Полная_ерунда_Зимы_2024

— А что не так? — возмутилась женщина, — я что, дурно одета?

— Нет, нормально, но если надо впечатлить кого-то, то нужно поработать ещё больше над собой. Так... подождите минут двадцать, я вернусь.

Вскоре вернулся, нагруженный как вьючная лошадь пакетами и прочим добром — корабль без труда создал необходимые костюмы по мерке женщины — тут было всё. Свалил их на ближайший стол.

— Тут всё вашего размера. Одежда, обувь, неброские украшения, косметика — всего в достатке. Считайте это выданной на работе спецодеждой, — утёр я пот со лба, — преимущественно модная ныне одежда из франции и италии, благо у меня был кое-какой гардероб для леди. Если с водителем совсем плохо — вызовите такси и пересадите водителя на мерседес, оплатите ему дневной план и ещё лично сверху накиньте пару фунтов, пусть поработает пока водителем по найму.

— А... зачем? Куда ехать то?

— В учебные заведения. Которые готовят на программистов, электронщиков, и так далее. Нацепите на лицо маску строгой английской леди, возьмите машину покрасивше, приоденьтесь как её величество на прогулке, и предложите студентам немного поработать у нас — в порядке изучения новых машин. Это, собственно, совмещено с учебным процессом, ведь наше ВЦ — первое, где есть БЭСМ-6, эти машины будут очень популярны, удачная конструкция — но серийно не производятся. Так что нигде больше они БЭСМ-6 не увидят, кроме как у нас. Пригласите студентов и их преподавателей на практику, оплачиваемую, от тридцати до пятидесяти человек необходимо. Северное крыло — это напротив этого — закрыто для всех — там работать будут люди из КГБ, там стоят секретные компьютеры, а всё остальное общедоступно.

— Поняла. А в бухгалтерии секретные компьютеры отражены?

— Конечно. Правда, они проходят по документам как PDP-8, в остальном всё так же, никакой дополнительной секретности не требуется... Так, последний вопрос...

— Ещё что-то?

— Пойдёмте со мной в отдел безопасности.

Мы пошли в сторону проходной и завернули в неприметную стальную дверь, за которой был кабинет.

— Так-так-так... — я открыл сейф, который тут стоял своим ключом, внутри было много всего — карточки, достал упаковку.

— Это карты для открытия турникетов. Каждого кто будет здесь работать — от себя и до нашего сторожа — необходимо оснастить картой, записать в журнал, какой номер карты и кому выдан.

— Хорошо.

— Как работает вы видели — провести картой через щель сверху вниз. Там магнитная лента с записанным на неё кодом. Всем кто согласится — выдайте карту, сообщите, когда и куда приходить.

— Поняла. Сделаю.

— Ну и на этом всё. Дальше осталось только искать ключевой персонал — заведующих и глав отделов, и всех прочих. Я поехал.

— Счастливого пути!

Кивнул ей, не зная, что ответить, и пошёл прочь. И правда — оставили её тут одну пахать...

* * *

*

А в Ленинград мы поехали на лимузине — потому что только в нём было максимально удобно раскладывающееся кресло. А ещё придорожные часовые — следящие за автотранспортом и останавливающие всех — никогда не остановят такую машину, ни при каких условиях. Да Фёдоров и не нарушал никаких правил — дорога сначала вела в город Калинин, он же Тверь, мы выехали часа в четыре — и дорога заняла ещё четыре — потому что ехали сравнительно медленно.

В городе я немного оживился — и разглядывал окружающие пейзажи. Весна уже вошла в свои права, и после долгого лежания и разглядывания кинематографа мне захотелось немного погулять пешком. Я попросил Фёдорова притормозить.

— Пройтись немного ногами хочу — устал сидеть.

— Хорошо, а мне?

— А ты езжай рядом.

Так и пошёл — я пешком, рядом ехала машина, не мешая мне прогуливаться. Город Калинин не впечатлял — он был ещё хуже Москвы — и по всем меркам походил на классический провинциальный городок. Очень скромный, вечером людей на улицах было достаточно много, заночевать было лучше тут — потому что возвращаться на корабль не очень решение — а ехать сегодня же до Ленинграда — приедем под утро и я буду никакой. Лучше заночевать, выехать рано утром и днём прибыть в Ленинград.

К гостинице "советская" я пришёл пешком — Фёдоров ехал рядом по дороге, никто не посмел его упрекнуть — хотя это вроде бы не по правилам. Водитель поставил машину около входа, запер и поспешил за мной.

Утром наблюдал занятную картину — кто-то из местных узнал, что тут стоит лимузин — и прилично так всполошился — ещё бы, вдруг какое высокое начальство? А маленькое начальство на таких машинах в этой стране не ездит — поэтому поутру в гостинице был настоящий бедлам. А вот прохожие с большим удовольствием фотографировали и глазели на лимузин, дизайн которого разработал ИИ корабля. И он был неплохой — дизайн, я имею в виду. Зато вышли мы свежие, отдохнувшие, переоделись.

— Граждане, чем вызвана повышенная столпленность вокруг нашей машины? — обратился я к пацанве, которая стайкой облепила передний бампер, — уж не хотите что-нибудь открутить?

Шпана тут же исчезла, словно растворилась в воздухе, Фёдоров же хмыкнул, забрался на своё рабочее место, я сзади.

— Куда едем, шеф? Может сначала перекусим?

— Нет, у меня рабочая командировка — мне не до ресторанов, да и советского общепита я побаиваюсь. Жаль тут микроволновки нет встроенной — вояжи надо совершать на автодомах. И поспать можно, и кухня есть, и все удобства, какие только пожелаешь. Слушай, не хочешь обзавестись автодомом?

— Не слышал о таких.

— Ну это жилой кузов грузовика, где всё сделано симпатично и похоже на интерьер небольшой яхты. В америке путешествия на таких очень популярны. Если будем далеко ездить — надо будет такую штуку купить.

— Скажете везти — повезу, — отозвался водитель, — хорошо, мы поехали.

— Проедься мимо местного исполкома и притормози около него.

— Хорошо. А зачем?

— Я так понял — они подумали, что приехало какое-то высокое начальство. Пусть понервничают, им полезно растрясти жирок.

Водитель только рассмеялся:

— А неплохо придумано! Как скажете шеф, с большим удовольствием пуганём местных.

Вскоре мы уже выехали на трассу. Качество дороги было средним, хотя подвеска машины компенсировала это, и ехать было комфортно — я разложил кресло и достал телефон, включил шумоизоляцию салона, подняв соответствующий экран, и набрал номер.

— Алло? — раздался голос.

— Добрый день, товарищ Старос?

— Добрый, да, он самый. С кем я разговариваю?

Голос имел лёгкий американский акцент.

— Я руковожу вычислительным центром в Москве и хотел бы коротко встретиться с вами и обсудить одно деловое предложение, которое у меня есть.

— Какое предложение?

— Это я объясню при личной встрече. Мы сейчас выехали из города Калинина, и думаю, часа через три-четыре будем в Ленинграде. Вам будет удобно?

— Как раз будет обеденный перерыв.

— В таком случае я вас приглашаю на обед, выбирайте место не стесняясь. Нам нужно будет поговорить о многом. Уверен, у вас появится очень много вопросов.

— Да, вы правы. А почему я?

— Я изучил биографии множества советских руководителей предприятий электронной отрасли — и ваша единственная меня удовлетворила, так что выбор невелик. Мне не нужен советский человек, да и нашему руководству на данном этапе истории нужны вы как бизнесмен, а не как ещё один скучный администратор.

— Бизнесмен? Что они задумали?

— Это я вам сказать не могу сразу — дела особой государственной важности. И по телефону этого не обсуждают.

— Хорошо, вы меня заинтриговали. Давайте сегодня, в два часа, в кафе "Солнечный Парус". Найдёте?

— Адрес подскажете?

— Октябрьский переулок дом семь, вход со стороны улицы.

— Договорились. Буду.

* * *

*

Кафетерий, который выбрал Филипп Георгиевич для разговора — был скромным, но со вкусом, и находился недалеко от места его работы, я порядком задолбался сидеть в машине, когда мы наконец доехали.

— Уф, обратно поеду на поезде!

— И сюда надо было на поезде, шеф.

— Я и поездов побаиваюсь, — размял затёкшую спину, — ох ё, как спина затекла то. Мы будем общаться, а ты пока возьми себе покушать и посиди в сторонке где-нибудь.

Я направился в кафе, осмотрелся — искомый человек нашёлся у стенки, так, что он видел, как мы подъехали через окно. Я пошёл к нему, официантка, так же заметившая, на чём я приехал — уже была рядом.

— Добрый день, Филипп Георгиевич. Девушка, что вам?

— Что кушать будете?

— Рекомендую заказать блинчики — тут пекут замечательные блинчики с творогом и сметаной.

— Вот-вот, — кивнул я, — ступайте.

Я сел напротив своего визави. Он меня осматривал с интересом.

— Ну-с, молодой человек, вы меня заинтриговали. Должно быть, у вас есть что-то действительно важное. На советского человека вы не похожи, скажу вам прямо.

— Это верно — я тут не абориген. Зовите меня Вилли. Вообще-то Вильгельм, но я предпочитаю Вилли, незачем мудрить. Слышал про ваши разработки мини-компьютера.

— Ах, вот вы о чём... и для чего он вам понадобился?

— Смилуйтесь, компьютеров у меня у самого хватает — а вот людей нет. Я бы хотел предложить вам и вашим людям совершить переезд в Москву.

— Это исключено.

— Не спешите отказываться, — с улыбкой покачал я головой, — цель вы услышали — теперь о причинах. Вы ещё познакомитесь с моим другом, его зовут Пётр Воронов — он... скажем так, бизнесмен. А я руковожу волей начальства вычислительным центром.

— Вот как, ВЦ... и что у вас за ЭВМ?

— Пять БЭСМ-6, предсерийные образцы, пятьдесят два DEC PDP-8, и ещё есть несколько — но их обсуждать пока нельзя. Сначала о деле — у меня имеется здание, трёхэтажное, рассчитанное человек на триста персонала, и абсолютно пустое. В котором кроме компьютеров, главбуха и меня — есть ещё сторож дедушка Осип, да его кошка. Собственно, персонал ВЦ на этом исчерпывается.

— Прискорбно.

— Ещё бы. Но это решится. Создано ВЦ было для конкретных целей — не очень похожих на вычислительный центр.

— И каких же? Дайте угадаю, КГБ?

— С нас пользу должны получать и КГБ, и минфин, и другие ведомства и отрасли. У КГБ своё отдельное крыло, компьютеры и персонал, который закрыт за стальными дверьми. Фактически мы находимся под прикрытием партийной крыши из Шелепина, Семичастного и Косыгина. Эта "святая троица" выгодополучатели нашей работы.

— Какой же работы? — спросил Филипп Георгиевич.

— Мы имеем довольно большие амбиции насчёт развития компьютеров и электроники, — я улыбнулся официантке, которая принесла блинчики и тут же упорхнула, — скажу прямо — взгляды данной троицы намного прогрессивнее, чем у всех остальных, даже прогрессивнее, чем у Шокина.

— Вот как? И с каких это пор?

— С тех пор, как они пересмотрели свои приоритеты. Воронов, мой товарищ, фактически возглавляет экспериментальное предприятие — задачу которого можно сформулировать так — создание и внедрение максимально недорогих и компактных персональных компьютеров. Подчеркну — персональных, умещающихся на стол и являющихся рабочим инструментом, никакого отношения к науке это не имеет.

— Без производства интегральных схем...

