Все ждали. Найнер не знал — изменят ли что-нибудь несколько лишних минут или часов, но полицейские всё равно пытались перехватывать передачи. Он пробежался по частотам своим шлемным коммом, пытаясь что-нибудь уловить, но он услышал только редкие голосовые передачи по полицейской сети и время от времени вздыхавшего Брая.

Неожиданно по комму раздался голос: — Лейтенант, он не передавал ничего уже несколько часов. И мы засекли движение у задней двери.

— Визуально? — спросил Нелис.

— ГПР-сканирование.

— Он всё ещё один?

— Мы не видели никого, кто бы входил или выходил отсюда, с тех пор, как начали следить. Несколько дней.

— Приготовиться. — Нелис взглянул на Найнера, словно ожидая инструкций. — Это время не хуже любого другого.

— Хорошо. С минимальным ущербом. Нам нужно его снаряжение и всё, из чего мы сможем вытащить информацию.

Нелис выглядел удовлетворенным и подвинул микрофон гарнитуры ближе ко рту.

— Хорошо, парни, готовьтесь. Только нелетальное оружие.

Найнер ничего не собирался оставлять на волю случая.

— Брай, Эннен — на вас задняя дверь. — Он просигналил команде разделиться.

— Я с Даром вхожу с фасада. Ясно?

Если Кестер не сдастся, увидев перед носом четыре дисишки, то он почувствует силу убеждения PEP-лазера. И Найнер подозревал, что этот парень решит что ему не повезло остаться в живых, когда он попадет в руки Имперской Разведки.

Брай и Эннен исчезли во тьме. Найнер подождал, пока полиция не займет свои места, а затем вместе с Дарманом пробрался к дому, под прикрытием домиков газовщиков. Они заняли позиции по обеим сторонам от парадного входа.

Найнер переключился на защищенный комлинк коммандос.

— Брай, можешь подсунуть под дверь плоскую камеру? Взглянем, что творится внутри.

— Придержи свое ведро. Как раз ставлю рамочный заряд. — Брай, судя по голосу, задержал дыхание. Он прилепил детонит на заднюю дверь, чтобы вынести её. Как и на парадном входе — дверь была одностворочная, на шарнирах. — Так, подожди немного...

Маленькая картинка появилась на краю ВИДа Найнера. Увеличенное изображение с тонкой, как лист флимси, голокамеры показало картину неряшливой комнаты, заставленной повсюду ящиками, словно Кестер как раз складывал пожитки, собираясь переезжать. Найнер пока что не видел движения, и не мог ничего услышать. Микрофон у плоской камеры был довольно слабеньким.

В такие моменты ему, как никогда, был нужен джедай, чтобы почувствовать — кто там есть и что там происходит. Дарман налепил полосу взрывчатки к той стороне двери, где были петли, сверху донизу, воткнул детонатор и показал Найнеру большой палец. Они прижались к стене. Обломки могли пролететь по прямой метров пятьдесят или больше, и быть убойными словно пули.

Найнер вдохнул.

— Так, по моему сигналу.

— Не нравится мне, как выглядят эти ящики. — проговорил Эннен.

Они все могли увидеть изображение на своих ВИДах.

— Они похожи на полосу препятствий. И я, вроде бы, видел движение. Думаю он ушел в комнату; у стены, примыкающей к бытовкам.

— Приготовились. — У Найнера свело живот. Это была не самая опасная миссия, несравнимая с теми, что были за три последних года, но он не мог не трястись от адреналина каждый раз, когда готовился штурмовать здание. — На счет три. Три, два, пошел!

Дарман нажал кнопку.

Доля секунды ослепительного света, дыма, и оглушительного грохота, сузила восприятие Найнера лишь до того, что он видел перед собой. Он не обращал внимания на то, сработал ли заряд на задней двери или на то, что показывают картинки, передаваемые с ВИДов остальной команды. Он ворвался в зияющий пролом на том месте, где была дверь, и перепрыгнул через деревянные обломки, пока Дарман прикрывал его слева.

