Твое... величество-3!

Клинок покинул еще теплое тело, почти не оставив следов.

Убийца аккуратно стер кровь с тела женщины, чтобы не было лишних пятен. Мало ли что. И направился в покои наследника Рибоно. То есть королевского бастарда.

А что?

Иоанна вполне устраивало, что его сынок пристроен в жизни. Он и земель эрру Рибоно прирезал побольше.

Эрр хотел бы их родному сыну оставить? Ну, хотеть никому не вредно, если с ребенком Иоанна что-то случится, эрру голову отвернут, как куренку. А скрыть он это не сумеет, Маргарита слишком глупа, чтобы соврать.

Мальчишка спал, когда убийца вошел к нему. Как — мальчишка?

Вполне уже подросток, четырнадцать лет. Он и не понял, что умирает. Подушка накрыла, придавила... пара минут — и все было кончено и тут.

Убийца усмехнулся, и подхватив факел, ловко поджег тяжелые бархатные шторы. И ковер.

И обивку стен...

Пламени было, где разгуляться, через десять минут бодро и жарко пылал весь флигель.

Убийца спокойно покинул его через заднюю дверь, и отправился восвояси. У рощи его ждал конь.

Он знал, что дочь Иоанна, пусть и незаконная, но все же дочь, не пострадает. Дочку эрр Рибоно терпел, даже относился к ней хорошо, и жила она не с матерью, а в его части дома.

Пожар тоже, скорее всего, потушат. Если и обнаружат что эрру Маргариту убили, все равно ничего расследовать не будут. Да и кто там ее осматривать будет?

Тело успеет обгореть, если ее вообще будут спасать из огня. Вот королевского ублюдка — точно будут, но на нем следов и нет. Задохнулся, бедняжка.

А эрру и спасать не кинутся, и потом осматривать будут кое-как. Кому она нужна, девка дешевая?

С тем убийца и отправился восвояси.

Королевская дочь пусть живет. Если что... на ней всегда можно жениться, чтобы придать себе легитимность. Хотя и скучно это.

Ни искры, ни огня... видел он ту дочку, тоже Маргариту. Пресная белесая коровища со здоровущим выменем. На такое только Иоанн польститься и мог, то есть на мамашу. Но и дочь от нее недалеко ушла. Фу, одним словом. Но чего не сделаешь ради короны?

Кстати, сама корона была почти готова.

Да-да, у Иоанна нет настоящей короны, а у заговорщика будет. Надо только чуточку потерпеть, ювелир подгоняет центральный камень. Найти рубин или даже гранат... да что угодно, такого размера, было нереально, но можно подогнать друг к другу несколько камней так, чтобы никто ничего не заметил. Вроде, как это один камень в оправе.

Планы строились грандиозные. А вот насколько им удастся осуществиться?

Пока что — полностью.

Чуточку забегая вперед, флигель догорел к утру, на пепелище нашли тело эрры, которое даже и осматривать было страшно, так оно обгорело. Опознали ее только по комнате, не будет же кто-то другой в ее постели лежать? А так что-то черное, страшное, лучше не видеть, как выглядят люди после пожара. Какие уж там раны — проколы от стилета?

И не осматривал никто, боялись, что стошнит!

Ее сына пытались спасти несколько раз, даже окно выбили в его комнате, но отступились. Горело так... в вулкане, наверное, холоднее.

Так что через четыре дня, эрр Рибоно, похоронив супругу и сына, со всеми почестями (сейчас-то уж и пусть их, чего с трупами счеты сводить?) прихватил дочь, оставил сыновей на попечение своей любовницы, и отправился в столицу.

Докладывать его величеству Иоанну о смерти его бывшей любовницы. И сына.

Второе было опаснее, баб Иоанн перевалял несчетное количество, чтобы отслеживать, кто из них жив, а кто помер, поди, целую канцелярию под это дело создать надо.

А вот ребенок...

Сыновей у Иоанна вообще один. Был. Вот этот. А теперь и его нет.

Так что у эрра Рибоно были основания бояться за свою жизнь. Не уберег же? И поди докажи, что не виноват! Но может, ради дочери и пощадит его король?

