Х Легион (вторая форма, общий файл)

Мне чуть не поплохело: опять бросило в жар и щёки запылали от смущения.

Господи, что-то я сегодня сам не свой: похоже, сейчас моим разумом вовсю помыкала Олли, отсюда и излишняя слезливость, и смущение, и прочие прелести из стандартного девичьего набора. Да что ж она там на своей планете, с людьми не общалась, что ли? Чуть что — и в слёзы. Чуть что — и лицо заливает краска стыда.

Марси же, видя, в каком я нахожусь состоянии, успокаивающе улыбнулась и, быстро подхватив Олли под локоток, подтолкнула к выходу (да-да, именно Олли, поскольку я в тот момент окончательно перестал соображать). Идя по коридорам в сопровождении целой плеяды девиц, я боялся смотреть по сторонам, чтобы не уловить их встречных интересующихся взглядов. И чем ближе мы были к цели путешествия, тем всё больше и больше росло количество движущихся в одном с нами направлении девушек.

От такого обилия женской красоты я едва не падал в обморок, держась на ногах каким-то чудом. Да и Марси меня по-прежнему поддерживала, не давая упасть прямо в коридоре. Наконец, мы вошли в большой зал, который был уже практически полон. Вот тогда до меня и дошёл весь смысл выражения “как баран на заклание”.

Прошли практически через весь зал и остановились только возле специального возвышения. Вот здесь мне стало совсем не по себе. Я уже понял, что мне уготована роль “мальчика для битья” (пардон, уже, м-м-м, “девочки”). Вопрос только: к чему это всё?

Пытаясь успокоиться, я стал осматриваться по сторонам. И хотя мне претило такое количество внимания, но я хотя бы перестал вздрагивать и краснеть от каждого нового взгляда в мою сторону.

В зале было полно народу: такого количества юных дев я ещё никогда не видел. Ни одного мужского лица, ни одной девушки возрастом старше тридцати (по крайней мере, по внешнему виду). И ни одного форменного наряда. На всех дамах были красивые вечерние платья всех цветов радуги, отчего атмосфера собрания вся сплошь пропиталась чем-то радостным, торжественным. Ни следа чёрной зависти, ненависти или злости. Только дружеская поддержка и чистый, искренний интерес. Я смотрел в лица окружающих меня девушек и видел искренние улыбки на их лицах: меня пытались всячески поддержать. И эти улыбки отличались от насквозь фальшивых улыбок голливудских кинодив как небо и земля. Даже сам не заметил того, как внутренне оттаял и стал смелее смотреть в глаза окружавшим меня амазонкам.

Наконец, раздались первые аккорды торжественного марша и весь зал замер: лица строги, сосредоточены и обращены вверх, где разворачивается голографическое действо, в сжатой форме рассказывающее о случившейся на Виене трагедии, свидетелями и участниками которой оказались все присутствующие. Трансляцию вёл, скорее всего, местный ИИ, вещающий траурным тоном о том, как враг сумел захватить планету, а затем был уничтожен возвращающимся из дальнего похода “Десятым Легионом”.

Я впервые со стороны увидел свой первый бой на штурмовике и ставших такими родными девчонок. А кадры разворачивались всё быстрее и быстрее, и… Когда на моих глазах штурмовик, управляемый Селеной, был превращён в пар превосходящими силами врага, из глаз непроизвольно брызнули слёзы. Ноги мои подкосились, и если бы не помощь рядом стоящей Марси, которая поддержала меня за руку, я бы рухнул на пол.

— Боже мой, Селена, Дарья… Девчонки… — прошептал я, судорожно пытаясь вытереть застилающие глаза слёзы.

