Некромантка. Общий файл

Решившись, она спрыгнула со спины волка, перекатилась по земле и схватила свою сумку, сброшенную ещё во время схватки. Судорожно вытряхнула книгу на землю, дрожащими руками зашелестела страницами в поиске выжженного рисунка. Раненый волк медленно приближался, подволакивая вывихнутую лапу. Ему ещё хватало сил, чтобы разорвать дерзкое существо.

Надрывно всхлипнув, девушка выронила книгу. Да где же эта руна?!

Волк рискнул и прыгнул. Гелла взвизгнула и бросилась прочь от книги, позабыв, что её существование зависит только от неё. Вскочив, она бросилась к ближайшему дереву, надеясь переждать, пока зверь не истечёт кровью. Но этого не потребовалось.

Мельком оглянувшись, девушка увидела, что волк приземлился одной лапой на книгу.

"Он же помнёт её! Страницы такие хрупкие!" — проскользнула невольная мысль, но тут же исчезла, стоило тёмной увидеть, как ломкие жёлтые страницы, словно трясина, засасывают в себя волка. Зверь был большой, много больше книги, но он усыхал и уменьшался на глазах, яростно скуля, словно из него выпивали все соки, всю кровь, всю жизнь.

Через пару минут всё было кончено, листья книги Крейи едва заметно шевельнулись, смахивая с себя сухой мумифицированный труп. Гелле это время показалось вечностью, она не могла отвести глаз от агонии существа.

Ей было страшно, так страшно, как никогда не было и уже не будет. Только сейчас она осознала всю кошмарную мощь полученной силы. Не будь девушка привязана к чёрной книге, она бы бросила её и убежала, постаравшись забыть всё, как страшный сон.

Но ей было некуда деться от проклятого фолианта, и от мысли, что сейчас ей придётся прикасаться к нему, девушку вырвало.

Отдышавшись и вытерев рот окровавленной рукой, она тихо завыла, словно волк на луну. Она хотела расплакаться, но глаза жгло сухим огнём, высушивающим слёзы. Она смотрела на грязные ладони, переводила взгляд на издыхающего волка, своего волка, которого надо добить, на лёгкий трупик бешеного зверя, на залитый кровью белый снег, и давилась бесслёзными рыданиями.

"Что же я за существо, что даже в такой глуши несу смерть всему живому?!"

Она не могла найти ответа, и даже хрипловатый чужой голос молчал. Опустившись на колени перед верным волком, девушка равнодушно добила его, затем немеющими руками подобрала книгу, едва запихала её в сумку. Долго и гадливо вытирала ладони подтаивающим грязным снегом, пустыми глазами смотрела на чистое блекло-голубое небо.

Сгорбившись, девушка побрела прочь, спотыкаясь на ходу и не глядя, куда идёт. На душе было гадко и противно, и ей очень сильно хотелось умереть. Жаль, что она не знала способа. Да и чёрная книга держит крепко...

Девушку лесник обнаружил совершенно случайно. После сильного снегопада он обходил охотничью часть леса, где обычно любил устраивать свои прогулки герцог. То, что после нелепой гибели сына герцог вообще запретил охоту, лесника не волновало. В городе и окрестных деревнях шептались о проклятии, наведённом на Оэрелов, к замку герцога потянулись всякие шарлатаны, желающие нажиться на горе Дамиана. Впрочем колья с их головами с поразительной регулярностью появлялись на стенах, и постепенно поток аферистов иссяк. Прекрасный в зимнем убранстве лес никому не был нужен, но Лиран всё равно по привычке каждое утро обходил свои владения.

Она сидела, привалившись к дереву, и её наполовину замело снегом. Комья снега запутались в белых волосах, тёмная одежда была покрыта коркой льда. Откуда она здесь взялась, лесник не знал, хотя предполагал, что это одна из деревенских дур снова сбежала в лес. Подальше от пьющих родичей или опостылевшего жениха.

