Меж тем темп тренировки все нарастал и нарастал. Если до этого воины сражались парами, то теперь по краям выступили четверо, судя по их виду, бывалые старожилы, против которых поставили по кварте менее опытных. То, что происходило дальше, больше напоминало избиение младенцев: эти четверо быстро раскидали пытавшихся атаковать буквально за считанные секунды. Резкий хлопок послужили сигналом для присоединения новых участников. Посмотрев в сторону, из которой донесся звук, заметила Аррейта, стоявшего в стороне и державшегося словно в тени. Он спокойно наблюдал за тренировкой, чуть привалившись к стене. "Интересно, а сам будет участвовать?". Словно уловив мою мысль, он коротко вскинул голову вверх и, совершенно точно, посмотрел на меня. И хотя я была уверена, что надежно скрыта стеной, но с той же самой уверенностью могла сказать, что этот взгляд предназначался именно мне. После чего он сказал что-то стоявшему рядом с ним Каррейну и, коротко свистнув, вышел в центр площадки. Находившиеся там оборотни разошлись, освобождая место и строем образуя замкнутый круг. Чуть притихнув, внезапно все стали то ли тихо шуметь, то ли издавать просто какие-то низкие рычащие звуки. Выглядело жутковато. Аррейт ровным шагом обошел круг, после чего в центр против него вышли сразу трое. Могу ошибаться, но, по-моему, эти были из вновь присоединившихся. А значит, скорее всего, полные сил. Но и на новичков ратного дела они определенно не походили. Неспешно окружив Аррейта с разных сторон, они почти одновременно вынули свои короткие мечи и напали. На миг соединившись в центре — и тут же распавшись обратно под громкий звук выпавших из рук орудий. Впечатляет. Окружающие одобрительно захлопали и засвистели. Следующие несколько групп постигла та же участь. А вот затем началось самое интересное. Против него вышел первый виденный мной полуседой оборотень почтенного возраста. Что-то я не припоминала, чтобы он присутствовал вчера на вечерней трапезе. Аррейт поклонился ему с явным почтением и уважением. Тот ответил аналогичным образом, после чего они словно два зверя стали кружиться вокруг друг друга. Толпа притихла, ожидая схватки. Я сильнее приникла к стене, стараясь не упустить ни мгновения будущего поединка. Внезапно они резко сорвались со своих мест, смазанным пятном перемещаясь по площадке. Мои глаза не успевали фиксировать их перемещения. Лишь перенастроившись на целительское зрение по светящимся энергетическим линиям смогла различить контуры их тел. Увиденное завораживало, удерживая все мое внимание и словно не позволяя ни отвернуться, ни прервать зрительный контакт. Хотя ожидание итога поединка длилось недолго, но его момент все равно наступил неожиданно: Аррейт с противником внезапно разошлись и слаженным движением снова поклонились друг другу, словно благодаря за этот бой. Их фигуры выражали такое спокойствие, что создавалось ложное ощущение, будто и схватки никакой не было, так, размялись маленько. Окружающие оборотни что-то громко выкрикнули в едином порыве, после чего круг распался. Я же не спешила покидать это место, продолжая смотреть вниз. Уже практически выйдя с площадки Аррейт бросил еще один короткий взгляд в мою сторону. Теперь не могло быть никаких сомнений: весь этот бой от начала до конца был демонстрацией силы, призванной показать мне их возможности. Но чего в этом было больше: предостережения или угрозы?
Спустившись вниз, успела по дороге перехватить Каррейна и, проверив его состояние, отпустить на все четыре стороны. Все-таки регенерация у них была потрясающая. А пока, коли уж выдалось свободное время, решила пойти в комнату и определиться с дальнейшими действиями. Благо меня пока никто не искал.
