Тёмное начало

Пролог.

Палящее солнце, неторопливо нагревало массивные каменные плиты торгового тракта. Этим путем пользовались редко, основные грузы предпочитали отправлять восточнее и дороги лучше и безопаснее, этими краями двигались лишь те, чей путь лежал на юг. Было заметно, что за дорогой давно не следили, сквозь трещины в плитах пробивалась молодая трава, еще несколько лет и природа возьмет свое. Древние гиганты низко раскинули свои ветви, властно протягивая свои узловатые руки над творением человека. Груженные товаром телеги проходили, а вот конным пришлось склоняться перед зелеными исполинами и делали они это без особого почтения, сопровождая процесс отборной бранью.

Путешествие утомляло, городки и селения появлялись все реже, привыкший к шумной столице воин откровенно скучал, если бы не тот карточный долг... Единственное развлечение напиться вечером на привале, желательно до беспамятства, но и это сегодня не про него.

Замотал головой, отгоняя дремоту и с завистью прислушался к уже несвязной болтовне сослуживцев. Голова стражника неспешно опустилась на грудь, и через минуту послышался тихий храп.

Миновала середина ночи, луна неспешно продолжала свой путь по небосклону, то и дело пропадая, ныряя в косматые облака. Сопение сменились бульканьем, стражник схватился руками за рассеченное горло, с удивлением взирая на появившееся чудовище. Воплощение жутких кошмаров напоминало человека в монашеском одеянии, но в том месте, где у людей руки, недобро блестела сталь. "Это всего лишь сон" промелькнула спасительная мысль и угасла, не мигающие глаза уставились на ночное светило. И нечто пошло дальше, вслед за ним одна за одной из темноты возникали фигуры, во всем подобные первому. Неспешно обступили повозки. Кто-то хлопнул в ладоши, и сталь легко рассекла парусину, кровь потекла рекой. Клинки поднимались и опускались раз за разом обрывая очередную жизнь, раздался жалобный женский крик и тотчас оборвался. На поляне воцарилась тишина, последние предсмертные хрипы стихли, только ветер неуклюже ворочался в раскиданных вещах. Фигуры неспешно окружили место побоища и застыли. Не было попыток поживиться скарбом убитых, что стало бы вполне уместно для грабителей. Стояли и ждали. И дождались, одно тело стало, пошатываясь подниматься, мужчина лет сорока. Руки прижимались к ужасной ране на груди, изо рта хлестала кровь. Распрямится так и не сумел, грудь пробили два клинка. Они нашли что искали, нашли то, из-за чего погибли еще два подобных каравана. И им пора возвращаться. Защелкали пружины и механизмы убрали с глаз орудия убийств, широкие рукава серых ряс надежно скрыли сталь. Тело бережно спеленали и уложили в крытую повязку, потерять такую добычу было нельзя. Им пора в дорогу, до моря путь неблизкий.

Глава I

Кер.

Паренек зябко поежился, ледяной ветер пронизывал насквозь, дырявые одеяния не спасали, как в них не кутайся. В дополнение невесть как заехавшая в трущобы карета щедро окатила грязью. В долгу он не остался, не мешкая запустил изрядную порцию коричневой жижи и тут же ретировался, предпочитая не встречаться с весьма вероятными тумаками слуг. Немного покружив по узким улочкам, убедился, что погоня если и началась, то отстала, принялся за поиски.

Огибая залежи набросанного хлама, ловко увернулся от помоев, которые не особо щепетильная хозяйка выплеснула прямо на видавшую лучшие времена мостовую. Кер даже не удостоил её бранью или того хуже — здесь это привычное дело. Там, в центре столицы, каждый булыжник подогнан плотно — палец не просунешь и канавы сточные, верх удобства, одним словом. Здесь по-другому — трущобы, иначе не скажешь. Столица, или какой другой город все едино, везде найдутся те, кому повезло, а кому нет. Но люди ко всему привыкают, в этом они, пожалуй, могут поспорить с лучшими в этом деле — крысами. Найдя лужу почище стал оттирать пятна с видавшего лучшие дни камзола, попутно поминая обидчика и всех его родственников.

Круги перестали расходиться по мутной воде, и на ее поверхности показалось осунувшиеся лицо, левую часть которого украшал огромный лиловый синяк. Впавшие щеки красноречиво говорили о том, что сытная пища редко попадала в не очень-то чистые руки. Юноша встряхнул головой, убирая русые волосы, упавшие на глаза, попутно открывая небольшой шрам, пролегавший под правой бровью. Серые глаза придирчиво окинули очищенный камзол.

— Пойдет — буркнул паренек и решительно двинулся в сторону жилых кварталов.

Звали его Кер и над ним смеялись с самого детства. Ну, надо же дать такое имя в стране, где до сих пор открыто, почитали старых богов. Называть сына именем покровителя человеческой глупости явно не стоило.

Он, как и многие приехал в столицу за мечтой. Именно здесь в Тиросе ждала удача, воздух чище, работы больше, так, по крайней мере, ему рассказывала тетка. Подозрения появились сразу, родственница ведь его не любила и всегда мечтала избавиться от лишнего рта в небогатом семействе. Но чтобы так обмануть...

Скудный скарб, бережно увязанный в узелок, отобрали в тот же вечер, заманив доверчивого паренька, спросившего дорогу, в зловонную подворотню. И как итог, спустя полдня в этом 'чудесном' месте — голодный, без денег он оказался на улице. Жизнь заставила приспособиться...

Работать приходилось с утра и до вечера. Утром толкотня возле городских ворот, днем суета бесчисленных торговых рядов, вечером таверны и везде одно и то же. Воровать научили хорошо, тонкая бритва не раз на дню освобождала карманы приезжих и горожан. Забирай всю добычу себе, за пару тройку месяцев можно накопить на маленькую лавчонку, но все или почти все деньги уходили ненавистным братьям. Тем, кто пытался укрыть часть награбленного крепко доставалось. Первый раз провинившегося избивали до полусмерти, а если попадался еще, то, как правило, такой "счастливчик" исчезал. Боялись их страшно, но куда бежать? Империя Гелен раскинулась от северных гор до теплого южного моря, только нигде не ждут с распростертыми объятиями. Везде одно и то же.

Иногда не везло. Рука прижималась к левому боку, который нещадно ныл, после вчерашнего разговора с братьями. Ему, в который раз доступно объяснили, что каждый должен приносить деньги и он далеко не исключение. Слов было мало, в основном юношу били, остальные стояли и смотрели. Он не винил их, братья заправляли на улицах давно, всегда главным их оружием считался страх и насилие. И он сам не раз также стоял и смотрел, как избивали другого, менее везучего.

Сегодня ему точно нужно поживиться иначе братья заставят опять плеваться кровью или того хуже.

Паренек задумчиво потрепал разметавшиеся от ветра волосы. Понедельник, а значит рынок закрыт, где при удаче можно в толпе срезать кошелек другой, восполнив недостаток монет, выходит оставались только таверны. Закрытые пространства всегда рискованное дело, тут быстро не дашь деру, если заметят, но выбора нет. И предчувствие не обмануло...

Спустя каких-то полчаса охоты его отбросило к стене.

В переулке темно, только полоска света выбивалась из-под уже закрытой двери. Запах нечистот буквально валил с ног, похоже, этот забытый миром закуток использовали как свалку. Впереди маячат три пошатывающиеся тени, а за спиной слегка сырая после недавнего дождя, каменная кладка — хуже не придумаешь...

-Посмотрите на него. А тебе разве не говорили, что нехорошо брать чужое? Сейчас мы тебя немного проучим.

Рука крепыша дернулась, и в воздухе мелькнуло тонкое лезвие, но Керу удалось увернуться. Желание продать свою жизнь дороже смело страх, назад дороги не будет. Крепкие зубы вонзились в кисть, и стилет полетел на мостовую. Но долететь до земли ему не пришлось. Правой рукой Кер подхватил его и вогнал по самую рукоятку в живот не в меру разговорчивого человека. Хрип, а затем и грохот тела, упавшего на мостовую, разрезал ночной воздух, падая, зацепил и его, навалившись всем весом, перед глазами помутнело. К сожалению, оставалось еще двое и в руках у них уже недобро поблескивали клинки, особого участия к товарищу они явно не испытывали, но заблуждаться по поводу дальнейшей судьбы не стоило. Захотелось закричать, но из сдавленной груди вырвался лишь хрип. Мелькнуло, что-то темное и один за другим они обмякшими тушами стали валиться на землю, кроме звука падающих тел, ничего, сплошная тишина. А потом глаза закрылись.

Веки, подрагивая, поползли вверх. Зрачки некоторое время привыкали к неяркому свету чадящей лампы. Кер замотал головой, звон ушел, и он смог оглядеться.

Небольшая комната, из убранства — дощатый стол с приставленным табуретом и низкая лежанка, на которой, он очнулся. Встал, но тут же со стоном повалился обратно, слабость напомнила о себе. Во второй раз не торопился, опираясь рукой об кровать и борясь с желанием плюхнуться обратно, сделал пару шагов — ноги держали. Он мог идти, но куда? Дверь, к которой Кер подковылял, оказалась запертой, постучал — тишина. Вернулся на лежанку и то дело, шипя от боли, постарался лечь поудобней. Кое-как, устроившись, стал вспоминать. Первым делом, обругал себя за глупость — ну надо же кинуться на задний двор. Затем всплыла перепалка и потасовка, а потом что? Слышал звуки, такие знакомые, как будто кто играл с хлыстом и потом только грохот падающих тел на мостовую, все. Ну и где он? Зачем забрали оттуда — непонятно. Кер коснулся лба, еще и перевязали, от веры в человеческую доброту в столице отучали быстро.

— Приветствую.

Паренек подпрыгнул на кровати, ошалело вращая головой, ни скрипа открываемой двери, ни шагов он не слышал.

— Нужно поесть, все вопросы потом.

Рядом со столом держа в руках дымящуюся миску, стоял мужчина. Долго уговаривать не пришлось, чтобы не ждало его дальше, лучше встретить это сытым, решил Кер. Живот радостно заурчал, предчувствую скорую добычу. Пока уплетал мешанину из овощей и мяса то и дело поглядывал на незнакомца.

Средних лет, обычного телосложения в простой кожаной куртке, так полюбившейся из-за своей практичности торговому люду. По виду — типичный горожанин средней руки. В темных волосах белела седая прядь. Голос тихий, но разборчивый хорошо гармонировал с внешностью. По меркам Кера и его окружения легкая добыча на улицах, но стоило посмотреть в глаза, как по телу пробежал мороз. Светло серые с холодным блеском они не сулили ничего хорошего. К такому в карман залезешь, убьет и пойдет дальше, и даже шага не сбавит, как человек раздавивший насекомое. Но это же не повод не шутить? Чем опаснее становилось, тем более дерзкие слова вылетали из его рта — сам себе удивлялся. Это случалось и прежде. Он давно понял, что синяк рано или поздно сойдет, а вот рана, нанесенная метким словом, беспокоит на порядок дольше.

— Можешь называть меня мастер, а как твое имя?

— Кером кличут.

— Настоящее имя?

— Оно самое, придумывал, взял бы поинтересней — фыркнул паренек — А где я?

— Ты у меня, считай, что в гостях.

— Гостей на замок не запирают — сказал Кер, не забывая орудовать ложкой.

— Таких как ты — да, для их же блага. Боишься?

— Да не очень — Кер пожал плечами.

— Это хорошо, о лиге что-нибудь слышал?

— О лиге? — с набитым ртом переспросил юноша — Да кто не слышал, недавно такую историю рассказывали, не поверил...

О лиге он правда знал, истории о неуловимых убийцах часто напоминающие сказки, рассказывали в тавернах, подчас приписывая им невероятные способности — умение превращаться в зверей, летать, проходить сквозь стены и многое другое, на что хватало фантазии рассказчика. Только вот к чему этот вопрос?

— У тебя есть задатки — оборвал мужчина — Можешь быть с нами. Твой ответ?

Поднятая ложка застыла в воздухе. Мысли лихорадочно заметались, пытаясь осознать внезапное предложение. Раздумья заняли всего миг, но казалось прошло намного больше. Кер решился и боясь, что назвавшийся мастером передумает выпалил:

— Я? Меня? Да завсегда.

— Так быстро — в голосе мастера чувствовалась досада — Позволь узнать почему?

— Вы сильные и со злом боретесь, ну и боятся вас, это тоже.

— Еще что-то?

— А про сильных, я уже говорил? — и, получив утвердительный кивок, продолжил — Да вроде все.

— Давай я кое-что проясню. Что по твоему мнению зло?

— Плохие люди, наверно... — неуверенно закончил Кер.

— Соглашусь с тобой, зло — это не что-то эфемерное, это реальные, живые люди. Но кто решает, кто как ты выразился "плохой"? Те вчерашние были плохими?

— Конечно — от энергичных кивков вновь поплыло перед глазами — Еще какими.

— А почему? Потому что, следили за своими кошельками и решили проучить мелкого воришку?

— Я между прочим уже не мелкий, ростом до ездовой телеги уже достаю — вскинув подбородок, произнес Кер.

— Извини — улыбнулся собеседник — Пусть не мелкий, но вор, с эти я думаю, ты спорить не будешь

— А чего спорить — Кер пожал плечами и отправил очередную ложку в путь и уже с набитым ртом продолжил — Такой, какой есть, жизнь такая.

— Правильно и все совершают как плохое так хорошее, кто-то больше кто-то меньше. Я веду к тому, что со злом мы не боремся. Это просто работа, понятно?

— Понятно... — хмуро протянул Кер — Совсем, совсем?

— Тяжело с тобой будет — покачал головой собеседник.

— А вы меня драться научите, ну как вчера, а?

— Нет, дам тебе мотыгу будешь врагов по голове лупить.

— Издеваться над маленькими нехорошо — наставительное поднял палец Кер — а то они могут и промеж ног врезать.

— А вот язык усмирить придется, это понятно? — голос стал строгим.

— Куда уж понятней, я тут подумал... — под взглядом мастера Кер осекся — Понятно...

— С завтрашнего дня ты станешь таким же, как и мы.

— Что, правда? — Кер радостно захлопал глазами.

— Точно тяжело будет — сокрушено произнес мастер — Нет, не станешь.

На следующее утро на табурете оказалась стопка одежды. Добротная, почти новая — всего пара заплаток. Облачившись, пришла в голову мысль, что повстречай, кого-то из той жизни, они вряд ли узнают прежнего оборванца. Правда, пришлось затянуть пояс потуже, рассчитанные на персону поупитанней штаны висели, грозя покинуть владельца в самый неподходящий момент.

Еще пару дней он приходил в себя. Тело восстанавливалось, нормальное питание и покой делали свое дело. Мастер приходил часто, спрашивал о прошлой жизни. И вот однажды дверь отворилась и его позвали:

— Пойдем — юноша вскочил с лежанки.

— Будем изучать смертоносные приемы? — Кер замахал руками, изображая удары.

— Конечно...

— Правда? — слишком просто, Кер ожидал подвоха.

— Но не сегодня. Где, обрыв лишений знаешь? Мне нужен камень оттуда.

Улыбка стерлась с лица Кера. Конечно, где он юноша знал. Мрачный утес одиноко торчал посреди равнины за столицей. Излюбленное место желающих закончить свою, по их мнению, никчемную жизнь. Молва твердила полное призраков, но призраков Кер не боялся, просто далеко. И поэтому он и произнес:

— И все? А другой камень не пойдет?

— Нет, я коллекция собираю, и как раз его не хватает.

— Но туда же идти часов шесть, да еще и в гору.

— Мне он нужен через четыре. Иди. По коридору прямо, потом по ступеням вверх. И в доме ничего не трогай.

— Но как это связано... — Кер не закончил.

— Время пошло — в спокойном голосе приступили металлические нотки, мастер перевернул песочные часы.

— Камень, так камень. Я быстро.

Кер выскочил за дверь и чуть позднее раздался шум падения и невнятные ругательства. Мастер поморщился и за спиной раздался голос.

— Уверены, что он стоит усилий?

— Да.

Оставив ступени и тихие комнаты дома позади, юноша взялся за ручку двери и толкнул. Она поддалась, и на мгновение мир утонул в слепящем свете, утреннее солнце приветствовало подземного жителя по-своему. Во дворе царила пустота, ничего, что могло бы указать на пристрастия хозяев. Покосившаяся калитка в таком же 'усталом' заборе выпустила на оживающую после ночи улицу. Торопились работяги, скрипела нагруженная телега, кто-то ругался. Разносился приятный аромат свежего хлеба, тонкой струйкой просачиваясь сквозь окна харчевни, напротив. Все, как всегда.

И тут юноша замер в нерешительности, а затем медленно повернул голову в одну, а потом и в другую сторону.

Нет, он не раздумывал где находится, любой горожанин мог определить свое местоположение по громаде из белоснежного камня, ведь дворец видно из любой точки Тироса. Вопрос в другом.

Направо — дорога к обрыву, риск и неясное будущее, несмотря на любовь к фантазиям он понимал, чем все может закончиться.

Налево — дорога в трущобы, возврат к прежнему, с обновками, конечно, которыми если заложить, можно откупиться от братьев. Только здесь его жизнь закончиться известно, как. И никаких фантазии. Тряхнул головой, прогоняя тревожные мысли, а затем уверенно повернул направо и прибавил шаг. До обрыва путь не близкий.

Молодой гигант, подпиравший стену неподалеку и неспешно пережёвывавший очередную горсть орехов, двинулся следом.

Вернулся где-то через пять часов, еле переставляя ноги. Тяжело дыша положил обломок скалы на стол и обессиленно опустился на табуретку.

— Спасибо — мастер покрутил в руках булыжник и отложил в сторону — Только размер не тот, завтра принеси крупнее.

— Завтра? Да, я встать не смогу с неделю.

— Встанешь — уверенно сказал мастер.

И оказался прав, утром он встал, правда, потом упал обратно на кровать. К ногам будто привязали каменные глыбы, пошевелить непослушными конечностями стоило неимоверных усилий, причем каждое движение сопровождалось жгучей болью. Кер сдался на третьей попытке, но у мастера были другие планы. Когда юноша стал забываться сном, на него опрокинули ушат ледяной воды. В такие моменты все отходит на второй план и Кер ошалело вскочил, забыв про слабость, дико вращая глазами.

— Здесь тебе не ночлежка.

— Встать не могу — тело трясло от холода, зубы мерно стучали.

— Ты уже стоишь — резонно заметил мастер — А когда побежишь еще и согреешься.

Проклиная все на свете, Кер поплелся к выходу.

— Вернешься позже вчерашнего, ужина не будет — услышал вслед юноша.

Мастер не обманул озноб прошел быстро и, как это ни странно, после получаса бега ноги перестали отзываться на каждый шаг острой болью. Правда, она вернулась ночью и взяла свое, сторицей.

Снова утро. Веки поползли вверх. Ноги болели, значит, не отвалились ночью, а жаль — хороший повод развести руками и сказать мастеру, что не может принести очередной булыжник. Вставать не хотелось, но, чтобы облили водой, не хотелось еще больше, тем более что потом все равно бежать. Но как оказалось его молитвы услышали. Сегодня вместо привычной пробежки с утра мастер отвел в комнату, где ждали двое.

— Мы собираемся здесь каждый первый день недели. Знакомься Борей и Лон.

Юноша, считал, что видел немало высокорослых людей, но этот выделялся, возносясь выше их как минимум на голову и при всем при этом, имел еще и массивное телосложение. Открытое лицо святилось дружелюбной улыбкой. Тугие жилы перетягивали открытые по плечи руки. Как он себе по размеру одежду находит? — пронеслось невольно в голове. Взгляд переместился левее. Второй тоже удивлял, если не сказать больше, невысокий слегка полноватый с заметными залысинами, да еще и кислой миной на покрытом морщинами лице — полная противоположность первого.

— И стариков берете? — шепотом спросил юноша, но как не старался понизить голос, его все же услышали.

— Ага, у нас тут приют для убогих. Вот и тебя взяли — не остался в долгу тот, кого назвали Лоном.

— На возраст не посмотрю, вдарю, мало не покажется — огрызнулся Кер, мгновенно забывая о наставлениях мастера.

Сверстники часто использовали силу для решения проблем, за неимением оной Керу приходилось использовать смех, он был его защитой. Уже в детстве он понял, что юмор ранит куда как больнее удара в живот. И живя на улице шутить, приходилось много.

— Попробуй малец. Я таких как ты на обед пачками ем.

— Оно и видно, вон пузо висит.

Повисла пауза, похоже, здесь не привыкли к подобному.

— А парень то с норовом, второй Лон растет — усмехнулся тот, кого назвали Бореем.

— Ты меня с ним не ровняй — огрызнулся обладатель залысин.

— Познакомились, пора заниматься — прерывая уже готового к очередной колкости Кера произнес мастер — Идем.

Злополучная пробежка все же состоялась. А после он отправился в одну из комнат. Пот градом лился с Кера, получасовые упражнения превратились в пытку. Прыжки, перекаты и еще много всего. Каждая клеточка тела молила о пощаде, но мастер был глух к просьбам. Может пробежка — это не так уж и плохо подумал Кер.

— Еще раз.

— Когда я умру, на могильной плите выбейте "он пытался".

— Не отвлекайся. И скорее там будет "лентяй".

Через три часа обессиленное тело юноши опустилось на пол, но испытания на сегодня не закончились.

— Пойдем тебе нужно подкрепиться.

— Но кухня в другой стороне — резонно заметил юноша, но его высказывание осталось без внимания.

Мастер открыл дверь, пропуская юношу вперед.

-Тело человека имеет определенные ресурсы, и они конечны, ты должен уметь восполнять их. Смотри на пищу как на энергию, которую ты получаешь.

— Да, мастер.

— За столом тебя ждет обед, прошу.

На столе стояла глубокая тарелка, подойдя ближе, Кер увидел ее содержимое и по горлу непроизвольно прошел комок. В глубине шевелилось и перекатывалось коричневое море, членистоногие — жуки и гусеницы всех мастей, кое-где попадались вялые трупные личинки.

— То, что ты видишь перед собой — пища и ее внешний вид не имеет значения.

Дрожащие пальцы ухватили темную гусеницу и без промедления отправили в рот. Маленькие лапки защекотали язык, и тогда он сдавил зубы. Почувствовав горький ни с чем, несравнимый вкус, он сглотнул. Желудок оказался явно не в восторге. Его скрутило судорога и на каменный пол полетели остатки завтрака.

— Убери за собой, теперь каждый твой обед будет таким. Никаких возражении, все через это прошли.

Осунувшийся Кер поплелся за тряпкой.

И, как на зло, на следующий день они отправились на рынок. Кер получил горсть мелочи на покупку припасов. Мастер отошел, оставив юношу среди торговых рядов. Такого соблазна Кер выдержать не смог...

Крепкие зубы вонзились в сочное чрево, яблоки он любил, особенно такие, еще не дошедшие до зрелости, с легкой кислинкой. Деньги в кармане приятно позвякивали, причем в том же количестве, то есть плод достался даром, что делало его еще более ценным. Жевал быстро, стараясь поглотить добычу раньше, чем вернется мастер. Не успел...

— Заплатил?

— Конечно — насколько можно уверенно, с набитым ртом произнес Кер, но по суровому лицу понял, все же недостаточно, чтобы ему поверили.

— Вернее собирался — поправился юноша.

Остатки вылетели изо рта на приличной скорости, затрещина, потрясшая голову, придала нужное ускорение.

— Где? — и получив вялый взмах в нужном направлении, добавил — Пойдем.

Юноша уныло поплелся за мастером в сторону обворованной лавки. Потом последовали долгие извинения. И за яблоко, конечно, пришлось заплатить. Всю процедуру Кер сдержал, стоически выдавая волнение, пожалуй, только пунцовым цветом щёк и ушей.

Уже позже с пристыженным пареньком провели беседу.

— Твои привычки мешают. Первое, что я тебе сказал?

— Забыть... Это то я умею, но как-то забывается совсем другое...

— В основном правила, я полагаю?

— Не только... Но я стараюсь, честно.

— Правила существуют не просто так, у каждого есть причина. Попадись на мелкой краже идя на задание и все, шанс упущен. И ради чего? Дармовой еды?

— Понял — надулся Кер и как любитель сказать последнее слово, не удержался и добавил — Вы, наверное, яблоки не пробовали, вот и злой такой. В следующий раз — два возьму.

От первой ожидаемой затрещины увернулся, но вот вторая заставила задуматься о ценности краткости. Еще неделю Кер почесывал то место.

Шел шестой месяц как его жизнь изменилась. Тело, вначале подводившее приходило в норму. Нет, мышцы болеть не переставали, по-прежнему не проходило дня, чтобы Кер не валился от усталости под вечер. Но он менялся и ему это нравилось. Руки хворостинки постепенно обросли мышцами, раздались плечи. При всем при этом, он солидно прибавил и в росте. И еще, наконец, прекратились эти мучения, пусть вкус жуков и других различных гадостей Кер научился стойко переносить, но их мерзкие поскребывания по нёбу до сих пор вызывали дрожь по всему телу. Нельзя сказать, что пресная каша и постное мясо верх мечтаний, но...

Сегодня удивительный день — они первый раз покинули город все вместе.

В лесу с помощью досок образовалось подобие коридора, около трех шагов в ширину. Прошагав пару лиг с мешком за спиной Кер прислонившись к дереву, жадно глотал воздух. Поклажу аккуратно сложили у расщепленного молнией дуба.

— Десять минут отдыхаем и пробежка.

— А это честно? Он мне в отцы годится — указал юноша на зевающего Лона, а в ответ получил лишь усмешку мастера.

Начал Кер резво, ноги скользили по мокрой от утренней росы траве. Перепрыгнул торчащий из земли исполинский корень, один, второй. "Лесорубов бы сюда" промелькнула мысль. Его догнали через пару минут и еще через одну удивленно пялился на их спины. Спокойный бег без одышки и следов усталости. Эта пара проходила препятствия легко и непринужденно, никаких лишних движений. А вот Кера уже слегка пошатывало, заданный с начала гонки темп постепенно снижался, но злость гнала дальше. Она же дала силы на очередной рывок, обидчики стали приближаться. И на очередном крутом повороте он вырвался вперед и вовремя — замаячил конец злосчастного коридора.

— Неудачники — бросил Кер, в тот самый момент, когда под ногами зашатались доски, и тело провалилось в зловонную жижу. А потом над ним смеялись. Наверное, это забавное зрелище — барахтающееся создание, покрытое прелой травой и тиной, и сам бы присоединился.

— Тебе помочь сынок? — протянул руку Лон.

— Сам выберусь — сказал Кер. Пальцы скользили по глинистой земле, не давая опоры и он снова окунулся в водоем.

— А кажется, ему нравится. Ты смотри, как резвится — и снова хохот, хорошо хоть лицо испачкано и не видно, как оно стало пунцовым от стыда.

Умываться пришлось долго, липкая грязь покрывала всю одежду толстым слоем. Когда он вернулся на поляну его била мелкая дрожь, ледяная вода из ручья давала о себе знать.

— Принеси мешки — коротко распорядился мастер.

Поклажа осталась в том же месте где ее и оставили, тюков всего три и Кер решил, что унесет все. Свой оторвался от земли легко, но вот следующий оказался неподъемным, он еле оторвал его от земли. Попробовал другой — та же история, на руках от напряжения вздулись вены, но тщетно. Юноша развязал тесемки и увидел, что тюки до краев были набиты мелкой щебенкой. Покрасневший от злости юноша медленно вышел на поляну.

— Очень смешно, сначала в грязи искупали, теперь камни в мешки напихали?

— Они были там всегда. Принесите — его недавние соперники ни слова не говоря отправились выполнять поручение.

Челюсть отвисла от удивления, когда на поляну вынесли злосчастную поклажу.

— Они могут пронести этот груз, а потом пробежать с тобой. И все это для них легко.

— Никогда не видел ничего подобного.

— Каждый человек сам устанавливает рамки. Страх, отсутствие веры — все это мешает. Ни друзья, ни семья, ни близкие — рамки устанавливаешь только ты сам, и только от тебя зависит, как далеко продвинешься. Сейчас думаешь, что это невозможно, а через год повторишь, а через два...

— Что будет через два?

— Не забегай вперед, год протяни хотя бы. Сейчас с тобой поделятся.

Мешок Кера был освобожден, а затем заполнен на треть камнями.

— Пора идти скоро стемнеет, а тут волки.

— Вы боитесь волков? — с сомнением произнес юноша, устраивая на плечах потяжелевшую ношу.

— Мы нет, а ты?

Когда они прошли городские ворота Кер едва переставлял ноги. Как в тот день он добрался до постели, уже не помнил.

А на следующее утро ему пришло озарение — лестницы придумали враги рода человеческого. Все, что испытывал раннее, оказалось легкой прогулкой. Ноги отказывались подниматься, и каждый шаг будь то вверх или вниз по ступеням сопровождался жуткой болью. Свое прибытие к завтраку он оповестил жутким грохотом, конечности все-таки подвели, и отборной бранью. А затем долго елозил на стуле, выискивая положение, в котором, то место, что пониже спины не отзывалось болью.

И в этот же день мастеру опять понадобился камень в коллекцию. Но сегодня Кер решил играть не по правилам. Не прошло и пяти часов, как в комнату заявился запыхавшийся юноша.

— Вот он, ваш камень — Кер демонстративно положил обломок скалы на стол перед учителем.

Тот даже не взглянул на принесенную добычу, сказал:

— Сегодня будешь манекеном в тире.

— Что? — удивлению юноши не было предела.

— И учти, обманывать можешь там — палец мастеру ткнул на дверь — Здесь нет.

— Но я...

— Еще слово и будешь неделю изворачиваться от бросков Лона.

Кер уныло поплёлся из комнаты, как же гениально придумано и такой провал. Принесенный лишним в прошлый раз и ждавший своего часа в соседней подворотне камень, свою роль не сыграл. Фраза мастера про манекен ему не понравилась, но спросить юноша не решился, скоро узнает и так. И вечером узнал.

Одна из запертых дверей привела в нужное место. Вытянутое помещение освещало с десяток факелов, плотно утрамбованная земля слегка пружинила под ногами.

— Здесь мы тренируем навыки стрельбы и бросков.

— Здорово, а чему мы будем учиться сегодня?

— Мы — подчеркнул мастер — будем учиться стрелять по движущейся цели.

— А где цель?

— Вот она — палец уткнулся ему в грудь — Иди, иди.

— Я же стараюсь, зачем так сразу — затараторил Кер, слишком серьезен, казался мастер — И шутить больше не буду... Так часто...

— Да иди уже — усмехнулся учитель — Наконечники тупые, твое дело уворачиваться, наше — попасть.

Через десять минут все тело было покрыть синяками, синюшные отметины, покрывавшие открытые руки и плечи превратили его в диковинное животное. От бесконечных прыжков и рывков слегка мутило. Он вскинул руки и обессиленно опустился на пол.

— Сдаюсь — грудь тяжело поднималась, голос звучал как из бочки.

— Что-то быстро ты — Лон пожал плечами — Может еще?

— А ты сам попробуй — огрызнулся юноша — Тебе пойдет роль чучела.

— Почему бы и нет? Размяться не помешает.

Следующие полчаса он с азартом пытался попасть, и даже пару раз это удалось, но только по касательной. Лон двигался хаотично, предсказать, где будет его тело через мгновение, было невозможно. Прыжки, рывки все это чередовалось немыслимым образом. И чтобы позлить соперников он даже пару раз поймал стрелы перед собой.

— Хватит. Всем спать.

Кер.

Время шло, с момента появления юноши в подземелье прошло уже полных двенадцать месяцев. По мере того как он продвигался в обучении становилось не по себе. Как же хрупко человеческое тело, сколько же способом навредить ему и с каждым днем он узнавал их все больше. И безопасных мест в полном понимании не существовало. Теперь вполне понятен выбор в качестве жилища подземелья, легче защитить. Нет окон, через которые можно пролезть, нет подсобных помещении, через которые можно проникнуть в хозяйскую спальню. Да и дом-ширма не так-то прост, хитроумные ловушки на каждом шагу от незваных гостей.

После изнуряющих тренировок он был предоставлен самому себе — хочешь гуляй, хочешь веселись, хочешь ползи до кровати и падай бездыханным трупом. Обычно он выбирал последний вариант, по крайней мере, первые три месяца то уж точно.

Очередное утро. Глаза открылись, время вставать. За последние месяцы он приучил тело подъему, и оно уже не бунтовало как прежде. Первым делом умыться, а потом на завтрак.

Опять каша, Кер поморщился. Он понимал, что это питательно, но до чего же безвкусно. А за столом уже сидел Борей и наворачивал, наверно, вторую миску и съест и его порцию, если дадут, это сомнений не вызывало. Как любил повторять сам гигант — "большим и есть много". Юноша подвинул посудину и нехотя ложкой подцепил серую массу, вспомнив, как первое время она казалась верхом изысканной кухни, а сейчас приелась. Разве можно есть одно и то же? Но силы нужны и значит, он съест и, если надо попросит добавки. Хорошо хоть не гусеницы. Появившийся на завтрак, зевающий Лон недоумевающе всматривался в пустую кастрюлю.

— Вставать надо раньше — с набитым ртом произнес Борей, разводя руками.

— Ага, раньше тебя встанешь. Ты, наверно, чтобы пожрать побольше, вообще не ложился.

Борей привычный к подобным колкостям пропустил тираду мимо ушей, у него занятие поважнее — доесть. А затем пришел мастер, и они отправились на дальнюю часть их жилища, туда, где Кер еще не появлялся.

— Наша оружейная — мастер, открыв дверь, сделал приглашающий жест.

Все стена увешана орудиями смерти — мечи, топоры, кинжалы и прочие уносящие жизнь предметы поражали разнообразием форм и размеров.

— Ничего себе — удивленно выдавил Кер.

— Ты научишься обращаться со всем, а также заботиться.

Как любой мальчишка он любил оружие, глаза разбегались от такого многообразия.

— Попробуй — и юноша нерешительно приблизился к стойке.

Рукоятка, отполированная сотнями ладоней, легла как влитая, но вот дальше начались проблемы. Грозный топор явно ему рановато, тяжелое навершие потянуло вниз, не давая сделать даже замах.

— Любимое оружие Борея — хмыкнул мастер — Обычно он берет два.

Два? Он с трудом поднял двумя руками один. Плечи поникли от осознания своей слабости, понятно, что он в начале пути, но... Невеселые размышления прервал мастер.

— Не забивай голову, у каждого свои сильные стороны. Их нужно только найти и развить.

— И у меня есть?

— Безусловно, попробуй лучше короткие мечи, вот те.

Чуть больше локтя в длину и в пол ладони в ширину клинки стояли в стороне покрытые слоем пыли. Кромка не заточена, их явно брали в руки давно, но в руках они ощущались лучше. Покрутил в руках, привыкая к весу.

— А теперь возьми другие.

Тот день прошел в примерках, Кер сбился со счета, сколько орудий побывало в его руках. А дальше начались месяцы тренировок.

Лязг и грохот стоял такой, что закладывало уши. Разбирать команды мастера с каждой минутой становилось сложнее. Кер замахал, призывая остановиться. Причина простая, кровоточили мозоли, и ткань повязки пропиталась насквозь, рукоять выскальзывать, как ни сжимай. Наскоро перевязав, Кер поднял руку, показывая, что готов продолжать и добавил:

— Я оглох — приходилось кричать, чтобы услышать свои слова.

— Привыкнешь, еще раз.

Его протест утонул в скрежете металла.

За пять месяцев через руки прошел весь арсенал, особенности, способы применения каждого предмета разобраны до мелочей. А затем еще столько же с тем оружием, с которым получалось лучше всего, а именно со средними клинками, как раз теми, которые он опробовал в самом начале.

Но, как, оказалось, тренировать нужно не только тело...

— Будь внимателен к мелочам, любое явление — мозаика, от того как ты сможешь понять по частице общее будет зависеть многое. Вижу недоумение на твоем лице, то чему я начал обучать тебя лишь окончание дела — вершина, и чтобы ее достичь требуется кропотливая работа. Наблюдение и выводы, научись этому и все получиться. Одна грубая сила ничего не решит, что толку, если можешь убить троих, а против выйдет сразу шестеро? Умение — это хорошо, но найти ситуацию, в которой у тебя будет преимущество — важнее.

— И как мне этому научиться?

— Как и всему остальному постепенно. Сегодня я покажу кое-что, что поможет.

Ключ пару раз провернулся в замке и дверь пропустила внутрь. Комната разительно отличалась от остальных — две лампы причудливой формы освещали пару глубоких кресел у широкого лакированного стола. Юноша сделал шаг за порог и ноги провались в мягкий ковер. Когда глаза привыкли к полумраку, удалось разглядеть полки, уходящие под потолок, заставленные книгами. Мастер сел в кресло и жестом указал на другое.

-Садись.

Как только юноша опустился в мягкое чрево, на столе появилась деревянная доска, на которой чередовались белые и черные квадраты. Затем на свет из бархатного мешочка появились вырезанные из камня фигурки, Кер присмотрелся, искусно сделанные они поражали обилием деталей — закованные в латы рыцари с разным вооружением выглядели как настоящие, только уменьшенные многократно.

— Нравится? У меня был такой же взгляд, когда отец показал мне их. Это называется шахматы.

— Зачем они?

— Кто-то убивает время, кто развивает умение мыслить. Нас интересует второй вариант. Они учат просчитывать наперед, учитывая каждый шаг, оценивать, как свои силы, так и противника. А также использовать других и подчас приносить их в жертву ради цели. Вот правила.

Шла шестая партия, первые пять закончились быстро, но эта шла уже час. Мастер атаковал, а юноша использовал все то, что видел раньше для защиты. Несмотря на все старания, бег по черно белому полю закончился очередным поражением. Кер обхватив голову руками, уставился на место сражения, мысленно проигрывая совершенные ходы. Мастер медленно поднялся.

— Быстро учишься, но на сегодня хватит.

— Можно остаться?

— Начал проявлять рвение, уж не болен ты часом? — усмехнулся мастер — Можешь, только собери потом.

В библиотеке догорали лампы, израсходовав весь запас масла. Глаза слипались, но пальцы привычно расставили по местам фигуры. Мозг работал, просчитывая возможности. Юноша потерял счет времени, и когда ноги вынесли на улицу чтобы освежить голову, ночь уже заботливо укрыла спящий город, прикрывая его изъяны.

Только фонари, одинокими островками света выделялись в этой чернильной темноте. Кер любил это время — без суеты, без постоянной спешки. Он вдохнул полной грудью, ноздри втянули воздух. Жаркое, удушливое лето, давало передышку только ночью. Город спал отдыхая, набираясь сил перед очередным безумным днем. Сейчас, когда порядочные жители нежились в своих мягких постелях, наступал черед тех, кто считал ночь своим временем, по улицам скользили тени. Они честнее тех, кто ведет дневной образ жизни, они не лгут, не притворяются твоими друзьями, с ними все просто — они враги или временные союзники, к ним не стоит поворачиваться спиной. И раса здесь ни причем, да и вера тоже. Темнокожие южане, коренастые жители севера, низкорослые выходцы с востока, коренные имперцы — все внешне разные, но такие схожие внутри со своими порока и добродетелями. Все они встречались в ночи.

Это место его любимое, покрытая красной черепицей крыша одиноко возвышалась над спящим кварталом, как раз напротив убежища. По краям застыли диковинные звери, каменные изваяния с человеческий рост, искусно сделанные неведомым мастером. Казалось, через мгновение сорвутся с места и ринуться вниз, ища жертву, чтобы разорвать еще теплое тело своими кривыми когтями. Они ему нравились, сила и мощь, внесенная в них скульптором, поражала. Начал накрапывать легкий дождь, капли забарабанили по черепице. Но уходить юноша не торопился, небесная влага приятно остужала кожу. Дождь очищал, очищал не только тело, но и дух, убирая лишнее, очищая разум. Закрыл глаза и дал себе еще пять минут, а потом нужно идти.

Голова не успела коснуться подушки, а он уже заснул.

С утра его встретил не привычно жующий Борей, а как ни странно Лон. Вечно чем-то недовольный соратник редко появлялся, в какие-то дни кроме собраний. Сейчас его голова покоилась на скрещенных руках. Опухшее лицо выдавало бурно проведенную ночь.

— Отлично выглядишь — прокомментировал увиденное Кер, даже не старясь убрать иронию из голоса.

Голова медленно покинула свой постамент. Взгляд нехотя приобрел осмысленное выражение.

— А это же наш поборник нравственности. Извини, не заметил, как наивностью понесло.

— Скорее молодостью и здоровьем. Но тебе простительно — возраст.

— Пойдем на улицу выйдем и спросим, кто лучше выглядит? Спор?

— Ты, конечно, чего спорить? Если только слепой попадется.

Ответит Лон не успел, вошел мастер, и обмен любезностями прервался. Пошатывающееся тело отправилось освежиться, а Кер принялся за завтрак.

Настала пора отложить предметы убийств в сторону, начался новый этап. Последние недели давались трудно, тело гудело от побоев. Утро начиналось всегда одинаково, они приходили в зал, и учитель показывал приемы, показывал на нем. Синяки, царапины, ссадины обильно украшали его тело. Затем их стало становиться меньше, он понемногу обучался. В помощь мастер дал баночку с дурно пахнущей субстанцией, вязкая зеленая она обладала прекрасными восстановительными свойствами. Так что порой в особо неудачные дни, Кер после тренировки измазавшись ей с головы до ног, напоминал лесного монстра.

— У тебя есть успехи, это нужно отметить. Вечером идем в трактир, но никакого вина, только пища.

— Да мастер — лицо осталось беспристрастным, но внутри все потеплело, наконец, вместо питательной, но давно приевшейся пищи удастся получить, что-то другое — вкусное.

Город гулял, типичная пятница. Трудовая неделя окончена и следующая наступит нескоро, так думали многие. Трактир набит под завязку, но столик для них нашелся, причем довольно быстро, монета, опущенная в карман хозяина, сделала свое дело.

— Наслаждайся. Уверен, ты ждал этого долго.

— Спасибо.

Через несколько минут перед Кером дымились чашки, одна с жареным мясом, а вторая печеным картофелем. Юноша зажмурился и вдохнул сказочный аромат и как же зря он это сделал. Когда открыл глаза, первое что увидел, как его тарелки летят на соседний столик, за которым пьянствовала большая компания. Чашки со звоном разлетелись, обдав содержимым всех, кто был рядом.

— Ты чего это? — звероподобный мужик, вытирая лицо, поднялся из-за стола, за ним стали подниматься и остальные. Гуляки, предчувствуя драку, хлынули в стороны.

— Да, я случайно — краем глаза отметил, что мастера рядом уже нет, усмехнулся, словами такое не поправишь. Затея оказалась весьма проста — проверить чему он научился в реальных условиях, а он поверил. Их пять, двое еле стоят на ногах, остается трое начинать нужно с самого опасного. Крепко сбитый мужик сам двинулся к Керу, на ходу прихватив увесистую кружку. Церемониться не стал, ногой ударил по кружке и добавил коленом в пах самый лучший способ вывести противника из боя.

Когда раскрасневшийся юноша покинул таверну, на улице ждал мастер. Настроение было хорошим, изнурительные тренировки сделали свое дело. Как же легко он расправился с теми мужиками и это притом, что они были раза два больше его.

— Хорошо проявил себя. Может, повысим ставки?

— Легко — уверено произнес юноша.

— Тогда идем, здесь недалеко.

Душный подвал оказался забит до отказа. На грубо сколоченных скамьях теснились разные личности — зажиточный горожанин завтра пройдет мимо, высоко задрав голову, но сегодня взахлеб обсуждал с соседом ремесленником будущий бой. Напускное уходило прочь, здесь люди становились ближе к своей звериной природе и становились честны как с другими, так и самими собой. Подогревая публику между рядами, ловко шныряли продавцы, с традиционными лотками полными разной снеди и выпивки.

Песок захрустел под ногами, но он это скорее почувствовал, нежели услышал, так как все звуки утонули в оглушительном реве. Противник, крепко сбитый южанин поприветствовал его кивком, темное от сильного загара тело блестело от пота. Кер решил не затягивать, но через пару минут безуспешных атак уверенность в победе изрядно пошатнулась. Подбадриваемые зрителями разгоряченными напитками, противники кружили по арене, то и дело, проверяя на прочность защиту. Скорость и ловкость Кера наталкивалась на выверенную до мелочей технику, опыта у соперника было явно больше. И юноша ошибся, всего на мгновение отвел руку чуть дальше, чем нужно и сразу получил прямой в голову, а потом и серию ударов по корпусу. Пришлось уйти в глухую оборону, изредка огрызаясь атаками. Кер потерял счет времени, казалось это длиться вечность. Били его, он бил в ответ.

Рассеченное веко наливалось кровью, левый глаз уже ничего не видел. Сильный ушиб ноги лишал необходимой мобильности, все остальное терпимо. Южанин выглядел лучше. Нужно рисковать, выбора не было, еще минута и шансов не будет. Решено, прижать к стене, лишить маневра и добить. Кер рванулся вперед. Ложный замах и удар по обвисшей руке прошел удачно, противник скривился от боли, но такой нужный шаг назад не сделал. Свою карту южанин разыграл идеально, отскочив влево и исчез из поля зрения. Кер отчаянно закрутил головой пытаясь уловить движение, но все же удар пропустил. А потом свет погас.

Очнулся от того, то кто-то тряс его за плечо. Мысль пульсировала в голове "проиграл, проиграл".

Рядом с лежанкой стоял южанин и что-то говорил и постоянно кланялся, слова юноша различал плохо, язык явно ему незнаком. Пожал руку и удалился.

— Он благодарил за поединок — голова понемногу прояснилась и Керу удалось разобрать голос мастера — Вставай, нам пора.

— Я подвел вас, переоценил себя — юноша опустил голову.

— Отрезвляет, не правда ли?

Они вышли в зал.

— Что это с ними? — Кер кивнул в сторону, приветливо машущих завсегдатаев.

— Приветствуют того, кто простоял против чемпиона полных десять раундов, это у них рекорд

— Этот головешка?

— Невежливо так о других народах и да, именно он. Проиграл всего раз за все время. Только голову не задирай

— Не буду. А кому?

— Мне, но речь не об этом. Ты должен понять, что всегда есть кто-то сильнее. Ты сегодня возомнил себя непобедимым и к чему это привело? Лучше переоценить противника, чем проиграть из-за своей глупости.

Но юноша проиграл, и для него не имело особого значение кому. Тем удивительнее было услышать вечером:

— Ты готов. Теперь это твое.

Кер с трепетом принял в руки сверток. В промасленную ткань были замотаны клинки — небольшие в полтора локтя длиной, но достаточно широкие. Непривычно серая сталь смотрелась зловеще, за время тренировок через его ладони прошли многие мечи, но эти на голову лучше — настоящее сокровище. Рукоять приятно холодила кожу, вид оказался обманчив, вес практически не ощущался. Сделал пару взмахов, лезвие со свистом рассекло воздух, баланс идеальный. Оставалось только заточить.

Вот теперь можно и в гости наведаться — юноша в предвкушении потер руки. И, словно, читая мысли Кера, мастер добавил:

— И о прошлом. Забудь, как бы ни хотелось, получив новые силы и знания, напомнить о себе давним обидчикам.

— Но... — начал Кер, но мастер жестом остановил.

— Это пищевая цепочка, наверху всегда будет кто-то. Задай себе вопрос, а каким бы стал ты на их месте?

— Ну, уж точно не таким козлом.

— Поверь, они думали то же самое, это жизнь. И одно из правил?

— Не убивать по желанию — понуро произнес Кер.

Впрочем, убивать он и не собирался, покалечил бы это да, но спорить не стал.

— Верно.

Камень двигался неспешно, уже час лезвие путешествовало по его поверхности. Монотонная работа не раздражала юношу. Вспомнилась игрушка, которую смастерил кузнец для ребятни, небольшая пирамида с кулак взрослого, ее лентой обвивала дорога, по которой, нужно наклоняя конструкцию прокатить шарик до углубления на вершине. Звучало просто, но на практике, сохранить равновесие, чтобы шар не сорвался было крайне трудно. Терпения обычно хватало на пять-шесть попыток, но не у Кера, он сидел до вечера пока не научился. То, что ему действительно нужно — добивался, не сворачивал с пути, как труден и долог тот не был. Но его беспокоило одно. Он понимал этот день придет. День, когда он отнимет, чью-то жизнь, осознано заберет самое ценное. В голове всплыло детство и бабушка, вернее ее последние дни. Тяжелая болезнь забирала последние силы, но она боролась, цеплялась за каждое мгновение бытия, а он стоял рядом с ее постелью и тихо плакал, понимая, что бессилен. И теперь он сам должен сам отнимать жизни, отправлять людей в чернильное, бесконечное ничто, где нет времени и пространства, только пустота. Кто-то верил, что за гранью есть что-то, но для него это сон без сновидений, страшное место, куда торопиться не стоит.

Задумавшись на повороте, едва не столкнулся с Лоном, тот открыл рот, чтобы отпустить очередную колкость, но замер, уставившись на сверток.

— Мальчику оружие доверили. Так, так. Научился безруких бить? Ну, ну.

— Завидуй молча.

— Может дедушке покажешь на что способен?

— Дедушка подождет, дела — важно бросил Кер и отправился дальше. Проходя мимо кухни, застал Борея.

Гигант склонился над расстеленной картой, значит, очередное задание опять обошло Кера. На зрении природа решила сэкономить, разумно решив не отдавать в одни руки все блага человеческого тела. Оправа, закрывшая нормальному человеку треть лица, нелепо смотрелась на массивном носу, то и дело съезжая.

Борей задумчиво двигал челюстями, перемалывая очередную порцию орехов. Этот человек ел в любой ситуации, даже сейчас процесс шел сам по себе, щелчок пальцев и скорлупа трещит, обнажая ядро, затем ценный шарик перебрасывался в другую руку, где покорно ожидали участи его собратья. Ну и под конец ладонь-лопата отправляла их в последний путь.

Кер.

Первое дело не заставило ждать.

В городе ходили историй, о том, как придумали такой зонт. У весьма любвеобильного оружейника была жена, которая также как ее муж любил других женщин, любила цветы, они стояли повсюду — горшками и горшочками был заставлен весь балкон. И когда они ссорились, а это происходило нередко, вспоминая о пристрастиях супруга, она частенько выставляла его из дома, а затем тренировалась в меткости, запуская горшки в незадачливого супруга. С годами изворачиваться от падающих с неба цветов становилось все сложнее, возраст не тот, да и спина побаливала, не побегаешь особо. И вот, когда однажды его застал на улице дождь, и он уже привычно раскрыл зонтик, да так и застыл, а когда очнулся с дурацкой улыбкой понесся в мастерскую. Самым трудным оказалось подобрать металл, который был бы достаточно прочен, но при этом и легок. Время ушло на это не мало, но результат вышел что надо.

Именно сейчас Кер не добрым словом вспоминал предприимчивого оружейника и его любовные похождения. Значит, открытое место отменяется, повсюду с ним телохранители, остается только дом.

Устроится на работу оказалось не сложно, характер у хозяйки не из приятных и прислуга в доме надолго не задерживалась. Должность мойщика посуды не очень нравилась Керу, но выбора не оставалось. Первые наблюдения оказались не утешительны — челядь в доме находилась до темноты, а затем уходила, крепкие двери всегда запирались на массивные запоры, да и кованые решетки на всех без исключения окнах оптимизма не добавляли. Нужно действовать изнутри, оставалось придумать, как можно здесь задержаться. Благо ждать пришлось недолго, юноша вознес хвалу обилию имперских празднеств. Их было так много, что подчас не знали, за что поднимали полные чаши, главное повод.

Ели и пили гости за двоих, а то и за троих, судя по количеству посуды, что ежеминутно прибывала на кухню, грозя заполонить ее целиком. Внешне абсолютно спокойный Кер, в душе уже откручивал голову хозяину и хозяйке за стертые до мозолей руки об эту проклятую утварь. Прожорливые гости разошлись по домам, ушла и остальная прислуга, за которой тщательно заперли все двери, а он так остался возиться.

Стражник застал юношу устало притиравшего очередную тарелку.

— Чего застыл, дармоед? Домывай и проваливай.

— Может завтра? — взмолился Кер — Рук не чувствую.

— Хозяйка сказала сегодня, значит сегодня — и, покосившись на горы тарелок — Да уж жрать они горазды. Как закончишь, растолкай, выпущу тебя.

Дослушав звуки удаляющихся подкованных сапог, юноша выскользнул с кухни. Лабиринт коридора вывел к лестнице, и тут спокойствие испарилось, как будто его и не было. При каждом шаге внутренности сжимались от страха, и сердце стучало так что, казалось, вот-вот разбудит весь дом. Воображение тотчас услужливо подсунуло картину, как его под руки уводят в пыточные застенки грозные и неподкупные охранники. Но время шло, ноги хоть и медленнее, но несли дальше, а его так никто и не заметил. По дороге на второй этаж ни одна ступенька не скрипнула, Кер мысленно поблагодарил неизвестных мастеров-плотников за отличную работу. В массивной обитой полосками стали двери не так давно поменяли замок, привычный и надежный засов убрали, виной тому нерадивый слуга, который для храбрости прибег к помощи пары пинт доброго, но от того не менее крепкого эля и заперся в той самой комнате. Тут неприступность жилища сыграла злую шутку. Скупость хозяина на позволила ломать совсем недавно поставленную добротную дверь, так что вынимали парня без малого трое суток, запугивая и уговаривая. Справились бы быстрее, не окажись там порядочных запасов алкоголя. Наученный горьким опытом владелец покоев решил поставить замок, такой чтобы при желании можно открыть снаружи, был бы ключ. Ключа у юноши, конечно же, не было, да и зачем?

Пора вспомнить уроки, два маленьких крючка устремились в замочную скважину, механизм оказался не прост, пришлось повозиться. Время от времени юноша замирал, обращаясь в вслух, дожидаясь заветного щелчка. И дождался, правда, вместе с ним раздался отчетливый скрип кровати, нужно торопиться. Юноша рванул ручку на себя и на мгновение замешкался.

Дверь легко отворилась и перед ним появилась жена цели. Просторное одеяние слегка колыхалось от сквозняка, образ весьма и весьма обворожительный, если учесть тот факт, что легкая ткань не скрывала, а напротив подчеркивало нужные черты её фигуры. Рука уже потянулась к шее, чтобы усыпить невольную свидетельницу и замерла на половине пути. Что-то не так, взгляд девушки не поменялся, зрачки хоть и расширились, но оставались в пределах нормы — не испугалась. Первую тонкий клинок поймал в сантиметре от глаза, вторая отбитая его открытой ладонью полетела на пол, а третья ринулась совсем в другую сторону и вонзилась в портьеру, раздался резкий пронзительный звон — времени оставалось мало. За время краткой схватки он успел отметить, что цели в спальне не было. И это плохо, скоро появится охрана. Резкий рывок сократил расстояние, ее удар не заставил себя ждать, била почти без замаха, но окажись юноша чуть левее с правой рукой, на какое-то время, можно было попрощаться. Оттолкнувшись от пола, ударил коленом в живот, и ее тело согнулось надвое, затем ребром в открытую шею. Тем самым поставил точку в их непростых отношениях.

Едва запер дверь, как снаружи послышались удары, начали ломать, значит, осмотр откладывается. Пора подумать о следующих желающих познакомиться поближе, эти двое были не в его вкусе, но и им следовало уделить внимание. Одна из интересных особенностей двери изнутри ее выбить проще, нужно только знать в какую точно часть нанести удар, и он знал. Дверь, сорвавшись с петель, придавила одного к стене, второй бросился в проем, но прямой удар в челюсть свалил его с ног.

А теперь можно подумать, в комнате был тайный ход — это факт, жена фикция служила ширмой и заодно и охранником, на поиски отнорка нужно время, а его подходило к концу, по плану максимум он должен был встретиться только с телохранителями, обитающими в соседней комнате. Придется немного поработать. На лестнице слышался топот, значит, по ним сейчас спешили еще трое наемников. Невежливо заставлять ждать. Темное пятно, невесть откуда появившееся ударило первого бежавшего по ступеням в горло, и тот с хрипом перевалившись через перила, полетел вниз. Но это явно не удовлетворило создание из тьмы, так как вслед за первым кубарем отправился и следующий. Бился четко, спокойно считая удары своего сердца, уклонился удар, следующий.

Запертую дверь за одним из гобеленов нашел довольно быстро, но радоваться по этому поводу явно не стоило.

Сейчас уже можно не таиться и на свет появился бутылёк, за чьими темными стенками болталась опасная субстанция. Капля ядовитой смолы с громким шипением разъела метал замка напрочь и вот он уже в соседней комнате — кровать, стол для бумаг и шкаф и в дальнем углу винтовая лестница, уходящая вниз. Шансы на успех хоть и призрачные еще оставались. Тучная жертва с весьма заметной отдышкой далеко уйти не могла, не смотря на солидную фору.

Сырость подземелья, звук падающих капель и его топот, а потом точная копия той лестницы, по которой он спустился. Но когда Кер, судорожно хватая ртом воздух выбрался из неприметного дома в ста шагах от особняка, стук копыт уже затихал.

Плечи юноши поникли — провал. Но оказалась это еще не конец. Позади раздался еле слышный шелест, а затем глухой удар.

Очнулся в темноте. Чернота перед глазами и ни единого светлого пятна, только шорохи. Попробовал пошевелиться — неудача. Руки и ноги оказались надежно привязаны к тяжелому стулу. Вдобавок на голове балахон или мешок из плотной ткани. То, что он пришел в себя, не осталось без внимания.

— Кто тебя нанял? — голос глухой, слегка с присвистом.

— Я, я — Кер стал заикаться, причем без всякого притворства, случилось то, чего он так отчаянно боялся — его поймали. Что теперь?

Голос казался знакомым, какие-то его интонации отзывались эхом в памяти. Удар пришелся в живот, мышцы скрутило от жуткой боли и мысли переместились на более важное.

— С такой шавкой еще возиться — презрительно бросил невидимый собеседник — Еще раз, кто и где их найти?

— Я просто слуга... — в этот раз удалось вытолкнуть из непослушного рта больше слов.

Еще один удар потряс его тело, на губах почувствовал соленый привкус крови.

— Неправильный ответ, я так всю ночь могу, а ты?

— Правда, поверьте. Посуду мыл, как крики услышал — бежать.

— Далеко же ты убежал — раздался смешок.

В этот раз удар пришелся левее.

— Все просто скажешь, кто и гуляй. Видно же ты не боец, толку запираться? Я пока разминаюсь, а ты от страха штаны, поди, обмочил, дрожишь весь.

— Да не знаю я, о чем вы. Отпустите, меня мамка ждет. Я же...

Сознание милосердно покинуло его. Но спасительное забытье продлилось не долго, ушат холодной воды вернул обратно, и сквозь шум льющейся жидкости донеслось ехидное:

— Не надейся, так легко не отделаешься.

Время превратилось в тягучую массу. Сколько он здесь часов, дней? Кер не знал. Боль только она вспышками пульсировала в изнывающем теле, напоминая о том, что подопытный жив. Мысли ушли, даже те, что призывали держаться и не выдавать, осталось только желание, чтобы это скорее закончилось и все. Очередные удары принимались как данность, нечто само собой разумеющееся. "А левой удар слабоват" — отстранено пронеслось в голове, значит правша.

— Бьешь как девчонка — вырвалось само, и тут же он получил очередную порцию ударов. Только сейчас мучитель бил остервенело, к работе примешалась еще и обида. Прав мастер иногда лучше молчать, чем говорить.

Дурной сон, в краткие моменты сознания задавались одни и те же вопросы, на которые давались одни и те же ответы, а затем его били. И так много раз.

— Последний шанс, сейчас я начну и уже не остановлюсь. Твое изрезанное тело найдут в какой-нибудь канаве. Хочешь?

Страх, прорвав все плотины, заполонил сознание — сказать и все закончиться, не будет боли и мучений. Сознание цеплялось за самую робкую надежду, да сказать. Решено, вот сейчас он откроет рот и обо всем расскажет. И тут проснулось упорство, как всегда... Время, кажется, остановилось. На заднем плане по-прежнему бубнил незнакомец, а в голове звучал его собственный голос, но уже не тот, что минуту назад.

— Всё равно убьют и что, ты хочешь сделать напоследок, предать тех, кто дал тебе кров? Нет, путь один и не стоит обманываться. Впереди только смерть, вопрос в другом скольких он унесет за собой. И это должен быть только он, попался, значит, вина на тебе и точка.

— Не знаю, что вы хотите услышать — эти слова дались с огромным трудом, распухшие разбитые губы подчинялись с трудом.

— Ну, бывай — и раздался свист клинка, Кер зажмурился, настал момент проверить, что там за чертой...

Сознание в очередной раз померкло.

За чертой оказался тусклый свет, появившийся перед глазами и пробивающийся сквозь опущенные веки. Стало легче дышать, даже боль как будто отступила. Все закончилось. Осталось только сделать шаг, и увидеть в каком же мире он очутился. И прямо скажем, не такого он ожидал...

Коморка с низкими потолками производила мрачное впечатление. Пара лампад вырывали у темноты малые кусочки пространства, оставляя мгле довольно, для того, чтобы спрятать ужасных чудовищ. Силуэты трех людей или не людей, отбрасывая тени, возвышались чуть поодаль. Попытался осмотреть себя и удивился — его перенесло в загробный мир прямо так же. На месте оказался и стул, и путы, даже забрызганная кровью рубаха. Жаль он не сможет рассказать всем этим верующим, что все не так. Ни луча света, забирающего в небеса, как утверждали в культе Света, ни Орфа с Шаморой судей старых богов, решающих, куда ему отправляться. Ошиблись, по лицу пробежала ухмылка. Оказывается, со смертью, боль не ушла, он Кер скривился. А затем тени двинулись к нему и...

Первым он узнал мастера... а остальные? Дальше угадать не трудно. Его молча отвязали и отвели еле стоящего на ногах в комнату. Где он, несмотря на боль во всем теле провалился в сон.

Так Кер узнал, что скрывается еще за одной запертой дверью и, если, чтобы узнать, что за остальными придется пройти через подобное он, пожалуй, поумерит свое любопытство.

Проснувшись, юноша попытался привести себя в порядок. Из зеркала смотрела мешанина из плоти. Лицо сплошной синяк с кровоподтеками распухло так, что пришлось отодвинуться, чтобы втиснуть физиономию в небольшое зеркало. Палец слегка коснулся щеки и тут же Кер зашипел от боли, впрочем, болело все. Но надо отдать должное все кости и зубы остались целы, били его аккуратно.

Лед, замотанный в чистую тряпицу притуплял боль ненадолго, что не могло не радовать. Да и наконец-то начала действовать мазь, обильно нанесенная почти на все тело. Само дело оказалось не так важно, как-то последовало за ним.

В довесок вечером его ждал разговор.

— Провал.

— У него был ход.

— И?

— И я не знал о нем.

— Цель должна быть уничтожена, все остальное не имеет значение — это главный постулат.

— Знаю.

— Если ты совершил ошибку, не значит, что ее совершили все.

— Вы знали с самого начала — это был уже не вопрос.

— Выходит не так хорошо, как это необходимо. Как внимательно ты изучал планы дома?

— Я учел все.

— Размер его спальни не смутил? Это было на поверхности.

— Дайте еще шанс, не подведу и исправлюсь.

— Уже поздно. Цель там, где и должна быть — в лучшем мире.

— Но как?

— Самый лучший способ обучения — ошибки. Свои и чужие. И еще медленно, слишком медленно. Сколько нужно ударов?

— Три... — хмуро протянул Кер, начиная понимать суть вопроса.

— А сколько нанес ты?

— Пять, может шесть...

— Вопрос. Куда смотрел? — мастер задавал такие вопросы, словно, в ту ночь стоял за спиной.

— Она же выше меня, дверь открыла. Ну и я, да... — смущенно забормотал юноша и зарделся, вспоминая округлости — Но только одним глазком.

— Понятно, было хоть на что посмотреть? — усмехнулся мастер.

— Давайте издевайтесь. Все понял, не буду.

— В том то и дело, что будешь. Это инстинкты. Спать иди. Противоядие попробуешь, как только придёшь в норму.

Тон мастера сказал, что разговор окончен и разъяснений не последует и Кер отправился в свою комнату. Сон не шел, юноша, раз за разом прокручивал в голове все произошедшее, ища изъяны. А тем временем в библиотеке состоялся короткий разговор.

— Ни одного трупа?

— Да

— Плохо, значит, нужен стимул.

Кер.

Синяки и ссадины сошли спустя неделю, мазь ускорила процесс. К сожалению, надежды, что его оставят на это время в покое не оправдались. Юноша также бегал и тренировался как прежде, только теперь в основном ночью.

В тот день, когда лицо в зеркале перестало даже отдаленно напоминать отбивную, Кер с мастером отправились город. Они неспешно шли по площади, вместо уже привычных темных, обтягивающих одежд для ночных вылазок, добротные платья средней руки торговцев. Стояла суббота, и мостовые до отказа были заполнены гуляющими горожанами.

