Круги по воде

— Да, и этот вопрос почти решён. Теперь, господа, мы будем платить ещё дополнительные налоги по нескольким пунктам. Представители торговых домов недовольны, но, пока они надеются получить от государя выплаты по своим кредитам, они не будут слишком протестовать.

— И вы думаете, они их получат?

— Я слышал от их представителя, он давний член собрания, что король нашёл солидных поручителей. Но я бы на месте заимодавцев не был бы слишком оптимистичным. Кому, как не нам, знать нашего дорогого Филиппа!

— А если бы на месте Филиппа был его брат, Анри? — спросила герцогиня, невинно похлопав ресницами, — ему было бы больше веры?

— Анри? — хозяин дома внимательно посмотрел на гостью, — почему вы спрашиваете?

— Просто так, — пожала плечами Эльвира, очаровательно улыбаясь, — просто я подумала, что младший брат выглядит, так сказать, более надёжным.

— Герцог сейчас ведёт военные действия, — сказал задумчиво хозяин. — Конечно, он тоже не подарок...

— Господа, не надо забывать, сколько трудов нам стоило добиться нынешнего положения дел, — запротестовал член парламента. — А вы предлагаете нам теперь заняться судьбой этого шалопая. Я прекрасно осведомлён о его проделках. Будь он моим сыном, я уже давно бы посадил бы его на хлеб и воду. Чтобы остыл немного.

— Зато Филипп нуждается в том, чтобы его прогреть хорошенько, — пробормотал с досадой себе под нос герцог.

— О, кажется, я забыла спросить о состоянии вашей милой дочери, — встрепенулась герцогиня. — До меня дошли слухи, что она надеется подарить нам наследника? Или я ошибаюсь?

— Вы ошибаетесь, прелестная герцогиня. — Герцог Антуан скривился, будто попробовал нечто скверное. — Вряд ли это произойдёт в ближайшее время. Вот уж в таком вопросе я бы поставил на этого проходимца Анри, при всех его недостатках он не пропускает ни одной женской юбки.

— Простите, господа, что отвлекаю вас от дамских юбок, — прокаркал маркиз, изгибая тонкие губы в усмешке, — но я бы спросил, стоит ли менять одного брата на другого? У этого шустрого малого аппетиты ничуть не меньше, чем у его братца. Он даже скушал, и не поперхнулся, тот миленький участок земли с очаровательным замком на нём, который я было присмотрел для себя. И который был мне обещан!

Маркиз закашлялся, с досадой стуча высохшим, узловатым кулаком по камину.

— Не вы один обманулись, дорогой маркиз, — ответил сварливо герцог. — Будь жив сейчас граф Симон, этого бы не произошло.

— Вот был поистине великий человек, — причмокнув, сказал член парламента. — Я никогда не мог понять, как он везде успевает.

— Да уж, это была мудрая голова, — назидательно сказал маркиз, ерзая на стуле, — уж он всегда знал, что нужно делать.

— Я уверена, что такие солидные, уважаемые люди, с огромным жизненным опытом, как вы, господа, найдёте выход из любого положения, — герцогиня очаровательно улыбнулась, обводя взглядом присутствующих.

— Разумеется, дорогая герцогиня, — успокаиваясь, ответил хозяин дома, одаривая Эльвиру доброжелательным взором. — Ради этого мы здесь и собрались.

Глава 17.

Бургомистр оглядел собрание. Члены городского совета отводили глаза. Он понял, что окончательное решение придётся принимать ему самому. Перевёл взгляд на парламентёра, молодого кавалериста в новенькой, уже немного потрёпанной, кирасе.

— Вы утверждаете, что нам не будет чиниться всякого рода ущерб? И что господа обещают оплату за предоставленное продовольствие и товары, какие вам понадобятся?

— Конечно, — уверенно, с оттенком раздражения ответил тот, переминаясь с ноги на ногу. Стоять в вооружении, пусть даже не полном, пришлось долго. Городской совет собрался с раннего утра, а теперь уже был полдень. В спорах до хрипоты и мучительных раздумьях члены совета решали, что ответить войску, появившемуся на исходе ночи и вставшему под стенами.

