"Алая". книга первая: "Герой" главы 1-4

— А что он натворил? — Уле попыталась говорить непринужденно, но голос ее дрогнул.

— Говорят, селенья на юге грабил, людей невинных убивал. Скот, еще, угнал у какого-то лорда. То ли глава банды дезертиров, то ли просто бандит, — бонд перечислял преступления так обыденно, словно у них подобных бандитов по десять в неделю ловят. Открыв журнал на нужной странице, он принялся вносить необходимые данные. — Последней каплей, переполнившей чашу, этого, а, терпения землевладельцев, стало убийство лорда Волеса в конце прошлого месяца.

— Не могли бы вы заправить машину? Если моя напарница успешно сдаст работу, мы можем сразу улететь. Много дел, сами понимаете.

— Конечно, конечно, — легко согласился служащий, складывая полученные монеты в специальный ящик.

Как не странно, самым оживленным торговым временем были два месяца до теплого сезона. Жители северных регионов спешили продать товары, чтобы к новому урожаю скопить достаточно денег. А с улучшением погоды, открывались воздушные пути, по которым могли пройти тяжелые грузовые корабли.

Мало того, что из-за наплыва покупателей и торговцев город больше напоминал базарную площадь, так еще и из-за визита правителей окрестных земель стражи и солдат в городе существенно прибавилось. И все выглядели так, словно ожидали нападения бандитов. Что-то такое витало в воздухе, от чего Уле неуютно ежилась.

— Девушку, такого роста, с короткой стрижкой, — объясняла Уле очередному торговцу, поставившему свою палатку на краю южной торговой площади. Торговал тот теплыми платками, неприглядного зеленоватого оттенка. Она свела пальцами брови, — Вот с таким вот хмурым выражением лица.

Торговец кивнул в сторону дальних зданий, где располагались дорогие магазины. Хоть что-то полезное было в примечательной внешности этой девчонки. На фоне серой массы горожан, ее белая куртка выделялась не хуже, чем... чем... Пытаясь подобрать подходящую аналогию, Уле заглянула в первый же магазин, где и обнаружила свою нанимательницу. Сидда с интересом разглядывала пышное бордовое платье, пробуя на ощупь жесткую ткань.

— В подобном наряде даже манекен выглядит смешно, — съязвила Уле. — А на тебя одень, весь твой лейданг обхохочется.

— Да я просто..., ради того..., — смутилась Сидда. — Просто смотрю, что носят девушки в городах...

— Ты спроси, сколько оно стоит. Минимум полугодовая зарплата рабочего верфи или завода. Пойдем, — Уле подцепила ее под локоть и, несмотря на сопротивление, вывела на улицу. Протянув листовку, она указала на проем между домами. — Давай отойдем.

Сидда пару минут разглядывала портрет, потом подняла вопросительный взгляд на Уле.

— Говорят, именно его арестовали накануне. Чуть ли не глава местных бандитов. Жег деревни, грабил лордов. Недавно кого-то из землевладельцев убил.

— Правда? — удивилась Сидда, как-то по-новому глянув на портрет Хэварда.

— Нет! — всплеснула руками Уле, забирая листовку. — Две недели назад мы были на границе "ледяной пустыни смерти". Ели ноги оттуда унесли. К тому же, Хэвард паломник и последние несколько лет бродил далеко на севере. Тоже мне занятие, пфф.

Сидда долго выдохнула и подняла глаза к небу, по которому медленно ползли серые облака.

— Только что по главной улице прошла колонна какого-то лорда. Полсотни солдат на лошадях. А они люди занятые. Максимум еще пару дней собираться и пьянствовать будут, а потом...

— Сама знаю, — огрызнулась Сидда. — Лучше скажи, делать что будем? Хотя, можешь лететь домой. Сама что-нибудь придумаю.

