Генетический шторм

Очень короткое и без дискуссий, наверное, минут на пять, примерно столько и длилась моя тронная речь. Спич, он же вводный инструктаж, я продумывал заранее, даже пункты на бумаге набрасывал, вычёркивая из текста блатное, хотел по-доброму... Термины умные подбирал, вспоминал, что забылось, дополнял, когда вспоминалось. На деле вышло по-другому, грубей, может быть — эффективней. Только я вышел перед народом, как повалило меня не по-детски. Чувствую, мотает, долго столбом не выстою. И вообще мне как-то не до собрания — как-то того... похрену всё стало.

Большинство расселись за столики летнего кафе "Орхидеи". Так не пойдёт. Выйдя из гостиницы, я специально остановился подальше и оттуда же начал говорить — все встали и подошли ко мне.

Листок из джинсы даже не доставал, руки трясутся, глаза не видят.

В итоге сказал совсем по-другому, куда короче и злей.

— Значит так, люди... Я щас коротко прочерчу, и только по делу. Запоминайте хорошо, это серьёзные слова серьёзного человека. Живём общиной. Главный — я. Национальностей у нас больше нет, кроме одной, и называется она — "выжившие россияне". Будет нужно, тут и азербайджанцы появятся, и евреи, и греки, а на все ваши старые обиды мне забить и законопатить. Если кто услышанное в свой габарит не укладывает, то уходите обратно прямо сейчас, делайте нацанклав или топитесь в море от горя — оно рядом, всех примет, мне плевать... Как представитель власти, назначенный Администрацией, заявляю, что лично я такие анклавы, так и не понявшие, что с нами реально произошло, буду при первой же возможности выжигать напалмом, так что прячьтесь лучше. Что думают в самой Администрации по этому поводу, я не знаю, и меня это не интересует, хотя, чувствую, подход будет тот же. Короче, это чисто мой участок и здесь будет так, без байды. Потому что надоела мне вся эта нацвозня, довозились до того, что теперь все дохнем... В обнимочку.

Никто не рискнул перебить меня. И правильно сделали.

— Про все свои мудрые обычаи и гордые традиции вспоминать молча. Они, канешна, все были исключительно правильные и мудрые, как же иначе, только оказались в полной мере неработающим дерьмом, переварите это до молекулы. Потому что в Большом Честном Итоге мы, вместе со своими обычаями и понятиями, получили то, что получили. Не смогли ваши и наши народные традиции и обычаи сберечь спокойное. Все мы вырастили Уродов, и эти Уроды устроили Большой Кипеш. Не знаю, как по правде было, но думается мне, что это "генное говно" клепали все, кому не лень. Армяне против турок и азербайджанцев, турки против киприотов и курдов, грузины против нас, мы против американцев, американцы против всех, кто не на английской феньке базарит, корейцы против японцев, а японцы вообще против всех соседей, вместе взятых. И все, мать вашу, с Обычаями! Мудрыми! И древними добрыми традициями! Значит, будем теперь новые традиции создавать! Вы меня поняли?

Кто-то из слушателей шушукнул, кто-то пискнул, но всё быстро стихло.

— Теперь такое... Это я уже о новых традициях. При обнаружении малейших признаков национализма инициатора процесса хлопну тут же в голову, невзирая на пол и возраст. Без суда, следствия и объяснений. Молча, подойду и порешу. Вот такая у нас новая традиция. Отныне это дело — Табу, такое слово вам просто запомнить?

Опять тишина. Глухая, страшная.

Потому, думать будут, оценивать. Сначала взбодрятся, потом без базара оценят — как так получилось? Почему не сработало? Почему не спасла мудрость многовековая?

