Overlady_part.6

— Хватит пытаться сменить тему, — брюзжала Монморенси, смахнув с глаз прядь волос. — Ты позволила дворецкому — который, как мы обе знаем, вообще простолюдин — пялиться на тебя!

— Конечно, позволила, — протянула Кирше. — И ты знаешь, это было очень приятно.

— Нет! Не знаю!

Кирше нахмурилась.

— В смысле что тебе не нравится, когда мужчины восхищаются твоей красотой? Когда они смотрят на тебя со страстью в глазах? Потому что, правда, это восхитительное ощущение. Постой. А ты хоть раз пробовала? Может, если ты...

— Стыда у тебя нет, — рявкнула на неё Монморенси. — Я не собираюсь... тупая грязная германка.

— Кто это у нас тут сказал, как в воду пёрнул? — уколола её Кирше.

Монмон дёрнула своим жезлом и что-то пробормотала, обрушив шар холодной воды на голову противницы. С мелодраматичным криком Кирше скатилась с шезлонга и рухнула в бассейн, причём поднявшаяся волна с подозрительной силой и точностью окатила блондинку.

Табаса решительно развернулась и ушла, оставив дворик превращаться в поле водяной битвы.

Монморенси изгнала Гиша с южной веранды по той причине, что Кирше-де сделала эту территорию женской. В результате Данни вместе с ним оказался на тренировочной площадке. В теории старший парень помогал Данни с фехтованием. На практике же один из них был выучен Блитзхартом фон Зербстом, а второй — нет, так что это Гиш получал помощь в виде советов. Но в любом случае, тренировка шла, и оба обливались потом.

— Чуть-чуть расслабься, и руку немного вперёд, — твёрдо сказал Данни.

— Так?

— Да. Твоя защита слабеет через несколько минут. Кому-то, кто обучен Ромалийскому стилю, ты дашь возможность подрезать тебе руку, если они используют легкий, быстрый клинок. Так! К бою!

Последовавший обмен ударами, похоже, понравился Данни больше. Он объявил, что удовлетворён, Гиш ухмыльнулся и затем сунул свою голову в ведро с водой. Летняя жара заставила их пропотеть как следует, и Гиш был более чем счастлив содрать с себя защитный костюм и рубашку, вывесив их сохнуть.

— Я в порядке, — быстро сказал Данни в ответ на вопросительный взгляд Гиша, промокая лоб. Затем он вздохнул. — Просто скучно. Почему мы должны сидеть тут? Мы могли бы чем-то заняться! Но мы просто сидим и ждём! Мать скоро начнёт настаивать, чтобы я вернулся домой, а мы время тратим!

Гиш, с висящим на плечах полотенцем, пожал плечами.

— Ты начнёшь ценить моменты отдыха, когда станешь постарше, — сказал восемнадцатилетний двенадцатилетнему самым бывалым тоном. — Хотя да, должен сказать, что я начинаю немного уставать от этого. Но, ну. Зато Монмон и Кирше счастливы.

— Урх. Сёстры.

— Я своих сестер почти и не вижу, — отметил Гиш. — Одна замужем, а Мари всего шесть. И её вусмерть избаловали, потому что она оказалась тем еще сюрпризом. А у тебя сколько сестер?

Дани, по-видимому, стало неловко.

— Это сложный вопрос, — угрюмо ответил он. — Понятия не имею, сколько бастардов у папы.

— Эм... — Гиш попытался сменить тему. — Знаешь, что нам нужно? — объявил он, взмахнув рукой в сторону гор. — Нам нужна чисто мужская компания и ночь вне дома. Или даже больше, чем одна ночь. Может, даже пару дней! Держу пари, в этих горах есть драконы, или монстры, или... или пещеры, полные сокровищ.

— Возможно, — нерешительно ответил Данни.

— Ну, мы этого не узнаем, если не проверим, — твердо заявил Гиш. — Мы сходим и найдём какое-нибудь отдалённое селение, или запуганный город, или еще что-то и выясним, что у них за проблемы, и тогда мы пойдем геройствовать без Монмон, всё время ноющей, что наши деяния не соответствуют её расчётам того, сколько должно стоить наше время.

