Владимир Анатольевич вновь разжег потухшую трубку и окутался клубами табачного дыма. Вот тоже, ещё один необъяснимый и заставляющий довольно серьёзно задуматься, момент существования в теле нежити. Ведь курение это привычка из его минувшей жизни. А все привычки и пристрастия живого тела должны были бы остаться в прошлом, но на самом деле это оказывается не так. Хорошо, тяга или лучше обзовём это влечением, Опалина к лицам противоположного пола можно списать на многолетний стереотип поведения. Хочется, хоть и не можется. Сохраняется же это влечение и у кастратов с детства или полных импотентов, несмотря на все препятствия для исполнения их желаний. Непреодолимый зов природы, так сказать.
Но каким же мистическим образом сухие кости его руки могут ощущать тепло от горящей трубки, а отсутствующие ноздри воспринимать запах табака? Фантом остатков чувств? А как происходит анализ и определение? Ведь он способен разделять табак на плохой и хороший? Как он может получать удовольствие от не вдыхаемого им дыма? Видеть одинаково хорошо в полной темноте и при ярком дневном свете? Без кристалликов и зрительных нервов и прочей оснастки человеческого глаза или их заменителя? Слышать без ушей — вот здесь уже большую роль играло расстояние — звуки, голоса людей, звяканье металла в местной кузне, скрип открываемой калитке в воротах склада? Отличать вибрацию создаваемую шагами человека от вибрации от копыт животного? А сама энергия, дарующая ему существование в нынешнем состоянии? Его личная и пока неведомые энергограны из Колодца-накопителя? О них ему известно лишь то, что в накопителе граны оказываются после проведения ритуала, а добываются они на алтаре, когда в жертву приносится человек или крупное и желательно дикое животное. Но как эта энергия изымается из жертв? Как копится и сохраняется? Почему имеет разный вкус — от человека вкуснее — и как удерживается в его костяке? Где именно и в чем или чем? Как она, при совершенном отсутствии быстротекущих химических реакций может быть используема мертвяком? Что заставляет энергию перемещаться по голым костям? Множество множеств вопросов и ни одного внятного ответа. Ворант ничего об этом не знал — в академии это не преподавали. В изучаемых Владимиром Анатольевичем трактатах были лишь одни предположения и разнообразные надуманные теории. Так что было решено отложить поиск ответов на потом. А вот о чувстве вкуса он решил поразмышлять более подробно.
Итак, разницу во вкусе энергии от человека и энергии от животного он уловил, когда заинтересовавшись необычным видом Костяного коня обнаружил на нём тонкие, едва видимые зеленные нити что оплетали весь костяк мёртвого скакуна, точно также как и его собственный скелет. Потянулся к ним чем-то внутри себя. Эти непонятным и подцепил как крючком. Попробовал подтянуть к себе одну нить и сдёрнул всю сетку, развалив лошадиную нежить на отдельные кости. Зелённые нити развоплощённой твари втянулись в его костяк, и Владимир Анатольевич понял, что он как бы их съел. На вкус они оказались пресными, словно вываренное до пустых волокон мясо. И не мудрено. Для напитывания скакунов энергией умерщвлялись отлавливаемые охотниками волки и бродячие псы. Иногда почти уже умирающая домашняя скотина. Откуда вкус в еле передвигающем копыта одре или отощавшем шелудивом сером разбойнике? Одна тухлая гадость.
За скакуна Ворант получил нагоняй от старшего мастера-мага и потом всем своим видом демонстрировал недовольство опекаемому им скелету.
А вот краткий выброс энергии в момент смерти стражника, машинально перехваченный в воздухе Владимиром Анатольевичем, показался ему на вкус глотком великолепного крепкого вина и существенно прибавил сил. После этого Опалин с нездоровым интересом поглядывал на работников Мертвого двора заходивших в тот день на склад, едва удерживая себя от желания наброситься на кого ни будь из них и, разорвав на куски, быстро сожрать. Но этого делать было нельзя. На силу успокоившись, Опалин скрепя сердце и готовясь к повторному выражению скрытого неодобрения Воранта, развоплотил еще одного Костяного скакуна. Удовольствия это ему доставило мало, но хотя бы пропала неудержимая тяга к убийству живых людей.
Вот и еще одно, весьма существенное неудобство нынешнего существования. Чувствовать себя энергозависимым, подобно исколовшемуся до потери разума наркоману, было гадко и заставляло постоянно контролировать себя. Естественный энерговампиризм и канибаллизм, как способ существования нежити, был неожиданным и неприятным открытием для Владимира Анатольевича. Что-то нужно было с этим делать. Искать решение, какой-то выход. Найти другой источник энергии, не людей. А пока залиться энергией из колодца-накопителя по самые брови, чтобы не испытывать всепоглощающую жажду как мерзкий вампир и не бояться, что он в любой момент может потерять контроль над собой. Уподобляться же послушной марионетке, готовой за глоток крови на всё, он не желал. Можно было попытаться попросить помощи у Воранта, но Владимир Анатольевич с этим не спешил.
