Джедай

Эта история не является классическим продолжением или дополнением эпопеи Star Wars. Действие разворачивается в параллельной вселенной. Возможны изменения в сюжете и оценке персонажей космической оперы. Все права принадлежат Lucas Film Ltd.

Часть I

Оби Ван.

Глава I

Детство.

Мое имя Оби Ван.

И эта история моего падения.

Я нарушил почти все статьи Кодекса Джедая: познал любовь к запретной женщине, меня охватило желание обладать ее прекрасным телом, черный яд ненависти к врагам отравил мою душу.

Я падший...

Я о ком говорили, как о перспективном ученике, великом воине и талантливом полководце. Вы можете осудить меня, и я не возропщу. Ведь, кто я? Отверженный, падшая звезда. Я пойму все, кроме лицемерия и лжи — они страшнейшее из зол. Они причина всех несчастий моей жизни.

В своей долгой жизни я совершил много ошибок, за которые платил кровью и страданиями. Я убивал и калечил, освобождал и покорял. Я, герой и предатель, друг и враг, любовник и вертопрах.

Все это я. Но прежде всего я — человек и я любил. Любил так, что душа горела, подобно лесному пожару. Моя жизнь не была легкой, в ней хватало боли и страданий, но лишь благодаря любви я выжил, остался человеком. Именно про нее, про любовь эта история...

XXX

Я родился много лет назад. На зеленой планете Стьюджон, где жили славные трудолюбивые, но доверчивые люди. Они работали не покладая рук целые сутки, выращивая чудесные фрукты и овощи, которыми объедалась вся гнилая галактическая элита.

Правда, денег за свой труд они не получали. Товар и прибыль забирали себе ловкие дельцы, что правили на Стьюджоне. Простой люд вообще ничего, кроме палок и сроков в тюрьме от власти не получал. Он даже не имел права воспользоваться своим трудом. Есть фрукты, и овощи категорически запрещалось. Кто же нарушал закон, рисковал оказаться в местах не столь отдаленных или же вообще с пробитой лазером головой в канаве у дороги.

Правящей верхушке Стьюджона, мелким алчным торгашам, было не выгодно процветание собственного народа. Чем богаче становился бы народ, тем меньше у планетарной элиты было шансов попасть в парламент на следующий год.

Выборы на моей родной планете — это вообще отдельный разговор. Про них можно было бы, написать целую книгу, чей сюжет переходил от дешевого фарса к черной комедии по мере своего развития. Скажу лишь, что основной дорогой к власти на Стьюджоне являлись бесплатные раздачи круп — "эйка" и детских сладостей. Мне кажется, что и сейчас в моем родном мире ничего не изменилось. Также ловкие воротилы крупного бизнеса покупают народ дешевой подачкой перед очередными внеплановыми выборами, также глупое стадо, чем и является этот самый народ, угрюмо ропщет у себя по тесным кухонькам.

Глупцы!

Ваш удел нищенское существование. Вы сами его выбрали.

Что касается моих родных, то их я помню мало. Смутные образы прошлого изредка встают перед глазами. Вот худощавый измученный постоянной работой отец. Мать, что тепло улыбается мне сквозь неумолимое время. Брат. Оуэнн. Где ты? Как ты живешь? Я не знаю. Я не знаю ничего. Это моя вина. Вина, что терзает мое сердце.

Ради славы, ради популярности я забыл своих родных. Этих "никчемных фермеров", как говаривали мои дружки по Храму. Хотя, если разобраться, кто я, если не такой же "никчемный фермер", как и они.

Мы жили в Вилларии — южном континенте зеленой планете. Как там красиво весной! Это я помню даже сейчас. Стьюджон переживает две зимы: в положенный срок и весной, когда все деревья белы, как снег. Но это снег жизни, снег пробуждения.

Я с раннего детства приучался к работе. Я научился высаживать ростки в податливую почву и собирать богатый урожай. Я научился вставать свет не заря и работать до ночи. На Стьюджоне так жили все или же погибали в голоде и нужде...

Сначала я противился подобной участи. Потом смерился. Я уже представлял себе, как вырасту, заведу собственное хозяйство, женюсь и умру в окружении многочисленных отпрысков и их потомков.

Потом пришли они...

Таинственные. Закутанные в плащи до пят. Рыцари. Рыцари — джедаи. Защитники тысячелетней Республики. Они пришли вечером, когда заря кровавым багрянцем осветила свежевспаханные поля.

Навстречу им вышел мой отец. Слушал внимательно. Потом кивнул и поник, как-то съежился, сразу постарел. За его сыном пришли. Пришли, чтобы забрать в таинственный Храм в столицу, на Корускант.

Братишка горько заплакал. Его неразвитый детский ум понимал, старший покидает семью навсегда. У него больше не будет по играм и детским шалостям. Мать обняла меня, и хотя губы ее улыбались, в глазах стояли слезы. Она знала, что дети, отправляющиеся в Храм, никогда не возвращаются. Не вернусь и я. Она оказалась права. С тех пор моя нога никогда не ступала на землю моей Родины.

Отец, обняв меня, сказал на прощание:

— Вот и пришло время, Бен, тебе отправляться в Большой мир. Веди себя примерно, слушайся наставников. Теперь ты не просто восьмилетний мальчишка, теперь ты юнглинг — будущий джедай. Ты станешь уважаемым, великим человеком. Все двери будут раскрыты перед тобой, все рады будут завести с тобой знакомство. Перед тобою ляжет немало заманчивых дорог, однако помни, выбери лишь ту, что идет в руку с правдой.

Я не послушался своего отца.

Глава II

Юнглинг.

Храм Джедаев — сосредоточение мудрости всей Вселенной. Великий храм. Священный зиккурат. Четыре башни, словно гигантские свечи, устремлены в небо. Они образовывают квадрат в центре, которого высится пятая, самая величественная и высокая из всех — Священный шпиль.

Говорят, что башни должны были символизировать стремление джедайства к просветлению и познанию Силы. Не знаю,... Может, так раньше и было, но в бытность мою несмышленым юнглингом — юным джедаем все обстояло совершенно наоборот.

Гигантское сооружение скорее поражало своей нелепостью и бездумным расходом денег, чем красотой и тайным величием. Много тысяч лет подряд сотни и сотни рабочих за мизерную плату трудились не покладая рук день и ночь, все расширяя и расширяя Храм Джедаев. Со временем скромная обитель превратилась в целый жилой район. Со всей Галактики сюда свозили все мыслимые и немыслимые произведения искусства и достопримечательности. Храм Джедаев имел свой личный музей, которому в открытую завидовал Республиканский Музей Естественной Истории, и зверинец перед которым меркли самые знаменитые столичные зоопарки.

В Священном или, как его еще называли, Храмовом шпиле находится Зал рыцарства. Там заседал и по сей день заседает бессменный Высший совет джедаев. Даже кровопролитным Клоническим войнам не удалось существенно проредить ряды совета и привнести туда новые лица.

Остряки из молодых джедаев говаривали, что совет сходен со старыми гнилыми дубами, что вросли в землю чуть ли не до кроны и глубоко пустили свои извилистые корни в тенета столичной политики и коррупции. Среди завистников и просто досужих сплетников ходили, потрясающи воображения слухи о просто несметных богатствах, что за тысячи лет прибрал к своим загребущим рукам Высший совет.

Главным в Совете является магистр Йода. Ему скоро под девятьсот и на своем посту этот маленький ушастый зеленокожий человечек находится уже с полтыщи лет. По справедливости должен сказать, что из всего совета один лишь Йода имеет право там находиться. Мудрый политик и хитроумный дипломат он много раз спасал Республику и сам Храм Джедаев от кровопролитных войн. В месте, где каждый третий мнит себя, чуть ли не богом-императором Вселенной другой бы давно отправился на тот свет.

Дело в том, что козни и заказные убийства среди высших эшелонов могучего Ордена вполне обыденные вещи. Туда, как навозные черви на мед, лезут самые алчные и беспринципные карьеристы. Как Йоде удалось сохранить свою жизнь и остудить немало горячих голов до сих пор повергает меня в изумление. Однако как-то этому зеленому ушастику удавалось править всей братией и не только держать в повиновении старое звено, но и выковывать должным образом новое.

За ним по старшинству идет уроженец покрытой тропическими джунглями планеты Харуун — Кел — темнокожий Мейс Винду. Надменный и угрюмый магистр джедай исполнял роль главнокомандующего силами Ордена, в то время как пост Йоды, скорее соответствует президентскому. Во всем Ордене нет джедая равному Винду в вопросах фехтования. Я сам сражался с ним в учебных спаррингах и могу сказать одно, незначительные ожоги, порезы и ссадины — малая цена в настоящем бою с магистром.

Вместе с Йодой и Винду в Высшем совете всего двенадцать джедаев. Все они магистры и имеют множество наград и регалий. Правда, не все из них эти самые регалии заслужили. Дело в том, что годков за сто до моего рождения в Совете, был, пропихнут законопроект, по которому место в этом самом Совете являлось наследственным. Хотя по законам Ордена джедай не имел право иметь семью и тем паче детей, многие из наделенных Силой в открытую этим грешили. Незаконнорожденные отпрыски рыцарей просто наводняли храм, ожидая того славного времечка, когда их почтенные родители вытолкают их на вершину власти.

По идеи все джедаи, даже сам магистр Йода, были равны между собой. "Равный среди равных" — вот девиз Ордена. Будь ты отпрыск золотаря с захолустной планеты или потомком королевского рода центральных миров, в Ордене все равны перед уставом, все друг другу братья и сестры.

Это на бумаге. А на самом деле?

А на самом деле в обществе равных, многие была равнее, а на самом верху сидели самые равные из равных. Был такой известный деятель граф Дуку. Так тот прямым текстом заявлял, что негоже сыну баронета или дочери герцогини якшаться со всяким отребьям вроде меня и сотен и других сыновей и дочерей рабочих, фермеров, военнослужащих.

Вот, что представляли собой прославленные джедаи на момент моего вступления в Орден. Магистр Йода как-то заметил, что слаб джедай становится, Сила покидает его. Ушастик из далекого мира был прав. Истинная Сила покидала потомков могучих рыцарей древности. Им на смену приходили все больше карьеристы, дилетанты и просто бездельники.

XXX

Первые годы в стенах Храма джедаев я запомнил плохо. Еще была свежа рана расставания с родными. По ночам я, как и многие дети плакали и звали маму. Наши наставники сердились и не раз потчевали нас "березовой кашей". Особого мастерства в этом достиг высоколобый цереанец Ки-Ади-Мунди.

— Какая еще мама! Какой еще папа! Кокой еще дом родной! — орал он, стегая вибро-хлыстом обнаженные спины и ягодицы. — Ваши отец и мать — славный Орден джедаев! Великий Храм — ваш дом!

Перепадало и мне. Даже по прошествии стольких лет я помню противное жужжание хлыста в полете и дребезжащий голосок цереанца. Изредка во сне передо мной встает эта картина, что я снова юн и снова в Храме, тогда я кричу и просыпаюсь в холодном поту.

Лишь сочувствие и дружба помогли мне выдержать первые года два. Сочувствие проявил ко мне тот, от которого я точно его не ожидал. Магистр Йода. Глава Ордена джедаев.

Дело в том, что первые тренировки общения с Силой и владения световым мечом преподавал нам по старой орденской традиции сам магистр. Видя, что глаза мои красны от слез ночами, а шея и спина от утренних побоев, Йода сжалился надо мной. Он посочувствовал маленькому худому мальчишке в висящей, словно на вешалке, белоснежной форме рыцаря.

— Не плачь, юный Кеноби, — сказал тогда он, — все в Силе гармонично. Страдания нынешние окупятся торжеством будущего.

Похлопав ошарашенного паренька по плечу, маленький магистр поковылял к центру зала, где показывал собравшимся полукругом юнглингам основы фехтования на световых мечах. Я с изумлением уставился в сухую сгорбленную спину. Слова Йоды стали первой за долгое время добротой, что выказал мне Храм и его обитатели.

Социальное неравенство между джедаями, о котором я говорил ранее, было продемонстрировано на мне в полной силе. Узнав, что я со Стьюджона — края работяг и наивных фермеров многие из моих сокурсников презрительно надули губки.

— Фи! Деревенщина! — презрительно улыбались чада политиков и торговых воротил.

Однако самыми яростными в объявлении мне астрокизма была неразлучная парочка юнглингов. Брук Чан и Аалто. Дети крупных промышленных магнатов даже и помыслить не могли, что им придется жить, учится и справлять естественные нужды под открытой крышей с каким-то презренным фермером.

— Тебе никогда не стать джедаем, Кеноби, — ухмылялся Брук Чан.

— Тебя даже падаваном не возьмут. Любой уважающей себя рыцарь побрезгует мараться с каким-то фермером с захудалой планеты, — вторил своему боссу Аалто.

— Так что ждет тебя, Бен, участь всех неудачников и голодранцев. Через пару лет ты соберешь свои манатки, и отправишься, на какую ни будь захудалую планету, помогать аборигенам, копаться в земле. Хотя, что тут удивительного?! — Брук Чан картинно развел руками.— Вполне прогнозируемая судьба для такой деревенщины, как ты.

Хотя меня душил гнев, я не мог не отметить зерно истины в словах Брука и его подпевал. К тому времени мне исполнилось уже одиннадцать, пора уже становиться падаваном — учеником рыцаря, а я все еще юнглинг. Думая об этом я все чаще ощущал липкие щупальца страха в своей душе. Мне была известна судьба тех юнглингов, которых никто не выбрал в ученики. Просидев до шестнадцати в Храме, такие неудачники отправлялись в многочисленные прецептории Ордена, помогать исцелять больных с увечными и наблюдать за сбором урожая в бездонные закрома джедайства.

— Ты лжешь! Ублюдок!!! — закричал я. — Я лучший фехтовальщик на курсе. Все это знает. Не пройдет и месяца, как я стану падаваном у величайшего рыцаря!

— Ну — ну... — саркастически улыбнулся Брук Чан. — Единственными рыцарями, падаваном у которых ты можешь стать, так это твой землерой отец и грязная шлюха — твоя мать!

Дружки Чана, особенно Аалто, громко рассмеялись. Засмеялся и Чан. Правда, смеялся он не долго.

Мой кулак впечатался ему в дых, а затем, взлетев вверх, вошел в тесное соприкосновение с подбородком Чана. Голова Брука оросив всех присутствующих, свежей слюной, откинулась назад. Мой обидчик, изумленно хрюкнув, рухнул на пол.

Вокруг нас все зашумели. Я сам опешил. Драка между юнглингами жестоко каралась. Порка Бруку и мне была делом решенным. Бывали и такие случаи, когда особо рьяных драчунов с позором изгоняли из Ордена. А быть изгнанным из Храма мне никак не хотелось. Если впервые годы я мечтал оказаться дома, то теперь, втянувшись в жизнь Ордена, покидать его никоим образом не желал.

— Грязный деревенщина! — по-бабьи заверещал поставленный на ноги своими дружками Чан. — Ты мне за это ответишь! Бей его! Бей!

Подпевалы Брука кинулись на меня. Как я отчаянно не отбивался, все равно вскоре был сбит с ног. Меня били подло и жестоко. Удары кулаков и джедайских сапог причиняли моему телу адскую боль. Каждому удару вторил взрыв боли из моего избитого тела. Во рту стало кисло от крови. Ублюдки разбили мне лицо. С каждым ударом я все больше понимал, что не выдержу и просто тут, на плитах зала Храма джедаев, испущу дух.

Вдруг удары ослабели, а затем и вовсе прекратились.

Кто-то вмешался.

Мастер, учитель?

Я полу открыл заплывшие от побоев глаза. Брук Чан лежал на земле и протяжно выл, размазывая на своем лице слезы. Аалто повизгивая от страха, бежал прочь. Остальные подпевалы Брука с трудом отбивались от наседавшего на них высокого черноволосого паренька примерно моих лет.

Он был молниеносен. Его кулаки были подобно молотам, что блокируя удары, повергали своими контратаками противников ниц. Я не видел драки. Я слышал лишь глухие удары и судорожные всхлипы. Не прошло и минуты, как банда Брука, унося посрамленного вожака, дернула прочь.

Так я познакомился с Квинланом Восом.

XXX

С появлением в моей жизни Квинлана Воса пребывание в Храме стало не столь тягостно. Начнем с того, что Брук Чан и его банда меня больше не задевали. Любить меня они больше не стали, но в открытое столкновение вступать с того дня не решались.

Во вторых после усердной порки меня и Квинлана нас перевели на новую стадию обучения. Держу пари, магистрам понравились мое упрямство и отвага Квинлана. Теперь меня, Квинлана Воса, светловолосую девчонку Сири Тачи и еще пару юнглингов тренировал закаленный в боях ветеран — Доцент Ванта. Меня и Квинлана, как подающих большие надежды бойцов, дополнительно обучали искусству фехтования на световых мечах такие мастера, как Аннун Бондара и Цин Драллиг.

Правда в фехтование Квинлан был сильнее меня, за что я платил обожженным платьем и многочисленными синяками и порезами. Хотя, если разобраться, тут ничего удивительного нет. Родители Воса служили Стражами на родной планете, а там, как я знал, почти все население с детства приучено к оружию.

О! Если бы вы знали, что за человек был Квинлан Вос, то, несомненно, согласились бы со мной.

Вообще-то Квинлан не совсем человек, он киффар, уроженец планеты Киффекс. Киффары родственная людям раса. Отличительной особенностью киффаров являются лицевые татуировки. Эти татуировки символизируют запутанную клановую систему общества на Киффексе. Я особо в это не вникал, так как сам Квинлан сказал, то, ли шутя, то ли всерьез, что не родился еще на свет тот киффар, что знал бы на зубок все татуировки и все кланы родной планеты. Единственное, что я могу в данном случае сказать, что мой друг Квинлан принадлежал к клану Вос и носил на лице татуировку в виде желтой полосы.

Квинлан был высоким черноволосым мальчиком, что выглядел старше своих тринадцати. У него уже обозначились внушительные мускулы, а росту в нем было добрых метра восемьдесят.

На первый взгляд он казался угрюмым и нелюдимым, за что чада аристократов и бизнесменов недолюбливали его и всячески задевали. Однако джедаи попроще находили в Квинлане хорошего друга и верного товарища по оружию.

Квинлан не был ни букой, ни бирюком. Он был самим собой. Озорной проказник в детстве, хулиганистый подросток, пылкий любовник, искусный воин, верный друг — все это Квинлан Вос. До конца дней своих я сохраню воспоминания о нем. Квинлан был моим первым другом.

Правда, и у доблестного Квинлана был свой скелет в шкафу. Скелет не страшненький и вполне привлекательный. Вос с отрочества стал ощущать патологическую склонность к противоположному полу.

Удивляться тут особо нечего. Квинлан был видным пареньком, и когда ему исполнилось четырнадцать, незнакомцы давали ему все восемнадцать. Смуглый, синеглазый парень с копной иссиня черных волос не раз привлекал внимание дочерей аристократов и бизнесменов во время праздничных балов, куда допускались не только рыцари и их падаваны, но и юнглинги.

Да и сама практика обезличивания проповедовавшаяся в Ордене, Квинлану впрок точно не пошла. Считалось, что, как только ты переступил порог Храма, ты перестаешь быть мужчиной или женщиной, теперь ты будущий джедай.

Джедай — бесполое существо. Он не должен ни любить, ни ненавидеть. Всякая привязанность, будь то человек, животное или даже предмет, путь к злу, к темной стороне Силе. Разрешается лишь одна форма проявлений чувств — сострадание. Джедай может жалеть, но не сожалеть, выказывать дружескую теплоту и заботу, но не любить. Любовь — это страсть. Страсть — порок, к темной стороне краткий путь.

Сообразуясь с этими постулатами, все юнглинги в Храме не должны были делить себя по половому признаку. Воспринимать друг друга будущие джедаи могли, только в роли друзей, напарников и братьев по оружию. В связи с этим подростки обоих полов делили вместе кров, пищу и даже выполняли гигиенические процедуры вместе.

Если в детстве меня особо не волновали подобные вопросы, то к четырнадцати возраст стал брать свое. Однажды со мной произошел забавный эпизод в душевой. Десятки подростков непринужденно болтая, смывали с себя последствия усердных дневных тренировок. Я, как и все, раздевшись донага, встал под исцеляющие струи ледяной воды. Горячей водой в Храме принципиально не мылись. Закаляли, так сказать, тело и дух.

Вдруг мой взгляд упал на мою приятельницу и напарника по спаррингу в фехтовании — светловолосую Сири Тачи. Болтая с подругой, розово кожей тви"лекой, Сири не обращала на меня никакого внимания. А вот я обратил!

Впервые в жизни, я, увидев женское, пусть и подростковое, обнаженное тело испытал некий дискомфорт внизу живота. Горячая волна поднималась оттуда, туманя разум и вызывая нервную дрожь по всему телу. Сначала я подумал, что заболел, простудившись стоя на балконе башни. Затем глянув вниз, я испытал шок и невыразимое смущение.

Моя напряженная крайняя плоть стала подниматься.

Пунцовый от стыда я быстро отвернулся от Сири с подругой и ожесточенно стал прыскать ледяной водой в пах. Мне было страшно стыдно, так как я знал, что со мной произошло. Не смотря на спартанские условия быта, молодые джедаи все же находили время пошушукаться. Особо ушлые юнглинги хихикая, рассказывали о всяких недозволенных вещах. Основным лейтмотивом таких бесед в уборной был секс и все связанные с ним физиологические особенности.

К слову сказать, я нигде больше не видел столько красивых молодых людей, как в Ордене. Аскетическая жизнь, постоянные тренировки и медитация сделала из испуганных детей красивых прекрасно сложенных юношей и девушек. Так, что можете мне поверить, в душевой было на что посмотреть.

Однако же вернемся к достопочтенному Квинлану Восу, рассказ о ком я прервал своими досужими воспоминаниями интимного характера. Ежедневные всеобщие омовения, в конце концов, сыграли с ним злую шутку.

Квинлану исполнилось уже пятнадцать и он, как и я, маялся в гигантском Храме среди галдящей малышни. Мы с все большим ужасом осознавали, что нас вряд ли выберут рыцари себе в ученики и что наша незавидное будущее, скорее всего, будет связано, с какой ни будь прецепторией Ордена на далекой сельскохозяйственной планете.

Беспечные юнглинги отправившись смыть пот дневных тренировок, были несказанно поражены увиденным. Обнаженный Квинлан Вос заключил в свои мощные объятия ни кого, ни будь, а... самого рыцаря джедая. Правда, рыцарь джедай была прекрасно сложенной молодой блондинкой с полным отсутствием одежды на красивом молодом теле. Душевые струи эффектно обволакивали самозабвенно целующуюся парочку, придавая всему чересчур уж картинно эротический вид.

Что за скандал тогда разразился!

Вспоминая этот пошлый, но очень забавный случай я до сих пор не могу сдержать идиотского хихиканья. Рассерженный Йода, пышущий гневом Мейс Винду, кричащие джедаи, смеющиеся падаваны, визжащие юнглинги. Все было поставлено с ног на голову в великом Храме джедаев.

Ох, и всыпали же тогда Квинлану по первое число. Ки-Ади-Мунди даже ладонь себе натер, так долг он хлестал кнутом спину бузотера, "порочащего светлый образ защитника Республики". После экзекуции Вос не мог лечь на спину с неделю.

Боясь огласки, Высший совет быстро замял это дело. У Квинлана сразу нашелся учитель. Им оказался высокий угрюмый человек, называвшийся мастер Толм. Счастливый Квинлан вскоре отбыл со своим учителям странствовать по Галактике, постигать Силу и постепенно становиться джедаем. Проштрафившуюся блондинку джедая отправили в системы Внешнего кольца, зачищать регион от пиратов и прочего сброда.

Прощаясь со своим другом, я в полной мере ощутил горечь расставания. Вос улетал к звездам, к полной опасности и приключений жизни, а я, неудачник, вскоре должен был отправиться в прецепторию до конца дней своих.

— Мы еще встретимся, — убежденно сказал Квинлан, обнимая меня.

— Это вряд ли, — угрюмо буркнул я, — Брук был прав, кто возьмет себе в падаваны такую деревенщину, как я.

— Нет! Ты не прав. Поверь мне, — Квинлан заглянул мне в глаза, — я киффар, а мой народ умеет видеть будущее. Так вот, Бен, я вижу, что у тебя великое будущее и оно никоим образом не связано с копанием в земле на захолустной планетке.

Тогда я не поверил Квинлану. Решив, что лучший друг просто успокаивает меня. Но колесо Фортуны уже повернулось, и судьба настигла меня быстрее, чем я этого ожидал.

В один из прекрасных майских дней, когда все юнглинги тренируются в зале или постигают науки, я сидел в парке на верхнем этаже, лениво водя носком сапога по сухой земле клумбы. Посещать уроки по истории, математике, этикету и вождению мне уже не требовалось, так я овладел практически всеми знаниями, что давал своим ученикам Храм. Теперь я бесцельно слонялся по нескончаемым залам и паркам, с нетерпением ожидая уроки фехтования, которые я никогда не пропускал. Впрочем, оно мне вряд ли пригодиться, так как вскоре я должен был отбыть в одну из прецепторий Храма. Ни один рыцарь так и не выказал желания взять меня свои падаваном.

Выводя очередной рисунок сапогом, я с раздражением отметил, что чья-то тень заслонило мое неказистое творчество. Наверное, это какой ни будь любопытный юнглинг из малышни, что недавно прибыла в Храм, подумал я. Нахмурившись, я поднял голову, готовя едкое замечание будущему "защитнику Республике" и... остолбенел.

Передо мной стоял самый что ни на есть настоящий рыцарь джедай. Увидев, что я, открыв рот, изумленно смотрю на него, рыцарь попытался изобразить подобие улыбки.

— Это, — неуверенно начал он, — ты ведь Бен... Оби Ван Кеноби? — я ошарашено кивнул. — Ну,... так вот, я это... Короче я тут поспорил кое с кем, ну и проиграл. Теперь ты вроде как мой ученик. Да! Падаван.

— Ваш? — еще не веря своему счастью, переспросил я.

— А чей же еще, — хмыкнул рыцарь. — Я Квай-Гон Джинн — твой учитель, а ты, Оби Ван Кеноби — мой падаван.

Глава III

Квай-Гон.

Если бы вы знали, что за человек был мой учитель.

Такого адского клубка противоположностей и противоречий вряд ли еще можно в ком ни будь встретить. Квай-Гон был мужествен и отважен, умен и хитер. Красавцем не был он, но не было женщины, что не остановила бы на нем свой взор. Высокий рост, мужественное лицо, обрамленное короткой бородкой, голубые глаза, волосы до плеч. Все в Квай-Гоне дышало силой, отвагой и мужественностью.

Самым искусным фехтовальщиком, после Йоды и Мейса, слыл он. Мастером меча звался Квай-Гон. Мощь его велика. Сила была с ним.

А еще Квай-Гон был азартным игроком, любителем женщин и заядлым спорщиком. Не секрет, что я падаваном стал его лишь благодаря спору между мастером Квай-Гоном и мастером Винду. Темнокожий джедай желая спихнуть меня подальше от Корусканета, предложил Квай-Гону в случае проигрыша с ним спора, взять меня себе в ученики. Квай-Гон, как всегда, уверенный в своей победе легко согласился.

Спор, понятное дело, мастер Джинн благополучно проиграл. А слово держать надо. Пришлось брать вашего покорного слугу в падаваны. Как потом говаривал Квай-Гон, идя ко мне, он ждал худшего. Перед ним же предстал высокий, нескладный своей юношеской нескладностью худощавый подросток, что по-детски копался в песке.

Вздохнув, мой учитель взвалил на широкие плечи новую ношу. Так я стал его падаваном и теперь ходил за ним, как привязанный. Хотя Квай-Гон был насуплен и неразговорчив, в тот день он казался мне лучшим из людей. Ведь этот высокий импозантный человек спас меня от ненавистной прецептории и рано или поздно сделает джедаем.

В то же день мы отбыли с Корусканта. Джокаста Ну — ворчливая старуха, что заведовала финансами и вещевым складом Ордена, скрипя сердцем, выдала моему новоиспеченному учителю подъемные на падавана и небольшую сумму на карманные расходы лично мне.

Обрадованный Квай-Гон тут же просадил подъемные в первом же казино Галактик-Сити. Вновь помрачневший он решительно направился ко мне, что нерешительно мялся подле стойки. Ко мне уже два раза клеились шлюхи, и лишь увидев невзрачную робу юнглинга, отчаливали восвояси. Даже самая последняя дурра знает, что у рыцарей джедаев деньги водятся очень редко, а у падаванов и юнглингов и подавно.

— Бен. Займи мне. Я знаю, у тебя есть деньги. Старая карга выдала тебе их на карманные расходы — ласково улыбаясь, сказал Джинн.

— Но... — начал, было, я.

— Не спорь со мной, мой юный падаван. Давай деньги. Я тебе их скоро верну, причем в десятикратном размере.

Со столицы мы вылетели на старом кореллианском грузовозе, удобно разместившись в багажном отделении. Я был страшно зол на угрюмо молчавшего Квай-Гона, но в открытый конфликт с ним вступать не решался. Все же передо мной был мастер меча, человек познавший Силу. Без гроша в кармане мы летели в неизвестность. Если это и есть прославленная жизнь рыцаря джедая, то она мне нравилась все меньше и меньше.

— Да... — наконец проговорил доселе молчавший Квай-Гон. — Промашка вышла. Кто же знал, что крупье не подается увещеваниям Силы....

— Что мы теперь будем делать, учитель? — решился я на вопрос.

— Идти по пути Силы, мой юный падаван, — философски сказал Квай-Гон.

— Это куда же?

— Ну,... Для начала навестим кА мы Центральные миры.

XXX

Если бы я знал, что означает фраза "навестим кА мы Центральные миры", то прыгнул бы с того памятного "кореллианина" в открытый космос без скафандра. Посещение Центральных миров вылилось в череду нелицеприятных происшествий, таких как пьяные драки, дебоши в гостиницах, бегства от кредиторов, сутенеров и обманутых барышень, сражения в открытом космосе и на земле, участие в нелегальных сделках, корпоративных торговых войнах и открытых конфликтах между боевиками периферии и сурового Пограничья.

Однако во всем этом была и позитивная сторона. Испытания закалили меня. К восемнадцати годам я уже был повидавшим виды молодым человеком, что не раз бывал под огнем. Постоянные тренировки с Квай-Гоном превратили меня из подающего надежды юнглинга в видного падавана прославленного учителя.

Лазерным мечом я владел все лучше и лучше. Сам Мейс Винду скрестив шипящие клинки со мной, вынужден был признать, что за последние годы я далеко шагнул вперед. Я потерял свой меч и полетел к стене на шестнадцатой минуте боя. Раньше не проходило и восьми, как начинался мой унизительный полет к жестким матам на полу.

Квай-Гон остался боем доволен, и хорошенько выпив, проспал до утра без задних ног. Этому я был несказанно рад, так как в противном случае Квай-Гон заставил бы меня отправиться в Галактик-Сити и снять ему проститутку помоложе.

Квай-Гон издавна дружил с мастером Толмом, наставником моего закадычного друга Квинлана Воса. Время от времени мы состыковывались с этой парой и отправлялись в захватывающие путешествия по мирам Внешнего кольца.

Квинлан за последние четыре года превратился в настоящего мужчину. Он все также носил экзотическую татуировку на лице, но отрастил длинные черные волосы до плеч. Все это придавало ему угрожающий вид, и мало кто решался заступить ему дорогу. Правда, на женщин вид Квинлана действовал несколько иначе. Редкими были те ночи, когда Квинлан засыпал в своей постели без юной прелестницы под боком.

Постоянная нехватка денег вынуждала нас с Квай-Гоном подрабатывать телохранителями и простыми наемниками. Нашим постоянным нанимателем был отвратительный слизняк переросток по имени Гордулла Хатт.

Гордулла занимался темными делами и, само собой, разумеется, имел много влиятельных врагов. Причем многие их них были его мерзкими соплеменниками из племени хаттов. Хатты — отвратительный народец, не брезгующий ни чем ради достижения своих целей. Поэтому у нас с мастером работы всегда хватало.

По иронии судьбы Гордуллу убила собственная жена, такая же отвратительная хатт, как и ее благоверный. Проблема только в том, что благоверным Гордуллу она никак не считала. Ревнивица, заподозрив муженька в интимной связи с сексапильной танцовщицей тви"лекой, взорвала обоих во время круизного путешествия последних на личной барже Гордуллы.

Со смертью Гордуллы дела наши пошли наперекосяк. Многие из друзей Квай-Гона обвиняли нас в гибели любвеобильного хатта. Подмоченная репутация не давала шансов на приличный заработок, и о красивой жизни пришлось забыть.

Квай-Гон стал хандрить и ударился в медитацию. Пил мой учитель много и часто. На четвертую неделю запоя я стал опасаться за его здоровье, так как Квай-Гон стал бредить и нести всякую околесицу. Например, он замогильным гласом предрекал появление Избранного, о ком вот уже пару тысяч лет талдычат легенды джедаев, что принесет долгожданный баланс в Силе.

Не смотря на увлекательный аспект нашего с Квай-Гоном сотрудничества, меня все чаще стала тяготить подобная жизнь. Даже рядом с таким вертопрахом, как Квай-Гон, я подвергался всяческим ущемления прав и скрытой дискриминации. И хотя вот уж пять лет прошло с тех пор, как мой учитель, бил меня в последний раз, жизнь падавана все больше и больше угнетала меня.

По идеи я мог выбрать стезю своего закадычного дружка Квинлана, что постоянно становился фигурантом всевозможных сексуальных скандалов. К слову, мой доблестный учитель, тоже не пас задних в амурных делах. Но что-то не давало совершить мне этот шаг. Возможно, воспитание. Йода и Мейс могли гордиться мной.

Кодекс!

Проклятый Кодекс! Он довлел надо мной подобно Дамоклову мечу. Если Квай-Гон мог заниматься, чем хотел, я же неукоснительно соблюдал святая святых Ордена. Жизнь аскета без радости и любви сделала меня холодным циником. Глубоко запрятав все свои эмоции, я превратился в того, кем никогда не хотел быть. Глядя в зеркало, я видел молодую копию гордеца Мейса Винду. Я становился джедаем.

XXX

В тот день, когда вашему покорному слуге исполнилось двадцать, Квай-Гон встав спозаранку, огласил мне свое решение:

— Бен. Нищенская жизнь в конец доконала твоего старого учителя. Пора с этим кончать! — я утвердительно кивнул. — Так вот, — воодушевленно продолжил Квай-Гон, — я пришел к выводу, что с разбойным промыслом пора кончать. Идти к Свету время настало.

Посему пришло время нам с тобой подвязаться на государственную службу. Сегодня же отправимся в Храм и предстанем пред светлые очи Йоды и Высшего совета. Надеюсь, они оценят наши таланты по заслугам и найдут им достойное применение.

Совет и вправду высоко оценил наши таланты и нашел им достойное применение. Квай-Гон и я стали посредниками при коммерческих сделках и торговых переговорах. Нашему назначению помогли мои высокие оценки по математике и иностранным языкам. Скучнее работы я еще не видел. Алчные дельцы и откровенно криминальные бизнесмены могли грызться за копейку целыми неделями. Скрипя зубами, я с кислой миной выслушивал их нескончаемые бредни и с помощью Силы заставлял принять обе стороны то решение, что было в данный момент выгодно Сенату и Совету джедаев.

Именно во времена нашего служения на ниве дипломатии, я впервые встретил давнюю любовь моего учителя. Как-то отправляясь на очередное задание, я выглянул из люка и увидел странную картину.

Квай-Гон стоял рядом с женщиной среднего возраста. Светловолосая, стройная — она все еще была красива. Взяв ее за руки, он ей что-то тихо говорил. Она, ласково улыбаясь Квай-Гону, кивала в знак согласия. Потом нежно погладила его по щеке. Кавй-Гон с жаром припал к ее руке, целуя ее в каком-то упоительном экстазе.

Незнакомка что-то сказала ему. Вздохнув, Квай-Гон поцеловал ее в лоб и быстро зашагал ко мне. Светловолосая женщина еще с минуту стояла, замерев, как статуя. Потом повернувшись к стоявшему подле медроиду, что-то негромко сказала. Кивнув машина, подставила незнакомке плечо и та приобняв начищенный торс, медленно пошла к выходу из ангара.

Голову она держала прямо, глядя в неизвестные мне дали широко открытыми глазами. Только тут до меня дошло страшное откровение. Незнакомка была слепа. С неподдельным состраданием я смотрел ей вслед, наблюдая за короткими шашками и неестественными движениями тела.

— Учитель... — прочистив горло, обратился я к подошедшему Квай-Гону. — Кто она? Та высокая блондинка? Ваша знакомая? Родственница?

С минуту Квай-Гон угрюмо молчал.

— Это Таля, — в голосе мастера прозвучала неприкрытая нежность. — Добрая подруга моей беспутной юности. Мы любили и до сих пор любим друг друга. Не смотря ни на что. Когда-то мы хотели покинуть Орден и бежать на ее родную планету. Все было уже готово. Но в последний миг нас вызвал магистр Йода и приказал выполнить миссию на Иредонии.

Условившись, что это наше последнее дело в качестве джедаев, мы полетели на мятежную планету. Местные жители — гуманоиды — забраки напали на нас и разделили во время боя.

Потом... — мастер Джинн тяжело вздохнул, — потом нас взяли в плен. Забраки знали, что меня пытать бесполезно. Поэтому они притащили ко мне Талю. Они раздели ее и насиловали все... по очереди... — кулаки Квай-Гона сжались. — Я плакал и просил их остановиться, но забраки лишь смеялись и предлагали, закончит пытку, если я все расскажу о нашей миссии.

Таля запретила мне. Тогда забраки раскалили железные прутья и... выжгли ей глаза. Боже! Я никогда не забуду того мига. Ты знаешь, Бен, какие у Тали были глаза? Как небо ранней весной! Как я их любил...

Я убил.

Я убил всех. Детей, стариков, всех. Не один забрак не ушел живым с того поселка. Я настигал бегущих и убивал, убивал, убивал, — костяшки на руках мастера Джинна побелели, лицо перекосило гримасой ненависти и непередаваемой боли.

Это мой грех, Бен...

Он пребудет со мной до конца моих дней. Где бы, я не был, чем бы, не занимался, я всегда вижу перед глазами лица убитых мною на Иредонии. Лишь Таля помогает мне смириться, она, как бальзам, смазывает раны, не заживляет, просто временно снимает боль...

С тех пор мы встречаемся с Талей каждый раз, когда я на Корусканте. После трагедии на Иредонии, ее признали инвалидом, и Орден выплачивает Тале мизерный пенсион. Его хватает только на то, чтобы она не умерла с голода. Поломанные оловянные солдатики больше не нужны детям. Ими не можно больше играть.

Даже после всех травм, я хотел уйти с Ордена и жениться на Тале. Она не разрешила... Таля сказала, что... у меня впереди большое будущее. Не зачем ломать карьеру из — за поломанного оловянного солдатика...

Я, молча, стоял, слушая сбивчивый рассказ своего учителя. По идеи убийства забраков являлось прямым нарушением уставов Ордена. К Темной стороне был это путь, как сказал бы магистр Йода.

Но я не осуждал Квай-Гона. Этот веселый, беспутный человек открылся мне с совсем другой стороны. Стороны темной, но трагичной и страстной. Только тут я до конца осознал, что никогда не узнаю Квай-Гона полностью. Он навсегда останется для своего падавана закрытой книгой.

— Учитель... Поехали. Нас ждут дела, — сказал я.

Больше ничего нельзя было сказать, чтобы не обидеть, не ранить. Только эти жалкие банальные словечки.

— Да, Оби-Ван. Нам пора, — улыбнулся Квай-Гон и хлопнул меня по плечу.

XXX

Квай-Гон и я взывали к Высшим силам, прося освободить нас от такого поощрения и изменить нашу скучнейшую жизнь. Как это неудивительно наши мольбы были услышаны. При очередном посещении Храма учитель и ученик получили новое задание.

Состоящая из прожженных торгашей и беспринципных спекулянтов Торговая Федерация, вконец потеряв страх, решилась на открытый шантаж и подлое вымогательство. Торгуя по мирам Внешнего кольца, Федерация без зазрения совести взвинчивала и так высокие цены в Республике. Многие из периферийных мирков недовольно роптали, но сказать это в лицо алчным неймодианцам побаивались. Однако нашлись-таки храбрецы, что открыто, подняли давно наболевший вопрос.

Храбрецом оказалась четырнадцатилетняя королева зеленой планеты Набу — Амидала...

Глава IV

Королева Набу.

Я никогда не забуду того дня, когда в первый раз увидел ее. Совсем еще ребенок, а сколько достоинства, такта, величия. Мы ворвались в город на плечах наступающей армии сепаратистов.

У меня не было времени восхищаться красотами Тида — Города под Водопадами, но вот королева Набу приковала мой взор сразу. Чудесные каштановые волосы, собранные в затейливую прическу, прекрасные карие глаза, кожа цвета меда, милая родинка на щеке, что заставила мое сердце сжаться от неведомого доселе чувства. А улыбка? Ни у кого я не видел еще столь светлой улыбки. Глядя на это милое создание, не возможно было думать ни о чем плохом. Даже назревавшая война не вызывала теперь во мне беспокойства и страха. Все будет хорошо.

Непроизвольно мои губы тоже растянулись в глупой улыбочке.

— Чего ты скалишься, как болван? Причем куда-то в сторону, — ворчливо осведомился Квай-Гон.

— А куда это я должен смотреть? — несколько нахально осведомился я.

— Я вижу, что общество прекрасных дам лишило тебя последних крупиц ума, — хмыкнул мастер Джинн. — Тебе следует почтительно смотреть на королеву Амидалу, а не зубоскалить ее многочисленным служанкам.

С самого начала я определил, что расфуфыренная красотка с пучком черных перьев на голове подставная особа, скорее всего личный телохранитель Амидалы. Сама же королева таится под невзрачной одеждой служанки Падме Наберри.

Ее план стал для меня ясен сразу, а вот мастер Джинн или же не хотел говорить правду или же просто ее не заметил. Квай-Гон просто светился от радости. Наконец-то можно развеяться от дипломатического бумагомарания и вдоволь, помахать световым мечом, направо, налево.

Хитрая Амидала с первых же минут нашего с ней знакомства стала диктовать нам свои условия. Правда, делала она это не сама, а через уста ряженого агента. Хотя мы с час обсуждали планы по свержению власти Ньюта Ганрея на Набу, в конечном итоге все сошлись на том, что армию дроидов набуанской милиции не одолеть и наша последняя надежда — выступление королевы в Сенате. Для этого требовалось попасть в столицу. На Корускант.

По пути нам повстречался забавный гунган Джа-Джа. Джа-Джа обещал нам помощь озерных жителей. На деле угрюмые конники вышвырнули нас из священных рощ и под страхом смерти запретили тут появляться. Видно амфибии гунганы не очень то и любили жителей Тида и окрестностей. Делать нечего! План побега вступил в силу.

Захватив корабль, мы устремились к столице Галактической Республике. Но, как известно, спешка до добра не доводит. В нашем случае присказка пришлась как нельзя кстати. Корабль оказался с поврежденным гипердрайвом. Без него только волшебник сможет добраться до столицы Республики за пару часов.

Увидав неисправность, я выдал все крепкие выражения, которым обучился за годы своего ученичества у Квай-Гона. Грязно ругаясь, я бросился на розыски своего учителя. Последнего я нашел в компании с темнокожим капитаном королевской гвардии Панакой и еще парой офицеров. Теплая компания с головой ушла в чудную игру в наперстки.

Мой учитель даже вспотел от удовольствия. Азартная игра, если вы не забыли, его страсть. Услыхав о неполадках с гипердрайвом, он повторил все то, что я озвучил пару минут назад. Находящийся рядом капитан Панака предложил поставить сиятельную особу в известность, как-никак корабль принадлежал ей.

— Что? — презрительно скривился Квай-Гон. — Этой пигалице? Да что она понимает во всех гипердрайвах Вселенной!

— Не недооценивайте Ее Высочество, — хитро улыбнулся Панака, — поверьте, доблестный джедай, у нее много скрытых талантов.

Вот уж точно! Талантов у королевы и вправду не мало. По крайней мере, в искусстве переодевания и вождения подчиненных за нос ей не было равных. Хотя, что тут удивляться. Амидала — искусный политик, а дурачить простых людей — основная задача всех политиканов.

Положение дел стало еще хуже, когда нас неожиданно обстреляли истребители Федерации. На корабле оказался скрытый радиомаяк, что позволил федералам сесть нам на хвост и безнаказанно поливать нас огнем под зад.

Наблюдая за насекомоподобными истребителями противника, я испытал неприятную тяжесть внизу живота. Еще пару минут такого интенсивного обстрела и королевской яхте придет полный и безоговорочный конец.

Спасли нас астромехи — маленькие куполообразные дроиды — механики. Залатав пошарпаную оболочку корабля, они позволили яхте совершить микро прыжок в ближайшую планетарную систему.

Ближайшая планетарная система располагалась в системе Арканис во Внешнем кольце — диком и плохо исследованном регионе Галактике. Самой заселенной планетой тут являлась пустынная дыра под названием Татуин. Власть Республики не распространялась на захолустную планетку у черта на куличках.

Татуин заселяли забитые фермеры и дикие племена джавов и тускенских разбойников. Главными здесь были закоренелые преступники и матерые контрабандисты. Должность президента тут занимал червякообразный хатт по имени Джабба. Еще в бытность свою телохранителем у Гардуллы я слышал о Джаббе, как о коварном и очень жестоком преступнике, что пришел к власти с помощью банальных подкупа и шантажа. Это неприятным образом напомнило мне о моей далекой забытой Родине, о Стьюджоне.

Ни я никто еще на яхте не горели желанием садиться в столь милый сердцу вертеп насилия и грабежа, но с поломанным гипердрайвом до Корусканта не долетишь. Тут же в контрабандистском городке Мос-Айсли существовала реальная возможность купить запчасти и починить вышедшее из строя корабельное сердце.

За запчастями направился Квай-Гон, Джа-Джа и служанка Падме Наберри. Перед тем, как маленькая группа покинет яхту, я поймал мнимую служанку в боковом коридоре. Падме как раз выходила с покоев королевы. Давала расположение, наверное. Маленькая обманщица.

— Решили проветриться, Ваше Высочество? — ехидно поинтересовался я.

Падме вздрогнула и в изумлении подняла на меня свои чудные глаза.

— Как... как вы догадались, рыцарь? — на девушку напала нервная икота.

— Я еще не рыцарь, а просто падаван. Что касается вашего маскарада, им настоящего джедая не обмануть.

— Ваш учитель Джинн что-то ничего не заметил, — хмыкнула Падме. — Возможно, в этом виновата азартная натура мастера. Я слышала, он проигрался до нитки и теперь должен кругленькую сумму капитану Панаке.

— Вы!... — мое лицо покраснело от гнева.

Каков не был Квай-Гон, но за эти годы он стал мне как отец и выслушивать от молоденькой соплячки такое я не намеревался. Увидев гнев в моих глазах, Падме испуганно отступила. От моего взора не укрылось, что девушка приняла оборонительную стойку. Панака не зря ел свой хлеб.

— Вы, маленькая избалованная девчонка! — выпалил я. — Привыкли жить в роскоши и неги. Играть в глупые игры, обманывать избирателей и... даже ваших защитников. Будь моя воля, то я бросил бы вас тут, на этом чертовом Татуине, и улетел восвояси.

— Как вы смеете! — взвилась Падме. — Мальчишка! Вы даже не знаете меня, моей жизни, моих проблем. Вы думаете, моя жизнь сахар, вечные балы да застолья? Глупец! Вы даже жизни толком не знаете. Я слышала о вас джедаях и вашем распрекрасном Храме. Вы там все как бесполые личинки, суетитесь в вонючей банке и боитесь даже любить. А вдруг это путь к Темной стороне? — раскрасневшаяся девушка картинно сделала большие глаза.

Я не потерплю нравоучений от бесполого существа. Идите к своему мастеру и целуйте его в... — девушка вскрикнула, когда я резко схватил ее за руки и привлек к себе.

Близость королевы пьянила меня. В голове гудело. Весь мир сузился до больших карих глаз, что с обидой и страхом смотрели на меня. Чудесный запах духов вверг вашего покорного слугу в беспамятство.

Губы.

Алые губы. Алые, как розы Набу.

Не успел я еще подумать о последствиях, как наши губы слились в поцелуи. Не буду скрывать, поцелуй вышел несколько детский: слюнявый, мокрый. Но это был первый поцелуй в моей жизни. Поцелуй с маленькой девочкой с планеты Набу.

Звонкая пощечина вмиг отрезвила меня.

— Да как вы смеете! — воскликнула пунцовая то ли от гнева, то ли от стыда Падме. — Я все сообщу вашему учителю. Он найдет, как вас наказать.

Я лишь глупо улыбнулся. Перед глазами все еще стояли карие глаза и... губы. Увидав, что я неадекватен, королева резко развернулась и умчалась прочь.

Все еще улыбаясь, я пошел к своему наставнику, получить последние указания перед его уходом. Даже гнев Квай-Гона, даже близость наказания не пугали меня. Поцелуй стоил того.

По пути я встретил нашего старого знакомца гунгана Джа-Джа. Если честно, то я недолюбливал это комичное существо, так как справедливо считал его маленьким бедствием и виновником всех проказ и проделок. Однако теперь даже Джа-Джа не вызывал у меня антипатии, а показался милым и забавным существом.

— Здорово, Джа-Джа, — я дружески хлопнул гунгана по плечу, — как жизнь, дружище?

— Жизнь? — опешил Джа-Джа, — хорошо, однака. Сегодня ты очень странная.

— Нет. Со мной все нормально. Просто денек выдался чудесный.

— Если бы я не знама, что ты джедая, то подумал, Оби Ван влюбился, однака.

Глава V

Как удача наконец-то улыбнулась моему учителю.

Я вам, кажется, уже говорил, что Квай-Гон был страшно азартный человек. Беда лишь в том, что везло ему в них не часто. С самого начала моего ученичества у мастера Джинна я не видел, чтобы ему хоть раз крупно повезло. Даже если Квай-Гон и выигрывал маленькую сумму, то в то же вечер спускал ее в следующей игре и к тому же залезал по уши в долги.

Но вот и моему учителю наконец-то улыбнулась удача. А случилось это вот как. Выискивая запчасти для гипердрайва, он повстречал мальчишку-раба по имени Анакин Скайвокер.

Уже давно моего учителя беспокоила навязчивая идея об Избранном — человеке, чей могучий потенциал джедая принесет равновесие в Силу. Сначала я относился к его заявлением, как к пьяному бреду, но когда Квай-Гон приволок на королевскую яхту грязного десятилетнего пацана и в открытую заявил, что он де и есть Избранный, я всерьез стал опасаться за его рассудок.

— У него зашкаливает уровень мидихлориан в крови! — горячечно заявлял Квай-Гон.

— Успокойтесь, учитель, — криво улыбался я. — Если, что и зашкаливает у Анакина, то это хитрость. Тут и банте понятно, что ушлый пацан надул вас своими россказнями, чтобы выбраться с родного захолустья.

— Я чувствую передо мной великий джедай. Избранный! — безапелляционно заявил Квай-Гон. — Тем более я его выиграл, а не ты.

Квай-Гон был прав. Анакина он выиграл у жуликоватого торговца запчастями некого Уотто. Летающий тайдарианец оказался таким же игроманом, как и мой учитель. Понятное дело, встретившись две родственные души занялись любимым делом. Тут-то удача и повернулась к мастеру Джинну лицом, преподнеся в дар раба Уотто — Анакина Скайвокера.

Мой учитель вообще-то хотел выиграть деньги, но делать нечего, пришлось брать мальчика. Ушлый тайдарианец довольно потирал руки, спихнув случайному приезжему надоедливого раба.

Анакин имел жалостливую историю своей еще не очень долгой жизни. Он и его мать Шми были рабами у местного легитимно избранного президента Джаббы Хатта. Как-то раз Уотто выиграл двоих рабов, и Джаббе пришлось отдать Шми и Анакина в руки тайдарианца.

Шми Уотто была не нужна, и он по быстрому избавился от нее, продав ее Ларсу — фермеру с дальнего края пустыни. Анакин же остался при старьевщике слугой и разнарабочим. Очутившись на королевской яхте, Анакин в черных тонах живописал свою жизнь у ненавистного Уотто, рассказывая о постоянных порках и унижениях. Однако смотря на толстый зад и круглую ряшку мальчугана, мне в это верилось с трудом. Угнетенные выглядят несколько иначе.

Анакин не возлюбил меня с первых минут нашей встречи. Его основным патроном являлся Квай-Гон, а хитрый малец быстро сообразил у кого из нас двоих реальная власть. Квай-Гон был великим мастером, я же в меру способным падаваном. В связи с этим угождать в первую очередь следовало ему, а меня лучше вообще не замечать, словно я мебель или вообще пустое место. Самое обидное заключалось в том, что Квай-Гон поощрял поведение Анакина, всячески обеляя его в глазах окружающих. Встречаясь со мной, Квай-Гон делало скучное лицо, с нетерпением выслушивая мои сбивчивые доклады.

Сначала я побаивался угроз Падме, но видно девушке было не до меня. Наш поцелуй остался в тайне. Приобретение запчастей для гипердрайва и нападение на Квай-Гона чужака в черных одеждах, что сильно смахивал на ситха из джедайских легенд, вообще закрыли тему моих необдуманных поступков.

Все это подтолкнуло нас к скорейшему продолжению путешествия на Корускант. Правда, полное опасностей путешествие в столицу себя не оправдало. Как Амидала не упрашивала ленивых, погрязших во всевозможных грехах, сенаторов помочь Набу в конфликте с Федерацией, своего она так и не добилась. Старый знакомый Квай-Гона канцлер Валорум сумел лишь поставить вопрос о незаконном акте агрессии на повестку дня в следующем месяце.

Все это подтолкнуло юную королеву к панике и апатии, из которых ее вывел выдвиженец от Набу в Сенате — Кос Палпатин. Талантливый политик и опытный демагог ненавязчиво подтолкнул Амидалу к внесению в Сенат ноты недоверия Верховному канцлеру.

Амидала ноту внесла и Валорум — мягкий, но бесхребетный человек благополучно отправился в отставку. Новым канцлером, понятное дело, стал Кос Палпатин. Последний тоже не спешил выручать своих соплеменников, заявив, что Сенат не детская песочница и решения тут за минуту не принимают.

Скандализованная королева отбыла восвояси несолоно хлебавши. В тот же вечер я ненароком стал свидетелем ее истерики. Юная королева плакала навзрыд, поняв, как ее одурачили бессовестные политики. Многочисленные служанки и услужливый капитан Панака суетились вокруг Ее Величества, чуть ли не вытирая ее слезы руками.

В этот миг мне стало, даже жаль королеву. Этому способствовало то, что в столице она больше не использовала своих двойников. Так что Падме Наберри приходилось на собственном опыте убедиться в порядочности политиков и почувствовать всю тяжесть ответственности на посту руководителя маленького государства.

Тем временем я и Квай-Гон предстали перед Советом. Информация о черном воине не на шутку встревожила почтенных джедаев. О ситхах никто ничего не слыхивал более тысячи лет и их неожиданное появление на сцене, сулило неприятные перемены.

— Близятся темные времена, — пробасил хмурый мастер джедай Джорус Кабаот.

— Они не близятся, они уже настали, — печально вздохнул мастер Йода.

Когда же Квай-Гон попросил Совет разрешить ему обучать прохвоста Анакина, все, и больше всех я, несказанно удивились. Холодок страха пробрался ко мне в душу. Неужели Квай-Гон отказывается от меня, бросая на произвол судьбы. Брошенные падаваны либо в срочном порядке находили себе новых учителей, либо отправлялись в прецептории Храма.

— У тебя уже есть ученик — Оби Ван, — холодно заметил невозмутимый Мейс Винду. — Зачем тебе еще один?

— Оби Ван уже выучен мной. Паренек и так долго засиделся в падаванах. Я считаю, что Кеноби можно легко посвятить в рыцари.

— Мы сами решим, кого и когда посвящать в рыцари, — буркнул Йода. — Но... — он выждал мелодраматическую паузу, — мне думается, мы найдем решение твоей проблемы.

Я про себя невесело усмехнулся. Знаем мы ваши решения. По умению и выслуге лет мастер Джинн давно должен был быть членом Совета, но острый язык и неумение плести подковерные интриги наглухо закрывали ему путь в высший состав Ордена. По закону Совет не мог не включить Квай-Гона в свой состав, так как по Кодексу джедаев он должен был пополняться достойнейшими из рыцарей. На деле же верхушка Ордена могла до бесконечности тянуть с включением Квай-Гона в состав Совета. Решение проблем заключалось в том, что мастер Джинн отказывался от попыток избираться в Совет, освобождая последний от необходимости ставить его кандидатуру каждые четыре года.

Мой учитель был так поглощен своей навязчивой идеей с Избранным, что легко отказался от претензий на кресло в Совете. Довольные мастера тут же сделали меня рыцарем, а Квай-Гону дали нового ученика. Анакина Скайвокера.

Однако долго наслаждаться своими успехами Квай-Гону и мне, было не суждено. Наплакавшись вволю, королева Амидала взялась за решительные действия. Собрав верных себе гвардейцев и заручившись иллюзорной помощью гунганов, Амидала твердо решила возвращаться к себе на родину и силой вернуть утраченный некогда трон. Нас с Квай-Гоном сиятельная особа тоже настойчиво просила присоединиться к намечавшейся авантюре. К моему вящему неудовольствию Квай-Гон страшно любящий адреналин и приключения тут же согласился.

XXX

Я не буду утомлять вас детальным пересказом всех перипетий битвы, скажу лишь, что с большими потерями Амидале все же удалось изгнать федералов с родной планеты. К большому удивлению всех фигурантов этой драмы существенную помощь в разгроме дроидов оказали гунганы, сковав на себе все их наземные силы.

Однако эта битва навсегда врезалась в мою память. Причина этому была страшная и неожиданная. Мастер Квай-Гон погиб. Черный воин ситх по имени Дарт Мол, смертельно ранил моего учителя в последнем бою за Тид.

Когда ярко алый клинок пронзил Квай-Гона, я не поверил своим глазам. Только не он! Квай-Гон не мог взять и вот так просто погибнуть. Великие воины так не умирают. Похоже, это самое подумал и мастер Джинн, с изумлением рассматривая вражеский меч в своей груди.

— Не может быть... — прохрипел он, заваливаясь набок.

Ужас и шок объял меня. Все члены моего тела онемели. Руки и ноги не слушались меня. Не к такой развязке готовил я себя. Не к такой.

Алые бельма Дарта Мола победно сверкнули. В них читался триумф и плохо скрытая жажда крови. Ситху нравилось убивать. Я знал это чувство не понаслышке, ведь именно это чувство клокотало в моей душе, подобно вулканической лаве сжигая и уничтожая жизнь.

Закричав, я бросился на Дарта Мола. Я плохо помню тот бой. Помню только боль и удивление в кроваво красных глазах. Своим голубым клинком я рассек черного воина, чуть ли не пополам. Всаживая свой меч в его живую трепещущую плоть, я испытал восторг и триумф. Враг мертв. Я жив. Основное не важно.

Только потом, когда безумие боя оставило меня, я кинулся к мастеру Джинну. Положив голову Квай-Гона себе на колени, я нежно баюкал его, гладя по длинным седеющим волосам. Квай-Гон умирал. Медленно и мучительно. Кровь запеклась на вмиг побледневших губах, а лицо приняло нездоровый синюшный цвет. Квай-Гон умирал, и хваленая Сила не могла помочь ему. Никто не мог помочь ему.

— Бен... — прохрипел Квай-Гон. — Бен... мальчик мой...

Голубые глаза тускло сверкнули. Это был закат. Закат жизни.

— Я тут... Тут, мастер... учитель... Не умирайте! Слышите! Не умирайте! Битва выиграна. Мы победили. Вам помогут. Вы будете жить!

— Ох, Бен! — слабо улыбнулся мой учитель. — Ты всегда был плохим лжецом. Я джедай. Я чувствую Силу и знаю, что умираю. Жаль, — слеза пробежала по его щеке. — Жаль, что я так и не попрощался с Талей... Таля...

— Эта та женщина... в ангаре? Слепая?

— Да... она самая. Таля — моя девочка, моя любовь. Когда-то, очень давно, примерно в твоем возрасте, я повстречал прекрасную девушку... Талю... Девушку джедая. Великий воин... Рана. Присмотри за ней. Прошу.

— Хорошо, — мои глаза щипало, и я невольно отвел взор от лица учителя.

— Ты плачешь? О! Бен, не смей!... Воины... джедаи не плачут.

— Будь они прокляты ваши джедаи! Это из-за них вы погибли. Ситхи, джедаи, вся эта нечесть, будь она проклята! — глотая слезы, выпалил я.

— Не говори так... Ты рыцарь джедай... Защитник Республики. Теперь... будешь ты мастером. Юного Анакина обучи. Он Избранный... Равновесие Силы восстановит... Прошу тебя... Друг мой...

Глаза Квай-Гона закрылись навеки.

Я зарыдал. Слезы текли по моим щекам, обжигая мое яство, становясь комом в горле. Я хотел кричать, но знал, не один крик во всей Вселенной не сможет выразить мою боль. Боль утраты. Возможно, вы посмеетесь надо мной и скажете, мужчины не плачут. Это правда. Но когда они плачут, то от чистого сердца.

Глава VI

Прощания.

Квай-Гона похоронили на Набу. Пепел его покоится в усыпальнице древних королей, где спят вечным сном сотни владык тысячелетней истории государства. Там и мой учитель обрел наконец-то покой. Всю свою жизнь был он смутьяном, игроком и дебоширом, однако знали его и как верного товарища, отменного бойца, доброго друга.

Спи спокойно, Квай-Гон. Ты заслужил свой покой.

Анакина я нашел спрятавшимся под останки дроида. Пацан дрожал от страха и имел вид затравленного зверька. Глядя в его испуганные синие глаза, я испытал км этому лживому, но страшно напуганному существу сострадание.

— Не бойся, Анакин, — тепло сказал я, — теперь я, Оби Ван Кеноби. Твой учитель. Я знаю, ты любил мастера Джинна, как и я. Поэтому чтя его память, я исполню последнюю волю усопшего. Я обучу тебя. Ты станешь джедаем. Я обещаю.

— О! Вы не правы, мастер Оби Ван. Я всегда любил вас. Всегда! Всегда! Просто не показывал, — бросился мне на шею Анакин.

В тот миг мне очень хотелось в это верить.

Я поверил.

Зря...

Члены Совета, сам канцлер Палпатин и еще много прихлебателей и лизоблюдов прибыло проститься с великим воином. Слыша их неискренние речи и гнусные соболезнования, я испытывал жгучую ненависть к этой продажной камарильи давно прогнившей столицы.

Желая сбежать от них, я тихонько скользнул в темноту. Дорога привела меня на балкон, что открывал вид на дивный пейзаж зеленой планеты. Лунный свет призрачно очертил великие купола Тида, сделав дворец серебряным призраком во тьме. Где-то далеко внизу рокотали могучие водопады, и их неспешный бег исцелял мою израненную душу.

Вдруг я услышал тихие шаги за спиной.

— Ваше Высочество, — повернулся я, почтительно склонив голову.

— Просто Падме, — слабо улыбнулась королева Набу.

— Чем обязан? — с интересом я поглядел на одетую во все черное королеву Амидалу.

— Я... пришла выразить вам свои соболезнования по поводу кончины вашего учителя, — запинаясь, сказала Амидала.

— Бывшего.

Я мрачно зыркнул на смутившуюся королеву.

— Я польщен, что сама Падме Наберри почтила меня своим присутствием, а не послала своего двойника или же какого ни будь секретаря.

— Зачем вы так грубы со мной? — Падме заметно покраснела. — Я не хотела вас обидеть. И... тот случай... на королевской яхте...

— Забудьте! — хмыкнул я. — Минутная слабость недопустимая для джедая.

— Слабость? — голос королевы прозвучал как-то странно. — Так значит, это была просто слабость?

— А что это было, по-вашему? Любовь? Страсть? Милая Падме, не смешите меня. Вы, несмотря на ответственный пост и незавидную храбрость все еще девчонка. Романтичный подросток. Страсти нет. Какая может быть страсть между вами и мной, рыцарем джедаем, что свято блюдет Кодекс?

Не знаю, зачем я наговорил ей в ту ночь столько грубостей. Ядовитые слова просто слетали с моего языка. С помощью Силы я чувствовал, что раню королеву, но остановиться уже не мог.

— Из-за таких, как вы, беспринципных политиков гибнут хорошие люди. Если бы не ваша склока с Торговой Федерацией мастер Джинн был бы жив. Если бы не ваше параноидальное желание снова вернуть себе трон не дожидаясь прибытия сил Республики, Квай-Гон не лежал бы сейчас в усыпальнице в вашем распрекрасном Тиде!

— Вы не понимаете, — всхлипнула Падме.

— Нет! Это вы не понимаете, Ваше Высочество, — мой голос был полон яду. — После всего случившегося вы еще имеете наглость являться сюда и заводить слюнявые разговоры об обычном поцелуе.

Успокойтесь. В тот миг мне просто хотелось женщину. Только и всего.

— Значит, правду говорят о вас, джедаях, — тихо пошептала Падме.

— Что там о нас говорят?

— Что у вас нет сердца! — выкрикнула королева и резко развернувшись, побежала прочь.

XXX

Взревев дюзами, республиканский крейсер взмыл в утреннее небо Набу, унося меня с моим новым падаваном Анакином Скайвокером к бесчисленным звездам Вселенной.

Мальчуган страшно довольный собой носился по коридорам, вызывая улыбки гвардейцев и джедаев из эскорта членов Совета. Я же молча, стоял перед огромным смотровым иллюминатором, наблюдая, как прекрасный дворец Тид становиться все меньше и меньше.

Как это не странно все мои мысли были о юной королеве Набу. Падме Наберри. Я испытывал страшные угрызения совести, что так грубо разговаривал с ней вчера ночью, оттолкнув человека, что желал помочь, утешить.

Что-то случилось со мной вчера. Что-то надломилось внутри. Боль превратилась в желчь. Эту желчь я вылил на Падме, смакуя теперь уже ее боль и обиду. В тот миг я готов был разбить себе голову о сверхпрочное стекло, до того я ненавидел себя.

Вдруг волна изумления и еще большого стыда нахлынули на меня. Я разглядел маленькую черную фигурку на балконе дворца Тида. Фигурка смотрела вверх на улетающий крейсер. Королева Набу вышла проводить меня в долгую дорогу.

Часть II

Падме.

Глава I

Должность сенатора.

Сколько я себя помню, меня всегда окружали чужие люди. Мои отец и мать погибли в нелепой автокатастрофе, когда мне было всего год от роду. Официально власти Набу обвинили во всем гунгана таксиста и посадили несчастного аборигена на долгий срок в одну из тюрем на ближайшей луне.

Вообще отношения между людьми исконными жителями Набу — гунганами всегда были непростыми. Первые считали жителей болот невежественными дикарями и дармовой рабочей силой, последние же обвиняли людей в тирании, заносчивости и непомерной жадности. Как-то раз правитель всех гунганов Босс Насс заявил, что мы люди из Тида всего лишь колонизаторы, не ведающие истинной красоты этой планеты.

Поэтому неудивительно, что в гибели моих несчастных родителей обвинили гунгана. Намного позже, я, просматривая выпуски новостей тех дней по голо-сети, удивлялась лживости отечественных СМИ. Журналисты и репортеры наперебой доказывали, что смерть видного политика Джобала и его жены Руви ни, что иное, как замаскированный акт агрессии "этих болотных жаб".

Генерал Сил Самообороны Набу, Витус Карнеди, даже грозился ввести войска в подводные города гунганов и выкурить их толстозадого правителя Насса из его гнилого логова. Войска за неимением оных так и не были никуда введены, а вот многие политики и чиновники на этом скандале сделали хорошую карьеру.

Иногда мне кажется, что моего отца убрали члены его же партии. "Единению и Прогрессу" было не выгодно, чтобы он и дальше занимал кресло главы столь сладкозвучной партии. Джобал к концу жизни стал понимать всю эфемерность своих мечтаний о "единении и прогрессе" на планете, где это никому не было нужно. Все общество моей планеты было построено на узко клановых отношениях и перманентных конфликтах. В этой мутной воде многие ушлые дельцы ловили крупную рыбку с несколькими нулями на хвосте.

Наши предки в доисторические времена прибыли из Кореллианского Сектора и вскоре заселили эту планету. Было это еще в те легендарные времена, когда кореллианами по всей Галактике управлял король.

Со временем королевская власть ушла в прошлое, но из-за частых космических войн связь между метрополией ослабла, а со временем и вовсе прекратилась. Теперь нас связывает с Кореллианой только древние слова да похожие имена собственные.

Реформы в Кореллиане не затронули периферийной планеты. Королевская власть у нас сохранилась до сих пор. Только теперь нами правил не король с Кореллии, а королева с города под водопадами — Тида. Матримониальная система власти на Набу до сих пор является предметом жарких споров, как местных политиков, так и столичных сенаторов. Большинство из них яро критикуют рудиментную королевскую власть, но и пальцем не пошевельнут, чтобы здесь изменить хоть что, ни будь.

Власть королев-девственниц на Набу — залог стабильности государства. Поэтому и выбирают несчастных девочек на роль нового владыки Набу в десятилетнем возрасте. Ребенком легко управляют десятки министров, советников и секретарей. Таким образом, все правящие семьи планеты, а их ровно восемь, довольны, а это главное.

С гибелью родителей у меня осталась лишь старшая сестра Сола, которой на момент аварии исполнилось уже восемнадцать. Она устраивала свою собственную жизнь, и на мои проблемы ей было наплевать. Деньги у нашей семьи водились, поэтому Сола быстро сплавила меня в элитные детские ясли.

С них и началась моя история одиночества.

После ясель я отправилась в школу для девочек из высшего общества, в которой проучилась до десяти лет. Этот благородный пансион не пришелся мне по душе. Лицемерие и фальшь, которыми просто пропитались красивые стены древнего замка, действовали на меня удушающие.

Я чувствовала себя птичкой в золотой клетке. Часто вечерами я представляла себе, что в один прекрасный день из зеленых долин Озерного края прискачет прекрасный рыцарь на буланом Гварларасе — легендарном черном скакуне Набу и увезет меня далеко-далеко отсюда. Мы будем скакать по зеленым полям, и северный ветер будет дуть нам в лицо, а утро мы встретим под великими водопадами, где лучи солнца рождающегося дня заиграют всеми цветами радуги в пенных струях...

Это были всего лишь мечты.

Рыцарь не пришел за мной. Видно, он был слишком занят.

Мечтая о прекрасных рыцарях, я и не догадывалась, что моя судьба уже решена. Принадлежность к фамилии Наберри, что формально входила в седьмую правящую семью, сыграло со мной злую шутку.

Со смертью Джобала Наберри шаткий политический баланс был подорван. Верхушка планеты стали лицом к лицу с опасностью гражданской войны. Такие конфликты уже бывали в древности и жизней они забрали немало. Не зря говорят, что кореллианцы вместе с техническим прогрессом и высокими технологиями приносят криминальную клановую систему общества и повальную коррупцию.

Набу не исключение...

Единственным выходом из сложившейся ситуации было как-то ублажить седьмую правящую семью. Ублажить ее решили с помощью меня. Правда, косвенно.

Меня выдвинули на пост королевы Набу.

Кроме меня на этот пост баллотировалось еще пару девочек, но, как потом оказалось, они были всего лишь техническими кандидатами. Верхушка планеты с самого начала ставила на меня. Не удивительно, что я выиграла в первом туре.

Тогда я была еще столь юна и невинна, что восприняла свою дутую победу на выборах, как захватывающее приключение. Весь день я бегала по гигантским залам королевского дворца в Тиде, весело смеясь и играясь с милыми домашними зверушками, которыми просто кишели августейшие апартаменты.

Однако резвясь во дворце, я даже не подозревала, что мое детство только что кончилось. Утром восемь служанок пришли ко мне, принеся неудобную церемониальную одежду и целый поднос с тюбиками грима.

Раздев меня донага, они собственноручно вымыли меня с головы до ног. За час с небольшим я была облачена в удивительные по своей абсурдности одежды. Мои волосы были собраны в замысловатую прическу, а выбеленное лицо разрисовано различными ритуальными знаками, что пришли к нам из седой старины.

В таком вот нелепом одеянии в окружении восьмерых служанок я вступила на дорогие ковры Зала Коронации. Сотни людей взирали на меня с целой палитрой чувств на лицах: благоговение, торжество, сарказм и... даже жалость. Идя по дорожке в окружении безмолвной массы, что с интересом воззрилась на меня, я впервые почувствовала страх. Страх ответственности.

Встав на колени перед троном, я молитвенно сложила руки. Ноги мои затекли, а неудобные наряды давили на мое худенькое детское тельце, подобно старинным доспехам.

Вот сзади ко мне подошел стареющий лысоватый мужчина, что в гробовой тишине водрузил на мою голову замысловатую корону Набу. Целая минута прошла в тишине. Затем зал разразился бурными овациями и приветственными возгласами.

— Поднимитесь с колен, Ваше Высочество, — тихо сказал мне старый церемониймейстер. — Народ Набу приветствует новую королеву. Королеву Амидалу!

XXX

Реальная жизнь королев мало чем напоминает сказочные истории для малых детей. По крайней мере, на Набу. Такой грязной и неблагодарной профессии, стоит еще поискать.

С утра до ночи я заседала в тронном зале иди зале для аудиенций. Сотни просителей и посланников прибывали к моему двору, принося с собой жалобы и прошения. Десятки министров и советников подсовывали ко мне на стол составленные ими приказы и распоряжения.

Через два года я неплохо научилась подмахивать различные документы. По большей части я их даже не читала. Зачем, если мои мудрые советники и министры все уже продумали и просчитали.

Прошел еще один год.

Правительство Набу стало всерьез беспокоиться. Я заинтересовалась государственными делами. Если до этого я все свободное время играла в саду с милыми пушистиками Вурпаксами, то теперь я занималась тем, что внимательно читала поданные мне на подпись документы и зачитывалась политической экономией.

К четырнадцати годам все восемь правящих семей Набу пришли к выводу, что мое пребывание на посту королевы затянулось. Лишь чудо уберегло меня от двух покушений. После этого шеф моей охраны, невозмутимый капитан Панака, стал обучать меня владению бластером и рукопашной борьбе.

К этому периоду относится принятое им решение найти мне двойника, что исполнял часть моих функций во дворце. Сначала я отказывалась, считая это ниже своего достоинства прятаться за чужие спины, но после третьего покушения доводы Панаки возымели вверх.

В свои четырнадцать я стала настоящим феноменом для Набу. За последнюю тысячу лет я являлась первой королевой, которую народ полюбил. В отличие от моих забитых предшественниц я не сидела сиднем в роскошном дворце, а совершала ознакомительные поездки по планете. Мои частые разъезды добавили головной боли честному Панаке, так как большинство покушений на меня совершались в основном вне Тида.

Я побывала на всей планете и даже на ближайших лунах. Я встречалась с рабочими на шахтах Луминара и с крестьянами с зеленых лун-спутников, с рабочими и интеллектуалами, полицейскими и учителями. Мои приверженцы и противники в один голос заявляли, что я развита не по годам и если меня никто не остановит, я смогу стать великим вождем, равным легендарным королям древности.

Возможно, вся эта история с политическими дрязгами и покушениями и дальше продолжалась, если бы не жадность наших основных торговых партнеров с Федерации. Веками восемь правящих семей Набу торговали с неймодианцами. Торговая Федерация являлась самым крупным концерном в Галактике, и вкладывать деньги в ее прибыльные операции правители моей родной планеты считали очень выгодным капиталовложением.

Однако налоги, что взвинтили неймодианцы в этом году, были просто ужасны. С такими ежемесячными выплатами Набу обанкротиться за год. Это я понимала и без моих трусливых советников, что готовились уже драть когти с горячо любимой родины. Занятия экономикой не прошли зря.

Поэтому я и заняла такую категоричную позицию в переговорах с Федерацией. Их наглость не знала границ. Если так и дальше пойдет, эти торгаши поставят на колени всю Республику. Неймодианцы не ожидали такого от каких-то там провинциалов с галактического захолустья.

Мом лживые продажные министры чуть не наложили в штаны от страха. Наперебой эти лизоблюды советовали мне принять условия Федерации и, поджав хвост ползти на коленях к их вице-королю Ньюта Ганрею, слезно вымаливая прощения.

Однако мои министры недооценили меня. У меня было то, что никогда не наблюдалось у них. Гордость. Поэтому на ультиматумы Ганрея и его преступной клики я отвечал такими же угрозами и нелицеприятными посулами.

Торговая Федерация решила показать силу.

Блокада Набу началась.

Неизвестно чем бы все это кончилось, если бы не прибытие двух джедаев. Прямо в день взятие Тида в город ворвались мастер Квай-Гон Джинн и его молодой падаван Оби Ван Кеноби.

XXX

Оби Ван...

Сколько воспоминаний связано у меня с этим именем. Сколько несбыточных надежд и горьких разочарований.

Когда я впервые увидела его, ему было чуть больше двадцати, а мне недавно исполнилось четырнадцать. Я была юна и наивна, и вид рыцаря джедая просто пленил меня. До этого я никогда не видела таинственных рыцарей Храма — защитников Республики.

Высокие, прекрасно сложенные с красивыми волевыми лицами. Квай-Гон и Оби Ван могли произвести впечатление на любого. Мастер Джинн был хоть и в возрасте, но интересным мужчиной, что еще не растерял былой красоты и шарма. Однако Оби Ван просто очаровал юную дурочку, которой я тогда была.

У него были удивительные глаза, подобных которым я еще не видела. Они могли быть голубыми, как майское небо, то зелеными, как трава по весне. Они смотрели на меня с улыбкой и с затаенной хитрецой. Причем смотрели именно на меня в костюме фрейлины Падме, а не на разнаряженную, как королева Набу, Сабе. Я даже покраснела, так как мне почудилось, что этот таинственный красавчик разгадал мою тайну с переодеванием и сейчас перед всем честным народом разоблачить маленькую виновницу.

Оби Ван был коротко пострижен, и лишь маленькая, туго заплетенная темно русая косичка выдавала в нем падавана. Рыцарь не был красавцем в полном понимании этого слова, но его волевое с правильными чертами лицо притягивало взгляд. Когда же он улыбнулся на очередную шутку своего учителя, то черты его смягчились, и я поняла, что Оби Ван не злой человек, так как злодей просто не мог быть обладателем столь приятной открытой улыбки.

Когда же Оби Ван вновь глянул на меня, я вновь покраснела.

— Что с вами, Ваше Величество? — склонившись к моему уху, прошептала Саше, одна из моих фрейлин.

— А? Нет. Ничего.

— Это связано с тем молодым красивым рыцарем? — озорно спросила Саше, легким кивком головы указав на Кеноби.

— Что за глупости!

— Какие тут глупости. Вы же каждый раз становитесь пунцовая, когда он на вас смотрит.

— Чушь! Нужен мне он больно.

— Будьте осторожны, Ваше Величество, — посерьезнела Саше, — рыцарям джедаям нельзя верить. Говорят, у них нет сердца.

Умница Саше даже не могла себе представить в тот миг, как она была права.

XXX

Весь мир взорвался, завертелся и полетел в пропасть, когда Оби Ван поцеловал меня в коридоре королевской яхты в тот день на пустынном Татуине. Я как раз выходила от Сабе, дав ей необходимые распоряжения в мое отсутствие, когда столкнулась с ехидно улыбающимся джедаем.

Я умела стрелять и бороться, ездить верхом и водить звездолет, управлять государством и произносит патетические речи, единственно чего я не умела, так это целоваться. До сего момента я никогда не была с мужчиной, томные вздохи кокетливая стрельба глазками не в счет. Мои детские влюбленности в застенчивых подростков давно прошли. Теперь же я находилась в руках молодого мужчины, ощущала тепло его тела, вдыхала его особый запах.

Мне стало жарко. Внутри взрывались Вселенные, но до них мне не было дела. Дрожь прошла по моему телу, ноги вдруг отяжелели и отказались держать меня. В тот миг я хотела больше всего на свете, чтобы этот миг никогда не кончался.

Однако проклятое чувство долга взяло вверх. Вырвавшись из объятий Оби Вана, я залепила ему звонкую пощечину, хотя на самом деле хотела вновь ощутить на своем теле прикосновение этих сильных рук и теплое соединение губ.

Грозя ему всевозможными карами, я стремглав, как девчонка, кинулась прочь. Лицо мое горело, дыхание прерывалось, собранные в незатейливую прическу волосы растрепались. Увидав меня в таком состоянии, Квай-Гона саркастично улыбнулся:

— Не будь вы служанкой королевы, дорогая Падме, я бы решил, что вы зажимались в уголке с каким, ни будь симпатичным гвардейцем.

Все еще пунцовая от стыда и быстрого бега, я невежливо оттолкнула мастера и быстро пошла к выходу. Квай-Гон лишь хмыкнул и покачал головой. Старый джедай был не далек от истины.

XXX

С момента нашего преступного поцелуя жизнь закрутилась в бешеном калейдоскопе. Квай-Гон выиграл бывшего раба — мальчика Анакина Скайвокера, в котором по его словам была Великая Сила, на джедаев напал таинственный черный воин и мы, с трудом починив гипердрайв, отправились на Корускант.

В столице меня ждало очередное разочарование. На Корусканте я вновь стала заложницей политических игрищ, как и на родной планете. Только теперь мной играли не коррумпированные правящие семьи, а маститые столичные политиканы. Возглавлял их моя доверенная особа в Сенате — Кос Палпатин.

Этот хитрый беспринципный политик обвел меня вокруг пальца, сняв моими руками своего политического конкурента канцлера Валорума. В случае провала все вина легла бы на мои плечи, а Кос Палпатин остался чист и незапятнан.

К моему счастью афера с вотумом недоверия прошла успешно, и Палпатин уселся в столь обожаемое им канцлерское кресло. Я же осталась в дураках. Сенат так и не принял однозначного решения касающегося блокады и вторжения войск Торговой Федерации на Набу. По своему опыту я знала, что такое ответственное решение Сенат не примет никогда. У Федерации очень уж много республиканских кредитов.

Беспринципность человека, которому я так верила, повергла меня в шок. После неприятного разговора с Палпатином я проплакала целый вечер. Оказывается, я все еще была не готова к большой политике.

Но предательство Палпатина подвигла меня к решительным действиям. Переговорив с гунганом Джа Джа Бинксом, я решила заручиться поддержкой его народа и своими силами отбить у федералов родной мир. Два сопровождавших меня на Корускант джедая тоже выразили желание помочь мне в деблокаде Набу.

Напряженное сражение закончилось нашей победой. Войска Федерации на планете были разгромлены, звездные корабли сигналили капитуляцию. Вице-король Ньют Ганрей сдался на милость победителей, угрюмо взирая на меня и преданных мне солдат и полицейских.

Однако и мы понесли ужасающие потери. Боевые дроиды — профессиональные солдаты Федерации убили множество добровольцев людей и воинов гунганов. Однако самой страшной потерей в нашем лагере стала смерть прославленного рыцаря Квай-Гона. Позже я узнала, что армией дроидов непосредственно командовал таинственный черный воин по имени Дарт Мол. Джедаи называли его ситхом — персонажем из их древних легенд.

Самым главным достижением победы над федералами стало подписание акта между лидером гунганов Боссом Нассом и мной. Теперь, впервые за тысячу лет люди Набу и жители болот — гунганы не находились в состоянии войны.

После похорон Квай-Гона я отправилась поискать Оби Вана. Я видела, как он тяжело воспринял потерю учителя и друга, и теперь хотела его утешить. В моем воображении Кеноби превратился, чуть ли не в благородного набуанского рыцаря из древних легенд. Тихо ступая по паркету дворцового пола, я подошла к балкону, где черной тенью застыл Оби-Ван.

Россказни о джедаях не лгут. Они и вправду обладают паранормальными способностями. Как тихо я не кралась, он все равно узнал о моем приближении.

— Ваше Высочество, — Оби Ван повернулся ко мне.

— Просто Падме, — слабо улыбнулась я.

XXX

Я бежала по коридору и ничего не видела, слезы застилали глаза. Как он мог?! Яне верила своим ушам. Образ романтичного рыцаря рассыпался в прах. Оби Ван оказался заурядным человеком, типичным джедаем: жестоким, грубым, циничным. Он посмеялся над моими чувствами, обвинил меня в эгоизме и шутливо намекнул на мой юный возраст.

О, Саше! Как ты была права. Все джедаи бессердечные твари. Ненавижу. Ненавижу.

И все же, что-то в глубине души говорило, что Оби Ван не такой. Он не может быть плохим. Он хороший человек. Тогда зачем он так грубо со мной разговаривал? Зачем смеялся в лицо? Может это из-за смерти его учителя. Мне показалось, что Оби Ван был близок к мастеру Джинну и любил его, как отца.

Но все же...

Целую ночь, проплакала я в своей комнате. Перед моим взором чередовались образы мужчины с доброй улыбкой и красивыми голубыми глазами и глумливый тип, что смеется над неопытной дурочкой.

Где же настоящий Оби Ван? Где?...

Когда корабль взревев, устремился ввысь, к далеким звездам, я не смогла спокойно усидеть у себя в кабинете. Вскочив с кресла, я бросилась к двери, и, распахнув ее, очутилась на балконе. Республиканский крейсер не спеша поднимался вверх, увозя приторно любезного новоиспеченного канцлера, Совет джедаев и Оби Вана с его новым падаваном.

На секунду мне показалось, что я увидела его лицо в бортовом иллюминаторе. Конечно, это было чушью, но почему-то мне хотелось в это верить. Оби Ван не плохой человек. Ему было просто больно. Он уже раскаялся, и была бы его воля, он давно извинился передо мной.

Крейсер превратился в трудно заметную точку в небе. Мигнув напоследок дюзами, корабль исчез на орбите. Оби Ван ушел из моей жизни. Навсегда...

XXX

После прискорбных событий той поры прошло еще четыре года и, к вящему неудовольствию восьми правящих семей, на очередных выборах я вновь была избрана королевой. Правда, теперь меня избрал народ Набу, а не кучка погрязших в грязи своих темных игр политиканов.

Люди моей родной планеты полюбили меня. Когда подошел к концу второй срок моей каденции, многие хотели переписать Конституцию и сделать меня пожизненной королевой.

Однако тут уже я воспротивилась. Грязные игрища вокруг трона и постоянная опасность порядком мне надоела. Заявив, что я не желаю, чтобы из-за одного человека переделывали незыблемую вот уже тысячу лет конституцию, ваша покорная слуга собралась наконец-то отдохнуть.

В моих планах было путешествие в Озерный край, где жила моя старшая сестра Сола. У нее уже было трое детей, и, по-видимому, намечался четвертый. За последние несколько лет наши с сестрой взаимоотношения несколько наладились. Теперь я часто навещала ее семью, играясь с племянниками, которых успела полюбить.

Именно племянники и заставили меня покинуть столь ответственный пост. Наблюдая за резвящимися на траве детьми, я вдруг поняла, что с детства была лишена обычных бытовых радостей. Мои родители давным-давно погибли, сестра сдала меня в столь юном возрасте в элитный пансион, где и подавно не пахло домашним уютом, потом с десяти лет служение стране.

Так что, сколько я себя помню, меня окружали чужие люди.

Подав в отставку, я укатила в милый моему сердцу Озерный край. Целый месяц я провела там, играясь с племянниками и помогая Соле по дому. Ее муж, набуанский дипломат, редко бывал дома, работа заставляла его, чуть ли не постоянно находиться в столице Республики. Поэтому моя скромная помощь пришлась как нельзя кстати.

— Падме, теперь, когда ты больше не занимаешь столь высокий пост, чем ты собираешься заняться? — поинтересовалась Сола.

— Ну... не знаю, — пожала я плечами, — возможно, устроюсь работать в какой ни, будь благотворительный фонд.

— А о браке ты не думала? — хитро улыбнулась старшая сестра.

Вопрос Солы застал меня врасплох. Я растерялась и опять покраснела, как пятилетняя девочка. Брак? Я никогда даже не думала о нем. Постоянно в работе и делах, какая тут может быть личная жизнь. Однако при слове брак перед глазами всплыл самый неожиданный из образов подсознания.

Оби Ван... Тот рыцарь джедай, что четыре года назад так грубо обошелся со мной. Я думала, что забыла его, а оказывается образ высокого рыцаря, до сих пор хранится в моей памяти.

И вообще к чему тут Оби Ван?! Он же джедай — рыцарь Храма. Они же все там блюдут девственность и непорочность, ну не все конечно, но вот в браки точно не вступают. Брак — это же привязанность, а привязанность, как они там говорят "к Темной стороне верный путь".

— Нет! Я еще не думала о браке! — несколько резче, чем хотела, ответила я. — Мне только восемнадцать. Еще успею подумать и о браке, и о муже и о целом выводке детей!

— Прости, если обидела тебя, — голос Солы стал холодным, — я не знала, что этот вопрос причиняет тебе такую боль.

— Нет, это ты прости меня, сестричка, — кинувшись к ней, я заключила Солу в объятия. — Прости за грубость. Просто неприятные воспоминания. Просто воспоминания...

XXX

Через два месяца мне пришел вызов из столицы. Новая королева Джамиле хотела меня видеть. Теряясь в догадках, я поспешила к Тид, где новая правительница Набу и целый сонм министров стали уламывать меня принять их предложение.

Джамиле хотела, чтобы я отправилась на Корускант, как полноправный сенатор от Набу.

— Но, — начала, было, я, — мой возраст... Я так молода, а должность сенатора столь ответственна...

— Глупости! — безопеляционно заявила Джамиле. — Вы мудрый политик и толковый руководитель. Такие люди нужны нам в столице.

— Это приказ, Ваше Величество?

— Понимайте это, как хотите, — краешком губ улыбнулась королева Набу. — Можете считать, что это настоятельная просьба.

Так я стала сенатором от Набу.

Глава II

Граф Дуку — защитник демократии.

— Итак, господа, вы, наверное, уже догадались, зачем я собрал вас здесь в столь ранний час? — Кос Палпатин обвел своим цепким взгляд присутствующих.

— Скорее всего, это как-то связано с многочисленными слухами о приближающейся войне, — нахмурилась ваша покорная слуга. — Иной причины, чтобы вызвать представителей всех фракций в Сенате на деловой ленч, я просто не вижу.

— Госпожа Амидала права, — улыбнулся граф Дуку. — Милитаристы или Лоялисты за одним столом — это что-то. Скорее я представил бы, что уважаемый магистр Йода станет Владыкой Ситхов, чем это. Должен признать, уважаемый канцлер, вы великий политик и талантливый дипломат.

— Вы совершенно правы, друзья мои, — Палпатин позволил себе скупую улыбочку. — Война может разразиться в любую минуту. Уже более двухсот систем вышли из Республики, и готовятся примкнуть к Техническому Союзу.

Ситуация в стране выходит из под контроля. Малочисленный Орден джедаев и разрозненные силы самообороны не в силах помешать сепаратистским действиям звездных систем.

Когда от Республики отделялись миры Внешнего кольца, мы еще могли оправдывать нашу бездеятельность их удаленностью от столицы и основных торговых путей. Теперь же, когда миры ядра тоже готовы разжечь огонь мятежа, наша позиция не только слаба, но и преступна.

— Что вы предлагаете, канцлер? — уже без улыбки спросил Дуку. — Создать армию? Разжечь пламя гражданской войны?

— Без армии мы потеряем Республику.

— С армией мы потеряем ее еще быстрее, — вмешалась я. — Всем известно, что крупные корпорации и холдинги ждут, не дождутся создания вооруженных сил Республики, чтобы заработать на ней бешеные деньги.

Так нужно ли нам, сенаторам, идти на поводу алчных торгашей?

— Сенатор Амидала права, — подал голос представитель планеты Альдераан Бейл Органа. — В сенате давно ходят слухи, что среди правительства есть сильное лобби ВПК. Оно то, канцлер, и пытается подтолкнуть нас всех к принятию столь пагубного для Республики закона.

— Я все же надеюсь, канцлер, вы не пойдете у них на поводу, — не без ехидства заметила я.

— Ваши поддевки в данном случае совершенно не уместны, — угрюмо поджал губы Кос Палпатин, — я знаю, что вы и ваш лидер граф Дуку всеми силами стараетесь не допустить создание регулярной армии. Но не вам ли, сенатор Амидала, не знать, что постигает планеты, не имеющие сил дать отпор вероломному захватчику.

Выстрел попал в точку. Я знала, что в словах канцлера есть зерно здравого смысла. Но создание армии повлечет немедленное развязывание конфликта внутри самой Республики. Техносоюз и так подстрекает Сенат к этому решению, в открытую создавая все новые и новые полчища боевых кораблей и смертоносных дроидов, с которыми я "имела честь" познакомиться на Набу.

Республика же была столь слаба, что я всерьез опасалась за ее будущее в случае начало крупномасштабной войны. Это не означало, что за это время она не вела войн, вспомним хотя бы нашумевшую в свое время Гиперкосмическую войну Старка, но все случавшиеся доселе вооруженные конфликты носили исключительно локальный характер, ограничиваясь, самое большее несколькими системами.

— Это не поддевки, канцлер, я всерьез опасаюсь за будущее нашего государства. Война может положить коней существованию Галактической Республики.

— Вы же не хотите сказать, что мы настолько слабы, что рухнем от первого же выстрела Техносоюза? — встрепенулся тучный Орн Фри Таа, заместитель канцлера и главный мытарь Республики.

— Сенатор Амидала хотела сказать, что мы не можем рисковать всем, только за тем, чтобы чьи-то мелкие амбиции были удовлетворены, — вмешался граф Дуку.

— Это кого же вы имеете в виду? — набычился Орн Фри Таа.

— Напрягите извилины, если они у вас еще не заросли жиром, — скривился в глумливой усмешке граф. — Всем известно, что вы, уважаемый министр налогообложения и финансов, водите дружбу со многими именитыми промышленниками и даже не гнушаетесь обществом презренных хаттов.

— Эта ложь! — вскочил Орн Фри Таа. — Наглая и бессовестная, как и вы, граф. Всем известно, что с Ордена просто так не выгоняют. Чем это вы так насолили своим дружкам джедаям, что они выгнали вас взашей?!

— Успокойтесь, — поднял руку Палпатин, — сейчас не то время, чтобы копаться в биографиях друг друга.

— Нет уж, позвольте, — вскочил уже граф Дуку. — Я не позволю, что какой-то разжиревший боров с Рилота распускал про меня грязные сплетни. Десять лет назад я самолично покинул Орден, так как выступал против царящих там кумовства и коррупции.

Пытаясь добиться справедливости, я стал сенаторам. И что я вижу? — граф выдержал театральную паузу. — Все, как и в Храме, только действующие лица другие.

Поэтому я не собираюсь и далее мириться с таким положением дел. Если я не могу изменить Сенат, я покидаю его. С этого дня я слагаю себя все полномочия сенатора и становлюсь простым гражданином любимой мною Родины. Возможно, на общественных началах я лучше послужу ей, чем в затхлых кабинетах и гнилых залах Сената.

— Но... уважаемый граф, — изумленно воскликнул Бейл Органа, — как же наша фракция?! Вы не можете покинуть ее на произвол судьбы, особенно в столь грозный час.

— Я борюсь не за фракцию, а за демократию, — патетически заявил граф. — Лоялисты сильны и многочисленны. Их объединяют общие идеи и принципы. Развал им не грозит. Тем более я знаю, кому передам бразды правления. Человеку преданному нашим идеалам, честному, храброму и надежному.

— И кому же? Кто ваш непризнанный гений? — маленькие глазки Орн Фри Таа презрительно сощурились.

— Вы хорошо знаете этого человека, и, надеюсь, разделяете мое суждение о нем. Новым лидером Лоялистов я назначаю сенатора от Набу Падме Амидалу.

XXX

Вечером того же дня я и граф Дуку прогуливались по коридорам Сената. Позади нас шествовали мой личный секретарь Дорме — миловидная девушка примерно моих лет и неугомонный гунган Джа Джа Бинкс. Этот непутевый житель болот стал очень популярен после битвы за Набу и Босс Насс дал ему титул Представитель Бинкс и отправил в Сенат моим помощником. Правда, помощи от гунгана было никакой, а вот проблемы создавать он умел играючи. Ох, и намучилась я с ним!

Я все еще была поражена неожиданным решением графа. Хотя мне недавно исполнилось двадцать четыре, и я уже шесть лет являлась полноправным представителем родной планеты и членом фракции Лоялистов, потенциала для лидерства в ней я пока в себе не ощущала.

— Граф, я все еще опасаюсь, что ваше решение несколько... поспешно. Да и мудро ли оставлять Сенат в преддверии столь грозных времен?

— Успокойтесь, милая Падме, — граф тепло улыбнулся мне. — Я считаю, что поступил правильно, сделав вас своим приемником. Со мной согласно большинство фракции. Не смотря на столь юный возраст, вы сумели показать себе с наилучшей стороны и как политик и как дипломат. Уверен, Лоялистам очень повезло с новым лидером.

— Вы мне льстите, граф, — как я не пыталась, но так и не смогла скрыть смущенного румянца.

— Нисколько. Вас любят, как в Сенате, так и в народе. Даже наши политические соперники, Милитаристы, и те отмечают в вас незаурядные способности и предрекают вам блистательное будущее.

Пройдет несколько лет, и вы затмите меня. Не возражайте! Я же бывший джедай. Я могу видеть дальше, чем обычный смертный. В эти дни поднимается новая звезда отечественного политикума.

— Спасибо...кхм-кхм... за комплимент. От другого я не приняла бы его, посчитав бессовестной лестью, но вы человек, которого я уважаю и искренне ценю ваше доверие ко мне.

Граф улыбнулся, и по его виду я поняла, что этому высокому импозантному человеку приятна моя похвала. Графу Дуку недавно исполнилось шестьдесят, но он все еще был в прекрасной форме. Элегантная седеющая бородка, мужественные, даже сейчас привлекательные черты лица, тренированное тело бойца, отличная выправка — наследие джедайской подготовки.

Граф был одет в черную тунику военного покроя, узкие штаны и высокие начищенные до блеска сапоги. В руке он сжимал элегантную трость из дерева редкой породы, которое росло только на его родной планете — Сирино. Я прекрасно знала, что, не смотря на возраст, Дуку все так же силен и ловок и тросточку носит, лишь потакая своей франтоватой натуре.

— Граф, чем же вы теперь займетесь?

— Ну... Для начала встречусь со своим бывшим наставником магистром Йодом. Спрошу его, что он думает по поводу назревающего конфликта, а затем отправлюсь на Дальний Рубеж.

— Дальний Рубеж?! — изумленно воскликнула я. — Но это, же... в системах Внешнего Кольца, территории под контролем Техносоюза. Вы слишком рискуете, отправляясь туда, особенно теперь, в столь мрачные времена, да еще без неприкосновенности сенатора.

— Успокойтесь, дитя мое, — граф ласково поглядел на меня. — Для этого я и встречаюсь с магистром Йодой. Я хоть и не являюсь больше рыцарем Храма, но в джедайской среде до сих пор уважаем. Я намедни поговорил с магистром Йодой, и он обещал мне выдать лицензию на свободное путешествие по всем мирам, где действуют законы Храма.

Так же, не забывайте, я все еще являюсь инспектором по внешнеэкономическим отношениям. Моя маленькая разведывательная поездка не должна вызвать у сепаратистов лишних вопросов.

— О! Граф! Как бы я хотела отправиться вместе с вами. Пускай там опасно, но затхлость столичных кабинетов вызывают у меня позывы на рвоту.

— Поймите, Падме, вы тут нужнее, чем там. Представьте, как обрадуются наши недоброжелатели в Сенате, узнав, что наша фракция лишилась обоих лидеров. Поэтому, нет, к сожалению, я вынужден просить вас остаться и быть тут моими ушами и глазами.

Сейчас Республики как никогда нужен мир и мы с вами должны сберечь его любой ценой. Свобода и демократия — наши незыблемые принципы, которые мы поклялись защищать. Вы тут, в кулуарах Сената, я там, на передовой.

— Клянусь вам, я сделаю все, что в моих силах, чтобы этот преступный закон никогда не был поставлен на повестку дня.

— Я верю в вас, Падме. Поэтому и назначил вас своей преемницей.

— Скоро ли мне вас ждать назад?

— Не знаю, дитя мое, не знаю. Сила подсказывает мне, что грядет буря, подобно которой еще не ведала Галактика. Мы же окажемся на ее пути...

Подойдя ко мне, граф с отцовской нежностью поцеловал меня в лоб. Его приятные теплые губы задержались на секунду больше дозволенного. В этом был весь Дуку! Но я не обижалась на него. Пускай граф и позволял себе лишнего, зато более смелого, честного и галантного человека я еще не встречала. И за что, спрашивается, его выгнали с Ордена эти джедаи?...

— Удачи вам, граф.

Дуку повернулся ко мне. Тень от двери скрыла низ его лица, оставив на свету лишь пронзительные черные глаза. Закатное солнце предало им какой-то нездоровый красный оттенок. На секунду мерзкий холодок страха проник в мое сердце. Доселе галантный граф показался мне таинственно пугающим.

— И вам, Падме. Берегите себя. Скоро все изменится.

Глава III

Война объявлена. Покушение.

С момента отбытия из столицы графа Дуку прошло больше месяца. Бывший лидер фракции Лоялистов связывался со мной каждую неделю. Дела у графа шли не плохо. Дуку посетил свой родной мир, планету Сирино, побывал на Мустафаре — мире шахтеров и угледобытчиков, следующей его остановкой в этом долгом пути должна была стать далекая планета Джеонозис.

Именно там он и пропал.

Связь с графом оборвалась.

Сколько я не старалась, выйти на его след было попросту невозможно. Бейл Органа предположил, что, скорее всего сепаратисты схватили графа и держат его в плену. Но где тогда требования выкупа? Где заносчивые ультиматумы? Моя коллега по цеху и просто хорошая подруга, Мон Мотма, даже предположила, что несчастный граф мог быть даже убит. Мотма всегда была писимисткой.

Исчезновение графа подействовало на меня угнетающе. К счастью или, к сожалению, большинство окружавших меня людей разделяли мои чувства. Даже самые большие оптимисты стали нервными типами. Нездоровое затишье пало на Республику. Затишье, которое сменится невиданным доселе шквалом. Бурей столетия. Бурей смерти.

Рано утром по голосети объявили, что соединения Техносоюза перешли в наступление по всему Внешнему Кольцу. Слабая оборона Дальнего Рубежа пала. Канцлер Кос Палпатин объявил о чрезвычайном созыве Сената, и введении во всех мирах Республики военного положения. Началась война...

XXX

— Спасибо, что пришли, сенатор Амидала, — Кос Палпатин повернулся ко мне.

До этого канцлер угрюмо разглядывал бешеное движение на улицах столице. Сотни кораблей разных форм и размеров носились в воздухе, лишь чудом не сталкиваясь. Регулировщики движения со своих высоких башен пристально всматривались в десятки мониторов, пытаясь предотвратить намечающееся ДТП.

— Вы вызвали меня, я пришла. Что-то новое о пропавшем графе?

— Графе?! Началась война, а вас я вижу, волнует только, куда подевался бывший лидер вашей фракции драгоценный граф Дуку? — губы канцлера изогнулись в презрительной усмешке.

— Вы зря насмехаетесь над графом. Дуку еще месяц назад предрекал губительную бурю. Именно поэтому он покинул Сенат и отправился на Дальний Рубеж, оценить сложившуюся там обстановку и попытаться воззвать к разуму неймодианцев и их союзников.

— По всему выходит, граф в этом не слишком преуспел, — усмехнулся Палпатин. — Можете в этом сами убедиться.

Подойдя к голопроектору, он легким движением руки включил замысловатый аппарат. Ошарашенная ведущая, голубокожая тви"лека, запинаясь и всхлипывая, передавала последние сводки с фронтов.

Юркие точки истребителей кишели в космосе и небесах дальних миров. Гигантские крейсера неспешно плыли в безбрежном звездном пространстве. Тысячи боевых дроидов и другие войска Техносоюза маршировали по только что захваченным планетам. Белое знамя Республики пало под стальные сапоги врага.

Картинка изменилась. Теперь показывали площадь и центральные улицы Корусканта. Толпы народу двигались к зданиям Сената и Ордена джедаев. Многие взрослые и дети размахивали флажками с эмблемами Республики и партии Милитаристов. Эмблемы моей партии в народе не наблюдалось.

Одетые в синие плащи гвардейцы, чинно маршировали по Сенатской площади, вызывая массу восторга у беснующейся публики. Бравурные звуки маршей смешивались с восторженными криками в толпе.

— Война! Война! Война!

— Да здравствует Республика!

— Да здравствует канцлер Палпатин!

Камера переключилась на гигантского вуки с планеты Кашиик.

— Как вы восприняли сообщение о начале войны? — сладкоголосо поинтересовалась репортер.

— Я? Я был дома с женой и детьми. Утр-р-ром включил голопр-р-роектор-р-р и вижу...война! Раф! Пр-р-роклятый Техносоюз! Это все из-за тр-р -русов сенатор-р-ров, таких, как гр-р-раф Дуку и этой...как ее там... — в голосе вуки послышалось явное презрение, — сенатор-р-р-ра Амидалы наши вр-р-раги так обнаглели. Будь я на месте сенатор-р-ров, давно бы проучил этих... аург... неймодианцев.

Вуки исчез. Теперь его место занимала дородная краснолицая женщина среднего возраста.

— Мой сын служит во Флоте Обороны на Дальнем Рубеже. Вот так вот. Не отсиживается за спинами простого народа, как детки сенаторов и этой (вырезано цензурой) элиты. На его корабль вчера напали. Он выжил, но... будет калекой. Ему оторвало взрывом обе ноги... — женщина всхлипнула.

— Как вы считаете, кто в этом виноват?

— Лоялисты, конечно. Эта (вырезано цензурой) Амидала со своей бандой! Если бы они не прятали голову в песок, а дали по зубам Техносоюзу, столько наших детей не погибло бы!

Камера вновь переключилась.

Молодой русоволосый парень глупо улыбался в камеру.

— Война? Конечно, я пойду воевать. Давно пора проучить этих неймодианцев и их союзничков. Уверен, по всей Галактике найдется немало храбрых парней и девчонок, что дадут по зубам сепаратистам. Графам Дуку и Амидалам стоит всерьез задуматься над своими словами о переговорах и прочей бесхребетной глупости. Время переговоров кончилось, пора показать всем, что за люди живут в Республике.

С кривой усмешкой Палпатин выключил звук. Губы скандализированных жителей задвигались в немом танце. Гвардейцы прошли мимо камер. Впереди важно двигался знаменоносец с бодро развевающимся флагом Республики.

— Они радуются, что скоро погибнут, — вздохнула я. — Глупцы...

— Они патриоты.

— Я тоже.

— Но почему-то вас с уважаемым графом Дуку не очень-то приветствуют в народе. Не видят, по каким-то причинам, люди вашего патриотизма.

— Пускай, — буркнула я, — пускай говорят, что хотят, но я не предам свои убеждения. Война — это гибель для Республики.

— А Торговая Федерация с Техносоюзом со своими бесчисленными армадами флотов и полчищами боевых дроидов не гибель?

Я предпочла промолчать. Ситуация и вправду складывалась не хорошая. По всему выходило, что в ужасающих потерях, что понес Флот Обороны, виновна фракция Лоялистов и персонально ее глава — сенатор Падме Амидала.

Где же граф Дуку? Почему он молчит? Что же с ним случилось? Неужели в плену, неужели погиб?

— Вы очень рискуете, сенатор Амидала. С такой популярностью вам не выиграть приближающихся выборов.

— Выборов?! — вспыхнула я. — Началась война. Тысячи людей погибнут, тысячи не вернутся домой. Семьи распадутся, дети осиротеют! Нас ждет мировой коллапс, а вы, уважаемый канцлер, говорите о выборах?!

— Ах! Оставьте свои речи для наивных избирателей. Я вызвал вас сюда не для прослушивания патетических речей, а с конкретной целью.

— С какой, это интересно?

— Вы знаете, где ваш разлюбезный граф Дуку?

— Откуда! Я думала, вы сможете, как то помочь установить, что случилось с графом?

— Я? — саркастически улыбнулся Палпатин. — И как бы я мог помочь в этом фракции Лоялистов и ее очаровательной главе?

— Бросьте прикидываться. Мы с вами прекрасно знаем, что у канцлера есть много каналов информации закрытых для простых сенаторов. А еще, не забывайте, про джедаев и их Высший совет. Всем на свете известно, что магистр Йода имеет множество шпионов и прознатчиков по всей Галактике. Пусть они подсуетятся и узнают, где их бывший коллега по цеху!

Я потупилась, осознав, что моя многолетняя дипломатическая выучка дала сбой. За такие речи меня вполне могли лишить права голоса на неделю, а то и выгнать с Сената.

Однако канцлер отреагировал на мой демарш неожиданно.

Он весело рассмеялся.

— Ого! Оказывается, женщины Набу отличаются не только красотой, но и крутым нравом! Прошу прощения, сенатор Амидала, за мою бестактность. Сами понимаете, нынешнее время мало способствует расточению комплиментов.

— Это вы меня простите, канцлер. Меня просто... просто, возмутили речи людей.

— Ладно, оставим болезненную тему, — канцлер плюхнулся в шикарное кресло и пару секунд, молча, смотрел на меня. Я почувствовала неприятное покалывание в затылке. Казалось, канцлер приковал меня к полу своим гипнотическим взглядом и внимательно, не спеша, читает мои мысли.

Усилием воли я сбросила неведомые путы. Канцлер загадочно улыбнулся.

— Однако, ситуация с уважаемым графом остается невыясненной. Его отсутствие порождает много кривотолков. Некоторые сенаторы даже говорят, что наш друг Дуку предатель и заранее сбежал со столицы к своим друзьям сепаратистам.

— Эта ложь! Граф никогда не предал бы идеалы Республики. Он всегда выступал за демократию и мир. Сепаратисты же спали и видели, как раздуть мировой пожар.

— Да... это правда... — Палпатин задумчиво посмотрел на меня. — Граф любил распространяться на эту тему. Однако говорить можно всякое, а вот дела.

— Что дела?

— Граф в Сенате уже десять лет. За это время из него получился отменный оратор. До войны партия Лоялистов всегда проходила в парламент в основном из-за ораторского мастерства графа. Даже я прислушивался к Дуку, так как он порой говорил умные вещи.

А вот с делами у нашего графа не все так прекрасно. Дуку не внес ни одного путного законопроекта за все годы пребывания в Сенате. На рассмотрения в основном подавали вы да Бейл Органа, ну еще пару законопроектов пришли под редакцией Мон Мотмы. И все. Если поднять архивы заседаний за все эти года мы не найдем ни одного задокументированного деяния Дуку. Вам не кажется это... несколько странно?

Я растерялась. Если честно я никогда не задумывалась, подает ли граф, какие ни будь законопроекты или нет. Дуку в нашей фракции всегда ассоциировался, как талантливый руководитель и мудрый отец. Его гений никто никогда не ставил под сомнения.

— То-то, — усмехнулся канцлер. — Фигура графа покрыта ореолом таинственности. Уверен, он сам ее и создал. Такие люди, как Дуку, любят эффектно преподнести себя.

— Но... Он, же бывший джедай. Сам магистр Йода высоко отзывался о его талантах и владении... как это... Силой. Вряд ли джедай пойдет на предательство Республики.

— Джедаи, моя милая, за всю свою историю только и делали, что предавали и предавали. Вы думаете, почему их так мало по всей Галактике? Они перебили друг дружку в нескончаемых дрязгах и подковерных интригах!

Лицо Палпатина перекосила судорога. Злоба и ненависть читались в его черных глазах. Я даже отступила назад. Образ канцлера Палпатина переменился. Теперь от него веяло каким-то запредельным холодом и нечеловеческой жестокостью. Мне даже показалось, что в комнате стало заметно темнее.

Но вот Кос вздрогнул, и утренний свет разбил черную тень на миллиарды осколков. Канцлер вновь превратился в канцлера, а не в страшное нечто, что подобно старому червивому грибу съежилось в роскошном кресле.

— Впрочем, не будем обвинять в измене графа Дуку раньше времени. Может быть, он и вправду идеалист и его недавний демарш лишь очередное проявление его наивности в великой политике. Я даже допускаю, что он и вправду полетел на Дальний Рубеж взывать к разуму лидеров Техносоюза. Если все это правда, то наш поборник демократии, либо в плену, либо мертв.

Так, что, сенатор Амидала, теперь вы должны больше волноваться не за жизнь графа, а за собственную. Для этого я вас, собственно, и вызвал. Мои источники приносят неутешительные вести. Ваша жизнь в опасности. Поверьте, в Галактике есть немало сил, что желали бы вашей скорейшей кончины. Вам ли это не знать, просидев в кресле королевы Набу два срока подряд.

XXX

Прошло еще пару месяцев. Черные неудачи сопровождали республиканскую армию на всех фронтах. Сотни кораблей превратились в искореженные обломки, тысячи жизней были утеряны. Поражения следовали за поражением.

Так продолжалось до битвы за Джеонозис.

Джеонозис...

Славная веха в истории армии Республики.

Там на всю Галактику прогремели устрашающие в своей грозной доблести имена рыцарей джедаев. Сотни рыцарей Храма сложили свои головы в безводных пустынях Джеонозиса. Однако выжившие покрыли себя неувядающей славой. Десятки имен были на слуху по всей Республике. Их славили, на них молились, именами героев называли собственных детей.

Вместе с джедаями там были опробованы новые машины для убийства. Воины — клоны. Эти суровые неразговорчивые мужчины с одним лицом и телом на всех, заменили необученных ополченцев, что сотнями гибли до сего дня.

Далекая планета Камино стала фабрикой для производства все новых и новых клонов. Клоны взрослели всего за десять лет, были сильны, ловки и безжалостны. Клонические полчища, ведомые бесстрашными джедаями стали поистине убийственной силой, которую практически невозможно было остановить.

Именно благодаря воинам-клонам нынешний мировой конфликт получил свое название в истории — Клоническая Война или Война Клонов...

XXX

— Госпожа Падме! Госпожа Падме!

Я вздрогнула, и набираемый мною текст на компьютере мгновенно стерся, мигнув белым экраном на прощание. Пробормотав слово с не вполне цензурным содержанием, я подняла голову от компьютера.

Передо мной стояла Дорме — мой личный секретарь. Молодая женщина раскраснелась, ее выразительные темные глаза блестели от переполнявших Дорме эмоций. В руке она держала правительственную газету, которую были обязаны выписывать все сенаторы.

— В чем дело? Зачем так шуметь? — поморщилась ваша покорная слуга.

— Вы читали сегодняшнюю газету?!

— Нет. Еще не успела. Вот, — указала я на компьютер, — составляла себе речь на брифинг, когда ворвалась ты. Да и что там может быть интересного? Сводки с фронтов? Списки раненных и убитых?

— Да нет же! — хихикнула Дорме, протягивая мне газету. — Вот! Посмотрите.

Все еще хмурясь, я взяла газету и бессмысленно уставилась на первую страницу. Молодое хмурое лицо, обрамленное короткой бородкой, недовольно взирало на меня со снимка. Что-то в этих светлых насмешливых глазах было знакомое. Как будто я уже встречалась с этим человеком. Давным-давно...

— Не может быть — прошептала я, — не может быть... Это же... это же... Оби Ван!

— Да! Да! — Дорме снова захихикала. — Это тот рыцарь джедай, что помог вам вернуть себе трон, в памятной битвы за Набу.

— Да... это он... Неприятное воспоминание из прошлого...

— Неприятное? Но, он, же помог вам, был вашим защитником.

— Милая Дорме! Ты, просто, многое не знаешь... Впрочем, ладно. Забудем. Так, что там пишут про рыцаря Кеноби?

— Не про рыцаря, а про мастера. Теперь он не просто джедай, а генерал Великой Армии Республики. Герой битвы за Джеонозис. Сам канцлер Палпатин вызвал его в столицу, чтобы лично наградить высшим орденом Республики — Серебряным крестом I степени.

— Да, это высокая награда. Генерал Кеноби потрудился на славу. А теперь идите. Мне нужно заново переписать свою речь.

Обиженная моей холодностью, Дорме быстро вышла из кабинета, бесшумно прикрыв за собой дверь. Встав из-за стола, я подошла к маленькому диванчику у стены. Рухнув на него, я не смогла сдержать слез.

Дура! Дура!

Сколько прошло лет, а я все еще терзаюсь за этим ублюдком Оби Ваном. Бессердечный скот! Таким всегда везет. Холодным циникам, что, как слизняки, упорно лезут вверх.

Герой Республики! Мастер! Генерал!

Вскочив, я кинулась к рабочему столу. Схватив газету, я рывком разорвала ее на две части. Мстительно улыбаясь, я потопталась на обрывках. Выглядела я при этом, наверное, донельзя, глупо.

Потом наклонившись, я выискала почти неповрежденный портрет джедая. Слезы вновь потекли из моих глаз. Воровато оглядевшись, я открыла ящичек стола, и, приподняв кипы бумаг, быстро сунула туда обрывок газеты. Генерал Кеноби осуждающе глядел на меня с фотографии.

XXX

Капитан Тайфо — сын капитана Панаки и глава моей охраны, галантно открыл передо мной дверцу сенатского аэромобиля.

— Миледи.

— О! Благодарю вас, — я лучезарно улыбнулась капитану.

Тайфо порозовел от удовольствия и вытянулся во фрунт. Я усмехнулась про себя. С некоторых пор я стала замечать, что моя улыбка производит сильное впечатление на мужчин гуманоидных рас. Понятное дело, я стала этим пользоваться.

— Не за что, сенатор Амидала. Мы с Джеком проверили машину. Все чисто. Можете лететь.

— Хорошо. А где Дорме?

— Ищет вашу сумочку. Когда я заходил в ваш кабинет, она копошилась подле вашего письменного стола. Все никак не могла найти.

Стола?! Я напряглась. Если Дорме увидит портрет Оби Вана, что она подумает. Сенатор Амидала влюблена в рыцаря джедая. Вот смеху то будет. От таких мыслей я невольно покраснела.

— С вами все в порядке? — услужливо наклонился ко мне Тайфо.

— Да, да... Сейчас, погодите минутку.

Выскользнув из уютного салона аэромобиля, я кинулась к дверям своих покоев. Главное опередить Дорме. Не дать ей покопаться в моих бумагах. Нужно поспешить, чтобы опередить собственного секретаря. Моя служанка Саше и двое охранников, что сидели в серебристом транспорте сенаторов, изумленно уставились на бегущего к личным апартаментам известного политика.

— Миледи, куда вы? — ошарашено вопросил позади меня Тайфо.

— Госпожа, мы не можем ждать. Трафик движения и так перегружен. Если мы не вылетим сейчас, то никак не успеем до брифинга, — подал голос шофер по имени Джек.

— Успокойтесь. Я сейчас. Это всего лишь минута. Я быстро...

Мои уши разорвал страшный грохот. Тело обдало волной жара. Земля ушла из-под ног и последнее, что я запомнила до того, как тьма поглотила мир, это неумолимо приближающийся пластик взлетной посадки.

Глава IV

Генерал Кеноби.

— Как вы могли! Это безрассудно. Это, в конце концов, просто преступно! — канцлер Палпатин рассерженно поглядел на меня.

— Я не думала...

— Вот именно! Вы не думали! — Палпатин направил на меня обвиняющий перст. — Ваша безответственность просто возмутительна. Вы хоть понимаете, что подвергли свою жизнь реальной опасности.

Я промолчала. Канцлер Палпатин говорит правду. В последнее время я расслабилась. И вот результат! Саше, водитель, двое охранников и галантный капитан Тайфо мертвы. Я же избежала смерти лишь чудом. Но даже при таком раскладе мне пришлось целую неделю проплавать в бакта-камере. Многочисленные ожоги и сотрясение мозга — не шутки.

— Кто бы, не подложил бомбу, сделал он это профессионально, — сумрачно поглядел на меня мастер джедай темнокожий Мейс Винду. — Вам повезло, уважаемый сенатор, что вы отделались сотрясением и ожогами. Будь вы чуть ближе к машине, число жертв увеличилось бы на одного человека.