Откинувшись на кровать, попыталась осмыслить все произошедшее со мной со времени приезда в крепость. В предыдущие дни события развивались слишком быстро, не давая возможности остановиться и посмотреть на них со стороны. Мое положение целителя уже не так беспокоило, а после проведения нескольких сеансов лечения и к самому процессу я стала относиться спокойнее. В то же время нельзя было забывать, что пока мне помогала память тела и навыки работы, доведенные до автоматизма. У самой бы ничего не вышло. Сколько это будет продолжаться, я не знала, а потому следовало начать собственные тренировки в целительстве, не давая отодвигать мое сознание в сторону. Причем осваиваться нужно было как можно быстрее, потому что моя интуиция кричала, что долго так тянуться не будет. А наворотить дел из-за неумения ставить блок на ощущения во время лечения или просто не суметь правильно управлять своей энергией было вполне возможно. Поставив себе зарубку на память перенести все, что есть пока по этому поводу в моей голове на бумагу, стала размышлять дальше. Приготовление зелий шло вторым пунктом, который тоже нужно было осуществить в самое ближайшее время. И вдруг я вспомнила, что еще в первый день, попав в целительскую и разбирая вещи Талена, сложила в свою сумку бумаги с отчетами о ходе его экспериментов. От досады чуть не хлопнула себя ладонью по лбу. Как я могла об этом забыть? А вдруг бы их кто-то нашел, хотя и странно, что этого до сих пор не произошло, учитывая, что лежали они частично на виду. Боюсь, мне не дали бы времени оправдаться. Оборотни жестко мстили своим обидчикам, а тут под их гнев попала бы я. Быстро поднявшись, прошла к сумке, которую бездумно бросила на стул и с которой без лишней осторожности таскалась везде. Достав бумаги, вернулась обратно, нервно теребя их в руках. Что же делать? Теперь, когда первый запал прошел, я уже не горела желанием сразу сжигать их без остатка. И дело было не в том, что я решила продолжить черное дело Талена, отнюдь нет. Просто надо было признать: в них содержалось много полезной информации, которая могла помочь в работе. Не все описанное, конечно, но кое-что вполне можно было обернуть в свою сторону. Главное, чтобы записи ни к кому не попали.
А если так? Мысль хоть и была странной, но вполне имела шансы на успех. Подойдя к столу достала чистую тетрадь с местным аналогом ручки и принялась писать. Не то: на бумаге отразилась местная письменность, да к тому же понятная всем и каждому, потому что языком и люди, и оборотни пользовались одним. Постаралась сосредоточиться и попробовала еще раз.
— То, что нужно! — мой ликующий возглас прорезал тишину комнаты. Со страниц тетради на меня смотрели такие родные полузабытые буквы. Вот теперь можно было приступать к задуманному: положив записи Талена и внимательно прочитывая их, сразу переносила все необходимые заметки на своем языке в тетрадь. Сомневаюсь, чтобы кто-то из присутствовавших был знаком с иномирной письменностью.
Работа продвигалась медленно, к тому же порой мне требовалось отвлечься хоть на что-нибудь, когда концентрация описанных ужасов достигала критической точки. И хотя некоторые открытия действительно были находками, как, например, зелье, блокирующее регенерацию оборотней, гораздо более простое и не требующее труднодоступных ингредиентов, как то, что знала Ниас, поскольку было замешано на крови одной нечисти, — несмотря на это я не могла побороть отвращение к злому гению целителя и жалость к его подопытным.
По внутренним ощущениям мне понадобилось несколько часов, чтобы закончить с его записями, которые больше походили на полное собрание сочинений на тему "Тысяча и один способ убийства оборотня". После чего собрала их в кучу на краю комнаты и подожгла. Камина у меня не было, а нести куда-то я боялась. Благо сгорели они быстро, оставив после себя небольшой темный след на каменном полу, который, однако, в силу схожести цвета был не слишком заметен.
Перепись на родном языке давалась с трудом, и это наводило на не слишком хорошие мысли. Мне постоянно требовалось держать концентрацию, иначе из-под пера начинали выходили местные завитушки. Попыталась вспомнить свой мир и внезапно поняла, что с трудом могу воспроизвести в сознании такие близкие и дорогие образы. Открытие было неприятным и сильно меня расстроило. Этот мир словно ластиком стирал все, что связывало с предыдущей жизнью: с одной стороны, даруя возможность начать заново, а с другой словно убирая частичку меня, ту, прежнюю. Не зря говорят: "Люди живы, пока о них помнят". Но мои воспоминания были настолько тусклы и нечетки, что можно было даже усомниться в том, были ли они вообще. Получается, что в результате этого перемещения не осталось ни меня, ни Ниас, а получилось два новых человека, чьи черты характера, воспоминания и знания причудливо перемешались. А мир подводил итоговую черту, стирая все, что могло связывать с прошлой жизнью.
Я только успела выкинуть золу, как в дверь кто-то забарабанил.
— Войдите! — крикнула, проверяя, не осталось ли еще каких-нибудь листов Талена.
Дверь резко открылась, а на пороге стояла бледная Кора:
— Скорее, там Ярр, он умирает!
Сбросив секундное оцепенение, тут же побежала за ней. По дороге Кора рассказала, что буквально несколько минут назад Ярру стало хуже, он начал дергаться, а изо рта пошла пена. Те, кто был в палате, быстро сообразили, что к чему, и отправились искать меня. На поскольку мой след был замечен в разных местах, то прихватив нескольких встречных, в том числе Кору, они разделились. А та, не мудрствуя лукаво, сперва решила проверить комнату.
Мы стремглав вбежали в целительскую. Картина, представшая перед нами, не обещала ничего хорошего: оборотня держали четверо, не давая ему шевелиться. Голова была запрокинута назад, а пена тонкой струйкой вытекала изо рта.
— Рассказывайте, — бросила я, подходя к больному и внимательно рассматривая его на предмет возможных повреждений.
— Да чего говорить: лежал он, лежал, потом как начал неожиданно весь дрожать, сначала легко, а затем все сильнее, словно драться начал. Насилу его держим, — коротко ответил один из стоящих у койки, Нердер, кажется.
— Держите еще крепче, мне необходимо осмотреть его, — сказала оборотням, а сама положила руки Ярру на виски. Проекция его тела показала что-то невообразимое: словно черный туман медленно окутывал тело, да такой густой, что мои нити казались редкими вспышками молний в перетекающей темной массе. Туман накручивался по спирали, меняя свою плотность с легкого и размытого до полностью непроглядного.
Как же хорошо, что я успела прочитать записи Талена. В них неоднократно упоминался такой случай: среди нечисти, лезущей из разрывов, был один вид, мэх, раны от которого давали подобный эффект. Сначала состояние, чем-то похожее на кому, в которое раненый впадал практически сразу. В нем зараза копит силы, потихоньку подчиняя все системы организма и перестраивая их на свой лад. Но поскольку оборотни, в отличие от людей, были гораздо более крепкими, то это противостояние кто кого могло продолжаться длительный период времени. Итог почти всегда был один: больной умирал. А зараза, пока шла борьба, начинала вырабатывать споры, из которых в будущем могли развиться новые паразиты.
Перспективы откровенно пугали, но я не могла сложить руки и уйти так же, как и дать ему эту возможность. Судя по взглядам присутствующих, они не очень верили в успех, не в первый раз наблюдая такое. Мысль о том, что сила у меня практически на нуле, оптимизма тоже не внушала. Я знала, что могу перегореть. И что эта смерть в череде подобных ничего не изменит. Даже винить никто не станет. И что как целитель я могла бы помочь большему числу раненных, а не спускать всю силу на него одного. Но как я смогу жить дальше, зная, что по собственной глупости упустила эту жизнь? Если бы не мое легкомысленное отношение к магии, которую сегодня потратила на тех ребят, кто вполне мог бы и обождать, а направила бы на Ярра, все могло обернуться по-другому. А в придачу перед мысленным взором стояли глаза маленькой девочки, робко спрашивающей:
— Ты поможешь моему брату?..
Решение было принято мгновенно. Нельзя спасти весь мир, но можно помочь тому, кто рядом. Возможно, я делаю ошибку и жалость погубит меня, но отступить нельзя. И суровые лица вокруг, уже словно прощающиеся с бывшим соратником, были тем стимулом, который заставил действовать вопреки голосу разума. Кроме того, я все же надеялась на успех, потому что в своих работах Тален писал, что спасти пораженного возможно, но для этого потребуется просто уйма сил. Главное, чтобы все получилось.
— Даллена ко мне, быстро, и всех сильных оборотней, которых можно снять со службы и которые готовы поделиться силой с Ярром. И отправьте кого-нибудь к нему домой, мне нужен близкий и важный для него человек. Чего стоим? Только от вашей скорости зависит, что с ним будет!
По мере моих коротких указаний недоумение на лицах сменилось проблеском надежды. Самый старший из них быстро организовал свободных ребят и отправил с поручениями. Я же тем временем достала снадобье и принялась рисовать на теле Ярра нужные символы. Держали его крепко, но видно, что удерживали с трудом, словно к нему перешла сила десятка таких как он. В записях Талена говорилось, что в момент, когда тело начинает накрывать туман, подопытный испытывает ужасающие боли, стараясь нанести себе смертельную рану, чтобы прекратить мучения. Мне же было нужно, чтобы он хотя бы сам себя не покалечил, пока будем пытаться его спасти.
Подпитывая оборотня своей силой и не давая заразе полностью заключить его в кокон, после которого любые действия будут бесполезны, я следила за прибывающими оборотнями и влетевшим в комнату Далленом:
— Что случилось? — они с Аррейтом подошли одновременно, задавая один и тот же вопрос.
— Ярру плохо, наша задача — спасти его. Даллен, ты будешь проводником. Я почти на нуле, так что буду тянуть через тебя.
— Что требуется от нас? — Аррейт хоть и был спокоен, но резковатые движения выдавали его волнение. — Больше десятка воинов дать не могу.
— Хорошо, что хоть так, — я понимала, что по сути снятие с обороны даже такого количества оборотней могло ослабить защиту крепости, но раз они согласились, стоит надеяться, что все не так критично. — Вы должны будете взяться за руки, с двух сторон замкнув свой круг на Даллена. Он будет забирать у вас энергию. Сразу предупреждаю: если вдруг кто-то почувствует, что у него взяли больше половины, то сразу выходит из круга, остальные же замыкают его вновь. Менять одну жизнь на другую мы не будем.
— Теперь с тобой, — я повернулась к внимательно слушающему меня магу, — сюда должны привести кого-то из близких Ярра. Так вот, этот человек должен будет подойти к нему с другой стороны, положить руки ему на сердце и звать что есть мочи. Силой, желанием, голосом — чем угодно, все равно. Боюсь, что вытаскивать Ярра придется из-за грани и здесь должен быть тот, ради кого он захочет вернуться.
Коротко кивнув, Аррейт тут же взял на себя бразды правления, организуя свободное пространство около больного и убрав сочувствующих и любопытствующих из помещения. С приготовлениями было покончено в рекордные сроки. Все ждали только моего сигнала. Осмотревшись еще раз, резко опрокинула в себя все зелье целиком и скомандовала:
— Начали!
Пробуждение было тяжелым. Тупая боль пронизывала все тело, не давая сосредоточиться. Слабость и бесконечная усталость переполняли меня, будто я трудилась несколько суток не покладая рук. Глаза открылись с усилием, а вот о том, чтобы просто подняться, речи даже не шло. "Что произошло?" — пронеслось в голове, и ко мне потихоньку начали возвращаться воспоминания, но ровно до момента начала лечения. Дальше пустота. Надеясь, что здесь находиться еще кто-нибудь, кроме меня, чуть слышно позвала:
