— Какие гвозди? — не поняла я.
— В крышку гроба, — тёмные глаза на миг сверкнули яркой зеленью. — Не обращай внимания, Рина. У нас с Хэном разное мнение по поводу того, что такое хорошо и что такое плохо для отдельно взятой эмпатки. Но мы помиримся, обещаю.
Арманаш с тревогой посмотрел на неё, но промолчал. Шагнул ближе, так, что почти касался её плечом, стоя вполоборота к псионику. Я, не задумываясь, тоже придвинулась ближе. И если до этого все четверо были вроде как сами по себе, теперь соотношение сил кардинально изменилось: трое против одного. Хэнрат оценил и неожиданно искренне улыбнулся:
— Оставайся с Маком и Саирой, Хранительница, а после обеда мы тебя заберём. Или тоже желаешь посмотреть на изготовление артефактов и зелий?
— Нет, спасибо, — я покачала головой. — Предпочту оранжерею.
— Правильно, — кивнул он. — Не для всех отдых — это смена деятельности. Иногда можно позволить небольшую передышку.
Не дожидаясь ответа, он жестом поманил Леари и Арманаша за собой. А я направилась к Саире, рассказывающей Маку о куполе над оранжереей. Он был воздухопроницаемым и обладал способностью к терморегуляции, позволяя растениям 'дышать', и сохраняя комфортную для них температуру. Брат слушал с интересом, задавал вопросы о плетении купола и изъявлял желание увидеть его поближе. Я и сама заинтересовалась. Купол выполнял не только защитную, но и маскировочную функцию, а при необходимости мог моментально усилиться в несколько раз.
— Я не могу понять, как он сделан, — признался краххант, в котором казанова на время уступил место магу и исследователю. — Не вижу плетения. Чувствую воздух и воду, но не могу рассмотреть сам рисунок заклинания.
— Я тоже, — с лёгким смехом призналась девушка. — Этот купол, как и те, что накрывают Цитадель и другие базы Ордена, создан из всех четырёх стихий. Причём тут применялась магия крови. Красивый, правда? Радужный и так переливается.
— Я его вижу прозрачным, — Мак прищурился, задрав голову. — Что нужно сделать, чтобы он стал радужным?
— Посмотри на него из Астрала, — посоветовала Саира. — Или нет, постой, лучше брось в него сжатым воздухом, так будет наглядней.
Мак послушно запустил в центр купола шар размером с футбольный мяч. Долетев до цели, шар просто растворился, а по стенкам купола прокатилась мягкая радужная волна.
— На северное сияние похоже, — восхитилась я. — Здорово!
— Мне тоже нравится, — улыбнулась Саира. — Это зрелище не может наскучить. Ой, а Леа и Хэн уже ушли? Я и не заметила... Так, купол никуда не убежит, а времени у нас совсем немного, всего три часа! Опасных растений здесь нет, можно трогать и нюхать смело. Давайте начнём с сектора второго Отражения, там восхитительные орхидеи с ванильным ароматом. А уж какие красивые!
Время пролетело незаметно. Оранжерея напоминала мне островок рая: не хватало лишь моря. Стайки пёстрых ярких бабочек, юркие птицы, не опасающиеся случайных визитёров и цветы, цветы, цветы. Всех возможных оттенков, форм и размеров. От крохотных 'звёздочек', благоухающих мёдом, до гигантской лилии, бутон которой был вдвое больше меня. При желании в цветке можно было бы жить.
Мак так и вился вокруг Саиры. О нет, он не перебивал девушку, не вёл себя навязчиво или развязно. Он с неподдельным интересом слушал её, задавал уточняющие вопросы и не упускал возможности коснуться нашей милой экскурсоводши, то поддерживая её под локоток, то, словно невзначай, несколько раз накрыл её узкую ладошку своей. Было заметно, что девушке приятно его внимание. А я вспомнила разговор с Крэем и поведение магичек Выф, едва ли не охоту устроивших на заезжих магов. Нет, я никогда не привыкну к лёгкости, с которой в этом мире выбирают партнёра на ночь. Пусть сколько угодно твердят, что для них это в порядке вещей!
Держась в нескольких шагах от парочки, я остро ощущала себя третьей лишней. И обрадовалась, когда Саира, в очередной раз взглянув на купол, с сожалением произнесла:
— Пора на обед. Жаль, мы даже половины не осмотрели.
— Может, после обеда исправим это упущение? — чувственно мурлыкнул Мак. — Я с удовольствием вернусь сюда в твоей компании.
Девушка радостно улыбнулась и кивнула. И судя по откровенному взгляду моего названного братишки, далеко не факт, что он дождётся вечера, а не уговорит Саиру продолжить знакомство пораньше.
Обед прошёл быстро. Лестиар со своей командой за минуту смели огромные порции мяса с овощным гарниром, заглотав его так, что позавидовал бы любой удав и, фанатично сверкая глазами, умчались обратно в лаборатории. Арманаш с буквально приклеившимся к нему худым и длинным, как жердь, остроносым мужчиной, тоже не стали задерживаться. Мак показал себя заботливым кавалером, ухаживал за нами с Саирой, но я поторопилась оставить их наедине. Магистров Ордена на обеде не было, Леари и Хэнрат ограничились чаем. Несмотря на озвученные разногласия, сели они всё-таки рядом, и меня это успокаивало.
А потом мы гуляли по Цитадели. В прошлый раз я увидела совсем немного — лишь несколько коридоров и берег. Теперь же Леари и Хэнрат показали мне внутреннюю часть оплота Ордена, вкратце рассказав о том, как Цитадель была восстановлена и усилена.
— Мы учли ошибки тех, кто ставил защиту раньше, — бесцветным голосом вещал псионик, пока мы шли между стеллажами с оружием. За окном уже темнело, поэтому в помещениях и коридорах загорелись магические светильники. Мягкий рассеянный свет не раздражал глаза, интенсивностью напоминая дневной. — До битвы, в которой Чёрный Орден потерпел сокрушительное поражение, использовались примерно те же методы, которые применены в Выф. Сейчас на Цитадели и других базах Ордена, более мелких, стоят стихийные щиты, созданные с использованием магии крови. Естественно, это потребовало немалых жертв, но теперь щиты не сможет пробить никто. Даже объединёнными силами. Проводились испытания.
Я слушала вполуха, больше разглядывая древние и новые артефакты, лежащие на прозрачных полках. Мечам и прочему холодному колюще-режущему оружию был отведён всего один сектор.
— А почему так мало? — любопытство победило. — У вас не принято сражаться на мечах?
— Дело в том, что это не совсем оружейная, — пояснила Леари. — Это что-то вроде выставки. Все артефакты рабочие, только активировать их сможет лишь тот, кто принёс клятву верности одному из магистров.
— Кстати, хотела спросить, а вы после того, как у вас появился новый магистр, приносили клятву и ему? — поинтересовалась я. — И как это вообще происходит?
— Клятва одному магистру автоматически означает клятву всем, — сухо ответил Хэнрат. — А происходит это просто: ты, он и кровь. Стоишь перед магистром без оружия, надрезаешь запястье ритуальным ножом и приносишь клятву верности. В трёх мирах: духовном, астральном и материальном.
— А если давший клятву потом становится магистром? — не унималась я.
— Об этом спрашивай не у нас, — отрезал псионик.
— А что даёт эта клятва? — задала я очередной неудобный вопрос через несколько минут.
Молчание. Тяжёлое, гнетущее.
— Да много чего, — ответила Леари, когда я уже и перестала надеяться, что ответ прозвучит. — Клятва — это двусторонняя связь. Только главная ниточка — у вышестоящего. И при желании он может приказать. А оспорить прямой приказ магистра нельзя. И предать тоже. Но о клятве подробней спрашивать нужно тоже не у нас. Кей или Таши ответят, если посчитают нужным.
— Хранительнице равновесия информация о свойствах клятвы Ордена ни к чему, — властно произнёс мужской голос за нашими спинами. Обернувшись, я увидела Кея. Тот перевёл взгляд на Леари. — Астэр, ты нужна нам в лаборатории. Хэн, присмотри за девочкой.
