Подбежавший к ним штурмовик неожиданно ударил каждого по шлему и знаками приказал двигаться в сторону правого фланга. Туда, где был заметен ближайший пролом в корпусе станции. Лезть внутрь этого космического левиафана, где их наверняка ждали сотни тысяч солдат противника, не очень то и хотелось. Но оставаться на открытой вакууму космоса поверхности, где над головой проносятся энергетические импульсы наступающего противника, а ещё выше сошлись в яростной битве громадные звездолёты, хотелось ещё меньше. Так что командир с наводчиком чуть ли не синхронно рванули в указанном направлении.
Им нужно было преодолеть под огнём всего-то метров двести. С учётом обломков, дававших укрытие, и того меньше. Они бежали со всех ног, перепрыгивая через трупы убитых штурмовиков. Наступление на поверхности станции уже захлебнулось в огне. Так что на их отступление всем уже было плевать.
Всем, кроме врага.
Алек первый добежал до пролома и спрыгнул вниз, довольно мягко приземлившись. А вот Руни свалился мешком. Командир кинулся к своему наводчику, надеясь что хоть один из его подчинённых уцелеет. Ведь до импровизированного шлюза из пары генераторов силовых полей оставалось совсем недалеко. Тем более что на его скафандре не было видно никаких повреждений. Ни дырок, ни ожогов как от бластера. Ничего. Совершенно здоровый человек просто лежал не шевелясь.
-Ничего. Сейчас дотащу тебя до медика. Док тебя быстро поставит на ноги... — процедил сквозь зубы Алек, взваливая боевого товарища на плечи и таща к открывшемуся шлюзу, даже не подумав о том, что тот его не услышит из-за вакуума.
То ли из-за нехватки света и выбитых взрывом ламп, толи из-за тяжких испытаний и потерь этого дня, но этот коридор на борту чужой станции казался необычайно мрачным и удручающим. И даже отблески активированного силового поля шлюза, что должен был удержать атмосферу в пока ещё целой секции, не сильно скрашивало настроение. По ходу, это был какой-то технический коридор, которым хозяева практически не пользовались. И ковылять до первого достаточно просторного помещения, где был организован лазарет, пришлось достаточно долго.
-Что с ним? — с ходу спросил заправлявший тут всем санитар, стоило им только появиться на пороге.
-Не знаю. — ответил командир, сваливая подчинённого на ближайшем свободном пяточке. — Скафандр не повреждён. Он просто отключился.
-А ну ка отойди от него. — неожиданно сказал медик, доставая какой-то прибор.
Алек не стал ему мешать, отойдя прочь, чтобы не мешать работе сканера. Который тут же разразился противным писком.
-Ты что, совсем охренел? Тут же раненые! — тут же взорвался санитар. — Выкинь этот труп куда подальше! Мне только лучевой болезни тут не хватало...
-Лучевой болезни?
-От него фонит так, будто им заткнули дырку в реакторе. Выкинь его подальше. Это приказ. Выполнять!
Как бы жестоко это ни звучало, но док был прав. Если от Руди действительно так фонило, он был опасен для окружающих. Но просто так бросить боевого товарища тоже было тяжело. Он просто не знал, что делать с трупом, даже когда он вытащил его в коридор и положил на полу в глухом ответвлении. Тут повсюду были трупы. Десятки, сотни тысяч трупов. И до прихода похоронных команд число трупам пойдёт на миллионы. Но от мысли о том, чтобы просто бросить друга в коридоре становилось тошно.
Или виной тому была не мысль? Страшная догадка обожгла сильнее открытого огня. Ведь что если это первые симптомы той самой лучевой болезни? Неужели они проявлялись так быстро? Нужно было поскорей показаться доку! Пока не стало слишком поздно!
К тому моменту, как Алекс добрался до лазарета, тошнота уже перешла в рвоту. Его трясло как от озноба, а ноги подкашивались. Санитар встретил его без лишних слов, только направив в его сторону прибор, который снова противно запищал. После чего отложил медсканер в сторону и достал из кобуры бластерный пистолет, кинув всего одно короткое: — Прости.
И нажал на спуск, выстрелом в голову даруя забвение быстрой смерти.
* * *
*
Потери скитариев оказались меньше ожидаемых. С учётом цикличности работы баков клонирования, установок гипнообучения и производства вооружения и киберимплантов мануфакторумом его флагманского линкора, все выбывшие единицы будут заменены в течении трёх месяцев. До сих пор не погибло ни одного альфы, беты, или даже гаммы, не говоря уже о ком-либо из редукторов, Алой Стражи или других элитных подразделений. А рядовые бойцы были легкозаменяемы. Не так легко, как гвардейцы и персонал звёздного форта, но они всё равно были всего лишь расходным материалом на пути Поиска Знания.
