Имперские Коммандо 01 - Пятьсот Первый (-19) Карен Тревисс

Пятьсот Первый

Annotation

В ходе великого истребления джедаи были уничтожены, а Республика пала. Теперь бывшие республиканские коммандос — лучшие галактические солдаты, являющиеся клонами Джанго Фетта — оказываются по разные стороны баррикад и в разных доспехах. Дезертиры сбежали на Мандалор вместе с наёмниками и изгоями-джедаями, вошедшими в силы Кэла Скираты против имперской оккупации. Другие, в том числе и коммандос из «Дельты» с «Омегой», теперь служат в качестве имперских коммандос в спецподразделении 501-ого Легиона Вейдера, целью которого является охота и уничтожение джедаев и клонов-дезертиров.

Для Дармана, скорбящего об утрате жены и разлученном со своим сыном, это мучительное испытание на верность. Но он не единственный, кому предстоит пройти проверку узами братства. На Мандалоре, где клоны-дезертиры и сами жители планеты не испытывают любви к джедаям, необходимо поставить свои убеждения под сомнение. В новой, дикой эпохе галактического порядка старые распри, возможно, придётся отложить, чтобы объединиться перед более мощной угрозой, и никто отныне не может смириться с прежней преданностью.

Звездные войны Имперские Коммандо Книга 1

ПРОЛОГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Звездные войны Имперские Коммандо Книга 1 Пятьсот Первый. Карен Трэвисс

ПРОЛОГ

Донесение разведслужбы (отрывок)

Классификация: для служебного пользования

Кому: начальнику Имперской разведслужбы

От: инспектора участка Джей 506

ТЕМА: Особые угрозы безопасности

С сожалением вынужден доложить, что ряд потенциальных угроз для безопасности молодой Империи остаются неразрешенными.

Среди них небольшое, но вызывающие опасения количество случаев дезертирства солдат-клонов из рядов бывших Республиканских сил особого назначения. Мы считаем маловероятным, что это череда несчастных случаев, о которых не было доложено, из-за характера связей, прослеживающихся между пропавшими. Дезертировали:

1. ЭРКи "Нулевой" серии: Н-5, Н-6, Н-7, Н-10, Н-11 и Н-12. Крайне опасные и инициативные коммандо из отдела тайных операций, чья преданность всегда была под сомнением вследствие сильной привязанности к тренировавшему их сержанту, Кэлу Скирате.

2. ЭРКи серии "Альфа" А-26 и А-30 (Есть и другие, числящиеся пропавшими без вести, но они могут быть реальными потерями). Не менее опасны, и — стоит ли напоминать Императору? — подготовлены для того, чтобы действовать как "армия из одного человека".

3. Неизвестное число республиканских коммандо — по меньшей мере 3 целых и неполных отряда. Специалисты по саботажу и ликвидациям.

4. Мандалорианские наемники и военные специалисты, работавшие в составе сил особого назначения Великой Армии Республики, а также инструкторы, обучавшие пропавших клонов — Кэл Скирата, Вэлон Вэу, Мидж Гиламар, Вад'э Тай'хааи.

5. Среди беглецов-джедаев (иными словами тех, чья ликвидация в ходе Приказа 66 не была подтверждена или их гибель под сомнением ) числится генерал Бардан Джусик. Допрос нескольких падаванов перед исполнением приговора выявил, что Джусик покинул Орден и присоединился к Мандалорианам в качестве наемника. Едва ли я должен говорить, какую опасность представляет владеющий Силой мандалорианин.

6. Заключенная доктор Оволот Куэйл Утан после похищения из Республиканской тюрьмы по-прежнему остается на свободе. Было ли это осуществлено бывшими сепаратистами, связано ли это с предполагаемым промышленным шпионажем Скираты на неизвестную коммерческую клонирующую фирму — биолог Утан представляет угрозу для Империи, вследствие её работы над FG36, биологическим оружием, нацеленном на геном Фетта. Она является гражданкой Гибада, а Гибад до сих пор отказывается соблюдать соглашение о прекращении огня.

Рекомендации:

1. Продолжить розыск пропавших военнослужащих из сил особого назначения.

2. Провести действия репрессивного характера относительно Гибада вследствие двух причин: как наиболее вероятный источник биологического терроризма и как пример для устрашения других оппозиционных правительств.

3. Тщательно проверить тех клонов из имперских коммандо, у кого имеются пропавшие сослуживцы — таких как бывший отряд "Омега" — и тех, чья преданность под сомнением. Если они докажут свою благонадежность, нам следует использовать их для выслеживания их бывших товарищей.

4. Предполагая возможные столкновения с клонами из бывших сил особого назначения в будущих военных операциях против повстанцев и оппозиционеров, удостовериться в том, что Имперские штурмовики достаточно оснащены для того чтобы иметь дело с той специфической угрозой, которую они собой представляют.

Представлено на рассмотрение сегодня; инспектор участка J506, Офицер Мариганд Х.Ф.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

"Мятежники и смутьяны всегда будут среди нас. Они живут ради несогласия. Большинство из них не желают прекращения военных действий в галактике , потому что тогда они лишатся предлога для своих мелких и непрекращающихся жалоб, которые и наполняют их жизни смыслом. Если им случится победить — они погрузятся в бесцельное отчаяние."

— Император Палпатин, в разговоре о продолжении сопротивления имперскому режиму в некоторых мирах, несмотря на окончание Войны Клонов.

Торговый звездолет "Рог изобилия", таможня сектора Мезедж, третья неделя новой эры Империи.

Най Воллен никогда не нарушала данного кому бы то ни было слова, но теперь похоже было подходящее время чтобы научиться обману.

Я точно была не в своем уме. Эта затея меня прикончит. И их заодно. О чем я только думала?

Она даже не осмеливалась мысленно произнести это слово; двое её пассажиров были этими самыми. То короткое время, что она провела с владеющими Силой, заставило её нервничать до тошноты, и сейчас она чувствовала иррациональный страх от того, что её мысли, чувства и тревоги видны любому, у кого хватит умения обнаружить их. Это бред, она знала... нет, не знала.

Она не была уверена, что её разум всё ещё принадлежит ей самой Это-то по-настоящему и беспокоило.

Просто держите головы пониже и рта не раскрывайте, вы оба. Не сложно же? Вы ведь можете этой своей Силой обмануть охрану? Так валяйте.

Таможенный терминал Мезеджа пропах машинным маслом, забитой канализацией, и тошнотворными сладкими булочками с почти несъедобным кафом — так же, как и везде, где собирались пилоты грузовиков. Она вяло грызла булочку, стараясь не думать, что в неё напихано. Запах ванильного ароматизатора всегда вызывал у неё недомогание. А сейчас к этому добавилось ещё и ноющее ощущение в животе, которое становилось всё сильнее, пока она стояла под фюзеляжем "Рога изобилия" в ожидании досмотра.

Най репетировала про себя убедительную реакцию, на случай если её тайных пассажиров всё же найдут.

"Никогда в жизни их не видела, солдат."

"Эти беженцы куда угодно пролезут, верно?"

"Спасибо вам, солдат, — а теперь уберите их с моего корабля."

Но ни одна из этих заученных фраз её не убеждала, и она сомневалась в том что на такие отговорки поведутся и имперские штурмовики, проверяющие прибывающие и отправляющиеся из Мезеджа суда. Если зайцев обнаружат, они по, крайней мере, не узнают, куда летел "Рог Изобилия". Най ещё не задала курс на Мандалор, в навигационном компьютере нет ничего, что поможет властям обнаружить Кириморут.

По крайней мере, не случится худшего.

Но я-то точно знаю, куда мы летим, все имена и места проживания, так что самое худшее, что может произойти... произойдет со мной.

Она уже давно была не в том возрасте, чтобы начинать жизнь вне закона. Если её поймают и будут допрашивать... она даже не представляла как долго сможет скрывать, что Кэл Скирата организовал убежище для клонов-дезертиров. Её шансы спастись бегством от четырех крепких солдат, гражданской охраны и гончего акка приближались к нулю.

Да ладно, неужели они действительно могут меня в чем-то подозревать? Я женщина. Я стара. Мой корабль даже древнее меня, и ещё не известно, кто из нас двоих в лучшей форме...

— Криффова трата времени. — Следующим в ряду стоял маленький курьерский челнок, принадлежащий пилоту-родианцу, и в нем не было места не то что для беженцев, но даже и для джакраба.(http://starwars.wikia.com/wiki/Jakrab) Пилот всё время поглядывал на часы, пристегнутые цепочкой к его жилету.

— Мне это дорого обходится.

— Не надо спорить с Империей. — ответила Най. — Смирись с этим.

Солдаты в белой броне её не пугали.

Хотя она знала, что должны были бы. Они не были приемными сыновьями Кэла Скираты, клонами из спецназа, которых она знала, вроде А'дена, Мерееля и Корра. Они могли выглядеть одинаково под своими шлемами, но если бы она думала что они были друзьями — то она ошибалась бы, смертельно ошибалась. У этих парней были свои приказы, которые наверняка не включали в себя любезность к пожилым женщинам, считающим что в глубине души они хорошие ребята. Любой, кто помогает беглому джедаю, был врагом Империи по определению.

Ну и зачем я это делаю?

Сотрудник службы безопасности порта вел служебного акка в строгом ошейнике от судна к судну, пока тот обнюхивал трюмы и люки. Четверо штурмовиков застыли в готовности действовать, если зверь что-то почует или услышит.

— Думаю, парни скучают по нормальной войне. — сказал родианец. — Их некуда девать, вот они и торчат здесь. Интересно, сколько Палпатин вбухал в эту новую броню? Чем его не устраивала старая? Пустили по ветру кучу кредиток налогоплательщиков.

— Они ищут джедаев, — ответила Най. И моих друзей, как А'ден... и Ордо... и Кэл. Неужто родианец действительно платит налоги? — Мы же не знаем, сколько из них избежали чистки. Похоже достаточно, чтобы Палпи заволновался.

Но Этейн Тур-Мукан была одна из многих джедаев, кому выжить не удалось, хотя и она не была убита в ходе чистки. Она погибла глупо. Она дала себя убить. Най на себе испытала, что такое утрата, и чувство вины, которое приходит, когда перестаешь винить мертвых за то что они мертвы, а тебе так одиноко, что не хочется жить. Но она даже не знала Этейн, до того как она привезла её тело домой, на Мандалор.

Глупый ребенок. Если бы она просто прошла мимо, вместо того, чтобы защищать того клона-солдата, она сейчас бы жила. А у Дармана была бы жена, к которой он мог бы приехать, а у их ребенка была бы мать. Какая потеря. Какая ужасная и несправедливая потеря. Война ни за что, если не считать амбиций одного властолюбивого старого барва. Ну, или целой компании таких барвов, если верить Кэлу.

Мой Терин тоже мог бы ещё жить. Проклятье, как мне тебя не хватает, милый.

Боль теперь оставалась на контролируемом уровне, хотя она и хотела бы не узнавать деталей того, как умер её муж. Но если бы она не узнала, она представляла бы себе ещё более худшее. Её старик умер, это длилось считанные минуты, и на этом всё и закончилось. Он был не единственным человеком в торговом флоте, который умер во время войны; она не была единственной военной вдовой в галактике. Её горе не было чем-то особенным.

— Надеюсь, их всех быстро переловят, и тогда мы сможем наконец-то снова нормально вести дела. — пробурчал родианец.

— Кого? — Най мыслями была за многие парсеки отсюда, думая о погибших и старясь не спрашивать их, почему они совершили никому не нужные, но храбрые поступки, ни на йоту не изменившие ход войны. — Ты о чем?

— Джедаи. Как бы то ни было, я никогда им не доверял. Мой приятель однажды лишился корабля, когда одному мастеру-джедаю понадобился транспорт для бегства. Ни компенсаций, ни спасибо тебе, ни пожалуйста. Ни вот тебе кредиток перекантоваться, дружище. Просто забрал и всё. Высшая инстанция. Таинственная и добродетельная. Да обыкновенное пиратство под прикрытием государства. Что ж, теперь они свое получили. Так им и надо.

Най подумала о Джусике и Этейн, и подавила в себе желание возмутиться.

— Ты выдашь джедая, если встретишь его? — спросила она.

— Ага, и даже бесплатно. — родианец прищелкнул. — Как два пальца об косяк.

Най стало интересно, что бы он сказал, если б знал, что балом по-прежнему правит владеющий Силой. И всё же у неё не было уверенности, что во всех бедах виноват этот... Сиф? Шит? Сит, вот его как. Какой бы разновидностью владеющего Силой ни был Палпатин — и, как сказал Скирата, даже если он и спланировал всю войну от начала до конца — ему даже не пришлось стравливать между собой системы. Старые враги просто ждали повода сцепиться вновь.

Най никогда не слышала о ситах, пока не познакомилась с кланом клонов-дезертиров. Бардан Джусик рассказал о древней вражде между ситами и джедаями, такой же бессмысленной, как и сектантские войны на Саррассии, где две ветви одного религиозного культа тысячелетиями сражались из-за разногласий в должном проведении обряда с какой-то священной реликвией, то ли чашей, то ли статуэткой, то ли грудой костей — Най забыла с какой именно. Казалось, что разница между ними лишь в том, что они принадлежат разным партиям. Она ничего из этого не поняла.

Осик. Подходящее слово. Мандалорианцы знают толк в ругани — оно даже звучит с шипением и свистом. Это всё большая куча осика.

Было ещё много вещей, которые Най не знала или не понимала, и они были гораздо более личными. Она не знала Этейн, и потому не могла представить всю степень вины, которую Скирата чувствовал перед девочкой. Она не была знакома и с Дарманом, если уж на то пошло. Не понимала, почему Мандалор одобрил размещение имперского гарнизона на своей земле. И она не знала, как попала в растущую кучку неудачников, которые зовутся кланом Скираты, знала лишь что теперь она думала о Кириморуте как о своем доме, и что это случилось считай что за одну ночь.

Но сейчас это не имело значения. Она ввязалось во всё это из-за двух причин, двух хороших причин, и вторая из них беспокоила её тем больше, чем больше она привязывалась к Мандалору.

"Я дала слово. И... проклятье, ну почему я так доверяю Кэлу Скирате?"

— Ну наконец-то. — изрек родианец. — Акк-укротитель ушел восвояси. Родианец повернулся к ней и кивнул с видом высшего существа обращающегося к равному — жест раздраженного и занятого пилота жесткий график которого портят идиоты — Я вот-вот потеряю премию за скорость доставки из-за этой канители.

Най стояла с деклараций "Рога изобилия" в руках. Такова процедура: планшет с загруженным бортовым журналом наготове, стоять на некотором расстоянии от своего транспорта и ждать, пока с тобой не заговорят.

Говори тогда, когда тебя спрашивают. Некоторые вещи неизменны.

— Только не жалуйся им, ладно? — сказала Най. — Или они будут держать тебя тут, пока Мустафар не замерзнет.

Она поняла, что сердце стучит как бешеное. Если акк почует двух её пассажиров, ей конец. Огромный риск. Но в таком случае её пассажиры потеряют не меньше её, и она знала, что в отличие от обычных беженцев, этих двоих найти намного сложнее.

Най ждала. Она старалась чувствовать нетерпение, считая потерянное время и кредитки, как если бы это был настоящий фрахт, и надеялась, что этого будет достаточно, чтобы и люди и животные не распознали охвативший её страх.

Она не первый пилот грузовика, который обнаружит на своем транспорте зайцев, и не первый, кто будет всё отрицать. Иногда так и случалось. Нелегалы проявляют чудеса ловкости и проникают на корабли, проскальзывая сквозь все меры предосторожности. Но то, что когда-то было рутиной и периодическими проверками властей по разным причинам — например Бориин не хочет терять квалифицированных металлургов, или Мил Велай не пускает в свое пространство людей, имевших судимости — теперь было вопросом жизни или смерти.

Акк натянул поводок, когда подходил к ней. Обе передние лапы оторвались от земли, когда дрессировщик откинулся назад, придерживая животное. Потом он отпустил поводок, акк подбежал к открытой рампе "Рога Изобилия" и исчез внутри.

Най вручила планшет штурмовику. Она не могла видеть его глаз за визором, но она наловчилась угадывать — куда на самом деле смотрят люди носящие шлемы, и тот похоже действительно был занят чтением с деки.

— Ваше имя, мэм.

— Найрин Воллен.

— Груз?

— Продовольствие и предметы первой необходимости для Лоуд Корпорейшен Майнинг, астероид 9-альфа-четрые, система Роше.

— Пассажиры есть?

— Нет.

— Вам приходилось оставлять свой корабль без присмотра или незапертым?

— Нет.

— Вы проверили корабль на наличие любых форм жизни или предметов, которые не были загружены вами?

— Да.

Ну, это была правда. Она проверяла. Живых существ она загрузила лично. Штурмовик погрузился в чтение деки — возможно, давая акку больше времени на досмотр. Зацепиться там было не за что. В трюме действительно лежали только припасы: мука, семена, маринады, сухое молоко, мешки с бобами, мыло, сухофрукты, и прочее, что могло бы пригодится при осаде. Кириморут весьма напоминал осажденную крепость. И это ощущение прочно оседало в умах его обитателей, даже если они прибывали с другим настроением. И у неё тоже.

Штурмовик вернул ей деку. Остальные неторопливо шли вокруг грузовика, осматривая его снаружи.

Корабль, ко всему прочему, провонял топливом. Акк не сможет ничего учуять сквозь эту вонь... или сможет?

Но акки были способными тварями. Они не были столь же умны, как стриллы — о, да, для Мирда у неё было припасено угощение в трюме — но их не зря привлекли на службу. Они хорошо работали. Всё чуяли, всё слышали и всё видели.

Ни звука, ни лая, ноль реакции. Ну, пожалуйста, пожалуйста...

Никогда ещё время не тянулось так медленно для неё. Как это возможно чтобы акк пропустил то что спрятано в пустых водяных баках? Он начнет скулить и царапать смотровой лючок. Она, скромный пилот грузовика, наверное совсем лишилась разума, если думала, что справится с этим. Мелкие поручения и несложный шпионаж для А'дена не шли ни в какое сравнение с этим её самоубийственным заданием. Даже та поездка, когда она помогала ЭРКу Суллу сбежать, была относительно безопасной. Най понимала, что теперь она прыгнула выше головы.

Моя собственная глупость. Кэл не требовал такого. Это моя блестящая идея... и мои проблемы.

Челнок родианца, получивший теперь разрешение на вылет, вырулил на взлетно-посадочную полосу и взлетел. Най проследила за ним взглядом, надеясь что она выглядит поглощенной заботами о том как поскорее доставить груз и получить оплату. Судя по тому что она видела — досмотровая партия обычно работала около десяти стандартных минут, и акку чтобы обнюхать "Рог Изобилия" должно было потребоваться примерно столько же.

Почти всё. Ещё чуть-чуть и можно убираться. Почти... дома.

А где же теперь её дом?

И тут началось. Из открытого люка раздался отрывистый лай ищейки, характерное "ак-ак-ак", благодаря которому животное и получило свое название. Най поняла, что домой она сейчас не полетит, вообще никогда не полетит, и старалась не удариться в панику. Трое штурмовиков взбежали по трапу с бластерами наизготовку. Четвертый навел на неё пистолет.

— Ждите здесь, мэм. — приказал он. Солдат вытянул шею, чтобы разобрать, что происходит. — Офицер, что там у вас?

Акк заткнулся. Най услышала шаркающие шаги и шкрябанье когтями, и просто не могла заставить себя дышать. Вот оно. Зверь обнаружил беглецов.

— Простите, парни. — из люка послышался голос охранника. — "Он ещё щенок, несмотря на размеры. Дисциплина хромает.

Акк рысью спустился по трапу, волоча бедренную кость банты; конец кости с крупным суставом был крепко зажат между его челюстями. Это был подарок Мирду, мясо банты не так-то просто было достать на Мандалоре. У Най едва не подогнулись колени. Охранник пытался отобрать кость у своего питомца, но акк-стажер не был намерен расставаться с трофеем — таких у него ещё не было. Он дергал губами и глухо рычал, не разжимая стискивающие кость зубы.

— Ладно уж, я найду другую кость. — сказала Най изображая раздражение вместо того, чтобы обнять акка и сказать, какой же он молодец, что сорвал досмотр. — Пусть забирает. Мне пора двигаться.

Один из штурмовиков повернул к ней голову.

— Зачем вам понадобилась кость банты, мэм?

Най ответила, не думая. Просто потрясающе, как быстро и легко она научилась убедительно врать.

— Один из шахтеров держит домашнего нека. — ответила она. — И, знаете ли, обычно на астероидах банты не водятся.

Да, из неё получилась отличная лгунья. Та частичка её, которая жила в Най, до того, как вдовство закалило её характер, почувствовала разочарование, нынешняя же Найрин трепетала от волнения, обнаружив в себе решимость бросить вызов.

Да, я преступница, я нарушаю закон, уже нарушила — но я же справилась!

Закрывая люк, она видела, как охранник всё ещё пытается привести акка в чувство и напомнить ему о служебных обязанностях.

Проклятье, надеюсь, тем двоим ещё есть, чем дышать. Пока "Рог изобилия" не окажется в гиперпространстве и автопилот не получит координаты, проверить это она не может. Казалось, что полет до орбиты Мезеджа занял не минуты, а часы. Лишь только звезды за лобовым иллюминатором размазались в полосы, Най проверила курс и передала управление навигационному компьютеру "Рога Изобилия".

В трюме было тихо, если не считать гула двигателей и дребезжания обшивки. Вздохнув поглубже, Най принялась отвинчивать болты на техническом лючке водяной цистерны, думая о том не обнаружит ли она пару трупов вместо живых джедаев?

— Почти попались, — Най подняла панель и сунулась вниз. Даже для Скаут, невысокой и тощей, там было тесновато. Как же должна себе должна была чувствовать длинная каминоанка? — Ну и как вы выкрутились?

Растрепанная Скаут вылезла из горловины. Она выглядела так, будто голодала неделю. Кина Ха выбралась далеко не так ловко, не только из-за высокого роста, но и потому что была очень стара. Сколько ей было, Най затруднялась сказать, но каминоанка выглядела почтенной по чьим угодно меркам. Обычно Воллен с трудом угадывала возраст негуманоидов. Кина Ха двигалась медленно, её лицо покрывали глубокие морщины, а глаза казались тусклыми. Рядом с ней Най чувствовала себя молоденькой девчушкой.

— Когда акк чересчур разволновался, я внушила ему разыскать кость. — ответила Скаут. — Но мы в порядке. Правда, Кина Ха?

— Мы живы, — ответила каминоанка. — И это самая большая награда. Ты так рисковала ради нас, спасибо тебе.

Еще несколько дней назад она бы приняла благодарность как должное, но теперь её кольнуло чувство вины. Джедаи не знали, куда летят, и не особо допытывались. А она не говорила им, в чей именно дом их приведет.

Встреча обещала быть... интересной.

Да без разницы: как сказала Кина Ха, они живы — и это уже награда.

"Рог изобилия" был обычным стареньким грузовиком класса "Монарх", кореллианской постройки, приземистый и основательный. За креслами пилотов вдоль переборки тянулась длинная скамья. Кина Ха уселась на неё с видом привередливой герцогини и пристегнула ремни безопасности. Скаут скользнула в кресло второго пилота, рядом с Най.

Най вскрыла несколько контейнеров с едой и раздала их пассажирам. Она плохо представляла, чем питаются каминоанцы — рыбой, морепродуктами там разными? — Но здесь Кина Ха йобокрабов не найдет. Скирата говорил, что жители Камино не терпят яркого солнечного света, зато обожают хмарь и непрекращающийся дождь. С этим на Мандалоре тоже было напряженно. Но это была наименьшая из проблем для Кины Ха.

— Летим на Мандалор. — наконец-то объявила Най. Она почему-то ждала воплей протеста или хотя бы судорожного вздоха. Но джедаи сидели молча. — Эй, вы меня слышали? Мандалор? Мэндо'айм?

— Да, мы всё слышали, спасибо. — отозвалась Кина Ха. — Достаточно отдаленный и негостеприимный мир. Хвалю вашу изобретательность.

— То есть с мандалорианцами у вас никаких проблем нет?

— А должны быть?

— Ну у многих из них с вами проблемы. С джедаями то есть.

Кина Ха изучала содержимое контейнера с обедом с таким видом, будто по его содержимому предсказывала будущее.

— Я смутно припоминаю, что мандалорианцы сражались за ситов. — сказала каминоанка. — Но я долгое время не интересовалась политикой в галактике.

Какой срок имелся в виду, Най сказать не могла, но чувствовала, что речь идет о столетиях. Кина Ха была не просто старой джедайкой. Её геном был изменен; впрочем это касалось всех каминоан. Скирата говорил, что благодаря этому они пережили мировой потоп на своей планете и в конечном счете превратились в мерзких уродов. Но ни один соплеменник Кины Ха не был изменен точно так же как она. Она была существом уникальным — созданным для невероятно долгой жизни. И это означало, что она окажется полезной для Скираты — так, как она и представить себе не могла.

Это геном был единственной вещью, которая спасет её от гнева Скираты. Он делал ставку на то, что найдет что-то в её генах, что-то чтобы избавить его сыновей-клонов от старения которое шло вдвое быстрее обычного.

— Это твоя родина? — Скаут старалась привести пальцами свои рыжие лохмы в порядок. Толку от этого было немного. — Мандалор?

— Нет, — ответила Най. — Я не мандалорианка. Просто помогаю им, когда они слишком заняты.

И что рассказать им о Кэле?

— Не хочу показаться неблагодарной,— начала Скаут. Кина Ха извлекала что-то из своего контейнера и задумчиво пережевывала. — Я просто боюсь.

Ну вот!

— Я везу вас в безопасное место, — успокоила Най. — От Императора прячется немало народу.

— Другие джедаи? — спросила Кина Ха.

Ну и как прикажите описать Бардана Джусика? Джедай-отступник? Джедай-изменник? Новоиспеченный мэндо? Очень скоро Скаут сама подыщет определение.

— В некотором роде. — Най больше не могла обходить молчанием этот вопрос.

— Вы будете жить с мандалорианским кланом из беглых солдат-клонов. Некоторые из них не любят вспоминать о Камино, Кина Ха. Будет только честно предупредить вас заранее. А дом принадлежит Кэлу Скирате, старому наемнику, он обучал клонов в Городе Типока... В общем он терпеть не может джедаев и каминоанцев за то, что те использовали клонов. Так что прием может быть какое-то время прохладным.

Выговорившись, Най почувствовала себя немного легче. Кина Ха изящно наклонила голову.

— Что ж, могло быть и хуже.

— И там мы будем в безопасности? — недоверчиво спросила Скаут.

— Кэл — хороший мужик. — Най, вопреки всякому здравому смыслу, слишком нежно относилась к Скирате и мгновенно встала на его защиту. — Он все силы тратит на спасение клонов. Но Камино оставило слишком сильный отпечаток на каждом. У одного из клонов была любимая девушка — джедай, она погибла во время Чистки, но у них остался ребенок. Сейчас там обстановка весьма напряженная. Но вы будете в безопасности. Кэл дал слово.

"Напряженная обстановка" — это ещё мягко сказано. Най решила не пугать джедаев ворохом остальных проблем. Скоро они встретятся с доктором Утан, и с Джусиком, который как бы не джедай. И с воскресшей сестричкой Джанго Фетта, серийной убийцей... Узнают и про то, что за голову каждого назначена награда, и про Имперский гарнизон, и про планы восстания Фенна Шисы.... Да если трезво всё это обдумать — то проще уж прыгнуть сарлаку в пасть.

Но при мысли о Кириморуте ей всегда невольно становилось легче. Владения клана были изолированным, унылым и суровым местом, пронизанным горем и безнадегой, но его согревала сплоченность живших там людей.

А ещё оно не напоминало о Терине. Когда она была там — она могла думать о будущем. Оно больше не казалось пустотой, которую можно было лишь перетерпеть или пытаться от неё убежать.

— А что случилось с тем малышом? — спросила Скаут.

— С Кэдом? Он в порядке — не слишком ли много она выбалтывает? Имея дело с Великой армией, Най постепенно воспитала в себе чувство осторожности. Но девочка в любом случае всё сама увидит. — Растет как на дрожжах.

— А кость? Для кого это? Какой-то архаичный мандалорианский обряд? Я слышала они коронуют своего предводителя настоящим черепом.

— Думаю, что череп там просто на эмблеме, Скаут. — А точно ли? Най нравились Мэндо, однако они питали слабость к трофеям в виде кусочка побежденного. — Косточка припасена для Мирда. И если вы раньше не видели стриллов, он вас поразит. Очень редкий местный зверь.

— Никогда не слышала о них.

— Вот и расширишь кругозор.

Най откинулась в кресле и вдруг подумала, что ей не удалось убежать от Империи. Просто она со сверхсветовой скоростью несется от одной беды к другой.

— Кажется, я помню стриллов. — рассеянно сказала Кина Ха. — Но это было как раз до того, как ситы ушли в подолье.

Най следила за приборами и слушала вполуха.

— Прошу прощения, а когда именно исчезли ситы? — Она взглянула на кресло через плечо Очень немногие вообще слышали о ситах, так что странно было слышать, как Кина Ха без запинки произносит это слово. — Я не сильна в истории.

Джедайка сосредоточенно нахмурилась, и по её морщинистом лбу пробежала длинная складка — от уха до уха, если бы у каминоан были уши.

— Ну... где-то лет тысячу тому назад? — каминоанка по-змеиному повела длинной шеей. — Это было так давно, столько войн прошло с тех пор. Я забыла.

Най подумала, что ослышалась. А когда до неё всё-таки дошло, мир для неё в очередной раз изменился до неузнаваемости.

* * *

Казармы отряда специального назначения, штаб квартира 501-ого легиона, Центр Империи (бывший Корускант)

Современная медицина может излечить почти всё, подумал Найнер, но в случае Дармана она была бессильна.

Он наблюдал, как брат облачается в новенькую имперскую броню, угольно-серую с черным. Цвет очень напоминал их старую добрую Катарн-броню, но на этом сходство заканчивалось; в её формах всё, от шлема до нагрудника и наголенников было хотя бы немного, но иным. От этого Дарман выглядел чужаком. И ощущался он тоже как чужак.

Дарман изменился за одну ночь. На самом деле Найнер другого и не ждал. Что ещё можно ожидать от мужа, который видит, как гибнет его жена, а сделать ничего не может? Они с Дарманом теряли братьев на войне, и им оставалось только идти дальше и каждую следующую минуту бороться за свою жизнь.

Погоревать можно было потом и про себя. В конце концов, к смертям привыкаешь. Но Найнер не знал, что такое любить женщину и быть отцом её ребенка, и догадывался, что боль Дармана, это что-то новое и необъяснимое. Из разряда несбывшихся надежд на будущее, о котором ни один клон и помышлять не мог.

Но у нас может быть другая жизнь, с обычными её радостями. У Фая есть жена. И у Атина с Ордо. Они живут, как свободные люди, мандалорианцы. Я знаю, чего хочу.

Найнер никогда не видел Кириморут и сейчас он вообще должен забыть это слово. По крайней мере он не знает, где находится ферма, никто не сможет выбить из него эти сведения. Найнер не говорил на посторонние темы даже в раздевалке. Их новые казармы могли быть оборудованы прослушивающей аппаратурой по приказу Императора, пожелавшего знать, кто из солдат верен ему, а кто — старому режиму.

Во главе мог оставаться старый босс с новым титулом, но новая Империя уже была миром, ощутимо непохожим на Республику.

Дарман пристегнул бронепластины к нательному костюму и вцепился в свою ДС-17 словно в уютное одеяло. В 501-ом коммандо разрешили оставить свое оружие насовсем. Вероятно, из сугубо практических соображений: они привыкли к своим дисишкам и не нужно было тратить время на переучивание. Но всё равно это воспринималось как любезность и уступка, чтобы им было легче приспособиться к новой и непривычной имперской армии. Найнер всё пытался понять — что же так сильно изменилось. Нет, дело было не в наплыве огромной массы новых клонов, выращенных на Центаксе-II по технологии Спаарти. Эти парни ему почти не встречались. Нет, он лишился того, что составляло суть его жизни все 13 лет.

Товарищей.

Он не мог позвонить Скирате. Рядом не было генерала Джусика. Или Фая, Корра и Атина. Или всех тех, на кого он мог положиться в трудную минуту. Оставался только Дарман.

И он был нужен Дарману, осознавал он это или нет.

Дар мог исчезнуть с остальными и быть сейчас с сыном, но он остался. Остался с Найнером. Такую верность и братскую дружбу ни за какие деньги в галактике не купишь. И теперь Найнер был в долгу и перед Кэдом.

Дарман пошевелил пальцами, хрустя новенькими перчатками.

— Ты собираешься весь день шебс отсиживать? Давай, надевай ведро. Нельзя заставлять Лорда Вейдера ждать.

— С тобой что-то не так, — ответил Найнер, — и это не вопрос.

— Нормально всё. Ты опять за свое?

Найнер повредил позвоночник в ту ужасную ночь, когда был объявлен Приказ 66. Дарман не оставил его. Боялся, что Найнеру грозит то же, что и Фаю — что он будет жить до тех пор, пока не отключат аппарат жизнеобеспечения. Кому нужны искалеченные клоны и куда их девать? Найнеру не нужно было напоминать, что он застрял здесь, вдали от сына, именно по его вине.

— Я-то как новенький. — Найнер крутанулся пару раз и коснулся ладонями пола, не сгибая колени. — Гляди, как я могу. А раньше у меня так не получалось.

— Пошли давай. Раньше начнем — раньше закончим.

— Дар, о чем бы там ни говорил Вейдер, это будет обычная работа.

— Как она может быть такой? Военные действия прекратились.

— А, так ты думаешь что всё кончилось? Ты новости смотрел? — Новостные выпуски были единственным развлечением Найнера после операции на позвоночнике, когда он был прикован к фиксирующему аппарату. — Волнения продолжаются. Ещё остались миры, где местные сражаются с нами. Миры, которые не признают Империю.

Дарман перебросил шлем из одной руки в другую, будто мячик.

— Мелкие пограничные войны. Спецвойска там не понадобятся.

— Ладно — так чего ты ждешь вообще? Нет, лучше не отвечай.

Найнер ухватил брата за руку и потащил по коридору к плацу. Они не в казармах "Арка". Никому и ничему тут доверять нельзя. Когда они оказались на улице, он дошел до середины плаца, снял шлем и жестом попросил Дармана сделать то же самое.

Это нужно было делать без лишних ушей. В обычной ситуации они могли бы спокойно пообщаться по секретной линии, в уединении их шлемов, но Найнер не был уверен, что новые системы связи не сделают их разговор достоянием кого-то ещё. Он бы попросил Джайнга или Мерееля поковыряться в этих штуковинах, но Нулевые-ЭРКи были за полгалактики отсюда. Приходилось импровизировать.

— Что ты делаешь? — спросил Дарман.

Найнер прижал палец к губам.

— Проверяю датчики движения. Положи шлем на землю. Для особо любопытных, они были просто двумя клонами, тестирующими новые и ещё непривычные системы брони. Найнер положил шлем на землю и отошел, выразительно кивнув брату. Когда они отошли достаточно далеко чтобы оказаться за пределами чувствительности шлемных микрофонов (а потом и ещё чуть-чуть, просто на всякий случай) — Найнер остановился. — Так, Дар, через пару минут мы наденем шлемы, как будто ничего не происходит. Усек?

— Параноик.

— Это разумная предосторожность. Слушай, Дар, чего ты хочешь сейчас больше всего?

— А это важно?

— Да. Важно. Ты хочешь уйти? Ты хочешь... — Найнер едва осмеливался произнести это вслух, но в данном случае это было необходимо. — Ты хочешь разыскать Кэда? Присматривать за ним?

По каменной физиономии Дармана понять было ничего нельзя. Будь здесь Бард'ика, Бардан Джусик, тот бы мог почувствовать, что творится с братом на самом деле. Но его не было, и Найнеру оставалось только гадать, потому что этот новый Дарман вел себя совершенно не так, как знакомый ему Дарман.

Найнер два дня, пока выздоравливал, читал медицинскую литературу. Он мало что понял, но теперь знал, что бывает такое состояние рассудка, называемое диссоциативной амнезией, когда мозг отгораживается от памяти об ужасных событиях, просто чтобы не свихнуться. Найнер был уверен, что именно это и происходит с Дарманом.

— Я такого имени не знаю. — наконец произнес Дарман.

Ну и что прикажешь с ним делать? Всё что он мог, это приглядывать за братом и надеяться, что время и впрямь лечит.

— Хорошо, — мягко сказал Найнер. — Ты хочешь остаться здесь.

— Чего же мне ещё хотеть? Я коммандо.

— Всё хорошо, Дар. Тебе станет лучше.

Найнеру больше нечего было сказать. Дарман ни разу не заговаривал об Этейн с той ночи, когда она была убита. Найнер решил, что поднимать этот вопрос сейчас слишком опасно. Но он твердо решил вытащить Дармана из Имперской Армии даже если придется тащить его оттуда силой. Как — это уже другой вопрос. Но же коммандо. Придумает что-нибудь.

— Ну, мы закончили? — спросил Дарман. — Потому что через несколько минут у нас инструктаж у Вейдера, и я слышал — он очень строг к опаздывающим.

Не было больше сержанта Кэла, терпеливого отца с его поблажками. Теперь всё было куда строже. Существовала четкая система командования. Всё, что осталось им от прошлой жизни Республиканских коммандо — кроме дисишек — это номера, правда с новым префиксом "ИК".

Они думают, что поменяв нам номера, они как бы поменяли нам имена, не так ли?

Найнеру начало казаться, что он рационализирует действия Империи, приписывает ей поступки, которых не было. Может, это был его личный способ не сойти с ума.

Они продолжили спектакль, подошли к шлемам и проверили включилась ли тревога; это сказало Найнеру что по крайней мере что-то в Дармане всё ещё помнило о том, что ему следует хранить свои секреты. На какое-то время Найнер задумался — не была ли паранойя Дармана ещё сильнее его собственной, и не мог ли он просто сознательно притворяться все двадцать четыре часа в сутки. Но ему в таких вещах было не разобраться. Дарман надел свой шлем, уничтожив этим всякие шансы на приватный разговор и они молча поспешили к инструктажному залу.

Найнер не знал, что ждет его за дверьми. Выстроившиеся в ожидании Вейдера коммандос не были все сплошь из бывших спецотрядов. Найнер прикинул, что их здесь было меньше четверти; пожалуй — всего одна тысяча. Интересно, как их отбирали? Разобрать кто есть кто, Найнер никак не мог — нужно было, чтобы они заговорили или хотя бы подвигались, потому что индивидуальную раскраску которую они, в мандалорианском стиле, с гордостью наносили на броню, сменило черное море одинаковой униформы. И это яснее всего говорило, что галактика изменилась. Он даже не заметил Скорча, пока тот не встал за его спиной. Ярко-желтых полос на его броне больше не было.

Забавно. Мы научились различать одинаковые лица, а потом я теряюсь когда все оказываются в одинаковой броне.

— Как жизнь, нер вод? — спросил Скорч. — А вы, как обычно, не торопитесь.

Найнер решил, что болтать на мэндо'а в присутствии чужаков не лучшая мысль. Чужаками он считал всех тех из 501'ого, кто не родился на Камино и не был обучен мандалорианскими сержантами. Он не был уверен, что может считать их братьями.

— Мне нездоровилось. — невозмутимо ответил Найнер.

— Слышал про твой позвоночник. Мерзкая вещь. — Скорч никак не показал, что в курсе подробностей драки на Шинарканском мосту. С другой стороны, все знали про погибшую женщину, которая встала между клоном и джедайским мечом. А вот кто из них знал, что это была Этейн, уже другой вопрос.

— Жаль, тут нет ЭРКов. Прикинь, золотые мальчики носят то же самое, что и мы, не такие крутые парни... Дар, а ты как?

— Ненавижу эту броню, — пожал плечами Дарман.

— Ага, куча кредиток на ветер. Старое снаряжение было отличным. Фиксер тоже терпеть её не может. Даже Боссу не пофиг.

— Есть новости о Севе? — Найнер не мог не спросить.

Он задал вопрос как можно более нейтральным тоном. Тут не у одного Дармана были болезненные воспоминания. Каждый коммандо знал, что отряд "Дельта" потерял связь с Севом и бросил его, когда они улетали с Кашийка. Многие считали, что Дельте стоило попросить генерала Йоду отложить приказ об эвакуации, и вернуться за товарищем. Но и сам Йода теперь канул в лету, как и все джедаи. Сев был ещё одной трагедией в кровопролитной и на редкость бесполезной войне. Было очень больно терять братьев в последние её дни.

Прямо как Этейн. Ещё минута — нет, секунды — и она бы спокойно улетела с Корусканта. Это жестоко. Всё должно было сложиться иначе.

— Нет, — немного хрипло ответил Скорч. — Сев до сих по ПБВ.

Он не стал спрашивать про Этейн. Но Дельты знали о ней и Дармане. Найнер только надеялся, что сплетни не дойдут до ушей Вейдера.

Вейдер... Вейдер настолько не походил на генерала Арлигана Зея, насколько это вообще было возможно. Высокая фигура — шлем, броня, плащ — сплошной черный цвет. Его голос и свистящие дыхание, казалось, даже не были человеческими, хотя ходили слухи, что он человек. Он вошел в зал и даже не представился. Ему это и не требовалось. Через пару-тройку недель, его имя стали произносить в кантинах и столовых только шепотом. Он был правой рукой Императора, и откалывал такие трюки, которые были под силу только джедаям, вроде перемещения — и разрушения — предметов силой мысли.

Кто-то говорил, что он когда-то был джедаем. Но и Дуку тоже был джедаем. Не удивительно, если это окажется правдой. Найнер не знал и не хотел знать, так ли это. Но с Вейдером нужно было быть осторожным. Найнер превратился в слух. Меньше всего он хотел быть замеченным сейчас, он вообще хотел бы исчезнуть.

Вейдер стоял, заткнув за пояс пальцы, его хриплое дыхание звучало ритмично, словно машинное.

— Мы выследили многих предателей, избежавших чистки, но наша работа ещё не закончена. — загромыхал Лорд. — Ещё есть джедаи, уклоняющиеся от правосудия, и есть дезертиры из наших собственных рядов, с которыми тоже нужно разобраться. Вы — "кулак Вейдера" и вы оправдаете свое название. Вы найдете оставшихся беглецов.

Найнер ждал, что Дарман хоть как то отреагирует — хотя бы моргнет. Но он стоял абсолютно неподвижно. Вообще никто не дернулся и слова не сказал.

— Ваши бывшие боевые товарищи большие специалисты по части убийств и беспорядков. — продолжал Вейдер. — Найти и уничтожить их можете только вы. Я рассчитываю, что пощады от вас им не будет. Когда-то они были вашими братьями, но теперь они изменники, оскорбляющие вас и ваше самопожертвование. Теперь вы Имперские Коммандо, Особый Отряд. Не разочаруйте меня.

Список беглецов транслировался на ВИДы. Найнер знал, что каждый клон в этом зале делает сейчас тоже, что и он. Каждый переключил свое внимание на шлемный дисплей чтобы рассмотреть картинки и текст наложившиеся на окружающее в его визоре.

Найнер знал, что обязательно увидит знакомые имена. Лица, разумеется, значения не имели. За исключением джедаев и некоторых других, они будут абсолютно одинаковыми. Да, вот их номера.

ЭРК капитан А-26 и ЭРК Ф-30 — Мэйз и Сулл.

"Мэйз? Старый зануда — и в самоволке? Вот уж о ком бы не подумал..."

Найнер был впечатлен. Мэйз был помощником Зея, человеком, который всё делает по инструкции. Найнер ни за что бы не поставил на то, что капитан дернет из армии. Но в списке были и другие клоны, чье бегство удивляло: Отряд Йайакс, отряд Гиперион, отдельные коммандо из разных отрядов, которых он знал. Был даже клон-коммандер из пехоты, коммандер Левет, он служил под началом Этейн на Квиилуре.

Корр и Атин в списке, разумеется, были, а вот Фай отсутствовал. По крайней мере в его липовую смерть поверили имперские регистраторы в госпитале. Хотя большая часть гражданского персонала была той же самой, что служила Республике несколькими неделями раньше, и сидела за теми же столами. Кроме названия для большинства населения Корусканта ничего и не изменилось. Теперь город назывался Имперский Город, а планета — Центр Империи. Конторским всего-то и нужно только поправить голокарты. Найнеру до сих пор было не привыкнуть к новому названию даже после того, как его привычный круг знакомых лиц так сузился.

Корускант. Корри. Тройной ноль. Трип-зип. Спокойно. Но планета никогда не будет Центром Империи, так мне кажется.

Список дезертиров был коротким, но внушительным. Собранные вместе они были маленькой смертоносной армией, с которой стоило считаться. Найнер видел, что может натворить один единственный ЭРК — начиная от подрыва ключевых целей и заканчивая развалом правительств. Да что говорить, он и сам с несколькими братьями и правильным снаряжением мог бы устроить кучу проблем. Они были опасными. Так уж их обучили.

Хочу ли я остановить этих парней?

Хочу ли я убить их?

Нет, конечно же. Они свои.

Были и другие, чьи фамилии уместно было снабжать фотографией. Те немногие в армии клонов, кто имел уникальную внешность — беглые джедаи. Имя Бардана Джусика было далеко не единственным в списке, который оказался длиннее, чем думал Найнер. В основном там были юные падаваны, некоторое число рыцарей и считанные единицы Мастеров.

Одного рыцаря-джедая не было смысла искать. Они стояли в последних рядах, Найнер сомневался, что Вейдеру их вообще видно. Он ободряюще поддержал Дармана под руку, прекрасно зная, какое впечатление произведет имя Этейн Тур-Мукан на брата и какой лицо у него будет.

Значит, они не знают о её гибели. Получается, они не могут сказать наверняка, кто мертв, а кто пропал.

Изображение Этейн было не самым удачным, но всё равно у Найнера ёкнуло в груди. Он мог только гадать, что чувствует сейчас Дарман. Она была худенькой девушкой, с веснушками, каштановой шевелюрой и зелеными глазами. Если бы он не знал её, то решил бы, что это обычная молодая женщина, библиотекарь, продавец из магазина, клерк. Она не выглядела генералом, который сражается на войне и рискует всем на линии фронта.

— Всё хорошо, Дар. — прошептал Найнер. Если кто и услышит его, он ничего не поймет. Но Дарман не отреагировал. — Удейзии. Не психуй.

— Я чувствую, что многие из вас в смятении.— Вейдер умел накалить обстановку. — Вы были преданны некоторым из этих существ, и это похвально. Но они предали вас, и теперь не заслуживают милосердия. Конкретные задания отряды получат в ближайшее время. Разойтись.

Ряды коммандос потянулись из зала и смешались в небольшие группы, идущие к казармам. Найнер периодически проверял, пришло ли на деку их новое задание. Это было довольно расточительным — явиться просто для того чтобы сказать им, что они получат список тех, кого следует убить. Но может быть, всё это было для того чтобы они увидели этого парня во плоти, и поняли что он шутить не будет. Генерал Зей никогда не производил на него такого впечатления; что же касалось Йоды — Найнер не мог припомнить чтобы ему приходилось видеть Йоду лично, но он был уверен что присутствие генерала не производило бы такое вытягивающее внутренности ощущение, которое производил Вейдер.

Скорч пристроился рядом с Найнером.

— Ненавижу всё это, — сказал он. — А ещё вместо Сева нам дают нового парня. Хотя это временно. И лучше бы он это понял.

Найнер припомнил, как Корр пришел в отряд "Омега", когда Фая увезли на Мандалор. Всем было ясно, что Фай уже не вернется, но никто не желал соглашаться с тем, что Корр замена постоянная и окончательная. Найнер отлично понимал Скорча. "Постоянное" означало, что ты теряешь надежду увидеть своего брата снова, и заставляло чувствовать, что ты каким-то образом подтвердил его кончину тем, что смирился с уходом.

— Так, а вот и оно. — сказал Дарман, шагая к кантине и заглядывая в свою деку. По крайней мере его аппетит остался прежним. — Взгляни на это.

— Ну, и кого нам навязали? — спросил Найнер. Ему внезапно расхотелось заглядывать в собственную деку.

— Теперь мы работаем с парнями из отряда "Галаар" — Энненом и Браем. И зовемся теперь отряд "Четыре-Ноль".

— Я имел ввиду — кого нам нужно выслеживать?

Дарман кашлянул достаточно выразительно, чтобы Найнер понял, что тот действительно расстроен всем случившимся, даже если он и кажется оцепеневшим. Клоны мало что могли утаить от товарищей; только не там, где приходится быть внимательным к малейшим жестам и звукам, чтобы отличать одного брата от другого.

— Какого-то мужика по имени Джилам Кестер. — ответил Дарман. — Никогда о нем не слышал.

Убийство оставалось убийством, но у Найнера отлегло на сердце — это был не Бард'ика.

Интересно, не потому ли нашей целью стал незнакомый человек, что кто-то думает, что у нас не хватит мужества нажать курок?

Найнер не мог представить, чтобы Империя — и кто угодно другой — стали бы церемониться с клонами, которые могут не исполнить приказ по сентиментальным причинам. Это выглядело тестом. Он подождал, пока они не останутся на плацу одни, прежде чем снять шлем.

— Кому достались Скирата и Нулевые? И Вэу? — Найнер нигде не мог увидеть их имен. Он прокрутил список на своей деке, высматривая номера: Нулевые ЭРК, Н-7, Н-10,Н-11 Н-12,Н-5 Н-6 — Мереель, Джайнг, Ордо, А'ден, Прудии и Ком'рк. Невозможно чтобы Палпи поверил, что они сейчас все действительно мертвы. Они попали в список разыскиваемых до того, как сбежали.

Дарман пожал плечами.

— А что если они уже мертвы? Мы не слышали о них больше двух недель, с тех пор как...

Он замолчал. Он впервые чуть было не заговорил о ночи после приказа 66, с тех пор как это случилось. Но продолжать не стал.

Найнер ещё раз сверился с декой чтобы быть уверенным, что в списке были только дезертиры из Альфа-ЭРКов, Джедаи и республиканские коммандос. Мастера-джедаи и некоторые из рыцарей были помечены как подлежащие уничтожению, падаванов и некоторых из дезертиров следовало брать живыми. Либо Палпатин уже поймал Нулевых и сержантов-Мэндо — в чем Найнер сомневался — либо он послал за ними кого-то другого, например Имперскую Разведку.

Удачи вам, ищейки. Она вам понадобится. Особенно — если вам не повезет их найти.

— Хорошо, найди Эннена и Брая. — сказал Дарман. — А потом сделаем работу.

На Дармана это не похоже. Он просто притворяется.

— Тебя совсем ничего не беспокоит? — спросил Найнер.

— В смысле — охота на джедаев?

— Да.

— Они отняли всё что у меня было. — проговорил Дарман, внезапно на несколько секунд становясь настоящим собой. — Можешь быть уверен, у меня с этим всё будет нормально.

Больше он не сказал ничего. И Найнер не стал на него давить. Он не был уверен что готов услышать, как Дарман выплеснет всю загнанную внутрь боль.

* * *

Северные окраины Келдабе, столицы Мандалора.

Джусик никогда раньше такой штуки не видел, и даже теперь, стоя перед ней, всё равно не верил глазам. И не особо-то и хотел верить.

Это был громадный череп, череп митозавра, с большущими, загнутыми книзу клыками, скошенными глазницами и длинными зубами. Он являлся каноничным символом Мандалора во всех смыслах; Манд'алора — как вождя вождей — и самого мира, Мэндо'айм. Но в таком грандиозном масштабе он выглядел нелепо.

Череп и не особо убедительно слепленный скелет были настолько велики, что могли бы вместить целый батальон. Келдабе нельзя было назвать самым прекрасным городом во вселенной, но Джусик всё равно поражался, как могло кому-то придти в голову построить нечто настолько безобразное в общественном месте. Как бы выразились корускантские архитекторы — сооружение неприятное и не соответствует местной стилистике.

— Уродливо, как осик. — Ордо же высказался предельно конкретно. — И бесполезное, к тому же.

Джусик вылез из спидера и прислонился к двери — полюбоваться на вереницу штурмовиков и репульсоров с оборудованием исчезающую внутри черепа. В реальность происходящего даже не верилось. Он надеялся только, что они собираются демонтировать объект за то, что он является преступлением против эстетики. Единственная по-настоящему полезная вещь, которую Империя может сделать для Мандалора.

— Что это такое?

Ордо, скрестив на груди руки, брезгливо изучал сооружение.

— Сдаюсь. Может это оригинальная реклама МандалМоторс. Это как раз их логотип. — он начертил пальцем воображаемый символ компании.

— Ты серьезно думаешь, что среднестатистический мандалорианец будет покупать их технику, потому что у них есть гигантский череп митозавра? Это для аруэтии.

— Нет, но я не могу придумать другое объяснение это странной штуке.

— Может Фенн Шиса, как новый Манд'алор, устроит тут что-то вроде коронации?

— Определенно не в его стиле. — Ордо запрыгнул в спидер. — На самом деле не уверен, что новоизбранные Манд'алоры проводили какие-то коронации с тех пор, как... ну, не знаю в общем. Это пошло. И расточительно.

— Аруэтик. — Джусик захлопнул дверцу и завел двигатель. Что-то часто он стал использовать это слово в последнее время: "не мэндо", "предатель", "враг" или просто "не один из нас". Он принял свое новое отождествление целиком и полностью, так же, как когда-то был джедаем до мозга костей. И это до сих пор удивляло, стоило ему поразмыслить над этим вопросом.

Говорят что нет никого ревностней новообращенного. Это обо мне?

Да, так и есть.

— Давай-ка выясним, зачем Империи это убожество.

Джусик поднял спидер в воздух. Присутствие здесь Имперского гарнизона его не волновало — пока что. Кириморут был далеко и найти его в малонаселенной, дикой местности — каковой являлась большая часть Мандалора — было очень непросто. Так что Келдабе мог с тем же успехом быть и на другой планете. Но он понимал, что Палпатин вряд ли разместил здесь гарнизон для развития местной экономики, так что каждый ждал неизбежного подвоха. Но пока Империя нанимала мандалорианских наемников и платила аренду за землю — мнения насчет того, следует ли считать гарнизон угрозой, всё ещё были разными. Те мнения, что высказывались на публике.

Неофициально же решение уже было принято.

Шиса уже строил планы партизанской войны против Империи. Он уже понимал, что в будущем она станет нежелательным соседом. Кэл Скирата, Кэл'буир, Папа Кэл не желал связываться с тайной армией Шисы. У него у самого забот полон рот. Но он тоже никогда не хотел иметь под боком Империю.

От этого никуда не денешься. Все понимали, чем кончится дело, были только сомнения, когда именно.

— Ордо, ты знаешь, что Кэл'буир дорог мне так же, как и к тебе, — осторожно начал Джусик, ведя спидер в паре метров над речным берегом. — Не кажется ли тебе, что это не очень разумно — позволить Най привезти сюда джедаев?

Ордо уткнулся в деку и никак не отреагировал на ироничную интонацию. В последнее время он куда спокойнее реагировал на разные вещи.

— Да, не без риска.

— И как тебе общество каминоанки?

— Мы как-то пережили нашу дорогую гостью Ко Сай...

— Вообще-то не очень. Да и она тоже, кстати. Покончила самоубийством. А Мереель... она дергала не за те рычажки.

Джусик сразу понял, что он давненько не произносил такой глупости. "Не те рычажки!" Это ещё слабо сказано. Каминоанские клоноделы считали Мерееля и остальных Нулевых производственным браком, чем-то вроде больных животных, которых следовало ликвидировать, прежде чем начать всё с чистого листа. Любой нормальный ребенок обязательно бы свихнулся от такого обращения. Но эти дети были созданы, чтобы стать лучшими специалистами по тайным операциям, ужасно умными машинами для убийства — и их реакция вообще не поддавалась описанию.

Джусик до сих пор поражался, насколько вменяемыми Нулевые умудрялись казаться большую часть времени. Мереель был обаятельным и приветливым парнем, пользовался успехом у девушек и всегда рад был пошутить. А в следующий момент на его место приходил другой Мереель, измученный и загнанный ребенок, который всегда жил глубоко в его душе, и так же внезапно пропадал. Как будто бы Нулевые отлично знали запрятанного в них раненого зверя и создали себе новые личности, чтобы держать его на привязи.

— Извини, — сказал Джусик. — Не думай, что я несерьезно отношусь к тому, что с вами произошло.

— Мереелю пришлось хуже всех. — пожал плечами Ордо. — Но у нас у всех чердак протекает. — Его откровенность в оценке собственного душевного здоровья была едва ли не умиляющей. — Термин неточный, но хорошо отражает эффект, который на нас оказало Камино.

— Ты говорил об этом с Кэл'буиром?

— Да, и я с ним согласен. Геном Кины Ха слишком ценен, чтобы упускать её просто потому, что каминиизе снятся нам в кошмарах.

Джусик тщательно обдумывал следующие из этого выводы, пока он парковал спидер — как можно ближе к кантине Ойю'баат. Кина Ха была очередным выстрелом по далекой мишени в бою за розыск средства обратить ускоренное старение клонов; и всё это до сих пор оборачивалось опасными заданиями и предательствами. Если каминоанцы создали кого-то из своей расы для исключительно долгой жизни — то у них было что-то: какой-то набор генов, какая-то технология — в чем доктор Утан могла бы разобраться и переключить процесс старения клонов на нормальную скорость. Да, Джусик мог понять насколько это было важно; Скирата жил ради его сыновей-клонов и подарить им нормальный срок жизни было его священной миссией. Но это... тут на другой чаше весов находился риск выдать расположение Кириморута и то что могло случиться с симпатией Най Воллен к Скирате когда она поймет, что он сварит из Кины Ха суп, если будет уверен, что тот спасет его мальчиков.

Это могло ранить Най. Может быть — и его тоже.

— Позволь тебя спросить, Бард'ика. — сказал Ордо. — Тебе не беспокоит, что Кина Ха джедай?

— С чего бы это?

— Старые воспоминания.

— Совершенно не беспокоит.

Ордо это не убедило.

— Что же она за джедай такой, ведь каминоанам сострадание не свойственно?

Джусик задумался. Он никогда не слышал о чувствительных к Силе каминоанцах. И о таких, которым несколько сот лет, а может быть и тысяча — тоже, так что Кина Ха была единственной в своем роде.

— Очень одинокий, я думаю.

Ордо задрал бровь.

— Я сейчас заплачу. Нет, серьезно. И Кэл'буир тоже, я уверен.

Развивать тему он не стал. Джусик решил, Ордо думает, что выбрасывать из памяти свое прошлое — это абсолютно нормально, он сам так поступал, ну или хотя бы пытался. Казалось — его беспокоит, что появление настоящего джедая может поколебать решение Джусика оставаться Мэндо.

Нет, конечно нет. Только настоящее имеет значение.

Келдабе был в нескольких часах лета к югу от Кириморута, и климат тут был заметно мягче. Снег сюда не добрался. Джусик легко шел по узеньким улицам и переулкам, стиснутым неказистыми зданиями, смакуя непередаваемую атмосферу города. В одну минуту он был на улице, которая не менялась уже добрую тысячу лет, где кругом были покоробленные временем деревянные рамы и древняя штукатурка, а в следующую — оказывался в тени огромного индустриального цеха или у башни из полированного гранита.

Келдабе был анархичным городом-крепостью на гранитном основании в излучине реки Келита, окружавшей его почти полностью; естественный ров, на протяжении километра переходящий от живописно-спокойной глади в бурный поток. Джусику нравилось это место. Это место собрало в себе всё, чем для него был Мандалор, и он был рад что сбор информации будет приводить его сюда ещё чаще.

Клонам, конечно, приходилось носить шлемы не снимая. Мандалорианам было глубоко плевать, что их сосед может оказаться дезертиром из Великой армии, но неподалеку крутились имперцы. И они меньше всего хотели, чтобы какой-нибудь штурмовик повстречался с человеком, который выглядит точь-в-точь как он сам.

Штурмаки, как их теперь все называли, в городе не появлялись. Во всяком случае, в Ойю'баат они вряд ли осмелятся зайти. Это была старейшая кантина на планете, она была открыта ещё в те времена, когда мандалорианцы сражались против Старой Республики. И, наверное, тогда же там последний раз обновлялось меню.

Заведение было чистым, но в то же время как-то заманчиво потертым. Запахи, вырвавшиеся наружу, когда Джусик открыл двери, сами по себе были целым приключением. Он ощущал пульс истории, потому что здесь происходило всё; в нем, как и во всяком чувствительном к Силе, эхо событий отдавалось так, словно он сам был здесь, когда они происходили. Если бы у Мандалора было бы какого-то рода правительство, то его работа проходила бы в кабинках Ойю'баат, и у её длинной барной стойки, где главы кланов обсуждали бы дела, достигали согласия и заключали сделки.

Так что Ойю'баат была самым очевидным местом, где можно было набраться слухов про Имперский гарнизон. Мэндо не имели привычки хранить чужие секреты внутри собственного сообщества. Вместо рискованной разведки, достаточно было просто сидеть здесь, слушать и потягивать пиво.

Джусик снял шлем и заказал кружку не'тра гала. Его нынешняя физиономия не особо походила на фото в объявлении о розыске, висящем за стойкой. Множество таких плакатов украшали стену — для удобства владельцев кантины, которые, ко всему прочему, промышляли и охотой за головами. Но вряд ли кто-то выдаст Джусика. Он теперь мандалорианин, один из многих, принявших мандалорианский образ жизни, чье прошлое теперь не имело значения и не обсуждалось. Хотя, может быть, его не трогали как раз потому, что всякий, кто знал о прошлом Бардана Джусика, был и в курсе того, что теперь он под защитой Кэла Скираты. Но об осторожности он не забывал.

Ордо, не снимая шлема, устроился в одной из кабинок. Джусик заказал для Ордо бутылку пива на вынос. Бармен бросил на Джусика дружелюбный взгляд.

— Клон в бегах. Так, нер вод? — дружелюбно спросил бармен. Местные знали, почему некоторые мужчины никогда не снимают шлемов. Он подержал кружку с пивом в вытянутой руке, пока не спадет пена. — Не парься. Имперцы сюда не суются. Я об этом позаботился.

Бармен не сказал, что ему пришлось для этого сделать, а Джусик не стал уточнять. До его ушей донесся громовой смех и словечко "кирбес" — череп митозавра, символ власти Мандалора.

Ага, этим парням тоже смешно. Джусик решил сходить на разведку.

— Водэ, а что такое с этим черепом? — спросил он. — Почему имперцы там осваиваются?

Один из группы, коренастый мужик под пятьдесят в темно-коричневой броне и с рунами мэндо'а вытатуированными на костяшках смеялся так, что в конце концов закашлялся. Он пытался ответить. Но каждый раз, когда ему уже почти удавалось выдавить из себя хотя бы слово, на него снова накатывал хохот, и он сгибался, упираясь руками в колени. Его товарищи были в таком же состоянии, а один из них вообще мог издавать только придушенное хрипение. На них теперь смотрела вся кантина.

— Не знаешь в чем дело? — наконец выдавил татуированный, утирая тыльной стороной ладони выступившие от смеха слезы. — Правда?

— Правда. Мы нечасто здесь бываем и увидели эту штуку только сегодня.

— Давай, Джаркус, расскажи ему! — похлопал его по спине один из группы. Джусик не представлял, что его ждет, ибо мандалорианский юмор был вещью специфической и вполне мог опускаться до сортирного уровня. Он просто чувствовал через Силу, что Джаркусу шутка кажется смешной и одновременно сбивающей с толку. — Это лучшая хохма, что я слышал за год.

Джаркус перевел дыхание и откашлялся.

— Идея просто аховая. Придурошный брат Хайара, — он ткнул большим пальцем в одного из своих товарищей, — подумал, что Мандалор может привлечь туристов. И несколько лет назад построил этот череп, такой вот тематический парк развлечений. Место, где публику будут развлекать дурацким осиком аруэтии. Стоит ли говорить, что он так и не открылся.

Мэндо опять начали ржать. А у Джусика не сходились концы с концами.

— Ну а имперцам-то он зачем?

— Мы плохо себя вели. Мы наплели им, что это древний Мандалорианский храм, чья магическая мощь на нас обычных граждан имеет огромное влияние, так что... — он с сипением сделал ещё несколько глотков воздуха. — — В общем они захотели построить там гарнизон, раз оно имеет для нас такое колоссальное значение. Ну мы и продали им этот "храм"...

Вся кантина вздрогнула от дружного смеха. Бескаровые перчатки молотили по столам. Да уж, вот она настоящая мандалорианская проделка: обдурить легковерных аруэтиизе да ещё и получить за это хорошую плату.

— Митозавры ведь не были настолько большими? — спросил Джусик.

— Может и не были, но они-то об этом не знают, верно?

— Аруэтиизе. — отозвался Хайар. — Они поверят в любой древний осик, какой им не скорми. Они думают, мы суеверные варвары.

— Эй, а давайте-ка немножко побудем суеверными, — предложил кто-то, перекрикивая всеобщий ржач. — Думаю, мы должны оставить что-то вроде жертвоприношений у храма. Пусть видят какие мы набожные.

Идею тут же подхватили.

— Какие, те что с пятиминутной задержкой подрыва, или те что зажигательные?

— Похоже что кто-то на Камино забыл использовать клетки мозга Джанго.

— Не-а, это не клоны. Это их гарнизонное начальство отличилось. Какой то аристократ с Кемла. Кайш мирш солус.

Просто замечательное мандалорианское оскорбление: "клеткам у него в мозгу очень одиноко". У мандалорианцев было больше слов для описания глупости и ударов, чем в любых других языках, и Джусик не мог не задумываться от том, что это как-то взаимосвязано.

— Ну, и о чем тебе это говорит? — спросил Джусик Ордо, забираясь в их кабинку.

— Предположу, что Империя хочет внушить местным благоговение и изумленный трепет. — ответил Ордо. — Или они так заискивают перед нами. А другой стороны, это говорит мне, что решения принимал человек, который плохо знает мандалорианцев. Это не Палпатин, потому что я думаю, что он-то нас понимает. С точки зрения эксплуататора, правда.

— Как говорит Кэл'буир — вопрос в беройазе бал бескар — Палпи хочет наших наемников и нашу железную руду. — Джусик в десяток глотков допил свое пиво. Он не любил пиво на Корусканте, но здесь всё ощущалось совершенно иначе. Он заматерел, прибавил в весе и мускулах и быть Бард'икой ему было радостнее, чем всё, что он прежде видел в жизни.

— Я был бы не прочь посмотреть на череп поближе.

— Вроде как поглазеть на спидер после аварии, верно?

— Остались кое-какие чувства от прежней жизни.

Ордо пожал плечами и сунул так и не открытую бутылку пива в карман.

— Пошли, прогуляемся слегка по городу, посмотрим что как, а потом ты можешь полюбоваться на кирбес.

Прогулка обычно приводила к закупке всяческих мелочей которыми они не могли разжиться в Энцери: запчасти для двигателей — в мастерскую Парджи, туалетные принадлежности для доктора Утан и сладости для всех. Джусик надеялся что в потрясающий список врачебных умений Миджа Гиламара входит и стоматология, потому что клоны и сладости шли рука об руку. Их ускоренное взросление явно требовало для себя массу калорий.

К тому времени, как они нашли удобную точку наблюдения за гротескным митозавровым тематическим парком, Ордо уже счастливо умял полукилограммовый пакет засахаренных орехов и принялся за следующий.

— Когда не сможешь влезть в свой бескар'гам — пожалеешь. — заметил Джусик, разглядывая череп через боковое окно спидера.

— Да я это запросто сгоню.

— Да, я тоже всегда так говорил.

Джусик начал беспокоиться о том не изменяют ли ему Силовые чувства. У него было неприятное предчувствие насчет гарнизона — это в его личном списке проходило под грифом "очевидное" — но здесь было что-то ещё, что не давало ему покоя. Он рассматривал процессии штурмаков, строительных дроидов и имперских офицеров (эти уже влезли в новые униформы, и Джусик не мог припомнить, чтобы в Великой Армии по его запросу так же быстро приходило новое снаряжение) — и высматривал что-то, что отличалось бы от обычного для оккупационных сил порядка.

— Как я погляжу они привлекают мэндо себе на помощь? — сказал он, фокусируясь на фигуре в красном бескар'гаме. Мужчину-мэндо всегда было нелегко отличить от высокой женщины, потому что броня, как правило, скрывала округлости и придавала женщинам походку, похожую на мужскую. Но он был уверен, что это был мужчина. — Впрочем, пока Шиса не объявил о сопротивлении во всеуслышание — что ещё им делать?

Ордо сунул пакет орехов в бардачок спидера и протянул руку за электробиноклем.

— Дай взглянуть.

— Вот. Парень в красном, черный поддоспешник, говорит с имперцем.

Ордо застыл на месте.

— Ого.

— Что-то не так?

— Типа того.

— Что?

— Гиламар точно не обрадуется. Знаешь, кто это?

— Если б я знал, Орд'ика, я бы не отдавал тебе бинокль.

Ордо молча наблюдал ещё какое-то время — пока мужчина не стащил с головы шлем на секунду, почесать макушку.

— Да, определенно это он, — подтвердил Ордо. — Бывший Куэ'валь Дар. Джанго Фетт промахнулся с выбором тренера-сержанта в его случае — хороший солдат, но законченный псих. Мидж Гиламар не раз пытался набить ему морду. У него есть подружка по имени Исабет Реу — тоже сержант, и тоже сумасшедшая, как коробка с Хейпанскими чагами.

— Мне нужно имя. — Джусик припоминал все сплетни и мысленно перебирал имена. Ему нужно было знать, кто умудрился так расстроить добродушного Гиламара. — Ну же, кто это?

— Это человек, который хочет восстановления старой Мандалорианской империи. — ответил Ордо, и он, похоже, потерял интерес к пакету с орехами. — Назад к старым жутким временам, в общем. Его зовут Дред Прист. И он уже покойник.

ГЛАВА ВТОРАЯ

"Если мы нагрели галактическую банковую систему на триллион кредитов, воровали промышленные секреты десятков передовых клоноделов, убивали правительственных агентов разведки, шпионили, воровали, саботировали, и всю дорогу ставили Палпатину палки в колеса — от укрывательства беглых джедаев нам хуже уже не станет, верно?"

Дезертир, ЭРК-пехотинец Нулевой Н-10 — сейчас Джайнг Скирата, Мандалорианский наемник.

Кириморут, Мандалор.

— Так ты знаешь что делаешь, Кэл, да?

Мидж Гиламар редко давал советы, которые не касались его профессиональных умений — убийства и лечения — но иногда он использовал особый тон, который заставлял плечи Скираты поникнуть.

Это был выговор. Это было аналогом строгих пальцев, сомкнувшихся на ухе, и он был ещё резче от того, что он был высказан дружелюбно. Нет, Скирата не был уверен в том, что делал. Он первым делом признался бы в этом. Если честно — он собирался признать это прямо сейчас. Он смотрел в сумрачное небо в том направлении откуда "Рог изобилия" должен был сделать заход на посадку, и спрашивал у себя — а не настал ли сейчас тот момент, когда закончился запас его таланта выпутываться из внезапных авантюр.

Но дело-то не только в моей шее, так? Дело в моих ребятах. А также во всех остальных несчастных шабуирах, которые мне доверились.

— Верно, я рисковал жизнью каждого, позволяя джедаям прийти сюда, — сказал он. — Чем больше людей я соберу тут, тем больше вероятность того, что нас обнаружат. Но, если честно, Мидж'ика, если бы у тебя был шанс заполучить в свои руки, какую-нибудь айвхову поживу, которая смогла бы продлить твою жизнь — ты бы пропустил этот шанс?

Гиламар не отрывал глаз от неба.

— Пожалуй что нет.

— Я слышу, как приближается "но".

— Слишком поздно менять планы. Я бы просто пристрелил.

Cкирата услышал как что-то зашелестело в кустах. Первой его мыслью было что это Мирд, но стрилл был с Вэу, в многих световых годах отсюда, в секторе Кашиийка, занимаясь поисками следов Сева. После долгих лет охоты на Мирда, сейчас Скирата скучал по этому зверю; и, что было ещё большим сюрпризом для него, он также сильно скучал по Вэлону Вэу. Он вспоминал все случаи, когда он схватывался с этой парочкой, и сильно сожалел о годах проведенных в распрях, в то время как вокруг было столько настоящих врагов.

Шелест оказался Мереелем и Джайнгом, продирающимися через кусты. Джайнг либо следил за Мереелем, зная его характер, когда речь шла о каминоанцах, или же планировал показать Кине Ха свои уникальные перчатки из серой кожи, чтобы напомнить ей — что может случиться с каминоанцем, который будет вести себя плохо.

Уверен ли я в том, что это не западня? Как каминоанская джедайка с такими генами могла попасть прямо мне в руки? Она наверняка единственная в своем роде. Не настолько же я удачлив.

Гиламар вздохнул.

— Может быть, Най имело смысл завязать им глаза. Но они джедаи. У них есть способность ориентироваться, это их чувство направления...

— Да, спасибо, я понимаю, что как только они доберутся сюда, они узнают наше местоположение. — Скирата вытащил корень руика, и начал жевать для успокоения нервов. — Если их поймают из них могут вытащить расположение этого места. Поэтому, как только они окажутся здесь... — Об этой части он ещё не думал. Что, к шабу, я делаю? — Но самое главное для меня, это сохранить моих ребят. Так что если мне придется пристрелить этих ребят с мечами — я сделаю это без колебаний. Об этом ты хотел меня спросить, Мидж?

Гиламар медленно повернул голову к Скирате.

— Кэл, ты сказал Най, почему ты готов скрывать тут джедаев?

Нет, она не знала. Точнее — он не говорил об этом; он просто дал понять Най что он не такой хороший человек, которым она его считает, но что он любит своих мальчиков. Она знала какие тут ставки, что происходит с Ордо, и другими клонами. И она должна была сложить два факта вместе. А он не планировал извиняться за то, что он исполняет свой отцовский долг.

— Нет, я никогда не говорил ей что Кина Ха нужна мне на запчасти. — сказал он.

— Она видела только хорошего Папочку Кэла. — Гиламар потянулся за куском руика. — Пожалуй тебе надо подумать как выбить из неё это мнение. Может быть, это надо будет сделать мне. Врачебный долг перед пациентом и прочий подобный осик.

— Сурово. Она хорошая женщина, но это не для неё."

Скирате Най нравилась, настолько, что это его пугало. Сейчас он должен был вырасти из всей этой чепухи. И он был обязан ей. Но если А'ден чересчур усердно постарается свести их вместе — они обязательно где-то напортачат.

А'дену придется подождать, пока он не изменится самостоятельно. У Скираты была своя задача, и он не собирался отвлекаться от неё. Его смыслом жизни были его сыновья, и без них... иногда он задумывался — а сколько он смог бы протянуть, если бы не принял тот вызов на Камино от Джанго. Кэл был уверен, что ещё год и он валялся бы мертвым в канаве с дыркой от бластерного выстрела в голове, убитый одним из многих молодых, сильных и быстрых наемников. Он даже подумывал о том, что мог бы сам прострелить себе голову тогда. Кэл не любил быть тем старым Скиратой.

А потом он встретил Нулевых, потрясающе мужественных маленьких детей, достаточно больших, чтобы держать бластер в руках, и тогда его жизнь началась заново, он был воскрешен.Он получил второй шанс, чтобы сделать в своей жизни что-то большее, лучшее, стоящее.

Я в долгу перед ними за всё это.

— Хорошо, — сказал Гиламар. — Ты доверил ей местоположение, а также доверился ЭРК-пехотинцам, которых никогда не знал, таким как Спар и Сулл. Так что, пожалуй, ты сможешь довериться и этим джедаям.

Джайнг подошел и стал позади Скираты, положив одну руку на плечо отца. Мереель повторил движение с другой стороны. Они двигались словно сработавшаяся команда телохранителей.

— Я присмотрю чтобы они выучили наши домашние порядки, Буир. — сказал Мереель. — Независимо от того, насколько я хочу такую модную пару перчаток как у Джайнга.

— Ищи себе своего собственного каминоанца, нер вод. — Джайнг нагнулся к Скирате и тот грубо обнял его и потрепал по щеке. — Мне для них нужен ещё и подходящий в тон ремень.

Гиламар только улыбнулся. Как и Скирата, он никогда не носил трофеев. Но, как ни странно, Вэу тоже не носил трофеи. Их троица всегда выглядела достаточно безобидно для Мандалорианцев, без скальпов, шкур, нанизанных на нитку зубов, и других непонятных частей тела убитых ими врагов, свисающих с плечевых пластин. Возможно им и надо было выставить напоказ несколько сморщенных частей тела, не принадлежавших им, для того чтобы придать суровости их виду, но Скирата не мог представить что бы он делал со своим желудком при этом. Он не смог бы ни на чем сконцентрироваться. Иногда его собственная брезгливость сильно его удивляла.

Мереель склонил голову.

— Слушайте...

— Все внутри? — спросил Скирата.

— Я не думаю что девочка-подросток и дряхлый каминоанец будут угрозой для безопасности, Буир.

— А если речь идет не только о них?

Джайнг зарядил патрон в свою верп-винтовку.

— Тогда я просто потрачу полный магазин, верно?

Слух Скираты был испорчен многими годами проведенными на войне в шуме боя, но его глаза видели всё так же ясно. Он наблюдал, как грузовик Най скользил над самыми верхушками деревьев, без навигационных огней, принося с собой пьянящую смесь надежды на продление жизни его мальчикам, и реальный риск потерять всё, чем он жил.

Каждый беспризорник и бродяга, что попал сюда, был потенциальным ртом, который мог выдать существование бастиона, хотели они того или нет.

Это относилось и к Най Воллен.

Скирата доверял ей потому, что ей доверял А'ден. И она поставила себя на одну доску с ними; она привезла тело Этейн домой, шпионила для клана, и не требовала никакой платы. Всё, чего она хотела, так это выяснить как именно пропал корабль её мужа, но сейчас она всё знала — и всё также была рядом, всё ещё оказывала им услуги.

— Итак, у тебя сейчас есть женщина на побегушках, Буир. — сказал Мереель, не сумев полностью скрыть ухмылку при этом. — Мы, мэндо'аде, просто неотразимы.

— Это не так. — сказал Скирата. — Она потерялась. Она нашла нас. Вот и всё.

Он никогда не считал себя человеком, который доверился бы кому-то, кроме себя и своих ребят, но теперь он видел, каким длинным становился список доверенных чужаков. Это было не тем, что он планировал.

"Рог изобилия" осел на амортизаторах, и дохнул паром, как загнанный зверь. Мереель и Джайнг, с винтовками, словно на тренировке, заняли позиции у основного шлюза и у люка аварийного выхода. Шаб, это выглядит так словно мы снова в городе Типока. Маленькие Нулевые отреагировали точно так же в первую ночь после их встречи — тогда неожиданный стук в дверь заставил их сорваться с места, найти себе прикрытие и занять позиции по сторонам от дверей.

Я не должен забывать, что каминоанцы сделали с моими ребятами. Нет, двухлетний ребенок не должен знать, как это делать. Это неправильно. Это совершенно неправильно.

Скирата теперь чувствовал себя лучше. Армия клонов, возможно, была сделана и не руками Кины Ха, но у него не было оснований извиняться перед ней. Люк открылся. Свет пролился на снег, и рампа опустилась со скрежетом и подергиваниями. "Рогу Изобилия" требовался хороший ремонт.

— Эй, Коротышка. — Най ступила на рампу и ткнула через плечо большим пальцем. — Они за мной до самого дома шли. Можно мне их оставить?

— Это должен был сказать Фай. — хмыкнул Скирата. Он изо всех сил пытался не улыбнуться ей, но не смог удержаться. Словно ему снова было четырнадцать, и он снова отчаянно волновался о том, что подумает о нем девушка, хотел быть повыше, и отчаивался или был на седьмом небе от счастья всего лишь от того взгляда, что она могла ему подарить. Он даже не замечал, что Най была не совсем в его вкусе; она высекала из него искры, и он страшился этого.

— Он приготовил для тебя удж. Парджа подучила.

— Ох уж эти мэндо, — сказала она. — Вашим талантам нет числа, верно? — Она глянула через плечо. — Скаут? Кина? Выходите, мне нужно отогнать корабль в укрытие. Мы тут всё ещё на военном положении.

Скирата напрягся. Он не смел взглянуть на Джайнга или Мерееля.

Расслабься. Это будет просто. Единственное, что нужно Утан — это тканевые пробы, не так ли? Никто возражать не будет. Никакой правоверный джедай не откажет другому живому существу в шанс на нормальную жизнь. А если она откажет — сама виновата.

Для Скираты эталоном достойных джедаев были Джусик и Этейн. Он собирался изменить этих двух новичков, приблизив их к эталону, и чувствовал что имеет на это полное право. Но он так был зациклен на каминоанке, так сосредоточен на том, что её генетический материал может значить для клонов, что он почти забыл о малышке, которую Най звала Скаут.

Она вышла из люка первой, и он просто не был готов к тому удару поддых, что обрушился на него.

Скаут была падаваном в грязной бежевой одежде, вся в веснушках, и определенно очень тощая. Она дрожала от холода, а её волосы стоило бы хорошенько расчесать. Когда Скаут поправила свой пояс, и Скирата увидел висящий там световой меч — она настолько напомнила ему об Этейн, что он просто не смог вынести воспоминания. Скирата приложил руку ко рту, в шоке, пытаясь подавить рыдание.

Гиламар протяжно выдохнул. Он увидел то же самое.

— Мое имя Таллисибез Энвандунг-Эстерхази, — сказала она, отвешивая Скирате официальный поклон. — А можете просто звать меня, как все — Скаут. Спасибо, что согласились нас принять, мастер Скирата.

Скирата даже не знал, были ли Джайнг и Мереель за его спиной сейчас. Кина Ха была временно забыта. Он провел рукой по рту, проморгал, чтобы прогнать слезы, и изо всех сил попытался успокоится.

— Ты должно быть замерзла, ад'ика. — Он едва сдерживал свой голос от срыва. "Ад'ика" вырвалось само собой. Так каждый отец-мэндо называл своих детей, независимо от их возраста. — Ступай в дом, и поешь чего-нибудь горячего.

Най говорила ему, что Скаут похожа на Этейн, но она сказала только что малышка не слишком сильна в Силе, и её с трудом можно считать джедаем. Он это понял как попытку убедить его, что Скаут не является для них угрозой. И всё же Най так и не сказала ему, что девочка настолько похожа на Этейн и во всём остальном.

Впрочем, конечно же — Най никогда не видела Этейн живой. Она не могла знать.

Гиламар увел Скаут, Скирата же всё ещё был так потрясен и сбит с толку, что вид Кины Ха оказался для него милосердным облегчением. Старая айвхова пожива спускалась по трапу со всей грацией, на которую была способна, но всё равно она выглядела очень древней. Скирата никогда не видел каминоанца, который выглядел бы так. Зная что они относились к нему как к дефективному, из-за его хромоты, он спрашивал себя, что они сделали бы с Кина Ха в городе Типока.

Она опустила голову.

— Найрин объяснила мне о ваших проблемах с моим народом, сержант. — Она использовала полное имя Най, дополнив древнюю внешность формальностью речи. — Что делает вашу щедрость достойной высшей похвалы.

Скирата был слишком шокирован после встречи со Скаут, чтобы сказать что-то, кроме первого, что пришло ему в голову.

— Я не святой, мэм. — сказал он. — У этого будет своя цена.

Кина Ха кивнула.

— Так устроена галактика.

Най повела Кину Ха к бастиону так, как будто не хотела оставлять её с Джайнгом или Мереелем. Когда она взглянула на Скирату — она выглядела потрясенной, но непохоже было что это оттого, что она раньше не видела его плачущим. Может быть, она не понимала что он видел, глядя на Скаут.

Чьи-то пальцы схватили Скирату за руку, осторожно, но твердо.

— Тебе тоже лучше пойти домой, Буир. — Мереель потянул его прочь, пока Джайнг вошел в "Рог Изобилия", чтобы загнать судно в замаскированный ангар.

— Ты в порядке?

— А ты, Мер'ика?

— Старая айвхова пожива не важна. — ответил он. — Я не дам им всем возможности меня расстроить. Но запомни кое-что буир: вторая — не Этейн. Скаут всего лишь маленькая джедайка, которая напоминает нам о ней. Хорошо? Не позволяй ей влезть тебе под кожу.

Скирата почувствовал себя дураком. Он был дураком, потому, что Най Воллен заставила его чувствовать себя уязвимым. Он был дураком потому, что подросток, напоминающий ему Этейн, мог довести его до слез. Он был дураком, так как позволил всему этому осику взять над ним верх Его война ещё не окончена.Он должен оставаться жестоким и думать как солдат. У него было много незавершенных дел.

— Я знаю, Мер'ика. — Он должен оставить переживания прошлого и сконцентрироваться на будущем. — Я просто старый и усталый. Однажды ты будешь таким же. Но не раньше чем должен.

Мереель усмехнулся и зашагал в сторону ангара, скрытого под сеткой и наполовину зарытого в почву. Мереель никогда не казался расстроеным ускоренным старением. Но, с другой стороны и Скирата не понимал каково это — быть недолгоживущим в сравнении с хаттами, с которыми он вел дела; так что, может быть, Мереель просто ещё не осознавал реальности.

Но это осознание настигнет его, когда он начнет обгонять Джусика на смертной дороге. Скирата болезненно осознал, как неумолимо тикает хроно, и приготовился к ужину с привидением.

* * *

Кириморут, Мандалор

— А это обязательно — любить джихаал? — спросила Руу Скирата.

Она открыла металлический контейнер, позволив едкому аромату высушенной копченой рыбы вырваться в кухню. Джихаал мог храниться годами без заморозки, и он был одним из главных компонентов мандалорианских рационов. Най посчитала что это еда "на любителя". Она была благодарна судьбе, что ей не приходилось готовить это из сырой рыбы. Должно быть пока это сушилось — оно пахло ещё хуже.

— Сомневаюсь, — сказала Най, стараясь задержать дыхание. — И думаю, многие из мандалорианцев его тоже ненавидят.

Руу поморщила нос, когда вдохнула запах пищи. Она была очень сильно похожа на своего отца.

— Хорошо. Ненавижу быть в меньшинстве.

Теперь, когда кормить приходилось больше двадцати ртов, готовка в Кириморуте приобрела промышленные масштабы. Комплекс был большим, чем просто дом. Это был "айм" — частично казарма, частично комнаты для гостей, и комнаты для целых семей, частично фермерский дом — архетипичное мандалорианское клановое жилище. Всему Скиратовскому клану сильно повезло, что Лазима, Атиновская жена-тви'лечка, когда-то работала в ресторане, и потому легко справлялась с работой на кухне. Она знала все сложные вещи о размерах порций, а также хорошо следила за тем, чтобы всё оказывалось приготовленным вовремя. Най была счастлива принимать заказы от неё.

— Я голосую за то, чтобы мы взяли дроида, — сказала Джилка, кроша янтарный корень. — Почему Мандалор единственное место, где все делают всё вручную?"

— Благородство труда. — Бесани попробовала на вкус тушеную пищу, бурлящую в чане, проверяя достаточно ли там соли. — Тяжелая работа полезна для души. Очень основательно.

— С моей душей всё в порядке. — сухо ответила Джилка. Чем злее она становилась, тем быстрее она нарезала зелень. — А мое тело — другой вопрос.

Джилка глянула на свои руки, красные и воспаленные от кухонных работ, и Най почти что могла прочитать её мысли: "Как это могло случиться со мной?" Как и Бесани, Джилка работала в Казначействе в качестве следователя. Но в отличии от Бесани, она не последовала за мужем-клоном в Кириморут. Она была невинным свидетелем, подставленным шпионом-гурланином, чтобы отвлечь внимание от Бесани, когда та выкрала правительственную информацию для Скираты. Она была арестована секретной полицией, а после спасена из тюрьмы с помощью Ордо и Вэу. Жизнь Джилки была разрушена ещё до того, как она поняла — почему. Она пока не обвиняла Бесани ни в чем, но атмосфера между ними была ледяной. Их ссора была лишь вопросом времени.

— Ты не обязана это делать. — Бесани протянула руку за ножом к Джилке, что могло быть плохой идеей. Джилка проигнорировала её. — Ты ничего не обязана...

— Раз я застряла тут, то я буду нести свое бремя, — сказала Джилка и продолжила крошить зелень.

Что ещё могла сказать Бесани? Что лучше было застрять в этом шабловом шебсе на краю галактики (Най старательно собирала все ругательства) чем оставаться в руках бандитов Палпатина? Ничего из этого не должно было случиться. Джилка просто дружила с неподходящей женщиной, в неподходящее время.

Что ж, сейчас они не были друзьями.

Корр просунул голову в кухонные двери. Най мимоходом подумала — научилась ли Джилка уже отличать клонов друг от друга?

— Дамы, могу ли я здесь спрятаться? — Он одарил их самой лучшей нахальной мальчишеской улыбкой и с важным видом прошел внутрь. — Там слегка напряженная атмосфера. Айвхова пожива настороже.

— С каких это пор на кухне повесили табличку "ТОЛЬКО ДЛЯ ЖЕНЩИН"? — спросила Джилка. — Почувствуй себя полезным, солдат.

Корр подмигнул ей, взял нож из её рук, и начал крошить зелень с удивительной скоростью и мастерством. Но что было ещё удивительнее, она позволила ему отобрать у неё нож.

— А если так, — сказал он, — то вы бы могли мне дать особые привилегии, правильно?

Джилка пронзила его взглядом налогового инспектора.

— Возможно.

Он улыбнулся и ускорил темп нарезания. Он начал вести себя дерзко, уделяя больше внимания сейчас Джилке, чем ножу, и неизбежное случилось. Он порезал себе палец. Он остановился на секунду и выругался перед тем, как продолжить.

Джилка пригляделась.

— У тебя нет кровотечения.

— А они не настоящие, ни одна из них. — Корр согнул обе руки. — Но сенсоры работают. Я чувствую боль. Но для улучшения моего самочувствия вы можете поцеловать их если захотите.

— Не настоящие?

Значит, никто Джилке про Корра подробно не рассказывал. Факт того, что Корр потерял обе руки до локтей, работая сапером, особо не афишировался. Теперь пришло время для этого. Протезирование конечностей было обычным делом, но потеря обоих рук каким-то образом переводила ранение из разряда обыденного в шокирующее.

Улыбка Корра не дрогнула. Он снял синтеплоть покрывавшую одну руку и представил на обозрение металлические прутья и сервомоторы.

— Срочное обезвреживание бомбы. — сказал он. — Я был в защитной броне, но перерезал не тот провод. Теперь такие малышки — стандарт для обезвреживания бомб. И хирурги их тоже ценят. Очень точно работают приводы. И они очень чувствительные — когда я одеваю синтеплоть.

Он подарил ей хитрую улыбку. Джилка выглядела так, как будто он обезвредил её, также эффективно, как и любое другое взрывное устройство.

— Я поражена, — сказала она.

— Можно понять, — сказал Корр. — Ну а остальное у меня, конечно, мое собственное.

Казалось, что Джилка немного оттаяла. Или её очень смутили его травмы, или он её здорово очаровал, и Най поставила бы свои кредитки на второе. Корр всё ещё крошил зелень, когда Скирата позвал его из коридора. Судя по всему Джусик и Ордо вернулись из Келдабе.

— Держи лезвие теплым, красавица. — сказал Корр, вкладывая рукоять ножа в ладонь Джилки. — Я ещё вернусь.

Он исчез. Джилка медленно повернула свою голову к Бесани.

— Так. Твоя идея? Предложение мира и клон в владение?

— Не совсем. — Бесани выглядела смущенной. — Он был очень застенчив, когда я впервые его увидела, но Мереель расширил его взгляды на жизнь.

— Я вижу что это сработало.

— Бывает и хуже, Джилка. Клоны ценят те вещи, которые мы принимаем как должное. Они не никогда ждали что у них будет что-то большее.

Ни была удивлена упреком, но Джилка не огрызнулась в ответ. Она продолжила нарезку, зафиксировав взгляд на столе. На кухню зашел Атин с пластоидным ящиком в руках, полным сверкающей, свежепойманной рыбы.

— Каминоанцы едят рыбу, верно? — спросил он, так как будто это только сейчас пришло ему в голову. — Я никогда не спрашивал этого в Типоке. Мы никогда не ели вместе с ними.

Лазима подняла одну рыбину за хвост.

— Ты их хорошо выпотрошил?

— Конечно. И пройдут годы, прежде чем мои руки перестанут пахнуть рыбой.

— Ты замечательный. А сейчас всё, что мне нужно — это немного джихаала чтобы их нафаршировать.

— А ты знаешь что отец и ребята так называют каминоанцев? — Руу ложкой насыпала в горшочек высушенные ломтики. — Джихаал. Рыбная закуска. Это, конечно, тогда, когда не называют их айвховой поживой.

Джилка казалась равнодушной к запахам; впрочем, ей по долгу службы налогового инспектора приходилось иметь дело с множеством хаттов.

— Что ж, мы можем сделать довольно забавный бульон. Джихаал для джихаал.

— Почти готовы двадцать пять порций бульона джихаал. Хватит на всех, сколько есть.

— Фаю не надо. — Лазима попробовала бульон и нахмурилась. — После того что случилось с Ко Сай, он на него смотреть не может.

Джилка послала Най взгляд говоривший "расскажи мне что это было", но Най решила что с этим можно подождать пару месяцев. Женщина и так выглядела достаточно расстроенной

— Итак, сколько же нас сегодня будет? — Лазима проверяла данные на её деке. — Отряд Кова тут или у Рав Брэлор? Что насчет Левета? Утан останется в своей комнате, или как? Арла не выйдет из своей комнаты, это я знаю.

— Я знаю, что мы не могли оставить её в психушке, — сказала Руу, — Но хоть кто-нибудь подумал, как будет себя чувствовать бедная женщина, окруженная незнакомыми мужчинами в мандалорианской броне?"

— Но мы же не Дозор Смерти, — сказала Бесани. Она вошла в роль "альфа-самки" после того как стала женой Ордо. — Мы не те, кто убил её семью".

— А она не Мэндо. — Руу, несмотря на долгую разлуку, явно восприняла культуру её отца — Она с Конкорд Давна. Это не тоже самое. Джанго присоединился к нам, но у неё такого шанса не было. Мы для неё все выглядим как Дозор Смерти.

Лазима разложила рыбу по кастрюлям и поставила их на плиту.

— Как вы думаете, она знает, что Джанго тогда выжил?

— Я думаю, что она даже не знает, какой сегодня день. Бард'ика единственный, кто может говорить с ней. А также ты, Лазима.

— Возможно, это потому что Бардан не похож на её брата, а Лазима — тви'лек, — сказала Джилка. — Арла должна была заметить семейное сходство с клонами, даже если никогда не видела Джанго взрослым.

— Это, наверное, расстраивает её ещё больше. — Лазима разложила лакомые кусочки на поднос с несколькими цветами. В Центре Валорума с Арлой явно никогда так не обходились. — И я говорю не сколько с ней, сколько в её сторону — так, по нескольку слов время от времени. Может, она и Базовый-то не очень хорошо понимает.

Най всё время приходилось напоминать себе, что Арла была помещена в психиатрическую лечебницу строго режима потому что убила несколько человек, и суд решил что она может продолжать убивать и дальше. Но здесь, казалось, все считали что у неё были на то свои причины, до того как не доказано иное. Таково было суровое мироощущение Мэндо. Скирата, похоже, вовсе не считал, что население Кириморута подвергается опасности.

— Проклятье, это будет веселый вечер, — пробормотала Джилка. — Моя семья так же обедает только на День Республики. Вот серийных убийц у нас, конечно, не было, хотя насчет дяди Тобиаза я никогда не была до конца уверена...

Най подумала что это было хорошее выражение, про этот вечер. Атмосферу вокруг огромного стола из вешока можно было нарезать ломтиками, хоте и не по тем причинам, о которых она подумала. Скирата выглядел потерянным и расстроенным. Она ожидала увидеть что его с ножом в руке, оттаскивают от Кины Ха. Но здесь были Ордо и Мереель, те кто всегда ходили парой, когда чувствовали что попахивает проблемами, и они выглядели мрачно и неодобрительно. Кина Ха сидела возле Атина. Най решила сесть напротив неё, и предложить моральную поддержку.

— Я представлю всех. — Голос Скираты был хриплым, так как будто он глотал непролитые слезы. — Кина Ха, Скаут — это моя семья , а вы мои гости. — Он разъяснил кто был кем, рассказал кто был женат, а кто только собирался жениться, и кто был просто гостем. Доктор Утан была представлена как друг семьи, которая заботилась о здоровье клонов. У Скираты был талант к хитрым эфемизмам.

Но что-то смогло выбить его из колеи, и Най догадывалась что это не Кина Ха, а Скаут.

Маленький Кэд, Кэд'ика, сидел, для разнообразия, на коленях у Джусика и глядел на двоих джедаев. Ему уже было восемнадцать месяцев, он уже сам ходил и говорил, но у него была пугающая привычка останавливаться и разглядывать вещи с таким выражением лица, что он казался намного старше. В одной руке он держал игрушечного нерфа, мех которого был обуглен в погребальном костре его матери. Най нашла душераздирающим то, что крошечный ребенок хотел положить туда игрушку. Она пыталась понять — не чувствовал ли он себя обманутым тем, что Скирата вытащил нерфа из пламени, не дав оставить игрушку маме на прощание. Но сейчас Кэд не хотел расставаться с игрушкой. Скирата планировал сохранить её, до той поры когда Кэд станет постарше и сможет понять её значение. План продержался всего несколько часов.

Малыш уже знал. Най видела это.

Кэд никогда не спрашивал, где была Этейн, или когда она вернется домой. Как только Скирата показал ему её тело, он сразу понял, что она никогда не вернется, так что теперь он спрашивал "где Папа". Иногда он говорил "Бу", спрашивая про своего буира, что на Мэндо значило одновременно и "мать" и "отец". Но Най сомневалась, что он спрашивал про Этейн. Он просто пытался осваиваться в языке, который сейчас слышал чаще всего. Он хотел узнать про Дармана.

Кэд уставился на Скаут, так как будто знал её, а затем покачал головой.

— Он очень милый, — сказала Скаут. — Я чувствую, что Сила в нем сильнее чем во мне, но мне это мало что говорит. Мне многое дается с большим трудом — я не очень хороший джедай.

— Мать Кэда не была очень сильно связана с Силой... — сказал Скирата, — ...и она была потрясающим джедаем.

Най встретилась взглядом с Ордо и увидела, что его бровь немного поднята. Он всегда яростно защищал своего отца, всегда был готов вмешаться. Но сейчас вмешался Джусик.

— Кина Ха, я никогда раньше не слышал о чувствительном к Силе каминоанце, — сказал он. — Могу ли я задать очень личный вопрос? Ваш геном пытались спроектировать так, чтобы увеличить количество миди-хлориан?

Ко Сай не терпелось заполучить в свои руки образцы крови и тканей Этейн и Кэда. Было естественно задать такой вопрос, когда стало ясно что у Камино всё это время был собственный образец джедая для тестов.

— Нет, совершенно нет, — ответила Кина Ха. Она выглядела как Куатская вдовствующая герцогиня, внушительно и матриархально, даже при том что голос её звучал обманчиво нежно. — Мои способности в Силе, оказались самыми неожиданными и совершенно нежелательными. Я была выведена для долголетия, для миссий в глубоком космосе. Впрочем мы так никогда их и не отправили, так что я оказалась неудачным экспериментом и единственной в своем роде — и я абсолютно не отвечала стандартам. Поэтому я решила что лучше будет уйти. Как вид, мы научились бояться излишнего разнообразия, потому что лишь контроль нашего генома помог нам пережить наводнение в нашем мире. Из ряда вон выходящие, как бы вы про это сказали — выглядят чересчур угрожающе.

Взгляд Кэда был зафиксирован на Кине Ха. Он даже не моргал. Джусик продолжал разговор.

— Раз Ко Сай так интересовали миди-хлорианы, почему же у неё не было никаких записей о вас?"

— Бардан. — Кина Ха говорила так, как будто знала его всю свою жизнь.

— Это было очень давно, много веков назад, и я подозреваю что записи про мой геном были стерты задолго до того, как Камино стало промышленной клонодельней. Я не тот родственник, о котором вы хотели бы рассказывать соседям. — Она почти засмеялась, и это звучало как странные птичьи трели. — Мне очень нравятся человеческие головиды, как можете заметить. У меня было много времени, чтобы их смотреть.

Клоны сидели совершенно неподвижно, наблюдая за Киной Ха как снайперы. Ордо к еде даже не прикоснулся. Они как будто были загипнотизированы, существом, которое одновременно было так похоже и так отличалось от тех каминоанцев, рядом с которыми они выросли.

— У меня есть к вам множество вопросов. — сказал Джусик. — Но я мешаю вам наслаждаться пищей.

— Это очень хороший рыбный бульон, — ответила Кина Ха. — Признаюсь, я не ожидала гостеприимства.

— Мы не ожидали что вы засмеетесь. — пробормотал Мереель.

— Значит, никто из нас не удовлетворил чужих ожиданий. — Она потянулась мимо Най, и длинную трехпалую кисть на руку Атина. — Я видела вас, молодой человек. Не таким, каким вы есть сейчас, но у меня было видение несколько сот лет назад, и я видела что Камино будет делать армию для темной стороны, не подозревая того. Разумеется, они создавали немало клонских армий — и это в любом случае глупое и страшное занятие — так что кто мог сказать, которой из них будет армия из моего видения? И вот мы здесь, и мы оба не знали о сути тех, кто нас использовал.

— Теперь мы знаем, — заметил Фай. — Кстати, я так понимаю что вы не можете сказать мне выигрышные номера кореллианского лото на следующей неделе? Или как?

Фай всегда знал когда и как разрядить обстановку. Кина Ха глянула прямо ему в глаза с достоинством почтенного возраста.

— Десять ... четырнадцать ... восемьдесят четыре ... шестнадцать.

Фай и Корр засмеялись. Как и Джусик. Най попыталась глянуть на Скирату как можно небрежнее, чтобы проверить как он держится, но её внимание отвлекла Утан. Ученая, казалось, была очарована, она выглядела как туск-кот во время охоты. Она просто не отрывала глаз от Кины Ха.

Най спрашивала себя, что видела Утан в каминоанке: удивительное древнее существо или продукт, полный генетических загадок. Это было бы интересной сменой роли для расы, которая рассматривала людей как простую серию высококлассной продукции.

— Мастер Скирата, — сказала Кина Ха, — вы сказали, что за вашу великодушную помощь будет назначена цена. Я бы хотела знать, в чем она будет состоять, на случай если я не смогу это себе позволить. Надеюсь что это не гадание? Я очень туманно предсказываю.

Скирата глянул на неё так, как будто только сейчас начал её замечать.

— Ну, я-то как раз надеюсь на некоторое изменение в судьбах. Ваши соотечественники укоротили вдвое жизнь моим мальчикам. Они стареют в два раза быстрее обычных людей. Я думаю, что это несправедливо, учитывая все обстоятельства.

— Я согласна. Я не горжусь тем что Камино производит рабов, неважно воины они, или рабочие.

— Я вижу, ты её проинструктировала, Най... — пробормотал Скирата.

Най уже разобралась — почему Скирата разрешил ей привезти джедаев сюда. У неё не было иллюзий. Он дал это понять с самого начала; нужды его мальчиков стоят на первом месте, и он сделает всё чтобы замедлить их старение.

— Ни разу и слова не промолвила, Коротышка. — Най собралась с духом и наконец попробовала бульон. На вкус тот оказался гораздо лучше чем на запах.

— Леди сама догадалась.

— Значит мы живем в веке чудес. — Голос Скираты звучал так, как будто он заранее хотел выглядеть добрым, и не давать голосу срываться. — Кина Ха, Доктор Утан является генетиком, микробиологом, а также "-ологом" по куче прочих вещей, о которых я не знаю, и она пытается замедлить тиканье биочасов моих ребят до нормальной скорости. Взглянув на образцы некоторых ваших тканей, она, возможно, сможет понять как замедлить старение, ускоренное Ко Сай.

— То есть вы не хотите знать секрет вечной жизни.

— Нет. Но и вы не вечны, судя по всему.

— Хорошо подмечено. — Она глянула на Джусика. — И вы в силах взять у меня то, что хотите — Силой, или силой.

— Это значит "нет"? — спросил Скирата.

— Просто отметила, что вы сначала спросили, и я думаю, что просьба является разумной. Это несправедливо. Существа не товар, и не должны конструироваться и продаваться.

Скирата издал короткий глухой смешок.

— Бьюсь об заклад, ваше вольнодумство в Типоке просто обожали. Как жаль что вы не были в Совете Джедаев. — Он склонил свою голову перед ней, и Най решила что поклон был искренним. — Вор'э. Спасибо вам.

Скирата ел, глядя в свой бульон, так, будто ему было в чем-то стыдно. Он сумел не называть Кину Ха айвховой поживой, или не читать ей лекций на тему "выращивание клонов — зло" — пока что. Най спрашивала себя, а не считает ли он что предал свои принципы, пойдя на соглашение одновременно с джедаем и каминоанцем.

А как бы я вынесла то, что он увидел на Камино за все эти годы? Посмотрите на Ордо, или Мерееля. Они уже никогда не станут нормальными. Как я могу ожидать что Кэл простит каминоанцев за всё это? Или джедаев, за то что они закрыли на всё это глаза? И как я могу заставить его дать им второй шанс?

Существует два вида убежденных людей: те кто могут кипеть, столкнувшись лицом к лицу с не разделяющим его убеждений и те кто будут вежливо улыбаться но не дадут дочери выйти замуж за такого. Скирата применял мандалорианский подход во всём: людей судят лишь по тому что они делают, а не по тому кем они были, а значит каждый имел шанс — только один шанс — на то, чтобы изменить его мнение. Най пыталась понять, насколько это трудно — преодолеть древнюю вражду, когда у народов есть такая долгая общая история, как у мандалориан и джедаев. Четыре тысячи лет вражды — это было больше, чем она могла понять даже отдаленно.

Но если о мандалорианцах ей ещё было что узнать, то о том, каково это — жить рядом с джедаями, она пока только начинала узнавать.

Они и в самом деле совершенно не были похожи на других существ.

* * *

Кириморут, Мандалор, на следующее утро

Жизнь не собиралась возвращаться в норму для Оволот Куэйл Утан, и она приняла это в тот момент, когда дверь камеры захлопнулась за ней в Центре Валорума.

Но она продержалась три года, и теперь чувствовала, что сможет справиться со всем, что посылала ей жизнь. Вопрос был лишь в том, чтобы посмотреть на жизнь под другим углом и решить радоваться тому, что она сможет взять от жизни.

Всегда существовало что-то положительное, что помогало продержаться. Всегда.

По крайней мере, у неё был здесь хороший номер, простой, но уютный, с мягкими матрасами — мандалорианцые не гнушались комфорта, какими бы аскетичными они ни казались — и с прекрасным видом на сельский пейзаж из стрельчатого окна. И она могла в любое время открыть дверь и выйти на улицу.

Но она не могла уйти далеко. Здесь некуда было идти, можно было разве что попытаться пробраться по глубокому снегу добрую сотню кликов до ближайшего города Энцери. Фай, клон, который восстанавливался после травмы головного мозга, сказал ей, что Энцери прыщ на шебсе Мандалора, и что Келдабе ей понравится куда больше. Что такое "шебс" она узнала очень быстро.

Сейчас Фай принес ей завтрак. Она не знала, сделал ли он это из расположения к ней, или же ему просто любопытно узнать, как выглядит с близкого расстояний создатель оружия геноцида. Она была уверена, что все видели её в качестве монстра. Чего ещё можно ожидать, когда их миссия заключалась в том, чтобы уничтожить её проект, а её миссией было уничтожить их?

Да, я могу убить каждого из этих молодых людей. Я до сих пор не знаю, что я чувствую по этому поводу.

— Снова яйца. — сказал Фай, появляясь в дверях. — Вы женщина привычки, доктор Утан.

— Белки, — сказала она. — Я верю в белки.

— Ну и что вы думаете о нашей древней айвховой поживе?

— Это так вы называете каминоанцев?

— Справедливый обмен, док. Они нас называли "единицами".

— Я думаю, я тоже могла бы вас так называть.

— Я никогда не чувствовал себя вещью. Честно.

