Джедай

— Ну, уж нет, — быстро сказала Падме, обводя взглядом публику, что собралась в вестибюле социальной лечебницы. Она мало чем отличалась от уродов на улице. — Я пойду с вами.

— Как знаете, — не смог я сдержать улыбки.

Арту-Диту несмешливо свистнул.

XXX

Таля лежала на постели, что стояла в самом углу длинной палаты. Ее вид откровенно напугал меня. Исполосованное шрамами лицо с темными провалами глаз осунулось, кожа приобрела нездоровый желтый оттенок. Некогда прекрасные светлые волосы почти выпали, оставив жалкий пучок на макушке.

Тела под тоненьким одеялом практически не было. Один остов. Покореженный войной остов. Как сказал когда-то мне мой учитель, оловянные солдатики не нужны детям. Оловянными солдатиками не можно больше играть.

Подле койки лениво двигался меддроид. Старый и пошарпанный, как и сама лечебница. Железное лицо, казалось, выражало скуку и полную покорность судьбе.

— Кто... здесь? — прохрипела Таля.

— Это я. Оби Ван. Ученик мастера Джинна, — с трудом улыбнулся я.

— Квай-Гон... Скоро я встречусь с ним... в Силе... — женщина замолчала, потом на ее обезображенном шрамами и болезнью лице появилось удивление и легкая заинтересованность.

— Бен, ты не один. Кто с тобой? Анакин?

— Нет,... это... — замялся я.

— Падме. Мое имя Падме, — подошла к постели моя спутница.

— Присядь на край постели, милая девушка... Я хочу, увидеть тебя...

— Увидеть? — Падме в удивлении посмотрела на меня.

— Не забывайте, Таля — джедай. Хотя ее глаза не видят уже много лет, она может смотреть на тебя через Силу. Но для этого ей нужно прикоснуться к тебе.

— Хорошо, — кивнула сенатор, присаживаясь на край постели.

Таля с трудом протянула сучковатую руку и коснулась Падме. Девушка непроизвольно вздрогнула. На лице Тали проступила горькая усмешка.

— Не бойтесь меня, Падме. Я не всегда была столь ужасна. Когда-то, очень давно, я была молода и красива. Многие мужчины засматривались на меня... многие добивались моей благосклонности...

Но я выбрала его. О! Какой он был... Высокий, красивый, самоуверенный — цвет рыцарства. Магистр Йода предрекал ему великое будущее. Великие свершения. Квай-Гон. Мой герой. В последнее время, Бен, — Таля повернулась ко мне свою голову, — я часто вижу его. Он зовет меня. И мы снова будем молоды. Молоды и красивы, как в ту ночь, на планете тысячи лун, где впервые познали любовь...

Я отвернулся от Тали. Слезы жгли мне глаза. Краем глаза я заметил, что Падме тоже утерлась.

— Не плачь, моя милая, — ласково улыбнулась Падме бывший джедай. — Не стоит обо мне горевать. Ведь я уйду навстречу вечной жизни с любимым. Правда, я очень рада.

Я вижу, ты хорошая девочка. У тебя доброе сердце. Такое же, как у Бена. Бен — хороший. Он добрый, он всегда придет на помощь. Держись его. Не пропадешь...

Я закашлялся.

— Вам уже пора? Прости... старуху... Так хотелось поговорить...

— У нас звездолет через полчаса. Нужно идти. Тебе, что ни будь привести? Цветов? Фруктов?

— Нет... спасибо... мне они уже не понадобятся... Прибереги их для этой милой девочки. Она твоя подруга?

— Нет, — сделал я предостерегающий жест нахмурившейся Падме. — Мы... деловые партнеры.

— А... Извините, старуху. В последнее время я стала очень сентиментальна.

— Что вы! Все в порядке.

Наклонившись, Падме нежно поцеловала Талю в морщинистый лоб. Я тоже подошел к возлюбленной моего учителя. Целуя Талю в лоб, я прошептал:

— Мы скоро вернемся. Обещаю.

— Я знаю. Ступайте с миром. Да пребудет с вами Сила.

— И с тобой, Таля, — улыбнулся я и быстро направился прочь из палаты.

