— Рэм?
— Ммм? — произнес он, водя пальцем внутри нее.
— Я не могу дождаться, когда женюсь на тебе.
Его взгляд смягчился, и он добавил второй палец, а его губы встретились с ее губами в долгом, глубоком поцелуе.
— Я тоже не могу.
А потом он приподнял ее так высоко, что она оказалась стоящей в ванне, и приник к ней ртом.
Тонкс в экстазе запрокинула голову, вцепившись пальцами в его волосы, на пальце сверкнуло красивое обручальное кольцо, и она поняла, что никогда в жизни не была так счастлива.
* * *
Гермионе казалось, что дни похорон прошли как в тумане. Она осознавала все, что ее окружало, но ей казалось, что она смотрит на себя сверху вниз, как будто это был фильм, который она смотрела на экране, но в котором на самом деле не участвовала. После первого показа она вернулась в коттедж, который снял Сириус, и плакала, пока не заснула, а Джинни и Луна лежали по обе стороны от нее, уютно обняв ее.
У нее были потрясающие друзья. Казалось, стоило кому-то из них оставить ее в покое, как тут же появлялся кто-то другой, чтобы поддержать ее. Руки Рона всегда были открыты и обнимали ее, как и руки Гарри. Джинни и Луна взялись за нее или держали за руки, а у Невилла была привычка просто смотреть на нее таким взглядом, который, как она знала, означал, что все будет хорошо.
Ее родители тоже были там, разговаривали с Сириусом и Зи и немного с мистером и миссис Крам. Сириус рассказал Грейнджерам о предстоящей войне и о том, что это значит теперь, когда Волдеморт вернулся, и она увидела страх в их глазах. Но они доверяли Сириусу, и они доверяли ей, и она знала, что они позволят ей самой принять решение о том, хочет ли она остаться в волшебном мире.
Даже если они боялись за нее.
Когда в субботу днем похороны наконец закончились, Гермиона чувствовала себя эмоционально и физически опустошенной. Крамы сказали ей, что ей всегда будут рады в их доме, если она когда-нибудь решит вернуться в Варну, а Десислава спросила, может ли она написать ей, на что Гермиона с радостью согласилась.
Они вернулись в коттедж, чтобы собрать вещи, и Гермиона вышла во двор, обхватив себя руками и глядя в небо. Рон подошел и встал рядом с ней.
— Если ты не хочешь идти домой, мы будем рады видеть тебя в Норе.
Гермиона слегка улыбнулась ему.
— Спасибо, но я думаю, что сейчас хочу провести некоторое время со своими родителями.
Рон кивнул и протянул руку.
— Хорошо, если ты передумаешь, тебе нужно только сказать.
Гермиона улыбнулась ему и крепко обняла.
— Спасибо тебе за все, Рон. Папа сказал мне, что ты позвонил им и... спасибо тебе!
Он обнял ее в ответ, задержав на мгновение дольше, чем было необходимо.
— конечно. Идем, портключ отправляется через тридцать минут. Тебе нужно убедиться, что ты все собрала.
Гермиона кивнула и позволила ему увести себя обратно в дом. Она была очень благодарна за своих замечательных друзей, подумала она. Но она скучала по Виктору, и ее сердце болело при мысли о том, что могло бы быть.
И о том, чего теперь никогда не будет.
* * *
Джинни закончила собирать свои вещи и поспешила на поиски Гарри. В последние несколько дней она была так занята, стараясь быть рядом с Гермионой, что у нее не было возможности по-настоящему поговорить с ним. Он ставил свою сумку в гостиной, когда она нашла его.
— Гарри! Мы можем поговорить минутку?
Он удивленно приподнял бровь, но кивнул и повел ее на задний двор.
— Что происходит? Ты в порядке?
Джинни улыбнулась ему.
— Я в порядке. Это тебя я хочу проверить. — Когда он закатил глаза, она схватила его за руку. — Я не имею в виду физическую силу, Гарри.
Гарри уставился на нее.
— Это будет только восьмого.
Джинни кивнула.
— Я знаю, и я понимаю, как тебе, должно быть, страшно.
Он пожал плечами.
— Я старался не думать об этом.
Джинни нежно сжала его руку.
— Если тебе понадобится поговорить об этом, ты знаешь, где меня найти.
Гарри кивнул ей.
— Ты никому не рассказывала?
— Это не мой секрет, чтобы делиться им, Гарри, — мягко сказала она. — Ты хотел, чтобы я рассказала им?
Он покачал головой.
— Нет... пока нет. У Гермионы сейчас и так дел по горло, я не хочу, чтобы она еще и обо мне беспокоилась.
Джинни улыбнулась ему.
— Ладно. Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой в Грецию?
Гарри удивленно посмотрел ей в глаза.
— Ты... ты сделаешь это для меня?
— Тебе действительно обязательно просить об этом? Я бы мгновенно оказался рядом, если бы ты этого захотела.
Он притянул ее к себе, чтобы обнять, и его окутал ее цветочный аромат. Ей было хорошо в его объятиях, она чувствовала себя хорошо, и он знал, что позволить ей поехать с ним в Грецию было плохой идеей. Меньше всего ему хотелось разрушить их дружбу.
— Я ценю это, Джинни, правда, но со мной все будет в порядке. Дядя Сириус и дядя Рэм приедут, а также Зи и Тонкс. Со мной все будет в порядке. Я напишу тебе, как только все закончится, и расскажу, что произошло. Я обещаю.
Джинни улыбнулась и поцеловала его в щеку, и все его тело затрепетало от ощущения ее губ на своей коже.
— Если ты передумаешь, мое предложение всегда в силе. А как же Мэнди?
— А что насчет нее?
— Она знает, зачем ты едешь в Грецию? Что тебе предстоит операция?
Гарри покачал головой.
— Нет. Я имею в виду, я же не могу точно сказать ей, не так ли? Я написал ей, что собираюсь на несколько недель в Грецию со своей семьей, чтобы навестить друзей дяди Сириуса, и что я напишу ей. Она хочет, чтобы я познакомилась с ее мамой и поехала с ней на свадьбу брата в августе.
Джинни улыбнулась ему.
— Я думаю, что не говорить ей об этом — хороший выбор, по крайней мере, сейчас.
Гарри уставился на нее.
— Она, неважно.
Джинни лишь приподняла бровь.
— Она что?
Гарри посмотрел в ее шоколадно-карие глаза. Он подумал, что мог бы раствориться в этих глазах, утонуть в луже шоколада и даже не злиться из-за этого.
— Она беспокоится обо мне и хочет, чтобы я поговорил с ней о кладбище и... Я не знаю, что сказать.
Она сочувственно улыбнулась ему.
— Конечно, она хочет это знать, Гарри. Ее парень прорвался сквозь защиту, которая считалась невозможной, прибыл окровавленный и сломленный и заявил, что Волдеморт вернулся. Я бы тоже хотела знать.
— Я не хочу говорить об этом, — признался он.
— Я понимаю это. Но, как человек, который был вынужден говорить об этом, это действительно помогает, и, возможно, если рассказать об этом Мэнди, это поможет немного больше, потому что она не знает всего лишнего, как мы. Она... Я не хочу говорить "посторонний", но это так. Это может пойти тебе на пользу, — сказала она ему.
Гарри медленно вздохнул.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Грецию, Джинни.
Ее глаза расширились от удивления.
— Конечно, я приду, Гарри, я же сказала...
— Нет, я хочу, чтобы ты был там, но для нас обоих будет лучше, если ты не придешь.
Она нахмурилась.
— Что это значит?
Гарри притянул ее к себе и быстро обнял.
— Я напишу тебе и расскажу, что произошло. — пообещал он. — Постарайся не слишком беспокоиться обо мне этим летом.
Джинни продолжала хмуро смотреть на него.
— Если ты не объяснишь, что ты имел в виду, Гарри, я последую за тобой в Грецию.
Его улыбка была медленной, и от нее у нее внутри все перевернулось.
— Знать, что ты будешь здесь, когда я вернусь, — это так чудесно, что я не могу объяснить. Вот и все.
Джинни улыбнулась ему и поцеловала в щеку.