— Итак, вокруг нас существуют, — я начал загибать пальцы. — Администрация, вояки, менты, ФСБ-шники какие-то в аэропорту чалятся, спасатели — эти нормуль парни... И остальные типа "мирные" и "не особо". И вот эти "остальные" для нас тревожны, — без исключений. А потому все они до поры для нас "не мирные". Ной, прямо сейчас же назначаешь патруль из пацанвы, один хрен их дома не удержишь, так пусть шухерят всю набережную, от моря до автомоста. Рации ищите, где хотите! Остальное просто, мужчинам в ножи стоять, дамам крепость греть, детям слушаться с первого раза. Что ещё... Рыдать только в подушку, хватит уже, отрыдались — сейчас под всеми земля остановилась, мы дальше жить будем. Плаксивую музыку не включать, громко не орать. Громкость разрешена мне и бабушке Сирануш.

При этих словах Царица благосклонно кивнула.

По-моему, она первой всё поняла, что не удивило, глаза у старушки правильные — по-настоящему умного человека, а не "наставника по возрасту".

— Детей у нас пока мало, и только из армянских семей. Но скоро будут и другие. Порите своих сразу, заранее, а если не можете, так я помогу. За любую драку между детьми наказание одно — топлю котят в Мзымте... С этого вся хрень и начинается. Больше личной инициативы, придумывайте решения сами. И вообще, чаще думайте, очень вас прошу... Друг за друга держаться мёртво, своих не бросать, никому ничего не спускать. Предателей и трусов сажаем на кол.

Тут я тяжело кашлянул, горло как пикой пробило, ё-моё, чуть не заплакал!

Тут же подскочила Лика, протянула стакан и платок. Я с трудом глотнул теплого чая с молоком — ненавижу такой коктейль, по горлу как наждаком прошлись.

— И последнее на сегодня... Всех подряд я спасать не намерен. Сколько наберу, за тех и отвечать буду — во весь рост. Остальные не моя забота, на то спасатели всякие есть, полиция и прочие бригады. Но кого уж взял, тех в обиду не дам, обещаю, отвечу перед всеми, как смогу... Зачем мне всё это нужно? Скучно одному в беде париться. Я же на курорте. А если серьёзно, то одиночки не выживут. И маленькие группы не выживут. И национальные группы не выживут! А мы выживем, обещаю. Вот так пока, расходитесь, чё вспомню, потом скажу.

Но люди расходиться не спешили, невысказанные вопросы и невыраженные эмоции требовали своего. Даже меня не боятся, завелись, возбудились, обсуждений им хочется. Тогда вперёд выступила маленькая сухонькая Сирануш, вылезла из ступы.

— Слышали, что нам Нахапет сказал? Мудро сказал! Этого вам достаточно, или ещё и мне пояснить? Все за работу! Не поймёте — сама выгоню за порог!

Вот как на Кавказе без аксакалов? Или без аксакалок.

Это я потом уже узнал, кто такой этот "нахапет" — слово от древнейших народов идёт, несет в себе признаки глобального родового порядка, то есть определяет положение лица в патронимии, перевожу — по нарам распределяет, масти ставит. Ну и признаки социального есть, ибо означает оно Главу, причем в феодальных понятиях. По мне, так в правильных.

Гарик Нахапет... дорулился ты, Игорь. Итог, что ни говори.

Короче, меня оттуда под локотки уволокли.

Соседний магазин армяне бомбили без меня, да и не интересно было, нет у Гарика хомяческой жилки. Иногда это обстоятельство, признаю, мешает жить. Но я так думаю — когда надо будет, тогда и возьму, самому не с руки будет — принесут. Азартно рыться в чужих закромах мне не по нраву, вот что я понял, ещё с лихих былых времён. Может, потому я там и не удержался. Ресурсов на поверхности планеты осталось столько, что на поколения вперёд хватит, жадничать не надо. Правда, очень быстро выяснилось, что во всей общине так считаю только я один, все остальные хронически заболели погребной болезнью и готовы днями азартно шмонать и складывать.

Так что армяне сработали чётко, магаз вскрыли быстро, навар добыли неплохой. Как прозорливо и предположили девчата, всякий "вечный" продовольственный сушняк в закромах имелся, включая дешёвые конфеты и сухофрукты для компотов. Таскали всем миром, долго, но с удовольствием.