А меж тем действо продолжало набирать обороты, и нам показали, как героически защищая Виену погибли оставшиеся девчата, которых мы с Селеной и Дарьей подобрали на штурмовике. Как ни прискорбно это было признавать, но у них действительно не было практически ни одного шанса выжить. Один из штурмовиков был серьёзно повреждён, но сумел достичь поверхности местной луны. Его уцелевший ИИ смог при начале штурма оказать неоценимое содействие Легиону, сначала передав предупреждение о засаде, а затем транслируя уже мои передачи с поверхности Виены, которые помогли разобраться с управлением беспилотниками. Однако, кроме ИИ больше не уцелел никто. Разбитым штурмовиком, что я обнаружил в реке, кстати, управляла одна из близняшек-сестёр. Вторая сестра в это время лежала в реанимации, в той самой медкапсуле, до которой я так и не добрался. Девушка стояла в зале недалеко от меня и с каменным лицом взирала на последний бой своей сестры-близнеца. Ни одной слезинки не скатилось из её глаз, но всё лицо залила смертельная бледность, и только ближайшим к ней было видно, какого труда ей стоило не сорваться и выдержать это зрелище.

И многим ещё в зале предстояло стоять, закусив губы, считая гулкие удары своего сердца и молча сглатывая непрошенные слёзы. Много в этом бою погибло девчат, но осознание того факта, что враг, всё же, был мало того, что разгромлен, так ещё и выведаны его очень важные секреты, заставил на радостной ноте закончить полное боли повествование.

Когда закончилась трансляция, в зале на некоторое время воцарилась тишина. Десятый Легион скорбел, переосмысливая горечь утраты близких людей, своими жизнями проложивших путь к победе над ненавистным врагом. К сожалению, ни одного живого врага Легион не встретил. Но девушки погибли не напрасно: теперь стало возможным найти “противоядие” от излучения, блокирующего работу ИИ. А это — тысячи, миллионы жизней, которые теперь можно спасти.

Наконец зазвучала чарующая мелодия вальса, и вся масса трёхтысячного Легиона пришла в движение. Девчата улыбались друг другу и поздравляли с победой, хоть в уголках глаз у каждой и застыла плохо скрываемая печаль по не вовремя ушедшим в небытие боевым подругам.

В этом я с ними был солидарен и не являлся исключением: мне было мучительно больно осознавать потерю девчат, с которыми хоть ненадолго, но пересёкся мой жизненный путь.

А девушки просто ходили по залу и, выражая свою затаённую скорбь, иногда мягко пожимали ладони друг другу, а иногда коротко обнимались и шли дальше. И от этого на душе становилось легче, и мир уже не казался столь отвратительным.

Один вальс сменился другим, затем третьим. Пока не зазвучала резкая дробь марша.

С первыми звуками все кругом подтянулись и обратили своё внимание на возвышение, возле которого я так и стоял, опираясь на руки Марси. На трибуну взошла девушка, почти ничем не отличающаяся от остальных, за исключением взгляда умудрённого жизнью человека, который резко добавлял к возрасту как минимум лет двадцать.

Тут же наступила тишина и все взгляды сосредоточились на ней. Я тоже невольно притих,

рассматривая стоящую передо мной даму. Брюнетка с короткой стрижкой и очень напряжённым, озабоченным взглядом. Она внушала уважение одним только своим видом. В её лидерстве я, почему-то, ни на секунду не усомнился: от неё прямо-таки веяло тяжёлым бременем ответственности за всех нас.

— Вчера для всех был тяжёлый день, — начала она свою речь, в которой меня неприятно поразило слово “вчера”, — Впервые за долгое время нам удалось полностью нейтрализовать врага, во много раз превосходящего нас численностью, технической оснащённостью и вооружением. Поэтому сначала я расскажу о тех, чья помощь оказалась как нельзя кстати. О тех, кто помог пересилить врага и оказался в нужное время в нужном месте.

