-Это — естественный отбор. Размножаются лишь те, кто прошли все испытания: самые ловкие, хитрые и умные. Слабые гибнут первыми. Сильные, но глупые — вторыми. А вот хитрые и умные — идут по трупам первых двух групп, анализируя обстановку, и учась на чужих ошибках. Они выживают чаще других, и дают продолжение своему роду. Так... Поставь банки здесь, -она, щурясь, прикинула дистанцию до слухового окна. -Пойдёт. Тут мы их и встретим.

-Значит, ты хочешь отпугнуть мунгаштаров, чтобы крупные экрофлониксы сюда не пришли? -спросил я.

-Нет. Я всего лишь хочу ненадолго остановить их продвижение в нашу сторону. Иначе, завтра мы можем через них не пробиться. Могут подтянуться их родители. Тогда будет худо. Всё. Теперь отойди подальше, -Тинка начала расковыривать банку. -Не хочу, чтобы ты прилип к чему-нибудь.

Вечер выдался на удивление спокойным. До самой темноты, с улицы не доносилось никаких подозрительных звуков. Только иногда, налетающий ветер погромыхивал ржавой кровлей соседнего дома.

В комнате было тепло и уютно. Как и прежде. Все мои вещи пребывали в целости, аккуратно разложенные по местам. Райли постаралась. Хотел её поблагодарить, но не стал. Всё ещё побаивался немного.

Почищенная ковбойская шляпа висела на вешалке. Я снял её, и покрутил на руке, переживая неловкий момент, и не решаясь поднять глаза на подругу. Та сидела на кровати, поджав ноги ступня к ступне, и что-то молча зашивала. Пройдя дальше в комнату, я присел на её кресло, и вынул из кармана мятую тетрадь, свёрнутую в трубочку. Мельком взглянув на меня, Райли продолжила возиться с шитьём. Молчание становилось всё тяжелее, но к счастью, обстановку разрядил Котя, трущийся виском об моё колено.

-Ну, что ты трёшься? Ну что? -я погладил его. -Сейчас до дырки протрёшь мордаху свою.

-Он скучал по тебе. Места себе не находил, -ответила Райли. -Уж думала, что убежит за тобой, к Тинке.

-Ах ты, хулиган, -потрепав его по уху, я виновато посмотрел на хозяйку. -Ну-у... А ты как тут жила?

-Я? -она вскинула бровь. -Нормально. Работы много навалилось. Скучать было некогда.

-Ты всё ещё злишься? Я понимаю. Я заслужил это...

-Нет, не злюсь. Это не только твоя вина, но и моя. Слишком уж я расслабилась, размякла. Потеряла контроль над ситуацией. Забыла, в каком мире живу. Вот и результат.

-И что теперь будет? Ну, в смысле, между нами... То есть, я имею в виду... Мы ведь с тобой всё ещё друзья?

-Не думаю...

Я почувствовал, как кровь отлила от лица. Настолько резким было это заявление. Неужели, всё? Неужели, я для неё больше ничего не значу? Но сгущающуюся тьму в моей душе быстро развеял луч надежды.

-Да, не думаю, -она с улыбкой посмотрела на меня. -Знаю точно. Мы друзья. Пока ещё... Блин, видел бы ты сейчас своё лицо. Это так смешно!

И она рассмеялась. У меня сразу от сердца отлегло. Поднявшись с кресла, я всплеснул руками.

-Нет, я к твои шуткам никогда не привыкну. И не вижу тут ничего смешного. Я тебе о серьёзных вещах, понимаешь, а ты... И что это за словечко — "блин"? Ты раньше так никогда не говорила.

-Я думала, это будет забавно. Вы со "старой хозяйкой" его часто употребляли. А я всё думала, почему "блин"? Ведь это, кажется, такая еда. А потом, провела некоторые аналогии, и выяснила, что это оцензуренная версия другого, неприличного слова, которое люди подразумевают, когда говорят "блин". И это звучит круто.

-Это не круто. Это по-детски. И по-дурацки.

-Ладно. Буду вместо "блин" говорить...

-Нет! Беру свои слова назад! Говори "блин"!

Райли согнулась пополам от смеха, выронив одежду, которую заштопывала. Настроение у неё явно подскочило. Она давно не веселилась, и теперь отводила душу.

-Приятно видеть тебя весёлой.

-Радуюсь, что не убила тебя.

-А ты могла?

-Ещё бы.

-А вот и нет. Ты сама говорила, что никогда не убивала людей.

-Ну, вот и открыла бы счёт. Да ладно, не смотри на меня так, а то я опять буду смеяться, -она протянула мне руку.

Я мягко её пожал.

-Друзья?

-Друзья.

-Но примирение нужно закрепить, -теперь пришла очередь моей шутки.

-Закрепить? А как? -искренне удивилась она.

-А вот так, -я сжал кулак, выставив мизинец. -Давай, цепляйся мизинчиком.

-Зачем?

-Так надо.

-Ну, хорошо, -Райли зацепилась за мой мизинец.

Встряхивая руку, я нарочито пафосно начал произносить детский стишок: "Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись! А если будешь драться — то я буду кусаться! Запомни навсегда, что мы с тобой друзья!" Наши пальцы расцепились, и Райли снова покатилась со смеху.

-Что это было? Я не понимаю. Ты правда будешь кусаться? Как неоконис? Это так глупо, и так смешно!

-Эй, всё очень серьёзно, -нахмурился я. -Дружеская клятва — это тебе не баран чихнул.

-Причём тут баран? -она на какое-то время задумалась, обрабатывая бессмысленную информацию, и, ничего не поняв, опять зашлась смехом. -Писатель, ну ты и чудак!

Мы ещё немного посмеялись. Наконец-то, я полностью убедился в том, что Райли не держит на меня зла. Конечно же, остаётся неизвестным, будет ли она со мной столь же откровенной и близкой, как ранее, но хотя бы уже понятно, что наша дружба продолжается, и время давящей неопределённости осталось позади.

-Райли, а что ты думаешь о Пророчестве? -спросил я, когда мы насмеялись вдоволь, и успокоились.

-О каком ещё Пророчестве? -не поняла та.

-Ну, о поэме... Как её там? Гимн какой-то там лучезарной, не помню, кому.

-Ты о чём, Писатель? Мне кажется, или ты сегодня действительно не в себе?

-Ладно, забудь. Это всё так... Во сне приснилось.

Пожав плечами, Райли откусила нитку, закончив шитьё.

"Райли ничего не знает о Пророчестве", -сделал я запись в своём дневнике. -"Очень странно. Если учесть, что, по словам Тинки, эта поэма вшита в изначальную память всех изгнанников. Не похоже, что Райли её скрывает. Выходит, что о Пророчестве знают только Тинка и Хо? Но что же их объединяет? Думаю, что с этой таинственной загадкой мне ещё предстоит разобраться".

* * *

-Иди, отнеси ей, -после ужина, Райли сдержанно протянула мне тарелкку с едой.

"Ей" — означало "Тинке", засевшей наверху. Я взял кушанье, и отправился на чердак.

Чердачное помещение было наполнено темнотой. Райли редко сюда ходила, и не обрабатывала стены светящимся воском. Подходящее место для Тинки, чего нельзя сказать обо мне. Если бы свет не проникал сюда снизу, из коридора, то я бы вообще ничего здесь не видел.

-Тинка! Ты тут?

Никто не ответил. Я напряг зрение, и разглядел фигурку девочки возле слухового окна. Она стояла спиной ко мне, со взведённым арбалетом на плече. Абсолютно неподвижно, словно изваяние. В таком виде она мне напомнила миниатюрную копию дежурящего возле окна терминатора из одноимённого фильма. Эдакая пародия, в исполнении школьницы. Вроде смешно, но с другой стороны, как-то жутковато.

-Я поесть принёс.

-Чш-ш-ш! -она наконец-то повернула ко мне голову, и приложила палец к губам. -Чего расшумелся?

-А что? Там кто-то есть? -я неуверенно подкрался к окну, боясь обо что-нибудь споткнуться.

-Пока нет. Но скоро будут.

