Карина

Как ни странно, но маленький, издав тихий жалобный звук, не дождавшись завершения речи Кары, быстрым рывком приблизился к кобыле и застыл, снова простонав, что ли. Цшоиш опешила, склонилась и, моментально переместившись, закрыла жеребёнка собой, умудрившись, как будто укрыть его и отодвинуть Кару со Сваем на несколько метров. Она ничего не успела понять, но Ллио подхватил мелкого на руки и стремительно занес его в дом, а Цшоиш, развернувшись, явно прикрывала отход мужа. Спустя пару мгновений ситуация изменилась — кобыла ринулась домой, а оттуда быстро вышел рыжий гигантский жеребец.

Свай моментально перекрыл весь обзор, загородив Кару собой, но приближение второго коня она уловила.

— Ллио, вы оставите его себе? Воспитаете как своего? Будете любить и заботиться как о своем?

— Он и есть наш, — нехотя и явно раздраженно отозвался конь, отходя назад.

Свай тоже попятился, открывая обзор.

— Спасибо, что подумала о нас. Я буду признателен, но позже. А сейчас, пожалуйста, уйди, ты с жеребцом инстинктивно воспринимаешься как опасность ребенку. Мне сложно удержаться и не прогнать вас подальше от семьи.

— Хорошо, мы уходим. Свай...

Свай очень нехотя опустился на колени, причем только передними ногами. И то не сразу, сначала одной, потом второй, видя, что Кара не достает. Ллио смотрел с некоторого отдаления.

Уже залезая, Кара уточнила:

— Наверное, надо кому-то об этом сказать? Сообщить?

— Я сам доложу. К тебе придут...

— Хорошо. Мы уходим.

— Спасибо...

Несмотря на попытку говорить спокойно в голосе явно слышалась агрессия.

Свай почти сразу рванул тропой, а Кара устало прилегла ему на спину. Очередная тропа прилично вымотала, а если учесть куртку, оставшуюся у мелкого, еще и холод давал о себе знать. Она действовала, не подумав, на эмоциях и инстинктах, как любят говорить местные, а теперь в полной мере включился разум.

Он и вынудил произнести по возвращению:

— Вот это мы с тобой попали, а, Свай!

Свай, к счастью, ничем не терзался и, довезя Кару до дома, отправился к сену, а она, занявшись приготовлением ужина, задумалась, как будет объясняться.

Делать это пришлось несколько раз, всего через час появился сначала Ривус, потом вожак, а потом старенькая сухенькая бабулька. Точнее кобыла, которой, судя по виду, было все двести лет. Та давно уже не оборачивалась, но знала всех лошадей табуна в ипостаси и человеческом виде. Она тоже заинтересовалась мелким, а особенно его биологической матерью. Ее въедливые деликатные вопросы вымотали больше жестких расспросов Ривуса и вожака. Милая культурная бабуля оказалась на порядок хуже матерых жеребцов, и это удивило.

А потом вернулись дети, и всё стало проще. Лизи и Винни с гордостью продемонстрировали поделки, Мит похвастался оценками, а Мина дракой. У каждого случились свои важные события. Поэтому приключения Кары волей-неволей отошли на задний план, к счастью, вместе с визитёршей, отправившейся посмотреть на маленького и подтвердить законность усыновления.

Насыщенный выдался день, даже более чем, по мнению Кары, и самое обидное, Свай опять половину пропустил, отправившись на прогулку. Хотя еще днем ни в какую не хотел покидать амбар, зато по возвращению очень вовремя смысля в неизвестном направлении. Видимо, утратив разум, он действительно не потерял инстинкты, и это весьма занятно.

Дальше события с одной стороны завертелись, а с другой — вошли в нормальное русло. Мелкого официально усыновили и дали ему имя Тово. Его мать отыскали в другом табуне и провели с ней несколько бесед. На Кару зашла посмотреть другая миленькая старушка, внимательно изучившая и саму женщину, и ее детей. Хранительница памяти Усского табуна мало чем отличалась от местной и оставила ощущение потоптавшейся лошади в полной мере.