Не надеясь, что девушка жива, Лиран принёс её к себе домой. Можно было бы и в лесу оставить, пусть волки поедят, но деревенские, если прознают, опять крик подымут: мол, сам он завёл их кровинушку в лес тёмный, на съедение чудищам грозным! Сам лесник считал, что большей части людей в чаще леса и место, чтоб зря небо своей злобностью не коптили. Несмотря на толки и пересуды селян, Лиран не был злым. Он был всего лишь циничным и нелюдимым, и зверей уважал больше людей, хотя бы потому, что те своих не предают ради малейшей выгоды.

Но девушку он всё-таки принёс в свою избушку и, обнаружив, что она едва дышит, терпеливо выходил, ведь она была довольно симпатична и похожа на ребёнка, а ему даже было не с кем поговорить долгими зимними вечерами.

Оклемалась девица на удивление быстро, словно давно была привычна к долгим прогулкам по зимнему лесу. Несколько дней бреда сменились нездоровым сном, неожиданно оборвавшимся полным выздоровлением.

— Да ты, девка, везучая! — ухмыльнулся Лиран на первый же осмысленный вопрос девушки.

— Где книга? — холодно и спокойно повторила она. От неё всё ещё веяло холодом и смертью, и хотя девушка не могла сама пошевелиться, лесник ощутил странную робость. Ему нестерпимо захотелось выставить девчонку за дверь и забыть про неё, но он чувствовал себя за неё в ответе. Как же, сам почти из белых садов вытащил, выходил, так теперь обратно её на смерть обрекать?! Нет уж, у него хоть какая совесть, но была.

— Да вон она, — мужчина кивнул на одну из полок. Рваньё девчонки он сжёг, но книгу, старинную и наверняка жутко ценную, сохранил. Как оказалось, не зря.

— Дай её мне.

— Лежи и набирайся сил, поживёшь немного и без своей книги!

— Дай её мне.

От голоса девчушки, такой милой и симпатичной, по спине бывалого лесника поползли мурашки. Не выказав изумления, он равнодушно подал девице чёрный фолиант. Она схватилась за него, как утопленник хватает протянутую руку, обняла, как мать обнимает единственное дитя, и счастливо вздохнув, спрятала под подушку.

Вскинув на лесника чистые синие глаза, она спокойно и светло улыбнулась:

— Спасибо. А можно... попить?

Не выдержав, Лиран улыбнулся в ответ и поспешил наполнить единственную в доме жестяную кружку тёплым отваром из лечебных трав.

— Тебя как звать-то, найдёныш? — не пряча улыбку в голосе, спросил лесник, когда девушка напилась.

Гелла провела пальцами по щербатому краю кружки. Интересно, если она откажется от имени, будет кому-нибудь лучше? Говорят, что судьба находит человека по имени, значит, можно обмануть судьбу?.. Попытаться, во всяком случае, можно.

— Я... — вскинув лицо, она жалко и печально улыбнулась. — Не помню... как жила, я помню, а имя и семью — нет...

Шмыгнув носом, девушка быстро опустила глаза. Даже от такой маленькой лжи ей стало плохо.

— Что ж, — пожал плечами мужчина. — Значит, будешь откликаться на имя Лань.

— Лань?

— У тебя глаза такие же несчастные. — Ухмыльнулся Лиран и щёлкнул удивлённую девушку по носу.

В маленьком домике лесника девушка освоилась на удивление быстро. Пока Лиран блуждал по лесу, девушка прибиралась в избушке и готовила еду. С этим иногда случались досадные казусы: в кулинарии Гелла почти ничего не смыслила, и Лирану пришлось показать ей парочку простейших блюд, но даже они поначалу у Лани не получались. Лиран молча ел всё, что она готовила, не хвалил, но и не ругал, но подробно объяснял, где и в чём девушка ошиблась. Лань краснела, всхлипывала, но принимала критику к сведению, и с каждым разом у неё получалось всё лучше и лучше, хотя прежде чем добиться более-менее нормальных результатов, она испортила не мало крупы и овощей.

Не так трагично дела обстояли с уборкой. В храме послушницы сами прибирались в своих кельях, если не хотели превращать их в свинарник. Гелла уже тогда привыкла содержать свою комнатушку в чистоте, теперь же Лань старательно отчищала просторную избу от старой пыли и паутины.

