— Меня такое вполне устраивает — заметил Гаррус, помахав стволом перед лицом волуса. — Где Фэйд?
— Я и так понял — сообщил волус. — Нет нужды в этой пушке. Он в фабричном районе, в старой литейной.
— Знаешь, где это? — спросил Август. Гаррус кивнул.
— Угу.
— У него там куча наёмников — предупредил волус. — Синие Светила. Харкин думает, что они защищают его.
— Харкин Фэйда? — резко спросил Гаррус.
— Знаешь этого типа, Гаррус? — спросил его Август.
— Угу. Он из СБЦ. Один из первых офицеров-людей, собственно. Я с ним работал.
— Его уволили — поправил волус. — Но он всё ещё знаком с их системами.
— Что использует для Синих Светил — мрачно пробормотал Август. — Ещё одна причина выследить его.
Гаррус кивнул.
— Нам нужно на транзитную станцию. Оттуда сможем добраться к нему.
— Что насчёт него? — спросил Август, кивнув в сторону волуса.
— Я забуду, что этот разговор вообще был — пообещал коренастый пришелец.
— Я бы его пристрелил, но тебе решать, Гаррус.
— Можешь идти — сказал турианец. — Но если мы не найдём Харкина, вернёмся за тобой.
Волус кивнул, и умчался настолько поспешно, насколько был способен.
* * *
Транзитная станция, на которую привёл их Гаррус, бурлила активностью. Люди и пришельцы всех мастей сталкивались, пытаясь забраться на борт небесных транспортников, мчавшихся туда-сюда. Гаррус остановился у стойки, перекинулся парой слов с турианцем за ней. Через какое-то время местный работник кивнул и указал за спину Гарруса, в сторону маленькой опечатанной зоны у небесной трассы, свободной от публики.
— Добыл нам тачку с приоритетом — удовлетворённо сообщил Гаррус, вернувшись к Августу. — Нет времени на обычные.
— Хорошее дело. Тесновато тут на мой вкус.
— Не любишь толпу?
— Не люблю тех, кто могут в ней скрываться.
Сохраняя спокойный вид, Август осторожно осмотрелся.
— Видишь кого-то подозрительного? — тихо спросил Гаррус.
— Многих.
Август опытным взглядом изучал толпу. У него был опыт выискивания еретиков в глубинах городов-ульев Империума, и было почти легко начать замечать потенциальные угрозы в этой относительно крошечной толпе. Вон стоит асари, слишком часто поглядывающая в их сторону, а вон трое салариан слишком уж взволнованно переговариваются. Турианец поблизости, выглядящий как опытный солдат, был на взгляд Августа слишком настороженным. Чуть поодаль имелся ханар; у ханар нет ни глаз, ни лиц, так что Август находил, что им сложно доверять.
— Не думаю, что все они за нами, Август — пробормотал Гаррус, когда Август указал некоторых. — Большинство из них совершенно не при делах.
— Вероятно, но я всё равно буду за ними наблюдать.
— Даже батары не могут отслеживать столько целей, а у них больше глаз, чем у нас.
— Может, и так, но я могу попытаться. Первый, кто попытается к нам приблизиться, потеряет голову. Это заставит остальных подумать ещё раз.
— Не думаю, что это понадобится — заметил Гаррус. — Наша тачка прибыла.
— Ты говорил, что работал с Харкином? — спросил Август, усаживаясь в пассажирское сиденье. — Что он из себя представляет?
— Головную боль. Крайне неприятный тип, и коррупционер к тому же. Брал взятки, действовал на обеих сторонах закона. Выпивал и принимал наркотики на работе, избивал задержанных, злоупотреблял властью. И на тот случай, если кто-то к нему подберётся, у него всегда заныкана некая информация для отвлечения внимания. Грязнее не найти даже под камнем на болоте.
— Такое впечатление, что он тебе не нравится — заметил Август.
Гаррус издал некультурный звук.