— Заговор я чую вокруг сенатора Амидалы, — зыркнул на меня магистр Йода. — С исчезновением графа Дуку много странных вещей происходить стало.

— Вы думаете, за покушением стоит Дуку? — канцлер быстро глянул на Йоду.

— Не думаю я. Учил я в свое время графа. Великий джедай. Честь и храбрость была в нем. Нет, не мог граф пойти на такое.

— Дуку идеалист, — Мейс скривился в презрительной усмешке. — Тем более он дворянин и сколько я его знаю, всегда пекся о своей репутации. Организация покушения — несмываемое пятно для такого чопорного человека, как он.

— Тогда... Если не Дуку, то кто? — вопросил Палпатин.

— Не знаю. Скрыто это от нас, канцлер, — вздохнул магистр. — Черную волю ощущаю. Великое зло идет к нам.

— Все это очень хорошо, а лучше сказать плохо, — вмешался мой заместитель по фракции Лоялистов Бейл Органа. — Но, что прикажете делать с нашей главой, сенатором Амидалой? Уверен, ее жизни грозит нешуточная опасность. Неизвестные враги, скорее всего, захотят повторить покушение, и тогда случай уже не спасет сенатора от верной гибели.

— Вопрос хороший, — кивнул Палпатин. — Защитить нам следует сенатора Амидалу.

— Не надо меня защищать! — вскинулась ваша покорная слуга. — Я сама могу позаботиться о собственной безопасности.

— Как вы можете позаботиться, мы уже видели, — скептически хмыкнул канцлер. — Магистр Йода! Не могли бы вы помочь нам в этом деле.

— Для этого я тут, — Йода важно кивнул. — Любую помощь джедаи рады оказать сенатору Амидале.

— Уверена, мне она не потребуется... — начала, было, я, но вскинутая рука Палпатина остановила мой монолог.

— Так что, магистр Йода, поможете защитить сенатора?

— Поможем. Лучших джедаев дадим.

— Я думаю, для охраны сенатора сгодится и один. Как вы смотрите, чтобы госпожу Амидалу охранял Оби Ван Кеноби?

— Нет! — вскрикнула я. — Только не он!

— Почему? — изумился Палпатин. — Генерал Кеноби прославленный военачальник и великий воин. Могучий Квай-Гон Джинн обучал его. Даже я знаю, что это чего ни будь, да стоит.

— Генерала Кеноби? — нахмурился Винду. — Разумно ли отрывать его от разработки стратегических планов? Без его полководческого гения клонической армии придется не сладко.

— Вот именно! — поддержала я Винду.

— И все же я рекомендую генерала Кеноби. У него гигантский опыт в охранных и дипломатических миссиях. Еще при жизни своего учителя, мастера Джинна, он прославился своими свершениями на ниве дипломатии и политического сыска.

В связи с этим я считаю генерала Кеноби самой подходящей кандидатурой на роль временного телохранителя сенатора Амидалы. Тем более его услуги потребуются самое большее месяца два. За это время ГБ Республики и Орден джедаев найдут злоумышленников, и надобность в телохранители отпадет сама собой.

Палпатин выжидающе обвел взглядом присутствующих. Сенаторы и джедаи зашушукались. Мейс Винду что-то зашептал на ухо магистру Йоде. Маленький джедай с морщинистой зеленой кожей утвердительно кивал, полу прикрыв большие выразительные глаза.

Глядя на лидера джедаев Республики, я в который уже раз задумалась о его возрасте. Дуку рассказывал мне, что Йода лично обучал его с младых ногтей и за это время нисколечко не изменился. Бывшему лидеру фракции Лоялистов было уже под сотню лет. Граф сам имел учеников, самым известным из которых был Квай-Гон Джинн. Квай-Гон — учитель Оби Вана. Опять ОбиВан!

Для меня граф Дуку был глубоким стариком, мудрым дедушкой, тогда кто же магистр Йода? Долгожитель? Патриарх?

— Хорошо, — прервал затянувшееся молчание магистр Йода. — Согласны мы. Генерал Кеноби в столицу прибудет. Охранять сенатора Амидалу будет он.

XXX

— Госпожа Падме! Госпожа Падме! — вечно улыбающаяся Дорме ворвалась ко мне в кабинет.

— Дорме, — попыталась я нахмуриться, — тебя никогда не учили стучать перед тем, как врываться в чью ни будь комнату?

— О! Простите, миледи. Но я так спешила к вам, что забыла все правила этикета.

— Что-то случилось?

— К вам гость.

— Гость? И кто же это?

— Оби Ван Кеноби, генерал Республики.

В комнату вступил человек из моего прошлого.

Часть III

Оби Ван.

Глава I

Асока Тано.

— Ты уже уходишь? — надула губки Асока Тано, приподнимаясь на локте.

— Я должен прибыть на встречу с сенатором Амидалой. Теперь, я вроде как ее телохранитель.

— Фи! — скорчила рожицу Асока. — Слыхала я про эту твою Амидалу. Трусливая сучка! Такие, как она и ее пропавший патрон, граф Дуку, виновны в таких больших потерях впервые месяцы войны. Мир, мир, мир...Болтовня пошлых бесхребетников!

— Ты предвзята, Асока, — усмехнулся я, поцеловав расплывшуюся в улыбке девушку в губы. — И все из-за того, что она женщина.

— Вовсе не за этого, — неубедительно заявила Асока.

Асока — джедай. Самый лучший пилот в армии Республике. На ее счету более двух сотен вражеских кораблей. Она мой напарник, а еще мы любовники уже где-то, примерно, с год.

Мы с Асокой прекрасно знали, что не любим друг друга. Однако это не мешало нам заниматься любовью в любое свободное время. Наша связь не была возвышена. Скорее это была просто похоть. Наши молодые тела просто получали удовольствие от соития. В то время, когда смерть подстерегала тебя за каждым углом, этого было вполне достаточно.

Асока — не человек, она тогрута. Тогруты с планеты Шили — гуманоиды. Единственное их отличие — это кожа красноватого оттенка и головные наросты в виде рогов, напоминающие лекку тви"леков.

Тогруты в большинстве своем очень привлекательны. Женщины и мужчины этого народа очень быстро взрослеют и вступают в половую жизнь намного раньше, чем люди. Асока не исключение. Эта девчушка не даст вам заснуть.

Я знал это на своем опыте.

Сегодняшняя ночь не исключение. Утром мы были вполне довольны друг другом. Асока могла быть мягкой, как ребенок, и яростной, как ранкор с Татуина. Даже сейчас я помню шелковистость ее нежной кожи, упругий изгиб бедер, высокие груди с темными сосками, которые я нежно ласкал языком.

— Ладно, ладно, не дуйся, — усмехнулся я, садясь на край кровати с взбитыми простынями — результат ночного приключения. — К обеду я вернусь, и мы отобедаем с тобой в ресторане "Юневерс — Сити".

— Нужно мне больно тебя ждать. Я есть хочу. Притом сейчас! — Асока сделала выразительное ударение на последнем слове.

— Хм. Большая проблема... Закажи еду к нам в номер.

— Но... Оби, я надеялась, что мы позавтракаем вместе.

— Прости, шпилька, дела. Мейс Винду не преминет указать мне на мою непунктуальность. А выслушивать его нотации в моем возрасте, как то не солидно.

— Ой! Ой! Ой! — ехидная улыбка появилась на полных губах девушки. — Моем возрасте! Вы уже старик? Вам уже сто лет?

— Ну не сто, но тридцатник уже стукнул, как, ни как, — пожал я плечами. — Сама понимаешь, возраст обязывает.

— Понимаю, мастер, — важно кивнула Асока. — Куда мне до вас, неопытному юнглингу.

— Ты давно уже не юнглинг! Скажи еще, что ты мой падаван.

— Э, нет. До недавнего времени я была падаваном мастера Скайвокера.

— Вот именно, — нахмурился я, — до недавнего времени. Хотя лично я считаю, что мастер Скайвокер сглупил, отпустив тебя так рано на вольные хлеба. По моему мнению, ты еще не готова стать рыцарем.

— Это еще почему? — вмиг насупилась Асока, от чего ее красноватая кожа приобрела бурый оттенок. — Вы сами присутствовали на моем посвящении. Мастер Скайвокер высоко отозвался о моих ... хм... талантах. Даже магистр Винду остался доволен моими знаниями и навыками.

— Асока, — закатил я глаза, — мы же с тобой прекрасно знаем, что мастер Скайвокер хотел просто от тебя отделаться. Роль наставника быстро наскучила ему. Падаван — большая ответственность и тяжкая ноша. А к этому наш общий друг Анакин не привык. Что же касается Винду, то магистру плевать на всяких там падавнов и юнглингов вместе взятых. Мейса больше волнуют большая политика и положение дел на фронте.

Да! Ты неплохо владеешь световым мечом. Ты отличный пилот и... хороший друг. Сила с тобой, юная Асока, но ты еще не джедай...

— Ах, так! Значит я еще не джедай!

Взлетев в воздух, подушка стремительно понеслась в мою сторону. Выставив вперед руку, я закрыл глаза, сосредотачиваясь. Подушка вздрогнула и застыла в воздухе, как вкопанная. Потом закачалась и подобно пушинке медленно опустилась на роскошный алый ковер.

На моих губах заиграла победная усмешка.

Вторая подушка со всей силой врезалась мне в лицо, начисто стерев с него недавнее выражение триумфа.

— Будь всегда на чеку, мастер Оби Ван, — насмешливо заявила с постели Асока.

— Ах ты, маленькая дрянь! — зловеще процедил я. — Сейчас ты увидишь истинную Силу в действии!

Одним прыжком оказавшись подле хихикающей Асоки, я повалил ее в целый ворох из одеял и простыней. Наши губы соединились. Мои руки жадно обследовали трепещущее тело, вызывая сдавленные вскрики Асоки.

— Я думаю, у меня еще есть время, — улыбнулся я.

XXX

В коридоре, перед покоями сенатора с Набу, меня ждал неприятный сюрприз. Сюрприз носил имя Анакина Скайвокера — моего бывшего падавана.

За прошедшие десять лет сегодняшний Анакин мало чем напоминал белобрысого мальчонку с Татуина, которого выиграл у местного чудовища мой покойный учитель. Анакин вымахал под два метра, раздался в плечах и обзавелся внушительной мускулатурой. Чтобы подчеркнуть правильные черты своего смазливого лица, Анакин отпустил длинные волосы до плеч. Начищенные до блеска высокие черные сапоги гармонировали с того же цвета туникой и брюками.

На поясе, что охватывал его мощный торс, Анакин носил меч собственной конструкции. Молодой человек очень гордился им. Большинство его друзей и знакомых уже устали слушать постоянные восхваления меча и его гениального хозяина.

Да! Вы правильно поняли. Скромность не входит в число малочисленных добродетелей молодого рыцаря. Анакину больше присуща заносчивость и непомерное самохвальство.

— Бен Кеноби! — воскликнул, вставая мой бывший ученик. — Вот так встреча!

— Я тоже рад видеть тебя, Анакин.

Мы пожали друг другу руки.

— Я слышал, ты прославился на Джеонозисе? — поинтересовался Скайвокер.

— Да, так говорят. На деле я просто взял на себя командование остатками клонической армии после гибели мастера Луминары Ундули.

— Да... я что-то подобное слышал. Тебя, вроде чуть не убили в последнем бою?

— Чуть. Меня спас мой заместитель — капитан Рекс. Хороший парень, — улыбнулся я.

— Этот клон, которого показывали с тобой по Голосети, — губы Анакина дрогнули в презрительной усмешке.

Я нахмурился. Мне было известно, что мой бывший ученик недолюбливает клонов. Правда, я не слышал, чтобы он вообще кого ни будь, по-настоящему любил. Анакин не любил инородцев, сенаторов, клонов и, мне кажется, джедаев тоже. Может быть джедаев больше всего.

Юношеский романтизм быстро прошел у Скайвокера. Пацан зря слушал досужие басни моего наставника Квай-Гона. Жизнь джедая мало чем напоминает захватывающий приключенческий роман, где в избытке погонь и перестрелок. На деле джедаи ведут аскетичную полную лишений и опасностей жизнь. Владение Силой не дар, а проклятие...

Наши отношения с моим падаваном сразу не задались. Возможно, я был плохим учителем. Да, наверное, так оно и было. Я был заносчив, нетерпелив и самоуверен. Копируя Винду и Джинна, я все больше отходил от Кодекса джедаев, трактуя его так, как мне было в данный момент выгодно.

Со временем я стал все больше времени проводить в кабаках и игорных домах, где спускал и так не большую заработную плату. Выполняя различные поручения Сената и Храма, я сближался со многими женщинами. Среди них были герцогини и наемницы, контрабандистки и простые домохозяйки. Одни бросали меня, других покидал я сам. Кодекс все меньше и меньше значил для меня. Я жил, как хотел и делал, что хотел. Короче, ваш покорный слуга стал превращаться в своего покойного учителя. Мастера Квай-Гона Джинна.

Я практически забросил учебу молодого человека, занимаясь своими делами. Возможно, именно в ту пору мы и стали друг другу чужими, а может быть мы были чужаками с самого начала. Меня устраивал тот паритет в отношениях, что сложился у нас с Анакином. Мы живем вместе, но большую часть времени не мешаем друг другу. У каждого свои дела, свои интересы.

Квай-Гон зря заявил перед Советом, что я уже прошел курс обучения и могу стать настоящим рыцарем. Мне было страшно лестно выслушивать подобные речи, но в глубине души я знал, что еще не готов.

Однако, как это обычно бывает, тщеславие победило. Я стал не только рыцарем, но и наставником юного Анакина. Будет ложью сказать, что я вообще не занимался мальчиком. Я учил его, как мог и не скажу, что молодой человек зря провел со мной время. Со временем Анакин стал отменным фехтовальщиком и незаурядным пилотом. Часами мы тренировались в залах Храма, доводя друг друга до истощения. Но игра стоила свеч.

Сам магистр Винду сказал, что он еще не видел более искусного бойца, чем мой падаван. Да... то были минуты славы, минуты триумфа. Я учил Избранного — надежду джедаев.

Однако за внешним красивым фасадом нашего дуэта скрывалась горькая, правда жизни. Мы не любили друг друга. Пока Анакин был еще ребенком, он подчинялся моему взрослому авторитету, когда же мальчик превратился в юношу, мои слова стали для него пустым звуком.

Анакин считал, что в свои восемнадцать превосходит меня во всем. Поэтому наше дальнейшее сосуществование просто не имеет смысла.

— Вашему наставничеству, Оби Ван, пришел конец. Мне нечему у вас больше учиться, — самодовольно заметил Анакин. — Я быстрее вас, я ловчее вас, я... — он несколько смутился. — я мудрее вас.

— Мудрее?

— Да. Я знаю, чего я хочу и всегда это получаю. Вы лишь ходите кругами, но у вас не хватает, ни духа, ни умения взять свое по праву. В этом ваша трагедия, дорогой учитель, — Анакин криво усмехнулся.

— И чего же я хочу?

— Жить. Вы хотите жить, но боитесь этого. Так, что подавайте заявку на экзамен магистру Йоде. Проверим, чему вы меня научили.

— Я сам решу, когда экзаменовать вас, — процедил я. — Пока я ваш учитель, а вы мой ПАДАВАН!

— Ненадолго.

Резко развернувшись, мой ученик пошел прочь. Я не стал его задерживать. Я знал, что это конец. С одной стороны я был даже рад этому. В глубине души я тяготился обществом Анакина. Мальчишка постоянно напоминал мне Квай-Гона и пробуждал воспоминания о Набу и девушке, что была там королевой...

Анакин был прав. Он умел добиваться того, чего хотел. Через месяц Анакин сдал экзамен перед Советом и получил звания джедая — рыцаря Республики.

На этом даже наша воображаемая дружба кончилась. Анакин вскоре взял себя в ученицу юнглинга Асоку Тано. Парочка, собрав нехитрые пожитки, улетела на Татуин, где у юного Скайвокера жила многочисленная семья.

Не знаю, чему учил Анакин Асоку, но в свои шестнадцать юная прелестница была еще той греховодницей. Среди джедаев поговаривали, что Асока переспала, чуть ли не совсем Советом, исключая престарелого магистра Йоду. Услыхав такие речи, я лишь поморщился. Чего еще следовало ждать от Анакина и его падавана?

Война Клонов застала меня в компании моего старого друга Квинлана Воса и его красавицы падавана Айлы Секуры. Голубокожая тви"лека обладала милым личиком и вполне соблазнительными формами. Айла девушкой была простой, поэтому ее благосклонностью пользовались многие молодцы, включая и нас с Квинланом.

Мы выполняли очередную дипломатическую миссию на Дальнем Рубеже. В тот день наша неразлучная с некоторых пор троица должна была встретиться с графом Дуку. Граф назначил нам встречу, так как, по его словам, обладал чрезвычайно важной информацией.

Мы прибыли на рандеву вовремя, а вот граф прийти не смог. Зато вместо него мы обнаружили целый взвод дроидов-коммандос, что незамедлительно напал на нас. Лишь чудо и быстрота ног спасли наши жизни. Удирая от дроидов, мы даже не подозревали, что стали свидетелями начала самого страшного военного конфликта в истории Галактики.

XXX

Вихрь войны захватил нас своим неуловимым потоком. Старые друзья расстались, зато встретились новые. Я вынужден был расстаться с Квинланом Восом и Айлой Секурой, так как меня срочно вызывали на Корускант. Мне было горько прощаться с этими двумя, так как за последние несколько лет мы сильно сдружились, но выбора не было.

— Прощай, Оби Ван, — напутствовал меня Квинлан. — Пусть Сила будет с тобой.

— Не огорчайся, — очаровательно улыбнулась Айла. — Наша разлука долго не продлиться. Через месяц встретимся на параде победы.

Однако Айла была не права. Не через месяц и даже не через несколько парад победы не наступил. Наоборот Флот Самообороны терпел поражение за поражением, неся просто ужасающие потери. Командующий флотом, некий Уилхафф Таркин, быстро сообразив, что здесь дело проиграно, попросту сбежал.

Таркина не расстреляли за дезертирство. Наоборот. Его наградили и повысили в звании. Теперь, наш доблестный Таркин командовал мизерным флотом Обороны, что курсировал подле столицы, являя собой жалкую попытку защитить Корускант от предполагаемого рейда Техносоюза. Таркин был доволен. Он был великим стратегом, поэтому понимал, что звание лучше дают на Корусканте, чем на какой ни будь планете Внешнего Кольца.

После "тактического отступления" Таркина с Дальнего Рубежа вся власть перешла прибывшему со столицы Мейсу Винду. Однако и этот прославленный джедай не смог изменить ход войны в нашу пользу. Мы теряли планету за планетой. Сотни джедаев и простых солдат полегли на безымянных планетах Внешнего Кольца.

Потом в войну вступили клоны.

Угрюмые, молчаливые, все на одно лицо — они были прекрасными солдатами. Их появление стало полной неожиданностью для всех нас. Дело в том, что никто в Республике не заказывал клонерам с Камино производить целые полчища смертоносных воинов. Однако дело сделано. Каминоанцы поставили армии республики целые дивизии натренированных солдат, что сразу вступили в бой.

Теперь нас перестали безнаказанно бить. Мы стали огрызаться. Клоны сумели, розбить десантные части сепаратистов сразу в нескольких системах. Впервые в эту войну мы перешли в контрнаступление, и враг вынужден был отступить.

Наш флот наконец-то получил новые крейсера типа "звездный разрушитель" — "Аккламатор" и "Венатор", до этого Флот Самообороны использовал давно устаревшие корабли, такие как кореллианские "Радиант" и подобные им дырявые корыта.

Объединив усилия, Флот Самообороны и десанты клонов двинулись в наступление. Отряды клонов и остатки республиканских войск возглавили рыцари Храма. Во время войны многие джедаи получили офицерское звание, я не исключение.

Сначала я командовал отделением, потом ротой, к битве за Джеонозис под моим началом был уже целый полк. Я, как и многие джедаи младшего и среднего командного состава находились в подчинении у адмиралов флота и генералов из числа рыцарей.

В первую фазу битвы я служил под началом отважного адмирала Вуллфа Юларена. Юларен — самый молодой адмирал республиканского флота. Он высок, подтянут, атлетически сложен. Короткие усики лишь подчеркивают его мужество, а не делают из Юларена дешевого франта. Флагманом адмирала являлся новый крейсер типа "Венатор", где находился и я, как командир эскадрильи легких перехватчиков Дельта — 7 или как их прозвали пилоты — "Эфирных фей".

Именно там я и познакомился с Асокой Тано. Девушка, только что стала рыцарем и теперь была моей напарницей, командуя еще одной эскадрильей "Эфирных фей" на борту крейсера.

Две недели велись около орбитальные бои у Джеонозиса. Потери с обеих сторон превышали сотни. Тогда-то Асока и спасла мне в первый раз жизнь, сбив вражеского аса, что пристроился мне в хвост. Я не остался в долгу у тогруты. В следующем бою уже я прикрывал ей тылы.

Опасность сблизила нас. Мы стали не просто боевыми товарищами, а чем-то ближе. От Асоки я узнал, что Анакин остался в столице. Молодой человек пробивал себе место в жизни, метя попасть в личную охрану канцлера Палпатина. Занимаясь таким важным делом ему, понятное дело, было не до каких-то там боев да сражений.

Орбитальное сражение за Джеонозис было выиграно республикой. Всех джедаев перекинули на планету. Рыцари Храма во главе клонов-коммандос двигались в первых рядах. Сначала успех сопутствовал нам. Мы заняли важные укрепрайоны и таким образом контролировали все северное полушарие.

Техносоюз тоже не дремал. Орды дроидов и всевозможной техники обрушилось на нас. Командующий силами десанта была назначена генерал Луминара Ундули — мудрый и опытный джедай. Луминара сумела сдержать атаку сепаратистов на наши хлипкие позиции и даже местами контратаковать.

Генерал Ундули, я, Асока и еще множество джедаев с клонами сражались в песках Джеонозиса не на жизнь, а на смерть. И все же враг уверенно теснил нас, заставляя покидать важные позиции. Адмирал Юларен не мог оказать нам помощь, так как все силы флота сковали на себе подошедшие к планете армады сепаратистов. Мы оказались в западне...

На десятый день боев за Джеонозис от руки вражеского снайпера пала генерал Луминара Ундули. К тому времени самым старшим по званию оказался я. Оставшиеся джедаи были либо молодыми рыцарями, либо падаванами. Так я стал генералом Кеноби.

Моим заместителем стал храбрый командир клонов — капитан Рекс. Вместе с ним и Асокой мы решились пойти на отчаянный шаг. Под покровом ночи ударить оставшимися у нас десантными кораблями по дворцу правителя системы — эрцгерцога Погля Младшего.

Авантюра удалась...

Эрцгерцог был пленен коммандос. Дроиды по его указу сложили оружие. Оборона планеты пала. К тому времени адмирал Юларен сообщил нам радостную весть — флоту Республики удалось вынудить армады мятежников покинуть систему. Битва за Джеонозис была выиграна!

XXX

Я стал героем. Сам канцлер Палпатин наградил меня орденом I степени. Моими фотографиями обклеили все системы Республики. Все телеканалы желали взять у меня интервью, все политики — пожать руку и сфоткаться на память. На мой адрес стали приходить сотни признаний в любви от многочисленных поклонниц.

Генерал Кеноби. Рыцарь джедай. Герой Республики.

Победа на Джеонозисе изменила не только мою жизнь. Сама Республика изменилась. Навсегда. Той Республики, что я помнил с детства, больше не было. Время сна закончилось. Теперь все дышало войной и усиленной милитаризацией общества. Такого количества людей в форме я еще не видел. Казалось, Корускант превратился в одну военную базу.

Флот Самообороны канул в лету. Теперь все вооруженные силы государства была переименованы в Великую Армию Республики. Планета Камино превратилась, чуть ли не в центр Галактики. Все взоры обратились на нее. Там конвейером выпускали все новые и новые партии клонов. Все новых и новых бойцов для Республики.

Асоку тоже приставили к награде и повысили в звании. Оказавшись в столице и получив трехмесячное жалованье, мы с юной тогрутой зажили на широкую ногу. Асока была веселой и жизнерадостной девочкой. С ней было хорошо. Но глядя на это молодое трепещущее жизнью создание, я все отчетливо понимал, что стар для нее, что не любовь соединяет нас, а остаточные последствия выброса адреналина.

Там на фронте жизнь длилась всего мгновения. Ты должен был прожить его на полную, испытать все, почувствовать, изведать. Дружба была настоящей. Любовь всепоглощающей. Опасность смертоносной. Именно там, в безумной вакханалии смерти и насилия, вспыхнула наша страсть. Не любовь, всего лишь страсть. Она была груба, жестока, но дарила минуты дефицитного на войне товара — покоя.

Теперь же, в относительной дали от войны, я осознал, что вскоре наши с Асокой дороги окончательно разойдутся. Впрочем, это не мешало нам регулярно заниматься любовью, обедать в дорогих ресторан, посещать знаменитую на всю Галактику "Юневер-Опера" и устраивать увеселительные туры на северном полюсе планеты — крае искусственных рек и лесов.

Однако всему приходит конец. Конец пришел и нашему отпуску. Республике нужен был каждый джедай, каждый пилот, каждый солдат. Война звала нас. Звала, чтобы погубить или возвеличить.

Послание магистра Винду остановило меня подле моего звездолета. Темнокожий джедай приказывал мне немедленно прибыть в Храм. Мне предстоял серьезный разговор.

Увидев голографическое послание, я с тревогой осознал, что-то должно произойти. У всех живых существ, а у наделенных Силой особенно, есть чувство моментального предвидения. Я понял, что стою на фатальном повороте в своей жизни. Стоит мне прийти в Храм и будущего не изменить. Фатум поглотит меня.

Но не подчиниться приказу магистра я не мог. Я джедай. А в Кодексе джедаев есть две самые важные аксиомы — верность и дисциплина. Эти аксиомы вдолбили мне в голову еще в раннем детстве, навеки запечатлев их в моем сознании.

На удивление осознав, что мои ноги одеревенели и не гнутся, я с трудом зашагал прочь от своего истребителя. Мои чувства не обманули меня. Я шел к своей судьбе. Именно отсюда и начинается эта печальная история. С туманного утра в великой столице Галактической Республики, когда я переступил порог Храма рыцарей джедаев.

XXX

— Я так понимаю, что ты здесь не для того, чтобы повидать меня, — с сарказмом поинтересовался я у Анакина.

— Конечно, нет, — тот и глазом не моргнул. — У меня важное сообщение сенатору Амидале от канцлера Палпатина.

— Конфиденциальное? Я могу подождать здесь, если мое присутствие нежелательно.

Анакин смерил меня оценивающим взглядом.

— Думаю, ваше присутствие будет даже полезно. Вы, как телохранитель сенатора вправе знать все, что касается ее жизни и безопасности. Тем более канцлер особо подчеркивал необходимость вашей полной осведомленности в предстоящем деле.

— Я слышал, ты очень дружен с Палпатином? — я внимательно посмотрел на бывшего падавана.

— Ты все правильно слышал, Бен. Канцлер — великий политик и хороший друг. Я горжусь дружбой с ним.

В голосе Анакина прозвучал откровенный вызов. Видать не все так гладко, как пытается представить мой бывший ученик. Мне даже показалось, что в глазах Анакина промелькнуло неуверенность и... Что это? Страх?

— Что ж, я рад за тебя. Думаю, нам следует предстать, пред светлы очи сенатора, — я скупо улыбнулся. — Узнаем, как она отреагирует на существенные изменения в своей жизни.

Моя бравада была напускной. В душе я испытывал нервную дрожь. Сколько лет прошло, а встреча с бывшей королевой Набу не на шутку взволновала меня. Там за дверью была Падме. Падме, что я оставил хрупкой заплаканной девочкой в темных коридорах дворца Тида.

Глава II

Граф Дуку дает о себе знать.

Падме изменилась за это время.

Из милой девочки она превратилась в красивую молодую женщину. Подростковая угловатость сменилась грацией юности. Даже официальное платье сенатора не скрывало соблазнительных форм Амидалы: ее красивой высокой груди, изящной талии и длинных ног.

Шикарные ресницы подобно опахалам прикрывали чарующий свет карих глаз. Губы алели, как кровь, на прекрасном лице цвета меда, цвета жизни. Густые шелковистые волосы были убраны в замысловатую прическу набуанских женщин.

Да!

Падме была прекрасна. Никогда в жизни я не видел столь восхитительной женщины. Желание охватило меня, пожирая неистовым огнем страсти. Каждое движение сенатора отзывалось тянущей болью моего сердца. Оно гулко тревожно стучало, как мандалорский боевой барабан. Мне даже показалось, что его стук слышен всем в покоях Падме, так болела моя грудь.

Увидев, что я смотрю на нее, не отрываясь, Падме смутившись, покраснела и потупила свой взор. Соблазнительный изгиб шеи, легкий поворот головы — все в ней было чарующе, завораживающе.

— Генерал Кеноби и мастер Скайвокер! — объявила о нашем приходе секретарь сенатора, милая девушка, кажется Дорме.

Амидала грациозно подошла к нам, протягивая руку для рукопожатия. Находясь в близости от Падме, я почувствовал себя неуклюжим болваном и тупо продолжил таращиться на нее.

— Миледи, — Анакин галантно поцеловал протянутую руку. — Я восхищаюсь вашей мужественностью и красотой. Если бы Сенат состоял только из таких прелестных созданий, как вы, никакая война не омрачала нам жизнь.

— Спасибо за добрые слова, — улыбнулась Падме, отчего меня пробрал озноб. Ожерелье жемчуга ослепило меня. — Однако, мастер Скайвокер, мы живем в реальной жизни, где войны убивают тысячи людей и где никакая красота не ставится выше личной наживы.

Смутившийся Анакин распрямился и отступил в тень.

— Генерал Кеноби, — сенатор с легкой полуулыбкой оглядела меня, — неужели война настолько страшна, что даже такая скромная личность, как я смогла очаровать вас до потери речи.

— М-м-м... — идиотски буркнул я. — Простите меня за мое дерзкое и недостойное поведение. Я так же рад видеть вас и готов выполнить свой долг с честью.

— Спасибо, — серьезно сказала Падме. — Хотя я и была против вашего назначения, но в сложившейся ситуации я польщена, что Республика выделила для моей защиты лучшего из своих рыцарей.

Теперь уже смутился я.

— Вы... хм... чересчур лестно отзываетесь о моей скромной персоне...

— Ну же, отбросьте напускную скромность, — улыбнулась Падме. — Вся Республика задолжала перед вами, ведь вы принесли ей Победу!

А теперь, господа, позвольте задать вопрос, вы оба мои телохранители или только генерал Кеноби? Канцлер Палпатин говорил только об одном телохранителе.

— Вы правы. Телохранитель тут только один — Оби Ван Кеноби. Я же пришел к вам по другим делам, — выступил вперед Скайвокер. В руке он держал маленький голопроэктор. — Недавно канцлер получил передатчик с этим сообщением. Получил, разумеется, анонимно. Но наши спецы из ГБ божатся, что запись настоящая и никакой подделки тут нет.

— Все это очень интересно. Но причем тут я? — поинтересовалась Падме.

— Канцлер считает, что вам будет интересна эта запись по многим причинам, — загадочно проговорил Анакин и нажал кнопку воспроизведения.

На руке джедая призрачно замерцала голограмма пожилого мужчины в элегантном черном облачении.

— Граф Дуку! — пораженно воскликнула Амидала.

— Он самый, — важно кивнул Скайвокер. — Теперь слушайте.

— Почтенный канцлер Республики Кос Палпатин, — низким располагающим к себе голосом вещал из голопроэкции граф. — Покушение на моего заместителя, уважаемого сенатора от Набу Падме Амидалу, стала последней искрой в разгорающемся пожаре моей души.

Гнусное посягательство на жизнь сенатора Амидалы еще раз доказывает правильность моих нынешних действий. Республика прогнила до основания. Она превратилась в зловонное гнездо коррупции и мировой агрессии. Своим тлетворным дыханием она отравляет всю Галактику!

Поэтому, сообразуясь со всем вышесказанным, я принял решение возглавить войска Техносоюза...

— Нет! Это неправда! — вскрикнула Падме, инстинктивным женским движением прижав ладони к щекам. — Это неправда... Гнусная ложь. Жалкая подделка...

— В борьбе с республиканской военщиной все миры Галактики доказывают свое право на свободу и независимость, — далее говорил граф. — Знайте, канцлер, мы не уступим своих завоеваний. Наше дело правое и победа в конечном итоге будет за нами.

У вас есть последний шанс прекратить эту бессмысленное кровопролитие, эту отвратительную бойню. Шанс, которым, я полагаю, вы не воспользуйтесь. Таким гордецам, как канцлер и заевшимся сенаторам, он, конечно, придется не по вкусу.

Вы можете прекратить войну, выполнив наши условия. Первое, — граф стал загибать пальцы на руке — все республиканские войска должны прекратить огонь. Второе, ваш флот отходит от Дальнего Рубежа на расстояние нескольких парсеков. Третье, Техносоюз и Республика создают общую комиссию, которая занимается вопросами урегулирования мира после войны. Четвертое, все нейтральные миры и миры, вышедшие из Республики, получают полную независимость. Пятое, Республика распускает так называемую ВАР и обязуется впредь не создавать наступательное и массового уничтожения оружие.

Запомните, ваше упрямство приведет к дальнейшей эскалации конфликта и новым жертвам. Техносоюз и Альянс свободных миров никогда не уступит загнивающей Республике и ее коррумпированной верхушке.

Граф насупил густые брови.

— И еще! Если ваши спецслужбы, хоть пальцем тронут сенатора Амидалу, моя ответная реакция вам очень не понравиться. Если вы мне не верите, спросите магистру Йоду. Кому, как ни моему бывшему учителю знать, что я не кидаю слов на ветер.

Надеюсь, здравый разум возобладает, и вы прислушаетесь к моим советам. Желаю удачи. До встречи на мирных переговорах.

Чуть не забыл, — граф Дуку эффектно выждал паузу, — передайте сенатору Амидале большой привет. Я сожалею, что не поставил ее в известность касательно моих планов, но зная представителя от Набу, надеюсь, что она все поймет.

Ваш Дуку.

Махнув прозрачной рукой на прощанье, Дуку исчез.

В комнате повисла угрюмая тишина. Признания графа сильно потрясли меня, что уж говорить о побледневшей Падме. Девушка зашаталась и только быстрота Анакина спасла ее от падения на пол. С помощью моего ученика сенатор тяжело села на диван, отрешенно глядя в стену.

Мои мысли были в смятении. Граф Дуку — предатель. Граф Дуку — лидер сепаратистов. Просто не вериться! Дуку учил моего мастера, Квай-Гона, когда тот был еще мальчиком. До конца своей жизни мастер Джинн высоко ценил своего бывшего учителя, называя его мудрейшим, после магистра Йоды, джедаем.

Я сам, что душой кривить, до войны восхищался графом. Мне нравились его умные речи, воззвания к разуму, его борьба за мир во всем мире. И вдруг, на тебе! Граф Дуку — враг Республики Љ 1. Вот так дела! Интересно, какие еще открытия чудные готовит нам просвещенья дух?...

XXX

— Как же так? — растеряно проговорила Падме. — Дуку так боролся против войны. Так любил Республику и демократию, а теперь... он наш враг... Не могу в это поверить.

— Граф Дуку, не смотря ни на что, великий человек и видит то, что для других закрыто, — подал голос я. — Магистр Йода всегда говорил, что Дуку — его великая надежда и... великое разочарование. Сила с ним.

— Что это значит? — Падме непонимающе уставилась на меня.

— Это значит, что если граф Дуку против Республики, то у Республики большие проблемы, — скривился ваш покорный слуга.

— Вы переоцениваете этого старого шарлатана, — Анакин цинично усмехнулся. — Мощь Республики с ее миллионной армией и гигантским звездным флотом не поколеблет какой-то маразматик с кучкой грязных мятежников.

— Ты самоуверен, Анакин, — покачал я головой, — а самоуверенность не к лицу джедаю. Вспомни, что я говорил тебе о графе и что мне о нем рассказывал мастер Джинн.

— Мастер Джинн, — передразнил меня бывший падаван. — Мастер Джинн к концу жизни страдал белой горячкой. Под парами многое может, приведется. Как говорят у нас на Татуине, с похмелья и банта красавица.

Анакин засмеялся сухим скрипучим смехом.

Мои кулаки сжались. Я с трудом подавил нарастающий во мне гнев. Я хотел ударить Анакина. Сбить его с ног. Заставить замолчать. Его мерзкий смех отдавался раскатами грома в голове.

Щенок! Как он смеет так говорить о мастере Джинне. Да, мой учитель не был святым. Но он сделал намного больше добрых дел, чем этот надменный дурак, что только и делает, что отирается по столичным кабинетам, да лижет задницы начальству.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — спокойно спросила Падме, вновь приняв свой холодный отрешенный вид, что так хорошо удавался ей на посту королевы Набу. — Арестуете? Будете судить, как сообщницу изменника Родины? Расстреляете?

— Что вы! Канцлер Палпатин не допустит этого! — на лице Анакина расплылась сладкая улыбочка. — Он хотел, чтобы вы ознакомились с данным посланием и прибыли к нему на экстренное заседание правительства. Признание графа все меняет и ваша безопасность — теперь наш главный приоритет.

— Хорошо. Я согласна. Дорме!

Напуганная секретарь подбежала к сенатору.

— Собери мои бумаги, приготовь мне платье. Желательно побыстрее. Через полчаса я буду готова, господа, — повернулась она к нам. — Я так полагаю, вы будете сопровождать меня до здания Сената?

— Я уж точно, — хмыкнул я. — Мне, как телохранителю, это вменено в обязанность.

— Я тоже. Я привел с собой пять сенатских гвардейцев во главе с капитаном Аргосом — моим старым добрым другом. Находясь под защитой лучших воинов Республики вам нечего опасаться.

Анакин сделал изящный поклон, от которого меня чуть не стошнило. Чего-чего, а великосветских манер мой бывший ученик выучил немало. Глядя на него, мне все больше казалось, что я вижу не живого человека, а ладно скроенный манекен. Где же, интересно, настоящий Анакин? Где?

— Я не уверена в необходимости столь многочисленного эскорта, — высокомерно сказала Падме. — Моей личной охраны с Набу и мастера Кеноби будет вполне достаточно. До здания Сената отсюда рукой подать.

Скайвокер нахмурился. Его синие глаза недобро сверкнули из-под кустистых бровей.

— И все же, уважаемый сенатор, я настаиваю. Я и капитан Аргос с бригадой могут оказаться незаменимы в случае непредвиденных ситуаций. При всем уважение к мастеру Кеноби я считаю, что одного рыцаря для охраны столь известной особы, как вы, маловато.

Падме с минуту пристально смотрела в лицо молодому человеку. Потом кивнула, соглашаясь.

— Хорошо. Пусть будет так.

XXX

Капитан Аргос — высокий смазливый блондин с группой из пяти гвардейцев ждал нас на взлетно-посадочной площадке у покоев сенатора. Именно тут, совсем недавно, был взорван экипаж Падме, когда сенатора пытались в который уже раз убить.

Одетые в форменные синие плащи и шлемы с высоким плюмажем, гвардейцы Сената выглядели, надо сказать, эффектно. Бластерные винтовки в их руках были там отнюдь не для красоты. В гвардию набирали лишь самых опытных и умелых бойцов. Так что в чем — то Анакин, несомненно, был прав. Под такой надежной охраной бояться и вправду нечего.

Отдав мне с Анакином честь, Аргос почтительно поклонился Амидале. Та ответила изящным реверансом, зашуршав множеством набуанских юбок по пластику полосы.

— Миледи. Для меня и моих парней честь охранять такую красавицу, как вы мадам, — сказал Аргос.

— Вы мне льстите, капитан. Но все, же я польщена и весьма благодарна за столь лестную оценку моих внешних данных, — Падме чарующе улыбнулась.

Аргос вытянулся во фрунт, глупо покраснев при этом. Только сейчас я увидел, что, несмотря на внушительное телосложение и высокий рост, капитан почитай еще совсем мальчишка, одних с Анакином лет.

— Что ж не будем тратить время на комплименты. Время не ждет. Канцлер Палпатин требует меня к себе.

— Как прикажете, миледи, — кивнул Аргос и, повернувшись к гвардейцам, зычно крикнул.— Двоичное построение для эскорта.

Как оловянные солдатики гвардейцы выстроились в две колонны по три по обе стороны от сенатора. Аргос занял место во главе правой колонны. Мы с Анакином последовали позади этой эффектной процессии.

— Гвардейцы! Марш!

Громко стуча подкованными сапогами, Аргос и его группа двинулись к серебристому аэромобилю. Сенатор Амидала следовала в ногу с ними.

До машины оставались считанные метры, когда непреодолимое чувство опасности захлестнуло меня. Вытаращив глаза, я завертел головой во все стороны. Где? Откуда?

— Бен, что с вами? Вам плохо? — с плохо скрытым отвращением поинтересовался Анакин.

— Опасность... — выдохнул я. — Смущение в Силе. Ты разве не чувствуешь?

— Нет — покачал головой Анакин. — С чего бы?

— Где же она? Где опасность? — я быстро сканировал ближайшее пространство с помощью Силы.

Ничего.

Чепушина какая-то. Чувства не могло подвести меня. Опасность существует не только в моем разуме, но где, вот в чем вопрос.

Вдруг что-то блеснуло на соседней крыше. Я напряг зрение. Бластер! Человек с бластером. Снайпер!

— Снайпер! Берегись! — закричал я, прыгая вперед и зажигая свой световой меч.

Но было поздно...

Курок был нажат. Смертоносный луч выпущено. Сенатора Амидалу ничто не могло уже спасти...

Глава III

Набу.

— За эти несколько месяцев это уже второе покушение! Возмутительно! Неслыханно! — сокрушался Кос Палпатин, заламывая руки и смотря на мир глазами страдальца. — Я даже боюсь представить, что будет дальше.

— Да, вы правы. Покушения на сенатора Амидалу дурной знак, — покачал головой Мейс Винду. — Кто-то очень хочет, чтобы вина в ее гибели пала на вас, канцлер, и партию Милитаристов.

На экстренном заседании от Совета джедаев присутствовал только темнокожий магистр. Йода командовал операцией по деблокаде Кашиика, поэтому вместо себя отправил своего заместителя.

Кроме Мейса на заседании присутствовали виновница торжества, сенатор от Набу, канцлер Палпатин, Бейл Органа, заместитель канцлера голубокожий чагрианец Мас Амедда, Анакин Скайвокер и ваш покорный слуга. Теплая компания разместилась за длинным столом, где главенствовал скорбный Палпатин.

— Вы же не хотите сказать, уважаемый магистр, что это я подстроил все эти гнусные покушения? — канцлер страдальчески поглядел на джедая.

— Разумеется, нет. Но факт остается фактом — на Корусканте жизни сенатора угрожает реальная опасность.

— И что же вы предлагаете? — Бейл Органа прищурил свои темные глаза.

— Сенатору Амидале желательно бы на время поменять место жительства, — хмыкнул Винду.

— Это абсурд! — вмешалась рассерженная Амидала. — Меня не запугать подлыми уловками. Я никуда не поеду со столицы.

— Я вижу вам мало жизней капитанов Тайфо и Аргоса. Сколько еще должно погибнуть людей, чтобы вы переменили свое решение? — сурово вопросил Палпатин. — Вы должны понимать, сенатор, что вы подвергаете не только свою жизнь опасности, но и жизни окружающих вас людей.

Когда вы были королевой Набу, о вас говорили, как о разумном политике, что принимает практичные взвешенные решения. Ваше трепетное отношение к человеческой жизни стало притчей в языцех.

Сообразуясь со всем вышесказанным, ваше нынешние поведения выглядит, по крайней мере, странно. Упрямством делу не поможешь. Иногда, знаете ли, стоит перешагнуть через собственную гордыню и выслушать совет старших вас по возрасту.

Падме вспыхнула, но промолчала.

— Генерал Кеноби, мы так и не услышали, что же произошло на взлетно-посадочной полосе? И почему погиб капитан Аргос? — спросил меня сенатор от Альдераана, Бейл Органа.

— На сенатора Амидалу было совершенно покушение. Исполнителем являлся некто по имени Гридо. Родианец. Наемный убийца со стажем. В сенатора Гридо стрелял с новейшей снайперской винтовки армейского образца. Что само по себе очень странно. Такое оружие только-только поступило на вооружение армии Республики. В свободной торговле и на черном рынке вы таких винтовок не найдете.

Из всего этого следует, наниматели Гридо — очень влиятельные и богатые люди. Возможно, даже члены Сената. Самого Гридо, к сожалению, допросить не удалось. Рыцарь Скайвокер нанес ему смертельную рану в бою.

— Мерзавец пытался выстрелить в меня, — перебил мой монолог Анакин, презрительно скривившись.

— Что касается капитана Аргоса, то сенатор Амидала обязана жизнью только ему одному. Капитан успел защитить сенатора, закрыв ее своим телом. Рана, полученная им, оказалась смертельна. Прибывший на место мед-дроид уже нечем не смог помочь.

Мы с рыцарем Скайвокером устремились в погоню за Гридо. Киллер два раза стрелял в нас. Я успел ранить его в ногу, Ана... рыцарь Скайвокер же поразил убийцу, когда тот попытался выстрелить в третий раз.

Вот и вся история.

— Капитан Аргос являл собой образец высокого профессионализма и преданности долгу, — велеречиво заявил канцлер. — Семье капитана я уже принес свои искренние соболезнования и заверения, что в Республике не забывают семьи героев.

— Все это конечно очень хорошо, а точнее очень плохо, — скривился в подобии улыбки Мейс Винду, — однако вопрос остается до сих пор открытым, что делать с сенатором от Набу, как обеспечить ей безопасность?

— Я думаю, нам следует принять ваше предложение, — сказал канцлер. — Сенатору Амидале следует в ближайшие дни покинуть Корускант. Остается только решить, куда ей отправиться в... незапланированный отпуск?

— Если позволите...

— Да, генерал Кеноби, — повернулся ко мне Палпатин. — Мы вас слушаем.

— Я считаю, что самым надежным местом для сенатора будет ее родной дом. Планета Набу. Дело в том, что сенатор хорошо знает свой родной мир, и я уверен, найдет безопасное место.

— Найдет? Вы разве не полетите с ней на Набу? — удивился Органа.

— Я бы хотел просить канцлера и Совет освободить меня от моей нынешней должности и отправит на фронт. Сенатор Амидала — храбрая и решительная молодая женщина. На Набу она сможет позаботиться о себе сама.

— Быть телохранителем у столь привлекательной молодой особы так утомительно? — саркастически улыбнулся Палпатин.

— Канцлер! — возмущенно вскинулась Падме.

— Вовсе нет, — запротестовал я. — Просто на фронте от меня будет больше толку, чем на Набу.

— Магистр Винду? — вопросительно посмотрел на темнокожего джедая канцлер.

— На фронте и так много джедаев. Генералов там тоже хватает. Ваше отсутствие армия Республики, как-нибудь, да переживет.

Я сжал зубы. Проклятье! Этого я и ждал от Винду. Надменный джедай не преминул воспользоваться возможностью, чтобы осадить меня. Типа, знай, свое место, щенок, сиди и не гавкай без команды.

Но больше всего меня бесила легкая усмешка на красивых губах Анакина. Мой бывший ученик, видно, получал удовольствие, когда меня садили в лужу. Даже с Гридо он сумел преподнести все так, что только благодаря его ловкости и мастерству был ликвидирован опасный рецидивист. Я же, как обычно, пас задних, еле волочась за молодым дарованием.

— Значит, решено, — подытожил нашу дискуссию Палпатин. — Сенатор Амидала и генерал Кеноби отправятся на Набу в ближайшие несколько дней.

— В таком случае, мы будем придерживаться некоторых мер предосторожностей.

— Это, каких? — насупилась Падме.

— Во-первых, мы вылетим не рейсовым лайнером, а обычным грузовозом. На них в основном летают беженцы и люмпенизированный пролетариат. Во-вторых, о служанках и дорогой одежде придется забыть. Только я и вы, ну, может быть, астромех с моего истребителя.

— А что же, в-третьих? — враждебно поинтересовалась Падме.

— В-третьих, уважаемый сенатор, мы полетим под вымышленными именами и будем выдавать из себя супружескую пару.

XXX

Я и Падме вышли из электрички не подле самого космопорта, а за две остановки до него.

— Мы уже сходим? — удивилась Падме. — Но еще рано.

— В самый раз, — коротко бросил я. — Мне надо кое-кого проведать. Если хотите, можете пойти со мной.

— Кого проведать?

— В свое время увидите.

Подхватив два вместительных баула в обе рук, я быстро зашагал по многолюдной улице. Падме ускорив шаг, поспешила за мной. Шествие замыкал мой верный товарищ — астромех Арту-Диту. Этот маленький дроид был мне верным товарищем во многих битвах, мог пригодиться и сейчас.

Я одел поверх туники джедая бурое неброское пончо. Мой меч легко спрятался под ним. Падме облачилась в простой костюм теплых тонов одной из своих камеристок. Издалека мы сходили за супружескую пару среднего достатка. Чего я, собственно, и добивался.

— Вы ведь не рады.

— Что? — повернулся я к Падме.

— Вы ведь не рады, что сопровождаете меня на Набу, ведь так?

— С чего вы это взяли. Я солдат. Я не радуюсь и не печалюсь. Я выполняю приказ.

— Опять маска холодности. Как тогда, десять лет назад, на Набу.

— Я не понимаю вас.

— Все вы понимаете, Оби Ван? Все вы прекрасно понимаете. Просто вы очень лицемерны, чтобы признаться в этом самому себе.

— Мы пришли, — холодно сказал я.

Падме в удивлении огляделась. Нас окружали высокие здания барачного типа. Вид они имели неказистый: пошарпанные, с облупившейся штукатуркой и поломанной механикой, что уродливыми гроздьями торчала из их каменных туш.

Подле огромных дверей толпилась орда оборванцев, разной степени моральной и физической деградации. Тут не только не слышали о коже заменители, но даже о ванне с целебной бактой. Чудовищные раны, врожденные уродства, хронические паталогии. Все это стенало, кричало, безумно хихикало. Темная невыразительная масса обступала нас.

— Это обратная сторона блистательной Галактической Республики, — горько усмехнулся я, увидев, как Падме непроизвольно отшатнулась от страшных обитателей нижних уровней столицы.

— Мы... в районе...

— Бесплатных лечебниц и хосписов, — кивнул я. — Здесь лежит близкий... друг моего покойного учителя Квай-Гона. Я с ней всегда прощаюсь, когда уезжаю со столицы. Внизу есть вестибюль. Там есть журналы и разносят напитки. Можете подождать меня там.

— Ну, уж нет, — быстро сказала Падме, обводя взглядом публику, что собралась в вестибюле социальной лечебницы. Она мало чем отличалась от уродов на улице. — Я пойду с вами.

— Как знаете, — не смог я сдержать улыбки.

Арту-Диту несмешливо свистнул.

XXX

Таля лежала на постели, что стояла в самом углу длинной палаты. Ее вид откровенно напугал меня. Исполосованное шрамами лицо с темными провалами глаз осунулось, кожа приобрела нездоровый желтый оттенок. Некогда прекрасные светлые волосы почти выпали, оставив жалкий пучок на макушке.

Тела под тоненьким одеялом практически не было. Один остов. Покореженный войной остов. Как сказал когда-то мне мой учитель, оловянные солдатики не нужны детям. Оловянными солдатиками не можно больше играть.

Подле койки лениво двигался меддроид. Старый и пошарпанный, как и сама лечебница. Железное лицо, казалось, выражало скуку и полную покорность судьбе.

— Кто... здесь? — прохрипела Таля.

— Это я. Оби Ван. Ученик мастера Джинна, — с трудом улыбнулся я.

— Квай-Гон... Скоро я встречусь с ним... в Силе... — женщина замолчала, потом на ее обезображенном шрамами и болезнью лице появилось удивление и легкая заинтересованность.

— Бен, ты не один. Кто с тобой? Анакин?

— Нет,... это... — замялся я.

— Падме. Мое имя Падме, — подошла к постели моя спутница.

— Присядь на край постели, милая девушка... Я хочу, увидеть тебя...

— Увидеть? — Падме в удивлении посмотрела на меня.

— Не забывайте, Таля — джедай. Хотя ее глаза не видят уже много лет, она может смотреть на тебя через Силу. Но для этого ей нужно прикоснуться к тебе.

— Хорошо, — кивнула сенатор, присаживаясь на край постели.

Таля с трудом протянула сучковатую руку и коснулась Падме. Девушка непроизвольно вздрогнула. На лице Тали проступила горькая усмешка.

— Не бойтесь меня, Падме. Я не всегда была столь ужасна. Когда-то, очень давно, я была молода и красива. Многие мужчины засматривались на меня... многие добивались моей благосклонности...

Но я выбрала его. О! Какой он был... Высокий, красивый, самоуверенный — цвет рыцарства. Магистр Йода предрекал ему великое будущее. Великие свершения. Квай-Гон. Мой герой. В последнее время, Бен, — Таля повернулась ко мне свою голову, — я часто вижу его. Он зовет меня. И мы снова будем молоды. Молоды и красивы, как в ту ночь, на планете тысячи лун, где впервые познали любовь...

Я отвернулся от Тали. Слезы жгли мне глаза. Краем глаза я заметил, что Падме тоже утерлась.

— Не плачь, моя милая, — ласково улыбнулась Падме бывший джедай. — Не стоит обо мне горевать. Ведь я уйду навстречу вечной жизни с любимым. Правда, я очень рада.

Я вижу, ты хорошая девочка. У тебя доброе сердце. Такое же, как у Бена. Бен — хороший. Он добрый, он всегда придет на помощь. Держись его. Не пропадешь...

Я закашлялся.

— Вам уже пора? Прости... старуху... Так хотелось поговорить...

— У нас звездолет через полчаса. Нужно идти. Тебе, что ни будь привести? Цветов? Фруктов?

— Нет... спасибо... мне они уже не понадобятся... Прибереги их для этой милой девочки. Она твоя подруга?

— Нет, — сделал я предостерегающий жест нахмурившейся Падме. — Мы... деловые партнеры.

— А... Извините, старуху. В последнее время я стала очень сентиментальна.

— Что вы! Все в порядке.

Наклонившись, Падме нежно поцеловала Талю в морщинистый лоб. Я тоже подошел к возлюбленной моего учителя. Целуя Талю в лоб, я прошептал:

— Мы скоро вернемся. Обещаю.

— Я знаю. Ступайте с миром. Да пребудет с вами Сила.

— И с тобой, Таля, — улыбнулся я и быстро направился прочь из палаты.

Попрощавшись со старой женщиной, Падме двинулась за мной. Оглянувшись, я увидел, что Таля невидяще смотрит нам вслед. Женщина улыбалась. Из ее выжженных много лет назад глаз, текли слезы.

Таля была великим джедаем. Она всегда находилась с Силой. Сила помогла ей выжить. Сила была с ней и в то утро на Корусканте. Возможно, поэтому Таля плакала. Она знала, что мы прощаемся навсегда. Через неделю Таля умерла во сне.

XXX

Прошло два дня. Серебристые полосы гиперпространства вытянулись и превратились в маленькие точки в черноте бескрайнего космоса — звезды. Маленькая зеленая планета из воспоминаний.

Набу...

Нещадно загудев всеми дюзами, грузовоз пошел на снижение, входя в нижние слои атмосферы планеты. Прорезав, как нож масло, кучерявые облака, грузовоз засиял на полуденных лучах солнца Набу.

Зеленые леса сменились заливными лугами. Тут в болотах жил древний народ амфибий — гунганы. Мощный рев водопадов было слышно и в салоне звездолета. Тид появился внезапно, сверкнув в алых лучах заката тысячью башен и минаретов.

Я с удивлением поглядел на свою молчаливую спутницу. Во все время поездки Падме не заговаривала со мной, ограничиваясь односложными фразами. Лицо сенатора было хмурым, а взгляд неприветливым. Я тоже не искал с ней компании, проводя все время в медитации или же отправляя два раза в день донесения магистру Винду.

Глядя на закатный Тид, она изменилась. Глаза девушки сияли, губы тронула легкая улыбка. Только сейчас я понял, как Падме любит свою планету, свой народ.

— Красиво, — коротко сказал я.

— Да!... Очень... Тид всегда прекрасен на закате. Есть даже легенда, что столицу назвали в честь вечерних зорь.

— Вы счастливица сенатор.

— Почему?

— Вы знаете свою планету, народ, его легенды. Вам есть, что любить.

— А вы? Вы помните свою родину? Свою семью? — Падме с интересом посмотрела на меня.

— Нет, не помню. Детей восприимчивых к Силе отбирают от своих семей в раннем детстве. Джедай не должен испытывать привязанностей. Джедай не должен любить. В этом его сила и его проклятие.

Глава IV

Королевский прием.

— Мы рады, что сенатор Амидала почтила нас своим визитом, — галантно поцеловал руку Падме губернатор Тида седобородый Сио Биббл.

— Тем более скоро середина лета — День Независимости, — улыбнулась краешком губ королева Джамиле. — Мы будем рады видеть вас и мастера Кеноби в Тиде в дни торжеств. Сегодняшний День Независимости особый. Ровно четыре тысячи лет назад наша планета стала полноправным государством, выйдя из кореллианской империи. Ожидаются салюты, военный парад и традиционные летние балы.

— Военный парад? — нахмурилась Падме. — Но, насколько я помню, Ваше Величество, у Набу нет армии.

— Не было до недавнего времени, — вздохнула Джамиле.

— Что же изменилось?

— Указ канцлера Палпатина. На всех планетах Республики размещаются воинские гарнизоны, — Сио Биббл скривился. — Теперь, в трех великих городах планеты: Тиде, Отто Гунге и Пике Диджа в горах Галло, размещены подразделения клонов и...отряды КТА.

— КТА?! — изумленно воскликнула Падме. — Но Кореллианская Территориальная Армия не имеет прав размещать свои гарнизоны вне Кореллианского Сектора.

— Имеет, — подал голос я. — Сенаторы от Карелллии добились у канцлера устанавливать свое военное присутствие по их бывшим колониям. Канцлер еще просил Совет выделить определенное количество рыцарей для командования новоиспеченными войсками.

— Но,... но это, же просто захват!

— Да, вы правы, сенатор Амидала, — печально кивнула Джамилле. — Но, что мы можем сделать? Мы часть Галактической Республики, мы не имеем армии и особого веса в Сенате. Приходиться идти на уступки.

— Причем в военное время. Это было бы расценено, как откровенный саботаж, — добавил губернатор Биббл.

— Нет! Это просто возмутительно! Как только я вернусь в столицу, сразу подниму вопрос о новой кореллианской экспансии! — гневно выпалила Падме.

— Боюсь, это будет не скоро, — угрюмо сказал я.

— Это почему же? — посмотрела на меня с вызовом Падме. — Тоже распоряжение канцлера или теперь уже Совета джедаев?

— К сожалению это так. Канцлер Палпатин просил меня, как можно дольше удерживать вас на Родине. Подальше от столицы и новых покушений.

— И вы думаете, вам это удастся?

— Я буду стараться, — усмехнулся я в усы. — Изо всех сил.

— Полковник Люциус Хорн! — звонко доложил один из охранников, стоявших у дверей в зал заседаний.

— Хорн? Кто это? — Амидала вопросительно посмотрела на королеву и губернатора.

— Полковник командует всеми соединениями КТА на планете, — ответил Сио Биббл.

Громко звеня подкованными сапогами, в зал вошел бравого вида молодой мужчина. Его выразительные зеленные глаза вместе с правильными чертами лица делали облик Люциуса Хорна запоминающимся надолго.

Одет кореллианин был в традиционный военный наряд своего сектора — мышиного цвета мундир, темно синие бриджи с алыми лампасами, высокие начищенные до блеска сапоги. Форменную кепи с высокой тульей Хорн держал, как это положено по кореллианскому этикету, на внутренней стороне сгиба локтя.

— Ваше Величество, губернатор Биббл, — поклонился он. — Я вижу, что не вовремя, у вас гости.

— Нет, нет, что вы, — любезно улыбнулась Джамилле. — Мы всегда рады вам. Позвольте представить вам сенатора от Набу Падме Амидалу...

— Для меня честь познакомиться с вами, — Хорн галантно поцеловал руку сенатору.

Амидала холодно улыбнулась кореллианцу.

— Я тоже очень рада.

— Генерал Кеноби...

— Кеноби?! — на лице Хорна появилась улыбка. — Оби Ван?

— Он самый, — рассмеялся я.

Под удивленные взгляды присутствующих мы с Хорной обнялись.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, дружище! — хлопнул меня по плечу кореллианец. — Какими судьбами занесло тебя сюда? Я думал, ты вместе с армией на Дальнем Рубеже.

— До недавнего момента я тоже так думал, — улыбнулся я. — Но канцлер и совет приказал мне сопровождать сенатора Амидалу в ее поездке на Родину.

Люциус быстро глянул на хмурившегося сенатора.

— Хм! Я думаю, ты не скучал. Эскортировать такую красавицу намного лучше, чем лезть под выстрелы на передовой... По-доброму завидую тебе.

Нет! До сих пор не могу поверить. Где еще встреться, как не здесь, на зеленой Набу. Воистину говорят, гора с горой не сходится, а человек с человеком, — Хорн с улыбкой покачал головой.

— Вы знакомы? — поинтересовалась Падме.

— Да, сенатор, — кивнул я. — В бытность мою учеником, я с мастером Джинном выполняли очередную миссию на Кореллии, где и познакомились с Хорном. Он тогда был еще безусым гардемарином Академии.

— А ты падавном с косичкой, — парировал Люциус.

Мы оба рассмеялись. Улыбнулась и Падме. Открытость полковника несколько преуменьшила неприязнь сенатора к корреллианину. Заулыбались даже королева с губернатором.

— Оби Ван спас мне жизнь, — уже серьезно сказал Хорн. — Мой отец Дюмпас балатировался в Совет Семи, аналог галактического сената, только в миниатюре. Многие не хотели его избрания. Дюмпас открыто боролся с коррупцией и пиратством. А вы, наверное, знаете, милая дама, что Кореллиана славится своими кораблями и... пиратами!

— И пилотами, — добавил я.

— Да, верно. Пилоты тоже там родятся лихие. Ну, так вот. На нашу семью часто совершались покушения. Вконец отчаявшись, мой отец попросил Храм о помощи. Вот они и прислали Оби Вана и его учителя.

Убийцы хотели особо досадить моему отцу. Поэтому их мишенью стал я. Меня давно уже не было бы в живых, если бы не Бен. Он вырвал меня из самих лап Смерти. Так что я его вечный должник.

— Брось, Люциус, не начинай.

— Почему? Это ведь, правда. Что такого если я скажу, что генерал Кеноби — отважный, честный и очень хороший человек. Просто он сам иногда этого не понимает.

XXX

Тем же вечером мне пришло сообщение от боевой подруги Асоки Тано. Нам так и не удалось отобедать в "Юневерс — Сити" тем днем. Покушения на Падме так захватили меня, что из головы вылетели все рестораны с подругами.

Мы с Асокой встречались еще раз, перед моим отбытием на Набу. Тогрута должна была тоже вскоре покинуть Корускант. Адмирал Юларен призывал всех пилотов и офицеров вернуться из отпусков.

Прощаясь, мы условились, что перед отправкой Асока пошлет мне свою голопроэкцию. Девушка сдержала слово.

Включив передатчик, я увидел размытый силуэт миниатюрной Асоки у себя на столе.

— Здравствуй Бен! Прости, что не звонила тебе раньше. Отправка совершенно лишила меня сил. С твоим уходом нашу двойку расформировали. Меня переводят в район Утапау, где идут ожесточенные бои между республиканскими войсками и силами мятежников.

— Кто будет твоим ведомым? — поинтересовался я.

— Генерал Фисто.

— Кит Фисто? Он великий рыцарь и хороший пилот. Тебе повезло, Шпилька.

— Это надвое сказать, — скорчила забавную рожицу Асока. — Жаль, что ты не летишь с нами.

— Мне тоже... очень жаль! Но сама знаешь, Шпилька, служба. Куда прикажут, туда и летишь.

С минуту мы помолчали. Наконец Асока спросила:

— Как там сенатор? Жива, здорова?

— Слава Силе. Покушений пока не было.

— Ясно. А Набу... Правда, говорят про эту планету?

— Что говорят?

— Что там, как в Раю, голубое небо, зеленые поля и прозрачная вода?

— Да, Шпилька. Тут очень красиво. Природа тут просто потрясающа!

— Так же потрясающа, как и сенатор Амидала? — в голосе Асоки появилось что-то вредное.

— Сенатор Амидала — молодая привлекательная женщина. Это правда. Но я что-то не пойму к чему ты клонишь?

— Не к чему. Забудь! Просто мысли вслух... — Асока вздохнула. — Давай, Бен, будем прощаться. Мне скоро вылетать. А ты сам знаешь, Юларен — вредный старик. Опоздаешь на пять минут, пилить будет целый день. Еще и взыскание наложить может. С него станется.

Я улыбнулся.

— Юларен — кремень. На него где сядешь, там и слезешь. Но ведь за это его и ценят в республиканском флоте. Размазня давно бы сломался на его месте. Особенно впервые месяцы войны. А он, смотри, воюет и... даже побеждает.

— Это точно. Хорошо. Такси уже сигналит с улицы. Я побежала. Надеюсь, увидимся на войне.

— Плечом к плечу в одном строю, — добавил я.

Мы оба рассмеялись.

— Прощай, Оби Ван. Да пребудет с тобой Сила! — помахала мне рукой маленькая тогрута.

— И стобой, Асока!

Голограмма, мигнув, погасла. Асока улетала в жизнь полную приключений и опасностей. Я же оставался на Набу в роли курицы-наседки у вредного сенатора, чьи постоянные упреки и поддевы стали порядком мне надоедать. Что ни говори, а Асока счастливица.

Часть IV

Падме.

Глава I

Озерный край.

Серебристый катер весело мчал по волнам, рассекая своим острым носом прозрачную воду. Белый след из непослушных барашков упрямо следовал за ним. При резких поворотах высокая волна брызг окатывала пассажиров бисером серебристых капелек.

Я не могла сдержать визга при каждом новом пируэте катера. Улыбающийся шофер поняв, что мне нравятся фонтаны из брызг, вовсю лихачил по глади Великого озера. Даже хмурый с утра Оби Ван заулыбался.

— У вас всегда так водят? — поинтересовался он.

— Почти, — рассмеялась я, — на Набу самые плохие шоферы.

— Миледи, вы не правы, — отозвался шофер. — Мы не плохие, мы бедовые.

Катер вновь резко поменял курс, обдав нас целым ураганом брызг. Я по-девчоночьи завизжала. Конечно, я понимала, что веду себя недостойно сенатора и бывшей королевы, но в это утро я просто не могла сдерживать себя.

Даже Люциус Хорн, давний друг мастера Кеноби, что пришел с нами попрощаться не вызывал у меня острой антипатии. И хотя я была зла на правительство Кореллианского Сектора и на всех кореллианцев вообще, в это утро Хорн мог лицезреть только мою приветливую улыбку и слушать добрые пожелания.

Мы едем в Озерный край!

Как давно я не была там. В краю глубоких кристально прозрачных озер, заливных зеленых лугов и доисторических лесов, что на заре времен покрывали всю планету. Курорт. Жемчужина Набу. Его визитная карточка.

Солнце сверкало ярче, зелень поражала своей густотой и насыщенностью, а птичьи трели поражали своим неземным звучанием. Далекий гул водопадов лишь предавал очарование этому сказочному месту. Ведь весна на Набу, всегда сказка.

— Знаете, канцлер, по-моему, прав.

— Это почему же? — попыталась нахмуриться я.

— Возвращение на Набу очевидно пошло вам на пользу. Здесь вы стали более живой, открытой и...

— И? — быстрый лукавый взгляд в сторону джедая.

— Не важно, — буркнул Оби Ван, отворачиваясь.

— Скоро будем на месте, — повернулся к нам шофер. — Сейчас обогнем Каменистый мыс, и мы у цели.

— Каменистый? — переспросил Оби Ван. — Почему его так назвали?

— Мелко там. Камни из воды выглядывают. Но вы не волнуйтесь, — поспешно добавил шофер, увидев сурово насупленные брови джедая, — я знаю те места, как свои пять пальцев. Пройдем, даже не заметите.

— Смотри у меня. Не лихач.

— Все нормально, — сверкнул всеми зубами шофер и увеличил скорость до предела.

Серебристый катер понесся по воде, как молния. Я даже не чувствовала привкуса брызг на губах, так быстро неслась посудина по воде. Пейзаж по обе стороны мелькал, словно в безумном калейдоскопе.

Я успела заметить далеко выступающий мыс. Скорее всего, это Каменистый. Вот катер пронесся мимо него, изящно лавируя между гигантскими надводными камнями, что подобно маленьким островам вырастали из воды.

— Все, прошли, — с самодовольной ухмылкой повернулся к нам бедовый шофер.

— Берегись! Спереди! — вдруг закричал Оби Ван.

— Что? — начал поворачиваться шофер.

Я тоже увидела опасность и не смогла сдержать крик.

Прямо на нашем пути вырастал гигантский камень, словно давно надломленный зуб старика. Шофер бешено вцепился в баранку, выворачивая ее до предела. Все приборы на панели дико взвыли.

Если бы катер плыл медленнее, шофер, скорее всего, сумел бы миновать неожиданную преграду. Но при такой скорости этого сделать было практически не возможно.

Катер, подобно птице, взлетел вверх, сверкнув на солнце своим серебристым телом. Дико заскрежетало днище, раздираемое грубым камнем. Вся электроника катера заискрила. Из приборной доски повалил густой черный дым.

Закричал от боли водитель. Что-то ухнуло. Стало тяжело дышать. Дым был повсюду. Он лез в нос, глаза и уши. Я закричала, вжимаясь в дико вибрирующее кресло. Страх забрал все мои силы. Тело прекратило подчиняться своей хозяйке.

— Прыгай! — дико закричал Оби Ван. — Прыгай!

Но я не могла сдвинуться с места. Весь мир сузился для меня до маленького кресла в прогулочном катере.

Чьи-то руки грубо вырвали меня из моего пристанища и толкнули вперед. Я вскрикнула, теряя равновесие. Вода бешено понеслась ко мне. Грохот взрыва кинул меня вперед, ударил о воду, погрузил во тьму.

Наконец-то тьма. Тьма — это покой. А моему избитому телу покой был очень нужен. Последнее о чем я подумала, была горькая мысль, что умереть у себя дома просто смешно.

XXX

— Держись! — крикнул мне в ухо Оби Ван.

Сознание вернулось болезненно мгновенно. Кругом была вода. Тело налилось свинцом и неумолимо погружалось вниз. Отчаянные попытки остаться на поверхности оканчивались неудачами. Я неумолимо шла ко дну.

Во рту ощущался соленый привкус крови. Проклятье! При падении я, наверное, прокусила язык. В голове стучало тысячи молотов, вызывая неодолимое желание закричать.

— Держитесь! — сильные руки джедая обняли меня, прижимая к себе.

— Что... Что случилось?

— Наш авантюрный водитель умудрился разбить катер о камень, — прорычал Оби Ван, отчаянно сплевывая воду.

— Как он? Жив?

— Нет. Сломал себе шею, бедняга.

— О, Сила!

— Да ситуация не веселая, — скривился Оби Ван. — Как вы? Можете плыть?

— Раньше могла. Но теперь все тело онемело. Может быть, я что-то сломала себе при падении, — с все нарастающим ужасом закончила я. Участь обездвиженного калеки меня никак не прельщала.

— Это вряд ли. Вы падали лицом вперед. При таком падении люди редко ломают себе кости. Скорее всего — это болевой шок.

— Болевой шок?!

— Да. Не волнуйтесь. Он скоро пройдет. Но вот как доплыть до берега с вами в таком состоянии я признаюсь, ума не приложу.

— Что же делать?

— Ныряем, — после минутного колебания решил джедай.

— Что?!

Мои слабые попытки воспротивиться были пресечены в корне. Оби Ван все еще сжимая меня в своих объятиях, резко нырнул вводу. Не обращая внимания на мои молчаливые протесты, Кеноби соединил свой рот с моим в довольно грубом поцелуе.

Так слившись, словно позабывшие обо всем на свете любовники, мы быстро пошли на дно. Слабое содрогания тела Оби Вана сказало мне, что подошвы сапог джедая ударились об каменистое дно озера.

Видя мои расширившиеся от ужаса глаза, Оби Ван... подмигнул мне. Его удивительные глаза были наполнены каким-то озорством и чисто мальчишеским азартом.

Оби Ван прыгнул. Не одно живое существо кроме джедая не выполнит такой прыжок с ровного старта. Наши тела с бешеной скоростью понеслись вверх, разрывая водную стихию, как нож масло.

Перекувыркнувшись в воздухе, Оби Ван приземлился на две ноги, все еще сжимая меня в своих тесных объятиях. Мы стояли на Каменистом мысе. Чуть далее лежало тело несчастного шофера. Беднягу, наверное, выбросило на берег взрывом. При падении он и сломал себе шею. В ярившихся водах озера догорал некогда прекрасный катер.

— М-М-М! — замычала я, отталкивая Оби Вана от себя.

Наши рты разъединились. Я, жадно хватая ртом воздух, сложилась вдвое. Все мое тело била крупная дрожь. А ноги и руки немилосердно жалило изнутри.

— Ну, как, заработало тело? — склонился надо мной Оби Ван.

— Идиот! Ты чуть не убил нас!

— Это вы про погружение? Не волнуйтесь. Сенатор. Это школа джедаев. Если нет воздуха, следует сберечь его. Вот я слился с вами в страстном поцелуе. Не мог же я допустить, чтобы вы наглотались грязной воды и благополучно пошли на корм рыбам.

Стоящий передо мной джедай нагло ухмылялся. В эту минуту я готова была убить его.

— Вы! — выпалила я. — Вы полный кретин, как и все из вашего долбаного братства! Будь проклят тот день, когда я послушала канцлера и сделала вас своим телохранителем! Ненавижу!

— Вы несправедливы, — засмеялся Оби Ван. — Но я прощаю вас. Это говорите не вы, а выходящий адреналин.

Моя звонкая пощечина ошеломила джедая. Он в удивлении уставился на меня, потирая начавшую краснеть щеку. Но, даже сейчас взирая на меня, его глаза смеялись, сверкая озорными искорками.

— Адреналин? Вот вам мой адреналин! — развернувшись, я, пошагала вдоль пляжа, пытаясь одернуть порвавшееся платье.

— Вот так благодарность! — расхохотался позади меня джедай. — Ты ее спасаешь, а она еще дерется. Ну и ну!

— Пошел ты!

— Сенатор, не пытайтесь идти сами на поиски спасателей. Ваши голые ноги вмиг лишат их желания продолжать поиски такого несчастного парня, как я.

Я, молча, стиснула зубы.

XXX

— Сенатор, вы притягиваете несчастья, как магнит, — угрюмо покачал головой капитан Панака.

За последние несколько лет Панака сильно сдал. Смерть сына совсем подкосила его. Седина полностью завладела его некогда пышной шевелюрой, лоб избороздили многочисленные морщины, а под глазами появились желтушные мешки. И все же Панака продолжал служить королевам Набу, неся бессменную вахту на своем ответственном посту.

Сняв форменную фуражку, Панака вытер вспотевший лоб чистым носовым платком. Выстиранная форма, наутюженные сверкающие сапоги, белоснежные хрустящие носовые платки — визитная карточка Панаки с женой.

— Вы думаете, это очередное покушение? — поинтересовался Оби Ван.

— Вряд ли. Тут скорее имеет место быть несчастный случай. Невнимательность шофера по вашим словам стала основной причиной случившегося. — Панака печально вздохнул. — Каменистый мыс унес немало лихих жизней.

— Выразите соболезнования от нас семье погибшего. Если они в чем-то нуждаются, я незамедлительно окажу им любую помощь, — вмешалась я.

— Хорошо, — кивнул Панака. — Не вините себя. В своей гибели несчастный шофер виноват сам.

— Я так рада, что мы наконец-то вновь свиделись, — улыбнулась я капитану. — Мне кажется, я вас не видела целую вечность. Позавчера прибыв в Тид, я спросила королеву о вас, но она сказала, что Панаки нет в городе. Вы выполняете инспекторскую проверку в этих местах.

— Да, вы правы, я отбыл со столицы по делам службы. С приходом частей клонов и отрядов этой КТА, — губы Панаки презрительно дрогнули, — дел стало не в поворот. А тут еще внук недавно приболел. Мы с женой и невесткой пару суток не спали. Вот и замотался совсем. Некогда было вам и сообщение отправить.

— Не волнуйтесь, — улыбнулась я капитану, взяв его за руку. — Я не в обиде. Мы все скорбим по вашему сыну. Тайфо был хорошим капитаном и преданным другом.

— В том то и дело, что был, — дрогнувшим голосом сказал Панак, отворачиваясь. — Я... тут пойду к спасателям. Нужно организовать подъем останков катера. За вами прибудет лендспидер. На нем вы быстро доберетесь до дома своей сестры.

— Спасибо, Панака, за вашу доброту и предупредительность.

— Не за что, сенатор. Это ведь моя работа.

Панака быстро зашагал к суетящимся на берегу спасателям. Тело шофера уже накрыли белой простыней и повезли на репульсорных носилках в санитарную машину.

— Оби Ван, — повернулась я к джедаю.

— Да? — мне показалось, что наедине со мной он чувствовал себя как-то скованно.

— Я хотела вам сказать...

— Я тоже...

— Не обижайтесь на меня. Я не хотела грубить вам. Вы были правы. Во всем виноват адреналин.

— Вы тоже простите меня. Я вел себя не как джедай, а как неотесанный мужик с Внешнего Кольца. Моему поведению нет оправдания, — Оби Ван повинно склонил голову.

— Не будем помнить старые обиды. Забудем прошлое. Будем жить настоящим. Мир? — я протянула вперед руку.

— Мир, — широко улыбнулся Оби Ван, скрепляя наше перемирие крепким рукопожатием.

Глава II

Сестра Сола.

Сола за те несколько лет, что я не видела ее, сильно раздалась в талии, превратившись в почтенную набуанскую матрону. На ней было надето простое темное платье, длинные волосы были убраны в высокую прическу. Ее миловидное румяное лицо все еще дышало молодостью, а темно карие глаза сияли от радости встречи.

— Сестричка! — кинулась она ко мне, заключая в крепкие объятия. — Сколько лет я не видела тебя!

— Работа, — промямлила я, чувствуя, что в тесных сестринских объятиях мне нечем дышать.

Ослабив хватку, Сола придирчиво оглядела меня. На ее лице появилась озорная улыбка.

— Представляю, сколько голов ты вскружила в столице. С каждым годом ты все краше и краше.

— Перестань, Сола! — нахмурилась я, увидев улыбку на губах Оби Вана.

— Что за глупости! В столице я не головы вскружила, а занималась ответственными политическими делами.

— Ну-ну, — примирительно улыбнулась Сола. — Ты всегда была чересчур серьезной. Будь ты иной, тебя в столь нежном возрасте не выбрали бы на должность нашей королевы. А кто это с тобой? — она посмотрела на Оби Вана. — Твой парень?

Оби Ван закашлялся, поднеся руку ко рту. Причет улыбку, мерзавец, раздраженно подумала я.

— Нет, конечно, нет. Это... мой охранник. После двух покушений Сенат и Храм выделили мне персонального джедая, — я с торжествующим вызовом посмотрела на Оби Ван.

— Да, уважаемая Сола, сенатор Амидала совершенно права. Она стала первым в Галактике политиком, что имеет персонального рыцаря, — важно кивнул джедай.

— Ох! Эти покушения! Они сведут меня с ума!

Сола сделала большие глаза.

— Вот вы, мистер рыцарь, скажите простой глупой женщине, почему Республика, имея многомиллионную армию и флот, допускает подобные вещи?

— На этот вопрос сложно ответить, — вздохнул Оби Ван. — Видите ли, уважаемая Сола, в Галактике есть немало людей, которым не нравятся речи и действия вашей сестры. Они отдадут не одну тысячу кредитов, чтобы увидеть ее в гробу.

В дворике перед домом Солы повисла зловещая тишина.

— Мастер джедай сгущает краски, — натянуто улыбнулась я.

Когда сестра отвернулась я, показав на нее рыцарю глазами, отрицательно покачала головой. Не пугай ее, мол, у Солы и так полно забот с тревогами, не хватало еще моих добавить. Джедай на удивление понял меня и улыбнулся краешком губ.

— Что мы все стоим на пороге, как бедные родственники! — всплеснула руками Сола. — Пожалуйте к нам домой!

Сола пошла вперед, мы же с Оби Ваном задержались на крыльце.

— Генерал Кеноби, могу я вас попросить оказать мне небольшую услугу.

— Я в вашем полном распоряжении.

— Не говорите Соле про озерный инцидент. Она будет очень волноваться.

— Хорошо. Можете быть спокойны.

Мы поднялись по маленькой лестнице крыльца в широкую прихожую.

— Я, так понимаю, ты хочешь привести себя в порядок с дороги. Твоя комната на втором этаже, вторая с начала коридора.

— Спасибо. Я скоро. Можете подождать меня в гостиной, генерал Кеноби. Сола вас проводит.

Поймав меня у лестницы, старшая сестра заговорчески шепнула мне в ухо:

— Симпатичный... Где ты нашла такого?

— Фи! Что за глупости! Я же говорю, его мне навязали канцлер с джедаями.

— Понятно... — многозначительно протянула Сола, отходя в сторону.

Возмущенно фыркнув, я поспешила по лестнице.

Как это ни странно, но слова Солы были даже приятны. Какой-то детский восторг переполнял меня. Возможно всему виной возвращение на Родину, в край моей юности. Мне постоянно хотелось петь и смеяться. Даже стало немного стыдно. Уважаемый сенатор, лидер фракции Лоялистов, а ведет себя, как пятнадцатилетняя девчонка. Позор!...

Умывшись и быстро переодевшись, я поспешила вниз. С гостиной уже долетали радостные визги детей, увещевания Солы и низкий смех ее мужа, столичного инженера Дарреда Джарена. Заинтригованная неожиданным весельем, я. перепрыгивая через три ступени, поспешила вниз.

Картина, представшая передо мной, была поистине умилительна.

Мои малолетние кузины Рио и Пуджи, визжа и заразительно смеясь, весели вниз головами в... воздухе. Улыбающийся Оби Ван легкими движениями правой руки выделывал ими разные акробатические фокусы.

— Прикажи своему другу немедленно прекратить, — пытаясь быть серьезной, обратилась ко мне Сола. — Две чертовки непременно сломают себе шею.

— Оставь их, Сол, — улыбаясь, сказал Дарред — высокий темноволосый мужчина. — Наконец-то они получили, что хотели, все стало вверх тормашками.

Видя, как визжащая Рио подлетела к самому потолку и два раза сделала "бочку", я невольно рассмеялась.

— Бен! Прекрати! — вырвалось у меня.

Рио вскрикнула и лишь мгновенная реакция джедая спасла ее от падения. Кружась, как осенний листок, девочка мягко приземлилась на расшитый золотом ковер. Удивленная Пуджи последовала за сестрой.

Все уставились на меня.

Бен!

Проклятье!

Это прозвучало так по-близкому, по-домашнему. Так обращается жена к мужу, но не сенатор и ее телохранитель. Оби Ван пристально смотрел на меня. Его удивительные светлые глаза были непроницаемы. Дарред отвернулся, отчитывая дочерей. Сола понимающе улыбалась.

В этот миг я хотела провалиться сквозь землю.

XXX

— Вот вы, генерал Кеноби, прославленный боевой генерал, герой войны, скажите нам простым гражданам, скоро ли закончится война?

Дарред с улыбкой посмотрел на Оби Вана.

Все семейство Джаренов в полном составе и мы с Оби Ваном сидели за длинным "праздничным", как его называла Сола, столом в ярко освещенной гостиной. Дроиды — слуги умело прислуживали нам за ужином, ставя подносы с все новыми и новыми блюдами. На Набу любят поесть, разве я вам еще не говорила.

— На это сложно ответить, — пожал плечами Оби Ван. — На данный момент мы перехватили инициативу у врага. Генерал Винду и адмирал Юларен считают, что при таком развитии событий, к концу года мы ликвидируем основные базы противника и заставим его отступить на Дальний Рубеж.

— Однако это не мешает Сенату во главе с канцлером Палпатином отдавать все новые миллионы на ее продолжение, — ехидно заметила я.

— Не забывайте, сенатор, что лишь благодаря клонам мы сумели выстоять впервые месяцы войны. Без них Республика давно уже была бы поставлена на колени.

— Все это верно, генерал. Но Палпатин по моим сведениям за этот год не сделал и шага к поиску дипломатического решения конфликта.

— Дипломатического решения конфликта? — поднял вверх брови Оби Ван. — Что-то я не видел, чтобы Техносоюз желал с нами вести переговоры.

— Но вы их и не предлагали?

— Ты несправедлива к генералу, сестра, — сказала Сола. — Он всего лишь солдат. Он выполняет приказы. С него ли спрашивать ответа?

— Насколько я помню, до войны джедаи считались хранителями мира и первоклассными дипломатами. Где же вы потеряли свое миролюбие?

— В горниле сражений, — криво усмехнулся Оби Ван. — Многие джедаи уже полегли, многие еще полягут. Мне кажется, что эта война станет началом нашей гегемонии в Галактики. Джедаев и в лучшие времена было не много, теперь же настоящих мастеров, считай, единицы.

Если война продлиться, хотя бы год, мы станем досужим воспоминанием. Так что, дорогой сенатор, придется вам и вашим друзьям сенаторам решать проблемы послевоенного мира.

В комнате повисла напряженная тишина.

— Сестра, ты уже видела этих наглецов кореллиан? — попыталась разрядить обстановку Сола.

— Да. И даже общалась с их командиром, полковником Люциусом Хорном, — кивнула ваша покорная слуга.

— Какой позор! — покачал головой Дарред. — Кормить этих кореллианцев на земле Набу!

— Кореллианцы обязуются защищать вас в случае прорыва нашей обороны на Дальнем Рубеже. Не забывайте, Набу — периферийный мир. Тут до Внешнего Кольца, оплота сепаратистов, рукой подать.

Кеноби мрачно поковырял вилкой мясное рагу.

— Тем более Сенат разрешил правительству Сектора разместить свои части по бывшим планетам — колониям, — продолжил он. — Если бы не Палпатин, Совет Семи никогда не решился на подобные действия.

— Но это, же экспансия, — возмутилась я. -Чем тогда наши так называемые родственнички кореллиане лучше алчной Торговой Федерации.

— Ничем. Разница только в том, что глупцы неймодианцы пытались подмять под себя свободные миры во время мира, а ушлые торгаши с Кореллианы — во время войны. Не забывайте, Кореллиана — монополист по производству боевых кораблей. Каждую неделю тысячи звездолетов сходят с ее верфей, чтобы влиться в ряды флота Республики. Ее ублажение первейшая задача канцлера.

— По вашей логике, в будущем нас ожидают еще множество приятных сюрпризов, — вздохнул Дарред.

— Не исключено, — глаза Кеноби стали какими-то холодными, безжизненными. — Война многое изменит в Галактике. Мир уже никогда не будет такой, как прежде.

XXX

В ту ночь мне снились кошмары.

Черная ночь. Не видно не луны, не звезд. Сплошное море тьмы над головой. Я бежала по густому лесу и ветки пребольно били меня по лицу, царапали кожу, превращали легкую ночную рубашку в лохмотья.

Но даже бег в ночи не так пугал меня, как тихое пение. Несмотря на его красоту, в нем было что-то дьявольское, омерзительное, противоестественное. От жуткого сонмища мелодичных голосов волосы поднимались у меня на затылке, тело бил мерзкий озноб, а зубы выбивали безумную чечетку.

Самое страшное во всем этом было то, что как я ни старалась убежать от дьявольских певцов, с каждым шагом их голоса все приближались и приближались. Я хотела крикнуть, но не могла. Казалось, у меня нет рта. Я нема от рождения.

Лесная тропинка привела на меня на поляну.

На небе появилась гигантская серебристая луна. Черные тучи рваными покрывалами проносились по ее сияющему лику, то озаряя поляну ярким светом, то погружая в непроглядную тьму.

Я была не одна.

В центре поляны стояла высокая зловещая тень, задрапированная в черный балахон с низко опущенным капюшоном. Незнакомец стоял ко мне спиной. Однако когда я выбежала на поляну, черная тень еле заметно шевельнулась.

— Ты пришла, дочь моя.

Приятный низкий голос показался мне смутно знакомым.

— Я...

— Не бойся меня, дитя. Подойди. Я не причиню тебе вреда в отличие от псов джедаев.

— Джедаев? — удивилась я, медленно подходя к черному незнакомцу. — Но джедаи охраняют меня. Они — верные защитники Республики вот уже многие тысячи лет.

— Так они говорят, — усмехнулся незнакомец. — Но мы, же с тобой знаем, кто виновен в этой войне. Джедаи!

— Извините, — нерешительно начала я — Я так понимаю, мы знакомы. Но я не припомню, кто вы?

— Конечно, мы знакомы, дитя мое, — рассмеялся незнакомец, резко поворачиваясь ко мне. — Разве ты не узнаешь меня?

Я закричала в диком животном ужасе. На меня, не мигая, смотрели кроваво желтые глаза с вертикальным зрачком. За свою бытность королевой и сенатором я повидала много негуманоидов с окраин Галактики, чей вид, иногда, мог показаться человеку просто отталкивающим. Но эти глаза были самыми страшными, что я видела за свою жизнь.

В них светилась жестокость, хитрость, коварство, едкая насмешка и вселенская злоба. Они разрывали меня, лишали моего естества и кидали мою беззащитную нагую душу в бездны ужаса и кошмара.

В этих глазах я отчетливо прочитала свою гибель.

Глава III

Рыцарь из легенд.

Проснувшись, я долго лежала в серой тишине раннего утра. Страшный сон все не шел с головы. Желтые глаза зла страшно испугали меня. Однако в облике таинственного лиходея были как раз не глаза, а мягкий вкрадчивый голос. Голос очень хорошо знакомого человека. Но кого? Иногда мне казалось, что я вот, вот вспомню имя, и все станет на свои места. Но нить воспоминаний резко разворачивалась на сто восемьдесят градусов, вновь возвращая меня к исходной точке.

Вздохнув, я села на постели с взбитыми одеялами. Страшная лень приказывала мне снова лечь, закутавшись в мягкие одеяла. Уютная норка ждала меня. Но была и другая сила. Она настойчиво призывала меня встать и подойти к высокому окну моей спальни. Удивляясь неведомому голосу в голове, я, встав, направилась к окну.

Дом семьи моей сестры стоял в прекрасном крае зеленых лугов и глубоких озер. Сад с аккуратно подстриженными газонами и полными прелестных цветов клумбами террасами спускался к серебристой поверхности озера. Воды озера подходили к самому дому, что имел собственный пирс и гараж репульсорных лодок. Лишайники и ветвистая лоза придавали семейному гнездышку Джаренов — Наберри уют и надежную стабильность старины.

Я вздохнула. За все годы отданные политике, я даже не представляла, что простая тихая семейная жизнь может быть столь притягательной. Шумная столица где-то за миллионы парсеков отсюда. Где-то там бушует война, погибают тысячи живых существ. Здесь же на Набу все застыло в счастливом послеполуденном сне. Только здесь и сейчас я поняла, как же люблю свою Родину, свой милый край.

Вдруг что-то привлекло мой взор.

Из вод озера выходил Оби Ван. Я затаила дыхание. Никогда я еще не видела грозного джедая практически без одежды. На Оби Вана была лишь узкая набедренная повязка, что не скрывала, а наоборот подчеркивала мощь его молодого сильного тела.

Струйки воды ярким серебром скатывались по его широким плечам, крепкой груди, мускулистым сильным рукам и впалому животу. Все в джедае было совершенно. В этот предрассветный миг он показался мне ожившим героем древних сказаний, что подобно новорожденному младенцу выходит из вод впервые дни сотворения.

Дрожь пробежала по моему телу, опустившись к низу живота. Лицо мое покраснело, и я инстинктивно прикрылась руками. В первый раз я хотела мужчину, в первый раз почувствовала желание.

Оби Ван повернулся в мою сторону. Увидев меня, стоящую подле окна второго этажа, он улыбнулся и помахал рукой. Краска вновь прилила к моим щекам. Мне стало жарко и в тоже время холодно. Быстро отойдя от окна, я на негнущихся ногах с трудом доковыляла до постели и без сил рухнула в мягкие объятия одеяла.

XXX

— У нас, на Набу, есть легенда о Килимбрембере. Может, слышали про такого? — я с улыбкой поглядела на сидящего подле меня Оби Вана.

— Нет. В Храме юнглинам не рассказывают сказок и легенд. Когда же я стал падаваном мастера Джинна, мне уже было не до легенд. Вся моя жизнь превратилась в сплошную сказку, — усмехнулся джедай.

— Все же вы большой циник, генерал.

— Я не циник, я прагматик, — глаза Оби Вана смеялись.

Мы сидели на зеленом лугу подле озера. Сзади нас шумели великие водопады Набу, а в воздухе разлился чудесный аромат весенних цветов. Небо пело птичьими трелями. Ура! Ура! Кончилась зима, пришла весна и с ней новая жизнь.

— Так вы хотите узнать о приключениях Килимбрембера или нет? — притворно нахмурилась я.

— Я весь внимание.

— В давние времена, когда на Набу еще не было великих городов, простые люди жили в деревнях, аристократы же в высоких каменных замках на холмах. Аристократы и их рыцари вели войну между собой за земли и власть.

В конце концов, на Набу остались только две самые мощные правящие фамилии. Одной из них были Верлены, другой же Наберри. Не удивляйтесь, моя семья имеет очень богатую родословную, и ее корни уходят в седую древность нашей истории.

Люди устали от бесконечных войн. Они пришли к главам обеих семей и стали просить прекратить многолетнюю бойню. В те времена клановые войны можно было прекратить одним только образом — браком. У главы клана Верлен — Нива был дочь — прекрасная среброкосая Ларетта, у главы клана Наберри — Янаса сын — отважный рыцарь, что прославил себя во многих битвах, по имени Килимбрембер.

Вывод напрашивался сам собой. Однако ни Нив Верлен, ни Янас Наберри не желали прекращать войну. Ими овладели честолюбивые мечтания о планетном господстве.

Они выгнали просителей и вновь стали готовиться к войне. Нив и Янас торжественно поклялись, что их дети никогда не станут мужем и женой.

Однако судьба распорядилась по-иному. Килимбрембер и Ларетта встретились сами. Случилось это так. Килимбрембер выпасал своего грозного Гварлараса — легендарного буланого коня. Ларетта тем временем пошла к озерам, нарвать свежие цветы.

Как только Килимбрембер и Ларетта увидели друг друга, между ними вспыхнуло сильное чувство. Зная, что их отцы никогда не позволят им быть вместе, возлюбленные решились бежать в болотный край, где надеялись найти заступничество у гунганов. Их правитель уже давно враждовал с правящими семьями Набу и не отказался бы укрыть беглецов с вражеской территории.

Посадив Ларетту впереди себя, Килимбрембер дал шпоры своему коню. Гварларас, подобно молнии, понесся по лугам Озерного края и те, кто был рядом, потом клялись, что земля дрожала от его копыт, а звезды на небе на время сошли со своих орбит.

Узнав, что их дети сбежали, Нив и Янас решили на время объединиться с целью поимки царственных беглецов. Их люди на конях и лендспидерах устремились в погоню. Возглавляли охоту сами Нив и Янас.

Дни и ночи скакал Гварларас, но и преследователи не сбавляли темпа. Килимбрембер пытался путать следы, но в итоге заблудился сам. Дорога вывела беглецов не к болотному краю, а к скалам, где сейчас стоит город Тид.

Преследователи были близко.

Тогда влюбленные решили прыгнуть со скалы и умереть в одночасье, но не покориться своим жестоким родителям. И вот держась за руки, Килимбрембер и Ларетта сделали первый шаг к страшной пропасти, где шумели великие водопады.

Увидев, что их любимые дети хотят прыгнуть в пропасть, Нив и Янас в нерешительности застыли. Килимбрембер и Ларетта являли собой столь чистый образ любви, что сердца глав великих семей дрогнули.

Они пошли к своим детям и просили у них прощения за свою жестокость и честолюбие. Килимбрембер и Ларетта прослезились, обняв своих гордых отцов. Вскоре молодые возлюбленные поженились, а дома Верленов и Наберри объединились, создав самый прочный союз в истории Набу.

У Килимбрембера и Ларетты родилась дочь Ниви, которая считается уже реальной основательницей семьи Наберри и моей далекой прабабушкой. Такая вот история со счастливым концом.

Ну, как? Гожусь я на роль народной сказительницы?

— Да, — растянулся на травке Оби Ван. — Занятная история. Вообще, если честно, люблю истории со счастливым концом.

— Так вы романтик, рыцарь? — рассмеялась я.

— Нет. Просто в жизни истории чаще всего не имеют счастливых концов. Они заканчиваются как обычно. Плохо.

XXX

Солнце медленно перевалило за полдень и стало готовиться начать свой спуск за горизонт. Я лежала на траве, лениво рассматривая одиночные белокрылые облака на небе.

Все-таки, так приятно немного побездельничать после обеда. С раннего детства мне не давали свободной минутки, нагружая все новыми и новыми заданиями. Потом выматывающая работа на должности королевы Набу. Став сенатором я так привыкла работать, что уже и не думала об отдыхе.

Возможно, поэтому я и решила провести этот день на природе. Сделать такой себе пикник. Сола с мужем была не против. Семейство моей старшей собиралось поехать в Тид на аттракционы. Рио и Пуджи прожужжали мне все уши, рассказывая о столичных чудесах.

У нас с Оби Ваном оставался свободным весь день. Когда я предложила отправиться на пикник, джедай на удивление быстро согласился. Этим днем Кеноби вообще вел себя как-то странно. Он не пререкался со мной, не подначивал, лишь задерживал на мне взгляд, когда, как он думал, я не вижу.

Мы взяли лендспидер с гаража Дарреда. Серебристая машина понесла нас по полям Набу, подобно молнии. Пролетая подле великих озер моей родной планеты, мы видели стада забавных бочкообразных Схааксов, которых выпасали местные фермеры, верхом на Туск — кошках. Однажды мы видели даже благородных буланых коней Набу — Гварларасов.

Увидев это озеро, я захотела расположиться тут. Мы прекрасно провели время с Оби Ваном. Джедай рассказал, что он родился на Стьюджоне — планете мирных фермеров и землепашцев. Я просто негодовала, когда узнала, что Стьюджоном управляет презренная банда торгашей и спекулянтов.

— И, что твои соотечественники мирятся с этим?!

— Конечно.

— Но почему?

— Они слишком ленивы для протеста, — презрительно скривился джедай. — Моих соотечественников волнует только деньги и еда. Даже если таковых особо и нет, они удовлетворяться щедрыми посулами на будущее. Я давно не был на Стьюджоне, но вряд ли там что-то изменилось в лучшую сторону.

От Оби Вана я узнала не только о величии Храма, но и его темных сторонах. О насилие над детьми, коррупции, лжи и лицемерии. С неподдельной теплотой Оби Ван рассказал мне о своем лучшем друге Квинлане Восе. На это я заметила, что слышала про Воса, как об опытном командире и талантливом разведчике. В тот день джедай многое поведал мне из своей богатой на приключения жизни. С замиранием сердца я слушала о кровавых сражениях, отважных деяниях и головокружительных приключениях. Мне было даже немного жаль, что я не родилась джедаем. Жизнь королев и сенаторов не особо способствуют авантюрным странствиям и опасным приключениям.

Потом я рассказала Оби Вану легенду из набуанского пантеона. Не знаю, что вынудило меня сделать это. Возможно благоухание цветов или шум водопадов. Также я поделилась с рыцарем своими детскими мечтами о прекрасном рыцаре из легенд на буланом Гварларасе.

— В детстве, когда я училась в пансионе, я верила, что в один прекрасный день из зеленых полей за мной прискачет рыцарь на Гварларасе и увезет в волшебную страну. Правда это были глупые мечтания наивного ребенка, — смущенно потупилась я.

— Почему глупые. Когда человеку тяжело, он создает сказку. Как говорится, если тебе тесно в этом мире, создай собственный, — Оби Ван улыбнулся.

— И какой же я, по-вашему, должна создать мир?

— Где оживает сказка.

После обеда Оби Ван куда-то исчез. Наверное, пошел поглазеть на стада местных фермеров, лениво подумала я. Однако час проходил за часом, а Оби Ван все не возвращался.

Червь беспокойства проник в мою душу. Встав с мягкой травы, я быстро взобралась на холм, чтобы оглядеться. Передо мной раскинулась знойная послеобеденная картина. Справа сверкало озеро, слева медленно перемещались стада Схааксов. Лишь изредка можно было расслышать ленивые окрики пастухов, да вялое тявканье их Грийсорсов — местных пастушьих собак.

Вдруг отдаленный гул заставил меня насторожиться. Неужели Гваламас — мелкий родственник величавого Гварлараса, что бродит по степям Набу в диком состоянии. Я уже хотела спуститься вниз к лендспидеру, как из-за холма вынесся всадник.

Я застыла в изумлении, не веря своим глазам.

Ко мне скакал рыцарь в белоснежных одеяниях верхом на буланом Гварларасе. Рыцарь из легенд...

На моих глазах навернулись слезы. Я в каком-то оцепенении наблюдала, как всадник приближается ко мне все ближе и ближе. Не успела я, и крикнуть, как Оби Ван ловким движением посадил меня впереди себя.

Я рассмеялась, глядя в прекрасные глаза джедая.

— Быстрее ветра несется Гварларас,

Ларетта в объятиях Килимбрембера.

К новой жизни скачут они.

— Откуда это? — улыбался Оби Ван.

— Из песни про Килимбрембера, — ответила я ему своей улыбкой.

— Так чем же мы хуже. Н-но! Пошел!

Гварларас понесся огромными скачками. Поля и озера завертелись в бешеном калейдоскопе. Мы скакали по зеленым полям Набу, и солнце било нам в глаза. Наш путь лежал к великим водопадам Тида.

И когда солнце стало заходить за небосклон, окрасив мир в бардовые тона, наши с Оби Ваном губы наконец-то встретились.

Глава IV

Летний бал.

Я не помню всего, что со мной творилось в то время. Страсть захлестнула нас. Затуманила рассудок. Повергла в безумие. Давно сдерживаемая жажда выплеснулась на волю.

Он был нежен со мной, когда я хотела нежности и груб, когда я этого желала. В его сильных руках я познала страсть. Его губы исследовали все мое тело, бросая меня, то в жар, то в холод.

Целые ночи мы проводили в любви, засыпая лишь под утро уставшие, но счастливые. Я стала безумной. Я похудела. Мне не хотелось, не пить, не есть, только быть с Оби Ваном, ощущать запах его сильного мужского тела, теплоту его губ у себя на теле, волнующие прикосновения языка в самых сокровенных местах. Огонь все поглощающей страсти сжигал меня.

До Оби Вана я не была ни разу с мужчиной. Сначала я была ребенком и королевой, потом девушкой и сенатором, но до того дня я никогда не была женщиной. Женщиной, которая любила, чья душа и тело раскрылись для любви.

Так прошла весна нашей любви. Наступило знойное лето страсти.

Мы съехали с дома моей сестры, так как мне стало стыдно познавать любовь под ее кровом. И хотя Сола просила нас остаться, я все же настояла на своем. Моей целью стало снять дом где-то на окраине Тида. Денег у меня, хвала Силе, хватало. За годы, проведенные на службе Набу и Республики, мои ежемесячные зарплаты сложились в приличную сумму, плюс деньги, завещанные мне моим отцом Джобалом Наберри.

Вскоре я нашла чудесный трехэтажный домик. Весь увитый цветами и виноградной лозой он стоял в парке подле великих водопадов. Мне и Оби Вану он очень понравился. С удивлением мы обнаружили, что за всю нашу жизнь мы оба не имели собственной крыши над головой. Кеноби не располагал домом, так как сан обязывал джедаев вести полубродяжнический образ жизни, я же с детства жила на государственный счет по казенным квартирам.

Хотя мы оба понимали, что милый домик в саду — искусная декорация, жалкое подобие семейной жизни, то лето на Набу стало самым счастливым временем за всю мою прожитую жизнь. Мы ходили с Оби Ваном по прекрасным улицам, где рыцарь покупал мне цветы и фрукты, ездили на экскурсии по Озерному краю и горным городам древности, посещали танцплощадки и клубы, где удача всегда улыбалась джедаю.

Подошло время праздников середины лета. Газеты и голосеть наперебой расхваливали предстоящее празднование Дня Независимости и последующий за ним праздничный бал. Все дикторы и газетчики взахлеб превозносили канцлера Палпатина, и его мудрую политику. Канцлер теперь на фотографиях везде был только с детьми. Его ласковая улыбочка стала набивать мне оскомину. Что-то до этих грозных времен я не припоминала за Палпатином особую любовь к детям.

Что скажешь? Политика!...

Появились до этого не упоминаемый нашей прессой кореллианский Совет Семи, что тоже не спал ни день, ни ночь, а только заботился о здоровье и благополучии народа. Теперь везде только и говорили о нерушимом братстве кореллианского и набуанского народов. Множество доморощенных придворных историков стали выдавать толстенные тома, где с пенной у рта доказывали, что наша планета всегда была и будет в культурном и политическом пространстве Кореллианы. Этих продажных грамотеев нисколько не смущал тот факт, что Кореллианский Сектор находится подле Галактического Ядра, а Набу примыкает к планетам Внешнего Кольца и между ними миллиарды и миллиарды парсеков.

Новости с фронта тоже радовали.

Великая Армия Республики, кажется, сумела наконец-то переломить ход затяжной войны. По всему фронту, что протянулся через всю Галактику, республиканские войска теснили сепаратистов, отвоевывая все новые и новые планеты. Газеты пестрели снимками самых отважных воинов страны: капитана Рекса, командора Коуди, блистательной летчицы Аурелии Сингх, которая летала на эксклюзивном истребителе "Черная Вдова" и юной тагруты Асоко Тано.

— Я знал ее еще падаваном, — усмехнулся Оби Ван, рассматривая свежий выпуск "Вестника Набу". — В начале войны мы сражались с ней в битве за Джеонозис. Асоко — великий рыцарь и прославленный летчик... только немного взбалмошна.

— Ты был ей другом? — присела я подле него на диван.

— Да... Мы были боевыми товарищами. Буду с тобой честен, я был близок с ней. Вначале мы с Асокой думали, что любим, друг друга, но потом поняли, что это просто секс. Расслабление после боя.

Мы помолчали с минуту.

— Я тоже для тебя "расслабление после боя"? — в упор глянула я на джедая.

— Нет! Ты намного большее...

— И что же?

— Ты усталость,... Но приятная!

Рассмеявшись Оби Ван, поцеловал меня в губы.

И все же я видела, что ему совестно прохлаждаться тут на Набу, когда его товарищи рискуют жизнью ежеминутно. С ужасом я понимала, что скоро мой маленький рай разлетится вдребезги. Сказка заканчивается.

— Ты хочешь вернуться на фронт? — спросила я как-то Оби Вана, когда мы обессиленные от любви лежали на кровати.

— С чего ты взяла? — удивился джедай.

Его удивительные глаза пристально воззрились на меня. Не выдержав взгляда джедая, я потупилась.

— Твои друзья там, в пылу сражений, а ты, здесь со мной, на тихой сонной планетке под названием Набу.

— Я тоже выполняю свой долг. Сенат и Совет джедаев поручили мне заботиться о тебе. Моя задача, чтобы враги Республики, сепаратисты и их подпевалы, не организовали на тебя новое покушение.

— Бен, скажи только честно, ты уверен, что покушение на меня организовывали именно сепаратисты?

Оби Ван задумчиво поглядел на меня. Не нужно было быть восприимчивым к мифической Силе, чтобы понять, джедай не уверен в своих только что сказанных словах. Его грызут сомнения.

— Это из-за Дуку?

— Что из-за Дуку?

— Ты сомневаешься в причастности сепаратистов к покушениям. Но граф в открытую выступил против Республики, командуя полчищами Техносоюза.

Не забывай, Дуку — искушенный политик и опытный демагог. Его мнимая опека над тобой, Падме, может быть только хитрым политическим ходом, целью которого является посеять недоверие и смуту в стане врагов.

— Нет, дело даже не в Дуку. Хотя он был мне, как отец. Его предательство больно ранило меня, не скрою, — я печально вздохнула. — Дело в канцлере. Ты доверяешь канцлеру и его окружению?

— Его окружению? — нахмурился Оби Ван. — Мой бывший падаван, Анакин Скайвокер, очень даже доверяет канцлеру. Когда мы встречались с ним в последний раз в столице, Анакин вовсю расхваливал прозорливую политику такого мудрого руководителя, как Палпатин. Правда, за правдивость его слов я ручаться не буду. Магистр Винду считает, что юный Скайвокер в любимчиках у Палпатина.

Что касается меня, то я не так хорошо знаком с канцлером, как ты. Телевидение и новости показывают его, как мудрого и выдержанного человека, который принимает взвешенные решения. В личностной беседе канцлер показался мне достойным человеком. Вежливый, обходительный, чуточку лукавый.

А что у тебя есть сомнения насчет него? Не хочешь же ты сказать, что канцлер причастен к покушениям? Это было бы просто смешно и... чудовищно.

— Нет, конечно же, нет! Но, знаешь, Бен, в Палпатине есть что-то пугающее. Как он смотрит, как говорит. Иногда, кажется, что он впивается в твою душу и выпивает ее по глотку.

— Выпивает душу? Хм... Такое под силу лишь джедаям, — глаза Кеноби стали непроницаемы. В их глубине алыми искорками играли недавно зажженные уличные фонари, — и... ситхам...

XXX

Планета Камино уничтожена!

Эта новость, как гром среди ясного неба, облетела всю Галактику, шокировав миллиарды ее жителей. Кузницы клонов больше не существовало. Армия Республики потеряла основу своей мощи.

Но как можно уничтожить целую планету? Даже десяткам "звездных разрушителей" не сделать этого. В руках сепаратистов чудо-оружие? Какое оно из себя? В чем его устрашающая сила? Тишина воцарилась над мирами Республики. Липкий ужас закрадывался в души, как солдат на фронте, так и мирных обывателей в тысячах звездных системах.

Ответ вскоре пришел. Быстрый и неумолимый.

"Звезда Смерти" — боевая станция размером с небольшую луну, обладающая фантастическим разрушительным потенциалом. Ей командовал талантливый, но очень жестокий генерал с планеты Кали — Гривус.

Гривус — проклятие сотни миров, огненный бич Техносоюза. Наполовину живое существо, наполовину киборг. Говорили, что враги Гривуса в свое время заложили ионную бомбу на корабль генерала. При взрыве погибли все, кроме самого Гривуса.

Изувеченные останки калишского генерала были доставлены на Джеонозис, где Гривус получил вторую жизнь. Теперь облаченный в дюраниевый корпус, генерал посвятил свою жизнь Банковскому клану, одному из основателей Техносоюза. Защитники Гривуса заявляли, что калишец перешел на сторону сепаратистов под угрозой расправы над его семьей.

Не смотря на адскую жестокость Гривуса, многие военные теоретики почитали его, как одного из величайших стратегов современности. Гривус не разочаровывал своих поклонников. Его молниеносные вылазки на "Звезде Смерти" подорвали боевую мощь республиканского флота, заставив последнего прекратить наступление.

Армады сепаратистов вновь устремились к Галактическому Ядру. Республика стала уступать планету за планетой. Сражения проигрывались одно за другим. Чаша весов качнулась в пользу сепаратистов, грозя Республике бесславным фиаско в нынешней войне.

Потери республиканцев исчислялись тысячами.

Канцлер Палпатин объявил трехдневный траур. Все флаги Республики были приспущены и повязаны черными лентами. На три дня замерли казино, аттракционы и дискотеки.

Республика застыла в тревожном ожидании.

Магистры Йода и Винду отправились на срочное совещание к канцлеру Палпатину. Видные военные умы Республики собирались там, решая судьбу всей кровавой войны.

Тут-то Мейс Винду и проявил свой ставший легендарным талант военного гения. Республика лишилась своей основной ударной силы — армии клонов. Это чудовищно, но не фатально. В.А.Р. располагает гигантским флотом. Остались также остатки частей с Камино. Нужно, просто, пополнить ряды и вновь ступить в бой.

Канцлер Палпатин издал указ, что потряс всю Галактику. Республика переходила на военное положение. Все молодые мужчины и женщины, годные к службе, призывались на службу Республики. Каждые владелец частного корабля должен был записаться на ускоренные месячные курсы летчиков-истребителей. Каждая планета должна была выставить максимальное число бойцов и кораблей, оставляя у себя только силы обороны.

За первые три недели армия Республики увеличилась втрое. Репортеры и журналисты наперебой показывали снимки и видео целых скоплений боевых кораблей по всей Галактики. Кореллианский Сектор и Мон-Каламари лидировали в поставке технической и живой силы для В.А.Р. Тысячи кораблей разных форм и тоннажа вливались в звездный флот Республики. Тысячи солдат и офицеров давали клятву стоять насмерть.

— Сейчас, Падме, только и началась настоящая война, — угрюмо заявил Оби Ван.

Битвы стали особо яростными. Погиб дважды герой Республики славный генерал Кит Фисто. Был расстрелян сепаратистами молодой капитан Ниида. Пошел на таран вражеского крейсера герой Салукемая капитан Максимилиан Вирз. Погибших исчисляли сотнями каждый день.

Но и сепаратисты дрогнули. Ярости республиканцев, казалось, не было предела. После казни Нииды никто больше не сдавался в плен. Кодексом новой армии Республики стал фанатичный лозунг "Ни шагу назад! Стоять до последнего!". Летчики направляли свои звездолеты на крейсера противников, выводя их из строя. Списки павших героев увеличивались каждый день. Один набуанский журналист мрачно пошутил, что Республика не успевает штамповать ордена для своих павших героев.

Основным нововведением для планет Республики, стал институт военных губернаторов — моффов секторов. Теперь каждый правитель планеты или солнечной системы делил свою власть с командующим тут войсками Республики.

На Набу был назначен уже зарекомендовавший себя в боях молодой капитан Гилад Паллеон. Это был стройный, подтянутый видный мужчина с короткими пшеничного цвета усиками и стального цвета решительными глазами. Хотя я была против введения института моффов, Гилад мне понравился, и мы с ним даже побеседовали на приеме у королевы Джамиле.

Я даже набралась смелости и пригласила новоиспеченного моффа на обед в наш временный дом. Оби Ван тоже испытал симпатию к молодому военачальнику. Гилад был хорошо образован, начитан, обладал тактом и прекрасным чувством юмора.

Когда мы вышли проводить моффа к его личному спидеру, Гилад пожал руку Кеноби.

— Для меня честь быть другом столь прославленного полководца, как вы, генерал.

— А для меня честь принимать у себя храброго сына Республики, каким вы, несомненно, являетесь, — с улыбкой ответил Оби Ван.

— Надеюсь, встретиться с вами плечом к плечу в бою.

— И я. Да пребудет с вами Сила, капитан Паллеон.

— И с вами, генерал Кеноби.

Попрощавшись, Гилад отбыл к себе на квартиру. Проводив тоскливым взглядом удаляющуюся машину, Оби Ван повернулся ко мне. Увидев его взгляд, я почувствовала, что внутри у меня что-то оборвалось. Я знала, что скажет джедай. Знала, но не верила до последней минуты.

— Падме, ты должна отпустить меня.

— Отпустить? Куда? — слабо выдохнула я.

— На фронт. Я нужен Республике. В столь тяжелую минуту преступно отсиживаться здесь, а не быть на передовой. Завтра я пошлю запрос Сенату и сразу же вылетаю в действующие войска. Долг джедая быть там, где война. Я — джедай.

XXX

Однако вылететь Оби Вану до Дня Независимости так и не удалось. На этом настояла сама королева. Джамиле просила джедая остаться на праздники и покинуть планету после бала середины лета. Скрипя сердцем, Кеноби согласился.

Город сотрясался от канонады фейерверков. Никогда я еще не видела столь пышного празднества, как в те дни войны. Люди, спасаясь от ужасов немилосердной реальности, с головой погружались в водоворот празднества и торжества. Алые всполохи сменялись зелеными, а те в свою очередь голубыми. Ослепительные бутоны роз сменялись сказочными драконами. Ночь превратилась в одночасье в день. В день веселья и радости.

Сотни людей высыпали на улицы. Кругом веселились взрослые, визжали дети и носились ошалевшие от грохота праздничной канонады домашние зверушки. Сотни ларьков продавали сладости и прохладительные напитки, чем привлекали к себе целые сонмища детворы. Оркестры на каждом углу исполняли легкие танцевальные мелодии и пары кружились в танце середины лета.

Королевский дворец сверкал сотнями огней. Музыка лилась из открытых окон, подхватывалась легким ночным ветерком и уносилась к тихому рокоту далеких водопадов. Желающие проветриться от духоты дворца, гости неспешно бродили по королевскому саду, попивая шампанское, и легко флиртуя друг с другом.

Коронационный зал переделали по такому случаю в гигантскую танцплощадку. Открывала бал сама королева Джамиле, сменившая вычурный придворный наряд на легкое серебристое бальное платье. С ней в паре шел раскрасневшийся от удовольствия губернатор Тида Сио Биббл.

Однако даже тут на балу война давала о себе знать. Никогда на Набу не было столько военных. Парадные мундиры, эполеты, начищенные до блеска сапоги.

Я заметила смеющегося над чей-то остротой одетого в белый мундир моффа Паллеона. Женщины окружали молодого капитана, щебеча, словно стайка ярко одетых пташек. Увидев нас с Оби Ваном, Гилад приветственно кивнул, широко улыбаясь белоснежными зубами.

Я надела белоснежное платье, оставлявшее открытыми плечи и грудь. Минимум косметики и украшений. Лишь свои темные волосы я уложила в высокую прическу, закрепив ее серебряной диадемой, что досталась мне от матери.

Мы пришли с Оби Ваном вместе. Я и Кеноби вошли в зал под руку. К нам повернулось множество лиц. На многих я прочитала лестное мне восхищение, удивление, понимающие улыбки. И глупец бы догадался, что я и рыцарь джедай больше чем просто друзья. Раньше я никогда бы не решилась на столь смелый поступок. Но последние недели любви сделали меня дерзкой и самоуверенной вне всякой меры.

Расточая улыбки направо и налево, я повела Оби Вана за собой. В толпе я заметила свою сестру Солу, что с укоризной глядела на меня. Было видно, что Соле не нравится мое фривольное поведение, и как я держу за руку смущенного Оби Вана.

В мирное время его бы осуждали за открытую связь со мной, но длительная война стала стирать условности. В джедаях видели героев, что живут одним днем, готовые ежечасно сложить свои головы на полях сражений. Героев любят. Героям прощают многое.

— Миледи!

Передо мной вырос капитан Панака под руку со своей все еще привлекательной женой. Рядом с ними стояла милая молодая женщина с целой копной темных кучерявых волос. Это была Амира — жена погибшего капитана Тайфо.

— Капитан Панака? Не ожидала вас тут увидеть. Я думала, вы все еще ездите с инспекцией по планете.

— Джамиле и губернатор Биббл попросили прибыть меня к празднованию Дня Независимости. Я, знаете ли, фигура на Набу заметная, поэтому мое отсутствие могло быть неправильно истолковано... нашими кореллианскими друзьями, — губы Панаки слегка дрогнули.

— А вот, по-моему, и ваши друзья с Корелии, — указал на дверь Оби Ван.

В зал вошла целая делегация вычурно одетых мужчин и женщин: первые все в мундирах с лентами да аксельбантами, вторые в дорогих вечерних нарядах. Возглавлял процессию моложавый мужчина с пронзительными черными глазами. С ним под руку шла красивая молодая женщина в шикарном платье, усыпанном жемчугом и каменьями.

— Винмар Ведмен — член Совета Семи со своей женой Литицией, — сказал капитан Панака. — Почетные гости торжеств на Набу.

Старый служака сделал ударение на последнем слове. Я улыбнулась краешком губ. Кореллианцам придется очень постараться, чтобы заслужить приязнь и доверие Панаки.

Тем временем Винмар с Летицией подошли к королеве Джамиле. Винмар демонстративно пожал руку королеве, нарушив тем самым дворцовый этикет. Его жена сделала глубокий реверанс. Набуанцы в зале возмущенно зашушукались. Не секрет, что кореллианцы в открытую презирали королевскую власть и всячески подчеркивали свое негативное отношения к титулам и дворцовым церемониям.

— Оркестр! Вальс! — повернулся к оркестру, что сидел на возвышении в углу зала, губернатор Сио Биббл.

Оркестр грянул "Ночи Салукемая", популярный вальс, написанный после героической обороны планеты генералалом Квинланом Восом и I-ой Ударной Кореллианской Армией. Пары закружились под чарующие волны вальса в центре зала.

— Пошли, — игриво потянула я Оби Вана за руку.

— Я не умею танцевать, — смущенно признался джедай.

— Не беда! Повторяй мои движения — вот и вся наука, — рассмеялась я.

Неуклюже обхватив меня за талию, пунцовый генерал закружился в вальсе. Огни десятков ламп, благоухание дорогих духов и одеколонов, заставляли мою голову кружиться. Я не видела зала, людей, в мире остались только двое. Я и Оби Ван. Ночь наполнилась волшебством, и мир изменился, изменился навсегда, ибо в ту минуту я поняла, что ничему на свете не разлучить нас.

— Господа! Господа!

Сказка кончилась. Разлетелась на тысячи осколков.

Встряхнув головой, я огляделась. Оркестр замолк. Все танцующие остановились, с удивлением взирая на кричавшего. Им оказался давний знакомец Оби Вана Люциус Хорн.

Полковник К.Т.А. был в полной боевой униформе. На бедре по кореллианскому воинскому уставу была прикреплена кобура с бластером. Глаза Хорна сияли, лицо озарилось счастливой улыбкой. В эти минуты Хорн показался мне просто мальчишеской, что получил давно желаемый спидер и бежит к своим товарищам похвастаться подарком.

— Господа! Новости с фронта!

В зале все возбужденно зашумели и поддались вперед.

— Новости с фронта! — повторно выкрикнул Хорн. — Сегодня отважный пилот Звездного флота Республики Джаггед Антиллес уничтожил чудовищное оружие Техносоюза — "Звезду Смерти"!

Присутствующие в зале удивленно зашумели.

— Один пилот на истребителе уничтожил "Звезду Смерти"? Не может быть! — покачал головой Гилад Паллеон.

— Может, уважаемый мофф, может! Лейтенант Антиллес прошел по выхлопному порту и торпедировал реактор станции. Его ракет хватило, чтобы вызвать цепную реакцию. Оружие сепаратистов уничтожено!

В зале закричали "ура", "да здравствует Антиллес", "да здравствует Республика" и захлопали в ладоши. Меня охватил какой-то детский восторг. Чудовищное оружие, уничтожившее Камино и сотни республиканских кораблей, больше не существует. Сепаратисты лишились козыря в галактической игре.

— Но это еще не все! Наши доблестные войска перешли в наступление по всему фронту! Полчища Техносоюза отступают, покидая планету за планетой. В эти минуты мной получена информации, что II — ая Ударная Рилотская, I — Ударная армия Шили, и Волонтеры Рендилии захватили планету Утапау и движутся к столице Техносоюза — проклятой Като Неймодия!!!

— Ура! Ура! Ура!

Рев восторга потряс зал. Кавалеры на радостях закружили своих дам. Оркестр грянул гимн Республики. Многие запели слова гимна, не переставая хлопать в ладоши. Общий ажиотаж охватил и вашу покорную слугу. Слезы выступили на моих глазах.

— Бен! — воскликнула я. — Это же конец войны!

— Хотелось бы верить... — задумчиво протянул Оби Ван.

— Ты, что не веришь, что наши войска прижмут Техносоюз к ногтю?

— Сепаратисты — подонки, но далеко не трусы. Чем ближе мы будем подходить к Неймодии, тем сильнее они будут защищаться. Республике очень повезет, если война закончится через пару месяцев.

— Не важно, когда она закончится! Важно, что она закончится! Прекратятся сражения, убийства, кровь и насилие. Воины вернутся с поле брани к тем, кто их любит!

Оби Ван наклонился ко мне и наши губы соединились. Так мы и стояли, обнявшись посреди зала, слившись в страстном поцелуе. В тот час триумфа, мир прекратил для меня свое существование. Пускай Сола осуждающе качает головой, пускай столичные кумушки исходят желчью, все пускай. Я была со своим рыцарем. Я была влюблена и счастлива. И пусть мир подождет.

Глава V

Последнее прости.

Перед отъездом Оби Вана к нам наведалась Сола. Мы как раз завтракали на веранде, когда подле калитки нашего дома остановился легкий лендспидер Дарреда.

— Хм? — удивилась я. — Никак Сола к нам в гости пожаловала. Наверное, хочет проводить нас.

После уничтожения "Звезды Смерти" и начала генерального наступления республиканцев по всему фронту, я и Оби Ван выпросили у канцлера и Совета джедаев вернуться в столицу. Джедая ждала война с сепаратистами, меня — с моими политическими соперниками в Сенате.

Эта ночь была незабываема.

Волшебство любви окутывало нас. Моя душа и тело познали истинную страсть в руках Оби Вана. Он заставил каждую клеточку моего тела содрогаться в приступе любви, уносясь в райское блаженство. Я знала, что рыцарь разделяет мои чувства. На широком ложе мы становились едины, сплетаясь в танце страсти, ощущая, запах друг друга, и биение наших сердец.

— Я люблю тебя, Падме, люблю так, как никогда никого не любил! — жарко шептал он мне, когда мы обессиленные лежали на постели в час предрассветных зорек.

— И я люблю тебя, Бен. Ты, как луч света, пробился сквозь унылый мрак моей жизни и сделал ее полноценной. Ты сделал меня женщиной.

— Ради тебя я готов бросить службу, Орден, все, что было в моей прошлой жизни.

— И я. Все мои титулы и звания ничто, перед тем, что мы любим друг друга.

— Тогда... — Оби Ван нерешительно поглядел на меня. — Потом... после войны, ты будешь моей женой?

— Это предложение? — рассмеялась я.

— Считай, что да, — улыбнулся джедай. — Ну, что ты ответишь?

Я перекатилась к нему поближе, и наши губы вновь слились в поцелуе.

— Считай это моим согласием, — улыбнулась я в полумраке.

В полдень мы улетали на правительственном корабле на Корускант. Поэтому разделить завтрак в прекрасном саду в то утро, было нашей последней прихотью. На Набу мы оставались просто Падме и Оби Ван, на Корусканте же нас ждали титулы и звания.

Визит Солы меня не обрадовал. Я хотела побыть эти последние часы с Оби Ваном наедине.

— Хотела попрощаться с тобой, сестричка, — обняла меня Сола, — и с вами рыцарь джедай, — она повернулась к Кеноби. — Неизвестно еще, когда мы увидимся. Сами понимаете, сейчас идет война. Первая встреча может стать и последней.

— О! Сола, не будем о грустном в столь прекрасное утро, — нахмурилась я.

— Да, да, сестричка, ты права, не будем. Я просто зашла, увидится с вами вот и все.

— Как Дарред с детьми? — поинтересовался Оби Ван.

— С ними все нормально. Вы очень понравились Рио и Пуджи. Девочки не прочь, чтобы вы их еще покувыркали в воздухе.

— Увы! Мне тоже понравились ваши девочки. Чудные сорванцы. Всей душей хотел бы их ублажить, но не могу. Долг зовет меня на Корускант, а оттуда прямо на фронт.

— Бросьте! Девчонки и так найдут, чем себя занять. У них в головках за день созревает тысяча идей. Сама даюсь диву, где у них все это берется.

Мы рассмеялись.

— Ой! — вскочила я. — Подождите минутку. Я сейчас.

Неожиданный отъезд совсем выбил меня из колеи. Я совсем забыла, что перед праздниками купила своим очаровательным племянницам целую коробку подарков. Одаривая Рио и Пуджи, я испытывала какое-то теплое чувство принадлежности к семье. С детства ее лишенная, я сосредоточила все свое материнское тепло на них.

Я быстро побежала на второй этаж. Мои чемоданы уже стояли у двери. На кровати лежала выглаженная дорожная одежда. Скоро в путь.

Пока я копошилась у себя, находя разбросанные по комнате подарочные коробки, прошло, самое меньшее, полчаса. Закончив сбор даров, я поспешила вниз. Раскрасневшаяся я вбежала на веранду, и остановилась, как вкопанная. Кровь отлила от моего лица.

Сола сидела одна за столиком. Ее лицо было холодно и непроницаемо. Что-то в ее глазах очень не понравилось мне. Какая-та злая радость, циничное удовлетворение. Оби Вана негде не было видно.

— А... где Бен? — растерянно, вопросила я сестру.

— Генерал Кеноби отправился собирать вещи. Ему вскоре вылетать.

— Вот так, просто, встал из-за стола и направился собирать вещи? Но... это, же глупо! Бен... Оби Ван никогда так не поступит.

— Ему пришло срочное сообщение. К нам прикатил его дроид Арту-Диту, кажется. Он и принес голо-вызов. Ознакомившись с ним, генерал Кеноби поспешил к себе.

— А мне он что ни будь, передавал? — не на шутку встревожилась я.

Что за срочный вызов? Что могло так взволновать Оби Вана, чтобы он стремглав кинулся собирать свои вещи, даже не сказав про это мне?

Кинув подарочные коробки на стол, я побежала к его комнате. Что-то страшное и темное надвигалось на меня. Ноги стали ватными и я с трудом переставляла их. Силы покинули меня, и я лишь чудом добралась до второго этажа. Сзади что-то кричала Сола, но я не слышала ее. В ушах противно гудело.

Вот и дверь Оби Вана.

Створки гостеприимно разъехались передо мною.

Комната была пуста. Оби Ван ушел.

Я с трудом доковыляла до убранной кровати и грузно опустилась на накрахмаленные простыне. Я знала, что Оби Ван ушел уже в ту минуту, когда увидела Солу одну на веранде. Знала, но все равно надеялась.

Мой взгляд упал на письменный стол. Только тут я заметила сложенный вдвое листок. Потянувшись к столу, я раскрыла листок. Это было послание от Оби Вана.

"Дорогая Падме!

Я совершил немало гнусных и непростительных поступков за свою жизнь, не скрою. Однако вершиной моей подлости стало ваше соблазнение. Я прекрасно отдавал себе отчет, что пользуюсь моментом, но ничего не мог с собой поделать.

Я — рыцарь джедай, воин Храма. С детства нас заставляют следовать Кодексу. Джедай нарушивший Кодекс, уже не джедай. Он отступник и предатель, что исподволь избрал для себя путь Темной стороны. Будучи с вами я нарушил почти все постулаты нашего учения. Я познал любовь к запретной женщине, страсть и жажду обладать вами. За такое меня могут легко выгнать из Ордена. Но не за себя я пекусь, а за вас.

Возможно, вы скажете, что готовы на то, что меня выгонять из Ордена. Возможно, вы даже согласитесь и дальше жить с презренным отступником. Но что это даст вам? Как это скажется на вашей карьере? В Сенате не любят одиозных особ. Скорее всего, вас попросят уйти из Сената.

Что тогда?

Вы лишитесь всего, чего добились и любите из-за меня. Я же нечего не могу дать. Я нищ, как и любой джедай. Мы всего лишь воины, профессиональные машины для убийства. Очень скоро вы поймете, что совершили глупость. Я стану вам в тягость. Поэтому, прошу вас, забудьте все то, что я говорил этой ночью. Это появление недостойной страсти.

Надеюсь, вы когда-нибудь, простите меня.

С почтением генерал Кеноби."

Письмо выскользнуло у меня из рук. Мир рухнул вокруг, оставив меня одну.

Часть V

Оби Ван и Падме.

Глава I

Асока в бою.

Хаос сражения достигал своего апогея. Сотни судов сошлись у маленькой планеты Джабиим в бою не на жизнь, а на смерть. Тут решалась судьба войны. Судьба Галактики.

Алый бутон взрыва расцвел яркой звездой в вечной ночи космоса.

Из него, подобно смерчу, вынесся АИР — 170 — вершина кораблестроения Республики на данный момент. АИР или Агрессивный истребитель — разведчик — 170 поставляли на фронт две крупнейшие судостроительные корпорации Республики — "Субпро" и "Инком".

АИР отличался от всех раннее произведенных истребителей Республики. Быстрый, надежный, поражающий своей огневой мощью. Истребитель нового класса удивлял многочисленностью своей команды. Три пилота на один истребитель. Плюс астромех наверху кабины. С ума сойти!

Однако Оби Вану Кеноби, Айле Секуре и Зиаан Амерсу было от чего сойти с ума и помимо супер-истребителя и его многочисленной команды. Ведь именно они и являлись пилотами АИР -170. Если Оби Ван и Айла выполняли роли пилотов, то молодой тви"леке Зиаан приходилось справляться с ролью стрелка, что засел в задней части истребителя. Девушка вертела лазерную пушку, немилосердно поливая огнем севших на хвост АИРу дюжину дроидов-стервятников.

АИР имел один, но очень серьезный минус — неповоротливость и медлительность. За обилие пушек и тяжелое вооружение приходится чем-то расплачиваться. Обычно эскадрильи АИР вылетали на задание в сопровождение истребителей поддержки — V— крылов и Эта — 2. Однако сегодня АИР с джедаями в пылу боя оторвался от поддержки и сразу угодил под прицел пушек стервятников.

— Айла, ты можешь чем-то помочь Зиаан? — заорал в комлинк Оби Ван.

— Нет, Бен. Для этого нужно развернуть эту чертову колымагу.

— На это уйдет масса времени и нас точно собьют, — выругался сквозь стиснутые зубы Оби Ван. — Зиаан, как ты? Держишься?

— Дурацкий вопрос, Бен! Как я? Куда пошел?! Получи! Нормально. Просто в диком восторге. О, Сила! Н-на! Еще пару минут и щиты здохнут.

— Ситхи побери этого Квинлана! Это была его идея полететь на АИР.

Айла выстрелила из пушек на крыльях по залетевшему вперед стервятнику. Боевая машина сепаратистов моментально превратилась в огненный шар. Джедаи редко мажут, почти никогда.

— Молодец! — расплылся в ухмылке Оби Ван.

— Скажи это Квинлану, если мы выживем в сегодняшней переделке, — буркнула Секура.

Оби Ван вполне разделял раздражение боевых подруг. Идея лихо "оседлать" АИР и торпедировать на нем вражеский крейсер с треском провалилась. Архитектором этого бредового плана был давний побратим Оби Вана — джедай Квинлан Вос, в прошлом наставник Айлы Секуры.

Обычно джедаи летали на комфортных одноместных Эта — 2 типа "Актис" или на худой конец на старых добрых "Эфирных феях". АИР в основном использовали безбашенные кореллиане и остатки клонов-пилотов.

Однако вражеский крейсер "Мгла" давно был костью в горле для республиканцев. Уничтожение " Мглы" позволило бы прорвать вражескую оборону на Джабииме и начать десантную операцию.

Кто лучше всех справиться с этой задачей?

Конечно джедаи, адмирал Юларен!

Так тройка джедаев и попала на АИР. Однако добраться до "Мглы" становилось все труднее и труднее. Тут бы свою шкуру спасти.

По идее Квинлан с двумя эскадрильями "Лавин" V-19 должен был отвлечь бортовые орудия на себя и связать боем звенья стервятников. Оби Ван сотоварищами в это время находили батареи генератора и успешно их торпедировали. "Мгле" — конец, джедаям — почести и хвала.

На деле сепаратисты оказались куда умнее, чем их рисовала республиканская пропаганда. Звенья вражеских истребителей разделились. Одно звено стервятников устремилось за Квинланом, другое стало преследовать хитрый АИР.

Стервятники вновь атаковали, поливая бедные щиты АИРа адским огнем. Истребитель надсадно загудел. Оби Ван резко ушел вправо, давая Зииан поджарить противнику брюшко. Один из стервятников превратился в пар. Молодец девчонка. Бьет прямо в яблочко.

— Асока! Асока! Вызывает Оби Ван. Как слышите, Асока?! — закричал в комлинк джедай.

Минуту в наушниках был слышен лишь проклятый статический треск. Потом чистый молодой голос прорвал гнетущую тишину:

— Асока, слушает. Ты в порядке?

— Какой к Ситхам порядок! У нас на хвосте висит целый выводок стервятников. И если в ближайшие пять минут нам не помогут — можешь попрощаться со своим старым другом.

— Поняла. Иду к вам.

— Говорит "Черная Вдова", — раздался голос в наушниках, принадлежащий лихой летчице Аурелии Сингх. — Ждите меня. Я скоро!

— Ты бы поторопилась, сестренка, а то дело пахнет керосином, — скривилась в подобии улыбки Айла.

— Это точно, — хмыкнула позади Зиаан Амерсу.

Стервятники, совсем обнаглев, ринулись на бедный АИР всем своим нечестивым скопом. Айла и Зиаан открыли огонь со всех орудий. От такой адской отдачи истребитель затрясло, как в лихорадке.

— Эй! Поосторожней там. Истребитель развалите.

— Заткнись, Оби Ван! — в один голос ответили на предупреждение тви"леки.

— Щиты на минимуме. Сейчас упадут, — угрюмо прокомментировал увиденное им на мониторе Кеноби.

Корпус АИРа покрыло переливающиеся всеми цветами радуги морозное сияние. Щиты были на пределе. Еще одно попадание и агрессивному разведчику — крышка. Лишь умение джедаев спасало АИР от неминуемой гибели. Тяжелый истребитель петлял, вилял и выделывал различные кульбиты, уворачиваясь от ярких всполохов выстрелов.

Зиаан умудрилась сбить еще один стервятник. Но оставшиеся трое настроены, по всему, были очень решительно. Механический разум в дроидах-звездолетах вознамерился уничтожить хитрого врага, во что бы то ни стало.

— Если мы окажемся под защитой "Дозорного", мы спасены, — указал Оби Ван на увеличивающийся в размерах "звездный разрушитель".

"Дозорный" сверкал алыми лучами. Его бортовые орудия безуспешно пытались пробить щиты гигантской сигарообразной туши. "Мгла". Проклятие республиканского флота.

"Дозорный" являлся новым произведением искусства отечественных военных конструкторов и относился к классу крейсеров "Победа-2". Своими размерами и вооружением он намного превосходил своих предшественников "Аккламатор" и "Венатор".

Именно на "Дозорном" находились сейчас два самых известных командира Республики — Вуллф Юларен и Уилхафф Таркин. Если первый был прославленным полководцем, то второй — прославленным интриганом.

После бесславного конца Флота Самообороны на Дальнем Рубеже, командующий Таркин сбежал на Корускант, где в качестве поощрения за выдающиеся ратные труды получил под начало крошечный флот Обороны столицы. Влиятельные родственники и друзья быстро вытолкнули молодого военачальника прямо к креслу канцлера Палпатина.

Затесавшись в прогнившие ряды придворной камарильи, Таркин вместе с бывшим падаваном Кеноби — Анакином Скайвокером, стали самыми доверенными лицами канцлера. Об этой паре ходили разные слухи. Хорошего, правда, в них было мало. Но как бы там, ни было, Таркин сумел отсидеть самый опасный период войны, что наступил за уничтожением Камино, в теплом гнездышке Галактической столицы.

Когда удача вновь улыбнулась Республике, Таркин тут же всплыл на поверхность. К тому времени Сенат с подачи канцлера проголосовал за создание спецвойск в рядах В.А.Р. Командующим этими спецвойсками, стал Уилхафф Таркин. Теперь он носил броское звание — Директор Таркин. Новое постановление Сената вновь реформировало В.А.Р., придавая последней институты политических представителей и штатных агитаторов. С этого дня каждая часть имела своего представителя, которому вменялось поддерживать здоровые политические настроения в коллективе.

Новое воинское формирование не имело ничего общего с республиканскими коммандос, созданными еще в самом начале войны. Спецвойска или Специальные Войска Правопорядка (С.В.П.) на деле являлись отрядами запугивания и террора. Печальная слава С.В.П. прогремела по всей Галактике.

Неизвестно каким великим стратегом был Таркин, но вот палач с него получился просто на загляденье. Где появлялся Таркин, там начинались репрессии и массовые расстрелы. Адмирал Юларен как-то сказал, что одной из причин, почему война все еще продолжается, является Уилхафф Таркин. Миры, поддерживающие Техносоюз наслышанные о зверствах Таркина на только что завоеванных территориях, предпочитали стоять до последнего и лучше погибнуть всем до одного, чем сдаться на милость Республике и ее палачам.

Вот и сейчас на "Дозорном" Таркин, скорее всего, вынашивал планы по уничтожению мятежников на лежащем внизу Джабииме. Оби Вану Таркин был как кость в горле. Формально Юларен с Таркином подчинялись генералу Кеноби. На деле Таркину было плевать на генерала джедая, и он всякий раз это показывал в особо вызывающей манере.

— Мы вряд ли дотянем до "Дозорного", Бен, — задумчиво протянула Айла. — Посмотри влево.

Оби Ван последовал совету боевой подруги.

К АИРу на полном ходу шла тройка "Кинжалов" — самых смертоносных боевых машин Техносоюза. Главным отличием "Кинжалов" от стервятников было то, что последними управляли живые существа, а не командный разум с корабля носителя.

— Ситуация осложняется, — вздохнул Оби Ван. — "Кинжалы" известны по всей исследованной Галактике своей пунктуальностью. Если они вознамерились кого-то прикончить, то обязательно доведут дело до конца.

XXX

"Кинжал" летящий в центе вдруг закружился, как заводной, и, вспыхнув, ослепительно взорвался. "Эфирная фея" ножом пропорола неприятельское боевое построение. Вражеский строй рассыпался, как карточный домик. Развернувшись, республиканский истребитель вновь устремился в атаку.

— Асока, — с улыбкой проговорил Оби Ван.

— Да! Это Асока Тано! Только один пилот во всем республиканском флоте может выделывать такие безумные кульбиты, — позади весело рассмеялась Айла.

— Она как раз вовремя. Еще минута и нашему АИРу — крышка, — с облегчением добавила Амерсу.

— Надо помочь малышке, — предложила Секура.

— Не возражаю.

Тяжелый истребитель взмыл вверх. Четыре орудия на крыльях дерзко плюнули огнем. Самый ближний к АИРу "Кинжал" вмиг лишился одного из своих серповидных крыльев. Охваченный огнем истребитель закружился на месте и, разбрасывая вокруг себя снопы искр, быстро понесся к планете.

Айла Секура слыла отменным стрелком во Флоте Республики.

— Эй! Вы что творите?! Не смейте трогать мою добычу! — послышался из наушников веселый голос Асоки.

— Вот тебе и благодарность, — рассмеялась Айла. — Ох уж мне эти хищницы тогруты.

— Мы не хищницы, мы — охотницы.

"Эфирная фея" проделав в космосе "бочку", устремилась к последнему уцелевшему "Кинжалу". Однако пилот вражеского истребителя оказался не из робких. "Кинжал" понесся навстречу "Фее", поливая последнюю огнем из всех орудий.

Истребитель Асоки завертелся, как бешенный. Большинство лазерных копий прошло мимо, лишь два пришлось на щиты. С таким, последние легко справятся. "Эфирная фея" неумолимо приближалась к добыче.

Асока все рассчитала верно. Вражеский пилот впустую истратит весь боекомплект. Когда же он останется безоружным и начнет удирать, тут его и накроет хищная Асока. Ее своеобразная манера боя стала почти легендарной в республиканском флоте. Многие пилоты даже перенимали экстравагантный "стиль Асоки".

Однако сегодня что-то изменилось. Пилот вражеского "Кинжала" не запаниковал, не развернулся, чтобы позорно бежать с поля брани. "Кинжал" не сбавляя скорости, несся к "Фее". Неприятельский пилот шел на таран.

Боевые корабли с устрашающей скоростью неслись друг к другу. Страшный финал приближался. Но вот, что-то изменилось, что-то нарушилось в безумно прекрасном танце смерти. Истребитель Асоки дрогнул и нырнул вниз, уходя от столкновения. "Кинжал" пронесся наверху.

Поняв, что Асока уходит от боя, пилот "Кинжала" устремился за ней. Оказывается, безымянный вражеский асс обманул всех. У него было, чем стрелять, просто он придерживал резервы про запас. Космос вспороли ярко алые всполохи выстрелов. Экранные щиты "Эфирной феи" тревожно замерцали.

Б-бам!!!

"Кинжал" взорвался, вмиг превратившись в полыхающее облако огня и обломков. Над Аиром пронесся угольно черный бакурианский истребитель.

— "Черная Вдова"! — закричала Зиаан. — Как раз вовремя, капитан Сингх.

— Я всегда вовремя, детка, — хмыкнула Аурелия Сингх.

Двое последних стервятников, что все еще преследовали многострадальный АИР, резко повернули назад. Сепаратистские истребители ударились в бегство. Истребитель Сингх черной тенью метнулся за ними.

— Путь свободен. Можете лететь к намеченной цели, — на прощание сказала Аурелия. — И еще, выполните одну мою маленькую просьбу.

— Какую? — поинтересовался Оби Ван.

— Развейте "Мглу", — улыбнулась Аурелия.

XXX

— Асока, ты в порядке?

— Да... Бен, со мной все хорошо, — донесся глухой голос Асоки.

— Ты уверена? — участливо поинтересовалась Айла.

— Да! Я уверена! — резко бросила Асока. — Я же сказала со мной все в порядке. Что вы носитесь со мной, как с малым дитем?

— Никто с тобой не носится, Асока. Мы просто переживаем.

— Айла права, — вмешался Бен. — Ты молчишь, вот мы и забеспокоились. Мы думали, может тот урод на "Кинжале" успел повредить что-то в твоем истребителе.

— Нет, все нормально. Простите за грубость. Просто нервы.

Асока замолчала.

— Эй! Ребята, вы, что заснули там? — раздался у Оби Вана знакомый голос.

Квинлан Вос.

— Я уже устал поджаривать тут свой зад. Торпедируйте эту чертову "Мглу" и айда к маме, на "Дозорный"!

XXX

Повернувшись друг другу боком "Дозорный" и "Мгла" с усердностью самоубийц расстреливали друг друга из всех орудий. От частых сполохов выстрелов и взрывов вечная ночь на секунду превращалась в день.

Гигантские тела крейсеров чуть не касались друг друга, так сблизились они за последние несколько минут. Подобно надоедливым насекомым между крейсерами кружили десятки истребителей. Они носились над железными джунглями гигантских кораблей, отвлекая на себя зенитки и бортовые орудия.

— Генерал Кеноби, вы меня слышите? — раздался в ушах Оби Вана спокойный голос адмирала Юларена.

— Слышу вас хорошо.

— Поторопитесь. "Мгла" планомерно расстреливает наши щиты. Еще минут десять и им крышка.

— Понял, адмирал. Мы уже на подходе. Пошли, ребята!

Ловко маневрируя, АИР понесся к черной туше неприятельского крейсера. Асока и Квинлан Вос на своей Эта-2 следовали по бокам, охраняя торпедоносец от стай стервятников, носящихся повсюду.

— Вижу батареи генератора, — сказала Айла.

— Я тоже, — кивнул Оби Ван. — Захожу на цель. Приготовь торпеды.

— Есть приготовить торпеды.

Три истребителя сделав замысловатый кульбит, камнем понеслись к железной туше "Мглы". Зенитные орудия тотчас же открыли по ним огонь. Однако сбить джедаев простой зениткой очень не просто.

С каждой минутой два квадратных бункера увеличивались в размерах. Батареи были прямо по цели.

— Цель захвачена, — доложила Айла.

— К нам приближается четыре стервятника, — сзади сообщила Зиаан.

— Вижу, — кивнул Оби Ван. — Квин, Асока, займитесь ими.

— Понял. Асока, за мной.

Эта-2 и "Эфирная фея" повернулись к нападавшим лицом. Огненные лучи замелькали в черноте космоса. АИР же продолжил свой полет к цели. Бункера превратились в гигантские небоскребы. Пора стрелять.

— Огонь! — резко выкрикнул Оби Ван.

Оставляя за собой белесый след, две торпеды устремились к бункерам. Алый цветок взрыва. Бункера на месте. Проклятье! Промах!

— Торпеды детанировали, — прорычала Айла.

— Ну, что там? Почему нет фейерверка?

— Детонировали торпеды.

— Бен, поторопитесь. Меня подбили. Асока держится из последних сил.

— Вас понял, Квин. Айла, приготовься. Идем на повторный залет.

Оби Ван до рези в глазах всматривался в черноту гигантских бункеров. Его пальцы лихорадочно сжимали штурвал. АИР, уклоняясь от зенитных выстрелов, вновь устремился к батареям.

— Ну же, Айла, милая, постарайся. Третьего шанса у нас не будет.

Тви"лека ничего не ответила. Она, закрыв глаза, погрузилась в Силу. Рука ее медленно легла на гашетку. Пот струился по лицу Оби Вана. Ну же, Айла. Не медли. Нажимай.

Тонкий палец легко нажал красную кнопку, утопив ее до основания в железный паз.

Бункера сотряслись предсмертной конвульсией. Алая вспышка стала реквием по их несуществующему величию. Батареи взорвались, вмиг лишив "Мглу" ее сверхпрочных щитов.

— Адмирал! — заорал в комлинк Оби Ван. — "Мгла" рассеяна. Поддайте огоньку!

— С удовольствием, генерал Кеноби, — улыбнулся Юларен.

Батареи "Дозорного" ежечасно выстрелили. На корпусе "Мглы" стали расцветать алые бутоны взрывов. Гигантское стальное тело сотряслось и переломилось пополам. Мощный взрыв в один момент уничтожил капитанский мостик и верхнюю палубу. Ошметки "Мглы" полетели к Джабииму, к планете, которую она так долго защищала. Огонь пожирал остатки супер-крейсра Техносоюза.

Оби Ван сотоварищами выполнили скромное пожелание летчицы с Бакуры. "Мгла" была развеяна.

XXX

— Все равно я считаю, что со стороны генерала Кеноби это было неоправданным риском, — занудный голос Таркина действовал Оби Вану на нервы.

— В коей-то веки я вынужден согласиться с командующим Таркином. Вовлечение в сомнительную операцию трех выдающихся генералов Республики — неоправданный риск, — осуждающе покачал головой адмирал Юларен.

— Но эта, как вы выразились "сомнительная операция", прошла успешно. "Мгла" уничтожена, — усмехнулся Квинлан.

— Вам просто повезло, — пожал плечами Юларен. — Вот и все.

— Вот именно, — назидательным тоном подытожил Таркин.

Оби Ван с плохо скрытым отвращением воззрился на Таркина. Небольшого роста худощавый субъект с неприятным костистым лицом. Но, не смотря на заурядную внешность, Уилхафф умел одеться. Ордена так начищены, что сверкают до рези в глазах. Мышиного цвета мундир сидит, как влитой. Сапоги можно использовать вместо зеркала.

— Пока, что я здесь командую, — сухо изрек джедай. — А вы, если я не ошибаюсь, вместе с адмиралом Юлареном подчиняетесь. Я же сказал вам обоим перед вылетом, что ответственность за проведение операции беру на себя. В случае нашего провала вам, уважаемый Директор, не пришлось бы рисковать своей шкурой, — последние слова Кеноби произнес с плохо скрытым сарказмом.

Лицо Таркина покраснело. Маленькие светлые глазки неприятно прищурились.

— К чему это вы клоните, генерал Кеноби? Хотите сказать, что я трус? Не знаю, я не могу оценивать свои скромные достижения во благо всеми нами любимой Республики. Но одно я знаю, точно, я выполняю свою работу, как положено. Недовольных не было.

Вся Галактика знает, где прошел Уилхафф с ребятами из С.В.П., там нет месту измене и предательству. Моя работа видна на лицо в отличие от работы некоторых джедаев, которые так берегли мир, что развязали войну.

Оби Ван сумрачно поглядел на довольно улыбающегося Таркина. Последний знал, что задел джедая за живое. Всем известно, что тысячелетиями Орден джедаев позиционировал себя в Галактике, как оплот мира и свободы. С началом Войны Клонов репутация рыцарей сильно подмочилась, а последние репрессии республиканских войск под командой генералов джедаев ее практически уничтожили.

— Ладно, ладно, господа, — вмешался адмирал Юларен. — Оставим личные обиды на потом. У нас еще сражение не закончилось. А впереди ждет высадка на Джабиим. Уже сейчас видно, что высадка будет не из легких. Джабиимцы будут стоять до последнего.

— Как я все-таки жалею, что боевая станция мятежников уничтожена, — печально вздохнул Таркин.

— Это вы о чем? О проклятой "Звезде Смерти"? — удивилась подошедшая Айла Секура.

— Да, о ней. Будь такое мощное оружие в моих руках, я многое сумел бы сделать. Проклятые мятежники сами бы сдались, увидев это чудное оружие, — рот Таркина исказила зловещая усмешка.

— Вы бы уничтожили Джабиим со всеми его жителями? — поразилась Айла.

— Если бы меня вынудили... Но, это произошло бы только в крайнем случае, — замялся Директор. — Да и к чему пустые разговоры. "Звезды Смерти" у нас все равно нет под рукой!

— К счастью, — криво улыбнулся Оби Ван. — Будь у Республики такое оружие, я бы сражался на стороне Техносоюза.

В ангаре "Дозорного" повисла угрюмая тишина. Пилоты и техники, что суетились подле своих кораблей, изумленно уставились на прославленного генерала Республики.

— Я иду на мостик. Жду всех у себя, — разрядил обстановку Юларен.

Повернувшись, адмирал быстро зашагал к турболифту. За ним поспешил Таркин, одарив Кеноби на прощание взглядом, полным желчи и злобы.

— Адмирал мудрый человек, — усмехнулась Айла.

— Да, что не скажешь о господине Директоре, — скривился Оби Ван. — Таркин здесь всего неделю, а я уже готов убить его. Что же будет через месяц?

— Через месяц кончится война, — улыбнулась Айла.

— Брось! Ты это уже говорила раньше. Война кончится через месяц и все в таком роде. И что? Мы до сих пор убиваем друг друга!

— Не кипятись, Бен. Я немного ошиблась.

— Вот именно, — внес свою лепту ухмыляющийся Квинлан Вос.

Трое джедаев разразились хохотом.

— А где Асока с Зиаан? — отсмеявшись, поинтересовался Оби Ван.

— Не знаю. Наверное, где-то в ангаре. Когда мы покидали АИР, я видела, что "Фея" Асоки приземлялась рядом. Скорее всего, Зиаан вместе с ней. Ты ведь знаешь, как дружны эти двое.

— Айла права. Амерсу с Тано. Вот, к ним присоединилась Аурелия. Наверное, обсуждают недавний бой, — указал на три фигуры, что стояли подле "Черной Вдовы" Квинлан.

— Ты переживаешь за Асоку? — пристально поглядела на Оби Вана Секура.

— Да... — с минуту помолчав, признался Оби Ван. — Когда вражеский "Кинжал" пошел на таран корабля Асоки я уловил сильное возмущение в Силе. Страх, смятение... паника. Никогда раньше Асока не поддавалась им. Запаниковать в бою — верная смерть и для простого пилота. Что уж говорить о джедаях, что управляют своими истребителями, погрузившись в боевую медитацию.

Подойдя к трем девушкам джедаи, поздравили их с успешно проведенной операцией.

— Вы, как всегда, просто неотразимы, — галантно поцеловал руку Сингх Квинлан. — Особенно в бою.

— А вы, генерал Вос, как всегда, льстите и не краснеете.

— Фи! Что за речи подчиненного с начальником? — напускно нахмурился Квинлан.

— Я подчиняюсь не вам, а адмиралу Юларену, а уже через него генералу Кеноби.

— Пилот Сингх права, — улыбнулся Оби Ван. — Твое дело, Квин, это разведка и шпионаж.

— Молодец, девочка, — обняла Зиаан Айла. — Без тебя мы бы не справились.

— Спасибо, генерал Секура, — просияла хорошенькая мордашка Амерсу.

— Асока, — подошел, к стоящей молча тогруте Оби Ван. — Тебя что-то мучает. Не отпирайся. Я знаю. Не стесняйся, расскажи нам. В этом нет ничего позорного. Джедаи всегда делятся своими радостями и горестями друг с другом.

— Со мной все в порядке, — процедила сквозь зубы Асока.

— Сегодня во время боя, я почувствовал сильный страх...

— Сегодня, во время боя у меня просто отказала автоматика в моей долбаной "Фее"! — рявкнула Асока. — Что вы все ко мне лезете. У вас, что своих дел нет? Асока испугалась. Асока обрадовалась. Асока плохо спит. Асока мало ест. Может вам еще рассказать, нет ли у меня проблем во время секса и с кем я трахаюсь?!

— Мы просто хотели... — начала было Айла.

— Да идите вы все! — зло выкрикнула Асока и побежала к лифту.

Зиаан было направилась за ней, но Оби Ван остановил девушку.

— Не надо. Сейчас ты только разозлишь ее. Со временем она поймет, что не права и сама раскается в своих словах. Асоке станет стыдно.

— Что это с ней? Нормальная девчонка, а тут, как вожжа под хвост попала, — удивилась рыжеволосая бакурианка.

— Проблема не в ней, Аурелия, а в ее учителе, — вздохнул Оби Ван.

— В Анакине Скайвокере? — спросил Квинлан.

— Именно в нем. Анакин дерзок и нетерпелив. Ему было лень правильно обучить юного падавана, поэтому он быстро избавился от Асоки, сделав ее рыцарем.

— Ты сомневаешься, была ли Асока готова стать джедаем? — изумилась Айла.

— Нет. Я сомневаюсь, был ли Анакин готов стать учителем.

Глава II

Анакин Скайвокер.

— Госпожа Падме, к вам генерал Скайвокер, — сияла улыбкой Дорме.

— Сейчас иду.

За столом в гостиной сидел высокий импозантный мужчина, что с присущей только ему ленцой оглядывал убранство покоев лидера фракции Лоялистов. За последние пару месяцев тут почти ничего не изменилось.

Хотя нет!

Изменилось.

В царственных покоях нет радости.

— Генерал, — в комнату величаво вошла Падме Амидала Наберри.

Анакин вскочил с кресла. Галантно поцеловав ручку сенатора, он поднял свою голову, встретившись взглядом с холодными глазами Падме. Когда то, очень давно, когда Анакин был еще ребенком и его опекал мудрый мастер Джинн, он впервые увидел красивую девочку, в чьих глазах светилась надежда. Потом будучи известным рыцарем, он вместе с Оби Ваном повстречал девочку из детства. Но только не девушкой больше была она, а прекрасной девушкой, чьи глаза мерцали затаенным желанием и пылкой страстью. Теперь он встретился с молодой женщиной, чьи глаза были мертвы.

Невольная дрожь пробежала по телу джедая. Мертвые глаза тускло смотрели на него. Им было безразлично, кто он и зачем он пришел, просто вежливая заинтересованность. Не больше.

— Сенатор Амидала. Видеть вас снова, честь для меня.

— Это вы уже говорили на прошлой неделе. Вы повторяетесь, генерал Скайвокер, и становитесь неинтересным.

Губы Падме презрительно дрогнули.

В душе у Анакина вскипела дикая ярость. Набуанская шлюха! Подстилка Кеноби! Как она смеет говорить с ним в подобном тоне? Он — Анакин Скайвокер — шеф тайной полиции Республики. Его боятся. Его уважают.

— Я слышала, канцлер дал вам новую должность? — сделав вид, что не заметила злобы в глазах джедая, невинно поинтересовалась Падме.

Не спеша, подойдя к софе у окна, Амидала грациозно села на краешек. Откинувшись на спинку, молодая женщина вызывающе закинула ногу на ногу. Длинный разрез платья обнажил стройные ноги.

Анакин судорожно сглотнул. Рыцарь готов был поклясться, что наглая мерзавка не носит нижнего белья. Аппетитный изгиб бедер заставлял его сердце учащенно биться. Крайняя плоть Анакина напряглась. Он с трудом подавил желание овладеть Падме прямо здесь в приемной ее апартаментов.

Видя борьбу в джедае, Падме усмехнулась краешком губ. Она прекрасно знала, что бывший падаван генерала Кеноби хочет ее. Каждую встречу, она провоцировала его, заставляя заливаться краской и поспешно покидать ее покои под наскоро придуманным предлогом.

— Да, сенатор, теперь я шеф тайной полиции, — насилу выдавил из себя молодой человек.

— Поздравляю, — саркастически улыбнулась Падме. — Поверьте, вы заслужили эту должность как никто другой.

Джедай снова вспыхнул. Затихающая было ярость, вновь вскипела в нем. Сенатор в открытую насмехалась над ним. Намекая, что он чинодрал и штатный лизоблюд при Палпатине. И это не только сегодня. Набуанская сучка издевалась над ним и над его коллегами джедаями с самого своего возвращения с Набу.

Интересно, что там случилось? Не просто же так этот болван Оби Ван удрал, как ошпаренный, на фронт, а эта породистая стерва изводит своими насмешками и колкостями благородных рыцарей Храма.

— Сегодня банкет в "Юневерс — Сити". Я хотел пригласить вас пойти со мной.

— По случаю чего столь пышные торжества?

— Наши доблестные войска наконец-то сумели высадиться на Джабииме. Во время операции отличились генералы Кеноби и Вос.

— И почему это я должна идти с вами? Назовите хоть одну весомою причину?

— Ну... Я полагаю, — Анакин хитро усмехнулся, — вам не позволят отказать ваши манеры. Вы, как ни как, бывшая королева Набу и лидер уважаемой фракции. Пристало ли вам отказывать в столь малой прихоти солдату, уходящему насмерть?

— Это вы уходите насмерть? Что-то не похоже на вас, — презрительно фыркнула Падме. — А я думала, у вас полно дел в столице.

— Меня прикрепляют к ударной Джабиимской армии. Разведка доносит, что в крепости Сол прячутся видные политические и военные деятели сепаратистов — генерал Гривус и ваш старый приятель граф Дуку. Сенат и Орден поручили мне арестовать мятежников и доставить на Корускант. Тут их уже будет поджидать гуманный республиканский суд, — на последних словах Анакин зло улыбнулся.

Падме непроизвольно поежилась. Что-то в лице джедая испугало ее. Если бы не эти проклятые нормы приличия, о которых столь любит поразглагольствовать Скайвокер, она выставила бы его за дверь в эту же минуту.

Анакин раздражал молодую женщину. Все в нем напоминало Оби Вана. А этого человека больше не было в ее жизни. И все же Анакин и Оби Ван существенно отличались. Так отличается дворовая шавка от гордого волка — властелина северных лесов.

Несмотря на привлекательную внешность, Анакин казался Падме каким-то ненатуральным, наигранным. Возможно, всему виной многолетняя привычка играть разные роли при дворе. Даже смех, даже улыбки — все было какое-то фиглярское, театральное.

— Что ж, генерал Скайвокер, вы там будете не одиноки. Я слышала на Джабииме обретаетается ваш давний коллега — Уилхафф Таркин. Так же там много ваших дружков джедаев, что лихо машут своими световыми мечами направо и налево.

— Я удивляюсь вам, сенатор Амидала, — Анакин пристально поглядел на нее. — За что вы так не любите нас, джедаев?

— С чего вы это взяли. Мне вы просто безразличны. Так, в детстве, у меня были кое какие романтические бренди о вас, но реальная жизнь быстро разогнала их, как в небе ветер тучи.

Анакин хмыкнул про себя. Болтай-болтай. Знаю я, что за романтические бредни были у тебя в детстве на Набу. Этот идиот Оби Ван — вот кумир твоих сопливых девчоночьих мечтаний.

— Ну, так как? Вы пойдете со мной?

Падме молча, уставилась на джедая. Больше всего на свете девушке хотелось отказать. Но сенатор знала, что отказывать доверенному лицу Палпатина крайне глупо. Особенно сейчас, когда канцлер набирают силу день ото дня. Анакин вполне может пожаловаться своему патрону и тогда фракции Лоялистов придется ой как не сладко в Сенате.

Был еще один фактор, что толкал сенатора принять предложение Анакина. О его существовании Падме боялась себе признаться. Фактор носил имя Оби Ван. Молодой женщине хотелось отомстить ненавистному джедаю, сделать ему больно.

— Я согласна, — кратко бросила она Анакину.

XXX

Банкет откровенно разочаровал Падме.

Более скучного и напыщенного зрелища она еще не видела. Льстивые кавалеры, ненатуральные дамы. За все время банкета было произнесено феноменальное количество тостов и здравиц за В.А.Р. и ее гениального военачальника — канцлера Коса Палпатина.

Падме презирала толстозадых генералов и их шлюхоподобных спутниц. Настоящие мужчины гибли там, в Галактической мясорубке, и им вряд ли оставалось время в перерыве между боями, чтобы глушить бочками алкоголь и пьяно орать пошлые тосты.

Наконец не выдержав такого удручающего зрелища, Падме сослалась на внезапно разболевшуюся голову и быстро покинула шутовское представление, которое Анакин смел, назвать праздничным банкетом. Сам джедай нехотя потащился проводить даму. На его смазливом лице застыла маска крайнего неудовольствия и разочарования. Джедай рассчитывал в этот вечер выпить гораздо больше.

Серебристый аэромобиль за пять минут доставил Падме и ее спутника в сенатские покои. Дойдя до дверей ее апартаментов, Падме остановилась.

— Спасибо за вечер, генерал Скайвокер, — ненатурально улыбнулась она. — Если бы не проклятая головная боль, я с удовольствием осталась там до утра. А так испортила вам вечер.

— Глупости. Скучнейшее мероприятие из всех мною виденных, — скривился Анакин. Его глаза зажглись каким-то неприятным блеском. — Мы войдем?

— Боюсь, что нет. Я собираюсь принять успокаивающие таблетки и сразу лечь в постель. Завтра трудный день.

— Вы уверены? — с трудом сдерживаясь, процедил джедай.

— Абсолютно.

Резко развернувшись Падме пошла к двери. Повернувшись к красному от злости Анакину, она на прощание сказала:

— Я дорогая штучка, генерал, и меня не купить одним походом в элитный ресторан.

С мягким шипением двери сомкнулись за Падме, оставив Анакина одного в пустом коридоре.

— Сучка! — прошипел Скайвокер. — Наглая, самовлюбленная сучка! Ну, ничего, ты у меня еще попляшешь. Скоро придет мое время, и тогда ты сама будешь ползать у меня в коленях, моля, чтобы я тебя трахнул.

Повернувшись, джедай быстро зашагал к выходу. Его высокая фигура, облаченная в черный костюм, слилась с мраком ночи став ее неотъемлемой частью.

Глава III

Поля смерти.

Взрыв потряс Вселенную, разрывая перепонки и заставляя кровь сворачиваться в жилах. Оби Вана и Квинлана Воса ударная волна сбила с ног, осыпав землей и каменной пылью.

— Напомни мне в следующий раз, чтобы я ни шел у тебя на поводу, — сплевывая землю, прорычал Оби Ван.

— А в чем дело то? — невинно поинтересовался Квинлан.

Его темные, как ночь, глаза сверкали озорными чертиками. Чертов киффар. Вечно у него одни шуточки да прибауточки. Все никак с детского возраста не выйдет, а уже давно за тридцать перевалило.

— Ты же сказал, что разведка сообщила, этот квадрат не простреливается вражеской турелью. И что?!

— И что?

— Не строй идиота, Квин! — рассердился по настоящему Оби Ван. — Нас чуть не размазало по земле, как масло по прожаренному хлебцу.

— Хорошее сравнение, Бен, — усмехнулся Вос. — От золотистого прожаренного тоста с ароматным слоем киффарского масла я сейчас не отказался бы. А ты, мой друг со Стьюджона?

— Да и иди ты, — уже миролюбивее буркнул Кеноби, поднимаясь.

На Квинлана Воса нельзя было долго сердиться.

— Не злись, Бен. Наша маленькая разведка кроме всего прочего принесла и хорошее.

— И что же она нам принесла, кроме новых ссадин и ушибов?

— Мы знаем, что квадрат В турель тоже простреливает.

— И еще как, — процедил сквозь зубы Оби Ван, карабкаясь наверх из новообразованной воронки.

Вытащив электробиноколь, генерал прильнул к его мигающим стеклам. Вся долина впереди была изрыта воронкообразными кратерами, в один из которых только что угодили оба джедая.

Раньше здесь располагалась крохотная деревушка с тучными полями и веселой речушкой у леса. Теперь же от всего этого остались лишь обугленные фундаменты да высохшее русло реки. Все поле было завалено остатками республиканской и сепаратисткой техники. Причем первой было гораздо больше. Турель и малые артелерийские орудия, спрятанные в сгоревшем лесу, делали свое черное дело.

Облепленные мухами бесформенные кучи вызывали у Оби Вана тошнотворные ассоциации. Совсем недавно эти смердящие кучи были живыми людьми — солдатами Республики и защитниками Джабиима.

Прошло две недели после успешной высадки на планете. Сначала республиканские войска развили неплохой темп. Овладев Побережье лезвий, войска с боями пробились к Черным горам, где взяли Ус Нарин — второй по величине город Джабиима.

Адмирал Юларен оказывал мощную поддержку с воздуха. Именно благодаря летчикам Республики, сухопутной армии удалось выбить джабиимцев из горных укреплений. Гигантские танки республиканцев, подобно стальным паукам, поднялись почти по отвесным скалам Черных гор. К концу первой недели Республика заняла каньон Гибер.

Именно за взятие Каньона Гибер Оби Ван получил новое звание командующего Джабиимским фронтом, а канцлер Палпатин прислал новый орден — Серебряную Звезду — наивысшую воинскую награду Республики. До Оби Вана Звезду получил лишь Мейс Винду, за прорыв обороны мятежников и перелом хода войны в пользу республиканских сил.

Спустившись с Черных гор, республиканские войска вышли на некогда благословенные равнины Иобрета. До войны то был поистине прекрасный край. Край благоухающих полей, бурных речек и загадочных черных лесов. Вся равнина была усеяна мелкими городками и фермами.

Равнина Иобрета заканчивалась холмистой грядой, подле которой в незапамятные времена была построена Чоал — столица Джабиима. Именно в богатом Чоале, в недавно возведенной крепости Сол, прятались лидеры мятежа — граф Дуку и генерал Гривус.

На пути победы лежали зеленые равнины.

Ударная Джабиимская армия двинулась в свой последний поход. Оби Ван и другие республиканские военачальники прекрасно понимали, что с падением Джабиима, путь на столицу мятежа — Като Неймодия открыт. Победа Республики становился решенным вопросом.

Однако, какой ценой? Эта неприятная мысль часто не давала покою Оби Вану. Тысячи жизней было положено на алтарь победы. На самом Джабииме В.А.Р. потеряла не менее трех тысяч человек. В последнее время вера в борьбу за правое дело сильно поугасла в его сердце, как почти и во всей республиканской армии. Именно для этого политические представители и штатные агитаторы вовсю надрывали глотки, побуждая уставших солдат сделать "последний рывок к победе".

С виду миролюбивые равнины умели огрызаться прицельным бластерным огнем и постоянными авионалетами. Драться приходилось практически за каждый куст. Везде таился враг. Ожесточившиеся и уставшие республиканцы стали расстреливать пленных, пытаясь внушить страх в местных жителях.

Особенно в этом преуспели недавно сформированные Волонтеры Сити, прибывшие на Джабиим из самой столицы. Оби Вану порой казалось, что пресловутые волонтеры набирались со всех республиканских тюрем. Столько криминальных личностей и уголовников в одном месте он еще не видел. Расстрелы и грабежи местного населения стали привычным делом.

Масла в огонь подливал доблестный Уилхафф Таркин. Директор спецвойск с удивительной скоростью находил предателей и врагов народа среди джабиимского населения. Приговор в таком случае был один. К стенке.

Однако карьера директора завершилась неожиданным и довольно неприятным образом. Вконец обнаглев от собственной безнаказанности, Таркин приказал не заниматься выявлением предателей в городках равнины, а просто уничтожать их со всем населением.

— Уничтожив одну две деревушки на этой мерзкой планетке, мы заставим проклятых мятежников труситься от страха по своим норам. Они и носа на улицу не высунут. Нужно править страхом перед силой, а не самой силой, — высокомерно заявил директор.

Поднимающую звезду отечественного военного гения затушил Оби Ван.

— Сволочь! — схватил он за грудки тщедушного Таркина. — Ты что творишь?

— Я выполняю распоряжение Верховного Канцлера и Галактического Сената, — проблеял струхнувший Таркин. — Истребляю мятеж под корень.

— Да я сам тебя сейчас истреблю под корень! — прорычал Оби Ван, хватая директора за худое горло. — Идиот! Ты же истребляешь ни в чем не повинное мирное население. Ты же убийца! Понимаешь? Убийца! Чем мы лучше сепаратистов, если имеем в своих рядах таких подонков, как ты, Уилхафф!

Что-то в глазах джедая заставила директора спецвойск запаниковать.

— На помощь! Убивают! — заверещал Таркин вовсю мочь своих легких.

— Бен! Бен! Успокойся! — Оби Вана оттащили от Таркина Квинлан Вос и командующий всеми клонами доблестный капитан Рекс.

— Успокойся, Бен! — приобняла джедая за плечи Айла Секура. — Ты его чуть не задушил.

— Он хотел меня убить, — плаксиво заявил Таркин, потирая посиневшее от стальной хватки джедая горло.

— Я убью тебя! — попытался кинуться к директору Оби Ван, но сильные руки Айлы задержали его.

— Бен! Опомнись! Гнев — путь к Темной стороне. Не поддавайся ему. Прошу тебя!

— Так, — холодные глаза Оби Вана смерили Таркина презрительным взглядом. — Больше твоих мерзостей я терпеть не желаю. Сегодня же я свяжусь с канцлером и магистром Йодой. Можешь паковать чемоданы, твоя следующая остановка — Корускант.

Оби Ван оказался верным своему слову. Таркину пришел приказ о переводе на новое место службы. Брызжущий слюной от гнева директор сказал генералу, зло, глядя на него своими змеиными глазами:

— Вы думаете, что победили меня, генерал Кеноби? Ошибаетесь! Вы еще не представляете, с кем связались, какие у меня связи. Вам это так даром не пройдет!

— Проваливай! Пудри мозги своими бреднями канцлеру и Сенату! — цинично усмехнулся джедай.

Злость Таркина была вполне объяснима. Зачищая планеты мятежников по пути на Като Неймодию, Таркин всегда был на виду у канцлера и Сената. Насквозь лживые правительственные газеты взахлеб восхваляли нового военного гения, готовя последнему теплое местечко в Сенате. Отправившись на более спокойный участок галактической войны, доблестный Уилхафф лишался возможности быстро подниматься по карьерной лестнице. О должности сенатора от родной Таркину планеты Эриаду можно было забыть.

Амбиции Таркина никоим образом не трогали Оби Вана. Джедай радовался, что наконец-то избавился от этого чванливого петуха. Однако семена зла, посеянные Таркином на благодатной почве Джабиима уже дали свои плачевные всходы.

Народ Джабиима решил умереть в сражении, но не сдаться ненавистным республиканцам. В Чоале даже придумали веселую песенку, которую распевала бегающая по улицам детвора:

Не буду ждать я зрелости,

Пойду я воевать.

Проклятых республиканцев

Огнем я поливать.

Если стар, если мал —

Не беда!

Удача улыбнется нам.

Победа — да — да!

Винтовки, бластеры — бери,

Находников проклятых с лица земли сотри!

Смерть подстерегала Ударную армию везде: в лесу, в поле, в покинутых жителями домах. Храбрые джабиимские партизаны нападали на отставшие части, вырезали пикеты, разрушали мосты и палили деревушки, чье население уходило в леса, присоединяясь к народным мстителям.

Особенно партизан боялись Волонтеры Сити. Если обычных солдат и клонов партизаны просто расстреливали, то Волонтеров ждала более страшная смерть. Их страшно изуродованные обнаженные тела находили повешенными вниз головой на деревьях по пути республиканской армии.

Болотного цвета форма и высокие шнурованные сапоги — отличительная черта Волонтеров. Пытаясь избежать народного гнева, криминальные добровольцы переодевались в латы клонов или же черную спецовку регулярной армии.

— Путь через равнину Иобрета — это дорога смерти, — как-то заметила генерал Секура. — Интересно, кто ни будь из нас останется в живых, прежде чем мы дойдем до Чоала?

XXX

Грозное орудие на турели встретило Ударную армию на самых подступах к Чоалу, близ разрушенной деревушки Мингерштейн. Чудовищных размеров пушку республиканцы уважительно прозвали "турелью". Это искаженное название так полюбилось в войсках, что пушку только так и звали.

Мингерштейн. Поля смерти. Кровавая надпись славы в истории армии Республики. Ничем не примечательный поселок навсегда вошел в историю Войны Клонов, как место одной из самых кровавых боен за всю войну.

За один час боя турель вывела целую автоколонну республиканской техники. В тот день у ударной армии осталось всего два гигантских танка — "шагохода" АТ-АТ, на одном из которых находился Оби Ван и Квинлан Вос.

Айла Секура вылетела во главе Синей эскадрильи, пытаясь уничтожить турель с воздуха. Спрятанные в сожженном лесу зенитки заставили эскадрилью повернуть назад, уменьшив ее численность почти вдвое.

Адмирал Юларен заявил, что не может уничтожить турель с орбиты, так как по крейсерам Республики ведет огонь стационарная пушка из северного полушария Джабиима. Хитрые сепаратисты припрятали грозное оружие, как ловкий шулер, туз в рукаве.

— Извините, генерал Кеноби, но с турелью вам придется разобраться самим, — констатировал нелицеприятные новости адмирал.

— Господа, — повернулся Оби Ван к собравшимся в "шагоходе" командирам высшего звена. — Вы слышали адмирала. Турель — наша головная боль. Поэтому я приказываю всем экипажам транспортников сойти на землю и построиться в боевые построения для атаки.

Каждый боец пусть получит к штатным двум гранатам три запасные. Зарядить оружие на максимум. В первых рядах пойдут трехногие АТ-AP и новенькие AT-ST. Огнем их поддержат разведчики AT-RT.

Три подразделения клонов под командой капитана Рекса обойдут развалины Мингерштейна, и, переправившись через высохшее русло, ударят по зениткам в лесу. Три СНДК будут отвлекать зенитчиков, кружась на пороге дальности выстрела. Под огонь зря не лезть, при малейшей опасности немедленно отступать — мой персональный приказ пилотам СНДК. Рекс, с бойцами уничтожив зенитки, подаст сигнал красным флаером. В случае же неудачи СНДК заберут вас с проблемного участка.

Как только зенитки прикажут долго жить, генерал Секура возглавит Желтую эскадрилью тяжелых бомбардировщиков. Их немного, но для неповоротливой турели вполне хватит. Желтые бомбят турель, мы массированным огнем подавляем противника в окопах и идем в штыковую.

В центре за танками и разведчиками пойдут основные силы во главе со мной. Генерал Вос будет координировать огонь гаубиц в тылу. До уничтожения зениток генерал Секура возглавляет вторую линию наступления из Волонтеров и ополченцев, — голубокожая тви"лека недовольно поморщилась, — командир Тано отправится вместе со мной.

Глаза юной тогруты радостно заблестели в предчувствии скорой битвы.

— Итак, вы получили приказы. Выполняйте. И еще, — Кеноби улыбнулся краешком губ. — Да пребудет с вами Сила!

XXX

— Две тысячи убитых! Это невозможно! — со всей силой стукнул об стол кулаком генерал Кеноби. — Две тысячи убитых за...два часа!

— Плюс почти все танки выведены из боя, — угрюмо сказал Квинлан.

— Мы не предполагали, что в лесу прячутся два батальона боевых дроидов и целая рота этих проклятых дройдек.

Капитан Рекс мрачно постучал ногтем по своему закопченному шлему.

— Враг отбросил нас по всему фронту. К тому же турель открыла огонь по нашим позициям.

В подтверждении слов Айлы где-то за бронированным кожухом гигантского "шагохода" глухо прозвучали раскаты взрывов. Пол под ногами опасно завибрировал. Если так пойдет и дальше, АТ-АТ банально грохнется оземь, превратившись в гигантский огненный шар.

— Надо провести разведку.

Все повернулись к Квинлану Восу.

