Не знаю, что произошло со мной, когда Ромка пошёл к бару, но я зачем-то достала из кармана телефон и вбила в поисковик имя Абрамова. Вот честно, не знаю, что мной двигало. Почему именно сейчас мне так срочно понадобилось узнать, куда и с кем он уехал? Конечно, никаких новостей я не нашла. Зато всего одна небольшая статейка, на которую я случайно наткнулась, сумела под корень загубить мне настроение. Ангелина Левицкая улетела на какие-то там съёмки в Италию, и вернуться должна в конце недели. Как и он. Значит они сейчас вместе...
— Так, а вот и я, надеюсь, не успела соскучиться? — усмехнувшись, Юсупов поставил на столик два бокала. — Коктейль для дамы и более крепкий напиток для меня.
Не знаю, что со мной произошло, но меня охватило такое острое желание махнуть сейчас чего-нибудь как раз покрепче.
— Ром, а можно мне твой напиток?
— Мой? — судя по взгляду, парень был слегка удивлён, даже растерян. — Да лучше не надо...он слишком крепкий. Ты попробуй свой коктейль...
То, что я сделала потом, было, конечно, не очень красиво, но когда я за считанные секунды опустошила весь бокал Юсупока, мне стало так хорошо, что даже шокированный взгляд парня нисколько не смутил.
— Что-то случилось?
— Нет, всё в порядке, извини. Просто захотелось выпить.
— Да ладно, мне не жалко. Ну,...я тогда в бар за ещё одним сгоняю? Тебе взять?
— Возьми. И можно не один.
Я прекрасно понимала, что не стоит этого делать. Папа любил говорить, что пить надо немного и только в компании тех людей, которым ты доверяешь. Но...какая теперь разница? Папы нет, мамы тоже. У меня есть...только он. Мужчина, о котором я совершенно ничего не знаю. Какое отношение он имел к моим родителям? До того разговора с мамой я ничего о нём не знала. А папа? Папе о нём было что-нибудь известно или он только мамин друг и вероятно друг очень близкий, раз согласился взять под крылышко совершенно незнакомого человека? Да нет. Бред это всё. Я не имею даже право так думать. Мама любила отца. Чёрт подери, не просто любила, жила, дышала им. А я теперь...так низко, так гадко....Но, что ещё думать? Мне совершенно никто ничего не хочет объяснять. Теперь он ещё и уехал куда-то и самое дикое и страшное в этом всём то, что я кажется, скучаю....По его взгляду, голосу, этой дьявольской улыбке. У меня такое ощущение, что он постоянно в моих мыслях, развеять которые просто невозможно. Но ведь это стыдно. Он мой опекун, старше меня на четверть века,...а я?
Когда Рома вернулся, мне просто снесло крышу. Я выпила, кажется три или четыре коктейля, а самое смешное, что мой рассудок оставался ещё вполне ясным. Я даже порадовалась своей выдержке, правда недолго. Стоило выпить тот самый, вроде безалкогольный напиток, который Рома принёс мне изначально, и перед глазами всё просто начало расплываться. Я никогда не чувствовала себя так скверно. Причём это не было похоже на обыкновенный перепой. Когда я зашла в туалет и минут двадцать стояла над раковиной, пытаясь выкинуть всю эту гадость, у меня ничего не получилось. Только хуже стало. Голова начала ужасно раскалываться, а перед глазами всё окончательно поплыло. Раздвоившиеся стены были последним, что я видела, прежде чем кто-то подхватил меня на руки, и я просто отключилась.