Попрощавшись со старой женщиной, Падме двинулась за мной. Оглянувшись, я увидел, что Таля невидяще смотрит нам вслед. Женщина улыбалась. Из ее выжженных много лет назад глаз, текли слезы.

Таля была великим джедаем. Она всегда находилась с Силой. Сила помогла ей выжить. Сила была с ней и в то утро на Корусканте. Возможно, поэтому Таля плакала. Она знала, что мы прощаемся навсегда. Через неделю Таля умерла во сне.

XXX

Прошло два дня. Серебристые полосы гиперпространства вытянулись и превратились в маленькие точки в черноте бескрайнего космоса — звезды. Маленькая зеленая планета из воспоминаний.

Набу...

Нещадно загудев всеми дюзами, грузовоз пошел на снижение, входя в нижние слои атмосферы планеты. Прорезав, как нож масло, кучерявые облака, грузовоз засиял на полуденных лучах солнца Набу.

Зеленые леса сменились заливными лугами. Тут в болотах жил древний народ амфибий — гунганы. Мощный рев водопадов было слышно и в салоне звездолета. Тид появился внезапно, сверкнув в алых лучах заката тысячью башен и минаретов.

Я с удивлением поглядел на свою молчаливую спутницу. Во все время поездки Падме не заговаривала со мной, ограничиваясь односложными фразами. Лицо сенатора было хмурым, а взгляд неприветливым. Я тоже не искал с ней компании, проводя все время в медитации или же отправляя два раза в день донесения магистру Винду.

Глядя на закатный Тид, она изменилась. Глаза девушки сияли, губы тронула легкая улыбка. Только сейчас я понял, как Падме любит свою планету, свой народ.

— Красиво, — коротко сказал я.

— Да!... Очень... Тид всегда прекрасен на закате. Есть даже легенда, что столицу назвали в честь вечерних зорь.

— Вы счастливица сенатор.

— Почему?

— Вы знаете свою планету, народ, его легенды. Вам есть, что любить.

— А вы? Вы помните свою родину? Свою семью? — Падме с интересом посмотрела на меня.

— Нет, не помню. Детей восприимчивых к Силе отбирают от своих семей в раннем детстве. Джедай не должен испытывать привязанностей. Джедай не должен любить. В этом его сила и его проклятие.

Глава IV

Королевский прием.

— Мы рады, что сенатор Амидала почтила нас своим визитом, — галантно поцеловал руку Падме губернатор Тида седобородый Сио Биббл.

— Тем более скоро середина лета — День Независимости, — улыбнулась краешком губ королева Джамиле. — Мы будем рады видеть вас и мастера Кеноби в Тиде в дни торжеств. Сегодняшний День Независимости особый. Ровно четыре тысячи лет назад наша планета стала полноправным государством, выйдя из кореллианской империи. Ожидаются салюты, военный парад и традиционные летние балы.

— Военный парад? — нахмурилась Падме. — Но, насколько я помню, Ваше Величество, у Набу нет армии.

— Не было до недавнего времени, — вздохнула Джамиле.

— Что же изменилось?

— Указ канцлера Палпатина. На всех планетах Республики размещаются воинские гарнизоны, — Сио Биббл скривился. — Теперь, в трех великих городах планеты: Тиде, Отто Гунге и Пике Диджа в горах Галло, размещены подразделения клонов и...отряды КТА.

— КТА?! — изумленно воскликнула Падме. — Но Кореллианская Территориальная Армия не имеет прав размещать свои гарнизоны вне Кореллианского Сектора.

— Имеет, — подал голос я. — Сенаторы от Карелллии добились у канцлера устанавливать свое военное присутствие по их бывшим колониям. Канцлер еще просил Совет выделить определенное количество рыцарей для командования новоиспеченными войсками.

— Но,... но это, же просто захват!

— Да, вы правы, сенатор Амидала, — печально кивнула Джамилле. — Но, что мы можем сделать? Мы часть Галактической Республики, мы не имеем армии и особого веса в Сенате. Приходиться идти на уступки.

— Причем в военное время. Это было бы расценено, как откровенный саботаж, — добавил губернатор Биббл.

— Нет! Это просто возмутительно! Как только я вернусь в столицу, сразу подниму вопрос о новой кореллианской экспансии! — гневно выпалила Падме.

