Тёмное начало

И виновны не только те, кто схватил её тогда, но остальные кто ходил к ней все эти долгие дни. И каждое лицо она помнит, кошмары не дают такое забыть. Поэтому она начала с таверны, место в котором по вечерам собирался весь этот прогнивший городишко.

Её с порога встретили те же пьяные, заросшие вечно воняющие перегаром и луком подобия людей, только теперь вынужденные коротать вечера за кувшином с пивом, а не с живой игрушкой. Такие как она и представляла, ничуть не изменились. Ладони в перчатках сжались до хруста и только затем легли на рукоятки клинков. Она наслаждалась каждым мгновением, видя в их расширенных зрачках мольбу, каждый раз, когда сталь проникала в плоть. Только вот так быстро они не отделаются, это только начало.

Единственное, что вылетало сквозь её сжатые губы при каждом ударе:

— Помнишь меня?

Скрип двери обозначил приход долгожданных гостей, тех самых в чьи руки она попала той злополучной ночью. Заспанные лица, в руках оружие — стражники, всего четверо. Одно лицо показалось незнакомым. Седоволосый, поджарый. Именно он и пришёл в себя раньше и двинулся к ней. Удар прошёл чуть левее, распарывая куртку, Оссия же уклонилась и, сделав шаг, навстречу погрузила клинок ему в живот, даруя легкую смерть и резким толчком откинула на руки к остальным. В чьих глазах она увидела, им вопрос можно не задавать её узнали. Кинулись все вместе, толкаясь и мешая друг другу. Закончилось все быстро, на полу добавилось ещё три хрипящие туши. Теперь можно заняться ими, ими всеми.

Когда она покидала город стены таверны, жадно лизали языки пламени, а внутри надрывая глотки кричали люди. Они это заслужили. В заплечном мешке лежала заветная книга, за которую она заплатила так много. Её она посмотрит на привале.

Следующий день она провела в пути. Просмотренные записи отправили ее дальше на юг, к этому она была готова.

Ночь застала на дороге, и Алекс решила заночевать в лесу. Небольшая поляна, заросшая изумрудной травой, приютила путницу. Наспех перекусив скудными запасами, положила под голову дорожную сумку и уснула.

Прошло каких-то пару часов, а ее глаза открылись. Звуки, разбудившие доносились со всех сторон, еще плохо различимые, для нее они были подобно боевому рогу. Десять минут может чуть больше и кто-то, похоже, составит ей компанию. Девушка не спеша поднялась, проверила, как легко выходят клинки из ножен, сделала легкую разминку, прогрела мышцы перед боем. Аккуратно разложила перед собой с десяток небольших кинжалов, удобных для метания и стала ждать.

Драться в чаще, не имея места для маневра ей не хотелось, поляна тоже далека до идеального места боя, но за неимением лучшего сойдет и она. Не торопились, только через двадцать минут на поляну вывалились первые, рты натужно хватали воздух, видно проход через чащу им явно не понравился. Одежды разные, никакой защиты, даже дрянных кожаных наручей, только кривые мечи, больше похожие на кинжалы-переростки в худых руках.

— Кто такие? — холодный голос Алекс, словно ушат ледяной воды опрокинули на их головы, замерли, а затем просто ринулись на неё. Замах, бросок, одно тело на земле, еще пару раз и пришлось браться за мечи. Подоспели еще с одной стороны, пришлось кружиться по всей поляне, чтобы не подставить спину. Почти каждый ее удар уносил, чью-то жизнь, но из чащи валили еще.