— Что, Кэл отправил вас очаровывать меня; так, чтобы я могла увидеть свою ошибку? — Утан открыла поднос с завтраком и отдала должное угощению. Мандалорианцы знали толк в еде. Это была не изысканная пища, но она отлично насыщала. — Заставить меня спросить себя: "Как же я могла желать уничтожения таких остроумных и очаровательных людей?"

— Да, я такой; а вы всё ещё хотите убить меня?

Утан начала смеяться. Она привыкла к людям с секретами, которые она искала и анализировала, так что детская непосредственность Фая была просто обезоруживающей. Вероятно, в этом и была идея.

— Ничего личного. — сказала она. — Я просто хотела чтобы Республика убралась с моей родины и довольно много других правительств согласились с нами.

— Значит, вы не держите на нас зла за то, что мы вас подстрелили, а потом заперли на три года в психушку?

— Наверное, мы в расчете, не так ли?

Он с широкой улыбкой ответил:

— Я надеюсь.

Утан расположилась за своим столом и пригласила его сесть. Он двигался не настолько же уверенно, как другие клоны. И ещё он был несколько худощавей остальных.

— Итак, — сказала она.— ты был в коме.

— Да. У меня отключили жизнеобеспечение. Но я продолжал жить. Я упрямый, когда речь идет о том чтобы выжить.

— И?

— Бесани вытащила меня из медцентра, угрожая бластером, и следующее что я помню, — как Бард'ика исцеляет меня. Говорят, что это было действительно интересно. К сожалению, я всё это пропустил.

— Если джедайское целительство может сделать такое — это более чем впечатляюще.— Утан передала ему одну из своих булок. Клоны жаждал углеводов, и, глядя на исследования Ко Сай — на быстрое созревание и обмен веществ, она могла понять — почему именно. — Вы все думаете о себе, как мандалорианцах? Не просто клоны. Все вы. Бесани, Лазима, Джусик?

— Вроде того. Джилка — нет, но у неё не было другого выбора. Арла Фетт — больная женщина, абсолютно дини'ла. Она-то точно не Мэндо.

— Понимаешь, я никогда не думала об этом раньше. Я знала только Геза Хокана, и он смотрел на мир совершенно иначе, чем Скирата.

— Это он после... — Голос Фая дрогнул, и Утан в первый раз увидела что ему изменило его вечное чувство юмора. Она догадалась, что он собирался пошутить, а затем вспомнил что-то тревожное. — Наш старый босс, генерал Зей, говорил что тот был в Страже Смерти, но они его выгнали. Кэл'буир говорил, что его не выгоняли.

— Хокан-то думал, что лучше убить вас всех, чем позволить жить в качестве джедайских рабов.

Фай улыбнулся.

— Хорошо знать, что у всех есть разумные причины желать нашей смерти, Док. Я не хотел бы быть убитым из-за бессмысленной прихоти.

Голос из-за двери заставил Утан дернуться.

— Где-то здесь прозвучало это грязное слово — "Стража Смерти". Точнее, два.

Мидж Гиламар прислонился к двери, звякнув сумкой из флимси, которая, судя по звуку, была полна стекла.

— И Хокан никогда в ней не состоял, он просто был склонен к жестокости, так что разведке и слухам верить не стоит. — Он приподнял сумку, так словно соблазнял Утан подарком. — Я взял у Кины Ха несколько образцов, доктор, на это моей квалификации санитара хватает. Вы же не медик, верно?

— Ах, дорогие, вы собираетесь разговаривать длинными, запутанными словами, — сказал Фай. Он стащил пару лишних булок и сунул их в карман. — Я ухожу.

Утан всё ещё пыталась найти место для Гиламара в мандалорианском порядке вещей. Он был похож то, как всякий насмотревшийся головидов мог бы представить себе мандалорианца — сломанный нос, потрепанная броня, мрачное выражение лица, коротко остриженные волосы; но когда тот говорил — он воплощал собой совершенно другой стереотип высокообразованного человека. Ей было очень трудно поверить в мысль о враче, который пошел работать наемником, и всё ещё продолжал оставаться практикующим медиком. Но, с другой стороны, сам Мандалор был одним большим противоречием: тяжелая промышленность и судостроительные станции бок-о-бок соседствовали с фермами, которые не менялись веками; сложная электроника и древние навыки в металлообработке сходились вместе в броневом доспехе. Она больше не была уверена в том, чего ждать от Мэндо. Всё что она знала — это что они оказалось вовсе не теми, кого она ожидала увидеть. Она ещё не встречала двух одинаковых Мэндо, даже среди тех, кто был клонами.

— Нет, я не очень хорошо работаю с иглами. — сказала она. — А вы, похоже, универсал, доктор Гиламар.

— Приходится. — Он сел и достал из сумки набор пробирок и препаратов. Некоторые содержали темно-пурпурную кровь, в одной, судя по всему был образец мочи, прозрачной и бесцветной, словно дистиллированная вода, в остальных контейнерах содержались маленькие шарики окровавленных тканей. — Мы очень далеко от Корускантской медицинской школы. Каждый Мэндо должен быть в состоянии делать несколько десятков разнообразных работ.

Утан взяла одну из склянок с образцом ткани.

— Биопсия? Значит, вы знаете анатомию каминоанцев...

— Я провел с ними более восьми лет в городе Типока. Я знаю, как они устроены. Итак, как вы собираетесь с этим играться? Если вам понадобится нужно — я прогоню анализы.

— Ей действительно тысяча лет?

— Нет причин сомневаться в этом. Я видел многих каминоанцев, но таких, как она — никогда.

— Удивительно.

— Вы ищете методику отключения, а не конкретные гены, не так ли?

— Большая часть жизни в галактике имеет некоторое количество общих генов, так что — почему бы и нет?

— Мы думали, что контроль старения был связан с фильтрацией генов Н-семь-восемь-В и Н-восемьдесят-восемь, но тут мы ничего не добились. И в наборе нет ни исскусственных, ни нечеловеческих генов. Могу вас заверить — мы наняли и запугали нескольких лучших ученых в галактике.

Утан улыбнулась. Она любила держать что-то в рукаве. И ей это помогало остаться в живых последние несколько лет. Как могли эти чужаки думать, что она будет доверять им? Все пытались её использовать.

— Вы знаете как разработанный мной патоген избирает клонов? — спросила она.

Гиламар улыбнулся в ответ.

— Я думаю, что избирательное биологическое оружие — это куча старого осика. По крайней мере — против людей.

— И почему вы так говорите?

— Потому что, если у вас нету какого-то способа определения полного генома — не просто нескольких генов, ни даже девяносто девять процентов генома — то на свете просто не существует определенных кореллианских или мандалорианских генов. Даже если вы это называете нано-вирусом — что, как я думаю, тоже тот ещё осик. Вам требуется какой-то способ идентификации полного генома для вируса — или ничего не выйдет.

Голос Гиламара не звучал злорадно. Должно быть, он знал что вирус совсем не то, что она рассказала о нем сторонникам Палпатина. Он наклонился через стол и улыбнулся. Однажды Гез Хокан, общаясь с ней, потерял самообладание и протащил её через стол за воротник. На мгновение она подумала, что Гиламар мог бы сделать точно так же. В конце концов — это были люди, которые жили бок-о-бок с насилием.

Но он просто взял пузырек с мочой и потряс его, словно неторопливо смешивая коктейль.

— Я прав, доктор? Вашу вирус должен находить нетронутый геном Фетта или же он бесполезен. Это значит, что вирус не повлияет на Нулевых, потому что их геном был отличен от базового шаблона солдата, и он не коснется Кэд'ики, так как половина генов досталась ему от его матери. Или же вероятно, он действует по-другому, и убивает большинство людей без разбора. Поскольку различия между геномами людей по всей галактике очень малы, а население так перемешано, что ваш убийственный коктейль не сможет заметить разницы. Или сможет?

Утан хотелось бы узнать — не контактировал ли Гиламар с Хоканом в течении этих нескольких дней кризиса на Квиилуре. Он был прав. В то время она не могла удержать вирус от атаки на все человеческие геномы, сделав исключение только для клонов Фетта. Генетических различий между людьми было просто недостаточно, чтобы установить ограничительную планку. Хокан был в ярости от мысли о том, что он охраняет неудавшийся эксперимент.

— Вы хороший аналитик, Гиламар.

— Зови меня, Мидж. — Он улыбнулся. — Не обязательно быть великим генетиком, чтобы разбираться с задачей, используя логику. Конечно... если ваше волшебное зелье действительно работает, и в самом деле настолько избирательно, то имеем два возможных метода: либо оно работает с полным геномом, что выглядит чересчур сложным, и к тому же может пойти вразнос из-за обычных процессов мутации, либо оно должно быть нацелено на то, что есть у среднестатистического клона, но не у среднестатистического человека, а следовательно — на ген, который управляет скоростью их старения... Я правильно ответил, доктор Утан? Я умный мальчик?

Гиламар был прав. Нет, ему не нужно было быть генетиком, чтобы понять это, но он должен был быть умнее идиотов, которые держали её в плену, и он был умнее. Да, она работала над высокоизбирательным вирусом, всё верно. Она так же горячо, как и Скирата, хотела идентифицировать маркеры старения — но по совершенно иным причинам. Она не могла выпустить на волю вирус, который может уничтожить всё человеческое население планеты. У неё были свои моральные границы, каким бы чудовищем её ни считали другие.

И всё равно я зацепила бы тех не-клонов, которым довелось иметь похожий генетический каприз — но, пожалуй, таких нашлось бы один на десяток миллионов. Думаю, это достаточно безопасно. Ошибка в пределах разумного.

Она слегка откинулась на стуле и доела яйца. Чтобы испортить ей аппетит, потребуется несколько большее, чем просто стол, уставленный пробами тканей каминоанца.

Галактика сейчас другая: война кончилась, но всё ещё остается армия, полная клонов Фетта. Так что же будет дальше?

Она только знала, что не может верить, что Империя её не прикончит, и что самая лучшая сделка, что она до сих пор заключила — была та, которую предложила банда мандалорианских преступников.

Или, может быть, они не преступники. Патриоты? Аморальные приспособленцы? Повстанцы? Террористы? Зависит от точки зрения.

— Вот как я расплачиваюсь... — сказала она со всем достоинством, которое ей удалось собрать. — ...за то что считала всех мандалорианцев тупыми головорезами.

— Стереотипы. — хмыкнул Гиламар. — А вы разве не начали меня ненавидеть когда вас обставили? Ведь вы, гибаданцы, все одинаковы.

Утан ответила ему улыбкой. Гиламар долго смотрел на неё, совершенно без злости, но ей от этого было лишь ещё тревожней. Потом он усмехнулся.

— Почему вы считаете, что Палпатин хотел, чтобы я продолжала работу над вирусом FG-36, а не просто его уничтожить? — спросила она, сама того не желая, наслаждаясь беседой. — Это не было вопросом лишения противника ценных ресурсов. Если бы он захотел лишить КНС моего опыта, он в любое время мог бы меня убить.

— О, я думаю, вы знаете ответ.

— В конце концов, это стало мне понятно. Страховка.

Гиламар кивнул.

— Если откровенно — не могу упрекать старого деспота. Если бы клонов, по какой-то причине решили бы натравить на Палпи — то согласно одному из экстренных приказов Великой Армии его следовало вышибить из офиса любыми средствами. Если я правильно помню, приказ номер пять. Приказы были на любой экстренный случай, от ликвидации самого старого чакаара, до вышибания духа из джедаев. — Он встал и потянулся. — Скажите мне вот что... Что вы оставили Палпатину? Работающий, избирательный нановирус, или тот, который убьет большинство заразившихся им людей?

— А что бы ему оставили?

— То что и жука не убило бы. Это опасная игрушка для такого человека.

— Штамм, над которым я работала, когда вы вытащили меня из Центра Валорума, не был... по-настоящему закончен. У меня должна была быть своя страховка, помните. Палпатин перестал бы нуждаться во мне живой, как только я отдала бы это.

— Так значит Палпатин получил менее избирательную версию вируса, который может повлиять на всех?

— Полагаю что да.

Она совершенно не планировала такой вариант. Она просто не знала, что её внезапно умыкнут из-под Республиканской стражи. Но если этот глупец им воспользуется — он может выморить большую часть Корусканта, основы его собственной власти.

Это бы его проучило...

— Вайи... — Гиламар протяжно выдохнул, поднимая брови. Утан он, пожалуй, нравился. Это была приятной переменой обстановки — вести сложную и умную беседу с кем-то, кто не считает её совершенно безумной. Три года в одиночной палате, с одним лишь посредственным психиатром в качестве редкого собеседника, едва не сделали её действительно сумасшедшей.

— А знает ли шабуир, что он получил?

— Не знаю. — ответила она. — Его ученые, в лучшем случае, посредственны. Но если он знает — то ему стоит быть очень умным, и не использовать его безрассудно.

— Что толку от Империи, если ты потеряешь большую часть подданных, да? В конце концов не слишком весело править несколькими хаттами, парой бант и викваем.

— Ну... Виквай, возможно, тоже не был бы устойчив к вирусу...

Гиламар засмеялся. Он мог себе это позволить — потому что Мандалор был далеко от Корусканта.

— Так что вы знаете всё о последовательности, отвечающей за быстрое старение. Это хорошо...

— Я определила её. Это не одно и то же.

— Следующее, что я действительно хочу слышать от вас — это то, что вы можете её отключить.

Утан по-прежнему ждала, когда же начнется настоящая игра. Никто не пойдет на такие неприятности, и не накопит столько коммерческих сведений по причине сентиментальности. Это стоило миллиарды. Клонирующие компании запросто заплатили бы эту цену, чтобы не дать клиентам возможность обходить старение клонов, которых они купили.

— Что Скирата в действительности собирается сделать с этим? — спросила она. — Вся эта операция, планирование, риск — это же не только ради благополучия нескольких клонов.

Выражение лица Гиламара изменилось. Его лицевые мышцы ослабли, и на мгновение показалось, будто он пожалел её. По какой-то причине этот циничный человек — а он был слишком умен, чтобы не быть циником — явно не ожидал такого вопроса.

— Ты никогда никого не любила настолько сильно, что могла бы сделать всё, чтобы его спасти? — Гиламар на мгновение посмотрел на свою броню. Утан всё ещё удивлялась, почему она у него была того же цвета тусклого золотого песка, что и у Скираты. Это могло быть связано с дисциплинарными правилами, но Мэндо не были любителями униформы. — Ты понимаешь, как Кэл любит этих ребят? Потому что если ты так не любила — ты не поймешь, насколько далеко он может зайти, чтобы получить то, что он хочет для них.

— Но это же стоит миллиарды... Мидж.

— Так вот почему ты этим занималась? Материальная выгода?

— Нет. — Кредитки для неё имели лишь одно значение — возможность наслаждаться жизнью; но тем, что приносило ей наслаждение и давало цель в жизни — была её наука.

— Извини. Просто я считала, что наемники хотят максимизировать доходы.

— Ну, даже у наемников бывают и другие мотивы... Кроме того, Кэл уже стоит намного дороже каких-то нескольких миллиардов кредитов. Подумайте ещё раз, доктор. Речь идет о навязчивой идее, и меня тоже можете считать одержимым.

— Зови меня Куэйл. — сказала она. Она не верила, что Скирата был миллиардером, но Кириморут должен был стоить кучу кредиток, и он явно мог позволить себе купить любое количество оружия и транспорта. Ничего показного, ничего бросающегося в глаза — но достаточно, чтобы экипировать небольшую армию.

— Хватит звать друг друга "Доктор", это становится утомительно.

— Хорошо, Куэйл. И теперь я знаю, что гены были идентифицированы. Я действительно с нетерпением ожидаю совместной работы с вами.

Утан любила вызовы. Она была уверена, что сможет выключить ускоренное старение. Она не была уверена в том, что останется в живых после того как она это сделает, но она больше не могла тянуть время, и она знала что у неё это не выйдет. Гиламар раскусил её. Образцы тканей каминоанки лишили её последних отговорок. Если она сможет понять технологии, которые каминоанцы использовали чтобы продлить жизнь, то у неё должно быть уже есть большая часть потерянных кусочков головоломки.

— Значит, с этого и начнем. — сказала она. — Если бы только у меня было немного контрольных образцов тканей обычных каминоанцев...

Гиламар засмеялся.

— Думаю, это мы сможем уладить. Только не спрашивайте меня, как.

Утан вспомнила, что Скирата говорил о Ко Сай, и подумала об элегантных серых перчатках Джайнга.

А Джайнг казался таким очаровательным молодым человеком. Чем больше она узнавала мандалорианцев, тем меньше понимала их.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

"Хорошие новости. Найнер в порядке, и Дарман тоже. Ну, по крайней мере, они в добром здравии. И не говорите, что мы не полезны для вас, Мереель. Понадобилось много чего обойти, чтобы получить работу ремонтника в Имперской Армии, и если вы дадите ещё немного времени, и заплатите за него, то мы сможем добыть вам защищенный канал."

— Гайб, из "Гайб & ТК-0 Inc.", "Высокотехнологические охотники за головами, неясными данными, и труднодоступными специализированными аппаратными закупками."

Посадочная площадка, штаб-квартира Имперского отряда специального назначения, Центр Империи.

— Шпик, — сказал Брай. — Определенно, шпик.

Брай кивнул примерно в направлении идущего к челноку имперского агента. Этого человека звали Са Куис, если это было его настоящим именем, в чем Дарман сильно сомневался. И этот мужчина не выглядел как герой головидов.

Такие, как он, никогда не выглядели как герои, И это делало их ещё опаснее.

Дарман пристально его изучал, и он мог это делать с легкостью — через визор, который снаружи не был прозрачным.

— Нет причины проводить брифинг на посадочной площадке, — сказал Эннен. — У нас полно времени, да и проблем с армией сейчас нет. Значит, это брифинг в последнюю минуту, и значит что они нам не доверяют, считают что через нас идет утечка информации.

— С чего бы это, если мы были специально отобраны на эту работу? — Найнер стоял одной ногой на рампе, всем своим видом показывая насколько сильно он хочет уйти отсюда. — Остальные старые отряды коммандос работают на обычных задачах.

— Возможно, — пробормотал Брай, — мы выбраны на такое дело, потому что Палпи посчитал что мы слишком мягко обходились с джедаями, и он решился от нас избавиться. Или что мы знаем где прячутся некоторые из них. Потому что мы хорошо ладили с некоторыми падаванами.

Дарман не хотел говорить на тему отношений с джедаями.

— Почему бы тебе не заткнуться и не подождать брифинга молча? — отрезал он. — есть утечка и мы это знаем. Джедаи сбежали. Были люди симпатизирующие им. И кроме того в отряде есть парни которые не очень любят джедаев.

Два новичка, в которых Дарман видел посторонних, присланных в его взвод, на минуту замолчали.

— Я всего лишь говорил, вот и всё. — Эннен выглядел раздраженным. — В чем твоя проблема, приятель?

— Я не привык служить с шабуирами.

— О, да, Ты один из мэндо-мальчиков, верно? Тех, которые вечно хвастаются и ходят, опираясь на кулаки.

Не все коммандо были обучены маналорианцами. Джанго, для разнообразия, набрал в сержанты и нескольких аруэтиизе. Дарман сгорбился, ставая в стойку для драки, но Найнер стал между ними.

— Удейзи, Дар... Успокойся.

— Да, его-то учил кореллианец. Теперь понятно, почему он просидел всю войну, крася себе ногти.

— Так. У нас никогда не было раздоров в команде раньше, и у нас не будет их сейчас. Ясно? Остыньте, оба; и ты, Брай, тоже — я слышу как ты недовольно сопишь.

Мало что могло улизнуть от аудиосистем шлема. Найнер всегда старался быть сержантом Кэлом для его команды, и сейчас опять легко вошел в эту роль, застраивая их — ради их же собственного блага. Дарман чувствовал себя потерянным. Он разрывался между желанием того твердого чувства семьи и безопасности, которое он обрел, будучи мандалорианинцем, и желанием забыть то, что пришло вместе с этим: смерть жены, и невозможность быть рядом с собственным сыном.

Но это всё произошло не с ним. Это произошло с другим Дарманом. Он цеплялся за эту отстраненность, чтобы пережить день. Но ночью, когда закрывал глаза, он не мог избавиться от мыслей о том, что же случилось с телом Этейн. Он ничего об этом не знал. Не в мандалорианском обычае было трястись над останками, но у него ничего от неё не осталось, ни даже кусочка брони.

Я хочу лишь знать — где она закончила свой путь. Тогда бы я мог справиться.

— А Шпиончик с нами не поедет, заметили? — сказал Брай. — Это всё, что нам нужно.

Направление головы никогда не давало понять в какую же сторону действительно смотрит парень в шлеме, а уж тем более — что он может засечь своими сенсорами. Так что у Куиса не было причин считать что его сейчас изучают, обсуждают и что они не доверяют ему. Команда могла разговаривать по закрытому каналу, не будучи никем услышанными. Они всегда закладывали руки за пояс, или скрещивали их на груди, чтобы избежать случайных жестов, так что случайному наблюдателю и в голову не пришло бы что они ведут беседу.

Найнер не присоединялся к разговору. Он был немного параноидален насчет прослушивания комлинков. И ничто не могло переубедить его в обратном.

— Так что такого может сделать шпик, чего не можем сделать мы? — спросил Эннен. — Он, похоже, слегка рыхловат.

— Возможно, он хороший стрелок. — сказал Брай.

— Или его дядя замолвил за него словечко.

— Или не замолвил, и это его наказание.

Дарману было интересней наблюдать за Куисом. Что-то в этом человеке заставляло Дармана выйти за рамки обычной подозрительности. Любой, работающий в этой сфере, догадался бы что очутившись посреди солдат — он стал предметом обсуждения и догадок, но Куис выглядел так, словно он прислушивался к переговорам; реакции были бессознательными и почти невидимыми, но, тем не менее, они были. Он выглядел... стесненно, когда он шел по этой пустынной феррокритовой полосе. Он был человеком, во власти было заставить исчезнуть других, в этом не было сомнений, и всё же он шел с некоторым смущением.

Дарман был уверен, что тот не собирался пробежаться трусцой.

Трудно было скрыть мелкие детали от клона. Дарман всю жизнь оттачивал умение замечать мельчайшие изменения в выражении лица, языке тела, голосе, и запахе, потому что он, как и все его братья, большую часть своей жизни провел среди людей, которые выглядели почти идентичными. Но они не были идентичными. В каждом клоне были детали, которые отличали его от остальных, как у обычных людей. И этот навык искать мельчайшие различия во всём клоны применяли ко всему окружающему миру. Детали имели значение. От этого зависела жизнь.

Дарман решил что Куис либо может прослушивать ком-линии, либо... он чувствует тон разговора. Брай и Эннен были пренебрежительны и презрительны, но не враждебны. Возможно...

— Возможно, — пробормотал Дарман, — он владеет Силой. Так что не давайте ему повода для подозрений.

— Ты точно так думаешь? — спросил Брай.

Я знаю владеющих Силой. Я знаю про них то, о чем вы даже не догадываетесь. Я знаю их реакцию, то, как они работают с вещами, которые мы не можем ощутить, с вещами, которые порой выделяют их среди нас, обычных людей. Я знаю это, потому что я был так близок с джедаем, насколько это возможно для обычного парня.

— Да, — ответил Дарман. — Я так считаю.

Впрочем Дарман не думал о себе, как о обычном человеке. Он был выращен, чтобы понять, что он был усовершенствован. Самый лучший человеческий материал, получивший самое лучшее обучение, чтобы быть самым лучшим в своем деле. А теперь он снова вспомнил самый важный урок детства, которому выучил его Сержант Кэл. Он может сделать всё, что он решит сделать, и главное тут не преимущество, подаренное генами одного из лучших бойцов галактики, и даже не жестокое обучение, начатое с самого детства, а психологическое превосходство. Это состояние души коммандо Скирата называл "рамикадис". Это была непоколебимая вера солдата в то, что он или она может сделать что угодно, вытерпеть что угодно, пойти на любой риск и добиться успеха. Эта сила духа была мощнее мышечной силы. Эта сила заставляла тело делать невозможное.

Я не чувствую боли. Любая боль, которую я чувствую, носит временный характер. Ничто не может коснуться меня. Это всё происходит с кем-то другим. Я всего лишь наблюдаю за всем этим со стороны.

Эта мантра заставляла Дармана продолжать жить тогда, когда он хотел просто лечь и умереть. За последние несколько недель он углубился в неё больше, чем за всю предыдущую жизнь. С помощью рамикадиса Скирата учил своих молодых спецназовцев сопротивляться допросу. Это был способ закрыть себя от действительности, стать кем-то другим, кто не был в том страшном месте, где он оказался.

Некоторые представляли, как они убирают их страх и боль в коробку или концентрировались на своем физическом существовании так пристально, что оно распадалось на обрывки и скользило мимо сознания; некоторые просто представляли что их здесь нет. И подгоняемый за пределы возможного голодом, жаждой или усталостью, Дарман научился сосредотачиваться лишь на одном следующем моменте о котором он мог подумать — ещё одна секунда, ещё один шаг, следующий холм, следующая порция пищи — раз за разом, пока он не пройдет через испытание.

Дарман не испытывал физической боли, но он страдал больше, чем мог выдержать. И до тех пор, пока он не найдет способа прекратить боль — он останется отстраненным.

Я знаю что случилось. Я вижу это каждую ночь, когда закрываю глаза. Но это случилось не с моей Этейн и не со мной. Это случилось с другой парой. Это был головид. Это не мы.

Куис подошел к Найнеру, и вручил ему чип данных. Невозможно было распознать сержанта взвода среди четырех одинаково бронированных людей, и Дарман решил, что его догадка верна. Он догадывался, что Куис чувствителен к Силе. И, вероятно, было ещё немало таких как Куис, о которых он не догадывался. Это заставляло его чувствовать себя неуютно.

Ты мне не нравишься. Ты вообще мне не нравишься.

Конечно, он мог просто прочитать движения Найнера. Найнер двигался во главе отряда, и Шпик решил что Найнер командует...

Куис отвернулся от Найнера и уставился на Дармана. Затем подошел к нему и протянул руку для пожатия. Никто раньше не пожимал руки клонам, кроме нескольких достойных офицеров-джедаев. Для начала — это было не по-военному. И когда Дарман инстинктивно пожал его руку, то он почувствовал тревогу.

Он проверяет меня. Я видел, как джедаи делают это. Чувствовал, как это делала Этейн. Я знаю это чувство. Да, он владеет Силой.

Дарман не был уверен в том, почему ему не нравится это чувство — потому что он чувствовал, что за ним шпионят, или потому что это было ещё одно болезненное воспоминание об Этейн. Куис быстро отпустил руку и точно также поздоровался с остальным отрядом, явно додумавшись до этого в самую последнюю секунду.

— Подтверждено, что Джилам Кестер находится на Селене. — движение глаз Куиса, а точнее отсутствие их движения подсказало Дарману, что Куис усердно старается не смотреть на него, так что всё верно, он почувствовал реакцию Дармана. — Этот документ содержит все нужные вам данные, планы строений, а также данные от информатора. Притащите Кестера сюда живым.

Найнер скачал данные себе на деку.

— И что он из себя представляет? Падаван? Джедай-недоучка,

— Он не владеет Силой. Но он знает, где могут скрываться джедаи. И он выводил их через подпольную сеть для беженцев. Он Антарианский Рейнджер.

— Никогда про них не слышал.

— Они одна из групп Секторных Рейнджеров. Антарианские Рейнджеры это обычные сотрудники правоохранительных органов, которые работали с джедаями.

Дарман сразу же насторожился, особенно потому что он никогда не видел, чтобы они что-то делали на войне. Это уже само по себе было странно.

— Если они работали с джедаями, то почему же мы никогда не встречались с ними? Они даже никогда не встречались нам в списках на инструктаже.

Куис кивнул.

— Совет Джедаев не признавал их, но, конечно же, пользовался их услугами. Рейнджеры хотят быть Джедаями, но они не владеют Силой. Так что они отираются рядом, на случай если джедаям потребуется дополнительная поддержка, или делают грязную работу, за которую не хотят браться другие. Никакой славы, одна только опасность. Бедные ничтожные создания. Что за жалкое существование — рисковать своей жизнью ради тех, кто даже не признает их существование.

— Позор. — сказал Найнер. Только Дарман знал его достаточно хорошо, чтобы задуматься — говорит ли тот искренне или же это сарказм.

— "Мы защищаем то от чего другие отвернулись." — Куис достал из-под плаща деку. — Это девиз Секторных Рейнджеров, знаете ли. Я часто задаюсь вопросом, не было ли это намеренной иронией.

— Так что вы явно хотите получить его живым, — сказал Эннен. — Несмотря на общие приказы.

Куис кивнул; его, судя по всему, больше интересовала его дека.

— Да. Даже я не могу получить ответы от мертвеца, хоть я и знаю тех, кто уверен что может.

Дарман быстро вспомнил про Фая, и затем заставил себя придушить воспоминание. От Куиса не последовало никакой реакции. Если он был владеющим Силой, и не состоял в списке на расстрел, то кем же тогда он был? Джусик упоминал о темных джедаях и о Ситах, но Дарман не уделял много внимания такого рода разговорам. И теперь он жалел об этом. Он хотел бы знать, есть ли владеющие Силой которые не приняли ни одну из сторон.

Потом он вспомнил почему он интересовался этим, напомнил себе, что сын, о котором он думал, был не его, а другого Дармана, и то что он не увидит его не разбивало ему сердце, и его не волновало что он не сможет его вырастить. Он ничего не чувствовал. И даже не смел чувствовать.

Почему я делаю это? Что если джедай, за которым я сейчас пойду, точно такой же как Бард'ика?

Они не могли быть такими. Они могли быть лишь такими как те, кто убил жену того, другого Дармана. Они могли быть лишь такими как те, у кого были такие бездушные правила, которые запрещали джедаям заводить семьи, и как те, кто пытался построить жизнь на лжи. И потому у него не было причины оправдываться перед своей совестью.

Он не спрашивал себя, как он будет чувствовать себя, охотясь на своих братьев, потому что он знал, что они никогда не будут найдены. Это чисто теоретический вопрос.

— И при задержании этого человека вам нет надобности быть деликатными. — сказал Куис. — Мы хотим, чтобы даже самая прогнившая яма в Империи знала, что нет таких мест, за которыми мы не можем проследить.

Челнок стартовал. Это был не НЛШТ/п, и его приятное урчание ещё не отпечаталось в подсознании Дармана, как обещание немедленной эвакуации, или прибытия провизии и боеприпасов. Но он привыкнет к звуку этого челнока со временем, он был уверен.

Он откинулся на спинку сидения и постарался ни о чем не думать. Если он начнет думать, то он будет спрашивать себя, что он здесь делает; спрашивать, почему он не дезертировал сейчас, когда Найнер выздоровел и может уйти, а также он будет думать о будущем, а это сейчас было невозможно без заглядывания в лицо его недавнему прошлому.

Эго прошлое было слишком болезненным. Настолько болезненным, что он даже не был уверен, что у него осталось что-то, что нужно чтобы быть хорошим отцом.

Но это был другой Дарман.

* * *

Кириморут, Мандалор

Это была слюна, лужа слюны стрилла на каменных плитах дорожки, снаружи центральной гостиной, карайи.

Ордо увидел её на долю секунды позже чем нужно, после того как оторвал взгляд от деки которую он читал на ходу. Он вляпался. Вэлон Вэу вернулся, а значит также вернулся и его стрилл, Мирд. Ордо везде чувствовал его едкий мускусный запах.

— Шаб. — Он вернулся на кухню за шваброй, проклиная стрилла про себя.

— Мерзкий шабуир.

— Ты же не думаешь так, Орд'ика, — сказал Вэу. Он наполнял ведро на кухне под краном. — Ты же сам знаешь, насколько ты рад снова увидеть тут Мирда. Я вытру.

Слюнявый преступник сидел, счастливо ворча, устроив голову на коленях у Най. Най кормила стрилла горсткой печенья, явно не обращая внимания на количество слюны, которое может сгенерировать счастливый стрилл.

— Я нашла для тебя кость банты, Мирд'ика. — прошептала Най, наклонившись к его уху. Ордо восхитился её способностью дышать рядом с этим существом. — Но плохие люди забрали её. Да, они забрали твою кость! Их акк съел её. Непослушный акк! Но я найду тебе другую, хорошо? Большую, хорошую кость?

Мирд прорычал одобрительно. Ордо ничего не забыл, он помнил каждую мелочь, из того времени, когда Мирд терроризировал его, в то время когда Ордо был мальчиком в городе Типока. Он был готов застрелить его. Как и Кэл'буир. Но сейчас Мирд был союзником, как и все другие в Кириморуте, и даже Скирата восхищался его умом и преданностью. А Най, казалось, не могла нарадоваться им также как и Вэу.

Но он всё равно воняет. И ничто не может это изменить.

— Значит штурмовики плохие люди, верно, Най? — Вэу спросил, вытирая пол и выжимая воду. — Насколько всё плохо?

— Если бы они заметили джедаев, я испытала бы это на собственной шкуре. — ответила она. — Кстати, а у Мирда могут быть щенки?"

— Мирд может и выносить щенков, и заделать их. — Вэу направился в коридор с тряпкой. — Но не спрашивай меня, как работает размножение гермафродитов на практике. Единственное что я знаю, так это то, что если Мирд найдет стрилла своей мечты, то они в конечном счете будут иметь маленьких стриллов.

— И я уверена, что они будут очаровательны, — сказала Най, ероша дряблую кожу на щеках Мирда. — Маленькие шары из морщинистого золотого пуха. Такие же, как ты, Мирд'ика.

Мирд зевнул, показывая полную пасть страшных зубов. Стриллы были, пожалуй, наименее очаровательными существами на Мандалоре, и Ордо изо всех сил пытался понять, что такого привлекательного нашла в них Най. У Мирда было шесть ног, смертоносные когти, массивная квадратная голова с огромной челюстью, зубы которой могли прокусить кости человеческого черепа, и складчатая кожа, которая выглядела на несколько размеров больше его тела. Также он мог лететь, если найдется какое-нибудь высокое место для старта. Зверь был верным и достойным восхищения, но красота и аромат были двумя качествами, которых ему недоставало. Мужчины находили этот запах отвратительным, в том числе и Ордо. Женщины человеческого вида и прочие иные расы этого запаха, похоже, не замечали, что вероятно и объясняло почему такое вонючее существо могло быть таким эффективным охотником.

— У вас, мальчики, экстренное собрание? — спросила Най, всё ещё поглаживая Мирда. — Я могу что-то сделать?

— Просто обычный инструктаж, — сказал Ордо. — Один из деловых контактов Мерееля обнаружил Дармана и Найнера, а значит мы должны работать.

— С Найнером всё в порядке? Как там бедняга Дарман? Он держится?

— Вернулись к работе. Оба. Остальное — мы должны узнать.

— По крайней мере, теперь Кэл может расслабиться.

— Ещё нет. Пока мы не вернем их домой.

— Ну, это-то для вас должно быть несложно. Разве нет? Вы эксперты по поиску и похищениям. Для вас не существует закрытых дверей, и всё такое.

— Теоретически — да.

— Вы очень осторожный парень, Ордо.

— Это потому что я каждый день вижу, как планы превращаются в осик.

Ордо отчаянно хотел задать Най более личный вопрос, но Бесани запретила ему поднимать тему её мнения об Кэл'буире. Попытка поженить их могла была бы преждевременной, предупреждала Бесани, и был шанс спугнуть Най насовсем.

Ордо не мог понять почему все старались обойти этот вопрос. А'ден согласился, что они вместе были хорошей парой, и что главное — все братья согласились, что Кэл'буиру нужна жена. Если он не собирается двигаться вперед, то Вэу может опередить его. Ордо никогда не замечал, чтобы Вэу уделал внимание другим живым существам, но он видел достаточно головидов, чтобы знать, что романы возникают из самых неожиданных общих моментов, и Мирд был опасно близок к тому, чтобы стать одним из них.

— Что у тебя на уме, Ордо? — спросила Най. — Ты выглядишь, как...

Ее прервало скуление Мирда. Тот вскинул голову, и виляя хвостом помчался к кухонным дверям. Ордо услышал шаги — легкие ботинки, не сетаре Мэндо, и в дверях появилась Скаут. Несколько раз принюхавшись к одежде девушки, стрилл побрел к Най так, словно он был разочарован.

— Что это? — Скаут отступила в кухню и с безопасного расстояния смотрела на стрилла. — Это и есть стрилл?

— Лорд Мирдалан, — сказала Най. — Мирд, познакомься, это Скаут.

— Вау.

— Всё в порядке, прикасаться к нему безопасно. Или к ней. Или... кто уж он там. Извини Мирда, просто он чувствует себя слишком грубым, чтобы прикасаться к тебе, когда ты такая милая.

Мирд купался во внимании. Скаут не выглядела убежденной в том, что стрилл безопасен — мудрая девочка, стрилл и не был безопасным — но всё же она присела и погладила его. Мирд потерся головой о её лицо, оставив след от слюны на одежде. У Ордо возникло ощущение, что зверь просто разбирался — кто этот чужак, так расстроивший Кэл'буира.

— Он очень дружелюбный. — Скаут почесала Мирда за ушами и добилась долгого одобрительного урчания. — Кина Ха будет в восхищении.

— Оно. — поправил Ордо. — И будет хорошей мыслью держать его от Кины Ха подальше. Мирд не любит каминоанцев.

— Да, похоже Вэу оставил меня приглядывать за детишками. — Най махнула Ордо. — Топай на встречу своего мужского клуба.

— Женщинам вход не заказан. Можешь присоединиться если захочешь.

— Кому-то же надо накрывать на стол.

Ордо хотелось бы знать — не почувствовал ли стрилл джедая в Скаут, и не решил ли он, что Этейн вернулась домой. Трудно было понять что творилось в голове стрилла, но Мирд был достаточно умен, чтобы понять что Этейн умерла, увидев её тело. Может быть точно так же, как горюющему человеку, ему показалось что он увидел её — хотя он и знал, что это невозможно.

Дарман тоже проходит через это? Он тоже видит Этейн в толпе? А увидев что-то, что могло бы её рассмешить, не сразу вспоминает что она мертва?

Как он может это вынести? Как вообще кто-то может такое вынести?

Со времени бегства с Корусканта, Ордо не могу выкинуть из головы мысли о безвозвратных потерях. Они никогда не терял братьев в бою, в отличие от других клонов, и он обнаружил что пытается представить себе — на что будет похожа жизнь, если он потеряет тех, кого любит. Мысли о жизни без Кэл'буира, или его братьев была слишком тяжелы, чтобы задумываться над ними. А сейчас у него была ещё и жена, ещё один человек, о котором надо заботиться и за кого приходится страшиться. Чем больше тех, кого ты любишь, тем больше боли затаилось впереди. Вэу, похоже, был прав. Если ты никого не любишь, то тебе нельзя причинить боль или отобрать у тебя любимого. Жизнь — это выбор между одиночеством и неизбежными взлетами и падениями радости и боли.

Ордо вошел в главный зал, служивший ступицей комплексу Кириморута — жилое помещение, где клан ел, спорил, а в основном — развлекался. Там уже собрался обычный военный совет: Скирата, Вэу, Гиламар, братья, Ордо и Джусик. Фай, Корр и Атин явно нашли себе занятие получше; возможно они были с Леветом, который учился фермерствовать при помощи голокниги с инструкциями и какой-то очень растерянной нуны.

— Орд'ика, занимай место, сынок. — Скирата баюкал в руках дымящуюся кружку шига. Настой пах травой бехот. Значит, Кэл'буир хотел отдохнуть. — У нас куча всего, с чем надо разобраться.

Скирата был не из тех, кто любит формальности, но Ордо мог понять почему Най решила, что он внезапно решил устроить совещание. Она не жила в казарме; она не привыкла к режиму. Даже мандалорианцам нужна была какая-то организованность в жизни, каким бы архаичным это ни выглядело для аруэтиизе. День должен был начинаться с дин'картай, оценки того, что произошло, и что всем следует делать дальше, и порой это было просто разговором за завтраком. Порой — как сейчас — это было куда более серьезное собрание по оперативному планированию.

Гиламар сидел на вешоковом табурете, грея руки у огня поленьев, потрескивавших в очаге посереди комнаты.

— Кто хочет начать? Вэлон, я так понимаю, что в поисках Сева удача тебе не улыбнулась?

Вэу даже не покачал головой. Его эмоции было трудно прочитать и если бы Ордо не знал его лучше, он мог бы подумать что Вэу мало волнует пропавший коммандо из отряда "Дельта".

— Ничего. — ответил тот. — И сейчас на Кашиийке почти невозможно ничего делать, потому что наш обожаемый Император сокрушил кланы вуки и запустил туда работорговцев. Энакка всё ещё на Тогории, организует сопротивление. Но поиски Сева она сделала её личной миссией и я не думаю что... — Вэу оборвал себя. — Нам надо поторапливаться?

— Этим трудно заниматься, когда мы собираемся вытаскивать Дара и Найнера, Вэлон. Мы не можем забывать о Севе.

— Но где они — мы знаем. — Голос Вэу был совершенно твердым. — Важное в первую очередь.

— Хорошо. — Последовала долгая безмолвная пауза. Гиламар не выглядел убежденным.

— Утан начала анализировать образцы каминии. Думаю, нам надо поручить ей создание антигена для вируса FG-тридцать шесть, если она его уже не сделала раньше. Что вполне вероятно. Он слишком опасен, и его получил Палпатин, пусть даже он может и не знать что он делает.

— А ты ей веришь? — спросил Вэу.

— Ровно настолько, насколько верю любому, кто не один из нас и занимался разработкой оружия массового уничтожения.

— Ты веришь что она сделает то, что заявляет, а не просто потравит нас всех?

— Не знаю. — ответил Гиламар. — И не думаю, что и она сама это знает. Но я бы предпочел дать ей причину работать на нас получше, чем просто угрозу, что мы её пристрелим, если она этого не сделает.

— Не думаю, что её проймет наше грубое очарование Мэндо. — хмыкнул Скирата. — Или благородство нашей цели. Или даже кредитки. Тут работа для психолога.

— Ладно, начнем обрабатывать её на предмет антидота. Оригинальный вирус она может воссоздать в любое время. И вот за этим стоит приглядывать, на всякий случай.

Скирата молча кивнул. Последнюю пару дней он был очень молчалив — с тех пор как увидел Скаут.

— Джайнг, как отчет по финансам?

По крайней мере Джайнг выглядел счастливым. Он излучал довольство.

— Даже по минимальным процентным ставкам галактики мы получаем пятнадцать миллиардов кредиток в год. — доложил он. — Это, грубо говоря, примерно двести миллионов в неделю, даже без учета сложных процентов.

Неделю. Неплохая отдача от крошечного займа, взятого с каждого банковского счета в системе.

Числа были немыслимые, настолько далекие от личных нужд и представлений любого в зале, что они казались почти что бессмысленными. Ордо же мог думать только о вещах, которых никогда не купить за кредитки.

А вот Джусик был прирожденным оптимистом. Он похлопал в ладони.

— Ойа! Мы на это сможем сделать очень многое...

— Спорю, что даже Вэлон не представит себе столько ваадас, а он родился до омерзения богатым. — Скирата отхлебнул из кружки. — А это состояние не будет рано или поздно замечено?

Джайнг ухмыльнулся.

— Если оно разбросано по тысячам отдельных счетов и инвестировано в компании по всей галактике — нет...

— Умный парень. Мои очень умные ребята.

Тут явно никто особенно не взволновало такое богатство. Ордо, как и все клоны, никогда не нуждался в кредитках до тех пор, пока он не покинул Камино; и даже после этого все его нужды покрывались из бюджета Великой Армии. А люди вроде Скираты были воспитаны в аскетичной культуре. Они не собирались бежать и покупать пачками беговых одупиендо или роскошные яхты. Всё это было рет'лини — на крайний случай, "план Б", классическая и постоянная готовность Мэндо к худшему. Состояние было страховкой на черный день; его предназначением были траты на то, что потребуется, чтобы пристроить как можно больше клонов.

Пока что... тут только мы, отряд Йайакс и коммандер Левет. Но всё только начинается. Придут и другие.

— Итак, мы можем позволить себе покупать лояльность. — заметил Скирата. — Мереель, ты считаешь что этот Гайб надежен?

— Пока он не давал мне повода сомневаться. — ответил Мереель. — Он работает с техдроидом по имени Тикай-О. Они, напомню, были теми кто навел нас на Ко Сай. Они знают что и где кто продает, кто покупает и кто перевозит. Так что они для нас откопали уже немало, а что может быть лучше, чем шпионить за Империей через её же контракты на снабжение?

— Что они хотят?

— Кредитки как и всякий наемник.

Скирата даже не стал спрашивать — сколько. Это было неважно, как неважно было всё, что не могло привлечь внимание к Кириморуту.

— Так, значит Дар и Найнер в Пятьсот Первом Легионе. "Кулак Вейдера", в шебс их. Кстати, кто этот Вейдер? Никогда про него не слышал.

— Правая рука Палпатина. С красным световым мечом, как говорит Тикай-О.

— Шаб, ещё один сит... Всё та же старая вражда. И почему все эти ситы с джедаями не могли отправиться на какую-нибудь планетку, про которую никто не слышал, спокойно там резаться, и оставить в покое всю остальную галактику?

Скирата даже не взглянул на Джусика и не сказал ничего насчет "за исключением этой компании". Похоже, он выбросил из головы всякие мысли о том, что Джусик когда-то был джедаем. Впрочем Ордо хотелось бы знать — кем видит себя сам Джусик. Тот ничего не делал наполовину.

— В любом случае, даже забыв про любителя ближнего боя на мечах, — продолжил Мереель, — Вейдер в Пятьсот-Первом собрал особый ликвидационный отряд из бывших республиканских коммандос и ЭРКов, исключительно для охоты на джедаев, дезертиров и симпатизирующих им.

— То есть, как я думаю — на нас. — кивнул Джусик. — Хотя теперь мы знаем где именно Дар и Найнер, и вопрос только в том, чтобы забрать их, верно?

Скирата пожал плечами.

— Это не должно быть чересчур трудным, но у нас нет привычной возможности придти и сделать всё что нужно. Мы враги.

— И как это нас остановит? — поинтересовался Вэу. — Зей, вообще-то, тоже не давал нам благословения на то, что мы делали. Он, для начала, о большей части этого и не знал.

Скирата просматривал что-то в своей деке.

— Если мы выясним на какие миссии их назначают, нам может даже не понадобиться садиться на Корускант. Просто подождем где надо, и скажем что такси подано.

— Не думаю что Империя видела меня раньше. — невозмутимо сказал Прудии. — Или Ком'рка. А, нер вод? Если ты клон, то в этом есть и хорошая сторона — у тебя буквально миллионы мест, где можно спрятаться. Прихвати нужную броню и никакая дворняжка не догадается.

— Сынок, ты знаешь сколько раз мы использовали этот трюк? — спросил Скирата.

— Да. Знаешь, сколько раз он срабатывал?

Ком'рк внимательно разглядывал ногти.

— Ну, тут они сами себе устроили проблему — вряд ли у них получится опознать нас по проверке ДНК. Или построить по росту.

— Может и выйдет. — поправил Мереель. — Потому что мы разработаны отличающимися, но...

— Хорошо, замечание учтено. — Скирата не стал начинать отеческих наставлений насчет того, что не стоит рисковать зря. Это, возможно, будет самая прямолинейная операция, которую им доводилось проводить. Всё что им было нужно это найти потерянных братьев, и заявиться к ним с транспортом — ни отстрела охранников, ни взорванных дверей, ни противников сквозь которых надо пробиваться. К тому времени, как Империя поймет, что Дар и Найнер исчезли — они уже будут поднимать стаканы с выпивкой дома, в Кириморуте.

И Дарман вернется к своему сыну.

— У нас ещё есть дела? — спросил Скирата.

— Да; что будем делать с Дред Пристом? — сказал Джусик. — Я его не знаю, но вам он, похоже, знаком...

Гиламар выглядел готовым сплюнуть.

— Он хат'уун. Мне плевать, насколько он хорош как солдат. Он несет этот осик про превосходство, и нам на Мандалоре не нужны ему подобные.

— В любом случае, Шиса его никогда слушать не будет. — добавил Скирата. — Он для этого слишком умен. Все знают, что Мандалор никогда больше не будет галактической империей. Шаб, да мы тысячу лет не были и среди крупных игроков.

— И не собираемся. — Гиламар сел на любимого конька и его было не остановить. — Империи обречены с первого своего дня. Что бы ни случилось, как бы хорошо они ни начинали — они становится чересчур большими и сгнивают. Все они пали. Все они разваливались. Это естественный цикл. Лучше оставаться в стороне и пролезать в те дыры, что оставили большие парни.

— Совершенно верно. — донесся голос от двери. Это оказалась Руу. — Можно зайти?

— Конечно можно, ад'ика. — Скирата подвинулся, освобождая ей место на скамье.

— Мы, похоже, уже начали скучать, раз спорим о политике.

— А я не спорю. — хмыкнул Гиламар. — Просто и открыто объясняю, что если я встречусь с Дредом и он начнет нести эту чушь насчет "вернуть старые добрые деньки" — я выпущу ему кишки. И его психованной подружке.

— Ты с ним и не встретишься. — заметил Ордо. — Если ты не появляешься в Келдабе.

— Ты не считаешь, что нам пора драться за наши собственные интересы? — Руу взяла кружку из рук отца и всмотрелась в неё, словно проверяя по его просьбе. — Не хочу сказать, что этот парень прав, но быть на побегушках по вызову у аруэтии и умирать за них — не кажется мне разумным. Взгляни на этот мир. Он просто убогий. Тут не видать — что мы получили за жизни, потраченные на поддержку других правительств.

— Хорошее замечание. — согласился Вэу. — Ты точно Скирата.

Услышать это от Вэу было неожиданно, учитывая то, как мало Мэндо обращали внимания на биологическое родство. Это была культура усыновления и стертых граней между приемными и собственными детьми.

Он просто сказал что она говорит то же, что и Кэл'буир. И только.

Ордо пристально изучал Руу, всё ещё не уверенный в том, как он к ней относится. Она моментально вошла в роль благовоспитанной дочери-мэндо, хоть она и не видела своего отца с тех пор, как ей было пять лет. Ордо же видел в ней кореллианку, такую же, как и её аруэтии-мать. Да, он знал что это несправедливо, и это не было обычаем Мэндо. У неё было такое же право оставить свое прошлое позади, что и у Джусика, пройти по син ветин, девственному снегу новой жизни, и быть судимой лишь по тому, что она делала с того момента, как бросила свой жребий и стала Мэдо'ад. Она даже не просила о спасении.

Но Ордо сражался рядом с Джусиком. Бард'ика раз за разом рисковал своей жизнью ради клонов. Он был таким же братом что и Мереель.

Я ревную? Так это происходит? Я взрослый. Я женатый мужчина. Я слишком стар чтобы ревновать новых родственников.

По календарному счету Ордо было тринадцать, по биологическому — около двадцати семи. Он знал, что вырос слишком быстро, чтобы избавиться от некоторых чувств, или хотя бы даже испытать их. Иногда мелочи причиняли ему большее расстройство, чем должны были согласно тому, что он знал.

Скирата мог чувствовать настроение Ордо не хуже владеющего Силой. Он поднялся, и прошелся, чтобы сесть рядом с Ордо и взъерошить ему волосы.

— Ты в порядке, сынок?

— Нормально, Буир.

— Я знаю, что сейчас всё немного сумбурно, но всё уладится. Обещаю.

Это было ложью, потому что Ордо знал — они наверняка проведут остаток жизни в бегах, с назначенной за их головы наградой и никогда не смогут забыть об осторожности. Кэл'буир потерял счет количеству выписанных на него смертных приговоров. Теперь такими приговорами обзавелись все они. Но многие из мандалорианцев — и других — именно так и проживали свои жизни, и выглядели вполне счастливо. Ордо решил, что и ему тоже стоит быть счастливым.

— Что мы будем делать с джедаями, когда Утан закончит с Киной Ха? — спросил Ордо. — Рано или поздно нам придется с этим разбираться...

Скирата нацепил выражение лица не говорившее ничего кроме "не волнуйся, всё в порядке".

— Я что-нибудь придумаю, сынок. — сказал он. — Как всегда.

О чем бы он ни думал — это не могло быть простым — или же не иметь своей цены. И Ордо был намерен постараться, чтобы эту цену не пришлось заплатить никому из тех, кто жил здесь.

* * *

Челпори, Селен, Срединное Кольцо.

Челпори был захудалым городишкой на невзрачной планете — худшее место, чтобы там прятаться, насколько мог судить Найнер.

Самым простым местом, чтобы исчезнуть без следа — был большой город. Сам Найнер, во всяком случае, прятался бы именно там. Беглец мог слиться с толпой неразличимых лиц, и чем больше был город, тем больше перемешивалось его население, так что никто толком не знал своих соседей. И это было прекрасно.

А что планирую сделать я? Скрыться посередине пустоты — где уж там стоит Кириморут? Нигде. Мандалор.

КР-20 опустился на посадочную площадку на задворках Челпори. Темноту здесь нарушали только отблески уличных фонарей и пара подсвеченных вывесок на кантинах. Работа не должна была затянуться надолго, даже если им придется обшарить каждое здание. Найнер раздал шоковые модули — приставки для Диси на основе дейтерий-фторных лазеров, которые полезны если тебе не нужен смертельный исход. Впрочем для того, кого им свалят, это было крайне болезненно.

— Так, нам надо предложить ему пойти добровольно? — сказал Эннен.

Найнер проверил, заряжен ли его шоковый модуль. Индикаторный огонек светился ярко-красным.

— Чище и быстрее, чем волочь его без сознания.

— Хорошо бы это донесение было достоверным. — заметил Дарман. — Судя по всему, оно поступило от их гражданской полиции.

Найнер хотел было напомнить Дару, что Джайлер Обрим был гражданским полицейским, и на него нельзя было пожаловаться. Но упоминание про Обрима открыло бы дверь в ту страшную ночь на Шинарканском мосту. Он промолчал. Брай с Энненом направился к точке встречи. Отряд явственно разделился на две пары, и не был командой из четырех человек как "Омега". Найнер хотел бы знать, будет ли он в этой команде достаточно долго, чтобы имело смысл волноваться об этом.

— Антарианцы тоже — всего лишь гражданские полицейские. — заметил Брай. — Непохоже, чтобы он был классом выше их.

Найнер направился вслед за остальными, прислушиваясь на ходу к местной полицейской комм-сети. В конце концов, они увидели патрульный спидер, припаркованный у грунтовой дороги в город. Никто не вышел, чтобы поговорить с ними, так что Брай подошел и постучал в боковое стекло. Он чуть отшатнулся, а затем негромко рассмеялся.

— Так ты не увидел, как мы подошли? — сказал он, когда стекло открылось.

Полицейский офицер вылез из спидера, отряхивая куртку и брюки. Свет из салона спидера дал разглядеть большое темное пятно на его униформе, словно он уронил на колени что-то мокрое.

— Нет, мы не увидели. — хмуро проворчал тот. — Потому я и опрокинул свой каф. Вы пугаете таких дневных существ, как мы.

Напарник офицера открыл другую дверь и выскользнул наружу.

— Очень незаметно. Именно так вы и собираетесь брать Кестера?

— Если вы его нашли. — сказал Найнер.

— Мы выследили парня, который примерно подходит под ваше описание. Несколько дней назад.

— Насколько примерно?

— Другой цвет волос и теперь он носит бородку. По его ID-чипу что-то сказать трудно, он несколько устарел. Крепкий парень с нечесаной белой шевелюрой.

— Слушайте, — проговорил Найнер. — несколько недель назад он всё ещё был рейнджером на действительной службе. И вы хотите мне сказать, что лучший личный ID, который нашли законники — вдруг оказывается старьем?

— Я не занимаюсь работой с кадрами, приятель. — Полицейский осторожно потряс одной ногой, чувствуя себя всё более некомфортно в мокром белье. — Как бы там ни было, он снял дом и мы регистрируем регулярные передачи комм-оборудования, на частотах, меняющихся каждые несколько секунд.

— И?

— Что?

— Передачи. — Деревенщина. Обо всём приходится думать самим. — Не хотите поделиться?

— Там одна бессмыслица.

— Всё равно поделитесь. Мы хорошо умеем искать смысл в длинных разговорах.

Полицейский взглянул на него, недовольно поджав губы. Табличка с именем на его куртке гласила "НЕЛИС, П", а на его шлеме был лейтенантский знак различия.

— Что-то про детей. Перевезти юнцов куда-то там.

Полицейский был прав, это была бессмыслица. Это звучало как какой-то грубый код. Адресатом, разумеется, мог быть контрабандист или какой-нибудь наркодилер. Но здесь не было особых возможностей для контрабанды. На планетах такого рода мало что можно было делать, кроме как прятаться.

У Найнера были приказы, и он был намерен их исполнить.

— Ладно, давайте его вытаскивать.

— Мы окружили это место. — Лейтенант Нелис вытащил свою деку и высветил план города. Найнер видел более подробные планы в торговых комплексах Галактического Города. — Я разместил в окрестностях шесть команд наблюдателей. Кестер не покидал дом со вчерашнего утра.

— Отлично. Если Кестер не заметил, что у него есть компания, то он, должно быть, лежит в коме. Вы в этом уверены?

— Это небольшой город, солдат. Мы бы заметили.

Когда они подходили к дому, безликому пермакритовому кубу на задворках небольшой индустриальной зоны, Найнер заметил полицейские спидеры, припаркованные среди редкого кустарника. С помощью шлемной оптики их было очень легко заметить; через инфракрасный фильтр он мог видеть исходящее от двигателей тепло как тусклую янтарную дымку. Он подумал — были ли у Антарианских Рейнджеров очки ночного видения? или какое-нибудь ещё подобное оборудование, потому что если оно было — отряд уже потерял преимущество внезапности перед Кестером.

Найнер решил готовиться к худшему. Света в доме не было, но сейчас было ещё слишком рано, чтобы Кестер уже лег спать.

— Какая планировка у здания? Та же, что и в данных, которые нам прислали?

— Насколько мы знаем — центральная лестница, четыре комнаты наверху, три внизу; двери — фронтальная и задняя. — Нелис начертил в воздухе воображаемый прямоугольник, показывая длинную, узкую форму окон. И восемь окон, хотя выбраться через них ему будет непросто.

Дарман, похоже, не слушал. Картинка с видом от его лица, сдвинутая в сторону на экране ВИДа Найнера, показывала неподвижную панораму города, как если бы Дарман отсутствующе смотрел на далекие огни. Может быть, он сегодня был не в форме для работы. Скоро они всё это узнают. Но это был всего лишь арест, не полноценное столкновение с противником, и худшее что могло случиться — это что Кестер чересчур удачно пальнет из бластера. А такое могла выдержать даже эта новая броня.

Нет, худшее — это если мы его в конце концов убьем. Теперь мы отвечаем перед Вейдером, а не перед старым, добрым Зеем. Вейдер не просто разочарованно вздохнет. Он использует свои Силовые штучки, возьмет нас за глотки и...

— Живым. — скомандовал Найнер, посылая жестом команду вперед. — Он нам нужен живым, лейтенант. Так что, даже если он откроет огонь — оставляете всё нам. Просто пригибайтесь. Теперь пусть все остаются на одном комм-канале, ясно?

— Что это? — Дарман указывал в направлении того, что выглядело как газгольдер в паре сотен метров за домом. — Газ тибанна? Его нет на нашей карте местности.

— Это потому что его недавно построили. — Нелис, успевший хорошенько вытереть штаны, оперся обеими локтями на крышу спидера чтобы зафиксировать электробинокль.

— Это местный биогаз, производится из отходов, чтобы снабжать дома и генераторные станции. Понимаете, у нас тут фермы. Хотите, нарисую схему? Нерфы и банты едят траву, переваривают её и...

— Мы догадались, спасибо. — перебил его Брай.

— Что это за смежные здания? — спросил Найнер. Одна стена дома примыкала к ряду одноэтажных строений. — Индустриалка?

Нелис поскреб свой комм-приемник словно тот барахлил.

— Бытовки для строителей. Они строят новую линию газопровода до Оринара. Они работают вахтами, и, в основном, они не местные.

— И они не заметили ваши патрульные спидеры, вертевшиеся рядом.

— Если и заметили, они не стали бы стучаться в дверь Кестеру, чтобы ему рассказать.

Все ждали. Найнер не знал — изменят ли что-нибудь несколько лишних минут или часов, но полицейские всё равно пытались перехватывать передачи. Он пробежался по частотам своим шлемным коммом, пытаясь что-нибудь уловить, но он услышал только редкие голосовые передачи по полицейской сети и время от времени вздыхавшего Брая.

Неожиданно по комму раздался голос: — Лейтенант, он не передавал ничего уже несколько часов. И мы засекли движение у задней двери.

— Визуально? — спросил Нелис.

— ГПР-сканирование.

— Он всё ещё один?

— Мы не видели никого, кто бы входил или выходил отсюда, с тех пор, как начали следить. Несколько дней.

— Приготовиться. — Нелис взглянул на Найнера, словно ожидая инструкций. — Это время не хуже любого другого.

— Хорошо. С минимальным ущербом. Нам нужно его снаряжение и всё, из чего мы сможем вытащить информацию.

Нелис выглядел удовлетворенным и подвинул микрофон гарнитуры ближе ко рту.

— Хорошо, парни, готовьтесь. Только нелетальное оружие.

Найнер ничего не собирался оставлять на волю случая.

— Брай, Эннен — на вас задняя дверь. — Он просигналил команде разделиться.

— Я с Даром вхожу с фасада. Ясно?

Если Кестер не сдастся, увидев перед носом четыре дисишки, то он почувствует силу убеждения PEP-лазера. И Найнер подозревал, что этот парень решит что ему не повезло остаться в живых, когда он попадет в руки Имперской Разведки.

Брай и Эннен исчезли во тьме. Найнер подождал, пока полиция не займет свои места, а затем вместе с Дарманом пробрался к дому, под прикрытием домиков газовщиков. Они заняли позиции по обеим сторонам от парадного входа.

Найнер переключился на защищенный комлинк коммандос.

— Брай, можешь подсунуть под дверь плоскую камеру? Взглянем, что творится внутри.

— Придержи свое ведро. Как раз ставлю рамочный заряд. — Брай, судя по голосу, задержал дыхание. Он прилепил детонит на заднюю дверь, чтобы вынести её. Как и на парадном входе — дверь была одностворочная, на шарнирах. — Так, подожди немного...

Маленькая картинка появилась на краю ВИДа Найнера. Увеличенное изображение с тонкой, как лист флимси, голокамеры показало картину неряшливой комнаты, заставленной повсюду ящиками, словно Кестер как раз складывал пожитки, собираясь переезжать. Найнер пока что не видел движения, и не мог ничего услышать. Микрофон у плоской камеры был довольно слабеньким.

В такие моменты ему, как никогда, был нужен джедай, чтобы почувствовать — кто там есть и что там происходит. Дарман налепил полосу взрывчатки к той стороне двери, где были петли, сверху донизу, воткнул детонатор и показал Найнеру большой палец. Они прижались к стене. Обломки могли пролететь по прямой метров пятьдесят или больше, и быть убойными словно пули.

Найнер вдохнул.

— Так, по моему сигналу.

— Не нравится мне, как выглядят эти ящики. — проговорил Эннен.

Они все могли увидеть изображение на своих ВИДах.

— Они похожи на полосу препятствий. И я, вроде бы, видел движение. Думаю он ушел в комнату; у стены, примыкающей к бытовкам.

— Приготовились. — У Найнера свело живот. Это была не самая опасная миссия, несравнимая с теми, что были за три последних года, но он не мог не трястись от адреналина каждый раз, когда готовился штурмовать здание. — На счет три. Три, два, пошел!

Дарман нажал кнопку.

Доля секунды ослепительного света, дыма, и оглушительного грохота, сузила восприятие Найнера лишь до того, что он видел перед собой. Он не обращал внимания на то, сработал ли заряд на задней двери или на то, что показывают картинки, передаваемые с ВИДов остальной команды. Он ворвался в зияющий пролом на том месте, где была дверь, и перепрыгнул через деревянные обломки, пока Дарман прикрывал его слева.

— Задняя комната — чисто! — крикнул Эннен. Найнер слышал резкое дыхание, когда Эннен взбегал по лестницам — прямой подъем на этаж, нет места для засады — пока Брай прикрывал его. Затем последовала пауза. — Лестница, комната прямо, слева — чисто, комната сзади — чисто.

— Уборная сзади-право — чисто! — Это был Брай. — Комната прямо-право — чисто!

Кестер не мог проморгать то, что его дом штурмуют. Он, должно быть, забился в одну из комнат на первом этаже. Насколько проще было бы, если бы Вейдеру Кестер нужен был мертвым. Убить заняло бы считанные секунды.

— Дар? — Найнер вышиб внутреннюю дверь слева, вскинув дисишку и мазнув вокруг тактическим фонарем. Ничего. Он развернулся; Брай и Эннен снова были у подножия лестницы, в коридоре, который шел от задней двери к фасаду. — Две комнаты справа.

— Кухня у задней стены. — доложил Брай. — На стене трубопровод к бойлеру.

— Ясно; он или очень крепко спит или готов выслушать наши предложения.

Или сидит в одной из этих двух комнат — с тяжелым бластером, нацеленным на дверь.

Найнер показал Браю на кухню, встал сбоку от двери в фронтальную комнату и включил внешний динамик, чтобы Кестер мог его услышать.

— Кестер? У тебя нет выхода. Почему бы тебе не сдаться, и тогда мы все сможем отправиться домой.

Молчание. Эннен помахал плоской камерой, показывая Найнеру что он собирается взглянуть. Это было не совсем безопасно, помня о том, что Кестер — если он там есть — наверняка сидит, уставившись на дверь. Найнер махнул, разрешая Эннену подсунуть устройство под дверь.

— Если он там, — сказал Эннен, — то он прячется за ящиками. Не думаю, что он оттуда выйдет.

Антарианцы были полицейскими. Полицейские по всей галактике рассуждали очень здраво, когда доходило до риска собственной шеей, и они были склонны понимать — когда стоит остановиться. Найнер перешел к убеждению.

— Кестер, ты же понимаешь, что Джедаи всегда считали твоих рейнджеров не больше чем уборщиками сортиров. Сейчас из-за них нарываться не стоит. — Найнер поймал себя на том, что верит в то, что говорит. Да, он верил. Он не питал иллюзий относительно Империи, но и относительно Республики у него иллюзий тоже не осталось. — Поверь уж такому же пушечному мясу, приятель.

Все так же тихо, только раздался звон разбитого транспаристила, словно один из копов наступил на осколки от разбитых окон. Эннен переместился к кухне и по миллиметру просунул плоскую камеру под дверь. На кухне царил разгром.

Найнер снова переключился на шлемный комм.

— Давай проверим переднюю комнату, просто на всякий случай.

Он толкнул дверь, а затем пинком распахнул её. Быстрый осмотр показал, что комната была всего лишь завалена пустыми ящиками. Это было странно. Найнер не мог представить — для чего джедаям и их сторонникам понадобились все эти ящики.

Оружие? Они переправляли оружие?

Когда он отчитается — пусть об этом болит голова у других. Ему дали задачу просто притащить Кестера для допроса. Двадцать полицейских снаружи и тяжеловооруженные коммандо внутри — при всём этом штурм дома был почти что разочаровывающим. Кестер даже и не начал стрелять.

Коммандос, разумеется, тоже не стали стрелять. Но взрывы у обеих дверей обязаны были вызвать какую-то реакцию. Самым большим страхом Найнера было то, что Кестер вышибет себе мозги, чтобы его не взяли живым.

"Потому что я бы так и сделал. Я бы всё закончил."

— Давай с этим заканчивать. — сказал Дарман щелкая переключателем на PEP-лазере.

— Дай я его завалю. На одного паршивого рейнджера этого хватит.

Найнер начал отсчитывать, взмахивая рукой. Пять, четыре, три...

— Может, Вейдер нам всё-таки не доверяет. — сказал Брай.

Бах.

Дарман распахнул дверь, ударив сапогом в хлипкий замок. Найнер с диси наизготовку ворвался внутрь первым. Коммандос заорали хором — дезориентирующий прием, чтобы заставить рейнджера сдаться или дернуться так, чтобы они его взяли.

— На пол! Лежать, Кестер, лицом на пол, где стоишь!

— Кестер, брось оружие!

— Лицом на пол! Руки в стороны!

Тактические фонари обежали кухню в долю секунды, выхватывая ландшафт из ящиков, контейнеров и — что было странно для такого помещения — отразившись в экране компьютера. В помещении пахло — похоже, что испорченной едой. Как только Найнер попытался отшвырнуть с дороги зачехленные ящики — из-за них медленно поднялась высокая фигура.

Найнер видел белые или седые волосы, собранные в хвост. Он не видел поднятых для капитуляции рук. Он светил фонарем тому в лицо и видел руку, поднятую им для защиты от света, и тело развернутое так, что правая рука была не видна.

— Что бы у тебя ни было, приятель — положи это осторожно и медленно. — скомандовал Найнер, щелкая кнопкой зарядки так, что винтовка издала громкое "уирр". — Дар, ты готов?

У Дармана явно чесались руки пальнуть в Кестера из лазера. Найнер слышал как у него скрипнули зубы.

— Руки вверх, рейнджер. — сказал Найнер. — Тебе точно не хочется, чтобы мы применили...

И тогда этот парень выпрямился и повернулся к ним анфас. Найнер увидел синюю полосу энергии, услышал "хуууммм" светового меча, и лицо освещенное им было чересчур хорошо ему знакомо.

И именно потому, что он его знал — он застыл на какое-то мгновение, и это было слишком долго.

О, шаб...

Джедай-генерал Ири Камас, бывший директор отряда специального назначения воспользовался той долей секунды, что он ему дал и отбил выстрел PEP-лазера в сторону.

— ...силу? — закончил фразу Камас, вскидывая световой меч для смертельного удара.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

"Сын, Руу в порядке. Мы нашли её. Какое-то время ты не будешь получать писем ни от неё, ни от меня, и я не могу рассказать — где мы. Позаботься о себе. Скажи Иджаату, что мне жаль, что я так и не смог с ним поговорить. Для вас обоих будет безопасней, если вы не будете пытаться связаться со мной снова."

Кэл Скирата, неотслеживаемое сообщение покинувшим его сыновьям, о исходе поисков их сестры.

База Кестера, Челпори.

Учителей-джедаев следовало убивать на месте, и Дарман был удивлен тем, насколько мало это его волнует.

Он переключил винтовку на смертельные заряды сразу же, как только Камас — человек, которого он знал; человек, который был его боссом — взлетел в воздух, выглядя совершенно нереально в зеленоватом свете фильтра ночного видения, и обрушился на него сверху.

Если бы Эннен именно в эту долю секунды не оказался в нужном месте, и не ткнул со всего размаха своей ДиСи в лицо генерала, прежде чем тот восстановил равновесие — световой меч снес бы ему голову. Дарман это отлично понял. Найнер отлетел назад и врезался в стену, отброшенный Силой. Камас отбил в сторону бластерную очередь Брая и вылетел в коридор.

По комм-каналу раздался голос Нелиса.

— Четыре-ноль, проклятье, что происходит? Мы входим.

— Стоять! — рявкнул Дарман. — Это шаблов джедай!

Дарман надеялся что у копов хватит ума не открывать огня, не зная — кто следующий появится из дверей. Он едва не сбил Брая с ног, рванувшись, чтобы добраться до Камаса первым. Сапоги Камаса простучали по плиткам пола — не к выходу из дома, а в другую комнату.

Безумие. Почему он не бежит?

Может быть, Камас знал — сколько полицейских бластеров ждет его снаружи. Даже Мастер Джедай не может отразить множество зарядов со всех направлений. Они вовсе не были неуязвимыми.

— Ловушка, — сказал Найнер. — Шабуир с нами играет. Давай с этим заканчивать.

— Что за ловушка?

— Откуда мне знать? Но Камас никогда не паниковал.

Дарман почти что ожидал, что Найнеру, доброму, старому, верному Найнеру будет тяжело заставить себя стрелять в Камаса. Тот не колебался. Он отстрелил дверь зала с петель и выпустил очередь в проем. Навстречу к нему полетели белые стрелы энергии; Камас тоже знал как управляться с бластером.

Дарман упал на одно колено и выстрелы пронеслись у него над головой, но Эннен стоял прямо позади него, и он не успел. Два разряда ударили в его визор, и Эннен упал. Брая нигде не было видно. Дарман развернулся, чтобы оттащить Эннена в сторону и проверить его, пока Найнер прижимал Камаса огнем.

Почему Камас пользовался бластером?

Джедаи обычно так не делали. Они полагались на свои световые мечи, как бы глупо и смешно это ни было.

— Эннен? Эннен! — Дарман стянул с него шлем. Тот был жив, его просто оглушило на несколько секунд. — Ты в порядке?

Эннен поднялся на колени и потянулся за шлемом. Тот, похоже, ещё работал, несмотря на повреждения.

— Где Брай?

— Обхожу с фланга. — ответил голос Брая. — Я зайду через фронтальное окно.

Найнер присел сбоку от двери, чтобы перезарядиться.

— Чем это воняет?

— По-моему, это...

Адреналин подстегнул Дармана. Он столько раз сражался в боях, где требовалось быть аккуратным, что в этом случае он чувствовал настоящее облегчение — никакой осторожности, никаких взять-его-живым, никаких дурацких правил, просто убей или будь убитым. Он влетел в комнату вслед за Найнером, чтобы увидеть как Силовой удар Камаса пробивает стену к кухне. Брай ворвался через узкое окно и врезался в Камаса, когда тот пробирался через обломки. Брай со всей силы ударил вибролезвием в перчатке, но то скользнуло по спине генерала словно оно угодило в бронепластину.

Почему Камас не пытается бежать? Почему он бегает здесь?

— Газ! — рявкнул Найнер. — Шаб, это газ!

Они не так часто сталкивались с топливом биологического происхождения. Им потребовалось несколько секунд, чтобы сложить все вместе. Камас вогнал световой меч в нагрудник Брая и страшным Силовым ударом отшвырнул его, проломив его телом стену.

У Дармана не было времени думать ни о чем, кроме того как остановить Камаса. Джедай уже проскочил сквозь дыру в стене и внезапно Дарман увидел — почему тот так старался вернуться на кухню: генерал остановился у плиты, замер на мгновение, словно что-то пошло не по плану, и вырвал Силой трубы из стены. Дарман услышал громкое шипение выходящего газа.

— Похоже, я промахнулся со временем, да? — сказал Камас.

Он вскинул световой меч и Дарман выстрелил.

Это было самым последним, что ему стоило бы делать, но он действовал совершенно инстинктивно. Он не мог сдержать реакцию своего тела. Язык огня хлестнул по комнате из разорванных труб, словно из огнемета. Камас просто пригнулся. Он не пытался бежать. У Дармана мелькнула быстрая, но всё же отнимающая время мысль, что у старого чакаара есть что-то в рукаве. Но он был так поглощен местью и боевыми инстинктами, что даже когда Найнер схватил его и попытался тащить его наружу, он продолжал стрелять в Камаса в упор. Теперь горело всё. Пластоидная облицовка начала плавиться, дерево и шторы пылали вовсю.

— Дар! Уходим!

Дарман оттолкнул Найнера.

— Я ему не дам сбежать.

— Он и не пытается, Дар. Теперь — вон.

— Мы все умрем. — проорал Камас, держа в одной руке световой меч, в другой — бластер. — Но я надеялся что вас придет больше, чтобы сдохнуть со мной...

Дарман осознал что никто из них не сказал Камасу, что они его бывшие коммандо. Хотел бы он знать — изменило бы это хоть что-нибудь.

Камас бросил бластер и выпрямился, расставив ноги, протянув одну руку к полу, словно он тянул какой-то невидимый люк...

— Бежим! — заорал Найнер.

Он схватил Дармана за лямку ранца и потащил его прочь с такой силой, что Дарману пришлось почти что бежать спиной вперед. У него не отложилось в памяти — как он оказался за входной дверью, только то, что Найнер вздернул его на ноги, когда он споткнулся. Мгновение он смотрел на языки пламени, хлещущие из бокового окна, а в следующий миг его на несколько секунд ослепил вспухший огненный шар.

— Газовая магистраль. — прокомментировал лейтенант Нелис. — Кто-нибудь, отключите её. Эй, Берлиа — свяжись с газовой компанией. Пусть они отключат эту магистраль.

Все вокруг Дармана сейчас было полным хаосом — вовсю пылающий дом с сорванной крышей, синие и красные проблесковые огни, медспидеры, пожарные, растерянные полицейские, несколько соседей, с ужасом смотревших на пожар. Ещё здесь был Эннен — Эннен, стоявший на коленях возле Брая и давивший обеими руками ему на грудь, пока гражданский медик не оттащил его от тела. Эннен отступил на несколько шагов, затем вернулся обратно. Но Дарман знал на что похоже "слишком поздно".

— Он больше не взорвется. — спокойно сказал Найнер. Казалось, что он принял какое-то решение, и он оперся на одну ногу так, словно собирался бежать. И он действительно собирался бежать.

— Пойду, заберу тот компьютер.

На Дармана накатил врожденный животный ужас при мысли о том, чтобы войти в огонь. Ему несложно было оставаться на месте, когда вокруг него начинался пожар, но почему-то войти туда, даже в огнеупорной броне, было куда более трудным делом. Его животные инстинкты кричали "нет". Раньше ему уже довелось оказаться в огне и тогда он ближе всего был к слепой панике.

— Иначе это всё было впустую. — добавил Найнер.

— Брай мертв. Найнер, Брай мертв...

— Впустую...

Он вбежал в горящий дом. Дарман подался вслед за ним, но здесь был погибший Брай, Эннен готовый сорваться, рядом бушевали все девять кореллианских преисподен, и на несколько секунд Дарман не знал — где он нужнее всего.

Найнер. Вот кому я нужен.

Дарман сделал глубокий вдох и ринулся за ним. Если он не будет думать — всё будет отлично. Он не почувствует жар — добрых тридцать минут — и его доспехи защитят его от падающих обломков. Но всё равно это его пугало. В животе всё равно стоял холодный ком.

— Ты никогда не слушаешь. — Найнер шарился, разыскивая компьютер среди огненного тумана и почерневших обломков. Разговор казался каким-то ирреальным, и ещё более ирреальным он стал, когда Дарман нашел то, что было Ири Камасом. Взрыв вбил световой меч генерала в стену напротив. — Я же сказал стоять.

— Просто на случай, если ты во что-то вляпаешься. — ответил Дарман.

Он не бросил Найнера на Шинарканском Мосту и не собирался оставлять его сейчас.

— Вот, здесь он. — Найнер оторвал горящую полку от того, что было прилавком. — Приварился к столешнице.

Языки пламени облизывали остатки потолочных балок, когда горящий газ вырывался наружу словно из гигантской горелки. Оплавленные кухонные шкафчики стекали на пол; экран компьютера был разбит, штекер вплавился от жары в стенную розетку, но им была нужна только его начинка. Найнер вырвал кабель.

— Двигаем. — скомандовал он.

Когда они начали пробираться к дверям, Дарман выдернул из стены световой меч, и заметил что его перчатки стали липкими от почти жидкого пластоида. Расплавленные плиты пола прилипали к ботинкам, как клей. Когда он, наконец, выбрался наружу — он вошел в стену из водяных струй. За ними суетились пожарные.

— Идиоты. — Один из пожарных остановился, чтобы обругать их. — Если бы этот ваш забег пошел не так — кому, по-вашему, пришлось бы туда лезть, и вытаскивать ваши дурные задницы?

— Угу. Но ведь не пошел же? — ответил Дарман, не испытывая благодарности за возможное спасение. Он в спасении не нуждался. Коммандос сами заботились друг о друге. Впрочем, Брая братство не спасло. — Вот за чем мы ходили.

Найнер всё ещё сжимал покоробившийся компьютер в руках. Он не мог его положить, потому что пластоид прикипел к броне.

— Давай, отцепи эту штуку.

Дарману потребовалось аккуратно поработать виброклинком чтобы отделить расплавившийся материал от бронепластин Найнера. Но это не было тем, зачем они пришли. Они приходили за рейнджером Кестером, а вместо того нашли генерала Камаса и компьютер. И при этом они потеряли своего.

"Простенькая полицейская работка. Точно. Я и мой длинный язык."

— Жаль вашего парня. — проговорил Нелис. — Как раз когда ты думаешь, что война закончилась... Поганое невезение.

К счастью он сказал это там где его не слышал Эннен. Никакому солдату не хотелось бы, чтобы ему напомнили про такое. Терять товарищей и так было тяжело, но было что-то гораздо худшее в том, чтобы терять их в самом конце боя; судьба жестока и убаюкивает тебя, заставляет поверить что ты всё сделал хорошо и справился с худшим, в то время как худшее просто притаилось за углом, слегка опоздав на встречу.

Найнер снова переключился в образ сержанта. Он подошел к Эннену, который стоял у медспидера, упершись лбом в его дюрастиловый бок и протянул руку, чтобы взять его за плечо. Но Эннен оттолкнул руку и отошел в сторону. Дарман не мог увидеть тела Брая. Он остановил проходившего мимо медтехника. Тот наверняка был всей аварийной медицинской командой Челпори. Это было маленькое местечко.

— Где наш товарищ? — спросил Дарман. — Что вы сделали с телом?

Медтех ткнул большим пальцем куда-то через плечо.

— Один из офицеров ищет мешки для трупов. Скоро будут.

Насчет разрушений вокруг никто не сказал ни слова. Может быть они были просто слишком напуганы, чтобы спорить с Империей, или по крайней мере — с тяжелобронированными, вооруженными коммандос. Дома возле базы Кестера — так где же был Кестер? — остались почти целыми, пострадали только окна. Взрыв, судя по всему оказался направлен большей частью вверх, а не в стороны. Газовые техники стояли у домов поодаль и смотрели так, словно они не могли поверить в то, что вся улица не взлетела на воздух с ними вместе.

Дарман тоже попытался подойти к Эннену. Трудно успокаивать того, кого ты на самом деле недолюбливаешь. С друзьями и братьями это получается инстинктивно. Дарман изо всех сил пытался подобрать верные слова. Он терял братьев, и он потерял жену. Но он не думал, что будет хорошей идеей сказать Эннену, что он тоже знал кого-то, у кого зарубили световым мечом близкого человека, и что он хорошо его понимает.

Эннен сердито взглянул на него, снова и снова прокручивая шлем в руках. Дарман не знал — что они будут делать с телом. У большинства клонов, убитых в бою не было похорон, а мандалорианцы вообще не устраивали кладбищ или мемориалов. Часть брони в память о павшем — вот и всё.

Но Эннена и Брая учил кореллианский сержант. Это проглядывало. Их отношения были кореллианскими, и они легко сошли бы за своих в любом кореллианском городе.

— Кремация. — проговорил Эннен. — Не знаю, как мы это устроим, но я хочу чтобы он была подобающе кремирован.

Это выглядело неприятно похожим на горящий позади них дом.

— Мы это сделаем.

— Да. Подкрутим правила. Какие они там сейчас. — Эннен вытер нос тыльной стороной перчатки; его лицо был испачкано сажей. — Джедай. И к тому же, наш собственный генерал. Как думаешь он знал, что это мы?

Относительно основной армии коммандос было так мало — меньше пяти тысяч после Геонозиса; может быть лишь три или четыре тысячи теперь — что вполне разумно было думать, что Камас всё ещё помнил своих людей, даже после того, как ими занялся Зей. Но шансы были за то, что он знал не больше чем пару сотен тех, кого видел лично, и Дарман не знал, мог ли генерал различать их так, как это делали Этейн, Джусик или Зей. Наверное, они для него всё так же оставались номерами и чужаками. Камас не мог знать их всех. Дарман не знал — делало ли это всё более горьким или нет.

— Какая разница? — ответил Дарман. — Камас больше не у дел. Никто из них ничего не значит.

— Ты или Найнер его убил?

— Камаса? Если точно — никто из нас. Он поджарился на месте, когда моя дисишка подожгла газ.

— По мне — вполне неплохо. — хмыкнул Эннен. — Спасибо.

Они оставили лейтенанта Нелиса и аварийные бригады делать свою работу. Эннен и Дарман отнесли тело Брая в челнок, и Эннен сел в пилотское кресло. Дарман и Найнер уселись в отсеке экипажа позади него, и начали разбираться с тем, что они могут вытащить из компьютера, пытаясь не думать о Брае и том, что они не узнали его как следует. Дарман мог всё это увидеть на лице Найнера, когда тот снял шлем.

— Ну, и что же там было? — сказал Дарман. — Ящики. Кестера нет. Камас разослал кодированные сообщения.

— Маршрут эвакуации.

— Да, я знаю, но...

— Давай посмотрим, сможем ли вытащить какие-нибудь зацепки отсюда.

Найнер целую вечность срезал пластоид, и наконец сумел вытащить наружу несколько плат. В одной из них всё ещё торчал чип данных.

— Надо больше практиковаться. — пробормотал он. Он выдернул чип и сунул его в свою деку. — Атин к этому времени уже разложил бы всё по полочкам.

Когда Найнер повернул считыватель, чтобы показать Дарману экран — там ничего не было. Камас вычистил его прежде, чем принять свой последний бой; впрочем, это всё равно была самая глупая смерть, которую Дарман мог себе представить.

Но мы тоже не сдаемся живыми. Или нет?

Камас мог бы стараться сбежать поусердней. Ладно, он не Джусик и не Кеноби, он слишком много провел времени отсиживая задницу до войны, но он явно сознательно оставался на месте.

— Думаю, он был приманкой. — наконец проговорил Дарман. — Думаю, он отвлекал нас, столько, сколько мог, пока происходило что-то ещё.

— Жаль что эта штука не расскажет нам — что именно. — Найнер вытащил чип и уставился на него так, словно сердитый взгляд мог его презагрузить и восстановить данные.

— Но как знать? Джайнг всегда говорил, что очень сложно полностью вычистить информацию. Может быть? кто-нибудь что-то с него восстановит.

Если на исходном чипе и было что-то поддающееся восстановлению — то коммандос наверное никогда об этом не расскажут. Дарман знал это. Даже когда они работали со Скиратой — им не рассказывали всего.

Но он не мог вынести мысли о том? что Брай погиб всего лишь ради того, чтобы убить одного джедая, пусть даже такого мастера и генерала, как Камас. Он хотел, чтобы этот чип был ключом к подпольной сети. Он хотел, чтобы чип оказался связующим звеном.

Дарман знал, что он был виноват в том, что устроил Браю нелегкую жизнь — пока не стало слишком поздно для дружбы.

* * *

Кириморут, Мандалор, неделя четвертая новой Империи.

Покрытые льдом деревья у Кириморута роняли тягучие, неторопливые капли талой воды на землю. Первый признак того, что наступает оттепель.

Джусик стоял у окна и слушал тихое журчание воды в водостоках. Мир снаружи всё ещё казался насквозь промерзшим, но весна уже приближалась. Он мог почувствовать её запах; он мог почувствовать жизнь под землей, ожидающую пробуждения. В этом было чудесное чувство надежды и предвкушения, которого он никогда не чувствовал на Корусканте. Всемирный город был залит в пермакрит, а его погода контролировалась исскусственно, не оставляя на волю природы почти ничего, чтобы там можно было почувствовать естественную смену сезонов.

Я люблю это. Я чувствую себя живым. Похоже ли это на тот мир, где я родился? Я его не помню. Но этот — я ощущаю своим домом.

Кэд, похоже, тоже чувствовал это. Джусик усадил его на колено, и тот смотрел широко распахнутыми глазами сквозь транспаристил на плачущие деревья во дворе, время от времени указывая на них и вскрикивая "риш! риш!". Джусику потребовалось время, чтобы догадаться что он выучил новое слово — "пириш", мокрый — но удается ему только последний слог.

— Они мокрые, потому что снег тает, Кэд'ика. — сказал Джусик. — Становится теплее. Скоро ты сможешь играть на улице. Это будет здорово, верно?

Никто больше не называл ребенка "Венку". Дарман предпочитал "Кэда", но он больше года после его рождения не знал даже, что этот ребенок есть на свете, и потому первое имя было забыто. Это был ребенок Дара; Джусик каждый день напоминал себе об этом. Джусик был всего лишь одним из той армии, которая добровольно вызвалась побыть родителями и позаботиться о Кэде, пока его отец не вернется домой, и тот факт, что у него были особые отношения с Силой, не давал ему никаких преимуществ.

Он не мой сын. Я не должен значить для него больше, чем отец, только потому, что я рядом, а Дарман нет.

Это было неподобающим для Мэндо — такое внимание к биологическому отцовству. У каждого Мэндо был долг заботиться о детях клана, и усыновление зачеркивало прошлое ребенка — или даже взрослого. Но Джусик чувствовал себя узурпатором каждый раз, когда он связывался с Кэдом и чувствовал его в Силе.

— Эй, Кэд'ика, смотри что у меня есть. — Джусик одной рукой вытащил из кармашка на поясе голопроектор и включил его. Ему всё ещё не хватало духу показать Кэду снимки его матери, и эту задачу он оставил Лазиме, но он всё же мог напомнить ему про Дармана. — Смотри. Это твой отец. Папа. Буир. Однажды, скоро он вернется домой. Мы знаем, где он. Мы вернем его домой.

Кэд засмеялся и показал на голокартинку пальцем.

— Буу! Папа!

— Верно. Буир вернется домой.

Джусик почувствовал приближение Гиламара. Обычно он мог уловить отпечаток в Силе так же легко, как и увидеть любого из них. Вэу был странным озером спокойствия; Кэл'буир — водоворотами страсти, от неистовой ярости, до самозабвенной, преданной любви. Ордо был ещё одним сочетанием противоречий — безжалостный, быстрый разум и совершенная уверенность в своих силах, в паре с дикими эмоциональными перепадами подростка. А Гиламар... Гиламар ощущался как смирение, легкое одиночество, и боль, настолько глубокая, что она казалась неотъемлемой его частью. Джусик понятия не имел где была убита жена Гиламара, но у него было ощущение, что тот всегда чувствовал себя так, словно это случилось вчера.

— На что это похоже? — спросил Джусик, не оборачиваясь. Кэд прижал ладонь к стеклу и постучал несколько раз, привлекая внимание Мирда. Стрилл сидел во внутреннем дворике, держа нос по ветру и принюхиваясь к волнующим запахам в воздухе. — Как это ощущается, когда вокруг тебя всё время есть владеющие Силой? Это тебя когда-нибудь волновало?

— Что волновало — что ты можешь попробовать на моем разуме какой-нибудь фокус с Силой, или что-то ещё? — Гиламар состроил рожу Кэду. — Или то, что я не могу скрыть от тебя эмоции? Не очень. Это мало отличается от стрилла. Он может чувствовать вещи, которые не могу чувствовать я. Меня это не напрягает.

— Надеюсь, я пахну лучше.

Гиламар пристально взглянул на него.

— А если ты владеешь Силой, но не обучен — сможешь ли ты с ней управляться? Будешь ли ты вообще знать, что у тебя есть такие возможности?

— Наверное, нет. — Джусик мог почувствовать, какой вопрос назреет следующим. — Иначе Совету Джедай не требовались бы тесты на миди-хлорианы. Ты просто обнаружишь, что понимаешь окружающих лучше, чем остальные, или что ты угадываешь лучше, чем твои приятели, или что у тебя куда лучше с пространственным мышлением. И ты становишься психологом. Удачливым игроком. Пилотом. Звездой спорта.

— Так...

— Ладно — ты думаешь, что может быть неплохой идеей не развивать умения Кэда. Я прав?

— Я думаю что неплохая идея — учить его контролировать их так, чтобы не привлекать внимание ненужного рода. Если он сможет просто держать их в узде, и не выпускать наружу — это куда более интересный вариант.

— У тебя полно хороших мыслей.

Гиламар посмотрел на него с явственно видным, отеческим терпением.

— Как и у тебя.

— Не думаю, что это сильно отличается от того, чтобы обучать детей каким-то умениям, а затем дать им самим решать, как они будут их использовать.

— Вот только судя по тому, что делает Палпатин — это умение может значить смертный приговор. Так что продолжай учить его держать это умение при себе.

Со временем Кэд узнает правду о своей матери, но Джусик не видел никакой нужды учить его джедайским обычаям. Кэд обзаведется своей собственной связью с Силой, без Мастеров и наставников, которые будут ему мешать или диктовать форму, в которой это следует делать. Разве не связано с ней в какой-то степени всякое живое существо? Весь вопрос в степени.

— Сегодня я собираюсь посмотреть, что я могу сделать для Арлы. — сказал Джусик. — Ты же знаешь, что я хочу попробовать по-своему, верно?

— Добро пожаловать в авантюрный мир практической медицины. — Гиламар похлопал его по плечу когда они вышли в коридор. — Ты неплохо управлялся своим методом, восстанавливая повреждения мозга у Фая, так что я буду смотреть и учиться, Бард'ика.

Джусику не требовалось видеть Арлу Фетт, чтобы знать как она чувствует себя в любой из дней. Он мог почувствовать её в Силе. По большей части, он чувствовал её такой же, какой он почувствовал её в Центре Валорума для буйных психиатрических пациентов: глубоко пораженная болезнью душа, которая для его внутреннего глаза выглядела изломанными линиями и резкими грубыми цветами; растерянная, страдающая, не позволяющая ему пройти мимо и оставить её с её страданием.

Я её спас. Она на моей ответственности. Какой смысл просто менять одну камеру на другую?

Он помедлил в коридоре у её комнаты, всё ещё держа на руках Кэда. Гиламар встал чуть поодаль.

— Я боюсь увидеть что случится, если мы снимем её с препаратов. — сказал Джусик. — Но не могу избавиться от подозрений, что они больше хотели держать её послушной, ради спокойствия в Центре, а не пытались ей помочь.

— Ну, если бы я работал с буйными пациентами то, признаюсь, я бы наверное тоже пользовался залоксипиновой дубинкой. — Гиламар пожал плечами.

— Мы могли бы попробовать сократить дозу. Но я не настаиваю. Твои Силовые чувства лучше любого доктора могут сказать, как она действительно себя чувствует.

Покинув Корускант, Джусик пытался использовать Силу как можно меньше, словно так он мог бы избавиться от всех следов своего джедайского прошлого. Это казалось нечестным преимуществом — владеть даром, которого не было у его братьев по клану. Но избавиться ему не удавалось. Точно так же он мог бы зажмуривать глаза в обществе слепых, чтобы притворяться, что он не может видеть — временно, по своему желанию, всегда зная, что он может в любую секунду открыть глаза снова — это точно так же не давало прочувствовать ситуацию, как и попытки вообразить, каково это — потерять это чувство. Он не мог отрешиться от него. Самое большее, что он мог — это сознательно следить за тем, как он использует Силовые чувства и никогда не применять их.

— Время от времени она спокойней обычного, независимо от дозы. — заметил Джусик

— Что ж, значит работаем методом проб и ошибок. — Кэд потянулся к руке Гиламара и пожал её с видом опытного дипломата. — Думаешь Кэд'ика может помочь?

— Если я туда зайду с маленьким ребенком — будет ясно, что я не собираюсь причинять ей вред.

— А что, если он чересчур сильно напомнит ей о Джанго?

Это расстроит её больше, чем вид его клонов?

— Она, должно быть, не помнит Джанго взрослым. Он же был ребенком, когда она видела его в последний раз, так что она может помнить, как присматривала за ним, когда тот был в возрасте Кэда.

— Ладно, посмотрим.

Джусик постучался в дверь. Никто не запирал дверь с тех пор, как Арла попала сюда. Тревожная система сработала бы, если бы она покинула здание, и, за исключением Вэу, никто всерьез не верил, что она может кому-то причинить зло. Впрочем, она и не пыталась выйти. Иногда она пыталась забаррикадировать дверь изнутри креслом или столом. Что бы ни толкало её убивать, непохоже что ей хотелось выйти и искать себе жертвы.

— Арла? Это Бардан. — Он подождал. Кэд несколько раз шлепнул по двери ладошкой. — Хочешь выйти, прогуляться с нами? Подышать свежим воздухом.

Молчание. Джусик чувствовал её беспокойство и замешательство. Последнее, конечно, можно было бы отнести на счет отупляющего действия дозы залоксипина.

— Ладно, можно я войду и посмотрю — как ты? Я привел с собой доктора Гиламара.

Джусик открыл дверь. Внутренние двери в Кириморуте были деревянными и висели на петлях — древнее устройство, которому не требовалась энергия, чтобы работать. В одном из самых глухих уголков практически дикой планеты, где нельзя полагаться на источники энергии, это было важно. Арла Фетт — сорока с чем-то лет, с блекло-светлыми волосами, худая, настолько непохожая на своего брата, что её нельзя было посчитать родней Фетту — сидела на краешке кровати крепко прижав подушку к груди. Кровать была застелена так старательно, простыни и покрывало были сложены так ровно, что казалось, будто это сделано солдатом. Джусик даже не пытался гадать — что же было с ней за те тридцать с чем-то лет, с тех пор, как её родители были убиты Стражами Смерти за помощь Джастеру Мереелю.

Знала ли она о Джанго? Как мне вообще начать разговор на эту тему? "Хорошие новости, Арла, твой брат пережил резню. Плохие новости — он видел, как убивали всех, кто был ему дорог, он провел несколько лет в рабстве, и в конце концов его убил джедай. Какая жалость, Арла.

Нет, он не может этого сделать. В записях медцентра, которые он взламывал на Корусканте, говорилось что её отправили в Центр Валорума десять лет назад, что у неё не было никого близкого, не было определенного места жительства и о ней не было известно никаких сведений. И всё это было задолго до того, как начались Войны Клонов. Он сомневался, что персоналу больницы было вообще известно что у неё есть брат, а уж тем более, что он — Джанго Фетт.

Гиламар остался у двери. Даже без брони он выглядел головорезом, и броня совершенно явно пугала Арлу. Впрочем — как она могла отличить одного Мэндо от другого? Для неё все они означали боль и горе.

— Привет, Арла. — Джусик остановился в паре метров от неё, и привлек её внимание к Кэду, взяв его за руку и помахав ей вместе с ним. — Скажи "привет" Арле, Кэд. Арла, ты уже видела Кэда раньше, верно? Он... ваш дальний родственник.

— Ад'ика, осторожней. — пробормотал Гиламар.

Арла, чуть нахмурившись, рассматривала лицо Кэда. Кэд завороженно смотрел на неё в ответ, и Джусик не мог понять — почувствовал ли ребенок что-то через Силу, или он просто был любопытен, как все прочие дети.

— Кто ты? — проговорила она наконец, посмотрев прямо на Джусика. — Ты не врач.

Джусик был удивлен, услышав как она говорит осмысленно, да ещё и на Базовом. Она говорила с легким акцентом. И на те несколько секунд когда она встретилась с ним глазами, она выглядела совершенно нормальной.

— Нет, я... ну, я на самом деле не знаю — кто я. Солдат, пожалуй. — Джусик вздохнул. — Я хотел бы сказать, что я был приятелем твоего брата, но я его никогда не знал. Я просто делаю то, что на мой взгляд, хотел бы сделать он — позаботиться о тебе, и помочь тебе как-то устроиться в жизни.

Арла взглянула на Кэда, потом снова на Джусика.

— Откуда ты?

— Не знаю. — Она задает именно те вопросы на которые я не могу ответить. — Меня забрали у родителей, когда я был ребенком.

— Они умерли?

Еще лучше.

— Не знаю. Я даже не знаю, с чего начинать поиски.

В действительности это не было правдой; записи Совета Джедай сейчас превратились в пепел, но его фамилия наверняка была реальной, так что Мереель или Джайнг могли бы за пару секунд сделать несколько запросов и определить миры, где была распространена фамилия Джусик.

Джусик решил, что он не хочет узнавать. Ему была не нужна ещё одна конфликтующая самоидентификация. Клан Скирата был теперь его семьей, и он мог выбросить из головы всё прочее. Он должен был. Он может быть верным только одному сообществу за раз, всё или ничего.

Но он хотел бы знать — не шевельнется ли в нем что-нибудь, если он случайно всё же встретит кого-то своей крови. Биологи говорили, что у людей близкие родственники действительно могут узнавать друг друга по запаху, даже не осознавая этого, точно так же как сиоланцы и кемланцы. Может быть Арла, глубоко внутри себя, чувствовала, что клоны и Кэд родня ей.

Арла посмотрела сквозь него.

— А мои родные умерли.

— Знаешь что. — сказал Джусик. — Надень куртку, и сходи с нами прогуляться. Если захочешь рассказать мне о себе или своей семье — будет неплохо.

Она всё ещё смотрела на него. Учитывая все обстоятельства — это было уже заметным прогрессом.

— А когда вы будете поить меня той дрянью?

— Какой дрянью?

— Лекарство. Не таблетки. Жидкость, от которой у меня начинаются кошмары.

Голос Гиламара был очень тихим и спокойным.

— Так, значит тебе давали что-то ещё в Валорум-центре, верно? Не просто залоксипин. Ты не знаешь — как это называлось?

— Нет.

— А ты всё ещё видишь кошмары? — спросил он

— Не те же самые. Больше похоже на дурные сны, которые я не могу понять. Обычно я их не помню, но помню, что они мне снились.

Гиламар сделал два медленных шага вперед. Джусик не мог поверить, что Арла может говорить так рассудительно. Когда она впервые попала сюда — она или молчала или несла полную бессмыслицу.

— Если ты готова дать мне образцы крови и волос... — проговорил Гиламар. — я мог бы протестировать их, и выяснить остались ли в твоем организме какие-то ещё препараты.

— Вы меня пить эту дрянь не заставите.

— Нер вод, чем бы оно ни было — у нас этого даже и нет. Всё что у нас осталось — это залоксипин, который дали в Центре.

Нер вод. Арле эти слова должны были быть знакомы. На конкордианском диалекте Мэндо'а эта фраза — "брат", "сестра" — звучала очень похоже. Она, нахмурившись, смотрела на Гиламара, словно стараясь сосредоточиться на нем вместо того, чтобы возмутиться его просьбой.

Она по самую макушку накачана препаратами. Нам следует быть очень осторожными с тем, как уменьшать дозу.

— Ладно. — пробормотала она. Она закатала рукав и протянула руку, сгибом локтя вверх, так словно у неё уже сотни раз брали пробы крови. — Бери сколько надо.

Джусик начал надеяться. Арле уже стало лучше — просто потому, что она вырвалась из той психушки. Когда они впервые её встретили, она шарахалась от всех мужчин, а сейчас она позволила Гиламару взять кровь из вены.

— А теперь хочешь прогуляться? — спросил Гиламар.

Арла пожала плечами.

— Завтра, наверное.

Им даже не нужно было отсылать образцы куда-то для анализа. С небольшой лабораторией, которую Мереель устроил для Ко Сай, и набором медицинского оборудования, которое Гиламар выкрал из республиканских медцентров, Кириморут сам мог сделать большую часть нужной ему лабораторной работы.

Лаборатория была размещена напротив робового загона, в котором здоровенная чушка стояла на страже у выхода в свое стойло. Это было в стиле Мэндо — смесь из высоких технологий и пахнущей навозом деревенской жизни, что не менялась со времен Кандероса Ордо.

Гиламар встряхнул пробирку с черно-красной кровью когда, прошли по крытому переходу и, остановившись, подставил её под свет солнца, падавший в одно из окон.

— Кровь занятная штука. — заметил он.

— В химическом смысле или в духовном?

— В обоих. И она не густей воды, что бы там не говорили. [1]относка к поговорке "Кровь не водица"

— На этой неделе ей заметно лучше. Должно быть, вымывается тот другой препарат.

Гиламар открыл дверь лаборатории. Повеяло ароматом парфюмерии Утан — легкий цветочный запах, который, должно быть, принадлежал шампуню.

— Хотел бы я знать — зачем они так вот держали её на двух антипсихотиках. Для этого, я скажу, должна быть веская причина.

— Разберемся, как же иначе? — ответил Джусик, и ушел вместе с Кэдом, размышляя о том, насколько мало кровь значила для него.

* * *

Заброшенный охотничий домик, Оланкур, юго-западное побережье северного континента Мандалора.

— Как я посмотрю — ты подозрительный человек, Кэл.

Фенн Шиса смахнул слой пыли с грубого стола и поставил перед Скиратой бутыль тихаара с двумя стаканчиками. Пласт дохлых насекомых на подоконнике наводил на мысль о том, что охотничьим домиком не пользовались уже давным-давно. Оланкур был ужасно далеко, чтобы ехать туда на пьянку.

Он также был очень далеко от имперского гарнизона, и настоящая причина была именно в этом.

— Так вот и выживаю. — ответил Скирата.

— Мы это могли бы сделать и в Келдабе. Или ты не веришь своему Манд'алору?

— Мы бы могли бы это сделать и по комму, но это ты захотел говорить с глазу на глаз.

Скирата доверял Шисе настолько же, насколько доверял всякому, не входившему в семью, но он не хотел, чтобы их слишком часто видели вместе. Манд'алор был известен командиру гарнизона. Скирате приходилось допускать, что один из штурмаков — или офицеров-дворняжек или даже этот врожденно слабовольный командующий — может оказаться везунчиком, и рано или поздно что-то узнать.

Мандалорианцы были очень скрытны с чужаками. Но ничто не остается в секрете навечно.

Шиса вытащил пробку из бутылки и наполнил тихааром два маленьких стаканчика Скирата почувствовал запах бесцветной жидкости с противоположной стороны стола — великолепный бархатный аромат зрелых фруктов варос, из которых перегнали напиток. Всякий тихаар был разным, его делали из тех местных фруктов, что были в наличии. Варос рос в тропиках, так что эта бутылка была редким удовольствием.

— Твоему парню не обязательно ждать снаружи, Кэл.

— Ордо предпочитает следить за обстановкой.

— Разумный парень. — Шиса отпил и сосредоточенно нахмурился. — Но ты всегда можешь сменить свою шаблову броню. Имперцы не отличают одного Мэндо от другого, до тех пор, пока на тебе бу'шей.

Скирата поднял свой стаканчик и осушил его одним глотком.

— К'ойаси.

— К'ойаси.

Шиса потянулся налить добавку, но Скирата накрыл стаканчик ладонью.

— О, ты что, думаешь — я собираюсь тебя подпоить, Кэл? Мы вроде бы лучше знаем друг друга?

— Я не так быстро соображаю, когда во мне несколько стаканов.

— Думать быстро тебе и не понадобится. Тебе нужно выслушать.

— Ты всё ещё хочешь, чтобы я и Куэ'валь Дар тренировали твое "сопротивление", в этом дело?

— "Сопротивление", на мной вкус, звучит чересчур романтично и напыщенно. Я думаю об этом скорее как... о намерении отплатить той же монетой, которое появилось бы у любого Манд'алора, в том случае если Империя окажется не таким уж разумным и надежным арендатором. Но не это предмет разговора.

Шиса стал Мандалором неохотно — что, по мнению Скираты, было самым здравым отношением. Он стал им потому, что он был должен это сделать. За три года без Джанго Фетта, без вождя вождей, кланы начали привыкать к мысли об отсутствии ориентиров, а грань между вольнодумной независимостью и хаосом была слишком тонкой. Но Шиса был на своей должности не для того, чтобы управлять тут, как какой-то бюрократ-аруэтии. Он был здесь, чтобы дать всем точку фокуса, и у него были все качества для этого. Он был очень целеустремлен, когда находил что-то, чего стоило добиваться. И Скирата хотел узнать — что же такое нашел Шиса.

— Ладно, наливай вторую, если предложение ещё в силе.

Шиса заговорщически улыбнулся и наполнил оба стаканчика прежде чем вытащить из кармана на поясе деку и толкнуть её по пыльному столу. Скирата поймал её.

— Бизнес идет отлично, Кэл. Империя готова тратиться. Вот только детали списка их покупок вызвали у меня несколько вопросов, вот что.

Скирата отпил тихаара, прокрутил сообщения и закупочные ордера на деке, отметив обычные заказы на головы и контракты с наемными отрядами. Тут не было ничего удивительного; так мандалорианцы уже много поколений добывали себе пропитание. Тем, что привлекло его взгляд, был документ адресованный "МандалМоторс", после которого вскоре следовало предложение восьми миллионов кредиток за права разработки бескара в районе Токуриша.

"Для начала нам требуется три сотни действующих тюремных кораблей с укреплением бескаром. Контракт заключается на восстановление судов? законсервированных после последней акции против джедаев, а также на строительство новых. Мы также желаем разместить заказы на специализированное оборудование из бескара, включая наручники, клетки, укрепленные двери..."

