстановка сил.

— Почему же ты тогда не отправилась к Девятому с просьбой стать Десятой? — снова спросил он. — Вонгола дала бы тебе всю свою силу и власть для достижения твоей цели. Разве не ты хотела защитить близких?

Прежде чем я успела ответить, Спейд внезапно рассмеялся неожиданно громким смехом и ответил сам:

— Ну разумеется! Ты не из той породы, что идет легким путем. Ты тот человек, что создаст маленькую семью и возвысит ее к вершине мира.

Он продолжал хохотать, найдя в этом что-то неочевидно смешное. Даже голову запрокинул и положил руку на лоб — настолько ему было весело. Я только недоуменно изогнула бровь. Хотя бдительность не теряла. Все же мы еще ни к чему конкретному не пришли.

Я подождала, пока Спейд не успокоится и не перестанет хохотать, настолько театрально запрокинув голову, а затем спросила:

— У меня пока нет желания как-либо связываться с Вонголой, поэтому наши с тобой интересы здесь не пересекаются. Дети и без тебя разберутся, Шимон в любом случае проиграет, а Альянс только лишний геморрой для тебя, так почему бы не разойтись в разные стороны? Какой смысл тебе вообще вмешиваться в историю? Все прекрасно разрешается.

Спейд на этот раз не подавал признаков смеха, а пристально меня рассматривал. Что-то было в его взгляде... такое... нехорошее.

— Причина в давней истории, произошедшей между мной и Примо. Но ее я тебе не поведаю. Если твоя гиперинтуиция настолько сильная, как говорят, ты сама мне ее расскажешь. В конце концов, в твоих венах течет его кровь.

Я снова стала ломать голову. Конечно, о помощи гиперинтуиции речи и не шло. Будь у меня какой-то голос в голове, подсказывавший мне, что делать, я б, наверное, стала медиумом. Или жительницей психбольницы, как вариант.

— Именно это не дает мне покоя, — продолжил иллюзионист, пока я молчала. — Именно поэтому я не могу отступить. Я больше не могу слишком затягивать, поэтому Вонгола... или Феникс разделились, чтобы поскорей встретиться с Шимон. Между нами я все еще готов предложить тебе прежние условия. Только два боя вместо трех — один ты уже использовала во время церемонии наследования, — растянул он губы в улыбке, посматривая на меня с самым хитрым видом. — Как только конфликт с Шимон будет исчерпан, при любом его исходе, мы разойдемся в разные стороны. Но до тех пор ты находишься рядом со мной и не вмешиваешься в конфликт.

Разве это не прежний вариант сделки с моим похищением? Хотя на этот раз он не давит, а действительно предлагает почти равные условия. Я, конечно, все равно нахожусь в прямой опасности — тут ничего не меняется.

— Как я могу тебе верить? — спросила я. — Ты сдержишь свое слово?

Иллюзионист выполнил неглубокий поклон, будто в дань вежливости, и, не спуская с меня взгляда сиявших в слабых языках пламени глаз, сказал:

— Рядом со мной ты будешь в полной безопасности, обещаю.

Да ладно, кто ему поверит?! Но все же взгляд у него в этот момент твердый, без той прежней постоянной хитринки.

Конечно же, полностью ему доверять нет смысла. Туман и ложь почти синонимы. Именно поэтому у меня есть план 'Б' на случай, если Альянс все же не добьет Спейда и тому удастся сбежать. Но я полностью полагаюсь на то, что четыре семьи все же завалят старого иллюзиониста окончательно. Все-таки численное преимущество на их стороне, да и не самые последние семьи я за собой привела. Видимо, по результатам первого боя между альянсом семей и Спейдом те его здорово потрепали, поэтому иллюзионист хочет теперь ускорить события. Моя же задача противоположная — потянуть время, пока альянс семей мафии не выполнит то, зачем он, собственно, здесь. Если же Деймон Спейд все же спасется, я сделаю все, чтобы тот далее причинял неудобства кому-нибудь другому.

— Чем поклянешься, что выполнишь озвученные тобой же условия? — спросила, внимательно его рассматривая на предмет признаков лжи.

Все же сделка с Туманом — это сделка с дьяволом. Даже если тот исполнит свою часть, то может вывернуть в свою пользу. В то же время, если я сейчас начну бой, наше противостояние так и продолжится. Если я попробую сбежать с острова — Спейд меня сейчас так просто не отпустит. Он уже наверняка строит на меня планы, похожие на планы Емитсу: кровь и пламя так просто на ветер не выбросить. Возможно, удастся убедить его отвернуться от Вонголы и оставить ее в покое. Нет уже ни его прежнего босса, Примо, ни Второго, что был ему наиболее приятен. Но все же что-то еще его держит.

— Чем угодно, хоть своим настоящим телом, — спокойно отозвался он, слегка приподняв брови, будто говоря: 'Что тебе еще надо?'.

— Ты ни слова не сказал про ребят, что на острове. Мои хранители и Тсуна, что насчет них? — моя подозрительность не утихала, я желала знать все.

— Как я уже говорил, они сейчас разделены. Каждый встретится с кем-то из Шимон и сразится, уже без разницы, чьи они хранители. Я не собираюсь вмешиваться в их бои. Для меня пока абсолютно нет никакого смысла кого-нибудь из них убивать, — Спейд вновь сохранял спокойствие и самообладание.

Нет, это все очень подозрительно. Чего он добивается? Отрезать меня от хранителей, но не навредить. Специально столкнуть ребят с Шимон, но просто наблюдать. К тому же он все еще ни слова не сказал, что будет после того, как пройдут все бои с Шимон.

— А как насчет того, что будет после окончания истории Шимон? — спросила я. — Тогда у тебя появится смысл нарушить свое слово?

— Как только конфликт будет исчерпан, — Спейд слегка улыбнулся, — если ты того не захочешь, ты никогда больше не услышишь мое имя.

Сейчас было явно что-то не то. Но вытянуть из него в этот момент правду невозможно. Начну сильнее копать и явно давить — иллюзионист может разозлиться. Придется принять эти условия и просто подождать, пока альянс четырех семей не начнет вновь действовать.

Как можно незаметнее сделав глубокий вдох, решила все же:

— Хорошо, но прежде я должна увидеть своих хранителей, чтобы убедиться, что все в порядке.

Легкая улыбка вновь тронула его губы, а ясные синие глаза блеснули:

— Верное решение. Я знал людей с таким взглядом, и их никогда не удавалось обмануть, несмотря на все попытки.

Я решила не комментировать это.

Глава 41

Когда босс исчезла, Конрад четко увидел. Зрение и реакция, несмотря на наличие всего одного глаза, его не подвели. Нашел лаз он довольно быстро. Рокудо прыгнул вниз первым. Конрад хотел спрыгнуть вторым, да под ноги бросился этот теленок, который полез заглядывать в темный лаз диаметром в метр. Закономерно они упали туда вдвоем, но хорошо, что он успел схватить ребенка и прижать к себе, чтобы не придавить. Несколько раз по инерции перекувыркнувшись внутри земляного тоннеля, они наконец вывалились в огромной пещере. На высоте метров в двадцать.

Освещение составляли лишь редкие самодельные факелы, вбитые прямо в вертикальный слой земли то здесь, то там.

Конрад успел сгруппироваться, только слегка ушиб левое плечо. Но, остановившись, выдохнул: ребенок был цел.

— Было круто! — завопил радостно мальчишка с сиявшими зеленым глазами. — Акаге, давай еще раз!

Ну, он хотя бы не помнит, как Конрад случайно пнул его перед самым падением. Не хотелось бы потом объясняться перед боссом, что будет смотреть на него испытующим взглядом.

По сути, он мог выделить несколько наиболее часто повторявшихся выражений лица босса: скука, заинтересованность, сосредоточенность, недовольство и одобрение. Конечно, это не та каменная маска уверенности, что в мафии считалась лучшей для босса мафиозной семьи, но ему казалось, что набор и так хорош.

— Никакого 'еще раз', — недовольно проворчал-прорычал в ответ Конрад.

Но Ламбо его уже не слушал. Он выбрался и стал осматриваться в пещере. Вскоре его взгляд выцепил двинувшегося в тени огромного парня, выходящего из небольшого грота.

— Рауджи, ты не видел Акиру? — обрадовался знакомому лицу Ламбо. — Она упала куда-то сюда.

— Она не здесь, — ответил грузный парень. — Здесь только вы и я. И я вас уничтожу.

Конрад оценивающе осмотрел огромную тушу, выпячивающееся пузо, как у сумоистов, круглые висячие щеки и пухлые губы. И взгляд ослиный. Парень даже говорил на японском, с трудом ворочая языком.

— Ей, посмотрим, кто кого! — цыкнул рыжий сквозь зубы. — Если ты знаешь, где мой босс, то я тебя не стану убивать.

— Мне нужен только Ламбо. Он — хранитель Десятого Вонголы, — прогундосил Рауджи.

— Ты хочешь поиграть со мной? — затараторил малыш. — Хорошо! У меня есть куча всего с собой! Или мы будем как Рёхей с тем парнем! Мы будем драться, да? Но я в команде с Рёхеем и Акаге. Мы должны все вместе участвовать!

Если бы не босс, что дала ему эту кличку, Конрад уже бы его стукнул. Но она лично так его назвала, и это, наверное, было знаком благоволения.

Рауджи стоял, смотря сверху вниз на Ламбо, подскочившего к нему ближе, и молчал.

— Я ничего не понял, — наконец изрек он. — Но это и не важно. Мне хватит сил прихлопнуть хоть вас двоих, хоть всю вашу братию. Мое пламя Гор усилило мое и так крепкое тело.

Слова с делом у него не расходились, так что спустя секунду пламя заиграло над кольцом, расположенном на среднем пальце. Позади него будто гейзеры брызнули или сам вулкан взорвался. Коричнево-зеленое пламя собралось перед его лицом в огромную металлическую маску, похожую на половину шлема, защищающего его нижнюю челюсть. Мелкие камни притянуло к маске, и они закрепились на потоках пламени, исходивших с двух боков. Руки Рауджи тоже были закованы в сталь, как будто превратившись в здоровенные железные булыжники. Спину же защищали огромные стальные пластины.

— Я видел тебя, Акаге, — сказал Рауджи. — Ты самый слабый среди остальных. Как я слышал, ты выбрал какую-то девчонку боссом, отказавшись от Десятого Вонголы. Могу тебя понять, почему ты не смог довериться Десятому, но теперь ты обречен находиться в той же ситуации, в которой жила Шимон. С тобой могут безнаказанно плохо обходиться, а на силу босса ты даже не можешь положиться.

Конрад слушал, сцепив зубы и с ненавистью сверля взглядом мясистого толстяка.

— Вам конец, — подытожил Рауджи, сжав кулак и замахнувшись на Ламбо.

Конрад резко дернул пистолеты из кобуры, по которым стрельнули зеленоватые электрические искры.

* * *

— Я еще слышал, как они катились впереди, а затем куда-то исчезли, — привел свои наблюдения Базиль. — Похоже, в тоннеле несколько ответвлений, и Конрад-сан с Ламбо-куном свернули в другой.

— Да, а мы каким-то чудом, или, скорее, руками Тумана, опять выбрались на поверхность, — подытожил Гокудера. — Зачем было прыгать в тот лаз, Десятый? Защищать босса — забота его людей. Ты не должен был рисковать собой.

Тсуна стушевался от выговора. Как обычно, Гокудеру хотелось одернуть, но было страшно.

Они осматривались на незнакомой лужайке. Неподалеку находились какие-то развалины с остатками стен и даже крыш зданий. В темноте было сложно определить, как далеко они от места ночлега. Ясно, что на одном и том же острове, но ориентиров в пространстве никаких не было. Разве что невысокая гора вдали, кажется, чуть сместилась.

— Но ведь Акира-чан моя младшая сестра, я должен был прыгнуть следом, — неуверенно ответил Тсуна, осматриваясь по сторонам с ожиданием, будто из темноты сейчас же появятся враги.

— Я не сомневался в Вас, Савада-доно, — улыбнулся ему Базиль ободряюще. — Это же Вам сказал Реборн-сан после церемонии, разве нет? А Реборн-сан лучший киллер из возможных.

Если бы только тот же Реборн тогда, перед лазом, не пнул в спину... Хотя Тсуна бы пошел в любом случае. Репетитор ранее сделал ему выговор, прояснив, как выглядела ситуация для остальных. Не то чтобы Тсуна не беспокоился за сестру... но это же Акира! Когда за нее вообще приходилось беспокоиться? Имото всегда была сильной. Она не боялась даже Хибари-сана! Более того, даже как-то сумела понять его и втереться в доверие, неспособностью вызвать которое и пенял его, опять же, Реборн.

Интересно, где Реборн сейчас?

— Базиль... — протянул Тсуна и все же решился продолжить: — Акира сказала, чтобы я взял тебя, потому что ты мой хранитель Дождя.

— Погоди, Десятый! А тот бейсбольный придурок?! — удивился Гокудера. — Нет, я только за то, что он не в нашей семье, от него одни проблемы, и он бестолковый. Но Реборн-сан сказал...

— Он сказал так, потому что Ямамото-куну приказали стать моим хранителем Дождя! — выпалил Тсуна даже для себя неожиданно зло.

Он чувствовал не только злость, но и обиду, потому и сжимались руки в кулаки и даже Гокудеру-куна хотелось остановить. Итальянец нахмурился, посмотрев на него с легким недоумением. Похоже, будто Гокудеру-куна не заставляли. Он сам этого хотел, верно? От этого становилось чуть легче. Но совершенно не хотелось говорить дальше на эту тему, Тсуна лишь хотел знать:

— Ты сам хочешь стать моим хранителем Дождя, Базиль-кун? — задал он волнующий его вопрос.

Базиль, казалось, был ошарашен предложением. Но в следующую секунду на его лице расцвела счастливая улыбка:

— Конечно, Савада-доно! Я бы очень хотел этого! — его лицо стало встревоженным и озабоченным. — Но я работаю в CEDEF с Вашим отцом и не знаю, возможно ли это. Хотя я думаю, он будет не против, ведь Вы — Десятый босс Вонголы.

— Хорошо, — Тсуна облегченно выдохнул и улыбнулся: — Я рад.

Все же то, что он узнал после тех боев за кольца и будущего... Нет, этот мир был определенно не для него. Здесь никому нельзя было доверять, даже тем, кого можно было бы назвать друзьями, так как они вовсе и не друзья, оказывается. Тем более было ценно то, что кто-то сам выбрал его. Именно его! Пусть Гокудера-кун верил в него в основном как в Десятого, но ведь выбрал же его! Правда, не разочаруется ли он когда-нибудь...

— Ну хорошо, этого парня я готов принять в качестве Вашего хранителя Дождя, Десятый, — увидев радость Базиля, воодушевленно поддержал его Гокудера-кун.

И обращение 'Десятый' уже не столько скребло слух. Тсуна уже к нему почти привык за полтора года. Настойчиво отодвигаемые куда-то далеко мысли о кресле босса он вновь спрятал куда подальше. Были ведь и более важные дела. А это... решение найдется обязательно. Как-нибудь это точно решится. Сейчас бы найти Энму и поговорить с ним, чтобы уже наверняка стало все ясно. Да и вообще, объяснить ему, в чем он не прав, а затем попытаться все же убедить Девятого.

— Гордость Гокудеры-куна — это служба Десятому Вонголе, как я и думала, — услышали они девичий голос.

Из развалин зданий выплыла фигура, освещаемая слабым светом луны. Гокудера-кун и Базиль вышли вперед, достав оружие. Похоже, им встретилась одна из Шимон. Тсуна увидел, как Гокудера-кун с Базилем кивнули друг другу, подав знак, и атаковали Шитт.П. Но их ноги увязли в болоте, образовавшемся прямо перед странной девушкой.

— Но в этом же и его слабость.

Тсуна, успевший надеть варежки и собиравшийся как раз вытащить таблетку и перейти в гиперрежим, замер. А затем медленно скосил глаза вправо. Там завис алый шар, похожий цветом на пламя Урагана. Неизвестный объект размером с футбольный мяч был чем-то похож на дискообразные пузыри, что закрывали тело Шитт.П. Но было неизвестно, чего от них ожидать.

Гокудера-кун бросил под ноги шашку, выкинувшую его отдачей из грязи, в которой он увяз по колено. Базиля также отбросило в сторону, и своим бумерангом он уничтожил неизвестный шар, когда Гокудера-кун оттолкнул Тсуну в сторону.

— Гокудера-кун! — крикнул Тсуна, упав на землю и осознав, что шар вполне мог ранить итальянца.

Но ничего не произошло.

— Ты пожертвовал бы жизнью ради Десятого, — произнесла девушка не дрогнув. Очевидно, шар должен был лишь напугать. — Ради такого слабого и глупого человека ты пожертвовал бы самым ценным — своей жизнью. Это так глупо, Гокудера-кун. Я не понимаю тебя.

— В этом есть смысл. Если у тебя есть человек, которому ты веришь безоговорочно, то не может быть сомнений в том, чтобы сделать все, что бы тот ни попросил, — горячо ответил Базиль и бросился в атаку.

Но Шитт. П. была ловким бойцом и с легкостью уклонилась, избежав удара, и контратаковала чем-то похожим на огромные клешни, выросшие из ее брони. Базиль блокировал ее и отскочил в сторону, пропуская атаку Гокудеры-куна. Шитт.П. утонула в дыму, созданном динамитными шашками.

— Это ничего не значит. Вера в другого человека лишь пустой звук, — услышали они прежде, чем дым рассеялся. — Однажды он обманет твое доверие и окажется, что ему на самом деле наплевать.

Тсуна вздрогнул. Вопрос доверия для него неожиданно стал острым в последнее время. И ему до сих пор не давало покоя, что Гокудера-кун преследует его, считая Десятым боссом Вонголы, когда Тсуна на самом деле совершенно не хотел бы соответствовать этому титулу. Он был наименее подходящим кандидатом на эту роль.

— Я за тобой наблюдала, Гокудера-кун, — продолжила Шитт. П. будто озвучив мысли Тсуны. — Ты предан Саваде Тсунаеши, которого считаешь Десятым боссом Вонголы, отбрасывая все с плохой стороны Савады Тсунаеши. Он невероятно глуп и невежественен. Оценки за промежуточные и итоговые тесты постоянно ниже десяти баллов из ста. Он первый кандидат на второй год. Он не имеет никакого чувства достоинства или превосходства. Он всегда боялся даже чихуахуа.

Чем дальше заходила в его прошлое девушка, тем хуже становилось Тсуне. Он хотел бы его забыть и стать тем умным и сильным, каким хотел быть всегда. Чтобы Киоко-чан обратила на него внимание. Но сделала она это, по иронии, только после еще больших унижений от Реборна. Наверное, это его судьба.

— Взгляни на всю безнадежность Савады Тсунаеши, — продолжала Шитт. П. — Не будь он Десятым боссом Вонголы, ты бы никогда не стал бы его почитать.

'Теперь Гокудере-куну раскрыли глаза', — отчаянно подумал Тсуна.

После этого на одного человека, на одного его друга станет меньше. А ведь несмотря на все безумные идеи, что иногда толкал подрывник, все равно было приятно, когда Гокудера-кун встречал утром и после школы. Разговаривал и выслушивал Тсуну. Это действительно было похоже на первого настоящего друга, если также немного закрыть глаза.

Оказалось, пока девушка болтала, Гокудера-кун подбросил ей динамит и едва не подорвал. Но все закончилось для нее не критично.

— Все сказала? — показательно прочистил ухо итальянец. — Все плохие стороны, о которых ты говоришь, я их знаю. И что с того? Тот Десятый, о котором я думаю, тот, которого я уважаю, не имеет ничего общего с этой стороной.

Похоже, Гокудера-кун и правда так считал.

Тсуна неожиданно сам для себя почувствовал облегчение после сильнейшего напряжения и ожидания чего-то ужасного. Но нет, Гокудера-кун будет продолжать делать то, что делает, несмотря на все неудачи Тсуны. Не та ли это верная дружба, о которой он мечтал?... Пусть Гокудера-кун совсем не такой, каким Тсуна представлял своего друга.

* * *

Этих двоих забросило в самые труднопроходимые заросли. Учитывая, что они оба были изранены, а один еще и в плену, они могли потратить несколько дней, только чтобы пройти двадцать метров. Чтобы выбраться из дебрей, они объединили усилия, решив отбросить на время разногласия. Конечно, не обошлось без долгого спора по поводу того, кто тут есть кто и у кого рога растут, но, в конце концов, они достигли той точки переговоров, когда оба выдохлись.

— Рёхей, а ты правда смог уйти из Вонголы и присоединился к этому Фениксу? — задал вопрос Койо.

Его рука была закинута на плечо Рёхея, а рука того — на плечо Койо. Опираясь друг на друга, они отталкивали от себя лианы и листья, так и норовившие вернуться и шлепнуть по лицу.

Рёхей открыл рот, чтобы ответить, отплевался от неожиданно попавшей туда паутины и гаркнул:

— Я же тебе уже говорил! Акира — надежный человек! Она сможет найти выход из любой ситуации!

Койо замолчал ненадолго, отведя взгляд в сторону. Обмозговав что-то, прикинул вслух:

— Но ведь Вонгола сильнейшая из мафиозных семей. Как какая-то девчонка смогла убедить самогó Девятого Вонголу и прочих отступиться от своих принципов? Это же вопрос уважения — если ты откажешь Вонголе, то считай, что ты ей кровный враг. Для того, чтобы выжить после этого, надо быть очень сильной и влиятельной семьей. Твой шаг ничуть не меньший проступок, чем наше нападение во время церемонии.

— Акира-чан, конечно, сильная, но и мы все тоже не слабые! — убежденно ответил Рёхей. Подумав немного, все же добавил: — Правда, кроме того, мы подружились с Варией и стали вместе еще сильней. В будущем у нас было много союзников, а мы сами тогда стали большой семьей!

Койо слышал о той фантастической истории, что у Вонголы появилась машина времени. Учитывая то, что у Вонголы всегда все самое лучшее и что эта информация была им передана Деймоном Спейдом... Он задумался, как так получилось; как какой-то Феникс, что даже не имеет никакой истории, и гол, и бос, сумел провернуть подобное. Пусть даже девчонка трижды дочь Внешнего Советника. И почему так не может сделать Шимон?

* * *

Ямамото Такеши стоял перед самым ужасным зрелищем, что когда-либо видел. В горячке боя он этого не заметил, но стоило только этому попасть в поле зрения... С его лица отлила кровь, ноги задеревенели, руки, казалось, не слушались, все тело будто стало непослушным и чужим. Невыразимо неприятный запах разлагавшейся плоти достиг его обоняния, и желудок, свернувшийся и застывший, будто тоже закаменевший, сделал прыжок ввысь.

Перед Такеши лежали сваленные кучей людские головы, чьи лица были уже синие, искаженные от ужаса. Столько воинов полегло. А его рвало прямо на палубу. Рвало практически насухо той жидкой едой, которой накачивают больных фактически напрямую в живот.

Он не осознавал до этого момента, насколько все серьезно. Одно дело драться с противником в бою и верить в свою победу, получать раны и самому наносить резаные царапины разной степени глубины, и совершенно другое так... Просто убивать.

Рвота прекратилась. Еще пару безрезультатных позывов, сигнализировавших о пустоте пищевода, и Такеши смог остановиться. Он тяжело дышал, не в силах оторвать глаз, закрыть их или хотя бы отвернуться.

Его с силой хлопнули по левому плечу, заставив покачнуться. Выдержав это утешающее похлопывание протезом, Ямамото даже не обернулся, зная, кто подошел к нему.

— Эта тварь просто сошла с рельсов, — донесся хриплый голос Скуало.

— Я такого еще не видел, — медленно выдавил из себя Такеши едва слышным голосом, не сумев подобрать слов.

— Воспринимай это как нападение льва-людоеда, — посоветовал Скуало. — Его нужно убить первым, чтобы прекратить это, другого пути нет. Когда-нибудь это все равно бы случилось, рано или поздно. Сейчас на его пути оказались мы, иначе он мог бы творить херню еще много лет.

Бойцы клана якудза и мафиози Вонголы действовали деловито и со сноровкой постепенно разбирали эту кучу. Хотя и выглядели при этом не лучше самого Ямамото, который продолжал стоять бледный и сам не свой.

* * *

Высоко над островом стрекотали вертолетные лопасти.

— Хибари-сан, — громко обратился Кусакабе в микрофон своих наушников; от постоянного шума уже болела голова, — у нас заканчивается топливо. Необходимо приземлиться и заправиться.

Кёя оторвал взгляд от невысокой горы под ними и моря из деревьев, утопающих в темноте, и устремил острый прищур на подчиненного, сидевшего в кабине пилота. Все было так, как он и говорил.

— Хорошо, — решил Хибари. — Сделаем это как можно быстрей. Я хочу первым добраться до Шимон. К рассвету мы должны вернуться к стоянке.

— Я не думаю, что они сдвинутся с места раньше шести часов, — посчитал безопасным добавить Кусакабе, хоть и видел напряжение начальства. — И Акира-сан под защитой сразу нескольких сильных людей.

Хибари Кёя раздраженно дернул щекой. Под плотно сжатыми тонкими губами так же сильно сжимались зубы. Ему было неспокойно.

— Я не хочу оставлять Акиру надолго без моего присмотра. Остальные могут делать все, что угодно. Поэтому, будь добр, сделай еще один круг над горой и смотри так же внимательно вниз. Достаточно заметить хоть маленький огонек внизу, и мы пойдем на посадку.

* * *

Хром пробиралась сквозь темный лес, оглядываясь по сторонам на каждый шорох, и часто звала:

— Мукуро-сама!

Где-то в это же время Мукуро медитировал, сливаясь с окружающим под иллюзиями. Он пытался найти местоположение Акиры с помощью астральных проекций.

* * *

Расиэль, когда внимание перешло к нему, сидел в засаде, неслышимый и недвижимый в густой листве кустарника. Он практически бесшумно, как рыба в воде, сделал резкий выпад, скользнув вперед. С его рук сорвались зажатые между пальцами длинные иглы. В кромешной тьме не было ничего видно, все сливалось в неясных серых тонах и полутонах.

Чей-то вскрик боли разорвал ночную тишину.

Старший из принцев-близнецов на этом не остановился. Он продолжал скользить по одному ему известному пути среди этих вездесущих зарослей, притом практически неслышимо. С его рук слетели еще несколько игл, которые на сей раз зазвенели о металл — гулко и тонко сразу. Очевидно, его противник смог отбить несколько острых игл, но что касается иной части... кажется, они, сами сталкиваясь, отскакивали друг от друга, меняя траекторию полета.

Затем Расиэль остановился и спокойно покинул свое укрытие. Его противник — Каору, парень с трубой из волос на голове, — лежал полностью парализованный. Все, чем он мог двигать — это лишь мышцами лица. При этом натужно мычал, все же пытаясь что-то сделать.

Расиэль спокойно подошел к практически за секунду поверженному противнику. Оставшиеся неиспользованными иглы он убрал в чехлы у пояса, скрытые рубашкой. Оставив всего одну и поигрывая этой иглой между пальцев, он бесцеремонно сел прямо на своего противника.

— Как мне с тобой поступить — вот в чем вопрос, — изрек Расиэль, говоря сам с собой. — Если ты напал на нашего человека, то надо бы тебя убить, а если нет — то все равно отдать тебя боссу порешить. В любом случае — ты труп.

Лицо старшего принца исказила широкая полубезумная предвкушающая улыбка.

— А если ты в любом случае труп, то, думаю, не будет проблем с тем, чтобы тебя допросить на предмет вины в нападении на Ямамото Такеши.

* * *

Рауджи лежал лицом в земле, которая практически подчинялась его силе Шимон. Его тело, — его гордость, — было истерзано ударами молний. Оказалось, достаточно одной атаки. Бой совсем не затянулся, выносливость, что была его сильной стороной, оказалась полностью повержена.

— Не всегда показатель — сила, — хекнул Эрнесто Конрад, подходя ближе и кладя руку на кудрявую макушку Ламбо.

Ребенок обернулся, подняв на него глаза, в которых не было страха.

— Он практически убил меня одним ударом, — прохрипел, приложив усилие, Рауджи. — Ты не боишься его, Ламбо-сан?

— Это же рыжий, он в нашей команде, — недоуменно моргнул Ламбо, безбоязненно смотря на практически поджаренную кожу. — Он — наш накама, — лицо малыша исказила несвойственная ему ухмылка. Ламбо принял снисходительный вид. — Я бы сам тебя победил, но Акаге мой телохранитель, вот!

— Может, я и самый слабый, но босса тебе оскорблять не позволю, — Конрад посерьезнел, испепеляюще сверля глазом Рауджи. — Мой босс может меня проучить, но стоит кому-то попытаться меня убить, будь уверен, безнаказанным этот кто-то не уйдет. И если кто-нибудь пытается ранить босса... — его взгляд стал действительно страшным, хотя лицо, казалось, закаменело. — То мести следует ждать от всех нас. Жалеть мы никого не станем.

— Безжалостный, как и вся мафия, — понятливо прокряхтел Рауджи, едва разлепляя глаза. — Но почему ты с ним, Ламбо-сан? Если бы ты перестал быть частью Вонголы, ты мог бы присоединиться к Шимон. Энма бы был не против. Беги, пока еще можешь.

Ламбо с донельзя серьезным видом подошел к лежащему Рауджи, присел, положив руку ему на плечо, и так же серьезно выдал:

— Ничего ты не понимаешь, Джон Сноу, — звонко ответил он. — Акиру можно назвать боссом, но она больше, чем босс. Точнее, не такая, как босс. Хотя и босс тоже, — его лицо отобразило всю полноту смятения от невозможности выразить все словами, а затем сменилось озарением от пришедшей мысли. — Если она — Король Пиратов, то я буду следующим Королем Пиратов! Нья-ха-ха, — рассмеялся Ламбо, намеренно похоже на тот злодейский смех, услышанный по телевизору.

* * *

Я смотрела на иллюзорные экраны, зависшие в воздухе, на которых отражалось то, что сейчас происходило с ребятами. В целом, они были в порядке, как я и думала, с Шимон у них проблем не вышло. Ну, и я была очень рада, что с Такеши все в порядке, несмотря ни на что. Увиденное оставит на нем свой отпечаток, хотя Ямамото прекрасно умеет скрывать чувства за веселостью и беззаботностью. Думаю, мне стоит лично поговорить, а лучше намекнуть о таком разговоре старшему Ямамото. Все-таки тот, наверное, видел нечто подобное раньше и пережил это, а мне еще самой надо как-то переварить факт того, сколько трупов оставляет за собой Спейд. Это же ужас какой-то! Меня саму замутило, а я-то практически смотрела фильм по телевизору.

Нет, я знала, что Мукуро тоже не безгрешен, но он хотя бы руководствовался какой-то идеей справедливости. Он желал очистить мир от грязи мафии, поэтому, в подростковом стремлении сделать мир лучше, нацелился именно на мафиозные семьи и не выбирал путей. Спейд, конечно, тоже перерезал мафиози будь здоров, но лишь потому, что мог. Он убил такую кучу людей только из-за того, что те ему мешали, только и всего. Он мог их запутать иллюзиями, запугать, в конце концов, проигнорировать, так как остров большой, а Спейд и так вынужденно ускорил события. Но нет — он действовал категорично и с легкостью убил их, как мешающую мошку.

Конрад и Расиэль, конечно, себя хорошо показали. Их сильная сторона — быстротечный бой. И если у рыжего это просто одна мощная атака, то у Расиэля — практические навыки ассасина, а это значит: его сила — в его незаметности.

Рёхей тоже не пропадет, я надеюсь. Койо не способен пока сражаться.

Ну и конечно же, я не могла не умилиться с Ламбо, чье детское сознание отлично запоминало все 'сказки', что я ему рассказывала перед сном.

Кёю, похоже, ждет сюрприз, когда он снова вернется вниманием к месту нашего ночлега. Мы-то костер потушили, чтобы не привлекать внимание. А еще мне кажется, придется как-то пережить психующего Хибари. Я-то как никто другой знаю, как может беситься от переизбытка переживаний Кёя.

А вот Мукуро не оставляет попыток перебороть своего учителя и найти меня с помощью пламени Тумана. Получается ли у него — не понятно, но если ученик таки превзойдёт учителя, неясно — что же делать дальше. Как объяснить ему обоснованность моего решения согласиться на добровольное заключение, когда по сути меня уже взяли в плен? Притом, опять же, нужно как-то его успокоить, а то Рокудо наверняка на грани сердечного приступа после 'шутки' Спейда над своим учеником. Надо же, как он момент-то подгадал!

А затем воспоминания проносились одно за другим. После поражения Рауджи мы, как и все остальные, увидели, что именно Шимон Козарт предложил создать группу Виджиланте, ставшую прообразом Вонголы. Джотто в подростковом возрасте даже не думал об этом, но именно Козарт ему с Джи — другом Джотто, а впоследствии первым хранителем Урагана, предложили стать боссом новой группы. А затем, после поражения Шитт. П., увидели, как гораздо позже Шимон Козарт получил письмо, в котором Джотто, Примо Вонгола, просил его присоединиться и помочь ему в битве.

— Я навел некоторые справки насчет тебя, — голос Спейда звучал слегка отдаленно, пробиваясь через роившиеся в голове мысли, выросшие на остатках этих воспоминаний, перемешанных с переживаниями о ребятах. — Не знать ничего о своем противнике — досадное упущение для такого, как я. Кажется, именно люди из банды Азазеля предложили ему назвать вашу группу Фениксом, разве не так?

Я не ответила, так как пыталась теперь понять, к чему это он клонит. При чем тут моя подростковая банда?

— Джотто всегда был безучастен к названиям. Название Вонголы придумал босс другой семьи, сам же он даже не дал наименования ни одной из своих исключительных техник. 'Прорыв точки нуля' — придумал Асари Угетсу, когда Джотто обучил его этой технике, а после появился и 'Ледяной дракон'. К слову, мне даже на мгновенье показалось, что я увидел Асари на корабле, когда твой хранитель Дождя использовал до рези в глазах похожую технику.

Я хотела было уточнить, к чему он ведет, как в дверь неожиданно громко постучали, и через секунду она распахнулась, отчего иллюзионист прервался.

— Джули! — строго окликнула Сузуки Адельхейд, уперев руки в бока.

Я повернулась к соседнему креслу, где мгновеньем ранее был Спейд, а ныне развалился Джули в форме Шимон.

— Хватит развлекаться! — отчитала его Адельхейд. — Она наша заложница, почему она свободно здесь сидит?!

— Что не так? — белозубо улыбаясь, совсем не так, как Спейд, парень поднялся на ноги, подошел и, закинув руку на мои плечи, приобнял. — Может быть, Адель-чан ревнует?

— Руку свою убери! — повысила голос Адельхейд. — Ты чего это дурью маешься, когда я работаю, чтобы заставить Вонголу заплатить за то, что она сделала?!

Джули еще шире улыбнулся, отчего девушка стушевалась, собралась и намеренно безразлично продолжила:

— Она просто заложник и жива до сих пор лишь потому, что мы хотим убить ее на глазах Десятого Вонголы.

— Почему тогда не нашего с Тсуной отца? — полюбопытствовала я. — В чем мы-то виноваты?

— Дети платят за грехи отцов, слышала такое, Акира? — спросил иллюзионист, наклоняя свое лицо ниже.

Похоже, этим он хотел попросить меня молчать. В принципе логично — свободно расхаживающая со своим мнением, я ему могла поломать все планы. Если же я рядом, то он может меня заткнуть.

— Верно, — Адельхейд, кажется, не заметила ничего странного или не свойственного ее другу. — Вонгола заплатит за все, что сделала семье Шимон, сполна.

Обвинять кого-то в своем бедственном положении? За то, что им сделали по меньшей мере сотню лет назад? У Энмы хотя бы более приличный повод был.

Но я ничего не сказала, сдержав язык за зубами, уж очень близко придвинулся ко мне лицом Спейд, взглядом дававший понять, что не стоит делать глупостей. Мое тело в этот момент было усилено пламенем Грозы и Неба, поэтому в случае неожиданного удара я не получу большого урона, но все равно нахождение поблизости такого человека нервировало.

— Идем, Джули! Нас все ждут! — окликнула его сердитым тоном Адельхейд.

— Что? — нехотя протянул тот, оборачиваясь. — Собрание? Я не хочу оставлять эту крошку одну ради чего-то настолько скучного.

— Ты же видел эти воспоминания? — уточнила Адельхейд. — Койо, Шитт. П. и Рауджи в руках Вонголы.

— Видел, и что с того? По крайней мере, они не у Вендиче, — беспечно протянул он, что было, видимо, в порядке вещей для Джули. — Мы ведь не собираемся останавливаться из-за этого? Если это все, о чем вы хотите поговорить, то я останусь здесь.

— Джули! — Адельхейд была возмущена его поведением. — Мы хранители Шимон! Ты несешь ответственность, наблюдая за боем с Вонголой!

Подросток выпрямился, тяжело выдохнув. Его аура неуловимо поменялась, настрой стал совсем другим. Опасным. Похоже, Спейд был раздражен тем, что его отвлекают.

— Да заткнись ты, наконец, — сказал он, смотря ей в глаза.

Спейд, скрытый иллюзией Джули, подошел ближе, схватив ее рукой за лицо, сжав пальцами обе щеки.

— Давно пора понять, что я терпеть не могу, когда меня ограничивают.

Адельхейд отшатнулась, вырвавшись, и отвела глаза. Мне казалось, Сузуки у них за главную, и он ее только что осадил. Может быть, девушка у них всем командует и громче всех шумит, но темный король тут другой.

— Не волнуйся, если потребуется, я обязательно тебя спасу! — Спейд вновь вернулся к привычному облику для Джули, белозубо улыбаясь, словно герой дешевой манги. — Я не забыл, что наша цель — это повергнуть Вонголу.

Адельхейд сжала кулаки, выдохнув сквозь зубы: 'Джули', но ничего не сказала на это. Повернулась и ушла, посоветовав:

— Не привязывайся к своей новой игрушке.

Дверь захлопнулась, и я просто физически не смогла промолчать:

— Старый извращенец.

Спейд засмеялся, не размыкая рта, и сбросил иллюзию.

— Я не давал ей никаких обещаний и надежд, — мужчина повернулся, застыв напротив меня. — У нее есть симпатия к Джули, но Адельхейд думает лишь о возрождении семьи Шимон. Если бы ее здесь не было, Шимон осталась бы такой жалкой семьей. Конечно, тем, кто натолкнул их на мысль о 'возрождении величия семьи и мести предателям', был я, но, если бы у меня не было людей, способных воплотить эту мысль в жизнь, все так и осталось бы прежним. Именно благодаря ее упорству, усердию и лидерству все это стало возможным.

— Ты используешь их, — прищурилась я. — Ради чего? Убить наследника и его хранителей мог бы и сам.

Спейд, уже вновь вернувшийся в свой истинный облик, поднял указательный палец, прося меня замолчать. Улыбнулся, смотря мне в глаза, и сказал:

— Мы ведь договорились — ни слова. Это испытание для Десятого поколения, и хватит об этом.

Как я и думала — проверка юного Десятого тут скорее отговорка. Пусть и важная, но побочная цель. Придется искать ответ самостоятельно, причем так, чтобы Спейд ничего не заметил.

Я замолчала, обмозговывая последнее воспоминание из вереницы. Из-за возросшего напряжения возникало ощущение кульминации и приближения к развязке загадки. Очевидно, было подготовлено семь отрывков памяти живших когда-то людей.

В этом воспоминании, сохраненном у Вендиче, которое было последним из увиденных нами, Деймон Спейд вызвался лично отправиться на помощь семье Шимон Козарта. В те годы происходили какие-то военные действия, и Шимон, получив письмо от Примо Вонголы, встал на его сторону. Только по лицу вызвавшегося Спейда было совершенно очевидно, что совсем не помощь ожидает Козарта от него. Перед Джотто он разыгрывал сопереживание и готовность на все и сразу, лишь бы облегчить судьбу близких сердцу людей, а едва отвернулся, его лицо искривила довольная и улыбка заправского злодея, так и говорящая о его коварных планах. Очевидно, тогда он был очень доволен таким поворотом.

Похоже, Козарт погиб в той битве силами Спейда, но, казалось, это не все. Оставалось еще три отрывка. Слишком много для законченной истории. Но, не зная, в чем же вся загвоздка, сложно пока что-то сказать. Зато можно спросить.

— Ты говорил — раньше уже организовывал подобные бои между Вонголой и Шимон, — нахмурившись, напомнила я. — Насколько далеко все тогда зашло? Тогда тоже были эти воспоминания?

— В тот раз все завершилось гораздо раньше, — между бровей иллюзиониста образовалась складка, означавшая то ли усиленные поиски в памяти, то ли попытки понять, к чему я веду. — Шимон, как только запахло жареным, подняли руки кверху и сдались на милость Вонголе. Скучная история. То поколение Шимон было немного старше и опытней, это же до последнего не сможет понять истинного положения дел. Но, пусть воспоминания тогда лишь начались, я могу сказать, что произошло дальше.

Спейд смотрел на меня испытующе, и я все же спросила:

— И что же?

— Как ты видела, я отправил своих подчиненных якобы на помощь Козарту. На самом деле они отправились его убить. Вот и все. Таков конец Шимон Козарта.

Спейд смотрел на меня с ожиданием. Я смотрела в его ясные синие глаза и пыталась понять, чего он ждет. Пауза затягивалась. Спейд продолжал молчать, и я сказала:

— Нет.

— Нет? — спустя мгновенье приподнял он брови. — Что значит 'нет'?

— Есть еще три воспоминания, — сказала я утвердительно.

— Ты предлагаешь подождать и просмотреть их все до конца? — уточнил иллюзионист. — Думаешь, там будет что-то новое для меня? Шимон тогда погиб от рук моих подчиненных.

— Но ты не сделал этого сам, верно? — уточнила я.

Спейд еще более пытливо сверлил меня взглядом, как будто мы были на допросе.

— Что ты хочешь этим сказать? — чуть сощурился он.

— Всего лишь то, что было бы интересно взглянуть, о чем оставшиеся три воспоминания, — пожала я плечами, отвечая спокойным взглядом.

— Остались лишь бои Облака, Тумана и Небес, — Спейд понизил голос, говоря вкрадчиво, как будто сообщал мне какую-то тайну. Но в следующее мгновенье наваждение исчезло: — Но у нас с тобой также есть уговор. Готова побороться? — мужчина достал из иллюзии свою косу.

Я приготовилась к бою. Перед глазами все еще были головы трупов и кровь. Да и мысли все кружили над витающими загадками.

Вокруг уже почти привычно поплыл туман и возникла как будто трещина с разрывом пространства. Внутри нее нечто напоминало слегка покачивающуюся на ветру гладь воды. Спейд приглашающе показал рукой идти вперед. Я сжала медальон на шее, призвав Беса.

Дракончик так же насторожено взглянул на иллюзиониста, и только затем я зашла в этот портал вместе с ним. Все равно, если бы заупиралась, Спейд мог силой меня туда заманить. Другое дело, что, похоже, иллюзионист не хотел шуметь с нашей дуэлью.

С той стороны все так же царила странная тьма, в которой можно было прекрасно рассмотреть и Беса, и шагнувшего следом Спейда, за которым закрылся вход.

Перчатки все также были на моих руках — я их не снимала, опасаясь за свою жизнь. Только панамку оставила на столике. Все-таки я знала, кто стоит рядом со мной.

Наверное, все же нужно было бы отложить этот бой, — в моих мыслях снова была полная сумятица, — но Спейд вряд ли бы на это пошел. Почему альянс семей так вчистую проигрывал? Ладно еще рядовые бойцы, отправленные на остров — это понятно, они против иллюзиониста ничего не могли противопоставить. Но побитые, израненные и измотанные мафиози на кораблях? Они готовились во что бы то ни стало сойти на остров. И, видимо, имели неплохие шансы, раз иллюзионист решил ускориться. Вроде бы Спейд потому и спешил, что не мог справиться с четырьмя семьями, но это оказалась не та причина. Он вполне мог разобраться с ними и перебить окончательно, но не пожелал этого. Там был Занзас и много Вонголы, которых он не хотел устранять.

Нет, я определенно где-то не так посчитала. Альянс был для меня сильным соперником, я бы их всех не одолела, по крайней мере сейчас. Если они были сильнее меня, а я вроде бы совсем немного проигрывала Спейду, то у них должен быть шанс, как минимум. Но нет, ничего подобного. Спейд не показал мне всей силы? Похоже на то. Тогда я должна увидеть ее.

— Не сдерживайся, Спейд, — попросила я.

— Не собирался вовсе, — растянул губы в улыбке он и добавил: — Мое имя Деймон. Ты ведь так любишь всех вокруг называть по имени, Акира.

Он делал вид, что знает обо мне все, хотя на самом деле совсем недавно начал рыть информацию. И то, он был ограничен в своих поисках, так как нельзя не признать — остров отнимал слишком много сил и внимания должного все контролировать иллюзиониста. Мало того — похоже, Спейд не только путешествовал в виде духа в Намимори, но и влез в чье-то сознание, иначе бы он не смог так быстро вникнуть в события из моего детства.

Бес что-то проворчал на своем, напрягшись, как перед прыжком.

— Начнем.

Глава 42

Я стояла напротив наверняка древнейшего из существующих Туманов... и ждала. Деймон Спейд не спешил нападать. Он замер, как-то, не знаю даже, как, передавая всем своим видом вежливое ожидание. Может быть, дело было в повороте туловища, в малозаметном наклоне головы или в легкой, не грозящей ничем, улыбке. Чтобы так суметь, наверное, нужен особый жизненный опыт или воспитание.

Мне стало совершенно очевидно, что Спейд оставлял за мной право первой атаки. Он ведь пообещал, что не навредит мне, так что происходящее сейчас можно рассматривать как мою тренировку. Конечно, на слово ему насчет безопасности веры нет, но все же стоит исходить из того, что у меня будет еще одна попытка. А значит, не рассматривать этот бой, как бой насмерть. Моя задача — узнать как можно больше про возможности Спейда. Если он ранее не показал мне их все. Еще как можно больше выведать трюков, козырей в рукаве — а у изворотливого Тумана таких должно быть немало.

Несмотря на отмашку Спейда с просьбой начинать, я не спешила атаковать. Бес, будто слыша мои мысли и разделяя мои чувства, лишь издавал какое-то ворчливое рычание, неотрывно наблюдая за действиями иллюзиониста желтыми глазами. Несомненно, дракон среагирует на любое его движение.

Кстати, мои глаза сейчас, наверное, были не столь насыщенного цвета. Еще перед церемонией я попросила Мукуро использовать иллюзию, чтобы не использовать цветные линзы в такое важное время. В итоге качественная иллюзия гарантировала мою 'обыкновенность' и безопасность при начале боевых действий — она просто слетала с меня во время боя, как было с иллюзией на ребрах.

Стоит ли мне сейчас сразу же показать все свои силы или это тоже может послужить обманным маневром для неверного определения моей силы Спейдом? Все же во время прошлого боя я была слишком обескуражена, чтобы сражаться с настолько мощным противником с умом. Я ведь тоже могу использовать обманные маневры и играть на его чувствах. Обмануть Туман не так-то просто, — я имею дело с мастером своего дела, — но это не значило, что я не могу попытаться.

Не о том думаю. Прежде всего — тактика нападения. Стоит ли мне вести бой на расстоянии или все же попытаться навязать ближний бой? В прошлый раз я прокололась на том, что такое оружие, как боевая коса, было мне в новинку. Кроме того, я использовала Серо и лед, поэтому не смогла вовремя усилить кожу связкой Неба и Грозы. Вследствие чего и получила серьезную рану. Думаю, в этот раз мне стоит больше сосредоточиться на защите, доверив Бесу атаку на расстоянии. Пламя Грозы усилит мое тело и повысит скорость, что будет полезным в ближнем бою, а дракон поддержит огнем на расстоянии.

— Бес, — позвала я, собираясь отдать команду, но тот понял меня без дополнительных указаний.

Издав рев, похожий на рявк, черный дракон взмахнул крыльями, оттопырив их назад, и собрал пламя в груди, отчего чешуйки там засветились по краям, выдавая скрывающуюся внутри энергию. Выдохнув шар пламени, похожий на мое Серо, Бес не замедлил повторить атаку, заставляя Деймона сорваться с места, избегая огня.

Вот только тут его уже ждала я. Спейд уклонился от замаха кулаком, объятым пламенем, и отпрыгнул в сторону, закрываясь от возможной атаки древком косы.

— Да ты никак решила мне грудину проломить? — полушутливо произнес он, хотя при этом весь напрягся, приготовившись сражаться, как и в прошлый раз.

Его зрачок вновь превратился в знак пики. На этот раз он зачем-то достал несколько карт и развернул их обратной стороной. Так же, как и прежде, появились иллюзорные дубли с косами — шесть штук. Похоже, Спейд хочет справиться предыдущими силами. Но я собираюсь вытянуть из него то, чем он победил альянс четырех семей.

Бес уже был достаточно далеко и атаковал шаром пламени. Я разорвала расстояние и также полила огнем иллюзорных дублей.

Казалось, они исчезли, но в тот же миг я почувствовала для чего-то собирающееся пламя в пространстве. Очень много пламени. Возникшие в том 'нигде', в котором мы находились, огромные карты в рост человека также крутнулись и превратились в множество зеркал, в которых напряженно застыло мое отражение. Бес подошел ко мне поближе и замер, пригнувшись к земле у моих ног. Но стукнулся головой о зеркало. Я чувствовала его в стороне от себя, но не могла понять, где же именно он настоящий среди своих же отражений. Прижав похожие на уши отростки, дракон зыркал то на одно изображение, то на другое, едва не шипя. Очень быстро зеркал стало так много, что они создали длинные зеркальные коридоры. А Деймона Спейда ни в одном не было. Причем я даже не знала, на чем я стою: пол под ногами просто был, но при этом я его не видела.

Чувства, отвечающие за координацию и ощущение пространства, просто кричали и били в набат.

Я смогла с трудом собраться и выпустить пламя через руки, чтобы зависнуть в воздухе. Так было легче.

Я вполне могла бы сейчас использовать смесь с Облаком, но не с целью поглощения чужой энергии — пламя Тумана слишком разреженное для этого, — а просто чтобы разорвать иллюзии, но, чтобы разорвать настолько большую иллюзию, мне потребуется потратить слишком много пламени. А затем я останусь беззащитной.

Выставив руку, я уже начала собирать пламя, как услышала голос Спейда:

— Не советовал бы этого делать. Ты не можешь быть уверена, что здесь нет твоих друзей.

Я не чувствовала пламени никого из ребят поблизости от себя, но тут же в зеркальных коридорах появились потерянные и так же, как и я, озирающиеся то Ламбо, то Рёхей, то Хром. Спейд безошибочно определил самых уязвимых для воздействия Тумана. Мне страшна была эта мысль, но Деймон действительно мог заманить их сюда и скрыть их пламя от меня.

— Кира-чан, — звал Рёхей, казалось, тоже не в силах определить, где я настоящая.

— Кира! — требовательно и уже чуть плаксиво звал Ламбо, а зеркала переливались и поворачивались, создавая новые и новые коридоры.

Ребята то исчезали, то появлялись. Я почувствовала, как по виску возле правого глаза стекает капля пота. До этого даже не осознавала, как сильно я напряжена.

— Разве этим ты победил Альянс четырех семей, Деймон? Запутывая иллюзиями? — с вызовом спросила я пространство, не повышая голоса. — Мы, кажется, договорились на бой, а не игры.

У меня не было другого выхода, кроме как подначивать его, так как я совершенно не представляла, как мне справиться с опытом и изворотливостью разума Спейда.

— Для меня этот бой, скорее, — игра, — услышала ответ, и, готова поклясться, спрятавшись за своими иллюзиями, он усмехался.

Все же чувствовалась разница между ним и Мукуро. Когда в бою с Мукуро я осталась временно без зрения, тот не догадался спрятать свое пламя от меня или даже оградить остальные органы чувств. Да, в тот момент я вполне могла проиграть даже этому. Сейчас же... я чувствовала, что противник не просто бахвалится.

Атака не заставила себя ждать. Я почувствовала приближение иллюзиониста уже вблизи от себя: слишком хорошо тот спрятал свое присутствие среди плотного ковра из пламени Тумана. От замаха косы уклонилась, а затем не смогла провести контратаку — еще две иллюзии заставили меня отпрыгнуть в сторону, перекрестив косы там, где я только что была. Иллюзорные клоны Спейда с той же самоуверенной улыбкой на лице, что у оригинала, исчезли, растворившись в серебре зеркал, как в водной глади.

У меня непроизвольно вырвалось:

— Блять!

— Вижу, ты плодотворно сотрудничала с Джиг, — разнесся эхом смешок по пространству, как будто мы находились в пустой комнате.

Атаковать снова было некого. В то же время меня атаковали со спины — хорошо, что мне хватило скорости и реакции заметить и избежать урона. Хотя тело было усилено пламенем Грозы, я все равно боялась попадать под лезвие косы, опасаясь новых трюков Деймона.

Бес тем временем находился под тем же напором, что и я. Меня окружили трое, и трое же не давали дракону продыху.

Я едва сумела остановить атаку косой рукой. Резаной раны на этот раз не случилось: пламя Грозы позволило мне оставить свою руку при себе и отделаться легкой царапиной.

— Хорошо, ты повысила свою прочность, но этого все равно недостаточно.

Даже если хотела, под напором новых атак я не успевала даже сформировать Серо. Меня с успехом зажимали со всех сторон.

Не выдержав, собрала пламя в руке, замешав его с пламенем Солнца, и ударила вперед, прорубая себе просеку среди зеркал. Только атака задела Беса. Дракончика перекрутило в воздухе среди осколков зеркал, но он тут же поднялся обратно, лишь слегка потрепанный: все же прочность у него тоже что надо.

Зеркала вновь восстановились, отрезая меня от Беса плотным полотном. Я разбила их новой атакой, но дракончика за ними уже не оказалось. Я снова ощущала, что Бес здесь, но не могла понять, где. Атаки возобновились. Спейд успевал еще и говорить. Уста иллюзорных клонов размыкались по очереди:

— Твоя техника похожа... Но недостаточно... Джотто... обладал одной прекрасной вещью... Его плащ... Позволял ему быть практически неуязвимым... Твой зверь... мог бы тебе помочь... но так же бестолков... как и ты.

— Хочешь сказать, что вложил программу комбио-формы в Беса?! — я напряглась еще больше, что, казалось, уже глаза повылезают.

За дракончика я волновалась, как за саму себя. Он же был у меня на попечении... и даже, в каком-то смысле, частью меня.

— Я не 'вкладываю' — это слишком грубая работа, — раздалось в ответ вновь эхо. Атаки на некоторое время прекратились, позволяя мне немного сориентироваться в пространстве и перевести дыхание. — Я лишь направляю и слегка подталкиваю, учитывая предрасположенности. Это тонкое дело.

Кажется, он был уязвлен.

Хорошо, мне нужна передышка. Слишком тяжелый уровень для ближнего боя, и большое число врагов играет против меня.

Не дождавшись ответа в ближайшие полминуты, Спейд вновь обрушил на меня свои атаки. Я хотела было просто залить его иллюзии льдом, но опять же — потратила на это много сил, а успеха не добилась. Необходимо добраться до иллюзиониста, который скрывается за своими иллюзиями, — тогда будет толк. А пока оно того опять не стоило. Не на этом уровне.

Спейд снова стал упирать на ближний бой. Иллюзии для него, похоже, были вспомогательными, как это ни странно. Откинутая назад, я врезалась спиной в зеркальную гладь, разбив ее на несколько больших кусков... а затем с силой столкнулась спиной с чем-то более тяжелым, что придавило меня. Этим чем-то, как вскоре выяснилось, оказался Бес, который тоже тяжело дышал, едва не высунув язык.

Дракончик, тоже, видимо, отброшенный, слез с меня, и мы распались в стороны, не рискуя слишком разрывать расстояние между друг другом. Но зеркала почему-то исчезали, растворяясь в фиолетовом тумане насыщенного цвета. Появился разрыв пространства, ведущий обратно в комнату. Спейд появился такой чистенький и как будто поблескивающий свежестью и протянул приглашающе руку, проговорив:

— Этот раунд за мной. Тебе нужно больше тренироваться. Этот бой ничем не отличался от предыдущего.

— Ты хочешь на этом остановиться? — приподняла я недоверчиво бровь.

— Второй наш бой окончен. Закончим на том, что я тебя достал. Или ты упрямо хочешь продолжить, чтобы просто получить еще больше ран? — он повторил жест с приподнятием брови, что выглядело издевательски.

Если так подумать, то я действительно не чувствовала, что успеваю за ним. Мне просто немного не хватало то ли скорости, то ли чего-то еще. Может быть, опыта и смекалки? Ну, чего нет, того нет.

Постаравшись сохранить лицо, показательно отряхнула одежду, направившись на выход. Бес зыркнул настороженно на иллюзиониста и отправился следом, прикрывая мне спину.

Через десять минут я сидела в кресле, прижимая к спине пакетик со льдом. Когда адреналин схлынул, пришли неприятные ощущения. Синяк на всю спину, как минимум, мне обеспечен.

Бой вышел до обидного коротким. Понятно, что Спейд иллюзионист высшего класса с огромным опытом, но так быстро меня уделать... Явно хотел показать разницу между нами, чтобы я меньше рыпалась.

Одну свою попытку я уже безбожно потратила. Спейд ушел всего на пару минут, вернувшись с ужином. Конечно, принимать еду из рук врага — та еще идея, но ничего другого не было. В планах иллюзиониста вроде бы нет пока моего отравления, это и утешает. Еда была простой, сделанной на скорую руку, но все равно вкусной и питательной.

После всего я не могла сидеть с лицом отличного от мрачного, хотя принесенную пищу поглощала. Все также с мрачным лицом. Еда вряд ли отравлена, а если все же да, то все одно: не поев, я точно не смогу восстановить силы.

Бес сидел рядом и просто жрал с тарелок, которые я ему поставила прямо на пол. Как так можно-то вообще? Проглатывает не жуя.

Бес в этот момент заметил мой взгляд и ответил таким же взглядом с укором.

— А что я? — возмутилась.

Дракончик показательно закатил глаза и продолжил есть.

— На острове из Шимон только эти шестеро подростков? — спросила, чувствуя неудобство под взглядом Спейда, который сел в кресло напротив, наблюдая за мной.

— С чего ты взяла? — спросил он.

В руках иллюзионист крутил ножку бокала, в которой на дне было совсем немного темно-красного вина. Он почти не пил его, поэтому на его опьянение можно не рассчитывать.

— Они, вероятно, заняты наблюдением за Вонголой: и той, что на острове, и той, что вокруг него. На все другое просто времени нет, поэтому и на еду им плевать, и на то, чем ты занят.

— Это просто кучка детишек в количестве семи штук, — ухмыльнулся Деймон. — Разумеется, смешно наблюдать за тем, на кого они открыли рот, но им это невдомек. Все эти игрушки, кольца, дали им силу, но они не могут оценить ее реальное значение, потому что всю жизнь были слабыми и угнетенными, и теперь считают себя непобедимыми.

— Ты действительно смог их так раззадорить идеей отмщения? — приподняла в неверии брови.