— Боюсь, это будет не скоро, — угрюмо сказал я.

— Это почему же? — посмотрела на меня с вызовом Падме. — Тоже распоряжение канцлера или теперь уже Совета джедаев?

— К сожалению это так. Канцлер Палпатин просил меня, как можно дольше удерживать вас на Родине. Подальше от столицы и новых покушений.

— И вы думаете, вам это удастся?

— Я буду стараться, — усмехнулся я в усы. — Изо всех сил.

— Полковник Люциус Хорн! — звонко доложил один из охранников, стоявших у дверей в зал заседаний.

— Хорн? Кто это? — Амидала вопросительно посмотрела на королеву и губернатора.

— Полковник командует всеми соединениями КТА на планете, — ответил Сио Биббл.

Громко звеня подкованными сапогами, в зал вошел бравого вида молодой мужчина. Его выразительные зеленные глаза вместе с правильными чертами лица делали облик Люциуса Хорна запоминающимся надолго.

Одет кореллианин был в традиционный военный наряд своего сектора — мышиного цвета мундир, темно синие бриджи с алыми лампасами, высокие начищенные до блеска сапоги. Форменную кепи с высокой тульей Хорн держал, как это положено по кореллианскому этикету, на внутренней стороне сгиба локтя.

— Ваше Величество, губернатор Биббл, — поклонился он. — Я вижу, что не вовремя, у вас гости.

— Нет, нет, что вы, — любезно улыбнулась Джамилле. — Мы всегда рады вам. Позвольте представить вам сенатора от Набу Падме Амидалу...

— Для меня честь познакомиться с вами, — Хорн галантно поцеловал руку сенатору.

Амидала холодно улыбнулась кореллианцу.

— Я тоже очень рада.

— Генерал Кеноби...

— Кеноби?! — на лице Хорна появилась улыбка. — Оби Ван?

— Он самый, — рассмеялся я.

Под удивленные взгляды присутствующих мы с Хорной обнялись.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, дружище! — хлопнул меня по плечу кореллианец. — Какими судьбами занесло тебя сюда? Я думал, ты вместе с армией на Дальнем Рубеже.

— До недавнего момента я тоже так думал, — улыбнулся я. — Но канцлер и совет приказал мне сопровождать сенатора Амидалу в ее поездке на Родину.

Люциус быстро глянул на хмурившегося сенатора.

— Хм! Я думаю, ты не скучал. Эскортировать такую красавицу намного лучше, чем лезть под выстрелы на передовой... По-доброму завидую тебе.

Нет! До сих пор не могу поверить. Где еще встреться, как не здесь, на зеленой Набу. Воистину говорят, гора с горой не сходится, а человек с человеком, — Хорн с улыбкой покачал головой.

— Вы знакомы? — поинтересовалась Падме.

— Да, сенатор, — кивнул я. — В бытность мою учеником, я с мастером Джинном выполняли очередную миссию на Кореллии, где и познакомились с Хорном. Он тогда был еще безусым гардемарином Академии.

— А ты падавном с косичкой, — парировал Люциус.

Мы оба рассмеялись. Улыбнулась и Падме. Открытость полковника несколько преуменьшила неприязнь сенатора к корреллианину. Заулыбались даже королева с губернатором.

— Оби Ван спас мне жизнь, — уже серьезно сказал Хорн. — Мой отец Дюмпас балатировался в Совет Семи, аналог галактического сената, только в миниатюре. Многие не хотели его избрания. Дюмпас открыто боролся с коррупцией и пиратством. А вы, наверное, знаете, милая дама, что Кореллиана славится своими кораблями и... пиратами!

— И пилотами, — добавил я.

— Да, верно. Пилоты тоже там родятся лихие. Ну, так вот. На нашу семью часто совершались покушения. Вконец отчаявшись, мой отец попросил Храм о помощи. Вот они и прислали Оби Вана и его учителя.

Убийцы хотели особо досадить моему отцу. Поэтому их мишенью стал я. Меня давно уже не было бы в живых, если бы не Бен. Он вырвал меня из самих лап Смерти. Так что я его вечный должник.

— Брось, Люциус, не начинай.

— Почему? Это ведь, правда. Что такого если я скажу, что генерал Кеноби — отважный, честный и очень хороший человек. Просто он сам иногда этого не понимает.

XXX

Тем же вечером мне пришло сообщение от боевой подруги Асоки Тано. Нам так и не удалось отобедать в "Юневерс — Сити" тем днем. Покушения на Падме так захватили меня, что из головы вылетели все рестораны с подругами.

Мы с Асокой встречались еще раз, перед моим отбытием на Набу. Тогрута должна была тоже вскоре покинуть Корускант. Адмирал Юларен призывал всех пилотов и офицеров вернуться из отпусков.

Прощаясь, мы условились, что перед отправкой Асока пошлет мне свою голопроэкцию. Девушка сдержала слово.

Включив передатчик, я увидел размытый силуэт миниатюрной Асоки у себя на столе.

— Здравствуй Бен! Прости, что не звонила тебе раньше. Отправка совершенно лишила меня сил. С твоим уходом нашу двойку расформировали. Меня переводят в район Утапау, где идут ожесточенные бои между республиканскими войсками и силами мятежников.

— Кто будет твоим ведомым? — поинтересовался я.

— Генерал Фисто.

— Кит Фисто? Он великий рыцарь и хороший пилот. Тебе повезло, Шпилька.

— Это надвое сказать, — скорчила забавную рожицу Асока. — Жаль, что ты не летишь с нами.

— Мне тоже... очень жаль! Но сама знаешь, Шпилька, служба. Куда прикажут, туда и летишь.

С минуту мы помолчали. Наконец Асока спросила:

— Как там сенатор? Жива, здорова?

— Слава Силе. Покушений пока не было.

— Ясно. А Набу... Правда, говорят про эту планету?

— Что говорят?

— Что там, как в Раю, голубое небо, зеленые поля и прозрачная вода?

— Да, Шпилька. Тут очень красиво. Природа тут просто потрясающа!

— Так же потрясающа, как и сенатор Амидала? — в голосе Асоки появилось что-то вредное.

— Сенатор Амидала — молодая привлекательная женщина. Это правда. Но я что-то не пойму к чему ты клонишь?

— Не к чему. Забудь! Просто мысли вслух... — Асока вздохнула. — Давай, Бен, будем прощаться. Мне скоро вылетать. А ты сам знаешь, Юларен — вредный старик. Опоздаешь на пять минут, пилить будет целый день. Еще и взыскание наложить может. С него станется.

Я улыбнулся.

— Юларен — кремень. На него где сядешь, там и слезешь. Но ведь за это его и ценят в республиканском флоте. Размазня давно бы сломался на его месте. Особенно впервые месяцы войны. А он, смотри, воюет и... даже побеждает.

— Это точно. Хорошо. Такси уже сигналит с улицы. Я побежала. Надеюсь, увидимся на войне.

— Плечом к плечу в одном строю, — добавил я.

Мы оба рассмеялись.

— Прощай, Оби Ван. Да пребудет с тобой Сила! — помахала мне рукой маленькая тогрута.

— И стобой, Асока!

Голограмма, мигнув, погасла. Асока улетала в жизнь полную приключений и опасностей. Я же оставался на Набу в роли курицы-наседки у вредного сенатора, чьи постоянные упреки и поддевы стали порядком мне надоедать. Что ни говори, а Асока счастливица.

Часть IV

Падме.

Глава I

Озерный край.

Серебристый катер весело мчал по волнам, рассекая своим острым носом прозрачную воду. Белый след из непослушных барашков упрямо следовал за ним. При резких поворотах высокая волна брызг окатывала пассажиров бисером серебристых капелек.

Я не могла сдержать визга при каждом новом пируэте катера. Улыбающийся шофер поняв, что мне нравятся фонтаны из брызг, вовсю лихачил по глади Великого озера. Даже хмурый с утра Оби Ван заулыбался.

— У вас всегда так водят? — поинтересовался он.

— Почти, — рассмеялась я, — на Набу самые плохие шоферы.

— Миледи, вы не правы, — отозвался шофер. — Мы не плохие, мы бедовые.

Катер вновь резко поменял курс, обдав нас целым ураганом брызг. Я по-девчоночьи завизжала. Конечно, я понимала, что веду себя недостойно сенатора и бывшей королевы, но в это утро я просто не могла сдерживать себя.