— А чего она так повернута на деньгах? — спросил Данни, выпятив грудь. — Она упускает шансы для... чтобы сделать что-то героическое, потому что она говорит, что это не стоит нашего времени!

Гиш вздохнул.

— Я знаю, что это не слишком хорошо смотрится, — признал он. — Но она Монмон. Она всегда была такой.

— Ну, она же твоя невеста, верно? Заставь её быть чуть погероичней!

Парень побледнел.

— Моя... моя невеста? — переспросил он, кашляя. — Эм... ну, нет.

Данни насупился, запрыгнул на стену и уселся на теплый камень.

— Да? Но вы же ведёте себя, как...

— О, я бы и сам был рад — и думаю, она тоже. В смысле, я так думаю. Она... её иногда тяжело понять. Но мы этим занимаемся больше года и... — Гиш опёрся спиной о песчаник, глядя в голубое небо. — Думаю, я немного вырос за это время. Она мне очень нравится, и я знаю, что я ей хотя бы немного нравлюсь, но... но всё не так просто.

Данни болтал ногами.

— Какие-то причуды стариков? — спросил он.

— Ха! Ага, думаю это оно, — сказал Гиш, взъерошив руками свою шевелюру. — Если бы вопрос был только в нас, то мы бы, наверное, просто собрались и нашли ближайшую часовню, но... нет. Мои родители не одобрят брака с бесприданницей, с учётом того, что я третий сын и не слишком-то хорош. Вообще-то мои старики гордятся моим геройством и тем, что я несу сокровища домой — я скопил достаточно, чтобы купить офицерский патент в армии, в хорошем полку, или даже вступить в какой-нибудь рыцарский орден. Но... — он вздохнул — этого недостаточно, чтобы они одобрили брак с ней на данный момент.

Данни скрестил руки на груди.

— Слушай. Хватит тут бродить вокруг да около, скажи прямо, — потребовал он.

— Ты — фон Зербст, — коротко ответил Гиш. — Твоя семья — большой землевладелец, невероятно богата и невероятно знаменита. И ты еще слишком юн, чтобы думать про договорные браки, но мы не такие удачливые. Монмон всё время думает про деньги и торгуется, как рыбачка из Ла-Рошели, потому что только деньги помогут ей избежать выхода замуж за какого-то скороспелого богатея, которого не столько интересует приданое, сколько возможность заполучить её титул. И вот почему ты ни полслова не скажешь ей о том, что я тебе рассказал только что. Понял? Она не знает, сколько я скопил. Она всё время беспокоится об этом, держит марку и говорит всем, что всё в порядке.

Неожиданные слёзы появились в глазах Данни. Он яростно вытер их.

— Это так грустно, — прошептал он. — Я... я знаю, что она испытывает.

— Но хватит об этом! Время для приключений мужественных! А также для мужества в приключениях! И... о, Табита? Что такое?

Табаса с ничего не выражающим, снулым взглядом подошла к ним.

— Я иду с вами, — твёрдо заявила она. — Из-за зпоров Кирше с Монморенси у меня `олова болит. И я хочу кого-то убить.

— Но это поход парней, — возразил Данни. — Полный мужества. А ты не...

Табаса наградила его холодным взглядом. Данни — очень мужественно — отступил за Гиша.

— Ты уверена? — спросил Гиш, пожав плечами. — Мы просто собираемся выяснить, есть ли тут что-то вообще. И мы не используем никаких прейскурантов Монмон по стоимости. Не думаю, что там будет что-нибудь выгодное.

— Всё в порядке. Я просто хочу, чтобы они перестали зпорить, и я могла спокойно почитать. А Сильфиде нужно une маленький полёт, или она разтолзтеет.

Дракон заворчал и, насколько существо без губ могло бы надуться, надулся.

Гиш посмотрел на Данни. Данни посмотрел на Гиша.

— Ну, — глубокомысленно начал Гиш, — драконы чрезвычайно мужественные животные, почти как единороги, в отличии от женственных тварей вроде мантикор или грифонов.

— Сильфида езть une девочка, — поправила его Табаса, но была проигнорирована.

— И могу предположить, что если у нас будет дракон, то нам не придется далеко идти, — на его лице было выражение человека, который не желает поступаться своей мужественностью, но при этом не любит гудящие ноги.