— Задняя комната — чисто! — крикнул Эннен. Найнер слышал резкое дыхание, когда Эннен взбегал по лестницам — прямой подъем на этаж, нет места для засады — пока Брай прикрывал его. Затем последовала пауза. — Лестница, комната прямо, слева — чисто, комната сзади — чисто.

— Уборная сзади-право — чисто! — Это был Брай. — Комната прямо-право — чисто!

Кестер не мог проморгать то, что его дом штурмуют. Он, должно быть, забился в одну из комнат на первом этаже. Насколько проще было бы, если бы Вейдеру Кестер нужен был мертвым. Убить заняло бы считанные секунды.

— Дар? — Найнер вышиб внутреннюю дверь слева, вскинув дисишку и мазнув вокруг тактическим фонарем. Ничего. Он развернулся; Брай и Эннен снова были у подножия лестницы, в коридоре, который шел от задней двери к фасаду. — Две комнаты справа.

— Кухня у задней стены. — доложил Брай. — На стене трубопровод к бойлеру.

— Ясно; он или очень крепко спит или готов выслушать наши предложения.

Или сидит в одной из этих двух комнат — с тяжелым бластером, нацеленным на дверь.

Найнер показал Браю на кухню, встал сбоку от двери в фронтальную комнату и включил внешний динамик, чтобы Кестер мог его услышать.

— Кестер? У тебя нет выхода. Почему бы тебе не сдаться, и тогда мы все сможем отправиться домой.

Молчание. Эннен помахал плоской камерой, показывая Найнеру что он собирается взглянуть. Это было не совсем безопасно, помня о том, что Кестер — если он там есть — наверняка сидит, уставившись на дверь. Найнер махнул, разрешая Эннену подсунуть устройство под дверь.

— Если он там, — сказал Эннен, — то он прячется за ящиками. Не думаю, что он оттуда выйдет.

Антарианцы были полицейскими. Полицейские по всей галактике рассуждали очень здраво, когда доходило до риска собственной шеей, и они были склонны понимать — когда стоит остановиться. Найнер перешел к убеждению.

— Кестер, ты же понимаешь, что Джедаи всегда считали твоих рейнджеров не больше чем уборщиками сортиров. Сейчас из-за них нарываться не стоит. — Найнер поймал себя на том, что верит в то, что говорит. Да, он верил. Он не питал иллюзий относительно Империи, но и относительно Республики у него иллюзий тоже не осталось. — Поверь уж такому же пушечному мясу, приятель.

Все так же тихо, только раздался звон разбитого транспаристила, словно один из копов наступил на осколки от разбитых окон. Эннен переместился к кухне и по миллиметру просунул плоскую камеру под дверь. На кухне царил разгром.

Найнер снова переключился на шлемный комм.

— Давай проверим переднюю комнату, просто на всякий случай.

Он толкнул дверь, а затем пинком распахнул её. Быстрый осмотр показал, что комната была всего лишь завалена пустыми ящиками. Это было странно. Найнер не мог представить — для чего джедаям и их сторонникам понадобились все эти ящики.

Оружие? Они переправляли оружие?

Когда он отчитается — пусть об этом болит голова у других. Ему дали задачу просто притащить Кестера для допроса. Двадцать полицейских снаружи и тяжеловооруженные коммандо внутри — при всём этом штурм дома был почти что разочаровывающим. Кестер даже и не начал стрелять.

Коммандос, разумеется, тоже не стали стрелять. Но взрывы у обеих дверей обязаны были вызвать какую-то реакцию. Самым большим страхом Найнера было то, что Кестер вышибет себе мозги, чтобы его не взяли живым.

"Потому что я бы так и сделал. Я бы всё закончил."

— Давай с этим заканчивать. — сказал Дарман щелкая переключателем на PEP-лазере.

— Дай я его завалю. На одного паршивого рейнджера этого хватит.

Найнер начал отсчитывать, взмахивая рукой. Пять, четыре, три...

— Может, Вейдер нам всё-таки не доверяет. — сказал Брай.

Бах.