Голос умолк и над головами снова развернулась голографическая панорама. Происходящие действия опять комментировал ИИ. И я снова увидел девчонок из штурмовика. Но у ИИ стояла задача не просто показать бой, а указать все наши промахи и удачные решения, поэтому трансляция больше походила на очень реалистичную объёмную компьютерную модель, а не голографическую съёмку камер штурмовика. В нужных местах действие замедлялось и все присутствующие могли рассмотреть положение каждого участника боя в мельчайших подробностях. Глядя на то, что вытворяла со штурмовиком Селена, я не мог поверить своим глазам: она буквально предугадывала направление следующего выстрела врага, уклоняясь от поражения очередным немыслимым манёвром. Случайно бросив взгляд на стоящих рядом девчонок, поразился тому, как внимательно они рассматривают каждый момент боя. Их неподдельное восхищение мастерством пилота я прочувствовал буквально всей кожей, настолько мощным был всплеск эмоций в столь небольшом помещении. Особенно понравился момент, когда штурмовик на полной скорости врубается в корабль-матку, вскрывая его корпус, как простую консервную банку. Рассматривая сие действо в замедленном варианте со всеми подробностями, я лишний раз мысленно перекрестился: за один только бой мы столько раз оказывались на грани смерти, что наша победа над врагом казалась какой-то нелепицей, просто сказкой. Но тем не менее, уцелели и разнесли вражеский корабль в пух и прах. Когда отгремели финальные аккорды скоротечного боя, ИИ сделал паузу секунд в десять и стал воспроизводить следующие кадры. Теперь перед всеми явилась уже Олли в полном боевом снаряжении: обтягивающий тело, словно вторая кожа, гермокостюм. Дополнительные защитные энергетические экраны на руках и ногах, две “казацкие шашки” крест-накрест за спиной, тяжёлый пояс с прицепленной к нему всякой взрывающейся дребеденью, и эмкой, которая в отличие от шашек, выхватывалась из-за спины не снизу, а сверху. И завершающий штрих — антигравы в подошвах. О каждом изделии ИИ рассказывал подробно, вращая изображение, а где нужно — приближая, давая рассмотреть каждый узел в мельчайших подробностях.

М-да… Что я могу сказать? Даже сам впечатлился от столь эффектного зрелища этакой “мисс Бэтмен” в облегающем костюме и гермошлеме с затемнённым светофильтром. А уж когда ИИ стал в подробностях смаковать сам процесс боя с “тарелкой” и дронами, даже меня проняло до глубины души. Знал бы, насколько часто буду “балансировать на лезвии бритвы”, фиг бы попёр на этого монстра: идея просто благим матом орала о наличии всех признаков изощрённой попытки суицида. Да и выглядела точно так же: ну кто в своём уме попрётся на бронированную железяку размером с пятиэтажку с двумя ножиками-переростками и одной недоделанной эм-пукалкой наголо? Это практически то же самое, как кавалериста выпустить против танка: пока тот на своём лихом жеребце доскачет до бронированного противника, его уже раз сто изрешетят из пулемётов, затем раз двадцать расстреляют из орудия, да ещё напоследок переедут гусеницами, чтоб неповадно было. И надо ли здесь напоминать о том, что даже если наш кавалерист умудрится уцелеть под гусеницами танка, то при попытке взять монстра на абордаж, обломает о его броню все свои шашечки-сабельки и иже с ними. Сумасшествие чистейшей воды!

Именно такое чувство у меня и возникло, пока ИИ распинался о всех достоинствах и недостатках данного способа самоубийства. Так что когда голограмма показала весь процесс боя в подробностях, я и сам опешил. Одно дело биться с врагом, и совершенно другое — наблюдать за процессом со стороны.

Особенно эффектно смотрелась моя самопальная защита. Вот один из дронов выплюнул в направлении Олли мощный энергетический заряд, но вовремя выставленный экран левой руки поглотил смертоносную энергию. Следом прилетел второй заряд, который успешно был отражён уже экраном правой руки в сторону не ожидавшего такого поворота событий другого дрона, ещё даже не успевшего прицелиться, и погасил тому на некоторое время защитные экраны. А затем Олли, наподдав жару, оказалась рядом с врагом. Быстрый взмах обеих лезвий — и дрон, разрубленный пополам, искорёженной грудой металла падает на землю. И всё это было проделано единым движением, в полёте. Скорость реакции просто поражала: если бы не замедленное воспроизведение голограммы, никто бы даже не понял, что произошло. Для постороннего зрителя всё слилось в два энергетических выстрела, почти слившихся в один, затем вспышка... И один дрон падает на землю, а второй едва успевает отвернуть в сторону, избегая столкновения с несущимся на него чем-то, очертаниями напоминающим человека.

Я даже залюбовался такой красивой смертоносной особой… Ну ещё бы, не каждый раз можно увидеть Олли со стороны (в этот момент я, почему-то, воспринимал её отдельно от себя). Однако, как это всё получилось — для меня было загадкой.

И когда у всех на глазах, как заправский кавалерист, Олли своими игрушечными шашечками отчекрыжила от “тарелочки” очень важные для полёта части двигателя, зал удивлённо охнул. Включая меня. Даже зная, что был там, сам не мог поверить в случившееся. Этот самоубийственный бой выглядел чрезвычайно невероятным, чтобы быть правдой. Наблюдал за этой “картиной маслом” так, словно не я принимал участие в этой бойне, а кто-то посторонний. До меня и сейчас с огромным трудом доходило, что смог такое сотворить.

Да и дальше всё было просто на грани фантастики. Когда садился за штурвал штурмовика, в голове вертелась мысль: в прошлый раз нас было трое. Теперь же мне предстояло сражаться в одиночку. Справлюсь ли?

А дальше что-то накатило и дальнейшее помню словно в тумане. Обработанные при помощи ИИ кадры, снятые камерами штурмовика, показали мне, что же случилось на самом деле. И надо сказать, что такого я даже во время боя в тройке не видел. Пируэты, выписываемые штурмовиком, заставили, наверное, все вражеские ИИ свихнуться от напряжения. Они просто противоречили законам физики. Ну как можно мгновенно остановить летящий на сверхзвуковой скорости тяжеленный аппарат? Это же ни в какие рамки не укладывается. И да, такого просто не бывает. Разве что во сне.

Но, тем не менее, транслируемое видео именно это и показывало: я умудрялся мгновенно останавливать штурмовик и мгновенно ускоряться до сверхзвуковых скоростей. Каждый выстрел попадал прямо в цель, да при том так, что врага не спасала никакая энергозащита. Дроны разлетались на мелкие осколки или вообще испарялись без следа, а для первого корабля-матки хватило всего пяти выстрелов, чтобы взломать его защиту и отправить в утиль. Второй корабль был прямо в воздухе развален на две части: штурмовик прошёл через него, как нож сквозь масло.

Затем у меня, видимо, кончились батарейки: помню только как с трудом посадил штурмовик и выполз наружу. Ну а дальше появились мои спасительницы и уложили в медкапсулу восстанавливаться. Всё-таки, потеря такого количества энергии не могла пройти для организма даром. Поэтому я целые сутки провалялся в отключке.

Провалялся бы и больше, но организм, видимо, решил пока ограничиться разумным минимумом, заставив меня очнуться вечером следующего дня.

И теперь я с ужасом наблюдал за своими “художествами”, так красочно расписываемыми местным ИИ. В конце показали и финальную фазу уничтожения врага, когда ИИ смог, наконец, разобраться с управлением вражескими дронами. Но там сопротивление было уже чисто номинальным.

Когда же закончилась трансляция, некоторое время в зале не раздалось даже шороха. Все три тысячи человек стояли молча и пытались осмыслить увиденное. Я и сам был потрясён до глубины души: только недавно очутился в этом мире, а уже таких дров наломал — чертям в Аду тошно стало. И если бы я хоть понял, что со мной происходит, так нет же: вот я, обычный человек (правда, конечно, не совсем обычной для себя наружности), и откуда у меня такие богатые познания и умения? Уверен, — андоррианцы мне столько всего на подкорку записать не могли во время путешествия к Виене. Тут что-то другое.