— Опять на милицию все валишь? — хмыкнул Брежнев. — Рассказывай дальше, что с Эдиком было, почему он в Белогорске оказался, если ехал в Хабаровск.
— А он в Белогорск уже после Хабаровска приехал. В Хабаровске он тоже ничего не узнал — чужой город, в душе ни одна струнка не шевельнулась. Приехал он по адресу из квитанции, покрутился там — никто его не узнает. Мало того, оказалось, что в квартире жили одинокие старики. Получается, квитанция могла попасть в карман куртки случайно, просто подвернулась бумажка чего-то нарисовать. Пожил Эдик в Хабаровске несколько дней и решил, что ошибся, сумка могла оказаться не его, а то, что размер одежды подошел, ничего не значит. И решил он потихоньку в Ригу возвращаться, на перекладных, чужих денег то уже меньше чем двести рублей осталось, пока в Хабаровск ехал, особо не экономил, в вагон-ресторан с соседями по купе ходил. Это когда живешь дома и работаешь то рублей шестьдесят на месяц может хватить, а когда черти-где оказался и не знаешь, что тебе день грядущий сулит, где будешь жить, где работать, то и двести рублей это уже совсем мало. Вот так он в Белогорске оказался, на попутных машинах доехал.
— Теперь понятно мне, почему он отказался ко мне в Москву ехать — документов то у него никаких при себе не было. И, понятно, почему он так сокрушался, что автодороги там нет. Дальше, значит, он поездом поехал?
— Именно так. Девушки сказали, в тот же день он уехал, 28 июля, значит. Я с утра пошел на станцию, выяснил, кто в кассе в тот день работал. Первая кассирша Эдика не вспомнила, у нее смена тогда до шести вечера была, пришлось мне домой ко второй ехать, которая после шести в кассе сидела. Случайно застал, она собиралась на огород, уже в подъезде с сумкой стояла и почтовый ящик проверяла. Если бы я взгляд на номер ящика не бросил, не нашел бы я ее в тот день, может до тогда до понедельника пришлось бы в Белогорске задержаться.
— Ну, можно было бы опрос кассирши местным поручить, со связью у нас все-таки получше, чем с автодорогами.
— Леонид Ильич, ну говорил же я уже, не доверяю я никому с этим расследованием. Или не опросят ее, а мне скажут, что опросили, и, мол, она ничего не помнит, или опросят и не позвонят, или ответят письмом, а письмо пропадет. С этим делом такое постоянно происходит. Считайте меня маньяком, считайте шизофреником, тем более повод есть — мандарины мне все-таки привиделись. Но, как бы там ни было, от меня ведь не убудет, если я лично какие-то мелочи сделаю.
— Ладно, не обижайся, рассказывай дальше.
— Эдика эта кассирша сразу вспомнила, он с ней довольно долго разговаривал. Выяснял, сколько билеты стоят в разные города, в конце концов взял билет до Тайшета. После разговора с кассиршей я опять девушек встретил, и они мне показали письмо Эдика, вот оно, изъял. Из письма следует, что он уже добрался до Кемерово, и, главное, начал кое-что вспоминать. Вспомнил, что жил он где-то на окраине Риги, недалеко от остановки электрички. И представьте себе — пишет, что вспомнил, что в начале мая где-то там он споткнулся о корень, упал, ударился головой и ненадолго потерял память. Если это реальные воспоминания, то они многие странности в майской перемене поведения Эдика объясняют. В общем, направляется сейчас Эдик на перекладных в Ригу, будет искать, где именно он он жил. Думаю, не позднее чем через 10 дней мы его там и найдем. После Кемерово места уже достаточно обжитые пошли, движение на дорогах поинтенсивнее, за сутки на попутках минимум километров двести можно проехать. Так что позвоню я в Ригу своей группе, пусть уже ждут, а завтра и сам в Ригу отправлюсь.
— Сам то ты как к этим рассказам относишься? Сдается мне, ты немного пересмотрел свою теорию вселенского заговора с непонятными целями?