Дарман распахнул дверь, ударив сапогом в хлипкий замок. Найнер с диси наизготовку ворвался внутрь первым. Коммандос заорали хором — дезориентирующий прием, чтобы заставить рейнджера сдаться или дернуться так, чтобы они его взяли.

— На пол! Лежать, Кестер, лицом на пол, где стоишь!

— Кестер, брось оружие!

— Лицом на пол! Руки в стороны!

Тактические фонари обежали кухню в долю секунды, выхватывая ландшафт из ящиков, контейнеров и — что было странно для такого помещения — отразившись в экране компьютера. В помещении пахло — похоже, что испорченной едой. Как только Найнер попытался отшвырнуть с дороги зачехленные ящики — из-за них медленно поднялась высокая фигура.

Найнер видел белые или седые волосы, собранные в хвост. Он не видел поднятых для капитуляции рук. Он светил фонарем тому в лицо и видел руку, поднятую им для защиты от света, и тело развернутое так, что правая рука была не видна.

— Что бы у тебя ни было, приятель — положи это осторожно и медленно. — скомандовал Найнер, щелкая кнопкой зарядки так, что винтовка издала громкое "уирр". — Дар, ты готов?

У Дармана явно чесались руки пальнуть в Кестера из лазера. Найнер слышал как у него скрипнули зубы.

— Руки вверх, рейнджер. — сказал Найнер. — Тебе точно не хочется, чтобы мы применили...

И тогда этот парень выпрямился и повернулся к ним анфас. Найнер увидел синюю полосу энергии, услышал "хуууммм" светового меча, и лицо освещенное им было чересчур хорошо ему знакомо.

И именно потому, что он его знал — он застыл на какое-то мгновение, и это было слишком долго.

О, шаб...

Джедай-генерал Ири Камас, бывший директор отряда специального назначения воспользовался той долей секунды, что он ему дал и отбил выстрел PEP-лазера в сторону.

— ...силу? — закончил фразу Камас, вскидывая световой меч для смертельного удара.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

"Сын, Руу в порядке. Мы нашли её. Какое-то время ты не будешь получать писем ни от неё, ни от меня, и я не могу рассказать — где мы. Позаботься о себе. Скажи Иджаату, что мне жаль, что я так и не смог с ним поговорить. Для вас обоих будет безопасней, если вы не будете пытаться связаться со мной снова."

Кэл Скирата, неотслеживаемое сообщение покинувшим его сыновьям, о исходе поисков их сестры.

База Кестера, Челпори.

Учителей-джедаев следовало убивать на месте, и Дарман был удивлен тем, насколько мало это его волнует.

Он переключил винтовку на смертельные заряды сразу же, как только Камас — человек, которого он знал; человек, который был его боссом — взлетел в воздух, выглядя совершенно нереально в зеленоватом свете фильтра ночного видения, и обрушился на него сверху.

Если бы Эннен именно в эту долю секунды не оказался в нужном месте, и не ткнул со всего размаха своей ДиСи в лицо генерала, прежде чем тот восстановил равновесие — световой меч снес бы ему голову. Дарман это отлично понял. Найнер отлетел назад и врезался в стену, отброшенный Силой. Камас отбил в сторону бластерную очередь Брая и вылетел в коридор.

По комм-каналу раздался голос Нелиса.

— Четыре-ноль, проклятье, что происходит? Мы входим.

— Стоять! — рявкнул Дарман. — Это шаблов джедай!

Дарман надеялся что у копов хватит ума не открывать огня, не зная — кто следующий появится из дверей. Он едва не сбил Брая с ног, рванувшись, чтобы добраться до Камаса первым. Сапоги Камаса простучали по плиткам пола — не к выходу из дома, а в другую комнату.

Безумие. Почему он не бежит?

Может быть, Камас знал — сколько полицейских бластеров ждет его снаружи. Даже Мастер Джедай не может отразить множество зарядов со всех направлений. Они вовсе не были неуязвимыми.

— Ловушка, — сказал Найнер. — Шабуир с нами играет. Давай с этим заканчивать.