— Да уж. Харкин из тех, кто может вызвать отвращение даже у ворка, просто пройдя мимо. Единственная причина, почему он продержался так долго, это потому что посольство Альянса не могло позволить увольнения одного из немногих офицеров СБЦ-людей. Полагаю, они перестали его защищать, когда людей стало больше. Вроде бы Виктория пару лет назад сталкивалась с ним, незадолго до того, как я к ней присоединился. Как я понимаю, он был не очень уважителен. Жаль, что она не сломала ему челюсть, когда была возможность. Оказала бы услугу всей СБЦ.
— А теперь он использует ресурсы СБЦ, чтобы помогать преступникам — руки Августа сжались в кулаки. — Таких типов мы в Гвардии отправляли в штрафные легионы.
— Ты их уже несколько раз упоминал. Что это вообще такое?
Август пожал плечами.
— Именно то, что можно подумать. Как бы многие преступления не заслуживают смертной казни, смерть расходует жизни и лишает преступников шанса покаяния. Штрафные легионы решают обе проблемы. Состоящие в них прокляты и потеряны, и ищут искупления, жертвуя свои жизни за Императора. Они первые при атаке и последние при отступлении. Где больше всего врагов, там найдёшь и бойцов штрафных легионов.
— Такое впечатление, что они играют роль пушечного мяса — заметил Гаррус.
— Это не так — твёрдо ответил Август. — Как бы грешны они ни были, их жизни всё ещё под дланью Императора, и их души не менее ценны, чем души гвардейцев. Любой командир, не учитывающий это, сам окажется в штрафных легионах. Пушечное мясо — рекруты из мутантов-рабов диких недолюдей.
Гаррус покачал головой.
— Не понять мне ваш Империум.
— Потому ты и ксенос.
— А я-то думал, что дело в панцире, мандибулах, и тулии в коже.
— Это всё тоже не помогает.
Гаррус усмехнулся.
— Ну, даже у Архангела должны быть какие-то недостатки.
Он выглянул в окно машины.
— Мы приближаемся к литейной. Будь готов. Место давно заброшенное, неизвестно, что там может быть, и я не хочу смотреть записи СБЦ — Харкин может следить.
— Ну, похоже, он всё равно в курсе, что мы приближаемся — пробормотал Август, кивнув куда-то вдали. Троица вооружённых персон в характерной броне Синих Светил стояли на страже перед закрытой дверью; за ними стоял лысеющий человек, пристально глядящий на их аэрокар.
— Угу, это Харкин — прорычал Гаррус. — Должно быть, тот волус сообщил ему о нас. Не ожидал, что этот засранец появится лично.
— Ну, не стоит его разочаровывать, раз уж он всё для нас подготовил.
Август поднял лазган, готовый выбить окно и начать стрелять.
— Не надо — болезненным тоном произнёс Гаррус. — Машина взята напрокат. За повреждения придётся платить. Приземлимся рядом, потом поздороваемся.
Гаррус поспешно приземлил машину и выключил двигатели. Дверь ещё не открылась, а он уже поднимался с сиденья с пистолетом в руке; Август поступил так же, готовый в любой момент открыть огонь из лазгана.
— Ух ты, это же чувак с понтовой пушкой, которую все хотят — фыркнул Харкин.
— Могу гарантировать, что этих денег ты не получишь — ответил Август. Он держался спокойно, но следил за Харкином, готовый действовать, буде тот что-то предпримет.
Глаза Харкина сузились; он глянул на своих охранников в поисках уверенности. За спиной Августа послышались тяжёлые шаги: Гаррус обошёл машину.
А затем ситуация взорвалась, фигурально и буквально.
Харкин поднял левую руку, омнитул на его запястье засиял. Одновременно Август поднял своё ружьё, прицелился, и нажал спуск; он оказался быстрее, и прицелился точно. Правая нога Харкина ниже колена просто исчезла. Лысеющий мужчина тяжело упал на одного из наёмников Синих Светил, капитально промазав: граната, предназначенная Августу, улетела куда-то вверх. Август скорее почувствовал, чем увидел, как Гаррус нырнул в укрытие, и сделал то же. Ещё несколько выстрелов заставили Синих Светил броситься врассыпную.