— Идея отмщения даже за дела далеких предков, посаженная в благодатную почву, имеет удивительный эффект, — с видом знатока ответил он. — Как я уже говорил, они были слабыми и угнетенными. Если они попадались на глаза кому-то, каждый мафиози считал своим долгом их пнуть. Они стали слабой семьей; я же, благодаря Шимон Козарту, хотел их уничтожить до конца. С помощью других я добился того, что в живых остались лишь эти детишки. О них руки марать уже не было смысла — сами бы они вряд ли выжили. Но появилась Адельхейд... ох, прекрасная воительница Адель, — Спейд улыбнулся, с хитрым прищуром рассматривая неспешно и тягуче покачивающееся, омывающее изнутри стенки бокала вино. — Она собрала всех семерых. У них появился шанс на выживание, и я придумал использовать их для кое-чего другого.

Прерывать его не стала, иллюзионист сам замолчал. Видно, поговорить ему с кем-то хотелось, но явно не с кем. Почему только со мной поделился? Неужто рассчитывает, что я уже никому ничего не смогу рассказать?

И тут, как пробка из бутылки, слетела дверца вентиляции со стены. Из вентиляционной шахты, где взрослый человек бы никак не поместился, выпрыгнул Реборн. Коротышка придержал шляпу и навел в нашу сторону пистолет... а затем почему-то замер, проговорив с непонятной интонацией:

— Ну, в принципе, я не удивлен.

Закончив пережевывать, проглотила съеденное и уточнила:

— В смысле?

Спейд поступил иначе. Деревянный паркет под ногами аркобалено потек, а пистолет и вовсе незаметно превратился в хамелеона Реборна, при том, что питомец коротышки сидел у того на шляпе и был очень удивлен сородичу.

Реборн дернулся, наконец сообразив, что перед ним враг. Хотя видел же, Спейд сейчас в своем обличии! Почему сразу не воспользовался эффектом неожиданности? Не факт, что получилось бы, но попробовать стоило.

— Ты мешаешься, аркобалено, — Деймон взмахнул рукой.

Не той, что держал бокал.

От этого Реборн исчез в подпространство. Похоже, Спейд любит этот непростой трюк. Я уже собралась спросить, что он собирается теперь делать с коротышкой, как тут мое сознание настигла общая иллюзия, прошедшая легко, как ветер под платком, взметнувший ткань.

Нас настигло еще одно воспоминание. И вот оно было сродни упавшему роялю с печальным нестройным треньком напоследок — такое впечатление оставило.

В этих воспоминаниях были люди в плащах с капюшонами, очень похожими на увеличенную копию миниатюрной формы Мармона. Пошив идентичный.

Люди эти были в подчинении Спейда. Видимо, подконтрольный ему отряд иллюзионистов. Деймон отдал им приказ, подтвержденный пламенем Неба, и наказал... уничтожить Шимон Козарта, а не помогать ему.

Все же имело место предательство.

Затем место событий сразу же изменилось и показали молодого Джотто. Спейд вернулся к нему с печальными известиями и весь в ранах, якобы полученных на поле боя. На вопрос о подчиненных Деймон покачал головой. Похоже, все свидетели были убиты.

Вот почему были оставлены эти воспоминания... Только были ли они для нас или для Спейда?

События шли дальше.

— Я пойду туда сам! — решительно выпрямился Джотто.

На Примо он как-то был совсем не похож. Худощавый молодой юноша с серьезным лицом.

— Бесполезно! — крикнул Деймон, спохватившись.

Иллюзионист практически упал на колени, так изображал, как ему тяжело от ран.

— Бесполезно? — повторил Джотто.

Его интонация неуловимо изменилась. Возможно, ему просто было жаль своих людей, своего друга, или же он не понимал, почему это бесполезно. А возможно, что-то другое.

Я увидела тот проникновенный взгляд, казалось, считывающий человека, о котором столько говорили. Очевидно, Джотто был очень внимателен к людям.

— Несмотря на все твои усилия... — Деймон зажмурился, сообщая известия с трудом. — Шимон Козарта больше нет. Я пытался принести то, что от него осталось, но...

Спейд оборвал себя на полуслове, как будто выдавливал из себя слова. Лицо Джотто изображало боль, терзающую его. Он смотрел на Спейда и, кажется, не мог поверить в эти известия. Или нет. Сказанное было неправдой, и мне еще в тот момент на секунду показалось, что Джотто знал об этом. Он развернулся спиной и совсем другим, холодным нейтральным голосом сказал просто:

— Ясно. Я у тебя в долгу, Деймон.

Затем события вновь переместились и нам показали поле боя. На этот раз там был молодой Козарт, который увидел людей в форме из отряда Спейда. По письму он понял, что оно было не от Примо, и знал, что где-то в окружении предатель. Подчиненным Спейда не удалось подкрасться.

А затем несколько из этих подчиненных разорвали приказ и сняли капюшоны, скрывавшие лица:

— Ты не ошибся, — ответил один. — Хотя, похоже, Вонгола была на шаг впереди. Мы подчиняемся приказу Вонголы Примо и пришли вам на помощь.

За глухими капюшонами показалась лица старого друга Примо, Джи, и Асари Угетсу, который, как говорили, был монахом и мечником.

Первым, что я услышала, был крик:

— Этого не может быть! — повысил голос от нахлынувших эмоций Спейд. — Ты знал обо всем, Примо?! Ты обманул меня, разыграв смерть Козарта!

Пока Спейд слегка потерял контроль и был в целом возмущен таким поворотом событий, я, поднявшись, спокойно стояла неподалеку, как и прежде, бдительно следя за иллюзионистом. Поэтому и не дергалась лишний раз, пока Спейд высказывал свое возмущение давно почившему. Но затем Спейд повернулся ко мне.

— Почему?! Зачем ты это сделал?!

Тут у меня наконец что-то щелкнуло и пазл сложился. Каким-то образом, видимо, под нахлынувшими эмоциями, Спейд решил последовать примеру Реборна, посчитать меня перерождением Примо Вонголы и выплеснуть свое негодование мне, в силу невозможности донести все Примо лично. Раньше он говорил намеками, пытаясь прощупать почву и понять — стоит ли верить тому, во что верил тот же Реборн. Я думала, он уже понял, что я не тот человек, что ему нужен.

— Если ты все знал, то почему не наказал меня?! — продолжал заводиться Спейд, и я посчитала нужным напомнить:

— Я не Джотто, Деймон.

Иллюзионист замер, как будто резко столкнулся со стеной. Его глаза слегка расширились, зрачки сузились. Затем он неожиданно рванул в сторону и принялся ходить туда-сюда, сжав зубы, как будто хотел залезть на одну из стен. Резко пнул легкий декоративный пуф, отскочивший к стене, и так же громко в сердцах вопросил:

— Зачем бы тогда ему это делать?! — его лицо искривила натянутая кривая ухмылка. — Он не наказал меня, хотя все знал, когда я лгал ему в лицо! Он всегда знал, когда я сею обман. Всегда каким-то образом это знал, и вот однажды я все же тебя обманул, Примо. Конечно, это не могло быть правдой! Примо, ты хотел этого! Только скажи мне, зачем он позволил мне продолжать? Он мог наказать меня более жестоко. Мог даже убить в назидание другим. Я ведь намеревался убить его старого друга. Я был готов к этому, в конце концов! Но он простил меня, как всегда, проявив свой мягкий характер, и захотел покинуть пост, который следовало бы держать как можно крепче!

Мои глаза с каждым предложением становились все шире и шире от удивления, как мне казалось. Несмотря на осознание, что перед ним не Примо Вонгола, в голове у Деймона не прояснилось. Он хотел ответов, но их неоткуда уже было взять, поэтому он пытался компенсировать это хоть как-то и вопрошал, скорее, воздух. Надеясь, что через меня придет ответ?

— Я ведь его уважал и никогда бы не предал! Но я хотел, чтобы он стал суровее, чтобы он уничтожил своих врагов беспощадно и не церемонясь. Даже ценой своей жизни я хотел бы, чтобы он сделал с ними то, что они заслужили!

Спейд схватил стоящую на столике вазу с цветами и бросил ее на пол, стянув резким движением и скатерть заодно. Белоснежная расшитая узорами скатерть тут же намокла и посерела от растекшихся по ней разводов воды.

От резкого звона я едва не подскочила на месте, просто вздрогнув. Но, наученная долгим опытом общения с разнообразными неадекватными и доведенными до ручки личностями, я знала, что делать. А именно — и это самое главное, — сохранять спокойствие. Не делать резких движений и не показывать страха. Самое сложное — это не дергаться, когда он сам делает резкие и рваные движения, и при этом вовремя среагировать, когда возникнет опасность для моей жизни.

— Но почему он предпочел меня простить?! Ты слаб, Примо! Признай это! Он не смог поднять на меня руку! Поэтому он не смог бы добить и полностью уничтожить своих врагов!

Пока Спейд распинался, я перебирала в памяти все вспоминавшиеся фразы и полунамеки иллюзиониста. Следить за своими словами — тоже важная часть моей тактики. Говорить лишнего я пока не рискнула, сначала следовало успокоить его.

— Посмотри мне в глаза, — попросила я, усилив поток пламени по телу, отчего зрачки должны были засиять ярче и пробиться своим настоящим цветом сквозь иллюзии, которые я продолжала носить еще с церемонии наследования.

Спейд замер, повернув голову ко мне. Выглядело очень драматично.

Я замолчала не только для того, чтобы внушить Спейду мысль взять себя в руки и не бросаться на всех вокруг, но и потому, что экстренно пыталась подобрать слова.

Но слова все никак не находились.

Так как я следила за малейшими движениями Спейда, что мне позволяла усилившаяся реакция, то заметила, как он весь напрягся и сжал кулаки. Сглотнул. На его переносице снова образовалась складка от сведенных бровей. На этот раз это были не нахмуренные брови от злости, а нечто иное, как будто отчаянное ожидание.

Слова по-прежнему не находились.

В руках Спейда появилась его коса прямо из пламени Тумана.

Я напряглась.

Спейд неожиданно припал на колено, опираясь на свою косу, как будто из него ушли силы, и опустил голову.

Наверное, сейчас была лучшая возможность схватить эту же косу и отсечь ему голову... Но это, наверняка, лишь выглядело так легко. На деле, возможно, это была очередная ловушка. Слишком просто. Он уже взял себя в руки.

Сейчас он уверен, что я — это Примо. Или уже разуверился? На эмоциях у него, может быть, и мелькнула такая мысль, но он ведь знал Джотто, так что по здравому размышлению должен был все понять правильно. Вспышку эмоций Спейд вроде бы уже подавил.

— Ты сам знаешь ответ на вопрос 'почему', разве нет? — нашла я, наконец, выход, как увильнуть.

— Уже сотню лет я не понимаю этого, — голос Деймона стал ровным, отчего я еще более уверилась в том, что это напускное.

— Давай посмотрим дальнейшие воспоминания, — предложила я.

Как я и думала, он легко поднялся обратно на ноги и распрямил плечи, как и прежде, с легким холодом, твердо и выжидательно взглянув на меня.

— Нет, ты не Примо, ты права, — изрек он также твердо. — Но в тебе есть многое от него. Ты его истинный потомок.

Он резко развернулся ко мне спиной, а затем замер. Его коса исчезла в иллюзии, а сам Спейд повернул голову, так что я смогла увидеть его профиль:

— Я вскоре вернусь. Надеюсь, ты не намерена делать глупостей и предпринимать попытки побега.

После чего просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Похоже, я все-таки смогла полностью выжать его и опустошить. Да только в таком состоянии, судя по холодному взгляду, он еще более легко перерезал бы мне горло.

* * *

Хибари Кёя, получив сообщение от аркобалено Реборна, немало удивился. Кусакабе, что был с ним рядом, имел возможность наблюдать чудесную метаморфозу, как глаза Хибари стали похожи разрезом на европейские. Но в следующую секунду лицо Хибари стало по-прежнему каменным, а в глазах возник огонь.

Не удивительно, что он тут же самолично сотворил налет на базу Шимон. В подземном замке было пусто настолько, что гулял ветер по полу, сметая пыль.

Хибари попыталась воспрепятствовать Адельхейд, вышедшая ему навстречу, чтобы не дать проникнуть на базу, но не мудрено, что разъярённый Хибари Кёя ее просто разбил. Его не остановили ни сотня клонов Адельхейд, ни ледяной замок из прочного материала, похожего на лед. Ролл разрушил его своими колючками, а Хибари Кёя сражался в это время с помощью своей новой комбио-формы — у тонфа появились цепи с лезвиями на конце.

* * *

Энма, оставленный без присмотра Адельхейд, схватившись за голову, раскачивался в кресле, сжимая зубы до скрипа. Он дураком не был и понимал, что проигрывает. Чуда не случилось, Вонгола побеждала и в этом противостоянии, а когда будет побежден Энма, всех его друзей убьют на его глазах в назидание, прежде чем он сам также будет убит.

Именно Энма больше всех виноват в случившемся. Даже Примо Вонгола никого не предавал: только что увиденные воспоминания показывали, что виноват во всем предатель в Вонголе, а Шимон Козарт сам согласился на самовольное заключение и небытие.

Ребята всю жизнь его поддерживали и помогали, что становилось уже неудобно от этого. А теперь Энма, как босс, ничего не мог сделать для них. Именно его слово было решающим, когда они собрались и обсудили нападение во время церемонии. Именно он, Энма, дал согласие на эту рискованную авантюру, поверив, что жизнь после этого изменится и справедливость восторжествует!

Савада Тсунаёши был не таким, каким его представлял Энма. Слабодушие, так это называлось. Казалось, что Тсуна-кун обычный парень. Он страдал от навязанной судьбы мафиози и мог также ни за что пострадать от мести Шимон. Но, как только все произошло... Тсуна-кун пришел с Вонголой. Лжец! Почему он говорил, что ненавидит Вонголу?! Если бы это было так, он не попросил бы у нее помощи! Он без зазрения совести носит герб Вонголы на перчатках и принимает всю силу, что та дает. Он вовлекает других в Вонголу и продолжает говорить, что не имеет никакого отношения к Вонголе! До чего отвратительная позиция! Как будто он не понимает, что за ответственность на его плечах!

Дверь в общую комнату, где он сидел, открылась, впуская внутрь двух хромающих и опирающихся друг на друга людей.

— Койо! — поразился Энма, затем перевел непонимающий, а следом и злой взгляд на Сасагаву Рёхея.

— Постой, Энма! — быстро остудил его Койо взволнованным тоном. — Я пришел тебе сказать, что телом Джули завладел Деймон Спейд — иллюзионист Вонголы! Он нас обманывал и управлял! Это он во всем виноват!

Энма знал, каким резким на слова может быть его друг в очках и как может ими обескуражить, но такие новости выбивали из колеи. Значит, один из Вонголы навел их всех на самоубийственную мысль отомстить Вонголе?

— Спейд предатель и наверняка хотел отомстить Вонголе нашими руками! — добавил с возмущением Койо, увидев непонимание на лице босса. Впрочем, его лицо тут же сменилось на покаянное. — Прости, что не сказал раньше, сначала я думал, что ты знаешь, а затем он сам попросил меня молчать. Но теперь это значит, что мы можем обвинить во всем предателя Спейда!

— Не все так просто, — воспрянувший было духом Энма растроенно покачал головой. — Мы пошли у него на поводу и все равно заслуживаем смерти от рук Вонголы. Известие о Деймоне Спейде лишь облегчит нашу судьбу.

— Так что ты просто сидишь здесь и ждешь своей участи? — спросил с непонимающим лицом Сасагава Рёхей, доселе молчавший в силу неспособности остановить быстроговорящего Койо, которого сложно было перебить. — На тебя же полагаются! Я привел к тебе Койо, чтобы ты ему помог! Я не знаю, сможет и захочет ли помогать вам Кира после того, как вы пытались ее убить, так что думал, что хоть на тебя можно положиться. Какой же ты ненадежный парень!

Энма опустил голову, закусив губу от обуреваемого его отчаяния вперемешку с сожалением и болью.

— Я хотел бы это сделать, но не знаю, как. Ситуацию исправить уже никак нельзя.

— Энма, я все придумал! — поспешил его обнадежить и утешить Койо. — Рёхей вместе с Ямамото, Хибари, Эрнесто и Рокудо отказался быть хранителями Десятого! Они отказали Вонголе, Энма! И остались живы там, где жили!

— Что?! — Энма почти что распахнул рот от удивления. — Как?!

— Фишка в том, что Савада Акира, та самая младшая слабая сестра, как-то договорилась с боссом Варии, Занзасом. Надо выяснить, что она ему предложила, и пойти к нему, чтобы он стал нашим патроном.

Энма аж отступил шаг назад, представив перспективу. То, как это видел Койо, будет совершенно отличаться от реальности. Да босс Варии его и слушать не станет — сразу же убьет и предъявит Вонголе в качестве подарка, для восстановления дружеских взаимоотношений. Энма не был отрезан от новостей мира мафии и знал, что между Варией и Вонголой черная кошка пробежала, но не хотел стать тем самым флагом мира между ними.

— Да нет же! — воскликнул возмущенный Сасагава. — Все было не так! Вария стали нашими союзниками, а не боссами!

— Да не может такого быть, ты все не так понял, Рёхей! — повысил голос Койо. — Скорей всего, все было на самом деле не так!

— Мне лучше знать, как все было! Мы с Луссурией даже дружеские спарринги в качестве тренировки устраивали!

— Да не может такого быть! — возразил Койо. — Ты вообще видел эту Акиру?! Чтобы стать союзником, надо быть равным тому, к кому обращаешься! Например, мы с тобой стали союзниками!

— Я думал, мы с тобой друзья! — громко возмутился Рёхей.

— Вот видишь! — просветлел лицом Койо. — Ты все не так понял! Взаимоотношения в мафии строятся иначе!

— Да все правильно я понял!

Пока эти двое сошлись в привычной перепалке, Энма слушал их, не вмешиваясь и не разнимая, так что вскоре двое боксеров заойкали, принявшись пихать друг друга. А так как оба были в ранах, то еще и пытались держать лица невозмутимыми, будто им совсем не больно.

Задумка Койо тоже была такой же провальной, но навела Энму на мысль. Возможно, Тсуна-кун сможет ему помочь. Он считает себя равным Энме, не понимая мощи Вонголы в своих руках, поэтому может согласиться на союзников.

Мысли действительно материальны — в следующий миг дверь открыл предмет его раздумий. За плечами Тсуны-куна стоял Гокудера и незнакомый русый парень.

— Энма! — просветлел лицом Тсунаёши.

— Тсуна-кун! — с совсем не наигранным волнением начал Энма. — Я все видел! Примо Вонгола не предавал Козарта! Не знаю, сможешь ли ты меня простить, но мне очень жаль! Это все из-за моих ошибок! — зажмурился он.

— Все хорошо! — Тсуна-кун, судя по голосу, почувствовал себя неловко от извинений и искреннего раскаяния. — Это не твоя вина! Как же я рад, что правда теперь стала явной! — воодушевленно ответил Тсунаёши, подбегая ближе от волнения. — Во всем виноват Деймон Спейд!

Сасагава с Койо перестали толкаться и замолчали, наблюдая. Гокудера с незнакомым парнем поспешили нагнать босса.

— Ты все также остаешься моим другом, правда? — спросил Тсуна-кун, подбежав на расстояние вытянутой руки. Его лицо светилось восторгом. — Как Примо и Шимон?

Энма облегченно выдохнул и сказал:

— Ты так же, как и Примо, не предавал меня, Тсуна-кун, — улыбнулся он. — Я бы хотел быть твоим верным другом, как Козарт был другом Примо.

— Я и есть твой друг! — улыбнулся в ответ Тсунаёши.

— Но... — начал с трудом Энма, так как этот разговор был слишком важным и тяжелым. — Я напал на тебя во время церемонии и украл твою сестру. Я хотел вас всех убить. Мне жаль, но прошлого не изменить.

— О чем ты? — не понял Тсуна, к чему ведет Энма.

— Боюсь, Вонгола и все те, кто собрался на кораблях, хотят меня убить, — сжал стучавшие от волнения и напряжения зубы тот.

Если ничего не выйдет, они все мертвецы: Рауджи, Адельхейд, Койо, Шитт. П., Каору и Джули.

— Не волнуйся! — взволнованно ответил Тсуна, видя нервозность друга. — Я ведь пришел для того, чтобы спасти тебя!

Энма не смог скрыть облегчения и радости от этих слов и улыбнулся:

— Тогда позволь присоединиться к вам, чтобы вместе заставить Деймона Спейда ответить за все злодеяния.

Глава 43

Оставшись одна на откуп тяжким думам, я вдруг осознала, что означает новая порция воспоминаний. Это значило окончание еще одного боя. А так как воспоминаний оставалось трое, а стало двое, то методом исключения... Атрибуты Облака, Тумана и Неба. Деймон-Джули сражался со мной, Небо, как всегда, напоследок... Получается, что Кёя напоролся на Адельхейд. А девушка буквально минут тридцать назад находилась перед моим взглядом... Значит, Кёя близко.

Пока мои хранители были 'где-то там', я могла сколько угодно откладывать решение задачи, как мне все так объяснить, чтобы купировать у всех режим курицы-наседки на корню. Подумаешь, похитили — я же сама согласилась быть похищенной! Как говорится, если все пошло не по плану, лучше сделать вид, что все так и планировалось. Правда, Хибари из тех, на ком это не сработает.

Я точно была как и все остальные школьники Намимори — имя Хибари Кёи при определенных обстоятельствах заставляло меня вздрогнуть. Правда, по совершенно другой причине.

Что делать-то? Главное, не попадаться ему на глаза пока что. Нет, не о том я думаю. У меня появилось немного времени, чтобы обмозговать переданные нам всем воспоминания. Вот то, например, где Деймон стоял на коленях перед Джотто и плакался, что, дескать, не успел помочь Шимон, и очень реалистично просил за это прощения. Вот точно как Мукуро тогда организовал нападение на Нану и, сообразив, что я все поняла, как оно было, тут же принялся каяться. Хотя знал же с самого начала, что мне это не понравится, потому и сделал втайне так, как считал нужным.

Господи, о чем я только думаю! Не хватало мне только сравнивать Спейда с Мукуро! Давай, Акира, соберись!

У меня тут вообще рядом полустабильный древний Туман, вот о нем лучше и подумала бы! Это проблема посерьезнее. Что делать с Деймоном, ума не приложу. Вроде уже и понятно, что произошло в прошлом, но отступится ли Спейд? Что он намерен делать? И как решить проблему его существования?

Он что-то говорил про комбио-форму Беса...

Я взглянула на дракончика, Бес взглянул на меня. Как-то я поняла, что мы сможем это сделать, но просто не будет. Гораздо проще было бы действительно запрограммировать зверя и с уверенностью применить навык. Но, как выразился Спейд — 'у Беса тонкая настройка'. Результат это может дать мощный, но потянем ли мы его сейчас? Я что-то не уверена.

Протянув руку к Бесу, я увидела, как дракончик протянул также лапу вперед. Мы соприкоснулись подушечками ладоней, и в тот же напряженный момент готовности к какому-то Событию — отпрянули. Я не успела понять, что не так, но чувства заставили меня отнять руку. Как, впрочем, и Беса поступить идентично.

Мы сидели, глядя друг на друга желтыми глазами. Мои глаза отражались в небольшом зеркальце, стоящем на столике. Похоже, у Мукуро нет возможности, чтобы тратить силы на такую мелкую иллюзию на моих глазах.

Вернувшись мыслями к насущному, я думала, пытаясь разобраться в ощущениях неправильности.

Меня смутила разность пламени. Бес хоть и создан по сути из моего пламени Неба, но все же имеет небольшое индивидуальное отличие. И все бы ничего, но, похоже, комбио-форма предполагала наше слияние. Не просто предмет одежды или оружие, а именно органическое скрепление. Вот это же-е-есть.

— Вот это мы попали... — вслух пробормотала я.

Чтобы слияние прошло гладко, мы должны быть к этому готовы. Но что именно нужно для этого — кто бы подсказал?

Бес глянул на меня жалостливо-просящим взглядом, как умеют только котята или щенята, и лег на ковер, подложив лапы под голову. Похоже, он хотел немного отдохнуть, так же, как и я, слегка угнетенный результатами битвы с иллюзионистом, и хотел бы получить ответ, как воспроизвести комбио-форму. Может быть, в нем действительно была она где-то заложена, а может быть, ему просто нужно время на осознание и адаптацию. А мне... мне необходимо немного подрасти. Только представить — двойная нагрузка на тело. А может быть, даже больше, ведь это лишь, как минимум, мое тело получит сверху пламя Беса, кроме моего максимума. Да, круто, двойной объем пламени, но... как долго я смогу это выдержать? Слишком уж много требуют от меня обстоятельства, в то время как я еще даже не успела толком вырасти. Это только в аниме офигенно-круто выглядит превозмогание, на деле же чрезмерная нагрузка чревата грыжами, задержкой роста, смещением внутренних органов и еще поболее при учете нагрузки пламенем. Хотя Занзас как-то и посильнее нагрузки испытывает, но это сейчас, а когда ему было тринадцать-четырнадцать, мог ли он так же круто стрелять из пистолетов, снося бетонные стены?

— Бес, надо думать! — нахмурившись, решила я. — Пусть ненадолго, но попробовать. Иначе мы Деймона точно не завалим. Да, хорошо бы от него избавится мирным путем, но когда так получалось, а?

Зверь издал невразумительное ворчание, пошевелив челюстью, и скосил глаза. Подняв их на меня, прищурился и потянулся головой ко мне, будто подставляясь под поглаживания.

Я протянула руку, опустив ладонь на гладкие черные чешуйки, но прежде чем я к ним прикоснулась, тело Беса превратилось в полыхающее пламя, которое облизало мои пальцы и покрыло меня всю.

* * *

Тем временем Рокудо Мукуро также почти добрался до подземного замка, но тут, прямо в подземном каменном зале, как и сотню лет назад освещавшемся факелами, у прохода напротив появился Деймон Спейд.

Двое иллюзионистов замерли, сверля друг друга лишь с виду спокойными и уверенными взглядами. Только Мукуро не был настолько уверен, как старался выглядеть. Противник был не из самых простых. Но с другой стороны, он же победил аркобалено Тумана, а это что-то да значит.

Зато Деймон Спейд выглядел не таким расслабленным, как обычно. В его синих глазах плясала искра злости.

— Не ожидал, что ты явишься в это время, — разрушил тишину Мукуро.

— У меня здесь и сейчас свои планы, с твоими никак не связанные... Хотя в последнее время, знаешь, слишком много случилось нежелательной импровизации, и теперь ты мне, скорее, даже мешаешь. Но можешь не переживать, у меня будет много учеников, не о чем сожалеть.

— Наверняка такого способного ученика, как я, у тебя более не будет, — напряженно отозвался Мукуро, натянув уверенную улыбку, точно такую же, какую видел на лице Спейда.

— Почему же? — деланно удивился Деймон. — Как насчет того мальчишки — Франа?

Повинуясь жесту руки иллюзиониста, рядом с ним возник образ Франа-подростка из будущего. Между бровей Рокудо появилась складка — похоже, для его учителя не было проблемой считать не только эмоции, но и воспоминания. Его разум должен быть закрыт от воздействий Спейда.

— Разве ты не чувствуешь от него угрозы в будущем? — продолжил Деймон Спейд.

— Ты ошибаешься, — мягко улыбнулся Рокудо. — Он лишь мальчишка. Сколько ему сейчас? Максимум восемь?

— А как насчет нас? -из-за спины Спейда вышли Кен, Чикуса, Хром и М.М. — Сможешь ли ты сразиться с нами?

— Какие смешные иллюзии, — рассмеялся Мукуро. — Неужели ты думаешь, что они тебе чем-то помогут? Эти люди для меня ничего не значат. Я сам по себе и не рассматриваю этих людей как близких себе.

— А я? — раздался голос, от которого Рокудо непроизвольно вздрогнул, вперившись взглядом за спину Спейда, чтобы убедиться.

Невысокая блондинистая девчушка вышла неспешно, обвела зал слегка скучающим взглядом желто-оранжевых глаз и остановилась на Мукуро:

— Неужели тебе будет все равно от того, что теперь моим хранителем Тумана будет Деймон Спейд?

Мукуро сглотнул и проговорил вслух, стараясь убедить скорее себя, чем напомнить сопернику, что он прекрасно усвоил уроки:

— Использовать эти образы, чтобы я потерял хоть на мгновенье контроль... Но ты даже представить не можешь, что я за человек, Деймон Спейд.

— Как забавно, — рассмеялся в ответ его противник.

Реальность тем временем изменилась на космическую пустоту, где гулял несвойственный ей ветер хаоса, но это, казалось, осталось полностью незамеченным Рокудо.

— Деймон гораздо более сильный Туман, — продолжала говорить Акира, как будто сообщала будничные вещи. — Он самостоятельно может противостоять альянсу из нескольких мафиозных семей, а ты едва с одной справляешься. Но что важнее, Деймон может защитить меня.

— Прекрати! — голос Рокудо перестал быть уверенно расслабленным и мягким, став высоким и требовательным. — Ты не смеешь использовать этот образ, Деймон Спейд, — в его руках появился боевой трезубец. — Хотя этим ты меня еще больше раззадорил. Теперь я еще сильнее хочу разорвать тебя на мелкие иллюзорные клочки Тумана, чем ты по сути и являешься.

— Ну-фу-фу, — сдержанно засмеялся иллюзионист, проявляя в своих руках боевую косу. — Я думал, понадобится немного больше, чтобы вывести тебя из себя, Мукуро.

* * *

Звук звенящих цепей распространялся под высокими сводами каменного зала, освещаемого факелами, но при этом полутемного. Все находящиеся внутри скрестили взгляды на тяжелых входных дверях с раздвигающимися створками, откуда явственно доносился угрожающий звук.

Тсуна сглотнул, сжав руку на коробке с пилюлями. Энма поднял руки в стальных перчатках. Все остальные также на всякий случай приготовили оружие.

Деревянную створку кто-то резко толкнул вперед, распахивая настежь и являя лик невозмутимого Хибари Кёи... который тащил за собой по земле связанную цепью Адельхейд.

— Хибари-сан! — не смог не воскликнуть Тсуна.

Адельхейд, не в силах что-либо сказать, усиленно замычала через кляп, увидев Энму в окружении Вонголы.

— Адельхейд! — поразился Энма тому, что кто-то смог одолеть ее.

Нет, то, что Вонгола смогла бы взять количеством — еще поверить можно, но чтоб кто-то в одиночку с ней справился...

— Хибари! — воскликнул Гокудера.

— Хибари-сан еще не знает, что мы заключили союз с Шимон! — добавил взволнованно Базиль, подумавший о том, что это может стать проблемой.

— В-верно! — всполошился Тсуна, сообразив, что все смотрят на них с Энмой и кто-то из них двоих должен объяснить ситуацию. Поэтому постарался выпалить все как можно быстрей: — Х-хибари-сан, мы с Шимон тоже решили объединиться, ведь виноват во всем Деймон Спейд! Они помогут нам его одолеть и вернуть Акиру!

Хибари Кёя посмотрел на них пронзительным холодным взглядом и фыркнул:

— Никчемный союз. Мне нет дела до вас. Она сказала, — Хибари дернул рукой, державшей цепь, — что Акира здесь. Где, — он сделал паузу, обведя взглядом небольшую толпу присутствующих. — Она.

Даже не знакомым с Хибари настолько давно и близко с его тонфа Шимон стало не по себе.

— Это... Мы пока не знаем... — начал было Тсуна.

— Я не тебя спрашиваю, травоядное, — ледяным тоном отрезал Хибари-сан, отчего Тсуна решил, что тот в самом скверном расположении духа.

— Она в комнатах Джули, — ответил Энма.

Большего не требовалось. Хибари поднял Адельхейд, вытащив кляп, и уточнил:

— Ты знаешь дорогу?

— Энма! Так ты уже заключил союз?!.. — кляп вернулся на место, лицо Хибари стало раздраженным.

— Мы все пойдем туда и встретим Спейда, — решительно преложил Энма. — Да, Тсунаёши-кун?

— Да! — отозвался тот, собравшись. — Сделаем это все вместе!

Хибари развернулся назад, направившись первым в путь. В отрытую дверь заглянула рыжеволосая голова, обвела всех одним зеленым глазом.

— Ей, вы все тут собрались? А чего не деремся? — спросил Конрад.

— С дороги, — грубо отпихнул его в сторону Хибари, проходя мимо.

— Конрад-сан, мы идем к Деймону Спейду, чтобы вернуть Акиру-доно! — пояснил ему ответственный Базиль, который считал, что каждый член экспедиции должен знать цель. — После воспоминаний Вонгола и Шимон заключили союз против Спейда.

Проводив взглядом пробежавшую мимо свору из Шимон и Вонголы вперемешку (и утащенной Адельхейд), Эрнесто выдал глубокомысленное:

— Че?

* * *

На кораблях снова возникло оживление. На этот раз оно было связано с Варией, которая и послужила причиной всеобщего переполоха.

Девятый Вонгола сделал глубокий вдох и на секунду прикрыл глаза. Собиравшая свои пожитки в быстрый поход Вария продолжала свое дело, натачивая оружие, смазывая пистолеты и прочий огнестрел. Вонгола видела эти приготовления с соседнего корабля, именно поэтому Девятый со своей ближайшей свитой переместился на соседний корабль. Где к нему навстречу тут же вышел Занзас со своими офицерами. И, как ни странно, семьей Джиг, что поддерживали их идею.

— Мы не знаем, как одолеть Деймона Спейда. Предыдущий бой показал, что мы даже не можем полноценно отразить его атаку все вместе, — снова повторил Ноно то, что уже говорил, но другими словами.

— Плевать, — отрезал Занзас, продолжая с тем же непоколебимым упрямством смотреть на него. — Мне надоело тут сидеть, я иду на остров.

К их импровизированной встрече с переговорами, как заметил Девятый, уже подходил глава Торикай с группой своих людей. А Джиг и вовсе давно стояли поблизости.

— В таком случае, — холодно уведомил их мрачный глава Торикай, — мы не можем остаться в стороне. Враг должен поплатиться за все.

— Ты хочешь сказать, что у тебя есть какой-то план? — пронзительно взглянул в бордовые глаза босса Варии Тимотео.

— Вытаскиваем мелюзгу с острова и подрываем его нахрен, — практически прорычал Занзас. — Мне плевать, какие у тебя там планы на Спейда и что ты хочешь с него получить, эта мразь давно уже не Вонгола, чтобы подчиняться тебе.

— Ты опять за свое, — все-таки не выдержал и выдохнул Девятый.

— Вро-о-ой! Из-за того, что ты намеревался поймать Спейда, чтобы убедить его работать на себя, мы уже потеряли связь с островом! — вставил свое слово Скуало, не выдержав глупого препирательства. — И поверь, если что-то случится с этой мелкой чертякой, то ты уже можешь не надеяться на какую-либо связь с Варией!

Девятый внимательно осмотрел мрачные лица офицеров Варии. Конечно, его планы на Спейда не были такой уж большой тайной и догадаться об этом было легко. Спейд был Вонголой, он и продолжал ей быть, оставалось, вроде бы, лишь напомнить ему о его клятве боссам Вонголы.

— Значит, мы здесь потому, что Девятый Вонгола хотел заставить Деймона Спейда дать ему клятву верности, — прищурился Цуру, с яростью взирая на них. — Ни о каких союзах далее не может идти речи. Мы не желаем делать Вонголу сильнее ценой людей клана.

— Но вы все равно не сбежите от битвы? — приподнял брови Девятый, с уверенностью в ответе взглянув на главу Торикай.

— Разумеется, мы закончим начатое дело, — процедил тот. — Мы подождем здесь и проследим, чтобы остров был уничтожен со всеми, кто останется на нем.

— Какого черта?! — взъярился Скуало, а весь офицерский состав Варии, судя по лицам, его горячо поддержал. — Ты и нас хочешь подорвать?

— Этого не случится, я прослежу, — вмешался Девятый. — С этого момента моя цель также — полное уничтожение Деймона Спейда. Этот Туман невозможно более взять в узду, я готов это признать. Поэтому, — он взглянул на Занзаса, — вытащи всех подростков, а не только ценную тебе, а я прослежу, чтобы уничтожение острова задержалось до вашего возвращения.

Занзас встретил его взгляд твердо. Эти двое между собой как будто вели одну им понятную борьбу. Пока в конце концов босс Варии не развернулся, показывая, что разговор окончен. А Девятый, прекрасно зная своего приемного сына, был уверен, что тот принял это и сделает как согласовано.

* * *

Общий зал находился на первом этаже. Считай, самом нижнем, находящимся прямо у подножия невысокой горы. Комнаты же располагались выше. Вели к ним просторные полутемные коридоры, где некоторые факелы давно перегорели, так как некому было их заправить.

Предпоследний ряд воспоминаний пронесся по головам, едва так же быстро затихло пламя Тумана, смешавшееся в бою, как и появилось. Они рассказывали по сути уже никому не интересные и ничего не меняющие события, как Козарт просил Джотто скрыть предательство Спейда и то, что его семья осталась жива.

— Что ты несешь, Козарт?! — Джотто был разозлен и возмущен. — Что в этом хорошего — остаться никому не известной семьей и уйти во тьму?

— Я подозреваю, избавиться от Деймона Спейда будет не так-то просто. Будет слишком много жертв, — ответил Козарт. — Если же оставить все как есть, семья Шимон останется твоим слабым местом, Джотто. Для моей семьи это не будет бременем. Мы и без того редкостные домоседы.

— А ваши дети?! — спросил Джотто. — Ты хочешь, чтобы они несли то же бремя?

— Хочу, — твердо ответил решительным взглядом Козарт, и Примо не смог ничего на это ответить.

— Хорошо, — вынужденно согласился Джотто, продолжая борьбу взглядов. — Но тогда я хочу дать клятву, что Вонгола всегда будет помогать Шимон.

— Тогда я отвечу на нее, — улыбнулся Козарт. — Клянусь, что ни один член моей семьи не будет обвинять Вонголу в произошедшем. Что бы ни случилось, ничто не нарушит наших уз.

— Таковы ваши слова, — разнесся свистящий голос.

На опушке леса, где спрятались для беседы Шимон с Вонголой появились трое Вендиче, с сидящим маленьким человечком в шляпе-цилиндре на плече одного из них.

— Я утверждаю этот закон мафии.

Воспоминания прервались.

Небольшой рейд, идущий на Деймона Спейда, стучал подошвами по каменному полу. Иллюзионист опустил голову, прекратив рассматривать потолок, откуда отчетливо ощутил волну пламени Неба.

Топот разносился эхом далеко вперед, что значило — Деймон Спейд услышал их гораздо раньше, чем увидел. И, поморщившись, ждал прибытия. Первым он увидел черноволосого Хибари, что как раз двигался наиболее бесшумно.

Адельхейд уже освободили, и, как ни странно, на каблуках она тоже спешила относительно негромко. Цокот, правда, был неотличим от иных звуков, присущих старым коридорам.

Она была изрядно потрепана боем и измождена, как и Хибари устал от борьбы с сотней ее клонов, но не показывал виду.

Сасагава Рёхей вместе с Аобой Койо были изранены еще раньше, пусть и успели уже немного восстановить силы.

Гокудера Хаято потратил слишком много пламени на бой с Шитт.П., как и Базиль, который ему помогал с этим. В целом они оба все еще могли сражаться, но все равно не настолько эффективно, как раньше.

Энма с Тсуной переглянулись. Они оставались единственными, кто еще не участвовал в сражении. Именно поэтому они вышли вперед и вошли в гипер-режим, призвав Спейда сразиться.

Деймон покачал головой, прикрыв глаза — Энма, что научился входить в гипер-режим уже без дополнительной помощи пуль или пилюль, более радовал, чем Савада, которому они все еще требовались. Именно от него, Деймона Спейда, Первого Тумана Вонголы, нынешнее поколение Шимон получило возможность входить в гипер-режим. Именно руками Джули они получили доступ к пулям, которые разработала Вонгола. А то, что они использовали тот же метод, принадлежащий Вонголе, было видно с первого взгляда — по огоньку между бровей. Но, конечно, они об этом даже не думали, когда нападали на Вонголу. Глупые, наивные дети.

Деймон достал косу, вложив в удар огромное количество силы. Он знал, как сделать с помощью пламени Тумана и небольшой модернизацией оружия мощную атаку.

От взмаха лезвием косы у подростков, почуявших силу, вкладываемую в удар, волосы встали дыбом. Но Гокудера с Базилем успели защитить Тсуну, Адельхейд — Энму, а Хибари... ну это Хибари, тот лишь закрылся тонфа.

Пыль оседала медленно, забиваясь в щели пола. Некоторые стены повредились, несмотря на то, что стояли уже давно.

— Вот это атака, — выдохнул от перенапряжения Базиль.

— Пламени больше, чем у нас вместе взятых, — потрясенно крикнул Гокудера себе за спину.

Лицо иллюзиониста посетила довольная улыбка — ему удалось показать им силу, чтобы они быстро поняли, с кем имеют дело.

— Деймон, как ты мог?! — крикнул Энма. — Как ты мог врать мне и Шимон?!

Лицо Спейда приняло весьма забавляющееся выражение. Действительно, как он мог? Очень просто, на самом деле.

— Осторожнее, Энма! — предупредила Адельхейд. — Сейчас это не то, с чем мы виделись раньше.

— Пора начинать, чтобы поскорее с этим закончить, — проигнорировав напряженно истекающих потом подростков, объявил Деймон, а затем слишком быстро для их глаз переместился прямо у них перед носом, спросив: — Согласны?

Иллюзии прекрасно дополняли его скорость. Казалось, что он как стоял перед ними в полсотне метров, в такой же позе материализовался прямо впритык. Достать карты и бросить их в воздух.

— Хах! — выдохнул с улыбкой он, эффектно выбросив карты.

Базиль оттолкнул в сторону Тсуну, Гокудера закрыл его собой, Адельхейд успела отбросить за спину Энму, а Хибари просто разрезал эту карту, которая затем взорвалась. Взрыв вышел мощным и оглушительным, встряхнувшим здание и разрушившим внешнюю стену, открыв тем самым вид на лес.

— Они исчезли! — завопил Энма, увидев рядом с собой только Тсуну.

Зато этим взрывом он привлек внимание Хром, которая бежала в эту сторону, еще почуяв пламя Тумана сражающегося Рокудо. Она же и уточнила:

— Это пламя... Это ведь то же пламя, что и во время церемонии. Они куда-то переместились.

— Молодец, — ответил Деймон, оказавшись за ее спиной, а затем в его руке появилась еще одна карта.

Раздавшийся взрыв забрал с собой в подпространство Хром. Спейд прокрутил несколько карт в руках:

— Все они здесь, у меня, — с улыбкой поведал он, собираясь сыграть. — Чтобы освободить их, вам придется забрать эти карты. Они даже нас сейчас могут видеть и слышать, — эта мысль показалась ему забавной.

Только Энма с Тсуной что-то не спешили атаковать. Даже эти двое подростков сейчас осознавали, кто стоит перед ними. Их волну задора следовало подогреть искрой ненависти. И кто, как не Первый Туман Вонголы, знал все потемки их душ.

— До чего же жалкая парочка, — издевательски протянул он, рассматривая застывших и ожидающих его атаки двоих подростков. — Но неужели ты смог простить Саваду Тсунаёши, Козато Энма?.. Ведь он — сын человека, убившего твоего семью.

— Это была твоя очередная ложь! — выкрикнул Энма. — Ты думаешь, я в это поверю?!

— Но это чистейшая правда, — не скрывая мягкой улыбки, вкрадчиво поведал он. — Воспоминания об этом дне все еще хранятся где-то в глубинах твоей памяти.

— Хватит! — крикнул вновь Энма, перебивая и требуя прекратить. — Даже если это правда, это уже не важно! Нашу дружбу, как и дружбу с Адельхейд, Рауджи, Койо, Джули, Шиттопи-чан и Каору ничего не изменит!

'Значит, ты решил отбросить все прошлое ради будущего своей семьи, Козато, — мысленно усмехнулся Деймон, без труда считывая мальчишку даже по поверхностным эмоциям. — Очень взрослое решение'.

— Прекрасно, — продолжал расслабленно стоять на месте Деймон. — Если мои слова для тебя пустой звук... Позволь, я поведаю, как было на самом деле. Я расскажу тебе правду о гибели твоей семьи... — он говорил неспешно, и они не нападали, слушая каждое слово. — Семь лет назад резиденции семей, как-либо связанных с Вонголой, подверглись обстрелу. Расследование было поручено независимому комитету CEDEF. Где главой был Савада Емитсу. В ходе расследования на пулях было обнаружено клеймо, принадлежащее одному торговцу антиквариатом — Козато Макото. И как только расследование уперлось в него, случилось нечто неординарное... Двенадцать подчиненных Емитсу были варварски убиты, а остатки их тел — засунуты в лифт отеля. Кровь стекла до самого низа лифтовой шахты, и этот случай назвали 'Морем Крови'. В телах были найдены пули с тем же клеймом. Савада Емитсу тут же исчез. В ту же ночь дом Козато Макото атаковали. Макото, его жена и дочь были убиты в своих кроватях.

С каждым дальнейшим словом Спейд видел по глазам Козато Энмы, что он помнит ту ночь. Его руки, сжатые в кулаки, стали слегка, едва заметно, подрагивать. Нет, не от злости. От страха. Словно он до сих пор был тем же ребенком.

— Жестокость их убийцы сравнима с оной исполнителя Моря Крови. Савада Емитсу всячески отрицал свое участие, и Девятый Вонгола оставил это дело нерешенным, прекратив расследование. Я все это позаимствовал из архива Вонголы. Смерть Козато Макото и его семьи по сей день остается тайной, но очевидно, что его убил Емитсу, желающий отомстить за подчиненных.

— Я не верю тебе! — сопротивлялся Энма.

Спейд фыркнул.

— Что бы ты там ни говорил, ты никогда не сможешь забыть это лицо, верно? — повинуясь его силе Тумана, пламя охватило иллюзией его лицо, достоверно повторяя профиль Савады Емитсу. — Ведь сын торговца тогда остался жив и видел все, пока не потерял сознание от шока.

— Как тогда! — ахнул Энма, неотрывно смотря на то же самое лицо с тем выражением и с той же улыбкой на губах. — Значит, ты убил мою семью, прикинувшись отцом Тсуны!

— И не только...

— Ведь почерк идентичен, — закончил за него спокойный, немного отстраненный голос.

Деймон поднял глаза, увидев в обломках лестницы спускающуюся девчонку — Саваду Акиру.

— Ты все-таки покинула свою комнату, — усмехнулся он, рассматривая ее.

— Как же я могла ее не покинуть, когда ты тут устроил землетрясение? — возмутилась она, но тоже как-то отстраненно.

Что-то было в ее манере держаться, манере говорить, даже в этом внимательном взгляде, что заставляло Деймона испытывать странные ощущения подбиравшейся все ближе и глубже к его нутру руки. Казалось, когда-то чужое вмешательство прекратится, но стоило взглянуть в эти глаза, как возникало это давно забытое ощущение... Словно смотришь в глаза Примо.

И в то же время — не он.

— Все верно, ту жалкую дюжину подчиненных Савады Емитсу тоже убил я, — ухмыльнулся он, ничуть не стесняясь этого факта, который ничего не менял.

И снова тот же взгляд с осуждением.

— Я сделал все, чтобы наследник Шимон презирал и ненавидел Вонголу, — твердо продолжил Деймон.

Козато Энма почти дошел до точки кипения — он готов был уже наброситься на него. Бездумно и яростно, а затем трагично умрет за правое дело.

— Что же ты за человек...? — шокировано от рассказа произнес Савада Тсунаёши.

— Я вам уже говорил... — он издал смешок, насмешливо сощурившись. — Я вам не Примо. Я сделаю все, чтобы создать сильную Вонголу. Они все подохли с достоинством, так пусть же станут 'удобрением'.

— Ублюдок! — закричал Козато.

— Раз это ты во всем виноват!.. — добавил Савада Тсунаёши.

Они оба зажгли пламя сильней от нахлынувших эмоций. Это должно прибавить им немного смелости, а к битве — интереса.

Деймон скосил глаза на девчонку, но та стояла, как и прежде, спокойно рассматривая его пронзительным взглядом. И молчала.

'Ну скажи уже что-нибудь! — мысленно передернуло его. Но Савада Акира продолжала смотреть на него, ничего не говоря. — Скажи, что я монстр, убийца, предатель, жестокий ублюдок! Никто не может стоять здесь так с таким видом, будто все в его руках'.

— Я никогда не прощу тебя! — оба парня-подростка сорвались в атаку, а воскликнул это Савада.

Иллюзорные тонфа с цепями, появившиеся в руках Деймона, атаковали по-настоящему. Техника, скопированная у Хибари Кёи, заставила подростков рассыпаться в стороны. Созданные иллюзорные клоны, похожие на созданные Адельхейд, преградили им путь, будучи в количестве не меньше сотни. Конечно же, подростки поразились тому, что Деймон может использовать атрибуты Вонголы и Шимон одновременно.

Деймон же лишь насмехался. Это было забавно — так вводить их в заблуждение, и вносило в обычную неравную бойню ложную надежду на победу и разнообразие.

Козато Энма сконцентрировал свое пламя в сферы, обладавшие сильной гравитацией и притянувшие к себе сразу по штук десять-двадцать клонов, не меньше. К сожалению, реальные иллюзии подвергались законам физики.

Пока Деймон отвлекся на эту атаку, в бой вступил Савада Тсунаёши. Он выпустил пламя из перчатки. На этот раз ему не пришлось использовать подачу пламени через две руки — его перчатки имели задний отсек для одновременного выпуска пламени в обратную сторону.

Спейд с легкостью уклонился от мощной и быстрой атаки. Но тут же, повинуясь изменившемуся притяжению, пламя изменило свой поток, вновь атаковав Деймона.

На этот раз они попали, да только пламя разбилось о щиты, что были точной копией щитов из пламени Урагана, созданных Гокудерой Хаято. Пламя Савады не смогло пробить пламя иллюзии.

— Этот ваш союз способен меня повеселить, — расслабленным голосом поделился Деймон.

И в тот же миг новая атака пронеслась мимо подростков, врезавшись точнехонько в щит, разгромив его мощью пламени Грозы.

— Босс, ты в порядке? — крикнул Эрнесто, который занял удобную для обстрела позицию.

В его пустой глазнице светился зеленый огонек. Прямо на повязке, что лишь придавало еще больше жути зрелищу.

Савада Акира кивнула ему:

— Да.

— Имото, ты собираешься здесь так стоять? — крикнул ей Савада Тсунаёши. — Здесь опасно.

— Я знаю, — прищурилась она, рассматривая Деймона, отчего у него создалось впечатление, что он стоит на огромных весах, которые кто-то держит рукой в воздухе.

Все это были лишь поверхностные образы происходящего. Как он и говорил, она — одна из немногих людей, которых Деймон встречал и не мог полностью прочесть.

Выстрел Эрнесто оказался не простым и проделал дыру в туловище Деймона размером с баскетбольный мяч.

— Против кого-нибудь другого это бы сработало, но не против меня, — растянул губы в улыбке Деймон, а появившийся рот на его теле слизал склизким языком эту рану.

Через мгновенье никакого лишнего отверстия уже не было. Как будто кто-то стер его ластиком.

— Е-е-ей! Что за черт?! — выругался Эрнесто, но быстро собрался и выстрелил еще несколько раз. — Босс, уходи, я пока его задержу!

Три выстрела теперь можно было рассмотреть. Это были на самом деле не выстрелы, а пламя, плотное пламя, собиравшееся и повторявшее очертания вытянутого узкого добермана. Он, казалось, мчался по воздуху с немыслимой скоростью и траекторией. Уклониться от этой атаки было невозможно. Но Спейду не были страшны и три отверстия в теле. Какая же это беда, когда вся реальность подчиняется твоей воле?

Затем Деймона атаковали снова Козато с Савадой Тсунаёши. Ближний бой... Как скучно. Неужели они не могут проявить себя более существенно?

Тогда с этим надо быстро заканчивать... А начать с Козато. Точнее, закончить с ним. Его атаки с изменением гравитации наиболее неудобные.

Слишком быстро для восприятия присутствующих появившись перед Козато, Деймон замахнулся на него косой, собираясь горизонтально перерезать его на части. Быстро и эффективно.

Но его остановили. Руками поймали древко косы, а затем ногой припечатали по ладони, заставляя выпустить косу из рук, что Деймон и сделал. Быстрая реакция и впечатляющая скорость. Иллюзионист был немало поражен тем, что она вмешалась. Не настолько, чтобы замереть и не двигаться, но все же он это сделал — замер и не двигался. И не пытался высвободить ладонь, придавленную подошвой к земле и заставляющую его преклонить колено.

Лезвие косы быстро обернулось, и младшая Савада приставила его к горлу Деймона. Все участники боя замерли в ожидании. Слишком быстро, слишком внезапно, слишком неожиданно для всех это произошло. Но не для Деймона. Для него не было бы проблемой залатать даже резаную рану на шее.

Но они-то этого не знают.

Длинное лезвие слишком большой для нее косы замерло в миллиметре от кожи поднятой вверх шеи. Деймон смотрел ей в глаза, видя все ту же сосредоточенность. Ни страха, ни злости, ни терзаний.

— В чем дело? — спросил он. — Разве не этого ты хотела? Пусть не в бою, но ты застала меня врасплох. Неужели теперь остановишься?

Но она молчала, рассматривая его лицо со слегка хмурым выражением лица. Светлые брови свелись к переносице. Боится? Не может убить? Верно, это наверняка ее первое убийство. Или ее не устраивает данное развитие событий? Слишком легко?

— Я думаю, ты не заслуживаешь этого, — наконец произнесла она, отчего Деймон опешил.

'Не заслуживаю?! — внутренне переспросил он, разозлившись от этой мысли. — Ты презираешь меня настолько, что считаешь недостойным даже смерти от своих рук? Или ты не хочешь их пачкать, девчонка?!'

— Мне думается, ты слишком много о себе мнишь, — процедил он с проявившимся сдерживаемым напряжением в голосе.

* * *

Слишком ли много, я не знала... Но чувствовала, что Спейд этого бы хотел. Он подставлял шею, как Мукуро. Он хотел сдаться, как Мукуро.

Я просто хотела избавиться от этого взгляда. Он не был настолько убитым с горя, каким был у Мукуро, — таким, каким я видела его в последние минуты в будущем. Но, смотря в глаза Спейда, я видела то же понимание, что его убьют свои же. Или что это еще было такое.

Он продолжал быть таким же гордым и сильным духом, что не позволяло ему наложить на себя руки самостоятельно. Но он, несомненно, хотел этого. Подспудно хотел конца всего.

И хоть этого не было, но где-то в отдаленном уголке моего сознания все еще доносился дрожащий голос Мукуро, просящий прощения.

Могла ли я ему это дать?

Сжав крепче в руках оружие, сжала зубы, постаравшись убрать неуместную ассоциацию куда подальше.

В моих руках было тяжелое древко косы. Лезвие высекло тонкую полоску крови на белой шее. Глаза Деймона Спейда смотрели так же уверенно... и с ожиданием.

— Почему ты остановилась, имото?! — взволнованно крикнул мне Тсуна, не понимающий, как и все остальные, почему я медлю.

Я чуть было опрометчиво не отвела взгляд от иллюзиониста, собираясь емко ответить братцу, но вовремя сдержалась. Потом выскажусь. И так нервы ни к черту. Но, собственно, смогла бы я действительно навредить ему таким образом? Я могла бы убить тело его медиума, но дух в любом случае остался бы жив.

— Убить тебя сейчас... — начала я, подбирая слова, которые, как и прежде, не хотели приходить. — Слишком легко, разве нет? В этом, наверное, кроется ответ на твой вопрос.

Увидев непонимание во взгляде иллюзиониста, я добавила, чтобы объясниться:

— Разве не более жестокое наказание оставить тебя продолжить существование с твоим прошлым, чем подарить тебе быструю смерть?

Спейд сжал зубы, посмотрев на меня с появившейся злостью.

— Ты считаешь, что это оправдает твое малодушие?

— Я хочу сказать — может быть, это ответ на твой вопрос, — предположила я.

Иных вариантов у меня не было. Кроме одного, который я все время пыталась запихать куда подальше. Нет, они не были похожи с Мукуро настолько, и то, что я испытывала тогда в отношении своего провинившегося Тумана, не мог испытывать Примо Вонгола в отношении Деймона Спейда. Они — совершенно другие люди.

Из воспоминаний было ясно видно, что Джотто не дал Деймону даже понять, что его замысел раскрыт. На деле же Козарт предложил скрыть те события уже опосля случившегося предательства. И Джотто, то ли пойдя на это во спасение тех жизней, что могли бы быть погублены во время ловли Деймона, то ли из-за решительности Козарта использовать ситуацию себе на пользу, согласился. Да вот только даже между собой с Деймоном ситуацию не решил, тихо и незаметно для остального мафиозного мира, раз уж Вонгола должна была оставаться единой и нерушимой. Спейд, как выяснилось, даже не знал, что его предательство было раскрыто Примо еще ДО самого факта предательства.

— Либо это и есть твое наказание, либо тебя просто пощадили по старой дружбе.

— Не пори чуши! — заорал он, легко отбрасывая лезвие в сторону.

Я разорвала расстояние, здраво опасаясь расшевелившегося Тумана. Коса тут же растворилась в моих руках и исчезла в клочьях Тумана. Очевидно, он мог сделать это с самого начала.

В смятенных чувствах я предпочла переместиться подальше, чтобы слегка встряхнуть головой. Кажется, от всех пережитых перипетий, постоянного наплыва адреналина и расшатанных в целом нервов мое сознание решило работать с подвохом. Несмотря на внешнее сходство, схожий выбор поступков и методов, учитель и ученик были разными людьми. Возможно, на меня еще повлияли эманации пламени Тумана, которое я уж слишком хорошо ощущала. Спейд же подавлял количеством и мощью пламени. Не удивительно, что это пламя стало опосредовано действовать мне на мозги.

— Тсуна-кун, твоя сестра! — услышала я окрик Энмы.

Эти двое приземлились с двух сторон, и Тсуна, даже несмотря на то, что был в гипер-режиме, неуверенно спросил:

— Ты в порядке, имото?

Видимо, в его сознании тоже произошел диссонанс, так как он раньше, кажется, не видел ситуации, когда я была не в порядке. Да и сейчас Тсуна, похоже, считал, что все нормально, когда я трясла головой, чтобы навязчивые ощущения вылетели прочь. Ведь это были, что называется, действительно одни ощущения, не облекаемые в слова или мысли.

— Нормально, — выдохнула я и перевела взгляд на спокойно ожидающего Спейда, который уже взял себя в руки. — Нужно с ним покончить и вернуть всех, кого он спрятал в пространственные карманы.

— Мы сделаем это, — кивнул мне Энма. — Не вмешивайся, мы с Тсуной-куном справимся. Мы заключили союз против Деймона.

Тсуна посмотрел на него, мягко говоря, ошарашенным взглядом. Кажется, он не был так уверен, что они справятся. А я была больше ошарашена самим фактом заключения союза. Как Энма умудрился-то? Нет, как Тсуне это в голову вообще пришло?!