— Разведка доносит, что северный квадрат не простреливается. А он, как вы можете видеть на карте, — палец Квинлана указал на мерцающую голопроекцию, — ближе всего к расположению войск противника. От него до турели рукой подать. Предлагаю сходить и посмотреть на месте, не можно ли как-то уничтожить турель с близкого расстояния.

— Идея не плохая, — задумчиво поскреб подбородок Оби Ван. — Кто пойдет в разведку?

— Я, конечно, — ухмыльнулся Квинлан.

— Я пойду с генералом Восом. У нас долгая история сотрудничества с ним, — усмехнулась Айла.

— Нет, — покачал головой Оби Ван. — Генерал Секура останется здесь моим заместителем. С генералом Восом пойду я.

XXX

— Я знаю, как уничтожить проклятую турель, — широко улыбнулся Оби Ван, скатившись на дно воронки.

— И как? — поинтересовался, очищавший себя от липкой грязи Квинлан.

— Мы уничтожим силовой генератор, — вполне довольный собой сказал Оби Ван.

Через час в командирском "шагоходе" произошло новое совещание.

— Это безрассудно, — скривилась голопроэкции адмирала Юларена. — Вы забыли про зенитки в лесу. Капитану Рексу и его бойцам, как вы помните, не удалось их уничтожить.

— Все я помню, адмирал, — нетерпеливо отмахнулся Кеноби. — Но, как вы все помните, особенно генерал Секура, попытки уничтожить турель с воздуха предпринимались большим количеством кораблей. По ним зениткам, хочу, не стреляй.

Мы же уничтожим генератор двумя маленькими одноместными истребителями. В бой пойдут старые добрые "Эфирные феи". Эти истребители быстры и маневренны. В них будет довольно сложно попасть. К тому же за штурвалами будут сидеть джедаи. А это, поверьте, не малого стоит.

— Я так понимаю, что лететь хотите именно вы, — улыбнулся краешком губ Юларен. — Кто составит вам компанию?

— Асока Тано.

XXX

— Бен, ты хорошо подумал, зовя меня с собой на ответственный вылет? — большие глаза тогруты пристально уставились на Оби Вана.

Кеноби с Асокой гуляли по чудом уцелевшему парку. Стройные ряды деревьев тянулись вдоль озорной дорожки, что петляя, скрывалась за следующим холмом. Одетый в золотые и багряные наряды парк утопал в плотном утреннем тумане. На Джабиим пришла осень.

Где-то вдалеке вяло перестреливались засевшие в окопах республиканцы и мятежники. Эхо далеких взрывов приглушал туман. Там, впереди, была война, была смерть, тут же царил мир. Мир засыпавшей до следующей весны природы. Джедаи наслаждались редкой минутой покоя.

— Да, Асока, я хорошо подумал, — остановился Оби Ван.

Асока остановилась подле него.

— Бен, ты же знаешь, что случилось на орбите. Я струсила. Я испугалась того долбаного "Кинжала". Видя, что вражеский пилот идет на таран, я оцепенела от ужаса. Его лицо. Бен! Его лицо! До конца дней своих я не забуду его лица, — глаза тогруты стали мокры от слез.

Это было лицо фанатика. Мятежник принял смерть и нес ее мне. Я не выдержала. Я ушла вниз, спасаясь, удирая от него. Я плохая охотница, Бен! Я плохой джедай!

— Нет! Это не правда, — положил свои руки на плечи Асоки Оби Ван. — Ты храбрая и умная девочка! В той ситуации любой бы сдрейфил. Даже я...

Асока подняла глаза. В них зажегся знакомый Оби Вану озорной огонек.

— Это правда?

— Правда. Я никогда не лгу тебе.

— Поцелуй меня, Бен, — неожиданно сказала Асока.

Губы джедаев соединились. Поцелуй был долгий. В нем смешались горечь утраты, страсть, нежность, надежда на будущее. Оби Ван поймал себя на мысле, что в этом осеннем лесу на вражеской планете он познал покой.

Оторвавшись от губ Оби Вана, Асока провела по ним своим длинным пальцем.

— На счастье...

— Асока! — крепкие руки рыцаря оторвали тогруту от земли и с силой прижали к своей груди. — Асока! Все будет хорошо! Теперь я это точно знаю. Кончится война, отгремят сражения и...

— И мы будем вместе, — счастливо рассмеялась Асока.

Их губы вновь соединились в поцелуе.

XXX

— Генерал, — к двум истребителям подошел улыбающийся капитан Рекс. — Смотрите, не поубивайте там всех, дайте и нам размяться.

— Постараюсь, Рекс, — ухмыльнулся Кеноби, одним прыжком оказываясь в кабине. — Но, сразу говорю, это будет сложно.

Сзади, в паз для астро — дроида, тихо гудя, опустился Арту — Диту.

— Ну, что полетаем, старый дружок?

Арту бодро засвистел.

— Что? Целую армию? Ну и ну! Я не знал, что в тебе таится дух истинного воина, — рассмеялся Оби Ван.

— Берегите себя! — крикнула Айла Секура, стоя подле Квинлана Воса. На лице тви"леки застыло искреннее беспокойство.

— Обязательно, — махнула на прощание рукой Асока, закрывая фонарь.

Квинлан Вос изобразил рукой стреляющий бластер. Уничтожь, мол, дружище, чертову турель. Глаза кифара пылали озорным огнем. Он верил в своего старого друга. В тот миг Оби Ван тоже верил в себя. Весь мир наполнился яркими красками. Он знал, что победа близка. До нее стоит лишь протянуть руку.

Помахав друзьям в последний раз, Кеноби включил питание.

Вздрогнув всем своим железным телом, "Эфирная фея" устремилась вверх. Рядом несся истребитель Асоки Тано. Оби Ван мог видить летчицу через стекло фонаря. Увидев, что он на нее смотрит, Асока послала возлюбленному воздушный поцелуй.

Оби Ван расхохотался.

— Ай да вертихвостка!

— Вижу цель, — послышался из комлинка голос Асоки.

— Я тоже. Приготовься маневрировать.

— Да, командир.

— Сегодня все закончится, все будет хорошо, — как мантру повторил про себя Оби Ван и погрузился в вечное течение силы.

Весь мир изменился. Стал ярче. Оби Ван видел каждого бойца в лагере сепаратистов, видел все их движения, слышал каждое слово. Лучи зениток огненным дождем устремлялись к истребителям джедаев, но тем в последнюю минуту всегда удавалось увернуться.

"Эфирные феи" скакали по небу, как безумные, выделывая "бочки", петли и немыслимые кульбиты. Стрелки противника приходили в благоговейный ужас, видя немыслимый танец в небесах.

Ничто не могло остановить джедаев. С каждой секундой турель увеличивалась в размерах. Стали видны мостки и кабины операторов, мельтешащие фигурки наводчиков. А за ними, квадратные боксы. Силовой генератор.

И тут турель выстрелила.

Взрыв потряс небеса. Звездолет Асоки дернулся, как подбитая птица и камнем устремился вниз. Черный саван дыма окутал всю левую часть "Эфирной феи". Взрыв прогремел далеко, над самым лагерем республиканцев, но его взрывной волны хватило, чтобы повредить двигатели истребителя.

Связь с Силой нарушилась.

Яркие росчерки выстрелов мелькали со всех сторон.

— Асока! Асока! — заорал вне себя Оби Ван. — Прыгай, Асока! Прыгай!

Он увидел лицо девушки. По нему катились слезы, но в глазах застыла решимость. Она с тоской глянула на Оби Вана. Казалось, этот краткий миг растянулся на всю жизнь. Каждую черточку, каждую родинку запоминала она на лице любимого.

— Прощай, Оби Ван...Все будет хорошо! Будем жить.

"Эфирная фея" камнем летела вниз, но вот, вздрогнув, поменяла курс. Асока справилась с управлением! Минутная радость Оби Вана сменилась отчаянием. Он понял, куда ведет свой истребитель юная тогрута. На силовой генератор.

— Прыга-а-ай!!!

— Будем жить!...

Крик потонул в страшном взрыве. Казалось, земля вспучилась, извергая из себя целые пласты земли и тучи обломков. Сложная система траншей была сметена в одну секунду, а развалины Мингерштейна сравнялись с землей. Вражеской турели пришел конец.

Рассудок Оби Вана помутился. Он смеялся и плакал. Рыдал и хохотал, как безумный.

— Сегодня все закончится, все будет хорошо, — повторял и повторял он.

Маленькие фигурки оставшихся в живых сепаратистов убегали к лесу. Они спасались бегством. Они хотели жить. Черная волна ненависти накрыла джедая. Оскалившись, он дико заорал:

— Хотите жить?! Сволочи! Сволочи! Хрен вам, а не жизнь.

Рука легла на гашетку.

Синие всполохи вспороли землю, разрывая тела в клочья. Оби Ван до упора вдавил гашетку, стрелял и стрелял. Слезы текли по лицу, но он не замечал слез. В этот миг он не замечал ничего, кроме бегущих к лесу врагов.

— Хотели жить?! Получите! Получите! Сдохните! Сдохните все!!!

"Эфирную фею" ощутимо тряхнуло. Померкла вся электроника в кабине. Арту издал тревожную трель. Из приборной панели повалил густой дым.

Зенитки в лесу. Оби Ван расхохотался. Как он мог забыть? Зенитки!

Арту заверещал. Земля приближалась с каждой минутой. Но Оби Ван не хотел прыгать. Он хотел остаться в кабине. Он хотел тишины. Он хотел покоя.

— Прыгай! — вдруг раздался далекий хорошо знакомый голос. — Прошу тебя, Бен, прыгай!

Падме?!...

Оби Ван был столь изумлен, что, не задумываясь, подчинился. Фонарь отлетел в сторону. Рука коснулась секретной кнопки под сиденьем. Мир взорвался. Волна воздуха вырвала Оби Вана из кабины умирающей "Феи" и кинула прочь.

Прежде чем потерять сознание Оби Ван успел удивиться, что на Джабииме делает Падме. Потом наступила тьма.

Глава IV

Интриги.

Заплаканная Дорме вбежала в кабинет.

— Госпожа Падме! Госпожа Падме!

— Дорме? Что случилось? — сенатор от Набу оторвалась от компьютера, на котором набирала текст, предстоящей речи в галактическом парламенте.

В голосе Падме сквозило плохо скрытое раздражение. Молодая женщина не любила, когда ее отвлекают от малого эпистолярного творчества. Ее секретарь Дорме так и не научилась поначалу стучать, а потом влетать в комнату, как оглашенная.

И все же Падме любила эту жизнерадостную миловидную девушку. Дорме — прекрасный секретарь, талантливый менеджер и... просто хороший друг. Сенатор улыбнулась про себя. В эти темные военное время смех и шутки Дорме скрашивали безрадостное существование бывшей королевы.

Падме боялась признаться в этом даже себе, но факт оставался фактом. Она устала от политики, от гнилого Сената и прогнивавшего до мозга костей зловонного Корусканта. Теперь город-планета уже не очаровывала ее своими закатами и восходами, миллионами неоновых огней и вечным шумом забитых до отказа улиц.

Все чаще молодой женщине снились зеленые луга ее родного мира. Великие горы севера, моря и океаны, озера... К тому же в последнее время в ее сны стал приходить нежелательный гость из пошлого.

Оби Ван.

Рыцарь джедай. Рыцарь предатель...

Падме хотела ненавидеть его, но не могла. Перед глазами вставали его чудесные глаза, мужественное лицо, добрая улыбка. В снах они были вместе, как в те счастливые дни на Набу. Зеленые луга Озерного края окружали их, а пение птиц приносил свежий ветер весны. Скачки на Гварларасе. Ветер в лицо. Захватывающее чувство восторга. Детские мечты сбылись. Белый рыцарь на черном коне. В тот миг Падме была по-настоящему счастлива. Никакие мелкие политические победы и достижения не шли в сравнение с этим. Быть рядом с ним. Быть любимой. Да скажи хоть слово треклятый рыцарь, и она бросила все, зачеркнула прошлое и пошла навстречу будущему вместе с ним. С любимым.

А потом он ушел. Оставил никчемный листок бумаги.

Однако недавно произошло нечто странное.

Сон настолько яркий, что его не отличишь от реальности. В нем Падме вновь увидела Оби Вана. Он находился в кабине маленького истребителя. "Эфирная фея", кажется. Вокруг крошечного суденышка мелькали молнии выстрелов и распускались алые цветы взрывов. "Фея" бешено вертясь, в последнюю минуту успевала избежать попадания. Великое мастерство пилота чувствовалось в лихорадочной гонке в небесах.

Но вот взрыв сотряс истребитель, и густой черный дым повалил из его недр. Падме увидела Оби Вана так близко, как будто он находился рядом с ней. Джедай отрешенно смотрел в одну точку. Он не хотел спасаться. Он не хотел жить. Что-то трагически страшное произошло накануне. Что-то, что подорвало в джедае веру в жизнь.

В эту минуту Падме четко поняла, что если он не сейчас не катапультируется с гибнущей "Феи", то неминуемо погибнет.

— Прыгай! — из-за всех сил закричала Падме. — Прошу тебя, Бен, прыгай!

— Госпожа! Что, с вами? — забарабанила в дверь, испуганная криком сенатора Дорме.

— Все в порядке, Дорме! Просто ночной кошмар.

Успокоенная секретарь удалилась к себе, а встревоженная Падме села на постели. В молодой женщине крепла уверенность, что с Оби Ваном произошло что-то плохое. Но, что? Где? Когда? Было ли это видение будущего или прошлого? Увы, Падме не знала этого. Бывшая королева Набу не была джедаем. Нить Силы ей не доступна.

Всю ночь Падме проходила по комнате не в силах заснуть. Алый рассвет Корусканта она встречала, стоя у большого на всю стену окна. Черные громады зданий великой столицы рельефно обрисовались в алом мареве рождающегося дня. Почему-то рассвет показался Падме зловещим. Цвета крови. Цвета войны.

Пытаясь отвлечься, Падме задумалась о насущных проблемах. Она снова на Корусканте. Снова уважаемый политик. Лидер фракции Лоялистов. Вновь интриги в Сенате, ложь и притворство в жизни. Надоедливый ухажер Анакин и отеческая забота канцлера Палпатина.

Падме криво усмехнулась. Наверное, у нее судьба такая, быть опекаемой любимой доченькой. Сначала граф Дуку, теперь Палпатин с Йодой. Сенатор понимала, что оба лидера борются за ее привязанность и благодарность. Но для чего? Что им от нее нужно? Снова вопросы. Вопросы без ответа.

Сенатор чувствовала, что вокруг нее сгущаются тенета заговора и измены. Палпатин и Орден все чаще проявляли открытую враждебность друг к другу. Доверенные люди канцлера и магистра шныряли по сенатским кулуарам, ведя задушевные беседы с политиками, выведывая и запоминая ценную информацию.

Оби Ван был прав. Война изменила Галактику. Везде чувствовалась напряженность. Скрытая ненависть, злоба, коварство. Черные тени глумились над миром, увлекая его в бездну.

С определенных пор у Падме завелись две непрошеные подруги. Сенатор подозревала, что двух опытных рыцарей ей подослал Совет джедаев с целью склонить ее к сотрудничеству. Тогрута Шаак Ти и кореллианка Ади Галлия стали ее частыми гостьями. Падме должна была признать, что, как собеседницы обе женщины были интересны и остроумны, и проводить с ними время было одно удовольствие.

Зная о плохо скрытой разведывательной миссии джедаев, Падме продолжала принимать новых подруг. Втроем они часто появлялись в опере и на званых обедах, что стали нормой во время войны. Один столичный остряк журналист написал, что Шаак и Ади — верные телохранители сенатора и теперь ей не стоит опасаться больше покушений.

— Вы случайно не спите с ними? — как-то поинтересовался Анакин.

— С кем? — опешила Падме.

— С Шаак и Ади.

— Ну, знаете ли! — покраснела Падме. — Откуда вы это взяли? И с чего мне, скажите на милость, с ними спать?

— Мало ли, — пошло усмехнулся Скайвокер. — В среде джедаев женщины порой удовлетворяют сами себя или же проводят время с подругой. А вы, Падме, женщина одинокая. С мужчинами не встречаетесь. Вот некоторые люди и стали поговаривать, а не нашла ли наша уважаемая сенатор замену сильному полу.

— Нет! Смею вас разочаровать, генерал. Я не сплю с этими женщинами. Мы просто подруги.

— Понятно... — многозначительно протянул Анакин.

Сегодня после очередной сессии Сената Падме собиралась встретиться со своими подругами в кафе напротив своих апартаментов. Поэтому она и торопилась быстрее закончить доклад. Вбежавшая в комнату заплаканная Дорме, отвлекали ее от и так неклеющейся убедительной речи.

— Генерал Кеноби...

— Что?

Падме быстро поднялась со стула. Неприятное чувство тревоги зашевелилось в груди. Ноги стали ватными, и сенатор оперлась о стол. Где-то далеко в подсознании она уже знала, что услышит.

— Генерал Кеноби... Он погиб вчера на Джабииме, — глотая слезы, сказала Дорме. — его истребитель был сбит сепаратистами.

Все закружилось перед глазами Падме. На секунду перед ее глазами возникли удивительные глаза джедая. Они светились нежностью и любовью. Их больше нет! Он погиб! Сбили! Сепаратисты!... Тьма накрыла сенатора и последнее, что поняла Падме, так это то, что падает на пол.

XXX

— Сказали ли вы об этом сенатору или умолчите до времени?

Говорит Йода. Его спокойный скрипучий голос с иносказательной манерой изъяснятся.

— Мы скажем ей, когда она очнется, — ответил бездушный механический голос. Медицинский дроид.

— Хорошо. Не говорите, что я приходил.

— Как скажете, сер.

Мягкие шаги по полу. Магистр Йода удалился.

Падме с трудом раскрыла глаза. Яркий свет ламп больно ударил по глазам. Плоское лицо меддроида склонилось над ней. Глаза-сенсоры с тихим жужжанием исследовал ее.

— Вы в порядке, миледи?

— Где... где я?

— У себя в апартаментах, миледи. Магистр Галлия привела меня к вам.

— Что со мной? Я потеряла сознание? — Падме попыталась сесть на диване, но цепкие руки дроида вновь вернули ее в горизонтальное положение.

— Не волнуйтесь. С вами все в порядке. Вы просто потеряли сознание. Такое часто бывает при беременности.

В голове Падме что-то взорвалось. Гул в ушах усилился.

— При чем?! При чем, вы сказали?! — вырвавшись из рук дроида, Падме вскочила на ноги.

Перед глазами все завертелось, и молодая женщина с тихим стоном опустилась на диван. Она беременна! Она, Падме Амидала Наберри, носит под сердцем ребенка Оби Вана. Радость переполнила Падме, и она одновременно расплакалась и рассмеялась.

— Только не волнуйтесь, миледи. Это просто нервы. Просто нервы, — бубнил суетящийся подле нее меддроид.

— Это правда?— смахнув слезы, уже более спокойно спросила Падме.

— Наша больница самая лучшая в столице. Мы никогда не врем пациентам, — отчеканил дрессированный дроид.

— Хорошо. Спасибо за помощь, — вздохнула Падме. — Я распоряжусь, чтобы Дорме выписала вам чек.

— В этом нет необходимости, миледи. Орден джедаев уже оплатил все мои услуги.

— Орден джедаев? — изумилась Падме.

— Так точно, миледи. Магистр Галлия обо всем позаботилась.

Собрав медицинские инструменты в свой маленький чемоданчик, дроид пошагал к двери. Стоя на пороге, меддроид обернулся к Падме.

— Я выписал вам лекарства. Пожалуйста, принимайте их каждый день перед едой. Также два раза в месяц вы будете проверяться у наших врачей. На следующей недели мы ждем вас у себя.

Створки двери разъехались, и дроид затопал по устланному ковром коридору. В комнату вбежали Дорме, Шаак Ти и Ади Галлия. Лица трех молодых женщин светились радостью и непередаваемым возбуждением.

— Сестренка, — Шаак заключила еще не отошедшую от шока Падме в объятия. — Как мы рады за тебя.

— На Кореллии женщины в положении надевают особое платье. Голубое — цвет счастья и надежды, — тепло улыбнулась Галлия.

— О! Госпожа, радость то какая! — яркие глаза Дорме светились детским восторгом.

— Ты знаешь, кто отец ребенка? — поинтересовалась Галлия, садясь подле Падме.

Красивые глаза кореллианки пытливо уставились на Падме. Сенатор в кои-то веки напомнила себе, что обе джедайки тут неспроста. Однако скрывать правду не имело значения.

Мысли про Оби Вана вновь заставили Падме ощутить всю горечь утраты. Только сейчас она поняла, что несмотря ни на что она продолжала любить строптивого рыцаря. Ей было даже страшно представить, что теперь его больше нет. Осознание потери еще не пришло к молодой женщине.

Уткнувшись в форменную тунику Галлии, Падме сотряслась в рыданиях. Рыцарь заговорила что-то успокаивающее на своем родном языке. Длинные пальцы джедая ласково гладили Падме по голове. Шаак Ти присоединилась к успокаиванием молодой женщины, тихонько напевая детскую колыбельную с Шили. Растроганная Дорме, унеслась за графином воды, что стоял в кабинете сенатора.

Тихая песня с далекой планеты успокаивающе подействовала на Падме. Вскоре молодая женщина провалилась в глубокий сон без сновидений. Аккуратно уложив ее на диван, оба рыцаря встали и обменялись полными тревоги вопросительными взглядами.

— Ты думаешь о том же, о чем я? — спросила Галлия.

— Да. Если это правда, то о последствиях я боюсь даже представить, — покачала головой тогрута.

— Это точно. Магистр Йода прав. Нас ждут темные времена.

— Если отец ребенка тот, кого мы подозреваем, пришло время сбыться пророчеству, — голос Шаак Ти дрожал от плохо скрываемого ужаса.

— Боюсь ты права. Пророчество начинает сбываться. Лично у меня нет сомнений, отец нарожденного ребенка — генерал Кеноби!

XXX

Как Падме не желала скрыть свою неожиданную беременность, о ней узнали почти все в Сенате. Целая вереница гостей устремилась к покоям сенатора от Набу, желая выразить свои поздравления и пожелания.

Вся столичная богема сплетничала о таинственном отце народившегося еще ребенка. На роль родителя выдвигались такие претенденты, как Бейл Органа, Анакин Скайвокер и...даже граф Дуку. Правда, последнего пришлось откинуть, так как его не наблюдалось в столице уже пару лет.

Слушая досужие разговоры, Падме смеялась в кулак. В отличие от нее, Бейлу Органе было не до смеха. Столичные сплетни чуть не положили начало его бракоразводному процессу с женой. Уязвленная альдераанка пылала праведным гневом и желала наказать похотливого муженька.

Конец сплетням положила сама Падме, объявив, что отцом ребенка является один республиканский офицер, что недавно погиб на фронте. После этого заявления Падме пришлось надеть траур и целую неделю просидеть дома, как того требовали набуанские обычаи.

Лишь канцлер Палпатин с хитрой ухмылочкой посматривал на нее. У Падме сложилось впечатление, что ушлый политик догадывается о правде. Он знает, кто отец ребенка. Почему-то это пугало Падме. С каждым днем любезный канцлер с тихим вкрадчивым голосом вызывал невольную дрожь у молодой женщины.

Перед очередным заседанием Сената Падме, как лидер фракции Лоялистов, была на коротком совещании у Палпатина. Лидера фракций расселись полукругом на диване. Напротив них, за столом, восседал канцлер.

— Господа, — начал Палпатин. — Как вы уже, наверное, догадались, я вас собрал здесь не просто так. Темой этого короткого совещания будет, как обычно, положение дел на фронте.

— Это мы и так поняли! О чем еще можно поговорить в Сенате? — иронично заявил сенатор от Родии Онаконда Фарр.

— Наш родианский друг прав, — криво улыбнулся Палпатин. — Пока идет война, все наши помыслы должны быть о ней.

— Вы хотели сказать, направлены на ее скорейшее завершение, — мило улыбнулась Падме.

— Именно. Так вот, господа, ситуация на фронте требует от нас принятия новых мер. Ударным армиям Республики позарез нужны боеприпасы и военная техника. Звездному флоту нахватает малых десантных кораблей и истребителей. Если мы не примем решительных мер, ожидаемое наступление на Като Неймодию может провалиться.

— И что мы должны сделать, чтобы наступление наконец-то состоялось, и войне пришел конец? — поинтересовалась Падме.

— Сенат должен проголосовать за принятие закона о новых займах и увеличении налогообложения граждан Республики.

— Но это, же... Катастрофа! — не выдержала Мон Мотма. — За все годы войны мы набрали столько кредитов, что выплачивать их придется еще нашим детям, если не внукам. Все займы уже ушли в ненасытное чрево войны. Теперь Сенат отправляет весь ежегодный бюджет на нужды армии, забывая о здравоохранении, образовании, прогрессе, в конце концов.

Вы же, уважаемый канцлер, предлагаете взять еще кредит. Еще займы. Я, как глава бюджетного комитета, ответственно заявляю — Республика банкрот! Даже если мы выиграем эту войну, радости нам это не принесет. Нас ждет постоянный кризис, и... не побоюсь этого слова голод!

В кабинете канцлера повисла напряженная тишина. Падме, как и почти все собравшиеся здесь сенаторы, понимала, что республиканские финансы поют романсы и не загарами дефолт и голодные годы. Но став политиком Падме приобрела одну отрицательную черту. Она научилась закрывать глаза на вещи, которые ей не нравится или ее пугают. Слова Мон Мотмы пусть грубые, но зато правдивые подействовали угнетающе.

Палпатин хмуро посмотрел на молодую рыжеволосую женщину. Даже такому гению кулуарных игр, как канцлер Республики, было трудно опровергнуть слова Мон Мотмы.

— В словах сенатора от Чандрилы много горькой правды, — наконец тихим полным страдания голосом заговорил Палпатин. — Республика стоит на краю бездонной пропасти и каждый месяц войны все ближе толкает ее к ней.

Поэтому, — голос канцлера обрел силу, — нам нужно закончить войну в кратчайшие сроки! Для этого, господа сенаторы, нам и нужен новый заем, новый долг. Чем быстрее наши доблестные войска возьмут оплот мятежников, планету Като Неймодию, тем быстрее мы сможем заняться внутренними проблемами нашего государства!

Заем — наш спасательный камень! Наша надежда! Мы должны принять новый закон. Наша цель — конец войны. Вот для чего мы должны жить и работать каждый день! По крайней мере, я так считаю,... Надеюсь, вы разделяете мои чаяния.

Эмоциональная тирада произвела впечатление на сенаторов. Даже Мон Мотма задумчиво поглядывала на канцлера. Все хотели конца затянувшейся войны. Палпатин же предлагал кратчайший путь решения этого вопроса.

После дискуссии о новых займах, сенаторы обсудили еще пару насущных вопросов. Наконец, Палпатин поднялся со своего кресла и объявил совещание закрытым. Канцлеру еще предстояло выслушать доклады командующих с фронтов.

— Что ж, господа, — слабо улыбнулся Кос Палпатин. — До встречи в Сенате. Надеюсь, вы примите правильное решение.

Вереница сенаторов потянулась прочь с кабинета канцлера. Встав, Падме направилась следом за остальными. Но мягкое прикосновение к локтю, остановило молодую женщину.

— Сир?

— Я хотел бы поговорить с вами наедине.

— Я слушаю вас.

— Вы слышали мои доводы и доводы сенатора от Чандрилы. Вопрос займов всегда был очень болезнен для Сената. Мон Мотма во многом права, но я считаю, что без них война может затянуться на многие месяцы. Это выкачает с нашего нищего бюджета намного больше денег, чем этот заем.

— Вы... тоже правы, — осторожно начала Падме. — Все мы хотим, чтобы эта ненавистная война закончилась.

— Об этом я и говорю. Сколько людей уже пострадало. Кому это лучше не знать, как вам, — Палпатин ласково улыбнулся сенатору от Набу. — Ваш муж погиб в горниле этой войны. А сколько таких несчастных жен, детей, матерей по всей Галактике. Только представьте!

Каждый день уносит тысячи жизни. Вы только представьте! Тысячи жизней! Нам нужно закончить эту войну, остановить эту мерзкую бойню.

— Я полностью с вами согласна, — кивнула Падме. — Но, зачем мне все это говорить наедине? Уверена, многие сенаторы согласны с вами.

— Вы прекрасно знаете, зачем я вам это говорю наедине. Вы — глава фракции Лоялистов. Люди устали от войны и на последних выборах вы набрали достаточно голосов, чтобы стать влиятельной силой в Сенате. Если фракция Лоялистов поддержит закон о новых займах, он, несомненно, пройдет.

— Я вас понимаю, канцлер, и даже во многом поддерживаю, но... — Падме замялась. — Но, дело в том, что я не могу единолично принимать такие решения за всю фракцию. Единственно, что я могу сделать, так это переговорить со своими однопартийцами.

— Спасибо! — Палпатин горячо пожал руку Падме. — Большего я от вас и не прошу. Надеюсь на ваше красноречие. Поймите, милая Падме, теперь от вас зависит многое. И дело даже не в деньгах, а в сохранении человеческих жизней.

XXX

Перед самым началом сессии Сената, Падме решила зайти в правительственное кафе. Падме в последнее время заметила за собой повышенное желание поесть и выпить цитрусовых соков. Как только молодая женщина видела сок, ее живот болезненно скручивался, требуя чудесный нектар.

В кафе, за одним из столиков, сидели ее старые знакомые. Шаак Ти и Ади Галлия. Оба рыцаря пили легко алкогольные напитки и что-то оживленно обсуждали. Увидев вошедшую Падме, джедаи приветственно замахали ей руками, приглашая присоединиться к ним.

— Как хорошо, что мы встретили тебя, — приветливо улыбнулась Падме Шаак.

— У нас имеется к тебе серьезный разговор, — Ади Галлия без улыбки воззрилась на сенатора.

— Да? И о чем же?

— О новом законе про займы.

— О займах? — нахмурилась Падме. — Разве Орден джедаев тоже имеет свой интерес в принятии этого закона?

— Если кратко, то да, — Галлия криво усмехнулась. — Совет джедаев обеспокоен действиями канцлера Палпатина. Мы считаем, что он использует свой пост в достижении собственных интересов.

— И каких же?

— Магистр Йода и другие члены Совета боятся, что канцлер... не заинтересован в завершении войны, — тихо сказала Шаак Ти.

— Но,... но это, же абсурд! — Падме непроизвольно прикрыла рот рукой. — Канцлер всегда ратовал о скорейшем завершении этой войны. Зачем ему ее продолжение? Нет! Я не могу в это поверить!

— И все же у нас есть такие опасения, — сказала Ади Галлия. — Каждый новый закон лишь усиливает положение канцлера Палпатина в Галактике. Если так пойдет и дальше, то он превратится в настоящего императора. А их у нас не было с лихолетья Ситских войн...

Оба джедая испуганно переглянулись. В своих доказательствах Ади зашла слишком далеко. Падме с учебников истории знала, что тысячу лет назад темные джедаи уже захватывали власть в Галактике и ей правил темный владыка ситх — император.

Слова джедая вызвали мурашки на коже у молодой женщины. Палпатин — ситх?! Нет! Не может быть! Джедайские легенды утверждают, что ситхи — исчадия ада, воплощения зла. Канцлер, конечно, не святой, но он ее соотечественник. Палпатин — умный, прозорливый, ироничный, в меру циничный, но он не злой. Он против войны. Против этой бойни. Нет! И еще раз нет!

Падме замотала головой.

— Ваше последние предположение просто нелепо и смешно! Ситхи — персонажи сказок и легенд. Их давным-давно нет в нашей Галактике.

— Не стоит быть столь категоричной, — сказала Шаак. — В любой сказке есть доля истины. И если есть джедаи, то почему бы не быть и ситхам.

— Все равно я не верю. И вообще, зачем вы позвали меня? Стращать древними сказками?

— Нет, — лицо Галлии стало сурово и непроницаемо. — Мы позвали вас, сенатор Амидала, с другой целью. Магистр Йода и Совет джедаев просит вас принять взвешенное решение в предстоящем голосовании.

— Да? И какое? — едко поинтересовалась Падме.

— Орден джедаев просит вас не голосовать за новый закон и убедить в этом своих однопартийцев, — Ади Галлия скупо улыбнулась.

Глава IV

Крепость Сол.

— Моя сестра Падме — талантливая молодая женщина с многообещающим будущим. В десять лет она стала нашей королевой. В четырнадцать — спасла нашу планету. В восемнадцать Падме почитали, как живую легенду.

Сейчас она член Галактического Сената. Ей всего двадцать шесть. Представьте, кем она будет в тридцать, сорок, пятьдесят. Какие горизонты открыты перед ней, какие возможности!

Так бы и все и было сказала, ног тут появились вы. Джедай! Связавшись с вами, она забыла обо всем. Ее не интересует работа, обязанности, карьера. Только вы! Я видела, как горят ее глаза, когда она смотрит на вас.

Я знаю, вы любите ее. Но, давайте разберемся, кто вы такой? Вы — рыцарь джедай. Воин в поношенной робе крестьянского типа. У вас нет ни денег, ни связей, ни положения в обществе. Пока идет война, вы — герой, генерал Республики! Вашими фотографиями пестрят газеты.

Но, рано или поздно война кончится. И, что тогда? Вновь возвращения к жизни нищенствующего бродяги. Поймите, это не судьба моей сестры. Она достойна намного большего, чем скитания по Галактике с изгнанным рыцарем!

Сола, пристально смотрела на Оби Вана. Вся напускная веселость и вежливость сошли с ее лица. Слушая этот холодный властный голос, Оби Ван поежился. Ему стало страшно. Влюбившись в Падме, он утратил свою способность видеть людей насквозь. Все на свете казалось ему волшебным, полным любви и добра.

Поэтому он не увидел истинную сущность Солы. Властолюбие, эгоизм, страх, высокомерие... Пустая оболочка. Оби Ван с ужасом уставился на сидящую перед ним еще нестарую привлекательную женщину.

— Но... Я.. Я люблю ее!

— Я знаю. Но это ничего не меняет. Поймите, — Сола встала из-за стола, — связь с вами навредит Падме, ее жизни, ее карьере. Вы же сами знаете, что она за человек. Она станет канцлером. Вы только представьте! Первая женщина канцлер за тысячу лет! — темные глаза Солы торжествующе пылали.

Если вы ее любите, оставьте ее. Прошу вас! Оставьте. Вы джедай. Следуйте своему Кодексу, защищайте Республику, победите мятежников, но... оставьте ее. Этим вы спасете ей жизнь.

Кровь в голове у Оби Вана бешено стучала, разрывая артерии, проникая в мозг. Перед глазами застыла багровая пелена. О, Сила! Сола права. Кто он? Ничтожество. Жалкий фермер со Стьюджона. Разящий клинок Ордена. Пушечное мясо Республики.

Падме...

Все верно. Он ей не ровня.

Здесь, на Набу, он забылся, поверил, что счастье вот оно, рядом, и теперь он жестоко наказан. Шок сменился ледяным спокойствием. Квай-Гон ушел. Его место занял выдержанный гордец Мейс Винду.

— Вы правы, Сола, я ей не ровня. Прошу простить за оказанное беспокойство.

— Так будет лучше, генерал Кеноби, — улыбнулась одними губами Сола. — Поверьте, так будет лучше. Отправляйтесь на войну...

Черты Солы расплылись. Вместо нее на Оби Вана взирала черная безликая тень. Алые глаза глумливо наблюдали за застывшем на месте пораженным джедаем.

— Сола права, Оби Ван. Отправляйся на войну и... не возвращайся. Пусть смерть заберет тебя!

Черная тень расхохоталась. Ветер поднял ее плащ цвета ночи, что подобно рукам возлюбленной окутал джедая. Силы покинули Оби Вана. Ноги подкосились. С тяжким вздохом он упал на землю. С каждой секундой боль жизни покидала его. Впереди Оби Вана ждало сладкое забвение смерти.

XXX

— Не ходи туда, — Айла Секура с тревогой поглядела на Квинлана Воса. — Я не чувствую Бена в Силе. Он мертв. Что ты хочешь там найти?

— Оби Вана, — криво усмехнулся Квинлан. — Я не верю, что он умер. Да! Я согласен, Сила молчит, но в душе, на уровне инстинктов, я чувствую, он жив. Не забывай, я — киффар. От рождения нам дан дар предчувствия и телепатии. Именно поэтому я иду. Все внутри меня говорит, нет, просто кричит — Оби Ван жив!

Тви"лека тяжело вздохнула. Молодая джедай знала, что отговорить ее бывшего учителя от задуманного практически невозможно.

— Хорошо. Тогда позволь мне идти с тобой.

— Нет, — покачал головой Квинлан. — Ты нужна здесь. После смер...исчезновения Оби Вана я выполняю его функции. После меня по старшинству идешь ты. Только вообрази, что станется с Ударной армией, если два ее полководца сгинут не за грош в ночном рейде.

— Проклятье! Квин, почему ты всегда прав?

— Я джедай.

— А я кто, по-твоему? Мандолорианская модница?

— Нет, — усмехнулся Квинлан. — Ты молодая красивая женщина.

Чмокнув Айлу в губы, джедай юркнул в ночную мглу, полностью растворившись в ней Тви"лека с улыбкой покачала головой. Ох, уж эти кифары. Не могут дня прожить, чтобы не выпендриться. Молодая женщина была уверена, что эффектное погружение во тьму очередное позерство Квинлана.

И все же Айла переживала. Смерть Оби Вана и Асоки Тано сильно поразила ее. Оба рыцаря были дороги ей. В свое время она даже любила первого. Или, может быть, ей так казалось. Секура еще с минуту постояла подле чудом уцелевшей группки деревьев и решительно повернувшись, зашагала к светящемуся огнями республиканскому лагерю.

— Генерал, — от первого костра поднялась высокая фигура, закованная в помятые грязные латы.

Капитан Блай. Ее верный помощник и спутник на протяжении всей войны. Блай — клон, один из миллиона и все же он особенный. Не красавец, но и не урод. Высокий, сильный, уверенный в себе мужчина.

Когда Блая только представили Айле, он носил кодовое имя КК-5052. Секура с самого начала отрицательно относилась к порядковым именам и в шутку прозвали своего капитана Блаем из-за приключенческой книжки, которую она как-то прочитала в детстве. Блай был не против. Так он и вошел в историю, как верный соратник генерала Секуры — капитан Блай.

Было время, когда Блай носил начищенные до блеска доспехи Фазы-II с желтыми знаками различия. Теперь от былого великолепия остались лишь жалкие воспоминания. Сейчас клон — коммандер больше всего напоминал помятую консервную банку, что с неделю пролежала в грязи.

— Генерал Вос ушел на разведку? — Блай остановился подле Айлы.

— Да, — просто ответила Айла. — Он пошел искать генерала Кеноби.

— Вы думаете, Кеноби может быть живым? Я сам видел в электробиноколь, как его "Фея" рухнула подле леса. Взрыв уничтожил почти все зенитки неприятеля.

— Я тоже это видела, — печально вздохнула Секура. — Но Сила учит нас не терять веры. Вот мы, сколько уже воюем, а все равно верим в мир. Так и с Оби Ваном. Мы не должны лишаться веры. Иначе мы погибнем.

— Генерал Кеноби — великий воин и мудрый полководец, — кивнул Блай. — Я верю, генерал Вос обязательно найдет его живым. Ведь, — губ клона коснулась слабая улыбка, — электробиноколь тоже иногда ошибается.

— Ах! Блай, — Айла непроизвольно прижалась к капитану. — Спасибо, что поддерживаешь меня. Спасибо тебе за все. Без тебя я не знаю, как пережила бы эту проклятую войну.

— Генерал... — нерешительно начал Блай.

Айла подняла голову. Отсветы костра осветили ее заплаканное лицо. В этот миг клону показалось, что он никогда прежде не видел столь прекрасной женщины. Такой сильной, решительной и в тоже время хрупкой, ранимой.

— Не плачьте, генерал, — черная перчатка ласково повела по щеке тви"леки, оставляя грязный развод. — Вос обязательно найдет Кеноби. Я... обещаю вам...

Айла изумленно поглядела в черные глаза капитана. Сейчас в них не было обычной жесткой серьезности, той решимости, что повергала врагов в трепет. Глаза Блая были наполнены любовью и состраданием. Алчные клоннеры с Камино ошиблись, полагая, что их творения бездушные био-роботы. Нет, клоны были людьми. Людьми, что хотели жить, а не только умирать по приказу своих воинственных командиров.

— Блай... — тихо проговорила Айла.

— Не надо ничего говорить, генерал, — улыбнулся Блай, целуя Айлу Секуру в губы.

Сидящие невдалеке солдаты, что безуспешно пытались согреться у костра в холодные осенние ночи на Джабииме, безучастно уставились на целующуюся парочку. Долгая война притупила нормы приличия. Люди жили, как в последний день, не зная, что ждет их завтра, жизнь или смерть...

Айла тихонько села на кровати. Рядом глубоко дыша, спал капитан Блай. Предрассветные сумерки позволяли рассмотреть широкую грудь клона с рельефно очерченными мускулами. Сейчас, во сне, черты лица Блая смягчились, и стало видно, как он еще молод. С изумлением Айла осознала, что Блаю недавно исполнилось всего двадцать два года. Он был даже младше ее на год.

Завернувшись в плед, Секура тихо ступая, подошла к палаточному входу. Отогнув край, она выглянула на улицу. Наступил тот волшебный час, когда ночь еще не ушла, а рождающийся день полностью не вступил в свои права.

В серых сумерках угрюмыми приведениями бродили часовые, перекликаясь каждые двадцать минут. Гигантская туша командного АТ-АТ черной громадой вырисовывалась на фоне неумолимо светлеющего неба. Две луны Джабиима меркли, отправляясь на сон до следующей ночи.

Прикрыв вход, Айла подошла к столу. В одном из ящиков находился заветный голопрэктор. Достав круглую, похожею на медальон вещицу, Секура нажала сбоку на красную кнопку.

Воздух над гололпроэктором задрожал. Через секунду перед Айлой появилось изображение маленькой тви"леки. Девочка, весело смеясь, бегала по лужайке. Рядом с ней резвился маленький пушистый зверек. Подарок Айлы.

Руки джедая ласково погладили голопроэкцию, пройдя сквозь нее.

— Мия, — одними губами прошептала Айла.

XXX

— Оби Ван! Оби Ван!

Голос из прошлого.

Голос мертвеца.

Оби Ван с трудом открыл веки. Страшная боль разлилась по всему телу. Казалось, по нему проехал тяжелый сепаратистский танк.

Наступило утро. Усилием воли джедай повернул свою голову. Рядом с ним лежал обгоревший труп джабиимца. Даже сейчас, джедай различил алые нашивки на воротнике солдата. Кругом, сколько хватало взгляда, лежали трупы людей.

Подле поваленного дерева застыла раскуроченная туша танка сепаратистов. Башня была сорвана и лежала в метрах ста от бронемашины. Здесь поработали гаубицы Республики.

Кругом трупы. Кругом смерть.

Оби Ван застонал. Страшная тишина окружала его. Только тихий ветерок шевелил обугленные листья и клочья разорванной одежды. На секунду Оби Вану показалось, что, то не ветер бродит по страшному полю, а души убиенных стенают в печали. Если бы не страшная боль во всем теле, джедай бы решил, что он на равнинах смерти.

— Оби Ван! — снова повторил настойчивый голос мертвеца.

Но, почему мертвеца? Почему он думает, что этот голос неживого человека? Страшная догадка зашевелилась в мозгу у Оби Вана. С трудом повернув голову, он не смог сдержать нервной дрожи.

Перед ним стоял его бывший учитель.

Квай-Гон Джинн.

За прошедшие двенадцать лет он практически не изменился. Пронзительные голубые глаза, элегантная бородка, волосы до плеч. Плаща нет. Квай-Гон одет в обычную бежевую тунику джедаев.

Оби Ван хрипло рассмеялся. Правда, не смех то был, а воронье карканье. Горечь и печаль чувствовались в нем.

— Учитель? Я, что уже умер? — отсмеявшись, спросил Оби Ван.

— Пока еще нет.

— Да, вы правы, учитель, если бы я умер, то не чувствовал себя, как тускен по которому прошлась беременная банта.

— Ты все так же остер на язык, хоть и возмужал изрядно, — на лице Квай-Гона промелькнула улыбка.

— Учитель, как это возможно? Почему вы здесь? Вы же погибли тогда, десять лет назад, на Набу?

— Верно, — хмыкнул мастер джедай, присев подле Оби Вана. — Мое тело убил черный воин ситх. Но, как я вижу, ты за эти годы так ничему и не научился. Все мы часть Силы и когда умираем, вливаемся в ее нескончаемый поток. Вот и я стал ее частью, как и многие поколения джедаев до меня.

— Но... Почему другие джедаи не являются к своим падаванам с того света?

— Горды мы стали. Многие из рыцарей отринули путь духовного просвещения и занялись мирскими делами. Мы воюем, хотя должны поддерживать мир, убиваем, хотя должны даровать жизнь, боремся за власть, хотя наше призвание охранять шаткий помост демократии.

Мы утратили связь с истинной Силой. Мы снимаем грязную тину с колодца познания и гордимся этим. Мы придумали хитрый Кодекс, чтобы сваливать на него все свои промахи и неудачи. Поэтому, мой юный ученик, мы и не можем слиться с Силой. Обрести истинное бессмертие.

— Вы стали мудры, учитель, — превозмогая боль, усмехнулся молодой джедай. — При жизни... вы были более... безрассуднее...

— Я много думал, и многое осознал, — Квай-Гон серьезно поглядел на своего бывшего ученика. — Я вел распутную, недостойную джедая жизнь. В битвах и кутежах я пытался забыть свою боль. Теперь я понял, что лишь усугублял ее. Надменность и зазнайство привели меня к гибели.

— Ха! Я ничем не лучше вас. Я лгал и убивал, предавал и ненавидел. Я даже вашего Избранного не смог хорошо обучить. Анакин стал надменным глупцом, что трется подле высоких кабинетов в ожидании очередной подачки.

— Я знаю, — печально сказал Квай-Гон. — Большую ошибку я сделал. Я хотел славы и почестей, поэтому и увидел в обычном мальчишке Избранного. Будущая слава дурманила меня, я стал слеп и глух, даже к твоим увещеваниям.

Но, Бен, я пришел к тебе не для того, чтобы вспоминать былые ошибки. Страшная угроза нависла над Галактикой. Нынешняя война к власти ситхов может привести. Уже плетутся в столице тенета измены. Буря может начаться в любую минуту.

— Ситхи? — удивился Оби Ван. — Как они могут прийти к власти, если о них не было слышно ничего более тысячи лет. Орден джедаев, не смотря на войну, все еще силен. Тысячи рыцарей и их падаванов стоят на защите Республики. Малочисленные ситхи не смогут нас победить.

— Ты так думаешь? Жаль! Ты поразишься, если я скажу, что ситхи давно уже управляют Республикой.

— Этого не может быть! Джедаи бы почувствовали их.

Холодок страха закрался в душу Оби Вана. Слова Квай-Гона побудили в нем уже забытые предчувствия надвигающейся угрозы. Черная ночь опустилась на Галактику и не видно восхода нового дня.

— И все же это правда. Ты и сенатор Амидала в большой опасности. Только ты можешь спасти ее и себя. Отправляйся на Корускант. Останови ситхов, пока это возможно.

— Но, учитель, я ранен... Тело не слушается меня...

— Перечтань ныть! — гневно оборвал своего бывшего ученика мастер Джинн. — Вспомни, чему я учил тебя. Сила с тобой всегда. Обратись к ней, зачерпни ее мощь. Или умри!...

Резко встав, Квай-Гон быстро зашагал прочь. Его худощавая высокая фигура стала дрожать в первых лучах встающего солнца. Вот сизая рябь колыхнулась вдалеке, и мастер джедай исчез из мира живых.

— Квай Гон! — закричал из-за всех сил Оби Ван. — Вернись, Квай Гон! Ты мне нужен!

Тишина.

Слова бывшего учителя пробудили в душе джедая гнев и страх. Сихи управляют Республикой. Буря близко. Только ты сможешь спасти сенатора Амидалу и себя. От чего? От чего спасти?

Падме!

Я должен спасти Падме! Должен! Должен! Я люблю ее, и пусть Сола вместе с Кодексом катятся к ситхам в пасть!

Зарычав, Оби Ван приподнялся на локтях. Охнув, упал лицом вниз. Снова приподнялся. Снова упал. Закричав от боли, джедай стал на колени, и неуверенно переставляя руки и ноги, полез прочь. В голове гудело, на глаза выступили слезы, во рту ощущался саленный привкус крови. Наверное, отшиб себе все органы при падении, угрюмо подумал Оби Ван.

Рыцарь полз очень медленно. Но все рано полз. Каждый шажок приближал его к цели. Оби Ван миновал сгоревший дотла СНДК, еле сдерживая рвоту, прополз по горе трупов, перелез остатки малого "шагохода". На горизонте стали видны коробки временных казарм республиканского лагеря.

Еще немного. Еще чуть-чуть.

Но голова болела нестерпимо. В ушах стоял нескончаемый барабанный бой. Перед глазами все расплывалось. С ужасом Оби Ван осознал, что теряет сознание. Если он упадет здесь, на поле смерти, то никогда больше не встанет. Никогда.

— Бен! Бен! — закричал Квинлан Вос, выпрыгивая из-за живой баррикады из мертвых тел.

— Кви...Кви... Квинлан... — прохрипел Оби Ван, глядя на расплывчатое лицо счастливо улыбающегося друга.

Силы оставили его. Руки и ноги подкосились. И Оби Ван молча, рухнул наземь, провалившись в бездонную черноту.

XXX

По полю бродили патрули джабиимцев, коротко переговариваясь на своем гортанном языке. Сепаратисты искали своих раненных и убитых. Если же поисковые команды находили еще живых республиканцев, то хладнокровно их расстреливали. Война Клонов ожесточила людей. Идеалы рыцарства давно были попраны.

Квинлан Вос осторожно крался между гор из убитых и покареженой техники. Два раза ему приходилось вжиматься в землю, когда подле проходили патрули неприятеля. Джедай слышал, как скрипит выжженная земля под каблуками джабииских солдат.

Но Квинлан Вос был джедай и киффар. Заметить таких людей очень сложно, почти невозможно. Все дальше и дальше забирался Квинлан, но тела Оби Вана он так и не нашел. Патрули неприятеля участились. Возникла реальная опасность наткнуться на врага.

Скрипя сердцем, Квинлан пополз назад. Тут-то он и услышал чье-то сдавленное дыхание и слабые стоны. Выглянув из-за кучи мертвых тел, джедай увидел окровавленного человека в лохмотьях. Раненный с трудом полз вперед. Когда он поднял лицо, что превратилось в один сплошной синяк, Квинлан с трепетом узнал своего друга.

— Бен! Бен! — забыв об осторожности, радостно закричал Квинлан.

— Квинлан... — прохрипел Оби Ван и рухнул наземь.

— Бен! — подскочил к своему другу джедай. — Как ты?

Но Оби Ван ничего не сказал в ответ. Он был безсознания. Поняв, что его друг лишился чувств, Квинлан крякнув, взвалил отяжелевшее тело себе на плечи и быстро пошел к лагерю.

— Стой! Стой! — закричали сзади на "общелаге".

Джабиимцы. Радость затуманила рассудок кифара. Он лишился бдительности.

Квинлан ускорил шаг. Сзади стал слышен топот ног. Вот земля рядом вспучилась. Рука бойца его подвела. Выстрел прошел мимо. Вновь шипение. Алые лучи бластеров заплясали подле джедаев.

Квинлан перешел на бег. Спина страшно ныла. В бреду застонал Оби Ван. Грохот сапог усилился. Преследователи нагоняли их. Хотят взять живыми. Сепаратисты любят пытать джедаев. Квинлан свирепо зарычал.

Б-бум!

Сзади раздались дикие крики и ответная пальба. Из-за упавшего АТ-АТ выбежали республиканские солдаты. В бой их вела Айла Секура. Своим голубым клинком молодая женщина ловко отражала вражеские выстрелы. Остатки клонов и регулярные войска прицельно били по удиравшим джабиимцам.

Квинлан упал на колени. Оби Ван грузно рухнул наземь. Подбежавшая к ним Айла, склонилась над раненным джедаем. Приложив пальцы к шее Оби Вана, тви"лека с радостью поняла, что тот еще жив.

— Врача! Быстрее врача сюда! — крикнула она своим подчиненным.

— Почему ты покинула лагерь? Я же приказывал тебе, оставаться там, — отдышавшись, поинтересовался Вос.

— Я решила ослушаться твоего приказа. Сила говорила мне, что ты в опасности.

Квинлан усмехнулся.

— Первый раз в жизни я рад, что ты меня не послушалась.

XXX

C осадой Джабиима следовало заканчивать.

Это понимали многие. Понимали в кабинете канцлера Палпатина, понимала в Совете джедаев, понимали на кораблях и на планетах. Но одно дело понимать, другое дело — реально завершить затянувшуюся осаду.

Всего за два месяца боев за Джабиим Республика потеряла восемь тысяч человек, два крейсера, сто двадцать пять малых разведывательных кораблей и триста единиц наземной техники. По своей кровавости Джабиимская компания переплюнула все ранее происходившие сражения в галактике.

Сенат собрался на внеочередной созыв. Было решено, что Ударную армию возглавит опытный стратег и великий воин — генерал Мейс Винду. Вместе с ним на Джабиим отправлялись десятки рыцарей, три дополнительных подразделения коммандос и части Кореллианской Территориальной Армии. К концу войны лишь кореллиане сохранили боеспособные части, почти с полным составом.

Когда Мейс Винду прибыл на Джабиим, Оби Ван находился в бакте-камере. Поэтому поздравить героя Иобретской битвы с новым орденом темнокожий джедай не смог. Квинлан Вос передал полномочия, командующего Ударной армией Винду. Сделал он это с превеликим облегчением, так как командование тысячами людей сильно утомляло бесшабашного кифара. Квинлан был человек действия, а не штабным теоретиком.

Адмирал Юларен вскоре тоже порадовал. Рыжеволосая летчица-ас с Бакуры, Аурелия Сингх, уничтожила вражескую стационарную пушку. Теперь "звездные разрушители" могли безнаказанно обстреливать джабиимские города, а истребители с бомбардировщиками дерзкие рейды по тылам противника.

Осознав все преимущества сложившейся ситуации, генерал Винду приказал кореллианам погрузиться на два "разрушителя", облететь планету и высадиться в северном полушарии Джабиима. Высадка кореллианцев получилась кровавой, но успешной.

Обе армии двинулись на соединение друг с другом, беря столицу Джабиима в кольцо. "Чоальский мешок" стал предвестником скорой капитуляции планеты. Равнины Иобрета были пересечены в рекордный срок и уже через неделю войска Республики вели бои на окраинах столицы.

В одну из штурмовых ночей в лагерь республиканцев пробрался закутанный в черный плащ высокий мужчина. Незнакомец заявил, что пришел сдаться лично генералу Винду. Изумленные солдаты проводили сепаратиста к своему командующему.

— Ну-с? С кем имею честь говорить? — иронично поинтересовался Мейс.

— Со мной уважаемый генерал, — незнакомец откинул плащ.

Перед изумленными офицерами ставки предстал ни кто иной, как сам граф Дуку. Лидер Техносоюза картинно вытащил свой световой меч и протянул его Винду. Подозрительно глядя на графа, Мейс забрал его меч и предложил садиться. Капитуляция была принята.

— Я так понимаю, вы представляете собой народ Джабиима? — поинтересовался Мейс.

— Увы, нет. Безумец Гривус заперся в крепости Сол и даже слышать не хочет о капитуляции, — развел руками граф.

— По крайней мере, генерал Гривус обладает воинской честью в отличие от вас, граф, — презрительно выделил последнее слово Квинлан Вос. Офицеры в комнате тихонько засмеялись, поддерживая кифара.

Лицо графа побледнело от гнева, но он сдержался. Не в его теперешнем положение было лезть бутылку и требовать сатисфакцию за незаслуженное оскорбление.

— Вы жалкое ничтожное существо, Дуку, — скривился Мейс Винду. — Когда-то я считал вас олицетворением всех идеалов и честнот джедая. Теперь вижу, что глубоко ошибался. Передо мной не великий джедай и политик, а трусливая баба и презренный политиканишка.

— Вы... вы что, расстреляете меня? — некогда импозантное лицо графа перекосилось от страха.

— Мы нет. Республиканский суд решит, что с вами делать. Солдаты, — Мейс повернулся к гвардейцам, — увести заключенного.

Генерал задумчиво посмотрел на уводимого охраной графа. На минуту Мейсу даже стало жаль старика. Сейчас Дуку казался раздавленным насекомым. Все в нем говорило о поражении: опущенная седая голова, поникшие плечи, высушенная старостью костлявая фигура. А ведь он мог бы быть моим отцом, неожиданно подумал темнокожий джедай.

— Я сообщу канцлеру о вашей добровольной сдаче. Думаю, он и Сенат примут это во внимание, — более мягко напутствовал графа Мейс.

— Благодарю, — каркнул Дуку. — Я тоже так думаю.

Что-то Мейсу не понравилось в последних словах графа. Но разбираться он не стал. Палпатин был очень доволен пленением Дуку и обещал прислать Анакина Скайвокера — шефа недавно созданной тайной полиции.

Вскоре республиканцы овладели почти всей столицей, и подошли к крепости Сол. Крепость представляла собой квадратный бункер с орудиями на углах, который окружала глубоко эшелонированная оборона. Кольца минных полей и окопов намертво скрутились ядовитой змеей вокруг бункера, где засел последний командующий сепаратистов — генерал Гривус.

XXX

— Итак, господа, — Мейс Винду обвел тяжелым взглядом присутствующих на совещании офицеров, — сложившаяся на фронте ситуация такова, что нам приказано овладеть крепостью Сол в кратчайшие сроки.

Сенат хочет преподнести канцлеру этот маленький подарок на его скорый день рождения. В связи с этим, мы должны выработать общую стратегию действий. Передыдущие попытки прорвать оборону провалились. Артобстрел и авионалеты положенных на них надежд не оправдали.

Так что, жду ваших предложений.

— Сир, — подал голос капитан Рекс. — Джабиим — проклятая планета. Посмотрите сколько она уже забрала жизней. Если мы начнем штурм крепости без артподготовки и авионалетов, погибнет столько же.

— Капитан прав, — кивнул Квинлан Вос. — Крепость Сол — крепкий орешек и взять ее с налета — полное безумие.

— Я вас прекрасно понимаю. Но приказ есть приказ. Ко дню рождения канцлера крепость Сол должна быть взята, а генерал Гривус — пленен или... ликвидирован.

— Может, стоит попросить о помощи адмирала Юларена? — неуверенно предложила Айла Секура.

— Он нам ничем не поможет, — покачал головой Винду. — Магистр Йода приказал всем соединениям звездного флота двигаться к Като Неймодии. Именно там сейчас идет решающее сражение в этой войне.

— Значит, на помощь сверху надеется, не приходится, — вздохнул Квинлан Вос. — В таком случае я даже не знаю, как мы преодолеем окопы и минные поля.

— Я знаю.

Все в изумлении обернулись. В дверях стоял Оби Ван Кеноби. Джедай был бледен, но стоял прямо. Его осунувшееся давно небритое лицо выражало непоколебимую волю и решимость. В удивительных глазах Оби Вана сверкали искорки затаенного веселья. Он и вправду знал, как быстро закончить битву за Джабиим.

XXX

— Бен? Бен?...

Джедай в удивлении обернулся.

В большом зале полевого госпиталя лежали сотни людей. Стоны и плач тяжким смогом повисли в воздухе. Оби Ван благодаря восприимчивости к Силе ощущал чудовищные эманации боли и страха.

Раскладных кроватей не хватало, поэтому раненных ложили прямо на холодный пол. Ангелами смерти между ними ходили меддроиды и джедаи-целители. Главным врачом здесь была старая подруга Кеноби джедай Баррисс Оффи. Он познакомился с ней еще на Джеонозисе, когда Баррисс была падаваном Луминары Ундули.

Подле него на полу лежал страшно обгоревший человек. Вместо ног у него были покрытые сукровицей почерневшие обрубки. Увидев страшно покореженное тело, Оби Ван не смог сдержать невольной дрожи. Не верилось, что этот почерневший кусок мяса когда-то был человеком.

