Он выверенным жестом отмерил порцию сока и слегка поводил ковшиком в воздухе, заставляя воду, лекарство и сок смешаться. Потом протянул его Никоро. Девушка сделала несколько глотков.
— Ну? — нетерпеливо спросил горбун.
— Не знаю, — раздражённо ответила та, прислушиваясь к себе.
Так прошло несколько минут. Триксель терпеливо ждал, разглядывая страдальчески искажённое лицо диастрийки. Наконец, к его радости, оно разгладилось, и Никоро выдохнула.
— Кажется, действует.
-Отлично! — бодро воскликнул горбун и не мешкая направился к выходу.
-Спасибо, Триксель, — раздалось ему вслед.
Мужчина улыбнулся.
— Всегда к твоим услугам.
3
Весь вечер "Ребро Асага" швыряло чёрными, как антрацит, штормовыми волнами и закручивало в пенистых водоворотах. Металлическая обшивка держала удар. Мачты убрали в пазы в палубе, и корабль чёрной рыбой выпрыгивал из-под морской толщи, куда его утаскивали тяжёлые удары стихии.
-Если бы в такой шторм попал человеческий корабль, его бы уже раскрошили и разметали волны, — тихо сказал Триксель, глядя в окошко каюты, из которого было видно чёрное небо, взрывавшееся голубыми вспышками.
Никоро лежала в постели, накрывшись одеялом до подбородка и прикрыв глаза. Горбун посмотрел на неё. Одеяло вздымалось и опускалось размеренно. Бледность лица прошла. Хороший знак. Диастрийка была его единственным собеседником за недели плавания. Иногда Триксель спрашивал себя, не претит ли ей общество уродливого полукровки, но не решался задавать этот вопрос вслух. Никоро никак не выражала своего недовольства или отвращения, и это было... странно. Но приятно.
Каждый день они обменивались историями. Девушка делилась ими так легко, что порой в Трикселе брала верх подозрительность — а не вешает ли Никоро лапшу ему на уши? Ему доставалась драгоценная информация, из которой далеко не всё попадало на страницы редчайших книг, посвящённых диастрийцам. Легенды, сказки, просто мелкие, малозначимые истории и случаи — Триксель проводил в каюте Никоро много времени, отвлекаясь лишь на естественные нужды.
-Никогда ещё не видел подобного урагана. Странно, что он забрался так далеко внутрь залива.
-Наверное, что-то разгневало вашего бога? — Никоро открыла глаза.
-Не знаю. Скорее всего, смещение подводных течений.
-Прозвучало так, словно ты не веришь в своих богов.
-Отчего же? Я верю. Верю в то, что они наделяют избранных способностью к рефрамантии. Другого объяснения нашим силам пока не удалось найти. Но вот природные явления.... Я сомневаюсь, что Ум"ос сейчас сидит за тучами и дует на нас в обе щёки.
Никоро рассмеялась.
-Тебе легко говорить, когда ты не видел своих богов.
Триксель задрал бровь.
-А вы своих видели, значит?
-Не я лично. Но некоторые старейшие — да.
-Значит, они вас покинули?
-В каком-то смысле. Но мы верим, что когда-нибудь, они к нам вернутся.
-И что тогда случится?
-Что-то очень хорошее.
Триксель хмыкнул.
-Для всех?
-Для всех, — улыбнулась диастрийка.
Горбун предпочёл отмолчаться.
4
На следующий день, когда шторм сошёл на нет, они сидели в каюте Никоро и отвлечённо спорили о том, какой из двух городов — Канстель или Шуруппак — красивее.
-Предлагаю сойтись на том, что оба являются шедеврами своих культур, — Триксель шутливо поднял руки. — Потому что иначе мы дойдём до того, что ты попытаешься меня укусить, а я джентльмен.
Никоро откинулась на подушку и отвела взгляд в сторону, успокаиваясь. Её выдержки хватило на несколько мгновений, после чего она ткнула горбуна пальцем в плечо.
-Но у вас нет ничего, что бы сравнилось по масштабу с домами Энки или Энлиля. Как вы можете выказывать своё почтение богам, если не умеете возводить достойные их сооружения?