Марита, которую называли так, чтобы не путать с матерью, от 'отца' не отходила, и уверяла, что будет в ногах у короля валяться, если что. И валялась бы.

Понятно же, при эрре Рибоно у нее еще есть шансы на хороший брак, достойную жизнь... нагляделась девочка на свою мать, и себе такой судьбы не хотела. Не в мамашу и не в мамашину родню пошла, явно.

А король... даже если и примет он участие в ее судьбе, вряд ли за кого хорошего замуж выдаст. Скорее уж, для своей выгоды подберет кого-то. Нет, не надо ей такого.

Впрочем, в столице оказалось, что всем просто не до них. События разворачивались исторические.

Или истерические?

Впрочем, для некоторых людей это примерно одно и то же. Никакой разницы!

* * *

Ваше величество!

Не могу скрывать от вас подлый и коварный обман!

Ваша супруга вам изменяет с эрром Вейнардом!

Умоляю вас проверить, и если это подтвердится, строго наказать негодяйку, которая играет судьбой династии!

Доброжелатель.

Как письмо попало к Иоанну на стол, минуя секретаря?

Почему его даже никто не вскрыл?

Нет ответа. Но попало, вот, и Иоанн его прочел.

Выдохнул, прочел еще раз.

Протер глаза, не поверил себе, но и в третий раз строчки на пергаменте не изменились. Вот ни капельки.

Иоанн медленно положил письмо в карман.

Будь он дураком, не был бы он королем. Давно б на его троне кто-то другой уселся.

А он все же... вот сейчас лучше не рубить сплеча. Да, Иоанн?

Да.

Вот, сейчас он устроит скандал, заорет, кинется к Диане... что она — согласится? Конечно, она будет все отрицать. А дело это такое... сложное. Действительно следующий король Эрланда не должен быть зачат от другого мужчины!

Но как она могла!

Сердце сдавило, словно тисками. Иоанн даже потер его немного, оглянулся на секретаря, махнул рукой. Тот понятливо скрылся за дверью.

Если король желает побыть один, лучше его не раздражать. Целее будешь. Иоанн проследил, как закрылась дверь, подошел к столу... вот сейчас бы смести все это на пол! Перевернуть стол, разгромить тут все...

Нельзя!

Или это письмо гнусная ложь... Предотец, пусть оно окажется ложью! Многоликий, ну ты услышь, что ли?! Что ему — так много надо было? Иоанну и надо-то было просто послушную и красивую жену, детей, наследника... что он — много просил у жизни? Он же не виноват, что Маргарита не смогла подарить ему детей... ладно-ладно, боги их забрали, и ситуацию надо было исправлять! Он ведь в этом не виноват!

И вот теперь...

Неужели Диана правда ему изменяет?

Или нет?

Или ее кто-то хочет оболгать?

Может быть и такое, не всем по душе канцлер Эрсон. А если Диана лишится головы, то и канцлер тоже... и поста, и головы, понятно. Так изменяет ему Диана — или нет?

Ответа не было.

А кому поручить расследование?

Канцлер много кого под себя подмял... Иоанн задумался ненадолго, а потом и решил.

Выглянул к секретарю.

— Эрра Леонидаса Торгана ко мне. Незамедлительно. Он сейчас во дворце?

Секретарь ненадолго задумался, и кивнул.

— Да, ваше величество, он к вечеру сменится с дежурства, а сейчас он точно во дворце.

— Отлично. Прикажи его позвать ко мне, сейчас же.

И Иоанн захлопнул дверь.

Он проверит сказанное в письме. А подтвердится оно — или нет? Посмотрим...

Иоанн искренне надеялся, что сможет повесить подлого доносчика. Впрочем, это он в любом случае сделает.

Правда это, неправда...

Подлец у него точно висеть будет.

За что?

А за все хорошее! Чтобы знал, как королю настроение портить! И Дианку...

Стерва!

Чего тебе не хватало... если это правда?!

Чего?!

Гадина подлая!