Сколько же их? Ноги скользили по крови и выпущенным кишкам, убитых она перестала считать после первого десятка. На обычную шайку не похоже, получив отпор те бы уже давно показали спину, да и смысл такой оравой нападать на одинокую путницу? Нет, этим нужно, что-то другое. Умения им явно не хватало, силы тоже, но вот ярости было не занимать. Бывалые воины уже давно перестроились, возможно, использовали арбалеты или луки, эти же, не считаясь с потерями, лезли вперед, неуклюже размахивая своими кривыми мечами. Появлялись группами по трое-четверо и, не дожидаясь, бросались вперед. Накинься они все разом и ее бы просто погребли под кучей трупов. Порезы не успевали затягиваться, как появлялись новые и, если бы не этот дар их семьи она уже давно бы лежала на земле. Алекс одной рукой перехватила запястье, а второй вогнала клинок в горло нападавшего, бок тотчас обожгло болью, отпрыгнула в сторону, походу зарубив еще одного. Нужно было уходить, девушка рванулась в сторону деревьев. Оставив за собой еще три трупа, она ступила под кроны зеленых гигантов. Сегодня явно будет пир для стервятников, отрешенно пронеслось в ее голове. А потом последовал долгий изнурительный бег с короткими схватками.

Но бег закончился, девушка вышла на открытое место, впереди возвышалась небольшая горная гряда, покрытая трещинами, сквозь которые струились прозрачные ручейки. Алекс шатало, пусть она оторвалась от преследователей, но это ненадолго. На скалу в её состоянии не забраться. Бежать дальше? Сил оставалось мало, марафон, отнял почти все. Хорошее место чтобы умереть решила она и опустилась около кромки созданного природой озера. Ладони, покрытые кровью и грязью, подчерпнули прохладную влагу. Вода оказалась невероятно вкусной, пара глотков, утолили жажду. Дождавшись, когда рябь уляжется Алекс посмотрела в отражение и прошептала:

— Так много не сделано, прости папа, не думала, что этот день наступит так скоро.

Позади послышался шум ломающихся веток, а вот и они.

Она с сожалением посмотрела вокруг, люди только портят этот мир и сейчас она приложит к этому руку. Когда все закончилось, озеро перестало быть прозрачным. Изуродованные тела покрывали землю единым ковром. В середине лежала Оссия, руки по-прежнему сжимали мечи. А потом ее подняли и понесли, она нужна им живой.

Очнулась, в нос ударил запах сырости вперемешку с запахом запекшейся крови. Веки с трудом поползли вверх. Воткнутый в ржавое крепление чадящий факел освещал только крохотный кусок рядом с ней, остальная часть тонула в чернильной темноте. Затекшая шея понемногу повернулась, ее полностью лишенное одежды тело было приковано к скале. Ноги слегка касались пола, она стояла, в какой-то луже, разглядеть большего не удалось. Дернула рукой, попыталась повиснуть — цепь легко выдержала ее вес. Оковы держали крепко. Она не оставила попытки, но силы не хватало. Послышалось неторопливое шарканье, старик в потертом балахоне с факелом подошел ближе, откинул капюшон, на шее красовалась уже знакомая татуировка — замысловатый крест в круге, такая же как у тех, что напали в лесу. Из кармана показался клинок, покрытый запекшейся кровью.

— Ты очистишься — кинжал пару раз полоснул по ногам, алая жидкость, весело заструилась из перебитых вен.

— Я вырву твой поганый язык — прошипела Алекс и прикусила губу, чтобы не застонать. Взгляд опустился к полу, та лужа внизу это кровь, ее кровь.

Зубы заскрежетали от собственного бессилия. Она клялась себе, что станет сильной и никогда не позволит такому же случиться и вот она здесь в темноте как тогда, закованная как тогда, без шанса выбраться как тогда. Она убьет каждого, кто причинил боль. Их кровь омоет ее раны пусть на время, но зальет то пламя, что разожгли в той забытой богом деревушке. Оборвала себя, этого ли хотел отец? Он учил ее и братьев другому, но суровая жизнь расставила все по местам, здесь правила сила и она это усвоила слишком хорошо. Но как хотелось, чтобы стало все по-прежнему, их дом и семья — все целиком, рядом. Она зажмурилась, настолько картина была реально. Оказалась Оссия еще не разучилась плакать, слезы мокрыми дорожками пробежали по лицу.