-У нас тоже есть большие храмы, — пожал плечами Триксель. — Однако вряд ли стоит измерять силу веры величиной храмов, алтарей или жертв. Молотоносец Ориду не требует от простых людей мешки с зерном или отару овец на заклание, чтобы им покровительствовать. Достаточно быть искренним вот здесь.
Он коснулся ладонью сердца. Никоро недоуменно подняла брови.
-Наши великие небесные владыки восседают в своих чертогах и повелевают необъятными просторами синей сферы. Что для них какая-то искренность в груди? Они её и не заметят. Нет, чтущие красоту и размах заслуживают от своих подданных творений соответствующих красоты и размаха.
-Мне не очень нравится мысль о том, что ваши покровители нуждаются в демонстрациях веры в виде исполинских жертвенников. Ориду, Кебея и Ум'ос защищают людей бекорыстно.
— Тогда ваших богов вообще не существует, — уронила девушка.
В тот же миг Триксель остро почувствовал сферу отрицания и фанатизма, окружавшую Никоро. Раньше он не замечал этого. Что хуже, из разговоров с диастрийкой никак не выходило, что боги, которым поклоняются её соплеменники, так уж добронравны и бескорыстны. Ему захотелось выйти подышать свежим воздухом.
Он начал подниматься на ноги, как вдруг стол, на котором стояло несколько опустевших тарелок, ощутимо вздрогнул. Столовые приборы дружно звякнули, два бокала — один с остатками вина, другой — с лекарством Никоро — упали на пол и звонко разлетелись на осколки. Триксель вздрогнул, а затем последовал второй удар. Стол опрокинулся, Триксель слетел с края кровати и упал на пол, больно ударившись о ножку табурета. В коридоре протяжно зашипело, словно кто-то выпускал воздух из воздушного шара. По полу слитно застучали ноги матросов.
-Что случилось? — машинально спросила диастрийка, вскакивая из постели и накидывая халат.
-Чтобы узнать, нужно подняться наверх, — Триксель тактично отвернулся, уткнувшись носом в стальную дверь.
-Идём.
Они вышли в коридор и направились к каюте капитана.
Капитан Лурвосс разговаривал с двумя помощниками на диастрийском. Триксель мог лишь догадываться о содержании резких, с множеством звонких согласных фраз.
-Здравствуйте, капитан, — поздоровался он. — Я знал, что наше путешествие не обойдётся без неприятностей. Мы налетели на риф? Попали в пасть горнилодону? Стая морских драконов взбунтовалась и вырвалась из узды?
-Это пираты. Нас собираются взять на абордаж, — отрывисто произнёс Лурвосс и посмотрел на Никоро. — Вам необходимо вернуться в каюты. Если хотите, можете оставаться вместе.
Он добавил ещё несколько слов на диастрийском. Никоро ответила. Триксель нахмурился, ничего не понимая. Они не хотели, что бы он о чём-то узнал?
Лурвосс что-то крикнул, и в каюту вошёл матрос.
-Он будет вашим охранником на всякий случай, — пояснил капитан. — Идите.
-Ладно, ладно, — проворчал Триксель и вышел в коридор, полный матросов, облачённых в обычные человеческие кольчуги и латы. Они медленно поднимались по трапу, исчезая в открытом люке.
-Что он сказал? — спросил горбун у Никоро, когда они сели на кровать в каюте диастрийки. — Почему не хотел, что бы я это услышал?
-Попросил ударить тебя по голове, если ты попытаешься выйти, но я сказала, что будет достаточно просто сделать тебе подножку, чтобы ты не смог встать.
-Очаровательно.
Снаружи доносился лишь гул шагов по металлическому полу коридора. Он же доносился и с потолка.
-Думаешь, твои соплеменники справятся? — нервно спросил Триксель.
-Среди них есть воины, тренированные лично лугалем Энхенгалем. Конечно, они справятся.
-Надеюсь, ты права. Никогда не хотел близких контактов с головорезами.
Прошло немало минут тревожного ожидания, когда корабль неожиданно тряхнуло в сторону. Триксель и Никоро вскрикнули, завалившись набок. Спину горбуна прострелила боль. Он закусил губу, помогая девушке принять сидячую позу.