— Взять их! — заорал Харкин, и Август быстро выглянул. Мужчина, опираясь на наёмника, направился в дверь в литейную. Наёмник закрыл Харкина от взгляда Августа, но штурмовик всё равно открыл огонь. Наёмник упал, захватив с собой Харкина, а затем дверь закрылась, скрыв их из вида.
В следующую секунду граната упала, взорвавшись при ударе о землю на полпути между Августом и наёмниками.
Двое Синих Светил вели огонь, сменяя друг друга, и стараясь не столько убить, сколько подавить. Эта тактика имела смысл, но она делала их предсказуемыми. В следующий раз, когда один из них поднял ружьё из-за своего укрытия, чтобы открыть огонь в их направлении, Август сделал прицельный выстрел. Лазболт проделал дыру в оружии наёмника, передача энергии раскалила металл вокруг докрасна. Наёмник немедленно вскрикнул и выронил оружие, инстинктивно отпрыгнув и слишком открывшись: ещё один луч света немедленно покончил с ним.
Гаррус воспользовался этой возможностью и перегрузил щит второго наёмника, после чего уложил его тремя выстрелами из пистолета.
Наступила тишина, и Гаррус кивнул Августу.
— С тем, что ты с ним сделал, Харкин далеко не уйдёт.
Он несколько секунд повозился с дверью, используя свой омнитул. Август занял позицию перед дверью, направив лазган. Коротким кивком сообщил, что готов. Турианец тоже кивнул, и дверь открылась.
За дверью их ждали два меха, злобно уставившихся на них багровыми линзами.
Несколько залпов быстро покончили с ними.
— Хотелось бы знать, куда делся Харкин — пробормотал Гаррус. — Пушка у тебя клёвая, Август, но она не оставляет следов крови, по которым можно было бы пройти.
— Я выслеживал достаточно еретиков. Этот случай отличаться не будет. — Август осмотрелся. — Тепловые сигнатуры в глубине здания. Харкин скорее всего там.
— Мы не можем позволить ему уйти. Он может знать, почему Сидонис хотел исчезнуть, и не можем позволить предупредить.
Август поднял лазган.
— Не будем терять времени.
По пути в глубины литейной они столкнулись с ещё несколькими мехами. Машины были не крепче пары у двери, и так же легко пали от лазгана Галларди и электроимпульсов Гарруса. Всего несколько минут спустя эти двое оказались в центральном зале литейной — и их немедленно накрыло интенсивным обстрелом.
— Множество целей — рыкнул Август, ныряя в укрытие. Гаррус проделал то же, лишь на миг задержавшись, чтобы снести голову ближайшему наёмнику одиночным выстрелом.
— Нам нужно двигаться! Они заходят во фланг!
Август немедленно переключил свой лазган в режим хотшот, подумав о том, как хорошо было бы иметь при себе гранаты Джокасты. Он быстро выглянул из-за укрытия, выстрелил, и турианец упал — его торс едва не разорвало надвое.
— Сдавайтесь! — выкрикнул один из Синих Светил. — Вы окружены!
— Очень вряд ли — пробормотал Гаррус.
— Те, у кого преимущество, не ведут переговоров — ответил Август. Он взял пистолет в левую руку и заряжал его. — Они пытаются избежать потерь. Обеспечим им таковые, чтобы задумались.
Во время этого обмена фразами они каждый прикончили ещё по одному, и сейчас мандибулы Гарруса разошлись в ухмылке. Он кивнул подбородком в сторону стопки контейнеров в сотне метров справа.
— Выглядит хорошей опорной точкой. Прикрой меня.
— Бежать далеко — лаконично заметил Август.
— Полагаюсь на тебя, чтобы меня не убили. Только не убей их всех до того, как я туда доберусь. Не хотелось бы бегать без нужды.
Он коротко кивнул.
— Постараюсь.
