Роман о человеке по имени Мстислав

— Вот оно что. А я-то думал уже,— сказал я сам себе, уяснив, что раскусили мою аферу со спившимся торгашем Умстисом Орланом. А в таком случае выйти они на настоящего меня могли? Нет, это, пожалуй, можно исключить, слишком уж мудрено для них это. С одной стороны стало проще, а с другой этих на хвост подцепил.

— Майор говорил, что ты разыскиваешься за какие-то тяжкие преступления. Ему за тебя чин новый дадут, а свой долг уплачу...Да и убивать тебя не должны были, а просто припугнуть и вновь привезти в Пловис. Сохрани жизнь, а? Забирай все деньги код '3457', сейф там за шкафом,— быстро затараторил Бьёрн, иногда сбиваясь на родной язык

* * *

Вышел из дома Бьёрна около без двадцати шесть, когда по улицам Холма изредка проезжали возницы. Просто также вылез через окно и перелез через забор, потому как выходить через ворота уж слишком приметно. Плечо увесисто оттягивала сумка, набитая золотыми слитками, платиной, даже был маленький мешочек с изумрудами, а также облигации. Вышел я вполне состоятельным господином, а Бьёрну повезло меньше. Его, скорее всего, обнаружит горничная, которая приходит в к половине восьмого, если, сперва, сторож не очухается и не вылезет из своего флигеля. Сначала должны подумать, что это банальный грабеж, а когда разберутся, то я буду уже далеко. У меня появились враги теперь ещё и среди безопасников Пловиса, но с ними сочтемся как-нибудь позже. Одними больше, можно подумать...

Прошелся, петляя по улочкам, окликнул возницу и поехал подальше от этого места.

29 число шестого месяца 659 года от Великого Воссоединения. Синее море

Я стоял на борту быстрой яхты и наблюдал, как острый нос рассекает, будто ножом, волны. Вторые сутки плавания проходили спокойно. Судно вышло из Лодзия и направлялось к Теренским берегам, по пути должно было зайти также в Миор. Был я теперь купцом Паулем фон Штанге державшим путь в столицу Империи славный Тавр через Теренскую губернию. Ещё в Пловисе я побывал на квартире Зорана и отыскал там чистые документы на несколько имен и теперь был германским купцом. Снова поменял внешность, сбрил полноценную бороду, оставив тоненькие усики и маленькую круглую бородку, поменял прическу и слегка осветлил волосы, накупил одежды — дабы соответствовать образу богатого купца, даже ходил теперь с тросточкой и в коричневых модного вида очках. В общем, преобразовался в эдакого франта. Сначала выехал за пределы Балранского царства в угорские земли, а потом уже оттуда добирался конными экипажами до Лодзия где сел на яхту 'Дельфин', перевозившую людей из разного сословия, от купцов до дворян. Светлое полированное дерево, на стенах висят картины с морской тематикой, мебель хоть и простая по форме, но изящная на вид, просторные и в тоже время шикарные каюты — интерьер яхты. Аккуратные и вежливые стюарды, появляющееся по первой прихоти важных пассажиров — безукоризненно одетых дам и господ в возрасте от двадцати и старше. Было среди пассажиров даже несколько семей путешествующих полным составом с вечно доставлявшими хлопоты молодым мамам или нянькам детишками.

Первый день судно огибало многочисленные маленькие и крупные острова, изрядной россыпью устилавшие водную гладь. Островов становилось меньше и меньше, а вскоре и они исчезли, оставив от горизонта до горизонта лишь бескрайние синие воды, целиком оправдывая название моря. Вечером пассажиры прохаживались по палубе. Здоровались друг с другом, снимая шляпы, мужчины. Дамы слегка склоняли головы, а если приветствовали какую-то весьма знатную особу, делали реверанс. Так чинно и важно эта высокоблагородная публика плыла в столицу империи, объединившей некогда разрозненные земли славян.

Моему произношению не удивлялись, я все ссылался, что роддом с северо-восточных земель и это, кажется действовало, люди учтиво кивали, якобы поняв, хотя на самом деле не понимали наверняка ничего о тех местах. Представлялся как член баронского рода Штанге Паулем фон Штанге. Спасибо урокам немецкого, что вдалбливала в нас с сестрой строгая немка, да урокам истории, которые я уважал и не отлынивал, в отличии от алгебры, но это уже совсем другая история.