Кап — прозрачная капля рассыпалась мелкими самоцветами, кап — вторая отправилась следом. Если сосредоточиться на них окружающий мир расплывался, уходил на второй план — стоны и крики становились всего лишь фоном. Кап. Послышались шаги, уже второй раз за сегодня. Оссия осталась неподвижной, она знала кто это.

— Очищение.

Стиснула зубы, они не увидят её страданий. Холодное лезвие буднично рассекло бедренную артерию, и вновь заструилась кровь. И этот человек вернётся... Скоро... Когда заботливое тело залечит рану.

Кер.

Перевалочный пункт, первое, что пришло в голову. Вереницы груженых телег и повозок двигались в разные стороны порой так плотно, что казалось проще пройти по их крышам на другую сторону улицы, нежели протиснуться между. Кер выбрал Хомс не случайно, один из узлов, связывающих империю, дороги отсюда уходили во все провинции и не только. Река, на которой построили селение — судоходна, а значит можно не ограничивать себя только этой страной.

Пройдясь по карманам, наскреб на скудный завтрак — кашу с редкими кусочками мяса, которые как сокровища приходилось отыскивать в серой жиже. Но юноше было всё равно, также, как и на брезгливый взгляд служанки поставившей миску перед ним. После лесного похождения даже такое блюдо казалось верхом поварского искусства.

Соблазн освободить пару тройку карманов подавил, вспоминая слова мастера — не время.

Набил желудок и ладно, теперь уже можно дальше планировать свой путь, задерживаться здесь он не намерен. 'Чем дальше, тем лучше' — вот его девиз на ближайшее время.

Оставшиеся монеты ушли на поношенную одежду. Смена обстановки помогала, привычное равнодушие ушло еще там в болотах, когда повседневные трудности отогнали воспоминания прочь. Нет, они не ушли навсегда, проскакивали время от времени, но стало легче. Первые признаки выздоровления, причем появилось чувство вины, как будто он предавал ее память, когда вновь стал получать удовольствие от еды, солнца, азарта.

Решение пришло само, перед глазами предстал порт, империя давно уже пускала слюни на за окраинные земли и щедро платила всем, кто желал отправиться туда, будь то воин или ремесленник — нужны все. Записаться труда не составило, вербовали прямо на причале. Немолодой уже господин монотонным голосом в сотый раз, видимо повторял фразу. Сказать, что рядом толпился сброд, значит не сказать ничего, все сирые и убогие, мечтая о счастливой жизни за горизонтом, жадно ловили каждое слово слышали в первый раз. Видно, что особого энтузиазма ни глашатай ни его стоящие рядом подручные не испытывали, это в первые годы выбирали, а сейчас брали всех. Возили за море уже давно, живыми возвращались единицы, с рассказами о том, что тамошняя жизнь далеко не так радужна, как о ней рассказывали в начале, но им верили не многие, человеку гораздо проще поверить в хорошее, нежели в плохое. Взяли и его. Отплытие назначили через неделю.

Возвращаясь в таверну, до Кера донесся обрывок интересного разговора, и он увязался за собеседниками.

— А в честь чего суматоха?

— Алтерак устраивает, народу ему мало.

— Да у него же с сотню головорезов будет.

— Говорят, куш сорвал, вот и набирает, а еще... — но сосед бесцеремонно прервал.

— Хорош болтать! Начнут через час, нам бы места получше занять.

Эта понравилось Кера едва ли не больше чем затея с отплытием. Время позволяло выбрать.

Перед распорядителем собралась разношерстная толпа. Тучный человек на помосте то и дело ленивым голосом оглашал время боя и участвующих, глаза, заплывшие жиром, перебегали от одного лица к другому оценивая. Одним из его хобби был прием ставок на проходящие бои и, судя по его холеной физиономии дела шли неплохо. Юноша решил его слегка расстроить и записался. На лицо опустилась маска — слегка растерянный взгляд, наивная физиономия то, что нужно.

Началось, на посыпанную мелким песком, хорошо впитывающим кровь, вышли первые соискатели. Задача простая выигрываешь две схватки, и ты в отряде.