— Я помогу тебе, — решительно нахмурился Энма, готовый сражаться. — Больше никого не осталось. Надо спрятать и прикрыть спинами твою младшую сестру.

Тсуна выдал невразумительное 'м-м-м', что я расшифровала как несогласие с позицией Энмы в отношении 'слабых младших сестер', которых следует защищать. Но ничего не сказал. Все же признаться в том, что ему бы пригодилась моя помощь в бою, он не смог — то ли из личных мотивов, то ли из общественно принятых.

Ну, а я, следя все время краем глаза за иллюзионистом, подумала, что уже, немного неожиданно, наступил решающий момент. Спейд говорил, что никто из моих не пострадает. В то же время у него был план относительно этого финала.

Не успела я предпринять полноценную попытку мыслительного процесса с угадыванием мотивов и целей Деймона Спейда, как тот появился за нашими спинами.... В то время как его копия продолжала расслаблено стоять перед нами.

Тот, что внезапно появился, скрывал свое присутствие и свое пламя настолько хорошо, что заметить я его успела лишь в последний момент. Резко обернувшись, собиралась отразить быструю атаку... но вместо этого угодила в карман подпространства.

— Да чтоб тебя! — со злостью крикнула я в черную пустоту.

Деймон даже не использовал пламя для перемещения и шел своим шагом, скрытый за иллюзией, как это делал Мукуро. А мы ему как раз дали достаточно времени подкрасться незамеченным.

— Не волнуйтесь о них: они все живы и прекрасно нас не только слышат, но и видят. Правда, сделать ничего не могут, — услышала я буднично-расслабленный голос иллюзиониста с налетом злорадства и заметила зависший высоко в воздухе иллюзорный экран, который показывал, что продолжает происходить снаружи.

Ответные злые выкрики 'Спейд!' и 'Мерзавец!' можно не комментировать.

Мне оставалось только зло сжимать кулаки от бессилия: отсюда я не могла ни повлиять, ни помочь. А силы Тумана у меня в помине не было, навыков владеть таким пламенем — тоже.

Хотя...

Может быть, я смогу все же впитать в себя пламя Тумана, которое и создавало этот пространственный карман? Все же иллюзиониста здесь нет — никто мешать не будет. А Деймон так разделил свои силы: и на кучу подпространственных карманов, и создав вдобавок шестерых клонов, что ему, может быть, и не хватит сил меня удержать здесь. Слишком иллюзионист был уверен в себе и в том, что двое подростков, Энма и Тсуна, ему ничем не навредят, — этим же и поплатится.

Даже атаки по площади не могли сразу же накрыть всех шестерых клонов Спейда, а тем временем на поле боя так старались: и Х-баннером Тсуны, и гравитацией Энмы. Тогда Энма пошел на отчаянный шаг. Он создал шесть гравитационных шаров, которые с силой притягивали и задержали на некоторое время Спейда на одном месте. Энма переместил шары к себе поближе, чтобы суметь выдержать такую нагрузку, и тужился, пытаясь потянуть такую задумку своими силами.

— Так ты не сможешь ничего сделать, — заметил очевидное отнюдь даже не заволновавшийся Деймон, который пытался перебороть силу гравитации. Вскоре это у него выйдет. Получалась борьба на выносливость, и вряд ли Энма ее выиграет. — Ты даже двигаться не можешь с таким напряжением.

— Этого и не нужно! — крикнул Энма с натугой. — Тсуна-кун, стреляй сюда! Обрати Деймона в пепел!

Видимо, мальца довели до состояния, когда он готов был всем пожертвовать, лишь бы одолеть Спейда и вытащить своих друзей.

— Но в таком случае!.. — Тсуна задохнулся от посетившего осознания. — Я и в тебя попаду!

— Это единственный шанс его убить! — разозлился Энма от того, что он так старается, а этим предоставленным шансом не пользуются. — Скорей, Тсуна-кун!

По лицу Деймона читалось удивление от такого поворота. Все шесть его копий скосили глаза на Энму. Иллюзионисту придется призвать все свое пламя и разорвать пространственные карманы, чтобы выжить... или же последовавшее возмущение говорило о том, что он на самом деле не планировал смерти Энмы?

Нет, не может быть. Ему было плевать на него и Шимон в целом. В чем причина? Во второй раз он уже не хотел уничтожать Шимон? Передумал? Подумал, что в его обещание никого не убивать включается Энма вместе со всеми Шимон?

Агх, не о том думаю! Пора заканчивать смотреть кино и заняться более важными вещами. Тем более что началась Санта-Барбара, где Тсуна не хотел атаковать, боясь этим убить и Энму, а Энма убеждал его все же сделать это, потому что другого шанса спасти всех может не быть.

Пока они перетягивали канат сомнений Тсуны туда-сюда, Деймон понемногу стал выбираться из техники Энмы, а я предпринимала попытки освободиться с помощью смеси Неба и Облака. Получалось, откровенно говоря, плохо. Похоже на то, что Спейд дистанционно подпитывал свои пространственные карманы и все мои усилия уходили впустую. Правда, у меня было еще минут десять, пока Энма пытался убедить Тсуну атаковать.

— Послушай меня, Тсуна-кун! — не выдержал Энма. — Как и ты, я дорожу своей семьей! Но если мы сейчас проиграем Деймону, не только меня... Адельхейд, Джули, Рауджи, Койо, Шиттопи-чан, Каору... никого не удастся спасти! Поэтому, прошу, сделай это!

Энма уже даже зажмурился, из последних сил сдерживая Деймона. Пламя у моих рук расходилось волнами и одновременно обрывками, собиравшимися в разрастающуюся воронку. Пламя Тумана впитывалось мной, превращаясь в мое собственное пламя. Вначале осторожно, как обычно, а затем уверенней. Сами клочки пламени стали будто немного прозрачней, разбавленные пламенем Облака. Пламя Тумана капало же, едва-едва восстанавливая потраченный объем.

Я больше теряла сил, чем восстанавливала.

Тем не менее, постепенно чернота расстворялась.

Тсуна тем временем продолжал переживать внутренние метания и выдал:

— Понимаю... Ты согласен сделать это? — тянул он время.

— Да! — крикнул ему Энма. — Скорее!

В темной пустоте проявилась, наконец, реальность. Остаток подпространственного кармана пытался восстановиться, но я уже выскочила в появившуюся щель.

И заметила приближающихся к месту битвы людей.

Сразу несколько разных групп мафиози из альянса четырех семей спешили к месту событий. Я поняла, что сильнейшая атака Х-баннера, если Тсуна ее все-таки выполнит, пройдет так, что заденет мафиози.

Я видела всю эту расстановку, так как оказалась высоко в воздухе, а вот Тсуна, все еще находясь в сомнениях, нет. Тут я было и обрадовалась, что Тсуна не может поднять руку и атаковать, но с другой стороны — как же остановить Спейда?

Хотя...

Остановит ли его эта атака? Он ведь использует тело Като Джули. Тогда уничтожит ли сильное пламя дух Деймона? Может быть. Пламя, по сути, тоже энергия.

Но...

Почему-то мне кажется, Спейд не использовал всех своих сил. Возможно, гравитация Энмы действительно бы его задержала — этого мне неведомо. Но нагромоздить на свое тело столько металла от каждой камбио-формы владельцев колец Вонголы, Шимон и Феникса... Выглядит до ужаса нелепо. Как будто Спейд хотел этим крикнуть: 'Я использую всю свою силу!'. А с Туманом никогда нельзя быть беспечным насчет того, что видишь.

Это наблюдение меня ошарашило. С иллюзорного экрана все выглядело иначе, да и пока я лично не пронаблюдала вблизи атаки Тсуны с Энмой на Деймона, мне и в голову не пришло, как все это выглядит. Все дело в том, что как раз-таки ужасающе мощная аура пламени Спейда была самой настоящей. Но я бы не была столь уверена относительно того, что Деймон действительно использует всю свою силу... Особенно учитывая, что он продолжает удерживать кучу подпространственных карманов, хотя если бы ему действительно не хватало сил, чтобы прихлопнуть двоих подростков, Спейду легче было бы убить всех лишних, а не оставить в стороне, чтобы не мешались.

Тсуна продолжал мучиться нерешенной задачей, стоя перед нелегким выбором, Энма его подстегивал как мог, а Спейд усиленно напрягался, пытаясь, — или делая вид, что пытается, — вырваться.

— Он не сможет выстрелить! — победно воскликнул Деймон, замерев и перестав вырываться. — Для Савады Тсунаёши пожертвовать кем-то, чтобы достичь победы, неприемлемо! Это роковая слабость.

Кажется, что и Энма, и Спейд сейчас сходились во мнении и никак не могли придумать, как же им поступить. Я же просто взъерошила волосы, выдохнув от натуги. Много я видела всяких постановок, но такой реалистичный театр абсурда, называемый боем, впервые.

Собственно, поэтому я тоже никак не могла решить, что делать.

Так бы мы и продолжали все дружно тупить, пока что-то — или в нашем случае кто-то не добавил новую переменную в ситуацию. Этим кем-то оказался Такеши, который пришел вместе с группой мафиози, среди которых я заметила много людей в форме Варии, включая офицеров, разделившихся на свои отряды, и того самого из Джиг, которого я видела еще на церемонии.

Пока мафиози замерли, узрев дивное зрелище задержанного силой гравитации Деймона Спейда, при этом увешанного оружием настолько многочисленным, что это выглядело также нелепо, как детская игрушка-трансформер, Ямамото продолжил путь, выскочил вперед, подпрыгнул, присоединившись в висении воздухе к Энме, и выдал:

— Атакуй, Тсуна! Не переживай, я защищу Энму Ледяным Драконом!

'Попали', — поняла я, увидев, как Такеши выставил с готовностью меч, а Тсуна поднял руки, поставив их крест-накрест, чтобы атаковать сильнейшим залпом пламени из обоих рук.

— ИДИОТ! — услышала я хриплый крик Скуало где-то среди мафиози, а затем заметила его длинные волосы и меч в одной из групп. — Он же и нас заденет!

— Тогда уходите скорей! — крикнул им Ямамото.

Кажется, множество людей сейчас подумали: 'А какого хрена мы тогда пришли?!'. Я была в их числе. Но также я понимала, что если рванет, то рванет. Уйти настолько далеко они не успеют. А вот Тсуна уже решился и с готовностью собирал пламя.

Убить, может быть, не убьет, но покалечит... Заденет кого-нибудь точно, как ни повернись, все же окружили нас со всех сторон. Хотя под чутким командованием бойцы перегруппировывались, собираясь в одном месте, но это займет время. Нет, так не пойдет. Из-за нас все тут собрались, и мы же, получится, атакуем своих. Под гнетом обстоятельств, но все же...

Счет шел уже на секунды — Тсуна готов был атаковать. Времени думать, что делать и к кому бросаться, уже не оставалось. За Такеши я могла не волноваться — ему нужно только немного пламени, чтобы создать щит из льда, а дальше пламя его просто обогнет. Тсуне тем более не нужна была моя помощь. Ребята все в подпространстве, включая Мукуро, очевидно, проигравшего Деймону и сейчас обездвиженного. Выбегать же под огонь с криком: 'Подождите, что-то тут не так!', было глупо.

Так что я видела только один способ, как избежать дальнейших неудобств с препирательствами. Я переместилась перед собравшимися в группу мафиози и выставила руки вперед в 'домике', собирая в них смесь Неба с Облаком.

Все было готово, пламя Неба с Ураганом уже срывалось из стальных перчаток Тсуны сильным потоком.

— Стой! Не стреляй! — надрывно закричал Спейд с тревогой в голосе.

У меня мелькнула отстраненная мысль, что и перчатки Тсуне, по сути, сделал Деймон. Но разбираться с этим было уже поздно. Поток пламени вышел мощнейший. Похоже, братец вложил в него всю силу.

— Кира-чан, беги! — завопил Луссурия.

— Уйди, чертяка, убьет же! — услышала я крик Скуало.

Многие мафиози припали к земле, надеясь, что поток пламени их обойдет.

На расстоянии метров десять от Тсуны пламя будто потеряло его контроль и расползлось в стороны широким потоком. Как я и думала, заденет всех. Тсуна не умел контролировать и концентрировать силу.

Пламя сметало все на своем пути. Даже выстрелы Занзаса, полетевшие ему наперерез, задержали его ненадолго. Все дело в том, что Занзасу требовалось время, чтобы вложить в выстрелы всю свою мощь, у Тсуны же этого времени было достаточно, чтобы вложить в удар весь свой запас.

Поток пламени быстро поглотил ту область, где зависли в воздухе Энма, Такеши и Деймон, окруженный гравитационными сферами. И пошло дальше.

Тем временем я быстро формировала отработанную технику. Смесь Неба и Облака хоть и оставалась светло-оранжевой, но тем не менее меняла консистенцию и принимала другую форму, похожую на клочки расходящихся воронкой облаков.

'Ничего, я уже делала подобное, должно получиться', — убеждала я себя, смотря на ревущее и несущееся на меня пламя. Но по вискам стекал пот.

Ближе... Ближе... Первые 'облачка' соприкоснулись с потоком, поглотили часть силы и понесли его по воронке ко мне. Но пламени было слишком много, оно продолжало свой путь. Я поняла, что этого недостаточно, что воронка должна быть больше и работать быстрее.

Я усилила подачу своего пламени, 'одолжив' пламя Облака у Кёи. Потянуть его к себе оказалось не так уж сложно, видимо, Кёя, запертый в подпространстве, очень сильно хотел участвовать, а карман подпространства не мешал какому-то каналу, через который и переходило его пламя ко мне.

Воронка увеличилась, стараясь охватить весь поток пламени, разлетевшийся на сотни метров в диаметре. Мне понадобится примерно такой же диаметр воронки, но чем больше она становилась, тем больше сил мне приходилось прикладывать для ее поддержания.

Не жалея сил, я вкладывала очень много пламени и очень много концентрации в эту технику, а перед глазами было ревущее оранжевое пламя, сметающее жаром все на своем пути. Даже деревья. Даже камни. Даже землю.

Пламя поглощалось, но очень быстро я обнаружила, что мои запасы переполнены. Я ранее сохраняла пламя в таких себе поддельных источниках, поэтому могла держать при себе больше, чем кто-то другой, но при этом я потратила слишком мало пламени. Таким образом, практически полный объём Тсуны уже не помещался в моем теле, я чувствовала напряжение. Поэтому, недолго думая, я подала пламя в перчатки и защиту на спине: там были накопительные камни.

Большие камни на руках выдерживали быструю подачу пламени, а вот мелкие один за другим взяли и лопнули, наделав мне небольших царапин на спине, от которых я поморщилась и отмахнулась. Оставалось два накопителя: на правой руке и на левой.

Пламя лилось и лилось, я чувствовала, как камни на руках нагреваются. Наконец, они также заполнились практически до предела и, к счастью, поток пламени прекратился. Вокруг стояла тонна пыли, но огонь не пошел дальше меня.

Я опустила глаза. Внутри голубоватых полупрозрачных камней на перчатках отчетливо плясали оранжевые всполохи, из-за чего камни стали как будто сами оранжевыми.

В ушах продолжало слегка гудеть. Дыхание участилось. Постепенно прекратив себя поддерживать в воздухе с помощью пламени, медленно опустилась ногами на землю, покачнувшись и едва не потеряв равновесие. Перед глазами слегка плыло. Сквозь пыль все и так было плохо видно. Я не видела ни как там Такеши, ни что там с Тсуной после того, как он вложил весь доступный ему объем пламени, ни где там Деймон. Но в этот момент меня кое-что беспокоило чуть больше: я ощущала, что камни на руках слишком греются. Они не подходят для того, чтобы долго хранить энергию. Только для того, чтобы быстро накопить и поместить туда лишнее. Надо было срочно выпустить куда-то энергию, пока они не лопнули и не ошпарили мне руки — кожа перчаток и так уже полопалась, не выдерживая жара и припекая мне ладони.

Оглянулась назад — мафиози пока что продолжали стоять на своих местах и помалкивали. Глянула вперед — наконец, заметила лежащего пластом Тсуну, вышедшего из гипер-режима. Сейчас он остался абсолютно беззащитен, вложив в атаку все имеющееся пламя, даже перевернуться не мог с живота, лишь голову поднял.

— Энма! — звал он. — Ямамото!

— Я здесь! — отозвался Такеши, и я заметила его, слегка потрепанного, в пыли, также не в силах подняться на ноги. Он издал смешок, показав большим пальцем на громадную ледяную глыбу перед ним: — Я слегка переборщил и вложил слишком много сил в это.

В голове гулко отзывались их голоса.

— Как ты, Кира?! — Ямамото попытался приподняться и с трудом направился в мою сторону, также покачиваясь.

— Я в дрова, — махнула ему рукой, чтобы оставался на своем месте.

Оглянулась еще раз, проверив, что приходящие в себя мафиози пока не разбрелись.

Руки продолжало жечь.

— Мелочь! — гаркнул Занзас, угрожающе приближаясь быстрым шагом.

Чувствую, что намерения у него какие-то недобрые, но пока некогда разбираться.

Быстро прикинув, в какой стороне корабли, определила участок, где не должно было быть никого. Выставила руку, собирая шар пламени Серо, и ослабила контроль в нужном месте, выпустив уже свой поток пламени. Этот удар также расширялся, чем дальше шел, но здесь, рядом со мной, никого не задел. Основной удар потерпела земля, которая после удара Тсуны уже запеклась. Но и без того надо было направить удар выше — жаль, я об этом подумала уже после того, как ревущее пламя выжгло просеку и дошло до моря, затухнув где-то там, даже не на пляже, а в воде.

Даже отсюда было видно, как вода заполняет нежданный ров. Мда... и концентрированное Серо делать не надо было. Направление более точное, но мощь соответственно возрастает. Хорошо, что выпустила только то, что в камнях накопилось, а это разве что треть объема.

— Ну, зато теперь здесь есть бухта, — с деланным воодушевлением провозгласила я, почувствовав себя неловко, будто сломала что-то в гостях.

— Ты чем думаешь?! — тяжелая рука неожиданно опустилась мне на голову, придавив к земле, отчего я едва не упала.

Выкрутившись, посмотрела на босса Варии с возмущением. Но сказать ничего не успела. Сверкая алыми глазами, тот гаркнул так, что в ушах снова зазвенело:

— Ты что думаешь, мы бы тут померли от такой атаки?!

— Может быть, кто-нибудь бы и умер, — ответила я.

— Да мне насрать, что какой-то там мусор бы сдох! — рявкнул он еще громче, что я аж зажмурилась и тряхнула головой.

Занзас схватил меня за голову и снова придавил еще пуще, но на этот раз я не потеряла равновесие из-за того, что тот, едва меня в сторону повело, схватил поперек туловища, приподняв над землей, и... снова сжал голову рукой. Ну кто бы сомневался!

Занятая борьбой, краем глаза заметила, что из клубов оседающей пыли появился Энма. Тоже весь потрепанный, с торчащими дыбом волосами, но живой и почти целый. Далее на вопли радости Энмы и Тсуны уже не обращала внимание, занятая препирательствами, а зря.

Когда Энма хотел было подать руку Тсуне, чтобы помочь подняться, он подошел и пнул его ногой вместо этого так, что братец отлетел! Не будучи в гипер-режиме! Да Тсуна даже концентрировать пламя в таком виде не умеет! Не удивлюсь, если рыжий подросток этим что-то ему сломал!

— Эй! — дернулась, зажатая руками Занзаса.

— Тсуна-кун, это не я! — разнесся по округе крик Энмы совершенно с другого конца.

Но было поздно. Спейд сбросил иллюзию и неспешно приближался к братцу. Волосы иллюзиониста плясали на невидимом ветру, как будто жили своей жизнью. Лицо исказилось. Истерзанное тело заживало, но при этом превратилось в чудовищное месиво, где периодически выглядывали то новые руки, то глаза, то губы, то зубы, сюрреалистически разных размеров и форм. Зрелище не для слабонервных.

— Он — жив! — воскликнул Такеши, отшатываясь.

— Подержи-ка, — приказал босс Варии, передавая приблизившемуся своему капитану меня на руки.

Прям так, как держал, параллельно земле, поперек туловища, так и вручил. Скуало невозмутимо взял меня так же в руки, перекинув на свою свободную от меча руку.

— Осторожней! — крикнула я, ощущая тревогу от того, что Занзас хочет вмешаться, и от беспокойства за Тсуну одновременно.

— Знаешь ли, еще бы чуть-чуть, — Спейд не хрипел, но его голос заметно изменился. — Совсем немного... И я бы не вернулся.

Тсуна что-то там застонал. Но босс Варии остановился, выйдя немного вперед, и, глянув на Спейда, мрачно скомандовал:

— Продолжай.

Деймон удивился, но затем на его искаженном лице проявилась понимающая ухмылка.

— Раскомандовался тут! — возмутилась я и дернулась, пытаясь высвободиться, отчего Скуало меня удержал двумя руками. — Выпусти меня! Какого дьявола вы себе позволяете?!

Вот не хотела я начинать тут безобразную драку, но они напрашивались! Ишь, чего вздумал — молча наблюдать за тем, как Спейд продолжает избивать Тсуну так, что ломались кости с ясно различимым хрустом.

— И что, вы так будете просто стоять?! — возмутилась я.

Бить кого-либо из них не хотелось — уж очень перемотаны бинтами поверх ран, но... черт, желание было! Со своими так не поступают, как делали это Занзас со Скуало. Я хотела объяснений.

— Вмешаемся через минутку, — ухмыляясь, подошел ближе, покинув свой отряд, Бельфегор.

— Думаю, вмешаемся мы в любом случае, Кира-чан, — певуче добавил Луссурия, приближаясь разом с Леви-а-таном. — Босс, похоже, не собирается оставлять в покое Деймона Спейда.

— Довести меня до такого! — дернулась я, услышав слова Спейда. — Проклятая Вонгола, как вы посмели...

Мысленно я снова провалилась в тот момент, показавшийся мне странным. Разве не ради Вонголы Деймон все это делал? Так когда же он лгал — тогда или сейчас?

— Умри! — со злостью выкрикнул иллюзионист.

Волосы Спейда, извиваясь, словно живые змеи, обхватили шею Тсуны и подняли братца в воздух. Деймон нанес сразу множество ударов, после которых в теле Тсуны, наверняка, не осталось целой кости. Боль, должно быть, адская! Тсуна же даже кричать от боли не мог, издавал лишь какие-то звуки, отдаленно похожие на скулеж.

Тут уж я не могла не вырваться: воспользовавшись тем, что тело переполнено пламенем, разжала пальцы мечника, безобразно использовала пламя для удара Скуало под дых и поспешила на помощь.

— Сдохнуть хочешь?! — предупредительно-разъяренно раздался крик босса Варии, намекавший мне о моих суицидальных наклонностях.

Только передо мной возникли из темных клякс, повисших в воздухе, сразу трое Вендиче, преградившие путь.

— Не вмешивайся, — спокойно пояснили они.

— Вы все-таки сообщники Деймона! — сжала я зубы от досады.

— Нет, — возразил мне один, в котором я узнала Джаггера по черным вьющимся волосам, выбивающимся из-под шляпы. — У нас есть причина остановить тебя, о которой мы не можем ничего рассказать.

— Вы с ним заключили союз! — возразила я, понимая, что они пудрят мне мозги. — Что Бермуда надеется от него получить?! Разве это настолько ценно, что вы даже готовы вмешаться?!

— Это тебя не касается, — кажется, Джаггер, как обычно, начинал заводиться. — Лучше бы тебе стоять в стороне, Савада Акира. Если ты намерена вмешаться, то мне придется остановить тебя навсегда.

— А мне придется снова найти дорогу к твоему сердцу напрямую, Джаггер, — парировала я зло.

Правда, тут же обернулась, почувствовав полыхавшего аурой пламени Ярости Занзаса, который быстро приблизился. Его Ярость была почему-то направлена на Вендиче, хотя раздражала, скорее, я. Но атаковать тюремщиков босс Варии не спешил, понимая, чем это ему грозит. Поэтому и стоял, сжимая в руках рукоятки пистолетов, рядом с выпущенным лигром. Вендиче тоже молча стояли, сверля его взглядами. Конфликта, видать, также не хотели.

Деймон тем временем материализовал свою боевую косу и замахнулся, чтобы закончить свое дело. Я сорвалась с места, собираясь пролететь мимо Джаггера, но тот быстро и практически неуловимо для глаз переместился, заставив меня защищаться от замаха его тяжелой цепи, которая лязгнула на том месте, где я только что была.

— Прекрати! — вторил моему внутреннему голосу Энма.

В тот же миг его кольцо вдруг раскрылось на пальце, покинуло руку парня и полетело своим путем, к Тсуне.

Спейд, отчего-то медливший и делавший все нарочито неторопливо, быстро замахнулся косой:

— Пора заканчивать, — в его голосе уже не было ярости, одна констатация факта... показавшаяся мне переполненной ожиданием.

Я разорвала расстояние, отпрыгнув подальше от Джаггера и остальных Вендиче, и уставилась на Деймона.

Долетев до Тсуны, кольцо Энмы присоединилось к новому 'поддельному' кольцу Вонголы. И я вдруг поняла, что у этих вещей было общего. И то, и другое кольцо однажды побывало в руках Талбота.

Деймон, казалось, был удивлен и выкрикнул:

— Какого хрена?!

Но на самом деле 'какого хрена?' должна была спросить я.

Пламя Тсуны стало разгораться, как будто братец получил доступ к большому источнику Пламени. Более того, я ощущала от него и пламя Энмы в том числе, в чем я могла быть стопроцентно уверена.

Новая волна воспоминаний пронеслась в сознании, но я пока отмахнулась от них, намереваясь переосмыслить позже. Сейчас было важнее настоящее, а не прошлое.

Тсуна поднялся на ноги с помощью пламени. Спейд отступил, а затем выкрикнул, вновь широко замахнувшись косой, как будто не умел ею пользоваться:

— Слишком поздно шутить со мной! Не важно, что вы выкинете сейчас, эти недоросли сию минуту подохнут!

Э?!

Подбежавший Скуало придержал меня за подмышки, оттягивая назад. А затем удивленно остановился, заметив, что я не сопротивляюсь.

— Погоди, — подняла я руку, внимательно разглядывая Спейда.

Как только коса Деймона опустилась, она врезалась острием в землю — Тсуны на том месте уже не было. Он оказался за спиной замершего и будто удивленного таким поворотом иллюзиониста.

— Это пламя, — сказал Тсуна, вновь войдя в гипер-режим. — Принадлежит не только Энме и мне, но и тому, что ты пытался разорвать. Это пламя Вонголы и Шимон.

Привычно пропустив мимо ушей флюиды пафоса, я во все глаза (очень прифигевшие от такого) наблюдала за тем, как Тсуна быстро летает и то и дело попадает ударами по Спейду. Скорости и силы у братца, и правда, прибавилось. Но тут, скорее, дело в кольце Энмы, что каким-то образом прибавило ему энергии пламени. Если же верить словам Тсуны, то увеличившаяся мощь позволила ему подлечить кости и удержать весь скелет вместе. Хотя самое удивительное было в том, что я видела движения братца. Я видела его скорость, а это значило, что моя реакция позволяла это. Мало того, я понимала, что эта скорость меньше моей. И тем не менее Спейд проигрывал.

Обескураженная, я только и могла смотреть за проигрышем Деймона, который, будто для придания реалистичности, подогревал ситуацию словами:

— Думаешь, что сможешь меня одолеть?! — получив удар по лощеной морде, Спейд как будто неспешно поднялся. Он мало того, что сбавил скорость, так еще как будто забыл о своих иллюзиях. — Ублюдок, шутить со мной вздумал?

Тсуна оказался перед его лицом и ударил залпом Х-баннера послабее предыдущего. Тем не менее, пламенем снесло большую площадь в полсотни метров.

Как я заметила, Скуало с остальными варийцами также стояли, ошеломленно наблюдая за избиением. Вмешиваться и помогать тут с виду больше не требовалось. Тсуна 'показал свою силу', и теперь я могла сделать предположение, что в этом и была задумка Спейда — накалить ситуацию, а потом занизить свои силы и позволить якобы одолеть, чтобы выглядело так, будто Тсуна обладает немыслимой мощью. Альянс справился? Нет. А Тсуна — да.

Мало того, вундервафлю ему фактически заготовил и подарил сам Деймон. Но при этом он играл удивление, ошеломление и беспомощность так достоверно, что не подкопаешься. На ранения и повреждения ему было, видимо, плевать — раньше он прекрасно их залечивал с помощью иллюзий, а теперь будто 'разучился' это делать. После залпа пламени от Тсуны все тело Спейда выглядело, как медленно, едва восстанавливающаяся обгоревшая головешка.

— Это было пламя Джотто и Козарта! — судя по голосу, Тсуна чувствовал себя восстановителем справедливости. — Но одолею я тебя нашим с Энмой пламенем!

— Ну давай, посмотрим, на что оно способно! — с вызовом подначил его Спейд, при этом выглядя так, как будто был чудовищем, а не человеком.

Про отсутствие клонов вообще молчу — Тсуна мочил единственного и неповторимого Деймона Спейда. Из-за чего мои глаза так же приняли круглую форму, как у всех присутствующих, но, боюсь, по другим причинам. Они, небось, не могли поверить, как так-то.

Нет, правда, Деймон напомнил мне взрослого, который подставляется дошкольнику, зная, что его маленькие кулачки не смогут сильно ударить. Точно так же делал Емитсу, когда приезжал домой и подначивал Тсуну, чтобы тот полупил его кулачками, а папаня в этот момент умилялся.

В то же время от залпа пламени Ярости, полетевшего, возможно, от того, что Занзас ощутил ту же растерянность, что и я, Спейд ловко уклонился.

— Пришло время для моего козыря, припрятанного в рукаве! — закричал Деймон, превратив свое тело в какую-то совсем уж чудовищную смесь, едва сохранявшую почти человеческий облик.

Выглядело еще более ужасно и отвратительно.

— Невероятный уровень иллюзий, — услышала я потрясенный вздох Мармона.

— Неужели побег твой козырь? — спокойно и твердо вопросил Тсуна. — Я чувствую пламя, похожее на пламя Вендиче. Ты хочешь создать взрыв и сбежать.

— Какая интуиция! — улыбнулся Спейд. — Ты прав, это пламя дает обладателю фантастические способности, превосходящие другие элементы. Это пламя восьмого элемента!

Я действительно ощущала от Вендиче нечто другое, поэтому не удивилась, когда Джаггер предупредил Деймона:

— Еще одно слово, Деймон Спейд, и я тебя не прощу. Вместе с этой силой приходит ответственность.

— Мне плевать! Только бы сбежать от всех вас! — крикнул ему в отместку Спейд. — Ничего позорного в этом нет! Используя свою силу иллюзиониста, я совершил нечто невозможное — я отрекся от своего бренного тела. При следующей встрече я буду куда сильнее, чем сейчас.

Из его руки выплыло облачко черного густого и плотного тумана, создавшее что-то, похожее на черный портал Вендиче, через который те перемещались.

Я уж думала, на этом все закончится — таков был запланированный Деймоном итог. Но тут Тсуна применил силу гравитации и придавил Спейда к земле. Братец зажег пламя в добивающем ударе, и все замерли. Но он тут же опустил руки:

— Я не стану.

Понятно, почему он не смог. Спейд выглядел полностью побежденным, лежа на земле. Очевидно, он хотел все это закончить и исчезнуть... до следующего раза, оставив Тсуне славу его победителя на несколько десятков лет.

— Смирись с поражением и искупи свои преступления, Деймон! — изрек Тсуна, как по мне, самую глупую идею.

Так и знала, что сенен-манга, которая заполонила его полки, до добра не доведет. Спейда это разозлило, ведь его намеченный план, должный закончиться на полном беспощадном уничтожении врага, снова летел в пропасть.

— Смириться?! Искупить преступления?! Ты совсем с головой не дружишь?! — разъярялся он.

Мафиози поддерживали идею добить супостата, но Тсуна был к ним глух, делая так, как считал нужным. Спейд же, в ярости, убрал портал побега, более не нужный, и поднялся на ноги, проигнорировав давление гравитации. Все же он точно не поддерживал идею щадить врага.

Иллюзионист собирал пламя, как и Тсуна, для последней атаки... Наверное, последней. Ауры пламени вышли наружу и стали видны глазу, заставив мафиози отступить подальше, чтобы не попасть под раздачу. Побег едва остановили окрики офицеров и старших.

— Я не остановлюсь и не отступлю! — предупредил Тсуна, уверенный в победе.

— Не дерзи мне, — с ухмылкой так же уверенно ответил Спейд, который наверняка уже перешел не то что к плану 'Б', а по меньшей мере к 'Д'.

И этот план был поистине впечатляющим. Заставившим меня открыть рот. Ошеломительно неожиданным. А именно — Спейд атаковал кулаком.

Тсуна врезал ему по лицу, смяв его полностью. Тело иллюзиониста поплыло туманными клочьями. Он упал и не поднялся. У меня было большое желание закрыть и протереть глаза.

Деймон пополз. Пополз, как будто из остатков сил к новосозданному черному порталу, вопя:

— Я выживу. Ваше будущее затянулось черными тучами! Прощайте!

Тсуна зарядил в него еще одним Х-баннером. Деймон, кажется, после него решил, что уже пора и помирать.

— Я не могу умереть вот так! — вопил он, пока пламя его не накрыло полностью.

Едва пламя схлынуло, улетев и рассеявшись, иллюзионист лежал на спине. В том же виде, что и прежде. Очевидно, чтобы его запомнили вот таким — в безызъянно выглядящей форме, по виду военной, то есть в так называемом мундире. Причесанным. С чистым лицом. Ручки красиво по швам сложил. Глаза закрыл. В общем, приготовился красиво умирать.

Я прикрыла глаза и на всякий случай их протерла. Это и был его план? Такой таинственный? Прямо полная загадка, как будто очень качественная игра перекроет весь идиотизм ситуации.

Но, взглянув на всех за своей спиной, я не заметила, чтобы они ее видели. Эту игру одного актера. Возможно, они просто не провели с Деймоном Спейдом некоторое время. Хотя, когда я взглянула на Тсуну, тот светился осознанием победы, полностью уверенный, что это конец. Еще и, как увидел, что я глаза тру, обратился:

— Я одолел его, имото!

— Ага, — на автомате отозвалась я, не сумев подобрать слов.

Он вышел из гипер-режима и оглянулся вокруг, не зная, видимо, что делать дальше в такой ситуации. Мафиози тоже как-то замерли, видимо, ожидая приказов старших. Варийские офицеры разом с Занзасом смотрели на Тсуну, как на диковинную зверушку, будто впервые видели.

Я взглянула на наш красивый 'трупак' и решила никого не переубеждать. От греха подальше. Мало ли, еще решит, что и воскреснуть можно. А ведь наверняка после какого-то особенного косяка Тсуны во главе Вонголы восстанет и заявит, что от такого даже он в могиле перевернулся.

Пользуясь всеобщим ступором, пока остальные окончательно не пришли в себя, уверовав в завершение, подошла, никем не останавливаемая (а Вендиче и вовсе решили исчезнуть), пнула легонько тело Спейда в бок... и дождалась, пока тот возмущенно не откроет глаза.

— Осторожно!

— Отойди!

— Берегись! — крикнули мне сразу несколько глоток.

Тсуна, Занзас и несколько варийских офицеров подбежали, собираясь меня экстренно спасать. Я же поставила на то, что Спейд сдержит свое слово. Он хоть и Туман, но все же не такой человек — у него не то воспитание.

Я думала, выдержит. В конце концов, он и так почти кричал тут: 'Да, на самом деле такой я, древний Туман Деймон Спейд, боящийся за свою шкуру, без какого бы то ни было самоуважения и самоконтроля (что эту фразу ляпнул), страшащийся смерти! Меня и в самом деле могут убить двое неудачников! И вот прямо сейчас и убьют! И ВЫ В ЭТО ПОВЕРИТЕ!'.

— Мне едва хватает сил говорить, — криво ухмыльнулся иллюзионист, притушив свое пламя настолько, будто оно и в самом деле подавало последние капли жизни.

— Без стыда и совести, — покачала я головой, присев прямо на землю и скрестив ноги по-турецки, так как уже слишком устала.

— Тс-с-с, — шикнул тот на меня, дернув подбородком и тем самым заставив всех шарахнуться, как будто шелохнулась ядовитая змея. Увидев это, Деймон ухмыльнулся и ответил: — Скажи еще, что ты недовольна тем, что я проиграл. Хотя, конечно, твои глаза видят правду.

— Но они не рассказывают мне удивительных историй, — парировала я. — Ты пропустил пункт с покаянием и лекцией с углублением в историю. Я же тебе не Джотто, чтобы рассказывать все вместо тебя, у меня таких воспоминаний нет.

Спейд тихо засмеялся и улыбнулся:

— Хорошо, я расскажу.

— Как?! — завопил Тсуна, перебивая. Выйдя из гипер-режима и чувствуя свою безопасность перед поверженным врагом, братец расслабился и стал выглядеть обиженно: — Имото, как ты это делаешь?! Я сказал ему покаяться, но он не пошел мне навстречу! А сейчас готов все рассказать!

— Это потому, что ты пропустил между пунктами 'Убью тебя, урод' и 'Покайся и уйдешь с моим прощением' сразу несколько пунктов, в том числе 'Выпотрошить всю душу' и 'Докопаться до печенок', — шикнула уже я на него, а затем обратилась к Спейду: — Ты не отрывайся, продолжай ликбез.

Тихо засмеявшись сдержанным смехом, Спейд посмотрел вверх, куда-то в небо над его головой, и продолжил:

— Я был рожден в семье аристократа. Моя праздная жизнь и прогнившие люди стали надоедать мне. Я стал задумываться о том, какую жизнь веду. Тогда в моей жизни появился кто-то, разделяющий мои взгляды — дочь принца, Елена. Для меня ее улыбка была яркой, подобно солнцу, и умиротворяющей, подобно луне.

С такой любовью и грустью в голосе он об этом говорил, что я чувствовала — это тот самый Деймон, и это была чистая правда, без налета игры.

— Как-то раз Елена представила меня человеку, с которым я, по ее мнению, мог бы сотрудничать, — продолжил иллюзионист, никем более не перебиваемый. — Ради моей любимой, я присоединился к Вонголе. В те времена Вонгола была безупречна. Аристократы, политики, преступники... Именем Вонголы мы постепенно счищали всю грязь. Но счастливые времена длились недолго. Примо просто потерял рассудок. Он меня не слушал и стал на сторону пацифизма, отказавшись далее наращивать нашу силу. Спустя некоторое время, словно подтверждая мои слова, наши враги напали... — пауза увеличилась. — Напали на резиденцию Вонголы... Елена погибла при нападении, — сказал он, сжав зубы. — И я поклялся, что более подобного не повторится. Я сделаю Вонголу сильнее и лучше. От одного ее имени будут в страхе дрожать.

— Уже дрожат, — сказала я, так как пауза затянулась, а Спейд увеличил интенсивность рассеивания собственного тела в пламени Тумана, явно собираясь смотать удочки. — Сейчас-то зачем вернулся?

— Я же говорил, — повернулся он ко мне лицом с улыбкой. — Я не мог позволить Вонголе стать хуже. Слабые нам не нужны.

— А ты не думал, каково было слабым при этом? — возмутился братец. — Разве Елена хотела бы такую Вонголу?

Деймону будто солью на рану сыпанули. Горстью.

— Сукин сын! Думаешь, ты можешь понять чувства Елены! — воскликнул он, заставив Тсуну отпрянуть.

Вспомнив о том, что он тут как бы умирающий, Спейд усилием заставил себя дышать ровнее и успокоиться. Вот есть же воля.

— Умри ты уже, наконец, — терпение сдало у Занзаса, и он зарядил в тело Деймона пулей из пламени Ярости.

Тело загорелось, правда, Спейд как-то вовсе не заволновался. Глаза прикрыл... и сгорел в пламени.

— Ну, — минуту понаблюдав за горением, сказала я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Это было интересное приключение.

— Э? — не понял Тсуна, выдав мне это, когда я собралась уходить.

— Ах да, теперь же ребята должны были освободиться, — вспомнила я.

Будто только дожидаясь этих слов, появившись на горизонте, по запеченному песку метрах в двуста от нас бежали к нам все: и Вонгола, и Шимон, и Феникс. Все, кто был заперт в подпространственных карманах. Собравшись, общей гурьбой налетели на Энму, Тсуну... и меня.

— З-з-зверек, — с бледным-бледным лицом выдал Кёя, практически не размыкая сжавшихся тонких губ.

— Акира-чан, почему ты тогда не добила Деймона Спейда, когда его коса была в твоих руках? — было первым, о чем меня спросил Мукуро, кажется, осматривавший мое тело на наличие ран.

Задумчиво почесав тыковку, ответила как могла честно:

— Потому что отдохнуть нужно. Голова что-то совсем... Все время чудился ты, Мукуро, как на него смотрела.

Глаза Рокудо расширились от удивления. Такого ответа он вряд ли ожидал. Правда есть правда, и если она звучит странно, то это не моя проблема.

Хром тихо и молчаливо держалась рядом с Мукуро. Шитт. П. предпочла стоять в сторонке, наблюдая за действиями Гокудеры, который беспокоился о здоровье Тсуны и одновременно отчитывал Базиля за то, что они вдвоем не смогли ничем помочь Десятому. Базиль тушевался. Вначале хотел что-то было сказать про то, что облажались они как раз вместе, но после криков подрывника замолк, приняв за факт, что Гокудера отчитывал, скорее, самого себя.

Каору извинялся перед Ямамото, неловко принимавшим извинения и заверявшим в том, что он все понимает и после этого они останутся друзьями. Рауджи просил прощения у Ламбо, который не особо понимал, почему он должен его прощать, но все равно с важным видом гордо выслушивал сопли и слезы. Койо — друг Рёхея по боксу — тоже мужественно лил слезы, корча рожу, как будто сопротивлялся этому из последних сил. Расиэль же, наоборот, уже начал перепалку с Бельфегором, грозившую быстро вылиться в обмен колюще-режущим.

— Прости, Савада, мы были неправы, — выдавила из себя Адельхейд, обращаясь к Тсуне. В ее глазах стояли слезы. — Мы уже расплатились за это смертью Джули.

— Д-да, — чувствуя неловкость, стушевался братец и, остановив взгляд на ее многочисленных ранах, обратился к Реборну: — Реборн, надо срочно оказать всем первую помощь!

Коротышка, уже связывавшийся с кем-то по заработавшей рации, буркнул:

— Не приказывай мне.

— Джудайме, ты в порядке?! — присоединился ко всеобщей панике Гокудера. — Надо срочно вызвать вертолет! Сила гравитации под твоим управлением — это круто! Но надо позаботиться о ранах!

— Да ты вся горишь! — неожиданно подкравшийся Рёхей положил мне руку на лоб. — У тебя температура!

— А как ты думаешь, закачать в себя пламени как минимум в полтора раза больше собственного объёма, — проворчала я, правда, тут же выдохнула: — Ничего, пройдет.

— Ничего подобного, тебе нужна срочная помощь! — завопил боксер — самый громогласный среди нас.

На этот вопль бедствия среагировал Конрад, который вообще нервно закуривал. Рыжий мгновенно выбросил сигарету и подбежал, чтобы убедиться, что у меня повышенная температура:

— Босс, надо срочно с этим что-то делать! — поддержал он поднявшуюся панику. — Нужен медик!

— Честно признаться, я раньше с подобным не встречался, — покаялся Луссурия, объявившийся поблизости, чтобы также рассмотреть меня. — Но в общих случаях перенасыщения пламенем требуется убрать лишнее пламя, что Акира-чан уже сделала, а затем — спокойствие и отдых.

Стоило ему это брякнуть, как тут же активизировалась главная мамочка.

Кёя схватил меня за руку, закинув ее себе на плечо, а затем потащил в сторону, где должны были быть корабли. Возмущаться помощи не стала, как и упирать на то, что Хибари сам, должно быть, устал. Все же меня до сих пор немного вело.

— Я отправлюсь на корабль и прослежу, босс, — буркнул Мармон и полетел над нашими головами.

— Тебе нехорошо после демонстраций силы Деймона Спейда? — оторвался от выяснения отношений Бельфегор, но Мармон не ответил, что-то пробубнив себе под нос.

Очевидно, ему было не слишком комфортно здесь находиться. Эманации пламени сильного Тумана до сих пор до конца не рассеялись.

Хорошо хоть без комбио-формы Беса обошлось. Мне и пробной попытки хватило, чтобы осознать, что это непростой процесс.

Правда, 'смерть с косой' смылась — это минус. Но... как посмотреть. Сейчас я не вижу ни ресурсов, ни возможностей от него избавиться наверняка. Возможно, это удастся мне через несколько лет, но главное, что мы с ним распрощались сегодня и на долгое время. Как и обещал — смылся с концами, так что ничего о нем не услышу.

* * *

Проследив за уходом Хибари с Савадой, следом потянулись ее хранители. Пока не остались только мафиози, Вария, Шимон и Тсуна с Хром, Базилем и Гокудерой.

Увидев, с какими намерениями мафиози и Вария обернулись к Шимон, Тсуна всполошился, преградив им путь:

— Мы с Шимон заключили мир! Не надо на них нападать!

Энма с ребятами из Шимон меж тем понимали, что произойдет дальше, и ожидали, что уж Вария слушать не станет. Была бы Вонгола...

— Вро-о-ой! С чего это вдруг?! — громко возмутился Скуало, для надежности донесения собственного негодования взмахнув острием меча, будто хочет кому-то перерезать горло.

— А-а-а... — замялся Тсуна и нашелся, просияв: — Акира так сказала.

Скуало недоверчиво приподнял бровь, Луссурия охнул, Леви-а-тан нахмурился недовольно, а Бельфегор, так же недовольно скорчив мину, спрятал стилеты.

— Тц, — раздраженно цыкнул сквозь зубы босс Варии и развернулся, направившись к побережью.

Когда и мафиози потянулись следом, покидая поле битвы, Тсуна обернулся к Шимон и, радостно улыбнувшись, показал большой палец:

— Я знал, что это сработает!

Глава 44

Девятый Вонгола, заложив руки за спину, всматривался в дым, поднимавшийся над островом.

Минутой ранее там бушевало пламя, а нынче ничего не было. Даже отголосков сильнейшего пламени Тумана. Получается... Деймон Спейд побежден? Кем? Как? Две мощные атаки были из пламени Неба, и один в один — как Х-баннер Тсунаёши, — одна мощнее другой.

— Девятый... — позвал его Ганаук, всматривавшийся в стекла бинокля. — Похоже, битва закончилась.

— Я знаю, Ганаук, — прокряхтел со вздохом Девятый Вонгола. — Скоро дети вернутся, пора взять все под свой контроль, пока Торикай этого не сделали своими клювами. Они свою выгоду не упустят.

Издал долгожданный сигнал передатчик, принимая зашифрованное послание.

* * *

Энма недоуменно и с долей удивления смотрел на улыбающегося Тсунаёши, показывающего ему большой палец. Что-то в этой ситуации его смутило. Может быть, то, что Тсуна-кун сослался на сестру? Или то, что расправа над ними отложилась по какой-то совершенно чудной причине.

Но даже если собирался, Энма не успел ничего сказать: Тсунаёши вдруг прикрыл глаза и завалился вперед. Гокудера-кун бросился к нему, пытаясь поднять потерявшего сознание парня. Базиль-кун заволновался, но, быстро проверив состояние Тсуны-куна, убедился:

— Он потратил все свои силы и уже был на пределе еще до того, как кольцо Шимон присоединилось к кольцу Вонголы.

Энма перевел взгляд на кольцо Шимон, что так и было прикреплено к кольцу Вонголы на руке Тсунаёши.

— Ну и чего стоим? — раздался недовольный хриплый голос. Тут же его обладатель заорал: — Вро-о-о-й! Ноги в руки и шевелитесь! С вами еще не закончили!

Капитан Варии притормозил, обернувшись назад.

Энма переглянулся с ребятами. Они тоже выглядели растерянными и подавленными. Почему-то в безопасности себя никто из них не чувствовал, хотя вроде бы их не собирались убивать. Пока что.

Адельхейд, подавленная смертью Джули, быстро вытерла слезы и последовала за варийскими офицерами первая:

— Идем. Еще ничего не закончено.

— Но Тсуна-кун! — всполошился Энма, вновь бросив взгляд на бессознательного друга, которого уже поднял Гокудера, собираясь нести на себе.

Хром стояла, относясь к происходящему безучастно.

— Гокудера-доно! — заволновался Базиль. — Мы должны подождать медиков! Тсунаёши-доно может быть серьезно ранен! Ему нельзя двигаться.

Итальянец осторожно опустил Десятого обратно.

— Знаешь, Энма, что-то я не уверен, что этот парень действительно нас спасет, — протянул Койо, ответив вместо Адельхейд, непроницаемым пустым взглядом наблюдавшей за Тсунаёши-куном.

— Реборн-сан! — окликнул аркобалено Гокудера-кун. — Реборн-сан, Десятому срочно нужна помощь! Вы уже вызвали врачей?

Невысокий человек в черном костюме с шляпой, походивший ростом и телосложением на ребенка, стоял спиной к ним, как будто его не слыша, и смотрел на то место, где осталась черная подпалина после смерти Деймона Спейда.

Некоторое время он еще постоял, опустив голову и неотрывно исследуя черное пятно, а затем поднял глаза, не двинувшись.

— Я уже связался с кораблями, — его голос, как и прежде был тверд, но и как будто отстранен. Но затем Реборн повернулся к ним и окинул всех напряженным взглядом черных глаз: — Ты прав, Койо. Вас ничего не может спасти. По крайней мере от хранителей Киры и босса Варии, для которого наверняка в новинку о ком-то заботиться. Так что убивать он вас будет с особой жестокостью. Но... что важнее... Кажется, Акира пожелала отпустить Деймона восвояси.

— ЧТО?! — завопил Гокудера и ему вторило удивленное восклицание Базиля.

Про Шимон, которые, казалось, проглотили языки — настолько были подавлены, — и говорить нечего.

— Запомни, Гокудера, — голос Реборна зазвучал так, что даже подрывник прикусил язык, — гиперинтуиция никогда не говорит прямо. Но она говорит устами человека с кровью Вонголы. И если прислушиваться к ее словам, то все становится очевидным.

Скуало, имевший чуткий слух и находившийся не так уж далеко от говорившего, свел брови к переносице, смотря острым взглядом светлых глаз на аркобалено. Бельфегор также знал, когда следует слушать и помалкивать.

— Реборн-сан... — протянул Гокудера, не зная, что ответить.

Он ощущал появившееся напряжение и тревогу, но чувствовал, что до такого опытного киллера, как Реборн, ему не дотянуть, а потому предпочел поверить на слово. Все же несмотря на безобидный внешний вид, тот был аркобалено и лучшим киллером своего времени, кроме того, еще и опытным, и мудрым — таким он его видел.

— Реборн-сан, — взволнованно начал Базиль. — Но зачем Акире-доно это понадобилось?!

— Ответ предельно ясен: это был лучший исход из возможных. Наверняка мы бы не смогли его одолеть сейчас, — он помолчал, чтобы затем неожиданно добавить: — А возможно, Акира все-таки добилась его верности, воспользовавшись своим пламенем Неба, я не удивлюсь. Идите, нечего медлить, — резко сменил он тему.

— Да, иначе мы можем начать подгонять, — зловеще засмеялся Бельфегор, оставшийся ожидать Шимон вместе со Скуало.

Шимон переглянулись и отправились следом за офицерами Варии, опасливо ступая и подавленно оглядываясь на Десятого Вонголу, аркобалено и ступавших след в след за конвоируемыми, дабы не дать сбежать, рядовых Варии.

* * *

Оказывается, Кёя неподалеку оставил вертолет, где ждал его Кусакабе. Тетсуя уже вжился в роль и спокойно выполнил приказ. Остальных ребят пришлось оставить на земле, так как тут же началась стычка:

— Здесь места всем хватит, Хибари! — горячо возмутился Рёхей.

— Нет, — коротко ответил Кёя, помог мне пристегнуться и дал знак Тетсуе заводить винты.

Луссурия, сидя в кресле, благоразумно помалкивал.

— Да вот же куча места! — еще более возмущенно завопил Рёхей.

— Хибари, мы ведь тоже волнуемся. Позволь нам тоже отправиться, — попросил его Такеши.

— Нет, — бескомпромиссно заявил Кёя. — Идите своим ходом. Об Акире я позабочусь.

— Все в порядке, доверьте все ему, — сказала я, потому как спорить совершенно не хотелось.

Я взглянула на ребят, обведя их встревоженные лица усталым взглядом. Рёхей горел решительностью добиться разрешения, Такеши был настроен также перебороть Хибари, за челкой Расиэля было не разобрать, но тот предпочел хмуро стоять в стороне. Мукуро также выглядел напряженным от этой ситуации. Ламбо держался за штанину Рёхея и, вряд ли понимая до конца, что происходит, всем детским лицом выдавал встревоженность и изображал щенячьи глазки. А Конрад... Конрад снял ремень, обмотав его вокруг лыж, на которые приземлялся вертолет, и схватился за него руками.

Встретившись зеленым глазом со взглядом Кёи, он, сцепив зубы, выдал:

— Е-е-ей, я лечу!

Вертолет стал медленно подниматься в воздух, набирая высоту. Я схватила подскочившего с кресла Хибари за руку, державшую тонфа, и попросила:

— Прекратите, я не хочу видеть склок между вами сейчас.

Кёя резко повернулся и долго всматривался мне в лицо, пока вертолет не поднялся метров на сто в воздух, а небольшая группа людей внизу стала выглядеть еще меньше. Сбивать Конрада и сбрасывать на землю было уже поздно. Кёя быстро сел обратно и прикрыл глаза. Конрад же устроился поудобней на лыже вертолета.

Разглядывая с высоты вертолета почти оставленный позади остров, я чувствовала гул в ушах от вертолетных лопастей и что-то такое... щемившее в груди. Наконец перестал быть виден выжженный участок земли на месте прошедшего боя. Внизу вновь появилась зелень и деревья... и новосозданная морская река.

Как-то совершенно не ясно и бестолково закончилась эта история. Которая даже историей по сути не была, а постановкой Деймона Спейда. Да и черт с ним, со Спейдом — скатертью дорожка. Гораздо больше меня сейчас волновало состояние ребят, которые даже с виду не были целыми, имея разной степени повреждения. Кто-то был просто потрепан, кто-то побит до крови. Хотя, если вспомнить, с кем мы имели дело, это еще легко отделались. Рёхей, по сути, и так бы с Койо подрался. А вот их внутреннее состояние уже заставляло волноваться. Меня дважды похитили, и я добровольно попала под удар пламенем, в который Тсуна вложил всё имевшееся у него пламя. Если так подумать, то у всех, кто за меня переживал, я наверняка вызвала сердечный приступ несколько раз. А переживали за меня многие, о чем я помнила еще со времен своего пребывания в будущем. Уж там так сходили с ума, что страшно становилось. Но запретить им переживать я не могла. Мне еще предстоит разбираться с моральными терзаниями Кёи, которыми тот наверняка занимается тихо и молчаливо, чтобы никто не заметил, и особенно уделить внимание Мукуро, чтобы купировать у него возможные самобичевания и даже, мало ли, мысли о самоустранении. И это только самые доросшие до глубоких мыслей о том, чем для меня и для всех нас могло это закончиться. Поняли ли Рёхей с Такеши, что кто-то мог умереть? Или они еще не осознали, что есть смерть и она безвозвратна? Ямамото видел ее, но вот осознал ли, что даже близкие могут быть внезапно смертны?

Молодцом держались разве что Конрад и, наверное, Расиэль, но тот, скорее, просто еще не слишком влился во всю нашу шайку. Для старшего принца-близнеца, как я догадывалась, моя персона должна была выглядеть непобедимой и несокрушимой, каковой я вышла для него из этой истории, вот и все.

На корабле после приземления меня продолжило качать. И вряд ли эта качка передавалась мне от судна. Хотя я не чувствую непосильного напряжения от сберегаемого большого обьема пламени, ощущения усталости и измотанности, видимо, являются просто последствиями.

Мармон вылетел и, буркнув что-то, отправился по своим делам. Конрад принял меня и помог спуститься, ловя снизу. Кёя придерживал сверху. Хотя это все было лишнее.

— Хох, давай пройдем в каюту, и я займусь твоей спиной, — обозначил порядок действий Луссурия.

Кажется, мы были на корабле Варии. Медик уверенно повел нас куда-то, подав знак рядовым в форме, сбежавшимся к вертолету.

В каюте было светло. Свет из круглого окна даже резал глаза. Я сидела спиной к Луссурии, позволяя вытягивать из нее осколки от брони, что ранее пряталась в медальоне. Луссурия справлялся бодро и быстро, при этом даже почти не больно. Хотя, может быть, все дело в обезболивающем, что он дал мне выпить.

Нет, определенно мне нужен полевой медик. Не дело это, привлекать чужого подчиненного, даже если он не против помочь.

Луссурия заканчивал, когда дверь открыл самый нетерпеливый — Кёя, и с нескрываемым раздражением спросил:

— Долго еще?

— Подожди еще немного, Хибари-кун, — певуче ответил ему Луссурия. — И закрой дверь с той стороны, ничего я вашей Кире-чан не сделаю. Не смущайте девочку.

Кёя наморщил нос, услышав это.

— Да че уж там, он уже все видел, что можно было и что нельзя, — сказала я, отнимая от горячего лба слишком быстро растаявший пакетик со льдом. — Даже наверняка рассмотрел.

— Акира, — в голосе Кёи появились злые рычащие нотки. — В разговоре о твоей безалаберности я тебе еще и тот случай припомню.

— Я же сказала — я больше не буду занимать твою ванную, — прикрыв глаза, напомнила я. — Если я соберусь утопиться, даже случайно, я сделаю это дома.

— Зверек, ты... — Кёя, кажется, был доведен до кондиции и собирался было войти, как его дернул назад стоявший там же Конрад.

— Хибари, не входи! Нам нельзя! Там же босс и ей нужно одеться!

— Именно! — рычаще ответил Кёя, сбросив его руку резким движением, после чего подошел и сел лицом ко мне, приложив ко мне со стороны груди мою футболку.

— Босс, можно и я войду? — закрывая рукой почему-то оба глаза, рыжий все же медленно вошел, придерживаясь стенки.

Глубоко вдохнув, попросила терпения, чтобы выдержать все эти проявления беспокойства.

— Не двигайся, Кира-чан, — попросил Луссурия.

Когда с делом первой помощи было покончено, мне позволили лечь на живот, чтобы подождать, пока спина будет ускоренно заживать под воздействием пламени Солнца. Луссурия, благополучно закончив свое дело, отправился к своим.

Защита на спине была сломана и, видимо, поэтому не вернулась вместе с перчатками в медальон — последовательность и состав механизма были нарушены. Поэтому я могла рассмотреть лежащие передо мной потрепанные кожаные перчатки с уцелевшими огромными голубыми камнями. Кожа на них кое-где даже обуглилась и зачерствела, хотя они еще не совсем разлезлись и были еще немного пригодны.

Я ощущала сверху, на палубе, движения людей, владеющих пламенем. Они все были на взводе и бегали туда-сюда, выглядя в моем восприятии как разворошенный пчелиный рой. Наверняка происходили пересказывания событий, всеобщие удивления поражением Спейда и победой Тсуны, выяснения отношений и вклада в общее дело. Хотя делить шкуру убитого медведя не выйдет за неимением этой самой шкуры, которую и пнуть-то больше нельзя.