Наверное, это утро стало самым кошмарным в моей жизни. Я еле как разлепила глаза и просто с диким трудом заставила себя подняться на постели. Ещё, наверное, минут пятнадцать я продолжала сидеть на кровати, нервно качаясь из стороны в сторону и пытаясь понять, какое сейчас вообще время суток. Утро или ещё ночь? Наконец, заставив себя совершить просто героический поступок, я всё-таки сползла с кровати, раззанавесив шторы. Когда в глаза ударил яркий луч света, я пошатнулась и чуть не грохнулась на пол. Благо, позади меня стояла тумбочка, за которую я и ухватилась. Вообще понадобилось всего несколько минут, чтобы понять, что голова у меня раскалывается не только из-за вчерашнего весёлого вечера. Меня лихорадило с такой силой, что не оставалось никаких сомнений в том, что я заболела. Чёрт, вот знала же, что с моим везением мне не надо было никуда ехать. Простудилась на второй день. Причём как простудилось. Судя по моему горящему лбу, температура у меня была немаленькая. Но это ещё не самое страшное. Настоящим ужасом для меня стал тот факт, что мои воспоминания о вчерашнем вечере обрывались на том моменте, как я теряла сознание в туалете. Вот это, конечно, класс. Напиться до такой степени, что на ногах стоять нет сил, да ещё и на утро нельзя ничего вспомнить, это, безусловно, талант. Чёрт...выходит в номер меня Рома занёс? В какой-то момент я даже испуганно покосилась на кровать, а потом и себя оглядела, боясь, что...что-нибудь будет не так. Хотя какого чёрта я думаю о Юсупове как об извращенце? Мне вообще у него прощения нужно просить. Видел меня в таком состоянии,...а если не он один? Вдруг я вчера, что-нибудь устроила, а сейчас уже и не помню? Дьявол. Какой бес в меня вселился? Я ведь всегда сторонилась спиртного, а тут...
Как только я спустилась в кухню, я сразу же столкнулась с Ирой, которая дела бутерброды. Когда девушка покосилась на меня, я заметила, проскользнувшую в её взгляде усмешку.
— О, с добрым утром, а точнее уже днём. Видок у тебя не очень. Могу поделиться парой таблеток аспирина.
Ответила я ей далеко не сразу. Сначала я чуть ли не полностью опустошила литровую бутылку воды, уселась в кресло и теплее закуталась в шаль. Дрожь в теле совсем не утихала. Наоборот, хотелось немедленно залезть в постель и зарыться с головой под одеяло. Но я не могла уйти, не узнав, что вчера было.
— Ир, что я вчера натворила?
Усмехнувшись, девушка пустила в рот пару долек апельсина.
— Понятия не имею. Спроси у Юсупова, это он вчера тебя на руках заносил. Слушай, а я думала, ты не пьёшь.
— А я и не пью, — на последующий смешок Чернышёвой, я не обратила никакого внимания, только теплее закуталась в шаль, пытаясь унять озноб. — Меня кто-нибудь ещё видел?
— Говорю же, не знаю. Я весь вечер с Олегом провела. Да и какая разница? Сюда все приехали, чтобы отдохнуть. Хотя ты, по-моему, всё же переборщила....А ты случаем не заболела? — приложив ладонь к моему лбу, Ира даже присвистнула. — Да, погуляла на славу. Слушай, ехала бы ты домой. Чего тебе здесь с температурой делать? Хочешь, я попрошу кого-нибудь из парней, чтоб довезли? Ромка-то точно не откажет.
— Не надо, — попыталась встать, но тут же поняла, что лучше мне пока никаких резких движений не делать. — Я позвоню, меня заберут. Ир, я ещё хотела объяснить тебе вчерашний...
— Не надо, — положив бутерброды на тарелку, Ира встала из-за стола и только сейчас я заметила, что на девушке была лишь одна футболка, которая впрочем, доходила ей почти до колен. — Я не нуждаюсь в объяснениях, когда всё видела своими глазами. Звони скорей кому надо, пусть тебя забирают. А то ещё заразишь тут всех. Помочь собраться?
— Я сама справлюсь.
— Как знаешь.
