Лекарь

Через два часа усталый Влад отошёл от хирургического стола:

— Всё, Марьян, вроде сделал. Работа кропотливая, нельзя было быстро сделать. Видишь, как теперь всё выглядит? Аура уже ровненько светится — я её подкачал. Не снимай с него пока транс, пусть полежит. Одевайся...а то ты меня возбуждаешь своим бесёнком... Марьяна засмеялась и подмигнула -если бы возбуждала, не стал бы вчера ноги сжимать, недотрога... Они расслабленно посмеялись, потом Влад подумал и решил:

— Я ему в счёт бонуса — папашку-то я круто раскрутил на бабки — косоглазие устраню — вишь, парень косит. Пусть порадуются. Тем более что это ресурса много не потратит. Он сосредоточился, вошёл в транс и осмотрел тело парня — красно-чёрных всполохов больше не было, остальные органы работали более-менее нормально, если забыть про патологическое истощение. Он сосредоточился и отдал сигнал глазным мышцам исправить положение...есть. Готово. Ну хватит баловаться — а то парень ещё правда тут крякнет.

— Одевай его. Натягивай портки и рубашку, а то он в шоке будет после того, как окажется перед такой соблазнительной бабулькой...хе хе.

— Вот тебе — Марьяна хлестнула его портками парня — это тебе за бабульку!. Наконец парень был одет и Марьяна вывела его из транса. Парень явно выглядел лучше, он посмотрел на лекарей и сказал — ужасно есть хочу, просто аж завыть охота от голода.

— Ну это нормально — что ты хотел, у тебя живот-то прилип к спине. Влад, я пойду отведу его к Фёкле, пусть ему бульона с мягким хлебом даст — помнишь, как я тебя выхаживала? А потом мы его в стражницкой разместим.

— Марьян, а ты не задумывалась, что нам надо стационар тут строить? Некоторых с первого раза вылечить нельзя, надо наблюдать за ними. Вот куда его размещать, кроме стражницкой? Отпускать его с папашей — во-первых ещё непонятно, как он себя почувствует попозже, а кроме того — ведь кто то его заколдовал, и кто то из окружения купца, маг подсыльный. Где гарантия что его опять не околдуют? А наложить проклятие легче, чем снять — ломать не строить... интересно, кто же его так засандалил...и зачем? Тут голос подал парень:

— У отца товарищество на паях, если он умирает, то его пай или переходит к наследнику — то есть ко мне, или, если наследников нет, делится между другими участниками товарищества. А это довольно много — корабли, лавки, склады... Отец сам не очень хорошо себя чувствует, дай ему Бог долгих лет жизни. Мама у нас давно умерла, ещё при моём рождении — папа так и не женился, любил её сильно. Вот так и живём. Может вы и его посмотрите, господа лекари?

— Может и посмотрим — Влад переглянулся с напарницей. Сейчас у него спросим... Марьяна отодвинула засов и выглянула наружу. Отец парня переминался с ноги на ногу у возка, о чём-то озабоченно разговаривая с своими охранниками.

-Уважаемый! — Марьяна махнула ему рукой и купец подхватившись кинулся в клинику.

— Что, что случилось? Всё нормально? — парень на скамейке слабо улыбнулся и ответил — всё нормально, пап...жрать хочу как зверь....пусть они тебя посмотрят, ладно? Как то не хочется мне сиротой оставаться в девятнадцать лет....

Купец беззвучно заплакал, теряя крупные слёзы и уткнулся, вздрагивая спиной... потом оторвался от сына и посмотрел на деликатно отошедших от них лекарей — спасибо, господа. Век не забуду. Зачем мне деньги, если некому их оставить. Одна радость у меня — сынок, умница. Спасибо.

— Да есть за что. Вы поняли, почему я решил оставить его пока тут? Если по нему ещё раз шандарахнут заклятием — он не выживет. Пусть пока тут сил наберётся. Ваш наследник нам сказал, что вы тоже страдаете чем-то? Давайте уж, посмотрим заодно.

— А сколько будет стоить — насторожился купец — хитро тараща глаза. Ну купцы везде купцы — весело подумал Влад:

-Не дороже денег. Всё равно их в могилу не унесёте. Ну что, смотрим?