— Ну, в целом, конечно пересмотрел. Во всяком случае, вариант инсценировки я уже не рассматриваю. Я обычно доверяю своей интуиции, а она теперь говорит — обычное случайное ограбление. Не поверите, но мне этот Эдик уже каждую ночь сниться начал и в снах все именно так, как Эдик белогорским девушкам рассказал. Ну как кино — вот он за грабителями бежит, вот с кучи дров падает, вот в поезде едет. По большому счету, дело можно было бы обратно в милицию передать, но вот только не привык я не полностью законченные дела бросать. Вы поручили найти, так вот — пока Эдика не найду и рижским девицам на руки не сдам, буду чувствовать себя несколько неуютно. Да, подождите, я же еще не все рассказал про мою командировку на восток. Возвращаюсь я из Белогорска в Благовещенск, прикорнул малость в машине и тут меня беспокойство одолело, мол что-то я не сделал, не проверил всю полученную информацию. Эдик ведь девушкам фамилию из квитанции назвал и адрес хабаровский. Поэтому улетел я из Благовещенска не в обратно в Москву, а полетел в Хабаровск, там уже совсем недалеко. На улице лейтенанта Шмидта проживал один единственный Э.Л. Бойко, вот к нему я и отправился. Приятный старичок, еще в тридцатых в НКВД служил, бдительный, он меня еще у подъезда срисовал. Домой не пригласил, потащил в пивную, раскрутил, в общем, на агентурные средства. Значит, история, им рассказанная, такая. Есть у него в тайге старый приятель, а его сын в отпуск собрался. Приехал этот сын приятеля в Хабаровск, встретил его Бойко на автовокзале, сразу домой пригласил, покормить — помыться с дороги, но тот отказался, сумку с вещами отдал, а сам сначала по магазинам отправился. Ну Бойко ему на своей квитанции план набросал, как до дома добраться. Не чертеж это был, а план, как от психушки до дома дойти.
— Какой еще психушки?
— Да этот Бойко рядом с психиатрической больницей живет, остановка автобуса как раз возле нее. В общем, неважно, что там днем было, а вечером гость уехал в Ригу,сообщив день и время, когда вернется, обратный билет ведь заранее куплен был. Вот Бойко и поджидал его в тот день на лавочке у своего подъезда. И вот видит — крутится возле дома какой-то парень, а сумка у него ну точь-в-точь как у сына его приятеля. В общем, старичок насторожился и стал за парнем наблюдать. Тот к старушкам у соседнего подъезда подошел и что-то спросил у них, а старушки в сторону лавочки Бойко показывают и что-то объясняют. Парень тогда к нему направился, но разговаривать не стал, просто как бы невзначай остановился рядом и искоса так поглядел, да и пошел дальше. Бойко и виду не подал, что парнем заинтересовался, старая чекистская школа. Потом парень как бы что-то вспомнил, остановился, пошел назад, опять остановился у лавочки и спросил у Бойко, который час. Узнав время, пошел в сторону остановки, больше Бойко его не видел. Старик хотел, конечно, проследить за парнем, но побоялся разминуться с сыном приятеля. Бабки с лавочки рассказали Бойко, что парень спрашивал про него и про его сына, ответили, что сына нет, что Бойко на пенсии и живет только с женой. Сказали, что парня это как-то весьма огорчило. Конечно, ожидаемый гость в тот день так и не приехал, и старичок немного встревожился. А когда через два дня сын приятеля все-таки вернулся, то рассказал он, что в Риге перед самым возвращением поругался с подругой, у которой все время жил. Ну и поехал он в центр, попробовать на ночь в гостиницу устроиться. И до того размолвка его расстроила, что ничего вокруг не замечал, поставил сумку на пол троллейбуса, задумался, вот ее и сперли. А в сумке и билеты на поезд и триста рублей заначки. Хорошо хоть документов там не было. Пришлось ему к подруге возвращаться, мириться. Отправил он отцу телеграмму, чтобы денег выслал. Получил телеграфный перевод на главпочтамте, купил новые билеты и приехал в Хабаровск с опозданием на двое суток. Бойко тогда подумал, что парень, который возле дома крутился, как раз тот, что сына приятеля обворовал, и, раз хозяин на другом краю страны задержался, то решил дополнительно квартиру обчистить. Бредовое, конечно, умозаключение, нулевая вероятность, но и лет старику уже немало. А Эдика на фотографии Бойко сразу опознал. Так что рассказ Эдика подтверждается, осталось его самого найти и допросить, тогда и вещи на опознание предъявить можно.