Девушка упорхнула из комнаты, напевая себе под нос какую-то песенку. Возможно в другой раз, я бы всё-таки попыталась с ней объясниться (было явно заметно, что она обиженна на меня, причём сильно), но сейчас, всё что я смогла — это набрать номер Вани и попросить его заехать за мной. Хотя нет, у меня ещё хватило сил собраться (благо особо я и не распаковывалась) и не застрелиться до приезда мужчины, который появился только часа через три. Увидев меня, он ухмыльнулся, при этом понимающе мне подмигнув. Чего нельзя было сказать о нашей экономке. Она итак всегда косилась на меня как на вражеский объект, а уж теперь....Зато именно этот человек привёл меня в чувства. Точнее это сделал её потрясающий куриный бульон, очень крепкий, вмиг снимающий усталость чай и куча таблеток, которыми меня напичкали. Вообщем было не мудрено, что на следующий день я в гимназии не появилась, хотя мне и стало немного лучше. По крайне мере с утра я уже без особого труда поднялась с постели, спустилась к завтраку, с аппетитом уничтожив горячие гренки и плитку любимого молочного шоколада с орехами. А когда я случайно подслушала разговор экономки и поварихи, из которого следовала, что сегодня к обеду должна быть готова отбивная, потому что приезжает хозяин, а это его любимое блюдо, я просто как с катушек слетела. Усталость была забыта. Я бросилась в свою комнату, тут же усевшись перед зеркалом и принявшись наводить марафет. Супер красотку из себя сделать не получилось. Зато я смогла замазать ужасные круги под глазами и придать лицу более-менее человеческий цвет. Мысленно, я пыталась оправдать себя тем, что всего лишь не хочу, чтобы Абрамов узнал о моём...отличном отдыхе. Но просто сумасшедшая дрожь во всём теле, сердце, бившееся в безумной ритме и какой-то нечеловеческий восторг, что охватил всё моё существо, как только я увидела в окно, что его машина заезжает во двор, выдавали меня с головой. Наверное, я рехнулась, но я выбежала из комнаты прямо так, в какой-то мешковатой футболке с мишками и зелёных домашних шортах.
Когда он вошёл дом, в распахнутом чёрном пальто, из-под которого виднелась белоснежная идеально выглаженная рубашка, заправленная в тёмные брюки, мне тут же показалось, что комната сузилась в размерах как минимум дважды. Я уже мысленно приготовилась реанимировать своё сердце, которое непременно должно было остановиться под его взглядом...взглядом, который впечатался в мою память, который не давал спать, вызывал дрожь в каждом уголке тела, ядом растекался по крови. Всю эту неделю я втайне мечтала почувствовать его на себе и вот теперь...ничего не произошло. Он не обратил на меня никакого внимания. Он меня даже не заметил. Рядом с ним был какой-то мужчина, державший чёрную толстую папку и они оба, устремили туда свои взгляды, кажется, вообще ничего не замечая вокруг.
Когда он прошёл мимо меня, я тут же пошатнулась, едва удержалась на ногах от окутавшего, перевернувшего всё внутри аромата его парфюма, а он и тогда меня не заметил. Продолжая оживлённо беседовать и добивая меня своим низким обволакивающим голосом, он кажется, уже собирался подниматься наверх. Пожалуй, это была первая волна разочарований. Первый ощутимый удар, которого я никак не ожидала.
— Здравствуйте, — сказала громко, кажется, даже закричала. И если честно, не особо поняла, как на это решилась. Когда мужчина замер на месте, а затем обернулся, в буквальном смысле поймав меня глазами как забившуюся в угол мышку, я снова забыла что я человек, и воздух необходим мне для жизни. Но он,...возможно, мне показалось, да, конечно же, наверное, показалось, но он как-то так смотрел,...что дрожал каждый мускул на теле, кровь застывала в венах, а меня саму просто разрывало на части. Только всё это была моя больная фантазия. На самом же деле, мужчина лишь на секунду задержал на мне взгляд и то какой-то совершенно бесчувственный, абсолютно безразличный.
— Здравствуй.
Сказал, как отрезал. Точно так же он, наверное, здоровается с Никой, и со всей остальной прислугой в доме, если конечно, вообще их замечает. Не прошло и секунды, как мужчина вновь отвернулся, вернулся к разговору и поднялся вверх по лестнице, на этот раз уже даже не обернувшись.
Вбежав в комнату, я тут же бросилась к шкафу, достав из него джинсы и свитер. Кажется, в какой-то момент я подумала, что лихорадка прошла? Ничего подобного. Сейчас меня трясло так, что мне потребовалось, наверное, полчаса, чтобы просто натянуть на себя вещи. Куда я собиралась? В гимназию? Так ведь уроки уже закончилась. Хотя плевать. Зайду в какую-нибудь кафешку или буду просто бродить по улицам, да что угодно, лишь бы только не оставаться здесь. Дура. Вот дура. Ты бы ещё понадеялась, что он с букетом роз вернется, и будет душить в объятиях, ведь вы не виделись целую неделю. Чёрт. Да он даже не вспоминал. Хотя какой там вспоминал? Он, по-моему, напрочь забыл о моём существовании. И судя по его взгляду с трудом смог вспомнить.
— Камилла, — уж не знаю, что такого Ника увидела в моих глазах, но она разве что вся испуганно не сжалась, когда я повернулась на её голос. — Там тебя Абрамов зовёт...он в кабинете. И, по-моему, не в очень хорошем настроении.
Да, Ника была права. Меня колотила дрожь, когда я стояла возле его стола и тайком пыталась поймать его взгляд, который ещё пару секунд был целиком сосредоточен на каких-то бумагах. Не знаю как, но я просто чувствовала, что мужчина явно напряжён, возможно, даже зол. Только страха не было. Я смотрела на его руки, на его мощные сильные руки, с выступающими дорожками вен и вспоминала, как он сжимал ими мою талию....В этот момент я поймала себя на совершенно безумной мысли, что хотела бы почувствовать прикосновение его ладоней везде. Пусть обводит ими контуры моих губ, нежно сжимает шею, скользит вдоль хрупких ключиц, накрывает грудь....В этот момент я вся заплыла краской, а когда почувствовала, что соски болезненно напряглись, очертив ткань водолазки, меня опалила просто убийственная волна жара.
— О чём задумалась?
Открыв глаза, я встретилась с его привычно-холодным и всё же слегка удивлённым взглядом. Господи, если бы ты знал, о чём я сейчас думаю, чтобы ты сделал?
— Да так...просто, — голос совершенно не слушался меня. А ещё мне было абсолютно невыносимо стоять сейчас здесь, перед ним, и не иметь сил отделаться от этих мыслей, от этих совершенно дерзких фантазий, в которых...Боже мой, я даже не имела смелость озвучить то, что творилось в моей голове. — С возвращением вас. Как прошла поездка?
— Спасибо. Неплохо, по крайне мере всё задуманное было сделано. А ты как отдохнула? На лыжах каталась или на сноуборде?
Он знает? В этот момент сердце зашлось в каком-то совершенно безумном восторге. Интересно, ему сказали или он сам поинтересовался?
— На тюбингах, ну и на сноуборде чуть-чуть. Правда, у меня не особо получилось, но мне понравилось.
— Не сомневаюсь, — он усмехнулся, как-то очень странно...мне не по себе стало. — Ну, а после? Как себя сейчас чувствуешь? Говорят, ты заболела?
Наверное, моё сердце просто бы разорвалось от счастья, если бы я была уверенна, что он беспокоится обо мне, но его взгляд совершенно не позволил сделать мне таких выводов.
— Не то чтобы заболела...Просто не очень хорошо себя чувствую.
— Ну, это тоже понятно. Эта дрянь ведь приносит кайф только в первые часы, а потом всё...сразу нехорошо становится. Верно?
— Я не понимаю о чём вы...
— Это я не понимаю, — в этот момент с его лица сошла уже даже всякая усмешка. Он смотрел на меня просто как удав на кролика. Достав из своего портфеля какую-то газету, он кинул её на стол. — А вот ты как раз может, объяснишь мне, что это такое?
Я перевела абсолютно непонимающий взгляд на эту газету, мысленно пытаясь сообразить, что вообще происходит.
— Это газета.
— Да ладно? Что, правда? А я и не знал. Правда, есть одна проблемка. Это не просто газета. Это то, что сегодня должно было появиться во всех киосках. А теперь открой вторую страничку, внимательно всё прочитай, можешь и по фотографиям взглядом пробежаться, а потом всё же скажи мне, что это такое?