— Запоминай и учись — мастер кивнул в сторону прохожих — Тебе не всегда нужно будет передвигаться по ночам, а значит манеры, походка все должно соответствовать.

Быть таким как все, не выделяться из толпы — искусство.

— Я думал, мы только устраняем.

— Да, почти всегда этим и заканчивается, но тебе нужно быть готовым ко всему. И не крути так головой, а то не всем нравиться, когда их дочерей и жён так откровенно осматривают.

— Но они же не против, некоторые даже улыбаются — удивился Кер.

— Женщины странные существа, с ними нужно быть аккуратнее. В их устах "да" не всегда означает согласие.

— Не понимаю.

— Научиться управлять своими чувствами — вот что важно. Сейчас та стадия обучения, в которой ты познакомишься со всеми соблазнами, что ожидают тебя. Рано или поздно ты столкнешься с ними в жизни, и знания помогут сделать правильный выбор.

— А не проще не сталкиваться с ними вовсе?

— Ты как всегда задаешь много вопросов — посетовал мастер — Бери пример с Борея, сказали, сделал.

— Один мудрый человек сказал, что лучше глупый заданный вопрос, чем не заданный вовсе — наставительно подняв палец, произнес Кер.

— И не надо мне повторять, мои слова. Если ты меня внимательно слушал, то понял бы, что подобные вещи редко обходят стороной. Детей часто сознательно заражают, потому что в раннем возрасте побороть хворь легче, а потом появляется невосприимчивость к новым нападкам болезни. Начнем, наверно с самого опасного соблазна — слабого пола. Слабым его называют, незаслуженно, женщины по стойкости и целеустремленности дадут многим мужчинам фору. Врага не стоит, не недооценивать, говорил я тебе и повторю это вновь. Они не ранят твое тело, они метят глубже и если задуманное удается, то в подарок они получают послушную марионетку. В нас природой заложены определенные инстинкты, игнорировать их не стоит, но и ставить во главу тоже.

— Что же мы будем делать, мастер?

— Не мы, а ты. Ты идешь в гости. Учиться надо с лучшими в своем деле, а лучше, чем в "Алых фонарях" в империи нет. Вот и пришли

Мастер указал на двухэтажный особняк, утопающий в зелени.

Девушка на входе приветливо поприветствовала их, а услужливый слуга проводил юношу до второго этажа, где открыл третью по счету дверь, приглашая войти.

Лампа, накрытая красным абажуром, высвечивала некоторые элементы комнаты. Большая кровать с бессчетным количеством подушек и подушечек занимала почти треть. На столике около окна прикрытым решеткой причудливой ковки, курились благовония, Кер втянул ноздри — лаванда и еще что-то незнакомое. На прикроватном столике поднос, загроможденный различными фруктами, половину названии Кер даже не знал и кувшин вина. В комнате было два входа, через первый Кер попал сюда приведенный обходительным слугой, второй находился в небольшой нише возле кровати, судя по всему, девушка любила эффектные появления. Легкое движение воздуха возвестило о том, что незнакомка, наконец— то объявилась.

По-детски пухлые губы сложились в улыбку и по коже пробежал мороз. Глаза девушки с озорством наблюдали за реакцией, её это откровенно забавляло. По плечо юноше, она, склонив голову, откровенно разглядывала гостя и теперь его бросило в жар.

Остаток вечера пролетел незаметно. Когда он вышел, луна уже была высоко, но у порога все же ждал мастер.

— Как все прошло? Хотя можешь и не отвечать, по твоему глупому и радостному выражению лица все ясно.

— Так заметно?

— От нее с другим не выходят — улыбнулся мастер — Знает свое ремесло.

— Не надо так.

— Нужно называть вещи своими именами — она продажная девушка. Яркая, красивая, эмоциональная, язык подвешен — он кашлянул — во всех смыслах, но это не отменяет того, кто она. Думаешь следующий получит меньше чем ты? Да ровно столько же.

— Я понимаю, просто...

— Через это все прошли, лучше, если ты поймешь сейчас. Плотские утехи — это приятное времяпрепровождение, но не нужно их переоценивать. А чувства... Чем меньше лишнего в твоей голове, тем лучше для дела. И думай головой, а не тем что ниже пояса, ты ведь не бык на привязи — куда хозяин потянул туда, и ты подался.

— Да, я не бык — вздохнул Кер и мечтательно добавил — Но так хотелось бы... Жизнь у них гораздо проще, жуй себе траву, да и там... успевай.

— Просто сказка, а потом под нож мясника. Кстати, ты будешь посещать это место каждую неделю. Не удивляйся, это не внезапный приступ доброты. Тебе нужен иммунитет, а он возникает только со временем.

— О, мне понадобится много времени. Сами же говорили, что я трудно обучаем.

Мастер покачал головой.

— Иди, мне еще нужно в одно место.

Как только спина мастера потерялась из вида, мысли сами собой вернулись к ней. И уже не покидали.

Только через месяц Кер набрался смелости, чтобы прийти не в назначенное время. Во сколько она заканчивает юноша знал уже давно, как и то где та живет и каким маршрутом ходит. Вот и сегодня он ждал, переминаясь с ноги на ногу, только сегодня юноша твердо решил подойти к предмету своего обожания.

— Можно проводить? — голос слегка дрожал, твердый и уверенный, хорошо отрепетированный внезапно исчез.

-Ты серьезно? — и посмотрев на зардевшуюся физиономия Кера, резюмировала — Значит серьезно. Ну, пойдем.

Половину пути они прошли молча, то и дело, поглядывая друг на друга. Причем смотрели по-разному — Джейн оценивая, а Кер с плохо скрываемым восторгом.

Девушка заговорила первой, взяв все в свои руки.

— Как спокойно, без суеты город такой красивый, посмотри — ее изящный пальчик ткнул в старый особняк — Правда, похож?

— На что? — удивился юноша

— На кота, конечно. Вот уши, а вот усы, видишь?

— А ведь, правда.

С ней было приятно, то спокойствие, что царило, когда они были рядом юноша, никогда не испытывал, поэтому старательно сдерживал обычно быстрый шаг растягивая время.

И когда до конченого пункта оставалась пара поворотов, из темноты подворотни вынырнули три тени, перегородив дорогу.

— Молодые люди не подадут, скромным просителям пару монет? — издевательски спросил сутулый оборванец, скривив губы в усмешке — Только без криков, будьте любезны, а то у него — палец ткнул в толстяка — Уши больно нежные, потревожите, резать начнет без разбора.

— Забирайте.

Джейн дрожащей рукой бросила к ногам кожаный кошель.

— Спасибо, дорогуша. Но у тебя еще много интересного — плотоядно улыбнулся один, обнажая изрядно прореженный ряд зубов — Надо всем делится, нехорошо жадничать

Кер чувствовал, как ее теплое тело вжалось в спину и тут наставления мастера стали терять свои четкие очертания. Оговоренные запреты не имели силы, когда рядом она.

— Подожди здесь — и юноша сделал шаг вперед, с удовольствием заметив, что голос стал твердым.

— Не нужно — голос Джейн был просительным, она попыталось удержать юношу, но ее руки схватили лишь воздух.

— Дай мальчику поиграть с взрослыми — одобрительно прошепелявил горбатый — Смельчак, жалко, что мертвый.

Стилет прочертил замысловатую фигуру пытаясь задеть юношу, чье тело оказалось на удивление юрким. Руки действовали сами, левая перехватила ладонь с зажатым клинком, правая ударила в нос, ломая перегородку, так чтобы кости вошли в мозг. Труп еще не успел коснуться мостовой, как подельники бросились к нему, сыпля ругательствами. И только, когда на камнях оказались еще два неподвижных тела, воцарилась тишина.

Когда он обернулся, Джейн слегка потрясывало.

— Пойдем — он мягко потянул ее в нужную сторону, и она пошла за ним время от времени оглядываясь. Весь оставшийся путь они провели в молчании, дрожать ее рука уже перестала, но Джейн старалась не смотреть в его сторону, взгляд стал задумчивым.

Сегодня он убил, впервые намерено лишил жизни. Сколько было разговоров по этому поводу с учителем? А он не чувствовал ни переживаний, ни угрызений совести абсолютно ничего. Может потому, что они заслужили или потому что ей, грозила опасность? Прав мастер, каждый несет бремя своего выбора, и только он в ответе за то, что происходит — это нужно принять, иначе вечные отговорки и обвинения других погребут под своей толщей. И если выбрал, будь готов к последствиям как хорошим, так и не очень. Теперь стало проще, сделав выбор той ночью, мир виделся по-другому. Он отвечает за себя и лишнего груза ему не надо. Только о сегодняшнем, мастеру знать не обязательно — правила.

Тем самым временем в одной из комнат знакомого подземелья.

— Он смог.

— Как и планировалось.

— Но появилась другая проблема — девчонка. Он к ней привязался.

Оссия.

Девушку звали Оссия, и она шла тем же путем, что и годы назад ее отец с караваном. Город за и городом, селение за селением, в точности повторяя маршрут, так же, как и братья, пустившиеся по следу после пропажи родителя. Она тогда была еще слишком мала, чтобы отправиться вместе с ними, так что единственное, что Оссия могла сделать, с надеждой ждать их возвращения. У них не вышло, они так ничего не нашли. Жаль, что сейчас они не рядом.

Где-то радушно помогали, хватало расспросов, где-то приходилось доставать весьма оскудевший кашель. Но это место навсегда врезалось в память. Денег на взятки наглому клерку уже не хватало и пришлось пользоваться старым проверенным способом — воровством.

Как только ночь опустилась на спящий городок, к ратуше скользнула фигура. Окно, примеченное днем, поддалось легко, тонкая стальная пластинка приподняла задвижку, открывая проход. В темных коридорах разобраться оказалось не просто, и далеко не с первой попытки отыскалась нужная комната. Дальше проще, надо отдать должное записи велись в образцовом порядке, и на заставленных полках необходимая книга нашлась быстро. Листок за листком Оссия просматривала историю этого города, здесь все — рождения и смерти, количество урожая и конечно, то, что она искала отчеты о проходящих караванах. Судя по датам то, что ее интересовало, вот— вот должно появиться. Но ее прервали, по зданию шли, старые доски неприятно скрипели под тяжелыми сапогами.

— Выходи, хуже будет.

Девушка замерла, старясь не дышать. Шаги затихли, оставаться опасно и, захватив кипу бумаг, она двинулась обратным путем. Но когда гибкое тело выскользнуло из окна, ее схватили крепкие руки.

— А ты ничего — амбал улыбнулся, демонстрируя далеко не полный ряд зубов — Поиграем и отпустим, да ребята?

— Конечно — подыграл сосед, такой же увалень — Проучить то надо, воровать плохо. Спасибо еще скажешь, а то с такими как ты разговор обычно короткий, вжик — провел пальцем по горлу — И все.

Справиться с четырьмя крупными мужчинами было не просто, но она попыталась.

Следующие два месяца проведенные в цепях, она заставила себя забыть, выбросить из памяти, но то чувство что эти люди породили в ней, никуда не ушло и день за днем сжигало, изнутри требуя выхода.

Она сбилась со счета, столько их было за это время, не только стражники, но и простые горожане не гнушались посещением ее камеры.

Луна своим мертвенным светом заливала небольшую коморку пробиваясь сквозь зарешеченное оконце, когда дверь со скрипом отворилась, и в проеме показалось размытый силуэт. Оссия содрогаясь от животного ужаса вжалась в кладку, ощущая спиной каждую неровность плохо обработанного камня. Глаза привыкли к яркому свету не сразу. Дочка лекаря — пронеслось в голове, появлялась вместе с отцом неделю назад, когда случился припадок. Что она здесь делает?

Дрожащая рука пришедшей далеко не сразу попала покорёженным ключом в скважину, освобождая пленницу от цепей.

— Скорее, пока он не вернулся — девушка, чье бледное лицо исказил ужас, махала Оссии рукой. Ноги держали слабо, но она заставила себя подняться, страха быть пойманной не было, вряд ли будет еще хуже. А потом ей в руки сунули краюху черного хлеба и заботливые руки толкнули в сторону опушки. Она попыталась сказать что-нибудь в благодарность, но губы не слушались.

В тот день она поклялась себе стать сильной. И вернуться, чтобы отплатить сполна.

Кер.

Следующее дело пришлось ждать. Прошлый провал подстегивал и Кер тренировался с особым усердием. И вот время пришло.

Тучный, уже не молодой мужчина, окруженный тремя телохранителями, неспешно шагал по узкой улочке. Карету пришлось оставить, роскошный экипаж не протиснулся бы. Кер две недели наблюдал за ним, каждый вторник тот посещал одно сомнительное заведение — бордель "Красная лилия" весьма известный в определенных кругах. Посетители, весьма почтенная публика — банкиры, торговцы и даже знать. Вариантов несколько, но этот, казался, наиболее безопасен. Памятуя о прошлом провале, Кер решил действовать открыто, от главной улицы до заведения где-то пятьдесят шагов, а там уже своя охрана. Дело нужно сделать, где-то посередине.

Завернувшись в рваное одеяло, на корточках сидел нищий. Седые грязные волосы закрывали лицо, протянутая рука слегка подрагивала. Завидя проходящих, он вскочил и склонился в почтительном поклоне, забормотав слова благодарности и пожелания будущих успехов. Шедший впереди страж оттолкнул бедолагу, да так что тот с силой приложился о каменную кладку. Послышался стон, который через мгновение сменился потоком отборный брани, но этим нищий решил не ограничиваться и запустил комок грязи в ближайшую спину. Такой дерзости от обитателя городского дна охранник стерпеть не смог и быстрым шагом направился к обидчику.

— Слабым нужно, помогать — нищий вжался в стену, выставив вперед руки, голос дрожал от страха.

— Вот, я сейчас тебе помогу. Избавлю от страданий.

— Попробуй — ровным, спокойным голосом произнес Кер.

Бывалый воин отпрянул, почувствовав опасность, но поздно, нищий уже сорвался с места, шею кольнуло, и страж стал, заваливаться набок, прижимая ладонь к ране, откуда фонтаном била кровь. Толстяк, со скучным видом ожидающий стража поменялся в лице.

— Быстрей — оставшиеся обнажили клинки, но Кер не зря выбрал именно это место, ширина улицы здесь была минимальна и нападать по двое они не могли, что давало одиночке вроде него шансы на успех. Главное скорость, всегда главное скорость. Отбил выпад стальным браслетом на правой руке, а левую с клинком погрузил в ногу, воин упал на колени, на добивание времени не хватало — жив еще один. Толстяк, уже вереща, несся к борделю, более не возлагая надежды на своих охранников. В груди похолодело, неужели опять? Кер замешкался всего на мгновение и тут же пожалел — противник чиркнул по запястью и один из клинков полетел на мостовую. Последний только отбивался и отступал, не давая пройти, понимал, что скоро подоспеет помощь, тут уже настала очередь Кера пожалеть об узкой улице. Пришлось рисковать, открылся так, что противник не устоял и ударил, в тело погрузился клинок, но вытащить уже не успел. Кер выдохнул и выбросил руку вперед, голова толстяка дернулась, из глазницы торчало остриё, тело бесформенным кулем упало на порог дома удовольствий. Все.

Свободный плащ, накинутый на плечи, скрывал алый ручеек, весело струившийся по левому боку.

Сейчас это заботило мало, в голове пульсировало одно — он смог и прошел испытание. Эйфорию быстро сменила легкость, а ее в свою очередь слабость. Ноги слушались плохо, и чтобы не упасть пришлось привалиться к прохладной каменной кладке. Предметы перед лицом на мгновение вновь обрели резкие очертания. Забота не являлась любимой добродетелью горожан и, наталкиваясь взглядом на мертвенно бледное лицо, они спешно отводили глаза и только прибавляли шаг. Глупо умирать сейчас отдернул он себя, когда жизнь только начинает обретать смысл, когда появились близкие, вернее близкая... Мысль затихла, словно эхо в глубоком колодце. И как тогда в ночном переулке глаза закрылись.

Сознание возвращалось толчками. Пробуждение казалось знакомым — полупустая комната и он лежащий на жесткой лежанке, да еще боль иголками пронзающая тело, только на этот раз в боку. Веки были по-прежнему опущены, когда тишину нарушил знакомый голос.

— Очнулся — мастер не спрашивал, он констатировал факт — Ты спал два дня. Рана несерьезная, но неделя покоя потребуется.

— Одно радует, камни таскать не придется — попытался пошутить юноша и тут же скривился, бок напомнил о себе недвусмысленным способом — жгучей болью.

— Это верно — мастер кивнул — Следующий этап обучения должен был быть позднее, но раз попал в такую ситуацию, он начнется несколько раньше.

— И что будет?

— Увидишь, Борей завтра отведет куда нужно. И последнее.

На столешницу опустился кожаный мешочек, издав приятный характерный звон.

— Плата. Каждая работа должна вознаграждаться.

Что ж с этим спорить желания у Кера не возникало. Он просто кивнул и, дождавшись ухода мастера, принялся за тугую шнуровку, стоящую между ним и содержимым. Монет оказалось с избытком, золотистые кругляши приятно холодили ладонь. Осталось только пересчитать. Вот только процесс не шел — сказывалась слабость. Юноша замотал головой, сбиваясь уже во второй раз. Пришлось избрать другой способ — отсчитал десять, поставил первую башню, а затем, уже не считая, просто ставил рядом стопку, сверялся по высоте с первой и прибавлял или убирал по необходимости. В итоге вышло сто монет с профилем императора — солидно. Закончив с пересчетом, провалился в сон, тело требовало отдыха.

Утро началось со странностей. Только перешагнул порог кухни держась за ноющий бок и уже наткнулся на сочувствующие взгляды, даже вечно ехидный Лон приберег свои остроты для другого случая. После молчаливой трапезы, Борей похлопал по плечу, и они вышли в город. Утренняя прохлада приятно бодрила, после душных подземных комнатушек, каждый глоток свежего воздуха радовал.

— Куда идем?

— Увидишь — немногословность, обычно общительного товарища удивляла.

Остановились перед двухэтажным домом, увитым плющом по самую крышу. Провожатый тихо постучал, а когда дверь слегка приоткрылась, легко подтолкнул Кера в спину:

— Заходи.

— А ты?

— Нет уж спасибо — замахал руками Борей — Я свое стерпел. Ты только в руках себя держи, так мастер велел.

Юноша не видел его еще ни разу таким смущенным и даже слегка испуганным. Пожал плечами и шагнул внутрь. Через два часа он понимал Борея полностью и клял себя, что перешагнул этот порог. Начиналось все легко, седой старичок по плечо юноше представился Соломом и громко шаркая ногами, проводил в небольшой зал, в котором большую часть стены занимала черная доска. А потом он взял в руки, какой-то белый кусочек и принялся на темной поверхности выводить замысловатые фигуры, то и дело объясняя.

Голова раскалывалась, все эти буквы походили одна на другую. Как их запомнишь? А старичок, все бубнил и бубнил, раз за разом, повторяя одно и тоже, то и дело, тыкая в доску крючковатым пальцем.

— Понятно? — юноша кивнул, но легко отделаться не удалось, сразу послышалось — Повтори.

Запинаясь, он попробовал. Символы плясали перед глазами и Кер, отчаявшись, стал говорить наугад, и тут оказалось понятно наличие тонкой палочки в руках у учителя. Раздался свист рассекаемого воздуха и пальцы обожгло болью. Движение было смазанным, таким, что глаз еле сумел уловить его.

— Вы чего? — ошарашено вскрикнул Кер.

— Наказание бездельнику. Продолжай.

Когда юноша покинул этот дом, а вернее эту пыточную камеру, руки напоминали и по форме, и по цвету сосиски его тетушки, которые та делала по праздникам из свиного шпика. На выходе ждали.

— Ну как? — в голосе чувствовалось сочувствие.

— Убил бы — сквозь зубы искренне ответил Кер.

— Нельзя — сокрушено вздохнул Борей.

По пути юноша услышал историю, какой высокой ценой даются такие знания. На описания попутчик не скупился то и дело, сетуя, что не может очистить землю от исчадия ада. Кер подержал каждое сказанное слово.

И только вернувшись, Кер направился к мастеру.

— Как прошел урок?

— А то вы не знаете — Кер показал распухшие руки — Еле сдержался.

— Цени, у него свои методы, главное они работают. Первое время тяжело, писать будет уже проще.

— Еще и писать? — завопил юноша — Это то мне зачем?

— Читать и писать. У тебя со слухом проблемы? Я сказал, нужно быть как все и это значит не только быть как плотник из нижнего города, но и как горожанин из верхнего. Что толку одеваться и двигаться как они, если ты не умеешь такой малости?

— А давайте, я лучше буду в день по два камня приносить? — обреченно спросил юноша, заранее понимая тщетность просьбы.

— Это не торги, завтра пойдешь снова. Думал, будешь только по борделям науке обучаться?

— Сами говорили, что это важно — пробурчал Кер.

— Важно и это — отрезал мастер — И руки приведи в порядок.

И когда Кер уныло поплелся к выходу, понимая бесполезность продолжения разговора, услышал еще:

— Ответь, если бы не бил по рукам как очумелый, как скоро ты заучил требуемое?

— Не скоро — неохотно буркнул Кер.

— Привыкай, человека нужно оценивать по результату, а не по отношению. Не всякий кто бьет, желает зла и не каждый, кто гладит добра.

Рана на боку затягивалась быстро, частые смены повязки и различные мази делали свое дело. Оставалось, надеется, что как только хворь оставит он избавиться и от общества этого мерзкого занудного старика с кровожадными замашками. Вспоминая обидные безответные удары, ладони сами сжимались от ярости.

Очередной день заканчивался, как и предыдущие, голова опять раскалывалась от новых знаний, которые наверняка не пригодятся, а он шел обратно. Путь внезапно прервался.

В подворотне жалобно скулил пес и слышался издевательский смех. Трое парней на вид лет по пятнадцать увлеченно кидали камнями в привязанную дворнягу, бедняга подволакивала переднюю лапу и затравленно смотрела на своих мучителей.

— Посмотри на нее. Да стой ты на месте!

— Дай я теперь — в полет очередной булыжник, но цели не достиг, ударившись в стену рядом.

— Ну, ты мазила, смотри, как надо.

Юноша молча подобрал три камня, таких же что только что летели в живую мишень.

— Наверное, это забавно, когда не могут, ответит, правда?

На голос обернулись все трое, один из них опасливо произнес:

— Парень ты чего?

— Моя очередь — и в полет отправились три булыжника один за другим. Кер попал трижды, у каждого левая рука повисла плетью. Вместо смеха закоулок заполнился стонами боли.

— Прочь — юноша показал жестом направление и три ноющих тела бросились бегом.

Вечером он рассказал Джейн об этом случае, убрав, правда, некоторые моменты.

— Мне порой кажется, что к животным ты относишься лучше, чем к людям — грустно улыбнулась она.

— Животные не выбирают, если им не повезло оказаться в руках хороших хозяев их ждет улица, объедки и пинки от таких вот уродов. Изменить это им не под силу, а человек может. Его жизнь зависит от него, и менять ее или нет только его желание. А самое главное животные знают, что такое верность. Да, они лучше нас.

— Может тебе попадались не те люди? — ее ладонь коснулась его руки, и по телу привычно прошел жар, юноша поднял глаза.

— Наверное — последнее, что он успел сказать, прежде чем губы накрыл поцелуй, и их поглотила сладкая нега.

Оторваться от юного упругого тела стоило неимоверных усилий, но юношу ждали дела. Кер сидя на краю кровати, неторопливо одевался, когда сзади оплели руки и нежный шепот произнес:

— Не уходи.

— Думал, ты спишь. Время вышло — Кер кивнул в сторону песочных часов.

— Мне так приятно рядом с тобой — она уткнулась ему в плечо — Так тепло, у меня еще три часа свободны.

О том, что происходит, пока его нет рядом, Кер старался не думать, но мерзкие мысли все равно лезли в голову, выстраивая неприятные картины, поражавшие своей извращенной детальностью, словно, он нарочно пытался причинить себе страдания. И надо признать у него отлично это выходило. Делить ее, пусть только физически, с кем-то другим — невыносимо. И который раз он давал себе слово, что поднимет эту тему в беседе, и каждый раз слова не слетали с языка, боясь, что разрушит пусть то немногое, что было.

Кера невольно передернуло, после этой фразы и он, освободившись от объятий, продолжил одеваться.

— Мне пора.

— Не хочешь вспоминать кто я? — голос из ласкового перешел на вкрадчивый шепот и почти сразу в крик — Пошел вон отсюда и не смей судить меня.

В Кера полетел поднос с фруктами, следом отправился лакированный кувшин разбрызгивая в пути содержимое. Кидала она метко, юноше пришлось постараться, чтобы на нем не осталось следов от тяжелых предметов.

— Я тебя ненавижу. Ты такой же, как все.

Улучив мгновения, Кер прижал ее к себе.

— Руки убери — она стала колотить своими маленькими кулачками по груди. Удары становились все реже, крик постепенно перешел на шепот.

— Прости.

И ему пришлось задержаться, гладя по шелковистым волосам, успокаивая. Дела подождут.

Кер лежал и смотрел в потолок, рядом уткнувшись в его плечо, посапывала Джейн, рассыпав свои кудри по подушке. Рука прошлась волнистым волосам — это так приятно, просто быть рядом, чувствовать ее тепло, ощущать ее запах, слышать, как бьется ее сердце. Он именно там, где хочет быть.

Своего часа ждали в положенном месте уже четыре мешочка — даже по меркам столицы весьма приличное состояние. Но чтобы обеспечить им обоим достойную жизнь все еще недостаточно.

Поэтому-то он и затеял все это, ради нее. В голове всплыл разговор, состоявшийся неделю назад с новым знакомым, толстым и невероятно предприимчивым Хамидом.

— Сейчас точно получится, идея отличная. Моя естественно — мясистое лицо говорящего раздуло от важности.

— Это и пугает.

— Я тебе как другу предлагаю, а ты... Дело верное. Один раз вложились, и потом сиди, плюй в потолок. Сказка.

— Ты мне предлагаешь, потому что любой другой тебя за ноги или за другие части твоего непутевой туши подвесит в случае неудачи.

— Да ты послушай, все же просто. Риск есть, конечно, а как ты хотел? Можно всю жизнь в дерьме просидеть или попытаться сделать. Берем здесь мелочь всякую и на север ее. Да так все делают. Ты Бара знаешь? На этом поднялся, теперь свой дом, лавка, какая-то.

Глаза Хамида блестели, предчувствуя скорый успех, и это оказалось заразительно. Так что Кер дал свое согласие, осталось только передать накопленное.

Мысль прервалась, рядом зашевелилась девушка, просыпаясь. Сонно приоткрыла глаза и улыбнулась, увидев его рядом. Впрочем, сразу посерьезнела и, опустив голову тихо произнесла:

— Я скопила достаточно, чтобы бросить все это.

Повисло молчание.

— Ты поедешь со мной? — и словно опасаясь ответа, быстро добавила — Можешь не отвечать сразу.

— Куда?

— Это тихий городок, никаких борделей и всего такого.

— Никаких? Совсем, совсем?

Кер попытался изобразить подобие улыбки.

— Вот я раз за разом задаюсь вопросом, а ты вообще бываешь серьезным?

— Рядом с тобой да.

Джейн посмотрела внимательно и сказала:

— Я уеду в августе, надеюсь, что с тобой.

Мэтр Шеймус.

Он прожил здесь, казалось, целую жизнь, обзавелся работой — маленькая лавка, дохода приносила мало, но ширмой служила хорошей. Первое время к нему захаживали соседки, с надеждой наладить его личную жизнь, но в ответ натыкались на рассказы о безвременно ушедшей жене, и со временем эта категория посетителей оставила в покое. В лавке появлялся не часто, нанятый помощник справлялся и сам. Сегодняшний день оказался относительно свободен, так что он мог посветить его себе. Выбор очевиден.

Центральный парк, посреди города небольшой зеленый островок, основанный около ста лет назад, сохранился и по сей день. Мэтр Шеймус зажмурился, затем слегка потянулся. Эти каменные дома, мощеные улицы ему не нравились, но он свыкся и изредка чтобы побаловать себя приходил сюда. Тишина и покой, а за стенами гвалт, суета, безликая толпа ищет, чем бы набить желудок сегодня, а завтра... будет завтра и зачем беспокоиться раньше времени? Невольно задумаешься как страна, в которой процветают пороки, могла занять столько места на континенте. Подобные массы существовали и на его родине, но не в таких количествах. Рядом на скамейку присела старушка, мило ему улыбнулась и раскрыв книгу в темном переплете принялась за чтение. Они часто здесь встречались, они и еще с десяток любителей природы, что за эти пять лет примелькались друг другу. Между собой они не общались, только улыбки и вежливые кивки, ценили этот уголок тишины, не решаясь осквернять его человеческой речью. Он неохотно поднялся, впереди еще много дел.

Рука слушалась плохо, пальцы только с пятой попытки ухватили перо, так чтобы не выскользнуло. С этой частью службы нужно закончить поскорее.

К тем, кому писал донесения, он относились по-разному, есть толковые, заслужившие свое место ветераны разведки, но большая часть политиканы, ничего не умеющие защищать кроме теплого места, на котором устроились. И печально, что вторая порода занимала куда более высокие места, но и ладно, не ради них Шеймус здесь. Детей и внуков он уже вряд ли увидит, но осознание что у них все хорошо дорогого стоит.

Несколько капель красного воска и перстень оставил на сложенном письме оттиск с замысловатым рисунком. Те, кто могут проверить, найдут лишь сухие указания по закупкам, без шифровальной книги это всего лишь набор скучных слов, но вот с ней... И у него, когда-то была такая, но время глубоко вбило каждую строчку, каждый символ в память, да так, что и захочешь, не сотрешь.

Все-таки стареет, отметил про себя, когда, вставая в пояснице, объявилась частая в последнее время ноющая боль. Но ничего еще время есть, сделает что-нибудь полезное.

Что-то уж слишком все благополучно складывалось, написал донесение и в душу закралось сомнение — правильно ли он поступает? Исходя из его письма можно было понять война неминуема, но на данном этапе можно отделаться малой кровью. Люди, к которым раньше нельзя было подступиться сами шли на контакт, рассказывали столько, хоть рот затыкай. Либо невероятное везение, либо кто-то хочет спровоцировать войну. Он убрал письмо в стол, нужно разобраться. Но сначала немного приятного.

Пальцы бережно развернули сверток, даже сейчас аромат содержимого еле уловимо пробивался сквозь плотную коробку. Запасы неумолимо подходили к концу, и каждая щепотка казалось на вес золота, так что недавняя посылка из дома оказалась весьма кстати. Можно конечно заказать больше и наслаждаться, но как показывала его практика, когда много тоже плохо — перестаешь ценить, а ему нравилось наслаждаться этим ароматом, и поэтому он сознательно себя ограничивал.

Отмерив нужную порцию Шеймус отправил её в жерло трубки, затем аккуратно прикурил от камина специально для этого заготовленной щепой. Все было важно и действия, и ощущения — все это складывалось в своего рода ритуал. Закончив, он откинулся на спинку кресла и прикрыв от наслаждения глаза втянул терпкий дым.

Кер.

Утро радовало прохладой. Ноздри втянули воздух, уловив легкий еловый аромат. Наступало солнцестояние, и жители принялись прибивать к дверям и воротам веточки хвойного дерева. Отпугивали нечистую силу, которая согласно преданиям, на дух не переносила это дерево. Пугливыми, назвать жителей, было нельзя, но и усилия были не большими, да и мало ли. Что в прочем не мешало "истинным" ревнителям старой веры на следующий день отслужить молебен в храме света. Старики говорили, что старые боги хранят своих непутевых чад, покуда хранятся традиции и заветы предков, храмовники кротко замечали, что свет дарит покой стране в независимости от дурацких причуд. Имперцы, а особенно жители столицы не утруждали себя размышлениями, как говорится, пытались угодить "и нашим, и вашим". Юноше было глубоко безразлично их верования, эти размышления он уже давно оставил тем, кто обеспечен хлебом насущным, ему же, как бесконечно ищущему, чем поживиться было куда проще рассчитывать на самого себя. Хотя в трудную минуту губы сами начинали бормотать заговор, запомненный с детства. В такие моменты старался одергивать себя, ехидно подмечая свою слабость и стараясь впредь этого не делать.

Создатель или создатели, безусловно, есть, высшие силы, если можно назвать обобщенно. Но какими они не были и как бы не назывались им точно нет дела до того что прыщавый юнец мечтает о грудастой соседке или законченный пьяница хочет начать новую жизнь с понедельника. Это просто переложение своих желаний и бед на другие плечи, мол, они де сильные и умные пусть помогут сирому и убогому, а я пока здесь в сторонке постою воздух попинаю. Каждый сам за себя, так проще.

У юноши намечалась сегодня масса дел и все требовали внимания. По большей части от того, что многие из них он откладывал уже давно. День, проведённый впопыхах, тем не менее, закончился весьма приятно.

Прическа, вечером поразившая Кера превратилась в растрепанную копну волос, удерживавшие сложную конструкцию заколки лежали в прикроватном столике. В таком виде она нравилась больше, стала более настоящей, да еще и этот пеньюар... да так ей определенно лучше. Крамольные мысли пронеслись вихрем в молодой голове и Кер почувствовал, как запылали щеки.

— Не думала, что ты будешь таким хорошим учеником — улыбнулась Джейн.

— О чем это ты? — Кер захлопал глазами в притворном удивлении.

— Сама невинность. Небольшие знаки внимания, нужный тембр голоса и далее по списку.

— А что работает?

— Я воспитала чудовище.

Через час "истязании" Кер тяжело откинулся на подушку.

— Работает.

— Добился своего? Заполучил девушку.

— Ты особо не сопротивлялась.

Они просто лежали, наслаждаясь тишиной и близостью. Джейн приподнялась на подушке и посмотрела юноше в глаза.

-Что с нами будет?

— У нас все будет хорошо.

— Как же часто ты это говоришь... Я занимаюсь — она осеклась — Тем, чем занимаюсь, да и ты явно не сын богатого торговца как представился. И не смотри так, мы девушки умом обычно не блещем, но отличить руки воина, от рук кутилы силенок хватает. Да и той ночью...

Кер вздохнул.

— Я никогда не считал тебя глупой, поэтому рядом. Не встречал таких никогда.

Она улыбнулась и положила голову ему на грудь.

Он не стал говорить, что терзает его последнее время. Что он может ей дать? Свое внимание, заботу, любовь? Нужна определенность, Кер не знал, что будет завтра и если это касалось его — еще мог смириться, но если они были вместе, то менялось все. И это абстрактное "хорошо" уже буквально ненавидел. Было страшно брать ответственность за чью-то жизнь. Своей распоряжаться куда как легче, ошибся — вини себя. Но здесь все по-другому, а если не получиться? Вложение в торговлю оглушительным успехом не увенчались в этом уже пора себе, признаться. Четыре месяца прошли, принеся лишь малые доходы. Внешне оставался спокоен как обычно, но внутри все клокотало. Что же делать?

Чем ближе август, тем чаще возникали ссоры. Вот и сейчас, все началось с весьма невинной фразы:

— Когда ты дарил мне цветы?

— Ты говорила, они тебе не нравятся — искренне удивился Кер.

— Но это не значит, что их не нужно дарить — Джейн топнула изящной ножкой.

Дальнейшие препирательства Кер стоически выдержал, стараясь меньше говорить, дабы не усилить бурю.

— Я не хочу, чтобы так все заканчивалось.

Кер не хотел тоже.

А вечером состоялся разговор с мастером.

— Теперь, когда ты познакомился с женским вниманием, пора переходить ко второму этапу

— Это значит, что я...

— Нет, не значит, мужские потребности никуда не денутся, так что свою Джейн ты еще увидишь. Время познакомиться с зеленым змеем.

И знакомство вышло весьма плотным. Он пил уже неделю, пил, так что утром голова раскалывалась на множество частей. И каждый вечер заканчивался одинаково в новом кабаке, с новым видом алкоголя в кубке.

Нужно знать их все, как они действуют на организм и с какой скоростью.

— Может, хватит — Кера мутило, он не смог сдержаться и опорожнил желудок прямо на мостовую.

— Организм привыкает, раньше тебя выворачивало после первой кружки, сегодня ты выпил пять и еще на ногах.

— Да, я в порядке... Даже танцевать могу — попытка доказать свои слова провалилась, Кера зашатало, и он повалился на мостовую — Плохо, но могу...

Следующий день как две капли воды походил на предыдущий. Золотистая жидкость, покрытая пенной шапкой, колыхалось в кружке. Какая это по счету? Пятая? Нет, шестая. Ясность обычно пропадает как раз после нее. Тянуть не стал, и ячменный напиток отправился в путь, вкус солода и горечь хмеля явственно почувствовался на языке. Пора на воздух.

— Стоп — замутненный взор выхватил среди неустойчивого мира знакомую фигуру — Еще одну.

Подозванная официантка с сомнением посмотрела на еле сидящего Кера, но заказ приняла, с видом "дело ваше, платите и ладно".

— А куда... мне... столько? — развел руками Кер, уставившись на очередную кружку.

— Пей, это последняя.

— А ну тогда... Лады...

Алкоголь уже вовсю хозяйничал в организме, и последняя порция стала явно лишней. Юноша очнулся только утром, головная боль, тошнота — полный букет прелестей заядлого пьяницы. Пошатываясь, встал, и старательно держа равновесие, двинулся к столу, на котором располагалась живительная влага в глиняном кувшине. Вода не была такой вкусной никогда. А ведь Лон еще и умудряется получать удовольствие от этой отравы.

— Подъем — громом грянул знакомый голос, юноша поморщился, в голове, и так стучали кузнечные молоты, а тут еще и это. С трудом оделся, нога никак не желала попадать во внезапно ставшую неимоверно узкой штанину, и наскоро закинув в себя оставленный на столе завтрак, поплелся к выходу, такие утра он ненавидел. Прохлада приятно бодрила, отчасти благодаря ему настроение вернулось быстро. Особо радовало два момента — вчера состоялся последний день обильных возлияний, а это значит, что вечер пройдет не в обнимку с кружкой. Как результат, он сегодня увидит Джейн и обнимет уже ее, на лице при подобной мысли появилась мечтательная улыбка. Сколько не видел ее? Месяц, но в мыслях она появлялась постоянно. Тут же поправил себе почти месяц. Однажды попытался прийти, но дверь, без разговоров захлопнувшаяся перед самым носом, красноречиво говорила, что плохо стоящих на ногах Джейн видеть не рада.

Стоило выйти из дома, как по телу пробежала бодрость. В легкие проник морозный воздух — зима в этом году рано наведалась в гости. Шагнул за порог и под сапогами непривычно захрустело, снег за ночь укрыл белым покрывалом улицы, словно хозяйка, принимающая внезапных гостей, прикрыла беспорядок.

Небо разразилась мелкой белой крошкой, кружащейся в хороводе. Соседский щенок, сотрясая цепь, радостно бросился ловить невиданных зверей своей пастью, стараясь за раз захватить побольше. Поморщился, его энтузиазм юноша не разделял, зябко кутаясь в куртку.

Погода выдалась холодная, ветер, обычно гуляющий на равнинах, в этот раз добрался и до Тироса. Северный проказник заставил достать из глубоких сундуков теплые одежды, принуждая укутываться по самые глаза привычных к мягкой зимней поре горожан.

Такие хламиды неспешно передвигались по улицам, тщетно пытаясь разойтись в тесных проулках и при этом не упасть на заледеневших мостовых. Но что для одних горе для других праздник. Детвора радостно носилась по площадям, скользя по накатанным дорожкам с озорными криками, а затем дружно отправлялась на окраину, куда свозили собранный на улицах снег и устраивали побоища — снежки мелькали только так. Мимо как раз промчалась такая стайка, чуть не сбив задумчиво шагающего юношу. Гневная реплика готовая сорваться замерла, вместо этого пробежала легкая улыбка, не так давно и он бегал так же. Откровенно говоря, тепло Кер любил больше, но и у такого времени года свои плюсы.

Выбравшись за городскую стену, прибавил ход. Кровь побежала по венам, согревая, наполняя сонное тело жизнью, и он почувствовал долгожданную легкость. Ничто не прочищает голову, как утренняя пробежка.

Несмотря на изматывающую тренировку ноги, несли юношу вперед. Прямо по бульвару, поворот, пройти сквозь аллею, еще один поворот и вот уже ее дом. Небольшое аккуратное строение в два этажа оплетал плющ, сейчас припорошенный первым снегом, почти полностью скрывая серую кладку. Джейн снимала здесь комнату и последние месяцы они встречались именно здесь. На стук долго никто не отвечал, пришлось ждать, прежде чем за дверью раздались шарканье и чьи-то всхлипы. Отворившая пожилая хозяйка вытирала передником красные заплаканные глаза, но увидев, кто перед ней, вновь зарыдала в голос.

— Что случилось? — голос Кера дрогнул, захлебываясь слезами, старушка принялась причитать, но ее и в обычное время неразборчивая речь сейчас превращалась в непонятную кашу. Единственное, что юноша понял — нужно идти вперед. В гостиной сидели трое.

-Что случилось? — второй раз произнести оказалось труднее, голос стал глухим, и слова через силу выталкивались из гортани. Предчувствие стальными клешнями сдавило грудную клетку, сбивая дыхание. Женщины плакали, не обращая на него внимания, судя по опухшим глазам далеко не в первый раз за сегодня. Вменяемым оставался только пожилой смотритель,

— Не ходи ты туда — руку с плеча юноша сбросил и пошел к ее комнате, ноги слушались плохо, и каждая ступенька становилась препятствием. Этот мерзкий скрип врезался в память. Дверь была открыта настежь. Все было как всегда, только... Багровые пятна, обильно покрывающие пол. "Здесь убили человека" отстранено подумал юноша. Ноги перестали держать, и он опустился на пол. Взгляд застыл.

Он не знал, сколько так просидел. Пару раз к нему приходили, пытались привести в чувство, но тщетно. Однажды даже попытались поднять, но он с такой силой сдавил запястье, что его с проклятиями оставили в покое. Он все видел и ощущал, ведь тело по-прежнему заботливо посылало сигналы, но живым себе Кер уже не чувствовал.

На первом этаже разговаривали и до юноши долетали отрывки фраз. Разговор касался его.

— Только тише.

— Ты его видала? Он не только не слышит, но и видит, небось, не все.

— Красивая была... Бедняжка — послышались всхлипы.

— Гулящая вот и довертела хвостом.

— Зря ты, такую жизнь по собственной воле не выбирают. Да и добрая была, помню дитё соседское разболелось, так сидела как со своим.

— Я ее доброты не видала.

— Ты же сегодня дома, был кто у нее?

— Говорю же, не видела.

— Глаза у тебя бегают, врать то не умеешь.

— Только не вздумай, кому взболтнуть. Был у нее хахаль, поругались, покричали и разбежались. Мое дело сторона, но только когда на улицу выскакивал, на меня напоролся — глаза дикие во рту пена — страха натерпелась, аж кувшин уронила. По мне так он и прибил, кому еще?

— Так чего сидим надо стражу позвать, может, найдут убивца.

— Чего? За ней заторопилась? Ты же видела, как он ее искромсал, места живого не оставил. Нет уж.

— Как он выглядел? — голос был по прежнему чужим, человеческие ноты исчезли.

— Ну, наконец, очнулись. Кто выглядел то хоть? Послышалось вам, мы тут о вышивке...

— Не его тебе нужно бояться — юноша сделал шаг вперед, и служанка затряслась как лист на ветру — Говори.

— Пузатый такой, борода до груди, а черепушка как стол — ни волосинки.

— Заходил раньше?

— Хаживал и часто, но то до вас было.

Юноша спешил, теперь он знал, где сможет узнать нужное имя. Ноги сами вынесли к 'Алым фонарям', привратник услужливо отворил двери перед частым посетителем, и он вошел.

— Мне нужно ее увидеть — Кер направился в сторону левой лестницы.

— Но... — девушка за стойкой растеряно покосилась на охрану.

— Мадам не принимает посетителей — дорогу преградили двое крепких парней, в руках у которых оказались небольшие дубинки, судя по размерам залитые свинцом.

Юноша отправил их на пол, не сбавляя шага, сегодня не день церемоний.

Двери под сильным толчком отворились.

— Что там за шум? — не отрываясь от чтения, произнесла женщина, сидящая за массивным столом. Годы не пощадили, когда-то красивое лицо, но глаза остались такими же выразительными. Довершали образ массивные очки в костяной оправе, сидящие слегка нелепо на крючковатом носу.

— Мне нужны ваши учетные книги мадам.

— Успокоитесь молодой человек, я не ваша ровесница, чтобы повышать на меня голос. Потрудитесь объяснится.

— Джейн мертва и мне нужно знать, кто был с ней последним.

— Джейн? Когда? — голос вздрогнул.

— Я сейчас от нее — голос упал до шепота, а затем снова обрел твердость — Мне это нужно и вы знаете, что я получу.

— Но ваш мастер не одобрит... — Кер прервал.

— Не будьте наивны, вы же видите. Мне все равно.

— Я понимаю, вы были близки, но это не повод...

— Для меня повод. Если следующим вашим действием будет не то, что мне нужно, я начну ломать ваши кости... Буквально.

— Не пугайте. Я, таких как вы, повидала достаточно, но беря во внимание ситуацию... — она задумалась на мгновение, лоб прочертила глубокие морщины — Джейн и мне была близка, так что держите — она протянула стопку бумаг — Но этот дом они не покинут.

— Нет необходимости.

На поиски ушло пять минут, на бумаге ровным почерком указывались место и время встречи, а также имя девушки и клиента. Джейн встречалась нечасто и за последние месяцы не попадалась совсем.

— Здесь нет сегодняшнего дня.

— Она в последнее время часто отказывалась — она с жалостью посмотрела на юношу — Но бывает, девушки договариваются напрямую — женщина пожала плечами — Сожалею — она подошла и взяла его руку — Вы так молоды, у вас все еще впереди. Гор проводит.

Охранник, прижимая к груди распухшую руку, сопроводил до выхода.

Когда за юношей закрылись двери, в кабинете зазвонил колокольчик. Мгновение спустя в дверь протиснулся невысокий паренек в ливрее. Покрытое веснушками лицо выражало услужливость.

— Гора позови — слуга склонился в поклоне, все-таки не зря держала их в строгости, ситуация была из ряда вон, но никаких вопросов даже взгляда.

— Отнесешь это к графу, смотри доставить непременно — мадам протянула вошедшему сложенный конверт запечатанный личной печатаю на алом воске — И смотри по сторонам.

Портьера позади колыхнулась и замерла, словно под дуновением сквозняка. Только вот там глухая стена. Приобретенная за годы выдержка подвела — по телу женщины пробежала дрожь.

Когда за спиной Кера захлопнулись двери, в голове промелькнула неприятная мысль. В таком состоянии, конечно, могло показаться, но мадам вела себя странно. Дрожь в голосе, печальный облик — все к месту, выверено и от того странно. Нужно задержаться. Через некоторое время показался старый знакомец, тот самый детина и озабоченно озираясь быстрым шагом, двинулся прочь. Он явно спешил, прохожие шарахались в стороны, стараясь не попадаться на пути. Через десять минут ходьбы тяжело дыша, остановился у ворот двухэтажного особняка и нетерпеливо задергал колокольчик у входа. Перед открывшим слугой тотчас появилась свернутая бумага. А затем пришедшего пропустили внутрь.

Похоже юноша нашел того, кого искал, ожидаем, был и обман мадам, наверняка о его визите уже знает мастер и даже захоти Кер поквитаться за ложь, рядом будет кто-то из своих же. И жизнь клиента сохранила, вернее сказать, думала, что сохранила. Мастер говорил правду — женщин не надо недооценивать.

Руки непривычно дрожали и больших усилий стоило унять их. Чувства нужно забить в самый дальний уголок, сначала дело, потом все остальное.

Он пытался себя контролировать, но переступив порог, глаза накрыло красной пеленой. До замутненного сознания долетали лишь отголоски криков и жалобных стонов. Те отрывки, что всплывали в памяти, позже старательно загонялись в самые глубокие недра, лишь бы не видеть искривленные в ужасе лица. Очнулся лишь над распростертым телом, руки и ноги прикручены к основаниям кровати остатками одеяла, во рту кляп, какая-то синяя тряпка. Человек явно без сознания, на левой части обритого черепа красовался лиловый синяк. Сколько времени прошло? Порядочно, кровь на руках успела превратиться в багровую корку. Что он сделал? Все потом. Кляп покинул свое место, а пощечина вернуло в чувство.

-Хочешь кричать? Кричи, вопи во все горло. Тебя не услышат, некому, понимаешь, некому. Твоя жена уже не проснется, о других говорить не буду они тебе явно безынтересны — всего лишь прислуга. Можешь не отвечать, ответ я знаю.

— За что?

— Ты ударил ее пять раз. Судя по тому, как много крови она потеряла, бил не спеша, вдумчиво, так не убивают по злости, так поступает только тот, кто хочет растянуть приятный момент.

— Я ничего не... У меня много...

— Денег? Мне нужно, что-то более ценное. Твоя жизнь, например.

Клинок вонзился по рукоять.

— Раз. Знаешь в чем разница между нами? Мне не нравится убивать, не нравилось — поправился Кер — Молчишь? Это шок, сейчас пройдет, и мы продолжим. Ты должен чувствовать все.

— Два. Еще одно отличие, я знаю точно куда бить. Вижу, ты отдохнул.

— Три. Посмотри на меня, это последнее что ты увидишь в своей никчемной жизни.

— Четыре. Сейчас заканчивается не только твоя жизнь, но и моя. Я нарушил самый важный закон моих братьев, убил по желанию. Но знаешь, мне понравилось, и я с удовольствием повторил.

— Пять, прощай.

Кер встал с кровати, в мыслях зияла пустота. Вышел аккуратно прикрыв дверь.

А развернутая записка так и осталась лежать на прикроватном столике, сквозняк всколыхнул бумагу, и открылось послание, написанное ровным красивым почерком "Приглашаем, вас на еженедельное собрание клуба. Новая программа специально для Вас. С уважением, всегда ваша В.В."

Кер мягко закрыл дверь и прислушался. Ни звука, дом застыл, как и его покалеченные обитатели. Закончено, единственное, что имело смысл, завершено, остался лишь последний аккорд — самому погрузиться в небытие. Исход встречи с мастером один, нарушив правило, Кер подписал себе приговор, но это не заботило, как и все другое. Бледный юноша с обнаженным клинком в забрызганных кровью одеждах неторопливо брел по улице пугая ранних прохожих.

Тяжелая капля сорвалась с острия и отправилась в краткий полет. Глухой звук и снова тишина, только его шаги и завывание ветра, мгновения тянулись неспешно. Он шел, а за ним тянулся след, замершие алые капли оброненными драгоценными камнями сверкали на белоснежном снегу в свете тусклых фонарей. Пальцы, сжимающие рукоять, побледнели от холода, но он не чувствовал, внутри пустота — он просто шел. Тот мир, в котором он жил уничтожен, снесен под основание, как утлый домишко сметен ураганом.

И когда юноша без стука вошел в знакомый кабинет его уже ждали.

— Вижу, тебе есть, что сказать. Садись.

Кер опустился в кресло и рассказал о произошедшем. Спокойно, без истерики и эмоции. Страха не было, только странное любопытство. Как все это произойдет? Клинок или голые руки? Как долго будет длиться боль? Что там за краем? Когда-то в этом же подземелье, он думал, что уже шагнул в пропасть.

— Ты нарушил правила и имел смелость вернуться. Таких мало. Стержень есть, нужны только время и дело.

Кер поднял голову, это не то, что он планировал услышать.

Кер.

Понимание того, что человек, которого ты ценил, никогда рядом с тобой не будет, обрушивается как горная лавина. И то, что все изменилось, осознаешь только тогда, когда сделать что слишком поздно. Остается только отзвуки тех отношении, вспышки воспоминании, которые как ни старайся всплывают время от времени. И что остается? Уехать далеко, чтобы не видеть знакомых мест, дающих толчок к очередным мучениям. Мелькают лица, такие разные и такие одинаковые. И как-то за всем этим забывается, что и она не была идеальной. Все это сейчас на втором плане, главное ее нет, и не будет никогда. А в голове по-прежнему только Она. Может это наказание за поступки? В это можно поверить, человек не безгрешен, и он тому подтверждение. Но зачем же так жестоко? Если бы ее никогда не было... Не случилось боли, страха, отчаяния, но и радости и тех минут тоже... Впервые в жизни не оставалось сомнении в собственных чувствах, они такие реальные, настоящие до крика. В который уже раз он запрещал себе думать об этом, но снова ловил себя на запретном. Забывался и снова начинал говорить с ней, объяснять, доказывать свою правоту, а попросту оправдываться. Он уже забыл, когда в голове появлялись другие мысли. А что если это навсегда? Но боль же не может быть вечной. Как же он хотел, чтобы все это закончилось, уснуть и не проснуться. Насколько же он не приспособлен к реальной жизни? Ведь люди всегда страдали, и будут страдать.

Временами казалось, что сможет.

Новая жизнь. С чистого листа. По-новому. Слова в голове звучали сначала бодро и жизнерадостно, постепенно теряя свою напускаемую позолоту, выставляли неприглядные внутренности. Он боялся — вот, правда, боялся до онемения, до нежелания быть и существовать. Такого чувства не было никогда ни во времена бурной молодости, когда его могли удавить приятели за кусок хлеба, ни позднее. Заставлял себя думать о постороннем, но мысли незаметно возвращались к Ней, память, как неторопливый палач выхватывала отдельные черты, позволяя вновь почувствовать то что уже не повториться наяву, заставляя замирать в бессильной ярости. Неужели он так слаб? Всю жизнь считал себя крепким, а сейчас... а сейчас раздавлен, тщательно освежеван, но оставлен в живых, чтобы порадовать своих незримых тюремщиков нескончаемой агонией. Закрывать глаза было особенно страшно, но скоро и это перестало спасать, ее образ мерещился повсюду, седьмые сутки без сна давали о себе знать. Время от времени взгляд выхватывал из толпы счастливые пары, в такие мгновения мрачная улыбка пробегала по губам. У них есть время, шанс все сделать правильно и даже если будут ошибаться, с кем не бывает, всегда можно покаяться и вернуться, исправив все. Они могли, он нет... Не вернуть, не извиниться, не попросить прощение за все глупости и оплошности, совершенные им за их краткое знакомство. Он согласен был на пустоту, на полное отсутствие чувств, но только не на эту ежеминутную пытку. В такие мгновение все доводы отступали.

Он всегда считал себя особым, всегда, сколько себя помнил. Критика была и подчас довольно жестокой, но голос внутри тихо нашептывал, что он такой один и все у него получиться, но сейчас... Голос молчал, непривычно тихо было в голове, мысли, возникающие сами по себе и уходящие в никуда, такие привычные покинули его. Что будет завтра? Сейчас этот вопрос не беспокоил. Он был жив и мертв одновременно. Разбуженный сознанием внутренний голос сначала невнятно оправдывался, а потом и вовсе затихал, словно эхо в глубокой и темной пещере. Он всегда не понимал людей, винивших других в своих промахах и ошибках, старался смотреть под разными углами, подчас ссорясь с близкими. И сейчас сознание привычно невольно показывала его промахи, поступки, которым он не придавал значения и только теперь... А как хорошо было бы обвинить другого... Так просто переложить всю вину на другого человека, сказать — вот он причина моих бед и несчастий. Жаль, что он другой, не такой как все. И так будет всегда.

Покой не приходил и ночью, если ему и удавалось уснуть, то приходили кошмары. Один преследовал особенно часто.

Основная часть его сна — мешанина из образов. Хаос, сотканный в голове, причудливо закружился в воронку, то и дело мелькали знакомые лица, места. И враз все обрывалось. Темнота, густая чернильная залила все вокруг. Впереди возникла запертая дверь, из-под которой струился мягкий и теплый свет, такой знакомый. Ручка сама неспешно повернулась. Это была ванная, ее ванная. И там была она, живая, такая реальная. Вода закрывала ее до плеч. Волосы забраны в пучок, чтобы с таким трудом выпрямленные они не превратились в упругие пружинки кудрей. Она улыбалась и звала к себе. Руки сами потянулись к ее телу, еще раз прикоснуться, почувствовать тепло кожи. На этом обычно все обрывалось, если ему везло... Если же нет, пальцы касались холодного трупа.

Лекарство подсказал мастер.

Кер с головой ушел в тренировки, физические упражнения изматывали, но дарили спокойствие, пусть и на время. Утро начиналось вместе с восходом солнца. Небольшая пробежка до обрыва лишенных, привычное уже расстояние он покрывал за три с половиной часа, дабы усложнить процесс к голеням пристегивал гнутые свинцовые пластины. Затем лес, тот же бег только по пересеченной местности. Его обучение уже никто не контролировал, он делал это сам, для себя. Тот рой мыслей, что блуждал в его голове, могло успокоить только это. В обители появлялся только чтобы получить задания.

Жаль, что тело имеет ограниченные ресурсы. В моменты вынужденного отдыха привычно налетели мрачные мысли.

Убить себя, прекратить это пустое существование — выход, но сделать такое с собой он не мог, страшно. А вот уснуть и не проснуться, да этого Кер бы хотел. Но наступало новое утро и его глаза снова открывались, поэтому юноша рисковал везде, где мог. Коварная судьба не желала так легко отпускать, агония должна продолжаться. Шрамы добавлялись регулярно, но решающего последнего удара так никто и не нанес.

Хоровод лиц не прекращался, одно за другим они возникали в его жизни на мгновение и тотчас же пропадали. Считать уже перестал, за это год он убил многих. И это его не беспокоило. Наверное, именно таким его хотел видеть мастер — бездушным орудием в руках клана.

И опять мысли о будущем, о том, что никогда уже не наступит. Там он был счастлив, он был с ней и их дочкой. Даже имя придумал — Ника. Это было так реально, казалось, протяни руку и можно дотронуться до волнистых волос девочки, как же она похожа на свою маму. Небольшой дом на окраине леса, чистая речка неподалеку и они. Там хотелось остаться, в реальности ждал пустой и не нужный мир, который давил своими серыми красками. Кер оборвал себя, ее нет, и никогда не будет, точка. Сколько раз он говорил себе это?

Первый день недели, а это значит, что утром его хмурое лицо должно появиться в обители. Дом как всегда встретил тишиной и запахом застарелой пыли, но вот внизу ждал сюрприз...

Наверно и он выглядел также — щуплый, испуганный юнец, взирающий с почтением на стоящих перед ним. Похож, только почтения у Кера тогда на всех не хватило, это он точно помнил.

Мастер назвал каждого по имени и представил нового члена команды. Новичка звали Вар. Пусть так не ему с ним маяться. Новый персонаж ему не интересен, хотя и старые, порядком поднадоели.

Узнав по поводу задания для него, Кер удалился, стараясь, как обычно в последнее время, свести общение к минимуму. Впрочем, не избежав пары колкостей от Лона и похлопывания по плечу Борея.

Подготовка заняла неделю и вот... Две цели, по два охранника у каждой. Развалины на окраине, соседнего со столицей городка — место встречи. Можно дождаться конца беседы и уничтожить по отдельности, а можно поиграть с судьбой. Выбор для Кера очевиден. Когда он вышел на дорогу, правая рука висела плетью, с кончиков пальцев в дорожную пыль падали алые капли, ткань на бедре пропиталась кровью, порез был не глубоким, но доставлял массу неудобств, отдаваясь болью при каждом шаге. И синяки с ссадинами в ассортименте, но живой... Опять живой... Дурацкое чувство самосохранения вновь сработало, проклятое тело не хотело умирать. И значит, по возращению ждет уже привычный нагоняй.

— Твое последнее дело, столько возможностей и ты выбираешь самый примитивный — резню.

— Я бы выразился иначе — самый действенный.

— Самый рискованный, их было шестеро. Никто из нас не пошел бы такое. Что с тобой стало Кер?

— У меня все отлично, как всегда.

— Такое впечатление, что ты ищешь смерти.

— С чего бы это?

— Отдыхай — произнес мастер и открыл книгу давая понять, что разговор окончен.

Кер вышел, мягко притворив за собой дверь, ноги несли к выходу, когда до ушей донесся приглушенный разговор.

За столом сидело двое, перед ними высились пустые тарелки. Лениво ковыряя в зубах куриной косточкой Лон обратился к проходящему мимо юноше:

— Чего сник малой? Шлюх что ли мало стало?

Кер думал, что пуст, но как же он ошибался. То, что еще оставалось внутри вспыхнуло всепоглощающим пламенем, затопив сознание. Но рефлексы остались...

— Да ладно тебе — видя какой ситуация приобретает оборот, примирительно произнес вставая Лон — Пошутил неудачно.

Подняться не успел, стол значительно ограничивал возможность маневра и попытку закрыться Кер обошел. Первый же удар стер эту вечную мерзкую улыбку с лица. Краем глаза заметил летящий кулак, добряк Борей пытался его остановить, зря... Сегодня не тот день. Руку перехватил, и массивное тело на полном ходу врезалось в стену, тот самый случай, когда вес сыграл злую шутку. Пытавшегося встать обидчика настиг удар по ребрам, кожаный сапог выбил остатки дыхания, заставив судорожно хватать разбитыми губами драгоценный воздух. Юноша наклонился над лежащим и дал волю своей ярости. Все что накопилось за эти долгие месяцы наполненными бессонными ночами и пустыми днями. Лицо Лона превратилось в кровавую кашу. Кер чувствовал отстранённо как его недавние раны раскрываются вновь, но ему было все равно. Он чувствовал, чьи-то руки, пытающиеся оттащить от уже бесчувственного тела, а потом и удар чем-то тяжелым по затылку.

Очнулся в привычном месте и опять под пристальным взглядом мастера.

— Что это было?

— Спор — пожал плечами Кер — Немного разошлись во мнениях.

Горло сдавило так, что казалось, глаза выскочат из орбит. Понимая бесполезность попыток, все-таки попытался освободиться, но тщетно, держали его крепко. Мастер наклонился и тихо произнес:

— Не заставляй пожалеть о том, что взял тебя.

Рука разжалась, и Кера согнуло в приступе кашля.

— Свои проблемы держи при себе, понятно?

Юноша кивнул головой.

И дальше потянулись однообразные дни, недели, месяцы.

Понимание необходимости перемен пришло постепенно. Мир вокруг словно замер, оставаясь до ужаса неизменным — декорации хоть и сменяли друг друга, но ощущения пустоты оставалось. Может, то, что он задумал и не изменит жизнь, но попытаться стоило, иначе нельзя. Очередная попытка начать сначала. Может в этот раз получится?

Ночь только, что вступила в свои права, мягким покрывалом накрывая уставший город. Кер стоял на крыше одного из купеческих домов и смотрел на то место, где прошли последние годы. Почти все готово, осталось немного, скоро он исчезнет из этого города.

Раздался свист, резкий и пронзительный и именно он вывел юношу из задумчивости. А затем уже скрежет, до боли знакомый, скрежет металла о металл, не то чтобы это удивляло, мечи в городе обнажались с завидной регулярностью, но, чтобы на надежно охраняемом наемными ротами торговом ряду. Любопытство заставило перепрыгнуть на соседний дом. Внизу стояли двое и на них, словно волны накатывались одетые в черное люди. Надо отдать должное бились без паники, скупо нанося удары. И нападающие умирали один за другим, но это не останавливало, словно одержимые они бросались в атаку раз, за разом неся потери.

По мостовой послышался мерный стук подкованных сапог, наверно это торопятся стражи квартала, наемники, на которых купечество не скупилось, доверяя свой покой только лучшим. Впрочем, они еще далеко.

Нападения имели, какой-то порядок, за внешней хаотичностью скрывалась какая-то система. Ломать голову долго не пришлось, ответ нашелся, когда стоящий вне схватки мужчина поднял арбалет. Выпущенная стрела, летела в сторону оборонявшихся, но не в них именно, а между, в ту нишу, что они так тщательно оберегали. Кер заметил то, на что не обратил внимание сразу, там была женщина, скрючившаяся напуганная женщина и именно ей предназначался этот арбалетный болт. Ее охрана скорее всего не успеет преградить дорогу летящей смерти, если вообще заметит в пылу боя, и тогда он решился, мастер за такое точно по голове не погладит, но это вскоре станет неважным. Юноша бросил тонкий и узкий клинок, что все это время крутился у него в руке, болт распался в воздухе, на две равные части.

И все закончилось, нападавшие оставшиеся в живых растворились в темноте. Керу тоже пора удалиться.

Мэтр Шеймус.

Мэтр Шеймус мерил шагами комнату перед застывшими подчинёнными, чье количество сегодня изрядно уменьшилось.

Операция была разработана хорошо, казалось, придуманы все возможные детали, а на деле... С месяц назад из надежного источника он узнал, что очередное любовное похождение императора закончилось беременностью и по словам лекарей на свет должен появиться мальчик. Для царедворца, чьими детьми до сих пор были только девочки, это большая радость, наследник оказался весьма кстати. К будущей матери приставили охрану и не какую-нибудь, а двух темных и два десятка гвардейцев, что постоянно дежурили дома. Сложная задача, но вполне по силам.

Раз в месяц будущая роженица наведывалась к матери, каждый раз проходя по одному и тому же маршруту. Ночь должна помочь. В таком деле лучше действовать с запасом, два десятка умелых воинов собирали три месяца, действовали так чтобы имперский приказ не заподозрил. Сроки поджимали, ведь ее могли перевести во дворец.

Все произошло субботним вечером, в этот день как обычно рынок не работал, и его улицы были пустынны. По мостовой двигались трое, закутанная в плащ фигура, по формам, скорее всего женщина и рядом двое мужчин в темных одеждах. Шли, не торопясь время от времени останавливались, женщина садилась на раскладной стульчик, отдыхала, и они снова продолжали путь. Все случилось около ограды центрального парка.

Они оказались готовы, и это не стало неожиданностью для Шеймуса.

Девушку толкнули в нишу и спокойно приняли первую волну нападавших. Дрались те умело, то и дело их мечи скрежетали по облаченным в черное, но и они не теряли времени. Перед ними лежало уже четыре бесчувственных тела, пятый, придерживая выпадающие внутренности, пытался уползти в сторону. Нападающие отхлынули, только чтобы еще раз напасть, в этот раз были осторожней, к лежащим добавились лишь двое.

И вот тот момент, за который он выложил жизни уже десяти соотечественников, мэтр хлопнул по плечу стоящего рядом и тот спустил арбалетный крючок. Стрелок отменный, наметанный глаз рассчитал все верно, защитники не успеют, ни отбить, ни закрыть телом нишу. Но тут все пошло наперекосяк, неясно откуда взявшийся клинок рассек стрелу надвое. В довершение из-за угла показались те, кому предназначался свисток, дежурившие у дома гвардейцы. Все карты биты, пора уходить, мэтр подал знак и его люди отступили. Впрочем, все бывает и провалы в его работе не редкость.

Мэтр жестом отпустил подчиненных и достал скудные запасы табака. Ему нужно подумать.

Кер.

Как же трудно прощаться с прошлым... И может, оно было не такое уж счастливое, но эмоции и чувства были искренними и что самое важное они были твоими и забрасывать их словно хлам в далекий угол чулана, не хочется, но нужно. Иначе нельзя. Внутренний мир человека не безграничен и вместить в себя все не может, отчего то приходиться отказываться, чтобы идти дальше. Иначе лишний груз пригнет к земле, а потом и раздавит незадачливого любителя старинных раритетов. И этот город был его прошлым.

Сегодня он не вернется. Он здесь чтобы проститься. Минуты текли одна за другой, а он просто стоял на крыше и смотрел. Сделать последний шаг всегда тяжело. И он его сделал, но тут же остановился. По улицам еще спящего города разносилось непривычное эхо, звуки становились все отчетливей и вот из-за угла показались нарушители спокойствия, первая шеренга закованных в боевую броню воинов, затем вторая и третья, дальше считать не было смысла. Первые солнечные лучи отражались от начищенных доспехов с императорской печатью. Внутри похолодело, личная охрана самодержца не вступала в бой последнюю сотню лет. Он уже знал причину их появления и как подтверждение дом, в котором юноша провел последние годы взяли в кольцо. Пришедшие без приглашения тянуть не стали.

Дверь сразу выбили тараном, к разбитым окнам приставили принесенные лестницы и в чреве дома исчез первый десяток, больше дом вместить не мог. Лязг металла, крики, звуки падения тяжелых тел в доспехах, грохот ломаемой мебели — все это слилось в жуткую какофонию. Через пару минут воцарилась тишина. Дом алчно пялился на оставшихся пустыми глазами-окнами, напоминая страшное древнее чудовище на заклание, к которому привели жертвы. И это было похоже на правду, ведь кроме живых защитников он, набитый хитроумными ловушками мог постоять за себя и сам. Судя по скорости расставания с жизнью первой партии, наверху было двое его собратьев. Следом отправился еще отряд, но его постигла та же участь.

А вот что произошло дальше, было немыслимо. Вперед вышли двое, та же печать на доспехах, но цвет был иссини черным. Их владельцы легендарные темные. Воины, о которых как-то выразился мастер "увидел-беги". То, что не смогли сделать два десятка, сделала эта пара.

Из отрытой двери выкатилась голова, рот замер в предсмертном крике, глаза закатились. В изувеченном смертью лице с трудом угадывались черты Борея. Мгновением позднее к ней присоединилось и то, что осталось от Вара. Значит, Кер не ошибся наверху было двое. Как они легко сделали шаг из настоящего в прошлое, отстранено подумал юноша.

Строй воинов разошелся и к дому потащили пару бочонков, несли аккуратно то и дело, посматривая под ноги.

На мгновение заложило уши, такой сильный раздался грохот, затем из проемов пламя вырвалось на свободу, необычного темно синего цвета. Повалил дым. Странный огонь спал быстро, оставшиеся небольшие очаги поспешно залили, запасенной водой. А затем до Кера докатилось эхо еще двух взрывов, синий дымок поднимался на западе и востоке, именно там, где выходили их подземные тоннели для бегства.

Ему пора, большего здесь не увидеть. Ушел также, как и пришел пробираясь крышами.

Осталось только убедиться, что никто не выжил. Место встречи на экстренный случай располагалось в центре и ровно в полдень он должен оказаться там. Времени предостаточно.

Проходя мимо очередной подворотни, увидел знакомую до боли картину — братья выбивали деньги у одетого в какие лохмотья паренька, рядом рыдала навзрыд щупленькая девчушка. В голове вновь всплыли картины не такого уж счастливого детства, но лучше поздно, чем никогда. Такие как они не заслуживают милосердия, только истребления как бешеные животные. Стаявшему позади он спокойно свернул шею, та хрустнула, словно сухая ветка и на этот звук обернулся второй. Удивление на лице быстро сменилось страхом, а затем и ужасом и он, заверещав, ринулся прочь. Бежал он недолго, девочка выставила ногу, и тот с размахом ударился о каменную кладку, голова треснула как переспелый тропический плод. Вместе с содеянным пришло понимание того, что место братьев не будет пустовать долго, может неделя, а может и месяц, но на их месте появиться кто-нибудь, кого не будет смущать вид чужой крови. Он постарался прогнать эту мысль подальше, хоть ненадолго хотелось почувствовать себя правым, и чтобы в мире стало все просто.

За ним следили, причем явно люди имеющие богатый опыт. Попытки сбросить их со следа успехом не увенчались, и юноша решил посетить одно место.

Мэтр Шеймус.

За молодым человеком шли не только они, пара неприметных персонажей попеременно меняясь, не выпускали цель из вида. Как же мэтру Шеймусу не нравились свары между коллегами. И пусть на бумаге уже год как скреплено тайное сотрудничество двух стран — Арсании и страны Болот, когда заходил разговор о чем-то важном, пакт мгновенно забывали, вот и сейчас на размышления ушли какие-то мгновения. Кивнул и двое из его команды ускорили шаг, лавируя, словно корабли сквозь рыночную толчею. Перчатка с десятком коротких игл в масле терновника, лучшее средство в подобных делах, достаточно царапины и объект погружается в сон. Привычное дело, убрать с финишной прямой конкурента, наступит день и так же поступят с ним, а пока...

Мэтр повернул назад, слежка пройдет без него, на всякий случай отрядил еще двоих, а у него появились теперь другие заботы, тех двоих уже бережно погрузили в телегу, им предстояла нелегкая беседа.

Небольшой светильник, давал больше гари, чем света, за грубо сколоченным столом сидел человек, голова безвольно свешивалась на грудь, из-за рта тонкой струйкой стекала слюна. Кожаные ремни надежно фиксировали обмякшее тело. Заботливая рука поднесла флакон с едким зельем. Голова пленника дернулась как от удара, и лицо постепенно обрело осмысленное выражение.

— Добрый вечер, уважаемый, извините, не знаю вашего имени — подождав минуту, Шеймус продолжил.

— От вашего молчания мало, что измениться. На крайний случай у нас есть ваш товарищ, да и, зная наши методы, лучше начать говорить раньше. Честно говоря, я не приемлю такие способы, но в сложившихся обстоятельствах, выбора нет. Что ж приступим к вопросам, их будет немного, но каждый достаточно важен. Кто тот человек, за которым вы шли? Сколько человек в вашей группе? Как долго вы его ведете? Простой вопрос простой ответ, всего то — приветливо улыбнулся, — я же не предлагаю вам выдать с кем из верхушки любезный друг Шталь смог наладить контакт, но это я так, чистое любопытство. Может, хотите поесть, знаю, после препарата просыпается жуткий голод, есть запеченная утка, слегка остыла, но аппетитная жуть — он сглотнул — объедение. Может пить? К сожалению, в здешних тавернах мало понимают в хорошем вине, но добротное пиво я вам гарантирую.

М-да... Светской беседы не выходит, печально. Гавр неси инструменты.

На столе перед пленником, очутился сверток, мягкая кожа, простроченная черной нитью.

— Я думаю, вы знаете, что это такое.

По лбу покатилась капля пота, затем другая, защипало глаза, судя по учащенному сердцебиению это было правдой, об этом свертке, в определенной среде ходили мерзкие слухи. Шеймус неторопливо развязав узел, а затем одним привычным жестом расстелил на столе жуткое полотно. Скальпели, ножи, ножницы разных форм и размеров, заботливо размещенные, каждый в отдельный кармашек, чтобы во всей красе предстать перед жертвой. Мерно застучали зубы, пленника трясло, ремни впились в кожу не позволяя сделать лишнего движения.

— Вы знаете, в страхе нет ничего постыдного, — крутя в руках тонкое лезвие произнес Шеймус — это нормальная человеческая реакция, ее нужно принимать как данность. Он позволяет нам выжить — наставительно поднял палец вверх. Те, кто учили вас никогда, не оказывались в таких условиях, с чего им знать, что испытываете вы сейчас. Так что отбросьте советы этих зазнаек твердящих, что можно выдержать все и принимайте решение. А пока вы думаете, я вас познакомлю. В моем наборе тридцать три инструмента и у каждого есть свое назначение и имя, да вы не ослышались — отвечая на невысказанный вопрос, промурлыкал мэтр — имя, в старые времена считалось, что, даруя неживому имя, вы даруете ему душу. С какого вы хотите начать? Не всем я предлагаю выбор, можете в какой-то степени даже гордиться.

Пленника потрясывало, лицо исказила гримаса ужаса, крик застрял в горле, смог выдавить только булькающий хрип.

— Оставляете выбор, за мной? Спасибо, не каждый день встречаешь, таких вежливых посетителей, я думаю, начнем-ка мы с Агнесс, тонкая легкая, назвал в честь одной чудесной девушки с запада империи. Кстати забыл сказать, имена ведь появляются не случайно... Это те, кто мне особо запоминаются... — слегка помолчал — по работе, если можно так выразиться, думаю скоро у меня появиться еще один инструмент, так как ваше имя?

— Ж-о-з-е-ф — голос заметно дрожал, имя по букве с трудом выходило из глотки.

— Очень приятно, Жозеф. Поговорим? — этот вопрос можно и не задавать, все уже ясно и так.

После разговора, пленнику развязали руки, принесли ту самую обещанную утку, с кружкой холодного пива. Растерев затекшие кисти, он принялся за трапезу. Ел не торопясь, смакуя каждый кусочек, каждый глоток янтарного напитка. Через полчаса подействовал яд, и он уткнулся в тарелку, гуманнее не придумаешь. Можно было закончить быстрее, но профессиональная этика не позволила.

Руки привычно перевязывали сверток и вновь инструменты остались не у дел.

Информация была полезна, в городе есть кто-то, чьи просьбы выполняет сам Шталь — человек весьма одаренный в их ремесле и подчиняющийся непосредственно только Болотному престолу. Это первое. А вот второе беспокоило его сильнее — двум странам, по какой-то нелепой случайности понадобился какой-то заштатный паренек, может и не совсем заштатный. В такие совпадения он не особо верил, может не все так просто как кажется? Опыт подсказывал, что нужно искать второе, а может и тройное дно в этом деле. Задача у конкурентов была похожа — наблюдение, потом допрос и устранение, но вели его не от кабака, как они, а от цветочных рядов. Заказчика конечно Жозеф не знал, что и не удивительно.

Пора узнать, как дела у остальных.

Кер.

Кладбище встретило тишиной и умиротворением, высаженные заботливым садовником кустарники прижились и образовали подобие коридора. Найти нужное место в зеленном лабиринте не просто, но это сделал. Прошел почти год, а Кер не был здесь ни разу. Небольшое надгробие с высеченным именем на половину затянуло травой, укоряя пришедшего в отсутствие заботы. Минуты шли, а юноша стоял и смотрел не в силах пошевелиться, губы нехотя разомкнулись:

— Я хотел сказать, почему не приходил... Ни тогда, ни после... Боялся... Да, боялся, что не смогу остановиться... Понимаешь? Но и ты без того занимала все мысли... И я желаю об этом, жалею каждый день, что был глупым, наивным... Думал, что успею сделать тебя счастливой... А сейчас я пришел попрощаться... Не знаю смогу ли прийти еще раз и если смогу то, когда... Мне тебя так не хватает...

Кер опустился на колени перед мраморным надгробием и коснулся губами холодной плиты. Шершавость ушла, ветер и дождь сделали поверхность гладкой. Но холод камня не ушел, как не вернулось утерянное, это данность и с этим нужно смириться. Говорили нужно принять произошедшее, без этого пути вперед не будет. И он понимал, что это правда, на самом деле понимал... Но только это как раз такой случай, когда сказанные верные слова не работают. Сколько времени прошло, а он не отпустил, не забыл... Эти минуты, мгновения вместе так ценны для него, что он готов мучатся вечно лишь бы не терять те частицы, что остались от нее. Ведь говорят же, что человек живет ровно столько, сколько память о нем... И выходит, она будет жить вечно. В этом городе у него не осталось дел.

Когда Кер вышел за кладбищенскую ограду глаза встретились с одним из преследователей, тот неспешно повернул голову, сделав вид, что рассматривает вывеску бакалейной лавки. Юноша усмехнулся и направился в нижний город, сейчас нужно выпить. Последние обстоятельства меняли многое в первоначальном плане составленным еще до утренних событий. Значит, придётся двигаться налегке.

Из ниши выскользнул напарник, и они двинулись следом, по-прежнему изображая праздных горожан.

— Ты видел его взгляд?

— Да, прям мороз по коже.

Дверь темная от времени, с многочисленными зарубками как кожа бывалого воина, именно такая и должна вести в настоящий кабак, где если пьют, то до рассвета, если проигрывают, то все до последнего медяка, а если бьются, то с радостью. Редко посещал в подобные заведения по собственной воле, и еще реже это доставляло хоть какое-то удовольствие. Все низменные пороки здесь. Чревоугодие, пьянство и, конечно же, похоть, куда же без нее в нашем полном одиночества мире. А сегодня его привела сюда необходимость. Бросив на грязную столешницу пару блестящих кругляшей, он громко гаркнул:

— Пиво мне да поскорее.

Тут же подскочила смазливая девушка в переднике, изначальный цвет, которого определить было невозможно, при всем желании.

— Сейчас господин, ничего больше не желаете? — озорно спросила она.

— Только пиво — не привыкшая к отказам та хмыкнула и, пожав плечами не спеша двинулась к стойке. Всем видом показывая, что заказ на столе появится далеко не скоро.

Не так он хотело покинуть город. Кружка с пенным напитком поднялась за погибших Вара и Борея, вспомнил и мастера с Лоном, вероятность, что они уцелели в этом странном пламени крайне низка.

Теперь дело оставалось за малым. Третья порция пива и юноша пытаясь встать, толкает несущую поднос с наполненным до краев кувшином ту самую заносчивую официантку и она, теряя равновесие, опрокидывает все на соседний столик. Дальше проще, два звероподобного вида мужика залитые пивом направляются к нему, легкая перебранка, как вступление перед основной частью вечера и первый удар, причем его удар. Тело повиновалось безропотно, словно и не было тех трех кружек убойного пойла, что даже бывалых лесорубов сбивает с ног. Удар кулаком разбил лицо первому, второй отделался легче. Началась суматоха, подраться здесь любили, но это не входило в планы хозяина заведения через минуту он сам и с пяток его слуг охаживали дубинками особо ретивых посетителей. Дошла очередь и до него, удар обрушился сзади. Осталось дождаться продолжения.

В это же самое время, снаружи в тени навеса мэтр принимал отчет своего человека.

— Он в кабаке, Леон остался с ним.

— Что делает? — мастер задумчиво крутил в руках трубку.

— Ведет себя, как все. Заказал пиво.

— Ничто человеческое нам не чуждо — весело произнес Шеймус и добавил полушепотом — или... Договорить он не успел, из таверны раздались крики и звук ломавшейся мебели.

— Стоять — жестом остановил рванувшегося к дверям — Поздно, нужно уметь проигрывать.

В переулке скрипнула дверь, и оттуда стремглав припустился паренек, чуть не впечатавшись в стену на повороте.

— Все логично, побежал за стражей — мастер отправил щепотку табачной смеси в жерло трубки — Нас ждет отличный спектакль мой друг, будем наслаждаться, сейчас мы только зрители.

Через пару минут по улице загрохотали подкованные сапоги и вскоре показался небольшой отряд, человек пятнадцать закованных в металл стражников. К этому времени грохот уже прекратился. А чуть позднее из дверей под руки стали выводить людей. Четвертым показался Кер, обмякшее тело висело мешком, по виску тонкой струйкой бежала кровь. Но когда его несли по улице, голова немного приподнялась, взгляд скользнул по малочисленным зевакам и остановился на мэтре и его подчиненном. Кер подмигнул им, Шеймус в ответ захлопал в ладоши.

— Идите за ними. Может, еще отыграемся.

Процессия растянулось не меньше чем на двадцать шагов, стражники шли по бокам, грозно посматривая на конвойных. Особо неторопливых подбадривали, толчками в спину. Копейное древко на время ускоряло движение, но вскоре приходило повторять процедуру. Хорошо освещенная улица осталась за спиной. Пора действовать, юноша сбил с ног идущего рядом толстяка-стражника и заорал во весь голос:

— Бежим.

Повинуясь стадному чувству, разношерстная толпа бросилась в рассыпную. Хранители закона тут же пустили в ход дубинки, щедро охаживая спины и сбивая с ног, но поймать успели не всех. Узкие лабиринты улочек были на руку беглецам и стражники, решив, что лучше довольствоваться малым, в погоню не спешили. Первым делом они выместили злость на оставшихся, а уже потом изрядно поредевший отряд двинулся дальше.

Глядя в след уходящим, мэтр хмуро бросил подчиненному:

— Осталось только расписаться в своем бессилии. Нас провели.

— Но может еще найдут. Там у нас трое.

— Брось — отмахнулся Шеймус — А их убежало семеро. Какие шансы найти именно его, да еще и ночью?

Наверное, Кер стал единственным за всю историю тюрьмы, кто попал сюда по своей воле. Впрочем, это его положение не меняло. Сейчас оставалось только ждать, время покажет, сделал ли он правильный выбор или перехитрил сам себя, оказавшись в западне. Одно можно сказать уже сейчас, не так он хотел покинуть этот город, но те, кто преследовали его знали слишком о многом, так что это вариант явно не худший.

Казематы встретили сыростью и зловонием. Большая часть строения располагалась под землей. Она была построена во времена императора Ирида, тот славился жесткими указами. Время шло, и тюрьма год за годом вгрызалась в землю, уходя бесчисленными этажами все глубже. Указы мягче не становились, но его последователи нашли более достойное применение заключенным. Рудники, разбросанные по всей империи, всегда нуждались в крепких руках, туда и отправляли провинившихся. Срок зависел от проступка и, отбыв его можно было, считать себя свободным. Но как показывала практика, доживали далеко не все. Подорванное здоровье и букет болезней вот что редкие выжившие забирали с собой. Сейчас тюрьма выступала в роли перевалочного пункта, здесь собирали нужное количество рабочих рук и тотчас отправляли.

Стражник, позвякивая массивным кольцом с ключами, наконец, подобрал нужный и верь со скрежетом отворилась. Их сбросали, как тюки, на холодный пол и ушли. Через пару минут Кер почувствовал, что кто-то снимает с него сапоги. Он дернул ногой, сзади раздался звук падения, а потом и стон, согнутый человек, одетый в лохмотья жалобно поскуливая, придерживая ушибленное бедро, пятился в дальний угол. Пора вставать, пошатываясь Кер, поднял себя на ноги, чтобы не упасть прислонился к замшелой стене. Кроме него в камере находилось десять человек, причем троих привели вместе с ним. Остальные со злобой поглядывали на вновь прибывших — лишние рты, да и лежанок теперь на всех не хватит. Вперед выступил самый крепкий, оскалил гнилые зубы.

— В общем, так, мы тут значит, первые очутились, нам и решать, как жить-поживать. Харчи здесь не ахти какие, так что сначала мы с рябчиками — он кивнул вбок — Малость похлебаем, а потом уж и до вас очередь дойдет. Смекнули?

Запах немытых тел буквально валил с ног, даже не развитое обоняние юноши пришло в ужас, ком подкатил к горлу, но он сдержался. Остальным было хуже, через пару минут едкую вонь, разбавил еще и кислый запах, двоих новичков вывернуло прямо на пол.

Иерархия как всегда оказалась проста, один лидер и кучка его прихлебателей, распоряжались всем от скудной похлебки, которую трудно назвать пищей, до места в камере. Северную часть, где царствовали продирающиеся до костей сквозняки, отдали новоприбывшим и еще паре несчастных, южную, где кладка еще не успела прохудиться так сильно — себе. Кера мало заботили эти неудобства и тем более не волновали проблемы соседей, его задача выжить. На время появилась цель, приглушив размышления и это радовало.

Пришлось терпеть, выделяться в этой дыре не стоило.

Через месяц, когда зловоние, казалось, впиталось в кожу, их вывели во двор.

Погода в империи переменчива, вчерашнее чистое небо заволокли тучи и выведенные во внутренний двор заключенные уже час поеживались под холодными каплями. Вереница двигалась медленно, кузнецы, скрытые навесом, работали не спеша, торопиться им было некуда. Помощники одевали колодки на руки, затем грузный мастер двумя ударами забивал заклепки. Напоследок сквозь специальное отверстие в кандалах протянули цепь, сковывая по пятеркам. Чтобы не пугать достойных жителей столицы их мрачный караван громыхая железом, покинул стены только поздним вечером. Редкие прохожие охотно уступали дорогу, шарахаясь от несчастных, чья жизнь вскоре закончиться на далеких рудниках.

У ворот ждала девушка, потертое платье выдавало представительницу низкого сословия. Пытаясь удержать волнение, теребила подол. Красивое заплаканное лицо полно решимости. Увидев конвой, она бросилась к старшему.

Девушка постоянно кланялась и показывала в их сторону. Понять за кем пришла спасительница, труда не составило, достаточно посмотреть на лица собратьев, по несчастью. Молодой юноша с обожанием смотрел в ее сторону. Бородатый кивнул и в его руки перешел потертый кошелек, не посмотрев бросил с седельную сумку. И тронул коня, что-то коротко бросив опешившей деве.

Робкая надежда на глазах перешла полное отчаяние. Она попыталась схватиться за стремя, но получив ощутимый тычок, полетела в придорожную грязь. Кер безразлично скользнул по ней взглядом, бывает. Впереди долгий путь и нужно экономить силы.

Глава II

Мэтр Шеймус.

Произошедшее не нравилось мэтру, очень не нравилось. И разобраться с этим лучше сразу, не затягивая.

Тот, от кого пришла информация про будущего наследника, и кто затем попросил услугу, при которой Шеймус столкнулся со страной Болот заметно нервничал. Сидящий за столиком обильно исходил потом, несмотря на то, что в трактире было прохладно. Большая голова на худой шее, то и дело поворачивалась, пытаясь высмотреть его.

— Не вы назначаете встречу, а я — в голос подпустил побольше метала, но в конце фразы предательски задрожал.

— Но вы же здесь — резонно заметил мэтр, пожимая плечами и устраиваясь на скамье, напротив.

— Я здесь только для того, чтобы сказать это неприемлемо — выслушав фразу, Шеймус кивнул в знак согласия.

— Тогда, встретимся завтра. Во сколько начинает работу ваша канцелярия?

— Вы совсем с ума сошли? — зашипел побледневший собеседник и попытался встать.

— Сядьте — спокойно ответил мэтр — Неужели думали я не проверю вас?

— Да как вы смеете...

— Смею, что? Побеседуем и пойдете. Всего пара вопросов и все.

— Задавайте быстрее — руки скрестил на груди, изображая полнейшее нетерпение.

Мэтр постарался улыбнуться как можно более дружелюбно. Для себя отметил, такой выдаст все и всех, если как следует надавить. Но приказ есть приказ, приходится работать с тем, что есть, но доверять?

— Что произошло вчера и, причем здесь парень?

— Это вас не касается, услуга за услугу.

— Верно — легко согласился мэтр — Но вмешалась третья сторона.

— Ничего об этом не знаю — глаза отвел, не выдержав прямой взгляд, определенно врет.

— Спасибо, это все что хотел услышать. Доброго дня.

Подозрения переросли в уверенность — их используют в слепую как пешек.

Перед тем как нанести важный визит решил заглянуть в любимое место. Природа всегда освежало ему голову, а это сейчас не помешает.

На пальце устроилась бабочка, лиловые крылья слегка трепетали на ветру, но лапки надежно держали хрупкую конструкцию.

— Небольшая хитрость — мэтр подмигнул застывшей от изумления девочке.

Из вместительных карманов на свет показалась баночка, ловко открутив крышку толстыми пальцами Шеймус окунул мизинец в золотистую субстанцию.

— Они сладкоежки, мед обожают. Попробуй сама.

Девочка робко запустила палец в мед и принялась ждать. Ресницы быстро захлопали, когда на вытянутую руку опустились сразу две бабочки — нежно розовая и ярко зеленая.

— Иди маме покажи.

Девочку очнулась от созерцания прекрасных создании, благодарно улыбнулась и двинулась прочь. Шла медленно, чтобы не потревожить.

Шеймус улыбнулся, его внучке примерно столько же.

Теперь встреча с Шталем, ибо лучшая защита — это нападение.

У представителя пасмурной страны свое прикрытие. В отличие от его скромной лавки, прикрытие тот выбрал более заметное. Деньги, которыми щедро снабжали, ушли на открытие небольшого заведения, ставшего весьма популярным в среде гурманов. Столики заказывали за неделю, а то и за две. Часть информации предупредительный и вежливый хозяин получал именно здесь. Вино за счёт заведения уже развязало не один язык, да и в чем его можно обвинить? Один выговаривается, другой слушает — типичная история. Отчасти поэтому Шеймус и любил наведаться в гости. Как обычно разговоры оставили на потом, по традиции в начале гостя ждал сытный ужин. И вот только, когда вилка со звоном коснулась тарелки, мэтр, ослабив ремень на две дырки начал разговор.

— Во-первых, как всегда великолепно. Во— вторых, твоих рук дело?

— Ты, о чем? — искренне удивился Шталь.

— Да ладно — словно обвиняя в скромности, протянул мэтр — Вчера пытались убить любовницу императора, а на утро в городе паре домов снесло крышу. Не припоминаешь? Заинтересованных лиц я знаю немного, пожалуй, двое-трое. И если это не я...

— Лестно, но нет — устало потер лоб коллега по профессии — У меня свои проблемы.

— Помочь может? — видел, что недоговаривает, но давить не стал — не в том положении, чтобы требовать и сменил тему.

— Да нет, ничего заслуживающего твоего внимания, проблемы с родственниками скажем так.

— А можно еще того вина, что подавали в начале, как его?

— Алайское — улыбнулся Шталь.

Дальше разговор перешел в привычное русло, вспоминали молодые годы.

Шталь все меньше походил на доверенного человека туманной страны, и все более на почтенного ресторатора пронеслось в голове. Даже сейчас, когда они наедине и притворяться нет нужды.

Мягкое вино сделало свое дело, и разговор перешел в доверительный.

— Посмотри на нас. Ты зажиточный торговец, я трактирщик. Может, хватит играть в эти игры?

— А кто если не мы?

— Да кто угодно! Через месяц здесь будет новенький пусть он и расхлебывает. Здесь такие же люди, как и у нас. И что мы должны захватить их земли, потому что вместо пива по вечерам они хлещут вино? Ты то должен понимать.

— Понимаю — вздохнул мэтр, которому уже не раз приходили такие мысли — Но не забываю, откуда я.

— Прав ты старый друг, трижды прав. Только устал я, замена моя уже в пути, на покой пора. Дело, любимое есть, со скуки не помру. Самое страшное, что мне грозит расстройство желудка, если на кухне с приправами переборщат. Ты уже и сам заметил, от дел я почти отошел. Так время от времени вспоминаю старое, но здесь огонь нужен, да чтоб не тлел, а пылал во всю, иначе на риск не пойдешь, а без него и результата не будет. Кому я рассказываю, все и так знаешь. Ты подумай забавно бы вышло, старая гвардия на покой собралась и все разом.

Причин для посещения изначально две — узнать о делах и отвести от себя подозрения в пропаже людей, если вдруг такое появится. По итогам встречи мэтр поставил себе четверку, вторая часть удалась, но вот с первой все не так однозначно. Если Шталь в курсе, то в чем его интерес? Готовит почву для приемника? Хотя может быть проще — он также использован втемную.

Кер.

Скрыться в лесу в его состоянии, при спешащих по следу гончих задача не из простых. И хоть силы испарялись подобно воде в жаркий день, Кер ждал. И дождался. Небольшая, но резвая речка преградила дорогу, когда солнце стремительно уходило за горизонт. Выстроившись цепочкой, перешли по ветхому навесному мосту. Узкий настил то и дело уходил из-под ног, стремясь опрокинуть в холодные воды. Ссохшиеся от времени дощечки время от времени трещали, но держали.

Под вечер небо опять заволокло рваными тучами, заморосил дождь. Тяжелые капли плюхались в дорожную пыль и заключенные жадно открывали рты, хватая живительную влагу. Через пару сотен метров колонна, зазвенев цепями, с вздохами повалилась на землю — привал. В то время как некоторые валялись без чувств от усталости, в расставленных на скорую руку шатрах, смеялись, играли в кости, пили дешевое вино, а бывало и требовали увеселение другого рода. Сегодняшний вечер не стал исключением. В этот раз забрали соседку — голубоглазую, еще не совсем потерявшую былую привлекательность девушку, которая отрешенно молчала все дорогу, уставившись перед собой.

Избавиться от оков не составило труда. Старые изъеденные ржавчиной они, лишь добавляли лишний вес, делая невыносимым путешествие. Лучшей охраной как обычно служил страх — на первом же привале бежало трое. Одним из них стал тот самый молодой человек, чью жизнь так старались выкупить при отъезде. Специально обученные собаки и десяток всадников нашли беглецов на следующее утро, им отрубили головы и насадили на пики. В назидание к ним присоединили еще двоих тех, кто оказался скован с ними вместе, но не поднял тревогу. С тех пор, если у кого-то сдавали нервы, держали свои же.

Тело ослабло, два месяца без нормальной пищи давали о себе знать, но с кандалами Кер справился.

Вокруг него спали, крепко держась за сновидения, в которых все было по-старому. Он перебежал ближе к шатру, к типичной ругани и смеху, примешивались женские всхлипы. Судя по теням, там его ждали четверо. Приподняв плотную ткань, он заглянул внутрь — двое уговаривали бутылку, судя по их крену явно не первую, третий же навис над жертвой.

— Ты смотри, в обморок плюхнулась.

— Тебя увидишь и понятно — за столом заржали.

— Ну да мы люди не гордые — произнес и стал расстегивать пояс, но не смог удержать равновесие и повалился на деву.

Хорошее время, для появления. Приподняв парусину, он проник в шатер, выхватил из вялых рук глиняную кружку, и тотчас же опустил на голову собутыльника. Его товарищ выпучил глаза глядя на ручейки крови вперемежку с вином, пытаясь понять, как его кружка вылетев из руки, оказалась утопленной в череп соседа. Удивлялся недолго, Кер со всей силы ударил его голову об угол стола, и тело сползло на пол.

— Вы чего буяните, щас я... Вам тоже останется — третий повел затуманенным взглядом в сторону шума.

— Это что такое? — рука стала шарить по месту, где минуту назад висел клинок, но тот вместе с поясом валялся в стороне. Грудь стала подниматься, набирая воздуха для отчаянного вопля. Небольшой кинжал, которым резали мясо, устремился к цели, пронзенное сердце билось недолго. А теперь нужно уходить, брать много не стал, пару ломтей хлеба и столько же мяса. Сгреб со стола медяки, сунул за пояс нож и двинулся к выходу. У нашедших трупы скорее всего возникнут мысли — в пьяном угаре не поделили девушку, вино, кости... Любой вариант вероятен, главное, чтобы не пришло в голову раньше времени пересчитать тот 'скот', что спал вповалку в низине. Пропажу осужденного к каторге, конечно же, хватятся, но ближе к утру. Лагерь спал, то и дело раздавался храп или чье-то бессвязное бормотание. Юноша, аккуратно стараясь не потревожить спящих, медленно продвигался вперед, шаг за шагом приближаясь к свободе. И когда замаячила граница палаток, произошла неприятность — чужого почуяли собаки.

— Да заткнитесь вы — послышался стук древка о решетке и лай перешел в едва слышное рычание. Повезло.

Огни лагеря остались за спиной. Быстрый шаг постепенно перешел в бег. Юноша двигался размерено, экономия скудные силы. Через час, когда дыхание уже стало сбиваться, показалась цель.

Два часа проведенные по колено в быстрой речушке, несущей свои воды на восток, позволили сбить со следа весьма вероятных ищеек.

Следующий месяц Кер провел в блужданиях. Тракт, с которого он сошел — в округе единственный, и чтобы попасть в нужное место пришлось поплутать. Первые две недели прошли просто — он брел по твердой земле, изредка пробираясь через буреломы, а вот потом стало хуже.

Под ногами хлюпало, чавкало и брызгало.

Вот уже как второй день, болотистая местность "радовала" своим однообразием, а юноша с головы до ног покрытый тиной, проклиная все, шел дальше. Тело зудело и чесалось, ведь как не странно, грязь не служила помехой для кровососущей братии всех мастей, облюбовавших здешние просторы. Чем они интересно питаются, когда к ним в гости не забредают беглецы типа него? Наверно собираются в стаи и уносят живность из ближайших деревень — мрачно пошутил Кер, вызвав на грязном лице угрюмую усмешку. И еще постоянные концерты лягушек, явно в прошлой жизни бывших плохими певцами и сосланные в наказание сюда. Но человек приспосабливается быстро, поэтому и выживает. Сломанное хилое деревцо измеряло дно и проверяло казавшиеся только с виду надежными травяные островки. Найденная на одной из стоянок бурая глина, засохнув, обернулась прочной защитой от зубастой мошкары. Жизнь налаживалась, юноша отправил в рот очередную пригоршню ярко красных ягод. Поморщился — кислятина со стойким привкусом тины и горькими семенами, но зубы послушно перемололи полученное и отправили в урчащую утробу — ему нужны силы. Прихваченные при побеге запасы давно уже вышли, так что приходилось довольствоваться дарами леса.

Мириться пришлось только с кваканьем — эта напасть преследовала и днем и ночью до тех пор, пока ноги не ступили на твердую почву, но даже там время от времени ветер доносил мерзкие звуки.

А еще через пару недель стали попадаться следы людей — вырубленная просека, силки на мелкую лесную птицу, зарубки на коре обозначавшие направление, понятные только оставившему их охотнику. Эти края были далеки от обжитых империей, здесь в глуши селились отщепенцы, те, кого тяготили налоги, кто бежал от закона. И к чужакам здесь относились с подозрением, поэтому юноша, обнаруживая следы, немного менял направление, но с курса не уходил. Лес давал все что нужно, осень только вступала в свои права и пока стаяла теплая погода, спать можно было в комфорте на ковре от облетевших листьев. С пищей приходилось сложнее, уроки мастера не пропали даром, малоаппетитные ягоды и грибы переваривались организмом, превращаясь в такую нужную энергию. Но время от времени, чтобы разнообразить рацион юноша брался за нож. Вот и сейчас запеченная в золе тушка молодого тетерева, быстро очищалась от затвердевшей под температурой глины. По поляне потек ароматный запах, юноша сглотнул слюну, все-таки до конца постичь науку мастера он не сумел, пища для него по-прежнему оставалась объектом удовольствия. Нехитрая снедь быстро перекочевала в желудок, вторую птицу решил оставить на потом.

И не прогадал, чем ближе юноша подходил к обжитым местам, тем меньше становилось съедобных вещей. То и дело попадались подчистую обобранные кусты ягод, расставленные силки. Но это придавала сил, если Кер правильно помнил карту осталось совсем немного.

Мерный гул похожий на водопад, стал беспокоить уши задолго до того, как Кер увидел вереницу крытых телег, тянувшихся в северном направлении.

Пересекаться с караванщиками желание не возникало, поэтому решил подождать. Но даже ночью выйти на дорогу оказалось трудновыполнимо. В темноте скрипели колеса бесчисленных телег, караванщики, предчувствуя скорой отдых в комфорте, не желали останавливаться. В конце концов, Кер махнул рукой и выбрался на дорогу, скромно приткнувшись к веренице груженых лошадей.

Появление попутчика удивления не вызвало, возница удостоил лишь краткого взгляда и такой же фразы:

— К телеге не подходи, а то... — и многозначительно помахал у самого носа хлыстом.

Кер кивнул, спорить с хмурым мужиком желания не возникало, да и хотелось немного спокойствия.

В город вступили, когда золотой диск только показался на горизонте.

Оссия.

Прошло почти два года, и она вернулась. Тёмная душная ночь вступила в свои права, когда по городу прокатился пронзительный крик. Затем ещё один и ещё, кричали разные люди.

Оссия могла поступить проще, то, что привело её в прошлый раз так и лежало в глубине ратуши, только вот сегодня есть ещё одно, что так же важно — возмездие. Она много раз представлял, как это произойдёт и строила планы. Она могла вернуться к обидчикам сразу прихватив братьев и тогда эти людишки молили бы о пощаде. Но ненависть, упорство и желание сделать все своими руками пересилило. Поэтому и вернулось только сейчас, когда стала уверена, сможет, её сил хватит. Та, кем она была, давно спряталась в комнате, притворив дверь наглухо, изредка подсматривая в замочную скважину. Даже прежнее имя исчезло, те с кем она провела последние годы, знали её как Алекс.

И виновны не только те, кто схватил её тогда, но остальные кто ходил к ней все эти долгие дни. И каждое лицо она помнит, кошмары не дают такое забыть. Поэтому она начала с таверны, место в котором по вечерам собирался весь этот прогнивший городишко.

Её с порога встретили те же пьяные, заросшие вечно воняющие перегаром и луком подобия людей, только теперь вынужденные коротать вечера за кувшином с пивом, а не с живой игрушкой. Такие как она и представляла, ничуть не изменились. Ладони в перчатках сжались до хруста и только затем легли на рукоятки клинков. Она наслаждалась каждым мгновением, видя в их расширенных зрачках мольбу, каждый раз, когда сталь проникала в плоть. Только вот так быстро они не отделаются, это только начало.

Единственное, что вылетало сквозь её сжатые губы при каждом ударе:

— Помнишь меня?

Скрип двери обозначил приход долгожданных гостей, тех самых в чьи руки она попала той злополучной ночью. Заспанные лица, в руках оружие — стражники, всего четверо. Одно лицо показалось незнакомым. Седоволосый, поджарый. Именно он и пришёл в себя раньше и двинулся к ней. Удар прошёл чуть левее, распарывая куртку, Оссия же уклонилась и, сделав шаг, навстречу погрузила клинок ему в живот, даруя легкую смерть и резким толчком откинула на руки к остальным. В чьих глазах она увидела, им вопрос можно не задавать её узнали. Кинулись все вместе, толкаясь и мешая друг другу. Закончилось все быстро, на полу добавилось ещё три хрипящие туши. Теперь можно заняться ими, ими всеми.

Когда она покидала город стены таверны, жадно лизали языки пламени, а внутри надрывая глотки кричали люди. Они это заслужили. В заплечном мешке лежала заветная книга, за которую она заплатила так много. Её она посмотрит на привале.

Следующий день она провела в пути. Просмотренные записи отправили ее дальше на юг, к этому она была готова.

Ночь застала на дороге, и Алекс решила заночевать в лесу. Небольшая поляна, заросшая изумрудной травой, приютила путницу. Наспех перекусив скудными запасами, положила под голову дорожную сумку и уснула.

Прошло каких-то пару часов, а ее глаза открылись. Звуки, разбудившие доносились со всех сторон, еще плохо различимые, для нее они были подобно боевому рогу. Десять минут может чуть больше и кто-то, похоже, составит ей компанию. Девушка не спеша поднялась, проверила, как легко выходят клинки из ножен, сделала легкую разминку, прогрела мышцы перед боем. Аккуратно разложила перед собой с десяток небольших кинжалов, удобных для метания и стала ждать.

Драться в чаще, не имея места для маневра ей не хотелось, поляна тоже далека до идеального места боя, но за неимением лучшего сойдет и она. Не торопились, только через двадцать минут на поляну вывалились первые, рты натужно хватали воздух, видно проход через чащу им явно не понравился. Одежды разные, никакой защиты, даже дрянных кожаных наручей, только кривые мечи, больше похожие на кинжалы-переростки в худых руках.

— Кто такие? — холодный голос Алекс, словно ушат ледяной воды опрокинули на их головы, замерли, а затем просто ринулись на неё. Замах, бросок, одно тело на земле, еще пару раз и пришлось браться за мечи. Подоспели еще с одной стороны, пришлось кружиться по всей поляне, чтобы не подставить спину. Почти каждый ее удар уносил, чью-то жизнь, но из чащи валили еще.

Сколько же их? Ноги скользили по крови и выпущенным кишкам, убитых она перестала считать после первого десятка. На обычную шайку не похоже, получив отпор те бы уже давно показали спину, да и смысл такой оравой нападать на одинокую путницу? Нет, этим нужно, что-то другое. Умения им явно не хватало, силы тоже, но вот ярости было не занимать. Бывалые воины уже давно перестроились, возможно, использовали арбалеты или луки, эти же, не считаясь с потерями, лезли вперед, неуклюже размахивая своими кривыми мечами. Появлялись группами по трое-четверо и, не дожидаясь, бросались вперед. Накинься они все разом и ее бы просто погребли под кучей трупов. Порезы не успевали затягиваться, как появлялись новые и, если бы не этот дар их семьи она уже давно бы лежала на земле. Алекс одной рукой перехватила запястье, а второй вогнала клинок в горло нападавшего, бок тотчас обожгло болью, отпрыгнула в сторону, походу зарубив еще одного. Нужно было уходить, девушка рванулась в сторону деревьев. Оставив за собой еще три трупа, она ступила под кроны зеленых гигантов. Сегодня явно будет пир для стервятников, отрешенно пронеслось в ее голове. А потом последовал долгий изнурительный бег с короткими схватками.

Но бег закончился, девушка вышла на открытое место, впереди возвышалась небольшая горная гряда, покрытая трещинами, сквозь которые струились прозрачные ручейки. Алекс шатало, пусть она оторвалась от преследователей, но это ненадолго. На скалу в её состоянии не забраться. Бежать дальше? Сил оставалось мало, марафон, отнял почти все. Хорошее место чтобы умереть решила она и опустилась около кромки созданного природой озера. Ладони, покрытые кровью и грязью, подчерпнули прохладную влагу. Вода оказалась невероятно вкусной, пара глотков, утолили жажду. Дождавшись, когда рябь уляжется Алекс посмотрела в отражение и прошептала:

— Так много не сделано, прости папа, не думала, что этот день наступит так скоро.

Позади послышался шум ломающихся веток, а вот и они.

Она с сожалением посмотрела вокруг, люди только портят этот мир и сейчас она приложит к этому руку. Когда все закончилось, озеро перестало быть прозрачным. Изуродованные тела покрывали землю единым ковром. В середине лежала Оссия, руки по-прежнему сжимали мечи. А потом ее подняли и понесли, она нужна им живой.

Очнулась, в нос ударил запах сырости вперемешку с запахом запекшейся крови. Веки с трудом поползли вверх. Воткнутый в ржавое крепление чадящий факел освещал только крохотный кусок рядом с ней, остальная часть тонула в чернильной темноте. Затекшая шея понемногу повернулась, ее полностью лишенное одежды тело было приковано к скале. Ноги слегка касались пола, она стояла, в какой-то луже, разглядеть большего не удалось. Дернула рукой, попыталась повиснуть — цепь легко выдержала ее вес. Оковы держали крепко. Она не оставила попытки, но силы не хватало. Послышалось неторопливое шарканье, старик в потертом балахоне с факелом подошел ближе, откинул капюшон, на шее красовалась уже знакомая татуировка — замысловатый крест в круге, такая же как у тех, что напали в лесу. Из кармана показался клинок, покрытый запекшейся кровью.

— Ты очистишься — кинжал пару раз полоснул по ногам, алая жидкость, весело заструилась из перебитых вен.

— Я вырву твой поганый язык — прошипела Алекс и прикусила губу, чтобы не застонать. Взгляд опустился к полу, та лужа внизу это кровь, ее кровь.

Зубы заскрежетали от собственного бессилия. Она клялась себе, что станет сильной и никогда не позволит такому же случиться и вот она здесь в темноте как тогда, закованная как тогда, без шанса выбраться как тогда. Она убьет каждого, кто причинил боль. Их кровь омоет ее раны пусть на время, но зальет то пламя, что разожгли в той забытой богом деревушке. Оборвала себя, этого ли хотел отец? Он учил ее и братьев другому, но суровая жизнь расставила все по местам, здесь правила сила и она это усвоила слишком хорошо. Но как хотелось, чтобы стало все по-прежнему, их дом и семья — все целиком, рядом. Она зажмурилась, настолько картина была реально. Оказалась Оссия еще не разучилась плакать, слезы мокрыми дорожками пробежали по лицу.

Кап — прозрачная капля рассыпалась мелкими самоцветами, кап — вторая отправилась следом. Если сосредоточиться на них окружающий мир расплывался, уходил на второй план — стоны и крики становились всего лишь фоном. Кап. Послышались шаги, уже второй раз за сегодня. Оссия осталась неподвижной, она знала кто это.

— Очищение.

Стиснула зубы, они не увидят её страданий. Холодное лезвие буднично рассекло бедренную артерию, и вновь заструилась кровь. И этот человек вернётся... Скоро... Когда заботливое тело залечит рану.

Кер.

Перевалочный пункт, первое, что пришло в голову. Вереницы груженых телег и повозок двигались в разные стороны порой так плотно, что казалось проще пройти по их крышам на другую сторону улицы, нежели протиснуться между. Кер выбрал Хомс не случайно, один из узлов, связывающих империю, дороги отсюда уходили во все провинции и не только. Река, на которой построили селение — судоходна, а значит можно не ограничивать себя только этой страной.

Пройдясь по карманам, наскреб на скудный завтрак — кашу с редкими кусочками мяса, которые как сокровища приходилось отыскивать в серой жиже. Но юноше было всё равно, также, как и на брезгливый взгляд служанки поставившей миску перед ним. После лесного похождения даже такое блюдо казалось верхом поварского искусства.

Соблазн освободить пару тройку карманов подавил, вспоминая слова мастера — не время.

Набил желудок и ладно, теперь уже можно дальше планировать свой путь, задерживаться здесь он не намерен. 'Чем дальше, тем лучше' — вот его девиз на ближайшее время.

Оставшиеся монеты ушли на поношенную одежду. Смена обстановки помогала, привычное равнодушие ушло еще там в болотах, когда повседневные трудности отогнали воспоминания прочь. Нет, они не ушли навсегда, проскакивали время от времени, но стало легче. Первые признаки выздоровления, причем появилось чувство вины, как будто он предавал ее память, когда вновь стал получать удовольствие от еды, солнца, азарта.

Решение пришло само, перед глазами предстал порт, империя давно уже пускала слюни на за окраинные земли и щедро платила всем, кто желал отправиться туда, будь то воин или ремесленник — нужны все. Записаться труда не составило, вербовали прямо на причале. Немолодой уже господин монотонным голосом в сотый раз, видимо повторял фразу. Сказать, что рядом толпился сброд, значит не сказать ничего, все сирые и убогие, мечтая о счастливой жизни за горизонтом, жадно ловили каждое слово слышали в первый раз. Видно, что особого энтузиазма ни глашатай ни его стоящие рядом подручные не испытывали, это в первые годы выбирали, а сейчас брали всех. Возили за море уже давно, живыми возвращались единицы, с рассказами о том, что тамошняя жизнь далеко не так радужна, как о ней рассказывали в начале, но им верили не многие, человеку гораздо проще поверить в хорошее, нежели в плохое. Взяли и его. Отплытие назначили через неделю.

Возвращаясь в таверну, до Кера донесся обрывок интересного разговора, и он увязался за собеседниками.

— А в честь чего суматоха?

— Алтерак устраивает, народу ему мало.

— Да у него же с сотню головорезов будет.

— Говорят, куш сорвал, вот и набирает, а еще... — но сосед бесцеремонно прервал.

— Хорош болтать! Начнут через час, нам бы места получше занять.

Эта понравилось Кера едва ли не больше чем затея с отплытием. Время позволяло выбрать.

Перед распорядителем собралась разношерстная толпа. Тучный человек на помосте то и дело ленивым голосом оглашал время боя и участвующих, глаза, заплывшие жиром, перебегали от одного лица к другому оценивая. Одним из его хобби был прием ставок на проходящие бои и, судя по его холеной физиономии дела шли неплохо. Юноша решил его слегка расстроить и записался. На лицо опустилась маска — слегка растерянный взгляд, наивная физиономия то, что нужно.

Началось, на посыпанную мелким песком, хорошо впитывающим кровь, вышли первые соискатели. Задача простая выигрываешь две схватки, и ты в отряде.

Дошла очередь и до него.

Первым противником Кера оказался щуплый парень с него ростом, две руки-хворостины сжимали меч. Дрожал как осиновый лист, но взгляд не отводил, для его персонажа идеальный соперник. Бились долго, неумело размахивая клинками под свист и улюлюканье зрителей. Для правдоподобия нового образа пришлось принести в жертву недавно купленную одежду. Порванный рукав болтался, на груди и плече краснели порезы, соперник выглядел не лучше — правый глаз затек от удара рукоятью, а одна нога волочилась по земле, оставляя за собой кровавую дорожку. Об этой комичном бою и его концовке еще долго судачили в городских тавернах, Кер запнулся и нелепо размахивая руками, повалился вперед, лбом врезавшись, подобно тарану, в переносицу незадачливого юноши. Оба полетели на землю. Чуть пошатываясь через минуту, Кер поднялся, а противник, потеряв сознание, остался лежать — комичная, но все же победа.

Второй. Полная противоположность первого, ростом на голову выше, крепкий. На предплечьях и запястьях боевые браслеты с рунами, принятые у северных племен. Рун пять — молодой воин, но уже успевший взять чью-то жизнь. Глаза недобро поблескивают, пощады не будет. Кер видел его бой — противник простоял меньше минуты, изогнутый клинок рассек главную артерию. По их принципам — слабый не достоин права на жизнь. В этот раз северянин решил немного поиграть, лезвие то и дело разрезало воздух рядом, повреждая ткань, так что Кер скоро остался в одних лохмотьях. Очередной выпад Кера пропал даром, при этом юноша завалился на бок и тотчас получил чувствительный пинок, арену сотрясли очередные взрывы хохота. Таких он не любил с детства, тех, кто пользовался дарованным природой, сознательно унижая более слабых, кому не так повезло. В какой-то момент он оказался на расстоянии вытянутой руки и просто прыгнул на обидчика. В нос ударил запах немытого тела, длина изогнутого меча сыграла на руку юноше, лезвие лишь чиркнуло по боку. Кер принялся колошматить обеими руками голову врага, северянин отбросил бесполезное теперь оружие и принялся отцеплять надоедливое насекомое. Удары, со стороны могли показаться слабыми, но после пятого колосс пошатнулся и рухнул на песок. Место для падения было выбрано крайне неудачно, голова, словно спелый плод раскололась об эфес брошенного Кером клинка — нелепая смерть. Тишина повисла над ареной. И когда он поднялся, вытирая дрожащими руками залитое кровью лицо, ему присудили вторую победу.

Радости от приема такого воина командир не испытывал, что легко читалось на его лице, но руку протянул, поздравив победой и поступлением в отряд.

— Приветствую — лицо оставалось нейтральным, но вот изгиб губ выдавал недовольство. Можно легко понять какие мысли витали в голове командира. Он устраивал турнир не для того, чтобы найти в отряд клоуна и неумеху, но забирать свои слова уже поздно. Кер вздохнул, маска простака имела свои плюсы, но и с минусами придётся столкнуться. Бесполезный как воин он получит самые грязные работы, выгонять его не станут, но если сам уйдет... Как тут удержишь? Значит нужно приткнуться к кому-нибудь и учиться, вернее, делать вид что учиться, тогда может, протянет подольше.

А дальше юношу и остальных принятых отправили в разбитый у стен города лагерь и потянулись дни ожидания. Куда они оправляются, и для чего никто не знал, так что пришлось просто ждать.

Приготовления длились пару недель. К месту их стоянки то и дело подъезжали груженые мулы, сбрасывали тяжелую ношу и вновь отправлялись в обратный путь. И все это время над ним подшучивали, мало кто не видел той схватки. Многие именовали ее "битвой титанов", в остроумии упражнялись все, на что Кер отвечал доброжелательной улыбкой, а над особо удачными и сам мог посмеяться. Он давно уже понял проще прикинуться простаком — спроса меньше и подозрений.

Первые два дня, не зная, чем заняться, слонялся по лагерю, пока не познакомился с Маром.

Над ремнем нависало брюшко, что, впрочем, ничуть не мешало подвижности его владельца. На левой глазнице чернела повязка, закрывая уродливый шрам, чьи белесые края виднелись по бокам. Желтые зубы крепко сжимали мундштук потемневшей от времени трубки то и дело вспыхивающей тлеющими огоньками. И он, изнывая от безделья взялся научить его так не позориться в следующий раз.

Уроки начинались с утра, любитель длинных мечей первым делом попытался привить то же чувство и Керу, но тщетно. Привычные короткие мечи, позаимствованные из арсенала, Кер из рук не выпускал до тех пор, пока Мар не плюнул в сердцах.

— Жаль я не лекарь, знал бы как скудоумному подход найти. Ну да ладно, будем работать с тем, что есть.

День за днем, он честно пытался передать знания, что скопились за долгую жизнь наемника, но ученик попался не из простых, так что приходилось повторять по два, а то и по три раза. Прошла еще неделя, Кер мог уже прилично защищаться от атак, время от времени про себя посмеиваясь вещам, которым его учили. Юноша постепенно привязался к простым воинам, ведь его учили не только с какой стороны браться за клинок. По вечерам вокруг костра заводили рассказы о дальних странах, о традициях, народах — эти истории он слушал с удовольствием, здесь и притворяться не было нужды. Часто давали советы и по поводу слабого пола, со смешками конечно, но было видно, что паренек становится своим.

Кер так давно не общался. Ловил себя на мысли, что улыбка все чаще становиться искренней.

— С мечом, ты обращаться научился, по крайней мере, себя не убьешь. Будем учиться метать ножи.

— Я за — Кер покрутил кистью разминаясь.

— Это хорошо, что ты 'за', да и выбора у тебя немного, держи — в руки юноши перекочевала пара клинков, взвесил в руке, покрутил — вес великоват, да и баланс мог быть лучше.

— А вот и твоя мишень — Мар махнул в сторону дерева, к которому заранее прибил холстину с неумело намалеванной фигурой человека.

— Мог и получше нарисовать.

— Это же ты талантище во всем, куда нам бездарям. Может, бросишь уже?

И он бросил, бросок получился хорошим, можно сказать идеальным. В мишень юноша, конечно, не попал, в метрах трех наемник, привалившись к стволу, лакомился кукурузой, лезвие пригвоздило его трапезу к коре. Сначала Кер узнал о себе много нового, а потом имел шанс получить изрядную долю вполне заслуженных тумаков, хорошо хоть вмешался Мар и до рукоприкладства не дошло. Теперь приходилось уходить глубже в лес, чтобы Кер ненароком не лишил кого-нибудь жизни.

— Если бы мы тренировались в лагере, вернулась бы домой дай свет половина и то наверно покалеченные. Тебя к врагам в тыл засылать, всех перебьешь.

— Да я же не специально.

— Что и страшно... — покачав головой произнес Мар и обернувшись на шум протянул — Ну, неужели.

Из-за поворота мягко покачиваясь на ходу показалась карета, запряженная гнедыми исполинами и позади на таких же рысаках сопровождение — четыре молчаливые фигуры. Хозяйка кареты разительно отличалась от свиты, ее живое лицо светилось улыбкой, выпрыгнув она встряхнула копной рыжих как огонь волос, взгляд быстро пробежал по стоящим и каждому показалось, что хоть чуть-чуть, но на нем ее взор задержался. Можно было назвать ее красивой, да не все черты лица были правильными, но это и создавало определенный шарм, заставляющий оглядываться. Как спешились те четверо, никто не заметил, но через мгновение после выхода девушки, они уже стояли рядом. Со стороны они могли показаться родственниками, плотно сжатые губы и у всех ярко голубые глаза, на этом сходства заканчивались. Трое мужчин и одна девушка. Кер уже знал кто перед ним, самые умелые воины империи, те, кому доверяют охранять дворцовую спальню — в народе их называли темными, за цвет их доспехов. И в деле подобных им юноша уже видел. При условии, что всего их не более двух десятков не трудно догадаться кто та рыжеволосая, наверняка любимая дочь императора Октоса Второго — Аерис.

У каждого к поясу было пристегнуто оружие. У коренастого секира, остальные могли похвастаться разной длины и ширины мечами. В глаза бросался необычный предмет к гарде клинка был прицеплен пушистый кусок меха, темная то и дело касалось его, как будто живого зверька. Они были похожи на четыре куска скалы — ни эмоции, лишь скупые движения.

Держались группой, переговаривались между собой, если же вопрос задавали им, отвечали односложно, подчеркивая незаинтересованность в беседе. Рыжеволосая много гуляла, и четверка неотступно следовала за ней. Сухого закона в лагере не было, и однажды изрядно захмелевший наемник захотел выразить слова благодарности, речь его оказалась мало связной, но смысл, безусловно, содержался такой, все бы ничего, но он полез с объятиями. Окружающие видели лишь смазанные движение, так быстр, оказался удар — темная ударила рукоятью и лицо превратилось в кровавую кашу. Собутыльники бросились на помощь, и к одному стонущему прибавилось еще четыре. Утром они покинули лагерь, а вечером оставшихся наемников собрали на холме. Начальник экспедиции пообещал лично снести голову тому, кто хотя бы посмотрит косо на девушку или ее людей. Зная его нрав, угрозу восприняли буквально.

Водивший знакомство с Алтераком Мар все-таки узнал, куда они отправляются. Оказалось, цель путешествия — заброшенный город в степи, в неделе пути от границы с Арсанией. Услужливая память подсказала, о чем идет речь.

Степь, обширная местность на востоке. Империя и сюда хотела принести свое влияние, но гордый кочевой народ не терпел власти как таковой, все решалось на сходе племен. Против общего врага они объединились быстро. Порыскав по просторам полгода, поредевшая армия вернулась ни с чем. Одно радовало ни одного поражения, но и ни одной победы. Легкие на подъем кочевники перемещались с места на место, привыкшие биться в строю легионы изматывали ежедневными маршами в попытках поймать неуловимых кочевников, те, правда, изредка появлялись. Опустошали колчаны стрел и уносились прочь еще до того, как имперские конники успевали вскочить на лошадей. Устраивали для разведчиков и малых отрядов засады, откусывая только то, что могли унести в зубах. В конце концов, даже самые стойкие ветераны стали роптать, и владыка благоразумно решил, что эти земли пользы не принесут. Для населения выпустили указ о победном шествии имперского штандарта, даже наградили кого-то, на этом все и закончилось.

Впрочем, Кера это волновало мало, смена обстановки, далеко от Тироса и ладно, а вот некоторых это напрягло. То и дело вечером у костра стали проскакивать жуткие истории степях и о мертвом городе полном чудовищ. Его же тянуло в другую сторону...

Она была интересна, не красавица, но взгляд то и дело останавливался на ее точеной фигуре. Черная ткань одежды, обтягивающая тело выгодно подчеркивала формы. Темные слегка вьющиеся волосы собраны в косу, спускающуюся до пояса. Загар плохо ложился на ее кожу, поэтому она слегка выделялась среди своих смуглых собратьев. Ростом девушка в лучшем случае доходила до плеч Кера, но при ее хрупком телосложении назвать ее слабой, язык бы не повернулся, та уверенность, с которой она держалась, говорила о многом.

— А она ничего.

— Эй, парень, сюда смотри. Хватит пялиться, а то не ровен час заметит, худо будет. Если ты конечно не любитель пожёстче.

— Чего? Я же просто смотрю — как можно искреннее удивился Кер, отметив про себя схожесть своих учителей.

— Смотреть будешь на кухарок да на прачек, а тут не твоего полета птица.

— Так я не на принцессу же смотрю, а на ту — палец ткнул в стройную невысокую девушку.

— Да хоть на лошадь ее смотри, все равно не ровня. Тут все просто, отношения можно сравнить с рынком, чего кривишься? Да, да... с базаром, где все толкаются, расхваливают свой товар, сбывают залежалый.

— Как-то по-другому себе представлял.

— То понятно, из-под мамашиной юбки, только выполз. Девушки — товар, у каждой своя цена, кто-то дороже кто-то дешевле. Уродины знаешь ли, мало ценятся, смазливые да сообразительные в золотой станут, а то и не один. И тут ты, прямо скажем не орел, давай считать. Рожей считай, вышел, не красавец писаный, но сойдешь — 5 монет тебе, характер — тоже так себе значит еще 2, полезность тут уж извини ничего не дам тут и отобрать можно, растяпа еще тот. Ну и капитал тут опять пусто. И что выходит?

— Всего семь?

— Знаешь, не у всех и семь то наберется. И вот идешь ты по рядам, девки разные стоят. Дешевые не нравятся, а на дорогих не хватает. Намек понял?

— Ага, понял, не ровня... — вздохнул юноша — А как же сторговаться или акция какая?

— Изворотливый какой — захохотал Мар — И такое бывает, только уж больно редко. Проще будь и в жизнь легче пройдет, расстройства меньше.

Вечер мягко вступил в свои права, запылали костры, разгоняя сумрак. Разбитый на окраине лагеря шатер, изнутри осветили зажженные свечи. Рядом на земле постелив походные плащи, расположились двое темных, один стоял рядом с входом, а четвертый, вернее четвертая была одной из трех теней в палатах. Сам шатер заслуживал отдельных слов, при создании ткани в пряжу добавляли специальную нить, металл из которой она изготавливалась, был необычайно легок и прочен, так что разрезать или разрубить такую поверхность крайне непросто.

Пламя неторопливо принялось за трапезу, сухие ветки — любимое лакомство. Мара потянуло на разговор по душам.

— Когда вернемся, сядь и подумай. Серьезно подумай, чего ты хочешь? Я такую жизнь не выбирал, считай, получил за былые промахи, но у тебя, то есть выбор. Сейчас это смотрится красиво, не спорю, но что будет через пять, через десять лет? Дадут боги, живым будешь и не калекой, но время идет для всех. Я вижу тебя, научить можно всему, но зачем себя ломать? Найди честную работу, трудись и будешь знать, что ждет завтра. У нас такое знание роскошь не позволительная, сегодня на поясе кашель, набитый монетами, а завтра может стрела в брюхе. Поэтому и живем, как будто последний день. Такого тебе не желаю, славный ты парень.

— А что если это мое, по-настоящему?

— Тогда учить тебя дальше придется — сокрушено вздохнул Мар — Я-то подумал, что уже избавился от ноши, но куда там. Ты только пойми годы идут, потом пожалеешь да поздно. А вообще бабу тебе надо, она тебе толк быстро вобьет. У них все правильно будет, даже если не просил. И ты не подумай, что с наставлениями лезу...

Жизненный цикл начинал новый круг. Непривычно мягкая для Кера зима закончилась. Деревья неспешно раскрывали свои листья, пытаясь поймать еще редкие живительные лучи, только вечно зеленые ели смотрели на их попытки спокойно. Раздражающую слякоть сменила твердая почва и кони, перестав месить грязь стали двигаться быстрее.

На втором месяце путешествия изнывающая от скуки дама предложила небольшой турнир — ее личная охрана против наемников. Четверо против четверых, бой на любом оружии по желанию. В тот день ни один из темных не явил на свет свои смертоносные клинки, выбрали, что-то из общего походного арсенала. Предстоящее показательное выступление их мало беспокоило, чего нельзя было сказать об их соперниках, лихие головы всегда были рады драке. Первая схватка закончилась через пять минут. Вторая через три. Третья снова длилась пять и во всех победили молчаливые стражники. То, что сражались не в полную силу, было заметно, в реальной битве все бы его знакомые отправились к праотцам весьма и весьма быстро. Но нужно развлечение и зрители его получили. Осталась лишь она и последняя схватка, но как оказалось у дамы были другие планы.

— И на десерт предлагаю вам схватку титанов — Аерис рассмеялась — Твоя очередь Тея — затем специально выдержав значительную паузу, произнесла — И непобедимый Кер.

Судя по всему, кто-то рассказал о его прошлых 'успехах'. Дружный хохот потряс лагерь, его вытолкали в круг, где уже стояла девушка. Взгляд прожег насквозь, она презирала его и не пыталась этого скрыть, ей темной предстояло сразиться с этим ничтожеством. Это не походило на прошлые бои, трудности начались сразу. Кер с трудом различал взмахи ее клинка, с такой скоростью он порхал перед его лицом. Похоже, их не зря называли лучшими мастерами меча на континенте. Оступился и упал прямо в лужу, снова хохот, свою роль он выполнял безупречно. Когда он измазанный дорожной грязью поднялся на ноги, Тея ждала его, этого унижения ей похоже показалось мало. Отплёвываясь Кер решил, что не только ему сегодня придется попробовать грязь на вкус. И снова бег по лужайке, увороты, падения, смех, звучащий со всех сторон и все это ради того, чтобы темная оказалась в нужном месте. Как только представился момент, Кер прыгнул, целясь ей в живот и тут же, как и ожидалось, получил рукоятью в висок. Тело обмякло, и он мешком опустился на землю, но чтоб нанести этот удар Тее пришлось сделать шаг назад, и она оказалась на краю той злополучной лужи, в чьей зловонной жиже пять минут назад плавал Кер. Поскользнулась на скользкой кромке и, размахивая руками, шлепнулась в самую середину, обдав наиболее азартных наблюдателей градом брызг. Потом юноше рассказали, как ее измазанную в грязи с трудом оттащили свои же, чтобы она не оборвала его жизнь.

Принцесса находила неприятие Теи забавным и всячески сталкивала их время от времени. Вот и в этот раз юноша уверен, не обошлось без ее участия.

— Неправильно меч держишь — произнес холодный голос за спиной Кера, то, что сзади кто-то есть, он знал, слышал шаги. Для вида вздрогнул, а уже потом обернулся, прислонившись к дереву, стояла темная, скрещенные руки на груди и неизменный клинок на поясе.

— А как нужно?

— Держи выше, сможешь быстро напасть и перейти в защиту.

— Так? — Кер слегка приподняли меч, темная поморщилась.

— Как ты вообще сюда попал?

— Повезло, наверно — юноша пожал плечами.

— Везение для слабых — наставительно сказала девушка.

— А я и не говорил, что сильный.

— Спорить в этом не буду — сказала Тея и ушла.

Когда звуки стихли, Кер отбросил бесполезную железку в сторону. Клинок ему выдали в соответствии с его умениями, то есть самый плохой какой только смогли найти. В нормальной кузне такие сразу идут на перековку, а в хороший на выброс — металл так себе. Кер старался держать себя в форме, тело требовало внимания, и его нужно было уделять, чтобы оно не подвело в важный момент.

И одним из доступных средств по-прежнему оставался бег, там не нужно скрывать умений. Кер открыл глаза, шесть часов, отпущенных им самим на сон, вышли. Ярко оранжевый диск только начинал прогонять ночную тьму. Тихо поднялся, стараясь не задеть еще спящих товарищей, и пробрался к выходу. Полог оказался тяжелее привычного, ночной дождь пропитал его насквозь. Тем лучше значит, там ждет свежесть. Прохладный воздух проник в легкие, и по телу пробежала волна бодрости. Он всегда любил утро. Но не он один.

— Не спиться? — это даже был не вопрос, скорее констатация факта, Тея, прислонившись к соседнему шатру, холодно смотрела на юношу.

— Да — Кер зевнул — Спать не дают, храпят, да так что уши закладывает.

— Понятно — она замолчала, давая понять, что продолжение разговора ей не интересно.

— А ты почему не спишь?

— Мне нравится тишина — намек был настолько не прозрачным, что только полный идиот не понял бы, но раз уж Кер взялся за эту роль то...

— Мне тоже, честно. Трудно побыть одному, пожалуй, утро то самое время, когда это возможно — Кер поймал на себе удивленный взгляд — Пойду, не буду мешать.

— Ты куда?

— Решил пробежаться, раз уж встал так рано. Если хочешь, можешь присоединиться. Бодрость на весь день, обещаю. Только не отставай, это мой единственный талант как говорит Мар.

— Проверим — Тея сбросила куртку, оставшись в легкой рубашке, что в купе с холодом давали некие интересные результаты, так что юноша старательно не смотрел ниже шеи.

— Лес видишь? До него и обратно.

Всегда любил бегать с кем-то. Развитие возможно только тогда, когда есть соперник, такой же, а желательно лучше, чем ты. Кер про себя отметил, что кто-бы не готовил темных, свое дело он знал отлично. Тея бежала легко, грамотно расходуя силы. Они вернулись как раз к пробуждению лагеря.

— Ничья — констатировала слегка удивленно девушка.

— Согласен, нужно повторить.

— Я не против.

Увидев их вместе возвращающихся в лагерь, Мар покачал головой.

— Твоей страсть к юбкам поражает, еще не видел, чтобы причиндалы так мужиком вертели. Я тебе, когда про бабу говорил, не имел в виду, иди и бери что ближе.

— Да мы же бегали просто — искренне произнес Кер.

— А я тебе и не говорю, что вы с ней в траве кувыркались. Или успел уже? — юноша замотал головой.

— И в мыслях не было.

— У любого нормального мужика было бы, а у него значит, нет. Значит, ты еще больший дурак, чем кажешься. Только я тебе повторю, это тебе не кабацкая девка, которая обидевшись на тебя пинту хорошего пива, выльет или историку закатит, эта тебе голову оторвать может, причем буквально. А зная тебя это произойдет, ну очень скоро.

После того дня, утренние пробежки стали регулярны. Назвать Тею многословной было сложно, но с каждым днем общение становилось более живым. И однажды, это утро Кер запомнил особенно четко, она улыбнулась.

Неизвестный.

Он уже давно привык к этой боли, пожалуй, все что помнил последние годы это она, холодная вечно тянущая свои липкие руки к горлу, давящая до тех пор, пока не посинеет в глазах и отпускающая только для того чтобы через пару минут взяться за него вновь. Маятник, поблескивая заостренными краями, описав полукруг, вновь рассек его руку и кровь, весело струясь, побежала по желобу в высокую емкость, эти стены уже привыкли к подобным картинам. Ничего не менялось, совсем скоро зайдет смотритель, бережно, словно собственного ребенка поднимет сосуд с драгоценной жидкостью, и, подволакивая правую ногу, унесет в темноту и снова наступит тишина, изредка пресекаемая свистом маятника. И так все двадцать три года пять месяцев и двадцать один день, что он здесь.

Кер.

Шла седьмая неделя пути. Дозор из семи всадников неспешно продвигался вперед, отмеряя расстояние в зеленом коридоре, дорога извилистой лентой пролегала в лесу. Кер мерно покачиваясь в седле шумно втянул воздух.

— Что-то горит — задумчиво произнес юноша, легкий плохо различимый запах костра, потревожил обоняние.

— Не придумывай — одернул Мар, но ветер переменился, и запах гари стал отчетливее — Прав, что странно... С какой стороны следопыт?

— Там что? — палец Кера уткнулся в сплошную стену деревьев.

— Дорога крюк делает — почесал затылок, ехавший рядом Торин — Прогалина и там деревня лесорубов, с десяток домов не больше. Беда небольшая — равнодушно пожал плечами — Сруб поставить дело нехитрое.

— Нехитрое говоришь, а если на лес перекинется? Дождя давно нет, вспыхнет разом и тогда уже нам плохо придётся. Тор скачи назад объясни, что к чему, а мы дальше может, успеем.

Скачка закончилась быстро, каких-то пол часа, и они прибыли на место.

— Коней оставим здесь. Намочите — на широкую тряпку щедро полилась вода из фляги, примеру Мара тотчас последовали остальные. Затем полотна плотно обмотали вокруг лиц и двинулись вперед.

Оставив защиту деревьев, окунулись в черно серый мир. С неба падал странный снег, антрацитовые хлопья, кружась, устилали ковром еще не тронутые пожаром зеленые побеги на опушке.

А дальше все пылало, алое пламя нещадно лизало стены утлых хижин небольшого селения. Впереди мелькали темные тени, оказавшиеся при приближении селянами, на чьих осунувшихся лицах явственно читалось отчаяние. Остались явно не все, только те, кому идти уже некуда.

Неуклюже таскали ведра, то и дело, сталкиваясь, мешая друг другу. Метались от мелководного ручья к горящим строениям, но уже ясно — борьба прожорливой стихии проиграна. Еще пара завывала в стороне, в бессилии заламывая руки, видя, как обращается в золу их привычная жизнь. Человек отвоевывал пядь, но тут же рядом огонь забирал две.

— Эх... Ребята взялись.

Ожесточенное отчаяние сменилось недоумением. Замерли оторопело глядя, на неведомо откуда взявшихся крепких мужчин, схвативших пустые ведра.

— А ну, в цепь встали — громко рявкнул Мар и деревенские на мгновение, замешкавшись, выполнили команду признавая главенство чужака, нутром понимая, приказавший опытнее.

Настала пора простой работы, без изысков и раздумий — прими ушат или ведро, передай другому и надейся, что там впереди, где ледяная вода превращается в пар, что-то меняется к лучшему.

Пламя неохотно пятилось, почувствовавший вкус жертвы зверь отступал, шипя в бессильной ярости, цепляясь на каждый клочок земли, но общие усилия приносили свои плоды и вот, наконец — последняя искра оказалась втоптана в землю и щедра, залита водой до грязно бурой жижи. Все.

Кер опустился на сваленную впопыхах груду пожитков.

Устало утер лоб, размазывая сажу, попутно убрав единственное белое пятно на лице и превратился в настоящего южанина, которых в простонародье называли не иначе как головешкам. Посмотрел на остальных таких же и не удержался.

— Чего ржешь? — зло огрызнулся Мар, но увидев, во что превратились соратники и сам зашелся оглушительным хохотом, подхватили и остальные. Уцелевшие косились как на сумасшедших, но сказать, что-то поперек спасителям не решались.

-Воду несите, умыться надо, а то свои же на копья поднимут, подумают еще в центре имперского леса, южане напали.

Юноша не успел встать, как перед ним появилась девочка лет десяти с кувшином.

Мар не удержался от комментария:

— Вот, что значит смазливый, девки с яслей липнут. Тьфу.

И двинулся в сторону селян. Девочка же осталась и помогла умыться — держала емкость, пока Кер фыркая и мотая головой, окатывал себя пригоршнями воды. Вода закончилась, но после искренней благодарности юноши она осталась, потупив взгляд. Кер потянулся за монетой думая, что в этом причина, но ошибся. Вместо того, чтобы что-то взять она дала сама. Протянула на крохотной ладони браслет — серая нить с нанизанными кусочками дерева и камня. И только после того как он аккуратно принял подношение она ни слова не говоря кинулась прочь.

Когда вернулся Мар юноша еще крутил в руках подарок, не зная, что с ним делать.

— Бери — от прошлого ехидства Мара не осталось и следа — Она для брата делала.

— Где он?

— Где-то там лежит — ткнул помрачневший друг в направлении обгорелых остовов, совсем недавно бывших процветающим селением.

Едва приведя наспех в порядок одежду, как на опушке послышалось усталое ржание, отряд в два десятка — конские бока лоснятся от пота, а тревожные лица всматриваются в пепелище. Высмотрев своих, всадники с явным облегчение спешились и двинулись к сидящим.

В деревне, вернее в том, что от нее осталось, они задержались. Прибывшая принцесса настояла на помощи остающимся без крова людям, так что всем пришлось поработать. Но зато после их отъезда на месте пожара вновь возвышались жилища.

Братья и Оссия.

В маленьком селении, затерянным в лесной глуши, царил беспорядок. Двери утлых домов, сиротливо прилепившихся к склону горы раскрыты нараспашку. А их обитатели, словно куклы, разбросаны кто как. С первого взгляда могло показаться — уснули, если бы не обилие красного цвета, щедро добавленного на изумрудную зелень травы и на серые стены жилищ. Только двое стояли, вернее, держались на ногах. Крупные мужчины, покрытые запекшейся кровью, похоже не только чужой, они, расположившись прямо на траве, вели беседу.

— И еще один орден, теперь каждая свора оборванцев считает себя таковым, да брат?

-Все верно, Тенис. Но такие ордена не дают умереть от скуки — ответил верзила, пучком травы оттирая секиру от запекшейся крови и добавил — И от голода.

— Говорят, на севере снова кулахи шалят, может, туда двинем, Ар?

— Дай тебе волю ты бы молотом да секирой с утра до вечера махал. Сначала в город заглянем или ты хочешь без награды остаться? Зря, что ли за этими — он махнул в сторону трупов — по лесам шастали. Чего притих? Иди там посмотри — палец ткнул в сторону схода в пещеру — Наверняка там держат.

— Дак ее и в живых то, наверное, нет, чего зря время то тратить. Да и пауков тут полно, мерзкие они...

— А нам то, что с того? Сказали вернуть, вернем, а в каком виде, то не наша вина. Тебя что братскими затрещинами угостить?

— Иду, иду — и уже шепотом — Как что так сразу затрещинами пугает, но я ему покажу как-нибудь.

— Вот дураки — продолжал бормотать Тенис, попав под своды неуютной пещеры — Ну украли вы деву, но зачем в такую-то глушь ее тащить. Это ж дело то нехитрое, зачем полезли в такую даль? Да еще и к паукам в самое их логово — он поежился. — Да еще и на стенах намалевали. Как говорит Арис не умеешь, не берись. Даже я бы лучше смог. Нашел. Эй, брат.

Старший задумчиво потер висок, стоя рядом с висящей без чувств девушкой и произнес:

— Брат, по-моему, это не она.

— Ну что ты заныл она это.

— Ты посмотри, наша светлая, а у этой грива как сажа, да и лет этой на вид с 25, а нашей и 16 то не было.

— Вечно ты все усложняешь. Выходит, мы этих, тово ... Ну, то есть не по делу успокоили?

— Конечно, по делу — Арис назидательно поднял палец вверх — Пускай не та, но что с того, насильничать слабую деву все равно нехорошо.

Раздался слабый голос:

— Снимите — её губы слушались плохо и это единственное произнесённое слово, стоило неимоверных усилий.

— Смотри-ка да она в сознании, давай брат — Тенис подергав крепящие к скале болты, взялся за секиру. Удар был силен, секира отскочила так, что чуть не вывернула руки.

— Подожди минуту, я там, где-то кузнечный молот видел.

Пока они возились с оковами, девушка приходила в себя, бледность постепенно уходила с ее щёк.

— Да они похоже эти цепи на быка делали или на монстра какого-то. За что ж тебя так, а?

— Да кто этих фанатиков разберет, таких в детстве подбрасывали много, но вот ловили, похоже не всегда — ответил Тенис за девушку.

Почти невесомое тело подхватили сильные руки, и она впервые за долгие месяцы смогла увидеть солнце. Яркие полуденные лучи резали привыкшие к полутьме глаза, вызывая слезы. И те яркими бусинками прокладывали себе путь по изможденному лицу. Девушку аккуратно прислонили к трухлявому пню.

— Посиди не много. Мы сейчас — Оссии хватило лишь сил мотнуть головой.

— Ты лошадей приведи и дров набери. А я посмотрю из одежды чего.

Безуспешно покопавшись в седельных сумках, пришлось отправиться на место побоища и поискать там. Благо жители лесного селения как один худые как жерди не обладали габаритами братьев, и здесь поиски закончились удачно, штаны и несвежая рубаха пришлись почти в пору.

Ее сил хватило лишь на то чтобы молча съесть какую-то снедь, принесенную братьями. А затем она проваливалась в дрему. Когда глаза девушки открылись уже стемнело.

— Садись ближе к костру — утробно затрещав, жадные языки пламени принялись за сухие ветки, наспех набросанные на небольшой поляне.

— Спасибо — глухой голос, пляшущие тени забавно падали на ее лицо, казавшееся восковой маской с темными провалами, но выглядела она уже не в пример лучше, чем, когда ее нашли.

— Как тебя зовут? — девушка, казалось, не заметила вопрос, взгляд был устремлен, куда-то мимо, в темноту за их спинами.

— Куда теперь? Родные есть? — не унимался Тенис.

— Да когда-то... — лицо оживилось и снова приняло безжизненное выражение — Братья.

— И куда тебя отвести?

— Отвести? У меня своя дорога.

— Ты... Ты же совсем слабая и речи быть не может.

— А вы решили, что я буду спрашивать?

— Брат, она, похоже, умом съехала. Может, свяжем ее для надежности? А то гляди удерет ночью, сама еле на ногах стоит.

Девушка пружинисто поднялась на ноги.

— Здесь наши пути разойдутся. Спасибо за помощь.

— Не отпущу — раскрыв свои большие объятья, младший из братьев, двинулся к ней — Ты потом поймешь, что так надо.

— А знаешь, что удивительно те мне говорили то же самое. Люди всегда уверены, что только они знают, как на самом деле надо — рука рванулась к горлу, удар получился не сильный, но могучее тело сложилось пополам.

— Я думаю, наши отношения становятся натянутыми. Лучше разойтись друзьями.

— Брат хватай веревку, щас вместе — и они кинулись с разных сторон.

Через пару минут на земле лежало два неподвижных тела, руки нелепо раскинуты, лица в кровоподтеках и ссадинах, но грудь каждого из них поднималась и опускалась — они были живы.

— Прощайте — и лес поглотил стройную фигуру.

Кер.

Шёл второй день как они оставались на одном месте ожидая, когда вернуться посланные в ближайший городок за провизией. Нет в лесах не вышла дичь и запасы вяленного мяса, а также крупы дно не показали, но закончилось любимое вино принцессы, вот и отрядили людей.

Сегодня Кер решил отдохнуть, никаких пробежек, а значит можно встать позднее, вместе с остальными.

— Эй, счетовод, какой сегодня день?

Мар услышав Торина, достал аккуратно сложенный листок, заполненный числами.

— Восьмой день десятого месяца, девятая неделя в пути — и его взгляд наткнулся на побледневшего Кера — С тобой что? В лице поменялся.

— Все нормально — ответ получился глухим и неестественным, сегодня день Её рождения и то, что он запирал на огромные засовы, играючи разметав преграды на щепки, вырвалось на свободу. Он не забыл... Нужно на воздух, быстро собравшись под недоуменными взглядами, юноша выскользнул из палатки.

— Постой — кажется, голос Теи, наверное, хочет составить компанию, но сейчас ему нужно одиночество.

И он побежал, быстро жадно поглощая расстояние, стараясь заткнуть им ту пустоту, что гнездилась в нем и дремала до недавнего времени. Легкие шаги возвестили о приближении, юноша уже не один, но компания не для него, не сегодня, а может и никогда. Близкие люди — это всегда рано или поздно потери, не проще ли без них? Она окрикнула, слова утонули в свистящем в ушах ветре, все пустота особенно слова, они лишь сотрясение воздуха. И он прибавил ход, звуки стали затихать.

Вернулся только, когда стемнело. Лагерь спал, только у костра ждал Мар.

— Где был? — начал гневно он — Тебя... — тяжесть взгляда Кера вынести не удалось, и он поражено замолчал. Сегодня повседневная маска отброшена в сторону, пусть видят его истинное лицо. То какой есть без прикрас и ужимок, настоящий. Кер мог легко заночевать и в степи, но здравый смысл говорил, что вопросы будут лишними. Он молча подсел к костру, чье неспешное пламя лениво обгладывало очередную порцию деревянной плоти.

— Нормальный ты парень, но бывает, посмотришь так, аж мороз по коже, словно в глаза старика заглянуть. Что в этот день случилось? — попытался начать разговор Мар и не получил ответа.

— Ничего особенного.

— Не цепляйся за прошлое, мой тебе совет. Я спать.

Костер отбрасывал мрачные блики на бледное лицо. Перед глазами проходили все те, кого он потерял, близкие и не очень. В некоторые лица он вглядывался, пытаясь вновь ощутить те чувства. Другие отправлял сразу обратно в чертоги памяти.

Чтобы отвлечься Кер занялся делом. Клинок путешествовал по точильному камню уже долго. Нет, у юноши не возникло вдруг желание сделать его острее, тем более что улучшать этот бесполезный кусок металла не было никакого смысла, с таким-то балансом... Просто это успокаивало, заставляло отойти от суеты, царящей внутри.

Юноша чувствовал, как скользит по самому краю, еще немного и его вновь поглотит черная как смоль безысходность. Огромных усилий стояло удержаться, но он смог. А теперь пора спать.

Телу нужен отдых, даже если голова против.

С каждым днем островки деревьев попадались все реже, а вскоре и исчезли вовсе. Степь без конца и без края, простиралась насколько хватало взгляда.

— Долго еще? — Кер толкнул задремавшего соседа, мерно покачивающегося в седле.

— Отстань, одно и то же спрашиваешь — проворчал Мар и снова опустил веки.

Город показался лишь к вечеру двадцатого дня, разглядеть что-то на таком расстоянии было трудно, но уже сейчас стало очевидно, что своими размерами он превосходил столицу империи раза в два.

Последняя ночевка прошла без происшествий, дикие собаки последнюю неделю тащившиеся за отрядом в поиске наживы и раздражающие своим голодным рычанием по ночам, судя по всему, осознали тщетность попыток и отправились, наконец, искать добычу попроще.

Вырубленные из цельной скальной породы блоки образовывали стену. Такой шириной не могла похвастаться и великая имперская, ограждающая страну восточнее. Впереди показалась арка. Ширина проема впечатляла, здесь могли разъехаться три нагружённые телеги. Запиравшие его когда-то массивные створки, вернее то что от них осталось, валялось тут же. Первыми в город устремились разведчики, остальные же взялись за арбалеты и луки, слишком они близко к землям кочевников, чтобы вести себя беспечно. Высланные вперед вскоре вернулись, и отряд двинулся дальше, проникая вглубь города.

Голова Кера крутилась без остановки, все вокруг было ново.

Покачиваясь в седле, юноша выставил руку и кончики пальцев пробежались по монолитной кладке, сколько же времени прошло? Строители постарались, блоки подогнаны друг к другу, так что не просунуть и клинок, простоят еще долго. Взгляд искал что-то, мысль сформированная, но не озвученная не давала покоя. И Кер понял, слишком идеально, люди всегда ошибаются и это проявляется во всем к чему они прикасаются, а здесь... Уж он это видел, его придирчивый взгляд всегда мог разглядеть мелочи, недочеты. Это касалось всего домов, мостовой, даже разбитые сейчас витражи отличались от тех, что он видел ранее.

— Смотри аккуратней, а то шею свернешь — рассмеялся Мар, сам то и дело посматривающий по сторонам, впрочем, как и остальные, только вечно спокойный Алтерак, похоже, не выказывал бурного интереса.

— Ничего себе — голос юноши перешел на шепот, первый восторг прошел и в глаза стали бросаться уже другие моменты. Заброшенные дома, казалось, пялились на чужаков своими пустыми глазницами-окнами. То и дело слышался мерзкий скрежет — это кони ступали по разбитым витражам и эхо разносило этот звук дальше. Восторг, удивление затихли, а вот гнетущее чувство тревоги усиливалось и вот уже вечные весельчаки опасливо осматриваются. Город был не рад живым, здесь давно поселились смерть и разрушение. Сказки, рассказанные у костра, обретали реальность. И уже в каждом проеме живое воображение рисовало притаившихся чудищ. Мороз пробежал по спине.

Даже стало спокойней, когда раздался знакомый свист летящих стрел, значит, живые здесь все-таки есть, мертвым луки ни к чему.

Раздались крики, где-то четверть отряда лежала на песке, нападавшие стрелять, судя по всему, умели неплохо. Скатившись с седла, Кер бросился к ближайшему дому, не забывая при этом петлять, осложняя лучникам работу. Под ногами то справа, то слева фонтанчиками брызгал песок от стрел. Заходя под своды, оглянулся, из-за углов стали появляться разношерстно одетые люди, те, кто не успел укрыться в зданиях, вставали спина к спине.

Приятно было не сдерживать себя, не контролировать каждое движение. Дыхание стало размеренным, как учил мастер. Бегущего на него смуглого воина, убил просто — свернул шею, чуть отступив с пути, одним движением, со стороны могло показаться, что тот увидел, что-то интересное и не хочет выпускать это из вида. Сложное враг хорошего и это он выучил отлично. Второй успел сделать замах, но на этом удача закончилась. Нужно было подниматься выше, сейчас основной проблемой были лучники. Лестница, ведущая наверх разрушена, осталось только первые две ступени, но и этого хватило с избытком. Разбежавшись, оттолкнулся от основания и, подтянувшись на руках, оказался на втором этаже. Куда ему нужно, стало понятно быстро, не прекращающийся треск тетивы и крики на незнакомом языке вывели в нужное место.

Через полчаса все закончилось. Получив неожиданный отпор, нападающие бросились врассыпную. А чуть позже Кер потупив взор стоял перед Маром, который умудрялся бинтовать рассеченное предплечье и распекать своего подопечного одновременно.

— Ты где был?

— Я... Это... — Кер замялся, с сожалением возвращаясь к уже привычному образу недотепы.

— Да не тяни — скривился наставник, затягивая узел на своей повязке.

— В соседний дом забежал, когда все это началось. А том пороги высокие, вот...

— А связь?

— Запнулся — лицо стремительно заливала алая краска — Ну и упал, головой, вот ударился — продолжал он, указывая на корку запекшейся крови, полученной на самом деле от ловкого лучника, умудрившегося приложить его кастетом — Только очнулся сразу сюда.

— Все как обычно, мы тут с врагами бьемся, а он в стороне отдыхает.

— Не совсем, я пока валялся в коридоре, в котором, кстати, темно до жути, об меня запнулся один... И голову о косяк разбил, вот так. Так что помощь, какая никакая, но есть.

— Одно слово монстр. Даже, когда лежит в беспамятстве умудряется людей убивать. Все теперь рядом с тобой спать не буду — опасно.

— С ним ясно все, ты лучше на этих посмотри — отвлек на себя внимание Тор.

На темной коже мертвецов проступали рисунки, закручиваясь в спирали образуя цельную картину.

— Помечают себя так, один покойный знакомец рассказывал — ответил Мар, продолжая возиться с ранами.

— Глупость, шкуру себе портить.

— Не скажи, смысл в этом есть. Вот в одном городе ты Норд — закоренелый пьяница и ворюга, каких свет не видывал. Ищут тебя. А в другой приехал ты Курос, к примеру, и кто разберет, кто ты на самом деле? У этих все проще — такое не сотрешь.

Краткую передышку сменили заботы. Первым делом выставили лучников на соседние крыши. Тела, оставленные после боя, растащили — кочевников сбросали грудой, не забыв, правда, снять хоть сколько-нибудь ценное с трупов, наемников разложили по одному всего пятнадцать. Еще около трех десятков с разными степенями ранений. Ощутимые потери для отряда в сотню с небольших голов. Алтерак уже планировал свернуть затею, но гостью настояла на продолжении путешествия.

Кер и еще пара везунчиков, таскали трупы. Солнце пекло нещадно, пот противными струйками пролагал себе путь по усталому телу. Стянул с себя рубашку и тотчас же пожалел. Молодой ладно скроенный юноша привлек внимание той, чье внимание привлекать никак не стоило

— Ты бы прикрылся что ли, а то высочество тебя глазами пожирает и костей скоро не останется. Да и воительница ее нет-нет, а покоситься.

По количеству отметин и шрамов, кожа Кера не отставала от бывалых вояк. На удивленные взгляды юноша демонстративно пожал плечами.

— Откуда столько сокровищ?

— Детство веселое было.

— Веселое говоришь... — Мар задумчиво почесал подбородок — Чем это тебя?

— Это? — переспросил юноша — Тетя ужас как любила, вот и по спине кочергой гладила, здесь не понравилось, как я в доме прибрался, это за то, что плохую свеклу купил на рынке, это...

— Да понял уже, хорош. Не сахар, была у тебя семейка. А тебя по голове не били?

— Бывало — чувствуя подвох, сказал юноша.

— Тогда все понятно.

Шел второй день, как они устроили лагерь во всеми забытом городе. Азарт боя прошел, мрачные мысли понемногу одолевали даже самые отчаянные головы. Все понимали, что те, кто сумел уйти вернутся и не одни. Высказать тревоги и опасения всех членов отряда отправились трое.

Вернулась они нескоро и, судя по хмурым лицам новостей хороших не ожидалось.

— Развернул — хмуро ответил на еще не заданный вопрос Мар — Мол, не держит никого, хоть сейчас собирай манатки и вали. Но видно не по нутру ему все это, да прижала его малютка-принцесса.

— И что делать?

— Ты чего ждал, что прогулка будет? И бабы с винцом на каждой стоянке? Ага, держи карман шире.

— Я за вшивую юбчонку подыхать, не намерен.

— Красиво сказал, сильно. А за тех, кто с ней останется, с кем бок о бок годы провел?

— Умеешь ты все с ног на голову перевернуть.

— Умею, но тут не про это. Я, как и ты не очень рад как все обернулась. Но если уходить так всем вместе. Согласны?

После того как все разошлись Мар отвел юношу в сторону.

— Ночью уйдут немногие, но трое-четверо то точно, может больше. Так вот с ними тебе надо. Я тебе так скажу, толку от тебя немного, только голову сложишь зря. Пробудем здесь еще день и поляжем в этом проклятом городе, и сколько нас будет без разницы.

И утром десять лежанок оказались все-таки пусты. Мар промолчал, только мрачно покачал головой. Но когда увидел, мирно сидящего у костра Кера, не сдержался:

— Ты что здесь делаешь?

— Сижу.

— Забираю все свои слова обратно, тебя только могила исправит. Мозгов ни капли и еще...

Заканчивать напутствие не стал, в их сторону спешил один из часовых, поравнявшись с Маром замер в сомнении, переводя взгляд от компании за костром на шатер Алтерака, но немного подумав, подсел.

-Представляешь, эта малолетняя проститутка с хахалем встречается. Мы тут головой рискуем, а она за мужиком приперлась.

— Не тараторь, чего несешь? Какая проститутка? Какой хахаль?

— На посту стоял. Вон на той крыше — палец тыкнул на ближайшее здание — Смотрю эти идут, ну ее прихлебатели значит, ну и она с ними, капюшон накинула только, но у нас баб то в отряде нет, чего темнить? Ну, я думаю, дай одним глазком посмотрю, куда гости то намылились. Оказалось, недалеко. Я по-тихому за ними. Тут такое пол империи пройти ради такого, так сказала бы я бы ее еще там того, дело то простое и не тащилась бы в такую даль и еще...

Говорящий осекся, рядом быстро прошагал один из телохранителей принцессы и отправился прямиком в шатер Алтерака.

— Ты тише будь, а то подвесят твои дорогие причиндалы за слова такие. Что дальше?

— Не видел, струхнул я слегка. Больно они по сторонам зыркали, да и чего ждать, все ж ясно.

— Ладно, обратно иди и не трепись, а то проблем не оберемся. Я сам...

Закончить Мар не успел вышедший из шатра Алтерак громко, чтобы услышали все произнес:

— Собираемся. На сборы тридцать минут.

Для только и ждущих подобного приказа хватило двадцати. Поредевший отряд город провожал молчанием, для него это привычно — очередные гости бегут в спешке.

И понеслись однообразные дни — скачка, пара привалов, краткий сон и снова в путь. Но несмотря на спешку на седьмой день их все же нагнали.

— Похоже, буря началась — Кер указал за спину.

— Ерунду не говори. В этих местах такого не бывает, не юг все-таки.

— Да ты сам глянь, вон смотри, какое облако — Мар обернулся и помрачнел.

— Это не буря — сказал друг и подстегнул лошадь, равняясь с головой отряда.

Напряжение весело в воздухе, не давая думать ни о чем кроме висящей на плечах погони, вчерашние весельчаки хмурились и поглядывали назад, раз за разом, отмечая, как быстро сокращается расстояние. Карету принцессы и обозные телеги бросили, они замедляли ход, а сейчас это подобно добровольной смерти.

Алтерак скомандовал привал, кони устали и им нужен пусть небольшой, но отдых. Как обычно рядом с костром собрались старые знакомые — с десяток человек.

— Ну и сколько их?

— Сотни две, наверно.

— До леса доберемся, проще будет, а там глядишь и город близко.

— Хорошо говоришь, да только кони то у них по шустрее будут, не все в таверне кутить будем.

— А ты чего ждал, что жалованье твое за прогулку дадут, мол, покатались, посмеялись можно еще и деньжат срубить? — спокойно ответил Мар, в очередной раз набивая трубку.

— Да я понимаю, но, когда она сама на рожон лезет.

— А чего не остановил? Правильно, потому что ты тело, за которым прикрыться можно, а она дочь императора.

— Хватить трепаться — произнес возникший рядом Алтерак — В путь.

Равнина заканчивалась, дорога уходила в лес. Широкая на открытом месте, в зеленом царстве она сужалась почти втрое — ехать можно только парами. Их нагоняли. Как обычно лошадь ему досталась по остаточному принципу, именно, поэтому Кер сейчас и замыкал колонну, развить большую скорость бедное животное просто не способно. Переднее копыто подвернулось и Кер кубарем полетел на землю. Поднялся потирая ушибленное бедро и замер, глядя хромающую лошадь и на удаляющиеся спины соратников. Бежать дальше не было смысла, на открытом месте догонят, можно конечно спрятаться в лесу, но как же надоело убегать. Тогда в городе погрузившись в водоворот схватки он снова ощутил себя живым, настоящим. И эти чувства хотелось вернуть.

В запасе минут десять, по меркам Кера более чем достаточно. Содержимое сумки полетело на примятую траву, куча бесполезного сейчас хлама и среди него сверток — плотная ткань, обвязанная темным шнурком. Кер аккуратно развернул, как же приятно снова пользоваться этим. Ладони опустились на рукояти, сделал пару взмахов, лезвия со свистом рассекли воздух. Дрожь пробежала по телу, он даже зажмурился от наслаждения. Не зря однажды ночью, юноша позаимствовал из походного арсенала эти клинки. Оставалось еще время, чтобы занять себя, и он приготовил подарок. Простой рецепт — веревка и пара деревьев, его гостям должно понравиться. Стук копыт становился все громче — это приближались всадники, чьи кони оказались самыми быстрыми.

Он их заметил еще на равнине, когда облако пыли разделилось и малая его часть стала приближаться заметно быстрее

Именно их опьяненных азартом и погоней Кер ждал сейчас, замерев в предвкушении хорошего боя.

И они пришли, из-за поворота на полном скаку вылетели кочевники, низкорослые воители прижимались к спинам огромных животных, которых язык не поворачивался назвать лошадьми, всего семеро. Больше чем Кер ожидал и в голове промелькнула мысль, что затея не такая уж и удачная.

Лоснящиеся от пота крупы тяжело вздымались, пена падала клочьями из пастей. На поясах болтались кривые мечи, к седлам приторочены небольшие луки, из которых удобно стрелять на ходу. На такой скорости заметить веревку не просто, первого сдернуло с седла со страшной силой. Надо отдать должное — всадниками они были великолепными, тело еще не успело коснуться земли, как следующие за ним уже подняли на дыбы своих коней, останавливая ход. Просвистел кривой меч, и веревка полетела на землю. Лицо укрывшегося в зарослях юноши скривилось, он то рассчитывал хотя бы на двух-трех, павших от его ловушки — это бы немного уровняло силы. Но теперь изначальный план решить все на дороге никуда не годился — риск слишком велик.

Чем он себя выдал Кер так и не понял, но кочевник с зажатым в руке клинком указывал в его сторону, а значит ситуация стремительно ухудшалась, и пора уходить.

Послышались крики на незнакомом языке. Медлить не стали, выхватили клинки и спешившись кинулись за ним. Рожденные в седле, по земле они передвигались вперевалку, так что у юноши появилась фора, но пробудившийся азарт заглушил голос разума, настойчиво твердивший, что лучше бежать. Так что Кер встретил преследователей на краю небольшой поляны. Выбравшись из густых зарослей показался первый, отвел его удар и тут же полоснул по незащищенному горлу, фонтан алой жидкости превратил лицо Кера в кровавую маску, старый прием, о котором когда-то рассказывал Борей. Второй увидев такого монстра, отпрянул, наскочил на идущего сзади и юноша, воспользовавшись суматохой убил обоих. Об одном клинке, правда, пришлось тотчас забыть, вытаскивать его застрявший в грудной клетке врага времени не оставалось. В ход пошел кинжал. А вот с последними двумя пришлось повозиться, выбравшись на поляну, они накинулись разом. С одним мечом отбиваться сложно, так что через минуту кривой клинок улучив момент украсил глубоким порезом левое предплечье. Еще немного и к нему добавились пара царапин, юношу теснили. Неужели все, он переоценил себя? Рано, еще рано и он улыбнулся. Ему попытались зайти в спину, пришлось отступить. Это дорого далось Керу, левая рука повисла плетью выпуская из пальцев кинжал. Еще пара минут и скажется потеря крови.

Получил укол в бок и вместо того, чтобы отпрыгнуть шагнул навстречу и ударил сам, рукоять его меча превратило лицо кочевника в кровавую кашу. Остался один, еще немного и противник стоял бы над его хладным телом, но страх погнал прочь, к дороге тем самым подписав себе смертный приговор. Юноша видел, как расширяются мышцы спины — воин набирал воздух для крика, догнать в его состоянии уже невозможно. Проблему решил брошенный из последних сил клинок, он пробил горло и вместо вопля раздался предсмертный хрип.

А теперь нужно уходить, тот топот, что разносился по лесу подобно раскатам грома, означал, что основные силы кочевников близко, а это уже две, а может и три сотни. Пошалить на дороге это да, но самоубийцей Кер уже не был. Жизнь уходила, алыми каплями орошая землю. Сейчас нужно уйти как можно дальше. Потеря крови как всегда принесла легкость и вместе с подругой пожаловала слабость. Шаги становились короче, а клинок в ладони все тяжелее. Пальцы разжались, отпуская непосильную ношу, а он все брел дальше. Легкий стук возвестил о проявлении природы. Первые капли приятно остудили кожу, начался дождь. И вот непослушные ноги предательски подкосились, и к лицу стремительно понеслась земля. Трава смягчила удар.

Надеюсь не найдут — промелькнула последняя мысль в затухающем сознании.

Кер пришел в себя резко, вынырнул из забытья, и на мгновение показалось, что он вновь очнулся в привычном подземелье — полумрак, та же слабость и боль в теле. А все что случилось за последнее время всего лишь сон или бред больного. Но нет, сквозь густую листву виднелась полная луна, значит не сон. В мысли постепенно вернулась стройность, и он заставил себя подняться и привалился к дереву. Не нашли, уже хорошо.

Движения разбередили рану на руке и поверх запекшейся корки, показалась алая жидкость, и Кер то и дело, кривясь от боли, принялся за перевязку. Остатки куртки, превратившейся после боя в лохмотья, пошли на благое дело. Пока возился с рукой закровил порез на животе, и его пришлось перевязывать тоже. Время от времени приходилось останавливаться, если ночное светило затягивали облака и лес погружался в чернильную темноту.

Слабость от потери крови давала о себе знать, поэтому, кривясь от боли, юноша двигался, держась за деревья, дабы вновь не украсить своим телом лесной ковер. Решение вернуться на поляну где все произошло, уже не казалось таким удачным как на первый взгляд. Шел долго, то и дело, останавливаясь чтобы перевести дух. С каждым пройдённым шагом удивляясь, как он смог пройти так далеко.

Поляна, хорошо освещенная лунным светом, оказалась пуста, только вытоптанная трава говорила о том, что здесь случилось. Трупы исчезли, тогда почему он еще жив? Найти его по кровавому следу смог и ребенок, но... Конечно же. Рука потянулась ко лбу, чтобы вдарить, как следует, дождь, когда он шел, начался дождь. Влага смыла его след, поэтому он еще жив.

Вот только шел он, сюда зря, вместе с мертвыми противниками исчезли и его пожитки. Надежда найти здесь оружие потерпела крах. Придется идти дальше с пустыми руками. Выходить на дорогу Кер не решился, сейчас он легкая добыча — слабый и безоружный, так что пришлось двигаться через лес.

Опушка показалась не скоро, только через пару дней, в полдень. И то, что Кер там увидел, его не обрадовало.

Перед массивной каменной стеной угрюмо ютились обгорелые остовы домов, всего пара десятков. Чуть дальше в недосягаемости стрел защитников города расположились степняки.

Соблазнительную мысль пробраться к осажденным оставил почти сразу. Попытка пройти сквозь лагерь весьма вероятно закончится плачевно — даже если не попадётся со своим необычным для степняков ростом, пристрелят защитники города приняв за врага. Не пройти, придется в обход.

Так что опять в лес. Блуждание, похоже, входило у него в привычку. И в этот раз пришлось делать большой крюк, чтобы не попасться на глаза степнякам. Хорошо хоть без болота и лягушек как в прошлый раз. Но вот с пищей не заладилось уже в начале...

Организм залечивал раны и постоянно требовал подпитки. Так что Кер ел все, что попадалось на глаза и до чего могли дотянуться руки, в основном грибы, коренья и ягоды. Заглушал голод не более. На первых порах везло...

Горсть ягод, одарила горечью. Мелкие семечки забавно потрескивали на крепких зубах. Есть можно, решил юноша и вслед за впервой отправились еще две порции. Через час началось, все-таки его познания в лесной растительности далеки от совершенства. Пальцы коснулись носа, увеличившегося в размерах, теперь напоминающего средней величины картофелину. Следом распухло и лицо, впрочем, остальные части тоже решили не отставать. По телу побежала красная сыпь, которая чесалась до невозможности. Ногти в очередной раз прошлись по рукам, оставляя заметные красные росчерки. И чтобы довершить картину под вечер появилась тошнота и жар. Как он уснул в бреду, из памяти стерлось.

Так природа отомстила двуногому задумавшему воспользоваться её благами.

Проснулся, когда солнце уже миновала середину неба. Ощупав себя с удовольствием заметил, что оттек сошел и он больше не похож на диковинное животное. Жар и тошнота ушли, оставив после себя слабость. Но сыпь осталась с ним еще надолго, подчас вызывая нестерпимое желание содрать кожу напрочь.

Кер и братья.

Следующие четыре недели ушли на блуждание по лесу. Раны затянулись, вернулись и силы. Крюк пришлось сделать знатный, чтобы выйти на другой тракт, но радость от попадания на твердую почву не была долгой. Около дороги сделали привал пара громил.

— Брат, смотри-ка, похож?

— На кого похож?

-Да с неделю назад, когда у стражей в Дорме деньги забирали, то ли ограбил кого-то или убил, двадцать монет за него дают.

— Точно он? Вроде ростом пониже должен быть, да и волосы не темные.

— Да, когда я ошибался? Точнее не бывает, а волосы чего, их и покрасить можно.

— Смотри — он махнул рукой — В прошлый раз я тебе говорил.

— Привет, за твою голову назначена награда, пойдешь с нами.

— Ну, вот расстроил человека, вечно ты так.

— Арис посмотри на него, кого я расстроил?

Юноша лениво потянулся, два клоуна, после месячного блуждания по буреломам желания поддерживать беседу не возникало, и Кер не сбавляя шага, двинулся дальше.

— Брат, он не хочет со мной разговаривать.

— Как я его понимаю...

— Ты чего?

— Давай быстрее Тенис.

— Мне по дороге прямо, как решите, догоняйте — и юноша прошел мимо них.

— Из-за тебя с нами никто не считается болван. Чего стоишь, давай за дело — Арис отвернулся и стал завязывать походный мешок.

Кер обернулся, услышав позади себя шаги и вовремя, как раз начался замах. Юноша отступил в сторону и его кулак впечатался в подбородок нападавшего.

А дальше... Давно его так не били, левая сторона лица опухла, глаз заплыл, на плече красовался лиловый синяк, ссадины и мелкие порезы по всему телу. Напротив, сидели двое, поработали над ними славно, тот же набор — синяки разных форм и размеров, покрывали массивные тела.

Один постанывая начал подниматься, ноги слушались плохо.

— Может, хватит? — произнес юноша, прижимая руку к разбитому носу.

— Да, я тебя ... — Тенис не удержал равновесия и грохнулся на землю.

— Вот ведь, я ведь в том городе даже не бывал.

— Да теперь какая разница? Напал на беззащитных путников, сейчас отдохну немного и конец тебе — закончил речь и утер разбитые губы.

— Напал? — Кер от возмущения, потерял дар речи — И кого ты назвал беззащитным, себя и своего здорового дружка?

— Мы законопослушные жители империи, по мере сил своих очищаем земли оные от зла и скверны — Тенис наставительно поднял палец вверх.

— И очищаете, поди, без платы?

— Ну не совсем...

— Хватит — второй скривился, видно было, что разбитый рот слушался плохо — Меня Арис зовут, а этого говорливого Тенис.

— Кер — юноша тоже поморщился от боли.

— Куда путь держишь?

— В столицу иду, дело там неоконченное.

— И мы туда же, ты на брата моего не серчай, молодой еще.

— Кто молодой, я?

— Ну вот видишь — Арис горестно вздохнули, отвесил звонку затрещину — И так все время, только успевай из неприятностей вытаскивать.

Теперь можно рассмотреть недавних противников.

Яркие голубые глаза выдавали потомков северян, причем не прямых. Черты лица мягче, чем у жителей ледяных взгорий, у тех формы, словно вырублены неумелым камнетесом. Довершали образ вьющиеся волосы, что было уж совсем невообразимо. Кровосмешение считалось страшным позором для тех мест и до сих пор потомки смельчаков, решившись пойти наперекор соплеменникам не попадались юноше, но самих северян встречал, те всегда держались особняком, надменно посматривая на низкорослых хилых людишек, чаще всего они приходили с караванами. Лучше меха, чем в вечно заснеженной стране не сыскать. Причем пришлые уходили ни с чем, если уходили... Единственный край, с которым Империя договорилась, даже не пытаясь захватить. Свои товары они привозили сами, продавали и сразу возвращались на родину, соблазны больших городов не трогали их. За редким исключением, Керу вспомнился случай на арене.

— Я скоро — и массивное тело пропало в зарослях, второй же после ухода брата заметно приуныл.

Арис вернулся из леса с целым ворохом разных растений — папоротник, какие-то травы, пара неизвестных Керу плодов. Половину побросал в походный чан и послал брата за водой. Варево было готово через час, дурно пахнущая вязкая жидкость темно бурового цвета. Тенис разложил содержимое котла на чистые листы и сел с удручающим видом рядом.

— Ар, а может оно само пройдет? Я же воин могу потерпеть.

— Привязывай, давай, будешь тянуть, сам привяжу, будет как в прошлый раз.

Судя по всему, прошлый раз чем-то запомнился Тенису, и он стал быстро пристраивать листы на теле, покрывая синяки и царапины, затем затягивал бечевкой, чтобы держалось при ходьбе.

— Держи — Арис протянул юноше немного бурой массы — Намажь, где болит, раны затягивает хорошо, да привяжи, чтоб не отпало.

— А Тенис, чего загрустил? — Кер понюхал жижу, его передернуло, но намазывать не перестал.

— Этот все о девках думает, запах больно особый, сейчас еще ничего, а вот завтра... А, чтобы помогло держать дня три надо, вот он и горюет, городок впереди за день дойдем.

Путь с охотниками за головами оказался приятным. Интересные рассказы чередовали один другой — повидали они не мало. Впрочем, и Кер не отставал.

На очередном привале из поклажи появилась деревянная палочка с дырками. Простая дудочка в руках Тениса на удивление разразилась приятной мелодией. Массивные пальцы ловко запорхали, извлекая звуки. Арис только хмыкнул.

— Смотри на него, тренируется, чтоб сноровку не терять. У девчонок от такого ноги подкашиваются.

— Опять ты за свое — удрученно произнес его брат — Музыку люблю и все.

— Ага, а потом и раздвигаются — пропустив фразу брата, закончил Арис.

— Ну не без этого — белозубая улыбка растянулась на все лицо.

— Хотел спросить, почему пешком?

— Ну... — Тенис замялся, но на помощь сразу пришел его брат.

— Это целая история. Итак, в одной деревушке жили, не тужили две подруги, дружны были — не разлей вода. Всем делились, а уж радостными известиями так уж и подавно. Появился ухажер у одной та подруге сразу все, и выложила, а та в ответ и у меня ведь тоже. Порадовались они друг за друга и решили показать суженого своего, а тут на тебе, оказалось это один и тот же человек. И кто же это мог быть? Конечно он.

Палец ткнул в притихшего брата.

— А что дальше?

— Дальше, одна из них подсыпала чего-то в овес, да такое что наши кони на следующий же день дух испустили. Причем ладно бы только его, а меня-то за что наказали не пойму? Ну, мы не унываем, можно же купить. Оказывается, нельзя. На продажу оказались только у отца второй из обиженных девиц. Вот так мы и стали пешеходами, спасибо тебе брат. Хорошо, что ноги унесли.

— Да, понял. Больше не буду.

— Чего не будешь?

— Сразу с двумя.

— Эх... Когда-нибудь тебе твои причиндалы оторвут. Будешь тогда не только на сопелке своей дудеть, но и петь.

— Да ну тебя.

Дорога сближает, но больше сближает людское презрение, что обрушилось на них, едва они переступили границы небольшого городка. Ар был прав — раны затягивались быстро, но также оказался прав и Тенис, воняли они жутко, любой проходящий мимо затыкал нос от смрада. И как назло по пути ни озера, ни захудалой речки. Прошлое селение они обошли стороной, но в это зайти пришлось, у братьев здесь назначена встреча. Они разделились, Кер отправился в таверну, а его спутники по своим делам.

Плюгавый человечек за стойкой скривился, стоило юноше переступить порог.

— Не ребята местов нет, значитца, приходите в следующий раз, так вот.

— Уважаемый, а что же у тебя в стойле одна лошадь то всего?

— Так все пешие ходют, мне почем знать, чай люди то небогатые, откуда четырехногим то взяться?

— Врешь ты, забыл, что постояльцы деньги платят?

— Да от таких как ты одно разорение, заедете остальные на выход пожалуют. Ты лучше с мальчиками моими побеседуй, они тебе растолкуют.

Два крепко сбитых парня поднялись из-за ближайшего столика, Кер серьезным соперником им не казался — рост, вес, не те. Юноше не хотелось громить место, где он надеялся заночевать, так что он все сделал аккуратно. Удар в пах, затем коленом в лицо и первый, завывая, покатился по недавно вымытому полу. Второй успел, замахнуться небольшой дубинкой, любимым оружием вышибал всей империи. Кер схватил за кисть и вывернул, а затем пинком отправил к товарищу.

— Сейчас еще два моих друга подойдут. Места я думаю, найдутся — спокойно, как будто ничего не произошло, продолжил Кер

— Найдутся, конечно, найдутся — затараторил хозяин, ошалело поглядывая на поверженных слуг.

— И мне бы... — закончить Кер не успел.

— Помыться, сейчас сообразим. Девчонки воды натаскайте живо.

— Приятно иметь дело с понимающим человеком — Кер положил на стойку пару монет — За беспокойство.

Братья вернулись лишь вечером. С завистью посмотрели на чистого и отдохнувшего приятеля и тотчас же пошли мыться. После, за ужином рассказали, что нужно задержаться, нужный человек прибудет только дней через пять. Торопиться юноше было некуда, да и компания ему братьев нравилась, так что он остался.

Задержаться пришлось дольше, шла вторая неделя, а они все еще ждали.

— Опять вонять будем — угрюмо произнес Тенис, выслушав предложение брата.

— Не хочешь? Тогда сиди и смотри как большие дяди, занимаются взрослым делом. Ты как Кер?

— Не против, уже неделю сидим — скучно.

Юноша потянулся, ожидание затянулось и кулачные бои на местном празднике плодородия могли развеять скуку.

— Пойду, запишусь, тебя неженка ждать? — обратился брат к мрачному Тенису.

— Иду я.

Через полчаса Арис вернулся, помахивая в руках какой-то бумажкой.

— Пятыми будем, завтра с утра начинают.

Утром сонный городок оживился, с площади убрали торговые палатки, освобождая место для праздника. Для тех, что побогаче в левой части соорудили помост.

— Правила просты. Никакого оружия, все остальное разрешено.

Оставив клинки у стражников Кер с братьями вышли в начерченный на земле круг где из уже ожидали.

Противники были под стать братьям, высокие широкоплечие, но в отличие от соратников Кера, еще и бородатые. Судя по развитым мозолистым рукам имеющие опыт общения с топором, наверняка лесорубы. Сжимали огромные кулаки в преддверии жаркой драки. На их фоне Кер смотрелся заморышем, далеким от физического труда. Юноша, краем глаза, заметил хозяина таверны, который нервно жестикулировал, объясняясь с приемщиком ставок. Кер непроизвольно улыбнулся, кто-то сегодня хорошо заработает, ведь трактирщик единственный знал, на что способен юноша, его вышибалы мало уступали теперешнему противнику и их было двое.

— Начали — судья лениво взмахнул рукой и плюхнулся в кресло.

Противники разбились на пары, Керу достался самый, по меркам этой тройки, слабый. Но и он был на голову выше Кера и шире его в плечах. Эти открытые люди вызывали уважение, не испорченные жизнью больших городов, они говорили то, что думали и жили честно. Выиграть сразу — показать слабость соперника и этим нанести оскорбление, а этого ему не хотелось. Пришлось уклоняться от огромных кулаков благо ловкость ему позволяла, изредка огрызаясь атаками по корпусу. Братья с оставшимися лесорубами весело дубасили друг друга, судя по всему, мазь им точно пригодится. Прошло пять минут, все приличия были соблюдены. Уйдя от прямого удара, кулаки Кера застучали кузнечными молотами по животу и ошеломленного противника сложило вдвое. Удар коленом в лицо завершил дело, отправив на встречу с землей бесчувственное тело. Кер огляделся, правила позволяли прийти на помощь товарищам, но судя по их взглядам, эта самая помощь им была не нужна. Пришлось побыть в роли зрителя некоторое время. Сначала освободился Арис и почти сразу Тенис. Братья тяжело дышали, но лица светились счастьем, оно и понятно, для них схватка — это праздник.

Настала пора следующих, в этот раз сошлись двое. Первый крепкий парень явно местный, судя по обилию подбадривающих мужских напутствии и женских причитании. Второй жилистый по виду наемник, посматривал свысока на соперника. Бой расставил все по своим местам. Более искушенный в кулачном бою быстро отправил целоваться с песком приезжего. Но такой исход его не устроил и, подхватив оставленный перед схваткой клинок, бросился к обидчику.

-Да я тебя щас — разбитые губы слушались плохо, но клинок держал уверено. Удалось сделать всего пару взмахов, прежде чем на затылок опустилась дубинка. Обмякшее тело еще, какое-то время пинали стражники, прежде чем раздался голос.

— Под замок его — брезгливо поморщившись, произнес распорядитель.

— А с правилами здесь строго — подытожил инцидент Ар и юноша кивком согласился — Пойдем, надо узнать, когда наша очередь.

Но дойти до распорядителя не успели, с края площади послышались чьи-то громкие голоса и вот толпа неохотно расступилась, пропуская трех рослых мужчин. Накинутые на голое тело безрукавки грубой вязки открывали перевитые мышцами руки. Длинные темные волосы стянуты в пучок — северяне.

Заметив остановившуюся троицу идущий первым ухмыльнулся.

— Смотри-ка, да тут выродков привечают — так, чтобы услышали все, произнес он.

Позади одновременно сжались четыре кулака, причем так сильно, что до ушей Кера донеся неприятный хруст, а затем и скрежет вытаскиваемых из ножен клинков. Нарушить правила и оказаться против всего города Керу не хотелось. Нужно действовать пока эти, что за спиной дров не наломали.

— Эй, большие и сильные. Может сначала маленького одолеете?

— Пошёл прочь мелюзга — сквозь зубы бросил громила — Мне нужны, полукровки.

— По написанным правилам турнира, я имею право вызвать, кого захочу, так жители славного города?

Ответом послужил одобрительный гул, желающих зрелищ.

— Будь, по-твоему — сквозь зубы процедил северянин и ткнул пальцем в братьев — А вы готовьтесь, я скоро.

Краем глаза Кер отметил, что в этот раз бежать делать ставки владелец таверны не торопился. Пожевал в задумчивости губы, но остался на месте. Но поймав уверенный и слегка насмешливый взгляд юноши, тяжело вздохнул и все-таки поплелся к распорядителю.

Сдерживаться больше не нужно, перед ним серьезный соперник. Раз хочет закончить все быстро, значит, будет действовать сразу, не присматриваясь и кого-то ждет сюрприз.

Так приятно ставить на место таких. Вспомнилась арена год назад, когда подобный заносчивый воин разбил себе голову не без его участия. Сюжеты схожи, но вот действующие лица отличались. Вместо прошедшего с десяток боев новичка — умелый воин, который, даже имея внушительные габариты, обладал хорошей скоростью. Дело принимало интересный поворот. Кулаки мелькали перед лицом, Кер едва успевал уворачиваться. Но один удар все пропустил.... Кажется, воздух вышел весь, такой силы удар обрушился на живот. Колени подкосились, и юноша рухнул. Противник презрительно сплюнул и перешагнул через скрюченное на земле тело, неспешно двинулся к своим. Кер попытался подняться, первая попытка закончилась падением, но вторая... Ноги держали, с дыханием дела обстояли тяжелее.

— Куда пошел? — закашлялся Кер, воздуха по-прежнему не хватало — С мамочкой обниматься?

Ярость худший друг в бою и самоуверенность тоже. От первого и второго удара Кер увернулся и тут же провел свой. Кулак врезался в живот, выбивая дыхание как пару минут назад у него, затем снизу в челюсть, показалась, что костяшки пытались пробить каменную кладку. Как только тело противника коснулось земли, его соплеменники сорвались с места, по ходу обнажая оружие.

Слишком далеко не успеют, ни стражники, бросившиеся наперерез, ни братья. Помощь пришла с неожиданной стороны.

— Лови — кто-то из толпы бросил клинок, рукоятка опустилась в ладонь вовремя, два исполина оказались на расстоянии вытянутой руки. Кер сделал шаг в сторону. Лезвие заскрежетало по подставленному мечу, высекая сноп искр, и первый противник по инерции оказался за спиной. Удар следующего обрушился сверху, оставив юношу с обломком в руках, но поднять свою секиру противник не успел остаток клинка вошел в волосатую шею. Последнего стоящего на ногах северянина зарубил подоспевший Тенис.

Над городом повисла тревожная тишина. Но ненадолго, распорядитель взял всё в свои руки.

Испуганные женщины засыпали песком кровавые пятна, то и дело, оглядываясь на мрачных мужчин, утаскивающих неподвижные тела.

— Ничего не было, всем ясно? — в ответ все закивали, и добавил, указывая на оглушенного Кером северянина — Этого в амбар.

— Пошли — Арис потянул за рукав юношу.

— И все?

— Дальше не наше дело.

Импровизированная арена быстро пустела, суетящиеся жители разбрелись по домам, о боях и празднике разом позабыли.

Прошло еще пара дней в притихшем селении и нужный человек, наконец— то приехал. Так, что на следующее утро они отправились дальше.

— Спасибо за все, вот — на стойку опустилась стопка монет.

— Тебе спасибо — хозяин с улыбкой потряс мешочком, наслаждаясь приятным звоном — Денег не возьму и с приятелей твоих тоже.

— А с тем, что будет?

— Известно, что, по горлу вжик и в лесу к друзьям ляжет — и, видя неприятие на лице юноши и без улыбки добавил — Так надо. Северные узнают, весь городок запылает, они на расправу скоры и плевать, что здесь порядки другие. Нравы у них такие.

— Понятно, бывай — и Кер вышел к ожидающим братьям.

А через пару дней погода резко поменялась. Вместо легкого ветерка резкие порывы щедро бросили в лицо холодные брызги.

И так уже второй день, дождь, зарядивший с утра, то утихал, то вновь набирал силу, но не на мгновение не прекращался. Природа бушевала и все это великолепие застало их в аккурат посреди дороги.

Начавшийся как летний дождь, приятно остужавший нагретую солнечными лучами кожу, через пару часов перешел в промозглый ливень. Небо вмиг заволокло серыми тучами, постыдив при этом Тениса, еще час назад утверждавшего, что "покапает и перестанет, следопыту поверьте".

Забавно, что буквально пару недель назад они оказались бы, в какой-то мере, даже рады такой погоде, но вопреки всем желаниям получили как раз тогда, когда это уже не нужно. У кого-то наверху явно все в порядке с чувством юмора.

В довершение еще и похолодало. Мороз пробирал до костей, рядом мерное клацанье зубов сменилось витиеватыми ругательствами. С каждым часом фразы становились все длиннее и все забористей, братья и тут нашли повод для соревнования. Троица угрюмо топала дальше, то и дело, прикладываясь к фляжке, в чьем чреве плескалось старое доброе бренди. Глоток обжигающего пойла пробежал по горлу и ухнул в желудок, затопив на мгновение теплом все тело.

На небольшом привале, под дубом, раскинувшим массивные ветки, подкрепились на скорую руку скудным запасом хлеба и сыра извлеченным из заплечных мешков. Привычка добывать основную провизию в лесу сейчас сыграла злую шутку, гоняться по лужам за зверьем это еще ладно, но потом что делать с тушкой? Костер не развести, как не старайся, слишком сыро.

Так что появление вдалеке силуэтов домов встретили с радостью и прибавили шагу, на радостях приговорив остатки во фляге. Настроение заметно поднялось, от осознания, что их ждет горячая пища и постель, сухая постель. Такие мелочи, кажется, а начинаешь их ценить только тогда, когда они исчезают. Хотя так не только с мелочами поправил сам себя Кер.

В теплой таверне за плотным ужином повторился разговор недельной давности.

— Смотри сам, но все силе. Мы и сами справляемся, но втроем сподручней будет, да и дела сложнее можно брать. Надумаешь мы всегда рады.

— Каждому свое ремесло — важно произнес Тенис, пытаясь как всегда добавить, что-то и от себя — А у тебя это получается, не так хорошо, как у меня, но сойдет. Это нам монах сказал, пьяный вдрызг.

И видя недоверие на лице у юноши, добавил.

— Первый раз такого видел, правда, брат?

— Правда — привычно отмахнулся старший, даже и, не прислушиваясь к вопросу.

— Ну вот, мы с ним знатно посидели. Пузо как бочка, пиво ведрами заливает и чем больше пьет, тем складнее у него выходит.

— Что еще сказал?

— Так я это только и запомнил — сконфужено произнес Тенис — Пили много, говорили тоже, но как-то все мимо прошло. Но та фраза запала.

— Пили много? Это кто, ты? Ты же на сеновал с той черненькой ускакал.

Разговор привычно плавно перерос в перебранку.

Он отправился бы с братьями, их компания ему нравилась, если бы не одно, но...

Проклятая привычка копаться в себе. Кер с силой ударил по дереву, сдирая о кору костяшки в кровь. Это то с чем он постоянно и отчаянно боролся, благодаря свой разум за нечастые передышки. Он должен узнать все ли остались там, в том подвале. Как это уже другой вопрос, для начала нужно вернуться. И это скоро произойдет, самое позднее к вечеру будут видны стены Тироса.

Ему даже хотелось, чтобы поиски закончились неудачей. Но иначе поступить Кер не мог, если не сделает, это будет гнездиться в нем, незримой тенью следуя по пятам. Он это уже проходил.

Прошедшие годы мало изменили город, тот же круговорот богатства и нищеты.

Тепло попрощался с братьями, условившись, что встретятся через год здесь же.

Оссия.

Оссия посмотрела в зеркало, невысокая стройная с большими карими глазами. Многие нашли бы ее привлекательной. А ведь можно все бросить, все это безумие постоянную погоню за отцом и зажить в каком-нибудь тихом городке, да хотя бы и в этом. Все отказались от этой затеи, и пошли своей дорогой. А что она? Сделала все, чтобы не делать выбор, пошла по простому пути, где не нужно принимать решения. Когда речь заходила об отце ее словно подменяли, любая цена не была высока, она вздохнула. Взмахнула рукой отгоняя мысли, все это потом, еще будет время, а пока нужно найти тех, кто сначала травил ее как дикого зверя, а потом кромсал в пещере не давая набраться сил. И начнет она с родственников, кому как не им знать сильные и слабые стороны их семейства, тем более что не всем братьям она доверяла. Весьма вероятно, что кто-то из них может стоять за всем этим. Оссия не знала где они сейчас, но знала, где они скоро будут.

Кер.

Для появления в столице существовала еще одна причина — накопленное. Те самые мешочки, плата за выполнение миссии, которые регулярно получались, но последнее время не тратились. Так что он сейчас владелец внушительного состояния. Неплохое подспорье для начала новой жизни, если они еще на месте.