Во-первых, играя роль, пусть и все позабывшего и отставшего от жизни в связи со смертью одного из аристократов Полночной империи, это было бы просто глупо. Высокородные помощи не просят. Во-вторых, задавая магу наводящие вопросы о состоянии дел на сегодняшний день в некромагии, он косвенно выяснил, что все его способности низшей нежити абсолютно неприсущи и подобного за мертвяками ранее не водилось. По крайне мере, Ворант об этом ничего не знал. Он ведь всего лишь младший маг, а это уровень знаний минимум архимага. А его способности несомненно уникальны. Если кто и обладает подобными качествами, то только тот же легендарный Повелитель костей или высокоуровневый лич. За исключением отличного зрения, способности на расстоянии чувствовать присутствие живых и постоянной тяги к убийствам. Этим набором характеристик обладала любая, самая простая нежить.
Хм, нежить... С нежитью этого мира, её 'поднятием', управлением, 'привязыванием' к владельцу и внедрение понятия 'свой-чужой' всё обстояло очень и очень сложно. Процесс был долгим, трудоёмким и требовал постоянного соблюдения малейших нюансов. Даже лунные циклы играли тут немалую роль. Сами ритуалы проводились только ночью. Не из-за прихоти магов или создания стрррашной атмосферы, а из-за своеобразных особенностей лунного металла. Данный материал прекрасно воспринимал ультрафиолет и насыщался им в первую очередь. Вот и приходилось для накачки материала энергией дожидаться темноты. Произвести же ритуал просто в защищенном от солнечного света помещении никто не задумывался — как же, нарушение многолетних традиций, а о новаторстве и смелых экспериментаторах в магонауке уже говорилось выше. Когда темнело, магами вначале выговаривались ритуальные формулы заклинаний — это обязательно и пентаграмма окроплялась кровью. Любой. Единственное и категоричное условие — она должна быть тёплой. Затем сплавлялись в единое целое кости нескольких скелетов и впаивались в размягченную кислотами костяную массу тонкие нити лунного металла. На 'мёртвого солдата' уходило до трёх обычных скелетов и грамм тридцать металла. На элитную нежить затрачивалось не мене пяти — семи скелетов, а счёт материала шел уже сотнями грамм. Как происходило сплавление трёх или пяти скелетов в одного, снова замалчивалось. Просто бросали с выгравированными на боках рунами и залитый до половины кислотами полугроб-получан потребное количество костей, накрывали тяжелой крышкой, вращали два диска на ней и проговаривали формулу активации. Через некоторое время запоры чана самостоятельно откидывались и на свет появлялся один скелет с плотными и прочными костями. Одно слово — нанотехнология....э, то есть магия!
Кстати, усиление костей или восстановление уже один раз прошедшего через чан костяка, повторного погружения в него не требовало. Только поверхностная обработка костей кислотой, малая пентаграмма и обязательная человеческая жертва. Но это мы слишком забежали вперёд. Вернёмся всё же ко второй фазе процесса.
На впаянный в скелет металл — в основном на затылочной части черепа, рёбрах и берцовых костях гравировальным инструментом наносились управляющий и стабилизирующие контуры из девяти кодов-заклинаний. Сами заклинания были выполнены в виде пиктограмм. Программный набор, состоящий из простейших команд — иди, стой, убей, охраняй. При работе с более сложными формами нежити сложности кодировки увеличивались не в разы, а в степень. Работа была адской по сложности и монотонности. Малейшая ошибка приводила к краху всего начинания. Но если бы только к краху. Иногда неверно произнесенная вербальная формула или на секунду запоздало использованный ингредиент, становились миной замедленного действия. В один прекрасный момент нежить выходила из под контроля и начинала убивать всех, до кого могла дотянуться. А 'мертвые воины', 'страж — хранители', и тем более 'Ветер боя' могли дотянуться до многих. Вот в этом случае Опалин был согласен полностью с запретителями от науки, ратующими за наиболее радикальный консерватизм в этой области некромагии. Никаких новшеств! Никаких бесконтрольных экспериментов! А то всё тихо — мирно, а потом раз и у владельца его движимое имущество печень выедает!
Но вернемся к процессу трансформации кучи костей обыкновенных в подвижного и шустрого мертвяка. Далее следовало 'завязывание' всех узловые точек энергопотоков на своеобразный 'якорь' в черепе скелета, а перед этим следовало вплавить в темя амулет подчинения. Этот амулет являлся одновременно и предохранителем и стоп-краном и пультом управления. Выращивались амулеты подчинения в столичной академии в специальных устройствах, там же заряжались и высылались на Мёртвый двор раз в полгода согласно заявке от старшего мастера-мага. Амулеты подчинения различались на Большой и Малый и вся разница между ними была всего лишь в размерах, энергоёмкости и соответственно мощности. А так кристалл и кристалл. Один побольше, другой поменьше — ничего особенного. Поэтому на них более останавливаться не будем и перейдём к конечной стадии производства.