Через день Ной примчался ко мне с самого утра, я как раз через силу жрал ужасного вкуса целебный "кисель", который мне припасла бабка. Девчата его внизу тормознули, Ной коротко психанул, его быстро осадили, напомнив порядки. Вика пришла, убедилась, что я уже проснулся, поставила чай — вовремя, горло так пересохло, что говорить невозможно. Помогла выпить первые глотки, за что чон рахмат. Я привстал, и даже огладил её по попке.

Девка взвизгнула, хохотнула, а я почувствовал, что оживаю.

— Разврат нам обещал, болтун, — скривила она пухлые губки.

— Вика, зая, ну какой такой с меня разврат... Собраться бы в целое, бляха. Давай пока представим, что это уже случилось, ох... зови Ноя.

Я сел на край кровати, медленно поворочал головой — терпимо, почти не болит. Взял кружку, уже сам.

— Сколько нам нужно машин, Гарик? — вот так он начал, с порога и по-деловому. — Пока самое приличное не растащили и не пожгли!

У него отрастает густая чёрная щетина, знак скорби, опять обычай.

Машин... Каких машин? Больному человеку и такую мозговую нагрузку! Чуть не захлебнулся — зачем такое горячее!

— Сколько... Ну, пара-то при любых раскладах понадобится. Только по-правильному смотрите, когда выбирать будешь. И осторожно там воруйте, разумно, как на родном производстве, на... Смотри в оба, наблюдение выставляй.

— Мы готовы!

Позавчера Ной пришёл к нам с оружием, о чём похвастался сразу — молодец, мужик, добыл где-то дешёвое турецкое ружьишко, двустволку-горизонталку, и патронов к ней чутка. У мальчишек уже есть две пневматические винтовки — вот такой у нас мощный арсенал. Новость я встретил без страха, они теперь мои. Ибо появился Князь. Вот с чеченами было бы сложней, у тех князей сроду не было.

Понятливо кивнув, он исчез. А к обеду явился снова, радостный и гордый.

— Смотри, Гарик, на добычу! Тачки — шоколад что надо, мы их на стоянке "Паруса" поставили.

Сразу чувствуется, важное дело провернул человек.

Я накинул толстый махровый халат, белый, с золотой эмблемой отеля, выполз на балкон. Погода стоит... Песня! Двадцать два градуса жмёт! Небо уже совсем летнее, голубое, солнце греет. А я с ангиной — анекдот. В Сибири никогда ей не болел, а тут схватил.

Мзымта совсем очистилась, вода в реке потеряла нездоровый серо-коричневый оттенок, хотя поток по-прежнему полноводный, бурный. Вдали виднелось синее море, где стоял полный штиль. Курортному восприятию серьёзно мешали лишь густые дымы над Адлером, там всё ещё горит, карнавал продолжается.

Глянул на стоянку "Паруса", она тоже невелика, но всё же чуть больше нашей. Рядом с "Сантой" действительно стояли две новенькие машины, быстро обернулись ребятки: угольно-чёрный "лупатый" "мерс" из новых моделей и по-модному матовая "Целика", вся в обвесах по кругу... Ну как же, восемнадцатое правило армянина: "Армянин убежден, что существует всего два типа машин: "мерседес" и все остальные"! Из остальных выбрали типа "спортивную". Драпать по хорошим дорогам — самое то будет. Обе полированы, как для Женевского автосалона. Круто, чё там.

Ругаться и поучать сил у меня не было, ни джоуля.

Восток поучать бесполезно... Хотя кавказцы и обижаются, всегда стараясь выделять свой Кавказ уникально, отмежёвываются, но он тоже часть Востока.

— Слушай сюда, Ной... Всё неправильно ты сделал. Машины эти убрать, отгоните их подальше, чтобы внимание не привлекали. Лучше к автомосту, пусть желающие понтоваться под ментовскими пулемётами их тянут. Задание — перерешать заново. Найдёте грузовик, лёгкий, экономичный дизель, лучше с будкой, лебёдка желательна, или крановый манипулятор. И ещё один джип, большой, солидный, ну, понимаешь, чтобы не стыдно было. "Дефендер", "гелик"... американцев можно, "крузаков" сотой-двухсотой серии. Джип, а не кроссовер, разницу понимаешь?