— Смотрим...

— Тогда раздевайтесь и на стол. Быстренько, быстренько — прикрикнул Влад, нам ещё больных принимать! Сын купца прыснул смехом — не всё папаньке всех гонять, и ему надо тоже потерпеть! Купец тоже не выдержал и засмеялся:

— Вот поздоровеешь — ужо потерпишь, за всё время отыграюсь!

-Ты отыграешься....— уныло пробасил его сынок и тут уже не выдержали Марьяна с Владом — они посмеялись, потом Марьяна прикрикнула на парня, чтобы не мешал и одним движением погрузила купца в сон. Владимир посмотрел на лежащего — красно-чёрное сияние шло от живота — всмотрелся — язва желудка, отвратительная, на грани прободения. Ещё немного и труп. Дааа...вовремя пацан сказал. Влад аккуратно стал залечивать рану...красное свечение убывало...убывало...наконец исчезло. Упс. Осмотрел тело — красным полыхает колено — был разбит мениск — видимо после ходьбы и стояния на ногах боль адская. Убрал кальций из сердца и протоков...дальнозоркость старческая похоже как у меня была — убрал. Подкачал энергии в ауру — ну вроде хватит. Аминь.

Влад провёл рукой над головой купца, тот вздрогнул, открыл глаза и медленно сел на столе...недоумённо прислушался к ощущениям и широко улыбнулся, потом соскочил со стола и глубоко, в пояс поклонился лекарям:

— Благодарю вас. От души. Вы сделали больше, чем я надеялся...

-Влад поковырялся ногтем в безупречных белых зубах и меланхолично сказал — а там у вас в сундучке ещё что то осталось бедному лекарю и его голодной лекарице?

Купец от души, заливисто стал смеяться, держась за живот и сгибаясь, ему вторил бледный сын, и лекари, тоже заражённые смехом. В дверь стали стучать охранники, испуганные шумом из клиники, Марьяна отодвинула засов, удостоверившись, что купец уже надел портки и тулуп, в дверном проёме появились охранники, с вытаращенными глазами заглянувшие в помещение. Торговец сделал им знак рукой, появился опять заветный сундучок и купец наклонился над ним, кивком спросив — сколько? Влад пожал плечами — мол — сколько дашь. Купец выгреб из сундука мешочки — их оказалось четырнадцать штук — и все оставил на полу. Потом помолчал и сказал:

— Я приеду за сыном через две недели. Прошу вас позаботиться о нём как следует. Пусть работает, трудится — я не прошу, чтобы он бездельничал. Я тоже с молодости работал. И сейчас работаю. Кормите как надо. Потом я приеду и поговорю с вами — есть у меня к вам дело, мне кажется вы сможете помочь. Да — ещё — никому не говорите, что меня вылечили. Все знают, что я загибаюсь и скоро помру, так пусть и знают. А я не дам им в этом усомниться. Пусть наша тайна тут и останется. До поры, до времени. Хорошо? Я вам достаточно заплатил, чтобы вы согласились....

Влад помолчал, подумал и сказал:

— Я всё понял. Вы правильно решили. Это очень дельно. Не беспокойтесь, мы обставим всё как надо. Главное чтобы сынок ваш не прокололся.

— Чего он не сделал?

Ну чтобы не разболтал, выражение такое есть...не разоблачили чтобы его.

— Интересное выражение...не слыхал у нас такого — умные глаза торговца с интересом воззрились на Влада...потом он как будто отмахнулся от мыслей и быстро проговорил — сынок умненький, он всё прекрасно понимает...ведь понимаешь, сынок?

— Ну мог бы, бать, и не говорить...я что, болван что ли...буду потихоньку таскаться, сил набираться...скажу — полечили немного, вот травами отпаиваюсь. А отца так и не смогли вылечить — запущенно очень уж.

