Кастор Прайд. Хохот шута.

— Нам не нужна его жизнь, волшебник, — я перешел к вынужденной дипломатии. — Нам просто надо поговорить.

— Да кто вы такие, чтобы с вами разговаривать?!

Дамми тихо зарычал и чуть надавил нож. На рваную куртку мага упало пару красных капель. Крайне не хотелось начинать пытать этого придурка, но если он и дальше будет играть в героя, то боюсь мне удастся договориться со своей совестью. За совесть цверга я был более чем спокоен.

— Ладно, — Фарки все же оказался наделен некоторым количеством мозгов. — И не думайте, что я испугался, просто нож очень острый.

Даминион коротко взмахнул клинком, и храбрый чародей вновь смог пошевелить побледневшими руками. Он достаточно нагло оглядел нас своими затуманенными глазами и снова зарезал уже выигранные вроде бы переговоры.

— Услуга за услугу?

Я еле успел остановить ринувшегося убивать Дамми.

— Я могу замолвить за вас словечко перед Аскириасом, — Фарки неумело подмигнул. — Или вы думаете, он станет разговаривать с каждым встречным?

Как ни странно в словах волшебника была своя извращенная истинна. Столь скрытный и вероятно обладающий определенными возможностями чародей, каким без сомнения являлся наг, мог вполне заставить нас гоняться за ним по всему Грандриму. И не факт, что имя Рард кар Эрдириона окажется в этой погоне сколь-либо полезно. Так что определенная помощь нам бы совсем не помешала. И я не хотел сейчас задаваться вопросом, почему эта помощь появляется в столь неприглядном виде.

— И чего ты хочешь? Может познакомить тебя с девушкой?

— Я хочу выходить из этого дома и дышать полной грудью! — с какой-то отчаянной искренностью выпалил Фарки. — Хочу работать и не бояться, что меня опять прервут! Хочу спокойно дочитать эти ошпаренные Погонщиком книги. Я хочу, чтобы моя школа продолжала жить, — с неожиданной грустью закончил он свою короткую речь. — У нас здесь война, парни, — он хрустнул костяшками пальцев. — И думаю, без вас мы не продержимся и недели.

Я захохотал. Дамми ограничился язвительной усмешкой. Запойный Фарки неодобрительно посмотрел на нас, но продолжил.

— Раярд Граненого Дарана и школа "Троих и каждого", — волшебник вздохнул, — Уже месяц мы не можем поделить эту когда-то тихую улочку, — он неожиданно вскочил. — А ведь все так хорошо начиналось! Бросаю проклятую Академию и еду в Грандрим, создавать свою школу.

— Народу много? — алый цверг решил взглянуть на эту проблему с точки зрения прагматизма. А прагматизм в свою очередь заключался в том, что ему было гораздо проще перебить полдюжины недоделанных магов, чем рыскать по вонючим улицам в поисках Аскириаса.

— В самый раз! — Фарки задорно хохотнул, но тут же закашлялся. — Рыл по двадцать с каждой стороны. В том числе и с нашей! — он снова засмеялся.

Я быстро переглянулся с Дамми. Тот равнодушно кивнул и принялся набивать ненавистную мне трубку. К чему к чему, а к войне цверг был готов всегда. Всегда и со всеми.

— Тройки! Тройки идут!

Истошный вопль сотряс дряхлые стены. На улице послышались крики, ругань и какие-то невнятные команды. Раздалось истеричное хлопанье дверей и озлобленная беготня по недавно еще таким сиротливым коридорам. Фарки с проклятиями подбежал к доске и схватил с полки массивный, похожий на короткую трость циркуль. Лихо взмахнув инструментом, он обратил на нас свой горящий взор.

— Решайтесь, господа!

— По рукам, чародей, — я положил ладонь на эфес. — Тройки, это кто?

— Школа "Троих и каждого", — взгляд мага налился раздражением. — Лепреконы, ходят только по трое. Каждый в тройке выполняет свою функцию. Один атакует, один защищает, а ещё один, — разведчик. Тут главное сломать тройку, по одному они почти не опасны. Ну, кого ждем?! Доставай свои ножи, алый!

Дамми нейтрально хмыкнул, но действительно обнажил смертоносные клинки. Я также привел в готовность свой деревянный арсенал и посмотрел на волшебника.

— Тебя ждем.

22

Первое, что я увидел, выйдя из комнаты Запойного Фарки, это маленького, меньше Дамми, отчаянно рыжего мага, который чуть не уткнулся мне в живот. Маг несколько секунд недоуменно смотрел на меня снизу вверх, а потом заметил Фарки и тут же затараторил высоким, гнусавым голосом.

— В этот раз совсем плохо! — он шмыгнул красным носом. — Карли в первой же стычке руку сломали. Микрилиту голову разбили, хорошо если жив остался. Но пару минут вход ещё продержим, — он с надеждой посмотрел на Фарки, а потом перевел взгляд на Даминиона.

Вдруг раздался нестерпимый грохот и победные крики с явным лепреконским акцентом. По всей видимости, вышеозначенная пара минут только что прошла.

— Вперед! — завопил Фарки и, выставив перед собой грозно блеснувший циркуль, бросился к лестнице. Его маленький коллега послушно потопал вслед и только потом выдвинулся арьергард и главный козырь сегодняшней битвы. Алый цверг и Черный шут.

Внизу пахло гарью, пролитым пивом и ещё какой-то чисто магической дрянью. Памятуя о том, что уровень здешних бойцов оставляет желать много лучшего, я дал себе пять секунд на беглый осмотр ситуации.

Лепреконы явно побеждали. Несколько плотно держащихся друг к другу троек уверенно теснили с десяток людей, которым абсолютно не хватало пространства для успешных маневров. На моих глазах адепт "Грязной подписи" вычертил на пыльном полу замысловатый символ и каменные плиты под ногами лепреконов дрогнули. Локальное землетрясение, казалось, должно было разбросать или хотя бы ошарашить противника, однако узкоплечие, круглолицые маги дружно взялись за руки и скорчили настолько жуткие физиономии, что даже мне захотелось немедленно пойти выпить пару литров пива.

И демонстративной частью дело, увы, не ограничилось. Тройки дружно подпрыгнули, на мгновение зависли в воздухе, а потом резко опустились на землю. Итогом этих странных для меня телодвижений стало полное аннулирование магии "Грязной подписи". Плиты пола успокоились, приняв более-менее устойчивое положение и дав лепреконам возможность нанести ответный удар.

И надо сказать удар этот отнюдь не блистал ни красотой, ни оригинальностью. Но зато он явно был надежен. Один из магов выставил перед собой завязанные в довольно нелепый узел руки и что-то громко крикнул. Из основания ладоней в направлении коллег Фарки быстро повалил густой, черный дым. Меньше чем через секунду дым достиг ближайших людей. Тут же послышался кашель, чихание и даже что-то похожее на рвотные спазмы.

Я взглянул на Дамми. Тот откровенно забавлялся происходящим и, похоже, совсем не был настроен вступать в разгорающийся конфликт. Я вздохнул. В общем, он был предельно прав — Аскириас нужен мне, а значит, мне и брать на себя большую часть тягот сопряженных с этой потребностью.

— Кто-то сегодня уснет раньше других!

Хвала Диосу, у меня всегда был в запасе ещё как минимум один соратник. Старик Барги азартно свистнул и с силой хлопнул по моему плечу, призывая к активным действиям. Я обернулся, подмигнул хищно оскалившемуся шуту и, переложив меч в левую руку, разрядил арбалет в самого мерзкого с моей точки зрения лепрекона.

Болт с легким хлопком ударил в голову мага, отбросив того на несколько шагов, но явно не принес, казалось бы, столь естественного результата. Видимо в этой тройке волшебник отвечающий за защиту неплохо знал своё ремесло. Вместе с тем основная моя цель была достигнута. Тройка рассыпалась.

Я покрепче ухватил меч и в несколько прыжков оказался возле одного из удивленно съежившихся лепреконов. Что и говорить с годами я несколько обмяк, так что для первого раза ограничился сильным ударом рукоятки по челюсти. Маг упал, а я обратил внимание на последнего участника маленького лепреконского отряда.

Тот уже вполне оправился от моего разящего появления и, судя по застывшему взору и крепко сжатым губам, готовил нечто весьма неприятное. И ударил он быстро. Я даже успел почувствовать жжение возле лица в момент, когда моя дага вонзилась в его незащищенное плечо. Волшебник болезненно вскрикнул, и совсем по-детски схватился за рану. После чего отправился отдыхать вслед за своими соратниками. Если повезет, то он успеет очнуться до того, как истечет кровью.

К сожалению, если потеря одной тройки и изменила общую расстановку сил, то заметить это, мне было не дано. "Наших" все также теснили и хотя принесший без сомнения много хлопот дым рассеялся, адепты "Грязной подписи" все также терпели локальные поражения, которые в итоге должны были вылиться в полный разгром.

Единственным кто все ещё пытался поднять с колен израненную честь школы оказался старина Фарки. На моих глазах он молниеносно вычертил на стене своим устрашающим циркулем пару обычных с виду кругов. В ту же секунду из стены материализовалась бледная, покрытая сиреневыми пятнами рука не менее двух сарков длиной. Этих двух сарков вполне хватило, для того чтобы схватить за горло одного из оказавшихся поблизости лепреконов. Тот истерически забился в этой петле и едва не отдал концы, прежде чем сотканную из волшебства руку искромсало какое-то фантасмагорическое подобие мельницы. Однако поскольку подвергшаяся удачной атаке тройка была, по всей видимости, стержневой, наступление лепреконов чуть затихло.

Я быстро осмотрел поле боя. Несколько людей без движения лежали на каменном полу. И сложно сказать насколько они были живы. Остальные "грязные" волшебники выглядели, прямо скажем не лучшим образом. Часть из них вообще еле стояла на ногах, а остальная, судя по бегающим глазкам, всерьез помышляла о позорном, но таком желанном бегстве.

Между тем на меня обратили самое пристальное внимание. Одна из троек, довольно самоуверенного вида, со всей очевидностью выбрала меня целью своей следующей, незамедлительной атаки. Неприятно рослый лепрекон резко бросил что-то своим напарникам. Те еле заметно кивнули и мгновенно приняли какой-то очевидно ранее спланированный порядок. После чего вся кавалькада скорым маршем направилась прямо ко мне.

К этому времени я уже успел перезарядить арбалет и сейчас не постеснялся пустить его в ход. Однако на этот раз выстрел оказался не столь удачным. Верный болт неожиданно отклонился от курса и пролетел над головой переднего волшебника, слегка взлохматив тому волосы. Второй раз перезаряжаться я уже не стал.

Барги хохотал и осыпал магов бранью и насмешками. Признаться, я бы предпочел сейчас увидеть на его месте Карифа, но Рыцарь Падшего престола никогда не являлся, если я не мог справиться сам. Ну, сам значит сам.

Я рассмеялся, отбросил арбалет, выхватил меч с дагой и не дожидаясь формальных поводов поспешил начать атаку. Под ноги мне подвернулся оброненный в суматохе простенький жезл, который я не преминул использовать в своих корыстных интересах. Видимо в жезле еще оставались какие-то остатки магии и после того как я от души врезал по нему сапогом, запуская в героический полет к лепреконам, он доказал, что принадлежал пускай не слишком одаренному, но чародею.

Жезл дерзко преодолел все вероятные преграды и ударил в грудь первого волшебника. Удар, правда, вышел не очень сильным, но он проложил прямую дорогу в магической защите для моей даги. К сожалению, левой рукой я владел не столь уверенно как остальными, так что бросок вышел далеко не фатальным. Вместо того, чтобы вонзиться в глаз кинжал рассек щеку того самого рослого лепрекона, вызвав фонтан крови и изумленный возглас. Похоже, именно он отвечал в этой тройке за защитные порядки, так как у остальных членов отряда во взглядах появилась откровенная боязливость.

— Вперед! — Барги веселился вовсю.

Мне надо было сделать не больше пяти широких шагов. И я уже почти одолел этот путь когда меня, наконец, накрыло. Школа "Троих и каждого" все же продемонстрировала, что не зря рассчитывала на место в Бессонном переулке. Правый лепрекон сделал сложный, резкий жест и воздух вокруг меня наполнился битым стеклом. По крайней мере, когда моя кожа покрылась сетью мелких царапин, ощущение сложилось именно такое. Второй, отстав лишь на мгновение, издал низкий гудящий звук и на меня тут же навалилась тоскливая усталость. Сразу перехотелось сражаться, бежать, размахивать беспощадно отяжелевшим мечом. Хотелось просто лечь и заснуть.

— Очнись, малыш! Очнись! Пускай веселье закончиться не на тебе!

Хриплый голос старого шута отрезвил, заставил желать, заставил смеяться. И я засмеялся. Мне было больно, на плечи и разум давила невидимая гора, но я хохотал как обезумевший король. А через мгновение захохотал и мой меч. Вряд ли его слышал кто-нибудь кроме меня, но уж в этом случае его смех почти оглушал. Меч словно сам рванулся вперед, туда, где от ужаса все шире и шире раскрывались глаза дураков-чародеев.

Глаза заливало кровью от мелких ран, ватные ноги едва удерживали от неминуемого падения, но меня все же хватило на один сильный, точный удар. Увы, но время для сантиментов прошло. Клинок рубанул по дилетантски подставленной шее и маг безвольно упал на истоптанные плиты.

Оставшиеся противники явно не имели запасного плана и поступили каждый по-своему. Один (наиболее смышленый) быстро отпрыгнул в сторону и затерялся во всеобщей свалке. Второй же решил использовать ещё одну, так или иначе последнюю попытку убрать меня с игровой доски.

С громким скрежетом треснула каменная плита возле ног волшебника. Крупные, тяжелые осколки рванулись в мою сторону, словно рой гигантских ос. Я еле успел пригнуться и все же получил пару жестоких ударов по голове и плечам. Меня зашатало. Что и говорить этот финт был действительно хорош.

Позади послышался рев. Видимо один из снарядов задел скучающего Даминиона. И да простит меня Дамми, сейчас я мог только порадоваться этому событию. Если раньше алый цверг просто развлекался, то теперь им явно овладело не веселье, но гнев.

К тому времени как мое зрение приобрело относительную четкость, Дамми уже успел сократить расстояние отделяющее его от мага до одного удара. И надо признать удар этот вышел гораздо лучше моего. Кривой нож резанул по глазам, полностью шокирую кошмарной болью. Второй удар пришелся прямо в неприкрытое никакими чарами сердце. Волшебник ещё не упал, а Дамми уже рванулся дальше. И уже через несколько секунд его нож вновь нашел жертву.

Арн гор Даминион не знал что такое жалость. То есть не знал в буквальном смысле. В культуре алых цвергов такого понятия просто не существовало. Жизнь для них была потоком бурлящей от ярости крови. Презренной крови врагов, хохочущей крови друзей и своей собственной крови, злой и бессмертной. Крови, которая для алых цвергов была чище ключевой воды.

И сейчас он убивал, не думая о том что, наверное, можно было обойтись гораздо меньшими жертвами. О том, что можно было просто раскидать, запугать, и постараться не заливать пол лишней кровью. О не думал об этом, потому, что для него кровь никогда не бывала лишней.

Еще трое упали под беспощадными ударами цверга, прежде чем лепреконы поняли, что если школа "Троих и каждого" ещё хочет располагать хоть каким-то количеством адептов, то пришло время даже не отступать, а бежать что есть силы, подгоняя себя всеми магическими ветрами.