Дошла очередь и до него.

Первым противником Кера оказался щуплый парень с него ростом, две руки-хворостины сжимали меч. Дрожал как осиновый лист, но взгляд не отводил, для его персонажа идеальный соперник. Бились долго, неумело размахивая клинками под свист и улюлюканье зрителей. Для правдоподобия нового образа пришлось принести в жертву недавно купленную одежду. Порванный рукав болтался, на груди и плече краснели порезы, соперник выглядел не лучше — правый глаз затек от удара рукоятью, а одна нога волочилась по земле, оставляя за собой кровавую дорожку. Об этой комичном бою и его концовке еще долго судачили в городских тавернах, Кер запнулся и нелепо размахивая руками, повалился вперед, лбом врезавшись, подобно тарану, в переносицу незадачливого юноши. Оба полетели на землю. Чуть пошатываясь через минуту, Кер поднялся, а противник, потеряв сознание, остался лежать — комичная, но все же победа.

Второй. Полная противоположность первого, ростом на голову выше, крепкий. На предплечьях и запястьях боевые браслеты с рунами, принятые у северных племен. Рун пять — молодой воин, но уже успевший взять чью-то жизнь. Глаза недобро поблескивают, пощады не будет. Кер видел его бой — противник простоял меньше минуты, изогнутый клинок рассек главную артерию. По их принципам — слабый не достоин права на жизнь. В этот раз северянин решил немного поиграть, лезвие то и дело разрезало воздух рядом, повреждая ткань, так что Кер скоро остался в одних лохмотьях. Очередной выпад Кера пропал даром, при этом юноша завалился на бок и тотчас получил чувствительный пинок, арену сотрясли очередные взрывы хохота. Таких он не любил с детства, тех, кто пользовался дарованным природой, сознательно унижая более слабых, кому не так повезло. В какой-то момент он оказался на расстоянии вытянутой руки и просто прыгнул на обидчика. В нос ударил запах немытого тела, длина изогнутого меча сыграла на руку юноше, лезвие лишь чиркнуло по боку. Кер принялся колошматить обеими руками голову врага, северянин отбросил бесполезное теперь оружие и принялся отцеплять надоедливое насекомое. Удары, со стороны могли показаться слабыми, но после пятого колосс пошатнулся и рухнул на песок. Место для падения было выбрано крайне неудачно, голова, словно спелый плод раскололась об эфес брошенного Кером клинка — нелепая смерть. Тишина повисла над ареной. И когда он поднялся, вытирая дрожащими руками залитое кровью лицо, ему присудили вторую победу.

Радости от приема такого воина командир не испытывал, что легко читалось на его лице, но руку протянул, поздравив победой и поступлением в отряд.

— Приветствую — лицо оставалось нейтральным, но вот изгиб губ выдавал недовольство. Можно легко понять какие мысли витали в голове командира. Он устраивал турнир не для того, чтобы найти в отряд клоуна и неумеху, но забирать свои слова уже поздно. Кер вздохнул, маска простака имела свои плюсы, но и с минусами придётся столкнуться. Бесполезный как воин он получит самые грязные работы, выгонять его не станут, но если сам уйдет... Как тут удержишь? Значит нужно приткнуться к кому-нибудь и учиться, вернее, делать вид что учиться, тогда может, протянет подольше.

А дальше юношу и остальных принятых отправили в разбитый у стен города лагерь и потянулись дни ожидания. Куда они оправляются, и для чего никто не знал, так что пришлось просто ждать.

Приготовления длились пару недель. К месту их стоянки то и дело подъезжали груженые мулы, сбрасывали тяжелую ношу и вновь отправлялись в обратный путь. И все это время над ним подшучивали, мало кто не видел той схватки. Многие именовали ее "битвой титанов", в остроумии упражнялись все, на что Кер отвечал доброжелательной улыбкой, а над особо удачными и сам мог посмеяться. Он давно уже понял проще прикинуться простаком — спроса меньше и подозрений.