Бургомистр тяжело опёрся на стол локтями, и задумался, уткнув лоб в ладони. Он знал, что такое осада. И что бывает, когда озверевшее после штурма войско врывается за городские стены. Воспоминания далёкого детства подкатывали к горлу и не давали спокойно дышать.

Он оторвался от стола и снова обратился к молодому дворянину:

— Вы также утверждаете, что благородные господа, предводители вашего войска, дают обещание не трогать местное население, собравшееся в стенах нашего города из окрестных мест? И оплачивать взятое у них имущество, буде оно понадобится для военных нужд?

— Мы утверждаем, что все расходы будут оплачены, — устало ответил посланец. — А также мы обещаем, что никакого насилия не будет.

Члены совета вышли из здания ратуши. Ожидавшие их появления люди поднялись с камней, выложенных на пространстве маленькой площади, окружающей ратушу, и тянущихся серой полосой к недавно достроенному храму.

Население городка в последние дни значительно увеличилось от наплыва беженцев. Сейчас они обступили тесное пространство у ратуши плотной толпой, почти вытеснив коренных горожан. Обращённые к нему со всех сторон лица были полны ожидания.

Бургомистр оглядел собравшихся вокруг людей.

— Сограждане, — хриплым, сорванным после долгого совещания голосом объявил он, — городу дано обещание соблюсти наше спокойствие и безопасность. Прошу вас разойтись по своим домам и не поднимать паники.

— Не давайте им войти! — пронзительно выкрикнула женщина в первых рядах. — Они вас всех перережут!

Толпа заволновалась.

— Они сожгли нашу деревню! — выкрикнул тонкий голос, невидимый в толпе. — Перепортили всех девок!

— А нас обчистили дочиста! — поддержал мужской голос с другой стороны площади.

Бургомистр поднял руку. Постепенно выкрики смолкли, и собравшиеся обратили взволнованные, вспотевшие под полуденным солнцем лица к членам совета.

— Дорогие сограждане, — сказал сипло бургомистр, — я не хуже вас знаю, как это бывает. Но подумайте, что будет, если мы станем сопротивляться? Кто нам тогда поможет? Соседний город? У них самих войско годится только на то, чтобы поддерживать порядок на улицах в праздники. Уж лучше положиться на честное слово господ, командующих войском, которое мы все видели с городских стен. А оно немаленькое. Подумайте, что будет, если они решат взять нас штурмом? Давно ли многие из вас держали в руках оружие? А там, под стенами, бывалые вояки. Так будем же благоразумны, и не дадим им повода применить силу.

Толпа зашумела. Сопровождаемый возбуждёнными выкриками и пошатываясь от толчков заволновавшейся людской стены, бургомистр в сопровождении остальных членов совета направился по главной улочке к городским воротам.

Услышал за спиной визг всё той же женщины:

— Спасайтесь, кто может! Бегите!

Пожал плечами, продвигаясь вперёд и сжимая в руке ключ от города.

— Прошу вас, господа, присаживайтесь, — бургомистр, потея, в который раз проверил прочность предложенных господам военным лучших из найденных женой стульев. В его доме был спешно собран стол для важных гостей.

Граф Эдгар, держа шлем под мышкой, оглядел уютную, чистенькую комнатку, заметил выглядывающих из-за двери разновозрастных детей и широко раскрытые испуганные глаза прислуги. Повёл взглядом по расставленным на белой скатерти тарелкам и обширному блюду с пирогом. Почувствовал, как судорогой свело желудок. Барон Жорж нетерпеливо посмотрел на графа, переминаясь с ноги на ногу и жадно поглядывая на пирог.

— Барон, — негромко сказал граф, слегка склоняясь к Жоржу, — ваши люди под надёжным присмотром? Неожиданностей не будет?

— Я уже говорил вам, ваше сиятельство, — нетерпеливо ответил барон, пожирая глазами блюдо с пирогом, — я дал совершенно чёткие указания своим людям.