— Что за ловушка?

— Откуда мне знать? Но Камас никогда не паниковал.

Дарман почти что ожидал, что Найнеру, доброму, старому, верному Найнеру будет тяжело заставить себя стрелять в Камаса. Тот не колебался. Он отстрелил дверь зала с петель и выпустил очередь в проем. Навстречу к нему полетели белые стрелы энергии; Камас тоже знал как управляться с бластером.

Дарман упал на одно колено и выстрелы пронеслись у него над головой, но Эннен стоял прямо позади него, и он не успел. Два разряда ударили в его визор, и Эннен упал. Брая нигде не было видно. Дарман развернулся, чтобы оттащить Эннена в сторону и проверить его, пока Найнер прижимал Камаса огнем.

Почему Камас пользовался бластером?

Джедаи обычно так не делали. Они полагались на свои световые мечи, как бы глупо и смешно это ни было.

— Эннен? Эннен! — Дарман стянул с него шлем. Тот был жив, его просто оглушило на несколько секунд. — Ты в порядке?

Эннен поднялся на колени и потянулся за шлемом. Тот, похоже, ещё работал, несмотря на повреждения.

— Где Брай?

— Обхожу с фланга. — ответил голос Брая. — Я зайду через фронтальное окно.

Найнер присел сбоку от двери, чтобы перезарядиться.

— Чем это воняет?

— По-моему, это...

Адреналин подстегнул Дармана. Он столько раз сражался в боях, где требовалось быть аккуратным, что в этом случае он чувствовал настоящее облегчение — никакой осторожности, никаких взять-его-живым, никаких дурацких правил, просто убей или будь убитым. Он влетел в комнату вслед за Найнером, чтобы увидеть как Силовой удар Камаса пробивает стену к кухне. Брай ворвался через узкое окно и врезался в Камаса, когда тот пробирался через обломки. Брай со всей силы ударил вибролезвием в перчатке, но то скользнуло по спине генерала словно оно угодило в бронепластину.

Почему Камас не пытается бежать? Почему он бегает здесь?

— Газ! — рявкнул Найнер. — Шаб, это газ!

Они не так часто сталкивались с топливом биологического происхождения. Им потребовалось несколько секунд, чтобы сложить все вместе. Камас вогнал световой меч в нагрудник Брая и страшным Силовым ударом отшвырнул его, проломив его телом стену.

У Дармана не было времени думать ни о чем, кроме того как остановить Камаса. Джедай уже проскочил сквозь дыру в стене и внезапно Дарман увидел — почему тот так старался вернуться на кухню: генерал остановился у плиты, замер на мгновение, словно что-то пошло не по плану, и вырвал Силой трубы из стены. Дарман услышал громкое шипение выходящего газа.

— Похоже, я промахнулся со временем, да? — сказал Камас.

Он вскинул световой меч и Дарман выстрелил.

Это было самым последним, что ему стоило бы делать, но он действовал совершенно инстинктивно. Он не мог сдержать реакцию своего тела. Язык огня хлестнул по комнате из разорванных труб, словно из огнемета. Камас просто пригнулся. Он не пытался бежать. У Дармана мелькнула быстрая, но всё же отнимающая время мысль, что у старого чакаара есть что-то в рукаве. Но он был так поглощен местью и боевыми инстинктами, что даже когда Найнер схватил его и попытался тащить его наружу, он продолжал стрелять в Камаса в упор. Теперь горело всё. Пластоидная облицовка начала плавиться, дерево и шторы пылали вовсю.

— Дар! Уходим!

Дарман оттолкнул Найнера.

— Я ему не дам сбежать.

— Он и не пытается, Дар. Теперь — вон.

— Мы все умрем. — проорал Камас, держа в одной руке световой меч, в другой — бластер. — Но я надеялся что вас придет больше, чтобы сдохнуть со мной...

Дарман осознал что никто из них не сказал Камасу, что они его бывшие коммандо. Хотел бы он знать — изменило бы это хоть что-нибудь.