— Разумеется, — слегка склонил голову псионик.
Кей и Леари скрылись в одном из коридоров, а мы с Хэнратом продолжили осмотр стеллажей. Мужчина рассказывал мне о боевых и защитных артефактах, о том, сколько заклинаний можно вместить в одну вещь и об их воздействии.
— Хэнрат, можно вопрос? — устав от информации про свойства зачарованных вещей, перебила я его. — Почему Орден решил заключить союз с Выф? Почему ты поменял своё мнение, хотя раньше и слышать не хотел о магах Долины смерти? Почему...
— Это уже три с половиной вопроса, — прервал меня мужчина. — А ответы на них — всего лишь слова, шелест опавшей листвы. Слова, сказанные для тебя и тебе. И ты не узнаешь, правдивы ли они.
— Но ты ведь не станешь меня обманывать? — попыталась я.
Хэнрат усмехнулся и негромно произнёс:
— Хотелось в Свете жить, но 'Нет!' — сказала Тьма. Она мне жизнь дала, и разум, и развитие сюжета. А Свет меня спалил дотла. Поэтому я не приемлю больше Света...
— Кто ты? — я остановилась и посмотрела на него. — Псионик или некромант, которого ищут, но никак не могут отыскать?
— Я — маг Чёрного Ордена, — в его глазах не было ни единой эмоции. — Тот, кто должен был умереть, но вернулся из-за грани, нарушив равновесие. Тот, нить чьей жизни была обрезана, но из-за чужой ошибки вновь вплелась в канву бытия на новом участке холста. Те, в ком течёт проклятая кровь, не бывают некромантами, девочка. Но это тоже — лишь слова, Хранительница. Слова, не значащие ничего.
— Ты ведь знаешь о пророчестве Айринн? — спросила я. — Его можно отменить? Есть хоть один шанс?
Губы мужчины тронула лёгкая улыбка:
— А что даст тебе мой ответ, Рина? Я могу сказать то, что успокоит тебя. Могу дать или забрать надежду. Правда бывает многолика, как и ложь.
— А ты всё равно скажи, — настаивала я.
— Хранительница равновесия не развязывает войн и не останавливает природные катаклизмы, — негромко произнёс он. — Рождение и смерть цивилизаций для неё — ничто. Добро и зло — две вечно качающиеся чаши весов, содержимое которых давно растворилось друг в друге. Добро бывает убийственным и безжалостным, а зло порой оказывается благом. Нет чисто чёрного и чисто белого, есть множество оттенков. Если пророчества звучат, они должны сбываться. Особенно, если в них верят. Тебя волнует судьба всех Отражений или какого-то конкретного? Я не могу ответить. Просто нечего. Ты не можешь отменить сказанное ранее, но ты можешь качнуть весы в другую сторону. Только помни, что великое счастье для одних всегда оборачивается великим горем для других.
— И как мне раскачать ваши чёртовы весы? — не выдержав, я сорвалась на крик. — И сколько, чёрт возьми, у них чаш? И какую выбрать, если они, как ты выражаешься постоянно качаются? Дайте мне хоть одну зацепку! Все только и делают, что отнекиваются незнанием! А те, кто что-то знает, либо прячут глаза и врут, как по нотам, что не в курсе, либо ссылаются на то, что мой выбор должен быть свободным и непредвзятым. Замкнутый круг какой-то!
— Никто не обещал, что будет легко, — Хэнрат улыбнулся. — Хочешь ответов, Хранительница? Будут тебе ответы. Идём. Здесь не место для разговора.
По тому же коридору, которым ушли Кей и Леари, мы вышли к порталу, похожему на обыкновенный лифт. Только вместо кнопок этажей была панель с небольшой клавиатурой. Хэнрат набрал непонятную комбинацию, лампочка над головой мигнула зелёным, разошлись створки и мы вышли уже в совершенно другом помещении. Начинавшийся за ним коридор был больше похож на лабиринт. Но псионик шёл вперёд уверенно, не задерживаясь на развилках.
— И куда мы идём? — едва успевая за быстро шагающим Хэнратом, спросила я.