-Как будто сели на дикую лошадь.
-И начали тыкать ей в глаз соломинкой.
-Да.
Корабль тряхнуло в другую сторону. На сей раз они удержали равновесие.
-Боги, что там происходит?
Дверь в каюту отъехала в сторону, и в проёме показался охранник-диастриец.
-Мне придётся вас оставить, — на ломаном изритском произнёс он. — Никуда ни шагу.
-Стойте! — воскликнул Триксель — Что происходит?
Но диастриец уже убежал, а дверь с тихим гулом закрылась. Горбун повернулся к Никоро.
-Я собираюсь посмотреть, что там случилось. Ставь подножку, пока не поздно.
-А как же твоя любимая осторожность?
-К несчастью, любопытством природа наградила меня в большей степени, — Триксель подошёл к двери и коснулся ладонью стены рядом. Дверь не открылась.
-Вы шутите? — возмущённый горбун достал рефрактор, щёлкнул предохранителем и сосредоточился. Вернулось привычное тёплое чувство обволакивающей воды и множество входов, зияющих опасной тьмой.
Из "Ржавых костей", полыхавших нежным белым светом, вырвался пузырь воды. Повинуясь воле Трикселя, он расплескался по поверхности двери и затем втянулся в едва видимые узкие щели в пазах.
"Посмотрим, что за устройство заставляет её двигаться".
По древку шёл поток тепла, обволакивая узкую ладонь и наполняя Трикселя знанием того, чего коснулась вода.
Вот и дверные запоры.
"Боги, какой механизм".
-Я в жизни такого не видел, — вслух произнёс он. — Нашим учёным такое и не снилось. Однако, используя логику, нетрудно понять, что блокиратор нужно просто вернуть в паз.
Раздался щелчок. Триксель тяжело выдохнул и выключил рефрактор. Вода с тихим плеском растеклась по полу.
-Потом уберут, — пробормотал горбун и коснулся рукой стены. Дверь отъехала в сторону. Шум снаружи стал громче.
-Я с тобой, — сказала Никоро, становясь позади мужчины.
Триксель кивнул, впервые за долгое время чувствуя себя героем. Они прошли по пустынному коридору и, оказавшись возле трапа, посмотрели наверх, где в квадрате входа виднелось лишь звёздное небо.
-Поднимаемся? — спросил горбун и протянул руку к поручню.
-Не трогай! — девушка схватила его за плечо. — Пока корабль в боевом состоянии, поручни лучше не трогать.
-Ладно.
Медленно, преодолевая ступеньку за ступенькой, опасаясь, что корабль может тряхнуть ещё раз, они оказались на самом верху. Триксель осторожно выглянул наружу. Над палубой метались из стороны в сторону два синих луча, выхватывая из полумрака пиратские корабли и их паруса. Диастрийцы стояли у фальшбортов, пригнувшись и держа наготове мечи.
"Ребро Асага" окружили по меньшей мере десяток галер. Две плыли бок о бок с диастрийским кораблём, по одной двигалось спереди и сзади. Позади горели ещё две, да так сильно, что из-за пламени не было видно силуэтов самих кораблей. Зарница поднималась до облаков.
-Как они подожгли суда? — пробормотал Триксель. — Зажигательными стрелами?
В воздух раздался крик Лурвосса.
От внезапного низкого гула у Трикселя заложило уши. Правая сторона "Ребра Асага" исчезла в ослепительной синей вспышке; диастрийский корабль швырнуло влево. Галера, двигавшаяся справа, бесшумно разлетелась в щепки, столбы пламени взметнулись высоко вверх. Горбун и Никоро повалились на ступеньки трапа.
А затем один из кораблей на полном ходу врезался в корпус "Ребра". Скрежет металла и треск древесины смешались, воздух огласил людской крик. Пираты пошли на абордаж. На мгновение синий луч света выхватил из тьмы стоявшую на палубе галеры фигуру рефраманта, который держал в поднятой руке сверкающий жезл, и это сняло у Трикселя все вопросы насчёт того, как пиратские корабли сумели перехватить диастрийское судно. Несомненно, маг знал какое-то слово Ветра, позволившее разогнать галеры до предела.