-Куда тарелку поставить? -не дождавшись ответа, я нащупал стул и поставил тарелку на него. -Ты давай, поешь, и наблюдай себе дальше.

-Писатель. Не отвлекай меня. Лучше иди, и ложись спать.

-Как ска... Да что за?

На улице что-то громко хлопнуло. Звук был похож на ружейный выстрел. Тинка тут же вскинула арбалет, упершись ногой в низкий подоконник, и поставив локоть на колено, чтобы легче было удерживать увесистое оружие. Что она умудрялась рассмотреть через оптический прицел, я не понимал, так как на улице была полнейшая темень.

-Что это было? -присев рядом с ней на корточки, я высунулся в окошко.

-Экспломак бумкнул. Ага-а, есть контакт. Одного урода размазало.

-Где ты видишь?

-Да вон же, -она быстро указала куда-то в темноту. -Видимо, хотел краем обойти. Райли хитро придумала, установив экспломак в том уголке. Даже я его там не сразу заметила, и чуть не нарвалась.

-Я вообще ничего не вижу. Там просто сплошная темнотища.

-Это вон тот, что ли, ошмёток на дороге? -послышалось у меня над макушкой, заставив дёрнуться, ударившись подбородком о пыльный подоконник.

-Райли? Ты когда успела подкрасться? Уф, напугала...

-Ага, -не обращая внимания на мою реакцию, ответила Тинка.

-Да, действительно, трудно разглядеть. Ладно, -Райли потрясла меня по плечу. -Пошли, Писатель. Тебе отоспаться нужно.

-Пока вы не ушли, предлагаю сделать ставки, сколько экрофлониксов мне удастся настрелять, -предложила Тинка.

-Одного. Да и то, если повезёт.

-А ты, Писатель, что думаешь?

-Не знаю. Пусть будет два.

-Эх, не верите вы в меня...

-Пойдём, пойдём, -Райли настойчиво потащила меня за рукав, к тускло светящемуся прямоугольнику выхода. -Не будем мешать ей охотиться.

Ночью я долго не мог заснуть. Ёжился от каждого звука, доносившегося с улицы. Сначала, ночные хищники шуршали и порявкивали где-то вдалеке, но затем, начали постепенно приближаться к дому. Экспломак больше не стрелял. Значит, экрофлониксам хватило ума впредь к нему не приближаться. В какой-то момент, мне показалось, что совсем рядом от нашего забора слышится прерывистое жужжание, словно в паутину попалась гигантская муха. Я долго пытался разобрать, что может издавать подобные звуки, но так и не понял. Как только жужжание прекратилось, мною начал овладевать сон. И в этот момент, на чердаке щёлкнула тетива арбалета, откликнувшись воем подстреленного существа. Тинка всё-таки в кого-то попала. Арбалет щёлкнул ещё раз, и экрофлоникс на улице взвыл по-новой. Вот только я не понял, был ли это другой, или же охотница всадила дополнительную стрелу в первую жертву. Протяжное вытьё подстреленного сильно било по нервам, и чтобы окончательно не угробить свою сонливость, я накрыл голову подушкой. Стало немного получше. По крайней мере, звуки притупились, и перестали так сильно раздражать. Но я всё равно промучился ещё не менее часа. За это время, Тинка, судя по всему, успела подстрелить ещё одного экрофлоникса. Ну, хотя бы выиграл спор у Райли...

Мне что-то приснилось. Кажется, я видел Хо. Но сон этот вспомнить так и не смог. Он остался в памяти, как нечто размытое и бессмысленное. Напрасно я пытался его восстановить. Ничего не получилось. Конечно же, это было для меня весьма тревожным знаком, учитывая, что сны с участием Хо — это не просто сны, а некие погружения в параллельную реальность, где наверняка спрятан ключ к моему спасению. Пусть все эти диалоги с Хо выглядят как полуночный бред психопата, но я всё равно был уверен, что рано или поздно найду в них ответы на свои вопросы. Откуда взялась такая уверенность? Не имею ни малейшего понятия.

Глава 18. ПРИЗРАЧНЫЙ РАЙОН.