— Молодец, глубоко копаешь. Только ты смотри, не особо в допросе усердствуй, никакой политики я в этом деле не вижу. И в психушку его не сдавай, вполне адекватный парень и мне его нежелание получить позорное пятно на всю жизнь вполне понятно. Кстати, зачем тебе Эдика в Риге ждать? Подключай на вероятных маршрутах его передвижения ГАИ и милицию на транспорте и отправляйся в Ригу только после этого. Да не бойся, все равно вся слава твоя будет.
17 31 31' 79 198 204 209 230 282 361
М
Макс начал использовать возможности имплантов уже давно. Они давали информацию о местоположении своего носителя, о его эмоциях и о физическом состоянии, могли по команде грэйва впрыснуть в кровь микродозу лекарства или наоборот, отравы, могли воздействовать на объект широким спектром пси-волн, от доверия до неприязни, от невыносимого ужаса до непередаваемого счастья, могли транслировать в мозг носителя звук и картинки. Мечта рабовладельца, — думал Макс, — кнут и пряник в одном флаконе. Вот они, цивилизованные потомки с их высокоразвитой моралью и их жестокими играми в ученых-историков. Хотя, кто их знает, судить то о имплантах ему приходится с позиций человека начала 21-го века. Вот, например, совершенно мирный современный гаджет, электрический утюг, тоже задумывался изобретателями вовсе не как средство пыток.
Почему импланты не позволяли читать мысли носителя, было непонятно. Технология чтения мыслей потомками была однозначно освоена. Общается же грэйв с ним мысленно, достаточно непосредственного контакта с телом. Возможно, чтение мыслей другого человека у потомков было страшным табу и эта технология была тщательно скрыта в программном обеспечении грэйвов, находилась там под семью замками, во всяком случае, его грэйв не смог ее ни найти, ни воспроизвести, так что не смог и импланты модернизировать.
Макс не однажды пожалел об этом табу. Как было бы замечательно знать мысли противника и вовремя себе соломки подстелить. Вот хотя бы взять этого неугомонного Сырцова. Как он тогда провел грэйва, напросившись на личный прием к Брежневу, и ведь совершенно подсознательно провел. Сказал бы по телефону Богомолову про то, что к Брежневу на доклад просится, не прошли бы его слова через фильтры грэйва на АТС, не дошли бы они до Богомолова и не было бы опасной поездки Сырцова в Белогорск. А может оно и к лучшему, то, что в этом случае не случилась игра в испорченный телефон? Все-таки Богомолов с Сырцовым приятели, когда-нибудь встретились бы лично и еще неизвестно, чем бы все это закончилось.
Экспресс-обучение Макс тоже освоил давно, еще когда понял, что мало чего понимает в процессе создания микросхем. Стационарное оборудование позволяло, введя пациента в сон, воздействовать на его память. Вклиниваясь между циклами сна, можно было пополнять и обычную память, и двигательную. Всю свою взрослую жизнь Макс сожалел, что в детстве и юности не освоил гитару, несколько раз даже собирался записаться на курсы, но взрослая жизнь есть взрослая жизнь — времени на это он так и не выкроил. А после одного-единственного сеанса экспресс-обучения он сыграл сложнейшую композицию. Подушечки пальцев тела Эдика были совершенно не приспособлены для игры на гитаре, поэтому, кроме собственно обучения, были произведены и необходимые физические изменения тела. Макс тогда радостно терзал гитару пару часов, но пальцы этого даже не почувствовали.