— Так, Палпи хочет бескар? — сказал Скирата толкнув деку обратно к Шисе. — Но для чего он ему, как не против владеющих Силой? Приземленные существа, вроде нас, могут обойтись и утолщенным дюрастилом, за сильно меньшую цену.

Шиса поднял стакан и подмигнул.

— Да, это серьезная перестраховка. И куча кредиток за приоритетную поставку.

"Несколько сотен миллионов. Проценты Фонда Переселения Клонов Скираты за несколько недель. Но тебе, Фенн, при всем моем уважении, знать об этом не нужно. Даже если ты и мой Манд'алор."

— Ты беспокоишься. Валяй, скажи мне? что ты беспокоишься.

— Скажем так — осторожничаю.

— Кого он боится?

— Может? именно нас, потому что у нас есть бескар? и знание как им пользоваться.

— Мы тысячу лет не сражались с Ситами. Ты знаешь что этот чакаар — Сит, верно?

— Я догадывался, судя по тому, что слышал про одного здоровенного парня с красным световым мечом. Вейдер.

— Но он истребил... считай что всех джедаев. — Скирата понадеялся, что Шиса спишет его заминку на спиртное. Шиса мог и не знать что Этейн была джедаем, или что Кириморут сейчас кишел владеющими Силой. — Какие-то счеты между ситами?

— Если у Палпи и есть трения с другими типами на темной стороне — мы пока что ничего про это не знаем. Может, он закупает бескар, чтобы не дать кому другому вооружаться против него.

Помимо наемников единственным, стоящим денег экспортом Мандалора было его уникальное железо, и тайные умения по его обработке, придававшие ему способность противостоять световым мечам и Силовым приемам. Даже Скирата не был посвящен в то, что делалось в кузницах, а он гордился своей способностью раздобыть любую нужную ему информацию. Он лишь знал, что без ремесленников Мэндо, Палпи зря выкинет на бескар деньги. И это начинало выглядеть скорее источником неприятностей, чем козырной картой.

— Помнишь про королевских строителей гробниц на Белукате? Тех, которых короли обращали в рабство и убивали, чтобы они никому не рассказали как ограбить их могилы?

— Я не пропустил этой аналогии, нер вод...

— Если Палпатина не остановил целый Орден Джедай, то оставшиеся владеющие Силой не могут быть для него серьезной угрозой.

Шиса подставил стакан свету, пробивавшемуся сквозь мутное стекло и прищурил глаз, оценивая прозрачность тихаара, затем с видом знатока вдохнул его аромат.

— Ну, список не такой большой, Кэл, но он всё-таки есть. — Он пригубил напиток, смакуя его, и ненадолго прикрыл глаза, словно его ошеломил букет вкуса. — Может быть, он просто понял насколько тяжела работа, за которую он взялся. Горстка сбежавших джедаев... его собственные темные прислужники, если они сорвутся с цепи... всякие маленькие секты, которые прятались в подполье от джедаев... и те невезучие, кому довелось родится с талантом к Силе. Да, и народ в местах вроде Харуун Кэла, где этим талантом наделены все. На твоем месте я бы не стал покупать там никакой недвижимости, если, конечно, тебе не нравится гладкие, оплавленные пейзажи.

— Ты внезапно стал экспертом по миди-хлорианам?

Шиса помедлил.

— Это интересное слово.

— Нет смысла пытаться истребить саму способность владеть Силой. — Скирата постарался выглядеть невозмутимым, с тревогой понимая, что он сейчас показал, что знает слишком много про владеющих Силой. — Откуда, по-твоему, берутся джедаи? У них нет семей — по большей части. Силовые таланты появляются на ровном месте. И он это знает.

— Суть не в том — правда ли это, а в том — во что он верит.

— Может быть, он хочет искоренить обучение. Если одаренных не учить, то они не смогут делать всякие тонкие штучки, вроде телекинеза и мозгокрутства.

— Так значит, ты и сам довольно неплохо разбираешься в вопросах миди-хлориан, Кэл.

Скирата почувствовал, как у него стягивает кожу на затылке. За прошедшие годы он со многими играл в такой словесный сабакк, и это заставляло его подозревать прежде всего худшее, как бы это ни выглядело с виду. Обычно он был прав. Когда он ошибался — что ж, это было лучше чем альтернатива, и он скорее был готов потерять расположение нескольких приятелей, чем рисковать чем-то большим.

— За последние несколько лет я достаточно поработал с джедаями. — уклончиво ответил Скирата. На секунду-другую он почувствовал сожаление — о генерале Зее, который мог стать нормальным человеком, если бы только мог избавиться от этого джедайского осика.

— Набираешься по ходу дела.

— Да уж, это верно. Чего только не узнаешь.

Шиса замолчал и налил себе третью порцию. Он качнул бутылкой Скирате в молчаливом предложении добавки, но Скирата мотнул головой. Если он и хотел бы придти в полный харайк б'алайк — как Мэндо'аде называли усталость, смешанную с сентиментальностью — то это могло подождать до дома. Сейчас же ему и в самом деле понадобится ясная голова.

Тишина была соблазнительна. Так легко было попасться на эту уловку, и заполнить паузу, добровольно выкладывая информацию. Но Скирата тоже играл раньше в эти игры. Он мог посидеть в тишине.

"Что я за Мэндо? Мэндо с владеющим Силой внуком и бывшим джедаем, который дорог мне как собственные сыновья, вот какой. И Мэндо, который не собирается бросать своих парней в очередную войну, на которую они не вызывались."

Шиса дал тишине повисеть ещё какое-то время, затем откинулся в кресле, поставив его на задние ножки и положил ноги на ближний табурет. Вопрос всегда был лишь в том, кто дольше может сидеть и ждать

— Понимаешь, Кэл, я вспоминаю недавнюю встречу с необычным молодым парнем в Ойю'баат. — заговорил он наконец. — А один из джедайских генералов так любил наш стильный бескар'гам, что он покинул Орден Джедай ради жизни беройа. Ох уж это следование моде. — Он ткнул в деку и поднял её так чтобы Скирата увидел. Экран показывал имперский список наград за поимку, с зернистым снимком сделанным камерой наблюдения — очень молодой, бородатый, длинноволосый Джусик в своей джедайской рясе. — Такой, знаешь ли, франтоватый маленький вояка.

Так вот о чем в действительности хотел поговорить Шиса. Скирата не мог ему отказать. Розыскной список имел широкое хождение в сообществе охотников за головами, так что сам Джусик вряд ли был тайной. Но Джусик повздорил с Суллом прямо на глазах у Шисы. Это нельзя было проигнорировать.

— Да, это генерал Джусик. — сказал Скирата. Теплота тихаара ушла из его внутренностей и её место занял лед. — Он возражал против использования клонов и сказал Совету Джедай, куда они засунули свою совесть.

— Так, а к примеру, если бы он просто оказался у тебя на связи — ты бы дал мне знать, Кэл, или нет?

— Нет. — Скирата оставался дружелюбным, но сейчас он не мог лгать. Он мог только замолчать. — Не сказал бы.

Шиса помедлил, но легкая усмешка так и не исчезла с его лица.

— У нас не так много Мэндо, владеющих Силой, что несколько грустно, учитывая с какого множества миров набрался наш замечательный народ. Представь — насколько полезно было бы, если бы некоторые Мэндо'аде могли использовать Силу.

— Представляю. — согласился Скирата. — Но один владеющий Силой в броне не слишком поможет нам против Палпатина. Его не остановил целый Орден джедаев.

— Я думаю про отдаленную перспективу. Может быть у юного генерала Джусика будет множество детей, которые унаследуют ему...

— Нет.

— Я не задал вопроса, Кэл.

Шиса знал. Он знал. Что ж, для того, чтобы увидеть связь, не требовалось быть провидцем, достаточно было просто дружески побеседовать с персоналом в Оую'баат. Скирата стоял на своем. — Если бы кто-то знал, как размножать владеющих Силой — этим бы сейчас уже занимались вовсю. — сказал он. — Мы же и без этого пять тысяч лет неплохо справлялись с владеющими Силой. Это не недостаток. Это то, кто мы есть.

— Уверенность — это прекрасно, но от неё мало будет толка, когда Империя решит что мы — проблема. А она решит.

— Нам лучше полагаться на технологии верпинов и каплю трудового пота, чем на генетику. Сделать нас не лучше аруэтиизе; не лучше, чем джедаи, при всём их генетическом превосходстве... Нет уж, спасибо.

Теперь Шиса смотрел терпеливым взглядом, чуть заметно, но красноречиво нахмурившись.

— Не хочу разрушать эту прекрасную иллюзию, Кэл, но посмотри вокруг себя на Мэндо'аде. Пестрая смесь, верно, но тебе не кажется, что это мы сами себя выбрали и воспитали нашу упрямую и твердую породу? И в чем разница?

— Это не то же самое, что пытаться производить владеющих Силой. — возразил Скирата, упорно стараясь не выходить из себя. Он злился на себя, не на Шису. Он знал, что уже проиграл спор. — Мы рождены нашим положением, Фенн, привычкой полагаться на себя, упорством, духом. Это не гены. — Он постучал себя по макушке. — Это доступно любому, кто захочет поработать. Это только здесь.

— Я верю. А когда Палпи подкатит с целым флотом боевых кораблей, мы просто хорошенько подумаем, и он сбежит.

Скирата ждал неизбежного вопроса, и знал что если Шиса его задаст, это будет последним их разговором. Это пугало его. Это говорило, что он ставит свои желания выше нужд его народа. Мунин Скирата воспитывал его вовсе не так. Коллективная ответственность. Это было ключевым словом. Мандалорианец, который думает только о себе — это вовсе не Мэндо'ад.

"Но я забочусь о своем клане. Кланы составляют народ. Не может быть одного без другого."

— Кэл, я просто прошу тебя ради Мэндо'айм. — проговорил Шиса. — Если ты когда-нибудь встретишься с Джусиком, и он всё ещё будет думать о себе, как об одном из нас, то пусть он знает что у него есть талант, который потребуется нам в будущем.

Скирата чувствовал, как сжимается мир вокруг него. Его взгляд сжался так, что весь остальной домик казался размытым, а Шиса был виден так четко, что Скирата мог различить каждую пору и волосок.

Мы можем переждать эти неприятности. Уйти куда угодно. Джусик заслужил покоя, точно так же, как и мои мальчики. Но если я расскажу ему об этом — он посчитает это своим долгом.

— Я не могу тебе помочь, Манд'алор. — проговорил Скирата.

— Да ладно, я просто спрашивал — так, на случай если ты его как-нибудь встретишь. — Шиса пожал плечами. — Да, ещё, если кто из твоих классных мальчиков-клонов решит немножко... полюбопытствовать, пользуясь тем, что им легко сойти за штурмаков — я буду очень благодарен.

Скирата знал, что Шиса не мог и предполагать — насколько хорошо могли шпионить клоны. Он надеялся, что на его лице это не отразилось. Но всё же он не мог заставить себя направить их в неоформившееся ещё сопротивление Шисы. Все считают, что результат оправдывает средства. Но именно здесь Скирата должен был провести черту, даже если он и не хотел этого. Если он сделает этот выбор за клонов — он будет не лучше генерала-джедая. Он даже не был уверен, что сможет спросить их. Они бы сказали "да", также как и Джусик. Для него они сделали бы всё что угодно.

— Это будет их выбор. — проговорил Скирата. — Если я старался что-то дать этим ад'ике, Фенн — то это выбор.

Шиса долго смотрел на него, на его лице не было ни следа разочарования или злости, а потом он подтолкнул к нему бутылку.

— Спасибо, что уделил мне время, Кэл. — сказал он. — Оставь себе тихаар.

Это была прозрачная стеклянная бутылка. В ней нельзя было спрятать никакого следящего устройства, но Скирата был слишком подозрителен, чтобы принять её.

— Прибереги его на следующий раз. — ответил он, зная что его может и не быть.

— Я буду снабжать тебя данными. Просто учти, что я занимаюсь вещами, о которых тебе пока что лучше не знать.

Страшное чувство непоправимого едва не сокрушило его. Он был готов предложить Шисе какую-нибудь сделку из чистой вины за то, что он не выложил сходу всё, что имел чтобы помочь Мандалору против Империи.

Как я могу подвести Манд'алора в такие времена? Что бы подумал обо мне отец?

Скирата сейчас владел огромными ресурсами, от денег до биооружия и... джедайской крови, какая бы там ни была от неё польза. Резол'наре, шесть принципов мандалорианской культуры говорили что он обязан заботиться о своих детях, своем клане, его культуре, и что он должен сплотиться вокруг Манд'алора, когда придет время.

Шиса улыбнулся.

— Я тебе верю, Кэл.

Это было похоже на нож провернувшийся во внутренностях Скираты. Он пожал Шисе на прощанье предплечье, традиционным пожатием Мэндо, рукой к локтю, и вышел.

Спидер был припаркован неподалеку. Люк откинулся, когда он подошел ближе, и он увидел Ордо сидевшего в кресле пилота, сложив руки.

Ордо слегка приподнял бровь.

— Что не так, Кэл'буир?

— Давай уберемся отсюда, и я скажу. Рядом с тобой никого не было? Корабль рядом не появлялся?

— Если ты насчет того, не мог ли кто прилепить нам следилку — нет, не было. Это пустынное место.

Двигатели ожили, перейдя от тихого урчания на пронзительный вой, и спидер взмыл в воздух.

— Плохой признак, когда ты не доверяешь собственному Манд'алору. — заметил Ордо, укрепляя чувство вины в Скирате. — Чего он хотел?

Скирата боролся со своей расколотой совестью, зная какая часть победит, но не чувствуя от этого гордости.

— Слишком многого. — ответил он.

ГЛАВА ПЯТАЯ

"Контроль населения — дело экономное. Двадцати шести офицеров Имперской судебной службы достаточно, чтобы контролировать Ознар, город с миллионным населением. Девяносто процентов докладов о антиимперской деятельности и преступлениях поступает от добропорядочных граждан, которые по своей воле шпионят за своими соседями и доносят на них. Самая сложная задача, с которой нам пришлось встретиться — это просеивание этой информации. Не испытывая принуждения, не собираясь бороться с так называемым "ярмом имперского притеснения" — средний житель галактики будет лишь рад воспользоваться случаем? чтобы свести счеты или просто продемонстрировать свою лояльность. И гарантирую, что в последующие годы все они будут отрицать, что они это сделали."

Арманд Изард, начальник Имперской Разведки.

Имперский Город.

Эннен не пошел вместе с Найнером в Имперскую Безопасность, чтобы передать чип с данными. Он остался в челноке, сгорбившись в пилотском кресле.

— Подожду здесь, пока не услышу решения насчет Брая. — сказал он, отвечая на невысказанный вопрос. Он снял с панели микрофон комма. — Я хочу, чтобы с ним обошлись как полагается. Оператор, я хочу говорить с дежурным офицером Особого Отряда. Сейчас.

Обойтись с Браем "как полагается" означало кремацию, традиционные похороны для кореллиан в изгнании. Эннен и Брай явно были кореллианцами, точно так же, как отряд "Омега" и Нулевые — мандалорианцами. Найнеру это лишний раз напомнило о том, насколько велико было влияние сержантов-учителей из Куэ'валь Дар и культур, которые они приносили с собой, на личности клонов, которых они растили.

Найнер вышел из челнока вместе с Дарманом.

— Пошли, сплавим с рук этот чип.

— А кому мы его передаем? — Дарман оглядывался через плечо, пока они шли прочь от челнока. — Разве мы не просто отдадим его Куису?

Найнер снова сверился с декой. Там недвусмысленно предписывалось лично и не задерживаясь доставить материалы в отдел по борьбе с терроризмом компьютерного подразделения Имперской Безопасности. Последним, что он видел, уходя с посадочной полосы был имперский коммандер, тощий, высокий парень, подбегающий к челноку. Найнер надеялся, что тот окажется понимающим человеком. Эннен был не в том настроении, чтобы спорить.

Найнер взял свободный спидерцикл, и они направились в офис ИБ. Кто-нибудь сможет вытащить данные из этого чипа, он был в этом уверен. Если бы только он мог связаться с Джайнгом — или Мереелем. Эта парочка могла делать с информационными технологиями практически всё, и большая часть этого было опасным и нелегальным. Но он не мог с ними связаться. Имперские комм-коды и межсетевые экраны были полностью изменены, и всё, что он знал — это только то, что Нулевые на Мандалоре и в безопасности, вместе с Фаем, Корром и Атином.

Он скучал по ним. Он старался не задумываться об этом. Это вынуждало его снова думать о идее дезертирства, которая поначалу выглядела совершенно неправильной, но потом начала становиться всё более и более привлекательной — по мере того, как война подходила к концу. Он уже было убедил себя уйти — а затем этот момент был вырван у него из рук.

Он всё ещё хотел уйти. Он не изменил своего решения. И ни Джайнг, ни Мереель не имели бы желания помогать Империи ловить беглецов, даже если бы они и были рядом.

— Они дали нам уйти, и не приставили шпика. — заметил Дарман. — Нам доверяют больше, чем я думал.

Найнер тщательно обдумывал каждое слово — он всё ещё не был уверен в том, что его комм-оборудованию можно доверять. Его это начинало беспокоить. Он чувствовал себя тревожно и беспокойно. Словно загнанный. Хотя, может быть, с точки зрения медицины он и был параноиком, а не просто чересчур осторожным, и именно так себя и чувствуют действительно сумасшедшие люди. Он этого не знал.

Он снял шлем и отключил все коммуникации.

— Замена Браю, — сказал он, меняя тему. — Эннену будет нелегко. Давай поможем ему, чем сможем, Дар.

— Нам тоже придется срабатываться с новым парнем. Мне-то всё равно с кем — если только это не будет кто-то из отрядов Реу.

— Может, возьмем одного из дообученых консервов, вроде Корра. — Перемены в команде из четырех человек никогда не были легким делом. "Омега", в конце концов, всегда справлялась успешно, но потеря брата и сработка с новичком неизменно нарушали гармонию. — Не волнуйся об этом.

— Мы не задержимся здесь надолго, Дар. Мы уйдем. Скоро.

У Дармана был один из тех дней, которые проходили под знаком "этого не случилось". Найнер мог заметить как напряженно он старается вновь быть прежним Дарманом. Большую часть времени это ему удавалось, но когда он отвлекался — в его глазах была заметна боль. И выражение лица не подходило к тону голоса.

— Удивительно, как быстро они могут всё поменять, когда захотят. — Дарман кивнул в сторону надписи на стене, мимо которой они проходили. Та гласила "ИМПЕРСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ". — Какая жалость, что им не давалась такая скорость и старательность при Республике.

Имперская Безопасность была ещё одним новым ярлыком на старом ящике. Центр информационных технологий был районной штаб-квартирой старой Корускантской Службы Безопасности. Новая организация поглотила куски старой КСБ, относившиеся по большей части к расследованиям и антитеррору, но Найнер не совсем понимал зачем Палпатину понадобились одновременно гражданская ИБ и военная Имперская Разведка, делающие одну и ту же работу. Может быть, он хотел чтобы они держались в форме, шпионя друг за другом. А может он был таким законченным политиканом, что у него уже выработался инстинкт со всем, что угодно разбираться, создавая новые отделы с непонятными названиями. Найнер не думал, что существует достаточно подозрительных личностей, революционеров и террористов, чтобы обеспечить работой две большие организации. Они будут драться за подозреваемых.

Вот. Теперь я понял. Вот зачем он их создал.

Они подошли к турболифту, миновав ещё один набор дверей с кодовыми замками. Надпись говорила "ПОЖАЛУЙСТА СНИМИТЕ ШЛЕМЫ В ЦЕЛЯХ БЕЗОПАСНОСТИ", напоминая о временах, когда люди заботились о хороших манерах.

— Уже снял. — пробормотал Дарман. — Готов поспорить, что у них редко бывают визитеры-Мэндо.

Найнер теперь старательно следил за тем, чтобы не вызывать ассоциаций с Мандалором. Он не стыдился быть мандалорианцем, и у него не было причины считать, что к Мандалору относятся с подозрением, но что-то говорило ему держать рот на замке и "посереть" — как в разведке называли поведение, не привлекающее внимания. Его осторожность была вызвана не только тайной, которую ему приходилось хранить. У него было ощущение, что Мандалорианцев в конце концов станут рассматривать как проблему, поскольку они не любили принадлежать чему-то — республике, империи, чему угодно иному с правилами, в создании которых у них не было голоса. Рано или поздно это должно было сделать Мандалор проблемой. Он мог видеть, как к этому идет.

Дарман оглянулся на двери, когда те закрылись за ним.

— Надеюсь что мы тут не узнаем внезапно, что мы враги Империи и нас следует вычеркнуть из списка живых.

— Не дергайся. — ответил Найнер. Пара дроидов прожужжала мимо, не обращая на обеих коммандо внимания. — Для этого нас отправили бы в Имперскую Разведку.

— Да, ты всегда знаешь — как поднять мне настроение.

Найнер шагнул в открывшийся турболифт и сверился со списком этажей на пульте управления.

— Сороковой этаж.

— Отличный вид из окна.

Турболифт оставил желудок Найнера где-то в на подвальном этаже. Он хотел бы поговорить с Найнером насчет Са Куиса, о том, что агент нагоняет на него страх, но не смел этого. Все мелкие способы спустить пар, доступные клонам — ворчание, грубые шутки, откровенное недовольство — были сейчас для него недоступны.

Если он, в конце концов, отчего-то и сойдет с ума — то именно из-за этого.

Когда двери лифта открылись снова, Найнер вышел в ещё более пустынный коридор где не было даже вездесущих дроидов, только приглушенная коврами тишина и легкое ощущение вибрации от миллионов машин, маячащее где-то на самой грани слышимости.

Вид в панорамных окнах был совсем не впечатляющим; если, конечно, вам не нравится смотреть на штаб-квартиру Компании Столичной Санации и Переработки. Найнер свернул влево, следуя указателям на стенах, и нажал кнопку "открыть" очередного кодового замка на укрепленной двери. Та скользнула вбок, и он вошел внутрь. Дарман последовал за ним.

— Ладно, парни, не стесняйтесь. — сказал знакомый голос откуда-то из-за серверной стойки.

Дарман покрутил головой высматривая говорящего, Найнер заглянул за стойку.

— Капитан?

— Грешникам нет покоя, Найнер. — Джайлер Обрим с невеселой улыбкой протянул ему руку. — Рад снова тебя увидеть, сынок. И тебя, Дарман.

Не было причин удивляться, увидев здесь Обрима, но он был лицом из недавнего и опасного прошлого. Первой мыслью Дармана было попросить, чтобы он держал рот на замке.

Мысль была дурацкой. Обрим рисковал так же, как и они, а может и больше. Этот человек обошел ради Скираты каждое писанное правило, и наверняка обошел ещё и несколько неписаных. Обрим прикрывал лишние глаза — в количествах, больших чем у Альдераанского аргуса, сливал закрытую информацию, устраивал выборочную глухоту, обеспечивал исчезновение ненужных трупов, и вообще поддерживал Скирату во всех аферах, которые тот проворачивал. Он привлек ресурсы КСБ, чтобы вытащить Фая из медцентра, и дал ему убежище, пока Скирата не сумел вытащить его с Корусканта. И это, возможно, было только верхушкой айсберга из тех трюков, что он проворачивал, чтобы прикрыть Скирате спину.

Двое ветеранов были лучшим друзьями, и КСБ — старая КСБ, по крайней мере — была так близка со Скиратой и Нулевыми, что трудно было сказать где кончается одно, и начинается другое.

Да, Обриму было что терять. Найнер был удивлен, что тот не скрылся во время Чистки. Он уж точно не был тем, кто подходил на роль человека Палпатина, это точно, но всё же... может быть, Палпатин всё ещё считал его старым, добрым, надежным Капитаном Обримом из Сенатской Стражи. Он не понимал — насколько Обриму нравилось быть полицейским.

Найнер принял протянутую руку Обрима и потряс её. От крепкого пожатия у него побелели костяшки.

— Так, значит новая красная броня тебе не понравилась?

— Я в ней выгляжу полным идиотом. — Обрим похлопал себя по животу, слегка выпирающему под простой коричневой курткой. — Нет, Имперская Стража может обойтись без меня. Я теперь в форму никак не влезу. Кроме того, Император хочет, чтобы работу делали подтянутые и усердные штурмовики, а я в душе старый уличный полицейский. А вы как?

В этом моменте было столько несказанного, столько повисшего в воздухе напряжения, рожденного общей виной и множеством воспоминаний — от самых лучших, до крайнего горя... Найнер взглянул на Дармана, чтобы узнать — не прошлась ли эта встреча с Обримом по его расстроенным нервам.

Обрим был там, когда погибла Этейн. Он собирается напомнить об этом? А сможем ли мы про это не вспомнить?

— Теперь мы называемся "Отряд Сорок". — ответил Дарман. — Уныло, правда?

Обрим взглянул на него так, словно получил отсрочку от смертной казни, но только временную.

— Ну, если ставить на номера в лотерее — неплохо. — Он жестом пригласил их следовать за ним. — Давайте, я покажу вам что наши ребята-техники могут сделать с чипом, который вы добыли.

Не было ни упоминаний о Скирате, ни вопросов о Фае, не было даже упоминаний о ранении позвоночника Найнера и его параличе, никакого дружеского трепа который можно было бы ожидать если бы Обрим не знал что на самом деле происходило в последние месяцы войны. И он практически наверняка видел список смертных приговоров но он не упомянул и о них.

Техников — которые, судя по тому, что было известно Дарману, могли оказаться дроидами — не было рядом, когда Обрим открыл внутреннюю дверь лаборатории, и это было явно не из-за перерыва на каф. Он набрал ещё один секретный код и провел Найнера с Дарманом в комнату, полную верстаков с компьютерными терминалами и подключенными к ним считывателями карт, микроскопами, тестерами и пробниками. Он уселся за один из них, и нажал несколько клавиш. На экране появилось приглашение "вставьте новый чип".

— Так. — сказал Обрим. — Я в этих делах не силен, но техники говорили мне, что правильное стирание может потребовать часы, и даже целый день, если это чип большой емкости. Нельзя просто нажать кнопку "стереть", как это делают в головидах.

— Я на нем никаких заметных файлов не нашел. — заметил Найнер. — Впрочем, у нас обычно не водится устройств для тонкой экспертизы.

— Да, может быть, вашему джедаю удалось всё стереть, может быть, ему и не удалось, но даже если он и стер — есть методы на физическом уровне восстановить данные из файлов. Не всё возможно сделать программно.

Глаза Дармана метнулись между экраном и лицом Обрима. Найнер наблюдал за ними обоими, пытающимися не замечать недосказанное. Он также заметил, как Обрим небрежно пошарил в ящике, и вытащил пачку новеньких чипов данных во флимсипластовой обертке. Капитан вскрыл её как пакетик со сладостями и кинул смятую обертку в урну под верстаком.

— Да, Камас его вычистил, всё верно. — сказал Обрим. Найнер перегнулся через его плечо; экран выглядел очень похоже на его считыватель — пусто. — Почему бы вам не взять по кружке кафа, парни? Я пока что буду занят. Так, а вот помню ли я Камаса? Вроде бы я с ним не встречался...

Обрим показал им на место отдыха в дальнем уголке лаборатории. Там стоял кафейный автомат, и вторая по счету самая соблазнительная в галактике приманка для всякого клона — поднос с печеньем, пирогами и орехами в меду. Дарман, казалось, был целиком поглощен предвкушением пропитанных сахаром калорий и его так и тянуло в их направлении. Обрим зацепил Найнера согнутым пальцем.

— Он в порядке? — Шепот Обрима был почти неслышен. Даже с такого близкого расстояния Найнер едва мог разобрать его. — Он как-то странно выглядит.

— Нет. Он сам не свой.

— Ладно. Тогда я поговорю с тобой. Улавливаешь?

Найнеру пришлось пару секунд обдумывать сказанное. Потом до него дошло. В конце концов, Обрим же был доверенным лицом Кэл'буира, а время от времени — его интендантом. И настоящие сделки он проводил втихую.

Найнер отправился за своей долей дармовой закуски, но продолжал посматривать на Обрима. Он как раз мог разглядеть экран, наклонившись под нужным углом на своем стуле. Он мельком заметил как на экране прокручивается что-то, похожее на список файлов. Впрочем, это, конечно, мог быть и экран диагностики. Найнер не был Джайнгом. Для него это было волшебными фокусами.

— Не знал, что Обрим имел какое-то отношение к технике. — проговорил Дарман, доливая свою чашку.

— Я тоже не знал.

— Он хотел спросить, верно?

— Что?

— Он хотел спросить меня, как я. Сказать, как ему жаль. Но он чересчур смущен.

Так, значит, судя по его горю — у Дара был период просветления.

— Думаю, он не хотел тебя обидеть, нер вод. Или говорить о вещах, которые могут подслушать.

— Ох уж эта твоя теория слежки. — ответил Дарман, но судя по тону его голоса, у него тоже имелись веские опасения.

Найнер не сводил с Обрима глаз. Он не мог видеть поверхность стола, только верхнюю половину экрана, и он лишь пытался догадаться, что же происходит там, где ему не видно. В конце концов, Обрим поднялся и кивнул ему.

— Дар, будешь загружаться на дармовщинку? — Найнер кивнул на горку деликатесов, несравнимых с тем, что Империя выдавала клонам. Они стоили того, чтобы их украсть.

— Уверен, ИР не будет возражать, если она накормит голодных Пятьсот-Первых.

— Понял. — ответил Дарман и начал сгребать лакомства в подсумок.

Это должно было занять его на несколько минут. Найнер разделял с Дарманом все мысли и страхи со времен их первой миссии на Квиилуре, но прямо сейчас он чувствовал — как, похоже, чувствовал это и Обрим — что Дару лучше чего-то не знать.

Что именно?

Скирата доверял Обриму его жизнь — и жизни всех остальных. Так что Найнер тоже доверял ему. Он наклонился к Обриму и прислушался. На столе веером, словно карты, были разложены чипы данных и несколько листочков флимси. Обрим тасовал их, хмуро глядя на экран.

— Ему удалось вычистить почти всё, кроме операционной системы, а потом он попытался перезаписать и это. — Обрим показал Найнеру список с загадочными именами файлов, которые могли быть чем угодно. — Он всё, считай, в лапшу нарубил.

— А было что полезное?

Обрим взглянул по-особому, с теми искорками в глазах, которые Найнер уже видел прежде — когда тот собирался что-то устроить.

— Я надеялся, что там будет информация о эвакуационной сети мятежников, о чем-то вроде сети "Бич". Это могло бы привести нас к подобной ему публике, которая пытается ускользнуть от Империи. Джедаи... гражданские пилоты... наемники... закупки ими оружия... их финансовые потоки... — Обрим вздохнул и потряс чипы в горсти, словно фишки в казино. — Но Камас полностью её затер. Говорят, что ворандийским сканирующим микроскопом можно считать уничтоженные данные с физической структуры чипа, и восстановить её, но лично я думаю что это полный осик.

Обрим подцепил у Скираты необычное ругательство Мэндо. Найнеру понадобилась ещё секунда, чтобы уловить намек и понять, что он не должен понимать всё буквально. Во имя всего святого — это же Джайлер Обрим. Он бросил вызов Палпатину, дав Скирате сбежать с Корусканта, и он всё ещё был здесь и говорил с ними. И он всё так же прикрывал Скирате спину, даже сейчас.

Джедаи, гражданские пилоты, дезертиры, наемники...

Да, мы поняли намек, Капитан.

Найнер понятия не имел — что же, по воле случая, пропало на этом чипе — и был ли это действительно случай — но он знал, что чтобы ни случилось, ему нужно любой ценой связаться с Джайнгом.

— Как по мне — это звучит похоже на россказни. — ответил Найнер. — Значит, говоришь, Воранди?...

— Угу. И вам потребуется феноменально одаренный техник, чтобы с ним управляться, даже если это вообще можно сделать. Не думаю, что даже у нас, в Имперском Городе, найдется кто-то подходящий.

— Жаль. — сказал Найнер, чувствуя как сводит живот. — Значит, теперь нам больше ничего с этим чипом не сделать?

Он понял то, что это — послание. Проблема была в том, что он не знал — о чем оно говорит, и как его передать. Затем Обрим пожал плечами, вытащил чип из разъема и посмотрел на него.

— Считай что ничего. — И он пришлепнул его ладонью к столу. Он пришлепнул его так искусно, что на мгновение чип скрылся среди прочих одинаковых чипов, разложенных им на столе. — Но всё равно я отмечу его в журнале. Порядок расследования и всё такое.

Обрим снова пожал Найнеру руку — двумя руками — и пару раз кивнул. Найнер почувствовал, как что-то твердое вдавилось в ладонь его перчатки. Он рефлекторно сжал это пальцами когда убирал ладонь, и сложил руки на груди.

— Вы отлично поработали, раз уж удалось добыть хотя бы это. — Обрим вставил чип данных — а, вернее, пустышку — в разъем и щелкнул по экрану. — Видите? Осталась только часть операционной системы. Мне в самом деле жаль вашего товарища. Но не думай, Найнер, что его жертва была напрасной. Из этого ещё можно вытащить что-то полезное.

Это было совершенно не в духе Обрима. Он был человеком, который мог заставить замолчать зал, просто войдя в него. Он не сентиментальничал. Он был суровым полицейским, даже по стандартам КСБ, человеком с железными нервами. Найнер поправил перчатки, затолкав при этом чип в правую.

— Благодарю, Капитан. — сказал он. — Надеюсь мы ещё будем работать с вами.

Обрим похлопал его по плечу.

— Я тоже, приятель. Вы знаете, что можете на нас положиться. Всё, что угодно, для наших парней.

— Дар прикарманил все ваши лакомства, Капитан...

— Я же сказал — что угодно.

Дарман подозрительно взглянул на Найнера, пока турболифт опускался на подвальный уровень. Найнера подмывало рассказать ему что происходит, что у него есть жизненно важные данные, которые он должен как можно скорее передать Джайнгу — если только он сможет его найти, но его инстинкты напоминали, что для всех будет безопасней, если он придержит это при себе до последнего.

— Я захватил и на Эннена. — Дарман открыл один из подсумков и осмотрел свои честно добытые трофеи. — Хотя варра-орехов и нет. Надо будет залить эти сиропом. Подозреваешь, что там поставили скрытые камеры наблюдения?

— Мы это узнаем, если сегодня вечером по казарме устроят обыск и твои варра-орехи конфискуют.

Обрим, должно быть, тоже считал что там ведется постоянное наблюдение, или же что есть серьезный риск этого, раз уж он так тщательно подошел к этой игре словами. От этого Найнер почувствовал себя куда лучше.

Он не был параноиком и не сходил с ума. Империя действительно хотела его подловить.

* * *

Кириморут, Мандалор.

Бесани обеими руками подставила лист хааршунового теста под свет.

— Най, так достаточно тонко?

Най взглянула на лист. Бесани была такой же высокой, как и Ордо, на голову выше Най и Скаут.

— Можешь видеть сквозь него? Рав говорит, что сквозь него должно быть видно твое обручальное кольцо.

— Примерно так.

— Ну и на мой взгляд вполне нормально.

— Если его полагается запекать до твердости, то как его будут запихивать в сухие пайки? — Бесани держала лист теста, зажав его в пальцах, словно белье на стирке. — Он же так и в ранец не влезет.

— Прежде чем запекать, его сворачивают. — ответила Руу. — Ну а потом их размачивают в воде, чтобы снова сделать мягкими.

— Ого. Здорово.

Они готовили незнакомую еду, чтобы отметить начало таяния снегов. Это не было каким-то фестивалем, насколько могла понять Най, просто импровизированная трапеза на свежем воздухе, в честь того, что воздух больше не настолько холоден, что кожа прилипает к металлу. Для неё он всё ещё был леденящим. Но и она отчетливо могла ощутить то, что Скирата и остальные чувствовали в воздухе: весну.

Бесани впряглась в приготовление хааршунового хлеба. Она не была прирожденным поваром, но она старалась так усердно, что на неё было больно смотреть. Най было жалко её. Она была умной, ошеломительно красивой городской девушкой, которая совершенно не подходила для такого фронтирного образа жизни, но она твердо была намерена быть для Ордо идеальной женой-Мэндо. Она с головой погрузилась в их культуру. Она училась готовить пищу, носить броню, и даже сражаться.

Или их культура привлекала тех, кто хотел ощущения родства, или же она была такой притягательной что поглощала тех, кто с ней соприкоснулся. Най подумала о том сколько осталось до того, как и она тоже будет затянута этим притяжением. Это, конечно, во многом было заслугой Скираты. У него был талант собирать вокруг себя людей — да и вообще самых разных существ — и заставлять их ощущать себя, словно одна семья.

Пока Бесани боролась с тестом, а Скаут и Руу нарезали бедро шатуаля, добытого Мирдом и Вэу, Най делала игатли, с самого начала, следуя рецепту с деки, лежащей на кухонном столе. Рецепт рассыпчатого печенья размером с монетку не был мандалорианским; печенье было куатским — пышное и воздушное, совершенно непохожее на здешнюю, практичную и сытную еду. Скирата был родом с Куата. Это она знала. Он упомянул про это лишь один раз и это её заинтриговало, потому что она не понимала — насколько пестрой смесью были мандалорианцы. Пока они не снимали шлемы, они все казались ей одинаковыми.

Теперь она знала больше. С одной стороны приходили люди, тогорианцы, викваи, тви'леки — самые разные расы, но по большей части люди, а с другой — появлялись уже Мэндо. Най не могла понять этого. Не было ни принуждения, ни свода писаных правил, кроме очень простых обычаев насчет языка, брони и того, что дети — чьими бы они ни были — это центр твоей жизни, но каким-то образом все со временем становились мандалорианцами до мозга костей, различаясь лишь акцентом да едой. Всё остальное выбрасывалось на помойку. Должно быть, однажды она поймет это. А пока что она работала, предположив что Скирата помнит достаточно из своего раннего детства, чтобы оценить домашнее лакомство, которого он наверняка не пробовал больше пятидесяти лет.

Скаут уставилась в окно.

— Что они делают?

— Мешгеройа. — ответила Бесани. — Отличная игра. Так она здесь называется. Боло-болл. Лимми. Земля оттаяла достаточно, чтобы играть.

— У них не хватит игроков на две команды.

— О, это их не остановит.

— Подумать только, Лазима собирается играть? — Скаут выглядела напуганной.

— И Джилка тоже?

— Думаю, они будут линейными судьями. А Парджа — рефери.

— Какие ещё линии? Там только трава и грязь.

Бесани и Руу рассмеялись. Мешгеройя была мандалорианским помешательством, того сорта, которое позволяло им сбросить избыток бурной энергии. Когда Най посмотрела в окно она с удивлением увидела Кину Ха и Утан, сидевших под навесом внутреннего двора, закутавшихся в шарфы и разговаривающих Скирата говорил Най, что каминоанцы не любят солнечного света, предпочитают бесконечный дождь и вечно затянутое тучами небо — как на их родном мире, но Кину Ха, похоже, не беспокоило негреющее солнце конца зимы. Впрочем, она всё же надела кепку с козырьком, чтобы защитить глаза.

Она неплохо обживалась. Кэл до сих пор не пырнул её ножом. Даже Мереель оставался холодно-вежливым.

— Какая жалость... — пробормотала Бесани.

— Что?

— Было бы здорово если б Этейн была здесь, правда?

Все что смогла Най — это кивнуть. В последние несколько недель отсутствие Этейн тяжело нависало над каждым разговором и каждой трапезой. В обычае мандалорианцев было спокойно говорить о погибших любимых — так, словно они все ещё были частью клана, но это было явно всё ещё слишком свежим для всех здесь, и они продолжали частенько вспоминать её имя. Най была уверена, что это омрачало каждый радостный миг. Она видела это на их лицах каждый раз, когда они смотрели на Кэда.

Я никогда её не знала. Я не могу присоединиться к ним.

— Ладно, поставим эту штуку в духовку, и она будет готова за полупериод. Или за матч. — Най проверила хроно. — Сколько уж там выйдет.

Кэд гонял рядом мяч под внимательным взглядом Комр'ка. Это было больше похоже на бег за мячом, столкновение с ним, и снова бег, но Кэд смеялся от счастья. Для Най было облегчением увидеть его, ведущего себя как обычный малыш. Иногда он выглядел таким серьезным и мрачным, что она гадала не прошло ли беззаботное детство мимо него, и не были ли все владеющие Силой с самого рождения обречены полностью сознавать суровую реальность, хотят они того или нет. Иногда она могла видеть это в Джусике и Скаут. Их взгляд мог заставить их казаться старше своего возраста. Она не могла точно описать — как. Несомненно, взгляд Кины Ха тоже выдавал её статус владеющей Силой, но Най понятия не имела — как выглядят глаза обычного каминоанца, да и в любом случае Кина Ха была древностью.

— Когда я была молода, боло-болл ещё не придумали. — проговорила Кина Ха.

— Впрочем и когда его придумали, вряд ли в него кто-то играл на Камино.

Най не могла понять сознательно ли та шутила или нет. Судя по выражению Мерееля тот никогда не встречал каминоанца с чувством юмора, которое он мог бы понять, так что вопрос остался открытым.

— Пошли, Кэд'ика. — Най подняла Кэда на руки. — Пусть теперь с мячом поиграют большие мальчики.

Фай подбросил мяч в воздух и ударил его головой, словно проверяя может ли он всё ещё сделать это.

— Любите нас — любите наши игры.

— Похоже, я к этому привыкну...

Даже Вэу присоединился к ним. Най смотрела, ожидая хруста старых костей каждый раз, когда Скирата и Гиламар сталкивались с одним из клонов. Парни были большими, быстрыми и в исключительной форме, чересчур здоровые для ветеранов-сержантов. Най могла заметить легкий кризис среднего возраста, поднимающий здесь свою седеющую голову. Но может быть сумасшедшие старые барвы просто любили играть в мешгеройю, и риска болезненного столкновения с молодыми было недостаточно, чтобы остановить их.

Крики и возмущенные требования пенальти привели Мирда в неистовое возбуждение. Стрилл молотил похожим на хлыст хвостом по земле и подвывал, а время от времени носился вокруг того, что по его представлению было границей площадки. Кэд следил за игрой внимательно, прижав кулак ко рту. Вэу метнулся за мячом и послал его между двумя кустами, которые, похоже, обозначали единственные ворота. Он торжествующе взревел.

— Оффсайд! — запротестовал Корр. Най понятия не имела, как он разбирался в том, где были ворота, а уж тем более — в том, нарушил ли Вэу какое-то правило. Она совершенно не понимала игру. — Реф, это был оффсайд.

Парджа засчитала гол, и властно указала на воображаемый центр поля.

— Не был. Игра.

— Хитрые старики — один, здоровые молодые выскочки — ноль. — самодовольно заявил Вэу. Но он выглядел здорово запыхавшимся.

Кину Ха, судя по виду, стрилл интересовал больше чем игра. Джилка уделяла больше внимания Корру, чем продолжению игры, а Утан следила за Гиламаром. Интересно было наблюдать за тем, как быстро начали формироваться отношения самого разного рода.

Это замкнутый мирок. Здесь нет чужаков. Мы накрепко привязываемся к тем, кому доверяем.

Она понимала что это означает — и к ней тоже. Нужен ли был кто-то Скирате? Он был целиком занят своими мальчиками. Трудно было увидеть пустоту, которую она могла бы заполнить. Она бы всегда выглядела как захватчик.

— Пойду, проверю печенье. — сказала она Бесани. — Это всё для меня слишком сложно.

Когда она повернулась и направилась к дверям на кухню — она заметила лицо в одном из узких окон. Арла наблюдала. Она больше не выглядела такой заторможенной и потерянной какой она была, когда впервые попала сюда. Если честно, она выглядела всё больше сбитой с толку и возбужденной, и Най было интересно — как удастся кому-либо объяснить ей что случилось с её братом, и кем на самом деле были клоны. Будет ли она считать их племянниками? Судя по тому, что Най знала о мандалорианцах — оснований для этого не было, но всё-таки Арла не была Мэндо. Она была конкордианкой. Это совсем не одно и то же.

Най улыбнулась и помахала ей, но Арла только сделала удивленное лицо и слегка пошевелила пальцами, словно подражая незнакомому языку жестов. Должно быть, прошло уже очень много времени с тех пор, как кто-то проявлял к ней личный интерес.

Печенье игатли стало однотонно-коричневатым и выглядело вполне аппетитно, решила Най. Она ссыпала их с противня на поднос и попробовала одно. Именно это и должно было получиться? Она не знала, но согласно рецепту жизненно важными были пряности, семена и высушенные цветки куатских растений, и она купила эти ингредиенты в последнем грузовом рейсе на верфи Куата. Это было перед ночью Джедайской Чистки, задолго до того, как она осознала тот факт, что она питает слабость к Скирате.

Безумие. Полное безумие. Но в отдаленной перспективе мы все умрем, верно? Жизнь дается чтобы жить. Особенно когда горькие потери — это всё, что мы знали слишком долго.

Най разложила печенье на подносе, вместе с несколькими другими лакомствами — пирогом удж и кубиками пахнущего пряными травами местного сыра, и прихорошилась прежде чем снова выйти во двор. За всю свою жизнь, она ещё не чувствовала себя так глупо.

Ну, попробуй им сказать, что ты просто проходила мимо. Люди, которые проходят мимо — таких вещей не делают.

— Эй, перерыв! — окликнул игроков Джайнг.

Най сверилась с хроно.

— У вас есть десять минут. — объявила она.

— Еда! — воскликнул Фай. — Ори'шраан!

Аппетиты у клонов были впечатляющими, и на время еды остановилось всё — даже отличная игра. Най поставила поднос на старый снарядный ящик, лежавший во дворе, и шлепнула по пальцам Фая, потянувшегося к печенью.

— На это первый в очереди твой папа. — Она взъерошила Фаю волосы, и для утешения сунула ему в рот кусок уджа. — Это особенный сюрприз. Давай, Кэл. Скажи, что ты о них думаешь.

Скирата смотрел на печенье несколько секунд. Может быть, она сделала их неправильной формы? Но хотя у Кэла не дрогнуло ни единого мускула — Джусик, Скаут и Кина Ха все вместе, одновременно посмотрели на него. Они что-то почувствовали.

О нет. Я сделала что-то совершенно неправильное...

Куат был странным миром. С одной стороны — вершины современной технологии и тяжелой промышленности. С другой — феодализм и деление на касты; его торговые дворянки, пользующиеся своими слугами-супругами, чтобы произвести наследников. Это общество отталкивало её. Скирата, должно быть, был маленьким ребенком когда он покинул Куат, слишком маленьким, чтобы знать о подобных вещах, но она не была бы удивлена, узнав что именно оттуда растут корни его ненависти к знати, привилегиям и эксплуатации. Всего этого не было на Мандалоре.

Скирата слегка склонился над подносом и вдохнул воздух. Потом он взял печенье, откусил и прикрыл глаза. Кэд обеими руками потянулся к нему, выворачиваясь у Джусика из рук, чтобы коснуться деда. И тогда Най заметила слезы, сочащиеся из-под век Скираты.

Он с трудом сглотнул.

— Шаб, как снова побывал в прошлом...

— Извини... — проговорила она

— Не извиняйся. Они отлично удались.

Запах воскрешает воспоминания лучше всего прочего. Най знала, что Скирата был усыновлен наемником, который нашел его живущим, как маленький дикий зверь, в развалинах, в зоне боевых действий. Считать, что у всех детство было одной долгой солнечной и теплой идиллией, было большой ошибкой. Для большинства из этого клана, ранние годы жизни были полны страха и смертельной угрозы, так что любой, кто напоминал о таком прошлом — напрашивался на неприятности.

Скирата отвернулся и пока все остальные ели прошелся по дворику, опустив голову. Обычно он не стеснялся слез. Дело было в чем-то другом.

В конце концов он вернулся к подносу, и взял ещё одно печенье.

— Я смог вспомнить маму. — проговорил он. — Знаешь, я уже много лет не вспоминал о ней.

Скирата никогда не рассказывал о своей матери, или о жене его приемного отца. Всё в его жизни вращалось вокруг отцов. Най не знала — вскрыла ли она старую рану, или подтолкнула его к давно назревшему катарсису, но так или иначе, она не хотела его слез. Она чувствовала себя ужасно.

Скирата не вернулся к игре, как другие. Он легко толкнул Скаут, чтобы та заняла его место, и Най была уверена, что подростка затопчут в ту же секунду. Но у неё оказался исключительный талант уклоняться и уворачиваться, словно она знала, что случится в следующий миг. Это выглядело как работа очередного джедайское умения. Най заметила, как Джусик понимающе улыбается ей.

Вновь спокойный Скирата наблюдал со стороны. Мирд устроился рядом с ним, и не отрывал золотых, с красными ободками глаз, от печенья в его руке.

— Иногда мне хочется, чтобы я мог стереть себе память. — проговорил Кэл. — Только скверные эпизоды.

— А Джусик мог бы сделать это для тебя?

— Не уверен, что я достаточно хороший человек для этого.

— Прости. Я не подумала как следует, Кэл. Я не понимала, как это больно.

— У них горько-сладкий вкус. Эйхан. Одна из составляющих Мэндо. Болезненные воспоминания о любимых в моменты, которые без этого были бы радостными. И одного без другого в жизни не бывает. — Скирата разгрыз ещё одно печенье, а следующее отдал Мирду. — А за ним следует шерайшой, и эйхан неизбежно несет шерайшой, и так колесо снова поворачивается к радости.

— Что такое шерайшой?

— Жажда жизни. Схватить её, и жить этим днем, потому что ты не знаешь — будешь ли ты завтра в этом мире.

— Шерайшой. Мне нравится это слово.

— Если случится когда-нибудь увидеть Мэндо в оранжевой броне — цвет будет значить именно это. — Скирата поднес последний кусочек печенья к носу и вдохнул запах. Аромат явно навевал ему воспоминания. — Ты замечательная женщина, Най.

— Ты и сам не так уж плох, коротышка.

Таков был шерайшой в действии. Снег таял, солнце отчаянно старалось чтобы его заметили, и это легкое обещание окончания зимы высекло искры — внезапный матч в мешгеройю и скромный пир. Най это понравилось. Её жизнь всегда проходила в ожидании отсроченной радости, в ожидании когда наступит тот призрачный день, когда она и её муж смогут счастливо проводить время вместе. Но теперь этот день прошел мимо уже несколько тысяч раз, и никогда не наступит снова.

Ордо, полосатый от пота и явно довольный собой, остановил игру чтобы раздать кружки с не'тра галом. Най решила что сейчас самое время научиться получать удовольствие от сладкого, темного пива Мэндо, их безумного помешательства на боло-болле, и их эксцентричного гостеприимства, которое могло без тени сомнения принять вместе и друзей и старых врагов. Пожалуй, придет и то время, когда она привыкнет и к их более грубой стороне, к их безжалостности. Но это могло подождать.

Сейчас было самое лучшее время для множества вещей. И лучше испытать их позже, чем никогда.

— К'ойаси. — сказала она. Не было тоста лучше этого. Это был приказ — "останься в живых, вернись в целости", но также он мог означать и всё от "оставайся здесь" до "живи на всю катушку". Если что-то могло сказать ей всё о мандалорианцах, то таким было именно это слово, с двумя берущими за душу значениями. — К'ойаси.

Остаться в живых было тем, на что никто из них не мог твердо рассчитывать.

* * *

Лаборатория, Кириморут, вечер того же дня.

— Неудивительно, что у Арлы чердак поехал. — сказал Гиламар. Он сидел за рабочим столом, с полупустой кружкой эля в одной руке и читал результаты тестов. — Шарлатаны из Центра Валорума давали ей себенодон. И в течение долгого времени, к тому же.

Утан не была врачом, но она следила за общей медициной, читая каждый научный журнал, который ей позволяли заполучить в Центре. Ей нечего больше было делать три года, кроме как читать и теоретизировать. Ещё некоторую пищу для ума ей давало разведение сока-мух для изучения генетических вариаций. Хотела бы она знать, не сочтет ли Гиламар её сумасшедшей за то, что она давала мухам имена.

— Очередной нейролептический препарат, верно?

Он сделал глоток эля.

— Верно. И довольно грубый, я бы сказал. Удивительно, что она вообще была в сознании, когда её нашел Бард'ика.

— С тем же успехом они могли бы стукнуть её по голове молотком.

— Да; ему требуется время, чтобы метаболизироваться и полностью вывестись из организма, так что она всё ещё под действием препарата, и это объясняет почему она начинает отзываться.

— Это не опасно — вот так прекращать прием лекарства?

— Может быть. Впрочем, всегда можно перейти на сокращенные дозы. Хотя, учитывая насколько стоек себенодон — она наверняка всё ещё под дозой.

Доктор, работающий с пивом в руке, был совершенно не в духе той профессиональной дисциплины, к которой привыкла Утан, но Гиламар, похоже, неплохо справлялся с работой. Эта лаборатория внезапно стала её убежищем, легким эхом её жизни, такой, какой она была когда-то, прежде чем началась война, и ей нравилось приходить сюда, наслаждаясь и новизной относительной свободы и знакомым, привычным окружением стоящего здесь оборудования. Может быть, и Гиламару нравилось вспоминать о временах, когда ему не приходилось зарабатывать себе на жизнь войной.

И снова поговорить на профессиональные темы тоже было приятно.

— Так, а как вы раздобыли всё это оборудование? — поинтересовалась она. — Не только эту лабораторию. Всё медицинское снаряжение. Портативный диагностический набор. Мониторы. Операционный стол. Я не могу не заметить, что на всём тут стоят инвентарные бирки центрального Республиканского медснаба.

— А, — отмахнулся Гиламар. — Это потому, что по большей части я их украл, хотя саму эту лабораторию мы купили честно и законно. Впрочем, деньги, которые мы использовали, вроде бы тоже были ворованные. Ну вы же знаете, какие они — Мэндо. У нас у всех до последнего шустрые пальцы и ни стыда, ни совести.

Утан обнаружила, что она смеется. Какую-то секунду она думала что тот шутит, но даже когда она поняла, что он не шутил — она всё равно считала это смешным. Большинство преступников воровали ценные и слабо охраняемые вещи, в крайнем случае — безделушки которые им понравились. Но этот человек воровал целые госпитали. Это придавало ему определенный шик.

— Я считаю население Кириморута на этот момент в тридцать персон, если ты считаешь с ними и стрилла.

— Считаю, Куэйл, считаю. Мне всё равно — сколько ног у моих пациентов.

— Так... Я знаю, что мы вдали от приличных медицинских учреждений, за целый сектор, если быть точным, но не чересчур ли крута эта ваша клиника?

— Не чересчур, если ты собираешься справляться с любыми ранениями, с которыми к тебе могут попасть клон-солдаты.

— Тогда похоже, что Скирата серьезно взялся за обустройство дезертиров.

— Некоторые из этих парней могут быть серьезно ранены. Ты знаешь, что случилось с Фаем? Вот, и посмотри на него теперь.

— Временная кома?

— Смерть мозга. Я про реальную смерть мозга. Его отключили от жизнеобеспечения, он продолжал дышать, но сканирование мозга давало ровную линию.

— Ты в этом уверен?

— О да. Фай — наше маленькое чудо.

— Не говори мне, что ты нейрохирург. Или так, или ты спер дроида-нейромеда.

— Нет, на помощь пришел Док Джедай. Бард'ика собрал Фая заново. Поразительно.

— Значит, они годятся на большее, чем просто быть у республики на побегушках.

— Некоторые — да. Кроме того, он теперь не джедай. Никогда не называйте его словом на букву "дж".

— Так они что, могут отключать свою "джедайскость"?

— Вы шутите, доктор Утан?

— Как только вы могли такое подумать, доктор Гиламар...

Беседуя с умным человеком, Утан наслаждалась подколками и выпадами. Гиламар говорил на её жаргоне, понимал её профессию и, несмотря на его нос бывалого боксера, а может и благодаря ему — она посчитала его привлекательным компаньоном. Учитывая то, что с ней случилось — она никак не ожидала, что не будет испытывать желания убивать всех мандалорианцев подряд. Одиночное заключение изменило её, и она всё ещё не могла понять — насколько.

Настолько, что я рада связаться с отбросами галактики. Верно? Но в нынешнее время никто не таков, каким я его считаю.

Гиламар пожал плечами.

— Не знаю как насчет других джедаев, за исключением матери Кэда, да покоится она в мэндо, но Бардан покинул Орден до того, как закончилась война. Он приобрел значительные навыки в целительстве. И он очень логичен. К примеру он влиял на уровень прогестерона у Фая, чтобы восстанавливать ткани мозга. Весьма впечатляюще. И при этом он совершенный самоучка.

Утан верила в то, что можно было обнаружить и продемонстрировать, в то же самое, как подозревала она, верил и Гиламар. Но когда подводит наука — за соломинку схватится всякий. И, возможно, некоторые соломинки были более реальны, чем она могла представить.

— Так, а ты начал жизнь среди мандалорианцев или вступил в клуб позже? — поинтересовалась она. — Ты говоришь заметно иначе.

— Взрослый новичок. Моя покойная жена была мандалорианкой. И в броне я выгляжу внушительней. — Самоконтроль Гиламара на какую-то крошечную долю ослаб. — Если спросите, почему я закончил как Куэваль Дар... некоторые из моих пациентов были из тех, кто вечно влезают в большие неприятности, и имеют привычку втягивать в это и других. Хорошая сторона — в том, что Мэндо вечно требуется масса неотложных операций и первой медицинской помощи, и никто не задает вопросов. Плохая — что я не могу перенаправлять пациентов в какую-нибудь роскошную диетическую клинику Корусканта.

— Имперского Города.

— Что?

— Палпатин переименовал Корускант в Имперский Город. Это было в голоновостях.

— Кто бы мог сказать, что этому жалкому ублюдку нравится переименовывать города ради чувства собственной важности...

— Он никогда не производил на меня такого впечатления. Я про "жалкий". Ублюдок — да. — Утан встала и включила голоприемник. — По крайней мере, Скирата постарался, чтобы здесь у неё было достаточно вещей для развлечения. Он не был полной скотиной. — Когда вы в последний раз смотрели голоновости?

— Я просматриваю заголовки на деке. Там сплошь мусор. И при Республике тоже был мусор. Ничего не меняется.

Утан были нужны новости, пусть даже мусорные, потому что это было единственной весточкой о её мире, даже если они и были профильтрованы режимом, считавшим его опасным врагом. Она уже много лет не была дома. Она заметила свое отражение в голоэкране, на миг наложившееся на картины разрушений в далеких мирах, таких как Надхе, Сел Амиин и Ланжер. Всё, что она видела — было её виной, она не остановила захват власти Палпатином, когда у неё был шанс. Она была настолько близко к завершению вируса FG36, когда её захватила команда "Омега"... От этой мысли становилось больно.

А теперь они здесь, верно? Хотя бы Фай и Атин. Забавно, сейчас у меня есть для них имена. Я могу различать их. У них есть свои жизни, жены, истории, планы на будущее. Было ли всё это их ошибкой?

Она не знала. Она не знала, как смотреть них — как на угрозу, которую он когда-то пыталась нейтрализовать, или как на молодых мужчин, которых она знала, с которыми она ела и говорила. Она смотрела на экран, чувствуя как взгляд Гиламара прожигает в ней дыру, и ждала когда её мир появится в списке планет, которые ещё не поняли, что Империя их друг и хочет им только лишь лучшего.

"Тем временем на Гибаде лидеры собравшихся в Коливерине отказали Имперской дипломатической миссии в посадке. После четырехнедельных переговоров, силы Гибадана..."

Это не выглядело дипломатической миссией. Это выглядело как штурмовой корабль. И солдаты в этом корабле были точно такими же замечательными молодыми людьми как те, которых она только что видела играющими в боло-болл и корчащими рожи, чтобы развеселить маленького сына одного из их братьев.

Утан жила в мире ясных, точных ответов и, даже во всё ещё неточном мире генетики — предсказуемых результатов. Смятение и противоречивые чувства не были ей привычны. И они ей совершенно не нравились.

— Ты знаешь, каким будет финальный счет. — проговорил Гиламар. — И ты не можешь ничего сделать, чтобы остановить это. Так что ты, пожалуй, решишь что легче выключить голоэкран на неделю...

— Так ты считаешь, что это неизбежно?

— Палпи нужно ясно дать понять, что никто не вырвется из его хватки. Большое силовое шоу; начинай так, как хочешь себя поставить, и прочий осик.

— Одного не понимаю — как же КНС так продуло Республике, когда та уже подняла руки, когда захватывался сам Корускант...

— Куэйл, у этой войны никогда не было двух сторон. Ты не догадалась? Обе кампании вел Палпатин. Он Сит, и он создал всю эту войну, чтобы убрать то что стояло у него на пути — Орден Джедай. А потом он вывел свою вторую армию, чтобы объединить Империю.

— Я даже не знала что такое Ситы, когда попала сюда. Если мандалорианцы сражались за них, почему они не могли просто победить?

— Мы сражались и против них тоже, но такова природа работы беройа. Думаешь, под джедаями нам было бы лучше? Я имею в виду — Мандалору? Нам без разницы. Когда появятся проблемы — тогда мы в это и ввяжемся. Одного только мы делать не будем — драться в идейной войне за аруэтиизе, которые начнут в нас плевать, когда мы её для них выиграем и свалят на нас всю вину, если мы проиграем.

— Вот поэтому тирания и преуспевает. — заметила Утан. — Когда люди думают, что это их не коснется. Пока не становится слишком поздно.

— Благодарю вас за напоминание о величии восстания и свободы. Ну а я предпочитаю получить более ясное выражение славы и вольностей, прежде чем начинать за них драться.

— Галактика вступает в темные времена.

— На самом деле, большая часть галактики не заметит разницы. А для кого-то будет даже и лучше. Средний обыватель хочет только, чтобы еды было в избытке, чтобы что-то можно было посмотреть по голонету, и свободы потворствовать нескольким вредным привычкам. Личности, которые чувствуют себя ущемленными всем случившимся — это аристократы и политики, которые теряют власть и желают вернуть её обратно, профессиональные революционеры и те, относительно немногие, невезучие шабуире, у которых есть то, что нужно Империи, и что она желает заполучить.

— Я думала что вы, Мэндо, как раз из этой группы.

Гиламар просто посмотрел на неё, взглядом который говорил, что он уже слышал всё это раньше. Но на миг она задумалась о том — могла ли она сделать что-то, чтобы остановить происходившее на Гибаде. Вопрос был не в том, сможет ли Империя подчинить его силой — в том, сколько разрушений будет причинено в процессе.

Единственное, что она могла бы сделать — это закончить вирус FG36, передать его своему правительству а затем надеяться, что ему хватит времени произвести миллионы ампул с ним. А также надеяться, что найдется способ распространить его не только на поверхности Гибада, но и по всей галактике, чтобы без единого выстрела убить каждого клон-солдата.

А также ей надо было найти способ добраться с Мандалора на Гибад. Прямо сейчас у неё не было способа добраться даже до Энцери.

Она безнадежно опоздала. Она опоздала уже три года назад, и только теперь поняла это.

— Этим вечером мы будем в карайи, если ты захочешь присоединиться. — Гиламар поднялся и направился к двери. — Расслабься немного. Я знаю, что этот проект важен, но мертвой ты будешь нам бесполезна.

— О, заботливость Мэндо. — Утан не хотела выплескивать настроение на Гиламара. Ничто из случившегося не было его виной. Они все вместе оказались в этом бардаке, и она искала повод испытывать к нему симпатию. — Карайи — это центральная большая комната, да?

— Она самая. Мы можем слегка взгрустнуть, когда кто-нибудь заговорит про Этейн, но в основном — мы собираемся радоваться. Мертвым не понравились бы наши кислые физиономии.

Он потянулся и выключил голоприемник, грустно улыбнулся ей, и двери лаборатории закрылись за ним. Утан осталась стоять и смотреть на свое отражение в погасшем экране, чувствуя себя внезапно опустошенной и бесполезной. Её черные волосы всё ещё были уложены в тщательно выверенном стиле, который она носила уже много лет — плотно уложенные, уходящие за уши пряди, подчеркнутые ярко-алыми прожилками. Она больше не хотела быть той Утан. Да и всё равно, она не могла здесь поддерживать такую сложную расцветку. Мэндо, похоже, были равнодушны к модным прическам.

Может быть, это было от разочарования, или от гнева который не мог найти выхода. Может быть, это был просто прагматизм. Чем бы это ни было вызвано — она приняла решение. Она распустила волосы, взяла лабораторные ножницы и начала стрижку.

Перемены приближались, и она предпочитала сама идти им навстречу.

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

"Бескар — уникально прочное железо, которому в руках опытных металлургов может быть придан широкий спектр свойств — и цветов. В зависимости от сплава, оно может принять любой облик: от пластин, многослойных листов и проволоки до сетки, пены, мелкодисперсной пыли и даже прозрачных пленок. Мандалорианцы ревниво охраняют их умения работы по бескару, и отказываются продавать формулы за любую цену; попытки воспроизвести готовый бескар везде заканчивались неудачей. Руда добывается исключительно на Мандалоре, и только мандалорианцы знают как максимизировать его исключительные качества. Поэтому, если ты хочешь получить бескар — ты должен захватить Мандалор. Но это неизбежно оказывается проще сказать, чем сделать."

Из "Стратегические ресурсы Галактики" автор Пилас Манаитис.

Главный зал, Кириморут.

Только Мэндо могли создать музыкальный инструмент, который мог быть использован и как оружие.

Вад'э Тай'хаай явился со своей бес'бей, старинной флейтой, сделанной из бескара, и наигрывал мелодию, которую Джусик не узнавал. Он думал что он её и не знает. Только тогда, когда он попробовал напеть её про себя, он понял что это было. Марш "Водэ Ан" — выученный всеми клон-солдатами, выращенными на Камино, единственное, что большинство из них слышало на языке Мэндо — звучал совершенно иначе, когда его исполняли как похоронную песнь.

Тай'хаай протянул флейту Джусику. Она была темно-фиолетовой, как и его броня.

— Хочешь попробовать?

— Я не музыкант. — Тем не менее Джусик принял её, взял её так, как показал Тай'хаай, и дунул в мундштук. Бес'бей упрямо молчала. Покачав её в руке, он ощутил приятную тяжесть. — Так, похоже ты можешь работать ей и как дубинкой. Ну а я, пожалуй, только так её и смогу использовать.

— Это сделано для колющих ударов. — Тай'хаай провел кончиком пальца по диагонально срезанному, как игла шприца, концу флейты. — Можно отлично пустить кровь.

— И зачем нужна флейта-оружие?

— Может, нам просто не нравятся музыкальные критики.

Тай'хаай начал играть снова, и Мирд начал не то подвывать не то скулить в такт музыке. Удивительно, но стриллу удавалось попадать в тон примерно в половине случаев. Звучало это так, словно пьяный не помнит слов, но изо всех сил старается поддержать песню. А'ден внес ещё больше сумятицы, тоже принявшись подвывать, и Мирд впал в совершенное певческое неистовство. В первый раз Джусик увидел, как, забыв обо всём, смеется Вэу.

Если бы только...

Карайи в этот вечер был забит почти до упора; Ков и трое его братьев из Команды Йайакс, вместе с Леветом, показывали жестами как они учились пахать поле. Они так и излучали радость от этого нехитрого достижения. Рав Брэлор — тетка Парджи, ещё одна из джанговских Куэ'валь Дар явилась с упаковкой её особенного, обжигающего горло, тихаара. Прежде, на Камино, она тренировала команду Йайакс, и они проводили на ферме её клана в нескольких километрах отсюда почти столько же времени, сколько и в Кириморуте.

Она похожа на Кэл'буира. Она относится к ним, как к своим детям.

Джусик приятно уставший после вечера мешгеройи, от души наевшийся и со слегка шумящей от темного эля головой, чувствовал что он может погрузиться в ощущение благополучия, заполняющее эту комнату, словно в мягкую перину.

Если бы только... Этейн могла это видеть.

Впрочем, за растворенным во воздухе ощущением праздника, Джусик мог почувствовать, что отсутствие Дара и Найнера причиняло боль всем. Они должны были быть здесь, строить планы на наступающий год, о том как будет расширяться ферма, и как будут вестись дела.

И Дар должен был быть здесь, со своим сыном.

Кэд играл на полу с Лазимой, хватая игрушечных зверей, вырезанных Атином из вешока. Лазима называла зверя — нерф, банта, шатуаль, нуна, джакраб, вевиин — а Кэд должен был схватить нужную игрушку. Джусик смотрел удивляясь тому, как быстро Кэд схватывал новые слова и тому, какой замечательной матерью оказалась Лазима. К ним присоединился и Атин. Они выглядели счастливой семьей, когда играли втроем, и Джусик почувствовал легкую печаль, когда Лазима обменялась взглядами с Атином.

Люди и тви'леки не могли иметь детей. Разумеется, для Мэндо это было неважно, и усыновление по множеству причин было совершенно обыденным, но это, очевидно, было важным для тви'леков — даже для, тех кто присоединился к клану. Лазима растила Кэда, пока его мать отсутствовала; и ребенок относился к ней, как к матери. Джусик, не раздумывая, отдал бы всё, что угодно чтобы увидеть Атина и Лазиму с собственным ребенком, но с этим он ничего поделать не мог, и в этом глухом уголке, спрятавшись от всего мира, где бы они могли найти ребенка, который нуждался бы в доме?

Скирата уселся рядом с Джусиком на подушки.

— Да, Бард'ика, это забавно. От всех этих разговоров про урожай зерна и телят нерфов у меня голова кругом идет.

— Левет воспринимает это очень серьезно. Чем меньше мы покупаем припасов, тем сложнее нас отследить.

— Ну как, все счастливы? Ну, насколько это вообще возможно.

— В самом деле хочешь знать? — спросил Джусик.

Скирата довольно неплохо мог различать настроения, и особенно хорошо — в своей семье. На самом деле ему не требовалось, чтобы Джусик почувствовал это вместо него. Возможно он начал разговор, чтобы перейти к чему-то другому.

— Расскажи мне.

Джусик набрал воздуха.

— Ордо слегка насторожен в отношении Руу. Она изо всех сил старается вписаться в клан, но чувствует себя потерянной. Скаут боится клонов — всех клонов. Джилка испугана и растеряна, но Корр заставляет её почувствовать себя лучше. Бесани беспокоится обо всём сразу. Най... Най ты нравишься.

— Мне нужно поговорить с Ордо и Руу, так? — Скирата вновь выглядел утомленным и, похоже, не обратил внимания на сказанное про Най. — Он беспокоится что она может меня ограбить, или что-то вроде этого?

— Даже взрослые чувствуют себя растерянно, когда появляются новые родственники, не только дети.

— Ордо ревнует? Никогда. Шесть братьев и ни один из них никогда не показывал и следа ревности.

— Думаю, это желание защитить тебя.

— Что, не такой я хороший отец, если не могу внушить моим детям уверенность?

— Ты потрясающий отец. Просто это было очень суровое время. Даже Ордо не иммуннен к этому.

— Нет. Я не лучший буир, потому что делаю выбор за моих алиит, не спрашивая их мнения. — ответил Скирата. — Бард'ика, я должен перед тобой извиниться. Я сделал выбор и за тебя. Я должен был.

— Ну, это не могло быть настолько плохо. — ответил Джусик. — Но всё равно расскажи.

— Я отклонил предложение сделать из тебя племенного жеребца.

Джусик заржал.

— Но я же плодил бы победителей, Кэл'буир. Мы бы сделали состояние.

— Хотел бы я, чтобы это была шутка. Шисе пришла в голову идея что мэндо'аде получили бы выгоду от твоих способностей. Он говорил даже про генетическую линию.

— По-моему, я самый малоохраняемый секрет на Мандалоре.

— Наверное, Сулл всё ему про тебя рассказал.

— А Шиса в курсе, что миди-хлорианы проявляют себя как им захочется? И даже если бы мы могли разводить владеющих Силой — это бы потребовало столетия, чтобы их набралось достаточно. И...

— Да, да, он в курсе. Я ему об этом рассказал. И о том что это не по-мандалориански.

Джусик на миг решился дара речи. Он никогда не рассматривал себя как стратегический ресурс. Он не был им: он был всего одним владеющим Силой, а одиночка против миллионной армии был ничем. Но он понимал о чем, должно быть, думает Шиса, и почему; и внезапно почувствовал себя виноватым. У него был долг перед усыновившим его народом.

— Полагайтесь на обученных солдат и знакомое оружие, потому что армия владеющих Силой куда лучше меня — с Палпатином не справилась. — посоветовал Джусик. Он чувствовал исходившее от Скираты сомнение. — Но если посчитаешь, что я могу так вот помочь, Кэл'буир, только скажи.

— Да, я знал что ты именно так и скажешь.

— И ты чувствовал вину, сказав "нет".

— В точку. Шиса вербует добровольцев. А тебя и ребят впереди ждет достаточно драк? чтобы вы ввязывались в новую войну. Я плохой Мэндо, если говорю так?

Джусик попытался поднять ему настроение. У него есть долг перед Манд'алором, верно, но он считал что есть и лучшие способы исполнить его; те, что не расстроят Скирату.

— Ничуть. — ответил он. — И пусть Шиса знает: на Мандалоре и так полно владеющих Силой, просто они не знают об этом. Они просто кажутся необычно сильными, очень наблюдательными или крайне удачливыми. Если бы меня не заметили джедаи, я бы, возможно, сейчас был профессиональным игроком или спортивной звездой.

Скирата был мрачен ещё пару секунд. Потом его лицо расплылось в широкой ухмылке и он взъерошил Джусику волосы.

— Начать никогда не поздно. Распечатай карты для пазаака.

— Никогда не играй в карты с владеющими Силой.

— Я люблю сложные задачки. — Скирата огляделся. — Скаут? Кина Ха? Умеете играть в пазаак?

Это был необычно мирный жест для Скираты. Похоже, что он неохотно склонился к тому, чтобы обращаться с древней джедайкой как с гостьей. Джусик чувствовал болезненные воспоминания Скираты о Камино и то, как возмущение тем, как там обращались с клонами разбивается о странное чувство растерянности, словно он не знал — как со всем этим связана Кина Ха.

— Почему ты беспокоишься за настроение джедаев? — поинтересовался Джусик.

— Они здесь надолго, и я не хочу устраивать здесь лагерь военнопленных. От этого никому хорошо не будет. Да и мы никогда особо и не брали пленных .

Джусик обдумал то, что означает "пленных не брали". Это звучало довольно страшно.

— И она не похожа на тех айвховых пожив, которых ты знал, верно?

Скирата поднялся на ноги и пододвинул небольшой карточный столик.

— Она никак не связана с правительством Типоки или программой клонирования.

— И тебе не стоит себя винить, Кэл'буир.

— А кто сказал, что я в чем-то себя виню?

— Ты чувствуешь, что становишься слишком мягок к каминоанцам, и что этим ты предаешь клонов.

— Может, я просто сомневаюсь в себе.

— Нам следует судить о других по их поступкам; не по тому, кем они были. Это обычай Мэндо. Ты меня этому учил.

Скирата подвинул стулья? когда к ним присоединились джедаи, и выложил на столик колоду карт.

— Как правило. — проговорил он.

Скаут явно его смущала, и похоже что она знала это. Она умоляюще посмотрела на Джусика, молча ожидая объяснений, но это могло подождать. Она знала про Этейн. И этого объяснения было достаточно. Ей не следовало знать, что Скирата не переставал себя казнить — за то, как он обходился с Этейн.

— Вы знаете, где вы сейчас? — спросил Скирата, не отрывая взгляда от карт.

— Очень далеко от всего. — хмыкнула Скаут.

Джусик знал, почему Кэл спрашивает. Если бы они могли точно сказать — где находится Кириморут, то если они его когда-нибудь покинут — они будут угрозой для безопасности. Все с самого начала знали это. Это была лишь одна из тех вещей, с которыми пришлось смириться, чтобы взглянуть на геном Кины Ха.

Догадаться, что Скирата сбежит на Мандалор, мог любой. Вот только это была слишком большая и дикая планета, чтобы вести там поиски, а местные жители держали языки за зубами. На поиски потребовалось бы время.

Кина Ха рассмотрела свои карты с изумленно-озадаченным выражением, затем уставилась в карты, выложенные Скиратой.

— Полагаю, я проиграла, Мастер Скирата. — сказала она. — Вот видите — джедаи не всеведущи и не непобедимы.

Скаут положила свои карты.

— Меня тоже запишите в лагерь проигравших.

Скирата взглянул на Джусика и постучал по картам.

— Сможешь побить?

— Нет. — согласился Джусик. — Видишь? Тебе миди-хлорианы не понадобились.

Гиламар подошел и встал рядом.

— Никогда не играй с Кэлом на кредитки. — посоветовал он Скаут. — Хочешь, девочка, я покажу — как его обыграть?

— Учите меня грязным трюкам? — поинтересовалась она.

— Нет смысла являться на Мандалор, если ты не готов выучиться нескольким полезным грешкам. Считай это тренировкой на выживание.

Кэд спал на коленях у Лазимы. Скирата заметил это, махнул Гиламару занять его место.

— Время отправить Кэд'ику в постель. — сказал он. — Не думаю, что на этот раз ему надо будет рассказывать историю на ночь.

Возможно, за этот вечер Скирата потратил весь свой запас дипломатичности. Джусик остался сыграть ещё несколько партий в пазаак. С Гиламаром Скаут чувствовала себя заметно спокойней, чем с Кэл'буиром.

— Вы не знаете, что с нами делать, верно? — сказала она. — Вы не знаете — сколько мы ещё будем здесь, или же есть ли вообще для нас где-то безопасное место.

— Весь вопрос в степени опасности. — Гиламар снял карту с верхушки колоды и скривился.

— Но мы не собираемся вас убивать, если вы об этом.

— Даже в эти жестокие времена... — проговорила Кина Ха. — ...меня не покидает надежда — раз уж существа вроде нас, которым полагалось бы вцепиться друг другу в глотки, могут сидеть, жульничать в карты, и объединяться против общей угрозы.

— Я не жульничал. — заметил Джусик.

— А я — да. — ответила Кина Ха.

Джусик не стал спрашивать её — что она понимает под "объединяться", но он был совершенно уверен, что Скирата не рассматривает это в таком свете. Он просто подавил свои предубеждения, ровно настолько, насколько этого можно было ожидать от любого. Ты чувствуешь то, что ты чувствуешь. Сознание не участвует ни в ненависти, ни в любви, если уж на то пошло; им нельзя научиться, нельзя разучиться, или что-либо им доказать. Изменить можно лишь внешнюю реакцию порожденную ими. Скирата никогда не стал бы любить каминоанцев, или считать джедаев чем-то кроме проблемной секты, вроде ситов, но он мог решить хотя бы не хвататься при их виде за бластер.

И Скаут не могла не пугаться клонов после того, что случилось в ночь приказа 66. И ей надо было просто перестать чувствовать, и начать думать.

Игра закончилась около полуночи, и в конце концов в карайи остались лишь Гиламар, Джусик и Нулевые. Потом к ним снова вернулся Скирата. В этот день наступала смена сезонов, и Джусик чувствовал что все в Кириморуте тоже подошли к какой-то переломной точке.

— Они всегда будут угрозой, и ты понимаешь это. Верно? — спросил Гиламар.

— Они могут не знать координат этого места на голокарте, но любой грамотный джедай может снова найти нас.

— Да, я знаю. — ответил Скирата. — Но всё равно, я должен был это сделать.

— Значит, нам нужен план по очень быстрому перемещению всего этого хозяйства в другое место. — заметил Джусик. — Так, на всякий случай.

Скирата благосклонно улыбнулся.

— Рет'лини. Да, нам следует быть готовыми к ба'слан шеу'ла.

Мандалорианцы знали в этом толк — стратегическое исчезновение. Как рассказывал Джусику Вэу — они могли рассредоточиться и исчезнуть в мгновение ока, не оставив следов, чтобы позже перегруппироваться и нанести ответный удар. "Это похоже на попытку разбить ртуть," — говорил он. — "Ты можешь бить как угодно сильно, но она просто рассыплется на множество капель, которые потом сольются снова, и останется такой же гладкой и сияющей, как если бы ничего и не случилось. Джусику это понравилось. Это убеждало его в том, что никто не сможет уничтожить Мэндо'аде. Пытались многие. Все они потерпели неудачу.

Комлинк Скираты пискнул. Он взглянул на экран, слегка нахмурился и ответил. Джусик почувствовал как меняется его настроение, до того как на его лице проступило беспокойство.

— Где ты? — Скирата медленно поднес руку к глазам, словно закрываясь от света и пытаясь сосредоточиться. Он не разговаривал, но его губы чуть шевелились словно он беззвучно молился или пытался что-то запомнить. В конце концов, он вдавил клавишу так, словно обрывал разговор. Потерянный, усталый вид, который был у него в последние недели, исчез без следа, и он снова был прежним Кэл'буиром: собранным, целеустремленным и с горящим внутри огнем.

Ордо немедленно подался вперед; он всегда первым готов был поддержать Скирату если казалось, что что-то идет не так.

— Так, что это было, Буир? — спросил он.

— Кое-кто встревожен. Достаточно, чтобы послать мне безответное сообщение в дадита.

— Скирата поднялся. — Много ли аруэтиизе с ним знакомы?

Это была древняя кодовая система длинных и коротких сигналов, которые означали слова и цифры и могли быть переданы всем, что попалось под руку — от стука по металлу корпуса, до мигания лампой. Это была технология настолько примитивная, настолько устаревшая и настолько специфически мандалорианская, что даже о её существовании знали немногие из чужаков.

— Джайлер Обрим. — сказал Мереель.

— В точку. — Скирата что-то нацарапал на пластине наручи. Даже когда он снимал всю остальную броню, он продолжал носить наруч, чтобы держать под рукой комм и записывающие устройства.

— Он говорит, что Найнер раздобыл чип данных, который он не смог считать, но это может выдать нас.

— Мне пора связаться с Гайбом и Тиикай-О. — проговорил Мереель. — А точнее — нам пора вытащить наших братьев, что бы их там ни держало.

* * *

Казармы отряда специального назначения, штаб-квартира 501-го легиона, Имперский Город.

Теперь Найнер знал, каково это — прогуливаться с гранатой без чеки в кармане.

Когда капитан Обрим, пожимая ему руку, вложил украденный чип данных в его ладонь, он знал что это важная и опасная штука. Он также знал, что он должен сохранить её при себе, и в тесном мирке команды это было непросто.

И сейчас, когда появилась замена Браю, это было ещё сложнее. Он не был бывшим республиканским коммандо, или даже "беленьким", вроде Корра. Он был одним из новых клонов, тех, что выращивались на Центаксе-2 за год, по процессу Спаарти, из Феттовского генома второго поколения.

Найнер не мог представить чтобы кто-то подобный мог справиться с работой в особых операциях. Штурмовики Спаарти не могли усвоить все необходимое им обучение — настоящее обучение, из первых рук — меньше чем за год. Шаб, да этого времени было недостаточно даже для одних классных занятий, не то чтобы узнать что-то об окружающем мире. Ускоренное обучение на Камино было стандартом, но даже оно занимало время. А этому бедному маленькому шабуиру, должно быть, накачали голову базовой пропагандой и прочим пустым, поверхностным осиком. Ни обучения, ни тренировки — одна идеологическая обработка.

И это делало его опасно слабым звеном.

Его звали Реде. Найнер не знал было ли это именем, которое он выбрал, дано ли оно было ему с рождения, или же ему просто присвоили имя вместо номера, так, чтобы он лучше вписался среди клонов, выращенных в Типоке. Впрочем, они это достаточно скоро узнают.

— У нас есть куча опытных коммандос. — проговорил Дарман. — Если надо заполнить места — то можно дообучить обычных солдат из Пятьсот-первого. Но не Спаарти-клона.

— Может, это просто эксперимент — посмотреть, как они справятся.

— Как раз, когда у нас полно реальных заданий. Прекрасно.

— Можешь придумать лучшее время для проверки?

— Эннен от этого вышел из себя.

Найнер попытался найти разгадку сегодняшнего настроения Дармана.

— Просто ему не хватает Брая.

— Серьезно — чего ты ждешь от работы Спаарти?

— Возможно, того же, чего дворняжки ждут от нас. Точно так же ошибаясь.

Дарман фыркнул, но убежденным он не казался.

— Ладно. Намек понят.

Найнер в такие дни старался обходиться с Дарманом помягче. Иногда старые сержантские привычки всё же брали верх, и это заканчивалось упреками, которых он не хотел. Он смотрел как Дарман чистит винтовку, части которой были аккуратно разложены по столу и размышлял о двух вещах: какая именно информация содержалась на чипе данных, и как он может передать его Джайнгу или Мереелю. Он точно знал — кому он верен. Он был не больше анти-имперцем, чем анти-республиканцем, или даже анти-сепаратистом, потому что политика ничего для него не значила. Ему было наплевать на всё, что любой из этих режимов собирался делать в галактике. Всё, что у него было — это его братья, один из них был здесь и отчаянно нуждался в помощи, а остальные — за много световых лет отсюда, в месте, которого он даже не видел, и не смог бы найти на карте.

Но штурмовики вокруг Найнера, и даже бывшие республиканские коммандо, вроде Эннена, были почти аруэтиизе. В мягком смысле слова — "не мы". Наблюдая как Дарман собирает диси, он размышлял — почему он не сошелся с ними так легко, как можно было ожидать. Они все были солдатами, точно так же, как и он. Они встречались с теми же опасностями, и точно так же присматривали друг за другом, но почему-то Найнер не чувствовал себя здесь как дома, и в безопасности. Это было самое разъедающее душу ощущение, которое ему доводилось испытывать. Он почти мог понять пропасть между ним и обычными штурмовиками, клонами выращенными всего за год по методике Спаарти, которые никогда не видели Камино; но такие, как Эннен — и бедняга Брай — всё же были его товарищами. Они все были выращены в одно и то же время в городе Типока. Пусть даже их и учили разные сержанты — не мандалорианцы, но всё же Куэ'валь Дар — они всё равно должны были ощущаться братьями.

Дело было не в них. Дело было в нем самом, и он знал это. И тогда он впервые начал догадываться, что Дарман был не единственным, на кого подействовало пережитое.

"И это я был тем, кто считал дезертирство не лучшей идеей. Я ведь так и думал, верно? Остальным пришлось меня уговаривать."

Дарман оторвался от калибровки оптики и взглянул на него.

— Что не так?

— В самом деле хочешь знать?

— Потому и спрашиваю, нер вод. Ты не сам по себе.

— Я то же самое думаю о тебе.

Дарман просто скользнул по нему взглядом, уставившись куда-то дальше, словно на стене их комнаты было что-то поинтереснее.

— Я в порядке. — проговорил Дарман. — Я могу работать.

На мгновение Найнер заметил в его голосе нотки самоубеждения. Дарман знал, что он не в порядке. Он лгал себе, притворялся перед самим собой, просто чтобы день за днем, достаточное количество раз, переставлять одну ногу за другой. Медицина тут была бы более полезна, но как бы он доложил о болезни в этой армии, и каким шабом он бы объяснял — почему он так себя чувствует?

Примерно так: "Док — у меня был противозаконный роман с джедайкой-генералом, она завела ребенка, про которого с год ничего мне не рассказывала, потом мы попытались дезертировать, и её убил другой джедай, а я не могу свидеться со своим сыном, так что в итоге, Док, я себя чувствую не очень."

Да, в Имперской Армии это отлично поймут. Вейдер выпишет Дарману месячный отпуск, а Император пришлет коробку сладостей, чтобы показать свою заботу.

Точно-точно.

— С тобой не всё ладно. — заметил Найнер. — Но я здесь, и я за тобой присмотрю. Хорошо?

Дарман пару раз моргнул.

— Я в тренировочный зал. Может, стоит прихватить и Эннена с Реде? Почему мы сторонимся других?

— Потому что мы не очень общительные. — хмыкнул Найнер.

"Потому что мы не планируем тут оставаться. Вот почему я не чувствую себя частью армии. Я отключился и не могу включиться снова."

— Ты всё ещё... хочешь пойти? — осторожно спросил Найнер.

— Пойти куда? — ответил Дарман.

Найнеру всюду мерещились подслушивающие устройства. Иногда это казалось смехотворным — ну кто мог заподозрить клонов в нелояльности? — но иногда в этом виделся смысл, потому что остальная его команда, его учитель-сержант и ЭРК-пехотинцы, с которыми он служил, были в расстрельном списке. Если Империя искала дезертиров, с чего ещё лучше всего начать, как не с ожидания — не проговорятся ли их лучшие друзья?

— Тренировочный зал. — кивнул Найнер. — Я про тренировки.

Дарман невозмутимо посмотрел на него.

— Уже иду. И тебе было бы неплохо зайти. Пошли.

Найнер сражался достаточно, чтобы не думать о поддержании формы. Бегать во весь дух, и таскать тяжелый рюкзак — ему этих упражнений хватало. Но сейчас, когда его задания стали менее напряженными — по крайней мере физически — ему надо было тренироваться. Он переоделся в шорты, незаметно сунул чип в застегивающийся карман и оставил броню аккуратно сложенной на койке, словно он готовился к проверке снаряжения. Дарман же сложил броню в шкафчик и запер его. Найнер задумался — не хранил ли он чего-то, напоминающего об Этейн. Письмо, или что-то в этом роде...

Это могло убить их обоих.

Что Дарман сделал с данными в его старом шлеме? Он сделал Этейн предложение через систему обмена сообщениями, и она приняла его — точно так же. После этого он больше не видел её живой, за исключением тех немногих минут на мосту, перед тем как её убили, в каких-то метрах и секундах от побега. Вместе с ним. Это выглядело страшной насмешкой — новобрачные, которые не могли даже коснуться друг друга, перед тем как расстаться навечно.

"У него должно было хватить соображения стереть всё, что было в памяти шлема. Дар знает, что надо делать. А если нет, то у нас сейчас большие проблемы, не так ли?"

Найнер осознал, что он оказался в тылу врага. И внезапно жизнь стала выглядеть проще.

"Отлично. Меня для этого учили. Я могу справиться."

Он играл с Дарманом в слингболл, впечатывая мяч в стену изо всех сил, и не задумываясь о счете. Настолько напряженная игра очистила его разум от всего, кроме быстро летающего, каменно-твердого мяча, который не давал ему времени на раздумья. Такая игра могла из кого угодно выбить накопившуюся злость и разочарование. И в такую игру никто не вмешивался. Так и было задумано; Найнер видел, как Дарман однажды сорвался на Скирате, и если он мог наброситься на человека, который делал для него всё, на его приемного отца, то с каким-нибудь невезучим штурмовиком, который его случайно заденет он обойдется куда хуже.

Чем меньше внимания привлечет Дар, тем лучше.

Найнер не смог отразить половину бросков Дармана. Мяч отлетал от стены, словно ракета. Пот заливал ему глаза и Дарман пару раз столкнулся с ним, даже не заметив этого. В конце концов Найнер остановился и согнулся, уперевшись руками в колени, и пытаясь перевести дыхание.

— Хорошая игра. — Дарман тяжело дышал. — С его носа капнуло потом. Хочешь ещё?

— Мне хватит. Пойду мыться.

Вот тут были сложности. Найнер держал чип при себе всё время, и когда дело доходило до душевых — это было непросто. Он не смел оставлять эту штуку в своем шкафчике. Чип был квадратным, три на три сантиметра, тонким как вафля, так что он долго ломал голову — где спрятать чип на время душа. Выбора было не очень много. Он завернул чип в кусок водонепроницаемого пластоида и сунул его за щеку.

Только бы не проглотить. Это будет та ещё проблема.

При этом ему потребовалась ловкость фокусника, чтобы вытянуть чип из кармана шорт, а затем улучить уединенный момент в общей раздевалке, чтобы сунуть его в рот перед тем, как раздеться. Ему повезло — чип был слишком тонким, чтобы создать заметную выпуклость на щеке, и сделать его похожим на запасливого профогга. Теперь ему нужно было лишь избегать разговоров. Лучшим способом для этого было усердно таращиться на плитчатую стену.

Дарман включил душ рядом с ним.

— Не знаю, когда я снова буду Даром. — Похоже, у него был очередной момент просветления, и он мог осмотреться, и понять что с ним не всё в порядке. — Извини нер вод.

— Ладно, проехали. — пробормотал Найнер. С чипом во рту он чувствовал себя идиотом. — Не надо передо мной оправдываться.

Найнер оделся, снова спрятал чип в карман и вернулся в свою комнату, чтобы устроить стирку. Он обнаружил дверь открытой. Его шлем исчез. На секунду он был готов пойти, найти Эннена и высказать ему всё, что он с ним сделает, если тот попытается устроить какой-нибудь дурацкий розыгрыш с его ведром, но когда он осматривал соседние шкафчики — он услышал лязганье дроида в коридоре.

Техдроид с полированным куполом и цилиндрическим телом, похожий на чуть более высокую версию астромеха R2, вкатился в комнату, держа в обеих руках шлем Найнера. Он знал что это его шлем. Он узнал царапины и подпалину на щеке.

— Обслуживание закончено. — Дроид поставил шлем на койку Найнера точно так, как он его оставлял. — Но я не смог провести обслуживание шлема вашего коллеги ИК-один-один-три-шесть. Его не оставили для обслуживания. Приятного вам дня.

Дроид развернулся на 180 градусов, чтобы уйти, но Найнер постучал его по куполу. Тот, после короткой паузы, развернулся к нему. Найнер мог поклясться, что дроид сделал это с возмущением.

— Да, ИК-один-три-ноль-девять?

— Я не запрашивал ремонт шлема.

— Я знаю. Это рутинное обслуживание, согласно контракту. У большого количества шлемов наблюдались проблемы со связью из-за отказа блоков. Я советую вам как можно скорее протестировать аудиосистемы и доложить в Обслуживание Оборудования, если проблема сохранится. Я могу помочь вам чем-то ещё?

У Найнера не было никаких проблем со шлемом. Он не очень ему нравился, но техобслуживанием это было не исправить, и смысла препираться с дроидом не было.

— Это всё, благодарю. — сказал он.

— Как это прекрасно — получить благодарность от "мокрого". — заметил дроид и вышел.

Скирата приучил своих юных коммандос говорить "спасибо" и "пожалуйста" даже каминоанцам и дроидам. Впрочем, Найнеру до сих пор было забавно слышать как дроиды зовут его "мокрым".

А сейчас он был один. Он ожидал относительного одиночества, чтобы снова проверить чип, и сейчас время было вполне подходящее. Он вытащил модуль передатчика из своей деки, чтобы увериться что все что он увидит не окажется переданным чужим любопытным глазам. Потом он уселся на койку и склонился над декой так, чтобы любая скрытая камера не могла увидеть экран.

"Да, пока не узнаешь что здесь нет жучков — лучше предполагать худшее. В тылу врага, не забывай."

Когда он сунул чип в разъем деки, устройство доложило ему что чип пустой. На миг он решил, что Обрим подсунул ему не тот чип, но пустота было именно тем, что он и должен был ожидать увидеть. Только Джайнг мог выцарапать информацию из чипа. Но Найнер пока что понятия не имел, как с ним связаться, а в новой армии он не мог просто взять комм и позвонить на Мандалор, или выпросить местечко в каком-нибудь отряде направляющемуся по Гидианскому пути.

Шаб. Если он будет чересчур усердно возиться с чипом — он может окончательно угробить данные. Через несколько минут бессмысленного разглядывания пустых диалоговых окон, он сдался и снова тщательно спрятал чип.

"Должен быть способ что-то оттуда вытащить. Что бы там ни было, оно важно для Кэл'буира и моих братьев. Обрим не стал бы так рисковать, если бы это не было важно."

Найнер проверил шлем, прикидывая как он мог бы найти Джайнга, если бы он мог добраться в сектор Мандалора. Выходило чистое теоретизирование, фантазии, и ничего даже близкого к плану. Он перевернул шлем в руках и взглянул в его плотно упакованные внутренности — каждый клочок пространства был использован и набит датчиками костюма, дисплеями, и блоками связи. Когда он поднял его и принюхался, он почувствовал необычные запахи: смолистый аромат пайки, слабый душок чистящей жидкости на микрофоне и наушниках и что-то ещё, что он не смог определить. Наверное, подгорелый пластоид.

Был лишь один способ полностью проверить шлем, и это значило — надеть костюм, и загерметизироваться, сделав броню звуконепроницаемой. Он оделся, размышляя при этом что Дар знает, что ведет себя странно и представляя, как это должно было его пугать. Горевать — это само по себе достаточно плохо. Смотреть, как ты сам разваливаешься на части, должно быть, было ещё хуже.

Как только Найнер застегнул шейный стык, он вернулся в свой единоличный мир тишины и точно контролируемой температуры и влажности. Он моргнул, чтобы активировать ВИД и аудиосистемы, и выбрал значок диагностики, чтобы проверить всё ли работает. Послышался ровный гул, наполнявший комнату, затем прозвучал тон калибровки и линии индикаторов проступили на ВИДе, накладываясь на окружающий мир.

Отлично. Работает просто отлично.

Он связался с Диспетчерской, чтобы проверить микрофон и получил от дроида подтверждение о том, что его прекрасно слышно.

Что мне делать теперь?

Имперское Командование не было таким же свободным и легким на подъем, как ведомство сил спецназначения Великой Армии. Не было возможности исчезнуть на несколько дней без волокиты, если цель выглядела многообещающе. Тут не было Кэл'буира, чтобы прикрыть их, когда они делали всё по-своему, или снисходительного Генерала Джусика, который задавал им работу по своему усмотрению.

Не было Этейн. Бедная Этейн.

Шаб, как же ему получить шанс попасть на Мандалор? О чем он может попросить Джайлера Обрима? За тем, должно быть, следят так же, как и за всеми. Одна вещь была для Найнера ясна, пусть даже он и не интересовался политикой — в новом галактическом порядке Палпатин проверял кто с ним, а кто нет.

— Нер вод...

Найнер обернулся, ожидая увидеть Дармана, но он всё так же был один в комнате. Он проверил аудио, пробежался по частотам связи и обнаружил каналы, к которым он не ожидал получить доступа. Это были каналы имперских военных сил. Будучи спецназом, он имел право использовать некоторые из них, но доступа к такому их количеству у него раньше не было. Дроид что-то напортачил.

И он продолжал слышать голос.

Найнер не мог разобрать слова, но это явно был мужской голос, очень тихий, очень зашумленный, исчезающий за радиопомехами, когда он переключал комм-каналы. Он гадал — не поймал ли он передачи голонета или даже частоты такси. А затем голос стал громким и ясным.

— Найнер, нер вод. — сказал он. — Ты же не думал, что это осик'ла имперское шифрование может нам помешать, верно?

Голос едва не заставил его потерять контроль над всеми сфинктерами. Похоже, не Дарман сошел с ума. Это он свихнулся. Он не смел ответить. Он активировал локацию сигнала в своем ВИДе, и тот сказал ему что передача ведется изнутри казармы. Он не верил этому ни секунды. Он знал этот голос. Он просто был чересчур испуган, чтобы произнести имя, на случай если это было ловушкой, и он ошибался — окончательно и фатально ошибался.

— Найнер, не тяни осик, и отвечай. — резко сказал голос. — Можешь меня слышать?

— Идентифицируйте себя. — прошептал Найнер.

— Дар галактики женщинам. Лучший вскрыватель данных, по эту сторону от... от всего, в общем. Финансовый гений и скромный всесторонний ори'бескарик вод. Джайнг Скирата. А кто это, по-твоему, мог быть — Мереель?

— Как сказать... — вмешался голос Мерееля.

— Шаб. — прошептал Найнер. У него что — галлюцинации? Всё же он ответил: — Они же вас засекут и выследят. Заткнитесь.

— Вечно ты дергаешься, Найнер. Доверься Тикай-О. Он проделал отличную работу с твоим коммом. И я с интересом жду, какой он выставит счет.

— Дроид.

— Неорганический коллега, с вашего позволения. — Голос у Джайнга был бодрым. Найнер с облегчением поверил, что это не галлюцинация, но теперь ему приходилось волноваться из-за ещё одной добавочной опасности. — Найнер — вы возвращаетесь домой. И я слышал, что у вас есть кое-что для меня...

* * *

Кириморут, Мандалор.

— Кому ещё яиц? — гаркнул Корр, перекрыв застольный шум. На этой неделе он добровольно вызвался дежурить по кухне вместе с Най — вероятно для того, чтобы произвести впечатление на Джилку, и Ордо решил что это сработало. Она посматривала на Корра, когда думала что тот её не видит. — И на столе ничего не оставлять. Нуна не угонится за вами, голодными шаб'иказе, будете сидеть на парной каше, пока они снова не начнут нестись.

— Но мы же триллионеры! — возмутился Фай. — Как это — у нас и проблемы с яйцами? Да нам вообще полагается чистить зубы дарувианским игристым.

— Это всё из-за Левета. У него с фермой не клеится.

Левет оторвал взгляд от своего подноса.

— Я только до половины дочитал инструкцию по домашнему животноводству. Пока что я на главе десятой — разведение нерфов.

— А ты в курсе что это противозаконно? — заметил Фай. — Давай немножко быстрей — начни с главы про робу. Обожаю копченую робу.

— Давайте признаем это временными поражением, и на этот раз закажем яйца дополнительно. — предложил Левет. — А порадоваться нашему самообеспечению сможем позже.

Ордо с интересом наблюдал за Утан и Най. Ни одна из женщин не знала — насколько это было ему известно — что Фай не шутил, говоря про триллионы. Ордо не был уверен и в том, известны ли подробности Руу. Утан явно воспринимала это как шутку. Он хотел бы знать, как бы она отреагировала, узнав на каком состоянии сидит клан.

Но кредитки решают не все проблемы.

Скирата постучал рукояткой вилки по столу.

— Так, ад'ике, что нарыли сегодня?

— Мы отслеживаем Найнера через его шлемные системы. — доложил Джайнг. — Так что мы встречаемся с Гайбом и Тикай-О близ Корусканта, потом они снабжают нас обычной броней штурмовиков, мы переставляем электронику, высаживаемся в Имперском Городе, или как там он будет зваться на этой неделе, забираем Найнера с Дарманом и сваливаем.

— Точно так. — согласился Фай. — Я могу пойти?

— Только Нулевые. — отказался Мереель. — И прежде чем ещё кто попросит — нет. Пойдут только мы и Най, потому что её судно проверяли и досматривали на имперских КПП.

— Раньше нам не приходилось об этом думать. — пробурчал Атин. — Ответчик с поддельным сигналом. Без него лучше и из казармы не выходить.

— Но это уловка на один раз. А нам может потребоваться попасть туда снова. Первое правило — не делай ничего, сложнее необходимого.

Най наблюдала за разговором, сложив руки, и с явным недовольством поджав губы. Ордо решил, что она будет замечательным прикрытием. Ей не в новинку были полеты с контрабандой — и, как говорил Кэл'буир, после определенного возраста женщины становятся невидимками, точь-в-точь как клоны. Она была не того пола, и не в том возрасте, чтобы выглядеть криминальным курьером. От женщин, занимающихся такой работой, ждут что они будут молодыми и опасно выглядящими, потому что большинство существ обсмотрелось головидами со смазливыми актрисками, играющих в героинь и таскающих бластеры, так что зрители ожидают, что и в реальном мире всё будет так же. Людей, вроде Джайлера Обрима, так просто не провести. Но галактика не полнится подобными ему. Она полна дураков.

Ордо подумал было о том, чтобы озвучить это объяснение, но он знал что Най не оценит подобной откровенности.

— Ладно, я в деле. — сказала Най. — По дороге обратно — зайти в магазин за яйцами?

Трудно было сказать — шутит ли она, издевается или же убийственно серьезна. Выражение её лица менялось очень редко. Она редко выглядела радостной, но иногда она всё же улыбалась — Кэл'буиру, Фаю, Кэду — и тогда она становилась совершенно другой. Ордо надеялся, что она перестанет спать в корабле, словно она сторож при грузе, и согласится с тем, что здесь может быть и её дом.

— Ладно, начали. — сказал Скирата. Он посадил Кэда на колено. — Этому парню нужен его отец.

— А мне и в самом деле надо закупиться припасами. — добавила Най. — Народ, составляйте общий список покупок. Нет смысла зря тратить топливо. Используем его по-полной.

Скирата покопался в поясе. Кэд попытался помочь ему найти то, что тот искал.

— Сколько кредов, Кэд'ика? — спросил Скирата, выкладывая кредитные чипы на стол. — Скажи, а потом передай их Най.

Кэд внимательно посмотрел на чипы.

— Много. Пять. — Это было самое большое число, которое он пока знал. — Шесть?

— Умница, почти угадал. — сказал Cкирата. Чипов было гораздо больше. — А теперь, что в них особенного?

Кэд посмотрел Скирате в лицо, ожидая подсказки, затем помотал головой.

— Если ты их потратишь — никто не будет знать, кто ты. — проговорил Скирата, поднимая один из чипов. — Ты можешь тратить их в тайне. Никто не узнает, где ты живешь, или что ты покупаешь. — Скирата перевернул чип, чтобы показать Кэду голокартинку на обороте. — Это важно, Кэд'ика, потому что есть плохие люди, которые хотят нас найти и нам навредить. Поэтому мы платим такими чипами — чтобы они нас не нашли.

Казалось, что Кэд всё отлично понимал; впрочем у него всегда был очень понимающий вид. Он серьезно кивнул.

— А теперь передай их Най.

Кэд соскользнул с колен Скираты, и отнес ей чипы. Най приняла их с преувеличенной серьезностью, внезапно снова став той, другой, Най, и приобняла Кэда, подсчитывая кредитки.

Она чуть понизила голос.

— Кэл, это чуть многовато для "на продукты".

— Это ещё на топливо и запчасти. — Скирата пожал плечами. — Не можешь же ты гнать этот старый ящик через всю галактику за свой счет. А в этот вылет тебе ещё и припасы покупать.

— Не стоит. Я у тебя столуюсь, так что надо же как-то отплатить.

— Най, — проговорил Скирата. — давай, ты со мной немного прогуляешься, ладно? Тебе надо кое-что знать.

Он многозначительно взглянул на Ордо, когда выходил из комнаты. Так, значит он собирался рассказать ей — куда она попала; как будто добровольно влезть в расстрельный список Палпатина было недостаточно безумным. Она была очередным прохожим, кого втянуло в водоворот великого плана Скираты, и кому пришлось оставить позади свою старую жизнь. Это не миновало никого. Даже сервисный бизнес Парджи сейчас был всего лишь побочным занятием. Большую часть времени она проводила, обслуживая транспорт и снаряжение Кириморута.

Утан повернулась к Ордо.

— Кэд всего лишь ребенок. Хорошо ли учить его, что галактика полна тех, кто только и ждет напасть на него? Он же так вырастет параноиком.

— Он — сын джедая и коммерчески ценного клона, его семья — дезертиры и враги Империи, а в его родном мире стоят оккупационные силы. — хмыкнул Ордо. — Как ещё рассказывать ему о мире?

— Вы рассматриваете гарнизон в Келдабе, как оккупационную армию?

— Будь это Гибад — вы рассматривали бы его так же.

— Но ваш лидер дал им придти сюда, и сдал им земли в аренду.

— Мы не в той форме, чтобы сражаться с такой большой армией. Если Шиса скомандует им проваливать — вы понимаете что случится после этого. Лучше наблюдать и ждать. Наращивать наши силы.

— И воровать их имущество. — добавил Гиламар. — Понемногу. Там и сям.

Утан лучше всех должна была понимать — что значило перейти дорогу Палпатину. В карайи не было голоприемника, потому что Скирата считал, что тот мешает разговаривать — и пировать — но Ордо знал, что как только будет окончен завтрак, Утан отправится в свою лабораторию и включит новости, чтобы узнать о происходящем в её родном мире. У Гибада не было такой истории как у мандалорианцев. Они не научились жить войной и сражаться сотнями разных способов.

Все шло к тому, что Гибад будет показательно наказан, как пример для всех остальных, кто думал спорить с новыми порядками. Это было лишь вопросом времени и это время зависело лишь от того, что будет выгодно Палпатину. С нападением не будут затягивать настолько, чтобы успели начаться переговоры.

— Вы, Мэндо, всегда играете с дальним прицелом. — заметила Утан.

Гиламар улыбнулся.

— В перспективе это оказывается дешевле. Кстати, твоя прическа отлично выглядит. Словно у бандитов с самых нижних уровней.

— Лесть эффективна, Мидж. — она смущенно провела ладонью по голове. — Но с аналогиями тебе надо хорошенько поработать.