Когда вся эта нудная бодяга с кодами и амулетами заканчивалась, то наступало стадия подчинения нежити заказчику. Этот ритуал имел пышное название 'Возложение поводка Хозяина', но простую суть и механизм действия. Брался еще один амулет подчинения и оба они связывались между собой заклинанием. Затем данная связка работала по принципу 'старший — младший'. Команды 'старшего' являлись обязательными для 'младшего'. Как вербальные команды передавались кристаллом нежити, Опалин еще не разобрался, но кое-какие смутные догадки у него были.
Данная система работала и не давала сбоев на протяжении по крайне мере половины тысячелетия. А в этом случае разумно будет использовать принцип — Работает? Работает! Ну и не лезь!' Так что и этот вопрос отложим на потом.
Владимир Анатольевич почесал кончиком фаланги височную кость, как всегда делал при раздумьях — 'Интересно, а некромагу, первому разработавшему эту технологию, поставили при жизни памятник за столь титанический труд?'
Он перевернул очередную страницу и вновь углубился в чтение. Неизвестный гений от некромагии без сомнения заслужил свой памятник в полный рост, но в данный момент его гораздо больше интересовала необычная связка в одном из заклинаний стихии Огня. Он прочитал о ней в предыдущем томе и теперь пытался уловить принцип совместной работы вроде бы не сочетаемых элементов рунной магии и вербальных формул. Да, необходимо заметить, что в новой форме существования Опалин обладал в дополнении к холодному анализирующему способу мышления и абсолютной памятью. Фотографической. Некоторые научные труды он просто перелистывал, запечатлевая в памяти страницы и оставляя осознание текста на будущее. Что тоже выделяло его из серой массы нежити. Такой памятью не могли похвастаться и высшие личи, проживающие, если верить прочитанным книгам, где-то на севере в руинах Покинутых городов и холодных пещерах Стальных гор.
На пальце вдруг мерно заморгал осколок рубина. Опалин, предварительно обернув книгу куском чистого холста, аккуратно засунул её в нишу под светильником. Встал в тени, дожидаясь появления мага с давно ожидаемыми им новостями.
Ворант стремительно ворвался в склад и по его нетерпеливым шагам Опалин понял, что все получилось как нельзя лучше. На всякий случай ещё раз нажал через свою глазницу на чрезвычайно сложный артефакт в глубине своего черепа. Артефакт был в виде резного, средних размеров изумруда в виде человеческой фигурки с открытым ртом и пожирал массу его собственной энергии. Зато Владимир Анатольевич мог говорить.
Тихо появившись за спиной мага, безжизненным голосом он поинтересовался у Воранта:
-Ас'Торадо согласился?
Ворант вздрогнул всем телом от неожиданного появлении скелета, но быстро пришел в себя и радостно улыбаясь, подтвердил:
-Да, высокородный О`Паллиан! Он даже заплатил на тысячу серебряных лауриев больше!
-А доступ к энергии Колодца?
-Я получил его. Но.... Но в уплату за энергию мне пришлось заложить дом, доставшийся в наследство от отца и продать свой большой инструментарий и цепь мага. У меня больше нет денег.
Ворант удручено сгорбился. Высокородный господин О'Паллиан шагнул вперед, положив руку на плечо мага, доверительно наклонился к посмурневшему молодому человеку.
-Друг мой, поверьте мне! Со мной вам не будет нужен ни большой, ни малый инструментарий. А тем более никчемная стальная цепь младшего мага! В дальнейшем вы сможете вообще обходиться без инструментария, а цепь будет золотой. Цепью магистра! Дом же вашего, незабвенной памяти отца, мы обязательно выкупим и приобретем вам еще несколько домов или особняков! Неужели вы решили, что будущий благородный ас.... нет, асс'Ворант, будет жить в одноэтажном доме за крепостной стеной?
Молодой маг обнадежено вскинул голову, а Владимир Анатольевич в очередной раз цинично подумал, что его ложь не распознать ни по тону голоса, ни по глазам, ни по лицевым мышцам за отсутствием оных. А Ворант поверит ему, здесь нет никаких сомнений. Он сам, в словах Опалина слышит только то, что очень хочет услышать. Как и все амбициозные молодые люди все поставившие на одну карту. И эту карту придется разыграть. Пусть и не совсем так, как надеется Ворант. Но пока ему об этом знать не нужно.
-Значит, сегодня ночью, высокородный господин О'Паллиан?
-Да! — стараясь по крайне мере хоть не голосом, так осанкой продемонстрировать несокрушимую уверенность в положительном результате, коротко ответил Владимир Анатольевич.
Ему оставалось только надеяться, что так все и будет. И в это он заставлял поверить и себя.
Колокол на Западной башне пробил ровно одиннадцать раз. С последним ударом колокола Владимир Анатольевич ожидающе посмотрел на кристалл на фаланге пальца. Буквально через секунду артефакт замерцал — это Ворант предупреждал, что скоро подойдет.
'Ну что ж, время. Пойдем смело навстречу новому миру и новому в своей новой жизни' — неудачно пошутил Владимир Анатольевич, нервничая и испытывая легкий мандраж. Не дожидаясь прибытия мага, он зашагал к выходу из склада.
