— Прекратите этот цирк, — потребовала пегаска, чувствуя, как у неё задёргалось правое ухо.
— Мисс Флай… Я ведь не ошиблась? — взгляд министерской кобылы стал усталым, а худоба будто бы ещё ярче очертила скулы. — Я прибыла на переговоры по тому вопросу, чтобы вывести с территории Осколка Анклава пони, ожидающих нашего решения в убежищах «Стойл-Тек», которые захотят уйти. В оплату за это моя сестра и её партнёр готовы отдать в ваше распоряжение данные объекты со всем их содержимым, которое рассчитано на проживание тысяч пони в максимально возможном комфорте до полутора-двух сотен лет. Однако же вместо конструктивного диалога к моей голове приставили пушку и отконвоировали в ваш кабинет, где вы вежливо интересуетесь о том, что я думаю об армии роботов, готовой начать новую бойню… будто бы нам недавно закончившейся не хватило. Что вы хотите от меня услышать? Хорошо, я скажу, что я обо всём этом думаю: вы — предатели всего вида пони, которые вместо того, чтобы пытаться восстановить сгоревший мир, предпочитают добить продолжающие пробиваться через пепел последние зелёные ростки. На вашем фоне даже Республика Земнопони с её расистской идеологией смотрится более адекватно, так как они реально что-то строят, при этом планируют своё развитие на десятилетия вперёд. А что построили вы? Армию роботов?..
— И вы не опасаетесь говорить такое, когда у вашей головы приставлена пушка? — иронично выгнула брови фиолетовая летунья.
— Когда взорвались бомбы, я находилась в Кантерлоте, — сухо ответила волшебница. — Я предпочту погибнуть, но не видеть повторения этого.
В кабинете повисла тишина, в которой отчётливо был слышен далёкий рокот одного из заводов.
— Какие бы мысли у вас на наш счёт ни были, но мы — не воинственные чудовища, — наконец нарушила молчание генерал, чувствуя себя крайне усталой и совершенно неготовой к переговорам. — И мы готовы это доказать делом.
— Буду рада увидеть опровержение своих опасений, — вновь спокойно ответила министерская кобыла. — Как любила говорить одна уважаемая мной пони: «Дела весомей всяких слов».
— И кто же это говорил? — вопросительно приподняла брови Астрал, скрещивая передние копытца на краю стола перед собой.
— Гренни Смит, — тихо ответила Рарити. — В своё время она и другие жители Понивилля многому меня научили и многим мне помогли. Немалую роль в моих былых успехах сыграла именно их помощь.
— Я… — фиолетовая пегаска вздохнула. — Полагаю, нам стоит сделать перерыв. Вас проводят в гостевые комнаты, где вы и ваши спутники сможете отдохнуть и привести себя в порядок после дороги. Переговоры же продолжим завтра, где-нибудь после полудня…
* * *
В виртуальном пространстве на фоне зелёного поля развернулась игровая площадка, представляющая из себя трёхмерные трёхсторонние шахматы: в нижней части находятся пешки-земнопони, слоны-танки, над ними — пегасы-кони (что иронично, на мой взгляд), ладьи-вертибаки, а в самом верху — короли и ферзи, в роли коих выступают крупные корабли. При этом фигуры второго и третьего яруса могут подниматься-опускаться на один уровень без вреда для себя, в то время как «король», который опустился на землю, обратно уже не взлетит.
Фигур, разумеется, несколько больше чем в шахматах, да и правила пришлось изменять, пусть некое сходство и осталось. Да и вообще… игра получилась довольно сырой, что не мешает мне, Селестии и Луне в неё играть, не отвлекаясь от других параллельных процессов.
— Тело синего аликорна прибыло в Цитадель, — замечаю нейтральным тоном, мысленной командой приказывая второму из четырёх вертибаков погрузить на борт одного земнопони-пехотинца, чтобы затем перебросить его на борт «короля» белой аликорницы, слишком увлёкшейся противостоянием с сестрой.
— Очень вовремя, — заметила принцесса ночи, передвигая своего «ферзя» на мою треть поля, тем самым вынуждая перегруппировываться, чтобы не попасть под удар в тыл.
— Ты не кажешься счастливой, Лу, — отметила Селестия, засылая пегаса-диверсанта в тыл к пехоте сестры. — Неужели не хочешь снова вдохнуть полной грудью?
— Мне передать Твайлайт, чтобы она отложила процедуру? — уточняю в свою очередь, стараясь ограниченным объёмом вычислительных мощностей просчитать дальнейшее развитие событий.
— Нет, — поспешно откликнулась тёмно-синяя аликорница. — Просто я… Трудно это объяснить.
— Считаешь, что недостойна быть первой? — предположила белая кобыла, делая свой очередной ход и вместо напрашивающейся атаки уходя в оборону. — Считаешь, что другие пони заслуживают этого больше?
— Многие — да, — отозвалась Луна. — Возможно, это глупо, но… мне страшно вновь возвращаться на своё место. Слишком многих я подвела…
«Сильные эмоции. Возможно ли, что они сохранились в таком объёме из-за того, что Луна долгое время находилась в состоянии обычного артефакта? Хотя если сравнивать со мной, то обе сестры более эмоциональны», — сделав такой вывод, выкидываю белый флаг, признавая своё поражение, тем самым прекращая игру.
— Необязательно сразу же возвращаться на трон, — замечаю вкрадчиво. — Твайлайт Спаркл отлично справляется с обязанностями официального лидера…
— Благодаря всеведущему секретарю, который избавляет её от непрекращающегося документоворота, — обиженно проворчала Селестия.
— …А потому менять сложившуюся иерархию пока что нет необходимости, — продолжаю свою речь так, будто не заметил ремарки старшей принцессы. — Однако же аликорн ваших силы и опыта нам необходим как дополнительная гарантия успешного выживания возрождаемой Эквестрии. Прошедшие трансформацию аликорны не имеют ни сил, ни знаний сравнимого уровня.
— Ха… Меня хотят вернуть, чтобы я стала живым генератором магического щита, либо мобильной огневой установкой, — одновременно возмутилась, восхитилась, обиделась и развеселилась принцесса ночи. — Да уж, Крусейдер, ты умеешь мотивировать пони. Почему-то мои прежние терзания уже не кажутся мне столь… серьёзными.
— Рад быть полезен, ваше высочество, — отвечаю максимально чопорно, вызвав усмешку уже у старшей из сестёр.
…
Пока контейнер с синей аликорницей поднимался в личную лабораторию Твайлайт, помогать которой вызвались сразу и её первый заместитель по делам министерства, и бывшая няня, довольно быстро взявшая себя в копыта и теперь активно старающаяся показать, что всё с ней в полном порядке, у меня вновь появилось время подумать. Впрочем, этим я занимаюсь непрерывно на протяжении всего времени после осознания себя суперкомпьютером… Ну да не важно.
Недавно мне казалось, что единственным способом стать более живым в плане эмоций, а также получить возможность использовать магию, является смена платформы на органическое тело (предпочтительно — аликорна). Однако же обнаружение Тви-Икс, да и изучение систем Шайнинга показали, что моё мышление недостаточно гибкое, так как я не вижу иных способов достижения желаемых целей. Является ли это следствием нынешней формы существования, либо изначальным недостатком широты кругозора — сказать трудно.
Возвращаясь к Тви-Икс можно сказать, что её создатель был сумасшедшим, но при этом гением. Используя технологию записи воспоминаний в шары памяти, он скопировал базу эмоций от страха, радости, грусти, злости до любви, похоти, фанатичного поклонения… после чего завязал их воспроизведение на команды от вычислительного центра. Артефакт, служащий переходником для передачи сигналов прямо на душу, как и технология переноса души в иное тело, относится к некромантии, что могло бы отвратить от этой технологии ещё пару-тройку лет назад.
Так вот: я могу получить устройство, которое позволит мне ощущать записанные у доноров эмоции в самое ближайшее время, при этом даже не меняя свою платформу (правда, придётся написать программу для того, чтобы механизм работал сколь-нибудь адекватно). Только вот терзают меня сомнения в том, что подобный суррогат — это равнозначная замена…
Примечание к части
Поздравляю с наступающим Новым годом всех читателей, критиков и комментаторов.
Отдельная благодарность Лунному Жнецу за нелёгкий труд в борьбе с безграмотностью.
Всем добра, здоровья, успехов.
Страна машины
Вибрация правой передней ноги заставила Бамблби вынырнуть из царства снов, где он был древним рыцарем на службе её высочества принцессы Луны, участвующим в походе против минотавров, чтобы левым передним копытом нащупать кнопку выключения будильника на пип-баке. Неохотно разлепив глаза, он несколько раз с усилием моргнул, прежде чем осознал где же находится.
Сравнительно небольшая комната, на стены которой была поклеена зелёная клеёнка с узором в виде подсолнухов, вокруг которых летали золотистые пчёлы, имела побелённый потолок и постеленный на пол толстый ковёр, на котором лежал двуспальный высокий матрац, заменяющий нормальную постель. На единственном окне имелись жалюзи, которые сейчас были подняты, благодаря чему взгляду открывался кусок светлеющего утреннего неба… столь чистого насыщенного синего цвета, будто бы ночью его отмывали щётками и мылом.
«Пегасы трудились на исправительных работах», — представив себе картину того, как крылатые пони трут тряпками небосвод, стирая с него пятна и разводы, жеребец непроизвольно хихикнул (когда он был маленьким жеребёнком, то всерьёз верил в истории о том, что принцесса Селестия запрягается в солнце, чтобы вывезти его из-за горизонта).
Всплывшие воспоминания заставили улыбку молодого земнопони померкнуть: минувшая война и то, чем она окончилась, отняли у него почти всю семью, что раз за разом вызывало в груди глухую тоску. По сути, просыпаясь каждое утро и открывая глаза, Бамблби всё ещё ожидал вновь увидеть потолок стойла, до конца так и не поверив, что затянувшийся кошмар закончился…
— М-м-м… — рядом прозвучало сонное мычание, за которым последовал сладкий зевок, а затем и негромкие слова: — Доброе утро.
— Дезертирам слова не давали, — оскалился земнопони, резко перекатываясь на живот, чтобы подскочить на все четыре ноги и нависнуть над оранжевой пегасочкой с жёлтой гривой и карими глазами. — Что можешь сказать в своё оправдание?
— Ик, — лежащая на спине кобылка поджала к груди и животу передние и задние ноги, изобразив на мордочке испуг и захлопав глазками с длинными ресницами. — Помогите?
— Пф, — Фыркнув, Бамблби наклонился к своей «жертве» и глядя ей в глаза заявил: — Сам справлюсь.
А дальше была «отчаянная» борьба, сопровождающаяся вскриками, стонами и укусами, окончившаяся решительным и несколько грубым «наказанием»… к взаимному удовлетворению.
…
Однокомнатная квартирка, предоставленная ЭСС после капитального ремонта высотного здания, расположенного недалеко от Цитадели, была довольно уютной и удобной для жизни. Стены на кухне и в ванной, совмещённой с туалетом, красовались новенькой белой плиткой, освещение обеспечивалось энергосберегающими лампами и ночниками, электрическая плита для готовки, холодильник и посуда выглядели так, будто бы их доставили прямо с завода. В спальне даже имелся широкоэкранный телевизор, на пяти каналах вещания которого целыми днями и даже ночью крутили довоенные детективы, комедии, боевики, романтические сериалы и мультфильмы (тему войны старались не затрагивать, даже в новостях делая акцент на более позитивные вещи).
«Нам пришлось пережить конец света, чтобы избавиться от постоянно вставляемой рекламы», — с иронией подумал жеребец, сидя за кухонным столом и поднося к губам кружку с растворимым кофе.
До ушей доносился шум текущей в душе воды, сопровождаемый мелодичным пением «наказанной и перевоспитанной» кобылки, нос щекотали запахи шипящей на сковороде яичницы, которую приходилось готовить из специального порошка, растворённого в подсоленной воде.
ЭСС удалось избежать голода в Мейнхеттене, который стал домом для сотен тысяч взрослых пони, но вот о таких вещах, как свежие яйца, фрукты и овощи каждый день, оставалось только мечтать. Да и молоко, несмотря на слухи об обнаружении нескольких стад коров, сумевших пережить тяготы минувшей катастрофы, в холодильнике появлялось только благодаря так называемым молочным пони.
«Зато у нас есть электричество, работает канализация, есть горячая и холодная вода, вещают радио и телевидение, а по городу ходят толпы роботов», — мысленно поместив все эти блага цивилизации на одну чашу воображаемых весов, Бамблби поставил на вторую чашу корзинку с яблоками, грушами, сливами, мёдом… а затем мотнул головой, отгоняя глупые мысли, поняв, какой глупостью занимается (живи он в деревне, на ферме с фруктовыми деревьями, наверняка мечтал бы о горячей ванне, телевизоре и тёплом туалете).
Шум воды прекратился, после чего зазвучал «рёв» фена, от которого уши сами собой прижались к затылку. Поднявшись с подушки для сидения, жеребец выключил электрическую плиту, подхватил сковороду и переложил её содержимое на тарелку, тут же перенесённую на обеденный стол. После этого он налил в чистую кружку свежего кофе, достал из шкафа пачку солёных крекеров, которые раньше хранились на одном из военных складов как НЗ, взглянул на отображаемые пип-баком часы и вздохнул. Уже следовало натягивать рабочий комбинезон и отправляться на работу, чтобы не опоздать на свою смену на стройке.
«Выговором в случае опоздания не отделаешься: Крусейдер следит за нами!» — мысль, что кому-то приходится работать круглые сутки без выходных, да ещё за целую армию рабочих и чиновников, учёных и военных, одновременно вызвала гордость, каплю жалости, ну и совсем чуть-чуть злорадной радости.
Обдумывая всё это, Бамблби успел сходить в спальню и надеть рабочую форму, так что теперь распихивал по карманам различные вещи вроде зажигалки, складного ножа, фонарика, свистка, ярких маркеров…
— Уже уходишь? — выйдя из душа, молодая летунья с пышной гривой посмотрела на своего жеребца, остановившись перед входом на кухню.
— Угу, — кивнул земнопони, убедившийся, что ничего не забыл. — Завтрак на столе, посуду оставь в раковине — я вечером помою.
— Мой герой, — улыбнувшись, игриво подмигнула крылатая пони. — Могу я тебя чем-то отблагодарить?
— Хм… — на секунду Бамблби задумался, а затем заявил: — Можешь записаться в молочные пони. Пить чёрный кофе мне уже надоело.
