Приграничная история

— Слушайте, — не выдержал особист, — я спрошу прямо: вам не кажется, что вы много пьете?

— А вам не кажется, что вы лезете не в свое дело? — мирно огрызнулась я.

— Господин Эндсон, я вас предупреждал. Или у вас с памятью проблемы? — тут же отреагировал Керс.

— Да что вы мне все время угрожаете, сержант? Лучше бы за женщиной своей следили! — возмутился особист. Керс вскочил на ноги, вслед за ним поднялся Рауль и, как ни странно, Нортон. Только мы со Штондтом остались сидеть и ошарашенно следить за событиями. Вот это я выпила настоечки в первый день патруля! Даже страшно представить, что будет дальше!

— Гордрик, что ты делаешь? — спокойно так спросил Штондт, не спеша присоединяться к набычившимся мужчинам.

— Пытаюсь разобраться, как далеко зайдут сержант и Нортон в желании вцепиться мне в глотку из-за госпожи целительницы! — выпалил Эндсон и тут же зажал себе рот кулаком, как будто хотел затолкать свои слова обратно.

— А зачем? — продолжил допрашивать особиста Штондт.

— Я специально провоцирую Керса и Вэльс, чтобы получше разобраться в их характерах. Рэмиана я цеплять не хотел, он как-то сам завелся, — как на духу отчитался этот наглец и снова попытался зажать себе рот. Я ничего не могла понять, пока внимательно не посмотрела на руки Штондта, на пальцах которых было подвешено заклинание исповеди, заставляющее человека честно отвечать на первые три заданных вслух вопроса. Ого, это что у них за отношения в команде такие, что применение подобных заклинаний к друг другу вполне допустимо? Глупо было упускать такую возможность, поэтому я быстренько, пока Штондт не рассеял заклинание или не спросил что-нибудь еще, влезла со своим вопросом:

— В чем вы меня подозреваете, господин Эндсон?

— По моим данным, семь лет назад в Гридине был убит Александр Вэльс, чистокровный черный маг и кузен нашей целительницы. Убийцы его найдены не были, свидетелей не было, улик — тоже, дело пришлось быстренько сдать в архив. Причастность госпожи Вэльс никто из следователей всерьез не рассматривал. Убитый активно занимался исследованием фольклора и легенд, связанных с Сумеречными землями. Есть вероятность, что он смог узнать что-то такое, что послужило причиной его смерти. Как любовница и ближайшая родственница, госпожа Вэльс может располагать подобной информацией. Я надеялся войти к ней в доверие и проверить свои догадки, но она не пошла на контакт. Тогда я решил изменить тактику: вывести ее или ее нынешнего любовника из равновесия, спровоцировать нападение на себя и под угрозой шантажа выудить из нее согласие на заклинание исповеди.

Я не сдержала нервного смешка: наш особист сам попал в яму, которую рыл мне — разве это не ирония судьбы? Эндсон напоминал человека, который пробежал километров десять без остановки, — тяжело дышал, хватая ртом воздух, лицо его меняло оттенки от насыщенного красного до землисто-серого, руки мелко дрожали, а на лбу выступила испарина.

— Как только это дело закончится, сразу подам заявку на переформирование группы! — воскликнул Штондт, разом растеряв свое королевское спокойствие и даже ничего не сказав по поводу моего вмешательства.

Керс, которого Рауль насилу удержал на месте, стоял, сжимая кулаки.

— Я вызываю тебя... — начал он произносит традиционную формулу вызова на дуэль чести.

— Нет, стой, — встрепенулась я.

— Назови хоть одну причину, по которой я не должен этого делать!

— Да у него совершенно нетипичная реакция на исповедь! — воскликнула я, вскакивая со своего места. — Посмотри внимательно: Эндсону плохо, как будто господин Штондт своим заклинанием сломал блокировку, — все дружно повернулись к особисту, которого и впрямь начинало лихорадить еще сильнее.

— Госпожа Вэльс, о чем вы вообще говорите? Этот человек только что признался в том, что подозревает вас. Вы его защищаете? — недоуменно спросил Штондт. — Какая разница, трясет его или нет? Да на его месте я бы сквозь землю провалился! Мы столько лет вместе в одной группе, и тут он как с цепи сорвался.

— Вот видите, вы сами говорите, что это — нечто из ряда вон выходящее. Со стороны это похоже на внушение, сделанное более сильным магом, — продолжала настаивать я.

— А ведь правда, Элиам, — чуть ли не впервые обратился к напарнику по имени Нортон. — Гордрик странно себя вел еще перед поездкой — как будто его что-то угнетало. Мы думали, что это из-за расставания с очередной любовью всей его жизни.

— Да, именно поэтому его увлечение вами, — легкий поклон в мою сторону от Штондта, подхватившего мысль товарища, — показалось нам попыткой залечить душевные раны. Но он и впрямь своей настойчивостью и чересчур рьяным наскоком несколько озадачил нас.

— Озадачил? Всего лишь озадачил? Да если бы на месте Лии была какая-нибудь другая девушка, более сговорчивая и мягкая, он уже давно окрутил бы ее! — вмешался Керс.

— Нам повезло, что Лия морально устойчива, — пошутил Нортон. Я юмора не оценила и передернула плечами, пытаясь стряхнуть с себя воспоминания о прилипчивых комплиментах Эндсона.

— Это все очень здорово и интересно, но что мы теперь будем делать с господином особистом? — задал вполне резонный вопрос Рауль, до сих пор хранивший молчание. В этом весь Рауль: наблюдать, анализировать, делать выводы и вовремя возвращать всех с небес на землю. Вкупе с природной невозмутимостью и добротой это делало его одним из самых надежных боевых товарищей и одним из самых приятных мужчин, которых я когда-либо знала.

— Можно как-то проверить, находился он в здравом уме или его заставили? — в свою очередь спросил Штондт.

— Теоретически — можно, но нужен очень хороший специалист по ментальным воздействиям. Это очень тонкая материя, не каждому магу под силу, — ответила я.

— И в Корлине, конечно, такого нет? — с тоской в голосе не то спросил, не то констатировал Штондт.

— Разумеется, — кивнула я головой. — Специалиста такого уровня можно найти только в столице в каком-нибудь департаменте Имперской Службы Безопасности на самом верху карьерной лестницы, куда простым смертным ползти и ползти.

— Дела... — протянул Штондт, и все мы дружно приуныли. В процессе нашего весьма интересного и содержательного разговора мы совершенно забыли об Эндсоне, что чуть не стало роковой ошибкой. Его глаза были подернуты какой-то мутной пеленой, пальцы сложились в один из базовых жестов боевой магии, а губы, сухие и растрескавшиеся, начали шептать какое-то заклинание, явно не из разряда защитных.

— Нортон, обезвреживание, быстро! — вдруг резко крикнул Штондт, вытягивая нас из расслабленного состояния, в котором мы находились непростительно долго для боевых магов. Нортон повиновался мгновенно, и вдвоем они попытались набросить на разбушевавшегося Эндсона магическую сеть-ловушку.

— Бесполезно, он поглощает наши заклинания, — через секунд тридцать крикнул Нортон. Энсдон перестал себя контролировать совершенно. Черт возьми, какую печать сорвала исповедь? Особист развернулся ко мне и, протянув в мою сторону руки, ударил чистой темной энергией. Я была настолько растеряна, что даже не смогла укрыться щитом, и меня отбросило на несколько метров от костра. Я больно ударилась головой о землю и на пару секунд вовсе потеряла сознание. Как же остановить свихнувшегося темного мага, чьи коллеги по боевой тройке из-за своей связи не могут ему ничего противопоставить?

Я с трудом перевернулась на живот и, приподняв голову, смогла разглядеть, как Керс с Раулем пытаются отбиться от не прекращающихся вспышек боевой магии. Нортон и Штондт, пригнувшись к земле, пытались совместно пробить взявшуюся из неоткуда защиту на особисте. Всем четверым было ой как не сладко. Интересно, защита только от магического вмешательства или и от физического тоже?..

— Серый, миленький, где ты? — прошептала я, взывая к своему защитнику. — Ты мне очень нужен сейчас, правда-правда. Пожалуйста, услышь меня.

Я вложила в зов часть своего света и скрепила капелькой тьмы. Оставалось только надеяться, что волк действительно ко мне привязан и сможет отреагировать на магический призыв. Отчего-то я уверена: он — наша последняя надежда.

Вязко текли секунды, каждую из которых отсчитывали гулкие удары моего сердца. Рауль, громко вскрикнув, кулем свалился на землю, и все внимание Эндсона переключилось на моего друга. Штондт и Нортон, бросив свои бесполезные попытки взломать защиту особиста, кинулись ему на помощь. В это же самое время моей щеки коснулся холодный нос Серого, который подбежал неслышно. Я повернула голову и уставилась в волчьи глаза, смотревшие серьезно и неотрывно.

— Серый, останови его. Помоги Керсу. Разгрызи ему руки. Спаси нас, пожалуйста, — просто попросила я. Именно попросила, потому что приказывать не могла. Волк на долю секунды удерживал мой взгляд, а затем бесшумной тенью метнулся к месту сражения, в несколько прыжков преодолев это небольшое расстояние. Появление волка стало полной неожиданностью не только для Эндсона, но и для бившихся против него магов. Отвлекшись на какое-то мгновение, Керс пропустил удар. Я бессильно наблюдала, как в него летит огненный шар; как он падает, нелепо и смешно раскинув руки; как Серый вгрызается в руки Эндсона, с пальцев которых сыплются смертоносные заклятья; как Штонд и Нортон, воспользовавшись этой поддержкой, совместными усилиями поражают Эндсона, и он сломанной куклой с окровавленными руками валится на землю.

Бой длился от силы пару минут, но казалось, что прошло несколько лет. Ко мне со всех ног кинулся Нортон:

— Лия, ты цела?

— Помоги подняться, — хрипло попросила я вместо ответа. Нортон протянул руки, за которые я схватилась. Он с усилием помог мне встать на ноги и тут же принялся ощупывать.

— Пристаешь, что ли? — усмехнулась я.

— Не дури, — огрызнулся он, не прекращая своего занятия. — Проверяю, нет ли переломов.

— Магия залатает, нужно лишь пару минут. Со мной все в порядке. Что с Керсом? — спросила я, перехватывая его руки.

— Не знаю, я сразу к тебе.

Я молча потянула его за собой, к костру, который сегодня стал местом роковых событий. Меня слегка пошатывало, и я с благодарностью оперлась на подставленную Нортоном руку.

Штондт стоял к нам спиной, загораживая поле битвы. Он обернулся на звук наших шагов и произнес, отводя взгляд:

— Мне очень жаль, госпожа Вэльс.

— Что жаль? — не поняла я. Штондт молча сделал шаг в сторону, и я, забыв обо всем, упала на колени рядом с распластанным по земле Керсом. Его глаза медленно стекленели, а в груди в районе сердца сияла дыра с обожженными краями. С такими ранами я сталкивалась в своей практике — оставленные заклинаниями высшей боевой магии, они могли повлечь за собой только один исход, — смерть. Все это мозг фиксировал как-то отстраненно, будто передо мной лежал не друг, а неизвестный пациент, которому я должна закрыть глаза.

— Лия...сестры...— проскрипел Керс, сжав мою руку из последних сил, тело его выгнулось дугой и опустилось на землю. Я заглянула в самые дорогие на свете глаза и поняла, что не могу вот так его потерять — глупо и нелепо, в схватке со спятившим столичным магом. Я аккуратно высвободила свою руку из пальцев Керса и вытерла тыльной стороной ладони мокрые глаза.

— Рэмиан, дай мне кинжал, — протянула я руку, не глядя. Надо же, первый раз назвала его по имени, а то все Нортон да Нортон...Почувствовав приятное прикосновение холодного металла, я глубоко вздохнула и досчитала до трех, восстановив дыхание.

— Лия, что ты делаешь? Мертвых нельзя вылечить! — встревоженно воскликнул Нортон, но я и не собиралась лечить Керса — я собиралась вернуть его из-за грани. Каждый целитель знает, что можно посещать мир мертвых и позвать душу назад, если смерть наступила только что, и тело еще не остыло. Просто за все надо платить установленную цену.

На тело друга я наложила все положенные при такой ране заклинания: кровоостанавливающее, заживляющее, обезболивающее...как будто передо мной совершенно здоровый человек. Как только душа вернется в тело, эти заклинания тут же начнут действовать, но рана слишком страшная и опасная, поэтому поверх стандартного набора я накладываю заклинание стазиса, которое выиграет время для Керса. Погруженный в искусственный сон, он сможет восстановиться не только благодаря моим целительским заклинаниям, но и благодаря собственной магии, которая немедленно начнет восстанавливать организм. Главное — не дать ему умереть повторно, именно поэтому я сейчас быстро и четко лепила на тело друга все эти заклинания. Да, Рэмиан, ты прав: мертвому они не помогут, но они нужны живому.

Не переводя дух после наложения заклинаний, я полоснула себя по левому запястью и позволила своей крови питать землю. Больше не существовало для меня этой поляны, встревоженно зовущего меня Нортона, склонившегося над Раулем Штондта и скулящего серого волка. Я не принадлежу себе, но одновременно мне принадлежит весь мир. Я не здесь, но я все вижу и чувствую. Я никто, и во мне сокрыта сама жизнь. Я — безвольный лист, гонимый ветром, и я — ветер, который сметает на своем пути города.

Зыбкая завеса нашего мира подернулась, и я шагнула за Грань, оставшись сидеть на стылой земле возле Керса. Бесплотные серые тени окружили меня, танцуя страшный вихрь смерти.

"Забери меня со мной", — шептали они.

"Останься с нами", — шелестели голоса.

"Здесь нет страданий", — доносил ветерок.

Я не поддавалась — моя жизнь всегда была мне дорога. Медленно текли секунды, складываясь в года. Моя кровь питала переход в мир теней, но силы мои были не вечны.

— Чего ты хочешь? — выступила вперед одна из теней, перед которой склонились другие. Сама Хозяйка Грани говорила со мной.

— Отпусти моего друга, госпожа, — с поклоном ответила я.

— Зачем? Он не муж тебе и не любимый, и ничем отплатить даже не сможет.

— Я без него не справлюсь, — просто сказала я.

— Ты уверена, что это стоит той цены, которую я запрошу?

— Да, — без колебаний ответила я.

— И ты не боишься, что он предаст тебя, забудет о тебе, и твоя жертва станет бессмысленной?

— Если такое произойдет, значит, все эти годы я не знала человека, бывшего рядом. Не хочу бояться того, что может никогда не произойти.

— Ты смелая, — с подобием уважения протянула Хозяйка. — Но я видела много смелых и гордых. Ты переживешь эту потерю, как переживала все невзгоды. Моя плата слишком высока для тебя.

— Назови свою цену.

— Я хочу, чтобы ты отдала мне своего волка.

Я вздрогнула, но решительно ответила:

— Нет, друзьями я не торгую. Проси что-нибудь другое.

— Что ж, — легко согласилась она, — тогда отдай мне пять лет своей жизни.

— Я согласна, — коротко ответила я.

— Тогда забирай своего друга и уходи. Больше не тревожь меня, — прошелестела Хозяйка Грани и растворилась в серой мгле. Я успела лишь прошептать "спасибо", прежде чем она окончательно исчезла в мутном воздухе.

Я открыла глаза и наклонилась к Керсу: его рана затягивалась на глазах, а грудь тихонько вздымалась в такт вновь появившемуся дыханию.

— Получилось, — тихонько прошептала я и провалилась во тьму.