Август высунулся и разрядил пистолет в ближайшее скопление наёмников, которое видел. Воздух, вместе с запахом озона, наполнили крики и вопли умирающих, какофония, смешанная с грохотом множества автоматов, открывших огонь по позиции Августа. Когда он начал вести ответный огонь, то немедленно обнаружил проблему, возникающую в бою с противниками, привыкшими к использованию кинетических барьеров. Прежде он делал замечание о том, как местные силы привыкли вести бой, стоя на открытой местности, однако тот же образ мысли вызывал ситуацию, при которой было сложно заставлять их укрываться, хотя их барьеры и были очевидно неэффективны против оружия Августа.
Затем его коммуникатор ожил.
— На позиции — сообщил Гаррус.
За его словами немедленно последовал звук влажной детонации, когда он приступил к ликвидации Синих Светил разрывными выстрелами из своей винтовки.
— Вижу их командира — сообщил Гаррус. — На одиннадцать от тебя.
Август выглянул. К нему приближался батарианец, чья тяжёлая броня сияла оранжевым, с дополнительным энергобарьером. Следом за ним брёл тяжёлый мех.
— Вижу его. Займись остальными бойцами, я беру командира и его машину.
— Владей.
Август направил пистолет в меха и выпустил пару выстрелов. Они попали тому точно в грудь, обрушили его щиты и проделали дымящуюся дыру в бронепокрытии. Командир-батарианец немедленно нырнул в укрытие; мех открыл ответный огонь, наполнив воздух пулями. Присев за своим быстро превращающимся в труху укрытием, Август перезарядил свой плазменный пистолет.
— Проблемы? — осведомился Гаррус. А затем, более встревоженно: — Командир заходит тебе во фланг. По нему нет линии огня с моей стороны.
Август хмыкнул, перевесил лазган на плечо, и достал саблю.
И как раз вовремя. Из-за угла появился батарианец с гарпунной пушкой в руках. Август перекатился в сторону и услышал металлический лязг; его аугментации помогли ему избежать неприятно выглядящего гарпуна, пронёсшегося в сантиметрах от его плеча. Он протянул руку, схватил шнур гарпуна, и дёрнул его.
Батарианец издал вой боли, прижал онемевшую правую руку к груди, и достал из-за спины непострадавшей рукой искрящуюся дубинку.
Немедленно стало очевидно, что мечник из батарианца никакой. Август легко парировал его первый грубый выпад, и нанёс удар саблей в лицо батарианца. Командир увернулся, едва не упав; в его взгляде была опаска.
Затем на вид показался мех. Его почерневший торс был изувечен, через дыры в броне были видны металлический корпус и искрящие детали, но он был в целом работоспособен. Август немедленно среагировал, сделав финт выпадом, а затем нанеся удар вниз вправо. Батарианец инстинктивно поднял дубинку, чтобы блокировать удар, и потерял левую руку от локтя.
Вопль батарианца и стук упавшей дубинки перекрыл оглушительный грохот пушек тяжёлого меха. Пули попали в спину батарианца; он содрогнулся и начал падать. Август ухватился за переднюю часть брони батарианца и прикрылся им, отступая; он отстранённо заметил, что его барьеры обрушиваются. Послышался отдалённый выстрел, и небольшой взрыв внутри меха; тот содрогнулся, покачнулся, и обрушился на спину с металлическим грохотом.
— Всё чисто, Август — резко произнёс Гаррус. — Ты не ранен?
— Нет. — Август бесцеремонно уронил батарианца на пол. Вложив свою саблю в ножны, он с любопытством подобрал пушку пришельца.
— Что это за штука? — спросил он, изучая гарпун.
— Большинство батарианских солдат и наёмников связаны с работорговлей. Этот, вероятно, считал, что сможет срубить быстрых кредитов на тебе и твоём снаряжении.
Август с отвращением покачал головой.
— Мне нужно будет что-то сделать с этим в ближайшее время. Это начинает раздражать.
— Удачи с этим — хмыкнул Гаррус, приближаясь. Он расслабленно держал в руках винтовку. — Любой, кто достаточно глуп или храбр, чтобы взяться за тебя, или вообще дело с настолько большой наградой, будет из упрямых. Разубедить будет непросто.
