Теперь то, мол, он будет действовать правильно, избежит ошибок и облагоденствует в конце концов, если не всё человечество — так какую-то его вполне определённую часть.
Это — большевик «наоборот»! Те, хотели счастья всему трудовому народу (большинство большевиков того периода — вполне искренне), эти же — только для «нетрудового» олигархиата.
Наконец-то, я нашёл правильное определение:
ФАНАТИК!!!
Я ошибся, я сделал неверный ход — передо мной был именно фанатик! Которые, как известно не ведутся на разумную — да и на простую житейскую логику, хотя и могут выглядеть действующими вполне логически.
«Ты б, ещё к Ленину съездил в Финский Разлив и поговорил бы там с ним в шалаше наедине, кретин кастрюле… Короноголовый!».
Хотя, что тут удивляться? «Фанатики», мне до сих пор не встречались (разве что футбольные фанаты) — поэтому неудивительно, что я не распознал это явление сразу и подставился под удар, раскрыв все свои «козыри» и самый главный из них — послезнание.
Хотя, какое уже на фиг — «послезнание»?! Уже, пошла-загуляла какая-то вольно-мутная отсебятина.
Наконец, Гучков обернулся ко мне… Что удивительно, глаза его были сухи — как засыпанный песком колодец в пустыне.
Ещё раз спрашиваю:
— Так что с моим предложением, Александр Иванович? Подпишем мы с Вами «перемирие» до конца войны?
— Нам нужно подумать, господин… Ээээ…
Жёстко ставлю на место:
— «Откровенности» между нами кончились, господин Гучков. Поэтому для Вас я не «господин Ээээ» — а, «Ваше Императорское Величество»!
Вежливо, с достоинством поклонился:
— Извините, Ваше Императорское Величество… Слушаюсь, Ваше Императорское Величество…
В глазах — грустная, ироническая, но и «многообещающая» усмешка. Сильный враг! Ох и, сильный…
НЕТ!!!
«Перемирия» мы не подпишем, хотя сейчас он может говорить что угодно.
— …Уверен, я смогу уговорить членов думских фракций «Прогрессивного блока» на подписание перемирия с Правительством, хотя возможно это произойдёт не сразу. Вы дадите нам ещё время подумать, Ваше Величество?
ВРЁТ!!!
Со всем самодовольством, на которое только способен:
— Вот так-то будет лучше, господин Председатель! Насчёт же «подумать» — то я не возражаю: думайте на здоровье — два дня у вас ещё в запасе есть. Но в субботу к полудню — чтоб уже был дан ответ, иначе я начинаю действовать сам — без представителей «широкой общественности»!
Отчитываю его, как мальчишку плохо выучившего урок:
— И, зарубите на своём носу, господин Гучков: того, что было в «моей» истории — не произойдёт, даже не надейтесь! Я уже предпринял некоторые меры: Великий Князь Николай Николаевич — Вице-Император Северо-Запада и Командующий Императорской гвардией, не допустит беспорядков в столице. А Председатель «Чрезвычайного Комитета Государственной Безопасности» — генерал Спиридович, в зародыше задушит любой генеральский путч.
Покровительственно, с лёгким оттенком пренебрежительной снисходительности, похлопал его по плечу:
— Если договоримся, то готов пойти на значительные уступки, я же — не тиран какой! Объявлю финансовую амнистию всем тем капиталам — которые ваши «комитетчики» наворовали, до выхода указа об ликвидации этой шарашкиной конторы. Правда, только в том случае — если они в месячный срок переведут все ворованные казённые средства на счёт в Государственном банке и отстегнут 25 процентов из них в «Фонд Победы». В противном же случае, буду нечестно нажитые капиталы конфисковать! И, за границей достану — с союзниками договорюсь, не извольте беспокоиться… Пока война идёт и, они нуждаются в русском «пушечном мясе», я больше чем уверен — «демократы» будут готовы пойти мне на ЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ(!!!) уступки.
Я, весело рассмеялся.
Затем, я перешёл на другую тему и рассказал несколько смешных историй — связанных якобы, с житием некоторых из участников «Круглого Стола» за границей, после бегства от большевиков. Самого Гучкова, например, я представил — как организатора знаменитых «тараканьих бегов» в Стамбуле.
— Представляете, Александр Иванович, Вы называли тараканов-фаворитов — «младотурками»… ХАХАХА!!!
Короче, я делал вид победителя, уже выигравшего битву:
— «Младотурками»… Хахаха! Ведь, правда смешно?! Почему же Вы не смеётесь, господин Председатель «ЦВПК»?
Наконец, холодно и с сухим официозом распрощавшись, пошли каждый своим путём: я в сторону полустанка с Императорским поездом, Гучков — передав мой саквояжник главному телохранителю и, по совместительству денщику Хренову, направил стопы в губернаторский особняк — где он оставил своих…
Соучастников по готовящему государственному перевороту — чего уж тут греха таить и, попу морщить?! Так и, назовут его потом историки — «Октябрьская революция» 1915 года, хахаха!