Теперь, когда Скирата ушел из-за стола, все остальные решили последовать его примеру — кроме Руу. Ордо размышлял — почему же он не мог сразу же принять её, как сестру, такой же вод, как и его братья. Она была от плоти и крови Кэл'буира, разве не так? Почему же он не мог почувствовать с ней хотя бы какого-нибудь родства, хоть какой-то связи?

Бесани нагнулась к нему, прибирая на столе.

— Милый. — прошептала она, хотя её и так было почти не слышно за гремевшими подносами. — Когда-то я чуть было не обзавелась сводной сестрой. И я возненавидела её всей душой с первого взгляда. Потребуется старание и время.

Ордо не мог представить себе Бесани, ненавидящую кого-то. Но потом он вспомнил, как быстро она сошлась с этим кланом. Для рассудительной с виду женщины её эмоциональные реакции были внезапными и мощными.

— Чуть?...

— Папа не женился на её матери. К счастью.

— А ты не перестала её ненавидеть. Всей душой.

— Нет, но в конце концов они мне стали просто не нравиться.

— Вдохновляющая мысль, кэр'ика.

— Подумай над ней хорошенько.

Ордо сомневался в том, что кто-либо захотел бы деликатничать с сыновьями Скираты, теми что от него официально отказались, но Руу... Руу за прошедшие годы создала для себя совершенно иной образ её пропавшего отца. Ордо мог видеть это по её лицу. Она явно не переставая восхищалась Кэл'буиром, словно он был именно таким героем, каким она его представляла.

Как всегда говорил Мереель — нарыв следует вскрывать. Ордо был готов потратить несколько болезненных секунд, в обмен на спокойствие в будущем.

— Ну как, Руу, Кэл'буир такой, как ты его помнишь?

— Почти в точности. Хотя, признаюсь, я думала что он выше ростом. — Она несмело улыбнулась Ордо, словно она пришла наниматься на работу и хотела произвести приятное впечатление. — Но во всём остальном — да; я помню золотую броню, и как он всегда отправлялся на войну, или возвращался с неё; как он привозил странные и неожиданные подарки. Настоящий воин, словно из головида. Я всегда думала, что он никого и ничего не боится, что он невероятно отважный...

Прудии хохотнул. Во многом он был похож на Мерееля и Джайнга — он легко общался с кем угодно, и с удовольствием шутил и поддерживал болтовню.

— Да, это точно про него и сказано. — согласился он. — И коротышки тоже могут быть отважными. Так что — никакого разочарования?

— Я всегда говорила себе, что он за мной вернется. — проговорила она. — И он вернулся. Как я могу разочароваться?

Руу было тридцать с лишним лет. Ордо мог гадать — почему она не остепенилась, и не обзавелась собственной семьей, но он мог понять это сильное чувство спасенного, которое Скирата мог вселить в любого, просто появившись перед ним. Действительно — он спас Ордо и его братьев, и да, когда он этого хотел — он был лихим и бесстрашным, словно голозвезда. Но Ордо хотелось бы знать — понимает ли Руу, что он также мог и вовсе не-спасать — за деньги, за плату иного рода, или же из мести. Ордо не хотел, чтобы это восхищение в её глазах поблекло от столкновения с реальностью. Кэл'буир тоже заметил бы это, и это разбило бы ему сердце

Ордо не стыдился прошлого своего отца. Скирата делал то, что он должен был делать, чтобы выжить без чужой помощи, в галактике, которая никогда не давала ему поблажек и преимущества на старте.

— Буиру приходилось делать всякое за эти годы. — сказал Ордо. — Может быть, ты услышишь про него не самое лучшее, но он отличный человек. Лучший. Вот почему мы о нем изо всех сил заботимся.

— Я заметила. Но никто ничего не сможет сказать про моего отца, чего я бы не слышала уже от матери.

Мереель глянул на Ордо с ухмылкой, говорившей что он сомневается, что бывшая жена Скираты знала хотя бы половину того, что её старик делал ради выживания. Впрочем, это не мешало ей много лет принимать от него кредитки.

— Слушай, ничего личного. — сказал Ордо. Да, так оно и было. Именно так. Как и всем его братьям-Нулевым, ему было сложно быть нейтральным по отношению к кому угодно. Все делились на две категории — потенциальные угрозы, которые следовало нейтрализовать при необходимости, или же те, за которого следовало отдать жизнь. Не было никакого третьего пути, как бы он ни пытался найти его. — Мы просто не знаем, как с тобой обращаться.

— Всё в порядке, Ордо. Мне не нужны папины кредитки, я здесь не для того, чтобы занять твое место и я понимаю — почему вам непросто поверить новичкам. Я просто рада, что мой отец вернулся и рада снова узнать его. Тебе легче?

Та часть Ордо, где обитали здравый смысл и рассудок, сказала недоверчивому зверю внутри него что всё в порядке. Когда он позволял его рассудку заправлять концертом и тот не давал инстинктам взять над ним верх, он вечно чувствовал вину за сказанное или подуманное. Но прислушиваться к инстинктам стоило.

— Да. — ответил он. — Гораздо легче.

— Хорошо. Вот что, я могу быть как-то полезна в этой миссии?

— Нет. Если только ты не можешь выглядеть, как клон.

— По-моему у меня с этим никак.

А'ден, бывший самым дипломатичным из всех Нулевых, поднял палец.

Ордо сразу же оборвал его.

— И ты не идешь, нер вод, потому что если ты снимешь шлем, то все сразу же увидят твой загар. Сомневаюсь, что обычные консервы так выглядят.

— Мне нравится загар. — хмыкнул А'ден. — Тогда и тебе, пожалуй, надо будет что-то сделать с седыми волосами. Но я хотел сказать, что Руу может помочь Арле. Она знает каково это — когда тебя догоняет твое прошлое. Бедная Арл'ика до сих пор не знает, что случилось с её братом.

— А кто знает? — спросила Руу.

— Думаю, Вэу знает больше Кэл'буира.

Взгляд у Руу был настолько похож на отцовский — чуть прищуренные глаза бешеной шутты и слегка повернутая голова — что никому и в голову не могло придти провести тест на отцовство, даже если бы среди Мэндо и были в ходу подобные вещи. А здесь таким не занимались.

— Сделаю, что смогу.

Руу вышла, прихватив с собой свой поднос и Ком'рк взглянул на Ордо, подняв бровь.

— Не пойми это неправильно, нер вод, но тебе не хватает деликатности. Бедная дама не искала Кэл'буира. Мы её сами притащили.

— Она понимает, что такое долги.

— Так что теперь ты счастлив.

— Скажем так — меньше дергаюсь.

Джайнг положил свою деку на стол.

— Вот и хорошо. — сказал он. — А то я уж думал, что у нас случится скандал, оттого что Первый Сын теряет свое место в иерархии. Ладно, какие схемы требуются от меня?

Это всегда было шуткой, но сейчас Ордо не был уверен, что эта шутка так уже забавна. Он с детства был неформальным альфа-лидером среди своих братьев, и Скирата обращался с ним соответствующе. Мереель же всегда играл роль его первого помощника. В семье из шести сыновей неизбежно возникают альянсы и невинные интриги. Сейчас же Ордо начинал беспокоиться о том, что они действительно смотрели на него по-особому. Преимущество, которого были лишены его братья — было последним, чего ему хотелось бы.

— Думаешь, я ревную? — спросил он.

— Скорее — испуган. — усмехнулся Джайнг. — Она хочет доказать, что она стоит доверия и не такой чакаар как её братцы. — Ордо заметил блики света на его ладонях, когда тот прокручивал схемы на маленьком экране. — Так, ты помнишь тот второй вирус, который я запустил в республиканский компьютер?

Мереель поднялся и встал позади Джайнга, уронив ладони ему на плечи.

— Ты про ту, крайне рискованную и дерзкую демонстрацию твоих программистских навыков, которую ты устроил прямо под носом Республиканского Аудита?

— Ага. Как раз про неё.

— Припоминаю. Он до сих пор работает?

— Да, и сейчас, когда наша прикормленная жестянка и её помощник установили комм-портал, я могу получить накопанные им данные. Чего вам угодно — планы зданий, бюджеты, контракты поставок, меню имперских кантин?

Ордо оборвал его.

— Планы зданий и расписания. Будь проще. Мы не собираемся устраивать Империи диверсии. Мы вытаскиваем наших братьев. Ничего больше. Ясно?

— Ой. — усмехнулся Мереель. — Старые привычки...

Пока Империя не трогает их — они с ней не связываются. Таков был план Кэл'буира, и Ордо хотел убедиться, что все об этом помнят.

Настало время тщательно выбирать для себя место битвы. Теперь у них есть возможность выбора — где и с кем сражаться. И почему.

Аруэтиизе, для разнообразия, могут сами сражаться на собственных войнах. Это пойдет им только на пользу.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

"Мы покоряли целые системы. У нас была империя. Когда города слышали о приближении наших армий их население бежало прежде чем начиналась стрельба. А теперь мы завязли в жалком секторе, на грязных планетках, мы хватаем подачки которые бросают трусливые аруэтиизе, когда им нужно, чтобы мы сражались за них, и они используют нас как мешок с генами, для выведения их клонских армий. Аруэтиизе всегда будут считать нас за диких зверей, которых следует использовать по их усмотрению — пока мы не вернем свое снова."

Лорка Гедайк, командир мандалорианской Стражи Смерти (не распущена, просто в ба'слан шеу'ла, ожидании подходящего времени чтобы вернуться.)

Транспортник "Рог Изобилия", близ Раллтиира, точка встречи.

Грузовик Най Воллен вывалился из гиперпространства именно тогда, когда она почувствовала, что в её рабочем комбинезоне есть что-то, чего она в него не укладывала.

Клапан набедренного кармана болтался открытым. Она не замечала этого, пока не потянулась к управлению, и ткань не задела подлокотник кресла. Когда она взглянула на то, что из него выгребла — она обнаружила все те кредитные чипы, которые она сунула Скирате в руку, покидая Мандалор. Вся пачка чипов пятисот— и тысячекредитного номинала.

"Мне не нужны твои кредитки, Коротышка. И мне всё равно, сколько их у тебя. Никто не сможет обвинить меня в том, что я тянула деньги из богатенького мужика. "

— Ах ты, упрямый старый барв. — пробормотала она пластоидным фишкам. Она даже и не почувствовала, как он подкинул их в карман. Этот парень мог бы стать превосходным карманником... и наверняка он им и был в прошлом. — Угадай, куда я их тебе засуну.

Мереель рассмеялся.

— Отлично. И когда же я смогу называть тебя "Мама"?

— Когда каминоанцы копались у тебя в генах, они явно выкинули тот, что отвечал за деликатность, верно?

Ордо не засмеялся, но Прудии, Джайнг и Мереель ржали от души. Четверо Нулевых было максимумом того, что Най могла вынести единовременно. Все шестеро разом — это уже было чересчур. Они были не то, чтобы неуправляемы и недисциплинированны, просто... подавляющи. Она чувствовала в них грубую силу и твердую сосредоточенность, как у охотничьих зверей, ждущих когда их спустят на дичь. Даже Мирд не производил на неё подобного впечатления.

— Мы в самом лучшем смысле. — хмыкнул Джайнг. — И Буиру не так уже много встречалось тех, кто ему понравился, и кому он доверяет, а особенно — женщин его возраста.

— Гены дипломатии, как я погляжу, у тебя тоже выкрутили.

— Всё дело во времени, Най. У нас много чего осталось меньше, чем должно быть.

У Джайнга был редкий талант говорить всё как есть. Он говорил не так нескладно и прямо, как это делал Ордо, но точно так же он высказывал то, что другие придержали бы при себе. Да, у них у всех отобрали изрядный кусок времени, и все шансы были за то, что она всё же переживет их. Как и их отец.

— Не всегда всё настолько просто. — проговорила она.

Мереель сделал физиономию "я-просто-невинный-ребенок", которая всегда отлично действовала на Най, хотя она отлично знала, что уж невинным-то его назвать никак было нельзя.

— Нам нравится, когда ты рядом. — сказал он. — И Буир был одинок уже много лет — и задолго до Камино. Мы знаем, что ты ему нравишься, потому что он рассказывал тебе о том, что обычно никому не говорил.

— И что это? То, что у него есть триллион криффовых кредиток?

— Он сказал тебе, что он родом с Куата. — проговорил Джайнг. — И он уже признавался что он триллионер. Ночь, когда вы с ним впервые встретились. Помнишь?

Най отлично её помнила. Да, он это сказал. А Нулевые никогда ничего не забывали, ещё бы — с той эйдетической памятью, что сделали им каминоанцы.

— Я думала, он шутит.

Ордо оторвался от навигационного дисплея и вывернулся в кресле второго пилота.

— Мереель, заткнись. Ясно?

— Ну, у Буира же нет такого врожденного таланта очаровывать дам, как у меня, так что он может никогда и не заговорить...

— Я сказал, заткнись. — Ордо развернулся и протянул руку для того, чтобы пугающе крепко пожать плечо Мереелю. — Най потеряла своего мужа. Она может быть не готова ко всему этому. Буир ей, в этом смысле, может быть не по душе. Так что оставь её в покое.

Най никогда не видела, как клоны спорят друг с другом. Почему-то ей всегда казалось что они всегда волшебным образом идеально согласны между собой — и она ошибалась. Они были точно такими, как любая другая семья, со своими препирательствами и размолвками. И ей было больно оттого, что она стала причиной этой размолвки.

— Эй, Ордо, все в порядке. — Его вмешательство звучало так, словно Бесани ему что-то рассказала, и он запомнил урок, но по-настоящему его так и не понял.

— Я не обиделась. Мереель просто... ладно, вы, двое — хватит, мир. Хорошо?

— Не напоминай ей лишний раз. — добавил Прудии.

Най понимала, почему Скирата так бесстыдно потакает своим сыновьям. Она и сама сделала бы всё, о чем бы они ни попросили.

— Начинаете со сватовства. — проговорила она. — А потом будет свадьба под дулом бластера?

Джайнг ухмыльнулся.

— Ну да, но где ещё в наше время пенсионерке, вроде тебя, встретить другого эксцентричного триллионера?

— У меня нет криффовой пенсии. — Она стиснула зубы. Если бы она рассмеялась это бы их только раззадорило. — Дайте хотя бы немного подумать. И к отцу с этим не лезьте.

— Видишь? В ней уже проснулись материнские чувства. — Мерееля не смутил выговор Ордо. — Следующая стадия — "просто подождите, пока я сама отцу не скажу".

Най знала что Мереель мог нахвататься этого только из головидов. У этих клонов был прекрасный отец, но у них никогда не было никого похожего на мать. Вечные подколки на эту тему заставляли её гадать — не было ли у них из-за этого каких то проблем на подсознательном уровне, или же дело было лишь в том, что они любили своего отца, видели как счастливо устраивают свою жизнь их братья, и хотели для Скираты того же, потому что они посчитали что это — универсальное лекарство для разбитых сердец.

Най тоже не была иммунна к этому. В перспективу заполнить пустоту её жизни так легко было вцепиться безо всяких раздумий. Зачем ещё она во всё это влезла, хотя она могла бы тихо прожить оставшиеся вдовьи годы и не волноваться о том, что однажды Империя может постучать в её дверь?

Джайнг воткнул щуп в навигационную консоль и сверился с показаниями на деке.

— Ну, понеслась... фальшивые показания трекера на месте. Мы только что прибыли с Финадара. Мы хорошо провели там время?

— Жду-не дождусь побывать там снова. — Прудии зевнул. — Где бы он ни был.

Ордо не присоединился к ним. Он был братом серьезным, вечно занятым, и проверяющим все детали. Бесани была очень похожа на него. Най подозревала, что их дети будут красивыми, но неулыбчивыми перфекционистами, которым надо будет объяснять шутки.

"Рог Изобилия" направлялся к точке встречи с контактерами Мерееля — всего лишь ещё одно коммерческое судно, приближающееся к перегрузочной станции, ничего особенного, ничего опасного. Най прикидывала где стыковаться, чтобы на обратном пути прихватить припасы. Ордо с аудиогарнитурой в одном ухе просматривал транспондерные метки на дисплее.

— Мереель, можешь проверить что это — Тикай? Судно обслуживания гипердвигателей, показывается, как зарегистрированное в лицензированном подразделении "ХелсДрайва", номер восемь-ноль-пять.

— Это оно. Передавай им код.

— Получение подтверждаю. — Ордо кивнул несколько раз, не отрывая глаз от экрана. Что бы ни происходило, Най не могла расслышать разговора. — Хорошо; Най, стыкуйся к пирсу девять-дельта, там они к нам и пристроятся.

"Это просто рутина." — сказала она себе. Она десятки раз останавливалась здесь раньше за прошедшие годы; удобная станция для срочного ремонта или небольшого отдыха, если она летела по двум основным маршрутам между Ядром и Рукавом Тингела — обычно это был Гидианский путь, иногда — Перлемианский. Всё, что ей нужно было делать это вести себя так же, как и в любом полете за последние сорок лет. Если корабль будут досматривать — она будет всего лишь очередным пилотом, с четырьмя мандалорианцами на борту, заплатившими за проезд — совершенно ничего особенного. Она передала управление компьютеру на стадии финального сближения и удивилась, что даже после стольких лет перевозки грузов и передачи управления кораблем автоматическим системам, она все ещё терпеть не может расставаться с рукоятями управления.

"Рог Изобилия" опустился на платформу. Фиксирующие захваты сомкнулись на посадочном шасси грузовика с тревожным лязгом — обычная рутина, которая сейчас вызывала неприятное ощущение — словно на тебя надевали наручники.

Мереель надел шлем и загерметизировал броню, затем проверил бластер.

— Ладно, дайте Тикай состыковаться для ремонта, а дальше с переходом через воздушный шлюз я и сам справлюсь. — сказал он. — И хочу напомнить вам, шабуире, что мне и раньше приходилось изображать консервы.

— И как, хорошо удавалось? — спросила Най

— Дурачил айвховых пожив, а они знают клонов лучше всех прочих. Ордо тоже так делал. — Мереель скрылся в заднем шлюзе рубки, и залязгал сапогами по лесенке. — Мы часто так делали.

— Он что, ожидает каких-то проблем? — поинтересовалась Най, изобразив бластер большим и указательным пальцами.

— Привычка. — ответил Ордо. — Мы открываем дверь в опасном соседстве.

— Это просто транспортная станция.

— Когда появляемся мы — любое соседство становится опасным. — Прудии хохотнул себе под нос. — Однажды ты будешь ори'мэндо, Най...

Трансфер занял считанные минуты, но казалось что времени прошло куда больше. Най прошла к боковым дверям грузового трюма и посмотрела, как дроид и юноша-человек в фирменной спецовке "ХелсДрайва" затаскивают тяжело груженый репульсор через внутренний воздушный шлюз. Груз выглядел так, словно они обчистили заначку имперского интенданта.

— Кто-нибудь заказывал прокладки для топливных инжекторов? — поинтересовался Гайб.

— Хорошо. Рад видеть тебя вживую. — Мереель нагнулся к матово-серым пластоидным ящикам, когда репульсор остановился перед ним. Он поднял крышку. — Четыре комплекта, Гайб. Ты что, захапал подходящую броню во всех цветах, модных этой весной?

— Десять комплектов. — Тк-0 скользнул между его партнером-человеком и Мереелем. — Мы знаем как вы любите ходить толпами. Вот мы и решили — почему бы не захватить чуть больше чем заказано? Проще так, чем потом искать необходимое.

— Вы обо всём подумали. — согласился Мереель.

— Когда у тебя позитронный мозг — можно себе такое позволить. — Дроид запустил манипуляторы в ящики и начал выкладывать белые пластоидные пластины. — Вы знаете, что человеческий мозг на шестьдесят процентов состоит из жира? Омерзительно. Как вы можете жить с такой кашей в голове?

Мереель приложил бронепластину к груди для примерки.

— Это нового образца? Неплохо. Хотя и не так стильно, как кама с наплечниками.

Джайнг и Прудии пролязгали сапогами по лесенке и набросились на шлемы. Они должны были выпотрошить имперские коммы с интерфейсными компонентами и заменить их своими собственными защищенными системами. И, судя по всему, они наслаждались этой работой. Най было трудно думать о них иначе, как о детях — жестких и смертоносных, но всё же детях. Им была свойственна умилительно детская способность радоваться чему угодно.

— Возможно, вам требуется что-то ещё? — спросил ТК-0, протягивая руку к Мереелю и поворачивая её ладонью вверх.

— Ну, думаю, это нас займет на время. — Мереель опустил стопку кредчипов на манипулятор дроида. Най попыталась прикинуть, сколько кредиток было в этой стопке — пятьсот тысяч, миллион? — а потом напомнила себе, что это было мелочью по сравнению даже с недельными процентами по капиталу Скираты. Числа были слишком велики, чтобы их осознать.

Хотела бы я, чтобы он не рассказывал мне про состояние. Я и спрашивать-то не хотела.

Най научилась не задавать чересчур много вопросов в компании, где она теперь оказалась. Не потому, что она опасалась реакции на эти вопросы. Риск был в том, что она могла услышать ответы — а потом хотеть, чтобы она их не слышала, потому что если она что-то узнала — это из неё могли выбить, если кто-то ещё узнает о том, что она владеет такой информацией

Но броня её заинтересовала, и она задавала вопросы, больше для подсчета шансов попасться чем для того чтобы чему-то научиться.

— Так они не хватятся десятка новых комплектов?

— Мы получили контракт на обслуживание начинки брони. — ответил Гайб. — Так что мы можем списывать дефектные комплекты. Только мы этого не делаем. Мы проводим их как списанные и продаем за умеренную цену. А эта новая армия куда больше, чем Республиканская — миллионы и миллионы. Они и не заметят тысчонку ушедших налево доспехов.

— Или тот факт, что каждый сервопривод, который я указываю в счете, стоит им пару сотен кредиток. — ТК-0 покопался в шлеме и вытащил маленькие чипы с золотистой, тонкой, как волос, проводкой. — Знаете, что мы могли бы и сами доставить ваш заказ? Вы могли бы подождать дома. Доставка до самых дверей — наш пятизвездочный сервис.

Джайнг оторвался от выпотрошенной проводки шлема над которым он работал.

— Всё не так просто. Это связано с провозом людей контрабандой.

Най хотела бы знать, почему Джайнг сказал ему так много — или так мало. Дроид точно знал, кем сейчас был Найнер, и что у него есть нелегальный комм в шлеме. Но в этой игре никто не мог получить от своих деловых партнеров больше, чем партнеры получали от него. Най очень быстро изучила основы криминальной экологии после встречи с А'деном.

Нам всем надо держать рты на замке. Поймают одного — поймают и других. И все мы должны... доверять друг другу.

Она наслаждалась иронией ситуации. Как говорили мудрецы — честь есть и среди воров.

Най Воллен, налогоплательщица и законопослушная гражданка, теперь была преступницей и она принимала всё, с этим связанное. Она видела как легко это произошло, и почему это случилось, и она знала, что теперь никогда больше не сможет кого-то судить, потому что она была так же подвержена пороку, как и все прочие.

— Давай, Мер'ика. — она сложила пластины одного комплекта брони на палубе.

— Убедимся, что у нас тут полные наборы.

— Кто другой мог бы подумать, что вы нам не доверяете. — с усмешкой сказал Гайб.

— О, я вам доверяю. — ответила Най. — Но после законопослушных людей я предпочитаю пересчитывать.

Она стала одной из них. Хотела бы она знать, что бы подумал Терин, случись ему увидеть её сейчас.

Он бы понял. Она была в это уверена.

* * *

Инструктажная Особого Отряда, Штаб-квартира 501го Легиона, Имперский Город

Коммандер Роли Мелузар был из дворняжек, но Дарману и в голову не приходило ставить это ему в вину.

Если откровенно — этот человек ему неожиданно понравился. Тот вошел в инструктажную вместе с Энненом, и его внимание было целиком отдано негромкому разговору с коммандо. Что бы ни было сделано, когда Эннен запросил для Брая кремации по-кореллиански, Мелузар, похоже, сделал что-то, что удовлетворило Эннена.

Эннен уселся рядом с Дарманом и Найнером.

— Ну? — спросил Найнер.

— Хороший человек. — ответил Эннен. — Правильный. Теперь Брай получил покой.

Значит, ему удалось устроить какой-то ритуал, имевший для него значение. Начало было неплохим. Мелузар выпрыгнул из ниоткуда, меньше суток назад, чтобы принять повседневное командование у Са Куиса, который просто исчез — без всяких объяснений, в чисто шпиковской манере.

Мелузар, стоявший на возвышении у фронтальной стены, выглядел совершенно спокойным в своей новой роли. Дарман старался не делать поспешных суждений о людях, но сейчас от этого было трудно удержаться. Мелузар был правильным. Он это чувствовал.

— А где Страшила? — проскрипел в шлемном комлинке голос Фиксера. — Так они звали между собой Са Куиса; впрочем у того были и другие, куда менее пристойные прозвища. — Надеюсь он на пятидесятикликовом забеге, сгоняет жир с задницы.

— Скорее он в какой-нибудь темной комнате, показывает забывчивым гражданам как хорошо подстегивают память электроды. — вклинился Босс.

В такой маленькой компании Дарман не осмелился повернуть голову и посмотреть на них. Когда он перешел на широкоугольный обзор — они были просто безликими фигурами в шлемах и черной броне, такими же, как и он сам. Но он был рад убедиться, что парни из "Дельты" всё ещё в деле. О том, где сейчас Сев, не было сказано ничего — совершенно ничего — и Дарман не знал, что сейчас думают его братья.

Они были живы. Только это и было важно.

— Агент Куис был вновь переведен на задачи связанные с вербовкой. — объявил Мелузар. Это ещё что за шаб? Чем благопристойней объяснение, подумал Дарман, тем, должно быть, страшнее правда. — Прошу прощения джентльмены, если я повторю то, что уже говорил он. Теперь же почтим молчанием нашего товарища Брая. Я не знал его, но его знали вы, и я понимаю что вам его не хватает. Мне искренне жаль.

Мелузар оперся о кафедру — высокий, со светло-коричневыми волосами, сухопарый — и что-то в его серьезном лице и прямом взгляде напомнило Дарману о Бардане Джусике. Серая имперская униформа была всего лишь деталью, не сутью самого человека. После недолгой паузы он продолжил инструктаж. Он медленно ходил взад-вперед по платформе, разговаривая с коммандос, подкрепляя слова жестами — было видно, что он старается не пользоваться руками; ничего общего с теми представлениями, которые могли устраивать политики — и производил впечатление человека, который верит в то, что говорит.

— Галактика будет куда безопасней для всех, если мы истребим владеющих Силой. — говорил он. — Я имею в виду не только джедаев. Я имею в виду — всех. Не буду вас винить если сочтете, что это тупой дворняжка-офицер твердит про политическую линию Палпатина, но не делайте ошибки, считая что этот культ обеспечивал нам стабильность и безопасность. Взгляните в книги по истории. И вы увидите — в какое количество войн втянули нас владеющие Силой.

Теперь Мелузару точно удалось привлечь их внимание.

И он знал, как клоны звали существ, родившихся естественным образом: "дворняжки". Роли Мелузар был совершенно непохож на Куиса. Он знал, о чем думают его люди, и он обращался с ними, как с циничными, обтершимися, подозрительными ветеранами, какими они и были на самом деле.

— Ого. — пробормотал Фиксер. — Он знает что мы непохожи на остальной пятьсот-первый.

— Это потому, что мы носим черное, а они белое. — хмыкнул Эннен. — Мы должны быть плохими парнями.

Найнер не приказал им заткнуться. Казалось, его тоже загипнотизировала деловая манера разговора Мелузара. Обычно он переминался в кресле, если ему приходилось сидеть какое-то время без дела, и нетерпеливо цыкал зубом, но сейчас он был неподвижен и крайне молчалив. Дарман не мог даже услышать, как тот дышит. Он, должно быть, отключил междушлемный комм. Коммандос сидевшие в других рядах кресел сменили позы. Некоторые чуть подались вперед, как будто они смотрят захватывающий фильм, некоторые расслабились, как если бы они поняли, что не обязаны больше разыгрывать перед командующим показной имперский энтузиазм. Мелузар был — насколько это вообще было возможно для офицера-дворняжки — одним из них.

Вот в чем было дело. Это и напомнило Дарману о Джусике. Мелузар чувствовал, что он сражается вместе с ними, а не просто руководит, и это не было позой. Никому не удавалось так убедительно изобразить искренность.

Мелузар продолжал расхаживать, подчеркивая слова ударами тыльной стороной правой ладони о левую ладонь. Он говорил как обычный корускантец — никаких красивостей, никаких вычурностей, мудреных слов или по-особенному произносимых гласных. Когда он говорил — он говорил так же, как те, кого знал и любил Дарман.

— Что я имею против владеющих Силой? — Мелузар прервался ненадолго; казалось, он собирался с мыслями, словно это было посреди дружеского спора за кружкой эля в кантине. — Всё. Джедаи тысячелетиями удерживали за собой места у власти, но они не были избраными, и совершенно не были подконтрольны никому из нас, обычных существ. Множество поколений мы оплачивали их счета. Мы вооружали их. Мы не лезли в их внутренние дела, и на всё смотрели сквозь пальцы, потому что мы считали, что они делают свою работу. Эти ребята отлично знали, как себя подать, чтобы получить у нас, обычных простаков, талоны на усиленное питание — но есть ещё и другие секты, способные делать то же самое, если мы им позволим. Сила проявляет себя, как ей угодно, и это мы бластером не остановим, но обучение, тайные общества, интриганы, нашептывающие в уши правительства — это наше дело. Это мы можем искоренить.

Коммандос молча слушали. Дарман искренне ожидал, что кто-нибудь встанет и захлопает, или хотя бы засмеется. Мелузар прервался, переводя дыхание и оглядываясь вокруг и продолжил так, словно он вспомнил о чем-то, что собирался сказать раньше.

— Знаете, что возмущает меня больше всего? Что они могут вмешиваться в наши мысли. — Он явно верил в то, что говорил. — Они могут заставить вас увидеть то, чего нет, сделать то, чего вы не желаете, а вы даже не будете знать, что это случилось. И из всего прочего это — самое страшное. Но теперь это прекращено, и это прекращено навсегда.

Дарман видел как действует влияние на разум, и, по его впечатлению, оно работало не совсем так. Но с другой стороны джедаи, которых он знал, были...

Этейн всегда сперва спрашивала разрешения. Она воспользовалась этим, чтобы успокоить Скорча. А Джусик, он...

Дарману удавалось сдерживаться, но и только. Этейн снова, как живая, стояла перед его мысленным взором, не отделенная тем расстоянием, которое он старательно выдерживал между собой и болью, и всем, о чем он мог думать, было то, как он повел себя, когда она рассказала ему, что у неё есть ребенок и что это его сын.

Он отдал бы что угодно, чтобы изменить тот момент. Он хотел бы переписать историю так, чтобы он обнял её, и сказал ей как он счастлив. Но он этого не сделал. Он молча ушел.

Не могу изменить прошлое. Только будущее. Перестань. Она ушла. Перестань. Сейчас же. Соберись, найди что-то, на чем сосредоточить внимание, делай что-нибудь стоящее.

Коммандер Мелузар продолжал говорить. Дарман мог слышать каждое слово, но сейчас их смысл ускользал от него. Он отключил шлемный микрофон, и позволил слезам катиться по щекам. На этот раз даже закушенная губа не смогла его отвлечь.

Когда он снова взял себя в руки, Мелузар стоял у первого ряда, поставив ногу на сиденье пустого кресла и уперевшись руками в колено, и говорил — обсуждал какой-то вопрос с коммандо. Это был Джез, один из Команды Айвха, одного из первых отрядов, которых учил Скирата. Джез снял шлем. Их старый босс, Генерал Зей, бедный шабуир, был довольно неплохим парнем; но всегда казалось, что он окружен рвом, который тебе не преодолеть, пусть даже ты и видишь то, что на другой стороне. Мелузар не держался на расстоянии. Он был в той же грязи, что и они.

— А на следующем инструктаже — каф и печеньки. — хмыкнул Скорч; но тон "я вас всех насквозь вижу" в его голосе был чуть слабее обычного. — Может, ещё и игры в "коммандо месяца", и ящик эля для самого отличившегося.

— Ну, для тебя могут вернуть Генерала Воса, если такой стиль управления тебе больше нравится... — пробормотал Эннен.

Найнер был всё так же необычно молчаливым. Дарман сглотнул — он не мог вытереть ни нос, ни глаза, не снимая шлема. Мелузар всё ещё разглагольствовал. Джез напряженно слушал. Все слушали очень внимательно.

— Вот ещё один вариант. — произнес Мелузар. — Что случилось со всеми остальными владеющими Силой сектами? Если ваш ребенок проявлял таланты к Силе, тогда появлялись джедаи и забирали его. Другие секты не хотели, чтобы их владеющих Силой забирали соперники. Они держались в тени, чтобы не привлекать внимания Совета Джедаев. Теперь, когда джедаям дали пинка под зад — не решат ли эти секты, что сейчас можно без опаски выйти на свет?

— Если они прочитают мой список заданий — не решат... — сказал кто-то и все засмеялись.

Они забрали бы и Кэда. Но если его не будут учить владению своими способностями, он спокойно проживет свою жизнь, и Палпатин не явится за ним. Если же вернутся джедаи — они его заберут.

Это моя причина быть здесь. Даже не вспоминая о том, что случилось с Этейн. Даже не вспоминая о войне.

Барьер между двумя личностями, старательно выстроенный Дарманом, в конце концов рухнул. Боль была почти невыносима. Ещё немного и он бы вышел, приставил к виску пистолет, и наконец-то прекратил агонию. Боль ослепляла, и он балансировал на грани между тем, чтобы уничтожить себя, или порвать любого, кто встанет у него на пути. Но когда этот барьер рухнул, он осознал, что ему ещё есть что терять. Сын. У него, у этого Дармана, был сын, которого он любил, и которого он хотел защитить. И теперь он ясно видел — как он должен защищать будущее Кэда.

Не допустить, чтобы это повторилось. Позаботиться, чтобы джедаи никогда не вернулись к власти.

Боль заставляла его задыхаться, но теперь он мог встретить её лицом к лицу и выжить, потому что у него была на то причина.

— Совет Джедаев хорошо поработал над тем, чтобы выглядеть единым голосом всех владеющих Силой. — продолжал Мелузар, наверняка даже и не подозревавший, что одним мимолетным замечанием он дал Дарману новую цель в жизни. — Но теперь — взгляните, кто ещё есть здесь. Коруннаи на Харуун Кэле — все они там владеют Силой, вероятно являясь потомками потерянной экспедиции джедаев. Не культ, но потенциальный источник культа. Представьте себе планету, полную людей, которых можно научить делать то же, что делали джедаи. Это оружие, ожидающее чтобы его собрали.

Дарман вспомнил о Джусике, выкладывавшемся без остатка для Силового лечения травмы мозга у Фая. Потом он подумал о том джедае, который пожимал руку каминоанцу и заказывал поставку клонской армии. Он не знал — с какого рода джедаями ему придется столкнуться.

— Они зовут нас "Балаваи", знаете об этом? — заметил Джез. — Любой, кто не коруннай — это житель равнин, и они их ни во что не ставят.

Точь-в-точь как "аруэтиизе", решил Дарман. Мандалорианцы делили мир на Мэндо и не-Мэндо, хотя слово могло означать многое — от чужака до предателя, в зависимости от того, как его произносили. Но оно никогда не означало желанного гостя. Дарман всегда немного терялся, обнаруживая что-то общее между собой и теми, кому случилось быть его врагом, и как правило это не приводило ни к чему хорошему.

Теперь коммандос чувствовали себя совершенно свободно. Мелузар нашел к ним дорожку.

— Сэр, вы собрали подробное досье на наших владеющих Силой приятелей? — поинтересовался Эннен. — Судя по тому, как вы говорите.

— Знай врага. — ответил Мелузар постукивая указательным пальцем по виску. — Лучшее оружие в арсенале. Чтобы справляться с ними, мы должны понять их. Да, я изучал их несколько лет. Но обобщение материала делала группа "Народного Следствия".

Эннен сложил руки на груди.

— Это та группа наблюдателей за джедаями? Те, которые требовали обнародовать подробности джедайских расходов, а Республика пыталась закрыть их станцию ГолоНета?

— Так, кто ещё не спал? Хорошая память, Эннен. И да, они имеют право сказать "мы же вам говорили!".

Зею на своих инструктажах никогда не удавалось вызвать ни единого смешка. Старый бедный Са Куис — что бы тот ни делал, отряд Имперских Коммандо специального назначения ни в грош не ставил его руководство. Роли Мелузар привлек отряды на свою сторону, и это заняло у него меньше получаса.

— Добрый, старый Роли. — насмешливо пробормотал Скорч. — Роли Святой.

— Гладко стелет... — проговорил Босс.

Найнер внезапно чуть вздрогнул, словно что-то его насторожило. Дарман заподозрил, что тот начал клевать носом.

— Хороший парень, но опасный. — Реакции от Эннена, или кого-то ещё из отряда "Дельта" не последовало. Голос Найнера мог слышать только Дарман. — Но знает ли он что Палпи — Сит?

Значит Найнер всё же решил что по приватному каналу разговаривать безопасно. Дарману показалось, что голос был напряженным; но, возможно, это было просто из-за врожденной паранойи.

— Это точно? — спросил Дарман. — Где ты это услышал?

— Просто... сплетни. У Вейдера красный световой меч. Джусик рассказывал, что такие носили Ситы.

— Если Мелузар знает... — сказал Дарман, не особо волновавшийся насчет Ситов. — ...то либо его это не волнует, либо он не считает Ситов опаснее орды бесконтрольных пользователей Силы. Или он решил что можно и подождать, пока Палпатин не умрет.

Мелузар совершенно не был обязан всё это обсуждать. Каждый коммандо в этой комнате знал — какова его задача: пристрелить цель из его списка. Обдумывать не требовалось. Знать "почему" было полезным, потому что контекст помогал выстроить портрет того, на кого ты охотишься, и что они могут сделать в конкретной ситуации. Но обсуждать причины — нет, Республика никогда не вступала в подобные дискуссии с клонами, и Империя точно так же не проявляла к этому склонности. Однако Мелузар, так же, как и Скирата, подробно объяснял — почему что-то следует делать, и не опускался до пустых слов, вроде "свобода" и "демократия", которые могли означать всё, что вам захочется, вплоть до полной своей противоположности.

— Итак, у нас есть ещё немного мусора от Разведки. — объявил Мелузар, поворачиваясь к голодисплею, проецировавшему записи на стену позади него. Он покопался в своей деке и на экране появились слова и линии. — Мы знаем, что в Имперском Городе всё ещё оставались застрявшие здесь джедаи. И мы знаем, что некоторые из них покинули планету при помощи "Бечевы", либо иных подпольных организаций. Их руководство практически полностью уничтожено, так что я ожидаю в их среде перегруппировки вокруг самых харизматичных из оставшихся. Одно из имен, которые продолжают всплывать в отчетах, звучит "Мастер Джинн Алтис".

Он подчеркнул имя "АЛТИС" на экране и постоял немного, глядя на него, рассеянно постукивая стилусом по ладони. Несколько парней из первого ряда покачали головами.

— Никогда с ним не сталкивались, сэр.

— Это потому, что он никогда не входил в Совет Йоды. Шел своим собственным путем. Время от времени помогал Республике, но его группа всё равно оставалась отступниками. Старые джедайские обычаи. Возвращение к истокам. Очень популярен среди гражданских, потому что они начали помогать жертвам войны. — Мелузар прервался и написал АНТАРИАН — ДЖЕДАЙ-ОТВЕРЖЕННЫЙ ДЖАЛ ШЕЙ — ВЛАДЕЮЩИЙ СИЛОЙ ИЛИ НЕТ? — словно проставляя в списке покупок напоминание, чтобы вернуться к вопросу позже. — Не уверен насчет их философии, но они допускали женитьбу и заведение семьи, так что между Йодой и Алтисом точно не было взаимопонимания.

Дарман не расслышал конец фразы.

Джедаи, которые допускали женитьбу. Семьи.

Нож, который торчал в его груди с тех пор, как убили Этейн и рухнули его надежды, внезапно провернулся и вонзился ещё глубже.

Если бы Этейн последовала за Алтисом, вместо... ничего этого не случилось бы.

Она могла быть джедаем и женой, не чувствуя вины и не таясь. Как делали и другие джедаи. Как только что рассказал им Мелузар. Дарман знал, что Орден Джедай отступил от правил для Ки-Ан-Мунди, но это было иное — целое племя думающих иначе джедаев, о которых он ничего не знал... и почему-то становилось лишь ещё хуже от того, что их было так много.

Он не мог простить джедаям то, что они не дали ему и Этейн быть вместе, пока не стало слишком поздно. Кэл'буир не был ни в чем виноват. Её подвели джедаи.

И я тоже подвел её. Я должен был её защитить.

Он не мог допустить, чтобы его сын последовал по тому же пути, что и его жена. Он должен был встать между ним и любым, кто мог ему повредить — от джедаев, что забрали бы его к себе, до Империи которая хотела истребить владеющих Силой.

Это должно быть сделано. Ради Кэда. А остальная галактика пусть провалится.

Я знаю куда больше о джедаях, чем большинство клонов — и большинство дворняжек тоже. Я не боюсь их. Я знаю, как их убивать. За Этейн, за Кэда, за всех, кто мне дорог.

— Святой Роли. — хихикнул себе под нос Фиксер, не заметивший как Дарман пережил момент просветления. — Да, это точно. Сущий святой.

Дарману не нужен был святой босс. Ему нужен был солдат, и он хотел доверять ему так же, как доверял Кэл'буиру. Вейдер — Вейдер носил световой меч. Он использовал Силу. Это значило, что он потенциальный враг, кто-то, у кого был личный интерес охотиться за Кэдом, чтобы убить его, или записать его в клуб Ситов. А Ситы и Джедаи были двумя сторонами одной монеты; так говорил Скирата.

Но Роли Мелузар был обычным человеком, который не питал иллюзий насчет джедаев, или любой другой, использующей Силу, секты.

— Эй. — прошептал Скорч. — Слышал новость? Говорят, что Вейдер отправился разыскивать новых доноров для производства клонов. Может быть, как раз над этой вербовкой сейчас работает Толстячок Куис.

Дарман всё ещё считал, что Куис владел Силой. И если ведется какая угодно вербовка — Кэда она коснуться не должна.

Ири Камас был первым джедаем, с которым сражался Дарман, но он не будет последним.

* * *

Кириморут, Мандалор.

Скирата колол во дворике дрова и нервничал.

В прошлом он был тем, кто отправлялся на войну и оставлял семью позади. Теперь он был тем, кто ждал новостей и внезапно он куда лучше стал понимать, что пережила Илиппи за время их супружества. Ждать было тяжело. Даже с самыми лучшими комлинками, всё время поддерживая связь — роскошь, которой никогда не было у его бывшей жены — минуты всё равно проходили медленно и тягуче, и так и напрашивались, чтобы их наполняли самыми безумными предположениями..

Вот, значит, каково оно — быть в тылу. Прости, Илиппи. Я никогда этого по-настоящему не понимал.

Каждый раз, когда он опускал топор на смолистые чурки, его нос забивало мощным ароматом. Возможно, этот запах и разбередил вновь его память. Сладковатый, медицинский запах смолы напомнил ему о первых месяцах его супружества, когда он был без ума от официантки из кореллианского ресторанчика по имени Илиппи Джиро, и пытался учить её естественным для правильной мандалорианской жены умениям — как строить простое полевое укрытие, вэн'айм и готовить на открытом огне. Она никогда не колола дров своими руками. Ему было всё равно. Он любил её, у них был небольшой дом в Шуроре, где ей никогда не приходилось готовить на костре, и он никогда не верил, что в их отношениях может угаснуть огонь.

Я мог уйти на месяцы, даже на целый год, совершенно не думая о ней. А теперь она вернулась, так, словно всё было только вчера.

И он не мог увидеть в Руу ничего от Илиппи. Девочка была так похожа на него самого, что это тревожило. Если в ней начнут проступать все скверные черты его характера, это будет похоже на жизнь рядом с упреком, который он не сможет проигнорировать, и он будет знать, почему судьба решила свести их вместе.

Сбоку медленно приближался звук поскрипывающих сапогов. Периферийным зрением Скирата заметил Вэу.

— Если так беспокоишься... — сказал Вэу. — ...то тебе стоит просто связаться с ними.

Скирата не отрывал глаз от чурки, установленной на колоду. С него было достаточно одного несчастного случая, связанного с топорами и отвлеченным вниманием.

— Если они заняты деликатной работой, то я могу связаться как раз в неподходящее время. — Скирата выровнял топор, взмахнул им, и расколол очередную чурку на две аккуратные половинки. Это была своего рода медитация — никакой мистики, просто концентрация на текущем мгновении жизни через безмысленное повторение простых и необходимых действий, лучший способ успокоить разум. — Так же как в тот раз.

— Ты понимаешь, что Найнер и Дарман сейчас могли бы уже выбраться из Имперского Города своими силами? Они коммандос, если ты не забыл. Выбираться из таких мест — это то, что они делают лучше всего; после умения пробираться в них, конечно.

— Да. Но они этого не сделали. Это говорит мне, что их надо вытаскивать.

— Вот это меня и беспокоит. — сказал Вэу.

— В смысле?

— У Дармана здесь сын. Даже Найнер, в конце концов, согласился дезертировать. У них были все причины убраться оттуда, как только Найнер снова сможет ходить. Но они этого не сделали.

— Ты не хуже меня знаешь, что в такой ситуации надо выгадывать момент для бегства.

Скирата не хотел думать об этом, но он хотел бы знать не ошибался ли он в корне, и не захотели ли оба клона остаться в армии. Если так, то это была полностью его ошибка. Он был ответственен за то, что беременность Этейн скрывалась от Дармана — и это была не одна ложь, но каждодневный цикл лжи, до тех пор пока ребенок не начал ходить. Если Дарман не привязался к сыну настолько, чтобы бросить всё ради него — то это потому, что Скирата был для него отвратительным примером в качестве отца. И Найнер — у Найнера было непоколебимое чувство долга и ответственности, которое воспитал в нем сам Скирата.

Я учил их быть превосходными солдатами. Сейчас я хочу, чтобы они всё это забыли и пошли вместе со мной играть в Мэндо-ренегатов. Чего ещё я мог ожидать?

— Да. — заметил Вэу, словно во время долгого молчания Скираты он вел разговор сам с собой. — Я становлюсь чересчур мнительным. У меня слишком много свободного времени. Они просто выжидают подходящий момент.

— Нет смысла пробиваться силой, когда можно просто уйти. — согласился Скирата. Он взглянул на хроно в наручи. — Обед. Пошли, проведем немного прекрасного времени ша'каджир с нашими образованными приятелями.

"Ша'каджир" — значило сидеть за трапезой и приходить к соглашению о перемирии или прекращении огня. Скирата решил, что это отлично подходит к его случаю. Обо всём можно было договориться за едой — нейтральной территории, где ты говоришь то, что следует сказать и все относятся друг к другу по-семейному, хотя бы до тех пор, пока трапеза не закончится. А он всё ещё договаривался о перемирии с Утан.

Вэу натянуто улыбнулся.

— Мидж'ику не узнать с тех пор, как он нашел кого-то, кто может с ним поговорить про бактериологию и врожденную непроходимость мочеточника. Если бы только всех можно было так легко обрадовать.

— Не за столом, надеюсь.

— Это так, болтовня, Кэл. Действительно тошнотные медицинские подробности ты даже и не поймешь.

Скирата проигнорировал насмешку, не пытаясь ответить. Года назад, а может и меньше, это бы вновь начало старую свару, но теперь они оба решили, что их противоречия не стоят того, чтобы из-за них спорить.

— Знаешь, Вэлон, я не могу ненавидеть Утан. Стараюсь, но не могу.

— У тебя и Кину Ха тоже не получается ненавидеть, а я знаю, что ты считаешь это своей обязанностью и делом чести. — Выражение лица Вэу смягчилось, и это ему совершенно не шло. Ему самой природой предназначалось быть суровым, безжалостным аристократом, который колотит слуг, и привязан к ним меньше чем к породистым домашним животным. Это у него было врожденным, до самых костей, и это проступало в его жестком породистом лице. — Если забыть про расу, то я не мог бы не пожелать, чтобы моя мать была на неё похожа. Такая грация, такое величие. Она больше похожа на герцогиню, чем это удавалось моей Маман.

Время не меняло вещи настолько, как думал Скирата. Вэу, похоже, считал старость состоянием невинности, когда грифельная доска жизни становится чистой лишь потому, что ты стал неспособен ответить ударом на удар. Скирата стянул сапоги у дверей и оставил их в прихожей.

— А если сюда заявится четырехтысячелетний Демагол, — спросил он. — что ты будешь делать?

— Скажу ему, чтобы хоть раз сделал что-то хорошее, и помог Утан в лаборатории.

— А серьезно?

— Хочешь узнать — не прострелю ли я очень старому человеку колено из бластера за его преступления на почве евгеники, верно?

Скирата хотел бы знать — простил бы Вэу своего ненавистного отца просто потому, что тот достаточно долго избегал смерти. Он в этом сомневался.

— Я просто обычный головорез, который пытается разобраться в моральной философии, Вэл'ика

— Ну, мне надо было бы встретиться с ним лично, чтобы узнать ответ. Но ты-то, уверен, знаешь — что сделал бы сам.

— Знаю. В беспомощного старика стрелять вполне нормально. Потому что когда он не был беспомощным — он делал с живыми существами страшные вещи, всего лишь из научного интереса. — Скирата оставил в прихожей нагрудник. Доспехи были отличной защитой для работы любого рода, от колки дров до драки с трандошанами, а также они слегка поддерживали его стареющие суставы. — Не волнуйся, Кина Ха в безопасности. Шаб, да она для айвховых пожив дефектна по всем статьям. Не будь она чем-то полезна для их ремесла — сомневаюсь, что они стали бы терпеть её отличия.

Два звука привлекли внимание Скираты, когда он вошел в коридор. Первый был звуком лязгающих подносов с едой и легкое бубнение голоприемника, доносившиеся с кухни. Другой вызвал у него очень смешанные чувства. "Хумм-хумм-хумм" — кто-то упражнялся со световым мечом.

Точнее, мечей было два. Протяжные, гудящие звуки накладывались друг на друга, значит Джусик вел с кем-то учебный бой, и Скирата сомневался что это была Кина Ха.

Он кивнул Вэу, показывая что разберется сам. Звук привел его к одной из пустых комнат; спальне, ожидающей дезертира, ищущего крыши над головой. Джусик, полностью одетый в броню, но без шлема вел дуэль со Скаут. Он резко остановился. Скирата махнул ему продолжать и не обращать на него внимания.

— Мы старались быть осторожными с мечами. — заверил Джусик, державший свой клинок на отлете справа, в то время как Скаут принимала боевую стойку. — Извини, Кэл'буир.

Скирата пожал плечами.

— Не обращай внимания. Я ими тоже пользовался, если помнишь. — Если точно — он воспользовался мечом Джусика. Им он убил джедая, спустя какие-то безумные секунды после того, как зарубили Этейн. Он задумывался, не беспокоит ли теперь это Джусика, не напоминал ли клинок ему о покинутых братьях, или же он отмечал тот порог, за которым осталась его джедайская сторона личности. — Световые мечи непривередливы. Ты можешь махать ими независимо от того, кто твой отец.

— Скаут надо поддерживать форму. — Джусику, похоже, было нужно объясниться — почему он это делает.

— Однажды ей самой придется себя защищать.

Джусик развернулся. Скаут двинулась, блокируя его взмах, прежде чем он перенес вес на другую ногу; судя по всему она заранее знала, что он будет делать. Она поставила блок ещё раз, и ещё. В итоге Джусик перехватил свой световой меч ножевым хватом, в стиле кантинной драки — опора на обе ноги, колени полусогнуты — качнулся в одну сторону, и сделал выпад с другой. И всё равно она отбила клинок. Затем она сделала выпад и ударила его в нагрудник. На зеленой краске осталась обугленная отметина.

— Извини! — она прижала ладонь ко рту. — Ого, так световые мечи и в самом деле ничего не делают с бескар'гамом? — Она шагнула к нему и провела по броне пальцем. — Просто повредило краску. Металл в порядке.

— Вот почему я ношу бескар, а не дюрастил. — Джусик взглянул на отметину и ухмыльнулся.

— Слушай, Кэл'буир, а это поднимет мою репутацию до небес. Сражался с джедаем и выжил, чтобы показать отметину...

Даже безобидного комментария было достаточно, чтобы напомнить Скирате ту картину хаоса на Шинарканском Мосту. Но он не мог всю оставшуюся жизнь шарахаться от каждого слова., Он заставит себя выслушивать всё, как бы неприятно это ни было.

— Обед, ад'ике. — объявил он и хлопнул в ладоши, чтобы поторопить их. — Мы сейчас встречаемся редко, да и Джилка нас освежует, если заставим её ждать.

На кухне за столом сидели и смотрели голоновости Вэу, Утан и Гиламар, пока Бесани и Джилка помогали Арле готовить. Арла присоединилась к ним впервые. Она выглядела растерянно — в конце концов, после нескольких лет в палате с мягкой обивкой стен кухня была шумным и беспорядочным местом.

— Извини, что я притащил сюда голо. — сказал Гиламар. — Но дела на Гибаде идут всё хуже.

— Мне не мешает. — Скирата подтянул к себе булочки с мясом. — Где все?

— Фай, Парджа и Корр охотятся с Мирдом. — ответила Бесани. — Кина Ха медитирует у озера, остальные рыбачат или помогают Левету сажать бобы. Да, Лазима гуляет с Кэдом, уже давно, но она его тепло одела. Я кого-нибудь пропустила?

— Ты меня отлично знаешь, ад'ика.

Бесани улыбалась. Джилка не ушла вместе с Корром, так что, возможно, её отношения с Бесани начинают теплеть. Скирата на это надеялся.

— Кто-нибудь просветит меня насчет Гибада? — спросил он.

Утан не отрывала глаз от экрана. Голосъемка шла в прямом эфире, показывая снаружи здание гибаданского парламента и обманчиво мирную сцену обсаженной деревьями площади с декоративным фонтаном в центре. Скирата видел бронетехнику перед зданием и солдат, охранявших высокие бронзовые двери у верхних ступеней лестницы, поднимавшейся к украшенному колоннами зданию. Новостные заголовки пробегали по экрану, или всплывали статичными пиктограммами.

— Они сказали Палпи поцеловать их в их общую задницу. — сказал Гиламар. — Так что сейчас они отсчитывают время до крайнего срока капитуляции, и готовятся к полномасштабному штурму с орбиты.

Гибад не стоил того, чтобы за него сражаться, как бы симпатично ни выглядело это место. Если только он не должен был стать уроком остальной галактике. Утан наверняка знала что произойдет. Скирата гадал — хватило бы ему духу беспомощно смотреть, если бы это был Келдабе, а он застрял во многих световых годах отсюда. Он сомневался. Но не смотреть для неё, наверное, было подобным уклонению от долга.

— Док, у вас там осталась семья? — спросила Джилка.

— Косвенно — да. Коллеги в институте. Друзья.

Скирата почувствовал ком в желудке.

Она три года не могла связаться с домом. Я никогда не задумывался что она может захотеть поговорить с семьей, но я в любом случае не стал бы рисковать. Сейчас всё изменилось. Позволю ли я ей связаться с домом?

Было уже слишком поздно. И всё же он толкнул к ней по столу комлинк. Она взглянула на него, затем схватила линк.

Если она попытается выкинуть какую-то глупость, он всегда успеет её пристрелить. Комлинк был неотслеживаемый. Она набрала код и медленно поднесла комлинк к губам.

— Сессали? Сессали это ты, милая? Да, это Куэйл, да со мной всё в порядке, я в безопасности, я... — Утан на мгновение встретилась со Скиратой глазами и отвела взгляд. — Не могу сказать — где, но всё в порядке, нет, меня вытащили, но это не важно, у тебя всё нормально? Как ты? Я смотрю всё по новостям...

Скирата хотел бы, чтобы слух у него был хуже чем есть, потому что это было страшно — слышать в голосе Утан такие панические нотки. Она была твердой как гвозди — до сих пор. От этого становилось ещё страшнее. Джусик похлопал его по руке, садясь рядом и несколько минут все пытались делать вид что заняты едой, и не замечают всё более эмоционального разговора Утан. Сессали, судя по услышанному, была её кузиной.

Скирата сконцентрировался на новостях, и заметил что репортаж ведет дроид с голокамерой.

Да, послать жестянку записывать войну — это прекрасно, но её поджарит, как только заработают турболазеры. И что покажет такая пропаганда?

— Мы обращаем ваше внимание, что крайний срок капитуляции уже миновал, со стороны же правительства Гибада не последовало никаких действий. — заявил ведущий. — Теперь Император санкционировал применение силы для восстановления порядка.

На взгляд Скираты, Гибад выглядел вполне порядочно.

Ох, шаб.

— Сессали, ты должна найти убежище прямо сейчас. — Утан вскочила, запустив одну руку в волосы. — Пожалуйста. Мы сможем поговорить позже. Просто спрячься в убежище. Прошу.

Чувства есть даже у женщины, готовившейся убить миллионы. Скирата взглянул на Гиламара — тот всегда был более сентиментален, чем его считали другие и увидел, что тот страдает вместе с ней. Скирата не ожидал, что эти двое сойдутся настолько тесно.

— Нет... — пробормотала она. Ползущий по низу картинки заголовок гласил: "КРАЙНИЙ СРОК КАПИТУЛЯЦИИ ДЛЯ ГИБАДА ПРОШЕЛ — ИМПЕРСКИЕ ВОЕННЫЕ СИЛЫ НАЧИНАЮТ ШТУРМ." — Сессали оставайся в подвале, слышишь меня? Сессали? Сессали!

Гиламар протяжно выдохнул. Утан смотрела на комлинк, и в глазах у неё стояли слезы.

— Я... думаю, исходящие коммуникации заглушили.

Была вероятность, что Сессали могла спрятаться, но Скирата не слишком высоко оценивал её шансы. Утан вернула ему комлинк и немигающе уставилась на экран. Скаут и Джусик с мрачными лицами наблюдали за ней, а потом Скаут придвинулась и положила ладонь на руку Утан. Что бы ни могли почувствовать Скаут и Джусик в исходящих от неё эмоциях, это, должно быть, было куда мучительней, чем ему казалось.

— Кто это снимает? — спросил Гиламар. Он выглядел таким же несчастным. Шаб, а он чересчур к ней привязался. — Если начнется бомбардировка, они его потеряют.

— Дроид. — коротко и рассеянно ответил Скирата. — Пока его не накроет лазерным барражем.

— Странно...

Голокамера резко повернулась в небо, сфокусировалась на облаках и маленьких черных точках, которые начали превращаться в истребители... как поначалу думал Скирата. Потом он понял, что это были не военные корабли. Сельскохозяйственные дроиды-опылители. Он видел легкие облачка, появившиеся вокруг них, когда голокамера приблизила изображение.

Гиламар, похоже, понял всё ещё раньше него.

— Нет. Это чересчур мерзко даже для Палпатина...

Атака началась, всё верно. Но бомбардировки не было. И теперь Скирата знал, почему репортером был дроид: потому что никто не собирался бить турболазерами по городам Гибада. Это место будет стоять и завтра.

Сельхозраспылители делают только одно. Они распыляют химикаты. Именно этим, похоже, и занимался сейчас целый их флот.

— Химическое оружие. — пробормотал Гиламар. — Трусливые твари. Хат'ууне.

Да, это было оружие труса. Скирата мог раздумывать о том, важно ли то как ты умираешь на войне (если, конечно, это заканчивается быстро) но то, как сражается армия, показывало — достойное ли это общество или сборище дикарей. Залить город химией, вместо того чтобы высадить солдат, было для Скираты худшим, что можно себе представить. У мандалорианцев был свой кодекс чести и вовлечение в войну гражданских — как цели, как щиты, как угодно, означало отказ от всех правил. Такой враг не заслуживал снисхождения, и не получал его.

Это — Палпатин. Мы не собираемся сражаться с ним. Во всяком случае, не сейчас. Так что я сделаю себе заметку на будущее.

Подвал не мог спасти ни Сессали, ни кого-либо другого. Утан закрыла глаза, прижав ко рту ладонь и беззвучно плакала, когда камера сдвинулась, и начала показывать сам город. Гиламар взял Утан за руку и взглянул на Скаут так, что на короткий миг эти трое казались семьей.

Скирата отвел взгляд, чувствуя себя так, словно он подглядывает, и попытался прикинуть — какой химикат использовала Империя. А потом ему в голову пришла страшная мысль. Он задумался — а было ли это вообще химическим оружием?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

"Не вижу никакой необходимости разорять целый мир ради окончания войны. Гибад остался нетронутым — за исключением его разумного населения. Здания всё так же стоят на месте. Его плодородные земли и моря нетронуты, и он может быть заново колонизирован через несколько недель. Война не бывает приятным зрелищем, но она может вестись наименее разрушительным образом, и не будем также забывать о том, что это биооружие было создано гибаданским ученым. Оно могло обратиться против любой мирной планеты Империи. Это справедливо, не так ли?"

Император Палпатин, заявление в СМИ на тему политики, связанной с распространением оружия среди неприсоединившихся миров.

На борту "Рога Изобилия", грузовой терминал 35, Имперский Город

— Ты это слышал? — сказал Прудии. Он стоял, приложив ладонь к уху, прислушиваясь к аудипотоку, поступавшему с шлема Дармана в наушный комлинк. — Этот парень, Мелузар, он вообще настоящий? Послушай его.

Ордо подслушивал в своем шлеме, пока Най вела "Рог Изобилия" по маршрутам разделения транспортного потока, скользя над самой поверхностью. Ржавое ведро было всего лишь ещё одним грузовым судном, в стройной очереди прибывающих кораблей, ввозяших товары изо всех секторов галактики. Больше никто ничего знать не мог.

А поскольку Империю больше волновали те, кто мог ускользнуть с планеты, она не слишком внимательно присматривалась к тем, кто пробирался на неё.

Выбраться будет, конечно, сложнее. Но об этом они подумают, когда придет время.

Ордо заметил один из отправочных терминалов, превратившийся теперь в море приземлившихся грузовых кораблей, ожидающих разрешения на вылет. Каждый грузовик обыскивался; никому явно не приходило в голову, что беглецы могут сунуться обратно в опасную зону. На это просто не хватало воображения. Им следовало бы знать, что клоны из отряда специального назначения были отчаянными сорвиголовами, воспитанными с верой в то, что их ничто не может остановить, и что так или иначе они могут сделать всё, что угодно.

— Возможно, это ловушка. — сказал Ордо. Коммандер Мелузар говорил совершенно искренне и производил неплохое впечатление. Его легко было представить спорящим о политике с Кэл'буиром за бутылкой тихаара. Но он был имперцем, он выслеживал Ордо и его братьев, и он казнит их, если ему это удастся. Он, конечно же, не получит такого шанса, но это было захватывающим состязанием. — Он убаюкивает водэ, дает им чувство защищенности, заставляет их думать, что они могут рассказать ему всё — и выявляет сомневающихся и инакомыслящих.

— Нам нужен джедай, чтобы узнать его чувства.

— У нас как раз кончились джедаи, если ты не заметил. Проверь его файлы, когда выпадет возможность, Джайнг.

— Непохоже что все коммандос до последнего подчинились Приказу 66, верно? — заметил Мереель. — И не все из консервов, судя по всему. Ему надо бы понимать, что наверняка ещё и остались те, кто не считает войну вершиной своей карьеры.

Джайнг усмехнулся себе под нос.

— Палпи следует потребовать с Камино неустойку. Он взял ключи от армии, думая что получит стопроцентно слепую покорность. Дурак.

Ордо был разочарован тем, что массового исхода из рядов армии не случилось. Но взглянув на своих братьев и спросив себя — сбежал бы он без них, если бы рядом не нашлось Скираты, чтобы рассказать им, что у них есть право на другою жизнь? Он попытался увидеть галактику с точки зрения обычного "консерва" — или даже республиканского коммандо, у которого не было опоры в виде Скираты, как это и было у большинства тех, кто продолжал служить. Трудно оставить единственную известную тебе жизнь, не говоря уж о том, чтобы оставить вместе с ней и свою семью.

Особенно, если ты даже и не знаешь, что ещё может тебя ждать. Бедные шабуире. У них не было шансов.

В одном можно быть уверенным. Немногие из клонов остались в армии потому что они разделяли политические воззрения Палпатина.

— Думаю, он пришлет своих представителей, чтобы неформально обсудить его разочарование с Лама Су. — проговорил Ордо. — Хотя может и не сейчас, а чуть погодя. У него есть ещё куча планет, которым надо указать их место, прежде чем браться за Типоку.

Най не сказала ни слова со времени последнего обмена с наземным контролем потока. Она и в лучшие времена вечно выглядела так, словно проглотила осу, и нисколько не была похожа на женщину, от которой дождешься помощи, или хотя бы доброго слова, но сейчас она казалась по-настоящему мрачной. Она барабанила пальцами по консоли каждый раз, когда очередь начинала замедляться.

— Най, ты в порядке? — Может быть она заметила что-то, чего не заметил он, какую-то нестандартную проверку службы безопасности впереди. — Всё идет нормально. Ты пробиралась сюда и раньше.

— Заставляешь меня чувствовать себя Галактическим Десантом. — Она постучала по наушнику гарнитуры. — Я слушаю новостной канал. И мне это не нравится. Атаковали Гибад. И если оно скверно звучит и через этот имперский рупор, то остальное можешь додумать сам.

У Ордо была только одна причина беспокоиться о будущем Гибада и это было связано с желанием Утан продолжать её работу. Скирата заключил сделку: если Утан найдет способ остановить ускоренное старение, то она сможет забрать свои материалы, и отправляться домой. Если её дом превратился в сияющую реку расплавленного камня, то значит и скиратовская схема поощрения отправилась на помойку. И Утан не выглядела тем, кого можно склонить к сотрудничеству угрозами.

— Шаб. — Мереель явно подумал то же самое. — Мы же не можем всё время воровать ведущих генетиков, если она уйдет в отказ.

— Хуже того. — заметил Прудии. — Утан та, кто больше всего знает о механизме старения. Все остальные после неё — второй сорт.

— Думаем о задаче, водэ. — Ордо хлопнул по шлему, который Прудии поставил на сиденье рядом. — С этим мы сейчас ничего не сделаем. Соберитесь. У нас есть задание. Надеваем шлемы и прикидываемся консервами.

Най замедлилась и заставила "Рог Изобилия" зависнуть у главного выхода.

— И пригните головы. Мы проходим ворота, и если кто-то решит заглянуть — я не смогу объяснить, почему у меня оказалось четверо штурмаков на борту.

— Понял. — ответил Мереель, подражая тону простого солдата. — Так точно, мэм.

— Ха-ха-ха... да, ты меня одурачил.

— Они все паршивые стрелки, эти клоны Спаарти. Я стараюсь быть посредственностью.

Най хмуро взглянула на него.

— Не стоит так говорить.

— Ну, они же не сделаны из настоящего, исходного Джанго, как мы. Они ДНК второго поколения, клоны клонов. Удачное сочетание недостатков, как говорится.

— Как ты можешь так вот пренебрежительно говорить о них, когда сам же и заявлял, что ты это большее, чем твои гены?

Теперь Най не шутила. Она была возмущена, и брови были нахмурены искренне а не по привычке. Ордо вынужден был вмешаться. Най надо было успокоить, или иначе она может не выйти за Кэл'буира, а решение найти кого-то для своего отца у них со временем становилось лишь тверже.

— Они клоны Спаарти. — объяснил Ордо. — Выращены за год. Это не исходный материал вызывает проблемы, это отсутствие времени на обучение. Мы взяли в руки бластеры с тех пор, как смогли ходить. Они же наверняка имели всего несколько месяцев на тренировки. В лучшем случае. Мы просто обязаны быть лучше во всём, что требует моторных навыков — пока у них не наберется сопоставимое время тренировок. И тогда у них будет шанс подстрелить нас — у самых лучших из них.

Най заблокировала штурвал и повернулась, чтобы взглянуть на него. Она явно присматривалась к его рукам, словно прикидывая размер того бластера, который мог хотя бы просто взять в руки ребенок такого возраста.

— Кэл мне про это рассказывал. — тихо проговорила она. — О том, что вы с младенчества работали с оружием, и все тех тестах и экспериментах. Вы, бедные маленькие барвы. Это просто преступно. Неудивительно, что вы ненавидите каминоанцев.

— Ну, под настоящий огонь нас не посылали, пока нам не исполнилось два года. Что по клонским меркам — примерно четыре-пять. Мы уже не были младенцами.

Ордо не пытался отшутиться. Он просто уточнял факты, и он не ожидал увидеть что глаза Най заблестят от слез. Иногда он замечал такой же взгляд и у Бесани — бесконечная жалость, словно она видела что-то, чего не мог увидеть он, и не хотела говорить об этом.

Я не нуждаюсь в жалости. Никто из нас в ней не нуждается. По крайней мере — мы, Нулевые. Мы сами распоряжаемся своими жизнями.

— Кэл'буир спас нас... — сказал Ордо. — ...и после этого боялись уже айвховы поживы, а не мы. Генетика — это им не пирожки стряпать. Они это быстро поняли.

Мереель выглядел пристыженным. Впрочем, он всё равно хотел оставить за собой последнее слово. Он потратил массу времени, работая над данными исследований с Камино и — Ордо должен был это признать — он стал раздражающе уверенным в этих вопросах.

— Ладно, сдаюсь. — сказал тот. — Ребята Спаарти могут вырасти такими же, как мы, если будут кушать зелень и хорошенько тренироваться.

— Бедняги. — задумчиво проговорила Най, возвращаясь к созерцанию дверей грузового отсека грузовика впереди. — Какие бедняги. — Она покачала головой. — Найнер и Дар знают что Палпи — Сит?

— Да. — ответил Ордо. — Я сказал Найнеру.

— А как Дар отреагировал, когда ты ему сказал, что у Кэла в Кириморуте появились джедаи-беженцы?

— Я ему не говорил.

— Не считаешь, что он должен знать?

У Ордо было предчувствие, что Дару это не понравится. Лучше было бы рассказать ему тогда, когда он увидит, насколько безобидны эти два джедая.

— Скоро он и сам узнает.

Снаружи терминала действовало ограничение по высоте и Най пришлось придерживаться грузового воздушного потока. Как только "Рог Изобилия" прошел ворота — без остановок, без досмотра, только дроид записал коды транспондера для портовых сборов — она вывела корабль в грузовой поток, и направилась к ближайшему коммерческому сектору города. Повсюду, куда ни бросал взгляд Ордо, был развешены агитационные экраны, призывавшие граждан быть бдительными и докладывать о существах, ведущих себя подозрительно. В хороший день под это определение попадало полпланеты. Объявление, которое он счел самым тревожным, изображало неопределенно-гуманоидную фигуру, прячущуюся в переулке и, судя по всему, закладывавшую бомбу: "ОН МОЖЕТ БЫТЬ ТВОИМ СОСЕДОМ. ТВОИМ ДРУГОМ ТВОИМ БРАТОМ. ТВОИМ СЫНОМ. ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ? СВЯЖИСЬ ПО ГОРЯЧЕЙ ЛИНИИ ИМПЕРСКОЙ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ."

Представь, что ты не доверяешь собственному брату.

Ордо нашел это немыслимым. Он отдавал должное способности Палпатина заставить население делать за него грязную работу, посеяв сомнения и разногласия. Каждый гражданин становился шпиком, боявшимся собственной тени и высматривавшим угрозу повсюду.

— Должно быть, у Палпи после войны оказалось чуть больше недовольных, чем мы думали. — заметил Мереель. — После прекращения огня вечно начинаются чистки...

— Свежеиспеченные деспоты всегда нервозны.

— Он в этом деле не совсем новичок.

— Раньше у него под ногами путались Сенат и джедаи. Может, свалившаяся на него свобода сделала его легкомысленным.

— Мне нужны указания. — окликнула их Най. — Вы до сих пор не сказали, куда мы направляемся.

— Как раз сейчас и решаем. — ответил Джайнг. — Если увидишь оптовый склад продуктов, можешь спокойно тормознуть и закупиться, пока мы говорим с Найнером.

— Я знаю что вы умные мальчики. — проговорила она. — Но вы меня пугаете. Что случилось с точным планированием?

— Най, взгляни на это так: если мы не знаем, куда сейчас отправляемся, то никто и не сможет спланировать для нас ловушку, верно?

Ордо толкнул Прудии.

— Отслеживай, что говорит тот офицер. Найнера оставь мне. Можешь разделить аудиоканалы?

— Дашь мне час — я смогу удаленно и личный челнок Императора запустить.

— Да или нет?

— Да.

Най только хмыкнула про себя и продолжила движение по коридору. В любом случае, она не должна была превышать скоростной лимит. Ордо, пару раз моргнув, активировал защищенный комлинк, успокоенный тем, что Най была такой придирчивой. Придирчивые вечно проверяют всё, что могут, и не делают глупых ошибок.

— Найнер, можешь говорить?

— Кто это?

— Ордо, нер вод. Мы покинули грузовой порт, и нам нужна ТВ.

Ордо слышал гул дискуссии на заднем плане. Найнер всё ещё был на инструктаже.

— Шаб, ну вы и шустрые. Знаешь, это больше не Зеева бригада. Мы не можем уходить и появляться когда захотим, и работу нам задают без предупреждения, по соображениям безопасности. Мне нужно будет подготовиться.

По крайней мере, кто-то среди имперцев сделал выводы из той вольницы, что Скирата устроил с ведома джедаев-генералов.

— Мы будем готовы, когда будешь готов ты. — сказал Ордо. — Чип захватил?

— Да. — Найнер говорил так, словно он старался не двигать челюстью. Согласные выходили смазанными. — Только не спрашивай, где мне приходилось его прятать.

— У Дара защищенный линк не установлен, верно?

— Нет, дроид не смог добраться до его шлема. Но...

— Но что?

— Это, пожалуй, и к лучшему. Его перекоротило. Не знаю, что он выкинет.

— Он сломался?

— Нер вод, он видел, как убивают его жену. Будет он полностью нормальным и в отличной форме? Никаких гарантий. И про чип я ему пока не сказал. Или про то, что я с вами на связи.

Найнер всегда был предельно осторожным.

— Значит у тебя есть сомнения. Прекрасно. Нам нужно, чтобы Дар оставался спокойным. Хотя всё равно. Мы сможем их вытащить. Рассматривай это как срочную эвакуацию с поля боя. Или гражданского заложника. Значит, учтем что от вас будет минимум помощи. Только не обижайся.

— Не обидимся. — Найнер помолчал. — Знаешь, что нас отправляли за генералом Камасом? Он мертв. И стоил нам человека.

— А, этот тот шабуир, который собирался заморозить нас после Геонозиса, прежде чем вмешался Зей? Ну, значит ты получил дополнительные Очки Палпатина за то, что завалил своего старого босса. Теперь он будет больше тебе доверять.

— Надеюсь.

— Теперь насчет этого вашего коммандера...

— Роли Мелузар. Только что сменил парня из Разведки, Са Куиса.

— Говорит красиво.

— Очень. Он почти убедил меня, что я могу спасти галактику, обеспечить прочный мир и положить конец несправедливости, и успеть всё это до обеда.

— Почти? — поинтересовался Ордо.

Голос Найнера понизился до шепота.

— Я хочу убраться домой прежде, чем мне начнет тут чересчур нравится. И Дару тоже пора убираться. Ему это в самом деле нужно.

— Считай, что уже сделано. — заверил Ордо. — Мы будем отслеживать твой аудиопоток. Постарайся не отключать свой бу'шей, пока мы вас не вытащим. Ордо закончил.

Ордо прислушался к аудиопотоку, который отслеживал Прудии. Он услышал Скорча — "— Святой Роли." Ордо надеялся, что коммандос не привяжутся к нему чересчур сильно. Харизматические лидеры, вроде Мелузара, могут вдохновить тебя сделать что угодно, и считать привилегией возможность умереть за них. Ордо почувствовал, как кожу на голове покалывают тонкие иголочки, и напомнил себе, что Скирата тоже был точно таким же — угрожавшим ножом каминоанским клономастерам, спорившим с генералами, прививавшим чувство непобедимости каждому клону, которого он учил, умевшим быть воодушевляющим и опасным одновременно. У таких, как он, была невероятная мощь творить добро или зло.

Может быть, Мелузар действительно был достойным человеком. Но, может быть, он просто старательно ищет угрозы для безопасности. И я буду предполагать последнее, пока не доказано иное.

— Теперь куда? — спросила Най.

— Действуй, как обычно. — ответил Ордо. — Загрузись припасами по своему списку.

— Шоппинг. — Най сверилась с навигационным компьютером и выбрала воздушный коридор. — Попробуем хранилища "Съестных Припасов Ядра". Они больше всего Келдабе, и если на них чего-то не нашлось, значит этого не существует.

Империя держала всех на куда более коротком поводке, чем Республика, это было заметно. Найнеру его шлем будет нужен всё время, так что он не привлечет внимания, ожидая инструкций. Ордо почувствовал как, несмотря на температуру в его костюме, по спине поползла капля нервного пота и потерся спиной о кресло, избавляясь от раздражения.

Обычно он так на задании не нервничал. Но память о Шинарканском мосту несколько поубавила его уверенность. Та эвакуация была в считанных секундах от завершения, и это было даже не на вражеской территории, но Этейн погибла, а Дарман и Найнер остались за бортом.

Ничего не бывает без риска. И Нулевые не были всемогущи.

Они просто были несколько быстрее, тверже и умнее остальных. Для этого мы и были созданы. Давай. Мы можем это сделать.

— Бедный Дар'ика. — тихо проговорил Мереель. — Похоже, Найнер считает, что тот совсем сошел с катушек, раз даже не сказал ему, что мы их вытаскиваем.

— Ну, ты же знаешь Найнера. — ответил Ордо. — Теперь у него зудела от пота верхняя губа. Надо будет снять ведро и хорошенько почесаться, когда представится случай. — Он перестраховывается. Наверняка он втайне мечтает быть бухгалтером.

Прудии все ещё отслеживал инструктаж, записывая его, чтобы вытащить после каждую крупицу информации и самый малейший намек о положении, которые могли бы пригодиться позже.

Ордо сосредоточился на голосах.

— Итак, они интересуются человеком, мужчиной, зовут мастер Джинн Алтис, и они мало что знают о нем, или о том, сколько у него последователей... каким-то парнем по имени Джакс Паван... отряд падаванов — в основном люди, несколько тви'леков, випхид по имени Крук, или что-то в этом роде, и..

Мереель оторвался от своей деки.

— Это должно быть К'Крук. Рыцарь. Тот, который временно покинул Орден, потому что он не хотел использовать клон-солдат.

— Похоже что большинство не пережило Чистку. — Прудии слушал внимательно, время от времени делая заметки в деке. — Но у Имперской Разведки явно нет точных цифр, и они не знают — кто просто пропал без вести, а кто сбежал. Думаю, мы этим сможем воспользоваться.

— Они не смогли посчитать тела? — поинтересовался Мереель.

— Думаешь, Орден Джедай дал им заполучить копию зарплатной ведомости Храма, чтобы они могли проставить галочки напротив мертвых? — Прудии фыркнул.

— Похоже, они добрались до большинства из Мастеров. И Рыцарей. Можешь не придираться к стратегическому планированию Палпи. Почти что чистая победа.

— Когда они упомянут Кину Ха и Скаут — начинай нервничать.

— Почему? В смысле — почему волноваться больше обычного?

— Если Палпи узнает о возрасте Кины Ха, он рванет за ней как бор-крыса по водостоку. Помнишь, что сказала Ко Сай — почему она подалась в бега? Старый шабуир хотел, чтобы она продлила ему жизнь.

Алтис. Ордо помнил одного из алтисовской секты Рыцарей, молодую женщину по имени Каллиста Масана. Даже если бы каминоанцы и не сделали ему эйдетическую память, он никогда не забыл бы ни её, ни её юных товарищей.

— Я встречал нескольких из алтисовских джедаев. — сказал он. — У них были своим собственные правила. Не такие, как у других джедаев.

— Это те, у которых были семьи? — спросил Джайнг.

Даже Най покосилась на него при этих словах.

— Похоже, им нравилось обходить книжные правила, верно?

Нет, они точно не были такими как остальные джедаи. Алтис допускал привязанности. Они вернулись к практике менее косных и пуристских времен, как говорила Этейн. Они заводили любовников. Они заключали браки. Ордо видел даже, как Каллиста целовала её приятеля, и никто не падал от этого в обморок..

Ордо находил беспокоящим само существование секты Алтиса. Их отличия были настолько глубокими, что ему трудно было поверить, что секта не была вечной темой для споров в джедайских кругах. Каждый джедай которому приходилось бежать из-за запрещенной любви (а таких должно было быть немало, он был в этом уверен, потому что всем существам нужен кто-то близкий ) посчитал бы это различие болезненным и сбивающим с толку.

Так же, как и он, пусть и по иной причине.

Были джедаи, которые ему нравились, и джедаи, которых он презирал, и был Орден Джедай, который, на его взгляд, был ничуть не лучше Сената. Он существовал ради самого себя, как и все прочие организации. После этого всё стало становиться туманней. В галактике, как оказалось, были несогласные, Алтисы и К'Круксы, и были всякого рода владеющие Силой секты, о которых Ордо и не догадывался. И, похоже, все они не были единой пользующейся Силой семейкой.

Коммандер Мелузар рассматривал их всех, как опасность. Ордо не мог ответить на вопрос — прав ли он, и неуверенность раздражала его, как зуд в спине. Аргументы были убедительными. Но он попытался различить явно несправедливое превосходство владения Силой, от его собственного превосходства — в том, что он много умнее любого другого, за исключением его братьев.

Мысль была интересной. Он отложил её, когда Най внезапно заложила незапланированный вираж влево, заставив навигационный компьютер свистнуть ей о том, что она сбилась с пути. Ордо огляделся вокруг, ожидая неприятностей.

— Расслабьтесь, ад'ике. — сказала она. Она уже выучила несколько слов на Мэндо. — Просто обхожу место, где мне бы не хотелось пролетать ещё раз. Пока что. Может, когда-нибудь...

— Что за место? — спросил Мереель.

— Шинарканский мост. — Най плотнее прижала к уху гарнитуру, прислушиваясь к новостям. — Так, а Палпатин только что сделал заявление — почему он был вынужден умиротворить Гибад... смертоносным вирусом.

* * *

Кириморут, Мандалор, десять часов после применения прототипа вируса FG36.

— Я их убила. — проговорила Утан. — Это моих рук дело.

Она сидела, обхватив голову руками и упершись локтями в кухонный стол. Джусик не знал как её успокаивать. Он просто сидел на страже рядом с ней, за тем же столом сидели Скирата и Гиламар; все остальные домочадцы спали. Прошло пять часов с того момента, как Гиламар решил, что Утан уже достаточно насмотрелась на разрушение её цивилизации, любезно продемонстрированное ей Сетью Галактических Новостей, щедро субсидированных Верфями Куат Драйв.

Мало что можно было сказать ученой, чье биооружие только что использовали для уничтожения её же собственного народа. Джусик хотел бы, чтобы Скирата не сделал замечания насчет того, что у тех, кто живет мечом, тоже есть шанс от него же и умереть, и у них нет права возмущаться, если так случается. А потом он почувствовал укол мимолетного испуга, когда понял что он был близок к тому, чтобы не раздумывая повлиять на разум Кэл'буира.

Это неправильно. Ты знаешь, что это худшее, что ты мог бы сделать. И ты знаешь что он невосприимчивый.

Но в этот момент Скирата был восприимчив; его защита не действовала. Он взглянул на Джусика, словно что-то почувствовав. Где была грань между непозволительным влиянием на других, и просто способностью тихо удержать их от неверных слов, потому что они хорошо тебя знают, и могут распознать незаметные жесты? Джусик не знал — стал бы он пользоваться Силой или нет. Он поймал себя на том, что погружается в болото вины — вины за то, что у него есть эта способность, за то, что он думает об этом, когда погибли миллионы, за всё, что было связано с Утан. И он выругал себя за то, что недостаточно проникся горем Утан, и вместе с тем — за то, что он закрывает глаза на её работу, которая как раз и была, частью своей, связана с быстрым, массовым убийством.

Моральная устойчивость. Отличная шутка. После всех моих высокоумных споров с Мастером Зеем насчет использования клонов, я здесь и старательно придерживаю свою мораль — потому что хочу, чтобы Утан спасла моих братьев.

Но что он мог сделать с ученой вроде Утан, кроме как выразить неодобрение? Чего требовал долг-этика-обязанности, когда он встречал кого-то подобного лицом к лицу?

Не знаю. Просто не знаю. Я должен был отдать её правосудию? Сейчас я не знаю даже, что такое правосудие.

Влияние Джусика, каким бы оно ни было, не заставило Скирату замолчать надолго. Он постучал по деке, с уверенным видом отвлекая Утан от своих мыслей.

— Ты уверена, что это твой вирус? — спросил он Утан. — На том рынке, куда ходит Палпи, выбор богатый.

Утан, наконец, подняла голову. Её лицо было серым, совершенно лишившимся крови.

— С чего бы ещё ему про это говорить?

— А откуда ты знаешь, что это именно твое творение? Он так отлично умеет пудрить мозги, что мы сами начинаем додумывать за него. — Скирата сунул деку в карман. — Что из увиденного заставило тебя думать, что это твой вирус?

Утан несколько долгих секунд смотрела на пустой экран голоприемника.

— Это мой, можешь поверить.

Она поднялась и медленно отодвинула свой стул от стола. Гиламар коротко кивнул Скирате, показывая что он обо всём позаботится, и вышел из комнаты вслед за ней.

Джусик подождал, пока не затихнут их шаги, и снова включили новости. Гибад сейчас был даже не на первых строчках ежечасных сводок. Внимание галактических новостных служб было таким же непостоянным, как и при Республике, и пропагандистской машине Палпатина не приходилось особо напрягаться.

Единственный человек — единственный сит, не может сделать всего в одиночку. Ему нужна помощь ленивых и равнодушных.

— Файрфек. — Скирата покачал головой. — Старый шабуир любуется своим творением.

Джусик старательно вгляделся в мелкие детали голоснимков городов Гибада. Признаки катастрофы везде были одинаковы — городской ландшафт выглядел почти как обычно, почти нормально, пока мусор на улицах не превращался при увеличении в мертвые тела, и тогда вся сцена выглядела совершенно иначе. У нижней грани экрана всплывали и пропадали короткие заголовки. Некоторые относились к самим снимкам, некоторые говорили совершенно про другие события. Всё равно, больше никто не задерживается и ни к чему внимательно не приглядывается. Джусик, тем не менее, внимательно и напряженно следил за прокручивавшимися заголовками.

"ИСТОЧНИКИ СООБЩАЮТ ЧТО ЗА БИООРУЖИЕМ СТОИТ БЕГЛЫЙ ГИБАДАНСКИЙ УЧЕНЫЙ — ВИРУС МОГ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАН ПРОТИВ ИМПЕРИИ."

— Её вирус, всё верно. — проговорил Джусик. — Смотри. Палпи её показывает.

Скирата с отсутствующим видом взглянул на экран.

— Какой он милашка, верно?

— С чего бы он решил про неё рассказывать? — спросил Джусик. — Ему нет нужды оправдываться перед собой, да и гибаданцев, которые захотели бы её крови осталось немного.

— Ну, эмигрантов по миру должно остаться немало. Он мог решить, что они начнут за ней охотиться и сэкономят ему время.

— А сам он уже получил от неё то, чего хотел.

— Хм... он не получил вирус, избирательно работающий по клонам, или продление жизни... и он не умеет проигрывать. — Скирата потер глаза. — Но как мы собираемся сконцентрировать её ум на исследованиях по старению, когда она только что увидела, как её мир спустили в унитаз при помощи одного из её рецептов?

У Скираты были свои приоритеты, и они явно не включали в себя траур по Гибаду. Джусик понимал, почему Кэл не принимал это близко к сердцу. Это был не первый мир, почувствовавший кулак Палпатина, и он не будет последним; важно было лишь то, чтобы следующим не был Мандалор. Но всё равно Джусик чувствовал где-то глубоко внутри неприятие мысли о том, чтобы залечь на дно, он хотел бы сделать хоть что-то, пусть даже он не знал что, даже если это и было бесполезно.

— Это риторический вопрос, Кэл'буир? — поинтересовался он.

— Нет. Мне нужно, чтобы она оставалась мотивированной; а лучшее, что я могу придумать, это напомнить ей, что мы можем оказаться единственным инструментом для её мести.

— Считаешь, она захочет отомстить?

— Она человек. Ты бы не захотел? Ах да, может ты-то и нет...

— От этого чувства было бы сложно избавиться, несмотря на мое воспитание.

Джусику пришлось свыкнуться с его темной, неприятной стороной. Она была у каждого. Отвергать её было опасным заблуждением. Любой, кто считал что от неё можно избавиться усилием воли и медитацией, просто лишался способности распознать злые умыслы, как они есть, и начинал придавать им извращенно-возвышенную пристойность.

Ты можешь убивать, не скатываясь на темную сторону, если не испытываешь ненависть или гнев. Этому учили меня Мастера. В самом деле? Расскажите это тем, кого убиваете.

Джусику нужно было узнать его нормальную, приемлемую, неизбежную, человеческую тьму, пожать ей руку и запомнить её лицо, чтобы он всегда мог узнать её в тенях. Он должен был увидеть обрыв — чтобы отойти от него.

— Что нам нужно, — проговорил Скирата, глядя куда-то за спину Джусику. — это чтобы Утан разработала вакцину от этого шаблова вируса, на случай, если Палпатин попытается использовать его против нас.

— Но это отвлечет её от работ по старению.

— А вирус убьет моих мальчиков задолго до того, как это сделает ускоренное старение. Так что нам надо найти способ сделать обе работы. Может быть, Мидж'ика сможет её уломать.

Джусик не знал, насколько Скирата — весьма эмоциональный тип, без сомнения — задумывается в нынешние времена о посторонних. Количество сочувствия, которое можно было испытать за свою жизнь, не выгорев при этом, было ограниченным, и Скирата уже взвалил на себя заботу о каждом беглом клоне, нуждавшемся в помощи. Нечестно было считать, что он был черств к Утан просто потому, что у него были иные приоритеты. И Джусик знал, что куда легче отстраненно жалеть множество незнакомцев, чем применять то же самое чувство к существам из плоти и крови, стоящим прямо перед тобой.

Я так привык к уверенности в том, что я прав. А был ли я прав?

Гиламар много лет был верным другом Скираты. Джусик старался найти приемлемый компромисс между эксплуатацией, и наилучшим использованием дружбы к обоюдной выгоде. Это было непросто.

— Она захочет врезать Палпатину. — Джусик знал, что с этой секунды он вступает в игру на равных со Скиратой. — Я чувствовал её беспомощность, а она к такому не привыкла. Она живет в мире, где она делает логичные вещи и получает в ответ результаты. Она привыкла быть хозяйкой судьбы. Даже в тюрьме.

Скирата поднял бровь.

— Я понял, о чем ты думаешь.

— Тебе никогда даже и не требовались Силовые таланты, Кэл'буир: я скверно играю в сабакк.

— Да, я буду использовать её так, как только смогу. И она знает, что её вытащили, чтобы что-то сделать — искупить вину, или же помешать Палпатину. Мне всё равно, что она почувствует, и мне не стыдно, что я использую её вину. Я мог бы даже промыть ей мозги.

— Я не спорю.

— А вот что ты обо мне подумаешь Бард'ика — мне не всё равно. И я выполню сделку, которую с ней заключил.

Джусику было не по себе узнать о таком влиянии на Скирату. Не так должно было быть; это сыну нужно одобрение его отца, и никак иначе, и сам Джусик чувствовал себя сыном, который ищет похвалы. Кэл'буир был для него эталоном преданности, настолько самоотверженной, что это перечеркивало всю его долгую криминальную историю. Сейчас, если он грабил или убивал — он это делал ради тех, кого он любил, и Джусик входил в их число.

Это не темная сторона, если ты не чувствуешь гнева или ненависти.

Старый и трудный выбор никуда не делся. Джусик понимал, что сам он использует те же самые оправдания, что и любой в его бывшем братстве джедаев. Различие было... шаб, не мог он это описать. Он просто чувствовал, что это что-то иное.

— Знаю, Кэл'буир. — сказал он. — Как ты думаешь, она проверяла его на людях?

— Ну, мы знаем что у неё не было шанса проверить его на клонах. А я даже и думать не хочу о том, чем ученые занимаются за закрытыми дверями. Мутит.

Джусик знал, что действие лекарств, бактерий и вирусов могло быть смоделировано на компьютерах, их биохимические реакции были предсказуемы, и поддавались расчету. Но он обнаружил, что ему не хочется думать о том, что вирус, предназначенный исключительно для убийства, уже был проверен на ком-то живом. Это было странное ощущение. Он внезапно осознал вес светового меча у себя на поясе, и подумал — как и когда какой-то джедай в древние времена выяснил, что энергетический луч может снести кому-то голову.

Ничьи руки не были совершенно чистыми. Всё, что мог сделать любой из живущих, это стараться поменьше измазаться в грязи,.

— Думаю, тебе стоит просто подойти к ней, попросить у неё вакцину и объяснить — зачем она. — наконец проговорил Джусик. — На разумные аргументы она откликнется.

Скирата кивнул. Затем он поднялся на ноги, уперевшись обеими руками в подлокотники.

— Надо поспать. — сказал он. — Говорят, что с возрастом спать хочется меньше, но меня сейчас тянет поваляться подольше.

Скирата не спал в нормальной постели с той ночи в городе Типока, когда он спас юных Нулевых от уничтожения. Должно быть, он сделает то же, что делал каждую ночь в последние одиннадцать или двенадцать лет: устроится в кресле ,закинув ноги на табурет или даже на полу, сунув под голову скатанное одеяло, словно он всё ещё на поле боя. Он про это не говорил, но все знали, почему он так делает. Это была привычка, ставшая ритуалом, его молчаливый обет, что он не будет знать покоя, пока его сыновья-клоны не получат обратно свои жизни. Джусик прошел вслед за ним в карайи и присмотрел, чтобы тот устроился с комфортом — насколько это могло за него сойти — в одном из мягких кресел.

У него была своя спальня как и у всех. Её занимали лишь его одежда и его любимая верпинская снайперская винтовка.

— Я поговорю с ней утром. — предложил Джусик. — И даже не буду выкручивать ей мозги.

— Этим займусь я. Я и она — мы поймем друг друга.

Джусик вспомнил комментарий, который Кэл'буир сделал пару лет назад. Он не помнил чем тот был вызван, но он глубоко врезался в память, и часто вспоминался ему: "Бард'ика, если тебе когда-нибудь понадобится отец, то я к твоим услугам." Да, Джусик часто нуждался в отце. Он попал к джедаям задолго до того возраста, когда он мог запомнить своего настоящего отца. Но теперь он был частью той культуры, где отец и отцовство имело отношение не к происхождению и родословной, но означало долгую и безграничную ответственность за младшего, зависящего от тебя. Он отчаянно хотел быть частью этой семьи, настоящей частью, официально и постоянно.

— Кэл'буир, — спросил Джусик. — у тебя найдется комната для ещё одного сына?

Пару секунд Скирата выглядел озадаченно, а затем он улыбнулся и протянул руку, чтобы пожать руку Джусика в стиле Мэндо — ладонью к локтю.

— Ни кир'тайл гай са'ад, Бард'ика. Я узнаю в тебе своего сына.

Мандалорианское усыновление было быстрым и прочным — всего несколько слов, чтобы признать кого-то как свое дитя и наследника, невзирая на его возраст. Учитывая эмоциональную нагрузку стоящую за этими словами, клятва выглядела почти что несоответствующей её значению.

— Буир. — проговорил Джусик. Отец. Все звали Скирату Кэл'буиром, в знак искреннего уважения, но для Джусика это слово теперь было навсегда иным, потому что оно внезапно стало настоящим и буквальным. Он, наконец, был чьим-то сыном; сыном кого-то, у кого было имя, кого он знал, и о ком он заботился. Для человека без прошлого это чувство цельности было неожиданно пьянящим. — Не знаю, где бы я сейчас был, если бы не ты.

Скирата отпустил его руку.

— Это сработало в обе стороны, Бард'ика. Вот это и делает нас семьей.

В доме было совершенно тихо, только потрескивали угольки в большом камине карайи, и время от времени поскрипывали балки крыши. Джусик прошел по коридору в свою комнату. Он даже не заметил, как уснул, пока не проснулся, глядя в темный свод потолка, гадая — что это был за шум.

Как всегда, его внимание привлек не только шум. Вместе с ним он почувствовал целый поток информации через Силу. В нем был страх, растерянность и желание бежать. Он позволил ему на секунду прокатиться сквозь него.

По каменным плитам коридора процокали когти. Дверь чуть приоткрылась.

— Мирд, ты тоже это услышал? — прошептал Джусик. У стрилла был свой собственный радар — чувствительность хищника к каждому звуку и запаху. — Как ты узнал, что я проснулся?

— Джусик скинул ноги с кровати и спешно натянул одежду. — Пошли. Посмотрим что это.

Мирд, похоже, знал откуда исходил тот звук. Джусик машинально нацепил пояс со световым мечом и последовал за зверем мимо кухни, к большим дверям черного хода, выходившим на открытое поле. Оттепель, может быть, и наступила, но воздух всё равно был страшно холодным. Мирд застыл совершенно неподвижно, ловя носом ветерок и негромко ворча. Кто-то пробирался через изгородь, время от времени хрустя ветками под ногами, и на секунду Джусик испугался худшего — что бастион был обнаружен. Но реакция Мирда — спокойная, больше любопытство, чем желание защищаться — сказала ему что это был не пытающийся скрыться чужак, и то, что он почувствовал в Силе было просто мятущейся душой.

Это наверняка была Арла, или, может быть, даже Утан, которой не спалось. Нет... Арла. Это была Арла. Бедная женщина, она едва оправилась от транквилизаторов в дозах, которые свалили бы с ног и банту, и она была не в той форме, чтобы бродить в темноте и холоде по неизвестной местности. Ему нужно вернуть её в дом.

Мирд без команды сорвался с места, показывая Джусику путь среди деревьев. Они устроили достаточно шума, чтобы не испугать её. Джусик попытался представить — что могло заставить её сбежать наружу и задался вопросом, была ли так уж хороша мысль оставлять двери незапертыми. Он нашел её стоящей на берегу речушки, образовывавшей естественную границу с севера.

— Эй, Арла. — позвал он. Несмотря на шум, который они устроили, она всё же вздрогнула. — Ты что, хочешь замерзнуть насмерть? Идем домой.

Джусик шел к ней, стараясь выглядеть безобидно. Он хотел бы знать почему одни могут жить со страшными воспоминаниями, а другие нет. Бедная Арла. Они поступили правильно, вытащив её оттуда. Ей будет нелегко привыкнуть к жизни на воле, но всё же это куда лучше чем психушка.

Теперь он был уже в метре от неё. В Силе она излучала такое напряжение, что он ожидал было, что она запаникует и бросится бежать, но она повернулась к нему лицом, почти непринужденно, левая рука была в кармане куртки, а правая вытянута вдоль бока.

Вот тогда она и вскинула руку, и он увидел оружие — палка или металлический прут; он не разглядел в точности. В растянутую долю секунды, до того как она могла ударить его, он не стал разыгрывать из себя джедая и, не раздумывая, свалил её на землю ударом Силы.

Он должен был понять что так и случится.

* * *

Столовая, казармы отряда специального назначения 501го легиона, Имперский Город.

Теперь Найнеру приходилось думать на бегу.

Чем дольше Ордо и остальные оставались на Корусканте, тем больше был риск, что они будут пойманы. Он должен, как минимум, передать этот чип данных. А также он должен устроить так, чтобы Дарман дезертировал вместе с ним, здесь и сейчас. Не будет ни второго шанса, ни возможности попросить подождать недельку, чтобы подумать. А если Ордо придется возвращаться, и снова пробиваться сквозь кордоны Имперской службы безопасности — риск будет ещё больше, чем если бы они сидели на месте.

Это не могло ждать. Он нетерпеливо смотрел, как Дарман копался в своем подносе с лапшой, и когда тот намотал на вилку последние нитки и проглотил их, Найнер отодвинул поднос и поднялся.

— Идем в тир. — сказал Найнер. — Мне точно надо подтянуться.

Это было время отдыха а СО пока что никто никуда не вызывал. Дарман просто взглянул на него и не стал спрашивать. Они достаточно хорошо знали друг друга, чтобы понимать когда возникали проблемы, и когда проблемы следовало обсуждать вдали от чужих ушей.

— Ладно. — Дарман подтянул поднос и положил его в ящик дроида-прислуги, который пробегал мимо в нескончаемом поиске грязных тарелок, столовых приборов, и подтеков на столах. — Посмотрим как получится. Не забыл — новый парень явится через час?

Шаб. Найнер забыл про Реде. Ладно, они успеют прогуляться и переговорить, а потом он сможет подумать о том, как принять Реде.

— Часа хватит.

Внутренний тир был звукоизолирован, а также снабжен удобными кабинками и складами, которые были идеальны для бесед без помех. Найнер переключился на защищенный шлемный линк, неслышимый Дарману, когда они шли по коридору.

— Ордо? Это я. Где ты?

Ордо явно всё время был на связи. Ответ задержался всего на секунду.

— Четыре клика от вашего нахождения, нер вод.

— Я собираюсь выложить новости Дарману. И было бы неплохо назначить нам время и место. Тут становится напряженно.

На этот раз линк молчал несколько секунд.

— Где ты сможешь появиться в полной броне, не привлекая при этом особого внимания, и чтобы туда мог влезть грузовой корабль?

— На чем ты катаешься сегодня?

— Жестянка Най Воллен. "Рог Изобилия". Класс Монарх, КИК, [примечание Corellian Engineering Corporation], тридцать метров длина, ширина десять метров, полная высота — пятнадцать.

Найнер не помнил, чтобы ему приходилось видеть этот корабль. Он попытался представить размеры и прикинуть, куда его можно было посадить, не привлекая внимания. Первым, что приходило на ум была индустриальная зона, но это было не то место, где коммандо в полной черной броне мог появиться при свете дня и остаться незамеченным. Следующим вариантом были коммерческие зоны, может быть, даже мегасклады с погрузочными площадками, размером с небольшой поселок.

— А мы можем начать когда стемнеет? — Найнер сверился с хроно. — Примерно к семи часам.

— Да.

— Как насчет одной из фабрик по переработке мусора? У них полно стоянок для транспорта. Или парка репульсорных грузовиков.

— Парк репульсорников звучит неплохо. И болтаться возле него вам всё равно долго не потребуется. Свяжись через час, и у нас будет точное время и место ТВ.

— Понял.

— Отлично, Нер'ика... Ордо закончил.

Дарман толкнул его локтем.

— Чем-то заслушался?

— Может быть. — Найнер проверил, что тир пустой, включил знак "НЕ ВХОДИТЬ" и подвел Дара к стенду. — Сними ведро.

Дарман стянул шлем, полностью отключил его, и сунул в него перчатки.

— Я что-то подозреваю. — прошептал он.

— Дар, я собираюсь говорить о не самых приятных вещах.

Судя по виду, Дарман старательно пытался изображать беспечность.

— Ладно, обещаю что больше не буду есть того, отчего меня пучит.

— Серьезно.

— Да, вот этого я и боялся.

Найнер не заговаривал об этом раньше. Они оба слишком хорошо знали что случилось в ночь Джедайской Чистки, и он считал что чем меньше он будет напоминать Дарману о его ране, тем лучше для него. И Дарман тоже не хотел говорить об этом. Теперь ему деваться некуда.

— Дар, ты нужен твоему ребенку. И мы должны отсюда сваливать. Извини. Не знаю, как ещё про это сказать.

Дар несколько секунд смотрел куда-то мимо него, на бронированную стену.

— Знаю. — проговорил он, наконец. — Но всё равно я чувствую себя так, словно убегаю от своих братьев.

— Ты всё ещё хочешь... уйти? — Найнер остерегался произносить слово начинающееся на "Д", даже тогда, когда он был уверен, что его не слышат. — Мы же решили, что уйдем. Все мы.

— Угу. Я помню.

— Разве ты не хочешь снова увидеть Кэда?

Едва сказав это, Найнер понял что он ступил на тонкий лед.

В глазах Дармана блеснули слезы.

— Знаешь что? — сказал он. — Не знаю, смогу ли я на него посмотреть. Когда я его увижу, я увижу её. И всё то, чего у нас не было. Не знаю, как это вынести.

— Он твой сын. — Найнер отлично его понимал. — Возьмешь его на руки, и все эти отцовские манеры придут сами собой. И ты захочешь быть с ним, именно по этой причине — потому что он твой и Этейн.

В первый раз за очень долгое время Найнер осмелился произнести её имя. Если точно — он не произносил его вовсе с той ночи, когда она была убита. Её смерть повисла над ним и Дарманом, словно неисчезающая дымная пелена, которую они оба видели, и о которой они никогда не говорили, потому что её присутствие и так было подавляюще очевидным.

Дарман на секунду зажмурился и сильно потер переносицу.

— А как я смогу его защитить? Что, если джедаи вернутся?

— Если они вообще снова появятся — им надо для начала его найти, а потом пройти мимо Скираты. И Нулевых. И меня.

Чем дольше они ждали эвакуации, тем менее срочной начинала казаться нужда в ней. Вот только Кэд рос без родителей. Найнер колебался между ожиданием новой жизни и опасениями, что он потратит её впустую, просто потому что он не знает, что с ней делать.

— Что сделали с её телом? — проговорил Дарман. Стена отчуждения, похоже, дала трещину, выпустив наружу вопросы, которые, должно быть, пожирали его изнутри. — Я не знаю где она. Они её забрали? Никак не могу выкинуть из головы. Я даже не знаю, как это выяснить.

Время рассказать ему всё было вполне подходящим.

— Я спрошу Ордо. — сказал Найнер.

Дарман очень медленно поднял взгляд.

— Ты на связи с Нулевыми.

— Да.

— И когда вы планировали мне это рассказать, нер вод? — Дарману восемнадцать месяцев не рассказывали что у него есть сын. То что, его держали в неведении он воспринял очень... недружелюбно, и это подтверждали оставшиеся у Скираты шрамы. — Это многое объясняет.

— Нет, это...

— Я понял. Ты себя странно вел...

— Клянусь, они связались со мной только сегодня. Вот почему мы сейчас тут.

Дарман не слишком быстро соображал.

— Хватит осика, говори...

— Они пришли, чтобы забрать нас.

Взгляд Дармана прояснился.

— Они здорово рискуют.

Скирата часто говорил про выращенную в клетке нуну. Их трудно освободить, говорил он, потому что они выросли в клетках, и решетки — это всё, что им известно. Они часто забиваются обратно в клетку, когда их выпустят, словно простор открытого поля пугает их. Найнер подумал, что он видит такую нуну в выражении лица Дармана.

— Вот почему нам надо пошевеливаться. — сказал он. — У нас ещё есть несколько часов. — Он постучал по шлему. — У Джайнга, похоже, есть сотни способов влезть в правительственные системы. Находчивый парень.

— Ладно. — заговорил Дарман. — Могу я с ним поговорить? Могу поговорить с Ордо? И почему они связались с тобой, а не со мной?

Не требовалось быть телепатом, чтобы понять — что хочет спросить Дарман.

— Их шпион не смог добраться до твоего шлема, чтобы встроить комлинк. — пояснил Найнер.

— Хочешь, чтобы я спросил его... про Этейн?

Дарман надел шлем.

— Да. Давай. Спасибо. Слушай, мне, наверное, лучше встретить Реде. Эннен пока что не слишком общителен.

Глядя, как он уходит, Найнер понимал, что потерять жену — это совершенно особый вид горя. Скорбь по погибшему в бою брату была тяжела, и она не становилась легче, коммандо просто находили способы день за днем жить с этим; свой способ найдет и Эннен. Но у них не было ожидания определенных событий совместной жизни, ничего из того, что представляют себе людские парочки — завести детей, видеть как эти дети растут и заводят своих, и в конце концов стариться вместе. То, что по ожиданиям Дармана, должно было случиться и с ним, и чего у него не будет, даже если он женится снова. Будущее вместе с Этейн, что мелькнуло перед ним, перед тем, как эта дверь с треском захлопнулась. Это выглядело как-то ещё более жестоко, чем просто потерять брата, в обычной "его с нами больше нет" манере.

