...Совсем недалеко от башни, через подземный ход которой немного раньше за стены Дастарога выбрались Уаддр и Серхио, стояли два человека. Тень надёжно скрывала людей от любопытных глаз, да и кто рискнул бы в такое время прогуливаться самыми опасными районами города? Разве что загулявший допоздна стражник, которого дома ждёт только тоскливое одиночество и холодная постель. Или совсем уж безшабашный приезжий, незнакомый с суровыми нравами Дастарога. Но откуда ему взяться в неприветливых приграничных землях? И тем не менее, один из странных любителей ночных приключений нервничал и постоянно озирался по сторонам. Его спутник, в длинном плаще до самой земли и небрежно откинутом на плечо капюшоном, едко усмехнулся:

— Чего ты трясёшься, Глан? Сюда никто не придёт — я поставил заклинание отчуждения.

— Даже не знаю, — ответил Председатель. Да, да, не удивляйтесь — это был именно он! — Неспокойно как-то... Мне кажется, Магистр начинает что-то подозревать!

— Не узнаю тебя! Раньше ты не обращал на него слишком много внимания.

— Раньше! — Глан чуть не задохнулся от возмущения. — Посидел бы с моё рядом с ним, не говорил бы сейчас в таком тоне.

— Не забывай, — незнакомец повысил голос, — я провёл рядом с Мадуком больше времени, чем ты живёшь! И не тебе меня учить!

— Конечно, конечно — извини, — торопливо ответил Председатель и заискивающе спросил: — Сколько ещё ждать?

— Недолго, — спутник Глана вновь заговорил спокойно, как будто и не было маленькой вспышки гнева мгновением раньше. — Некромант обучил меня своему мастерству и я готов начать хоть завтра. От тебя требуется только в нужное время рассказать о бессилии Магистра Правителю.

— Будь уверен, уж я его не пожалею. Тем более, есть ещё кое-что, о чём интересно будет узнать в столице!

— Ну, что же, — незнакомец натянул капюшон, — значит, так и решим. Постарайся, чтобы завтра в южном районе было поменьше стражников. Ступай!

Глан с облегчением вздохнул и суетливой походкой почти побежал в сторону городских ворот, где его поджидала личная охрана. Эти люди подчинялись только ему, и Председателю не раз приходилось убедиться в их надёжности — за деньги, если не скупиться, можно попытаться купить даже преданность. Хотя дело не только в милом сердцу золоте — Глан лицемерно проявлял живое участие во всех заботах своего ближайшего окружения и люди ему доверяли.

Незнакомец остался совершенно один. Он поднял голову и торжествующе посмотрел на звёзды — близился час расплаты за все унижения, которые он терпел долгие годы по воле старого Мага! Даже ночной мрак не мог скрыть блеск глаз человека в плаще — невероятно, но они сияли как бы сами по себе! Незнакомец поднёс к лицу руку и с лёгкой усмешкой наблюдал, как струится с пальцев голубоватое пламя и выстреливают в темноту маленькие искорки магического огня.

— Ну что же, — он сжал ладонь в кулак и свечение исчезло, — когда ты сделаешь своё дело, Глан, ты станешь свидетелем моего триумфа и тоже исчезнешь! Мне не нужны опасные свидетели, я не Мадук...

_____________

Априори — от латинского a priori, дословно — из предшествующего. Знание, предшествующее опыту и существующее независимо от него.

5. Тучи над Дастарогом

Вот уж воистину говорят, когда бог захотел наказать людей, он лишил их разума... Потому как умный человек не стал бы вчера столько пить! Голова болела так, что в пору вешаться — казалось, ещё чуть-чуть и она лопнет, не выдержав страшного внутреннего давления. По-моему, уже и кости начали ощутимо потрескивать... Кто-то тихо постучал в дверь — по черепу пробежался табун лошадей и я, стараясь не шевелиться, медленно открыл глаза. В комнату осторожно вошла Хельга.

