Перекрёсток (Часть 1)

Андре Сир

Перекресток

Часть I. Странники поневоле

Пролог

В горах Валенсии конец августа. Разомлевшие от зноя скалы дышат покоем и всё реже встретишь людей, которых шумный балаган пляжей и прокуренных баров гонит сюда в поисках глотка свежего воздуха и новых ощущений. К этому времени пресытившиеся европейцы уже разъезжаются по домам и наступают короткие недели блаженства для небогатых жителей северных стран. Их влечёт всё ещё жаркое солнце, тёплое море и низкие цены. Конечно же, они не стремятся к вершинам. Они дорожат каждым погожим деньком — скоро, очень скоро пансионаты и виллы опустеют и замрут до весны. Конец сезона, господа, конец курортного сезона...

Но если всё же появляются люди в горах, можете не сомневаться — не от скуки они здесь и уж точно не от безделья. А сейчас у подножия небольшого плато как раз неторопливо шагает худощавый человек с рюкзаком за плечами. На первый взгляд, самый обычный турист — потёртые джинсы, светлая рубашка в крупную синюю клетку, белые кроссовки и широкополая панама защитного цвета. Ровным счётом ничего особенного, за что можно зацепиться взглядом. Вот он добрался до тропы, серой змейкой вьющейся среди камней, и решительно направился вверх, поближе к солнцу, небу и горному ветру. Человека звали Серхио, а странным было то, что путешествовал он совершенно один...

Путник снял панаму и с удовольствием подставил разгорячённое лицо свежему ветру. Он только что поднялся на "козырёк" и решил немного отдохнуть — до водопада оставалось недалеко, так что до темноты добраться успеет. Поток воздуха ласково трепал чуть взлохмаченные чёрные волосы, гладил скуластое лицо, лукаво заглядывал в карие глаза одинокого странника и по-ребячьи шалил, пытаясь забраться за ворот рубашки. Испанец подошёл к самому краю площадки, отшлифованной за долгие годы тысячами людских ног почти до блеска. Внизу уже начала исчезать в густеющих сумерках долина, а справа тянулся к далёкому морю величественный хребет Сьерра Айтана. И тишина вокруг, только едва слышный шелест травы за спиной.

Серхио любил это сумеречное время, когда всё вокруг замирает в ожидании ночи — солнце "клюёт носом" и всё ниже склоняет голову к горизонту, стихают голоса птиц, а нагулявшийся за день ветер кутается листвой и засыпает до утра. Испанец опустился прямо на камни и сосредоточился на событиях уходящего дня, стараясь понять, что же заставило его в этот раз забросить все дела и отправиться к водопаду. Какая-то смутная тревога, тихий настойчивый зов, который будил его каждую ночь. Ручейком вниз по позвоночнику побежали мурашки, в ушах зазвенело и странник увидел перед собой полупрозрачную фигуру женщины в легкой тунике. Призрак загадочно улыбался, всматриваясь в глаза Серхио.

Сердце испанца тревожно забилось — незнакомка чем-то напоминала жену, трагически погибшую почти десять лет назад. Это с тех пор он стал сторониться людей, отгородился от окружающих глухой стеной спокойного равнодушия и уже никого не пускал в свой мир. Близкие друзья так и не смогли ему помочь — прежняя весёлость и жгучий темперамент баска исчезли, уступив место холодной рассудочности. И только горы навсегда остались его последней и единственной страстью...

А призрак улыбался, дразнил воображение и загонял возбуждённое сознание в такие глубины, которые Серхио считал навсегда похороненными для памяти. Там было всё — радость любви и боль утраты, забытое счастье и жестокая расправа с убийцами, слепая ненависть и горькое раскаяние. И в какой-то момент он вновь почувствовал себя тем горячим испанцем, который вызывал необъяснимый мистический интерес у женщин. Всего лишь короткий миг, но такой горький и сладостный, как сама жизнь...

Призрак расстаял в воздухе лёгким голубым дымком. А следом и диск солнца заметно покраснел, наполовину исчезнув за горизонтом. Путешественник с сожалением вздохнул и поднялся на ноги — сидеть и мечтать можно часами, но пора уходить. Остаток пути Серхио прошёл быстро, но всё же возле водопада было уже настолько темно, что поиски дров для костра пришлось отложить до утра. Ничего не поделаешь, за лето многочисленные туристы вычищали окрестный лес до такой степени, что даже днём найти что-либо способное гореть было совсем непросто.

Предстояло ещё совершить своеобразный ритуал, который повторялся раз за разом уже многие годы — нужно было найти место для ночлега. Испанец не мог связно объяснить, что определяет его выбор, просто в какой-то момент приходило чувство, что самая удобная точка находится именно здесь. Серхио с улыбкой вспомил, как вначале старательно скрывал эту особенность. К чему неизбежные насмешки, разговоры за спиной и недоумённые взгляды? Впрочем, спутники и так ни о чём не догадывались — со стороны-то казалось, что Серхио просто выбирает ровную площадку. Что удивительно, даже в одном и том же месте стоянки нужная область год от года меняла положение. Но испанцу даже нравилось играть с природой в "прятки" — он старался заранее угадать "своё" место и радовался каждой удачной попытке. Этот вечер, конечно же, не стал исключением.

Ночь постепенно заполняла пространство темнотой и новыми звуками — где-то возле водопада пронзительно кричали утки, всё больше смелели сверчки, а в траве шуршали пугливые мыши... Серхио забрался в спальник, заложил руки за голову и посмотрел на мерцающие вверху, бесконечно далёкие звёзды. Их было ещё совсем немного — должно пройти часа два, пока небо из глубоко-фиолетового не превратится в антрацитово-чёрное, и тогда сверкающим холодным блеском точкам не будет счёта. Как обычно, он испытывал волнующее чувство, что разглядывает бездну — нечто похожее Серхио ощущал, впервые оказавшись на берегу океана. И разбуженная призраком память услужливо нарисовала картину далёкого прошлого...

Жаркий летний день. Ярко светит солнце, а ленивый прибой лижет гальку возле самых ног маленького мальчика. Скуластый паренёк стоит на берегу и восторженно смотрит на чуть зеленоватую воду, где вьются живыми нитями водоросли, сверкают серебром сардинки и медленно ползёт морской ёж. А в душе постепенно зреет уверенность в том, что перед ним новый огромный мир - прекрасный, необъятный и восторженно-величественный. Серхио верит, что это доброе живое существо, которое вздрагивает ленивыми перекатами волн на поверхности бесконечного тела и манит к себе печальными криками чаек. И как же хочется сделать всего один шаг, чтобы слиться с океаном, пропитаться насквозь его чувствами и мыслями, а потом носить их в себе и помнить всю жизнь...

Мысли текли одна за другой бесконечной вереницей, а взгляд Серхио непроизвольно зацепился за одинокую звезду прямо над ним. Она разгоралась на вдохе необычным голубоватым светом и медленно угасала на выдохе. Серхио никак не реагировал на такое странное поведение, он просто смотрел и смотрел вверх, пока своим сиянием звезда не затмила полнеба. И тогда самым краешком ускользающего сознания испанец понял, что стремительно падает вверх, в самый центр холодного голубого пламени...

1. Входящие

"Вот чёрт, ну и жарища!" — с этой мыслью я открыл глаза. А вот этого как раз делать не стоило — свет ворвался внутрь нестерпимой болью, как будто в череп от души плеснули расплавленного олова. Кровь пульсировала в висках мощными толчками, а волосы скакали бешеным галопом в поисках тени. Естественно, веки тут же сами собой захлопнулись. Со страшным грохотом и скрежетом. Пришлось согнуться в три погибели и только тогда осторожно открыть один глаз. Затем второй, третий... — вроде ничего, жить можно. Э-э-э, какой ещё третий?! Судорожно ощупав голову, я успокоился — вроде бы всё как у людей: ушей ровно два и нос на месте, лишних глаз, слава те господи, тоже нет. Померещится же такое! Впрочем, ничего удивительного, в таком пекле и рук скоро окажется не меньше двенадцати.

А вокруг в знойном мареве дрожали странные деревья. Отдельные экземпляры выглядели настолько фантастически, что меня начали одолевать смутные сомнения — уж не перегрелся ли я до стадии полнейшего бреда? Вот, например, с противоположной стороны поляны какой-то гигантский папоротник вызывающе машет грязно-фиолетовыми шишками на ветках. А ещё чуть дальше пристроился настоящий гибрид клёна с лопухом — форма гигантских листьев напоминает первое, а вот размеры... Лопух бы точно усох от зависти. Понятно, что ботаник из меня никудышный, но что-то не припомню подобного "изящества" в наших ярославских лесах. Тем более, что большинство-то деревьев как раз выглядело вполне нормально! Берёзки, осинки... Только какие-то все маленькие, как в подлеске или защитных посадках на деревенских полях. А с другой стороны, чему удивляться — вдруг здесь очередные неомичурины испытательный полигон устроили? Уж при нашем-то бардаке и не такое возможно, дай только волю и деньжат поболе...

Однако, лучше всё же перебраться ближе к деревьям — иначе это взбесившееся Ярило добьёт меня максимум через пять минут. Нет, солнце я, конечно, люблю, но в дозах весьма умеренных, а жару просто органически не перевариваю. Вот холод — совсем другое дело, даже в лютую стужу хожу без шарфа и с расстёгнутым воротом. Друзья как-то раз даже прибить грозились — от вида голой шеи их озноб до костей пробирал. А что делать, если малейшее давление на горло воспринимаю как злостное изнасилование? Потому и галстуков никогда не ношу, и свитеров не признаю категорически. Такой вот я нежный индивид. Ну, а в остальном вполне обычный человек, каких немало в наших краях — с русыми волосами, серыми глазами и толпой тараканов в голове. Глаза, правда, чуть раскосые — не иначе моих предков в своё время не обошли вниманием монголо-татары.

От шишек на папоротнике веяло скрытой угрозой, поэтому выбор неизбежно пал на лопух — там хоть тень шикарная. Я с плохо скрываемым злорадством показал солнцу кукиш и устроился поудобней на мягкой траве. Представляю, как это выглядело со стороны — одуревший от жары и обалдевший от неожиданности молодой человек в домашних тапочках выясняет отношения со светилом. Цирк! Ну да ладно, теперь бы ещё разобраться, каким ветром меня занесло в этот дендрарий.

На память я до сих пор не жаловался, а склонность к аналитическому мышлению нам неплохо привили во время учёбы. Всё-таки физический факультет университета что-то значит. Если, конечно, заниматься, а не "балду гонять". Однако в этот раз горячо любимое серое вещество наотрез отказывалось прояснить ситуацию. Хорошо помню, как лежал на диване и читал книгу, а потом бац — полный провал! Как отрезало. Хотя нет, затем в голове будто что-то взорвалось и прямо перед глазами вспыхнул яркий голубой свет... Только от этого ничуть не легче — как я сюда добрался всё равно непонятно. Может, конечно, во мне дремал лунатик, а теперь вдруг проснулся и занялся исследованием окрестностей? Слабо верится, да и в роду сомнамбулизмом никто не страдал... Или стукнули чем по башке и приволокли сюда... Ну, это уже полный бред! Кто и зачем? Из всех ценностей у меня только старенький "пень"*, который назло врагам никак не сдохнет, секретов я не знаю, с криминалом тоже не связан... Одним словом, чист как херувим — не был, не состоял, не привлекался... Да и откуда этот мистер Икс материализовался в квартире — в свой законный выходной я с утра был дома и никуда не выходил...

Мои размышления прервал хруст ветки за спиной. Я осторожно оглянулся и... в доли секунды оказался в трёх метрах от дерева. Вот так на собственной шкуре и убеждаешься, что рефлексы у человека работают заметно быстрее мозгов. А из-за ствола медленно появилось нечто — что-то среднее между дядюшкой Ау и лешим, как его рисуют в детских книжках. Ростом с полметра, всклокоченные грязные волосы торчат во все стороны — точь-в-точь как у перезрелого одуванчика, борода до пупа и зеленые короткие штаны до колена. Из штанин торчат волосатые ножки. Босые. Маленькие ручки существо важно сложило на животе. Довершали картину любопытные чёрные глаза и крошечный нос пуговицей. Такой вот пигмей смешанных лесов.

Для приведения организма в чувство полагается себя ущипнуть побольнее, но кто же об этом помнил? Может, потому и из ступора я вышел далеко не сразу — маленький, плюгавенький, а перепугал меня изрядно.

— Ты кто?!

— Страж, — существо явно гордилось своим статусом. — Это моя делянка. Идём скорее, Хельга давно ждёт.

Мать честная, оно ещё и разговаривает! Мне показалось, или абориген действительно выстреливает словами не открывая рта?

— Э, подожди малый, подожди, не так быстро! — я лихорадочно пытался привести мысли в порядок. — Давай-ка всё сначала. Во-первых, куда я попал? Что это за место?

— На мою делянку. Я тебя нашёл и теперь надо идти, Хельга ждёт.

— Вот же заладил — делянка, Хельга. Что ещё за делянка?

— Это Земли Входящих. Все приходят сюда. Мы вас находим и отводим к Хельге. Потом она отвезёт тебя в Город.

— Кто это все?! — я начал потихоньку закипать — что же это такое, из него каждое слово клещами выдирать надо?!

— Входящие. Идём, нам надо спешить.

— Очень познавательно! Ну а Хельга-то хоть кто и как город называется?!

— Хельга всё расскажет, пошли...

Чёрт бы его побрал! Ну до чего же скользкий тип! Такое ощущение, что он меня запутал окончательно — теперь я вообще ничего не понимаю. И с какой радости я должен идти неизвестно куда, неизвестно зачем и неизвестно с кем?! Ситуация, однако... Безопасней, конечно, было бы выбираться самому, но для этого нужно знать в каком направлении двигаться, а пигмей молчит, как рыба об лёд. Стоит вон и аж подпрыгивает от нетерпения... Ладно, делать-то, действительно, нечего — пойду с ним, а вдруг эта (или этот) Хельга окажется разговорчивей? Должен же быть хотя бы один нормальный в этом лесу! Себя я уже таким не считал...

— Пошли, не торчать же здесь до скончания века, — нехотя согласился я, надеясь, что в городе удастся всё выяснить. Абориген развернулся и, потешно размахивая ручками, скрылся в лесу. Высокая трава полностью скрывала его миниатюрные ножки и малец стал похож на катящегося по зелёному ковру волосатого колобка. Смех и грех, право слово. Я поспешил следом, стараясь не упустить проводника из виду — для своего роста он двигался неожиданно резво.

Бегать мне приходилось в своей жизни немало. И в школе кроссы постоянно выигрывал, и за сборную иститута на соревнованиях выступал, да и на работе мною часто затыкали "дыры" на всевозможных спартакиадах. А друзья издевались от души — мол, Серёга, где ты видел сисадмина-спортсмена? И то правда, этой касте тружеников по статусу положено пиво пить, "юзверей строить"* и печень отращивать. Но мне нравилось — мало того, что само движение доставляло удовольствие, так ещё и азарт, море адреналина и восторженные взгляды болельщиков. Особенно поклонниц. А что, если молодому парню всего двадцать пять, ничто человеческое ему не чуждо.

Однако на сей раз радостного возбуждения от бега я так и не дождался. И дело не в том, что на финише нас не ждали с оркестром и брызгами шампанского. И даже не потому, что приходилось словно перепуганным зайцам петлять между деревьями и продирались через колючий кустарник. Сам лес будил во мне какую-то смутную тревогу. Точнее объяснить не могу, но что-то здесь было определённо не так. Наверняка каждый испытывал нечто подобное: смотришь на вещь — всё знакомо и привычно, а как-то моторошно. Душой-то чувствуешь, что тебя нагло обманывают, но не понимаешь как и зачем.

— Эй, страж! А человеки вроде меня здесь встречаются? — по крайней мере, очень хотелось на это надеяться — мой-то вид мальца не удивил.

— Людей много, они живут везде. А стражи только в Землях Входящих, — в голосе аборигена угадывалась гордость за собственную исключительность. — Есть ещё другие, но я про них ничего не знаю. А Хельга говорила, что в горах живут злые карлики. Люди с ними воюют.

Я от души рассмеялся:

— А ты, оказывается, большой шутник! Ещё скажи, что тут орки с гоблинами водятся.

— Есть, — с готовностью подтвердил малец. — Только орки давно ушли отсюда. А гоблины где-то далеко в горах.

Говорил страж вполне серьезно, но я ему не поверил — уж больно всё смахивало на какой-то плохо поставленный фарс. Карлики, орки, гоблины... Бред чистой воды! Такое подозрение, что здесь на летние каникулы расположилась Канатчикова дача*. Оставалось только, чтобы Хельга оказалась каким-нибудь мудрым драконом на пенсии, который от нечего делать открыл турбюро. Вот только не помню, чтобы путёвку мне предлагали.

— Пришли, — с облегчением выдохнул страж, потешно посапывая носом-пуговицей.

Лес закончился как-то вдруг. Точнее, он не то чтобы совсем закончился — просто мы выскочили на поляну внушительных размеров — до стены деревьев напротив было, пожалуй, метров четыреста. Слева из чащи выбегала заросшая травой дорога и через сотню шагов упиралась в массивные деревянные ворота. Естественно, ворота стояли не сами по себе, а закрывали проход в каменной стене высотой примерно в два человеческих роста. А за ней хорошо просматривались красно-коричневые черепичные крыши каких-то построек, судя по всему одноэтажных. Что ж, неплохо устроились партизаны, с размахом — вон какие хоромы отстроили!

— Нам туда, — мой провожатый ткнул пальцем в направлении ворот.

Ну, чтобы догадаться, ума выдающегося не требуется — всё равно же идти больше некуда. Если, конечно, страж не держит меня за олигофрена. Я подозрительно взглянул на мальца и спросил:

— Послушай, а Хельга кто? Человек?

— Ага, — кивнул страж и тут же радостно добавил. — Она очень красивая и добрая.

Этого только не хватало! Вообще-то, если меня умыть и причесать, то я выгляжу вполне прилично. По крайней мере, так считают девушки из бухгалтерии. Если не врут, конечно — всё-таки женщины есть женщины и прекрасно понимают, что сисадмина нужно холить и лелеять. А хотелось бы надеяться, что это правда — хоть и не красавец, но ведь и не урод же, в конце концов. Но уж точно не сейчас, после пробежки в эдакую жару! Я придирчиво осмотрел себя с головы до ног. Бог ты мой, ну и видок! Лёгкая футболка с вызывающей надписью "Notre Dame Fightin' Irish" и рисунком решительного зелёного мужчинки со сжатыми кулаками. Это раз. Спортивные штаны в репейных колючках — два. Ну и грязные тапочки — влетел с разбегу в пересохшее болотце... И как они только с ног не свалились? Зрелище, прямо скажем, душераздирающее.

Абориген неожиданно затрясся от смеха:

— Не бойся. Тут иногда совсем голые приходят.

Спасибо тебе, добрый не-знаю-кто, утешил! Стало как-то совсем неуютно — представил себя на секундочку совершенно раздетым. Очевидно, на лице моментально отразилась вся глубина моих далеко небеспочвенных сомнений, потому что страж в буквальном смысле слова покатился по земле от дикого хохота. Если, конечно, так можно назвать те всхлипы, бульканье и хрюканье, которые он издавал. А я стоял с мрачным видом и соображал — если ему сейчас "леща" отвесить, грозит это международным скандалом или обойдётся? Однако, малец мне такого шанса не дал — неожиданно успокоился и дёрнул за штанину:

— Идём, на заставе есть во что переодеться.

Я ещё раз с тоской осмотрел своё жалкое убранство и шумно вздохнул — если уж довелось попасть чёрт-те знает куда, то почему обязательно в таком тряпье? Встречают-то, как известно, по одёжке, а провожают... надеюсь, не в последний путь. Нет, сегодня определённо не мой день!

Между лопатками пробежала волна холода — знакомое с детства ощущение от пристального взгляда в спину. Сразу вспомнились бабушкины рассказы о том, что все мужчины в нашем роду через поколение обладали повышенной чувствительностью к "злому глазу". Отец обычно весело хохотал и списывал всё на мракобесие и неистребимую женскую страсть к мистике. А мне, честно говоря, было не до смеха. Потому что пришлось не раз убедиться в правоте её слов. Вот и сейчас не было причин не доверять родовым инстинктам и я резко обернулся. Никого. Только лес издевательски играл пятнами солнечного света в тени деревьев.

— Ты чего? — страж стоял на дороге в десяти метрах от меня и недоумённо хлопал глазами.

— Не знаю, — я с подозрением разглядывал ближайший куст боярышника. — Показалось, что за нами кто-то подглядывает.

— Здесь даже зверей нет, — беспечно махнул рукой проводник, — некому подглядывать. Не отставай!

К воротам мы подошли в полном молчании. Вблизи они выглядели очень солидно — плотно подогнанные широкие доски хоть и потемнели от времени, всё равно производили впечатление крепкой преграды. А через каждые полметра тянулись толстые металлические полосы с большими коваными заклепками. Одним словом, монолит! Такие только тараном взять можно. И вот на фоне этой строгой красоты совершенно нелепо смотрелось железное кольцо в полуметре над землёй. Страж ухватился за него и решительно постучал в ворота. Ага, теперь всё встало на свои места — если бы кольцо висело повыше, малый тут бы до вечера прыгал. Кто бы мне ещё объяснил, какой смысл в подобных "стукалках", если гораздо проще крикнуть?

С той стороны неожиданно громко лязгнул засов и створки медленно распахнулись. Страж тут же проскользнул в образовавшуюся щель, а я остановился и с любопытством рассматривал доступный глазу кусочек двора. Прямо передо мной находилась ровная площадка, абсолютно лишённая растительности. Мой сопровождающий добежал почти до середины и направлялся теперь к добротному каменному дому с большими окнами. Он что-то выкрикивал, подпрыгивал на каждом шагу и вращал руками, как ветряная мельница. Из-под ног малыша взлетали красивые фонтанчики пыли. Я продвинулся немного вперёд и смог, наконец, полностью рассмотреть всю панораму. Слева обнаружились ещё два строения, явно хозяйственного предназначения — одно было похоже на обычный сарай или амбар, а второе напоминало деревенскую кузню. Справа расположился крытый загон, в котором дремали четыре лошади, а немного дальше — скирда в окружении толстых вертикальных жердей и нанизанной на них лёгкой крыши. Очевидно, для укрытия сена от дождя.

Сзади послышался противный скрип — брр, мороз по коже! Тело моментально покрылось здоровенными пупырышками — с детства не переношу подобных звуков. Коренастый человек в куртке из грубой кожи неторопливо закрывал ворота. Всё это время его скрывала створка, поэтому я его сразу и не заметил. Из ножен за спиной стражника торчали рукоятки двух то ли сабель, то ли коротких мечей. Внимательные карие глаза, длинные вьющиеся волосы каштановыми волнами опускаются на плечи... Широкий пояс, штаны серого цвета, на ногах пыльные полусапоги из мягкой кожи — одежда и обувь явно не современной эпохи. Хм, а может малец говорил правду и меня действительно забросило в фиг-знает-какой мир с фантастическими существами и героями-людьми?

— Здравствуйте!

Стражник "одарил" меня коротким внимательным взглядом и буркнул что-то непонятное. Досадно, но похоже мы говорим с ним на разных языках. А всё-таки любопытно, что это за сарацин и как ему только не жарко в такой дублёнке? Тут и в одной маечке страшно хочется посидеть в тенёчке с банкой холодного пива. Внезапно воин застыл и с изумлением уставился на дорогу к лесу, изредка посматривая в мою строну. Я невольно вытянул шею, пытаясь из-за его плеча разглядеть причину столь пристального интереса.

Во двор колобком вкатился брат-близнец моего аборигена, только патлы его оказались огненно-рыжими, а штаны красными. Он проскочил мимо и помчался к дому, размахивая руками и выкрикивая что-то опять же на незнакомом языке. Однако, добраться до крыльца малыш не успел — из дома в мгновение ока появился мой пигмей и миниатюрным смерчем налетел на рыжего собрата. Их яростная перебранка напоминала "разборку" между сороками, не поделившими сверкающую безделушку. Что они кричали друг другу, я не понял, но вновь прибывший в какой-то момент перестал ругаться — только разводил руками и тихонько пятился к воротам.

— Дааа... Цирк. Даунхауз. Может тут ещё и положение индивида в обществе зависит от цвета штанов? Тогда Данелии надо памятник поставить, — пробормотал я, с интересом наблюдая за развитием событий.

Продолжения, однако, не последовало — на пороге дома возникла самая настоящая фея. По крайней мере, в первый момент мне так показалось — она была потрясающе красивой, а лёгкая ослепительно белая туника придавала девушке сходство с греческой богиней. Небесное создание жестом успокоило спорщиков и они тут же замолчали, растерянно оглядываясь по сторонам. Теперь, по крайней мере, понятно, кто в доме хозяин. Точнее, хозяйка. Девушка с интересом посмотрела в нашу сторону, взгляд её зацепился за что-то за моей спиной и на лице застыло выражение крайнего удивления. Господи, они что, сговорились?! Я невольно обернулся и тоже замер — через ворота вошёл совершенно босой темноволосый человек среднего возраста в клетчатой рубахе и потрёпанных джинсах. Если судить по явно "земной" одежде, то он наверняка мой товарищ по несчастью и точно так же прибыл сюда без приглашения. Вот только гость, единственный из всех присутствующих, был подозрительно спокоен.

— Буэнос диас, амигос.

Я не совсем уверенно кивнул головой. Интурист, но всё же точно свой, похоже испанец. Жаль, что в наших краях испанский изучают только в спецшколах, ну или в институтах на иностранном... Я со своим физическим образованием могу разве что на английском поболтать, да и то через пень-колоду.

— Привет... амиго...

Незнакомец осмотрел меня с ног до головы и улыбнулся. Улыбался он, надо признать, открыто и дружелюбно.

К нам подошла хозяйка. Пару мгновений она оценивающе смотрела на нас, потом взяла обоих за руки и закрыла глаза. Весьма своеобразный способ медитации, но чертовски приятный! Я с неудовольствием вспомнил о репейных колючках на штанах — досадно, так и не привёл себя в порядок!

— Приветствую вас, Входящие, — зелёные глаза на загорелом лице девушки засияли как две звёздочки. — Теперь вы можете свободно разговаривать друг с другом и всеми людьми в этом мире.

— А разве... — я недоумённо уставился на неё. — Как же я до сих пор с аборигеном своим ненаглядным общался и прекрасно всё понимал?

— Уахи не в счёт, они от природы способны понимать любой язык, — девушка показала рукой в сторону стражей и добавила. — Конечно, нужно некоторое время, чтобы его освоить, но с людьми из вашего мира они встречались уже не раз. Потому уахи здесь и служат.

Я пропустил все объяснения мимо ушей и с удовольствием разглядывал её фигуру, идеальные пропорции которой не могла скрыть даже свободная туника. Мне нравилось в хозяйке лесного хутора абсолютно всё — стройные ноги в кожаных сандалиях, крутой изгиб бёдер, тонкая талия... А от одного вида высокой груди меня попросту бросило в жар. Есть такая категория женщин, за один благосклонный взгляд которых можно душу чёрту продать и Хельга, несомненно, принадлежала к этой касте избранных. А лёгкая улыбка на чувственных губах? Да с ума можно сойти, если долго смотреть! Если здесь живут такие девушки, я согласен задержаться подольше, несмотря на угрозу увольнения.

— Давайте пройдём в дом — времени до отъезда остаётся немного, а ещё надо разобраться, почему вас двое, — с этими словами она повернулась и направилась к дому.

Господи, а голос-то, голос! Звонкий, как колокольчик и в то же время очень мягкий. Я и испанец поспешили следом. Замыкал процессию охранник с мечами.

Мы поднялись на крыльцо и вошли в дом, оказавшись в длинном узком коридоре. Я машинально отметил, что на стенах кроме одного слабенького светильника ничего не было, да и пол, так сказать, сверкал первозданной чистотой. Довольно странное положение вещей для жилого помещения — обычно хоть что-то или висит на стенах или мешается под ногами. Невольно напрашивается вопрос, достойный Шерлока Холмса — а не бутафорский ли сей теремок? Из трех широких дверей, выходящих в коридор, девушка провела нас к самой дальней, едва различимой в полумраке после яркого уличного света.

Мы с некоторым волнением прошли в комнату — всегда хотелось узнать, как живут настоящие феи. Но... Действительность только укрепила мои подозрения — если наша хозяйка и богиня, то уж точно спартанская. Посудите сами, из всей обстановки обнаружились только массивный деревянный стол и рядом с ним несколько монументальных стульев с высокими спинками. В углу раскрыл чёрный рот камин да на стене висел какой-то гобелен с незатейливым пасторальным сюжетом. Вот, собственно, и всё. Я посмотрел на испанца — он точно так же с удивлением озирался по сторонам — похоже, сомнения терзали не только меня. А с другой стороны, так даже лучше — окажись Хельга знатной дамой и надежд на близкое знакомство не осталось бы никаких.

— Проходите, садитесь, — пригласила хозяйка.

Я моментально занял место возле окна, справедливо полагая, что так будет гораздо легче наблюдать за лицами собеседников и оставаться при этом в относительной тени. Испанец расположился рядом, а девушке и сарацину достались места напротив. А дядька-то молодец, в сообразительности ему не откажешь!

— Итак, тебя мы ждали, — фея посмотрела на испанца, затем перевела взгляд на меня и продолжила, — а вот кто ты, Входящий, и как оказался в нашем мире?

Ёшкин кот! Если честно, обидно стало до слёз — ко всем "радостям" меня сейчас ещё и виноватым сделают! А я-то раскатал губу, что сейчас всё объяснят, извинятся за неудобства, расцелуют, домой отправят и мешок золота отсыпят за моральный ущерб! Ах, нервы, нервы... И почему так часто не удаётся держать их в узде? Одним словом, такое зло взяло, что...

— Кто я?! Как оказался?! А вы сами кто такие и зачем я вам тут понадобился? Стражи, охранники, входящие, разводящие — прямо казарма какая-то! Если я тут случайный гость, может, покажете дорогу и разойдёмся, как в море корабли? Ко всеобщему удовлетворению и моей неописуемой радости?! — выпалил я скороговоркой, переводя дух. — Готов даже подписать меморандум о неразглашении... Испанец, ты, как я понял, тут дорогой гость — объясни убогому, какого лешего здесь происходит?

Сосед недоуменно пожал плечами:

— У меня тоже нет никаких предположений о цели моего пребывания здесь. Надеюсь, сеньорина будет настолько любезна и постарается просветить ме... нас на этот счёт. Но, прежде всего, поскольку нам суждено какое-то время находиться вместе, предлагаю хотя бы познакомиться — неудобно разговаривать и не знать, как зовут собеседника. Разрешите представиться, я — Серхио Торрес и, действительно, испанец...

Удивительное дело, но спокойная речь соседа странным образом погасила моё раздражение:

— Очень приятно, тёзка. Сергей Реутов, русский... — пробурчал я, виновато поглядывая на девушку.

Мы выразительно посмотрели на хозяйку, ожидая, в свою очередь, откровенности с её стороны. Фея едва заметно улыбнулась:

— Меня зовут Хельга, хотя об этом вы уже знаете — уахи любят посплетничать. Наш мужественный спутник — Агриэль, он мастер клинка, — она показала на молчаливого воина.

— Не горячись, парень, — мечник озорно подмигнул. — Всё будет хорошо, разберёмся помаленьку.

Моя эскапада, похоже, не произвела на Хельгу никакого впечатления — девушка с интересом некоторое время разглядывала нас и спокойно продолжила:

— К сожалению, я не могу отправить тебя назад, Входящий, на это способен только Маг. Но он в Городе и связаться с ним сейчас не в моих силах, — хозяйка с грустью смотрела прямо в душу и горячая волна опять ударила мне в голову. — Магистр предупредил, что должен появиться Серхио и я даже видела, как он поднимался к водопаду. Но вас почему-то двое — раньше такого никогда не было!

— Так, значит, мне не показалось, — задумчиво сказал испанец.

— Да, ты видел мою проекцию в вашем мире. Далеко не всем это удается, точнее, почти никому. Это говорит о том, что ты далеко продвинулся на пути овладения Силой и встреча с Магом будет полезна вам обоим. Он ждёт тебя в Городе.

— Эээ, послушайте, уважаемые, — напомнил я о своей скромной персоне. — Не хотелось бы прерывать вечер воспоминаний, но мне встреча с вашим чародеем тоже не помешала бы. Интерес, конечно, шкурный, но ужасно хочется домой, тем более, что моё пребывание здесь никем не предусмотрено. Чем мне тут заниматься, ожидая своей участи? Любоваться местными красотами и играть с уахами в подкидного дурака?

Серхио усмехнулся:

— Сергей, я бы на твоем месте выражался чуть более понятным языком — твои идиомы только сбивают всех с толку.

Я шумно вздохнул — боже, как же всё запущено! И опять наружу вылез чёрный дух противоречия:

— Достопочтимые дамы и господа! Взывая к вашему врождённому чувству сострадания и гуманизма, нижайше прошу принять меня в свою делегацию, ну хотя бы в качестве пажа или оруженосца... Так понятней? — съязвил я. Страшно не люблю, когда меня учат жизни.

— Сергей просит взять его с собой, — спокойно перевёл Серхио, — мне кажется, это самый правильный выход — в любом случае помочь ему сможет только ваш Маг.

— Хорошо, — согласилась Хельга, немного подумав, — тогда будем собираться. Агриэль, скажи уахам, чтобы принесли одежду для Входящих и займись лошадьми.

Воин кивнул и покинул комнату.

— Вам надо переодеться — в таком виде вы будете привлекать слишком много внимания, — пояснила девушка. — Идёмте.

В коридоре мы прошли через правую дверь и оказались в просторной комнате. Никогда не видел столько оружия сразу! Настоящего, средневекового! Вдоль стен стояли стеллажи со всевозможными пиками, алебардами, боевыми топорами, чеканами и еще неизвестно чем, висели щиты, нагрудники и кольчуги. В самом центре комнаты врос ножками в пол низкий кряжистый стол, на котором аккуратными рядами лежали мечи, кинжалы, ножи... Я заметил даже кистень и арбалет. Глаза просто разбегались — такой коллекции позавидовал бы самый известный музей мира, всё выглядело очень внушительно, грозно и красиво. По самым скромным оценкам, оружия хватило бы, чтобы снарядить человек сто. Непонятным оставалось только одно — куда подевались все эти люди?

В комнату бесшумно влетела стопка одежды, окружённая нимбом рыжих волос. Когда она немного приблизилась, за ней обнаружился "огненный" уах. Следом, с важным видом появился и второй — он принёс две пары кожаных полусапог со шнуровкой. Хельга придирчиво оглядела наши обновки.

— Как будете готовы, возвращайтесь в комнату — будем обедать.

— Одну минуту, леди, — остановил я её, — пара вопросов. На лошадях мы собираемся скакать или у вас имеется экипаж? Ну, или телега, на худой конец?

— Мы едем верхом. А в чём дело?

— Не знаю, как Серхио, но лично я лошадь, мягко говоря, видел только на картинках и не представляю с какой стороны к ней вообще подходить.

Немного соврал, конечно — видел, когда гостил у бабушки в деревне, ну и несколько раз в цирке, но это мало что меняет.

— Ничего страшного, мы поедем медленно, справишься, — как мне показалось, Хельга усмехнулась с едва заметным злорадством. — Когда-нибудь всё приходится делать в первый раз.

Девушка повернулась к двери, собираясь покинуть комнату.

— Ещё секунду, — я вновь привлёк её внимание, — а с арсеналом этим что делать? Вооружаться?

Уж очень хотелось прихватить какой-нибудь маленький сувенир на память. Хельга пожала плечами:

— Как хотите, по слухам возле Города бывает неспокойно на дорогах. Но это ночью, а мы собираемся ехать днём, — она немного подумала и добавила. — Агриэль легко справится и с десятком разбойников. К тому же я сомневаюсь, что ты умеешь обращаться с мечом или луком.

Что правда, то правда — из всего колюще-режущего оружия мне знаком только кухонный нож обыкновенный, да и то в части примитивного нарезания хлеба. А вот картошку чистить, например, я бы себе не доверил — отходов получается заметно больше, чем собственно продукта. Поэтому, обычно, покупаю уже готовую в универсаме.

— Да, чуть не забыла, свою одежду сложите в сумку и заберите с собой — она вам ещё пригодится, а здесь на неё охотники вряд ли найдутся.

Хельга сняла висевшую на стене наплечную сумку с длинным ремнём и протянула мне.

Удивительно, но одежду пошили словно на заказ — как будто мерку специально снимали. Поэтому с маскировкой под местных жителей мы могли бы справиться быстро. Однако, переоделись неспешно, периодически отвлекаясь на осмотр сверкающих клинков. Видимо, что-то заложено в человеке на генном уровне: оставишь людей одних в магазине, так женщины перемеряют там все тряпки, а мужики перероют всё оружие. Я вопросительно посмотрел на Серхио:

— Идём обедать? Не знаю как ты, но я что-то сильно проголодался.

— Идём, — испанец с видимым сожалением положил на место узкий длинный кинжал.

Он направился к двери, а я вспомнил про лихих мазуриков, вознёс хвалу Хельге за отличное оправдание и решил всё же прихватить какой-нибудь клинок. Понятно, что боец из меня никудышный, но сувениром обзаведусь на совершенно законном основании. Нож с красивой костяной рукояткой перекочевал в сумку к тапочкам и прочему барахлу.

— А ты? Ничего не возьмёшь?

— Обойдусь, — Серхио решительно махнул рукой.

Интересно, где они насобирали такую кучу металлолома? Обязательно спрошу потом у Хельги...

В комнате с камином за время нашего отсутствия на столе появились большое блюдо с овощами и четыре глиняных горшочка, от которых шёл дивный мясной дух. Рыжий уах забрался с ногами на стул, бормотал что-то себе под нос и нарезал хлеб огромным ножом. Возможно, не таким уж и огромным, но в сравнении с малышом он смотрелся весьма и весьма внушительно. Но запах! От сводил с ума, дразнил и манил, как ароматный сыр приводит в трепетное возбуждение мышь. Я, кажется, даже начал тихо поскуливать, как изголодавшийся пёс. Грешен, люблю вкусно поесть и ничего с этим уже не поделаешь.

Хельга возле окна что-то негромко объясняла стоявшему рядом Агриэлю. Завидев мои горящие глаза, она жестом пригласила всех к столу. Стоит ли говорить, что девушка ещё не закончила движение, как оба новоиспечённых пилигрима сидели на стульях и держали в руках ложки? Я с серьёзным видом спросил:

— Кто прочтёт благодарственную молитву? Никто? Вообще-то я догадывался. Ну, в таком случае, приятного аппетита, аминь...

Похлёбка в горшочках напоминала по вкусу чанахи и была необычайно вкусной. Хотя, вполне возможно, просто обманывал пустой желудок — как известно, с голодухи и кизяк медовой лепёшкой покажется. Я справился со своей порцией за пару минут и серьёзно задумался над вопросом, будет ли с моей стороны непростительной наглостью попросить добавки? Эх, вот бы пожить тут пару дней на казённых харчах — ну его, этого волшебника из города!

Внезапно в голову пришла неожиданная аналогия:

— Хельга, а дорога в город случайно не жёлтым кирпичом выложена?

Хозяйка недоумённо посмотрела на меня и отрицательно покачала головой. Если бы она покрутила пальцем у виска, я бы не удивился.

— Жаль, жаль... Неплохая экранизация могла бы получиться. Ты была бы Элли, уах — натуральный Тотошка, даже гримировать не надо. Подкрасить самую малость и на съёмочную площадку. Заплечных дел мастер — вылитый Железный Дровосек. Мы с тёзкой, соответственно, стали бы Львом и Страшилой, а чародея вашего окрестили бы Гудвином. Картинка... Можно прямо в Канн подаваться...

Сытый и довольный, я мечтательно посмотрел на окружающих. Энтузиазма на их лицах не прибавилось, скорее наоборот. Даже Серхио удивлённо поднял брови. Впрочем, понятно — откуда испанцу знать "Волшебника Изумрудного Города"? Если и читал, то уж скорее "Волшебника страны Оз", а там имена у персонажей другие. Но всё равно обидно — нельзя же так серьёзно относиться к жизни! Язык так и чесался процитировать барона Мюнхгаузена из фильма Марка Захарова — "Улыбайтесь господа, улыбайтесь..." Нет уж, хватит — ещё пара подобных "шуточек" и хозяева окончательно уверуют в мою невменяемость на почве стресса.

— Ладно, не переживайте, я пошутил. Неудачно... Приношу свои извинения. Спасибо за угощение, пойду-ка я на двор — буду привыкать к внешнему виду наших Саврасок...

Снаружи всё так же нещадно палило солнце да знойный ветерок лениво играл листвой за каменной стеной. И это в конце лета! Я сел на крыльцо и задумался — смех смехом, но какого чёрта меня сюда всё-таки забросило? Серхио они ждали, а со мной какая-то промашка случилась. Побочный эффект великого эксперимента... Найти бы того, кто всё это подстроил и... спросить по всей строгости. Что теперь надо сделать, чтобы вернуться назад, в свою однокомнатную квартиру со всеми удобствами, компьютером и Интернетом? К друзьям, с которыми можно быть самим собой и не напрягаться каждую минуту в поисках нужных слов?

На плечо мягко легла рука и рядом устроился Серхио — занятый раздумьями, я не заметил, как он оказался рядом. Испанец ободряюще улыбнулся:

— Не накручивай себя, Сергей. Проблемы лучше решать по мере поступления, а не придумывать самому. Сейчас главное добраться до Мага, а там видно будет. Раз уж мы здесь появились, значит от нас что-то требуется, когда узнаем — тогда и подумаем.

Как ему удаётся так спокойно держаться?

— Ты прав, конечно, — обречённо вздохнул я. — Только не всегда получается поступать правильно...

Сзади послышались уверенные шаги — на крыльце появился Агриэль и направился прямиком к загону. Мы завороженно наблюдали за его действиями — он медленно вывел запряжённых лошадей, оставил трёх посреди двора и вернулся к нам с красивым жеребцом.

— Для начала научись садиться на коня с крыльца, — сказал он и весело подмигнул. — Давай, пробуй потихоньку, я его придержу.

Забраться на лошадь оказалось не таким простым делом, как могло показаться на первый взгляд — меня постоянно тянуло съехать под брюхо. И почему в кино всё выглядит так легко и красиво? Герои лихо вскакивают на коня на ходу, как будто всю жизнь только этим и занимались. Хорошо ещё Хельга не видит моего позора — со стыда можно сгореть перед девушкой... Со второй попытки всё же удалось забраться в седло и вставить ноги в стремена: а что, мне даже понравилось — сидишь и смотришь на всех свысока!

— Захочешь тронуться, ударь коня ногами, а для остановки просто натягивай поводья, — закончил свой нехитрый инструктаж Агриэль и пошёл открывать ворота.

В этот момент в дверях показалась Хельга, только теперь вместо туники на ней были надеты штаны и свободная рубашка, но и в этом наряде она выглядела потрясающе. Так сказать, современный вариант прекрасной амазонки. Ну, или средневековый, если точнее.

— До темноты мы должны добраться до деревни... Агриэль! — девушка помахала рукой. — Поехали!

Она подошла к лошади и легко, я бы даже сказал, изящно вскочила в седло, Серхио и мечник последовали её примеру. Судя по тому, как мой испанский тёзка держался, ездить верхом ему приходилось не раз. Я легонько ударил пятками своего коня и неспешно приблизился к остальным всадникам, а ещё через минуту наш маленький отряд находился уже возле леса. Сзади прощально лязгнул засов ворот заставы. Что нас ждёт впереди?

_______________

"Пень" — слэнг. Означает персональный компьютер на базе процессора "Pentium". Автор неоднократно ругался с Сергеем по поводу такого типа "словечек" и просил его выражаться нормальным языком. Бесполезно — сказал, что ему легче застрелиться, чем переучиться. Прямо как в том анекдоте про бармена, к которому пришли с проверкой, помните? "Мне легче штраф заплатить, чем руку сбить". Вообще-то он парень неплохой, но временами упрям, как сотня бухарских ослов. Вы уж извините.

"Юзверь" — слэнг компьютерщиков. От английского "user" — пользователь.

Канатчикова дача — Сергей говорит об известном сумасшедшем доме. В те времена, когда Москва была во много раз меньше, черта города проходила возле Калужской заставы (сейчас площадь Гагарина), а дальше начинались дачи, среди которых была и дача купца Канатчикова. Потом город выкупил это место и здесь построили хорошо известный московский сумасшедший дом — Канатчикову дачу. Сейчас — институт Кащенко. А старое название многие наверняка помнят из песни Владимира Высоцкого.

2. Начало пути

В тени деревьев даже в такую жару чувствовалась прохлада — волнами налетал лёгкий ветерок и приятно освежал лицо. Тишина завораживала и обволакивала, а глухой топот конских копыт только подчёркивал царственное спокойствие природы. Всё вокруг дышало безмятежностью и умиротворённостью, так что в какой-то момент мне даже удалось расслабиться. И это несмотря на то, что уже через час пути седло доходчиво напомнило — у человека есть не только голова. Собственно, ещё в детстве меня начали попрекать наличием в пятой точке опоры острого шила. До сих пор помню, как воспитательница в детском саду требовала от мамы выдать справку о том, что я ребёнок "легко возбудимый", а потому она (воспитательница), в случае чего, ни за что отвечать не будет. Крепко тогда отец с ней поскандалил, но мою независимость и адекватность отстоял.

Вот и сейчас утомлённая солнцем натура жаждала действия. Всё равно какого, лишь бы не скучать. Смотреть по сторонам порядком надоело — лес выглядел, конечно, красиво, но уж слишком безжизненно и однообразно. Деревья, кусты, опять деревья и снова кусты. Ни тебе зверей, ни птиц... Даже моих заклятых "друзей", комаров, и тех след простыл. Поболтать что ли с кем? Агриэль занят — едет впереди и внимательно поглядывает по сторонам. И чего он там высматривает? Серхио замыкает наш небольшой отряд и о чём-то сосредоточенно размышляет. Тоже лучше не мешать человеку. Так что из всей компании остаётся только девушка. Не стану кривить душой — с таким собеседником я готов разговаривать бесконечно долго и о чём угодно. Даже о котировках валюты на лондонской бирже.

— Хельга, а откуда на вашем хуторе такое количество оружия? Собираетесь устроить небольшую войну?

Она покачала головой.

— Нет, всё это осталось от последнего гарнизона. Конвент после его ухода так и не смог перевезти оружие в Город, а сейчас о нём никто и не вспоминает. Когда-то давным-давно там была пограничная застава, — пояснила девушка. — Прямо за ней тянутся Леса Орков. Потом была Война Магов и с приграничными землями произошло что-то странное — лес постепенно изменился, исчезли все животные, а затем ушли и люди. Орки сбежали ещё раньше — охотиться стало не на что... А когда появились первые пришельцы из других миров, эти места назвали Землями Входящих.

— И где теперь эти люди?

— Люди? — Хельга улыбнулась. — Сюда приходят не только люди. Те, кто ещё жив, сейчас в Городе — помогают Магистру.

— Уах рассказывал, что в вашем мире много разных существ, — меня определённо заинтересовал мир, в котором мы так неожиданно оказались. Уверен, любой на моём месте захотел бы узнать как можно больше. — Люди с ними ладят или не очень? И вообще, как вы тут живёте-можете? Чем занимаетесь?

— Хорошо, я попробую рассказать. Но я тоже не всё знаю, — девушка виновато посмотрела на меня. — Когда доберемся до Города, можно спросить у Мага...

— Ничего страшного, — успокоил я её, — если будет непонятно — спросим обязательно!

Хельга надолго задумалась, решая с чего начать. А к нам тем временем присоединился Серхио — испанец тоже с нескрываемым интересом глядел на девушку.

— Когда-то люди полностью доминировали в этом мире. Империя Десяти Городов простиралась на огромное пространство от Лесов Орков на севере до самого моря на юге. Мы без труда контролировали все земли, поскольку на западе от вторжения кочевников нас прикрывали горы, а на востоке начинались дубравы друидов и священные рощи эльфов. С друидами мы всегда дружили, помогали друг другу в случае беды, а эльфы... Эльфы, если честно, никогда не считали нас достойными своего внимания, но и не ссорились, пока речь не заходила о родовой чести... Иногда Союз беспокоила Орда, но после сокрушительного поражения орков под стенами Дастарога четыреста лет назад они уже не решались открыто выступать против людей. А с вылазками небольших отрядов легко справлялись гарнизоны пограничных застав. Кстати, Дастарог — это центр приграничных земель, тот самый Город, куда мы сейчас направляемся... Империей управляли Верховные Магистры и Конвенты, в состав которых входили наиболее достойные граждане...

Агриэль внезапно замер и поднял руку, приказывая нам остановиться. Он некоторое время сосредоточенно разглядывал что-то с правой стороны дороги, а затем бесшумно соскользнул с лошади и исчез в зарослях бузины. Двигался мечник с грацией пантеры, стремительно и плавно — он как бы перетекал из одного положения в другое, что при его комплекции выглядело довольно неожиданно. Наступила такая тишина, что я услышал не только стук своего сердца, но и частое дыхание замершей рядом взволнованной Хельги. Даже ветер испуганной пичугой затаился в кронах в ожидании развязки...

Мечник вернулся минуты через две, причём, разрази меня гром, возник он на дороге просто из ниоткуда! Неужели он действительно так хорош, как говорила наша прекрасная фея? Ещё немного и я начну верить всему услышанному сегодня.

— Что там, Агриэль? — девушка с тревогой вглядывалась в лицо воина.

— Мне показалось, что за нами наблюдают. Возможно, действительно только показалось, но всё равно лучше поскорее убраться из леса — на открытой местности будет спокойней.

— Хорошо. Вот только... — Хельга вопросительно посмотрела на меня. — Сергей, ты справишься, если мы поедем быстрее?

— Обещать ничего не могу, но буду стараться, — честно признался я. — Надеюсь, если отстану, вы меня не пристрелите.

Агриэль хмыкнул, подошел ко мне и ободряюще похлопал по колену.

— Главное не стучаться... — он выразительно посмотрел на мою пятую точку опоры, — о седло. Опирайся на стремена, работай ногами, иначе потом неделю сидеть не сможешь. Если всё пойдет нормально, выберемся из леса быстро, а там снова поедем шагом.

Классный он всё-таки мужик — умудряется так по-доброму дать совет, что абсолютно не стыдно за свою неумелость! И я почему-то уверен, что он бывает жёстким, даже жестоким — и по рукам надаёт при необходимости. Тонкая грань, чувствовать которую дано далеко не каждому... Может в этом и заключается отличие Мастера от просто учителя?

— Тронулись! — мечник махнул рукой и поскакал вперёд.

Вот же чёрт, забыл спросить, как заставить моего Сивку бегать резвее! Может просто наподдать ему посильнее? Только желательно не переусердствовать, а то сорвётся коняка, потом будут соскребать меня со всех окрестных деревьев. Ну же, дружище, давай!

"Спас" положение Серхио — испанец громко крикнул, хлопнул моего коня по крупу и тот бодро помчался вдогонку скрывшимся за поворотом Агриэлю и Хельге. Господи, бедный мой бэксайд*! То, что ему пришлось пережить в первые минуты скачки, можно было сравнить со страданиями булыжника в камнедробилке, если бы каменюка могла чувствовать. Я судорожно вцепился в поводья и попытался привстать на стременах, как советовал мечник — стало заметно легче, вот только ноги с непривычки очень быстро затекли. Пришлось снова мешком плюхнуться в седло. Мои мучения возобновились с новой силой. Не знаю, что там вспоминают люди за мгновение до смерти, но я за несколько минут страданий вспомнил все известные непечатные выражения, а напридумывал ещё столько же! Могу бесплатно поделиться.

Испанец обогнал меня на полкорпуса и показал, как именно надо работать ногами. Поймать ритм удалось не сразу — вначале по закону подлости мой корпус встречался с седлом с удвоенной скоростью. Коллекция матюков моментально пополнилась ещё несколькими "шедеврами". В конце концов, я всё же освоился и даже смог оторвать взгляд от конских ушей. А смотреть было на что! Стремительный полёт в зелёном тоннеле деревьев затягивал и наполнял первобытным восторгом — ко всем чертям синяки и усталость, я лечу! Никогда бы не подумал, что от верховой езды можно получить такой океан удовольствия! Далёкие деревья приближались, двигались всё быстрей и быстрей и постепенно сливались в сплошную зелёную стену. Воздух загустел, упруго и настойчиво толкал в грудь, сталкивал с коня, хулиганил и басовито гудел в ушах! А я мчался сквозь лес, упивался скоростью и ликующе орал, чем немало веселил всю нашу честную компанию...

Вскоре показался светлый проём и через считанные секунды мы вырвались на простор огромного поля. Теперь мне казалось, что я уже не лечу, а плыву по безбрежному зелёному океану — иллюзию создавал всё тот же маэстро-ветер, гнавший по поверхности травы широкие волны. Агриэль и Хельга ждали нас впереди, утопая в облаке медленно оседающей пыли. Я чуть натянул поводья и умное животное, пренебрежительно фыркая и кося глазом на взбалмошного седока, тут же перешло на шаг. А в глазах по-прежнему всё проносилось мимо, как будто сознание никак не хотело отказываться от упоительного ощущения стремительного движения. Мечник жестом показал, чтобы мы ехали дальше, а сам развернулся и принялся метр за метром рассматривать кромку леса.

Солнце поумерило свой пыл, но от земли всё ещё тянуло ленивым удушливым зноем. Ужасно хотелось пить — горло пересохло и горело, а распухший язык едва помещался во рту. Я бросил короткий взгляд на спутников: Серхио невозмутимо смотрел вперёд — казалось, жара его нисколько не утомила. Оно и понятно, он же испанец, человек привычный. А девушка, привстав на стременах, смотрела в сторону мечника. Я несмело кашлянул, привлекая её внимание.

— Хельга, у нас случайно с собой нет немного воды? Жажда замучила.

Она кивнула.

— Агриэль! Дай, пожалуйста, воды!

Мечник приблизился лёгкой рысью, вытянул из седельной сумки баклажку и протянул мне.

— Держи! Как ты, нормально?

— Как хорошая отбивная, — я попытался изобразить на лице некое подобие счастливой улыбки.

— Что-то заметил? — Хельга вопросительно посмотрела на воина.

Агриэль отрицательно покачал головой и ещё раз оглянулся назад.

— Да нет, вроде всё спокойно, — не слишком уверенно ответил он.

Я вернул бутылку мечнику и автоматически перевёл взгляд в сторону леса. Странное дело, все предметы вокруг немного расплывались, окружённые слабо светящимися золотистыми ореолами — и деревья, и трава, и даже облака на блёклом небе! А уж люди и вовсе выглядели подобно святым. И тут же на этом пастельном фоне какая-то неестественно чёткая тень стремительно пересекла дорогу и исчезла в кустах. Спутники вели себя спокойно, никто ничего не заметил. Наверное, просто показалось: усталость, мнительность, да ещё и жарился целый день. Или мошка промелькнула перед глазами, кто знает... Во всяком случае, лучше пока не тревожить Агриэля подозрениями — я тут без году неделя, навыдумывать могу с три короба, а паникёром и пустобрёхом выглядеть совсем не хочется.

Лес Земель Входящих превратился в узкую тёмную полоску на горизонте, а затем и вовсе скрылся за горбом пологого холма. Вокруг мерно колыхалось зелёное море разнотравья, уже совсем по-доброму светило солнышко и я почувствовал, что ещё минут пять такой идиллии и я точно засну прямо на лошади. И только боязнь проявить слабость перед незнакомыми людьми заставляла меня таращить глаза и отчаянно зевать украдкой.

— Хельга, я так понял, что все ваши беды начались с Войны Магов, — голос Серхио буквально вырвал меня из сонной одури. — Что это была за война?

— Война Магов... Это проклятье нашей расы, — горько вздохнула девушка, — я даже не представляю, какие ужасы испытали жившие тогда люди. Многие погибли, пав жертвой паранойи обезумевшего Верховного Магистра. Никто не любит вспоминать те жуткие времена, только родители иногда пугают непослушных детей тенью злобного колдуна. Я могу рассказать лишь то, что прочитала в летописях тех давних времён. Правда, в библиотеке Города их совсем немного, а сами события помнят только оставшиеся в живых Маги, но и они неохотно разговаривают на эту тему — Война отняла у них многое, почти всё...

— Так вот, — продолжила она после небольшой паузы, — как вы уже поняли, людская раса тогда достигла вершины своего развития. Империя получила передышку после тяжёлых войн с Ордой, понемногу восстановливались разрушенные города и за несколько десятков лет Союз даже сумел укрепить своё положение среди прочих рас. Орден Магов понёс значительные потери в прошедших битвах и потому активно по всей стране искал учеников, способных освоить нелёгкую науку управления Силой. Что сулил день завтрашний никто не знал, а на подготовку одного хорошего боевого мага уходят порой десятилетия. Поэтому в столичном Хоредоне была открыта Школа и созданы Гильдии по основным направлениям магического искусства, координировать работу которых должен был Совет Верховных Магистров.

Через некоторое время в Конвент Малингора — это город на западе, у подножия Гномьих Гор, стали поступать сведения о появлении нежити на севере провинции. Это было настолько невероятно, что поначалу никто не поверил — магию некромантов запретили тысячелетие назад и с тех пор никто не нарушал закон. Поговаривали, что чёрным искусством владели ещё некоторые кочевые племена, но о приближении диких всадников нас обязательно предупредили бы гномы, а они как раз молчали. Однако слухи множились, в городе появились насмерть перепуганые беженцы, и власти Малингора отправили конный отряд стражников для проверки. Отряд не вернулся... А крестьяне уже прибывали целыми деревнями и рассказывали о том, что нежить уничтожает на своем пути абсолютно всё — и людей, и животных, и даже постройки. Происходило что-то непонятное, а от того вдвойне опасное, и только тогда Конвент забил тревогу. На этот раз навстречу лавине мертвяков был послан большой, хорошо вооружённый отряд рыцарей гарнизона и два опытных мага первой ступени. Одновременно Малингор запросил помощи Совета...

Когда в город прибыли два Верховных Магистра из ближайших провинций — Харат из Заронга, это западней Дастарога, и Крум из центрального Манакера, в Малингоре уже царила паника. Накануне вернулись остатки отряда... точнее только два человека — полуобезумевший маг и капитан рыцарей, да и тот умер к утру от ужасных ран. Он так ничего и не успел сказать. От мага тоже толком ничего добиться не удалось, он плакал и как в бреду повторял - "Мы все погибнем... я видел... на них не действуют заклинания... оружие бессильно... они уничтожат всё"...

На лице Хельги застыло выражение глубокого горя — было видно, что девушка как бы воспроизводит в себе картины прошлого и испытывает страдания давно погибших людей. Глядя на неё, я вдруг понял, что способность сопереживать чужой боли и не убить в себе человека — страшный крест, нести который в состоянии только очень сильные и чистые душой люди.

— Все очень рассчитывали на Харата, — продолжила Хельга чуть дрожащим голосом, — на его знания, опыт и мастерство — он был самым могущественным боевым магом за всю историю расы и если кто и мог найти способ уничтожить заразу, то только он. Однако, Харат не сделал ничего... В летописи сохранился рассказ одного из членов Конвента Малингора, чудом выжившего в той схватке. Когда он и оба Магистра смотрели со стен города на приближающуюся волну нежити, Харат схватился за голову и воскликнул — "Что же я натворил! Надо уводить их отсюда!" Никто не понял смысла его слов, а Крум настойчиво предлагал объединить усилия и атаковать немедленно, но Харат только качал головой и повторял, что надо уводить мертвяков в Заронг и что магия тут бессильна. Наверно, тогда все посчитали, что Маг просто испугался, поэтому Крум напал сам — ударил двойной ледяной волной. Это очень сильное заклинание — вначале идет волна холода и замораживает противника, а затем с огромной скоростью летят куски льда, разбивающие застывших врагов в пыль.

К удивлению людей, на нежить атака Магистра холодом не произвела никакого эффекта, скорее наоборот, они с удвоенной энергией устремились вперед. Лёд приняли на себя первые ряды - они попадали, смешались, но буквально через мгновенье большая часть вновь оказалась на ногах. Мертвяки забрались на стены и прорвались в город. Гарнизон и жители сражались отчаянно, но мертвецов сдержать не смогли и, не выдержав натиска, попросту бежали. В начавшейся бойне мало кто уцелел, в том числе и боровшийся до конца Крум. От города остались одни руины, а Харат в суматохе исчез... Очевидцы потом сообщили Совету, что повергнув Малингор, армия нежити повернула на север, в сторону Заронга. Впереди на коне ехал человек. Это был Харат, Верховный Магистр...

Хельга опять замолчала. Никто не решался нарушить тишину — настолько сильно поразил нас рассказ девушки. Я закрыл глаза и тут же в темноте замелькали страшные своей реальностью картины — оскаленные лица, сверкающие клинки, дымящиеся руины большого города... И всюду кровь, целое море крови — на мечах, на растерзанных телах воинов, на земле... Всё заволокло серым туманом, а затем откуда-то из глубины медленно выплыла фигура с дьявольской усмешкой на иссушенном лице. Красноватые зрачки заглянули прямо в душу и костлявая рука со скрюченными пальцами потянулась к горлу...

Очнулся я от собственного крика.

— Ты что-то видел? — на меня с тревогой смотрела Хельга.

— Не знаю... Показалось, — я пытался скрыть смущение. — Не обращай внимание, это из-за солнца — с детства плохо переношу жару. Так чем всё закончилось?

Девушка уже с интересом взглянула в мои глаза, вздохнула и продолжила рассказ:

— Люди собрали огромную армию и всех магов, от учеников до Верховных — битва у Малингора показала, что мы столкнулись с неведомой силой и любая помощь могла склонить чашу весов на нашу сторону. Нежить действительно оказалась очень странной: во-первых, с ними никогда не было некромантов, хотя в действиях мертвяков явно прослеживалась чья-то воля — дрались они всегда организованно! Во-вторых, ходячие трупы были необычайно живучи — потеря головы их не убивала, монстры всё так же упрямо лезли вперёд. Остановить их было можно, только разрубив на мелкие части. И самое непонятное, они никогда не пожирали трупы, просто уничтожали всё живоё и разрушали здания. Никто из Магистров за всю свою долгую жизнь с подобным не сталкивался, в летописях о такой нежити также не было ни слова...

Заронг не избежал участи Малингора — были уничтожены и сам город, и не успевшие скрыться жители, исчезли почти все деревни. Поняв, что в открытой схватке шансов мало, люди изменили тактику. Теперь они действовали небольшими отрядами, нападали на нежить с разных сторон, разрывая армию врага на части, и заставляли её сражаться сразу в нескольких местах одновременно. Чем-то это напоминало травлю огромного медведя сворой охотничьих собак.

Почти месяц прошел в бесчисленных стычках, больших и малых, погибли десятки тысяч воинов и сотни магов, но всё же постепенно нежить отступила к горам и армии сошлись у одинокой скалы, называемой Мегалитом. Тогда люди вновь увидели Харата. Он стоял на склоне и смеялся над Магистрами, называл их трусливыми недоучками, которые не в состоянии создать примитивное заклинание и поразить хотя бы одного мертвяка, а потому пригнавших тысячи людей, обреченных на смерть из-за их тупости. Маги поняли, что именно Харат каким-то неизвестным способом удерживает нежить в неуязвимом состоянии, потому в первую очередь надо уничтожить его. Они собрали Круг и, накопив всю доступную Силу, ударили в отступника...

Произошёл гигантский взрыв, разметавший всё вокруг. Нежить исчезла без следа, Мегалит раскололся на две части, а люди не досчитались почти всего войска и трёх Верховных Магистров... Мой народ заплатил очень высокую цену за безумие одного Мага, да будет он навеки проклят!

— Хельга, — спросил я после минутной паузы, осмыслив услышаное, — а почему всё-же Война Магов? Как я понял, воевали же все люди — и маги, и военные, и простые жители?

— Не знаю, так её назвали... Наверно потому, что маги понесли в ней самые тяжёлые потери — погибли многие, да и люди стали опасаться Верховных Магистров... — она чуть задумалась. — Маг Дастарога рассказывал, что после взрыва наш мир потерял почти всю Силу... Тогда же образовались Земли Входящих, ну и к Мегалиту до сих пор никто пройти не может.

— Что значит не может? — не понял Серхио.

— Туда на протяжении трёхсот лет отправлялись несколько раз, но никто так и не дошёл, многие просто исчезли, в том числе ещё один Верховный Магистр! Теперь эту часть Заронга называют Мёртвой Землёй, там даже лес растёт неохотно...

— А что случилось с Харатом? — спросил испанец.

— Не знаю, его тела так и не нашли, но скорее всего, он сгорел — удар такой мощи, а потом ещё и взрыв даже Маг выдержать не в состоянии.

— Мы почти у цели, — привлёк наше внимание Агриэль, — за тем холмом деревня.

Растительность вокруг изменилась — теперь дорога проходила среди полей, засеянных то ли рожью, то ли пшеницей.

— А почему не видно людей? — я удивился какой-то подозрительной пустоте вокруг.

Агриэль добродушно усмехнулся:

— Ну, тут же не город, здесь живут совсем по-другому — рано встают, рано ложатся. Хотя, когда придёт время собирать урожай, люди будут работать от зари до зари.

Мы выехали на вершину холма и, действительно, не далее, чем в полукилометре увидели небольшую деревеньку домов в сорок.

Как-то сразу навалилась усталость, видимо, сказались все переживания этого безумного дня, да и первая в жизни многочасовая "прогулка" верхом настойчиво напоминала о себе ломотой в суставах и отбитыми частями тела. Наверное, я выглядел настолько несчастным, что Агриэль поспешил меня успокоить:

— Даже в этой забытой деревне есть таверна, там и остановимся — о ночлеге и ужине я договорился.

Последние метры пути никого подгонять не пришлось — упоминание об отдыхе разбудило скрытые резервы сил и энтузиазма. Ну как тут не вспомнить наших гениальных предков и простое приспособление в виде сочной морковки для осла?

Таверной оказался малопримечательный двухэтажный дом почти в центре деревни. Единственным, что выделяло его из остальных строений, был старый деревянный бочонок, подвешеный на цепи к козырьку над крыльцом. Если бы не столь характерная особенность, запросто можно было проехать мимо десять раз и не догадаться, что за широкой дверью скрывается столь приятное глазу и полезное телу заведение. На крыльце нас поджидал чуть полноватый человек в расстегнутой наполовину серой рубахе и широких штанах тёмно-зеленого цвета. Пожалуй, самым выдающимся элементом в его простоватом облике была огромная лысина, сияющая в лучах заходящего солнца как нимб святого.

— Здравствуйте, здравствуйте, — быстро затараторил он, — проходите в дом, ужин будет через десять минут, а пока можете осмотреть ваши комнаты или отдохнуть в зале за кружкой пива. Есть и вино, очень неплохое вино, стражники пробовали недавно и очень хвалили...

Он чуть виновато посмотрел на Агриэля и спросил:

— Господин, вы говорили, что нужны комнаты для троих, а вас четверо?

Мечник утвердительно кивнул.

— Но это ничего, место есть, я сейчас же распоряжусь и через полчаса всё будет готово, — успокоил его хозяин, — проходите в дом, проходите. Лошадей можете оставить здесь, я сам заведу их во двор.

Слезть с коня и доковылять до дверей стоило мне огромных усилий — я чувствовал себя настоящей развалиной, на которой черти молотили горох недели две, не меньше. Едва рассмотрев внутреннее устройство зала (четыре стола, стойка а ля "винный погребок" у стены напротив, лестница на второй этаж), я буквально упал на ближайший стул и с наслаждением вытянул ноги.

— Агриэль, а про каких стражников говорил хозяин?

— Ну, это всё же пограничные районы — хоть орки и ушли, за порядком присматривать надо, вот Город и посылает иногда дозорные отряды. Думаю, если бы не они, в этой деревне таверны вообще бы не было — местные сюда редко заглядывают. Так что нам повезло.

Он с улыбкой сел напротив, а Хельга и Серхио устроились правее, ближе к окну.

Вскоре появился и хозяин, но на этот раз он вошёл в зал через дверь возле барной стойки.

— Всё устроено наилучшим образом, — радостно доложил он, — лошади в стойле, а комнату приготовят пока вы будете ужинать... Пиво, вино?

— Я бы не отказался от кружечки Гинесса, — это во мне проснулся пивной гурман.

Хозяин слегка растерялся, но виду не подал — посмотрел на Агриэля, потом перевёл взгляд на меня.

— Простите, господин, но Гинэся нет, у нас небольшой выбор — есть только пиво и вино.

— Ну тогда давайте пиво, — я старательно изобразил покорную обреченность, едва сдерживая душивший меня смех.

Трактирщик вопросительно посмотрел на остальных. Хельга отрицательно покачала головой, а Серхио, казалось, не обратил на слова хозяина никакого внимания — он опять о чём-то раздумывал. А, возможно, просто делал нелёгкий выбор в пользу одного из напитков. Странный он какой-то для испанца, я себе их всегда по-другому представлял — горячими, вспыльчивыми, с кипучей энергией. А он всё больше думает и молчит, спросит иногда о чём-нибудь и снова в прострацию впадает. Ну да ладно, человек он неплохой, а там посмотрим, где собака порылась*...

— Когда принесёшь ужин, дай нам кувшинчик вина — попробуем, чем восторгались стражники, — решил, наконец, за всех сразу Агриэль.

Хозяин вернулся к стойке, быстро нацедил в деревянную кружку пиво из большой бочки и вернувшись, поставил её передо мной.

— Я посмотрю, как там ужин, — сказал он и умчался на кухню с проворством мальчика-полового.

Пиво оказалось вполне приличным и я блаженствовал, потихоньку потягивая пенный нектар небольшими глотками, дабы растянуть удовольствие. В воздухе повисла какая-то напряжённо-звенящая тишина — все дружно молчали. Ну и пусть, почему мне вечно выступать возмутителем спокойствия, пусть теперь Серхио отдувается, а я пиво буду пить. Даже интересно, кто из моих спутников первый заговорит...

Хмельной напиток разбудил зверский аппетит (хм, а они туда ничего не подмешивают?), поэтому на ужин я накинулся со страстью обжоры после двухнедельного поста и с каждым поглощённым куском наливался уверенностью, что жизнь налаживается. Да, ребята, в любой точке Вселенной можно устроиться очень даже неплохо! Я придвинул к себе недопитое пиво и мечтательно посмотрел в ставшее совершенно чёрным окно. Кружка чуть не выпала у меня из рук — за стеклом мелькнуло и исчезло лицо человека, замотанное тёмным платком так, что видны были только глаза!

— Глюки... — пробормотал я неуверенно и подозрительно покосился на пиво.

Агриэль настороженно огляделся по сторонам.

— Что случилось?

И я не утерпел, рассказал всё — про странные ощущения возле заставы, про тень на выходе из леса и про местного ниндзя.

— Говоришь, только глаза видно? — мечник нахмурился. — Встречал я раз человека, одетого точно также, но далеко отсюда и очень давно...

— Что за человек? — заинтересовалась Хельга.

Агриэль налил себе вина, сделал глоток и продолжил:

— Это случилось почти десять лет назад, я принял тогда командование только что созданным отрядом следопытов и мы сразу получили первое задание. Ты должна помнить, Мастер послал к Мегалиту Сарена, ну а мы должны были его охранять и разузнать заодно, что происходит в Заронге. Слухи-то разные ходили...

— Да, конечно, я бы не смогла забыть эту историю, даже если бы захотела. Маг тогда очень переживал — Сарен был одним из его лучших учеников и так нелепо погиб.

— Нелепо? — Агриэль удивлённо посмотрел на Хельгу, — что тебе рассказал Мастер?

— Почти ничего, он говорил, что Сарен попал в ловушку в Мёртвой Земле и не смог выбраться.

— Да уж... Мёртвая Земля, Пустынные Земли, Проклятые Земли, как только не называют это место... Только вот оно оказалось совсем не пустынным, если не сказать наоборот — населённым под самую завязку.

Теперь настала очередь изумляться Хельге:

— Но Маг всегда повторял, что там никого нет и быть не может!

Мечник пристально смотрел на девушку, то порываясь что-то сказать, то явно себя сдерживая.

— Никого нет... Что ж, может оно и к лучшему, незачем туда соваться всем подряд...

Агриэль залпом допил вино, снова налил полную кружку и начал рассказывать:

"...Так вот, как я уже говорил, нас было одиннадцать человек отряда следопытов плюс Сарен и добрались мы до границы Заронга без приключений. К Мегалиту ведут несколько дорог, но Сарен выбрал обходной путь через каньон вдоль реки — так настоял Мастер. Мы двигались боевым порядком — двое человек впереди, по одному с каждого фланга, сзади нас прикрывали ещё двое, остальные вместе с магом шли в центре, удерживая всех дозорных в поле зрения. Я это рассказываю к тому, чтобы вы понимали — мы хорошо знали, чем закончились предыдущие попытки и застать нас врасплох было очень трудно...

Когда показался вход в каньон, идти стало сложнее — горы подступили почти к самой реке и местами скалы нависали над самой водой, да и деревья совсем исчезли, сменившись густым кустарником. Мы прошли последний изгиб реки и оказались на большой поляне, окружённой огромными валунами, а прямо напротив чернел вход в ущелье. Вода шумела так, что нам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга. Авангард не заметил ничего подозрительного и мы пошли к каньону... Леший меня забери, если бы знать заранее!

Всё произошло примерно на полпути — сзади из земли выскочил мохнатый паук размером с хорошую собаку, отрезав нам дорогу назад. По крайней мере, он был очень похож на паука, перемещался стремительно и атаковал с быстротой змеи... Мои люди пытались защищаться, но монстр был значительно проворнее — через пару секунд двое уже лежали на земле, разорванные на части. Самое плохое, что среди погибших оказался наш единственный арбалетчик — теперь мы не могли атаковать паука издали. Я приказал отступить к ближайшему проходу между валунами — там этой твари негде было развернуться и у нас появились бы неплохие шансы прибить паука. Но тут вперёд выступил Сарен и заставил прикрывать его, пока он сотворит заклинание.

Я не мог ослушаться - Мастер велел защищать его любой ценой. Мы встали стеной, дрались исступлённо — делали, что могли. Даже больше, чем я ожидал от своих людей, но противник на открытой поляне был нам явно не по зубам. Ещё два человека пали, а Сарен до тех пор так ничего и не сделал. Понимаешь, ничего! Я обернулся — маг растерянно смотрел на меня и что-то беззвучно шептал...

Не помню, что я тогда ему кричал, но Сарен неожиданно бросился вперёд, как безумный, и через мгновение паук одним ударом снёс ему голову. От неожиданности все застыли на месте и это тут же стоило жизни ещё троим следопытам. Семь человек и маг первой ступени погибли за пару минут! Ты когда-нибудь видела такое?! Я понимал, что долго нам не выдержать и мы вновь попытались укрыться среди камней, но нас осталось слишком мало, чтобы организованно отступить, прикрывая друг друга...

Одним словом, до камней добрался я один, но было ясно — жить оставалось пару вздохов — против паука у меня не было ни единого шанса. Он, похоже, тоже это прекрасно понимал и приближался уже не торопясь. Смерть не всегда приходит в образе старухи с косой, порой она принимает неожиданные обличия...

Вдруг откуда-то сбоку выскочил человек — я его в первый момент толком и не разглядел. Заметил только, что весь в чёрном с головы до ног. И на поляне сразу же завертелась настоящая карусель теней — уследить за движениями человека было просто невозможно! Непостижимо, но незнакомец не уступал в скорости пауку! Потом послышался какой-то странный визг и монстр исчез, как сквозь землю провалился! Так оно, кстати, и оказалось. А человек медленно подошёл ко мне.

— Куда он делся? Ты убил его?

— Нет, я только отрубил ему пару лап, он закопался. Это боевой арахнид, его не так-то просто прикончить. Под землёй он быстро восстановится и опять будет живой и здоровый. Этот ещё молодой, можно сказать, ребёнок — представляешь, что будет когда он вырастет?

Я содрогнулся — младенец-монстр за пару минут уничтожил десяток хорошо обученных воинов и мага! Что удивительно, незнакомец произнёс эту фразу таким голосом, как-будто боевые пауки попадаются ему каждый день десятками. Но от волнения я тогда не обратил на это внимания.

— Твой поход закончился, воин... Вы направлялись к Мегалиту?

Я на всякий случай отрицательно мотнул головой — неизвестно, кто этот человек и что ему нужно. Он усмехнулся, точнее, я так подумал по едва уловимому жесту — лицо незнакомца скрывала маска из гладкой чёрной материи — видны были только глаза. Он вообще выглядел очень необычно: никто бы не сказал, что стоявший передо мной человек опытный и сильный воин — стройный, сухощавый, даже скорее худой, затянутый в облегающий костюм из того же материала, что и маска. На широком поясе висел кинжал, в руках незнакомец держал узкий длинный клинок явно не людской работы — я таких раньше никогда не встречал.

— Зачем отрицать очевидное? — усмехнулся он, — Я уверен, что вы шли к Мегалиту, хотя и выбрали длинную дорогу. Прими совет — возвращайся назад, сейчас вам к скале не пройти ни здесь, ни по коротким северным дорогам. Тут вас встретят арахниды, там — орки.

— Орки?! Откуда в Заронге орки? В Мёртвой Земле нет жизни!

— Никогда не утверждай того, чего не знаешь, и не оспаривай, чего не видел. Я бывал на плато и видел достаточно зелёных, чтобы не пропустить к Мегалиту никого.

— Мы всегда побеждали орков.

— Не здесь. Ваши маги в этих местах бессильны, а без них вы проиграете. Учти, воинов встретят странные орки и у них припасено немало сюрпризов.

— Почему бессильны?

— Об этом спросишь у самих магов... — он посмотрел вокруг. - Мне пора, ты узнал и так слишком много, воин. Возвращайся назад.

— Подожди! Скажи хотя бы, кто ты и откуда!

— Зачем это тебе? Мы, скорее всего, больше никогда не встретимся.

— Я хочу знать, кого благодарить за спасение.

Он пожал плечами:

— Меня зовут Уаддр... Прощай, человек!

Незнакомец скрылся среди камней, чёрной тенью скользнул в расселине выше по склону и растворился в глубоких тенях скальных уступов...

А я вернулся в Дастарог и обо всём подробно рассказал Мастеру. На следующий день состоялось заседание Конвента, но в Заронг так никого и не послали. Уаддра я больше не видел, его вообще никто никогда не встречал ни до, ни после этого — я распрашивал многих... "

Агриэль замолчал, угрюмо рассматривая остатки вина в кружке.

— Маг ничего такого не говорил, — растерянно прошептала Хельга.

— Наверное, у него были причины. А может, мне просто не поверили тогда, что сейчас говорить — дело давнее... Ладно, пора спать, завтра с утра в дорогу. Хозяин!

Мечник встал из-за стола и подошёл к стойке.

— Где наши комнаты?

Трактирщик провёл нас по лестнице на второй этаж и показал на коридор, в который выходили четыре двери.

Я не принимал участия в выборе аппартаментов и мне досталась крайняя левая комната. В народе такие называют "колчаковками" — пенал два на полтора метра, кровать, стул и небольшой стол — ничего лишнего. Мне, собственно, было совершенно всё равно — я быстро разделся и упал на кровать, мгновенно провалившись в глубокий сон...

_________

бэксайд — от английского "backside", дословно "задняя, тыльная сторона". В данном случае речь идёт о филейном месте.

где собака порылась - Сергей в очередной раз использует жаргонное выражение (производная от известной поговорки — "узнать, где собака зарыта"). Славный парень, что и говорить!

3. Сон Серхио

"...Языки пламени отбрасывали причудливые тени на стены древней пещеры, плясали в диком танце, переплетались и безжалостно поглощали друг друга, рождаясь вновь и вновь. Но воздух оставался прозрачным — поднимавшиеся вверх клубы дыма скрывались в узкой щели в скале, естественном дымоходе, который устроила здесь сама природа тысячелетия назад. Скалил беззубый рот в широкой ухмылке каменный свод и пожирал, не останавливаясь ни на секунду, едкую пищу с ненасытностью Кадавра. Судя по толстому слою чёрной жирной копоти, горячая трапеза продолжалась не один век.

Возле очага вполоборота ко мне сидел старик в длинной накидке и пристально смотрел на огонь. Он неподвижно застыл, полностью погруженный в свои мысли, и напоминал, скорее, не живого человека, а идеально сделанный экспонат музея восковых фигур мадам Тюссо. Было хорошо видно его резко очерченный профиль с выдающимся подбородком и острым носом, плотно сжатые губы, высокий лоб. Отблески огня придавали всему облику старика какой-то нереальный, мистический вид, как будто бы он по необъяснимой прихоти провидения только что спустился с картины Босха.

Я решил подойти поближе, но с ужасом обнаружил, что не могу тронуться с места — ноги будто бы приклеились к полу. Все тело охватило странное оцепенение - руки налились свинцовой тяжестью и бессильно висели вдоль тела, а язык намертво прилип к нёбу. Оставалось только стоять, смотреть и слушать...

Из темноты входного проёма в пещеру плавно скользнула фигура в одеянии, напоминающем просторную рясу монаха. Лицо человека скрывал капюшон, так что определить, стар он или юн, красив или безобразен не представлялось возможным. "Монах" приблизился к очагу, склонил голову, скрестил руки на груди и замер в молчании, не решаясь нарушить раздумий старца. Наконец тот поднял голову и посмотрел на вошедшего.

— Что-то случилось, Карр?

Резкий звук голоса гулким эхом заметался под каменными сводами и затих в дальнем углу величественной залы.

— Есть сведения от Уаддра, Мастер — он нашёл Посланника.

— Они встретились?

— Нет, Уаддр не решился говорить с ним, -капюшон монаха дрогнул. — Посланник прибыл не один.

Старик быстро поднялся и сделал шаг навстречу Карру.

— Кто с ним?! — выкрикнул он, вглядывыясь в лицо собеседника.

— Уаддру пока не удалось это выяснить, Мастер, он сейчас просто наблюдает.

Старик задумчиво кивнул.

— Хорошо, пусть всё остаётся как есть, ошибаться я не имею права... Уаддру можно доверять в таких делах, он справится.

— Да, Мастер, — Карр на секунду замер в почтительном поклоне, а затем бесшумно скрылся в темноте коридора.

Старик вновь повернулся к огню и поворошил угли тяжёлой кочергой — потревоженный огонь отмахнулся рассерженной стайкой искр пламени.

— Ошибиться нельзя, никак нельзя, — тихо повторил он, — промах сейчас будет концом всего...

Старец снова сел, тяжело вздохнул и продолжил с едва уловимой тоской в голосе:

— Так уж устроены люди — они не поймут, если вдруг всё рухнет и будут плевать со злобою на землю или в отчаянии молить небеса, но никогда не станут искать причины где-то между ними. Если, конечно, вообще будет кому посылать проклятия...

Пока он говорил, оцепенение прошло и я смог пошевелить рукой. Старик как будто "услышал" это слабое движение — он обернулся проворно, высматривая в темноте дерзнувшего нарушить его уединение. Взгляд незнакомца прожигал насквозь, проникал в каждую клетку! Старик как бы ощупывал каждый сантиметр моего тела, шаг за шагом, и я явственно ощущал эти быстрые, скользящие прикосновения. А где-то в середине издевательски хихикал страх. Сознание мутилось, в голове звучал набат, кровь толчками пульсировала в висках..."

...С криком Серхио проснулся — в дверь громко стучали.

— Серхио!

Испанец оглянулся по сторонам — деревянные стены вокруг, низкий потолок, свет из маленького окошка над головой — комната в таверне!

— Что случилось?! — в голосе из коридора зазвучали тревожные нотки.

Серхио поднялся и подошёл к двери, всё тело горело и зудело, как будто его облепили горчичниками с головы до самых пяток. Он отодвинул засов и открыл дверь — на пороге стоял встревоженный Агриэль.

— Ты кричал... Что произошло? — спросил мечник, внимательно оглядывая пространство за спиной испанца.

— Всё в порядке, просто плохой сон приснился, ничего страшного.

— Нам скоро отправляться в путь, одевайся и спускайся вниз, все уже там, — воин недоверчиво посмотрел в глаза Серхио и направился к лестнице.

— Агриэль!

Мечник обернулся и выжидательно посмотрел на испанца.

— Ты никогда не встречал человека по имени Карр? Может не сейчас, может намного раньше? Или, возможно, что-нибудь о нём слышал?

Мечник мгновение раздумывал, потом покачал головой.

— Нет, такого имени я не помню, а почему ты спрашиваешь?

— Так... Не обращай внимания, это всё тот дурной сон, — улыбнулся испанец и задумчиво проводил Агриэля взглядом. Сам-то он совсем не был в этом уверен, настолько реальным и осязаемым казалось всё происшедшее. Но смущать малознакомых людей своими подозрениями не привык, да и не хотел...

Серхио вернулся в комнату и неторопливо оделся — странный сон никак не давал покоя. Он ещё раз придирчиво осмотрел место ночлега и вышел из комнаты. "Надо поговорить с Сергеем, парень он хоть и молодой, но наблюдательный, да и ум у него острый, с хорошей реакцией... Возможно, вдвоём нам будет легче во всём разобраться, а если я прав, то увиденное напрямую касается нас обоих", — подумал испанец и, пройдя коридором, спустился по скрипучей рассохшейся лестнице на первый этаж...

* * *

Я сидел за столом и весело болтал с Хельгой о разных пустяках, ожидая пока все соберутся и хозяин принесёт обещанный завтрак. Настроение? Хм, да просто отличное — всегда бы так! Даже несмотря на одеревеневшие ноги и спину — всё же организм пока молодой, отходчивый, суставы не скрипят и песок не сыпется, плюс здоровый крепкий сон. Так что будущее смотрелось если и не радужным, то уж точно не таким мрачным, как накануне.

— А куда подевались все остальные? — вспомнил я об оставшихся членах нашей команды.

— Агриэль пошёл проверить лошадей, а Серхио должен вот-вот подойти... И что, — спросила она, продолжая прерванный разговор, — у вас все женщины пользуются... косметикой?

Незнакомое слово девушка выговорила с трудом, чуть ли не по слогам.

— Ну, не то чтобы все, но очень многие. Понимаешь, — я выразительно посмотрел на неё, — не всем же природа отсыпала полной мерой от щедрот своих, так что можешь считать это своеобразным ритуалом "помазания" в красавицы.

Мои откровения рекламного агента прервало появление Серхио.

— Доброе утро!

Ну, судя по его помятому виду, утро добрым выдалось не для всех.

— Кто знает, где здесь можно умыться? — испанец или не заметил моей скептической ухмылки, или просто проигнорировал.

— Во дворе есть бочка с водой, — ответила Хельга, — попроси хозяина, он покажет как пройти. Да, и скажи Агриэлю, что все уже собрались.

Серхио покорно направился к стойке, прямёхонько к суетливому владельцу заведения. Тот как всегда радостно закивал, затарахтел скороговоркой, замахал для пущей убедительности руками — одним словом, старался всеми силами угодить дорогому гостю. Эхе-хе, где же то времячко золотое, когда можно было всласть поругаться с полупьяным администратором провинциальной гостиницы какого-нибудь Зачупыжинска? И сам пар выпустишь, да и человеку потом не так скучно мух на потолке считать. Опять же свежая тема для обсуждения в кругу знакомых — хлопнет стакан-другой, закусит балтийской килечкой и расскажет всю правду-мать про выскочек-спортсменов да невоспитанных акселератов. Красотища! Не умеет здешний народ духовно оттопыриваться, а зря. Хотя, может, в Дастароге люди повеселее будут, кто знает...

В дверях показался мечник, перекинулся парой слов с испанцем, легонько хлопнул по плечу трактирщика и только тогда подошёл к нам.

— Лошади готовы. Если выедем через полчаса, к вечеру будем в Городе.

— Мы ждём только завтрак, — Хельга трогательно улыбнулась. Эх, не сгореть бы, всего лишь второй день, а она волнует меня всё больше и больше.

Словно услышав нашу фею, на пороге зала появилась женщина неопределённого возраста — ей с одинаковым успехом можно было дать и тридцать, и сорок лет (жена хозяина?), в руках она держала поднос с курившимися лёгким паром тарелками. А следом семенил и сам владелец, нёсущий кружки с каким-то горячим напитком. Глядя на его открытое добродушное лицо и широкую улыбку, определённо хотелось жить.

— Надеюсь, вам у нас понравилось, — бодро произнёс он, расставляя посуду на столе, — мы всегда рады посланцам Магистра и его гостям.

— Ты хорошо справляешься, Хван, — похвалил его Агриэль, — Мастер будет тобой доволен... Ты говорил, седмицу назад тут останавливались стражники, не знаешь, кто именно?

— Господин Краус, а с ним было ещё три воина.

— Краус? — мечник с интересом посмотрел на хозяина, — А куда они направились, ты случайно не слышал?

Агриэль явно выделил слово "случайно" и мне показалось, что Хван слегка смутился — по-видимому, помимо обязанностей хозяина гринтур-отеля он выполнял куда более деликатные поручения и мечник об этом знал. Как я посмотрю, какой бы мир не был, наш или чужой, а люди-то везде остаются людьми — любят подслушивать, подглядывать, распускать слухи и сплетничать. Синдром "замочной скважины" — недаром сейчас на телевидении большим успехом пользуются передачи, где можно совершенно законно порыться в чужом грязном белье и посмаковать подробности.

— Стражники говорили что-то про границу с Заронгом и... — Хван запнулся, — по-моему, они кого-то искали...

— Почему ты так решил? — Агриэля явно заинтересовала информация трактирщика.

— Ну, — хозяин развел руками, — работаю-то я здесь давно и на своём веку повидал немало дозорных отрядов. Обычно воины не очень-то спешат с утра — ну что может случиться в наших пустынных землях? Но в тот раз стражники поднялись очень рано и не стали даже завтракать. А ещё они несколько раз упомянули о каком-то человеке, которого нужно непременно найти, но имени так и не назвали.

Хван, неуверенно улыбаясь, переминался с ноги на ногу, а мечник молча разглядывал его и нервно барабанил пальцами по столу. Что творилось в голове воина, о чём он размышлял — одному богу известно.

— Ладно, распорядись, чтобы вывели лошадей на улицу.

Хозяин радостно выскочил из зала. Серхио пристально смотрел на Агриэля, очевидно ожидая объяснений, но мечник невозмутимо вертел в руках вилку и делиться догадками не торопился. А как по мне, то какой-то странствующий патруль не заслуживал столь пристального внимания, поэтому я плотоядно набросился на яичницу с беконом, покончив с ней в считанные секунды. Что поделаешь, привык есть быстро, безжалостно попирая правило о тщательном пережевывании пищи и помощи обществу. А с другой стороны, никто не запрещает вооружиться в оправдание другим — "кто как ест, тот так и работает". Я поблагодарил Хвана за замечательный завтрак, прощально проскрипел суставами и выбрался на улицу.

Чистый воздух раннего утра будоражил и пьянил. На придорожной траве мириадами алмазных брызг блестела в лучах солнца роса, дразнили забытые сельские запахи, и на меня нахлынули воспоминания далёкого детства. Казалось, что сейчас из калитки напротив выйдет соседка тётя Настя, нарочито ворчливо спросит — "Что, пострел, не спится?", а потом со двора вернётся бабушка и протянет кружку парного молока... А я, напившись так, что живот, казалось, вот-вот лопнет, побегу искать Кольку — вчера мы собирались на рыбалку... Где-то в глубине души шевельнулось запоздалое раскаяние — какая же я, оказывается, свинья! С тех пор, как началась учёба в институте, даже не вспоминал про бабушку. Да и чем занимаются мои деревенские знакомые уже никогда не интересовался. Странно всё же устроен человек — вместе с детскими игрушками зачастую забывает он и старых друзей. Непонятно только: или так положено прощаться с детством, или просто со временем грубеет не только кожа, но и душа — наивность и открытость в мире взрослых наказываются без всякого сожаления. Иногда даже с особым цинизмом...

— О чём задумался? — Агриэль стоял рядом и смотрел вдаль. — Ну, видишь теперь людей?

Я перевёл взгляд на склон холма: действительно, по разноцветным лоскуткам полей ползали люди, они ритмично сгибались и разгибались — то ли копали, то ли пололи — отсюда разобрать сложно.

— Попробуй на этот раз сесть на лошадь с земли, я помогу.

Он подвёл коня и, придерживая его за поводья, неторопливо подавал команды:

— Ногу в стремя... Так... Теперь руками за седло... Ну, и как ты собираешься теперь забрасывать ногу? Вот, теперь правильно, залезай!

Агриэль чуть придержал меня сзади, иначе я намеченным накануне способом улетел бы под брюхо лошади. Может, с точки зрения мастеров верховой езды получилось и неэстетично, но в седле я всё же оказался.

— Молодец, ещё пару раз и помощь тебе не понадобится, — похвалил мечник, похлопывая коня по боку. Интересно, к кому он сейчас обращался, ко мне или к лошади?

Через пару минут к нам присоединились остальные и мы отправились в путь, сопровождаемые заливистым лаем деревенских собак, так и не встретив на улице ни одного местного жителя...

Окружающий ландшафт мало чем отличался от того, что мы видели вчера — дорога также вилась между бесконечных полей и лугов, также в стороне на горизонте чернел лес, и только кое-где в низинах еще лежал туман, этот утренний "снег" жаркого лета, который растает без следа, едва солнце поднимется выше. Наш небольшой отряд двигался в том же порядке, что и раньше — Агриэль впереди, чуть сзади него Хельга, а я с Серхио в арьегарде.

— Сергей, — испанец оторвал меня от изучения редких облаков на небе, — как думаешь, зачем мы здесь? Ничего в голову не приходило?

— Я? Да пока ничего не думаю. Как говорится, вскрытие покажет — приедем к чародею, пусть он сам и разбирается. Тем более я тут вообще нелегально, так что со мной ошибочка вышла. А вот нафига тут ждут тебя — совершенно не догадываюсь.

— Ты так думаешь? А я в этом начинаю сомневаться. Ничто не случайно, — чуть слышно добавил он.

Надо же, неужели этот странный невозмутимый испанец в душе романтик? Если мне не изменяет память (а она мне обычно не изменяет), то именно так называется одна из книг Ричарда Баха. Помню, произвела впечатление когда-то, но "Дневник одного мессии" понравился всё равно больше.

— Да брось, прорвёмся как-нибудь, — неужели я успокаиваю Серхио? — Поговоришь с Магом, узнает он всё, что хотел, и подадимся дружно назад — ты в Испанию пузо греть, а я на свой любимый диван салом обрастать.

Испанец с сомнением покачал головой:

— Конечно, молодости свойственна беспечность, но...

Я неожиданно начал хохотать, пытаясь при этом жестами показать Серхио, чтобы он не обращал на меня внимания.

— Что тут смешного? — удивился он.

— Извини, просто вспомнил одного своего приятеля, — я вытер выступившие на глазах слёзы. — Так вот он про возраст говорил примерно следующее: "...Если вы проснулись ранним утром и испытываете неподдельный восторг просто от пейзажа за окном, солнечного зайчика на потолке или полёта бабочки в прохладном мареве лёгкой дымки — вы либо ещё дитя, либо олигофрен. Если вы проснулись поздним утром и искренне радуетесь тому, как ваша жена порхает по квартире, или варит кофе на кухне, или просто ещё сладко спит рядом — вы или всё ещё очень молоды и безрассудны, либо просто неизлечимый романтик. Если вы проснулись... неважно когда и вид жены вас раздражает, а соседка, наоборот, вызывает какие-то смутные желания, поздравляю — наконец-то вы зрелый человек, вы ортодокс и вы ничем не отличаетесь от остальных... Если вы хотя бы проснулись и вам кажется, что навстречу попадаются исключительно молодые и привлекательные девушки — или вы уже состарились, либо в зеркале каждый день видите неисправимого фантазёра и идеалиста... Ну и последнее — если вы, возможно, вообще не проснулись, но никто и ничто окружающее вас уже не удивляет — вы либо труп, либо начали кое-что понимать в этой жизни"... Даже не знаю, почему вдруг в голову пришло. Ты себя к какой категории отнесёшь?

— Твой знакомый философ, — Серхио улыбнулся.

— Скорее циник-резонёр, но некоторые его сентенции мне нравятся.

— Хорошо, я сейчас расскажу, что увидел сегодня ночью, — испанец вновь вернулся к прерванному разговору, — а ты уж сам решишь, стоит нам ждать неожиданностей или нет.

Я его внимательно выслушал и невольно почесал затылок — что ни говори, а задуматься было над чем. Никогда не верил в пророческие сны и всегда считал их лишь попыткой "оракула" нагнать туману да придать своей персоне значительности, но здесь ситуация несколько иная. Серхио производил впечатление человека уравновешенного, умного и рассудительного, а выгоды уж точно никакой не искал.

— Ты думаешь, это был не простой сон? Что-то типа осознанного сновидения? Не удивляйся, — сказал я испанцу, увидев его поднятые брови, — кое-какую "затырическую" литературу я тоже почитывал... Однако, если на горизонте объявилась конкурирующая фирма, у нас действительно могут возникнуть проблемы. Как известно, если курицу тянуть в разные стороны, голову она потеряет точно... Так... Значит, Агриэль человека по имени Карр не знает, а Хельгу ты не спрашивал?

— Нет, — Серхио покачал головой, — мне кажется, что настойчивые распросы неизбежно наведут наших спутников на некоторые подозрения.

— Угу, ты прав. Интересно как-то всё складывается — знаем, что в этом деле замешан Уаддр из этого... как его там... из Заронга. Может и Карр где-то там ошивается? Если, конечно, он вообще существует.

— Всё может быть, — испанец пожал плечами, — Пещера по всем признакам горная, а это как раз и настораживает — горы отсюда далеко. Мне кажется, что о нашем появлении вряд ли известно каждому встречному. Тогда откуда об этом узнал тот старик? Ну, и самое главное — что он хочет?

— Да, вопросов как обычно больше, чем ответов — дров бы не наломать сгоряча. Давай так решим — ты пока молчи, а я попробую осторожно выяснить у Хельги про Карра. На меня не подумают, я и так рот не закрываю всю дорогу. А вдруг ниточка какая найдётся?

Впереди показалось большое селение — не в пример месту нашей ночёвки — домов сотни три, никак не меньше. Кроме того, вокруг высилась внушительная деревянная стена, а по углам грозно застыли крытые сторожевые вышки. Прямо скажу, впечатлило — называть его посёлком как-то язык не поворачивается, уж скорее небольшой городок. Справа почти вплотную протекала речушка, создавая дополнительное естественное препятствие для непрошенных гостей. Когда мы подъехали немного ближе, выяснилось, что от реки был прорыт канал, а вдоль остальных стен ещё и широкий обводной ров — так что вода окружала городок со всех сторон. Приграничье не терпит беспечности — не позаботишься о крепких запорах, к утру тебя могут найти с дыркой в башке.

На краю моста возле ворот нас уже поджидали два стражника, а ещё один маячил в полумраке арки. Все трое настороженно смотрели в нашу сторону, ухватившись за рукоятки мечей — видимо, гостей здесь встречать не привыкли. Агриэль выехал впрёд и приветственнно помахал рукой — охранники тут же расслабились, радостно улыбаясь и вскидывая в вверх плотно сжатые кулаки.

— Агр вернулся! — послышался чей-то громкий крик.

Мечник обернулся.

— Подождите меня за воротами — я хочу кое-что узнать.

Вояки возбужденно разом загалдели как стая ворон, но всё же я услышал часть фразы Агриэля — "...Краус не сказал, за... ", а дальше его слова заглушили смех и голоса стражников. Похоже, наш осторожный следопыт пытается выяснить, кого ищет отряд Крауса в приграничных землях. Что ни говори, а в настойчивости и последовательности мечнику не откажешь — чувствуется профессиональный подход к делу. Забавно даже, как сразу изменилось отношение охранников: теперь на нас вообще никто внимания не обращал, едут себе люди мимо — ну и пусть едут... Ладно, это всё игры воспалённого ума, а вот что бы такое придумать, чтобы поделикатней выяснить у Хельги, кто такой этот Карр и с чем его едят на завтрак?

— У тебя такой вид, будто ты не решаешься что-то сказать и оттого мучаешься, — весело сообщила Хельга, останавливаясь рядом.

— Будешь тут мучаться, столько всего сразу навалилось на мою несчастную голову... А с чего Агриэль этим Карром так заинтересовался?

— Каким Карром? — не поняла девушка.

— Ну, помнишь, трактирщик рассказывал про отряд стражников? Он еще говорил, что узнал господина Карра.

— Аааа, понятно, только ты перепутал — того зовут Краус ("как будто я сам не знаю!"), он комендант здешнего гарнизона. Это поселение называется Корунхель и он тут начальник стражи. Действительно, очень подозрительно — для того, чтобы Краус лично отправился патрулировать земли, должно было случиться что-то очень серьёзное.

Я победно взглянул на Серхио — он подмигнул и удовлетворённо кивнул. Хотя, радоваться-то нечему — и эта ниточка оборвалась.

В воротах показался Агриэль, но выглядел он как-то уж слишком мрачно для человека, только что встретившего давних друзей.

— Никто ничего толком не знает. Говорят, что Краус вернулся седмицу назад из Города и тут же, несмотря на поздний вечер, уехал с отрядом к границе Заронга. Странно всё это... Что-то произошло, и произошло совсем недавно — когда я покидал Мастера, в Городе всё было спокойно. Однако ответ мы сможем получить только в Дастароге, так что не будем тут долго задерживаться...

Агриэль повернул коня и мы тронулись вдоль улицы прочь от ворот. В отличие от покинутой нами утром деревни, на сей раз навстречу попадалось много народу — играли в пыли дети, спешили куда-то женщины с корзинами, безмолвно уступавшие нам дорогу, несколько стражников стояли на крыльце дома похожего на кабак, и многие другие, всех не упомнишь. Кое-где в сторону отходили узкие кривые проулки, в которых царил вечный полумрак и откуда тянуло убийственной смесью запахов помойки и испражнений. "Сюда бы этих чистоплюев из Голливуда — враз бы расхотели снимать свои романтические фильмы про Средневековье", — подумал я, стараясь дышать через раз. К счастью, конец приходит всему — и хорошему, и плохому — выход с противоположной стороны городка показался мне вратами рая. Покинули мы Корунхель без всякого сожаления, но отдышался я только через полчаса — всё-таки такие испытания не для моего нежного носа.

— Агриэль, послушай, я вот что заметил, — молчаливость в списке моих добродетелей отсутствует напрочь, — в Корунхеле все постройки деревянные, да и городские стены тоже. Вообще всё деревянное, а на вашем лесном хуторе и стены каменные, и дома. Где вы в лесу столько булыжников насобирали?

— Хм, из тебя получился бы неплохой разведчик, — одобрил мечник. — В лесу, конечно, камня нет. Для застав его специально возили с гор. В те далёкие времена к строительству укреплений относились серьёзно, деревянными стенами орков не остановить — они их легко сжигали.

Он замолчал и обернулся — под нарастающий топот копыт нас быстро нагонял всадник. Оружием не размахивает, не кричит — значит свой. Человек очень скоро оказался рядом, резко осадил лошадь и огорошил Агриэл новостью:

— Агр, Краус пропал!

— Как пропал?! А ну, давай, выкладывай всё по порядку.

Всадник недоверчиво покосился на нас.

— Можешь говорить — это люди Мастера, — успокоил его мечник.

— Не прошло и получаса после вашего отъезда, как примчался один из тех, кто был в отряде Крауса. Он почти загнал лошадь... — всадник от волнения слегка задыхался. -Рассказал, что они добрались до границы Заронга, затем Краус оставил их троих в засаде, а сам пошёл разведать подходы к тропе, что ведёт на плато. Они ждали долго, потом пошли искать и не нашли, он как-будто растворился...

— Ну, это не повод для паники, — махнул рукой Агриэль. — Краус опытный следопыт, уж я-то его хорошо знаю — не раз приходилось вместе работать. Он мог преследовать кого-то и уйти слишком далеко, в нашем деле всякое случается — порой и сутками врага выслеживали.

— Агр, там же некуда идти кроме тропы, — всадник вновь глянул в нашу сторону, — а на тропе они заметили свежие следы. Огромные орочьи следы, Агр...

Мечник напрягся, на его лице быстро забегали желваки.

— Орки в Заронге?! — он в сердцах ударил себя по колену. — Значит, Уаддр тогда не соврал! И что же было дальше?

— Двое остались наблюдать за тропой... А меня послали в Город с докладом Конвенту.

— Поспеши, новость очень важная!

Всадник сорвался с места и вихрем умчался вперед, только подковы сверкнули да потревоженная пыль повисла в воздухе мутной дорожкой.

— Если увидишь Мастера, скажи, что мы близко! — крикнул вдогонку Агриэль, но вряд ли гонец его услышал.

— Нам тоже стоит поторопиться. Моё место сейчас в Заронге, — мечник серьёзно посмотрел на меня, — придется ещё чуть потерпеть, Сергей, в Городе отдохнёшь.

— Так езжай один, раз такое дело, — предложил я. — А мы потихонечку доберёмся сами.

Агриэль секунду раздумывал, затем решительно мотнул головой:

— Нет, я за вас отвечаю перед Мастером.

— Ну ладно, значит поедем быстро, — надо так надо, а корчить из себя капризную девицу не в моих правилах.

На этот раз скачка давалась мне значительно тяжелее. Я терпел и не жаловался, не просил передышки, хотя всё тело уже пульсировало одним сплошным комком тупой боли, от напряжения сводило пальцы рук, а ноги и вовсе исчезли. Поэтому когда показался Город и Агриэль перевел лошадей на шаг, я сидел в седле совершенно обессиленным и не только говорить не мог, но и дышал-то с трудом. Куда только делось очарование стремительного полёта верхом на горячем скакуне через лес? Прав был покойный дядька Теофраст* — в любом деле важна дозировка. Досадно только, что постигать сию мудрость приходится филейным местом.

Дастарог даже издалека внушал почтительное восхищение — куда там нашим средневековым замкам! Он был гораздо больше, массивнее и чем-то напоминал гигантского тарантула, застывшего в ожидании жертвы в окружении карликового леса. Вскоре Город закрывал уже полнеба и впечатление грандиозности сооружения только усилилось — высокие отвесные стены с узкими щелями бойниц, выступающие полуцилиндры огромных башен, арка ворот, готовая поспорить размерами с Триумфальной — всё прямо-таки кричало о неприступности цитадели.

Мы пробирались через хаотическое скопление каких-то небольших построек, напоминающих переделанные на скорую руку сарайки садово-огородных участков. Такие же наспех сколоченные, безвкусные, со щелями в ладонь шириной и одновременно столь же необходимые. Там и сям стояли телеги, гружёные мешками, корзинами, разновеликими горшками и прочей всякой всячиной. А среди этого собрания недвижимости суетились люди, образовывали порой небольшие группки, отчаянно спорили и размахивали руками. На нас они не обращали ни малейшего внимания. Одним словом, самый натуральный базар.

— Внешнее Торговище, — пояснила Хельга, заметив, что я с интересом разглядываю развернувшийся живописный балаган, — сюда съезжаются крестьяне и ремесленники со всей округи.

— Почему сюда, а не прямо в город? — удивился Серхио.

— Рынок Дастарога не смог бы вместить всех желающих, но некоторые признанные мастера получили лицензию Конвента и торгуют в Городе.

Вырвавшись с Торговища, мы миновали широкий подъемный мост и наконец-то вплотную подъехали к воротам. Я с благоговением разглядывал возвышавшуюся над аркой надворную башню, с прищуром смотревшую вокруг амбразурами навесных бойниц — пожалуй, всего несколько воинов могли бы оказать достойный отпор пробравшемуся к воротам врагу. Оставалось только восхищаться до мелочей продуманной архитектуре крепости, воплотившей в камне опыт множества кровопролитных войн. Опять почти один в один, как и в Корунхеле, повторился ритуал встречи Агриэля стражниками Дастарога — как видно, мечник в приграничных землях личность весьма популярная.

А внутри Город оказался на удивление чистым — я ожидал худшего, вспоминая удушливое амбре оставшегося позади городка команданте Крауса. Чувствовалось, что за порядком в столице провинции привыкли следить строго. Улица, по которой мы въехали в Дастарог, была вымощена грубым булыжником и звонкий цокот копыт далеко разносился по коридору одно— и двухэтажных домов. На некоторых вызывающе торчали вывески с яркими картинками и надписями на непонятном языке. Начертание букв напоминало кириллицу времён Кирилла и Мефодия, но периодически попадающиеся умляуты заставляли сомневаться в таком предположении. Чем-то весь этот древний антураж напоминал мне тихие старинные улочки Риги или Львова.

— Хельга, а что тут написано? — спросил я, указывая на ближайшую вывеску.

Девушка открыла было рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость по поводу моей грамотности, но вдруг виновато улыбнулась:

— Извини, совсем забыла — понимать язык я могу научить, а вот читать и писать...

— Жаль... Придется записаться в начальный класс местной церковно-приходской школы... — попробовал я пошутить, — если понадобится, конечно... Так что там написано?

— Где? А, это лавка старьёвщика.

У меня язык так и чесался спросить, нет ли в городе ещё и антикварного магазина — очень интересно взглянуть на предметы старины в этом, прямо скажем, не самом современном мире. Но задать вопрос я не успел.

— Агр! Какая встреча! — из переулка под ноги коню Агриэля вывалился верзила в одеянии разбойника, — ты где пропадал?!

— Дук! Привет, чертяка, сто лет тебя не видел! — радостно приветствовал его мечник, — Извини, дружище, с удовольствием бы с тобой поболтал, но сейчас нас ждёт Мастер.

Дук посмотрел на нас цепким, оценивающим взглядом. Я заметил на его бронзовом от загара, обветренном лице бледную полоску старого шрама. Великан шутливо поднял вверх обе руки.

— Не буду задерживать — с Магистром лучше не спорить. А ты вечером подходи к Варду, там сегодня наши соберутся. Посидим, потолкуем...

— Если получится, обязательно — давно хотел вас повидать, нам есть что вспомнить за кружкой хорошего пива! До встречи!

— Удачи, Агр!

Мы направились к видневшемуся в конце улицы далёкому просвету. Я оглянулся — на мостовой было пусто, приятель Агриэля уже скрылся в одном из переулков...

Просветом оказалась пустынная площадь, широким каменным кольцом охватившая великолепный замок! Он представлял собой как бы внешний Город в миниатюре — те же каменые стены с башнями и массивные воротами, не хватало только рва с водой, моста да секьюрити были посерьёзнее. По крайней мере, встретивший нас стражник только взглянул на мечника и, не сказав ни слова, пропустил нас в святая святых Дастарога.

Мы проехали длинную арку (я прикинул, что толщина стен у основания никак не меньше десяти метров!) и свернули направо к одноэтажному дому, оказавшемуся конюшней. А рядом находилось уж совсем крошечное здание с одним маленьким окошком и широкой дверью. Среди огромных каменных сооружений эта, извините за выражение, "конура" выглядела вызывающе неестественно.

— Хельга, неужели тут кто-то живёт?! — спросил я, не в силах скрыть изумление.

— Здесь? — девушка звонко рассмеялась. — Нет, там внутри колодец.

Оставив лошадей на попечение конюха, наша четвёрка пересекла двор и углубилась в хитросплетенье улочек и переулков. Я с неудовольствием отметил, что за полдня верховой езды практически разучился ходить пешком — даже на сборах в дни жесточайших тренировок так выматываться не приходилось. На пути мы не встретили ни одного человека, исключая застывших в разных местах молчаливых стражников, но их вполне можно было принять за музейные статуи...

Наконец Агриэль остановился возле красивых резных дверей в трехэтажное здание с мозаичными окнами и, сказав что-то вполголоса охранннику, поманил нас характерным жестом указательного пальца. Я заходил в дом, заметно волнуясь — не каждый день приходится встречаться с живым магом — откровенно говоря, такая встреча будет первой в моей жизни. Телевизионные "звезды" не в счёт. Серхио хорошо, спокоен как удав и держится так, как будто на перекур вышел, а на моём лице, небось, прочитать можно всё, а остальное придумать.

Мы прошли через полутёмный зал, поднялись на второй этаж по каменной лестнице с дубовыми перилами и... столкнулись нос к носу с седым длинноволосым человеком в тёмно-синей мантии. Меня больше всего поразила мертвенная бледность его лица — словно человек никогда не видел солнца. Старик немного сутулился, но всё равно казался на полголовы выше мечника или испанца. Про девушку и говорить нечего — она вообще смотрелась как девочка-подросток рядом с суровым дедом. А ещё глаза — тёмные и блестящие, словно маленькие зеркала, отражающие слабый свет настенных ламп.

Агриэль и Хельга почтительно склонили головы. Серхио замешкался было на секунду, но всё же довольно быстро последовал их примеру, и только я один, как полный идиот, стоял раскрыв рот, и никак не мог сообразить, что делать. Магистр (до меня дошло, кто передо мной) пронзил меня взглядом, от которого у меня внутри что-то оборвалось и странно похолодело внизу живота. Он усмехнулся и посмотрел на девушку.

— Рад снова видеть вас в Городе... Хельга, я сейчас должен быть на совещании Конвента. Когда вернусь, мы обо всём подробно поговорим, а пока проведи гостей в комнату, пусть отдохнут с дороги.

— Да, Магистр, — девушка вновь грациозно склонила голову.

— Агриэль, ты пойдешь со мной, тебя события в Заронге касаются в первую очередь.

— Слушаюсь, Мастер.

Мечник и Магистр спустились вниз по лестнице, исчезнув в темноте зала. Где-то вдалеке затихли шаги, негромко хлопнула дверь...

Хельга провела нас в просторную комнату с двумя высокими стрельчатыми окнами, обставленную довольно роскошно — мягкие кресла, диван, большой стол посередине, на светлых стенах десятка полтора картин в тяжёлых рамах. Почти весь пол закрывал толстый мягкий ковёр и только по свободному участку возле дверей можно было определить, что пол паркетный. По-моему, ясень, но вполне могу ошибаться. Между окнами стоял высокий шкаф, заставленный ветхими толстыми книгами, а в углу подпирал стену огромный камин.

Я сел в кресло и принялся внимательно изучать висевшую напротив картину, на которой внушительных размеров дракон гипнотизировал человека в доспехах и с мечом в руке. Хотя, судя по размерам огнедышащего ящера, это скорее была булавка. Как-то не верилось, что чешуйчатого исполина в состоянии повергнуть такая наглая букашка. Картина почему-то напомнила мне давний спор с друзьями. Странные коленца выкидывает иногда человеческое сознание.

— Послушай, Серхио, ты у себя в Испании на корриде был?

Он утвердительно кивнул.

— А я только по телевизору документальный фильм видел. Скажу честно, когда показывали мучения быка... До сих пор помню этот вывалившийся язык, кровавую слюну до земли... Мне чуть плохо не стало, а зрители на трибунах прямо прыгали от восторга. Неужели вам доставляет удовольствие убивать животное на потеху публике?

Серхио пожал плечами.

— Ты видишь в этом убийство, а испанцы нечто другое. Это как вызов, брошенный человеком дикой силе, и нужно немалое бесстрашие, умение и ловкость, чтобы победить разъяренное животное. Тореро демонстрирует свой дух, а не желание убивать, поэтому люди и восхищаются, когда он побеждает. Кстати, иногда выигрывает и бык, так что тут они на равных.

— Ну, не знаю, наверняка есть и другие способы показать собственную крутость. Вот, например, в древние времена на Крите греки тоже демонстрировали свою ловкость, отвагу и силу в поединках с быками. Только они не убивали, а старались "оседлать" животину. Согласись, это совсем непросто сделать и достойно восхищения ничуть не меньше.

— У каждого народа свои традиции, — спокойно парировал Серхио, — не стоит осуждать людей только за то, что они смотрят на мир по-другому.

— Ага, традиции, — ответил я, слегка раздражённый его невозмутимостью, — в Африке каннибалы тоже традиционно пожирают врагов и аборигены Кука слопали из лучших побуждений.

— Ты много знаешь, Сергей, — испанец улыбнулся. — Но не надо валить всё в одну кучу.

— Да уж, эрудит, каких мало, — буркнул я, — только познания мои похожи на белый шум — знаю очень мало об очень многом. В пределе — бесконечно мало обо всём.

Серхио весело рассмеялся, а я вновь вернулся к разглядыванию картин.

В конце концов, молчаливое созерцание красочных творений в гостинной Магистра мне порядком надоело и я начал приставать уже к девушке, устроившейся на диване:

— Хельга, расскажи что-нибудь интересное, пока Маг не вернулся, — и уточнил в ответ на её вопросительный взгляд. — Помнится, ты в дороге упомянула о крупном поражении орков под стенами Дастарога. Большая заварушка была?

— Одна из самых крупных за всю историю расы. Орда тогда напала на империю сразу в трёх местах: со стороны Дастарога на севере, на Хоредон в центре и в направлении Селиза на юге.

— Прямо, блиц-криг, — вставил я иронично.

— Что?

— Да нет, это я так, не обращай внимания, — успокоил я девушку и приготовился слушать дальше.

— Так вот, — продолжила Хельга, — на юге наступление отбили довольно быстро — ко всеобщему удивлению нам помогли эльфы, хотя обычно в стычки между людьми и орками они предпочитали не вмешиваться. Но в тот раз нам просто повезло: большой военный отряд Селиза под командованием коменданта гарнизона Моквела преследовал небольшую группу орков, странным образом оказавшихся далеко в стороне от основных сил Орды. Может, разведчики или просто заблудились, неизвестно. Воины случайно загнали их прямо на пограничный секрет эльфов. В схватке с орками все дозорные погибли, а Моквел рассказал о трагедии эльфам, после чего те начали мстить.

— Как говоришь, звали коменданта гарнизона? — я вновь перебил девушку.

— Моквел... А что?

— Да так, странные ассоциации возникли. Да и случайности уж слишком подозрительно смотрятся. Вначале заблудились орки — случайность, конечно, с кем не бывает? Тут же отряд преследователей нарисовался — опять же по чистому недоразумению. Ну, а потом загнали в нужное место. Это уже совсем удача редкая... Извини, но как-то ваша героическая сага пахнет нехорошо.

Заметив удивленный взгляд Хельги, я пояснил:

— Понимаешь, в нашей истории таких подстав была тьма тьмущая. Я, например, совершенно не удивлюсь, если на самом деле именно отряд этого самого Моквела притащил в лес хряков, спокойненько перебил и их, и дозор эльфийский, а потом командир со слезами на глазах сообщил об орочьем коварстве. А натолкнуло меня на эту мысль имя коменданта — Моквел. Дело в том, что жил у нас в пятнадцатом-шестнадцатом веке некий итальянец, Макиавелли, возведший в ранг государственной политики принцип — "цель оправдывает средства". Это я к тому, что и в ваших Конвентах вполне могли оказаться "наиболее достойные из граждан" с похожими жизнеными установками.

Серхио укоризненно покачал головой. Да я и сам уже понял, что сморозил очередную глупость — девушка готова была вот-вот расплакаться. Сам не пойму, чего вдруг меня потянуло на словесные перепалки — сначала Серхио доставал, теперь вот Хельга за державу разобиделась не на шутку. Пора бы научиться помалкивать "в тряпочку" — глядишь, сойду за умного, белого и пушистого.

— Не сердись, мало ли что я болтаю. Чужой мир — потёмки. Тем более, что в итоге Макиавелли для своей страны сделал очень много полезного. Ты рассказывай дальше.

— Давай как-нибудь в другой раз, — девушка покачала головой и, устало откинувшись на спинку дивана, стала что-то тихо напевать.

Убаюканный её мягким, чистым голосом, я сам не заметил, как задремал...

______________

Теофраст — Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм — таково полное имя выдающегося врача и алхимика шестнадцатого столетия, известного всему миру под именем Парацельса. Сергей, очевидно, вспоминает известное изречение Парацельса — "Всё есть яд, и ничто не лишено ядовитости; одна только доза делает яд незаметным".

4. Крушение надежд

Председатель Глан нервно расхаживал из одного угла Зала Заседаний в другой и постепенно закипал. Сколько можно терпеть выходки Магистра?! Все члены Совета давно собрались, а старый выскочка уже в который раз не явился вовремя! Строит из себя невесть что, а когда, спрашивается, этот надутый индюк последний раз сделал что-то полезное для Города? Глан, ослеплённый негодованием, припомнить этого не мог, да и не собирался вовсе. Давно пора отправить Мага на покой — поселить в каком-нибудь тихом месте, пусть пишет мемуары и рассказывает детишкам страшные истории про драконов. Председатель заскрипел зубами от негодования — хоть и надоело мириться с неуступчивым Магистром, но приходится: большинство членов Конвента не захочет просто так избавиться от старика, нужна веская причина, а в Совете до сих пор полно идиотов, боготворящих традиции. Если бы не глупая система выборов, когда половину Конвента избирает чернь, Глан давно бы провёл в Совет нужных людей и избавился от Мага. А пока Председатель ничего не мог поделать и потому злился ещё больше. Но ничего, ничего, терпеть осталось совсем недолго — старого чародея ждёт большой сюрприз, вот тогда-то всем и воздастся по заслугам! Он с раздражением посмотрел на собравшихся.

— Может, всё-таки начнём? — не выдержал Глан.

Ответить никто не успел, двери отворились и в зал вошёл сам Верховный Магистр в сопровождении Агриэля.

— Наконец-то! Без вас ничего не можем решить! — в голосе Председателя сквозила неприкрытая ирония.

— Я ждал важного свидетеля, — невозмутимо парировал чародей.

— И кто же ваш свидетель, неужели Агриэль? — теперь Глан даже не пытался скрыть пренебрежительный тон — недовольство Магом естественным образом переносилось на всё его окружение.

— Да, он, — всё так же спокойно ответил Магистр. — Если помните, десять лет назад Агриэль уже побывал в Заронге и предупреждал Совет об опасности, но его высмеяли. Даже я не смог убедить вас в серьёзности угрозы, а теперь пришло время пожинать плоды беспечности.

Глан смутился, тут ему крыть было нечем — после разговора с гонцом он сразу вспомнил ту давнюю историю и самое досадное заключалось в том, что именно он убедил тогда Конвент в надуманности рассказа Агриэля.

— Хорошо, — нехотя согласился Председатель, — проходите и займите место за столом.

— Итак, господа, — торжественно объявил Глан, — мы собрались здесь вот по какому поводу. Сегодня из Корунхеля прибыл гонец, который сообщил, что на границе с Заронгом дозор обнаружил орков. Я не пригласил на заседание самого гонца, поскольку сам он ничего не видел, а пересказал только то, что доложил вернувшийся воин патруля. Поэтому позвольте мне самому кратко изложить его версию, — председатель многозначительно посмотрел на членов Совета. — Отряд, возглавляемый комендантом Корунхеля Краусом, проводил дежурную проверку приграничных земель от Лесов Орков до границы Заронга. В результате патруль обнаружил следы орков, а сам комендант Краус исчез. И теперь надо решить, что делать в создавшейся ситуации.

— Если Орда обосновалась под боком — это большая проблема, — заметил вспотевший от волнения глава гильдии купцов, — Нужно обязательно сообщить в Хоредон! И лучше прямо сейчас, пока орки не напали на Дастарог!

— А если их там нет? — вмешался капитан городской стражи. — Если это просто небольшой отряд, сбившийся с пути? Как мы тогда будем выглядеть в глазах Правителя, а? Ещё толком ничего неизвестно, а вы уже перепугались до смерти и собираетесь звать на помощь! Смешно! Вы сейчас не о благополучии Города печётесь, а о своём собственном — слухи-то о возможном нашествии зелёных наверняка повредят торговле... Вот как раз поэтому и не стоит торопиться с отправкой гонца в столицу — это хоть вы понимаете?!

— Исчезновение Крауса говорит о том, что орки забрели туда не случайно, — возразил Агриэль, — я его хорошо знаю — он слишком опытный следопыт, чтобы так запросто попасться заблудившимся оркам...

— Всё равно это не повод для паники, — буркнул начальник стражи.

— А я и не предлагаю немедленно двинуть в Заронг армию. Конечно, сначала нужно всё хорошенько проверить, но не помешает сейчас же начать подготовку и в самом Городе — лучше немного перестраховаться, чем потом нас застанут врасплох.

Глан молча созерцал гудящее собрание — члены Совета разбились на группки и вполголоса доказывали друг другу правильность именно своего выбора. Иногда они выразительно поглядывали по сторонам, как бы приглашая в свидетели остальных спорщиков. Сам Председатель по-прежнему не верил в серьёзность опасности. И вовсе не в силу беспечности или глупости, как думал Магистр, а как раз потому, что Глан был умён, изворотлив и мыслил всегда трезво — никакой значительный отряд орков не смог бы пробраться в Заронг незамеченным. Это же так просто и только глупцы не в состоянии понимать очевидных вещей! Председатель брезгливо поморщился — какое жалкое зрелище являли собой в эту минуту лучшие люди Города... "Однако, почему бы не использовать ситуацию в своих целях?" — подумал он и поднял руку, призывая Совет к тишине.

— Спорить можно бесконечно, а решение надо принять быстро. Мы выслушали друг друга и, подводя итог, я предлагаю следующее, — Глан сделал паузу, подчеркивая важность того, что он произнесёт дальше. — Послать в Заронг разведчиков, пусть всё выяснят на месте и доложат Конвенту, тогда мы будем точно знать, что там происходит. Кроме того, предлагаю выделить из казны Города средства и немедленно начать строительство двух-трёх застав на наших границах с Заронгом — до сих пор с этой стороны нам ничто не угрожало и, как всем известно, там нет ни одного укреплённого поселения. Есть у кого-то возражения или пожелания?

Совет молчал — предложение Глана выглядело вполне разумным. "Хитёр лис", — подумал Магистр, — "и тут нашёл способ набить карман — всем хорошо известно, что возводить укрепления будут его артели..."

— Значит, так и решим, — удовлетворённо отметил Глан. — Осталось только определиться с теми, кто отправится в Заронг. Капитан, когда вы сможете собрать нужных людей?

— Люди есть, вот только... — начальник стражи смутился, — мне кажется, возглавить отряд должен Агриэль — он мастер-следопыт, да и с обстановкой на месте знаком лучше всех.

Маг усмехнулся, — "Вот же паучье племя! Один стремится на беде заработать, а второй на всякий случай пытается уйти из-под удара, если что-то пойдёт не так..."

Глан вопросительно взглянул на мечника:

— Агриэль?

— Я согласен, — кивнул мечник. — Только у меня есть одно условие — людей я подберу сам.

Он повернулся к начальнику стражи.

— Поймите меня правильно, ваши люди бойцы опытные, но в этом походе придется не мечом махать, а на брюхе ползти и выжидать часами — здесь нужны совсем другие навыки.

— Как будет угодно, — на лице капитана появилась довольная улыбка — он и не надеялся, что всё устроится настолько удачно.

— Значит, договорились, — подытожил Глан. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать отряд?

— К утру мы будем готовы.

— Отлично! Деньги на расходы возьмёшь у казначея, — председатель выразительно посмотрел на маленького рыхлого человечка, забившегося в самый дальний угол комнаты. — Надеюсь, никому не надо объяснять, что наш разговор должен пока оставаться тайной? Ещё вопросы есть?... Нет?.. Тогда все свободны...

Как обычно бывает в таких случаях, собравшиеся шумно поднялись, смешались в разноголосо гудящий рой и, радостно обсуждая последние городские сплетни, покинули Зал Заседаний. Глан остался один. Багряный закат отбрасывал кровавые отблески на его лицо, отчего Председатель стал похожим на упыря после жуткой трапезы. Он молча стоял возле стола и невидяще смотрел на забытую кем-то зубочистку, но мысли его были заняты вовсе не тревожными событиями в Заронге. Злость на членов Совета исчезла, как утренний туман под лучами жаркого солнца. На лице Глана нелепой маской застыла загадочная улыбка...

— Где ты найдёшь людей? — спросил Магистр мечника, когда они вышли на улицу.

— Сегодня у Варда собираются мои старые друзья-следопыты, я договорюсь с ними. Вы разрешите вас покинуть, Мастер?

— Задержись еще немного. Ты должен узнать кое-что, прежде чем отправишься в Заронг, — Маг сделал паузу и серьёзно посмотрел на Агриэля. — Несколько дней назад в Библиотеке Города стража пыталась задержать человека в чёрном плаще, но ему удалось бежать. Никто не знает, как он сумел пробраться в Цитадель и обойти защитные заклинания в Библиотеке. Думаю, ему помог кто-то из людей, обладающих немалой властью... Незнакомец сбежал в направлении Корунхеля, поэтому я и отправил по следу коменданта Крауса — тебя не было, а он лучше остальных знает, где можно укрыться в приграничных землях.

— Мастер! Помните я рассказывал о чёрном воине, который в прошлый раз спас меня в Заронге? — Агриэль с волнением посмотрел на Магистра. — Так вот, молодой Входящий вчера ночью видел очень похожего на него человека. Может, это был он?!

В глазах Магистра блеснул интерес.

— Возможно. Уж больно ловким оказался шпион. Где Входящий его заметил?

— В деревне, возле трактира Хвана и ещё раньше — в лесу.

— Он следил за вами? — Маг нахмурился.

— Похоже, что так.

Магистр задумался. А Дастарог тем временем постепенно охватывала ласковая нега тёплого летнего вечера. Солнце спряталось за высокими домами Цитадели и лишь кое-где на рваной поверхности мостового камня всё ещё остывали тускло-оранжевые пятна небесного огня. Вдоволь наигравшись за день флюгерами, давно затих в узких переулках ветер, а над кронами старых лип возле ворот замка замелькали стремительные силуэты ночных охотников — летучих мышей. В воздухе смешались десятки запахов, ещё не остывших, горячих — тонкий аромат лиловых гиацинтов и нежно-розовых бувардий, мощный дух разогретого камня, лёгкое терпкое амбре конского навоза и прелой соломы, и множество других, но разобрать все оттенки смог бы далеко не каждый.

Природа продолжала жить с тысячелетним постоянством, согласно установленному Демиургом ритму, и ей не было никакого дела до мелочных страстей и забот кичливой расы, возомнившей себя венцом творения. Сколько их сгинуло без следа, до последнего мгновения цеплявшихся за свою гордыню, а скольких ещё покорно примет эта земля, известно лишь Провидению. Впрочем, какая разница — для творца вселенской гармонии это всего лишь эпизод в бесконечной череде малозаметных событий...

— А что шпион искал в Библиотеке? — вопрос Агриэля оторвал Мага от невесёлых мыслей.

Старик сокрушённо покачал головой:

— Не знаю, он интересовался хрониками древнейших эльфийских Домов. Я пока не могу понять, что ему понадобилось, но взять с собой он не успел ничего. Его нужно найти, Агриэль, обязательно найти — очень важно узнать, кто и почему нас предал.

— Я постараюсь, Мастер, — мечник выглядел смущённым. — Извините, Мастер, я ведь тогда подумал, что вы не поверили мне... Оказывается, всё дело в Конвенте...

— Не переживай, — уголки тонких губ Маг изогнулись в едва заметной улыбке, а веер морщинок возле глаз по-доброму изменил лицо Магистра до неузнаваемости. — Удачи тебе, воин!

— Ещё один вопрос, — Агриэль чуть замялся. — Что будет с молодым Входящим? Если он вам не нужен, отдайте его под моё начало. Из парня может получиться великий разведчик — он умудряется замечать такие вещи, мимо которых обычные люди проходят не задумываясь. И характер подходящий — тяжко ему было в дороге, а он только смеялся.

— Конечно, если он не сможет помочь мне, пусть будет следопытом...

Магистр долго смотрел вслед воину и тихо вздохнул — немногим он мог довериться так, как Агриэлю, но мечник покидает Дастарог, а помощь сейчас ох, как нужна. Тревога не покидала Мага всю последнюю седмицу, назревали какие-то важные события, а он до сих пор ни на шаг не приблизился к разгадке... На кого можно положиться, где искать предателя?

Магистр дождался, когда силуэт воина растворится в вечерних сумерках, и медленно направился к своему дому. Даже дверь, как бы почувствовав настроение Мага, отозвалась печальным протяжным скрипом. Теперь предстоял нелёгкий разговор с пришельцами из другого мира. Маг поднялся на второй этаж и почти беззвучно вошёл в комнату — мягкий ковер скрадывал все звуки. Хельга и оба Входящих мирно спали...

* * *

Есть три вещи, которые я не люблю больше всего на свете, можно даже сказать — ненавижу. Первая — пенопластом по стеклу. От одного только упоминания передёргивает! Вторая — естественно, тёща. Правда, этой "радости в доме" нет пока даже в проекте, но я так часто представлял себе женщину, которая день напролёт учит строить семейное счастье, что не люблю её уже априори*. Ну и, наконец, третья — когда на меня смотрят во время сна. Обычно при этом просыпаешься от мерзкого ощущения, будто сотворил нечто постыдное. А если ещё вспомнить бабушкину сентенцию по поводу "злого глаза", то можете не сомневаться — вскакиваешь мгновенно с диким желанием всыпать кому-то от души. И вот сейчас происходило что-то очень похожее...

Посреди комнаты стоял Маг и сверлил меня взглядом! Да что там сверлил — давил, как кузнечным прессом — мощно, так что пробирало до самой печёнки. Выдержать подобную атаку в состоянии далеко не каждый — я, например, не смог. Поэтому позорно сдался и отвёл глаза в сторону, о чём ничуть не жалею — врагу не пожелаю поиграть в "гляделки" с Магистром! Пожалуй, стоит включить в список ненавистных вещей ещё и эту забаву... Испанцу и девушке повезло немного больше, но и они проснулись практически сразу — Серхио уже усиленно растирал ладонями лицо, а через пару секунд зашевелилась на диване и Хельга. Магистр подошёл к столу, зачем-то передвинул массивный подсвечник с тремя оплывшими свечами ближе к центру и опустился в кресло.

— Думаю, у вас есть множество вопросов, но прежде, чем вы их задатите, я бы хотел вам кое-что рассказать, тогда вам легче будет понять, почему вы оказались в этой комнате. Меня зовут Мадук, но этим именем сейчас почти никто не пользуется — для всех я просто Магистр или Маг. Один из шести Верховных Магистров, оставшихся в живых после войны.

— А вот Агриэль называл вас ещё и Мастером, — неприятные последствия взгляда Мадука прошли и я не преминул тут же вставить свои двадцать копеек. Охо-хо, когда-нибудь длинный язык точно доведёт меня до цугундера.

Маг усмехнулся.

— Агриэль воин — когда-то его учил великий Мастер клинка. Теперь он перенёс этот титул и на меня... Но мы отвлеклись. Итак, Война Магов произошла примерно триста лет назад...

— Извините, Магистр, — перебила его заметно смутившаяся Хельга, — о Войне Магов я Входящим уже рассказала. Конечно, только то, что хранится в архивах Библиотеки...

— Не извиняйся, ты оказала мне услугу, — успокоил её Мадук. — Тогда я расскажу только то, чего в летописях нет и что вам надлежит узнать. Итак, после сражения у Мегалита уровень Силы в нашем Мире уменьшился. И, как следствие, понизилась способность магов в использовании сложных заклинаний — многие стали просто недоступны. Сила словно выгорела в пламени взрыва и за триста лет её нисколько не прибавилось. В Мёртвой Земле вообще не осталось ни капли Силы, поэтому маги не могут сплести там даже простого заклинания. Верховные Магистры, единственные носители древнего Знания, не в силах передать мастерство — учителя не в состоянии показать, ищущие не могут увидеть... Мы не вечны и так же как люди стареем, теряем память и рано или поздно оставим этот мир, а вместе с нами погибнет Знание. Мне трудно даже представить, что может случиться с людьми, оставшимися один на один со злом целого мира. Скорее всего, они проиграют...

— А разве нельзя записать всё, что вы знаете, в книги, чтобы маги смогли учиться по ним? — мне казалось, что решение очевидно. Странно даже, что такие мудрецы до него сами не додумались.

Магистр покачал головой, снисходительно улыбаясь.

— Можно записать формулы, но плетение заклинаний невозможно без правильного положения тела, без чёткого ритма звуков и движений — малейшее отклонение от канона может привести к печальным последствиям для ученика. Во все времена передача Знания шла от Учителя к ученику, который осторожно, десятилетиями, шаг за шагом вёл ученика со ступени на ступень мастерства обладания Силой. Нельзя научиться магии по книге, это непреложный закон и попытка обойти его обязательно закончится плачевно для дерзкого неофита...

Магистр замолчал, ожидая вопросов. Если честно, мне казалось, что старик слегка сгущает краски. Да чего там слегка — несёт самую натуральную ахинею! Если бы у нас рассуждали подобным образом, человечество до сих пор оставалось бы на уровне развития троглодитов и развлекалось ритуальными плясками возле пещер. И я никак не мог понять, к чему Маг нам всё это рассказывает?! Однако, от комментариев на сей раз разумно удержался — связываться с чародеем чревато, знаете ли... Мадук тем временем продолжил:

— Вскоре в приграничных землях стали появляться пришельцы из других миров, мы назвали их Входящими. Мне кажется, что вся причина в понижении уровня Силы, оно ослабило защиту нашего мира от внешнего проникновения. Но именно Входящие принесли нам надежду на выживание. Вы отличаетесь от нас — у вас совершенно другие способы взаимодействия с Силой, мы не умеем делать того, на что способны вы. И в этом я вижу наше спасение, с вашей помощью мы сможем освоить новые виды магии...

— Извините, — не удержался я, воспользовавшись паузой, — и рад бы помочь, но от меня вам уж точно никакого толку не будет — магии не обучен, экстрасенсорикой не владею, к чудесам способностей нет.

— Ты настолько в этом уверен? — Мадук вновь посмотрел на меня своим пронизывающим до костей взглядом.

— Абсолютно. Как говорится, и рад бы помочь, да нечем, — настроение заметно улучшилось, теперь уж точно меня здесь никто держать не будет — кому нужен балласт? Тем более такой, который надо кормить не менее трёх раз в день.

Магистр печально покачал головой.

— Я ничем не могу тебе помочь, отсюда нет выхода. Мы не умеем проникать в чужие миры. Возможно, когда-нибудь научимся, но сейчас... Все Входящие остались здесь, — Мадук развел руками.

Я ошарашено смотрел на него не зная, что ответить. До того симпатичная уютная комната Мага как-то сразу стала похожей на мрачную клетку. Или на улице так быстро стемнело?

— Как же так? Хельга, ты же обещалала... ты говорила, что Маг... — слова в буквальном смысле застревали в горле, царапали его, ранили и вытекали наружу жалкими звуками, больше похожими на скулёжку побитого пса.

Девушка виновато отвела глаза, а губы её предательски задрожали.

— Так ты всё знала заранее... И тех, что приходили раньше, тоже обманывала?! Эх, ты! — мои слова ударили её словно хлыстом, она сжалась и отвернулась.

— Подождите, Магистр, как это не можете проникать, а Хельга? — вмешался Серхио. — Я же видел её проекцию в нашем мире, да она и сама подтвердила.

Маг вновь сокрушенно покачал головой.

— Здесь появляются существа из разных миров, ваш — не единственный. Уахи и Хельга тоже из числа Входящих, а возможность проецирования — одна из её способностей. Правда, попала она сюда совсем маленьким ребёнком и вряд ли что помнит о своей прежней родине — я воспитал Хельгу как человека нашего мира. Кроме того, проекция — не сам человек, перемещаться полностью она тоже не в состоянии.

Хельга широко открытыми глазами смотрела на Магистра, не в силах сказать ни слова. Я был раздавлен — получается, напрасно наорал на девушку? Мне даже стало её немного жалко — теперь и ей не слаще моего... Странные перемены настроения — от негодования к жалости, от опаски к гневу, никогда раньше не замечал за собой таких срывов. А разозлился я на Мага, причём достаточно серьёзно — похоже, самый главный враль тут именно он. Говорит, что захочет и дёргает за ниточки в нужный момент — кукловод хренов! Ну что за скотская жизнь?!

— Извини, девочка, рано или поздно ты бы всё равно узнала, — сказал Мадук, поворачиваясь к Хельге.

— У меня ещё один вопрос, — ровным голосом произнес Серхио (господи, его хоть чем-то "достать" можно?!). — Если отсюда нет выхода, где сейчас все те люди, которые попали к вам именно из нашего мира? Хотелось бы с ними встретиться и поговорить.

— К сожалению, это невозможно, — Магистр сокрушенно покачал головой, — людская жизнь коротка и полна случайностей, а душа уязвима. Входящие из вашего мира появляются не часто, примерно раз в двадцать лет — последний умер три года назад.

Я растерянно посмотрел на Серхио — вот теперь мне стало по-настоящему страшно, полная пустота внутри, как будто я сел на поезд с билетом в один конец... на кладбище. Оказывается, это так просто — уничтожить человека: не надо ни петли, ни пули, ни кинжала. Достаточно отнять у него надежду...

Наверное, мой убитый вид расстрогал даже Магистра.

— Вам нужно отдохнуть и подумать. Хельга, проводи Входящих в их комнаты, а завтра мы встретимся вновь.

Я возражать не стал — на Мага даже смотреть стало противно, а уж выслуживать речи этого ханжи... Но и отдыхать не собирался, впервые в жизни мне отчаянно захотелось напиться вдрызг...

— Хельга, — спросил я, когда мы вышли в коридор, — у вас тут водка есть?

— Не понимаю, — девушка нахмурила брови.

— Ну вино какое-нибудь, крепкое... и много. Мне очень надо...

— Нет, — растерянно проговорила она, — Магистр не держит вина, но мы можем завтра купить...

— Мне сейчас нужно. Очень нужно, правда...

— Не знаю. Все лавки уже закрыты, разве что... в ближайшем трактире? — неуверенно предложила Хельга.

— Пошли, — я был настроен решительно.

— Я, пожалуй, с вами, — вмешался молчавший до того Серхио.

— Ну хорошо, — растерянно сказала девушка, — я только скажу Магистру...

Она вернулась минуты через две, всё такая же грустная и задумчивая, и мы сразу же направились прочь, подальше от ставшего сразу неуютным дома Верховного Мага. Я механически переставлял ноги, двигаясь как ёжик в тумане, и старался не отставать от своих спутников... или провожатых, поди разберись, что за странная компания у нас вдруг образовалась. Впрочем, сейчас-то мне было на это глубоко плевать — не то настроение, чтобы определяться со статусом. Нет, конечно же, я не испытывал ни к Хельге, ни к испанцу никаких враждебных чувств, просто с большим удовольствием предпочёл бы остался один. Всякому знакомо подобное состояние, так что не вижу смысла оправдываться.

Возле ворот замка девушка попросила немного подождать и зашла в дом справа от арки, где обосновалась местная охрана. Судя по всему, бездельники-вояки развлекались напропалую — из открытых окон доносились крики и весёлый гогот. Да и нам скучать долго не пришлось — вскоре Хельга вернулась в сопровождении двух стражников.

— Магистр приказал, чтобы нас сопровождали... На всякий случай.

Лично мне было всё равно — сейчас я запросто вытерпел бы и роту автоматчиков с танковой поддержкой, поскольку речь не шла о романтической прогулке под луной.

Город спал, как набегавшийся за день шаловливый ребёнок — спокойно, глубоко и счастливо. Дремали даже дома, прикрыв глаза деревянными ставнями и надёжно отгородив от тревог и опасностей ночных улиц самое дорогое, что у них есть — своих заботливых хозяев. И только кое-где за толстыми каменными стенами продолжали кипеть страсти — щедро лилось вино, ссорились и тут же мирились люди, рождались радужные надежды и плелись интриги. Пока человек топчет землю, такие места найдутся всегда. Даже в столь поздний час...

Изрядно попетляв по узким улицам, мы в сопровождении почетного эскорта добрались, наконец, до трактира.

— Хельга, друг звал Агриэля вечером посидеть за кружкой пива... Дук, кажется. Случайно, не сюда? — спросил я осторожно. В таком паршивом настроении мне бы не хотелось оказаться в компании веселящихся приятелей мечника.

— Они собираются в "Одноруком Варде" — это совсем в другой стороне. Но если хочешь, мы можем пойти туда, — девушка остановилась в ожидании ответа.

— Нет, как раз наоборот. Остаёмся тут, — хоть одна хорошая новость за сегодняшний вечер!

Прикинув, сколько времени заняла у нас дорога, я заявил, что хотел бы утолить свою алкогольную страсть прямо на месте, чем поверг Хельгу в первобытный ужас. Не совсем понятно, как потом добираться назад, но "авось" или "автопилот", надеюсь, не подведут. Не зря же говорят, что бог бережёт детей и пьяниц. Надо быть уж совсем рациональным человеком, чтобы предусмотреть всё на свете, да и скучно жить строго по расписанию — не моё! Думаю, здоровый авантюризм придаёт жизни неповторимый шарм, когда любая неожиданность может позволить взглянуть на себя и на других с новой, совершенно незнакомой стороны. Иначе какой вообще смысл существования? Родился, учился, женился и шагом марш на кладбище? Тоскливо как-то...

Мы заняли свободный стол почти возле выхода: охранники расположились с краю, я поближе к стене, а Хельга и Серхио напротив, справедливо полагая, что находиться рядом со мной сейчас крайне нежелательно. Мудрые люди, уважаю.

Стражникам и испанцу принесли пиво, а возле меня немногословный хозяин поставил полчашки вина. Кто и когда успел сделать заказ, для меня осталось загадкой. Хельга, как бы оправдываясь, сказала:

— Я ничего не хочу, просто посижу с вами...

Я залпом осушил свой напёрсток и крикнул в спину удаляющемуся трактирщику:

— Уважаемый! Повторите, пожалуйста, но только на сей раз плесните в кружку, — я показал на ёмкость с пивом в руках стражника, — и не скупитесь, лейте полную — вы же на работе!

На лице хозяина промелькнула одобрительная ухмылка и через минуту полная кружка ароматного напитка уже стояла передо мной.

— Много слышал о том, как пьют русские, но видеть не приходилось, — заметил Серхио, — интересно будет посмотреть.

Я мрачно взглянул на него, — "Естествоиспытатель, чёрт бы его побрал!", но вслух ничего не сказал и угрюмо продолжил наливаться по самые уши. Хельга смотрела круглыми глазами, явно шокированая происходящим — бедная девушка, ей тоже досталось на полную катушку. Подозреваю, что при виде следующей порции она просто упадет в обморок, а то, что эта кружка не последняя, было очевидно — ожидаемый катарсис объявляться не спешил. Стражники неторопливо потягивали пиво, о чём-то негромко переговаривались и косились иногда на столик в противоположном конце зала — там, судя по всему, назревал скандал.

На третьей кружке я, наконец, поломался — по голове добряче "врезали" кувалдой, уши заложило и всё окружающее поплыло в радужных разводах, по дороге удваиваясь и утраиваясь. Я попытался сфокусировать взгляд, поймал на мгновение обоих охранников и Хельгу (Серхио куда-то испарился) и цепко ухватился за ручку своего сосуда Бахуса — выпить до дна святое! Долгожданное освобождающее забвение пришло в виде вставшей на дыбы крышки стола...

* * *

...Агриэль подошёл к трактиру "Однорукий Вард" когда уже совсем стемнело. Луна спряталась где-то за высокими домами и мостовая терялась в лабиринте кривой улицы, освещаемая только тусклой пузатой лампой над дверью. Хозяин Вард, бывший лихой рубака, потерявший лет двадцать назад в бою левую руку, с самого начала тщательно заботился о доброй репутации заведения и решительно пресекал всяческие попытки пьяных разборок с крушением мебели и битьём посуды. В Городе до сих пор вспоминали случай, когда Вард, разгневанный поведением одного зарвавшегося наглеца, утихомирил его единственной рукой и надел на бузотёра пустой пивной бочонок без дна, так что наружу торчала только голова буяна. Поскольку деревянная обновка громиле была чуть тесновата, выбраться самостоятельно он оттуда не мог. Вот в таком виде нарушитель спокойствия, попеременно изрыгая проклятья и прося о помощи, часа два "проветривался" на улице к немалому удовольствию многочисленных горожан, пока его, наконец, не освободил патруль стражников. В конце концов, даже самые отъявленные скандалисты стали обходить дальней дорогой опасное заведение и трактир превратился в любимое место отдыха воинов-ветеранов, которые за кружкой пива или хорошего вина вспоминали былые подвиги, строили планы и делилились впечатлениями о событиях настоящих.

Мечник решительно открыл дверь и вошёл внутрь помещения. Посетителей было немного и он сразу заметил широкоплечего Дука за столом в углу зала в окружении ещё пяти воинов. Дук обернулся на скрип двери, увидел Агриэля и радостно заорал:

— Агр, только что тебя вспоминали! Давай быстро сюда, будешь нас догонять. Вард, штрафную кружку главному следопыту Империи!

Проходя мимо стойки, Агриэль подмигнул располневшему хозяину:

— Привет, Вард! Всё хорошеешь?

Трактирщик расплылся в добродушной улыбке:

— Твоими молитвами, приятель. Проходи, всегда рад тебя видеть! И объясни этому медведю, кто здесь главный!

Мечник сел на мгновенно появившийся свободный стул и посмотрел на присутствующих. Кроме Дука, тут были неразлучные, но вечно спорящие друг с другом Сол и Карад, виртуозно владеющий кинжалом молчаливый Крон, лучник Дегар, готовый поспорить в меткости с эльфами и разведчик Ветль, лучший из всех, кого знал Агриэль. Достойная компания!

— Сол как раз вспоминал, как вы ходили в гости к друидам, — сказал Дук и вновь гулко захохотал.

— Это когда Карад два часа сражался с ежевикой? — развеселился вместе с ним мечник, — было дело, помню. Сам виноват, нечего было плевать на друида.

— Нет, это Сол всё подстроил, — оправдывался Карад, — Кто тогда подсунул мне ту кислятину, помнишь? И наверняка специально, он ещё всё повторял — "Пей, дружище, пей, это тебе поможет!" Я ж тогда животом мучался, помнишь? И не видел я этого друида вовсе, он в кустах прятался.

— А, может, ты на него не только наплевал? — участливо поинтересовался Дегар.

Тут уже хохот сразу шести глоток заметался под низкими сводами таверны... Добрый смех, совершенно необидный, и Карад с улыбкой махнул на приятелей рукой:

— А ну вас, вечно одно на уме!

— Вы сейчас без работы? — спросил Агриэль, с удовольствием отхлебнув добрую четверть кружки хмельного пива — Вард знал толк в напитках и кислятины в трактире никогда не держал.

— Уже около месяца, — ответил за всех Дук. — А что, наклёвывается опасное дельце? Так ты только предложи, мы с ребятами всегда готовы. Если, конечно, деньги достойные — за просто так, сам понимаешь, подставлять свой лоб под меч никто не согласится.

— Работа серьёзная, а насколько опасная пока трудно сказать, но, думаю, скучать не придётся никому. За награду не беспокойся — платит городская казна. Только для полного комплекта мне нужно еще три-четыре человека. Может, есть кто на примете? Из тех, что сейчас в Городе — утром надо выступать.

— Со мной вместе живут двойняшки, — подал голос Ветль, можешь смело на них рассчитывать — они не откажутся вновь поработать с тобой.

— Я тоже могу привести пару человек, — добавил Крон, — правда, из новеньких, но в деле проверены, я за них ручаюсь.

Агриэль вопросительно оглядел собравшихся за столом, как бы испрашивая их одобрения. Дук пожал плечами, если Крон в них уверен, то он не возражает.

— Хорошо. Итак, нас семеро, плюс близняшки и два человека Крона. Всего одиннадцать...

Мечник вздрогнул — "Опять одиннадцать!" — как все следопыты, он был суеверен. Но, вспомнив, что в ту трагическую вылазку ученик Магистра всё же был двенадцатым, немного успокоился.

— Агр, ты бы в двух словах объяснил, что за дело, — попросил Ветль, — думаю всем интересно, на что мы только что подписались.

Шесть пар глаз выжидательно смотрели на Агриэля.

— Конечно, но сведений пока очень мало — почти совсем нет. Мы едем в Заронг. Собственно, нас и посылают, чтобы на месте разобраться, что там происходит. Не вдаваясь в подробности, скажу, что несколько дней назад там побывал отряд Крауса, сам комендант исчез, а его люди обнаружили следы орков.

— Орки? — пророкотал Дук. — Тогда это должно быть весело — давно не видел, как выглядят кишки зелёных!

— А вот этого не будет, остынь — наша задача заключается в том, чтобы тихо прийти, все разнюхать и тихо вернуться, не привлекая лишнего внимания.

— Значит, веселья не будет? — с сожалением вздохнул Дук. — Что-то не везёт в последнее время, придется ограничиться прогулкой на свежем воздухе.

— Агр, откуда орки в Мёртвой Земле? — вновь обратился к мечнику разведчик.

— Не знаю. И никто не знает, вот это мы и собираемся выяснить.

Агриэль неторопливо допил пиво и, оглядев всю компанию, с улыбкой встал из-за стола.

— Ладно, у меня ещё дела, я вас покидаю. Значит, завтра с восходом солнца жду всех возле северных ворот...

Агриэль попрощался и направился к выходу, но на полдороге обернулся и нарочито серьёзно погрозил пальцем оставшимся друзьям.

— Постарайтесь не напиться сегодня — тащить кого-то вместе с лошадью на себе не очень хочется. Ладно ещё, если Ветля, а если Дука?

Под дружный хохот воинов Агриэль открыл дверь и шагнул в темноту...

* * *

...После шума и духоты трактира улица встретила Серхио приятной свежестью остывшего воздуха и успокаивающей тишиной позднего вечера, нарушаемой только трелями цикад где-то в соседнем переулке. Испанец с удовольствием вдохнул полной грудью и посмотрел в чужое небо, усыпанное гроздьми незнакомых созвездий... "Да", — подумал он, — "тут действительно впору впасть в отчаяние... Минимальные шансы, конечно, остаются, но реально рассчитывать на них не приходится. Сергей на грани срыва — очень сильно переживает случившееся, хотя, насколько я знаю таких эмоциональных людей, сейчас он заглушит боль вином, а завтра его деятельная натура будет искать выход. Подождём немного и будем думать вместе..."

— Хорошая ночь, — голос за спиной прозвучал настолько неожиданно, что Серхио чуть не подпрыгнул на месте.

Испанец даже не успел повернуть головы, как сбоку мелькнула тень и перед изумленным Серхио возник человек, облаченный в чёрный плащ. Лицо незнакомца скрывала маска, так что видны были только глаза... Вот так встреча!

— Уаддр?!

— Вижу, воин меня не забыл, — усмехнулся незнакомец. — Да, это я. Значит, мой план удался и молодой Входящий меня заметил. Кстати, кто он?

— Ты уже сам ответил — молодой Входящий.

Уаддр пристально посмотрел на Серхио, словно пытаясь уловить в его глазах издёвку, но испанец спокойно выдержал взгляд.

— Ну хорошо, речь сейчас не о нём. Думаю, Посланник, ты уже успел встретиться с Мадуком и теперь понимаешь, что старый Магистр не в силах отправить тебя обратно.

— Как ты меня назвал? — удивился испанец.

— Посланник... Так сказал Хозяин.

— Хозяин? А это ещё кто? — Серхио был почти уверен, что воина прислал тот самый старик из его сна.

— Узнаешь, когда встретишься с ним, — Уаддр явно не спешил раскрывать карты.

— Почему я должен с ним встречаться?

— Хозяин единственный человек в этом мире, который сможет отправить тебя назад.

Серхио с интересом разглядывал стоящего перед ним Уаддра и сравнивал его с образом незнакомца из рассказа Агриэля. Действительно, по внешнему виду никак не скажешь, что этот человек грозный воин. И уж совершенно непонятно, насколько ему можно доверять.

— Твой хозяин альтруист? — возобновил разговор испанец, — если нет, то ему от меня, очевидно, что-то потребуется.

— Ты прав, Посланник, — Уаддр кивнул. — Хозяин рассчитывает на твою помощь в одном важном деле, взамен он отправит тебя назад.

— И ты, естественно, не знаешь, что это за услуга, — без промедления продолжил за него Серхио.

— Ты умён, Посланник. Мне было поручено только передать предложение Хозяина и проводить тебя к нему. Конечно, ты можешь отказаться, но тогда останешься здесь навсегда, до самой смерти. Я уверен, что жизнь в Дастароге будет не самым приятным моментом твоего существования.

Серхио задумался: с одной стороны, терять всё равно особо нечего — Магистр сам признался, что они застряли тут навсегда... практически навсегда. А с другой... с другой стороны испанец опасался какого-нибудь подвоха со стороны Хозяина. Чего хочет Мадук, понятно, а о планах неизвестных даже догадываться не приходится.

— Посланник, ты ничем не рискуешь, встретившись с ним, — сказал Уаддр, заметив, что Серхио колеблется. — Если тебе не понравится предложение, никто не станет тебя заставлять насильно, а приобрести ты сможешь многое.

— Ладно, — решился, наконец, испанец, — но, как ты правильно заметил в начале разговора, нас двое. Я не оставлю Сергея одного, это моё условие.

— Обо всём ты будешь договариваться с Хозяином сам, — Уаддр дал понять, что если у Серхио и есть какие-то пожелания, то высказать их он сможет только на месте.

Ну что же, в жизни не так уж редко приходится принимать решения, от которых зависит твоя дальнейшая судьба. Если, конечно, не бежать от трудностей и не бояться взглянуть в лицо неизведанному. Испанцу за последние двадцать лет приходилось делать такой выбор не раз и не два. Поэтому он не боялся. За себя не боялся, но имеет ли он право распоряжаться чужой жизнью и свободой? Впрочем, пока что на кон поставлена только его собственная судьба, и Серхио уверенно кивнул:

— Хорошо, когда и где я могу с ним встретиться?

— Как можно быстрее, лучше всего выехать прямо сейчас — как раз удобный момент, чтобы незаметно покинуть Город.

Серхио снова задумался — всё-таки неизвестность немного тревожила.

— А как же Сергей? Он сейчас в таверне и немного... не в форме, кроме того, с ним ещё три человека. Не думаю, что нам позволят спокойно уйти.

— Сергей с нами не поедет — я не могу доставить вас обоих. Но если ваш договор с Хозяином состоится, молодой Входящий сможет присоединиться к тебе потом.

— Пошли... — вздохнул испанец. Цикады запели звонче, то ли одобряя его решения, то ли выказывая таким способом недовольство, сразу и не поймёшь...

Серхио приходилось почти бежать, чтобы поспевать за стремительно передвигавшимся Уаддром. Проводник старался держаться в тени, неуловимыми быстрыми прыжками перемещался с одной стороны улицы на другую, мгновениями совершенно сливаясь со стенами домов, нырял в переулки и снова возвращался на широкие улицы, пока, наконец, не вывел испанца на окраину города.

— Стой здесь, я проверю проход, — едва слышно выдохнул Уаддр и устремился к застывшей чёрным монолитом крепостной башне, ясно выделявшейся на фоне звёздного неба. Серхио присел на корточки и, прислонившись к стене, терпеливо ждал возвращения проводника. Он больше не сомневался и ни о чём не жалел...

С той стороны, где исчез Уаддр, послышался едва слышный шорох шагов. Испанец вышел на середину улицы и замер — в пяти шагах от него стояли двое, и, судя по тускло сверкнувшему в свете луны ножу, намерения у них были далеко не мирные. Незнакомцы действовали слаженно и молча, без лишних вопросов и криков, как профессионалы, привыкшие идти к цели кратчайшим путём за минимальное время. Ближайший к Серхио противник напал прямым выпадом ножа, а второй быстро переместился почти за спину, отрезая путь к отступлению — в его руке испанец также заметил длинный кинжал. Серхио лёгким движением ушёл с линии атаки — сказались навыки юношеского увлечения айкидо, затем согнулся и распрямил тело подобно упругой пружине, нанеся сильный удар по внешней стороне ноги нападавшего в нервный узел чуть выше колена. Противник упал, попытался подняться, но парализованная нога не держала, и он вновь рухнул на колени. Испанец в этот момент как раз развернулся и словно в рапидной съёмке увидел, как узкое лезвие неумолимо приближается к его груди. Отвести этот удар он уже не успевал...

Внезапно противник споткнулся и упал к ногам Серхио, а над ним гигантской чёрной молью мелькнул плащ Уаддра. Испанец обернулся — оба нападавших, широко раскинув руки, лежали на земле.

— Ты хорошо держался, Посланник, — сказал Уаддр с удивлением, — я уже опаздывал, но ты подарил мне лишнюю секунду.

— Ты убил их? — встревожился испанец. — Кто эти люди?

— Скорее всего, обычные грабители. Не волнуйся, я их только оглушил, хотя и стоило отправить на тот свет обоих... — Проводник внимательно посмотрел на луну. — Надо спешить, Посланник — скоро обход, а встречаться со стражей нам сейчас не стоит. Об этих двоих они позаботятся сами.

Беглецы подбежали к башне. Вблизи она казалась просто огромной — отвесные стены поднимались на головокружительную высоту, который век подобно Атлантам поддерживая расшитый звёздами свод ночного неба. Люди протиснулись в узкий лаз под лестницей на первом этаже, спустились вниз по скользким влажным ступенькам, а потом в кромешной темноте наощупь долго пробирались каким-то тесным сырым коридором. Под ногами чавкала жирная грязь, где-то с шумом обвалилась земля, но люди упрямо пробирались вперёд, пока не выбрались на поверхность в густом подлеске.

Сзади, наполовину скрытые низкими деревьями, высились стены Дастарога. Город купался в мертвенном свете холодного ночного светила и равнодушно смотрел на беглецов чёрными провалами бойниц. Он стоял тут уже не одну сотню лет и простоит ещё столько же, так какое ему дело до каких-то двух человек, от которых скоро не останется даже праха?

Уаддр показал испанцу на привязанных к тонкому стволу осёдланных лошадей:

— Пора...

— Ты хорошо подготовился, — Серхио оценил предусмотрительность проводника.

— Неплохо. Поехали, дорога дальняя.

— Уаддр, — остановил его Серхио, — кто такой Карр?

Проводник внимательно посмотрел на испанца:

— Ты не перестаёшь меня удивлять, Посланник. Ты увидишь Карра у Хозяина. Едем?

Пробравшись между деревьями, они выбрались на старую дорогу и чёрными призраками помчались через ночной лес, всё дальше удаляясь от Города...

* * *

...Совсем недалеко от башни, через подземный ход которой немного раньше за стены Дастарога выбрались Уаддр и Серхио, стояли два человека. Тень надёжно скрывала людей от любопытных глаз, да и кто рискнул бы в такое время прогуливаться самыми опасными районами города? Разве что загулявший допоздна стражник, которого дома ждёт только тоскливое одиночество и холодная постель. Или совсем уж безшабашный приезжий, незнакомый с суровыми нравами Дастарога. Но откуда ему взяться в неприветливых приграничных землях? И тем не менее, один из странных любителей ночных приключений нервничал и постоянно озирался по сторонам. Его спутник, в длинном плаще до самой земли и небрежно откинутом на плечо капюшоном, едко усмехнулся:

— Чего ты трясёшься, Глан? Сюда никто не придёт — я поставил заклинание отчуждения.

— Даже не знаю, — ответил Председатель. Да, да, не удивляйтесь — это был именно он! — Неспокойно как-то... Мне кажется, Магистр начинает что-то подозревать!

— Не узнаю тебя! Раньше ты не обращал на него слишком много внимания.

— Раньше! — Глан чуть не задохнулся от возмущения. — Посидел бы с моё рядом с ним, не говорил бы сейчас в таком тоне.

— Не забывай, — незнакомец повысил голос, — я провёл рядом с Мадуком больше времени, чем ты живёшь! И не тебе меня учить!

— Конечно, конечно — извини, — торопливо ответил Председатель и заискивающе спросил: — Сколько ещё ждать?

— Недолго, — спутник Глана вновь заговорил спокойно, как будто и не было маленькой вспышки гнева мгновением раньше. — Некромант обучил меня своему мастерству и я готов начать хоть завтра. От тебя требуется только в нужное время рассказать о бессилии Магистра Правителю.

— Будь уверен, уж я его не пожалею. Тем более, есть ещё кое-что, о чём интересно будет узнать в столице!

— Ну, что же, — незнакомец натянул капюшон, — значит, так и решим. Постарайся, чтобы завтра в южном районе было поменьше стражников. Ступай!

Глан с облегчением вздохнул и суетливой походкой почти побежал в сторону городских ворот, где его поджидала личная охрана. Эти люди подчинялись только ему, и Председателю не раз приходилось убедиться в их надёжности — за деньги, если не скупиться, можно попытаться купить даже преданность. Хотя дело не только в милом сердцу золоте — Глан лицемерно проявлял живое участие во всех заботах своего ближайшего окружения и люди ему доверяли.

Незнакомец остался совершенно один. Он поднял голову и торжествующе посмотрел на звёзды — близился час расплаты за все унижения, которые он терпел долгие годы по воле старого Мага! Даже ночной мрак не мог скрыть блеск глаз человека в плаще — невероятно, но они сияли как бы сами по себе! Незнакомец поднёс к лицу руку и с лёгкой усмешкой наблюдал, как струится с пальцев голубоватое пламя и выстреливают в темноту маленькие искорки магического огня.

— Ну что же, — он сжал ладонь в кулак и свечение исчезло, — когда ты сделаешь своё дело, Глан, ты станешь свидетелем моего триумфа и тоже исчезнешь! Мне не нужны опасные свидетели, я не Мадук...

_____________

Априори — от латинского a priori, дословно — из предшествующего. Знание, предшествующее опыту и существующее независимо от него.

5. Тучи над Дастарогом

Вот уж воистину говорят, когда бог захотел наказать людей, он лишил их разума... Потому как умный человек не стал бы вчера столько пить! Голова болела так, что в пору вешаться — казалось, ещё чуть-чуть и она лопнет, не выдержав страшного внутреннего давления. По-моему, уже и кости начали ощутимо потрескивать... Кто-то тихо постучал в дверь — по черепу пробежался табун лошадей и я, стараясь не шевелиться, медленно открыл глаза. В комнату осторожно вошла Хельга.

— Ты ещё спишь? Там готов завтрак... хотя, правильней назвать его обедом — ты проспал полдня. Будешь есть?

Только не это! Упоминание о еде породило в желудке какое-то неясное брожение, которое в любую секунду могло перерасти в катастрофическое извержение. Я смотрел на девушку и упорно молчал, страстно мечтая только об одном — чтобы меня оставили в покое. Обед?! Неужели я так долго спал? А ещё говорят, что сон алкоголика крепок, но не долог... Опять обманули!

— Что случилось? Тебе нехорошо? — спросила она, присмотревшись внимательней, — Ах, да... конечно. Если хочешь, я помогу.

Интересно чем? Принести ещё той гадости на опохмел души? Покорнейше благодарю, я лучше сам застрелюсь — дайте мне самую большую рогатку! Из чего они только гонят свою табуретовку, из кизяков что ли?! Или добавлют какой дряни, чтобы лучше пробирало...

Хельга присела рядом на кровати и положила руку на мою разнесчастную головушку.

— Повернись на спину.

Ладонь девушки приятно холодила лоб. Я покорно исполнил просьбу, стараясь шевелить головой крайне осторожно — сейчас она казалась мне настолько хрупкой, что разлетелась бы вдребезги от любого резкого движения. Хельга откинула лёгкое покрывало, положила вторую руку на солнечное сплетение, а первую переместила на макушку. Закрыла глаза, замерла... От живота к голове упругими толчками побежала горячая волна — она "щекотала" позвоночник и к моему немалому удивлению как бы вымывала боль и неприятные ощущения. Сознание постепенно прояснилось, а предметы вокруг налились неправдободобно яркими насыщенными цветами. Словно очнувшаяся от векового сна горничная разом вытерла накопившуюся лет за двести пыль. Девушка открыла глаза.

— Ну, вот и всё, — улыбнулась она, убирая руки.

Меня ещё немного мутило, совсем чуть-чуть, но в целом состояние было вполне приемлемое, даже есть сразу захотелось! Сейчас я точно в состоянии умять фаршированного ананасами слона под чесночным соусом. И запить всё это... э, нет — пожалуй, просто так слопаю.

— Как ты это сделала?

— Мне было нетрудно, у тебя чистые каналы, не забитые.

Хельга явно лукавила — уж я-то в своём теперешнем состоянии видел самые ничтожные детали. Вон, например, в самом дальнем углу под потолком затаился крохотный паучок, удерживая миниатюрной лапкой сторожевую паутинку, да и саму ловчую сеть могу рассмотреть во всех подробностях. Поэтому уж капельки пота на лбу девушки заметил сразу. Хельга поднялась и прошла к выходу, лишь на секунду задержавшись на пороге.

— Вставай и приходи обедать, — сказала она, исчезнув за дверью.

Фантастика, пара минут и готово! Я сразу вспомнил одногруппника, Мишку Сорокина, пару лет назад он рассказывал про нечто похожее и ещё на лекцию звал... как же это называлось?.. Вот же память дырявая, что-то со стройматериалами связано... доски, шпалы... Вспомнил! Рейки! К ним в институт приезжал какой-то мастер Рейки, вот Мишка и звал посмотреть-послушать. Он вообще завёрнутый на таких штуках — магия-шмагия, мухоморы, суккуленты*, чревовещатели и столовращатели... Короче говоря, муть голубая. Поэтому мне тогда идти откровенно не хотелось — слава богу, повод для отказа нашёлся железный — знакомые ребята мяч гонять приглашали. А зря, штука-то, оказывается, эффектная и в жизни весьма полезная...

В комнате творился настоящий бедлам! Я, конечно, ничего не помню, но есть подозрение, что раздеваться начал у самой двери, причём, не прекращая криволинейного движения к кровати. Элементы моего личного гардероба протянулись цепочкой от входа к лежбищу, знаменуя этапы большого и трудного пути к месту заслуженного отдыха. А настоящая жемчужина хаоса лежала возле самых ног — штаны раскинулись на полу подлинным венцом изящества. Вздохнув, я оделся, повторил свой вчерашний замысловатый маршрут в обратном направлении и отправился вкусить от щедрот гостеприимного неискреннего Мага.

В уже знакомой гостинной Магистра за столом в одиночестве сидела Хельга и рассеянно ковырялась вилкой в тарелке. Она смотрела сквозь меня невидящим взглядом — похоже, мысли девушки витали где-то очень далеко.

— О чём задумалась?

Хельга вздрогнула.

— А, это ты... Проходи, садись.

— Что-то случилось? И где остальные?

— Случилось... Вчера, когда мы были в трактире, пропал Серхио, — Хельга посмотрела на меня так, будто мне известно, что приключилось с испанцем. Откуда? Я вообще первый раз об этом слышу!

— Как это пропал?! Куда в трактире можно пропасть?

— Магистр сильно расстроился, он на него очень рассчитывал, — продолжила девушка, совсем меня не слыша.

— Подожди, мы же все вместе сидели за столом и...

— Ты просто не помнишь, — прервала меня Хельга, — он сказал, что утомился от шума и вышел на улицу подышать воздухом. И не вернулся. А когда мы уносили... когда мы уходили, его уже не было. Я вначале подумала, что он отправился обратно сам, и ещё удивилась — ведь всё равно стража не впустила бы незнакомого человека. Но и возле ворот его тоже не оказалось.

— Может, заблудился? Искать пробовали? Всё-таки, человек не иголка.

— Ищут, с ночи стражники обыскивают каждый переулок, но пока ничего...

Дела! Вот это новость, так новость! Как-то не верилось, что такой рассудительный и осторожный человек мог просто так пропасть. Он либо угодил в какую-то неприятную историю, либо у него были свои планы, в которые он никого не посвятил. В любом случае, с исчезновением испанца рушились все надежды — я на него рассчитывал даже больше, чем Магистр. На душе снова яростно заскребли кошки...

— Сергей, а ты раньше... там, в вашем мире, не встречал Серхио? Кто он? — голос девушки как-то странно дрогнул и она добавила чуть слышно. — Мне кажется, я знаю его очень-очень давно...

— Нет... — я внимательно посмотрел на Хельгу. О-ля-ля! Что это, обычная тревога или нечто большее? Как-то совсем нехорошо стало — нет, конечно, никто никому ничего не должен, но совсем невесело, если вдруг девушка проявляет к испанцу повышенный интерес. Ревность? Даже не знаю, никогда не ревновал... Наверно потому, что и не любил-то по-настоящему никогда... Сам себя не узнаю, но Хельга волнует меня как-то по-особенному, как ни одна женщина до сих пор не волновала. Я постоянно хочу быть рядом... Просто сидеть, слушать, ловить обжигающий взгляд зелёных глаз, радоваться, когда она смеётся, удивляться вместе с ней или краснеть, когда сердится и грозит пальчиком... И зачем только я вчера на неё накричал?

Дверь стремительно распахнулась. Как будто её и вовсе не было. На пороге стоял Магистр и даже ребёнок по его виду понял бы, что случилось что-то страшное — глаза Мага полыхали яростным чёрным огнём, а всё тело дрожало, как в лихорадке.

— Вы здесь? Оставайтесь в комнате и никуда не выходите до моего возвращения!

— Что случилось?! — вопрос вылетел быстрее, чем я успел задуматься.

— У южных ворот стражники убили мертвяка, — Мадук поморщился, понимая, что фраза прозвучала как-то противоестественно — прикончить труп надо ещё умудриться, знаете ли.

— А можно я с вами?! — господи, в кои-то веки выпала редкая удача живьём посмотреть на ходячего покойника!

Тьфу ты, чёрт, и меня туда же понесло! Порой привычка говорить штампами может поставить в идиотское положение — ну хоть не я первый начал и на том спасибо.

Магистр неожиданно улыбнулся:

— Ладно, пошли. Судя по твоему виду, человек ты не робкий, — он весело хмыкнул.

Приятно, конечно, получить столь лестную оценку , но что такого особенного в моём виде усмотрел Мадук? Рядом негромко прыснула Хельга.

— На, посмотри, — она протянула небольшое металлическое зеркальце в тяжёлой серебряной оправе.

Бог ты мой, вот это фингал под глазом! Кулак у того, кто меня так разукрасил, судя по размерам фиолетового с жёлто-зелёными разводами пятна, был размером с хорошую такую пивную кружку.

— Аааа... — неуверенно протянул я, не зная что сказать.

— Это ты вчера пытался подраться сразу с двумя дубильщиками, — пояснила девушка. — Если бы не стражники, тебе бы досталось ещё больше.

— Из-за чего хоть подрался-то? — боже, стыдно-то как!

— Из-за меня, — Хельга слегка порозовела, а мне в голову пьянящей волной ударила кровь. — Тебе не понравилось, как они смотрели и смеялись...

Ну, это всё объясняет и даже появляется повод немножко погордиться собой — во все времена вступиться за честь дамы считалось благородным порывом. Только как теперь на улицу показаться с такой красотой неземной на лице? Стыдоба!

— Нам пора, — Маг нетерпеливо махнул рукой.

— И я с вами... Можно? — девушка с надеждой смотрела на Магистра, хотя было видно, что решение далось ей нелегко. Хельгу выдавало лицо — легко угадывалась смесь детского любопытства и настороженности взрослой женщины. Против природы не попрёшь, что ни говори. Помню, читал когда-то давно статью про такой эксперимент: посадили, значит, в ящик кучу крыс — одну самку и несколько самцов. Есть садисты-исследователи животным не давали, зато проделали дырку, чтобы наружу можно было выбраться. Ну а там на страже поставили кота-убийцу. Через пару недель в живых осталась толька самка — все "мужики" рванули из камеры на поиски пропитания и, естественно, погибли. А вот самка вылезти даже не пыталась. Умная, однако. Сообразила, что раз "пацаны" не возвращаются, значит что-то не так в королевстве датском.

— Хорошо, — Мадук слегка нахмурился. — Только держись рядом...

Во дворе Магистра уже поджидали два воина в полном боевом облачении — в нагрудниках, наручах и шлемах. Каждый держал в руках длинную пику. На этот раз я забрался в седло уже без посторонней помощи и наш маленький отряд с грохотом помчался по улицам, распугивая прохожих и одуревших от жары собак.

На месте растревоженным роем гудела толпа горожан. Любопытство, как известно, не порок, но всё же интерес горожан на сей раз выглядел уж слишком осторожным — мертвяк колодой лежал на залитой полуденным солнцем мостовой, рядом стояли и нервно смотрели по сторонам трое стражников, а вот ближайшие зрители расположились метрах в двадцати. Подходить ближе никто не рискнул. А может и сами охранники поразгоняли зевак, кто знает...

Мы подошли вплотную. Когда-то тело наверняка принадлежало преуспевающему городскому ремесленнику — на обезглавленном трупе помимо ещё не старых сапог, светлой рубахи и потёртых серых штанов наличествовал кожаный фартук. А о том, что человек при жизни не бедствовал, говорило совсем не худенькое тело. Голова бедолаги лежала рядом — с остекленевшими глазами и пятнами засохшей крови на чёрной бороде. Такие же бурые отметины я заметил и на фартуке, и на рубахе.

Магистр опустился на корточки и, ухватив голову за жёсткие курчавые волосы, принялся внимательно рассматривать неестественно бледное лицо. Мне стало как-то не по себе, да ещё и Хельга судорожно вцепилась в руку и уткнулась лицом в плечо, что тоже не прибавляло энтузиазма. Лучше бы она оставалась в замке — не женское это дело, трупы изучать.

— Он прорвался через ворота, — угрюмо сказал один из воинов, — и напал на стражников. Одного убил — горло перегрыз, гад. Потом побежал по улице, ну а тут мы его догнали...

— Больше никто не пострадал? — Мадук угрюмо взглянул на растерянного охранника.

— Нет, не успел вражина напасть, просто убегал... — воин замялся. — Что же это такое, господин Магистр, откуда мертвяк в Городе?!

Маг ничего не ответил и вновь повернулся к трупу. Я осторожно отвёл Хельгу немного в сторону — не хватало только, чтобы она прямо тут в обморок упала. Мы остановились возле кучки горожан, вполголоса обсуждавших недавние события. Мужики высказывали друг другу по десятому кругу версии случившегося, причём с каждым разом истории становились всё страшней и обрастали новыми ужасными подробностями. Что ж, всё как обычно и до боли знакомо.

Я огляделся по сторонам — всё внимание люди сосредоточили на Маге и стражниках, поэтому не замечали ничего вокруг. А зря. Поэтому-то никто и не увидел, как из ближайшего переулка выскочил босой человек в синей рубахе навыпуск и бросился к сидевшему спиной Мадуку! Что-то было странное и страшное в его глазах, а спустя мгновение мне вдруг стало ясно — ещё один мертвяк! Он бежал к цели, ни на что не обращая внимания, и уже никто не мог его остановить... Кроме меня... От рефлекторно поставленной подножки мужик с воем покатился по мостовой. А тут и стражники подоспели, успокоили бедолагу хорошо проверенным способом — попросту снесли горемычному башку.

В который уже раз за прошедшие два дня я почувствовал свербение между лопатками и быстро обернулся. В том самом переулке, откуда только что выскочил зомби, в тени небольшого балкончика стоял высокий человек в типичном наряде мастерового. Но вот смотрел он на меня с такой яростью, что внутри всё сжалось до размеров макового зёрнышка. Казалось, что загорелое вытянутое лицо незнакомца плывёт, приближается, увеличивается в размерах — уже ясно видно гневно трепещущие крылья прямого носа, маленькую оспинку чуть выше левой брови и отвратительную "заячью губу"...

Голову сдавило словно железным обручем, а из горла вырвался дикий крик боли — я так не орал, пожалуй, никогда в жизни... И вдруг всё пропало. Человек исчез, только ветер гнал по пустому переулку мелкий мусор да облезлый пёс под тем самым балкончиком остервенело вычёсывал блох...

— Что с тобой? — рядом стоял встревоженный Магистр. На меня смотрели сейчас все подряд — Мадук с беспокойством, Хельга со страхом, а горожане с недоумением.

— Там, — я махнул рукой в сторону переулка. — Там только что был какой-то ремесленник, это он послал мертвяка.

— Ты сможешь его узнать? — Маг заметно оживился.

— Думаю, да, — я на секунду задумался, закрыл глаза и вновь увидел в мельчайших подробностях хищное лицо неизвестного. — Точно узнаю. Да его и обезьяна узнает — одна "заячья губа" чего стоит.

— "Заячья губа"? Уверен?

— Зуб даю! — собственным глазам я привык доверять.

— Хорошо, — Мадук недобро сверкнул глазами. — Мы проверим все мастерские!

— Вы серьёзно?! — поразительно, неужели старик настолько наивен?

— Конечно, а что не так? — похоже, Маг действительно не шутил.

Нет, ну до чего порой легковерны умные люди — диву даюсь! Даже не знаю, стоит ли поучать многоопытного Магистра и объяснять очевидные вещи?

— Послушайте, вы явно кому-то перешли дорогу, но уж точно не ремесленнику. И тут действует древнее, как сам мир правило — ищи того, кому это выгодно... Как наш мир, — поправился я и убеждённо добавил. — Да и ваш наверняка не исключение. Вспомните, кто из вашего окружения мог бы желать неприятностей на вашу голову, проследите за ним и он сам приведёт вас к некроманту...

Маг внимательно выслушал мою проникновенную речь, нахмурился и как бы нехотя выдавил:

— Есть такие люди. Их немного, но есть — сегодня же приставлю к ним наблюдателей.

— Вы не пожалеете, уверяю, — я вздохнул с облегчением и на всякий случай дал ещё один совет. — И подумайте, нет ли чего-нибудь такого, чем на вас можно надавить при случае и заставить плясать под чужую гармошку.

Мадук надолго задумался. Он хмурился, поднимал глаза к небу, что-то шептал и пожимал плечами — короче, так усиленно думал, что для полноты картины только дыма из ушей не хватало. Наконец, Маг повернулся к девушке:

— Хельга, завтра с утра поедешь на заставу и заберёшь в Город уахов — если Входящий прав, им опасность грозит в первую очередь... Больше, вроде, ничего, — протянул он неуверенно.

— Магистр, а мне с Хельгой можно? Лишняя пара рук и глаз не помешает, — я с надеждой смотрел на старика, ожидая ответа.

— Хорошо, — он кивнул. — Спасибо тебе за помощь, Входящий. Агриэль прав, из тебя получился бы хороший разведчик. Если хочешь, можешь пойти к нему в ученики — он сам просил.

Я с радостью согласился — любой нормальный человек на моём месте предпочёл бы дружбу с честным мечником, а не с двуличным магом. Вот хоть убейте, но не нравился мне Мадук и всё тут! Надеюсь только, что с Хельгой удастся встречаться достаточно часто.

— Возвращайтесь назад, — устало махнул рукой Магистр. — Я ещё задержусь — что-то странное в этих мертвяках, непонятное и знакомое...

В замке Хельга умчалась устраивать какие-то дела, а я решил перед дорогой привести в порядок вещи и вернулся в свою комнату в бодром расположении духа и жаждой бурной деятельности. Прежде всего я разобрал сумку с одеждой, которую мы с Серхио привезли из Земель Входящих — таскать её с собой каждый раз неудобно и глупо. Вот только куда девать наше баорахло? Хоть мы и находились в резиденции самого Верховного Магистра, убранство гостевых комнат отличалось, что называется, функциональностью — минимум необходимого и наличие платяного шкафа тут не предусматривалось. В конце концов, пришлось остановить свой выбор на спинке стула и ворох вещей перекочевал туда. Когда я вешал джинсы Серхио, из кармана выпали спички — ого, вещь ценная, в лесу может пригодиться! Коробок перекочевал в карман куртки, а в сумку отправились сувенирный нож и моя футболка. Всё, на этом сборы можно считать закончеными.

Смеркалось, в комнате заметно потемнело и я осмотрелся в поисках хоть какого-нибудь источника света. На комоде без труда обнаружился подсвечник с почти целой свечой — осталось только вспомнить о найденных спичках и тут же ими воспользоваться. Как мало всё-таки человеку надо в минуты неуверенности и сомнений — ровное пламя манило, притягивало внимание и успокаивало. Я некоторое время завороженно смотрел на тёплый огонек, затем прилёг и решил спокойно подумать над своим теперь уж совершенно непонятным будущим.

Горящая свеча разбудила воспоминания о событиях прошедших дней — моё странное появление, смешного маленького стража, Хельгу с Агриэлем и нашу бешеную скачку через лес, трактир добродушного Хвана, сон Серхио... Серхио. Где же он сейчас, мой товарищ по несчастью, куда исчез и жив ли вообще? Хотелось бы, чтобы с ним всё было в порядке и он побыстрее вернулся назад — вдвоём мы обязательно что-нибудь придумаем и выберемся отсюда...

Опять "защекотало" позвоночник, как во время ритуала изгнания злого духа похмелья, но я не обратил на это внимания — за день подобные ощущения возникали неоднократно. Видимо, как побочный эффект чудесного целительства Хельги. Потом в самом низу туловища родилась крохотная искорка тепла, она росла, увеличивалась, пока не достигла размеров теннисного мяча. Мне даже казалось, что я его вижу. Нет, не глазами, а как-то по-другому... Шарик в моём представлении был красного цвета и быстро вращался. Удивительное состояние — никакого страха, только безмерное любопытство — что же он такое?

Шар закрутился быстрее и от него отделилась тонкая полоска, которая извивалась, как маленькая змейка, и устремилась вверх, накручиваясь спиралью на позвоночник. Полоска поднялась немного выше, свернулась в клубок, замерла... Цвет клубочка теперь был ярко-оранжевый. Что же такое происходит?! "Змейка" опять подняла голову и вновь поползла вверх, скручиваясь теперь уже в районе солнечного сплетения в шарик золотистого цвета. Я явственно ощутил, как разогревается живот от внутреннего жара, мышцы наливаются силой, а всё тело вот-вот задрожит от перепонявшей его энергии. Боже, как здорово! Казалось, что сейчас я смог бы свернуть гору одним движением мизинца! Ленточка в этот момент устроилась на покой уже возле сердца. Хотя, назвать покоем состояние быстро крутящегося изумрудного шарика было бы неправильно. Энергия клокотала бурным ключом, но чувства изменились — теперь я готов был обнять всю вселенную, всех людей — и друзей, и врагов! Да и нет у меня никаких врагов... Клубок появился в область шеи, чуть ниже подбородка, и трансформировался в светящийся голубой шар. Мир засиял яркими красками, в нём царствовала гармония, всё казалось совершенным и прекрасным - каждая линия, каждая пылинка. Я мог бы рассказать о бесконечном богатстве красок, бесчисленных оттенках звуков, мог бы... Фиолетовая "змейка" добралась до уровня межбровья. Как в каком-то диковинном калейдоскопе, с огромной скоростью мелькали чудесные картины, всплывали и тут же исчезали неясные образы, но мне никак не удавалось рассмотреть хотя бы один из них. Ленточка добрался до макушки и голова взорвалась яркой ослепительно-белой вспышкой, как-будто одновременно зажглись тысячи мощных прожекторов. И в тот же миг меня выбросило высоко-высоко, наверно прямо в космос, причём одновременно во все стороны! Жалко только, что ничего не видно - вспышка меня совершенно ослепила...

Зрение вернулось быстро — я висел примерно в десяти метрах над землей на краю леса, рядом под ветром качались кроны деревьев, а внизу, на маленькой полянке возле горящего костра, сидели два человека — Серхио и тот самый таинственный незнакомец в маске, который промелькнул в окошке трактира Хвана!

— Серхио! — но ничто не нарушило абсолютную тишину вокруг, — Серхио, посмотри сюда!

Тишина... Ни звука не сорвалось с моих губ. Испанец вдруг с беспокойством зашевелился и обернулся. Готов поклясться, он точно смотрел в мою сторону и наверняка меня видел! Я приветственно замахал руками, но... рук как раз и не оказалось, как и всего остального тела! Ужас сдавил горло и... я очнулся в своей комнате в холодном поту и обессилевшим настолько, что не смог встать с кровати, да и думать был не в состоянии — просто лежал и смотрел на пламя свечи...

* * *

Уаддр и Серхио провели в седле почти целый день и лишь изредка останавливались не надолго, чтобы дать отдых лошадям. Несколько страннным для испанца выглядело то, что его таинственный спутник объезжает дальней дорогой все встечавшиеся на пути поселения.

— Я смотрю, ты не очень жалуешь людей, — усмехнулся Серхио, когда они расположились на ночлег на выезде из леса, — прямо как беглый разбойник.

— На то есть причины, хотя никаких преступлений я не совершал.

— Так в чём тогда дело? Гораздо удобнее было бы заехать в какую-нибудь деревню и переночевать — всё-таки крыша над головой, да и лошади нормально бы отдохнули.

Уаддр покачал головой.

— Нет... по крайней мере, не сейчас. И давай оставим этот разговор, собирай лучше дрова для костра, а я добуду что-нибудь на ужин.

Не дожидаясь ответа, он исчез в лесу. Серхио задумчиво смотрел ему вслед, — "...Есть причины... Наверняка есть, если ты даже маску никогда не снимаешь. Ну да ладно, когда-нибудь всё выяснится. И всё же любопытно, кто он такой? И кто такой Хозяин? Сплошные вопросы и ни одного ответа".

До прихода Уаддра испанец успел натаскать столько хвороста и сухих веток, что хватило бы до утра целому отряду человек в десять. Сказалась привычка бывалого туриста -дров обычно не хватает. Серхио привычно сложил сучья в две большие кучи, а между ними приготовил место для костра. Вскоре как всегда неожиданно появился и проводник — в руках он держал зайца.

— Ну вот, голод теперь нам не грозит. А почему ты до сих пор не развёл огонь? — удивился он.

— Да я бы с удовольствием, но нечем, — испанец с виноватой улыбкой развел руками.

— Прости, я не подумал... — Уаддр бросил добычу на землю.

Он достал кресало, высек искру и раздул трут — маленький огонёк жадно набросился на сухие ветки, поглощая их одна за одной, и вскоре уже могучее пламя взметнулось к небу, победно гудя и требуя новой пищи.

— Следи за костром, — напомнил Уаддр, а сам, захватив зайца, отошел в сторону.

Серхио добросовестно "кормил" огонь, изредка посматривая на проводника и невольно любуясь его точными, быстрыми движениями. Испанец поймал себя на мысли, что испытывает странную необъяснимую симпатию к этому человеку, как к хорошему другу, несмотря на его скрытность и загадочность. Такое случается иногда — взглянешь на человека и без всяких слов понимаешь, что ему можно полностью довериться.

Уаддр вернулся к костру и протянул Серхио нанизанную на длинную палку освежеванную тушку.

— Подержи...

Он порылся в куче хвороста, выбрал две подходящие ветки и, соорудив из них пару рогатин, точными резкими ударами рукоятки кинжала вбил их в землю.

— Все, осталось только ждать, — констатировал он, венчая рукотворный вертел потенциальным ужином.

— Как тебе удалось поймать зайца? — поинтересовался испанец. — С длинноухим даже природные охотники далеко не всегда справляются.

— Мне просто повезло, он оказался недостаточно быстрым.

Спутники некоторое время молчали — Уаддр следил за мясом, иногда поворачивая вертел, а Серхио, глядя на пылающие угли, вспоминал свои многочисленные походы, когда он вот так же часами просиживал у костра, забыв о городской суете и просто наслаждаясь отдыхом. Внезапно между лопатками испанца пробежал холодок, будто кто-то пристально смотрел ему в спину. Он осмотрелся — лес практически исчез в сумраке ночи, лишь отблески костра иногда выхватывали из темноты отдельные стволы. И всё же Серхио не сомневался, что только что за ними кто-то следил.

— Посланник, откуда ты знаешь Карра? — вопрос проводника прозвучал в тишине как выстрел — громко и неожиданно.

Испанец поднял голову — Уаддр смотрел ему прямо в глаза.

— Я его видел... Точнее, я видел двух человек, один из них назвал второго этим именем.

— Где это было? — продолжал распрашивать проводник.

— Это может показаться бредом, но я так не думаю. Я видел их во сне, они разговаривали в какой-то пещере.

— А второй... как он выглядел?

— Старик в длинном плаще с капюшоном...

— Это Хозяин... — прошептал Уаддр. — Ты сильный маг, Посланник, теперь я начинаю верить, что у вас получится.

— Что получится? — не понял испанец.

— Завтра ты встретишься с Хозяином, а сейчас давай ужинать, заяц готов! — ушёл от ответа проводник.

Он снял слегка подгоревшую местами тушку и, ловко орудуя кинжалом, разделил её пополам.

— Ешь, — Уаддр протянул половину испанцу.

Серхио, обжигаясь и периодически хватая себя пальцами за ухо, отрезал кусок и попробовал — мясо было чуть жестковатым и абсолютно несолёным. Он набрал немного золы из костра и натер им свою порцию зайца.

— Что ты делаешь? — изумился Уаддр.

— Это вместо соли, — объяснил Серхио, — Не заменяет, конечно, но придаёт своеобразный вкус. Попробуй, рекомендую.

Проводник не совсем уверенно посыпал свой кусок и удивлённо хмыкнул:

— Ты не пропадешь в лесу, Посланник.

Вскоре от зайца осталась небольшая кучка костей. Серхио бросил их на горячие угли и повернулся к Уаддру.

— Будем укладываться?

Проводник молча кивнул, отшвыривая в сторону мелкие ветки. Спать они устроились "по-походному" — завернувшись в плащи, легли с разных сторон костра — каждый рядом с кучей хвороста, чтобы ночью можно было, не вставая, подбрасывать дрова в огонь...

Серхио проснулся от шороха травы под ногами.

— Вставай, Посланник, нам пора ехать, — Уаддр суетился возле коней, подтягивая подпругу.

Он посмотрел на небо и сокрушённо покачал головой.

— Ветер поднимается, как бы не натянуло дождя. Надо успеть до вечера выбраться в горы, иначе рискуем застрять в долине ещё на одну ночь.

Испанец поднялся, зябко поёживаясь — костёр погас, а утро выдалось прохладным.

— Поедем быстро, — вновь подал голос проводник, — прятаться больше не придется, отсюда до гор только одно поселение, но оно в стороне от нашей дороги.

И они устремились вперёд, туда, где на горизонте сквозь утреннюю дымку едва виднелась горная цепь...

Ближе к вечеру небо почти полностью затянули набухшие от воды тяжёлые грозовые тучи. Поблескивая разрядами молний, они как бы старались догнать ускользающую добычу — двух всадников, во всеь опор мчавшихся по голой равнине, где укрыться от непогоды было негде. Испанцу в какой-то момент показалось, что стихия специально гонит их в горы, как умелый охотник, чтобы заманить в заранее приготовленую ловушку и получить, наконец, свой законный приз.

Уаддр и Серхио на полном скаку пересекли мелководный ручей, плавной дугой огибающий горный отрог и резко осадили коней — дальше вверх вела узкая тропа и продвигаться вперёд можно было только шагом. Вот тогда, с торжествующим гулом гроза накрыла их, низвергая потоки воды, непрерывно сверкая молниями и обрушивая шквальный ветер, она словно стремилась навсегда похоронить дерзких беглецов на дне ущелья... Но они всё-таки вырвались, пробились сквозь стену дождя к чёрной дыре в расщелине между скалами.

— Этот фейерверк в твою честь, Посланник! — перекрывая раскаты грома и рёв ветра прокричал Уаддр и исчезнул в тёмном чреве пещеры.

Гроза всё еще посылала проклятия и в бессильной злобе пыталась пробить многометровую толщу камня стрелами молний, но утробный голос ветра уже сменился на обиженный тоскливый вой хищника, упустившего свою жертву...

Спутники оказались в просторном гроте, в стенах которого чернели проходы разной величины. Они оставили лошадей у входа и Уаддр, захватив висевший на стене факел, скрылся в одном из коридоров, Серхио поспешил следом. После буйства непогоды снаружи тёмные переходы пещеры показались испанцу даже уютными — сухо и тихо, только шорох их собственный шагов, да где-то едва слышно шумит вода...

Пройдя очередной поворот тоннеля, они попали в огромную пещеру, по-настоящему оценить размеры которой было просто невозможно — в свете факела и горящего слева огня в очаге не было видно ни свода исполинской полости, ни её дальних стен. И всё же испанец сразу узнал и щель над очагом, похожую на полуоткрытый гигантский рот и старика в длинном плаще — это была пещера из его сна!

— Мы прибыли, Хозяин, — Уаддр застыл в почтительном поклоне, прижав руку к груди.

— Ты справился, я благодарен тебе, — ответил старик, подойдя ближе, — когда отдохнешь, найди Карра, у него есть новое задание.

Уаддр покинул пещеру, оставив испанца с Хозяином наедине.

— Я рад видеть тебя, Посланник, в моём скромном убежище.

Серхио молча склонил голову, подумав про себя, что не такое уж оно и скромное.

— Проходи ближе к огню, присаживайся, — продолжил Хозяин, — разговор нам предстоит трудный и долгий...

Испанец скинул мокрый плащ и сел на стул возле очага, приготовившись слушать.

— Ты встречался с Мадуком и он, конечно, рассказал тебе про Войну Магов, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Хозяин.

Серхио кивнул, отметив, что каждый встречный в этом мире почему-то разговор начинает именно с Войны Магов. Странная традиция, согласитесь. А с другой стороны, их можно понять — это событие коренным образом изменило всю историю людской расы и поставило под угрозу само её существование.

— Что же, — печально усмехнулся старик, тогда тебе не нужно долго объяснять, кто я такой... Я — Харат, Верховный Магистр Заронга, проклятие человеческой расы и убийца тысяч людей. По крайней мере, сейчас меня вспоминают именно таким...

* * *

Утром я чувствовал себя абсолютно разбитым и совершенно не слушал, что рассказывает Хельга за завтраком. Кивал иногда головой, бубнил что-то невпопад, поэтому она, в конце концов, заинтересовалась всё ли со мной в порядке.

— Всё нормально, — успокоил я её, — спал плохо, просто немного переволновался. Что-что, а врать у меня получается очень убедительно — вот как сейчас, например.

Появился стражник и доложил, что лошади готовы и можно отправляться в путь. Поймав вопростительный взгляд Хельги, я пожал плечами — мне-то что, всегда готов, как юный пионер. Мы покинули резиденцию Верховного Магистра и уже знакомой дорогой добрались до конюшни к ожидавшим нас четырем лошадям.

— С нами ещё кто-то едет? — спросил я у девушки.

— Нет, это для уахов, не идти же им пешком.

Об этом я как-то не подумал, совсем туго соображаю после вчерашнего волшебного полета. В довершение ко всему, во всем теле до сих пор ощущалась такая слабость, что Калину пришлось изрядно повозиться, усаживая меня на коня.

— С тобой точно всё нормально? — вновь забеспокоилась Хельга.

Я молча кивнул — уж девушке точно не стоит признаваться, что удерживаться в седле приходится, напрягая последние остатки сил.

Хельга ещё раз с сомнением посмотрела на меня и, вздохнув, направилась к воротам...

То ли прогулка на свежем воздухе подействовала на меня благотворно, то ли воспоминания о зловонном поселении мобилизовали последние силы организма, но когда мы подъехали к Корунхелю, я чувствовал себя вполне сносно. По крайней мере, уже привычно вертел головой и обнаружил, что погода испортилась — ни одного просвета в низких тучах, да и посвежело заметно. Хельга тоже с беспокойством поглядывала на небо и хмурилась. Один стражник, казалось, не испытывал никакого дискомфорта — оно и понятно, наверняка ему не раз доводилось попадать и в более неприятные условия. Представив, что нас ожидает, если остановиться на отдых именно здесь, я содрогнулся и решил взять инициативу в свои руки.

— Хельга, может нам стоит поторопиться? Того и гляди дождь начнётся, а ещё ехать и ехать.

— Да я вот тоже смотрю, не лучше ли переждать непогоду в Корунхеле?

— Мне кажется, пока не капает, лучше добраться до той тихой деревушки — оттуда до заставы уже рукой подать, а то как дождь зарядит, мы застрянем здесь надолго, — скороговоркой выпалил я и обратился к стражнику. — Ты как, не против?

Как и предполагалось, охраннику было на всё чихать с высокой колокольни и он только пожал плечами. Хельга ещё раз нерешительно посмотрела на лиловые тучи.

— Ну хорошо, так действительно будет удобней.

Жалко, что поселение нельзя было объехать стороной и пришлось пробираться напрямую. Я разглядывал местных жителей, попадающихся нам навстречу, и никак не мог понять, как же они-то выживают в такой зловонной куче — по-моему, к этим миазмам живой человек привыкнуть не смог бы никогда! Но одна положительная особенность у поселения всё-таки присутствовала — оно было не слишком большим, и вскоре мы покинули Корунхель через северные ворота. Наш воин на пару минут задержался возле охранников и, догнав нас, сообщил:

— Агр с отрядом проехал здесь вчера. Сейчас, наверное, уже к Заронгу приближается.

Да, разбросала судьбинушка нашу четвёрку за прошедший день в разные стороны, ну да ладно, даст бог, свидимся ещё.

— Хельга, — начал я, радуясь, что мы всё дальше удаляемся от поселения, — я ещё в первый день обратил внимание на то, что дом на заставе выглядит... как бы это сказать... ну, не совсем жилым, что ли.

— Так там никто и не живёт — только я, когда приезжаю на день-два.

— А уахи?

— Малыши ночуют не в доме, они его почему-то не любят. А живут в деревянной пристройке, что во дворе.

— И зимой?

— Да, но когда холодно, они больше спят, прямо как медведи, — рассмеялась девушка.

— А чем же они питаются, если вокруг ничего не водится?

— Осенью мы завозим туда продукты на всю зиму... А чего ты вдруг заинтересовался?

— Да просто любопытно, как никак, первые живые существа, встреченные мной здесь.

Неужели им не скучно вот так сидеть годами на одном месте? Я бы с ума сошёл.

— Они не жалуются, да и лес для них как дом родной. В Городе они бы не выжили — не любят каменных домов, да и людей избегают... вообще никакого шума не переносят. А вот между собой ссорятся часто, но не обижаются. Забавные они и доверчивые.

— А как же они тогда... сейчас-то в Город поедут?

Девушка только печально вздохнула...

Корунхель уже давно скрылся за холмами и мы долго в полном молчании ехали меж лугов и полей под крышей мрачных серых туч — именно из-за них казалось, что уже наступил вечер, хотя было ещё совсем не поздно. В отдалении застыл в ожидании непогоды тёмный лес.

— Сергей, мы вчера говорили о последней войне с орками, — не совсем уверенно начала Хельга, — а сейчас я вспомнила про одну летопись той поры, связанную с Корунхелем. Хочешь, расскажу?

Я, естественно, с радостью согласился.

— Если помнишь, — бодро начала девушка, — ещё две армии Орды наступали на Хоредон и Дастарог, причём, все полагали, что главный удар направлен на столицу, да и поведение орков говорило о том же. Поэтому к Хоредону были стянуты основные силы людей, а приграничные земли защищал гарнизон Города и ополченцы провинции. Ещё через несколько дней ожидалась помощь из Заронга и Малингора.

Однако орки в тот раз нас перехитрили — они заставили людей стянуть к Хоредону большое количество войск, а затем обрушились лавиной на приграничье. В первый же день Орда добралась до Корунхеля, сметая по пути заставы и опустевшие деревни. Опасность заключалась в том, что через сутки орки могли быть уже под стенами Дастарога и, отрезав его от спешащих на помощь воинов соседних провинций, начать штурм Города. Тогда у защитников было бы немного шансов продержаться настолько долго, чтобы успела подойти основная армия Хоредона, отбросившая на тот момент своих врагов далеко в Леса Орков.

Одним словом, судьба Дастарога тогда находилась в руках войск Корунхеля: им нужно было задержать Орду на день-два, но на это не оставалось практически никакой надежды — малочисленный гарнизон, слабо обученное ополчение и хрупкие деревянные стены. Так что, сам понимаешь, положение складывалось очень тревожное, если не сказать безнадёжное. Стражники Корунхеля стояли на стенах и смотрели на злобно ревущую грязно-зелёную массу, неумолимо приближавшуюся к поселению и растянувшуюся до самого горизонта.

Хельга произнесла последнюю фразу так, как будто полностью вжилась в образ и сама наблюдала происходящее.

— В тот момент, — продолжила она, — когда орки приблизились настолько, что можно было уже разглядеть отдельных хряков, на левом фланге наступавших произошло какое-то волнение. Как потом выяснилось, из засады в лесу на них напал небольшой конный отряд рыцарей, а вот дальше как раз и началось самое интересное. Крайние колонны орков неожиданно стали яростно нападать друг на друга и через считанные минуты непонятное безумство охватило уже сотни воинов. Виной всему оказался подросток, совсем еще юный мальчик, из отряда людей — это он недоступным пониманию даже самих Магистров образом заставил врагов исстреблять самих себя.

Пока орки разобрались, что к чему и пробившиеся к месту схватки шаманы нейтрализовали магию ребенка, конники уже скрылись в лесу. Орда перестроилась и вновь направилась к Корунхелю, но люди опять атаковали их уже в другом месте и все повторилось сначала. Раз за разом отряд рыцарей срывал нападение на поселение и, в конце концов, разъяренные хряки развернулись и начали преследование настырных врагов в направлении границы с Заронгом. Даже командиры не смогли их остановить.

Орки опомнились только на следующий день и сообразили, что попалили в ловушку — в предгорьи они столкнулись с армией Заронга, а, поскольку, среди скал развернуться им было негде, то войска Орды в полной мере ощутили на собственной шкуре боевую магию Харата. Только тогда зелёные вновь повернули к Корунхелю, но было уже поздно — к Дастарогу подошли воины Малингора, а через день с востока нагрянула многотысячная армия Хоредона. Мышеловка захлопнулась.

Девушка замолчала.

— Да, интересный эпизод, — заметил я, — А что случилось с тем мальчиком?

— Мальчик истратил почти все силы и уже умирал, но его спас всё тот же Харат. Карр оказался его учеником — это Магистр направил его с отрядом рыцарей на перехват орков.

Меня как молнией пронзило — "Карр?!" Ничего себе, какие подробности всплывают из героического эпоса людской расы! Заметив, что девушка нахмурилась, пытаясь что-то вспомнить, я быстро перевёл разговор на другую тему.

— Хельга, Магистр Дастарога не говорил тебе, откуда ты появилась?

Она отрицательно покачала головой.

— А сама ты совсем ничего не помнишь?

Хельга вновь мотнула головой и отвернулась. Я понял, что разговор на эту тему ей неприятен, и больше с распросами не приставал — так и не проронил ни единого слова до самой деревни...

Мы остановились в таверне, чем несказанно обрадовали Хвана, тут же устроившего в доме настоящий переполох и загрузившего работой всех домашних — кто-то занялся лошадьми, остальные прибирали комнаты или готовили ужин. Его легко можно было понять — хозяин деревенского отеля в такой глуши должен благодарить судьбу за каждого постояльца.

По иронии судьбы, на ужин мы собрались за тем же столом, что и в прошлый раз. Узнав меня, со смущенным видом подошел Хван.

— Извините, господин, я ещё не нашел того... — трактирщик попытался вспомнить трудное слово, — что вы тогда просили.

Выкрутился, шельмец! Но настроения шутить у меня сегодня не было.

— Ничего страшного, это очень редкий... напиток, — ободряющая улыбка. — Зато у вас неплохое пиво.

Хван радостно засиял и я всё-таки не выдержал:

— У вас лучшее заведение во всей округе!

А что, чистая правда. Хотя, если бы я сказал, что оно худшее или самое обычное, тоже придраться особо не к чему было бы. Трактирщик расцвёл — мне показалось, что теперь у него даже лысина засветилась от удовольствия.

Хельга скучала, дожидаясь ужина, мы с Калином потягивали пиво, я иногда посматривал на окно, со страхом и надеждой ожидая увидеть там лицо в чёрной маске. Но оно так и не появилось. Стражник несколько раз предлагал сыграть с ним в кости и в другое время я бы с удовольствием составил ему компанию, но в нынешнем своём состоянии всё же предпочёл побыстрее убраться в комнату.

Спал я тревожно, мне постоянно казалось, что в комнате находится кто-то ещё. Дошло до того, что пришлось встать, зажечь свечу и как параноику обследовать все углы, не забыв проверить место под кроватью и выглянуть в коридор... Если так и дальше пойдет, придётся искать местного психиатра, если, конечно, они тут водятся. Почему-то я был уверен, что все мои проблемы и подозрения начались после изгнания "зеленого змия" в доме Магистра. Что-то со мной произошло тогда и продолжает происходить до сих пор — не говоря уже об удивительном полёте, часто ощущалось скрытое глазу движение вокруг, улавливались странные, едва слышные звуки, а иногда в голове возникали смутные образы... Оставалось только понять, радоваться или огорчаться, а посоветоваться, откровенно говоря, было не с кем — к Хельге я обращаться не хотел, неизвестно чем закончится очередная попытка лечения. Сорвёт крышу окончательно и пиши пропало — сомневаюсь, что в здешних местах водятся хоть какие-то психоаналитики...

* * *

В тесной комнатке одного из многочисленных невзрачных домов на окраине Дастарога на скрипучем табурете сидел высокий человек. Он хмурился и гонял по столу хлебные крошки, изредка прислушиваясь к доносившимся через открытое окошко звукам ночной улицы. Странно, но его почему-то раздражало жалкое убранство временного пристанища, где кроме табурета, рассохшейся деревянной кровати и колченогого стола не было ничего. Так, только голые стены, клопы и вездесущие тараканы. Вообще-то удивить нищетой человека было сложно, он много лет прожил в куда более худших условиях — нередко приходилось спать на голой земле и укрываться от холодного ветра насквозь промокшим плащом. Но вспоминать об этом сейчас не хотелось...

Председатель задерживался и высокий обитатель комнаты начинал немного беспокоиться: если Глана раскрыли, нужно уходить немедленно — стены дома не спасут от магии Магистра, а вот клеткой могут стать вполне. Долгие годы одиночества в горах и непростая жизнь среди бескрайних степей у кочевников, где стрела кара-мауля* прилетала стремительно и карала безжалостно, приучили человека по-звериному чувствовать грань, за которой уже ничего, кроме смерти не найдёшь. Всегда лучше отступить, если нет возможности победить и терпеливо ждать следующего шанса, когда противник окажется слабее...

Он встал, выпрямившись почти во весь свой немалый рост, и обернулся в поисках наплечной сумы из грубой и до сих пор прочной от простенького заклинания холстины — единственного преданного спутника на бесконечных дорогах вот уже не один десяток лет. Однако, так и застыл в нелепой полусогнутой позе с протянутой к кровати рукой. Чуткое ухо мага уловило слабый звук пока ещё далёких шагов — кто-то торопливо шагал по улице, дробно выбивая чечётку металлическими подковками сапогов...

Глан быстро закрыл дверь, приложил палец к губам, как внимательный пёс чуть наклонил голову вбок и вслушался в тишину... Вроде всё спокойно.

— Опять нервничаешь? — высокий с насмешкой посмотрел на председателя.

— Э, станешь тут нервным... Магистр совсем озверел после нападения, — Глан суетливо облизал пухлые губы. — Зачем ты хотел его убить, Халит? Мы так не договаривались!

— Не смей называть моего имени вслух! — внезапно разъярился маг. — Даже думать о нём не смей!

Он тяжело посмотрел на изрядно струхнувшего Председателя, так что тот захотел попросту исчезнуть, и уже спокойно добавил:

— Не будь таким наивным, что может сделать один жалкий мертвяк Верховному Магистру? Я не собирался его убивать — мне нужно было только понять, на что он способен сейчас, когда Сила ушла из Дастарога.

— Да, но тебя узнал этот наглый Входящий и теперь люди Мадука перероют весь Город.

Халит язвительно усмехнулся:

— Узнал? Вот таким? — он провёл ладонями по лицу и изумлённый Глан увидел человека с "заячьей губой". Маг снова взмахнул руками и превратился в дрожащего от слабости старца. — Или таким? А может, всё же таким?! — третий пасс руками — теперь он стал похож на самого Председателя!

Глан проглотил тугой комок в горле и нетвёрдой походкой добрался до кровати.

— Ну и шуточки у тебя... Так что мне теперь делать? Гонца посылать пока нет причин.

— Не торопись, нужно быть терпеливым — ставки слишком высоки, — Халит сел на табурет. — Что ещё собирается сделать Магистр?

— Сегодня утром он отправил на заброшенную заставу ученицу и того самого Входящего — он хочет забрать оттуда зверьков, — Председатель усмехнулся. — Мадук просил десяток стражников, но я не дал — сослался на тревожную ситуацию в Городе. С ними только один воин. Тебе это может быть полезным.

— Ах, да! — маг с досадой стукнул кулаком по сталу. — Совсем забыл про зверьков Магистра! Ну что же, раз они ему так дороги, стоит ими заняться!

Он решительно сдул крошки и сурово посмотрел на Глана.

— Иди! И не приходи пока. Если понадобится, я сам тебя найду...

К дожидавшимся в двух кварталах охранникам Председатель прилетел как на крыльях — чем дальше, тем больше он жалел, что связался со страшным учеником Мадука, но отступать было уже поздно.

— Господин, за вами следил этот человек, — охранник шагнул в сторону и в лунном свете Глан с ужасом заметил лежащее в луже крови тело. Один из людей Магистра, лихоманка его забери! В горле мгновенно пересохло, а ноги стали ватными — что же теперь будет?!

___________

Суккуленты — растения, способные накапливать воду, чтобы затем использовать влагу в засушливый период. Например, алоэ или кактусы. Сергей, учитывая упомянутые интересы приятеля, похоже, говорит о пейоте — кактусе, который содержит галлюциногенные вещества — пейот и мескалин. Более подробные сведения желающие могут почерпнуть в книгах Карлоса Кастанеды.

Кара-маули — одно из самых опасных кочевых племён степняков. Отличаются особой жестокостью и никогда не берут пленных. Необычайно искусные лучники, наводящие страх на соседей так называемыми "чёрными молниями" — тяжелыми заговорёнными стрелами, которыми поражают противника из специальных двухметровых луков. Даже очень сильные маги не всегда в состоянии справиться с "чёрной молнией".

6. Исповедь Мага

Тяжелые серые тучи закрыли солнце ещё днём. Деревья вокруг нетерпеливо подрагивали листьями в ожидании дождя, но небеса не спешили пока обрушивать на лес карающие потоки. Они как бы тщательно выискивали и не находили достаточных причин для наказания, а оттого хмурились в недоумении всё больше и больше. И только далеко на юге, где-то возле самого горизонта, ежесекундно суматошными сполохами сверкали зарницы — там уже вовсю бушевала сильная гроза. Агриэль решил не рисковать и приказал разбить лагерь на небольшой поляне посреди леса. Место почти идеальное для ночёвки — с одной стороны река, а с другой отвесный выступ скалы и вековые деревья с шикарными густыми кронами, под которыми не страшны ни дождь, ни жара. И оба выхода тропы видны как на ладони, незаметно уж никак не подберёшься. Отряд быстро и чётко, без лишней суеты, выставил секреты и теперь располагался на ночлег. Мечник с удовольствием наблюдал за слаженными действиями своей команды — кто-то расчищал место от сухих веток и мелких камней, пара человек собирали хворост для костра, выпустившего уже первую несмелую струйку дыма, неразлучные Сол и Карад готовили ужин... Старые добрые друзья, прошедшие вместе сотни дорог и съевшие не один пуд соли.

Агриэль вновь вспомнил вчерашнее преследование разбойников, из-за которого пришлось потерять почти полдня. Банда объявилась на границе совсем недавно, но уже успела изрядно перепугать жителей окрестных деревень. Странные грабители — отчаянные и безжалостные. Нападали словно тени ранним утром и в живых не оставляли никого. Мечник не сомневался, что эти люди пришли в Дастарог издалека и точно не были простыми охотниками за удачей — слишком уверенно они оторвались от следопытов. Сработали как отлично подготовленные воины, хорошо знакомые с тактикой сражений в глубоком тылу. И скрылись опять же в направлении Заронга. Ещё одна неожиданная загадка Мёртвой Земли, которую придётся решать как можно скорее...

Сол как раз приступил к раздаче густого пахучего варева, попутно отпуская незлобные шутки в сторону Карада — тот тихо огрызался, и публика веселилась от души. Практически всех своих людей Агриэль хорошо знал и был абсолютно уверен в каждом. Все неоднократно участвовали в лихих переделках, не раз находились на волосок от смерти и испугать их чем-либо уже невозможно. Кто хоть раз смотрел костлявой в глаза и победил, не побоится схватиться с ней вновь.

И всё же на душе мечника было неспокойно, ещё не зажила растревоженная рана от гибели целого отряда следопытов в том же самом Заронге десять лет назад, когда он единственный чудом остался жив. Какой подарок приготовит Мёртвая Земля на этот раз? Агриэль тихо выругался. Городские крысы! О чём Конвент думал десять лет?! За такой срок зелёные могли такого наворотить, что теперь и за год не расхлебаешь. А ещё так некстати лихие люди завелись, даже не грабители, а скорее каратели, зачищающие территорию! Пожалуй, этих придётся опасаться даже больше, чем орков — чего ждать от хряков и так понятно, а вот незнакомцы... Как они вчера встретили следопытов веером стрел! Только чудо спасло увлёкшегося погоней Дука от больших неприятностей...

Мечник тщательно вытер вначале миску, а затем ложку пучком травы. Придирчиво осмотрел свой "индивидуальный шанцевый инструмент" и вполне довольный результатом, убрал всё в седельную сумку.

— Сменщики, живо спать, — распорядился Агриэль, — да и остальным тоже желательно отдохнуть. Побыстрее заканчивайте дела и на боковую — завтра выступаем до рассвета.

Воины постепенно разбрелись по местам, только Дук всё ещё сидел возле угасающего костра и неторопливо правил меч.

— Дук, — тихо окликнул его мечник, — хватит уже, укладывайся.

Дук махнул рукой, показывая, что он почти закончил, и действительно, минут через пять все звуки затихли и Агриэль заснул...

Мечник открыл глаза — небо на востоке заметно посветлело, а в напугавших его вчера тучах зияли широкие прорехи — похоже, дождя так и не будет. Агриэль встал и сделал несколько махов руками с одновременным поворотом туловища, разогревая затёкшие мышцы.

— Подъём! — голос мечника звонким эхом заметался между деревьев и затих в густых кронах. Перепуганная шумом, выскочила откуда-то белка, сердито зацокала, мелькнула на прощанье огненным хвостом да припустила прочь, подальше от беспокойных соседей. А следом как по команде зашевелились следопыты, похрустывая суставами и беззлобно вполголоса посылая командира куда подальше. Агриэль залихватски свистнул, прогоняя остатки сна, и отправился проверить дежурных.

Со стороны Заронга за тропой наблюдал Ветль: опытный разведчик укрылся так, что если бы сам не вышел навстречу мечнику, Агриэль вряд ли бы его обнаружил.

— Всё спокойно?

— Сейчас тихо, но около часа назад впереди был какой-то слабый шум. Не мешало бы проверить.

В лесу ещё не чувствовалось приближение утра — в двух шагах ничего не разглядишь, но следопытов это как раз и устраивало. Они осторожно пробирались слева от тропы, пока стёжка резко не свернула направо, к реке — мечник хорошо слышал сердитый шум быстрого потока. Ветль выбрался на небольшой пятачок свободной от деревьев земли возле воды и, присев на корточки, принялся внимательно разглядывать что-то у своих ног. Наконец он махнул рукой:

— Агр, иди сюда, тебе стоит на это взглянуть...

Агриэль приблизился — на влажной земле в предрассветных сумерках чётко виднелись ведущие в сторону реки глубокие следы, наполовину заполненные водой. Их было очень много. И следы принадлежали не оркам — даже ребёнок сообразил бы, что совсем недавно здесь побывали люди...

— Похоже, они перешли речку вброд, — задумчиво произнёс Ветль, — Тебе не кажется, что тут становится оживлённо, как на городской дороге в ярмарочный день?

— Направились в сторону Лесов Орков. Шли пешком, но с ними было несколько лошадей... Как думаешь, кому пришла в голову идея разгуливать по ночам?

Ветль пожал плечами. Мечник ещё раз осмотрел следы и сказал:

— Ладно, возвращаемся назад. Меня сейчас больше интересует судьба стражников Корунхеля, которые остались на границе — вся эта процессия должна была пройти мимо них. Как бы не случилось какой беды...

После полумрака леса на поляне, казалось, было светло как днём, хотя небо в разрывах туч только-только порозовело. Весь отряд собрался возле холодного кострища и только Дук в возбуждении вышагивал чуть в стороне и размахивал руками.

— Агр, куда вы пропали?! Я уже думал отправлять людей на поиски.

— Прошли немного вперёд разведать дорогу, — успокоил его мечник.

— Всё нормально? — великан расплылся в добродушной улыбке.

— Ночью в сторону Лесов Орков прошла неизвестная большая группа.

— Зелёные? — Дук заметно оживился.

— Нет, не орки — кто-то другой. Следы похожи на человеческие...

Агриэль вскочил в седло и, повернувшись к отряду, приказал:

— Ветль, ты с Кроном впереди, Дук и Дегар — замыкающие. Сю, ты держишься ближе к Ветлю, если что, прикроешь их.

Сю, единственная женщина в отряде, прощально махнула рукой брату-близнецу, затем сняла с плеча арбалет и положила его перед собой на седло. Крон бросил в сторону девушки короткий взгляд, но только очень острый глаз заметил бы в нём нечто большее, чем обычное дружеское одобрение. Ветль только хмыкнул, он не понимал нерешительности напарника — если уж тебе так нравится Сю, то незачем годами ходить рядом и молча вздыхать, иначе рискуешь в один прекрасный день остаться в дураках...

— Дук, поглядывайте назад, вдруг наши путешественники надумают вернуться, — отдал мечник последние указания. — Тронулись!

Отряд, вытянувшись в цепочку, постепенно скрылся в лесу. Дегар окинул поляну прощальным взглядом, улыбнулся, заметив кружившую над рекой скопу, и последовал за остальными...

Ветль оставил лошадь на попечении Сю, а сам шёл впереди быстрым шагом, то скрываясь среди деревьев, то снова появляясь на тропинке, и внимательно вслушивался в негромкие звуки раннего утра. Всё было спокойно, только в отдалении шумела река да ветер легкими порывами играл листвою. По мере приближения к границе Заронга лес стал заметно меняться, он словно вымер — ни пения птиц, ни шорохов насекомых... Да и сами деревья выглядели полуживыми — сухие голые ветки, корявые стволы с потрескавшейся корой, лишь на самом верху одетые в зелень редких листьев. Разведчик любил природу, он её понимал как никто другой, и даже зимой, когда от стужи трещали стволы, он читал на снегу цепочки следов неугомонного зверья и чувствовал, как лес отдыхает, и что с первой капелью он стряхнёт с себя зимнюю полудрему, согреется в лучах солнца и привычно зашумит зеленью на радость всему живому... Но здесь... Здесь всё кричало о запустении и скорой смерти. Ветль непроизвольно передёрнул плечами — казалось, мрачный лес заглядывает прямо в душу и стремится выпить из разведчика жизнь... Всю, до последней капли...

Деревья расступились, открывая вид на обширную поляну, поросшую унылой пожухлой травой. Кое-где торчали прутья низкого кустарника, а прямо посередине возвышался пограничным столбом исполинских размеров менгир, за которым начиналась территория Заронга. Ветль сместился метров на десять влево и опустился на одно колено, зорко поглядывая по сторонам — выработанная многочисленными походами тактика не раз позволяла избежать опасности, а порой и гибели. Вскоре показались Крон и Сю, они тут же без указаний спешились и заняли позицию справа от тропы, также готовые к любым неожиданностям. А вот появившийся следом отряд проехал рысью сразу к менгиру, организовав круговую оборону вокруг камня. Вся операция заняла не больше двух минут — профессионалы действовали чётко и слаженно, без криков и суеты. Агриэль подал сигнал разведчикам начать осмотр кромки леса. Крон и Ветль разошлись в разные стороны, тщательно обшаривая по дороге окружившие поляну кусты. Крон успел отойти шагов на пятьдесят, не больше, как вдруг остановился и закричал:

— Агр, иди сюда!

Мечник подбежал и застыл на месте — на земле лежали два изуродованных тела.

— Дозорные Корунхеля... — едва слышно прошептал он.

Подошел Ветль, осмотрел трупы и хмуро сказал:

— Убиты недавно, по времени похоже на тот самый ночной отряд. Скорее всего, их застали спящими — смотри, мечи в ножнах, даже достать не успели. Но это не орки, — показал он на разорванное горло одного из мертвых стражников, они так не убивают... Что тут происходит, дьявол меня забери?!

— Надо похоронить, — тихо произнес Агриэль. — Крон, позови ребят, пусть помогут выкопать могилу...

Через час всё было закончено — Крон с Дуком, помогая себе кинжалами, вырыли неглубокую яму, опустили тела дозорных и засыпали землёй. Не прозвучало никаких надгробных речей — отряд Агриэля окружил захоронение и следопыты просто молча постояли несколько минут, провожая в последний путь воинов Корунхеля.

— Ветль, Крон! Замаскируйте могилу, потом мы обязательно вернёмся и сделаем всё как надо, — попросил мечник, направляясь к оставленным возле менгира лошадям.

— Лежите спокойно, ребята, — приговаривал Ветль, — прикрывая свежую землю кустами и пучками чахлой травы. — Нет для воина почётней смерти, чем погибнуть в бою. А мы посчитаемся за вас, обязательно посчитаемся, будьте уверены.

Крон молчал, он вообще мало говорил, порой за недели похода товарищи не слышали от него и десятка слов, но в глазах его застыла холодная ярость...

— Двигаемся дальше в том же порядке, — приказал Агриэль, когда все собрались в центре поляны. Отряд в полном молчании продолжил свой путь вглубь Заронга, а над свежей могилой ветер всё пел и пел тоскливую погребальную песню...

* * *

...Серхио ошарашено смотрел на Хозяина. Неужели перед ним стоял самый страшный человек этого мира?! Тот, чьё имя люди не могут произнести без содрогания и ужаса?! Испанец не мог... не хотел в это верить!

— Но ведь... — растерянно начал было испанец.

— Нет, я тогда не погиб, хотя спасло меня не чудо. Я специально вынудил Магистров на совместную атаку — мне нужна была их огромная Сила, чтобы уничтожить Хрохана и всю его нечисть... Сам бы я не справился даже с помощью Силы Основного Потока, поэтому создал "зеркало" и перевёл удар на лича. Однако, он оказался гораздо сильнее и проворнее, чем можно было предположить. Хрохан тоже смог отразить нападение, но времени на подготовку у него почти не оставалось и он попал в скалу... Магистры не знали, да и сейчас наверняка не догадываются, что Мегалит был не просто огромным камнем, Посланник, он был полюсом, через который в наш мир вливался Основной Поток Силы... Но я не смог тогда удержать "зеркало" — слишком велика оказалась мощь атаки и меня отбросило далеко назад. Наверное, именно это и послужило спасением — взрыв убил бы любого. А вот нежить он уничтожил... Жаль только, что сам Хрохан выжил — я видел как он уходил...

Серхио почти ничего не понял из путаной речи старика.

— Кто такой Хрохан?

— Он принц личей из другого мира, но то, что он смог тут появиться — моя вина.

Серхио продолжал вопростительно смотреть на Харата — объяснение ему ничего не дало, он не знал, кто такие личи, и в первый раз слышал про Основной Поток Силы.

— Хорошо, давай я расскажу всё по-порядку, — предложил Магистр. — Так тебе будет легче понять, что я хотел, что сделал и что в итоге получилось...

Харат некоторое время ходил взад-вперёд возле очага, собираясь с мыслями.

— У меня был Наставник, Фангор, могучий Маг, каких не видел свет. Он научил меня всему - научил понимать движения потоков Силы, находить их сплетения, а незадолго до своей смерти раскрыл секрет путешествий по другим мирам. Никто из Магов не умел этого делать, только Фангор. А я был тогда молод, упивался неизвестным мне до того могуществом и жадно исследовал чужие расы в поисках новых знаний. В конце концов я нашел... вопрос. Посланник, ты никогда не задумывался, почему наш мир застыл в развитии, почему люди тысячелетиями пашут землю плугом, а воины сражаются с мечами и луками?

Магистр выдержал паузу, словно ожидая ответа.

— Слабый прогресс конечно был, но заметить его могли только маги, а на протяжении короткой человеческой жизни изменения были настолько ничтожными, что будто бы и не существовали вовсе. Хотя, откуда ты можешь это знать? Во всех мирах, в которых мне удалось побывать, за то же время жизнь господствующей расы менялась сильно, миры развивались стремительно везде, но только не здесь. Чем же мы отличались от остальных, почему наша раса вынуждена была оставаться вне прогресса? Вот такой вопрос задавал я себе и мучительно долго пытался на него ответить, а мне надо было спешить.

Харат взглянул на Серхио, как бы решая, стоит ли рассказывать испанцу нечто важное, и спросил:

— Ты знаешь, что маги вырождаются? Медленно, но непреклонно, примерно с той же скоростью, что развивается наш мир? Искусство Силы умирает, Посланник — Маги прошлого были гораздо сильнее нынешних. Не знаю, обращал ли кто-нибудь на это внимание кроме меня, но гораздо важнее, смог ли кто-либо понять, почему так происходит. Я думаю, основная причина в том, что от Учителя к ученикам переходили не все умения — какую-то толику Наставники или держали про запас, либо ученик был ещё не готов к пониманию, а может, попросту не успевали. Маги, как это ни странно, люди тщеславные и в погоне за могуществом ревниво следят за тем, чтобы не оказаться слабее остальных. Так постепенно таяло Знание, как ветхий плащ на плечах старика, и когда-нибудь оно развалится на отдельные куски. А затем неопытные портные грядущего — несостоявшиеся ученики или просто люди, возжелав славы и могущества, попытаются собрать его заново и создадут какие-нибудь уродливые суррогаты, совершенно непохожие на древний эталон.

Мне иногда кажется, — продолжил Харат, — что первым магом был сам Бог, решивший создать себе подобного, но быстро разочаровался в нерадивом ученике и бросил его, так и не сказав всей правды. И Маги по сей день несут в себе, как проказу, эту губительную склонность к вырождению, постепенно убивая древнюю мудрость боязнью оказаться слабее ученика. Нынешние Магистры уничтожают Знание еще быстрей, Посланник, им самим катастрофически не хватает Силы, что жетогда говорить про учеников — эти просто обречены...

— "... Лидеры губят последователей, последователи губят лидеров...", — тихо произнес Серхио, с удивлением глядя на Харата.

— Что ты сказал?

— Я вспомнил одно высказывание. У нас был мыслитель, Кришнамурти, так вот он говорил, что ученики, искажая идеи учителя, тем самым как бы губят его. С другой стороны и сами гуру не без греха — попытка научить тому, что умеешь, неизбежно сопровождается навязыванием своего, личного понимания жизни, проблемы или какой-то частички знания. В таких условиях передается, скорее, не само Знание, а только представление о нём, пусть даже и детальное. И мне кажется, что главная задача наставника заключается в том, чтобы направлять ученика именно к тем трудностям, встреча с которыми окажется в данный момент наиболее полезной, а уж опыт человек обязательно должен получить сам. Другими словами, — Серхио улыбнулся, — ставя под сомнение один наш известный афоризм, нельзя научиться на чужих ошибках — нужно совершать свои... А вообще, поразительно, как в столь непохожих мирах рождаются одинаковые идеи. Кришнамурти, кстати, прочили на место бога и с детства готовили к этой миссии, но он отказался.

Харат с нескрываемым интересом посмотрел на испанца и, кивнув, продолжил:

— Вот видишь, а я сам захотел стать Богом и управлять Силой по своему разумению, хотел изменить весь наш мир... Можешь спросить Мадука, хоть он и не любит об этом вспоминать, я ничего не скрывал и посвятил Магистров в свои планы, но они назвали желание вмешаться в замысел Создателя попыткой овладеть чёрной магией и строго запретили мне даже думать об этом.

Харат усмехнулся.

— Чёрная, злая магия... Невежды, они до сих пор так и не захотели понять, что не бывает "цветной" магии — ни чёрной, ни белой, ни красной, она всегда одна, если хочешь, она прозрачная. Магия — это просто могучий инструмент в руках Мастера, способ управления Силой, а всё остальное зависит только от того, кто и как им потом воспользуется. Обычным ножом можно резать хлеб, а можно убить человека, но от этого сам нож не становится ни добрым, ни злым. Запретами и различными табу можно добиться только одного — навсегда похоронить частичку Знания и потерять его целостность. Это как попытка описать камень, стоя на месте — ты никогда не узнаешь, что находится сзади, пока не зайдёшь с обратной стороны.

Магистр тяжело вздохнул, с минуту наблюдал за игрой отблесков огня на стенах пещеры, а затем продолжил:

— Нет ничего проще осудить человека, если его действия не укладываются в привычную систему добродетельности его народа и эпохи. А потом нередко случается, что, по прошествии веков, человек из изгоя превращается в героя...

Серхио не удержался и вновь перебил старика:

— Кто-то из наших мудрецов говорил — "...к Богу ведут два пути, один с ангелами, другой с демонами. Первый красивый, второй же намного короче..." Ты решил избрать короткий путь, Магистр?

Харат некоторое время задумчиво рассматривал испанца и, в конце концов, с лёгким раздражение сказал:

— Ничего я тогда не решал, просто проникал в чужие миры, изучал их жизнь, настойчиво искал Правило, которое позволяет им стремительно развиваться. И вот в какой-то момент я попал в мир, где правили личи — могущественный магический клан, подчинивший себе нежить, там я и встретился с Хроханом. Мы много разговаривали, обменивались знаниями... Глупец! Никогда не надо забывать, что маги — самые коварные существа, которые ради своей цели перешагнут через кого угодно...

Магистр надолго замолчал, вспоминая события далекого прошлого — на его лице застыло выражение глубокого отчаяния, а о том, что творилось в душе Мага, можно было только догадываться. Серхио терпеливо ждал, вслушиваясь в тихий гул пламени костра и потрескивание поседевших от золы углей. Наконец, Харат вновь повернулся к испанцу.

— Я вернулся назад, так и не раскрыв личу секрета перехода, потому что, кажется, понял причину такой странной особенности нашей расы, я открыл Правило! За время странствий я обратил внимание на то, что путешествия возможны только отсюда и сюда, нельзя, например, попасть прямо из мира личей в ваш или наоборот. Мы — гигантский Перекрёсток, на котором начинаются и заканчиваются все дороги Вселенной. Мы как бы разделяем миры и храним древнее Знание, удерживаем хрупкое равновесие, чтобы всегда можно было вернуться к древнему эталону и начать всё заново, если где-то дело закончится катастрофой. Я понял, что менять нужно не мир, измениться должны сами Маги — бережно хранить Знание и по крупицам собрать то, что уже потеряно. Тогда я вернулся к прежним занятиям, навсегда похоронив идею переустройства мира...

Харат протянул руки к огню, согревая ладони.

— Но я недооценил Хрохана — он оказался очень умным и сильным магом. Того, что лич узнал из наших бесед, оказалось достаточно, чтобы открыть тайну перехода и Хрохан ворвался сюда со своей армией. Я узнал об опасности слишком поздно, когда нежить добралась до Малингора, и спасти город было уже нельзя. Хрохан ещё раньше говорил мне, что мертвяки их мира развились в монстров, невосприимчивых ко многим видам боевых заклинаний и наша раса впоследствии убедилась в этом, заплатив страшную цену.

— Но мне рассказывали, что после Малингора именно ты повёл нежить в Заронг, — заметил Серхио.

— Да, это так. Мне нужна была Сила Основного Потока, чтобы уничтожить Хрохана. Я попытался его обмануть и предложил личу заманить всех Магистров в Заронг, чтобы покончить с ними одним ударом — без Магов люди долго бы не продержались. В обмен он обещал мне совместное правление. Мне казалось, что в той ситуации это было правильное решение — не уведи я армию лича, он пошёл бы вглубь империи и уничтожил Города поодиночке. А в горах у Хрохана не было возможности свободно перемещаться... Однако, думаю, всё же лич не слишком мне доверял, потому что и в самом Заронге он всё время пытался справиться с Магами сам. Но, в конце концов, вынужден был согласиться со мной и отступить к Мегалиту... Дальнейшее ты наверняка знаешь из рассказа Мадука — в глазах людей я превратился в чудовище и разрушителя целого мира.

Магистр вновь подошёл к огню, проговорив едва слышно:

— Если ребенок поломает игрушку — родители её починят или купят новую. Кого было просить мне, чтобы купили новый мир, кого умолять, чтобы починили старый?

Серхио смотрел на Харата и пытался понять, сколько нужно иметь сил, чтобы вот так, столетиями, носить в себе тяжкую ношу вины за гибель тысяч людей и при этом не сойти с ума...

— Магистр, а зачем тебе понадобился я?

— Я хочу попробовать восстановить Основной Поток, но сам не справлюсь. К Магам я обращаться не хочу и не могу - они скорее с радостью меня убьют, чем согласятся помогать. Да и нет никакой уверенности, что они вообще способны на это. Наши Магистры умеют настраиваться только на некоторые виды Силы, другие им попросту недоступны, и это прямой результат запретов и табу. Маг должен уметь сливаться с каждым оттенком Силы, как со звуком музыкального инструмента. Ты же — как чистый лист бумаги, в тебе нет зашоренности канонами и правилами — ты сможешь воспринимать любые вибрации и в этом моя надежда...

Восстановить же поток нужно обязательно и как можно быстрее. Сейчас он разбит на множество слабых ручейков, поэтому в нескольких местах сильно нарушена защита от внешнего проникновения. За триста лет здесь появилось уже немало опасных существ и они всё прибывают...

Харат посмотрел в глаза испанца и печально кивнул, предупреждая вопрос Серхио:

— Да, Посланник, Земли Входящих не единственное место, куда попадают пришельцы из других миров. Одно из них расположено как раз в Заронге, а там сейчас прячется Хрохан и никому неизвестно, что он ещё задумал. Защита здесь совсем слабая, потому в Заронг попадает гораздо больше существ... намного больше.

— Так, может, его там уже давно нет? Если защита ослаблена, то значит, и уйти проще?

— Нет, уйти можно будет только когда заработает Основной Поток — переход требует колоссальных затрат Силы. Во внешних мирах её уровень по-прежнему высок, только поэтому Входящие и могут проникать сюда.

— Магистр, — Серхио замялся, — я попал сюда не один, со мной товарищ. Если тебе удастся восстановить Мегалит, ты согласишься отправить его назад вместе со мной? Без этого условия...

— Не сомневайся, Посланник, я помогу вам обоим... и не только вам. Не думай, что таким образом я расплачиваюсь за услугу, которую ты, возможно, и не сможешь мне оказать, — старик покачал головой. — Считай это моим даром. Почему-то многие считают, что за всё на свете надо обязательно заплатить. Скажи, Посланник, можно купить талант? Или любовь и уважение? Можно ли продать душу? Нельзя же всё время жить по принципу "ты мне — я тебе" — это уже не жизнь, Посланник, это рынок.

Испанец пожал плечами, не зная, что ответить.

— У меня ещё вопрос, кто такой Уаддр и почему он всегда в маске?

— Уаддр такой же пришелец здесь, как и ты, — улыбнулся Харат, — он тёмный эльф. В нашем мире про эту расу не знают ничего, а выглядит он весьма необычно, потому и скрывает своё лицо. Люди пугаются неизвестного, а то чего боятся, они обычно уничтожают... Карр спас его несколько лет назад в Заронге от отряда разъяренных орков и теперь он служит мне. Если бы не магия Карра, Уаддр бы погиб — в Заронге все орки чужие, не наши, они намного сильнее и опаснее.

Серхио недоверчиво покачал головой:

— Что-то мне постоянно попадаются одни чужаки, такое ощущение, что у вас Входящих больше, чем коренных жителей.

— Ты преувеличиваешь, Посланник, — рассмеялся Харат. — Просто ты ходишь не теми дорогами.

— Подожди, Магистр, — опомнился испанец, — ты сказал магия Карра, но Мадук утверждал, что в Заронге вообще нет Силы.

— Нет Силы?! — Харат презрительно расхохотался. — Ну да, так считают Маги нашего мира. Глупцы, они не хотят понять одной простой вещи: Сила — это жизнь, это энергия, это основа существования любого мира. Она не стоит на месте, как похлёбка в тарелке, которую можно вычерпать до дна или выплеснуть без остатка, основа Силы — движение! Когда я первый раз рассказал Мадуку о потоках, он меня высмеял, да и не он один. Магистры олухи и до сих пор считают, что Сила покоится на земле в отдельных местах — где-то её больше, где-то меньше... Где здравый смысл, Посланник? Сила в одном месте — это не жизнь, это болото и смерть... Вот и Мёртвая Земля для Магов навсегда утраченный источник. А Сила здесь есть, правда уровень её не так высок, но наши Магистры не могут воспринимать вибрации того, что осталось, потому и уверовали в полное отсутствие Силы в Мёртвой Земле... Я устал объяснять очевидные вещи и бороться с глупостью — как известно, даже знающий человек в первую очередь отчаянно цепляется за собственные предрассудки...

— А Карр? Он что, тоже из пришельцев?

Маг развеселился вовсю:

— Нет, Карр мой ученик уже сотни лет, но я помню и соблюдаю Правило — учу его всему, что знаю сам.

Харат поднял голову, к чему-то прислушиваясь.

— Гроза закончилась... Тебе надо отдохнуть, Посланник, день-два, пока не вернутся Уаддр с Карром. Возможно, ученику, наконец, удалось отыскать убежище Хрохана. Если мы восстановим Поток, лича нельзя выпускать отсюда, иначе он вернётся опять, чтобы завладеть Перекрёстком Силы.

— Что ты собираешься сделать? — с тревогой спросил испанец.

— Я уничтожу его, Посланник, другого выхода нет, — Маг коснулся локтя испанца. — Пойдем, я отведу тебя в комнату, где ты сможешь отдохнуть до утра и спокойно обдумать то, что узнал.

Магистр зажёг свечу на маленькой полке возле очага и провёл Серхио начинавшимся в дальнем конце зала коротким тоннелем в небольшое помещение, скорее напоминавшем келью отшельника, нежели жилую комнату. В свете крошечного пламени испанец разглядел грубо отесаные каменные стены, низкую лежанку, застеленную толстым одеялом и похожий на обычную табуретку маленький стол у дальней стены. "Почти как камера тюрьмы, в которой мне пришлось побывать однажды..." — с грустью подумал Серхио, прощаясь с Магистром.

— Утром я зайду за тобой и ты сможешь задать любые вопросы, — сказал Харат и расстаял в темноте тоннеля, оставив Серхио наедине со своими мыслями...

* * *

...Естественно, что проснулся я с "квадратной головой" и в мрачном настроении, поэтому завтракать отказался и выпил только какой-то горячий отвар из трав, отдаленно напоминающий чай. Странное поведение не укрылось от Хельги.

— Что-то случилось?

— Плохо спалось на новом месте, — буркнул я (кстати, чистая правда!). — Я подожду вас на улице, подышу воздухом.

Свежесть раннего утра не принесла ожидаемого облегчения, наоборот, я опять почувствовал внутреннее волнение и на меня вновь накатила волна тревоги. В глазах на мгновенье потемнело и мне показалось, что в мозгу появилась и тут же исчезла картинка, на которой какие-то люди пробирались через лес. Двигались они очень странно — сильно наклонившись вперёд, так что свободно висящие руки доставали почти до земли, и перемещались с завидной скоростью, мелькая на фоне деревьев стремительными зловещими тенями. Мне даже показалось, что я слышал хриплое дыхание, напоминающее сиплое хаканье бегущих гончих псов. Что, чёрт возьми, происходит?! Я опять пожалел, что рядом нет Серхио, он единственный, кому я бы решился обо всём рассказать. Побыстрей бы что ли добраться до заставы, может в лесу мне станет полегче, да и уахи вполне способны развеселить. Наивные надежды, которые хоть и не сбываются никогда, но помогают пережить трудные минуты.

...Когда, наконец, мы заехали в лес, тревога только усилилась и даже заметно изменившаяся в лучшую сторону погода не смогла развеять моего подавленного состояния. Хельга, удивлённая таким долгим молчанием, истолковала его по-своему и, в конце концов, не выдержала:

— Сергей, извини, мне действительно сейчас трудно разговаривать о том, что я тоже Входящая, так всё неожиданно. У меня иногда возникали образы далёкого прекрасного мира, но я относила их, скорее, к детским фантазиям, чем к реальности. Да и сейчас не знаю, что по этому поводу думать.

Я с удивлением посмотрел на неё — это она со вчерашнего дня мучается? Уже давно бы пора забыть, не дети ведь.

— Да нет, всё нормально, — успокоил я девушку.

— А почему ты тогда всё время молчишь и какой-то... слишком серьёзный? Раньше ты всегда веселил нас в пути.

Что я мог ей ответить? Рассказать о своей паранойе? Покорнейше благодарю, тогда и остальные начнут беспокоиться, причём уже исключительно за себя из-за близкого соседства с потенциальным психом.

— Не выходит из головы странное исчезновение Серхио, — соврал я в очередной раз. Если так дальше дело пойдет, то из меня получится неплохой сказочник.

— Может, когда мы вернёмся, он уже найдётся, — в свою очередь обнадёжила меня девушка и проехала вперёд к Калину.

Впереди показались ворота заставы — добрались, слава богу, я уже думал, что эта дорога никогда не кончится! Калин вдруг остановился и поднял руку, привлекая наше внимание.

— Хельга, с каких пор вы перестали закрывать ворота?

— Всегда запираем, — удивлённая девушка подъехала ближе.

Действительно, даже отсюда, почти от кромки леса, было хорошо заметно, что одна створка ворот немного приоткрыта. И кругом царила, ставшая сразу подозрительной, тишина.

— Оставайтесь здесь, я проверю, — приказал Калин, спешился и осторожно пробрался к воротам, внимательно поглядывая по сторонам.

Время тянулось мучительно медленно, и я успел "накрутить" себя настолько, что за каждым деревом мне начали мерещиться разбойники.

— Давайте сюда, — крикнул нам стражник, выходя из ворот заставы.

Мы проехали во двор, вокруг было спокойно — ни одной живой души. Вот только отпечатков человеческих ног на пыльной поверхности многовато — что-то не припомню, чтобы мы успели тогда так наследить.

— Тихо, — сказал Калин, — даже слишком. Уахов не видно, я проверил. Они могли куда-то пойти?

— Вместе — никогда, — уверенно произнесла Хельга. — Один должен был обязательно остаться и закрыть ворота. По крайней мере, за то время, что я здесь, ничего подобного ни разу не происходило.

— Тем не менее, они исчезли оба... Поступим так — вы останетесь здесь, закроете ворота и подождёте меня, а я пойду поищу вокруг.

— Ну уж нет, — мне как-то не улыбалось томиться в четырёх стенах. — Два глаза хорошо, а четыре лучше — я тоже в лес на розыски.

На самом деле, я просто боялся, что длительное ожидание неизвестно чего доведёт меня до того, что мои "черти" обнаглеют от безнаказанности и начнут вылезать прямо из окон дома. Стражник оценивающе посмотрел и одобрительно кивнул:

— Хорошо, только держись рядом.

Я достал из сумки нож (мало ли что!), сунул его в карман и, сопровождаемые звуком задвигающегося засова, мы направились к лесу.

Следы Калин обнаружил довольно быстро — на слегка влажной земле было хорошо видно множество скрывающихся в густом кустарнике отпечатков людских ног. Стражник чуть пригнулся, выставил перед собой меч и осторожной кошачьей походкой пошёл вдоль следов вглубь леса. Я следовал за ним, мотая головой как флюгером — в воздухе ощутимо запахло скрытой угрозой.

И тут из кустов разом выскочило с десяток людей, вооруженных мечами. Я от неожиданности остановился, тут же получил сильный удар по ногам и оказался на земле, так и не успев ничего понять. На спине сидел кто-то настолько тяжелый, что невозможно было даже толком дышать, и стягивал мне верёвкой руки со скоростью вязальной машинки. Из этого унизительного положения оставалось только беспомощно наблюдать, как Калин умело сдерживает атаки напавших на него сразу нескольких противников. Внезапно он замер, как бы наткнувшись на невидимое препятствие, и упал — из кустов показался арбалетчик. Следом появился высокий молодой человек в чёрном плаще и гортанно, по-вороньи, что-то прокричал на непонятном языке — несколько бандитов молча побежали в сторону заставы точно таким же способом, что и в моём видении на крыльце таверны Хвана! Неужели я видел именно их?! Чёрт бы всё побрал — теперь буду внимательней относиться к своим глюкам!

Люди вернулись минут через двадцать, но не одни — они привели в поводу наших коней и связанную Хельгу. Человек в плаще (похоже, он тут главный) опять что-то сказал и стоявшие рядом два воина рывком поставили меня на ноги. Он подошёл вплотную, посмотрел в глаза и молча кивнул стражникам. От человека веяло мертвенным холодом, а взгляд незнакомца мне уж совсем не понравился — одновременно пронизывающий и равнодушный, как будто тебя засунули под ледяной душ. При всём этом он был очень красив — густые вьющиеся волосы, тонкие правильные черты лица, высокий лоб и стройная фигура. Такие непременно должны нравиться женщинам. Но было в его облике и что-то неуловимо отталкивающее — он напоминал мне вампира из заполонивших киноэкраны "ужастиков". Затем нас с Хельгой без церемоний посадили на лошадей, ещё одну занял командир захватчиков и весь отряд быстро углубился в лес.

Ехать со связанными за спиной руками оказалось совсем непросто — удерживаться на коне приходилось только ногами, поэтому от непривычного напряжения они очень быстро устали. Я крепился, как мог — жаловаться врагам не хотелось, да они, скорее всего, не обратили бы на мою просьбу ни малейшего внимания. И вот в момент, когда я уже решил на все махнуть рукой (будь что будет, даже если грохнусь на землю), прозвучала резкая команда и отряд остановился. Чёрный главарь, обдав меня очередной порцией холода, подозвал двух человек. Меня стащили с лошади и, ловко связав руки теперь уже спереди, вновь быстро водрузили моё пассивное тельце в седло — теперь хотя бы можно держаться за поводья, и на том спасибо. Той же самой процедуре подвергли безмолвную Хельгу. Девушка держалась очень достойно: ни криков, ни страха — в её глазах не было даже намёка на испуг или обреченность, только сосредоточенная решимость. Отряд тронулся дальше и, проехав с полкилометра, мы оказались на небольшой поляне, где нас поджидали ещё две лошади, несколько человек и... оба уаха, связанные вместе спина к спине. Сидевший лицом к нам рыжий малыш поднял голову — в его глазах блестели слёзы.

Уахов переплели верёвками и перекинули через седло, так что теперь они висели с двух сторон коня, как два больших волосатых мешка. По тому, как захватчики с нами обошлись, можно было предположить, что жизни пленников пока ничего не угрожает, что само по себе обнадёживало. Если бы Калин не ввязался в безнадёжную схватку, может, и он сейчас был бы вместе с нами? Но настоящие воины во все времена остаются бойцами до последнего вздоха — вечная ему память. Стыдно, но я ничем не смог ему помочь. Жестокий мир — казавшаяся лёгкой прогулкой, поездка неожиданно превратилась в ужасное приключение...

Откуда-то сзади, из чащи леса послышался быстро приближающийся стук копыт и на поляну на взмыленном коне вылетел высокий всадник. Он остановился возле командира захватчиков и, не обращая внимания на окруживших его солдат, весело поздоровался:

— Мир тебе, некромант!

— И тебе удачи, маг! Зачем ты здесь и как меня нашёл?

— Мне нужны зверьки, — высокий показал на притихших уахов. — Тебе-то они без надобности, а мне пригодятся для продолжения игры с Магистром Дастарога.

Я с тревогой посмотрел на кровососа (почему-то мне именно так захотелось окрестить чёрного командира) и перевёл взгляд на мага. Что-то до боли знакомое было в его фигуре, в разрезе глаз и маленькой оспинке над левой бровью... Оспинка! Меня как громом ударило — тот самый человек, что пытался напасть на Мадука в Городе! Нифига себе, как он здесь оказался и где его столь примечательная "заячья губа"?!

— Повелитель приказал доставить к нему всех, кого я найду на заставе, — похоже, наш захватчик расставаться с частью добычи не собирался.

— Мне пришлось ради них проделать длинный путь, — нахмурился высокий. — Я даже почти загнал коня — магия кара-маулей отняла у него все силы, но только благодаря ей мне удалось так быстро приехать.

Действительно, на бедное животное нельзя было смотреть без жалости — бока лошади ввалились так, что наружу выпирали рёбра, хлопья желтоватой пены на морде и тусклые чёрные глаза, в которых читалась какая-то усталая обречённость... Кровосос колебался и я понял, что надо немедленно что-то делать, иначе малышей точно отдадут этому магу-психу, а что он с ними сотворит, одному богу известно.

— Эй, уважаемый! — всё-таки голос дрожит, а тут надо говорить уверенно. — Мне кажется, ваш Повелитель не сильно обрадуется, если его законная добыча уплывёт куда-то на сторону! А он точно узнает, можете не сомневаться!

Только бы теперь не превратили в жабу — с этих двух крэйзанутых* станется! К моему немалому удивлению, угроза подействовала — чёрный командир покачал головой, обращаясь к магу:

— Нет, без разрешения Повелителя не могу. Если хочешь, поехали с нами — спросишь у него сам.

Господи, каким же ушатом яда меня "одарил" высокий, это надо было видеть! Он слез, наконец, с измученного коня и подошёл ко мне вплотную — опять, как и в Городе, голову сдавила неведомая сила:

— Надо было прикончить тебя ещё тогда, — прошипел он и продолжил с улыбкой, от которой меня прошиб холодный пот. — Но ничего, я поеду с вами, а в дороге всякое может случиться — горы опасное место...

Пока команда кровососа занималась собственными делами и "упаковкой" уахов, я начал было серьёзно раздумывать над возможность побега — этот чёртов маг перепугал меня своей угрозой изрядно. Но, взвесив все за и против, отогнал шальную мысль подальше. Во-первых, не было уверенности, что с моими навыками верховой езды в густом лесу удастся скрыться от гораздо более проворных преследователей, а во-вторых, бросить сейчас Хельгу и малышей одних было бы окончательным свинством. Я, стараясь не привлекать внимания, подобрался ближе к девушке и спросил:

— Хельга, ты знаешь, кто это такие?

— Точно не уверена, но, думаю, что это мертвяки. Всё живое излучает Силу и я могу её чувствовать, но эти люди пустые. Светится среди них только один — человек в чёрном плаще, — девушка кивнула в сторону командира, — но его Сила какая-то странная, чужая. Мне кажется, что он не из нашего мира.

Матерь божья, вот это новость!

— Откуда же они здесь взялись? Ты же говорила, что у вас с некромантами покончено. Разве что... — меня вдруг осенила внезапная догадка, — они точно также, как и мы — Входящие?!

Хельга едва заметно пожала плечами.

— Сомневаюсь, через Земли Входящих они точно не появлялись — я бы знала.

Я задумчиво посмотрел на девушку.

— А о чём они говорят, ты понимаешь?

Хельга покачала головой.

— Нет, это совершенно незнакомый мне язык. Но уверена, уахи должны с ним легко разобраться, так что будем держаться поближе к малышам.

Мы также незаметно, но уже вдвоём, перебрались почти вплотную к лошади с малышами. Наконец кровосос отдал приказ и отряд вновь отправился в неизвестность.

Солнце, судя по длинным теням деревьев, давно перевалило за полдень. Местность вокруг также заметно изменилась — по всем признакам явно угадывалось приближение гор: мы уже ехали узкой ложбиной между крутыми склонами высоких холмов. Всё чаще, словно пятна лишая на лесистых боках, попадались открытые учаски голого камня, которые крутыми уступами нависали прямо над головой. Мы с Хельгой ехали где-то в середине отряда, поэтому возможность бежать расстаяла, как дым. Я периодически поглядывал на девушку, но она только отрицательно качала головой — люди двигались в полном молчании и узнать, что задумали захватчики, пока не было никакой возможности...

Поздним вечером мы выбрались к горной реке, окруженной обрывистыми скалистыми берегами, и только в одном месте на противоположном берегу виднелся проход — по-видимому, отряд направлялся именно туда. Я автоматически посмотрел на место переправы и в какой-то момент мне показалось, что в разрыве между деревьями показался всадник...

__________

Крэйзанутые — от английского crazy (сумасшедший, безумный)

7. Первая кровь

Как и накануне, Серхио проснулся от звука шагов.

— Уаддр?

Секунду испанец недоумённо смотрел по сторонам и пытался сообразить, где он находится. "Уаддр... пещера... Харат!" — цепочкой промелькнули в сознании чёткие картины и Серхио откинулся на набитую сон-травой подушку, чтобы тут же рывком сесть — перед ним стоял человек в рясе.

— Я принёс тебе завтрак, Посланник, — тихо произнёс незнакомец и показал на стол. — Так распорядился Хозяин. Скоро он придёт за тобой.

"Монах" склонил голову в почтительном поклоне и молча удалился. А испанец снова прилёг — как обычно, утром есть не хотелось и в ожидании Харата он принялся рассеянно изучать игру неяркого пламени свечи на каменном своде кельи. Грубые сколы камня на низком потолке вспыхивали отражениями слюдяных вкраплений, создавая иллюзию картины чужого звёздного неба.

Сейчас, на свежую голову, Серхио начал понимать всю сложность положения, в котором оказался. Как, например, вытащить сюда Сергея? Самому возвращаться в Город нельзя — у Мага Дастарога свои планы на его счёт и вряд ли Магистр согласится отпустить их обоих. Тем более, что про Харата ему рассказывать нельзя, уж это ясно как день. Да и с самим опальным Магистром тоже не всё так просто, Серхио никак не мог забыть вчерашнюю фразу о коварстве магов. Маленькая деталь, на которую мало кто обратил бы внимание, и которая может означать, тем не менее, очень многое — иногда практически всё. "Может, попробовать опять вариант с Уаддром? Только сумеет ли он убедить Сергея? В любом случае этот вопрос надо решить с Харатом в первую очередь", — размышлял испанец...

— Хорошо ли ты отдохнул, Посланник? — в чёрном проёме стоял Магистр. Его лицо в слабом освещении казалось словно высеченным из камня и он ещё больше стал похож на того старика из сна.

— Да, спасибо, — Серхио поспешно встал.

— Ты уже что-то решил?

— Мне нужно кое-что уточнить, — уклонился от прямого ответа испанец.

Харат жестом пригласил испанца следовать за ним.

— Пройдём в зал, там и побеседуем...

— Скажи, Магистр, — спросил Серхио, когда они оказались в тоннеле, — ты живёшь в пещере уже триста лет, ничто не изменилось в ритме твоей жизни?

— Я не понял вопроса, Посланник. Что ты хочешь знать?

— Сейчас объясню. Как-то учёные моего мира провели эксперимент — люди жили под землёй, не имея возможности следить за сменой дня и ночи. И через некоторое время, как сам понимаешь, гораздо меньшее, чем триста лет, — усмехнулся испанец, — они перешли на другой жизненный цикл — их сутки длились как бы вдвое дольше, но при этом они в среднем меньше спали.

— А зачем это было нужно?

— Ну, это позволило больше узнать о способностях людей...

Магистр с сомнением покачал головой.

— Может быть. Но к нам твои условия не подходят — на поверхности мы проводим больше времени, чем в пещере.

— И вас за триста лет так никто и не обнаружил?

— Нет, люди боятся Мёртвой Земли, а страх сильнее любопытства, поэтому здесь никто не появляется. О нас знают только крестьяне из ближайшей деревни — Совироля, куда мои ученики иногда приходят за продуктами, но они считают, что в горах живёт община мирных монахов-отшельников. К тому же, — даже находясь сзади, Серхио почувствовал, как Маг улыбнулся, — простолюдины моего мира неразговорчивы, в отличие от жителей Городов...

— Магистр, мне бы хотелось прогуляться по поверхности, — неожиданно сменил тему испанец. — Я люблю горы, но не пещеры и подземелья. Если честно, мне здесь неуютно...

Харат и Серхио в этот момент уже стояли возле очага в большом зале. Маг испытующе посмотрел на испанца.

— Ты свободен в своих поступках, Посланник. Хочешь, чтобы тебя сопровождали?

— Если возможно, я пойду сам — в одиночестве лучше думается. К вечеру я вернусь и сообщу своё решение.

— Я буду ждать здесь, — кивнул Магистр.

Возле выхода Серхио остановился.

— Харат, всё время хотел спросить — три дня назад я видел во сне твой разговор с Карром и мне показалось, что ты меня тогда увидел... Это так?

Маг задумчиво посмотрел на испанца.

— Я почувствовал возмущение Силы, но не успел понять, что его вызвало. Теперь знаю и рад, что не ошибся в выборе — ты сильный маг, Посланник...

...Серхио полдня петлял едва заметными тропами, продирался через кусты, преодолевал каменные завалы и, наконец, выбрался на вершину горы. Пещера осталась далеко внизу, испанец только примерно мог определить её положение по паутинке дороги, которой Уаддр привёл их вчера в убежище Магистра. Тут, наверху, не встречая припятствий, свободно дул свежий ветер и вымывал накопленную за прошедшие дни "грязь", наполняя Серхио восторженным оптимизмом. Когда-то, давным-давно, в одном из восхождений испанец почти физически ощутил, как из него тягучей липкой струйкой вылилась невидимая глазу густая чёрная смола. Скатилась вниз по склону и исчезла... Тело сразу налилось силой и энергией, а душа лёгкостью и спокойствием — пришло как бы второе дыхание. После того случая он постоянно следил за своим состоянием и убедился, что "очищение" наступает на определённой высоте, а наблюдая за спутниками понял, что для каждого человека эта граница своя, строго определенная. Странным было только то, что никто не обращал ни малейшего внимания на столь удивительное явление.

От вчерашних туч почти не осталось следа и испанец лег на спину, с удовольствием подставив лицо солнечному свету и теплу. Он с минуту смотрел в бездонную глубину лазоревого неба, наслаждаясь тишиной и покоем, а затем закрыл глаза, приводя мысли в порядок. Как ни странно, но сейчас Серхио думал о своей, казавшейся бесконечно далёкой, жизни в Испании, вспоминал шаг за шагом об ушедших днях и постепенно приближался к моменту появления в этом мире. Беззаботное детство, первая любовь, занятия айкидо у Мастера Чена, медитации и радость от первого достижения самаддхи... Бесконечные поиски себя, боль, пустота и отчаянье после гибели жены...

...В то далёкое лето Серхио, наконец-то, уговорил Франсиску поехать в Ойа-де-Буньоль осмотреть многочисленные карстовые пещеры, а затем они собирались пешком перейти в Вальс-де-ла-Марина и добраться до древних замков в горах. Испанец сам выбрал маршрут и надеялся удивить жену неповторимым мастерством природного и рукотворного зодчества. Для привыкшей к городскому шуму и суете девушки путешествие обещало быть ярким и запоминающимся...

Эти трое, казалось, давно поджидали Серхио и Франсиску у выхода из пещеры. Самоуверенные и наглые, привыкшие всегда получать то, что пожелают — да и кто мог им помешать вечером, когда даже запоздалые туристы покидают предгорье...

— Нехорошо разгуливать по чужой территории без приглашения, — молодой остроносый парень подошёл к испанцу настолько близко, что Серхио без труда разглядел на его давно небритом лице небольшую родинку. — Придётся вас наказать.

— Нужно заплатить? — испанец старался говорить спокойно — рядом Франсиска и злить незнакомцев сейчас не стоило. К тому же, они явно не местные — скорее арабы, так что ожидать от них можно чего угодно.

— О, да! — глаза парня сузились и он едва заметно кивнул. — Платить придётся.

В тот же момент один из его сообщников быстро шагнул к жене Серхио и резким движением приставил к её шее нож. То ли он слишком нервничал, то ли просто не рассчитал, но остриё царапнуло кожу и Франсиска вскрикнула от боли. Испанец бросился на помощь, а перепуганный парень сильно оттолкнул девушку, разворачиваясь в сторону Серхио... Она стояла слишком близко к скале и со всего размаха ударилась виском об острый каменный выступ...

Вокруг сразу стало как-то удивительно тихо — забился в расселины ветер, замолкли испуганно птицы, да и само время, казалось, остановилось в немом изумлении. Испанец слышал только стук своего сердца — сердце Франсиски молчало... А затем глубоко изнутри тёмной волной поднялось бешенство, мир окрасился в багрово-чёрные краски и вновь наполнился нестерпимо громкими звуками. Ах, Мастер Чен, зачем ты показал своему любимому ученику искусство сан-нэн-гороси*?! Зачем обучил Серхио технике сикэцу-джитсу*?

Трое молодых парней, скорее всего, так ничего и не успели понять, когда испанец смерчем пронёсся между ними и затем вязкая трясина небытия поглотила их навсегда. Так они и лежали в ряд, безвольно раскинув руки и широко раскрыв удивлённые глаза, а чуть в стороне Серхио стоял на коленях и прижимал к груди голову жены...

Испанца оправдали. Но сам он себе так и не простил — ни того, что не смог уберечь Франсиску, ни того, что так жестоко расправился с нападавшими. С тех пор он забросил занятия и поклялся, что больше никогда ни у кого не заберёт жизнь. А ещё Серхио навсегда запомнил слова, сказанные ему Мастером Ченом на прощание:

— Не верь тем, кто наивно полагает, что время лучший лекарь и что всё изменится, а неприятности непременно забудутся. Время не столько лекарь, сколько гениальный палач и идеальный могильщик — в конце концов оно неумолимо уничтожит твою самость и надёжно похоронит надежду, оставив к старости только ностальгию по прожитым годам, когда у тебя ещё была возможность не потерять себя. Не теряй себя, ученик, и тогда ты снова обретёшь весь мир...

Сейчас у Серхио складывалось впечатление, что он все эти годы бродил в гигантском лабиринте, сворачивал в бесчисленные ответвления, обшаривал каждый закуток, чтобы только отыскать свой, одному ему предназначенный путь наружу в загадочный новый мир, но окончательно запутался и потерял дорогу. Замер возле стены в тупике, беспомощно разводя руками и не зная куда двигаться дальше. А надо было всего лишь подняться вверх... И вот теперь судьба даёт ему шанс с высоты птичьего полёта разом рассмотреть всю картину, увидеть выход и двигаться дальше. "Наконец-то я понял, что тревожило меня в день подъёма к водопаду!" — подумал Серхио, вставая на ноги. Он посмотрел вокруг — далёкие горы тенями склонили головы в почтительном поклоне, а к ним широкой манящей дорогой тянулось обширное горное плато. "Они приняли меня", — улыбнулся испанец и начал долгий спуск вниз. Полностью погружённый в собственные мысли, он не заметил, как у дальнего отрога быстро проехали несколько всадников и скрылись в ущелье...

Харат ожидал испанца возле очага, неторопливо разгребая кочергой горячие угли. Он поднял голову и всмотрелся в скрывавший испанца полумрак.

— Что ты решил, Посланник?

— Я помогу тебе, Магистр, хотя и не понимаю как.

Маг кивнул головой.

— Я научу, когда придёт время. Дождёмся только Карра и Уаддра.

— А почему ты не используешь силу Карра, ведь он же может воспринимать "чужие" вибрации? — поинтересовался Серхио.

— Карр тоже будет с нами — если ничего не случится, он должен вернуться завтра. Он очень необычный Маг, Посланник, и ты вскоре убедишься в этом.

Испанец протянул руки к огню и широко раздвинул пальцы, стараясь поймать как можно больше ласкового тепла.

— Скажи, Магистр, зачем Хрохан вообще появился в вашем мире, что ему нужно?

Харат тяжело вздохнул, посмотрев на Серхио долгим взглядом.

— Я уже говорил, что это моя вина. Я рассказывал личу очень многое — где я побывал, что видел и узнал. Хрохан умеет слушать, он как бы очаровывает собеседника и тот часто, сам того не замечая, выкладывает ему всё — даже то, о чём говорить не собирался. Так случилось и со мной. Я рассказал ему о странном мире, в котором почти не умеют пользоваться магией, но зато необычайно развита техника и создано невиданное по своей разрушительной силе оружие, которому никто не сможет противостоять. Это был твой мир, Посланник, — Харат вновь вздохнул. — Ты бы видел, как заинтересовался лич! Он пытался выяснить подробности, но больше я ничего не рассказал. Теперь-то ясно, что наш мир ему необходим просто как дверь — вначале он попадёт к вам, завладеет оружием, а потом доберётся и до остальных миров... Поэтому его обязательно нужно уничтожить, Посланник, иначе он захватит всё.

Серхио долго молчал — сказанное Харатом пугало. Он не чувствовал себя готовым к роли спасителя мира, и уж тем более не собирался кого-то убивать — нарушить данную самому себе клятву испанец не мог. Он поднял голову и неуверенно произнёс:

— Я обещал тебе восстановить Основной Поток и не отказываюсь от своих слов, но что касается Хрохана...

— Не волнуйся, Посланник, — перебил Магистр. — Появление лича здесь и его планы — моя вина и мне за неё расплачиваться. С Хроханом я справлюсь сам.

Испанец как-то неуверенно кивнул.

— Остаётся только одно — нужно как-то доставить сюда Сергея, а мне в Город возвращаться нежелательно.

— Эти займётся Уаддр когда вернётся. Он справится, не сомневайся — у него большой опыт в таких делах.

— Хорошо, — согласился Серхио, — тогда я бы хотел отдохнуть до завтра — прогулка в горы меня немного утомила. Провожать не надо, я найду дорогу сам.

— Доброй ночи, Посланник, я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин.

Серхио почтительно кивнул и, захватив свечу, скрылся в темноте коридора...

* * *

Тропа поднималась на плато и постепенно становилась всё уже, так что редкие кусты, торчащие из расщелин, всё чаще царапали бока лошадей и всадникам пришлось вытянуться длинной вереницей. Агриэль с тревогой посматривал по сторонам — случись что, они не в состоянии будут организовать эффективную оборону, поэтому приказал воинам поторапливаться, рассчитывая проскочить опасное место как можно быстрее.

— Этот чёртов подъём никак не кончится, — выругался ехавший позади мечника Алин, брат-близнец арбалетчицы Сю. — Так мы до вечера не выберемся.

— Не волнуйся, — успокоил его Агриэль, — Ветль уже добрался до плато.

Разведчик подал сигнал, что всё спокойно и вскоре весь отряд постепенно выбрался наверх. Замыкавший цепочку следопытов лучник Дегар по привычке оглянулся назад — тропинка круто срывалась вниз, исчезая за поворотом. Речка отсюда казалась тоненьким ручейком, сверкающим в лучах солнца живым серебром и неожиданными зигзагами разрезающим долину на части. "Спуск будет трудным, если пройдёт дождь", — подумал Дегар, догоняя остальных.

Если смотреть на плато сверху, то оно похоже на гигантский острый язык, хищно вытянувшийся в поисках пищи к Лесам Орков, весь в мелких пупырышках небольших скал и местами сочащийся обильными струйками слюны — бурными горными потоками. Следопыты находились сейчас на самом его кончике, а где-то возле самого основания, чуть в стороне, уже не одну сотню лет хранили загадку развалины Заронга. Захотят ли свидетели далёких событий раскрыть свою тайну в этот раз? Неизвестно...

Кое-где на изъеденном эрозией тонком слое почвы росла чахлая трава и редкий кустарник, местами виднелись почти полностью сгнившие останки деревьев, а на горизонте фиолетовыми пятнами проступали силуэты высоких гор. Глядя на развернувшуюся перед ним панораму, Агриэль начал понимать, почему эту местность называют Мёртвой Землёй — казалось, что едва теплившаяся здесь жизнь готова оборваться в любую секунду.

Ветль оставил лошадь под прикрытием одинокой скалы, осторожно пробрался вверх по россыпи камней и теперь внимательно рассматривал местность перед собой. Внезапно он пригнулся и спрятался за ближайшим валуном, знаками показывая Агриэлю, чтобы отряд вёл себя тихо и как можно быстрее нашёл укрытие. Разведчики молниеносно рассредоточились, забившись во всевозможные щели между камнями, а коней Алин отогнал подальше в сторону, скрывшись за одним из многочисленных скальных оазисов. Так что не прошло и минуты, как люди растворились подобно миражу и место, на котором только-что стояли следопыты, опять буквально сочилось унылым одиночеством и отчаянием умирающей природы. Агриэль ужом проскользнул между камнями, пробрался к Ветлю и выглянул из-за валуна.

Впереди мечник увидел довольно большую ровную площадку, свободную от камней, тут даже трава была позеленей и росла погуще. На дальнем от разведчиков крае стоял неправдоподобно огромный орк, увешанный круглыми баночками разного размера, амулетами и какими-то связками то ли камней, то ли кусочков дерева. Хряк не шевелился, внимательно рассматривая что-то под ногами.

— Шаман? — выдохнул Агриэль.

Ветль кивнул, не отрывая взгляда от зеленокожего монстра:

— Похоже. Но какой здоровый! Интересно, что он там нашёл?

Шаман зашевелился, снял с плеча одну из банок, осторожно открыл крышку и, присев на корточки, высыпал её содержимое на траву. И тут же проворно вскочил, в три прыжка добрался до находящегося рядом большого камня и спрятался. Не успели следопыты удивиться стремительности движений врага, как от поверхности земли оторвался комок размером с крупное яблоко и с громким треском взорвался, образовав облако зеленого дыма. Мечник чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Чума его забери, что это?!

Видимо, его движение не осталось незамеченным, потому что из-за камня показалась голова орка — шаман пристально смотрел в сторону притаившихся разведчиков. Дым постепенно рассеялся и боров вновь выбрался на лужайку, по-прежнему внимательно разглядывая валун, скрывающий Агриэля и Ветля. Он поднял голову, втянул воздух широким приплюснутым носом, затем вытянул вперёд руку и медленными осторожными шагами начал приближаться к укрытию. Что-то в действиях борова мечнику уж очень не понравилось — казалось, тот видит сквозь камень, а от дрожащего марева на ладони шамана по спине следопыта пробежал неприятный холодок. Неизвестно, чего можно ожидать от вражеского колдуна, а если ты сам неискушён в магических заморочках, лучше держаться от него как можно дальше — здоровее будешь, да и проживёшь заметно дольше...

— Уходим... Быстро! — шепнул мечник и скользнул вниз. Ветля, естественно, уговаривать тоже не пришлось.

Они едва успели спрятаться, как обогнув гряду, показался зеленокожий враг, тщательно осматривая опустевшее укрытие. Шаман глубоко и часто дышал, раздувая ноздри, и старался уловить постороннний запах. Так ничего и не обнаружив, он направился назад, несколько раз с подозрением оглянувшись...

— Чуть не засыпались, — с облегчением выдохнул Агриэль.

— Не надо было кричать, — с укоризной покачал головой Ветль и добавил. — Нервы шалят? Стареешь, Агр, раньше я за тобой такого не замечал.

Мечник только махнул рукой и ничего не ответил. Да и что можно было сказать в своё оправдание? Он вёл себя как неопытный мальчишка, что для мастера-следопыта не только непростительно, но и преступно — такие ошибки несут угрозу для всего отряда. Хорошо ещё, что всё обошлось и шаман не стал проверять место засады — тогда орк наверняка бы учуял людской дух, уж запахи они различают не хуже зверья, будьте уверены. Подождав немного, Агриэль тронул Ветля за руку:

— Как думаешь, ушёл?

— Сейчас проверю, — ответил разведчик и практически бесшумно забрался на на вершину гряды.

Осторожно выглянув из-за камня, он некоторое время оглядывался по сторонам, затем, уже не скрываясь, вернулся назад.

— Чисто, можем двигаться дальше.

— Хорошо, — кивнул мечник, — только вначале выясним, что там натворил орк — не хотелось бы угодить в ловушку.

Сразу же вспомнилось давнее предупреждение Уаддра — "... воинов встретят странные орки и у них припасено немало сюрпризов..." Что же, стремительный воин сказал тогда правду — шаман и впрямь выглядел необычно и Агриэль готов был поклясться, что подобных орков ему видеть ещё не приходилось, а сталкивался он с зелёными не раз и не два. Мечник вышел на открытое место и тихонько свистнул. Отряд быстро, без суеты, собрался возле командира.

— Дегар, Сю! Займите место возле прохода, оружие держите наготове. Алин, ты остаёшься с лошадьми, остальные за мной — проверим дорогу.

Следопыты развернулись цепью и медленно направились через лужайку как раз к тому месту, где разведчики обнаружили орочьего шамана.

— Агр, глянь сюда! — позвал мечника идущий рядом Ветль, показывая на землю.

Агриэль приблизился и удивленно хмыкнул:

— Что это?

На земле чернела аккуратная круглая дыра такого размера, что туда можно было свободно просунуть руку.

— Это ещё не всё, — заметил Ветль, — вон ещё одна, и ещё... да их тут немеряно!

Мечник осмотрелся вокруг — действительно, насколько позволяла видеть трава, на всей поверхности зияли норы, как будто тут поработал гигантский крот. "...Странные орки... немало сюрпризов..." — рефреном зазвучало в голове. Агриэль резко выпрямился.

— Проклятье, — пробормотал мечник. — Ветль, как ты думаешь, куда шаман сыпал своё зелье?!

Они переглянулись — похоже, обоим в голову пришла одна и та же мысль.

— Все назад! — уже не таясь, громко крикнул Агриэль. — И остор...

Договорить он не успел, раздался треск и уже знакомый зелёный дым окутал ушедшего дальше всех одного из новичков, которых привёл Крон — тот вскрикнул и упал, а остальные следопыты тут же бросились назад. Вновь прозвучал взрыв, на земле теперь оказались ещё два человека — Карад и находившийся поблизости Дук, которого слегка "зацепило" краем облака. Ядовито-зелёная пелена, казалось, кипела изнутри — пузырилась и выстреливала во все стороны мелкими злыми брызгами. Трава в местах сработавших ловушек моментально пожелтела. А на фоне этих двух светлых пятен чётко выделялись неподвижные фигуры, лишь Дук стоял на четвереньках, обхватив голову руками, и громко стонал.

— Стоять! Всем стоять на месте! — Агриэль заорал так, что, казалось, порвутся связки.

Воины застыли, с опаской оглядываясь на поредевший зелёный туман. Стало удивительно тихо, только лёгкий ветерок укоризненно шепнул командиру в ухо — "...Странные орки... немало сюрпризов..."

— Медленно возвращайтесь назад и внимательно смотрите перед собой, обходите норы подальше, — уже спокойнее инструктировал мечник оставшихся на ногах следопытов.

— Дук, постарайся не двигаться! — крикнул он великану. — Сейчас мы тебя вытащим!

Агриэль кивнул Ветлю и оба разведчика, осторожно ступая, добрались до Дука. Они подхватили под руки грузное тело, с немалым трудом (тяжелый чёрт!) вынесли в безопасное место и положили на землю. Вся левая половина лица раненого представляла собой кровавое месиво, как будто с него в одно мгновение содрали кожу.

— Позови Алина, — попросил мечник разведчика. — У него есть снадобья друидов, пусть попробует помочь Дуку, а я гляну, что там с остальными.

Осторожно минуя норы, Агриэль подошел к лежащему на спине Караду — тот был мёртв. Лишённое кожи тело дымилось, да и новичок неподалеку выглядел не лучше. Мечник со стыдом отметил, что так и не успел толком с ним познакомиться. Рассчитывал поговорить с парнем как-нибудь потом, когда появится свободная минутка и... не получилось, поздно теперь. Как часто спешим куда-то, откладываем второстепенные дела, а они как раз и оказываются самыми важными. Остаётся только тихонько ругаться про себя и локти кусать...

Мечник вернулся назад и опустился на землю, чувствуя холодную пустоту внутри. Подошёл Ветль, молча сел рядом, положил руку на плечо Агриэля.

— Зелёные придумали что-то новенькое — первый раз с таким встречаюсь. Если бы мы не видели, что делал шаман, могли бы все лечь на этом поле.

— Могли, — после короткой паузы согласился мечник. — Что сказал Алин?

— Намазал Дука какой-то мазью, говорит должно помочь. У нашего медведя левый глаз совсем не видит, — разведчик посмотрел вдаль. — Кстати, на том месте, где шаман крутился, трава-то нормально выглядит. Чертовщина какая-то...

— Странные орки... немало сюрпризов... — в который раз прошептал Агриэль. — Ребят даже толком похоронить негде. Может камнями закрыть, чтобы зверьё... хотя откуда тут звери? Но всё равно надо похоронить, нельзя их тут бросать...

— Агр, мне что-то тревожно, — Ветль пристально рассматривал противоположный край лужайки. — Мы очень сильно нашумели, а шаман не мог уйти далеко — наверняка слышал взрывы и крики. Как бы зелёный не вернулся со всей своей роднёй.

Разведчик даже не предполагал, насколько он оказался прав...

Через час следопыты отправились дальше, оставив позади неприметный холмик камней, под которыми покоились погибшие. Отряд держался поближе к скалам, избегая открытых пространств — нарваться ещё на какую-нибудь неожиданность никому не хотелось. Дук на предложение Агриэля отправить его с докладом в Дастарог ответил такой яростной бранью, что если бы на плато росли цветы, они бы непременно завяли. Теперь он изредка трогал лицо рукой и тихонько шипел от боли — мазь лекаря помогла, но рану пекло так, что впору было взвыть волком.

Мечник ехал и внимательно следил за находящимся далеко впереди авангардом, раздумывая над тем, где же им сегодня придётся заночевать — добраться до развалин Города следопыты уже не успевают, а на плато даже костра не разведёшь, не заметит разве что слепой да ленивый. В конце концов он решил положиться на случай, может по пути подвернётся какой подходящий вариант. Рассеянно посматривая на всё тот же унылый пейзаж вокруг — голые скалы, безжизненные россыпи камней, редкая растительность, Агриэль отметил, что в этой части плато вчера всё-таки прошёл дождь — кое-где попадались лужи, а скалы с теневой стороны до сих пор не просохли и матово поблёскивали влажными боками.

Внезапно раздались громкие крики — Ветль и Сю во весь опор неслись назад, а за ними стремительно надвигалась какая-то плотная серо-зелёная масса.

— Агр, орки! — услышал Агриэль голос разведчика. — Целая толпа!

Теперь мечник и сам ясно разглядел фигуры, огромными скачками приближавшихся к отряду. Да уж, тут не до геройства — принимать сейчас бой было бы чистым самоубийством, поэтому он скомандовал:

— Быстро отходим к тропе! Всем держаться ближе к скалам!

Следопыты ещё не успели далеко продвинуться по плато, поэтому вернулись к началу спуска всего за несколько минут. Пришлось спешиться — двигаться вниз верхом слишком опасно.

— Дук, Алин, вы с лошадьми вперёд, мы прикрываем отход, — распорядился Агриэль.

— Агр, я с тобой! — обиженно вскинулся великан, схватившись за рукоять меча огромной ручищей.

— Не спорь, здесь нам всё равно не развернуться, а с той стороны тоже могут появиться гости, — осадил его мечник. — Поторапливайся, у нас мало времени.

Дук с сожалением кивнул, но спорить больше не стал — дисциплина есть дисциплина, к тому же Агриэль не раз доказывал, что в самых сложных ситуациях умеет принимать правильное решение. А без дисциплины и доверия делать в отряде следопытов нечего — немало сильных воинов командир не взял к себе именно по этой причине. Великан ухватил за уздечку одну из лошадей, ступил на тропу и бросил через плечо:

— Алин, гони остальных за мной, я пойду впереди.

Постепенно все кони исчезли внизу за поворотом.

— Теперь остальные, — продолжал руководить Агриэль. — Со мной остаются Крон и Дегар...

Уже в который раз за этот день договорить он не успел — сзади послышался шум и в проходе между скалами показались орки. Яростные крики преследователей и блеск широких тесаков красноречиво говорили о том, что монстры заявились не на дружеские посиделки с трубочкой мира возле костра.

— Проклятье, они что, научились бегать, как лошади?! — изумился мечник. — Сю, Дегар! Живо спускайтесь, прикроете меня стрелами! Крон, ты с ними!

Крон прыгнул на тропу, вытягивая на ходу из кожаных наручей два тяжелых метательных ножа. Агриэль тоже достал из-за спины своё грозное оружие — два коротких узких меча и устремился за Кроном — зелёные подобрались уже совсем близко. И опять командира следопытов поразили размеры и стремительность движений врагов — не по зубам отряду такой противник, ох не по зубам. Прав был Уаддр, если перекроют хряки выход на плато, без магов выбить их оттуда не получится. Странные орки... немало сюрпризов...

Мечник не успел добраться даже до поворота, как на тропе показался первый преследователь — огромный мускулистый хряк, державший в одной руке короткое копьё, а в другой широкий тесак. Поздно, не убежать. Если схватка неизбежна, лучше принять её сразу, пока противник уверен в своём превосходстве — этому правилу Агриэль следовал всю жизнь. Он развернулся и принял боевую стойку. Орк коротким сильным движением метнул копьё, увидел, что не попал в ловко увернувшегося человека, и бросился вперёд, угрожающе размахивая тесаком. Боров приближался, полностью перекрывая узкий проход, как разъяренный бык с налитыми кровью глазами. Казалось, ещё мгновение и он без труда сметёт ничтожную преграду на своём пути. Но не тут-то было...

Мечник встретил его сверкающей полусферой быстро летавших клинков. У следопыта было некоторое преимущество — Агриэль почти не испытывал помех от близкой поверхности скалы, его коротким мечам хватало необходимого пространства, а вот хряку было намного сложнее, размахнуться тесаком в полную силу он не мог. К тому же человек не зря считался настоящим мастером клинка и уже через несколько секунд татуировку в виде скалившего зубы черепа на руке орка рассекла глубокая рана. Хряк утробно взревел, обнажил длинные жёлтые клыки и, вытянувшись в неимоверном шпагате, ударил не ожидавшего такой прыти мечника ногой по ребрам. Агриэль пушинкой отлетел к стене и выронил меч. В глазах на мгновение потемнело, а правая рука повисла плетью — все попытки подобрать оружие отдавались в боку взрывами сильнейшей боли — похоже удар орка сломал несколько рёбер.

Хряк сделал шаг вперёд, занося тесак над головой практически беззащитного следопыта. В тот момент, когда небо Агриэлю уже показалось с овчинку, в глаз борову по самую рукоятку вошел метательный нож Крона — орк пошатнулся и покатился вниз по крутому склону в пропасть. Воспользовавшись короткой паузой, мечник поднялся, взял ослабевшей рукой упавший клинок и побежал к повороту тропы. Над его головой раздался свист и второй прыткий преследователь, получив одновременно стрелу Дегара и арбалетный болт Сю, последовал за своим собратом на встречу с далёкой землей. Дегар вновь поднял лук, тонко зазвенела тетива — за спиной Агриэля послышался звук падающего тела. Мечник оглянулся — на тропе лежала туша орка, полностью перекрыв проход.

— Уходим, — коротко бросил Агриэль, прижимая руку к покалеченному боку.

Следопыты уже почти исчезли за поворотом, когда в скалу прямо над головой мечника ударился огненный шар, разлетевшийся с громким треском на тысячи фиолетовых искр и опаливший волосы Агриэля — в дело вступил орочий шаман. Четвёрка людей быстро спускалась вниз, часто оглядываясь на ходу. Однако погони не было, вероятно, зелёные решили, что на узкой тропе хряки слишком лёгкая мишень для лука Дегара, и прекратили преследование...

...Два человека выскочили из-за выступа скалы совершенно неожиданно и атаковали Дука с яростью дикого зверя. Следопыт парировал удар ближайшего нападавшего и широко взмахнул мечом, собираясь снести голову неумелого вояки. Клинок звонко врезался в камень, высекая сноп искр. "Тысяча дохлых орков, скала! Надо было взять меч в другую руку!" — пронеслось в голове Дука — он совсем забыл о близком соседстве стены. Второй атакующий оказался расторопнее — воспользовавшись секундным замешательством великана, он пронзил обломком пики левую руку следопыта. Эх, чуть бы побольше места — он бы показал этим наглецам, кто такой Дук из Корунхеля! Да ещё так некстати покалеченное лицо, очень сложно точно оценивать расстояние одним глазом...

Первый нападавший тем временем опомнился, тут же прыгнул вперёд и, вцепившись мёртвой хваткой в правую кисть, поставил разведчика в очень невыгодное положение. Дук увидел его близкие, налитые холодной пустотой равнодушные глаза... Ни злобы, ни боли, ни торжества... "Проклятье, мертвяки!" — только и успел подумать разведчик, как кинжал свободного ходячего трупа с противным хрустом вошёл ему в грудь. Следопыт покачнулся. "Если я тут лягу, ребята окажутся в ловушке — через лошадей они мертвяков не достанут, а с той стороны их зажмут орки..." — пронеслось в голове Дука. Воин собрал все силы и с рёвом бросился вперёд, увлекая вместе с собой в пропасть обоих нападавших. Не на плато, так здесь судьба всё же догнала великана, а сломанные ветки засохшего куста скользнули следом за ним, как последние цветы на могилу...

— Алин, куда подевался Дук? — Агриэль строго смотрел на растерянного лекаря, когда весь отряд собрался возле менгира.

-Я... не знаю. Мы добрались почти до середины, когда впереди послышался какой-то шум, но из-за лошадей ничего не было видно! Потом всё стихло, я звал Дука, но никто не отвечал, — Алин беспомощно развёл руками. — А когда мы спустились вниз, Дука не было, только лошади...

— Агр, давай я проеду вдоль стены, посмотрю что и как, — предложил Ветль.

— А если опять появятся орки?

— Не думаю, раз они не стали нас преследовать сразу, вряд ли сделают это теперь. Скорее всего, они ждут возле выхода на плато. В любом случае я их замечу и успею вернуться назад.

— Хорошо, — кивнул Агриэль, немного подумав. — Будь осторожен и не задерживайся.

Проводив взглядом быстро удалявшегося Ветля, мечник повернулся к оставшимся разведчикам.

— Сол, за тобой тропа в лесу, проследи, чтобы нам никто не зашел в спину. Алин, посмотри мой бок — похоже, тот зелёный громила здорово меня помял...

Разведчик вернулся примерно через час. Он подошёл к Агриэлю и, отозвав его в сторону, хмуро сказал:

— Я нашел Дука, Агр, он разбился насмерть. Но он не просто свалился с тропы, рядом с ним я обнаружил остатки ещё двух тел. Но вот что странно, на тех двоих нет ни капли крови, они просто разлетелись от удара на куски, как пустой глиняный кувшин... Я думаю, это мертвяки, Агр, а значит где-то рядом бродит некромант. Весь вопрос в том, откуда он к лешему тут взялся?!

— Мертвяки?! Ты ничего не перепутал? — усомнился мечник.

— Можешь сам посмотреть и убедиться, — в голосе Ветля промелькнула лёгкая обида.

Агриэль, нервно покусывая травинку, покачал головой:

— Да нет, я тебе верю... Похоже, самое время отправляться назад — самим нам через орков не пробиться. Кстати, тебе не показалось, что зелёные какие-то странные? Здоровенные, как быки и быстрые, как рыси. Уму не постижимо — почти совсем от нас не отстали. И я никогда не слышал об орочьих шаманах, которые швыряются огненными шарами. Скверно, если они освоили людскую магию... Одним словом, возвращаемся в Дастарог — думаю, теперь Конвент вынужден будет послать сюда большой отряд, тут творятся лихие дела. Странные орки, гуляющие средь бела дня мертвяки... Опять же, маги нам понадобятся — без них с шаманами не справиться, да и нежить самим так просто не одолеть...

Ветль кивнул — они узнали достаточно, можно уходить. Агриэль с тревогой посмотрел на низко висящее солнце — до наступления темноты оставалось совсем мало времени.

— Если поспешим, успеем заночевать на той же поляне.

Следопыты двигались быстро — перспектива ночёвки в лесу не привлекала мечника, его беспокоил неизвестный отряд, направившийся в сторону Лесов Орков прошлой ночью. Разведчики добрались до брода, когда в лесу стемнело настолько, что пришлось перевести коней на шаг. Ветль, как обычно возглавлявший отряд, остановился на берегу реки, там, где он утром обнаружил следы, и жестами подозвал мечника к себе.

— Смотри! — разведчик показал рукой на другой берег.

В густых вечерних сумерках мечник с трудом разглядел, как на фоне стены леса движется большая группа людей — человек сорок, пятеро-шестеро на конях, остальные пешие. У брода они должны были оказаться минут через десять.

— Похоже, тот самый отряд, — встревожился мечник. — Ночёвка отменяется — отдохнём в ближайшей деревне. Леший бы забрал эти "пустынные" Проклятые Земли!

* * *

Пламя костра окончательно угасло. Там, где ещё совсем недавно бушевала огненная буря, теперь лежали пышащие жаром малиновые угли да изредка пробегали оранжевые сполохи. Ну что же, самое время готовить обед. Два человека быстро соорудили простенький вертел из скрещенных коротких копий и ловко установили на него освежёванную тушу молодой лани. Буквально через несколько минут бока некогда лесной красавицы подрумянились, а вокруг вышибающей слюну волной растёкся аромат жареного мяса.

Если приглядеться повнимательней, то десяток человек, устроившихся на отдых на опушке леса недалеко от границы Заронга, явно прибыли издалека. И короткие кожаные юбки, и мягкие мокасины до колена в этих глухих местах в диковинку, не говоря уже об узких раскосых глазах воинов и сплетённых сзади в тугие косы длинных волосах. А уж висевшие у некоторых из них на груди амулеты из волчьих когтей так и вовсе наводили на мысль о том, что люди скорее варварского роду-племени. Да и лошади незнакомцев опять же не принадлежали к местной породе — невысокие, мохнатые, а судя по бешеному огню в больших матово-чёрных глазах, ещё и очень горячие, возможно, даже строптивые.

Сидевший возле самого кострища человек набил трубку с тонким длинным чубуком и поднял голову. Он властно крикнул, приглашая спутников приступить к еде — последний привал на чужой земле заканчивался. Солнце десять раз вставало и пряталось за горами, пока они выполняли волю хана в этих неприветливых местах гауров*. Но теперь всё закончилось — хан будет доволен и воин, наконец, сможет взять в жёны красавицу Гату. И тогда уже никто не посмеет смотреть на него как на обычного десятника — породнившись с самим колдуном, он заставит себя уважать.

Командир с благодарностью вспомнил отца, который с детства твердил, что нельзя забывать старое ремесло проводника, которое передавалось в семье из поколения в поколение. Это он да ещё дед показали тайные тропы в горах, которыми в далёкие времена пользовались контрабандисты и лихие люди. Вот и пригодилось знание. Не всегда только сила и ловкость может ввести тебя в круг самых уважаемых воинов племени, хотя и боевую науку десятник тоже знал туго. Подвернулся шанс — не упускай и цепляйся зубами, борись и выдирай у соперника. А ведь тогда он чуть было не убил Чужака, а вместе с ним чуть было не погубил и надежду.

Командир отбросил в сторону недоеденный кусок полусырого мяса и задумчиво потёр застарелый шрам на руке — зарубка, оставленная на память сумасшедшим койотом. Да, всё как раз и началось, когда в степи появился Чужак...

...Десятник пристально вглядывался в приближающуюся со стороны гор чёрную точку. Кто это, койот? Или отбившийся от стада буйвол? Если рогатый, то сегодня у сторожевого отряда кара-маулей на ужин будет прекрасное жаркое. Каково же было его удивление, когда минуту спустя он понял, что прямо к ним неторопливой походкой идёт человек! Изумление сменилось раздражением — никто в здешних местах не смел нарушать границы земель племени, никто! Ну что же, незнакомец, ты сам напросился и теперь тебя ждёт заслуженная кара. Командир едва заметно кивнул и воины развернулись в цепь, обходя нарушителя с обеих сторон.

В конце концов человек оказался в самом центре кольца. Только тогда он остановился и приветственно помахал рукой:

— Мир вам! Мне нужно поговорить с вашим колдуном!

— Колдун сам решает, когда и с кем ему разговаривать, — ответил десятник и решительно ткнул пальцем в незнакомца.

Командир никогда не понимал желания некоторых воинов племени поиздеваться над жертвой. Если уж решил убить, то убей сразу, не наслаждайся страданиями. Тем более, что бывали случаи, когда пленник начинал вести себя подобно загнанной в угол крысе — нападал сам и, случалось, успевал даже поранить мучителя. Вот и сейчас десятник без лишних разговоров собирался просто исполнить свой долг — нарушителей границ нужно уничтожать...

Стрелы послушно понеслись к жертве, но не долетев каких-то пары шагов, осыпались словно сухие иголки с мёртвой сосны.

— Мне не нужны неприятности, я хочу только поговорить с колдуном, — человек в центре круга с безмятежной улыбкой смотрел командира.

Десятник нахмурился — охо-хо, а незнакомец-то не прост, судя по всему неплохой маг! Ну ничего, и на таких найдётся управа, кара-маули отправили к праотцам немало самоуверенных чародеев. Командир махнул рукой — на этот раз к неизвестному полетела только одна стрела, но какая! "Чёрная молния" — беспощадное жало, заговорённое колдуном как раз для таких случаев, с трудом, но преодолело защиту незнакомца и ударило нарушителя в бедро. Он вскрикнул от боли и беззаботная ухмылка на его лице мгновенно сменилась гримасой ярости.

— Не стоит испытывать моё терпение, воин, — прошипел человек. — Отведи меня к колдуну и я не стану никого убивать!

Десятник изумился — неслыханно, до сих пор никому не удавалось устоять против "чёрной молнии"! Он вновь резко выбросил руку вперёд и к магу полетели уже две колдовские стрелы...

Они ударились о невиданную стену с такой силой, что у командира зазвенело в ушах от ужасающего грохота. Одна из "молний" разлетелась на мелкие щепки, но вторая всё же преодолела защитный барьер и легонько ткнула незнакомца в грудь, не пробив даже плаща! Однако маг пошатнулся, как от сильного толчка — по-видимому, и ему сдерживать атаки приходилось уже на пределе сил. И тут же десятник на собственной шкуре убедился в том, что злить незнакомого сильного чародея чревато, знаете ли.

Горло сдавила могучая мягкая лапа — ни вздохнуть, ни приказа отдать. Собственно, это его и спасло — теряя сознание, десятник попросту свалился с коня и магическая удавка тотчас же ослабла. В туманном мареве полузабытья он наблюдал, как воины неуверенно натягивают луки, а незнакомец медленно разворачивается, чтобы атаковать теперь уже их.

— Стоять... — тихо прохрипел командир, но, хвала предкам, его услышали.

Он тогда и сам не знал, что заставило его прекратить попытки убить пришлого. Наверно, духи предков помогли не упустить свою удачу...

Чужак прожил среди кара-маулей две зимы. Его почти никогда не было видно — всё время он проводил в беседах с колдуном, а иногда они вдвоём надолго исчезали в горах. Весной, когда расстаял снег, а степь зазеленела свежим ковылём и украсилась красными маками, незнакомец ушёл и больше уже не возвращался. А под конец лета хан призвал к себе десятника и отправил сюда, пообещав неслыханную награду...

-Каррр! — над самым ухом оглушительно закричал ворон и командир вскочил на ноги.

Он внимательно осмотрелся — нет, вроде тихо вокруг, да и лошади всё так же спокойно щиплют траву. Десятник укоризненно глянул на косящую хитрющим глазом птицу и коротко бросил своим людям:

— Уходим, к вечеру мы должны быть в горах...

Они успели выбраться к ущелью, в котором начиналась неприметная тропа, ещё до того, как солнце ушло ночевать в земли предков. И это не смотря на то, что пришлось сделать изрядный крюк — колдун под страхом мучительной расправы запретил даже приближаться к скалам к востоку от Заронга. Старый чародей ничего не объяснил, но командир случайно узнал причину — дожидаясь встречи с ханом, он успел подслушать его разговор с колдуном. Где-то в этих местах скрывался искуснейший маг племени, посланный кара-маулями в горы давным-давно, когда тайными стёжками воинов водил ещё прадед прадеда десятника. И тревожить великого волшебника пока что никто не хотел...

* * *

Тучи к вечеру рассеялись окончательно. Заставив немного поволноваться жителей Дастарога и прибив пыль на булыжных мостовых улиц мелким дождиком, они уползли на запад, в сторону Заронга, сотрясая воздух раскатами грома и угрожающе сверкая извилистыми стрелами молний. И всё же вокруг чувствовалась какая-то приятная свежесть, как после хорошего летнего ливня. Возможно, иллюзию создвали трепетавшие на ветру листья розалии, успевшие умыться небесной водой и сиявшие теперь в лучах солнца свежей мокрой зеленью.

"Неужели Глан? Невероятно!" — Мадук стоял возле распахнутого окна и смотрел в сторону затихающего за стенами Цитадели невидимого отсюда Города. Магистра сейчас совсем не радовала вечерняя прохлада: пропажа наблюдавшего за Председателем Конвента человека могла означать только одно — Глан каким-то образом связан с недавними тревожными событиями. Маг сердито закусил губу — доказательств никаких, и если дела обстоят действительно так, то справиться с Председателем будет ох, как непросто. Слишком большая власть у того в Дастароге, да и в столице могущественных покровителей хватает — живо на помощь примчатся.

Ну, и уж совсем непонятно, зачем Глану вообще связываться с некромантом... Чего он добивается? Вопросы, вопросы... А ответов, как обычно, совсем нет — даже версию правдоподобную придумать тяжко! Был ещё один момент, который беспокоил старого Магистра — когда он рассматривал на улице мертвяка, ему показалось, что вокруг витают давно забытые, но всё же знакомые остатки Силы. Какой-то "запах" заклинаний, действие которых он уже видел, но никак не мог вспомнить где и когда...

Ах, память, память... Ты — награда и спасение, ты позор и проклятие... Порой ты способна услужливо поднять из глубин сознания не самые счастливые подробности, но которые всё равно согреют душу волной тёплой печали, а иногда надёжно хоронишь в отдалённых закоулках события, вспоминать о которых неприятно и стыдно — никто не желает выслушивать бесконечные упрёки совести. Не забывает чужую подлость только тот, кто вынужден за неё расплачиваться своей жизнью и судьбой...

...Взволнованный Халит стоял в самом центре Зала Совета, тревожно вглядываясь в скрытые тенями капюшонов лица Верховных Магистров. Он не чувствовал за собой никакой вины, но всё же... Даже Учитель всегда с недовольством относился к его увлечению магией превращения, но терпел и молчал. А уж остальные члены Совета всеми силами старались безжалостно пресекать любые попытки нарушить баланс могущества. Халит подозревал, что его успехи ненавистны Магам прежде всего потому, что никто из Верховных так и не смог овладеть полузабытым искусством предков. Всё как обычно, господа: не поднялись Вершители на ступеньку выше, будьте уверены — постараются не пустить туда никого...

Халит надеялся на заступничество Учителя — если Мадук поручится за него, Верховные могут оставить дерзкого в покое, но тогда за все ошибки придётся отвечать уже старому Магу. Такое уже случалось раньше, когда Великий Фангор отстоял перед Советом своего лучшего ученика, Харата, изучавшего секреты боевой магии огров. А когда Харат сам стал Магистром, на него и вовсе перестали обращать внимание — если ты достиг уровня Верховного, тебе позволено почти всё. Но как раз пример Фангора в этот раз сыграл с Халитом злую шутку — все хорошо помнили, чем закончилась история Харата. Возможно, именно поэтому Мадук не сказал ни слова в оправдание своего ученика, но то, что Магистр даже не попытался встать на его защиту, потрясло молодого мага до глубины души...

Ему осталось только два пути — или забросить занятия, или пройти Ритуал Забвения, после которого человек перестаёт чувствовать Силу. Но Халит и тут пошёл наперекор воле Совета и выбрал третий — он покинул Мадука и стал изгоем, на долгие десятилетия исчезнув в горах. Что ему пришлось испытать, знают только ветер, угрюмые скалы и холодные осенние дожди. Как же ему все эти дни не хватало мудрого Учителя! То, с чем столкнулся Халит пугало необузданной мощью и загадочностью, а разобраться самому с множеством вопросов не хватало ни знаний, ни Силы. И тогда он отправился в степи, к кочевникам — хранителям тёмной стороны древней мудрости...

Изгой провёл среди диких племён ещё не один десяток лет, но в конце концов добился своего — стал настоящим Мастером, которого уважали и побаивались даже гордые кара-маули. И все эти годы он ни на миг не забывал об испытанном унижении и готовил план мести. Теперь Халит знал — чтобы добиться желаемого, он должен вернуться назад и стать Верховным Магистром. В том, что никто не узнает в нём прежнего строптивого ученика, он не сомневался — искусством превращения Чужак овладел в совершенстве...

...Ничего этого Мадук, конечно же, не вспомнил, а кем стал Халит попросту не догадывался. Сейчас Маг напряжённо раздумывал над тем, как осторожно подобраться к искушённому в интригах Глану и узнать, что же тот замышляет. Через некоторое время у него, наконец, появилась неплохая идея — необходимо было только дождаться возвращения Агриэля. Но так уж странно устроена судьба: по старым долгам приходится платить именно в тот момент, когда рассчитываться с ней почти нечем. А Халит был настроен решительно и собирался получить всё, чего лишился из-за малодушия старого Магистра. Председателю в игре Чужака отводилась ничтожная роль, поэтому тот факт, что внимание Мадука целиком сосредоточилось на Глане, устраивал изгоя полной мерой...

___________

Сан-нэн-гороси — искусство смертельного касания.

Сикэцу-джитсу — техника нажатий на точки смерти.

Гауры — так кара-маули называют людей, живущих по другую сторону Гномьих гор.

8. На границе

Сразу за переправой тропа свернула в лес, и темнота вокруг моментально сгустилась до такой степени, что нормальный человек с трудом смог бы разглядеть собтвенные руки. А вот команде кровососа мрак, похоже, совершенно не мешал — люди (если, конечно, их можно было так называть) с прежней скоростью молча неслись вперёд. Складывалось впечатление, что останавливаться на ночлег они не собираются, и это меня начинало серьёзно беспокоить — я чувствовал себя измотаным до самой последней степени. Провести целый день в дороге что-то да значит! Думаю, Хельга выглядела не лучше, а про состояние уахов можно было только догадываться — малыши вообще никогда так долго не путешествовали. Да ещё в таком крайне неудобном положении. Стоит, пожалуй, набраться наглости и попросить командира остановиться, передохнуть самую малость — может, даже вздремнуть с полчасика. Заснуть и упасть под копыта бегущей сзади лошади девушки совсем не хотелось, поскольку жить мне пока не надоело.

— Хельга, — не выдержав, бросил я во тьму за спиной, — давай попросим начальника, чтобы остановился! Никаких сил уже не осталось — того и гляди грохнусь на землю.

А что остаётся делать, если до сих пор кровосос общаться с нами не спешил, а открывал рот только для того, чтобы отдать очередной приказ? Тут уж выбирай — или терпи пытку до конца, или бери инициативу в свои руки. Наверно, девушке в голову пришли такие же мысли или она сама держалась из последних сил, но согласилась Хельга неожиданно легко:

— Хорошо, как только выберемся на открытое место, попробуем.

Что верно, то верно — на узкой тропинке, да ещё в кромешной темноте добраться до чёрного командира нереально. Пришлось стиснуть зубы и, собрав остатки воли, терпеливо двигаться вперёд в надежде, что наши мучения продлятся недолго — всё-таки мы находились близко к горам, поэтому лес должен был вот-вот закончиться.

Предчувствие меня не обмануло — вскоре отряд действительно выбрался на большую поляну (по крайней мере, противоположного края не было видно вовсе). Посредине, в слабом свете фиолетового неба возвышался какой-то циклопического размера столб, судя по всему, каменный. Не в силах больше сдерживаться и желая привлечь внимание, я резко свернул в сторону — Хельга без промедления последовала за мной, словно нитка за иголкой. Находившиеся рядом нечеловеки мгновенно окружили нас плотным кольцом и угрожающе размахивали тускло сверкавшими клинками, заподозрив строптивых пленников в желании скрыться. Шустрые пацаны, что и говорить! И почти сразу же перед нами возник смутный силуэт предводителя захватчиков, чёрным пятном выделявшийся на фоне чуть более светлой земли.

— В чём дело? — его голос ничего хорошего не обещал. Комндир усмехнулся. — Онемел? Сбежать захотел? Заранее предупреждаю — бесполезно, солдаты не позволят вам даже вздохнуть без моего приказа.

Интересно получается, почему именно из меня всегда пытаются сделать крайнего? Мёдом что ли где намазано или на лбу сорок восьмым кеглем написано "стрелочник"? Не спорю, в данном случае идея моя, но как-то раз за разом в этом мире спрашивают с меня, а не с кого-то ещё! Чувствую, что если бы даже лошадь сдуру понесла, всё равно пришлось бы отвечать по полной программе.

— Нет, бежать мы не собирались, — ответил я слегка обиженным голосом. — Просто не нашёл другого способа привлечь ваше внимание.

— Будем считать, что тебе удалось, — вновь усмехнулся кровосос. — Так что ты хотел?

— Мы очень устали. Ещё немного и меня, например, никакая сила не сможет удержать в седле — я просто свалюсь с лошади. Поэтому маленькая просьба — остановиться здесь и передохнуть хотя бы пару часов.

Просить, как известно, надо много — тогда хоть что-нибудь дадут. Командир немного помолчал, оценивая наше состояние.

— Мне говорили, что люди слабы, но не думал, что настолько. Хорошо, восстановливайте свои ничтожные силы — Повелитель приказал доставить вас здоровыми.

Опять он про неведомого Повелителя! Подозреваю, это и есть та самая вторая сила, о которой говорил Серхио. Если моя догадка верна, то лучше уж сотрудничать с Мадуком — идеалом его назвать трудно, но Магистр хотя бы не позволял себе в отношении нас никакой грубости.

— А кто он, этот ваш Повелитель, и чего хочет?

— Ты слишком любопытен, смертный, — кровосос дал понять, что разговор закончен. — Побереги язык, если не хочешь его лишиться...

Надо же, какая самоуверенность — "смертный"... Себе он что, тысячу лет отмерил?!

— Ещё один вопрос, — сказал я, пьянея от собственной наглости. — Костёр можно развести? Вам-то хорошо, как кошки в темноте видите, а я собственных рук разглядеть не могу. Опять же, погреться не помешает — рыбки наловить, уху сварить...

— Грейтесь, — презрительно фыркнул он и что-то крикнул на своём вороньем языке стоявшим неподалёку солдатам.

Нас, не особо церемонясь, поставили на землю. Рядом солдат опустил уахов: вид у них был, прямо скажем, прескверный — вот уж кого дорога вымотала окончательно, так это их. Хельга тут же присела возле малышей, как-то уж очень неловко обняв обоих — всё-таки веревки ей здорово мешали. Чёрт бы побрал всю эту банду вместе с Повелителем! Я протянул в сторону командира руки:

— Может, развяжете? Клянусь, я никуда не побегу, а собирать дровишки в таком положении очень неудобно. Или вы натаскаете их сами? — добавил я, стараясь вложить в голос как можно больше ехидства.

Кровосос пренебрежительно махнул, отдал очередную команду стоящему рядом солдату и буквально растворился в темноте. Очень захотелось проводить его не совсем приличным жестом, но тут моя чувствительная спина красноречиво похолодела — опять очутимо давил чей-то взгляд. Так и есть, в пяти шагах сзади стоял прибившийся к нам в лесу высокий маг и насмешливо улыбался! Я вдруг почувствовал, как по спине побежали мурашки, а низ живота совершенно онемел — охотник за уахами смотрел куда-то в самое нутро. Его глаза сияли холодным белым светом, словно две маленькие звёздочки. Точь в точь, как у Магистра в день нащего приезда в Дастарог, но там хоть факелы на стенах висели, а тут...

— Неплохо держишься, — он подошёл ближе. — У тебя отличные способности, но они пока спят. Тебе нужен Учитель, но Мадук не тот человек, который может им стать — я его слишком хорошо знаю.

Интересно, его-то Магистр чем расстроил и с чего это он вдруг разоткровенничался? В друзья набивается? Ну уж шиш — как говорится, упаси меня, боже, от таких друзей, а с врагами я и сам справлюсь. Не дождавшись ответа, маг усмехнулся:

— Ладно, каждый сам выбирает свой путь и сам отвечает за выбор. Я свой сделал давно, а тебе ещё предстоит с этим разбираться, — высокий сделал шаг в сторону, но неожиданно обернулся и кивнул в ту сторону, куда минутой ранее ушёл чёрный командир. — А с некромантом поосторожней, он не из тех людей, которым нравятся чужие шутки...

Я задумчиво смотрел ему вслед и никак не мог разобраться в противоречивости собственных чувств. Сначала высокий шипел от досады, что не прихлопнул меня в Дастароге, теперь даёт дружеские советы... Какой-то театр абсурда! А ведь последние его слова звучали вполне искренне. Тут возможны два варианта — или этот маг великий актёр, или кто-то из нас осёл...

Из прострации меня вывел болезненный толчок под рёбра — один из оставленных кровососом охранников решил таким незамысловатым способом привлечь к себе внимание. Вообще-то он прав, с костром стоит подсуетиться — неровён час, припрётся кровосос и погонит наш печальный караван куда подальше прямо посреди ночи. С него станется, не ходи к гадалке! Спотыкаясь через каждый шаг о невидимые в темноте кочки, я в сопровождении двух конвоиров покорно отправился в сторону леса...

А вот дрова в здешнем лесу торчали прямо из земли — настолько засохшими и мёртвыми оказались деревья, поэтому по охапке первоклассного хвороста мы набрали мгновенно. Наверно, чёрный командир приказал солдатам помочь мне, поскольку работали они, можно сказать, с заметым энтузиазмом. Ну что же, и на том ему большое человеческое спасибо! Возле Хельги маячил всего один сторож, а остальная часть отряда шумно копошилась где-то в отдалении. Такое ощущение, что они решили в темноте прочёсать поляну. Согласитесь, довольно странное занятие для нормальных людей.

— Они что, совсем с ума спрыгнули? — тихо спросил я у девушки, неумело складывая из мелких веточек "шалашик". — Ищут прошлогодний снег?

— Нет, — так же негромко ответила она. — Некромант сказал, что пропали двое дозорных, которых они оставили здесь перед тем, как ушли на заставу.

Хе-хе, как говорится, не всё скоту масло!* Вот и пусть повозятся подольше, а мы тем временем отдохнём. Я достал спички и неожиданно обнаружил нож — за всеми бурными событиями дня совершенно вылетел из головы тот факт, что на заставе я переложил его из сумки в карман. Остаётся только возрадоваться, что кровосос считает нас если не навозом, то максимум копошащимися в нём червями, иначе бы точно приказал обыскать. Не взирая, так сказать, на возраст, пол и государственную принадлежность. Что и говорить, далеко им до наших доблестных въедливых органов — те бы столь приятную процедуру ни за что бы не пропустили.

Я поднёс робкий огонек к приготовленной кучке веток в тайной надежде, что моё рукотворное сооружение загорится от первой спички — не хотелось понапрасну тратить столь ценное приобретение. Йес, получилось! Пламя осторожно попробовало "на зуб" сухие сосновые иголки и, чуть подумав, радостно устремилось вверх в поисках новой жертвы. Так, теперь ещё немного веток, и вот костёр уже разгорелся не на шутку, весело постреливая искрами. Наши стражники, опасливо оглядываясь по сторонам, отползли подальше. Ага, значит, огня боимся, как всё живое? Тьфу, не совсем живое, конечно, но явная пирофобия налицо — отлично, надо только придумать, как этим воспользоваться. В моей голове потихоньку начал созревать очередной авантюрный план...

Я свалил в костёр остатки дров и через пару минут огонь разгорелся настолько, что стало отлично видно на десятки метров вокруг. Хельга завороженно смотрела на буйство безжалостной пламенной стихии, а мне почему-то сразу вспомнилось расхожее наблюдение о том, что существуют три вещи, которые мистическим образом притягивают взгляд — как течёт вода, как горит огонь и как кто-то вдохновенно работает. Однако, порассуждать на философские темы об универсальности поведенческих законов во Вселенной не удалось — к нам опять подошли хмурый кровосос и по-прежнему невозмутимый высокий.

— Что это ты тут устроил? — строго спросил командир. Затем, чуть подумав, добавил. — И как ты вообще огонь развёл? Ты маг?!

— Замёрз сильно, — пояснил я, улыбаясь безмятежной улыбкой идиота. — Но я не маг, скорее фокусник. Престидижитатор... Вуаля!

Пришлось продемонстрировать ему свои "магические способности". Признаюсь, мне это доставило немалое удовольствие — уж очень хотелось сбить спесь с заносчивого захватчика. Кровосос отобрал коробок, внимательно посмотрел по сторонам и отправился в направлении камня, захватив с собой одного из охранников. А высокий только едва заметно усмехнулся и безмолвно последовал за ним. Редкая удача! Появилась надежда на осуществление идеи, которая, наконец, окончательно оформилась в моей голове. Спички вот только жалко, а всё из-за дурацкой склонности к дешёвым эффектам. А если бы меня сейчас вздумали обыскать?! Я подсел поближе к девушке, осторожно дотронулся до её локтя и прошептал:

— Хельга, я сейчас положу возле тебя нож и попробую увести охрану, а ты освободи уахов, возможно, им удастся незаметно ускользнуть. Сама говорила, что лес для них как дом родной — наверняка смогут уйти. Если они доберутся до людей, нам обязательно помогут.

Девушка удивлённо взглянула на меня, совершенно ничего не понимая, и уже собралась было что-то сказать, но я её перебил:

— Сделай вид, что спишь — так будет легче обмануть солдат.

Хельга устало улыбнулась и кивнула. Слава богу, обошлось без лишних распросов — время сейчас слишком дорого.

— И ещё, — продолжил я, — отдай малышам нож, пригодится. У меня-то его всё равно отберут после всего случившегося. "Не прибили бы только в порыве благородного гнева", — добавил я уже мысленно.

Ну вот, теперь осталось самое трудное — нужно увести обоих надсмотрщиков, иначе из "гениальной" затеи не получится ничего, кроме большого пшика. Я дождался, когда огонь заметно ослабнет, затем встал, интенсивно размахивая руками и всем своим видом изображая, что снова начинаю замерзать. Солдаты как-то уж слишком равнодушно наблюдали за моей гимнастикой. Вот же мумии отмороженные, всё им по барабану!

— Пацаны, — обратился я к ним, — давайте ещё дровишек наберём! Холодно тут, как на Северном полюсе — никак не согреюсь.

Ага, сейчас! Они же ни бельмеса не понимают! Похоже, образованность войска не входила в планы таинственного Повелителя. Ну что же, сам по себе этот факт не может не радовать, но тут-то случай совершенно обратный! Я вновь обратился к сидящим охранникам, разыграв на сей раз целую пантомиму — собирал невидимые ветки, ломал их об колено и бросал в костёр, периодически простирая руки то к огню, то к месту, где ещё недавно лежали дрова. Не прошло и года, как стражники, наконец, дотумкали, что от них требуется. Один из солдат встал и жестами показал, чтобы я двигался к лесу вместе с ним. Может, не всё так запущено и во мне умирает второй Марсель Марсо? Решив ковать железо, не отходя от кассы, я вошёл в раж и, красноречиво размахивая руками, убеждал пойти со мной обоих, чтобы набрать сразу целую гору сучьев и больше уже от костра не отходить. Тупоголовые охранники нерешительно мялись, смотрели друг на друга, Хельга очень правдободобно изображала спящую, и солдаты "сломались" — оглядываясь на каждом шагу, направились со мной к лесу.

На сей раз бродили мы между деревьями довольно долго — хотелось создать малышам солидный гандикап. Я заметно волновался, возвращаясь назад — удалось, не удалось? По крайней мере, криков мы не слышали, а это могло означать как успех, так и полное фиаско. У костра всё также дремала Хельга и... рыжий уах, а вот "моего" малыша нигде не было видно. Солдаты дружно бросили свои охапки дров и тупо уставились на девушку. Аха, посмотрите, посмотрите. Картина Репина, "надцатый" век — "Приплыли" называется. Наконец, один из лоботрясов-охранников издал громкий крик, от которого внутри стало подозрительно холодно — сейчас нас точно начнут бить...

Кровосос появился очень быстро в сопровождении своей многочисленной армии и сразу понял всё. Впрочем, за дурака его никто и не держал — не хотелось бы только, чтобы он от большого ума тут же на месте накостылял мне по шее. А глаза чёрного ничего хорошего не обещали, да и сам он так кипел такой злобой, что мне показалось, будто видны летящие во все стороны струи ядовито-фиолетового пара. Внезапно командир выбросил вперёд руку и с леденящим кровь воплем выпустил в направлении нерадивых охранников сгусток огня. Так ведь и заикой стать недолго! Рядом как-будто разорвалась граната и меня с ног до головы обсыпало маленькими горячими угольками — незадачливые конвоиры сгорели в один момент.

Не решаясь кричать, я только зашипел, потирая обожжённые места. Если в фильмах магические штучки выглядят красиво и эффектно, то тут устрашающе и отрезвляюще. Как там говорят, душа в пятки ушла? Фигушки — вылетела нафиг и зарылась в землю, с ужасом взирая сквозь реденькую траву на изрядно осерчавшего кровососа. Меня разом прошиб холодный пот — господи, надо прекращать сомнительные эксперименты, иначе грозный начальник в следующий раз забудет про приказ далёкого Повелителя и в порыве праведного гнева испепелит уже нас с Хельгой. Ну, меня-то уж точно!

Естественно, что нас снова связали, причём в этот раз по рукам и ногам, да ещё и приставили сразу четырех бдительных охранников. Остальная часть отряда рассыпалась в разные стороны в поисках сбежавшего уаха. Это радовало — захватчики не знали точно, в какую сторону скрылся малыш, а, значит, организованной погони не будет и его шансы заметно увеличивались. Я повернулся к девушке и тихонько спросил:

— Что случилось, почему второй уах не ушёл?

— Я испугалась — показалось, что кто-то идёт, — оправдывалась Хельга. — И потом... они сами сказали, что пойдёт только один. Второй решил остаться, чтобы помочь нам разбираться с разговорами нежити. Малыши слышали наш разговор, Сергей, и всё поняли.

Девушка с теплотой посмотрела на рыжего. Кто бы мог подумать, что в маленьком волосатом теле бьётся такое огромное сердце? Я с благодарностью легонько толкнул сидящего рядом уаха плечом и дружески ему подмигнул. Рыжий поднял голову — его глаза в свете костра светились гордостью и счастьем.

Справа раздались громкие крики. Рыжий, вслушиваясь, наклонил голову:

— Говорят, пропали люди... Не могу разобрать... Пропали люди, которых они убили здесь прошлой ночью...

— Где-то в этих местах должен был проходить отряд Агриэля, — девушка с ужасом посмотрела на меня. — Неужели...

— Ну что же, ты не обманул моих надежд, Входящий! — голос за спиной заставил Хельгу замолчать, а меня вздрогнуть от неожиданности. В круге света показался высокий:

— Я предполагал, что ты выкинешь нечто подобное. По крайней мере, очень на это рассчитывал, — он покачал головой. — Не уверен, что Повелитель отдал бы мне зверьков, но теперь сбежавший точно будет моим.

Никогда бы не подумал, что бессилие способно так унижать! Вот же сволочь прямоходячая! Я мог только сжимать до боли кулаки и скрипеть зубами от злости, а толку? Если бы не верёвки, бросился бы сейчас к ненавистному магу и вцепился в глотку! Может быть, даже успел бы... Не люблю высокопарных слов, но отдал бы жизнь, чтобы только увидеть, как он испустит дух, захлебнувшись собственной кровью!

— Не злись, твоей вины тут немного, — спокойно продолжил высокий. — Ты хотел как лучше, понимаю. Но даже могучие маги не в силах предусмотреть всех последствий своих поступков, что уж говорить о простом смертном.

Он вдруг пристально взглянул на меня:

— Хотя... Ты не совсем смертный, — он посмотрел на сиявшую дивным голубым огнём ладонь. — Я покажу, кем ты можешь стать, если захочешь Возможно, когда-нибудь мы ещё встретимся, а пока прощай!

С этими словами маг вдруг схватил мою голову, и я почувствовал, как буквально растворяюсь в его сияющих тусклым серебром глазах...

...Ветер гонит по небу низкие, в разрывах, облака. Где-то вдалеке в лёгком тумане раннего утра угадываются силуэты обрывистых морщинистых скал. Агриэль в окружении десятка воинов стоит над свежей могилой, а за его спиной ясно виден огромный каменный столб. Вокруг необычайно тихо — неслышно трепещут волосы на непокрытых головах да скорбно поглаживает кожу сапог редкая трава...

И вновь пылающие угли костра и четыре застывшие фигуры равнодушных стражников. Такие же реальные, как и увиденный только что отряд мечника.

— Хельга, — проговорил я с немалым волнением, — Агриэль жив, я уверен! И он точно был здесь утром!

Путаясь, перескакивая с пятого на десятое, я рассказал ей про мои страхи и "видения" за последние два дня, не забыв намекнуть, что все странности начались после её лечения в резиденции Магистра. Всё же иногда полезно "поплакаться в жилетку" — мучительные сомнения способны довести до помешательства любого.

— Ты начал Смотреть, — восторженно ответила девушка. — Это же здорово! А ещё говорил, что нет никаких способностей — даже Верховные Магистры не умеют делать ничего подобного!

— А высокий, похоже, может... — озадаченно протянул я. — Откуда он только свалился, гад солёный?!

Хельга пожала плечами, а затем не слишком уверенно добавила:

— Не знаю... Помнишь, он ещё сказал, что хорошо знает Мадука? Возможно, Маг может о нём что-то рассказать... — и тут же глаза девушки вновь засияли. — Наверно, когда я пропускала через твое тело Силу, разбудила какие-то скрытые способности. Это получилось не специально, но всё равно, я ужасно рада, что помогла тебе. Теперь нужно научиться пользоваться новыми возможностями по своему желанию, а для этого вспоминай, что предшествовало твоим видениям, каждую деталь, любую подробность — это важно.

Легко сказать — вспоминай! Я кроме страха и тревоги толком ничего и припомнить не могу. А этот паразит глянул разок прямо в глаза и тут же живая картинка — настолько реальная, что жутко до сих пор. И чему Хельга так радуется? Совершенно непонятно, чем мои новые способности могут помочь? Разве что, научусь когда-нибудь, как и она, проецироваться в свой мир и подглядывать за утерянной навсегда жизнью... Слабое утешение — ностальгия замучает.

Костёр проглотил огромную кучу дров и теперь обиженно зыркал на нас сотнями малиновых глаз. И сразу стало заметно, что уже раннее утро — небо на горизонте алело тоненькой полоской зари, а темнота вокруг уступила место серым сумеркам. Постепенно возле нас собирались возвращавшиеся один за одним неудачливые преследователи и с каждым вновь прибывшим росла уверенность, что малышу удалось скрыться. Вот только слова высокого так и не позволяли успокоиться до конца...

Последним появился разозлённый не на шутку командир в сопровождении двух солдат.

— Всё, — резко бросил он, — ваш отдых закончился. Мы и так потеряли слишком много времени.

Нас посадили на лошадей, развязав предварительно ноги — господи, как же надоело чувствовать себя мешком! Небольшая заминка возникла с размещением рыжего уаха — удержаться в седле со спутанными руками он бы не смог при всём желании, а обеспокоенный побегом кровосос освобождать его не собирался. В конце концов, проблема разрешилась: малыша устроили передо мной, аккурат межу связанными руками. Стало несколько неудобно, но зато я заимел в личное пользование персонального переводчика-полиглота.

Отряд вытянулся в нитку с жирным узлом посередине (кольцо окруживших нас солдат) и споро направился в сторону черневших слева гор. Правда, конвой продержался рядом недолго — как только мы выехали на тропу, траверсом поднимающуюся вверх, им пришлось покинуть свой пост и восстановить линейную гармонию. А с другой стороны, нас сейчас можно было ввобще не охранять, сбежать умудрился бы, пожалуй, только бэтмен — слева стена камня, справа обрыв. Я с некоторой опаской поглядывал на терявшуюся в полумраке бездну — когда-то в детстве упал с дерева на спину и с тех пор неуютно чувствую себя на любой высоте выше третьего этажа. Поэтому развернул вполоборота голову в сторону стены и со всё нарастающим интересом наблюдал, как передо мной рождались какие-то неясные пятна. Они приближались, густели, пока, наконец, не превращались в причудливые выступы скал или голые прутики кустов. Возникла даже идея, что на этом эффекте можно снять какой-нибудь сюрреалистический ролик — показать, на что способно воображение, трансформирующее неясно видимые знакомые предметы в фантастические образы...

Впереди послышался громкий шум — крики, рёв и лязг оружия создавали неповторимую какофонию звуков грандиозной потасовки. Встревоженный кровосос моментально скомандовал и весь отряд в считанные секунды вылетел наверх. Глазам предстала удивительнейшая картина — на обширной площадке между многочисленными камнями и невысокими скалами хаотически носились три группы сражающихся. В основном, конечно, это были солдаты нашего чёрного предводителя, но в каждой куче выделялась монстроподобным телом фигура двуногой зеленой свиньи. "Орки!" — осенило меня. Вот это да — кино и немцы! Никогда бы не подумал, что они такие огромные — Варкрафт отдыхает! Несмотря на подавляющее численное превосходство, солдаты нежити ничего не могли поделать с разъярёнными хряками — те очень умело отбивали все атаки, двигались с явно не свинской быстротой и наносили стремительные ответные удары. Судя по всему, воинское искусство боровы знали заметно лучше — на каменистой поверхности уже слабо шевелились с пяток сильно искалеченных нечеловеков.

Чёрный командир вихрем ворвался в самый центр побоища и заорал с такой силой, что, будь рядом Иерихон, он обязательно развалился бы до основания в очередной раз. Интересно, во что бы тогда превратился известный библейский сюжет? Впрочем, неважно — скорее всего, появилась бы поучительная история или очередной апокриф, не более. Уж в части мифотворчества человечество никогда отсутствием фантазии не страдало.

Спектакль моментально превратился в немое кино. Воспользовавшись короткой паузой, самый дальний боров одним ударом развалил надвое еще одного солдата — здоров кабанюка, ничего не скажешь! Это надо же, почти без замаха — круто! Если честно, то я "болел" за зеленокожих — а как же иначе, враг моего врага, естественно, мой друг. Однако, чёрный маг не оставил оркам вообще никаких шансов — против тяжёлой артиллерии с ножичками много не навоюешь.

Разгневанный предводитель знакомым жестом вытянул вперёд руку и через мгновение обугленная туша хряка грохнулась на землю. Отвратительное зрелище! А когда лёгкий ветерок донес тошнотворный запах горелого мяса, меня чуть не вывернуло наизнанку. Я посмотрел на Хельгу — судя по мертвенно бледному лицу, она вообще готова была упасть в обморок. Возник только естественный вопрос, если наш кровосос такой крутой, на кой ему сдалась вся эта орава неумелых солдат?

Из прохода между скалами на противоположной стороне площадки выскочила целая толпа зелёных монстров, грозно размахивая оружием и подбадривая себя громкими криками. Оценив примерное количество вновь прибывших, я невольно сжался — похоже, нам крышка: если уж три борова смогли поколотить три десятка солдат, то быстро приближавшаяся толпа не оставит от нас мокрого места за пару секунд. Тут даже кровосос не поможет — он просто не успеет всех пустить на гриль! Я осторожно посмотрел в его сторону и очень удивился: наш командир не выказывал ни малейших признаков беспокойства — прищурив глаза, он равнодушно ждал катящийся навстречу вал. Чёрт побери, чего он медлит?

Однако, орки до нас так и не добрались: не добежав каких-то десять метров, они со всего размаха врезались в невидимую стену и смешались в огромную кучу-малу. Предводитель дождался, пока хряки поднимутся на ноги и выкрикнул в их сторону длиннющую фразу, как мне показалось, уже на совсем другом языке. Монстры чуть поумерили пыл и затихли, бросая в сторону кровососа настороженные взгляды. Я тут же легонько толкнул уаха:

— Что он им сказал?

— Предупредил, что если орки нападут, то он всех убьёт. И ещё спросил, где вождь.

Из-за спин вышел вперёд боров, увешанный всяческими побрякушками, как скоморох на ярмарке. Между ним и командиром состоялся короткий диалог, после чего орк вихляющей походкой приблизился к нам. Может я чего-то не понимаю, но что-то не больно он похож на вождя, породы совсем не чувствуется, да и держится не по-царски. Опять же, морда с бегающими красными глазками интеллектом не отмечена...

— Это шаман. Сказал, что вождя с ними нет, но Великий Унк говорил ему про чёрного всадника, — прошептал мне на ухо малыш.

— Что ещё за Великий Унк? — переспросил я уаха.

— Вождь наверно, — предположил рыжий.

Шаман и наш предводитель продолжили разговор, хотя, в основном, говорил только хряк, а чёрный командир изредка что-то спрашивал. Малыш напряженно вслушивался, стараясь не пропустить ни одного слова, в то время как я разглядывал представителей столь необычной расы. А выглядели они весьма устрашающе — руки, что ноги, толщиной с телеграфный столб. Мощные грудные мышцы вздымаются вверх-вниз от частого дыхания подобно кузнечным мехам, а уж про оружие лучше вообще промолчать — одни тесаки шириной с совковую лопату чего стоят! Что-то Blizzard'у явно в консерватории надо поправить — воевать с такими монстрами разве что психи согласятся. Вон, как нежить под орех чуть не разделали!

Наконец, высокие договаривающиеся стороны разошлись — точнее, шаман вернулся к сородичам, собрал всех в кучу и энергично докладывал о результатах. Я вновь нетерпеливо затеребил уаха:

— Ну?!

— Орк рассказал, что вчера днём они преследовали группу людей до самой тропы. Потом отстали, опасаясь лучника — он убил трёх воинов. Сейчас орки охраняют выход, чтобы не пропустить никого наверх. Наш маг приказал им и дальше следить...

Малыш осёкся, испуганно глядя вперёд — к нам приближался кровосос, подозрительно рассматривая обоих.

— О чём это вы шепчетесь? — спросил он сурово.

— Делимся впечатлениями о заварушке, — ничего более умного мне в голову не пришло.

— Нам пора двигаться, времени осталось совсем мало. Когда будем ехать, следуйте строго за мной, если не хотите потерять голову. Понятно?

Я кивнул — чего ж тут непонятного? Когда речь заходит о собственной голове, тут и круглый дурак сразу разумным становится. Оглядев нас и презрительно хмыкнув, командир приказал солдатам собираться в дорогу. Полной неожиданностью для меня стало то, что они погрузили на свободных лошадей останки покалеченных товарищей. Эти-то им зачем понадобились, на запчасти что ли?

Мы тронулись в путь, оставив позади хмурых орков — судя по всему, свободные зеленокожие не слишком жалуют бледнолицых братьев, а уж указания от них вообще с трудом терпят. Сразу за проходом находилась большая ровная площадка, на удивление довольно густо поросшая сочной (!) травой. Согласитесь, после однообразной жёлто-серой растительности этот островок зелени выглядел подобно оазису в пустыне. Солдаты побежали напрямик, а вот предводитель свернул в сторону, ближе к скалам. Помня о предупреждении, мы аккуратно следовали за ним.

— А почему прямо нельзя? — всё-таки я не удержался.

Командир молча показал на мою голову и усмехнулся. Красноречиво, что и говорить, а, главное, доходчиво.

Отряд оставил позади поляну и проследовал дальше. Жаль, я бы с удовольствием повалялся сейчас на мягкой муравушке и посмотреть, как копошатся в травянистых джунглях знакомые и совершенно неизвестные насекомые. Помнится, в детстве это было одним из моих самых любимых развлечений — слушать тихие звуки, мечтать, а потом перевернуться на спину, широко раскинуть руки и наблюдать за неспешным плаванием облаков...

Плато постепенно расширялось и к полудню, казалось, простиралось в стороны уже от горизонта до горизонта — только впереди неприступной громадой высились горы. Пейзаж разнообразнее не становился — камни, скалы, редкая трава и унылые голые кусты. Воспользовавшись тем, что командир, наконец, оставил нас в покое, я перессказал Хельге всё, что удалось подслушать рыжему.

— Это наверняка были люди Агриэля, — обрадовалась девушка. — Значит, они вернулись назад и не погибли. Жалко только, что отряд ничего не знает про нежить — тогда Конвент уже не смог бы так просто махнуть рукой на ситуацию в Заронге.

— Ты забываешь про сбежавшего малыша, — напомнил я. — Надеюсь, он благополучно доберётся до ближайшей деревни и найдёт способ передать информацию в Город.

— Жалко только, что Агриэль не сможет помочь нам, — добавила с лёгкой грустью Хельга.

— Сомневаюсь, что у него бы получилось — сама видела, что наш кровосос с целой ордой орков сотворил. Нет уж, без помощи магов тут не обойтись.

— Послушай, а как некромант вообще сплёл заклинание стены в Мёртвой Земле? Здесь же нет Силы!

— Не знаю чего тут нет, но демонстрацию он устроил показательную, любой скептик в апологета и проповедника перекрестится.

— Ничего не понимаю, — девушка выглядела растерянной, — и Сарен погиб из-за того, что не смог использовать магию, и раньше...

Хельга замолчала, погрузившись в размышления. Я не стал ей мешать, меня сейчас больше волновал вопрос о том, сумеет ли уах избежать встречи с высоким магом...

* * *

Лес проводил отряд Агриэля весёлыми трелями проснувшихся пичуг. Следопыты выбрались на просторное поле, и, хотя раннее солнце пряталось где-то за невысоким холмом, верхушки деревьев уже заиграли первым неярким блеском, как бы примеряя подаренную светилом золотую корону. Деревня находилась уже совсем близко — неподалеку одинокий крестьянин ворошил чуть влажное от утренней росы сено, рядом с ним мирно жевала уже заметно подросшую траву лошадь, а ещё дальше стояла старенькая телега. Завидев всадников, мужик прекратил работать и, оперевшись на грабли, настороженно посмотрел в сторону усталых разведчиков. Разные слухи ходят последние дни в округе — говорят, опять объявились на границе лихие люди. Эти-то на разбойников не похожи, а всё равно боязно, поди знай, кого принесла нелёгкая в столь ранний час — не станет обычный человек ночью по лесу бродить.

Мечник вдохнул полной грудью свежий воздух, сбрасывая давившее всю ночь напряжение — на открытом пространстве погони можно было не опасаться. Скорее всего, её уже и не будет вовсе, вряд ли замеченный на переправе малочисленный отряд рискнет днём объявиться в приграничных землях. Поглядывая в свою очередь на крестьянина, Агриэль раздумывал, какой же дорогой лучше возвращаться в Город — напрямую через Корунхель или с заездом в Осокорь, деревушку трактирщика Хвана? Он посмотрел на усталые лица спутников и принял решение в пользу второго варианта — лишние три-четыре часа ничего не решат. Конвент всё равно будет выносить вердикт день-два, а разведчикам этого времени вполне хватит, чтобы немного передохнуть и хотя бы раз за двое суток нормально поесть. Опять же, не помешает распросить жителей о таинственных незнакомцах, возможно, кто-то видел, слышал или просто догадывается зачем они сюда наведались. Мечник еще раз оглянулся на только что покинутый лес — всё спокойно, за тылы можно не беспокоиться. Он подъехал поближе к застышему работнику.

— Хороший укос этим летом?

Крестьянин неуверенно кивнул, всё ещё опасаясь вооруженных следопытов — мало ли что, а вдруг таки разбойники? Хоть приграничные земли место глухое и поживиться тут лихим людям особо нечем, но что-то слишком часто в здешних краях стали появляться военные отряды.

— Скажи, — спросил мечник и дружелюбно улыбнулся, — последние пару дней в вашу деревню никто не заглядывал? Ну или, может, видели кого неподалеку?

Мужик пожал плечами и недоверчиво посмотрел на Агриэля из-под кустистых бровей.

— А вы-то сами кто будете, люди добрые?

— Мы-то? Пограничный патруль Дастарога. Так что, появлялись незнакомые люди?

— Я не слышал, — покачал крестьянин головой. — Да и откуда мне знать-то — от зари до зари в поле. Вам бы Хвана спросить, трактирщика нашего, он-то всегда в курсе, что и как. Вот и баба-то моя говорила, что вчера у него останавливались люди аж из самого Города.

— Ну, спасибо тебе, отец, — мечник вновь широко улыбнулся и махнул рукой, призывая отряд следовать за ним.

Мужик долго смотрел на медленно оседавшее облако пыли, поднятое копытами лошадей, пожевал кончик жёсткого уса и неторопливо продолжил ворошить граблями сухую траву. Про патруль он уже не думал — сколько их было, сколько ещё будет, а работа ждать не любит, день-то летний порой седмицу зимой кормит. Вот настанут холода да укоротится день вдвое — тут уж он с удовольствием бы посидел с воином за кружкой сливовой браги, поговорил о жизни да послушал свежие новости. Ну, и самому есть чем удивить да позабавить, конечно, не без того — любят городские гости байки о здешних чудесах. Да и то сказать, что ещё делать-то долгими вечерами — не слушать же, как баба на полатях храпит...

А мечник в это время размышлял над словами крестьянина: кто и зачем прибыл вчера в деревню из Дастарога. Сам Город вниманием приграничные земли не баловал, взвалив все заботы по поддержанию порядка и защите на гарнизон Корунхеля. Оставался только один человек, чьи интересы напрямую могли быть связаны с происходящими здесь событиями — Верховный Магистр, но тогда среди гостей должна быть Хельга и отправится она на заброшенную заставу. Вот именно это и беспокоило сейчас Агриэля больше всего — загадочный отряд как раз вчера побывал в Лесах Орков и его путь вполне мог пересечься с дорогой девушки. А если вспомнить печальную участь дозорных Корунхеля, встреча эта могла закончиться препогано.

— О чём задумался? — Ветль выдернул мечника из трясины невесёлых мыслей.

— Да не дают покоя гости из Заронга — что они здесь ищут? — Агриэль взглянул на разведчика. — Заметил, что обернулись они всего за день — значит, ехали куда-то целенаправленно. Может, хоть в деревне что-нибудь разузнаем...

— Ну что же, ждать осталось недолго, — сказал разведчик, показывая на вынырнувшие из-за холма домики близкого селения...

Вот уж кто никогда не менялся, так это Хван. Нет, конечно, он как все люди и огорчался, и пугался порой, но уже через минуту на его лице сияла знакомая широченная улыбка в поллица. Вот и сейчас трактирщик встретил шумный отряд следопытов как обычно, радушно рассыпая приветствия и комплименты каждому воину. Агриэлю иногда казалось, что если бы на деревушку напали орки, Хван всё равно бы без устали обещал гостям великолепный отдых. Однако, мечнику на сей раз было не до шуток, поэтому он прервал трактирщика на середине очередной оды:

— Хозяин, с удовольствием выслушаем тебя позже, а сейчас приготовь ребятам что-то поесть. Распорядись и возвращайся назад — у меня к тебе серьёзный разговор.

Трактирщик исчез было за дверью, но уже через минуту появился вновь и с серьёзным видом остановился возле Агриэля в ожидании вопросов. Сосредоточенное лицо Хвана выглядело настолько необычным и комичным, что мечник попросту не смог сдержать улыбки. Он отошёл в угол комнаты к свободному столу и только тогда негромко спросил:

— Мне сказали, что вчера к тебя приезжали гости из Города. Кто и зачем?

Напряжение с лица хозяина сразу исчезло — он-то готовился к разносу непонятно за что:

— Все вам знакомы — госпожа Хельга, господин Калин и тот молодой человек, что был тут с вами в прошлый раз. Они переждали непогоду и вчера утром уехали на заброшенную заставу, но вот зачем, сказать не могу, не говорили.

— И до сих пор не вернулись? -Агриэль насторожился — задержать на заставе девушку могла только очередная встреча Входящих, но обычно между их появлениями проходят годы.

Хван печально покачал головой, как будто в случившемся была доля его вины. А мечник задумался: с одной стороны, нужно срочно добраться до Города и сообщить о серьёзной опасности в Заронге, а с другой, не мешает убедиться в том, что с Хельгой тоже всё в порядке. Агриэль поднял глаза на трактирщика.

— Есть у тебя что перекусить на скорую руку?

Хозяин коротко кивнул и вновь убежал на кухню, а мечник вернулся к молчаливо потягивающим пиво следопытам.

— Ветль, нужно добраться до лесной заставы, — сказал он, положив руку на плечо разведчика. — Туда вчера уехали люди Магистра, а назад не вернулись. Если что-то случилось, мне понадобится твоя помощь.

— Опасаешься, что тот отряд добрался аж до заставы? — Ветль с сомнением покачал головой. — Не похоже, для этого им бы пришлось бежать целый день. Но ты прав, проверить надо. Когда едем?

— Прямо сейчас, поедим в дороге, — Агриэль жестом подозвал вынуршего из дверей кухни Хвана, который держал в руках краюху хлеба и тарелку с приличного размера куском ветчины.

— Дегар, остаёшься за старшего, — приказал мечник, передавая продукты разведчику. — Если нас долго не будет — скачите в Город и расскажите Магистру всё, что произошло в Заронге. Не забудьте предупредить, что в Мертвоё Земле объявилась нежить...

Следопыты с изумлением переглянулись — никто не видел и намёка на присутствие мертвяков.

— Не удивляйтесь, — заверил Агриэль, — Ветль нашел Дука в обнимку с двумя из них.

— Как долго вас ждать? — спросил Дегар.

— До вечера обернёмся. Хотя, — мечник немного подумал, — пожалуй, как пообедаете и немного отдохнёте, пусть Сол сразу отправляется в Дастарог — так будет правильней... Ветль, едем!

На пороге Агриэль остановился и обратился к заметно перепуганному трактирщику:

— Чуть не забыл, — мечник достал из кармана небольшой кожаный кошель и протянул его Хвану, — тут немного больше, чем требуется, но мы гостим у тебя не в последний раз.

Он усмехнулся, увидев наполненные до краев тревогой глаза хозяина — как же быстро меняется настроение говорливого хозяина. Трактирщик проводил двух разведчиков на улицу и с тоской проводил взглядом быстро удаляющихся всадников — что будет с практически беззащитной деревней, если воины сейчас уедут? Шумно вздохнув, он вернулся в зал...

Следопыты уже час как закончили обед и теперь сидели за столом, неспешно потягивая пиво и оценивая события двух последних дней. И раз за разом разговор возвращался к печальной участи погибших товарищах, навсегда оставшихся в неприветливых землях Заронга.

— Дука жалко, — сказал Алин, сдувая пену с кружки, — такой человечище погиб. Если бы не рана, наверняка бы справился с мертвяками.

— Точно, — поддержала его Сю. — Это же не человек был — медведь. До сих пор помню, как он спас меня в Лесах Орков.

Сол оторвался от своей кружки и удивлённо посмотрел на девушку.

— Что за история? Дук ничего такого не рассказывал.

Сю неопределённо пожала плечами и посмотрела на Крона — тот отрицательно покачал головой. Девушка удивлённо хмыкнула:

— Надо же, никогда бы не подумала, что Дук был таким скромным — обычно он любил поговорить о своих подвигах. И надо признать, рассказывать умел красиво.

— Так что произошло? — настаивал Сол. — Чего вы все молчите?

Сю вновь взглянула на Крона.

— А чего рассказывать? Года четыре назад меня, Крона и Дука наняли разведать южную оконечность Лесов Орков — ту, что примыкает вплотную к дубравам друидов. Лесовики жаловались, что всё чаще встречают в тех местах зелёных. Наверно, опасались нападения или просто хотели показать свиньям, что люди друидов одних не оставят, если что... Мы легко обнаружили большой лагерь, а вот на обратном пути неожиданно нарвались на орочий патруль. Ребята сходу вступили в схватку, а я в этот момент пыталась освободить зацепившийся за пряжку нагрудника арбалет — с тех пор больше не ношу доспехов с застёжками.

Девушка подняла руки, демонстрируя сказанное, затем продолжила:

— Одним словом, пока я доставала оружие, вплотную приблизился хряк и на зарядку болта времени уже не осталось. Не сомневаюсь, что зелёный пригрел бы меня тесаком, если бы не Дук — он метнул свой меч, как дротик, в спину орка. Пока тот орал, как недорезанная свинья, я успела его прикончить. Но надо было видеть в тот момент Дука — он в обнимку с оставшимся боровом катался по земле, выкорчёвывая по дороге кусты и ломая молодые деревья... А потом уже Крон упокоил хряка ножом. Когда наш великан поднялся, я испугалась: лицо в крови, а сам всё норовит пнуть мёртвого орка ногой — видать, разозлился не на шутку.

— А мне тогда показалось, что ещё немного и Дук задавил бы его голыми руками, — подал голос Крон.

— Уж не с той ли драки у него шрам на щеке? — поинтересовался Сол.

— Именно, — подтвердила Сю. — Хорошо, что совсем рядом были друиды — они его сразу и заштопали.

— А что вы обнаружили в лагере орков? — спросил Дегар.

— Да ничего особенного, разве что обосновались они там всерьёз и надолго — по крайней мере, начали строить укрепления, будто готовились к длительной осаде.

— Не нравится мне активность зелёных, — мрачно продолжил лучник, — уж слишком настойчиво они в последнее время выдвигаются к границам Хоредона. Жалко Ветля нет, он мог бы немало порассказать — наш разведчик два года почти безвылазно провёл в Лесах Орков по заданию столичного Конвента.

Все надолго замолчали, вспоминая разные истории с участием весёлого здоровяка и как-то не хотелось верить, что в их компании больше уже никогда не прозвучит его раскатистый добродушный смех. Что поделаешь, такова судьба следопыта — постоянно участвуя в самых опасных переделках, непрерывно рискуя, мало кто из них заканчивал свой путь в тёплой постели. И ведь почти никто не догадывается, кого люди должны благодарить за свою мирную жизнь. Обычное дело — заботу замечаешь только тогда, когда беда уже у порога...

* * *

Уах умело лавировал между стволами и ловко уварачивался от низких ветвей деревьев — бежал так, что только ветер свистел в ушах. В растрёпанных волосах запутались старые листья, сухие иголки и паутина, делая малыша похожим на настоящего лешего. Он нёсся, не чуя ног, уже очень долго — страх гнал его подальше от места, где в окружении врагов остались друзья. Уах также хорошо понимал, что надеяться на спасение они могут только в том случае, если малыш сумеет добраться до людей — эта мысль питала его силы, которые, казалось, уже давно должны были иссякнуть в тщедушном тельце.

Утром двигаться стало полегче — беглец выбрался на тропу, извилистым серым ручейком тянущейся на восток, как раз туда, куда он и стремился. Но самое главное, что на мягкой земле уах обнаружил совсем свежие отпечатки конских подков. "Здесь недавно проехали люди!" — с огромным облегчением подумал он и, тихонько поскуливая от голода и усталости, из последних сил рванулся вперёд. Малыш потерял счёт времени — то ли мгновения пролетели, то ли часы. Поле зрения сузилось до размеров узенькой тропинки, и он двигался в этой бесконечной трубе, каждый раз надеясь, что за поворотом блеснёт, наконец, такой далекий и такой желанный просвет. Уах настолько свыкся с этим ожиданием, что и сам не понял, что лес давно закончился: стоял столбом под лучами жаркого солнца посреди пыльной дороги, тяжело дышал и недоумённо озирался по сторонам.

Из состояния прострации его вывел истошный крик:

— Лешак!

Вопил, пятясь назад и беспрерывно отплёвываясь, мужик в расстёгнутой серой рубахе с выставленными вперед граблями в трясущихся руках. "Человек! Я дошёл..." — как-то равнодушно подумал малыш и сделал заплетающимися ногами ещё несколько неуверенных шагов в сторону перепуганного крестьянина. Но добраться измученный беглец смог только до телеги и тут же обречённо опустился на траву. Он прислонился к колесу, уронил косматую голову на грудь и устало закрыл глаза. Человек, вздрагивая от шороха собственных шагов, осторожно приблизился к уаху и неуверенно ткнул его граблями:

— Эй, лешак! Ты живой, аль нет?

Малыш с трудом открыл глаза, и, выдавливая отдающие тупой болью в пересохшем горле слова, едва слышно прошептал:

— Я не леший... Пить... Дай воды...

Крестьянин, не отрывая взгляда от опасного соседа, порылся в телеге и бросил беглецу баклажку с водой. Уах попытался было вытащить тугую пробку, но маленькие руки отказывались повиноваться и он, выронив сосуд с животворной влагой на землю, тихо заплакал.

— Э, ты что? — встревоженный мужик сделал пару осторожных шагов. — Точно не лешак? Сейчас помогу, погодь маненько.

Он на всякий случай положил грабли рядом, откупорил баклажку и поднес горлышко к губам малыша. Тот, торопясь и захлёбываясь, жадно глотал воду, иногда проливая вперемешку со слезами чистые прозрачные капли на бороду — они стекали вниз, оставляя тёмные извилистые дорожки.

— Так кто ты есть-то? — спросил человек, забивая пробку на место.

— Я страж, живу на заставе в лесу... Там враги, — малыш показал в сторону леса. — Мертвяки. Надо предупредить людей.

Крестьянин обмер — ему вдруг стало понятно, о чём допытывался утром воин из Города. Мужик сразу засуетился, тщётно пытаясь застегнуть рубаху трясущимися руками.

— Господи, страх-то какой! Сейчас поедем, сейчас... Только вот коня приведу...

Его можно было понять — уж кого, а мертвяков в здешних местах поминали чуть ли не в каждой второй сказке и легенде. Он махнул рукой на строптивую рубашку, подбежал к пасущейся неподалеку лошади, горестно причитая на ходу. Уах ничего этого уже не видел и не слышал — он закрыл глаза и задремал, отступившее напряжение унесло с собой и остатки сил. Крестьянин споро снарядил телегу, уселся на передке и совсем уж было собрался трогать, как вспомнил о своём госте:

— Тьфу ты, забыл с перепугу! Тут и себя-то не вспомнишь как зовут...

Он соскочил на землю, осторожно уложил спящего малыша на солому и помчался в деревню, не жалея ни коня, ни телегу. От жуткой тряски уах проснулся, посмотрел в бездонное небо с редкими облаками и вновь провалился в беспамятсво...

Едва прыгающая на ухабах повозка скрылась за холмом, а тонкая кисея поднятой пыли осела на отаве, у кромки леса показался высокий всадник. Он соскочил с лошади, хмуро посмотрел на чёткий след телеги и раздражённо произнёс:

— Везёт сегодня зверьку, улизнул! Ну ничего, теперь-то тебе уже никуда не деться, — с этими словами маг легко вскочил в седло и направил коня на юг, в объезд деревни...

Мужик неистово нахлёстывал лошадь до самого трактира, изредка озабоченно поглядывая на беглеца — живой, аль нет? Крестьянин соскочил с телеги, буквально влетел в зал и сбивчиво заговорил, обращаясь попеременно то к следопытам, то к застывшему возле стойки Хвану:

— Я там... это... лешака привёз! Говорит, что с заставы будто бы. Маленький такой, волосатый — ну чистый лешак! Сказал, что не лешак вовсе и к людям ему надо — мертвяков в лесу видел. Вот... В телеге он, на улице — может, спит, а, может, и помер уже совсем...

Люди повскакивали с мест, шумной толпой высыпали на улицу и окружили телегу, с изумлением рассматривая свернувшееся волосатым клубком на соломе диковинное существо.

— Давай, давай, просыпайся! — Дегар настойчиво тряс уаха. — Пора вставать, день на дворе!

Малыш открыл глаза, с трудом приподнялся и сел, испуганно озираясь по сторонам.

— Мне нужно рассказать, — просипел он. — Только дайте пить, совсем не могу говорить.

Лучник подхватил уаха на руки и потащил в дом, бросив на ходу трактирщику:

— Хозяин, принеси воды. И приготовь что-нибудь поесть — похоже, его и накормить не мешало бы — совсем ослаб, бедняга.

Хван, нашёптывая старинное заклинание, убежал на кухню, а малыша Дегар пристроил к себе на колени. Только крестьянин по-прежнему неуверенно мялся возле двери и не знал, что же ему теперь делать. Дождавшись, пока уах напьется, лучник отставил кружку в сторону и коротко приказал:

— Теперь рассказывай. Подробно.

Малыш, стараясь ничего не пропустить, поведал, как перебравшиеся через стену заставы люди (он тогда ещё не знал, что это нежить) схватили обоих уахов, связали и отнесли в лес, как потом привели Хельгу и Входящего, как увезли всех на границу с Заронгом и как, в конце концов, люди помогли ему сбежать. Следопыты слушали молча и когда беглец закончил свой рассказ, в зале ещё долго стояла ничем не нарушаемая тишина. Никто так и не заметил, в какой момент исчез на улице мужик, доставивший малыша в деревню.

— Да, дела, — очнулся Сол. — Что теперь будем делать, командир?

— Даже не знаю, — покачал головой Дегар. — Наверное, стоит дождаться Агра с Ветлем — раз уж на заставе пусто, они должны скоро вернуться. Тогда и решим, а сейчас всем отдыхать — вполне возможно, что в город нам ехать уже не придется... Хозяин, ну где обед для малыша?!

— Уже несу! — в дверях с виноватым видом появился трактирщик с тарелкой в руке.

Следопыты разошлись по комнатам, надеясь немного поспать до возвращения командира, оставив за столом только лучника, всё также державшего на руках уаха, да Крона, задремавшего возле окна...

__________

Не всё скоту масло — такая вот трактовка известной поговорки — "не всё коту масленница".

9. Цепкие объятия Заронга

Агриэль молча смотрел на полуоткрытые ворота заставы. Что бы там не говорили, а всё же есть у человека шестое чувство, когда он чувствует скрытую угрозу всем телом. В особенности, если по долгу службы самому приходится искать опасные места — больше или меньше, но любое занятие неизбежно меняет людей и с этим уже ничего не поделаешь. Трудно сказать, подарок небес такой дар или проклятие, но одних он делает сильными, а других сводит с ума. Мечник, безусловно, относился к первым и сейчас почти не сомневался, что в лучшем случае за каменными стенами пусто.

— Беда, — тихо сказал он. — Хельги там точно нет.

— Думаю, стоит вначале проверить подступы, — предложил Ветль, не отрывая взгляда от ворот. — А то захлопнут ловушку, когда будем внутри, и пиши пропало — самим нам оттуда не выбраться.

— Не без того, — согласился командир и в который раз осмотрелся вокруг. — Эх, не подумал, надо было захватить Дегара — лучник мог бы нас прикрыть.

— Кто ж знал, что так дело повернётся, — разведчик тронул мечника за локоть. — Начнём с левой стороны, там травы поменьше. Глядишь, что-нибудь и найдём.

Следопыты оставили лошадей под прикрытием раскидистых зарослей бузины. Теперь коней можно было обнаружить только в том случае, если бы кому-то взбрело в голову пробираться через лес напролом. Как обычно, Ветль возглавил тандем, а командир двигался чуть сзади и в стороне — его задача заключалась в том, чтобы предупредить возможное нападение с тыла. Вокруг воцарилась звонкая тишина, даже ветер, казалось, затаил дыхание и старался не мешать людям шелестом листвы.

Внезапно разведчик остановился и, не таясь, выпрямился в полный рост.

— Агр, иди-ка сюда, — тихо позвал он напарника.

На примятой множеством ног траве лежал человек, остекленевшими навеки глазами глядевший сквозь резные кроны деревьев на далёкое небо.

— Калин, — глухо произнес Агриэль. — Хван говорил, что он сопровождал Хельгу и молодого Входящего. Чёрт, у меня плохое предчувствие...

— Оставайся тут, а я пройду немного по следу, — Ветль легонько хлопнул мечника по плечу и исчез в кустах.

Агриэль опустился на землю рядом с телом, вслушиваясь в затихающий шорох за спиной. Казалось, он кожей ощущает растущее напряжение — не отпускает Заронг, явно пробудился от многолетней спячки и раз за разом подбрасывает следопытам очередную загадку. Мечник почему-то был уверен, что это только начало каких-то опасных событий, как первые несмелые хлопья пены в казане с закипающей грибной юшкой, готовых в любой момент вырваться наружу шипящим потоком. Уж если даже с дивными орками не всё понятно, а ведь они враги старые, и повадки вроде бы знакомы, то чего же тогда ждать от загадочного отряда? Неизвестность всегда наруку противнику и это раздражало мечника — времени на раздумья не осталось, а прежде, чем соваться к волку в пасть, не мешает получше изучить его повадки. Вот, например, зачем незнакомцы побывали на заставе? Вопрос. Спокойно пришли, быстро сделали своё дело и беспрепятственно вернулись назад. И с людьми явно не церемонятся: всех, кто оказался на пути, истребляли безжалостно — и патруль Корунхеля сгинул, и Калин поймал арбалетный болт...

Агриэль насторожился — чуткий слух разведчика уловил сзади тихие звуки, как будто кто-то медленно пробирался через кусты. Следопыт переместился ближе к дереву и ухватился за рукоятки мечей, стараясь разглядеть среди листьев непрошенного гостя. Спустя мгновение он облегчённо выдохнул — раздвинув ветки, на поляну выбрался Ветль.

— Впереди чисто — никого и ничего, только следы, — доложил он. — Есть только одна странность, в одном месте я нашёл отпечаток маленькой голой ноги. Сначала подумал было, что прошёл ребенок, но... Нога четырёхпалая, причём пальцы как бы все на месте. То ли уродец, то ли...

— Это след уаха, — перебил его мечник и задумчиво продолжил. — Значит отряд забрал их с собой... Интересно, зачем?

— Что за зверь этот уах?

— Что? А... Да живут тут на заставе пара маленьких забавных человечков, Магистру помогают, — рассеянно ответил Агриэль, занятый своими мыслями.

— Знаешь, что непонятно, — продолжил он минуту спустя. — Уахи прирожденные толмачи — понимают любой язык, но об этом почти никто не знает. И пришлый отряд знать не мог, но тогда зачем им такая обуза? Зачем забрали малышей с собой, если не догадывались об их способностях?

Ветль пожал плечами.

— Агр, давай-ка проверим теперь заставу — остальных-то мы так и не нашли...

— Да, конечно, — кивнул мечник, — только перенесём Калина к лошадям, надо отвезти его в Город.

На месте стоянки было по-прежнему спокойно, даже кони задремали, пользуясь короткой передышкой и прохладой тени — им за двое суток пришлось поработать ничуть не меньше, чем наездникам.

— Идём, — махнул рукой Агриэль.

С этой стороны лес подступал к заставе почти вплотную, поэтому следопыты без труда незаметно дошли до стены и стремительным рывком подобрались к воротам. Ветль заглянул внутрь — пустынный двор, чёрный провал открытой двери амбара слева, конюшня справа, старый каменный дом напротив. Тишина и обыденность, ни звука, ни шороха — ничего, что может заставить тревожно биться сердце. Разведчик протиснулся в щель между створками, легко скользнул вдоль каменной ограды и начал медленный тщательный осмотр. Агриэль молча наблюдал за напарником, готовый в любой момент оказаться рядом. Сейчас мечник мог помочь более искушённому в поиске мельчайших деталей товарищу только своей силой, быстрыми клинками и готовностью в любой момент пожертвовать собственной жизнью ради спасения Ветля. Уж кто-кто, а мечник знал наверняка, что второго такого мастера-разведчика человеческая раса не знала уже сотни лет по обе стороны Гномьих Гор...

Агриэль опять вспомнил о молодом Входящем — вот кто может стать хорошим учеником для разведчика! С острым глазом прирождённого следопыта и дерзостью воина, он, пожалуй, превзойдёт со временем самого учителя. Но капризная судьба в который уже раз иронично усмехается, не сказав ни да, ни нет...

— Никого, — сообщил Ветль, вернувшись назад. — Остаётся проверить только дом. Давай, двигаемся потихоньку к крыльцу.

Мечник и на сей раз остался возле дверей, а разведчик обошёл комнаты, так никого и не обнаружив.

— И тут пусто. Похоже, людей они тоже забрали, — констатировал Ветль. — Радоваться нечему, но всё же в этом есть и положительная деталь — раз уж их не постигла участь Калина, то есть надежда, что и Хельга, и Входящий до сих пор живы.

Агриэль оставил разведчика на крыльце и сам осмотрел все помещения, задержавшись на время в оружейной комнате. Вернувшись, он раздражённо сказал:

— Чёрт бы побрал этих дармоедов из Конвента! Сколько раз им говорили, чтобы забрали отсюда оружие и доспехи, а они даже пальцем не пошевелили! И вот дождались — часть арсенала исчезла! Надо в этот раз обязательно настоять на том, чтобы увезли отсюда всё, что ещё осталось, иначе пара таких визитов и оружия вообще не останется!

Мечник в сердцах хлопнул по перилам — ни в чём не виноватый брус обиженно загудел.

— Ладно, уходим. Здесь нам больше делать нечего — теперь искать придётся в Заронге.

Следопыты вернулись к лошадям, погрузили тело Калина на коня Агриэля и отправились обратно в деревню. С каждым шагом командир хмурился всё больше: он чувствовал себя сейчас в положении малолетнего пацана, который ради любопытства разворошил на пустом чердаке осинное гнездо. И спрятаться негде, и убежать невозможно — разъярённые крылатые бестии атакуют со всех сторон.

— Что собираешься делать? — спросил Ветль, когда всадники выбрались из леса.

— Надо вернуться на границу и проследить за тропой, — ответил мечник. — С противоположной стороны плато выбраться незамеченными трудно — кругом селения и Город, а отсюда можно с лёгкостью исчезнуть в Лесах Орков. Там и сотню Входящих можно так спрятать, что до конца жизни не отыщешь.

— Разумно, — согласился разведчик. — Кто пойдёт с тобой?

— Приедем в деревню, решим — всем туда соваться нет смысла...

Следопыты за всю дорогу больше не проронили ни слова. Да и о чём можно говорить, когда всё сплелось в такой тугой клубок, что и за год не разберёшься! Так они и ехали, каждый со своими мыслями, пока далеко за полдень не добрались до трактира. Солнце висело над Заронгом и призывно подрагивало в струях тёплого воздуха, как будто понимая, что отряду Агриэля никуда не деться — Мёртвая Земля жаждала новых жертв.

В зале к мечнику подбежал взволнованный Хван и привычно выстрелил скороговоркой:

— Как хорошо, что вы вернулись, господин Агриэль — тут такое творится, такое! — он кивнул в сторону стола, за которым дремали Крон и Дегар с лохматым беглецом на руках. — Лешака привезли, мертвецы в лесу безобразничают — того и гляди, в деревню заявятся...

— Чёрт меня забери! — крик изумленного мечника разом разбудил всех спящих и заставил толстенного рыжего хозяйского кота поспешно сбежать на кухню. — Малыш, ты как здесь... откуда?!

Уах с радостным визгом съехал на пол, подбежал к Агриэлю и обнял его ногу маленькими ручонками, с восторгом вглядываясь в такое знакомое лицо. Следом из-за стола поднялся лучник.

— Агр, твой малыш рассказал много интересного про нежить и людей Магистра.

— Ну-ка, давай, выкладывай, — потребовал мечник, усаживаясь за стол. Боковым зрением он заметил, как Ветль с любопытством рассматривает ступни уаха. Разведчик и тут оставался настоящим мастером: уж коли появились время и возможность разобраться с неизвестным — ни за что не упустит, второго такого шанса можно и не дождаться.

Дегар неторопливо поведал историю беглеца, иногда посматривая на уаха и как бы испрашивая подтверждения своих слов. Малыш молча кивал и только крепче прижимался к Агриэлю, а вездесущий любопытный трактирщик негромко вскрикивал и что-то торопливо бормотал, словно слышал жуткие подробности впервые.

— Такие вот дела, — закончил повествование лучник. — Сола я в Город пока не отправлял, решил дождаться вашего возвращения, мало ли что.

— Правильно сделал, — одобрил мечник. — Нужно срочно передать в Дастарог ещё кое-что. Ты пока собери ребят, а я переговорю с хозяином.

Агриэль отошел к стойке — из-за двери высунул было усатую морду кот, но заметив прямо перед собой громогласную угрозу, вновь моментально исчез на кухне. Эко его проняло, беднягу — небось, теперь пару дней от людей в доспехах да при оружии шарахаться будет.

— Хван, у тебя найдется пара свежих лошадей, а ещё лучше сразу четыре? — мечник перевёл взгляд на трактирщика. — Наши совсем выдохлись, поменять бы.

Трактирщик закатил глаза и с сомнением покачал головой:

— Две у меня есть, а больше... Разве что у соседей попросить, но могут и не дать. Пора-то сейчас сами знаете какая — кто сено возит, а кто в лес по дрова. Да и к седлу наши непривычные — всё больше плуг, да телега... Как бы хуже не вышло...

— Не стоит, — оборвал его Агриэль, — давай двух своих, наших оставишь пока себе... Хотя, подожди, одну лошадь с телегой всё же найди. Объясни, что надобность большая, пусть мужики не жмутся.

— Калина на заставе убили, — пояснил он, заметив недоумённый взгляд трактирщика, — надо отвезти тело в Город. И вот ещё что, собери-ка что-нибудь пожевать на четверых — денька на два-три. Теперь всё, поторопись.

По леснице спустились заспанные следопыты, разместились за столом и в ожидании командира о чём-то тихо переговаривались. Только Крон, как обычно, молча смотрел в полыхавшее багрянцем заката оконце и задумчиво теребил чёрный ус. Мечник подошёл, сел рядом и ласково потрепал невесть когда чёсаную косматую голову устроившегося на коленях уаха.

— Значит, решаем так, — произнёс Агриэль, всматриваясь в серьёзные лица товарищей. — Со мной остаются Ветль, Дегар и Крон, а остальные сейчас же отправятся в Дастарог. Найдёте Магистра и расскажете всё, до малейшей подробности. На границе сейчас нужен хороший большой отряд. И обязательно с боевыми магами. Кроме того, не забудьте сообщить, что нежить уже забрала часть оружия с заставы и в любой момент может вернуться за остатками. Пусть он убедит Конвент срочно вывезти оттуда всё, если, конечно, власти не собираются вооружить мертвяков. Отведёте также к Магу малыша, а тело Калина передадите страже — пусть похоронят его достойно, он честно выполнил свой долг.

Мечник посмотрел на погрустневшего уаха:

— Не скучай, малыш, скоро ты обязательно вернёшься домой, а сейчас здесь оставаться опасно, — он вновь повернулся к следопытам. — Мы до прихода отряда будем следить за тропой возле Менгира... Всё, собирайтесь.

Напряжение на лицах воинов сменилось решимостью — приказ получен, осталось только чётко его исполнить, а как раз это они умели делать неплохо. Трактир опустел и тогда в зал выбрался осмелевший кот, по-хозяйски оглядел свои владения и неторопливо устроился у окна, высокомерно наблюдая за шумной компанией с безопасного расстояния. Вот же хитрая рыжая бестия!

Возле телеги истуканом застыл Хван, который с немым ужасом взирал на Калина.

— Хватит глазеть, — вывел его из столбняка мечник. — Помоги лучше переложить тело в телегу, а потом поменяешь лошадей.

Уах наотрез отказался ехать в одной телеге с мертвецом и даже присутствие рядом вполне живого Алина в качестве возницы его не разубедило, поэтому, в конце концов, Сю забрала его к себе, доверив держать арбалет — малыш засиял от счастья как ребёнок, получивший в подарок любимую игрушку. Хотя сувенирчик, понятное дело, был ещё тот — размером с самого уаха, да и весил совсем не как гусиное пёрышко.

— Удачи вам, ребята, — напутствовал гонцов Агриэль, — постарайтесь нигде не задерживаться, время сейчас для нас очень дорого. Пусть Город поскорее высылает воинов и магов — не нравится мне активность нежити.

Он вскинул в прощальном жесте кулак — четвёрка следопытов ответила тем же и быстро удалилась, поднимая дорожную пыль и распугивая деревенских кур.

— Агр, ты забыл ещё кое-что, — Ветль покачал головой. — И я не вспомнил, голова дырявая! Про отряд разбойников, что так лихо оторвался от нас пару дней назад, тоже надо было бы рассказать...

— Точно! — мечник с досадой топнул ногой. — Ладно, эти пока подождут — невелика потеря.

— Знаешь, — разведчик подошёл ближе, — сейчас любая мелочь важна и всё может оказаться гораздо хуже, чем ты себе представляешь. Последние пару лет я часто наведывался в Леса Орков и теперь практически уверен, что зелёные готовятся к войне. Они собрали огромное войско в непосредственной близости от границы Хоредона, построили множество хорошо укреплённых лагерей, а кое-где я видел и осадные орудия.

Он многозначительно посмотрел на Агриэля и продолжил:

— Но главное даже не это — сам понимаешь, столичный Конвент о приготовлениях зелёных тоже знает, — Ветль едва заметно усмехнулся, — от меня, конечно. Так вот, сейчас в Орде сильно укрепился клан вождя Тху, который практически подчинил всех остальных орков, поэтому основное время я наблюдал именно за ним...

Где-то около года назад к вождю приехал человек и провёл в лагере почти целый день. Судя по тому, как его принимали, было понятно, что он там появился не впервые. Агр, ты когда-нибудь видел, чтобы толпа орков боялась одного человека? Вот и я наблюдал такое в первый раз, причём боялись они его панически — от хряков прямо-таки исходили волны ужаса, а шаманы вообще исчезли неизвестно куда.

О чём Тху разговаривал с незнакомцем я не слышал, но после его ухода неистовый вождь собрал воинов и произнёс речь, из которой стало понятно, что чёрный человек обещал помочь им в борьбе против наших магов. Орки в экстазе орали так, что я чуть не оглох...

Вот я теперь и думаю, уж не этот ли самый незнакомец побывал на заставе? Если это так, то он точно не простой некромант и тогда у Хоредона могут возникнуть большие неприятности. Опять же, про нежить там даже не догадываются. А если ещё и разбойники каким-то боком с ним связаны? Тогда у нас точно попахивает серьёзными проблемами...

— А если он ещё и тот, про кого рассказывал Мастер? — добавил Агриэль и, заметив недоуменный взгляд Ветля, пояснил. — Магистр перед отъездом просил разыскать опять же чёрного человека, недавно тайком пробравшегося в Библиотеку Города... Дьявол, как всё запуталось!

Мечник недовольно поморщился и обернулся на резкий противный скрип — из раскрытых ворот трактирщик выводил двух осёдланных лошадей, неловко удерживая одной рукой уздечку и мешок, по-видимому, с едой.

— Что нам теперь делать? — с тревогой обратился он к следопытам, — По деревне уже слухи поползли: тот крестьянин, что привёз лешака, всех перепугал — говорит, что в наших лесах мертвяки объявились. Ещё и приврал, как обычно — рассказал, что нежить всех зверей перебила и лешаков из лесу повыгоняла. А тут ко всему ещё и господина Калина убили...

— Не ной, — ответил Агриэль, вскакивая в седло, — пока мы здесь, вам ничего не грозит. И успокой людей, Хван — паники нам только не хватало...

За околицей в небольших ложбинках уже начинали собираться первые сгустки тумана. Где-то в отдалении лаяла собака да ритмично поскрипывали колёса старенькой телеги — более приличной повозки прижимистые соседи Хвану не дали. И на том спасибо, изрядно перепуганные близостью нежити крестьяне могли в любой момент покинуть деревеньку, а тогда каждое колесо будет на счету — даром, что развалюха, но каких-никаких десяток мешков со скарбом нагрузить можно. Лошадь, опять же, не пожалели или попросту опыт мужицкий подсказал: не дашь сам, так силой заберут, да, глядишь, ещё и по шее накостыляют — перечить военным во все времена было себе дороже, знаете ли.

Природа вокруг практически уснула, и только кое-где в лучах заходящего солнца перед ночной охотой роились тучи комаров. Поэтому одинокую фигуру высокого сутулого человека с конём в поводу следопыты заметили издалека.

— Это ещё что за явление? — Сю на всякий случай забрала у малыша арбалет. — Заблудился на дороге и не знает в какую сторону податься?

— Сейчас выясним, — Сол также ухватился за гарду меча. — Ты чуть отстань, а я с ним поговорю.

Незнакомец оказался стариком с морщинистым, словно печёное яблоко, лицом. Он тяжело вскинул руку с подагрически раздутыми суставами на длинных пальцах и негромко проскрипел:

— Мир вам, воины! Уж не в Город ли направляетесь?

— А ты кто таков и что делаешь посреди дороги? — Сол всё так же сжимал рукоять меча.

Старик сокрушённо покачал головой:

— Охо-хо, что случилось с людьми... Разве тебя не учили, что нехорошо отвечать вопросом на вопрос? Ну да ладно, я не гордый, отвечу первым. Я старый маг и спешу в Дастарог на встречу с Магистром, он ждёт меня. Вот только лошадь на беду захромала, теперь не успею даже до Корунхеля дошагать засветло...

— Повезло тебе, маг, — Сол соскочил с коня. — Мы как раз к Магистру едем, проводим. Что там с твоей лошадью?

Следопыт внимательно осмотрел ноги коня, ощупал бабки, но никаких ран не нашёл.

— Алин! Посмотри, ты лучше разбираешься!

Всё правильно, на то он и целитель, чтобы знать верно, что за хворь и как её лечить. Алину с детства приходилось помогать матери готовить травяные смеси и отвары, да и отцовское ремесло конюха запомнил на всю жизнь. А потом по странной прихоти доли родители загинули в лесу от рук лихих людей — захотели разбойники надругаться над светлоокой деревенской знахаркой, но отец вступился за жену и сына чуть не силой заставил бежать. Хорошо ещё, что Сю тогда дома осталась за хозяйством приглядывать, а то ходить бы сейчас следопыту полным сиротой...

Он заблудился, долго бродил звериными стёжками и чуть было не отравился какими-то ягодами — от голода-то что угодно в рот потянешь... Так и нашёл его маг-друид, едва живого, обессиленного и с потухшей в душе надеждой на спасение. Лесовики научили Алина многому — и в какую пору травы собирать, и как добрую ягоду от поганой отличить, и как зверей да людей от хворей разных пользовать. Хороший ученик попался друидам, смышлёный, на лету схватывал науку...

А потом уже юношей вернулся назад, нашёл сестру в родительском доме, но не задалась жизнь, всё вокруг напоминало о трагедии, да и соседи знахарку с конюхом часто поминали. Лучше б они этого не делали — чуть затянувшаяся рана свежей кровью сочиться начинала. Поэтому, когда остановились в деревне следопыты с раненым Ветлем, вылечил его Алин да так и уехал с отрядом вместе с сестрой. Вот только воина из него так и не получилось, но уважали его разведчики за талант и добрую душу не меньше, чем остальных...

Лекарь определил причину недуга лошади быстро. Да и не хворь это была вовсе, а так себе, забился камешек между подковой и копытом. Вытащили — вот и всё лечение.

— Надо же, — огорчился маг, — а я-то, дурак старый, мучался столько времени... Давно бы уже в Корунхель доехал.

— Ничего, отец, — успокоил его Сол, — успеем, к ночи доберёмся.

— Благодарю, — старик кивнул Алину. — Разрешите мне немного отдохнуть на повозке? Ездить верхом в моём возрасте тяжко.

— Конечно, устраивайся! — Сол быстро привязал коня мага к телеге и вскочил в седло. — Тронулись помалу!

Маг с опаской покосился на торчавшие из-под ветхого рядна ноги погибшего стражника:

— Странный у вас покойник, как-будто и не мёртвый вовсе, а просто спит...

— Не трожь Калина, отец, — хмуро ответил Алин, — он был хорошим воином.

— Ну да, ну да... — старик ещё раз тревожно оглянулся и замолчал...

Сол решил не останавливаться на ночлег, поэтому отряд быстро проехал через утонувший в темноте Корунхель. Впереди уже показались огни факелов на северных воротах, как вдруг сонную тишину селения разорвал истошный вопль старика на телеге:

— Мертвяк! Он ожил!

Пронзительно заржала лошадь Сю и тут же грохнулась на землю от сильного толчка. Совсем рядом захлёбнулись лаем проснувшиеся собаки. Следопыты соскочили на землю и обнажили клинки, стараясь разглядеть быстро метавшуюся между ними тень, а на шум от ворот уже спешили стражники. Через минуту на тесной улице закрутилась-завертелась настоящая карусель — под громкие крики людей и ржание перепуганных лошадей воины пытались окружить ожившего Калина. И никто не заметил, как в проулок на своём коне скрылся маг. На руках он держал бесчувственного уаха...

За воротами Халит остановился. Он прислушался к звукам охоты на поднятого им мертвяка и улыбнулся. Ничего страшного, Калин никого убивать не станет, но свою задачу исполнит — нелегко поймать в темноте гораздо более проворного противника. А затем зазвучали тягучие слова заклинания и магия кара-маулей понесла коня с быстротою ветра — теперь Чужака догнала бы только молния, но небеса равнодушно молчали, людские беды их совершенно не волновали...

* * *

К вечеру кровосос вывел отряд на старую заброшенную дорогу. Даже не дорога — так, едва приметная вытертая полоса среди камней. И неудивительно, если верить рассказам Хельги, то в этих местах люди не появлялились веками, а скалы тоже стареют. Солнце, воздух и вода наши друзья закадычные только для пионеров и курортников, да и то в весьма умеренных дозах. Ещё примерно через час мы стали спускаться вниз к показавшимся вдали развалинам большого города.

— Заронг, — тихо сказала девушка, — впервые за триста лет люди, наконец, добрались до столицы горной провинции.

— Ты лучше взгляни туда, — показал я ей чуть в сторону.

Совсем рядом с городом ярким зелёным пятном выделялась самая что ни на есть настоящая роща. Я невольно посмотрел вниз — бог ты мой, на влажной земле (всё-таки здесь дождь прошёл!) кое-где колыхались редкие, но живые сочные травинки! И как-то сразу стало заметно, что зелёная полоса постепенно густеет и тянется до самых развалин. Вот что значит "замыленный" глаз! Недаром во время войны опытные командиры старались подсадить к снайперу свежего бойца — тот, бывало, замечал детали, на которые стрелок на фоне привычной картины уже не обращал внимания. И такая помощь нередко спасала не одну жизнь...

Да... Мёртвая Земля называется! Придумали страшную сказочку для взрослых дядей и тётей. Прямо чем-то родным повеяло, таким посконно-сермяжным — написали высочайший указ, поставили закорючку, печать пожирней и готово — дело в архив, гора с плеч, а кто не спрятался, так тому и надо! Асталависта, бэби... Я обернулся и окинул прощальным взглядом тянущуюся к далёкому плато дорогу — кто знает, доведётся ли вернуться назад. Между невысокими скалами на фоне тускнеющего неба промелькнула чёрная тень! Дежавю...

На въезде в Заронг среди развалин притаились солдаты нежити — отряд встречал почётный караул. Мертвяки сидели неподвижно и только изредка поворачивали голову в нашу сторону, словно крысы в боевой стойке. Внешний город пострадал сильно, дома разрушились почти до основания, но по мере приближения к центру стали попадаться и уцелевшие строения. Но всё равно масштабы катастрофы поражали — это какой же силушки ураган должен был прокатиться через Заронг, чтобы практически сравнять его с землёй!

Возле каменного двухэтажного здания командир остановил отряд. Нас в очередной раз тюками опустили на землю и развязали. Именно как багаж, а не как-нибудь иначе — по-видимому, кровососу после побега малыша с нами панькаться надоело. Впрочем, к нему как раз претензий никаких, я и сам бы тёплых чувств к таким строптивым пленникам не испытывал. Не зажарил на месте за компанию с охранниками и чудненько, а остальное можно стерпеть. Предводитель жестом пригласил всех троих проследовать за ним. Пройдя через тёмный коридор с потрескавшимися стенами, мы свернули в первую же дверь направо и оказались в просторной практически пустой комнате — вплотную к дальней стене стоял деревянный стол и рядом с ним несколько стульев явно не гамбсовской работы.

У окна нас поджидал человек среднего возраста в таком же чёрном плаще, что и кровосос, только на груди тускло поблёскивал вышитый скорпион. Незнакомец даже чем-то отдалённо походил на командира, как родственник, вот только глаза его светились добротой и радушием. Он подошёл и широко раскинул руки, как-будто собирался заключить всех разом в дружеские объятия.

— Бесконечно рад нашей встрече, дорогие гости! Проходите, присаживайтесь, чувствуйте себя как дома, — хозяин плавным жестом аристократа показал на стулья.

Надо признать, что рассаживались мы с некоторой опаской. Уж больно неестественным выглядело радушие незнакомца после жёсткого обращения кровососа — лично я всё время ожидал какого-нибудь подвоха. Но ничего, пока обошлось.

— Какие приятные молодые люди, — продолжил хозяин. — А это кто? Ваша собачка? Очень симпатичная.

Уах обиженно засопел, а я довольно грубо прервал поток лести хозяина — достали, ей богу, сначала по мордасам надают, а потом елеем сочатся!

— По-моему, даже слепому понятно, что малыш не собака. И потом, — добавил я, — что значит гости? Странное приглашение — схватили, связали и силой привезли.

Незнакомец картинно взмахнул руками и умоляюще посмотрел на уаха.

— Ох, извините, не хотел вас обидеть — живу вдали от людей и не знаю здешних обитателей, да и зрение порой подводит... Но я, действительно, хотел встретиться с вами как с друзьями, у нас общая беда.

Он сокрушённо покачал головой. А вот мне почему-то начало казаться, что нас примитивным способом "плохой-хороший" пытаются развести на откровенность. Ну уж шиш, дураки остались дома!

— Говорите, привели силой? Опять Грох всё перепутал! — он строго посмотрел в сторону кровососа и даже погрозил тому пальцем. — Я приказал передать мою просьбу о встрече, помочь сюда добраться и обеспечить охрану. Простите его — он всего лишь солдат. Очень хороший солдат, но иногда любит перегнуть палку.

Всю тираду командир выслушал, не моргнув глазом — такое впечатление, что ему было абсолютно всё равно, что о нём подумают или наговорят. Теперь я уже не сомневался — точно мозги пудрят, лицедеи провинциальные. Только тут вам не ярмарка и не балаган со скоморохами для детишек. Хозяин вдруг хлопнул себя ладонью по лбу и с виноватым видом сказал:

— Вот же дырявая голова! Совсем забыл представиться, меня зовут Хрохан. Я несчастный принц одного древнего рода, которого злая судьба против воли закинула в этот чужой мир и лишила всего. Видите, — он печально обвел глазами обшарпаные потрескавшиеся стены, — в каких условиях приходится жить. Нет, я не жалуюсь, но ночами мне постоянно снится родной дом, старые добрые друзья и мои бедные родители...

Казалось, что Хрохан вот-вот расплачется, да и у меня тревожно застучало в груди — Повелитель затронул самую больную в данный момент тему, как будто в душу заглянул.

— Ну, а кто вы, молодые люди? — Хрохан посмотел на девушку.

— Я — Хельга, служу у Магистра Дастарога, — не совсем уверенно ответила она.

— Да-да, конечно... Магистр Дастарога. Я много слышал о нём, — Повелитель перевёл внимательный взгляд на меня. Опять похолодел низ живота. Ну теперь-то я точно знаю, что это значит, вот только какого рожна каждый встречный маг самый обычный разговор начинает с промывки моего кишечника?! Золота там точно нет и райские яблоки не растут, а вот остальным могу запросто поделиться... Ладно, чёрт с ними всеми — теперь короткий вдох, чуть успокоиться, нацепить милую улыбку на лицо и попробуем поиграть в ваши игры...

— Сергей. Тоже попал сюда непонятным образом несколько дней назад и вот... застрял. А это, — показал я на уаха, догадываясь, каким будет следующий вопрос Хрохана, — наш маленький друг. Мы нашли его в лесу и называем малышом — он давно не видел людей, совсем одичал и почти не разговаривает.

Рыжий удивлённо уставился на меня, но я сделал вид, что ничего не замечаю — уж чего-чего, а "отмораживаться" умею неплохо, если требуется. Хозяин с живым участием посмотрел на уаха:

— Бедный, бедный малыш, представляю, что ему пришлось пережить... Вы, конечно, хотите знать, — продолжил он после небольшой паузы, — зачем я пригласил вас к себе?

Хрохан вопросительно взглянул на нас. В этот момент совершенно обессилевшая Хельга склонила голову на моё плечо, что хозяин, естественно, заметил сразу. А ещё на зрение жаловался — на сей раз оно его почему-то не подвело. Ну-ну...

— О, извините мою невнимательность, друзья! — Повелитель горестно вздохнул. — Скоро совсем одичаю среди этих унылых развалин. Вижу, вы устали с дороги. Отправляйтесь сейчас отдыхать, а завтра мы поговорим. Скажу только, что у меня есть отличный план и мы все сможем отсюда очень скоро выбраться... Грох, проводи гостей!

На улице кровосос прихватил чётырех солдат и привёл нас к небольшому практически целому домику метрах в ста от резиденции Повелителя. Только на правой стене зияла внушительных размеров каверна, как после взрыва гранаты, и лишённый даже намёков двери вход зиял чёрным провалом. Как будто здание зевнуло да так и заснуло с открытым беззубым ртом.

— Устраивайтесь, — командир насмешливо посмотрел на нас. — Солдаты останутся здесь для вашей же безопасности — ночами у нас бывает очень неспокойно.

Он вновь едва заметно улыбнулся и отправился назад. Мы не совсем уверенно прошли внутрь здания, где обнаружили единственную комнату с двумя застеленными (!) кроватями, столом и четырьмя стульями работы того же неумелого мастера, но среди руин города и они выглядели настоящей роскошью. Пока я с удивлением взирал на это неслыханное богатсво, появился солдат, поставил на стол дымящийся горшок, потемневшие от времени ложки и скрылся, не сказав ни здравствуй, ни прощай.

— Ну что же, — я удовлетворённо потёр руки и уселся за стол, — пока живём, а завтра посмотрим. Малыш, Хельга, давайте-ка быстренько пожуем, пока не отобрали.

Уах не двинулся с места, лишь сердито поглядывал в мою сторону и обиженно сопел.

— Ты чего?

— А зачем ты меня диким обозвал, будто я зверь какой-то?

Я чуть не свалился на пол от смеха — надо же, какой злопамятный! На помощь пришла девушка — обняв малыша, она ласково потрепала рыжие космы:

— Не сердись, так действительно лучше — скажи Сергей правду, и они не станут разговаривать в твоём присутствии. Понимаешь, насколько ты важен для нас?

Уах мгновенно оттаял и вскарабкался на стул уже вполне счастливым. Всё-таки странные они существа — обижаются на любую мелочь и тут же забывают...

Сразу после ужина малыш совершенно бессовестно икнул, бесцеремонно забрался на одну из кроватей и тут же засопел. Хельга стояла у окна и смотрела в набухавшее чернотой небо с редкими звёздами. Не знаю, что на меня нашло, но я подошёл сзади, а руки помимо воли вдруг оказались на её талии. Девушка от неожиданности вздрогнула и повернула ко мне удивлённое лицо — в глазах Хельги читалось такое искреннее недоумение, что шаловливые конечности моментально спрятались за спину.

— Что?

Идиотское положение, хуже не придумаешь. И куда только подевалось природная болтливость? Все слова в один момент бесследно улетучились, а в пустой голове издевательски засвистел ветер.

— Не знаю... — выдавил я и тут же почувствовал, что заливаюсь краской до самых пяток. Матка боска*, стыдоба-то какая!

Самое неприятное, что и Хельга, наконец, поняло в чём дело. Она в смущении отвела глаза и прошептала:

— Я тебя совсем не знаю... Наверно, нужно время, чтобы во всём разобраться...

Мы долго молча стояли рядом и смотрели в окно, говорить никто не хотел, да и не смог бы, наверное...

— А Серхио должна знать ещё меньше, — вдруг сказала девушка, — но почему-то кажется, что знаю очень давно... У тебя так бывает?

— Нет, — внутри что-то нехорошо кольнуло, почему она вдруг вспомнила испанца?

— И у меня раньше не было... Но я чувствую, что внутри него кипит какая-то боль, какая-то страшная сила, но он не выпускает её... Он сильный, — Хельга коротко взглянула на мое разом вытянувшее лицо и грустно улыбнулась. — Я знаю... Извини, пойду спать, сегодня был трудный день...

Я слушал ровное дыхание девушки с соседней кровати и никак не мог заснуть — неожиданная лавина невесёлых мыслей будоражила мозг и наполняла душу сомнениями. Он сильный, я знаю... А так сразу и не скажешь. Спокойный, сдержанный — да, но в чём сила? Хотя... Что-то похожее уже было... Вспомнил! В нашей группе учился чем-то неуловимо похожий на Серхио парень, Глеб. Мы с ребятами ещё долго удивлялись, почему родители дали ему такое "несовременное" имя. Бывало, за неделю слышали от него не больше десятка фраз, да и то, если сами о чём-то спрашивали. Невысокий, худощавый — тихоня, одним словом. А потом этот случай в баре...

Мы тогда сидели, болтали, как положено, о женщинах и пили уже по четвёртому бокалу "Жигулёвского", когда Мишке вдруг приспичило. Как и чем он умудрился зацепить изрядно набравшегося клиента, одному богу известно, но мужик без лишних слов добряче приложил приятеля по фейсу. Ну и пошли разборки — мы стояли и орали друг на друга как разъярённые торговки на базаре. Всё бы ничего, но Мишкин обидчик оказался не один, и через минуту рядом нарисовались ещё два желающих поразмяться бугая. А в наших питейных заведениях третьего класса известно как — барменша вопит, а посетители смотрят бесплатный спектакль. Ну, или смываются поскорее, кто потрусливее.

Короче, наваляли бы нам по самые помидоры, если бы неожиданно не появился Глеб. Он с ходу врезал заводиле по кадыку и тут же с разворота ногой второму прямиком в пах... Мы и понять-то ничего не успели, а он уже тащил нас к выходу:

— Быстро уходим, сейчас менты заявятся.

А на прощание дал совет:

— Если видишь, что драка неизбежна — бей первым, базарить незачем. От разговоров ты становишься слабым.

Только потом мы узнали, что парень-то прошёл Чечню, испытал и повидал немало, но разговаривать об этом решительно отказывался. А институт он так и не закончил — забрал документы на третьем курсе и исчез. Помню, когда сидели за отвальной кружкой пива в том же баре, меня поразило, что обычно немногословный Глеб вдруг разговорился. Но самое главное, что он сказал!

— Я ни о чём не жалею, это мой выбор. Все мы о чём-то думаем, учимся на примерах, делаем выводы и потом что-то делаем... Это нормально. Но осознание собственной ответственности за поступки присутствует далеко не всегда. Чаще всего удобнее сослаться на "внешние обстоятельства" и оправдаться при случае — "У меня не было выбора". Это самообман. Решение за человека принять нельзя, хотя он запросто может молчаливо согласиться с чужим мнением или послушаться чужого совета. Но это опять же собственный выбор. И винить потом нужно только себя, а не чужого дядю...

Меня потом полгода мучал вопрос — смогу ли и я вот так же, как Глеб? И со стыдом понял, что не получается. Переживал тогда сильно. Наверное, просто слаб... А он сильный, я знаю...

Вот, а теперь ещё и настойчивый интерес Хельги к Серхио добьёт и без того израненное самолюбие. Получится ли дальше относиться к испанцу как к другу или как к старшему товарищу? Даже не знаю...

Хрохан обернулся на звук шагов Гроха. На лице Повелителя не осталось и следа добродушия — оно выглядело таким же холодным и безучастным, как у чёрного командира. Оба мага стали ещё больше похожи друг на друга и теперь, пожалуй, можно было с уверенностью сказать, что они родственники.

— Всё прошло нормально?

— Не совсем, Повелитель. Помимо людей мы захватили двух таких зверьков, но один сбежал. За ним сейчас охотится Чужак — тот самый, что помог мне в Библиотеке.

— Плохо, — помрачнел Повелитель, — если он доберётся до Города, здесь точно появятся люди. Много людей. Ты разочаровываешь меня, Грох, это уже второй твой промах за последнее время — в прошлый раз чуть не попался Магистру Дастарога, а теперь ещё и этот случай. Скверно, ты оставляешь много следов.

Чёрный командир протянул Хрохану коробок спичек.

— Что это? — Недоуменно поднял брови Повелитель.

— Это я забрал у человека, — Грох молча зажёг спичку.

— Замечательная бесполезная вещица, — усмехнулся Хрохан. — Сувенир из другого мира. Я люблю подарки.

Он отошёл к окну и посмотрел на стоявших во дворе солдат.

— Эльф следил за вами? — не оборачиваясь, спросил Повелитель.

— Я не видел, но чувствовал, что он где-то рядом.

— Отлично, — принц удовлетворенно потёр руки. — Надеюсь, сведения тёмного заставят сентиментального Харата в порыве благородства преследовать меня. Не совсем, правда, понимаю, зачем ему понадобился этот Входящий, я не обнаружил в нём значительной концентрации Силы. Ну да ладно, это дело Магистра... Идиот, считает себя мудрее всех на свете, а до сих пор не додумался, что в этом мире есть второе средоточие Основного Потока. Это же так просто — раз уж Сила втекает сюда, значит, где-то должен существовать выход и я его найду!

Хрохан презрительно фыркнул.

— Хотелось встретиться с ним здесь, но сейчас слишком опасно — воевать на два фронта не входит в мои планы. А всё твоя неосторожность! — Повелитель гневно сверкнул глазами в сторону Гроха.

Командир склонил голову, признавая свою вину:

— Стоит ли опасаться людей, Повелитель? Они боятся появляться в Заронге, а без магов вообще бессильны.

— Мало того, что ты неосторожен, так ещё и беспечен! Если людей будет много, то даже магия не поможет. Кроме того, не забывай про Харата с его учеником — уж эти не упустят случая разделаться со мной при поддержке войска.

— Прости, Повелитель, я не подумал.

— Ладно, — продолжил принц, немного остыв, — ты сейчас отправляйся к оркам и передай Великому глупцу Унку, чтобы завтра с восходом солнца он вместе со всеми своими воинами ждал возле дороги на плато. Они пойдут с нами, у нас слишком мало бойцов. Ничего не поделаешь, пока что я нуждаюсь в помощи этих тупых свиней.

— Слушаюсь, Повелитель, — Грох покинул комнату.

Харат неожиданно звонко расхохотался:

— Представляю, как "обрадуется" Унк, когда встретится со своими многочисленными родственниками!

Рано утром меня разбудил кровосос:

— Вставайте, нам нужно срочно уезжать. Я подожду на улице, — сказал он негромко. — И поторапливайтесь, времени очень мало.

Я растолкал безмятежно посапывающего рядом уаха — одну кровать мы, как истинные джентльмены, уступили даме, поэтому спать пришлось вдвоём.

— Малыш, подъём! Сорок пять секунд на сборы!

Он кубарем скатился на пол и ошалело посмотрел на меня — к такой побудке уах точно не привык. На своей кровати зашевелилась Хельга.

— Что случилось? — девушка заспанными глазами с интересом наблюдала за нашей вознёй.

— А чёрт его знает. Пришёл Грох, говорит, надо куда-то ехать, — пожал я плечами. — Вы собирайтесь, а я на улицу — постараюсь что-нибудь узнать.

На улице я с удивлением обнаружил рядом с командиром наших осёдланных лошадей.

— Мы едем прямо сейчас?

Грох кивнул.

— А к чему такая спешка?

— Ночью вернулись разведчики: с юга быстро приближаются наши извечные враги — арахниды и, поверь, лучше тебе с ними не встречаться, — вполне серьёзно ответил кровосос.

По спине пробежал холодок — вспомнился рассказ Агриэля про малолетнего паука-убийцу. Появились Хельга с уахом, Грох помог усадить малыша ко мне на лошадь и мы, в окружении десятка солдат, быстро помчались к выезду из города. Я чувствовал себя намного уверенней: руки в этот раз нам не связали — может быть мы тут и впрямь гости, а рьяный солдафон просто чего-то недопонял? Настала пора, наконец, встретиться с Повелителем, чтобы выяснить цель нашего пребывания здесь и расставить все точки над "i". Вот хоть убейте, но ни за что не поверю, что Хрохан собирается просто отправить нас по домам!

— Где остальные? — я немало удивился отсутствию даже вчерашних дозорных среди руин.

— Все уже на месте, ждут только нас, — командир даже не обернулся.

Огромную толпу солдат и орков мы заметили издалека...

* * *

Мадук рассеянно перелистывал страницы — перечитывать книгу заклинаний можно хоть сто раз, а толку? Слишком мало Силы в Дастароге, слишком мало. Но не это сейчас беспокоило Мага, сегодня он опять не смог спокойно заснуть и мучается теми же сомнениями. Неужели ошибся? Неужели Председатель не имеет никакого отношения к таинственным событиям в Дастароге? Вот уже два дня люди Магистра ходят за ним и ничего тревожного не замечают. Скорее, наоборот — Глан лично выступил перед горожанами, призывая лучших мастеров возглавить артели для строительства застав на границах с Заронгом. Говорить он умеет, да и обещание щедрой награды за труды сделали своё дело: сегодня утром первые обозы потянулись на запад.

Конечно, столь даже столь рьяная забота Председателя о Городе не смогла рассеять подозрений Мадука, но вчера он, наконец, выяснил, кем были зомби некроманта при жизни. Сведения оказались настолько интересными, что Маг начал серьёзно сомневаться в причастности Глана к нападению. Первый мертвяк, которому отрубили голову ещё до приезда Магистра к Южным воротам, держал кожевенную мастерскую. Но это днём. А вечерами, как сообщили словоохотливые соседи, часто пропадал в лавке местного знахаря. Зачем ходил, никто толком не знал — уж здоровья дородного ремесленника хватило бы на десятерых, да и домашние болели не часто.

А вот второй оживший труп как раз ходил в работниках у того самого лекаря. Удивительное совпадение, если учесть, что сам знахарь бесследно исчез несколько дней назад! Осталась только перепуганная приходом самого Верховного Магистра старая кухарка, которая и рассказала, что её хозяин давным-давно тайком занимался запретной магией. Она сама в щёлку видела, чтоб глаза у неё повылазили, если врёт! А ещё говорила про отвратительную заячью губу знахаря... Глан же перебрался из столицы каких-то лет десять назад, так что вряд ли Председателя и пропавшего лекаря что-то связывало. Видно, сбежал со страху горе-некромант, хорошо ещё, что больших бед натворить не успел. Ничего, стражники его обязательно найдут.

Однако, наблюдать за Гланом пока всё-равно придётся. И не только за ним — оставался ещё неразгаданным случай в Библиотеке, а туда чёрный незнакомец точно не мог пробраться без помощи из Цитадели... Мадук решительно захлопнул книгу и устало откинулся на спинку стула. Да, странные события происходят в провинции. Вот и из столицы в последнее время приходят тревожные вести — зашевелилась Орда, всё чаще беспокоит заставы возле лесов, всё настойчивее рвётся к Хоредону. Не к добру это, ох не к добру...

Если бы Маг знал, что совсем рядом притаилась опасность ещё более страшная, он не смог бы заснуть в эту ночь...

Не спали и в пещере на границе Заронга, но на то были свои причины. Харат и Серхио сидели возле очага и тихо беседовали.

— Магистр, ты когда-нибудь отдыхаешь? Я всё время вижу тебя возле огня, в любое время дня и ночи.

— Конечно, — Маг усмехнулся. — Просто старость всегда спешить жить — жалко терять время на сон, если его осталось совсем немного.

— Мастер, — Серхио замялся, подбирая слова, — ты можешь взять меня в ученики?

Харат долго рассматривал испанца, как будто увидел его впервые.

— Зачем, Посланник? Не лучше ли тебе найти достойную женщину и нарожать детей? Человек обязательно должен оставить в мире частичку своего "я" в детях. Особенно такой, которому есть чему научить наследников, — Маг грустно улыбнулся. — Мне кажется, у тебя не должно быть проблем с женщинами. А жизнь мага тяжела и опасна, она совсем не похожа на вашу и только простолюдинам кажется красивой сказкой...

— Ты прав, уже никаких проблем... — голос Серхио слегка дрогнул. — Но ты же постоянно повторяешь, что я маг, причём сильный маг!

— Все люди в той или иной степени существа магические, но лишь немногие способны стать настоящим Магом! И это хорошо, иначе человечество давно бы погибло, а Знание исчезло...

— А как же ты, Харат? Где же твои дети, в которых останется твоё "я"?

— В учениках. Они — мои дети... Так зачем тебе всё это, Посланник?

— Я хочу учиться, Магистр... Вчера на вершине я понял, что всю жизнь стремился к одному — я хотел знать. Не верить во что-то, как огромное множество людей моего мира, а именно знать!

— Знание — тяжелая ноша, Посланник, не каждый в состоянии ее нести и не всякому можно его доверить, — Магистр с сомнением покачал головой. — А сбросить его на полпути, как тяжёлый надоевший мешок, не удастся — оно тебя просто раздавит.

— Ты отказываешь мне?

— Нет, Посланник, но я хочу, чтобы ты понимал, что тебя ожидает, если ты вступишь на путь ученичества. Но сейчас об этом говорить слишком рано.

Беседу прервал приход в зал монаха:

— Мастер, я связался с Уаддром. Он сказал, что нежить привезла в Заронг молодого Входящего и девушку с заставы. Они связаны, Мастер, их захватили.

— Им можно как-то помочь? — даже невозмутимый Серхио выглядел сейчас растерянным.

Харат подошёл к испанцу вплотную.

— Не волнуйся, Посланник, если бы Хрохан захотел убить их, он сделал бы это сразу — значит, люди ему зачем-то понадобились. И я догадываюсь зачем... Ну что же, это немного поменяет наши планы, но зато теперь мы точно узнаем, где притаился лич, — Магистр повернулся к ученику — Карр, как только Уаддр обнаружит убежище Хрохана, пусть сразу же возвращается назад — у него будет много работы.

— Слушаюсь, Мастер, — Карр беззвучно исчез в темноте тоннеля...

___________

Матка боска — Matka Boska (польск.) — богоматерь.

10. Погоня

В свете ущербной на три четверти луны степь лениво перекатывалась серыми волнами ковыля. Со всех сторон доносился тихий шорох, напоминающий шипение убегающей сквозь крупную гальку воды, который ещё больше усиливал иллюзию того, что находишься на берегу дремлющего мрачного океана. А над головой по всему небосводу мерцали холодным светом россыпи звёзд, ярких и едва заметных глазу, лишь на востоке слегка прикрытые далёким горным хребтом — словно беспечная Царица Ночи потеряла свой чёрный шарф и он протянулся узенькой неровной полоской от края до края.

Колдун сидел прямо на земле, ещё тёплой после полуденного зноя, наслаждался терпкими ароматами степи и неспешно перебирал чётки. Только днём можно почувствовать дух свободы бескрайней равнины и только ночью можно узнать, чем она наполнена. Запомнить её ровное дыхание, пропитаться насквозь звуками и запахами, раствориться без остатка в тишине, а затем воскреснуть вновь... И тогда, как бы ни била тебя судьба, куда бы ни забросила, ты обязательно в шёпоте листвы чужих лесов узнаешь голос вольного ветра степи, а в медвяных ароматах чужих цветов заметишь запах полыни, и даже на плахе останешься по-прежнему свободным. Но для этого нужно родиться здесь. Так было всегда и так будет вечно...

Все двадцать девять костяшек с изображениями духов-покровителей одна за одной медленно перетекали через ладонь колдуна, скользили по тоненькой жилке и сухо щёлкали, пристраиваясь в конец очереди на следующий круг. И также неторопливо блуждали мысли чародея кара-маулей вокруг сегодняшнего разговора с главой племени...

Отряд вернулся на рассвете. Колдун пришёл в шатёр, когда десятник уже успел подробно рассказать о рейде в земли гауров. Чужак не обманул — со строны гор напасть можно легко и взять хорошую добычу почти безнаказанно. Глаза хана лихорадочно блестели в предвкушении скорого похода, наконец-то он соберёт все подвластные племена и осуществит мечту прадеда. О, упоительные мгновения долгожданной мести! С каким наслаждением он будет рубить и резать всех гауров, без разбора, и смотреть как дымится свежая кровь на кривом клинке! Ничто так не возбуждает, как мучительная смерть врага на глазах его собственной родни. А потом наступит очередь женщин — каждый воин получит достойную награду...

— Я доволен, десятник! — хан одобрительно похлопал командира по плечу. — И всегда держу слово, теперь Гата твоя. Слышишь, колдун? Твоя дочь теперь принадлежит ему!

Чародей хмуро хивнул. Перечить вспыльчивому сверх меры вождю опасался даже он. Сейчас уже никто не догадывается, как хан занял место своего мудрого отца — для всех совсем ещё не старый воин тихо умер во сне. И только колдун знал наверняка, что его задушил собственный сын: накинул кожаный ремешок и затянул с такой силой, что сломал родителю кадык. Может, как раз потому своих наследников нынешний вождь отослал подальше - правят оба небольшими племенами-вассалами, где и войска-то больше двух-трёх сотен не наберётся.

Совсем рядом промелькнула в воздухе быстрая тень. Это ж надо, куда забралась на охоту степная сова! Что-то не припоминал колдун, чтобы ночная хищница улетала так далеко от дома — гнездились-то ушастые птахи возле самых гор, в пойме небольшой речушки. Не иначе, нужда заставила и в чистое поле привела, а стук чёток большеглазая с мышиной возьнёй спутала. Много тут в этом году этих проворных грызунов и жирные все, словно суслики. Чародей посмотрел на белевшие в лунном свете костяшки — да, хороший мастер был, ничего не скажешь. Поди истлели уже и кости его в земле, и за столетия имя крепко забыто, а вещь, созданная умелой рукой, до сих пор живёт, напоминает настойчиво о резчике-искуснике.

Колдун тяжко вздохнул. А кто вспомнит о нём, когда предки позовут в последнюю дорогу? Некому продолжить род, некому беречь нелёгкое искусство волшбы — не даровали духи-хранители сына, а теперь хан и дочь забирает... Да и какой от девки прок, если колдовской наукой заниматься положено мужчине? Хоть и обучил он Гату тайком некоторым полезным заклинаниям, но ни за что не поставят кара-маули женщину на шаманство. Придётся брать ученика со стороны, потому как время неумолимо несёт чародея к концу пути, и надежды на появление наследника совсем не осталось. Состарилась жена — куда ей рожать, если за хозяйством следить не успевает. А закон суров: только раз в жизни дозволено колдуну привести женщину в дом...

Хан отпустил обласканного десятника и тут же разослал гонцов во все стороны обширной империи: к родственным племенам и к данникам — с новой луной войско должно собраться возле гор.

— Чужак поможет нам в землях гауров?

— Не думаю, — колдун с сомнением покачал головой. — Я не доверяю ему, гаурские маги лживы и подобны ядовитым змеям — нельзя поворачиваться к ним спиной или держать возле сердца.

— Тогда ты поедешь со мной, — хан посмотрел на него колючим взглядом. — Надеюсь, ты не забыл слова пробуждения?

— Я всё помню... — вот оно! То чего так боялся чародей, может случиться в этом походе. Он покривил душой, оговорив Чужака — не хотел колдун, чтобы кара-маули пришли в чужие земли со страшной магией гаура. И так немало пролито крови в степи за долгие годы, но тут уж ничего поделать нельзя — мужчин племени с детства воспитывают убийцами и ничего другого делать не умеют. А что случится, если пробудится Спящий, знают только духи. За века, которые тот провёл в чужих землях, он мог научиться многому... И если станет послушным исполнителем воли жестокого хана, сколько ещё жизней пересекут реку Забвения?

Колдун зябко поёжился. Хвала предкам, что давно забыто чёрное искусство введения в Сон! Страшное знание, которым владели чародеи племени в прошлом, оборвалось несколько веков назад, когда от шальной стрелы степного охотника погиб Великий Бар-Чигон. А если бы не умер, что тогда? Прадед рассказывал, что Великий собирался отправить к гаурам ещё нескольких Избранных... Но мантрам пробуждения Бар-Чигон успел передать ученику прежде, чем испустил дух... Обмануть хана не удастся — так уж заведено, что амулет-указатель хранится у главы племени, а он приведёт владельца прямиком к Спящему. И тогда придётся произнести фразу-ключ, иначе не выпущенные на волю слова убьют в тот же миг. Такова плата за чужую тайну...

Нет, колдун не боялся умереть, с годами приходит мудрость и перестаёшь пугаться слепого поводыря в долину предков, но к старости жизнь начинаешь любить особенной, тихой страстью, и хочется растянуть эти последние мгновения как можно дольше. К тому же, ослушание станет концом не только для него — неизбежная кара хана настигнет и всех родных, прежде всего Гату, а ведь у девочки хорошие способности к чародейству. Особые способности, которые порой удивляли и самого колдуна — женщина смотрит на мир и понимает его по-особому. Если она свободна и её воля парит над степью, как быстрый сокол... На всякий случай он рассказал дочери, как найти Чужака — за полученные знания гаур обещал позаботиться о девочке, если... Нет, лучше сейчас об этом не думать...

Степь постепенно остывала. Всё слабее в порывах ветра чувствовалось тепло жаркого дня, всё сильнее ощущалась свежесть короткой летней ночи. Где-то вдали одной пронзительной нотой зазвучала тоскливая песня койота. Ночь, пора уходить. Чем закончится дерзкий поход хана, гибелью тысяч кара-маулей или громкой победой, покажет время. Оно всегда всё расставляет по своим местам, будет так и в этот раз, а мы лишь послушные исполнители воли духов. А так хочется самому править собственной судьбой, а не кориться чужой воле! Может быть, когда-нибудь люди смогут жить так, как велит сердце, а не как предначертано бесстрастной рукой вершителя судеб. Они изменятся и решатся на такой шаг... Когда-нибудь, но не сейчас...

Колдун с сожалением поднялся на ноги и направился к стоянке, где его с тревогой ждала единственная дочь. Надо обязательно поговорить с ней, успокоить и всё объяснить — дерзкая девочка, что и говорить. Дерзкая и гордая, совсем непохожая на тихих женщин племени, но пойти против воли хана время ещё не наступило...

* * *

Карр чувствовал, что, несмотря на раннее утро, Учитель уже проснулся и сейчас сидит в зале возле очага — между ними давно существовала некая связь, позволявшая безошибочно находить друг друга, где бы они не находились. Началось это давно, когда ему, ещё совсем юному мальчику с уникальным даром проникать в чужие мысли, Мастер подарил амулет из тёмно-синего лабрадора. С тех пор Карр довел свою способность влиять на сознание людей до виртуозного совершенства, но с появлением Уаддра талант юного мага заиграл совершенно новыми гранями — теперь ученик Харата мог улавливать послания эльфа на огромных расстояниях. Тем самым разведчик стал как бы глазами и ушами Верховного Магистра, давая возможность старому Магу быть в курсе многих далеких событий, как будто бы он сам в них участвовал.

Карр торопился — полученная от эльфа информация была настолько важной, что ученик в случае необходимости без колебаний нарушил бы даже размышления Мастера, а Маг очень не любил, когда ему мешают думать. Однако в этот раз Харат сам встретил Карра у входа в пещеру вопросом:

— Уаддр уже вернулся?

— Нет, Мастер, он продолжает следить за личем. Хрохан со всей армией и орками движется через плато к менгиру. Принц уходит из Заронга, Мастер.

Магистр долгим пронзительным взглядом посмотрел на ученика.

— Плохо. Очень плохо. Нельзя отпускать лича, он явно что-то замышляет, — Харат шумно вздохнул. — Разбуди Посланника, мы поедем следом за принцем.

Когда Серхио, отчаянно зевая и потирая виски, появился в пещере, Магистр даже не спросил о самочувствии испанца, а тут же огорошил его сообщением:

— Хрохан бежит из Заронга, нам нужно его догнать. Я бы не стал беспокоить тебя, но с личем твои друзья — может быть, понадобится и твоя помощь.

Серхио молча кивнул и проследовал за Магистром к выходу из зала.

Снаружи с нетерпением ожидал Карр, с трудом удерживая за поводья трёх беспокойных лошадей. Испанец с недоумением посмотрел на Харата:

— А как же Уаддр? Он с нами не поедет?

— Нет, сейчас он следит за личем, мы встретимся с ним позже, — ответил Магистр, с поразительной для его возраста проворством вскочив на коня. Не сказав больше ни слова, он направился вниз по тропе — ученик и Серхио старались не отставать. Надо сказать, что успевать за Магом стоило обоим немалых усилий — Харат задал такой темп, что лошади иногда нервно скользили на влажной поверхности, так что испанец начал всерьёз побаиваться, выберутся ли они на равнину живыми и здоровыми.

— Разве мы отправляемся не в Заронг? — окончательно растерялся Серхио, как только всадники пересекли ручей у подножия горы и повернули на север. Он вообще перестал что-либо понимать, поскольку Мёртвая Земля находилась совсем в другой стороне.

— Нет, — пояснил ехавший рядом Карр. — У лича одна дорога — к менгиру, потому для нас добираться туда через провинцию намного дольше, мы просто не успеем догнать принца. К тому же, возле каньона арахниды, а встречаться с ними и опасно, и отнимет слишком много времени.

Ученик тут же выдвинулся вперёд, возглавив маленький отряд — судя по всему, здешние места он знал хорошо и собирался выступить в роли проводника.

Низко висящее солнце потихоньку разгоняло стелящийся возле самой земли туман, открывая мокрую от обильной росы густую траву. Всадники двигались лёгкой рысью вдоль ручья и длинные непропорциональные тени неотступно преследовали их, пряча "головы" где-то в сверкавшем живыми бликами амальгамы быстром потоке. Вдоволь налюбовавшись короткой жизнью дымчатого покрывала, Серхио вновь обратился к Харату:

— Магистр, воин-следопыт, который привёл нас в Город, тоже говорил об уничтожившем его отряд боевом арахниде и заметил, что раньше никогда с ними не встречался. Откуда пауки появились в Мёртвой Земле?

— О, это очень интересные создания, — ответил Маг, переводя лошадь на шаг. — Гораздо больше о них может рассказать Уаддр, уж он-то повоевал с ними достаточно. Эльф, лич и арахниды — все из одного мира, а там эти расы беспощадно враждуют между собой.

— Пауки — раса?! — сказанное Магистром звучало слишком невероятно.

— Да, — рассмеялся Харат. — Как бы это странно не выглядело, но они по-своему разумны и даже владеют магией, причём используют очень редкие типы Силы. Наверно, именно поэтому ни эльфы, ни личи никак не могут справиться с арахнидами — я и сам до сих пор не разобрался в их потрясающих способностях.

— Какой странный мир, — задумчиво произнёс Серхио. — Магистр, ты говорил, что побывал там, может, расскажешь, что тебе удалось узнать?

Маг кивнул и надолго задумался, готовясь к длинному рассказу.

— Это довольно мрачное место, но, вместе с тем, удивительное и завораживающее какой-то грозной красотой. Начнём с того, что там не существует ни дня, ни ночи — в мире личей царствуют вечные сумерки, а течение времени прослеживается только по тому, как полумрак то светлеет, то сгущается. Рельеф мало чем отличается от здешнего — есть и горы, и холмы, и долины. А вот растительность другая — недостаток света сильно сказался как на внешнем облике деревьев, кустов и травы, так и на разнообразии видов. Но описывать их нет смысла — это займёт слишком много времени, да и понадобится здесь не маг, а, скорее, художник.

Магистр с лукавой усмешкой взглянул на испанца. Карр в этот момент приблизился к Харату с другой стороны, внимательно прислушиваясь к словам старика — по-видимому, рассказ о родине лича он также слышал впервые.

— Когда я проник в тот мир, то совершенно не представлял, что и кто меня там ждёт, — продолжил Магистр. — И первыми существами, попавшимися мне на глаза, были мертвяки. Готов поспорить, вы ни за что не догадаетесь, чем они занимались.

Маг опять насмешливо посмотрел теперь уже на обоих спутников. Серхио неопределённо пожал плечами — откуда ему было знать, для него вообще многие вещи здесь в диковинку, а Карр просто терпеливо ждал пояснений учителя — он давно привык к странной манере рассуждений Магистра. Харат продолжил:

— Они пахали землю, как обычные крестьяне! — Магистр победно взглянул на испанца, наслаждаясь произведённым эффектом.

Серхио, действительно, был поражён — всё, что он до сих пор слышал про нежить, никак не вязалось с образом мирного орателя.

— Самое невероятное заключалось в том, что на меня они не обратили ни малейшего внимания, — вернулся Харат к прерванному разговору. — Смотрели равнодушно, как на пустое место. Пока я с удивлением разглядывал столь необычных "крестьян", на поле появился живой человек, выкрикнул что-то непонятное, и все работники разом собрались вокруг него. Затем они все вместе подошли вплотную ко мне — пришлось заблаговременно поставить щит, на него-то нежить и наткнулась.

Человек опять выкрикнул короткую фразу, но я, конечно же, ничего не понял, поэтому постарался жестами показать, что пришёл сюда не воевать. Незнакомец, в конце концов, кивнул и предложил следовать за ним. Работники вернулись к своему мирному занятию, а мы после непродолжительного похода оказались возле города личей — единственного крупного поселения клана. Они назвали его Гаркан, что в переводе означает "Твердыня", но об этом я узнал уже позже, когда немного выучил язык. На первый взгляд город оправдывал своё гордое имя — обнесённый тройной стеной, он располагался у подножия огромной горы, почти вплотную к отвесному склону. Так что со стороны скалы подойти к нему было трудно... практически невозможно, а остававшийся неширокий проход оберегал стены от возможных камнепадов.

Человек провёл меня внутрь, где нас очень скоро принял принц Хрохан и в дальнейшем я проводил всё время вместе с ним, будь то беседа, учёба или короткие вылазки для исследования окрестностей. Освоить язык оказалось несложно и уже через месяц мы могли довольно сносно разговаривать, не испытывая особых трудностей.

Из рассказов принца я понял, что предками личей были люди — в давние времена раса многочисленная и необычайно агрессивная. Столетия бесконечных войн за территорию привели к тому, что в том мире остались только три реальные силы, готовые поспорить за абсолютное господство — люди, тёмные эльфы и арахниды: остальные существа были настолько малочисленны и слабы, что боролись исключительно за выживание где-то в стороне от главных событий. Впрочем, на них уже никто особого внимания не обращал. Вот тут человеческая раса и допустила роковую ошибку, попытавшись воевать сразу с обоими противниками, о чём очень скоро пожалела. Противники теснили их и, слабея с каждым годом, люди постепенно отступали к Гаркану — последнему оплоту и надежде на спасение.

Магистр озабоченно посмотрел на солнце и покачал головой.

— Думаю, стены города всё равно не уберегли бы их от гибели, если бы не счастливая случайность — эльфы и арахниды неожиданно передрались между собой и забыли о практически уничтоженном враге. Короткая передышка позволила людям выжить, а место почти полностью исчезнувшей армии заняли маги и основали клан личей с жесткой иерархией и воинской дисциплиной. Постепенно они достигли невиданного могущества и сейчас ни эльфы, ни арахниды с ними справиться уже не в состоянии, хотя жестокие войны продолжаются до сих пор. Сам город охраняют только личи — уцелевшие люди основали поселения чуть выше, в долине между гор, и в сражениях совсем не участвуют.

— Магистр, — вмешался Серхио, — а откуда же тогда появилась нежить? До сих пор ты ни словом о ней не обмолвился.

— Некроманты, — просто ответил Харат. — В отличие от нас, личи никогда не накладывали табу на "чёрную" магию — в условиях малочисленности армии мертвяки послужили основной военной силой для защиты Гаркана. За долгие столетия клан досиг виртуозности в управлении монстрами и значительно увеличил их "жизнестойкость", если так можно выразиться по отношению к ходячим трупам — нежить в состоянии десятками дней действовать без поддержки мага. Хрохан объяснил мне, что личи научились формировать у мертвяков что-то похожее на канал Силы, через который восстанавливаются запасы из внешних потоков. Вот почему нежить того мира не пожирает трупы — им это просто не нужно! У них даже есть что-то похожее на память — мертвяки способны обучаться, что особенно важно для подготовки элитных воинов-зомби.

Харат увлёкся рассказом — глаза Магистра заблестели, а в словах явно угадывалось восхищение мастерством магов чужого мира. Странный старик, при первой же возможности готов без колебания уничтожить лича и тут же искренне восторгается мастерством врага. Удивительный симбиоз!

Испанец огляделся по сторонам, заметив, что вокруг стало заметно тише — ставшее уже привычным бодрое журчание ручейка почти исчезло. Действительно, говорливый поток круто изменил русло, резко повернул в сторону гор и затерялся где-то в узкой расселине между скалами. А с другой стороны на горизонте обозначилась тёмной полосой стена леса, которая постепенно приближалась к границе плато.

— Постоянно совершенствуя трупы, — возбуждённо продолжил Магистр, вновь привлекая внимание Серхио, — личи до мелочей изучили и самого человека, так что теперь среди них немало искусных лекарей и костоправов.

— А что с другими расами? — прервал восторженную речь Харата испанец.

— Про арахнидов почти ничего неизвестно, — с лёгкой досадой ответил Магистр, — кроме того, что это необычайно быстрые и жестокие создания, владеющие магической атакой. Правда, на мертвяков она практически не действует, а вот для человека представляет серьёзную угрозу — люди становятся вялыми, а иногда даже засыпают. Живут пауки в глубоких пещерах под землёй, но до сих пор ни людям, ни тёмным эльфам не удалось туда пробраться, поэтому что там происходит на самом деле, трудно сказать. В бою очень опасны — появляются всегда неожиданно и разрывают врага на части крепкими и острыми как клинки передними лапами. Самая потрясающая способность арахнидов — возможность восстанавливать повреждения, зарывшись в землю. Как им это удается — загадка по сей день. Магам с ними также нужно быть очень осторожными: среди пауков попадаются охотники, которые далеко выбрасывают липкую прочную сеть и ловят врага, а невозможность движения мешает магу плести большинство заклинаний... Тебе может показаться странным, но я до сих пор хочу поближе с ними познакомиться и понять их магию, изучить их способы управления Силой. Но даже мне это пока недоступно.

Харат вновь поднял голову и посмотрел на солнце.

— Надо торопиться, иначе не успеем догнать Хрохана.

— Мне вот что непонятно, — Серхио не обратил внимания на замечание Магистра. — Если личи живут такой замкнутой общиной, почему они до сих пор не выродились? Это же неизбежно при кровосмешении.

— Хороший вопрос, — одобрил Харат. — Все маги личей только мужчины, а женщин они выбирают из обычных жителей горных селений. Люди даже довольны — в обмен они получают защиту, да и девушкам в Гаркане живётся намного легче — и работа не столь тяжкая, и еды вдоволь. За долгую жизнь у мага бывает несколько жён.

— А эльфы? — напомнил Серхио.

— Про них нечего особенно рассказывать — эта раса очень напоминает наших эльфов, только тёмные более агрессивные и искусные воины. Есть ещё отличия в магии, но об этом поговорим позже. Основная часть расы живёт в равнинных лесах возле большого озера и только один Дом очень давно перебрался к подножию гор. Если тебя интересует их жизнь, история или ритуалы, то лучше отложить разговор до встречи с Уаддром — он как раз из подгорного Дома и может рассказать тебе намного больше. Если захочет, конечно, — добавил Маг с усмешкой. — Эльф не очень-то любит разговоривать.

— Я это уже заметил, — согласился испанец.

Харат махнул рукой и пустил лошадь рысью. Карру и Серхио ничего не оставалось, как пришпорить и своих коней. Молчаливая скачка продолжалась довольно долго — пока лес не приблизился настолько, что всадникам пришлось вплотную переместиться к краю плато. На земле стали сплошь и рядом попадаться россыпи крупных острых камней и на дальнейшее быстрое движение решился бы разве что одинокий пилигрим, удирающий от стаи голодных волков. Пришлось вновь перейти на неспешный шаг.

В конце концов, наступил момент, когда обе природные силы зелёной и серой волнами схлестнулись в непримиримой схватке за пространство — глыбы базальта, нависая, грозили похоронить под многотонной тяжестью мягкую зелень, а деревья кривыми мощными корнями терзали тело каменного исполина и рвали его на части. Серхио, залюбовавшись дикой красотой вековечного поединка жизни, даже не заметил, как прямо перед ними выросли три мужика. Но в руках бородачи держали отнюдь не корзины с грибами, а самые настоящие длинные мечи. Вот только неряшливый внешний вид незнакомцев однозначно говорил о том, что ребята явно не из пограничного патруля.

— Куда спешим, путники? — спросил здоровенный детина в изрядно потёртом полукафтане, нехорошо улыбнулся и вызывающе сплюнул через дырку выбитого зуба. — Никак заблудились?

Его компаньоны переглянулись и радостно заржали в предвкушении забавы.

— Тут частные владения, за проезд придётся заплатить, — продолжил главарь. — И лучше не дергайтесь, иначе ребята живо сделают из вас куропаток на вертеле.

Он выразительно ткнул пальцем в сторону леса — в тени деревьев маячили ещё два человека с луками наизготовку.

— Что вы хотите? — безразлично-спокойно спросил Харат, едва заметно кивнув Карру.

— Ты глухой, старик? — улыбка моментально слетела с лица разбойника. — Мне нужны деньги и лошади. И побыстрее, иначе плата возрастёт ровно на ваши головы, по одной на каждого коня.

Главарь угрожающе махнул мечом в сторону Магистра. День определённо переставал быть томным — мужики всерьёз настроились ограбить отряд Магистра и Серхио подозревал, что живыми их вряд ли отпустят.

— Не боишься связываться с магами? — Харат хмуро посмотрел на главаря, а в его голосе зазвучали очень неприятные обертоны. Трудно сказать, какие именно, но от Харата буквально веяло жестокостью разъярённого быка.

— С магами? — казалось, разбойник слегка смутился. Он неуверенно оглянулся на товарищей и вдруг зло расхохотался. — Врёшь, старик! Магам здесь делать нечего!

Карр в разговоре не участвовал — он молча прижимал к к груди свой амулет и как-то отрешённо глядел в сторону лучников. Но на него никто внимания не обратил — мало ли, вдруг монах со страху в штаны наложил и теперь боится запачкаться ещё больше? Небось, в жизни вообще никакого оружия не видел, кроме деревенской мотыги, а тут сразу три меча... Вот так нередко и случается — махнул рукой на казавшиеся безобидными мелочи, так получи полной мерой, уж не обессудь. Потому, что ученик Харата начал действовать...

Неожиданно левый лучник выпустил стрелу прямиком в спину предводителю разбойников. Громила с застывшим на лице недоумением повалился на землю, успев прохрипеть напоследок что-то похожее на "мать твою..." Оставшиеся на ногах мечники живо развернулись, заметили, что коварный предатель вновь натягивает тетиву, и со всех ног бросились на него, изрыгая проклятия и петляя по пути не хуже зайцев. Грабители успели добраться до убийцы атамана прежде, чем тот успел выпустить стрелу, и зарубили на месте без сожаления. Но успокоились они рано...

Теперь в бой вступил и второй лучник, до того с изумлением взиравший на развернувшуюся перед ним сцену коллективного помешательства. Зазвенела тетива — ещё один разбойник медленно опустился на колени, пуская розовые пузыри. Стрела угодила несчастному прямо в горло и он ещё какое-то время царапал слабеющими пальцами тонкое древко, а затем рухнул лицом вниз. Но и ошалевший лучник пережил жертву ненадолго — вконец озверевший единственный живой мечник одним движением снёс ему голову...

Всё произошло настолько быстро, что Серхио даже толком не сумел осознать случившегося — эмоции накатили на него гораздо позднее, когда короткая жёсткая схватка уже давно закончилась. И всё же, перед тем как волна отвращения захлестнула испанца, он на короткий миг почувствовал, как наружу пытается вырваться что-то необузданно-сильное, как очнувшаяся бабочка стремится прорвать кокон и выбраться на свободу.

Карр уже опустил руку, но продолжал смотреть на разбойника тяжёлым взглядом профессионально гипнотизёра:

— Сейчас ты уйдёшь отсюда и больше никогда не вернёшься в этот лес по собственной воле, иначе тебя ждёт ужасная смерть.

Мечник вяло кивнул и неуверенной походкой отправился прочь, волоча оружие по земле, как старую половую тряпку.

— Я предупреждал тебя, Посланник, что Карр очень необычный маг, — обратился Харат к мало что понимавшему испанцу. — Теперь ты смог в этом убедиться.

— Разве убивать было обязательно? — с укоризной спросил Серхио. — Почему нельзя было просто отправить всех отсюда подальше, как последнего?

— Нельзя, — покачал головой Магистр, — они бы продолжили грабить в другом месте.

— Так запретили бы им вообще заниматься разбоем! — испанец не понимал упорства старика — уж если Карр в состоянии легко управлять людьми, зачем их уничтожать? Внушил, что надо, и пусть живут дальше, пользу приносят. Да хотя бы в пещере по хозяйству помогли!

— Ты наивен, Посланник, — пренебрежительно бросил Маг. — Эти люди больше ничего не умеют делать, рано или поздно они всё равно вернулись бы к старому ремеслу. Только нас бы рядом уже не оказалось, подумай лучше об этом. Наш мир сложен и опасен, Посланник, и если ты собираешься остаться здесь, тебе придётся жить по его законам.

Серхио покачал головой — он не желал соглашаться с неоправданной, как ему казалось, жёсткостью мер Харата. Молчавший всё это время Карр обратился к Магистру:

— Мастер, надо уходить отсюда как можно быстрее. Странно, что мы вообще столкнулись с разбойниками — место здесь глухое и вряд ли грабители рассчитывали встретить даже заблудившихся путников. Значит, у них где-то поблизости лагерь. Если там остались ещё люди и слышали шум, мы легко можем попасть в западню.

Харат кивнул и всадники затерялись среди деревьев — сейчас у них не было времени на разборки с лесными поклонниками лихой доли, впереди ждал Хрохан...

* * *

Следопыты наблюдали за тропой уже почти сутки, но со стороны Заронга так никто и не появился. Рано утром Агриэль с Ветлем рискнули проехать вдоль стены к месту гибели Дука и похоронить великана — негоже бросать старых друзей, тем более тогда, когда сами себе они помочь уже не могут. Разведчик без труда отыскал в траве оружие — под стать хозяину, огромный прямой меч с обшитой грубой кожей рукоятью и чуть выгнутой вперёд гардой. Агриэль немного подумал, но всё же опустил клинок в могилу рядом с Дуком — хоть и бродит рядом нежить, но нарушать воинские традиции всё равно не стоит, нельзя оставлять следопыта без оружия.

Затем они вернулись к менгиру, но мысль о мече великана долго не позволяла Агриэлю сосредоточиться. Какая-то неясная тревога или чувство близкой опасности терзали его сознание, пока следопыт, наконец, не понял, что именно — арсенал на заставе! Никем не охраняемый, ворота открыты... Одним словом, приходи и забирай — налетай, кто хочет! Нет, так не годится...

— Ветль, я, пожалуй, вернусь в деревню и попрошу мужиков вывезти оружие с заставы. Пусть спрячут по хатам, пока Конвент мух гоняет от скуки. Жаль, что вчера не додумался, но лучше поздно, чем никогда, — Агриэль невесело усмехнулся. — Крон едет со мной, Дегар остаётся с тобой. Если что, возвращайтесь назад, не рискуйте понапрасну...

А вот в селении мечника ожидал большой сюрприз. Крестьяне наотрез отказались ехать на заставу, да и приближаться к лесу желающих не нашлось. Как ни убеждал их Агриэль, насколько важно вывезти оружие, как ни уговаривал, даже пробовал угрожать — ничего не помогло. Мужики молча слушали, хмурились, тяжело вздыхали, но ехать с воинами не решился никто. Чёрт бы побрал эту крестьянскую упёртость! Нет, конечно, на ней держится всё хозяйство и потому род людской — на практической выгоде, на осторожности, на хитромудрой мужицкой смекалке... Но в данном случае деревенская основательность стала непреодолимой стеной в планах мечника. В конце концов, Агриэль махнул рукой на бесконечные уговоры и решил возвращаться назад, к менгиру — даже если мужики дадут лошадь с телегой, им с Кроном арсенал и за три дня не вывезти.

— Ну и оставайтесь сами со своими бедами, — зло бросил он на прощание. — Придут мертвяки, порубают тем самым оружием, по-другому запоёте!

— Так ведь, ежели они по лесу шастают, то и на заставе порубают, — угрюмо заметил тот самый крестьянин, что привёз уаха. — А здесь-то хоть в домах укрыться можно с вилами да топорами, всё спокойней...

Агриэль только безнадёжно махнул рукой — бесполезно, легче чурбан уговорить или десяток орков завербовать наёмниками...

Поздним вечером следопыты добрались до знакомой поляны в лесу. У затухающего костра спал Ветль — умаялся человек за три дня, да и прошлой ночью пришлось дежурить у менгира, пока остальные отдыхали. Жалко будить, а придётся.

— Крон, ты останешься тут, а мы с Ветлем на границу, — мечник хотел было легонько хлопнуть разведчика по плечу, но тот уже сам проснулся от звука голоса. Агриэль ободряюще подмигнул приятелю и вновь повернулся к молчуну. — Дождёшься Дегара, потом отдыхайте. Лошадей не рассёдлывай, мало ли что...

Пользуясь остатками света уходящего дня, мечник и Ветль быстро зашагали по тропе, изредка останавливаясь и вслушиваясь в лесные шорохи. Когда до границы осталось совсем немного, разведчик вдруг резко остановился, так что Агриэль с разгона едва на него не налетел.

— Что там?

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил Ветль шёпотом. — Дымком потягивает — где-то неподалеку горит костёр.

Теперь и мечник учуял еле уловимый характерный запах. Следопыты оставили тропу и дальше осторожно пробирались вперёд уже лесом — чёрт его знает, кто там на привал устроился, но уж точно не свои. А запах постепенно усилился до такой степени, что впору было задуматься о лесном пожаре. Ещё три сотни шагов и среди деревьев замелькали трепещущие огни — костёр был не один, их было много. Очень много, словно вся окрестная нечисть разом собралась на ночной шабаш. Более того, вскоре следопыты и услышали слабые звуки — как будто вдалеке разговаривали, ругались и кричали одновременно десятки людей. Да нет, пожалуй, не людей — речь-то явно не человеческая. Пришлось вновь свернуть, обходя неизвестный лагерь по широкой дуге.

Следопыты неслышно выбрались к самой кромке леса и залегли в реденьком низком кустарнике, с интересом рассматривая развернувшуюся перед ними панораму — возле костров плотными группами сидели, стояли и бродили сотни полторы орков вперемешку с вооружёнными людьми.

— Мертвяки... — Ветль покачал головой. — С орками объединились, сволочи, как я и думал.

— А где Дегар? — мечник с тревогой посмотрел на разведчика.

— С той стороны тропы, днём я приготовил ему отличную нору — поляну видно неплохо, а его самого и с двух шагов не заметишь...

— Совсем обнаглели, — зло прошептал мечник. — Хозяйничают, как у себя дома.

— Ничего, найдём на них управу, — так же тихо ответил Ветль.

Неожиданно он замер и прошептал почти в ухо Агриэлю:

— Посмотри туда, — разведчик осторожно развернул голову мечника в нужном направлении — рядом с менгиром, освещённые пламенем костра, сидели Хельга, Сергей и человек в чёрном плаще. Поразительно, они оживлённо беседовали, как старые добрые друзья на привале!

Сказать, что Агриэль сильно удивился — ничего не сказать. Он был просто ошарашен! Где это видано, чтобы пленники вот так свободно сидели с захватчиками? Что-то тут определённо не связывалось...

— Его ты видел в Лесу Орков? — спросил он, минуту спустя, и показал на чёрного.

Ветль с сомнением покачал головой:

— Не уверен... Но, если он поднимется на ноги — смогу сказать наверняка.

— Всё же нам довелось снова встретится, воин, — тихий шёпот за спиной прозвучал как гром!

Разведчики мгновенно развернулись. И когда успели оружие обнажить, сами толком сказать бы не смогли.

— Уаддр?! — мечник с интересом разглядывал призрак десятилетней давности. Ветль опомнился быстрее и вновь привлёк внимание командира:

— Агр, посмотри, появился тот самый орковский гость, что я тебе рассказывал! — к костру подошёл ещё один человек в чёрном плаще и, казалось, пристально смотрел в их сторону.

— Воин, — Уаддр легонько хлопнул Агриэля по плечу, — сейчас лучше уйти, пока нас не заметили — ученик лича очень опасен. И не забывай, что мертвяки ночью видят не хуже, чем днём. Я хорошо их знаю, до утра они никуда не двинутся — вернёмся на рассвете, а сейчас, раз уж наши пути пересеклись, нужно многое рассказать друг другу...

* * *

К концу дня отряд Харата выбрался из леса на открытую местность — плато постепенно удалялось всё дальше на запад и как бы нехотя освобождало место холмистой равнине, узкой полосой разделившей две природные стихии — скалы и деревья отступили, чтобы продолжить тысячелетний спор уже в другом месте. А ещё через пару часов быстрой скачки вечные соперники окончательно разошлись в разные стороны и превратились в неясные серые полоски на горизонте. Серхио рассеянно рассматривал тёмно-зелёное в сумеречном свете поле травы с редкими желтоватыми островками и раздумывал над вновь открывшимися штрихами в противоречивом облике Верховного Магистра. С одной стороны, искренняя забота о сохранении Знания, о благоролучии расы, и в то же время ничем не оправданная жестокость по отношению к грабителям. Тезис о коварстве магов начал принимать реальные очертания...

Долго тянутся тёплые летние вечера, когда всё вокруг по воле неведомого художника окрашивается в мягкие пастельные тона. А затем, словно старая картина на полке, краски медленно тускнеют, покрываются тонкой пылью, слой за слоем, пока не приобретут одинаковый серый цвет... И как-то незаметно, с тихим шелестом травы под ногами, со свежим дыханием ветра, с первыми робкими зорями на фиолетовом небе, приходят короткие часы покоя. Наступает ночь...

Всадники, наконец, выбрались к лесу, за которым, по утверждению Карра находился менгир — конечная цель длительной поездки отряда Харата. Лошади двигались настолько близко друг к другу, что создавалось забавное впечатление, будто каждая последующая держится зубами за хвост предыдущей — прямо как слонёнок цепляется за своего родителя, чтобы не отстать. Испанец ехал позади, целиком полагаясь на животные инстинкты своего коня и с восторгом разглядывая далёкие мерцающие звёзды. Ученик Магистра вскоре остановился.

— Почти добрались — здесь начинается тропа, которая выведет нас прямо к менгиру.

Серхио поразился способности Карра точно ориентироваться в кромешной темноте, но вслух ничего не сказал. Хотя, удивляться нечему, за сотни лет странствий в Заронге вполне можно изучить даже трещины на каждом камне.

— Свяжись с Уаддром, — попросил Харат, — пусть скажет, куда нам двигаться дальше.

— Слушаюсь, Мастер, — ответил Карр и замер, прижав амулет к груди.

Испанец в этот момент задумался об участи Сергея — за эти несколько дней на парня навалилось столько проблем... Каково ему сейчас там, в плену? Давешнее ощущение рвущегося наружу естества испанец почувствовал практически сразу, но в этот раз внутреннее давление с каждой секундой продолжало неумолимо нарастать, так что Серхио очень скоро уже не смог сдерживаться и дико завопил от жуткой боли в голове. Вместе с криком мозг буквально взорвался ослепительной вспышкой и боль уступила место всепоглощающему покою. В тот же миг испанец осознал, что стремительно уносится вверх...

Магистр и ученик склонились над телом упавшего с лошади Серхио.

— Что с ним? — с тревогой спросил Карр.

— Пока не знаю, но Посланник почти умер, — ответил с заметным удивлением Харат. — Жизнь в нём едва теплится, но самое странное, что я совсем не чувствую Силы — она как будто вытекла вся до последней капли.

Маг выпрямился в полный рост.

— Ты успел связаться с Уаддром?

— Нет, Мастер, крик Посланника нарушил концентрацию.

Харат похлопал Карра по плечу.

— Попытайся ещё раз — нам нужно знать куда ехать.

Ученик сел на землю, закрыл глаза и вновь замер. Магистр с лёгкой завистью посмотрел на Карра — ему так и не удалось за долгие годы раскрыть секрет удивительной способности молодого мага. Да, ученик, несмотря на солидный возраст, всё ещё достаточно молод — у него впереди целая жизнь. Возможно, Маг успеет разгадать и такие потрясающие возможности управления Силой, но пока... Через минуту Карр шумно вздохнул и поднялся на ноги.

— Что сказал эльф? — мгновенно спросил Магистр.

— Хрохан с орками разбили лагерь возле менгира и остались там ночевать. А ещё Уаддр встретил следопытов Дастарога и сказал, что у людей есть очень важные сведения о планах принца.

— Где он сейчас?

— На поляне примерно на половине пути — я хорошо знаю это место. Но в такой темноте мы сможем добраться туда только на рассвете.

Харат вновь озабоченно склонился над Серхио.

— Меня беспокоит Посланник... Придётся везти его в таком состоянии — времени до утра осталось мало.

Маги осторожно положили безжизненное тело испанца поперёк седла и свернули на тропу...

* * *

...Я "купался" в переливающемся всеми цветами радуги тумане, как будто попал в самый центр северного сияния, пока не понял, что могу лепить из податливого материала всё, что захочу. Стоило только представить какую-то абстрактную картину, как она тут же появлялась передо мной, играя красками и дрожа от нетерпения в ожидании следующего чудесного превращения. Воодушевлённый первым успехом я, в конце концов, построил целый мир — равнины и горы, лес, далекий город где-то на дальнем холме, речку и склонившиеся над ней косматые плакучие ивы, деревянный мост с одиноко замершим на нём старым рыбаком и многое другое — всё, на что хватило моей не такой уж бедной фантазии. Хорошо, что есть на свете места, где можно почувствовать себя демиургом! Изрядно постаравшись, удалось даже добиться того, что на одном конце придуманного мирка сияло солнце, а на другом царила лунная ночь. Единственное, что смущало, так это абсолютная тишина — придуманные мной диковинные птицы беззвучно заливались трелями, ветер молчаливо трепал податливую листву деревьев, а онемевшая собака иногда широко разевала пасть на дразнившую её бабочку и радостно виляла хвостом.

Тогда я решил "слепить" Хельгу и буквально через мгновение она появилась рядом, весело улыбаясь и кокетливо грозя пальчиком. Мы взялись за руки и неторопливо прошли к речушке, а затем с крутого берега долго наблюдали за стайками мальков, маленькими торпедами рассекающими воду возле самой поверхности в погоне за суетливо метавшейся стрекозой. Я артистично взмахнул рукой и на небе появилось лёгкое облачко, которое постепенно превратилось в мультяшного медвежонка Умку, затем таким же образом возник Маугли верхом на чёрной пантере, а вскоре к ним присоединился ещё и Винни-Пух с горшочком мёда. Забавные зверьки закружились в весёлом хороводе, а девушка, счастливыми глазами с восторгом наблюдала за ними, по-ребячьи прижав руки к щекам.

Внезапно в сконструированной идиллии произошёл какой-то непонятный сбой — сверху из ниоткуда выскочил белёсый шар и понёсся прямо на нас, стремительно увеличиваясь в размерах. Я попробовал его замедлить — менять скорость движения в придуманном мире до этого удавалось с лёгкостью киномеханика, крутящего ручку старенького киноаппарата. Пытался превратить в неожиданного агрессора в безобидное облачко, но строптивый сгусток белого тумана на мои желания попросту наплевал. Моментально откуда ни возьмись появился страх и, казавшееся таким основательным и нерушимым, монументальное творение разом заколыхалось и начало исчезать. Хельга с искренней обидой обманутого ребёнка смотрела на расползавшиеся бесформенными цветными пятнами фигурки и готова была вот-вот расплакаться. А мне почему-то показалось, что она совершенно не замечает летящий в нашу сторону предмет.

Построенный с таким трудом мир расстаял вместе с образом девушки, а шар, наконец, нашёл свою цель и ударился в меня с силой железнодорожного локомотива, отбрасив далеко-далеко в чернильный мрак...

Я проснулся как от толчка, осторожно расплющил веки и подозрительно осмотрелся по сторонам. Ничего не изменилось — невдалеке алел углями догорающий костер, уткнувшись носом в плечо и чуть приоткрыв рот, спала Хельга, а рядом сопел рыжий малыш. Чуть в стороне застыл сфинксом солдат Гроха. Сам чёрный командир, как и Хрохан-Повелитель куда-то пропали. Вот только со мной определённо что-то произошло — казалось, в голове поселился какой-то чужак и настойчивым голосом тихо нашёптывал — "мы — теперь вместе, мы — это ты..."