Трактир встретил новой обстановкой и незнакомым лицом за стойкой. Легкая тревога заворочалась где-то глубоко внутри, такие изменения не к добру. Но еще рано делать выводы, ободрил себя Кер и спросил:

— Уважаемый, комнаты есть свободные?

— Да. Надолго у нас?

— На пару дней. Я у вас уже останавливаться как-то. Пятый номер свободен?

— Свободен. Эй, Тара проводи гостя.

Комната встретила тишиной и новой обстановкой. Мебель юношу интересовала мало, но вот пол. Вместо старых слегка потрескавшихся красовались свежие доски. И это плохо, очень плохо. Тайник находился в самом углу. Полотно держалось, упираясь тщательно вколоченными гвоздями до последнего. Усилия пропали в пустую, заботливо сделанная пару лет назад ниша оказалась пуста. "Вот и доверяй после этого людям" посетовал про себя Кер, вспоминая добродушного трактирщика клявшегося, что никого к этой комнате не подпустит, за предоплату, разумеется. С другой стороны, он заплатил за шесть месяцев вперед, а прошло больше. Так что, ладно. Правда, уходя, спросил:

— Уважаемый, не просветите меня, а когда ремонт сделали?

— Вроде в том году, его еще прошлый хозяин делал.

Это значит, что, когда бывший владелец начинал ломать пол в его комнате срок аренды еще не вышел. Все становилось понятно — затеял ремонт, нашел тайник, продал трактир, уехал. Но попытаться стоило:

— А где он теперь?

Новый владелец равнодушно пожал плечами.

Оставалось надеяться, что вторая затея окажется успешней первой, но вначале нужно пополнить карманы, раз уж бывший хозяин таверны оказался таким пронырой. Ему давно пора встретится со старым знакомым.

Жара стояла страшная, казалось плавиться камень мостовой, грозя погрузить в свои недра незадачливых пешеходов. Таверны были набиты битком, желающих переждать капризы погоды за кружкой другой, накопилось не мало. В одной из таких, у Кера назначена встреча со старым компаньоном.

— Два пива и побыстрей, в горло пустыня — но увидев качающего головой юношу, Хамид скривился и поправился — Одно пиво и стакан воды, пойдет?

— Вечером у нас все блюда за полцены.

— За полцены? — недоверчиво переспросил толстяк и получив утвердительный кивок, уткнулся в заляпанную бумажку-меню — Ну тогда, это — толстый палец ткнул почти, не глядя — И это.

— Грязнее места не нашел?

— Зато по-семейному и недорого. Хорошо, что ты позвал. Дело есть, верное. Тебе первому предлагаю.

— Спасибо, как в прошлый раз. С лавкой что?

— Что, что... — собеседник слегка замялся — Работает понемногу. А ты где пропадал то?

— Тогда деньги где? — вернул разговор в нужное русло Кер.

— Вот, тут, правда немного... — на стол с приятным звоном опустился холщовый мешочек.

— Остальные?

— Остальные в деле, ты же меня знаешь. Навалилось как-то разом — вывеска упала, пришлось плотника нанимать, так этот сын ящерицы в три дорого содрал. Повезло ему, что меня не было, голову за жадность оторвал бы — и его пухлые ручонки изобразили, как это сделать — Да и цены на товар подскочили, но летом всегда продажи падают, чуть-чуть подождем и все порядке будет, это я тебе говорю.

И видя, что слова не сработали, добавил:

— Две недели, и я все соберу. Но сейчас не об этом.

И дальше полилась непрерывная речь.

Сосед принялся восторженно описывать очередную затею, бешено жестикулируя, то и дело, заказывая глаза в предвкушении огромных барышей, что ждут за поворотом. Краем уха, слушая Кер вспомнил, как они познакомились. Около двух лет назад в одной из подворотен нижнего города пара кредиторов остервенело, выбивала долги из рыдающей туши, смутно напоминающей человека. Той ночью он помог, а сейчас оказался на их месте. Иногда нужно уметь проходить мимо.

Но чего было не отнять у проходимца, так это дара убеждения. Рассказывал так, что у слушавшего возникало четкое ощущение успеха, и однажды он уже попался на эту удочку. Хотя, как позднее оказалось, тот не лгал, просто искренне верил в то, что говорил. За время, что Кер думал о своем, беседа, похоже, успела поменять русло, может и не раз.

— Она, конечно, то, что надо, грудь — вот такая, Хамид растопырил пальцы — Задница вообще сказка, но с причудами.

— С причудами? — переспросил юноша, удивляясь тому, что такая могла заинтересовать его компаньона, которого в общении с противоположным полом интересовало только одно.

— Да еще с какими. Принца ей подавай, чтоб все уже готово было. Дура, одним словом.

Юноша спорить не стало — бесполезно. Особенно в такой сфере как женский пол. Что и говорить свои неудачи в предпринимательстве его приятель с легкостью компенсировал подвешенным языком и высокой самооценкой. Общение закончилось резко, сказалась жара и еда за полцены, лицо собеседника побагровело и он, зажимая рукой рот, помчался искать уборную. Дожидаться возвращения Кер не стал, еще есть дела.

Решил начать с одного злачного места, трактира в глубине нищего квартала. Люди там бывали разные, можно послушать новости, узнать, чем дышит огромный город. И в этот вечер кабак как всегда оказался забит под завязку, над столами клубился сизый дымок, то и дело раздавался грохот сдвигаемых кружек. Кер протиснулся к стойке, на ходу ощущая, что карман обретает легкость, кто-то заботливый, умело освобождал его от лишнего веса. Ухватил за кисть и слегка сдавил, раздался хруст, и парень спокойно стоящий рядом вскрикнул.

— К своим в карман лезть, нехорошо — спокойно, без злобы произнес Кер и двинулся дальше и напоследок бросил — Через пару дней пройдет.

— Пива — положил монету на стойку и пробежал взглядом сегодняшнюю публику. Разговаривали о многом, но интересные для него темы так и не всплыли. Что ж глупо надеется, что в первом же заведении получится узнать нечто ценное или того лучше встретить мирно выпивающих мастера и Лона. Есть высокая вероятность, что если они и живы, то так же как он покинули город, тогда он просто теряет время. Но навязчивую идею можно заглушить только так, проверить возможные варианты максимально тщательно. По плану сегодня еще стояло посетить пару-тройку подобных мест. Кроме того, что император, мягко говоря, не совсем по нраву простому люду и рассказов о неверности различных дев ничего достойного внимания. Вернулся только под утро усталый с единственным желанием поскорее избавиться от прокуренной насквозь одежды и поспать. Следующий вечер и ночь прошли так же, за исключением того, что его попытались ограбить, скука, одним словом.

Интересное приключилось лишь спустя неделю. Воскресенье день боев в том самом заведении, в котором когда-то бился и он, приведенный сюда мастером. Возможно удастся расспросить борцов, может они что-то знают.

Отдав пару монет у входа, Кер погрузился в полумрак. Деревянная лестница жалобно заскрипела. В центре небольшого зала, освещаемого шестью чадящими факелами, была разбита небольшая площадка — по углам вбиты колья и по периметру протянута толстая веревка. Мелкий песок, легко впитывающий кровь покрывал импровизированную арену. По бокам на широких скамьях расположилась публика. Между ними шастали распорядители — принимали ставки. Первые ряды оказались забиты, пришедшими заблаговременно и Керу пришлось протискиваться на задворки. В центр зала вышел пестро одетый господин, красный плащ, на шее повязан зеленый шарф и тоном больше подходящим для большого императорского турнира произнес:

— Сейчас, перед уважаемой публикой выступят два титана этой эпохи, достойные биться перед самим Императором. Встречайте наших героев — распорядитель указал в темноту — Первый, внушающий ужас врагам — он замолчал, усиливая эффект — Да и друзьям тоже, Хелл.

Толпа неистово завопила, похоже, этот боец не раз появлялся перед ними. Как только лес рук опустился у Кера появилась возможность рассмотреть вышедшего — размеры были и правда внушительными, бугры мускул горделиво выпячивались по всему телу, повсюду покрытому белесыми рубцами и шрамами. На наголо стриженой голове красовалась татуировка — иероглиф "смерть".

— Наш второй — голос распорядителя упал до шепота — Сивил!

И снова крики, но по их количеству было ясно, что зрители на стороне Хелла, кто-то даже крикнул "вон проклятый мясник". Рядом стоящий зевака со злобой сплюнул. Полная противоположность Хелла, Сивил не отличался ростом и телосложением, из серой фуфайки торчали жилистые загорелые руки, шрамы тоже были, но не в таком количестве как у его соперника и повязка, закрывающая левую часть лица, по краям черной материи виднелись концы белесого шрама.

— Ну что ж, приступим — толпа одобрительно зашумела — Но сначала, правила. Вы их все знаете, но такова традиция.

— Сейчас Хелл его разорвет — стоящий рядом похлопал Кера по плечу — Все на него поставил, последние, но тут дело верное — бедолага улыбнулся, сжимая в руках клочок бумаги — расписку. Кер мог смело с ним поспорить, далеко не всегда внешне сильный побеждает в схватке, это не арифметика где один всегда меньше двух. Опыт, ловкость и скорость по мнению юноши гораздо важнее.

— С традициями закончено, да начнется бой.

Рев толпы ознаменовал начало схватки. Противники принялись кружить по арене, оценивая и изучая друг друга. Первым напал верзила, широкий клинок, описав дугу рассек воздух перед его противником, тот слегка отступил и тут же ударил в ответ. Первые алые капли веером упали на песок, небольшой порез аккуратно пролег по тыльной стороне руки, не дойдя нескольких пальцев до артерии — великану повезло, схватка могла закончиться даже не начавшись. Последовал обмен ударами, своды подземелья услышали уже привычный звон мечей. Чем дольше длился бой, тем сильнее становилось любопытство — человек в повязке играл, причем настолько искусно, что ни противник, ни зрители не замечали подвоха, а вот Кер видел. Вот клинок остановил, вот не довел замах, вот подставил плечо под удар. В голову тараном пробилась мысль — он мог убить в первой же атаке. Сердце лихорадочно забилось, неужели это мастер? Время пришло, уклонившись от очередного удара, Сивил выпрямил руку — острое лезвие пробило бок гиганта и тот, бледнея завалился набок. На песок выскочил распорядитель, настало время объявить победителя. Публика получила свою порцию зрелищ, кто-то аплодировал, кто-то посылал проклятия комкая в руках листки со ставками — все не могут быть довольны, такова природа человека. Пора уходить.

Дверь в переулке отворилась, выпуская человека, накинутый капюшон скрывал черты лица, но юноша двинулся следом, телосложение и рост — подходящие. Дорога между плотно стоящими домами петляла, то и дело закладывая крутые повороты. Как раз за одним из таких Кера ждали.

Удар пришелся в живот отбросив к стене, следующий юноша отбил ладонью и попробовал атаковать сам, но руку выкрутило со страшной силой, и голова встретилась с каменной кладкой.

Еще мгновение и юноша оказался на мостовой. Перед глазами плыло, единственное что смог выдавит из себя Кер:

— Мастер, это я.

— Вижу, умения у тебя не прибавилось — мастер внимательно посмотрел и через мгновение протянул юноше руку и тот пошатываясь, встал — Разговоры потом.

Еще около получаса они петляли по узким улочкам старого города, пока не вышли на окраину. Дом в два этажа, сложенный из грубо обтесанных глыб, угрюмо смотрел пустыми окнами на ночных гостей.

Внутри царила тишина и стойкий запах пыли, а тусклый лунный свет позволял разглядеть лишь очертания обстановки. Немного задержавшись, чтобы зажечь лампу мастер двинулся дальше в сторону темнеющей в углу конструкции и Кер озираясь последовал за ним. Лестница встретила их громким скрипом при каждом прикосновении к рассохшимся ступенькам.

Второй этаж также не изобиловал, но все же бросалось в глаза, что здесь если и не жили постоянно, то все же время от времени появлялись. Стол, пара грубо сколоченных стульев — ничего лишнего, обстановка чем-то напоминала старую комнатушку Кера в подземелье.

Мастер исчез в соседней комнате и вернулся спустя пару минут избавившись от маскарада, уже в привычном для Кера обличии, держа в одной руке кувшин, а в другой две низкие чаши. В поставленные на стол емкости алым потоком полилось вино.

— За встречу — произнес мастер, поднимая свою чашу, немного помедлив тоже сделал и юноша.

Всего глоток и Кер почувствовал на языке странный едва заметный привкус какой-то пряности и чувствуя неладное попытался перевести взгляд на учителя, но картинка перед глазами подёрнулась рябью.

— Почувствовал? — донеслось эхом, словно из колодца — Теперь нужно немного подождать. Сейчас мы приступим к той части обучения, которой у тебя не было — допросу.

— Что это? Я... — голос юноши оборвался.

Кер собирая все силы попытался подняться, но это закончилось неудачей, тело отказывалось повиноваться своему хозяину. Через пять минут тело наполнилось необычайной легкостью, взор стал блуждать по комнате, а на губах появилась глупая улыбка.

— Вы знаете мастер, эти существа великолепны. Так грациозны. Их крылышки подобны кусочкам радуги, вы тоже их видите?

— Конечно, они прекрасны. А сейчас нужно ответить на несколько вопросов — учитель внимательно смотрел в расширенные зрачки Кера.

— Но мастер они зовут меня с собой.

— Скажи, чтобы немного подождали, и мы пойдем все вместе.

— И вы мастер? Это так здорово.

— Где ты был той ночью?

— Мне было грустно, я думал, что делать. Пришлось кинуть клинок, вы же не злитесь на меня? Они хотели убить женщину. А потом стало хуже, я видел, как они идут и убивают — по лицу Кера покатились слёзы — Я не знал, что делать, думал, все мертвы. А мы точно пойдем вместе?

— Обещаю. Что было дальше?

— Я бежал. Не хотел смерти... — Кер затих, мастер потряс за плечо — Потом попал к друзьям, не все конечно были моими друзьями, но... Много песка, красивые здания хотел бы побывать еще раз, только чтобы по нам не стреляли, но это ничего я их убил. И еще я видел темных, также как вижу сейчас вас, четверых. Они необыкновенные особенно одна, она такая...

— Кого они сопровождали?

— Разве это важно, нас ждут, мы должны идти — Кер забила дрожь, и он закричал — Они уйдут без нас.

— Еще минуту.

— Я не могу ждать — голос юноши перешел в визг.

Мастер сжал челюсти Кера и влил ему жидкость из темной склянки, появившейся на свет из кармана. Тело пошло алыми пятнами, из-за рта пошла пена.

Когда юноша открыл глаза, в небольшой комнатке царил полумрак. В дальней части угадывались очертания двери, кроме кровати ничего, свет давало небольшое окно, в которое заглядывали звезды.

— Очнулся — ни единого шороха, а мастер стоял рядом, Кер попытался приподняться, но тщетно руки не удержали, и он повалился на кровать.

— Это нормально, будет, лихорадит еще несколько дней. Вот еда и вода, больше пей — мастер опустил кувшин и миску на пол — Поговорим, когда окрепнешь.

Три дня пролетели незаметно, большую их часть Кер провел в бреду, изредка выпадая в реальный мир где его уже ждала слабость и жар. Заставлял себя поесть и снова проваливался в сон. Только на четвертый день стало легче, Кер смог встать и дойти до окна.

А на следующий вечер они уже покинули город. Южные ворота как всегда пустовали, рядом прислонившись к стене, беседовали пара стражников. В седле покачиваясь, ехал бледный юноша, рядом также верхом следовал дряхлый старик, по виду слуга. Стражник проводил их злобным взглядом и сплюнул на мостовую.

— Подох бы поскорее — бросил он, брезгливо косясь на удаляющиеся фигуры.

— За что ты его так, а Зеб? Тоже люди — произнес молодой парень, неумело сдерживая зевоту.

— Кому люди, а кому псы чумные. Беги в трактир надо старым имперским, горло промочить, чтобы хворь не пристала.

— Так ты вчера, промачивал еле сегодня растолкали — губы стражника раздвинулись в улыбке.

— А ты чего рот раскрыл, сейчас птица залетит. Не твоего ума дело, молодой еще.

История мастера была коротка и не изобиловала пространными объяснениями. После инцидента ему удалось выжить и естественно подозрение в первую очередь пало на Кера, как на единственного кто не явился к привычному времени в подземелье. Но как оказалось не только на него, в курсе находился родной брат мастера. Теперь, когда юноша прошел проверку, оставался только этот вариант. И именно на встречу с ним они и спешили.

Судьбу вечно ноющего собрата Кер узнал тоже. Лон мертв, заживо сожжен в подземелье тем странным пламенем.

Сейчас путь лежал к их семейному гнезду. Особняку в глуши, где раз три в года собиралась семья мастера и этот не должен стать исключением. Единственное место, где можно застать сразу всех, правда, и они об этом знают. А раз знают, буду готовы к встрече, это точно. Ведь после рейда на их обиталище осталось три трупа, вместо пяти. Один из них не опознать, но вряд ли они, понадеявшись на удачу, решили, что это труп их брата.

Изложенные факты говорили об одном — предстоит тяжелый бой.

Тракт давно уже остался позади вместо с шумом и вечной суетой. Они двигались по заброшенной дороге, единственным упоминанием о которой служили редкие плиты ещё не скрытые под зеленью травы, да покосившиеся указатели с названиями давно оставленных деревень.

Через неделю лошадей пришлось оставить, в чаще от них никакого толка.

Жар от костра становился все слабее. Взятое как раз ради такого, теплое одеяло укрыло от ночной прохлады. Кер заворочался, устраиваясь удобнее на бугрящейся от массивных корней земле. Сон не шел, слишком много успело произойти за эти дни. Так что он просто лежал с закрытыми глазами, перебирая в памяти детали. Поиски закончились успехом, чего он признаться и не ожидал. Хорошо ли это?

Все, что нужно они уже обсудили. Как только это путешествие закончиться — он свободен. Так сказал мастер. Та жизнь, которую Кер вёл последнее время, ему нравилась, и возвращаться он не хотел. Впрочем, ей тоже отчасти обязан мастеру, не попадись тем вечером никчемный воришка на его пути, неизвестно где бы сейчас покоилось его тело. Отдаст долг и свободен.

Тем временем, лес жил своей жизнью, двуногие не смущали ночных обитателей своим присутствием. Что-то стрекотало, ухало время от времени. Шелестели листья, покачиваясь на слабом ветру. Уже проваливаясь в дрему, Кер услышал странный шорох. Мастер тут же оказался на ногах. Кер вскочил на мгновение позднее, на ходу вытягивая из ножен клинок, но замер на месте повинуясь жесту мастера. Напротив, освещённая лунным светом, также застыла темноволосая девушка, сжимающая в ладонях рукояти двух коротких мечей. Еще до того, как она произнесла первое слово в глаза бросилось сходство.

— Приветствую, старший брат.

— Оссия?

— Да это я, клинок то любимый вижу, еще с собой таскаешь, ну и хорошо мало ли в лесу зверья какого или ты братец на двуногую дичь охотишься? — тело появившейся подобралось, словно у кошки перед прыжком.

— Иду в гости, этот — мастер кивнул на замершего Кера — со мной.

— Может тебе дорогу подсказать, наверно заблудился. Севернее дорога идет там тебе ни бурелома, ни болота.

— Хочу небольшой сюрприз сделать.

— Понимаю сама такой задумала — она немного помолчала и тогда мастер услышал настоящий голос своей сестры — Что случилось, Тент?

Кер удивленно посмотрел на мастера, так вот как его зовут.

— У меня такой же вопрос Оссия, мы ищем тебя уже пять лет, где ты была? — голос брата обрел металлические нотки, словно отчитывая ее, та посмотрела еще раз, на этот взгляд стал мягче.

— Висела на цепях в холодных северных пещерах, большую часть этого времени. Если коротко.

— Кто они?

— Тут самое интересное, что они многое знали о нас. Мне пускали кровь, словно свинье, по паре раз на дню. Ровно столько, чтобы я не могла убежать. И это вызывает ряд вопросов, неприятных в основном. Если бы не пара клоунов так бы и болталась, наверное. Теперь твоя очередь.

— У меня все предельно просто. Всех, кто находился под моим началом убили, остался только он — снова кивок на молчащего Кера. — Они знали где, когда и как это лучше сделать. Если коротко.

— Кто-то там должен ответить — девушка погрозила кулаком.

— Значит, спросим вместе.

Кер, мастер и Оссия.

Каменная громадина, нависая над обрывом, показалась лишь под вечер восьмого дня их совместного путешествия.

Усталость после тяжелого дневного перехода настойчиво подталкивала к привалу, но необходимость осмотреться погнала Кера вслед за по-прежнему свежими мастером и его сестрой. В окнах постройки царила темнота, только обойдя, они, наткнулись на освещённое пятно. Свет давал клочок пламени над огарком свечи. В скудном освещении проглядывался сгорбленный силуэт, оказавшимся дремлющим за массивным столом стариком. Единственным обитателем особняка оказался слуга, оставленный для присмотра за домом.

Впрочем, это ненадолго, по словам мастера, его братья любят комфорт, и скоро здесь станет многолюдно. Значит, это время нужно провести с пользой.

Узнавать, что-то новое всегда интересно, тем более, если это сопряженно с неким риском. Но ощущение опасности прошло быстро. Старый слуга предвещал каждое свое появление шаркающей походкой и громким кряхтением. Все это зычным эхом, неслось далеко впереди своего хозяина. И значит, Кер мог попасться ему на глаза, только если бы оглох на оба уха, но даже в таком случае подслеповатый старик мог юношу и не заметить. В итоге Кер изучил особняк, так что мог бы пройти по нему с завязанными глазами. А затем потянулись дни томительного ожидания. Но всему приходит конец, гости появились ранним утром.

Кер прислонившись спиной к поваленному дереву, лениво перебирал в памяти названия всех городов империи, чтобы отогнать навязчивый сон. Его дежурство подходило к концу, вот-вот должна появиться Оссия, чтобы сменить его в этом рукотворном убежище. Укрытое еловыми ветками углубление надежно укрывало от посторонних глаз, давая при этом дозорному возможность осматривать дорогу без риска быть замеченным. И вот, когда Кер в очередной раз подавил зевок, раздался еле слышный перестук копыт.

Карета, запряженная гнедыми жеребцами в окружении четырех всадников, прибыла первой. Мастер сказал, что всего подобных конвоев должно прибыть три, по количеству братьев. Остальные появились еще до захода солнца. Кроме трех важных персон в противники попала их охрана, еще одиннадцать хорошо обученных наемников. Телохранители юношу не волновали так, как его беспокоили родственники Оссии. Если они хотя бы вполовину хороши как мастер, могут возникнуть проблемы.

Последние мгновения самые долгие, каждое тянется вечность. Никогда луна не казалась столь яркой как в ту ночь и благодаря ее мертвенному свету одиноко стоящее здание хорошо просматривалось. Пришлось ждать, пока тяжелые величественные облака неторопливо закроют ночное светило.

Короткий жест и три тени бесшумно скользнули к дому. Первые две, немного повозившись у двери, растворились в недрах строения. Третья же обогнув угол, двинулась в сторону, откуда доносилось довольное ржание. В конюшне Кер управился быстро, оставив после себя три неподвижных тела, затем подтянулся на карнизе и оказался на крыше. Плотно подогнанная черепица держала, изредка поскрипывая под весом. Несмотря на темень, нужное окно нашлось быстро, не зря он излазил здесь все вдоль и поперёк. Хорошо смазанные им же петли отворили раму без единого звука. Юноше отвели на начальном этапе роль наблюдателя, так что теперь очередь за теми, что внизу, за мастером и его сестрой.

— Приветствую.

И только когда раздался знакомый голос, Кер двинулся дальше. Перекрытия из толстого бруса заботливо протертые ещё вчера от накопившейся толстым слоем пыли, вывели к нужному месту — прямо в центр трапезной, где сейчас происходило все интересное. За столом собрались те ради которых все это и затеялось. Кер обратился в слух, чтобы не пропустить условленный сигнал для его появления.

Внизу повисло молчание. Три пары глаз повернулись в сторону, пытаясь разглядеть силуэт в тени колонны.

— Прохладный прием, никто не торопится обнять. Не бойтесь я не призрак, но не вас надо благодарить в этом.

— Брат...

Все трое поднялись из-за стола.

— Молчи, Кого. Сначала я скажу, как старший. Вот интересно, а эти двое настолько глупы или преданы, чтобы слушать тебя? Что интересно ты им сказал по поводу меня? Наверно, что я предатель, и у вас нет другого выхода, как сдать меня, иначе гнев падет на вас. Судя по лицам близко к цели. И про Оссию они тоже знали?

— О чем это он? — произнес один из братьев.

Тот, к кому обращался мастер, холодно ухмыльнулся и процедил сквозь стиснутые губы:

— Она безумна и опрометчива, её нужно было успокоить.

— Браво и ты загнал её в пещеры, где ей пускали кровь как скоту. Впрочем, она сама за себя спросит. Сестра.

— Привет мальчики... и Кого. Твоя змеиная натура опять лезет наружу.

— Сестра, мы не знали — хором произнесли ее братья, стоящие рядом с хмурым Кого.

— Верю, вам верю. Но это мало, что меняет. О Тенте вы знали и?

— Это так трогательно, воссоединение семьи — Кого мерзко улыбнулся — Но нам пора прощаться.

— Это вряд ли.

Оссия устремилась вперед, на ходу освобождая ладони от метательных кинжалов. От одного брату удалось увернуться, но второй цели достиг — вонзился в правое плечо, убирая на время из задачи правую руку.

— На помощь — завопил Кого бросаясь прочь от наступающей фурии. В левой руке появился клинок, которым он достаточно умело, принялся отбиваться. Поколебавшись, остальные братья стали на его сторону. Но и одна Оссия теснила их. Алые брызги летели во все стороны, раны получала как девушка, так и ее противники, но не один, что удивляло притаившегося Кера, не останавливался, словно, вовсе не замечая полученных ранений.

Стоящий у колонны Тент спокойно произнес:

— Никто не придёт, охрана отдыхает. Оссия руку чуть выше, у Кого проблемы с защитой, впрочем, как всегда.

Последние слова потонули в скрежете, плиты дальней стены разъезжались, образуя проход. И чей— то уверенный голос произнес:

— Не их он зовет.

Из ниши выступили облаченные в темное, фигуры. В груди мастера похолодело. То, что почти казалось сделано отдалилось неимоверно. Темные так некстати, в свое время он сполна ощутил на что они способны. Нехотя вспомнилась юность, когда они еще мнили себя непобедимыми и когда их еще было восемь... Вернулся в тот день, когда злополучный вечер унес трех братьев. Тогда они узнали, что в мире есть убийцы пострашнее их. Представляться новые гости не стали, сразу обнажили клинки и вступили в бой.

Мастеру пришлось стать рядом с сестрой, чтобы хоть сколько-нибудь уровнять шансы. Их родственники, воспользовавшись замешательством, отступили в нишу и вновь раздался скрежет, только громче. На этот раз двигалась не только плита, впустившая темных, но и плиты закрывающие выходы из зала — мышеловка захлопнулась.

Кер почувствовал, как холодеют кончики пальцев. Мысль о том, что можно так же неслышно выйти, как вошёл, трусливо пробежала в голове. Искривлённое в страшной гримасе лицо Борея из того утра вновь предстали перед глазами. Еще немного и паника возьмёт свое. Страх имеет большую силу в первые мгновения после появления, если выждать немного он отступит, но это и есть самое сложное. Юноша выстоял, пальцы, намертво вцепившиеся в древесину, расслабились, он вернул себе контроль над телом. Долги нужно отдавать, даже возможно такой ценой.

Между тем, внизу все развивалось стремительно.

Град посыпавшихся ударов темный встретил спокойно, отразил все и тут нанес пару своих ударов, природная гибкость выручила Оссию, клинок лишь задел кожу. И снова бешеная атака, из разных положений под разными углами, пару раз ей даже удалось чиркнуть своими лезвиями по открытым рукам воина, но кроме злорадной ухмылки последнего, ничего даже царапины.

Тенту тоже приходилось не сладко, доставшийся ему противник нападал просто без изысков, но вот скорость атак поражала, хорошо, что пока все удары попадали в пустоту, его же скупые контратаки достигали цели почти всегда, правда, как и у его сестры, без особого результата.

То, что Кер видел перед собой невозможно, неуязвимость темных всего лишь легенда о непобедимых воинах, но уже в который раз на его глазах клинки не оставляли ни следа на их коже. Кто же они такие?

В то же самое время Оссия слишком увлеклась атакой и не обратила внимания, что попала в зону прямого удара. Дикий прыжок в сторону почти спас положение, но темный оказался немного ближе, чем надо и его рука ударила словно таран, девичье тело отшвырнуло к стене. Удар оказался настолько силен, что оконный проем тряхнуло, так что посыпалось мелкое крошево. Следующий удар должен стать последним, отбив очередной выпад мастер свободной рукой выхватил кинжал и почти без замаха кинул его. Промахнись он и все, пусть даже шатких шансов, но и их не останется. Покончив с одним противником, они накинуться на него вдвоем и притаившийся наверху Кер роли не сыграет. Клинок чиркнул по открытой шее темного и упал на пол, эта доля мгновения помогла сестре прийти в себя. Оттолкнувшись от пола, она запрыгнула на врага. Крепко обхватив его торс ногами, стала полосовать лицо ногтями. Только тогда стало ясно, что бежит в жилах у этих сверхлюдей, такая же, как у всех живущих под солнцем алая кровь.

Пронзительный вопль потряс стены особняка, судя по всему боль они испытывали не часто, если вообще такое случалось. Рукой с зажатым клинком пытался ударить юркую противницу, но расстояние было слишком мало. Бросив эту затею, отшвырнул двумя руками и снова та попала в оконный проем, но на этот раз кладка не выдержала, и девушка вместе с решеткой вывалилась в пропасть. Руки схватили лишь воздух, и с диким воем Оссия ринулась вниз.

У мастера оставались считанные мгновения, до того, как его постигнет та же участь, но теперь пришло понимание — тёмные смертны. Если бить одновременно в разные точки появлялась крохотная возможность выйти отсюда живым. И Тент принялся за дело, времени оставалось только на одну атаку, если она не увенчается успехом вдвоем его забьют как на бойне. Не дожидаясь удара, мастер сделал шаг вперед, оставляя бок открытым и вполне ожидаемо его обожгло болью, рука понеслась к горлу жертвы, и он уловил взгляд полный триумфа, который затем сменился на детское удивление, когда левая и правая рука ударили одновременно. Темный защитил сердце... А по горлу, тем временем, пролегла красная нить и спустя мгновение с хрипом, захлебываясь собственной кровью, противник упал на каменные плиты. Запоздалая месть за убитых давно братьев, приятной волной прокатилась по телу. Время оставалось, чтобы повернуться и встретить оставшегося врага лицом, но, уже поворачиваясь, мастер понял что-то не так... Неспроста ведь что-то кричал Кер, падая камнем вниз. Он просчитал все, но не учел один факт клинок ведь можно и бросить. Когда черный металл прошил грудь насквозь в глазах мастера промелькнуло удивление.

Юноша не успевал, ждал до последнего момента, веря в замысел учителя. Наблюдал, как темный умирает в корчах на пыльном полу, а теперь понимал, что не успевает. Когда его ноги привычно мягко коснулись пола, учитель уже распростерся на плитах. Ярость захлестнула Кера, работай в тот момент мозг, он бы предпочел броситься в зияющий пустотой оконный проем, там выжить шансов было гораздо больше. На тёмного было страшно смотреть, не лицо, а кровавое месиво сейчас взирало на Кера, левый глаз вытек, кровь текла ручьями, но в том глазу, что остался, юноша прочитал себе смертный приговор. Напал один раз, другой, третий всякий раз темный отмахивался, словно от надоевшего пса. Перепробовал все, но шаг за шагом отступал все дальше, острие пару раз даже коснулось тела противника, но безрезультатно и в сердце начал заползать страх. Но не такой, какой юноша чувствовал сидя там наверху, а страх безысходности. И вот его путь закончился, спиной уже ощущалась каменная кладка. Последним ударом темный выбил из его рук клинок, выбора особого не оставалось — не дожидаясь, когда начнется очередной замах, прыгнул вперед, как опытный ныряльщик, выставив руки перед собой, перекувырнулся, схватил валяющийся меч и, чувствуя, что за спиной уже маячит противник, рубанул не глядя.

Руки еще сжимали рукоять, а сердце, совершив последний удар, остановилось темное острие, пробив грудную клетку, торчало из спины.

Последнее, что врезалось в память это мертвенный свет полной луны, безучастно смотрящей в оконный проем.

Каменная панель медленно поползла в сторону, открывая проход. Кого не торопясь приблизился к умирающему брату, наклонился и прошептал:

— Все кончено. Не противься, даже наши способности не всесильны. Это смертельно, сам знаешь. Сейчас самое время сказать тебе. Не представляешь, как тяжело держать это в себе, помнишь ту ночь во дворце? Никто не почувствовал, никто из вас. Только я понял. Сила она принадлежит всем нам, и тебе и мне и братьям и даже нашей недалекой сестре. Когда кто-то вольно или невольно покидает наш мир, эта сила делиться между оставшимися. Как же вы не увидели разницу? — глаза мастера застыли, брат закрыл их ладонью — Покойся с миром и жди остальных, они скоро к тебе присоединятся.

Неизвестный.

Тело выгнулось дугой, но кожаные ремни держали крепко. Сталь мятника впилась еще глубже в плоть, но сейчас это его не беспокоило. Где-то там, на востоке затрепетал, словно под ветром, а потом и вовсе погас огонек, и это значило очень многое.

По сухой щеке покатилась слеза, погас, а значит, очередной его ребёнок отправился в страну вечного сна, в то место, куда он сам так отчаянно рвался, измученный каждодневной пыткой.

Глава III

Неизвестный.

На кресле склонив голову на грудь, все так же сидел человек, путы по-прежнему держали его тело, надежно оберегая даже от самого малого движения. Время на сон, краткий отдых от привычного свиста маятника и тянущей к горлу боли. Но...

Глаза распахнулись от неожиданности, повисшая над сознанием тяжелая дремота ушла без следа.

Как давно он ждал этого чувства, сколь мимолетным оно показалось бы простому человеку. Для него же, это было увидеть водопад после осеннего ручья, разница потрясала. Он терял силу, а значит умирал. Только, вот что стало причиной?

Кер.

Первое, что почувствовал жуткий холод, по телу прокатилась судорога. А потом пожаловала она — где-то внизу толчками била нестерпимая боль, вопль застрял в горле, не время. Кера тащили, могучими рывками волоча за собой его тело. Он слегка приоткрыл глаза, в паре метров маячила, чья-то массивная спина, на плечи который закинута грубой ковки цепь, с массивными кольцами, идущая к нему. Взгляд опустился ниже, в ногу вогнан мясницкий крюк, юношу тащили, словно забитый скот. Остановка, впереди зазвенели ключи, значит прибыли. Скрежет плохо смазанного замка помог встать незаметно, поглощенный дверью носильщик обратил внимание только тогда, когда ощутил холод металла на своей шее. Пытаясь вырваться, он упал на спину, придавив ношу к холодным плитам, крюк вошел еще глубже. Боль накрыла с головой, чтобы не закричать юноша впился зубами в плечо своей жертвы. И вот когда силы стали покидать, враг затих. Скинуть тушу оказалось непросто, пахнущее чесноком и многодневным потом тело настойчиво хотело остаться на месте, только с третьей попытки удалось освободиться. Тяжесть ушла и духоту сменила свежесть. Внезапная перемена объяснялась просто, тело тащившего его отворило дверь, к которой юношу волокли. Но куда же оно затем делось? Кроме проема, в котором виднелось очередное восхождение дневного светила на небосклон, ничего не видно. Но и это объяснилось просто, достаточно было подняться. Попытка встать едва не закончилась плачевно, левая нога отказалась повиноваться, и его повело в сторону, голова закружилась, и если бы юноша вовремя не схватился за косяк, то мог легко отправиться вслед за своим недавним противником.

Дверь нависала над обрывом, внизу голубой лентой извивалась река, а громила стремительно уменьшающейся точкой нёсся вниз. Еле видный всплеск и вода потащила свою безвольную игрушку прочь.

Дыхание приходило в норму, нужно осмотреть рану. Руки выдернули крюк и остановились на полпути, разрывая сплошную пелену боли в голове ослепительной молнией пронеслась мысль — его убили. Меч тёмного пробил сердце Кера, в этом он уверен. Ощупал грудь, рубаха покрыта коркой запекшейся крови, но вот под ней... абсолютно гладкая кожа и это в том месте, где должна зиять ужасная рана. Юноша замотал головой, то, что он видел и чувствовал невозможно, может он уже в другом мире? Но холод плит, на которых он сидел реален. Мысли заметались, вопросы возникали один за другим, но не на один он не мог дать сейчас ответа. Нужно выбираться, все остальное потом. Тёмные, могут быть поблизости, так что рисковать не хотелось. Сделал шаг, второй, как он мог забыть о ране от крюка? Сердце заколотилось, он не должен вообще стоять на ногах, не то, что идти. Разорванная штанина болталась лохмотьями, провел рукой — ничего. Решать проблемы по мере их поступления, весьма ценный совет покойного мастера и самое время им воспользоваться. Сначала уйти, остальное потом.

Слабо освещённый коридор разделялся. Присутствие выбора вновь вызвало волну страха.

Кер попытался сосредоточиться, вызывая в памяти план особняка. Нужный образ возник не сразу, то и дело, пропадая и трепеща, словно, под ветром, но затем обрёл резкость. Он в западном крыле, значит сейчас направо.

Юноша превратился вслух, пытаясь уловить даже мельчайший шорох, встречаться сейчас с кем-то сильнее мыши смерти подобно. Тишина, лёгкий шум занавесок, покачивающихся под сквозняком не в счёт. Впрочем, до выхода ещё не близко.

То и дело замирая он пробирался вперёд с каждым шагом все больше убеждаясь, что дом пуст. В очередной комнате вповалку лежали трупы. Судя по следам на полу, их притащили и сложили здесь.

Человек приспосабливается ко всему. Мысли постепенно цепляясь на повседневные обыденные вещи, вернули Кера из зыбучих песков царящего в голове хаоса. Вопросы так и остались без ответа, но наконец-то уступили более насущным вещам.

Судя по всему, упокоенный им громила был единственным живым обитателем этого места. И, похоже, он прибирался, как умел, то есть по-простому утаскивал трупы и сбрасывал их с обрыва.

Оставив царство мертвых за спиной, он двинулся дальше, осталось пройти пару комнат и выход близко.

В зале царил разгром, сломанная мебель, стены заляпаны красным — все как ему запомнилось, только трупы мастера и тёмного исчезли. Возможно, их тела в соседней комнате погребены под кучей остальных, кому не повезло пережить эту ночь. Кер двинулся дальше, еще пару шагов и он увидит выход.

Дверь отворилась, и он даже сделал пару шагов от дома, но замер. Простая мысль, а пришла в голову так поздно. Куда бы он ни отправился в забрызганных кровью лохмотьях, по-другому наряд не назовёшь, его вряд ли будут рады видеть люди. Можно попробовать отыскать, что-то подходящее в доме или на крайний случай позаимствовать у покойников, им уже точно не пригодится.

Тщательная ревизия, устроенная в комнатах успеха, не принесла — ничего ценного, только в пыльном чулане нашлась изъеденная молью куртка, но и она оказалась мала.

Пришлось возвращаться к горе трупов и отыскивать подходящее по размеру и чистоте. В итоге просторными для Кера штанами поделился рыжеволосый детинами, после чего, правда, пришлось искать и ремень. Практически чистую рубашку одолжил темноволосый выходец с запада, он же одарил юношу слегка поношенной кожаной курткой. Если не считать не совсем подходящие размеры оделся Кер вполне сносно. Огорчало одно...

Ни монет, ни колец, цепочек, браслетов — ничего ценного. Карманы убитых оказались пусты, как, впрочем, и его. А вот украшение, подарок девочки из леса, остался на месте, видимо нить с нанизанными деревяшками и неказистыми камнями внимания не привлекла. И это хорошо, с ним Кер свыкся. Сомнительно, что родственники мастера и тёмные тому виной, скорее всего тут похозяйничал другой. И этого другого он столкнул в реку. Осталось только посетовать на невезение и взяться за выбор клинка. Мысли непроизвольно вернулись к деньгам, у владельцев таких клинков их должно было быть не мало. Оружие добротное, как у любого, кто давно зарабатывает наемничеством на хлеб и понимает — сегодня поскупился, а уже завтра это стоит тебе жизни. Примерил он и клинок тёмного, который так и остался на том же месте со вчерашнего дня. Примерил скорее из интереса, сразу зная, что не возьмёт — слишком широкий и длинный, таким управиться не просто. Кузнецы императора не зря едят свой хлеб, оружие оказалось лёгким для своего вида и с идеальным балансом. Слегка шероховатая рукоять как влитая лежала в ладони. Даже промелькнула мысль, не взять ли его, но подумав, отказался, вспомнились времена, когда он тщательно перебирал орудия убийства в их подземной оружейной. С некоторым сожалением выпустив его из рук, стал выбирать с привычным размером.

После примерок, выбор пал на средней длины клинок и пару кинжалов.

Металл другой — тяжелее. Баланс хороший, но все же другой. Впрочем, сойдёт.

Комплект довершил мешок, в который отправились все найденные съестные припасы — каравай черствого хлеба, четвертина головки сыра и немного копченых колбасок. До ближайшего города три дневных перехода, запасов должно хватить.

Немного подумав, бросил в заплечный мешок ещё пару мечей, плечо не оттянет, но вот продать можно.

Поиски отняли достаточно сил, Кер поморщился, и устало опустился в кресло. И если бы не трупы грудой сваленные рядом этим моментом можно было бы наслаждаться дольше. Но пора идти.

Золотые лучи робко коснулись щеки, осторожно, словно, боясь потревожить. Юноша замер в проеме, прикрыл на мгновения глаза глядя на разгорающийся желтый диск, летнее солнце грело — так приятно. Подарив себе пару минут, двинулся прочь, оставляя за собой серую громадину.

Как это ни странно, мешок показал дно уже к вечеру. Голод отправил во чрево все съестное, даже весьма неаппетитный хлеб получил своё.

Водоворот вопросов, а затем блуждание в поисках по многочисленным комнатам притупляли голод, но, когда юноша покинул особняк, он развернулся в полную силу.

Кер знал свой организм, знал его, возможности, потребности и нужды, как и любой другой. И это странно, все странно. Разум и память уверенно заявляли — он мертв, но нет ведь, вот он топчет пыльную дорогу, дышит, видит, слышит. То есть остальное тело уверенно говорит — живой. Делает все то, что делают люди. И ещё этот голод, откуда он взялся? По аппетиту, похоже, что в него вселился Борей, да ещё месяц ничего не евший. Странно и где искать ответы непонятно. Впрочем, так ли это важно? Жив и ладно, долги розданы, впереди только дорога, которую он выбирает сам. Все что случилось ранее перечеркнула эта ночь, произошедшее еще нужно осознать и обдумать, но то, что жизнь началась с того самого заветного чистого листа Кер более чем уверен. Куда уж чище, как не после собственной смерти?

Правда, желание поквитаться за себя жгло грудь, но Кер держался.

Бросаться в погоню за призраками сейчас, когда его считают мертвым — глупо. Да и где искать непонятно, если даже мастер не смог отыскать своих братьев, зная их привычки и характер, ему и подавно это не светит.

Можно считать, что они попали, в его список, причём в отдельную часть, в которой до сего времени появлялось лишь одно имя. С ними будет тоже, рано или поздно он тонкой ровной линией зачеркнет и их.

Кер хлопнул себя по лбу, не прошло и дня, как он придумал себе новую цель. Мысль о том, что Кого и его братья покинут этот мир, оказалась приятной, ведь они приложили руку и к смерти Кера. Но это после, сначала убраться подальше и передохнуть, а не бросаться в погоню за тенью.

Ночлег юноша устроил в небольшой роще, только расположился на мягкой траве, как сон не заставил себя ждать. Ночь прошла спокойно, без сновидений. Но вот с утра живот принялся за старое, причем так сильно, что, не выдержав очередной позыв желудка, юноша углубился в лес.

Первого тетерева он съел полусырого — не смог выдержать аромат, который тот источал, подрумяниваясь над костром. Вдобавок ещё обжег язык и нёбо, но боль гостила в теле подозрительно мало.

Только лениво ковыряясь в зубах маленькой косточкой второй птицы его осенило.

Догадка крутилась в голове, и иного способа её испытать Кер не придумал.

Остриё двинулось по коже, оставляя после себя тонкую алую линию. Впрочем, ненадолго. Выступившая кровь превратилась в багровую корку, которую Кер смахнул одним движением, а под ней только чистая кожа и не следа пореза.

Ошеломлённый Кер замер, значит, его тело заживляет раны само и перед ним лучшее доказательство. И началось это после той ночи, а вернее того удара. Все прошлые отметины при нем, полученные в детстве и позднее, каждый шрам остался на месте, но вот новые исчезли все. То есть ему, что нужно благодарить тёмных за свою новую жизнь? Только ведь они не знали, осенило Кера, не знали, что так будет, иначе не оставили его одного в том доме. Жалости в них не на грамм, как и пристало, относиться к врагу, значит и для них это сюрприз, такой же, как и для него.

Можно сломать голову от всего этого, но как говорил учитель иногда нужно просто дать идти всему своим чередом.

Нужно проверить ещё кое-что. Некоторые его ощущения наводили на определенные мысли. На проверку этого ушло пару часов, куда как дольше, нежели порез. Кер устало опустился на поваленное дерево. Стянул через голову рубашку, мокрую от пота.

Знать свои пределы одно из первых чему научил мастер, переоценить себя подобно отрытой собственными руками могиле. И поэтому Кер знал сейчас точно — он прав. Прав как бы безумно это не звучало, впрочем, не безумнее его воскрешения. Да и что такое безумие? Только лишь степень привычки. Раньше и половина этого казалась бы юноше невозможным. Сила, скорость, выносливость всего этого стало больше. Планка возможностей определенно подросла, не в разы, нет, но ощутимо. Определённо тёмным нужно сказать спасибо, хоть они этого явно и не хотели, но преподнесли юноши дар.

Оссия и братья.

Пороги закончились, покрытое синяками и ссадинами тело понесло вниз по течению. Вода, уже успевшая слегка прогреться под летним солнцем, неспешно вела свою гостью, чьи руки намертво обхватили полусгнивший остов дерева. Впереди показалась небольшая отмель, на которой устроились двое — их загорелые тела бросались в глаза на фоне покрытого обильным зеленым покровом берега. Один возился с костром, то и дело, подбрасывая ветки по суше. Судя по тому, как быстро занялось пламя, в лесу он был частым гостем. Закончив, принялся разделывать небольшого вепря. Второй, стоя почти по пояс в воде, стирал свою изрядно потрепанную одежду, крепко скроенное тело было полностью обнажено, его нисколько это не смущало, да и кому взяться в такой глуши? Он первым и заметил бесчувственное тело. Мокрая одежда полетела на берег, а он в два мощных прыжка оказался рядом. Крепкие руки приподняли тело и... Веки девушки дрогнули, поднимаясь, взгляд скользнул по фигуре юноши, на мгновение, задержавшись ниже пояса.

— Не думала, что бывают такие маленькие — её шепот затих, и глаза снова закрылись.

— Это снова она. Брат нас, наверное, прокляли.

Тенис и Арис, а это были именно они, удивленно уставились на подарок реки.

— Не знаю, по поводу проклятия, но меня оно не коснулось, на мои размеры еще никто не жаловался — громогласный хохот потряс поляну.

— Очень смешно — кисло подытожил Тенис, замерев посредине потока с бесчувственной девой на руках, на лице явно читались сомнения — не пустить ли ее дальше в речное путешествие. Тяжелый вздох ознаменовал принятие решения, и могучее тело двинулось к берегу.

Светило заканчивало свой привычный путь по небосклону, когда Оссия пришла в себя. Не сказать, что пробуждение оказалось приятным, изящные ноздри шумно втянули воздух. Служивший постелью походный плащ, пропахший конским потом, и речная тина в купе создали 'чудесный' аромат, выведший из беспамятства девушку. Приподнявшись на импровизированном ложе, обнаружила, что она не одна, чуть в отдалении у костра виднелись широкие спины спасителей. Она, пошатываясь, прошла мимо и направилась к реке, пора привести себя в порядок. Прохладная вода бодрила, унося остатки сна и возвращая бодрость.

— Хоть бы спасибо сказала... Может, мы пока она моется, того — Тенис выразительно указал на лесную опушку — Да и какая разница, она от нас уйдет или мы от неё?

Она чувствовала себя лучше, на порядок, если вспомнить последние годы. Мерзкая тина, вплелась в волосы, чтобы избавиться от неё и не пахнуть, как морское чудовище пришлось убить полчаса. Тело покинул нестерпимый зуд, там, где раньше красовались ссадины и порезы, виднелась чистая кожа. Брат мертв, остаться в живых в одном помещении с двумя темными, даже ему не под силу, да и она сама замерла на волосок от смерти, но выжила. Те, кто остался, не достойны, называться её семьей, и она с ними разберется, когда появится возможность. Эта мифическая, фанатичная преданность семье исчезла, оставив пустоту, но эта пустота была куда лучше вечных терзании и раздумий. Да, оставались еще поиски отца, и она не забыла о них. Взглянула на свое отражение — уже лучше, пора возвращаться к тем двоим, с которыми её так настойчиво сталкивает судьба. При ее приближении шепот прервался, и повисло неловкое молчание. Первым подал голос Тенис:

— Вообще-то там была вода, ты бы и сама заметила, отняв голову от той гнилушки, с которой так страстно обнималась.

Девушка примирительно подняла ладонь.

— Мне, кажется, нам стоит прекратить — она обворожительно улыбнулась — Тем более, что природа каждого наделяет по-своему, несомненно, у тебя есть другие таланты.

Старший снова захохотал, да так что слезы покатились из глаз, младший же покраснел ещё больше, тогда засмеялась и она, как можно дуться, когда вокруг тебя такое? Через минуту Тенис и сам к ним присоединился.

Кер.

Селение показалось внезапно, оказавшись на опушке, Керу открылся вид на большую низину, плотно уставленную строениями. Информация Солома явно устарела вместо трех десятков домов, навскидку здесь оказалось вдвое, если не втрое больше. На чужака оглядывались с любопытством, но без настороженности, что уже радовало. Узнать нужное тоже труда не составило.

Единственная лавка нашлась быстро, прохожие охотно указывали дорогу к приземистому дому.

Похоже, цена не порадует, пронеслось в голове у юноши при виде низкого сморщенного старичка с бегающими глазками. Такой скряга вряд ли даст честную цену, жаль выбирать не приходится.

— Приветствую хозяин.

— Добро пожаловать.

Вежливая фраза никак не вязалась с тем настроем, что отчётливо читался на испещрённом морщинами лице. Покрытый пылью путник, не вызывал интереса у восседающего за стойкой торговца это явно.

Но когда на свет из заплечного мешка появились мечи и наметились перспективы наживы, взгляд просветлел, и лицо растянулось в подобии улыбки. Краткий осмотр продаваемого закончился фразой:

— Эх, доброта меня погубит. Сто за оба.

Скорее погубит жадность, отметил про себя Кер, а вслух сказал другое:

— За них и двести мало. В столице пять сотен дадут и ещё рады останутся.

— Так у нас и не столица — тонкие губы в улыбке обнажили редкие желтые зубы.

Попытка торга провалилась, Кер сдался через десять минут и получил монеты от довольного ухмыляющегося старика. Решение пересчитать, оказалось не напрасным вместо обещанных ста в холщовом мешочке насчиталось только девяносто. На разумное замечание торговец развёл руками и сказал:

— Зрение уже не то, вот ещё держи.

Ступив за порог этого царства обмана, юноша стал раздумывать, как дальше действовать.

Это решение он откладывал до последнего.

Можно вернуться в то место, из которого он бежал. Тирос скопище бродяг затеряться там просто, да и сомнительно, что кто продолжит искать мертвеца.

Вторым на примете стоял Хомс, тот самый город, где можно повстречаться с друзьями, которые наверно давно считают его мертвым. Кер с радостью повидался бы с Маром и компанией, только вот не факт, что он их там застанет. Наемники, если еще живы могли быть в любой точке империи, такая у них работа.

Третье место, где чужак никого не удивит, а то и вовсе его появление никто не заметит, морской порт — Алтея.

Последнее ему нравилось больше, по ряду причин, в основном из-за нежелания бередить старые раны. Теперь оставалось решить, как добираться.

Вариантов два. Первый караван, сиди себе в повозке, да наслаждайся видом, только долго, впрочем, он никуда не спешил, но и плюс присутствовал — это дешевле. Второй — конь, денег как раз хватало на приличную особь, что он присмотрел по пути на окраине селения и уже узнал цену. Размышления прервал резкий крик, знакомый голос причитал и ругался, причём использовал такие выражения, которые Кер не слыхал, даже будучи на столичном дне. Из приличных слов юноша услышал только лишь:

— А ну отдавай деньги!

Старик верещал, не переставая, цепляясь на удивление сильными ручонками за полы куртки. Желание заехать по редким жёлтым зубам Кер подавил с трудом, встревать с неприятности с местными в планы не входило. Пришлось последовать за торговцем обратно в лавку. Попытки узнать по пути, что случилось, успехом не увенчались, старик повторял одно и то же.

— Думаешь, раз старый, обмануть можно? Да я ещё всех вас переживу. Деньги обратно давай за железяку эту.

Крючковатый палец ткнул в темно серый клинок, по-прежнему лежащему на прилавке.

— Что не так-то? — в который раз примирительное спросил Кер — Мы же договорились.

— Договорились, да. Только толку мне с него, если не поднять его никак. Сразу мне твоя рожа не понравилась, да добрый я, на свою голову.

О доброте можно было и поспорить, оба клинка стоили раз в десять, если не больше дороже, но Кер промолчал. Юноша спокойно обхватил руками рукоять и поднял, да тяжеловат, но при его размерах это ещё ничего. И демонстративно положил на место.

— Вот, все же нормально.

— Нормально? Я тебе покажу, что такое нормально.

На худощавых руках от усилий вздулись вены, а лицо старика покраснело от усилий, но клинок остался на месте.

— Так силы, наверно, уже не те.

Кер говорил, но сам понимал что-то все же не так, клинок ни на волос не сдвинулся.

— Такому как ты задницу надрать хватит.

Высохшие пальцы схватили второй меч и подрагивая в старческих руках острие, двинулся в сторону юноши.

— Деньги.

Кер медленно достал пригоршню недавно полученных монет, отсчитал половину и положил на стойку. Вдох, выдох. "Спокойствие, пусть кто-нибудь другой размозжит твою голову, но не я" подумал Кер.

— И мусор свои забери, чтобы не болтался тут.

Вторая мысль оказалось менее миролюбивой 'Хотя может и я, но не сегодня'. Неподъёмный клинок перекочевал на прежнее место — в мешок.

Что тут скажешь? Непростые ребята тёмные и оружие у них под стать.

Впору устраивать аттракцион, кто поднимет клинок тому сто монет, а за попытку брать одну.

Выходит, его не продать, но, если и найдётся желающий на такую диковинку, молва поползёт быстро и возникнут вопросы. А это нить прямо к нему, совсем недавно якобы усопшему. Придётся избавиться.

Далеко от селения Кер удаляться не стал. Последнее пристанище клинок тёмного обрёл под сенью развесистого дуба. Зелёный великан возвышался над остальными, свысока поглядывая на соседей. Пронизанная мелкими корнями земля поддавалась с трудом, но кинжал свое дело сделал — подготовил яму. В которой и нашел свое последнее пристанище странный меч.

Покончив с делом, мысли вернулись к предстоящему путешествию. Теперь точно караван, лишившись половины денег, Кер мог рассчитывать только на плохонькую лошадку, которая может издохнуть на половине пути и на припасы уже не оставалось. Судьба сделала выбор за него.

Дни в ожидании каравана тянулись неспешно. Первое время размеренность и сытость сельской жизни приятно радовали своими мелочами, но привычному к столичной суете Керу это наскучило быстро.

Оссия и братья.

Их пути совпадали, по крайней мере, до ближайшего города, так что Оссия в этот раз решила не уходить, о чем и поставила их в известность. Арис принял новость спокойно, но вот Тенис не обрадовался, все же свежими оставались воспоминания о побоях, да и недавняя шутка все же не забылась совсем. Впрочем, до города пара дней пути можно и стерпеть такую компанию.

В Моандор они вступили в полдень и город встретил гостей суетой. Судя по всему, местные отмечали какой-то праздник, так что многие прохожие едва держались на ногах, славившийся на всю империю сидр делал свое дело отлично. И без недоразумений не обошлось.

— Эй, дружище. Почем нынче девчонки?

— Я тебя... — начал Арис, но осекся, получив ощутимый тычок от Оссии.

— Для таких красавцев, всего пара монет — ресницы призывно захлопали.

— Лады — глаза бесцеремонно обшаривали точеную фигуру — Токо где?

— Тут недалеко, один поворот и все это ваше — девушка призывно улыбнулась и бросила братьям — А вы меня здесь подождите.

0ссия вернулась через пять минут, держа в руках два потертых кошеля.

— А эти где?

— Там лежат — девушка рассеяно махнула в сторону проулка.

— Все понятно, утомились и решили отдохнуть — подмигнул ей Арис.

— Что-то вроде того. Надо в лавку заглянуть, одежда требует замены — с этим было трудно не согласиться, девушка как смогла, подлатала ветхую ткань, но дыры и прорехи возникали буквально на глазах.

— Да зачем менять, еще бы пару тройку таких болванов... — мечтательно произнес Тенис.

— Мне тебя одного хватает — оборвала девушка — Нам туда.

Как только спиной девушки закрылась дверь с трудом найденной работающей лавки, младший удручено обронил:

— Сейчас начнется, "как мне это, а то?", а потом "а красненькое есть?". Мы здесь брат до вечера.

И когда через десять минут девушка вышла с парой свертков, он удивлено уставился на нее, словно видел в первый раз.

— А почему так быстро? — с подозрением спросил он — Наверно, еще куда пойдем?

— Нет, все, что нужно я уже нашла.

— Она точно не в себе, такого не бывает, слышишь, не бывает — зашептал на ухо брату Тенис.

— Отстань.

— Вот проснешься с перерезанным горлом, вспомнишь меня — обида сквозила в каждом слове — До города довели, обули, одели... Может, двинем, а?

— Так нам по дороге, тем более она с тебя глаз не сводит.

— Да ладно, а что правда смотрит?

— И плачет по ночам от нераздельной любви. Ну, ты и дурень, нет, конечно.

Глава III

Кер.

Как оказалось, ничто не дается даром, Керу стали сниться кошмары. Редко, но... Вот и сегодня один пожаловал в гости.

Как только веки опустились, он попал в каменный мешок, в котором царил вечный полумрак, а из звуков только свист лезвия да скрежет собственных зубов. И еще запах, резкий запах крови, не запекшейся, а свежо пролитой. Он был настолько реален, что первые мгновения после пробуждения Кер не мог понять, где находится. И только надрывно вдохнув полной грудью лесного воздуха, осознал — сон. Но страх не ушел, отступил перед доводами разума, сжался до маленького комочка, но не ушел, затаился. И вернулся через неделю с очередным видением. Все повторилось до мелочей, та же боль и безысходность.

Но это еще не все, что появилось.

Крохотные огни вспыхивали в сознании, напоминая звездное небо. Подсчеты показали, что огней всего двадцать семь. Причем разные — всего три типа. Холодным ярким свечением обладал только один, он же располагался на значительном отдалении от остальных. Затем выделялись четыре бирюзовых, три из которых соседствовали с многочисленной группой из девятнадцати бледно желтых. И четвертый сиротливо торчал в стороне. Причем время от времени их местоположение менялось. Все это очень походило на карту и если его догадка верна, то основная часть сосредоточилась в Тиросе. Но вот только что это люди, предметы или что-то иное неизвестно.

Размышления на эту тему ни к чему не привели. Единственный способ отправиться и проверить самому, отмел сразу.

Эксперименты с собственным телом дали понимание, хотя бы далекое, что он теперь может. Царапины, не глубокие порезы, ссадины исчезали почти сразу. Раны серьезней затягивались дольше. Выяснилась и закономерность, чем серьезней ранение, тем явственней ощущалось чувство голода. Вдобавок выросла сила и скорость. Если ночные кошмары и прочее плата за все это — с этим можно смириться.

Путешествие в размышлениях и опытах пролетало незаметно. Пейзажи неспешно сменяли друг друга. Обширные поля Порка, сменили каменистую почву Талоса, а затем и они уступили тенистой прохладе лиственных лесов Изумы. Прошло пару месяцев, прежде чем караван вновь попал на равнину. Воздух стал свежее и вдали показалась едва заметная синяя кромка.

Городская стена показалось еще через неделю, утром. Вот только чтобы добраться до нее ушел почти весь день, так что ворота и неприветливых стражников караван проходил уже в сумерках.

Путешествие оказалось куда как затратнее ожидаемого, так что в пункт назначения он прибыл налегке. Да и карманов стало меньше кожаная куртка подарок одного из мертвецов, осталась в последнем городке проданная за гроши. В чем Кер смог убедиться во время путешествия так это в том, что чем дальше от столицы, тем алчнее становиться торговцы. Впрочем, все проданное досталось ему бесплатно, так что Кер смирился.

Первым делом нужно устроиться. Постоялый двор ему по средствам нашелся не скоро. С ночлегом было решено, тех медяков, что остались, хватило на крохотную комнатушку под крышей. Первый раз, когда Кер пожалел, что выдался ростом.... Приходилось сгибаться, дабы не набить изрядное количество шишек.

Так и не уснув под завывания ветра рано утром юноша вышел на еще пустынную улицу, что так отличалась от столичных, нет здесь все также выложено камнем, причем по уровню обработки не хуже. Дело в другом, местный люд не усложнял себе жизнь, мусор валялся повсюду — объедки, ветошь все это большими и малыми кучами громоздилось повсюду, давая обильную пищу для роящихся насекомых всех мастей, даже в трущобах Тироса было чище. Вчера с непривычки ему запомнился лишь соленый воздух, но теперь ветер переменился и в нос ударило зловоние. Убирались здесь явно редко, наверное, только по праздникам и то не факт.

Тем разительней отличалось рыночная площадь — такого не видел и в Тиросе. По размерам, выбору, убранству на голову превосходил те торговые ряды, что встречались прежде. И, несмотря на раннее утро — толпы.

Истратив последние монеты на горячую кашу, и немного подкрепившись, принялся за давно заброшенное ремесло, чистый лист начинается со стартового капитала. Цепкие глаза сразу отметили стражей, что расхаживали вдоль рядов, им подобострастно улыбались, кто-то даже кланялся в пояс, видно, что от их благосклонности зависит многое. И живут эти поборники порядка явно небедно, чему свидетельствовали солидно выпирающие животы. Около особо пышных шатров дежурила личная охрана.

Слева послышался крик, жадные до зрелища, хлынули в ту сторону увлекая за собой и Кера. Около лотка с тканями в руках стражей извивался худощавый паренек. Лет пятнадцати, скошенный нос, видно, что кости после перелома срослись, как попало, рытвины от сыпи по всему лицу и дикие ошалелые глаза. Ничего необычного очередной незадачливый воришка попался в руки закона и порядка. Торговец, что-то лепетал, страж отвечал скупо, изредка мотая головой. Судя по всему, диалог ему надоел, и он гаркнул на просящего да так, что тот вжал голову в плечи и забился за стойку. По законам империи наказание выбирало пострадавшее лицо, но правила на то и есть, чтобы были исключения. Этот город исключение снизу доверху, привычные нормы здесь не работали, в этом он убедился, когда кровь хлынула к стойке с товаром.

— Не смывать неделю, пусть видят. Голову этого — самый дородный мотнул в сторону тела — На пику и ко входу в квартал.

Свершив правосудие, вытирая окровавленные руки об одолженные, а по-простому отобранные платки, группа стражей двинулась вглубь рядов. Шли, шумно оттачивая остроумие на продавцах, изредка доставалось и прохожим, что словно стайки рыб прыскали в стороны и жались к лоткам. Особам женского пола также уделялось должное внимание, сомнительные предложения так и сыпались из уст верных защитников города. К сожалению, увиденное не отменяло пустоту в карманах.

Шел словно болванчик, глаза навыкате, рот разинут, то и дело, засматриваясь на диковинные товары и как следствие натыкался на прохожих, долго потом извинялся, часто слышал, куда ему стоит поместить свои слова и голову в придачу, а некоторые вспоминали его близких и дальних родственников. Через полчаса блуждания карман приятно потяжелели, сноровку он не растратил.

Тут же приобрел вещи поприличней и что важнее более подходящие по размеру. Пара рубашек, штаны, камзол и слегка поношенные сапоги отправились в здесь же приобретенную сумку. На первое время хватит, сейчас пора обедать.