Мы вышли из дома, когда на улице было уже светло. Утро встретило нас ощутимой прохладой. Температура явно понижалась каждый день, и особенно это чувствовалось по утрам. Я заметил, что климат в Иликтинске заметно теплее, нежели в соседнем Иркутске. По крайней мере, на 2-3 градуса точно. Чем это обусловлено — непонятно, но я несколько раз замечал поутру лёгкий пар поднимающийся от земли, и выходящий из окон зданий. Что же именно подогревало город — так и осталось загадкой.

Несмотря на эту особенность, иликтинская погода всё равно отличалась от мест, из которых я родом. Даже в середине лета, солнце слабо обогревало землю, а стоило налететь тучам, или заморосить дождю, как тут же возвращался мерзкий холод. Не суровая, конечно, погодка, но неприятная. И чем ближе была осень — тем основательнее я ощущал на себе негостеприимство местного климата, кутаясь в ветровки и кофты (благо, в тёплой одежде нужды не было).

Мои подруги-изгнанницы не обращали на холод никакого внимания, продолжая щеголять по городу, как по южному курорту. Их морозоустойчивость объяснялась всё той же способностью распределять и перенаправлять внутреннюю энергию. В своих будущих походах, нам пару раз придётся ночевать буквально на голой земле, посреди студёного ночного холода. В столь экстремальных ночёвках я спал между Райли и Тинкой, и должен отметить, что ощущение было таким, будто по бокам от меня лежат две огромные грелки. Им как-то удавалось сохранять предельно высокую температуру тел, избегая свёртывания гемоглобина в крови. Я сделал вывод, что они просто поднимали градус до максимально допустимого уровня, примерно до сорока — сорока одного, не более. Тем и довольствовались. К тому же, работать обогревателями им приходилось только ради меня, а в обычной жизни изгнанники напротив, предпочитали поменьше выделять тепло (чтобы не привлекать хищников, и не затрачивать много энергии), настраивая теплообменные функции организма таким хитрым способом, что внешняя температура их тел становилась уличной, как у рептилий. Но при этом, их конечности не отмерзали, кожа не синела и выглядели они бодро, словно "моржи" возле проруби. Чудеса, да и только.

Райли что-то пыталась мне объяснить по этому поводу, но увы, данный разговор мне не запомнился. Помню только, что она говорила, дескать, люди очень расточительно относятся к теплу. Точно так же, как и к энергии. Поэтому, масса энергии у нас уходит на сохранение тепла, которое, в свою очередь, бесполезно рассеивается. Наверное, если бы человек умел управлять своей энергией так же, как изгнанники, то ему бы, как мне кажется, ничего не стоило прогуляться по скрипучему февральскому снежку в одних плавках, да ещё и сетуя на то, каким же жарким выдался этот зимний денёк.

Как бы там ни было, по словам всё той же Райли, ближе к середине осени, даже изгнанники начинают кутаться в тёплую одежду. Всё-таки местные зимы — это не подарок. Многие, если не большинство, впадают в спячку, как медведи, предварительно выбрав логово понадёжнее, и завернувшись в "капсулу" — нечто вроде кокона, представляющего из себя смесь тёплых одеял и какой-то биологической дряни, под названием "китлиак". В этой капсуле, изгнанники находятся несколько месяцев, пребывая в подобии летаргического сна. Вообще-то, с подобной зимовкой у них связано много нюансов, вроде предварительной и кропотливой подготовки желудка и кишечника, но об этом рассказывать смысла нет. Тем более, что я опять отошёл от своего центрального повествования, увлекшись сторонними описаниями. А значит, пора возвращаться к своей истории.

Итак, мы вышли во двор. Я сразу же съёжился от холодного ветра, покрывшись гусиной кожей. И это даже невзирая на то, что перед выходом я неплохо укутался. Изо рта вырывался парок. Руки прямо-таки просились в тёплые карманы. Глядя на своих спутниц в лёгкой летней одежде, я невольно им завидовал. От одного их вида мне становилось ещё холоднее. И не мёрзнут ведь, "горячие девчонки". Хоть бы поёжились ради приличия.

-Погодите, -Райли остановила нас возле ворот. -Надо сначала проверить, не ждут ли нас снаружи?