— Сделаем, шеф. Может, лучше русские брать? У нас тут "уазиков" много.

— Почему это? — удивился я.

— Так чинить их легче будет! Хоть на коленке, — охотно пояснил он. — Запчастей в каждом селе за рубль ведро. Без электроники они, простые...

— Ты фантастики начитался, что ли? — озаботился я. — Что ж тогда всё местные на них не катались? И в каком это вашем селе остались такие запчасти? Там, как я видел, давно другая техника по дворам стоит.

Легче... Как мне рассказывали мужики со стажем, раньше на нашем прииске было девять тракторов. Из них постоянно работали всего два, остальные беспрерывно чинились или ждали привоза отечественных запчастей. Прииск, знаете ли, отличная модель постпокалипсиса — ни хрена поблизости нет. Всё приходилось добывать отдельно, с боями, взятками и транспортной геморятиной. Два из девяти! И целый штат ремонтников.

При мне тоже работали два трактора, небольшие американские "катерпиллеры". А в ремонте — ни единого, просто потому, что тракторов, кроме этой парочки, больше не было. Работают, и всё тут! Не ломаются!

— Ты сам будешь их чинить? Твои парни, что, знатные технари? У вас наготове вагоны железа для постоянных ремонтов? Или на автосервис погоним?

Старшина армян хлопнул себя по лбу, что-то вспомнил и довольно улыбнулся, типа, поймал меня на прокол.

— Ошибаешься, дорогой, да! Правильно ты заметил, другие времена! Сейчас, понимаешь, что на "УАЗ-ах", что на "Нивах" — половина импортных агрегатов стоит!

Он даже приосанился: вот какой веский довод ввёл в оборот дискуссии.

— Вот и не усложняй себе задачу, бери и оставшуюся "половину" в импорте, то есть импортные машины, — я несколько раз почиркал зажигалкой, тщетно пытаясь прикурить, сдохла, китайчатина. — Есть огонь? Ага... Можешь брать только "мерсы", года без ремонтов вообще. А за это время или Сталин вылезет, или Гитлер, или Рузвельт.

Он подумал, откровенно удивляясь такой простой мысли, почесал зарождающийся на привычно бритой голове короткий ёжик. К чести, быстро понял.

— Так я пошёл?

— Подожди, — я не дал ему смыться. — Есть дело поважней, чем тачки щемить. Ограду гостиниц видишь?

Ограды у обеих гостиниц примечательные — кованые, с завитушками внутри. И по всей конструкции — "пики", острые четырёхгранные концы, присутствуют и на узорах внутри, и поверху, полная засада лазутчику, обязательно напорешься. Одна беда, для пули прозрачные. Зеленью увиты, какими-то ползучими растениями, я не разбираюсь в флоре джунглей. Красиво, конечно, нарядно, но в данной ситуации опасно.

— Строек вокруг как грязи, так что найдите листовой металл, кирпич, не знаю, что угодно, но периметр по фронту от выстрела закройте.

— Ну, командир... Поучи нас строительному делу, без обид! — как бы возмутился он. — Мы же всю жизнь стройкой занимаемся! Или ремонтом. А за последние годы настроили в Адлере больше, чем во всей России, вместе взятой! Видишь, дальше по улице кран строит? Уже посмотрели, там всё есть.

Кран вижу. Замерший, растерянный. Долго же тебе придётся без дела стоять. Нет больше крановщиков, кончились. Как и стройки. Наша набережная ожидаемо и желаемо пуста. Стоп, не совсем! Это что за команчи там у моста? А, дозорные апокалипсиса... Двое пацанят сидели рядом, спрятавшись за высоким парапетом, это правильно. А вот что они там делают? Походу, что-то неправильное. Несоответствие поз поставленным задачам.

— Камеру, коль не влом, подай с тумбочки. Ага.

Поставил увеличение, навёл на них, дождался, пока стабилизатор "схватит" картинку и, не особо разбираясь, вжал кнопку. После чего уже на экране просмотрел, совместно с Ноем, шпионский материал.