По улице громыхая на каждой кочке, катилась тележка. Запах жареной рыбы разносился далеко окрест, задолго до звука возвещая о её прибытии. Старичок на ходу бойко передавал свертки со снедью, взамен получал медяки и катился дальше. Юноша видел такое впервые, даже ели в Алтее на ходу. И он решил попробовать, наскреб по карманам пару мелких монет и вот он уже стоит с ломтем рыбы, завернутым в кусок грубой бумаги. Жир щедро капал, пока он увлеченно поглощал пищу, только что приобретенная рубаха оказалась безнадежно испорчена.

Аккуратность не его конек. Ощущения остались смешанные, с одной стороны желудок замолчал, с другой стороны особого удовольствия он не получил. К тому же, после щедро просоленной рыбы жутко захотелось пить, и словно читая его мысли, показалась еще одна тележка на этот раз с сидром. И тут история повторилась жажда ушла, но напиток был свежим только, по словам продавца. Цепкий взгляд отметил, как похожи тележки, словно собранные одной рукой — забавно, но неудивительно. Зарабатывают оба и все довольны.

Следующий прием пищи оказался интересней, чем завтрак и перекус. Сидел за столом, медленно отщипывая небольшие кусочки пряной птицы, рядом стояло блюдо с овощами и кашей, стакан с травяным напитком довершал трапезу.

На столешнице кто-то усердный умудрился выцарапать любовное послание к некой Зое, что делало его поступок практически подвигом, ибо выстругана она из одной из твердейших пород дерева. До неведомого воздыхателя и предмета его грез дел ему естественно никаких не было, но стол располагался в углу, а значит подходил.

— Смотри-ка, а сюда оказывается и детей пускают — рыжий детина, изрядно захмелев лениво почесывая волосатую грудь, зычно произнес на весь зал.

Послышался одобрительный гул, судя по всему подобное уже случалось, простому люду хотелось зрелища.

К нему подошла девушка с подносом, ранее приносившая пищу.

— Вам бы уйти, здесь народ буйный, зашибут, не заметят.

— За беспокойство — Кер положил на поднос пару мелких монет, но не двинулся с места, челюсти так же неторопливо пережёвывали пищу.

— Эй, чистоплюй. На вопросы простых работяг отвечать не стоит?

— На работягу, ты мало похож — размеренно ровным голосом произнес Кер, и это было правдой, правая рука и плечо выдавало частое обращение с мечом или с чем потяжелее.

— Эй, все видели? Он меня, это... как его...

— Оскорбил — вежливо подсказал юноша.

— Да я тебя, щас — рыжий размахнулся кружкой из обожженной глины.

Никогда не любил таких людей, когда бил знал, что рыжий поведет остаток дней, передвигаясь на костылях, удар пришелся в колено. Тело резко согнулось, на пути встретив еще край стола и мешком осело.

— Я просто ем, если кто-то еще хочет обсудить мои манеры, готов послушать — и он медленно обвел зал взглядом, лишившись заводилы, многие отводили глаза. Но не все...

Парень открыто и искренно улыбался с высоты своего не малого роста. Редко Керу доводилось встречать таких великанов, вошедший в обеденную залу под стать Борею, правда, сходство на этом и заканчивалось — телосложение обычное, даже слегка худощавое. По щекам разбежались маленькие ямочки — последствия перенесенной в детстве оспы. Карие глаза смотрели прямо и под их насмешливым взором нападающие замерли, а затем и попятились.

— Разве так у нас встречают приезжих? — после этих слов, остался стоять только он, остальные расселись по своим местам и демонстративно уткнулись в тарелки, продолжая трапезу. Здесь его явно знали. Незнакомец подошел к столику и вежливо с легкой усмешкой произнес:

— Приветствую в Алтее, друг.

— Здравствуй.

— Никогда не видел таких карманников — после этих слов Кер откинулся на спинку стула, все стало ясно.

— Спасибо за комплимент.

— Так в городе немногие работают.

— И?

— В общем, меня гильдия прислала, сообщить, что без ведома заниматься подобным не стоит.

— Ведома? И денежных вливании, как я понимаю — долговязый вздохнул с облегчением и кивнул головой.

— Передай, что я ценю внимание к моей скромной персоне.

— Зачем тянуть? Прямо сейчас и пойдем.

Кер задумался, этот парень не походил на простого карманника, скорее на того, кто стоял на ступень, а может и две выше, да и с ходу портить отношения с теми, кто имеет вес в городе не хотелось, так что он кивнул.

Когда вышли на улицу, к ним присоединилось еще двое, деликатно держались на некотором расстоянии, но не отставали. Пока шли, познакомились. Тиро — так звали долговязого, отреагировал сдержано на имя юноши, только пожал плечами — мол, у всех свои причуды.

Каменный особняк горделиво возвышался над окрестностями, свысока смотря окнами-бойницами на соседей. Стена, сложенная из грубых практически необработанных валунов, опоясывала здание вокруг, оставляя только кованые ворота и калитку для входа. Два охранника довершали картину.

Каждая складка одежды оказалась проверена самым тщательным образом, стоило только ступить за порог, к безопасности здесь явно относились со вниманием. Единственное оружие — клинок, висящий на поясе забрали, как сказали — на время.

Дверь отгородила от отголосков городского шума — дом встретил гостя тишиной. Звуки шагов, утонули в мягком ворсе цветистого ковра. Прошли пару комнат и поднялись вверх по лестнице.

— Я сейчас — сказал Тиро и исчез за внушительной дверью.

Вернулся минут через десять и провел в зал, где перед полыхающим камином в кресле расположился пожилой мужчина. На вид лет пятьдесят, а может и больше. Годы изрядно прошлись по сидевшему в кресле, оставив без изменения только глаза. Далеко не стариковские, казавшиеся иссини черными при свете камина, они, оценивая, быстро пробежали незнакомца, цепко отмечая и возраст, и отметины, щедро оставленные судьбой. Крепкие зубы блеснули в приветственной улыбке, больше напоминающей хищный оскал. Юноше стало не по себе.

— Приветствую молодой человек, меня зовут Белар. Слышал многое о ваших талантах.

— Не всему стоит верить.

— Хороший ответ, про меня тоже много рассказывают — губы раздвинулись в улыбке, вновь обнажив крепкие зубы — Присаживайся. Хотя нет, что-то я в четырех стенах засиделся. Прогуляемся?

— Я не против.

— Ну и славно, врач советует больше дышать свежим воздухом — и добавил, обращаясь к молчавшему всю беседу Тиро — А ты останься.

И морщинистые ладони вцепились в подлокотники силясь подняться, юноша сделал шаг вперед, чтобы предложить помощь, но получил решительный отказ.

— Лучше трость подай — Кер проследил за взглядом и увидел нужное. Крупное навершие легло в руку, а ведь старик не так прост, судя по весу в набалдашник, щедро залили свинца, таким череп размозжить проще простого.

Выйдя на улицу, стало заметно, что, несмотря на возраст сил, еще вдоволь, трость служила скорее подспорьем, чем необходимостью.

Не только время оставило свои метки, незаметные при плохом освещении, сейчас проявились застарелые рубцы, белыми росчерками украшавшие лицо. Его новый знакомый явно не из любителей мирной жизни.

Не торопясь они покинули резиденцию, и пошли по набережной в сторону порта, за ними сразу увязалось четверо, вскоре и впереди появилось столько же неторопливо идущих людей.

— Заботливые родственники? — Кер кивнул в их сторону.

— Какой наблюдательный юноша, ну что вы своих родственников я так близко не подпущу — сущие акулы, только и ждут моей смерти, чтобы полакомиться останками. За редким исключением, конечно.

— Мне проще у меня родни нет.

— Родные не всегда бывают по крови, так что думаю, они у вас такие есть. Можно переходить к причинам вашего появления у меня в гостях.

— Причинах?

— Только потому, что ваш талант, заинтересовал одного из близких мне людей, мы разговариваем в такой обстановке. Мой сын видит людей насквозь и, если поручился за вас, это о многом говорит. Никто из нарушивших правила нашего города, пусть даже и по незнанию, не оказывался в верхней части моего дома — голос мало походил на тот дружелюбный, что был в начале.

— Рад, что смог произвести впечатление на вашего сына — Кер склонил голову.

— Спасибо, потом ему скажешь — сварливо произнес тот — Из старика веревки вьет.

На этом их разговор внезапно прервался. Из-за поворота послышался сдавленный крик и шум, весьма знакомый, с таким обычно тело падает на мостовую. Показались трое вооруженных людей, у двоих обнаженные мечи, третий перезаряжал арбалет.

— Проклятый предатель — прошептал за спиной Белар.

— Вот он — палец одного из приближающихся ткнул за спину Керу — Держи его, ты заплатишь за все.

Позади послышался звон металла — оказывается и оттуда ждать помощи не приходилось из охраны остались в живых только двое и те отчаянно защищались прижатые к стене, в плече одного их них торчал арбалетный болт. Настала пора Керу пожалеть, что единственное оружие — короткий нож отобрали, когда заходил в особняк. Трое двинулись в их сторону, бежать некуда, ближайший проулок перекрыт — наглухо заколочен досками.

— В сторону прысни малек, а то не ровен час, зашибут ненароком. Тебя я в глаза не видел, нам с тобой делить нечего.

Кер молчал, тратить слова не хотелось. Все не так плохо — перед ним всего трое, главное в первые мгновения раздобыть оружие.

— И зачем тебе эта гниль сдалась? — стоящий посередине, сплюнул на мостовую — Ты походу на тот свет заторопился, так мы подсобим. Эй, за спиной может сам выйдешь, требуха морская? Нет? Ну, тогда, навались ребята.

Все дружно сорвались с места.

— Хватит — голос Белара был удивительно спокоен и три тела застыли с занесенными клинками.

— На самом интересном месте — разочарованно произнес вожак.

— Прости за легкое представление, времена тяжелые приходится быть избирательным в выборе людей. Позволь представить — это Илай, начальник моей личной охраны и по совместительству бывший бродячий актер, оттуда и замашки. Мы с тобой по поводу ругательств договаривались? Опять перегнул.

Лицо излучало дружелюбие, мясистые губы тут же растянула улыбка, обнажая два ряда белоснежных зубов. Правая рука привычным движением прошлась по окладистой бороде, явно гордости хозяина, выравнивая и так идеальную форму. При всей открытости глаза оставались холодными, оценивающими.

— Это в пылу игры, все ради искусства. А малец молодец — и довольный шуткой весело рассмеялся — Не видел давно таких смелых, но еще бы пару шагов и портки пришлось все-таки менять. Ладно, бывай.

— На чем это я остановился? — произнес Белар как ни в чем не бывало двинулся дальше.

Остаток вечера прошел в неторопливой беседе, пройденное испытание сделало общение более легким, и как итог на прощание он услышал:

— Приходи завтра. Сын введет в курс дел.

Так что Кер вернулся в таверну уже представителем очередного преступного братства.

Ночь стремительно опустилась на засыпающий город, протягивая отростки чернильной темноты везде, куда могла дотянуться, отступая лишь перед редкими островками света. Уличные фонари такие привычные на столичных улицах, здесь оказались редкостью, если и освещались, то только питейные заведения, зазывающие страдающих бессонницей к себе.

Пляшущее пламя, запертое в стеклянной темнице, уже освещало вход, когда ноги вынесли Кера к таверне.

Гул еле слышный на улице обрушился сразу, как переступил порог. Взгляд хозяина привычно скользнул по вошедшему, и на скуластом лице тотчас отразилось недоумение, похоже, его здесь увидеть уже никто не ожидал. Выяснять перемену желания не появилось, и Кер двинулся к лестнице, предвкушая скорую встречу с низкими потолками и сквозняком.

— Эй, постой — Кер вопросительно посмотрел на хозяина.

— Не торопись так, у нас это... — повисла пауза — Кровля прохудилась, залило все. Дадим другую пока.

— А вещи?

— Принесут — в голосе явно сквозило сомнение.

Его каморку уже сдали, подвел итог Кер и удивление, вероятно, связано с тем, что после ухода в такой компании раньше никто не возвращался. Тем лучше, комната другая уже хорошо. Но радость оказалась преждевременной — такая же комнатушка, может чуть больше, но с такими же низкими потолками. Пусть так, переночует и здесь. Принесенные вещи оказались разобраны на две аккуратные стопки. Судя по первой, одна должна была отправиться на перепродажу, после исчезновения владельца, то есть его исчезновения. Вторая на выброс.

Утро началось раньше планируемого, легкий дождь, пробравшись сквозь черепицу, напомнил о себе тонкой струйкой на лоб юноши. В довесок, резко вскочив, получил еще и синяк. Хорошо хоть, боль утихла почти сразу. Согнувшись, добрался до выхода, на ходу умудряясь облачиться в небогатые одежды.

Внизу, несмотря на раннее утро, уже вовсю кипела работа. Служанки мыли посуду, пара мальчишек драила пол. И за всем этим пристально следил хозяин заведения.

До встречи пара часов, даже больше, успеет и перекусить, и пробежаться. Кер провел ревизию карманов, после вчерашних покупок осталось немного, но на завтрак хватит.

Закинув в урчащие недра, кашу с мясом и запив это кружкой местного кваса, Кер отправился получать свой утренний заряд бодрости. Как и вчера, улица встретила запахом нечистот, только он стал менее резким, может ветер поменялся, а может обоняние приспособилось.

После физических упражнений привел себя в порядок. Стянул рубашку и окатил себя водой на заднем дворе, заметив при этом, как колыхнулись занавески на втором этаже, за ним явно наблюдали. Переодевшись в свежее отправился на встречу.

В этот раз охрана вела себя приветливее, но клинок все равно отобрали.

Тиро спешащий куда-то разговор вел на ходу:

— Правила просты, работаем везде кроме рынка. Гильдия купцов платит отдельно за свое спокойствие.

— А стража?

— Этих дармоедов не бойся, они на харчах наших животы отъели. Про навар, все, что взял твое, только условие план с тебя.

— Это как?

— Десять монет отдал и свободен, сколько заработаешь уже твоя забота, можешь сто, а можешь пять. Нас не волнует, главное, чтобы десять у нас оказалось.

В этот вечер у юноши осталось семь, немного, но, если учесть, что большая часть времени ушла на осмотр города, вполне достойно. Следующий день прошел лучше, в плюсе осталось четырнадцать кругляшей с профилем императора. Та система, что построил Белар работала.

Круговорот — карманники обворовывали местных, местные приезжих, а приезжие потом всю Империю. Хотя приезжих карманники обворовывали тоже.

Еще через пару дней сменил набивший оскомину чулан на просторную угловую комнату на втором этаже.

Постоялец примелькался и теперь удостаивался даже кивка хозяина таверны при входе.

Чтобы понять, как устроена Алтея, пришлось приложить усилия. Помимо ежедневных путешествий по городу сведения Кер получал из разговоров. Основным источником информации само собой стал Тиро, иногда подключался хозяин таверны Слим или Хлоя, так оказывается, звали служанку со светлыми волосами. На вопросы она отвечала охотно, проблема состояла в том, что сама она оказалась приезжей и рассказать могла немного. То ли дело хозяин таверны — коренной житель до мозга и костей знающий многое, но по роду занятий весьма занятой. Но полученная урывками информация понемногу складывалась в цельную картину.

Начиналось все с небольшого рыбацкого селения — десяток домов не более. Но по мере роста аппетитов молодой империи, разрастался и город, постепенно становясь морской столицей страны. Удобное расположение и благоприятные в целом морские течения сыграли не последнюю роль. Торговля расцвела пышным цветом, а вместе с ней расцвела и преступность, да так что с ней пришлось считаться и наместнику, вернее наместникам, что за последующие годы сменилось не мало.

За время жизни города встречались разные, в том числе и неподкупные, но таким обычно не сопутствовала удача. Одному пробило голову прохудившейся кровлей. Местные посетовали, конечно, но, вспомнив, что за состоянием крыш должен следить градоначальник, решили поделом. Другой отравился пищей, в общем честные и принципиальные долго здесь не задерживались.

На неделю или на две в Алтее наводили порядок, а потом все возвращалось на круги своя. Увесистые кошели просто меняли получателей только и всего.

Жизнь била ключом весь год, замирая лишь на короткий промежуток — зиму, когда лед сковывал подступы к порту. Этого Керу на первое время хватило, нюансы как всегда откроются в процессе.

Шел второй месяц, как он приехал в Алтею. Утро как обычно началось с посещения дома Белара. Старик держал жизнь преступного мира под контролем, и даже такие мелочи как сбор ежедневной платы проходили через его дом. Конечно, не он сам принимал и пересчитывал металлические кругляши. Все это проходило в маленькой комнатке на первом этаже, где за заваленным кучей бумаг, сидел вечно усталый клерк. Только сегодня дверь оказалась заперта. Такое случалось и раньше, узник комнаты отошел по своим делам.

Раннее солнце приятно грело, и Кер решил подождать во дворе.

Дубовые бочонки с алой восковой печатью аккуратно, словно собственных детей снимали с телеги и так же бережно уносили в подвал, где для Алайского самое место. Такое клеймо юноша уже видел однажды в кабинете с шахматами и книжными шкафами. Любимое вино императора, самый ценный напиток в империи стоил много еще из-за того, что требуемый сорт винограда, дающий тот самый неповторимый вкус, рос только на небольшом клочке земли. Все попытки перенести или расширить возделываемую площадь успехом не увенчались — лозы хирели или давали такой урожай, что годился только на корм свиньям. В лучших сезонах виноградники давали пару сотен таких бочонков, и львиная доля тотчас отправлялась в императорские подвалы. Перед Кером в набитой соломой для сохранности драгоценного груза повозке стояло два, еще три унесли, итого пять. Такое количество, лучше всяких слов говорило об успешности Белара.

— Эй, парень штаны просохли? — двор потряс дружный хохот.

Кер поморщился, но в этот раз нет нужды разыгрывать неумеху, так что он поступил соответствующе.

— Просохли, но мне понравилось. Может, повторим?

Из голоса исчезли шутливые нотки, давая понять — это вызов. Забияка обернулся, за спиной товарищи, а впереди, какой-то хлюпик, невесть с чего возомнивший о себе так много. И он развалистой походкой двинул к юноше, насвистывая, застрявший после вчерашней попойки, мотив. Керу еще в этом городе жить и поэтому он старался не перегнуть, действовал аккуратно. Пришлось повозиться, чтобы не уронить достоинство соперника и как следствие не нажить себе ярого врага. Потратив пять минут Кер отправил противника на каменные плиты. Подбадривающие крики стихли и воцарилась тишина, зрители изумленно взирали на юношу и поверженного им соратника. Кер подал руку, помогая подняться.

— Кер.

— Масат — после короткого молчания произнес противник и ухватился за ладонь.

— Приятно познакомится — искренне улыбнулся юноша.

— Взаимно — вытирая разбитую губу и тоже улыбаясь произнес новый знакомый.

Через пару минут он уже стоял в кругу и знакомился. А еще через час стоял в том самом кабинете с камином и ждал отповедь, а то и что похуже.

— Слышал о твоем подвиге, удивил старика.

— Это не повторится.

— Сам виноват — махнул тот рукой — И тогда мог выстоять?

— Мог — пожал плечами Кер.

— Не скромно.

— Зато, правда.

— Карманник, боец. И куда тебя пристроить? — в задумчивости пожевал нижнюю губу Белар — Придумал, с Тиро походишь и тебе занятие и мне спокойней, а то гордый он охраны не терпит. Только ему не слова, а по оплате не обижу. А вот и он, лёгок на помине. Приветствую сын.

Вошедший Тиро склонил голову в приветствии.

— Мы тут договорились с нашим новым другом, что ты город покажешь.

— С удовольствием — несколько удивленно произнес Тиро.

— Ну, раз так решено — и добавил, обращаюсь уже к Керу — Ты подожди немного, семейные дела.

Юноша вышел и когда его шаги затихли, Белар сказал сыну:

— Не доверяю ему, слишком вовремя появился и весь такой способный. Присмотрись, прощупай.

— Хорошо отец, сделаю.

И через десять минут они бодрым шагом двинулись в северную часть города.

— Куда идем?

— В ломбард, тут рядом. Рутинное дело, заберем деньги и обратно. Сколько говорить отцу? Я способен на большее. А он не торопись, придёт твое время — Тиро весьма похоже, изобразил интонацию отца — И еще этих отрядил — Тиро кивнул в направлении сопровождающих — Ладно хоть в пастель не лезут и то ладно.

— У нас и служитель света есть, если что... Трепаться любит почти так же, как выпить.

И указал в сторону дремавшего на солнце рыжего детину, чье пухлое тело со скрещенными как у покойника руками возлежало на кресле возле еле заметной часовни. Кер улыбнулся, похоже, нравы портового города перекинулись и на служителей нового Бога.

За следующим поворотом показалось нужное здание. На фасаде красовалась надпись: 'У Флоуна' и чуть ниже также крупно 'Берем все'.

— Вот и на месте. Здесь ждите — охранники замерли у входа, и он добавил для Кера — Там каморка маленькая всем не протолкнуться, особенно если у него клиенты. Нам на второй этаж.

В канторе оказалось пусто, только за столом скучал клерк. Чье скуластое лицо оживилось при виде вошедших. По темным волосам не по возрасту уже пробежалась седина.

— А где Свен?

— Приболел немного, но Флоун ждет.

— Понятно, Кер подожди чуток, я мигом.

Секретарь вернулся к столу и со скучающим видом стал перекладывать пожелтевшие от сырости бумаги. Кер прислонился к стене, взгляд пробежал комнатушку. Идеальный порядок, недавно помытый пол блестел. Добротные сапоги, ему давно пора также обзавестись парой другой, хорошая выделка только вот беда на носке виднелось свежее пятнышко — бурое. Тревожное чувство толкнуло грудь, за дверью слишком тихо. Всего лишь шаг вперед и все изменилось, приветливый клерк вскочил, и в руке молнией блеснуло тонкое лезвие. Руку обожгло, бритва, оставив росчерк, замелькала с ужасающей быстротой. Пришлось отступить. Использовав один из любимых приемов мастера — ухватил кисть и резко дернул к себе, выворачиваясь так, чтобы тело пролетело мимо. Грохот за спиной дал понять, что снаряд достиг цели. Противник резво вскочил, замер на мгновение, на лице явственно отразился панический ужас, а затем кинулся к окну, в прыжке высадил раму и пропал из поля зрения. Кер же бросился к двери, понимая, что ценно каждое мгновение, но еще немного бы и опоздал.

Глаза сына Белара закатывались, а человек за спиной все затягивал удавку. Затягивал до момента, пока между изумлённых глаз не оказалась полоска стали, брошенный клинок оборвал процесс и, Тиро схватившись за горло, зашелся натужным кашлем.

Тем же вечером на стойку знакомой таверны опустилась стопка монет, тридцать имперских реалов разной степени чистоты, аккуратно выстроились в башню. Благодарность Белара за спасенного сына материализовалась в весьма приличную сумму.

— Здесь за месяц, комната та же.

Хозяин таверны Слим пожевал губами, пересчитывая кругляши и убедившись, что количество соответствует, довольно сгреб монеты в карман.

— Раз уж ты надолго, слушай сюда. Девочек не портить, посуду не бить.

— Совсем? — решил пошутить Кер, чье хорошее настроение требовало выхода.

— Ну... — Слим почесал затылок, ему явно никто такой вопрос не задавал, просто принимая правила как данность — Второе обязательно, понял?

Юноша кивнул, краем глаза замечая, как багровеет рядом стоящая женщина в замасленном переднике, кухарка Алая. Пока не разразился шторм нужно уносить ноги. Он всегда себя чувствовал неуютно в таких ситуациях, особенно если являлся как в этот раз виновником. Успел, как только за ним закрылась дверь комнаты, раздались первые крики. Дав себе наказ в следующий раз выбирать шутки, юноша опустился на помятую кровать и уже через минуту отправился в страну грез.

Безусловно, деньги не главное, но с ними намного проще. После оплаты жилища, Кер решил пройтись и по кузнецам. Подходящий нашелся далеко не сразу. Только обойдя с десяток кузниц с кричащими вывесками и посредственными мастерами, которые готовы взяться за любую работу, даже не зная сложности, Кер натолкнулся на то, что нужно.

В покосившемся бараке свет давал только раскалённый до бела горн, в котором лежали заготовки будущих изделии, а кузнец напоминал скорее медведя шатуна, нежели человека. Ростом с юношу он солидно превосходил его в плечах, а узловатые руки по толщине превосходили даже руки Борея.

Угрюмый мастер нехотя выслушал Кера, постоянно задавая короткие вопросы. А вот услышав просьбу увидеть работы, потеплел и повел в другую комнату. Такое разнообразие средств лишения жизни видел только в их подземном арсенале и это впечатляло. Впрочем, не только это. С позволения хозяина он опробовал пару клинков, убеждаясь, что глаза не подвели. Баланс, вес — все как нужно.

И только потом они ударили по рукам. Через две недели должны быть готовы — два привычных клинка, пара кинжалов и еще один особый. Именно его создание и пришлось обсуждать дольше всего.

Кер.

После того происшествия положение внутри организации стало стремительно улучшаться и трех месяцев не прошло. Роль карманника, которая изначально отводилась юноше, плавно перешла в охранника, а затем... Спокойствие и взвешенность делали из Кера неплохого советника, чем не преминул воспользоваться Белар, привлекая, юношу к все более деликатным делам.

Старику, как его называли за глаза, к удивлению, удалось создать такое общество, где овцы и волки жили в не сказать, что в мире, но баланс определенно соблюдался. Вопросы решались быстро, если кто-то начинал тянуть одеяло на себя — успокаивали, не хотел платить — мотивировали. Именно здесь, а не в ратуше создавалось то хрупкое общество. Формально город делился на много частей и в каждой сидел свой маленький царек, который управлял в меру своей испорченности и как раз над ними и расположился Белар, законно избранный на последнем собрании. Он по факту и держал в город в своих руках, не все конечно были довольны, но их голос звучал тихо. Почти всегда тихо... То покушение на сына стало одним из ударов, неизвестные отщипывали по кусочкам от теневой империи. Наносили урон и исчезали еще до того, как появлялись люди Белара или стражники, что в принципе одно и тоже. Впрочем, старик не сидел без дела, правда, результатов это пока не принесло.

Привыкший к средней полосе Кер с удивлением отметил резкое изменение погоды. Вчерашнюю прохладу резко сменил холод. Ему даже пришлось вставать ночью, закрыть открытое окно. Но, похоже, это удивило только его.

С приходом холодов город, казалось, погрузился в спячку. Сковавший прибрежные воды лёд отгородил город от привычных торговых путей.

Кер порадовался, что это время года встретил уже не карманником. У тех началась черная полоса. Не зря бывалые из них говорили, что зимой нужно отдыхать, все равно толком не заработаешь. Отчаянные, правда, лезли и в таверны, только, если попадались разговор был короткий. У своих воровать нехорошо, так говорили. И тут уже неважно на кого ты работаешь.

Даже так и оставшиеся неизвестными враги, успокоились. Так что большую часть времени Кер проводил у камина в таверне. Смотрел на пляски языков пламени и наслаждался приятной горечью напитка из глиняной кружки, наполненной пряным варевом из северных трав. Посещения дома Белара каждое утро были традиционны, только вот заданий доставалось немного. Вот он и курсировал в основном между особняком, таверной и кузнецом. Изводя последнего советами и замечаниями по поводу особенного клинка, процесс изготовления которого затягивался.

Только дети обладали иммунитетом в этом сонном царстве, их весёлый визг раздавался по всему городу целыми днями.

Весна пришла, так же, как и зима внезапно. И так же ночью. Сугробы таяли на глазах, превращаясь в грязную жижу. Мостовые тотчас превратились в полноводные реки, похоже, пора заводить лодку. Впрочем, можно и без неё обойтись.

Стараясь не намочить недавно купленные сапоги, юноша, балансируя на выступающем кирпиче, высматривал куда дальше прыгать, чтобы добраться до заветной возвышенности-суши, которая начиналась через десяток шагов. Мимо же нисколько не смущаясь воды, проходили люди в галошах и посматривали на него как на весьма недалекого персонажа, вырядившегося в такую погоду невесть как. Добраться до заветной цели все же удалось, и на кожаной поверхности не оказалась ни пятнышка. Только вот победную улыбку пришлось стереть сразу, дальше все было только хуже. Пришлось дальше изображать жителей болот — лягушек, скача с одной импровизированной кочки на другую.

Кер и сам понимал, что выглядит нелепо, но что делать? Из-за его упрямства возвращаться в трактир уже поздно, Белар ждёт. И как назло по пути не попалось ни одной обувной лавки.

Как ни странно, до особняка он добрался чистым, ни одного пятна. Впрочем, ресурсы ловкости на сегодня явно исчерпаны.

С приходом тепла город очнулся, постепенно отходя от зимней спячки. Лед, сковывавший Алтею таял, и гости не заставили себя ждать. Первый корабль пришёл через неделю, и жизнь вновь забурлила в портовом городе. Замелькали, обрызгивая всех на своём пути, торговцы с тележками снеди. И подзабытые уже противники вновь подняли голову и с утроенными усилиями принялись за старое. Но Кер был даже рад этому, зимнее безделье уже порядком наскучило.

Но перемены случились не только там. Тот самый случай, когда засуха и после отчаянной мольбы о дожде начинается ливень на месяц, что само по себе тоже плохо.

Неизвестный.

За сегодняшний день он умирал уже трижды, кровь лилась нескончаемым потоком. Его пленители отчаянно пытались заменить качество количеством, но судя по озабоченному лицу привычного носильщика эффекта было мало. Тело выжимали до последней капли крови, ждали, когда очнется и повторяли процедуру вновь. За стеной боялись, смертельно боялись, что поток живительной влаги лишается таких нужных им свойств.

Ему удалось забыться, навстречу полетели картинки яркими всполохами — летний день, он играет на большом лугу с детьми, все они веселятся, хохочут. Темнота. Снова дети только уже постарше, дома. Девочка вышивает, мальчики только вернулись с первой охоты, прерывая друг друга, взахлеб рассказывают, как это было. Сюжеты менялись, дети на его глазах взрослели, а потом калейдоскоп закончился, и он снова оказался в привычной до боли камере, по лицу покатились слезы.

Как же так вышло, что он оказался в самом низу пищевой цепочки?

Кер.

Сны между тем не оставляли Кера, а в последнее время и вовсе стали частыми гостями... Тот же каменный мешок и то же неразборчивое бормотание. Сколько не напрягался, выделить хотя бы слово не удавалось. Затем все стихло, даже привычный свист маятника исчез, испарился — наступила абсолютная тишина. А затем яркими всполохами полетели картинки одна за другой — невероятно яркие и красочные. И на всех дети, всего восемь — мальчики и одна девочка. С каждой новой они взрослели. Похожие друг на друга карапузы исчезли, их сменили подростки, в чьих чертах показалось что-то знакомое. И...

Сон прервался, в его дверь с остервенением колотили. Кого это еще принесло?

— Мирана открывай... Да я и не пьяный совсем и деньги есть.

Стоило открыть дверь, как в нос пахнул сильный запах медовой настойки, так как Кер не переносил этот продукт пчеловодства, ему стало противно вдвойне. Когда, перед еле стоящим тучным мужчиной в проеме возникла фигура на голову выше, тот на мгновение обомлел, а затем очень тихо произнес:

— А где Мирана?

— Занята она — понимая всю бессмысленность объяснений, грубо произнес юноша и, демонстрируя кулак, добавил — Еще раз постучишь, спущу с лестницы, понятно?

— Извините.

И ночной гость пошатывающейся походкой двинулся прочь. Дождавшись, когда шатающееся тело повернет за угол, юноша вернулся к себе. А через пару минут услышал далекий стук и приглушенный голос. Следом прозвучал глухой удар, с которым обычно падает тело. Похоже, здесь не все такие добрые как он, второго шанса не дают.

Сон не шел как назло, еще час назад тяжелая голова, опущенная на подушку, почти сразу провалилась в дрему, то после прихода гостя все испарилась. Кер знал, будет ворочаться до тех пор, пока обиженный сон не надумает смилостивиться и вернуться. Сейчас главное выбросить лишнее из головы, иначе все затянется.

А утром за стойкой он застал ухмыляющегося Слима.

— Смотри — его палец ткнул в дальний угол, где за столом в компании сидел вчерашний пьяница, чью левую часть физиономии украшал лиловый синяк.

— Спрашивает, кто его так. Сам не помнит. Не в курсе?

— Без понятия — юноша равнодушно пожал плечами.

— Ну да — и Слим продолжая ухмыляться подмигнул.

— Ты из меня какого-то монстра делаешь, думаешь, если я человека не избил день прошел зря?

— Вот-вот, а я как раз не мог слова подобрать, точно так — закивал головой Слим.

— Хорошо буду исправляться, в следующий раз проблемы будут, не зови.

Кер намекал на тот случай, на прошлой неделе, когда со случившейся сварой не смогли совладать вышибалы, и ему пришлось вмешаться.

— Посмеялись, и хватит — примирительно поднял руки хозяин таверны — Есть будешь?

Получив утвердительный кивок, отправился на кухню, а Кер на свое привычное место, но насладиться утренним спокойствием не получилось. Все-таки, что-то из прошлой ночи отложилось в пьяном сознании и сейчас дало о себе знать.

— Эй ты — рядом со столом возник обладатель синяка с парой сопровождающих, судя по комплекции охранников, чьи мрачные физиономии не предвещали ничего хорошего для того, кто оказался в воспоминаниях их нанимателя. Как и вчера, что-то объяснять не имело особого смысла, поэтому...

Кер поморщился, похоже, он сейчас даст пищу к очередным шуткам Слима.

Когда незадачливые охранники оказались на полу, он подошел к застывшему в изумлении инициатору.

— К слову это был не я, а это для симметрии — и ударил по правой стороне.

Как раз уложился к подаче блюд.

И отвечая на застывший в глазах Хлои вопрос о двух неподвижных телах на полу перед его столом и одном стонущем, пожал плечами.

— Устали. А что у нас сегодня?

Типичный завтрак, овсяная каша на молоке с кусочком масла и мелко нарезанными фруктами. Кер заглянул, сегодня с яблоками. Вкусно и питательно, то, что нужно для первого приема пищи.

Когда горе охранники пришли в себя он уже доедал и его мучил только один вопрос — как Алая умудряется сделать так вкусно настолько простое блюдо?

Уложив вкусности в свои недра, Кер привычно отправился к Белару. Но не дошел...

Что-то в этой девочки заставило Кера обернуться. Когда-то он уже видел такие глаза у одной близкой ему особы. На мгновение мир вокруг померк, вернулись воспоминания и старательно погребенные в уголках сознания чувства. Пришлось замотать головой, отгоняя наваждение.

— Ты не потерялась?

— Мне не разрешают с незнакомыми разговаривать.

— Так давай познакомимся, меня Кер зовут.

— Правда, а не врешь? Имя дурацкое.

— Знаю — юноша засмеялся — Ты честная.

— Меня мама научила — гордо произнес ребенок.

— У тебя хорошая мама.

— Неа — девочка замотала головой — Самая лучшая.

— Она далеко? Давай отведу.

— Мама с Папой уехали за море, тетя говорит, что там очень хорошо, и они за мной вернутся.

— А где она?

— Вот ищу ее — девочка сердито надула губки — Волнуюсь, второй день нет дома — в голосе ребенка было столько искренности, что Керу стало не по себе.

— Она работает?

— Ну да конечно, недалеко, портовая улица, а ты меня проводишь? Только где точно не знаю — затараторил ребенок — Все утро хожу.

Кер знал это место, продажные девушки на любой вкус и кошелек. Юноша кивнул.

— Пойдем — девочка протянула руку, и Кер взялся за ее крохотную ладонь — Меня Сая зовут.

Девочке еще рано видеть реалий этого города, поэтому они двинулись в противоположную сторону.

— Похоже, мы заблудились, ты не устала?

— Немного, а ты? — она спросила у плющевого мишки, которого все это время крутила в руках — Он кушать хочет.

— Я знаю тут одно место.

Таверна Слима для маленькой девочки не самое подходящее место, но выбора не было. По дороге расспросил о тете — как зовут, как выглядит.

Реакция оказалась вполне ожидаемой. Над единственным глазом изогнулась бровь, явно выражая неодобрение.

— Теперь и детей ко мне водишь? У меня, что вывеску поменяли и "детский сад" написали?

— Дядя Слим наверно так шутит — Кер сделал большие глаза.

— Ну да, шучу — сказал хозяин таверны и состроил забавную гримасу, что для его обычно хмурого лица сродни подвигу — Аля отведи девочку на кухню и накорми.

Через пять минут они сидели за столом.

— Спасибо, больше не к кому

— Это понятно, кто тебя еще примет. Откуда чудо?

— На улице встретил, думаю рано ей еще одной. Тетя у нее пропала вот и ищет.

— Ты я смотрю, добрый стал. Рецепт подскажи скольких покалечить и тогда я тоже лучше стану?

— Не перегибай — юноша тяжело вздохнул — Я на улицу попал чуть старше ее. Ты и без меня знаешь, где она окажется.

— Знаю и еще знаю, что, как не тяжело, всех не вытащишь.

— Мудро, то есть ты мимо бы прошел?

— Я же не зверь, но ты меня понял. Помогать помогай, а о себе не забывай, так дед мой приговаривал, умный мужик был.

— Оставишь ее у себя на время? Я ее родственницу найду.

— У Али заночует, она к детям приветливая, своих то нет, вот и нянчится со всеми — Только ты осторожнее, нервные все стали.

— С чего бы это? — Кер пожал плечами и направился к выходу.

Но дорогу преградила Хлоя.

— Может, у себя оставишь? — девушка опустила взгляд и тише добавила — Я тебе помогать буду.

— Ну, я... — Кер растерянно захлопал глазами, такой поворот застал врасплох.

Договорить не успел, Хлою позвали.

— Да посмотри на него — погрозила измазанным в муке кулаком вернувшаяся с кухни Алая — Все мужики только на словах мастера.

— А что...

— Как что сразу в кусты, трус, самый настоящий — и тут ее взгляд натолкнулся на ухмыляющегося Слима, следящего за тем как в кои то веки распекают не его — А ты чего дурак старый, думаешь о молодом только речь?

Воспользовавшись тем, что внимание тирана в фартуке переключилось, Кер вновь двинулся к двери.

Поиски естественно пришлось начинать с портовой улицы — места работы пропавшей. Несмотря на название, от порта она находилась весьма далеко, а получила его из-за частых гостей — моряков всех мастей.

— Эй, красавчик иди ко мне.

— Не смотри на эту дохлую клячу, там же кости одни, то ли дело — дама завиляла бедрами, ляжки как у коровы, а то и больше.

— Да им только трупы ублажать, на другое не способны. Хочешь настоящей страсти иди ко мне, не пожалеешь.

— Две монеты, и ты в раю.

Предложение одно цветастое другого сыпались со всех сторон, видно клиентов сегодня немного и каждый ценен. Он прошел мимо, всматриваясь в лица, но никто и близко не подходил под описание. Сделал второй круг, то же. Пришлось начинать разговор.

— Я тут ищу одну — юношу тотчас перебили.

— Считай, нашел, недорого и для тебя мой сладкий я буду, кем захочешь.

— Ее Олома зовут — взгляд напротив поменялся, Кера схватили за рукав и потащили в подворотню, а сзади послышались завистливые реплики.

— А ты кто ей? — зашептала ночная бабочка.

— Мы не знакомы, но вот племянницу ее знаю.

— Саю? Она о ней рассказывала. Да только не знаю где она, вчера не было. Позавчера тоже. Даже пытались у Дорна, это сутенер наш, спросить, но тот молчком, мол, не наше дело. Беспокоимся все, ты не смотри, что мы тут грыземся, для виду все. Да и не первая она, неделю назад еще двоих... — на глазах появились слезы, и она захлюпала носом — К нам уже и мордоворотов приставили, да что толку?

— Где Дорна найти?

— Ты чего, нельзя тебе — девушка испуганно захлопала глазами — Он же из тебя дух выбьет и из меня заодно, ему покалечить, что плюнуть.

— Разумно. Скажи, а когда ее видела в последний раз?

— Говорю же два дня нет, вечером приходила. Потом с хлыщем каким-то утопала.

— Какой из себя? — лоб наморщился, мыслительный процесс давался нелегко.

— Какой? Да обычный, только не моряк, у меня на них нюх. Да я признаться слегка навеселе была.

Толку от расспросов оказалось немного, придётся поговорить с местным заправилой, может, что узнает что-то от него. Где обитает владелец этого места, он знал, как-то показывал Тиро. Уверенный юноша спокойно прошел мимо первых охранников, толкавшихся на улице, но вот внутри пришлось остановиться. Дорогу решительно преградили трое.

— Я к Ивору — отвечая на немой вопрос начал Кер.

— Чьих будешь? — подозрительно спросил самый крупный из них.

— От Белара.

— Лады, схожу, узнаю. Здесь постой покуда.

Кер кивнул и, прислонившись к косяку, изготовился ждать. В отдалении коротали время оставшиеся охранники. Беседа особым смыслом не отличалась, но некоторые обрывки фраз Керу не понравились.

— А старик чего и таких малявок берет?

— Не мудрено, что как свиней режут — заулыбался второй.

Мысли такие не нужные сейчас, пошли. Сейчас говорят двое, а скоро будет шептаться все городское дно.

— Ребят, бесплатный совет — добродушно начал Кер — Если в голове пусто лучше рот не открывать, целее будете.

— Чё сказал? — поднялся с места, тот что сравнил людей Белара с свиньями.

— Постой — преградил ему дорогу второй.

— И со слухом смотрю не очень — юноша подошел вплотную, запах давно немытого тела и дешевого пива, буквально сбивал с ног — Повторю еще раз, рот закрой пока зубы целы, так слышно?

Глаза налились кровью, юноша ждал, когда небольшой, но все-таки здравый смысл уйдет на второй план и он поднимет руку на гостя. Бить первым, даже если очень хочется — дурной тон, особенно когда приходишь за помощью. Другое дело, если нападут на тебя. Жаль, сорваться тот не успел.

— Пошли штоли — раздалось за спиной.

— Ну, пошли — пожал плечами Кер.

Узкий коридор вывел к запертой двери, за которой его уже ждали.

Обстановка резко контрастировала с тем, что ждало по соседству, на улицах. В глаза назойливо лезла зажиточность владельца, золотые подсвечники, массивная мебель, роскошный ковер под ногами. Судя по всему, обстановка подбиралась исходя из стоимости — цвета мешались, вызывая отторжение даже у неприхотливого Кера.

Увидев юношу, сидящий за столом персонаж расплылся в любезной улыбке, всем видом выражая радость от прихода гостя. Тонкая бородка обрамляла бескровные губы. Худощавое тело утопало в роскошном халате, из рукавов которого торчали ухоженные руки.

— Приветствую, чем обязан?

— Слышал, есть некоторые проблемы.

— Проблемы? Они всегда есть, но достойных внимания самого — Ивор поднял глаза вверх — Не наблюдается.

— Твои дамы другого мнения.

— А какое дело ему до моих бабочек?

— Это мой интерес. Личный.

— Что, какая-то кудесница напела? — и, поняв по повисшей тишине, что ответа не будет, собеседник продолжил — Я для того, чтобы охрану подобающую приставить.

— Поздно, уже.

— Беда... Только скажи, отправлю лучших. Лиану и Марту, например, сам бывает, потчую... — и не видя интереса, Ивор добавил — И денег не возьму, друзья моих друзей, мои друзья. Утешат они...

— Спасибо, с тоской сам справлюсь. Нужно, чтобы твои ребята под ногами не мешались, а если что увидят, мне передали.

— О чем речь? Помогу чем смогу. Вал зайди — с трудом помещаясь в проем в комнату протиснулся верзила, тот самый что привел Кера — Это мои глаза и уши на улицах. А это друг, его слова — мои слова. И передайте мои наилучшие пожелания.

— Благодарю, обязательно передам.

Слащавая улыбка осталась за дверью и юноше захотелось узнать, что будет сказано после его ухода.

Попасть во внутренний дворик труда не составило. Внутри роскошной комнаты бушевал шторм.

— Что эти мрази себе позволяют, у самих земля под ногами горит, а они ко мне лезут? Мешать не буду, но помогать тоже. Недолго им осталось. Что твои увидят, мне передавай, этому хлыщу центровому шиш. Понял?

— Сделаем не сумневайся хозяин, а может его того? Успокоить малость?

— Успокоить? А это мысль, времена дикие, мало ли кто ножиком пырнул. Хочется, но рано, будет под ногами мешаться, тогда да, а пока пускай землю потопчет. Расскажи, как с девочками дела, никто не соскочил?

Дальше слушать стало неинтересно, худшие подозрения оправдывались, разброд начался. Оставалось только сообщить Белару, что Кер и сделал спустя час.

— Сегодня был в развратном квартале.

— Думаю, ты вышел из возраста, когда о таком стоит хвастаться — с иронией сказал настоящий владелец города — Не спрашиваю, что понесло тебя к этому отребью.

— И не надо, важно, что я узнал. Времени осталось мало, разговоры уже пошли.

И Кер рассказал об услышанном.

— Крысы всегда на панике — пожал плечами Белар.

— Они первые, но за ними мысль подхватят и другие. Пора.

Мастер тяжело вздохнул.

— Напомни, подвесить эту шавку, когда все закончиться.

— С удовольствием.

Вероятность, что он отыщет какие-либо следы пропавшей девушки почти никакая, тем более, без помощи местных. На этом можно и успокоиться, решил Кер по пути в таверну. Но переступил порог и уверенность испарилась, стоило встретиться взглядом с маленькой девочкой.

Сая пришлась ко двору — помогала на кухне Алаи, прибиралась вместе с Хлоей и делала еще тысячу мелочей. Женская половина души в ней не чаяла. И даже обычно хмурый Слим расплывался в улыбке, когда девочка называла его дедушкой.

Кер ошибся, быстро помочь девочке явно не получалось, но отказать в помощи не мог. И как же она похожа...

Все свободное время он теперь уделял поискам, вот уже пошла вторая неделя как. Даже Слим поворчав, обещал поспрашивать, а это дорогого стоило. Хозяин таверны знал многих. Белар же узнав, чем занимается его подчиненный особого энтузиазма не испытал и высказался достаточно прямо, в духе того, что Кер бесполезно тратит время.

Все исчезновения, а их на данный момент стало уже пять, и это только те, что стали известны, происходили ночью. И юноша решил, что можно попробовать вспомнить молодость и полазать по крышам.

Надежда найти на улицах портового города требуемое, особенно ночью как искать иголку в стоге сена. И в этой загадке сено не сжечь. Но это повод отвлечься и что важно не спать. Видения из каменного мешка в последнее время стали частыми гостями, радуя юношу чуть ли не каждую ночь, и когда это случалось волна боли и безысходности накрывала с головой, так что мерное дрожание своих зубов после пробуждения Кер считал наименьшим побочным эффектом. Часть сна с детьми не повторялась, только каменная клетка, но Кера не покидало чувство того, что они чем-то важны и мало того ему знакомы. Только вот откуда?

Голова раскалывалась от недели бессонных ночей, поэтому еле слышный шум Кер едва не пропустил.

Звуки шагов и глупое хихиканье вывело из задумчивости. Очередная бабочка и ее кавалер. Надо сказать, что вкусы весьма и весьма своеобразные даже нормального телосложения мужчина смотрелся бы на фоне такой весьма нелепо, а уж этот субтильный и подавно. Но как говориться любовь зла. Юноша подумал уже перебираться на другую крышу, наблюдать за соитием, особенно таким, желания не возникало, но смешки перешли в натужный хрип.

Похоже дождался, вот она его иголка. Только противник оказался куда как проворней ожидаемого, вместо того чтобы выбрать из двух самых явных вариантов — бежать или бить, что в принципе устраивало, он предложил Керу свой, совмещающий и то и другое. Туша, оттолкнутая в направлении спрыгнувшего с крыши, сделала своё дело.

Ночная бабочка оказалось тяжелее, намного тяжелее, чем казалось. Юноша едва устоял на ногах, когда на него обрушилось, на вскидку, около восьмидесяти стоунов счастья, а еще говорят его нельзя измерить. Вывернуться из-под стонущей туши оказалось непросто, драгоценные мгновения почти упущены, спина мужчины маячила вдалеке, стремительно увеличивая расстояние. В полет отправился заветный клинок, отщелкивая механизмом время до раскрытия. И в тот момент, когда его тело почти перемахнуло через ограду, кинжал достиг свое цели. Послышался сдавленный крик, лезвие погрузилось по рукоять в заднюю часть бедра и раскрылось. Убегающий взвыл от боли и дернул один раз, затем другой, выдирая клинок с солидным куском своего тела. С такой раной не побегаешь. Но он все же ушел...

Когда Кер одолел преграду на земле лежал только клинок с обрывками ткани и человеческой плоти. Юноша нажал рычаг, и крепы исчезли в пазах, вновь делая поверхность гладкой, на мостовую упал кусок кожи с замысловатым рисунком. Кровавые следы обрывались около отброшенной решетки канализации.

Но кое— что все-таки Кер сегодня получил, на вырванной части явственно проступал знакомый узор, такие же точно, как у кочевников в проклятом городе. Сомнительно, что в Алтее такое встречается часто. С этого можно начать, уже завтра.

Первым делом Кер решил обойти заведения, где могли сделать подобный рисунок. Их оказалось на удивление много. И который день его походов заканчивался безрезультатно. Энтузиазм по поводу находки медленно сходил на нет. Но вскоре многое изменилось и не только его сон, который, наконец, лишился большей части кошмаров.

Новый напиток появился у них первыми. За океаном он имел длинное и красивое название, но вечно торопящиеся имперцы сократили, и получилось емкое "кофе". Изготовленное из обжаренных и перемолотых зерен темное варево обладало терпким и насыщенным ароматом, но в сочетании с молоком присущая ему горечь смягчалась. Так что привычный травяной отвар для Кера отошел в сторону.

Когда он спустился в зал, в дополнение к типичному завтраку на столе уже дымилась чашка и на белой пенке виднелись улыбающаяся рожица. Хлоя постаралась. Но насладиться напитком юноша не успел, к столу подошёл солидный мужчина. Лет пятидесяти на вид, с окладистой русой бородой, опускающейся до объемистого живота.

— Могу присесть? — Кер сделал приглашающий жест.

— Я представляю одно заинтересованное в вас лицо. Сразу замечу, что мы с уважаемым нанимателем не знакомы, все инструкции переданы на бумаге. Поэтому ответы на ваши вопросы, будут ограниченны определенными рамками, моих собственных познаний.

— Внимательно слушаю.

— Спасибо. Мой наниматель ведет ряд дел с вашим, гм... — мужчина, явно подыскивал подходящие слова — руководством и в силу специфики вашей, гм... деятельности хотел бы быть уверенным в том, что его вложения надежно защищены.

— И?

— Некоторая информация доступная вам по вашему положению была бы интересна. Возможно ценные советы. Данные услуги весьма высоко ценятся. Это дар — на стол с характерным звяканьем опустился кожаный кошелек.

— Щедро — юноша взвесил в руках приятную ношу — Только я не сказал "да".

— От вас не требуется немедленного ответа. Обдумайте, взвесьте. Мой наниматель весьма высокого мнения о вас и готов подождать. Мне велено приходить в это место каждую неделю ровно в полдень.

Кер внимательно посмотрел в спину удаляющего человека. В любом случае ему нужно повидать старика.

Белара пришлось ждать и подавшись на уговоры, Кер уселся за стол. Маленькие армии уже покорно застыли на черно-белом поле, Илай не оставлял надежды вырвать у юноши победу.

Мысли кружили вокруг произошедшего, разбирая и анализируя. Поэтому и пропустил угрозу, пальцы отпустили фигуру и только тогда он увидел. Илай пригубил в очередной раз пиво — традиция перед каждым действием, окинул еще раз черно-белое поле и сходил, пропуская промах. Рассеянность юноши была прощена. Даже сейчас желание выиграть, никуда не делось, так что легкая улыбка пробежала по губам. Противник оказался повержен вовремя, как раз тогда, когда в коридоре послышались знакомые шаги.

Белар поприветствовал сидящих лёгким кивком и молча проследовал в кабинет. Юноша отправился следом.

— Очередная проверка? — тесемки брошенного кошеля лопнули и по столу с весёлым звоном покатились золотые кругляши.

И тут юноша узнал много нового, не только о себе, но и своих близких и дальних родственниках. Белар сегодня пребывал явно не в духе. Стекла перестали дребезжать от крика еще не скоро.

— Значит, нет — спокойно резюмировал Кер и передал разговор в таверне как можно подробнее.

— Значит, ты считаешь, что брать его смысла нет — задумчиво проговорил Белар, внимательно выслушав — И что же с ним делать?

— Ждать — юноша развел руками — Позже можно использовать в своих интересах. Только не сразу.

Торопливый стук прервал беседу и после разрешения в дверном проеме показалось мрачное лицо.

— Белар — голос вырвал из размышлений — Там внизу...

Когда они спустились около ворот уже толпились четверо те, что охраняли сам особняк. Кер осторожно перевернул обмякшее тело. Опять он. Тонкий аккуратный разрез, похоже, старый знакомый. Теперь атакуют и днем, причем так нагло, давая понять, что могут нанести удар в любом месте. А может дают понять Керу, что лучше выбрать другую сторону, раз есть возможность.

— Унесите его.

Юноша обвел взглядом местность, тот, кто сделал это ушел, но мало ли?

Из толпы помахали рукой, неужели он? Нагло. Юноша обернулся, подручные уносили тело, да и помощи ждать вряд ли придётся — только спугнут, проще самому. Лавируя среди спешащих горожан, старался не терять из вида цель.

Как раз в тот момент, когда Кер уже махнул рукой на свою затею, окончательно потеряв из виду наглеца, острие охладило кожу, и тихий голос произнес с издевкой:

— Отойдем?

Голос был знаком, у него за спиной оказался, тот самый клерк ловко орудующий клинком. Юноша мысленно отругал себя за самонадеянность, но вида не подал:

— Почему бы и нет, только лезвие убери рубаху, испортишь, вчера только купил.

Подворотня скрыла их от любопытных глаз.

— Что-то больно смелый для твоего положения.

— Хотел убить, убил уже — пожал плечами Кер — Может, скажешь, что хотел и разбежимся, а то мне не улыбается в темноте с мужиком обжиматься, увидит кто и репутации конец.

— Верно, смышленый — хмыкнули позади — Поверь и я не в восторге, но потерпеть придётся, не хочу фокусов. Да и в твоих интересах это. Слухи ходят, ищешь кого-то, направление верное.

— С чего вдруг забота такая?

— Жест доброй воли. По мне так глупость полная, но наверху виднее. В порту ищи, в доках.

Шедший по переулку прохожий, увидев двух человек и клинок между ними, благоразумно решил сделать вид, что позабыл что-то дома и медленно повернувшись, двинулся прочь.

— Теперь, когда дела обсудили, о другом поговорим.

— О том, как ты испуганный убежал, да так, что окно с дверью перепутал?

— Почти. Я сначала подумал, ты за мной пришел, но теперь знаю, нет. Значит, пришел за кем-то другим. Спрашивать не буду за кем именно, не интересно.

Повисло напряженное молчание, Кер ждал продолжения, и оно последовало, надо признать весьма неожиданное.

-Но скажу тебе так, обратно к мастеру ты не вернешься, либо рядом с нами встанешь, либо закопают тебя.

Сказать, что услышать подобное Кер не ожидал, значит не сказать ничего, но бурную реакцию решено было приберечь для другого случая.

— А это на память, чтобы не забывал, что та стычка случайность.

Бок кольнуло, и по коже заструился теплый ручеек. Всё-таки рубашку испортил.

— Скоро увидимся — не удержался Кер.

— Угрозы? Не стоит.

— Обещание, а за рубашку это произойдет весьма болезненно.

Повисло молчание, только в этот раз без продолжения — собеседник ушел, растворился в спешащем людском потоке. Керу оставалось только еще раз посетовать о рубашке, бросаться в погоню повторно бессмысленно. Тем более с теми знаниями, которыми он обладал сейчас.

Мастер не ярморочный завывала приглашающих всех на обучение ремеслу убийцы. О его существовании мог знать только тот, кто обучался. И судя по всему тот не в милости, раз решил первым делом, что имеющий отношение к мастеру непременно послан за его головой.

Значит, у них в прошлом общие учителя и это заставляло задуматься, насколько силен противник, имеющий подобного союзника.

Странно, но даже после этого мысли о том, чтобы сыграть на другой стороне не возникло. Чутье при этом подсказывало, что так было бы проще, судя по начальному этапу не факт, что Белар отпразднует победу. Они опережали на шаг, а то и на два. Явно Кер не первый к кому пришел такой вежливой гость и как знать, сколько из его предшественников приняли предложение. Вечная проблема большой организации — сойтись в открытом бою с ней означает смерть, но вот выматывать внезапными атаками неповоротливую тушу — хорошая тактика. Он и сам бы поступил так же. Да и кто знает, какие мотивы у той стороны? Белар не идеален и его методы тоже, так что противником может двигать и не желание получить власть и обогатиться, а банальная месть, причем может и оправданная. Юноша прогнал эти мысли, они только мешают, предполагая можно уйти очень далеко и не факт, что к истине. Сейчас есть агрессия к людям, которые отнеслись к нему хорошо, и чтобы не случилось он отплатит им тем же.

Рассказывать о новой встрече юноша не стал, ничего нового все равно не узнал, а сообщать, что он и убийца учились у одного человека, явно не стоило. В лучшем случае ему перестанут доверять, в худшем попытаются убить — Белар рисковать не станет. А вот советом посетить доки он воспользуется, но позднее.

'Позднее' затянулось, добраться до доков удалось лишь через пару дней, относительная свобода сменилась напряженной беготней по городу, выполняя поручения рассвирепевшего от наглости врагов Белара.

— Свежайщая! Только с причала! — голосил, не замолкая, бородатый продавец, попутно жестикулируя.

В воздухе стоял запах рыбы, но даже не особо знакомый со степенями свежести морских создании, Кер отнес бы его скорее к залежалому. Чтобы не плутать в поисках нужного места следовало спросить дорогу, и он отправился к продавцу показавшемуся юноше знакомым. И он не ошибся.

— Привет Мамон, не знал, что торгуешь.

— И тебе — улыбнулся бородач, один из тех сомнительных знакомых, которыми Кер обзавёлся за последние месяцы — Бывает, вспоминаю молодость.

— Что-то у товара твоего запах, какой-то странный, точно новый улов?

— Не совсем, но если буду говорить, что вчерашняя сколько купят? А так хоть шансы есть.

Юноша покачал головой, но с находчивой пройдохой спорить не стал. Спросил нужное и двинулся дальше по своим делам. Пусть покупатели будут внимательней или несварение, или что похуже им обеспечено. У него в голове другие мысли.

Кер обошёл уже два заведения, осталось последнее. В конце концов, татуировку мог сделать в другом городе, приезжих масса и это вполне вероятно, а доброжелатель испортивший его рубаху просто ошибся.

В душном помещении стоял резкий запах горелой плоти. На прибитых к стенам неровных кусках бумаги красовались грубые наброски. Как отметил юноша, похоже, наиболее популярными считались обнаженные девицы и различные надписи, в основном похабные. Хозяин отыскался быстро, низкий сморщенный человек, сверкал лысиной и то и дело улыбался, демонстрируя почти полное отсутствие зубов. После выяснения, чьи интересы представляет юноша в морщинистые руки перекочевал кусок кожи. Покрутил в руках, пожевал губы и произнес:

— Моё, точно. К гадалке не ходи, а чего?

— Ищу, друг потерялся.

— И на память кусок с задницы оставил — захохотал и тут же осекся, видя выражение лица Кера — Не, ну а чего, бывает.

— Помнишь кто?

— У меня этих — хозяин окинул взглядом зал — С сотню в день бывает проходят, а этого помню. Затюканный такой, но заказал такое, на все тело — прицыкнул языком. — Месяц ходил и даже не пикнул ни разу. Уважаю, а бывает делов то, а ревут как бабы. Благодарил потом, даже отбивные принес. Нежные такие, уммм.

— Как выглядел?

— Обычный. И, да еще... Про еду трепался много, больше не упомню.

— И последнее, рисунок его?

— Конечно, мне такое и по страшной пьяни не придумать. Узор такой, всмотришься, мутить начинает, будто пьяный на палубе в шторм.

— Если вспомнится что, найдешь меня у Слима.

— Лады, я еще со своими потолкую, может, кто помнит, чего.

Пожав морщинистую руку вышел.

А вечером в таверне уже мялся парень, чьё простое обветренное лицо явно выражало утомление. И ждал он Кера.

— Батька меня отправил. Когда хмырю особо худо стало, он значит, меня попросил поклажу донести, вот.

— Показать можешь?

— Да завсегда, тут недолече.

До "недолече" пришлось пройти добрую половину города.

— Вот — грязный палец вперился в двери таверны, чьи окна светились мягким светом в сумерках — Там и обитается, на второй этаж тащил.

— Спасибо, и благодарность отцу передай, скажи в накладе не останусь — парень замешкался, решаясь — Что-то еще?

— А вы того, ну... — лицо исказила жалостливая мина — За меня слово замолвить можете? Я у батьки один, вот и бережет, как может, но опротивело все это, я жить хочу... Сам.

Кер внимательно посмотрел, парень толковый может пригодиться. Тем более, пришла в голову одна идея.

— Договоримся так, сначала проверю, годишься ли ты. Если да, поговорю, но только никому пока ни слова, понятно? Ляпнешь кому, договору конец.

— Нем как рыба. Не пожалеете.

— Надеюсь, как звать?

— Сэмом кличут.

— Значит так Сэм, завтра как солнце встанет, приходи к Слиму.

Получив утвердительный ответ жестом отправил парня, сегодня он не понадобится.

Можно сделать просто, прийти и забрать это отродье и уже, потом в комфортных условиях побеседовать. Месяц назад он бы так и сделал. Только одно "но"... Территория не его и формально у них мир и дружба, но в сложившихся шатких обстоятельствах, когда каждый сторонник на счету, это может привести к смещению лояльности. И пусть он будет трижды прав, но это оскорбление, самоуправство. Могут потом ударить в спину при случае. Значит, сначала осмотрит дом, а уже потом начнет действовать. Кер скривился — политика.

Дождался ночи и когда облака закрыли светило, скользнул к дому. Любая таверна, что он встречал, всегда работала допоздна, подчас и вовсе не закрываясь. Но только не эта, что ж тем лучше для Кера, проще осмотреться. Жил объект здесь же на втором этаже, так что если и начинать поиски, то разумнее отсюда. Если, конечно он прав.

Вскрыть замок труда не составило, и тихо скрипнув дверь, впустила любопытного взломщика в недра дома. Первым делом нужно посетить подвал, решил Кер. И стараясь, не наскочить в темноте на что-нибудь занялся поисками. Прямо за стойкой оказалась дверца в полу.

Вдохнул еле заметный запах лаванды, странно для подвала таверны, но о вкусах не спорят. Небольшие замазанные, чтобы снаружи не было видно, светло коричневой краской окошки пропускали лунный свет, пусть немного, но, чтобы осмотреться хватало. Комната доверху забита разной утварью, причем в таком количестве, что непременно заставило изойти завистью даже тетушку Алаю. Странно, но одна из стен была свободна от полок и крючков. Надавил — ничего, постучал, поверхность отозвалась глухим стуком, мало ли для чего оставили место? Но опыт подсказывал отступать рано и через пару минут поиски принесли плоды.

Ступеньки уходили еще ниже, и цветочный аромат стал резче. Царил полумрак. Ступеньки тихо поскрипывая, вели вниз. Дощатый настил первой комнаты сменила плитка. Похоже, нашел. Последней преградой стала запертая дверь и здесь с замком пришлось повозиться.

Стол заставлен разными емкостями — колбы, пробирки разных форм и размеров. Под некоторыми располагались горелки, маленькими язычками пламени охватывающие змеевики. Жидкость переходила из одного сосуда в другой смешивалась, меняя цвет и вылетала лиловым дымом из последнего. Нечто подобное он уже видел во время обучения, учитель-мучитель показывал основы превращения веществ. То, что увидел в следующей, еще долго преследовало в кошмарах.

Резервуары наполнены до краев, абсолютно прозрачная жидкость мягко покачивала обнаженные тела. Руки, обвязанные подобиями подушек, держались на плаву, не давая погрузиться головам. Женские лица напоминали маски, такие странные — спокойствие и умиротворение застыло навечно.

Юноша видел много жестокости, очень много. Но это... Это лежало за гранью.

Что-то не так, тело всегда верой и правдой служившее ему подводило. Каждый шаг становился труднее, предметы вокруг подернулись рябью. Голова стала обретать легкость, его зашатало, причем так, что пришлось искать опору. Облокотившись на стол, услышал звук щеколды. Из окошка в потолке хлынул свет и послышался знакомый голос.

— Не сопротивляйся. Сейчас станет хорошо. А утром все проветриться, и заберу тело, только что с тобой делать? Для гуляша мясо маловато, да и жилистый... Воришки никуда не годные пошли, кости одни. Суп, точно суп. Не беспокойся, смерть не будет напрасной. Когда уже вас отважу жадное отродье?

Последние слова эхом раздались в голове и мир вокруг закружился.