— Ага, и пешком отсюда пойдете на север? Я смотрела, на станции без ключей только старые транспортники и одна лохань, которая, скорее всего и не взлетит. — Чтобы немного приподнять боевой дух, Уле ободряюще улыбнулась. — Так и быть, заберу вас. За дополнительную плату, естественно. Не переживай, Хэвард что-нибудь придумает. Главное быть начеку и помочь ему в нужный момент. У меня это хорошо получается. Видела бы ты, как я в самый последний момент появилась на утесе, когда за ним вся деревня с ружьями бежала...

— —

— К чему такая спешка? — осторожно поинтересовался капитан Хурт, когда отряд почти добрался до здания городской стражи. — Ведь еще два дня впереди. Да и лорд Готорон наверняка хотел бы лично поприветствовать вас.

— После того, как я его увижу, — спокойно ответил Ульфрик.

Хурт служил лорду чуть больше десяти лет и легко понимал любое настроение хозяина. По выражению лица, движению рук, тому, как он говорил. Вот и сейчас Ульфрик лишь крепче сжал поводья. Кожаные перчатки слегка хрустнули, и лошадь ускорилась, не дожидаясь удара острыми шпорами в бок.

Если Ульфрик сейчас нервничал, то эта эмоция была в новинку для Хурта. Да и других странностей в последние дни от лорда было не мало. Взять хотя бы разговор у костра, когда он рассказывал о том человеке. Кто-то из знакомых Ульфрика, еще по пятому походу. Почему тот появился только сейчас, и почему это волновало лорда, Хурт понять не мог. Врагов у героя пятого похода почти не было. Разве что бандиты, таившие на него злобу и мелкие землевладельцы, вынужденные продавать свои земли за долги. Но, ни одни, ни другие не смогли бы пробиться через верных людей лорда, охранявших его днем и ночью. Многие из отряда Хурта отдадут свои жизни за хозяина, даже не задумавшись.

"У него есть свои слабости", — вспомнил слова Ульфрика Хурт. В тот вечер лорд вел себя странно, словно пытался доказать что-то сам себе. — "Он считал меня своим другом и значит обязательно придет, чтобы поговорить. Я могу не опасаться выстрела из-за угла или яда в пище. Этим балуются только малодушные бонды, не достойные титула лорда. А еще он не будет скрывать своего имени потому, что не позволить гордость. Поэтому его и поймали. Виннар был прав".

Хурт не все понял из того разговора, но уяснил лишь одно, хозяин ждал встречи. До дрожи в руках. Ждал этой встречи и Хурт. Ради того, чтобы узнать, что могло вывести его хозяина из равновесия.

У здания городской стражи Ульфрик буквально спрыгнул с лошади и широким шагом направился внутрь. Хурту пришлось поторопиться, чтобы поспеть за ним. Одноэтажное неприметное здание имело двухуровневую подземную темницу, в которой обычно держали мелких преступников и воришек. Стражники на входе прекрасно знали в лицо зятя лорда Готорна и вытянулись в струнку, когда он промчался мимо них. Ни слова не говоря, Ульфрик прошел прямо к спуску в темницу. Глава городской стражи немного не успел, и ему пришлось догонять лорда на первом уровне.

— Где он? — с металлом в голосе спросил Ульфрик.

— Предпоследняя камера, — глава стражи пропустил его вперед и вопросительно посмотрел на Хурта. Тот только пожал плечами, жестом показывая, чтобы стражники не лезли под горячую руку.

У двери камеры Ульфрик остановился, немного помешкал и открыл смотровое окошко. В коридоре вдоль сырых стен тянулась целая вереница ламп, поэтому света вполне хватало. А вот в камере, наоборот, царил полумрак. Ульфрик терпеливо ждал, пока фигура в плаще выйдет на свет. Желваки на скулах выдавали его эмоции.

Наконец, фигура поднялась со своего места, и на свет вышел невысокий норв. Густая борода, впалые глаза, волосы с проседью.

— Кто это? — спросил Ульфрик.

— Назвался Хэвардом, — сказал глава стражи. — Прилетел на воздушной машине. Когда его арестовывали, шибко сопротивлялся он, вот и помяли мы его...