— Бен, разве ты не узнаешь меня? — прохрипел незнакомец.

Оби Ван пристально уставился на изувеченное лицо.

— Брук?! Не может быть! Ты Брук Чан?!

— Конечно это я, кто же еще, — попытался улыбнуться недруг отрочества.

— О, Сила! Брук, как же тебя так? Когда? — присел перед ним Оби Ван.

— Его истребитель подбили. Чан сумел посадить машину, а вот выбраться из нее сил уже не хватило.

Подле старых недругов остановилась Баррисс Оффи. Мириаланка с жалостью поглядела на изувеченного джедая.

— Вообще чудо, что он выжил после взрыва генератора.

— Он будет жить? — с надеждой поглядел на целительницу Оби Ван.

Баррисс отрицательно прикрыла глаза.

— Эх, Брук, Брук, — с горечью промолвил Оби Ван, нежно гладя Брука по опаленным волосам.

— Бен... Прости меня...

— За что?

— За то, что я издевался над тобой. Тогда в детстве... в Храме джедаев...

Лицо Брука Чана перекосилось от боли. Голова джедая безвольно откинулась на подушки. Брук потерял сознание.

— Я прощаю тебя, Брук. Конечно, прощаю, — прошептал Оби Ван, глядя в лицо умирающего.

XXX

— Эй! Приятель, — заговорчески прошептал на ухо Оби Вану Квинлан, — посмотри на нашу подругу с Рилота. Девчонка зря время не теряет. Вскружила все-таки чертовка голову бравому капитану.

Айла Секура очутившаяся в мощных объятиях капитана Блая, что-то нежно говорила ему. Тот, улыбаясь, кивал, гладя ее леки. Наконец губы влюбленных соединились.

— Ну и что? — пожал плечами Оби Ван. — Они любят друг друга. Война, друг, стирает все условности. Теперь все будет по-другому. Я уже говорил тебе, что мир изменился. Просто мы этого не заметили.

Утром следующего дня над Чоалом повисла зловещая тишина. Всю ночь шел холодный осенний дождь, превратив изрытую туннелями землю болото. Густой туман скрыл, как крепость Сол, так и позиции республиканцев.

Солдаты враждующих сторон с тревогой всматривались в молочно белый кисель, что окружал их со всех сторон. Малейший шорох или тихое позвякивание заставляли покрепче сжимать оружие и до рези напрягать глаза.

Все понимали, что сегодня свершится предначертанное. Судьба сепаратистов на Джабииме предопределена. Сам воздух дышал роком.

Оби Ван угрюмо обвел взглядом окружающие его темные массы. Сотни солдат Республики застыли в тревожном ожидании. В первых рядах стоял сам Мейс Винду с джедаями, за ними коммандос, клоны и кореллиане. В арьергарде размещались волонтеры Сити и прочие добровольцы.

Ударная армия замерла, ожидая рокового приказа.

— Бен.

Из тумана вышла Айла Секура. Молодая тви"лека оделась в полный костюм рыцаря, повязав свои леки нарядными лентами. Девушка была необычайно серьезна и...даже немного подавлена. Покрасневшие глаза ясно свидетельствовали, Секура плохо спала ночью, и, может быть, даже плакала.

— Айла, — Оби Ван взял девушку за руки, — с тобой все в порядке?

— Да, конечно, — натянуто улыбнулась молодая женщина. — Я хотела тебя попросить о маленьком одолжении.

— Одолжении?

— Да, — тви"лека вытащила из складок туники маленький голопроэктор. — Если со мной, что ни будь случится...

— Что за вздор?! — зашипел джедай. — Что с тобой может сейчас случится? Война почти кончилась. С нами все будет хорошо. Поверь мне.

— И все же, — Айла положила в руку Оби Вана голопроэктор, — если произойдет, что ни будь плохое, включи его и выслушай все, что там будет сказано. Поверь, это очень важно, — девушка с силой сжала руку джедая.

— Но почему я? — удивился Оби Ван. — Почему не Квин? Почему не Блай, в конце концов?

— Потому что ты хороший человек, Бен, — просто сказала Айла, улыбнувшись джедаю.

Мейс Винду поднял руку. Шепот и тихие разговоры стихли. Тишина опустилась на войска Республики. Винду стоял нерушимо, как будто готовясь к чему-то. Поднятая рука задрожала и... резко упала вниз, рассекая, как мечом, липкий туман.

Давай!

Где-то позади республиканцев стал нарастать протяжный гул. Прямо над головами солдат пронесся СНДК. Транспортное судно немилосердно швыряло из стороны в сторону. Автопилот не сравнится с живым человеком у штурвала.

В крепости Сол протяжно завыли сирены. Туман полетел клочьями от ярких вспышек зенитных установок. Весь лагерь мятежников ожил. В СНДК устремились тысячи бластерных лучей.

Но судно не взорвалось. Транспортник окружило мерцающее сияние энергетического щита. Снятый со звездолета генератор делал свое дело. Лучи разбивались о щит, заставляя последний учащенно мигать. Даже звездная защита долго не продержится под таким шквальным огнем.

Гулко заухало тяжелое орудие. Щиты мигнув, погасли. СНДК охваченный пламенем, полетел вниз. Автопилот вел горящий корабль на первую линию обороны. Тут Гривус поставил остатки боевых дроидов и тяжелые орудия пехоты. За окопами первой линии лежали страшные минные поля.

Ведомый автопилотом СНДК врезался в землю.

Чудовищный взрыв потряс мир. Земля вспучилась и, развалившись на огромные куски, рухнула вниз, в огромную воронку. Вместе с ней в пропасть полетели дроиды со своими мощными орудиями.

За первым мощным взрывом последовала вереница оглушающих хлопков. Крепость Сол задрожала. Коричневая мгла накрыла позиции сепаратистов. Это взрывались минные поля.

План Оби Вана сработал. Всю ночь республиканские минеры закладывали заряд повышенной мощности под первую линию обороны. СНДК тоже начиненный взрывчаткой вызвал подрыв республиканской мины. Детонация первого взрыва была настолько сильна, что смела минные поля. За считанные секунды мощная оборона крепости пала.

— Ваш план, кажется, сработал, — скупо улыбнулся Оби Вану Мейс Винду.

Повернувшись к войскам, он активировал свой световой меч.

— Примкнуть штыки!

— Примкнуть штыки! — закричали командиры.

Сотни вибро-клинков щелкнули, установившись под дулом блистерных винтовок. Республиканское воинство ощетинилось штыками. Джедаи с тихим жужжанием активировали свои клинки. Наступал решающий момент.

Последний штурм. Последняя атака.

— В атаку! За мной! — во всю силу своих легких закричал Мейс Винду, взмахнув в воздухе своим световым мечом.

— А-А-А!!! — утробно ответила ему людская масса, бросаясь вперед.

Последняя битва за Джабиим началась.

XXX

Никогда еще Оби Ван не чувствовал такого воодушевления. Душа в груди радостно пела. Молодое сильное тело жаждало действий. Сила мощным потоком вливалась в тело джедая, делая его непобедимым.

Рядом были его друзья. Слева — Квинлан Вос, справа — Айла Секура, сзади — славные рыцари и доблестные солдаты Республики. Джедая шли впереди, лихо, отбивая бластерные заряды и перепрыгивая останки орудий и целые завалы земли.

Это была бойня.

Туман рассеялся, разорванный тысячами бластерных лучей. Надсадно били орудия, стучали пулеметы, дико кричали люди. Десятки республиканцев падали на поле, так и не достигнув взорванных укреплений. Бьющие прямой наводкой крепостные орудия превращали людей в кровавые груды мяса и перемолотых костей. Грязевые лужи стали бардовыми от крови.

— Не отставать! Веселей! Веселей! Бей сепаратисткою сволочь! — орал Мейс Винду, подбадривая испуганных солдат.

Один из республиканцев рухнул лицом в грязь. Плача и крича, он задергался на земле, закрывая лицо руками. Сильная рука магистра подняла солдата на ноги.

— Не боятся! Не боятся! Республиканцы не боятся! Вперед! — заорал Винду прямо в лицо обезумевшему от страха солдату.

Ошалевший солдат, наконец, вырвался из цепких рук. Остервенело, сжимая в руках бластерное ружье, он кинулся вперед. Гигантский осколок срезал ему полголовы, откинув окровавленное тело далеко назад.

— Вперед! Победа! Зиаан, — обернулся Винду к своему адъютанту Зиаан А мерсу, — прикажи оркестру, пусть играет "Вперед, Республика!"

— Есть, — кивнула тви"лека. — Оркестр! Играть "Вперед, Республика!"

С задних рядов выступил одетый в асфальтового цвета униформу военный оркестр. В нем были не только люди, но и представители других рас Вселенной. Правда, в основном преобладали гуманоиды. Всем было известно, что канцлер Палпатин недолюбливает экзотичных инородцев с дальних рубежей Галактики.

Адскую какофонию битвы прорезали бравурные звуки марши. Двигаясь наравне с наступающими войсками, оркестр стоически дул в трубы и бил в барабаны. Прием Винду сработал, войска двинулись бодрее.

Первыми вражеских окопов достигли Оби Ван и его боевые товарищи. Запрыгнув в узкие туннели, джедаи принялись собирать своими мечами кровавый урожай. В глазах рябило от мельтешения световых мечей. Остатки боевых дроидов разлетались в щепки, а защитника Джабиима с предсмертным хрипом заваливались назад.

Азарт боя охватил Оби Вана. Он отбивал выстрелы, вспарывал животы, отрубал руки и ноги. Сзади дико хохотал Квинлан, разрубая очередного противника чуть ли не пополам. Айла Секура методично добивала врага, кидая термические гранаты в двери вражеских дзотов.

С диким воем, республиканцы достигли неприятельских окопов. Им вторили безумные крики обороняющихся. Никто не стрелял. В дело пошли штыки, ножи и даже каски. Люди сплетались в смертельных объятиях, колотя, и кусая друг друга.

Кровавое облако нависло над полем боя.

Но вот из окопов стали выпрыгивать джабиимцы. Она отступали. Нет! Они беспорядочно бежали к крепости. Но их обитель не ждала своих защитников. Лазерные пушки ударили по джабиимцам и преследовавших их республиканским войскам. Кровавая бойня продолжалась.

Выпрыгнув из окопа, Оби Ван бросился вперед, бешено вращая клинок в руке. Встречающиеся у него на пути джабиимцы, падали наземь бездыханными. Увидев выкатившуюся навстречу дройдеку, джедай высоко подпрыгнул и, опустившись на стальное тело робота-убийцы, вонзил свой клинок до рукояти в механическое тело. Задымившись, дройдека рухнула на бок.

— Эй! Джедай! — чей-то низкий утробный голос, окликнул Оби Вана. — Сразись со мной!

Перед рыцарем возникла гигантская стальная фигура. Поначалу Оби Ван принял трехметрового незнакомца за дроида, но увидев на железном лице кроваво-желтые глаза, понял, что ошибся.

На Оби Вана наступал оживший кошмар Республики — калишский генерал Гривус. В четырех руках сверкали лазерные мечи. Воздух гудел от их неумолимого вращения в механических руках био-киборга.

— Мерзкий колдун! — прошипел Гривус. — Я убил тысячи джедаев. Убью и тебя!

Гривус прыгнул. Четыре клинка сверкнули над головой Оби Вана. Голубой клинок рыцаря устремился вверх. Одна из рук киборга так и сжимая меч в стальных пальцах, полетела в сторону.

Калишец яростно закричал и пиннул своей гигантской ногой джедая. Потеряв равновесие, Оби Ван кубарем покатился вниз по склону. Гигантскими скачками за ним понесся Гривус. По пути вражеский генерал практически разрубил надвое двоих бегущих к крепости республиканцев.

— Умри, джедай! Умри! — ревел он.

Оби Ван попытался подняться. Но Гривус был уже близко. При падении джедай потерял меч и теперь лихорадочно пытался найти его с помощью Силы. Киборг приземлился подле него. Три клинка нацелились в грудь Оби Вану. Смерть близко, спастись не смогу, отчетливо понял Оби Ван, глядя на уродливую маску генерала.

— Не так скоро, урод!

Вторая рука калишца покинула своего хозяина. Перед техночудовищем стояла хрупкая на вид фигурка Айлы Секуры. Молча, Гривус кинулся на молодую женщину, вращая в воздухе оставшимися мечами.

Айла отступала под бешеным натиском Гривуса, но не один удар врага не достиг цели. Меч в руках голубокожей тви"леки пел песню войны и смерти. Лишь Сила позволяла рассмотреть Оби Вану все фехтовальные приемы Секуры. Она была мастерицей поединка, его богиней, наделенной жуткой варварской красотой.

Айла танцевала вокруг Гривуса, то приближаясь, то отступая. Одна из ног киборга предательски задымила. По ней вскользь прошел клинок Секуры. Закричав, Гривус прыгнул и с силой ударил кулаком Айлу в грудь. Охну, молодая женщина рухнула наземь. Клинок отлетел в сторону.

— Глупая танцовщица! Не один джедай не одолеет меня! — в воздухе сверкнул алый клинок.

— Ошибаешься! — криво усмехнулся Оби Ван, резко взмахнув рукой.

Его активированный меч гудя, понесся к Гривусу. Генерал попытался заслониться своим клинком, но не успел. Голубая молния вонзилась в дюриниевый нагрудник. Дико закричав, Гривус вырвал клинок врага со своей груди. Дым покрыл генерала. Механическая начинка внутри киборга неумолимо плавилась.

Гривус сделал два неуверенных шага по направлению к Оби Вану. Кроваво-желтые глаза неверяще уставились на него. Ноги киборга подкосились, и Гривус с грохотом рухнул на алую от крови землю. Стальные пальцы отчаянно заскребли по земле, оставляя после себя глубокие борозды.

— Будьте вы прокляты! Джедаи! Все равно вы все сдохнете!... — успел прорычать Гривус, прежде чем его голова бессильно рухнула вниз, гулко ударившись о кусок взорванного бетонного укрепления.

— Айла! Айла! Ты в порядке?! — вскочив на ноги, кинулся к боевой подруге Оби Ван.

Неохотно открыв глаза, тви"лека пристально поглядела на джедая.

— Как там поживает наш друг Гривус?

— Увы! Почил смертью храбрых! — скорбно заявил Оби Ван.

Оба джедая весело рассмеялись.

Оби Ван помог Айле встать на ноги. Вооружившись своим клинком, молодая женщина с улыбкой поглядела на джедая.

— Если граф Дуку у нас в плену, а генерал Гривус почил в бозе, то у мятежников больше нет лидеров. А это значит...

— Что война выиграна, генерал, — подошел сзади капитан Блай.

— Как всегда верно, капитан, — рассмеявшись, Айла обняла клона. Их губы соединились.

— Хм...господа, — откашлялся Оби Ван. — Погодите целоваться. Нужно еще взять вражеский оплот, — он указал на крепость Сол.

Сотни солдат взбирались на лебедках по ее отвесным стенам. Кругом шла ожесточенная рукопашная. Возле главной башни возвышалась гигантская фигура Мейса Винду. Джабиимцы размахивая бластерами, как дубинками, и вибро-ножами, наседали на темнокожего джедая. Фиолетовый клинок Винду, работал, как безжалостный механизм смерти. Взобравшиеся на стены республиканцы устремлялись ему на помощь.

— Поможем командующему! — крикнул Оби Ван и побежал к крепости.

За ним устремились Айла и Блай. Сзади них бежал Квинлан Вос с республиканскими коммандос. Кифар был весел и беззаботен. Наконец то, он оказался в родной ему стихии — дикого, бесшабашного боя.

— За мной! За мной! — кричал Оби Ван, вращая голубой клинок над головой.

Радость переполняла его. Ура! Кончилась! Кончилась проклятая война! Еще одно усилие и все. Мир. Долгожданный, выстраданный тысячами жизней, мир.

Взрыв поднял в воздух джедая и кинул оземь. Страшная боль пронзила все тело. На секунду Оби Ван потерял сознание. Когда же тьма рассеялась, джедай с удивлением осознал, что его окутывает непроницаемая ватная тишина.

Контужен, угрюмо констатировал джедай, опять контужен. Тряся головой, Оби Ван с трудом поднялся. Перед глазами двоилось. Теперешнее его состояние напоминало алкогольный угар. Голова ныла, в висках бешено стучало.

Оби Ван огляделся.

Ужас вмиг отрезвил его. Айла Секура лежала на земле всего в паре метров от него. Сначала джедай решил, что тви"лека, как и он просто контужена. Все увеличивающееся багровое пятно на груди опровергло ее предыдущий диагноз.

— Айла! Айла! — дико закричал Оби Ван, бросаясь к ней.

Вдруг он чуть не упал, зацепив ногой что-то тяжелое. Посмотрев вниз, Оби Ван увидел славного капитана Блая. Искореженный шлем лежал подле. Голова клона была вывернута под неестественным углом. Капитан Блай был мертв.

— Айла, — упал на колени перед молодой женщиной Оби Ван, — Айла...

— Бен... — полные боли глаза открылись, — Бен... Мина... Не взорвалась при взрыве. Затаилась. Нас дожидалась...

— Глупости, Айла! Глупости! — схватил Секуру за плечи Оби Ван. — Посмотри! Победа! Войне конец! Все хорошо! Айла! Посмотри!...

Тви"лека с трудом подняла голову. Слабая улыбка осветила ее покрывающиеся печатью смерти черты. Над главной башней крепости Сол весело развевался флаг Республики. Осада Джабиима, наконец-то закончилась.

— Бен... не забудь про голопооэктор... Обещай! — Айла из последних сил вцепилась в руки джедая. — Обещай!

— Обещаю, — тихо сказал Оби Ван.

По его грязному давно небритому лицу катились слезы. Снова смерть. Веселая озорная Асока Тано. Храбрая и добрая Айла Секра. Надменный гордец Брук Чан. И так сотни, тысячи, миллионы! Кто следующий? Кто?

Сзади подошел Квинлан Вос. Весь напускной кураж слетел с него. Он выглядел потерянным и раздавленным. Вокруг него раздавались радостные крики, но они не доходили до разума киффара. Джедаи были раздавлены, опустошены войной.

— Мия...

Прекрасные глазы Айлы Секуры закрылись навек.

Эпилог.

Новая надежда.

Глава I

Оби Ван.

— Если ты смотришь это послание, значит, меня уже нет в живых, — крошечная фигурка Айлы Секуры попыталась улыбнуться. — Возможно, услышав мою историю, ты осудишь меня. Я нарушила Кодекс джедаев. Я отступница. Но прошу, вспомни о нашей дружбе.

Было время, я была с тобой и думала, что это любовь. И хотя мы расстались, наша дружба от этого не угасла, а наоборот стала только крепче. Ты и Квин — мои единственные и самые верные друзья. Но Квин — буен и несерьезен, ты же, всегда отличался выдержкой и здравым смыслом. Поэтому это послание я отдала тебе.

Шесть лет назад меня послали на Рилот с секретной миссией. Там я повстречала молодого мужчину моего народа. Он был агентом одного из враждующих кланов на моей планете. Между нами возникло сильное чувство. Ради него я даже подумывала бросить Орден и поселиться на родной планете.

Но его убили... Поверь, я отомстила за него. Убийцы ненадолго пережили его, — Айла тяжело вздохнула. — Однако эта история имела закономерное, но от этого не менее неожиданное продолжение. Я забеременела и через девять месяцев родила прекрасное дитя. Девочку. Ее зовут Мия. Желая обезопасить род ее отца, я дала Мие свою фамилию. Под ней ты и найдешь ее в республиканском интернате на Корусканте.

Мия унаследовала от меня способность к восприятию живой Силы. Но я побоялась отдать ее в Орден. Тебе ли не знать, как жестоки к малым детям воспитатели. С детства наши сердца заставляют черстветь. Обычных людей превращают в жестокие машины для убийства. Джедаи — рыцари Республики, защитника мира. Так нас учили с детства. Но, почему, скажи мне, Оби Ван, почему, мы плетем интриги, скидываем неугодные правительства, убиваем конкурентов, сражаемся в войнах и командуем огромными армиями? Почему? Разве в этом лежит основная миссия миротворца? Подумай об этом, как думала я многие бессонные ночи.

Именно из-за этого я решила не отдавать свою дочь в Орден. Если эта проклятая война кончится, я решила уйти с Ордена и воспитать ее сама. Но если ты смотришь эту голопроекцию, моим планам не суждено сбыться.

Как-то ты говорил, что мир после войны будет другой. Он изменится. Если это так, прошу тебя, исполни мою последнюю просьбу. После войны Совету будет не до розысков бастардов. Возьми с интерната мою дочь, воспитай ее как джедая, но не как убийцу, а как обычного ребенка.

Вместе с голопроекцией я перевела на твой счет деньги, что заработала за всю жизнь и нужные документы на Мию. Выполни мою просьбу. Умоляю. Ты моя последняя надежда, Оби Ван.

На этом я заканчиваю. Искренне желаю тебе счастья в твоей жизни. Помни о твоей подруге тви"леке, которая любила тебя. Прощай. Да прибудет с тобой Сила! — маленькая фигурка молодой женщины помахала мне рукой и, задрожав, исчезла.

Передо мной появилась фигурка играющейся маленькой девочки. Она сжимала в руках маленького зверька и что-то нежно шептала ему на ушко. Зверек забавно тянул мордочку и пытался лизнуть девочку в щеку.

Выключив голопроэктор, я тяжело встал. События этой войны высушили мою душу. Наверное, я все еще был оглушен потерями. Никаких эмоций в душе. Никаких. Настоящий джедай, с черным юмором подумал я, бесчувственный чурбан.

Засунув голопроэктор в карман, я вышел из палатки. Дождь усилился, пришлось накинуть на голову капюшон джедайского плаща. На холме собрались мои старые друзья. Квинлан Вос, что вытирал рукавом слезы, угрюмый капитан Рекс, бакурианский асс — Аурелия Сингх, рыдающая навзрыд Зиаан Амерсу с раненной рукой на перевязи. Молодая девушка пребывала в полубессознательном состоянии, рыдая и крича. Лишь общими усилиями Квинлана и Рекса ее отдалось оттащить от тела Айлы.

Перед ними на помосте лежали Айла Секура и капитан Блай. Обоих обрядили в лучшие одежды. Айлу одели в церемониальный рыцарский наряд со всеми орденами и медалями. Ее леки украсили разноцветными лентами и колокольцами. Так на Рилоте обряжают невест. Капитан Блай лежал в новенькой парадной форме В.А.Р. белого цвета с золотыми погонами и аксельбантами. Планка на левой стороне его мундира сверкала алыми и синими ромбами — заменителями орденов и медалей. Здесь лежали герои, что прошли всю войну и погибли, когда она закончилась.

Именно я настоял, чтобы Айлу и Блая похоронили вместе.

— Они любили друг друга, так пусть же на погребальном костре возлягут вместе.

Когда я подошел к скорбной компании, Квинлан Вос выступил вперед. В руке он нес факел. Глянув на промасленную тряпицу, он воспламенил ее с помощью силы. Ни один в мире дождь не мог потушить этого пламени.

Зиаан снова зарыдала, подвывая, как дикое животное. Подойдя к ней, Рекс обнял девушку, ласково гладя ее подрагивающие нервные лекки. Я тупо уставился на Квинлана, что подойдя к помосту, громко заговорил:

— Видишь ли ты, Айла Секура, всех наших братьев и сестер, что воссоединились навеки в животворящей Силе? Слышишь, как зовут они тебя? Слышишь ли голоса их, что призывают занять свое место среди них? От сего дня и до конца времен...

— Да! — громко проговорили мы с Зиаан.

— Пусть Сила будет с тобой! — выкрикнул в грозовые небеса киффар, высоко воздев руку с горящим факелом.

— И в тебе! — вторили мы с Амерсу. — От сего дня и до конца времен!

Факел опустился к помосту.

Послышался треск. Веселые языки огня заплясали на погребальном ложе. Еще минуту я мог видеть темные фигуры на помосте, а потом ревущая стена огня навеки скрыла их от меня. В эту минуту я понял, что вместе с Алой умерла частица моей души. Умерла моя беззаботная молодость.

— Она была вашим другом? — участливо поинтересовалась Аурелия Сингх.

— Нет. Она была джедаем, — буркнул я и пошагал прочь.

XXX

— Оби Ван, вот ты где! Я уже час тебя ищу!

Ко мне подошел мой бывший падаван. Анакин Скайвокер.

Я сидел подле руин крепости Сол. Тела павших уже убрали, но повсюду еще валялись обломки военной техники и горы боевых дроидов. За этими железными баррикадами я и спрятался. Все опротивело мне. В тот миг я не хотел никого видеть и слышать. Окажись я на Джабииме единственным разумным существом, то возблагодарил бы Силу.

— Анакин? Что ты здесь делаешь?

— Сенат и Совет джедаев поручили мне доставить в столицу графа Дуку, — Скайвокер остановился подле меня. Теперь я шеф тайной полиции.

— Поздравляю, — хмыкнул я. — Однако, причем тут я?

— Канцлер Палпатин хочет тебя видеть. Он передал, чтобы ты не задерживался с отъездом. Поэтому он назначил тебя моим напарником. Графа Дуку на Корускант мы повезем вместе.

— Это вряд ли.

— Почему же? — удивился Анакин.

— Я нахожусь в подчинении у генерала Винду. Без ведома Винду я не могу покинуть Джабиим. Не забывай, все еще идет война. А самовольная отлучка во время боевых действий — это дезертирство. Извини, расстрел мне не нужен!

— А! Ты об этом! Не беспокойся. Канцлер уже связался с генералом Винду. Он дал добро на твой отъезд.

Где-то в глубине души я хотел отказать Анакину. Меня самого поразило нежелание ехать в столицу. Что-то темное и отвратительное затевалось там. Что-то смертельно опасное для меня.

Но там Падме.

Да! Там Падме! Я нужен ей сейчас, как никогда раньше. Квай-Гон прав. Хватит прятаться от любви и предавать тех, кого любишь. Нужно ехать. Немедленно.

— Хорошо, — легко поднялся я. — Когда летим?

XXX

Подле республиканского шатла нас ждал закованный в наручники граф Дуку. По бокам мятежного графа полными угрозы изваяниями застыли Алые гвардейцы. Созданная по прямому распоряжению Палпатина, Алая гвардия считалась лучшим милитарным формированием в Галактике, отдавая первое место лишь Ордену джедаев. Отлично тренированные бойцы, владеющие всеми видами огнестрельного и холодного оружия. Алые гвардейцы исполняли не только роль личных телохранителей канцлера, но и конвоировали особо опасных преступников.

— Ба! Кого я вижу, — всплеснул руками граф. — Неужели это сам генерал Кеноби — герой республиканской армии?

— А кого вы тут собирались встретить? Мандалорскую стриптизершу? — скривился я в недоброй усмешке.

Граф деликатно улыбнулся. Анакин оценив мою незатейливую шутку, грубо заржал. Алые гвардейцы остались невозмутимы, даже не шелохнувшись.

— Идя сюда, я видел погребальный костер? Хранили джедая? — поинтересовался граф.

— Да. Генерала Айлу Секуру. Знаете такую?

— Наслышан. Умелая девочка. Наше поражение во многом и ее заслуга.

— Это точно. Айла Секура на славу постаралась в этой войне, как и сотни других рыцарей.

— Но теперь она мертва. Запомните, генерал Кеноби, время джедаев истекает.

— Да ну? Это еще почему? — саркастически улыбнулся я. — Может, так просто хочется вам, джедаю перебежчику?

— Не смотря на бороду и шрамы, вы все еще наивный ребенок, Оби Ван! Джедаи — это прошлое Галактики. Они свою, так сказать, миссию выполнили.

Маховик истории вращается, — в черных глазах графа заплясали лукавые огоньки, — колесо времени крутится. Наступает новое время. И в нем нет места для джедаев!

Губы графа сложились в полную триумфа гаденькую усмешку.

Глава II

Падме.

Страшные желтые глаза впились в меня, поникая в душу и выпивая ее без остатка. Я хотела кричать, но не могла открыть рот. С ужасом я поняла, что у меня вообще нет рта. Только гладкая девственно чистая кожа.

Паника охватила все мое естество. Я пыталась закрыть глаза, но веки не желали мне повиноваться. Мой взор был прикован к глазам зла, что торжествующе поглощали меня, выпивая душу без остатка.

— Дура! Наивная дура! — черный провал капюшона навис прямо над моим лицом. — Тебе не спастись. Все предрешено заранее. Я одержу победу и буду править Галактикой... вечно! — голос подобно грому разорвал мои перепонки, оглушив и подавив мое жалкое сопротивление.

Вечно! Вечно! Вечно!

— И в этом мне поможешь ты и твой жалкий любовничек Оби Ван, — произнося имя джедая, черная фигура презрительно зашипела. — Он спешит сюда. Хочет спасти тебя. Уничтожить Ситхов вознамерился он. Ничтожество! Он станет моим рабом, а ваши дети верными исполнителями моих желаний. И тогда ничто не остановит меня. Ничто!

Ничто! Ничто! Ничто!

Черная фигура закружилась на лунной поляне из кошмарных снов. Адский хохот раздирал тьму ночи. Этот хохот проникал в меня, заставляя желать смерти, как избавления.

Из последних сил я разорвала кожу на месте рта. Кровь обильным потоком хлынула из страшной раны, заливая глаза и ноздри. Дикий, полный отчаянья крик вырвался из моего горла...

Все еще продолжая кричать, я села на взбитой кровати. Холодный пот медленно стекал по вискам и солеными струйками устремлялся ко рту. Прикосновения зла ко мне все еще было сильно. Я почти видела черную тень, что клубилась в углах комнаты, прячась от серого тумана приближающегося рассвета.

Это сон с небольшими изменениями повторялся уже больше недели. Иногда в нем я видела Оби Вана и Анакина. Оба рыцаря о чем-то дружески разговаривали. Оби Ван отворачивался, и я видела на его лице улыбку.

— Падме! Вот мы и встретились! — раскрыв объятия, Бен устремлялся ко мне.

Я, смеясь и плача одновременно, бежала ему навстречу, перепрыгивая маленькие кусты и ветвистые корни деревьев. Оби Ван останавливался подле меня. Его удивительные глаза светились добротой и любовью.

Я делаю шаг ему навстречу. Оби Ван уже рядом. Очутиться в его объятиях, склонить голову на мощную грудь джедая... Но, что такое? Улыбка на лице Оби Вана сменяется гримасой боли.

Алый клинок торчит у него из груди.

— Падме... — шепчут холодеющие губы.

Рыцарь мертв.

Позади него стоит безликая тень со светящимся черным мечом в руке.

Я хочу закричать. Но не могу. У меня нет рта. Просто нет! И все повторяется сначала. Ночь за ночью. Таблетки, что выписал мне меддроид, не помогали. С каждым днем сны становились все более жестокими и реальными. Даже не будучи джедаем я чувствовала, что-то надвигается на всех нас. На Республику. Это что-то, темный незнакомец в плаще с алым мечом в руке.

XXX

Когда-то Оби Ван сказал, что мир после войны никогда не будет прежним. К сожалению, он оказался прав. По Голосети сообщали, что с падением Джабиима республиканские войска во главе с магистром Йодой устремились на Като Неймодию. До капитуляции Техносоюза оставались считанные дни, а может и часы.

До конца войны, до победы, было рукой подать, а изменения уже ощущались. Их приход ознаменовала собой тревожная тишина, что пала на столицу. Во время уже подзабытого мира и в грозовые военные годы столица бурлила, живя лихорадочной однодневной жизнью. Даже перед началом Войны Клонов тишина была не столь зловеща. То была тишина перед бурей, эта же тишина ознаменовала собой приход последних дней. Армагеддона.

Магистр Йода и Совет джедаев отправил в Сенат посланника, знаменитого мастера Пло Куна, узнать собирается ли канцлер сложить с себя полномочия фактически диктатора Галактической Республики. Разгневанный Палпатин заявил, что война еще не кончена, и он не собирается обсуждать эту тему сейчас.

Однако Пло Кун не сдался. Джедай требовал ответа немедленно. Когда же канцлер приказал ему покинуть здание Сената, Пло Кун отказался повиноваться. Алая гвардия кинулась к нему, чтобы схватить и разоружить. Но, как оказалось, джедая не так-то просто поймать.

Совершив головокружительный прыжок, Пло Кун оказался у двери и, снеся ее с петель одним мановением руки, был таков. Гвардейцы кинулись в погоню, стреляя из табельных бластеров по беглецу. Джедай своим световым мечом ловко их отбивал.

Во время перестрелки погибло пару сенаторов. Началась страшная паника. Если бы не сенатор от Кашиика, что перекинув меня через плечо, стал пробиваться к выходу, расталкивая могучими лапами обезумевших от страха политиканов, мне пришел бы конец. Меня просто бы раздавили в толпе.

Воспользовавшись общей сумятицей и неразберихой, Пло Кун завладел скоростным каром и отбыл восвояси. Разгневанный Палпатин приказал найти джедая и заключить "преступника" под стражу. Полиция и ГБ Республики устремилась к Храму.

Находившиеся в Храме джедаи наотрез отказались выдавать беглеца властям без распоряжения магистра Йоды. Полиция готова была отступить, но гебисты стояли на своем.

Кто первым выстрелил, осталось загадкой. Но в результате перестрелки погибли десять гебистов и, как утверждали ведущие по Голосети, один джедай. К Храму были брошены дополнительные силы полиции и гебистов, также блокаду джедаев установили части клонов охраняющие столицу и флот Обороны Корусканта. Запертые в Храме джедаи не могли улететь на корабле, и не попасть под перекрестный огонь крейсеров с орбиты.

Стали приходить известия, что узнав о блокаде Храма, магистры Йода и Винду настоятельно потребовали снять осаду и выпустить уже заключенных джедаев на волю. Палпатин ответил резким отказом. Более того он приказал арестовывать всех джедаев по всем планетам Республики.

— Йода взял Като Неймодию и идет на соединение с силами Мейса Винду. Канцлер потребовал джедаям немедленно сдаться и передать командование войсками адмиралам и моффам, но с недавних пор с Дальнего Рубежа не приходит никаких известий.

Бейл Органа задумчиво поскреб подбородок, глядя в окно. Со здания Сената виден был Храм. Однако сегодня разглядеть его не удавалось. Огромный столб дыма полностью закрывал его. Лишь алые всполохи вспарывали жирные клубы дыма. Там шел бой.

— Это просто чудовищно! — всплеснула руками Мон Мотма. — Бои прямо здесь, на Корусканте.

— Что бы ни говорил канцлер, я все равно не верю, что джедаи изменники, — покачала я головой. — Тут что-то не так...

— В последнее время в Республике все не так, — попытался пошутить Бейл.

— Тихо! — воскликнула Мон Мотма. — Экстренное выступление канцлера.

На стене моих апартаментов синим светом, зажегся гигантский экран головизора. Перед нами предстал сам Кос Палпатин с траурным выражением лица. Сцепив руки за спиной, канцлер напряжено смотрел в объектив камеры.

— Граждане Республики! — зычным голосом начал он. — Сегодняшний день должен был стать днем триумфа Республики над бандами сепаратистов. Граф Дуку пленен, генерал Гривус повержен.

Но... истинные враги Республики — джедаи захотели воспользоваться удачным моментом и,... убив меня, захватить власть в Галактике! Они больше не подчиняются приказам Сената. Они восстали против вас! Против граждан тысячелетней Республики!

Все мои предложения о начале мирных переговоров отринуты. Лидеры джедаев, магистры Йода и Винду, собрали гигантскую армаду из мятежников и подлых перебежчиков. Они летят в самое сердце Галактики, на Корускант, чтобы залить улицы кровью его невинных жителей!

Поэтому я приказываю всем моффам и верным Сенату частям выполнить приказ 66. Не пытайтесь брать в плен джидаев. Уничтожайте их везде! Уничтожайте, как неизлечимую заразу, как чуму нашей Галактики!

Смерть джедаям! Да здравствует Республика!

Головизор потух. Мы ошарашено уставились друг на друга.

— Так это, что получается, джедаи — враги Республики? — икнув, спросила Мон Мотма.

— Получается так, — тихо проговорила я. — Получается так...

XXX

Джедаи тайно проникли в столицу! Джедаи прорвали блокаду Храма!

Каким-то образом джедаям и верным им войскам удалось проскользнуть сквозь флот Обороны, и высадиться на планете. Храм был деблокирован, и командующая обороной святилища джедаев Шаак Ти радостно обнималась с генералом А"Шарадом Хеттом, который и совершил дерзкую высадку на Корусканте.

Этот момент был запечатлен на снимке, что украшал собой агитационный листок. Под снимком было напечатано нижеследующее:

"Жители Корусканта!

Предатель Кос Палпатин и его банда подло обманывают вас. Мы, джедаи — рыцари Республики, хранители мира в Галактике просим вас, не поддавайтесь на бессовестные провокации.

Нашей целью всегда было скорейшее прекращение этой бессмысленной войны и возвращение к демократическим традициям Республики. Предатель Кос Палпатин и его банда не желала этого. Поэтому они и выдумали эту чудовищную напраслину и устроили за нами охоту по всей Галактике.

Пусть не обольщаются!

Непобедимая и легендарная В.А.Р. на нашей стороне!!!

Джедаи и Звездный флот выступили единым фронтом против несправедливости и тирании. По всей Галактике под мощными ударами республиканских войск рушатся антизаконные схемы Коса Палпатина и его банды!

Здесь, на Корусканте, в сердце нашей необъятной Родины, мы также прибьем подлую змею из Сената. Храм джедаев освобожден и теперь мы двинемся одной когортой на Сенат, чтобы вытянуть оттуда за подтяжки предателя и предать его справедливому суду.

Жители Корусканта! Граждане Республики!

Вливайтесь в наши ряды. Мы били мятежников с Дальнего Рубежа, побьем и банду Коса Палпатина!!!

Временный комендант планеты, генерал А"Шарад Хетт."

Узнав о листовках, канцлер приказал немедленно их собрать. Тех, кто их подбирал и читал, ждала суровая кара. Верные канцлеру войска устроили пару показательных расстрелов. Наблюдая за этим с окон своей резиденции, я до боли сжала кулаки. Казалось, заразное безумие охватило всех. Республика катится в тартарары.

Узнав о репрессиях лояльных к канцлеру войск, генерал Хетт выпустил очередное воззвание, где призывал жителей столицы к партизанской войне. На удивление жители послушались, и джедайская армия возросла вдвое за счет дезертировавших полицейских и просто повстанцев.

Правда, генерал Хетт рано радовался. Среди восставших было немало деклассированных элементов с нижних уровней города. Такие субъекты всегда рады любой заварушке. Под шумок легче грабить. Пришлось генералу серьезно взяться за дело и основательно прочистить ряды. На фонарных столбах нашли свою смерть немало горе-повстанцев.

И все же генерал Хетт верный своему слову, неуклонно продвигался к зданию Сената. Войска канцлера сумела отразить пару атак джедаев, и заняли круговую оборону в центре города. В свою очередь Хетт взял под контроль северную часть мегаполиса. Его приобретение имело важный стратегический аспект. В северной части располагались доки и гигантский космопорт. Даже не будучи гениальным стратегом, я понимала, генерал джедай ждет скорого подкрепления.

Флот Обороны все еще был лоялен к канцлеру, но на бомбардировку города не решался. Сколько канцлер не требовал от адмирала Пиета решительных действий, тот в ответ лишь пожимал плечами.

— Адмирал Пиет никогда не станет бомбардировать город, — решительно заявила Мон Мотма. — Он военный, а не палач.

Вокруг здания Сената выросли настоящие баррикады. Малые "шагоходы" и солдаты спрятались за ними, ожидая скорого штурма. На крышах домов разместили артелерийские установки и снайперов. Перед самым входом в Сенат теперь стоял гигантский "шагоход" АТ-АТ.

Далекие отзвуки канонады и беготня солдат по коридорам, не способствовали работе сенаторов. Напуганные политиканы затравлено крались по кабинетам, желая поскорее отсюда сбежать. Многие так и сделали. Ночью сбежал главный мытарь Республики старый, жирный тви"лек Орн Фри Таа.

На следующий день представитель от Рилота уже вовсю ручкался с А"Шарадом Хеттом и расцеловывал Шаак Ти, что сообща командовали армией джедаев. Это знаменательное событие было массово растиражировано антиправительственными каналами и газетами.

Канонада взрывов приближалась с каждым днем. С окон своих комнат я видела алые всполохи, что окружая центр города, все туже и туже сжимали свое кольцо. Я почти не спала ночью, проводя время в беседах с коллегами по фракции Лоялистов или же тупо глядя на озаренный алым багрянцем пожарищ древний город.

В соседней комнате тихонько скулила милая Дорме. Молодая женщина страх, как боялась взрывов и при каждом далеком громе сражения, испуганно всхлипывала. Иногда мне хотелось встать и утешить своего секретаря, но какая-то странная апатия сковала мои члены. Я могла лишь сидеть у окна и лицезреть конец того мира, что строила последние десять лет.

Забавный гунган Джа Джа Бинкс реагировал на нескончаемую канонаду несколько иначе. Он закрывал свою жабообразную голову гигантскими лапищами и, вереща, носился по комнатам. Вот и сейчас мимо меня пронеслось болотное чудо, истошно визжа:

— Оя! Оя! Оя!

Не заметив в темноте стула, Джа Джа зацепил его своей широкой лапой и, вопя во все горло, отправился в непродолжительный полет. Сей нежданный акт левитации завершился громоподобным падением.

— Угомонись, Джа Джа, — устало вздохнула я. — Воплей и грохота мне хватает и на улице.

— Моя боятся, — виновато потупился гунган. — Очень-очень. Моя чувствовать, нам всем большой кирдык.

— Не исключено, — усмехнулась ваша покорная слуга. — Запомни, Джа Джа, если генерал Хетт сумеет пробиться к Сенату и здесь начнется перестрелка, спрячься, где-нибудь и сиди тихо.

Я хоть и не военная, но участником пары сражений была. Бой не имеет, привычки длится очень долго. После сражения на тебя никто и не посмотрит, а вот во время оного могут и пристрелить ненароком.

Утром следующего дня к баррикадам вышел одинокий человек с белым полотнищем в руке. Переговорщик. К вящему удивлению сенаторов, им оказался сам генерал Хетт. Окруженный, ощетинившимся ружьями конвоем, джедай спокойно шагал по улице, неся в руке знамя мира и дипломатии.

— Сенатор Амидала, — обратился ко мне канцлер, — вы прирожденный дипломат. Выйдите на балкон и узнайте, чего хочет этот предатель.

Ощущая предательскую дрожь в коленях, я медленно направилась к балкону. Выйдя на улицу, я встретилась с непроницаемым взглядом холодных глаз рыцаря Храма. Немного ниже меня стоял джедай, спокойно заложив свои мощные руки за спину. Одет он был в традиционную джедайскую тунику крестьянского типа и высокие начищенные до блеска коричневые сапоги.

Его суровое лицо не было лишено привлекательности, однако ритуальные татуировки делали его излишне угрюмым и жестоким. Наведя справки, я узнала, что А"Шарад Хетт родился на Татуине и рос в племени разбойников пустыни — тускенов. О нем говорили, как о харизматическом лидере, талантливом полководце и искусном рыцаре. Даже здесь, на относительно мирном до недавних пор Корусканте, ходили легенды о его великих деяниях и небывалых свершениях.

Говорили, что генерал Хетт всегда идет впереди своих войск и никогда не пригибает головы под огнем. Солдаты любили своего бесстрашного полководца и поэтому даже не подумали выполнять приказ 66. С началом гражданской войны, как теперь называли конфликт канцлера и джедаев, бойцы Хетта безоговорочно следовали за ним.

Уже потом, намного позже, я узнала, что А"Шарад Хетт имел и другую, менее привлекательную сторону своего характера. Будучи воином до мозга костей, генерал Хетт не останавливался не перед чем, чтобы выполнить поставленную перед ним задачу. Его противники потом обвиняли Хетта в небывалой жестокости по отношению к военнопленным и мирному населению. Когда же документально было подтверждено, что А"Шарад причастен к геноциду нескольких народов на планетах Внешнего Кольца, его выгнали из Ордена и даже хотели судить. Не дожидаясь судебного процесса, бывший генерал скрылся в неизвестном направлении.

Но все это будет потом, а сейчас, ни я, ни генерал Хетт не догадывались о судьбе, что нас ждет. Этим солнечным утром мы стояли и молча, рассматривали друг друга. Затянувшуюся паузу первым прервал джедай.

— Если не ошибаюсь, сенатор Амидала?

— Да, вы правы, генерал. Я сенатор от Набу Падме Амидала.

— Я думаю, мне представляться излишне.

Я, хмыкнув, кивнула.

— Вот и хорошо. В сложившейся ситуации меня несказанно удивляет, почему наш доблестный канцлер прячется в здании, как трусливая вампа, и посылает на переговоры с противником миниатюрных красавиц?

К своему стыду я не смогла скрыть румянца, что заполыхал на моих щеках. Увидев мое смущение, джедай улыбнулся краешком губ.

— Не бойтесь меня, сенатор Амидала. Я не причиню вам вреда и не применю пресловутое "колдовство" джедаев. Совет Ордена и армия Республики всего лишь хочет, чтобы канцлер приказал верным ему войскам сложить оружие.

— Канцлер Палпатин желает знать, что ждет его и верных ему людей в случае капитуляции?

— Если его люди не запятнаны убийствами политических оппонентов, то они будут тотчас же отпущены на свободу. Что касается самого Палпатина... — глаза рыцаря опасно блеснули. — Совет джедаев хочет лично поговорить с ним. У нас имеются... некоторые догадки и опасения на его счет.

— К сожалению, уже сейчас могу сказать, канцлер не примет такие условия, — удрученно вздохнула я.

— Я и не сомневался, — кривая улыбка появилась на губах Хетта. — В таком случае мне нечего больше вам сказать.

Повернувшись, генерал зашагал прочь. Его конвой направился следом, не отводя дула бластеров от спины джедая. Вдруг А"Шарад резко обернулся. Только небывалая выдержка не дала конвою нажать на курок и всадить в рыцаря с десяток бластерных обойм.

— И еще... — суровое лицо джедая несколько смягчилось. — Мне кажется, вы хороший человек, сенатор Амидала. Поэтому я дам вам совет и, надеюсь, вы прислушаетесь к нему. Собирайте свои вещи и бегите отсюда как можно дальше. Завтра в это же время я не позавидую тому, кто окажется в здании Сената.

XXX

— Раньше Йода станет ситхом, чем я приму условия этого выродка Хетта! — стукнул кулаком об стол Кос Палпатин.

На удивление этот словарный оборот показался мне смутно знакомым. Кто же поминал Йоду, как ситха? Проклятье! Последние события начисто отшибли у меня способность здраво рассуждать.

— Ну, и что вы предлагаете? — нахмурился Бейл Органа. — Стоять до конца? Стоять насмерть?

— Вот именно! Стоять насмерть! — сунул указательный палец под нос альдераанцу канцлер.

Круто развернувшись, Палпатин покинул комнату, громко хлопнув дверью. За ним безмолвными тенями последовали алые гвардейцы. Оставшиеся в комнате сенаторы угрюмо переглянулись. Сдают нервы у Палпатина. Сдают.

— Что же будет? — нарушила тишину Мон Мотма.

— Завтра мы это узнаем, — невесело усмехнулась я.

XXX

Слова генерала Хетта я восприняла вполне серьезно. Что-то было такое в глазах и голосе джедая, что заставляло верить ему с полуслова.

Вернувшись к себе, я вызвала к себе Дорме. По покрасневшим глазам я с раздражением поняла, мой секретарь опять рыдала навзрыд.

— Собери вещи, Дорме. Мы отбываем на Набу.

— На Набу? — ошарашено переспросила Дорме. — Но, как вы покинете Сенат без разрешения канцлера?

— Дорме! — я встряхнула молодую женщину за плечи. — Как ты не понимаешь, что канцлер со своими приказами уже не имеют никакого значения!

— Не имеют значения?

— Именно! Даже банте понятно, что джедаи возьмут Сенат с дня на день и никакой им канцлер со своими титулами да приказами не помеха. Сейчас разумнее всего покинуть Корускант. Пусть тут все уляжется да утрясется.

Дорме все еще стояла на месте, ошарашено глядя на вашу покорную слугу.

— Дорме! Шевелись! — рявкнула я.

Вздрогнув, мой секретарь поспешила в наши комнаты. Грохот и скрип, доносившиеся с гардеробной комнаты лучше любых слов сообщили мне, что Дорме поняла мой приказ.

Тяжело вздохнув, я села на диван. Возможно, Бейл Органа и Мон Мотма и осудят лидера своей фракции, что сбежал со столицы, но мне вообщем-то было уже все равно. Я спасала не только себя, но и ребенка, что носила под сердцем. Его жизнью я не могла рисковать.

Подойдя к голопроэктору, я быстро набрала нужный номер. На столе возникла дрожащая проекция молодого мужчины в форме капитана Звездного флота Республики.

— Миледи, — поклонился капитан. — Чем могу быть полезен?

— Подготовьте мой корабль. Я хочу покинуть столицу в кратчайшие сроки.

— Но, миледи...

— Рем Антиллес, я, по-моему, четко дала вам понять, что ХОЧУ, — подчеркнула я последнее слово, — покинуть Корускант. Вам этого мало?

— Нет, миледи. Но, смею заметить, что флот Обороны может нас не пропустить.

Неожиданно отдаленный гул отвлек меня от препирательств с капитаном моего личного корабля — маленького нубианского судна. На один из доков Сената садился республиканский грузовой шатл.

Странное оцепенение сковало мои члены. Я не могла оторвать взгляд от шатла. Чувство близости чего-то родного наполнило мою душу. Сердце учащенно забилось. Я замотала головой, отгоняя не прошеные видения. Это все из-за плохого сна. Я просто очень устала. Просто устала. Вот и все.

— С вами все в порядке? — поинтересовался кореллианец, пристально глядя на мои странные телодвижения.

— Все в порядке, капитан Антиллес. Просто устала.

— Понимаю. Для Республики сейчас наступили не лучшие дни.

— Это мягко сказано, — улыбнулась я. — Я отвлеклась, потому что на здание Сената садится грузовой шатл. Скорее всего, он прибыл издалека. Значит, флот Обороны пропускает малые суда.

— Хорошо, миледи, — вздохнул капитан. — Я приготовлю ваше судно. Но раньше завтрашнего утра мы не взлетим.

— Это почему же?

— Идея срочного отбытия на Родину посетила не только вас одну, — усмехнулся Рем Антиллес.

XXX

Эта ночь прошла без кошмаров.

Практически я вообще не спала. Уже с вечера я оделась в скромный спортивный костюм белого цвета. Я вооружилась двумя дамскими бластерами, и, как учил меня капитан Панака, один очутился в кобуре на поясе, другой за голенищем сапога.

Ночь прошла в какой-то тревожной тишине. Создавалось впечатление, что даже стены величественного здания затаились, предчувствуя грядущие события.

Я заблаговременно отключила головизор и все голопроэкторы в квартире. Мне совсем не хотелось объясняться с Бейлой или Мотмой и тем более, упаси Сила, с канцлером Палпатином. Полумрак и тишина опустилась на обычно шумные апартаменты. В соседней комнате тихонько посапывала Дорме. В гостиной, уютно устроившись в кресле, громко храпел Джа Джа.

Тихонько обходя свои богато меблированные покои, я испытала странное чувство. С каждой минутой у меня складывалось твердое убеждение, что я сюда больше не вернусь. От таких мыслей мне стало как-то не по себе, и я прилегла на софе, выкрадывая у неумолимого времени минутку на сон.

Первые лучи утреннего солнца пав на мое лицо, разбудили меня. Вскочив, я кинулась к все еще храпящему гунгану. Тормоша Джа Джа, я прошипела ему в ухо:

— Вставай. Вставай, лежебока.

— А? Что? Что случилася? — на лице Бинкса появилась широкая улыбка. — Госпожа Падме! Утро доброе!

— Тебе тоже. Быстро вставай, бери вещи и дуй на мой корабль. Он на платформе В — I.

— Э! Но я еще не ел. Кушать хочется, однако.

— Поешь в корабле.

Джа Джа застыл в нерешительности.

— Ну! Чего встал? Быстрее!

Вздыхая и недовольно сопя, гунган поплелся за чемоданами. Все еще обиженный Джа Джа поволочил объемные баулы по коридору, даже не взглянув в мою сторону.

— Джа Джа! — гунган обернулся. — Береги себя!

— А то, как же! Берегусь, однако.

Все еще улыбаясь, я вернулась в комнату. Дорме уже проснулась и готовила маленький завтрак для нас двоих. При виде меня лицо молодой женщины озарила радостная улыбка.

— Миледи. Какой день то хороший.

— Да. Подходящий для побега с Корусканта, — криво усмехнулась я. — Упакуй бутерброды в пищевые контейнеры. Перекусим уже на корабле.

Дверь сотряслась под градом мощных ударов. Мы с Дорме испуганно вздрогнули. Моя рука непроизвольно потянулась к поясу. Неужели канцлер узнал о моем побеге. Разбираться с Алой гвардией как-то не хотелось.

— Пойди и скажи, что я еще сплю, — приказала я Дорме.

Опасливо косясь на дрожащую под ударами дверь, Дорме направилась к ней. Ее тонкие пальчики быстро набрали код замка. С тихим шелестом двери разъехались в разные стороны.

Перед нами стоял Анакин Скайвокер.

XXX

— Генерал Скайвокер? — удивилась я. — Вы вроде как должны быть на Джабииме, арестовывать графа Дуку и его сообщников.

— К ситхам графа и его банду, — прорычал Анакин. — Мое место рядом с канцлером... с моим учителем.

— Вашим учителем? Но... канцлер Палпатин не джедай.

— Колнечно нет, — что-то в лице Скайвокера испугало меня, и я инстинктивно попятилась. — Глупцам с Храма далеко до него.

— Канцлер Палпатин — ситх! — страшное предположение подтвердилось. — Он и вы — ситхи с джедайских легенд. Учитель и ученик. Всегда их двое...

— Вы неплохо осведомлены в джедайской мифологии, — осклабился Анакин. — Это даже к лучшему. Дарт Сидиус говорил мне о вас, как о женщине с большими дарованиями.

— Зачем вы пришли? — пятясь к окну, спросила я, с трудом выдавливая из себя слова.

Безотчетный ужас практически парализовал меня.

— Дарт Сидиус хочет видеть вас. Он приготовил для вас... просто головокружительное будущее, — недобро усмехнулся Анакин.

— Кто этот ваш Дарт Сидиус? Я с таким джельтменом не знакома, — вопросила я, прекрасно зная пугающий ответ.

— Кос Палпатин и Дарт Сидиус — одно лицо.

— Хм! Может и вас на самом деле зовут не Анакин Скайвокер, а кокой ни будь Дарт?

— Верно. Мое имя Дарт Вейдер.

— Так вот, Дарт Вейдер. Ни к какому я Сидиусу не пойду! Джедаи были правы, он — изменник, как и вы, я вижу.

В моей руке появился маленький бластер.

— Руки вверх, мистер ситх! Разворачивайтесь и проваливайте отсюда. Я не желаю слушать вашу чушь и дальше. Можете бежать к вашему патрону и передать, что я не собираюсь больше иметь дел с ним и его жалкими подпевалами.

— Даже так? — голос Анакина стал тих и вкрадчив. — Ты, что всерьез думаешь испугать ситха детским пистолетиком?

— Не она, я так думаю, — стоящая подле Вейдера Дорме, ткнула ему в спину дуло бластера. — Миледи четко дала вам понять, что не желает вас больше видеть.

— Зато я желаю! — рыкнул Скайвокер и одним движением активировал свой меч.

Алой молнией блеснул световой меч. Охнув, Дорме уставилась на торчащий в груди клинок. Ее глаза расширились от неверия и ужаса. С садисткой улыбкой на губах Анакин вырвал меч из моей доброй подруги. Слабо вскрикнув, Дорме тяжело опустилась на пол.

— Ох! Миледи... — прошептала она, прежде чем ее голова откинулась назад.

— Ты! Ты убил ее! Падонок! — закричала я, нажимая на курок.

Страшная судорога свела мою руку, и бластер очутился в руке смеющегося ситха. Правда, смех не красил молодого человека. Глаза Дарта Вейдера горели желто-алым огнем, а лицо перекосила гримаса порока и злобного торжества.

— Глупая сучка! — прошипел он, медленно приближаясь ко мне. — Как ты смела, противиться мне. Повелителю ситхов в этой Галактике! Дура! Дура!

Я, окаменев, смотрела на приближающийся кошмар из снов. Схватив меня за руки, он до боли сжал их. Непроизвольно я вскрикнула, пытаясь вырваться из железных тисков его рук. При виде моего страха и боли страшная улыбка Дарта Вейдера стала еще шире.

— Ты боишься меня, набуанская шлюшка? Боишься. Я чувствую твой страх. Ты воняешь им, как и должна вонять настоящая шлюха. Подстилка Кеноби! — Анакин с силой ударил меня по губам. Голова закружилась. Во рту стало кисло от крови. Лишь железный захват Анакина не дал мне упасть на пол.

— Ты еще не знаешь, что такое страх. Я покажу его тебе, — лицо Анакина приблизилась к моему. — Как долго ждал я этого момента. С нашей первой встречи. Я хотел трахать тебя так, чтобы ты раздавленная и униженная ползала у моих ног, пресмыкалась передо мной. И я сделаю это. Клянусь Тьмой, что дает мне мою мощь!

Дарт Вейдер попытался поцеловать меня, и я поняла, что не могу даже отвернуть лицо. Его чудовищные глаза оказывали на меня злое гипнотическое воздействие, завораживая и погружая в дрему ужасов и кошмаров.

Неожиданно неизвестная мне сила подхватила нас двоих и швырнула на софу. Больно ударившись головой, я вскрикнула. Анакин грузно навалился на меня, не проявляя признаков жизни. Оглушительный звон стекла наполнил всю комнату.

Я осторожно приподняла голову. Гигантское окно на всю стену перестало существовать, как и батарея артиллерии на соседней крыше. Вместо самой крыши остался лишь пожираемый огнем остов. Новые взрывы наполнили утренний воздух.

Генерал А"Шарад Хетт оказался верен своему слову. Дальнобойные гаубицы преступили к планомерному обстрелу здания Сената. Все величественное здание содрогалось в безумной агонии. Выли пожарные сирены. Дико кричали люди.

Вот наступила тишина.

Я, выбравшись из-под потерявшего сознание Анакина, осторожно приблизилась к окну. В этот же миг дикий рев сотен глоток разорвал тишину на миллион кусков. Перепрыгивая самодельные баррикады, к зданию бежала вооруженная толпа. Возглавляли ее машущие световыми мечами люди. Джедаи. Даже с такого расстояния я разглядела бегущего впереди всех человека.

А"Шарад Хетт.

Значит, многочисленные истории о нем правдивы. Генерал Хетт и вправду безрассудно храбрый человек. Это мое суждение джедай тут же подтвердил. Причем самым экстравагантным образом.

Совершив немыслимый кульбит в воздухе, генерал Хетт очутился на кабине гигантского "шагохода" АТ-АТ. Проделав отверстие в броне А"Шарад спрыгнул в кабину. Не прошло и минуты, как к нему присоединилось еще пару джедаев.

Развернувшись "шагоход" направился к зданию Сената. Из счетверенных орудий вырвался огонь, сметая слабую защиту у входа. Лояльные к джедаям войска устремились к зданию черной волной. Гроза лазерных вспышек выстрелов слепила глаза.

Выпрыгнув из АТ-АТ, генерал Хетт очутился подле дверей. Сопротивление противника было подавлено. Бойцы канцлеровских войск были частично перебиты, частично взяты в плен. Площадь перед Сенатом заполонили войска генерала Хетта.

Увиденного мной было достаточно. Превозмогая внезапно навалившееся на меня головокружение, я побежала к выходу. Склонившись над Дорме, я печально поглядела на своего секретаря, чьи черты отметила смерть своим ледяным дыханием. Всегда полные веселья озорные глаза теперь безразлично взирали на мир. Никогда больше не вбежит Дорме ко мне в кабинет, отвлекая меня от дел свежей новостью и озорным смехом.

И все же надо спешить. Предаться скорби можно и потом.

Выбежав в коридор, я нерешительно остановилась. Снизу раздавалась ожесточенная пальба и дикие вопли бестолковых приказов. Генерал Хетт уже в здании.