Дети учились, росли и воспитывались, а еще дрались, выясняли отношения и пробовали границы разумного. Кара, получив первые деньги со стороны, вздохнула спокойнее, кажется, жизнь начала налаживаться и стабилизироваться.

Дом. Быт. Семья. Табун. Необычный, но чем-то притягательный и чем-то пугающий социум. Свай постепенно становился близким и родным. Мало похожая замена любимой кошке, но кажется, именно так она его подспудно воспринимала.

А потом пришла весна, и с ней начала оттаивать не только необычная северная природа, но и сама незадачливая попаданка, поверившая в счастливое будущее.

ГЛАВА 8

Жара добивала. Лето на севере, вопреки предположениям Кары, было не холодным и дождливым, а жарким и сухим! Причем уже в июне стало нечем дышать, хотя, по словам местных, такая ерунда началась лет десять назад. Жарко было всегда, но до этого и дожди шли почти каждую неделю, отчего лето здесь становилось сказочно приятным. А теперь вот, наоборот, многие видели в этом заговор, кто-то вспоминал давние слухи о страшном окружении для уничтожения табунов, но, кроме жалоб, ничего больше не оставалось.

Кара слушала, кивала и вот уже третий день испытывала нестерпимый зуд.

Глупость, конечно, но почему бы не поглупить?

Соорудить бубен из подручных средств с помощью Мита проблем не составило, а девочки помогли украсить, причем Мина пожертвовала откусанным клоком хвоста, а мелкие поделились бусинами. После двух часов совместного творчества Кара в легком платье взобралась на привычно флегматичного Свая и отправилась с девочками на ближайшую возвышенность. Старшие благоразумно воздержались.

Голый лысый холм с выгоревшей травой смотрелся неприветливо, зато продувался всеми ветрами. А эффектное мертвое молодое дерево довершало картину.

Кара, спешившись, обошла вокруг дерева и принялась постукивать бубном по ноге, потом рукой, потом побила себя им по голове. Взгляд на зрителей показал глубокое внимание и почему-то настороженность, причем у Свая. Отвернувшись от зрителей, она села на землю и принялась ритмично бить по поверхности натянутой кожи. Потом для красоты эффекта добавила "Ом-м-м-м", ассоциации из прошлой жизни сработали.

Мыслей не было, скорее, наступило оглушение, отупение и... транс, что ли. Здравая мысль напомнила об активном солнце и успокоила рассудок предположением о тепловом ударе. Появившийся ветер принес некоторую прохладу, как и вовремя выплывшее облачко.

Кара встала и снова пошла кругом, смотрела она исключительно на страшную голую яблоню, судя по веточкам, и била, била, била в бубен.

Появление дождя она пропустила, поняв, что что-то не так, только когда ноги стали разъезжаться, но и тогда продолжала идти вперед. В какой-то момент перед ней появился Свай, он опустился на колени, чтобы она могла сесть сверху, и дальше они продолжили хождение вместе.

Круг, другой, третий...

О том, что что-то не так, Карина догадалась резко и рывком, когда вдруг ощутила знакомые, но забытые ощущения. Тянуло низ живота, у нее снова начались месячные, хотя с момента попадания в этот мир их не было. Она тогда порадовалась хоть такому плюсу, а получив довеском четверых детей, и вовсе пришла к выводу о мировой справедливости. И вот снова — заново...

Понимание, что она пачкает кровью Свая, отрезвило и вернуло в сознание.

— Свай, Свай...

Пара похлопываний по шее и конь осторожно остановился, повернув к ней шею. Он почему-то выглядел осунувшимся и как будто похудевшим. Вдруг раздался крик "Не-е-т!". Кара покрутила головой, но источника звук не увидела, хотя в этом потоке воды и неудивительно. Оглушительный грохот грома чем-то напомнил взрыв. И ливень перешел в натуральную стену воды. Если до этого Кара думала, что попала под проливной дождь, то теперь поняла, насколько оказалась неправа.