— Ты ещё спишь? Там готов завтрак... хотя, правильней назвать его обедом — ты проспал полдня. Будешь есть?

Только не это! Упоминание о еде породило в желудке какое-то неясное брожение, которое в любую секунду могло перерасти в катастрофическое извержение. Я смотрел на девушку и упорно молчал, страстно мечтая только об одном — чтобы меня оставили в покое. Обед?! Неужели я так долго спал? А ещё говорят, что сон алкоголика крепок, но не долог... Опять обманули!

— Что случилось? Тебе нехорошо? — спросила она, присмотревшись внимательней, — Ах, да... конечно. Если хочешь, я помогу.

Интересно чем? Принести ещё той гадости на опохмел души? Покорнейше благодарю, я лучше сам застрелюсь — дайте мне самую большую рогатку! Из чего они только гонят свою табуретовку, из кизяков что ли?! Или добавлют какой дряни, чтобы лучше пробирало...

Хельга присела рядом на кровати и положила руку на мою разнесчастную головушку.

— Повернись на спину.

Ладонь девушки приятно холодила лоб. Я покорно исполнил просьбу, стараясь шевелить головой крайне осторожно — сейчас она казалась мне настолько хрупкой, что разлетелась бы вдребезги от любого резкого движения. Хельга откинула лёгкое покрывало, положила вторую руку на солнечное сплетение, а первую переместила на макушку. Закрыла глаза, замерла... От живота к голове упругими толчками побежала горячая волна — она "щекотала" позвоночник и к моему немалому удивлению как бы вымывала боль и неприятные ощущения. Сознание постепенно прояснилось, а предметы вокруг налились неправдободобно яркими насыщенными цветами. Словно очнувшаяся от векового сна горничная разом вытерла накопившуюся лет за двести пыль. Девушка открыла глаза.

— Ну, вот и всё, — улыбнулась она, убирая руки.

Меня ещё немного мутило, совсем чуть-чуть, но в целом состояние было вполне приемлемое, даже есть сразу захотелось! Сейчас я точно в состоянии умять фаршированного ананасами слона под чесночным соусом. И запить всё это... э, нет — пожалуй, просто так слопаю.

— Как ты это сделала?

— Мне было нетрудно, у тебя чистые каналы, не забитые.

Хельга явно лукавила — уж я-то в своём теперешнем состоянии видел самые ничтожные детали. Вон, например, в самом дальнем углу под потолком затаился крохотный паучок, удерживая миниатюрной лапкой сторожевую паутинку, да и саму ловчую сеть могу рассмотреть во всех подробностях. Поэтому уж капельки пота на лбу девушки заметил сразу. Хельга поднялась и прошла к выходу, лишь на секунду задержавшись на пороге.

— Вставай и приходи обедать, — сказала она, исчезнув за дверью.

Фантастика, пара минут и готово! Я сразу вспомнил одногруппника, Мишку Сорокина, пару лет назад он рассказывал про нечто похожее и ещё на лекцию звал... как же это называлось?.. Вот же память дырявая, что-то со стройматериалами связано... доски, шпалы... Вспомнил! Рейки! К ним в институт приезжал какой-то мастер Рейки, вот Мишка и звал посмотреть-послушать. Он вообще завёрнутый на таких штуках — магия-шмагия, мухоморы, суккуленты*, чревовещатели и столовращатели... Короче говоря, муть голубая. Поэтому мне тогда идти откровенно не хотелось — слава богу, повод для отказа нашёлся железный — знакомые ребята мяч гонять приглашали. А зря, штука-то, оказывается, эффектная и в жизни весьма полезная...

В комнате творился настоящий бедлам! Я, конечно, ничего не помню, но есть подозрение, что раздеваться начал у самой двери, причём, не прекращая криволинейного движения к кровати. Элементы моего личного гардероба протянулись цепочкой от входа к лежбищу, знаменуя этапы большого и трудного пути к месту заслуженного отдыха. А настоящая жемчужина хаоса лежала возле самых ног — штаны раскинулись на полу подлинным венцом изящества. Вздохнув, я оделся, повторил свой вчерашний замысловатый маршрут в обратном направлении и отправился вкусить от щедрот гостеприимного неискреннего Мага.