Командир десятка оглянулся на своих солдат. Те лениво переминались на солнце, ожидая, пока их предводитель сговорится о цене. Держатель бани, пожилой горожанин, теребя пожелтевшую куцую бородку, клочками торчащую на сморщенном лице, льстиво улыбался, расписывая гостям прелести банщиц.

Наконец командир договорился. Оживившись, солдаты последовали за ним, ведомые привратником, вглубь дома.

Адъютант, побрызгав в лицо водой из поилки для лошадей, и потерев потной ладонью лицо, на котором остались тёмные разводы, облегчённо вздохнул и вышел на улицу под палящее солнце. Кони пристроены. Теперь можно было с чистой совестью присоединиться к господину графу, в надежде получить солидный кусок от того роскошного обеда, который им так расхваливал низенький, плотненький бургомистр.

Торопливой походкой, несмотря на гудящие от долгого стояния ноги и раскалённые от жары сапоги, молодой человек направился к улочке, на которой находился дом главы города.

Глазея рассеянным взором на чистенькие занавесочки, выглядывающие из-за разросшихся пёстреньких цветов на окне, и мимолётно думая о той, что их так заботливо поливает своей беленькой и нежной, непременно беленькой и нежной, ручкой, он услышал отчаянный, на грани срыва, визг. Визжала женщина. Оглянувшись по сторонам, он попробовал было подозвать к себе на помощь двух торопливо направляющихся куда-то кавалеристов, лица которых показались ему смутно знакомыми. Но те сделали вид, что не заметили его знаков, и поспешно свернули в соседний переулок. Он толкнул дверь в низеньком проёме, увитом плющом, и очутился в маленьком дворике. Увидел метлу, брошенную у стены, опрокинутую корзинку с бельём. И девицу, извивающуюся в руках солдата, обхватившего её за талию. Другой пехотинец деловито стаскивал с неё юбку. В углу, на кучке сметённого мусора, сидел и плакал ребёнок.

Оглядев расширенными глазами всю эту, возмутившую его, картину, адъютант крикнул солдату что-то негодующее, хватаясь за рукоятку своей шпаги, и увидел выбегающего из глубины дома мужчину. В руках мужчина вынес длинную, потёртую от старости, ручную кулеврину. Остановился, и приложил к затвору дымящийся фитиль. За спиной мужчины маячила тёмная фигура с алебардой.

Солдат, стаскивающий с девицы юбку, прервал своё занятие, схватившись за прислонённое к стене оружие. Мужчина всё тыкал фитилём в затвор. Солдат торопливо навёл дуло на стоящего в проёме противника. Адъютант перевёл взгляд на пистолеты в портупее. Загнал в ножны шпагу, и потащил пистолет за рукоять.

— Рядовой, прекратите! Немедленно отойти! — голос сорвался, перейдя в охрипший взвизг.

Из-за спины хозяина дома, не дожидаясь выстрела, выбралась приземистая, оплывшая фигура старухи. С истошным криком она слетела с крыльца, замахиваясь алебардой. Адъютант остановившимся взглядом следил за взметнувшимся потемневшим, погнутым когда-то давно лезвием.

Пехотинец перевёл дуло и нажал курок. Щёлкнул кремнёвый замок, высекая искру. Грохнул выстрел. Заряд, попав в упор, отбросил старуху назад. Она повалилась навзничь, скребя судорожно скрючившимися пальцами мгновенно покрасневшую на груди одежду. Грянул выстрел с крыльца. Солдат с новенькой кулевриной выронил своё оружие, схватившись за шею. Адъютант лишь ощутил, как вихрь горячего воздуха опалил ему щёку. И что-то легко толкнуло в плечо.

Пехотинец, бросив девицу, немедля вцепившуюся ему в ногу, обутую в армейский башмак, подхватил брошенную поодаль на плитки двора алебарду. Мужчина, развернув в руке ставшее бесполезным для стрельбы оружие, размахнулся прикладом как дубиной, метя в голову пехотинцу. Метнулось остриё алебарды, втыкаясь повыше тонкого плетёного ремешка на поясе. Солдат повернул алебарду и рывком дёрнул к себе. Хозяин дома, согнувшись и коротко, судорожно кашлянув, ткнулся лбом в косяк, кувыркнувшись со ступеней крыльца.