В конце коридора появилось двое гвардейцев Сената в своих синих латах. Весь их вид выражал смятение и быстро наступавшую панику. Впрочем, это не мешало им стрелять в невидимого мне врага. Пробежав мимо меня, и даже не поглядев на сенатора от Набу, гвардейцы поспешили дальше по коридору.

Один из беглецов остановился и выстрелил назад. К его и моему величайшему удивлению пущенный им лазерный заряд возвратился к стрелку, поразив его прямо в грудь. Гвардеец, молча, рухнул на пол, так и не выпустив бластера из рук.

Через минуту появились виновницы удивительных событий последних минут. В коридор ворвались разгоряченные жарким боем внизу мои старые приятельницы — Шаак Ти и Ади Галлия. Оба рыцаря имели довольно таки грозный вид, стоя спина к спине и крепко сжимая в руках полыхающие огнем световые мечи. Именно ими они и отбивали выстрелы противника, отсылая обратно смертельные дары.

— Падме?! — удивленно воскликнула Ади. — Что ты тут делаешь? Мы же просили генерала Хетта передать, если он тебя увидит, чтобы ты уносила отсюда ноги, как можно скорее.

— Так это была ваша инициатива?

— А чья же еще, — усмехнулась Шаак Ти. — Мы же все-таки, как ни как, подруги.

— Стоп! — резко подняла руку вверх кореллианка. — Я чую чье-то присутствие. Кто-то темный совсем рядом, — глаза молодой женщины удивленно расширились, — не может быть! Ситх!

— Это Анакин! Генерал Скайвокер! — крикнула я. — Он убил Дорме.

— Да. Все верно. Только меня зовут не Анакин, а Дарт Вейдер — повелитель ситхов.

Мы втроем испуганно уставились на стоящего в дверях моих апартаментов джедая-отступника. В руке Дарта Вейдера горел алым огнем световой меч. Страшные глаза ситха не мигая, смотрели на нас. В них читалась злоба и торжество.

Два рыцаря молча, бросились к ситху, бешено вращая в воздухе мечами. Анакин с легкостью отразил выпады джедаев, пинув Ади в живот. Охнув, кореллианка отлетела к стене.

Звонко прокричав боевой клич тогрут, Шаак Ти бросилась в атаку. Меч бешено вращался в ее руке. Я пораженная наблюдала, как джедай перекидывая меч из руки в руку, атакует, защищается и вновь переходит в наступление.

Зарычав, Анакин отпрыгнул назад, побуждая Шаак Ти наступать. Воодушевленная тогрута кинулась за ним. Меч, голубой бабочкой перелетел из левой руки в правую, готовясь наконец-то пробить оборону ситха.

С глухим шипением алый клинок Анакина вонзился в грудь Шаак. Вскрикнув от боли тогрута завалилась назад, выпустив из рук свой световой меч. Деактивированное оружие грозных джедаев со звоном покатилось к моим ногам.

Но я была столь напугана и поражена, что не могла и пальцем пошевелить.

— Нет!!! — дико закричала Ади Галлия, бросаясь на Дарта Вейдера высоко воздев меч в воздух.

Ловко развернувшись, Анакин отрубил обе руки рыцаря вместе с мечом и на развороте отсек голову кореллианке. Алый фонтан крови брызнул мне в лицо. Тело несчастной глухо рухнуло наземь.

Я завизжала, закрываясь руками. Вся жизненная сила покинула меня. В присутствии Анакина я ощущала лишь животный ужас. Мне хотелось умереть и больше никогда не видеть этих страшных глаз.

— Не визжи, сучка! — прорычал Анакин. — Я не хочу, чтобы на твои вопли сбежались другие джедаи.

Не в силах остановиться я, крича и рыдая, стала пятиться от страшного воина к лестнице. Поняв мои намерения, Дарт Вейдер быстро зашагал ко мне. Его облаченная в черную перчатку рука зловеще поднялась.

— Знаешь, — ласково проговорил он, — я не буду тебя трахать, шлюха. Ты слишком ничтожна для такого человека, как я. Если бы не учитель, я давно скрутил бы твою тонкую шейку.

— Ты великий? — давясь слезами, спросила я. — Ты ничтожество! Слышишь меня, Анакин, ты полное ничтожество. За все деньги мира я никогда бы не легла добровольно с тобой в постель.

— Презренному Оби Вану ты, наверняка, другое пела, — лицо Анакина исказила гримаса ненависти.

— Да Оби Ван в сто раз лучше тебя! Он — настоящий рыцарь и... мужчина! А ты, жалкий придворный лизоблюд. К тому же еще неблагодарный. Оби Ван столько сделал для тебя, что ты просто не имеешь права открывать на него свою поганую пасть!

— Ах ты, сука! — зарычал ситх и навел на меня свою руку.

У меня в голове что-то взорвалось. Неожиданно весь воздух ушел из легких. Я попыталась открыть рот и глубоко вдохнуть, но ничего из этого сделать так и не смогла. Казалось, у меня отсутствует рот. Страшный сон воплощался в жизнь.

Мир перед глазами заплясал. Кровавая пелена застилала глаза. Видя мои страдания, смазливое личико Скайвокера исказилось в садистском удовлетворении. Чужие муки забавляли его. Только сейчас я поняла, что за чудовище был мой знакомый.

— Отпусти ее, Анакин! ОТПУСТИ ЕЕ, АНАКИН!!!

Вздрогнув, ситх ослабил хватку, и я схватилась руками за посиневшее горло. Позади Анакина стоял Оби Ван Кеноби.

Джедай медленно поднял голову.

Леденящий душу страх сковал мою душу. Это стало последним испытанием. Чернота охватила меня, и я лишилась чувств. Удивительные глаза синие, как майское небо и зеленые, как трава по весне изменились до неузнаваемости. Они стали черны, как ночь. В них светилась такая злоба и ненависть, что бурные эмоции Анакина казались детскими капризами.

Глаза Оби Вана были глазами истинного ситха.

Глава III

Оби Ван.

— Ну, наконец-то, мы на Корусканте! Давно я здесь не был. Можно сказать, с самого начала войны, — граф Дуку довольно потянулся, как старый плешивый кот.

— Я смотрю, тут многое изменилось.

— Да. Вы чертовски наблюдательны, мой граф. Корускант изменился до неузнаваемости, — криво усмехнулся мой бывший ученик.

— О, Сила! — изумленно выдохнул я, оглядываясь по сторонам.

Весь город был объят дымными пожарищами. Многие дома была разрушены и в них прятались люди с оружием или же очумелые от пережитого жители столицы. На улицах обгоревшими грудами металлолома стояли поврежденные бронемашины. Все здание Сената было окружено забаррикадированными улицами, по которым сновали солдаты, и ездила военная техника. У входа в Сенат высился гигантский "шагоход" АТ-АТ, а на крышах близлежащих домов были установлены артелерийские батареи.

— Что здесь, к ситхам, происходит?!

— Скорее всего, гражданская война, учитель, — с презрением выделил последнее слово Скайвокер.

— Гражданская война? Но кого с кем?

— Проклятье, Скайвокер! — поморщился Дуку. — Сколько ты будешь возиться с этим джедаем. Кончай его быстрее, и пойдем к владыке Сидиусу.

— Владыка Сидиус? — в голове у меня гудело. — Анакин, что все это значит? Глупый розыгрыш?

— Боюсь, что нет, учитель, — вздохнул мой бывший падаван. В глазах Анакина я увидел нерешительность и сомнение. — Видите ли... канцлер Палпатин считает, что джедаи — враги Республики, ну... и приказал их... уничтожать...

— Враги Республики?!! Уничтожать?!!! — пораженно воскликнул я. — Да это же чушь! Абсурд! Джедаи тысячелетиями берегли мир в Республике. Они воевали против Техносоюза на всех фронтах.

Анакин! Это безумие. Я не могу поверить. Ты же сам джедай. Тебе ли не знать, что, несмотря на все наши минусы, мы никогда не были предателями.

— Заткни этого джедаи! — зло прошипел граф.

— Идиот! — в глазах Анакина промелькнула плохо скрытая злоба. — Владыка Сидиус приказал доставить Оби Вана к нему живого и целого.

— Владыка Сидиус часто ошибается, — на губах Дуку зазмеилась пренебрежительная усмешка. — Он не джедай в отличие от меня. Поверь, им нельзя верить. Это первые предатели и изменники. Особенно такие, как генерал Кеноби. Убей его. Немедленно! Слышишь меня, Анакин, немедленно!

— Заткните свою пасть, граф, — прорычал Скайвокер. — Я служу владыке Сидиусу, а кому служите вы одной Силе известно! Я начинаю сомневаться в вашей лояльности к нашему господину.

— Щенок, — зашипел Дуку, — не повышай на меня голос. Лучше сними наручники. Негоже владыке Тиранусу носить эти безобразные браслеты, как простому уголовнику.

— Не повышайте на меня голос, — ледяной тон Анакина мог заморозить весь южный океан. — Я не ваш слуга.

— Ошибаешься. Я владыка ситх. Дарт Тиранус. Все должны повиноваться мне.

— Ни какой вы не владыка, — сплюнул Скайвокер. — Вы, граф, жалкий предатель и никчемная марионетка.

— Что?!! Что ты сказал? Щенок! Да ты хоть знаешь, что за могущество скрыто во мне. Я Дарт Тиранус! Понимаешь? У меня столько друзей и связей, что не один суд не признает меня виновным. Самое большее заключат на месяц под домашний арест. Через месяц вы все будете молиться на меня, целуя мой зад. Да я...

Неожиданно колени графа подогнулись, и он рухнул перед нами на колени. В глазах Дуку мелькнул страх. Он попытался что-то сказать, но из горла вырвалось лишь жабье бульканье. Тело графа затряслось в ознобе, а по лбу покатился крупными каплями пот.

— Глупец... — прорычал Анакин. — Ты так и не уразумел, кем я стал.

В руке Скайвокера вспыхнул алый клинок. В ужасе я осознал, что это оружие ситхов. Мои страшные подозрения подтвердил сам Анакин своими следующими словами.

— Я Дарт Вейдер! Приносящий смерть!

— Нет!!! — крикнул я, бросаясь к бывшему падавану.

Но было поздно...

Голова графа Дуку перезрелой дыней покатилась по пластиковому покрытию ангара. Выключив световой меч, Анакин или теперь Дарт Вейдер повернулся ко мне. Его прозрачные синие глаза изменились до неузнаваемости.

Это были глаза ситха.

— Ты?! — выдохнул я. — Ситх!

— Как тонко подмечено, учитель, — усмехнулся Дарт Вейдер.

— Ты убил его! — указал я на обезглавленный труп графа. — Ты казнил его без суда и следствия.

— Да. Но это уже не имеет никакого значения.

— Нет. Имеет, — моя рука потянулась к мечу на поясе.

Страшная боль пронзила мое тело. Все расплылось перед глазами, и я провалился в бездонную мглу. Последнее, что я услышал, был насмешливый голос Анакина.

— Молодец, капитан. Пусть поваляется часок другой. С Оби Вана не убудет. Владыка Сидиус не запрещал нам проделывать с джедаем всякие забавные штучки.

XXX

Ливень холодной воды привел меня в чувство.

С трудом открыв глаза, я огляделся. Ваш покорный слуга находился в одном из сенатских покоев. Мои руки были заведены назад и скреплены магнитными наручниками. Ноги скрепляли такие же браслеты. Я сидел, прислоненный к стене. По солнечным лучам, падавшим из-за моей спины, я понял, что позади меня большое окно, и что сейчас раннее утро.

Передо мной стоял Карнор Джакс — капитан Алой гвардии. Именно этот молодчик возглавлял конвой ныне почившего графа Дуку на Корускант. Высокий импозантный мужчина, чью привлекательность портили лишь бездушные глаза убийцы.

Карнор Джакс снял форменный красный плащ со шлемом и остался в латах и высоких сапогах того же цвета. Его подчиненный был одет по форме, сжимая в руках ведро с водой, из которого и окатил меня пару минут назад.

— Наш колдовской друг пришел в себя, — губы Джакса растянулись в жестокой улыбке.

— Я вот все думаю, — сказал я, — кто из вас двоих дурак. Ты или твой безмолвный подчиненный?

— Почему ты так думаешь?

— Потому что только дураки комментируют очевидные вещи, — улыбнулся я.

— Ты остер на язык. Я понимаю. Хочешь выглядеть настоящим мужиком. Крутым джедаем. Тебе ничего не страшно, все тебе по плечу. Не старайся, джедай, я видел таких, как ты.

Сначала бравада. Потом сопли и слюни. Я и мои ребята умеют сделать человеку хорошо. Поверь. У нас и герои штаны обмачивали. Так что ты не первый и... надеюсь не последний, — хохотнул капитан гвардейцев.

— Ты глупец, капитан. Служа ситхам, ты обрекаешь себя на верную смерть.

В глазах Карнора Джакса мелькнуло сомнение и... страх. Да. Именно страх. В глубине души бездушный гвардеец боялся своих господ. Боялся и ненавидел.

Будь он умным человеком, то попытался бы изменить свою судьбу. Порвать с прошлым. К сожалению, гвардеец не был умным человеком. Свой страх он решил прикрыть грубостью и жестокостью к пленнику.

— Линор, выйди! — холодно приказал он алому гвардейцу с ведром.

Линор, подобно тени, покинул комнату. Дверь с тихим шелестом автоматически закрылась за ним. Недобро улыбаясь, Карнор повернулся ко мне.

— Не пытайся околдовать меня, джедай. На меня это не подействует. Попытка запугать меня провалилась. А вот вам, генерал Кеноби, пора уже испугаться. И если не за себя, то за свою мелкую шлюшку с Набу.

— Что вы с ней сделали, ублюдки! — зарычал я, пытаясь разорвать наручники.

— Не дергайся, — рассмеялся капитан. — Эти наручники сделаны на славу. Я их лично выбирал. Что касается сенатора Амидалы, то о вашей связи мне рассказал генерал Скайвокер.

Генерал обещал, что после приема у канцлера он отдаст смазливую сучку мне и моим ребятам. Поверь, мы умеем обращаться с женщинами. Особенно со шлюхами. Когда я и мои ребята трахнем ее по кругу, я возьму свой бластер и суну ей в то место, где только что...

Я не слушал Карнора Джакса. Я вообще не соображал, что делаю и где нахожусь. Одна единственная мысль колоколом звенела в ушах. Падме в опасности! Падме в опасности!

Из глубины души стал подниматься гнев. Он затоплял меня, подобно наводнению. Откуда-то издалека донесся голос моего учителя, Квай-Гона:

— Не надо, Бен. Не надо....

Падме в опасности! Падме в опасности!

Я зарычал. Голова готова была лопнуть. Страшная боль прокатилась по всему телу. Казалось, я разорвусь на части. Сила переполняла меня. Никогда я не ощущал себя настолько могущественным. Вся Галактика была передо мной. Тысячи звездных систем вращалось вокруг меня. Я — центр, я — сердцевина, я — ядро. Все подвластно мне. Я могу сделать все, что захочу. Я — Сила и Сила во мне.

Карнор Джакс замолчал. Глядя на мое лицо, его глаза стали расширяться от непередаваемого ужаса. Рот открылся. Карнор пытался что-то сказать, но голос больше не повиновался ему.

Я разорвал наручники с такой легкостью, как будто они были бумажными. Моя рука метнулась к горлу капитана и легко сжала мощную шею Карнора. Глаза гвардейца налились кровью, из-за рта потекла слюна.

С сухим треском шея сломалась, и Карнор Джакс превратился в безликую тряпичную куклу. Откинув в сторону тело капитана, я направился к двери. Сила переполняла меня. Не раздумывая, я направил левую руку с раскрытой ладонью на дверь.

Сверхпрочный пластик сжался, как картонка, и дверь с треском вылетела из петель. Гвардейцы с ужасом уставились на меня. На поясе одного из них я увидел мой меч. Подчиняясь беззвучной команде, он прыгнул мне в руку.

К чести гвардейцев они быстро перебороли страх. Наставив на меня свои силовые пики, они кинулись в атаку. Я расхохотался, занимая боевую позицию.

Двое гвардейцев пали сразу, перерубленные чуть ли не пополам. Третьему я просто срубил голову, даже не глядя в его сторону. Никогда еще я не сражался так легко, так играючи. Не один враг не мог устоять против меня.

Всего за пару минут из нападавших алых гвардейцев остался только один. Страх наконец-то победил! Откинув в сторону силовую пику, алый гвардеец бросился наутек. Но моя поднятая во властном жесте рука остановила его, как по волшебству. На негнущихся ногах гвардеец поплелся обратно ко мне.

— Где Анакин Скайвокер? — спросил я беглеца.

— Генерал сказал капитану Джаксу, что навестит сенатора Амидалу, — в глазах гвардейца застыл дикий ужас.

— Спасибо, солдат, — миролюбиво улыбнулся я и вонзил в гвардейца свой меч.

Убийства доставляли мне удовольствие. С каждым новым злодеянием я чувствовал себя все сильнее. Держа в руках меч, я направился к лифту. Выйдя на нужном этаже, ваш покорный слуга быстро зашагал к покоям Падме. На моем пути часто возникали какие-то люди. Что либо стреляли в меня, либо пытались заговорить. Я убил их всех. Без разбора. Холодная синева клинка сверкала в коридоре, сея горе и смерть.

По пути я слышал канонаду взрывов. Здание Сената дрожало. С нижних этажей доносились отголоски битвы. Крики, приказы, бессмысленная стрельба. Я очутился в самом водовороте конфликта, но мне не было до этого дела.

Я должен спасти Падме.

Волна безумной ненависти охватила меня, когда я увидел своего бывшего падавана и Падме. Анакин с помощью силового блока душил молодую женщину, довольно улыбаясь при этом. Будь я в здравом рассудке, то поразился страшной метаморфозе изменившей некогда ангельский лик Скайвокера. Теперь это была маска зла.

— Отпусти ее, Анакин! ОТПУСТИ ЕЕ, АНАКИН!!! — процедил я с угрозой.

XXX

— Учитель?! — на обезображенном ненавистью лице Анакина промелькнуло удивление. — Как вы здесь оказались? Я же приказывал капитану Джаксу...

— Твой капитан лежит со сломанной шеей этажом ниже, — улыбнулся я. — Там ты можешь найти и остальных молодцов гвардейцев.

— Ты убил их всех?!! Это невозможно! Я лично тренировал их. Не один джедай не справится с моими учениками.

— А я справился.

Анакин пристально вгляделся в мое лицо. Его страх был подобен страху покойных капитана и его гвардейцев.

— Ты... Ты не джедай. Ты ситх!

— Нет! Я джедай!

— Тогда умри. Джедай! — закричал Анкин, и, активируя в воздухе свой меч, прыгнул на меня.

Никогда еще в жизни я не сражался с таким восторгом и диким весельем. Я знал каждый удар, каждый выпад Анакина и легко парировал их. Я мог бы убить его сразу, но предпочитал растянуть удовольствие. Моей пищей стал его гнев и страх. Я просто упивался ими. С каждым ударом он становился слабее, я же, наоборот, ощущал все возрастающую в себе мощь.

Когда-то Скайвокер сказал, что он лучше фехтует, чем я. Возможно, когда-то так и было. Но сейчас все изменилось. Теперь я вел бой, играя со своим бывшим падаваном в кошки мышки.

Нескончаемый поединок стал мне надоедать. Отступив на шаг, я обманчиво раскрылся, понукая Анакина к действию. Мой горячий друг не мог упустить такую возможность.

— Умри!!! — заорал он, прыгая на меня.

Еще в воздухе Анакин лишился обеих ног, а при падении я чисто ради интереса отрубил ему левую руку. Захрипев, Скайвокер распластался на ковре. Под этим обезображенным обрубком разливалась темная лужа крови.

— Учитель... Прошу вас, учитель... Помогите, прошу...

— Конечно, я помогу тебе, Анакин, — ласково улыбнулся я, вздымая вверх свой меч.

— Отлично, Оби Ван. Просто превосходно!

Я зло обернулся, сжимая в руках световой меч.

Высокая фигура, одетая в черный плащ стояла подле лестницы. Из-под закрывающего лица капюшона злобным торжеством полыхали багровые глаза. Передо мной стоял канцлер Республики Кос Палпатин.

XXX

— Превосходно, Оби Ван! — улыбнулся Кос Палпатин. — Я не ошибся в тебе. Ты будешь достойным учеником. А теперь, убей это ничтожество, — он указал на стонущего Анакина.

— Канцлер?

— Зови меня Дарт Сидиус. Это имя мне больше по душе.

— Дарт Сидиус? — осклабился я, — Да вы никак тот самый пресловутый повелитель ситхов, о ком так красноречиво распространялись Анакин и граф Дуку.

— Он самый.

— Ну, тогда вы ошибаетесь, канцлер. Я не буду вашим учеником.

— Это еще почему?

— Вы ситх, а я джедай. У нас, как бы сказал покойный граф, разные политические программы.

— Ошибаешься, — тонкие губы канцлера раздвинулись в жуткой подобии улыбки — Ты уже не джедай. Ты ситх. Ты стал им с той минуты, когда прикончил несчастного капитана Джакса. Разве ты не чувствуешь мощи, что переполняет тебя? Силу, безграничную Силу? Это дар Темной стороны, мой новый ученик.

— Лжешь! Лжешь! — дико закричал я. — Этого не может быть. Я джедай! Я джедай!

— Не важно, кем ты себя считаешь, важно то, кем ты есть, — хмыкнул Дарт Сидиус. — Оставим теологические споры на потом, мой ученик. Сейчас ты убьешь Анакина и тем самым начнешь путь обучения. Путь, что приведет тебя к вершине славы и могущества.

— Ты ошибся, ситх, — улыбнулся я, становясь в боевую позицию. — Сначала я убью... тебя!!!

Совершив головокружительный прыжок, я очутился подле Дарта Сидиуса. В руке ситха зажегся алый клинок, как по волшебству прыгнув ему в ладонь из складок черной хламиды.

Более не раздумывая, я атаковал. С юности Квай-Гон обучал меня владению световым мечом и сейчас я считался признанным мастером боя, что использовал один из самых тяжелых стилей в фехтовании — II форму Соресу. Меч в моей руке летал, подобно птице, обрушивая на противника более десяти ударов за секунду.

Никогда я еще не сражался с такой скоростью. Глубинная ненависть питала мои силы, делая меня практически непобедимым. Дарт Сидиус зарычал, делая шаг назад. Я победно ощерился, удваивая темп. Воздух просто гудел от наших мечей. Голубое и алое сияние окружило дуэлянтов бешеным водоворотом.

Страшная боль пронзила мою руку. С удивлением я уставился на дымящийся обрубок, бывший совсем недавно кистью правой руки. Мой серебристый клинок покатился по полу, глухо ударяясь о пластик.

Никогда я еще не чувствовал боли подобной этой. Ноги отказались служить мне, и я рухнул на колени. Могучая сила и ненависть покинули меня. Я чувствовал себя опустошенным до предела. Реши убить меня сейчас Дарт Сидиус, я не смог бы и пальцем пошевелить. Я устал. Мне было все равно.

— Иногда приходится преподать урок нерадивому ученику, — Дарт Сидиус потушил свой меч. — Это лучше научит тебя повиноваться мне, своему новому наставнику. По окончании обучения, ты поблагодаришь меня за мой первый урок.

— Ты безумен, ситх, — прижимая обрубок к груди, прохрипел я. — Джедаи никогда не позволят тебе вынашивать и осуществлять твои планы. Когда я шел сюда, то слышал отголоски боя. Я чувствую присутствие многих рыцарей в здании. Вскоре они будут здесь.

— Не беда... — отмахнулся Дарт Сидиус. — Поверь мне, я все предвидел заранее. Вся эта война, все эти революции и бунты лишь плод моих многолетних усилий. Когда я убил своего глупого учителя, я понял, что мы, ситхи, должны воцариться в Галактике не с помощью силы, а благодаря разуму и хитрости. Хотя... сила тоже пригодится, но уже на финальной стадии большой игры.

Будучи сенатором от Набу я с детства вникал в грязные игрища отечественных политиков. Большая их часть кормилась с рук неймодианских торгашей. Зная о непомерной жадности неймодианцев, я соблазнил их глупого короля Ньюта Ганрея еще большими барышами. Ради них ничтожный глупец пошел на блокаду Набу и тем самым вызвал политический кризис в разваливавшейся Республике.

Ты и твой учитель Квай-Гон чуть не спутали мне все карты. Но мой верный пес, Дарт Мол, прикончил мастера Джинна, единственного, кто мог распознать подводные течения в этой игре. Глупышка Падме помогла мне скинуть тряпку Валорума и самому стать канцлером.

Единственным препятствием к моей абсолютной власти в Галактике, оставались пресловутые джедаи. Чтобы истребить рыцарей, нужен вселенский конфликт. Его мне преподнес на блюдечке мой хвастливый ученик Дарт Тиранус, известный всему миру, как рьяный борец за демократию граф Дуку. Много лет он подталкивал амбициозных деятелей с Внешнего Кольца к открытому неповиновению Республике. И он своего добился.

Началась Война Клонов.

Лидер фракции Лоялистов сбежал к своим однодумцам на периферию, сделав козлом отпущения миниатюрного сенатора от Набу. С моей подачи Сенат заказал у клоннеров с Камино партии профессиональных солдат-клонов. Так появилась непобедимая и легендарная В.А.Р. Генералами новой армии, как я и рассчитывал, стали рыцари джедаи.

Война Клонов шла в нужном направлении до тех пор, пока идиот генерал Гривус не взорвал Камино, лишив Республику новых партий клонов. Уже тогда я разработал план, по которому бездушные клоны должны были одновременно уничтожить джедаев, выполнив приказ 66.

В новых условиях мне пришлось искать новых друзей. И я их нашел. Магистр Мейс Винду сам непроизвольно подсказал мне нужное направление для поисков. Магистр давно интересовался слухами с отдаленных планет о загадочной расе, которая якобы прейдя издалека, собиралась захватить нашу Галактику.

Ты, наверное, помнишь о пропаже джедая Верджер, которую послал Винду проверить противоречивые слухи. Я направился по ее следам и вправду обнаружил разведчиков "чужаков издалека".

Это мерзкие гуманоидные существа, которые называют себя Юужань — вонги. Они и, вправду, собирались захватить нашу Галактику. Но сначала чужаки хотели пристально изучить повадки будущих рабов.

Войдя с ними в контакт, я предложил им паритет. Я отдам им весь Дальний Рубеж, они же помогут мне уничтожить джедаев и верные им войска. Как только магистр Йода взял Като Неймодию, я сразу связался с генералом Юужань — вонгов Шимррой Джамаане.

Гигантский флот вторжения в нашей Галактике. Он разместился в созвездии Дуро. Корабли Юужань — вонгов обладают уникальной способностью, скрываться не только от радаров, но и от глаз неприятеля. Республиканские войска, двигаясь к Корусканту, не подозревают, что оставляют в тылу страшную силу.

Поэтому мне все равно, возьмет ли генерал А"Шарад Хетт Корускант или нет. Победят ли верные джедаям войска моих моффов или нет. В назначенный срок я подам сигнал генералу Джамаане, и он уничтожит всех джедаев в Галактике. Всех до одного!

— Ты лжешь... слухи о "чужаках издалека" — досужие вымыслы. Джедаи и адмиралы Республики и Техносоюза не могли прошляпить появления столь грозной силы в нашей Галактике.

— Ты так думаешь? — иронично поинтересовался Дарт Сидиус. — Тогда загляни в мою голову. Ты все там уведешь.

Нехотя я коснулся сознания ситха. У меня сложилось впечатление, что я прикоснулся к вязкой черной массе. Стоило моему разуму коснуться ее, как черная жижа поглотила меня. Я летел в пропасть. В пропасть без дна.

И я увидел.

Десятки кораблей неизвестной мне конструкции зависли в безмолвной черноте космоса. Мой взгляд сфокусировался на самом большом корабле чужаков, что имел форму мандалорского сюрикена. Скорее всего — это флагман флота Юужань — вонгов.

Подобно невидимке неслось мое сознание по лабиринтам памяти Дарта Сидиуса. Ко мне спиной стояла высокая фигура гуманоида, облаченная в причудливые доспехи органического, как мне показалось, происхождения.

Гуманоид повернулся. И я не удержался, чтобы не вздрогнуть. Ужаснее лица я не видел. Казалось, что с лица человека сорвали кожу и теперь на сгустке кровавого мясе светятся холодным светом провалы глаз и щерятся в дикой улыбке лопастые зубы. Генерал Шимррой Джамаане — командующий флотом вторжения.

Я усилием воли покинул корабль и его ужасного капитана и вновь очутился на коленях перед владыкой ситхов. Боль и потрясения вызвали болезненный пот, что ручьем катился по моему лицу.

— Теперь ты мне веришь? — вкрадчиво поинтересовался Дарт Сидиус.

— Ты не только безумец, но и предатель...

— Ах! Брось эту патетику, ученик. Не думай, что я собираюсь делить власть с этими уродами. Как только они уничтожать джедаев и их подпевал, я применю против Юужань — вонгов мое новое оружие. Совсем недавно его обнаружили на Кореллиане. С его помощью флот вторжение превратится в пыль.

— А-А-А... — захрипел Анакин, с трудом поднимая голову.

— Какая жалость! — всплеснул руками Дарт Сидиус. — Я совсем забыл о нашем дорогом Дарте Вейдере.

Подойдя к моему бывшему падавану, владыка ситх выпустил в него целый заряд молний. Огонь охватил жалкие человеческие останки. С трудом повернув ко мне голову, Скайвокер закричал:

— Учитель! Учитель! Помогите мне. Прошу вас!...

Вопль боли сменился сдавленным хрипом, когда огонь добрался до головы Анакина. Я опустил голову. Моего ученика больше не было среди живых. Лишь черный обугленный кусок мяса. Так закончилась многообещающая карьера Избранного — надежды джедаев всех времен.

— Твой учитель Квай-Гон не ошибся в своих горячечных видениях, — продолжил как не в чем небывало Палпатин. — Ему и вправду на роду было написано найти легендарного Избранного. Просто старый алкоголик не рассмотрел его под носом.

Не удивляйся, мой новый ученик. За много столетий до вашего рождения тебе и сенатору Амидале было предначертано встретиться и полюбить друг друга. И никакой лживый Кодекс этому не помешает.

Ваши дети — вот настоящие Избранные, а не несчастный раб с Татуина. Ты, мастер Джинн и целые сонмища джедаев внушили мальчугану мысль о его превосходстве и вот, что из этого вышло. Стоило мне только поманить его щедрыми посулами о славе и могуществе и "избранный" стал моим верным слугой.

Но поверь, глупец Анакин нужен мне был только для того, чтобы держать тебя и сенатора Амидалу под наблюдением. Мне нужно было вас свести, и я этого, как всегда, добился. Признайся, Оби Ван, ты чудно провел отпуск на Набу в компании темноглазой красавицы.

Теперь сенатор носит под сердцем твоих детей, и пророчество воплощается в жизнь. Напыщенный глупец Йода проглядел надежду для джедаев. Теперь вы оба принадлежите мне.

Только представь, Оби Ван, чего мы добьемся вместе. Вся Галактика будет наша! — Дарт Сидиус сжал руку в кулак. — Да что там наша Галактика, мы завоюем и пристанище уродов Юужань — вонгов. Республика преобразуется в могучую Империю, равных которой еще не было и не будет.

Мы будем править вместе!

Твои с Падме дети станут истинными повелителями мироздания. Все склонятся перед ними. Их будут любить и почитать. Власть твоих детей будет безгранична. Они станут настоящими ситхами!!!

На секунду я увидел себя на троне рядом с Падме. Подле него играют двое русоволосых детей — мальчик и девочка. Избранные... Я убил глупца Палпатина и теперь правлю со своей женой всеми Галактиками мироздания. Миллиарды существ раболепно приветствуют нас, склоняясь в нижайшем поклоне.

Миллионы солдат и кораблей, сотни рыцарей покорны моей воле. Я завоевываю все новые и новые миры, делая Империю ситхов поистине безграничной.

— Оби Ван! Оби Ван! — скандируют миллиарды жителей моей империи в безумном восторге и почитании.

Тщеславие, алчность, жажда власти и славы поднялись в моей душе. Деревенщина со Стьюджона — повелитель Вселенной. Я и Падме с помощью Силы живем вечно, оставаясь молодыми и прекрасными на все времена.

Падме!!!...

Мой взор обратился на лежащую подле стены молодую женщину. Она беременна. В ней живут наши дети. Дети, которые не должны были родиться. Что-то сломалось во мне, и черный морок покинул мою душу. Ужас и страшная душевная боль накатила на вашего покорного слугу. Я воочию увидел те жуткие деяния, что я успел совершить, будучи во власти Темной стороны.

Я застонал. Слезы потекли по моему лицу. Слезы очищения.

— Эй! Ты чего? — с подозрением вопросил Дарт Сидиус, приближаясь ко мне.

Я поднял было поникшую голову. Зло ушло. В этом мне помогла моя любовь. Любовь к Падме. Теперь я знал, что делать. Боль усилилась. Вместе с рукой болела вся правая сторона тела. Жидкий огонь страданий съедал меня. Лишь Сила удерживала меня на пороге сознания. И все же я слабо улыбнулся.

Увидев мою полную торжества улыбку, Палпатин нахмурился.

— Чему ты улыбаешься? — прошипел он.

— Ты проиграл, ситх! — рассмеялся я. — Ты проиграл с самого начала. Нельзя построить Империю на ненависти и страхе. Такая постройка обречена.

Я не буду тебе помогать. Ты настолько презренное существо, что я не испытываю к тебе даже ненависти. Ты ничто. Черный морок. Безликая тень. Никогда ты не сможешь победить силу любви и дружбы.

Вот мой Кодекс! Я следую ему, потому что я... ДЖЕДАЙ!!!

Лицо Дарта Сидиуса исказилось в поистине сатанинской злобе. Рот ощерился сгнившими желтыми зубами, глубоко запавшие глаза пылали алым огнем. По подбородку стекала слюна бешенства.

— Хорошо... хорошо... очень хорошо, — просто выплевывал слова ситх. — Я все равно одержу победу. А ты... умрешь, ДЖЕДАЙ!!!

С пальцев Дарта Сидиуса сорвались голубоватые молнии. Я закричал. До этого я и не подозревал, какой может быть настоящая боль. Силовые молнии убивали не только мое тело, но и душу.

Выстрел следовал за выстрелом.

Палпатин вздрогнул и пронзительно заверещал. Его грудь вспучилась и взорвалась огнем и расплавленным мясом с костями. Глубоватый огонь охватил все тело повелителя ситхов. Вереща, Дарт Сидиус упал на пол. Все еще содрогаясь, он дико кричал. Пока не взорвался ослепительной вспышкой.

Полуослепшими глазами я уставился на обгоревший рваный плащ. Сизый дымок печально вился над ним. Вот и все, что осталось от несостоявшегося императора Вселенной.

Передо мной стояла Падме. Молодую женщину шатало из стороны в сторону, но маленький бластер она сжимала крепко. На исхудавшем потемневшем от тревог и усталости лице сенатора читалась непоколебимая решимость.

— Падме... — прошептал я одними губами.

На этом сознание покинуло меня.

Глава IV

Падме.

С трудом доковыляв до лежащего Оби Вана, я упала перед ним на колени. Сначала мне показалось, что джедай мертв. Черты его бледного лица заострились, под глазами залегли бардовые тени. Прижавшись к мощной груди рыцаря, я с радостью ощутила слабое содрогание. Сердце джедая медленно, но билось.

Оби Ван жив!

— Бен! Любимый! Бен! Очнись, — я поцеловала рыцаря в потрескавшиеся посиневшие губы.

К моему величайшему удивлению веки джедая затрепетали, и он с трудом открыл свои глаза. Удивительные глаза. Глаза доброго человека. С минуту, он, молча, рассматривал меня. Потом его губы тронула легкая улыбка.

— Падме... Роза Набу...

— Да! Да! Я Падме, твоя маленькая Падме, — сквозь слезы улыбнулась я в ответ.

— Странное чувство... Вода с небес. Это что? Дождь?

— Нет. Это мои слезы.

— Ты плачешь? Почему?

— Дурак! — с нежностью поглядела я на Оби Вана. — Я плачу, потому что люблю тебя.

— Вы женщины все-таки странные существа. Когда вы счастливы, вы плачете, когда горюете, плачете и когда любите, тоже, почему то плачете...

— Прости меня, Оби Ван! Прости за то, что ненавидела тебя, желала тебе смерти.

— Нет! Это ты прости меня. Я поступил, подло сбежав, тогда не попрощавшись, даже не объяснив тебе ничего. Страх толкал меня. Я боялся навредить тебе. Испортить карьеру...

— К ситхам мою карьеру! — воскликнула я, всем телом прижавшись к своему рыцарю. — Я люблю тебя. Слышишь?! Люблю! И больше мне не до чего нет дела!

— И я тебя тоже, — прошептал Оби Ван и его глаза закрылись.

Я заплакала. Слезы все лились и лились. С ними уходила моя прошлая жизнь. Положив голову на грудь Оби Вана, я тихонько всхлипывала. В этом большом мире я осталась одна. Совсем одна.

XXX

— То, что вы только что сказали просто невероятно! При других обстоятельствах я бы вам не поверил, — покачал головой Мейс Винду.

— Верю я им. Коварен разум ситха. Великое зло измыслить может он, — печально вздохнул магистр Йода.

— Палпатин или, как он там себя называл, воистину безумен. Обречь свой мир на порабощение иноземными захватчиками. Это просто не умещается у меня в голове.

— Избавиться сначала от нас руками "чужаков издалека" рассчитывал канцлер, а потом уже разделаться с самими Юужань — вонгами с помощью своего чудо оружия, — усмехнулся Йода. — Сам себя переиграл великий игрок мрачного закулисья.

— Да, вы как обычно правы, магистр, — кивнул Мейс Винду. — секретное оружие с Кореллианы сильно встревожило меня.

— Думаю, я могу вам помочь, — вмешалась ваша покорная слуга. — Пару месяцев назад Сенат одобрил законопроект, по которому направлял определенную сумму денег на проведение археологических работ на планетах Кореллианской Системы и их искусственного спутника, что носит название "Центральная станция".

— "Центральная Станция"? — переспросил генерал Винду.

— Именно, — кивнула я. — В детстве я очень увлекалась историей Галактики. Так там серьезные ученые мужи писали, что Кореллианскую Систему в древние времена создала неизвестная раса звездных строителей.

Есть теория, что каждая из планет системы была притянута на теперешнее ее место с помощью гигантского магнитного устройства. Находящаяся между двумя мирами Талуса и Тралуса "Центральная Станция" и есть этот загадочный магнит. Так как она находилась в системе еще до появления на Кореллиане первых людей.

— Занятно. Так вы думаете эту "Центральную Станцию" можно использовать, как оружие?

— Канцлер Палпатин придерживался такого мнения. Он даже убедил Сенат отправить на станцию известного ученого Бевела Лемелиска.

— Слыхал я про Бевела Лемелиска. Известный оружейник он. Немало боевых кораблей для Республики спроектировал, — хмыкнул Йода.

-Я тоже. В таком случае отправим эмиссаров к господину Лемелиску. Если эта станция-магнит настолько мощное оружие, как о ней говорят, то в борьбе с чужаками она вполне пригодится.

Хорошо. Благодарим вас за неоценимую помощь, сенатор Амидала. Орден этого не забудет. В свете открывшихся нам подробностей нужно срочно принять меры. Посему мы с магистром Йодой откланиваемся. Желаем вам скорейшего выздоровления.

— Да прибудет с вами Сила! — махнул мне крошечной лапкой Йода.

Голопроэктор погас.

XXX

— Как он, Джа Джа? — зашла я в корабельный лазарет.

— Глупый машинка сказал, что он уже поставил железную руку, — гунган указал на суетящегося подле пациента меддроида, — говорит организма ее принимать. У джедаи теперь новый рука. Однако!

Я бросилась к деловито жужжащему дроиду.

— А? Госпожа Падме! — меддроид повернулся ко мне. — Это просто изумительно! В своей долгой жизни я еще не встречал пациента, что выжил бы при таких тяжелых ранениях. Чего стоит одна рука.

Генерал Кеноби не истек кровью только благодаря моментальному прижиганию обрубка каким-то сильным лазерным оружием...

— Это был световой меч. Оружие джедаев.

— А! Ну, тогда это все объясняет. Хотя... даже с учетом прижигания раны лазерным оружием обычный человек уже бы давно умер.

— Он не обычный человек. Он — джедай — рыцарь Республики! — с гордостью сказала я.

— Падме... — Оби Ван пошевелился на постели. — Где мы? Это корабль?

— Да. Моя личная яхта.

— Но, как мы здесь оказались?

— В этом нужно благодарить нашего старого друга — Джа Джа Бинкса.

— Моя рад помочь, — кивнул вполне довольный собой гунган.

— Я не понимаю?...

— Джа Джа попросил капитана Антиллеса поискать нас в руинах Сената. Рем хоть и ворчун порядочный, но человек хороший. После горячих диспутов с гунганом капитан все же согласился отправиться на наши с тобой поиски.

К тому времени бой уже кончился. Генерал Хетт подсчитывал потери и разыскивал уцелевших ситхов. Джа Джа и Рему пришлось двигаться скрытно и если бы не твой стон они бы нас так и не нашли.

— Хоть в чем-то от меня польза, — слабо улыбнулся Оби Ван.

— Наши спасители обнаружили, что кроме нас в живых осталась и моя подруга тогрута Шаак Ти. Хотя рана у нее очень серьезная и она до сих пор в бакто камере.

— Ирония судьбы, — скривился джедай. — Шаак Ти — сама известный целитель. Скольких бойцов она спасла вместе с Баррисс Оффи, а вот себя не уберегла.

— Да... Такова жизнь... — вздохнула я.

— Ты права. Такова жизнь...

— Внимание! — раздался из динамика зычный голос капитана Рема Антиллеса. — Пять минут до выхода из гиперпространства.

— Куда мы летим?

— На мою родную планету. На Набу.

Оби Ван тяжело сел на кровати. Подняв руку с механической кистью, он заинтересовано стал разглядывать шарниры и электроды. Сжав и разжав искусственную ладонь, джедай невесело усмехнулся.

— Можно сказать, как новенькая...

— Ох! Бен! — всхлипнула я, шагнув к нему.

Джедай ласково обнял меня и нежно поцеловал в губы. Все еще улыбаясь, он провел пальцем по заплаканной щеке. Его удивительные глаза с каким-то странным чувством разглядывали меня. Складывалось впечатление, что Оби Ван никак не может поверить в то, что я рядом.

— Не плачь, Падме. Потеря руки слишком малая кара за те преступления, что я совершил.

— Не говори так, Бен! Ты хороший человек. И даже если и совершал злые поступки, то смог это осознать и раскаяться. Плохой человек никогда не сделал бы это. За это я и люблю тебя и...

— Буду любить вечно, — улыбнулся Оби Ван. — Ты — моя жизнь, Падме. Мой путеводный огонек. Только благодаря тебе я остался человеком. Не поддался злу. Я не достоин тебя. Я...

— Помолчи, — притворно нахмурилась я и закрыла его рот поцелуем.

XXX

При входе в атмосферу с нами связался центр планетарного наблюдения. Нахмуренный оператор поинтересовался, кто мы такие и почему желаем прибыть на Набу. Я, подойдя к голопроэктору, назвала свое имя и должность.

Однако оператор не унимался. Пришлось назвать всех моих спутников. Нахмуренный оператор исчез и голопроэктор молчал пару минут. Наконец мой неприветливый собеседник вновь появился передо мной и капитаном Антиллесом.

— Можете садиться. Мофф Таркин дает добро.

Смутное беспокойство поднялось в моей душе. До меня доходили слухи, что после королевы Джамиле отечественные политиканы и эмиссары канцлера настояли на избрании королевой юной Апайланы. Апайлане недавно исполнилось десять, и она устраивала все политические партии моей родной планеты. Даже Сенат отнесся к этому весьма благосклонно.

Особенно радовался этому событию любимчик Палпатина — неприятный тип по имени Уилхафф Таркин. Этот небольшой амбициозный человечек и был направлен канцлером представителем Сената на Набу. Но, как я знала, моффом сектора Набу все еще являлся мой старый знакомый Гилад Паллеон, а не Таркин. Возможно, безумный канцлер назначил Таркина моффом в последние дни, когда мне было уже все равно до мировой политики.

— Я пойду с тобой, — в дверях кабины появился Оби Ван.

— Бен... Ты еще очень слаб. Тебе нельзя, — попыталась протестовать я.

— Я тоже это говорил, но генерал Кеноби меня не слушает, — донесся монотонный голос меддроида из-за спины джедая.

— И все же я пойду, — в голосе Оби Вана послышались стальные нотки.

Я посмотрела в глаза рыцарю. Что-то подсказало мне, что спорить с джедаем не лучшая идея. Пожав плечами, я отвернулась. Через секунду я почувствовала теплоту тела Оби Вана. Подойдя сзади, джедай нежно обнял меня. Я, вздохнув, с трудом подавила улыбку.

— Если ты так хочешь, то, пожалуйста, — хмыкнула ваша покорная слуга.

Серебристая яхта легко приземлилась в космопорте у королевского дворца Тида. Капитан Антиллес остался в звездолете, проверять начинку своего любимого детища. Меддроид засел подле раненой Шаак Ти, что совсем недавно пришла в себя, а гунган Джа Джа увязался за нами.

Оби Ван хмурился. Видно, что-то беспокоило его. Джедай с сожалением поглядел на пустой пояс. Антиллес и Джа Джа в суматохе разоренной столицы не стали искать его меч. Так он и лежит там вместе с отрубленной кистью джедая в разрушенном здании Сената.

— Что-то не так? — взяв Оби Вана под руку, я участливо взглянула на него.

— Нет. Все нормально.

Мы спустились по трапу, и вновь я оказалась на своей родной планете. На Набу. Было раннее утро, и пение птиц из ближайших садов завораживало. В воздухе висела легкая дымка, что так характерна ранней осени и поздней весне.

Необычная тишина окружила нас. Серебристыми громадами застыли звездолеты. Где-то издалека доносился городской гам, но здесь, в обычно людном космопорте, было необычайно тихо.

— Смотри. Впереди, — одними губами прошептал Оби Ван.

Быстрым военным шагом к нам приближалось отделение солдат. В основном это были клоны, но и встречались и солдаты К.Т.А. Впереди отделения шел смутно знакомый офицер в форменном мундире кореллианского покроя.

В полном молчании отделение приблизилось к нам. Сохраняя зловещую тишину, солдаты рассыпались полукругом, и не прошло и минуты, как наша троица была окружена. Солдаты подняли свое оружие. Черные зевы бластеров угрюмо уставились в нашу сторону.

В эту минуту я с ужасом поняла, что наша смерть уже рядом. Я прижалась к Оби Вану. Его рука нежно погладила меня по спине. Вся жизнь прошла в этот миг у меня перед глазами. Мое угрюмое детство, наполненная заботами и тревогами юность и та весна на Набу. Весна любви. С ним. С Оби Ваном.

— О-о-о!... Нам кирдык, — печально прогудел сзади нас Джа Джа.

— Приготовится! — вскрикнул молодой офицер.

Я всмотрелась в его черты. Где же я их видела. Странно... Не помню. Что за странные мысли за секунду до смерти. Я криво усмехнулась про себя. Как странно. Уцелеть в галактической войне, а погибнуть на родной планете.

— Бластеры на плечо! — звонко отчеканил офицер.

Мы с Оби Ваном в изумлении уставились на солдат, что молниеносно выполнили команду. Офицер снял кепи и вытер рукой вмиг вспотевший лоб. Только сейчас я узнала его.

Люциус Хорн.

— Генерал Кеноби! Приветствую вас на Набу! — отдал честь кореллианин.

— Люциус? Люциус Хорн? — изумленно воскликнул Оби Ван.

— Он самый, дружище, — расплылся в улыбке Люциус и заключил нас в объятия.

— Генерал Кеноби! Генерал Оби Ван! Оби Ван! Оби Ван!

Забыв о дисциплине, солдаты кинулись к нам. Многие срывали каски и кепи и радостно подбрасывали их в воздух. Ликующая толпа окружила нас.

— Генерал, я служил с вами на Джеонозисе. А я на Рилоте. А помните битву за Рендилию. Это вы меня тогда спасли от верной гибели, — доносилось отовсюду.

Оби Ван смущенно улыбался, пожимая протянутые руки. И в этот миг я осознала, что за человек мой любимый. Его окружала слава. И в отблески этой славы охватили и меня, увлекая к вершинам радости и любви.

— Оби Ван! Оби Ван! Оби Ван!

Глава V

Новая надежда.

Коварный план Уилхаффа Таркина провалился.

Желая мне отомстить, мерзавец решил исполнить так и не отмененный приказ канцлера Палпатина под номером 66. Позволив приземлиться нам на Набу, Таркин приказал Люциусу Хорну взять отделение солдат и расстрелять предателя джедая вместе с его свитой.

Но политика нового моффа успела всем так надоесть, что против Таркина сформировалась настоящая оппозиция в армии. Ее лидерами были заместитель Таркина Гилад Паллеон, губернатор столицы Сио Биббл и представитель Кореллианского сектора Винмар Ведмен. Капитан Панака сумел вовлечь в заговор и новоиспеченную королеву Апайлану.

Наше неожиданное прибытие на Набу стало последней каплей. Люциус Хорн взяв отделение солдат, только для виду подчинился приказу Таркина. Кореллианин действовал с той продуманной хитростью, которой так славятся представители его народа. Солдаты для расстрельной команды были выбраны именно из тех частей, что находились под моей командой во время войны. Разумеется, поднять руку на своего любимого командира, они никогда бы не решились... Как только Люциус отбыл в космопорт, Гилад Паллеон и группа верных ему офицеров направились в кабинет моффа.

Поняв, что проиграл, Уилхафф Таркин решил не дожидаться ареста и суда. Паллеон и его сторонники нашли несостоявшегося диктатора с опаленной дыркой в виске. Все же у Таркина хватило смелости умереть с честью, а не цепляться за жизнь, как последний падонок.

Однако последующие в Галактике события затмили самоубийство диктатора Набу. "Центральная Станция" и впрямь оказалась мощным оружием неведомой расы. С его помощью удалось посеять панику в затаившемся флоте Юужань — вонгов, а прибывший на место соединенный флот Республики уничтожил остатки флота неудавшихся захватчиков.

В этом бою особо отличился старый мой друг — Квинлан Вос. Джедай лично вел в бой эскадрилью истребителей, уничтожая отчаянно огрызавшегося противника. Адмиралы Юларен и Акбар довершили дело чудо оружия с Кореллианы.

Однако и печальная весть пришла с поля триумфа Республики. Погибла прославленный ас — бакурианская летчица Аурелия Сингх. Девушка направила свой корабль на командный мостик вражеского флагмана. Вместе с ней погиб и зловещий полководец Юужань — вонгов Шимррой Джамаане.

Битвой при Дуро завершилась целая череда войн, что сотрясали Республику последние годы. Новым лидером государства стал альдераанец Бейл Органа. Магистр Йода заявив, что устал от тревог большого мира ушел на покой. Вся власть перешла к темнокожему джедаю Мейсу Винду.

Йода выбрал местом своего добровольного затворничества отдаленную планету Дагобах. По пути туда престарелый магистр заехал ко мне, на Набу. К тому времени я уже покинул Орден и повенчался с Падме Амидалой по древнему набуанскому обычаю.

Падме родила двоих прекрасных близнецов. Мы назвали их Люком и Леей. За деньги, что остались от ее отца, мы купили прекрасный домик в Озерном краю, где и зажили счастливо.

Исполняя последнюю волю Айлы Секуры, я взял к нам ее маленькую дочь Мию. Падме была напротив, и очень скоро полюбила бойкую девчушку, как свою собственную дочь. Мы все полюбили ее, а она отвечала нам чистосердечной взаимностью. Мия — выросла честной и храброй девушкой, как и ее мать.

Со временем я занялся коммерцией. В этом мне помогли мои неплохие знания политики и экономики. Мои жена и дети не знали нужды, так как всего через год я стал одним из преуспевающих бизнесменов на Набу. И если моя жизнь с этих пор стала менее интересна, то, по крайней мере, она стала более спокойной. А моей израненной душе спокойствие было просто необходимо.

Падме более не принимала участие в "большой политике". Свою жизнь она посвятила помощи многочисленным инвалидам и сиротам — печальному отголоску кровавой войны. Ее стараниями на Набу, да и по всей Галактике созданы благотворительные фонды, бесплатные лечебницы и детдома. Все-таки моя жена не может жить без общественной работы...

Осматривая мой домик, где весело смеялись дети и носились возбужденные домашние любимцы, мудрый Йода хитро улыбнулся.

— Помнишь, Оби Ван, — сказал он, — когда-то, очень давно, я сказал тебе, утешая, что нынешние страдания окупятся торжеством будущего. Так все и вышло.

Смотря на твою семью и дом, я наконец-то понял, что даже наш Кодекс может ошибаться. Не одно учение в мире не заменит чистой любви и уюта домашнего очага. Зря магистр Винду ругал тебя, когда Орден покидал ты. Знай, Оби Ван, мудро поступил ты. Сила с тобой.

Через пару дней Йода улетел, взяв с меня напоследок обещания, что со временем я направлю Люка к нему, чтобы старый мастер обучил моего сына премудростям джедаев. Я согласился, так как и я и он чувствовали, что после ужасных войн мир изменился и Ордену придется пересмотреть свою политику по отношению к жизни своих паладинов.

Война изменила жизнь многих джедаев. Цвет рыцарства полег на полях сражений. Орден так и не оправился. Слишком тяжелы раны.

Частыми гостями в нашем доме стали Квинлан Вос и Зиаан Амерсу. Киффар, как и я, покинул Орден. Через пару месяцев он женился на медсестре Хелин Хентц, которую полюбил еще с Салукемая. У Квинлана родился сын, которого он назвал Корто. Квинлан и Хелин поселились на Кашиике, где бывший джедай помогал вууки в их борьбе с работорговцами.

Тви"лека Зиаан Амерсу осталась джедаем, но со временем предпочла уделу рыцаря политическую карьеру. Хотя на Рилоте бытуют законы, опирающиеся на жестокие патриархальные обычаи, молодой джедай сумела их обойти и стать первой женщиной — представительницей родной планеты в Сенате. Став сенатором от Рилота она часто фигурировала в политических и коррупционных скандалах. Но со мной и Падме Зиаан была добра и приветлива, так что в нашем доме ей всегда рады.

Шаак Ти, подобно магистру Йоде, выбрала добровольное затворничество. Тогрута отправилась на Фелуцию — планету разумных растений. Местные жители почитали ее, как богиню, преклоняясь перед ее даром целительницы. Через пару лет Шаак Ти написала книгу о целебных травах и растениях. Также я слышал, что тогрута вышла замуж и имеет нескольких детей, что унаследовали от нее дар целительства.

Мейс Винду стал главой Ордена и до сих пор борется за его жизнь, хотя былой славы уже не вернуть. Адмирал Юларен покинул действующую армию, передав бразды правления мон-каламари Акбару. Теперь Юларен читает лекции по военному искусству в академии на Корусканте.

Бейла Органу переизбрали на второй срок. Его противники, среди которых неожиданно для всех оказалась Мон Мотма, заявляют, что перед нами новый Палпатин. Хотя я не верю этим бредням, так как знаю, что за чудовище скрывалось под маской канцлера.

Падме простила свою старшую сестру Солу. Последняя, чуть ли не на коленях просила меня о снисхождении. И хотя я и простил ее, но при ее посещениях нашего дома всегда находил срочное дело в столице. Страшное лицо Солы навсегда запечатлелось у меня в мозгу. Поэтому, как только я видел старшую сестру моей жены, это лицо тут же вставало передо мной.

Моя неприязнь к Соле не распространялась на ее мужа и детей. Мы с Дарредом Джареном любим, порыбачить, и можем просидеть целую ночь, безуспешно ожидая клева. Рио и Пудже очень любят меня и мою жену. Девчонки все никак не могут забыть урок левитации, преподанный мною им при нашей первой встречи.

Капитан Панака подал в отставку, хоть и является до сих пор консультантом всех королев Набу. Его невестка Амира повторно вышла замуж. Количество внуков в семье бравого капитана значительно возросло. Он и его жена получают истинное удовольствие, возясь с ними чуть ли не полные сутки.

Самая нелепая история произошла с Джа Джа Бинксом. Его соотечественники пришли к выводу, что лучшего чем он им не найти лидера. Ошарашенный гунган не успел опомниться, как стал "Вождем народа". Теперь он носит замысловатую тиару на голове и важно поглядывает во все стороны. Джа Джа, как вождь всех гунганов, обзавелся семьей и теперь у его ног резвится целая толпа страшно похожих на папашу малышей.

Люциус Хорн подал в отставку и улетел к себе на Родину. Через год после окончания войны К.Т.А. покинула все ранее занятые ей планеты вне Кореллианского Сектора. Набу снова стала свободной.

Шли годы. Менялась Галактика. Менялись мы. Бейл Органа заключил сначала мир с остатками Техносоюза, а потом способствовал подписанию документа о слиянии Республики и миров Внешнего Кольца. Теперь в тех местах, где когда-то мы сражались и умирали, стоят памятники примирения и скорби. Юным туристам объясняют, что за зло братоубийственная война.

Много лет спустя моя дочь Лея повстречала храброго кореллианского летчика по имени Хэн Соло, что по иронии судьбы оказался племянником Хорна. Хэн и Лея полюбили друг друга и вскоре поженились. Лея — сенатор от Набу. Они с Хэном живут на Корусканте и у них уже двое детей. Джейсен и Джайна. В последний приезд Лея сказала своей матери, что ожидается третий.

Люк стал рыцарем джедаем. Он облетел всю ныне изведанную Галактику, пережив множество захватывающих приключений. В этом высоком русоволосым юноше я узнаю себя. Недавно он встретил молодую женщину по имени Мара Джейд, что обучалась одним из джедаев затворников. Молодые люди любят друг друга, и я не удивлюсь, если наше большое семейство ожидает очередная свадьба.

Республика не всегда живет в мире. Пару раз ее границы снова пробовали на прочность. Но наши войска сумели усмирить незадачливого агрессора. Недоброй памяти генерал А"Шарад Хетт вновь объявился в пределах Республики. Беглецу джедаю удалось скрести целый флот из остатков армад Техносоюза и Юужань — вонгов. Вторым претендентом на мировое господство выступил некий чисс с непроизносимым именем, который любил именоваться адмиралом Трауном.

В конце концов, оба врага Республики потерпели одинаковый крах, а вот дальнейшие судьбы сложились у них по-разному. Генерал Хетт бежал в Неизведанные Регионы, где построил маленькое феодальное общество пронизанное духом милитаризма до мозга костей. Адмирал Траун капитулировав перед флотом адмирала Акбара, со временем стал видным военным деятелем во флоте Республики.

Но все это будет потом. И ни одно живое существо во Вселенной об этом еще не знает. Набу окутали туманные сумерки. Падме о чем-то разговаривает с королевой Апайланой, то и дело, с улыбкой поглядывая на меня. Я отвечаю ей лукавым подмигиванием.

Вдруг мое внимание привлекает слабое сияние в тенях дворцового парка. Там стоят дерзкая и веселая тогрута Асока Тано, Айла Секура с капитаном Блаем, Ади Галлия и многие другие. Они улыбаются мне той величественной и умиротворенной улыбкой, какой улыбается несмышленому младенцу столетний старец.

Но кто это?

Молодые красивые мужчина и женщина. Мужчина ласково приобнял женщину за плечи. Они счастливо улыбаются и машут мне рукой. Я пристально вглядываюсь, и слезы радости выступают у меня на глазах.

Это Квай-Гон и Таля. Наконец-то они вместе в великой Силе. Навсегда. До конца времен.

Я улыбаюсь магическому сиянию и отворачиваюсь. Слабое дуновение ветерка развевает дымку и мои друзья исчезают. Это мир живых. Их же дорога лежит в неизведанных путях Силы. Пусть с ними все будет хорошо.

Я подошел к Падме и обнял ее за плечи. Она улыбнулась, поворачиваясь ко мне. Наши губы соединились.

Вот и все.

Эта история моего падения и возрождения.

Мое имя Оби Ван.