Мужчина молчал, шагая вперёд. Я даже не пыталась запомнить бесконечные повороты, спуски и подъёмы, коридоры и лестницы, по которым мы шли. Внезапно он остановился так резко, что я едва не врезалась в него.
— Всё ещё хочешь узнать ответы на некоторые вопросы, Хранительница? — соизволил отозваться он. — Тогда тебе прямо по коридору и два раза направо. Или можем вернуться. Но второго шанса не будет.
Хэнрат смотрел на меня с лёгкой улыбкой. А я обошла его и пошагала к видневшейся впереди развилке. Два раза направо, значит? Отлично. Перед тем, как свернуть, оглянулась. Псионика уже не было. А второй поворот направо закончился массивной дверью. Я постучала.
— Я же просил не беспокоить, — раздался рык из-за двери. Ну кто бы сомневался, что Хэнрат поведёт меня не к Кею? Дверь резко распахнулась, едва не сбив меня с ног. Но появившийся на пороге сердитый магистр тут же превратился в магистра озадаченного: — Хранительница, а ты что здесь делаешь?
— Гуляю по тёмным и запутанным коридорам, — в тон ему ответила я. — Мне тут один псионик пообещал ценный источник информации, но отправил к нему в одиночестве.
— И не побоялась? — прищурился Таши. — Что ж, проходи. Проинформирую в меру возможностей.
Последняя фраза прозвучала как-то зловеще. Постаравшись отогнать это ощущение, я шагнула мимо посторонившегося мужчины. За дверью была лаборатория. Высокие стеллажи, шкафы, несколько столов, перегонный куб и множество непонятных мне приспособлений. И почти идеальный порядок. В центре лаборатории стоял огромный чёрный стол, поверхность которого была украшена сложным узором. На ножках стола и боковых гранях столешницы тоже были какие-то символы.
— Я немного занят, — Таши бросил в сторону двери уже виденное мною запечатывающее заклинание. — Десять минут, и я в твоём распоряжении. Хочу закончить артефакт. Пока можешь подождать там.
Он махнул рукой в отгороженный двумя шкафами и длинным стеллажом угол. Там обнаружилась импровизированная зона отдыха. Ковёр с коротким ворсом, письменный стол, два стула и широкий диван.
— Я лучше тут побуду, — перспектива понаблюдать за созданием зачарованной вещи показалась мне куда интересней ожидания. — На краешек стола присяду, если не возражаешь.
— Не возражаю, — младший магистр выудил из реторы зелёный камень на цепочке и окунул его в булькающее в каменной чаше зелье. Раствор вскипел и испарился. А камень из зелёного стал алым.
— Ух ты! — сидя на краю чёрного стола, я вытянула шею, чтобы лучше видеть все манипуляции. Едва заметно улыбнувшись, Таши перенёс камень на другую сторону стола, поставил рядом с ним чашу с тёмной жидкостью и начал выплетать в воздухе сложные символы. Жидкость из чаши (хотелось бы мне не думать о том, что это кровь), повинуясь движению его рук, поднималась вверх, складываясь в причудливую вязь. А затем сотканное полотно несколько раз обернуло камень и впиталось в него без остатка. Теперь цвет будущего артефакта сменился на рубиновый.
Маг положил камень в центр стола и вылил на него остатки жидкости из чаши, одновременно негромко произнеся несколько слов. Камень вспыхнул и вновь поменял цвет. На этот раз он был багряный, с едва заметными алыми прожилками. А растёкшаяся по вырезанному на столешнице узору жидкость испарилась.
— Вот и всё, — Таши смахнул камень в заранее подготовленный бархатный мешочек и положил его на стеллаж. — Слезай с жертвенного алтаря, Хранительница, ты мне на нём сегодня не нужна.
Я спрыгнула со стола, как ошпаренная.
— Ты разрешил мне сесть на жертвенный алтарь? — возмущению моему не было предела.
— И что? — усмехнулся мужчина. — Укладывать на него не стал ведь, правильно? Хотя был соблазн... Впрочем, не будем о моих маленьких слабостях. Я обещал тебе кофе при встрече?