* * *

Ханс прочитал срочное донесение, и скривился. Протянул его Фридриху.

— Прочти.

Сын послушно побежал глазами по строчкам.

— Отец, но вроде бы, этого ты и хотел?

Ханс задумчиво кивнул.

— Хотел, конечно.

— Тогда в чем дело?

В чем дело?

В старости, сынок, в старости, от которой не скроешься ни под каким камнем, в порошке, который начал принимать Ханс, в отвратительном настроении и самочувствии, в смерти, которая стоит за плечом, а так хочется еще пожить... хоть лет десять бы, а лучше двадцать или тридцать...

Разве о таком расскажешь?

Это каждый на своей шкуре чувствует, когда приходит время. Или не чувствует...

Ханс не произносил ничего такого вслух. Вместо этого он брезгливо поморщился.

— Понимаешь... просто противно. Этот торгаш... он полагает, что все такие, как он.

Фридрих не понял, но с отцом вслух согласился.

— Гадко, да.

— Эти существа... когда-то он и эрром не стал бы, не смешно даже! Он ведь искренне считает, что все можно купить, всех можно взять деньгами, вообще всех... смешно, глупо, гадко! Но он и правда так думает!

Фридрих пожал плечами. Но скажи он вслух, что думает, отец бы всерьез оскорбился. А правда-то печальна.

Всех можно купить? Так ведь ты, отец, взял земли. И купился.

То, что не за деньги, не меняет ничего. Получает дама за свои услуги две монеты, трактир или титул — неважно, она все равно торгует собой, как продажная девка. Получаешь ты взятку щенками, деньгами или землей — тоже не важно. Между вами сделка, в которой один продал своего короля, а второй купил предательство. Он виновен, но ведь и ты, отец, замарался в этой грязи. И я...

Просто Фридрих не собирался прикрывать свою грязь белым полотенцем. Да, вот так, пусть он подонок, но Фардания будет прирастать и шириться! И плевать ему на средства, которые он для этого применит!

— Пусть думает, отец. Подонки для того и нужны, чтобы их использовать.

— Да, бесполезных людей нет, каждого можно куда-то пристроить.

Так чеканно, как Николаи с его 'отбросов нет, есть кадры' Ханс не выражался, потому и в историю его слова не вошли.

— Вот и пристроим. И его слабости только больше нам помогут, — отмахнулся Фридрих.

Ханс задумчиво кивнул.

— Да, сын. Наверное, я просто старею, вот и брюзжу... зверушки уже в пути?

— Да. Самые отборные.

— Отлично. Просто отлично...

— Отец, у меня такое чувство, что тебе разонравился этот проект? — прощупал почву Фридрих.

Ханс пожал плечами.

— Посмотрим, что будет со мной, в результате. Но... сколько это уже длится? Лет пятнадцать? Даже больше, пожалуй... и что в итоге? Куча монстров, пусть сильных, страшных, управляемых... это хорошо, но этого мало! А где-то... неизвестно где, появляются двуипостасные! Настоящие! Сильные! И я поневоле начинаю думать, что мы просчитались, но где?!

Фридрих качнул головой.

— Найти их пока нельзя. Камень Многоликого показывает только, что они есть. Если бы мы получили тот рубин... с его помощью Данакт и искал. Но где сейчас эта проклятая тварь... брат Винс!?

Король поморщился.

— Найти два других рубина... ох, ладно! Иди, Фридрих, иди... отдохни, пока можешь, скоро, наверное, тебе придется садиться на трон.

— Отец!

— Я надеюсь еще пожить, мальчик мой, но изменения наверняка будут...

Фридрих кивнул и вышел, а Ханс подошел к зеркалу.

Полированная стальная пластина послушно отразила его лицо. Почти без искажений.

Только вот... кажется ему, или зубы стали длиннее? Старческих пятен на коже точно меньше, но ногти словно чернеют, и какие-то они... длинноватые!

Во что он может превратиться?

Ханс не знал, и сейчас ему было страшно. Чтобы отогнать смерть, пойдешь на многое, но страшно же!

Ладно! Все уже начато, и назад не отступить, теперь только смотреть, что получится. И утешаться.