— Свай, пошли домой, — крикнула она, и конь кивнул.

Вот буквально банально кивнул, как ее дети, когда хотели что-то показать. И, развернувшись, направился вниз, но ноги заскользили. Кара взвизгнула, когда коня повело.

— Держись! — раздавшийся низкий мужской голос удивил, как и дождь до этого.

И Свай вместо медленного и осторожного спуска, собравшись, оттолкнулся. Кара завизжала, поняв, что они огромными прыжками спускаются с холма. Это не было галопом или привычным беговым аллюром, это были именно прыжки гигантского коня!

Холм закончился моментально, буквально в пяток скачков. Там у подножия дождь тоже шел сильный, но хоть не сбивал с ног, как водопад. А еще там стояло с десяток лошадей, включая ее мелких и вожака.

— Мама-мама, смотри, Свай показал, как ушки поворачивать, чтобы вода не затекала! — радостно закричала Лизи, подбежав и покрутив ушками.

— Ничего себе! — от всей души поразилась Кара.

Она не представляла, что лошадиные уши можно так закручивать.

— Да, я тоже так подумал, — сухо, несмотря на воду вокруг, сообщил вожак. — Что ты еще забыла сообщить?

— Ничего, — возмутилась Кара. — Я всё рассказала.

— Оно и видно, ладно, идите домой, промокли все, — махнул тот рукой.

— Открой тропу, — попросил тот самый мужской голос. — Сам не встану...

Удивление на лице вожака сменилось пониманием.

— Да, ты с сотню кило скинул, — ответил тот и топнул ногой, отчего вокруг по низине заструился туман троп.

Свай уверено шагнул вперед, и мелкие пристроились следом. Самое интересное, что кто-то из взрослых замыкал группу.

Кара удивилась, но потом навалилась усталость. Она прижала к себе бубен и тихонько вздохнула, зажимая ноги. Всё бы ничего, но месячные смущали...

* * *

Свай задумчиво рассматривал ходящую по лысому холму Кару и решал сложную задачу — как выбрать момент и признаться в возвращении разума? Решал эту задачу он уже месяц, но никак не мог поймать подходящий момент. А риск от неудачи слишком велик, поэтому должен быть сведен к минимуму. Хотя брат не понимал, какой смысл тянуть, но Керн совершенно иной, более мягкий и податливый. По-хорошему бы посоветоваться с Хесусом, Хосе или отцом, но к ним незаметно не подобраться. А светить мордой он пока не готов. И так с трудом избегал отца, чтобы не пересечься случайно, не хватало еще специально к нему припереться...

Тем временем мелкие неожиданно прекратили играть в поддавки и насторожились. Свай, вынырнув из невеселых мыслей, тоже ощутил странное давящее ощущение в воздухе, идущее от Кары, как ни странно.

— Дождь будет, — поморщилась Винни, типичный пессимист. — Ушки намокнут.

— Будем бегать по лужам! — обрадовалась Лизи, классический оптимист.

Сестры отлично друг друга дополняли в этой невероятной непохожести. Свай насторожился, но вмешиваться не рискнул. Чем бы Кара ни занималась, угрозы вроде бы нет, а дождь сейчас действительно жизненно необходим. Девочки принялись играть в догонялки, долго ждать неизвестно чего они не умели в силу возраста, а Свай, наоборот.

Прошел еще час, быстро темнеющие облака, появившиеся с севера, явно несли с собой воду. Проблема только в одном, на север летом облака шли с запада или востока. Воздушные потоки так менялись. Именно так в случае необходимости ориентировались все. На самом севере тучи собирались по холоду обычно зимой.

Тропы рядом заставили насторожиться и окликнуть девочек. Слишком много, далеко и слаженно...

— Лизи, Винни, ко мне! Если открою тропу, без разговоров убегаете по ней! — четко скомандовал он.

— Свай, ты заговорил! — обрадовалась Лизи.

А Винни, подозрительно на него взглянув, тем не менее встала рядом. Сёстры, как и он, ждали... и дождались. Появился вожак и Десятка. Первые и сильнейшие на данный момент жеребцы.

— Свай?! — недоверчиво спросил вожак, резко останавливаясь.

— Ты вернулся, — кивнул Мчош, подозрительно осматриваясь.

Кару заметили все, да и сложно не заметить, как и не ощутить подобное.

— Вожак! — обрадовалась Лизи, подскочив на месте от избытка чувств. — А я почти все буквы выучила!

— Молодец. Будешь читать письмо от Трийта? — мягко, как обычно с жеребятами, поинтересовался тот.

— Большое?

— Десять страниц. Вот.

Шевеление лопаткой, и из пространственной сумки упало послание, которое с интересом начала смотреть Лизи. Хватило ее на пару строчек. Писал Трийт всегда величаво, читать это было отдельной пыткой.

— Дождик будет, ушки намокнут, — пожаловалась Винни тихо.

Свай, посмотрев по сторонам, обернулся, с удовольствием снова стал человеком. В последнее время он позволял подобное нечасто и по-прежнему получал от этого удовольствие. Разумеется, все взгляды устремились на него.

— Ты такой красивый! — порадовалась Лизи.

— Такой лысый, — добавила Винни удивленно.

Да, на копытах у него шикарная грива, которой Свай искренне гордился.

— Давай покажу, как ушли повернуть, чтобы вода не заливала.

Лизи моментально подставила ему голову и с удивлением узнала, как еще можно повернуть уши.

— Винни, ты видела? — не нашла слов чрезмерно разговорчивая девочка.

Винни видела, но повторить не смогла, пока Свай руками не помог. Дальше они были потеряны для окружения, слишком занятые новым фокусом.

Взрослые смогли спокойно пообщаться, как раз Тхих и Швош вернулись с обхода.

— Меня интересует, что происходит, и давно ли ты вернул разум?

— Кара вызывает дождь, кажется, это очевидно. Разум вернулся какое-то время назад.

— Как она вызывает дождь? — сухо уточнил вожак.

— В бубен бьет. Я знаю не больше тебя.

— Давно ты тут?

— Пришел с ними часа три назад.

— И всё это время она бьет в бубен?

— Да.

— Ладно, потом поговорю с "абсолютно банальной человеческой женщиной". Когда ты вернулся?

— Я не уходил.

— Свай! — повысил тот голос.

Но тут прибежали мелкие с криками:

— Вода. Дождь. Вода...

И действительно начался дождь. Долгожданный и необходимый. Крупные капли падали по одной то тут, то там, постепенно разрастаясь и занимая всё пространство. Через пяток минут пошел полноценный настоящий дождь, но Кара по-прежнему била в бубен и продолжала свое воздействие. Мелкие принялись прыгать и скакать, бурно радуясь воде. Взрослые реагировали спокойнее, но появившаяся даже не расслабленность, а готовность к ней прослеживалась.

— Как давно ты в разуме?

— С зимы.

— И не говорил?! — не поверил тот.

— Сначала нужно было понять, что случилось, и сколько времени прошло.

— А потом?

— А потом подумать...

— О себе или обо мне? — разозлился вожак.

— А ты обо мне думал, нанося тот удар?! — вызверился Свай.

Мгновенный оборот, и он снова на копытах. Только радостная Лизи, прибежавшая показать, как красиво завернула ушки, чтобы вода не заливала, не дала случиться скандалу.

Свай мотнул головой и спокойно произнес:

— Мне нужно было время, если бы навещал хоть иногда, увидел бы сам. Сейчас моментально же понял.

— Мое присутствие злило Керна, поэтому я перестал появляться. Но первый год приходил к тебе постоянно.

Кивок, показывающий, что услышал и принял, чуть уменьшил напряжение, но следующие слова поразили:

— Я тоже помню тот удар. Да, надо было поступать иначе, но тогда я отпустил инстинкты. Мне жаль, Свай. Мне очень жаль. И периодически я жалею не только о том ударе, но и незавершенном твоем. Тогда ничего дальше бы уже не случилось.