— Спасибо, — искренне поблагодарила Алрина.
Эта речь вдохновила её достаточно, чтобы наконец созреть распрощаться с наставником на склонах Восточных гор и вступить на опасную тропу внедрения в логово нартов. Но сначала надо увидеться с Кларедом. Вдруг удастся его переубедить, уговорить отречься от Смерти? Хотя бы после устранения Морены, если они оба его переживут. Возможно, способности Воинов Смерти всё же понадобятся наследнику Лоринденов в решающем сражении. Которого будет не избежать, если Алрине не удастся убрать её исподтишка. Но это всё потом. А сначала встреча с любимым...
Глава 35.
Клед: Кулак Смерти
Вскоре после получения ранга Кинжала Кледу вручили Чёрный Скимитар. На закрытой церемонии присутствовали только высшие чины, от Ятагана и старше, на тот момент находившиеся в Нивзенской Обители. При них объявили официальную задачу, для которой выдано специальное оружие: устранение предводительницы кочевников — любыми средствами. Какими именно, предстояло выяснить уже по ходу боевых действий. Командиры должны были оказывать посильное содействие. Для остальных Воинов Смерти этот клинок сам по себе был знаком особых полномочий.
Также Ворону поручили самостоятельно набрать себе Кулак. Если честно, он не ожидал, что формирование отряда и правда полностью отдадут в его руки. Всё-таки дело было чрезвычайно важное. Он даже растерялся немного.
— В чём дело? — спросил Колен. — Ты ведь уже командовал, можно сказать, маленьким Тараном. А для особых заданий командир всегда берёт только тех, кому может доверить прикрывать себя в бою и лезть в любую задницу, которую сочтёт подходящей, чтобы добиться цели.
— Да, но я не подбирал прежний отряд сам. Там были в основном равные мне и Когти. Я просто смотрел, кто на что больше годится. А теперь мне, наверное, понадобятся люди поопытнее. Как мне к ним подступиться?
— Вообще, для большинства поучаствовать в задании с Чёрным Скимиратом — возможность прикоснуться к легенде. Да, то, что ты младше, может потребовать приложения больших усилий для завоевания авторитета, но ты просто веди себя поуверенней. Не думай, что возраст даёт им преимущество. Многие выбрали остаться Солдатами или в Воинах трубят который год. А ты уже Кинжал, к тому же с особым поручением, которые кому попало не дают. Это ты оказываешь им честь, приглашая в свой Кулак. Понял?
Клед кивнул. Полезный взгляд на вещи.
— Но как мне подойти к составу группы? Можно ли брать новичков или лучше побольше опыта? И сколько я вообще могу взять человек?
— Слушай, предполагается, что всё это ты полностью решаешь сам, исходя из твоей задачи.
— Но мне пока неясно, как её выполнять. Надо поехать туда, осмотреться, нельзя ли решить дело малой кровью...
— Вот поэтому сейчас набери минимальный костяк. А дальше можешь доукомплектовывать отряд по ходу дела. Хоть в Обителях по дороге, хоть на форпосте. Тебе разрешено привлекать даже рекрутов из Дружины Совета, если кто-то вдруг согласится. Хотя для тех обычно своя шкура дороже и Чёрный Скимитар пустой звук...
— А по возрасту?
— Ну смотри, молодёжь тебе тоже может понадобиться. Одни задания требуют выдержки, другие наоборот молодецкой удали, так что вполне разумным будет и кого-то из свежепосвящённых взять. И кого-то из своих товарищей по обучению можешь привлечь — надёжный костяк, на который ты уже знаешь, что можешь положиться, не помешает.
— А я могу позвать других Кинжалов?
— Да, конечно. Если согласятся, это не проблема. К тому же, будет кому поручить командование отдельными группами, если придётся разделиться для каких-либо задач.
Ворон бухнул кулаком в сердце и отдал Салют Смерти в знак благодарности.