«А, вдруг у них получится?», — обдало холодком.
— Господин Гучков!
— Да, Ваше…
— Вернитесь!
Когда он подошёл достаточно близко, я горячечно — как в бреду, каком, громко прошептал:
— Если, всё же произойдёт… Ну, Вы понимаете, о чём я?!
Вижу неуверенный кивок.
— Богом прошу, дорогой Александр Иванович: если срастётся ваша задумка, — я кивком показал на дом губернатора Пильца, — перестреляйте всю ту «гопоту», что за «Круглым столом» собралась… У ближайшей же стенки перестреляйте! Иначе, всё закончится так — как я Вам не так давно рассказывал. Всё прахом кровавым пойдёт!
Не поднимая на меня глаз, Гучков ответил:
— В одном только «ЗемГоре» у князя Львова, не считая моих Военно-промышленных комитетов — сто тысяч чиновников уже… Раньше надо было и, это должны были сделать Вы… Император Российский. Сейчас же… Поздно, да и не только в этом дело.
Махнув безнадёжно рукой, он развернулся и больше не прощаясь, ушёл.
«Сто тысяч чиновников»? Я чуть не плюнул с досады во след: думал — брутальный альфа-самец, а это оказался — чистоплюй и белоручка. «Сто тысяч чиновников…».
ТЬФУ!!!
* * *
То был уже четверг 8-го октября…
Время летит, просто незаметно!
В пятницу же, на заседании «Круглого стола» было невообразимо скучно!
Некоторые прежние мои «сотоварищи» по этому мероприятию отсутствовали по неизвестной причине. Зато появились какие-то новые персонажи — тоже из «прогрессистов», мною раньше не виданных. Гучков сидел, опять изображая из себя кемарившего — лишь изредка с каким-то странным любопытством на меня поглядывая.
Все остальные также — как «хором» отмалчивались, избегая встречаться взглядом, глядели куда-то в сторону, делали равнодушный вид — хотя было даже невооружённым взглядом было заметно, как сильно они напряжены. Я б, наверное, тоже заснул, если бы не князь Львов — видно «единогласно» выбранный ими как «мальчик для битья».
Он мне выкладывал одни факты — по полезности и успешности действий его «детища» для фронта:
— «Главный по снабжению армии комитет Всероссийских земского и городского союзов», на собранные из добровольных пожертвований средств, организовал восемнадцать санитарных поездов по перевозке раненых в тыл…
Я доставал из своего «волшебного» саквояжника другие факты и, как-то даже несколько лениво, «бил» его ими по голове:
Рисунок 198. Заседание «ЗемГора» в Москве.
— Ладно, свистеть то, Светлейший! Это, так называемые «именные» поезда — содержащиеся за счёт «высочайших» и богатейших лиц, к вашей «конторе» не имеют никакого отношения. К тому же и, с ними существуют и некоторые свои — довольно «специфические» нюансы…
Достаю из саквояжника печатный документ и читаю:
— «…Все они отлично устроены в смысле комфорта и роскоши обстановки, но с точки зрения железнодорожной, и притом эвакуационной, т. е. вывозной, мало удовлетворительны: очень тяжелы, требуют двух паровозов, а поднимают раненых вдвое меньше обыкновенных санитарных поездов, потому что очень неэкономны с местом: каждая медсестра занимает целое купе и т. д..
Главное же, что нервирует всех — это полное нежелание заведующих поездами считаться с графиком и правилами движения; эти привилегированные поезда требуют себе пропуска всегда и всюду, значительно нарушают правильность движения вообще.
С точки зрения военной, это тоже возмутительные учреждения. Наполненные высокопоставленными хозяевами и их приживалками, белоручками-сестрами и выслуживающимися врачами, они прежде всего не принимают тяжелораненых, предоставляя возню с ними и их трупами в дороге обыкновенным поездам. Затем почти все эти поезда обслуживают Гвардию и поэтому скопляются там, где дерутся ее части, не берут с ранами ниже пояса, чтобы не нарушить «pudeur» своих сестер и сиделок… и т. д..
Княгиня Щербатова, как и другие, пошла на это дело, думая, как и все, что война кончится скоро, а теперь, тратя в месяц 150 000 рублей, она становится злой и раздражительной. Ей, например, принадлежит распоряжение, чтобы санитары выбирали в поезд раненых полегче, оставляя остальных без всякой помощи…».
Вернув документ обратно на место, я сказал:
— Это уже, не из донесений моих «держиморд», господа! Это рапорт боевого офицера моему Начальнику Штаба — генералу Алексееву…
Потом задумчиво:
— Наверное, после наших с вами заседаний — я разгоню не хер, эту частную «лавочку» с этими «именными» военно-санитарными поездами.