Было у экспресс-обучения два кардинальных недостатка. Информация в голове обучаемого гарантированно держалась примерно неделю, для полного ее закрепления требовалось до тридцати сеансов, очень многое зависело от естественной способности конкретного человека ее запоминать. Пятилетний ребенок мог после сеанса легко объяснить гиперпространственное уравнение пятого порядка, но через неделю его мозг постепенно начинал избавляться от совершенно ненужной информации, а вот студент соответствующей специальности мог запомнить это уравнение с первого раза, если не навсегда, то очень надолго. Второй недостаток заключался в том, что между циклами сна сеанс не мог длиться более шестисот сорока секунд, иначе дальнейший процесс раскладывания полученной информации по мозговым полочкам срывался. Чаще всего человек после пробуждения не мог вспомнить полученной информации, помнил лишь что видел что-то важное. В общем, с чрезмерной по продолжительности информацией происходило все тоже самое, что обычно происходит с простыми снами — помнишь, что снилось что-то сверхважное или очень интересное, а что именно, вспомнить не в состоянии. Ко всему прочему при экспресс-обучении скорость подачи информации могла быть уплотнена лишь в пару раз по сравнению с обычной скоростью восприятия ее пациентом. Скрипач-виртуоз за одно обучающее междуциклие мог запомнить минут тридцать незнакомой сложнейшей партитуры, а человек без музыкального слуха с первого раза еле-еле осваивал минут пять давно любимой мелодии.
Макс и сам не понял, как в голову ему пришла эта идея — проводить экспресс-обучение через не предназначенные для этого импланты. Псевдосны с их помощью он показывал и ранее, но показывал после пробуждения, да и без дополнительной несущей волны. В результате объект воспринимал увиденное как просто запомнившиеся сны. Как говорится, все было "в соответствии с инструкцией по эксплуатации". Макс же фактически добавил имплантам новую функцию и очень гордился тем, что он был первооткрывателем, никому из великого множества потомков, веками использовавших подсадку имплантов, такая идея в голову почему-то не пришла.
А виновата во всем была Ленка. После исчезновения Макса она все-таки решила еще раз попытать счастья на экзаменах в институт. С письменными экзаменами помочь ей было достаточно просто, достаточно было после сдачи работы подменить листы с ее ответами, а вот с устным экзаменом по математике могли возникнуть проблемы. Ленка много занималась, восстанавливая полученные несколько лет назад школьные знания, но время беспощадно, и кое-что вспомнить не удавалось, приходилось просто зубрить. Вот тогда Макс и решил проводить с ней тайное экспресс-обучение. Переоборудовать диванчик в ее комнате сложностей не представляло, но Ленка жила с родителями. Вот что они подумали бы, зайдя по какой-то надобности ночью к ней в комнату и увидев голову дочери в цепких лапах трансформировавшегося в черти-что кровожадного предмета мебели? А если проснулась бы сама Ленка? Конечно, можно было усыпить и родителей, и Ленку, но Ленкина мать в шесть утра уже должна была быть в цеху, поэтому вставала без пятнадцати пять. Ленка же, несмотря на взятый для поступления отпуск, по привычке просыпалась в семь, так что для обучения гарантированно пропадало бы одно, а то и два междуциклия ее сна.
После долгих размышлений над полученной у грэйва информацией решение проблемы пришло само собой. Конечно, некоторые функции, присущие стационарному оборудованию, из-за малого размера имплантов задействовать не удалось, обучить Ленку технике гм... оперного пения или отплясывания чечетки, то есть задействовать двигательную память, оказалось невозможным, но этого и не требовалось. Математика не требует напряжения мышц, математика требует чистых знаний пары сотен теорем, сотни методов решений и малую капельку сообразительности. Вот самое сложное для Ленки и было восстановлено во сне. Однако, до экзамена оставалось слишком мало времени, поэтому Ленка засиживалась за учебниками за полночь, волевым усилием прогоняя навеваемый имплантом сон. В итоге заново обучить Ленку кое-чему так и не удалось.
