Forbidden Sweetness

Видимо, в растерянности я одна, так как мои ребята заставляют меня замереть на месте, и, кружа вокруг, вытворяют что-то невообразимое. Никогда раньше не видела настолько гибких людей. Больше всех поражает Анис. Он прыгает так высоко, что это кажется невозможным. Гнется буквально пополам и встает на руки. Не успеваю заметить все, что происходит вокруг. Кажется, каждый делает что-то свое, при этом уверена, со стороны это выглядит, как организованный номер. Вдруг все расступаются, оставляя меня в центре. С ужасом замечаю, что на меня бежит Анис, тело замирает от потрясения, и когда кажется, что столкновение неминуемо, парень подпрыгивает и пролетает у меня над головой. Дрожь облегчение вырывается с восторженным смехом. Оборачиваюсь и вижу, как парни начинают строить пирамиду из собственных тел, взбираясь на плечи друг другу. А вот дальнейшее меня поражает. Кто-то отрывает меня от земли и заставляет оказаться в этой самой пирамиде. Не верю, что это реально, но боюсь шевелиться послушно следуя всем указаниям. Ноги дрожат. В голове слегка кружится, но я упорно лезу вверх, поддерживаемая чужими руками. На самом деле пирамида совсем не высокая, всего в высоту двух человеческих тел, и, конечно, моего третьего, являющегося его вершиной, но сверху расстояние кажется куда большим.

— А теперь, — привлекает внимание Кейти, — коронный номер.

С интересом ищу взглядом о чем она, как меня резко отпускают, посылая в свободное падение. Уверена, что крик слышен даже у меня дома. Пара секунд полета растянулись в часы. Не сразу понимаю, что приземлилась не на твердую землю, а в заранее подготовленные объятия. В голове отчаянно бьется мысль 'ЖИВА'.

В растерянности смотрю по сторонам, стараясь успокоить дрожь, и когда это немного удается, уже с куда большим восторгом вспоминаю случившееся. Нет никакого желания повторить, но и если перемотать время вспять, ни за что бы не отказалась от подобного опыта. Не верю, что я и впрямь это сделала, но радостные крики окружающих быстро убеждают в обратном.

— Я тебе завидую!

Голос Нес врывается в потрясенное сознание и заставляет улыбнуться.

— Спасибо тебе.

— Подожди, вот я сейчас кое-то покажу, тогда и будешь благодарить, — отмахивается девушка. Не переставая что-то весело комментировать, она ведет меня чуть поодаль от народа, где стоят два мольберта. Не верю своим глазам.

— Откуда?

— Ну, я боялась, что по возвращению домой эмоции утихнут и попросила друга привезти их сюда.

Ее проницательность поражает. В который раз благодарю Бога за то, что подарил мне такую подругу. Ребята больше не обращают на нас внимания, продолжая веселиться, кажется, мы совсем сбили их с рабочего лада и теперь они просто соревнуются между собой, устроив дружеский баттл. Полностью отдаюсь витающей здесь атмосфере, нанося мазки. На город опускается закат, но вдохновение держит меня в напряжении, никак не отпуская. Нес уже давно унеслась к шумной компании, но я не в силах прерваться. Словно наваждение. Руки движутся без каких-либо мыслей. Состояние до безумия схоже с тем, что было сегодня в студии, только эмоции плещутся другие. Не знаю сколько часов провожу за любимым занятием, когда наконец отступаю. Страшно глянуть на картину, вдруг и в этот раз будет не радость, а что-то иное.

Первый взгляд развеивает тревоги и сомнения. У меня получилось. Конечно, она не готова до конца, но остались настолько незначительные детали, что не остается сомнений, я успею доделать к среде. На весь лист расположились летающие фигурки новых знакомых, но, что куда важнее, это их лица и те тона, что я использовала. Картина вызывает улыбку, заставляет поселиться в душе чему-то теплому. Безусловно, это может быть исключительно мое субъективное мнение, ведь действия, которые я отобразила, так близки мне сейчас, но все же какая-то здравая часть меня понимает, что у меня вышло именно то, что нужно. Радость, переплетенная со свободой.

— Вау.

Чужой вздох заставляет вздрогнуть. Я даже не заметила, как оказалась в окружении ребят. Их сверкающие удивлением и одобрением глаза становятся дополнительной каплей уверенности в том, что все вышло правильно.

— Можно я сфотографирую?

— Да... определенно, художник из тебя намного более крутой, чем гимнаст.

Улыбаюсь комментарию Джона. Приятно, когда твои творческие порывы могут оценить.

— Вот сейчас я спокойна за тебя, — довольно хмыкает Нес, — а теперь поехали в клуб.

— А картина?

— Не переживай, Ник обещал забросить их ко мне.

С благодарность посмотрела на парня, подмигнувшего мне. В мгновения ока он погрузил наши старания в машину и уехал. Жалко так скоро расставаться со своим творением, хочется полюбоваться полученным результатом еще, но Нес не дает. Подруга буквально живет желанием оказаться в клубе, и с моей стороны будет невежливо отказать ей теперь.

В компании нескольких ребят сажусь в машину, видимо, принадлежащую Анису. В голове так не вовремя всплывает мысль, что Эйден убьет и меня, и Нес, если узнает, где мы были без его надзора. Поспешно выбрасываю ее из головы.

Что ж, остается надеяться, что он не узнает.

Глава 9. Я рад, что мы договорились.

Не терплю тупость. Малейшее ее проявление вызывает рвотные позывы, а уж если добавить к ней понты, возникает непреодолимое желание с разбегу головой об стену. Я даже готов помочь. Ускорить их встречу. Пожалуй, единственное, что я готов сделать бескорыстно. Моя форма проявления доброты и сострадания к увечным.

От малейшего соприкосновения с ней хочется немедленно вымыть руки и скрыться в попытке не заразиться этой эпидемией. Грипп, чума, лихорадка, все это хрень по сравнению с эпидемией нынешнего времени. С ними все просто, не борешься, и вскоре у окружающих появляется повод для пьянки. Собраться всем вместе, взгрустнуть над твоей могилой, попричитав, что ты так рано покинул их. Дать волю фантазии о твоем возможном будущем, доходящем в их изречениях до таких высот, о которых ты никогда не думал, пустить слезу и вскоре забыть, продолжив жить дальше. Но тупость, от нее не подыхаешь, она даже не мешает. Нет нужды бороться. Ни малейшего желания тратить время на избавление. Это угнетает. Вызывает презрение.

Кажется, стоит вступить в контакт с кем-то из носителей этой заразы, искренне верящих в свою уникальность, и стремительно полетишь вслед за ними на дно их примитивности.

Вместе с тем подобная несостоятельность людей слишком часто выдает мне козыри, и это примиряет с вынужденностью общения с ними, однако ничуть не упрощает этой пытки.

С раздражением смотрю на объект, вызывающий подобную философию и стараюсь понять, какого хрена? Почему я должен терпеть ее рядом? Если Кай так жаждет ее трахнуть, вперед, но для чего демонстрировать очередную однодневку мне?

— Заткнись, — бескомпромиссно прерываю словесный понос, который сегодняшняя шлюха друга изрыгает не переставая.

— Что?

— Ты слышала.

Потрясение на ее лице становится каплей удовлетворения за вечер. В который раз жалею, что уехал из дома, но иначе никак. Нельзя отступать от концепции. Дарить спокойствие воображению сестры, пусть проявит фантазию, ревнует к несуществующим конкуренткам. Воспоминание о Ти успокаивает. Физически чувствую, как нежность к ней вытесняет негатив, бурлящий во мне. Раздражение словно вытекает из пор, испаряется, покидает тело.

— Кай, скажи своему другу, что со мной нельзя так обращаться.

Фраза нещадно давит ростки пофигизма, возвращает возмущенных моей попыткой успокоиться раздражение и злость. Прохожу брезгливым взглядом по собеседнице, привлекающей внимание за счет пошлости в самой грубой ее ипостаси.

— С тобой можно только раком, — авансом выдаю порцию правды, с которой вряд ли поспоришь, и поднимаюсь в намерении удалиться.

Нет желания доносить до ее сознания степень ее примитивности. Мое время слишком дорого, чтоб тратить на подобных индивидуумов. Я достаточно себя понасиловал, находясь здесь. Попытки расслабиться рассыпались в пыль. Эмоциональное напряжение лишь возросло в пугающей прогрессии. То, что приносило облегчение до открытой борьбы с Ти, теперь кажется пресным, теряет былую привлекательность. Не знаю, чего хотел добиться, сделав очередную попытку, но не думаю, что цели стоили того. С раздражением приходит осознание, что вступив в игру с Ти, начисто потерял интерес к другим. Тупо не встает, если не закрывать глаза и не представлять на их месте сестру. Низко и грязно. Пока не готов на это, стараюсь сохранить что-то светлое в себе. Но не уверен, что смогу так долго.

Отсутствие секса пагубно сказывается на характере, что в моем случае критично. О терпении и вовсе стоить забыть, я и раньше-то в нем был не силен.

— Аккуратней.

Удивленно вскидываю бровь и поворачиваюсь к возмутившемуся. Потенциальная драка бодрит тело лучше любого энергетика. На губах против воли появляется предвкушающая улыбка и тут же вянет от вида предполагаемого оппонента. Анис. Двоякое чувство радости, что не придется самому его разыскивать, и разочарования от столь подлого крушения собственных надежд.

— Эйд? — капля столь схожего с моим разочарования в его голосе вызывает удовлетворенную улыбку. Чертовски приятно оказаться не одиноким в крушении намерений. — Никогда бы не подумал, что вы с сестрой можете отрываться в одном месте.

Фраза настораживает, заставляет подобраться. От мысли, что Теа может оказаться в моем мире, который в этом месте обнажается как нигде, с радостью показывая все оттенки испорченности, самые худшие проявления скверности, тошнит. Не хочу верить в подобное.

— О чем ты?

— Ну, сестра твоя. Я ее сразу и не узнал, долго старался понять, что в ней такое знакомое, а потом вспомнил, как мы однажды пересекались у тебя дома. Теа красавицей выросла.

— Анис, ты хочешь сказать, что моя сестра здесь?!

Прерываю поток сентиментальных воспоминаний. Вместо голоса злое шипение. Руки сжимаются в кулаки от тихой ярости с оттенком раздражения. Стараюсь убедить себя успокоиться, выходит хреново. Лишь бы не сорваться на малышке.

— Ну да, на верхнем уровне с друзьями веселится... Эйд?

Уже не слушаю, стремительно направляюсь к лестнице. Остается благодарить случай за то, что Ти не спустилась на цокольный уровень — мой храм, мое место обитания, и веселится наверху, не подозревая о тайнах и грязи, творящихся буквально у нее под ногами.

Злит даже не столько ее появление здесь, сколько рискованность данного поступка. Не представляю, кто мог оказаться настолько туп, чтобы привести мою девочку в место, кишащее разношерстой публикой, от тесного контакта с которой стоит поостеречься. Вычислю инициатора подобного "развлечения" — сверну шею.

Вид Теи, улыбающейся какому-то хмырю, портит настроение еще больше, стремительно посылает его к нижней отметке, чреватой для окружающих. Не стараюсь придать себе малейшего намека на цивилизованность, выпускаю звериные инстинкты наружу, лишая окружающих надежды на конструктивный диалог.

— Эйд?

В ее голосе столько удивления и настороженности, смешанной с радостью, что впору рассмеяться, да только нет желания. Нес, смотрящая в мою сторону с той же настороженностью, отнюдь не удивляет. Подсознательно понимал, что она должна быть где-то рядом, иначе и Теа бы тут не оказалось.

Не смотрю на остальных. Крупицы разума прорываются сквозь тонну бешенства, останавливая от беспричинного избиения. Только не на ее глазах. Ти не должна видеть эту мою сторону, ни сейчас, ни потом, никогда. Это лишнее, ненужное ей знание.

Громкая музыка не способна скрыть гнетущую тишину. Кавалеры девушек напряженно смотрят на меня, не решаются первыми сделать шаг. Отголоски бешеной злости в моих глазах останавливают их от подобной глупости.

Беру Ти за руку с такой бескомпромиссностью, что сложно поспорить, даже если она захочет. Судя по тому, как сильно она сжимает руку в ответ, о споре никто и не думал. Знаю каждый ее жест, малейшее проявление эмоций. Она испытывает облегчения от моего присутствия здесь. Моя сила и надежность снимают напряжение, которое заметно лишь мне, благодаря малейшим нюансам. Не удивительно, что Ти здесь некомфортно, слишком много тестостерона в воздухе, слишком холодные взгляды, оценивающие каждый твой вздох, слишком много народа, все слишком. Абсолютно не ее сфера обитания.

В ответ на мой жест парни оживают, однако все еще не готовы развязать открытый конфликт. Правильно, не стоит затевать разборки на территории, правил которой ты не знаешь.

— Это мой брат, — задерживаю дыхание от ее улыбки.

Что есть силы стараюсь скрыть свою слабость и крепко зажимаю во второй руке ладонь Нес. Девушка явно недовольна столь скорым окончанием вечера, но оставить ее здесь не позволит любовь к Ти. Уверен, малышка не обрадуется, если с Нес что-то случится.

— Не упирайся.

Холод в голосе вмиг остужает пыл девушки. Послушно следуют за мной к выходу, не проронив ни слова. Кажется, ехать в гнетущей тишине скоро станет традицией.

— Нес, — останавливаю блондинку, пока та не покинула машину, — не суйся в места, о которых ничего не знаешь.

— Да что могло случиться? — а вот и негодование, которое девушка копила в себе с момента моего появления.

— Не думаю, что ты жаждешь узнать это на собственном опыте.

Тон максимально зловещ, но это единственное, что я готов сделать для ее безопасности. Нес мне никто, ее проблемы меня не касаются. Не уверен, что не прошел бы мимо, оставив на растерзание заинтересовавшимся ее свежестью, не окажись рядом сестры. И все же надеюсь, что предупреждения окажется достаточно.

На мой комментарий следует возмущенное молчание и громко хлопнувшая дверь. Упрямство, не имеющее прав на существование в данной ситуации. Что ж, ей же хуже. Больше я уводить не стану, у меня есть за кого волноваться. До дома добираемся довольно быстро. Снова беру Ти за руку, лишая возможности спрятаться от меня в комнате, и веду к себе.

— Эйд...

Внимательный взгляд сбивает ее с мысли. Только сейчас замечаю подозрительный блеск в ее глазах. Слегка неуместный намек на улыбку, более чем обычно расслабленное состояние. Ощущение, что Ти находится в собственном мире, не до конца понимает всю степень возможных проблем.

— Теа, что ты пила? — интересуюсь обманчиво ласковым голосом, однако Ти не улавливает фальши.

— А? Не знаю, розовенькое что-то.

— В клубе?

— Ага. Эйд, ты такой красивый, — с ноткой трепета выдыхает сестра, приближаясь.

Не в силах отказать ей в объятиях, даже кричать на подобную глупость не хочется. Проявление подобной ласки усмиряет внутреннего зверя. Не сразу понимаю дальнейшие ощущения, не до конца готов поверить в происходящее. Легкие, едва ощутимые поцелуи в области шею кажутся чем-то за гранью фантастики, и все же это не иллюзия, не очередной обман воспаленного сознания.

— Ти?

— Не могу без тебя, — теплое дыхание шевелит волосы. Обнимаю ее еще сильнее, борясь с самим собой.

Воспользоваться ситуацией или списать все на алкоголь, и вновь дожидаться пока она, наконец, сдастся? Эта дилемма не дает покоя, проносится сотни раз за одно мгновение. Вновь проснувшаяся совесть старается подать голос, но я ее жестко затыкаю. Нет смысла оттягивать неизбежное. Если я правильно понял, что за напиток дали Ти, то она просто отпустила сдерживающие ее рамки и ничего больше. Никакого принуждения. Нет ни малейшего желания сопротивляться ей.