Даже если он помрет, то все равно — победителем Эрланда! А победителям прощают все.

* * *

Эрр Леонидас явиться не успел, в кабинет просочился Колючка. Секретарь его и не подумал задерживать... уволю! Обоих выгоню со двора!

Колючка посмотрел на короля, тряхнул, было, погремушкой, а потом покачал головой.

— Нет, не так. Что случилось-то, Иоанн? Вина тебе налить? Или в морду мне дай, что ли?

Иоанн только отмахнулся.

Колючка не отставал.

— Ты весь никакой. Что случилось?

Иоанн прищурился.

— А ты понимаешь... если хоть одно слово, я тебя потом своей рукой удавлю?

Колючка только рукой махнул. Куда и привычная дурашливость делась?

— Понимаю. Так что я могу для тебя сделать?

Письмо полетело ему в голову. Колючка поймал на полпути, прочитал, присвистнул.

— Однако...

— И только?

Шут задумался. Замолчал, крутя в руке погремушку. Та тихонько потрескивала, но это не раздражало.

Пожалуйста, ну пусть это все будет вранье? Пусть он сейчас скажет, что это подлость, наветы, что наговор?

Пожалуйста...

Колючка спрыгнул со стула, подошел к Иоанну, протянул ему письмо.

— Не знаю, что и сказать. Ты понимаешь, что тихо это все проверить не получится?

— Ты сам ничего не замечал?

Колючка потер лицо руками.

— Вот что. Пойду я, поспрашиваю кое-кого из придворных дам. Осторожно, чтобы ни слова, ни звука... ты кому это поручить хочешь?

— Эрру Торгану.

— Хороший выбор. Его люди во дворце сейчас на дежурстве, могут сказать, кто проходил, куда проходил... только лучше пусть про Расмуса спрашивают, не про королеву.

— Думаешь, я совсем дурак?

Шут только рукой махнул.

— Умные мы, что ли, когда любим?

И исчез за дверью.

Иоанн опустился на стул. Даже чернильницей в шута кинуть не захотелось. И то... умные ли мы, когда любим?

Нет.

Дураки, круглые и довольные, которые во что угодно поверят, лишь бы любимый или любимая не оказались негодяями, лишь бы не предали нас, не покинули, лишь бы, лишь бы...

И сидишь, как дурак, и умоляешь то ли богов, то ли самого себя... ну не может ведь быть так? Не могут же тебя вот так, по-подлому ударить в спину? Ты же этому человеку доверился, ты же для нее все сделал, только что звезды с неба не достал! А она?

Мысль о Марии ударила с оттяжечкой, словно кнут палача, Иоанн даже застонал от боли.

А ведь и правда.

Какое-то время назад Мария на него смотрела с таким ужасом... ей тоже больно было. Когда он с Дианой в кабинете целовался, а Мария плакала, а потом ушла.

И безнадежность.

Столько безнадежности было в ее движениях, ее слезах... она поняла, что для нее все кончено.

А он?

Но ведь для него все еще впереди? И письмо это подложное, правда же? Просто навет?

И все у них с Дианой будет хорошо?

Почему-то не убеждалось. Даже сам себе Иоанн не верил, вспоминая то, на что раньше не обращал внимания. Диана, да, она хороша и ослепительна, но ведь и смотрела она не на мужа, нет! Мария всегда смотрела только на него. Ему достаточно было голову повернуть, и он встречал взгляд жены у плеча. А Диана смотрела вперед. На других мужчин?

На Расмуса Вейнарда?

Иоанн не мог ответить даже сам себе. Но...

Ему было больно.

* * *

Эрр Торган себя ждать не заставил.

Иоанн махнул ему рукой на кресло.

— Проходи, садись. Поговорить надо.

— Да, ваше величество.

— Эрр Леонидас, у меня к тебе серьезное поручение. И очень важное для меня лично. Это просил один человек... подробности тебе знать ни к чему, но во дворце есть такой эрр. Расмус Вейнард?

— Красавчик Расси? Как же, знаю, ваше величество.