Ненавижу

— Я понимаю... — ответил мужчина, пожимая Стасу руку. — Я бы и сам уехал как можно скорее, но не могу ее так бросить, это было бы не честно.

Стас в последний раз чуть заглянул в палату, окинул взглядом девушку, лежащую на высокой кровати, в окружении приборов и многочисленных проводов и поспешно ушел, скрывая набежавшие слезы.

Что-то противно пикало над ухом. Этот звук отдавался пульсацией в висках. Слегка пошевелила пальцами — слушаются. Веки будто свинцом налились, но, немного постаравшись, я и с этим справилось. Взгляд уперся в белый потолок, в комнате было темно, что не могло не радовать. Слегка повернув голову, увидела множество экранов с цифрами и знаками, которые ни о чём мне не говорили. Именно один из таких аппаратов пронзительно пищал. Множество проводов отходили от компьютеров, стоящих возле кровати, какие-то были присоединены к рукам, какие-то к датчикам на груди и голове. На лице была какая-то маска. Через нее в лёгкие проникал воздух, что облегчало работу организма. Что я здесь делаю? Ничего не понимаю. Попыталась вспомнить, что было до потери сознания... Помню встречу с Филиппом, он пообещал меня забрать к себе. Хотел, чтобы я переехала... помню по улице шла и... удар. Что случилось?

Я слегка пошевелилась, пытаясь лечь удобнее, но поясницу пронзила боль. И всё... больше я ничего не чувствовала не на спине не ниже её. Стало страшно, потому что двигать могла только руками и головой. Прибор запищал чаще, а маска стала мешать. Я сдернула её с лица и вдохнула больничный запах, пропитанный лекарствами. Лёгкие сначала обожгло (наверное, с непривычки, видимо я уже давно дышу через маску), а потом дыхание стало лёгким.

В коридоре послышались быстрые шаги и в комнату кто-то стремительно вошёл. Я медленно повернула голову и увидела двух мужчин. Один из них подбежал к кровати, на которой я лежала, и плюхнулся на колени около меня, обхватив мое лицо руками.

— Стасенька, девочка моя... — Прошептал Филипп, целуя моё лицо. Я слабо улыбнулась, чувствуя, как сердце переполняет радость. Как я по нему скучала, будто сто лет не видела. Второй мужчина решительно оттащил от меня брата и усадил его на пустую кровать. Мужчина начал меня осматривать: посветил фонариком в глаза, начал задавать какие-то вопросы, на которые я отвечала, как можно короче, потому что говорить было трудно.

— Надо же... в последнюю ночь очнулась! — Восхитился он. — Такое в моем практике впервые.

Помощник врача, пришедший через пару минут стал списывать показатели с мониторов и что-то переключать. Маску с меня сняли и дали выпить какие-то таблетки. Когда врач уже заканчивал, Филипп, втихаря подставил стул к моей кровати и сел рядом, крепко взяв за руку.

— Доктор, — позвала я мужчину, когда он уже хотел уйти. Этот мужчина мне нравился. Он был приятным в общении и внушал доверие. Когда он со мной говорил, то сразу появлялась лёгкость, и я начинала ему верить в том, что все действительно будет хорошо. Его зелёные глаза были такими добрыми и веселыми, что не было сомнений, что этот человек часто улыбается, о том же свидетельствовали ямочки на щеках, которые ему безумно шли. Мужчина обернулся ко мне. — Вы сказали, что у меня травма позвоночника, но осматривать не стали. Это серьезно?

— Ну, любая травма это серьезно. А не осматривал, потому что решил сделать это с утра. Вам всё-таки нужно больше отдыхать, а сейчас ночь как-никак. Или у Вас есть какие-то жалобы? — голос мужчины стал настороженным, будто он знал, что я ему скажу.

— Я ног не чувствую. — Мой голос дрожал, а рука брата сильнее стиснула мои пальцы.