— Ну и молодец. Всё понял. Теперь я вас оставляю — мужик легко поднялся, ему явно нравилось, что теперь у него не болит нога, живот, он с удовольствием прислушивался к себе — протянул крепкую узловатую руку лекарю и крепко сжал...потом усмехнулся, посмотрел ему в глаза и сжал, видимо на полную силу...обычный человек уже упал бы на колени, подрубленный болью в кисти, лекарь же стоял слегка улыбаясь и как будто не замечал давления. Купец уважительно сказал:

— А ты силён...я подкову сгибаю рукой, а ты как будто и не заметил. Влад слегка сдавил ему руку и тот охнув чуть присел, потом прикрикнул — всё, всё, понял! — и засмеялся, маша в воздухе посиневшей от напряжения рукой. Силён. Я не зря тебя испытывал...потом поговорим. Через две недели. Всем моё почтение. Счастливо оставаться. Купец вышел из помещения, впустив в него клубы ледяного пара. Он нарочито прихрамывал, как раньше, и страдальчески держался за живот — Станиславский действии — хохотнул Влад.

— Чего в действии — не поняла Марьяна?

— Да забей...неважно.

— Чего забить и куда? — опять не поняла она

— Тьфу на тебя. Веди давай к Фёкле парня, пусть его бульоном отпаивает. Предупреди — если перекормит парня — я ей глаз на жопу натяну.

— Правда натянешь? — с ужасом спросила Марьяна

— Марьян, мне так тяжко иногда с тобой говорить — да веди ты его жрать-то, видишь парень трясётся аж, как жратвы просит! И давай сюда Семёна, пусть мешок только возьмёт с собой.

Марьяна вывела парня, через минут пятнадцать пришёл Семён с мешком, Влад взял мешок и попросил Семёна подождать за дверью. Покидал в мошну тяжёлые мешочки, прикинул на руке — да, ни фига себе вес. Ни тебе банковских карточек, ни тебе пачек купюр — попробуй, потаскайся по дорогам с таким весом — то то разбойники процветают, есть чего с купцов взять. И профессия охранников-наёмников в цене... Он открыл дверь и попросил Семёна отнести мешок в жилую избу, добавив, что временно у них будет жить парнишка, кровать дополнительно там поставят. Немного подумал и ещё попросил Семёна зайти к нему, после того, как отнесёт мешок, разговор есть. Затем лекарь присел на скамейку и задумался — с купцом всё было ясно — ему надо было выловить из своего окружения подсыльного мага, да выяснить — кто из партнёров под него копает. Шито всё белыми нитками. Вопрос был только в том — а надо ли ему это? Не подставит ли он своё дело, Марьяну под удар? Ну так то его трудно взять голыми руками, да и Марьяна теперь совсем не та добрая бабулька-лекарка, что была, по степени убойности конечно послабее его, но тех разбойников теперь и сама бы смогла раскидать. Тем более что и магии прибавилось в разы. А что я теряю? Да ничего. Поосторожнее, поумнее и всё. Зато интересно. А то затягивает это болото, до тоски. Тут ещё нюанс: торговец из столицы, может помочь и информацией, и связями...да и деньги не помешают опять же. Предложит — отказываться не буду — решил для себя Влад.

Его размышления прервал стук в дверь — он пригласил стучащего, и в дверь осторожно вошёл Семён, снимая на ходу шапку.

— Что, господин лекарь, о чём хотели поговорить?

— Присаживайся, Семён. Ну первый вопрос такой — я хочу, чтобы ты обучил меня приёмам владения саблей, мечом,, луком и так далее. Можешь? Я заплачу за уроки отдельно.

Семён растерянно посмотрел на лекаря — ну могу, конечно...только вот как вы обучитесь-то, ну если на уровне ополченца из крестьян — только не обижайтесь — мы ведь, профессиональные воины, учимся этому делу с детства. Мне папка в пять лет дал в руки палку и начал учить приёмам владения мечом, я уже почти сорок лет этим делом занимаюсь. И ребята мои тоже не промах на мечах...а тут...учить взрослого? Деньги ваши, вам виднее, конечно, но мне кажется это только перевод средств. Сморите сами. Только не обижайтесь, ладно? Вы и так знатный боец, вон сколько ублюдков положили...только ведь положили их без мечевого боя, просто как свиней перерезали. Зачем вам меч-то тогда, когда вы и без меча как дикий вепрь зашибёте, я же видел вашу силу! (Влад про себя немного посмеялся — после вчерашнего Семён и другие охранники иначе как вы его не называют — настолько потрясло их зрелище рассердившегося доктора...)

Влад подумал — как ему поаккуратнее сказать — понимаешь, какая штука — ты прав отчасти — я могу и гораздо больше народа положить, и просто голыми руками, но мне не надо, чтобы все об этом знали. Когда человек обвешан оружием с ног до головы, выглядит угрожающе, вряд ли кто полезет на него просто так, как на невооружённого путника. Если дойдёт до драки — я воспользуюсь обычным мечом, чтобы не выдавать умения, я хочу, когда мне понадобиться поехать в город, выглядеть как можно более незаметным, мне ни к чему шумиха. Кстати — скажи бойцам, чтобы не болтали нигде лишнего — мне не нужны все эти россказни о лекарях-убийцах. Тем более, что это и в ваших интересах — надеюсь вам не хочется держать осаду, если сюда привалят родственнички побитых разбойников. А так — исчезла и исчезла ватага — мало ли кто где исчезает...ты понял?

Конечно понял — Семён заинтересовано взглянул на лекаря — в столицу собираетесь перебираться?

— Нет. Не собираемся. Но съездить в столицу по делам придётся. Вот потому я и не хочу привлекать внимание к своей персоне. И не думай — я учусь очень быстро. Думаю ты скоро сам в этом убедишься. И последний вопрос: скоро тут будет гарнизон в пятьдесят человек. Подумай, как лучше их размещать.

— Пятьдесят? Да куда их селить то? Ну не в палатки же?!

Не в палатки. Через неделю у тебя будут плотники в достаточном количестве. Поедешь на ближайшую лесопилку и договоришься о закупке леса на строительство.

Влад увидел, как заблестели глаза у Семёна — явно сразу решил нагреть хозяев на кругленькую сумму.

— Только давай без фанатизма — я проверю твои закупки, надуть меня не получится! — мужчины засмеялись. После того, как построим казарму, понадобятся бойцы — или ты сам подберёшь нужных людей, или же я просто обращусь в Гильдию, чтобы прислали. Смотри сам как и что. Твоя плата с завтрашнего дня увеличивается в два раза. Всё, давай шагай и пригласи следующего больного.

Владимир быстренько, в течение сорока минут 'расправился' с оставшимися больными — их было всего двое, крестьяне с переломами и с чувством выполненного долга отправился на обед. Он был доволен — ещё бы — не каждый день зарабатываешь по две с половиной тысячи золотых....

Глава 5.

Влад медленно и вдумчиво хлебал щи из глубокой чашки недовольно косясь на купеческого сына, храпящего на русской печи в избе. Пока ему ставили топчан в стражницкой, Марьяна покормила парня и он буквально отрубился прямо за столом — сказалось долгое голодание и потеря сил. Растолкать его так и не смогли, она положила парня на русскую печь, под тулуп, где он и благополучно потел. На Руси давно, с тех пор как появилась русская печь, лечили многие болезни, укладывая больного на нагретую печную лежанку. Сухое тепло отгоняло многие хвори. Так что и в этом случае русская печь была совсем не лишней в лечении ослабшего парня. Марьяна посмотрела на Влада и с удивлением сказала — ты знаешь, я так легко его туда засунула, как ребёнку просто. Вообще — как будто из пуха он! Неужели так отощал?!

— Марьян...— хмыкнул Владимир, сосредоточенно оглядывая косточку, которую перед этим глодал...понимаешь...хммм...как бы это тебе сказать...ну только не ругайся, ага?

— Чего не ругайся? — не поняла лекарка и настороженно поглядела на компаньона — чего ты опять сотворил-то, аспид?

— Ну это...поправил я тебя немножко...это не пацан такой лёгкий, это ты стала сильная. И он стал сосредоточенно хлебать щи, ускоряя работу ложкой — ещё вывалит нахрен на голову, баба злостная! — надо успеть сожрать.

— Хе хе хе— он поднял недоумённо голову — ну насмешил...а я-то думаю, чего это он такой пуховый-то...ты хоть предупредил бы.