Ульфрик резко развернулся и таким же широким шагом направился к выходу, едва не сбив одного из стражников. Хурт бросил короткий взгляд на заключенного и поспешил за хозяином. Был ли Норв, сидевший в темнице, Хэвардом, он сказать не мог, но это не тот человек, которого хотел увидеть Ульфрик. Испуганный взгляд не мог принадлежать человеку, которого боялся хозяин. Хурт холодно улыбнулся, поправляя меч, висевший на поясе.

— —

Особняк семьи Тарков, владельцев земли, на которой стоял Отер, охранялся тремя постами личной гвардии лорда Готорна. Подойти ближе, чем на двести метров, могли только гости. Единственной приемлемой точкой, с которой просматривалась вся территория особняка, была наклонная крыша одного из домов с другой стороны широкого проспекта.

Укрывшись за коньком крыши, фигура в черном плаще внимательно рассматривала посты охраны, не замечая, что над ним стоит еще один человек, ожидая пока на него обратят внимания. Нарочно громко вздохнув, тот опустился на корточки и, прежде чем фигура успела вскрикнуть, приложил ее короткой деревянной дубинкой по затылку.

— Ать, — Хэвард потянулся, чтобы поймать скатывающуюся подзорную трубу.

Спрятав ее в карман, он поднял тело и легко спустил на балкон второго этажа, занося в комнату. Лазутчиком, второй день, точнее ночь, следившим за поместьем Тарков, оказался высокий, худощавый бонд, лет двадцати пяти. Пошарив у него в карманах, Хэвард достал небольшой футляр для очков, длинный стилет и расчерченную цветными линиями схему города. Привязав парня к свободному креслу, он похлопал его по щекам, и уселся на кровать, разглядывая подзорную трубу.

— Неудачное место ты выбрал, чтобы следить за особняком, — сказал он, пряча трубу во внутренний карман. — Как тебя еще вчера не заметили...

Парень нахмурился, попытался освободиться, но не смог совладать с простейшим узлом. Хэвард развязал бы его еще до того, как открыл глаза.

— Следил зачем? — Хэвард не мог понять, что тот забыл на крыше. С какой стороны не посмотри, но ни на убийцу, ни на шпиона тот не походил. Дорогие очки и подзорную трубу могли позволить себе разве что местные зажиточные торговцы да землевладельцы. — Ну, дело твое. Убивать или сдавать страже не буду, не переживай. Но пару дней придется посидеть тут. Если тебя поймают на моей крыше, — Хэвард сделал паузу, краем глаза глядя на парня, — убить Ульфрика станет проблематично. Или ты за головой Готорна Тарка собрался?

— Причем тут Тарк,— просуженным голосом возразил парень. Взгляд его наполнился ненавистью. — Ульфрик Кернарвол — убийца и вор! Прикрываясь званием героя, упивается своей безнаказанностью.

— О как... Когда-то давно я знал его лично и готов был свернуть челюсть любому, кто решился бы назвать его так.

— Дай угадаю, — криво ухмыльнулся бонд. — Лет десять, нет, пятнадцать назад? — он закашлялся. Сухой, тяжелый кашель говорил о недавно перенесенной болезни.

Хэвард потушил лампу и прошел к окну, откуда открывался прекрасный вид на поместье. Охрана, как и час назад, спокойно обходила территорию. Плохо, что люди Ульфрика встали лагерем с другой стороны здания.

— Ты, правда, собираешься убить Ульфрика? — в голосе бонда промелькнула какая-то наивная нотка. — Завтра вечером его пригласили на званый ужин. Какой-то местный торговец хочет обсудить договор на покупку земли. Я видел то здание. Огромный дом у складов. Можно подобраться незамеченным и...

— И говорили об этом на рынке. Молодая служанка из дома Тарков, — глядя в окно, сказал Хэвард. — Рассказала об этом трем торговцем, двум мальчишкам, дав каждому по серебряной монете, и одному болтливому стражнику. У кого из них узнал ты?

Парень замолчал, недовольно засопев. Он наверняка не знал, что именно эта девушка болтала и о точной дате приезда зятя Готорна и о том, где он остановится. Надо отдать должное, запускать слухи она умела, чтобы в городе не судачили, но кому надо, тот обязательно узнал.

Вздохнув, Хэвард развязал парня и вернулся на кровать.

— Не расскажешь, что произошло за эти пятнадцать лет? Мне-то казалось, что получив известность и деньги, Ульфрик станет примерным землевладельцем.

— Примерным? С какой-то стороны так оно и есть.

Про Ульфрика парень рассказывал охотно. По его словам, уже через пять лет после возвращения из пятого похода, он присвоил большую часть южных земель. Что-то купил, что-то просто отнял, не гнушаясь убийством целых семей. Прикрываясь угрозой бандитов, вдове повысил налоги с крестьян, увеличивая свою дружину. Да и бандитов за последние десять лет стало в несколько раз больше.

— Его свадьба с единственной дочерью лорда Готорна, лишь попытка семьи Тарков удержать в своих руках торговый город. Но, рано или поздно он достанется Ульфрику, — парень с благодарностью принял кружку с обжигающе крепким вином из рук Хэварда. В темноте он почти ничего не видел, что не мешало ему жестикулировать, рассказывая о деяниях истинного героя. — Сейчас как никогда прежде упало влияние короля Яркина на южные земли. Даже его флот, патрулирующий границы, воспринимается как защита от возможной агрессии со стороны юга..., — он сделал большой глоток и закашлялся. — Готов биться об заклад, к концу года Яркин заявит права на все территории Харгьярда.

Хэвард догадывался, что за этим последует. При поддержке флота, король Яркин в два счета сомнет любое сопротивление лордов. И если за них заступится Вальсгард, войны не миновать. Задумавшись, Хэвард упустил момент, когда парень замолчал. На несколько минут повисло молчание. Молодой бонд залпом допил вино и снова закашлялся.

— Полгода назад, — тихо сказал парень, — во время снежного бурана. Люди Ульфрика сожгли поместье моей семьи. Все ради небольшого рудника, который и прибыль почти не приносил... Сестре едва исполнилось восемь..., — он замолчал, борясь с нахлынувшими воспоминаниями, шмыгая носом. Хэвард налил ему еще вина.

— —

Место казни опасного преступника подобрали специально в черте города. Сама новость о его поимке, подогреваемая слухами и сплетнями, собрала столько людей, что не все желающие поглазеть уместились на небольшой площади пред зданием торговой палаты. Городская стража и дружина землевладельцев, совместными усилиями отгородили от толпы ее четверть.

Стоя на небольшом балконе, напротив помоста, Ульфрик спокойно рассматривал толпу. Лорды и те, кто считал себя равным им, расположились в соседней комнате, что-то шумно обсуждая.

— Я проверил посты за зданием, — на балконе появился Хурт. Кожаный доспех, укрепленный металлическими нашивками, он надевал только на серьезные рейды вглубь южных земель. — Незамеченной попасть в здание не сможет и полевая мышь.

Уловив короткий кивок хозяина, он скрылся в помещении. Тем временем по толпе людей на площади прошлась волна возгласов и криков. Под конвоем городской стражи, из здания выводили человека, назвавшегося Хэвардом. То ли от страха, то ли стараниями стражи, но тот едва волочил ноги, поэтому его буквально несли под руки.

Ульфрик вновь обвел взглядом толпу, надеясь заметить в ней Хэварда. Проклятые норвы поголовно носили бороды, и найти среди них нужного задача не проще, чем остановить переселенцев, рвущихся на плодородные южные земли. Внезапно Ульфрика пробрал мороз, словно ледяной ветер забирался под рубаху.

— Я знаю, что ты здесь, — пробормотал Ульфрик, поднимая воротник теплой рубашки. Второй рукой он поправил короткий меч, висевший на поясе. Взгляд метнулся на крышу, где прятались стрелки, а губы презрительно исказились. Не стоило рассказывать об этом тестю. В своем стремлении помочь, он действовал так неумело, что любой на этой площади мог догадаться, что попытка освободить приговоренных закончится для него неминуемой смертью.