Повседневные занятия отвлекали девушку от воспоминаний, и с каждым днём она становилась всё радостнее и спокойнее. Чёрная книга всё так же лежала в сумке, с которой Лань не расставалась ни днём, ни ночью, но к девушке больше не приходили дурные сны. Теперь ей снился заснеженный лес, чёрные стволы деревьев, укрытые колючим игольчатым инеем, сугробы, сверкающие в свете холодного далёкого солнца. Очарование зимы, едва не забравшей её жизнь, не пугало Лань, и когда Лиран на целый день уходил в лес, она тайком от своего спасителя забредала всё дальше и дальше, позабыв про запрет не уходить от опушки. Лесник делал вид, что не замечает глубоких маленьких следов и промёрзшей одежды, мечтая вырастить из девчушки себе замену.

В этот день Лиран вернулся задумчивым, если не сказать мрачным. Не обратив внимания на смущённую девушку, едва успевшую вернуться домой вперёд лесника, мужчина достал из заначки запотевшую бутыль и щедро плеснул себе в кружку. Резкий запах спирта поплыл по комнате.

Не решаясь спросить, что случилась, Лань бесшумно накрыла на стол и села чуть в стороне от лесника, чтобы не попадаться ему на глаза.

— По лесу люди ходят, — как бы невзначай произнёс Лиран, мрачно глядя на плещущуюся в кружке выпивку. Лань молчала, низко опустив голову, словно это и не к ней обращались. Лесник с нажимом продолжил, требуя ответа: — Словно ищут кого-то — три цепочки следов нашёл, от одного места в разные стороны расходятся, потом на условленном месте встречаются.

— Может, и ищут,— беспечно отозвалась Лань, сидя на лавке и болтая ногами. — Откуда ж мне знать-то? Я в лес не хожу, следы читать не умею... Да и разве есть нам дело, что там ищут?

— Есть, — твёрдо отозвался Лиран, грызя солёный огурец, но так и не притрагиваясь к водке. — Наш это лес, понимаешь, мелкая? Наш! Никто чужой сюда без герцогского дозволения забредать не должен!

Гневную отповедь лесника прервал короткий стук в дверь, больше похожий на условный. Замолкнув на полуслове, Лиран подозрительно уставился на дверь, но стук не повторился. И всё же лесник вышел проверить, что случилось.

Лань, почуяв неладное, осторожно скользнула в спальню, смежную с кухней, и, припав к занавешенному окну, стала подслушивать.

Ален и Рей обменивались шутливыми ударами, дожидаясь, пока нелюдимый лесник снизойдёт до их общества, но, увлёкшись игрой, они не услышали, как скрипнула дверь и на пороге возник высокий седой человек с мрачным и холодным лицом.

— Вы сюда драться заявились? — голос оказался холоднее снега и привёл в чувство заигравшихся близнецов лучше, чем сугроб на голову.

Отпрыгнув друг от друга, южане вытянулись по струнке и дружно широко улыбнулись.

— День добрый, господин лесник!

— ... вернее, вечер, а если совсем честно, то ночь...

— Простите за беспокойство, нас к вам наш Мастер послал...

— ... а мы не гордые, мы пошли!..

— Он велел, чтобы мы у вас карту леса попросили...

— ...чтоб лучше знать, на каком месте спотыкаться, а то всё снегом занесло, авось кочку проглядим...

Лесник слушал болтовню близнецов с холодной усмешкой на совершенном лице.

— Уймитесь, — наконец бросил он, и парни моментально замолкли. — Кто ваш Мастер?

— Высший маг Арес! — хором отрапортовали близнецы.

Лиран холодно прищурился, светлые бесчувственные глаза отражали свет звёзд, и казалось, они светятся в полумраке.

— Не знаю такого. — И он повернулся, чтобы уйти, но близнецы протестующе возопили:

— Подождите!

— Нам действительно очень нужна карта!

— Мы заплатим!

— Ну пожа-а-алуйста-а-а...