— Совсем? — переспросил мужчина. Я пожала плечами. Врач подошёл ко мне и откинул в сторону одеяло, открыв мои ноги. Я смотрела на Филиппа, лицо которого было напряжено, и ждала действий врача, но ничего не происходило. Брат всё больше мрачнел, и я не понимала почему, но поняла, когда посмотрела на вопросительный взгляд доктора. Страх ледяной рукой схватил за горло. Мужчина обоими руками ощупывал мои ноги от щиколоток до бёдер, но я ничего не чувствовала. НИ-ЧЕ-ГО! Ни одного его прикосновения. На глаза навернулись слёзы. — Стася, ты совсем ничего не чувствуешь? — Я отрицательно покачала головой. Мужчина надавил на низ живота, но я опять ничего не почувствовала, а вот выше чувствительность была полной. Половина моего тела была просто парализованной.

Я не выдержала и расплакалась. Слёзы жгли глаза и стекали по щекам. Филипп вытирал моё лицо своими ладонями, что-то нашептывая. Я ничего не слышала. Я не могла успокоиться, просто не хотелось верить в то, что я теперь всю жизнь буду сидеть в инвалидном кресле, не способная, ничего сделать сама. При том, что даже не знаю из-за чего всё это случилось. Не успела я задать волнующий меня вопрос как почувствовала укол и Филипп аккуратно уложил меня на кровать. Я и заметить не успела, как заснула.

Когда я проснулась, Филипп лежал на соседней кровати, мирно посапывая. В голове сразу всплыли воспоминая вчерашнего дня и на глаза снова навернулись слёзы. Я тихо всхлипнула, совершенно не желая разбудить Филиппа, но он проснулся и, сразу же, метнулся ко мне.

— Стасенька, что случилось? Не плачь, родная, пожалуйста.

Я ещё раз всхлипнула и посмотрела на брата. Надо же, первый раз вижу его не бритым, а щетина ему даже к лицу. Он так выглядит еще мужественнее. Слёзы куда-то сразу испарились, когда встретилась с ним взглядами.

— Я ведь даже не знаю, после чего я тут оказалась.

— В смысле? — не понял брат.

— Я не помню, что случилось. Помню, что с тобой встречалась и после разговора шла домой, а дольше... Что случилось? Давно я здесь?

Мужчина надолго задумался, будто обдумывая, что лучше сказать, но наконец-то заговорил:

— Давно, Стася. Уже больше года прошло, как ты впала в кому. В тот день... ты попала в аварию, тебя сбила машина. Человека, что сидел за рулём так и не нашли. Это было вечером, как ты помнишь, и свидетелей не было.

— Филипп? — Мужчина погладил меня по плечу, давая понять, что внимательно слушает. — Я теперь никогда не встану? Всю жизнь буду обузой для тебя?

— Не смей так больше говорить никогда! Слышишь? Ты будешь ходить! Рома проведет диагностику и сделает всё возможное! Я его давно знаю, он отличный врач! У него золотые руки, он тебе поможет!

Я недоверчиво посмотрела на брата, но его взгляд был серьезным и уверенным. Он погладил меня по голове и, как невесомую куклу, посадил в кровати. И тут я вспомнила своё пробуждение и вопрос, вертящийся в голове.

— Филипп, а что врач имел в виду, когда сказал, что я в последнюю ночь очнулась?

— Понимаешь, Стася. Ты была в коме больше года и в последние недели твоё состояние резко ухудшилось. Я пытался отговорить Романа, но было решено отключить тебя от прибора жизнеобеспечения сегодня. Они не верили, что ты очнёшься...

— А ты? — перебила я его, видя, как тяжело ему об этом говорить.

— А я верил до последнего, и вот ты очнулась ночью. В последний момент... Как я этого ждал, малышка! — Филипп сильно меня обнял, будто боялся, что я исчезну, но вместо этого я так же крепко обхватила его шею руками. — Извини, мне нужно позвонить. Ты не против? — Я отрицательно покачала головой, а мужчина улыбнулся и вышел в коридор, попутно доставая телефон. Вместо него в палату, улыбаясь, вошёл врач. Только сейчас вспомнила, что не знаю, как его зовут.

— Роман Аркадьевич, — представился мужчина и протянул руку, которую я уверенно пожала.