Там таких подобных «рапортов», ещё со времён предыдущего Верховного — просто целые залежи скопились! При Реципиенте, они просто пролежали под сукном — до той поры, покамест февральский «жаренный петух» в его задницу не клюнул. Ну, а я их оттуда вынул, отдал в Генеральный Секретариат — проанализировать и сделать для меня «выборку». Вот, некоторые — наиболее «интересные» факты, я сейчас и достаю из саквояжника: для «употребления», так сказать — по неприкосновенным депутатским головам.
В общем, ничего интересного на сегодня!
Посидел, как-то уже привычно ещё полаялся несколько раз со Львовым, сбегал пару раз «на дальняк» и в полдень закрыл «Круглый стол», отправившись завтракать в расположении Свиты.
* * *
И, вот пришла суббота 10 октября…
Вижу те же, уже «до боли» знакомые лица, да плюс ещё двое… Извиняюсь — трое, новых участников «Круглого стола». Первых двух депутатов Госдумы от «Прогрессивного Блока» не знаю, а вот третий тип с бородкой и в очках… Откуда мне знакома его физиономия? Неуж…?!
При процессе рукопожатия — в ответ на вопросительный взгляд и задержку его ладони в моей, несколько дерзко и вызывающе представляется:
— Пуришкевич Владимир Митрофанович, фракция Государственной Думы от партии «Русский народный союз», Ваше Величество…
Ох, держите меня семеро: либералы сошлись в черносотенцами, по сути — с русскими монархистами-нацистами. Знаковое событие, кстати! Значит, судя по всему они договорились об учреждении конституционной монархии. Кого, интересно, метят в Императоры?
Царевича Алексея? Навряд, ли: он будет находиться под влиянием родителей — меня и моей Гемофилии. Значит — кто-то из великих князей.
Кстати, сей молдаванин — ещё один из один из убийц Распутина в «реальной» истории, разрешите представить. «Пацан реальный» и, по судя по всему — намечается конкретный «замес»!
Рисунок 199. Пуришкевич Владимир Митрофанович, лидер русских националистов-монархистов «Русский народный союз им. Михаила архангела» (РНСМА).
У этого, у Гучкова, у двух «новичков» и ещё буквально — двух-трёх человек, хотя бы рукопожатия были твёрдыми. У остальных же, ладони были влажными, дрожали — их владельцы по всем признакам — откровенно трусили. Значит, ЭТО(!!!) произойдёт сегодня и в любой момент.
У самого — лёгкий, бодрящий мандраж и, какой-то боевой азарт!
«Новички», замечаю, уселись у меня по бокам и их рожи мне что-то сильно не понравились… Не «наши» рожи, говорю! У наших — таких рож не бывает, да и говорят они как-то… Как-то, неуловимо шибко правильно по-русски.
Ну, как говорится: бобро пожаловать, Джеймсы Бонды фуевы!
Сперва, всё начиналось как обычно — хотя я и предупредил в самом начале:
— Господа! Сегодня до полудня, мы с вами просто обязаны прийти к консенсусу… Иначе, вам удачи не видать: я в понедельник опубликую «Манифест», программу демократических реформ — а вы окажитесь выброшенными на задворки истории.
Сажусь, достаю из своего саквояжника несколько папочек, и:
— Сегодня, господа, я предлагаю поговорить о милитаризации экономики…
В принципе, я ничего «нового» не придумал! За основу своего плана перевода экономики России на военные рельсы, я взял так называемую «Программу Гинденбурга».
Что это такое?
* * *
Осенью 1916 года, Верховное Военное Командование Германии (ВВК) разработало и начала претворять в жизнь программу «Программу Гинденбурга» — названную так по имени её инициатора. По сути своей, это была программа мобилизации всех сил народа и ресурсов экономики для ведения «тотальной войны» — до «победного конца».
Программой предусматривалось немедленное и решительное выполнение целого комплекса мер:
Во-первых: увеличение за полгода в два-три раза — к весне 1917 года, производства артиллерии, стрелкового оружия, самолетов и боеприпасов всех видов.
Во-вторых: мобилизация всех людских резервов для направления в действующую армию или в военную промышленность.
Для выполнения этого, предполагалось увеличить производство на существующих военных заводах и возведение новых предприятий, изымание из не связанных с военной промышленностью отраслей всех запасов сырья, топлива, металлов, рабочей силы и прочего.
К «Программе Гинденбурга» прилагался принятый Рейхстагом закон «О вспомогательном патриотическом труде». По этому закону, вводилась трудовая повинность для всех мужчин от 16-ти до 60-ти лет.
Работающим на военных предприятиях рабочим и служащим, категорически запрещалось бастовать, увольняться и самовольно выбирать место работы.
Неквалифицированные рабочие на заводах, заменялись женщинами и подростками и мобилизовались в армию. В то же время, государство брало на себя заботу о подготовке кадров: массово открывались профессиональные училища для подготовки и переподготовке квалифицированных рабочих.