Десятки тёмных силуэтов перемахнули через борт "Ребра" и столкнулись с шеренгой диастрийцев. Над палубой зазвенела сталь, за этим последовали первые предсмертные вопли и вскрики. Перед глазами Трикселя, который прижался боком к ступенькам, замелькали ноги — группа людей пробилась через первую шеренгу защитников и столкнулась со второй. Численный перевес был на их стороне. Около сотни моряков перебрались на диастрийское судно, ещё столько же ожидало чего-то на галере по левому борту, и, наверняка, немало солдат имелось на остальных пиратских кораблях.
В толчее Триксель разглядел капитана Лурвосса. Он был облачён в те же доспехи, которые носили защитники внутренних врат Шуруппака. Только теперь длинная юбка сложилась в подобие щитков, облегавших ноги и пах, а высокий ворот за головой изогнулся, облегая её и защищая лицо тонким стеклом. Наплечники, как и сапоги, источали яркий синий свет. В руках капитан держал серповидные клинки, сверкающие холодным огнём. Триксель протёр глаза. Он никогда не видел ничего подобного.
На Лурвосса прыгнули сразу трое противников. Диастриец взмахнул обеими руками — Триксель моргнул — головы отделились от двух тел, упали на палубу как перезревшие плоды, и покатились по ней, разбрызгивая кипящую кровь. Третий пират с разбегу вонзил копьё ему в живот. Древко разлетелось в щепки, наконечник со звоном отскочил от брони и улетел во тьму. Лурвосс сделал шаг вперёд, оставляя за собой послеобраз, и разрубил врага пополам одним диагональным взмахом. Всё это заняло у него долю мгновения, после чего он побежал, оставляя за собой дорогу из силуэтов. Горбун задрожал от возбуждения.
-Ты видела? Ты видела?! — он безумно посмотрел на диастрийку. — Что за демон?!
-Это турудаль. Их всего двое на корабле, но они стоят многих воинов.
Триксель видел. Второй турудаль дрался совсем рядом с трапом. Он отмахнулся от врага одним мечом, ответил другим — клинок на мгновение удлинился втрое и, оставляя трассу синего света, по широкой дуге разрубил сразу четверых противников. Горбуна едва не вывернуло наизнанку. В воздухе стояли предсмертные вопли и кислый запах крови, желчи и мочи.
К сожалению, другие матросы с "Ребра" были вооружены куда хуже элитных солдат. И не смотря на своё мастерство и самоотверженность, они гибли. Разменивая одного за пятерых, они падали наземь: зарубленные, пронзённые дротиками и стрелами, затоптанные ногами.
Сразу семеро человек навалилось на Лурвосса; двое прыгнули ему в ноги, ещё двое схватили сзади за руки. Широкоплечий пират хэкнул и с тяжелым замахом рубанул капитана по плечу огромным двуручным мечом. Клинок с вибрирующим звоном преломился надвое; осколок попал в голову одному из державших за руки пиратов. Лурвосс потушил свои клинки, дёрнул левым плечом — человека швырнуло наземь. Турудаль взмахнул ногой — второй пират с криком отлетел в темноту, повалив на своём пути ещё нескольких товарищей. Бледный силач, у которого в руках остался жалкий огрызок двуручника, прыгнул на диастрийца, намереваясь поймать его в захват. Лурвосс сделал незаметный шаг в сторону, и пират схватил послеобраз. Капитан ударил его металлическим кулаком — рука прошла сквозь спину человека и вылезла из груди, окровавленная. Воин презрительно швырнул труп в кучу людей. От его стеклянного шлема отскочило несколько стрел. А потом в него вошёл арбалетный болт. Лурвосс дёрнулся, вырвал древко из стекла. На него тут же навалилась дюжина человек и не щадя себя заколотила по шлему кинжалами и короткими мечами. Капитан начал заваливаться назад, пытаясь выдержать вес толпы — Трикселю показалось, что свет в его доспехах начал гаснуть — и потом исчез, погребённый живым ковром.