— Я думаю, мы можем объявить Табасу и её дракона почетными парнями для нашего похода, — решил Гиш. — В конце концов, настоящая мужественность живет в душе. Душа мужчины позволяет тебе делать вещи вроде убийств демонов, ухаживать за принцессами и драться с драконами. Это предельный вызов и право мужчины и...

Сильфида нагнулась к нему и хмыкнула. Её дыхание пахло кровью, а зубы совершенно случайно блеснули в зловещей манере.

— Когда я говорил о драконах, то конечно же, за вычетом присутствующих, — поспешно добавил Гиш, размахивая перед собой руками. — Поскольку ты прекрасное и элегантное существо, я желаю сражаться с тобой, не более чем повредить нежный дикий цветок. Могу я выразить восхищение твоим... эм, блеском твоей чешуи, которая сияет, словно глубины океана и летнее небо, и остротой твоих очень выдающихся зубов, которые определённо... эм, белы, словно невинность твоей прекрасной и чистой драконьей и совсем не злобной души?

Синяя драконица удовлетворённо кивнула и состроила ему глазки.

— Я убиваю демонов, — сказала Табаса, возвращаясь к предыдущей теме.

— А я и не говорил, что душа женщины не позволяет тебе делать это, — объяснил Гиш, сделав паузу для вдоха. — Просто речь шла о том, что демоноубийство — это очень мужественно. Даже если. Эм. Ты в этом лучше мужчин.

— Отец убил Королеву Суккубов, — кивнув, заявил Данни. Запнулся. — В том смысле, что она должна была вернуться к жизни с помощью какой-то демонической магии, но он сказал, что покарал её своим могучим орудием, чего она никак не могла пережить.

— Блитзхарт фон Зербст, — произнёс Гиш, чьи глаза затуманились.

— Он езть величайший герой, — согласилась Табаса со схожим выражением на лице.

Гиш впятил грудь.

— Значит, решено! Так, я отправлюсь на кухни и добуду нам припасов. Данни, прихвати наши вещевые мешки. А Табаса...

— Я возьму карты и подготовлю Сильфиду.

— ...да, делай. Блестяще!

...

Звон колокола плыл в воздухе, пока храбрые и доблестные герои изучали доску объявлений перед ближайшей сельской церковью. Гиш читал написанное, водя по строчкам пальцем.

— Так... эм. — Он откашлялся и отхлебнул из фляги. — Так... эм.

— Мне казалось, ты говорил, что ты понимаешь ромалийский! — возмутился Данни.

— Понимаю! Но они тут по-другому пишут! И местный акцент сложный! Может, сам хочешь попробовать?

— Не глупи! Я не говорю на ромалийском!

— Ну, тогда позволь мне заниматься этим, — сказал Гиш, обмахиваясь подолом рубашки. — Прости, но тут так жарко. Я становлюсь вспыльчивым на жаре. Верно, Табаса?

Девушка сидела на церковной ограде, читая книгу. Воздух вокруг неё был холодным.

— Non, — сказала она, пока её дракон игриво валялся в пыли.

— Эм, верно. Кхм. Так, тут говорится... о боже. Тут говорится, что юная девушка была похищена медведями!

Данни уставился на него.

— Ты уверен, что там написано про медведей? Или про похищение? Ты уверен, что там не написано про убийство?

— Думаю, да. Практически уверен, что это медведь по-ромалийски. Табаса?

— Это езть возможно.

— Ты даже не посмотрела.

Табаса на долю секунды оторвалась от своей книги.

— Это езть возможно.

— Ну, это невыносимо! Мы не можем позволить медведям похищать девушек! Но... о! Еще тут пишут, что в горах они видели большую орочью банду. Кто знает, какие бедствия такие злобные твари принесут в мир? Такая злоба! Такое...

Табаса пожала одним плечом.

— Сильфид езть голодна, — сказала она, соскальзывая со стены. — Я должна найти ей еду. Орки подойдут.

Дракониха, услышав про еду, с энтузиазмом вскочила на ноги. Её выдох поднял облако пыли, которое ударило в лицо Гишу.

— Ну, определённо? — сказал он, откашливаясь. — Мы бы не хотели, чтобы такое прекрасное создание страдало и увядало от голода. Мы тогда выследим медведей.

Данни надулся, разглядывая долину.

— Но я хотел сразиться с парочкой орков, — возразил он.

— Более важно спасти бедную девушку, — твёрдо заявил Гиш. — Спасение юных дев — это часть долга истинного благородного дворянина. Видишь ли, как крестьянство платит нам налоги, так и мы обязаны защищать их. Если мы отбросим это обязательство — ну, мы будем не лучше лордов-разбойников. Это часть самой сути благородства любого джентльмена и...

Его речь была прервана взлётом Табасы. Удары крыльев дракона подняли пыль с сухой земли и оба парня закашлялись.

-... и... мы должны... должны держаться этого кодекса, даже если... — Гиш чихнул, — некоторые могут обозвать его устаревшим. — Он осторожно продышался. — Я, правда, хотел бы, чтобы она аккуратнее взлетала, — мрачно добавил он. — Честное слово!

— Так нам придется пешком идти? — спросил Данни. Он до сих пор дулся из-за того, что не удалось подраться с орками.

— Да. — Гиш снова сделал глубокий вдох. — Я собираюсь поспрашивать местных. Посмотрю, знают ли они, куда медведи её утащили, или есть ли туда козья тропа, или... или что-то вроде. Крестьяне могут быть очень полезны для героев вроде нас! Не говоря уже о том, что и им чувствовать себя полезным очень приятно.

— ...а почему ты выглядишь так, словно собираешься с духом?

— Я не помню слова для обозначения козьей тропы. — Он поморщился. — Мне нужно найти маленькую старушку или что-то вроде. Они всегда всё знают.

Данни покосился на него.

— Ты уверен, что на солнце не перегрелся?

— Поверь мне! — Гиш шагнул прямо к маленькой старушке, одетой в пыльное черное одеяние, несущей корзину стираных вещей на голове. — Эм. Mi dispiace, signora, ma dove e il posto che l'orso ha preso la ragazza? C'e una эм... эм... "козья тропа"? "Бе-бе", стоп, нет, это овца. Данни? Что там козлы делают? А, не важно! Un percorso? C'e un percorso? Il mio nome e Гиш де Грамонт e...

— А! Гиш де Грамонт! Tu sei il famoso eroe! Oi! Romeo! — Старуха позвала почти такого же дряхлого старика. — Quest'uomo e Гиш де Грамонт!

— Гиш де Грамонт!

— Si, Гиш де Грамонт!

— L'eroe famoso?

— Si! L'eroe famoso, Гиш де Гррамонт.

Старик, которого, судя по всему, звали Ромео, неспешно подошел ближе. Он пах старым вином и сушеными помидорами, его похожие на пух белые волосы выбивались из-под широкополой шляпы.

— Вы! Вы Гиш де Грамонт! Мы слышали про вас, si si. Что вы пришели... это buona новости, да. Мой внук, он видел куда пошли медведи! Теперь у нас есть храбрый герой, который поможет маленькой Джулии!

Гиш пихнул локтем Данни.

— Видишь? Всегда работает. Монмон и Кирше никогда не понимали, сколько информации можно получить, если немного помочь селянам, но я выяснил, что они всегда знают именно то, что тебе нужно.

— Знаете, мне всегда было интересно, как вы одолели злобную Фуке, — продолжал старик. — Я хотел стать героем по молодости, но так и не добился особых успехов. Я убил нескольких гигантских крыс и парочку гоблинов, но так и не смог подняться выше. Поделитесь вашими секретами, чтобы я снова мог попробовать!

Гиш засмеялся, и старик засмеялся вместе с ним.

— О, это. Это было непросто. Мне пришлось быть хитрым и умным и...

Они понемногу побрели вместе. Данни остался стоять с безусловно озадаченным выражением на лице. Приключения начинались совсем не так, как описывал отец.

...

Могучие взмахи крыльев несли дракона и его хозяйку по небу.

— Табаса? — позвала Ирукува.

— Oui? — отзвалась Табаса, сидевшая на спине своего дракона, скрестив ноги. Она читала затрёпанную копию известного философского учебника по моральной справедливости под названием "Грехи и чувствительность".