Вот и очередной вечер проплывал все также неспешно. Меня всегда увлекало море, никогда не доводилось плавать нормально. Вот и сейчас я вновь поддался воодушевленному настрою, кроме первых двух дней с морской болезнью проведенных в каюте. Теперь же привыкнув к морю, уже и подумывал как же хороша такая полная странствий жизнь, конечно, бывают и различные негодяи, навроде тех же туранских пиратов, но не всему же гладко идти, всегда или почти всегда ложка дегтя и найдется. Спокойное плаванье наталкивало на размышления философского толка. У меня на счету в свисском банке целое состояние, пусть и не гигантское, но все же весьма серьезное и вполне достаточное для поддержания неплохой жизни, если не шиковать излишне. Я теперь торговец, хоть и ряженный, но, тем не менее, со всеми реальными документами, плыву в неизвестность. Что ждет меня в родных теренских землях, которые вынужден был покинуть давным-давно? Не знаю. Конечно, кое-какие соображения имеются, но они настолько туманны и расплывчаты, что за основу уж никак негодны. Созерцание спокойной глади моря натолкнуло на предательские мысли: 'а может ну его к черту?' и ' зачем? стоит ли это все того, что я творю и уже натворил?'. С минуту не было, что им противопоставить, а потом мотнул головой, нет, так не годится. Это мой смысл, вся моя жизнь, как я буду жить без этого и как смогу смотреть на свое отражение без презрения, если откажусь от возвращения честного имени мне и моему роду? Жизнь беглеца быть долгой и полноценной невозможна по определению. Никак. А значит, борьба продолжается, и будет продолжаться, пока в моих жилах течет кровь, а сердце бьётся.

Я не заметил, как со спины кто-то подошел и приятным девичьим голосом произнес:

'В своем безмолвии прекрасен

В преддверии ночной грозы...'

Обернулся и передо мною оказалась миловидная блондинка с вьющимися волосами, чудь гордо вздернутым носиком и серыми глазами, внимательно изучающими меня.

— Добрый вечер, фройляйн..ээ..— поприветствовал я чудесное изваяние, приподняв цилиндр и склонив голову

— Кристианна Херт

— Пауль фон Штанге,— поклонился я девушке

— Зовите меня просто Кристиной

— Хорошо, тогда и Вас прошу называть меня просто Паулем

Она серьезно кивнула

— Пауль, вам нравится море? Простите мою любознательность, мой папенька всегда говорит, что она у меня излишня в купе с непоседливостью...Ой, о чем это я? — она смешно нахмурила носик, а на лбу появилась складочка

— Кажется, вы спрашивали о море?

— Да, — она даже пальцами прищелкнула, — То есть нет, то есть...У вас такой вид возвышенный что ли был, когда вы смотрели на море. В общем...извините мою навязчивость,— она потупилась и начала разворачиваться

— Вам не за что извинятся, Кристина. Вы никоим образом не помешали мне и я даже рад побеседовать на отвлеченные и не будничные темы. Просто, когда вы подошли, я действительно был погружен в мысли и они были о море, как это не удивительно,— я улыбнулся, указав на море,— Не дело злободневным будням в таких чудесных местах

— Видать вам приходится много работать и не всегда работа приятна

— Да, зачастую это так. Видите ли, жизнь торговца мало располагает на философские настроения и умиротворенность, а зачастую и вовсе наоборот.

— Я почему-то так и подумала сразу. Много нервов?

— Весьма,— я улыбнулся, впрочем не очень радостно и уже более радостно— Хотя давайте лучше о море

Девушка серьезно кивнула

Все, что я говорил, было искренним без тени лицемерства. Я действительно был рад ее обществу. Знаете бывает такое что попадается вдруг собеседник, пусть и совершенно отличный от вас по образу жизни и образу мышления. Нет, не глупее, не умнее, а просто мыслит иными категориями, у него нет за спиной шкафа набитого скелетами, нет ничего зазорного в его словах и действиях. Он просто делает то, что делает и говорит, что думает и чувствуется за ним располагающая к себе теплота и уют. Такой вот и была Кристина.

Вообще общались на различные тематики, не выбивающиеся из приличной беседы светского общества, на множественные свои пробелы в данной теме отшучивался жизнью в дремучих северных землях. Хотя признаться честно, торговец, не ведающий ситуации в мире — лжец, глупец и распоследний дурак, так как не сопоставимо это просто с жизнью торгового люда. Впрочем, Кристину это явно не смущало. Была она миловидна обликом, но что называется с пустыми глазами, как у симпатичного щенка. Когда смотришь и понимаешь, что окромя эмоций за ними ничего нет. Это умиляет, но и дает понять о собеседнике его суть. Когда беседа про ситуации и политические интриги стала заходить в тупик я перевел ее на книги и их авторов, о том, как прекрасно путешествовать по морю. Глаза девушки вспыхнули и я понял, что попал. Так оно и было. Зерно упало в благодатную почву, девушка найдя свободные уши, да еще и на любимую тему, как с цепи сорвалась . Куртуазные истории любви, поступки достойные рыцарей древности и безответная любовь, обо всем и сразу, обо всем и не о чем, если кратко. Потом, спустя каких-то пару десятков минут оханий и аханий, девушка перешла на личные стенания. Ей редко удаётся попутешествовать, а она терпеть не может сидеть на одном месте. В целом девушка оказалось весьма милой и наивной собеседницей, мне было приятно ее общество, помогло отвлечься от мрачной рутины последних месяцев, почувствовать привкус нормальной жизни и, к тому же, она была весьма привлекательна внешне. Все ведь люди... Правильный овал лица, чуть пухловатые губы, гордый подбородок, такой же горделиво поддернутый носик и серо-голубые большие глаза обрамленные длинными ресницами, точенная фигура... Я бы ещё больше мимоходом замечал достоинства девушки, а на некоторых так и задерживаясь по нескольку раз, но подошел её отец бургграф Херт и после взаимного знакомства, извинился, сказал что им с дочкой следует идти на ужин, но, тем не менее, пригласил присоединиться к ним завтра. Он с удовольствием обсудит со мной состояние дел северных земель со своим соплеменником. На прощание обдал полным подозрительности взглядом и уволок дочурку под руку. После того как отец с дочкой удалились, я снова стоял и смотрел на море с носа яхты, но мысли так и сбивались на прелестную Кристину. Да уж, заинтересовала это уж точно...