Найнер надел шлем и активировал комлинк, всё ещё настороже, и почти уверенный что его подслушивают.

— Ордо ты на связи?

— Прием, нер вод.

— Дарману нужно узнать, что стало с телом Этейн.

Ордо молчал несколько секунд, словно ему пришлось обдумывать ответ.

— Мы забрали её на Мандалор, и она была кремирована согласно её обычаям.

— Джедайским обычаям.

— Кэл'буир хотел так. — Ордо говорил почти пристыжено. — Её пепел ещё не развеян. Мы ждем, когда Дарман вернется домой.

Найнер почувствовал знакомую боль где-то позади глаз и крепко зажмурился, пока та не прошла.

— Я ему расскажу. Найнер закончил.

Дарман и Эннен сидели в столовой за одним столиком с клоном, который, должно быть, и был Реде. Это трудно было объяснить существам, рожденным случайным образом, но несмотря на почти идентичную внешность, тот был чужаком. Глаз не замечал сходства, выделяя мелкие отличия — морщинки, жесты, тон голоса — всё отличительные признаки. Найнер ещё не составил мнения о Реде.

Тому был год. Может, чуть больше, или чуть меньше.

Почти всё, что он знал и каждый навык, который у него был — были результатом скоростного обучения. Он попросту ещё не прожил столько, чтобы пройти любую из базовых тренировок, которые занимали первые годы жизни клона на Камино. В Специальных Операциях ему, должно быть, придется нелегко.

— Сержант. — Сидевший Реде вытянулся в струнку. — Пехотинец ТК-семь-ноль-пять-пять-восемь, Сержант.

— В конце концов, ты будешь меня звать Найнером. — Он сел за столик. — Обычаи маленьких отрядов. Ты доброволец?

— Нет, Сержант. Направлен по оценке способностей.

— Ну, и что ты думаешь по поводу присоединения к нам? — Парень должен научиться тому что он может говорить то что думает. — Счастлив? Раздражен? Обижен, что оторвали от старых приятелей?

Реде помедлил, словно обдумывая вопрос с подковыркой.

— Мне их не хватает. — ответил он. — Но это честь — служить в пять-ноль-первом, особенно в корпусе коммандо.

Честь не настолько замечательная штука. Найнер хорошо знал, каково это — начинать в совершенно новой команде, среди совершенно незнакомых людей.

— Достаточно честно. Можешь стрелять лучше остальных парней с Центакса?

— Мы всегда можем провести в тире добавочное время.

— Хорошее уточнение. — Найнер был уверен что Эннен нахмурился. — Итак; что, по твоему мнению, наша главная задача?

— Нейтрализовать мятежников, политических агитаторов, и прочие угрозы безопасности, которые стараются дестабилизировать новое правительство, Сержант.

Звучало так, словно Реде выучил это наизусть. Бедный мальчишка; и как только кому-то удалось за год напихать в людей столько, чтобы они могли работать и не превратить их при этом в овощи? И теперь внезапно оказалась целая армия тех, кто занял место в списке жертв ещё ниже него. Он не знал, стоит ли радоваться по этому поводу.

— Через полгода я ещё раз тебя про это спрошу, если ты всё ещё будешь у нас. — хмыкнул Найнер.

Эннен осушил свою чашку кафа и поднялся.

— Если будем живы.

Реде посмотрел на Найнера с выражением мрачного ожидания, словно он ждал каких-то наставлений.

— Что мы будем делать теперь, Серж?

"Серж" было ещё не "Найнер", но это было началом. Найнер почувствовал укол вины за то, что его не будет здесь, чтобы присмотреть за Реде. Он надеялся что Эннен в будущем подхватит его. Трудно было смотреть человеку в глаза и ободряюще разговаривать, когда Найнер знал, что он уйдет завтра утром.

— Мы начинаем планировать следующую миссию. — сказал он. — Эннен, покажи Реде его шкафчик и койку. У меня есть срочное поручение, а потом я вернусь к вам. Дар? На пару слов.

Он произнес это так, словно собирался устроить Дарману приватную выволочку. Как и всякая ложь, это ему не слишком нравилось, но это было временным. Потому что завтра, в это же время, он будет уже на пути к Мандалору, или даже устраиваться дома, в Кириморуте.

Найнер никогда не видел Мандалор. Это было странно — у него был полувоображаемый дом, где он никогда ещё не был, и настоящий родной город Типока, куда он совершенно не хотел возвращаться, разве что только затем, чтобы вбомбить его в море.

Он вместе с Дарманом вышел на одну из посадочных площадок у казарм, и оперся на оградительные поручни, глядя на лес башен и жилых блоков, чьи основания были больше чем на километр ниже него. Они никогда раньше не замечал, как много в городе голокамер наблюдения. Когда-то они были полезным источником информации; теперь они стали угрозой.

И он был уверен, что сейчас тут установлено ещё больше камер, чем шесть месяцев назад.

— Дар, я говорил с Ордо. — сказал он. — Когда ты вернешься домой, тебе надо будет кое-что сделать... кое-что, что ты, думаю, захотел бы сделать в первую очередь...

Найнер попытался представить, каково это — держать пепел кого-то, кого ты любил; станет ли это в каком-то роде завершением, или же просто разбередит ещё и не начавшие заживать раны. Если бы это было с ним...

Если бы это было с ним, он просто увидел бы, как мало ему отпущено жизнью.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

"Я ничего не считаю гарантированным. У Империи могут быть миллионы солдат, но она всё ещё хрупка, всё ещё во младенческом возрасте, и всегда будут те, кто желает опрокинуть её. Но они смотрят в будущее, когда они будут достаточно сильны чтобы это сделать; они не представляют себе, что лучшее время для их удара — сейчас, пока мне всё ещё нужно укрепить свою власть. И как всегда — на меня работает равнодушие и апатия населения."

Император Палпатин, своему дроиду-секретарю.

Кириморут, Мандалор.

Скирата слышал приглушенные расстоянием звуки того, как кто-то яростно спорил с генералом Зеем. Но Зей уже был мертв, и этот факт раздражал его настолько, что он решил, что видит сон.

Он действительно спал. Он проснулся в кресле, но спор продолжался — потому что это была реальность. Перебранка была в самом разгаре. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прислушаться и понять, что один из голосов был женским.

Шаб, Джилка, в конце концов, сцепилась с Бесани...

Он вскочил и выбежал в коридор, едва не споткнувшись о Мирда на полдороги. Если бы это были чужаки, то стрилл уже рвал бы их на части; значит проблемы были внутренние.

— Менав ни! Менав ни таан!

Джилка не говорила на Мэндо'а — нет, это был не Мэндо'а, это был конкордианский. И это Арла кричала, чтобы её отпустили, и что она всё равно убежит. Скирата влетел в открытую дверь заднего холла, инстинктивно дав ножу скользнуть из рукава в правую ладонь. Он обнаружил там Джусика, заломившего руки разъяренной Арле.

Теперь Скирата мог увидеть, что она сестра Джанго. В её глазах был тот же неукротимый, бешеный гнев.

— Извини, Кэл'буир. — Лицо Джусика было исчерчено кровоточащими царапинами. Арла замерла, словно собираясь с силами. — Это всё, что я мог сделать, чтобы вернуть её, и ничего ей не ломать.

— Шаб. — Скирата выглянул за двери и рявкнул: — Мидж'ика? Мидж'ика, ты проснулся? Медика!

Арла двинула Джусика локтем в грудь в ту же секунду, как он ослабил хватку.

— Держись от меня подальше, Мэндо! — выплюнула она. — Я перережу твою криффову глотку. Обещаю. И ты, дедуля — подойдешь ко мне, и я тебе кишки выпущу.

Скирата слышал приближавшийся топот ботинок. Арла резко откинула голову, со звучным "хрясь" ударив Джусика затылком в лицо. В следующее мгновение она разом обмякла, и Джусик аккуратно опустил её на пол, капая кровью из носа. Скирата не понял — оглушила ли она сама себя, или просто свалилась в обморок. В дверях появился Гиламар с санитарным ранцем, скользнул взглядом по Скирате, потом по Джусику, и снова посмотрел на Кэла.

— С ней всё будет в порядке. — сказал Джусик. Он вытер нос рукой. — Это не вредно. Можешь спросить Руу.

— Что?

— Силовой паралич. Жаль, но пришлось это сделать. — Мирд подошел, обнюхал Арлу и лизнул её в лицо, но та осталась неподвижной. — Это лучше, чем ломать ей руки.

Скирата порой забывал, какого именно рода боевые умения были в рукаве у Джусика.

— Не думаю, что это её остановило бы. Что случилось?

— Я нашел её, бродившей снаружи, и она была слегка не в себе. А когда я попытался отвести её домой, она взбесилась и кинулась на меня с деревяшкой. И она точно знает толк в драке.

Гиламар поднял иньектор к свету, проверяя его, затем присел возле Арлы и прижал его к руке.

— Это случилось от того, что мы резко сняли её с препаратов. — заметил он. — Теперь я понимаю, почему они накачивали её по уши. Мне надо будет найти замену себенодону, и хорошенько выверить дозировку.

— Мог бы иногда переводить это для меня на Базовый. — хмыкнул Скирата. Он поманил к себе Джусика и осмотрел его ранения. Нос у того слегка скривился на сторону. — Это повторится? Терпеть не могу слушать, как Вэу говорит "а я предупреждал".

— Одно то, что она осуждена за убийство, не значит что это её нормальное поведение. — заметил Гиламар. — Её сняли с транквилизаторов, от которых отрубился бы и хатт, она травмирована, и она напугана. Но нет ничего, что заставляет считать, что мы не сможем вывести её из этой стадии.

— Очень рад это слышать. — ответил Скирата. Да это была его идея — и Джусика — вытащить её из психушки, точно зная, что в её досье было написано "убийца". Он сам убивал, и далеко не один раз, так что он не собирался воротить нос от других только потому, что у них досье было подпорчено. — Насколько она опасна?

— Достаточно. — Джусик получил холодный компресс на нос и встал, слегка запрокинув голову. Гиламар заставил его снова наклониться вперед. — Я не могу всё время так вот с ней драться.

— Ладно, для начала будем запирать двери и поставим замок на её комнату, ради общей безопасности. — сказал Скирата. Такие осложнения были ему совершенно не нужны, но с ними всё равно надо было разобраться. — Ты в порядке, сынок?

— Жить буду.

Все уже проснулись, и подтягивались посмотреть что происходит. У дверей собралась небольшая толпа под предводительством Фая и Вэу.

— Давай её перетащим. — сказал Фай. Он и Парджа совершенно не выглядели удивленными. Скирата мог только восхититься способностью его семьи сходу включаться в какую угодно ситуацию. — Ты же не хочешь приводить её в сознание прямо посреди этой толпы, верно?

Вэу покачал головой.

— А я говорил.

— Угу... говорил. — Скирата был вынужден отвернуться, когда Гиламар начал вправлять нос Джусика на место. Он почувствовал боль, когда хрящ с влажным хрустом вернулся на место. — Но мы не можем выкинуть её обратно в клинику, и даже если найдем кого-то из родни Фетта на Конкорд Давне — они не справятся с ней в таком состоянии. Так что нам надо подумать.

— Почему ты решил, что мы можем вылечить то, что не смогли в Валорум-центре? — спросил Вэу.

— У нас есть личный интерес в том, чтобы её освободить. А они просто хотели убрать её с улицы.

Гиламар, похоже, старался разбавить происходящее юмором. Хотя ему совершенно не было весело, и Скирате не требовалось быть джедаем, чтобы это почувствовать.

— Кэл, сделать из психа нормального — работа долгая, особенно если он съехал с катушек после травмы. Мозговая биохимия разбалансируется довольно легко, а фармацевтикой ты можешь запросто подлить масла в огонь. И исправить результат неудачного эксперимента не выйдет.

— Может, я смогу это сделать. — сказал Джусик искаженным из-за сломанного носа голосом. — С мозгами у меня неплохо получается.

Он вытащил Фая из мертвых, и внезапно он оказался ещё и нейрохирургом. Гиламар подмигнул ему.

— Ты можешь себе представить, что творится в её мозгу и вызывает проблемы? Ты ведь так лечил Фая? Представить что-то перед мысленным взглядом, и работать с этим через Силу.

Джусик пожал плечами. Скирата неожиданно заметил Скаут. Она протолкалась сквозь всех и пристально смотрела на Джусика, словно он сказал что-то неслышимое остальным.

— Это должно быть возможным. — сказал Джусик. — Мозг — это машина. Мысли, чувства, воспоминания — всё это сводится, в итоге, к включению и отключению химических и электрических переключателей. Думаю, именно это мы всегда и делаем, просто не понимаем, что делаем это именно так.

— Мы? — поинтересовалась Скаут.

— Владеющие Силой.

Что-то завладело её воображением. Скирата видел это так, как если бы это было написано у неё на лице.

— Шоу закончено, ад'ике, — объявил он. — Пора расходиться и досыпать.

Пока все расползались по своим комнатам, Скаут всё поглядывала на Джусика так, словно она хотела задать ему вопрос, но так и не решалась на это. Бесани осталась рядом.

— Я собираюсь держать её на успокоительных, пока не раздобудем себенодон. — сказал Гиламар. — Но он ей будет просто придерживать крышу на месте в лучшем случае и — может быть — не причинит ей лишнего вреда в худшем. У этой штуки куча долгоиграющих побочных эффектов. А теперь я отправляюсь спать, обследовать её будем утром.

Никто особо не интересовался насчет тех, кого убила Арла. Скирата, как обычно, отметил что аруэтиизе совершенно иначе, чем мандалорианцы, относятся к жестокой стороне жизни. Они в течение тысячелетия делали работу, которая была чересчур опасна или чересчур трудна для армий других народов, и охотились за самыми жестокими преступниками в галактике. Убивать — приходилось. А когда ты живешь в таком стиле, то всегда найдется тот, кто захочет убить тебя. В более цивилизованных, более сытых частях галактики, единственное убийство неделями не покидало новостных каналов и заставляло соседей трястись от ужаса. Здесь... это была просто часть жизни, и важны были только обстоятельства. В том, чтобы быть убийцей, не было какого-то особого шарма, и это не было клеймом — если убийство было ори'суумик — "где-то там", далеко за теми границами, где действовали принятые среди Мэндо правила.

Считалось, что у Арлы были свои причины, до тех пор, пока не было доказано обратное. Но она не была мандалорианкой, несмотря на её прославленного брата, и Скирата напомнил себе, что он почти ничего про неё не знает.

— Ты сделал что-то, что её спровоцировало? — поинтересовалась у Джусика Бесани.

Джусик выглядел слегка оскорбленным.

— Ничего, кроме того, что я оказался мужчиной.

— Пытаюсь не представлять себе — что могло заставить женщину так бояться мужчин.

— Бесани поменяла компресс на носу Джусика и сделала ему кружку шига. Джусик пил с некоторым трудом. — И что до сих пор так на неё действует.

— Ну, пока мы её не нашли, у неё не было шанса на улучшение...

— Может быть, у неё всегда были проблемы с психикой. — проговорил Скирата. — Если бы всякий, у кого было трудное детство, становился бы психом — полгалактики уже вцепилось бы друг другу в глотки.

То что он сказал прозвучало жестоко — совсем не так, как ему хотелось бы. Бесани слегка нахмурилась.

— Ордо не связывался?

— Нет. Пока всё по графику.

— Хорошо. Надеюсь он нас обрадует, когда у него будет время. — Бесани зевнула. — Здорово будет, когда Дарман и Найнер снова окажутся рядом. Дом без них кажется неполным. Спокойной ночи, Кэл'буир.

Времени было три утра. Скирате оставалось только гадать — на что похожа спокойная жизнь. Но его мальчики возвращались домой, он обрел нового сына в Джусике, и эти перспективы оправдывали препятствия, с которыми ему приходилось сталкиваться

Вот ради кого это делалось. И вот почему это того стоило.

Разбираться с проблемами по одной за раз. Со временем...

— Как себя чувствуешь, Бард'ика? — Скирата взъерошил ему волосы. — Обезболивающего надо?

— Спасибо, потерплю так. — ответил Джусик. — Это не первый фингал, который я получаю.

— Знаешь, тебе стоит почаще лечить самого себя. Это не эгоизм.

— Фаю всё ещё нужно терапия. И я уверен, что смогу что-нибудь сделать для Арлы. Мне только надо разобраться — как. Кэл'буир, если бы ты мог чувствовать в Силе... страдание, которое растекается от неё, просто ужасно. Словно она непрерывно кричит.

Скирата посчитал показательным то, что Джусик говорил о своих силах в таких приземленных терминах — "терапия". Он рассматривал его Силовые способности в терминах реального мира, как инструменты, которые повиновались законам физики, и могли быть поняты и объяснены. Он никогда не ударялся в мистику. Иногда Скирате казалось, что его силы раздражают его, потому что они нелогичны, и что ему требуется дать им четкое определение и приделать к ним бирку с пояснением.

Если бы только они все были такими, как он. Если бы все джедаи были такими, как Джусик, нам никогда бы не пришлось с ними воевать.

— Поспи немного, Бард'ика. — сказал он.

Он прошел мимо комнаты Арлы — просто чтобы проверить что всё вернулось к тому, что можно назвать "нормальным". Прямо под дверью свернулся клубком Мирд; он открыл один золотой глаз и проводил им Скирату, ноздри чуть дрогнули, когда зверь принюхивался к запаху. Стрилл обычно спал в ногах возле кровати Вэу. Его либо поставили часовым, либо он сам решил охранять дверь Арлы.

И Най перед Мирдом не устояла. Бантова кость, надо же...

Он уже начинал скучать по ней. Он надеялся, что с ней и Нулевыми всё будет хорошо. Мирд проворчал, словно уверяя его что всё под контролем, и что он сейчас действительно должен немного отдохнуть.

Отдыхать было непросто. Скирата сверился со своим хроно, чтобы узнать корускантское время, и решил что Ордо, должно быть, скоро его вызовет. Потом — есть ещё Утан, с которой надо поговорить, прежде чем судьба Гибада выбьет её из колеи настолько, что она не сможет сосредотачиваться на том, что она делает.

Порой это действительно тяжелая работенка, верно?

Почему-то ему вспомнился Дред Прист — наверное потому, что он тоже был частью его работы. Ему хотелось бы знать — слышал ли этот чакаар, что его сотоварищи по Куэ'валь Дар были рядом. В Ойю'баат это знали все; Скирата считал, что это известно и Присту. Он не знал лишь того, насколько готов рисковать сам Прист.

Нет, ему чересчур нравится быть живым. И если он знает, что Гиламар здесь — ему совершенно не захочется неприятностей.

Скирата устроился на кухне с кружкой шига, и принялся слушать последние новости о Гибаде. Говорилось не слишком много — поскольку большинство населения были мертво, а эмигранты точно уж не стремились бежать в ближайшую студию, чтобы выразить свое возмущение.

Не ошибаюсь ли я, полагаясь на Утан тогда, когда она только что потеряла весь её родной мир?

В конце концов, все мы перешагиваем через тех, на кого нам наплевать. Вся разница лишь в том, что я не вру себе насчет этого.

Спустя некоторое время чирикнул его комлинк. Ордо что-то поторопился. Скирата открыл канал надеясь услышать, что Дар и Найнер уже на пути домой, но понимая при этом, что им понадобилось бы больше времени, чтобы выбраться с Корусканта.

Имперский Город, в шебс его. Корри.

— Сержант? — спросил голос.

Это не был Ордо. Голос был знакомый, клоновский, но это не был один из мальчиков Скираты. Это мог быть любой из клонов; вероятно, слух про то, что для дезертиров есть безопасное убежище, всё же ушел в народ. Трудно было дать всем, нуждающимся в убежище, возможность узнать, куда обращаться за помощью, и всё же сохранить в тайне расположение Кириморута, но старый комлинк Скираты был известен довольно многим, и сейчас не было способа проследить за местоположением этого линка.

— Кто спрашивает? — ответил Скирата.

— Это я, Мэйз. Бывший капитан Мэйз.

Мэйз был в розыскном списке. Он был последним клоном, от которого Скирата мог бы ожидать дезертирства, но всё же ЭРК-пехотинцы были полны неожиданностей. — Нужна помощь, сынок?

— Я слышал что вы занимаетесь... переподготовкой.

Скирата почувствовал внезапно нахлынувшее облегчение. Ради этого он всё это и делал. И всё это было не зря.

— Да, можем устроить на курсы. Можешь сказать мне — где ты сейчас?

— Как мы это устроим?

— Мы не передаем координаты через комм. Назначь ТВ, и мы придем за тобой.

Мэйз помедлил.

— Фрадиан. Терминал перевозки руды.

— Это может занять пару дней. — Скирата не мог вычислить местоположение по комлинку Мэйза. Но он был бы разочарован, если бы капитан-ЭРК не был осторожен до параноидальности. — Сможешь продержаться?

— Угу.

Скирата хотел спросить Мэйза — что заставило его спрыгнуть с корабля, но это могло подождать. Чем меньше времени они проведут на связи, тем лучше. Он сказал бы Мэйзу про Имперский гарнизон, если бы это требовалось, но вряд ли ЭРКу доставили бы беспокойство несколько имперцев по соседству.

— Не хочешь дать мне код комлинка? Он не отображается.

— Это общественная комм-кабинка. — ответил Мэйз. — Я ещё свяжусь с тобой, когда доберусь до Фрадиана.

Значит, он мог быть где угодно, и у него были причины не рассказывать — где. Скирата закрыл линк и улыбнулся сам себе. Бродяги и скитальцы наконец возвращаются домой. Всё будет прекрасно, он знал это.

— Давай, Орд'ика. — пробормотал он, поглядывая на хроно. — Свяжись со мной. Скажи, что мои парни уже в дороге.

* * *

Парк грузовых машин, квадрант Г-80 Имперский Город.

Най жалела о том, что не потратилась на лучшую систему безопасности для "Рога Изобилия".

Внешние камеры грузовоза давали ей ограниченный обзор мира снаружи — только на критически важные области, которые ради своей безопасности она должна была держать под присмотром: рампа трюма, срезы двигателей, земля непосредственно под посадочными упорами и главный шлюз. Сейчас, когда она сидела и тряслась от мысли о том, что сейчас по посадочной площадке крадется кто-то, чтобы схватить её — она поняла, насколько мало она видела.

А темно тут будет ещё несколько часов.

— Спокойно Най. — Казалось, что всё внимание Прудии отдано деке, но боковое зрение у него было куда лучше, чем она думала. — Яйца не разобьются.

В трюме к палубе был прикручен целый контейнер разнообразных яиц — нуна, марелло, даже громадные яйца ганза. Най надеялась, что остальные задачи из её списка будут такими же простыми, как и закупка провизии. Если б она знала, насколько она тут застрянет, она бы загрузилась припасами куда основательней.

— Я беспокоюсь не о битых яйцах. — хмыкнула она. — Я беспокоюсь о ломаных ногах и шеях.

Большой подсвеченный плакат на противоположной стене площадки здорово её раздражал. Это была единственная новенькая и блестящая вещь которую она увидела в этом районе, где всё ещё не стерлись следы от неудавшегося вторжения сепаратистов — отметины от орудийного огня, выщербленные взрывами стены и прорехи в рядах зданий, походившие на выбитые зубы. На плакате были изображены бок-о-бок суровый полицейский и штурмовик, защитники нового имперского порядка с подписью:

"ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ? НЕУМЕСТНЫЙ? СООБЩИТЕ. БУДЬТЕ ГЛАЗАМИ И УШАМИ ИМПЕРИИ."

Плакаты были большими, яркими и были расклеены повсюду. От них у неё ползли мурашки по коже.

— Как опошляет образ военных, верно? — Джайнг повел плечами так, словно новая броня была ему чересчур тесной. Нулевые были сложены плотнее, чем среднестатистический солдат, и Най гадала, когда же усиленное питание Кириморута начнет отражаться на их талиях.

— Скоро они пошлют штурмаков выписывать штрафы за парковку.

Най потянулась и подергала его за пояс.

— Я в самом деле рекомендовала бы заранее проверить скрытые баки на вместимость. Джедаи нашли их крайне тесными. А нам надо будет прятать шесть крепких парней на пути отсюда.

— Ненадолго. — ответил Прудии. — А эти доспехи дают полчаса герметичности.

Най живо представила клонов, прицепившихся к кораблю снаружи, словно уличные дети Салгари, катающиеся на подножках транспортных спидеров.

— Вам надо бы объяснить мне поподробней...

— Это значит, что они выдержат и полчаса погружения. Кто будет искать нелегалов в баке, полном воды? Или, если на то пошло — в полном топливном баке?

— Это просто сумасшествие. — Мысль об этом заставила её передернуться. Топливом был жидкий тримосератат — он был не настолько опасен, как расплавленный металл, но он от него недалеко ушел. — Вы совсем своих криффовых голов лишились?

— Ничего не можем поделать, Буир'ика. — Прудии, поднялся прижимая палец к уху. Он как раз слушал аудиопередачу от Найнера и воспользовался моментом, чтобы изобразить полного психа. — Айвховы поживы вырастили нас сумасшедшими.

Мереель поднял бровь.

— Надеюсь, в бак с отходами мне прятаться не придется.

— Они могут даже и не подниматься к нам на борт. заметил Ордо. И твоя вера в умения имперской таможни меня тревожит.

Мереель не проглотил наживку.

— Развелось комиков...

— Ну и какой сейчас план? — спросила Най. — Мы просто сидим здесь?

Она бросала вызов Императору, который истребил целую планету, посмевшую с ним спорить, и она боялась оказаться тем слабым звеном, из-за которого провалится всё задание. Нулевые могли пройти что угодно, не вспотев, но она могла подвести их тем, что будет выглядеть как тот, кому есть что скрывать, когда им надо будет пройти предотлетный досмотр. Ждать было непросто. Это давало ей слишком много времени для беспокойства.

— Угу. Мы просто сидим здесь. — сказал Джайнг. — Если только Найнер не запросит помощи.

Ордо не болтал. Он смотрел на хроно, висевший на переборке, отсчитывая время до совершенно иного разговора — его запланированного сеанса связи со Скиратой. Ровно каждые шесть часов он связывался с Кириморутом, чтобы сообщить последние новости. Най перехватила его взгляд устремленный на секундный раздел дисплея хроно.

Пять, четыре, три, две, одна...

— Кэл'буир? Тут всё в порядке. Вы, должно быть, уже видели новости насчет Гибада.

Джайнг, Прудии и Мереель, казалось, не замечали его разговора. Прудии слушал аудиоканал с микрофона Найнера, читая какую-то техническую документацию и делая заметки на полях. Джайнг и Мереель рассматривали что-то на экране деки Джайнга.

— Най, — заявил Джайнг, излучая самодовольство. — Ну разве не отлично потрудилась моя маленькая программка? Как приятно увидеть, что твои потомки выросли и живут своей жизнью.

— Это тот, второй, которого ты запустил в систему? — спросила Най

— Республика была такой доверчивой. Такой невинной.

— И что он нашел?

— Уверена, что хочешь узнать? Во многих знаниях много печали.

Скирата объяснял, как Джайнгу удалось сколотить для клана огромное состояние, стянув по полкредитки с триллионов банковских счетов галактической расчетной системы. По всем стандартам это было крупным ограблением банка; воровством, мошенничеством — совершенно неправильной вещью. Если бы Джайнг ворвался в отделение Банка Ядра, паля в персонал из бластера, и утащил мешки с кредитными чипами — Най посчитала бы его преступником. Но когда она смотрела, как он так искренне радуется своему техническому гению — всё, что она могла увидеть, это симпатичный молодой человек, у которого было едва ли не худшее начало жизни из всех. что можно себе представить, и который сейчас сводил баланс в пользу других молодых людей, таких же как он.

Скирата называл это "социальным налогообложением". Най пыталась представить, насколько далеко могут зайти Нулевые, прежде чем она сочтет их пугающими или отталкивающими. Но всё же, они были профессиональными убийцами и диверсантами, как бы они ни были добры к зверям и вежливы с пожилыми леди — неприкрыто опасные люди, рожденные чтобы быть смертоносными. Най просто случилось быть в круге тех, кого они защищали, а не среди целей, которые были за его границей.

Убили бы они меня, если бы решили, что я угроза для планов Скираты?

Она знала ответ, даже если они сами о нем и не задумывались.

— Снова разоряете Палпатина? — осторожно поинтересовалась она.

— Скорее, шаримся по его ящикам. — ухмыльнулся Джайнг. — Он в этих ящиках хранит многое. Или же это хранят его тупые подручные. Каждый гражданин занесен в базу данных, данные совместно используются разным департаментами, клерки используют клички домашних акков для паролей... как только ты проходишь первый слой защиты, ты можешь просто бродить и грести, что хочешь из их системы. Данные казначейства, банков, личные данные имперских работников, планы поставок, расписание правительственного парка спидеров... ты изумишься, какую картинку из всего этого можно выстроить.

— Нет. Не изумлюсь — я немало шпионила для вас за KDY, не забыли? — ответила Най.

— Вот именно. — Мереель улыбнулся. — Кстати, Кэл'буиру нравятся рисковые леди.

Ордо не обращал на них внимания, всё ещё глубоко погрузившись в разговор со Скиратой. Он больше слушал, чем спрашивал, и время от времени прикрывал глаза, словно старался сконцентрироваться. Най услышала лишь "Да... это сюрприз. Хорошо, Буир. Ордо закончил."

Это было настораживающим. Ордо любил, когда всё разложено по полочкам и всё под контролем. Насколько до сих пор видела Най — он никогда ничему не удивлялся.

— Что за сюрприз? — поинтересовался Мереель.

Ордо уселся и вытянул ноги.

— Догадайся, кто попросил убежища? Мэйз.

Най не могла припомнить, чтобы она встречалась с капитаном Мэйзом. По впечатлениям других клонов, он был одиночкой, лишенным чувства юмора; впрочем, Фай говорил что для линейки Альф это нормально — что бы это ни значило. Ордо, похоже, испытывал к нему сдержанное уважение. Он говорил о нем как о "упертом".

— В самом деле? — хмыкнул Мереель. — Должно быть, он соскучился по тебе, Орд'ика.

— Кэл'буир разбирается, как вытащить его на Мандалор. Мэйз не направился туда сам. Странно.

— Может, он решил, что это слишком очевидное расположение для Кириморута.

— Насчет тебя, Джайнг — Кэл'буир хочет узнать, может ли твоя программа протралить всё насчет криминальных записей Арлы. Ему нужны детали убийств. Она напала на Бард'ику и чем больше у них будет подробностей, тем больше шансы вправить ей мозги.

Най была потрясена.

— С ним всё в порядке?

— Сломан нос и несколько царапин. С ним всё в порядке.

Прудии покачал головой, с явно сомневающимся видом. Най подозревала, что Нулевые приняли Арлу потому, что слово Скираты было законом, но будь на то их воля они бы её спасать не стали.

— Если она на меня кинется с разделочным топориком, — заметил Мереель.— ...я могу и забыть про манеры.

Никто не спрашивал ни про Гибад, ни про то, как восприняла это Утан. Единственный возможный вопрос мог быть лишь про то, как устранить шок, и сможет ли ученая вернуться к своей задаче. Обещание вернуть её домой было всем, что заставляло её работать.

Прудии внезапно поднял палец, требуя тишины, невидяще глядя в переборку, как это бывало, когда он сосредотачивался на аудиоканале.

— Так, Найнера вызвали. — сказал он. — Мелузар позвал его и Дара на инструктаж.

— Только их? — спросил Ордо. — Без остальных?

— Похоже на то. Может, они в фаворе за то, что прикончили Камаса. Большой приз.

— У нас есть ещё несколько часов. Что бы там ни было, мы можем их подождать.

Ордо сложил руки и выглядел расслабленно дремлющим. Нулевые явно воспринимали такой уровень опасности, как что-то совершенно нормальное, и Най позавидовала их спокойной уверенности. Скирата проделал огромную работу, вырастив их в уверенности, что они могут сделать абсолютно всё. Тот факт, что она явилась с ними сюда, был тому подтверждением. Явиться средь бела дня на передний двор к Императору и обокрасть его — в их исполнении это выглядело обыденностью.

Ночь была лучшим временем для таких операций, как говорил Ордо, но Най всегда немного побаивалась темноты. Люди недаром эволюционировали с таким, глубоко вросшим страхом. Темнота была опасна.

Она поправила кресло так, чтобы видеть картинку со всех камер наблюдения, каждую секунду ожидая стук в шлюз и голос из громкоговорителя, приказывающий выходить из корабля, положив руки на голову, и сдаваться.

— Как думаешь, что на чипе? — проговорил Мереель. — Имена, явки, коды?

— Думаешь, они начали запоминать, а не записывать? — Джайнг покачал головой. — Они ничему не учатся.

— Старый, добрый Джайлер. — пробормотал Прудии. — Но однажды, и скоро, нам придется помочь ему убраться отсюда. Иначе его всё же поймают.

Ордо выглянул в лобовое стекло. "Рог Изобилия" был слишком высоко над землей, чтобы кто-то мог заглянуть в рубку, а Най позаботилась, чтобы корабль был развернут от камер наблюдения. Это, впрочем, казалось излишним. На этой площадке никто не сажал ценные суда, и не выгружал грузы. Сюда чересчур легко было попасть. Потому они её и выбрали.

— Как раз тогда, когда ты думаешь, что все аруэтиизе одинаковы, — проговорил Ордо. — ты и находишь кого-то, кто готов отдать за тебя жизнь.

Най размышляла над его словами с комом в груди, и на несколько секунд увидела себя со стороны — сумасшедшая старая вдова с побитым кораблем, тайком провозящая государственных преступников, связавшаяся с бандой воров и убийц, которые пытаются обмануть диктатора, уничтожающего целые планеты в качестве назидательного примера.

В её возрасте, она должна была вязать жилетки для Кэд'ики и рассказывать ему сказки.

Но было ли это страшно, или нет, было ли это безумным, или нет — это заставило её почувствовать себя лет на тридцать моложе.

* * *

Казармы Особого Отряда, 501го Легиона, Имперский Город.

Небольшой офис Коммандера Мелузара был тих — мертвой, глухой тишиной, от которой Найнеру казалось, что у него заложило уши.

Стены были завешены листами карт, распечатанных на флимси, списками и календарями. Одинокая настольная лампа и проектор голокарт подсвечивали лицо Мелузара снизу, придавая ему сходство с покойником. Всё выглядело так, словно надвигался разнос. Рапорт в письменном виде и без кафа, как говорил Скирата, суровая речь от твоего командующего насчет "ты-мог-сделать-лучше". Найнер держал шлем подмышкой, оставив все его системы включенными, и гадал, насколько получится подслушать разговор у Нулевых.

— Камас был вашим командующим офицером, не так ли? — сказал Мелузар. А вот голос у него был совершенно не разносного тона. — Должно быть, это тяжело — столкнуться с ним вот так.

Так, это, должно быть. проверка. И Найнер намеревался пройти её — на достаточный срок, чтобы добраться до точки эвакуации. Мелузар выглядел довольно хорошим парнем, но Найнеру и Дарману было что прятать, и потому любую фигуру в Имперском командовании следовало считать угрозой, если не доказано обратное.

Двое из нашей старой команды в бегах. Наш сержант, и каждый, кого мы знали — все в расстрельном списке. Даже Зей не полностью доверял нам. С чего бы доверять Мелузару?

— Мы в это время не были в сознании, сэр. — ответил Найнер.

Мелузар оторвал взгляд от голокарты. Он стилом перемещал по полю виртуальные отметки, и каждая зеленая точка света отмечала последнее известное местонахождение беглого джедая. Зеленые огоньки сокращались в числе.

— То есть?

— Нас поместили в стазис, когда мы вернулись с Геонозиса, а затем разморозили уже через три месяца войны. — пояснил Найнер. — Так что мы с Камасом практически не сталкивались. Большую часть времени нашим КО был Генерал Зей. Было ещё кое-что, что следовало добавить, потому что замечание Мелузара не имело смысла, если только он не был глуп — что явно было не так — или не пытался поймать их на слове. — Многие солдаты стреляли в их офицеров-джедаев, так что нам это было не сложней, чем им. Если быть точным — даже ещё проще, сэр. Камас в нас стрелял.

"Омега", разумеется, не исполняла Приказ 66. Они были чересчур заняты, пытаясь дезертировать. Найнер почувствовал, как сдавило грудь, когда ему напомнили о том, как близко они были к этому в ту страшную ночь.

— Но, тем не менее, вы делали свою работу, сержант. — сказал Мелузар. — Это и есть профессионализм. И вы всё ещё здесь, в то время, как другие — нет.

Лишь гражданские могли думать о Приказе 66 в простых терминах непоколебимой верности или коварного предательства. Не было ни того, ни другого. Всё было сложно. Это было того рода сложностью, которую ты можешь понять лишь когда ты сам стоишь с винтовкой в руках, если все твои товарищи погибли, если ты точно понимаешь, почему приказы не обсуждаются. И это было того рода сложностью, когда у тебя просто нет времени на обсуждения и колебания в критический момент.

Вот почему тебя муштруют. Вот почему ты получаешь приказы. Это для того, чтобы точно знать, что солдаты не дрогнут в трудный момент.

Были клоны, которые симпатизировали их офицерам-джедаям, или ненавидели их, или не знали достаточно много, чтобы иметь свое мнение; были клоны, которые считали, что Джедаи просто использовали жизни солдат в своем плане свержения правительства. Но большинство из них выполнило приказ по одной причине — приказы нельзя игнорировать по своему желанию. Армия существует, чтобы исполнять приказы избранного правительства, а не для того, чтобы самой определять политику. Приказы поступают от тех, кто видит картину большую, чем ты.

Но мы не повиновались.

И совершенно не из каких-то там моральных принципов. Всё делалось из желания убраться отсюда, и из нежелания убивать двоих бывших джедаев, которые отдали всё ради нас. Нашего товарища. И жены Дара.

Найнеру было от этого не по себе. Часть его сейчас гадала, не накажет ли его судьба за то, что он откололся от остальных отрядов. Они действовали как профессионалы, и неважно разрывало ли это им сердца, или нет. "Омега" этого не сделала.

Дарман молча стоял справа от Найнера.

— Делаем свою работу, сэр. — нейтрально ответил Найнер. Он чувствовал запах чего-то вроде свежезаваренного чая и металлический аромат чернил или копирной жидкости.

— Никакого геройства. Просто работа.

— Что ж, я всё равно впечатлен, как вы управились с Камасом. — сказал Мелузар.

— Похоже было на то, что он хотел быть пойманным, сэр.

— О, он бы сбежал, если бы ему дали возможность. Но Разведка совершенно уверена что Рейнджер сбежал; и, вероятно, с несколькими падаванами. Они свели вместе перемещения кораблей и ваш рейд. Последние анализы говорит что Кестер перевозил беглецов с планеты на планету, а затем к паре Мастеров — Алтису или Вамиланду.

Найнер чувствовал, как спрятанный чип данных жжет ему карман. Он так привык иметь дело с джедаями-офицерами, что ожидал и от Мелузара способности почувствовать его обман, но Мелузар был обычным человеком, и это всё меняло.

Мелузар ткнул стилусом по клавише голокарты. Ещё один зеленый огонек погас.

— Знаешь, почему убрать Камаса было удачным ходом, Найнер? Потому что каждый Мастер-Джедай, которого мы ликвидируем, уменьшает шансы Ордена восстановить себя. Без Мастеров культ начинает умирать. Они учат всем фокусам. Если они не смогут их передать, не смогут организоваться — всё закончится. Отруби голову, и в результате умрет тело.

Найнер не был в этом уверен.

— Но Рыцари тоже знают достаточно много. Пока есть хотя бы один джедай — они будут знать достаточно из основ, чтобы находить владеющих Силой и учить их.

— Именно. — Мелузар взглянул на Дармана и, улыбнувшись, кивнул самому себе. — Все они опасны.

Найнер не мог понять — проверяет ли его Мелузар, или подводит его к какому-то выводу.

— Сделаем всё, что прикажете, сэр.

— Теперь джедаи не могут похвастать многочисленностью, Найнер, и у них нет налогоплательщиков, чтобы платить вместо них за корабли и оружие. Они пока что отступят, и будут зализывать раны. Но всё же, они должны сделать две вещи — контактировать с другими джедаями, чтобы перегруппироваться, а затем начать работу среди нормалов, чтобы подготовить мятеж. Им нужна армия, чтобы сделать за них грязную работу. Они будут выискивать инакомыслие везде, где только смогут, они будут разжигать его, и пытаться его оседлать. Никто, владевший такой властью, так просто от неё не откажется.

Найнер слишком хорошо понимал это. На Квиилуре Зей и Этейн обучали и организовывали местных, чтобы они сражались с оккупантами-сепаратистами; это называли сопротивлением. Когда Сепы делали то же самое в отношении Республики, это называлось экспортом террора. Найнер рассматривал всё это просто как ведение войны всеми доступными средствами, хотя он и знал, на чьей стороне он был всё это время.

Они ничем не отличаются друг от друга. А мы всё время были мясом, которое крошилось между ними.

— Сэр, я не понимаю. — сказал он. — Это новые приказы? Мы будем выискивать джедаев, отслеживая горячие точки?

— Всё, что мы обсуждаем в этой комнате, не должно выйти наружу.

— Разумеется, сэр.

— Знать не должны даже ваши товарищи по команде.

Это вызывало беспокойство. В команде делились всем. Найнер никогда не любил соглашаться на то, чего он не знал, но через несколько часов он дезертирует, так что это будет либо просто сведениями, которым он сможет найти применение, либо он сможет про это забыть, в ту же минуту, как корабль Най Воллен уйдет с орбиты. Дарман просто слушал — и Найнер решил, что это было лучшим, что он мог сделать, чтобы не завалить всё. Для него слушать разговор о Приказе 66 не могло быть простым занятием.

Знал ли Мелузар? Знал ли он про Этейн, о том кем она была, и что с ней случилось? Найнер ломал голову, пытаясь сообразить, кто мог оказаться рядом и пустить слухи. Не клоны — в этом он был уверен, но вокруг хватало копов из КСБ, и как бы ни держали по приказу Обрима они языки за зубами — рано или поздно проболтается любой.

— Понял, сэр. — ответил Найнер.

— Сержант, этот кабинет звукоизолирован, и я проверяю его на предмет подслушки каждый раз, когда открываю дверь. — Мелузар был человеком очень похожим на Найнера. — Это точно останется между нами.

Ого, он нервничает. Или собирается нас потрясти.

— Понял, сэр.

— Ваша команда была очень близка к Генералу Джусику, не так ли? Я хочу услышать ваше мнение о нем.

Внутренности Найнера едва не завязались клубком в этот момент. Это не отразилось на его лице, в этом он был уверен, потому что в городе Типока клоны хорошо выучились держать непроницаемое лицо перед каминоанцами. Для обычных солдат — это было спасением от "рекондиционирования". Для коммандос, которых защищали их свирепые сержанты-инструкторы, это была просто привычка — но очень полезная.

— Зависит от того, что вы имеете в виду, сэр. Как о солдате?

— Как о джедае.

— Он покинул Орден, сэр. Под конец он его стыдился. Спорил с Мастерами, говорил Зею, что они потеряли свой моральный авторитет. Не хотел больше быть джедаем. Если вас интересует, будет ли он среди перегруппирующихся выживших — нет, только не он.

Это было правдой. Найнер лишь надеялся, что он говорил это не чересчур эмоционально.

— Просто любопытно. Я слышал что он ушел, а уйти от власти для большинства существ — довольно необычный поступок. — Мелузар, казалось, решил отступить. И теперь Найнер был особенно внимателен. — Помните, что не все владеющие Силой — Джедаи, и не все они в бегах. Некоторые из них — прямо здесь, и прикидываются, что они на нашей стороне. Но я на это не куплюсь. Единственная сторона, на которой они могут быть — это их собственная.

Найнер сосредоточенно разглядывал на зеленые огоньки голокарты, чтобы не сболтнуть чего-то, о чем он пожалеет. Он имел в виду Вейдера? Он знал о Палпатине? Если это так — он рвется в покойники. Жаль. Но я ему сейчас ничем помочь не могу.

Найнер сейчас болезненно-отчетливо слышал тиканье хроно, отодвигавшее их побег. Впрочем Нулевые отлично знают, почему он и Дарман могут задержаться.

— Вы двое очень молчаливы.

Дарман внезапно подал голос, до осика перепугав Найнера. Он понятия не имел, что Дар мог сказать в следующую секунду.

— Мы мало что можем сказать, сэр.

— Вы знаете, почему я всё это вам говорю?

— Нет, сэр.

— Потому что мне нужно несколько людей, которым я смогу доверять в трудную минуту. — Своими недоговорками Мелузар здорово напоминал Найнеру Вэу. — Я не сомневаюсь ни в верности, ни в дисциплине любого из солдат, но иногда нам будет требоваться делать что-то, что не попадет в поле зрения Разведки. И, судя по тому, что я слышал, за последние год-два — вы отлично подходите. У вас был очень независимый сержант в лице Скираты. Вы были полностью лояльны ему и Великой Армии. Каким-то необыкновенным образом, в настоящее время все ваши записи сделанные Республикой, шлемные логи, и все остальное, относящееся к вашей службе, исчезло из компьютеров оборонного ведомства. — Мелузар помедлил. — Но я знаю о вас достаточно, начиная со времени войны. Вы не дезертировали, когда могли это сделать вместе с остальными, но и Скирату вы тоже не предали. Это не могло быть легко.

Мелузар понятия не имел, насколько это было нелегко. Найнер чувствовал страшный стыд, когда он топтался на грани и подбирал оправдания бегству. Оправдания дезертирству. Он всё ещё не мог избавиться от ощущения того, что это ловушка. Но Мелузар шел на большой риск, доверяясь им и сообщая, что он планирует действовать в обход Разведки. Это был его первый день в качестве их шефа. И он явно не любил тянуть время.

— Что от нас требуется, сэр? — сказал Найнер. Ему надо было терпеть это всего лишь ещё час или, самое большее, два. — Только скажите.

— Я не уверен, что Разведка чиста от владеющих Силой. Они считают, что мы, обычные люди, не замечаем, но я вполне могу их распознавать. Так что... иногда мне надо будет давать вам задания так, чтобы они про них не знали, потому что они никогда не могут быть на стороне рядовых граждан. Они попытаются набрать побольше своих, владеющих Силой. По крайней мере, так я понимаю их приказ брать живыми джедаев по списку, и прочую мелкую сошку. — Мелузар источал презрение. — Лично я потратил бы бюджет службы безопасности на дополнительных акков-ищеек.

Дела шли как обычно. "Омега" и Нулевые тоже всю войну только и делали, что скрывали данные от Разведки и своего вышестоящего командования. И они это делали не потому, что были владеющими Силой.

Но у Мелузара действительно был зуб на всех с Силовыми талантами. Найнер хотел бы знать, что такое с ним случилось, что он стал настолько злым. Его аргументы были полны здравого смысла, но недоверие и неприязнь пропитывали его до самой последней клетки тела. От него так и несло ненавистью.

— Вас это не смущает? — тихо спросил Мелузар.

— Отлично поняли, сэр. — откликнулся Дарман, прежде чем Найнер успел раскрыть рот.

— Прекрасно. — с искренним облегчением сказал Мелузар. — Жаль, что в нашем штате нет этого принципиального генерала Джусика. Владеющий Силой, который не желает власти, был бы очень полезен.

Найнер наделся, что Ордо услышал это. Комментарий мог означать что угодно. Это могло быть завуалированным предложением Джусику, которое — конечно же — Бард'ика не принял бы. Это могла быть ловушка. Найнера начинало бесить то, что в этом мире каждое сказанное ему слово заставляет его сомневаться и обдумывать это с подозрением. Он хотел жить в обществе, где "привет" означает просто "привет".

Но ему надо было воспользоваться своим шансом.

— Сэр. — сказал он. — Во время войны наши командиры разрешали нам прогуляться в город, когда мы были не на задании. Вы не будете против? Это в правилах даже и не упоминается, так что...

Мелузар похлопал Найнера по плечу, словно почувствовав укол совести.

— Конечно, сержант. Человеку надо время от времени расслабиться и выпить пива. Для души. Можете прихватить с собой и Реде. Я беспокоюсь за этих новичков.

Найнеру следовало уходить, и прямо сейчас, пока он не наговорил лишнего.

— Благодарю, сэр.

— Свободны. И не волнуйтесь так. Вы все те же солдаты, что и всегда, и все это уважают.

Дарман шел по коридору бок-о-бок с Найнером, шагая настолько быстро, насколько это было возможно, не срываясь на бег.

— Он точно не любит владеющих Силой. — заметил Дарман.

— Винишь его за это?

— Нет. — Дарман, похоже, что-то жевал на ходу. Он взглянул куда-то вперед. — Но они все одинаковы, верно? Джедаи, Ситы — для большинства людей неважно, кто у власти. Представлением управляют владеющие Силой, по крайней мере — из-за кулис — но не мы.

— Считаешь, что Республикой правили джедаи?

— Ты сказал что правит Сит. Джедаи принуждали подчиняться ещё до прихода Палпи.

— Сейчас это уже неважно.

— Нет. Думаю, что нет.

— Ты в порядке?

— Нет, меня трясет от страха. Эта галактика разваливается в куски. — Дар понизил голос, когда они свернули к общей столовой. — Мой ребенок. Что случится с моим сыном? Ты слышал, что сказал Святой Роли. Он даже Разведке теперь не может верить. Мы сменили один гнилой режим на другой.

— Добро пожаловать в реальный мир. — хмыкнул Найнер. — Но тут всегда есть дверь с табличкой "ВЫХОД".

Они ничего не собирались брать с собой. Впрочем, у них и не было ничего ценного. Найнеру надо было только оставить при себе шлем, чтобы поддерживать связь с кораблем.

Реде был занят чисткой сапог, когда они вошли в комнату. Он удивленно вскинул голову. Нет, наука всё же не могла вбить за год в этих Спаарти-клонов всё, что возможно. Бедняга — они бросают его, когда он больше всего в них нуждается. Эннена рядом не было.

— Вы хотите показать мне приемы с виброножом, серж? — спросил Реде. — Я быстро учусь

— Завтра. — ответил Найнер. Он чувствовал себя скверно. Сейчас ему приходилось постоянно врать. — Мы просто собираемся кое-что посмотреть в городе. Проведать старых знакомых. Вернемся до отбоя.

Реде чуть нахмурился, но продолжил чистку. Самым фантастическим в нем было то, что он менялся на глазах у Найнера. Он действительно учился с каждой минутой. В течение дня он нахватался жестов и привычек. Что бы там ни пыталась медицинская наука делать с людьми, для более быстрого их обучения — им всё так же нужно было проходить всё тот же процесс обучения на примере окружающих взрослых, а затем вписываться в племя. Реде просто делал это быстрее каминоанских клонов.

А мы это делаем быстрее дворняжек.

— Увидимся позже. — сказал Дарман. Он был вполне убедителен.

Найнер надел шлем, когда они вышли за двери и направились к воротам периметра. За ними лежало то, что звалось Галактическим Городом — а теперь Имперским Городом, и Найнер, пожалуй, мог пересчитать случаи, когда он выходил в этот гражданский мир, по пальцам одной руки.

Он активировал комлинк.

— Ордо, ты на связи? Мы в дороге.

— Кстати, хороший предлог. — Ордо, судя по голосу, был благодушен. — Мы разобрали большую часть вашей милой беседы. Какой милый парень, этот Святой Роли.

— Он псих. — ответил Найнер. — Он собирается набирать свою личную армию.

Вмешался Джайнг.

— Я просто потрясен, скажу я вам. Ну как только кто-то может так бесстыдно пользоваться своим служебным положением, а? Если кто не догадался — его семья с Дромунд Каса. Ты не найдешь его в своих базах данных, нер вод, потому что его нет на карте Республики. Местечком заправляют темносторонние чудики, которых зовут Пророками. Они старательно следят, чтобы их пророчества насчет рока и мрачных бедствий воплощались в реальность. Я, в общем-то, не психолог, но если выбирать между попрыгунчиками с мечами и психованными сектантами — кажется, я могу догадаться, кто сформировал у вашего босса плохое мнение о наших паранормально одаренных приятелях.

— Жаль, что он на другой стороне. — заметил Ордо. — Кэл'буиру он бы понравился.

— Кэл'буиру такого шанса не выпадет. — Найнер прибавил шаг, когда они вышли за ворота. — Мы возвращаемся домой, водэ.

— Ойа мэндо. — одобрительно откликнулся Мереель. — Надеюсь, вы двое не будете против спрятаться в водяном баке на время отлета.

Они отправлялись на Мандалор. Найнер с трудом мог вспомнить случаи, когда он испытывал нетерпение — и такого он не испытывал никогда. Это был прыжок в новую жизнь, которую он не мог себе и представить, и само незнание уже вызывало дрожь предвкушения. Он подумал, что это было странным для того, кого звали вечным перестраховщиком.

Он попробует фермерство. Рыбалку. Охоту за головами, если ему наскучит мирная жизнь. И найдет симпатичную девочку, точно так же, как Фай.

Фай. Он почти два года не видел своего брата.

И Дарман — Найнер не спрашивал, потому что это ему и не было нужно. Дар отправлялся к своему сыну.

— Что говорит Ордо? — поинтересовался Дарман. У него не было доступа к защищенному каналу, но он мог догадаться, что Найнер говорит с Нулевыми. — Всё в порядке?

— Всё идет как надо. — ответил Найнер, сожалея, что у него уже не будет шанса расспросить Святого Роли, что такого случилось у него дома, что он не доверяет даже владеющим Силой агентам Разведки. — Скоро мы будем дома.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

"Есть что-то необычное в этом клоне, Дармане. Я не могу это точно определить, но он ощущается... иначе. Я ощущаю в нем необычное сочетание чувств в отношении владеющих Силой, и он реагирует на меня так, словно он чувствует кто я, что невозможно. Он может быть опасным; следите за ним внимательно."

Са Куис, Рука Императора, незадолго до его смерти на задании по проверке решимости нового Лорда Вейдера.

Кириморут, Мандалор.

— Ты была тут всю ночь? — спросил Гиламар.

Утан оторвала взгляд от своих записей, уперлась локтями в лабораторный стол и уткнулась лбом в сложенные руки. Перед ней лежали наброски гермокамеры десятого уровня защиты, которая требовалась ей для безопасного воссоздания того вируса, что был обрушен на Гибад.

— Примерно так. — ответила она.

— И как продвигается? — он подтянул табурет и сел рядом, положив ладонь ей на руку — уверенным, твердым жестом, который скорее подходил бы для успокаивания подвыпивших приятелей, чем для женщины. Это всё же успокаивало — когда кто-то держит тебя за руку в то время, как твой мир, во всех смыслах, разваливается на части. И она не ожидала от него таких жестов. — Я не ожидал, что вы будете работать над этим. Но... да это помогает. После того, как убили Тани, я перечитал, по-моему, все статьи по гипофизарным опухолям, что были в Республиканском Институте.

— Я работаю над возмездием. — ответила Утан. — И я не говорю о проблемах клонов. Палпатин хочет играть грязно? Отлично.

Гиламар взглянул на диаграммы.

— Не хочешь объяснить?

Он был мандалорианцем. Он понимал. Он не собирался разливаться насчет великодушия, благочестия, и говорить ей, что жестокая месть лишь ставит её на одну доску с её врагом. Он бы хотел устранить будущую угрозу.

И она была здорово похожа на него.

— Я разрабатываю быстрейший способ воссоздать и производить вирус FG-тридцать шесть первой фазы. — сказала она. — А потом я намерена отправить его на Корускант.

— Понимаю. — кивнул он.

Конечно, когда у меня будет несколько контейнеров с ним — мне понадобится транспорт до Ядра. Этот вирус очень экономный. Скорость распространения можно увеличить, распылив его в воздухе, или же можно просто заразить несколько носителей, и дать ему разойтись своих ходом. Инкубационный период для людей шесть дней, или около того, заразен шесть недель; разработан, чтобы накрыть всё население, и пройти сквозь обычные карантинные меры. Давай, скажи мне, какая я умница, что разработала такой незаметный патоген.

Она ожидала от него разъяснений — почему она должна просто оставаться дома, выжидать своего времени и вести себя разумно и спокойно. Но он просто ещё раз кивнул.

— Думаю, я сделал бы то же самое, разве что работал бы чем-нибудь, что производит куда больше шума и дыма. — Он подтянул к себе деку и взглянул, словно подсчитывая какие потребуются материалы. — Так, это действительно простой процесс. Что ты взяла за основу для вируса?

— Это модифицированная версия небеллии.

— Он вызывает просто проблемы с респираторным трактом, и расстройство желудка. Это не смертельно.

— После того, как я слегка порежу и сошью его ДНК — смертельно...

— Умная девочка.

— Всё, что мне надо, это образцы небеллии и клеточная культура, чтобы высадить вирус — предпочтительно Геспелидес эктилис — и за несколько недель я смогу выращивать штамм в промышленных количествах. Биооружие — это здорово; дорого в исследовании и разработке, но в производстве дешево, как грязь.

— Хотя ты могла бы просто размножить моннен-споры. — заметил Гиламар. — Естественного происхождения и незапатентованы.

— Знаешь, Мидж, я не понимаю — ты меня пытаешься подбодрить, смеешься надо мной, или пытаешься развеселить?

— Я просто вижу обратную сторону случившегося, а ещё хочу чтобы ты отомстила за свой мир и дала Палпи такого пинка, чтоб у него глаза на лоб вылезли. — Гиламар ненадолго прикрыл глаза. — Надо ли мне ещё говорить, что мне жаль? Тебе ведь не нужно рассказывать, как это печально. Мне казалось, что ты женщина из тех, кто, скорее, захочет свести счеты.

Утан нравилась такая честность. Она чувствовала, что может сказать в ответ всё, что думает, и её не осудят.

— Для Мандалора это будет отличным оружием сдерживания.

— Знаешь, думаю что нам бы стоило сперва обзавестись антивирусным средством. Потому что Палпи теперь точно знает, что его игрушка работает. И ему может захотеться ещё раз с ней поиграть.

Утан догадывалась, что эти Мэндо считают биологическое и химическое оружие чем-то недостойным, оружием трусов, которое применяют, сидя в безопасном кресле. Но они были чересчур прагматичным народом, чтобы иметь какие-то высокие воинские предубеждения против того, чтобы сделать работу проще.

— Мандалор воспользовался бы биологическим оружием? — спросила она.

— Мы предпочитаем острые вещи. Точные вещи. И шумные вещи, на которые мы можем посмотреть кликов с двадцати, и предпочтительно — те, которые устраивают большие огненные шары. — Гиламар выглядел удрученным, несмотря на его шутливый тон. Она нашла странным то, что почти полный незнакомец скорбит вместе с ней. — А вот с невидимыми вещами проблема — потому что ты не знаешь точно, где они, или что они делают. Или даже — что случится, если их выпустить.

— Будь у меня немного здравого смысла — я бы сделала иммуноген в то же самое время, что и вирус. Но даже если бы я и сделала — у меня не было способа доставить его на Гибад. Фай и его приятели захватили меня гораздо раньше.

Гиламар проигнорировал иронию.

— Думаю, что антивирус сейчас крайне актуален.

— Согласна.

— Что тебе нужно, чтобы его сделать? — Он был хорошим человеком, но он не собирался снимать её с крючка. И он, конечно же, был прав. — Забавно, что разработать вакцину — это самое опасное и бунтарское, что ты сейчас можешь сделать против Империи.

— Я просто манипулировала двумя генами, в естественного происхождения наномасштабном вирусе. — Утан развернула деку к себе и сделала ещё несколько набросков.

— Нам всё равно нужно содержать живой вирус, так что нам потребуются дополнительные предосторожности. Но FG-тридцать шесть ориентирован на единственный протеин в человеческой ДНК, а протеин может быть сделан устойчивым одной генной мутацией. А я могу индуцировать генную мутацию в населении, с помощью разработанного для этого вируса.

— Основанном на...?

— На чем-то слабеньком и легко передающемся, вроде ринацирианской лихорадки. К ней устойчивы очень немногие из гуманоидов. А день-другой с заложенным носом и слезящимися глазами куда предпочтительней смерти от внутренних кровоизлияний и непроизвольного паралича мышц.

— Насколько быстро?

— Несколько недель.

— А насколько сложно обработать население?

— Самое лучшее, это вакцинация — если ты сможешь согнать в одну кучу четыре миллиона Мэндо. Пожалуй, проще будет выпустить его и положиться на то, что его люди-носители сами его растащат. Или сделать как Палпатин — распылить его в воздухе. Но это потребует кучу оборудования и кто-нибудь обязательно заметит.

— Ладно. Давай мне список покупок. — сказал он. — Я добуду нужное насколько возможно быстро.

— А потом — как насчет зачистить Корускант?

— Сначала — самое важное.

Послышался робкий стук в дверь. Утан увидела в дверях Скаут и понадеялась, что девочка не слышала их разговора. Планировать массовое убийство перед джедаем выглядело чем-то неприличным. Утан не знала, почему у неё было такое ощущение — особенно учитывая то, насколько мало она уважала Орден Джедай и его потуги быть пастырем Республики — но Скаут был напуганным ребенком, и это на каком-то инстинктивном уровне обезоруживающе действовало на неё.

— Я подумала, что вы захотите позавтракать. — проговорила Скаут. — Если хотите побыть в тишине и покое — я могу принести завтрак сюда. Тебе тоже, Мидж?

— Спасибо ад'ика. — кивнул Гиламар. — У тебя доброе сердце.

Утан прислушивалась, пока не затих звук шагов Скаут. Потом она посмотрела на Гиламара.

— Как странно подобралась наша маленькая группа. Сплошь потерявшиеся и одинокие.

— Все одиноки, пока они не находят родственные души. Думаю, это — сообщество тех, кто достаточно натерпелся, и не может больше убегать.

— Искренне благодарна за твою любезность Мидж. Можно подумать, что все здесь искренне забыли — чем я действительно зарабатывала на жизнь.

Гиламар пожал плечами.

— Большинству тех, кто находится здесь, доводилось отнимать чужие жизни. Думаю, это касается и владеющих Силой тоже.

— Как дела у Арлы?

— Не очень. Похоже что прошлое возвращается к ней, и это явно не счастливые воспоминания.

Скаут вернулась чуть раньше, чем ожидала Утан. Она заметила, что чувствует себя расстроенной, и её захлестнуло кипящее чувство вины за то, что она так увлечена Гиламаром в то время как столь многие погибли. Но в её горе был изъян, разрыв в той связи, которая превращала бы потерю её мира в боль и безутешное горе по потерянным близким. Она была расстроена, потрясена, напугана, взбешена — но чувствовала, что её горе было не совсем искренним, потому что её личные потери были минимальны.

У мен нет права на сочувствие.

Сессали, сколько-там-юродная сестра, с которой она виделась раз в год, больше потому, что так было принято — была самой близкой её родственницей. Где-то там сейчас лежали мертвыми её бывший муж и его родня, но она уже десять лет как не общалась с ними. Были ещё коллеги по университету. Но близких друзей у неё не было. Утан чувствовала себя словно фэн головидео, скорбящий о кончине актера, печалящийся о ком-то, кого он даже не знал, горюющий — потому что так полагается. Её жизнь проходила в лаборатории, она упорно стремилась к новым достижениям, а теперь всё это оказалось бесплодным, во всех смыслах этого слова.

— Яйца. — сказала Скаут, поставив подносы на свободное место на столе. — Последние нунские, до тех пор, пока не вернется Най.

— Спасибо. — Утан заметила, что даже Най нашла себе тут пристанище. — Мы пока ещё не голодаем.

Бывают трагедии, настолько огромные, что упоминать о них просто излишне. Утан могла почувствовать неловкость Скаут, не знавшей что будет подобающим в такое время, так что Утан нарушила повисшую тишину.

— Мне нужно сделать антивирус. — сказала она. — На случай, если Империя вздумает использовать вирус здесь. Ты хочешь помочь?

Скаут осторожно взглянула на неё.

— При этом придется резать животных?

— Нет. Ни единого. Я просто поработаю с вирусом, а затем помещу его в культуру растительных клеток. Чем больше будут делится клетки, тем больше вируса мы получим в итоге.

— Назад в АгроКорпус. — хмыкнула Скаут. — С растениями у меня получалось неплохо.

— Это нам больше всего и нужно. — заметил Гиламар. — Если точнее — мы будем работать с дрожжами. Впрочем, это мелочи. Ты интересуешься медициной?

Скаут выглядела искренне любопытной.

— А Бардан действительно лечил Силой повреждения мозга у Фая?

— Сам видел. — кивнул Гиламар. — И делал тесты. Просто поразительно.

— Это должно быть, удивительно — быть способным исцелять. Хотя я не сильна в Силе.

— Жаль тебя разочаровывать, но по большей части медпомощь в галактике оказывают заурядные болваны вроде меня, используя совершенно обычные инструменты. — заметил Гиламар.

— И дроиды, разумеется. Меддроидов куда больше, чем квалифицированных "мокрых". Сила — это дополнительная терапия, вот и всё. Хочешь научиться основам первой помощи? Это всегда полезная штука.

Скаут кивнула. Тут для неё было не так много возможной работы, подумала Утан, но, с другой стороны — она не знала чем, и как обычно занимали себя джедаи. Возможно, Скаут задумывалась также и о жизни вдали от людей. Хотя она была достаточно молода, чтобы не закончить так, как сама Утан.

— Это мне нравится. — ответила Скаут. — Не могу больше думать о убийствах.

Гиламар кивнул.

— Мне это тоже нравится.

— Я буду учить тебя разным премудростям. — сказала Утан. — А Док Мэндо будет обрабатывать ожоги и вправлять кости.

Мой мир мертв. В будущем у меня нет ничего. Ни детей, ни академического наследия, ни надежды — ничего.

Было что-то, что заставляло её ухватиться за шанс учить эту девочку. Чем-то это было похоже на выращивание дерева. Эти усилия не пропадали напрасно. Если учитель был удачлив — у ученика будет шанс изменить галактику к лучшему. Утан эта мысль нравилась.

Хотя это и не значило, что она не выдаст Палпатину то, чего он заслуживает, как только у неё появится шанс. Но Скаут не стоило учиться искусству мести.

* * *

Имперский Город.

Никто не рисковал пристально разглядывать имперских коммандос, идущих по переулкам Имперского Города.

Гражданские выглядели очень занятыми — тем, чтобы не замечать Дармана и Найнера, энергично шагавших по переходу, соединявшему кантины и рестораны Квадранта Г-14, со становившимся всё более мрачным сектором, в двух километрах к северу от точки встречи. Там вперемешку теснились фабрики, склады, жилые блоки, и время от времени — питейные заведения.

Не того сорта место, где кто-либо, при любых обстоятельствах, мог ожидать встречи с штурмовиками. Время от времени тут патрулировала полиция — но не солдаты.

— Они нас боятся. — заметил Найнер. Дарман не мог видеть его значка на ВИДе, потому что они отключили практически все службы в их шлемах, за исключением приватных коммов ближнего радиуса действия. Предполагалось, что на вечер они выйдут в город и исчезнут с карты, а не будут шляться где-то, где их точно не должно было быть. — Ладно, при Республике не устраивали парадов в честь нашего возвращения, но я не припомню, чтобы кто-то выглядел испуганно, глядя на нас.

— Думаешь, они вообще понимают, что он чакаар? Пока по Сети идут интересные голодрамы, а они регулярно могут позволить себе накачаться элем — им всё до моттова шебса.

— Чувствуешь это? Тут всё стало иным. Настороженным. Не таким как тут обычно было.

"Как обычно" основывалось на редких вылазках в чуждый мир за периметром. Дарман никогда не был частью гражданского Корусканта, и не считал что многое потерял. Для таких, как он, Империя не отличалась от Республики. А у гражданских было то правительство, которого они заслуживали.

Теперь они — не моя проблема. Я исполнил свой долг. Сепаратисты нас не победили. Теперь шпаки могут сами беспокоиться о своем благополучии — а я позабочусь о своем, и о себе.

Теперь Дарман снова становился настоящим Дарманом, тем, кто мог чувствовать боль, потеряв жену. Теперь, когда он уже не раз сталкивался с горем и позволил горю вырвать его сердце, он вновь мог действовать, не отстраняясь от реальности. Ему всё ещё было больно. Но он нашел небольшой уголок в глубине своего рассудка, где было место для планов, для цели, для того, чтобы действовать, а не просто тонуть в потерях.

У меня есть сын, и ему угрожают все. Палпатин. Уроды из Разведки. Любой джедай, или владеющий Силой, которому нужны новобранцы. Любой клономастер, который захочет его использовать.

Я знаю, что должен делать.

Мелузар прав. Я это знаю. Нас всех использовали.

Чем дальше шел Дарман, тем тревожней он себя чувствовал.

— Поверишь, нет — Най ещё и закупилась припасами? — неожиданно сказал Найнер. Похоже, он опять говорил с Нулевыми. Дарман не мог его слышать, когда тот переключался на защищенный канал. — Они проводят эвакуацию из вражеского тыла — и они нашли время для покупок.

— Скажи Ордо, что не ему стоило приходить с такой толпой. Мы и сами можем себя вытащить.

Найнер замолчал на несколько секунд.

— Ордо говорит, что Кэл'буир по горло сыт ожиданием. Твой обед в духовке. Если опоздаем, его придется отдать стриллу.

Дарман слышал напряжение в голосе Найнера. Мускулы его глотки были напряжены, и это делало его голос чуть выше. И он часто сглатывал. В новых шлемах этот звук был слышен гораздо отчетливей. Дарман не мог решить — нервничает его брат, или он просто нетерпелив, но так или иначе — такое состояние было для Найнера необычным.

— Мы отправляемся домой. — сказал Найнер. Его голос звучал так, словно он и сам в это не верил. — В самом деле. Снова все вместе, как должно было быть. Остальная команда. Кэл'буир. Даже Вэу. Кэд с ума сойдет от счастья, когда тебя увидит — шаб, готов поспорить, что он здорово вырос. В этом возрасте они растут быстро, верно?

Дарман пытался задушить мысль, которая прогрызала себе дорогу из того ясного уголка рассудка. Удавалось плохо. Мысль была голосом; ненастоящим, не пугающим, и это не было похоже на сумасшествие, но всё же это было голосом. Это было гласом рассудка, голосом долга, основой реальности, которую нельзя было игнорировать. Он мог заставить его замолчать ненадолго. Но он никогда не утихал насовсем. Это был голос, который не знал сомнений, и который говорил ему перестать обманывать себя. Он не мог сделать то, что намеревался. Не потому, что он был рабом — потому что он был свободным. Это была ответственность.

Смогу ли я посмотреть в лицо Кэду?

Я не смог спасти Этейн. Я выворачивался наизнанку, спасая мир, которому было плевать, жив я или нет, и я позволил, чтобы моя жена погибла.

Как я скажу ему? Как мне смотреть на него, и не видеть её?

Дарман хотел точно понять, почему он не ждал этого так, как Найнер. У него не было времени на сомнения. Через десять минут они должны быть у точки встречи.

Я не могу подняться на корабль. Я не могу уйти.

Я должен остаться здесь, внутри системы, ради Кэда.

Дарман прошел ещё полсотни метров, прежде чем он остановился и посмотрел в лицо неизбежному. Он стоял напротив кантины. Свет сочился на тротуар из открытой двери и подсвечивал вывеску во всю стену, где было столько разбитых ламп, что ему пришлось приглядываться несколько секунд, чтобы понять, что та изображала огромный коктейльный бокал, украшенный фруктами. Найнер сделал несколько шагов мимо него, прежде чем обернуться.

— Что не так, Дар?

— Я не иду. — Как только слова были сказаны, Дарман почувствовал себя лучше. Не счастливей; внутренности скручивало узлом до тошноты. Таким болезненным это и должно быть — знать, что его сын ждет его, и что он не увидит его... он не знал, насколько долго это будет. Может и никогда. — Я должен остаться.

— Шаб, Дар, что это тебе стукнуло? — Найнер, похоже ему не поверил. Он говорил лишь чуть раздраженно и поймал Дармана за руку, словно тот ленился и его требовалось подтолкнуть.

— Пошли. Шевелись.

Дарман стряхнул его руку.

— Я серьезно, Найнер.

— Так, выкладывай. В чем проблема?

— Незаконченные дела.

— Какие дела?

— Джедаи, ситы и прочие подобные шабуиры.

— Что?

— Всё ещё не закончилось. С их стороны Кэду всегда будет грозить опасность.

— И ты собираешься в одиночку зачистить галактику от миди-хлориан? Дар, на случай, если ты не заметил, миллионы парней сейчас занимаются именно этим. Думаю, они справятся и без нас.

— Но они — не я. Это мой долг. Мой сын.

— Ох, не начинай опять этот осик. Мы все согласились. Помнишь? Слушай, я знаю, что всё обернулось не так как мы планировали, но у нас ещё вся жизнь впереди и тебя ждет Кэд. Империи ты нужен меньше, чем ему.

Это было настолько болезненно, что Дарман снова почувствовал себя отстраненно, впадая в рамикадик — отрешение, когда ему надо было просто прожить несколько следующих секунд — а потом ещё, и ещё.

— На Мандалоре я буду просто ещё одним стволом. Кэда защищает целая армия, огневой мощи у них больше чем достаточно. А здесь... — Дарман заметил что Найнер прижимает руку к шлему, словно прикрывая от шума наушник — нервный жест, который прорывался у него во время волнения. Ордо мог слышать одну сторону спора. И он, наверняка, со всей убедительностью уговаривал Найнера приказать Дарману заткнуться, и тащить его к точке встречи. — Тут я в самом сердце организации. Здесь я буду ближе всего к тому, что ему угрожает. Мелузар понимает. Он знает ставки.

— Поверить не могу! — прорычал Найнер. — Ты нужен твоему ребенку. Если бы меня не ранили той ночью, ты бы ушел с остальными и был сейчас с ним. Знаешь, что я от этого чувствовал? Оттого, что ты оставил сына, чтобы остаться со мной? Я себя за осик считал. А теперь заканчивай с разговорами, и тащи свой шебс к грузовику. Нулевые рискуют своими шеями, чтобы нас вытащить.

Найнер развернулся и зашагал вперед. Он сделал шагов пять прежде чем понял, что Дарман не двинулся с места. Найнер был самым спокойным и уравновешенным парнем из всех, кого Дарман знал, он никогда не видел, чтобы тот действительно выходил из себя, несмотря на всё его ворчание и недовольство, но сейчас он явно был на грани. Он припечатал Дармана спиной к стене, и пару раз хорошенько его встряхнул.

— Ты, эгоистичный шабуир. Двигай, или мне придется тебя вырубить, и тащить за шкирку.

Про эгоизм Найнер говорил совершено неискренне, пусть даже он был искренен во всем остальном. Дарман слышал отчаяние в его голосе. Но он всё же не двинулся с места. Он был внутри системы, на том месте, где он может шпионить, саботировать и предупреждать, и попытаться защитить Кириморут, прежде чем станет слишком поздно.

Я говорил именно об этом, верно ведь? Это не потому, что у меня не хватает духу быть достойным отцом?

Верно?

Дарман провел считанные часы со своим сыном. Не дни, не недели — часы. Он гадал, имел ли Кэд, каким он его представлял, хоть какое-то сходство с настоящим ребенком, или он просто выдумал себе идеальный образ. Но это было не так важно. Когда он вспоминал о своих приказах, зная что Палпатин прибирает себе владеющих Силой, он знал ответ. Не было места, чересчур далекого, чтобы тебя нашли. А если потерпит неудачу Палпи, то могут вернуться джедаи. И этому кругу не было конца.

Найнер ещё раз встряхнул его.

— Я не хочу этого делать, Дар...

Дарман подобрался, готовясь ударить. Он мог потягаться с Найнером. Но когда он уже сжал кулак, чтобы защищаться, Найнер ослабил хватку.

— Дар. — сказал он. — Ордо говорит что Кэд спрашивает о тебе. Он всё время просит его папу. Ордо говорит, что не знает, как он сможет объяснить ему, что его папа решил не возвращаться домой.

У Дармана едва не подкосились колени.

— Скажи Ордо, что попытка отличная, но я работаю здесь. Скажешь Кэду за меня, Найнер. Скажи моему парню, что здесь я лучше смогу его защитить.

Дарман не думал, что боль может быть ещё сильнее, но так оно и было. Он развернулся и зашагал в сторону казарм. Какой-то парень уставился на него — увидеть пару коммандос, далеко от их территории, да ещё и устроивших стычку, было ему явно в новинку — и Дарман разозлился. Он сам не заметил, как его дисишка уже смотрела парню в лицо, а его голос был совершенно чужим:

— На кого уставился, шабуир? А ну, проваливай...

Найнер снова оказался рядом. Он подхватил дисишку под ствол, и отвел её в сторону.

— Идите-идите. — посоветовал Найнер испуганному человеку. — Сегодня вечером мы немного нервные. Исчезни.

Тому не надо было повторять дважды. Он убежал. Найнер, неожиданно тихий и спокойный, прошел несколько шагов рядом с Дарманом,

— Дар, теперь мне в ухо орет Най. Она хочет поговорить с тобой.

— Не надо.

— Ладно, не уходишь ты — не ухожу я.

— Тебе надо уйти, нер вод. Кому-то надо передать этот чип. Верно? Что бы там ни было, Обрим считает что это важное. Иди домой, и объясни Кэду.

В эту игру можно играть вдвоем. У Найнера тоже хватало чувств долга и вины, на которые мог надавить Дарман. Он услышал, как тот раздраженно зашипел.

— Шабуир. — процедил Найнер. — Как ты только можешь?

Дарман продолжал идти. Сейчас он был в таком оцепенении, что он чувствовал лишь дорогу под ногами, и резь в глазах от непролитых слез. Оцепенение на этот раз было совершенно непроизвольным. Ему не пришлось стараться, и вызывать его самому.

Он ждал звука бегущих ног, или удара врезавшегося в него тела. Этого так и не случилось. Найнер не сделал отчаянной попытки затащить его на корабль силой. Шаги становились всё тише, затем они перешли на неторопливый размеренный бег. Когда Дарман оглянулся через плечо — Найнера уже не было.

Дарман вдруг понял, что не успел с ним попрощаться. Когда он попытался активировать комлинк ближнего радиуса действия — отклика не было. Найнер отключил всю связь.

Дарман пожалел о своем решении сразу же, как только он перешел мост ведущий обратно в квартал развлечений. Но он знал, что жалеть ему приходится по правильной причине. Остаться здесь было лучшим выбором — не только ради Кэда, но ради всех его братьев и друзей, за которыми охотится Палпатин. И у него было такое ощущение, что оставшись один, он не будет расстраивать планы Мелузара.

Он начал прикидывать, как будет объяснять командиру отсутствие Найнера. Это обещало быть непростым занятием. Пожалуй, он оставит это на утро — частью для того, чтобы выиграть время, частью — для убедительности, если он будет рассказывать про пьяный вечер, и о том, что он не может вспомнить, когда именно исчез Найнер.

Вся остальная команда "Омега" дезертировала. Кто удивится тому, что ещё один перепрыгнул за стену? Эта мысль могла Дарману не нравиться, но это делало его ещё более надежным и верным в глазах Мелузара.

Ему будут доверять. Он получит ещё больше информации. Он ещё не знал, как он станет передавать её в Кириморут, но способы имелись, да и Джайлер Обрим всё ещё был их союзником.

Шаб, я не хотел расставаться вот так. Мне надо учиться укрощать свой характер. Иначе однажды я сделаю что-то, о чем придется серьезно пожалеть.

Дарман загнал поглубже стыд за свои срывы, и продолжил бродить по кварталу, убивая время до тех пор, пока он не сможет вернуться в казарму. Когда он задержался, глядя на витрину, его внимание привлек общественный экран голоновостей на высоком здании, и он задержался, чтобы просмотреть выпуск.

Ярость Палпатина полной мерой обрушилась на Гибад. И для Дармана это было ещё одной причиной остаться на работе.

Найнер, в конце концов, поймет это. Дарман надеялся, что это поймет и Кэд.

* * *

Грузовой корабль "Рог Изобилия", стоянка Г-80, Имперский Город.

Ордо снял свою штурмовую броню и сложил пластины на палубе. "Рог Изобилия" был почти полностью погружен во тьму, за исключением тусклой подсветки от красных и синих огоньков самых важных систем, и его интерьер выглядел, как ночной клуб во Внешнем Кольце, которому неудачно сделали освещение.

— Найнер? — он отстегнул защищенный комлинк от своего шлема. — Иди сюда. Мне нужно твое снаряжение.

Найнер пробирался замысловатым курсом между репульсогрузами и прочими грузовыми машинами, следуя указаниям Прудии — по пути, который не давал ему попасть в поле зрения наблюдательных камер. Некоторые из грузовиков выглядели, так словно их тут бросили. В отдалении, покачивались, приближаясь к "Рогу Изобилия" навигационные огни другого грузовика, направляющегося на посадку. Тут было не слишком оживленно. Торговля не оживилась после конца войны.

Почему сейчас? Почему Дар решил это сделать именно сейчас?

Ордо очень хотелось выбить весь осик из Дармана, когда тот, наконец, окажется на борту. Конечно, он без ума от горя, но это было глупо, бесполезно и безответственно. Они явились, чтобы эвакуировать двоих коммандос, и именно это они собирались сделать. Най взглянула на него взглядом "всё будет хорошо"; но в отсветах огней пульта было видно, что её лоб прочертили глубокие морщины. Непохоже было, что она сама в это верила.

— Что планируете? — прохрипел по комму голос Найнера.

Его перебил Прудии, непрерывно рассчитывавший поле зрения камер:

— Найнер пригни голову, и двигайся влево у следующей швартовой тумбы.

— Понял. Я спрашивал — что планируете, Орд'ика.

— Я собираюсь отправиться в казармы, нарядившись тобой, и вытащить оттуда Дара. За гетт'зе, если понадобится. — В том чтобы быть клоном были свои преимущества.

— Шаб, я даже не могу связаться с ним по комлинку.

— Проверь, что ты поставил регистратор на запись Орд'ика. — заметил Мереель. — Всегда полезно заполучить как можно больше данных о внутренностях зданий противника. Не думаю, что Найнер записывал для нас такие данные. Я прав?

— Нет, Найнер не записывал. — проворчал Найнер. — По крайней мере, до того, как ваша ручная жестянка покопалась в моем шлеме. Как бы я это объяснял, если бы кто-то проверил мои системы? Что я боюсь заблудиться на пути из уборной?

— Удейзии, нер вод. — Мереель скосил глаза на Ордо. — Расслабься. Ещё немного и мы уберемся отсюда.

Найнер был солдатом из спецсил, который бесстрашно действовал на вражеской территории во время войны. Ордо было неловко видеть его настолько растерянным во время такой безопасной эвакуации. Возможно, она несла чересчур много личного, чтобы относиться к этому как к бою. Это должно было быть довольно простым. Никто не знал, что они здесь, никто не пристреливал орудия по их позиции, никто даже не заметил бы, если бы они открыто вышли и сняли шлемы. Но всё ещё могло закончиться трагедией.

Мы такое уже видели.

Найнер не отвечал. Ордо слышал его хриплое дыхание и время от времени — раздраженное цыканье, совсем как у Скираты.

Если я не верну Дара и Найнера домой, это разобьет сердце Кэл'буиру.

— Только эти двое могли устроить драму из такой милой и спокойной эвакуации. — проворчал Джайнг.

Най нервно дернула головой.

— Ты называешь это спокойным?

— Ну, в нас же никто не стреляет. — ответил он. — Или в них. Расслабься, Буир'ика.

Ордо ждал стука по корпусу "Рога Изобилия". Най, крайне чувствительная ко всем звукам и вибрациям на своем корабле, отреагировала раньше Ордо, и он подумал что это впечатляюще — для не-клона, у которого не было никаких генетических улучшений из тех, что получили Нулевые. Она щелкнула одной из шлюзовых кнопок и Ордо услышал приближающийся стук сапог по металлической лестнице. Казалось что прошло очень много времени, прежде чем фигура в черной броне появилась из палубного люка. Найнер выбрался наружу и снял шлем.

— Так, значит ты можешь одной левой снести целую дроидскую базу, но не можешь убедить Дармана послушаться, и притащить сюда свой шебс. — сказал Ордо. Он понимал, что упрекать Найнера бессмысленно, но ему было невыносимо оттого, что он подвел Кэл'буира. — Скидывай свое тряпье, и дай мне поработать самому.

Найнер лишь скользнул по нему взглядом, и порылся в кармашке на поясе.

— Тут всё, что вам нужно.

Он протянул руку ладонью вверх. В тусклом свете Ордо едва мог рассмотреть чип данных, пластинку из пластоида и металла, настолько маленькую, что казалось будто её может унести в вентиляцию от первого чиха.

Ордо взял её и передал Джайнгу.

— Найнер, подскажи мне, — сказал он, понимая что всё катится в осик. — Сейчас ты собираешься вернуться за ним? Я это сделаю, не волнуйся.

— Нет, я остаюсь тут. Не могу бросить Дара. Он собирается сделать что-то отчаянное и угробить себя.

Опять то же самое.

— Мы действуем логично. Мы его вытаскиваем.

— Слушай, мне этого хочется не больше, чем вам, но я в этом вижу смысл. По крайней мере, я понимаю, почему одному из нас стоит остаться здесь, разве что это не должен был быть он. Он должен быть со своим сыном.

— Если собираешься сказать слово "долг", нер вод то я, пожалуй, забуду, что мы семья и врежу так, что неделю не встанешь. — Ордо ясно видел черту, которую следовало подвести подо всем — окончательно покинуть Корускант, чтобы не осталось никаких, тянущих их назад связей. Всё должно закончиться сейчас. — Шоу, если ты не забыл, заправляет всё тот же шабуир. Разве что, в отличие от джедаев, он берет себе на службу рубак с темной стороны. Ты ни единой шабловой мелочи не должен этой армии, и если у тебя есть долг, то это долг перед твоим кланом. Твоим алиит.

Найнер сделал шаг назад, и поставил ногу на первую ступеньку лестницы.

— Дар собирается делать опасные вещи, и я не брошу его заниматься этим в одиночку. Я буду оставаться на связи, и передавать вам данные. А теперь займитесь этим чипом — Обрим говорил, что вы можете вытащить данные, но что-то придется вытаскивать со сканирующим микроскопом. Он ясно дал понять, что это важно.

Ордо колебался на грани того, чтобы схватить Найнера, и приказать братьям, чтобы они его связали. Позже они все смогут извиниться за подбитые глаза и шатающиеся зубы. Это ради блага самого же Найнера.

— Последний шанс. — проговорил Ордо. — Дай мне свою броню.

— Когда будем готовы — мы сможем свалить в любой момент. Хорошо?

Ордо сделал знак Най, чтобы та закрыла перед Найнером люк. Мереель подвинулся ближе, готовясь поймать его. А потом Прудии выругался себе под нос.

— Внимание, водэ, у нас появилась компания... похоже, кто-то тут ошивается.

— Это транспортная парковка. — заметил Мереель. — Чего ты ожидал?

Ордо взглянул на мониторы. Размытые силуэты мелькнули на одном экране, и снова появились на другом, словно кто-то перебежал слева направо и был замечен накорпусными камерами по обоим бортам грузовика. Най подалась вперед в кресле, наклоняя голову. Кто бы там ни был на земле — он не мог разглядеть за стеклом пилотской кабины ничего, ни даже тусклого света.

— Знаешь, может быть нам стоило сесть в другом месте...

— А ты не можешь просто улететь? — спросил Найнер. Он поставил вторую ногу на следующую ступеньку. Сейчас Мереель мог схватить его в любой момент.— Вы же не обязаны уходить через проверочный пост грузового терминала.

— Если собираемся ещё появляться тут — обязаны. — Най прищурилась, словно не могла рассмотреть. Снабдить её очками ночного видения было бы неплохой мыслью. — Этот корабль показывается во всех системах, как законопослушное, коммерческое судно. Пока я соблюдаю правила, мы можем попадать куда угодно. Как только я сорву какой-нибудь полетный график или корабль не покажется на чьей-нибудь учетной доске — это будет сигналом к тому, чтобы нас досмотреть или задержать. Прячем у всех на виду. Разве не об этом вы всегда говорили, а?

Время не было проблемой. Ордо считал, что они могли бы задержаться тут на пару дней, а может и ещё дольше, но чем меньше времени они тут проведут — тем лучше. Он кипел от злости — оттого, что ему пришлось пролететь кучу световых лет только для того, чтобы споткнуться в пяти кликах от цели, из-за Дармана, решившего основать сеть двойных агентов в своем лице.

Я мог бы зайти в казармы и выйти меньше чем за час. Согласен, нас могут заметить. Най придется держать двигатели на ходу. Но это безумие — развернуться и вернуться домой с пустыми руками.

— Никого не хочу отвлекать, но похоже, что это какие-то местные предприниматели совершают небольшое перемещение ценностей. — сказал Прудии. — Вороватые шаб'иказе. Смотри.

Джайнг сунул чип куда-то в раструб краги и проверил пистолет. Ордо следил за зернистой картинкой на одном из мониторов. Три фигуры — двое людей, один ботан, двигались от судна к судну проверяя люки. Сейчас между ними и "Рогом Изобилия" были два грузовика и небольшой курьерский челнок. Ботан наблюдал, как пара людей вскрывает ручные замки на одном из грузовиков, и исчезает внутри.

— Расслабься. — сказал Ордо. Ему придется подождать, пока воры не закончат, прежде чем он сможет выйти наружу. Впрочем, и Найнер тоже застрял здесь. На секунду Ордо раздумывал — не стоит ли просто взлететь с Найнером на борту и вернуться за Дарманом позже и на другом судне. — Никогда ещё не видел воров-ботанов.

— Надеюсь, никто не вызовет полицию. — пробормотал Прудии.

— Они пойдут дальше.

Найнер колебался. Ордо мог это заметить. Тот учащенно моргал и всё время поглядывал в шахту шлюза под собой. Он явно собирался бежать. Но Ордо была нужна черная броня. Белое снаряжение подходило для обычных прогулок, но чтобы войти и выйти из 501-го Особого Отряда быстро, легко и без шума — того шума, который производят бластеры и стенобойные заряды взрывчатки — ему требовалось оснащение имперского коммандо.

Затем ему надо будет как-то скрутить Дармана, и вытащить его из комплекса. Сделать это, и не быть замеченным, обещало быть тяжелым испытанием даже для Ордо.

Шаб, им действительно стоило бы отступить и попробовать в другой раз. Как и говорила Най — пока "Рог Изобилия" не замарал свою репутацию, они всегда могут вернуться назад. Вокруг галактической столицы ежедневно крутились миллионы судов, и даже с усиленными мерами безопасности это означало хорошие шансы беспрепятственно просочиться сюда и обратно. Впрочем, если их положение будет достаточно отчаянным, и они решат не пользоваться этим судном для прикрытия — они могут вообще куда угодно прилететь и улететь обратно. Даже Палпатин не может запереть на замок такую большую и сложную планету.

— Вот это нахальство. — проговорил Прудии. — Смотрите. Они воруют целыми грузовиками.

Грузовик выдвинулся из ряда и развернулся. Но вместо того, чтобы умчаться прочь, он остановился через несколько метров, и двое людей выскочили из него, чтобы вскрыть двери следующего. Они забрались внутрь и выскочили спустя считанные секунды, волоча между собой упаковочный ящик. Добыча была заброшена в украденный грузовик и теперь банда взялась за курьерский челнок. Ордо наблюдал как они возятся с управлением шлюза — несколько минут, и оно поддалось.

Не требовалось назначать награды за сообразительность, чтобы догадаться что они будут следующими. Угнанная машина исчезла на секунду из поля зрения бортовой камеры, а затем их увидела камера под днищем корабля. Воры стояли прямо под нижним шлюзом и смотрели наверх.

— Даже не думайте об этом, шабуире. — пробормотал Мереель. Двигайте дальше. Не на что тут смотреть.

Рука Най медленно потянулась к пульту и замерла над кнопками управления шлюзом.

— Если ты запрешь шлюз отсюда. — проговорил Ордо. — они услышат, как сработает механизм.

— Какая разница? Это заставит их шустро сваливать.

— Если нам надо оставаться здесь и дальше — это может ещё и заставить их полюбопытствовать — почему тут стоит корабль с экипажем, но с погашенными огнями.

— Не думаю, что эта компания вызовет полицию.

— Ты видела плакаты. Каждый должен доносить на своего соседа, чтобы показать свою лояльность.

Все задержали дыхание. Найнер одной рукой надел шлем и ждал, стоя в шлюзе. Ордо уже не смел устроить шум, пытаясь его схватить.

— Осик. — Прудии резко выдохнул. Ордо видел, как двое людей возятся с внешним люком. Лязганье металлических фланцев и скрип петель передались по корпусу безмолвного корабля. — Вы же не хотите этого, чакааре... Ладно, Най, гаси всё.

Найнер вылез обратно на палубу и развернулся к тому, что поднимется снизу по лестнице. Най отключила всю подсветку на пульте и мониторы. Подсвеченный синим визор Найнера угас, как и индикатор заряда на его диси. Единственными звуками, которые были слышны, было едва слышное дыхание, и щелчки снятого с предохранителей оружия

Если воры решат забраться внутрь — у Ордо не останется выбора. Он не мог позволить им уйти. И был ещё один, снаружи, которого следовало заставить замолчать — тот ботан. Они были всего лишь мелкими преступниками, чакааре, не заслуживающими смерти в обычных условиях, но он позволил себе на несколько минут нарушить режим секретности и теперь ему приходится разгребать бардак. Риск был чересчур велик.

Мы должны были подумать лучше. Мы особые, элитные силы. И всё же мы прокололись на этой мелочи. Я ошибся.

Най прикрылась спинкой кресла и нацелила маленький бластер на люк. Ордо понятия не имел как она ведет себя под огнем. Его братья, не размышляя, знали бы, что сделают остальные и как они будут сражаться, но Най была темной лошадкой. Ордо щелкнул пальцами, привлекая её внимание, и жестом приказал ей "не вмешиваться".

Оставь это нам, Най. Сделаем всё по-тихому.

Без помощи шлема, с его инфракрасными фильтрами, Ордо мог различить лишь размытые силуэты в темноте и приглушенные звуки. Внизу шуршала ткань. Что-то металлическое лязгнуло о комингс — дюрастиловые набойки на обуви или бластер — и он напрягся, чтобы встретить тех, кто к ним явится.

Забирайтесь. Оба. Не хочу, чтобы один из вас застрял в люке, а другой в это время сбежал.

Ордо прикидывал, насколько быстро он сможет выскочить и не дать сбежать водителю. Выходы из грузовика были узким местом. А использовать оборонительное орудие "Рога Изобилия" было именно тем, что он не мог здесь себе позволить.

Шаб...

Первый вор выбрался на палубу, явно не подозревая, что он идет прямо в ловушку. Он даже повернулся, чтобы помочь подняться его приятелю. Ордо подождал пару секунд пока они не отойдут от шлюза, а затем на одного из них бросился Найнер. Ордо услышал глухой удар и щелчок выскочившего вибролезвия, за которыми последовал влажный булькающий звук. Ближнего к нему Ордо ударил рукояткой своего пистолета по голове. Когда тот упал, он поймал его шею в захват и резко повернул, пока не услышал треск.

Это заняло считанные секунды и произошло почти беззвучно

Все замерли. Потом Най щелкнула пультом, и включилась подсветка панели управления. Этого было достаточно, чтобы увидеть всё случившееся.

— Ох... проговорила она, глядя на тела. — Ох, проклятье...

— Я от них избавлюсь. — прошептал Мереель. — Не волнуйся.

Через открытый люк снаружи доносился шум. Двигатель загудел громче, затем заурчал на холостом ходу. Негромко открылась и закрылась дверца.

— Эй что случилось? — послышался громкий нервный шепот. — Форри? Кимм? Парни, у меня пропала связь... парни?

Ботан не попытался влезть в шлюз. Хрусть... хрусть. Он сделал пару шагов, и, судя по звукам — он отступал. Он знал, что что-то пошло не так. Хлопнула дверца.

Найнер взглянул на Ордо. Всё изменилось. Ордо было ненавистно сбегать ни с чем, но у них только что возникли большие проблемы.

— Я его остановлю. — Найнер пристегнул гранатомет к своей диси. — Извини. Когда я выстрелю — проваливайте сразу же, потому что через считанные минуты тут будут копы. Убирайтесь. Да, и скажи своей ручной жестянке, сделать Дару шлем, как у меня, ладно?

— Сделаем. — ответил Ордо. — К'ойаси, нер вод.

Найнер спрыгнул в шлюз, и приземлился с глухим ударом. Решение было принято без участия Ордо. Последнее, что он услышал, прежде чем захлопнулся нижний люк — это как взревел, удаляясь, двигатель репульсорного грузовика.

— Сворачиваемся. — скомандовал он. — Най, вытаскивай нас отсюда. Найнер, ты убрался из-под судна?

Ордо услышал, как тот часто дышит на бегу.

— Уже.

— Задраить все люки. Приготовиться. -Най включила зажигание и раздался вой проснувшихся маневровых репульсорных двигателей. — Уверен, что он ушел, Ордо?...

Громкий взрыв перебил её, когда граната нашла цель. Суда, видимые на мониторах, осветило желтым на несколько мгновений, а потом на них заплясали отсветы пламени. Найнер был хорошим стрелком.

— Похоже у него были проблемы с передачами. — Натянутая веселость Найнера никого не обманывала. — Всего-то на полсотни метров поднялся.

— Пригнись, нер вод. — скомандовал Ордо. — Чисто, Най, уходим.

Най вывела "Рог Изобилия" в крутой набор высоты, заставив покатиться по палубе незакрепленные предметы. И оба трупа. Их надо было выбросить, но сейчас это могло подождать.

— Будет трясти. — проговорила Най. — И если СВК нас заметит — нам хана.

Ордо пристегнулся к сиденью второго пилота и, поворачиваясь, заметил взгляд Мерееля. Тот выглядел пристыженным и растерянным. Всё не должно было пойти настолько неправильно. И в этом была вина не одного только Дармана.

— С ними всё будет в порядке. — Мереель мог прочитать его мысли. — Кроме того, данные из первоисточника бесценны. Как и возможность коснуться самой Империи.

— Знаешь что? Я бросил двух братьев. Так что засунь свои данные...

— Просто пытаюсь поднять настроение, Орд'ика...

— Не надо. Я это провалил.

— Мы все провалились. — отозвалась Най. — Ордо, готовься прыгать по моему сигналу.

Ордо вдавил бусинку комлинка в ухо и прислушался. Найнер вызывал КСБ и пожарных. Он говорил совершенно спокойно, докладывая о ситуации.

— А это не будет выглядеть подозрительно на местных камерах наблюдения? — голос Най подрагивал. — Как он собирается всё это объяснять Святому Роли? Всё в самом деле будет в порядке?

— Он что-нибудь придумает. — отозвался Джайнг. Он сунул деку в карман. — Проблема с камерами наблюдения в том, что некоторые офицеры из отдела антитеррора имеют к ним доступ, и иногда они стирают записи. Какая жалость, что такое всё ещё случается, правда?

— Ты запросил у Обрима ещё одну услугу?

— Честный обмен. Мы спасем его шебс, когда у него кончится удача, и ему понадобится исчезнуть со всей семьей.

Грузовик поднялся достаточно, чтобы без опаски включать досветовой двигатель. Это поднимет их над городом, и унесет как можно дальше от местонахождения Найнера, прежде чем СВК обратит внимание на Най, привлеченная вертикальным набором высоты для безопасного гиперпрыжка. Этот маневр просто кричал — "смотрите на меня, мне надо как можно быстрее сбежать!" Сколько потребуется времени чтобы поднять истребители? Достаточно долго. Ордо отсчитывал секунды, когда СВК Имперского Города вызвала их по корабельному комму.

— СВК вызывает "Рог Изобилия", у вас нет таможенного или полетного разрешения, повторяю, у вас нет...

— Заткнись. — Най ударила кулаком по выключателю, чтобы отключить звук. — Отзови мою лицензию. И попробуй прислать штраф. Ордо, ты готов?

— Готов.

— Ладно на счет пять... прыжок.

"Рог Изобилия" содрогнулся. Знакомые созвездия мгновенно исчезли. Как и шансы привезти Найнера и Дармана домой; по крайней мере — сейчас. Ордо не мог решить, чье разочарование будет ранить его больше — Кэл'буира или Кэда. Скоро он узнает сам. Впрочем, прыжок в гиперпространство до того, как он смог связаться с Кириморутом, дал ему немного времени подготовиться к их реакции

— Похоже, он отличный парень. — проговорила Най, глядя вперед, в размытую бездну. Она похлопала Ордо по колену. — Надежный. Ответственный.

Найнер?

— Да. Я его раньше никогда не видела. У меня даже не было шанса представиться.

Это уязвило Ордо. Он этого не понял.

— Он мэндокарла. Поступает, как подобает Мэндо.

— Свободные люди делают свой выбор, Ордо. Просто помни об этом. Даже если это нас расстраивает, они оба делают то, что они желают делать — а не то, что кто-то их заставил.

Свободные люди ещё и встречаются с последствиями своих поступков. Я мог бы сделать всё иначе. Я этого не сделал. Он сядет с Кэд'икой и, насколько сможет, объяснит малышу что его папа хотел вернуться домой, но дядя Ордо, Ба'уоду Орд'ика сделал всё неправильно, и был вынужден его оставить.

И если уж Кэду придется чувствовать, что его кто-то подвел — то это будет не его буир.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

"Вот почему вы не можете истребить нас, аруэтии. Мы не сидим на одном месте — мы разбросаны по галактике. Мы не нуждаемся в лордах или лидерах — так что вы не можете уничтожить наше командование. Мы можем прожить без технологии — мы можем сражаться голыми руками. Нам не важны раса и родство — и мы всегда можем пополнить свои ряды теми, кто пожелает к нам присоединиться. Мы больше, чем просто народ или армия, аруэтии. Мы культура. Мы идея. И вы не можете убить идеи — но мы можем убить вас."

Ранах Тех Нааст, Мандалор Разрушитель, дочь Увен Чэла.

Кириморут, Мандалор.

— Я тебя подвел, Кэл'буир.

Ордо сошел по рампе "Рога Изобилия" чуть опустив голову, с таким видом, словно он ожидал хорошей трепки. Скирата крепко обнял его.

— И думать так не смей. — проворчал он. — Слышал? Ты меня не подведешь. Мы всё ещё можем вернуть их, в любой момент, когда понадобится. Пошли. — Он отпустил его, чтобы обнять по очереди остальных Нулевых. — Давай затащим это барахло в дом. И поедим.

Най вышла из корабля с контейнером яиц.

Она кинула на Скирату сочувственный взгляд и пожала плечами.

— Он волновался о том, как ты воспримешь новости. — прошептала она. — Во всем остальном он такой самоуверенный, но тебя он пугается до дрожи.

Она говорила так, будто спрашивала, что Скирата сделал, чтобы этого добиться.

— Я люблю этого мальчишку больше собственной жизни. — с негодованием ответил Скирата.

— Он знает, что я никогда не стал бы его за это винить. Ни за что.

— Знаю. Мне просто неловко это видеть.

Желание Ордо угодить ему всегда ранило сердце Скираты. Он никогда не давал Ордо повода его бояться, но каминоанцы уже выжгли в психике Нулевых мысль о том, что ошибки непростительны. Ошибшиеся должны были быть "переделаны". Уничтожены. Сколько бы раз Скирата ни сказал Ордо, что он лучший — это не могло уничтожить этот урок из его детства.

— Ты мне веришь или как? — спросил Скирата. Теперь была его очередь — пугаться неодобрения Най. — Он всё сделал правильно. Отступить, обдумать заново, а после попробовать ещё раз.

— Я тебе верю. — Най поставила ящик на палубу и взяла его лицо в ладони, чуть-чуть встряхнув его. — Ты плохой мальчик, Коротышка, но в твоей преданности своим ребятам никто не сомневается.

Она держала его на несколько секунд дольше чем требовалось для того, чтобы просто сделать замечание. Он внезапно понял, что не знает как ответить. Прошло много лет и он забыл эти обычаи. Най внезапно отпустила его и снова подобрала контейнер, оставив его гадать — не пропустил ли он что-нибудь, и не разочаровал ли он её.

— По-моему я переборщила. — сказала она, глядя на ящики, которые следовало разобрать. — Но если яичница всем надоест — мы сможем засолить яйца про запас.

Фай и Атин взбежали по рампе, старательно пытаясь выглядеть радостными. Они отчаянно хотели вновь увидеть Найнера и Дармана.

— Нам ничего не надоедает. — заявил Фай, копаясь в грузе. — Наша любимая приправа — вторая порция. О, ты привезла нам варра-орехи! Жареные пряные, соленые и кислые! Кандосии!

— По десятку килограммов на каждого. — Она снисходительно улыбнулась ему. Скирата заметил, что она, ни секунды не размышляя, начала играть роль матери для Фая. — Но если слопаешь всё в один присест — Парджа заставит тебя спать в сарае. Смотри, не увлекайся.

— Я их себе буду выдавать строго порциями.

— Эй, Фай — извини что мы не вернули Дара и Найнера домой. Но мы их вернем. Всё будет в порядке. Я обещаю.

— Может быть, мы как-то сможем поговорить с ними. — голос у Фая стал тоскливым, словно у потерявшегося ребенка, и он не скрывал этого. — Найнеру поставили защищенный линк. Мы же можем с ними поговорить, верно?

— Да, можем. — Най почувствовала, как на глаза навернулись слезы. — Джайнг это может устроить.

Атин посторонился, пропуская из трюма Фая с загруженным репульсором.

— Я собираюсь отлучиться с Миджем, чтобы раздобыть оборудование для Утан. — сказал он. Мы вернемся через день-два. Нам ещё что-то нужно?

— Ты можешь решить возвращаться через Келдабе и посмотреть, что там делает Дред-шаблов-Прист... — Мне же сейчас совсем не надо наживать лишние проблемы. Прист может подождать, разве не так? — Постарайся, чтобы и Вэу тоже захотел прогуляться. Бедному старому чакаару надо ненадолго отвлечься от мыслей о Севе.

— Это значит захватить и Мирда.

— И что? Продувайте вентиляцию дважды в час.

Атин хлопнул Скирату по наплечнику.

— Сделаем. Увидимся позже.

— Это тоже маленькое чудо. — заметил Скирата, когда тот ушел. — У него и Вэу была вражда, всерьез, до смерти. Вэу наградил его этими шрамами. Но они заключили перемирие. Чего только не бывает.

Най осторожно потерла нос, надеясь что Скирата не заметил слезы.

— Кроме примирения со Стражей Смерти.

— У этого вероятность из разряда "когда река в гору потечет". Нет.

Скирата сошел вместе с ней по рампе, с последним контейнером яиц, и закрыл люк. С чего он мог начать? Но ей нужно было знать — действительно ли она им подходит. Хотя здесь и безо всяких обсуждений, похоже, царило молчаливое согласие с тем, что Най с ними навсегда.

— Ты хочешь обосноваться здесь? — спросил Скирата.

Най моргнула пару раз.

— Я думала, что это уже так...

— Я имею в виду — стать Мэндо. В полном смысле слова. — Он подумал, что касается деликатной темы, для того, чтобы то, о чем он действительно её спрашивает, выглядело само собой разумеющимся. Это он решил пропустить, не желая разбираться прямо сейчас с эмоциональными осложнениями. — Я к тому, что между нами и ними так много старой вражды, что и тебе надо будет быть настороже.

— Конечно. — Най порылась в жилете и что-то вытащила. Стопка кредитных чипов. Она открыла один из кармашков на его поясе и ссыпала туда чипы. Каждый раз, когда она касалась его рукой, он замирал и не знал как отреагировать. — Не хочу сделать оплошность в загородном клубе Келдабе.

Скирата старался быть с ней непринужденным.

— Я же сказал тебе оставить кредитки. Никто и не думал, что ты зажмешь сдачу.

— И я её возвращаю. Кстати — ты отлично работаешь карманником. Теперь насчет Стражи Смерти: пытались выгнать Джастера Мерееля потому, что ему нужен был закон и порядок, а это ломало им игру. Потом — война за передел влияния. И они убили родителей Арлы, за то, что они предоставили Джастеру убежище. Я правильно поняла?

Скирата был рад, что она не сказала "гражданская война". Война — это дело солдат, людей знающих дисциплину и честь. Стража Смерти была просто криминальной швалью, которой случилось жить в одной системе с ними, а вовсе не настоящими мандалорианцами.

— Неплохо. — сказал он. — Они рядились под патриотов, которые хотят возвращения старых добрых времен империи Мэндо, но это было просто прикрытие для организованной преступности.

— Но у вас-то нет настоящего правительства, как у других рас. У вас есть это вольное собрание кланов, и есть глава этого собрания, который появляется на работе время от времени, и не издает законов. Как Стража Смерти может устроить переворот? Тут переворачивать нечего.

— Они могут уничтожить нашу суть.

Най хмыкнула.

— Да? Ну, удачи им в этом занятии...

— У нас в прошлом были времена, когда мы позволяли гнилым Манд'алорам вести нас по скверному пути. Такое случается, Най. Идеи пускают корни. Целые цивилизации, не особо задумываясь, уступали им — потому что это же просто идеи, верно? Такие простые и безобидные. Но они дрались бы до смерти, если бы явилась армия вторжения и попыталась навязать им эти взгляды. Мы не видим, как прорастают дурные идеи, до тех пор, пока они не начнут приносить зло.

Пока что это было всем, что ему требовалось сказать. Най достаточно полюбовалась на Арлу, чтобы усвоить мысль о том, что Стража Смерти творила жестокости, и это само по себе уже было веской причиной для вражды.

На вешоковом столе дома расположился впечатляющий выбор скраан'иказе — набор маленьких, вычурных закусок, которые можно было растянуть на несколько часов. Они выставлялись в особых случаях — от свадеб до похорон, а порой — на то и другое одновременно. Джилка, Корр и Руу уже трудились над жареным мясом. Скирата открыл одну из бутылок тихаара со стола.

Най оглядела щедрый стол.

— А Утан не посчитает это несколько... несоответствующим? Я хочу сказать... это смахивает на праздненство...

— Так у нас принято. — Скирата взял одно из печений. — Шерайшой бал эй'хан. Нельзя отделить одно от другого.

Это должна была быть вечеринка по поводу возвращения домой Дармана и Найнера. Скирата не видел ничего странного в том, чтобы совместить её со вполне уважительным трауром по народу Утан. Вся жизнь состояла из резких контрастов; ты не можешь оценить радость, не узнав горя. Счастливые гости на трапезе такого рода были напоминанием для несчастных, что жизнь однажды снова будет радостной, а скорбящие напоминали тем, кто праздновал, что не следует упускать выпавший им миг жизни. Это собрание было посвящено утверждению жизни, поиску положительной стороны в настоящем.

Это было очевидно любому Мэндо. Скирата хотел, чтобы это стало очевидно и Най. Он до сих пор не собрался спросить её — справляла ли поминки она, и понимал, что он многого не знает о её жизни. И чем лучше он узнавал её, тем труднее ему было заговорить о её погибшем муже.

Лазима вынырнула из кухни с подносом, полным миниатюрных печений с заливкой из варенья, такого яркого и прозрачного, что они выглядели словно драгоценные камни. Она была замечательной поварихой.

— Налегайте. — пригласила она. — Остальные подтянутся, как только почуют запах еды. Хайли сетаре. Набивайте желудки.

— Где все?

— Джайнг умчался играться с чипом. — Она проглотила одно печенье и с довольным видом облизнула пальцы. — Кина Ха повела Кэда на прогулку — пусть набегается.

Скирата встревожился.

— Вы дали каминии уйти с ним? — Он сразу же пожалел о сказанном. Но это говорило ему, что его ненависть к каминоанцам и сейчас также прочна, как страх ошибки у Ордо, и точно так же неуязвима для рассудка и аргументов.

— Ей тысяча с чем-то лет, Кэл'буир. — Лазима взяла его под руку, словно старика, и с усмешкой поцеловала его в щеку. — Куда она убежит? Они во дворе, кормят нуну.

А Дар и Найнер в световых годах отсюда.

Скирата старался не углубляться в эти мысли. Они живы, и они сделали собственный выбор. Но здесь был Кэд, и Кэд все ещё думал, что папа уже летит домой. И пока Дарман и Найнер были не здесь, а за линией фронта — Скирата не мог чувствовать себя в мире и покое.

И я оставлял своих детей, чтобы раз за разом уходить на войну...

В чем была разница? С ними оставалась его жена. У Кэда здесь был целый набор матерей, минимум дюжина дядек, и дедушка в придачу. Алиит ори'шиа тал'дин — семья больше, чем родство. Дару не требовалось всё время быть здесь, чтобы любить и защищать Кэда. Но дело было не только в этом. Дело было в Этейн и попытке исцелить эту рану.

Скирата всё ещё не мог разобраться, чья же это была рана. Он подозревал, что его это тревожит куда больше, чем Дармана. Пепел Этейн не давал ему покоя. Он подошел к шкафчику, где стояла урна с прахом, и посмотрел так, будто она была заперта внутри.

Это было странное чувство для мандалорианина, в обществе, которому приходилось обходиться без кладбищ и прочих постоянных мест почтения ушедших; мертвых не было рядом, и связью между ними и живущими служила часть брони — или световой меч. Но Этейн, в представлении Скираты, словно бы застряла в каком-то чистилище, ожидая пока Дарман не развеет её прах, и не освободит её.

"Стать единым с Силой" не имело с этим ничего общего. Джусик всегда так говорил.

— Прости, Эт'ика. — проговорил Скирата. — Можешь ещё немного подождать Дара? Он это сделал ради мальчика.

Когда он закрыл дверцы и обернулся — позади него стояла Най. Она потрепала его по руке.

— Позову Утан. — сказала она. — Я начинаю понимать. Шерайшой бал эй'хан

Скирата чувствовал как медленно уходит оцепенение от рухнувших надежд, и как в нем начинает пониматься гнев. Он был зол на Дармана — за то, что тот заставил всех пройти через это, когда он мог просто уйти. Здесь твой сын — это, что не тянет тебя домой? Как ты мог так с ним поступить? Это здорово напоминало эволюцию горя — шок, потом гнев а затем боль, самообвинение и иррациональные перепады настроения, до тех пор, пока ты не примешь, что это было, есть, и ты должен жить с этим, или не жить вообще. Скирата боролся со знакомыми чувствами, даже зная, что ему всё равно придется пройти через эту бесполезную последовательность эмоций. Но на этот раз те, кто был им потерян, всё же могли вернуться. Это была не смерть. Он должен был помнить об этом.

Я хотел, чтобы они были так же свободны, как все. Я хотел, чтобы у них был выбор. Что ж, он у них есть. И они выбрали. А если мне он не понравился — жаль, но что поделать...

Он знал это — разумом. Но сердце упрямо сопротивлялось знанию. Он заставил себя сосредоточиться на зале, который наполнялся его семьей и... гостями? Пленниками? Друзьями? Он не знал. Он не уверен был даже в том, важно ли это.

Мой клан. Разве это само по себе не чудо? Никого из нас не должно было быть здесь. Отбросы, изгнанники, беглецы, никому не нужные жизни. И, каким-то образом, нам удалось заставить всё это работать.

— Выпей. — сказал Фай. Он сжал пальцы Скираты вокруг бокала с элем. Фай был наглядным примером возвращения из мертвых, самым убедительным символом сбывшейся надежды, который приходилось видеть Скирате. — Будем думать о чем-нибудь радостном. Как насчет того, чтобы начать с Бард'ики? Новый братишка. Теперь мы можем начать ревновать по-родственному, драться за игрушки, и всё такое.

Утан стояла, глядя на угощение, но мысли её, очевидно, были где-то далеко. Скирата хотел бы знать, сколько раз она прокручивала перед мысленным взором новость о Гибаде, для того лишь, чтобы осознать весь масштаб этого: геноцид её мира, то, что довелось пережить очень немногим. Скаут держалась с ней рядом, словно любящая дочка. Скирата мог поспорить, что это Гиламар приказал ей приглядывать за Утан в его отсутствие.

— Я верю в упорство. — проговорила Утан. Она взяла тарелку из стопки, где не было двух одинаковых, и положила на неё несколько закусок — больше из вежливости. — Так что, с этого момента, Империи пора обо мне беспокоиться. Для галактики — антиген, а вот для Корусканта — особенный сюрприз.

Скирата сделал глоток эля. Естественно. Действуй естественно.

— Корускант?

— Планета со скученным триллионным населением. Идеальный сценарий для распространения патогена. — Она прожевала и кивнула с вежливым одобрением. — Сердце Империи. Вырви сердце...

На Корусканте мои мальчики. Не просто Дар и Найнер. Остальные коммандо, которых я тренировал, тоже там.

— Так, ты получила антидот. — сказал Скирата. Для дискуссий время было неподходящим.

— Хорошая работа. Мы можем распространить его тихо? Так, чтобы Палпи не знал, что в будущем у него останутся только холостые заряды?

— Без единого звука. — кивнула она. — Но вы понимаете, что распространять его здесь — будет означать, что и гарнизон тоже будет иммунизирован. Вы потеряете самое свое эффективное оружие против Империи.

Скирата поймал себя на секундном колебании. Штурмаки были клонами, во многом похожими на его парней, не добровольцами, не призывниками — рабами... Он знал, что ему придется обуздать это чувство, или же Империя уже его победила.

— Шаб, ну тогда мы по-старинке просто перестреляем их. — ответил он и понадеялся, что говорит искренне.

— И я всегда могу сделать что-то новенькое.

Скирата не ответил. В зале сейчас было гораздо шумнее, тут уже не было звенящей тишины, которую можно было трактовать как угодно. У Утан была причина воевать со всей Империей. Всё, что хотел Скирата — это тихий уголок, где его семья могла бы жить в мире, и не навлекать неприятности на тех, кто посетит их.

Так, а что нам делать, если Дар или Найнер пришлют нам данные, которые бесполезны для нас, но могут помочь сопротивлению в ином месте? Что нам делать с такой информацией?

Он отложил эту мысль в сторону. Этого могло никогда и не случиться. Он смотрел на Бесани, стоявшую, обняв Ордо за талию, с несомненно влюбленным видом; Парджу, опекающую Фая, и Корра что-то шепчущего на ушко смеющейся Джилке. Вот этого и хотел для своих парней Скирата — нормальная жизнь, которая для любого другого мужчины была само собой разумеющейся. Восстание было не его проблемой.

Най села рядом со Скиратой на устланную подушками скамью, и слегка толкнула его локтем.

— Что собираешься делать с остальными?

— Что с остальными?

— Как они смогут найти кого-то, с кем связать жизнь здесь, в этой глуши? И что если они не смогут привести их домой, познакомить с родней? Романы рушатся, но вот рассерженные бывшие всегда узнают, где ты живешь...

Она была права, а он пытался об этом не думать. Кириморут уже был не таким уж секретом. Рав Брэлор реставрировала это место, привлекая местных рабочих, и каждый прошедший через него клон знал его расположение, и мог его выдать.

— Это риск, на который мы можем пойти. — ответил Скирата, не зная с чего начать решение проблемы. — Мэндо не болтают.

— А что, если один из твоих мальчиков встретит кого-то, кто ему понравится — не из Мэндо?

— Придется её посадить под замок, как только она тут появится. — Он подмигнул Най, но она просто улыбнулась, словно ничего не поняла. Это его тоже устраивало. Он не мог вспоминать о своих нуждах, когда для его сыновей надо было ещё так много сделать. — А потом что-нибудь придумаем.

Кэд бродил вокруг — от одного к другому, и каждый, у кого он останавливался, норовил поднять его или поиграть. Скирата присмотрелся, когда тот подошел к Ордо — он знал что последует дальше. Ордо поднял Кэда на руки и сделал несколько шагов в сторону.

У Ордо не было врожденного умения общаться с детьми, но он явно был намерен выучиться. Скирата заметил, как изменилось выражение его лица, когда мальчик взглянул ему в глаза с тем наивным ожиданием, что всегда обезоруживало взрослых.

— Кэд'ика, твой папа не смог вернуться домой, на этот раз. Это моя ошибка. Никудышный дядя Ордо сделал кое-что глупое. — Он слегка нажал кончиком пальца Кэду на нос, жест, который обычно заставлял ребенка хихикать. Но не на этот раз. — Мы хотим посмотреть — сможем ли устроить так, чтобы дать ему с тобой поговорить. Он по тебе скучает. Как тебе такое?

Трудно было сказать, что именно понял Кэд, потому что он всегда реагировал так, словно он в точности знает то, о чем говорят взрослые. Скирата заметил, как дрогнул у него подбородок и нахмурились брови. Хотя он мог откликнуться и на расстроенные чувства Ордо, а не чувствовать себя расстроенным из-за Дармана.

Но Кэд не заплакал. Плакал он редко. Он просто принимал случившееся, и жил с этим дальше — даже в таком юном возрасте. Скирата пытался представить того человека, в которого он вырастет.

— Однажды он станет замечательным отцом. — проговорила Най.

— Кэд?

— Ордо. Он хорошо этому учится. Взгляни на лицо Бесани. — Най грустно улыбнулась. Бесани смотрела на Ордо с совершенным обожанием, забыв о всём остальном. Она и так была потрясающей женщиной, но восторженное выражение сделало её буквально сияющей. — Мы таем перед парнями, которые добры к детям и зверушкам.

— Значит, мы можем забыть про осик насчет богатых и влиятельных?

— Быть богатым — на самом деле не решает жизненных проблем.

В этом она была права. Быстро растущий вклад в Банке Спасения Клонов, как это называл Джайнг, не вернул Дара и Найнера домой, и ещё не остановил ускоренное старение.

— Верно. — согласился Скирата. — Но это дает тебе больше возможностей, чем бедность.

Скирата прикрыл глаза и представил себе длинный список дел, с которыми ещё надо было разобраться. Джусик мог отправиться забрать Мэйза, и, возможно, с ним отправится Руу или Левет. Им обоим стоило отвлечься. Как только вернутся Гиламар и Атин, они смогут начать строительство Утановской вирусной фабрики, а затем засадить её опять за исследования по старению. Ещё была Арла. Какого шаба ему с ней делать? И джедаи; они не могут оставаться тут вечно, и им нельзя уйти.

Я что-нибудь придумаю.

Он закрыл глаза, и погрузился в полудрему, убаюканный спокойными разговорами вокруг него. Кэд, пахнущий тягучим вареньем и детской присыпкой, забрался к нему на колени и заснул.

Я что-нибудь придумаю.

— Буир?

Рука осторожно потрясла его за плечо. Он открыл глаза, и взглянул в озадаченное лицо Джайнга.

— Я не умер, сынок. Только репетирую.

— Я восстановил изрядный кусок данных с того чипа. — проговорил Джайнг. — Это просто золотые россыпи. Мне надо ещё разобраться с шифрованием на части содержимого, но и по тому, что я уже вытащил, это смахивает на полное руководство по поиску спрятавшихся джедаев. Явки, сочувствующие, готовые оказать помощь, корабли, базы, комм-коды, закладки с оружием — на выбор. Должно быть, Обрим тоже нашел это со своей программой восстановления, и понял — что у него в руках.

Скирата медленно сел, стараясь не разбудить Кэда.

— Уверен, что это не обманка — чтобы сбросить Палпатина с настоящего следа? Даже джедаи не настолько наивны, чтобы рисковать, записывая всё это на чипы данных.

— Взломщики ,вроде меня, живут с таких наивных, Буир. Конечно, это может быть лишь малой частью их сети — в таком случае это может быть и не так глупо, как кажется.

— И почему же Обриму так приспичило отправить это нам? Не в обиду нашим гостям будет сказано, но мне в самом деле до моттова шебса — сколько там джедаем наловит империя. Я бы с радостью платил налоги, если бы на них их всех переловили.

— На чипе есть файл, который может иметь отношение к дому...

Теперь Скирата проснулся полностью.

— Насколько близкое?

— Корабли и имена. Дружественные. Ты знаешь, как минимум, одного из них...

Скирата почувствовал, как засосало под ложечкой. Он знал, что будет сказано. Ему в самом деле следовало позволить взять верх врожденной подозрительности. Это была его ошибка — что несколько месяцев назад он не задал самый очевидный вопрос.

Я был слеп. Горе и жадность. Смерть Этейн и шанс прорыва в генетике прямо у моих ног. Горе, жадность и... я становлюсь слишком мягким.

Скирата медленно оглядел зал, высматривая где сейчас Най. Она говорила с Ковом, сержаном из отряда Йайакс. То, что парни из Йайакса присоединились, порадовало его. Обычно они держались особняком, общались больше друг с другом, и редко когда обедали со всеми остальными.

— Это Най, верно? -тихо проговорил Скирата.

Джайнг кивнул.

— Да Буир. Это она.

* * *

Офис командующего Мелузара, 501 легион, Особые Операции, Имперский Город.

— Простите сэр. События несколько... вышли из-под контроля.

Найнер посчитал хорошим знаком тот факт, что в офисе Мелузара он сидел. А не стоял перед его столом навытяжку. Но, в конце концов, Мелузар был офицером до глубины души. И это был просто рутинный отчет за стрельбу из оружия в общественном месте. Граната против репульсогруза. Граната выиграла. Святой Роли ничего больше и не хотел знать.

— То есть? — поинтересовался Мелузар.

— Я должен был вызвать полицию. — Найнер заметил, что ему трудно не называть её всякий раз "КСБ". — А я стрелял на поражение, чтобы остановить угонщика.

— Да, не думаю что в этой империи такое карается смертью, сержант. Но я бы хотел знать — почему вы это сделали. Вы опытные. Элитные силы. Не какие-то там охранники, у которых чешутся пальцы на спусковых крючках.

Найнер перешел к прямой лжи. Это было просто. До сих пор он не понимал — насколько это было просто.

— Кажется, я реагирую слишком быстро, сэр. Сложно переключиться с войны, сэр. От всего дергаешься. Обычное дело.

Мелузар просто смотрел на него, но не с тем выражением "я жду правды", которое обычно изображал Зей — а с беспокойством. Искренним беспокойством, не позой, заученной на курсах обучения лидерству.

Впрочем он, конечно же, мог быть и просто хорошим актером. Найнер не собирался отбрасывать свои подозрения.

— Я бы удивился, будь это не так. — наконец сказал Мелузар. — И не думаю, что от этого есть быстродействующее лекарство, потому что это — часть того, что делает тебя отличным солдатом. Тебе доводилось бывать на волосок от смерти. Ты реагируешь мгновенно, чтобы остаться в живых. И это так просто не отключишь.

Найнер чувствовал себя неловко. Он получал сочувствие, которого не заслуживал. С ним было всё в порядке, в самом полном порядке. Он не был похож на Дармана, чтобы в гневе взрываться и раскидывать вещи. Так ведь?

Я бы знал. Я бы знал, если бы я сорвался. Уверен, что знал бы.

Но назойливый, тихий голосок твердил ему, что он в нынешние дни всё время чувствовал себя загнанным, что над ним постоянно нависает опасность, что за ним следят. Империя следила за своими гражданами ещё пристальней, чем Республика. Было хорошо заметно, что повсюду в общественных местах появляются всё новые голокамеры, так что он был уверен, что слежка ему не мерещится. И незнание того, где проходит граница между настоящим и кажущимся, выматывала ему нервы.

— Я знаю, что в это время Дармана с тобой не было. — сказал Мелузар. — Впрочем, я хотел бы поговорить с вами обоими. — Он поднялся и открыл двери, чтобы вызвать дроида. Найнер слышал, как он говорит: — Пять-эм, вызови солдата Дармана, будь добр.

Двери, для разнообразия, остались открытыми. С тех пор, как Найнер прошел через главные ворота и доложил о инциденте, он с Дарманом ещё не виделся. Что бы там ни попытался сделать с камерами наблюдения Обрим, ему скрываться было бесполезно и он решил не обсуждать это с Дарманом, и не втягивать его в это дело.

А Дар вообще знает, что я вернулся?

В таком маленьком мирке, как этот отряд мало что могло остаться незамеченным. Найнер продолжал смотреть куда-то на стену, чтобы не встречаться с Мелузаром взглядом и не ввязываться в разговор. С этим парнем было чересчур легко говорить. А в таком состоянии можно выболтать что угодно — подумал Найнер. В конце концов он услышал быстрые шаги в коридоре. Дарман вошел в офис строевым шагом, держа шлем подмышкой, и встал навытяжку, словно и не заметив Найнера.

— Вольно, Дарман. — Мелузар показал ему на кресло рядом с Найнером. — Садитесь.

Дарман сел, сцепив пальцы на животе и уперевшись локтями в ручки кресла. На секунду он встретился глазами с Найнером. Всё что смог увидеть Найнер — это молчаливое разочарование, а не удивление, и не злость.

Мелузар закрыл двери с настольного пульта, заполнив офис ватной тишиной от надежной звукоизоляции.

— Я был с вами не до конца честен. — проговорил он. — Но, думаю, вы это поняли.

Найнер попытался удержать себя от мыслей о том, к чему это оно ведет, и ему это не удалось. Угрозы он распознавал быстро. Это умение в него вбивали с самого детства. Здесь были только он и Дар; значит, это не касается Отряда 40, и не касается бывших республиканских коммандос, потому что не было Эннена, и у Эннена был инструктор-сержант с Кореллии. Что общего: двое коммандо, из группы обученной мандалорианцами. Сузить круг вероятностей: когда он взорвал грузовик, Дармана рядом не было, так что разговор связан не с этим инцидентом.

Найнер мог терпеливо ждать, что будет дальше. Но не раздумывать он не мог.

— Вы наверняка заметили что первое, что я сделал, получив этот отряд — это выбрал вас. — сказал Мелузар. — Дело не только в том, что вы отличились с ликвидацией Камаса. Дарман, вы серьезно обеспокоили агента Куиса. Мне такое в солдатах нравится.

— Я не особенно много контактировал с агентом Куисом. — Дарман, похоже, решил изображать крайнюю степень откровенности. — Прошу прощения, если я дал ему повод для беспокойства.

— Не стоит. Вы знали, что он владеющий Силой, верно? И он знал, что вы это знаете.

Кадык Дармана дернулся, будто тот сглотнул.

— Не могу не заметить, что вы говорите в прошлом времени, сэр.

— Агент Куис был убит на задании. Я не в курсе всех подробностей, но слышал достаточно. Разведка кишит этими мистиками, и их маленькими кликами. Я рискую подставиться, сказав вам это — но я хочу, чтобы вы двое отчитывались непосредственно мне, и только мне, и не вели дел с нашими приятелями не от мира сего. Вы согласны?

Ну и кто бы сказал на такое предложение "нет"?

— Определите что это за "дела", сэр. — попросил Найнер.

— Я не имел в виду "ликвидировать их". Я, может, и странный, но не идиот. Я имею в виду — собирать информацию о них. Может быть — аккуратно помешать их планам, когда потребуется.

— А это не... измена сэр? Я имею в виду — с нашей стороны.

— Зависит от адвоката. Что до меня, то я это рассматриваю как слежку за внутренними врагами. Они не на стороне Империи. Империя — для её рядовых граждан. И я не желаю видеть, как её выжмут досуха такие вот бормочущие промыватели мозгов. Иначе получается, что мы просто сменили джедаев на другой тайный культ.

Мелузар, определенно, не разыгрывал представление. Он был таким же целеустремленным и приветливым, как всегда, но Найнер следил за его руками на столе. Тот держал стило в кулаке, стиснутом до побелевших костяшек, а большой палец ритмично елозил по металлической клипсе, дергая за неё ногтем. Другая его рука лежала на столе, так, словно он собирался встать и громко хлопнуть по столешнице.

— Мы не единственные коммандос, которые могут этим заняться, сэр. — проговорил Дарман.

— Хорошее замечание. Хотя Найнер и не понимал, почему его привлекли к этому разговору.

— Я могу выслеживать владеющих Силой. Как и вы, разумеется. В этом нет волшебства.

— Я знаю, что говорили про отряд "Омега". Перехваленные мэндолюбивые психи. Сержант Барлекс был чуть более нейтрален — "переродившиеся мандалорианцы". Мэндо не преклоняются перед владеющими Силой. Некоторые Мэндо всерьез их ненавидят.

— Из тренированных мандалорианцами отрядов сбежало немало людей. — заметил Найнер.

— Если быть точным — очень многие из отрядов Кэла Скираты и Вэлона Вэу. Но никто из оставшихся не был так близок к Нулевым ЭРК-пехотинцам, и настолько пропитан национализмом мандалорианцев — кроме вас двоих, любимцев Скираты.

Найнер не повелся на наживку.

— Мы хороши, сэр, но даже мы двое — это вовсе не та армия, которая, похоже, вам требуется.

— Чем меньше круг, тем меньше риск. — ответил Мелузар. — Но точно так же, как владеющие Силой из Разведки не могут сохранять всё в секрете от нас, потому что они не могут избежать контактов с обычными существами — так же и ваши товарищи многое знают про вас. И, думаю, что вы — на свой лад — точно так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы уменьшить влияние владеющих Силой на галактическую политику.

Он не стал уточнять. Возможно, он что-то знал, а может быть он просто их прощупывал, так что Найнер не рвался нарушать последовавшее молчание. Как и Дарман. Мелузар подождал ещё чуть-чуть, а затем, похоже, смирился с тем, что имеет дело с опытными молчунами.

Возможно, в солдатских кругах ходили слухи про Дармана и Этейн. Но шансы на то, что Мелузар знал о Кэде, стремились к нулю.

Дарман смотрел на него чуть дольше, затем проговорил нейтральным тоном:

— Ваша семья с Дромунд Кааса, сэр, верно?

На мгновение Мелузар выглядел застигнутым врасплох. Он чуть пошевелил губами.

— Система Дромунда — просто миф.

— Как скажете, сэр.

Ни Найнер, ни Дарман не знали ничего о том — откуда родом Святой Роли, но это было крупной картой в игре. Он не мог знать — откуда они узнали про таинственный мир Ситов, которого даже и не было на картах Республики. Взгляд на его лицо сказал Найнеру, что Мелузар понял, что с Дарманом он откусил больше чем может прожевать. Найнер решил, что на этом игры в сабакк стоило бы отложить. И Мелузар, похоже, понял намек.

— Бескар. — сказал он, не изменив своей тактике обходиться без предисловий.

— Всё закручивается вокруг мандалорианского железа. Вы все знаете насчет бескара, не так ли? Итак, Имперское Снабжение заключило сделку с мандалорианами насчет его разработки. Если вспомнить про численность и огневую мощь Имперской Армии в настоящее время — бескар это ненужная роскошь, так что он явно предназначается для разборок с джедаями и прочими владеющими Силой. Видели когда-нибудь его в действии?

— Хотите узнать — видел ли я, как бескар'гам выдерживает удар светового меча? — Найнер такого не помнил. Хотя Скирата клялся, что это так, и у всех Нулевых была настоящая бескаровая броня. — Его носили большинство сержантов-инструкторов Мэндо. Он запросто давал фору дюрастилу и прочим сплавам.

— Бескар'гам. — проговорил Мелузар.

— Броня. Буквально — "железная кожа". Мэндо живут в их броне.

— И любому, кто захочет поставить владеющих Силой на подобающее им место, стоит иметь поставки такого снаряжения, верно?

Найнер понимал его логику. Мелузар хотел получить какое-то преимущество над палпатиновскими темносторонними оперативниками из Разведки. Но знает ли он, что Палпатин тоже Сит? Если знает, то он замахивается на кусок, который ему не по зубам. Если нет... итог будет тем же самым. Найнер дал бы Святому Роли от силы пару месяцев жизни.

Но не потому ли и они сейчас всё ещё здесь, а не на Мандалоре? Потому что Дар хочет защитить от всего этого Кэда? И весь наш клан. Общая цель.

— А ещё поставки кузнецов-мэндо, которые знают, как обрабатывать бескар. — заметил Найнер. — Это тоже понадобится.

Мелузар, судя по всему, об этом не знал — быстрое движение бровей, взгляд в сторону на долю секунды — он явно что-то обдумывал.

— Вы можете выйти из игры, и мы можем забыть о всём сказанном.

Дарман расцепил руки.

— Можете на меня положиться, сэр.

Он не уточнил — надолго ли. Найнер терпеть не мог такие вот дискуссии, состоящие из намеков и многозначительностей. Ордо звал это двусмысленностями. Найнер видел в этом веревку, которую протягивали ему, чтобы он сам повесился, но тем не менее он кивнул.

— Я ничего не помню о Дромунд Каасе. Что стоило бы помнить. — сказал Мелузар. — Я рос без отца. Возможно, однажды вы сможете рассказать мне, откуда вы знаете о самом существовании этого мира.

— Это будет интересно нам обоим, сэр.

Мелузар помедлил.

— Свободны, господа.

Найнер ответил на разрешение коротким кивком, и вместе с Дарманом вышел. Они шли молча, пока двери главного коридора не закрылись за ними, и они не вышли на плац — более-менее приватное место. Дар даже не смотрел на него. У них было примерно пара минут хода, чтобы разобраться с невысказанным, прежде чем они снова окажутся среди стен, у которых могут быть уши.

— Сержант Барлекс. — сказал Найнер, стараясь отвлечь Дара. — Второй воздушно-десантный, двести двенадцатый батальон. Помнишь его? Жалкий ди'кут. Он звал нас "переродившимися мэндо", а его центровщик говорил, что они сталкивались с Мэндо, воюющими на стороне сепов, и он назвал нас...

— Ты должен был уйти. — перебил Дарман. — Какого шаба ты вернулся? Ты что творишь? Я же тебе сказал — проваливай.

— Всё пошло наперекосяк. Дурацкая случайность, и мне пришлось прикончить чакаара, который слишком много увидел.

— Хотя вернулся ты не поэтому, верно?

— Нет, не поэтому.

— Вот только вину за это на меня не сваливай.

— Да ладно, я не собираюсь строить из себя мученика. Это был мой выбор — не торчать бестолку на Мандалоре, беспокоясь что тут с тобой. А теперь, когда я узнал что на уме у Мелузара — я рад, что остался.

— Да, подкинуть бомбу насчет его родного мира — это привлекло его внимание, так что ему тоже придется немного поволноваться. — Дарман замедлил шаг. Шел дождь. На плацу появились маленькие лужицы и ночной воздух пах мокрым пермакритом.

— Но мне нравится этот парень. Он, и Кэл'буир — жаль, что они на разных сторонах. Они оба воюют с Силой, по одинаковым причинам.

— Думаю, на самом деле, они просто хотят, чтобы Сила оставила их в покое.

— Знаешь, какой убойный вопрос я забыл задать?

— Какой?

— Считает ли Святой Роли, что Мандалору надо бы стать частью Империи. Знаешь, он верит в Империю. Но не в её управленческую команду.

— А от гарнизона у Келдабе тебе не страшно? Я имею в виду — за Кэда.

Дар покачал головой. У них был ещё десяток неторопливых шагов, чтобы закончить разговор.

— Нет. Нет, когда там весь клан.

— Хорошо.

— Я хочу попробовать отослать Кэду сообщение на головидео; чтобы он не забыл, кто я.

— Это правильно. Ойа.

Дарман протянул руку, чтобы ввести код доступа на двери казарменного блока.

— И — спасибо, нер вод. Без тебя тут было бы труднее.

Двери разошлись, и с вечерними драмами было закончено. Дарман снова твердо стоял на ногах.

Хотя рано или поздно перед ним снова встанет вопрос "когда надо бежать". Найнер знал лишь то, что сегодня время ещё не пришло.

* * *

Грузовой корабль "Рог Изобилия", на подходе к Фрадиану, Срединное Кольцо, следующее утро.

— Хорошо будет снова свидеться с Мэйзом. — сказал Джусик. — Он неплохой парень, когда ты узнаешь его получше.

Руу посмотрела сквозь остекление рубки грузовика. Быстрая перемена транспондерных кодов, по настоянию Атина, на время дала кораблю Най новую личность, да и суда класса "Монарх" были самым привычным зрелищем возле Фрадиана. Здесь такое судно никто искать не стал бы. Их пока что и не искали, если искали вообще.

— Най доверила тебе свой транспорт. Я впечатлена. — проговорила Руу.

— Я аккуратный пилот. С миди-хлорианами в нагрузку.

Они были в клетках у всего живого. Чем их у тебя больше — тем более ты способен пользоваться Силой. Ничего особенного. Просто врожденная особенность. Джусик всегда рассматривал это просто как сноровку, которую ему довелось иметь, во многом точно такую же, как тот талант к информационным технологиям, что был у Джайнга. Способность эта обычно называлась "джедай", это было объяснением и ярлыком одновременно. Теперь Джусик обнаружил, что он выкинул свое ощущение "джедайскости" из головы, просто заменив это слово на "миди-хлорианы". Он был мандалорианином, которому просто случилось иметь миди-хлориан больше прочих Мэндо'аде, и его научили этим пользоваться.

Я всё ещё разбираюсь — кто такой Бардан Джусик. Теперь, когда я содрал этикетку — я могу посмотреть, что на самом деле налито в бутылке.

— А у меня есть миди-хлорианы? — спросила Руу.

— Они есть в каждой живой клетке. Чем их у тебя больше, тем больше у тебя потенциал к использованию Силы.

— Даже у животных и растений.

— Да. — Его внезапно осенило. — Так. А что будет, если ты — нерф с высоким уровнем мидихлориан?

— Это что, вопрос? — спросила она.

Джусик был поражен тому, что никогда не задавал это вопрос раньше. У него не было ответа, и он знал что с этого момента его всегда будет волновать эта идея.

— Нет, это я размышляю вслух.

— Ну, скрытый он пользователь Силы или нет — готова поспорить, что его кто-то съест. Его скрытые возможности никого не волнуют, главное — мясо и котлеты.

Руу была забавной. Джусик не мог думать о ней как о взрослой женщине, так, как он думал о Най или Утан, хотя то, что она была лет на десять старше его, должно было перевести её в категорию людей которые знают о жизни побольше, чем он. Вместо этого она производила впечатление непоседливого подростка, который видел слишком много и слишком быстро. Дополняла впечатление её манера переключаться от совершенно наивных вопросов на усталый цинизм.

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова есть нерфятину... — проговорил он.

— Или зелень. У растений тоже есть миди-хлорианы.

— А теперь ты надо мной издеваешься.

— Нет. Иллюстрирую тезис о нашей неспособности не причинять никому никакого вреда. За то, что ты жив, приходится платить свою цену.

Иногда Руу его пугала. И это была его новообретенная сестра. Он помнил, как взволнован был Фай, внезапно обретя семью — по усыновлению, а не по крови, и теперь он понимал, как важны для людей подобные формальности.

— Но всё же Мэйзу ты не доверяешь. — продолжила она. — Ты не дал ему координат Кириморута.

— Просто на случай, если его подслушивали. С доверием это никак не связано. Выследить можно даже ЭРК-пехотинца. Сулла, если помнишь, мы нашли как раз, когда он прятался.

— Однажды Империя сподобится послать лояльного клона для внедрения.

— Считаешь, что Кэл'буир об этом не подумал?

— Это ещё не решение проблемы — что делать, когда такое случится?

Джусик почувствовал короткий приступ мутного бесформенного страха, животного чувства, от которого перехватывало горло. Но именно на этом и наживался Палпатин. Страх держит на поводке. Смутные страхи, туманные угрозы — то, что ты не можешь по-настоящему увидеть и схватить — делают тебя недоверчивым. Подозревающим всех. Это разделяет людей. Все ограничивают себя границами убежища своей собственной головы, не в силах верить даже самым близким. И разделившиеся люди не создают группы сопротивления.

Страх был простым и дешевым патогеном, которым можно было заразить население, и на свой лад — настолько же убойным, как и вирусы Утан.

— Мы к этому готовы. — ответил Джусик. — А до того — мы не перестанем помогать своим братьям.

Руу просто пожала плечами и откинулась в кресле второго пилота, обхватив себя руками.

— Папа сейчас слегка нервный. Он не поругался с Най, или ещё что-то в том же роде?

Джусик заметил. Что-то чуть изменилось во время вчерашней встречи, и от Кэл'буира в Силе отчетливо веяло беспокойством. Это могло быть результатом сорвавшейся операции — сохранять бодрый вид после этого старались все. Но Джусик слишком хорошо знал его. Его расстроило что-то другое, и он всё ещё был на взводе, когда они улетали.

— Может быть. — Джусик сверился с навикомпьютером; полчаса до входа в реальное пространство.

— А может, он почувствовал что Атин на него давит, стараясь их поженить. — Джусик спохватился, что это могло быть несколько бестактным. — Извини. Я забыл, что ты потеряла мать.

— Это было много лет назад. — ответила Руу. — И Папа более чем заслуживает право жить дальше.

— Ты не скучаешь по Кореллии?

— Я ни по чему не скучаю. Я никуда не вписываюсь.

— И даже в Кириморут?

— Это другое дело. Это Приют Для Невписавшихся.

Джусик не стал спрашивать — скучает ли она по двум её братьям. Он чувствовал, что если бы она хотела это обсудить — то она сказала бы ему об этом прямо. Он активировал голокарту, и начал изучать планы рудничного терминала Фрадиана.

Мэйз, в той или иной степени, исполнял Приказ 66. Джусик ещё не встречался с клоном, который в этом участвовал, и это вызывало у него странное ощущение.

Ордо сказал, что Мэйз действительно арестовал генерала Зея, и что Зей попросил его закончить работу, чтобы избавить его от того, что приготовил ему Палпатин. Зей получил бластерный заряд в голову — но на своих условиях. А Джусик всё ещё чувствовал себя виноватым — за злую мысль, так и не покинувшую его: что Орден Джедай пожал то, что сам же и посеял, и что его согласие принять рабскую армию предопределило его расплату. Сила выровняла счет.

Он избегал обсуждать это со Скаут. Она была джедаем. Он — нет. Он гадал, сможет ли он когда-либо отступить в сторону и более нейтрально посмотреть на то, чему раньше принадлежала его верность.

"Рог Изобилия" выпал из гиперпространства точно по расписанию и Джусик приземлился среди прочих грузовиков с рудой и вспомогательных судов. Тут не было имперских солдат, патрулирующих порт, только охранники из местной службы, но он всё же решил сменить броню. Мандалорианцы чересчур заметны. Если их снимет голокамера наблюдения, это может добавить ещё один кусочек в головоломку, которую собирает какой-то имперский агент. Руу взглянула, как он переставляет комм-модуль из своего шлема в одежду аруэтии.

— Мы могли бы прихватить какую-нибудь нательную броню. — заметила она.

Скрытая броня была одной из немногих вещей, которые на Мандалоре трудно было достать. Все носили бескар'гам, открыто и не скрываясь. Таиться было не в натуре Мэндо.

— Я раздобуду несколько комплектов. — ответил Джусик. — Но сегодня у нас всё будет нормально. Просто зайдем, уйдем, и будем дома к обеду.

Руу проверила заряд бластера.

— Вот и я так говорила, как раз перед тем как оказаться в республиканском лагере военнопленных.

— Как вы нас называли?

— Мусор, барвы, криффовы...

— Я насчет того, как вы звали Республику. Мы звали вас "сепами", сепаратистами, но себя-то вы называли Конфедерацией Независимых Систем. А какое у вас было для нас прозвище?

Судя по виду, Руу прокручивала перед мысленным взором очень длинный список.

— Сапоги. — ответила она.

— Логично.

— Контроль. Слежка. Проверки. Каждое движение и комм-сообщение записываются. Всё ради вашего же блага, всё, чтобы защитить вас. И вот до чего вы докатились. — Руу с громким щелчком выдернула из бластера энергетическую кассету и заменила её на другую. — Единственное, в защите от чего действительно нуждались граждане Республики — это их собственное правительство. А теперь они получили то, чего заслуживали.

Да, она действительно была дочерью Кэла Скираты. Джусик изумлялся схожести их взглядов — при том, что рядом с ней не было Кэл'буира, чтобы повлиять на её видение мира. Впрочем, в культурах Кореллии и Мандалора была одна общая черта: в них терпеть не могли попыток загнать всех в стойло.

Джусик запер грузовик, и они прошли через погрузочную площадку к воротам, обходя дроидов, тащивших к судам грузовые поддоны.

— Меня ты тоже включаешь в их число?

— Нет. — ответила она. — Тебе мозги промывали, но ты всё же смог их послать.

Промывали мозги. Жестоко, но верно.

— Любая семья, в каком-то роде, промывает мозги. Насколько я мог судить — Орден был моей семьей.

— Врун. Ты наверняка понимал, что чего-то тебе не хватает, иначе бы ты не прибился к папе, и точно не повесил бы на стену свой световой меч. — Руу, шагавшая спокойно, словно она возила руду с Фрадиана каждый день, взглянула на его пояс.

— Кстати а где он?

— Там, где я не смогу выхватить его, не раздумывая.

— Умно.

— Привыкаю хвататься сначала за бластер. Если точнее — верпинский пистолет.

— Да, я заметила, что папа обожает верпы.

Охранник у ворот читал голожурнал, сложив руки на прилавке в своей кабинке. Он поднял взгляд, когда Джусик и Руу вставили свои идентчипы в сканер, прочитал, прищурившись, данные и, что-то пробормотав, махнул им проходить дальше. На мгновение Джусик никак не мог вспомнить под какой фальшивой личностью он сейчас путешествует.

Что-то странное отвлекало его, и он ещё не понимал, что это было. Это было в чем-то похоже на ощущение опасности через Силу, желание оглянуться через плечо, или же порыв внимательнее осмотреть какое-то место; но он не чувствовал, что он в опасности. Он просто ощущал, что здесь было что-то, чего он не заметил.

Это всё из-за рассуждений Руу насчет слежки и сапогов, ничего больше. Она заставила его нервничать.

— Надо бы убедиться, что твой приятель здесь. — заметила она.

Джусик активировал комлинк.

— Мэйз? Как дела?

Мэйзу понадобилось несколько секунд, чтобы ответить. Голос у него был напряженным.

— Добро пожаловать в Оловянный Город. Живописно, не правда ли?

Терминал, судя по виду, был спроектирован архитектором, который ненавидел свою работу, и хотел чтобы его уволили. У некоторых индустриальных пейзажей, на вкус Джусика, имелось свое очарование, утилитарная красота, но Фрадиан был просто и откровенно уродлив.

— Я должен купить голооткрытку, чтобы послать её приятелям. — сказал Джусик.

— Ладно, может мы встретимся в кафейне, где не слишком сильно нарушают санитарные правила?

— Я позаимствовал спидер. Не в кафейне, если можно.

— И, конечно, законный владелец об этом не знает. — Джусик уверился, что он всё ещё может распознать, когда кто-то волнуется. Бедный старый Мэйз. Как помощник Зея, он был привязан к штаб-квартире, и редко выбирался в поле чтобы стрелять, похищать и подрывать, как это делали остальные ЭРК-пехотинцы. Он не привык угонять транспорт. — Хорошо....

— Какой у вас транспорт?

— Грузовик.

— Он может принять небольшой спидер? Двухместный?

Створки грузового люка "Рога Изобилия" были полноразмерными.

— Конечно. Но тебе не надо тащить спидер с собой. У нас для тебя найдется всё, что нужно.

— Я уже в спидере, и вылезать будет... неудобно. — Уточнять Мэйз не стал. — Можете переместиться к зоне переработки мусора и встать, приготовив люк к быстрому открытию?

Джусик сверился с декой.

— Дай мне десять минут, чтобы вернуться на корабль. Я сяду на пересечении со вспомогательной дорогой.

— Хороший план, сэр.

Значит, Мэйз всё ещё думал о нем, как о генерале Джусике.

— Сейчас я просто Бардан, нер вод.

— Как скажете. — ответил Мэйз.

Джусик отключил комлинк, и поймав Руу за руку развернул её обратно к кораблю.

— Это объясняет мои странные ощущения. — проговорил он. — Мэйз вляпался. Ему не хватило практики.

— Теперь ты мне говоришь про чувства. Силовые штучки, я так понимаю?

— Угу.

Руу шагала впечатляюще быстро.

— И он хочет взять его спидер на борт.

— Угу.

— По-моему, это странно.

Джусик вспомнил брошенные машины, след из которых оставляла после себя нелегальная деятельность Скираты на Корусканте. Вуки Энакка трудилась день и ночь, следя за тем, чтобы все они были возвращены, ликвидированы или же вернулись в транспортные базы под новыми документами и в новой раскраске. Брошенные машины вызывают у полицейских подозрения и оставляют слишком заметный след.

— Это только в головидах никто не беспокоится о банальной логистике. — заметил Джусик.

— Да и Мэйз достаточно странен.

— Бард'ика, мне это не нравится.

— Слушай, тебя уже ловили? — Произнося это, он был сам себе противен. — А меня никто и никогда не поймал. Расслабься.

Когда они снова вошли в ворота, охранник оторвался от голожурнала и нахмурился.

— Документы. — сказал он. — Что-то забыли?

— Изменение маршрута. Мне нужно переместить корабль.

— Вы записаны на три часа стоянки.

Так, значит он всё же не был невнимательным. Джусик вытащил свой ид-чип.

— Я раздраженный пилот, который может изгадить остаток твоего дня администраторской работой. Ты решил закрыть на нас глаза, потому что это не стоит проблем, которые я могу тебе устроить... Ты забудешь про нас, как только мы улетим.

Джусик протянул охраннику оба чипа, свой и Руу. Охранник вздохнул, и толкнул их обратно.

— Вы просто хотите изгадить мне день бумажной работой. — сказал он. — Проваливайте. За неиспользованное время деньги не возвращаются.

Джусик просто улыбнулся и направился к кораблю. Он терпеть не мог пользоваться джедайским влиянием на разум, но всё же он заключил с самим собой сделку — он может воспользоваться им но лишь тогда когда на кону будет его семья или другие клоны. Это оправдывало вмешательство в разум. Он не собирался делать из этого привычку. Честно. Но порой это было лучшим что можно было сделать.

Руу не сказала ни слова, пока за ними не закрылся люк в рубке "Рога Изобилия".

— И что это было за представление, фокусник ты наш?

— Техника убеждения, которой нас учили в академии. — Джусик запустил двигатели и скосил глаза на хроно. — Мы не те злодеи, которых он ищет. Как-то так.

— Что-то вроде того случая, когда ты вырубил меня, не дотрагиваясь?

— Я никогда не оставляю синяков, заметила?

— Иногда ты меня пугаешь до дрожи, нер вод.

— Обещаю, что никогда не буду использовать на тебе Силовые фокусы без твоего согласия.

— Скажи просто "никогда".

Грузовик без помех поднялся и заскользил на небольшой высоте над километрами надземных трубопроводов, протянувшихся между воздушными шахтами и перерабатывающими фабриками. Мусороперерабатывающий комплекс внизу блеснул, словно озеро среди пустынного, пыльного пейзажа, но когда Джусик повел корабль на посадку, водная гладь оказалась отстойником для нечистот. Тут ничто не могло хоть сколько-то долго сохранять видимость красоты.

Он увидел парковочную площадку для спидеров с рядами машин и несколько заводских рабочих, стоявших вокруг мобильного генератора, болтавших и прихлебывавших из флимси-стаканчиков. Он снова связался с Мэйзом.

— Мэйз, ты меня видел? — спросил Джусик, не отключая репульсорные двигатели. — Корыто класса "Монарх". Сейчас мигну навигационными огнями.

— Вас вижу. Трудно не заметить. Трюмный люк открыт?

— Заходи. — Сейчас Джусик чувствовал что-то очень странное в Силе, будто бы что-то влетело внутрь с песком и горячим воздухом, когда открылся люк трюма. Он постарался сконцентрироваться на насущной задаче. Он всё ещё не знал где был Мэйз.

— Ты вскрыл один из спидеров мусорной фабрики?

— Они заметят, когда я начну. Я тут прячусь с самого утра.

— Всё ещё не понимаю, почему он не может вытащить свой шебс и пройтись до нас пешком. — пробормотала Руу. — Они его не остановят. Они наверняка даже не поймут, что он такое и кто он такой.

— Я двигаюсь. — сказал Мэйз, голос у него был напряженным. — Просто стойте на месте, пока я не окажусь внутри.

Мэйз явно был в состоянии сильного стресса; Джусику это объяснять не требовалось. Он не мог выделить нужный спидер из рядов машин и ждал движения, которое можно было бы заметить глазом. Затем один из спидеров, ярко-красный с белой маркировкой, поднялся, медленно выдвинулся со своего места, и пополз вдоль ряда на положенной правилами безопасной скорости в направлении "Рога Изобилия".

Он должен был пройти мимо группы рабочих.

— А, проклятье... — процедила Руу.

— Мэйз, поторапливайся...

Мэйз отчетливо вздохнул. Джусик всё так же следил за фабричными рабочими, и когда спидер проплывал мимо, один из них оглянулся — небрежно, словно он хотел узнать, кто из его приятелей решил прогуляться. Джусик не мог слышать криков, но он увидел как тот тычет пальцем, как сбегаются остальные рабочие, а затем — как поднимается пыльное облако, когда Мэйз врубил двигатель на полную и помчался к грузовику. Рабочие побежали за ним.

— Руу, пристегнись. — скомандовал Джусик. — Это обещает быть скоростным бегством.

— Сто метров. — сказал Мэйз.

Джусик почувствовал, как верхнюю губу защипало потом. Он должен был чувствовать где находится Мэйз относительно корабля, его скорость и мгновенно выстраивать в уме динамическую трехмерную картинку. Все прочие дурные предчувствия в Силе, которые отвлекали его внимание, должны были подождать. Джусик закрыл глаза.

— Мэйз, помни что у тебя есть тормоза...

— Пятьдесят метров.

— Начинай тормозить, нер вод.

— Что...

— Я сказал — тормози!

Джусик почувствовал спидер, как возмущение в Силе, которое готово было пробить ему затылок. Корпус содрогнулся. Руу выругалась. Голос Мэйза проорал: — Чисто! и Джусик вдавил кнопку люка, закрывая трюм. Он не думал ни о чем, пока грузовик ввинчивался в темнеющее с каждой секундой небо. Он направился к точке прыжка сразу же, как только они вышли из верхних слоев атмосферы Фрадиана.

— Так, и что если это не Мэйз? — наконец проговорила Руу.

Джусик вздохнул снова.

— Мэйз?

Теперь он мог почувствовать что-то очень странное. Он вытащил свой верп. Он был уверен, что через Силу он чувствует Мэйза, но с ним здесь был кто-то ещё. Джусик ощущал владеющего Силой, и чувствовал присутствие, которое казалось ему знакомым, но дрожало и расплывалось, словно плохой комм-сигнал.

Мэйз был ЭРК-пехотинцем и он следовал приказам, как настоящий профессионал. С ним был один из Палпатиновских агентов-ситов. Джусик знал это.

— Руу, когда просигналит навигационный компьютер — жми кнопку прыжка. — скомандовал Джусик.

— В гиперпространстве мы не сможем выбросить что-то через шлюз...

— Просто нажми.

Джусик съехал вниз по лестнице и настороженно прошел по узкому коридору, соединявшему передний трюм с погрузочным ангаром. Он достал оружие — верп в правой руке, световой меч в левой, и пробудил к жизни зеленый гудящий клинок. Обоерукость была полезным качеством.

В тусклом потолочном освещении он видел запыленный спидер, чуть подрагивающий в такт вибрации корабля. Одна дверца открылась. Очень медленно. Он нацелил верп.

— Мэйз, вылезай. Руки за голову. Встань так, чтобы я тебя видел.

Дверца открылась настолько, чтобы Мэйз мог выбраться. Да это был Мэйз. На нем была неряшливая коричневая куртка, щетина на лице была двухдневной давности, но это, совершенно точно, был он.

Мэйз заложил обе руки за голову, сплетя пальцы.

— Это не то, что ты думаешь.

— И твой приятель. — Джусик смотрел на дверцу по левую руку. Если Мэйз попытается что-то выкинуть, он сможет уложить его из верпа, но владеющего Силой потребуется убеждать несколько старательней, и световым мечом. — Выходи на палубу. Руки за голову. Затем не двигаться, или лишишься головы.

Джусик почувствовал, что колеблющееся присутствие в Силе, из чего-то размытого превратилось во что-то, что ему было очень хорошо знакомо. Он подумал, не было ли это обманом. Никто не мог сказать кого, или что Палпатин привлек сейчас к службе в Разведке. Но даже если неряшливую фигуру, выбиравшуюся из спидера, было трудно узнать, то внезапно ясное присутствие в Силе незнакомым не было.

— Генерал? — ошеломленно сказал Джусик. — Мастер Зей?

Человек, который, повинуясь его приказам, встал перед ним, был куда более изможденным, чем тот Зей, которого он помнил, и выглядел он так, словно прошел через все Девять Преисподен Кореллии.

— Я не вооружен. — сказал Зей. — Мэйз забрал мой световой меч.

Джусик взглянул на Мэйза, не выпуская Зея из поля зрения, и готовый воспользоваться своим световым мечом, если тот двинется. Он был потрясен собственной реакцией.

— Ты же его застрелил. Ордо сказал, что ты его застрелил. В ночь приказа Шестьдесят-шесть.

— Ордо и вполовину не так умен, как он считает. — хмыкнул Мэйз. — Ну ладно — умен, но в этом он ошибся.

— Ты мне соврал, Мэйз. Ты нас подставил.

— Я просто опустил детали.

— Ты хотел, чтобы мы спасли и его тоже? Так? Или это подарок, с которым сможет поиграться Кэл?

— Нет. — сказал Мэйз. — Я прошу вас помочь нам обоим.

Руу, должно быть, слушала их по корабельной трансляции.

— Шестьдесят секунд до прыжка. — холодно сказала она. — Последний шанс скинуть их в воздушный шлюз.

Джусик взглянул на Мэйза. Тот заслуживал лучшего. Но что делать с Зеем — он не имел никакого представления; он не знал даже, как надо скрывать его присутствие. Это была не операция по спасению джедая. Это делалось ради того, кого они использовали и выбросили.

На решение у него оставались считанные секунды.

Он сделал выбор в пользу сострадания, но не стал опускать оружие. Он пообещал себе, что воспользуется им позже, если что-то пойдет не так. И ему придется объясняться со Скиратой...

— Тридцать секунд, Бард'ика. — сказала Руу. — Предлагаю выкинуть Мэйза за то, что он лживый барв, а джедая выкинуть просто так.

Пятнадцать секунд. Десять.

— Прыжок. — сказал Джусик.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

"У всех в истории есть серьезные пятна, мэм. В дни Старой Республики мы, мандалорианцы, уничтожили, по крайней мере, одну разумную расу — просто чтобы показать, что мы это можем — Катар. Стыдимся ли мы этого? Надеюсь, да. Но если кто-то снова попытается нас уничтожить, мне будет легче, зная что когда-то мы сделали что-то, за что заслужили такую судьбу. Всё веселее, чем быть совершенно невинной жертвой."

Вад'э Тай'хаай, историк и наемник, в разговоре с Киной Ха.

Кириморут, Мандалор.

— Но я никогда туда не входила. — сказала Най. — Я никогда никуда не вступала, ничего не подписывала, и ни подо что не подписывалась.

Невиновность вызывала у Най такую беспомощность, что она путалась в словах. Что она могла сказать? Какой-то джедай добавил её имя в список пилотов, с которыми можно связаться, чтобы перевезти беженцев. Они её не спрашивали, она не знала.

Все что она знала — что те, кого она любила и кому верила, смотрели на неё, как на предателя, предателя, который мог привести Империю к их парадным дверям. А'ден, неизменно верный друг, оперся о спинку её кресла и положил руку ей на плечо.

— Всё в порядке, мы знаем. — сказал он. — Мы просто хотим разобраться, так, чтобы мы могли узнать — что и как, потому что "как" может подсказать нам, с чем ещё удружили нам шабловы джетиизе.

Это выглядело допросом, пусть даже её и окружали друзья — Скирата, Ордо, Мереель и А'ден. Най мучилась виной за свою легковерность. Она никогда не задумывалась о таком. Тем, что пугало её больше всего, поняла она — была не Империя, пугало то, что её могут отвергнуть единственные друзья, что у неё сейчас были.

— Кэл, ты мне не веришь?

Скирата сидел в кресле у двери, время от времени потирая ладонью лицо, словно он устал и пытался сосредоточиться. Его взгляд вновь вернулся к ней, и он смотрел на неё с тем неумолимым сиянием в глазах, что могло быть ненавистью или просто презрением. Нет, он всё же думал о чем-то другом. Он моргнул, а в следующий миг он смотрел уже действительно на неё.

— Ресурсы. — Он пощелкал пальцами. — Всё и вся для них ресурсы. Взять корабль, взять пилота, взять армию. Всё во имя их благородной цели, всё оправдано и они даже не задумываются о том, что они оставляют следом, потому что они творят это во благо.

Най подумала, что это здорово смахивает на подход Скираты, но она в этот момент была не в том положении, чтобы устраивать лекции.

— Что ж, мы перехватили это раньше, чем Империя. — заметил Ордо. — Спасибо Найнеру и Обриму.

— Этот парень чересчур часто спасает мой шебс. — Скирата попытался подняться, но Ордо жестом попросил его сесть, и налил его кружку. Это выглядело так, словно они пользовались телепатией. — Теперь вопрос в том, у кого ещё есть эта информация. Потому что шансов на то, что её хранили на одном чипе — ровный ноль.

Мереель презрительно фыркнул.

— Как и шансов на то, что они научились тому, что самое безопасное место, чтобы что-то прятать — это в твоей шабловой голове.

— Значит, это не пустышка. — заметил А'ден. — Не подсунуто для отвода глаз.

— С данными про Най на нем — точно нет. — согласился Ордо. — Они не могли знать, что он попадет сюда.

— Уверен?

— Если бы они могли планировать так далеко. — ответил Ордо. — Палпи не смог бы провернуть Чистку, верно?

— Ладно, мы можем сидеть, пока не кинут второй сапог, или же мы можем выбраться и разбираться сами. — сказал Скирата. — Посмотрим, что ещё Джайнг вытряхнет из чипа. Тогда мы сможем разобраться что к чему.

— Прости Кэл. — проговорила Най. Она чувствовала себя, как провинившийся ребенок, над головой которого взрослые обсуждают, что же с ней надо делать. — Мне действительно жаль.

Она ожидала что Скирата скажет ей, что это не её ошибка. Ей было нужно это услышать. Весь пот и боль, все жизни, которые ушли на создание этого безопасного пристанища... а теперь она могла оказаться причиной его крушения, потому что она была легковерна. Она не могла вынести мысли о том, что будет в следующую, страшную секунду.

— Это моя ошибка. — сказал Скирата. — Я так и не нашел времени, чтобы спросить очевидное. Ты сказала мне про джедаев, ищущих где спрятаться. С того момента, как ты сказала про Кину Ха, я так и не нашел времени, чтобы спросить почему ты; почему из всех пилотов, которых они могли найти, они остановились именно на тебе.

Най попыталась восстановить последовательность событий. Пилоты-фрахтовики и нелегальные пассажиры были неразлучны. Некоторые пилоты возили их за кредитки, некоторые из жалости, а некоторые и вовсе не знали, что они кого-то везут, потому что они недостаточно хорошо охраняли свой корабль или проверяли свои трюмы. Она это делала из жалости. И она даже делала это для А'дена, чтобы узнать всё, что можно о корабле её мужа, когда вывезла ЭРК-пехотинца Сулла с Гафтикара, спасая его от расстрела за дезертирство.

— Я знал, что Най поможет беглецам. — сказал А'ден. — Другие пилоты грузовиков говорили что она мягкосердечна. Так я про неё и узнал, поэтому я просил её выполнять для нас рейсы. Джедаи тоже это узнали. Нравится это нам, или нет, буир, но когда дело касается эксплуатации — у нас много общего с джедаями.

Най и представить себе не могла, что в ней видят такую добрячку. Она не знала — обижаться на это или нет.

— Ну да, я никогда не выкидывала безбилетника в шлюз, и не звала портовых полицейских. — сказала она. — Некоторых я просто вышвыривала за борт, когда находила их во время предстартовой проверки. Кого-то и жалела. Скаут подошла ко мне, и я не смогла сказать "нет" голодной девчонке-джедаю так скоро после смерти Этейн. Так что я сказала "может быть".

Скирата отхлебнул каф, поднялся и прошелся по столовой.

— Мы уже уязвимы. Палпатин завел своих собственных мальчиков с мечами, пехоту, которая может вынюхивать других владеющих Силой. Они могут заметить Кэда и Бард'ику, если подберутся поближе. Я сделал опасное предположение, что принять здесь Кину Ха и Скаут не добавит особых проблем, и это стоящая плата за ту пользу, которую мы можем извлечь из генетического материала Кины Ха. Но как только Утан с ней закончит...

Скирата остановился, но Най продолжила его линию мыслей.

— Ты хочешь, чтобы они убрались. — сказала она. — Но они знают про это место. И даже если они не разболтают эту информацию, её у них можно вырвать силой. Что оставляет тебе только один выбор. Скажи, что ты им не воспользуешься.

Он выглядел расстроенным. Он часто так выглядел в последние дни, но она знала, какая мысль на этот раз не выходит у него из головы: "Ты не одна из нас, ты не та, кем я тебя считал."

— Най, я поклялся, что больше ни один клон не погибнет ради спасения джедаев. — сказал он — Ни один. Понимаешь? Если ты попросишь меня выбирать между жизнями джедая и клона — я выберу клона. Джедаи столетиями делали свой выбор, и теперь они больше не особенные и не привилегированные, они расходный материал — точно такие же, какими были мои мальчики. И мы им ничего не должны.

Он выплеснул в раковину кафовую гущу, и вышел из комнаты.

— Всё в порядке. — заметил Ордо. — Буир с самого начала знал, что это рискованно. Он просто злится на себя. Если бы он сказал тебе проваливать, и отказался спрятать Кину Ха, он бы сейчас казнил себя за то, что упустил шанс заполучить её ДНК.

А'ден похлопал Най по плечу.

— И даже если Палпи заполучил такой чип данных, как он собирается идентифицировать тебя или корабль, или даже узнать — где ты? А вот любой, кто ищет мандалорианцев, знает где начинать. Даже виквай.

Они были отличными дружелюбными мальчиками. Она не вынесла бы, если бы с ними что-то случилось.

— Скажите мне что надо делать, чтобы это поправить, и я это сделаю. Всё, что угодно.

— Ты ничего сделать не можешь. — ответил Мереель. — И никто не может. Мы, кажется, уже давным-давно поняли, что не будет момента, в который мы сможем захлопнуть дверь, задрать лапки и сказать "Ну а теперь остается просто плыть по течению." Мы не в том мире живем, чтобы могли себе такое позволить. Мы всегда будем сражаться.

Скирата вернулся несколькими минутами позже с парой листов флимси в руках, читая на ходу.

— Джайнг говорит, что он вытащил или вытащит за ближайшие пару часов примерно девяносто процентов данных. Затем нужен будет кто-то, кто по ним пробежится и оценит.

— Я. — отозвался Мереель. — Похоже, сегодня вечером у меня не будет свидания.

— Да уж, тебе стоит отдохнуть. — пробормотал под нос Ордо.

— Алтис неплохо развернулся. — Скирата словно и забыл про недавний разговор с Най. — Он занятый парень. Похоже, он запустил, по крайней мере, пару маршрутов для эвакуации. Кто-нибудь, найдите мне данные по Вуали Плетта.

— Никогда про неё не слышал, и это вызов, от которого я не могу отказаться. — хмыкнул Мереель. — Зацепки есть?

— Джедайское убежище, судя по тому, что о нем говорится. Возможно, там и собираются выжившие. — Скирата поднял взгляд и встретился глазами с Най. Она надеялась, что он не подумал о самом худшем варианте. Он сказал, что не собирается теперь влезать ни в чьи войны, и заботиться только о своих. — Это глупо — прятаться в одном месте. Думаю, им стоило бы поучиться у нас. Ба'слан шеу'ла. Рассыпаться. Не создавать единой цели.

— Координаты?

— Если Джайнг сможет их найти — будет здорово.

Най не смела сказать ни слова. Время чтобы провоцировать Скирату было неподходящим. Она уже достаточно хорошо его знала, чтобы понимать что он переключается в режим не знающей пощады заботы, когда считает, что его семье грозит опасность, а в этом состоянии души, он не стал бы раздумывать перед тем, как уничтожать целые планеты, и уж тем более — отдельных личностей. И она не была уверена, что потом он будет об этом жалеть.

Он не был похож на того, кого они видели дома. Он рос, не зная правил. Он всегда был готов драться за выживание. И он не всегда был Папой Кэлом.

— Бард'ика ещё не связывался? — спросил Скирата.

— Пока нет. Дадим ему пару часов.

Скирата выглядел успокоившимся. Всё ещё глядя на листы флимси, он подошел к стулу Най, и потрепал её по голове, точно так же, как клонов.

— Они тебя использовали, Най. — сказал он всё ещё не глядя на неё. — А теперь наша очередь.

Он снова опустился в кресло и погрузился в чтение. Время от времени он хмыкал себе под нос, или бормотал "шаб" и качал головой. А в конце концов в столовую заявился Джайнг с толстой стопкой распечаток на флимси, и бросил пачку на стол.

— Можете начинать, и это ещё только треть. — сказал он. — Бедный, старый Камас. Если бы он знал, что мы рылись в его данных, его бы точно хватил удар. А теперь можно мне прерваться на чашечку кафа?

— Ты гений, сынок.

— И скромный при этом. Бард'ики ещё нет? Может, Руу припомнила ему тот Силовой нокаут в лагере военнопленных? Она вся в отца — никогда не забывает обиды.

— Мунит томе'тайл, скотан ииса. — усмехнулся Скирата. — Легки на подъем и память долгая, Най. Мандалорианский характер.

Она не знала, как к этому отнестись.

— Ладно, парни, я вас оставляю. — сказала она, поднимаясь и отставляя стул. — Мне пора проветриться.

— Най, без обид. — Скирата поймал её за руку, так, словно он уже делал это множество раз. — Мы совершенно уверены, что ты была просто именем из списка. Не более.

— Знаю. — ответила она. Но также она знала, что загонит Скаут в угол, и расспросит её — почему та явилась на "Рог Изобилия" — просто для того, чтобы дважды всё перепроверить, и потому, что он на её месте сделал бы то же самое.

Най прошла по дому, отмечая кто где был, словно это бы её корабль, а она проверяла шлюзы перед взлетом. Привычное успокаивает. Скаут с Утан были в лаборатории, и, судя по тому как разговаривали, было похоже на то, что они нашли что-то общее — две потерянные души, чьи народы были уничтожены в одно мгновение. Кина Ха дремала — а может и медитировала в своей комнате. Бесани пыталась заставить Кэда стоять спокойно, чтобы снять мерку на одежду. Он рос быстро.

Парджа стояла около комнаты Арлы. Дверь была чуть приоткрыта, и Най могла слышать, как говорит Лазима. Парджа постучала пальцем по бластеру в кобуре.

— Для полной уверенности. — прошептала она. — Чем быстрее Мидж'ика вернется с чем-нибудь сильнодействующим для неё, тем лучше.

Снаружи Най увидела Джилку и Корра, гулявших под руку у берега речки. Роман определенно развивался. В отдалении она слышала звук вибропил, а время от времени — перекрикивавшихся Левета и парней из "Йайакса", строивших забор. Или, может быть, сарай. Она не знала точно, что они делают большую часть времени, но, судя по виду, это им нравилось.

Что бы ни происходило в остальной галактике — жизнь здесь старательно пыталась быть обычной.

За время прогулки она обошла весь периметр — достаточно, чтобы освежить голову и спокойно всё обдумать. Когда она закончила круг, и шла через сад обратно, обходя нун, ссорящихся из-за земляных червей, она заметила Фая, сидевшего на стене и глядевшего на лес.

Поначалу он её не заметил. Он выглядел совершенно подавленным, плечи у него были поникшими, и он повесил голову так, словно он плакал. Когда её ботинки прохрустели по гравию, он вскинулся и мгновенно превратился вновь в улыбчивого и язвительного Фая.

— Что, хочешь позвонить копам и заявить, что твой грузовик угнали? — спросил он. — Впрочем, Бард'ика наверняка уже обмотал его вокруг дерева. Когда он попадает в пилотское сиденье — он безумен, как коробка с хэйпанскими чагами.

Най села рядом с ним, поморщившись от попавшей под зад острой грани кирпича, и обняла его за плечи.

— Хватит играть, ад'ика. — проговорила она. — Что случилось?

— Ничего.

— Я ещё не выжила из ума.

— Ладно. Я расстроен из-за Дара и Найнера. Мне их в самом деле не хватает. И я в самом деле хочу увидеть их снова. И проживу ли я достаточно, чтобы увидеть как они вернутся?

Он долго смотрел на неё, словно ожидая, что она скажет ему что делать. Она не понимала, как начинало действовать на клонов ускоренное старение. Может быть, все они чувствовали ощущение пролетающей мимо жизни — теперь, когда они видели смену времен года на дикой планете. Здесь время было ощутимым.

— Да, Кэл. Я понимаю. Я понимаю, почему ты делаешь всё, что угодно ради этих парней.

— Конечно увидишь, Фай. — ответила она. — Разлука не будет длится вечно. И здесь всем удается поспорить с судьбой, верно? Посмотри на себя — ты совсем как новенький.

— Не совсем. Но достаточно неплохо.

Най сидела рядом с ним, подняв воротник, чтобы защититься от прохладного весеннего ветра. Она надеялась что он шутил насчет пилотских навыков Джусика. Может, он и был обузой, но этот грузовик был последней связью с её прошлой жизнью. В нем жили воспоминания о Терине. Она не была уверена, что готова окончательно с ними расстаться.

* * *

Кириморут, Мандалор.

"Рог Изобилия" присел на амортизаторах, и Руу откинулась в кресле. Тишина в рубке была почти оглушительной.

— Ладно, я отвлекаю Папочку. — наконец проговорила она. — Ты же понимаешь, что он взбесится, верно?

— Я с ним договорюсь. — Джусик расстегнул страховочный ремень на своем кресле, и, повернувшись, пригвоздил тяжелым взглядом Мэйза и Зея. — Ни слова, пока я его не успокою, ясно?

Мэйз, сложивший руки на груди, выглядел ещё более грозно, чем тогда, когда он носил свою элегантную белую броню. Джусик не знал, что производило такой эффект — щетина или взгляд его глаз.

— Я не боюсь старого барва. — сказал Мэйз. — Я это сделал. И лучше всего, если я объясню ему — почему.

Зей выглядел разбитым. Он был крупным мужчиной, крупным телом, но всем, что Джусик мог почувствовать в нем — было чувство вины, которое делало его меньше, чем есть.

— Я могу просто развернуться и исчезнуть снова. — проговорил Зей. — Так будет лучше для всех.

Руу нагнулась к консоли и нажала на кнопки управления шлюзом.

— Не сейчас, когда ты знаешь — где мы. Ты никуда не пойдешь, пока Папа не скажет, что тебе можно уйти.

Мэйз, усмехнувшись, кивнул Джусику.

— После вас, Бард'ика.

Это должно было быть сделано. И, как все неприятные вещи, решил Джусик, это лучше всего было делать быстро и без виляний. Он подумал о том, не стоило ли ему предупредить Ордо до того как корабль приземлился. Но это просто значило бы, что кому-то другому пришлось бы вываливать на Кэл'буира новости. Джусик не мог спихнуть свои обязанности на других. Рампа откинулась, словно лестница, ведущая осужденного на эшафот.

Хуже всего была теплота, с которой Скирата встречал его, когда он сошел с рампы на землю Кириморута. Ордо стоял рядом с Кэлом.

— Рад снова тебя видеть, сынок. — сказал Скирата.

— Ты можешь изменить это мнение когда увидишь, кого я с собой привел.

— Да никогда. — Скирата, широко улыбаясь, взглянул мимо Джусика в открытый люк. — Мэйз парень что надо. Верно, Орд'ика?

— Я не про него. — Скажи это. Просто выплесни это наружу.— Буир, с Мэйзом был кое-кто ещё, когда мы его подобрали. И это я решил не выкидывать его в шлюз.

Скирата криво усмехнулся.

— Ну, если только это не какой-нибудь шабуир из Стражей Смерти...

— Нет. Я привез Арлигана Зея.

Каким-то образом Джусику удалось забыть, что для Скираты будет ещё большим шоком узнать, что Зей вообще всё ещё жив. Скирата просто смотрел ему в лицо, и моргал так, словно он знал, что не расслышал сказанное и пытался догадаться — какие же слова он упустил. Но Ордо новости не сбили с толку.

— Мэйз застрелил его. — проговорил Ордо. — Я слышал выстрел бластера. Я их обоих оставил в офисе Зея.

— Да, но как бы то ни было — Зей жив, и Мэйз его спас. — Джусик шагнул вперед и поймал Скирату за плечи.

— Прости, Буир. Я должен был решать быстро. Может быть, это и было неправильно.

Скирата выглядел посеревшим. Это было ещё хуже, чем видеть его взорвавшимся от ярости. Он посматривал мимо Джусика, должно быть не веря, что Зей действительно может выйти из люка.

— Почему сынок? — его голос был не громче шепота. — Почему ты сначала не связался со мной?

Джусик готов был провалиться от стыда. Его первое важное решение после того, как Скирата усыновил его, оказалось мигом безумия, опасным безрассудством, которое всё сделало только хуже. Он не заслуживал такого отца.

— Глупость. — признал Джусик.

И, возможно, я не настолько мандалорианец, как я о себе думаю.

Ордо принялся за дело, как он всегда поступал, когда чувствовал что события выходят из-под контроля. Он взбежал по рампе и скрылся внутри корабля. Судя по всем дополнительным чувствам Джусика в Силе, тот не давал воли своим эмоциям, потому что его волновало лишь ошеломление и боль на лице Скираты. Он услышал громкие голоса — Руу, Мэйз, Ордо — и он заметил краем глаза движение, когда Фай? Бесани и Най вышли из дома посмотреть что происходит.

Джусик знал, что чем тише был Скирата, тем, должно быть, хуже шли дела. Кэл'буир предпочитал спускать пар на мелочах. Его молчание началось с шока, и сейчас оно превращалось в пробку, за которой были ярость, негодование и боль. Джусик чувствовал всё это в Силе. Стоя рядом с ним, он чувствовал себя так, словно стоял перед открытой топкой.

Настоящий мандалорианец прикончил бы Зея, не раздумывая ни секунды. Где-то глубоко внутри я всё ещё джедай? Кэл'буир сомневается во мне? Я причинил ему боль?

Скирату отвлекло что-то, происходящее позади Джусика. Когда Джусик обернулся, Зей уже сходил по рампе, с Руу и Мэйзом по бокам от него. Ордо шел за ними, словно это он выгонял их с корабля.

— Не думаю, что вы будете рады меня видеть. — сказал Зей. Он неуверенно протянул руку, но Скирата не принял её. Но всё равно спасибо.

— Ничего личного. — голос Скираты был хриплым, словно от слов у него сдавливало горло. — Но если какому джедаю и стоило вернуться из мертвых — это должна была быть Этейн.

— Я слышал. — ответил Зей. — Мне так жаль...

— Не могу поверить, что ты достаточно джаре'ла, чтобы заявиться сюда. Это смелость. Или наглость.

Ордо метнул в Джусика ледяной взгляд и бесцеремонно потянул Скирату, разворачивая его к дому.

— Пойдем в дом, Кэл'буир. — твердо сказал он. — Мы не можем обсуждать это здесь. Най? Най, загони корабль в укрытие. Пойдем домой. Сейчас.

Джусик чувствовал, как гнев затопил Скирату целиком, огромный красный тоннель, сквозь который, словно из бесконечного далека, доносились свет и звуки. Бывали моменты, когда Джусик становился настолько близок в Силе к другим, что он чувствовал практически то же, что чувствовали они, и на этот раз он испугался. На мгновение он упал в этот красный водоворот. Оглушительно бухающий пульс Скираты сотрясал всё его тело — и Джусика вместе с ним. Джусику понадобилась вся его воля, чтобы вырваться и отделить свои чувства. Злость Скираты вызванная тремя годами ненавистной войны, подкрепленная накопившимся за десятилетие возмущением, искала себе выход. И она могла обрушиться на Зея. Внутри Скираты бушевал ураган.

Скаут и Кина Ха появились в дверях, но отшатнулись назад, словно их едва не сбило спидером. Джусик протянул руку, удерживая их от входа в карайи вслед за Скиратой и Зеем, но Кина Ха выпрямилась во весь рост, и свысока смерила его взглядом, рожденным столетиями.

— Я не стала бы злоупотреблять вашим гостеприимством. — отчеканила она. — Но он джедай, а потому он — такое же мое дело, как и ваше.

— Я был его падаваном. — проговорил Джусик, словно это было ответом.

— Ты уверен, что ты перестал им быть?

Это тяжело — скрывать свои сомнения от другого владеющего Силой. Джусик был так уязвлен замечанием, что не стал загораживать дверь. В карайи собралась небольшая, но сердитая группа. Мэйз смотрел на Кину Ха и Скаут, почти полностью игнорируя Скирату. Капитан был не из тех, кого легко потрясти но то, что он не ожидал увидеть тут джедаев, было очевидным.

— Так, значит у тебя всё же не хватило духу, Мэйз? — сказал Скирата. — Или он запудрил тебе мозги осиком насчет его уважения ко всякой жизни, и каким ты был хорошим маленьким клоном? Как ты посмел его сюда притащить.

Джусик попытался вернуть ситуацию под контроль.

— Это я, Буир. Это моя ошибка. Не надо обвинять Мэйза.

— Нет, я хочу знать — почему он решил, что самое то притащить сюда джедая, особенно сейчас, когда у нас под дверью стоит имперский гарнизон. Пристрелить его или нет — это его дело, но когда он захотел притащить его сюда — это уже касается меня.

Мэйз отвлекся от Кины Ха и Скаут.

— А я тут вижу Джедайскую Вечеринку у Кэла, не возражаете, если я это именно так назову? И каминоанка? Становитесь мягким, сержант? И это вы хотите читать мне лекции насчет якшания с врагом?

— Кэл, давайте обсудим спокойно. — сказал Зей. — Я не виню вас за злость...

— Это место — для клонов. — сказал Скирата. — Ясно? Это им требуется помощь. Не шабловым джедаям, ноющим как суров мир, и как им нужна защита. Это что, эксперимент такой? Посмотреть, сколько ещё сможете испытывать терпение?

Зей даже не пытался защищаться. Джусик попытался прикинуть — кто сорвется первым. Он ставил на Ордо.

— Я не горжусь тем, в чем мы участвовали Кэл. — проговорил Зей. — Я не скажу, что я невиновен, или что я просто исполнял приказы. Но ты же не думаешь, что нас наказали именно за это?

— Ну и чего ты хочешь? Мы и так собрали тут столько джедаев, что будем светиться как шаблова Джедайская Академия на Силовом радаре Палпатина.

— Значит, вы знаете что он сит.

— Конечно же, мы знаем что он сит. Мы поколениями вели с ними дела. Мы знаем про ситов то, что Орден Джедай стер из своих записей. Вы не можете просто так спрятать от всех историю, Зей — всегда найдется другой источник. У нас есть только одна проблема — заметить разницу между двумя вашими психованными бандами.

— Кэл, ты же знаешь что ситы — это скверные новости. Они — зло. Они всегда были причиной бесконечной войны и резни по всей галактике...

— О, вот это прекрасно. — хмыкнул Скирата. Он изобразил рокочущий баритон Зея: "Мое отрубание головы морально выше твоего отрубания головы." Единственное различие, которое я могу видеть — что они планируют триллионы смертей, а у вас, добрячков, это выходит случайно.

— Я не прошу тебя спасать Орден Джедай, Кэл. Я даже не прошу спасать меня. Я могу уйти. Мне не стоило сюда приходить.

— Зей, единственный способ, которым ты отсюда уйдешь — это вперед ногами. Потому что я не поверю, что ты не продашь Империи нас, мерзких мандалорианских дикарей.

Бессмысленно было говорить Кэл'буиру, что Зей был искренен и сломлен. Жалости у Скираты не нашлось бы. Он, похоже, был зол даже на Мэйза. Джусик чувствовал противоречивые волны симпатии и гнева, когда Скирата на того смотрел.

Скирата уставился Мэйзу в лицо.

— Только скажи мне... — тихо проговорил он. — ...что ты сделал это не из верности.

Мэйз чуть наклонился вперед. Нет, он совершенно не страшился Скираты.

— Я сделал это потому, что считал, что он должен предстать перед беспристрастным судом. И потому, что он делал для нас каф в офисе. Забавно — мелкие детали говорят тебе всё, что ты должен знать о человеке.

— Да уж, дай чашечку кафа, без сахара, ложечка сливок, плюс, может быть, ещё и вкусные печеньки — и спокойно посылай людей на смерть, не спрашивая их мнения.

Ордо подвинулся, готовясь вмешаться. Мэйз не страшился и его тоже, хотя Нулевой когда-то его и вырубил. Мэйз ткнул пальцем в Скирату, удержав палец у самой груди Кэла.

— Зей здесь. — сердито сказал он. — Я за это ответственен, война закончена, а вам надо сменить запись, сержант, потому что она уже здорово заезжена.

— Он тебя прикончит.

— И? Это будет мой выбор. Я не один из ваших бедных, глупых жертв-клонов. Вы не освободили их от джедаев. Вы просто промыли им мозги в сторону Мандалора. А когда вы собираетесь позволить им думать за самих себя?

— Прямо сейчас. — ответил Ордо.

Джусик отреагировал инстинктивно, и как только кулак Ордо взлетел в воздух, отбросил Нулевого назад Силовым толчком. Мэйз отшатнулся, и сделал пару неуверенных шагов назад, словно прерванный удар достиг цели; Джусика мазнуло рассеивающимся следом другого Силового толчка. На долю секунды оба клона были дезориентированы, и Зей поймал Мэйза за руку.

— Это был ты, да? — спросил Мэйз.

— Извини. — Зей покачал головой. — Не деритесь из-за этого. Прошу.

— Хватит. — Джусик встал между Скиратой и Мэйзом. — Буир, прогуляйся немного. Выйдите все, и дайте нам поговорить. И вы двое тоже.

Ордо потянул Скирату к двери, как-то умудрившись при этом ещё и погнать перед собой Кину Ха и Скаут. Мэйз нахмурился, но взглянул на Зея, увидел кивок и вышел.

— Только помни — кто ты есть, Бард'ика. — напутствовал Ордо.

Это был один из тех моментов, когда Джусик чувствовал себя так, словно он всем вокруг транслирует свои потаенные страхи. Дверь закрылась, и он остался наедине со своим старым учителем. Самым странным было то, что он теперь не мог почувствовать прошлое; не помнил, какую он чувствовал привязанность к Зею во время своего ученичества. Он помнил всё в деталях. Он просто не мог воспроизвести эмоции.

— Кое-что нельзя исправить. — проговорил Зей. — Я должен был знать, что Скирата так отреагирует. И он прав. Он ничего мне не должен, и всё, что я могу ему принести, это лишние проблемы. Прости, Бардан.

Джусик боролся с собой. Он хотел быть хорошим Мэндо'ад.

— И куда ты пойдешь? — Почему я его об этом спрашиваю? Я вытряхиваю из него информацию?

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю. Не могу бегать вечно.

— А Мэйз?

— Он рискнул жизнью ради меня. Как равного, если хочешь знать. Я бы хотел, чтобы о нем позаботились.

Джусик решил не упоминать про Алтиса.

— Мне нужно кое-что знать. — Сейчас он не считал правильным звать Зея по какому-либо имени — "учитель", "генерал", "Зей", "Арл" — ничего подобного. Он не знал, чем теперь был для него Зей; знал только то, что этот человек много делал для него в юности, и что это должно было что-то значить.

— Ты собираешься попробовать воссоздать то, чем джедаи были раньше?

— Это вопрос с подвохом?

— Мне нужно знать, не закончится ли однажды то, что я сделаю в помощь — перерезанными глотками моих братьев.

— А что мы сделали тебе, Бардан? Что я сделал, чтобы ты так вот ушел? Я говорю не о принципиальной позиции насчет вырождения Ордена — с этим я в чем-то согласен.

— Я всё ещё разбираюсь. — Всё или ничего; в этом был весь Джусик и он знал это. Он вырос в одном культе, и с легкостью перешел в другой. Он знал всё это; он знал и то, почему боевые узы перевешивали даже семейные, но это не значило, что он был над этим властен. Он справился бы и нашел равновесие в будущем, но не сейчас. Он не мог смотреть в лицо своему джедайскому прошлому по многим причинам. Мандалор же предоставил ему безоговорочное принятие и пространство для того, чтобы разобраться. — Это моя семья. Ради них я должен быть здесь. Я сделаю, что смогу, для тебя — но не за их счет.

— На тебя так подействовала потеря Этейн? — спросил Зей. — Все мы потеряли чересчур много друзей. Никого не осталось.

— Может и остались. — Джусик чувствовал боль Зея. Мэйз, должно быть, остался единственным, кому тот мог доверять. — Ты думал что Мэйз тебя застрелит?

Зей, прикрыв глаза, провел большой рукой по всклокоченным седеющим волосам.

— Я даже не чувствовал его эмоций до того самого момента, когда бластерный выстрел не ударил в стену, в метре от меня.

— Мэйз хороший парень.

— Да. Отличный друг.

— Пошли, покажу тебе комнату. У нас их хватает. Кэл остынет, тогда мы и поговорим с толком.

— "Буир" значит "отец", верно?

— Да. Он меня усыновил.

Зей ничего не сказал. Он просто похлопал Джусика по плечу, когда они шли по коридору, направившись в его дальний от кухни рукав. Джусик мог услышать доносившиеся из кухни голоса. Он показал Зею одну из пустующих комнат, всё ещё ожидавшую дезертиров, нуждающихся в новой личности, вытащил ему полотенце из шкафа и оставил его умываться. Потом он отправился искать Джайнга.

Джайнг был в небольшой мастерской, которую он устроил в одной из комнат. Экраны и приборы стояли на каждом свободном клочке места, и на верстаке из толстых досок протянувшемся вдоль всей стены. Ком'рк, разгребший для себя уголок, сидел, согнувшись над двумерной голокартой, набирая в своей деке цифры, и был с головой погружен в свои расчеты.

— Кто бы мог подумать, Бард'ика? — сказал Джайнг, не отрываясь от экрана перед ним. — Дерзкий старый ди'кут вот так берет и выныривает снова. Мораль истории: всегда возвращайся и делай контрольный.

— Ордо этого никогда себе не простит. — пробормотал Ком'рк. — Ха-ха.

Джайнг распечатал ещё какие-то данные.

— Тебе тяжело? Я про Зея. Отношения мастер-падаван, должно быть, весьма близкие.

— Не отличаются от семейных. Или супружеских. — Джусик не хотел заниматься самоанализом. — У кого-то прочные. У кого-то нет. Кому-то вообще наплевать. У меня и Зея... Не знаю. Больше деловые, чем отеческие.

— Но он вовсе не невинный статист, вроде Кины Ха или Скаут. Высокое звание что-то да значит.

— Джайнг помедлил и усмехнулся себе, словно он нашел что-то интересное в файлах.

— И всё же трудно прикончить кого-то, кто просто стоит перед тобой с жалким видом, даже если ты знаешь, что однажды пожалеешь о том, что не сделал этого?

— Я бы сделал. — хмыкнул Ком'рк. — Ничего личного. Просто необходимость.

— Или же мы могли бы использовать их для своей выгоды. — Джайнг постучал пальцем по стопке флимси. — Потому что однажды, когда Империя нас серьезно прижмет, нам понадобятся умения парней с мечами, которые нам задолжали.

Ком'рк хохотнул.

— За уйму времени они задолжали куче народа. И как-то не видать, чтобы они толпами бежали возвращать долги.

— Да, но есть и способы подкрепить моральные обязательства. — Джайнг ухмылялся. Как всегда. Он наслаждался трудными задачами, и был совершенно уверен в своей способности справиться с ними. — К примеру, крепко взять их за гетт'зе.

Джусик мог понять его логику. И он понимал, что это говорит о том, что Джайнг может думать о нем как о бывшем джедае и не-джедае в одно и то же время.

— Буир хочет, чтобы джедаи не имели отношения к нашей жизни, независимо от преимуществ.

— Давай не будем чересчур поспешными. Мы знаем, где их явки, и при некоторой доле изобретательности, мы сможем отследить их передвижения. Они переходят границы — и Империя получает карту сокровищ, с пометкой "джедаи тут".

Ком'рк снова рассмеялся.

— Такой плохой мальчик.

— Ты ещё не нашел место? — спросил Джайнг. — Тук-тук. Поторапливайся.

— Дай минутку. Это похоже на Плавалский Разлом.

— Что это? — спросил Джусик.

— Основное убежище для их детей. Думаю, его они и звали "Колодец Плетта". Кое-какие данные здесь явно из архивов Храма Джедай.

Шантаж; это звучало грязно, но грязь, которую ты выливаешь на других, и которую они выливают на тебя, служит связующим что удерживает вместе людей в галактике. Это такая же мощь, поддерживающая баланс и гармонию, что и Сила.

— Конечно, если мы знаем где они спрятались — мы сейчас можем просто зачистить оставшихся. — заметил Ком'рк. — Или даже заключить сделку с Империей. Но я не верю никому из них.

Джусик принимал близко к сердцу мандалорианскую поговорку "враг твоего врага не всегда твой друг". Потому что ничто не длится вечно.

— Ордо считает, что я становлюсь мягкотелым со своими бывшими товарищами. — проговорил Джусик. — И я не могу его винить.

— А сам как думаешь?

— Ты думаешь, что так и есть?

— Не-а. Хочешь, я тебя пристрелю, если начнешь размякать?

Ком'рк всегда шутил с невозмутимым видом. Но в его жизни юмор играл очень серьезную роль.

— Да. — почти всерьез ответил Джусик. — И сделай это прежде, чем я причиню серьезный вред.

Джайнг взглянул на Комр'ка, и задержал взгляд, словно намекая что шутка не удалась.

— Можешь на меня положиться, нер вод. — сказал Ком'рк и вернулся к голокарте.

* * *

Казармы отряда спецназначения 501 легион, Имперский Город

— Приходил дроид, чинить твой шлем. — сказал Реде, застегивая пояс. — Он вон там. Дроид сказал, что с ним всё в порядке, а тебе надо читать инструкцию.

Дарман закинул полотенце на шею, вытер одним концом мокрые волосы и посмотрел на шлем, стоявший на кровати. Он не мог припомнить что заявлял о неполадках. Потом его осенило; дроид был знакомым Джайнга, тем, который модифицировал ведро Найнера, чтобы дать ему защищенную связь с Нулевыми. Джайнг не терял времени. Аудиолинк был установлен.

Я могу говорить с Кэдом. Я могу говорить с Фаем и Атином. И Корром. И Кэл'буиром.

Настроение Дармана резко взлетело вверх. Это было почти то же, что и оказаться дома. Он взглянул на настенное хроно и попытался прикинуть, сколько сейчас времени в Кириморуте; потом понял, что это бесполезно — он понятия не имеет где тот находится. Да и всё равно, не зная долготы, он не мог этого вычислить.

Все равно попробую связаться. Кто бы ни ответил, он не станет возражать против побудки.

— У нас нет инструкций. — хмыкнул Дарман.

— Может, он шутил.

А может быть, это шутил сам Реде. Трудно было разобраться. Парень впитывал знания и опыт, как губка, и Дарман находил это слегка нервирующим. Он заметил, что говорит то же самое, что когда-то на Камино говорил Скирата, когда он удивлялся тому, как быстро клоны усваивают знания, и как они меняются у него на глазах.

Они растут слишком быстро.

Это голос Сержанта Кэла или мой? И о ком говорю я — о Реде или своем сыне?

По счету Реде, месяц равнялся почти двум годам жизни. Дарман наблюдал, как он проводит процедуру проверки своей ДС-17 — совершенно без той бессознательной легкости, которую дали коммандос Камино годы владения винтовкой. Он хотел бы знать, не значит ли это что Реде будет стареть с той же скоростью. Это была довольно пугающая мысль. Новые клоны были обделены, пожалуй, ещё сильнее, чем поколение Дармана.

Он знал, что Кэл'буир заставил доктора Утан работать над этим. Но он не собирался всерьез на это рассчитывать.

Найнер всё ещё был в душе, а вот Эннен сидел на своей койке, наполовину одетый, в нательный костюм и нижнюю часть брони. Он смотрел на плитки пола. Команде полагалось явиться к 0600 и это не оставляло времени на долгие сборы. Дарман постучал по настенному хроно, привлекая внимание Эннена.

— Давай, встряхнись, нер вод. Есть двери которые надо выбить и сараи которые надо взорвать.

Эннену потребовалось несколько секунд чтобы ответить.

— Ну и зачем? Где мир-свобода и прочая мура, которую нам полагалось увидеть, когда сделаем работу? На кой всё это сдалось?

Дарман понимал, что тому не хватало Брая. Он видел такое и прежде — у других. Им требовалось долгое время, чтобы справиться со своими потерями, и тогда одна смерть — не всегда смерть ближайшего брата, но, как правило, именно она — била по ним достаточно сильно, чтобы сломать их. Эннен сражался три тяжелых, кровавых года рядом с Браем, а сейчас тот погиб.

У Дара и Найнера было к чему стремиться. В текущий момент этого могло не быть рядом, но это было; оно было полно обещаний и возможностей, и он мог это видеть, даже сквозь каждодневную боль от мыслей о том, что Этейн не сможет разделить это с ним.

У меня есть сын. У меня есть дом, куда я однажды приду. Как и у Найнера.

— Хочешь поговорить, нер вод?

Эннен взглянул на наручный хроно. Нам уже пора. Он поднялся и пристегнул нагрудные и спинную пластины.

— Война закончена. Она закончилась и Брай выжил. А потом он погиб, когда война уже закончилась. Если бы я видел, что это имело какой-то смысл, было ради чего-то большего, думаю, я смог бы это принять. Но сейчас ведь просто тянется повседневная рутина. Пока мы все не передохнем.

Звук льющейся воды прекратился. Дарман слышал как Найнер насвистывает, вытирась. В отсутствие сержанта он должен был разбираться сам.

— Эннен, тебе надо просто пережить эту темную полосу. — Как мог Дарман рассказать ему, что он знает то чувство бессмысленности жизни, что тот испытывает, потому что он потерял жену? — Мы все через это прошли. Даже "Дельта", если помнишь. Слушай, Святой Роли не возражает против того, чтобы мы ходили в кантины. Когда вернемся, как насчет сходить, взять эля и всё обговорить?

Эннен уставился на него, словно искал подвох, а потом кивнул.

— Угу. Так и сделаем. Видел бы я что-то, ради чего всё это, какой-нибудь результат в конце — было бы легче. Просто не могу ничего такого увидеть.

Он спрашивает? Я не знаю как парни узнают насчет Кириморута. Должен ли я ему рассказать?

Это было трудным решением. Просто упомянуть это место было большим риском, потому что это показывало, что Дарман знает, и предполагало, что он знает больше чем говорит. К тому же Эннен не был воспитан Куэ'валь Дар-Мэндо. Как, впрочем, и Левет, но Найнер сказал, что тот тоже дезертировал на Мандалор.

Я поищу способ рассказать ему, но не сейчас. Мне нужно узнать у Ордо, как это сделать.

Найнер потянулся за своим бельем.

— Вы тут в порядке?

— Готовы к выходу. — ответил Эннен, надевая шлем. Он полностью преобразился. Всё, что мог сделать этот парень — это взять себя в руки и держаться.

— Опять зачистка на нижних уровнях?

Найнер кивнул.

— Копы в обычном порядке тормознули мужчину-человека в угнанном спидере, а тот отмахался от них световым мечом. Те были не полными ди'куте, благоразумно начали следить за ним с безопасного расстояния, и теперь ту дыру, куда он забился, окружает целая стена патрульных спидеров. Никогда не пойму — почему они вечно прячутся на нижних уровнях. Слишком очевидно.

Мандалор тоже был очевидным местом для пряток. Но, в отличие от Мандалора, нижние уровни Имперского Города всё же были тем местом, где беглец мог бы исчезнуть.

— Что такое ди'куте? — поинтересовался Реде.

— Не провоцируй их, парень. — посоветовал Эннен. — Они превратят тебя в мандалорианца. Ты этого не хочешь.

Реде замолчал. Дарман всегда мог определить когда тот сверялся с нашлемным дисплеем в визоре, потому что тот в такие моменты чуть покачивался, словно терял равновесие на доли секунды. Он не привык к массе картинок и телеметрии, заполнявших поле зрения, когда он пытался смотреть сквозь то, что появлялось перед ним. Он просто ещё не прожил достаточно, чтобы к этому привыкнуть. Это всё ещё дезориентировало его. Дарман и Найнер носили ВИДы почти каждый день с тех пор, как они подросли достаточно, чтобы начать самостоятельно есть ложкой.

— Теперь знаю. — сказал Реде. Очевидно, он прошерстил данные на букву "М" — Мандалор.

— Да, теперь я знаю, кто такие мандалорианцы.

Найнер наклонился к нему когда они выходили.

— Эта база данных, — сказал он. — про мандалорианцев тебе ничего стоящего не скажет.

Реде не ответил. Возможно, он ещё не мог одновременно читать с ВИДа, следить за окружающим миром, и разговаривать.

На посадочной площадке их ждал десантный катер НЛШТ/п. Дарман не ожидал, что их ещё так много осталось в строю, учитывая скорость, с которой Империя переходила на новое снаряжение; но по военным стандартам те были совершенно новенькими, а Империя была не настолько глупа, чтобы выкидывать всё, оставшееся от старой власти. Подобно превращению Канцлера в Императора — переход от Великой Республиканской Армии к Имперской Армии требовал зачастую лишь мазка краской и смены названия. Катер нес на себе имперские раскраску и эмблему.

И всё же, это была нлашка.

Втайне Дарман был рад её увидеть. Он запрыгнул внутрь, точно зная где что находится. В кромешной тьме и вверх тормашками, он мог найти каждый выключатель, рукоятку и пристяжной ремень. Тут он чувствовал себя, как дома, и гул двигателей неизменно был для него успокаивающим голосом, говорящим о пополнении запасов, спасении, и безопасном пристанище. Реде встал рядом с ним и ухватился за страховочную петлю.

— Работал когда-нибудь в городе до этого? — спросил его Найнер. — Ни на что не похоже. Один только вид, когда здания одинаково тянутся вниз и вверх от тебя — захватывает дух.

— Угу, а жители обожают, когда мы пролетаем мимо и глазеем в их окна. — добавил Эннен.

— Ты удивишься, что тут можно увидеть. А если хочешь хорошенько посмеяться — включи инфракрасный фильтр.

Бедняга Реде; Дарман сомневался, что его скоростное обучение — в десять раз более быстрое и сжатое, чем у любого клона с Камино — могло ему чем-то помочь. Пилот закрыл люк в кабину, так что подшутить над ним возможности не было. Катер поднялся высоко над казармами, заставив зубы Дармана заныть от знакомого гула, и заметался между высокими городскими блоками.

Фай это обожал. Он действительно получал от города удовольствие. Сейчас я могу с ним поговорить. Прошло — сколько, почти что два года? Он женился. Он может обзавестись детьми к тому времени, как я его увижу.

Голос Найнера отвлек его. Отсутствие значка "звук" в ВИДе Дармана сказало ему, что это был не официальный комм-канал.

— Так, тебя подключили, Дар...

— Они нас слышат?

Нет. Но Ордо или один из Нулевых наверняка следит за линком.

— Замечательно. — От них у Дармана секретов не было. — Когда вернемся я попрошу поговорить с Кэдом. Я хочу объяснить ему, почему меня нет рядом.

— Да, мы можем болтать время от времени.

— Ты говорил с другими в команде?

— Пока нет. Ты же меня знаешь Дар. Всё время осторожничаю.

— Думаю, нам стоило бы дать знать Эннену насчет Кириморута...

— Он здорово сдал, верно?

— Ему нужен какой-то свет в конце тоннеля.

— Хорошо, но обсуди это с Ордо или Кэл'буиром.

Катер промчался сквозь лес облицованных стеклом высоток и несколько мгновений летел вдоль длинного рекламного экрана, призывавшего имперских граждан внимательно следить за подозрительными соседями, поселившимися рядом после войны. "ОНИ МОГУТ ВЫГЛЯДЕТЬ ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК МЫ" — гласило объявление. Дарман подумал кто имелся в виду под "мы", на планете с тысячью разных рас, и это навело его на кое-какие мысли.

А будет ли Эннен надежным выбором? Не сдаст ли он нас властям, если мы расскажем ему, что он в любой момент может дезертировать?

Дарман просто не знал. Он должен поговорить с Ордо. Найнер был прав. У Ордо наверняка найдется разумный ответ.

Реде, слегка возбужденный, судя по тому, как он подался к бортовому ограждению нлашки, чтобы выглянуть наружу, показал вниз.

— Ого, они перекрыли кучу воздушных коридоров ради одного парня.

Дарман выглянул. Корабль летел несколькими уровнями выше нужного района и копы явно не оставляли ничего на волю случая. Они перекрыли всё движение на четыре уровня, и в трехмерной сети улиц это означало, что целая куча полицейских спидеров следила, чтобы никто не пробрался в перекрытый район, а также чтобы никто оттуда не выбрался.

Дарман надеялся что они эвакуировали непосредственно прилегающую к месту действия область. Его стилю здорово вредила необходимость думать — не взорвет ли он заодно и соседей.

— Он джедай. — заметил Найнер. — Лучше перестраховаться.

— Я никогда не сражался с джедаями. — проговорил Реде. — Это так трудно, как говорят?

Дарман сомневался, приходилось ли Реде сражаться вообще. Но для того, чтобы сбивать его с толку вопросами, время было неподходящим.

— Они точно не неуязвимы. — сказал Дарман. — Они делают ошибки, так же, как и все остальные. И умирают они так же, как и все остальные.

Он лучше всех знал это.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

"Запасы бескара у мандалорианцев значительно превышают их внутренние потребности. Население составляет четыре или пять миллионов — деревня, по нашим стандартам,. Они зарабатывают на контрактах по строительству кораблей и производству оборудования, которые мы разместили у них; они получают достаточно руды, чтобы снарядить небольшой собственный флот — небольшой, прошу это особо отметить, потому что они весьма беспокойный народ — и это будет их устраивать, в то время, как мы сконцентрируемся на работе по пополнению запасов бескара. Материал, столь эффективный против владеющих Силой, не должен продаваться никакому другому правительству. Разумеется, нам понадобится и сотрудничество мандалорианских металлургов, чтобы произвести обработанный бескар... но эту проблему мы будем рассматривать когда она возникнет."

Чарг Анарис Хедж, заместитель Главы Имперского Снабжения.

Имперский Город, нижние уровни.

Катер протискивался сквозь как обычно забитые воздушные коридоры, пока не добрался до ближайшей к оцеплению посадочной платформы.

Та была всего на несколько метров длиннее и шире, чем обычная полицейская машина, но Найнер не думал, что беглый джедай обращал на это внимание, когда он тут садился. Отряд выпрыгнул из нлашки и бегом направился к кучке полицейских офицеров укрывшихся за спидерами на периметре оцепления. Найнер оглянулся на корабль и увидел, как пилот демонстративным жестом постукивает по хроно в наручи. Время пошло.

Найнер его не знал, но у того явно было чувство юмора. Такая работа могла занять считанные минуты — или целые часы.

— Где он? — спросил Найнер, глядя на табличку с именем "АНСКОВ" на униформе ближайшего полицейского. Он не знал никого из этих копов. Ни один из них не был офицером Обрима. Синие полосы на значках показывали, что они были из полицейских-резервистов, обычно вызываемых для того, чтобы сдерживать толпу во время крупных мероприятий, или же следить за дорожным движением. — Вы нашли работающие камеры наблюдения?

Ансков указал на запертую кантину. Та была стиснута между продуктовым магазином, и лавкой нижнего белья. В витрине последней были выставлены образцы товара, и, на взгляд Найнера, они не выглядели удобными, да и здравый смысл к ним не имел отношения.

— Будете смеяться... — сказал Ансков. — ...но при всех голокамерах в городе, именно за этими местами не следит ни одной. Хотя здесь и происходит большинство преступлений. Забавно — на шпионские устройства в верхнем городе деньги тратят как сумасшедшие, а тут — ничего.

— Думаю, Императора больше интересуют другие виды преступлений. План помещения ещё не нашли?

Ансков вытащил деку.

— Лучшее, что смогли найти — вот этот, из департамента планировки, но она старая. Не несущие стены могли быть перестроены.

Найнер забрал у него деку и переслал план на ВИДы команды.

— Ладно; помещение выглядит достаточно простым.

— Мы не думаем, что у него есть заложники. Кантина не открывается до вечера. Первым обычно приходит повар.

— Джедаи не берут заложников. — Найнер взглянул на полицейских, стоявших под защитой своих машин, некоторые пристроили на их крышах бластерные винтовки. — Хотя я не слышал и чтобы они баловались перестрелками; впрочем, сейчас они бьются за свои шкуры. Итак, кто у нас там?

— О чем вы?

— Падаван, рыцарь, мастер? Есть зацепки? Падаваны носят тонкую косичку, но они, должно быть, уже посрезали их, если только они не идиоты.

— Просто парень, примерно двадцати пяти лет. Световой меч — это почти всё, что мы успели заметить, учитывая что он отрубил руки одному из моих парней.

— Значит, наверное, не падаван.

— Это так важно? Они же все опасные, верно?

— Для нас важно. — Найнер взглянул на Дармана, который шел по поднимавшемуся над кантиной переходу, рассматривая место действия в подробностях. Найнер это видел по картинке от первого лица с его ВИДа. — Приказы. Падаванов берем живыми. Мастеров — стреляем, как только увидим. Рыцари — по обстоятельствам, но чаще всего тоже живыми не берем.

Ансков посмотрел на него долгим сомневающимся взглядом.

— Хорошо. Мы эвакуировали магазины и жилые помещения до этой линии. Позади кантины промышленный район — ремонтные мастерские, топливные хранилища и тому подобное. Их мы тоже отключили.

— Постараемся туда не стрелять. Когда они взрываются — от них такой беспорядок...

Ансков посмотрел на Найнера взглядом, говорящим что тот не понимает — шутил он или нет, а затем кивнул своим офицерам занимать позиции. Дарман, теперь уже в компании Реде, ткнул пальцем в направлении входа в кантину.

— Он никуда не денется, если только не умеет протискиваться в канализационную трубу. — сказал Дарман. — Он тут застрял. У него явно есть на это причина.

Джедаи могли выбраться из самых глухих тупиков. Найнер ничто не считал гарантированным, и напоминал себе о том, что случилось с Браем; даже самый высокодуховный джедай начинает драться грязно, когда вся его секта была уничтожена. Это выглядело не самым лучшим местом, чтобы оказаться туда загнанным.

Должно быть, это была ловушка, точно так же, как в прошлый раз.

— Никаких ненужных рисков, водэ. — сказал Найнер. — Я хочу, чтобы все вернулись обратно, с головами на плечах. И он знает, что мы все ждем тут, так что... — он поднял громкость внешнего динамика шлема до уровня громкоговорителя. — Джедай! Это имперские вооруженные силы. — Это пока ещё звучало непривычно. — Выходи, положив оружие на землю, руки за голову. — Он следил за картинкой от первого лица с позиции Дармана. — Последний шанс, иначе мы входим сами.

Ответа, вполне ожидаемо, не последовало. Дарман вытащил из кармана на поясе рулон детонитовой ленты и подкинул её в руке.

— Тук-тук.

— Хорошо, ставь заряд на фронтальной двери. — Найнер связался с Реде и Энненом.

— Эннен, по моей команде загонишь светошумовую в окно нижнего этажа. Реде, ты стреляешь светошумовой в слуховое окно. Достанешь отсюда?

— Да, серж.

— Хорошо. Это должно быть быстрым. Одновременно — двери, светошумовые, и входим.

Найнер быстро взглянул наверх. Над ним, за пределами оцепления, он видел днища неподвижных спидеров остановившихся чтобы поглазеть. Он был уверен, что за операцией следят, и то что они делают, рано или поздно окажется в эфире ГНН. Ему нужно было сделать всё быстро.

— Он чересчур староват для падавана. — Найнер встал поближе, метрах в двадцати от дверей. — Сначала стреляем, о кадровых запросах Разведки будем думать потом.

— Что? — спросил Реде.

— Не обращай внимания. Все — по местам.

Найнер проследил, как Дарман соскользнул по десантной стропе с перехода, и распластавшись по стене подкрался к дверям кантины. Ему потребовались считанные секунды, чтобы прилепить детонитовую ленту по косяку и спрятаться. Найнер проверил картинки от первого лица: Реде целился в окошко на крыше кантины, Эннен следил за большим транспаристиловым окном. Шоковые гранаты, выстреленные из модуля дисишки, пробьют дыру и взорвутся безопасным но обездвиживающим клубком оглушающего и ослепляющего света.