Поочередно, а затем и всем скопом (потому что кто-то не мог ждать) ребята завалились в небольшую каюту, чтобы убедиться, что я тут и со мной все в порядке. Попытавшись не спеша сесть, проверила заодно, что спина почти зажила. Они пересказали, что Шимон пока заперли, отобрав кольца и связав. Они находятся под присмотром, пока Тсуна не придет в себя и, на правах победителя, не скажет, какого черта с ними теперь делать. Хотя Вария продолжала игнорировать участие братца и просто вместе со всеми караулила Шимон до вынесения приговора. А Бьякуран и вовсе бесследно исчез, наверняка где-то спрятавшись. Какой смысл в его действиях: в спасении Ямамото, в помощи Альянсу и вообще в пребывании здесь — до сих пор оставалось загадкой. Но его искали.

— Кстати, а где ты был, Рокудо? — спросил рыжий, сминая в руках уже изрядно подрассыпавшуюся сигарету. — Не смог выбраться из подпространства? Ты же Туман.

Взглянула в лицо Мукуро, стоящего в толпе. Тот притулился отдельно, у стены, понурив голову. Его, наверное, просто необходимо разговорить и погладить по хохолку, пока он не устроил 'хохолокхох'. Это как хендехох, только хохолком.

— Я был не в состоянии это сделать, — ответил Мукуро спокойно, но с горечью, взглянув в лицо Конраду. — Слишком уж сильным Туманом был Деймон Спейд. До его уровня мне далеко. Он был на шаг впереди меня.

— Слабак, — фыркнул Кёя, подав голос от противоположной стены. — Так и скажи, что на твою работу нельзя рассчитывать.

— Это не значит, что на меня нельзя положиться, — твердо возразил Рокудо. — Просто этот противник оказался мне не по зубам. Я едва не погиб в бою с ним.

Наблюдая за такой с виду обычной перепалкой, я прищурилась, рассматривая Мукуро. В будущем, чувствуя свою вину в моей смерти, он выглядел хуже некуда. Да он даже на уколы ответить не мог — в таком раздрае был. А тут стоит, полностью уверенный, что в следующий раз исправится.

— Хибари, оставь его в покое! — вступился за иллюзиониста Рёхей. — Он наверняка тоже старался изо всех сил!

— Плохо старался, вынужден признать, — широко оскалился Расиэль.

— Но он ведь не один же во всем виноват, — возразил Такеши, вмешавшись. — Мы все там были и ничего не смогли сделать.

— Говори за себя, — припечатал мрачно Хибари.

Конрад стоял и, как я заметила, сверлил внимательным взглядом Рокудо, тоже отслеживая его реакцию. Возможно, его будущая версия сочла необходимым отдельно предостеречь рыжего о возможных проблемах с нашим Туманом... В связи с произошедшим в будущем. Сейчас же это могло наслаиваться на нынешние события. И если внешне все тихо, это еще ничего не значит.

Конрад заметил, что и я смотрю — я постаралась ему незаметно кивнуть. Меня преследовала какая-то заторможенность, появившаяся из-за неясных эмоций.

Было в поведении Мукуро нечто странное... Какое-то несоответствие ожиданиям. Нет, я и сама грешу этим, но в данном случае этот факт был подозрительным и наводил на нехорошие мысли, двигавшиеся медленно и осторожно, будто я стала на тонкий лед. Я боялась об этом подумать, но...

Сражался ли Мукуро со Спейдом? Да. А что случилось после боя? Мукуро проиграл учителю? Похоже на то. Спейд-то точно лично представление устраивал, уже освободившийся от схватки. Деймон вроде бы должен был уйти, оставив мне ребят относительно целыми и невредимыми... Физически.

С-с-сволочь такая.

Но мои подозрения остаются подозрениями. Только Мукуро мне в глаза не смотрит. Мукуро просто ведет себя слишком уверенно, в то время как обычно эту уверенность он скорее демонстрирует и убеждает в ней не только окружающих, но и самого себя. Кроме того, исходит от Мукуро то же самое ощущение пламени Тумана, что и обычно.

Верны ли мои догадки о его состоянии?

Может быть, я ошибаюсь и придумываю то, чего нет. Но Конрад тоже что-то заметил...

А еще меня преследует неистребимое ощущение, что что-то я упускаю, что-то забыла.

— Ребят, я хочу остаться еще немного на этом острове. Плавание предстоит долгое, а я себя еще плохо чувствую.

— Что-то болит, Кира? — нахмурился Ямамото.

— Нет, — поспешно ответила, когда все прервались и сосредоточили свое внимание на моих словах. — Просто задержимся на несколько часов.

— Хорошо, тогда необходимо сообщить об этом наверх, — поднял голову рыжий, указывая куда-то в потолок и, видимо, на палубу. — Главное, чтобы нас послушали.

— Я займусь этим, — резковато ответил Кёя, направившись сразу же на выход.

Я заметила, как сдавили его пальцы ручку двери, в то время как вторая рука сжималась в кулак до белизны. Похоже, его почти что трясло.

— Я тогда переговорю со Скуало, — махнул рукой Такеши.

Я осмотрела всю собравшуюся компанию и вдруг поняла, чего именно все это время не хватало, о чем тут же спросила:

— А где Ламбо?

Парни переглянулись, оглядели всю каюту, но не увидели теленка.

— Вы хотите сказать, что забыли Ламбо на острове? — вкрадчиво поинтересовалась я, почувствовав, как поднимается волна злости. — Сколько раз вам нужно пройти через бой хранителей за кольцо Грозы, чтобы понять, что такое ответственность?!

— Не волнуйся, Кира-чан, — нервно улыбнулся Ямамото, уже собиравшийся было выходить. — Я точно помню, что он был с нами и попал на корабль.

Рёхей, очнувшись, пошарил взглядом по каюте, не обнаружив вездесущего громкого теленка. Кажется, боксер, ответственный за него, о нем совсем позабыл, спеша скорее сюда спросить у меня о самочувствии. Второй ответственный, рыжий, бросил все и зайцем проехался на вертолете, потому и сказать ничего не мог.

— Совсем потерял из виду! — завопил Рёхей и, схватившись за голову, уже в дверях крикнул мне: — Я быстро найду его, Кира-чан!

— Ты же знаешь, какой он непоседливый, — развел руками Такеши, продолжая нервно улыбаться. — Не переживай, мы его отыщем.

— Тут сплошь вооруженные посторонние, а вы об этом даже не подумали! — продолжала возмущаться я.

Кровать с деревянной обшивкой, за которую я держалась, не выдержала надругательства и издала скрип, покрываясь трещинами. Мукуро, стоявший с прикрытыми глазами, сказал:

— Он сейчас бродит на капитанском мостике.

— Мы обязательно его вернем! — крикнули мне Ямамото с Сасагавой, а затем закрыли дверь и помчались прочь.

Я перевела взгляд на оставшихся. Расиэль так и продолжал стоять — он проблемы не видел, хотя выглядел напряженным. Видимо, от того, что я почувствовала себя в шкуре взбешенного босса Варии.

Рокудо все еще медитировал, видимо, отслеживая перемещения парней. Я немного задержалась на нем взглядом.

Конрад же под моим взглядом, очевидно, почувствовал себя неуютно и поежился. Хоть он прилетел со мной на вертолете, все же чуял, видать, вину, что недосмотрел.

— А ты вернись на остров и найди мою панамку, — глядя ему в изумрудно-зеленый глаз, сказала я. — Она мне дорога как память и слишком ценна, чтобы оставлять ее там.

— Ей, панамку?! — недоуменно приподнялись его брови, а лицо удивленно вытянулось.

— Панамку, — повторила я с самым серьезным видом. — Маскировочного цвета. Мне ее по ошибке подарил отец, вместо того, чтобы подарить Тсуне, мне бы он если и презентовал, то наверняка отвратительно-девчачью. Теперь она мне очень дорога и я не хочу ее оставлять здесь.

Рыжий выдержал мой взгляд. Ему понадобилась пара мгновений, чтобы понять, что к чему. Я ни капли нигде не сказала неправды. Эта панамка мне действительно была очень дорога.

— Где ее искать, босс? — по-деловому уточнил Конрад.

— Возможно, где-то в замке, но не уверена. После той общей свалки она может быть где угодно. Как увидишь ее, сразу поймешь. Возьми с собой Расиэля.

Рыжий снова отрывисто кивнул с серьезным лицом:

— Есть, — и отправился на выход.

— Будет сделано, моя королева, — ухмыльнувшись, принц отстранился от стены, изобразив короткий легкий поклон, практически не сгибаясь.

Оставшись один на один с Мукуро в опустевшей каюте, я почувствовала, как на секунду задержала дыхание.

Иллюзионист склонился в неглубоком поклоне, в котором длинная челка закрыла его лицо.

— Для меня заданий не будет? — тихим, но каким-то проникающим шепотом поинтересовался он.

Я посмотрела на потрепанные перчатки, лежавшие рядом со мной на кровати. Перевела взгляд на свои голые ступни, свисавшие вниз и не достававшие до пола. Затем подняла взгляд и осторожно спросила:

— Как ты себя чувствуешь, Мукуро?

— Ты, как всегда, проницательна, моя прелесть, — помедлив, с прерывистым вздохом Рокудо опустился на колено, не поднимая головы. — Я не жду, что ты простишь меня, я и так достаточно бед тебе принес и не смог ничем помочь сейчас. Я готов услышать все, что угодно. Но, что бы ты ни сказала, я буду сохранять тебе верность и приму любое наказание.

Я снова с прищуром внимательно стала рассматривать знакомые черты иллюзиониста. Узкие плечи сведены и слегка опущены, голова тоже повинно наклонена. Руки не сжимались в кулаки: одна висела вдоль тела, вторая — покоилась на колене.

— Я знаю, что не достойный тебя хранитель Тумана, но обещаю, впредь я буду твоим верным мечом и плащом, скрывающим тебя от врагов. Больше не будет неприятеля, который сможет обойти меня и навредить тебе.

Его слова пусть и звучали с повинной, искренне выражавшейся в готовности принять любое решение суда в моем лице, но в них чувствовалась твердость. Он драматизировал как всегда... но оно и понятно — после нашего возвращения из будущего-то с ошеломительными новостями. Одно за другим, оно все накладывалось на него слишком тяжкой ношей.

— А если... — я почувствовала, как дыхание на секунду сорвалось. — Если Деймон Спейд вернется?

— Ни один враг на пути к твоей цели не помешает тебе, — его руки в кожаных перчатках решительно сжались.

Через секунду он медленно потянулся к моей руке, мягко взяв мою ладонь и прикоснулся губами к тыльной стороне. Помедлив, забрала свою руку после такой дани традициям и еще некоторое время рассматривала так и не поднявшего голову иллюзиониста.

Подмывало сильнейшее желание попросить посмотреть в глаза. Но пока было рано.

Находиться в каюте стало неуютно, поэтому я быстро обулась и поднялась на ноги.

— Идем. Нужно переговорить с остальными. Нельзя слишком надеяться на коммуникативные навыки Кёи.

Рокудо поднялся на ноги, не до конца выпрямившись, а согнувшись, будто в полупоклоне. Я прошла мимо него, и только затем он выпрямился, бесшумной тенью скользя за мной.

* * *

Просторную каюту оборудовали как комнату в старинном японском доме для удобства ее обитателей.

Прислуга и охрана в одном лице стояла, сторожа вход. За закрытой дверью, сидя на подушке, каменной статуей с бесцветным лицом, застыл глава клана.

Цуру Сэтоши пребывал в такой ярости, которой давно не испытывал. Он чувствовал — печенкой и всеми остальными органами, что его надули. Обыграли. Воспользовались! Вонгола... Проклятая Вонгола использовала их как мясо! Они опять оставили их, Торикай, в дураках. После всех понесенных потерь Цуру не мог даже взглянуть на труп побежденного врага, который и поставил их в такое положение!

Главе клана Торикай оставалось лишь бессильно скрипеть зубами от своего поражения. Он ничего не мог сделать Вонголе в отместку за их предателя. По сути, то, что Торикай прибыли на это сражение, было виной лишь Цуру. По его приказу, как главы, его бойцы сражались и полегли здесь. На его глазах. Ни Деймону Спейду, ни Вонголе Торикай не могли отомстить. Вария, избежавшая таких ошеломительных потерь, не просто была военной силой, но также все еще была связана с Вонголой. А уж мелкие отродья — Савады!.. Один — наследник Девятого Вонголы. Вторая — находится под покровительством Варии. И Цуру, несмотря на огромное желание, ничего не мог с этим поделать.

Разве что... позаботиться о том, чтобы мелкие уродцы Шимон сполна заплатили за все, попав при этом именно в его руки. Тогда Торикай не останется не у дел и вернет себе имя хозяев Востока.

* * *

— Вро-о-ой, босс! — заорал Скуало, захлопнув за собой дверь каюты, отчего пробежался сквозняк, и стремительно прошел к креслу, где сидел Занзас.

Босс смерил его тяжелым взглядом, и капитан не стал медлить, выложив на низкий столик перед боссом шесть колец, одно из которых было черное, как будто все в саже. Тяжелые кольца больше походили на перстни из черненного серебра, увенчанные крупными разноцветными камнями. Окаймлявшая кольца мелкая вязь латиницы говорила о том, что они принадлежали семье Шимон.

— Мы мелких кровососов обыскали и изъяли все, что было. Кольцо Неба осталось на пальце недоДесятого, — доложился Скуало. — Скоро кто-нибудь обязательно припрется их требовать: не Девятый, так Торикай.

— Ясно, — бросил Занзас, как обычно, немногословно и без особого интереса, несколько подзадолбавшимся взглядом уставился на мечника, который хотел еще что-то сказать.

— Босс... — Скуало непривычно для самого себя стал подбирать слова, что делал очень редко. Шаря бесцельно взглядом по столу, все еще вытянувшись перед боссом, он собирался с мыслями.

Было у него на лице такое выражение... Которое на нем настолько редко появлялось, что уже это одно заставляло насторожиться. Бравый, резкий и порывистый капитан Варии редко показывал свою спокойную сторону и так же редко демонстрировал глубокую работу мысли. Хотя человеком он был достаточно умным и с лидерскими качествами, высокая скорость реакции и быстрая адаптация под сменившуюся обстановку с легкостью перекрывались несколько гипертрофированной несдержанностью, что создавало обманчивое впечатление.

Если бы это была не Гордая Акула, Второй Император Мечей, правая рука босса Варии и просто до боли знакомый Занзасу патлатый мусор, можно было бы предположить, что он был растерян от той новости, что принес, и она его не на шутку тревожила.

Но это была та самая Акула, которая, скорее всего, просто никак не может сообщить что-то весьма неоднозначное.

И Занзас напрягся, приготовившись услышать что угодно.

— Босс, аркобалено с желтой пустышкой говорил о том, что Спейд может быть жив. Похоже, чертяка договорилась с ним, чтобы тот ушел спокойно, — проговорил Скуало, наконец взглянув в глаза боссу.

Слова повисли в воздухе, ощутимо его утяжелив своим весом. Сразу целиком осознать их не вышло. Но почему-то руки уже были готовы поползти и нашарить рукояти оружия.

Просто для самоуспокоения.

Босс Варии взглянул в решительное лицо Скуало, считавшего своим долгом передать эту информацию. Незаконченное движение тот прекрасно уловил и тоже был готов к любому повороту, включая любую реакцию босса.

— С хрена ли? — опять же коротко и емко уточнил Занзас, демонстрировавший пока лишь легкое раздражение. — Я лично его сжег дотла. А мелочь бы мне сказала.

— Да чертяка еще даже в себя не до конца пришла, — ответил хрипло Скуало. — Зная ее, возможно, это было единственным приемлемым выходом из ситуации. Этого матерого иллюзиониста, намного старше и нашего Мармона, и Рокудо вместе взятых, судя по всему, не убить, уничтожив тело. Ему, не совсем материальному, побоку было, как мы тут жилы рвали.

'Ведь тела у него нет', — так и осталось неозвученным.

Мужчины оба непроизвольно вспомнили первую схватку.

В которой Спейд не напрягался, в которой основная ударная сила каждой из семей была разметена и обезврежена за считанные секунды. Без особого применения иллюзий. К развлечению всерьез живой мертвец тогда даже не приступал.

— Так что, похоже, единственный, кто действительно помер — это Като Джули, — подвел итог подозрениям аркобалено, а теперь и своим, Скуало.

Да, слова безумца о том, что от тела он отказался, еще следовало бы подтвердить, однако Вария без обсуждения пришла к заключению: так оно и есть. Во многом такому выводу послужила интуиция Мармона и то, что от мелочи, чертяки и гиперинтуиции в одном флаконе опровержения данных слов не последовало. И хотя босс Варии применил свой никогда ему прежде не отказывавший метод — выстрел в упор не сработал.

Как можно было уже уверенно утверждать, перед Деймоном Спейдом весь их опыт пасовал. Зеленые юнцы, которых по непонятным соображениям обошла стороной не знающая промаха боевая коса, вот кем они тогда оказались. И вот о чем они сейчас задумчиво и нерадостно молчали. Пользуясь тем, что их никто не видит.

В каюте стало как будто холоднее и тише, тени стали давать еще больший контраст, яркое солнце за окном стало каким-то белым и холодным. Стало понятнее состояние Суперби Скуало. Какими бы опытными варийцы не были, с подобным они никогда не встречались. Это было за пределами их области знаний и понимания. Жить бок о бок с опасностью и убивать для них стало естественно как дышать так долго, что уже и не вспомнить.

Казалось, Вария в нынешнем составе была всегда. Неубиваемая и неизменно находившая выход из любой западни с помощью верного клинка, огнестрела и такого же верного соратника. А чертовы детские страшилки со всякой призрачной паранормальной дьявольщиной остались где-то так далеко, в такой нереальной, уже прочти прошлой жизни, где еще не было Варии. Вонголы. Было забытое детство, если так можно было это назвать. Со своими глупостями, заблуждениями, надеждами и... страхами. И из каких же глубин они, заворочавшись, теперь восставали.

Сейчас наемники находились на судне, вполне реально изувеченном не в последнюю очередь боевой косой того, что, казалось ранее, не может существовать. Невозможно даже в этом сумашедшем мире.

Давно они забыли это чувство. Давно они не ощущали себя настолько простыми смертными перед лицом неодолимого. И как будто не было всех этих лет подготовки, тренировок и заданий.

Литры крови, что пришлось смывать со всех поверхностей с задействованием атрибута, реальны были ничуть не меньше. Столько потерь, только чтобы понять, что они не сдвинулись ни на шаг, а чертово исчадие Ада осталось при своем, будучи по-прежнему дееспособным.

Впрочем, это не то, что бы могло остановить Варию.

— Тогда найти способ, как его уничтожить наверняка, — нахмурившись еще пуще, поставив цель, приказал Занзас.

У них, Варии, есть самый что ни на есть компетентный специалист по вопросам Туманов и иллюзий. Умело работающий мозгами Ураган. На крайний случай можно было бы подключить и хранителей мелкой и пронырливой заразы, которая могла достать решение задачи прямо из воздуха жестом фокусника в то время, как они ломали головы. Но это уж на совсем крайний случай.

Командный тон немного приободрил Дождь Варии, заставив собраться. Ответить на приказ он не успел.

В дверь тихо поскреблись, разрушив тишину. Спустя полминуты, когда на закрытый вход в каюту уставились пронзительными взглядами двое непроизвольно напрягшихся офицеров Варии, дверь приоткрыл рядовой:

— Босс, мы принесли обед.

Офицеры убрали потянувшиеся к оружию руки.

— Мармона ко мне сразу после обеда, — решил отбросивший приступ паранойи Занзас. Немного подумав, добавил: — И мелочь, как в себя придет.

* * *

Хибари Хизэши открыл глаза, узрев перед собой низкий потолок. Легкая качка подсказала ему, что он все еще на корабле.

Повернув голову, он увидел сидящего рядом с ним его старшего сына, ожидавшего, когда он проснется.

— Отец, — с тревогой позвал он и махнул рукой прислуге, которая как могла быстро собрала тазики и перевязочные бинты и исчезла с глаз.

— Похоже, тебе придется стать главой Хибари раньше, чем я рассчитывал.

Слова давались Хизэши с трудом, но он игнорировал слабость и деревянность тела. Он скосил глаза на свою правую руку. Она была отсечена выше локтя, оставив замотанную бинтами культю.

— Отец, я не думаю, что я справлюсь с этим, — Даи, так похожий лицом на него, опустил глаза.

— Это неважно, — отрезал Хизэши. — В такое время мы просто не можем оставить ветвь Хибари. Если мы еще хоть немного ослабнем, то наша ветвь тут же пересохнет. Хорошо, что ты остался жив.

Эти слова давались ему непосильным трудом. Не из-за слабости тела — слишком тяжело было ему говорить о том, что его сын единственная надежда их ветви. Оставшись с одной, левой, рукой, Хизэши более не мог обладать той же силой. Его боевые навыки, как минимум, сократились вдвое, а значит, Хизэши более не мог отстоять интересы клана Хибари.

Хотя...

Нынче многие кланы остались без своих глав, погибших, как и положено, в бою, с оружием в руках: Ган, Карасу, Конотори. Не только Хибари оказались в похожем положении. То, насколько крепко останутся стоять на ногах их ветви, зависит лишь от наследников.

* * *

Энма ощущал себя хуже некуда. Он даже предпочел бы умереть, если бы это что-то стоило и могло что-то изменить. Их приковали к мачте почти по центру судна. И хотя цепь не могла бы их сдержать, с этим бы успешно справились люди в кожаной форме с нашивками Варии, которыми была переполнена палуба.

Сейчас их основное занятие — сторожить Шимон до вынесения приговора, поэтому несколько десятков недобрых глаз следили за каждым движением затекавших рук и каждым тяжким вздохом пленников.

Рядом с Энмой по правому плечу приковали Адельхейд, которая сейчас сидела с закрытыми глазами, прекратив оплакивать Джули. Для нее это было ничуть не меньшим испытанием, но она решила положиться на Энму, который сделал ставку на Тсунаёши... и что, если он ошибся? Несомненно, Тсуна-кун был не злым, а очень добрым парнем. Словно к мафии он не имел никакого отношения и жил обычной жизнью школьника в доме со своими родителями. Теперь, особенно после всего произошедшего, Энма был уверен, что чего-то нехорошего от него ждать не следует... Но и помощи как босса Вонголы тоже не ожидается. Может быть, Тсуна-кун тогда не врал, когда сказал, что он не босс Вонголы, не мафия, и не хочет иметь к этому всему отношения? Это похоже на правду. Но как же он глуп, если хочет от этого всего сбежать. Да, Тсунаёши протянет ему руку помощи, как другу, несмотря на все обиды и разногласия, но эта рука совсем не крепкая и надежная.

Энма, закусив губу, взглянул налево — на Каору, который был весь в ранах, но твердо смотрел на своих надзирателей. Заметив его взгляд, громоздкий и крепкий парень скосил на него глаза в ответ, и, почти не размыкая рта, сказал:

— Не переживай, мы выберемся из этой передряги живыми.

Энма сглотнул сухой комок в давно пересохшем горле. Вшестером? Невозможно. Они едва унесли ноги с церемонии наследования, а сейчас окружены врагами. Если же попытаются сбежать — их тут же без вопросов убьют на месте. Их жизнь сейчас висела на волоске.

— Взгляни туда, — кивнул подбородком Каору куда-то левее.

Приглядевшись, Энма заметил Сасагаву Рёхея и знакомого Каору — Ямамото Такеши. Эти двое сейчас носились по капитанской рубке, играя в догонялки за убегавшим от них и весело смеявшимся Ламбо. И они играли в эти игры сразу после всего произошедшего?..

* * *

— С чего это, вро-о-ой?! — громко возмутился Скуало.

Он скрестил перед собой руки, непоколебимо взирая на стоящего перед ним Хибари Кёю.

— Сами можете идти хоть на все четыре стороны, — процедил сквозь зубы тот, смотря на него чуть снизу из-за разницы в росте. — Но корабль оставьте.

Заподозрив что-то, капитан Варии, сощурив глаза, всмотрелся в лицо все сильнее раздражавшемуся Облаку и предположил:

— Чертяка это тебе сказала?

— Где ваш босс? — снова задал тот же вопрос Хибари, который уже начал доставать Скуало.

— Я сам ему все передам! — гаркнул капитан. — Ты бы лучше за своей занозой присмотрел, — кивнул он, заметив, что Савада поднялась на палубу.

* * *

Осмотревшись на палубе, быстро нашла взглядом каюту Занзаса, где дежурил Скуало, судя по виду собиравшийся остановить Хибари любой ценой. Кёя же с присущим ему упрямством стоял на своем. Я поспешила к ним вместе с тенью за своей спиной.

— Вро-о-ой! Чертяка, забери этого осла, иначе я за себя не ручаюсь! — сразу же приветствовал меня капитан Варии, быстро пробежавшись взглядом по мне, как будто проверял все ли у меня на месте.

— А что так? — уточнила я.

— Босс обедает, — раздраженно цыкнул сквозь зубы мечник. — Его в это время нельзя беспокоить.

— А-а-а, — понятливо отозвалась я. — Стресс, злость и перевернутые столы.

— Именно, — не в силах справиться с таким бзиком босса и стыдом за это, Скуало прикрыл глаза, скрестив руки перед собой.

— Но мне все равно надо с ним поговорить.

Скуало снова открыл глаза, вперившись в меня серьезным взглядом:

— Срочно?

— Срочно, — кивнула я.

Выждав долгую паузу, мечник приоткрыл дверь:

— Я тебя предупредил, — стоило мне проскочить, как он тут же закрыл ее перед носом Кёи и Мукуро. Я только и услышала: — Без вас двоих!

Осмотрев просторную каюту, встретилась взглядом с боссом Варии, который замер с вилкой, поднесенной ко рту, и уставился на меня мрачным взглядом.

Пока я подходила к столу, наверняка во мне были просверлены взглядом дырок десять, если не мысленно прострелены.

Занзас вилку опустил и с практически титаническим спокойствием стал наблюдать за тем, как я поглощаю куриную ножку.

— Чего пришла, мелочь? — грубовато и слегка раздраженно спросил, так как я была слегка занята и не могла так сразу начать разговор.

— Давай задержимся немного, — предложила я, прожевав и перехватив вдобавок пару ложек салата. — У меня тут одно небольшое дельце осталось.

— Что за дело? — поинтересовался он, отложив столовые приборы в сторону с готовностью приступать к важнейшим вопросам.

Взглянув в бордовые зенки, сказала:

— Я там панамку на острове забыла.

Бровь Занзаса дернулась и изогнулась, как бы спрашивая 'какого черта?'. Что ж он такой недогадливый?

— Мою любимую, нежную и такую понимающую панамку, которая не раз меня выручала.

Бордовые глаза стремительно наливались алым цветом.

— Помнишь, я к тебе пришла со своей счастливой панамкой? Именно она меня тогда выручила, — продолжила я.

До того спокойно и неподвижно сидевший босс Варии подскочил на ноги, опрокинув стул и едва не перевернув стол. Его ладони тяжело опустились на столешницу, накрытую скатертью, как будто ударили.

— Какая еще, нахрен, панамка?! — оглушительно рявкнул он. — Ты надо мной издеваешься?! Говори как есть!

Я подскочила, прихватив еще одну куриную ножку, и отошла на всякий случай на пару шагов от стола.

— Просто прими к сведенью, — сдалась я. — И успокойся. Просто я хочу тут немного задержаться.

Говорить всего я не могла. Меня могли слышать.

— Понял, — через паузу фыркнул он, сел обратно и вернулся к прерванному занятию. А затем взглянул на меня так как-то очень уж внимательно и подкинул неожиданный вопрос деловым тоном: — Так, какова вероятность, что Спейд вернется, и может ли он это сделать в ближайшее время?

Тут уж пришла моя очередь чуть не подавиться куриным мясом. Найдя небольшой стакан с водой, сделала несколько глотков и отставила в сторону, думая, что я могу рассказать.

Занзас после всего пережитого от Девятого, видать, стал уж очень недолюбливать недомолвки. По крайней мере, я видела по ожидающему выражению лица, что, если я съеду с темы, чьи-то руки сожмутся на моем горле и будут трясти до конца. Как бы там ни было, как минимум каплю доверия я потеряю. Но и сказать много не могу. Не сейчас.

— Мы сошлись на том, что, как только все заканчивается, он исчезает восвояси и больше не появляется. Насколько этому заявлению можно верить, сложно сказать, но если он нарушит слово и появится, то... мы надерем ему зад, — пожала я плечами со спокойствием.

Занзас прищурился. Кажется, недоверчиво.

Да, в то, что мы сможем одолеть Спейда, слабо верится, но других вариантов не останется в таком случае. Остается уповать на то, что тот все же держит свое слово и, как только все станет явным, — вспомнит о нем.

— И как же ты умудрилась договориться с этим мусором? — спросил Занзас, все еще не слишком веря. — Ты его что, загипнотизировала? Когда умудрилась? На поле боя? Я видел, что ты с ним об этом и словом не обмолвилась.

Вот тут уже становилось опасно. Занзас начинал дотошно допрашивать и, похоже, останавливаться не собирался.

— Он захватил меня в плен и по всем правилам гостеприимства угостил чаем с печеньем, — с самыми честными глазами пояснила я.

— У тебя помутнение не случилось? — изогнул он бровь, сделав какое-то уж очень непонятное выражение лица, как будто разглядывал что-то в лупу и не мог никак увидеть, а затем требовательно поинтересовался: — Как было на самом деле?

— Так и было, — возмутилась я его недоверию. — Я к тебе тоже в гости пришла, а у тебя кроме мяса нечем было меня покормить.

— Хватит дурака валять! — заорал он вдруг, ударив кулаком по столу, который из-за того, что был стальным, это выдержал. Занзас уставился на меня немигающим тяжелым взглядом, и в течение долгой паузы я не отвела глаз. — Я тебя серьезно спрашиваю, Деймон Спейд не то, с чем мы имеем дело каждый день.

Похоже, я тут и впрямь одна, кто валяет дурака. Но у меня тоже нервы на пределе, и только так я спасаюсь от того, чтобы не выглядеть подозрительно.

Что хотел сказать Занзас, я прекрасно поняла. Древний неубиваемый иллюзионист-призрак — это настолько доисторическая проблема-мастодонт, с которой военные конфликты между семьями мафии даже рядом не стояли. Там, поди, все понятно: постреляли друг друга, потыкали колюще-режущим, а если не помогло, решили все политикой. Распространение владения пламенем, конечно, добавляет в эти конфликты огоньку, но обычно даже Вария, специализирующаяся на атаках, проникновениях, убийствах и пытках, не встречала нечто подобное. Это не та проблема, которую босс Варии решает после завтрака сразу с полпинка. Наверняка им было как минимум не по себе. Да у них, наверное, тоже от такого восстания призрака весь мир перевернулся, хотя по бравым варийцам, которые всегда держатся молодцом, так и не скажешь.

Я только сейчас обратила внимание, что Занзас не срывался, когда я присоединилась к столу, да и вообще мой приход встретил как-то даже с ожиданием. Скуало так говорил, как будто его босс убивает за то, что его прервали во время трапезы. А теперь Занзас (ну и ну!) из последних остатков терпения спокойно выговаривает мне, чтобы я восприняла проблему серьезней.

— Если ты не поняла, этот мусор тебе не игрушка, как только в его туманную бошку стрельнет мысль, — а стрельнет — поверь! — он тут же свернет тебе шею, как цыпленку. Все, что я хочу знать — это когда он это будет делать.

Занзас ронял слова так тяжело и внушающе, что даже пробирало. Приподнялся и как будто стал еще больше и шире в плечах. Он даже не спрашивал — нападет ли Спейд еще раз. Варианта 'если' тут не было.

Если так подумать, для меня даже Мукуро уже стал чем-то обыденным, а он, между прочим, почти легенда мира мафии, и Вария настойчиво приглашала его в свои ряды.

Хм...

Занзас тоже, видать, догадался, что это представление Спейда было лишь игрой. А теперь... боялся новой неожиданной встречи. Хотя 'боялся' кажется к боссу Варии словом неприменимым, но он может и бояться, скажем, техники Прорыва Точки Нуля, и при этом сопротивляться ей изо всех сил. Прямо броситься на нее и шмалять пламенем в надежде, что что-нибудь да поможет.

Поэтому я собралась и с самым серьезным видом сказала:

— Я получила его слово, что он уходит сразу после этой финальной битвы. Больше о нем мы не должны ничего даже слышать.

Занзас перестал пытаться на меня воздействовать методом давления, сел нормально, выпрямившись, слегка даже вроде расслабился, но, зная, как он разваливается в кресле, когда чувствует себя в полной безопасности, скажу, что ни черта он не расслабился.

— Ты веришь слову Тумана? — приподнял он бровь.

Да-да, Туманы скользкие типы. Для них вся жизнь игра. Просто череда иллюзий. И чем сильнее Туман, тем больше он связан со своими иллюзиями, тем больше подвержен их влиянию. Не исключено, что, даже если Спейд говорил честно, у него не перемкнет и он не посчитает, что этот эпизод был лишь в его мыслях. Так-то он вроде вменяемый, но черепную коробку ему не вскроешь, чтобы убедиться наверняка.

Тем более, я догадывалась, в чем тут был подвох.

— Если он его не сдержит, я сражусь с ним и объясню ему, где он ошибся. В любом случае, он не покажется, пока я сама не захочу его увидеть, так он сказал.

Занзас, кажется, мне не верил. Смутное чувство дежавю пронеслось по краю ощущений. Будто я уже когда-то так кому-то рассказывала все, что могла сказать, на полном серьезе, а мне не верили. Просто не верили, что смогу. Точно! Когда я так же собиралась к боссу Варии — признанному кошмару мафиози на деловые переговоры, и Мукуро на меня смотрел точно таким взглядом.

Но... Занзасу тоже стоит поверить в то, что я что-то могу, а не всего лишь помощница героя, которая вовремя подает нужное оружие.

— Сражаться с ним буду я, — сказал Занзас, и только я хотела сказать, как он тут же свел брови к переносице, как будто не желал, чтобы я с ним спорила. — Мелочь, как только все завертится, держись рядом с патлатым мусором.

— Спасибо за заботу, — не смогла я сдержаться и ответила довольно резко, — но не забывай, что после того раза, во время конфликта за кольца, когда мы с тобой провели бой, я стала еще сильнее и быстрее. Не отбрасывай меня в сторону как боевую единицу.

Не знаю, были ли мои слова хотя бы приняты к сведению, кажется, он решил просто проигнорировать меня:

— Мы задержимся ненадолго, — перевел тему Занзас. — У меня тут все равно еще есть дело. Предпочтения к смерти Шимон будут?

Я села обратно, думая о том, что от кого-кого, но от босса Варии не ожидала, что тот меня даже как бойца рассматривать не станет. Может, просто не считает, что я потяну на уровень Деймона? Он и мой небольшой Феникс был против пускать на общее собрание после церемонии.

Глотнув немного красного сока, который оказался вином, откашлялась от неожиданности и спросила:

— А что, уже решено их убивать?

— Вонгола такого не простит никому, — отозвался Занзас, продолжая на меня слегка мрачновато поглядывать. — Но и без того хватает желающих.

Значит, Торикай желают отомстить. Вонгола восстановить свою попранную на церемонии честь, а Вария просто убить гадов... Наверное, по доброте душевной, чтоб не мучились.

— А Тсуна что? — поинтересовалась я.

Занзас снова посмотрел на меня каким-то непонятным взглядом:

— А он сказал, что ты хочешь их оставить в живых.

Я прекратила жевать, хлопнула ладонью по лбу да так и застыла, обмозговывая эту фразу. Во-первых, я Тсуне прямо сказала, что Шимон захотят убивать и даже его слово тут их не спасет. Но Тсуна решил, что я что-то с этим могу сделать и спасу его единственного друга, раз уж я так в этих делах разбираюсь. Во-вторых, Тсуна, кажется, заявил это во всеуслышанье как мое желание и повесил на меня всех собак. Это уже дошло до Варии и Джиг, а может быть, и Торикай с Вонголой в курсе. Слова наследника просто так не пролетают мимо, особенно с моим везением.

Буду отрицать все — получу жутчайшую обиду от Тсуны на всю оставшуюся жизнь, мертвых глупых подростков и останусь тем, кто свои (пусть и не существующие) слова не сдерживает, а это очень подпортит мою только зарождающуюся репутацию, как и моего Феникса. Подтвержу — и получу геморрой в виде глупых подростков, с которыми непонятно, что делать. Шимон-то на расхват. Вроде бы минусов во втором варианте меньше, но уж очень мне не нравится, в какое положение меня поставил родной братец. Которому пора бы получить по морде за такие подставы. К тому же, еще непонятно, как мне подтвердить свои слова. Я же не Девятый Вонгола, чтобы сказать: 'Шимон моя добыча', — и все, ни у кого нет вопросов.

Больше всего меня бы устроил вариант несмертельного наказания Шимон, так как реально их вина посредственна. Но даже если мне удастся как-то убедить Вонголу, Торикай, Джиг и Варию, то что мне с ними делать? Все же сомнительная это честь — отстаивать жизни Шимон. Но... не в моих правилах ничего не делать, если я могу. В стороне стоять не научена.

Но что делать?

Опустив руку, задумчиво постучала по столу, пытаясь заставить работать голову.

Начать стоит с того, что мы имеем. А имеем мы подростков, которых уже обобрала Вария на все ценное: оружие и кольца. Бестолковых детишек, из которых можно что-то еще вылепить. Ведь научены с пламенем обращаться — уже хорошо.

Но чисто из злобных соображений на группу Шимон точат зубы еще и Вонгола, и Джиг, и Торикай. Понятное дело, они скоро очнутся, если уже этого не сделали, и придут к Варии. Занзасу предстоит занимательный диалог, где будут, скорей всего, на основании силы и крутизны решать, кто более достоин получить хотя бы такую шкурку суслика, раз медведь улизнул. Мой Феникс с серьезным покушением на мою личность там вряд ли вообще будет котироваться — это я готова признать. Но какой может быть профит от Шимон Варии?

Можно пыжиться от важности, так как, вырвав право распоряжаться жизнями Шимон, можно утереть нос и Вонголе, и Торикай — большим и известным семьям. Сюда же в придачу необычные кольца.

Можно перевоспитать Шимон в вассальную семью. Даже не союзную-условно-подчиненную, как Каваллоне при Вонголе, а в полностью послушную группу, которую можно развить в новую Варию. Короче, в перспективе — лишние боевые единицы.

Маловато...

Деймон хотел уничтожить Шимон подчистую. Можно разыграть, как пинок по якобы умершей тушке Спейда.

Все равно маловато.

Ради такого Варии нет смысла ловить всех собак на себя. Зная характер Занзаса — они могут, но Занзас все же не всегда самодовольный мудак, он подумает и поймет, что нафиг они ему не сдались. Овчинка выделки не стоит. Пушечное мясо он и подешевле наберет.

Да-а-а, подложил мне братец свинью... С другой стороны, если ему так хочется помочь Шимон выжить, что он прибег к подобному, то я ведь могу отплатить ему той же монетой. А это уже похоже на план.

— Ладно, как насчет получить права на Шимон и их самих в пользование? — предложила я боссу Варии. — Все равно у Вендиче мы их отбили.

Занзас посмотрел на меня так, будто я только что произнесла сущую глупость.

— Сам посуди, — предложила я меня послушать. — У них довольно редкие кольца, но перенять технологию как-то маловато. Тогда разве нельзя сделать их подчиненной семьей? Кажется, такой вариант принимается в мире мафии.

— Да, но только если такие вассалы не насолили крупнейшей семье! — гаркнул Занзас.

Но я не стала дожидаться, пока он наберет воздуха побольше и доходчиво не перечислит мне все минусы этой идеи. Я подняла руки и на секунду прикрыла глаза. Открыв их, как могла убедительней произнесла:

— Я все решу, только дай мне слово, когда соберешься на переговоры.

Занзас снова прищурился, но я не стала дожидаться и нового спора и выговора. Поднявшись из-за стола, направилась на выход, махнув рукой напоследок:

— У меня появилось небольшое дело, так что увидимся позже.

Меня провожал его задумчивый взгляд, поэтому, весьма недвусмысленно его расшифровав, поскорее выскочила наружу, пока Занзасу что-нибудь в голову не ударило.

Быстро оказавшись за дверью, обнаружила, что Кёя со Скуало едва не дерется. Не уверена, что именно его останавливало, но пронзительными взглядами они мерялись знатно — в стороны разве что искры не разлетались. Кёя уже даже тонфа достал, но Скуало пока держался и, скрестив руки перед собой, изображал неприступную гору. Очень напряженную и готовую взорваться, разразившись бранью.

Рокудо благостно наблюдал в стороне, наверняка зная, что происходило за закрытыми дверями.

Едва я была замечена, махнула рукой, привлекая внимание и прерывая бестолковую перепалку:

— Скуало, а когда собрание по поводу Шимон намечается?

— Нескоро, — недружелюбно отозвался раздраженный мечник. — Еще не всем раненым оказана помощь, да еще и корабли чинить после этого шторма.

Я осмотрелась, проверяя обстановку. Тела уже убрали с палубы — даже следов не осталось. А вот мелкие повреждения в виде царапин и даже сколов — кое-где были. Но это, скорей всего, только верхушка айсберга, если повреждена обшивка — это надолго.

— Идем, — решила я. — Нас ждут дела.

Глава 45

Первый подъем с постели он совершал сам. Несмотря ни на что, нельзя показывать слабость. Даже — или особенно — тогда, когда она так очевидна.

Сын с окаменевшим лицом с трудом не отводил глаз, пока Хизэши принимал вертикальное положение. Хизэши не смотрел, но взгляд чувствовал. Однако это лишь добавляло горечи к уже имеющейся. Тяжкие думы и без того не покидали разума главы Хибари, неподъемным грузом ложась на с трудом расправленные плечи. Быть членом Торикай — это высокая планка, быть среди верхушки — еще более опасная высота, а глава...

Он сам себе высота. Он — столп, он — опора, ствол своего дерева, без которого погибнуть суждено и корням, и листве.

Пока он может принять на себя удары со всей оставшейся крепостью, он будет держаться столько, сколько сможет, только бы со спокойной душой передать все в руки своей единственной оставшейся надежды — своего первенца. Сейчас Хизэши четче, чем хотелось бы, осознал, вспоминая количество наследников Цуру Сэтоши, их опыт и возраст, какой потерей был его второй сын. Каким бы ни был, но своя кровь. И если раньше мысль о потере Хибари-сама кое-как глушил тихой яростью разочарования Кёей, теперь он многое бы отдал, чтобы тот мог встать молчаливой тенью за спиной собственного старшего брата, столь юного и неопытного для грозящей ему роли.

Но пока Хизэши дышит, он будет стоять прямо и гордо. Как бы глубоко ни низвергнул ветвь когда-то отступник, как бы ни тяжко было под гнетом улучивших момент лютых товарищей по клану Торикай, как бы ни перекрывали ветви строптивцев кислород, а Хибари Хизэши однажды поклялся, сам себе поклялся: он приложит все возможные усилия и Хибари вернут былое величие, при нем или после него. Задача усложнилась, и сильно усложнилась. Слабость нынче совершенно ни к чему.

А его, Хибари Хизэши, обратный отсчет уже пошел.

С трудом сев на кровати, глава отогнал легкое головокружение — о, как давно оно не замутняло взгляда — и встал, опасно покачнувшись влево и вперед: привыкшему интуитивно блюсти баланс бойцу не сразу пришло в голову, что автопилот с этого момента придется перенастраивать с учетом новых вводных... или отсутствия старых.

Отсутствия привычных нескольких килограмм веса в виде правой руки.

Хибари Хизэши сохранил равновесие, но неуловимое напряжение из позы Хибари Даи не ушло. Тот, не поднимая глаз, замялся. Скорей всего, ему раньше и мысль не приходила, что не знающий слома отец может оказаться в таком положении. Даи не мог придумать, как подать однорукому отцу его оружие, внешне монолитный трехсоставный короткий посох, в бою преображавшийся в сань-цзе-гунь. Сейчас же использовать преимущества оружия в форме боевого цепа более не представлялось для Хизэши возможным.

Правую руку главы Хибари быстро залечили, но теперь ему грозило использовать оружие разве что в собранном состоянии.

— Ото-сама... позвольте, — все же решился, понимая, что далеко они так не уйдут, Даи.

Хизэши, не теряя самообладания, кивнул в согласии.

Даи, разобрав посох, оставил его в креплениях, предусмотренных боевым облачением Хибари Хизэши, а затем помог отцу надеть накидку и, открыв перед тем дверь каюты и пропустив его вперед, тревожной тенью последовал за ним, пристроившись за правым плечом.

Хибари-сама и бровью не повел на сей маневр прикрытия его слабых мест — теперь слабых.

Хибари-сама направлялся к главе Цуру. Ведь еще ничего не закончено.

* * *

Цуру Сэтоши преисполнен был нелегких дум. Под внешним спокойствием, достигнутым невероятными усилиями, метались мысли касательно внешней и внутренней политики клана с учетом событий последних дней, просчитывались и переигрывались сценарии, ходы в предстоящих переговорах и в целом, а также относительно дальнейшего курса Торикай и Цуру в частности; оценивались ресурсы, располагаемые силы.

После окончания боевых действий еще оставалось разобраться с последствиями.

Последнее, о чем хотелось думать, это величина потерь. Даже для холодного и жесткого, а скорее жестокого, бывалого воина и власть предержащего все эти числа итоговых 'издержек' имели лица и носили имена, а некоторые даже делили общие с ним воспоминания, радости и невзгоды. Цуру мог лишь благодарить всех богов удачи, или кого там оставалось благодарить, что хотя бы собственных сыновей он оставил следить за кланом. Выживаемость в сием проклятом походе никак не зависела от личной силы или свиты, готовой сложить в бою головы за старшего по клановой иерархии.

На вошедшего в каюту Хибари Хизэши Цуру Сэтоши обратил внимания даже меньше, чем подразумевали правила приличия, но кому до них сейчас было дело. Лидер Торикай лишь отстраненно оценил состояние главы ветви Хибари и наследника за его плечом и мысленно отметил, что здесь его планы не сильно изменяются, уж точно не в невыгодную для него сторону.

Когда-то ветвь Хибари оступилась, и сильно. Стоит за это выразить благодарность Ронгу, который должен был стать следующим главой клана Торикай по праву наследования, но сам же все испортил своими глупыми идеями и был изгнан из клана. По одному закону клана следующим главой Торикай имеет право стать сильнейший боец, доказавший это самое право в бою, вот только Ронг был не только сыном предыдущего главы, но и сильнейшим. Цуру пошел против закона, но с ним согласился клан и, приняв соответствующее решение, пошел на крайние меры, изгнав из клана Ронга...

На ветвь, из которого вышел главный инакомыслящий, пала большая часть обвинений, и опасно укрепившая позиции ветвь едва была сохранена с относительным суверенитетом под железной пятой юного Хибари Хизэши, прежде не уличенного в преступном вольнодумстве. Тогда пришедший к власти Цуру 'милостиво' частично придержал почуявших кровь акул: с Торикай уже хватило ослаблений их боевой мощи перед лицом превосходящего противника, Вонголы. Но твердо для себя решил: в память о старом 'соратнике' он Хибари так просто не оставит. До конца периода ожесточенных боев с Вонголой Цуру душил в зародыше все распри, после — аккуратно гасил, полностью или почти полностью. Те ветви, что раньше шли за Хибари, ныне боялись поднять голову, когда другие, более плотоядно настроенные, продолжали нападки. Таким образом все как бы невзначай подошло к тому, что Цуру были залогом того, что Хибари хотя бы останутся при своем. Хибари все больше зависели от Цуру, вынужденные к тому же выступать на их стороне; Цуру их 'прикрывали' от других ветвей и в то же время не давали стать угрозой себе, часть проблем Хибари с другими ветвями все же оставляя на них самих; нейтральные семьи придерживались политики невмешательства. Подобие системы сдержек и противовесов в действии.

Но сложившееся положение не полностью устраивало Сэтоши. Он хотел пойти дальше.

Как же удобно было то, что отпрыски глав всех ветвей росли у него как на ладони. Пронаблюдать за ними и просчитать их, поняв про них с высоты прожитых лет даже то, о чем те сами пока не догадываются, и использовать против них в дальнейшем — такие возможности не упускают, когда те сами плывут в руки.

Хибари Даи рос с раздутым, как и у всех иных наследников, самомнением, впрочем, не совсем без оснований, однако определенно чересчур. Плохо переносил насмешки и словесные уколы, особенно стыдился репутации их ветви, хоть и старался того не показывать. К категории вещей, за которые ему стыдно, Хибари Даи довольно быстро отнес и младшего брата-слабосилка, наловчившись прятать собственную уязвленность неполноценностью брата за высмеиванием его же. Он вырос, научившись скрывать, да не перерос это.

Сэтоши знал.

В том, что клан живет тесной замкнутой общиной, определенно есть плюсы. Уж для главы Торикай точно.

Следующий глава Хибари будет замечательно управляем.

Такой порывистый и предсказуемый, его горячность хорошо послужит в целях Сэтоши.

Слабосилок, то есть второй сын главы Хибари, выделялся тем, что ничем особым не выделялся, кроме очевидно неуместного цвета глаз — как для китайца, так и для японца. До некоторых пор.

Дефектность его распространилась не только на внешность. Долгое время думали, что умершая родами жена Хизэши, после довольно сильного первенца, оставила, уйдя из жизни, пустышку по части пламени. А когда все же выяснилось наличие у Хибари Кёи пламени Облака, подтвердившее заслуженность имени*, всплыло и то, что вспышки пламени, короткие, пусть и сильные, у того происходят лишь в состоянии аффекта, при потере самоконтроля. Простейшие манипуляции с собственной силой в другое время ему были недоступны, по крайней мере осознанно.

Слабосилок знал свое место и, не слишком обращавший на себя внимание до начала серьезных тренировок с пламенем у сверстников, дальше вообще не смел позорить имя отца. Этот, сверкая глазами и опуская голову, мог унять свой гнев на срок. Промолчать. Сдержаться. Даже странно было, куда пропадает его далеко не идеальное, но даже в этом возрасте куда более выдающееся самообладание, чем у его старшего брата, когда дело доходит до пламени.

И все же похвальная старательность.

Когда на переговорах с Вонголой, проводимых на нейтральной территории, поднялась тема хранителей для будущего Дечимо, Сэтоши, не убив на месте переговорщика от Вонголы, не сразу, но довольно быстро понял.

Качества и младшего Хибари тоже вполне могут сослужить ему, Цуру Сэтоши, а заодно, возможно, и Торикай, хорошую службу. Осталось все правильно для всех подать. Особенно аккуратно следует быть с Хизэши. При внешних лояльности и повиновении тот довольно неплохо понимает истоки и причины внутренних политических течений Торикай, а также заметно недоволен многочисленными ущемлениями в последние годы. Следовало не передавить и хотя бы оставить видимость свободы выбора, может, даже пойти на более-менее значительные уступки ветви...

Которая, как чаял Цуру Сэтоши, не далек тот час, всецело подпадет под его практически единоличное влияние. Падкий на лесть и довольно простой Даи будет смотреть в рот охотнее, чем главе собственной ветви, только главе 'клана над кланами'.

Правда, здесь и сейчас Цуру совершенно не был рад такому продвижению в деле заполучения неофициально вассальной ветви. Не время терять боеспособность. Однорукий Хибари Хизэши оказался совсем не тем, что хоть сколько-то могло улучшить и без того не приподнятое настроение лидера Торикай.

Пусто повисший правый рукав накидки Хибари, которому Сэтоши как будто бы не уделил внимания, казалось, отпечатался на сетчатке.

Как медленно отделявшаяся, когда время для Цуру остановилось, голова Йоширо, откатившаяся в сторону, оставляя красный след, да так и оставшаяся смотреть удивленным взглядом куда-то в пустоту. Как...

Главы Ган, Карасу. Бесчисленные бойцы, многие из которых росли, крепли и матерели на его глазах, некоторые — под его приглядом. Его время, его силы, его надежды.

Кровь и смерти раньше, годы назад, месиво из частей тела и органов сейчас по палубам, красная вспышка, закрывшая обзор и оставившая полосу жгучей боли на лице — прошлые и нынешние потери мешались в сознании, сбивая с концентрации на более насущных в данный момент мыслях. Дисциплина и выдержка дисциплиной и выдержкой, но и у главы Торикай, радеющего за свой клан, предел начинается где-то здесь. Где гибнет то, что является целью его существования.

Цуру Сэтоши никогда не простит себе страх, загнавший свои когти под основание черепа тогда, когда уничтожались его люди. Цуру оказался сильнее опасной слабости, но это мало что изменило.

А тот все чуял.

Цуру отдавал себе отчет как в том, что, сколько бы им не дали времени на подготовку, даже будь у них второй шанс, ничего переиграть бы не вышло, так и в том, что в словах иллюзиониста, сказанных ему тогда, была лишь часть правды.

Да, это была ошибка. Его ошибка.

И да, гордость их клана местами тесно переплетена с гордыней.

Но так, как действовал он, поступил бы любой из любого клана сотню раз из сотни. И продиктовано это было совсем не только гордостью.

Есть определенные интересы, исходя из которых должен действовать политический лидер. Часть из них общеизвестна. Как, например, репутация. Репутация, влияние и общая сила плотно связаны между собой. Нельзя позволять творить что угодно главному противнику даже не по международной арене, а просто по вопросу господства на их собственной исконной территории, нельзя дать хозяйничать на островах, не потеряв позиций. Нельзя показать слабость, готовность идти на уступки, некомпетентность. Присутствие Торикай здесь было само собой разумеющимся.

Цуру отдавал себе отчет, и тем не менее слова скользкого гада и эта мерзкая ухмылка продолжали разъедать то, что оставалось от души хладнокровного убийцы и опытного вождя, заставляя из раза в раз напоминать себе очевидное, оправдываясь перед самим собой.

Хизэши, присев рядом, молча ожидал. Его сын сел чуть позади отца.

Сэтоши был далек от познания дзэна и даже полной ясности разума. Но и мысли Хибари Хизэши, как ни странно, сейчас уходили в то же русло.

Он отгонял видения той резни на палубе. Того кургана из тел, вернее, голов. В ушах норовили снова возникнуть предсмертные крики, приглушенные вопли отчаяния узревших страшную картину того, что осталось хоронить от товарищей или членов семьи. Трясущиеся руки тех, кому пришлось заняться рассортировкой 'посылки' от Спейда. Дикие глаза бойца, у которого начались дерганые хватания за рукоять клинка по нескольку раз за минуту, и обходящих того по дуге соратников, не рискующих проверять, как далеко зашло помешательство. Медицинская помощь в виде серьезных успокоительных или наркотиков, которые в клане не жаловали и от которых тем не менее до конца не отказывались, до него дойдет в последнюю очередь — есть и более тяжело пострадавшие.

Дверь вновь открылась, впуская представителей ветвей Ган, Карасу и Конотори. Это были братья, дяди или сыновья предыдущих глав, которые оказались в этом походе и теперь, возможно, лишь временно, взяли на себя обязанности лидера. После возвращения в клан все может несколько поменяться.

Цуру хорошо видел разницу в потерях семей-участниц похода. Неслучайность всего произошедшего громко заявляла о себе во всем.

Принесенные недавно новости совершенно не успокаивали. Цуру жестом приказал вестнику, сдерживающему страх в присутствии испускающего жажду жестокого убийства лидера Торикай, повторить сообщение отдельно для новопришедших.

Якобы Шимон взяла под стражу Вария. А Деймона Спейда победил Савада Тсунаёши.

Цуру скорее поверил бы в то, что это сделал в одиночку Рокудо Мукуро, этот нахальный и опасный юнец. И если тот и правда имеет хоть половину силы учителя...

Им определенно в очередной раз морочили голову.

Так или иначе, новости были неутешительными. Раз с Деймоном официально покончил один-единственный Савада Тсунаёши, это говорит о том, что дело нечисто ровно настолько, насколько Цуру подозревал, и ни каплей меньше. Это значит, что либо Спейд добился своего и ушел, либо... Либо Вонгола нашла точки соприкосновения и заключила некий договор со Спейдом.

Но возможно, что все еще сложнее, чем кажется. Ни слова не было сказано ни об участии отправившейся на остров Варии или Джиг, да и они сами молчаливо поддерживали неправдоподобную историю победы над Спейдом, ни об ученике Деймона Спейда, ни Савады Акиры. А как раз Саваду нельзя исключать из списка того, у кого могла быть какая-то договоренность со Спейдом.

Все члены ее Феникса живы и целы. Цуру не хотел, а вспоминал разливающуюся по палубе кровь вмеремешку с иными жидкостями и субстанциями, кои содержит тело обычно внутри, а не снаружи. Половина. Половины уничтоженных бойцов хватило бы, чтобы стереть этих детишек, не оставив от них мокрого места. Пожелай Деймон тех взаправду убить, исход был бы ясен.

А Савада Акира уже показала себя как человек с неизвестной силой, неизвестной политической позицией, внезапными связями и непонятными намерениями. Протекторат Варии. Стремление отколоться от Вонголы — и принятие через них помощи в виде обновления вооружения не моргнув и глазом. Вероломный ход с Бьякураном Джессо, после которого непонятно, как она рассчитывала скрыться от гнева Торикай. Знала, видать, что-то такое, отчего не опасалась ничего. Ведь Вария на территории Японии может по факту куда меньше, чем той же Италии, а между прочим, им и там особо ходу нет. Положение крупнейшей и влиятельнейшей семьи наемников — шатче не придумаешь. Спрятаться за ними ей бы не удалось.

И, в конце концов.

То, что проклятая Савада выжила на церемонии. Теперь сей факт представал перед ними в совершенно новом свете. Никто на кораблях не поднимал этот вопрос, и тем не менее это не значит, что он ни у кого не возник...

Как?

Загвоздка состояла лишь в том, чем это было. Удачей или сговором. И если второе, то как широк круг тех, кто в него посвящен.

К тому же, если верен вариант, в котором Савада и Спейд играют на одной стороне, возможно, все только начинается.

И следующим ходом эти двое, что было бы закономерно, могут начать ставить условия.

Цуру Сэтоши бросил взгляд на Хибари Хизэши, который в раздумьях разглядывал убранство каюты, уже готовый к обсуждению сложившейся ситуации и ждущий только Цуру.

Сэтоши решил. Сколь бы ни было печально положение Торикай, следует продолжить прощупывание почвы, придерживаясь выбранного курса, и быть готовыми ко всему. А пока что задать верный настрой своим людям.

* * *

Конотори Куро сидел в трюме, прислонясь затылком к холодящему металлу и глядя невидящим взглядом в стену напротив.

Куро не приходилось никогда ждать от жизни чего-то особенно хорошего. Но и то, что он имел, было уже не так уж плохо.

Родился он далеко не в главной семье ветви далеко не первым сыном, и да — его имя говорило об этом лучше других всяких слов**. У четы, что дала ему жизнь, был удивительный случай: каждый раз у них рождались близнецы. И каждый раз мальчики. Видимо, на Куро, на последнем ребенке, мать решила отдохнуть, и близнеца ему не досталось. Кажется, после первоначального всеобщего недоумения все вздохнули с облегчением. Отдохнуть решили и фантазией на его имени. Хорошо хоть не назвали 'нечетным'

* * *

.

Все было как у всех, единственное, что он мог сказать еще особенного про свою семью — очень странными взглядами время от времени поглядывали некоторые взрослые на окаа-сан. Старшие братья ему говорили что-то непонятное про то, что кто-то пропустил женщину с сильным солнцем. А что солнце на самом деле было Солнцем и многое-многое другое, он понял лишь тогда, когда подрос. Например, почему он девятый, если братьев всего четыре. Почему самые старшие действительно близнецы, а младшие выглядят с разницей минимум в два года.

Понял он и что такое тренировки, чем грозит клеймо 'слабый', как зубами хвататься за жизнь; что родители не станут прикрывать кого-то одного с риском подставить других детей; что бывает, что каждый сам за себя, но своих лучше держаться. Когда молчать и когда говорить. Оглядываясь назад, понял, что сам стал тем, на кого раньше смотрел снизу вверх, но есть планка, выше которой ему не подняться, и есть те, с кем ты не равен уже от рождения.

Понял, где кончается привязанность и начинается долг. С какой стороны держаться за оружие — и не только. Если бьешь, бей насмерть, учиться сдерживаться будешь потом, когда привыкшая разить рука не дрогнет — нельзя вспоминать, что твой противник, возможно, будет тот, с кем ты рос и даже дружил, как умел. Куро научился убивать. Если пойти должен дальше кто-то один, пойдет сильнейший.

И сильнейший — это действительно сильнейший. Где гнутся все — он стоит прямо, где все ломаются — тот согнется с тем, чтобы распрямиться. Он верен. Он надежен. Он опытен и удачлив, но скромен — жизнь научила. Он умеет побороть и страх, и слабость с ненужным милосердием. Нет ничего, с чем не справится клан, а он — часть клана, и больше ничего не требуется. Он был ужасно горд, когда его вместе с самыми старшими двумя братьями и отцом взяли в поход на иллюзиониста, хоть и не позволял взбудораженной крови ударить в голову.

Но...

Куро медленно поднял руки. Линии, прочерченные на ладони складками, чернели запекшимся темно-бурым цветом. Куро знал, что, если он повернет ладони другой стороной, увидит такую же бурую кайму вокруг ногтей. Куро не волновал красный, потихоньку проступающий через бурый, который в свою очередь был на белом, что охватывал весь его торс. Сизый рукав хаори чернел, но Куро было не обмануть: это тоже был бурый, сползший на руку с головы Торио и обхвативший ее холодными липкими бесформенными щупальцами.

Куро тогда не сразу понял, что это голова именно Торио. Торио был не какой-то головой с выпученными остекленевшими глазами и несколько отвисшей челюстью, взятой отдельно от тела. Торио, так похожий с близнецом, Тору, был яркий и сильный. У него были крепкие руки с большими теплыми ладонями. Голова маленького Куро в них помещалась с запасом, когда втихаря Торио трепал младшего по макушке. У него была смуглая кожа, но ему и не требовалась бледность и холодность аристократии. Им не требовалась. Зато им можно было, пока никто не видит этого безобразия, поиграть в укромном уголке. Недолго. Чтобы не нашли. Детям Торикай старше пяти всегда есть чем заняться более полезным, чем обычные детские развлечения, и 'более полезное' совершенно не носило рекомендательный характер.

Тихий и неулыбчивый Тору, слегка прохладный, как и отец, им никогда не мешал.

Торио и Тору быстро отдалялись от семьи, бывая в общем доме все меньше, возвращаясь обратно все более уставшими и какими-то жесткими, трогать их не хотелось. Но Куро было известно, — это был их секрет, — Торио где-то там, глубоко, все еще теплый.

Поэтому, объективно говоря, отдельно от тела взятая голова, вытащенная из прочих, сваленных жуткой горой на палубу, с искаженным в гримасе бледно-землистым лицом могла быть даже скорее обычно холодным Тору, чем Торио.

Руки и губы от этого открытия затряслись у и без того не спокойного Куро не меньше.

Только этот шрамик у основания челюсти был все же у Торио.

По руке на рукав с головы ползло темно-бурое. От оглушительного удара наотмашь по лицу Куро, качнувшись всем телом, начал дышать. Переведя взгляд, который он с посторонней помощью оторвал от того, что держал в руках, он уставился на кого-то, кто подошел к нему. 'Кто-то', темноволосый, с бледным лицом и напряженными от сжатых челюстей скулами, требовательно делал жест рукой. Куро, тупо уставившись на руки, не понимал, чего от него хотят.

— Не задерживай, — сказал не знакомый ему по имени соклановец, бросив короткий выразительный взгляд на то, что было в руках у Куро.

Тот не понимал, что нужно с этим делать.

До этого они разбирали головы вместе с предельно деликатно обращавшимися с внезапным объектом логистической задачи мафиози, но сейчас в руках у Куро был Торио, а не голова. Вернее, не совсем. Не совсем Торио или не совсем целиком — это будет правильнее сказать? Куда-то туда его было отдавать... зачем? Всё, Торио у него. Но какой-то неправильный Торио, но как это исправлять?

Слишком холодный...

Слишком...

Надо же что-то делать.

Но...

Приблизившийся вплотную соклановец тем временем попытался аккуратно освободить из рук Куро его ношу, но тот вцепился мертвой хваткой. Это какое-то недоразумение, то, что он держит — его, принадлежит ему, неужели не ясно?

— Это Торио, — несколько растерянно и в то же время твердо объяснил Куро, внимательно ища в глазах, видно, соратника понимание.

Соратник, возможно, знающий толк в том, как должен выглядеть его, Куро, Торио, а возможно, из каких-то иных соображений, пристальнее посмотрел в лицо Торио, потом Куро, потом снова Торио, очень медленно кивнул своим мыслям. Встал на место Куро, что-то сказал дальше по цепочке, кто-то откуда-то подошел поближе, кто-то потянул было Куро за локоть, но он уперся:

— Остался еще... То-Торио и Т-Тору очень похожи. Нужно еще... — тут пронзительно крикнула чайка, подлетевшая на свет прожекторов. Все дружно вздрогнули. Послышались еще крики чаек. Помрачнев лицами еще больше, люди стали задирать к небу головы.

Кто-то потянулся угрожающим движением за пазуху или к кобуре на поясе, но у обычно бдительного Конотори сбоили все инстинкты и рефлексы. Куро внезапно стало отпускать схватившее его изнутри оцепенение; он резко вдохнул зловонный воздух, поперхнувшись им. Оттаивал ледник, в который превратилась его голова, и теперь содержимое почти точно больного разума все больше с каждой минутой напоминало кашу. Куро, покачнувшись, рухнул на одно колено, прижимая к себе неправильного Торио.

Отца среди спустившихся на остров не было, но о нем ничего не знал никто, кого бы он ни спросил. Возможно, исчез бесследно вместе с главой Конотори.

Куро не знал.

А чайки смотрели сверху глазками-пуговками, почуяв, что здесь могут чем-то поживиться. Кто-то тогда не выдержал и выстрелил вверх, вызвав встревоженный клекот у испугавшихся птиц. И многочисленные затравленно-настороженные взгляды глаз остальных, даже тех, кто стоял очень далеко и не участвовал в их деле, потянувшихся тут же руками к оружию. На стрелявшего зашипели, кто-то ругнулся сквозь зубы так же негромко, не рискуя поднимать шум, но результата тот достиг, хотя бы на время.

Сейчас Куро сидел в трюме, подпирая снаружи собою дверь, как самоназначенный сторож. Металл был холодным, таким же, как головы и тела, что собирали не они, другие.

Куро ковырял бурый рукав.

Он сильный... Но этого мало.

Он вот уже более года абсолютно взрослый... Но есть и старше, и опытнее, которым все и всегда было по плечу... Но и их тоже недостаточно.

Он достойный и крепкий духом. Его выдержка прошла многие испытания.

Но все это не стоило ровным счетом ничего.

Он не может прекратить сухо сглатывать, теребя руки, в которых был Торио, а потом и Тору...

Сидящий весь в бинтах в коридоре у стены темноволосый молодой человек медленно обнял колени, уткнувшись в них носом, словно в попытке спрятаться.

Он ничего не может поделать с тем, что горло свел спазм, глаза так нещадно жжет, а взгляд застилает муть.

* * *

— Подкинь, — с сипом коротко выдыхает Армандо.

Витале молча подает флягу с открученной крышкой просившему. Армандо, сделав несколько глотков так, как будто пьет воду, давится, захлебываясь бодягой, одолженной у товарища. Пытаясь отдышаться утирает лицо рукавом, протягивая флягу обратно.

В каюте, переоборудованной под лазарет... впрочем, трудно сказать, какая каюта сейчас под него не была переоборудована. В каюте, такой же, как и многие другие сейчас, воняющей спиртом, потом и матерь божья знает чем еще, тщились отдохнуть хоть немного за выделенный перерыв бойцы Варии.

Армандо, несмотря на его печальное с виду состояние, повезло, можно сказать: проткнутое в круговерти боя обломленным заграждением борта легкое отряд медиков лечит с большей вероятностью успеха, чем расчленение боевой косой на куски разных размеров.

Конечно, никто бы Армандо не разрешил алкоголь. Никто, если говорить о медиках. Витале же был рядовым бойцом, а потому сейчас в полной мере был солидарен с товарищем во всем. Особенно в желании захлебнуться алкоголем покрепче.

Он покосился на третьего соседа 'по палате'. Член отряда Тумана выглядел относительно нормально, но разве что относительно. Витале толкнул Армандо, качнув головой в сторону предмета своего беспокойства.

Со странным выражением лица неспешно растеребив закровившую ранку, Туман поставил на простынь кровавую кляксу.

Клякса тут же была дополнена несколькими каплями сверху, не успевшими впитаться.

Подчиненный старшего офицера Мармона, с неудовольствием оглядев получившееся, поправил двумя штрихами. Испачкав палец еще немного в крови, он повторил кляксу и штрихи. Штрихи были в виде дуг, скобок, заключавших в себя первоначальную кляксу.

Заметив внимание Армандо с Витале, тот осведомился, словно извиняясь:

— Только цвет немного не тот, да? А так суть верна.

Под взглядами онемевших, тихо холодеющих товарищей на белой простыни расцветали многочисленные кровавые зенки, чуть подрагивающие из-за чего-то, похожего на движение горячего воздуха над раскаленной мостовой летних улиц Италии. Однако этот оптический эффект создавался не высокими температурами и имел иную природу...

Витале почувствовал мороз, прошедшийся от ног, опущенных на пол, до макушки.

Армандо неуверенно заметил, глядя на выходки вырывающегося из-под контроля Тумана пламени:

— Кто знает, может, это близость с трюмом на него влияет?

Из всех кают корабля их действительно ближе всего располагалась к помещению с кошмарным грузом, который того и гляди постучится с вопросом, отчего они преступно живы тогда, когда весь остальной их десяток коченеет в трюме.

* * *

— И что, говорят, там было? — тихо спросил Алонзо у своего товарища, с которым они вместе вели патруль на палубе.

— Что иллюзионист сдох, — ответил ему Луиджи.

— Это я понял, — нахмурился Алонзо, оторвавшись от поглядывания по сторонам и недовольно посмотрев на собеседника. — Ты же слышал, как Девятому докладывали. Как иллюзионист сдох?

— Скажешь тоже — докладывали, — таким же недовольно-раздраженным тоном ответил ему Луиджи. — Босс Варии не докладывает. Он только и сказал, что добил этого монстра.

— Знаешь, — Алонзо, глядя на напарника, не прекращающего бродить взглядом по небу над их головой, сам поднял глаза, прищурившись на яркое солнце, — я бы хотел услышать больше подробностей, как этот сучий ублюдок мучился... надеюсь, горел, как в аду.

Он опустил глаза на палубу соседнего корабля, где уже все убрали и даже поскорей вымыли, так как запах из-за яркого осеннего солнца, все же еще гревшего, появился очень быстро. Сейчас на том месте он наткнулся взглядом на еще один патруль, на этот раз из узкоглазых. На их лицах Алонзо разглядел ту же усталость, что чувствовал и он. Больше всего хотелось просто спать, но, к счастью, он со своим коллегой оказался в числе счастливчиков, что остались практически невредимыми после боя, поэтому именно они сейчас вели патруль... На всякий неожиданный случай.

— Вдруг он вернется?.. — неожиданно негромко обронил Луиджи.

Алонзо посмотрел на него вначале недоуменно, а затем нахмурился:

— Но ведь ты сам слышал, что Деймона Спейда убили.

— Тела нет, — хмуро и коротко бросил Луиджи.

Он был старше Алонзо лет на десять. Сорок лет приличный срок для мафиози. К тому же Луиджи многое видел и, наверняка, встречал раньше подобному Спейду иллюзионистов. И старший колега подозрительно оставался хмурым и немногословным.

— И... — Луиджи посмотрел ему в глаза, — будем считать, что я этого не говорил, но не верится мне, что это сделал будущий Десятый. Либо он обладает невообразимой силой, либо... — он не закончил, выразительно посмотрев на него.

— Ты хочешь сказать, что... — начал было Алонзо, сглотнув и побледнев.

В этот момент раздался резкий звук и мужчины схватились за оружие, приготовившись хотя бы поднять шум напоследок. Они развернулись к медленно открывшейся железной двери. Рукоятки они сжимали крепко, но дула пистолетов у обоих дрожали. Из полутьмы в дверном проеме появилось нечто. Сперва им в глаза бросилось черное пятно.

Когда Алонзо уже готов был нажать на курок, рука Луиджи дернулась и сбила ему прицел, отчего пуля пролетела мимо и выбила искры из палубы.

Алонзо замер, вздрогнув, когда какой-то ребенок, которого тут вроде бы и не должно было быть, поднял голову, покрытую густыми черными кудрями, и непонимающе посмотрел на него зелеными глазами. Все же не отбросив мысль, что это шутка иллюзиониста, Алонзо снова направил на него дуло пистолета, громко крикнув:

— Стой! Ты кто такой?!

— Ламбо-сан, — надул губы ребенок, которой от силы выглядел на шесть лет. Кажется, до него доходило, что в него едва не выстрелили, и в глазах у него появились слезы. — Ламбо-сан умеет дать сдачи!

Закричав это с обидой в голосе, ребенок неожиданно засветился зеленым светом. Раздавшийся треск заставил мафиози сжать зубы, отступив назад на шаг. Очень вовремя, так как к ребенку было не подойти из-за пламени Грозы, окружавшего его.

— Получай! — воскликнув это, Ламбо разбежался, приближаясь к мафиози.

На этот раз выстрелил Луиджи, собиравшийся просто спугнуть ребенка и целившегося над ним. Но пулю неожиданно отбил меч, даже несмотря на пламя Дождя, что вложил в нее Луиджи.

Меч держал парень, лицо которого было им знакомо. Тот самый из остатков Асари-гуми, молодой мечник, что спугнул иллюзиониста, был почти что местной звездой.

— Прекратите! Это же просто ребенок! — с возмущением воскликнул парень.

Ребенок же остановился и успокоился, недоуменно моргая на мечника.

— Ламбо! — подбежал к ним другой парень примерно того же возраста, что и мечник, но светловолосый. — Мы тебя обыскались!

— Вы искали Ламбо-сана? — просветлел лицом ребенок, а его лицо озарила широкая сияющая улыбка.

— Конечно, искали, — улыбнулся ему с натяжкой светловолосый, отведя при этом глаза.

— Пойдем с нами, Ламбо, мы отведем тебя к Кире, — сказал парень-мечник.

— А вы сначала поймайте, — продолжая озорно улыбаться, мальчишка понесся прочь.

Двое парней слегка были ошарашены и шокированно проследили за побегом, прежде чем прийти в себя и погнаться за ним. Двое мафиози синхронно выругались им вслед.

Алонзо вытер пот, обильно покрывавший лицо, и увидел, как достает дрожащими руками сигарету Луиджи из пачки.

* * *

Полуденное солнце жарило вовсю. Океан шумел слабыми волнами, которые бились о борт корабля где-то далеко внизу, там, где железо покрылось водорослями и морскими моллюсками.

Минуты тянулись медленно и неохотно.

В голове слегка шумело — то ли от перенасыщенного пламенем тела, то ли от случайно глотнувшегося вина. Зато я чувствовала некоторое спокойствие, наблюдая за морем и мерно шумящими волнами.

Мукуро, стоя рядом со мной, также наблюдал за морем, сложив руки о борт корабля.

— Сколько времени? — спросила я.

— Три часа дня, — коротко ответил Кёя как будто бы безэмоциональным тоном.

Хибари стоял, облокотившись спиной о стену под лестницей наверх. Скрестив руки на груди, он уже около получаса неустанно сверлил меня взглядом. Может, хочет что-то сказать? Или все дело в том, что у него тоже нервы не железные?

В голове до этого момента крутились лишь мысли о Спейде: о том, что я могла сделать в бою с ним, а теперь переключились на Облако.

— Кёя, ну не хмурься так, — попросила я, повернувшись к нему лицом полностью. — Все ведь закончилось хорошо, со мной все в порядке. И вообще, ничего со мной не случится, если ты перестанешь постоянно держать меня на виду. Я взрослая девочка.

— Недостаточно, — бескомпромиссно отчеканил он, уж очень недобро прищурившись.

С его мнением на этот счет я была уже знакома, потому знала, что сказать.

— Серьезно, Кёя, если я такой крутой босс, заслужила твое признание как Небо, справляюсь и с делами своих ребят, и со школьными обязанностями, не боюсь иметь дело со взрослыми мафиози, то можно и опустить мой возраст, — внесла я предложение.

— Ты попала в руки врага, — снова резко ответил Хибари, как будто тонфой припечатал. — Это означает, что ты недостаточно защищена.

Я прикрыла попытавшие закатиться глаза. Этот разговор мы начинали не в первый раз.

— Правда, радость моя, — сказал Рокудо тихо и будто куда-то в море, — тебе бы больше полагаться на нас, твоих хранителей.

Спрятав поднявшееся напряжение подальше, фыркнула:

— То, что я полагаюсь на вас, отнюдь не означает, что я беззащитна. Моя роль состоит не только в том, чтобы руководить и просчитывать. Именно на меня вы должны полагаться, — взглянула я в глаза Кёи. — Когда я была для тебя только Азазелем, ты относился ко мне иначе. Не скажу, что лучше или хуже, но по крайней мере ты помнил о моей силе.

Кёя продолжал хмуриться. Но, судя по виду, пытался это обмозговать и разобраться в своем мировосприятии.

Выдохнув и покачав головой, напомнила себе о том, что сейчас немного не до этого.

Хотя 'это' сейчас остается разве что игнорировать. Пока что я не могу ничего сделать — только ждать и маяться от ожидания. Уже прошла пара часов — скоро, наверняка, мафиозные главари зашевелятся. На кораблях и так начало подниматься слабое шевеление.

Собственно, дело, которое я взяла причиной, чтобы покинуть босса Варии, пока он не довел себя и меня до ручки, заключалось в разговоре с Тсуной. Но, когда я нашла Тсуну в одной из кают, прошла через его охрану в виде Гокудеры и Базиля (прошла мирно главным образом благодаря Базилю, лояльно относившемуся ко мне), то нашла братца спящим.

Базиль, извиняясь, посмотрел на меня ярко-голубыми глазами из-под длинной челки и пояснил, что Тсуну осмотрели медики. С ним все в порядке, да только он полностью выжат, остался без капли пламени Неба, зато Солнцем перекачан до ушей. И все его тело зафиксировали намертво, чтобы кости правильно срослись. Короче, дело было ясно — Тсуна из спасительного сна, перешедшего из обычного в медицинский, выйдет не скоро.

В таких условиях переговорить с ним невозможно, не то что заставить взять, наконец, ответственность хотя бы за свои слова. И это бесило. Хотя прерывать лечебный сон ради того, чтобы притащить братца на суд над Шимон, я не стану, все равно ответочку ему верну.

— Я хочу, чтобы ты полагалась на меня, как на старшего.

Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы выплыть из своих мыслей и через пару секунд понять, что это Кёя, наконец, с трудом разразился фразой, несущей его мироощущение.

Пока я пыталась врубиться и вспомнить, о чем мы только что говорили, Кёя разродился окончательно:

— Хочу решить те проблемы, которые тебе пока не по силам. Деймон Спейд угроза гораздо больше тех, с чем ты встречалась раньше.

Это уже были более взрослые и осознанные слова. Поэтому я еще раз подумала над ответом. Вдруг пришла мысль, что Занзас мог думать так же. Он ведь никогда не считал меня тем, кого оставляют в тылу. Но Деймон Спейд... Учитывая, что он вытворял на кораблях, будет разумным убрать более слабых, чтобы избежать ненужных смертей. В итоге Занзас что — собрался с ним драться один на один?!

Отбросив чертыханья по слишком самоуверенному боссу Варии, ответила Хибари:

— А Вария? А клан Торикай? А эта церемония? Я благодарна тебе за поддержку, но жизнь не будет ждать, пока я стану старше. Мне даже пару лет не дают, чтобы 'дорасти', — тут я неосознанно скривилась, припомнив камбио-форму Беса. — Поэтому, мы должны научиться справляться с неприятностями все вместе. Полагаясь друг на друга.

Кёя принял это к сведению и, вспомнив о том, что рядом находится Рокудо, обычно его подначивающий, скосил глаза в его сторону. Я повторила за ним, увидев слабую, едва заметную улыбку на лице продолжавшего стоять, повернувшись к морю, Мукуро. Он прикрыл глаза, явно витая в своих мыслях или иллюзиях.

— Что смешного? — процедил сквозь зубы Кёя, которому хватило и этого.

— Ничего, Кёя-кун, — покачал Рокудо головой. — Я согласен с Акирой-чан. Босс — главная фигура в семье, но его руки и ноги — это мы, ее хранители. Так же, как мы рассчитываем на нее, так и она может полагаться на нас. Это само собой разумеющийся факт.

— Вот, — подытожила я, посмотрев вновь на Хибари.

Иллюзионист облек в слова то, что я уже давно пытаюсь донести.

Внезапно по лестнице раздались быстрые шаги, заставившие нас замолчать и обратить внимание на спускавшихся. Точнее летевших через одну ступеньку Рёхея с Ямамото вслед за Ламбо.

— Я почти поймал! — крикнул Такеши, подошедший к делу со всем энтузиазмом, и едва не схватил Ламбо за шиворот.

Проворный мальчишка протиснулся между перил и спрыгнул вниз. Подбежал ко мне, спрятался за моими ногами и весело воскликнул, запыхавшись:

— Я в домике!

Парни, видя, что пропажа сама ко мне прибежала, остановились, уперли руки в колени и пытались перевести дух.

— Он экстремально энергичный! — то ли восхищенно, то ли возмущенно воскликнул Рёхей.

Взъерошив повлажневшие черные кудри Ламбо, улыбнулась, увидев озорную улыбку на лице ребенка. Здесь его не должно было быть, но он здесь был — и абсолютно не понимал, какая опасность грозит всем находившимся тут. Неужели такой видят и меня?

Ребята все напряглись, и я отвлеклась, подняв голову и увидев приближавшегося посыльного в форме Варии. Тот целенаправленно двигался в нашу сторону, а дойдя, четко выдал:

— Савада Акира, передаю сообщение от капитана Скуало. Он хочет, чтобы ты подошла к нему на мостик.

Донеся послание, мужчина повернулся и удалился восвояси, спеша выполнить наверняка еще несколько дел. Кажется, наконец, что-то было решено насчет переговоров по поводу Шимон.

Мои догадки подтвердились, как только мы всей компанией нашли Скуало. Тот, собственно, и не прятался, стоя на носу корабля вместе со всеми остальными варийскими офицерами.

Обернувшись и завидев нас, капитан Варии сразу же мрачно гаркнул и в лоб сообщил:

— Вро-о-ой, мы высаживаемся на остров!

— Зачем? — уточнила я.

— Вонгола и Торикай хотят лично казнить Шимон. Мы идем на переговоры, где наверняка не обойдется без как минимум пары стычек. Слишком уж насолили всем молокососы.

— А почему на корабле нельзя? — уточнил Ямамото, который странно спокойно отреагировал на новость о казни, лишь брови свел к переносице, как и Рёхей.

— На чьем? — задал резонный вопрос Скуало. — Мы к Вонголе или Торикай не пойдем, как и они к нам. Пойдем на нейтральную территорию.

— Акира, солнышко, как ты? — любезно осведомился о моем здоровье Луссурия, едва Скуало прекратил громкую лекцию.

— Нормально, — пожала плечами.

Самочувствие было вполне терпимым, правда, возможно, это обезболивающее еще действует или адреналин. Раны на спине почти не тревожили, всего лишь все время зудя. Чрезмерные объёмы пламени слегка давили, но это было также вполне терпимым. Думаю, мне пойдет на пользу некоторое пресыщение энергией.

— Не то чтобы я думал о нем, но где мой несносный брат? — поинтересовался Бельфегор, который, вопреки своим словам, с готовностью поигрывал стилетом.

— Он скоро присоединится к нам, — сказала я как можно более легкомысленно и перевела тему, обратившись к аркобалено Тумана: — Мармон, я слышала, хранитель Тумана Девятого так и не пришел в себя после боя. Что ты можешь сказать, как иллюзионист, о Деймоне Спейде?

Все замерли, замолчали и напряглись, как будто я затронула какую-то запретную тему. Мне же просто было любопытно, кроме того, я могла узнать что-то полезное.

— Здраво оценив силы, я не лез на рожон, как Крокен Бауч, — бурча, недовольно посопел носом Мармон.

— Ты, как всегда, осторожен, — сдержанно засмеялся Бельфегор.

— Что касается Деймона Спейда — я могу лишь повторить то же, что остальные. Не хотелось бы встретиться с ним еще раз.

Все разом не сговариваясь потемнели лицами. Ямамото так и вовсе посерел, наверное, припомнив увиденное на палубах.

— Ведь он вернется, не так ли? — продолжил Мармон и повернулся капюшоном.

Не вижу, куда он смотрит, но зуб даю — на меня. Это не отряд наемников "Вария", а средоточие сарафанного радио.

— Да, — уверенно ответила. — Когда-нибудь мы снова встретимся. Но пока что давайте сосредоточимся на переговорах.

Кёя издал многозначное: 'Хм...', а Леви, не проронивший и слова, так ничего и не сказал. Судя же по решительному лицу Рёхея, сжавшего кулаки, тот собирался тренироваться еще больше. Обычно к этому у него все сводится.

Корабль медленно повернул и пошел к острову. В капитанской рубке постоянно что-то меряли, бегали к борту, часто бросали якорь, проверяя глубину. Оборудование для этих целей, видимо, если и было более современное, то не работало. Корабль шел по той дороге, что проторило мое Серо, благодаря чему я могла оценить масштабы тех разрушений, которые оно могло нанести. Представить только — корабль смог пройти по ширине и заплыть прямиком в узкую бухту, где даже мог развернуться. Хотя второй корабль не стал заходить так далеко — для них двоих уже было тесновато.

Вода разлилась и по рытвине, созданной пламенем, и даже немного вокруг, скрывая обожженную серую землю. Пока мы плыли в шлюпках, в сине-зеленой спокойной воде я прекрасно могла рассмотреть безжизненное ровное дно. И свое отражение, которое, расплываясь, взирало на меня ярко-желтыми глазами. Настоящими, не прикрытыми ни линзами, ни иллюзией.

Вокруг все так же было мрачно. Ни деревьев, ни травы — все выжжено во время боя. Земля под ногами ощущалась как камень, но при этом что-то оседало на носки кроссовок. Пепел...

Пейзаж тяготил, поэтому никто из нашей команды не проронил ни слова. Варийцы же ограничивались короткими приказами подчиненным или и вовсе жестами. Джиг почему-то были на корабле Варии и вместе с ними первыми разместились на предполагаемом месте переговоров. Следом за нами вскоре прибыли остальные семьи.

Никто, видимо, задерживаться тут не хотел. Даже садиться не стали — начальство разделилось на группы и хмуро взирало друг на друга, а подчиненные топтались поодаль. Шимон усадили на землю, покрытую серой пылью. Связанные в одну цепь, как заключенные, подростки боязливо оглядывались и, куда бы они ни взглянули, на них смотрели, как на животных, которых ведут на убой. Хотя... Некоторые держались с достоинством. Адельхейд, к примеру, то ли вспомнила о своей гордости, то ли просто сдалась и брела вместе со всеми, спокойно опустив голову и прикрыв глаза. Даже на смерть она шла с достоинством.

Энма, как босс, бывший во главе цепи, казалось, стучал зубами, смотря вокруг расширенными глазами. Будто каждый присутствующий мог в любую секунду подойти и, скажем, всадить ему пулю в голову. Хотя так оно почти что и было.

Наконец все заняли свои позиции. Главы сторон образовали почти что ровный прямоугольник, сохраняя между собой дистанцию. Немногие их приближенные стояли чуть поодаль, а все остальные, рядовые бойцы, оставались почти что в ста метрах.

На Цуру Сэтоши с правой стороны от меня было даже мне страшно смотреть. С такой ненавистью он смотрел на Шимон, что, казалось, уже представлял, каким истязаниям их подвергнет. У него и так взгляд фирменный, клановый, а сейчас так вообще. Но оно и понятно — многие, очень многие его люди были перебинтованы. И это наверняка только самые целые.

У Хибари Хизэши — отца Кёи, даже отсутствовала правая рука почти по самое плечо. Выглядел он тоже чересчур бледным, но держался с таким видом, как будто все в порядке. Его старший сын, Даи, стоял у его правого плеча и чуть позади, зорким пронзительным взглядом поглядывая на противников по переговорной арене.

Я обернулась, взглянув на бледного Кёю, взиравшего на свой клан с таким же каменным лицом, как обычно. Мне оставалось лишь догадываться о его чувствах.

Девятый напротив меня же, казалось, вообще не интересовался Шимон. Как ни странно, больше, чем смотреть на перепуганных бледных подростков, ему нравилось рассматривать серый угнетающий пейзаж. Реборн, стоящий в стороне Вонголы, делал вид, что шляпа у него не федора, а невидимка, и от того, что он надвинет ее на глаза, перестав видеть окружающих, те его тоже не заметят. Хранителей у Девятого за спиной тоже не хватало. Присутствовал хранитель Солнца — молодой худощавый мужчина с татуировкой ящерицы на лице, хранитель Дождя — с лицом, испещренным резаными шрамами, хранитель Облака — старик с темными очками, закрепленными на голове, и хранитель Грозы — среднего возраста с темными волосами и светлой челкой. В целом все выглядели невредимыми.

Я взглянула на уверенного в себе Занзаса, к которому старалась держаться поближе. Тот стоял, смотря на всех вокруг, как на продукты жизнедеятельности. В общем, всем своим видом говорил, кто здесь 'есть Грут'. Его верный помощник Скуало пока что сохранял тишину, приберегая силу своей выдающейся глотки для дальнейшего отстаивания интересов.

Джиг стояли вроде бы также особняком, как и все, между Варией и Вонголой, но, кажется, все же немного ближе к Варии. Как будто специально. У них хватало раненых, но их было все же меньше, чем у Торикай.

Ребята держались стойко, хмуро осматривая людей и Шимон. Мукуро изображал безмолвный предмет мебели, рассматривая всех присутствующих.

Девятый прекратил засматриваться на пейзажи и думать о чем-то своем и заговорил первым:

— Думаю, стоит начать с того, что все мы сходимся в одном решении насчет судьбы Шимон. В связи с этим, нам незачем развивать споры и нагромождать разногласия.

— Кхм, — не зная, как вставить свое небольшое слово, я прокашлялась. — Вообще-то, будущий Десятый, мой брат, после мощнейшего боя и победы над Деймоном Спейдом завещал мне передать, что он хочет оставить Шимон в живых.

После чего сделала самые честные и наивные глаза, смотря на Девятого. Тот удивленным взглядом воззрился в ответ.

Воцарилась гнетущая тишина.

Скрипнула ручка трости, которую сжимал левой рукой Хибари Хизэши, удерживавший непроницаемое выражение лица. Цуру Сэтоши ничуть от того не отставал. Казалось, он хотел сейчас наорать на кого-то и задать ему сильнейшую трепку с летальным исходом.

Занзас сохранял пофигистическое выражение лица. Скривился слегка, как будто его что-то раздражало, а затем снова вернулся к привычному образу.

Хранители Девятого, кажется, слегка ошалели от такой новости и смотрели на своего босса, ожидая его решения.

— В таком случае... — Девятый пришел в себя и погладив набалдашник своей трости для самоуспокоения, продолжил: — Тсунаеши-кун мой преемник. Он часть Вонголы. Но его глава все еще я.

— Но он победил Деймона Спейда, а значит, права на трофеи у него, — возмутилась я, заранее почувствовав, что старик намерен свернуть и проигнорировать якобы сказанные Тсуной слова. — К тому же, Вендиче должны были забрать проигравшую сторону и раз уж отказались сделать это с Шимон, то у Тсуны все права на вот этих ребят.

— Еще неизвестно, действительно ли этот мальчишка одолел Деймона Спейда, — процедил сквозь зубы Цуру, смотря на меня убийственным взглядом. — А какая выгода с этого стороне Вендиче, пусть сами скажут, — кривая усмешка появилась на его сухом лице.

Оно и понятно почему — кто же захочет идти к Вендиче даже для простых переговоров. Как мне говорили уже — с ними даже переговоры явление редкое и небезопасное. С тюремщиками опасались иметь любые дела.

Но тут, без какого-либо предупреждения, в воздухе появилась черная клякса, источавшая знакомую ауру обреченности и депрессии. Мне показалось даже привидения где-то тоскливо завыли. Наверное, потому, что создалось впечатление, будто мы находимся на кладбище. Да еще и в полночь. И все равно, что была середина дня.

Из темной кляксы появились один за другим знакомые нам трое Вендиче во главе с Джаггером. Того среди тюремщиков в теплых меховых плащах и цилиндрах я опять опознала по мелким черным кудрям. И взгляд у него был тяжелый, как обычно. Похожий на взгляд Занзаса во время боев за кольца, когда тот понимал, что находится в заднице. Только выглядит так, будто Вендиче постоянно в этой заднице, не вылезая. Каждый раз, как его вижу, ощущение, что сам он бы нас, скорее, прибил, чтобы не доставали.

К слову о боссе Варии — у того на лице практически написано: 'С кем я связался, бля'. Наверное, он уже пожалел, что дал мне слово и взял с собой.

— Мы пришли сказать свое слово, — голос у Джаггера, как обычно, был скрипучим и наводил холод. — И вынести приговор, если таковой будет, согласно законам мафии.

Бу-бу-бу, о законах вспомнили. То Спейду подыгрывают, то появляются очень невовремя. Тут и так желающих смерти Шимон хватает, еще и они решили присоединиться.

— Вы действительно оставляете приговор Шимон на усмотрение Тсунаеши? — уточнил Девятый, напряженно всматриваясь в высокие фигуры тюремщиков.

— Мы никого не поддерживаем в этой ситуации, — холодно проскрипел Джаггер. — Мы лишь пришли вынести приговор и выступить на этот раз судьями.

На лице Цуру Сэтоши заходили желваки.

Люди из его клана за его же спиной сохраняли с виду ледяное спокойствие, стоя в напряженном ожидании. Заметила, что мафиози Вонголы — не хранители, а рядовые исполнители, которые стояли поодаль, метрах в ста — все побледнели и чуть ли не позеленели, держа руки поближе к оружию. Чисто инстинктивно. Вария держалась спокойней, тем не менее находясь в той же цветовой гамме. А Джиг на удивление сбились в небольшую кучу, будто готовясь давать отпор.

— В таком случае я вношу предложение, — огласил Цуру. — Так как в борьбе против Деймона Спейда принимали участие несколько семей, то имеющиеся трофеи следует в равной степени разделить между участниками, согласно их участию и понесенным потерям. Торикай возьмет либо Шимон, либо их кольца, которые я, к слову, не вижу, — под конец глава Торикай уже не говорил, а цедил слова, как будто лимон выжимал.

Причем, если бы он это действительно делал, мне кажется, выжал бы все до последней капли.

— Кольца остаются у нас, — бескомпромиссно пробасил низким голосом Занзас и с вызовом прищурился: — Или у тебя есть какие-то возражения по поводу внесенного Варией вклада в бою со Спейдом?

— Тогда Шимон... — начал решительно Цуру.

— Если мой наследник решил сохранить им жизнь, то я отдам ему право решать, — вставил свое слово Девятый и вопросительно взглянул на Вендиче: — Ведь он победитель в бою Спейда, не так ли?

— В том бою Деймона Спейда одолел Савада Тсунаеши, — подтвердил Джаггер спустя секунду.

У меня даже сомнений не возникло, что наблюдавшие за боем Вендиче видели весь этот фарс и также были убеждены, что Спейд подыграл. Но это не отменяло того факта, что тот "проиграл".

Цуру, понимая, что остается не у дел, натурально скрипел зубами.

— Тогда что намерен делать Савада Тсунаеши со своими бывшими врагами? — уточнил он, едва себя сдерживая.

По недобро сверкавшим глазам я отчетливо увидела, что если скажу, что отпустит, то Торикай быстро нагонят Шимон.

Поэтому, почувствовав себя адвокатом, я сухим менторским тоном пояснила:

— Тсуна решил отправить их на исправительные работы и подарил их боссу Варии.

Шимон с открытыми ртами уставились на Занзаса. У Занзаса на виске вздулась венка, предвещавшая подкрадывавшуюся вспышку ярости. Офицеры Варии, чутко реагировавшие на изменение настроения босса и поднявшуюся температуру воздуха, напряглись, немного отшатнувшись в стороны. Совсем немного. А рядовые, уже наученные смотреть за реакцией офицеров, не иначе, сами беспокойно зашевелилась, переминаясь на ногах, но не рискуя отступать.

Торикай, казалось, готов был глотку мне перегрызть, сверля меня взглядом.

— Мне кажется, ты приукрашиваешь действительность, — мягко и уклончиво заметил Девятый. — Уверен, Тсунаеши имел в виду что-то другое. Вначале следует убедиться в его словах, когда он придет в себя.

— Я слышала все своими ушами, — не моргнув глазом, спокойно сообщила. — И говорю чистую правду, так же, как когда Тсуна сказал, что я простила Шимон за попытку моего убийства и сказала на них не нападать.

— В твоих словах нет лжи, — через секунду подтвердил Джаггер, который, видимо, каким-то образом мог это проверить.

Как хорошо, что я использовала именно эту формулировку. Ведь слова Вендиче имели большой вес.

— Это я слышал, — неожиданно подтвердил мои слова возглавлявший Джиг. — Савада Тсунаеши действительно сказал, что на Шимон не следует нападать. Выходит, нападение на свою сестру он Шимон простил.

Бедные подростки языки проглотили. У меня было ощущение, что они сейчас же, в эту же секунду, дух от перенапряжения испустят. Ну, или не только дух.

Некоторые люди стали поворачивать головы или скашивать глаза в сторону приближающихся маленьких фигур, которые было видно издалека из-за того, что пейзаж напоминал пустыню.

Где-то в глубине души я знала, что закон подлости сработает и в этот раз. Именно сейчас к нам бежали Конрад, которого я опознала по рыжей длинной шевелюре, и Расиэль. Прошло несколько часов с момента, когда они отправились на остров и теперь, видимо, заметив корабли, они спешили сюда. В самую толпу.

Я непроизвольно напряглась, уже не слыша ядовитого ответа Торикай. Скуало тихо (удивительно) спросил хриплым голосом, наклонившись ко мне:

— Куда это они ходили?

Видимо, капитан Варии обладал прекрасной чуйкой на грядущий писец.

Я не стала отвечать, ожидая, когда они приблизятся.

Когда они оказались метрах в двухста, я разглядела в руках бледного рыжего свою пятнистую панамку. Он действительно ее нашел. Только был таким бледным, как будто всю жизнь солнца не видел.

Девятый с Цуру, Вендиче и Джиг продолжали выяснять подробности и кто вообще из них более прав. Занзас почему-то тоже решил больше внимания выделить бежавшим к нам.

Конрад, запыхавшись, едва дыша, протянул мне панамку:

— Ей, босс!.. — только и смог громко выдохнуть, абсолютно игнорируя присутствующие высокие лица, при которых кто рангом пониже рта не отрывал.

— Мы нашли вашу панамку, — с широкой улыбкой сообщил Расиэль. — Без моей помощи, естественно никак бы не справились. Уж очень далеко она была заброшена.

— И как же ты ее увидел, братец? — не смог не подначить его Бельфегор.

Я взяла панамку в руки, игнорируя начавшуюся перепалку и доставших ножи с иглами братьев-близнецов. Зато остальные от этого напряглись, ожидая летящих куда угодно орудий.

Внутри лежала кубическая коробочка. Темно-синяя, покрытая серыми продолговатыми кляксами. Взяв ее в руки, повернула небольшим круглым отверстием на одной из сторон к себе лицом, а панамку от нечего делать надела.

Переговоры неожиданно прекратились.

— Это же... — услышала я одного из хранителей Девятого.

Какого именно, уже не пыталась разобраться. В ушах стучала кровь. Именно это мне и было нужно.

Подняв глаза, посмотрела на Рокудо, стоявшего среди ребят. Челка падала на его лицо.

— Акира-чан, откуда у тебя эта коробочка? — осторожно обратился ко мне Девятый.

Я поняла, что коробочка слишком привлекла их внимание. Торикай — те и вовсе как будто носы навострили.

— Эта, похоже, осталась единственная, — поняла я, что Мукуро пронес ее тайно вместе с письмом из будущего и не отдал Талботу на переделку, так как это была контрабанда.

Занзас недобро и предупреждающе уставился на них. Как будто невзначай щелкнул затвором пистолета в кобуре. Варийские офицеры тоже схватились за оружие. Ребята подбежали ближе, спеша окружить меня от недоброжелателей.

— Ее не открыть без кольца Тумана, Акира-чан, — тихо сказал Мукуро, оставшийся стоять на месте — метрах в десяти от меня. — А чтобы воспользоваться кольцом, нужен сам владелец атрибута Тумана.

Не слушая его, поднесла коробочку к амулету на шее и зажгла на нем пламя. Пламя Неба, как и ожидалось, втянулось в отверстие коробочки. Та пару секунд не реагировала, а затем открыла маленькие створки, выпуская что-то, объятое пламенем Неба.

Это был Баюн, только сиявший оранжевым пламенем. Оранжевый цвет постепенно впитался в тело оказавшегося на земле пушистого кота, убавив свечения. Казалось, теперь это снова был обычный кот.

— Понятно, — в воцарившейся тишине, раздался спокойный голос. — Пламя Неба может открыть любую коробочку.

— Вер-р-рно, Деймон Спейд, — неожиданно разьяренно зашипел кот человеческим голосом, изогнув спину и вздыбив шерсть.

Очень знакомым человеческим голосом. Повисла оглушительная тишина.

— Панамка, е...! — взревел Занзас, выстрелив пламенем Ярости в то место, где стоял Мукуро.

Вслед последовали непередаваемые итальянские обороты, коротко рассказывавшие о появлении на свет этой самой панамки и даже ее предках. Половины слов я еще не знала, но на всякий случай запомнила.

Стоящие вокруг бойцы, в том числе те, что еще не пришли в полную боевую готовность даже ввиду опасной стычки близнецов, зашевелились и ощетинились оружием. Многие еще не понимали, что к чему, среагировав лишь на обжигающий выстрел пламени Ярости и искаженное от гнева лицо босса Варии. Ребята также отпрянули, напряженно смотря на Занзаса, и непонимающе — на кота и на место, где только что стоял Рокудо. Братья-близнецы прекратили перепалку, но оружие не убрали, как и многие другие, что либо уже достали его, либо держали на нем руки.

Пламя быстро утихло, создав рытвину на и так искореженной земле. Иллюзионист оказался стоящим в пяти метрах левее, как будто рядом с ним только что не было небольшого взрыва.

Сердце бешено билось в ушах, казалось, отсчитывая одному ему известный ритм метрономом.

— Бесполезно, — только и изрек человек с лицом Мукуро, стоя ко мне вполоборота, из-за чего я не видела всего его лица.

Я не понимала, чего он тянул. Ведь все уже ясно, играть дальше нет смысла. А затем вспомнила его обещание: 'Не услышишь, пока не позовешь', и сказала, сдерживая рвущееся напряжение:

— Посмотри мне в глаза, Деймон.

Проявившееся первым пламя, пронесшееся своей тяжелой волной, было слишком хорошо знакомо всем присутствующим. Иллюзия медленно таяла, как будто мороженое на солнце, открывая истинное обличие иллюзиониста, одетого в плащ с глубоким капюшоном, откинутым назад, брюки и высокие сапоги.

— Не может быть... — потрясенно прошептал Девятый, которого окружили защитным кругом его хранители.

У взрослых мужчин блестели лица от выступивших каплей пота. Передо мной возникла спина Кёи, заставившая на секунду меня опешить, так как я не ожидала такого резкого движения прямо перед собой.

В руках у Хибари были подняты в полной готовности тонфа. Во что бы то ни стало, не смотря на силу противника, он первым стал между мной и Деймоном. Следом к нему присоединились Ямамото, Конрад и Расиэль. Хорошо, что Рёхея мы оставили на корабле присматривать за Ламбо. Что ребенка, что израненного и не до конца оправившегося боксера тут как раз только и не хватало.

— Т-ты! — только и выдавил из себя Цуру в ярости.

Деймон растянул губы в издевательской улыбке, все еще будто рассматривая что-то под своими ногами.

— Конечно, я не сомневался, — продолжил говорить Спейд, обрывая дальнейшие возможные выкрики. Его голос просто лился поверх голов: — Глаза, которые всегда видят правду — их не обмануть так просто. Но... Ты могла бы мне 'поверить'. Разве не более выгодно это будет? — иллюзионист поднял глаза, встретившись со мной спокойным и уверенным взглядом. — Подумай об этом. Мои слова тогда... Я действительно мог бы сохранять тебе верность, выполняя роль хранителя Тумана. Если бы ты только закрыла глаза...

Я почувствовала волну пламени Солнца. Это сиял Реборн, причем сиял не только пламенем, но и лицом. Чего он радуется-то? Что иллюзионист такого уровня готов вернуться на службу? Но не Вонголе же. Я же не Вонгола. А он ведь намеревался занять место моего Тумана.

Кто-то из Торикай, видимо, хотел рвануть в атаку на опережение, но перед ними появилась волна острых копий, предостерегая от необдуманных действий. Кому-то самому нерасторопному копье проткнуло ступню, от чего боец издал лишь сдавленный сиплый вздох.

Деймон поднял руку и покачал пальцем, прицокнув языком:

— Давайте не будем спешить. Имейте уважение и не перебивайте меня.

— Вро-о-ой, кончай болтать! — взревел, как бензопила, капитан Варии. — Зачем явился?!

— Я как раз к этому приступаю, — улыбнулся Спейд, продолжая смотреть на меня, и хитро прищурился, отчего я заранее почувствовала подвох. — Только твое согласие, и у тебя в подчинении будет такой Туман, который может справиться с несогласными. А если кто-то будет иметь что-то против...

На его лице продолжала сидеть мягкая улыбка, но в тот же миг светлое небо с сиявшим полуденным солнцем заволокло черными тучами. Сразу же стало так темно, будто был по меньшей мере поздний вечер. И холодный ветер с моря подул, забираясь под неплотную одежду.

— Скажем так, недолго они будут против, — закончил свою фразу иллюзионист.

Кот, до этого вздыбивший шерсть, сел, пригнувшись к земле, прижал уши и вспушил опущенный к земле хвост. Как будто ему было страшно. Даже попятился назад, рискуя упереться в ногу Кёе.

Наверное, если бы люди могли прижимать уши, многие присутствующие повторили за ним.

— Ну? — поторопил меня Спейд, видя, что я продолжаю молчать. — Твой ответ 'да'... или 'разумеется'?

Я присела, подняв кота и спрятав его в надежное место — себе под кофту. Кот при этом весь сжался и как будто даже слегка сопротивлялся, не издавая ни звука. Застегнув молнию толстовки так, чтобы выглядывала одна ушастая голова, придержала снизу, чтобы котейка не выпал, и ответила, вновь взглянув на Спейда:

— Или.

— Акира-чан, — кот заворочался, желая вывернуть голову так, чтобы снизу как-то увидеть мое лицо. — Ты уверена? — взволнованно заговорил он. — Он забрал мое тело и...

Потершись подбородком об ушастую голову, успокоила разнервничавшегося:

— У меня уже есть хороший хранитель Тумана, и это очень подло со стороны его учителя поступать так с ним.

— Ты отказываешься? — еще раз уточнил Деймон, изогнув бровь. — Но что ты будешь делать с тем, что его тело все еще у меня?

— Заберу его обратно, — деланно сохраняя спокойствие пожала плечами.

Разговаривая, быстро натягивала перчатки, которые ранее держала за поясом, чтобы не давать подозрений. Я уже примерно представляла, какие приемы я смогу применить против него. Я уже была готова к этому.

Все могло бы закончиться хорошо, если бы только Спейд спокойно ушел восвояси. Но нет.

— В таком случае я могу убить маленького и пушистого Мукуро, — улыбнулся иллюзионист и вкрадчиво продолжил: — Тогда его душа, не имея места куда вернуться, легко затеряется и больше не сможет вернуться.

Мукуро под толстовкой нервно зашевелил лапами, притоптывая. Что там за эмоции отображаются на кошачьей морде, мне не было видно, но, боюсь, Мукуро был в куда большем ужасе, чем я. А ко мне подкрадывалось опасное спокойствие. Кажется, я уже просто слишком сильно перенервничала, что сейчас я практически не боялась угроз Спейда. Я знала, что не смогу его победить, но я не могла оставить все как есть и смириться.

Деймон Спейд был готов на все, чтобы добиться желаемого — даже если для этого ему придется убить кота, в котором сейчас спрятался дух Мукуро. Он был готов решить проблему категорично, отсекая любую мою возможность и преследуя свою личную выгоду. В том, что она, эта выгода, есть, я даже не сомневалась.

— Кира-чан, — опять взволнованно начал Мукуро, пребывающий в тушке кота, из-за чего его голос приобрел какие-то новые интонации, — как всегда, я должен сказать, что это очень, очень и очень опасно. Скорей всего, нам не победить, и рисковать еще и тобой я не хочу. Поэтому... — он замолчал, все-таки извернувшись, чтобы хоть краем глаза посмотреть мне в глаза, — пожалуйста, позволь мне защитить тебя и выпусти.

Я рискнула опустить на него глаза, держа краем внимания Спейда на мушке. Неужели собрался перестать бороться? Это не на меня Деймон давил, а на него, принуждая к самопожертвованию.

— А ты, как всегда, положись на меня, как бы ситуация опасно ни выглядела, — ответила ему, вновь держа внимание на Спейде, продолжавшем пока стоять на месте. — Не только вы мои хранители, но и я ваше Небо.

Не зная, что бы еще так быстро сказать, не распинаясь на долго и не теряя тем самым время, пока Спейд всего лишь стоял и слушал, я просто прижала Мукуро к себе сильнее.

— Мы вернем твое тело, — пообещала я.

На свои силы я не слишком полагалась, понимая, что, если выпущу из рук кота — Мукуро тут же будет убит Спейдом. По глазам Деймона это видела. Или если передам его кому-то на руки — итог тот же. Но и сражаться так мне было не слишком удобно.

— Уверена, что получится?

Я услышала снисходительность в вопросе Спейда. Кажется, он был уверен, что достанет Мукуро и в моих руках.

Честно сказать, я была более уверена в обратном. Вот только Деймон вывел из строя половину сильнейших бойцов Торикай, что-то сделал с хранителем Тумана Девятого, что тот до сих пор в коме, а Мармон, здраво оценивая свои шансы, не пойдет против иллюзиониста такого уровня в одиночку. Мукуро в теле кота, и у меня заняты руки, из-за чего я не смогу сражаться с полной отдачей. Освободить же их, отправив Мукуро в коробочку, значит лишить его малейшей возможности к сопротивлению, если — или когда — коробочка окажется в руках у Спейда. А меня — лишить единственного доступного квалифицированного специалиста Туманной проблемы... Вот и получается, что нет никого, кто мог бы хотя бы попытаться одолеть Спейда.

Именно потому все напряженно замерли, именно поэтому Деймон был так расслаблен. Выбить его из тела — задача близкая к невозможности.

Осторожно, не теряя из виду Деймона, проверила обстановку. Кёя готов был уже рвануть первым в бой, источая большое количество пламени Облака. Такеши был настроен решительно и, кажется, собирался положиться на лед. По крайней мере, я чувствовала, что его пламя слегка изменилось.

— У нас есть хоть какие-то шансы? — тихо спросил практически сквозь зубы Конрад, который был безумно напряжен и бледен. — Если его даже тот залп пламени не убил...

Стоящие неподалеку, максимум метрах в ста от этого чудовища, бойцы замерли, как те мартышки из сказки про Маугли перед удавом. Кажется, даже начальство боялось шевельнуться, чтобы не начать этот страшный бой. Варийские офицеры стояли с оружием, не сводя глаз со спокойно стоящего с улыбкой одними губами Спейда. Девятый сжимал двумя руками свою трость, вытянув ее перед собой, с таким видом, будто был готов встретить врага последний раз в жизни и не верил, что его хранители как-то ему смогут помочь. Цуру держался не хуже. Он уже источал сильнейшую ауру пламени Урагана и дал команду своим:

— Приготовиться к бою!

Тут же, повинуясь его словам, бойцы Торикай тут и там засияли в моем восприятии на разные лады своими атрибутами. Как ни странно, я чувствовала практически все атрибуты, кроме Неба и Тумана. Но даже не это главное — они понимали, что сражаются, возможно, в последний раз. На их каменных, безэмоциональных лицах горели решимостью глаза.

Я подняла взгляд на Занзаса, стоящего практически впритык, и увидела ту же решимость.

— Мне нужен лишь этот кот и Рокудо Мукуро в нем, — благодушно начал Спейд. — Дайте мне его и остальных я не трону.

Я почувствовала волну пламени Урагана — это слетели с рук Расиэля десяток или больше плохо различимых игл, вызвавшую рябь в облике Спейда, да и только. Иллюзионист сделал вид, что этого не заметил, продолжая снисходительно улыбаться.

— По крайней мере, я пытался, — нервно и напряженно вымолвил Расиэль.

В следующее мгновенье фигура Спейда расплылась в воздухе — он быстро переместился, протыкая появившимся в руке копьем сорвавшегося с места кого-то из Торикай.

Мои чувства обострились до предела.

Будто в замедленной сьемке я видела, как ринулись в бой остальные Торикай. В бой шли что рядовые бойцы, что главы кланов — даже однорукий Хибари Хизэши. Слова Деймона наверняка заставили их гордость встать им поперек горла.

С искаженным яростью лицом Занзас собрал пламя в пистолетах, готовясь в следующую секунду выпустить огонь.

А затем Деймон Спейд появился передо мной, наполовину растворившись в синей дымке. Он использовал свое пламя, чтобы быстрей и незаметней переместиться. Не знаю, с какими материями и законами физики он на этот раз играл, но думать мне стало некогда.

Я блокировала древко копья, летевшего прямиком мне в живот, и отвела его в сторону одной рукой. Иллюзионист по инерции еще некоторое время двигался вслед за копьем, опустившим вниз наконечник. Ямамото попытался его задеть атакой меча, объятого пламенем Дождя, а обернувшийся Кёя — тонфа, но Деймон уже исчез.

Он появился в паре метров правее — атакуя Скуало, уже собиравшего атаку льдом на лезвии меча. Капитан Варии вынужденно прервал атаку, блокируя и тут же переходя в контратаку, высвободив ледяные иглы. Но Деймона снова там уже не оказалось. Занзас сдвинулся немного в сторону, чтобы не задеть Скуало, и пламя сделало рытвину в том месте, где только что был Спейд.

Иллюзионист уже плясал в другом месте. Иллюзорные щупальца осьминога, которые должны были обвить ноги Спейда и задержать его — все-таки достигли своей цели. Но большего Мармон не смог добиться. Видимо, Мармон хотел, чтобы лед покрыл полностью тело Спейда, не позволяя тому сдвинуться. Но этот иллюзорный лед быстро разлетелся в стороны, и уже сам коротышка в плаще едва не попал в свою же атаку. Тоненько взвизгнув, маленький аркобалено Тумана полетел прочь, растворившись в своем пламени и исчезая из виду.

Желавшие было атаковать Спейда в этот момент Луссурия и несколько бойцов Торикай разлетелись в стороны от мощной волны. Волну эту создали зажившие своей жизнью и удлинившиеся волосы Деймона. Они походили то ли на длинных тонких и извивающихся змей, то ли на толстый хлыст, оставивший кровавые отметины на телах нападавших. Хорошо, что многие из них успели поставить блок, в том числе и Луссурия.

Следом, Деймон, видимо, решил, что несправедливо обделил вниманием Вонголу. Хранители Девятого не атаковали, сосредоточившись на защите босса. Нельзя сказать, что это было их ошибкой, но сделать они ничего не смогли, когда Спейд вырвался из окружения атакующих и возник в круге хранителей Девятого — рядом с самим Девятым Вонголой, который от такого знатно удивился. Глаза старика едва не вылезли из орбит, он вообще не успевал ничего сделать. Деймон же, выглядя настоящим исчадием Хаоса, практически потеряв человеческий облик с жившими своей жизнью волосами и телом, источавшим клочья пламени Тумана и практически расплывшимся в них, быстрым взмахом косы резанул по голеням сразу нескольких хранителей Девятого. Хранители Облака, Солнца и Дождя из-за такой широкой неожиданной атаки попадали на колени, не в силах даже подняться. Гроза смог легко отделаться, успев вовремя усилить тело.

Не было в атаке Спейда ничего такого. Просто огромная скорость вперемешку с неожиданным появлением. Тем не менее за несколько секунд сразу же множество людей стали недееспособны. Добивать не стал.

Снова попытавшись сработать по той же схеме, пользуясь моментом неожиданности, Деймон исчез и появился за моей спиной. Я почувствовала возникшее будто из ниоткуда пламя Тумана и вовремя развернулась, блокируя атаку. Но Кёя успел первым — иллюзиониста обвили цепи, выходившие из торцов тонфа. Они были необычны, и мне понадобилось некоторое время, чтобы понять: звенья цепи полностью состояли из пламени Облака и за счет их клонирования цепь могла стать какой угодно длины.

На небольших звеньях цепи были лезвия, которые должны были изрезать тело Спейда. Они разрезали, сомкнулись, перекрутились и потянулись обратно, а иллюзионист, разделенный на две части, как будто не чувствуя неудобства, блокировал атаку Такеши, сращивая тело обратно.

В следующую секунду Деймон резко поднял голову, заметив над собой летающую ласточку, рассеивавшую пламя Дождя прямо над ним.

— Замедлить меня вздумал? — улыбнулся Спейд, кажется, не опасаясь такого трюка.

В следующее мгновенье иллюзионист снова рассеялся синим пламенем и исчез, появившись за спиной Такеши.

— Не выйдет, — сказал он.

Глаза Ямамото расширились от удивления и страха. Он осознавал в это мгновенье, что сейчас острие копья в руке Спейда проткнет его насквозь.

— Такеши! — воскликнул неожиданно отчаянно Каору, который вместе с остальными Шимон присел к земле, чтобы не попасть под шальную атаку.

Взмахом длинного меча Скуало выпустил быструю волну атаки, должную разрезать противника. Но не Спейда. Спейда это едва ли остановило. Мощный, мускулистый Каору, рванувший наперерез, потянул за собой остальных Шимон, связанных с ним цепью, но позволил копью проткнуть свой живот, а не спину Ямамото. Он даже поймал скованными руками древко копья, не позволяя Спейду вытянуть его обратно.

— Атакуйте сейчас! — закричал он с лицом, искаженным адской болью.

Живот парня истекал кровью, сочившейся из сквозной раны.

Первыми успели лучшие бойцы Торикай. Там же был Цуру Сэтоши, старший Хибари и еще несколько примелькавшихся лиц.

Их оружие было направлено на иллюзиониста, но в то же мгновенье... появилось еще двое Спейдов уже за их спинами. С боевыми косами.

Но Кёя был быстрее. Маленькие Роллы, которые он бросил, словно метательные звездочки, резко увеличились в размерах, заключая три копии Спейда в колючие ловушки. Удивительным образом эта участь обошла Торикай, которые быстро смекнули и ушли с линии атаки, пронзая тело Спейда, удерживаемое Каору, своим оружием.

Копии иллюзиониста растворились в воздухе.

Иглы Ролла были крепкие и достаточно острые, чтобы с легкостью проткнуть человеческое тело. Да что там тело — они и железо могли продырявить при быстром увеличении. Казалось бы, Деймон не мог никак уйти из этой атаки. Но он как ни в чем ни бывало появился на пустом участке выжженной земли с такой улыбкой, как будто играл в догонялки с детьми. Он еще и издевательски бровь приподнял.

— Мало того, что никто из вас не в силах подняться на мой уровень, — один-единственный человек, кто может меня задеть, сейчас почти что связан по рукам и ногам, — он бросил взгляд в мою сторону, проигнорировав бойцов, что пытались отдышаться. — Моя победа лишь вопрос времени, которое мне потребуется, чтобы перебить вас всех. Сдайтесь, и я пощажу ваши жизни.

Несмотря на то, что многие замерли, действительно понимая, что он на самом деле прав, ответом Деймону послужил выстрел пламени Ярости и посылание по известному маршруту от босса Варии. Занзас не мог полноценно вступить в бой, как и многие другие, так как получался не бой, а давка, где нужно было не только добраться до Спейда, но и не попасть под чью-то атаку, да и своей никого лишнего не угробить.

Я же, наблюдая за этой схваткой с внимательностью... поняла, что за трюк использует Деймон. Уже видевши это не единожды, я могла с некоторой долей уверенности утверждать, что Спейд не скрывает свое присутствие, а полностью исчезает. Полностью прячется в подпространстве. Этот сложный трюк у него получался так легко, что он быстро и ловко применял его в бою.

И никто не понимал, что от любой атаки Деймон может спрятаться в подпространстве, оставив сражаться свою копию. А потом переместиться и так же неожиданно и непредсказуемо появиться. Мне осталось лишь понять, кто из этих копий настоящий он, и выбить Спейда. Хотя это только звучит просто — выбить Спейда из тела Мукуро. Деймон уже видел эту технику и снова в нее вряд ли попадется.

Притом медлить нельзя — время играет против нас. Всего несколько минут — по моему субъективному времени — Деймону хватило, чтобы хорошо так всех потрепать. Причем видно, что убивать особо он не стремился. А мог бы.

Деймон решил закончить начатое дело. Он возник прямо из воздуха среди Торикай. Конкретно за спиной Цуру Сэтоши, в окружении его соклановцев. Занес хищное лезвие косы в районе шеи Цуру. Глава клана как будто чувствовал этот холод металла в то мгновенье. На его лице проявились эмоции.

Иллюзионист, видимо, намеревался отрубить голову змее.

А в следующее мгновенье Бес, выпущенный из медальона, на лету схватил и откусил голову Спейду.

Множество мелких острых зубов сомкнулись. Шея Деймона продолжала испускать не брызги крови, а клочья текущего Тумана. Но тело замерло все с так же занесенной косой. Среагировали бойцы Торикай, проткнувшие мечами, копьями и прочим колюще-режущим, сиявшим пламенем, замысловатым оружием, обезглавленное, но не спешившее исчезать тело.

Древко косы выпало из рук Спейда, а сам он начал медленно таять и рассеиваться. Не так быстро, как прежде.

Бойцы тяжело дышали, не спуская глаз с тела Спейда. Бес замер в полной боевой готовности, прислушиваясь к окружению. Я знала, что это не конец.

— Не расслабляйтесь! — предупредила их, присев к земле и опираясь на свободную руку.

Я рассеивала в пространство небольшой объем пламени, создавая некую ауру, которую могли почувствовать даже те, кто не мог видеть. Но мне она нужна была не для устрашения и проявления сил. Я намеревалась покрыть своим пламенем все поле боя и почувствовать появление Деймона едва он откроет портал. У меня будет доля мгновенья. Но я догадывалась, кого он может атаковать следующим.

— Девятый... — тихо подсказал Рокудо, дернув пушистым ухом.

— Почему вы бездействуете, Вендиче?! — требовательно вопросил во время образовавшейся минуты тишины возглавлявший Джиг. Его бойцы не сумели подойти близко к Спейду первыми, но рвались в бой. — Разве Деймон Спейд не нарушает законы мафии, уничтожая семьи? Он никем не контролируемый безумный Туман!

— Для нас этот вариант крайне нежелателен, — холодно ответил ему Джаггер, ограничившись этим.

Так и не сказал прямо, что они хотят что-то точно получить от Спейда, поэтому позволяют ему все это творить. Но это точно подразумевалось, и кажется, это поняла не одна я. Вендиче не такие уж неподкупные судьи, просто цену ломят высокую. А Деймон наверняка заранее озаботился, чтобы тюремщики ему не мешали.

Тюремщики затем и вовсе решили смыться и сами исчезли, скрываясь под пологом из пламени Тумана. Ну точно какой-то артефакт используют!

От такого ответа многие просто охренели и стали вне себя от злости. Но сделать ничего не могли. Уж точно не Вендиче, и точно не в таком состоянии, в котором все были.

Ямамото подбежал к Каору, пытаясь оказать ему первую помощь. Каору его не слушал, прося прощения и говоря, что они теперь квиты. Остальные Шимон пытались помочь чем могли. Койо даже пытался поделиться своим пламенем Солнца, чтобы остановить кровотечение. Торикай быстро приходили в себя, косясь на замершего черного дракончика, следившего за окружающими своими желтыми глазами с бритвенно-острым зрачком. Под лапами Беса нагревалась земля, становившаяся алой от жара.

Деймон появился вновь внезапно. Среди Вонголы, где хранители уже были выведены из строя, а на смену в защиту Девятого выступили другие.

Иллюзионист появился среди них с нахальной самоуверенной улыбочкой, но немного иной — не предвещавшей ничего хорошего.

Он застыл на мгновенье перед Девятым, смотря на старика свысока. Девятый даже присел, попытавшись отшатнуться, и едва успел выставить перед собой свою трость, но явно был недостаточно быстр.

— Узнав о твоем истинном замысле, не скрою, я пришел в ярость, — пламя Спейда стало еще более концентрированным, а на лице появилась пугающая улыбка одними губами. — И теперь стану жнецом, который воплотит настигшую тебя кару в жизнь, оборвав твою. Quisque suos patimur manes, Ноно. Dixi!

* * *

Похоже, Деймон откуда-то все узнал. Может быть, от Мукуро, который по своему обыкновению был всегда во все хоть частично посвящен. Мукуро говорил, что при использовании чужого тела проникаешься эмоциями медиума.

И я бы рада была позволить Спейду выполнить свой замысел на этот раз, но медлить не могла. Техника полностью сформировалась.

Приложив руку к земле, я все это время медленно протягивала рассеянную призрачную руку в том направлении. Было не так уж далеко, и опыт удался.

Сконцентрировав пламя, заставила руку стать более материальной. Иллюзионист заметил ее, так и не успев опустить косу, но было слишком поздно. Рука разорвала и вывернула клочья земли, схватив не успевшего отскочить Спейда за ногу.

По плану она должна была схватить его полностью, но уж очень непривычен был новый трюк. Радовало уже то, что он сработал и медиум Деймона упал на землю, в то время, как сама сущность иллюзиониста осталась в моей призрачной руке. Дух Спейда тем временем быстро среагировал. Он создал реальную иллюзию косы в своих руках и рубанул ею по полупрозрачной синей руке. Та отсеклась, и я почувствовала, что потеряла контроль.

Дух Спейда исчез, оставив меня, удивленную таким поворотом... и Като Джули, который поднял голову с земли и потрогал ее, как будто она у него дико болела.

— Ау, что случилось? — спросил он, а потом осмотрелся.

И чем больше он видел, тем больше становились его глаза. Они вылезли из орбит, когда один из мафиози Вонголы наставил на него пистолет, выглядя при этом тоже, как будто не в себе.

— Не надейся, что сможешь нас обмануть, Спейд! — так же нервно, дрожащим голосом закричал он.

Но кроме него также пистолет на парня наставил Конрад.

— Не стреляйте, это Джули! — завопили вразнобой Шимон.

— Джули! — воскликнула Адельхейд, внезапно увидев воскрешение парня, к которому была неравнодушна, а потому у нее на лице тут же пронеслась гамма эмоций от ошарашенности до радости.

— Не стреляйте, — вторил растерявшийся и испугавшийся парень, выставив вперед руки, — я же ничего вроде вам не сделал.

— Похоже, это не Деймон, — нахмурилась я. — Не чувствую.

Прислувшись к своим ощущениям, сообразила, что пламени Деймона от него не чувствую. Но расслабляться не спешила.

— Что скажешь, Мукуро? — спросила я у эксперта.

— Согласен, — ответил тот. — От него не исходит ни капли пламени Тумана Спейда. Он покинул его тело.

Очевидное так и осталось неозвученным. Голос Мукуро звучал напряженно, так как он понимал — возможно, единственная возможность вернуть его тело провалилась. Деймон использовал еще и тело Джули. Но тогда где тело Мукуро?

— Ты, вероятно, уже догадалась, что я перестраховался.

Возникший голос заставил всех дернуться и повернуть головы к появившемуся Спейду. Он выглядел так, как будто пенял мне, но тем не менее не слишком нервничал из-за случившегося.

— Ты ждала, когда я покажусь в реальном теле, а не пошлю иллюзию? — уточнил он каким-то уж очень вежливым тоном.

— Тогда попробуй теперь найти тело своего Тумана, — донесся с другого конца тот же голос, звучавший с некоторой угрозой.

Все резко обернулись туда, где находился еще один Спейд. Точно такой же.

— Это не просто реальные иллюзии, — подтвердил мои ощущения Рокудо тревожным голосом. — Они все настоящие люди, находящиеся под контролем Деймона. Определить, где находится его дух, невозможно.

— Верно, — появилась с мягкой улыбкой, искажавшей губы, четвертая копия.

Возникало ощущение, что это не четыре копии Спейда появились, окруженные противниками, а Вонгола, Джиг, Торикай, Вария, а с ними и Шимон с ребятами оказались в западне.

— Четыре медиума, — напряженно отозвался Мармон, зависший над Занзасом, наверняка для собственной сохранности.

— Он управляет сразу четырьмя, — подтвердил Мукуро.

— Блять, — только и вырвалось у меня на русском.

Кошачье сердце быстро стучало и отбивалось об меня. У меня самой возникло состояние около растерянности и непонимания, что делать с этим. Как найти среди них тело Мукуро? Как вообще достать Спейда?

Взрослые мафиози вокруг тоже не понимали, как им в принципе бороться с четырьмя, мать их, Спейдами, когда всего лишь один с легкостью их разделывал.

Подождите-ка...

— Разве их не было шестеро? — припомнила я, испытывая некоторые сомнения.

— Шестеро... — повторил Мармон с каким-то почти суеверным ужасом.

— Шестеро? — негромко спросил, прищурившись, Хибари Хизэши.

Четверо копий ничего не ответили, сделав шаг ближе. Они как будто сужали круг.

— Защищать чертяку! — громко скомандовал Скуало своим хрипящим голосом. Он быстро сориентировался, чуть сменив свое положение и знаками подавая знаки офицерам Варии. — Она единственная, кто обладает работающей против него атакой! Вро-о-о-о-ой! Дадим ей возможность ее провести!

Офицеры Варии рассредоточились, сузив круг в центре которого была я, выпустили зверей из коробочек, а Занзас удивительным образом, не принимая участие в передислокации, оказался в числе окружавших. Его алые глаза внимательно отслеживали движения Спейдов, которые сделали еще один шаг ближе, будто играясь. Бестер издал предупреждающий рык, вильнув хвостом и припав к земле на напружиненных лапах.

Я увидела толпы рядовых бойцов Торикай, Варии и Вонголы, как оставшихся вне круга, так и оказавшихся внутри. Они выглядели до ужаса напуганными. Смотрели на копии Спейдов, как на самого дьявола, вылезшего из-под земли. Причем что одни, что другие, которые были за пределами западни. Пистолеты в их руках были полностью бесполезны, как и любое-колюще режущее, что метали в медиумов под контролем иллюзиониста. Несколько мафиози все же проверили это, но Спейд казалось их не замечал, полностью сосредоточившись на тех, кого он как будто загонял, как охотник жертву.

— Отошлите остальных спрятаться! — крикнула я, надеясь, что меня услышат. — Они только будут мешать.

— Вро-о-о-й! — снова завопил Скуало. — Слышали, ублюдки?! Руки в ноги и валите, пока можете!

Только на понимание варийцев я и надеялась, поэтому выдохнула, почувствовав, что возможно удастся избежать большого числа жертв. Еще более большего. Но затем неожиданно для себя услышала приказ Цуру:

— Оставаться только бойцам ранга от Золотого и выше! Все остальные — прочь!

Я уставилась на него, как на оживший оконный карниз. Сохраняя непоколебимое и решительное выражение лица, стоя, как скала на своем месте, с обоюдоострой алебардой в руках, похожей больше на копье с огромным длинным лезвием, Цуру Сэтоши решил спасти как можно больше бойцов своего клана.

Секунду никто не сдвинулся с места, а затем приказ выполнили бойцы Торикай, которым повезло находиться вне замыкающегося круга. Те же, кто был внутри, замерли перед сделавшими еще один шаг Спейдами. Даже между ними боялись пробежать. Деймоны снова замерли.

Бойцы сгруппировались и быстро, насколько могли, обогнули копии иллюзиониста, избегая приближаться к нему. Спейд их пропустил, продолжая держать на лице свою уверенную улыбку одними губами и смотря только сюда.

Из Торикай осталось меньше десяти человек, в том числе и отец Кёи. Его старший сын стоял рядом с отцом и, похоже, ему тоже следовало уйти. Он не решался, надеясь, видимо, остаться, но Хизэши только глянул на него, и парень не ослушался безмолвного приказа.

В старинной японской одежде они выглядели неожиданно как самураи. Только вместо положенных катан в ножнах или руках у них самое разнообразное оружие.

— Вонгола! — Девятый проявил твердость в голосе, выпрямился и как мог поковылял вдруг сюда же, опираясь на трость. Его охрана следовала за ним. — Сохраните свои жизни!

— А как же вы, Девятый? — с тревогой спросил один из его охранников в то время, когда основная толпа схлынула ручьем так быстро, как могла, едва получив разрешение.

— Уходи со всеми, Густаво, и помоги раненым, — тяжело вымолвил старик, кивнув на своих хранителей, которым помогали передвигаться, закинув руки на плечи. — Меня Деймон Спейд не выпустит.

— Я останусь с вами, Девятый, — твердо встретил его взгляд Ганаук — единственный оставшийся на ногах.

— Мы лучшие из лучших, — решительно изрек названный Густаво. — Мы тоже останемся.

Кивнули еще пятеро бойцов, которые, видимо, были в числе охраны высокого начальства.

Больше они не спорили.

Я осмотрела образовавшийся широкий круг узилища, где было достаточно места, чтобы не стоять впритык. Но Спейд мог появиться и в этом небольшом пространстве. Поэтому один из бойцов Торикай обернулся лицом ко мне. А затем и упомянутый Густаво повторил тот же маневр. Джиг, переговаривавшиеся условными знаками, разделились и покинули круг лишь частично. Осталось человек пять. Они почему-то держались рядом с офицерами Варии. Скуало чертыхнулся и повернулся ко мне лицом, прикрыв спину босса.

— Ну, чертяка, — хриплым шепотом обратился он, смотря на меня светлыми пронзительными глазами. — Что делать будешь?

Я еще раз осмотрела изрядно уменьшившуюся толпу, поредевшую на многих, которые уже почти исчезли из виду. Люди бежали кто к побережью, кто в сторону острова. Но все же к побережью больше.

Мои хранители все так же стояли спинами ко мне, поэтому я не могла видеть их лиц.

Что делать?

А хрен его знает.

Мои чувства обострены до предела, но я все равно не чувствую пятого медиума, которым и должен быть Мукуро. Используя логику: Джули освобожден, а значит, осталось пятеро. Взять замену не так-то просто и требует некоторого времени. Одного Деймон припрятал, а раз мы ведем борьбу за тело Мукуро, то настоящий Деймон прячется в теле Мукуро и управляет оттуда своими клонами. Чтобы при любой неожиданности с моей стороны остаться в выигрыше.

К слову, Джули вместе с остальным составом Шимон оказался в центре западни. Парень, толком не понимая, что здесь происходит, подбежал к своим в страхе от ауры, источавшейся Спейдом:

— Кто это такой? — голос Джули дрожал. — Ребята, вы знаете, он пугает меня до колик. Почему мы все еще здесь?

Несмотря на испытываемый ужас, продолжая коситься на Спейда, Джули склонился над замком, сковывавшим Шимон, и тот вдруг щелкнул, расстегиваясь. Вонголе, Торикай, Варии и Джиг было как-то сейчас не до них. Поэтому, хоть и все это видели, но не стали опрометчиво к тем бросаться.

— Нельзя уходить, Джули, — поднялся на ноги Энма. — Мы должны остановить Деймона, иначе не выберемся живыми.

Деймон приблизился еще на один шаг, заставив всех дернуться, отчего раздался тонкий звон металлического оружия.

— Как раз так вы точно живыми не выберетесь, — ответил им Ямамото серьезно.

— Я разочарован, — вдруг подал голос доселе молчавший Спейд, заставив оборваться все остальные разговоры. — Неужели так сложно понять? Отпихивать меня от себя и всеми силами сопротивляться лучшим возможностям — я ожидал от тебя, Акира, больше разумности. Но нет, ты всего лишь глупый ребенок, которому подавай только свое, только то, к чему привыкла. Это не лучше. Лучший — это я. Прояви ты смекалку, и этой ситуации бы не было.

Долго раздумывать над ответом я не стала.

— Ты просто хотел управлять мной и моими руками добиться своей цели. Ты забылся, Деймон.

В голове вдруг возник какой-то давно забытый образ воспоминания. Что-то из прошлой жизни. Я сразу узнала.

Но отмахнулась, почувствовав, что мой взгляд расфокусировался, и я потеряла внимание. Слегка тряхнула головой, отгоняя несвоевременные воспоминания, видимо, пришедшие от перенапряжения.

Черт с ними так.

Краем глаза я оглядела ребят, Варию и даже Реборна, стоявшего по-прежнему рядом с Девятым и внимательно меня рассматривавшего.

У меня здесь есть нечто более важное, чем воспоминания. И я не хочу терять это.

Те теплые чувства, что я испытывала... Я даже не знала, как назвать эту привязанность. Но это и не важно. Я здесь и сейчас твердо уверена, что это гораздо ценнее. Среди них я чувствую себя самой собой.

Ощущение воспоминания вильнуло хвостом напоследок и скрылось, забрав с собой возможность себя рассмотреть.

— Не уверена, что могу назвать это целью, — я сосредоточила внимание на одном из копий Спейда, — но ты мне подал хорошую идею. И я за нее собираюсь бороться.

— Уверена, что хватит сил? — на его лице вновь заиграла самоуверенная улыбка. — На этот раз все серьезно. Если ты проиграешь, тебе придется смириться.

Я напряглась, почувствовав, как раскрылась аура пламени Тумана, став угрожающе огромной... и внушающей. Мне сложно было описать эти чувства, но я видела ее в своем восприятии, как темную нору, из которой поблескивали белки глаз монстра. Я толком его не видела, — не могла уловить, настолько пламя Тумана было рассеянным, — но я знала, что это нечто ужасное.

Отвечать не стала, пытаясь придумать хоть какой-то план действий. Любая идея была бы лучше, чем ничего.

'Думай, голова, — шапка, то есть панамка, уже на тебе'.

Я могла бы просто использовать камбио-форму и понадеяться, что, выбей я дух из четырех медиумов Спейда, остальные справятся с оставшимся. Но в реальности Деймон так, скорее, просто сбежит. И это при самом благоприятном развитии событий. Мне нужно прежде всего найти тело, которое Спейд спрятал.

Все это время я пыталась найти его, почувствовав пламя Мукуро, но — что тут еще сказать? — я даже не чувствовала пламя медиумов Спейда.

— Скорей всего, Деймон прячется в подпространственном кармане. Я совсем не чувствую его присутствия, — напряженно поведал Мукуро, и его голос звучал слегка странно, как будто ветер в ухе шелестел. Он тут же пояснил, развеивая мои сомнения: — Я использовал иллюзию. Меня можешь слышать только ты.

Я чувствовала, как его хвост под кофтой нервно подергивается. Рокудо явно замялся и спустя паузу все же сказал, как будто выдохнул, прыгая в пропасть:

— Кира-чан, мы могли бы согласиться на его условия и затем... — начал было он.

— Нет, об этом не может быть и речи, — отрезала я шепотом. — Тебя я не отдам. Это не тот случай, когда можно согласиться с его условиями и затем выкручиваться.

— Но он слишком силен! — не выдержал Мукуро, воскликнув, отчего ветер в моих ушах, подул уж слишком сильно. — Если ты пойдешь против него, то можешь быть серьезно ранена или и вовсе погибнешь!

Так поступил Мукуро, столкнувшись с условиями Вонголы. Он готов был стать хранителем Тсуны, но никогда бы на самом деле не подчинялся ни Вонголе, ни тем более Тсуне. Имея дело с чем-то, что ему не по силам, Мукуро предпочел показательно подчиниться и затаиться.

Такое падение духа у иллюзиониста не было чем-то отличительным. Все стоящие вокруг тоже не были уверены, что выйдут из этого боя живыми и тем более победителями.

Я почувствовала, что в горло стало сухо, и сглотнула.

А Деймон знал это и улыбался одними губами, делая еще один скользящий шаг ближе.

Ну же, думай. Как найти Мукуро?! Как остановить Деймона? А если остановить четверых, то придется ли ему появиться?..

— Сделаем это, — решила я. — Держись, Мукуро.

Кот сильнее ухватился когтями за кофту.

В этот же миг Спейда атаковала гравитация. Все четыре копии придавились к земле.

Энма стоял, вытянув руки вперед, и скрипя зубами удерживал нужное давление. Он воспользовался тем, что копии иллюзиониста стояли на месте.

— Раз уж вы все вместе сражаетесь против Деймона Спейда, то я тоже хочу помочь! — крикнул парень. — Скорее атакуйте его!

Второй попыткой все воспользовались не сговариваясь. Вария атаковала одного клона, в которого полетел выстрел пламени Ярости и ледяные иглы. Второго атаковали трое Джиг, работавших, видно, давно в этой связке — мечом похожим на палаш, объятым пламенем, с непонятным, явно дробящим оружием, и чем-то, похожим на танто.

На третьего накинулись Торикай: в руке Хибари Хизэши трость рассоединилась в боевой цеп, Цуру атаковал своим необычным копьем-алебардой, еще один незнакомый мне боец владел необычным оружием, состоящим из длинной цепи с острым наконечником, а другой отправил в полет увиденный мной когда-то серп на цепи. Еще трое бойцов остались на месте с еще более необычным оружием.

Четвертого же атаковал Ганаук вместе с теми, кто остался из Вонголы. Они не рискнули пойти в ближний бой, атаковав пистолетами и полив фигуру Спейда сталью с пламенем.

Но это имело все равно малый эффект. Иллюзиониста требовалось одолеть на совершенно другом уровне. Такие атаки его разве что отвлекут. Но он так тянул с атакой и так легко попался — выглядело подозрительно.

Поэтому, когда все четыре копии Спейда исчезли, я не удивилась. А затем начался хаос. Отовсюду чувствовалось пламя. Летало оружие и бросались в атаку люди. Ревели пламенные звери. Носилась огромная акула, объятая пламенем Дождя, хорек то и дело метал хвостом пламя Урагана, еще долго пылавшее на выгоревшей земле, скат Леви-а-Тана идеально дополнял его атаки пламенем Грозы, а Бестер пока лишь пытался поймать острыми длинными клыками иллюзиониста. Свистела в воздухе ласточка, молниеносно проносился доберман Конрада, тут и там увеличивались и уменьшались ежи. Бес носился ближе ко мне, пытаясь поймать иллюзиониста, если тот неожиданно появится.

Копии Спейда то появлялись, то исчезали. Все длилось не больше пары минут, а затем я вдруг поняла, что под моими ногами открылся портал. Через секунду я уже находилась не в защитном круге — я видела его метрах в пятидесяти от себя, и мои хранители даже не поняли, что произошло. Я приземлилась ногами на землю прямо посреди шедшего боя. Более того — вокруг меня зависли зонтики Леви-а-Тана. Пламя Грозы быстро концентрировалось. Пахло озоном. У меня не было времени уйти от атаки — я перенеслась прямо в самый последний момент.

Зонты засияли зеленоватым электрическим током. Лучшая атака Леви-а-Тана славилась силой и тем, что от нее невозможно уйти. И даже если я останусь жива после нее, то выдержит ли тело кота...

Молнии понеслись в центр круга, будто притягиваясь ко мне. Отсветы от электричества осветили лица бойцов, что только что атаковали Деймона, что был на этом самом месте, и тех, кто продолжал атаковать других копий.

Подняв одну руку, второй продолжая придерживать Мукуро за пазухой, сконцентрировалась на том, чтобы собрать смесь Неба с Облаком. У меня было мало времени для этого.

Пламя Грозы, как и его природный аналог, нацелилось на наивысшую точку, и через мгновенье я почувствовала это. Зеленое пламя поглощалось, слегка щекоча пальцы, но ладонь защищала перчатка. У меня не было времени что-то делать с этим пламенем, поэтому я просто собрала его в камне, что крепился на тыльной стороне ладони. Мощный заряд пламени Грозы поглощался голубоватым полупрозрачным камнем, искря, как молния, попавшая в громоотвод.

Усилившийся запах озона резанул по ощущениям. Секунда, и свет исчез. Зонты полетели обратно к их обладателю. Зеленоватое пламя переливалось внутри камня, посверкивая оттуда слабыми всполохами. Не усвоенное, не поглощенное, оно просто осталось там запечатанным. А окажись в моем теле в таком же виде — нанесло бы урон.

Наконец я услышала звук своего учащенного сердцебиения. Кот за пазухой весь сжался и даже, кажется, не рисковал открывать глаза.

— ЧТО?! — завопил Леви-а-Тан. — Сестра босса?!

Тут-то мою пропажу очень вовремя заметили ребята. Защитный круг вконец распался. Все спешили вмешаться в ритм боя, пока Деймона успешно отвлекали толпой. Разве что Девятый не в силах был этого сделать.

Но Спейд был быстрее. Сразу две копии исчезли из-под атак и появились рядом со мной. Я едва успела пригнуть голову, пропуская над головой замах косы. Панамка слетела и куда-то понеслась по ветру, казалось, поднявшемуся как раз из-за этого сражения.

В ушах звенела сталь. Вокруг бушевали всполохи пламени, смешивая ощущения. Но все же от второй атаки я также уклонилась, заметив ее вовремя и отпрыгнув в сторону.

Лучшие бойцы на поле боя заметили пропажу врага. Стало ясно, что Спейд даже не особо сосредотачивался на сражении, сконцентрировавшись на своей главной цели... Достать Мукуро? Разве не вокруг благополучия Вонголы были все его помыслы?

Заставивив себя отвлечься от этой мысли, я спешно вновь ушла от совместной атаки двух близнецов. Деймон руководил марионетками, да так искусно, что их атаки дополняли друг друга. Их движения стали еще более быстрыми и точными.

Сообразила, что меня специально оттеснили подальше от остальных, слишком поздно. Еще двое Спейдов появились, разделяя меня с остальными и останавливая сосредоточившихся на атаках людей.

Живущие своей жизнью волосы Деймона схватили меня за ногу, когда я уклонилась от очередной атаки. Меня перевернуло вверх ногами, и я выставила руку, собирая небольшое и очень быстрое Серо. Оно выстрелило, прожигая в копии иллюзиониста огромную дыру и опаляя волосы.

Перекувыркнувшись, вовремя ушла с линии атаки второго клона. А в следующую секунду его испепелил залп пламени Ярости.

Я подняла глаза, увидев Занзаса, поднявшегося в воздух. Не поддерживая себя далее выстрелами, он падал вниз, приземлившись на ноги прицельно прямо рядом со мной.

— Не зевай! — рявкнул он.

Мотнув головой, собралась с духом. Сосредоточилась, оценивая, что Деймон отвлекся ненадолго на нападавшую небольшую толпу. Явно собирал силы для следующей атаки.

— Мукуро, ты чувствуешь хоть что-нибудь? — спросила с тревогой.

Занзас жахнул выстрелом пламени Ярости, но копия Спейда ловко увернулась, одновременно проткнув кого-то копьем. Некоторые бойцы уже были обезврежены и лежали неподвижно, истекая кровью. Те, кто мог, пытались уйти из-под линии атаки подальше.

— Я делаю все что могу, но не могу найти этот карман подпространства, — с нотками отчаяния, сквозившими в голосе, ответил Мукуро. — Мне бы хотя бы оказаться к нему вплотную!

Другой Деймон, ловко блокировав оружием атаку пламенем Цуру, больше похожим на какого-то зверя, сотканного из пламени Урагана, ногой ударил Ганаука, который неосторожно оказался в ближней дистанции. Хранитель Девятого оказался придавлен к земле и выбил собой от силы удара небольшую рытвину. Его голова была вся окровавлена, но он все еще двигался.

Девятый использовал технику Прорыва Точки Нуля. Держа перед собой трость на вытянутых руках, он сосредоточился на пламени, которое мерцало вокруг набалдашника трости. Объявившийся там же Спейд перерубил трость, заставив Девятого убрать руки, не готового остаться без них.

— Не смей использовать ее! — В ярости воскликнул Спейд. — Ты недостоин техники Примо!

Деймон отвлекся на Мармона, который иллюзорными щупальцами попытался обездвижить Спейда. Мафиози из Джиг атаковали иллюзиониста.

В другом месте Кёя, прорывавшийся сюда, встретился с третьим клоном Спейда. На иллюзиониста обрушились атаки тонфа. Кёя не мог выпустить цепи, не подвергнув риску попадания под атаку кого-то из своих. Ямамото пришел на помощь Хибари.

Хибари-старший тем временем попал под мощную иллюзорную волну вместе еще с двумя бойцами. Сражался Хизэши не ахти, едва сумел выпустить какую-то атаку пламенем, также похожую на какого-то клыкастого зверя. Кажется, старший Хибари не особо рассчитывал на победу, учитывая свои ранения, но помереть собирался в бою и с честью. Очередную такую попытку прервал еж Кёи, выступивший щитом от неожиданной атаки.

Энма пришел на помощь Девятому, Бельфегору и Мармону, сдававшему позиции. Но Спейд умудрялся сопротивляться их скоординированным атакам и в то же время душить Девятого. Старик хватался за горло, посинев и выпучив глаза, упав на колени. Его двое охранников не могли ему ничем помочь.

Отлетевшие в сторону Хибари-старший с двумя бойцами замерли, так как их невероятно быстро покрывал лед, начиная со ступней ног.

Цуру тем временем, вместе с Луссурией, Конрадом и еще одним бойцом Джиг, оказался в центре урагана, где летали острые, как бритвы, лезвия. Цуру крутил свою алебарду, пытаясь отбивать как можно больше лезвий. Луссурия махал кулаками, пытаясь выпустить как можно большую волну пламени Солнца, чтобы нарушить поток ветра, созданный Деймоном в собственных целях.

Скуало с еще одним бойцом и Адельхейд оказался спиной к спине с Расиэлем, который ничем не мог помочь против то и дело появляющегося и вертящегося в воздухе смертоносного оружия, управляемого невидимой рукой и появляющегося прямо из воздуха. Один, два... пять... восемь, я не успевала сосчитать, так как клинки двигались и менялись очень быстро.

Нашей стороне совершенно очевидно не хватало сильного иллюзиониста. Копии Спейда тем временем управляли этим хаосом, который искажал само пространство. На его лице застыло выражение восторга. Он с садистским удовольствием наблюдал за творящимся.

Его разум, кажется, застилался его же пламенем.

Я сосредоточилась, отправляя по невидимым и неосязаемым путям свое пламя Неба своим хранителям, желая хоть как-то их поддержать. Поток отправился к Кёе, Расиэлю, который оказался возле приземлившегося Занзаса, Ямамото, Конраду, и даже потекло куда-то в сторону кораблей, где находился Рёхей... и даже куда-то вверх, далеко в воздухе над островом.

Четыре копии Спейда отвлеклись в то же мгновение от расправы. Их взгляды устремились в мою сторону. Я поняла, что нашла то, что искала. Но если промедлю, то второй раз это уже не сработает.

В таком случае... мне остается делать то, что я не люблю. Превозмогать.

— Бес, — позвала я.

Дракончик отвлекся, перестав отплевываться пламенем от атак Спейда на пару с Занзасом, и помчался в мою сторону. Крутнулся, прикоснувшись лапой к моей выставленной руке.

Пламя охватило ладонь, перешло на плечо, туловище, пока в конце концов не покрыло меня полностью за секунду. Так же быстро исчезнув, оно превратилось в иссиня-черные, как кожа Беса, крылья. Те поднялись высоко надо мной и взмахнули, помогая мне оттолкнуться от земли, сразу же придавая скорости, еще большей, чем обычно.

Ощущения слегка не успевали за новой скоростью, но я видела, как понеслись мне наперерез копии Спейда. Две не успели, копье третьей соскользнуло с крыла, отразившего атаку без повреждений. Еще одного я сбила Серо, продолжив путь.

Очень быстро я оказалась примерно в той точке.

— Мукуро?! — крикнула, продолжая движение, так как не могла определить, где именно находится карман подреальности.

— Есть! — раздался едва слышный из-за шума ветра ответ где-то из-под кофты, куда от скорости провалился кот. — На три часа.

Сообразив, в какую сторону сместить курс, не стала ждать, пока Мукуро оставшимися силами попытается открыть портал. Собрала пламя Облака с Небом, подумав, что как выбралась оттуда, так и смогу забраться.

У меня оставалось совсем немного времени форы. Скоро Спейд — другими своими медиумами — будет здесь.

Воронка пламени разошлась в стороны, и пространство в одном месте поплыло. Изображение неба, покрытого тучами, в том месте искривилось, сменившись черной беззвездной ночью... и лицом Спейда, облаченного в свой костюм с мундиром. В его руках появилось копье, и он, воспользовавшись моментом неожиданности, попытался ткнуть меня им точно в живот с такой стремительностью, словно он это копье метнул, но было поздно.

Моя скорость и реакция усилились, позволяя мне уйти от атаки, которую я скорее почувствовала, чем увидела. Копье скользнуло рядом с моим боком. В руке уже собиралось смешанное пламя Неба с Туманом. Призрачная рука возникла вокруг моей ладони. Слетела, как выпущенная из пушки, с руки, выбивая дух из тела.

Иллюзия развеивалась. Продолжая движение, перехватила тело Мукуро, чье лицо уже проявилось сквозь иллюзию.

Закинув тело на плечо, сосредоточилась на духе Спейда, который извивался, пытаясь выбраться из захвата. На этот раз я сцапала его всей "лапой" поперек туловища, захватив и руки. Но это не останавливало бесновавшегося Тумана, чьи волосы пытались перерубить Призрачную руку.

— Ты хотел наказания? — спросила я, чувствуя легкую — или не легкую — удовлетворенность.

План в моей голове созрел еще тогда, когда он подставил меня под атаку Леви-а-Тана. Схватившись левой рукой за запястье правой, которой держала Призрачную руку, передала туда пламя Грозы, оставленное мной нетронутым.

Я не была уверена, что у меня получится задуманное, но выбора не было. Дух был в моих руках, но удерживать я его смогла бы недолго. И не факт, что пламя что-то сделало бы этому духу.

Пламя Грозы защекотало запястье... и, повинуясь моей воле, перешло по Призрачной руке, как по проводнику. Темно-синяя полупрозрачная рука покрылась и затрещала зеленоватыми искрами. Они пересекли это расстояние и добрались до кисти, где был зажат дух. Глаза Деймона распахнулись, зубы сжались... а затем он истошно закричал от боли. Его било так, как будто бы он был в настоящем человеческом теле. Стало видно, как дух, испускавший клочья Тумана, подернулся рябью, исказившись.

Спейда затрясло. Он задергался весь, затряс плечами, высвободив одну руку, схватился за призрачную ладонь, вцепившись в нее, но я держала крепко, продолжая удар электричеством, превращавшийся в пытку. Пламя Тумана, исходившее из его духа, усилилось. Поплывшие черты стали ломано кривиться вслед за стремительно пробегающими мощными электрическими разрядами, особенно сильно дергая линию плеч и высвобожденную руку, непропорционально увеличившуюся, быстро теряющую схожесть с человеческой конечностью. Поплывшее лицо Деймона перекосилось от испытываемой агонии, голова запрокинулась.

Широко раскрыв на нереальный, чуть ли не отрицательный угол рот, он особенно истошно заорал. Звук ударной волной пламени разлетелся над лесом, всколыхнув и накренив верхушки деревьев. А затем он еще сильнее закричал, прямо зарычал... Задергал головой, и она как будто задвоилась, раздваивая и его крик. Низкий утробный рев и высокое, на пределе улавливаемого диапазона, стенание. Потусторонний вопль на две разных по высоте тональности, превзошедший по громкости треск молний, которые появились среди темных туч, заслонявших небо, словно в подражание моей технике, заставил пробежаться по позвоночнику жуткий холод... и по моей призрачной руке что-то пошло в обратную сторону.

Пламя Грозы почти закончилось, но оно и без того его бы игнорировало. Это нечто, казавшееся неприятной, затхлой энергией, быстро пересекло небольшое расстояние и оказалось в моей руке.

Я не поняла, что конкретно произошло, но руку пронзило такой болью, что на этот раз взвыла я. Концентрация была потеряна мгновенно.

Я сумела остановить поток энергии и не дать ему пойти дальше, но затем обнаружила, что не поддерживаю себя в воздухе и падаю вместе с Мукуро, который пришел в себя и сжимал меня руками, обнимая.

Земля стремительно приближалась. Пламя Тумана пыталось оформиться во что-то, чтобы снизить урон от падения. Я закрыла нас обоих крыльями, размер которых позволял это сделать.

Сделала это очень вовремя, буквально сразу же мы свалились на деревья. Крылья не особо защитили от удара, но его таки смягчило пламя Тумана.

Я сидела на земле, сжимая левой рукой локоть, где остановилась незнакомая затхлая энергия. Кожа и мышцы там горели, как будто в огне. Все пекло. А сама рука посерела, как будто отмирала.

Кажется, это пламя, а значит, я смогу его поглотить или по крайней мере вытащить. Это же я и сделала, буквально вытянув черный сгусток из своей руки, после чего тот просто рассеялся, как будто прогорев. Боль тут же уменьшилась, но рука так и осталась серой и плохо слушавшейся. Но я хотя бы больше не чувствовала, чтобы состояние ухудшалось.

— Акира-чан, — услышала я встревоженный голос Мукуро.

Подняла взгляд, встретившись с разноцветными глазами Мукуро. Своего Мукуро, точно. Он придвинулся ко мне, прямо как был, пачкая коленки штанов о зеленую траву.

— Я в порядке, — ответила. — Как твое состояние?

— Тело не повредилось, — ответил он мне серьезно, рассматривая повисшую вдоль тела руку.

Кот зашевелился, и я расстегнула кофту левой рукой. Он выбрался из-за пазухи, прыгнув на руки хозяину, и мяукнул как-то тоже тревожно. Не сговариваясь, мы посмотрели на дымок, уже исчезавший над деревьями. Его почти что не было видно.

Похоже, я улетела далеко вглубь острова, хотя точно определить пока сложно.

— Он там? — спросила, хотя знала ответ.

— Возможно, уже нет, — ответил мне Мукуро напряженно.

Вокруг стояли нетронутые никем деревья. Шелестела листва, в которой мне чудился посторонний голос. В небе продолжали ходить темные тяжелые тучи.

Порывшись в кармане, достала пулю, что продолжала носить с собой долгое время, и протянула ее Рокудо:

— Возьми, пригодится.

Мукуро опустил глаза на мою ладонь, где покоилась та самая пуля, которую он когда-то давно мне отдал. Она должна усилить его способности иллюзиониста.

В его руке соткался из синеватого тумана пистолет, в который он быстро зарядил патрон. После чего поднял на меня решительные глаза:

— Теперь оставь все мне.

Я чувствовала, как ноет рука. Как болит от перенапряжения тело и уже слегка дрожат мышцы. Мой рывок хоть и был очень быстрым, но все же комбио-форма все еще тяжеловата для меня. Но... Снимать ее пока рано. Она обеспечивала мне высшую форму защиты, что только можно было, и я могла не беспокоиться об этом. Не только крылья защищали от атак.

Кроме того, я поняла, что Бес не только дал мне свою защиту, но и усилил мое тело пламенем Грозы. Таким образом я могла использовать одновременно две смеси пламени, за одну из которых мог отвечать Бес. Его сознание не то чтобы слилось с моим, но чувствовалось где-то рядом. Мое тело оставалось усиленным, и в то же время теперь я могла атаковать Серо. Мало того, как я обнаружила только сейчас, во время боя, моя скорость стала выше именно благодаря защите Беса. Я могла увеличить скорость, не боясь за то, что связки не выдержат.

Мукуро помог мне подняться на ноги. Я аккуратно освободилась, так как могла стоять самостоятельно — нечего еще и ему мешать.

Не успели мы и парой слов обмолвиться, как напряглись, почувствовав пламя Тумана, в котором так и сквозила нешуточная угроза от его владельца, пребывавшего в ярости.

Между деревьев появился едва передвигавшийся Спейд. Очевидно, в запасниках у него где-то было еще чье-то тело, так как это явно уже был не просто дух. Хотя выглядел он все равно не очень. Клочья тумана так и ползли с его иллюзии. Все же та атака нанесла ему некоторый урон.

Мукуро скользящим движением передвинулся вперед, следя за замершим на месте Спейдом. Вокруг него поплыла ткань пространства, подчиняясь его воле. Руку с пистолетом он пока спрятал за спину.

— Наказание, говоришь? — Лицо Деймона опять исказила улыбка. — И правда, не будите спящего дракона. Давно уже меня так не трепали. Попытаешься еще раз?

— А ты не путаешь свои цели и средства? — спросила я, видя нездоровый блеск его глаз. Видно, не угомонился. — Разве не Вонголу ты поставил превыше всего? А теперь досаждаешь мне, не собираясь признавать поражение.

— Поражение? — вкрадчиво переспросил Спейд с опасной интонацией. — Это ты так называешь на секунду сбитую концентрацию, которая всего лишь мне стоила потери медиумов? Этих мясных мешков? Смешно ведь, разве нет? — он издал наигранный смешок. — Победителем буду я!

Он бросился в атаку с неожиданно появившейся в руках косой. Ее блокировал своим трезубцем Мукуро, не дав тому приблизиться.

Примечание к части

За достоверность Я. ответственности не несет, и все же:

* — имя ветви, "Хибари", имеет в себе иероглиф "облако", kumo,

** — "ку", "девять" по-японски

* * *

— прочтение иероглифа "нечетный" (奇) — "ki", бегать бы ему Киро)

* * *

— Каждый несет свою кару, Девятый. Я сказал! (латынь)

Глава 46

В один момент все изменилось. Да настолько быстро, что в памяти остались лишь размытые сменяющиеся кадры.

Резкий хлопок. Новый порыв ветра, волной прокатившийся по полю боя, взметая песок. Клоны Деймона Спейда одновременно повернули головы в одну сторону и сорвались с места, прекратив все свои атаки, побросав все, что делали. Разжалась рука на горле Девятого. Рассеивался иллюзорный лед, добравшийся почти до шеи Хибари Хизэши. Цуру Сэтоши слегка ошалело пытался сориентироваться в пространстве после исчезнувшего колюще-режущего урагана. Скуало отбил в сторону еще некоторое количество холодного оружия, внезапно утратившего рвение.

Неуловимое для глаза движение вдалеке — и затем нечеловеческий крик разорвал пространство.

Лучшие из лучших, оставшиеся, и те, кто ранее покинул поле боя, — вздрогнули. Кто-то даже зажал уши. Все они смотрели на маленькую при взгляде издалека фигурку сбежавшего с места битвы монстра, сжимаемого огромной синей рукой кого-то крылатого и антропоморфного, зависшего в воздухе где-то над островом.

Душераздирающий крик оборвался быстро, и обе черные точки упали куда-то в лес.

— БО-О-О-ОС! — заорал Эрнесто, сорвавшись с места, и неожиданно резво побежал в ту же сторону.

Четверо клонов Спейда, повисших высоко над выжженным пляжем, замерли в воздухе, как марионетки с обрезанными нитями, а затем их тела попадали вниз, на ходу истаивая остатками иллюзии. В одном из них Девятый пораженно узнал своего хранителя Тумана, который должен был лежать в коме на корабле. Вторую, которой оказалась Хром Докуро, успел поймать Ямамото Такеши. В третьем опознали главу ветви Конотори, тело которого уже считали потерянным в море при битве на кораблях. А четвертым оказался никому не известный мечник с чем-то розовым на голове вроде ленты.

Трое быстро приходили в себя... Они трясли головами, как-то невпопад двигали руками, пытаясь подняться.

Никто бы не стал винить бойцов, что прошли через бой с ужаснейшим Туманом столетия, в том, что они настороженно отнеслись к бывшим медиумам Спейда и не спешили убирать оружие.

— Я... — не слишком уверенно подал голос Джули, который выглядел крайне подавленным от увиденного. — Я не чувствую больше в них пламени Деймона Спейда.

Неудачливая четверка подверглась осмотру сомневающимися. Что там желали увидеть бойцы, не владеющие пламенем Тумана на особо высоком уровне, было не ясно, но подозрения их от этого меньше не становились.

— Это же... — заметил вдруг знакомый меч Ямамото Такеши, но в тот же миг тот мечник в обтягивающем костюме исчез в своей иллюзии.

На оставленном поле боя воцарилась непривычная тишина. Мир, вертевшийся в горячке боя, замедлился, и многие теперь пытались прийти в себя, не доверяя никому и ничему, даже своим глазам.

Доли секунды казались теперь слишком долгими и тихими. Сдавленно хрипел Девятый, издавая с каждым вдохом сип. Сбежались к нему его подчиненные. Ноно поддерживали за плечи, так как ноги его слабо держали. Он пытался восстановить дыхание, все время держась за сердце.

Возглавлявший Джиг, из которого будто внезапно вытащили стержень, державший его прямо, осел на землю, опираясь на колено. Раны и уровень боя, до которого надо было хотя бы как-то дотянуться, совершенно обессилили его. Его люди, как выяснилось, когда он осмотрелся, все лежали, сраженные ранами. Кто-то был еще жив.

— Цуру-сама... — обратились к главе Торикай с непрозвучавшим вопросом.

Тот продолжил смотреть куда-то поверх деревьев с прищуром, будто пытался там что-то увидеть. Даже не смотрел на замершего с повинно склоненной головой главу Конотори, в котором, как ему было ранее прекрасно известно, присутствовала предрасположенность к Туману, весьма помогавшая ему в жестких спаррингах, как ни странно. Учитывая небольшое метательное оружие, на котором специализировалась его ветвь — даже неплохо способствовала.

Выстрелы пламени Ярости заставили многих вздрогнуть и, схватившись за оружие, обернуться к боссу Варии, который сорвался с места в воздух, помогая себе лететь выстрелами пламени.

— ЧЕРТОВ БОСС, СТОЙ! — донесся ему вслед крик. Порывисто дернувшийся было Скуало быстро остановился, затем так же быстро обернулся назад: — Вро-о-о-ой! За ним!

Луссурия, на ходу залечивая раны, Леви, не обращавший на них внимание, и Бельфегор, подозрительно облизывавший кровь на губах, поспешили нагнать побежавшего вслед за боссом капитана. Пламенные звери предусмотрительно рассеялись пламенем. Один Мармон задержался, зависнув над Докуро, которая после непонятных манипуляций аркобалено перестала стонать и ровно задышала. Ее живот, казалось, уж слишком впавший, аж до позвоночника, также вернулся в норму.

Энма плюхнулся назад, почти упав на спину. Лишь ноги в коленках согнул. Дышал тяжело и прерывисто, закрыв глаза. Адельхейд, которая пыталась участвовать в бою даже с голыми руками, досталась ножевая рана, задевшая ее сбоку.

Ямамото Такеши, мысленно махнувший рукой на исчезнувшего мечника, пытался привести беспамятную Хром в чувство, слегка похлопывая ее по щекам. Шимон пока никто не трогал, но те и не пытались сбежать, собравшись вместе вокруг Ямамото и Докуро.

— Помогите раненым, — отдал приказ Хибари Хизэши, который оставался стоять на ногах лишь благодаря трости, на которую опирался. — Надо собрать всех обратно.

Боец Торикай с неопределенной степенью тяжести ран поспешил связаться с кораблями. Цуру кивнул на это, подтверждая обоснованность приказа. Затем оторвал взгляд от чего-то над деревьями и перевел его на Вонголу. Хранитель Девятого, Ганаук, все время тер лоб, пытаясь убрать с лица так и продолжавшую сочиться кровь из разбитой головы. К Хранителю Тумана, Баучу, подбежали двое, пытаясь выяснить у него, как так вышло и что он помнит. Даже отсюда было видно, как темнокожий мужчина качает головой.

— Девятый! — взволнованный и резкий оклик разрушил гулявшую тишину, где все переговаривались коротко и шепотом.

Говоривший сдавленно ойкнул, вжав голову в плечи, но все равно попытался придержать босса, который пытался куда-то идти. То ли к своим хранителям, то ли куда-то в сторону леса, куда унесся его приемный сын.

Девятый, как разглядел внимательно следивший за всем происходящим Цуру, выглядел, словно был слегка не в себе. Хотя кто был на данный момент в себе — еще большой вопрос.

Лицо Девятого блестело от пота. Он едва передвигался и все время шевелил губами. 'Истинный потомок, — разобрал глава Торикай. — Истинное перерождение'. Босс Вонголы отправил туда же, за Варией, единственного подчиненного, что остался невредимым — аркобалено Реборна. После увиденного нельзя было больше допускать прежних ошибок: в смерти слетевшего с нарезки чудовища следовало убедиться наверняка.

— Ты думаешь, эта девчонка — часть твоей семьи? — вопрос, прозвучавший с вызовом, сопровождала кривая ухмылка, которая была настолько вымученной и наигранной, что не один Девятый это заметил. А Цуру тем временем, еще раз осмотрев израненных и измотанных бойцов клана, задержался еще ненадолго взглядом на главе Конотори, который молча ожидал его решения, и продолжил:

— С учетом ее заявлений, Вонгола прав имеет на нее не больше, чем Торикай: лишь ее корни, тянущиеся через Вонголу, уже не влияют на принадлежность.

После всего, что они наблюдали, никому не требовалось пояснять смысл выделения голосом слова 'уже'. Судя по всеобщей реакции, до недавнего момента истинные возможности Савады Акиры и ее союзников не были широко известны, и либо выросли с прошлого раза, как их доводилось проверять, либо умышленно скрывались. Но теперь... Очевидно, что с ее волеизъявлением у Вонголы совсем не считаться не получится. Особенно по итогам этого кровопролитного конфликта, где Вонгола с Торикай понесли потери более тяжкие, нежели Феникс и покровительствующая ему Вария. Не самый невыгодный получился для союза этих юнцов размен, не самый... Ослабление Торикай с Вонголой и Варии, и Фениксу подозрительно на руку...

Усмехнувшись еще жестче, Цуру добавил:

— Кроме того, она родилась в Японии и наполовину японка. От итальянской своей крови она отказывается, зачем же Торикай оставаться в стороне, если Вонгола станет пробовать на нее претендовать? Это даже смешно.

Да, верно, после увиденного он все еще не был намерен уходить с пустыми руками, но вполне вероятно, что в их положении просто не позволить Вонголе лишнего — предел возможностей Торикай на данный момент.

— Мы ее найдем, — с холодной решительностью заверил он.

Хибари Хизэши кивнул своему младшему сыну, который с заметным усилием оставался на месте, неподалеку от отца:

— Иди.

Хибари Кёя сорвался с места, спеша нагнать тех, кто уже отправился на поиски упавших с неба. Хибари-сама с усилием выдохнул сквозь зубы, испытывая слишком тяжелые ощущения от открывшейся раны на обрубке руки. Именно с кровавого пятна, растекшегося по хаори, не спускал глаз его сын.

Мгновенно среагировали на голос Цуру Сэтоши хранители Девятого, напрягшись. Пока только напрягшись.

— Она не часть Вонголы, — выдохнул Девятый. — Она и есть Вонгола. Это ее семья.

— Она отрицает все, — процедил Цуру, — пусть одновременно и пользуется дарованным Вонголой, клану есть что ей предложить и...

— Она и есть Вонгола, — повторил Девятый, смерив главу Торикай усталым тяжелым взглядом. — Она пользуется благами Вонголы, как полноправный хозяин. Как пользовался бы, не задумываясь, ее создатель, Примо Вонгола. И она поступает так же, как и он — создает свою собственную семью. Не относись к ее словам свысока.

Стоило Девятому сказать это, как его глаза закрылись, а сам седой старик повалился вперед. К нему бросились его подчиненные, взволнованные состоянием своего босса. Они проверяли пульс, дыхание и сердцебиение. Звали по рации на помощь медиков с кислородом.

Цуру цыкнул сквозь зубы и отвернулся, позволяя чужакам беспокоиться о своих людях. Ему надо позаботиться о собственных... и проверить, действительно ли умер проклятый монстр. Поэтому он направился к главе Конотори, который еще мог и должен был послужить делу.

Над их головами пролетел, вращая лопастями, вертолет. Достаточно низко, чтобы Цуру разглядел и узнал в нем тот самый, на котором летал ранее младший Хибари. Только на этот раз оттуда выглядывала светлая голова того мальчишки... Сасагавы. Он и еще кто-то недолго разглядывали поле случившегося боя, а затем отправились куда-то в ту же сторону, куда спешили остальные.

Еще не все окончено.

* * *

Я едва стояла на ногах, придерживая правую руку, которая нестерпимо ныла болью. Посеревшая кожа меня беспокоила и не давала сосредоточиться в попытке придумать выход из положения. Я только и могла, что сжимать зубы, чувствуя эту нахлынывающую пульсацию. От смеси пламени с Солнцем я всего лишь едва смогла пошевелить пальцами правой руки — только и всего. Здесь требовалось более долгое и мощное приложение сил... Все же надеюсь, это поможет.

Мукуро тем временем связал Деймона ближним боем, отводя от меня. Там, у них, то и дело плясало пламя Тумана, но толком иллюзии не формировались, чаще сбиваясь друг другом и рассеиваясь. То появлялись зеленые живые лианы, то они сменялись на огонь или лед, то земля под ногами иллюзионистов распадалась на клочья.

Зря я надеялась, что мне можно отдохнуть — Мукуро был тоже неслабо вымотан, как физически после использования Спейдом его тела, так и на более тонком уровне. К счастью, Спейду тоже было несладко, поэтому пока что держался паритет. Но скоро он мог поднять планку. Неизвестно, насколько мощное у него на этот раз тело. Я знала от Мукуро, что, чем сильнее медиум, — а еще лучше, чем больше у него пламени Тумана, — тем больше сил может передать его тело владельцу. Пока что выглядело так, будто лучшие свои экземпляры Спейд потерял и теперь утратил большую часть сил, но я бы не стала на это сильно рассчитывать...

Деймон все сильнее распалялся, будто постепенно приходил в себя. Он чувствовал себя уверенней, и этот перевес на поле битвы чувствовал также и Мукуро.

— Слабо, слишком слабо, — подначивал его Спейд.

Но в какое-то мгновенье Деймон задрал вдруг голову и растворился в подпространстве. А сверху низвергся столб пламени Ярости. Похоже, иллюзионист чутко реагировал, если пламя Занзаса оказывалось поблизости.

Босс Варии тем временем приземлился неподалеку, выбив тяжелыми ботинками рытвины. Мукуро же, не теряя времени, достал пистолет и выстрелил себе в висок той пулей, что я ему вернула.

Пламя Тумана Мукуро тут же изменилось, став более насыщенным и ощутимым. Внешне он почти остался таким же. Стоял, так же напряженно сведя брови к переносице, и как будто к чему-то прислушивался. Лишь его волосы шевелились на странном ветру, не ощущавшимся мной, как будто извивались сами по себе, медленно и неохотно, хотя вокруг все еще было тихо.

Одновременно с этим на лице Занзаса появилось выражение крайнего удивления, когда часть земли под его ногами вдруг перевернулась, опрокидывая его назад, явив стоявшего на 'обратной' стороне участка земли Деймона Спейда. Как будто кто-то перевернул крышку люка, на которую встали по неосторожности... или игральную карту вверх ногами.

Я гулко шлепнула левой ладонью по лбу. Я бы непременно радостно кинулась Занзасу на шею, передав обязанности по разруливанию ситуации ему вместе с Мукуро, если бы не это его эпичное появление. Кому скажешь, не поверят.

— А этот Ураган с тобой ведь связан крепкими узами, моя прелесть, — расплылся в улыбке одними губами Деймон и рассмеялся сдержанным смехом, не раскрывая рта.

Мукуро в то же время среагировал быстро, связав Деймона боем. На этот раз это куда больше походило на тот бой за кольцо Тумана между Рокудо и Мармоном.

Пространство поплыло, меняя свои очертания сразу метров на сотню вокруг. Вот пылала земля, и тут же она превращалась в ледник. Здесь повсюду росли цветы на тонкой ножке с глазами вместо сердцевины. И зрачки этих глаз сменялись то на иероглифы, то на карточные пики. Мукуро вдруг вырос до пятидесятиметрового человека, смяв в руке тело Деймона. Только его учитель появился в другом месте, поведав:

— Победить иллюзиониста — это взять под контроль его органы чувств. А в этом деле главную роль играет опыт.

На огромное тело Мукуро накинулись появившиеся адские псы с восемью глазами, как у пауков. Мукуро сжал зубы, наверняка чувствуя иллюзорную боль. Огромный Мукуро исчез, зато на той же огромной высоте появился маленький, пронзительно зашипевший зверь — как я поняла, Баюн. Пушистый махнул когтистой лапой по воздуху, и собаки заскулили, как будто получили удар. На их телах появились четкие разрезы, хлестнувшие и землю за псами, вспарывая ее ровными тонкими линиями.

Меня между тем планомерно начинало мутить от прыгавшей поверхности земли, то и дело норовившей поплыть, как ковер, по которому кто-то пускал волны. Да и вообще от происходящей психоделики начинало подташнивать. Тут еще и земля подо мной вдруг поднялась, как будто на нее воздействовал гравитацией Энма Шимон, и оторвавшийся кусок земли, на котором я стояла, оказался в воздухе, сильно при этом накренившись.

Я уже даже присела, опираясь рукой на землю для большего равновесия. Но это не слишком помогло. Ощутимо легче стало, лишь когда ко мне присоединился Баюн. Кот сел передо мной, обвив себя хвостом, и стал наблюдать за продолжавшимся боем. Я же вдруг оказалась на островке спокойствия, который непостижимым образом возник среди мира царившего хаоса. Земля вновь проглядывала под ногами и не стремилась куда-то исчезнуть.

Но расклад на поле битвы вновь поменялся. Сверху затарахтел лопастями вертолет, не рискнувший приблизиться, и удалился, собираясь приземлиться подальше. Возник на краю 'аномальной' области появившийся из леса Конрад, застывший, не в силах прорваться через творящийся хаос и землю, превратившуюся на пару мгновений в раскаленную лаву. С ним рядом вскоре затормозил Кёя, и теперь они вдвоем замерли, думая, как пробраться через до опасного стремительно вырастающие острые каменные пики, достающие высотой до пяти метров. А еще через секунду, когда горные пики исчезли, я уже наблюдала за тем, как эти двое выбираются из болота с помощью цепи, вылетевшей из тонфа Хибари и зацепившейся за ближайшее не тронутое иллюзией дерево.

Я не сразу заметила, что в психоделически искаженное пространство, где продолжалось сражение с неясной степенью успеха, вмешалось новое лицо. Мармон пытался защитить прибывших с ним офицеров Варии от участи увязнуть в иллюзии, как это произошло с Кёей и Конрадом, и теперь они пробирались в мою сторону, сразу заметив участок спокойствия.

— Врой! Где босс?! — еще издалека закричал мне Скуало.

— Его Деймон похитил, — призналась я, ответив громко, чтобы было слышно через звук разбивавшейся о камень дроби. Этот звук издавало нечто, отправлявшееся в полет Деймоном и отбивавшееся трезубцем, вертящимся в руках Мукуро.

Лицо Скуало недоверчиво вытянулось. А затем все офицеры Варии чуть запоздало отпрыгнули назад, уклоняясь от листьев, сорвавшихся с деревьев как будто бы случайным порывом ветра, но вонзившихся в землю не хуже стальных лезвий.

Вария вызвала своих зверей, приготовившись встретиться в бою с отвлекшимся на них Деймоном, но их одернул Мармон:

— Не рассредотачивайтесь! Так я всех не прикрою! — его вопли звучали взволнованно. Даже слишком. Но коротышка быстро себя одернул и уже твердо произнес: — Все, что в моих силах сейчас — это отвлекать внимание Деймона Спейда на себя, чтобы Рокудо Мукуро мог воспользоваться этим.

Взорвалось в стороне пламя. Это оказалось Солнце, посланное ударом Рёхея и своей силой снесшее иллюзию, искажавшую пространство, позволяя боксеру подобраться немного ближе. Но этот маневр дал ему фору лишь на пару секунд. Едва удар пламенем исчерпался, иллюзии вновь стали править балом.

Наблюдая за творящимся безобразием, я с сомнением, но все же берусь утверждать, что Мукуро держит планку, как минимум. Мой Туман стал тоже похож на монстра. Правый глаз налился чернотой, горя из глубины мрачно-алым. По телу поползло знакомое мне чернильное пятно, взбухая болезненно-темными венами на левой части лица и шеи. Даже взгляд на него отдавался ноющей болью в моей посеревшей руке. Жидкий мрак полз по одежде младшего иллюзиониста, разбегался сухими трещинами от глаза по коже, шевелился змеиным кублом в волосах теряющего человеческий образ Рокудо.

Но тот старался изо всех сил. И делал невозможное. Помня при этом, что я нахожусь тут, и защищая меня от иллюзий. Поэтому, как бы ни заострялись его черты, как бы ни менялось лицо, у меня есть уверенность, что он не потеряет себя в иллюзиях.

Я попыталась ему помочь, выставив левую руку и собирая в ней смесь Неба с Облаком. Своего я добилась — немного рассеяла творящееся безумие. Приятным сюрпризом оказалось также то, что в проявившемся окне нормального пространства, где властвовали привычные законы физики, вдруг появилась трещина.

Грохотнуло, заложив уши. Взрыв помог окончательно разорвать подпространственный карман и выбраться из него боссу Варии. Правда, Занзасу тут же пришлось отлететь в мою сторону, так как иначе он оказался бы стоящим на раскаленной лаве. Из лавы выросли монстры-големы, поднявшиеся с орудиями навроде топоров и булав. Они погнались следом за ним, стремительными шагами сотрясая землю, несмотря на то, что передвигались, казалось, в жидкой лаве. Занзас, быстро оказавшийся на островке спокойствия возле меня с Баюном, принялся от них отстреливаться. Довольно шустрых лавовых големов сносило на раз.

Смотреть на эпицентр боя, где сражались Деймон с Мукуро, глазам было больно. Там материя меняла свою форму так неожиданно, что я даже не могла понять, кто из этих двоих кто. Соответственно и в бой вмешаться не могла.

Надежда на переломный в нашу сторону момент появилась, когда я заметила хранителя Тумана Девятого и знакомые лица из Торикай, среди которых тоже оказался Туман, пытавшийся противостоять хаосу. Действовали они вразнобой и получалось у них скверно, то есть они вообще не могли сдвинуться ни на шаг, едва отбивались от нападок иллюзий, которые даже как цель их не воспринимали. Но эти двое были теми же небольшими винтиками, как и Мармон, общего механизма, работающего для нашей победы. Они немного, да отвлекали на себя внимание матерого иллюзиониста, которому во время боя как раз отвлекаться и не рекомендовалось.

Вот только кто побеждал, все еще было не ясно. А отвлекшийся на новоприбывших Спейд быстро призвал ледяных клонов Адельхейд и использовал некие плывущие по воздуху шары из пламени Урагана, приближаться к которым не следовало, так как те взрывались и ранили, как подобает пламени Урагана. Так он еще сильнее оградил поле боя. В центре его оставались лишь мы с Занзасом, продолжавшим палить насыщенно-красным пламенем, и Баюном, уже начавшим нервно подергивать хвостом, что показалось мне плохим знаком.

— Не отступайте! — крикнула я. — Эта хитрая жопа просто использует пламя из скрытых накопителей! А значит, его силы на исходе!

В подтверждение своей мысли я чувствовала различие между личным пламенем Деймона и тем, что он использовал сейчас. Это действительно было не его пламя. Оставалось лишь сложить два и два. Мастер-артефактор вполне мог иметь в запасе несколько накопителей.

Не уверена, что все меня услышали, но бороться с иллюзиями стали еще рьяней. Или, может, дело в том, что я делилась пламенем, передавая его своим хранителям, и прежде всего Мукуро.

Тут и Рёхей, наконец, кое-как, по краю поля иллюзий, охвативших пространство большого диаметра, перебежками подобрался к Конраду с Кёей и достал из карманов что-то шарообразной формы... Знакомые шарики, похожие на заряды к базуке Ламбо.

Мои догадки подтвердились быстро. Рёхей, Конрад и Кёя с хлопком сменились на пять минут на свои будущие версии. Те очень быстро, прямо до подозрительного, вникли в ситуацию... или мне так показалось. Так как они принялись пробиваться к моему островку спокойствия. Кёя умело использовал пламя Облака, порхавшее над его тонфа легко и непринужденно. Появившийся Ролл быстро размножился и выпустил колючки, разрывавшие иллюзии и поглощавшиеся ими в равной степени. Запрыгнув на одного ежа, Кёя отправился вперед, используя других ежиков как опоры для стремительных прыжков.

Удары Рёхея стали еще мощнее и, кажется, не слишком уступали выстрелам Ярости Занзаса. А Конрад творил своими Узи такое... Просто выбивал каждым выстрелом, сливающимся с остальными в непрерывную серию, камень прямо кубометрами, вырывая его из-под непослушной земли. Даже Реборн бы охренел от такого умения. Хотя он и охренел, стоя на краю поляны недалеко от хранителя Девятого — Бауча.

К успешно борющимся с иллюзиями также присоединились варийцы, вновь призвавшие зверей. Лучше всех справлялся Скуало, возглавлявший их. Он использовал измененную технику прорыва точки нуля и шел в нашу с Занзасом сторону, как ледокол.

В общем-то многие шли к островку спокойствия, избрав его как цель. Не было важно, куда, главное — отвлечь Спейда. И вот, когда множество людей уже почти добрались...

Деймон отвлекся от боя.

Он бросил Мукуро и вдруг исчез, а затем так же неожиданно оказался передо мной, ударив копьем. Удар в корпус я не смогла отбить одной рукой — слишком уж сильный он был, но прекрасно увидела его и успела закрыться крыльями. Колющая атака меня не достигла, но отправила в длительный полет.

Еще в полете я почувствовала прошедшуюся по телу легкую вибрацию.

'Только не сейчас', — успела подумать.

А затем камбио-форма то ли от удара, то ли от недостаточного опыта в ее использовании, то ли от какого-то воздействия Спейда, распалась. Бес отлетел в одну сторону, а я — в другую.

Я попыталась остановить падение, выставив левую руку. И даже успела плавно замедлиться, когда передо мной вновь возник Спейд с копьем. Острие незамедлительно вонзилось в левое плечо. Я попыталась его остановить левой рукой, но... левая рука была отведена назад для замедления полета — я не успевала блокировать атаку, а после удара, пронзившего болью, я и вовсе не могла даже остановить лезвие, продолжавшее разрывать кожу зазубринами.

Одновременно с этим я еще и падала вниз от силы удара Спейда. Пока не ударилась спиной о что-то твердое и копье, прошившее плечо насквозь, не пригвоздило меня к земле.

Сквозь алую пелену боли, застилавшей крепко зажмуренные глаза, я услышала торжество в голосе Деймона. Только обращался он не ко мне:

— В этом скрыта твоя сила?! Ха! Она будет моей! Commodum habitus es!

А затем, когда я все-таки нашла в себе силы открыть глаза, то была уже в подпространстве. Причем все так же пригвожденная копьем к невидимой поверхности.

С губ сорвался сдавленный стон, разнесшийся в черноте странным коротким эхом.

Правая рука не двигалась. Левая, при попытке поднять ее, тут же разрывалась болью в плече. А хуже всего было понимание, что у нас все же был шанс на победу. Мукуро держался, и, кажется, я ему в этом помогала. А теперь что?! А теперь он будет волноваться и думать больше о том, где я, чем сосредоточенно сражаться. То же самое касательно остальных ребят, присутствовавших на поле боя. Пусть они и были своими будущими версиями, но я уже видела, в какое состояние они могут прийти.

У-у-у...

Стон снова вышел не только мысленным.

Я стала придумывать, как выбираться. И не могла. Но от мысли, что Спейд победит, прямо выворачивало. Не должно было быть так. Иллюзионист слишком заигрался. Утратил свой якорь или свою нить, о чем явно говорила потерянная цель. Похоже, он только за нее и держался все это время, живя в форме духа. А тут я. И образ Примо, который все же наложился на мой. Признавший, что я — не Джотто, расчетливый и внешне, казалось бы, адекватный Туман об этом быстро забыл. И очень может быть, что из-за давней травмы теперь отрывался на мне и на Мукуро. И заодно на всех вокруг. Бьюсь об заклад, он давно так не разминался.

Кровь текла из сквозной раны, благо не сильно, так как та была перекрыта копьем. Залечить не получится, пока лезвие там.

Прикрыла глаза, пытаясь отрешиться таким образом от боли. Я же не Хибари, чтобы вытерпеть ее. Выходец клана даже, наверное, смог бы вытащить копье своими силами, а у меня голова от боли начинает кружиться, едва я кистью начинаю шевелить. Я даже не Занзас, ярость которого может позволить ему проигнорировать ТАКУЮ боль. Он вообще постоянно с этой болью от ожогов на всем теле ходит.

Невольно, когда я прикрыла глаза, всплыл образ недавно увиденного. Спина босса Варии, с которой слетел кожаный пиджак. Сильные руки с массивными пистолетами, извергавшими пламя Ярости. Перекошенное от гнева лицо с расползшимися по нему шрамами.

Он бы вытерпел это.

Он бы прорвался через все препятствия, разбивая их своим телом и яростью. Я же даже из такой ситуации выбраться не могу.

— Позвольте я помогу, Акира-сама.

Я резко распахнула глаза. Голос был знаком, но мне пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить, откуда.

Передо мной стоял Генкиши. Немного моложе, чем я его помнила. В синем обтягивающем костюме и сапогах, также немного отличающихся от прежних. С четырьмя мечами на перевязи. С тем же коротким каре. И с розовой лентой, перевязывавшей ему голову от подбородка до темечка.

Моргнула пару раз, чтобы развидеть этот розовый бантик, венчавший ленту, но тот не пожелал исчезать.

Кажется, у меня уже рябит перед глазами от иллюзий. Хотя с виду образ Генкиши выглядит очень натуральным. Только откуда ему тут взяться? Хотя... Бьякуран был тут. Но не может же быть этого... Просто... Генкиши, пробравшийся сквозь иллюзию Спейда, может меня легко убить, воспользовавшись моментом. Выглядит он, конечно, спокойно, без всяких подозрительных ухмылочек, и смотрит так же спокойно. Даже руки вдоль тела висят, а не на рукоятках оружия.

Заметив мой взгляд, Генкиши отстегнул перевязь на поясе и присел на одно колено, медленно отложив ее в сторону.

— Ты откуда здесь? — не нашла я ничего лучше, чем задать глупый вопрос.

— Мне повезло, и я успел просочиться до момента закрытия этой иллюзии, — сказал он и спустя короткую паузу продолжил пояснения: — Бьякуран-сама сказал мне, что я ему более не нужен, и подарил меня Вам, надеясь, что здесь я могу оказаться полезным.

Серьезно?! А мне думается, зефирина просто решил меня таким образом задобрить, но Генкиши это невдомек.

— Немного ранее, Юни-сама также не могла меня оставить в семье, несмотря на то, что моего предательства фактически еще не произошло. Я пришел предложить вам свою верность, но не смог дойти. Сейчас не самый подходящий момент, но, прошу, примите меня в семью. Если же нет, то убейте меня быстро.

Генкиши говорил все совершенно спокойным отстраненным тоном и под конец даже придвинул ко мне свою перевязь с мечами.

Конечно, кто еще мог перевязать 'подарок' розовой лентой, которую исполнительный Генкиши, принявший все совершенно серьезно, не посмел снять.

Пока я пребывала в диссонансе от происходящей картины, мечник схватился обеими руками за древко и продавил его еще немного, отчего я буквально заорала от боли, но даже сдвинуться с места не смогла.

Генкиши остановился, взяв меч, вытащив его из ножен, и одним резким взмахом перерезал древко копья почти у самого основания. Причем ровно, как масло. А затем помог мне приподняться и вытащил лезвие со спины.

Пока все это происходило, я пребывала с закрытыми глазами и даже не особо почувствовала, что меня приподняли, чтобы вытащить острие. Вот тебе и полевая медицина. Я даже щеку прокусила. Хорошо, что не язык.

Оказалось вдруг еще, что я обнимаю Генкиши. Ну как. Мои пальцы судорожно сжимались на его плече так, что тот, наверное, не смог бы вырваться. Хотя мечник и не рвался, флегматично и со спокойствием ожидая, как полегчает... Кстати, полегчало. Боль уменьшилась.

Едва сумев разжать пальцы левой руки, отстранилась, проверив непредвиденное отверстие. На плече не было и царапины. Даже кожа сохраняла обычный цвет. Но болело. Текла ли кровь, не ясно из-за огромного бурого пятна, пропитавшего кофту, но то, что ручья нет — уже хорошо.

— Я использовал иллюзию, чтобы залатать Вашу рану на время, — пояснил мечник, сохраняя спокойный тон.

Он не двигался. Стоял на одном колене, наблюдая за мной светло-карими глазами, похожими на кошачьи-желтые. Все мечи оказались в перевязи, продолжавшей лежать перед ним.

Я медленно привстала, потянув один меч за рукоятку и вытащив его за собой. Генкиши не дернулся.

Как-то очень не вовремя об этом думать и решать, но что делать. Убью его на месте — и иллюзия развеется. Я, наверное, смогу себя немного залечить, но это не значит, что рана не будет болеть. Будет болеть и чесаться в добавок. Оставлю Генкиши в живых (дважды предателя между прочим) — и сама могу получить меч в спину. Предавший однажды предаст еще раз. Поэтому семья Джиглио Неро изгнала его, попытавшись убить. Может быть, в том числе поэтому Бьякуран избрал именно его в качестве своей жертвы в будущем. Места в мире ему больше нет. А эта мармеладная бледная поганка с детским смехом отправила его ко мне... и, как ни странно, появился Генкиши очень вовремя. Уже за это ему можно сказать спасибо. Может быть, дать ему шанс? Удивлю, так сказать, Гамму с Юни, так, чтобы матери девочки, скинувшей ее на меня, там икнулось.

Генкиши не дрогнул, когда я для проверки его нервов поднесла лезвие к его горлу. Подняв голову, даже с места не попытался сдвинуться, спокойно с выдержкой смотря мне в лицо. В будущем он оставался верным Бьякурану до конца. Одна беда — Бьякуран разыграл его карту полностью и убрал обратно в колоду. И именно Бьякуран дал ему то, что было ценно для мечника.

— Почему ты предал Джиглио Неро и пошел к Бьякурану? — задала я вопрос, который мог повлиять на мое решение.

Генкиши не спешил отвечать, но и лицом не дрогнул. Только глаза опустил. А затем решился и взглянул на меня с прежней уверенностью и решительностью:

— В путешествии я подхватил смертельную болезнь, изводившую мое тело и испытывавшую мой дух на прочность. Когда мой дух пал, а тело почти умерло в агонии, Бьякуран-сама вернул мне жизнь. Я не мог ответить ему отказом на просьбу в ответной верности... — он замолчал, а затем вдруг добавил, как будто решил все же говорить до конца: — Я покинул Джиглио Неро и был готов стать его подчиненным, но Бьякуран-сама попросил доказательства верности. Но я не смог убить Юни-сама и забрать кольца Маре, пошатнув также доверие Бьякурана-сама.

Продолжая держать острие меча у его кадыка, пыталась принять решение, ощущая давление времени, ведь бой снаружи продолжался. Поэтому я предпочла бы отложить это дело, но ответ требовался прямо сейчас.

Поэтому я решила немного надавить, отпустив пламя и позволив ему затопить радужки глаз. У меня нет большой надежды, что такого сурового мечника проймет мой старый трюк, но другого выхода не вижу.

— Если ты не лжешь мне и далее будешь говорить лишь правду, не допуская обмана в мою сторону... — медленно протянула я, сверля его взглядом.

— Бьякуран-сама предупредил меня, что если я солгу Акире-сама, то буду тут же убит, — в глазах Генкиши не появилось ни капли сомнения, а тело не выдавало никаких реакций, демонстрируя лишь уверенность.

— Докажи свою верность в бою, — предложила ему. — И я позволю тебе присоединиться ко мне.

Опустив меч, бросила его на пол, не пожалев явно искусного оружия. Лезвие издало звон, ударивший по ушам.

Генкиши не двигался, продолжая стоять на одном колене и смотреть в ответ, не отводя взгляда. Я же продолжала свои попытки найти хоть малейший намек на подставу.

В принципе, я знаю теперь, на что он способен. Знаю его слабые места, которыми воспользовался Бьякуран, вывернув нужным образом свое милосердие и сыграв на чувстве чести Генкиши. Почему мечник послушался и пришел ко мне — остается загадкой, но возможно, разобравшись в странном мировоззрении Генкиши, соединявшего в себе сразу две загадочные для меня сущности — мечника и Тумана, я найду ответ и на этот вопрос. Ну, на совсем крайний случай — спрошу его же.

Отведя взгляд, осмотрелась вокруг и отошла на пару шагов. Нас окружало всецело черное пространство, где не было ничего, кроме той поверхности, где мы стояли, и куска запечённой до состояния камня земли, где все еще оставалась лужа натекшей с меня крови.

Генкиши воспринял мои действия как знак того, что можно подняться и вернуть перевязь с мечами на место.

— Должен признаться, — донесся высокий голос Генкиши, — что, к сожалению, мои способности Тумана пока не позволяют мне выбраться отсюда.

Да понятно: зайти повезло, а выйти своими силами уже ни-ни. У меня сил еще достаточно, несмотря на то, что я продолжила делиться со своими пламенем. Важнее это, чем залечивать свою рану, которая и так поддерживается иллюзией. Но тут появилась вдруг другая беда — я вдруг подумала — выйдя отсюда, не стану ли я вновь обузой? Сражаться в полную силу не могу. Правая рука даже не двигается, с левой при должном усилии слетит иллюзия. И спина еще не зажила, получив нехилый удар еще раз, отчего до сих пор ноет.

Нет, выходить надо в любом случае — там же хранители психуют, наверняка. Только лучше бы с планом. В наличии у меня только мои техники, моя голова... да Генкиши. Как это можно использовать? Выйдя так сейчас, Генкиши присоединится ко всем остальным иллюзионистам и будет пытаться отвлечь Деймона на себя. Возможно, у них и получится. Все же, силы Спейда на исходе, а окружающих его врагов все больше и больше. Тем более ближайшие минуты три там еще и будущие версии троих моих хранителей. Но не стоит недооценивать Деймона. Он очень силен и в состоянии положить многих даже перед своим поражением.

Давай разбираться. Деймон, кажется, несколько обижен поступком Примо относительно него и Вонголы в целом. Деймон не знал о том, что Примо был в курсе всей подноготной того случая с Шимон. А потому находится пока в непонимании относительно причины подобного поступка. Нервы его расшатаны. А тут я, раскрываю его личность под личиной Мукуро. Чего он хотел добиться? Воздействовать на меня или через меня на Вонголу. Как знать.

Более того, Деймон даже не собирается отступать, когда весь план полетел в пропасть. Я рассматривала тогда даже вариант, где Спейд исчезает, после раскрытия того, что он прячется в теле Мукуро. У него просто не должно быть мотивов упрямо идти дальше. Разве что эмоциональных. Злость, что план не удался. Обида и непонимание, почему я отказалась от такого прекрасного него, выбрав Мукуро. Или снова обида с непониманием, почему в похожей ситуации Джотто его кинул. Не знаю, может быть Деймону больше всего хотелось, чтобы Примо Вонгола стал копией Второго Вонголы. Понял, наконец, что сила решает. Признал, что Деймон был прав, и пошел вырезать своих врагов — за Козарта, за Елену? Даже, как он сам признался, если бы Джотто проявил твердость и убил Деймона за его поступок, Спейда бы это не опечалило. Он бы все положил, лишь бы сделать Джотто тем, каким он мечтал его видеть во главе Вонголы. Но тут все поменялось, а Деймон продолжает идти по накатанной, ища непонятно что. Ему бы успокоиться, осесть, смириться с потерей любимой женщины, понять, что все его знакомые и друзья уже мертвы. Что их детище — Вонгола, проживет как-то сама. Но нет, он не успокаивался. Как неупокоенного духа его что-то держит. Цель его недостижима и не имеет своего конца... Но что если он услышит, что хватит с него? Что, если я использую его слабость, которую уловила ранее из-за своего внешнего сходства с Примо?

— Генкиши, — позвала я, обернувшись. — Мне нужно, чтобы ты мне подыграл.

— Я слушаю, — кивнул мечник, выражая внимание.

— Я возьму кольцо у Занзаса... а если у него его нет, то ты должен создать собранное половинчатое кольцо Вонголы. Ты должен помнить его из воспоминаний о будущем. Затем ты создашь иллюзию Примо Вонголы.

Генкиши отчего-то свел брови к переносице, а затем признал:

— Я приложу все силы, но не уверен, что этот план сработает, ведь я никогда не видел этого человека, а Деймон Спейд с ним прекрасно был знаком.

— Промашка... — протянула я, но затем мотнула головой и отмахнулась. — Если Деймон на эмоциях, то особенной разницы не заметит. Попробовать стоит. Если сможешь, подкрадись к Мукуро и передай это задание ему — он хотя бы видел воспоминания. А затем Джотто должен приказать Деймону остановиться и отругать его. Что-то в этом роде.

Мечник смотрел на меня расширившимися глазами.

— Сможешь? — спросила я.

— Я сделаю это, — быстро кивнул он, но видно, в успех затеи не верил.

Не успела я ничего сделать, как в пространстве появился разрыв. В буквальном смысле. Черная ткань разорвалась с треском, явив яркий и шумный от вспышек пламени и калейдоскопа адской мешанины иллюзий день... и Мукуро. Измотанного до неузнаваемости, прекратившего держать лицо, а потому жутко обеспокоенного и взволнованного. Он меня заметил и выдохнул мое имя:

— Акира.

Я поспешила к нему, чтобы поскорее покинуть подпространственную ловушку.

— Спасибо, — быстро сказала, просачиваясь сквозь разрыв. — Как ты? У меня есть план.

Тут я разглядела, что происходит по ту сторону. А там все так же происходил ожесточенный бой, где, казалось, воплотился в реальность мир сумасшедшего.

Мукуро смог отвлечься от боя и покинуть его, чтобы достать меня, благодаря помощи других. Взрослый Кёя, например, сейчас резво выпрыгивал из провала в земле, как будто образовавшегося от землетрясения, с помощью Роллов. Его ежики заполонили поле боя и внесли в него еще больший хаос, разрушая иллюзии Деймона, которые тот уже не успевал восстанавливать. Конрад занимался примерно тем же. Палил из своего оружия не хуже Занзаса, честное слово. Не настолько объемно, но даже реальные иллюзии не выдерживали подобного, и Деймон был им почти загнан в угол. Тем же занимался и Рёхей, помогая Конраду. Они неплохо сработались в паре. Вария, Торикай и присутствующая Вонгола ожили, почуяв, что проклятый иллюзионист сдает позиции.

Несмотря на то, что он еще мог использовать пламя из накопителей и насыщать другими атрибутами пламени свои иллюзии, что делало их еще более неожиданными, Деймон был не в состоянии покинуть поле боя и помешать Мукуро помочь мне.

— Как твоя рана? — услышала я вопрос от Мукуро, который, как оказалось, рассматривал кровь, пропитавшую практически всю кофту, пока я обозревала происходящее.

— Все в порядке. Ты, главное, сам держись, — ободряюще улыбнулась, почувствовав, что он уж слишком внимательно рассматривает кровь. Явно чувствует наложенную иллюзию. — Без тебя мы никак не справимся. Нужно сделать кое-какую иллюзию.

Генкиши, также покинув подпространственный карман, представился на всякий случай Рокудо и стоял неподалеку, помалкивая, пока я коротко обрисовала план.

Мы поспешили к самому эпицентру. Деймон вроде бы начинал сдавать позиции... на первый взгляд. Уж очень странно подергивалось вокруг него пространство. При этом все чаще и чаще, что создавалось ощущение готовой взорваться бомбы. Меня накрыло нехорошим предчувствием.

Спейд, очевидно, сосредоточился на том, чтобы разделить своих врагов и бил уже на поражение. Тут и вздыбившаяся земля, и столбы пожирающего все огня, и ураган, извергающий черных крупных птиц, накидывавшихся на все живое. Даже ледяная крепость преграждала путь атакующим. Периодически что-то где-то взрывалось. И все это перемешано вооруженными лучшими бойцами, собравшимися на бой, и зверьми из коробочек. Бес, также участвовавший в бою, присоединился ко мне, держась рядом для отражения непредвиденных атак.

У взрослых Кёи, Рёхея, и Конрада было еще немного времени — и они, увидев, что я прорываюсь с помощью Генкиши к Занзасу, палящему вовсю из своих пистолетов, даже помогли мне. Мукуро не спешил снова вмешиваться в бой, предпочтя меня теперь караулить, чтобы опять не влипла в неприятности. Деймон же был поглощен боем, превратившись в огромного толстого змея, размером с автомобиль.

Генкиши скрылся с глаз, замаскировавшись. В компании Мукуро и Беса я, наконец, добралась до Занзаса. Практически домчалась. Долетела. Дернула, схватив за конец рубашки, заставляя тем самым обратить на себя внимание, и в лоб спросила:

— У тебя кольцо с собой?

Босс Варии сначала посмотрел на меня с непониманием. У меня даже мелькнула мысль, что я ошиблась в своем предположении, что он продолжает таскать с собой такую значимую вещь, но затем, видимо, восприняв этот вопрос и переварив его, Занзас достал из кармана брюк собранное половинчатое кольцо Неба. А затем почему-то спросил:

— Зачем? — грохотнул при этом выстрелом Ярости прямо из руки, развеявшим подобравшуюся слишком близко иллюзию какого-то монстра. Видимо, патроны закончились.

— Увидишь, — коротко ответила, после чего подняла кольцо и громко воскликнула, пытаясь перекричать звуки боя, крики людей, рев стихий и звон оружия: — Деймон, посмотри в глаза Примо!

Если я и могла заорать что-то более идиотское, то для этого у меня просто фантазии не хватило. Я чувствовала фальшь в своих же словах и весь идиотизм ситуации. Но все равно подала пламя в левую руку, где лежало в раскрытой ладони кольцо, позволяя оранжевому пламени объять украшение.

Долго ждать не пришлось. Практически тут же появился якобы дух Первого Вонголы с выражением лица очень похожим на то, что было на фотографии. От воспоминаний в будущем он мало чем отличался. Тот же официальный костюм в полоску и сверху накинутый плащ. Те же перчатки на руках. Короткие и густые блондинистые волосы. Взгляд спокойный, но сосредоточенный. Иллюзия даже показалась мне более живой, чем в тех фальшивых воспоминаниях из будущего, а значит иллюзионисты расстарались. В его взгляде уже была твердость и немой укор с сожалением. Даже пламя Неба, казалось, слабо, но чувствовалось.

Это была подделка высшей пробы.

У меня создалось ощущение резко остановившейся карусели. Как будто случилась быстрая остановка, заставившая всех замереть. Огромный удав-Деймон принял человеческую форму. Он замер в воздухе, смотря широко раскрывшимися глазами на образ Джотто.

— Деймон, — повторил Примо, слегка подсвечиваясь оранжевым сиянием. Это было якобы не поднимавшееся пламя.

Еще Девятый мне говорил, что в записях Примо Вонголы упоминалось, что дух Джотто может быть запечатан в кольце. Раз эту идею использовал Девятый, то и я смогу.

Я сурово свела брови к переносице и, вообразив себя судьей, выносящей приговор, тяжело произнесла:

— Я смогла связаться с Примо. Он очень хотел сказать тебе пару слов.

Поле боя окончательно затихло. Иллюзии развеялись, как темно-синяя шаль, которую кто-то потянул и убрал. Тут и там, метрах в ста или больше застыли люди. Спейд же замер, как будто резко включился свет на кухне во время того, как он жрал ночью у открытого холодильника.

Взрослые Кея, Конрад и Рехей с хлопком поменялись на свои юные версии. Их время вышло.

Примо направился быстрым уверенным шагом вперед, приближаясь к Деймону, опустившемуся и ставшему ногами на землю.

Очнувшись, поспешила нагнать иллюзию. А то мало ли — может от удаления от кольца Спейд что-то заподозрит. Мне неизвестно, сколько он мог знать об этой теории отпечатков личности, и даже если знал много, то Джотто мог просто не сказать ему о том, что у него все получилось.

Я не оглядывалась, но чувствовала по пламени за собой не отстающего полыхающего в восприятии Занзаса, умеренно греющего поддержкой Беса и смутное присутствие Мукуро.

Не дойдя около полутора метра до Спейда, иллюзия Джотто замерла. Я почувствовала, как у меня вспотела левая ладонь, в которой было зажато кольцо. Деймон все так же стоял, не сводя буквально пожирающего взгляда с иллюзии. Я видела, как дрожали его руки. Но смог как-то извлечь из воздуха какой-то вычурный монокль, взглянув через него на иллюзию.

А затем он вдруг упал на колени, не отрывая при этом все таких же расширенных глаз от иллюзии.

— Примо... — произнес он дрогнувшим голосом. Его лицо исказилось: — Ты...

— Мне жаль, что тебе пришлось так долго нести бремя моего наказания, — произнесла иллюзия на японском с небольшим акцентом.

— Больше сотни лет, — подсказала я, отчего брови Джотто взлетели вверх, когда он слегка повернул голову в мою сторону.

— Слишком долго, — нахмурилась иллюзия. — Я не думал, что ты сможешь просуществовать столь долго.

Увидев, что к нам хотят приблизиться Торикай, подала им знак, чтобы стояли на месте, надеясь, что они меня услышат. Варийские офицеры оказались более сообразительными и не спешили нарушать хрупкий момент затишья.

— Я смог, — ответил Деймон. — Я делал все, что был способен, для Вонголы, не жалея ничего.

— Ты искупил свою вину в достаточной мере. Я думал, будет лучше оставить тебя... И теперь я вижу, что ты стал мешать расти новому поколению. Душить их корнями. И вместо того, чтобы защищать своей кроной от тягот непогоды, ты планомерно уничтожаешь то, что раньше ценил. Я не мог стоять в стороне. Вонгола — это не мафиозная семья. Это идея, которую лелеяли мы с тобой. О месте, которое станет нам родным домом. Я думал, ты найдешь это со Вторым, ведь я свой дом нашел. Надеюсь, и ты, наконец, поймешь, чего именно я хотел. Разберись в своих желаниях. Ведь ты даже подарил свою душу, зная, куда ты ее вкладываешь. Помня, что иначе ты сгинешь. А теперь не перечеркни свои верные решения.

На лице Спейда отразилась гамма сомнений и размышлений. Он опустил взгляд.

— Посмотри мне в глаза, Деймон, — попросил вдруг Джотто, и я дернулась.

Слишком палятся Генкиши с Мукуро! Это моя фраза — Деймон может все понять!

Но Спейд послушно поднял лицо, взглянув в глаза иллюзии.

— Ты хорошо постарался. Теперь отдыхай.

Деймон еще некоторое время неотрывно наблюдал за иллюзией. Из его глаз скатывались слезы. Лицо его не дрогнуло.

Он коротко кивнул.

Его образ поплыл пламенем Тумана. Осторожно подняв левую руку, быстро сформировала смесь Неба с Дождем. Береженого, как говорится, бог бережет.

Как можно быстрей выпустив из рук лед, я стала наблюдать за тем, как тот покрывает тело Спейда... Вот только иллюзия с него уже спала, и лед покрывал открывшего в немом удивлении рот черноволосого мужчины с раскосыми глазами. А сам дух, как я прекрасно почувствовала, ушел куда-то вверх.

Мукуро вышел чуть вперед, сжимая в руке трезубец, но не кинулся в погоню. Хотя, может, на ментальном уровне он и пытался его остановить, но, судя по моим ощущениям, не вышло.

Закончив с ледяной скульптурой, почесала затылок, продолжая все равно смотреть вверх, где перестала вдалеке чувствовать дух Спейда. Пока в конце концов не помотала головой, не осмотрелась и не улыбнулась ободряюще появившемуся из иллюзии Генкиши, прекратившему скрывать свое присутствие.

— Отлично сработано! Вы с Мукуро хорошо постарались.

Мукуро издал слабый вздох-стон с последовавшим за ним выдохом. Генкиши решил ответить за двоих:

— Ни я, ни Рокудо Мукуро ничего не делали.

Недоуменно посмотрев на него, переспросила:

— Как?

— Он настоящий, — хрипло подсказал мне вдруг Занзас, подошедший сзади.

Я взглянула на иллюзию Примо, слабо улыбнувшегося мне в ответ. В оранжевых глазах плясали хитрые черти. Натуральные и очень, я бы сказала... живые.

— Оу, — только и смогла произнести, прикрыв рот рукой.

— Деймон Спейд даже проверил его своей широко известной в узких кругах линзой, — пробасил темнокожий Бауч.

Пока я заново принялась разглядывать Джотто, который, оказывается, вовсе не иллюзия, быстро подбежали Ганаук с Баучем, хранители Девятого, и представились со всем уважением, добавив:

— Для нас это большая честь — увидеть дух Примо.

— Я не совсем дух... — вымолвил тот, посмотрев на меня.

— Отпечаток, наверное, — поняла я извиняющийся взгляд. — Ничего толком не может, кроме как болтать. Да и кто в своем уме собственную душу заставит куковать в кольце? Скука же смертная.

— Но почему ты ни разу не появлялся до этого? — спросил Занзас, смотревший на Примо хмуро и мрачно.

— Я лишь могу наблюдать. Я даже не дух. Если же ты хочешь узнать, волновался ли я за Вонголу... То нет смысла волноваться, если сделать ничего нельзя.

— И нет смысла волноваться, если сделать что-то все-таки можно, — продолжила я, нахмурившись. — Мог бы и раньше появиться! Оставил Деймона съедать себя догадками больше сотни лет! Пока не случилось вот это!

— Кусок дерьма, — добавил Занзас, буквально выплюнув это сквозь зубы.

— Именно, — кивнула я с сильным желанием пожать руку боссу Варии.

Блондинистый Вонгола поднял раскрытые ладони, обезоруживающе и чуть нервно улыбнувшись:

— Раньше он бы меня просто не услышал. Я думаю, ты сможешь понять, почему я все так оставил. Деймон сам себя наказал гораздо хуже, чем мог бы я.

Я продолжала пылать внутренним негодованием, но сказать на это ничего не могла. Он даже не дух, а всего лишь отпечаток личности. Ему все как с гуся вода. Даже если попытаться уничтожить его. Разве что...

— Я бы с Мукуро так не поступила, — сказала я, почувствовав нечто неприятное от мысли, что ничего не изменить. — Подло это.

Вспомнив о своем Тумане, вспомнила и о его состоянии, повернувшись к нему. Он выглядел не то что измотанным, а буквально измочаленным. Даже синяки под глазами появились на бледной коже. Подошла, попытавшись закинуть его руку себе на плечо, да только разница в росте мешала ему опереться на меня. Да Мукуро и не стремился.

— Ты молодец. Теперь все будет хорошо. Идем отсюда поскорей, — сказала, постаравшись отбросить и забыть обо всем произошедшем, и, наконец, заставить брови прекратить хмуриться.

— Я не мог допустить обратного, — поймала уставший и слегка поплывший взгляд Мукуро, который мне слабо улыбнулся.

— Я не рассчитывал на то, что все так обернется, — услышала я ответ Примо, о присутствии которого предпочла забыть.

С другой стороны, если бы не появление Примо, кто знает, чем закончилась бы эта пламенная вакханалия. Ещё бы чуть-чуть...

Тут очень вовремя подбежал Кёя, закинув вторую руку Мукуро на себя. Их разница в росте была не настолько большой, как у меня. Я, конечно, удивилась такому повороту, но Кёя указал подбородком на меня же:

— Лучше о себе подумай.

Тут же и Рёхей с Конрадом активизировались после смены обратно на свои подростковые версии, как будто им кнопку включения кто-то нажал. Подхватили меня с обеих сторон, не давая упасть. Я не стала вырываться.

— Босс, рана серьезная, — хмуро выдал Конрад, слегка склоняясь вперед, чтобы рассмотреть следы крови, которые не скрывала иллюзия. Видать, по ним он и определил потерю крови.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказала я Мукуро. — Не волнуйся, мы тут не одни, о нас есть кому позаботиться.

Кёя предпочел сделать вид, что ничего не слышал, но попыток сбросить с себя Мукуро не предпринял.

— Примо, — услышала я голос Ганаука. — Не могли бы Вы поделиться своей мудростью с потомками?

— На самом деле у меня не так много времени, — усмехнулся им Джотто. — Но на один вопрос ответить смогу, наверное.

Затормозив ногами, остановила движение по покиданию поля боя.

— Как получился Грех? — вдруг вспомнила я, ведь меня действительно интересовал этот вопрос.

Примо снова усмехнулся чему-то своему.

— Мы с Козартом объединили наше пламя. Свойство его пламени повлияло на мое.

Получается, Талбот нам подогнал два одинаковых пламени?!

Пока я справлялась с собственным удивлением и перебирала варианты, которые мог еще иметь в виду Джотто, меня уже вновь потащили. Видимо, к кораблям... а, нет, к Луссурии, быстро приближающемуся.

— Лучше о боевых возможностях спроси, — почему-то шикнул на меня Скуало, появившийся рядом с боссом.

— Вам бы все о боевых способностях, как будто пламя больше ни для чего не приспособлено, — не удержавшись, закатила я глаза.

Луссурия принялся меня обследовать на предмет ран, одновременно передавая свое пламя Солнца. В общем, пусть они как-то там сами. Мне бы тут руки залечить. Хорошо, что медик прямо на место боя прибыл, ну и пусть, что тут и Вонгола, и Вария, и Торикай — все вместе собрались вокруг такого чуда.

— Правильно, — не вижу, но судя по тону, Примо опять там улыбается чему-то своему. — Прошлое не должно мешать будущему. Будет верно сказать, что вы справились со всеми невзгодами своими силами. Более я здесь не нужен.

Произнеся эту величайшую в своей мудрости речь, отпечаток личности Примо Вонголы испарился, загоревшись оранжевым пламенем. А я ведь так и не спросила у него, как он поместил отпечаток своей личности в кольцо. Спрятал в камень или заключил вместе с небольшим объёмом пламени в огранку? Как так-то, а? Может быть, он консультировался по духовным вопросам с Туманом?

Пока я пребывала в своих мыслях, Луссурия закончил с быстрой диагностикой и охнул:

— Солнышко, с рукой у тебя не все так просто. Она начала отмирать.

Я чуть также не посерела. Ребята рядом со мной, как я успела заметить, закаменели лицами. Потом с надеждой спросила:

— Это же обратимо, да? В смысле, мне надо поесть и отдохнуть, а то восстановление совсем медленное.

— Д-да, — сбивчиво ответил Луссурия, подняв брови домиком. — Дело небыстрое.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — подошел ближе всеми игноруемый Генкиши, — Акира-сама также получила рану левой руки. Я сниму иллюзию.

И прежде чем я успела его остановить, мечник все же выполнил сказанное. Сцепив зубы, быстро подала пламя Солнца к левому плечу. Луссурия, к его чести, также быстро среагировал и принялся лечить. Фух. Мой живот при этом взвыл от голода. Все-таки телу нужны отдых и поступление килокалорий.

Я изо всех сил боролась с закрывающимися глазами. Почему-то, как только вроде бы закончился бой, сразу же стало клонить в сон с дикой силой. Но я боролась. Тут вокруг куча бойцов. Да, все измотаны, слегка ошеломленные и заторможенные, стоят на своих местах уже минут пятнадцать, как будто не знают, чем им заняться. Цуру вместе с собравшимися вокруг него присутствующими Торикай и вовсе помалкивал, слушая и рассматривая все происходившее.

Кстати, мужчина, что оказался закован в ледяную тюрьму, похоже, все-таки из клана. Нехорошо получилось. Деймон-то скрылся. Вряд ли вернется, но мы, конечно, будем настороже. Сейчас о другом....

— Надо бы, что ли, вытащить несчастного, — сказала я, когда Луссурия закончил меня закачивать по уши пламенем Солнца, отчего я ощутила легкую бодрость, которая быстро пройдет. — Давайте соберем по каждому атрибуту.

Небо в моем лице. У меня еще есть Рехей (Луссурии стоит поберечь силы), Кёя, Конрад, Мармон, Бельфегор и Скуало. Их всех я и поманила приблизиться, объяснив затею. Не знаю как, все еще пребывали в каком-то заторможенном состоянии, как сомнамбулы, но собрались. Наверное, именно поэтому даже Скуало не стал возмущаться. Хотя, может, это потому, что он тоже хотел узнать, получится ли вытащить человека из техники Прорыва Точки Нуля — такой знаковой для всей Варии.

Собрали и выпустили пламя — на кольцах или на оружиях. Сразу, как обычно, ничего не получилось. Потребовалось приблизить источники пламени достаточно, чтобы они соприкасались друг с другом пламенем. А затем, следуя изначальной теории, выдвинутой еще во время боев за половинные кольца, лед стал таять.

Выпавший боец забился в судорогах, как от холода, и стал судорожно хватать ртом воздух. К нему приблизились представители клана, принявшиеся вначале исследовать его на предмет наличия скрытых 'особенностей', а затем уже оказывать медицинскую помощь.

Вскоре все снова пришло в движение. Подтянулось несколько варийских рядовых, помогающих Луссурии, мафиози Вонголы также принялись помогать раненым. А часть побежала на корабли. Видать, отчитываться перед Девятым.

К несчастному бойцу Торикай, которому не посчастливилось попасть в ледяную тюрьму, подбежал какой-то молодой парень, воскликнувший:

— Отец!

Мужчина схватил его за рукав, как будто боялся выпустить. Ему уже к тому времени оказали медицинскую помощь и, видимо, только готовились его переправлять на корабли. Сам он с трудом мог даже привстать.

— Куро, — повторял мужчина, дрогнув лицом. — Куро...

Отвлекшись от сцены воссоединения, вспомнила, что нужно вернуть кольцо Занзасу, но, не в силах подойти к нему, привлекла его внимание, помахав рукой, и бросила кольцо боссу Варии, стоящему не слишком далеко. Занзас ловко его поймал, но с таким выражением лица, которое я бы даже не взялась расшифровать. Единственное, что оно было задумчивым.

Ребята, которые также были измотаны боем, помогали мне идти в сторону кораблей, куда уже двигались многие.

— Постойте, это ведь было половинчатое кольцо Вонголы, — одернул резкий окрик хранителя Грозы Девятого. — Спейд не признал в нем подделку.

Я в очередной раз замерла и медленно обернулась. Мы с Занзасом переглянулись. Хранители Девятого, не спешившие покидать поле боя, терпеливо и настойчиво ожидали ответа.

Почему кольцо оказалось у Занзаса, если якобы измененное кольцо должно быть у Тсуны? Так и остался не озвученным вопрос, а что собственно произошло тогда, в будущем.

Мысленно я металась, не зная, что придумать в ответ, но и не желая говорить правды.

— Не ваше дело, — бросил Занзас, предупреждающе взглянув на хранителей Девятого, и пошел вперед, сказав уже моим хранителям: — Долго вы будете топтаться на месте, мусор?

Выдохнула, посчитав разговор законченным. Отвечать более не требовалось, потому также задала направление вперед.

Парни больше не спрашивали о самочувствии. Вообще-то им стоило бы обратить внимание на свое состояние. Крупных или смертельных ран по виду не заметила, но относительно мелких было полно. Кто знает степень тяжести этих 'мелких' ран. Но ничего. Сейчас, вижу, их взгляды уж слишком притягивает моя кровь, но попозже я обязательно прослежу, чтобы все попали на прием к Луссурии.

Глава 47

Под ногами шуршал мелкий песок с пылью, покрывшей носки кроссовок. Небольшое облачко каждый раз поднималось вверх, когда подошва опускалась на выжженную землю.

Мы резко остановились перед вертолетом, за штурвалом которого сидел Кусакабе, кивнувший мне. Ребята принялись погружаться и помогли забраться своему раненому боссу внутрь. Уже оттуда увидела приближающегося Расиэля, который выглядел, как выжатая после стирки тряпка, которой еще и били об стену. В общем, тяжело ему, видать, пришлось, сил не хватило для длительной схватки. Вот он и выдохся еще на побережье.

Мы принялись загружаться. И тут — вижу — лежит знакомый рюкзак. Тсуны. В моей голове, усиленно терроризирующейся голодным желудком, мгновенно возникло воспоминание: Бьянки со слезами от расставания вручает печенье Реборну, а Реборн не отказывается и просит закинуть его в рюкзак к Тсуне. Так оно и было... Только у Тсуны не спросить разрешения взять их... С другой стороны, он мой брат, так что можно сказать, что множество вещей у нас общего пользования.

Вокруг на довольно большой площади роился улей из людей, занимавшихся разнообразными и не совсем понятными делами. Кто-то переговаривался, кто-то отдавал приказы что-то куда-то нести или помогать раненым, кто-то, видно, пытался исследовать поле боя, чуть ли не роя носом перерытую землю и не пробуя на вкус пепел.

Заметив коротышку в черном костюме и федоре с оранжевой лентой среди мафиози и хранителей Вонголы, крикнула, пока лопасти вертолета не завертелись:

— Реборн, можно я твое печенье возьму?

Чисто для приличия спросила, а он возьми и ответь, на секунду оторвавшись от разговора с хранителем Грозы Девятого:

— Бери, — и продолжил о чем-то беседовать.

Я полезла за печеньем и быстро нащупала пленку, в которую Бьянки его замотала. Так же быстро я ее разорвала и достала печенье.

Тут-то Реборн как-то подпрыгнул на месте, резко обернулся, вновь прервав разговор, и заорал, как будто не в себе:

— Нет!

Я чуть было печеньем во рту не подавилась. Благо оно пошло в то горло.

— Это же ядовитая кулинария! — продолжил Реборн с непривычно нервной нотой. Не знала даже, что он так умеет.

Парни резко посмотрели на меня, засунувшую в рот второе печенье. Естественно, впитав и переварив из него пламя Урагана, как я это делала еще во время битв за кольца. По вкусу, кстати, похоже на имбирное печенье — с легкой острой горчинкой.

Разговоры как-то прервались. В воцарившейся тишине тем более стал отчетливым звук: 'Хрум-хрум'.

Окружающие люди оборачивались и смотрели, заставляя меня чувствовать себя неловко, когда столько людей наблюдают за тем, как я ем.

Когда была прожевана вторая печенька, пакет с печеньем вырвали у меня из рук. Резким и быстрым движением.

Конрад, прижавший к себе пакет, с ожиданием уставился на меня. Все остальные также таращили глаза. Кёя прищурился, почему-то бросив убийственный взгляд на растерявшегося и слегка вжавшего голову в плечи Тетсую. Мукуро взволнованно сглотнул.

Бежал в нашу сторону Луссурия практически с другого конца поля, ирокез аж назад изогнулся.

И чего, спрашивается, такая реакция? С ожиданием чего-то. Нет, не так. ЧЕГО-ТО.

Подбежавший Луссурия под всеобщим наблюдением просканировал меня, приложив руку, объятую пламенем, к моему животу. Вблизи я заметила, как у него на лице выступила испарина. Наконец медик убрал руку и медленно выпрямился.

— Кажется, ее это не берет, — каким-то отсутствующим голосом, как на похоронах, тихо, но отчетливо в царящем безмолвии, сообщил Луссурия.

Я нахмурилась и собиралась было ответить, что — конечно, блин, я ж правильно впитываю пламя Урагана, прежде чем есть! Но тут вдруг возник, как черт из табакерки, Скуало.

— ВРО-О-О-ОЙ! — разъярённо взревел он во всю глотку. — Что я вам говорил, ублюдки?! Мясо должно быть в пределах досягаемости! А теперь она тащит в рот всякую гадость!

— И вовсе не гадость! — возмутилась я и строго на него посмотрела, почувствовав, как пламя прилило к глазам.

Скуало раздраженно закрыл глаза и отвернулся, замолчав. Я, конечно, не против дружеских советов, но не при стольких зрителях.

Кёя быстро захлопнул дверь и подал знак Тетсуе взлетать. Лопасти вертолета завертелись, поднимая ветер, сгибая ветки с уцелевшими листьями, трепля волосы и одежду людей.

Печенье мне так и не вернули. Более того, как только вертолет приземлился на специальной площадке на корабле, пакет волшебным образом исчез из рук рыжего. На мой вопрос, где печенье, он сделал непонимающий вид, пытаясь загородить мне обзор на то, как за его спиной Рёхей подбежал к перилам и высыпает содержимое пакета в море.

Недоуменно наблюдая за происходящим, я лишь приподняла бровь. Да еще пыталась стянуть перчатки, которые почернели и растрепались. После боя в плотной коже даже почти появились проплешины.

Увидев, как я мучаюсь, Конрад помог мне расстегнуть и снять перчатки. Выбрасывать их было рано — камни-то вполне целые.

— Ну и что тогда здесь есть съестного? — спросила я.

Оказалось, мы взяли с собой зайца, так как вылетевший из вертолета Мармон поплыл по воздуху, позвав за собой. Привел он нас в пустую столовую, в которой спешно по его указу нам накрывали.

Пока мы сидели в ожидании, я имела удовольствие чувствовать неспокойное пламя Облака, такое же пламя Тумана с другой стороны и на расстоянии в полтора метра еще и таких же Солнце, Ураган и Грозу. Я не чувствовала в себе сил их как-то всех успокоить. Вряд ли тут поможет простая фраза: 'Все уже позади'. Они и сами это понимают, только нужно время, чтобы отойти от произошедшего кошмара.

— Ну, — поерзала я нетерпеливо на стуле, пока на стол выставляли пустые тарелки. — Кажется, мы справились. И ты, Мукуро, больше всех постарался.

Последнее было сказано не в обиду остальным. Просто Мукуро выглядел несколько подавленным, вдобавок к измотанности. Расиэль, вон, вообще обмяк на стуле. Все остальные относительно держатся бодрячком.

Дверь открылась, и внутрь зашел боец Варии, который выглядел так, как будто засунул пальцы в розетку. Мрачный, слегка в копоти, волосы торчат. Хорошо, что у него была нашивка отряда Грозы, а значит, он должен быть вынослив. Он выдержал присутствие Ламбо, которого тащил за одежду. Ребенок упирался и орал:

— Пусти меня, глупая ты стоеросина!

Увидев нас, сидящих за столом, Ламбо резко сменил направление движения и стал вырываться в другую сторону.

— О, Ламбо! — обрадовался ему Рёхей. — Твое оружие нам здорово помогло! Мой план сработал!

Я не смогла не улыбнуться. Удивительно, что только эти двое додумались использовать заряды базуки. Хотя это было рискованно, но сработало очень вовремя.

Ламбо, выпущенный из рук, подбежал и потерялся в задумчивости, куда ему примоститься. Рёхей усадил его рядом с собой.

— Он куда опытнее и сильнее меня, — улыбнулся невеселой улыбкой Мукуро. — По сути, он меня учил очень недолгое время. Скорее, показал минимум, чтобы моими руками уничтожить мафиозную семью — Эстранео.

Хм, похоже, у них с Деймоном как таковых взаимоотношений учитель-ученик и не было. Понятно теперь, почему они так грызлись.

— Нам повезло, — закончил Мукуро.

— Нет, — возразила я, решительно нахмурившись. — Вы все справились. Противник был не из легких, но вы выстояли.

— При поддержке твоего пламени Неба, — хмуро отозвался Конрад. — Без него мы бы еще после первого боя лежали пластом.

— Хорошо еще, что через десять лет мы стали сильней! — громко добавил Рёхей.

— Станете, — кивнула я, но тут принесли, наконец-то, еду, и я скосила глаза на тарелку, раздумывая, как мне управиться и с ножом, и с вилкой. — Вы, наконец, поняли, что мы одна команда, одна семья. И если в беде один, то выручать будем все вместе, — усилием воли заставила себя отвлечься от тарелки с едой, источавшей упомрачительный запах спагетти с сыром и кетчупом, и взглянула в глаза Мукуро: — И кто бы ни был обидчик, никого заменить я не дам.

После этих важных слов схватила левой рукой вилку и попыталась накрутить на нее спагетти. Те либо вообще не крутились, либо крутились все и сразу. Пока мне не помог Конрад. Он забрал вилку и протянул мне ее уже с макаронинами. Быстро скушав их, кивнула, чтобы повторил. Но тут принесли отбивные, мгновенно привлекшие внимание всех присутствующих.

— И теперь ты — ценный ресурс в глазах Вонголы и Торикай. Тебе следует быть осмотрительней, — услышала я замечание Кёи.

Забрав у Конрада вилку, наколола на нее отбивную целиком и попыталась быстро проглотить. Осилила одну, вторую. Затем почувствовала сытость и еще больше усилившуюся усталость. Продолжая жевать третью, кажется, заснула прямо за столом. Жуя.

* * *

В следующий раз я проснулась, обнаружив рядом с кроватью, на которой лежала, сидящего на стуле Кёю. А на своем животе — свернувшегося клубочком Баюна, довольно жмурившегося. Хибари мгновенно перевел на меня взгляд серых глаз.

— Как твое самочувствие? — спросил он.

Ссадив кота, я поднялась на кровати, сделав легкую разминку, так как мышцы затекли. Баюн потянулся всем телом и сел, обвив себя хвостом.

Похоже, я еще в каюте на корабле. Сквозь иллюминатор видно слабые солнечные лучи, едва пробивавшиеся сквозь тучи. Погода стояла пасмурная. Пол под ногами слегка покачивался.

Я прислушалась к своим ощущениям. Что-то меня разбудило.

Правая рука гораздо меньше болела. Ее кто-то к тому же перемотал бинтами, под которыми я чувствовала пламя Солнца. Но она все так же не желала двигаться — максимум, который мне удался — это дернуть кончиками пальцев. А вот плечо уже гораздо лучше. Даже двигать им могу безболезненно.

— Нормально, — ответила ему. — Сколько я спала?

— Двенадцать часов.

— Ты хотя бы спал? — заподозрив обратное, внимательно осмотрела бледного, как и обычно, Хибари.

Глаза выглядели уставшими.

— Да, я недавно сменил Эрнесто, — коротко ответил Кёя. — Ты должна кое-что знать, — он сделал паузу, давая мне возможность собраться и услышать. — После всего произошедшего на том острове невозможно, чтобы все осталось без изменений. Торикай имеет виды на тебя, как и Вонгола.

— Понятное дело.

Ничего из сказанного не было для меня новостью. Можно было легко догадаться, что после своего эпического выступления незамеченной я не останусь.

У Кёи же отчего-то дернулась бровь. Он резко рывком приблизился, схватив меня по сложившейся традиции за ухо, и навис, стоя.

— Что именно из сказанного мной тебе понятно? Ясно ли тебе, что глава клана Торикай будет искать самые разные способы присоединить тебя к клану? И способы эти могут разниться, начиная от кражи тебя, отравления, шантажа и заканчивая политическим давлением, с целью принуждения к подчинению, где даже Вария не поможет. Я могу лишь предполагать, как принято действовать в Вонголе, но то, что они не преминут совершить похожий противоестественный акт в отношении Варии при удобном случае, не сомневаюсь.

Я подняла на него глаза, чувствуя по состоянию Кёи, что на данный момент сжимать мое ухо — это слишком мало для него, чтобы выразить свои эмоции, но тем не менее, это минимум, дозволенный ему. И он рамки дозволенного не переступает только огромным усилием.

Но как красиво сказал-то 'поиметь' — 'совершить противоестественный акт'.

— Понимаешь ли ты, что, ставя себя политической фигурой, ты не должна быть такой беспечной, — продолжал Кёя говорить, практически не разжимая рта. — Тебе следует подумать о том, что на территории Японии клан имеет монополию на влияние. Все мелкие кланы так или иначе находятся в подчинении у представителей той или иной ветви, и против них никто не рискнет пойти, потому что клан сильнейший и непобедимый. На континенте правит Вонгола, и перед ней также склоняют головы, боясь ее силы. И если придет кто-то новый, кто не захочет так же, как все, склонить голову, кто-то, не находящийся под присмотром Вонголы, он будет уничтожен. Потому что никто не захочет делиться нажитым. Урезать свои сферы влияния. А в то же время ты не выглядишь тем, кто понимает, что его ждет.

Я спокойно смотрела ему в глаза, рассматривая напряженное лицо. Баюн следил за нами, слегка подергивая хвостом из стороны в сторону.

— Кёя, я знаю, что ты волнуешься, — сообщила ему спокойно. — Но не думаешь же ты, что я не знала, что делаю?

Хибари замолчал. Его лицо оставалось таким же непроницаемым, глаза — пронзительными, а грудная клетка вздымалась слишком часто. Он рассматривал мое лицо так, как будто хотел убедиться в сказанном. Заглядывал в глаза, ища ответ — получится ли у нас.

Сейчас я не могла сделать с этим практически ничего. Проблема повышения влияния Феникса требует приложения множества усилий, но одномоментно ничего не получится. Тем более что в руки не валится уже готовая организация с властью, деньгами, кадрами и связями. У нас была фора для того, чтобы стать сильнее и обзавестись связями — я сделала для этого все, что было в моих силах. И на данный момент мы представляем из себя немного больше, чем три года назад.

Наконец, его дыхание выравнивается. После чего рука отпускает мое ухо и он, уже успокоившись, говорит:

— Как я говорил раньше, ты — маленький хищник. Я верю, что когда-то ты станешь чем-то несравненно большим. Может быть, даже больше Вонголы и Торикай вместе взятых. Но если ты хочешь дожить до этого момента, то не пытайся добровольно есть яд.

Я не сдержала улыбки от этого. Все-таки стоит и мне, по примеру Кёи, помнить о том моменте, когда он все-таки решил пойти за мной и вместе с тем совершить в его понимании страшное — презреть волю клана.

— Хорошо, — согласилась я с этим, мысленно добавив: 'Только если буду считать его безопасным'.

Ведь по сути я и не ела яд. Пламя Урагана было основным ингредиентом всех блюд Бьянки. Оно же и было отравой, что обычно она вкладывала в пищу, даже если не хотела этого. А я вытягивала усилием те крохи пламени, что портили еду.

— Если все серьёзно, тогда продолжай держать себя в руках на людях, и если хочется меня отчитать, то делай это, как сейчас, оставшись наедине со мной.

Кёя продолжал что-то рассматривать в моих глазах, а затем просто кивнул, тем самым говоря, что все понял. Я почувствовала, что это был очень удачный момент, чтобы решить этот вопрос достаточно легко и безболезненно.

Не будем портить впечатление и, как осознал эту необходимость Кёя, будем делать вид, что я крута, как босс Варии. Хотя сравнение не самое удачное, ведь босс Варии также делает вид, что крут, как босс Варии. Как политическая фигура Занзас пока слабоват. Может быть, Кёя это знал или... не знаю, почувствовал инстинктами, когда лез драться с ним. Знал, что, если и получит по шапке за это, так максимум физически, и все обойдется этим. С главой Торикай или с главой ветви Хибари, или даже с Тимотео и его хранителями он был бы паинькой. Занзаса же считает где-то равным себе и может развернуться с поистине китайским размахом.

— Что... — я почувствовала, что хочу знать, но вопрос уж слишком непростой, — что насчет твоего отца?

Я видела, в каком он был состоянии, когда все еще рвался участвовать в бою. Отсутствие руки, большая кровопотеря, понимание, что этот бой станет последним и — я видела — желание уйти достойно, а не влачить существование, пока другие хищники клана его не загрызут до смерти. И вновь открывшееся кровотечение могло привести к тому, что Хибари Хизэши бы скончался уже после боя. Я знаю, с каким упрямством Хибари может двигаться до последнего, пока не упадет без сил.

— Он жив, — коротко и рублено ответил Кёя, но даже глаз не отвел. — Ни меня, ни тебя не должна волновать его судьба. Он — член клана Торикай.

— Но он же твой отец, — возразила я, нахмурившись. — Ты ведь не можешь о нем даже не думать?

Я не могла понять, какие узы их связывают. Кёя с непроницаемым лицом говорил то, что считал правильным. Но даже я не могу не думать о Емитсу. Конечно, вряд ли Хизэши похож на того же Ямамото Тсуеши, но все же он был все время рядом с сыном и смотрел, как тот растет. Я не видела ненависти друг к другу ни от отца, ни от сына. Старшего сына не беру во внимание — тот просто слишком вспыльчив, по сравнению с ними. У них в клане нравы жесткие, не думаю, что там были теплые отношения в привычном мне понимании...

— Меня отдали, и больше я не должен возвращаться к клану, — ответил Кёя. — Даже мои останки не примут.

Все, что я видела — неудовольствие отца сыном и, соответственно, желание Кёи доказать отцу, что даже несмотря на, по общепринятому решению в клане, 'дефектное' пламя, он, Кёя, все равно сильный. И 'отдали' по сути Вонголе, но ситуация ведь изменилась. Хибари больше не могут приказывать Кёе, но и Вонголе он отказывается подчиняться. У меня же с Хибари особых разногласий пока не было, не считая нескольких встреч, где только мерились аурами пламени. И как бы — да, я должна быть против того, чтобы Кёя хотя бы пошел и спросил, как там его отец. Потому что это искушение. Хибари Хизэши глава его ветви и его отец. Он может отдать ему приказ шпионить, как минимум.

— Я не часть Вонголы, так что и ранние договоренности между Вонголой и Торикай меня не касаются, — начала я издалека. — Учитывая также то, что ни я, ни мои хранители не находятся с Хибари или Торикай на ножах, то я вполне могу понять, принять и даже согласиться с твоим желанием увидеться с отцом.

— Это неуместно, — коротко ответил Кёя, продолжая держать привычную бесстрастную маску.

Не дождавшись от него более продолжения, решила оставить в покое. Разрываться вместо Хибари между желанием и долгом не тянет.

Когда разговор сам собой затух, я зевнула, чувствуя, что дремота на самом деле уже ушла.

— Это, — я снова посмотрела на заговорившего Хибари, который взял с прикроватной тумбочки лежащий там большой платок, — оставил Солнце Варии.

Кёя подошел, расправив платок, и осторожно обернул его вокруг моей правой руки, завязав тот на шее. Рука теперь не висела безвольной плетью, а поддерживалась.

— Он что-нибудь сказал по поводу того, что можно с этим сделать? — спросила я.

— Менять компресс каждый день. Через неделю будет видно, есть ли эффект.

Кивнув на это, обулась и пошла в поисках душа. От предложенной Хибари помощи отказалась, сказав, что справлюсь с одной рукой сама. Стоило мне отдернуть шторку ванной, как меня ждала свежая одежда, причем из моей же сумки. В комнате стоял все такой же невозмутимый Хибари. Баюн куда-то пропал.

— Присядь, — Кёя указал на выдвинутый вперед стул. — Я приведу тебя в надлежащий вид.

Коротко поморщившись от внутреннего негодования по поводу 'надлежащего вида', который таковым считал Кёя, на этот раз все же послушалась. Если одеться одной рукой кое-как получилось, то заплести косу — совершенно нет.

Расправив на мне кофту, Хибари поправил штанины и вытащил шнурки кроссовок, которые я засунула внутрь. Завязав шнурки, осмотрел, видимо, удовлетворился результатом, и принялся за волосы.

— Остальные все отдыхают? — задала вопрос, пытаясь не поворачиваться.

— Да, — Кёя, как всегда, был немногословен.

— Где мы сейчас? И где остальные?

— На корабле Варии. Не переживай на счет ран — всех уже осмотрел Луссурия с отрядом Солнца. Потребовалось задержаться ненадолго на острове. Забирали раненых и немного прочесали его на предмет следов Спейда. Разумеется, ничего не нашли. После чего один за другим покинули остров. Сейчас мы находимся в пути обратно в Японию.

Наконец, я поняла, что могло меня разбудить. Среди мешанины разнообразных источников пламени вокруг нас на несколько десятков метров я почувствовала знакомое пламя Неба. Это был Каваллоне... только что он здесь делал?

Я слегка нахмурилась, вдруг подумав о том, что мы вообще-то на корабле Варии, который хоть и неслабо пострадал во время морского боя, но его смогли залатать, в отличие от арендованого корабля Джиг.

— Никаких происшествий не было, пока я спала?

— Нет.

Когда Кёя закончил, я не сразу поняла. Он вроде бы отступил на шаг... и следом я почувствовала чужое прикосновение. Меня погладили по голове, мягко проведя рукой.

— Хохлатый, — прозвучало с предупреждением от Хибари.

Я повернулась, встретившись взглядом с Мукуро. Уставшим. Вымотанным. Все еще не восстановившимся.

Я нахмурилась, видя перед собой чистое лицо, без синяков под глазами и усталых складок на лице, но также ясно видя усталые глаза и чувствуя эту же усталость в движениях иллюзиониста. Ему наверняка требовалось больше времени, чтобы оправиться. Тем более после той пули.

Я поднялась, отчего Мукуро застыл и выпрямился, с ожиданием уставившись на меня. Не знаю, чего он ждал, но я схватила его за руку и сделала два шага, подойдя к кровати. Усадила его туда, а затем слегка надавила на плечо, заставляя лечь. Рокудо послушно сделал это, продолжая на меня смотреть вопросительно.

— Отдыхай, — потребовала я. — Тебе нужен отдых.

— Мне не нужно... — сказал он, попытавшись сесть обратно.

— Нужно, — твердо отрезала я, вновь слегка надавливая на плечо.

Мукуро лег на подушку, повернув ко мне голову, и возразил:

— Но я должен быть рядом с тобой...

— Надо было тебя отдыхать силой уложить еще после того, как из тюрьмы вытащили. Но я понадеялась, что ты догадаешься, что твоему телу нужно восстановление.

Брови Мукуро свелись к переносице и приподнялись вверх. Я не смогла точно расшифровать чувства, что он испытывал, или что такое для него совершенно очевидное, но неясное для меня, требовалось сказать.

— Кем бы я его ни считал, но он не слабак, — Кёя, доселе молча стоявший в стороне, по своему обыкновению, высказал все коротко и емко.

Мне оставалось только расшифровывать эту фразу. 'Не слабак' — это, в понимании Хибари, как ползти к врагу с тонфой в зубах и кишками наружу, но ползти. После того, как Вендиче вернули Мукуро мне, открытый конфликт с Вонголой уже был закончен, и Мукуро не требовалось рвать жилы. Хотя... нет. Он искал меня, а я была в будущем. Затем небольшой перерыв, когда Мукуро смог немного расслабиться у меня в гостях. Но после того эта история с церемонией, и ситуация повторяется. То есть Мукуро 'не слабак' — это Кёя понял, после того, как наш иллюзионист рвет жилы, чтобы стоять рядом и защищать.

Самое странное в этой ситуации, что Мукуро вполне согласен и принимает точку зрения Кёи.

— Кира-чан, — услышала я Мукуро, голос которого звучал как-то вкрадчиво и одновременно неуверенно, как будто он наблюдал, засомневавшись в ответной реакции, — слабым в теневом мире нет места, тем более нет места им в Семье.

Я посмотрела на него... ну, тем самым взглядом, но с устоявшимися понятиями не стала спорить и сказала:

— Ты — лежи и отдыхай. Слово босса нарушать нельзя.

Повернулась к Хибари:

— А ты — помалкивай, а не то тоже положу отдыхать и наверх пойду одна.

Мукуро проводил меня слабой улыбкой. Кёя не изменил своей привычке держать лицо, но взгляд стал каким-то довольным и даже немного вроде бы повеселевшим.

Я решила пойти лично проверить обстановку. Мало ли как она могла измениться после конфликта. Кёя отправился со мной, а Мукуро, вроде бы, как ему и положено, остался. Не знаю, может, он и следил как-то... от него можно всего ожидать.

Поднявшись по лестнице на палубу, заморгала от слишком яркого света. Затем глаза привыкли, но все равно не желали открываться. Слишком яркие блики отбрасывала гладь воды и почти безоблачным было утреннее небо.

Каваллоне сочился пламенем прямо на палубе. Причем не на нашей, а на соседней. Там же присутствовали хранитель Грозы Девятого и Реборн, переговаривавшиеся с ним о чем-то.

На нашем корабле туда-сюда сновали рядовые бойцы. Варийцы настороженно и замедленно двигались, как будто в ожидании чего-то. Сразу же как вышла, я почувствовала тяжелую атмосферу не расслабляющихся людей. Причем с соседнего, недалеко от нас идущего корабля то же ощущение создавалось. Люди с оружием через плечо зыркали во все стороны. Как будто вот-вот ожидали нового нападения.

Я медленно поворачивала голову, отмечая происходящее. Я переводила взгляд, не задерживаясь на ком-то одном. Но на меня как-то искоса посматривали, что я чувствовала взгляды. Один за другим, словно распространявшиеся круги по воде.

Ощущение чьего-то внимания, даже массового, не было для меня чем-то новым. Потому я не поежилась, не вздрогнула, почуяв неясным образом витавшую в воздухе... опаску?

Нападать никто не спешил. Пройдя к краю, оперлась о перила, рассматривая водную гладь, разделявшую нас с кораблем Вонголы, и людей, что там сновали.

Наверное, мне следует привыкать к новому амплуа. Да и Фениксу надо экстренно подниматься на еще одну ступень, а то и перепрыгивать несколько. У меня не хватает, как минимум, квалифицированных медиков. Полевых медиков. Киоко — это хорошо, она быстро учится и у нее есть учитель. Только тащить ее сюда никто бы и не подумал. Да и я тоже. Слишком рискованно — не Деймон зашиб бы, так какой-нибудь баран затоптал в толпе. И этот вопрос зрел давно, как и вопрос опыта в делах мафии. Кёя сказал, что вся территория уже поделена. Это было и так ясно, поэтому я пока не спешила куда-то срываться. Но и останавливаться на этом тоже не следует.

В стороне послышался какой-то утробный рык. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как с пути лениво переставляющего лапами Бестера отпрыгивают и жмутся к стенам и перилам бойцы. Лигр оставался таким же огромным и, с полосами или без их наличия — угрожающим. Он скалил клыки, поворачиваясь к людям, как бы демонстрируя, кто тут главный.

Лигр замер, также увидев меня. Мы встретились взглядами. Рядовой из отряда Грозы, забравшийся по тросу наверх, медленно сполз и подтянулся. Другой — одну ногу перекинувший за перила, замер, передумав прыгать в воду, чтобы освободить дорогу.

В следующую секунду большой кот, издав довольное и громкое:

— Р-Р-Р-РА! — помчался ко мне с удивительной скоростью для пятисоткилограммовой туши.

А я — развернулась к нему, с широкой улыбкой.

Кёя выступил вперед, желая меня загородить от несущегося прыжками зверя, но я его обогнула, — и как раз вовремя. Лигр последний раз отпружинил от земли и закинул лапы мне на плечи. От его веса я свалилась назад, но головой не ударилась. Большой кот сжал меня лапами, прижимая к себе и как будто обнимая. Я тоже обняла его, зарывшись левой рукой в густую белую гриву:

— Я тоже рада, что с тобой все в порядке, — не прекращая улыбаться, произнесла.

— Р-Р-Р-А-АУ! — издал согласный рев Бестер, а затем разжал лапы, чуть отстранившись, и лизнул прямо по всему лицу шершавым языком так, что зализал мне назад челку.

Затем левую щеку, правое ухо и уткнулся лбом мне в лоб, кося красными глазами.

* * *

В это же время на корабле Вонголы Дино Каваллоне встретился с хранителем Вонголы и Реборном. Рассказав им коротко, что он был в Японии и его попросили просто передать послание, Дино только дожидался разрешения спуститься на палубу корабля Варии. С ними у него и его семьи не было разногласий, так что пустить были должны. Но тут раздался зверский угрожающий рык, который было слышно даже с соседней палубы.

— Р-Р-Р-РА!

Дино подбежал, схватившись в бессилии руками за перила. Добраться до другого корабля, даже если бы умел летать, он бы не успел. Он прекрасно видел, как огромный лигр несется на девочку. Еще немного и огромные, видимые отсюда клыки, не меньше тридцати сантиметров, сжались бы на ее шее.

Реборн прильнул к перилам, но за пистолетом не потянулся. Наверное, даже он бы не достал пулей отсюда. Это, к тому же, вряд ли бы остановило пламенного зверя. Хранитель Грозы Девятого побледнел, в ужасе от ожиданий из-за увиденного.

Когда стало ясно, что голова девочки на месте и брызги крови не появились ни в первую секунду, ни во вторую, Дино вспомнил, как дышать. Отсюда было прекрасно видно, как Акира гладит льва по гриве, а тот лижет ей лицо. Но то, что было видно, не значит, что Каваллоне был готов поверить своим глазам.

Реборн отлип от перил и поправил шляпу, чему-то ухмыльнувшись:

— Зато теперь ясно, почему история Вонголы непрерывно связана со львами.

Дино выдохнул и неуверенно улыбнулся. Наверное, это просто ее зверь из коробочки, а он уже начал переживать.

* * *

Что-то потянуло меня за шиворот вверх, вытягивая из лап лигра, который недовольно зарычал. Кёя, а это был именно он, ответил Бестеру пронзительным взглядом.

— Не ссориться! — быстро предупредила я, чувствуя, что сейчас может начаться битва Самсона со львом.

Эти хищники еще немного померились взглядами, как будто разговаривая на неизвестном мне языке, а затем, видимо, пришли к чему-то. Кёя меня поднял и поставил на ноги, немного отряхнув.

— Сейчас ты тоже планируешь свое поведение, прекрасно все зная, босс? — донеслось негромкое от Кёи, при этом практически не размыкавшего губ.

Я слегка смутилась, но тут же возмущенно на него уставилась:

— Но это же Бестер!

Кёя молча приподнял бровь, как бы спрашивая: 'И что?'. Затем достал из внутреннего кармана платок и протянул мне:

— Ты только из душа и уже испытываешь меня.

Терпение, видимо, я его испытываю. Самообладание и выдержку. Я быстро вытерла лицо от слюней Бестера и вернула челку на место, отдав платок обратно. Кея невозмутимо его выбросил за борт.

— Вро-о-о-ой, драный кошак! — для разнообразия на этот раз орал Скуало на Бестера. Мечник стремительно приближался. — А ты куда смотришь, чертяка! Полтонны мяса с клыками и когтями!

Мы с Бестером единодушно обиженно на него уставились. Бес решил, видимо, что пришел его черед веселиться и обниматься: вышел из медальона и замер, плотоядно облизнувшись.

Скуало затормозил пятками и выставил указательный палец в угрожающем жесте:

— Только посмей! Только посмей!

Но было поздно. Бес молниеносно оказался позади Скуало, так, что тот едва успел к нему обернуться, но дракончик уже схватил его за волосы ртом. Мне кажется, Бес стал еще немного быстрей. Пока я наблюдала за вертящимся и вовсю матерящимся капитаном Варии, распугивавшим своих рядовых не хуже Бестера, меня несильно хлестнул хвост с кисточкой. А затем еще раз.

Я посмотрела на лигра, который стоял на лапах вполоборота, как будто собираясь куда-то идти. Он еще раз мотнул хвостом, за который на этот раз я все же ухватилась. Будто только этого и дожидаясь, Бестер повел меня... куда-то. Ну и Кёю тоже, который последовал за нами.

Лигр спустился в недра корабля. Путь продолжался некоторое время, и я задумалась о том, что произошло там, на острове. О Деймоне, конечно, о недо-призраке Примо, который вроде бы и всезнающий, но явно не в курсе всего. Деймон желал услышать эти слова. Они его отрезвили. Но Примо же что-то там говорил про верные решения... Где же они были, эти верные решения? В том, что Деймон помешал церемонии, чуть не уничтожил Шимон до конца, или имелась в виду кровавая бойня? Это-то призрак должен был видеть из кольца.

Зверь привел меня к двери, открывать которую пришлось мне. Зайдя внутрь, отпустила хвост Бестера, осматриваясь в просторной каюте, напоминающей какой-то бар для отдыха.

Внутри царил приятный полумрак. Окон не было, включенные лампы на потолке имели малую мощность. Лигр, изогнувшись, обошел стоящие столы и приблизился к барной стойке, где сидел Занзас. Бестер улегся возле него, издав тихий рык, как будто сообщая о своем присутствии. Луссурия протирал стакан и, поставив его перед боссом, приветливо мне улыбнулся:

— Как ты, солнышко? Как твоя рука?

Я не ответила, почувствовав магию момента... Нечто в самой атмосфере этого места вызвало что-то из памяти. Уже зная, что это могут быть за воспоминания, я попыталась ухватить их за хвост, но те спрятались уж слишком далеко. Нужно было что-то еще.

Бельфегор играл с Леви-а-таном в карты. Кажется, они раскладывали на троих и теперь доигрывали.

— Ты опять проигрываешь Белу, — заметил Мармон, маленькая фигура которого терялась за стулом.

— Ши-ши-ши, — засмеялся победно принц, — интересно играть на деньги разве что с тобой, Мармон.

Я не спеша прошла к барной стойке, боясь сделать какое-то резкое движение и потерять мелькавший хвост этого воспоминания из виду. А то как будто специально не давалось и, дразнясь, манило.

Кёя прошел следом за мной тенью, остановившись в паре метров от барной стойки. Даже за стол не присел. Я забралась на высокий стул рядом с Занзасом, спокойно наблюдавшим за мной бордовыми глазами.

Луссурия налил что-то коричневое из бутылки в стакан, стоящий перед боссом. Немного, на треть где-то. Но пары алкоголя достигли моего обоняния, слегка защипав нос.

— Луссурия, а можешь и мне что-нибудь налить? — спросила я.

Медик недоуменно сдвинул брови домиком и бросил взгляд на нахмурившегося Занзаса.

— Зверек, — оказался у барной стойки Хибари со своим предупреждением.

— Погоди, — я подняла руку, прося его повременить.

Что-то на краю сознания, почти вытянутое по ассоциации, едва не выскользнуло, когда я вынужденно отвлеклась и сбилась. Я снова попыталась поймать 'волну', сосредоточившись на ощущениях.

Занзас кивнул своему хранителю Солнца. Луссурия немного, вроде бы, подумав, отошел к задней стенке, открыл застекленный шкаф и достал оттуда пару бутылок. Пока он там что-то мешал, я ожидала, перестав слышать даже шорох позади — от столика с картами. Как будто эту магию почувствовала не одна я.

Звякнуло тонкое стекло бокала, раздался плеск смешивавшегося коктейля, что-то быстро вспенилось пузырьками, едва слышно.

Ко мне придвинули по темной столешнице высокий бокал с надрезанной долькой апельсина на краю.

Вжух. Со скрипом стекла по отполированному столу.

Более изящная рука с длинными тонкими пальцами придвинула ко мне высокий бокал со светлым вином на дне.

Бар внутри ресторана был куда более богатым и просторным. Со стороны зала всегда доносились негромкие разговоры, смешивавшиеся с живой музыкой. Мой старый друг работал барменом.

Он обладал красивыми руками и приятной завораживающей улыбкой. Она не была обидной, скорее, дежурной, намертво приклеенной к его лицу, которое я уже не помнила.

Ловкие руки умело и уверенно что-то взбалтывали, смешивали и даже поджигали. Тонкие бокалы плясали и отблескивали.

Бармен, как водится, слышал много разных историй. Умело поддерживал беседы. У него было множество знакомств и разных связей. Но я к нему на работу редко приходила. Мы с ним были довольно близки. Более изворотливого человека я не знала.

Он прятал довольно крупную выручку прямо на полке с бутылками. В неприметной темной бутылочке с широким горлышком, чтобы удобней класть и доставать.

Я спросила его как-то:

— Не боишься, что кто-то заметит и заберет?

Он ответил, как обычно, растянув губы в улыбке:

— Если хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте.

И улыбнулся той самой плутоватой улыбкой, как привычно делал это.

Я вынырнула из воспоминаний, смотря перед собой — на полку с поблескивавшими бутылками за стеклом. Вокруг был вновь темный и отнюдь не праздничный бар.

В моей голове происходило что-то сродни соединявшимся зубцам шестеренок.

Щелк.

'Ведь ты даже подарил свою душу, зная, куда ты ее вкладываешь'.

Душу можно вложить куда-то, пожертвовать или можно привязаться к чему-то. Почему именно 'подарить'? Подарить — значит кому-то. Я думала, что Деймон возложил ее на алтарь Вонголы.

'Помня, что иначе ты сгинешь'.

Душевные терзания погубят Деймона в случае, если он откажется от идеи возвеличивания Вонголы... Будет ли это считаться самоубийством, если, по сути, Деймон должен быть уже давно мертв? А он нашел каким-то образом выход и обманул саму Смерть.

'А теперь не перечеркни свои верные решения'.

Получается, в какой-то момент эти решения были верными и правильными по версии Джотто; я думала, что тогда, когда еще было не очень понятно, как далеко готов зайти Деймон.

Я резко повернулась к сидящему справа Занзасу, смотрящему в мою сторону бордовыми радужками. И, видимо, такая решительность была написана на моем лице, что, когда я попросила:

— Дай мне кольцо, — ...Занзас достал его из внутреннего кармана без вопросов.

Приняв украшение из ладони босса Варии, я хищно оскалилась так, что видела эту опасную и непривычную улыбку в отражении одутловатой бутылки с текилой.

— Вылезай, сволочь. Рядом нет Деймона, из-за которого ты, видимо, и решил показаться, но у меня к тебе есть один очень важный вопрос.

Думал он недолго. Через пару минут мое оранжевое пламя впиталось в кольцо и выпорхнуло из него полупрозрачным облачком. Таким образом я и совершила призыв духа Примо Вонголы. Во второй раз.

Призрак появился за стойкой, из-за чего столешница перерезала его облик пополам чуть выше пояса, а ноги тонули где-то в поверхности дерева.

— Я не собирался больше приходить, ведь моя роль уже сыграна, — сказал он ровным голосом с непроницаемым лицом. — Но что-то мне подсказывает, что твой вопрос вновь касается моего хранителя Тумана.

— Вообще-то я тоже не горела желанием тебя видеть, тем более что ты, похоже, сделал эту голограмму только ради наставления Деймона, а никак не потомков, — хмыкнула я. Бояться было нечего — этот недо-призрак мне точно ничего не сделает, так как полностью на иждивении моего пламени.

Занзас также недружелюбно сверлил призрака взглядом поалевших глаз. Кёя буравил светло-серым прищуром. Луссурия оказался стоящим в самом начале барной стойки, да еще и в такой позе, которая почему-то наводила на мысли о боевой стойке.

— В чем состоит твой вопрос? — напомнил Джотто.

— Я заметила... — начала, с трудом подбирая слова, — что Деймон изголодался по нормальному общению.

— Он долгое время был без друзей и соратников, — ответил мне Примо, как будто зная, о чем я хочу узнать. — Он был покинут всеми и наверняка осознавал, что потянулся к Небу, которое напоминало ему о хороших временах. Но нет сомнений, что он слишком Спейд, — губы призрака слегка дрогнули в улыбке, — чтобы признать это.

— Но он признал, что я — это не ты, — нахмурилась я, справедливо возражая.

— Но он также хотел доказать, что лучшего Тумана, чем он, не сыскать, — спокойно возразил Джотто, смотря мне в глаза.

Я пыталась понять, что он хотел этим сказать. На самом деле, об ответе я уже, как минимум, догадывалась.

— Значит, свою душу он подарил мне? — приподняла я бровь, все еще отказываясь верить. Но Джотто кивнул. — Почему? В тот момент он еще не мог видеть во мне ни Небо, ни чье-либо перерождение.

Возвращаясь мыслями к церемонии наследования и тем разговорам в подвале... размышляла о том, чем мог думать Спейд. Ему нужно было тело, которое держало бы его. Хоть что-то, теоретически живое, чтобы душа могла привязаться. И этим чем-то вполне мог оказаться медальон, в котором жило живое пламенное создание...

— Вероятно, он видел то, какая ты есть, и этого оказалось достаточно, — спокойно ответил моим мыслям Джотто.

Я сидела слегка потерянно. Как будто упала с высоты и ударилась головой, теперь немного кружившейся и побаливавшей. Получается... В памяти всплыло то выражение настоящей паники на лице Деймона, когда Х-баннер Тсуны сметал все на своем пути. И на этом пути была я. После Спейд целился только в живот, где был Мукуро, и еще позже — попал в плечо — слишком далеко до жизненно важных органов и недостаточно для того, чтобы даже случайно зацепить цепочку с украшением...

Уронив голову на столешницу, стукнулась о дерево лбом и накрыла рукой голову, издав лишь глухой стон, хотя хотелось, как по списку: заорать раненым ламантином и что-нибудь взорвать.

Получается, у меня на шее не только домик Беса, но и сердце Деймона. Джотто подтвердил мои догадки. По крайней мере, он уверен в своих словах, и Деймон прекрасно понял, о чем говорит недо-призрак. Но тогда, если уничтожить медальон, то можно навредить и Бесу... У меня нет настолько хорошего мастера на примете, чтобы что-то сделать с этим. Но если бы я только знала раньше...

— Почему ты ничего не сказал раньше? — подняла я сердитый взгляд на облик Джотто, спокойным, казалось, даже слегка скучающим взглядом, следившего за всем происходящим.

— Я — его Небо, — так же спокойно ответил он.

Это, наверное, значило, что чхать он хотел на нас всех. На все потери в сражениях. Его интересовали только душевные терзания Деймона, только его судьба.

Я бросила кольцо на стол, прекратив подпитывать его пламенем. Призрак еще немного повисел в воздухе, а затем развеялся в пламени и потух, будто перекрыли газовую горелку.

Я оставалась в зависшем состоянии, продолжая пялиться в одну точку перед собой. С одной стороны, я понимала его — своего я бы не бросила уж совсем на произвол судьбы, но с другой — своего я бы и не оставила так, как Деймона оставили.

Вдобавок не отпускала мысль, что знай я это раньше — и могла бы взять Спейда за яйца, заставив остановиться. Я и сейчас могла бы... Но тот знал, где спрятать свое сердце. Вот и вскрылся подвох с добродушным предложением улучшить кольца со зверьми, — ведь так удобно, когда вместо двух колец — один медальон, к тому же еще и усиленный.

Почему Деймон это сделал, я также могла предположить. Я не знала о том, что скрыто в медальоне, но берегла бы его. Теперь, даже зная об этом, не имела понятия, что с этим знанием делать. Что сподвигло его использовать именно медальон... не ясно. Может быть, иллюзионисту это показалось правильным или забавным — дать его именно Небу. Или же причиной тому послужил тот разговор...

— Он еще вернется, мелочь? — сбил меня с мысли вопрос, заданный низким голосом с легкой хрипотцой.

Я повернулась к Занзасу, задавшему мне его, и заметила на лицах других ту же внимательность и ожидание ответа. Это чего? Они от меня хотят услышать некое предвиденье или что? Да нет. Наверное, просто в прошлый раз я как раз и предупредила, что Деймон появится, вот они снова ждут ответа.

— Не думаю, что это случится в ближайшее время, — серьезно ответила я. — Но наверняка утверждать не берусь.

— Как ты этого Примо призвать сумела? — привлек к себе внимание Леви-а-Тан, незаметной огромной тенью подпиравший стену. — Ни разу не слышал о чем-то подобном.

Леви оглянулся вокруг, как бы проверяя — не слышал ли кто-нибудь другой о таком случае? Я же честно почесала затылок в озадаченности.

— Не то чтобы я была уверена... Это всего лишь мое предположение. Думаю, Джотто оставил отпечаток своей личности лишь ради Деймона. Может быть, догадывался, что когда-нибудь его хранителю Тумана понадобится услышать его голос, — сказав это, пожала плечами, все еще пребывая в легкой прострации.

Я всего лишь сказала то, что хотела, — обратилась к Деймону, — и Примо будто получил сигнал. Возможно, в призрак был заложен некий алгоритм, как в иллюзию. Вместе с тем он получил доступ к пламени — и вуаля: получили то, что имеем. Я не видела в произошедшем чего-то особенно выдающегося. Разве что было интересно, каким именно образом был выполнен трюк. В остальном он был совершенно бесполезен.

После моих слов все присутствующие как будто стали еще задумчивее. Возможно, строили свои теории или вспоминали произошедшее.

Я опустила глаза, вспомнив о бокале перед собой. В горле, конечно, пересохло, но я не уверена, что хотела это нечто розового цвета с зелеными прожилками пить. Разве что попробовать, ради интереса...

— Мелочь, — коротко бросил Занзас.

Стул натужно скрипнул, когда босс Варии слез с него. Повернувшись ко мне вполоборота, позвал:

— Есть разговор, — после чего отправился к другой двери, видимо, ведущей в следующую каюту.

Слегка тряхнув головой, отправилась следом, на всякий случай бросив взгляд на непроницаемого Хибари. Тот не пошел следом, видимо, приняв необходимость оставить меня с Занзасом один на один.

Босс Варии ждал меня в следующей каюте, которая представляла собой нечто вроде общей гостиной с кучей диванчиков и кресел. Похоже, комнат для отдыха на корабле было несколько.

Занзас сразу же уселся в огромное кресло, кивком подбородка предложив мне занять идентичное напротив. У меня появилось ощущение какого-то серьезного разговора, отчего я почувствовала себя не в своей тарелке. Как бы странно это ни звучало. Но уж слишком серьезное у Занзаса было выражение лица, а я еще чувствовала себя слегка не в себе, как будто в состоянии легкого опьянения, хотя к тому коктейлю, что сделал Луссурия, так и не прикоснулась.

Присев в глубокое кресло, сразу же в нем утонула. Ноги не доставали до пола, и я предпочла их поджать, сев по-турецки, как привыкла. После чего взглянула на Занзаса, ожидая обещанного серьезного разговора. Может, как Кёя, будет внушать, что надо вести себя более серьезно? Или про Примо расспрашивать начнет?

Занзас выглядел не слишком мрачным. Больше сосредоточенным, как будто разговор ожидался непростой.

— Мелочь, — начал он довольно негромко. Брови его сошлись к переносице, образовав складку. — Та копия коронованного мусора твой хранитель?

Недоумевая от такого вопроса, приподняла бровь. Чем ему Расиэль не угодил? Или меня ждет разговор по поводу родовой принцевской прибабахнутости?

— Ну, да, — коротко ответила.

Не то чтобы Расиэль прямо так легко влился в коллектив. Скорее, не выдержал напора и его таки прогнули под себя другие хранители, но эта венценосная личность оказалась достаточно гибкой и умной, чтобы не сдаться после этого.

Занзас продолжал хмуриться и выжидающе смотреть на меня, как будто хотел потрепать нервы.

— Тот ублюдок, Спейд, сказал что-то про узы, связывающие меня с тобой.

Босс Варии ронял слова тяжело, я же еще более недоумевала. Ну сказал он, ага. Так Занзас мне как старший брат — тут и так все ясно-понятно. Видя непонимание, написанное на моем лице крупными буквами, он продолжил, ничуть не расслабляясь:

— Почему во время боя ты делилась со мной пламенем?

Я почувствовала себя так, как будто упала. В лужу. С громкими брызгами.

Меня ждало еще одно осознание вместе с потрясением. Проглотив язык, я молчала. Сложилось все: и Расиэль, которому не хватило сил на второй бой, и та фраза Деймона, который все, похоже, прекрасно видел со стороны, и даже, возможно, именно поэтому мне так замечательно и все лучше стали даваться Серо. Просто пламени Урагана на них было предельно достаточно. Из-за выросшего источника. А я и ни в зуб ногой, так как привыкла к ощущениям треснувшего льда как к идентификатору заключения связи.

Занзас стал мрачно сверлить меня взглядом чуть исподлобья. Кажется, он пытался прочесть мою реакцию. Я, выпучив глаза, изображала немую рыбу. Хорошо хоть рот не открывала. Но уже чувствовала, что воздуха не хватает.

Я ощущала только примерное направление оттока моего пламени во время боя. Было ли это точно так, как говорил Занзас, я не знала наверняка, но не верить ему на слово предпосылок не было. В моей памяти при ее ворошении всплыло воспоминание, что, кажется, Расиэль находился недалеко от Занзаса во время боя. Там ведь все были вперемешку.

Но как это может быть?!

В смысле... Он же Небо! И где-то наполовину Ураган... Да нет, тут какое-то недопонимание. А даже если все так и есть и босс Варии действительно мой хранитель Урагана, лучше сделать вид, что это не так. Стоит только взглянуть на него, на это хмурое лицо и алый мрачный взгляд, и сразу станет ясно, что Занзас скорее убьет меня и останется только Небом для своей Варии. В смысле, даже просто признать этот произошедший факт связи — будет оскорбительно для босса Варии. Хранители ведь подчиняются Небу, и не важно, как это часто на деле выглядит, все равно п-о-д-ч-и-н-я-ю-т-с-я. Занзас даже не Кёя, которого в клане приучили подчиняться хотя бы главе, а ведь с Облаком мне было ой как непросто, что уж говорить о вспыльчивом и гневливом Урагане. Даже просто всеобщий стереотип про подчинение играет тут большую роль, несмотря на то, что в реальности все иначе. Занзаса готовили как наследника. Мало того — я сама собиралась убедить Тсуну передать ему титул. И тут — это.

А тем временем пауза стала затягиваться. Занзас выжидал ответа, как будто затаившись перед броском. Я держала лицо, пытаясь не делать резких движений.

Нет, я не хочу променять те взаимоотношения, что есть сейчас, на сомнительную перспективу заполучения Урагана. Нет-нет-нет.

— Оставим все как есть, — прямо предложила я. — И сделаем вид, что этого разговора не было.

Занзас как-то еще больше потемнел лицом. Шрамы, слава богу, не разрослись, но, кажется, он только что подтвердил свои опасения.

— Ты предлагаешь мне проигнорировать это? — пророкотал он приглушенно своим низким голосом, при этом с силой сжав пальцами подлокотники.

— Просто будем относиться к друг другу как раньше, — развела руками, постаравшись сделать максимально дружелюбный вид. — Я этого не планировала и не делала специально.

— Не специально? — прищурился Занзас, пытаясь, видимо, по мимике и жестам понять, вру ли я.

Он даже весь вперед подался, продолжая сжимать подлокотники, как будто удерживая себя с их помощью. Алые глаза внимательно сверлили мои. Не похоже, что он готов просто замять дело. Придется объясняться.

— Да, — кивнула я. — Не думай, что я немного больше других знаю об образовании неких связей между атрибутами. Я даже не всегда замечала, когда эта связь по пламени начинала образовываться, как и сейчас. Из своих наблюдений я могу сказать, что это получалось вне моего желания. Как-то само собой. Я ничего для этого не делала. И вообще, я выбрала себе хранителем Урагана Расиэля, так что искать кого-то другого не вижу смысла. Это всего лишь самовольство пламени, не думаю, что имеет смысл идти у него на поводу. В конце концов, Расиэль тоже достойный хранитель и, я думаю, он справится с обязанностями. А там, глядишь, и пламя поймет, кто должен быть хранителем Урагана.

Занзас, кажется, немного смог успокоиться во время моих пояснений, но выглядеть более довольным не стал. Скорее, задумался о чем-то, став смотреть куда-то мимо меня. Выпятил нижнюю губу еще, откинувшись назад в кресло.

Воодушевившись тем, что конфликт исчерпан, поднялась на ноги, улыбнувшись:

— Рада, что мы друг друга поняли. Притязаний на твой Ураган не будет. Еще раз: я точно не собиралась и не собираюсь присоединять тебя как хранителя.

Я отправилась на выход. Мне уже вслед донеслось недовольное и грозное:

— Почему это?

Так и не дойдя до дверей, обернулась, взглянув вновь недоуменно.

— 'Почему' что, Занзас?

— Думаешь, пламя выбрало не самого сильного? — прогудел низким голосом недовольно. — Я, что ли, чем-то хуже этой королевской креветки?

Я готова была упасть там, где стояла. Поэтому снова смотрела на него с расширенными от шока глазами. Вместо того, чтобы подумать — а что он будет делать с этим новым знанием, — Занзас успел сначала разозлиться за нежданную связь, а затем оскорбиться, что я предпочла бы другую кандидатуру. Мне показалось, он сам не знал, что хотел.

— Ты разберись сначала, чего ты хочешь, — теперь и я уже была слегка раздраженной. — Или тебе мало своего пламени, так еще и мое надо?

— Тогда к черту гребаную связь! — оглушительно заорал Занзас и потребовал. — Развяжи ее как-то обратно!

— Это невозможно! — возразила я погромче, чтобы быть услышанной. — Я не могу.

— Что значит 'не могу'?! — Занзас поднялся с кресла, заставив и меня подскочить, так как уж очень опасно стал выглядеть. — Что с этим делать, говори! Как вернуть назад?!

— Не могу я твою девственность вернуть! — возмутилась я наглым, невозможным, но бескомпромиссным требованиям. — И вообще — если связь образовалась один раз случайно, то еще не хранитель!

— Так лучше этот мусор?! — заорал он еще пуще прежнего, что, казалось, стены затряслись. — А со мной САМО КАК-ТО РАССОСЕТСЯ?!

Я отскочила в сторону, уклоняясь и избегая контакта с накинувшимся на меня одуревшим боссом Варии. У него, кажется, от влияния пламени истерика началась с неконтролируемыми излияниями гнева. На этот раз все серьезней, потому что кроме расползшихся и потемневших шрамов на лице на ладонях Занзаса появилось оранжево-красное свечение концентрировавшегося пламени. Наверное, это приведенная мной аналогия помогла ему немного осознать, что это необратимый процесс и остается только надеяться, что все решится само так же, как и случилось.

Сшибив легким движением мое кресло, Занзас снова попытался меня достать. Я юркнула в сторону.

— Чего ты хочешь от меня?! Не могу я вернуть, как было! — крикнула ему, надеясь образумить.

Он воспользовался моей заминкой и схватил за плечо. За то, где только затягивалась рана. Я зашипела, схватившись за его запястье, и обожгла ему руку своим пламенем. В таком состоянии просить его остановиться бесполезно.

Занзас руку не разжал, отчего запахло паленой шкурой. Белая рубашка, видать, была из того материала, который плохо загорался, но не плавился, просто превращаясь в пепел.

Я пнула его в живот ногой, желая оттолкнуть. Он, не отпуская до сих пор плечо, согнулся пополам, а затем с короткого разбегу придавил меня к стене.

Снова начав дышать и едва сумев раскрыть глаза от резкой боли, схватила его за чей-то хвост, который служил украшением и прикалывался к волосам. С силой дернула, заставив Занзаса крутнуть головой. С перекошенным от злости лицом он сам схватился за этот хвост и сжег его своим пламенем. Мне оставалось только позволить наполовину превратившейся в тлеющей пепел шерсти выскользнуть из левой руки. Перья так и остались торчать нетронутыми. Зато, продолжая удерживать мое левое плечо правой рукой, левой рукой Занзас с силой придавил и сжал правое, которое отозвалось болью, прошедшейся к руке на перевязи.

В отместку, пользуясь маленьким расстоянием, я приложила руку к его рубашке на груди и прожгла ее пламенем. Белая ткань быстро почернела и осыпалась от температуры, оставляя открытой алеющую от ожога кожу.

Занзас только дернулся и задышал тяжело, с хрипом выдыхая.

— Отпусти меня, а не то прожгу насквозь, — предупредила я, сжав зубы.

Занзас моргнул. Черные густые ресницы взметнулись вниз-вверх. Взгляд изменился, став чуть более осмысленным, но все еще злым.

— Единственный способ разорвать эту связь, — продолжила я. — Это полностью разочароваться в человеке и пожелать не иметь с ним никаких взаимоотношений. Так что, если действительно хочешь — разрывай.

Тут уже я зло на него смотрела. Шрамы Занзаса не спешили исчезать, но сам он стал выглядеть немного растерянным. Странное выражение лица, которое я у него раньше не видела.

— Тогда хер с ней, — наконец после долгой минуты раздумий решил босс Варии. — Пусть остается эта гребаная связь. Стану я твоим хранителем, мелочь.

Я смерила его лицо взглядом и твердо ответила:

— Нет.

Он посмотрел на меня внимательно и немного удивленно, как будто обнаружил перед собой что-то неожиданное, и придавил:

— Я сказал — да.

— А я сказала — нет, — так же твердо произнесла.

Мы сверлили друг друга взглядами, пока Занзас, повысив голос, еще более настойчиво и не допуская обратного, не повторил:

— А я сказал — ДА!

— А я сказала — НЕТ! — повысила и я голос.

— ДА, я сказал! — упрямо повторил он, оглушив меня звуковой волной.

— А я говорю — нет! — я едва не подавилась, так как связки явно не привыкли к таким нагрузкам.

— А Я СКАЗАЛ — ДА!

— Ты охренел!

— А ТЫ ОБОРЗЕЛА!

— Нет, я сказала!

— ДА! — рявкнул опять мне в лицо. — И мне плевать!

— А мне плевать, что тебе плевать! — выдала я.

Занзас почти задохнулся и уже набрал воздуха, чтобы заорать снова, но тут, как тот кролик из зазеркалья, справа, на расстоянии в один шаг, появился знакомый мне мечник.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — вежливым спокойным тоном извинился он. — Вам нужна моя помощь, Акира-сама?

Генкиши, на голове которого все еще был повязан розовый бант, в ожидании уставился на меня, как исполнительный подчиненный.

— Да, мне не помешала бы помощь, — ответила я.

Пока охреневший Занзас отпустил меня одной рукой и потянулся правой за пистолетом, Генкиши активизировался. Он достал меч и рубанул им воздух, разделявший меня с Занзом. Босс Варии вовремя убрал руку и все-таки выстрелил пламенем из пистолета. Генкиши смог уклониться, так как выстрел был не слишком мощным. Пусть и выжег стену, разделявшую каюты. Иллюзия тропического леса покрыла всю комнату буйной растительностью. Вились, как виноград, лианы, стреляли в стороны остроконечными листьями пальмы.

Я поняла, что оказалась скрыта иллюзией. Уже был подобный опыт. Генкиши жестом указал, что можно идти на выход. А ближайший выход был в проплавленном отверстии в стене. Оттуда уже выглядывали слегка удивленные и заинтригованные рожи офицеров Варии. Видать, они все же почувствовали пламя и избежали урона.

Их быстро обогнул Кёя, решительно прорываясь внутрь каюты. Я цапнула его за пиджак и потащила с собой на выход. Генкиши понятливо прикрыл нас иллюзией, и мы даже сумели быстро сбежать. Конечно, Занзас палил вслед, но офицеры бросились его останавливать и убеждать прекратить, а не то все потонем. Все же мы были в открытом океане.

Когда мы поднялись на палубу, появился Мармон.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я зависшего в воздухе коротышку.

— Проветриваюсь, — чопорно ответил тот. — Босс в ярости. Меня не должно быть рядом, чтобы я мог вас остановить.

— А ты не будешь останавливать? — испытывая подозрения, поинтересовалась я.

Мармон издал вздох и, кажется, даже закатил глаза. Под капюшоном было не видно наверняка.

— Не хочу вмешиваться в ваши разборки. Себе дороже выйдет.

— Тогда не мог бы ты пустить поиски по ложному следу и прикрыть меня, пока Занзас не остынет? — подумав, полюбопытствовала я.

— Это будет дорого стоить, — сухо выдал аркобалено, не испытывая от этого предложения энтузиазма.

Я порылась рукой в карманах, чудом сумев отыскать там пятьсот йен. Протянув их Мармону, предложила:

— Сделаешь скидку на этот раз?

Еще раз вздохнув, Мармон забрал монетку и полетел прочь, буркнув:

— Только в этот раз.

Видимо, он сделал скидку с расчетом на дальнейшее сотрудничество.

Я повернулась, почувствовав взгляд Кёи. Хибари стоял и смотрел на меня таким взглядом, как будто хотел то ли ударить, то ли хлопнуть себя ладонью по лбу. Но судя по виду, ничего другого от меня не ожидал.

— Акира-сама, — подал голос Генкиши, — я слышал, что босс семьи Каваллоне прибыл сюда, чтобы передать Вам послание.

Я посмотрела на него задумчиво. Парень, видно, исполнительный. До сих пор с бантом ходит и не решается его самостоятельно снять, пусть и выглядит в нем нелепо. Конечно, иллюзионисту это не помеха: взял да спрятал под иллюзией, но не прячет. Ходит, как положено. Погодите... Послание? От кого? Никто, вроде бы, не мог мне передавать посланий. Все, кого я знаю — здесь, кроме разве что Наны и Ланчии.

— Дино все еще на корабле Вонголы? — спросила я.

— Да, — коротко ответил мечник.

Кивнув, подошла к нему ближе, потянувшись рукой к банту. Разница в росте с Генкиши, которому по виду явно было уже около двадцати, была слишком существенной. Но мечник не просто наклонил голову, чтобы мне было удобней, а присел на одно колено, и я без труда потянула за край ленты, распуская бант. Розовая лента улетела за борт, в океан, а Генкиши поднял на меня глаза:

— Могу ли я считать это знаком, что Вы приняли меня?

— Ага.

— Еще один Туман? — процедил недовольно Кёя.

— Но он так на меня смотрел... — протянула я, взглянув на его непроницаемое лицо.

Идентичное обычно изображал Генкиши.

— Это тебе не бродячий кот, чтобы забирать его с собой, — фыркнул Хибари, повернув голову в сторону.

— Да ладно тебе, он мне помог. Пойдем лучше найдем способ, как перебраться на соседний корабль, пока Занзас нас не нашел, — сказав это, пробурчала: — Иначе опять подеремся.

Если бы мы взяли шлюпку, то даже будь она с мотором, все равно за быстро идущим кораблем не поспели бы. Но мы нашли выход и сработались как команда. Кёя выпустил Ролла, который разделился на несколько копий и увеличился. Мы быстро запрыгнули на него, перескочили на следующего и так же быстро преодолели это расстояние. А чтобы ни у кого не возникло вопросов, прикрывал это все дело Генкиши. Только, едва мы стали ногами на чужую палубу, как нас ждал теплый прием.

Мафиози Вонголы, видимо, отслеживали любые иллюзии, после встречи с Деймоном, поэтому тут же окружили нас, наставив пистолеты. Не успела я и голос подать, как разнесся крик Каваллоне:

— Не стреляйте, это же Акира! А рядом с ней...

— Генкиши, — представила я и, не желая затягивать, спросила: — У тебя, говорят, какое-то послание ко мне?

Дино быстро сориентировался и порылся в куртке, выудив оттуда конверт. Следом за ним пришли Реборн и хранитель Солнца Девятого. Они не слишком спешили, в то время, как Каваллоне явно мчался предотвратить недопонимание.

— Вот, Кира-чан, — протянул мне конверт Дино. — Это от твоего отца.

Я взяла конверт в руки, и тут же в поле моего зрения появился Кёя, требовательно смотря на меня.

— Не чувствую на нем никаких иллюзий, — услышала я голос Генкиши, который уже начал отрабатывать оказанное доверие.

Я поняла, что Кёя скорее хотел проверить конверт, поэтому отдала его ему. Мало ли, что там может быть. Я не доверяла ни Емитсу, ни Каваллоне. А если вспомнить, как Емитсу передал фальшивые кольца через Базиля, не жалея парнишку, так вообще...

Кёя быстро ощупал закрытый конверт, даже понюхал его, но ничего, видимо, не обнаружив, вернул его мне. Я аккуратно разорвала бумагу, достала оттуда почему-то два листа и принялась за чтение.

'Доченька,

До меня дошли слухи о том, что Занзас заставил тебя сесть на корабль и отправиться на миссию, где девочкам не место. Реборн убеждал меня, что ты сама захотела этого, как и пришла на церемонию. Поверь, ты не знаешь, с чем имеешь дело. Наш мир опасен. И теперь у тебя нет обратной дороги. Меня нет рядом с тобой сейчас, чтобы показать тебе это. Поэтому сюда прикладывается письмо, которое ты должна будешь передать в школу, в которую я тебя отправляю. Можешь взять с собой двоих друзей: Рёхея и Такеши, например, для безопасности. Тебе понадобится защита. Это школа мафиози, и ты сможешь увидеть на что подписалась. Дино подвезет тебя.'

— Каков наглец! — возмутилась я неприкрытой попытке упечь меня куда подальше.

Боюсь, если кто-то ему расскажет о прошедших боях с Деймоном Спейдом, в которых я участвовала, папаня подумает, что кто-то ему безбожно врет. Для себя я вынесла один итог: надо самостоятельно поговорить с ним и показать на что я способна. Только... вначале убедиться, что я выиграю этот бой.

Я взялась за второе письмо, но только пробежалась по нему глазами. Это письмо, видимо, предполагалось передать директору той школы, куда меня хотел упечь отец. Бьюсь об заклад, школа закрытого типа. Хотя в письме говорилось, что я там всего на пару недель. Также Емитсу просил не оглашать от какой семьи меня отправили, а отправили видимо от лица Вонголы.

Пффф...

Я собиралась уже было сжечь письмо и понаблюдать, как то медленно тлеет, как услышала вопрос Реборна, который просто не мог пройти мимо и не всунуть свой любопытный нос.

— Что там, Кира?

— Емитсу хочет отправить меня в школу мафиози поучиться жизни, — не скрывая пренебрежения, ответила я, наблюдая за тем, как затлел край прочной бумаги.

— Как жестоко с его стороны! — возмутился Каваллоне. — Мне пришлось учиться там. Ужасное место!

— Мда, — цокнул языком Реборн. — Там куча всякой мелкой мафиозной шушеры. Которая при том еще только учится. Действительно, нечего тебе там делать.

Огонь добрался до краешка букв и начал поглощать 'Доченька'.

— Ужасно! — продолжал восклицать Дино. — Это не место для такой очаровательной девушки. Там, конечно, учатся и наследники семей, но больше всякого жестокого сброда.

— Если мне не изменяет память, Скуало там тоже учился, — заметил Реборн. — В принципе неплохое место, как для мафиозных яслей. Там даже пламени немного обучают.

Глядя, как огонь поглощает строчки письма Емитсу и начинает пожирать сопроводительное письмо в школу, я вдруг подумала о словах Кёи — что Феникс маленькая организация, которой еще предстоит урвать свой кусок. Мы показали, на что способны, но все еще мало ориентируемся в мире. По крайней мере это точно можно сказать про меня. Также мелькнула печальная мысль, что, может, после этого разговора с Занзасом союзнические взаимоотношения с Варией немного покачнутся. Занзас ведь стремился к креслу босса, и тут вдруг — чей-то хранитель Урагана. Я понимала, почему его трясет. Не знаю, о чем он думал, и не понимаю, зачем я ему вообще сдалась. Разве что нарастить силы, но этого добра у него и так вроде бы достаточно. Нам еще предстоит с этим разобраться, но... немного позже.

А пока что мне предстоит еще что-то придумать насчет базы. Пора банде Азазеля уже конкретно обосноваться, пусть и в маленьком Намимори. И даже это не гарантирует безопасности. Это тогда еще, на момент отправления письма, Емитсу был не в курсе всех моих 'достижений'. И у меня уже не осталось времени на укрепление своей крепости и обозначение территории. У меня из людей — только что-то стоящий костяк хранителей, плюс пара "добротных" мафиози со стажем, да подростковая банда, которую еще предстоит развивать. Кстати, действительно, не помешало бы отправить в такую школу Мураками на разведку. Просто ради поиска еще каких-то полезных связей. Да и Фуюки бы подтянуть с пламенем, как минимум.

Тлеющий огонь поглотил половину письма Емитсу и добрался до начала сопроводительного письма в школу.

А вот Емитсу, как узнает о Фениксе... Какой будет его реакция на то, что я выхожу из-под его управления? Фактически его кровь уходит на сторону. Возможно, его воспаленное сознание даже создаст гипотезу, что меня Вария заставила, которая сейчас пошла в оппозицию против Вонголы, или еще кто другой. Найдутся его враги. Вот и получится, что в его понимании, меня используют против его же семьи. Тогда, какой будет его реакция? Учитывая, что он сидит достаточно высоко и занимает кресло советника — фактически второго человека в семье. Если забудет — ему напомнят, что это именно его кровь сражается против Вонголы или создает наследников врагам Семьи.

У Емитсу, мне кажется, будет сердце кровью обливаться, но он сделает то, что должен. А именно — ускорит свои планы на мой счет, что он, возможно, уже пытается сделать этой школой, или же... уберет. Я более чем убеждена, что в вопросе выбора семьи он выберет Вонголу. И если кто-то использует меня против Вонголы, он должен решить эту проблему. Остановить его сможет разве что Девятый, но ему незачем это делать. Я ему тоже мешаю и с Занзасом, и с Тсуной. Еще и с Торикай уже воду баламучу. И вообще, слышала я уже обрывки разговоров рядовых варийцев — так, в порядке слухов, что Тимотео тяжело перенес бой, так как до сих пор не было его видно.

Нет, мне совершенно точно не помешает иметь побольше связей, чтобы хотя бы точно знать, когда ждать удара. Не зря Вонголу боялись все назначенные хранители Десятого. Мне понадобятся помощь и кадры. Причем о собственной безопасности, особенно пока я не оправилась от ран, следует не забывать, как минимум. А значит, нужно взять с собой неучтенные лица. При должной удаче мне даже удастся еще немного выиграть времени. Тимотео — оправляется от боя, Торикай с Вонголой не стремятся делиться информацией и, как сказал Кёя, вообще уже сами имеют на меня виды. Джиг вроде бы с Варией некий союз заключили. Две недели, да?

Подув на бумагу, попыталась затушить огонь, но тлеющие алые угольки распалились только сильней. Поэтому я бросила бумагу на пол и придавила подошвой.

Сопроводительное письмо все же сохранилось... Большей частью. Слова, в принципе, разобрать можно.

Разогнувшись, оглянулась вокруг и сообщила:

— Я отправляюсь в школу мафиози.

Примечание к части

Также по мотивам серии 'Пламя...' вы можете прочесть:

Еще немного про будни и выходные Савады Акиры и тех, кто мимо пробегал -https://ficbook.net/readfic/8471176

Твоя цель — https://ficbook.net/readfic/7772118 (ностальгия по битве за кольца)

Squalo orgoglioso — https://ficbook.net/readfic/8141457 (Взгляд со стороны Скуало)

Fulvo — https://ficbook.net/readfic/8123758 (взгляд со стороны Конрада)

В этой части было много моментов, когда хотелось остановиться. Но все же невозможно перестать дразнить постами о проде в полночь, упиваться достойными отзывами и удивляться им же (как я могла об этом не подумать/забыть?!). К тому же, в очередной раз в поисках чепочитать я вдруг поняла, что вижу что-то знакомое в некоторых работах. Это что же — создается Реборние от Совы? Новая настольная книга фандома?) Не имею ничего против, конечно, будем обогащать умирающий фандом, может и оживится С: Не забудьте оставить свой отзыв:https://ficbook.net/readfic/7224817