Дальше был отличнейший ужин, сегодня был вечер гаэльской кухни. Шеф-повар был мастером своего дела и не сплоховал. Были креветки в винном соусе, гребешки и ещё большое разнообразие различных морепродуктов в своем множестве устилавшими блюдами стол. Больше вечер ничем особенным не запомнился.

4 число седьмого месяца 659 года от Великого Воссоединения. Город Миор, главный портовый город княжества литвинов

Кристина смотрела влюбленными глазами и то и дело посмеивалась от моих забавных историй выдуманных или переиначенных из моей жизни. Сперва, мне было трудно избегать большой из них, но за тем подключился мой 'словоблудческий талант', просыпающийся в особо волнительные моменты, просто пустил его в мирное повествовательное русло. Сам же, смотря на прекрасное создание, не переставал умиляться красоте и наивности, думал что не в того влюбилась дурочка. Ведь я не барон какой немецкий, хоть и дворянин, пускай и опозоренного рода, но все же не тот за кого себя выдаю, а рассказать, увы, не могу. Отец Кристины герр Херт смотрел не без подозрения на меня, но видимо навел справки у экипажа обо мне и моя персона в его глазах не выглядела более столь непонятно и подозрительно. Он пару раз приглашал на ужин, пообщаться с ним на 'мужские темы' и более чем прозрачно намекнул, что Кристина девушка хоть и взбалмошная, но все же воспитанная и благородная, а потом взял да и сказал, что к тому же и не помолвлена, хотя женится неоднократно предлагали. Как хочешь так и понимай. Нет, я не против общества столь приятной, как внешне так и внутренне особы, но не помышлял я о столь высоких поступках, как женитьба и тому подобное. Занят был все больше тем, что не особо на такие размышления располагает. Хотя приятная особа, есть в ней что-то. Весьма притягательная даже. Вот только она еще не знает, но я же точно знаю, что вскоре расстанусь со столь приглянувшимся мне обществом. Говорить этого девушке не хотелось и пока я развлекал ее пустыми разговорами.

Сегодня после обеда мы будем уже в Миоре. Крупнейшем городе региона. Для этого мы специально из Синего моря попали в Полесское. Миор, разумеется, находился не прямо у моря, а был немного южнее городка под названием Свислочь, обосновавшимся на побережье и имевшим с самим Миором железнодорожную связь. Основным промыслом литвинского княжества была пищевая и высокоточная промышленность, а также княжество славилось своими курортами, на которые съезжались со всей империи и близлежащих земель состоятельные люди.

Остановка планировалась на двое суток, а далее требовалось обогнуть Крупные острова на территории каких и расположилась часть княжества и пойти вновь в Синее море, обходя великое множество мелких островов и островков, где на многих ещё даже люди не объявлялись. Смотря на карту, удивлялся их обилию, а также рифов в водах, которые нам ещё предстояло пройти до Тавра. Ходило много слухов о кораблекрушениях, но все пассажиры были заверены в абсолютнейшей безопасности данного маршрута. И даже, подкрепляли заверения, утверждая, что яхта 'Дельфин' регулярно ходит ИМЕННО по этому маршруту и, что пока не было ни единой внештатной ситуации. А вдобавок капитан объявил о необычайной живописности тех мест, о чем он как выяснилось позже, ничуть не покривил душой.

Ещё днем все пассажиры должны были сесть на поезд, идущий до Миора и посетить основные местные достопримечательности — подарок компании-хозяина судна. Люди этой неожиданной новости обрадовались, большинству уже начали надоедать бескрайние морские просторы, а шутка ли провести неделю посреди моря для сухопутного человека.

Климат в этих широтах был уже несколько теплее и более влажный чем в германских землях. Это сразу бросалось в глаза и многие уже давно сменили свои одежды на летние варианты оных. Я сейчас был в легком летнем костюме серого цвета и сменил уже полюбившийся мне черный цилиндр на летнюю серого цвета шляпу. Неизменными в моем облике оставались лишь очки. Кристина же была одета в белое платье, из какой-то легчайшей ткани, название которой я забыл и вряд ли смогу выговорить, ибо германские название это что-то с чем-то, хотя девушка мне название пару раз говорила. На голове у неё была Широкополая белая шляпа, предохраняющая кожу от солнечных лучей. Мы оба стояли, оперившись на фальшборт, смотрели на горизонт, а девушка то и дело бросала взглядами, уже отнюдь не украдкой.

— Я вам нравлюсь?— неожиданно перевела она разговор с пустого шутливого трепа