В уже знакомой гостинной Магистра за столом в одиночестве сидела Хельга и рассеянно ковырялась вилкой в тарелке. Она смотрела сквозь меня невидящим взглядом — похоже, мысли девушки витали где-то очень далеко.

— О чём задумалась?

Хельга вздрогнула.

— А, это ты... Проходи, садись.

— Что-то случилось? И где остальные?

— Случилось... Вчера, когда мы были в трактире, пропал Серхио, — Хельга посмотрела на меня так, будто мне известно, что приключилось с испанцем. Откуда? Я вообще первый раз об этом слышу!

— Как это пропал?! Куда в трактире можно пропасть?

— Магистр сильно расстроился, он на него очень рассчитывал, — продолжила девушка, совсем меня не слыша.

— Подожди, мы же все вместе сидели за столом и...

— Ты просто не помнишь, — прервала меня Хельга, — он сказал, что утомился от шума и вышел на улицу подышать воздухом. И не вернулся. А когда мы уносили... когда мы уходили, его уже не было. Я вначале подумала, что он отправился обратно сам, и ещё удивилась — ведь всё равно стража не впустила бы незнакомого человека. Но и возле ворот его тоже не оказалось.

— Может, заблудился? Искать пробовали? Всё-таки, человек не иголка.

— Ищут, с ночи стражники обыскивают каждый переулок, но пока ничего...

Дела! Вот это новость, так новость! Как-то не верилось, что такой рассудительный и осторожный человек мог просто так пропасть. Он либо угодил в какую-то неприятную историю, либо у него были свои планы, в которые он никого не посвятил. В любом случае, с исчезновением испанца рушились все надежды — я на него рассчитывал даже больше, чем Магистр. На душе снова яростно заскребли кошки...

— Сергей, а ты раньше... там, в вашем мире, не встречал Серхио? Кто он? — голос девушки как-то странно дрогнул и она добавила чуть слышно. — Мне кажется, я знаю его очень-очень давно...

— Нет... — я внимательно посмотрел на Хельгу. О-ля-ля! Что это, обычная тревога или нечто большее? Как-то совсем нехорошо стало — нет, конечно, никто никому ничего не должен, но совсем невесело, если вдруг девушка проявляет к испанцу повышенный интерес. Ревность? Даже не знаю, никогда не ревновал... Наверно потому, что и не любил-то по-настоящему никогда... Сам себя не узнаю, но Хельга волнует меня как-то по-особенному, как ни одна женщина до сих пор не волновала. Я постоянно хочу быть рядом... Просто сидеть, слушать, ловить обжигающий взгляд зелёных глаз, радоваться, когда она смеётся, удивляться вместе с ней или краснеть, когда сердится и грозит пальчиком... И зачем только я вчера на неё накричал?

Дверь стремительно распахнулась. Как будто её и вовсе не было. На пороге стоял Магистр и даже ребёнок по его виду понял бы, что случилось что-то страшное — глаза Мага полыхали яростным чёрным огнём, а всё тело дрожало, как в лихорадке.

— Вы здесь? Оставайтесь в комнате и никуда не выходите до моего возвращения!

— Что случилось?! — вопрос вылетел быстрее, чем я успел задуматься.

— У южных ворот стражники убили мертвяка, — Мадук поморщился, понимая, что фраза прозвучала как-то противоестественно — прикончить труп надо ещё умудриться, знаете ли.

— А можно я с вами?! — господи, в кои-то веки выпала редкая удача живьём посмотреть на ходячего покойника!

Тьфу ты, чёрт, и меня туда же понесло! Порой привычка говорить штампами может поставить в идиотское положение — ну хоть не я первый начал и на том спасибо.