Неизвестно, что заставило Лирана поменять своё решение: обещание денег или волшебное слово, но он повернулся к ребятам и мрачно поинтересовался:

— Зачем вам карта?

Ален и Рей замялись. Мастер не говорил им ничего о том, что их поиски надо держать в секрете, но близнецы и сами понимали, что трезвонить об этом на каждом углу не следует.

— Понимаете...

— Мы сестрёнку ищем...

— Маленькую такую, светленькую...

— Светлоглазую, бледную и худющую...

— Её последний раз в вашем лесу видели...

— Не встречали?! — хором закончили ученики Высшего.

Лиран прищурился, глядя поверх голов близнецов.

— Маленькая светленькая, говорите?.. Нет, не встречал. И советую вам бросить поиски — раз её видели в этом лесу, то это действительно был последний раз.

Резко развернувшись, лесник скрылся в доме. Переглянувшись, маги выразительно скривились, словно что-то кислое съели.

Лиран вернулся через пару минут, в руке он держал небольшой кусок пергамента, сложенный в несколько раз.

— Вот, здесь есть все основные тропы, ручьи и овраги, так же отмечены места, где лучше не шляться. Две серебрушки.

Выразительно вздохнув, маги полезли по карманам, выгребая всю наличность. С трудом набрав указанную сумму, они вручили её леснику в обмен на карту. Тот спокойно принял горстку меди, только сердито буркнул: "как на паперти побирались". Близнецы снова переглянулись, потупились, но покраснеть у них не получилось — виноватыми они себя не чувствовали. Всё равно тот калека ненастоящий был! Так что они предложили ему честную сделку: или он делится с ними заработком, или они его травмы делают настоящими. Мужичок поругался, поныл, но деньги отдал.

Когда лесник скрылся в доме и за ним захлопнулась дверь, Ален и Рей никуда уходить не стали.

Спрятав карту, Ален мечтательно прищурился, глядя на звёзды.

— Чё-то я этому господину хорошему не доверяю... Темнит он что-то...

— Ага! — поддакнул Рей, вытаскивая из-за пазухи кулёк с ещё тёплым пирожком. Неторопливо развернув ткань, юноша с наслаждением откусил чуть ли не половину пирожка и с набитым ртом продолжил, — вгёт он вгсё, подозгитевный тип!

— Эй! — возмущённо возопил Ален, с ненавистью глядя на довольного брата. — Делись давай!

— Фигу!

— Ах так?!..

Близнецы снова сцепились в схватке, и успокоились только тогда, когда полностью распотрошили несчастное хлебо-булочное.

Успокоившись, они вернулись к прошлой теме:

— Чуют мои пятки, что или с картой что-то не так, и блуждать по тропам мы будем до возвращения Лунной, или он всё-таки видел нашу беглянку...

В этот момент открылось одно из окон и в снег выплеснули какое-то пойло. Мгновенно притихнув, близнецы подкрались к окну и затаились под стенами, для надёжности накрыв себя пологом иллюзий. Теперь бы сторонний наблюдатель принял их только за два больших сугроба.

Вернувшийся Лиран раздражённо саданул кулаком по столу, да так, что кружка подпрыгнула, едва не расплескав содержимое. Лань уже сидела на лавке, как будто никуда из кухни не выходила. Гелла давно научилась незаметно подглядывать и подслушивать.

— Как же мне надоели все эти искатели! Бродят по лесу, как хозяева, а мне потом их трупы искать и хоронить! Проклял бы их всех, да жаль не могу.

"Зато я могу", — тихо подумала Гелла, заражаясь яростью лесника. Но Лань промолчала и лишь тихо вздохнула.

— А я?

— Ты — тёмная история. Может, наконец-то сама и ответишь на этот вопрос? Ты ведь не из деревенских, это я уже давно понял... Тоже искательница?

— А сами деревенские? — Лань быстро перевела разговор в другое русло. — Они ж в лес ходят?

— Так они герцогу принадлежат, лес для них открыт. Но селяне трусливы, как их псы, дальше опушки по весне не забредают, и то только большими группами ходят.