Холодный пол приятно остужал покрытое испариной тело, его лихорадило. Нестерпимый зуд заставлял расчесывать тело, в кровь, ломая от усилий ногти. Не прошло и пяти минут, как движения стали замедляться. Глаза слипались, распухшие губы неохотно приоткрылась, испустив последний вздох. Наконец-то...

Снова холодной пол, запах лаванды еще отчетливо ощущался, но стал значительно слабее. Первым делом на свободу попросилась содержимое желудка. Ноги подкашивались, и до двери добрался на четвереньках. И когда оставалось совсем немного створки дрогнули, впуская струю свежего воздуха.

Нижнюю часть лица закрывала плотная повязка, брови взлетели в удивление, а затем вошедший замер, постепенно меняясь в лице. Увидеть здесь живого, он не ожидал явно. Удивление быстро сменилось страхом, и он попятился, а затем и вовсе пустился бежать. Кер пошатываясь направился за ним.

Свежий воздух ворвался в легкие, и его вновь согнуло в приступе кашля, ноги держали плохо. И глаза, то и дело теряющие резкость, вглядывались в удаляющийся силуэт. Опять у него фора и понимание, что теперь его будут искать.

Отрава выходила из тела, но как же медленно и именно сейчас, когда, так важна каждая минута. У монстра два варианта — залечь на дно или бросить все и бежать. Кер готов поставить месячный заработок, что тот выберет второй вариант, так сделал и он сам в свое время.

Значит первым делом сообщить на ворота и в порт, может, успеет. В этих местах традиционно присутствовали люди Белара, а значит, ему помогут без разъяснений. Только одному не успеть. Вариант идти к старику отмел почти сразу — далеко, до Слима ближе, а это значит лишних пару ног он все же получит.

— А говорил, не напивается — победно произнес Слим, завидя помятое лицо постояльца, но тут же осекся.

На пол полетел поднос с посудой, Хлоя кинулась к нему, когда тело юноши повело в сторону. Усаженный на стул, еле ворочающимся языком Кер попытался объяснить, что нужно сделать и как ни странно его поняли. Разобрать слова сумел Сэм, который отчасти был знаком с этой историей. Помощник кинулся в порт, а вышибалы отправились к воротам. "Может, повезет" на этой мысли голова закружилась и свет погас.

Веки, задрожав нехотя поползли вверх, тряпица, вымоченная в ледяной воде, приятно остужала лоб. Рядом сидела Хлоя и держала за руку, озабочено переводя взгляд от него к двери. Юноша чувствовал себя ненамного лучше... Что же не так? Он давно должен быть на ногах.

Одежда. "Нужно снять одежду" осенило Кера, за ночь, проведенную в подвале она пропиталась парами настолько, что сейчас не позволяла прийти в норму, по чуть-чуть добавляя яда в организм. На улице ему стало легче, но в таверне все началось по новой. Попытался поднять руку, но не вышло. Вариант оставался один:

— Сними одежду.

— Что? — Хлоя покраснела, а значит, поняла, что он сказал.

— Мою — добавил Кер, понимая, что это вряд ли улучшает ситуацию.

— Все будет хорошо, за доктором уже послали — и приложила ладонь ко лбу.

"Подумала — бредит" мелькнуло в голове у юноши, но попытки не бросил, хоть забота и оказалась приятна.

— Сними... С ... Меня... — слова давались очень трудно — Одежду... Мне... Плохо...

Девушка замерла в нерешительности взвешивая, затем оглянулась, словно боясь, что войдут и застанут ее снимающей одежду с ничего не понимающего Кера, но за рукав всё же потянула. И в тот момент, когда за камзолом последовала рубашка, дверь все-таки отворилась и в проем заглянула худощавая физиономия с пенсне на крючковатом носу.

— Прошу прошения молодые люди, ошибся — пробормотал и исчез.

За стеной послышался приглушенный разговор, который закончился сильным толчком в дверь, хозяин таверны замер на пороге.

— Да его это комната. Ничего себе — вырвалось у Слима, обозревая картину, которую только что увидел доктор — Так тут уже похоже лечат и без нас.

— Нетрадиционные методы лечения, похвально, похвально — выглядывая из-за спины, пробормотал знахарь.

Хлоя покраснела как томат и замерла с рубашкой в руках, готовая провалится под землю.

— Окно — привлек к себе внимание Кер.

Дышать стало легче, когда свежий воздух проник в комнату, разгоняя лавандовый дурман. Пока доктор щупал руки и прикладывал круглую ужасно холодную штуковину к груди Кер пришел в себя. Язык ворочался, только ощущался мерзкий привкус, но это ладно. Конечности снова вернулись под контроль, значит можно присоединяться к поискам. Только собрался встать, как доктор вынес вердикт.

— Переутомление, только и всего. Вы дорогой мой здоровы как бык.

— Стоп папаша, мы этого быка на себе с первого этажа тащили — запротивился Слим — И все?

— Организм сложная штука, шел и упал, бывает. Вижу, что передо мной. А может и другое лечение помогло — и лекарь покосился на девушку.

Вернувшая прежний цвет лица Хлоя вновь залилась краской.

— Немного покоя не повредит. Выспитесь, наберитесь сил. Доброго всем дня.

Девушка пробормотала что-то неразборчивое и выскользнула за дверь вслед за доктором. Её примеру последовал и Слим, только молча.

Оставшись один Кер первым дела избавился от остатков одежды, а затем и перекинул охапку через подоконник во внутренний двор, потом сожжет. Вода из кувшина и полотенце прошлись по телу, избавляя от въевшегося запаха, растирая кожу так, что появлялись красные точки, всего на мгновение и потом исчезали. Через десять минут посвежевший юноша уже выходил из комнаты.

— Эй, ты куда?

— Проверить...

Дверь захлопнулась быстрее, чем Кер успел закончить фразу, а Слим ответить.

А проверить он хотел, все ли сделали отправленные гонцы. С Сэмом он был знаком мало, да и вышибалы, в чьих глазах, в силу профессии, не всегда блистала искра интеллекта, вызывали сомнения. В этот раз юноша ошибся, отправленные выполнили все в точности, оставалось только добавить некоторые детали о сбежавшем и посулить награду из своего кармана. Убедившись, что сделано все возможное, Кер решил вернуться в злополучный трактир. Мысль о том, что затеряться в потоке можно и при бдительной страже отбросил, думать сейчас о плохом не хотелось. Но сначала к Белару.

На входе в особняк столкнулся с его сыном.

— А вот и он лёгок на помине. Говорят, какого чудика ищешь?

— Белар у себя?

— Нет, у него встреча с магистратскими. Тебя спрашивал, хотел с собой взять.

— Тиро помощь твоя нужна. Ты с Калебом знаком?

— Который югом заправляет? Не сказать, чтобы очень, но пересекались.

— Идем по дороге все объясню. И еще вопрос, сегодня ел?

История, сначала принятая за страшную сказку постепенно обрастая деталями, стерла улыбку с лица сына Белара. Калеб встретил их радушно, хотя к просьбе отнесся скептически, краткий рассказ должного эффекта не произвел. С выражением лица, на котором отчетливо читалось "эх молодость, в каждом муравье великана видите" отправился с ними, скорее от скуки, нежели от необходимости.

— И здесь живет монстр? — иронично произнес Калеб, указывая на уже открытую таверну, из дверей которой уже вился аромат свежей выпечки.

— Наверно пиво разбавляет — подержал кто-то из охранников и все, за исключением юноши и Тиро, рассмеялись.

Кер мрачно кивнул и попросил подождать снаружи.

Заведение встретило радушной девушкой за стойкой. И никогда не подумаешь, что буквально под ногами царство смерти. Часто у чего-то неприглядного красивая обертка. Разговор лишь подтвердил очевидное — хозяин таверны сегодня не появлялся.

Все осталось на своих местах, незапертая дверь пропустила вошедших. Ненавистный запах некуда не ушел, стал лишь слабее, но и от того, что осталось в горле запершило так, что все зашлись оглушительным кашлем. Пришлось вернуться и только обмотав лица разорванным покрывалом повторить попытку.

— Идем — Кер махнул рукой и вновь вступил под своды подвала.

Больше цензурных слов в подвале сказано не было, по крайней мере, юноша их не слышал.

Первую комнату прошли, с любопытством озираясь на диковинные приборы, расставленные на столах. А затем настал черед ужасаться.

Лица побледнели, когда за поворотом показался тот самый резервуар, в котором все также мерно покачивались безжизненные тела. А когда они попали в следующую, оказавшеюся разделочной...

Калеба вывернуло первым и лаванду разбавил кислый запах рвоты. Затем на пол отправили остатки завтрака его охрана.

Побледневший Тиро усиленно дышал, прикрыв ладонью рот. У Кера тоже ком подкатил к горлу в эту часть подземелья он не дошел, лишился сил раньше. Части тел, аккуратно разложенные на длинном столе, поражали бесчеловечным порядком. Под столешницей, в ведрах плавали кусочки льда, отдавая последний холод, дабы сберечь дорогой материал.

Сколько он этим занимался? Все до мелочей продумано, до такого не дойдешь за неделю, важные детали всплывают постепенно, а это примерно год или даже два.

За спиной послышался топот, это его сопровождающие кинулись на свежий воздух, а значит и ему пора за ними, пока они в порыве дом не запалили.

На полу валялся управляющий, удивленно прижимавший дрожащие руки к левой части лица, на которой красовался след от удара. Рядом беспомощно озираясь, стояли местные вышибалы незнающие, куда себя деть.

— Поднять его. Откуда мясо? Я тебя спрашиваю.

Управляющего зашатало как осенний лист, он даже не пытался скрыть ужас, который охватил его.

— С фермы — только и смог пробормотать он.

— С какой еще фермы?

— Хозяин сам привозил, говорил, там откармливают по-особому.

— Значит по-особому.

Калеб не сдержался, и увесистый кулак повторно врезался в испуганное лицо. И уже затем обернулся к обескураженным посетителям, на чьих глазах все развернулось.

— Кто еще не понял заведения закрыто! Все вон!

Зал опустел мгновенно.

— Идем со мной — управляющий вяло пытался вырваться, но тщетно бледные охранники Калеба держали крепко — Этих тоже.

Вышибалы решили, что лучше не сопротивляться и пошли добровольно, но с опаской озираясь по сторонам. В подвале ситуация повторилась, с тем исключением, что управляющий лишился чувств.

— Все понимают, чьим мясом здесь кормили?

Вопрос остался без ответа.

Расспросы бледной от страха и пережитого обслуги ни к чему не привели. Жил тихо здесь на втором этаже, с прислугой приветлив, но строг, помешан на еде. Основные вопросы решал управляющий, он взял на себя только закупку мяса и готовку особых блюд.

Осмотр комнаты тоже не пролил свет, где можно начать поиски. Стопки книг по кулинарии и пара о степном народе — вот и все нехитрое наполнение жилища.

Кер.

С начала поисков прошел месяц и можно констатировать — ушел. Человека с отметинами искали, все. Вести о том, что нашли в подвале передавались из уст в уста, с каждым разом обрастая еще более ужасными подробностями. И с каждым днем юноша становился мрачнее.

Чувство вины за свободу этого человека терзало Кера. Переоценил себя, как предупреждал мастер и его действия теперь повлекут смерти.

Он виноват, что где-то в другом месте это мерзкое существо продолжит свои кулинарные изыскания. И именно из-за него маленькая девочка с такими знакомыми глазами не узнает, что виновный понес наказание. Последнее волновало его больше всего, появление Саи юноша воспринял как дар, как возможность исправить чью-то жизнь. Не удалось. И сейчас его вечное желание держать эмоции в себе, в который раз сыграло злую шутку — мир вокруг словно замер, оставив Кера одного со своими переживаниями и страхами.

Попытки вывести на разговор у Слима и прочих заканчивались неудачей — для всех у Кера было все хорошо. И все чаще юноша ловил на себе обеспокоенные взгляды Хлои.

Видя его состояние, Белар велел не показываться на глаза, пока не приведет голову в порядок. Благо особых дел не намечалось. Поэтому-то Кер и брел по городу, чтобы занять себя чем-то.

Именно в таком состоянии он и натолкнулся на местного служителя, того самого любителя алкоголя, которого когда-то показывал Тиро. На скамейке перед часовней сидел монах, чья физиономия довольно щурилась, подставляя лицо под лучи раннего солнца. Рыжие волосы, забранные в тугой пучок, на висках были выбриты.

Захмелевший, несмотря на утро, взгляд выхватил фигуру бредущего в задумчивости юноши.

— О, приветствую.

Кер кивнул в ответ, таких служителей точно в остальной империи нет. Но на этом общение не закончилось.

— Гунар зовут меня, только ударение на первый слог. Хотя мне без разницы честно.

— Кер.

— Непривычный вид для монаха, да сын мой?

— Не мне судить — произнес юноша, пожимая плечами.

— Не суди и не судим будешь? Чушь, все судят, особенно те, кто так говорит. Да и ровесники мы, похоже. Так что "сын мой" я скорее по привычке. Садись, в ногах правды нет.

Сидеть или бродить по городу — особой разницы нет, так что юноша опустился на заботливо подставленный табурет. Неловкое молчание прервал монах.

— Ждешь, начну учить жизни? Как поступать и что делать. Зачем мне это? Я достаточно прожил и понимаю, если человеку нужно знание — спросит, а не нужно, зачем уговаривать?

— И ответишь, даже последователю старых богов?

— Ты человек и этого довольно. А кому ты молитвы возносишь, то твое дело.

— Странные слова из уст служителя света.

— Главное, что правильные, а уж из чьей глотки они вылетели, то дело десятое. Хотя обычно человек поступает проще, они другие значит враги, а что они такие же люди, зачем разбирать? Думать вообще стараются меньше, звериная натура виновата. Выкладывай, что у тебя. Помочь не обещаю, но выслушаю точно.

Бывает открыться постороннему, незнакомому человеку оказывается куда как проще, нежели кому-то из близких. Кер постарался изложить, что его изводило, причем так, чтобы ненароком не сказать лишнего, но на середине рассказа Гунар знаком попросил прерваться. Исчез в недрах часовни, а когда появился, в одной руке красовался массивный кувшин с пенной шапкой, а в другой две кружки. И продолжил внимательно слушать, время от времени прикладываясь к напитку.

— На все воля Света, но твои дела и поступки это твое и только твое. И сказать потом, что высшие силы помешали — значит расписаться в своем бессилии. Если случаются испытания, прими их, преодолей их и станешь лучше. Задай вопрос, кем бы ты стал, живя с детства в достатке? Прошел тот же путь, встретил ли дорогих тебе людей? И хоть ты может и потерял многих, те мгновения рядом именно они и ценны по-настоящему. Так, что прими и иди вперед. И налей еще, а то у меня кружка дно показала.

В доказательство ткнул кружкой под нос Керу.

— Тебе пить то можно?

— А это философский вопрос, минуту — Гунар пятью мощными глотками осушил вновь наполненную емкость и облизал пену с рыжих усов — О чем это я?

— Про пиво.

— Про пиво? Чудесный напиток, что о нем говорить, его пить надо. Налей-ка еще.

Остатки из кувшина переместились в дубовую кружку.

— Я спрашивал о том, можно ли братству пить?

— Нельзя пить? Так давай размышлять вместе, мысли чего-то путаются. Давай представим, что оно зло, глупо конечно, но всего на секунду. А раз так, выпивая его мы... Загибай пальцы. Первое уничтожаем зло, второе? А второе... Впрочем, и одного хватит. Ну, а если оно хорошее, к чему я склоняюсь больше, раз его создал, как и все остальное Свет, значит тем более его стоит пить.

— Ловко получилось.

— И заметь, никакой путаницы — все четко. Правда, мой подход, как это сказать, слегка...

— Странный?

— Новаторский звучит лучше и его пока разделяют не все братья, но я неустанно на своем примере до... — тут философа разобрала икота — Доказываю, простите.

Кер выговорился, а речь монаха с каждой кружкой становилась все более и более витиеватой. Но ему стало легче, то, что он держал в себе тяжелым грузом, ушло и это радовало. Когда четвёртый по счёту кувшин показал дно, отправился домой. Не тот ли это монах, о котором говорили Тенис и Арис? Если судить по любви к выпивке и разговорам, то точно он, оказывается мир тесен.

И наверно из-за раздумий не заметил слежку сразу. За юношей крались, тень скользила по вечерним домам, превращая идущее существо в огромного страшного зверя.

— Не иди за мной — услышав голос, котёнок остановился и жалобно мяукнул.

Юноша покачал головой и двинулся дальше, чувствуя на себе взгляд.

— Ладно — маленькое тельце дрожало от холода, когда он засунул котёнка в куртку — Знаю, где тебе будут рады.

Вскоре дрожь прошла, и из-за ворота послышалось довольное урчание.

Ноги сами вынесли к знакомым дверям, за стойкой в переднике хозяйничала девочка.

— Привет, Сая.

— Ух ты, дядя Кер, а что это у вас?

— Подарок тебе, вот — на раскрытых ладонях оказался темный пушистый комочек с влажным носом.

— Как зовут? — юноша немного помялся, мысль об имени не возникала, и он ляпнул первое, что взбрело в голову.

— Чупакабра, но ты можешь звать Чупой.

В этот самый момент на пороге возник хозяин таверны, и его лицо тут же исказила недовольная гримаса.

— Э, нет. Никаких блохастых у меня в доме.

— Ну, дедушка Слим. Он такой маленький, хорошенький, а убирать я сама буду.

Выражение непоколебимости медленно, но верно сошло на нет. И со вздохом обреченного Слим произнес:

— Из старика веревки вьет. А ты умный я смотрю, кого не подберешь, все ко мне тащишь?

— Только самых лучших Слим.

— Оставляй — и, видя пустившуюся в пляс Саю — Но, чтобы на кухне этого не видел.

— Конечно, конечно.

И девочка, схватив пушистый комочек, бросилась прочь. Решив, что и ему пора юноша двинулся к лестнице.

Поднявшись в комнату Кер по привычке проверил, не ждут ли внутри незваные гости. Не ждут — волосок между косяком и дверью на месте, значит внутри пусто, не считая конечно, шкафа, стола, кровати и вечного бардака, царившего повсеместно. Взгляд равнодушно прошелся по завалам — еще терпимо, значит приборка через пару дней. Сбросил с одеяла ненужные на кровати предметы и улегся не раздаваясь. Минута и дыхание стало размеренным, юношу накрыл сон. Последней мыслью было, все-таки у него не одна особая способность — так легко как он засыпать не умеет никто. Сегодня ему повезло — ни один из его двух кошмаров не заявился в гости.

За мгновение до того, как раздался торопливый стук, глаза Кера открылись — семь часов отмеренные для отдыха прошли. И одеваться не надо, только пару раз провести по одежде, убирая помятости. Открыл дверь и понял — сегодня пробежки не будет. На пороге стоял запыхавшийся Трой — один из телохранителей Белара, значит, случилось что-то серьезное.

— Веди, по дороге расскажешь — прервал открывшего рот курьера.

Информация оказалась, как и ожидалось далеко не радостная, ночью убили шестерых, причем в одном месте. На вопрос, что они там делали, провожатый развел руками.

Петляние по улочкам закончилось. Перед добротным каменным строением толпились люди — человек десять, в основном лица знакомы. Его угрюмо поприветствовали. Провожатый остался на улице, внутрь Кер вошел один.

А там ждал погром, это слово наиболее точно описывало происходящее. Глиняные черепки от разбитой посуды устилали пол, раскрошенная мебель и посреди всего этого шесть неподвижных тел. Со стороны кладовки раздавался жуткий грохот. А в центре мрачно озираясь, стоял настоящий хозяин города.

— Уже пришел — мрачно поприветствовал Белар.

— Что произошло?

— Очередной гениальный план полетел к чертям — сквозь зубы проговорил старик — Удалось найти кто им платит и более того убедить хозяина, что с нами безопаснее. За деньгами должны были прийти ночью и наши ждали сборщиков. Дождались...

— А где хозяин?

— Где-то там лежит. Среди моих людей, мертвых заметь.

— Я осмотрюсь?

— Валяй — махнул рукой Белар, переворачивая один из уцелевших стульев, для того чтобы усесться.

Из-за закрытой двери послышались звуки ударов, а затем грохот ломаемой мебели

— Сын — отвечая на не заданный вопрос, угрюмо произнес Белар — Друга убили, пусть пар выпустит.

Кер обошел комнату один, второй, третий раз. Пятна крови странно расположены, не укладывались в общую картину. Осмотрел все тела. Прошел в угол и перевернул заваленный на бок стол, удивленно присвистнул. Внимательность, которую так тщательно пытался привить юноше мастер, в который раз помогла. В сумме все смотрелось правильно, но вот если смотреть на кусочки мозаики по одному, возникали вопросы и ответ на них был весьма неприятным.

— У меня для вас плохие новости.

— Да не может быть, ты наверно скажешь, что сегодня убили шестерых моих людей?

— Не это, убивали скорее всего тоже ваши люди.

В зале повисла тишина, даже, казалось, шум в кладовке стал тише.

— Или хорошо с ними знакомые. Вот смотрите — Кер перевернул одно тело — Видите разрез, тонкий узкий. Хороший удар именно он убил, а не тот, что нанесен в сердце — юноша ткнул в разрубленную грудь.

— И что необычного? — пожал плечами старик.

— Место, где разрез — видя недоумение, юноша продолжил — На таком уровне, чтобы получить, его жертва должна задрать голову, я сомневаюсь, что он рассматривал светильники на потолке во время драки.

— Продолжай.

— Скорее всего, он сидел и разговаривал с тем, кто стоял рядом, вот тогда и получил этот сувенир. И у меня к вам вопрос. Кто может подойти к шестерым вооруженным людям, ожидающих нападения, да так чтобы они даже не встали со своих мест? Они знали пришедших, более того им доверяли. Это все — Кер обвел руками зал — Произошло уже позже и трупы переложили тоже потом. Вот еще — стол, за которым они сидели, здесь — палец ткнул в кровавые брызги — А еще здесь и здесь, три пятна три трупа за столом, сомневаюсь, что оставшиеся успели хотя бы встать.

— Это только твои догадки.

— Верно, могло случиться всякое. Но задуматься заставляет? И еще одно, о том, что здесь в такой час будут наши люди, и они ожидают их сборщика, могли знать только свои. То, что опытных воинов перерезали, как свиней не вертится вовсе.

— У тебя талант сделать хуже, когда, думаешь, что хуже уже не будет.

— Просто такое развитие событий объясняет многое.

— Пока оставь это при себе. Никому, даже Тиро, ни слова.

Керу оставалось кивнуть головой, он придерживался такого же мнения.

Да, город большой, да — найти людей, не желающих этого трудно, но за все это время ни одной нити, не одного даже исполнителя, это странно и уже о многом говорит. Либо противники чрезвычайно удачливы, либо Кер прав. И внутреннее чутье подсказывало, что так и есть, кто-то из окружения Белара ведет свою игру, причем весьма искусно. Подозрения возникли уже давно, но сейчас они стали реальны, все складывалось в картину, на которой, правда, замазан изрядный кусок, в том самом месте, где должны красоваться виновники всего этого. Пальцы стали загибаться, можно доверять — Белару... И всё. Даже Тиро отпадает, если подумать и него есть резон, после смерти отца имеет все шансы занять его место. Стоп, оборвал себя Кер, именно, что смерти, но покушений нет, вместо этого неизвестные раскачивают империю, откусывают маленькие кусочки, тем самым уничтожая авторитет Белара и заодно и Тиро. Стать главным на пепелище не самая умная затея. Значит умышленно нет, но что если сказал кому-то из близких, например, любовнице? Тоже мимо, сын перенял от отца неприязнь к подобному трепу, тем более что, судя по успешности действий, утечки происходят постоянно. Значит кто-то другой или другие, а это возможно пара десятков. Круг сужало то, что как минимум один из них мастерски владеет оружием, но и таких много. Гадать можно долго, но начало положено, по крайней мере есть те, с кем это можно обсудить, что уже хорошо.

Разговор состоялся на следующий день. В привычном кабинете, кроме юноши присутствовало двое. Белар молча выслушал доводы Кера и устало откинулся на спинку кресла. Но Тиро, по натуре более импульсивный, ошеломленно переводил взгляд с одного на другого и затем его прорвало. В глазах полыхал пожар. Как и ожидал юноша, Тиро ему не поверил и пришлось стоически выслушивать все — как долго они вместе, что случалось разное и выручали всегда, что за каждого он ручается головой и много другого. Когда поток слов иссяк, Белар покачал головой.

— Знаешь сын, я тоже не поверил — и жестом остановил вновь открывающего рот сына — И сейчас не хочу, но если он прав?

Плечи Тиро поникли, уверенность в близких важна для него и сейчас её пытались поколебать. Хуже того он и сам понимал, что такое возможно, но решил сопротивляться до последнего. Затухшие на мгновение искры в глазах разгорелись с новой силой. Доводы, в этот раз стали менее эмоциональными, но все они разбивались вдребезги о проработанную защиту Кера. Еще вчера вечером он провел эту беседу в своем воображении и все происходило именно так как он и представлял. И в конце он услышал от Тиро такое нужное:

— Что будем делать?

— Успокойся сын.

— Ты говоришь, успокойся? Нас режут как свиней по всему городу и что прикажешь делать сидеть и ждать очереди?

— Сядь и молчи, повторять не буду — рявкнул и обратился к застывшему в углу Керу — А ты чего затих, придумал чего?

— Есть одна мысль.

— Говори.

— Я могу поиграть с ними.

— Что за детский сад? — вновь вспылил притихший Тиро.

— Я сказал молчать или тебя молокосос научить, как с взрослыми разговаривать?

— Напомню, что ко мне уже приходили...

— Вот ты к чему и что думаешь, поведутся?

— Не сразу, нужна жертва. Что-то что вы цените и не хотите терять, только так могут поверить.

— Что я ценю... — пальцы задумчиво теребили седую бороду — Эх, не хочется... Но ладно, на днях караван прибывает, груз ценный, везут тайно. Точно выгорит?

— Гарантий нет — развел руками Кер — Но и выхода, тоже или сидеть и ждать, когда еще кого-то... Да и не это самое страшное, вы же понимаете...

— Понимаю, пойдут слухи, что старый лев уже не так силен. Желающих подняться окажется много. Пусть они и не преуспеют, но город потонет от крови.

Кер.

Рыба источала невероятный аромат, завернутая в огромные листья она сохранила все соки. Кер подцепил один ломтик и отправил нежное мясо в рот. От удовольствия даже зажмурился, кусочек, буквально, растаял на языке. К натуральному вкусу примешивались специи, добавляя особую пикантность. Кер относил себя к гурманам, но даже он не смог назвать все композиции из того букета ароматов, что заботливо повар поместил в эту громадину. Перец, шалфей, лавровый лист, немного душистого тмина и еще с пяток ингредиентов — точно здесь есть, но дальше он терялся. Это шедевр, он обязательно узнает, что там, но сейчас нужно наслаждаться. Над гарниром тоже постарались — печеный картофель достаточно прост, но вот соус к нему — нечто. Но его прервали, шорох отодвигаемого стула возвестил о появлении соседа.

— Мой наниматель благодарен вам — на стол опустился конверт, и мужчина поспешил объяснить, видя поднятые в удивлении брови — Векселя на предъявителя в городском банке, сами понимаете такую тяжесть носить в моем возрасте не по силам.

— Хорошо — конверт перекочевала во внутренний карман куртки.

— Мой наниматель надеется на дальнейшее сотрудничество.

Кер кивнул, давая понять, что разговор окончен.

— На чем я остановился? — пробормотал под нос юноша и вернулся к трапезе.

Наживка проглочена и это уже хорошо. Вопрос в том хватит ли у Белара наживок, чтобы Керу стали доверять, и он смог осуществить свой план.

Кроме этого существовал еще один не менее важный аспект — слежка. И вот тут пока все было без изменений, то есть плохо.

В отличие от Белара у юноши сомнений в предательстве одного из своих не возникало, так что, если о его намерениях станет известно, вся идея покатиться далеко и надолго. И это означает, что на помощь преступного братства рассчитывать не стоит. Можно конечно и самому, сменить внешность не проблема, но его исчезновение пусть даже и краткое может вызвать вопросы, а у некоторых и подозрение. Тоже отпадает. Да и одного человека явно мало для такого. Значит, надо искать другой способ.

И он его нашел, только после этого как следует, отругал себя за невнимательность и глупость.

Знакомство с Сэмом открывало ряд перспектив, ведь иметь подручного со стороны всегда полезно. Так что еще месяц назад он взял того на работу. Начал с простых поручений разряда "принеси-подай", чтобы проверить, можно ли положиться. И оказалось, что да.

Лицо в веснушках, особенно крупные скопления островками расположились на щеках улыбчивого парня. На подвижной физиономии проскакивали все эмоции, которые испытывал её владелец. Сейчас, например, оно излучало нетерпение и интерес. Любые даже самые мелкие поручения воспринимались как нечто увлекательное и важное. Он отдавался целиком, иногда даже с большим усердием, чем нужно. Так однажды утром сказав помощнику забрать вещи из прачечной, увидел их только к вечеру. Оказывается, цепкий взгляд Сэма, обнаружил небольшое пятнышко на отстиранной одежде и заставил прачку перестирывать, а затем и сушить. На заявления Кера тот усиленно кивал головой, выражая понимание, но потом поступал так же. В конце концов, юноша махнул рукой.

И Сэма были друзья такие же подвижные и суматошные, именно они должны помочь там, где пасовали опытные взрослые. Заподозрить в слежке такую шантрапу, тем более что в любом городе на улицах их полно, это вряд ли.

Договориться с ними труда не составило, осталось только испытать их в деле, а значит, нужна еще наживка.

И она появилась, когда старик, скрежеща зубами, принес в жертву свое любимое алайское вино, которое вот-вот должны доставить, попутно пообещав лично упокоить Кера, если его план в итоге не сработает.

Но в первый раз затея провалилась, как информация попала в конечные руки Кер, так и не узнал. На тайном собрании ребятня ничего вразумительного сказать не смогла, а это значит, как юноша и предполагал, информация проходит не одни руки, прежде чем попадает к адресату. Значит нужно, что-то экстренное, чтобы ускорить процесс. Куш такой, который заставит забыть об осторожности. Но что это может быть?

И такой вопрос он мог задать только одному человеку.

— Начинаю задумываться, на кого ты работаешь — заворчал старик.

— Сами знаете так нужно.

— Знаю, но от того лучше не становиться. Такими темпами скоро на паперти стоять буду. Вот и ты отряд уже набираешь.

— Да, у меня далеко идущие планы. Наберу таких же и немного подожду, когда подрастут. Лет десять где-то и город мой.

— Смешно — Белар устало потер глаза — Скажешь вот что.

Нужный человек сидел на своем привычном месте, с чашкой ароматного кофе.

— В этот раз плата будет выше, намного выше — выпалил юноша, опускаясь на свободный стул.

— Добрый день — церемонно поприветствовал Кера — Что вы хотите предложить?

— Старик собирается вывезти свою казну, всю без остатка. Прижали его.

— Интересное событие.

— Точно, еще интересней, когда.

— И?

— Через час выдвигаются, поедут по северному тракту под видом торговцев четыре телеги. Взял с собой только самых верных, десятка два-три где-то, остальных запер — не доверяет. Советов давать не буду, но я на вашем месте поторопился бы. На тракт выйдут, ищи свищи, там таких обозов сотни. Так что куш большой и плата должна соответствовать.

— Вы станете очень богатым человеком, спасибо за сведения. А теперь позвольте откланяться.

В чем-то Кер конечно соврал — никакого золота Белар вывозить не собирался, но вот в том, что тот запер большую часть своих подопечных, не обманул. Остались лишь те, кто станет ударной силой в предстоящей битве и даже они остались в неведенье, зачем все это затеяно.

Но весь этот хорошо продуманный план зависел сейчас лишь от двух вещей — алчности одних и расторопности других. К счастью и те, и другие не подвели.

И уже издалека увидев выражение лица, спешащего к нему паренька Кер понял — получилось, теперь они знают, где логово врага. Отправив прибывшего с новостями к Белару, сам юноша поспешил к пункту назначения.

Холмы за доками, изрытые многочисленными ходами еще с тех пор, когда там пытались построить первый порт. Затею прервала внезапная эпидемия, подкосившая каждого второго и его, забросили.

Надо отдать должное, место выбрано грамотно, рассказы о чумных крысах и прочие кошмары надежно охраняли от назойливых и ненужных зевак, искать здесь стали бы только в последнюю очередь. Осталось только дождаться подкрепления у нужного входа.

Белар привел три десятка, все как один сдержаны, даже вечный весельчак Илай смотрит хмуро.

— Остальные заперты — произнес старик и добавил — А эти косятся.

Кер кивнул, пока все шло по плану. То, что возникнет вопрос о доверии ожидаемо, но все должно окупиться.

— Здесь недалеко, они в катакомбах.

— Веди.

Юноша довел до нужной арки, из которой отчетливо тянуло серостью и нечистотами.

— Подождите здесь, дальше сам — сказал Кер и потянул из кармана кожаный мешочек, из которого извлек водянистый обломок. Покрутил его в руках и шагнул в темноту.

Ступать приходилось аккуратно, под ногами то и дело попадались белесые скелеты мелких грызунов, окончивших свою жизнь в этих туннелях.

Камень давал мало света, но и его оказалось достаточно. В воздухе витал запах гари, здесь явно недавно прошли с факелом или лампой. В сырой глине отчетливо виднелись отпечатки сапог, если бы не это найти нужное ответвление стоило больших усилий и времени. На путь ушло около получаса и вот.

Коридор уперся в массивную обитую полосками металла дверь, в верхней части которой виднелось небольшое закрытое окошко, ни ручки, ни замочной скважины. Юноша выругался про себя, но из этой, казалось бы, безнадежной ситуации, немного подумав, нашелся выход.

Еще зимой от нечего делать Кер восстанавливал по памяти разные приспособления из арсенала мастера, а также полезные смеси. Маленький мешочек набитый ещё тогда под завязку, наконец-то пригодился, не зря собирал пыль в комнате всё это время. Перед тем как развязать тугую веревку Кер тщательно замотал нижнюю часть лица, помня, как в первый раз, по неосторожности вдохнул подобный состав. Порошок тонкой линией лег вдоль нижней части, чтобы через мгновение исчезнуть от легкого дуновения под дверью. Минута и послышался раскатистый кашель, а следом полилась отборная брань.

— Дверь приоткрой, пусть проветриться что ли.

— Щас, ну я этому чумному задам, чего это он на себе принес?

Задвижка щелкнула, открывая смотровое окошко, но вовремя скорчившийся Кер в обзор, не попал. А затем скрежет засова возвестил об открытии прохода. Пропуская свежий воздух и вместе с ним юношу в крохотную комнатушку, где несли свою стражу двое. Первого удар в горло заставил сложиться вдвое, судорожно хватая воздух. Второй не успел подняться из-за стола, на темном полотне, которого небрежно разбросаны игральные кости, как брошенный умелой рукой клинок пригвоздил к дощатой спинке грубо сколоченного стула. Азартные игры до добра не доводят, в который раз убедился Кер. Но долго раздумывать о порочной человеческой натуре не пришлось, как только уложил аккуратно тела в угол, послышались торопливые шаги. Притворив дверь, юноша устроился в тени, так чтобы идущий оказался к нему спиной.

— Отпирайте лентяи, поживее — знакомый голос заметно взволнован, но по-прежнему напыщен.

'Беспечность — самый страшный враг' одно из любимых изречений мастера работало всегда, даже в отношении его собственных учеников. Удавка мягко опустилось на горло, не давая сделать ни вздоха.

— Прости, что так. Я и правда, хотел устроить эпическую битву, но...

Тело перестало биться в судорогах, и юноша мягко опустил его на пол. Путь свободен, осталось только позвать остальных.

То, что произошло дальше, можно уложить в одно слово резня. Застигнутые врасплох противники бились отчаянно, понимая пощады, не будет, и гибли один за одним.

Повисла напряженная тишина, изредка прерываемая стонами раненых.

Белар наклонился над еще живым, на чьей рубашке в районе живота расползалось кровавое пятно.

— Даже не думай, я не дам тебе умереть так быстро. Где он? — рука старика почти полностью скрылась в открытой ране, лицо исказила боль и из побледневших губ на последнем выдохе вылетело:

— Там — палец ткнул в боковой коридор.

— Быстрее.

Кер нырнул в темноту проема первым, опередив на пару шагов остальных. Поворот, еще один и они выскочили на освещенную площадку, выход с которой запирала массивная решетка. У нее и замерли двое, широкая спина загораживала обзор, но начало удара юноша заметил.

— Стой — крикнул Кер, но поздно клинок уже пробил грудную клетку, пригвоздив несчастного к стене. Илай тяжело обернулся, грудь ходила ходуном, никогда юноша не видел таким уставшим — щеки ввалились, под глазами пролегли темные тени. Привычный весельчак сейчас походил на покойника.

— Едва успел. Пить — слова с трудом выталкивались из глотки, кто-то подбежал с флягой и Илай жадно приник к горлышку.

Кер подошел ближе, совсем еще юное лицо, наверное, его ровесник. Темные пряди падали на загорелое лицо, полное изумления. Странно, но оно показалось юноше знакомым. Попытка отыскать в памяти нечто, связывающее их, удачей не увенчалась, и Кер отбросил эту мысль, мало ли где могли пересечься? Сзади послышались шаги, ряды расступились, пропуская Белара с сыном.

— Ты смотри, какой удивленный — Тиро кивнул на полное изумления застывшее лицо — Не ждал, нас скотина.

— Чего встали? Обыскать здесь все! — гаркнул Белар и замершее воинство пришло в движение, разбившись на пары, отправились прочесывать катакомбы.

Кер почесал подбородок, что-то не укладывалось в голове. Краем глаза он видел, как этот юнец, язык не поворачивался назвать его главарем, дал деру. Времени было с избытком, а он все равно не успел. Юноша подошел к решетке и покачал головой, такого талантливого противника подвела случайность — замок заржавел настолько, что вставленный в него ключ застрял намертво, лишив шансов на спасение. Сегодня удача на их стороне.

В суматохе поисков Белар отзывал юношу в сторону и сообщил новость:

— Вечером празднуем, я уже распорядился.

— Но это не конец — уверено произнес Кер.

— Знаю. Ты думаешь, мне это нужно? Нет, это нужно им — Белар показал на усталых покрытых запекшейся кровью соратников — Месяцы ожиданий, ударов в спину и бесконечных поисков, так что они заслужили. Тех, кто остался, найдем. Нужна передышка, а не очередной забег.

— Учту.

— Сказал да, а сам за старое, я же вижу — укоризненно покачал головой Белар — Поймёшь со временем, не все, такие как ты, некоторым нужно расслабляться. Тебе бы, кстати, тоже не помешало.

Может старик и прав думал Кер по дороге в таверну. Хотелось смыть пот и грязь после трехчасовых поисков в катакомбах, а уже потом торопится в особняк на пир. Но добраться до комнаты юноша не успел.

На половине пути по лестнице остановил окрик Слима:

— Эй, погоди. Разговор есть.

Похоже, новости все же расползлись по городу, хотя Белар и строго приказал всем хранить молчание. Старик хотел объявить о победе на празднестве. Но когда постоялец спустился, хозяин таверны продолжил не так как ожидалось:

— Ты с чаевыми то полегче малой, а то тут Хлоя новенькой чуть ребра не пересчитала, та вместо нее к тебе полезла.

Из-за двери послышался шум, и Слим бросив пару ругательств, двинул на кухню оставив за прилавком кухарку.

— Ну, он то старый дурак понятно, но ты-то куда смотришь?

— А чего? — искренне удивился юноша.

— Смотри у меня — погрозила Алая пальцем — А тебе еще смышленым считают, до сих пор не дошло? Ты девочку не обижай, добрая она. А если думаешь, что к каждому встречному в койку кидается, дурак ты.

С этой суровой дамой лучше не спорить, и юноша поспешно кивнул головой, мол, согласен, дурак. 'Как она с таким норовом еще город к рукам не прибрала?' подумал юноша. А по поводу Хлои, может она и права.

Впрочем, ему нужно торопиться, невежливо опаздывать на праздник.

Нужно отдать должное Белар постарался. Особняк приветливо отворил свои двери для всех желающих. Столы ломились от снеди и выпивки, то и дело раздавался женский смех, похоже, старик предусмотрел все.

— Поднимем кружки за наших героев — перекрикивая гам, разнеслось по залу, а затем все утонуло оглушительном реве.

Сегодня они праздновали, смутные времена окончены, а враг повержен. Пятеро убитых небольшая плата за победу над изворотливым противником. Единственное чего Кер смог добиться — увеличить число не пьющих, охраняющих покой празднующих. Планы отсидеться в углу с треском провалились, сквозь ряды волноломом продвигался хозяин.

— Не сиди букой, сегодня есть что отметить. И никаких, но. Наливай. Да не этот компот, ром тащите.

В голову ударило быстро, все-таки не пил давно. Но прежние тренировки в трактирах давали о себе знать, Кер уверено перепил Белара, но, когда за столом затянули разбойную песню, понял пора. Всегда не любил подобные увеселения. Ему попытались помочь, младшие члены братства, пытались угодить, но Кер отмахнулся от них.

В этой шумной компании стало до жути одиноко, так что он неспешно отправился в таверну. Слим увидев столь рано вернувшегося юношу, покачал головой и позвал составить ему компанию, прихватив бутылку крепкого вина. Затем на столе возникла еще одна и еще.

Они говорили о многом, Слим вспоминал разгульное прошлое, Кер рассказывал о своих перипетиях, по привычке убирая опасные детали. Становилось легче, душевный разговор наряду с алкоголем очищал. Радушный хозяин хоть и начал возлияния позднее в лежачее состояние перешел раньше. Напоследок бросив, что молодежь де пить разучилась. Как всегда, выручила Алая, бдительно следившая за возлияниями — сокрушенно посмотрела на двух 'собеседников' и сказала:

— Хлоя доведи до комнаты, он еле на ногах стоит.

Юноша попытался воспротивиться, но тщетно. Алкоголь прочно обосновался в теле, даря одновременно и легкость, и неподчинение конечностей. Особенно тяжело дался подъем по лестнице, чтобы не опрокинуться навзничь и не сосчитать пройденные ступени приходилось наваливаться на хрупкую Хлою. Её сердце билось часто, поднимая и без того не маленькую грудь еще выше.

То, что происходило позже память сохранила смутно.

Лучи раннего солнца проникли в спальню, настойчиво намекая, что пора вставать. Побуждение было приятным, тепло женского тела приятно грело и значит Она рядом, а все остальное всего лишь сон, кошмар, который, наконец, сгинул. Пальцы нежно пробежали по соблазнительным изгибам, он помнил все... и это не она. Имя почти слетело с языка, но он вовремя остановился.

Мысль пронеслась в голове и разорвалась мучительной болью. Девушка повернулась, ее губы сложились в милую улыбку. Хлоя, как же она оказался здесь?

— Куда же ты — она попыталась дотянуться рукой, и простыня упала и, обнажая привлекательные формы и его тело хоть и получило ночью сполна, потребовало еще порцию волнующего блюда. Зачем сопротивляться? Все получили то, что хотели, все счастливы... Наверное...

Время шло, но её образ отчетливо возникал в такие моменты. И приходило понимание, что все это только замена. Но чтобы измениться нужно пытаться, и он постарается, она бы этого хотела.

Кер.

С того дня прошло уже пара месяцев, дальнейшие поиски результатов не дали. Если кто-то и остался, то они забились на дно, разумно не привлекая к себе внимание. Напоминать Белару о другом деле не пришлось, память у старика работала как надо. Главу ночных бабочек нашли задушенным в собственном доме, списали на обидчивую подопечную. Посетовали немного и на собрании назначили нового, как это не удивительно из свиты Белара.

Но затишье продолжалось не долго, на портовый город налетел ураган. Маленький южный, но от этого не менее разрушительный, привезенный на фрегате в третий день недели. И встретить его полагалось Керу.

К пристани торопились многие — кто-то, что-то продать, кто-то предложить услуги, а кто-то и облегчить карманы получившим жалование перед сходом на берег матросам. Совсем недавно он относился к последнему типу, сейчас же встречал человека. Причем достаточно важную персону раз отрядили его и еще пятерых. Лавировать в людском потоке непросто, но активно работая локтями и не редко переходя на крик они пробирались к окраине порта, куда как раз и причалило нужное судно.

Вырвавшись из душных объятий толпы, сразу окунулись в прохладу.

Рубашку надуло как парус, свежий ветер разбивался о преграды-дома и в бессильной злобе растрачивал свою силу, носясь по бесчисленным закоулкам, но здесь он властвовал вовсю. Хоть рядом и шли, мир, словно остался наедине с юношей, только он и стихия. Пусть на мгновение, но это приятное ощущение посетило его.

У трапа их уже ждали. Хрупкая девушка в окружении шести хмурых мужчин, судя по облику охранников. Полы пышного платья намокли, и гостья с явным неудовольствием уставилась на опоздавших. Взгляд пробежал по смуглым лицам и остановился на юноше, стоявшем чуть ближе.

— Явились, я уже думала, самой добираться придётся.

Пропустив колкость мимо ушей, юноша представился и сказал, что готов проводить гостью до особняка, где ожидает Белар.

— А я не готова. Мои вещи еще выгружают, похоже, у вас в городе все нерасторопные как улитки — и гостья ткнула пальцем в сторону.

То, что Кер сначала принял за выгрузку товара, оказалось багажом. Юноша удивленно наблюдал как суровые морские волки аккуратно, если не сказать даже с опаской и плохо скрываемой радостью избавляют борт от поклажи.

— Любит путешествовать налегке — с плохо скрытой иронией произнес Кер, так чтобы услышали только его люди, наблюдая, как растет гора ящиков и коробок перед кораблем — Плосом, зови носильщиков.

— Сколько звать то?

— Пятерых — и видя, как добавилась еще пара тюков — Хотя давай восьмерых, с запасом.

С запасом не получилось, пара коробок оказалась в руках сопровождающих.

Последним выгрузили паланкин, вернее его части, которые за пару минут превратились в конструкцию. Казалось все.

Но по пути случился очередной конфуз. Лакированный ящик плюхнулся в лужу, обдав окружающих градом брызг.

Милое личико тут же исказила гримаса ярости, бестия не поленилась покинуть уютную лежанку, и маленький зонтик обрушился на спину незадачливого носильщика.

— У тебя руки откуда растут? — а дальше последовал поток слов, некоторые, а вернее все, не вязались с внешностью скромной девы. Впрочем, вспышка улеглась так же внезапно, как и проявилась, сжав губы в тонкую линию, она вернулась в паланкин. Дальнейшая дорога до особняка Белара прошла без происшествий.

Попав в дом, девушка переменилась, на лице растянулась приветливая улыбка — сама любезность. Тепло поприветствовала вышедшего встречать Белара, а затем они уединились в кабинете, оставив в приемной скучать как Кера, так и телохранителей гостьи. Юноша постарался максимально комфортно устроиться в кресле, подобное ожидание всегда затягивалось. Но...

Встреча закончилась быстро и весьма неожиданно. Дверь слегка приоткрылась, кто-то резко потянул с той стороны, чтобы выйти и до сидящих в приемной донеслось раздраженное:

— В память о твоем отце я позволю тебе уйти, но, если кто-нибудь из твоих людей ступит на землю Алтеи, это станет их последним поступком.

Пунцовая от злости гостья обожгла взглядом сидящих и поспешила к выходу. На вошедшего юношу старик даже не взглянул, уставившись в окно, но жестом руки отправил восвояси.

И все же вечером Кер понадобился.

В особняке Белара не оказалось, и юноша отправился по-другому, незнакомому ему адресу.

Понять, что он пришёл куда нужно, оказалось весьма просто. Перед входом переминаясь с ноги на ногу, скучали двое громил из личной охраны старика. Завидя его нахмурились, но разглядев знакомое лицо пропустили.

Едва переступив порог, в нос проник цветочный аромат вперемешку с благовониями. Внутри скучали ещё трое и Илай, чьё тело в отличие от остальных подпирающих стены вальяжно развалилось в кресле у окна. Юноша поприветствовал всех кивком и вопросительно посмотрел на начальника охраны.

— Ещё наверху. Сказал тебя позвать, больше ничего.

Илай ткнул палец в потолок и добавил недовольно:

— Говорю ему, сиди дома. Любая сама прибежит и ещё спасибо скажет, но нет, хочет, как в молодости — сам. Вот, поэтому и сидим тут. И ты садись еще непонятно, когда натешится.

Кер опустился в кресло напротив и по примеру Илая уставился в окно. Но в тишине они просидели недолго.

— Жаль ты не видел наши выступления. Ненависть, злоба, радость — все как настоящее. Только далеко ходить не надо — весь мир театр. Не веришь? Взгляни туда, да нет, левее. Что видишь? Молчишь. Тогда скажу, что вижу я. Девушка притворяется хорошей женой, воркует с мужем, держит нежно за руку — настоящее семейное счастье. Между тем то и дело посматривает на дородного парня, что справа, но и он хорош пару минут назад почесывал пузо, а сейчас грудь колесом, улыбка вовсю рожу.

Ложь и притворство повсюду, честных людей не бывает и если они и топтали эту грешную землю, то давно уже вымерли. Скорее всего, от осознания в каком мире они живут. Да и если подумать так интереснее.

Порой она необходима, ну не можешь ведь ты сказать, что мать твоей благоверной жуткая мегера и жаль прошли те дни, когда подобных ей сжигали на костре. Ведь нет. Ты улыбаешься, смеешься над ее плоскими остротами, а в голове раздумываешь, как было бы избавиться от старой карги. А если бы ложь исчезла? Только представь, все честные, порядочные, предсказуемые, одним словом. Скука. А так вокруг предательства, ложь, похоть, алчность — все то, что на самом деле делает нас людьми. И это правда, как не упираются святоши, мол, добродетель это наше все. Тьфу, на них. И у этих чистюль наверно, если под белоснежную накидку заглянуть туча мерзких секретов найдётся.

Размышления прервал Белар позвавший, наконец, Кера. Вид у старика был изможденный, под глазами пролегли тени, лицо осунулось, будто от долгих ночей без сна. Привычно сразу переходящий к делу сегодня он начал издалека.

— Для начала я расскажу историю из недавнего прошлого. Нас было трое. Лихие головы, брались за все, что подворачивалось под руку. Молодые, о последствиях не думали. Власть, деньги, вино, женщины — все и сразу вот чего мы тогда хотели. Так связались и с южной травкой — дурманом, как у нас её назвали, стали возить, продавать. Лёгкие деньги, вкладываешь монету, получаешь десять. Только не знали, что заплатить придётся... И заплатили... С дурманом как? Пока он есть, жизнь играет красками, море по колено и вокруг твои друзья, а как закончиться любой встречный враг на пути к счастью. Они как дикие звери. Вот и началось в Алтее невесть что. Любой чего-то боится, опасается, в случае чего не рискнёт, а эти... Хуже, чем с купцами, хотя хуже казалось, и быть не может. Пока мы карманы набивали, город на всех парах к обрыву нёсся. Вот так, но спохватились...

— А потом?

— Потом... — голос Белара стал тише, видно, что рассказ вызвал не самые приятные воспоминания — Кто-то за ум взялся... А кого-то... Кровь знаешь, она многое смывает.

Повисло молчание, которое прервал юноша:

— И кого смыло?

— Многих, одного из нас троих тоже. А отец Сорши уехал, вместе с ней. От травы этой избавились, так что ни перевозкой, ни продажей больше здесь никто не занимался. Кто пытался позже залезть без головы оставался — разговор короткий.

— Вы о них не вспоминали, когда речь шла о врагах. Ведь если здесь все развалить, можно торговлю заново начать.

— Про торговлю разумно, но я и не знал, что живы, тем более что подобным занимаются. И расставались мы не плохо, так что... Вот только не думаю, что это их рук дело. Сначала попытка договориться, а потом уже резня. Вот если после её отъезда начнется, не удивлюсь, уж что-что, а лишнее пятно крови такую не испугает. Хорошо ещё, что Тиро не в городе. Эта девчонка на него всегда давить умела, есть в ней что-то, никогда ей не отказывал.

— Что от меня требуется?

— Девочка она настырная, сомневаюсь, что так уедет. Попытается так точно. Её корабль прибудет через неделю. А пока ей нужен присмотр. Остальным скажу, что тебя по делам отправил.

Первым делом изменил внешность, пепельный парик и наклеенная бородка изменила лицо до неузнаваемости, но и этого юноши показалось мало. Нужна деталь, за которую цепляется взгляд, что-то уникальное, что выделяет. Шрам приходилось накладывать на щеку каждое утро, но результат того стоял. Проверка нового обличия прошла успешно, ни Слим, ни Хлоя в одетом в мешковатые одежды мужчине за сорок, Кера не признали и это при том, что тот пробыл в таверне час.

Дальше следовало выбрать удачное место наблюдения.

Гостья сняла дом. Двухэтажный особняк вблизи от резиденции наместника, хорошее место, если есть деньги. Кер решил разместиться напротив, и это оказалось не сложно. Лавочник был вне себя от счастья, когда ему предложили двойную цену за место. Так что юноша теперь гордо носил звание торговца и продавал ткани. Нанял помощника, чтобы в случае чего отлучаться.

Из знакомых знал о его нахождении только Сэм и то только потому, что могла понадобиться помощь его и его друзей, которые себя хорошо показали в слежке.

В чем-то Белар ошибся, сама девушка вела себя спокойно. По городу не рыскала в поисках партнеров, сидела себе и ждала корабль. Но вот, её охранники первое время отлучались часто, в основном вечером или ночью покидая дом через задний вход. Боялись слежки и правильно делали. С его знанием города узнать, куда они направлялись, труда не составило. Пытались наладить контакт хоть с кем то, но никто не пускал их даже на порог. Старые отказывали, потому что помнили времена с дурманом, а молодые Белара боялись, пойти против сейчас, все равно, что накинуть верёвку на шею, даже за солидный куш слишком высокий риск.

Вечером следил, иногда прибегая к помощи ребятни, а днем торговал тканями, все же легенду нужно блюсти. И надо признать — это не так просто, как казалось. Первые сделки проходили тяжело, и часто Кер с недоумением смотрел в спины ничего не купившим клиентам, но потом появился азарт и понимание, когда и что говорить, какой вид держать.

Из дома сама затворница отлучалась редко и всегда с таким выражение лица, что прохожие переходили на другую сторону улиц, чтобы не встречаться с маленькой злюкой в окружении дюжих охранников. Такие походы заканчивались быстро, надышавшись воздухом, они возвращались обратно, ни с кем не встречались, кроме торговцев, никуда не заходили. Наставления старика о том, что им и их делу здесь не рады, похоже все же подействовали.

Но Кер продолжал так же тщательно выполнять свою работу, что-то в этой маленькой злюке его настораживало — какое-то чувство, еле осознанное ощущение.

Из интересного случились лишь пара приходов Илая, но, как и ожидал Кер, тот просто выполнял указания Белара не более.

Но вот, когда истекла та самая неделя и привычная группа в сопровождении носильщиков отправлялась в порт для отбытия, кое-что изменилось.

Странно, но привычно мрачного выражения лица на деве не наблюдалась. Смирилась с неудачей, а может просто рада возвращению в родные края? Хотелось бы.

Сорша улыбалась, причём так, что у видевшего многое Кера пробежал холодок по спине. В очередной раз юноша подумал, хорошо, что Белар отказал, иметь такого компаньона ему бы не хотелось. Иначе, рано или поздно эти мелкие зубки сомкнулись бы на их горле. Пусть мотив у старика другой, но главное решение, по мнению Кера, верное.

Хорошо, что уехала. Вынужденная ссылка закончилась, можно вернуться к привычной жизни.

Кер.

Кер с неудовольствием покосился на свой живот, втянул нормально, но кого он обманывает?

Спокойные времена отразились на его фигуре. Ненасытное чрево отвоевало еще одну дырку в ремне, что четко говорило — пора заканчивать с яствами Алаи. Который раз уже зарекался, но стоило увидеть, а иногда и только вдохнуть аромат приготовленных блюд, как воля давала слабину. Подчас ему казалось, что кухарка вознамерилась откормить его как кабанчика. Так, несомненно и случилось бы, но редкие в последнее время пробежки отчасти спасали. Ему конечно, еще далеко до почтенного наместника и тем более городских стражников, но тенденция ему не нравилась. Решено — хватит. Теперь только по праздникам... Никаких излишеств. Но выйдя из комнаты и ступив на лестницу... С каждым шагом решимость падала, а запах усиливался. Ноздри шумно вдохнули аромат, кажется, сегодня похлебка с травами, как раз как он любил. Надо признать в последнее время он расслабился. Жизнь стала размереннее, спокойнее, а еще рядом появилась Хлоя.

"Буду бегать каждый день" угрюмо пронеслось в голове, как только ступил на первый этаж. Мимо чёрной молнией пронесся дикий зверь, спеша куда-то по своим неотложным делам.

Сая выдержала только неделю — не выпускала чёрное создание из своей комнаты. А потом однажды утром юркая Чупа маленьким ураганом пронеслась по сонной таверне. Возмущению Слима не было предела, ругался он долго, но ровно до тех пор, пока не понял, что вечные гости любой таверны — грызуны отправились в более спокойные места — без охотившихся кошек. Так что, подумав, он смирился с подобным соседством. Такое решение, впрочем, не остановило Чупу от мелких пакостей, так что ругань в сторону кошки ещё не раз сотрясали стены таверны. Причем особым вниманием пользовался именно Слим. Цапнуть за ногу, поточить когти о сюртук — вот неполный список бедствий, которым Чупа щедро одаривала владельца заведения. Остальным тоже перепадало время от времени. Всем, кроме её маленькой хозяйки и нашедшего её Кера. Каждый раз, когда чаша терпения одноглазого хозяина таверны переполнялась, а такое случалось регулярно, жалостливы вид и уверения Саи удерживали животное в доме.

Таверна, как и в любую пятницу уже с утра забита под завязку.

Хлоя носилась по залу, умудряясь удерживать гору тарелок на подносе и уворачиваться от снующих посетителей. Белый хвостик её волос мелькал то тут, то там. Заметив юношу, она улыбнулась. И вскоре перед ним уже появилась дымящаяся чашка кофе с положенным рисунком на пенке, сегодня беличья мордочка. Как она умудрялась это делать? И с удовольствием отметил Кер, у других такого нет, за соседним столиком важный человек, судя по всему купец, заказал то же и получил чашку, но без украшения. "Когда мелкие вещи радуют — ты живешь" вспомнились слова друга и, пожалуй, Мар прав. Закончив завтрак, он поспешил по делам, рутина ничего серьезного, но Белар попросил кое-что проконтролировать. Дела затянулось так, что освободился Кер только под вечер.

День заканчивался там же где и начинался.

Дверь, выпиленная из цельного куска древесины, подалась с трудом, испещренная похабными надписями она стала визитной карточкой злачного места. На вошедшего обрушился каскад запахов, преобладали в основном крепкие пивные ноты, но проскальзывали и дешевые винные и все это приправленное мясным ароматом. Кер, а это был он, сглотнул — с утра в животе было пусто и сейчас чрево настойчиво требовало свое. Двинулся напрямик к стойке, где как всегда хозяйничал высокий и худой как жердь хозяин, короткие седые волосы, которого топорщились ежиком и единственный целый глаз рыскал по залу.

— Приветствую Слим — тот оскалился, что наверно в его понимании максимально было близко к улыбке

— Малыш Кер.

— Ты с собой не сравнивай — улыбнулся Кер — Как торговля?

— Что рассказывать? Ты этот вежливый треп девицам с задранными юбчонками оставь.

— Ты же знаешь я не по этой части.

— А зря, я в твои годы стольких девиц — он мечтательно закатил оставшийся глаз, а затем открыл уже рот чтобы продолжить, но увидев рядом спешащую Саю сказал — Знакомился, то есть.

— Верю, что там у тебя — Кер махнул в сторону большого зала, голоса оттуда стали громче, причем преобладали гневные выкрики.

— Сходи, узнай — нахмурился Слим, и парень стоящий неподалеку двинулся в сторону шума, вернулся быстро.

— Говори, чего встал.

— Там того, злые все, много их.

— Еще слово лишнее скажи, и я тебе зубы пересчитаю — ласково произнес Слим — Давай еще раз — парня забила мелкая дрожь о буйном нраве хозяина трактира ходили неприятные слухи и в основном правдивые.

— Приезжим пиво не по нраву, вот они и начали трактир хаять. Наши заступились.

— Можешь, когда захочешь. Пускай победокурят малость, только прибери после. Пшёл.

Слим очень трепетно относился к своему заведению и принимал на свой счет многое, особенно то, что касалось местной гордости — пива. Так что рассчитывать гостям на помощь вышибал явно не стоило.

— Человеколюбием и не пахнет — подытожил Кер.

— Сопляк ты еще, живи ты в наши времена в канаве бы быстро оказался. Раз добрый такой сходи, подсоби, глядишь, они глаза то поразувают да руки пожмут, люди же братья так?

— Конечно братья — сказал Кер и поднялся со стула, скорее от скуки нежели на самом деле собираясь помочь кому-то.

— Ну, да. Только после встречи с тобой дышать перестают. Ты, похоже, родственников то не жалуешь.

— Дак то от радости.

— Ты только моих не покалечь, а то не посмотрю, чей ты любимчик — крикнул ему вслед.

Зал поделили сваленные друг на друга массивные столы, сверху набросали табуреты. О деревянную преграду то и дело разбивался очередной опорожненный кувшин, сопровождавший сие действо потоками обильной брани с обеих сторон. Градус поднимался, было видно, что еще совсем немного и начнется. Кер протиснулся вперед и встал перед баррикадой.

— Приветствую добрые люди Алтеи — на мгновение воцарилась тишина.

Большинство его знало, но оказывается не все.

— Это что за щенок, о ну пошел вон, тута взрослые играют — язык говорившего заплетался — Ты чего ко мне прицепился, Ной?

— Знакомое лицо, северные? — обратился к соседу говорившего Кер.

— Все верно. Мы с друзьями отдыхаем.

— Ты за товарищем присмотри, а то пол скользкий еще лицо расшибет ненароком.

— Да чего ты с ним цацкаешься, а? Щас я его — рванулся, так что держащий под руки Ной, не сдержал. Кер встретил его ударом в горло, лицо стало походить на рыбье — рот жадно хватал воздух, глаза выпучены. Второй удар отправил его на залитый пивом пол. И вновь воцарилась тишина.

— Я же говорил, скользко. Меня прервали. Я хотел сказать, что гостеприимные жители Алтеи не стали бы без причины нападать на гостей города, так?

— Так, конечно, они первые начали, понаехали — нестройный гул пронесся по рядам.

— Ной будь добр.

— Им пиво не понравилось, ну слово за слово, вот как обернулось.

— Бывает, а вы с той стороны что скажите?

— Спасибо малец, но свои слова забирать назад не привык, тем более что, правда. От помоев и то лучше пахнет, чем от их пива — услышав голос Кер улыбнулся. За спиной снова зашумели.

— Время идет, а ничего не меняется. Друзей стал забывать?

Минутное молчание прервало недоверчивое:

— Кер, ты? — раздался скрежет стульев и в баррикаде появилась щель. Высвободившись из объятий одного, тут же попал в лапы другого.

— О пиве зря ты так, это местная гордость. Так что, чтобы замять придется выпить за здоровье жителей Алтеи, традиция такая — и уже тише — Пей, иначе можешь не выйти отсюда.

Мар, на чьем лицо добавилось еще пару шрамов, скривился.

— Кружку, да побольше — громко произнес Кер, и друг криво усмехнулся.

— Знал, что у тебя на меня зуб, но чтоб такой.

Пенный напиток появился через минуту, накал спал и на бывших противников смотрели если не дружелюбно, то, по крайней мере, без агрессии. Мар долго крутил кружке в руках, пока не получил ощутимый тычок в бок, Кер округлил глаза.

— За здоровье жителей Алтеи — произнес друг обреченно и сделал первый глоток, лицо перекосило от неимоверных страданий, затем появилось удивление и оставшуюся жидкость он уже буквально залил в себя.

— Что же вы молчали? Да это лучшее пиво, что я когда-нибудь пил — буквально взревел он и послышались смешки.

— Ну что распробовал?

— Ребят простите дурака старого — сокрушено склонил голову Мар — Всем пива за мой счет и про наш стол не забудьте — это недавние недруги известие восприняли с энтузиазмом.

— А ведь верно от ненависти до обожания один шаг.

— Хорош придуриваться, тащи свою тощую задницу к нам, за стол.

— Что за день такой? Оскорбление за оскорблением.

— Главное еще впереди.

В зале быстро воцарился порядок. Крепко сколоченная мебель вернулась на свои места, разбитую посуду убрали слуги уже привычные к трактирным дракам и возлияния возобновились, словно ничего и не происходило.

Устроившись за столом Кер подозвал разносчицу и сделал заказ. Еда и напитки появились почти сразу. Мар удивленно поднял брови.

— Любят тебя тут, мы жрачку ждали полчаса, а то и больше. Пиво на столе пусть и с запашком, но поговорить и под него можно.

Начал Мар и рассказ его оказался недолог. После того как Кер отстал в лесу им удалось добраться до города. В живых из отряда остались четыре неполных десятка, остальные полегли от стрел и клинков степняков во время погони и позже при осаде. Они выпили молча за павших. Потом были долгие месяцы в окружении, конники, обычно предпочитающие для атаки открытые местах, в этот раз устроили осаду по всем правилам, как потом оказалось во время погони погиб кто-то из родни нынешнего кагана. Потом подоспели имперские регулярные части, как ни сильно было желание отомстить, степняки все же отступили. Все это время юноша считался погибшим. А затем свою 'правдивую' историю озвучил Кер — после падения с лошади его забросило в заросли, где он и провалялся в беспамятстве несколько дней, а потом, сделав крюк, двинулся на запад, а позже осел здесь.

За столом остались Мар и юноша, Тор и остальные присоединились к шумной компании слева.

— Просто и правдиво — с иронией сказал Мар — Только дружок кое-что здесь не вяжется, тот удар пьянчуге в горло, я тебя такому не учил.

— Мир не без добрых людей.

— Твоя, правда кругом одни добрые люди и на память об их доброте у меня шрамы по всему телу. Ты ведь веришь бывалому воину?

— Почему бы и нет.

— Так удар провести сможет только тот, кто им с малых лет пользуется — Мар поднял руку — И не надо про твою одаренность. Кто ты?

— Я просто человек — Кер вздохнул, лгать другу не хотелось, да здесь и не место для подобных разговоров.

— Просто человек, который накоротке с местным трактирщиком и которому не перечат местные забулдыги. Да ладно.

— Я здесь кое-чего добился, и мое слово ценится, вот и все. Где остановились? — ушел с неудобной темы Кер.

— Рядом с портом. 'Медный кубок' вроде.

Кер это место знал, полно приезжих всех мастей и матросов. Попасть там, в переделку дело пяти минут, а для его друзей и того меньше. Так что, разумнее оставить их здесь.

— Зная вас здесь спокойней будет. Вещи только ваши заберем — сказал юноша и поднялся из-за стола.

— А ты смелее стал, не страшно по подворотням в темени то шастать?

— Ты должен был убедиться, что народ здесь отзывчивый и добрый.

— Конечно добрый и такой отзывчивый, прям слов нет. Чуть кишки не повытаскивали.

— Народ здесь простой, но... — юноша сделал паузу — Пришлых не особо любит, так что давайте без гонора, чтобы мне над могилками вашими слезы не пускать.

— Ты смотри, дожили, малыш Кер жизни учит — Мар хлопнул по плечу, и они вместе рассмеялись.

— Всего лишь ответный жест. Собирайтесь, отведу.

Сборы затянулись. Успевших подружиться с недавними врагами, пришлось буквально насильно, вытягивать из-за столов. Прощальные тосты шли один за другим, так что, на свежий воздух они выбрались лишь за несколько часов до рассвета.

Узкие портовые улочки встретили прохладой и запахом нечистот, постоянная темнота даже в яркий полдень — нападали здесь часто, ему, правда, можно было не опасаться, за последнее время его авторитет в этих слоях возрос и вряд ли кто осмелился перейти дорогу любимцу патриарха. Тем удивительнее казалась сеть, что стремительно опускалась на плечи. Кер рванул клинок из-за пояса, но тот лишь высек искры из странной веревки. Те, кто ждали его, подготовились основательно. Оставалось только посмотреть с кем свела его судьба, с крыши спрыгнуло двое, из ближайшей подворотни вышло еще столько же, одетые в серые хламиды. А затем юноша услышал звуки ударов и почувствовал холод металла напротив сердца.

Краткие мгновения растянулись. Рядом стекленели глаза друга, и он чувствовал, как из него тоже уходить жизнь — страшно. Страшно еще и от того, что его глаза откроются, а вот тот, кто помогал, уже никогда не проснется. Но он найдет их — последняя мысль промелькнула в затухающем сознании.

Пробуждение не заставило себя ждать.

— Он дышит — знакомый голос был полон удивления.

А вот люди в серых балахонах удивления не выказали, знали за кем пришли? Разразиться проклятиями юноша не успел, стоящий рядом ткнул пальцем в шею, и крик затих в горле. Рот старательно хватал воздух, словно рыба, выброшенная на берег, но тщетно. Глаза Кера ненавидяще уставились на Илая. И только сейчас юноша понял, почему лицо убитого юного главаря показалось ему знакомым. Вот кто все время стоял за всем этим. Увидев в гримасе ненависти лицо юноши Илай продолжил:

— Что вернешься и убьешь меня? Я отдал тебя тем, от кого не возвращаются. А я останусь и дожму, а Сорша мне поможет и людьми, и деньгами. Первый корабль с товаром уже через неделю. Так что я получу город, а она место продажи и все довольны. И еще одно — видно, что ты привязался к старику, печально, что ты не увидишь его последние минуты, а они так близко — и, обращаясь к его пленителям добавил — Я закончил.

Не торопясь, основательно его тело лишили остатков подвижности, кожаные тесемки на замысловатых застежках держали крепко, последним закрыли рот. Застежки он, где-то их уже видел... Мыслить давалось с трудом... Да видел в своих кошмарах, именно такие держали руки из сна, когда сталь рассекала вены. Ярость рвала каждую мышцу, зубы вонзились в кляп, оставляя на деревянной поверхности глубокие отметины. Он напряг мышцы, вязали знатоки — не пошевелиться. Резкий запах от поднесённой тряпицы ударил в ноздри и мир вокруг подернулся дымкой, а потом и вовсе померк.

Затем бесчувственное тело завернули, в какую-то ткань и словно ковер взгромоздив на плечи, понесли в сторону порта. И при всем при этом они, не проронили ни слова.

Глава IV

Кер.

Пробуждение не назовёшь приятным. Голова раскалывалась, во рту вкус горечи и невозможность сосредоточится. Мысли приобрели стройность не сразу. А когда приобрели...

Первое, что пришло в голову — расстояние до самого яркой искры стало меньше. Значит ли это, что его опасения верны? Застежки, виденные не в одном кошмаре, толкали на плохие мысли. Керу стоило больших усилий подавить назревающую панику, грозящую затопить сознание и лишить его хоть каких-то шансов на побег. Поборов одно чувство тотчас попал в лапы другого зверя.

Свое взяла ярость. Очередные друзья легли в могилу, в этот раз из-за него. Не будь их рядом в тот вечер... Словно злой рок преследовал, только в жизни появлялись близкие люди, как тотчас все разрушалось как карточный домик. Джейн, Мастер, Борей даже Лон — все они ушли, и он подумал, что начнет все с начала, но нет — снова смерти.

Сжал зубы так, что послышался скрежет, но плотное дерево выдержало напор. Он вернется и предъявит долг.

Но и ярость, застилающая сознание ушла, постепенно истончаясь как сугробы весной, оставив голую пока безжизненную землю — равнодушие. Но и это ненадолго.

Нужно мыслить это отвлекает. Мыслить рационально — на доске появились новые фигуры или же добрались старые? Против последней версии выступал факт отсутствия темных, лучше у императора нет, а посылать людей проще — глупо. Насколько мне известно, поправился Кер. Тем не менее, нужно рассмотреть и вероятность появления новых врагов.

Стал вновь перебирать в памяти мелочи, что удалось запомнить в те минуты. Отбросил вновь всплывшие лица друзей, искривлённые болью, все это потом. Центральной фигурой был Илай, но кое-что все же осталось. Их четверо, свободные одеяния странно похожие на рясы поклонников света, только цвета не те, даже при тусклом освещении белые одежды бросались бы в глаза, здесь материал темнее. Еще клинок, который видел перед смертью — непривычно широкий и короткий, словно являющийся продолжением руки. Бессмыслица.

Возможность проверить, что это не бред, представилось ближе к вечеру. В проеме мелькнул силуэт, все как запомнилось Керу, кроме торчащих из рукавов лезвий.

Серые под стать мешковатым одеяниям лица не выражали ничего. Почти одного роста с тщательно выбритыми головами их можно было принять за единокровных братьев. Странные. Даже вечно сосредоточенные и неулыбчивые тёмные, казались на их фоне веселыми ребятами.

В голове вновь возникли стекленеющие глаза Мара. Непроизвольный скрежет зубов напомнил, что нужно держать себя в руках иначе смерть друзей останется без отмщения.

Его связанного с кляпом во рту и брошенного на дощатое днище поскрипывающей на ухабе повозки волновало ещё одно.

Одежда на месте, но что-то неуловимо изменилось. Ощущение неудобства, словно потерял нечто важное, но что? И только бросив взгляд на правую руку понял. У юноши отняли браслет, сделанный в неизвестной деревне, незнакомой девочкой. Привычка ощущать его на руке въелась, и теперь странное ощущение пустоты беспокоило его. Чем он им не понравился?

Чуть позже кляп покинул своё место, но только для того, чтобы в него залили порцию дурно пахнущего зелья из деревянной фляги. Мысли сбились, появилась странная апатия и вялость, попутно притупляя чувство голода и жажды. И так дважды в день.

Первое время они двигались по основной дороге, но сейчас если он правильно ориентировался по солнцу, пытались срезать. Тракт давал заметный крюк, обходя стороной трудно проходимые районы.

Эту часть давно не ремонтировали, необходимости не было. Прииски, когда-то принесшие славу этим краям — закрыты, и дороги постепенно пришли в упадок — ямы, выбоины, выломанные корнями лесных гигантов плиты. Повозку трясло, не переставая, занозы то и дело впивались в спину, а каждый ухаб добавлял по синяку или ссадине. Они естественно исчезали, но радости это не доставляло, ведь тотчас появлялись новые. Но от средства передвижения вскоре пришлось отказаться, дорога постепенно перешла в узкую тропку.

Ветки то и дело норовили вцепиться в волосы Кера, словно мстя за своих, когда-то вырубленных и пущенных на костёр сородичей. Шли быстро, в день два привала, прием зелий и снова в дорогу. На время остановок его цепляли к дереву, массивная цепь держала на месте великолепно справляясь со своей задачей.

Наступила ночь и очередная стоянка. По привычке протянул ноги и послышался лязг замка, юноша привалился спиной к дереву и закрыл глаза. Переход из дремы к реальности занял пару ударов сердца, рядом кто-то был.

Кусты раздвинулись на поляну стали выбираться люди, ноги обмотаны тряпьем, лица в чем-то темном и у каждого в руках недобро поблескивающий металл.

Первой появилось мысль, что это их варево сыграло с ним странную шутку. Откуда им здесь взяться? Раздалось протяжное 'ух' и первого из них развалило надвое, бритый взмыл в воздух веером полетели темные капли, красное еще не успело упасть на зеленое, как он вторым лезвием отсек голову второму. В бок ударил меч. Поляна ожила, тех, кто вышел на поляну первыми, убили быстро, один человек один удар, били в сердце, шею. Затем в кустах защелкали арбалеты. Многие стрелы были разрублены в воздухе, но часть нашли цель, двое рванулись в заросли, откуда неслась колючая смерть, послышались крики. Последний обладатель серого балахона обломил торчащее из плеча древко и прыгнул в кусты. Через пару минут все стихло. Зелень расступилась, на освещенную луной поляну вышел один из его похитителей. Лицо бледнее обычного и начинающие стекленеть глаза, прошел пару шагов и упал, из спины торчала боевая секира. А потом на поляну стали выбираться люди человек с двадцать, многие весьма потрепанные. Из кустов стали выносить тела. Он насчитал пятнадцать трупов, отдельно положили четверых в балахонах.

Робкая надежда на свободу тут же растаяла. Развязывать его не стали, значит, просто трофей перешел в другие руки. Ловкие руки быстро нарубили крепких веток и соорудили подобие носилок, тех, что еще мог выжить понесли, его же тщательно осмотрели, проверили каждый ремень, что стягивал тело, каждую защелку. Пожитки серых не остались без внимания. Их походные мешки, не разбирая взвалили на свои плечи напавшие. Где-то в недрах одного из них должен лежать такой привычный уже браслет, чью нехватку сейчас ощущал юноша. И дальше в путь, только провожатые другие. Но направление слегка изменилось, что не могло не радовать.

Это-то еще кто? Не успел разобраться, кем ему приходятся люди в рясах, как появились еще и эти — неизвестные. Пора тем, кому он, каким-то образом перешел дорогу выстраиваться в очередь. К последним пленителям отношение лучше, этим он не хотел медленно вынимать кишки за убийство друзей. Этим просто перережет глотки — милосердие ему не чуждо. Но надо отдать должное, случай может и не представиться, стерегли его по-прежнему надежно. Но что радовало эти без странностей, обычные наемники. Никаких тебе выезжающих из рукавов клинков — мечи, топоры, арбалеты. Все как у обычных людей. Общались между собой редко и, судя по говору, в отряд собрались чуть ли не все провинции империи. Еще и кормили, без изысков конечно, но после странных алхимических смесей и такое в радость.

Когда выбрались на тракт, их уже ожидали. Повозка оказалась лучше, что весьма просто после той первой — вечно оставляющей ссадины. Эта казалась достойной самого императора, все познаётся в сравнении. Местность незнакома, но примерное местоположение Кер уже понимал. Дальнейшее путешествие разнообразием не радовало. В каждом селении, даже захудалой деревеньке ждала подмена. Усталых лошадей выпрягали из повозок, свежие занимали их место и путь продолжался. Никаких лишних остановок, его по-прежнему торопились доставить неизвестному, но уже другому получателю.

Кер, мэтр Оррин.

В Тирос въехали после заката. Скучающая стража, зябко кутаясь под порывами северного ветра, без проблем пропустила пару телег с усталыми работягами, не удосужившись даже заглянуть под полог, как того требовали наставления. Может, сыграла усталость, может желание поскорее скрыться от холода в сторожке, а может и пара монет, что опустилась в бездонные карманы служителей порядка.

По опустевшим улицам ехали недолго, повозки остановились и Кера выгрузили. Затекшие ноги слушались плохо, но постоянные тычки не позволяли остановиться.

Если на улице уже царствовала ночная прохлада, в помещении было тепло, если не сказать жарко. Светильники, закреплённые почти под самым потолком, давали достаточно света, источая при этом приятный аромат цитруса. Его вели под руки, аккуратно. Скорее не из-за заботы, а оттого чтобы его неуклюжее падение не нанесло ущерб. В коридоре обильно стояли горшки и кадки с причудливыми растениями, которыми, похоже, весьма дорожили.

Третья дверь осталась позади и показалась лестница. Перед тем как пропустить в двери его освободили от пут, чем немало удивили юношу.

Кабинет обставлен скромно, ничего лишнего. Массивный стол, пара кресел, огромный книжный шкаф во всю стену и вездесущие растения. Впрочем, это лучше чем-то место из кошмаров где Кер мог оказаться. С добычей, полученной так тяжело обычно общаются в подвале, впрочем, радоваться рано этим может еще и закончиться.

Будущий собеседник замер у окна. На вид лет сорок, ростом с юношу. Аккуратная бородка обрамляла плотно сжатые губы. Цепкий взгляд окинул Кера, брови сошлись на переносице, словно что-то припоминая и до гостя донеслось:

— Проходи, садись — человек кивнул в сторону огромного кресла, Кер молча повиновался.

— Можешь звать меня мэтр Оррин. Считай наш разговор любопытством — он отошел в другой конец кабинета и расположился за огромным столом напротив — Не каждый день увидишь человека способного заинтересовать сильных мира сего. Рассказывай.

— Хотел поблагодарить за избавление из рук этих сумасшедших — с почтением сказал Кер, делая ударение на каждом последнем слоге, как делали на юге империи.

Стал рассказывать, про свою жизнь. Как родился и вырос в небольшой деревне, но так как едоков было много, а год выдался неурожайным, пришлось искать удачу в вольном городе. Вспоминая отца и мать губы слегка затряслись. Затем как искал работу в порту, перебивался, чем попало то рыбаком, то грузчиком, пока однажды по дороге домой не попался в лапы к этим изуверам. А что он кого-то заинтересовал то ему не ведомо, да и кому он неудачник нужен? Во время рассказа мужчина внимательно слушал, изредка задавая вопросы и вместе с тем изучал бумаги, вытащенные из стола.

— Спасибо за историю, хорошо придумано с душой и как правдоподобно — жестом прервал начавшего говорить Кера — Все бы ничего, если бы я не знал кто ты. Могу освежить твою память.

— Хотелось бы послушать — слегка наклонился вперед, со стороны показалось, что тот хочет услышать каждое слово.

На крючковатый нос взгромоздились очки, и мэтр, пододвинув один из только что изученных листов к себе, принялся за чтение, время от времени бросая взгляды на юношу:

— Рост — подходит, возраст, цвет волос — тоже. Что еще здесь... Особые приметы — шрам над бровью — в наличии. А это значит ты последний, насколько мне известно, из братства. Твои наставники мертвы, а на тебя объявлена охота. Все верно? — и видя, как подобрался Кер, сказал — И на твоем месте я бы стал торопиться о ваших умениях ходят легенды, но сомневаюсь, что ты выберешься отсюда живым — палец ткнул в разные стороны, из-за портьер вышло четверо — Это моя страховка — Оррин сделал еще жест и они скрылись. Желай я твоей смерти, ты был бы уже мертв или у имперских палачей. Любопытство, только и всего.

— Всем всегда, что-то нужно — Кер скрестил руки.

— Считай меня любителем истории, расскажи свою и иди куда хочешь.

Кер вздохнул и начал. Голос вновь стал его. Рассказ длился долго, несмотря на то, что некоторые части он решил пропустить. Про темных и его чудесное воскрешение, мэтру Оррину знать не обязательно, во всем остальном он был честен, не желая еще раз попадаться на лжи, мало ли что еще гостеприимному хозяину известно.

— Невероятно... — через пару минут раздумий произнес мэтр, а затем продолжил — Думаю, ты рассказал не все, но это не так важно. Чем же ты насолил ордену Света? Пожимаешь плечами, лучше знать, людей они ищут редко, но если ищут, то по веским причинам. Договорим завтра, пока отдыхай. Тебя проводят. Леон будь добр.

И видя, что юноша поднялся, но замер на месте Оррин спросил:

— Еще что-то?

Да, у Кера была просьба и в свете того что для него уже сделали весьма незначительная.

Уснуть в настоящей постели — как же приятно. Мягкая перина приняла в свои объятия, и сон почти сразу пожаловал в гости.

По ощущениям спал часов двенадцать, может чуть больше. Разбудил грохот — звенел металл вперемешку с треском ломающейся мебели. Привычно размял мышцы и снова в своей стихии. Дверь слетела с петель, в проем шагнул серый, с широких лезвий капала кровь.

Интересно встретиться с ними в бою, было за что поквитаться, вспышка гнева тотчас погасла убивать нужно с холодной головой. Еще раз убедился в скорости противника, клинки замелькали, рассекая воздух, и кровь юноши веером брызнула на стены. Пришлось отступить — отпрыгнул в сторону, серый последовал за ним, чуть замешкался и колено Кера угодило ему в солнечное сплетение. Показалось, что ударил скалу, но балахон все же согнуло, не смог сдержать удовлетворение и тут же поплатился, удар пришелся в колено, ноги подогнулись. Еще мгновение и еще один удар добьет его. Второй раз в той же ситуации, от злости заскрежетал зубами, так не пойдет. Стал подниматься, но серый уже занес лезвия для удара, перехватить или уклониться Кер уже не успевал. Раздался свист, а затем бульканье. У противника кровь пошла ртом, из горла торчала стрела.

— Пойдем со мной — в проеме стоял Леон. Выбрались в коридор, заваленный трупами. В дальнем углу в проходе рубились пятеро, противников из-за их спин не было видно.

— Мы еле держимся, они уже выбили нас с первого этажа. Идем, тебя хочет видеть хозяин — и, отвечая на взгляд Кера в сторону дерущихся — Их семьи будут содержать, это добровольцы. Их было пятнадцать — голос стал мрачным. Они прошли сквозь ряды воинов, стоящих около дверей кабинета, тут лучшие — на лицах нет сомнении, руки привычно сжимают оружие, жаль, что сегодня этого недостаточно.

За столом, как и вчера, сидел хозяин, лицо осунулось от бессонной ночи, но страха на нем не было.

— Они пришли за тобой. Выследили все же. Пока ты спал, я попросил кое-что достать — он указал на небольшую тумбу — Мой подарок, хорошо, что успели.

Кер подошел ближе, на черном бархате лежали клинки, такие похожие на его прежние. Взял в руки покрутил, какая приятная тяжесть.

— Знаете, чем порадовать — Кер с почтением склонил голову.

— Ножны в верхнем ящике и еще то, что ты просил найти.

Пальцы привычно коснулись отполированной поверхности камня, затем другого. Все одиннадцать элементов творения той девочки — на месте. Старая нить истерлась и её давно сменила другая более прочная, но вот нанизанное тоже.

— Мне бы хотелось отдать долг — юноша посмотрел в сторону двери, за которой уже звенел металл.

— Успеешь, а теперь пора — рука хозяина, опустилась под стол, и раздался щелчок, часть стены съехала вбок — И еще — к Керу полетел увесистый мешок — На первое время, Леон тебя проводит.

Панель за спиной закрылась и на время они погрузились во тьму, что-то щелкнуло и вдоль уходящей вниз лестницы одно за одним в небольших полукруглых углублениях вспыхнуло пламя. Преодолев с десяток ступеней провожатый замер.

— Сейчас вниз, потом иди прямо, на развилке свернешь налево и до упора. Думаю, один дойдешь.

Кер молча, протянул руку, они обменялись крепкими рукопожатиями, и воин заспешил обратно, а ведь мог спастись вместе с ним.

Под ногами лежал толстый слой пыли и каждый шаг оставлял отчетливый отпечаток. Через пару минут быстрого бега почувствовал легкие колебания воздуха — поверхность близко. И тогда по каменной кладке прошла судорога. Сверху посыпалась каменная крошка — свод выдержал. Но ненадолго... Увернуться от падающей плиты почти получилось, но кусок все же задел колено.

Вдох, левая нога делает шаг, выдох правая — ступал аккуратно, не наваливаясь всем весом. Мышцу свело судорогой, повреждения оказались серьезней, чем показалось вначале. Помешала упасть стена, прислонившись к выщербленной временем кладке, Кер еще раз осмотрел ногу. Ждать, когда организм восстановит поврежденные ткани, времени не было, камни содрогались от ударов, грозя погрести под завалом. Пришлось ковылять дальше.

Светильники погасли, какое-то время пришлось двигаться на ощупь, пока глаза не привыкли к темноте. Впереди тупик, но только на первый взгляд, когда Кер провел рукой по стене, пальцы нащупали небольшую рукоять. Дернул, раздался скрежет, и стена разъехалась в стороны, впуская свежий воздух. На поверхность юноша выбрался в каком-то захолустье, что замечательно — никто не стал свидетелем появления человека из только что сплошной кладки.

Кер.

Переждав оставшиеся часы до рассвета в каком-то закоулке, юноша двинулся в сторону рынка, следовало изменить гардероб.

Через час из торговых рядов вышел уже типичный путник, пришедший в столицу за лучшей долей — массивная сумка на плече с остатками прошлой жизни, видавший лучшие времена потертый плащ, скрывающий фигуру и шапка, надвинутая по самые брови.

Теперь настала пора наведаться к тому месту, из которого он вчера еле унёс ноги.

Около разрушенного дома суетилась толпа. Пара десятков стражников пытались отыскать уцелевших. Соорудили кран, особо крупные куски кладки поднимали лебедкой. Зеваки наблюдали, как из-под завалов появлялись обезображенные тела. В первых рядах кто-то тихо плакал. Кер подошел ближе, чтобы послушать, о чем говорят.

— Говорят, кладка не выдержала.

— Конечно, такой домище отгрохал.

— Слухи ходили людьми пропащими торговал.

— А раз кладка не сдюжила дак откуда трупы? Видал сколько пронесли? Все исполосованы, живого места нет.

— Рот закройте сами, а то могу помочь. Кто слово плохое скажет, с моими кулаками ближе познакомиться — высокий мужчина, багровый от гнева навис над судачащими.

— Мы что, мы ничего — все трое подались назад.

— Падаль — процедил он и двинулся дальше, как корабль, прокладывая путь, Кер пристроился сзади.

От солидного особняка мало, что осталось. Вероятность, что кто-то мог выжить под такими завалами, равна нулю. Впрочем, у дальновидного хозяина мог оказаться и еще один ход. Но на данный момент от мэтра Оррина остался лишь мешочек, приятно оттягивающий правый карман. И Кер знал, как надо им распорядиться.

Прошлое не хотело отпускать раз нашли даже на краю империи, в городе, где затерялся бы всякий. И это означало лишь одно, бежать бессмысленно. Бегство лишь небольшая отсрочка, когда его найдут лишь вопрос времени. Вернуться в Алтею сейчас, значило привести за собой висящую на плечах свору. Выход один — менять правила игры.

С этим нужно заканчивать, попытки скрыться явно успехом не увенчаются. И раз он настолько слаб, придется приступать к активным действиям — этого от него не ожидают. Но прежде, нужно позаботиться о старике и его сыне, к которым при всех их странностях юноша успел привязаться и попутно отомстить за смерть близких. Челюсти невольно сжались, по телу прокатилась дрожь, если бы он мог мучения виновного продолжались бы вечно, но и у старика найдется много искусных в таких делах подручных, в этом Кер не сомневался. Юноша полдня толкался на рынке, выискивая торговцев, отправлявшихся в нужную сторону, и нашел только под вечер. На уговоры ушла четверть кошеля и обещание получить по месту еще столько же, но с обязательным условием передать послание лично в руки. На этом юноша решил не останавливаться, нельзя было доверять в таких делах случаю, посыльного могла свалить болезнь, обчистить нередкие на трактах разбойники, наконец, он мог потерять письмо или просто на просто выбросить, довольствуясь уже полученной суммой.

Весь следующий день ушел на поиски еще двух кандидатов, отправил бы больше, но скудные финансы не позволяли. Первым выбор пал на капитана небольшой шхуны, чья команда направлялась в Томур, а затем уже на север к берегам Торса. Крюк получался приличный, но путь по морю мог получиться и быстрее, многое зависело от погоды. Встреча состоялась в явно видавшей лучшие времена портовой харчевне. Обветренное, усыпанное клочками седых волос лицо морского волка было хмуро и только узнав, что они из одного города слегка просветлело, а после второй бутылки валящего с ног пойла расплылось в улыбке, умение пить так же как моряки вызывало уважение. Тут юноша опять добрым словом вспомнил мастера, не выпускавшим Кера из таверны пока тот стоял на ногах. И только когда язык уже отказывался выполнять свою основную функцию, удалось договориться. Вторым стал возница в одном из уходящих караванов. С ним договориться получилось гораздо быстрее, чем с первыми — монеты перекочевали в левый карман, бумага — в правый.

Теперь можно и заняться своими делами.

Догадки по поводу карты, то и дело всполохами, возникающими в его голове, вот-вот должны разрешиться. Оказавшись в столице и на свободе, юноша первым делом отправился к ближайшей искре.

Трехэтажный особняк в конце улицы терялся в зелени. Высокая изгородь изящной ковки надежно оберегала от нежелательных гостей. И в довершение скучающая стража у ворот. Только хозяин владении пожалел могучее дерево, стоящее вплотную к забору и, если постараться по его развесистым ветвям можно перебраться на другую сторону. И Кер постарался.

На втором этаже, несмотря на глубокую ночь, горел свет. Подтянувшись на карнизе, юноша заглянул в окно. В со вкусом обставленной комнате спиной стоял мужчина. Среднее телосложение и рост, слегка курчавые волосы — вот то немногое, что успел отметить Кер, прежде чем, казавшийся таким надежным карниз повело вниз. Раньше строили крепче, вспоминая случай из прошлой жизни, отметил юноша во время своего краткого полета.

Боль, пронзившую спину стерпел стоически, не издав ни звука, но вот само падение услышали. Сначала раздались крики, а потом и топот многочисленных ног. Не зная с кем, имеет дело, юноша решил поступить благоразумно и поспешно удалился, так же, как и пришел — по дереву. Пусть думают, что вор попался из новичков.

Но сегодняшняя вылазка не прошла даром. Важный факт, который удалось выяснить привязка идет к человеку, не к предмету. А это тот вопрос, над которым он, в свое время, ломал голову. Склонялся, конечно, к тому, который и оказался верным, но это могло оказаться что угодно, даже больное воображение как вариант.

За ночь ничего не изменилось — искра неизвестного там же. Вернётся, когда стемнеет и попробует вновь, решил юноша и отправился к самому крупному скоплению неизвестных. Преградой на его пути стала дворцовая стена. Цели находились где-то там — за ее пределами. Уже тогда в голове заворочалось предчувствие, кто те самые искры.

Нацепив маску простака, Кер уверено двинулся к дворцовой страже. Немного настойчивости и имена личной охраны принцессы сделали свое дело. Пусть его и не впустили, но за кем-то послали. Первая часть спонтанно придуманного плана прошла успешно, теперь оставалось ждать и надеяться на удачу, потому что дальше без нее не обойтись.

Не прошло и часа, как юноша уже задумчиво брел по мостовой, с каждым шагом отдаляясь от дворца все дальше, а в голове хаотично мелькали мысли. Хоть план попасть во дворец и потерпел крах, Кер узнал все что нужно. Если точнее увидел и почувствовал. За ним отправили человека, а если точнее за ним отправили Тею именно ее он и увидел сквозь кованные ворота идущей по внутреннему двору. И несмотря на свои недавние догадки юноша, до этого расхаживающий вдоль ворот ошеломленно замер, а через пару мгновений и вовсе предпочел раствориться в потоке горожан, спешащих по своим делам.

Темные — это они, те самые желтые всполохи в голове. Но какая между ними и Кером связь? Мысли вихрем пролетели в голове. Оставив много пустого пространства, которое юноше нужно заполнить. Как игра из детства, в которой из маленьких частей собирают картину. И следующая часть в том доме. Возможно еще один темный. Только почему цвет другой?

Скоро узнает, пока ходил в раздумьях, уже стемнело, а значит, пора еще раз попытать удачу. Но сначала его ждало разочарование. На месте лесного гиганта торчал уродливый пень, все, что осталось от его невольного помощника. Жаль, что он стал виновником. И когда юноша продумывал, как еще можно проникнуть внутрь, искра пришла в движение и двинулась в сторону выхода. Осталось, только нахлобучив шляпу изобразить случайного прохожего, так торопящегося по своим делам, что не заметившего охранников и их господина. В тот момент, когда Кер старательно мотая головой, изображал растерянность и недоумение от сурового тычка, отправившего его на мостовую, он и увидел того, кто нужен.

Лицо оказалось знакомо — перед ним недовольно хмурясь, прошел один из братьев мастера из той злополучной ночи. А эти ещё здесь причем?

Тогда весьма вероятно, что остальные искры того цвета это его два брата и сестра. Значит Оссия жива, если, конечно, юноша прав в своих догадках. Странно, но с каждым шагом картина не становилась яснее, казалось, что только поле, которое нужно заполнить увеличивается. Не начав даже строить стройную версию, объясняющую темных, как появились еще и родственники мастера. Осталось узнать, кто скрывается за самым ярким всполохом в сознании юноши.

Не успела последняя мысль затухнуть в сознании, как юношу осенило. Тот сон и едва знакомые лица детей в нем — это они, братья и сестра его мастера. Тогда выходит, что тот привязанный человек... Брат? Скорее отец. Но как это семья связана с темными, а тем более с ним? Как обычно новая часть головоломки не привнесла ясности, только добавила новые вопросы.

Сейчас стоял выбор, с кого начинать вычеркивать его уже изрядно забитый список. С братьев? Убьёшь одного, тревогу забьют все и разбегутся как крысы по норам. И ладно, если норы здесь в столице — найдёт быстро, а если нет. Мотаться по Империи? И они ведь сами не будут сидеть без дела, так что к его преследователям в плащах прибавятся ещё и тёмные, впрочем, уйти от них теперь не проблема, только будут и другие, такие, которых не почувствуешь. Нет, пока Кер оставит их в покое, благо они должны считать его мертвым. Сейчас он займётся служителями в сером, эти в покое явно не оставят. Раз попытались добраться уже дважды попробуют ещё — факт. И ещё одно — они знают о нем, то чего знать никак не должны. А значит, возможно, у них есть такие нужные Керу ответы.

А вот, что он знает о них? Да ничего, только то со слов своего благодетеля мэтра Оррина, что они это часть культа света. Но и нём, Кер, по сути, мало, что знал. Надо закрывать дыры, а где это лучше всего сделать? В университете, благо в Тиросе он самый лучший и библиотека должна быть под стать.

Так что, как только в окнах забрезжил рассвет, он уверенной походкой направился в обитель знаний. То, что, Кер задумал нагло, но должно сработать. В университете он никогда не учился, но вот с нравами и правилами был знаком, из-за одного дурацкого спора с Лоном, который юноша в своё время проиграл.

Раннее утро, а двор огромного каменного здания уже бурлил словно котел. Сновали прыщавые и не очень юнцы, то и дело попадались румяные девушки, чей взгляд нередко задерживался на его персоне.

Чтобы получить нужную литературу нужен читательский билет и добыть его оказалось весьма просто. На входе Кер столкнулся с почтенного вида мужчиной, на чьей мантии был вышит золотой грифон — знак гильдии ученых. Красное как помидор лицо взирало презрительно на окружающих, тем приятнее, оказалось, ударить плечом в его рыхлое тело. Кер попытался вежливо извиниться за свою неуклюжесть, но в ответ услышал такой поток отборных ругательств, от которых даже у бывалых заложило бы уши. Еще раз попросил прощения и еще раз выслушал, куда его можно поместить. Кер вступил под своды хранилища знаний. В руках красовалась заветная бумага — допуск к архивам, до категории "б". Плохо, что именная, но и это дело поправимое. В таких делах главное напористость, так что к распорядителю подошел уверенный в себе, но очень торопящийся молодой человек. Прошел мимо очереди, пропуская мимо ушей, недовольные выклики студентов, оттеснил стоящего у стола и важно произнес:

— Здравствуйте, я от мэтра Лоуренса, мне велено забрать книги по истории культа Света.

— Мэтра? Он же только что ушел. И как забрать, их только лично можно получить.

— Думаете, он сам понесет их? — перед лицом замелькала бумага с серебряным тиснением. — И это я, наверно, на дороге нашел.

— Но пользоваться билетом может только владелец — в голосе просквозила неуверенность, сутулый служитель явно колебался, следовало еще чуть-чуть надавить.

— А кто еще пользуется? Мне эта писанина и даром не нужна. Давай быстрее, мне еще в ученый совет за рукописями идти — молчание длилось минуту, видно было, как морщился лоб, решение давалось нелегко.

— Иду, только вы это... мэтру не рассказывайте, что я не сразу отдал, а то говорят, он на расправу скор — понизил голос служитель и бросился в глубину зала, вернулся через пару минут — Сейчас соберут, а вы пока присядьте, час не более.

Книг с десяток все как одна массивные в кожаных переплетах с выдавленной золотом эмблемой — половина солнца с расходящимися лучами. Если бы не одолженная здесь же тележка, пришлось бы ходить дважды.

Культ появился около столетия назад, за высшее и главное разумное существо принималось светило, считалось, что существование человека — воля солнца. Проповедовали терпимость и человеколюбие. Храмы, часовни были раскиданы по всей империи и не только, в Арсании и стране болот они тоже присутствовали. Поэтому место хранение пакта о всеобщем мире долго не обсуждалось.

Главный храм находился на острове недалеко от берегов империи. Большую часть года он был закрыт для посетителей и открывал свои двери только летом для самых ярых паломников, что должны пройти тридцать три главных храма, разбросанных по всему континенту. В книгах описывались ритуалы, обряды, традиции. И не слова о служителях с клинками в рукавах.

Естественно Кер не ожидал в одной из книг встретит раздел "убийцы в сером на службе у ордена света, как найти и как бороться", но какой-то намек получить хотелось. Но нет, время потрачено впустую. Массивные фолианты оказались как некоторые люди — с виду значительные и важные, а внутри пустые и неинтересные. Подобную злость вызвал даже не провал затеи, которую он с самого начала верил с трудом, а то, что последует за ним.

От мысли о том, что он собирался делать дальше, ему становилось не по себе. Сунуться в осиное гнездо — так себе идея. С другой стороны, именно такого и не ждут.

Но сначала приманка. Нужно найти нечто такое, что заинтересует орден. Двух недельные поиски провалились, даже что-то близкое обнаружить не удалось. Но если найти не получается, можно и придумать. И эти раздумья помогали, помогали не только решить поставленную непростую задачу, но и отогнать некстати нахлынувшие воспоминания, навеянные возвращением в столицу. Решение пришло через пару дней.

Кер стал пить, посещая для столь сомнительной забавы, самые злачные заведения Тироса — забегаловки на окраине, полные людей определенного сорта. И в каждой увлечённо рассказывал, как его друг-пройдоха в Алтее деньги у простаков выманивал, притворившись монахом. Расчёт на то, что кто-то жадный до наживы использует идею, оправдался лишь через две недели. Как раз вовремя, ибо юноша, уже подумывал сдаться и переключиться на что-то другое. Осталось немного подождать и отправляться в гости — появился повод. Пора посетить обитель серых ряс.

Но перед тем как вновь поменять личину и превратиться в жителя трущоб, решил побаловать себя напоследок и заглянул по пути в таверну. Ноздри уловили пряный аромат, над чашкой поднимался легкий дымок. Глина приятно обжигала руки, напиток теплой волной раскатился по телу. Напряжение, скопившееся за последние дни, стало медленно покидать его.

В центре залитой солнцем площади высился храм. Стены из белого полированного камня уходили ввысь, ни зазора, ни окон. Здесь не было причудливых переплетении так часто встречающихся на востоке, не было и крикливой пышности запада, только четкие прямые линии. Сам собор казалось, высечен из цельного куска мрамора, так плотно подогнаны каменные блоки. Несмотря на раннее утро со всех концов площади стремился народ, вереницей втекая в гостеприимно распахнутые двери. Чтобы пройти нужно доказать чистоту помыслов, провести ладонь над "вечным" пламенем, выбивающимся из узкой щели золотистым свечением. Сейчас это всего лишь традиция, наибольшее чего мог опасаться паломник — запрет на вход в храм, хотя раньше было иначе. Во времена Лирика Второго осквернившие первозданное пламя отправлялись прямиком в пыточные камеры, дабы болью смыть преступления против веры. Монарх был сам набожен и того же требовал от своих поданных, насаждая веру огнем и мечом, к счастью его век был не долог проведя на престоле меньше года он отправился в мир иной, ходили слухи что кто-то из обиженных придворных помог. На улице царила утренняя прохлада, но вступив под крышу здания Кера, бросило в жар, все как описано в манускриптах, очередной этап из "десяти шагов веры". Пройдя коридор, Кер попал в большой зал и дух захватило, сверху слепящим столбом низвергалось солнце. Поток жидкого пламени падал из-под самого купола, озаряя заполненный людом зал. Но его интересовало другое место, а именно зал Исповеди.

Чуть позже в одной из многочисленных келий состоялся разговор.

— Приветствую.

— Добрый день, святой отец.

— Расскажи, что привело тебя сюда.

— Злодеяния, поборы. Я живу в нижнем городе и уже неделю, как вашим именем вымогают у бедняг последнее. Эти люди своими делами пятнают доброе имя ордена. Одеты в мантии культа.

— И они получат по заслугам, почему же ты сразу не обратился к стражам?

— К этим ленивым бездельникам, которые знают только, как обчищать карманы приезжим и мелким лавочникам?

— Они служат императору.

— При всем уважении к короне, которую они представляют, за горсть монет отпустят любого.

— Ты рубишь с плеча, не все они запятнали себя.

— Ваши слова мудры, но, только найдя такого, все время будешь ждать подвоха. Я хотел рассказать тем, кому доверяю.

— Но мы не боевая организация, чтобы карать, провинившихся.

— Я знаю, ваши помыслы чисты и предлагаю свои услуги. Уверен я не один такой, желающих постоять за орден найдется немало.

— Не стоит торопиться, орден высоко ценит таких как ты. Твой приход не пройдет бесследно. А теперь ступай и, если случиться что-то может задеть тебя или орден приходи.

— Да, но я хотел...

— Иди, иногда слова ценнее поступков.

Первый шаг сделан. История про псевдо монахов — правдива. Как итог их больше на улице не видели, но этого мало. Нужно повысить ставки. И следующая приманка он сам.

Выждав неделю, Кер вновь явился в храм с очередным рассказом, в этот раз о странном человеке в трущобах, который умеет залечивать раны. История вызвала неподдельный интерес, человек за решетчатым окном расспросил все подробности, и юноша их с удовольствием предоставил.

И сразу после он двинулся в казармы, где со слезами на глазах рассказал о монахах, которые нещадно обирают трудолюбивых торговцев. Заодно упомянул, что знает где те сегодня появятся. Слухи о подобных мошенниках благодаря Керу уже ходили, так что поверили легко. Для стимула в руки стражей перекочевал мешочек с монетами, а также прозвучало обещание вознаградить таким же в случае успеха.

Встреча готова, теперь терпение. Кер мрачно ухмыльнулся, сегодня серых ждет сюрприз. Осталось дождаться вечера и насладиться зрелищем — не каждый день видишь подобные бои.

Задолго до назначенного времени Кер расположился на крыше дома, так чтобы случайно не попасться на глаза и набрался терпения. Ожидание затянулось, но оно того стоило.

Короткая прелюдия закончилась, не получив ответа на вопросы защитники порядка двинулись вперед. И зря...

Внизу один за одним гибли стражники, темные тени скользили по переулку оставляя за собой безжизненные тела. Первоначальная попытка взять в кольцо оказалась в корне ошибочной, сбив строй и выставив пики можно прожить дольше, не выжить, а именно оттянуть конец. Еще лучше дать деру, но уже поздно.

От десяти стражников осталось трое еле стоящих на ногах, а значит пора Керу появиться. Спустил тугой крючок арбалета и прыгнул вниз. Под коленом глухо хрустнуло и первый облаченный в серое мешком рухнул на мостовую, рядом упал второй, на последнем дыхании судорожно хватая торчащее из шеи древко. Уверенно встать на ноги не получилось, широкое лезвие ударило сбоку. Оставшиеся в живых серые разделились. Но вскоре и они присоединились к пестрому ковру, устилавшему камень мостовой. Керу тоже досталось, но раны как всегда затянулись, а с потерей одежды можно смириться.

Удачный выдался день. Юноша ставил перед собой несколько задач. Во-первых — узнать каковы серые в бою, посмотреть со стороны и оценить. Нападение он не планировал, но раз представилась возможность — воспользовался. И самое важное, во-вторых — заручиться доверием в обители света.

После той ночи, как и ожидалось, его значимость выросла, жизни стражников и серых сполна оплатили это повышение. Юношу допустили в святая святых — внутренние покои храма. Теперь его берегли, ведь он единственный кто видел нужного им человека. Юноша находил это весьма забавным. И старался сдержать улыбку, каждый раз, когда приходилось повторять внешность выдуманного им самим персонажа.

Здесь Кера искать не станут. А он сможет узнать об ордене то, чего не напишут ни в каких книгах. Например, что тех, в сером, называли судьи, люди чье право распоряжаться жизнями дано самим советом ордена. На вопросы о них отвечали неохотно и обязательно шепотом, в основном какие-то сказки.

Единственный кто смог внятно ответить оказался тот самый служитель, с которым Кер общался в первый раз посетив храм. И то после того, как юноша сказал, что хотел бы стать таким же. Полученной информации оказалось крайне мало, но все же это куда больше чем он знал до этого.

Учили таких мастеров боя на далеком острове, в том самом месте, где зародился сам орден и до сих пор заседал совет. В детстве все они приняли обет молчания, вот, пожалуй, и все что удалось выудить Керу.

Но не рассказ о судьях, сейчас беспокоил его, а упомянутый остров. При чтении фолиантов юноша не обратил на этот факт внимания, что легко объяснимо тем, что местоположение указано было весьма расплывчато 'недалеко у берегов империи'. Теперь же ориентируясь по картам ордена и по ощущениям, выходило, что именно там и находится тот самый человек, приходящий к нему в кошмарах. Ответы там. Отправиться туда самому задача трудновыполнимая, но вот если с компанией, то вполне по силам, главное, чтобы та компания не везла его в кандалах. И компанию мог составить один человек, только недавно вернувшийся оттуда, нужно только втереться в доверие. А для доверия нужно общение.

Скучая пред закрытой дверью, Кер невольно предался мечтам. Как же он ждал, когда его руки сомкнутся на горле того, кто приказал привезти его и убил друзей. А потом он вернётся к Хлое, Сае и остальным. Такую приятную мысль прервал холодный голос рассудка, напомнив, что это не конец и ещё не одно горло ждёт его рук. А значит, роскошь быть с теми, кто дорог ему пока не светит. Как показала практика, близость с ним значительно сокращает жизнь.

На этом невеселом месте мысль прервал голос служки, Кера ожидали.

Встреча с епископом состоялась, седовласый мужчина держался бодро, если не сказать больше. Кер начал думать, что разговоры о возрасте прелата не более чем байка, не мог человек, которому семьдесят пять выглядеть и действовать так. Разговор начался с крепкого рукопожатия и продолжился неожиданно для юноши, ожидающего очередных вопросов о человеке залечивающим раны.

— У тебя хорошо поставлена речь, где ты учился?

— Мой отец был купцом и старался, чтобы я пошел по его стопам. А торговец без бойкого языка пустое место, так он говорил.

— Почему ты хочешь помочь?

— Почему? Да все просто, когда идешь по грязным улочкам этого города понимаешь, что каждый цепляется за свою жизнь — ворует, убивает, пьянствует. Никто уже и не вспомнит о помощи ближнему, говорят аристократы не такие, такие же если не хуже. Если у тебя есть власть преступление смотреть на это все спокойно. Но когда попадаешь на соборную площадь, в душе наступает спокойствие, здесь царит порядок, а рядом в жутком улье ворошиться бесчисленное количество тел, мало чем отличающимся от животных. Человек не совершенен, но сделать лучше его можно и, если люди этого не хотят, нужно донести до них это, возможно и силой.

Беседа продолжалась долго, но по окончанию у Кера возникла уверенность, что шаг в нужном направлении все же сделан. Осторожный оптимизм царил ровно день.

Его рискованная затея закончилась полным провалом. Как же глупо получилось, Кер замотал головой, не будь он сейчас привязан к стулу, посмеялся над своей нерасторопностью. Попасть в святая святых ордена, стать здесь своим и попасться при чем так, это мог только он. Драться в полную силу не стал, неизвестно правильно ли поступил тогда, может, вырвался бы, но скорее оказался здесь же, только уже не с одним, пусть и серым, а с десятком охранников за дверью. Ремни, со знакомыми уже застежками держали крепко, впиваясь в кожу при каждом движении. В голове снова проигрывалась та злосчастная сцена. Откуда руки росли у того послушника с канделябром? Споткнулся на ровном месте и двинул так что, отправил оглушенного Кера на пол. Кровь из головы полилась ручьем, бросившиеся перевязывать страшную рану братья уже через пару минут вязали его самого. И ладно бы это произошло в тихом коридоре, но нет, в главном зале, где ряс не протолкнуться, да еще и серые оказались рядом — повезло, так повезло.

Кер сидел практически на троне. Массивное сооружение, отдаленно напоминающее стул, надежно прикрученное к полу огромными болтами, причем, судя по блестящим шляпкам совсем недавно обновленными. Грудь, руки и ноги держали кожаные ремни в паре мест заляпанные чем-то бурым. Желая проверить прочность Кер напряг руки. Мышцы вздулись от напряжения, путы держали крепко. Пошевелить можно только головой. Одним словом — гостеприимство.

Тяжелый засов загромыхал, извещая о посетителях, Кер в притворном изумлении вскинул брови, до пленного снизошел сам епископ. Только сегодня его лицо не предвещало ничего хорошего. Рядом двое судей, но в силу малых размеров узилища вместе с охраняемой персоной зашел только один.

— Как удивительно встретить тебя в самом нашем сердце, во истину пути света неисповедимы.

— Похоже, вариант, что я добровольно пришел, не рассматривается?

— Почему же? — пожал плечами епископ — Мы открыты для любых вариантов, только если появляются трупы наших собратьев, их становится меньше.

— Может вы в жест доброй воли, скажете, что от меня нужно?

— Легко — епископ наклонился ближе, закрывая рясой обзор, в ноздри ударил резкий запах благовоний — Нам нужен ты. И скоро тебя заберут.

Правую руку неожиданно резанула боль, Кер едва сдержал стон, закусив губу. Почувствовал, как в ладонь вкладывается нечто холодное.

— Идем.

Охрана молча последовала за ним, вновь оставив Кера одного в пустой камере.

Тишина, только еле слышное дыхание охранника за дверью. И кажущийся таким оглушительным легкий треск разрезаемого ремня.

Чтобы как-то заглушить посторонние звуки пришлось изрядно покопаться в памяти. Репертуар оказался весьма скуден, в голову пришла только похабная песенка из Алтеи. Её-то он и стал насвистывать, изредка разбавляя простую мелодию словами. Равнодушное лицо охранника появилось в оконце и исчезло.

Нужно докончить начатое епископом — его острое лезвие прорезало ремень почти до конца, попутно рассекая предплечье. Что по понятным причинам Кера уже не волновало. Без того первого удара клинок оказался бесполезен, он попросту не дотянулся бы до ремня, а так... Еще немного усилий и рука свободна. А затем лезвие, вложенное епископом в ладонь, компактное и острое сделало свое дело.

Вопросы, зачем ему помогают, как второстепенные привычно отошли назад, сейчас задача одна — выбраться.

Плотная ткань рубашки сошла за веревку, тонко скрученная с закрепленным клинком — она представляла странную конструкцию, но ничего лучше в голову не пришло. Осталось только проверить сработает ли.

Удар ногой в стул, дал нужный эффект в решетчатом окошке вновь появилась хмурая физиономия, в чьей глазнице тотчас же появился инородный предмет. Как и ожидалось клинок пришлось бросать, просто ткнуть банально не хватило длины, и сейчас Кер резко потянул за самодельную веревку, возвращая орудие к себе, возможно еще пригодится.

Первая не самая сложная часть плана позади, он по-прежнему заперт. Между ним и свободой плотная древесина толщиной с кулак в довесок оббитая полосками металла плюс хорошие петли, может весь день об нее биться — толка не будет. Но в обители все двери, что встречались юноше — одинаковы, а значит, шанс все же есть.

Еще раз проверил длину импровизированной веревки, привязал еще пару лоскутов, теперь должно хватить. Старый добрый засов с упором для удобства при открытии именно он и стал целью юноши. Перекинутая сквозь решетку веревка с петлей исчезла в сумраке коридора.

Терпение, только терпение. Не торопиться и все получится как в детстве с той игрушкой. Сколько уже прошло? Кер обратился в слух, пытаясь уловить то долгожданный момент, когда петля захватит рукоять засова. И тут прошиб холодный пот. Неужели оставили упором наверх? Рука задрожала, такая близкая свобода стала подергиваться легкой дымкой, прощаясь с наивным мечтателем. Почти выбрался, но как же много в этом "почти".

И в тот момент, когда затекшие руки замолили об отдыхе Кер, почувствовал — зацепился. Подергал — точно, петля держала. Теперь в сторону, понемногу, по чуть-чуть, медленно не торопясь, чтобы не сорвалось.

Звук шагов по коридору застал в процессе, как же он некстати. Еще два пролета и появится здесь. Потянул и... Натяжение пропало, значит, петля сорвалась и все нужно начинать по новой. Пропитанная потом ткань начинала выскальзывать из рук, но не заменять же её.

Во второй раз зацепиться оказалось проще, но время поджимало.

Другого шанса не будет, дернул со всех сил, раздирая руки в кровь о шершавые прутья.

Дверь подалась вперед — получилось. Не мешкая выскользнул и затаился за углом. Откуда пришла смерть серый так и понял. Теперь нужно спешить, старательно выбирая менее оживленные коридоры юноша пробирался к выходу. Снятое с охранника облачение и надвинутый как можно ниже капюшон укрывали его от случайных взглядов. Все шло хорошо и даже очень. И как только эта мысль посетила его голову, судьба подкинула проблему.

Кер непроизвольно вздрогнул, когда звук колокола ударил как гром среди ясного неба, эхом проносясь по внутренностям храма. Все-таки его хватились, а это значит, сейчас все двери в переходах закрываются и кто-бы не оказался по ту сторону не пропустят — отличная система невольно отметил юноша, подчас орден напоминал больше армейское соединения, по уровню дисциплины так уж точно, а может и превосходил, кто знает? Сейчас монахи разбредаются по своим кельям и смирено ждут, когда их проверят или решат выпустить. Для него такой сценарий не подходит, станет ждать и вновь окажется в чудной камере, только в этот раз под неусыпным надзором.

Неприятное чувство, ускользающей из рук свободы, уже второй раз за день посетило юношу.

Кер почувствовал себя грызуном в лабиринте, слепо тыкающимся в поисках выхода. Единственный еще не запертый ход не только не приблизил его к выходу, но даже завел еще глубже. Выбора особо не оставалось и Кер отправился к его недавнему спасителю, искренне надеясь, что тот продолжит начатое и поможет.

Последним препятствием стали судьи. Перед кабинетом епископа привычно застыла пара фигур, с двумя подобными им Кер уже пересекся сегодня и это закончилось для них плачевно. С этими произойдёт то же, ведь они стоят между ним и возможно свободой.

Лицо юноши превратилось в белую маску, ни чувств, ни эмоции, только залитые тьмой глаза. Они начали первыми мягко без скрежета из широких рукавов вынырнули лезвия. Коридор был недостаточно широк и стражи покоев были вынуждены нападать по одному. Перед лицом замелькало, Кер отступил на шаг и немного в бок, перехватил руку и используя ее приложил серого к кладке, раздался неприятный хруст. Кер переступил через лежащее тело — остался еще один. Злобы, ненависти не было, только желание извести их как вредных насекомых.

Когда Кер закончил, дверь под легким толчком отворилась — не заперто.

В кресле устало, прикрыв глаза, сидел его недавний спаситель.

— Надеялся, что придешь. У нас есть время, пусть немного, но есть. Минут пять, скорее всего. Не думал, что ты будешь последним, кого увижу в своей жизни, но как говорят миряне, смерть не выбирают. За спиной ход он выведет тебя в молельню — в комнате повисло молчание — Ты спросишь, зачем я это сделал?

Кер молчал, понимая, что даже одно неловкое слово может прервать наметившиеся откровения. И продолжение последовало, правда слегка путанное.

— Все хотят жить вечно. Но как, это не странно, мы умеем ценить только то, что может закончиться. И чем больше неопределенности, тем ярче мы проживаем даже незначительные моменты. А мы... Мы хотели принести мир, хотели приумножать знания, пологая, что самый страшный враг — это смерть, которая обрывает все начинания. И вот нам выпал шанс... Такой же, как ты... Тогда это казалось невероятной удачей. Но постепенно мы стали чудовищами из детских страшилок — он нервно рассмеялся — Пили кровь и продолжали жить, обманывая старость и болезни. А потом все изменилось, ведь появился ты.

Не все готовы признавать ошибки, я смог, но не мои братья, они продолжают цепляться за свое существование. Я же увидел в этом знак... Знак что нам пора.

Поэтому я и помог. Ведь кто-то есть там, наверху, должен быть... — в голосе прозвучала надежда — Иначе все это не имеет смысла — за дверью послышался шум — Так много хотел сказать, объяснить, но как всегда времени не хватает. Я хочу, чтобы ты принес покой и им. Когда придешь за ними, не воспринимай их как зло, и помни, куда могут завести добрые намерения.

— Так долго ждал этого, а теперь страшно. Бей же — закричал епископ и когда клинок, погрузился в грудь по рукоять, по телу прошла судорога. Лицо разгладилось — гримаса боли уступила место умиротворению.

Пастор не обманул, оставляя отчетливые отпечатки в толстом слое пыли, юноша спускался по винтовой лестнице, пока не уперся в сплошную стену. Шарить в темноте пришлось недолго замысловатый рычаг, утопленный в маленькой нише, щелкнул, открывая проход, затхлый воздух сменился свежим с большой долей благовоний — он оказался в молельном зале. Его появление осталось не замеченным, увлеченные таинством прихожане не обратили внимания на покрытую запекшейся кровью фигуру, что двинулась к выходу, подхватив со скамьи забытую кем-то белую хламиду. То оживление что царило сейчас во внутренних покоях храма, никак не коснулось этих мест, лениво и чинно расхаживали стражники, то и дело отгонявшие особенно ретивых паломников от святого огня, к которому те так хотели прикоснуться. Его никто не остановил и Кер двинулся к выходу.

Юноша не оглядывался, до тех пор, пока под ногами не появилась нагретая утренним солнцем брусчатка. Свободен, Кер сделал глубокий вдох. После душного подземелья и молельни с ее благовониями, каждый глоток воздуха казался необыкновенно приятным.

Еще немного и по его следам пустят лучших ищеек, в этом он не сомневался. Сбить их со следа не просто, но опыт у Кера уже есть. Набросив капюшон, засеменил в сторону рынка — как обычно первым делом смена гардероба.

Забиться на самое дно в таком городе — не проблема. Грязная и тяжелая работа и такое же жилье мгновенно сделают его одним из тысяч приехавших покорять столицу. Армия уборщиков, служителей и другого мелкого люда примет в объятия еще одного не задумываясь. Но даже там могут найти, кто-то донесет и вот уже тебя тащат за шкирку в пыточные застенки и режут вены маятником. Так что нужно торопиться, чтобы вновь не оказаться на том же стуле или в месте похуже.

Легкая эйфория от внезапной свободы притупила внимательность и несколько позже Кера ждал неприятный сюрприз.

На встречу шел мужчина, по вискам уже пробежала седина, но осанка оставалась прямой. К поясу пристёгнут клинок в изрядно потертых ножнах, что смотрелось странно на фоне добротных одежд. Он добродушно улыбнулся Керу, как будто встретил старого приятеля и даже протянул руку.

— Добрый день.

— Мы не знакомы — не замечая дружеский жест и не снижая шага, ответил юноша.

— И вправду, где моя любезность, мое имя Лорн, а ваше?

— Я тороплюсь.

— Я мог бы оказаться полезен, впрочем, как и вы мне. Нам как раз по пути.

— Но вы не знаете, куда я иду.

— С хорошим человеком любая дорога хороша.

— А кто сказал, что я хороший?

— За плохим не отправляют сотню судей.

— Вы меня с кем-то путаете.

— Точно, это же не вы сегодня утром вышли из-под кровли собора и отправились в торговые ряды и уж точно не вы переоделись там и петляли потом полдня по улочкам Тироса. Надо отдать должное, мои люди, весьма искушенных в таких делах, едва за вами поспевали.

Опять игры и новые фигуры на доске, как же это надоело. Так что резко остановившись Кер даже не пытался изобразить любезность:

— Что от меня нужно?

— Собственно, немного. Что такого знаменательного произошло?

— Не имею представления — Кер пожал плечами.

— Я могу использовать другие методы и вести разговор в другом месте, если потребуется.

Слова не походили на пустые угрозы, в них сквозила уверенность, что породило чувство тревоги. Юноша обвел взглядом улицу и лица двоих показались знакомыми, он видел их мельком, кажется еще на рынке, просто лица в толпе не более.

— И те — Кер кивнул в сторону — помогут?

— И многие другие.

— Тогда проверим — Кер резко свернул направо туда, где виднелся переулок, наперерез тут же бросились ближайшие.

Юноша ударил, и самый расторопный опустились на залитую солнцем мостовую.

— За ним — седовласый махнул рукой.

Кер и не думал убегать, после входа в переулок слева стена дома давно обвалилась, образуя небольшую нишу, где он, скрючившись и переждал погоню — семерых пробежавших мимо. А теперь предстояло самое интересное, охотник должен стать дичью, главное не мешкать. Седовласый прислонившись к стене спокойно ждал возвращения своих людей, изредка поглядывая по сторонам. И когда их мрачные лица вновь показались на горизонте, он, не дожидаясь доклада, пожал плечами и отправился вниз по улице, а следом четверо, похоже личная охрана и уже за ними Кер. Так юноша и узнал, где обитает новый знакомый.

Повторная встреча состоялась через неделю в доме Лорна. Именно столько ушло на то, чтобы понять, как попасть внутрь, не привлекая особого внимания и заодно подготовить бегство из города. Конечно, повторная встреча — риск, но задать перед отбытием вопросы этому, безусловно осведомленному человеку, все же стоило.

Просторный кабинет утопал в полумраке. Посередине заваленный бумагами стол, слева и справа шкафы с книгами и детальная карта империи с различными отметками.

Оставшееся время юноша провел с пользой, памятуя о старом провале Кер осмотрелся тщательно и это дало результат — нашлась потайная дверь, но на этом находки не закончились, на подлокотнике стоящего за столом кресла обнаружилось едва заметное углубление с маленьким рычажком, наверняка для вызова охраны. Видно, что новый знакомый относился к безопасности серьезно. Затем дошли руки и до бумаг, если судить по их содержанию, до него снизошел далеко не последний человек в Империи и это беспокоило.

Закончив с осмотром Кер расположился у двери и обратился вслух, стараясь не пропустить приход гостя. Время тянулось медленно как смола, неспешно приближая нужный момент. Еле слышные шаги, приглушенные расстеленным в коридоре ковром, раздались где-то через час — Лорн как всегда верен своему распорядку.

— Другое место и другие методы — реакция у седовласого была отменная, обычный человек замер бы, а этот дернул кинжал из потертых ножен. Кер тем временем лязгнул засовом га двери, чтобы их не побеспокоили.

— Невежливо приходить без приглашения.

— Времена такие, некоторые правила можно нарушить — услышав подобное, Лорн спокойно кивнул и уселся в кресло, вложив оружие в ножны. Юноша понимал почему и решил сразу об этом сообщить:

— Не работает.

— Что не работает? — Лорн вскинул брови в притворном удивлении, а рука тем временем коснулась подлокотника.

— У меня было время осмотреться — Кер показал на ручку и на свободную от книг стену — Думаю, мы друг друга поняли.

— Жизнь штука интересная, иногда роли меняются. Полагаю, если до сих пор жив, я зачем-то нужен.

Интересно, что понимание — помощи ждать не приходится, нисколько не изменило поведение Лорна и это, безусловно, вызывало уважение.

— Меня терзает любопытство, зачем главе тайного совета потребовалась моя персона?

— Твоя персона? Меня заботил орден Света и то, что они затеяли. Но ты помочь отказался, так что я остался ни с чем. Я понятия не имел кто ты такой, до той встречи. Правда, после нее появилась пара догадок.

— Догадок?

— По поводу того, кто ты. Я видел таких как ты за работой. Однажды. Но, насколько известно, весь твой клан должен быть мертв, меня в этом уверили. Ты ставишь под сомнение надежность источника, раньше он не ошибался.

— Все бывает в первый раз, если уж зашел разговор, почему?

— Почему? Странный вопрос — Лорн открыто улыбнулся, обнажая два ряда крепких зубов — Я хотел то же спросить у тебя. О чем думали твои собратья, когда брали заказ на леди Вере?

— На кого?

— Леди Вере имела честь носить ребенка императора.

— Я не знал.

— На месте нашелся метательный клинок, весьма необычный. С таким металлом в городе работают не многие.

— Лезвие с палец длинной, клинок серого цвета с синим отливом? — голос Кера звучал непривычно глухо, причина гибели Борея, Лона и Вара — он.

— Да, один из ваших фирменных клинков. В добавок один недотепа, из высших кругов, признался, что нанял вас. Император был вне себя и приказал стереть вас с лица земли. Были, конечно, некоторые неясности, но его величество не любит ждать... Он принял это особенно близко, неприятно, когда огорчают знакомые люди.

— Знакомые?

— Вижу для тебя это новость. Ты и твои собратья долгое время служили карающим мечом императорской династии, там, где не мог действовать закон, вступали вы. И естественно ваши ценные услуги оплачивались более чем щедро.

Этот человек враг, и все что юноша знал, говорило, что лучше убить, но после его ухода грудь его пусть тише, но вздымалась. Без сознания Лорн пробудет около двух часов, а за это время Кер будет уже далеко. Если раньше Кер сомневался в отплытии, последние события убедили в неизбежности морского путешествия. Очень не хотелось оказаться в подвалах императора и уж тем более вернуться на стул-трон ордена Света.

Ноги несли в нужном направлении. Юноша торопился, нужно попасть в порт, ведь корабль на юг уходит в полдень. Сейчас, главное успеть подняться на борт и при этом не попасться ни серым с их прихлебателями, ни императорским ищейкам.

И Кер успел.

Облокотившись на борт Кер, до последнего смотрел, как город становиться все меньше и меньше с каждым мгновением, пока не исчез вовсе. Враги, друзья и тайны — все оставалось где-то там, на тех землях. А впереди ждал южный берег. Интересно, что там? Может тот самый заветный чистый лист?