— Тогда я буду здесь, пока ты не скажешь мне, что операция прошла успешно и ты в безопасности.
Гарри пристально посмотрел на нее, а затем кивнул.
— И ты никому больше не расскажешь? Я не хочу, чтобы все волновались, а поскольку Гермиона все еще переживает из-за Виктора, меньше всего я хочу, чтобы она...... Я расскажу им всем после того, как все закончится. Хорошо?
Джинни кивнула.
— хорошо.
Он кивнул и последовал за ней обратно в дом, его сердце бешено колотилось в груди. Находиться рядом с Джинни становилось все опаснее, подумал он, хватая свою сумку и стремясь поскорее попасть домой, подальше от искушения, которое было его лучшей подругой.
* * *
Следующая неделя прошла для Гарри как в тумане. В свободное время он занимался спортом, разминая свои больные и уставшие мышцы, тренировался с Мишей во дворе и с Ремусом. Ремус и Миша решили, что, несмотря на то, что он еще не достиг совершеннолетия, они научат его, как правильно аппарировать. Он уже делал это в своей анимагической школе и преодолевал защитные чары в Хогвартсе, так что официально научить его этому не составит особого труда.
— Я хочу подчеркнуть это, Гарри. Ты можешь трансгрессировать только в экстренных случаях. Если Министерство поймает тебя за трансгрессией несовершеннолетнего, у тебя будут неприятности. Ты еще недостаточно взрослый для этого, и у тебя нет лицензии, — поучал Ремус.
Гарри только кивнул и пообещал не использовать его без крайней необходимости. Через два дня он разобрался с ним и смог довольно легко аппарировать из Блэк-Коттеджа в Люпин-Коттедж и обратно как в своем собственном обличье, так и в анимагической форме, заставив Мишу улыбнуться.
К тому времени, когда наступило седьмое июля, Гарри был уверен, что дни пролетели быстрее. Он не хотел признаваться в этом вслух, но он нервничал. Портключ в Грецию, казалось, превратился в настоящий ураган. Только что они были на станции портключа, а в следующую секунду уже стояли на солнечной улице в Афинах, Греция, где, казалось, сама причина, по которой они здесь оказались, кричала на него.
Зи организовала доступ к портключу в частном порядке, заявив, что направляется туда на каникулы, но все еще оставалась вероятность того, что Министерство магии будет в курсе того факта, что Гарри покинул Великобританию. На самом деле только Зи путешествовала с помощью портключа. Сириус, Ремус, Тонкс и Гарри были аппарированы туда Добби и Кричером, которые были только рады помочь.
Сириус и Ремус теперь были с ним особенно осторожны. Он знал, что они усилили чары на Блэк-Коттедже и на коттедже Люпина и использовали то, что они сами создали, называемое Мародерским заклинанием, чтобы утроить защиту. Они были уверены, что никто не сможет установить его местонахождение, пока он находится в одном из двух домов, но именно путешествия и посещение других мест заставляли их нервничать. Например, похороны Диггори заставили Сириуса понервничать из-за того, что он не разрешил Гарри присутствовать на них, но Гарри все равно настоял на своем. Седрик всегда был добр к нему, и мысль о том, что он не сможет присутствовать и отдать последние почести своему другу, была не из тех, которые он хотел бы пропустить. Затем из-за стремительной поездки в Болгарию у Гарри появилось еще больше защит и чар для его безопасности, но Сириус и Ремус сочли, что Гарри будет в большей безопасности в Варне на похоронах Крама, чем в Англии на похоронах Диггори.
Сейчас они были в Греции, и завтра нейрохирург Ксандер Папаконстантину удалит у него из головы "АХ", как Сириус стал называть это заболевание. При мысли об этом у него слегка закружилась голова.
Он поправил сумку на плече, следуя за Сириусом и Зи по улицам к небольшому коттеджу, который они сняли. В нем было три спальни, и Гарри бросил сумку на кровать, медленно вздохнув и посмотрев на красивый город. Он был в Греции всего один раз и мало что запомнил, кроме свадьбы и нескольких танцев. Теперь он был достаточно взрослым, чтобы оценить поездку, но у него было слишком много событий, чтобы по-настоящему оценить то, что он увидел.
Тонкс постучала по дверному косяку и улыбнулась, прислонившись к нему бедром. Ее красивое обручальное кольцо с лунным камнем подмигивало ему, когда солнечный свет отражался от его поверхности. Они планировали небольшую свадьбу до конца лета, и ему не терпелось прийти и посмотреть, как они поженятся.
— Привет, — сказала Тонкс.
Гарри только кивнул ей и, превратившись в Анимага, растянулся поперек кровати.
Тонкс села на кровать рядом с ним и почесала его за ушами, нежно проводя руками по его спине.
— Я знаю, что ты напуган, Скаут. Я в ужасе за тебя. Но это важный момент, и мы все будем здесь, с тобой, все это время. Ничто не сможет нас разлучить.
Он издал жалобный звук и положил голову ей на колено. Тонкс с улыбкой поцеловала его в морду.
— Выходи. Мы собираемся ненадолго спуститься на пляж. Почему бы тебе не надеть плавки и не присоединиться к нам?
Мысль о том, чтобы пойти куда-нибудь и повеселиться, показалась ему как раз тем, что ему нужно, но он также хотел поскорее покончить с этим. Похоже, она поняла это, потому что кивнула.
— Да, я тоже так подумала. Хорошо, переоденься во что-нибудь более подходящее для Греции, и мы пойдем к Ксандру и Тее, чтобы Ксандер объяснил тебе процедуру.
Скаут лизнул ее в лицо, когда она с отвращением посмотрела на него, прежде чем он снова стал самим собой.
— Звучит идеально!
Десять минут спустя они впятером сидели в гостиной Ксандера и Теи, а их дети играли вокруг них. Близнецам Нико и Нило было четыре года, и они бегали по гостиной, заливаясь смехом, а их трехлетний брат Феникс гонялся за ними. Бэзилу и Бриони, их вторым близнецам, было по одиннадцать месяцев, и они все время ползали. Тея снова была на сносях, она должна была родить в сентябре, и Ксандер, сидя рядом с ней, то и дело нежно проводил рукой по ее животу. Они узнали, что они маленькие девочки, и были в восторге. Ксандер также подчеркнул, что эта маленькая девочка будет их последней, и решил заняться этим по приказу жены. В конце концов, они оба настаивали, что шестерых детей вполне достаточно.
Ксандер нежно поцеловал руку жены, не сводя глаз с Гарри, который наблюдал за игрой детей.
— Ну, Гарри, что бы ты хотел узнать конкретно?
Гарри заколебался, переведя взгляд на Сириуса и Ремуса, которые кивнули ему.
— Я думаю, что в первую очередь я хочу точно знать, что будет происходить с этой процедурой? Что вы собираетесь сделать с частичкой души, чтобы удалить ее из моей головы?
Ксандер кивнул.
— Это самое сложное. Когда у кого-то что-то с мозгом, моя работа как нейрохирурга заключается в том, чтобы безопасно удалить это, не повредив сам мозг или что-либо еще в организме человека. Обычно я начинаю с того, что погружаю пациента в сон без сновидений и замораживаю его. Заклинание замораживания предназначено для предотвращения любых непреднамеренных движений пациента во время операции. Как только вы будете заморожены на месте и заснете, я смогу более тщательно исследовать ваш мозг. Для этого я надеваю смотровые линзы, которые позволяют мне видеть сквозь кожу и кости, а также мышцы и ткани, выделяя каждую часть тела в своей цветовой гамме, чтобы я мог ее осмотреть. Мышцы розовые, ткани голубые, мозг фиолетовый, а кости зеленые. Именно я должен определить, где проходит каждая вена, каждый ствол, ведущий к вашему спинному мозгу и, по сути, ко всей вашей нервной системе, и почему. Оттуда я перейду непосредственно к тому месту, где находится ваш шрам на правой лобной доле, и осмотрю черноту, которая находится прямо перед вашим мозгом, и буду осторожно и медленно извлекать каждую ее ниточку из вашего мозга и ваших тканей.