— Думаю, мне нет надобности представляться, — слабо улыбнулась я. Мужчина взял стул и сел рядом.

— Шутите, значит, уже идете на поправку. — Улыбнулся в ответ мужчина. Так искренне и заразительно и тряхнул светлыми волосами.

— Роман Аркадьевич, а я смогу ходить? Хоть когда-нибудь?

— Стася, я не стану от тебя ничего скрывать, как бы твой брат меня об этом не просил, но на это надежда очень мала. Мы сделаем тебе необходимую операцию. Если понадобится, то и не одну. Ты, возможно, будешь стоять, сможешь самостоятельно делать какие-то минимальные движения, но ходить... вряд ли. — Рука мужчины крепко сжала мои вмиг похолодевшие пальцы. — Но ты ведь всё равно постараешься? — Столько веры в этом голосе. Неужели он и вправду думает, что я справлюсь? Но я все-таки кивнула, когда увидела его улыбку.

* * *

Филипп нервно расхаживал по кабинету Романа, пока тот разговаривал с девушкой в палате и проводил какие-то процедуры. Длинные гудки в телефоне никак не желали сменяться знакомым мужским голосом.

— Слушаю, — послышался в трубке хриплый бас.

— Стас, она очнулась, — тут же сообщил мужчина без каких-либо приветствий.

— Я еду...

— Нет, не нужно. Она всё равно ничего не помнит. Я сказал, что её сбила машина, и лишних вопросов у неё не возникло, значит пусть всё остается так. С Ромой я уже договорился. Я не желаю ей рассказывать правду.

-Но почему я не могу приехать? Я хочу её увидеть! — Недоумению мужчины не было предела. Голос его тут же стал более уверенным, и из него пропала сонная хрипотца. — Я отдам ей силу!

— Ничего не получится, Стас. Её ментальная защита всё еще на месте. И она не спадет, пока она не сделает этого сама, а она этого не помнит.

— Ты не хочешь, чтобы я с ней встречался? Чтобы я помог ей?

— Просто встреча с тобой может вызвать отрывки воспоминаний. Всё-таки ты в этой истории сыграл тоже не последнюю роль... Ты, кажется, хотел уехать?.. — Перевёл разговор мужчина, не отвечая на второй вопрос.

— Я никуда не поеду, раз она пришла в себя. Я хочу её увидеть. Надеюсь, хоть со стороны за ней понаблюдать ты мне позволишь?

— Позволю, только если ты не попадешься ей на глаза. Никогда!

Филипп сбросил вызов и глубоко вздохнул, посмотрев в окно. Весеннее солнце грело, заставляя снег медленно таять. На душе у мужчины было тяжело. Похоже, он наступает на те же грабли, вновь скрывая от сестры правду, но рассказать ей всё как есть он не в силах. Он желал своей Стасе только добра, поэтому был готов снова рискнуть, промолчав, когда надо бы говорить...

Глава 10

На улице было жарко. Солнце, стоящее высоко в небе пекло голову, которая была прикрыта широкополой белой шляпой. Неожиданный порыв ветра заставил кроны деревьев в парке зашелестеть. Проходящие мимо люди не обращали на меня никакого внимания, лишь изредка попадались личности, кидающие взгляд, полный жалости, пристально осматривая укрытые пледом ноги, но мне плевать на них. Мне не нужна ничья жалость.

За время прогулки, руки безжалостно устали подталкивать колёса коляски и я остановилась в тени клёна, чтобы немного отдохнуть и почитать книгу, взятую у невесты Филиппа — Лолиты. Она замечательная девушка — весёлая и умная, а главное всегда искренняя. Она очень сильно мне помогает, когда дома нет Филиппа, даже не знаю, чтобы я без нее делала. Сейчас я еле убедила Лолу, что пока она ходит по магазинам со мной ничего не случится. Она прекрасно знает, как я не люблю походы по магазинам, а эта девушка просто жить не может без шопинга, так что у меня достаточно времени, чтобы побыть одной. Да и не лишать же единственную подругу радости.