Значительно большее беспокойство вызывал боевой планетоид и его десант, который ценой больших потерь всё же сумел закрепиться на крайних секциях северного квадранта "Рамилеса", блокировав ангары и выведя из строя значительную часть установок ПКО и даже некоторые башни ленс-излучателей с одной из секций главной макробатареи. Это снижало эффективность цитадели в продолжающейся битве. Почтенный архимагос уже бросил в бой истребительную и ударную авиацию "Кеплера", но в масштабах разворачивающейся битвы даже столь значительный наряд сил оказал влияние не больше чем статистическая погрешность. По его кораблю уже даже начали стрелять, хотя усиленные массивы пустотных щитов хорошо держали удар. Пока. Потери флота Механикус были минимальны. Но пока что основанные на результатах моделирования прогнозы были неутешительны. Для уверенной победы требовалось нечто столь же весомое, как и боевой планетоид аборигенов, что продолжал оттягивать на себя огонь флотилии Дальнего Крестового Похода.
Самым очевидным решением была активация варп-драйва звёздного форта. Но столь сложная процедура в хаосе боя была просто немыслима. Из-за спешки в каком-либо из многочисленных ритуалов может быть допущена ошибка, в результате чего ключевой элемент логистики и опорная база всей кампании будет потеряна в варпе. Что совершенно неприемлемо.
Совет архимагосов выдвигал и отбрасывал одно предложение за другим. Потоки данных текли через ноосферу корабля с невероятной скоростью, прокручиваясь через множество алгоритмов и моделей прогнозирования в попытке выработать оптимальное решение. И вскоре оно было найдено.
========== Краплёная карта ==========
Приказ о выполнении тактического варп-прыжка, упавший в ноосферу Кватерниона Гамильтона через шифрованный канал командной линии связи оказался для капитана и экипажа полной неожиданностью. Моментально вспыхнувшее обсуждение между старшими офицерами и навигаторами очень быстро свелось к констатации очевидного: активация варп-драйва в гравитационном колодце планеты слишком опасна. Даже с учётом того, сколь спокойным был варп в этой галактике, избежать повреждений от действия приливных сил будет практически невозможно. Астропатический хор был слишком слаб, чтобы получить хотя бы призрачный шанс компенсировать резкий перепад напряжённости гравитационного поля за счёт телекинеза. Но приказ исходил от самого почтенного архимагоса Махова, хранителя священной печати Марса. Его распоряжения в этой галактике имели тот же приоритет, что и у генерал-фабрикатора Марса, а потому неисполнение было неприемлемо. И единственное компромисное решение, которое удалось сформировать по итогам следующего раунда обсуждения — развернуть корабль вдоль вектора градиента гравитационного поля, чтобы минимизировать возможные изгибные моменты и прогнозируемые повреждения соответственно.
Все дебаты заняли не больше минуты, и для непосвящённого в таинства машины остались незаметны, поскольку выполнение столь резкого манёвра заняло в разы больше времени. Выпав из общего строя второй линии обороны, крейсер Марс-паттерна класса Диктатор пошёл на резкий разворот и набор скорости. Его дальнобойные плазменные макробатареи и ленс-излучатели смолкли, готовясь к переходу в имматериум. Оказавшийся полной неожиданностью для кораблей противника, которые пытались отсечь одинокий боевой звездолёт, вклинившийся в их ряды без прикрытия эскорта и авиагруппы. Точно неизвестно, сколько из них утянуло в разверзшуюся в реальности воронку, но в масштабах генерального сражения эти цифры всё равно укладывались в общую погрешность прогнозирования.
Всего три минуты они пребывали в варпе. Три минуты громадный звездолёт ныл и стонал, покуда волны растяжения и сжатия пробегали вдоль пятикилометрового корпуса, вызывая повреждения сигнальных линий и трубопроводов. Кто-то из младших техножрецов энжинариума даже заметил, что их почтенный звездолёт ведёт себя прямо как балка Эйлера в колебательной постановке задачи, за что тут же был подвержен обструкции со стороны коллег и получил наказание в десять ударов нейроплетью за столь непочтительное отношение к духу машины корабля. Сам переход оказался весьма тяжёлым, и стоило только колебаниям начать затухать, как их уже вытолкнуло обратно в реальность.
К чести команды навигаторов, они сумели вывести звездолёт параллельно вектору градиента гравитационного поля звезды, при этом отстроив частоту вновь приобретённых колебаний от уже имеющихся и собственной частоты корабля, избежав катастрофического резонанса. И хотя многие отсеки и системы нуждались в срочном ремонте и техобслуживании, в стекающихся докладах не было ничего, что невозможно бы было восстановить силами экипажа.
Но самое главное — курсовое нова-орудие не пострадало и было готово к стрельбе. И пока корабль выходил на линию огня и стабилизировал свой курс, команда артиллеристов уже загружала в громадный казённик извлечённый из муниторума спецбоеприпас. Электромагнитные снаряды были значительно легче в производстве и распространённей, чем гравитационные или вихревые, да и гораздо безопаснее, поэтому их перевозку и использование доверяли крейсерам, которые не были оснащены специальными стазисными муниторумами повышенной защищённости. Но в рамках Дальнего Крестового Похода такое оружие оказалось не востребовано. Для него просто не было достойной цели, поскольку противник, всецело полагаясь на активную локацию и средства РЭБ, сам полностью себя демаскировывал и сам себе портил связь. Использование спецбоеприпасов для создания наведённых помех в такой ситуации считалось не только нерациональным, но даже вредным.
Вплоть до этого момента.
Дистанция в миллион километров до цели была запредельной даже для дальнобойной башенной установки ленс-излучателя, и всего лишь чуть выше оптимальной для нова-орудия, но в пределах эффективной. А почтенный архимагос и лорд Солар требовали дать залп как можно скорее, так что времени на скурпулёзные вычисления не оставалось. Но в этом и не было особой необходимости. Зона наведённых помех была значительно больше даже радиуса поражения при взрыве плазменного снаряда нова-пушки. Главное — накрыть как можно больше кораблей противника. Ослепить их сенсорные массивы, лишить какой бы то ни было связи, превратить в мечущееся стадо, а дальше Страж Бездны с поддержкой флота справятся.
Корпус крейсера вздрогнул от отдачи, когда огромные массивы пластин гравиакселераторов разогнали тысячетонный снаряд за доли секунды до субсветовой скорости. Операторы авгуров и систем связи заранее готовили оборудование к возможному электромагнитному удару, хотя пустотные щиты должны были спасти оборудование от возможных повреждений. Так что уверенно наблюдать детонацию оказалось возможным только через оптические каналы. Но в этом частотном диапазоне всё выглядело совсем блёкло. Словно небольшая голубоватая звёздочка вспыхнула вдали рядом с желтоватой звездой Стража Бездны .
В отличие от радиочастотного диапазона, в котором случившееся было подобно рождению новой, полноценной звезды.
* * *
*
Бегство одного из тяжёлых вражеских кораблей второй линии вызвало всеобщее воодушевление. Даже Пеллеон высказался в общем ключе касаемо падения духа экипажей и командиров противника, раз они выходят из боя ещё не получив ни одного попадания. И только один Траун не разделял всеобщего ликования.
Особенно после сообщения о том, что истребители и бомбардировщики захватчиков отступали к боевому планетоиду, оставляя остальные корабли без прикрытия.
Да, линкор противника сломал строй, врубился в левый фланг флотилии, а потом активировал сверхсветовой двигатель, на минуту засветив сканеры и исчезнув с полусотней лёгких кораблей и одним звёздным разрушителем. Слишком странный манёвр. Слишком агрессивное сближение. К тому же, они активировали гипердрайв в зоне гравитационной тени от крейсеров-заградителей, что очередной раз подтверждало постулат о принципиальных отличиях технологии сверхсветовых полётов. Но значительно больше беспокойства вызывало то, что из боя вышел совершенно целый боевой звездолёт, по которому до начала манёвра сближения не было сделано ни одного выстрела. Почему он? Почему не какой-нибудь из лёгких кораблей неприятеля, что выходят из строя и гибнут один за другим? Почему не какой-нибудь из тяжёлых кораблей в эскадре прорыва, что вклинилась в самую гущу имперской армады, клюнув на приманку в виде отряда сверхтяжёлых кораблей? Они же попали в огневой мешок и уже лишились эскорта, а теперь получают всё больше повреждений. Конечно, щиты их флагманского суперлинкора почти не уступают щитам боевого планетоида, а огневая мощь громадных бортовых батарей поражает воображение, раз за разом сминая целые формации звёздных разрушителей, но сосредоточив огонь правого борта и башенных лучевых орудий на Оке Палпатина он стал не столь страшен для подобравшихся к нему на дистанцию залпа кораблей. Скоро он окончательно останется без поддержки, и тогда этому десятикилометровому левиафану будет уже некуда деваться. Его просто задавят числом. Но он всё равно не спешит выходить из боя. Даже несмотря на то, что поддерживавшие его батареи боевого планетоида смолкли, подавленные огнём и высаженным десантом. Почему?
Выход вражеского корабля из гиперпространства сенсоры зафиксировали с лёгкостью даже за миллион километров. Столь мощный энергетический всплеск просто невозможно было скрыть. И его появление было очень дурной вестью. Битва слишком сильно затянулась, и к врагу начали прибывать подкрепления. Или же это вернулся тот самый корабль, что сбежал с поля боя всего пять минут назад? Ведь такой манёвр уже демонстрировал сверхлинкор противника в ходе битвы за Лотел. Но до него почти миллион километров. Даже самые дальнобойные орудия захватчиков не могут поразить цель на такой дистанции. В этом бою они не стреляли так далеко.
Кроме тех сверхмощных орудий, что уничтожали целые эскадры взрывами крохотных искусственных звёзд.
Но ведь два флота перемешались слишком сильно. Они же накроют своих. Это безумие!
— Перенести поля гравитационной тени на фланги! Ввести в бой все имеющиеся резервы! — приказал чисс, резко вскочив с кресла. — Выполнить гиперпрыжок немедленно!
— Но куда? И зачем? — удивлённо спросил сбитый с толку капитан. — Мы же побеждаем, господин грандадмирал! Бежать в миг триумфа...
— Выполняйте приказ, пока я не отправил вас под трибунал, Гидеон.