— Он не эксперт, но кое-что знает, — продолжил я, — знаком с процессами фотолитографии, прекрасно знает, что такое архитектура, и наши покровители будут трясти Шокина до тех пор, пока он не выдаст недорогой и достаточно функциональный процессор на одном кристалле. А после этого начнут трясти круглосуточно, чтобы следующее поколение пошло в разработку до того, как наладят серийный выпуск нынешнего. В данный момент это не спасение СССР от всех бед — но пропущенная ранее отрасль, которую нужно нагнать и в перспективе — создать крупносерийные производства электроники, чтобы избежать комплексной отсталости.

Филипп Георгиевич неспешно кивнул.

— Хорошо, я понял. Взялись таки всерьёз.

— Думаю, ресурсов производители процессоров получат больше, чем космическая программа. После дебюта IBM-360 стало очевидно, что легко не будет. И всё же — наше руководство делает ставку на массовую и желательно потребительскую продукцию, а не на научных монстров, выпускаемых штучно. Целый выводок и зоопарк архитектур, байтов с разным количеством битов и даже двоичной и троичной логики — приведут к единому стандарту.

— Это звучит неплохо, и очень перспективно.

— А моя фирма... что ж, можно сказать прямо — я возглавляю ВЦ, задача которого — производить программное обеспечение. Не железо, не пайку, а именно интеллектуальный продукт. Желательно коммерческий, способный задавать стандарты. У нас уже есть собственное ядро ОС, пригодное для БЭСМ-6 и БЭСМ-6С, имеется в общем и целом спецификация на семейства процессоров и архитектур, под которые нужно писать ПО. А главное — я и Воронов прекрасно представляем, какой результат нам нужен. И работаем в своеобразной связке.

— Звучит заманчиво. Необычно для советского союза.

— Ну собственно я не скрывал, что наша задача деньги, сделать очень выгодный бизнес. Переплюнуть IBM задача не стоит — пусть себе тешатся супермонстрами вычислительными — у нас другие задачи.

— Вот только вы не ту страну выбрали для начала бизнеса.

— Почему же, вполне себе неплохую. И полигон для испытаний неплохой, и админресурс в наличии. Шелепин с Косыгиным вообще хотят ввести в будущем оригинальную экономическую модель. Гибридную, планово-рыночную.

— Это уже фантастика.

— Нет, вот это как раз таки реальность. В общем — я рассчитываю на то, что в будущем у нас будет возможность делать вполне классический бизнес по созданию программного обеспечения — операционных систем, прикладных программ для различных областей, специализированных и для широкого круга пользователей.

— Интересно, вы очень интересно мыслите. Но почему вам понадобился я? Мы, как вы знаете, занимаемся разработкой ЭВМ.

— Знаю. А в Москве сидит одинокий Воронов, который как раз нуждается в разработке малогабаритной, массовой и недорогой ЭВМ. Его планы куда амбициознее моих. К тому же сейчас и Косыгин и Шелепин недовольны тем, что различные конструкторские коллективы разбросаны по всему союзу, и занимаются в общем-то не делом, а научными изысканиями. Ленинград центром советской электроники не был и не будет — тут неблагоприятные условия.

— Тогда это упирается в недостаток фондов.

— Я не могу совершить чудеса — с жильём у моего ВЦ и Вороновского НИИ хуже некуда. Да, мы можем профинансировать строительство домов — но это год, не меньше ждать. С остальным проблем нет — у нас всего в избытке. Хотите крыло боинга — принесём крыло боинга, хотите степпер самой последней модели — притащим и степпер лучший в мире, нужно оборудование чистых зон — получите распишитесь. В избытке.

Он задумался.

— Звучит очень странно.

— Почему же?

— Обычно с оборудованием всегда проблемы.

— Не в этот раз. Оборудование будет любое, какое запросите — вплоть до самых сложных агрегатов, которые никогда не поступали в продажу.

— Но мы не делаем микросхемы — мы делаем компьютеры.

— Да, да, это я к слову. Ведь тем, кто будет делать микросхемы — оно понадобится, и рассчитывать свою архитектуру вы можете исходя из фактических возможностей производства. Мы можем предоставить вам и вашим людям, кроме жилья, пожалуй, всё.