— А теперь становись, поработаем с твоим новым клинком. Тебе надо с ним освоиться. Будем тренироваться по часу каждый день. Остальное время можешь заниматься отрядом. Только не тяни. Лучше бы через пару недель уже выдвинуться.
Чёрный Скимитар действительно производил слегка гнетущее впечатление, однако, ничего подобного описанному Алриной, Клед не ощущал. Видимо, их потому и выдавали рангам не ниже Кинжала, что все те чувства, которые ощущались девушкой, как разъедающие душу — злость, ярость, мнительность — выжигались посвящением. Конечно, предстояло ещё проверить его в бою, но пока что его мрачность казалась лишь подходящей для орудия смерти.
Клинок из тёмного металла был немного тяжелее стандартного, к этому действительно следовало приноровиться. Благо в пару полагался обычный, но утяжелённый скимитар. Он спросил, не проще ли было выдать пару одинаковых клинков, но Колен ответил, что их ограниченное число, и некоторые утеряны, так что нет.
Зато работать тремя "конечностями", включая Хлыст Смерти, стало всё-таки проще. Контроль над собственным телом завораживал. Клед несколько раз ловил себя на том, что чуть не доставал Ятагана. Приходилось себя осаживать — не столько из пиетета к старшему по рангу, сколько из нежелания неожиданно занять его место, да и полностью продемонстрировать свои способности. На всякий случай, на будущее, для возможного поединка с Мечом.
* * *
В Кулак к себе из знакомых он взял Веста — всё-таки удобно, когда есть кому заведовать складской частью — и Кестра, который также успешно прошёл испытание. Оба с радостью согласились быть его "старшими".
Также Кестр порекомендовал лобастого жилистого парня из своей обители, который недавно стал Воином -Гевра: мол, глаз у того зоркий, реакция быстрая и рука меткая. Но и это не всё...
— Покажи, на что ты способен, — скомандовал Кестр.
Гевр огляделся, подбежал к кирпичной стене высотой в полтора роста, огораживающей гостевой дворик, в два касания, цепляясь за какие-то мелкие выбоины, взмыл наверх, прошёлся по узкому ребру до казармы, перемахнул на карниз, подтянулся, взобрался на крышу, удивительно тихо пробежался по черепице и спрыгнул на дерево на другой стороне, по которому шустро соскользнул вниз.
Ворон присвистнул — такое умение действительно могло пригодиться, и принял свежеиспечённого Воина в свой Кулак.
А ещё Клед очень кстати обнаружил среди недавно посвящённых Дона — тот тоже польстился на обещание алмазов и пропустил Вольницу.
Потом его внимание привлёк один коротышка по имени Чон, салидорец. Одни боги ведают, как он оказался сиротой в Свободных Княжествах. Но свой мелкий рост он компенсировал повышенной боевитостью, и не давал спуску никому из тех, кто вздумал над ним подшучивать. Разумеется, ему пришлось выработать своеобразную тактику боя, состоявшую в уворотах, подсечках, и потом уже отделывании лежачего, но пользовался он ею мастерски. Клед рассудил, что такой юркий малявка даже лучше Дона подойдёт на случай, если придётся куда-нибудь лезть через узкие проходы.
Довелось Кледу снова повстречаться и с Ларисом, который опять сопровождал Мохавенских ребят. Увидев, что подопечный так быстро стал Кинжалом, тот его искренне поздравил. От него пахнуло домом — воспоминанием о том, насколько же всё-таки в Мохавене братья по Ордену оживлённей, чем здесь. Хотя нет, не так уж намного, но всё-таки ощутимей. Захотелось поскорее отправиться в путь. Но предстояло выбрать ещё нескольких Воинов поопытней.
И тут, к своему удивлению, Клед увидел Сворта, который прошёл посвящение в Воины на год раньше него, но только сейчас был откомандирован своим Ятаганом для получения ранга Кинжала. Он сманил его тем, что так уже в этом году можно отличиться вместо того, чтобы ещё бог знает сколько проходить муштру в Новине с риском пропустить всё самое интересное на войне.
Ещё двух Воинов порекомендовали Ларис и Вест. Те были постарше, но без амбиций и вполне надёжны, по словам советчиков: Курт из Мохавена, прибывший с Ларисом — тот самый стражник, что когда-то обращался с Кледом приветливей прочих, не требовал особых представлений; а Борд из Нивзена, самый старший в группе (лет тридцати-пяти) и самый массивный, оказался прирождённым хозяином, которому нравилось обустраивать быт.
Борда в своё время прочили в Топоры, однако он не захотел повышать ранг, и хотя неплохо натаскивал молодняк в верховой езде в Гавене, кони ему оказались милее Когтей. А потом Армат забрал его в Нивзен, поскольку тот поладил с новым строптивым жеребцом Меча. Однако с тех пор жеребец поостыл, а Воину опостылела штабная работа. Он хотел "размять бока", пока ещё в хорошей боеспособной форме, а войны-то случаются не каждый день.
Клед спросил Колена, нельзя ли выделить им Стилета — шпион мог бы пригодиться для достижения цели. Однако Ятаган ответил, что на самом деле вряд ли. Заданий, требующих навыков именно Стилета, может набраться от силы одно-два за всё время, а эти особые Воины на вес золота и в данный момент практически все на восточных территориях, шпионят за нартами. Кто-то даже пытается внедриться в их войско под видом местных рекрутов, которых бывшие кочевники привлекают почётным статусом бойцов в своём обществе и хорошим пайком, что немаловажно в обедневших провинциях. Правда, в крепость таких, "пришлых" не пускают, но чем чёрт не шутит... В общем, совсем свободных Стилетов нет, а если понадобится под конкретную задачу, таковым можно будет разжиться в приграничном штабе, в Селвидоме, где они и сами будут базироваться.
Таким образом костяк Кулака был сформирован из восьми человек, не считая командира. Клед велел называть себя Вороном для пущей скрытности. Тогда Вест сказал, что товарищи в своё время прозвали его Филином за "вальяжность". А Сворт в Лупене, куда его перевели после Посвящения, успел получить погоняло Гарза. Оставалось только удивляться, как это не пришло в голову Когтям в Ладонях — он действительно напоминал большую серую молчаливую длинноногую птицу, особенно излюбленной стойкой на одной ноге. Впрочем, гарзы водились, в основном, на болотах, так как питались лягушками, а в окрестностях Мохавена болот практически не было.
Курт сказал, что его кличут Весельчаком, потому что он любит иногда пошутить; собственно, поэтому и не рвался дальше по рангам — боялся потерять чувство юмора. А Дона, что неудивительно, товарищи прозвали Куболем.
После этого как-то сама напросилась идея называть тогда уже всех в отряде не именами, а кличками. Чон, вполне себе без акцента говоривший на языке Княжеств, неохотно признался, что его прозвали Медоедом за хватку, но ему такое погоняло не нравилось. Клед со Свортом переглянулись, припоминая одного из троицы "петушков" и решительно согласились, что не годится такая кличка, надо придумать новую. Только какую?
— Слушай, я видел, как ты дерёшься, — сказал Дон. — Это какой-то пластунец!
— А ведь точно! — поддержал его Борд.
— Да ну, — заартачился Чон. — Пластунец — трусливый грызун. Только и знает, что падать.
— Так в этом вся соль, — заметил Курт. — По-настоящему весёлые прозвища, когда смысл наоборот. Например, здоровяка прозвать Малышом. А ты ведь и правда всегда норовишь повалить противника на землю.
— И если уж повалил, то ему пластунец, как говорят! — настаивал Дон. — Наоборот же страшное прозвище, — он засмеялся.
— Ну или можно оставить Медоеда, если тебе больше нравится, — флегматично заметил Вест.
Чон поразмыслил немного, шмыгнул носом и согласился:
— Ладно, Пластунец так Пластунец. Я и правда маленький. Пусть не знают, чего ожидать!
Оставалось наречь ещё троих.
Ну, Борда Курт сразу Батей окрестил, как самого старшего и большого; тот согласился, ему даже лестно было.
Гевра за умение лазить по любым вертикальным поверхностям в Гавене тоже иногда звали Куболем, но рядом с худощавым Доном он смотрелся намного менее вёртким, и вообще своей демонстрацией больше напомнил Кледу горных козлов, так что он предложил новую кличку — Архар. Тот был не слишком доволен и так набычился, что действительно стал очень похож на горного барана, с чем согласились уже все. Пришлось убедить паренька, что звание это почётное, а животное сильное и упрямое. И вообще, раз пристало прозвище, от него не избавиться.
Только для Кестра ни у кого никаких идей не возникло. И тогда он сам предложил:
— А можно я Ясенем буду?
— Почему Ясенем? — спросил Клед.
— Меня в детстве сестра так называла. До того, как я... А, ладно, неважно! В общем, это единственное прозвище, что у меня было.
— Хорошо! Будешь Ясенем.
Ворон не стал настаивать при всех, но попозже улучил момент и спросил Кестра, что за история кроется за его поступлением в Ладони Смерти. Оказалось, что мать их умерла вместе с третьим ребёнком, грудничком, когда Кестру было лет семь. И четырнадцатилетняя сестра взяла на себя роль хозяйки дома. Потом отец погиб, и вскоре они оба оказались на грани потери жилья. Сестра была уже девкой на выданье, и ухажёр у неё имелся из более-менее зажиточной семьи мастеровых, но она не решалась из-за брата, который оказался бы лишним ртом. Вот он взял и ушёл в Орден, чтобы не быть ей обузой.
Это небольшое откровение вызвало у Кледа вполне отчётливые переживания: всплеск искреннего уважения к товарищу, поступившему самоотверженно ещё ребёнком; радость, что не ошибся в выборе помощника, чей внутренний кодекс чести был выше и чище, чем у иных благородных господ; и недоверчивое изумление от того, что, возможно, он неожиданно обрёл ещё одного друга и брата по духу. Он с чувством пожал Кестру руку и увидел ответное тепло в его взгляде: "За ту девчонку с маяка, спасённую от барона, я тебя ещё тогда зауважал".
А потом на ночь глядя, перед отбоем, Ворон ушёл опять на утёсы, возможно, в последний раз, чтобы поразмыслить над случившимся. В смысле, он испытывал чувства! Не телесные. Да, они длились всего несколько мгновений, но ошибиться было невозможно. Сейчас же всё снова молчало... Или нет?
Нет, он был взволнован своим открытием. Что, оказывается, не все чувства отрезало. А какие остались? Что он испытывал при том разговоре? Душевный подъём? Подъём духа? Да, наверное, всё дело в этом. Всё-таки в жизни нечасто выдаются моменты, которые настолько трогают. Но, получается, над ними Смерть не властна?
Очень интересное наблюдение. Значит, душа его вовсе не онемела. Возможно... Тёмная Мать лишь "оглушает" тело, а вовсе не выжигает душу? Так что человек плохо её чувствует, но при должном потрясении всё может вернуться? Как бывает с памятью после травмы, если верить курсу по основам здоровья...
За всем этим крылось что-то важное. Клед чувствовал, что находится буквально в одном шаге от некоего открытия, которое может полностью перевернуть его понимание происходящего в Ордене, точнее, дать ему отмычку, которая позволит вернуть души всех братьев из кабалы Смерти... Но тут прозвонил колокол к отбою и мысль ускользнула. Пришлось идти спать. Завтра в путь.
* * *
Весна выдалась на удивление сухая. Но, как назло, стоило им выехать за ворота, начал накрапывать дождь. Вест, ехавший рядом в авангарде, оглянулся на город, словно прощаясь с ним. А Клед не стал — он был рад наконец покинуть Нивзен с его Обителью и Аркой Смерти, источающей замогильный покой. Он даже не стал натягивать капюшон плаща, как остальные, пока моросило не сильно — хотелось полнее вдыхать манящую свободу.