Девица, цепляясь за солдата и безобразно разинув рот, зашлась в крике. Тот двинул ногой, но она поволоклась за ним, и он ткнул её древком. Она обмякла, разжав руки. Оглушённый адъютант, ощущая непрекращающийся звон в ушах, крикнул что-то неслышное для себя, но солдат, не обращая на него внимания, наклонился над своим товарищем, и повертел его безвольно качнувшуюся голову. Из разорванного зарядом горла выплёскивались тёмные ручейки, растекаясь вокруг и образуя неровную лужу. Обернулся, с искажённым в гримасе потемневшим лицом, и, перевернув алебарду вниз остриём, ткнул девицу в живот. Нагнулся, дёрнул подол, стаскивая юбку, бросив её рядом. Оскалив зубы, оглянулся к адъютанту, влезая на корчащуюся девицу.

Не помня себя, адъютант навёл дуло пистолета, целясь, как на ученьях. Услышал голос графа Эдгара: "Вот как это надо делать... Вы неплохо показали себя, молодой человек". Когда пороховой дым развеялся, он увидел, что во дворе он один стоит на ногах. Пехотинец лежал, уткнувшись лицом в женское бедро. Девица уже не шевелилась. Он почувствовал жжение в левой руке, и перевёл взгляд на рукав рубахи. Ткань пропиталась кровью. Рукав зиял прорехами в нескольких местах. Чувствуя, как кружится голова, и сглатывая неприятный привкус во рту, адъютант попятился, заталкивая рукоять пистолета за пояс.

Барон удовлетворённо вздохнул, отставив бокал, и ощущая приятное чувство заполненного до отказа желудка. Местное терпкое вино проливалось внутрь, грея горло и обволакивая внутри приятным теплом. Оглянулся на графа, неторопливо беседующего с хозяином дома. Лицо у него раскраснелось, граф явно был в лёгком подпитии, и доброжелательно настроен. Вино, попавшее на подвергавшийся долгому воздержанию желудок, оказало своё действие.

В передней раздался грохот падающей мебели, со стуком опрокинулась лавка, и послышались возбуждённые голоса. В дверь ввалились двое военных, вталкивая впереди себя бьющуюся в истерике служанку.

Все вскочили. Граф узнал своего адъютанта.

— Пауль, что это с вами? — крикнул он, глядя на ободранного, с перепачканным гарью и кровью лицом, молодого человека.

— Простите меня, ваше сиятельство, — адъютант бросился к своему командиру, наконец отлепившись от постового, дежурившего у входа, — я убил человека!

— Что вы сделали, Пауль? — страшным голосом спросил граф Эдгар, бледнея.

— Я убил мародёра! — ответил адъютант, сглатывая ком в горле и глядя на графа отчаянными глазами побитого щенка.

Хозяин дома охнул, хватаясь за грудь. Взвизгнула за дверью в спальню слышавшая всё хозяйка. Заскулила, комкая в руках подол передника, девчонка-прислуга.

— Что это? — спросил тревожно барон Жорж, оглядываясь на окно. Издалека доносился глухой гул колокола. Бургомистр подбежал к окошку и далеко высунулся, вытягивая шею.

— Пожар, — с отчаянием в голосе сказал он, возвращаясь и оглядывая гостей. — Дым над домами. Город горит.

Глава 18.

Жиль вытащил очередной ящик из шкафчика у стены. Пошарил внутри, ощупывая стенки и донце. Перевернул и потряс изо всей силы. Посыпался мусор. Оглянулся на товарища, шарившего в комоде у двери.

— Ну что там у тебя?

Тот промолчал, пыхтя и выгребая обеими ладонями вещи на пол. Поднял голову и посмотрел на Жиля:

— Так, кое-что есть. Ты ищи, золотишко они где-то припрятали!

Тот пнул ногой разбросанное по полу разномастное тряпьё, присыпанное смятыми бумагами: