Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?

Я испуганно распахнула глаза и подскочила. Ударилась головой о потолок и, придерживая макушку рукой, дикой кошкой зашипела на Морозова, который вполоборота сидел на переднем пассажирском сидении.

Мельком оглянулась. Максим стоял на противоположной стороне дороги, смотрел в сторону клуба и словно не замечал происходящего в машине.

Захотелось выругаться, но услужливая память сразу подкинула воспоминание о том, чем закончилось прошлая попытка послать Морозова. Ладонь непроизвольно осторожно потёрла горло, глаза Тимофея превратились в два кусочка льда.

— Прости, — не сводя с моей шеи завороженного взгляда, прошептал парень. Резко отвернулся, откинулся на кресло и начал пальцами растирать верхнюю часть лица.

Я предпочла промолчать. Вылезла из "Порша", стянула с багажника плащ, и поплелась в сторону "Сдвига".

— Оксана! — окликнул Смольный. Я не обратила на него внимания. Хватит с меня их общества.

— Оксана! Да подожди же ты! — парень бегом догнал меня и пошёл рядом. — Слушай, давай подвезём куда надо. Ты только скажи.

— Отвали, — безэмоционально попросила я. Максим послушался. Остановился, хмыкнул и больше не тревожил, а я облегчённо вздохнув, взяла плащ в другую руку и медленно пошла дальше. Нужно было надеть кроссовки и джинсы. Дура ты, Ксюха, ох, дура. Размалеванная, расфуфыренная дура, жалеющая, что не вышла в люди в образе забитой ботанички.

Рядом затормозила машина.

— Оксан, садись давай! — из окна высунулась улыбающаяся голова Смольного. Я даже не посмотрела в сторону "Порша", сжала кулаки и с упорством танка пёрла вперед.

Машина несколько минут ехала рядом, потом чуть отстала и время от времени пугала меня неожиданным сигналом клаксона. Это они так пытаются привлечь внимание? Достали! Дайте побыть одной!

Хлопнула дверь, и я спиной почувствовала чей-то взгляд. Долго гадать чей, не стала. И так понятно: если Смольный ведёт машину, значит, за мной по пятам следует Чудовище.

— Ксюша, садись в машину, — мягко, почти ласково попросил Морозов. Первым моим желанием было кинуться на обочину и затеряться в подлеске, но деревья уже кончились, осталось поле с жидкой растительностью. Второй мыслью стало развернуться и отходить его сумочкой по дурной голове, но я опять вспомнила его бешеный взгляд и пальцы на моей шее. Снова помимо воли потёрла горло.

— Родионова, пожалуйста, не делай глупостей. Сядь в машину, и мы отвезём тебя домой.

Остановившись, смерила Морозова тяжёлым взглядом, в котором читалось всё, что я думаю и о нём и о его предложении, и пошла дальше. Вроде помогло. Снова хлопнула дверь, и меня оставили в покое. По крайней мере, настойчивых предложений подвезти больше не поступало. Вздохнула свободно. Наконец-то, я уж думала, они никогда не успокоятся.

Но не тут-то было!

"Порш" внезапно зарычал, обогнал меня и перегородил дорогу. Открылась задняя левая дверь, из которой выбрался Морозов и по-джентельменски пригласил меня внутрь.

— Пожалуйста.

И не понятно чего в этом слове было больше: мольбы или угрозы. Ледяные глаза однозначно выражали последнее.

Я долгую минуту смотрела куда-то на уровне шеи парня. Потом прикрыла глаза, выдохнула, как перед прыжком в воду, и забралась в салон. Тимофей всё это время терпеливо придерживал дверь и не отрывал от меня взгляда. Я буквально ощущала, как Морозов раздирает меня им на кусочки. Зачем, спрашивается, тогда села?

Потому что дура. Ты, Ксюха, это выяснила. И больше никогда — слышишь? — никогда не поведёшься на своё любопытство!

Тимофей аккуратно закрыл за мной дверь и, вернувшись на переднее пассажирское кресло, назвал мой адрес.

— Нет! В "Сдвиг". — Твёрдо потребовала я и указала на виднеющуюся отсюда вывеску.

Парни переглянулись, Макс пожал плечами, Тимофей несколько секунд буравил меня взглядом, потом кивнул.

— Понял, — печально вздохнул Смольный. — В клуб так в клуб. И опять мне не обломится ничего...

К чему относилась последняя фраза, я не поняла, да и не хотелось. Главное то, что машина плавно тронулась с места. Я отвернулась к окну и отстранилась от мира и сидящих впереди парней. Почему-то сразу же вспомнилось, что они забыли свой дурацкий мячик на детской площадке...

Максим припарковался почти у самого входа в клуб. Я нервно теребила рукав плаща и, как только машина остановилась, выбралась на улицу.

Вдохнув полной грудью, поспешила скрыться в недрах клуба. Почти одновременно хлопнули две двери, и я резко остановилась. В этой части стоянки в данный момент кроме нас никого не наблюдалось, так что можно было не сомневаться в источнике звука.

Обернулась. Оба парня вылезли из машины и, судя по всему, собирались проследовать за мной. Сейчас, правда, стояли смирно, вопросительно глядя на меня.

— Спасибо, дальше я сама.

Короткая пауза: Максим теперь вопросительно смотрел на друга, Морозов же снова не сводил глаз с меня.

— Клуб большой, — пожал он плечами, и спокойно пройдя мимо, первым исчез внутри.

— Не волнуйся, не подойдёт, — ободряюще улыбнулся Смольный и поспешил за другом. Я осталась стоять снаружи, раздумывая: не вызвать ли такси и поехать домой? День всё же был тяжёлым. Но бывали и тяжелее.

Встряхнула головой, в очередной раз обозвала себя дурой и зашла в гостеприимно распахнутые двери "Сдвига".

Никакой охраны на входе — местным это не было нужно. Секьюрити сидели в отдельной комнатке и обычно резались в карты, выползая в помещения клуба в одном единственном случае: когда начиналась драка. А происходило это довольно часто, так что без работы ребята не оставались. Однако для драк сейчас было ещё слишком рано: вся культурная программа мордобоя начиналась не раньше полуночи. Меня к этому времени сегодня здесь не будет. Зайду, выпью чего-нибудь, часик отдохну и поеду домой. Несмотря на заявления Максима, что Чудовище ко мне больше не подойдёт, всё равно было как-то не по себе.

Вошла в холл и сразу же утонула в дурманящем аромате ванили. Играла классическая музыка, и весь стиль "прихожей" клуба напоминал скорее фойе какого-нибудь театра, чем неформального клуба. Здесь даже бабушка-гардеробщица была одета в строгое платье и всем видом выражала высокую культуру. М-да, неформалы разные бывают...

Я сдала плащ, оставив сумочку при себе. Если что — отдам на хранение Шершню, в миру Анька. Она же бессменный администратор клуба, с которой я успела сдружиться. Вообще-то, благодаря неугомонному характеру я перезнакомилась со всем персоналом клуба, но с этой миниатюрной, но бойкой блондинкой мне было... У меня никогда не было настоящих подруг, мне либо завидовали, либо презирали, либо таскались за мной хвостиками в надежде войти в свиту. Да, признаюсь, в школе ботаничку из себя не изображала и была "первой леди" класса. Больше мне подобного не хочется. А Анька была проста как пять копеек, не стеснялась выражать свои эмоции, порой совсем некультурным русским, и была душой любой компании. Меня она тоже приняла как родную, а потом познакомила со всеми.

Я грустно улыбнулась своему отражению в зеркале, лениво поправила волосы и для начала посетила туалет, где избавилась от драных колготок. После направилась в самый спокойный зал альтернативщиков, зал, где тусовались немногочисленные хиппи.

Всего залов было... в общем, много: зал хиппи и прочих миролюбивых субкультур; зал панков, куда без биты и чёрного пояса лучше не соваться; мрачный склеп готов; тусовка анимешников; рокерский клуб; где-то во внутреннем дворе отжигали ролевики и реконструкторы; зал любителей альтернативной музыки; огромный танцпол, занимающий почти всё оставшееся пространство клуба. Также был и простой зал для всех остальных, но маленький, и народу там обычно наблюдалось меньше всего. Цивилов, так сказать, сюда не тянуло.

Немного подумав, я сменила маршрут и отправилась именно туда. Тишина и спокойствие сейчас не помешают.

Спустилась на подвальный этаж и по указателям дошла до нужной двери. Зашла, осмотрелась и, удовлетворённо кивнув, зашагала к небольшому бару, где почти в полном одиночестве скучал немолодой бармен.

— Чаю и чего-нибудь сладкого, — садясь на удобный высокий стул, попросила я. Бармен лениво взглянул на меня, кивнул и занялся заказом. В общем, обстановка в выбранном мною зале была какая-то сонная, люди, которых можно было пересчитать по пальцам одной руки, едва ли не зевали, сидя за столиками по разным углам. Мужчина, умостившийся вместе со мной за стойкой, без энтузиазма оценил мои внешние данные, чему-то вздохнул и влил в себя очередную порцию алкоголя. Я едва сдержала зевок и решила как можно скорее отсюда сваливать. Мне нужно движение, а не сонное царство. К чёрту спокойствие!

"Может, их всех усыпляет обстановка?" — не вовремя посетила глупая мысль. Снова, теперь куда внимательнее, осмотрелась. Нечто в чёрно-белых тонах, развешанные по стенам фотографии в похожем стиле, уютные столики на двоих, массивная стойка, приглушенный свет, тихая, спокойная музыка...

— Прошу, — улыбнулся мне пожилой официант, водружая на стойку большую чашку чая и кусочек какого-то пирога.

— Спасибо, — улыбнулась я в ответ и, уткнувшись в тарелку, сосредоточилась на поедании сладкого. Быстро расправилась с заказом, расплатилась и поспешила выйти. Лучше бы пошла к хиппи, у них хоть не так тошно.

Тимофей выбрал самый тёмный угол самого шумного зала клуба, уселся на чёрный кожаный диванчик и уставился в одну точку перед собой. Рядом плюхнулся Максим и устало взъерошил волосы. Разговаривать не было желание, абсолютно ничего не хотелось — случай редчайший. Но он и так сегодня натворил на год вперед. Едва не задушил ни в чём не повинную девушку. А ведь мог...

Морозова передёрнуло от подобных мыслей. Ведь вправду мог, спасибо Максу, вовремя остановил. Ну, или почти вовремя.

— Спасибо, - повернувшись лицом к другу, тихо сказал Тимофей. Макс кивнул. Перекричать грохочущую музыку было сложно, он и не пытался — Максим отлично читал по губам. И Морозов был уверен: следит за ним, как заботливая наседка. Ещё неделю будет бдеть, потом успокоится. До следующего раза.

Тимофей сжал переносицу пальцами и постарался выбросить из головы сегодняшнее недоразумение. А если уж на то пошло, она разбила об его голову вазу, он её немного придушил. Значит, квиты.

К ним подошла девушка в зелёном фартуке и с подносом в руках и, указав на меню, лежащее на столике перед парнями, жестами спросила, что они будут заказывать. Макс сразу же активизировался, навесил улыбку Казановы и увёл всё внимание официантки на себя. Максиму всегда нравились блондинки. И не важно, что у этой на руках нет живого места от набитых татуировок, с десяток серёжек в каждом ухе, проколоты губа, брови, нос, пупок и Бог ещё знает что. Симпатичная мордашка, хорошая фигурка — этого Максиму вполне хватало. Всё равно чаще одного раза девушки в его постели не бывали.

Тимофей не сильно пнул друга по ноге и жестом попросил заказать чаю. Эффективнее было бы кофе — взбодриться сейчас не помешает, но чай всё-таки лучше. Максим кивнул и продолжил флиртовать с девушкой, а Тимофей обвёл взглядом движущуюся на танцполе массу и поймал себя на мысли, что выискивает среди толпы Родионову.

Людей было не то, чтобы много - для любого клуба время, почитай, детское. Но среди уже выбравшихся повеселиться Оксаны не было. Не сказать, что Тимофей сильно расстроился, скорее, наоборот, порадовался. Как она, вообще, попала на ту площадку? Ехала в клуб? Примерные ботанички в такие места не ходят, а стервы, которую Родионова отыгрывала вне института, предпочитают более гламурные тусовки, где можно закадрить какого-нибудь богатого увальня.

Наконец, принесли его чай и... два высоких запотевших бокала пива. Тимофей предупреждающе скосился на друга, но тот жестами объяснил, что это всё только для него, а сам он пьёт исключительно сок, ибо за рулём.

И это называется — ему "не стоит пить"?

А впрочем, почему бы и нет...

— Ты куда? — поймав его за штанину, крикнул бдительный Макс.

— В сортир, — одними губами ответил Тимофей и неспешно побрёл в обозначенном направлении. Чашка чая и два выпитых бокала пива попросились наружу. И, пожалуй, на этом стоит остановиться, а то в голове начинает гулять ветер, и тянет на подвиги. Например, пойти пригласить вон ту брюнетку в короткой юбке потанцевать, а может, не только потанцевать.

Парень тряхнул головой и ругнулся на себя — уж очень брюнетка походила на Ксению. Она ему теперь что, везде мерещиться будет?

На обратном пути он всё же сделал небольшой крюк. Брюнетка по-прежнему неумело, но весьма соблазнительно извивалась на танцполе, привлекая к себе множество взглядов. В постоянно мерцающем разноцветном свете прожекторов лицо было плохо видно, а вот тонкая изящная фигурка просматривалась отлично.

Тимофей непроизвольно облизал губы и решил, что расслабиться сегодня будет не лишним. Но стоило ему сделать пару шагов к выбранному объекту, как к девушке подкатил какой-то парень и в открытую начал домогаться.

Морозов ухмыльнулся, хрустнул шеей и пошёл вперёд. Девушки любят героев.

— Отвали от меня, козёл! — едва ли не перекрикивая музыку, завопила девица. Тимофей остановился и мысленно выругался. Слишком знакомым был голос.... И теперь можно не сомневаться: Родионова его в покое не оставит. Это ему в качестве наказания? Как-то чересчур жестоко.

Но, похоже, спасать глупышку, вырядившуюся, как последняя шлюха, всё-таки придётся.

— Ксюха, ты ли это? — радостно окликнул меня знакомый голос. Я подпрыгнула и бешено завертелась в поисках его источника. Звукоизоляция в "Сдвиге" была что надо. Музыку за дверьми отведённого ей зала слышно не было, а в коридорах стояла кладбищенская тишина, только изредка раздавались пьяные голоса или глупый смех.

— Ты чего такая нервная? — удивлённо спросила Анюта, спускаясь с боковой лестницы для персонала. Я облегченно выдохнула и ответила девушке улыбкой. Нервы, Ксюшенька, пора лечить, а то так наобщаешься с Морозовым, начнёшь шарахаться от собственной тени.