— Пошли! — рявкнул Найнер.

Дару всегда отлично удавались взрывы для быстрого штурма. Он не потерял хватки.

БУМ.

Найнер присел, когда детонатор рванул и вышиб двери внутрь. Они ворвались — в дыму, тактические фонари шарили по темным углам и отражались от бутылок и зеркал. Найнер слышал грохот сапог и крики: "Чисто!" Затем где-то затрещало дерево. Он обнаружил Реде лицом к лицу с собой. Он махнул ему направо; появился Эннен и показал между ними в сторону кухни. Но они не успели прочесать всё, потому что знакомое "хуммм" светового меча прорезалось сквозь всё остальные звуки, и заставило обернуться всех разом. Зеркало за барной стойкой отражало мягкий синий свет.

— Стойка! — крикнул Эннен. — Под стойкой!

Он нырнул в открытый конец барной стойки и открыл огонь. Найнер всё ещё ожидал мины-ловушки, засады, хитрости. С его позиции всё выглядело происходившим почти одновременно: фигура поднялась из-за прилавка, белые вспышки диси, опустошавшей магазин, и синяя полоса энергии, оставив блики в глазах, падает на пол..

Эннен продолжал стрелять. Казалось прошли минуты, прежде чем он остановился. Наверняка это длилось всего лишь несколько секунд. Наступившая тишина была внезапной и полной.

— Это за Брая. — прорычал он. Он переступил через что-то, хрустя разбитым стеклом, и резко выдохнул.

Найнер напрягся, ожидая что он приведет в действие ловушку. Сообразительный исполнитель мог бы устроить сюрприз с замедлением — самоубийственный трюк, чтобы захватить имперских солдат с собой, точно так же, как это пытался сделать Камас. Может быть, джедаю, который застрял здесь, было приказано причинить как можно больший ущерб. На взгляд Найнера, это звучало совершенно не в джедайском духе, но с другой стороны, никто не пытался скинуть Палпатина силой — а они это попытались сделать.

Но он Сит. Это их оправдывает, не так ли?

— Не могу найти никакой взрывчатки. — сказал Эннен, поднимаясь снова. — Давай-ка посмотрим, что это за шутник.

Судя по звуку, он обшаривал одежду этого парня. Меньше трех минут от входа до финиша; самое то, чтобы впечатлить местных. Имперские штурмовики не те, с кем стоит связываться. Найнер активировал комлинк:

— Ансков? Здание зачищено. На всякий случай проверяем на мины.

— Нам, пожалуй, надо было это делать сразу же. — Реде взглянул через прилавок. — Они оставили тут самого тупого джедая? Или они все такие неумехи?

Эннен поднялся, развернув веером в одной руке пачку идентчипов.

— Проклятье. — пробормотал он. Он кинул их на прилавок, в направлении Найнера и зашагал прочь. — Проклятье.

— Что это с ним? — спросил Дарман.

Найнер просмотрел документы. Все они были лицензиями пилота такси, все с одинаковыми фотографиями, но с разными именами. Он перевернул тело, и посветил фонарем в лицо. От него осталось достаточно для опознания.

— По-моему, мы взяли просто случайного воришку. — сказал он. — Понятно, почему он не полез в драку. Наверняка всё, что он мог — это включить световой меч и махать им по сторонам.

Он поискал меч, и нашел его под завалом из разбитых бутылок.

— А как он его раздобыл? — спросил Реде.

— Ты где был во время Приказа Шестьдесят-Шесть?

— Я тогда ещё не получил назначения.

— Это был бардак. Джедаев отстреливали повсюду. Здания горели. Не надо было быть криминальным гением, чтобы подобрать оброненный световой меч, достаточно было просто воспользоваться подходящим шансом.

— Ладно, работа закончена. — сказал Дарман и направился наружу. — И, в любом случае, закончена неплохо, Реде.

Ансков рассмотрел документы и потратил некоторое время, сверяясь с кем-то по комму. Он даже снял у тела отпечатки пальцев. Смущенное выражение лица сказало Найнеру какую информацию он получил из диспетчерской.

— Ну, он отрубил парню руку этой штукой. — наконец, проговорил он. — Что, по-вашему, мы должны были подумать?

Найнер пожал плечами.

— Лучше перестраховаться, чем пожалеть. Мы не в претензии.

Это оказалось разочарованием, но это было не первым недоразумением, которое случалось с Найнером, и оно не будет последним. Всё ещё оставались вопросы о том, как этот парень умудрился раздобыть световой меч, и кто-нибудь — не они, он в этом был уверен — займется проверкой его контактов, просто чтобы убедиться, что у него действительно не было каких-нибудь связей с джедаями. Найнер выкинул это из головы и забрался в НЛШТ/п. Отчет он напишет позже.

"В установленном законом порядке было дано предупреждение, подозреваемый сдаться отказался, включил световой меч, нейтрализован солдатом ИК-4447, Энненом."

Что за дурацкий способ умереть, всего лишь из-за украденного спидера и опасного сувенира. Идиот. Была у него семья? Что за дурацкую, бессмысленную потерю придется пережить его родным.

Это был просто спидер. Какая-то пара месяцев за решеткой. Не то, ради чего стоит терять свою жизнь. Большинство попыталось бы просто сбежать, даже точно зная, что убежать они не смогут.

НЛШТ/п поднялся с платформы и направился к казармам.

— Эннен, ты в порядке? — спросил Найнер.

Эннен сидел на скамье по правому борту, сложив руки на груди и запрокинув голову назад, так что шлем постукивал по дюрастиловой панели переборки.

— Угу. В порядке.

Он лгал. Найнер знал это.

Дарман стянул шлем и поскреб подбородок.

— Эннен, если б этот парень в самом деле был джедаем — это всё равно был бы отличный штурм. Не изводись.

— Криффов дурень. — пробормотал Эннен. — Он на это напрашивался. Кем должен быть живой человек чтобы решить что в такие времена размахивать световым мечом — это хорошая мысль?

— Дурнем, который не носит бластера? — ответил Реде.

Дарман повернулся к нему.

— Если ты не воспринимаешь световой меч всерьез, нер вод, -проворчал он. — ты рискуешь оказаться мертвым.

— Удейзии, Дар. — сказал Найнер. — Всем отдыхать. Мы сейчас уже ничего не изменим.

Найнер поглядывал на картинку с ВИДа Эннена всю обратную дорогу к базе. Та оставалась неподвижной, словно тот пялился на переборку, впрочем картинка не давала представления о том, куда были направлены его глаза и открыты ли они вообще. Когда катер приземлился, Эннен выскочил первым, и зашагал так целеустремленно, словно ему что-то было настоятельно необходимо сделать. Найнер знал, что ему пришлось бы проделать нелегкую работу, чтобы сбить команду вместе так же прочно, как это было в Омеге. Он дал Эннену уйти. Дверь в уборную захлопнулась за ним. Там парень мог хотя бы несколько минут побыть в одиночестве.

Выйдет, когда успокоится. Может быть, позже Дару удастся вытащить его на пиво. Открытое приглашение в старый клуб Корускантской Службы Безопасности всё ещё действовало для всех из отряда Скираты, и это было местом не хуже любого другого.

— Далеко не уходим, ждем его. — сказал Дарман. — Чтобы он понял, что мы не уйдем, оставив брата в таком настроении.

— А что такое "удейзии"? — Реде нахмурился рассматривая царапины, оставленные разбитым стеклом на его броне. — Я стараюсь не отставать от вашего сленга.

Бедный ребенок.

— Это по-мандалориански. — сказал Найнер. — Это значит "успокойся". "Остынь". "Расслабься".

Реде перевел взгляд на Дармана.

— "Нер вод." — проговорил он. — Приятель?

— "Брат". — ответил Дарман. — "Брат мой". Или "сестра моя", если на то пошло.

Реде слегка озадаченно взглянул на него.

— Что-то Эннен задерживается...

Да, тот задерживался. Найнер пару раз прошелся туда-сюда по коридору.

— Никто в уборной столько времени не сидит. Надеюсь, он не поскользнулся.

— Пойду, проверю как он. — Дарман вошел и пару раз позвал Эннена, но двери закрылись прежде, чем Найнер услышал ответ.

Он подождал, глядя как Реде оттирает свою броню. Пройдет совсем немного времени, и мальчишка будет смотреть на поврежденный пластоид с гордостью, словно на боевые награды.

— Ты её такой чистенькой всё равно не сохранишь. — дружелюбно подсказал Найнер.

— Если честно, то чем больше...

Бдапп.

Треск бластерного разряда заставил его замереть на месте. Двери уборной смягчили его, но всё равно звук был слишком громким и чересчур знакомым, чтобы быть чем-то иным. Найнер влетел в дверь, прежде чем додумал эту мысль до конца. Дарман рвался в одну из кабинок.

— Эннен? Эннен! Да откроешь ты эту шаблову дверь?

Найнер попытался выбить запертую дверь ногой, а Дарман тем временем забрался на разделительную перегородку. Посмотрев вниз в кабинку он замер, стиснув дюрапластовую стенку.

— Файрфек.

— Он дышит, Дар? — Найнер знал ответ. Дарман видел достаточно много раненых. Если он замер — то это потому, что делать что-то ещё смысла уже не было. — Только не говори что он сделал какую-то глупость...

Дарман молча спрыгнул вниз, и ударил плечом возле замка. На этот раз дверь не выдержала.

Эннен, должно быть, вовсе не считал, что он делает что-то глупое. Для него это было совершенно верным. Он сидел, невидяще уставившись в потолок, шлем стоял на полу. На его лице не было никаких заметных следов, но он, несомненно, был мертв. Его пистолет, ДС-15, валялся на полу, завалившись под разделительную перегородку.

— Реде вызови меддроидов. — приказал Найнер. Очевидно это или нет, но констатировать смерть должен был кто-то, сведущий в медицине. — Скажи им прихватить носилки.

Дарман не сказал ничего. Суицид в рядах коммандо был очень необычным делом. Найнер не мог припомнить ни одного, но с другой стороны он не думал, что стал бы про такое рассказывать. Он не знал и того, насколько часто консервы решали что с них довольно. Всё что он знал — это то, что он потерял одного из своих людей, и что он никогда не простит себе того, что оставил Эннена наедине со своими мыслями, не понимая — насколько тот был близок к грани.

Что его подтолкнуло? То что он пристрелил гражданского? Или что не пристрелил джедая?

Появилось ещё несколько коммандос. В казармах сложно палить из оружия и не привлечь внимания.

— Расходитесь. — скомандовал Найнер. — Всё закончилось. Эннен вышиб себе мозги, бедный шабуир. А теперь возвращайтесь делать, что делали. Тут не криффово представление.

Реде, похоже, не был уверен входит он в категорию тех, кому надо проваливать или нет, и колебался, пока Найнер не поманил его, махнув рукой. Двое меддроидов, жужжа, влетели в уборную с репульсорными носилками, и несколько минут спустя появились с телом Эннена, укрытым куском ткани.

— Что ж, он больше не страдает. — проговорил Найнер, не до конца уверенный, что это подходящие к моменту слова. — Это жестоко, но по крайней мере — для него всё закончилось.

— Не знал, что он так далеко зайдет. — Дарман, судя по голосу, был ошеломлен. Он разглядывал свои руки. — Я собирался вытащить его, и обо всём поговорить...

— Да уж; хотя мне всегда казалось, что он не из говорливых. — Теперь Найнер должен был доложить об инциденте Мелузару. Что делают в таких случаях? Он никогда раньше не сталкивался с самоубийством, и не мог даже припомнить никаких правил на такой случай. Впрочем, у них был командующий офицер, который мог бы устроить Эннену погребальный обряд, который того устроил бы. — Я должен был понять его намного раньше. Шаб, я должен был...

Дарман снова и снова стягивал и надевал обратно одну перчатку. Он явно не обращал внимания на Найнера.

— Это последний раз. — проговорил он. — когда я откладывал что-то на потом. "Потом" — никогда не бывает.

Он подхватил свой шлем и направился к дверям. Найнер решил что Дар успокоился и оправился от самого тяжелого отчаяния, но сейчас всё что угодно могло снова подтолкнуть его к краю. Там много было случаев, когда ты мог потерять близких прежде, чем успеешь спохватиться. И пусть даже с Энненом было тяжело — он всё равно был одним из команды.

— Дар, ты куда? — Найнер двинулся за ним. — Эй, подожди...

Дарман помедлил и оглянулся.

— Всё в порядке, нер вод. Я не собираюсь вышибать себе мозги. У меня есть ради чего жить. — Он поднял шлем, чтобы надеть его. — И я собираюсь поговорить с ним как можно быстрее.

* * *

Кириморут, Мандалор, десять часов после появления Зея.

Вэу вернулся, и он был в бешенстве.

Ордо наблюдал, как спор между ним и Кэл'буиром набирает обороты, словно он летел без тормозов под гору. Выражение довольства и иронии на лице Вэу исчезло после пары шагов по трапу из кабины гиламаровского челнока, и Ордо был совершено уверен что новость о том, что Зей жив была как-то с этим связана. Гиламар и Атин спокойно возились с разгрузкой лабораторного оборудования, словно они видели такое и раньше. Так оно и было. Шоу "Скирата и Вэу" было для них привычным развлечением в свободное время на Камино.

— Ты из ума выжил? — взорвался Вэу. Он никогда не орал. Он был аристократом с Ирмену, наследником Графа Гесла, до того как отец от него отрекся, а дворяне не вопят словно простолюдины. Хотя громко выражать неудовольствие они могут. И перебранку двух старых сержантов могло слышать всё поместье. — На кой нам сдался Зей? Ты понимаешь, какой это риск? Ты свихнулся.

— Думаешь, я приглашал шабуира заглянуть на каф с печеньками? — А вот у Скираты трудностей с рыком во весь голос не было. — Он здесь. И мне это нравится не больше чем тебе. Но он есть, так что уймись, пока мы не разберемся с проблемой.

Скирата решительно зашагал прочь. Ордо дал ему пару минут, чтобы остыть от состояния "прыгает крышка" до простого "слегка кипит", а затем направился за ним.

Насколько было известно Ордо — нельзя было сказать, что Вэу недолюбливал Зея. Он, судя по всему, почти что наслаждался словесными пикировками с генералом, даже зная о том, что Зей понимал, что его каким-то образом дурачат.

Но у джедаев было свое место. И было оно не в Кириморуте.

Я согласен. Мы все согласны. Но мы, похоже, не в силах от них скрыться.

Скирата опирался о забор загона с робами, и примеривался метнуть свой трехгранный нож в толстый вешоковый воротной столб в нескольких метрах от него. Один из роб, старый боров со внушительной рыжеватой щетинистой бородой, покрывающей многочисленные подбородки, перестал валяться в грязи вместе с остальными, и встал на задние ноги, упираясь передними в забор, чтобы посмотреть что происходит.

— Всё в порядке, нер вод. — сказал Скирата животному. Он метнул клинок, вонзившийся с глухим стуком в отметину, оставленную им же чуть раньше, и сделал три шага чтобы забрать его. — Время мясника ещё не пришло. Просто спускаю пар.

— Вэу поймет. — У Ордо появилось неприятное чувство, что роба следит за разговором.

— Посмотрим на это логически — Зей теряет столько же, сколько и мы, если он выдаст наше расположение.

Скирата выдернул нож и потрогал острие пальцем.

— Больше. Но я смотрю на это очень лично.

— Джайнг прав. Из таких ситуаций всегда можно извлечь выгоду.

— Только по необходимости. Я хотел в жизни никогда больше не видеть джедаев. Но я, похоже, не могу от них спрятаться. — Скирата вздохнул, задержал дыхание и снова метнул нож. Ордо часто задумывался о том, что творится в голове у Скираты во время таких упражнений. — И если ты думаешь что сейчас Вэу в бешенстве — посмотри, что будет, когда я скажу ему что мы думаем о сделке с Алтисом.

Скирата похлопал его по плечу и направился к дому, оставив Ордо стоять у загона. Дилемма была болезненной. Общий принцип положить конец влиянию джедаев в галактике (или же джедайскому господству, в зависимости от того, насколько серьезным считали это мандалорианцы) всегда относился к безликому джедаю, или, по крайней мере, джедаю, который им не нравился. Но имея дело с бедной маленькой Скаут, почтенной Киной Ха, или вполне достойным и хорошо знакомым им человеком — становилось крайне трудно решиться с ними покончить.

Это, разумеется, не значило, что Ордо этого не сделал бы. Он просто не знал, насколько скверно он чувствовал бы себя потом. Но его выучили убивать бесстрастно, потому что угрозы должны быть ликвидированы, и он не видел существенной разницы между угрозой, которую ты не знал, и угрозой со знакомым лицом.

И то что было им известно — местоположение Кириморута — не могло быть стерто никаким иным способом. Если только Джусик не вытащит из рукава какой-нибудь Силовой фокус.

Ордо внезапно заметил, что сейчас он стоит почти что нос к носу с боровом. Животное заглянуло ему в лицо и хрюкнуло. В этот момент встречи взглядов, он подумал о том, что привязанность к животному не так уж отличается от привязанности к человеку, и о том — что он будет чувствовать, когда в конце концов он его съест.

В этом всё дело? Убийство не вызывает эмоций лишь когда ты не знаешь убитого?

Ордо выкинул эти размышления из головы и направился присмотреть за тем, как идет разгрузка. Ков и его братья вызвались перестроить сарай во дворе в то, что он прозвал "жучиной фермой" для Утан, и четверо клонов вместе ломали головы над планом, набросанном на листе флимси.

Всего несколько месяцев назад Утан могла бы с улыбкой выпустить бы патоген, специально разработанный чтобы убить их — и Ордо, и всех его братьев. А сейчас она вела себя с ними, словно с любимыми племянниками. Да уж, есть люди, для которых знания это действительно всё.

Утан определенно наслаждалась, разбирая кучу лабораторного оборудования и реактивов, и улыбалась каждый раз, когда она вскрывала ящик. Конечно она могла радоваться и тому, что снова видит Гиламара, и Ордо это радовало; про их расцветающий роман знали все, и никто не был против. Почему-то именно совершенная обезличенность задачи по уничтожению всех клонов, которой она занималась сгладила острые углы. И претензии насчет массовой резни были сняты. Возмездие нашло её прежде чем она могла даже попытаться совершить свое преступление.

Значит, и Вэу мог заключить соглашение с джедаями — на условиях гарантированного взаимного уничтожения. Некоторые смертные поединки могут быть остановлены и повернуты вспять. Кэл'буир — тот точно преодолел въевшуюся ненависть и поместил Скаут и Кину Ха в ячейку с надписью "Не Настоящие Джедаи".

Ордо хотел бы знать, возможно ли вообще объяснить чужаку — аруэтии в буквальном смысле этого слова — насколько глубока могла быть вражда. Больше четырех тысяч лет войн предательств и резни; как обе стороны могли верить друг другу? В обеих участниках конфликта это въелось глубже, чем религиозная ересь Сарассии, а кроме них в конфликте была ещё и третья сторона, и это были Ситы. Иногда они сливались с джедаями, и были просто одним из вариантов владения Силой. Иногда они были врагами, сомнительными союзниками, или даже нанимателями для Мэндо'аде. Ордо сомневался, что многие из клон-солдат Великой Армии могут посмотреть на это таким образом, но было что-то вневременное и неизменное в том, как Лорд Сит использовал эффективно набранную из мандалорианцев армию, чтобы снова и снова атаковать джедаев. Менялись только даты.

— О, огромное спасибо. — Утан нагнулась над вскрытым ящиком, чтобы рассмотреть содержимое, затем выпрямилась с таким видом, словно она получила подарок на день рождения. — Мидж, ты вспомнил!

Ордо ожидал увидеть в ящике что-то экзотическое и удивительное. Вместо этого таи были просто пачки листов сделанной из дерева бумаги, чем-то похожей на абсорбирующий материал, которым пользовались в медцентрах.

— Это потому что я записал. — улыбаясь, ответил он. — А если ты заглянешь в морозильник... Всегда говорил что путь к сердцу женщины надо искать с красивой коробкой особо злобных патогенов в руках. Образцы вирусов небеллия и ринацирия. Можешь загонять себя, до упаду, док.

Утан светилась от радости.

— Я сейчас же поищу куда их поставить. — заявила она, таким тоном, словно это были не вирусы, а букет для которого нужна была ваза. — Как только я модифицирую их, мы сможем начать работу с клеточными культурами.

Гиламар обернулся к Ордо.

— Куда ушел Вэу? Он всё ещё ругается с Кэлом?

— Я болтаюсь рядом — на случай если дело дойдет до драки. — ответил Ордо.

— Да уж, это было шоком — что старина Мэйз выкинет такой неожиданный фокус. Не дождусь услышать, как он умудрился вытащить Зея с планеты.

— Уверен, это будет захватывающе. — кивнул Ордо. — Хотя я и не пойму, с чего бы он решил меня одурачить и заставил думать, что он пристрелил Зея. Если бы мне он был нужен мертвым, я бы это сделал сам.

Ордо не требовалось стараться, чтобы найти Вэу и Кэл'буира. Он просто шел на сердитые голоса, разносившиеся по воздуху. Скирата, похоже, решил вскрыть нарыв разом, и рассказал Вэу весь план. Все остальные вокруг быстро нашли себе какие-то неотложные дела. Кроме Джусика — тот выглядел готовым раскидать эту парочку, если дойдет до кулаков.

— Я собираюсь заключить сделку. — отчеканил Скирата. — Непохоже что Алтис того рода джедай, которого интересует политическое влияние и строительство больших храмов. Верно, Бард'ика?

Ордо зашел в карайи так непринужденно, как только мог. Джусик поймал его взгляд, и едва заметно покачал головой. Вэу всё ещё выглядел взбешенным, и на его скулах перекатывались желваки. Мирд, обычно бывший надежным индикатором настроения его хозяина, в абсолютном молчании распластался по полу, и лишь дергал взглядом с Вэу на Скирату и обратно.

— Говорили, что около половины его последователей даже не владеют Силой. — откликнулся Джусик. — А в его академии, расположенной на корабле, училось, предположительно, несколько тысяч падаванов. Если бы он действительно рвался к власти, мы бы уже все про это знали.

— Понятно, как ему удалось сбежать. — хмыкнул Скирата. — Не сидит на месте. Умный шабуир.

— Ты решил дать задний ход? — выплюнул Вэу. — Ты уже совсем забыл три последних года? Назначение войны? Не палпатиновской войны, войны Джанго. — Вэу развернулся и ткнул пальцем в направлении Ордо. — Не забыл, зачем он был создан? Чтобы придать смысл твоей жалкой жизни? Нет. Джанго сделал это, чтобы покончить с джедаями, потому что им верить нельзя. И мы никогда не могли им верить. Он рискнул всем, дав Дуку использовать его ДНК, чтобы создать единственную армию, у которой был шанс прикончить этих хат'ууне. А теперь ты заговорил насчет соглашений с ними. Ты решил загнать меня в могилу?

— На случай, если ты не заметил... — проговорил Скирата, становясь внезапно и неестественно спокойным. — ...победившая сторона тоже нас не особо любит. Мы всё так же под пятой владеющих Силой. Только тех, что с красными мечами.

— Так зачем нам лезть в петлю? Почему бы просто не пристрелить Зея, и закончить на этом? Кина Ха — это я могу понять. Она экземпляр для лаборатории. Скаут — шла к ней довеском. Но Зей? Дашь ему уйти, и он разыщет своих приятелей, и попытается восстановить старый Орден. Тебе не нужно договариваться с Алтисом, чтобы сбыть их с рук. Тебе нужна верпинская винтовка и нервы немного покрепче.

— Ладно мир'шеб, можешь идти и прикончить их. Старуху и ребенка. Ори'джагик. Крутой.

— Думаешь я этого не сделаю?

— Если не прикончишь — что тогда нам с ними делать?

— Мы зашли так далеко. — Вэу развел руками. — Мы зашли так далеко. Мы, наконец, избавились от джедаев и их прихлебателей. И что ты делаешь? Ты помогаешь им выжить и перегруппироваться. Не кто-то другой — именно ты. В одну секунду ты ненавидишь их всей душой и видишь в них врагов, в следующую — начинаешь им умиляться. Старый книжный трюк — выставить на линию огня детей, стариков, и инвалидов, чтобы прикрыть трусливую армию. Сам знаешь, что мы презираем врага, который пытается сыграть на этом.

— Тут... не в этом дело, Вэлон.

Вэу дернул рукой в жесте отвращения.

— Знаешь, был бы сейчас жив Фетт, он плюнул бы тебе в лицо. Ради чего умирали все эти клоны, Кэл? Чтобы мы могли дать джедаям второй шанс? Шеб'урцайн, аруэтии.

Жополиз. Предатель.

Ордо ожидал, что Скирата врежет в ответ. Он этого не сделал. Он просто молча всё выслушал. Вэу развернулся и вышел, щелчком пальцев поманив за собой Мирда. Джусик покачивался на каблуках и выглядел смущенным.

— Я думаю, что в запале любой может передергивать исторические факты. — проговорил Джусик. — Он забывает, что никто не знал, что Джанго всё это устроил, до тех пор пока не началась Чистка. И ни у кого из нас не было представления — для чего на самом деле была армия клонов, если уж Совет Джедай недостаточно хорошо этим интересовался.

— Хотя он и прав, верно? — Скирата всё так же стоял глядя в пол. — Я изо всех сил стараюсь помочь джедаям. И не помогаю своему собственному Манд'алору.

— Ты говоришь так, словно у тебя был план, который учитывал всё на свете, Буир. — сказал Ордо. — Но у тебя был только один план — спасти стольких из нас, сколько сможешь. Ты никогда не собирался рушить Орден Джедай, как Фетт. Это разные вещи.

— Конечно, разные. — ответил Скирата. — Пойду, присмотрю — не начал ли Зей с помощью Мэйза отстраивать здесь шаблов джедайский храм. — Он обернулся, почти дойдя до дверей. Меня бесит не то, что они владеют Силой. Меня бесит организация. И то, как она топчет всех для сохранения власти.

Джусик подождал, пока Скирата не окажется вне пределов слышимости и пожал плечами.

— Терпеть не могу, когда они оба правы. Пошли. Надо быть наготове — чтобы успеть его оттащить, когда начнет душить Зея.

Вэу был куда ближе к Джанго Фетту чем Скирата. Он понял — может и слишком поздно, но всё же понял, в конце концов, глубину Феттовской ненависти к джедаям. Они стоили Фетту всего, что ему было дорого, а Стража Смерти отняла у него ещё больше — сначала семья, потом приемный отец — но Фетт не один год терпеливо ждал своего времени, и приберег свою месть для джедаев. Это сказало Ордо всё.

И ты выиграл, Джанго. Жаль, что ты не дожил до того, чтобы это увидеть.

— Бард'ика, ты знал Зея... несколько лучше меня. — сказал Ордо. — Что, по твоему мнению, он сделает, если мы дадим ему уйти?

Джусику потребовалось долгое время, чтобы ответить.

— Зей прагматик. — наконец, сказал он. Он думает в категориях живых существ с именами и лицами, а не отвлеченными концепциями. Вот почему Мэйз отправился с ним.

— Это не ответ на мой вопрос. Я знаю, что он не бросится закладывать нас Имперской Разведке, но не попытается ли он восстановить Орден Джедай по старым чертежам?

— Не думаю, что он попытался бы, даже если б и мог.

— Тебя это может огорчить, но я готов его прикончить.

— Да, меня это огорчит, потому что я знаю его достаточно хорошо, чтобы повернуться к нему спиной; и да, я всё понимаю.

Ордо ожидал этого от Джусика — искреннего, сострадательного, но по большому счету всё же прагматичного, такого же прагматичного, как и сам Ордо, прагматичного, как Орден Джедай, разменивавший жизни армии клонов на предполагаемое высшее благо.

Все мы одинаковы. Разве что Джусик и я говорим об этом прямо. Но все мы решаем что одна жизнь стоит меньше другой.

— Если до этого в самом деле дойдет. — проговорил Джусик. — Тем, кто это сделает, буду я. Хорошо?

Вот в этом был весь Бард'ика. Всегда принимающий на себя ответственность, почти что на грани мученичества.

— Последнее что нам надо — это чтобы Кириморут стал паршиво охраняемым секретом в среде оставшихся джедаев. — сказал Ордо. — Это вопрос безопасности. Но ты ведь понял о чем говорил Вэу? Выпалывал когда-нибудь сорняк землетерн? Если ты оставишь хотя бы сантиметр корня — он вырастает снова. Я думаю, что жизни наших собратьев-клонов должны подарить чуть больше, чем просто временную отсрочку.

Они вышли в вестибюль — один из круглых залов здания, откуда, подобно спицам странного колеса расходились во все стороны коридоры. Дом был цепочкой укреплений, соединенных наземными переходами и подземными тоннелями, но именно эта функциональность придавала ему своеобразное очарование. Это был бастион, построенный так, чтобы выдержать осаду. Ордо никогда не забывал об этом.

— Я не могу отключать свои Силовые чувства; не больше, чем ты можешь думать как дурак. — сказал Джусик. — И я получаю от них... предупреждения. Джедаи называют это уверенностью Силы. Я не вижу четких образов, но у меня есть чувство, что Джедаи однажды возродятся, точно так же как возродились Ситы. И лучшее, что мы можем делать, это держаться от обеих фракций настолько далеко, насколько получится, и уж точно — никогда больше не драться за них на их войнах.

Это была самая здравая идея, что Ордо услышал за весь день. Они нашли Зея и Скирату наблюдающими за работами по строительству вирусной кухни для Утан, и между ними не было видно ни следа враждебности; просто двое усталых мужчин старшего возраста, которые хотели бы, чтобы всё было немного иначе.

Зей не повернул головы. Он, похоже, пристально смотрел на Кова и Джинда, которые распиливали доски и вырезали в них связующие пазы. Когда-то он ими командовал.

— Где вы научились плотничать? — спросил он.

— По учебнику. — Джинд едва не добавил "сэр", но успел удержаться. — Так же, как Левет учится фермерствовать.

— А что вы строите?

Ков посмотрел на Скирату, ожидая его разрешения.

— Сарай. — наконец, сказал он.

Скирата вмешался в разговор.

— Доктор Утан работает над обращением ускоренного старения клонов. Ей нужна лаборатория побольше.

Не было смысла просвещать Зея насчет того, что в Кириморуте будут работать с живыми патогенами. Но как только он всё обдумает, и начнет разговаривать с Киной Ха и Скаут, пусть даже это будет тогда, когда они все будут уже далеко от Мандалора — он услышит всё: вирус FG36, и так далее, и все эти детали будут интересны Империи, и это будет крайне нездоровый интерес.

— Так, значит имперский гарнизон ограничился районом Келдабе? — спросил Зей.

— Насколько мне известно. — ответил Скирата

— И это вас не беспокоит?

— Не беспокоит и вполовину того, как беспокоишь ты.

— Кэл, я клянусь что...

Зей замер неподвижно. Он оглянулся через плечо, потом развернулся и уставился на дверь позади него. Ордо гадал, что привлекло его внимание, когда он увидел Кэда, выбежавшего наружу и замершего на пороге.

Теперь его было бесполезно прятать. Да и не было способа надежно спрятать его от Мастера Джедай.

— Вот как. — проговорил Зей. — Я почувствовал, кто это. Я и понятия не имел... бедный ребенок.

Джусик избавил Скирату от обязанности отвечать. Возможно, он сейчас чувствовал в Зее то, что больше никто не мог почувствовать.

— Да. — сказал Джусик. — Это сын Этейн. Сын Дармана. Теперь ты лучше понимаешь — какие тут ставки?

На глаза Зея навернулись слезы, и он присел, чтобы не возвышаться над малышом. Кэд, насупившись, осторожно двинулся к нему, потом взглянул на Скирату в поисках поддержки.

— Да. — ответил Зей. — Понимаю.

* * *

Лаборатория Утан, Кириморут.

— Так, и как ты собираешься его проверять? — спросила Скаут. Она выглядела совершенно иначе в лабораторном халате, перчатках, ботинках техника, и с шапочкой на волосах.

— Как ты узнаешь, работает он или нет?

Утан открыла дверцу холодильника и вытащила герметично упакованные образцы вирусов. Её впечатлила добычливость Гиламара. Ей хотелось бы знать — где он откопал медицинское и лабораторное оборудование, и как поставщик отреагировал на мандалорианца в полной броне, который заявился к нему и сунул такой вот список покупок. Впрочем для человека, который мог украсть операционный стол из медцентра, не было ничего невозможного.

— Ну, мне потребуется заразить тестовый объект модифицированным вирусом ринацирия, а затем подвергнуть его воздействию FG-тридцать шесть. — Утан поставила образцы в шкаф для биологически опасных препаратов и загерметизировала его. — Но нам нужен человек. Так что я планировала испытать это на себе. Если я выживу — значит это работает. Это чересчур важная задача, чтобы полагаться на компьютерное моделирование или изолированные клетки.

— Но тогда... откуда вам знать, что они вместе действительно сработают — вирус FG-36 и тот, второй?

— Это хороший вопрос.

— И это значит, что у вас тут сидят в бутылке смертоносные вирусы...

— Не совсем в бутылке, но насчет смертоносных ты угадала верно.

— Кэл и Мидж, должно быть, здорово тебе доверяют.

Утан расставляла контейнеры с ферментами и реактивами, готовясь к модификации ДНК ринацирия, и заново обдумывала сказанное. Да ей явно доверяли. Она действительно не думала об это в таких категориях, потому что... что ж, это была её работа. Она работала с опасными патогенами. И она в первый раз остановилась, чтобы задуматься — насколько они должны доверять ей, чтобы верить, что она не убьет их или даже не уничтожит весь их мир. Учитывая обстоятельства её первой встречи с клонами, она на миг почувствовала себя странно виновато.

Мой мир погиб. Они могли решить, что мне нечего терять. Что я всё ещё намерена уничтожить армию клонов.

Чем больше она об этом думала, тем тяжелее ей становилось.

Скаут была умной девочкой, она быстро училась и была очень ловкой. Она следовала её инструкциям до последнего слова — приготовить электрофорезный гель, стерилизовать пробирки и контейнеры, расставить разные ферменты, реагенты и питательные среды в точности по своим местам. Она не копалась и не роняла вещи — в отличие от очень многих лаборантов, которых Утан приходилось натаскивать в институте. До сих пор Утан не замечала — насколько точны и уверенны были движения джедаев, их глазомер и пространственное чутье. Но выражение лица Скаут говорило ей, что техника переключения и резки генов была ей интересна меньше, чем сама Утан.

— Вы бы использовали его? — Скаут искоса взглянула на неё. — Зная, что он делает, что это значит — вы сами использовали бы FG-вирус?

"Если бы ты спросила меня несколько дней назад... несколько недель назад..."

— Я никогда не думала о себе, как о чудовище. — проговорила Утан. — Я не чудовище. Разве не так? Я ничем не отличаюсь от других, как я думаю. Но какой-то частице меня хотелось бы знать, нет ли у меня слепого пятна в этом вопросе. И я думаю — имеет ли значение оружие? Важно ли количество убитых? Если я пристрелю врага из бластера или ты разрубишь врага своим мечом — никто не посчитает нас чудовищами. Скольких ещё нам надо будет убить, как, и по каким причинам — прежде чем мы перейдем ту грань, за которой становятся... чудовищами?

Скаут задумчиво пожевала губами.

— Это вопрос для Мастера-джедая.

— Для того, чтобы определять для себя вопросы морали, нам не нужны Мастера-джедаи.

— Пожалуй, я скажу что не знаю этого.

— Тебе доводилось убивать кого-нибудь?

— Нет.

— Но ты вооружена. И ты используешь свой световой меч, если тебе будет угрожать опасность.

Скаут, казалось, изучала лицо Утан на предмет отсутствия признаков чудовищности, и Утан почувствовала, что хоть та и была чужаком — ей жаль, что она не видела, как росла Скаут. Ощущение было странным — словно встретить дочь, которая появилась в твоей жизни лишь после очень долгого отсутствия.

Как Кэл и Руу. Должно быть, это порой ранит его. И её. Всё это потерянное время, которое никогда не вернуть.

— Пожалуй, да, если у меня не будет другого выбора. — наконец, ответила Скаут.

— Но это не отличалось бы от того, что делали бы вы — считая, что убивать приходится для самозащиты. Разница только на уровне ощущений. Не рассудка.

Утан улыбнулась ей.

— Я наслаждаюсь нашими спорами. Ты даже представить себе не можешь — до чего здорово вести интересный спор после почти трех лет, когда всей компании у меня было только сока-мухи, да третьего сорта докторишки, считавшие меня психом.

— Так, значит и сока-мухи вас тоже считали психом?

У Утан бывали моменты, когда давящая тяжесть от гибели Гибада не давала ей даже как следует думать. Она не знала, следует ли ей ненавидеть себя за другие моменты, когда она продолжала жить своей жизнью, и даже получать от этого удовольствие.

И всё же она рассмеялась.

— Я давала им имена. Мухам. Что ещё им было думать?

Из окна она видела стадо роб, рывшихся на опушке леса, и Мирда, следившего за ними с безопасного расстояния. Дикая жизнь кипела вокруг неё; существование, которое не слишком изменилось за пять тысяч лет минимум.

— И не чини, если не сломано. — пробормотала она себе.

— Извините?

— Ничего.

— Доктор, вы считаете что это правильно — заразить этим всех на планете? — спросила Скаут. — Это же просто возбудитель, который разойдется как любая другая болезнь. И как только его выпустят — избежать его не сможет никто.

— Давай смотреть на это так — сказала Утан. — Это куда этичней, чем смотреть, как Палпатин использует FG-36 по мирному населению, и знать что я могла бы их спасти.

Маме лучше знать. Не так ли? Но как только все узнают, что от вируса есть вакцина — Палпатин просто начнет использовать что-то ещё.

Это даст Мандалору фору в несколько шагов от худшего, что с ним могла бы сделать Империя. Если уж она не может скинуть Палпатина, то лучшее, что она может сделать — это позаботиться о планете, которая может стать хорошей занозой в его имперской заднице.

— Это слегка похоже на печку для пирожков. — Скаут оторвала взгляд от изогнутого транспаристилового кожуха небольшого шкафчика биозащиты, где образцы ДНК будут реплицироваться и разбираться на их генные компоненты. — Ого. Ты это слышишь?

Утан перестала встряхивать транспаристиловую колбу в руке. Благодаря акустике сельского дома и тишине в этой глуши звуки разносились далеко, но всё, что она могла услышать — это легкий гул голосов, то усиливавшийся, то затихавший. Это звучало непохоже на спор. За последние несколько дней она их слышала предостаточно. Женский голос. Не Бесани или Джилка... не Най... возможно Арла. Явно не Лазима или Кина Ха.

— Сходим и посмотрим, как только поставим в работу эту партию. — сказала она.

— Что бы там ни было, антигеном занимаемся в первую очередь. Что-то не так?

— Это Арла. Ей стало хуже.

Арла жила со страшными воспоминаниями. Может быть, медикаменты отключали их, а может быть они просто запирали её вместе с ними, и она не могла бежать или кричать. Травма по-разному действует на разные умы. Скирате это придало сил для выживания, Ордо научился большую часть времени держать это в стороне, а вот Арла просто не могла с этим справиться. В психологии не было правил, которых Утан могла бы придерживаться — в отличие от предсказуемого и упорядоченного мира микробиологии. Психология граничила с шаманством.

Гиламар выглядел с каждым днем всё более расстроенным, почти что винящим себя за то, что он не мог справиться с проблемой. Он тоже был человеком с болью в прошлом. Был ли тут кто-нибудь, избежавший своей доли трагедии или страдания? Утан так не думала. Это была колония для раненых и отверженных.

И для меня. Боль нашла и меня. Никто из нас не нормален. Но всё же, нормальные люди никогда не совершают ничего, достойного упоминания, ничего величественного, меняющего мир, или того, что находится на острой грани риска. Я сюда вписалась.

— Ладно, сейчас эту партию оставляем и вернемся позже. — сказала она. Она поставила колбы в шкафчик и запустила рабочий цикл подогрева. — Три часа. Сверь свой хроно. А теперь пойдем, и побудем общительными.

После нескольких лет одиночного заключения, Утан находила трудным привыкнуть к дому, полному жизни: около тридцати мандалорианцев, джедаев, клонов и прочих существ, которым выпал жребий быть рядом. Даже в прошлом, на Гибаде, она никогда не жила под одной крышей больше с тремя или четырьмя людьми. Она гадала, как это Скирате удается присматривать за всеми. Впрочем, по его стандартам, это была небольшая семейка. Ему ведь как-то удавалось присматривать и обучать не только Нулевых, но также и целый отряд больше чем в сотню коммандос. Как и Гиламару. И Вэу. Она считала это невероятным.

Гиламар стоял в коридоре, возле комнаты Арлы, с Джусиком и Джайнгом. Все трое переговаривались таким тоном, словно что-то пошло не так. В руках у Гиламара был инъектор и он наполнял его из пластиковой ампулы.

— Я могу чем-то помочь? — спросила Утан.

Гиламар поднял инъектор.

— Просто обсуждаем — использовать это или нет. Коктейль "свали с ног банту". Если честно, меня не радует накачивать её по уши себенодоном, но сейчас она сама себя калечит.

Утан слышала доносившиеся из комнаты звуки глухих ударов. Дверь была чуть приоткрыта. Звук был такой, словно кто-то стучал резиновым молотком по штукатурке.

— Это она?

— Ага. — Гиламар вздохнул и опустил подбородок к груди, словно нерф-самец готовящийся к драке. — Предпочитаю перестрелки. Или добрую старомодную потасовку на кулаках. Но вот скручивать дамочек мне как-то непривычно.

— Почему бы мне не попробовать? — предложила Утан. Она очень внимательно посмотрела на Скаут, стоявшую с закрытыми глазами возле двери. Джусик делал то же самое. Эти Силовые фокусы её беспокоили. — Она гораздо спокойней относится к присутствию женщин. Я не выгляжу угрожающе. И я знаю, как использовать инъектор без ущерба для мягких тканей.

— Нет. — Джусик, со всё ещё закрытыми глазами, протянул руку. — Можете считать меня жестоким шабуиром, но я скажу — оставьте её пока что. Ломка после отмены инъекций не лучшая штука я знаю, но в ней что-то... всплывает. Это чувствуется... рассудочным. Четким. Настоящим. Скаут, ты можешь это чувствовать?

Утан подавила позыв рассмеяться. Скаут, крепко зажмурившая глаза, откинула голову назад, сосредотачиваясь. Она была худенькой и невысокой, и Джусик был тщедушным по сравнению с Джайнгом и Гиламаром; и они выглядели как пара оголодавших бродяг, жадно принюхивающихся к чьему-то обеду. Но это было всерьез. Ученая внутри Утан протестовала против идеи диагноза через общение с чем-то невидимым. Ей были нужны лабораторные результаты, числа и реагенты, меняющие цвет.

— Да. — наконец, сказала Скаут. — Это чувствуется почти что словно чье-то ещё присутствие — но это она. Это более твердое. Я ощущаю это, словно... это может звучать глупо, знаю, но я чувствую большой блок темного гранита, который прорывается сквозь толстые покрывала.

— У меня кругом острые грани, контраст черного и белого. — добавил Джусик. Утан захотелось узнать — не были ли все джедаи синестетиками. — Словно что-то упорно возвращается в её рассудок; её старая личность, и это не то, что она хотела бы видеть.

— Он открыл глаза. — Очевидно, подавленная травма. Совсем не хотел с ней этого делать, но чувствую, что нам лучше выяснить — что это было.

— Думаю, мы это знаем, не так ли? — спросила Утан. — Стража Смерти, вырезавшая её семью и похитившая её.

— Чтобы помочь ей, нам надо знать точнее.

Гиламар явно задумался. Он всё ещё держал инъектор в положении заправки.

— А кто-нибудь проводил вам сканирование мозга? — поинтересовался он. — Отдам что угодно за взгляд на скан активности твоего мозга, когда ты чувствуешь такие вот штуки.

— Договорились? — хмыкнул Джусик, мрачно скривив губы. — Смотри, мы тебе такого можем нарассказывать...

— Выбирать не приходится. — Гиламар одел на инъектор колпачок. — Потому что или так, или накачивать её по брови лекарствами до самой смерти. Если ты собираешься попробовать психотерапию — это единственный способ.

— Она не боится. — проговорила Скаут, всё ещё не открывая глаз.

— Что?

— Обычно она боится. Я могу это почувствовать. Сейчас не совсем так. Она... полна ненависти и вины.

— Ну, это соответствует возвращению её памяти. — Гиламар пожал плечами.

— Ненависть к Страже Смерти; вина, что она выжила, а её родные — нет...

— Нет, это не так. Дело в ней. Она ненавидит быть собой.

Утан наблюдала с удивлением и страхом. Все психологи были одинаковы, даже такие любители, как джедаи. Всё у них было таким туманным.

— Ладно, я всё же зайду поговорить с ней. Лазимы поблизости нет?

— Она забрала Кэда в гости к Рав. — ответил Джусик. — С Бесани и Ордо. Пока Кэл'буир немножко не отойдет от мыслей о том, что ребенок под одной крышей с Зеем.

— Хорошо. — Утан скинула лабораторный халат. Она не хотела выглядеть как санитар. — Насколько тяжело это может быть? По крайней мере, я знаю на что похоже чувство вины выжившего.

Утан открыла пошире дверь и вошла в комнату Арлы. Та была достаточно просторной и светлой, чтобы не выглядеть как палата в Валорум-центре; из окна открывался неплохой вид на дикую местность, так что у бедной женщины, по крайней мере, не должно было быть ощущения, что её просто перевели из одной тюрьмы в другую. Арла перетащила кровать в угол, и сидела там на коленях, уставившись в стену. Она стучала кулаком в стену, размеренно вгоняя кисть в штукатурку. Утан шла осторожными шажками, пока не оказалась у головы кровати, и не смогла рассмотреть её как следует.

— Арла? Это я, Куэйл. — Она рискнула подойти чуть ближе. Она была в метре от неё, на пределе досягаемости удара — на случай, если Арла сорвется. На секунду она позволила себе беспокойно оглядеться — не было ли рядом чего-нибудь, что Арла могла бы использовать как дубинку. Но мужчине, она была уверена, настолько близко подойти не удалось бы. — Арла, милая моя, ты должно быть чувствуешь себя плохо? Если хочешь, я могла бы приготовить тебе кафа или посидеть с тобой.

Утан думала, что Арла стучала основанием ладони. Но это было не так. Теперь Утан видела, что она это делала кулаками, костяшками, покрытыми бумажно-тонкой кожей и на медового цвета стене остались влажные пятна крови. Два тонких кровяных ручейка сбегали по стене и скрывались под кроватью.

— Арла. — проговорила она. — Ты можешь остановиться на минутку, чтобы мы могли поговорить?

Утан протянула руку — медленно, настороженно — но стоило ей лишь коснуться кончиком пальца плеча Арлы, как женщина отдернулась прочь и съежилась в дальнем конце кровати.

— Не трогай меня!

— Хорошо, извини. Но ты разбила руки. Это, должно быть, больно. Я доктор. Ну, не совсем терапевт, но попытаться стоит. Дай мне взглянуть.

— Нет! — Арла секунду смотрела на руки, а потом изо всех сил вцепилась ногтями в свои же предплечья. Показалась кровь. Утан могла лишь в страхе смотреть на это.

— Я тварь. Я тварь. Не подходи ко мне.

— Никто тебя тварью не считает, Арла.

— Ты не знаешь.

— Я знаю, что ты поранилась, и что тебе нужен врач, обработать раны.

— Ты не знаешь, что я. Ты не знаешь, что я сделала. — Арла начала раскачиваться обхватив руками колени и опустив голову. Кровью теперь было заляпано всё.

— Со мной всё будет нормально. Через минуту. Оставь меня одну. Ты не хочешь быть со мной рядом. Уходи.

Утан никогда ещё в жизни так не пугалась. Она могла вынести лишения, опасность, любые испытания, которые могли встретиться ей, но смотреть на то, как кого-то другого пожирает отчаяние и самотерзания было страшно. У неё не было власти над такой ситуацией. И она не знала, с чего начинать, чтобы заставить Арлу Фетт почувствовать себя лучше.

Я знаю всё о живой ткани. Как работают клетки. Что делает нас такими, какими мы существуем. Что поддерживает механизмы жизни. Но я понятия не имею, как достучаться до кого-то, кто оказался в чистилище.

Но она собиралась попробовать.

— Арла, тебя никто не осуждает. — мягко сказала Утан. Как она могла осуждать? Она не знала, что подтолкнуло Арлу на убийство, только то, что она потеряла свою семью при самых ужасных обстоятельствах. Утан слышала про многих убийц, которым это даже аппетита не испортило бы. А здесь была невезучая женщина, несколько лет просидевшая за решеткой и терзавшая себя в агонии вины. Утан решила сказать что-нибудь, чтобы успокоить её. — Уверена у тебя была причина для убийства... чтобы защитить себя?...

— Не так. — выплюнула Арла. — Не их. Они были ничем. Я про плохое. Отвратительное.

Арла сжалась ещё сильнее, а потом её дыхание начало замедляться и она, похоже, начала успокаиваться. Или же она просто устала. Она пошевелилась, села, скрестив ноги, уперлась локтями в колени и уткнулась лицом в ладони.

Время для того, чтобы уйти, было не хуже любого другого. Утан отступила к двери и Гиламар заглянул внутрь.

— Ох, шаб.

Джусик вытянул шею. Утан чуть подтолкнула их назад, в коридор и закрыла дверь. Джайнг увлеченно копался с чем-то на своей деке.

— Да, начинаю лучше понимать, почему валорумские доктора держали её на таких дозах. — проговорил Гиламар. Ей даже не требуется ничего острого, чтобы пораниться.

— Мидж, я не знаю о чем она говорит, но она себя в чем-то обвиняет.

— Ты говорил, что хочешь, чтобы я покопался в базе уголовных преступлений. — сказал Джайнг, помахав декой. — Ну вот, можно и посмотреть. Арла Вхетт, написано правильно, три доказанных убийства, также она обвинялась в, по крайней мере, ещё шести, но суд признал улики недостаточными. Осуждена, но переведена в психиатрическую лечебницу закрытого режима после отбытия года или двух в обычной тюрьме. Вот такая у нас девочка.

— Так, и что из этого будет нам полезно? — спросил Джусик.

— О, интересно тут то, кого она прикончила. Если предположить, что те шесть, что на неё не смогли повесить — это всё же её, то тогда они не выглядят случайными, но и логичными они тоже не выглядят. По крайней мере, не логичными для серийного убийцы, если ты понимаешь о чем я.

Гиламар забрал у него деку и начал читать, сосредоточенно хмуря брови.

— Все мужчины, все содержатели бизнеса — кафейня, перевозочная фирма, поставка оборудования, и... эй, а вот это имя знакомо. Варгалиу. Он был охотником за головами, давным-давно.

Трое мужчин переглянулись. У Утан появилось ощущение, что им было бы спокойней, если бы Арла была законченной сумасшедшей, убивающей исключительно рыжих.

Скаут потянула её за рукав.

— Я только что уловила ощущение очень сильного горя. — сказала она. — Бедная женщина разрывается от чувства вины.

— И судя по тому, что она говорила — горюет она не по своим жертвам. — пробормотал Джусик.

— Так, и что мы можем для неё сделать? — поинтересовалась Утан.

Джусик тоже выглядел виновато.

— Мы могли бы нанять хорошего психиатра, вот только нам тут не надо визитеров ещё больше, чем уже есть. Тут и так уже становится похоже на космопорт Галактического города. Я бы сказал, что надо дать ей проявиться ещё немного, и тогда мы посмотрим с чем имеем дело.

— А потом?

Джусик пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Я тоже. — кивнул Гиламар. — Но если дело дрянь, то у нас всегда остаются медикаменты под рукой..

Джайнг не сказал ничего. Джусик настоял на том, чтобы спасти Арлу, но никто и не предполагал того, какую форму примет её психоз. Тот порыв был наивным и благородным, любое, способное на сочувствие существо, сделало бы то же самое для того, кто подвергался страданиям. Но сейчас похоже было на то, что Арла уже не сможет вести нормальную жизнь, или же вернуться на Конкорд Давн.

— Это была моя идея. — сказал Джусик. — Так что она на моей ответственности. Так или иначе — мне её и вытаскивать.

Сочувствие было оковами. Утан осознала, что если она большую часть своей жизни избегала его — то Джусик сделал из этого свое призвание.

Она гадала — кто из них был счастливее.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

"Символ обручения должен быть компактным, пригодным для легкой конвертации в кредитки, на случай крайней необходимости, и если он носится — не должен мешать своему владельцу в бою. Серьги неприемлемы. Как и длинные цепи. Камни в кольцах должны быть закреплены с возможностью извлечения, и достаточно мелкими, чтобы носиться под перчатками. Вам, поверьте, не захочется узнать, что произойдет, если вы зацепитесь кольцом за движущийся трос или деталь механизма."

Советы покупателям для мандалорианских посетителей от Тсабина Дрилла, ювелира и артиллерийского специалиста.

Космическая станция Котх Фуурас, район Освоения.

Дарман был слишком опытен, чтобы доверять кому-либо так же, как он доверял Скирате, но Роли Мелузар был офицером именно такого рода. Тот спросил — как бы они хотели работать сейчас, когда не стало Эннена.

Да, — сказал он. — Именно это он и спрашивает. Как вы хотите работать, парни? Затребуете замену Эннену сейчас, или решите работать какое-то время в тройке? Ещё никто и никогда не обращался с ними настолько просто и предупредительно — кроме Кэл'буира, конечно.

Дарман пока что не хотел искать замену Эннену. Срабатываться с Реде было достаточно тяжело. Если бы команде отдали приказ — ему бы, конечно, пришлось это сделать, но в этот момент он чувствовал, что менее болезненно будет остаться в узком, знакомом кругу, кругу братьев, которые только что потеряли товарища особенно болезненным образом.

Найнер сказал, что легче будет работать небольшой командой, пока им приходится тренировать такую неизвестную единицу, как Реде. Дар не думал, что в Реде было так уж много неизвестного. Вот только он усваивал всё с ошеломительной скоростью и он знал про них больше, чем они знали о нем.

Реде было всего лишь чуть больше года, и почти всё это время он провел в родильном баке. Что ещё было о нем знать?

— Знаешь, что делает историю с Энненом ещё хуже? — сказал Найнер, устроив подбородок на сложенных руках и глядя на мониторы слежения станции. — Не просто то, что он убил себя. То, что мы с ним не сработались. Мы ему не нравились, и я не уверен, что он нравился нам. Я никогда не думал, что скажу это, но... что же, в каком-то роде ещё хуже, чем потерять брата, которого ты любил.

Дарман старался делать вид, что его больше интересует набор видов на оживленные коридоры космической станции. Он сидел, глядя на группу экранов, и почесывал большим пальцем подбородок. Найнера это наверняка не могло одурачить.

— Вина. — проговорил Дарман. — Вина съедает тебя заживо.

Найнер не мог сказать этого перед Реде, но они оба знали, что Дарман обвинял себя в бездействии.

— Не знаю, что могло бы его остановить, Дар.

О да, такое было. Если бы он знал, что есть где-то место, куда он может сбежать и начать жизнь заново — он бы не сунул бластер в рот, и не нажал бы на спуск. Не только смерть Брая подкосила его. Свою роль сыграло и отсутствие чего-то ещё, ради чего стоило выживать.

— Что могло бы его остановить? — спросил Реде.

Найнер откликнулся, не раздумывая.

— Да так, мы пытаемся понять его кореллианские мотивы.

— Мне он нравился. — сказал Реде. — Он был со мной добр. А это такая большая проблема, что у всех вас разные культуры?

— Мы не настолько разные. — ответил Дарман. — У большинства из нас были сержанты-мандалорианцы, такими мы и выросли. Только у четверти коммандо были сержанты-аруэтии.

— Угу, я помню что это означает.

Это была не вина Реде, что он не был Фаем, Корром или Атином. Дарман старался напоминать себе об этом. Он пытался представить, на что это было похоже — стать взрослым, не имев никаких реальных контактов с другими существами, когда всё, что ты знаешь, было закачано тебе в голову, пока ты плавал в питательном бульоне. Это для Дармана было воплощением кошмара. Он не мог поверить, что Реде может вести себя настолько нормально — учитывая все обстоятельства.

— Скажешь нам, если покажется, что мы тебя гоним. — посоветовал Найнер. — Мы этого на самом деле не хотим.

— Вы были командой "Омега", верно?

— Угу. — Найнер чуть выпрямился. Что-то привлекло его взгляд. — "Парни в скучном Чёрном". Так нас называли "Дельты".

— Что вы чувствуете, зная что ваши товарищи дезертировали и оставили вас позади?

Найнер опустил ладонь на руку Дармана быстрее, чем тот успел набрать воздуха для отповеди Реде. Дарман намек понял.

— Нам их не хватает. — проговорил Дарман. Но я собираюсь вскоре поговорить с ними; и с моим сыном. Он не хотел бы, чтобы Реде сказал про них что-нибудь оскорбительное.

— Тебе всегда не хватает твоих братьев. Всех братьев.

— Дар, похоже это наш парень. — Найнер постучал пальцем по экрану монитора, затем вскочил и зашел в смежную комнату охраны. Персонал из дроидов и троих саллюстианцев — офицеров службы безопасности следили за общественными местами станции. — Видите этого парня? Следим за ним. Ведите его камерами всё время, а мы будем получать поток на наши ВИДы. Теперь закрывайте выходные ворота и герметизируйте секции с А-девять по А-пятнадцать. Пути аварийной эвакуации тоже. Я хочу, чтобы эта часть станции стала водонепроницаемой.

— Воздухонепроницаемой. — поправил один из охранников. Он пробежался опытным взглядом по толпам, кишевшим на экранах. — С этим количеством двигающихся тел самое безопасное — это провести обычную пожарную эвакуацию. Опустим внутренние переборки. Это и так случается по десятку раз на неделе из-за утечек топлива. Слишком чувствительная система. на что угодно думает, что это пожар или протечка.

— На ваше усмотрение.

— Да, а что это за парень?

— Борик Йелго. Рыцарь-Джедай.

— Проклятье. Вы хоть что-то оставите от станции, когда закончите драку?

— Корпус обещаем не вскрывать. — пообещал Найнер. — Но это значит, что гражданских надо убрать с дороги, не насторожив его.

Хотя те, кто не принадлежит к их ордену — это ещё не те, кто находится под покровительством Палпатина. Как только ты дашь Джедаям понять, что они могут спрятаться за спинами гражданских, что ты не будешь рисковать сопутствующими потерями — они это используют. Дарман знал, что Палпи был прав в таком подходе. Но Найнер всегда об этом беспокоился.

Все, что нужно было гражданским — это повернуться к джедаям спиной и держаться от них подальше, когда им это прикажут.

А когда работа будет закончена, я найду тихий уголок, прежде чем мы отправимся на базу, и свяжусь с Кириморутом.

За многие световые годы от Имперского Города это казалось как-то безопаснее. Дарман разрывался между нетерпением и страхом, обдумывая что он собирается сказать и с кем будет говорить. Захват джедая перед этим отступал на неважное, второе место.

— Ладно, если мы пробьемся через сервисные коридоры, мы оказываемся на другой стороне альфа-пятнадцать. — сказал Найнер. — Затем мы сможем вернуться обратно через отсеки, в то время, как они будут закрывать за нами переборки.

Дарман толкнул Реде перед собой, когда они последовали за Найнером в служебный коридор — тускло освещенный каньон из полированных дюрастиловых стен, увитых кабелями, коробами и трубами. Единственным освещением тут были индикаторные огни, и свечение контрольных панелей. Пока Дарман бежал вперед, он увидел как вспыхивают репитерные панели системы тревожного оповещения: чувствительные атмосферные датчики обнаружили микрочастицы и ионную эмиссию выше определенного уровня — благодаря вмешательству персоналу службы безопасности станции — и автоматическая система остановила всё сообщение. Это было рутинным, словно сработка пожарной тревоги дома, когда ты слишком надолго забыл про жарившиеся котлеты.

— А разве гражданские не рванутся в соседний сектор и не утащат Йелго с собой? — спросил Реде.

— Всё, что нам надо, это загнать его в угол так, чтобы он не ушел в сервисные переходы. — ответил Найнер. — Не волнуйся. Следи за ним в потоке на твоем ВИДе. Ты как, можешь одновременно бежать и следить за ним?

— Я над этим работаю. — ответил Реде.

Им потребовалось несколько минут, чтобы пробежать по сервисной зоне станции и появиться в секции А-15. На схемах говорилось что это переход, но Дарман обнаружил себя на широком, ярко освещенном проспекте, обрамленном по краям лавочками, свободными от налогов магазинчиками и забегаловками. Котх Фуурас была популярным местом остановки и для пассажирских и для грузовых судов. Он мог распознать, кто здесь был постоянным визитером, а кто нет по уровню беспокойства от приказа эвакуироваться, раздавшегося по системе массового оповещения. Пилоты и грузчики в потрепанных рабочих комбинезонах шли спокойно, прихлебывая каф и доедая закуску, а туристы — независимо от расы — все одинаково начали спешить, пытаясь при этом не выглядеть паникующими.

Пожар на космической станции был бы происшествием не из веселых. Он не мог обвинять их за беспокойство. Никто словно и не обращал внимания на троих коммандос в черной броне. Может быть, гражданские видели в них просто парней в униформе, часть пожарной команды. Трудно было разобраться.

— Так, ищем его. — скомандовал Найнер. — Рассыпались.

Дарман вполглаза следил за картинкой со следящей камеры в ВИДе, пытаясь определить, где он был по отношению к витрине магазина, мимо которого проходил Йелго. Джедай — примерно двадцать, человек, с заметным следом от перелома носа и россыпью веснушек — шел таким же скорым шагом, как и все, не оглядываясь через плечо. В конце концов, ему это и не требовалось. Он мог чувствовать всё, что его окружало.

— Разве его чувство опасности его не насторожило? — спросил Реде, державшийся возле Дармана.

— Иногда они не могут отделить один источник опасности от другого — например на поле боя.

— Но здесь нет настоящей опасности.

— Угу, но гражданские этого не знают, и готов поспорить, что они сейчас производят достаточно страха, или что там ещё, чтобы он всё принял за чистую монету.

Дарман видел как кое-кто пытался толкнуться в аварийные выходы и обнаруживал их закрытыми. Он подходил к перекрестку станции, где один коридор, словно улица, пересекался с другим. Закругленный профиль станции-кольца, вращавшейся вокруг центрального гравитационного ядра, как гигантское колесо со спицами — создавал странный эффект горизонта. Он вызывал у Дармана ощущение того, что он всё время бежит под гору, и он мог видеть дальше, чем мог бы видеть, стоя на плоскости. В картинке на своем ВИДе он увидел, как Йелго задержался возле одной из аварийных дверей и пошел дальше, обнаружив что та заперта.

Он был в сотне метров от него, возможно и меньше. Найнер заметил это раньше Дармана.

— Кафейня. — сказал он. — Поворот направо у пересечения, следуешь по знаку на потолке к Эвакуационной Зеленая-Шесть, и смотри вывеску "Веселый Путешественник". Он там.

Толпа бодро двигалась к переборке А-5, которая закроется за ними, отсекая огонь — вернее они так думали. Та не будет открываться. Магазинчики опускали ставни, персонал выходил наружу с раздраженными выражениями лиц, говорившими что такое случается слишком часто, и им придется работать дольше, чтобы наверстать потерянное время. Дарман сбавил темп до просто быстрого шага, чтобы не упустить Йелго из вида.

Эвакуирующаяся толпа теперь вся выглядела одинаково. Они знали, куда они пришли. Дарман, потерявшийся в море тел, понял что он потерял Йелго. Но тот должен был быть рядом.

— Давай. — сказал Найнер. — Куда он делся?

— Он знает. — Реде появился слева, в стороне от Дармана, двигаясь вперед и оглядываясь на приближающийся поток гражданских. — Он знает, что мы здесь.

— Давай, давай, давай... — Йелго не мог покинуть станцию но он мог устроить большой беспорядок пока они будут на него охотиться. Если бы только он обернулся. Если бы только...

Попытаться стоило. Дарман решил "постучать его по плечу" через Силу. Если чувства у джедая были на взводе, то он должен был способен почувствовать настолько близкую враждебность — направленную враждебность. Дарман представил себе лицо Йелго, которое он запомнил по снимкам и картинкам с камер наблюдения, и сконцентрировался на ненависти.

Это было нетрудно.

Он думал об Этейн, и том что у него отняли — будущее и обычная жизнь — и представил, что Йелго был за это ответственен. Он думал о Геонозисе, где половина высаженных коммандо, и все остальные из первой его команды, были убиты в первые несколько часов боя, потому что джедаи никогда прежде не вели войну с использованием пехоты, и тратили жизни из-за голого невежества и паники.

Мне нет нужды быть рассудительным. Или реалистичным. Я должен просто излучать ненависть. Дикую, зверскую и личную.

То, что должно было случиться с Бориком Йелго, не могло быть ещё более личным.

Ты, шабуир...

Дарман даже не знал его. Это было неважно.

Сдохни, джедай. Кто бы ты ни был.

И голова повернулась. Всего на миг кто-то впереди в толпе оглянулся через плечо, и Дарману хватило этого мига. Нос, веснушки; он, это был он, и если бы Дарман не носил шлем, они на долю секунды встретились бы взглядами.

— Нашел! — Дарман рванулся сквозь толпу. Лучше расшвырять гражданских в стороны и испугать их, может даже слегка поцарапать, чем давать им возможность сунуться под бластеры. — Реде, ты его заметил? Вижу его.

— Заметил его. — подтвердил Найнер. Его голос внезапно загремел из громкоговорителя шлема. — Имперские Вооруженные Силы! Лежать! Всем лежать!

Почти все предсказуемо замерли на месте, и рухнули на пол. Большинство здесь только что пережили самую настоящую войну. Они знали, что значит "ложись". Это дало коммандос секунду-другую, прежде чем Йелго сорвался с места и остальные заколебались, не зная что делать. Через несколько мгновений толпа, подобно птичьей стае или малькам на мелководье, отреагировала словно одно целое — увидела движущуюся угрозу, а затем шарахнулась прочь, словно всем разом подсказали что это не лучшее место, чтобы оставаться здесь, когда начнется перестрелка.

Дарман, Найнер и Реде вбежали в опустевшее пространство. Большинство гражданских было позади них; Йелго был перед ними. И единственный выход, до которого он мог добраться, сейчас был перекрыт защитной переборкой, упавшей с потолка, словно нож гильотины. В головидах герою всегда удавалось проскочить под такой в последний миг и спастись, но то были фантазии а тут была реальность. Джедаю это не удалось. Он сделал пару шагов по инерции и развернулся лицом к коммандос, высматривая путь к бегству.

Джедаи были хороши. Но не настолько.

— Видел как акки пасут нерфов? — сказал Найнер. — Вот примерно так же.

Отряд, в стиле акков, отрезал Йелго от остальной толпы. Его шансы сбежать со станции были ничтожными. Для большинства существ они были бы равны нулю, но это был джедай, и Дарман ничто не считал само собой разумеющимся.

Найнер прицелился в Йелго из своей диси.

— Я так понимаю, сдаваться ты не собираешься?

— Ты бы сдался? — спросил Йелго, вытащив световой меч.

Он был рыцарем — достаточно низкое звание в сравнительной таблице "брать живым или мертвым". Имперской Разведке были нужны джедаи — которых они, по их словам, могли бы угрозами, пытками, промыванием мозгов или — иногда — давлением разумных аргументов перетащить на свою сторону.

— Пожалуй, нет. — сказал Дарман. — Итак, по-хорошему или по-плохому, джедай?

Надеяться, что Йелго бросится на свой меч или решит быстро уйти, встав под выстрел дисишки, не приходилось. Йелго быстро взглянул на Реде, словно он идентифицировал его как слабое звено в команде.

— Знаете, вы ещё можете спокойно уйти.

— Не в этот раз. — ответил Дарман и открыл огонь.

Йелго отбил прочь поток разрядов световым мечом и развернулся, отбивая выстрел Найнера. Потом он метнулся к боковой стене. Он ударился в неё ногой, швырнул себя в заднее сальто, увернувшись от Реде, когда тот попытался подобраться ближе и выстрелить в упор, и приземлился в десятке метров от него, как это мог сделать только владеющий Силой. Реде развернулся, продолжая стрелять. И это, вероятно, было тем, чего добивался Реде: заставить их расстрелять магазины. У коммандос было двадцать секунд непрерывного огня, затем им нужно было перезарядиться, так что если Йелго рассчитает правильно, он сможет выиграть секунды, нужные чтобы перемахнуть через них, выбить Силой дверь и скрыться в недрах станции.

Но Реде перестал стрелять, и просто держал того на прицеле.

Дарман подумал, что это поломка, что его диси заклинило. Но Реде не выглядел обеспокоенным. Он действительно просто целился. Дарман и Найнер перехватили эстафету, чересчур занятые, чтобы в этот момент что-то ему кричать.

Он слишком неопытный. Он добьется того, что его убьют. Идиот. Дурной мальчишка.

— Реде! — рявкнул Найнер. — Двигайся!

Реде кинулся за спину Йелго. И, как только у Найнера закончились заряды, Реде открыл огонь. Парень оказался совсем не глуп. Йелго всё ещё приходилось отражать два потока огня. Если бы он был обычным существом, то рано или поздно кто-нибудь зацепил бы его выстрелом, и его уложили бы. Но он был джедаем. Он мог крутиться и отбивать разряды с точностью тренировочного слингболл-дроида. Эта схватка была похожа на добивание раненого келлербака — зная, что его рога всё ещё могут тебя раскроить, если ты сунешься слишком близко.

Пожалуй, нам всё же стоило взять четвертого.

"Дап"-"дап"-"дап" беглого огня из трех дисишек заставляло гражданских с криками разбегаться в поисках укрытия. Перекрытый коридор целиком состоял из раскаленно-белого стаккато вспышек, грохота, и пляски размытого движением зеленого луча светового меча позади них. Рикошеты от светового меча разлетались повсюду, обжигая стены и выжигая черные пятна на синтемраморном полу.

Он может перепрыгнуть через нас, попытаться вскрыть боковую дверь. Без проблем. Но тогда он окажется глубоко в толпе гражданских.

Рискнет ли он положиться на то, что мы не станем стрелять?

Толпа за спиной Дармана, пойманная в ловушку второй аварийной переборкой у дальнего конца торгового коридора, могла только смотреть — и кричать. Шаб, они всё не унимаются. Дарман надеялся, что они останутся на месте и не побегут, потому что единственным местом, куда они могли бежать было к ним, на линию огня. Йелго понемногу смещался к транспаристиловой стене закусочной. Это, должно быть, была ловушка. Он собирался вытащить что-то из рукава.

Дарман перезарядился, за секунду выдернув магазин и вставив новый. Он пытался догадаться что может попробовать сделать Йелго. Он видел, что джедай держит руку чуть наотлет, словно он что-то в ней нёс, что Реде перезаряжается и что Найнер перебегает к дальней стене, стреляя на ходу.

Разрывной заряд? Рискованно. Слишком ограниченное помещение.

Реде защелкнул свой магазин. Дарман взглянул мельком на транспаристиловую стену — один огромный прозрачный лист, декорированный изнутри блестящим зеленым логотипом из фольги от пола до потолка. Реде двинулся вперед, вытаскивая пистолет и стреляя из диси с одной руки. Никто не мог сказать что у этих акселератов-спаарти не было отваги.

Дарман заметил что Йелго закрыл глаза — всё ещё продолжая отбивать выстрелы световым мечом. Транспаристиловая стена содрогнулась, затем начала вибрировать. Дарман мог догадаться, что произойдет дальше. Он видел, как Джусик сносил целые здания с помощью Силы.

Ох, шаб — транспаристил.

Семь на четыре метра, два с половиной килограмма на квадратный метр, при толщине миллиметр, это...

Почти две тонны бритвенно-острых осколков, готовых на бешеной скорости ударить в Дармана; разбитые Силой, Силой же сформированные в волну, которая не попадет в толпу, но пройдется сквозь команду.

И сквозь Йелго. Да, он тоже погибнет, но сейчас ему уже наплевать.

— Дар, Реде! — заорал Найнер. — Ложись.

Реде внезапно перенес свой прицел на метр выше головы Йелго, и разрядил магазин в транспаристил здания. Может быть, на лист уже действовала предельная нагрузка; может быть, Реде был гением по части нахождения слабых точек. Так или иначе, стена раскололась и рухнула, пролившись осколками, сверкающими, словно бриллиантовая лавина, вместо того, чтобы взорваться в направлении команды. Йелго потерял концентрацию от преждевременно рухнувшей стены. Реде в одно мгновение оказался рядом с ним. Он врезался в него, проскочив под взмахом светового меча. Его кулак ударил вперед и вниз. Мгновение, казалось, растянулось в вечность, но это было мгновение; секунда, и Йелго упал на колени, глядя на темную кровь, хлынувшую на его куртку, а Реде отскочил на шаг и дважды выстрелил Йелго в голову.

И всё закончилось — все сделано и поставлена последняя точка.

Тишина длилась один общий вздох. Затем она рухнула, и раздалось ещё больше криков. Нет, перестрелки заканчиваются совсем не так, как в головидах. Гражданских всегда потрясает это открытие.

— Реде. — проговорил Дарман. — Реде, нер вод, я никогда больше не скажу дурного слова про вас, солдат быстрого приготовления. Это было ори'кандосии.

Аварийные переборки поднялись и охранники из службы безопасности станции явились, чтобы выпроводить гражданских. Реде поскреб ботинком по полу, пытаясь избавиться от битого транспаристила, застрявшего в подошве.

— Я так понимаю, что всё сделал правильно. — сказал он.

— Шаблово точно, парень. — Дарман внезапно почувствовал себя старым, таким же старым, как Кэл'буир, и таким же ответственным за юного коммандо. — Можешь оставаться.

Шеф безопасников, упитанный саллюстианец, с хрустом прошелся по ковру из осколков, оценивая ущерб.

— Ну, думаю, могло быть и хуже. Больше никто не пострадал.

— Счет отправите Императору. — сказал Дарман. Он наклонился над телом Йелго и вытащил из осколков световой меч. Да, бывают вещи похуже, чем смерть. Он не мог представить, что Палпи сделал бы с пойманным джедаем, и это его пугало, потому что на войне он видел достаточно, чтобы представлять себе не самые веселые картины.

Правильный выбор, Йелго.

Дарман протянул световой меч Реде.

— Не порежься. — напутствовал он. — Если бы ты был мэндо'ад, ты бы носил это на своем поясе, чтобы показать каким ты был ори'бескарик.

— Пожалуй, я с ним тоже могу разобраться. — проговорил Реде, рассматривая оружие. Дарман подумал, что будет отличным жестом, если Мелузар разрешит парню его оставить и носить с собой.

Вдохновляюще для всех. Он сработал прекрасно для годовалого.

— Найнер? Я отлучусь ненадолго. Вернусь через пятнадцать минут.

Найнер знал, что он собирается сделать. И здесь никто не будет смотреть на хроно, и отслеживать где была команда.

— Не засиживайся. — хмыкнул Найнер и вместе с Реде направился прочь. — Мы в офис безопасников — напьемся их кафа.

Дарман быстрым шагом прошелся мимо магазинчиков и лавок, снова открывавшихся сейчас, когда тревога закончилась, выискивая тихое местечко. В конце концов он нашел каморку уборщика и вскрыл замок. На самом деле в закрытом пространстве его брони было неважно откуда он будет связываться, но ему хотелось чувствовать себя уверенно и потому ему нужно было спрятаться.

Что я ему скажу?

Кэд был ребенком. Ему просто надо было услышать голос его отца. Что если в Кириморуте сейчас глубокая ночь? Это плохо. Если Дарман всех перебудит — они поймут. Он потратил несколько мгновений, успокаивая себя глубокими вдохами и наконец выбрать парой морганий защищенный канал Нулевых в своем ВИДе.

Джайнг или тот его приятель-дроид знали, что делали. Этот комм нельзя было отследить.

Статус комлинка не показывался какими-либо мигающими значками — ещё одно свидетельство предусмотрительности Джайнга. Любой, кто надел бы шлем случайно, не заметил бы ничего, отличающегося от стандартного поведения.

Дарман ждал.

В конце концов он услышал щелчок статики и голос, который он узнал.

— Дар, лучше бы это точно был ты.

— Ордо? Я тебя разбудил?

— Не совсем. Ты где?

— Станция Котх Фуурас. Только что взяли джедая.

Ордо секунду медлил с ответом.

— Которого?

— Борик Йелго. Эй, могу я поговорить с Кэдом? Фаем? Кем-нибудь из водэ?

— Сколько у тебя времени?

— Примерно пятнадцать минут.

— Подожди минутку.

Судя по звукам, Ордо отошел от микрофона, послышались шаркающие звуки шагов, и отдаленный глухой удар. Дарман поймал себя на том, что барабанит пальцами по набедреннику. Наконец кто-то вернулся и с громким скрежетом поднял комлинк.

— Дар? Как ты вод'ика? Это я, Фай.

Голос у Фая звучал иначе. В последний раз, когда Дарман его видел, он только начинал выходить из глубокой комы. Неважно. Это был его брат. Шаб, он соскучился по нему. Дарман почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы.

— Фай, как здорово тебя услышать.

— Всё будет в порядке, Дар. Когда вернешься домой, увидишь... — Фай перевел дыхание. Мне жаль, что так случилось с Этейн. Не знаю что ещё сказать. Мне так жаль.

Вклинился ещё один голос.

— Дар! Кончай копаться, ленивый шабуир, и возвращайся домой. Тут за робой пора навоз выгребать. — Это был Корр. — Как у тебя дела?

— Скучаю по вам, парни. Так, а где Атин?

— Будит Кэда, чтобы он с тобой поговорил.

— Как он? Он быстро растет? Он...

— Дар, это Атин. Твой сын на связи. Он хочет сказать пару слов. — Дарман услышал, как Атин шепчет: Кэд'ика, это папа. Он говорит с тобой издалека. Скажи "привет" Буиру.

Дарман зажмурился, сосредотачиваясь, пытаясь представить, как сейчас должен был выглядеть его сын. Когда он услышал его голос, у него перехватило дыхание.

— Бу. Я хочу Бу. — У Кэда всё ещё не выходило "Буир". — Где Бу?

— Я здесь, сынок. — прошептал Дарман. Он не знал, много ли ребенок может понять из разговора. Он понимал, насколько мало он знает про детей-неклонов.

— Папа тебя любит. Я вернусь домой, как только смогу.

Последовала долгая тишина. Было слышно, как Атин уговаривает Кэда продолжать, но он ничего не добился.

— Я уж думал он испугался. — сказал Атин. — Но он знает, что это ты. Он ухмыляется от уха до уха. Когда ты вернешься, Дар? Не затягивай чересчур надолго.

— Сразу же, как смогу.

— Утан работает над этим фокусом со старением. — сказал Фай. — Ты в это не поверишь, но у нас тут отыскалась тысячелетняя айвхова пожива-джедайка, и док разбирается, как её такой сделали. И угадай, кто тут появился на днях? Зей. Серьезно. Мэйз его всё-таки не пристрелил.

Дарман почувствовал, как от дикого страха встают дыбом волосы на голове. Он слышал слово "Зей", и ему уже было всё равно кто жив, или что там делает Утан, потому что его разум заклинило на слове "джедай".

Джедаи. Джедаи в Кириморуте. Нет. Нет, нет, нет.

— Это шутка, верно? — проговорил Дарман. — Джедаи, живущие под одной крышей с моим сыном? Скажи мне, что это шутка.

Фай, похоже, осознал, что он сказал лишнего.

— Нет, Дар, это правда. Но всё в порядке. Кэл'буир обо всём позаботился. Всё будет в порядке.

Дарман не мог сосредоточиться на разговоре. Всё, о чем он мог думать — это то, что Кириморут был полон джедаями, и что это то самое место, где Кэд должен был быть в полной безопасности от них. Он чувствовал, как пульс колотится у него в горле. Как Скирата мог позволить им придти? О чем он думал?

— Дар? Дар, ты ещё на связи,

— Я здесь. — проговорил он, потрясенный и растерянный. Он хотел попросить их позвать Джусика, но он не мог больше оставаться здесь, беспомощный и напуганный, в целой галактике от своего сына. — Мне пора. Скажите Джусику, чтобы он охранял Кэда. Заставьте его поклясться. Скажите, что если джедаи заберут моего сына — я начну с него. Скажи ему.

— Дар, всё в порядке, это не...

— Скажи ему.

— Дар?

— Я свяжусь позже.

Он отключил комм-канал, не дожидаясь ответа, и сидел, упершись руками в колени. Его колотило.

Джедаи, в его доме, с его сыном. Джедаи. Он не собирался мириться с этим. Он должен успокоиться, заново всё обдумать, и придумать новый план действий.

Не было смысла сражаться с владеющими Силой на стороне Мелузара, если Орден Джедай устроил свой плацдарм в его собственном доме.

* * *

Кириморут, Мандалор.

— Он отвечает, Орд'ика? — спросил Скирата. — Эта штука работает?

Най подумала, что невыспавшийся Ордо начнет злиться, но для отца его терпение было безграничным. Он передал комлинк.

— Работает. — сказал он. — Я только что вызывал Найнера. На Дара это подействовало ужасно. В любом случае, не было легкого способа рассказать ему про джедаев, Кэл'буир. Не вини Фая.

— Я не виню Фая. Я виню себя.

Скирата прошелся по карайи, сунув одну руку в карман, другой он держался за подбородок. Голову он опустил и смотрел он в пол. Най никогда не видела, чтобы Скирата слабел под грузом обстоятельств. Чем больше у него было проблем, тем сильнее он казался. Она хотела бы знать, что он будет делать, когда все, наконец, будет улажено и всё здесь будут жить спокойной жизнью. Должно быть, ему будет не хватать его войн.

Но этого никогда не случится. Верно ведь? Это никогда не кончится.

— Най, ты не обязана дежурить. — сказал он. — Отдохни немного. Почти два часа утра.

— Я уже не усну. Как, ты думаешь, он себя чувствует? Я должна была привезти Дара домой.

— Я должен был ему сказать. Снова. Я так и не сказал ему, что Этейн носила Кэда. Я позволил, чтобы он держал Кэда и не знал, что он его отец. Я не могу больше так поступать с ним, или сказанному мной он будет верить разве что в том, сколько сейчас времени.

— Джедаи секретом не были. — устало напомнил Ордо. — У нас просто не было шанса про них сказать. Мы как-то не каждый день болтаем с Даром и Найнером. Вспомни, сколько нам потребовалось, чтобы установить с ними комм-контакт. И это всё ещё остается рискованным.

Най слышала приглушенное бормотание разговоров по всему дому. Бесани вошла в комнату, плотно завернувшись в халат. Даже в этом потрепанном халате, с растрепанными волосами и безо всякой косметики, она выглядела весьма очаровательно.

— Это кризис из разряда "варим много кафа", или хуже? — спросила она.

Ордо подвинулся, освободив ей место на мягкой скамье.

— Дар взбесился. Он узнал, что здесь джедаи.

— Неудивительно. Пока он охотится за ними — они здесь, и следят за тем, как растет его сын. Это должно быть болезненно, особенно после гибели Этейн.

Это было жестоко и верно. Бесани была здравомыслящей женщиной, и она говорила по существу. Но даже в этом откровенном, бескомпромиссном обществе никто так и не сказал очевидного. Никто не упрекал Най за то, что она решила притащить сюда двоих джедаев. И никто не критиковал Скирату за то, что он с этим согласился. Но Най понимала, что этим она притащила к ним лишнюю проблему.

Я подвергла опасности их всех. Даже если Кина Ха это ключ к решению проблемы старения — стоило ли оно этого?

Скирата замер на месте и выпрямился. У него был тот яростный блеск в глазах, который говорил, что у него появился план.

— Так, ваши идеи? Мы не можем больше набирать себе проблем.

— Неотложная проблема — это уверить Дара. — заметил Ордо. — Найнер, похоже, отнесся к этому спокойно. Может, и изумился, но не так, как Дар. Впрочем, у него не было ребенка полу-джедая, о котором он мог бы волноваться. Большая проблема — в том, что вытащить его будет не настолько просто.

— Считаешь что уверить Дара будет просто?

Его успокоит всё, что угодно, лишь бы это удержало Кэда вдали от джедаев, или иных владеющих Силой.

— Если бы он притащил свой шебс сюда, как обещался, ему бы теперь не пришлось волноваться.

— Скирата потряс головой, и на секунду виновато прикрыл глаза. — Ладно-ладно, мне не стоило так говорить. Извиняюсь.

Ордо взглянул на Най с выражением "поддержи меня", и снова вернулся к разговору.

— Джедаи — это бомба с часовым механизмом. Ты это знаешь.

— Я должен был выйти из игры, когда вытащил Утан, и не жадничать, услышав ещё и про Кину Ха. — Скирата опустил ладонь на плечо Най. Жест был скорее дружеским, чем романтичным. Наверное старания А'дена поработать свахой и загнать их обоих к чему-то большему всё же не имели особого успеха. — Так что я получил то, что заслуживал, воспользовавшись твоей доброй натурой, капитанша.

Най попыталась быть объективной. Если бы это были её сыновья — сделала бы она что-то иное?

— Не могу сказать, что ты это делал не из лучших побуждений. Или я ошибаюсь?

— Да, так и находят приключения на свой шебс. Это может вызвать трения в клане и разрешать их — моя работа. Тот факт, что я стою здесь и обсуждаю, вместо того, чтобы сделать очевидное, говорит мне, что Вэу прав. У меня не хватает гетт'зе, чтобы выдерживать четкую линию в отношении джедаев. Одни разговоры. А когда дойдет до дела — у меня не хватит храбрости, чтобы их пристрелить.

— На самом деле... — заметила Най. — по-моему, это и есть храбрость.

Скирата просто посмотрел на неё. Так, словно она допустила ужасную оплошность, которую заметили все, кроме неё самой. Он покачал головой.

— Ты не понимаешь. — сказал он.

Ордо избавил его от обязанности объяснять.

— Когда Утан получит от Кины Ха то, что ей нужно, у нас появится выбор: искать где-то местечко, чтобы запихнуть туда джедаев или ликвидировать их. — Он использовал те же слова, что использовали каминоанцы, приказывая ликвидировать его и его братьев. Обычно он говорил как солдат, которым он и был, и говорил он "нейтрализовать" или "пристрелить". Най хотела бы знать — сознательно ли он обращается с каминоанцами так же, как они обращались с ним, или же его настолько приучили к тому, что живых уничтожают за несоответствие стандартам, что он делает это так же спокойно, как и его создатели. — И если они останутся в живых — нам нужна уверенность в том, что они не приведут к нам Империю — добровольно, или же... иначе.

Скирата провел рукой по лицу, в явном затруднении вставшего перед ним выбора. Най подозревала, что он бы не волновался так, если бы её не было рядом. Он бы от всех услышал одно и то же. Просто избавься от них. Ты им ничего не должен. Они будут для нас угрозой. Вместо этого он смотрел в её глаза, и видел страх; видел, что она возненавидит его за это жестокое, но практичное решение.

Хотя она вовсе была не уверена в том, что стала бы его ненавидеть — и это её пугало.

— Просто попросить их спрятаться поглубже будет недостаточно. — проговорил он. — И ты не можешь заставить кого-то что-то забыть по приказу.

— Нет, можешь. — возразила Бесани. — Джусик может.

— Ты о чем? О промывании мозгов?

— Он рассказывал мне, как он слегка подчистил память какому-то тви'леку, которого допрашивали он и Скорч, когда вы пытались поймать Ко Сай прежде, чем до неё доберется "Дельта".

Скирата удивленно фыркнул.

— Так это он сделал? И этот печальный эпизод приписали мне. А я обманывал даже мальчиков Вэу — всё ради благородной цели, конечно же. Точно так же, как джедаи. Цель оправдывает средства.

Ордо стиснул зубы.

— Буир, давай заканчивать с покаянием, и сосредоточимся на решениях. Мы все шли добровольно на то задание. Мы не дети. Мы сами за себя решаем, что делать.

Он мог стараться прекратить самообвинения его отца, или же просто сказать то, что думает. Когда речь шла о Скирате — Най видела в Ордо одну лишь самоотверженную заботу. Но вот говорить он мог очень резко.

— Извини, сынок.

— Давай спросим Джусика — сможет ли он стереть память другому джедаю. И как.

Бесани кивнула и подхватила Ордо под руку.

— Я голосую за такой вариант. Если у меня есть право голоса.

— Твоя жизнь на одной полке с нашими, Бес'ика. Голосование прошло.

— Я скажу, что нам следует помочь нашим джедайским гостям забыть Кириморут, а затем спихнуть их Алтису. — проговорил Ордо. — Потому что иначе я собираюсь принять решение за тебя, и сделать всё сам. Я люблю тебя Буир, и отдам за тебя свою жизнь, но рисковать ей ради джедая я не стану. Даже ради неплохого. Иначе это получается насмешка над всем, через что мы прошли. — Ордо поднялся, собравшись уходить. — А теперь я с Бес'икой попробуем немного поспать, а утром ты поговоришь с Даром и Найнером и успокоишь их. Ладно? Ты их отец. Они к тебе прислушаются.

Скирата стоял, задумчиво глядя в пол ещё некоторое время, после того как Ордо ушел. Най не хотела уходить и бросать его одного.

— Он это сделал, чтобы избавить меня от надобности пачкать руки. — наконец, сказал он.

— Думаю, он это делал потому, что он действительно хочет, чтобы в его жизни больше не было джедаев, Кэл.

— Я похож на фанатика? Я про джедайский вопрос говорю.

— Ну, ты фанатик, но ты же дал шанс Джусику. И ты пока ещё не пристрелил Кину Ха или Скаут.

— Ты забыла про Зея.

— И Зея. Тебе его жаль.

Скирата не проглотил наживку. Он закинул ноги на табурет и прикрыл глаза.

— Может быть.

Най вскипятила воду и начала готовить каф. Скирата в совершенстве играл роль головореза, и это не было пустой позой. Его работой было убивать за деньги. Но всё же была в нем и частичка сочувствия, которая её привлекала. Он был человеком крайностей, живущем в полном крайностей мире. Она не знала — был ли у него шанс стать иным.

Он спасает жизни. А также он отнимает их, не задумываясь ни на секунду. И мне нужно к этому привыкать.

— Ты всерьез думаешь, что гарнизон так или иначе про тебя не услышит, Коротышка? — спросила она. — Ты выбирался в кантину. Там на стенах твои портреты — в списке заказов на головы.

Скирата открыл глаза и потянулся за кружкой кафа.

— Одно дело слышать, другое дело — найти.

Най ещё какое-то время смотрела на него, гадая как маленький мальчик из обычной рабочей семьи с Куата вырос в такого бандита. Он, казалось, не замечал, что за ним наблюдают. Она же обнаружила, что они могут молча сидеть вдвоем, и не чувствовать от этого неловкости.

Несколькими чашками выпитого в молчании кафа позже в столовую вошел Джусик, в сопровождении обеспокоенно выглядевшего Зея. Скирата окинул обоих оценивающим взглядом. Най не заметила никаких признаков враждебности. Джедай для него был, скорее, досадной помехой.

— Я слышал насчет Дара. — сказал Джусик. — Фай места себе не находит.

— Это не ошибка Фая. — Скирата махнул в сторону чашек с кафом. — Но это нам надо обсудить начистоту. — Он поднял бровь, взглянув на Зея. — Ты, я так понимаю, тоже слышал.

— Кэл, я сам хотел бы знать, почему Дарман думает, что я угроза для его ребенка.

— Ну, если забыть что ты в списке самых разыскиваемых Империей — мы-то все тоже там — он считает, что ты заберешь Кэда и сделаешь из него мечемашца, а Этейн этого не хотела. Как не хочет и Дарман.

Зей посмотрел на Джусика с выражением "что я сделал не так". Най хотелось бы знать, каково ему — видеть своего бывшего подчиненного, который прижился среди местных, и даже не вспоминал про свои джедайские дни.

— Вы в самом деле считаете нас похитителями детей? — спросил Зей.

— Ответ тебе не понравится. — хмыкнул Скирата.

— Как насчет твоих сыновей-клонов? Разве ты не подобрал их прежде, чем они выросли достаточно, чтобы самим просить об этом?

— Это другое дело. Я делал для этих парней что мог, когда все остальные обращались с ними, как с расходным материалом.

Най поморщилась. У Скираты были замечательно двойные стандарты, и самым выдающимся в них было то, что её они убеждали. Но когда она смотрела со стороны, то всё, что она видела это то, насколько много качеств — и страшных пороков в том числе — были схожими у мандалорианцев и джедаев. Когда-нибудь она хорошенько это с ним обсудит. Сейчас же для этого было не лучшее время. Даже Зей, который не произвел на неё впечатление уступчивого типа, не стал развивать тему.

— Я собираюсь найти для тебя, Кины Ха и Скаут безопасное убежище. — сказал Скирата. Оно далеко отсюда, и вам придется забыть, что вы вообще видели это место.

Бедняга Зей. Он, человек, который располагал значительной властью и полномочиями, здесь превратился в беженца и его гоняли туда-сюда, словно назойливого бродягу.

— Ты знаешь, что я никогда не сделаю ничего, что будет угрозой для твоей семьи, Кэл. — сказал он. — Я знаю, за что мне надо искать прощения, и как джедаю и как человеку. И я никогда бы не стал пытаться забрать Кэда в орден. Клянусь.

Скирата наградил его пятисекундным пристальным взглядом того сорта, от которого все начинали трястись.

— Я тебе верю. — сказал он. — Но ты сможешь держать рот на замке после того, как костоломы Палпатина поработают над тобой неделю-другую?

Зей не ответил.

— Могут очень немногие. — продолжил Скирата. — И я не поставлю безопасность этого места на шанс того, что ты — исключение. Если Бард'ика может вычистить вашу память о том, что вы тут были — я собираюсь попросить одну джедайскую секту принять тебя. Алтис.

Най заметила, как напряглись плечи Зея.

— Алтис?

— Не будем спорить о доктринах, Зей. — сказал Скирата. — Вы, ребята из Ордена Джедай, почти что все зачищены, так что сейчас не время рассказывать мне, что тебя не рады видеть в его храме.

— Я не спорю. Я просто не знал, что он выжил, а тем более — что ты его знаешь.

— А я не знаю. Но узнаю. — Скирата повернулся к Джусику. — Ты знаешь, как его найти, Бард'ика. А ты, Зей — всё, что я прошу это чтобы вы, мечемашцы, что-то выучили и держались подальше от политики. Потому что если вы этого не сделаете, и я ещё буду жив и смогу держать в руках нож — я лично тебя найду и перережу глотку.

Скирата устало поднялся, поморщившись от затекших суставов, и вышел. Най услышала как закрылась дверь уборной. Зей обернулся к ней так, словно она была арбитром, и он хотел чтобы она рассказала, как прошла игра.

— И всё же он нас отпускает? — проговорил Зей. — Он знает, где Алтис — и он не выдаст его?

Най могла лишь пожать плечами.

— А это что, спасет нас?

С этой Империей сделки заключать не стоило.

Она невероятно гордилась Скиратой в этот момент. Дело было не в том, чтобы проявить доброту к джедаю, который стал почти что другом. Ей хотелось думать, что Скирата смог преодолеть инстинкты и попытался поступить иначе, разорвать цикл мести, пусть даже история говорила ему, что пробовать глупо.

Наверняка он и сам знал это. И Най понимала, что ничего не изменится, и что если она проживет достаточно долго, она увидит как поворачивается всё то же старое колесо. Но Скирата был первым, кто отложил бластер в сторону. Не так важно, если он потерпит неудачу. Он это сделал.

Ты замечательный человек, Коротышка. Я в тебе не ошиблась.

Джанго Фетт не согласился бы, но он был мертв, а у Скираты были обязательства перед живыми.

* * *

Месериан, Внешнее Кольцо.

Джусику не нужно было сверяться с какими-то точными данными, когда он сажал свой истребитель класса "Агрессор". Он был точно в нужном месте. Ему даже не приходилось сосредотачиваться или сверяться с приборами.

Это место гудело Силой от присутствия множества джедаев.

Это было похоже на то, как если бы он снова вошел в Храм.

Он забыл это ощущение. Он так давно был вдали от общества джедаев, и когда это ощущение мощно ударило по его чувствам, он ненадолго был дезориентирован богатством сырой информации, которое оно несло с собой. Он закрыл глаза и позволил себе погрузиться в него. Если ощущение в Храме было спокойным, умеренным, в приглушенных серых тонах, то это сборище ощущалось как... лоскутное одеяло, путаница, где не было двух похожих частей, но всё же оно было как-то гармонично.

Сообщество Джинна Алтиса — или же изрядная его часть — было очень близко. Ощущение было странно комфортным.

Что это говорит мне? Что мне не хватает того, чем я привык быть?

Джусик теперь постоянно искал в себе признаки возврата к прошлому "я". Это его беспокоило. Несмотря на страх, который сейчас должен был испытывать всякой джедай — секта Алтиса казалась счастливой. Не безмятежность, не отстранение от страстей; счастье, деятельное счастье, то что испытывают те, кто живет полной и порой бурной жизнью.

— Бард'ика, ты не заснул? — поинтересовался Фай.

Джусик открыл глаза.

— Просто чувствовал Силу. Кто есть кто, и что где.

— И?

— Они здесь.

— Ну, ты же с ними связывался.

— Да уж, та бедная дамочка... "Видите ли леди, никакой комм-номер от меня навсегда в секрете не удержишь..." Самому было стыдно — за то, что наслаждался этим разговором.

— Ты собираешься рассказать им, что их данные спалились?

— Надо бы, но не буду. Пусть Кэл'буиру будет чем на них надавить. Он это умеет.

Фай надел свой шлем — красный с серым, тот что когда-то принадлежал Гезу Хокану.

— Ладно, пошли работать.

— Фай, ты считаешь что это хорошая мысль?

— Ну, мне это нравится больше, чем убивать старушек. Даже тех старушек, что из айвховых пожив. И девчонок. Убивать детей вообще нехорошо, даже если они старше меня. Это, конечно, если они не стреляют в меня первыми. Тогда это уже честная игра.

Джусик прикинул на пальцах. Да, Скаут, вероятно, родилась за год или два до того, как Фая вытащили из инкубатора. Ему нужно было об этом помнить. Это заставляло его концентрироваться на том, ради чего был создан Кириморут. Эти игры с джедаями, эти прятки и тайные встречи — всё это было побочными занятиями, второстепенным делом. Главной миссией было дать его братьям полагающееся им время. И он будет стареть вместе с ними, а не смотреть, как они угасают скоротечно и чересчур молодыми.

Он запер "Агрессора", и постоял, осматривая окрестности. Те выглядели грубо как задница банты. Низенькие здания, сгрудившиеся вместе, словно заговорщики, штукатурка, осыпающаяся со стен и нанесенный ветром мусор везде, где бы ни была стена или дренажный колодец. Он почувствовал запах канализации. Кое-где на стенах были выбоины от бластеров и осыпавшееся в этих местах покрытие — кричащей расцветки штукатурка — открывала феррокритовые блоки внутри. Большинство зданий, похоже, были кантинами. Спидеры в разных стадиях разборки или гниения усеивали улицы.

— Не то место, куда стоит приходить с леди. — заметил Фай. — Если только она не из числа особенно суровых.

— Ничего, с чем бы не мог справиться небольшой грант на реконструкцию города.

— Или турболазер. С орбиты.

— Ладно, теперь я знаю где они. Иди за мной.

— Я считаю, что это здорово.

— Что?

— Твой инстинкт направления. Словно смотришь, как Мирд выслеживает бор-крыс.

— Угу, но эти бор-крысы будут вооружены, и они могут использовать Силу куда лучше меня, так что не будем их злить.

— Считаешь, бескар'гам был хорошей идеей? Чересчур вызывающий? Чересчур модный?

— Безопасней альтернативы, нер вод.

Джусик шагал уверенно, подчиняясь инстинкту, который заставлял его поворачивать голову в нужном направлении, словно прислушиваясь к негромкому звуку. Он старался полностью сознавать каждое Силовое чувство, которым он пользовался; забыть все уроки, которые ему преподали в Академии Джедаев насчет предпочтения чувств разуму.

Ты должен осознавать то, что ты думаешь. Ты не можешь просто чувствовать и действовать, опираясь на чувства. Если бы мы думали чуть больше, и чуть меньше чувствовали — галактика могла бы и не придти в нынешнее состояние.

Фай начал смеяться. Это отвлекло Джусика от внутренних дебатов, и на секунду он подумал, что Фай уловил то, о чем он думал. Оказалось, что тот смеялся над несколькими детьми, которые глазели на "Агрессора" с безопасного отдаления. "Агрессоры" были популярным среди охотников за головами кораблями, и зрелище того, как пара мандалорианцев вальяжно выходят из такого, наверняка гарантировало что визит Фая и Джусика пройдет без происшествий. Джусик всё ещё носил свой световой меч на поясе. А вот знать что он был его собственным, и он не снял его с убитого им джедая — всем остальным было необязательно.

— Ты бы вернулся обратно к джедаям? — спросил Фай. — Я к тому, что если Алтис такой, как о нем говорят, и всё прочее у него, как говорят — с равноправием и так далее — ты бы об этом подумал?

— Нет. Я и не думал бы. Теперь я мандалорианец. Почему меня все спрашивают?

— Спрашивали не все. А я просто интересуюсь.

— Зачем?

— Ну, когда рядом твой старый босс...

— Говорят что ты можешь столкнуться со старым увлечением, что разбило тебе сердце и не понять, что же ты тогда в ней увидел. — ответил Джусик. — Думаю, что-то похожее и у меня с Орденом. Разве что с любовью было закончено года за два до ухода.

— Так что с нами ты встретился уже в расстроенных чувствах.

Чем быстрее Зей и остальные уйдут — тем лучше. Они вызывают совершенно не нужных Джусику призраков.

— Ладно, согласен — я натура увлекающаяся. Сырье для всякого культа. А у вас была круто выглядевшая броня.

Они немного прошлись в обратном направлении и поменяли маршрут — на случай, если за ними следят, хотя Джусик и чувствовал что это не так. В конце концов, они оказались на берегу канала, где ржавых деталей от спидеров, строительного мусора и отбросов было, похоже, больше чем воды. Он мог бы назвать себя очень мокрой дорогой. Радужные разводы масла придавали ему неестественно переливчатую красоту.

Внезапное ощущение джедаев — настороженных, беспокойных джедаев, потрясло Джусика, словно удар поддых. Старая лодочная станция на другой стороне канала была выбрана Алтисом, как нейтральная территория для встречи. Это должно было его успокоить.

— Так, я иду первым. — сказал Джусик.

— Ты сказал ему, во что мы одеты, верно? Потому что шлем имеет свойство провоцировать тех, кто и так уже нервничает. Не говоря уж о верпах...

— Он знает, кто мы такие. Сейчас он уже может меня почувствовать.

Они обошли вокруг закрытых ворот, которые так заросли кустами что открыть их могло только прямое попадание снаряда. Джусик вошел в лодочный эллинг и осмотрелся. Похоже, им всё ещё пользовались. Там на киль-блоках стояла пара длинных плоскодонных лодок из дерева, с наполовину ободранным с них лаком.

— Мастер Алтис, теперь вы можете выходить.

Джусик ждал, держа руки достаточно далеко от боков, пытаясь выглядеть настолько безобидно, насколько возможно.

— Слева. — сказал Фай. — Вооружен и выглядит недовольным.

Джусик не стал снимать шлем. В темноте сарая он и Фай неплохо видели при помощи инфракрасных фильтров, и отказываться от этого смысла не было. Мужчина-человек, который не торопясь шел к ним, был владеющим Силой, это было точно, но то впечатление, которое он оставлял в разуме Джусика, было каким-то незнакомым. На секунду Джусик подумал, что они столкнулись с темным джедаем, но это было не так. И этот человек не был джедаем. Он был чем-то иным. Он остановился в четырех метрах от них — широкоплечий, в старомодном пальто до пят с длинными разрезами и нашитой на плечах кожей, которое делало его похожим на героя костюмированного шоу. Но винтовка, нацеленная им на Джусика, была совершенно настоящей.

— Мастер Алтис сейчас с вами встретится. — холодно сказал он. — Следуйте за мной.

Сильный акцент был совершенно не знаком Джусику. Он начинал чувствовать себя растерянно — не понимая того, что он всегда считал само собой разумеющимся. Неожиданно все существа, которых он почувствовал ранее — дюжина мужчин и женщин разных рас — появились из своих укрытий и замерли, изучая его.

Ему не нужно было указывать, кто из них был Джинном Алтисом. Он почувствовал его, прежде чем эксцентричный Мастер шагнул вперед, и на мгновение замер.

— Бардан Джусик. — сказал Алтис, расплываясь в ошеломленной улыбке. — Я про тебя слышал очень много. Вот только не знаю, какие демоны помогли тебе нас найти. Разреши пожать тебе руку, парень.

— Мастер Алтис. — Пальцы Джусика попали в рукопожатие, похожее на тиски. Этот человек был легендой, хотя легенда эта была не из тех, о которых много рассказывали в Храме.

— Рад встрече с вами.

— Так, значит, ты тот самый совестливый джедай, который сбежал чтобы присоединиться к Мэндо и пугать маленьких падаванов, да? Если ты решил, что я могу тебе помочь — я сделаю что смогу, но ты, наверное, уже заметил, что мы сейчас и сами на мели.

Джусик стянул шлем и кивнул Фаю сделать то же самое. Его можно было простить за небольшое представление. Это сделает куда больше, чем страстная речь.

— Это мой брат. — сказал он. — Фай Скирата.

Если бы кому-то понадобился парень на рекламный плакат для армии клонов, Фай был бы отличным выбором. Он всё так же очаровывал, веселил и обезоруживал. Куда легче было затронуть сердечные струны, показав Фая, чем Мэйза или Сулла, которые не выглядели нуждающимися в спасении от чего бы то ни было, и пылали бы негодованием от одной мысли о том, что их надо спасать.

— Готов поспорить, что все говорят тебе что у тебя знакомое лицо, юноша. — сказал Алтис. — Я в курсе, что клон-солдат не отправляют на пенсию, так что попробую догадаться: ты тоже в бегах.

— Всё началось со штрафа за парковку. — ответил Фай. — Но знаете же как порой всё поворачивается...

— И ты хочешь скрыться вместе с нами? Добро пожаловать. У нас пестрая компания. Джедаи, другие адепты Силы, разные Секторные Рейнджеры, пара Нонконформистов Ффиба, и изрядно не владеющих Силой. У нас есть даже переметнувшийся шпион. Обязательство только одно — честно работать ради сообщества.

— На самом деле... — сказал Джусик. — ...мы бы хотели сдать вам на руки троих джедаев.

— А... вот чем вы занимаетесь.

— Нет, мы занимаемся сетью для побега и обустройства клонов, Мастер. Но у нас есть джедаи, которым будет безопаснее в другом месте, и кроме того нам нужно, чтобы они забыли о том, где они побывали. Ради всеобщей безопасности. Мы здорово разозлили Императора. Я имею в виду — на уровне Имперской Разведки. И вам лучше не знать подробностей.

Алтис чуть склонил голову.

— Конечно же, мы их примем. Вы собираетесь подчистить им память, так? Это... рискованно.

— Я знаю.

— Ты делал это раньше?

— Да. — Джусик знал, что беспокоит Алтиса. Промывание мозгов считалось практикой темной стороны. Но допущение привязанностей и семей тоже было святотатством для ортодоксально мыслящих джедаев, а у Алтиса с этим никаких проблем не было. Это не загнало его секту на темную сторону. — Я подчистил курьеру память о встрече со мной и отрядом клон-коммандос. По соображениям безопасности. Нашей.

Алтис какое-то время просто смотрел на него.

— Дай мне знать, как у тебя получится.

— Взгляните на это с такой стороны, Мастер — альтернативой будет не оставлять свидетелей. Вы меня поняли? И мой отец не хочет действовать таким образом.

— Отец?

— Это долгая история.

Женщина с каштановыми волосами, чуть старше Джусика — довольно симпатичная подумал он — деликатно подвинулась к Алтису, словно она хотела вмешаться в разговор. Она выглядела и ощущалась нетерпеливой, и слегка улыбающейся.