Магистр неожиданно улыбнулся:

— Ладно, пошли. Судя по твоему виду, человек ты не робкий, — он весело хмыкнул.

Приятно, конечно, получить столь лестную оценку , но что такого особенного в моём виде усмотрел Мадук? Рядом негромко прыснула Хельга.

— На, посмотри, — она протянула небольшое металлическое зеркальце в тяжёлой серебряной оправе.

Бог ты мой, вот это фингал под глазом! Кулак у того, кто меня так разукрасил, судя по размерам фиолетового с жёлто-зелёными разводами пятна, был размером с хорошую такую пивную кружку.

— Аааа... — неуверенно протянул я, не зная что сказать.

— Это ты вчера пытался подраться сразу с двумя дубильщиками, — пояснила девушка. — Если бы не стражники, тебе бы досталось ещё больше.

— Из-за чего хоть подрался-то? — боже, стыдно-то как!

— Из-за меня, — Хельга слегка порозовела, а мне в голову пьянящей волной ударила кровь. — Тебе не понравилось, как они смотрели и смеялись...

Ну, это всё объясняет и даже появляется повод немножко погордиться собой — во все времена вступиться за честь дамы считалось благородным порывом. Только как теперь на улицу показаться с такой красотой неземной на лице? Стыдоба!

— Нам пора, — Маг нетерпеливо махнул рукой.

— И я с вами... Можно? — девушка с надеждой смотрела на Магистра, хотя было видно, что решение далось ей нелегко. Хельгу выдавало лицо — легко угадывалась смесь детского любопытства и настороженности взрослой женщины. Против природы не попрёшь, что ни говори. Помню, читал когда-то давно статью про такой эксперимент: посадили, значит, в ящик кучу крыс — одну самку и несколько самцов. Есть садисты-исследователи животным не давали, зато проделали дырку, чтобы наружу можно было выбраться. Ну а там на страже поставили кота-убийцу. Через пару недель в живых осталась толька самка — все "мужики" рванули из камеры на поиски пропитания и, естественно, погибли. А вот самка вылезти даже не пыталась. Умная, однако. Сообразила, что раз "пацаны" не возвращаются, значит что-то не так в королевстве датском.

— Хорошо, — Мадук слегка нахмурился. — Только держись рядом...

Во дворе Магистра уже поджидали два воина в полном боевом облачении — в нагрудниках, наручах и шлемах. Каждый держал в руках длинную пику. На этот раз я забрался в седло уже без посторонней помощи и наш маленький отряд с грохотом помчался по улицам, распугивая прохожих и одуревших от жары собак.

На месте растревоженным роем гудела толпа горожан. Любопытство, как известно, не порок, но всё же интерес горожан на сей раз выглядел уж слишком осторожным — мертвяк колодой лежал на залитой полуденным солнцем мостовой, рядом стояли и нервно смотрели по сторонам трое стражников, а вот ближайшие зрители расположились метрах в двадцати. Подходить ближе никто не рискнул. А может и сами охранники поразгоняли зевак, кто знает...

Мы подошли вплотную. Когда-то тело наверняка принадлежало преуспевающему городскому ремесленнику — на обезглавленном трупе помимо ещё не старых сапог, светлой рубахи и потёртых серых штанов наличествовал кожаный фартук. А о том, что человек при жизни не бедствовал, говорило совсем не худенькое тело. Голова бедолаги лежала рядом — с остекленевшими глазами и пятнами засохшей крови на чёрной бороде. Такие же бурые отметины я заметил и на фартуке, и на рубахе.

Магистр опустился на корточки и, ухватив голову за жёсткие курчавые волосы, принялся внимательно рассматривать неестественно бледное лицо. Мне стало как-то не по себе, да ещё и Хельга судорожно вцепилась в руку и уткнулась лицом в плечо, что тоже не прибавляло энтузиазма. Лучше бы она оставалась в замке — не женское это дело, трупы изучать.