— Эти трое джедаев... — спросила она. — Одну из них, женщину-человека, случайно не зовут Этейн? Я встречала её на станции Нерриф. У неё есть сын. Мы говорили о том, что она могла бы присоединиться к нам — с её ребенком и мужем. Она не рассказывала про меня? Я Каллиста Масана.

Джусик был ошеломлен. Он не знал, что Этейн вообще доводилось встречаться с сектой Алтиса.

— Она не сказала, почему она...

Он не смог ответить. Каждый из владеющих Силой в эллинге мог почувствовать его боль. Каллиста схватила его за руку.

— Что такое?

— Этейн погибла. — выговорил Джусик. Сознавать то, что она могла бы уйти, найти безопасное место, что если бы она ушла с Алтисом, она наверняка была бы жива сейчас — это было почти невыносимо. — Она умерла.

Каллиста втянула воздух так, как это делают потрясенные люди, которые хотят удержаться от слез. Она быстро взяла себя в руки.

— А её сын?

— С ним всё в порядке. Он у нас. Его отец... с ним тоже всё в порядке. Так, если я передам вам этих джедаев без воспоминаний, которые вели бы к нашей базе — вы их примете?

— Конечно. — ответил Алтис. — Я могу узнать их имена?

— Мастер Арлиган Зей, падаван по имени Таллисибет Энвандунг-Эстерхази и каминоанка, рыцарь-джедай, Кина Ха. Она довольно пожилая.

— Каминоанка? Ничего себе, я думал что это миф.

— Ей примерно тысяча лет, насколько мы знаем.

Алтис пару раз моргнул и чуть усмехнулся.

— Ну наконец — кто-то, с кем я смогу поворчать насчет юных нахалов и ужасной современной музыки. Вы это серьезно? Ну да, конечно же, серьезно. Как удивительно.

Джусик почувствовал волну облегчения. Он почти что ожидал, что Алтис будет опасаться ловушки чересчур сильно, чтобы сотрудничать, но он забыл что имеет дело с джедаямм, и он мог быть уверен в одном — что они почувствуют его истинные намерения. Он оглядел группу. Да, это точно была очень пестрая смесь — шесть разных рас, мужчины и женщины, юные и в возрасте. И он чувствовал, что некоторые не были владеющими Силой.

Мужчина в старомодном пальто всё ещё беспокоил его. Как и эффектная женщина с безупречно черной, словно полированной, кожей. Она препарировала Джусика взглядом — не враждебным, просто изучающим, словно она привыкла делать быстрые суждения, и заговорила с Фаем.

— Ты знаешь кого-нибудь в Пятьсот Первом? — спросила она.

— Да мэм.

— В самом деле?

— Да.

— Я знала нескольких хороших солдат из легиона. Я рада, что для них есть другая жизнь, если они того пожелают.

— Мы не закрываемся мэм. Открыто круглосуточно.

— Запомни — Имперская разведка полна темными джедаями и потенциальными ситами. — сказала она. — Так что следи за спиной, солдат. Это выглядело чересчур мутно, даже когда я на них работала. Кстати, я Халлена. Раньше я была шпиком, но сейчас это уже прошло.

— Я разведывательные штучки спихнул на своих сумасшедших братьев. — хмыкнул Фай. — А я просто стреляю. И кормлю нун.

— Очень мудро. — согласилась Халлена. — Итак, как мы собираемся устроить передачу? Это может быть рискованно.

— На нейтральной планете. — ответил Джусик. — Не будем обременять вас нашими координатами.

— А вы не собираетесь сказать нам, как вы нас нашли?

— Пожалуй, нет. Это уже была работа Скираты — заключать сделки, когда это понадобится. У Джусика было предчувствие, что проблемой, скорее, будет удержать Алтиса от желания помочь и оказаться в адресных книгах коммов у всех и каждого. Впрочем, среди них уже проживает шпион, так что их паранойя будет здорова и в хорошей форме. — Я буду на связи. Когда они будут готовы к отправке, я с вами свяжусь.

Алтис снова пожал руку ему, затем Фаю.

— Вы похожи на очень интересных людей. Я был бы рад встретиться с твоим отцом. — Он развернул Джусика за плечи.

— А теперь исчезните. Как и мы. Тут никому верить нельзя.

Джусик подавил желание обернуться. Фай один раз глянул через плечо, пока они шли, затем снова уставился перед собой, и начал фальшиво насвистывать под нос.

— Симпатичная леди. — сказал он. — Ну, эта проблема решена. Но Миджу будет не хватать Скаут. Как и Утан.

— Угу, я знаю. И я могу перестараться с очисткой памяти.

— Ты же восстанавливаешь мозги. Насколько это может быть сложно?

— С теми, кто согласен сотрудничать — это может быть проще.

— Или так, или для них это конт.

— И никакого давления, угу.

— Хе. Я поведу?

— Ладно. Как только уйдем с орбиты.

Джусик разогнал небольшую группку местных детей одним лишь наклоном головы и забрался в кабину "Агрессора". Они смотрели на него так, словно он был самым ори'бескарик бандитом в этой области хаттского пространства. Если бы только они знали, как он сомневался в себе в этот момент.

Он собирался подчистить память его старого Мастера. Это было совсем не то же, что исцелять раны. Он гадал о том, что ещё, кроме координат Кириморута, хотел бы забыть Зей.

— Ты расскажешь Кэл'буиру, что Этейн предлагали присоединиться к Алтису? — спросил Фай.

— Да. — ответил Джусик. — Как получится.

Скирате нужно рассказать. Это — то, что он хотел бы знать, пусть даже это его и ранит.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

"Мне никогда не приходило в голову, что эти люди считают, что я их преследовал, что они считают, что я был угрозой для них, и забрал бы ребенка Дармана. Я ужаснулся. Я вырос, веря что я солдат Света, защитник угнетенных, восстанавливающий справедливость. Но Скирата и Дарман видели во мне похитителя детей, чудовище, которое забрало бы Кэда в свой культ. Так же, похоже, считала и Этейн. И это разбивает мне сердце."

Мастер-Джедай Арлиган Зей, в доверительном разговоре с Киной Ха.

Казармы отряда специального назначения, штаб-квартира 501 легиона, Имперский Город.

— Насколько я могу судить... — сказал Мелузар, пролистывая отчет о Котх Фуурасе. — ...результат есть. Неплохая работа. Особенно ты, Реде. Хорошо соображаешь. А если разведке хочется пополнять их ведомство носителями миди-хлориан — пусть они это делают своими методами. Ещё одним джедаем из списка меньше.

Список у Мелузара действительно был. Он был аккуратно распечатан на большом листе флимси, напоминавшем Найнеру турнирную таблицу лиги боло-болла, с цветными линиями, показывавшими какой из джедаев и как был связан с другими. Он поднялся из кресла, просмотрел список имен — среди которых с каждой неделей становилось всё больше перечеркнутых красным — и зачеркнул маркером слова "ЙЕЛГО, БОРИК".

— Их и в самом деле осталось немного. — сказал он. — Взгляните. Разбросаны по одному и по двое. Реже — группы из пяти или шести. Судя по всему, единственная оставшаяся большая группа — это Джинн Алтис, и кучка других владеющих Силой, связанных с ним. Вполне логично. Он никогда не принадлежал к господствующему Ордену Джедай, так что его людей просто не было тут, когда был отдан Приказ 66. Никогда не работал с фракцией Йоды. Никогда не лез в политику. Никогда не работал на правительство. Никогда не командовал клонами. Сражался с сепами, да, но только в конце войны, и на своих собственных условиях. Так что большинство из них выжили. И они ведут кочевой образ жизни — базируясь на каком-то корабле.

Найнеру понравилось то, что было сказано про Алтиса. Он догадывался, что Дарману это понравилось куда меньше. Как только Святой Роли сказал на том инструктаже, что Алтис разрешал своим последователям вступать в брак и заводить семьи... Найнер мог представить, что творилось у Дармана в голове. Должно быть для него это было горько, как харан. Не было вины Алтиса в том, что другие джедаи запрещали привязанности, но он мог понять, почему Дарман винит их всех за их дурацкие правила.

Реде, чуть прищурившись, изучал список на стене. Мелузар помахал ему, встав перед списком.

— Реде, будь добр, можешь кое-что принести? Мне нужны подробности по сделке с мандалорианцами о добыче бескара, и самые последние геологические данные, которые ты сможешь найти по сектору.

— Так точно, сэр.

Реде умчался. Мелузар продолжал говорить на тему численности джедаев, а затем переменил тему — как только закрылись двери его офиса.

— Не то, чтобы я не доверял Реде. — сказал Мелузар. — Но он сама наивность, и мне нужно узнать его получше, прежде чем я расскажу ему всё, что говорю вам. Итак — я хочу отправить вас за Алтисом.

Найнер решил уточнить.

— Нас — или несколько команд, сэр?

— Вас.

— В таком случае я считаю, что у нас несколько недостаточно сил, сэр.

— Не лобовая атака. Наблюдение, сбор информации, и в конечном итоге мы накроем всех за одну операцию. Это будет работа не на один вечер. Это займет месяцы.

— Он настолько важен?

— Да, я считаю что важен. У нас более чем достаточно коммандос, чтобы разобраться с остатками Ордена. Но Алтис того рода лидер, вокруг которого могут собраться другие джедаи, не только его собственные буйные вольнодумцы. Он потенциальная угроза сейчас, когда исчезли почти все остальные Мастера. И он может быть милейшим парнем, но те, кто стянутся к нему, будут джедаями обычной породы, и не успеешь и оглянуться, как они вернутся, чтобы править галактикой из-за кулис

Это была встреча без шлемов, потому что Святой Роли предпочитал налаживать зрительный контакт напрямую, но Найнер — как большинство клонов — предпочел бы оставить шлем на голове. Потому что он давал ему драгоценную приватность. Никакой офицер не поймет, что происходит за его застывшей маской. Клон мог ругаться вовсю, но до тех пор, пока он не шевелил головой — его командир ни о чем не догадался бы. Это служило предохранительным клапаном.

А ещё он был подслушивающим устройством Найнера. Он надеялся что шлем сможет передать Ордо что-нибудь из этого инструктажа.

Он видел как сжимались и расслаблялись мышцы на челюсти Дармана. Мелузар тоже наверняка мог это видеть. Шаб, да Дарман только и делал, что играл желваками; он всё ещё кипел внутри, внезапно узнав про джедаев в Кириморуте. Вместо того, чтобы успокоиться, он становился всё более злым и раздраженным.

Дар, который всегда был невозмутимым. Никогда не терявший спокойствия. Такой флегматичный, что они часто думали, что он спит.

— Мы будем полагаться на нашу собственную разведку. — сказал Мелузар. — Я обеспечу прикрытие, так, чтобы они даже и не начали интересоваться, что мы тут делаем. Сейчас же всё что заботит Разведку — это набирать владеющих Силой. Замечательно. По крайней мере, я буду знать где они были, когда наступит день развязки.

Дарман всё так же не сказал ни слова. Мелузар не был дураком. Он был солдатом среди солдат, и он неплохо в них разбирался.

— Есть проблема, с которой я мог бы помочь, Дарман? — спросил он.

Теперь Дарман просто обязан был ответить. Найнер хотел бы, чтобы тот не ляпнул чего-нибудь, о чем придется пожалеть.

— Никаких проблем, сэр.

— Ты парень умный. — проговорил Мелузар. — Тот, кто заплатил за армию, не прогадал. Действительно первосортные солдаты. Так что я не думаю, что вы когда-либо отключаете голову. Вы знаете, что вас использовали. Вас это злит. И это здорово. Но дело такое, что я и вы оказываемся в одной лодке. Я в нем рискую многим. Вот почему я хочу сохранить всё в очень узком кругу. Чтобы можно было сохранить секрет.

— В таком случае — могу я спросить, почему это для вас настолько личное, сэр?

Мелузар пару раз моргнул.

— Ты был прав насчет Дромунд Кааса, Дарман. Моя семья действительно родом оттуда. Это помойка Внешнего Кольца. Там никогда не было правительства, лишь кабал монахов-ситов. Пророки Темной Стороны. — Он уселся на край стола и скрестил на груди руки. — Ребята в черных рясах и с черными бородами. Абсолютная власть. Всё, что они предсказывали, становилось реальностью, а если и нет — они помогали этому сбыться, как правило — при помощи смерти и разрушения. Но там никогда не появлялись ни республиканские миссии, ни джедайские армии чтобы освободить нас — потому что Дромунд Каас был давно стерт со звездных карт. Так мы и гнили. И кто-то в мире снаружи, должно быть, знал как мы гнием, когда стирал нас с карты. Так делают, когда взрывается реактор верно? Бедным дуракам, которые рядом с ним работали, просто не повезло. Их запрут внутри, чтобы заражение не вырвалось наружу.

Мелузар чуть наклонился вперед и понизил голос. Найнер мог видеть, как пульс бьется на его шее. Он явно не играл на публику.

— Мой отец пытался поднять людей, чтобы изменить мир самим, а не ждать помощи, которая никогда не придет. Мне было шесть лет когда я смотрел, как его казнили. Пророки предсказали, что умирать он будет долго. Они были правы. Как всегда.

Мелузар с заметным усилием выдернул себя из воспоминаний, и поднялся, повернувшись на секунду к Дарману с Найнером спиной, прежде чем одернуть мундир, и снова усесться за свой стол.

— Простите, сэр. — сказал Найнер. — Это, должно быть, очень тяжело для вас. — Он должен был спросить. Ордо захотел бы узнать, и это было нужно знать и самому Найнеру. — Это как-то связано с Имперской Разведкой?

Мелузар перебирал бумаги на столе.

— Все они одинаковы. — тихо проговорил он. — Про какую бы хрень они ни болтали — все они хотят власти. Они не на нашей стороне. И нам что-то надо с этим делать.

Найнер понял, что он, сам того не заметив, задержал дыхание. Дарман сидел неподвижно. У Мелузара были обширные планы. А также у него были веские причины.

— Понимаю сэр. — проговорил Дарман.

Реде вернулся с тремя деками и разговор о владеющих Силой прекратился.

— Нашел, сэр.

Реде раздал их и Мелузар нажал несколько кнопок.

— Сейчас в ваших ВИДах должны появиться документы и планы. — сказал он. — Ознакомьтесь.

Теперь каждое упоминание Мандалора отзывалось спазмом в животе Найнера. Всё это становилось слишком близко к дому — во всех смыслах слова. Но именно поэтому он и остался.

— А цели, сэр?

Мелузар взглянул на них не поднимая головы.

— Бескар — хорошая штука. Не связывайтесь с джедаями без него. А теперь можете пообедать.

Найнер не понял, что тот имел в виду — то ли он просто отослал Реде за какой-то ерундой, а добыча бескара просто была первым, что ему вспомнилось, то ли он знакомил их с ещё одним аспектом его личной войны с владеющими Силой. Найнеру нужно было проверить, что удалось Ордо или Джайнгу поймать через шлемный линк из разговора, так что он потянул Дармана к каптерке.

— Реде, займи для нас столик потише, ладно? — сказал он. — Я зайду на склад. Ненадолго.

Реде никогда не спрашивал — почему Дар и Найнер настолько неразлучны. Он был новичком в команде. Найнер хотел, чтобы отряд вновь стал цельным, где все знают всё о своих братьях, и им не требуется думать, прежде чем что-то сказать. Он хотел бы включить Реде в этот круг доверия, но Мелузар был прав: ему ещё надо это заслужить.

Найнер и Дар выскользнули в коридор и надели шлемы. Теперь, когда у обоих был линк на Кириморут, они оба могли услышать что происходит. Найнер был рад этому.

— Ордо? Джайнг? — спросил Найнер. — Вы что-нибудь услышали?

Последовал долгий вздох. Судя по звуку — Джайнг.

— Ого.

Да это был он.

— Святой Роли заставляет Кэл'буира выглядеть активистом джедайского фэн-клуба. Плюс ещё его счеты с ситами. Неудивительно, что он любит свою работу.

— И вы слышали всё, верно? Я передам ещё и данные по горноразработкам Мандалора, на случай, если у вас чего-то нет.

— Отлично. Только одна просьба.

— Что?

— Постарайтесь найти способ отвлечь босса от Алтиса.

— Не понял?

— Избегайте Алтиса. Обходите его, пока мы не скажем, что всё в порядке.

— Почему?

— Потому... — вздохнул Джайнг. — ...что он нам пока что нужен. Мы как раз заключаем с ним сделку. Будет очень неприятно, если вы вломитесь и найдете его именно сейчас.

Найнер всё ещё пытался понять эти новости, когда Дарман вспыхнул, как пламя.

— Что, успели подружиться с ещё одним джедаем? Джайнг, да на какой вы шабловой стороне?

— Это бизнес. Ты же хотел, чтобы Зей и другие убрались из Кириморута, верно?

— Не надо меня успокаивать! Похоже, я однажды вернусь и увижу, что Кэд исчез, а мне джедай оставил записку — "это ради его блага". Что за шаб с вами, народ? Почему вы им помогаете, после всего что с нами стало?

Найнер придержал его за руку.

— Спокойно Дар. Удейзии.

— Не мешай, Найнер! — Дар стряхнул его руку. — С меня хватит. Я сыт по горло джедаями которые лезут везде без мыла. Они в прошлом. Это не наша работа — спасать их шебсе. А вы и рады с ними возиться!

— Дар, заканчивай. Я знаю, что тебе обидно, но...

— Ладно, забудь. Забудь. — Дарман развернулся и зашагал прочь, стягивая шлем.

Он успокоится. Он всегда успокаивается. Найнер лишь одобрял сделку с этим Алтисом, если та отводила опасность от Кириморута. Он считал странным, что Скирата заключал союз с другим джедаем, но Джусик оказался отличным парнем, так что может быть, таким же будет и Алтис. Порой тебе надо быть просто прагматичным. Непохоже было, что тот был вроде генерала Воса или кого-то из прочих настоящих шабуире.

— Найнер, он ведь не сорвется, и не устроит нам проблем, верно? — тихо спросил Джайнг. — Несколько недель максимум. Вот и всё. Ему нужно лишь промолчать насчет Алтиса.

— Не волнуйся, я буду держать его на поводке. — ответил Найнер. — Просто слишком мало времени прошло... после Этейн.

— Чем скорее он вернется домой, тем лучше.

— Ойа. Спорить не собираюсь.

— К'ойаси.

— Угу, и вы тоже о себе позаботьтесь.

Найнер зашел на склад и расписался за пару туб герметика для сапог, просто на тот случай, если Реде был очень внимательным. К тому времени, как он нашел Дармана, его брат уже был в столовой, болтал, как ни в чем не бывало, с Реде, и расправлялся с тарелкой нерфьего стейка.

Хотя с ним не всё было в порядке. Найнер мог заметить в нем напряжение. Наверное, он чувствовал себя беспомощным — так далеко от Кэда, отчаянно желая быть рядом, чтобы защитить его, пусть даже он и не знал, какова была угроза. Забавно; про Имперский гарнизон у Келдабе он и не вспоминал. Дар о нем совершенно не беспокоился. Он, похоже, был полностью уверен, что Кэл'буир и остальные не подпустят имперцев близко.

Но он не выглядел уверенным в том, что Скирата сможет быть твердым с джедаями. Зная, как Кэл'буир к ним относится — даже Найнер начинал гадать, что за шаб происходит на самом деле.

Потянуть несколько недель. А потом будет пара месяцев на организацию наблюдения за Алтисом, когда джедаи уже давным-давно покинут Мандалор.

Но, с другой стороны, — подумал Найнер — если Дару не хватает Кэда настолько сильно, что его легко будет убедить дезертировать.

* * *

Лаборатория, Кириморут, Мандалор

— Кому-то же надо это проверить. — сказала Утан. — И это вполне могу быть и я, раз уж я начала всю эту кашу.

Она провела детектором по уплотнителю на дверях комнаты биозащиты, следя за индикатором. Тот пока что помигивал, но должен был вспыхнуть, обнаружив самую мельчайшую утечку — которая была бы достаточной, чтобы наноразмерный вирус вырвался наружу. Ордо был убежден, что для проверки иммуногена должен был быть способ проще и безопасней. Ему потребовалась вся ночь, чтобы убедить себя что это не какая-то уловка с целью всё же выпустить вирус FG-36 так, чтобы у Утан была возможность посмеяться последней.

Она потеряла свой мир. Ордо подумал что на её месте он бы с удовольствие потратил всю оставшуюся жизнь на месть ответственным за это. Но Утан — это не он. Она явно была неравнодушна к Гиламару, и она даже взяла Скаут под свое крыло, так что, может быть, у неё было достаточно того, ради чего стоит жить, и она говорила искренне. Иногда люди так и поступают, даже те кто работает со смертью в промышленных масштабах.

— Ладно. — сказал Ордо. — Но для начала — дайте мне пробирку.

— Ордо, дорогой, прежде чем это сделать — я всем сделаю по уколу. Даже Кине Ха, хоть на каминоанцев FG-36 совершенно не действует. Я работала с патогенами всю свою взрослую жизнь, и я всё ещё жива.

— Ладно. — Он был намерен лично убедиться, что она это сделает. — Но я всё равно считаю, что вы безрассудны.

— И если я умру, вам не видеть вашей возрастной терапии...

— Я об этом не думал...

— А должен был. — Утан разминала пальцы, словно виртуоз-клавишник, глядя на небольшой транспаристиловый изолятор, больше похожий на пару скрученных бок-о-бок шкафов-витрин, чем на герметичный блок биозащиты. Она не настолько в него верила, как пыталась показать. — Так, я должна полностью пропечься за час. Не забудьте сбрызнуть жиром на полдороги. Будь любезен, собери всех в карайи — то есть вообще всех, даже Кова и его мальчиков. И никому не уходить и не входить, пока я не смогу убедиться, что всё в порядке.

Когда Ордо и Ком'рк собрали весь клан в карайи, Ордо неожиданно поразился мысли о том, что эта группа вряд ли могла бы собраться вместе, если бы не война и её последствия. Враги, чужаки, кровные и приемные родственники, те у кого не было корней, и те кто изо всех сил цеплялся за их древние культуры — всё это не располагало к гармонии.

Бесани обвила его руками за талию и поцеловала его в щеку.

— Кэл может заставить любого почувствовать себя, как дома. — проговорила она, отвечая на вопрос в его голове и пугая его. Кэл'буир предупреждал его, что жены вечно так делают. — Джилка, наконец поговорила со мной. В смысле — нормально поговорила. Не ледяным тоном. Корр на неё хорошо повлиял.

— Будешь скучать по джедаям, когда они уйдут?

— Да. Кина Ха просто сокровище. Пока вы где-то там подкладываете Империи колючки, она оказывается единственной за день, с кем я могу поговорить.

Моя жена, моя Бес'ика дружит с каминиизи. Я должен был бы вынести из этого какой-то моральный урок, но Кина Ха — это не Ко Сай или Орун Ва. Орун Ва я и сейчас пристрелил бы сразу же, как увидел.

— Намек понял. — ответил Ордо. — Кто следил, чтобы Арла получила свой укол?

— Бардан. На самом деле, я хотела заметить, что сейчас я провожу с тобой времени меньше, чем тогда, когда ты был в армии.

— Но сейчас мы женаты.

Бесани на секунду уставилась на него а потом расхохоталась.

— Если романтика ещё и не сдохла... — выдавила она. -...то кровью она точно кашляет.

Явились Сулл со Спаром на пару, всем видом выражающие то, как мало всё это их волнует. Впрочем, они всё же были достаточно предусмотрительны, чтобы явиться на прививку.

— Так, значит вам надо сделать мне укол, чтобы я стал иммунным к имперскому биооружию? — пробормотал Спар. — Ещё один. Знаете сколько раз клонов иммунизировали против самого последнего супер-дупер-мега-смертельного вируса, который придумал какой-то сеповский шарлатан? У меня задница похожа на подушечку для иголок. Мы иммунны ко всему. Даже к лести.

Утан вытащила пробирку из коробки и вставила её в инъектор.

— Я — тот самый сеповский шарлатан. — сказала она. — И могу тебя заверить, что патоген, от которого это тебя защитит, самый что ни есть смертельный. А теперь снимай штаны, ну или закатай рукав. Мне без разницы.

Сулл поднял бровь и протянул руку.

— А себе вы укол делали?

— Да. Теперь, ты Спар.

— Так, а когда нас будут ремонтировать от преждевременной старости? — поинтересовался Спар. — Это ведь тоже ваш рецепт?

— Надеюсь, что скоро. — ответила Утан. — Хочешь вызваться добровольцем для проверки?

— Да. Да, хочу.

— Ты ужасно доверчивый.

— А сержант Гиламар ужасно хороший стрелок, мэм. Я могу себе позволить доверять вам.

— Пожалуй, мне надо будет встроить вам ещё и какие-нибудь необычные и раздражающие эффекты в физиологию. Чтобы навсегда отучить вас спорить с женщиной в возрасте. — Утан закончила орудовать инъектором и подобрала пустую коробку. — Так, друзья — насчет симптомов: начаться они должны через час. Всего лишь насморк и небольшая лихорадка. Это не дает права никому из мужчин забираться в кровать, и ныть что у них острая пневмоскория, и да, Корр, это про тебя, и нет, ты не выпросишь конфетку за то, что ты был храбрым мальчиком...

Все рассмеялись. Ордо оценил её страх на девять баллов из десяти. Если она ошибается, и хотя бы наполовину не так хороша в своей работе, как она это считает — то жить ей осталось меньше часа. Она вышла, Гиламар и Скаут последовали за ней и разговоры явственно притихли, словно и все остальные подумали то же самое.

Большая часть следующего часа ушла на полную проверку безопасности бокса биозащиты. Ордо просто наблюдал — он должен был знать, выживет она или умрет. Скаут слонялась поблизости, с подавленным видом и засунув руки в карманы. Гиламар нервничал — и нервничал он больше, чем Ордо доводилось замечать за ним прежде. Когда Утан встала перед боксом, взялась за запорный механизм и глубоко вздохнула, думая что никто этого не заметит — он не смог сдержаться. Когда она открыла дверь, он молча обнял её и отчаянно поцеловал. Она ответила ему.

Момент был очень трогательный. Ордо пришлось отвернуться.

— Я не могу потерять двоих любимых женщин за одну жизнь. — хрипло проговорил Гиламар. — Надеюсь, ты нигде не ошиблась, доктор Смерть.

Ордо решил что ему надо будет поработать над собой — чтобы добиться такого же уровня обаятельного нахальства. Бокс закрылся за Утан, прошипев дверным уплотнением. Как только она откроет дюрастиловый контейнер размером с палец и вдохнет или коснется его содержимого — она заразит себя вирусом, убивающим целые планеты.

Она помедлила, затем вытащила тонкую пластоидную лопатку. Ордо гадал, думала ли она в этот момент о Гибаде. До сих пор ему не приходило в голову, что она могла бы решить наказать себя ради какого-то рода искупления.

— Шаб... — пробормотал, зажмурившись на миг, Гиламар.

Ордо не видел, как она делала себе инъекцию.

И если она её не сделала — сейчас уже было слишком поздно.

Скаут подошла и вцепилась в Гиламара, то зарываясь лицом в его куртку, потому что она не могла смотреть, то всё же заставляя себя смотреть на Утан. Она действительно была ребенком, одиноким и испуганным, в галактике, которая хотела убить её лишь за то, кем она была. Она понимал этот страх.

Утан отслеживала свой пульс и проверяла глаза в небольшом металлическом зеркальце. Она оттянула нижние веки и показала Гиламару большой палец.

— Кровоизлияния. — пояснила она. — Просто проверяю — ничего.

Это был очень, очень медленный час. В конце его она взяла пробы крови из руки, и поместила их в стербокс. Гиламар покачал головой.

— Надо будет научить эту даму правильно обращаться с острыми предметами. А, Скаут? И тебя тоже.

Ордо сверился с хроно. Сейчас Утан уже давно должна была подвергнуться действию вируса — но она всё ещё выглядела нормально. Спустя ещё полчаса она вошла в смежный бокс и нажала кнопку, чтобы залить всё пространство бокса обеззараживателем — плотным, густым, белым туманом. Ордо подумал что этот момент был самым худшим. Когда она открыла дверь, туман облаком выкатился наружу и она закашлялась.

— В какой проклятой дыре ты нашел эту штуку, Мидж? — потребовала она ответа. — Это похоже на старую полевую обеззараживающую химию ВАР.

— Это она и есть. — ответил он обнимая её. — Её как-то оставили без внимания. А я всегда считал, что нам она пригодится.

Ордо не знал, стоит ли их оставить или нет, но выглядели они вполне счастливо. Скаут счастливой не выглядела. Она повернулась к Ордо.

— Если Бардан сотрет мои воспоминания об этом месте — я забуду и про Миджа с Куэйл? — спросила она с явственной горечью. — Всё это исчезнет?

— Не знаю. — ответил Ордо. — И не уверен, что кто-нибудь знает.

— Я не хочу уходить. — проговорила Скаут. — По крайней мере, сейчас. Я должна? Я никогда, никому не расскажу, где это. Я столько узнала...

Гиламар приобнял её за плечи словно отец.

— Тебе и не придется уходить, ад'ика. Я поговорю с Кэлом. Не волнуйся.

— Он моментально запакует тебя в броню. — добавил Ордо.

— О, спасибо, но я джедай. Я же смогу быть джедаем, разве нет? Это всё, кем я всегда хотела быть...

Ордо заметил что Гиламар долю секунды помедлил, прежде чем ответить.

— Конечно, сможешь. — сказал он. — Оставь это мне.

Ордо решил, что всё обещает быть... интересным.

* * *

Кириморут, следующий день.

— О, рад снова тебя услышать, Кэл. — сказал Шиса. — Ты уже решил, что коммами пользоваться безопасно?

Скирата явственно старался как можно лучше сформулировать свое предложение. Чем больше он пытался обойти острые углы, тем более безумным оно выглядело. Утан стояла неподалеку, чтобы помочь ему в технических деталях. Но он не мог представить, чтобы Шиса начал спрашивать насчет антигенов и Т-клеток.

— Достаточно безопасно. — ответил Скирата. — У меня есть кое-что предложить Мандалору.

— Услуги того замечательного, владеющего Силой мэндо'ад?

— Не то. — Шиса никогда ни о чем не забывал. Скирата вздохнул. — Ты знаешь что случилось с Гибадом?

— Знаю. Грязное дельце. Но мы и так знаем, с кем ведем дела.

— Если старый хат'уун собирается использовать этот вирус на нас — нам будет чем его удивить. Но нам нужно провернуть всё тихо, или он просто закажет своим ручным ученым изобрести что-то ещё.

— И какой козырь у тебя в рукаве?

— Иммуноген. Примерно так это называется. — он взглянул на Утан и та согласно кивнула.

— Вирус, который делает всех иммунными к этой штуке. И они передают иммунитет детям. Я в науке не силен, но мы можем разнести это по всему Мандалору, так что нам не придется выстраиваться в очереди на прививку, и привлекать имперское внимание.

Шиса хмыкнул.

— Это безопасно?

— Ну, мы ещё не сдохли. У тебя появится только легкая лихорадка и заложенный нос. Но я хочу твоего разрешения начать его разносить. Нам не улыбается спрашивать всех и каждого насчет их согласия.

— Ох... Кэл, я и не думал увидеть тот день, когда тебя остановит медицинская этика, старый ты шабуир.

— И у нас есть ученые, лучше чем у Палпи.

— Похоже, ты опять выиграл в Кореллианскую Лотерею?

— Угу. — Скирата почувствовал внезапный холодок вдоль позвоночника, вспомнив что уже много дней не сверялся у Джилки о состоянии счетов клана. Числа росли как бактерии. Он мог бы снарядить для Шисы небольшую армию. — Прирожденный везунчик.

— Я намекну кланам, когда буду их объезжать, что случится небольшая эпидемия насморка, и мы после неё станем только сильнее.

— И тогда мы все сможем посмеяться над Палпи, когда он попытается нас ликвидировать.

— Рад, что ты на нашей стороне, Кэл. Ты загадочный и опасный ви фелла. Это сделает иммунными и здешних имперцев тоже?

— Да, если они будут крутиться среди нас. Где-то выигрываешь, где-то теряешь.

— Тогда всё сведется к тому, чтобы перестрелять их, когда они злоупотребят нашим гостеприимством. Заходи на стаканчик-другой, Кэл. Двери всегда открыты.

Скирата отключил комлинк и взглянул на Утан, ожидая одобрения. Она окинула его хмурым взглядом.

— Вы, мэндо, совершенно противоречивые существа. — проговорила она. В один миг вы готовы убить любого, кто попытается подчинить вас своим правилам. В следующий — вы решаете что правильно будет заразить всё население, не ставя его в известность, и не спрашивая согласия.

— Прошу прощения — но кто бы мне это говорил...

— Присмотрись сам, и увидишь что у вас у всех раздвоение личности. — Она взглянула на хроно и пошевелила губами, словно что-то подсчитывая. Мы останемся заразными ещё несколько дней, так что лучше поторапливаться. Жаль, что мы в бегах. Я бы с удовольствием опубликовала статью про это.

Это был отличный предлог, чтобы вывезти нескольких ад'ике в Келдабе. Нервничать начали уже все, да и Скирата хотел сам посмотреть, что к чему в городе. Он выглянул в дверь кухни.

— Вэлон, ты всё ещё злишься, или идешь с нами?

Вэу вытер нос.

— Ладно. Хотя бескар'гам надо сменить. Нет смысла напрашиваться на неприятности.

Джусик, Гиламар, Вэу, Нулевые и Скирата вытащили из кладовых бронепластины и вырядились в неопознаваемые цвета. Этого было достаточно, чтобы избежать внимания какого-нибудь тупого имперца со списком разыскиваемых мэндо, носящих бескар'гам определенных цветов. Всё что требовалось от водэ теперь — это снять шлем в кафейне, когда за ними не будут следить любопытные глаза имперцев, покашлять в закрытом помещении и коснуться насколько возможно больше разных предметов. Келдабе было перекрестком всей планеты. В итоге инфекция разойдется, как эпидемия вирт-кашля сорока годами ранее — по всей планете, с путешественниками — по всей системе Мандалора а, в итоге, и по всей галактике.

Медленно. Зато незаметно.

— Интересно, нас смогут обвинить в биотерроризме? — поинтересовался Джусик.

Скирата вспомнил про Джайлера Обрима и затосковал на миг о их долгих разговорах под пиво в клубе для КСБшников.

— Да нас в любом случае могут обвинить за то, что мы не так на них смотрели, и умышленно, в общественном месте и с особым цинизмом, были мандалорианцами.

Вэу открыл люк старого агротехнического челнока, стоявшего в одном из сараев, и пригласил их садиться. Из челнока тянуло запахом соломы и робьего навоза. Мирд, виляя хвостом, с надеждой подбежал к ним, но Вэу указал ему на дом.

— Зей, Мирд'ика. Сторожи джетии.

Мирд, недовольно ворча, неторопливо направился к дверям кухни. Скирата знал, что он будет, словно тень, сопровождать Зея — даже в уборную — до тех пор, пока Вэу не вернется и не скажет ему отставить. Какая жалость, что большинство разумных рас были не настолько умны.

— Когда закончим разносить чуму — надо будет заканчивать и с отгрузкой наших джедаев. — заметил Скирата.

Гиламар кашлянул, и на этот раз это было вызвано не вирусом.

— Я как раз хотел поговорить насчет этого Кэл. Скаут, бедняжка, хочет остаться.

— Комнат для бездомных хватает.

— Она хочет остаться джедаем.

Скирата пристегнулся к сиденью и сдержал рефлекторное "нет".

— Ладно. Она не первая.

— Нет, Кэл, она хочет остаться Джедаем. Не становясь Мэндо. Но с этим в общем-то всё в порядке. У нас же есть Тогорианские Мэндо. Если они смогли вписаться, то сможет и Скаут. И это временно — ей, похоже, сейчас очень нужна Утан.

— Интересный выбор женщины на материнскую роль. — Скирата не мог винить Гиламара за желание быть типичным буиром-Мэндо для ребенка, оказавшегося поблизости и нуждавшегося в помощи. Насчет Скаут он побеспокоится позже. — Так, ещё кто-нибудь хочет меня удивить?

— Да. — ответил Джусик. — Джинн Алтис. Этейн приглашали присоединиться к ним, вместе с Кэдом и Даром, если бы она того захотела.

Джусик выпалил это так, словно ему хотелось избавиться от этого знания. Скирата почувствовал, как ему сдавило грудь под тяжестью потери.

Тогда Этейн могла бы пережить Приказ 66...

Скирата научился удерживать себя от ухода в бесконечные рассуждения "что, если..." потому что иной поворот на дороге уже был пройден. Он не мог изменить историю, и не мог жить с болью от напоминания себе, что всё могло быть иначе. Он должен был идти дальше, и принять то, что уже случилось.

Это было нелегкой задачей. Обычно ему это не удавалось.

— Бард'ика. — сказал он. — Если я заставляю тебя думать, что тебе надо выбирать время, чтобы что-то мне рассказать — извини. Не надо со мной деликатничать, сынок.

Он не хотел его упрекнуть. Его действительно беспокоило, что его характер может пугать семью настолько, что они не будут рассказывать ему правду.

— Я просто не хотел бередить раны. — проговорил Джусик. — Алтис сказал, что он хотел бы как-нибудь с тобой встретиться.

— Я бы тоже хотел повидать его. Тем более, что за ним вышли Дар и Найнер.

— Дар плевался кровью, когда услышал. — Тон Джайнга был не таким насмешливым, как обычно.

— Он всё ещё считает что мы тут умиляемся джедаям. Предаем наши принципы.

— Могу понять, сынок. Но сейчас я не могу достучаться до Дара, что бы я ни делал, потому что он чересчур взбешен. — Нет. Я решил вести себя не как Мэндо — как аруэтии, так, словно всё в порядке, от этого он и сорвался. — Ладно, будем брать по одному барьеру за раз.

Челнок скользил над знакомыми лесами и полями, затем, следуя руслу реки Келита, подлетел к Келдабе. Вэу опустил челнок возле загонов, где продавали живность.

— Похоже, твоя подружка забыла прихватить подходящую кость для Мирда. Пойду, проведаю мясника. — сказал Вэу. — Не стоит нарушать обещание, которое даешь стриллу.

— Она не моя подружка. — заметил Скирата. — А Мирд таскает печенье.

Гиламар поймал его за руку, когда они шли по лабиринту улочек позади кантины Ойю'баат.

— Ты слишком долго был мертвецом, Кэл. — проговорил он. — Знаю, ты ставишь свои нужды на десятом месте, после заботы о своих ребятах, но ты слишком долго был вдовцом.

— Это что — поветрие такое? Ты и Утан, Джилка и Корр...

— Руу и Ков.

— Что?

— Твоя собственная дочка, и ты не знаешь, где она проводит свободное время?

Скирата ненадолго лишился дара речи. Ему точно надо быть внимательнее к Руу. Он всё время так переживал за неё, пока они были в разлуке. А теперь у неё появился любовник, а он даже и не заметил.

— Серьезно? — спросил он. — Ков? Он же просто мальчишка...

— Ему примерно двадцать семь. Руу примерно тридцать шесть. Где-то через восемь лет они окажутся в одинаковом возрасте. Затем он начнет становиться старше неё.

Скирате не требовалось напоминать, что времени клонам отпущено меньше и что его личная цель — исправить это. Но безжалостный анализ Гиламара, сделанный в отношении его дочери, пронял его до глубины души. Когда он вернется в Кириморут — он всеми силами будет выжимать из Утан эту генную терапию.

Группа разделилась, сделав это внешне случайно и непринужденно. Ордо отправился с Гиламаром. Теперь Скирате предстояло исполнить свою странную миссию. Он должен был кашлять до выворачивания внутренностей, и выдать как можно большему числу Мэндоаде по хорошей порции генетически модифицированного ринацирии. Базарный день, проводившийся дважды в неделю, означал что город будет кишеть торговцами, а также желающими выпить и побузить, так что Скирата стянул шлем, чтобы разделить с ними свой дорогой подарок.

Любой имперец, которому случилось бы забрести в Келдабе, не смог бы его даже заметить. Скирата давно не практиковался, но он всё ещё мог просто исчезнуть, всего лишь изменив язык тела и став тощим стариком, на которого никто не обратит внимания, пока он сам этого не пожелает. Это был навык убийцы. А ещё — вора.

Прошло много лет с тех пор, как Скирата шел куда-то, намереваясь просто погулять безо всякой цели, и ничего не делая, он чувствовал себя неловко. Он останавливался у каждой кафейни вдоль Чортав Мешуркаане, купил кружку горячего шига, потом прошелся по торговым киоскам, строй которых образовывал небольшую улочку. С одного её конца продавали кожаные изделия, от перчаток и ремней, до кам. На другом конце торговали драгоценными металлами и камнями, и где-то посередине два этих ремесла встречались и смешивались друг с другом. Гиламар был прав. Он должен был разобраться, как он относится к Най. Это касается всего клана.

Скирата рассматривал драгоценности, и размышлял каким должен быть подарок на помолвку у человека, у которого банковские счета с такими нулями, что ему столько и не сосчитать. Это было не его личное состояние. Это был фонд клонов. Но всё равно у него кредиток больше, чем он мог прежде себе представить.

А, шаб. Он даже не знает, что нравится Най. А ещё ему надо купить что-нибудь для Руу, потому что он не дарил его маленькой девочке подарков — личных подарков, не кредиток которые он посылал её матери — больше тридцати лет. Он надел шлем, почувствовал успокоение от привычного и мгновенного доступа к коммам и данным, и понес свой вирус дальше в город.

Конец Мешуркаане открывался на древнюю мощеную площадь перед фасадом Ойю'баат, пространство заполненное сейчас палатками с едой. Пара штурмовиков прохаживалась туда-сюда по проходам между рядами. Скирата не знал, патрулируют ли они — хотя зачем бы это им понадобилось? — или же они просто осматривают окрестности. Возможно, имперская армия кое-чему научилась, и сообразила что людям нужно свободное время и возможность вздохнуть свободно.

Империя или не империя — глубоко в душе он считал, что под белой пластоидной броней были его ребята. Под своими шлемами они могли выглядеть, как его ребята. Но они ими не были. Если они хорошо делают свою работу, то они сверят этого растрепанного маленького шабуира с картинкой из базы опознания на своих ВИДах, увидят смертный приговор, подписанный лично Палпатином, и схватят его. Тринадцать лет непрерывной бессонной службы ради освобождения их рабской армии не будут значить ни наас.

Вместо того, чтобы развернуться и направиться обратно по Мешуркаане, Скирата, не колеблясь, двинулся вперед и неторопливо прошел мимо них. Он даже задержался, чтобы купить пачку вяленого мяса с пряностями. Он не замечал, чтобы штурмовики на него как-то отреагировали. Они всё так же смотрели вперед. Значит, он правильно понимал всё, что могло происходить под этими шлемами, и они вполне могли смотреть прямо на него.

Он шел дальше. Они, к тому же, наверняка искали песчано-золотую броню с алыми полосами, а не эту темно-зеленую. Когда он добрался до дальней стороны площади, он облокотился на перила, и, разворачивая мясо, стал наблюдать, как Река Келита бурлит среди гранитных глыб.

Еще одно замечательное качество его бу'шей, характерного шлема мандалорианцев — он не только помогал стареющему зрению, выдавая четкую картинку всего в радиусе двух километров в темноте, а также в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазоне, он ещё и мог увеличить неразборчиво мелкие буквы на упаковке.

Впрочем, с дальним зрением у него всё было в порядке. Что-то знакомое среди толпы привлекло его внимание, когда он огляделся. Это выбивалось из времени и окружения; что-то, что прозвенело, словно колокол, но потребовало от него пару секунд на то, чтобы ухватить нужное воспоминание.

Этим были женщина в желтой с серым броне и с кожаной камой, развевавшейся когда она шла, и мужчина в красном с черным. Он видел это сочетание в другом месте. Каждый день, на протяжении добрых восьми лет, и это место было Городом Типока.

Ордо предупреждал его. Это были Исабет Реу и Дред Прист.

Если Гиламар их увидит — будут проблемы. Он страстно их ненавидит. Если кто-то думал, что отобранная Джанго Феттом команда экспертов по особым операциям была единой счастливой семьей... такому точно следовало бы узнать, на что это похоже — быть запертым на Камино на неопределенный срок с теми, кого ты видеть не можешь, и притом не иметь возможности скрыться друг от друга.

Прист устроил бойцовский клуб в одном из темных вспомогательных помещений свайного города. Он был больным шабуиром. Он наслаждался, глядя как люди всерьез калечат друг друга в рукопашной; хотя парням, которых готовили к полноценному бою, такая подготовка была и не особо нужна. Его подружка Реу была ещё хуже — она вечно твердила насчет "стальной волей воинов восстановить славу мандалорианской империи".

Скирата был целиком был за то, чтобы мэндо'аде вышибли осик из любого, кто вздумает с ними связаться. Это не значило что аруэтиизе низшие существа; это просто враги. Но Реу и Прист искренне считали, что их требуется привести под властную руку государства.

— Кэл? — прошептал голос Вэу в динамике его шлема. — Я тебя вижу. Ты видишь, кто к тебе направляется?

— Да. Где Мидж?

— С ним Ордо. Всё в порядке. Но ты их точно видишь?

— Да. Тоже становишься глуховат, Вэлон? Прямо передо мной, идут почти что курсом на столкновение.

— Угу; выглядят круто.

Скирата сомневался, что они его узнают. Прошло больше трех лет с тех пор, как он в последний раз дышал одним воздухом с этой парой, и у него больше не было его заметной хромоты. Он волновался только о том, что он не сможет сопротивляться искушению вогнать, наконец, свой трехгранный нож в Приста по рукоятку. Впрочем, у него было достаточно шансов сделать это на Камино, где каминоанцы побаивались Куэ'валь Дар и предоставляли им самим разбираться со своими трениями. Законов там не было. И всё же он этого не сделал.

Хотя Гиламар как-то избил Приста до потери сознания. Ему не понравилось, что юные коммандо могли появиться ослепшими на один глаз или свалиться от кровоизлияния в мозг. Бойцовский клуб закрылся окончательно после того, как Джанго устроил Присту грандиозную трепку.

Скирата теперь был в пяти-шести метрах от Приста и Реу. Если бы они были здесь во время войны — он бы это знал. Это был очень маленький город, в мире где населения было всего четыре миллиона. Они вернулись вместе с имперцами.

Мы наемники. Профессионалы. Эта сделка не из ряда вон. Но эти двое...

Скирата всё ещё не мог понять, что же ему так настойчиво советовал увидеть Вэу. Только когда Реу слегка повернулась влево, он целиком увидел поверхность её наплечника и темно-синюю эмблему на ней.

Поначалу он подумал, что это стилизованный джай'галаар, в броске на добычу отводящий назад раскинутые крылья, и выпустивший когти — в результате чего эмблема походила на W. Но она оказалась не совсем такой. И он понятия не имел, как этой женщине удалось пройтись по Келдабе, не получив сходу по физиономии.

Шаб, такая же эмблема была на наплечнике и у Приста.

Тут что — никто больше не знает, что это такое?

Скирата уже поравнялся с ними, толпа вынудила его на несколько секунд задержаться у лавки с пирогами с робой. Он смотрел прямо на наплечник Реу.

Эмблема была не совсем такая же, что и у Стражи Смерти, но этого было почти достаточно, чтобы ему рефлекторно захотелось врезать. Она выглядела как зазубренный, стилизованный силуэт шрик-ястреба на темно-синем фоне. Дред и Реу прошли мимо и скрылись в толпе.

Скирата прошел дальше. Его трясло. Вэу перехватил его и они направились в тишину Ойю'баат. Они не говорили, пока не оказались внутри, осмотрелись в поисках имперцев и сняли шлемы.

Бармен окинул их хмурым взглядом и выставил две кружки с не'тра галом.

— Могу вас заверить — мы убедили гарнизон держаться в стороне отсюда. — Когда Скирата заглянул в кружку, на темной жидкости оказалась тонкая шапка бледно-янтарной пены. — Я бы потерял половину посетителей, если бы никто не мог снять бу'шей без того, чтобы быть арестованным.

Скирата заметил, что его снимок в заказе на голову всё ещё висит вместе с остальными позади бара. Лист был забрызган какой-то непонятными темными кляксами которые могли быть кровью или даже соусом. Несколько потеков пририсовали ему заостренные клыки как у шутты. Вэу и Скирата забрали свой эль, и нашли тихую кабинку возле шумного обогревателя, где они наклонились над кружками и попытались говорить насколько возможно тише.

— Ну? — сказал Вэу. — Ты знаешь что я про это думаю.

— Я тоже. Но никто, похоже не обратил никакого внимания.

— А когда здесь кто-то в последний раз видел Стражу Смерти? Почти тридцать лет назад. Измени эмблему, смени темно-красный на темно-синий и вперед. Никто не вспомнит. Какой-нибудь весельчак может использовать эмблему в точности как крылатый круг отряда Чистого Света Гууко, и никому младше пятидесяти и в голову не придет, что что-то не так. Люди забывают, а детей не учат. И вот эти хат'ууне вылезают снова.

Скирата на секунду прикрыл глаза вспоминая эмблему. Она точно была в форме W. Мэндо постарше реагировали на Стражу Смерти точно так же, как Гууко на круг Чистого Света, который для гуукоси, помнивших вторжение, навсегда был связан с геноцидом.

— Может быть мы позволяем личностям пары хат'ууне влиять на свое мнение... — проговорил Скирата, понимая что он цепляется за соломинку.

— Сам знаешь, что это осик. И ты не в том возрасте, чтобы внезапно обнаружить пользу сомнений. — Вэу перегнулся через столик ещё ближе, почти нос-к-носу к Скирате. — Мне плевать, ведут ли они шашни с Империей, или Святыми Детьми Асрата. Дело не в компании, которую они водят. Дело в них. Никакой истинный мандалорианец не будет жить рядом со Стражей Смерти.

Скирате хотелось бы узнать, сколько мэндо'аде хотя бы на моттову задницу волновались насчет непримиримой вражды между Джастером Мереелем и Стражей Смерти. Это не касалось мандалорианцев, живших за пределами мира. Это наверняка не касалось даже тех, кто жил в мандалорианском секторе. Всё происходило между двумя фракциями, относительно небольшими фракциями. Но это поглотило ядро полноценной армии и ведущих кланов, и это было битвой за сердце Мэндо'айм — за саму культуру, то, какими будут мандалорианцы будущих поколений. Страха Смерти представляла выжимку худшего из древних имперских Мэндоаде.

Они прогнили изнутри. Они опасны.

Скирата знал что компромисса с ними быть не могло. Он мог логично рассуждать о глупости попыток восстанавливать старые империи, но в основе рассуждений было голое чувство, что-то вроде рефлекторного отвращения при виде разлагающегося трупа. Он не мог не видеть в Страже Смерти что-то отвратительное.

— Как будто нам больше нечем заняться. — проворчал Скирата. — Так, с кем разбираемся первым?

На худом лице Вэу было видно каждый дернувшийся мускул. Он не просто был сердит. Он был в бешенстве. Скирата знал, что его до сих пор грызла вина за то, что он не был вместе с Джанго Феттом на Битве у Галидраана.

— Мы тысячи лет как не вели войн за территорию. — проговорил Вэу. — Мы строго защищаем дом или наемничаем. Что бы там ни думали Стражи Смерти — они всегда втягивали нас в войны того рода, которые мы не можем выиграть.

Стража Смерти растаяла после того, как Фетт, наконец, разбил их. Но в них было достаточно мандалорианского духа, чтобы гарантировать одну вещь.

Они знали стратегическое значение ба'слан шеу'ла. И это значило, что однажды они вернулись бы.

И этот день мог наступить слишком скоро.

Келдабе, в километре от Ойю'баат.

— Надеюсь, Мереель не потащит Бард'ику по притонам. — Ордо сверился со своим хроно, пытаясь прикинуть, в какой части города они могли находиться. — Корр был тихим домоседом, пока не связался с Мер'икой.

Но Гиламар не собирался отвлекаться на болтовню. Он не прогуливался, старательно распространяя вирус, он шел, слегка наклонив вперед голову, словно охотящийся стрилл, идущий по следу. Ордо знал, что было у него на уме: Дред Прист и Исабет Реу.

— Кэл'буиру не стоило тебе сообщать. — сказал Ордо.

Гиламар покачал головой.

— Я знал, что они здесь. Это было лишь вопросом времени.

— Я насчет Стражи Смерти.

— А от этого... — ответил Гиламар. — ...мне только хочется прикончить их по паре раз каждого.

Ордо поймал себя на том что прикидывает — насколько сложно ему будет скрутить Гиламара, не причиняя тому особых травм. Келдабе был небольшим городом. Общественные места, — торговые площади, улочки, полные магазинов, крупные кантины — все они втискивались в небольшой сектор, и в такой оживленный день, как этот, когда, казалось, всё население высыпало на улицы, достаточно было просто постоять на месте, чтобы встретить знакомого. Но Гиламар был профи, человеком привыкшим сдерживаться. Он не собирался начинать драку и привлекать к себе внимание.

— И где же тогда была Стража Смерти все эти годы? — спросил Ордо.

— Это смотря кого спрашивать. — Гиламар, очевидно, следил за ними, что само по себе было тревожным. — Где угодно, начиная от половины планет Внешнего Кольца, до Эндора. Плюс ещё владения Черного Солнца, и любого другого криминального синдиката, который им платил.

Ордо попытался успокоить его.

— Ну, всё же есть некоторая разница между подонком, нацепившим значок — чтобы выглядеть крутым среди своих бандитских дружков, и настоящей Стражей Смерти. Если кто-то хочет косить под бандита, это не наша проблема.

— Но любой, кто хочет изменить Мандалор и его культуру, чтобы искать власти над галактикой — это очень даже наша проблема. Ордо, ты же помнишь Приста. Ты знаешь, каков он. И все они такие же. Все они. Спроси Арлу.

Намерение Гиламара оставить борьбу с Палпатином тем непоседам и идеалистам, которые найдутся в галактике, похоже, улетучилось. Взамен, с рефлекторностью дернувшейся от удара коленки, явилась готовность начать равно опасную драку с другими мандалорианами. Ордо всматривался в каждое не скрытое шлемом лицо, надеясь заметить знакомое раньше Гиламара.

— Я всё ещё не пойму, что Стража Смерти могла получить, прибившись к Палпатину. — заметил Ордо. — Если они хотят восстановить мандалорианскую империю — он не похож на того, кто делится властью.

— Может, он выдает лицензии на диктаторство. И Стража Смерти получила концессию на присмотр за этим местом.

— Этого им будет недостаточно.

— Это если они всё ещё придерживаются курса партии Визслы.

— О чем думал Джанго, нанимая их? У него было больше причин ненавидеть Стражу Смерти, чем у прочих.

— Прист и Реу были не самыми заметными фигурами. Джанго считал, что они просто болтают. А его заботил только результат.

— Что ж, даже легенды могут делать неправильный выбор. — Ордо посчитал это странно успокаивающим. Гиламар снял на ходу шлем и нацепил солнечный визор. В сочетании с повязанной на голове банданой, визор давал ему некоторую обезличенность среди толпы и даже его сломанный нос в Келдабе был заметен совсем не так, как это могло быть на Корусканте. Таким украшением тут щеголяли многие — в том числе и женщины.

— Я себя чувствую как в духовке. Надеюсь, эта лихорадка пройдет так быстро, как и обещала Утан.

Впрочем, запахи жарившейся еды Ордо мог почуять даже с заложенным носом. Он открыл фильтры шлема и наслаждался ароматами. Гиламар, обогнавший его на пару шагов, был вынужден притормозить под натиском толпы, когда они подходили к торговой площади.

— Жду-не дождусь, когда же это пройдет. — голос Гиламара был хриплым. В горло как старый сапог засунули. А Куэйл сделает мне хорошую кружку шига, когда я вернусь домой, может ещё и тихаара туда плеснет...

— Мы закаленные. — хмыкнул Ордо. — Перебьемся.

Он хотел бы, чтобы этот день закончился без происшествий. Ещё какая-то парочка проходов по кварталу, и они смогут встретиться с остальными в Ойю'баат, а потом направиться в Кириморут; работа сделана, население иммунизировано. Затем их будет ждать следующая проблемы: подчистить память их джедайским гостям прежде, чем передать их на попечение Алтиса.

Ордо заметил на прилавках несколько вещей, которые могли бы понравиться Бесани — здоровый разделочный нож и рубинового стекла пузырек с духами и остановился рассмотреть. Гиламар следил за толпой, стараясь выглядеть как обычно. Штурмовики исчезли. Ордо заплатил за нож и парфюмерию, затем связался с Джусиком для рутинной проверки.

— Как дела Бард'ика? — спросил он.

— Мереель только что встретил новую пассию. Уверен, что она начнет чихать и кашлять быстрее всех прочих.

Ордо не завидовал способности Мерееля ловить шанс побыть молодым и беззаботным, но ему хотелось бы напомнить, чтобы тот побольше думал о деле.

— Да, этого парня не назовешь тормозом.

— Какие-то проблемы? Я чувствую сильную тревогу.

Ордо всё ещё частенько забывал, что Джусик мог чувствовать многое.

— А, в городе Прист и его психованная подружка, и Кэл'буир говорит, что они носят эмблему Стражи Смерти или что-то вроде того.

— Это объясняет то, что я чувствую.

— Увидимся позже. Присмотри, чтобы Мереель там не выдохся.

Ордо отключил комм и повернулся поделиться шуткой с Гиламаром. Он старался ни на секунду не спускать с него глаз. На миг он потерял его в толпе покупателей; затем заметил его коричневую бандану и понял, что Гиламар отошел всего на несколько метров. Он стоял на повороте улицы, затем сделал несколько шагов, спускаясь к реке.

Лучше его не оставлять. Лишняя осторожность не помешает.

Ордо протолкался через толпу и потянулся, чтобы постучать Гиламара по плечу. Гиламар медленно обернулся, но оборачивался он не к Ордо. Выглядело так, словно кто-то его окликнул, и он не был уверен что отвечать будет хорошей мыслью.

— Занятно увидеть тебя здесь. — проговорил голос, которого Ордо не слышал уже много лет.

К тому времени, как Ордо подошел к Гиламару, он уже смог разглядеть Дред Приста, стоявшего перед тем почти лицом к лицу, и Ордо знал что ему надо будет вмешаться.

Спокойно Мидж, удейзии. Не горячись. Не устраивай скандала.

Ордо видел, что Гиламар буквально выкручивает сам себе руки, силой заставляет себя отступить и оставить свою ярость на потом. Но было слишком поздно; Прист загнал его в угол. Толпа была слишком плотной и бежать было некуда. Гиламару оставалось только встретить его.

— Мир тесен. — пробормотал он.

Прист стянул шлем. Кэл'буир описывал его как типа с такой рожей, что он бы её целый день молотил; похоже, что такие чувства вызывал его тонкогубый перекошенный рот. Исабет Реу нигде видно не было. Впрочем и та тоже была не красавица.

— Ты никогда не был из тех, кого пугает объявленная награда, верно? — сказал Прист. — Давненько не виделись. — он взглянул на Ордо. — А это кто?

— Племянник. — ответил Гиламар. Ордо понял это, как намек помалкивать и не показывать Присту, кто скрыт под шлемом. — Я бы мог сказать, что скучал по тебе, но ты и так знаешь что я совру. Итак... работаешь на Империю?

Эмблема на наплечнике Приста действительно смахивала на старый символ Стражи Смерти. Даже Ордо мог это заметить, а он не жил в тени вызванного ей страха, как остальные. Он расслабленно держал руки по бокам, но осторожно сжал правый кулак, чтобы убедиться что виброклинок в перчатке готов выскочить. Гиламар всё так же обманчиво спокойно стоял, заложив большие пальцы за пояс.

— Знаешь же, что я предпочитаю победителей. — ответил Прист.

Гиламар пристально взглянул на эмблемы Приста.

— Занятная раскраска.

— Это вопрос?

— А это был ответ?

— Я не обижаюсь за ту драку.

— Прекрасно.

— И если ты думаешь, не потащу ли я тебя в гарнизон — у меня есть более важные дела. — Прист огляделся. Возможно, он высматривал Реу. — Времена меняются. Ты работу ищешь?

Гиламар застыл. Ордо подумал, что он примеривается ударить.

— Не на Стражу Смерти, хат'уун.

— Со времен Визслы многое изменилось. — Прист спокойно проглотил оскорбление. — Галактика стала другой. И мандалорианцам следует получше о себе заботиться. Не просто драться за крошки, как здешние бездельники.

Теперь, когда Прист узнал Гиламара, Ордо не мог просто уйти. Достаточно много людей знало, что Скирата и его клан вернулись куда-то на Мандалор, и даже если они как-то работали на гарнизон — это не делало их сторонниками Империи. Но Прист был другим, без малого — врагом. Что он сделает — предсказать было нельзя.

— Значит — новая Стража Смерти? — тихо сказал Гиламар. Его голос был ровным, словно он внезапно забыл прошлое, и то как он избивал Приста. — Новые правила? — Затем он осмотрелся по сторонам словно высматривая подслушивающих. — Пожалуй, тебе стоит про них рассказать.

Гиламар развернулся, кивнув Присту следовать за ним. Ордо немедленно послушался сигнала и пристроился за ними. Гиламар направился к концу улочки. Та всё опускалась вниз и перешла в мощеные ступени, спускавшиеся к реке, пустынные и мокрые от брызг. Это было просто тупиком, который когда-то выходил к воротам или чему-то подобному, но ворота давно исчезли, и теперь арку, вырезанную в монолитном гранитном основании Келдабе, перекрывали металлические поручни. За ними белая, пенная вода грохотала, отдаваясь эхом под сводом арки, и покрывая стены влагой от постоянного тумана. Темно-зеленые пучки травы росли в трещинах. Того рода тайное местечко, где ты можешь опереться на поручни и забыться, глядя на бурную реку, или встретиться с любимой, или просто спрятаться.

Это было отличным местом и для того, чтобы поговорить о Страже Смерти, не боясь быть услышанным. Но Ордо понятия не имел — что собирается делать Гиламар.

Он собирается надуть Приста. Сыграть в двойного агента. Надеюсь, он знает что делает.

Гиламар протянул руку, чтобы опереться на стену, что могло бы выглядеть расслабленной позой для любого, кто его не знал. Ордо стоял поодаль, готовый действовать, если это понадобится. Прист время от времени поглядывал на него. Он очевидно видел в нем нанятого громилу, который отвернет ему голову — если что.

— Ты мне никогда не нравился, Дред. — начал Гиламар. — И та чакаар, что у тебя в подружках — тоже. И какие мне вести с тобой дела?

— Те же, что и всегда. Ты или с нами или против нас.

— И "мы" — это...

— У Лорки Гедайка на нас большие планы. Забудь про свои жалкие личные ссоры с Империей аруэтии, и начинай думать насчет того, что принадлежит нам по праву. Мы не всегда были чистильщиками в уборных аурэтиизе. У нас есть бескар, и мы можем его использовать.

— Скажи это.

— Сказать что?

— Вы всё ещё зовете себя Стражей Смерти или наняли консультанта по имиджу, придумать новенькое пафосное название?

Гиламар посмотрел Присту прямо в глаза с достаточно убедительной враждебностью. Ордо догадался правильно. Он только надеялся, что Мидж'ика знает, насколько далеко можно зайти с такими трюками.

— Мы не стыдимся. Стража Смерти.

— Ну и как ты собираешься строить вашу новую Империю Мэндо? — поинтересовался Мидж. — Ваших паразитов не может быть больше нескольких тысяч максимум. И на этот раз вам надо сражаться не с маленькими девочками.

— Я не могу раскрывать тебе численность солдат. — покачал головой Прист. Гиламар не стал, как обычно, возражать насчет того, что Стражу Смерти следует звать не солдатами а бандитами. — Всё так же ханжествуешь, Мидж?

Гиламар промолчал и оттолкнулся рукой от стены, выпрямляясь. Ордо напрягся, ожидая неприятностей; он следил за бластером в кобуре Приста. Рука у того была чересчур близко к оружию, чтобы можно было быть спокойным.

— Да. — проговорил Гиламар. — Как-то всё не могу забыть всех ребят на Камино, которых приходилось латать после твоего бойцовского клуба. И тех, кто до этого не дожил.

— Сильные выживают, слабые умирают. Так устроена галактика. В день, когда мы это забыли, мы стали прислугой для каждого.

Гиламар на секунду взглянул под ноги. Река шумела так, что им приходилось стоять рядом, словно друзья, чтобы слышать друг друга. Потом плечи Гиламара двинулись так, будто тот вздохнул.

— Это не месть. — сказал тот. — Это просто должно быть сделано.

Ордо был быстр. Но он был недостаточно быстрым. Гиламар упал на колено, сорвал клинок с пояса и ударил им в живот Приста за один вздох. Прист, с распахнувшимися от шока глазами, отшатнулся назад и сполз по сколькой стене. Мгновение Ордо не мог понять, как Гиламару удалось пробить ножом броню Приста, затем он увидел кровь, бьющую струей, артериальную кровь, и понял что Гиламар с хирургической точностью целился в щель между пластинами у основания бедра. Он взрезал бедренную артерию.

Присту оставалось жить считанные минуты. Потом он истечет кровью.

— Ах... ах... ты, ублюдок. — в голосе Приста послышались дребезжащие, удивленные нотки. Он скорчился у основания стены, пытаясь остановить кровь руками, но он уже был чересчур слаб, чтобы сдавить как надо. — Ты... ты... почему?

— Список слишком длинный. — Гиламар просто наблюдал за Пристом. С такой стороны Ордо прежде ещё не видел доктора. — Но я не могу позволить тебе жить. По очень многим причинам.

— Исабет? Исси? Помоги... помоги мне...

Реу его не могла услышать. Никто не услышал бы за тем гулом, что издавал поток. Скоро у них на руках окажется мертвое тело. И Ордо нужно было подумать, что делать дальше.

— Шаб, Мидж это надо было сделать? — спросил он.

— Да. — Гиламар присел и взглянул Присту в глаза. — Я не могу позволить вернуться на Мандалор вам подобным. Ты что, не знал этого? И это самое меньшее, что я должен Джанго. И всем тем парням, которых ты искалечил для своего развлечения.

Прист уже задыхался и был почти без сознания, и всё, что ему удалось, это издать какой-то животный стон, который быстро сошел на нет. Кровь щедро разлилась по булыжникам. Ордо выглянул в арку, проверить нет ли заметного следа на воде, но кипящая пена была, как всегда, белой.

Как мне объяснить Бесани, что первая мысль была о том, как это скрыть?

Это была война. Неважно какая война. А Бесани видела, как он делал и худшее.

Ордо смотрел, как Гиламар, словно доктор, вызванный на дом, проверяет пульс на шее Приста.

— Кэл'буир будет злиться.

— Были лучшие мысли сынок? Этот чакаар тоже прикончил бы нас, как только это ему понадобилось бы.

— Тело лучше скинуть в реку.

— Угу. — Гиламар вытащил что-то из пояса и подержал это у рта Приста. Это выглядело как кусочек полированного дюрастила. Глаза Дреда были полузакрыты. Гиламар кивнул. — Готов. Конец, куда легче чем он заслуживал. Помоги его перевалить. Только следи, чтобы не уляпаться в крови.

Гиламар обыскал Приста и забрал его деку, комлинк, и ИД-чип, затем отстегнул одну из наплечных пластин с ненавистной эмблемой Стражи Смерти и спрятал её в подсумок. Снаружи гранитную арку никто увидеть не мог. И, в отличие от Имперского Города, тут не было и камер наблюдения. Ордо взял Приста за пояс и наспинную пластину, Гиламар ухватился с другой стороны и они вдвоем выбросили тело в поток. Они даже не услышали всплеска.

— Он выплывет где-нибудь ниже по течению. — сказал Гиламар. — Течение и камни слегка побьют тело, и тут у нас нет Джайлера Обрима или Службы Расследований КСБ, чтобы начать раскапывать этот случай. Пошли. Мне ещё мириться с Кэлом.

— Интересно кто больше всего начнет шуметь, когда поймут что Прист исчез? — спросил Ордо. Он оглядел себя в поисках крови, прежде чем начать подниматься по ступеням.

— Кроме Реу?

— А какая разница? — Гиламар почистил нож под брызгами и стряхнул воду.

— Мы в любом случае под подозрением. А за украденную банту и спертого джакраба вешают одинаково.

Время сматываться из Келдабе. Да и они уже заразили достаточно народа. Что до Реу — Ордо знал, что рано или поздно им придется разобраться и с ней.

Но ей потребуется много времени, чтобы выяснить кто убил Приста.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

"Удаль, которую вы показываете с мечами в руках — всего лишь детская похвальба. Ваши навыки Силы не более чем трюки фокусника, ловкость рук для отвода глаз обычным существам, которым вы должны были служить. Вы опорочили эти силы, используя их как оружие на войне. И вы упустили из виду единственную, простую и неоспоримую обязанность истинного джедая. Джедай — это рок-лев у ворот, который говорит "Я буду защищать их до последнего вздоха, и это моя суть." Этейн Тур-Мукан умерла спасая одну жизнь человека, которого она даже не знала, но считала себя обязанной спасти, и это сделало её мощнее в Силе и более истинным джедаем, чем любого из вас, акробатов, фокусников и показных, пустых болтунов."

Кина Ха Рыцарь Джедай; точный возраст неизвестен но по крайней мере — тысяча лет.

Кириморут, Мандалор.

— Арла? Это я. Можно войти?

Джусик постучал в её дверь и подождал ответа. Та закрывалась снаружи, но он хотел дать ей хоть какую-то власть над единственным имевшимся у неё убежищем. Лазима прислушалась, внимательно наклонив голову.

— Ей было очень плохо, когда ты был в Келдабе. — Лазима поправила блюда на подносе.

— Галлюцинации, мускульные спазмы, рвота — очень сильная. Мне пришлось звать Фая, чтобы оказать ей помощь, при этом ещё и Скаут её успокаивала. Он неплохо справился.

— Его учили как полевого медика команды. — заметил Джусик. — Я всегда думал о нем просто как о снайпере.

— Ей в первый раз было настолько плохо, что она не могла сама ни вымыться, ни одеться. Вот это меня и беспокоит.

— А что были за галлюцинации?

— Единственное, что я смогла понять, это что ей казалось будто она горит. Что её охватывает огонь.

Джусик знал недостаточно даже чтобы строить догадки о скрытых проблемах. И прежде ему ещё не доводилось встречать никого с синдромом ломки. Это пугало. Когда он открыл дверь — Арла металась на кровати от боли, хватая ртом воздух. Глаза у неё были полузакрыты.

— Дайте сдохнуть. — довольно разборчиво пробормотала она. — Если бы ты знал, ты сам бы меня прикончил.

Джусик повернулся к Лазиме.

— Лучше позвать Мидж'ику. — В медицинском плане это выходило за его возможности. — Арла, это пройдет. Знаю, что ничего хорошего не чувствуешь, но скоро это закончится.

Он подсунул руку ей под голову, почувствовал пот на спутанных волосах и подумал — как же медики умудряются выносить каждодневный запах болезни. Она попыталась сфокусировать на нем взгляд.

— Это не пройдет. — прошептала она. — Дело не в наркотиках. Дело во мне.

— Когда эта дрянь выйдет из организма, мы тебя вылечим. Мы можем...

— Нет. Всё останется. Навсегда.

Явился Гиламар с набором инъекторов. Для человека, который только что убил бывшего знакомого, тот выглядел странно спокойным.

— Что не так, Арла? В животике бурчит? Тошнит? Сердчишко пошаливает? — Он пришлепнул ей датчик кровяного давления на сгиб локтя. — Так, что-то маловато. Давай сначала разберемся с этим.

— Мускулы сводит. Ноги... проклятье.

— И раз, и два, готово. — Гиламар сделал ей две инъекции и отступил. — Сейчас должно подействовать, Арла. Потерпи немного. Так, где ты сейчас, и что видишь?

— Спальня... окно... ты... Бардан... и тут была Лазима.

— Так, значит галлюцинаций нет. Ты ещё пару дней будешь чувствовать себя, как разбитый спидер. С чем сейчас больше всего проблем?

Арла перекатилась на бок и отпихнула одно из одеял.

— Хочу перестать думать. Хочу, чтобы всё прекратилось.

Гиламар наклонился и прошептал Джусику на ухо:

— Она в полном сознании и в депрессии. А пока не случилось ничего из ряда вон на химическом или физическом уровне — всё что, я могу сделать так это отслеживать её давление.

Джусик просидел рядом с Арлой полчаса, пытаясь почувствовать её ментальное состояние, и всё что ему удалось разобрать в её разуме — это ощущение того, что она всё время старалась не смотреть на что-то, что было прямо перед её глазами. Затем он почувствовал приближение Зея и Кины Ха. Кина Ха в Силе узнавалась сразу — в самом её существе был заключен такой вес времени и опыта, что Сила словно прогибалась вокруг неё. Зей сейчас ощущался странным сочетанием — старый Мастер, нетерпеливый и разочарованный; но почти целиком поглощенный огромным горем, которое нарастало и спадало, словно биение сердца.

— Если мы можем помочь... — сказал Зей. — ...только скажи.

Кина Ха присела с величественной неторопливостью и склонила длинную шею, чтобы взглянуть в лицо Арлы.

— Я стара. — проговорила она. — И ничто из сделанного тобой не может меня потрясти. Я видела очень многое. Что бы это ни было, ты не самое ужасное существо среди живущих. И это тебя не отпустит, так что ты не сможешь от этого убежать, но ты можешь это поймать и держать там, где ты увидишь чего оно стоит на самом деле.

Джусик не имел представления, о чем говорит каминоанка, впрочем — та, похоже, почувствовала то, что не хотела видеть Арла. Это было очевидным — страшные воспоминания. Это должно быть мучительным — вновь переживать то, что Стража смерти сделала с её семьей, а потом с ней, и это выглядело единственным возможным объяснением.

Зей только смотрел. Джусик слегка отодвинулся. Кина Ха взяла руку Арлы и внимательно осмотрела синяки и глубокие царапины.

— Зачем ты пытаешься себя ранить? — спросила она. Джусик не собирался забегать вперед, но он мог догадаться про вину, почувствовать вину, вычислить вину. Арла не знала, что её брат Джанго выжил. Но и счастливого конца не получилось, так что Джусик решил оставить это, до тех пор пока она не оправится.

— За то, что я есть. — наконец, проговорила Арла.

— И кто ты?

— Одна из них.

— Кого?

Джусик взглянул на Зея, который выглядел так же растерянно, как и он сам. Тысяча лет жизни Кины Ха — что она видела и испытала? В десять раз больше любого человека, больше даже любого хатта, даже если бы всё это время она провела в уединенной медитации. У неё было время, чтобы выслушать целые народы...

— Смотри. — сказала Арла. — Я не могу сказать.

Она с трудом села и попыталась задрать майку на спине. Джусик не знал чего ожидать; он знал лишь что она страдала, физически и эмоционально. Джанго рассказал Вэу лишь в общих чертах о том, что Стража Смерти наказала его отца за то, что тот укрыл Джастера Мерееля, и что его мать застрелила одного из них, чтобы Джанго — тогда примерно восьмилетний — мог убежать. Тогда он видел их всех в последний раз — его мать, закрывающую собой Арлу, и его отца стоявшего на коленях и кричащего, чтобы он бежал.

Джанго думал, что все они мертвы. Арла, похоже, тоже считала что она единственная выжившая. И между этими двумя точками зрения лежала тайна.

Арла всё ещё возилась с майкой. Джусик не решился ей помочь. Это он оставил Кине Ха.

— Смотри. — пробормотала Арла. Кина Ха подтянула ткань выше. — Не могу дотянуться. Могла бы — выдрала бы. Но я все равно осталась бы. Это мне надо уйти.

Джусик решился взглянуть. Он ожидал худшего. Он не знал, была ли темно-коричневая отметина татуировкой, шрамом или выжженным клеймом, но он точно знал что это. Потому что всего несколько часов назад он видел такой же знак, или же его чуть измененную версию — эмблема Стражи Смерти, иззубренный крылатый контур в виде буквы W. Его это не удивило. Они посчитали её военным трофеем, животным, которое может быть полезным, и они заклеймили её как свою собственность.

— Хирург может это удалить. — сказала Кина Ха. — Это поможет?

Арла опустила майку обратно.

— У вас не получится. Вы не понимаете. Вы не понимаете, насколько всё плохо.

— Что бы это ни было — ты была четырнадцатилетним ребенком, как сказал мне Вэлон. Когда мы становимся взрослыми, мы оглядываемся назад и судим то, что мы делали в детстве по несправедливо взрослым меркам.

Арла не оборачивалась.

— Это не рана и не унижение. Это знак.

— Объясни.

— После того, как меня забрали, после того как это перестало быть кошмаром, я осталась с ними. Я стала одной из них. Я осталась. Я могла бы сбежать. Но я осталась.

— Она взглянула на Джусика через плечо. — Сможешь теперь меня вытерпеть?

— Ох шаб... — проговорил Джусик.

— Дайте мне всё это забыть. — попросила она. — Дайте мне сдохнуть или пристрелите меня, я больше не могу жить с этим. Я пыталась умереть. Доктора не дали.

Арла сейчас была пугающе рассудительна. Джусик не знал — было ли это влиянием Кины Ха, но что бы это ни было — он спас женщину, которая не хотела быть спасенной. Не было смысла рассказывать ей о том что жертвы похищения, заложники и обиженные, беспомощные дети часто обнаруживают в себе привязанность к своим мучителям и даже начинают любить их — потому что их жизни находятся в руках тех самых мучителей. Люди, как правило, не были безупречными героями из головидов, сражающимися до последнего, они были просто обычными существами, которые действуют инстинктивно, просто чтобы остаться в живых.

— Ты понимаешь, что ты от этого не становишься ни злом, ни исключением? — проговорил он. — Ты понимаешь?

— Может быть. — Арла начала расчесывать предплечье, словно миорелаксант уже начал выветриваться. — Но от этого ничего не меняется. Точно так же тяжело с того момента, как проснешься, и до самого сна.

— Когда ты ушла от них?

Арла затихла на секунду.

— Когда меня арестовали за последнюю перестрелку. Пять-шесть лет. Примерно так.

— Точнее — десять. — поправил Джусик.

Арла на секунду прикрыла глаза.

— Так много?

Зей, казалось, даже не дышал. Кина Ха, судя по виду, отдыхала после того, как открыла эту ментальную дверь. Теперь Джусику придется вываливать на неё все новости. Он не собирался расспрашивать её про убийства — не сейчас.

— Твой брат Джанго выжил. — сказал он. — Он стал легендарным солдатом и... ну, большинство моих братьев склонировали с него. Он основал лучшую армию в истории галактики.

— Я слышала краем уха, что он нашел себя в охотниках за головами. — сказала Арла. — Стража следила за новостями. Но ты говоришь так, словно сейчас он уже умер.

Это было потрясением; Джусик и представить не мог, что она знала о том, что Джанго выжил. Но это меркло перед осознанием того, что большую часть своей жизни она прожила среди Стражи Смерти. Она превращалась из трагически потерявшейся девочки во что-то, чего он ещё не мог понять; сестра, которая так и не дала знать своему брату что она жива, но всё же издалека следила за ним.

Мне надо перестать заполнять пробелы в истории заплатками из очевидного.

— Он был убит в самом начале Войны Клонов. Мне жаль. — Сейчас не казалось особенно хорошей идеей рассказывать ей о том, что его убил джедай, и о том насколько Джанго ненавидел джедаев.

— Мы все были хорошими стрелками. — проговорила Арла. — Вот почему я провела столько ликвидаций для Стражи Смерти. — Она ещё раз оглянулась через плечо. — Теперь вы дадите мне уйти? Быстро. Что, по-вашему, сделал бы Джанго, узнай он что я была с ними?

Джусик подумал, что Джанго простил бы её.

— Стала бы теперь тебя искать Стража Смерти, если бы они знали что ты есть?

Это заставило её вздрогнуть.

— Они будут искать?

— Если и будут — до тебя им не добраться.

Арла долго смотрела на Джусика.

— Ты же знаешь... — наконец, сказала она. — ...что лекарство перестанет действовать, и я сорвусь снова?

— Ты явно не хочешь лечиться.

— Пробовала иногда. Это не останавливает воспоминания. Просто не дает тебе что-то с этим сделать.

Джусик знал, что он мог бы помочь. В конце концов, именно это он собирался сделать с Киной Ха, Скаут и Зеем: он мог вычистить часть её памяти. Он не знал — как это предложить.

Шаб, он должен. Она была под его личной ответственностью.

— Раньше я был джедаем. — сказал он. — Я могу стереть воспоминания. Но я не знаю, насколько безопасно это будет — когда убираешь не просто память о каких-то пяти последних минутах, и не знаю, что ещё я могу стереть в процессе.

Арла подтянула к себе отброшенное одеяло и завернулась в него.

— Я собиралась умереть, как только получу на это шанс. — ответила она.

— Если ты сможешь это стереть... нет, не думаю, что я заслужила что-то хорошее.

Джусик не раздумывая включился в игру "догадайся о мотивах". Она всё ещё пыталась искупить свою вину за то, что убийцы её родителей стали ей семьей.

— Ну, если я попрактикуюсь на тебе... — сказал Джусик. — ...то у меня будет больше опыта, когда я буду подчищать память моим джедайским приятелям, да и ты сможешь дать мне полезную информацию про Стражу Смерти. И вообще — лучше потерять несколько лет, чем не быть совсем.

Зей взглянул на него и выражение его лица говорило что тот начал понимать, насколько вырос его маленький серьезный Рыцарь Джедай с тех пор, как он покинул Орден.

— Делай. — сказала Арла. — Но если сделаешь из меня овощ — пристрели. Договорились?

Джусик кивнул.

— Договорились. — сказал он.

* * *

Кириморут.

Скирата не мог сердиться на Гиламара, а уж тем более злиться на него. Прист получил то, что заслуживал. И оставить его в живых, чтобы он что-то рассказал... нет это не было вариантом. Гиламар сделал то, что Скирата должен был сделать много лет назад, просто для того, чтобы почистить генофонд Мэндо. Вэу был с этим согласен.

Но это происходило чересчур близко к дому. У клана Скираты не было монополии на мандалорианскую смекалку. Рано или поздно кто-нибудь их найдет. Скирата вертел в руках наплечник Приста, словно четки для медитации, разглядывая эмблему и гадая что же ещё ожидает возвращения из ба'слан шеу'ла.

Имеет ли значение то, кто тебя в конце концов прикончит? Да, думаю что имеет.

— Итак, что если Реу выяснит, что это был один из нас? — Ордо оперся о стенку робового загона рассматривая одну из самок с новым приплодом. Похоже скоро Фай получит свои копченые робовые ломтики. — И будет ли за это Империя искать нас старательней, чем оно уже есть? Так или иначе, следов ведущих к этому месту не осталось.

— Бардан планирует переезд Кириморута на случай самого худшего. Рет'лини. — Девиз благоразумия — "на всякий случай". У всех был свой план "Б". Джайнг в своем деловом стиле назвал это внешним горячим резервом. — Думаю, нам надо готовить убежище на Черавхе.

— А почему остаемся в секторе Мандалора?

— Ну, мы можем просто сбежать подальше от Мандалора и Империи. — ответил Скирата. — Найти планету подальше. Построить небольшой городок. Заселиться туда. Дать Страже Смерти сделать ошибку в отношениях с Палпи и быть сожранной заживо, или дать Шисе вести его партизанскую войну. Подторговывать новейшими медикаментами. Потягивать не'тра гал на веранде, наплодить армию балованных внуков, стариться и оставить сражения кому-то другому.

Ордо чуть нахмурился.

— Логистика, Кэл'буир. Нам придется перевозить всё в такую дыру как Черавх, и перевозки будут заметны.

В этом был весь Ордо — сплошной здравый смысл. Скирате приходилось напоминать себе, что всё это затевалось ради Ордо и остальных мальчиков.

Самка вскочила на ноги и порысила куда-то вместе со своим выводком. Скирате нравился Кириморут. Они были здесь не так долго, но он уже был полон сладостно-горьких воспоминаний. Незаконченный мемориал павшим из армии клонов, ростки, пробивающиеся сквозь землю, идиллический берег озера, где он мог ловить рыбу — всё это ему не хотелось бы покидать. И, куда бы он ни взглянул, он видел Этейн, с того мига, как она впервые взяла новорожденного Кэда и до того мига, когда он встал у её погребального костра. Это был дом его шаблова клана, и все живущие здесь полили его своим потом и кровью. Включая Рав Брэлор. Она отстроила этот дом для Скираты, от камней фундамента, до кирпичей стен и крыши. И часть Скираты не хотела его покидать. Это была очень не-мандалорианская мысль.

Мы кочевники. Разве не в этом суть Мэндо? Разве не это лежит в глубине нашей души? Опасно быть чересчур привязанным к одному месту.

Он подумал об Мастере Алтисе, достаточно умном, чтобы основать свою Академию Джедаев на корабле. Он действительно надеялся встретиться с ним. Он должен был встретиться. Он не знал — почему. Он был уверен, что Мастер Джедай знал, как позаботиться о своих. Через несколько часов он встретится с ним в нейтральном пространстве и посмотрит ему в глаза.

— Они очень симпатичные, пока маленькие. — рассеянно заметил Ордо.

— Кто?

— Робы. Они забавные.

Молодняк играл — боролся, врезался друг в друга мордочками и взвизгивал, словно они веселились. Они всё ещё были покрыты шубками короткого рыжеватого меха, который должен был прятать их в траве, пока они не смогут обходиться без матери. А самки роб защищали потомство отчаянно. Скирата не стал бы с ними связываться.

— Не стоит к ним чересчур привязываться. — посоветовал он. — Они будут нашим обедом. На секунду он почувствовал себя неловко. — Как Мидж чересчур привязался к Скаут. Однажды она захочет вернуться к своим приятелям-джедаям.

Ордо всё ещё смотрел на детенышей робы.

— А где ты проводишь границу?

— Какую? Между домашним любимцем и едой?

— Желания защищать. Спасать других. Мэйз спас Зея, точно так же, как ты спас нас. Мидж и Утан, похоже, хотят защитить Скаут. Когда желание спасать становится безумием?

Спасение было инстинктивным, мигом бессознательной реакции. Скирате даже не пришлось думать — вставать ли ему между Орун Ва и юными Нулевыми, чтобы спасти их. Это просто было тем, что обязательно следовало сделать. Он ни секунды не жалел об этом, он никогда не задумывался, что тогда он мог рисковать своей жизнью, или что это принесет бесконечную цепь проблем на долгие годы. Это было просто неважно. Мэйз, очевидно, что-то подобное думал насчет Зея. Солдаты могли умереть ради их товарищей. Так уж устроена галактика — в лучшей её части — что живущие могут так заботиться о других, что способны подвергнуть себя опасности, ради того чтобы выжил кто-то другой.

— Это ещё одна лекция про лицемерие? — поинтересовался Скирата.

— Нет, Буир.

— Да всё нормально. Даже я замечаю, что пользуюсь двойными стандартами. Най не устает напоминать мне про это.

Скирата заметил что он начал упоминать её так легко словно она давным-давно была его женой. Он перепрыгнул через ограду в загон и встал неподвижно, краем глаза следя за здоровенной самкой. Скотина переломала бы ему ноги, если бы она в него врезалась, и ему не хотелось и думать, что могут сделать с мягкой плотью её острые бивни. Пара малышей отделилась от остальных и порысила к нему.

Завтрак или домашние любимцы? Ты прав, Ордо, логики в этом нет.

Детеныши просто хотели посмотреть, не принес ли он им еды. Они уже научились рыться в грязи, и сами добывать себе пропитание. Он ненадолго почувствовал умиление — впрочем, оно было не настолько сильным, чтобы заставить его подобрать их и потащить в дом. Хотя он знал, что многие могли бы именно так и сделать.

— В конечном счете... — проговорил он. — ...мы знаем чьи жизни надо спасать, и они идут в первую очередь. Пусть даже мы безумно рискуем при этом.

Ордо лишь кивнул. Самка развернулась к Скирате и издала длинный предупреждающий хрюк, звучавший так, словно она готовилась броситься на него. Как только её голова опустилась перед броском к цели, Скирата обнаружил в себе резвость, которую считал утраченной уже лет двадцать назад, и почти что перелетел через стенку. Самка подбежала к полуоткрытым воротам и грозно пророкотав, остановилась, несмотря на то, что она могла бы выбежать и погонять Скирату по двору. Это была её территория, она хотела чтобы мерзкий человечек убрался подальше от её потомства — только и всего.

— Она знает, что однажды окажется в тарелке у Фая. — заметил Ордо — Казалось бы — что ей терять?

Скирата решил выждать пару недель, прежде чем разрешить кому-либо снова отправиться в Келдабе, чтобы выяснить — имела ли какие-то последствия смерть Приста. Тело могли ещё не найти. Но Реу наверняка понимала, что с ним случилось что-то плохое.

— Пошли. — сказал Скирата. — Почистим обувь и двигаем на встречу с Алтисом.

* * *

Сейчас Алтис мог связаться с ними в любую минуту и сообщить о своем прилете. Скирата мог думать лишь о том, как бы пошли события, если бы в Совете Джедай заправлял Алтис, а не Йода с его дружками. Вот в этом вся проблема с теми, кто должен был бы править. Они лучше других могли бы распорядиться властью, но никогда не стремятся к ней.

Джусик разрешил Ордо взять для этого путешествия свой "Агрессор". Разумно было запастись огневой мощью и скоростью, даже если Алтис и его шайка были настолько миролюбивы, как про них говорили. В нынешнее время Скирата старался не полагаться на случайности.

Истребитель выпал из гиперпространства и ждал в условленных координатах, подарив Скирате время на то, чтобы спокойно смотреть в пустоту пронизанного звездами космоса, для чего у него редко появлялась возможность или же желание. Пространство было по-настоящему прекрасным, чистым, настолько удивительным и прекрасным, по сравнению с мерзостями, творившимися на большинстве планет, что ему представилось как Утановский вирус смотрит в такое же прекрасное кровавое небо, не понимая, что он внутри какого-то невезучего гуманоида, которого он заразил и убивает.

Вот почему он не тратил время на любование звездными видами. Теперь он осознал это.

Ордо наклонил голову, прислушиваясь к комлинку.

— Начинаем, Кэл'буир. — Это грузовой корабль "Вуки-Стрелок". Они готовятся с стыковке с нами.

— Уважаю того, кто не набивает себе цену, прикатив на "Звездном Разрушителе". — заметил Скирата. — И вести с таким дела стоит очень осторожно.

Доверие — занятная штука. Они собирались состыковаться с кораблем — не садиться в его док, а пристроиться рядом, протянув хрупкий коридор из гибкого пластоида и дюрастила, единственную их защиту от жесткого вакуума. Почему-то обе стороны посчитали, что это будет менее рискованно, чем садиться на планету. Скирата чувствовал себя в чем-то одураченным. Ордо вывел "Агрессора" в нужное положение, и стыковочное кольцо прилепилось к ним со скрежещущим звуком, отдавшимся в корпусе истребителя.

— Выравниваем давление. — сказал Ордо и нажал клавишу на пульте. — Когда загорится зеленый, можете подниматься на борт, Мастер Алтис.

Это была демонстрация доброй воли, и Скирата знал это. Джедай был готов рискнуть и подняться на борт истребителя мандалорианцев в одиночку. Возможно, стыковка всё же была не такой уж глупой затеей.

Скирата выбрался из кресла и встал, глядя на внутренний шлюз. Пластина отодвинулась и он оказался лицом к лицу с обыденно выглядевшим человеком — мужчиной с седыми волосами, шестидесяти с чем-то лет; пожалуй даже семидесяти.

Вот, значит, какой он — Мастер Джинн Алтис.

Тот двигался, словно рабочий или пожилой университетский профессор — ни коричневой рясы, ни плаща, ни монашеского вида. Но всё же он ощущался... другим.

— Я Кэл. — представился Скирата. — Это мой сын, Ордо.

Алтис протянул руку.

— Мы работаем в схожих областях. — сказал он. — Спасение.

— Спасение людей.

Что ж, значит мы можем заключить соглашение.

— Мой мальчик, Бард'ика хорошо о вас отзывался. — усмехнулся Скирата. — И это веская рекомендация. Ещё не раздумали нам помогать?

— Когда вы хотите передать нам ваших гостей?

— Одна из них попросилась остаться. Что до Кины Ха и Арлигана Зея — я хочу, чтобы им сперва почистили память о моей базе.

— Когда будете готовы — можете связываться с нами в любое время.

— Но мы уже знаем, что вы охотно готовы забрать у нас с рук джедаев, так что мы здесь, чтобы поговорить на более свободные темы, верно?

— Верно. — Алтис сбивал Скирату с толку. Ему как-то удавалось быть одновременно и совершенно обычным, но также при этом излучать древнюю властность. — И все мы в бегах.

— Я над этим думал. — ответил Скирата. Он услышал, как Ордо вздохнул — с заслуженным упреком, потому что он почти ничего из этого с ним не обсуждал. — Мы хотим спасать клонов и держать нашу планету чистой от мешков с дерьмом. Мы слышим слухи из самых невероятных мест, и нет ничего, чего мы не могли бы купить, построить, изобрести, украсть или взломать. У вас — есть таланты того сорта, которых нет у большинства из моего клана и другая разведывательная сеть, так что, думаю, время от времени мы могли бы помогать друг другу.

Алтис потер подбородок.

— Тут должно быть "но". Я его уже слышу.

— Но я буду помогать вам только если вы не вздумаете играться в возвращение Ордена Джедаев к власти. Потому что мы этих шабуире не любим по такому количеству причин, что составлять этот список надо будет очень долго.

Алтис расхохотался. Похоже что он искренне посчитал это забавным, словно Скирата оказался трогательно наивным в политике джедаев.

— Мы никогда не были близки — мы и основной Орден Джедай. Мы — сумасшедший родственничек на чердаке, про которого никто не говорит. — Алтис кашлянул, прочищая горло. — Сейчас примерно половина нашего сообщества не являются владеющими Силой, так что можете себя представить, насколько это из ряда вон для джедаев из более строгой школы.

— Что ж, вот кое-что бесплатно в знак доброй воли. Можете считать себя безобидными чудаками, но Империя вписала вас в кандидаты на восстановление Ордена Джедай, и она считает, что большинство выживших джедаев попытаются перегруппироваться вокруг вас.

Алтис не был ни непроницаемым ни безмятежным и не пытался таким выглядеть. Он нахмурился.

— Да. Это беспокоит.

— Кстати, насчет Вуали Плетта. — Это был просто блеф — кинуть в кого-то кусочком полупонятной информации, и посмотреть что она выбьет. Джайлер Обрим гордился бы им.

— Всё ещё вывозите туда детей?

Это была всего лишь наживка, основанная исключительно на перехваченном обрывке радиопередачи, упомянутой Дарманом. Скирата заметил, как дрогнули зрачки Алтиса.

— О, Кэл, вы очень хорошо осведомлены. Мне следовало бы вас бояться.

— Не стоит. Если только вы не угрожаете моим мальчикам. Всё, что я хочу сказать, что если вы будете помогать нам — мы будем помогать вам. Для начала — вы можете захотеть разыграть свою смерть. Мы можем сделать её убедительно выглядящей. И мы поможем вам найти местечко, где спрятаться — которого не будет в той базе данных, что умудрились посеять ваши беспечные коллеги.

Скирата выдержал паузу ради большего эффекта. Да, он определенно завладел вниманием Алтиса.

— Я догадываюсь, что однажды мне за это выставят счет... — заметил Алтис.

— Скорее, попросят оказать услугу. Вероятно, для одного из моих парней. А может, для их семей. Мы, как и вы, просто хотим, чтобы нас оставили одних и дали пожить спокойно.

— Итак, с чего начинаем?

— Я свяжусь с вами, когда мы разберемся с нашими джедайскими проблемами.

— Будем ждать. Берегите себя, Кэл Скирата.

— К'ойаси, Мастер Алтис.

Алтис усмехнулся.

— Джинн, если вы не против.

Скирата стоял и молча смотрел, как Алтис пробирается по тесному пластоидному рукаву и как за ним захлопывается люк шлюза. Ордо загерметизировал люки "Агрессора", подождал, пока красный индикатор не станет зеленым, и оторвался от стыковочного кольца.

— Прогулка того стоила? — спросил он направляя истребитель прочь от туши "Вуки-стрелка".

— Думаю, что так. — Алтис был другим. Скирата не хотел бы этого. Это размывало границы. Ещё немного и он станет тем, в чем его обвинял Дарман — добреньким к джедаям. Он не мог позволить себе забыть общую картину, лишь потому, что Джинн Алтис не был таким джедаем, к которым он привык. — Хотя бы уже потому, что он может дать нам советы о том, как управляться с целым сообществом, живущим на блуждающем корабле.

— ...и если ты не можешь избавиться от владеющих Силой... — подхватил Ордо. — ...то ты можешь прикупить себе пучок своих собственных...

— Не то, чтобы я считал, что Алтиса можно купить, но он видит взаимные интересы. — Скирата решил что он, пожалуй, был чересчур щедрым в своих предложениях, и начинать переговоры с уступок было глупо. Но они пока ещё ничего друг другу не продали. Два старика, которым надо было найти способ работать совместно, в галактике, которая хотела убить их обоих, пригляделись друг к другу, и решили что они могут договориться. Вот и всё что было, не более. — Джайнг был прав. Мы найдем им применение, а они найдут применение нам.

— Итак, здесь мы проводим границу между джедаями разных сортов?

— А разве мы не сделали этого для Бардана и Этейн?

— Да. — проговорил Ордо. — Думаю что так.

Ордо был прямолинейным парнем. Если бы у него действительно были какие-то подозрения насчет Алтиса, он высказал бы их открыто и недипломатично. Вместо этого он запрограммировал навикомпьютер на курс к Мандалору и задал "Агрессору" ускорение для прыжка. Переход в гиперпространство всегда заставлял Скирату теряться на секунду-другую. Когда он снова посмотрел в иллюминатор — безмятежный звездный пейзаж, который придавал галактике вид действительно прекрасного для жизни места, уже исчез.

Я сделал Алтису ещё один подарок, не так ли? Возможно, эту карту мне стоило сохранить напоследок.

Скирата пожал ему руку. И он всё ещё был заразным, всё ещё нес в себе вирус, который мог защитить от биооружия FG36. Теперь Алтис разнесет его среди всех своих последователей, и ещё один народ будет иммунизирован.

— Я ещё выставлю тебе счет. — пробормотал он себе под нос. — Не надейся.

* * *

Раздевалка спортзала, казармы отряда специального назначения, штаб-квартира 501го Легиона, Центр Империи.

Самые лучшие идеи посещали Дармана в душе.

Так было всегда. Может быть дело было в успокаивающем эффекте от горячей воды, бьющей его по макушке и монотонном шуме душа, похожем на звуки дождя. Он замер в состоянии расслабленности, больше похожем на сон на ходу, чем на бодрствование.

Теперь он считал, что сделал серьезную ошибку, не воспользовавшись шансом бежать на Мандалор, когда Ордо пришел за ними. Не было смысла пытаться выкладываться ради Кэда в такой дали от него. Ему всё так же приходится собирать информацию, и надеяться что другие сделают с ней что-то полезное.

— Дар? Ты там спишь, что ли?

Дарман пропустил голос мимо ушей. Это был Найнер. Он мог подождать.

Нет, он выбрал неверный путь. Он может застрять здесь на всю оставшуюся жизнь, хотя это и будет не настолько долго, как у обычного человека. У него нет времени на ещё одну ошибку. Решение было только одно. И за последний год у него были перед глазами примеры для подражания.

— Дар! Ты там досидишься до того, что сморщишься как стриллов шебс.

Дарман не мог отвлечься от этого хода мыслей, чтобы ответить. Когда Фаю была нужна помощь, когда Скирате нужно было вытащить его из того медцентра, прежде чем отключат рубильник и дадут ему умереть — Бесани и Обрим пошли и вытащили его. Когда Скирата захотел спасти юных Нулевых от каминоанцев — он пошел и сделал это сам. И эвакуация в ночь Приказа 66 — пусть она и закончилась так печально для него, Этейн и Найнера — тогда Скирата и его команда шли и вытаскивали своих.

Ты должен справляться сам.

Кэл'буир показал тебе всё, что тебе нужно знать, чтобы быть хорошим отцом.

Что он сделал бы сейчас?

Дарман был уверен что тот не стал бы стоять здесь в душевой кабинке, когда он был нужен своему сыну. Кэл'буир был прекрасным отцом, добрым и терпеливым мужчиной и лучшим примером того, как можно изменить галактику, когда ты не ждешь, что всё сделают за тебя.

Но у него было много других сыновей-клонов, доверившихся ему, а он позволил слишком многим джедаям заморочить ему голову слезливыми историями и воспользоваться его чувством вины перед Этейн. С каждым часом, который все эти джедаи провели под одной крышей с Кэдом, Дарман злился всё больше.

Этейн не хотела бы этого. Теперь Дарману было достаточно одной этой причины, чтобы действовать.

Он отправится на Мандалор — он всегда думал об этом, как о возвращении на Мандалор, хотя он там никогда и не был — и он постарается быть достойным отцом для своего сына. Дарман хотел остаться в Кириморуте, но сейчас, когда там окопалась Империя, этот мир становился опасным. Не то место, чтобы растить ребенка который был наполовину джедаем.

Теперь Дарман из первых рук знал, что случится с Кэдом, если про него пронюхают имперские шпики, те что на темной стороне. Роли Мелузар был отличным парнем, который точно знал, что надо делать, но Дарман не мог так долго ждать перемен.

Сделай это сам.

Он собирался вернуться на Мандалор чтобы забрать сына, а затем скрыться где-нибудь где никто их не найдет. Он был коммандо; он отлично умел проводить похищения, а если ему было нужно, чтобы его не нашли — он был хорош и по этой части.

Прости, Кэл'буир, но на настоящий момент ты взял на себя слишком много. А я пропустил первые восемнадцать месяцев жизни Кэда, потому что никто даже не сказал мне, что он мой сын.

Дарман уже всё спланировал. Ему даже не понадобится тайно выбираться из казарм. Его посылают искать Алтиса, и Мелузар понятия не имеет, насколько просто ему будет это сделать.

— Дар, с тобой всё в порядке?

— Угу. Не дергайся.

Он выключил воду и вытерся насухо полотенцем. Найнер бросил на него обеспокоенный взгляд и понизил голос до шепота.

— Дар, тебе надо перестать волноваться насчет джедаев. Кэл на страже. Он распотрошит любого, кто на него косо посмотрит.

— Знаю.

— Ты точно в порядке?

— Угу. Пошли повидаемся со Святым Роли. У меня есть идея.

— Что?

— Спорим, я могу убедить его отправить нас в операцию на Мандалоре?

Найнер посмотрел так, словно он искал в глазах Дармана огонек безумия. Дарман подумал, что это очень трудно — быть не полностью откровенным со своим братом, но Найнер всё принимал слишком близко к сердцу, а то чего он не знает — ему не повредит. Если бы Дарман поделился с ним всем, что он думает — он знал что случилось бы потом; Найнер попытался бы его остановить. Он сделал бы это, заботясь о нем, но он лишь всё испортил бы. Он просто не понимал, насколько всё меняет то, что у тебя есть ребенок.

Нормально придержать пару карт в рукаве, если это спасет от неприятностей твоего брата. Найнер кое-что скрывал от него, в точности по тем же причинам.

— Это твой план дезертирства? — наконец спросил Найнер. Он прошептал так тихо, что Дарман едва разобрал слова по движениям губ. Может быть, им следовало бы перейти на Мэндо'а, но среди каминоанских коммандос его понимали слишком многие. — Просто свалить с имперским кораблем и полными баками топлива?

— Примерно так.

— А как насчет Реде? Или ты планируешь убедить командование, что послать надо только нас?

Дарман был убежден, что и это он тоже мог бы сделать. Он натянул одежду.

— Посмотрим.

— Если мы всё-таки берем его с собой. — сказал Найнер. — То нам лучше решить заранее что с ним делать, когда он поймет, что мы собираемся делать ноги. Он не захочет дезертировать.

— Он чистый лист. Он откликнется на веские аргументы.

— Нет, он не чистый лист. Может, он и производства Спаарти, но он человек, как и мы. Ты видишь, как быстро он учится. Что, если на самом деле он решит возразить? Что, если он нам помешает?

— Тогда я сделаю, что должен.

Лицо Найнера помрачнело. Ему такие дилеммы никогда не нравились. Он связал себя путами этики в вопросах, касающихся долга, и считал что действительно грязная работа — против своих же — это уже чересчур. Дарман же не хотел причинять вреда своему брату, но он уже застрелил двоих солдат-оперативников, когда выбор был либо он, либо они, и он был обучен выживать любой ценой.

Теперь у меня есть сын, о котором мне надо думать. Я бы стрелял во всю имперскую армию, если бы это понадобилось.

— Должен быть способ получше... — проговорил Найнер.

— Ну, тогда ты его и обдумай. А я займусь Роли.

На памяти Дармана ещё не случалось, чтобы Мелузар уже ушел домой в это время ночи. И он не ушел. Он всё ещё сидел в своем офисе, читая донесения разведки. У него была своя миссия, свой святой поход, и глубоко внутри он считал, что это было ради его семьи — семьи, которой его лишили. Дарман отлично понимал его.

Он женат? У него есть дети? Или он не может себе это позволить, пока не будет отомщен его отец?

Дарман не спрашивал. Он постучал по дверному косяку; Найнер мялся позади него и ждал.

— Да?

— У вас найдется пять минут, сэр?

— Конечно.

Дарман подождал, пока двери не закроются за ним, и встал перед столом Мелузара. Что бы он ни сказал сейчас — он потащит за собой Найнера. Он должен быть уверен, что это стоило риска.

Как я могу врать Мелузару после всего, через что он прошел?

— Думаю, я могу найти вашего Алтиса, и его людей, сэр. — сказал Дарман. Если точно — я уверен, что смогу. Найнеру и мне надо лишь поднять некоторые старые контакты.

Он не смотрел на Найнера. Ему этого не требовалось. Он знал, что пульс его брата только что взлетел до небес.

Мелузар кивнул.

— Продолжай.

— Нам надо отправиться на Мандалор.

Мелузар выглядел слегка озадаченным.

— Очень хорошо. Вам нужно от меня что-то особенное?

Дарман ожидал, что ему придется спорить и убеждать в необходимости спустить их с поводка. Новая армия была не похожа на старую ВАР. Он был озадачен. Это показывало — насколько верил им командующий.

Я не могу предать этого парня. Это неправильно. Но я должен переправить моего сына в безопасное место.

— Только ваше разрешение, сэр. — сказал Дарман.

— Оно у вас есть. Скажите мне, что вам понадобится, и я присмотрю, чтобы вас снабдили без лишних вопросов. — Мелузар вытащил деку и щелкнул по ней. — Планируете взять Реде? Это проще, чем оставлять его здесь и вызывать лишние слухи.

Это звучало как приказ. Дарман не собирался испытывать удачу, и придумывать причины для отказа. И Мелузар был прав. Реде стал бы задавать вопросы, а последнее что им хотелось бы — это чтобы другие коммандос поняли, что Отряд 40 по неизвестным причинам исчез из списков.

— Ему это будет полезно, сэр. — согласился Найнер. — Я присмотрю, чтобы он не получил ни царапины.

Найнер направился уходить, но Мелузар поманил Дармана обратно.

— Что бы ни сделали с тобой джедаи, Дарман, помни что они говорят насчет блюда, которое следует подавать холодным. — Он взглянул на Дармана — чуть наклонив вперед голову, брови подняты, подбородок вниз — что должно было сказать, что он на все сто полагается на своих солдат. — Месть заставляет тебя идти на сумасшедший риск. Я знаю. Помни — холодным.

Дарман чувствовал, что вина съедает его заживо.

— Понял, сэр.

Он не сказал Найнеру ни слова, пока они не вернулись в их комнату. Он убедился что Реде храпит, как вибропила, прежде чем они рискнули переговорить — шепотом и в дальнем углу комнаты.

— Знаю, что это не отличается от того, что мы планировали раньше. — проговорил Найнер.

— Но врать Святому Роли меня воротит. И Реде.

— Я не врал. — ответил Дарман. — Я собираюсь отдать Мелузару всех джедаев, которых он захочет.

Да, Дарман так и сделает. И если это не согласуется с планами Джайнга дать некоторым джедаям возможность сбежать — тем хуже для этих планов.

Главное — его сын.