Неожиданно почувствовала, что мою коляску, кто-то сзади толкнул и повёл по асфальтированной дорожке парка. Я испуганно закрыла книгу и обернулась. Сверху на меня смотрели насмешливые зелёные глаза.

— Рома, ты уже приехал! — Я радостно улыбнулась и поставила коляску на тормоза, отчего мужчина запнулся и, чуть не упав, перегнулся через спинку, едва не придавив меня своим весом. Мужчина громко засмеялся и принял вертикальное положение.

— Намёк понял. Сама так сама. — Мужчина обошёл меня, попутно чмокнув в щеку, и теперь я могла его полностью разглядеть. Белые кожаные ботинки с заострёнными носами едва покрывали светло-голубые джинсы, облегающие его сильные ноги, на тёмном кожаном ремне был прицеплен чехол с мобильным телефоном, а белая рубашка свободно спадала по широким плечам и груди. Половина пуговиц была расстёгнута, открывая широкую сильную грудь даже без намёка на растительность. Он как всегда улыбался, зеленые глаза блестели от солнечного света, а солнцезащитные очки были сдвинуты на макушку.

— Как прошла твоя командировка? — Поинтересовалась я, когда мы приблизились к скамейке, на которой уютно устроился мужчина.

— Отлично. Конференция оказалась очень познавательной. А как у тебя дела? С каких это пор ты гуляешь одна?

— У меня всё прекрасно. А, знаешь ли. Я в последнее время очень люблю проводить время в одиночестве. Лишний раз всё обдумать не помешает. Да и пока Лола вдоволь находится по магазинам у меня уйма времени.

Глаза мужчины погрустнели, и я глубоко вздохнула, прекрасно понимая причину этого.

— Рома, кажется, с этим мы уже разобрались. Ты же не виноват, что операция не произвела должного эффекта, к тому же прошло только четыре месяца после нее.

— Но чувствительность к твоим ногам должна была вернуться сразу. Если её нет, значит, я никудышный хирург.

— Ты прекрасный хирург. — Моя рука легла на ладонь мужчины. — Так что давай на этом мы закончим этот ужасный разговор. Лучше угости меня кофе.

Рома тут же повеселел, широко улыбнулся и поднялся со скамьи.

— Ты ведь капучино любишь? — Уточнил он, выискивая взглядом ближайшее кафе.

— Да. А ты предпочитаешь латте.

На соседней парковой дорожке стоял мужчина, внимательно наблюдая над тем, как Стася, медленно двигаясь по дороге, разговаривала с Романом. Её лицо светилось радостью, при виде мужчины. Стас не отрывал взгляда от быстрых движений её рук, которые ловко управляли коляской. Он бы отдал всё, чтобы помочь ей, но даже через такое расстояние он чувствовал стену, которую, сам же, и научил её ставить.

Бросив взгляд на дорогие часы, на запястье, он покинул парк, пора было идти на радио, Всё-таки с работы его еще никто не увольнял, и терять он ее тоже был не намерен. Теперь это единственная радость в жизни.

Чужая сила забунтовала внутри, чувствуя, как отдаляется ее настоящая хозяйка, но выпустить он ее не мог. Контролировать всю эту энергию становилось все сложнее. В тот день, когда он вытащил Стасю из того дома, Филипп хотел просто убить Аристарха, сотворившего с его сестрой такое, но он решил действовать куда кровожаднее. Он наложил на мужчину тоже заклинание, что лежало на его сестре, и просто стал выкачивать магию Стаси из Аристарха. Тот долго молил о пощаде. Ровно до тех пор, пока не умер в мучениях, которые ему придумал Филипп в его снах.

Вспомнив о том ужасном дне, Стас тряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Бросив последний взгляд на удаляющуюся пару, он направился на работу. Надежда на то, что всё получится его не оставляла не на миг.

В кафе было светло и уютно. Откуда-то с кухни раздавался приятный аромат, от которого начинало урчать в животе. Только сейчас поняла, какая я голодная. Сделав заказ официантке, на мгновение вслушалась в звуки радио и услышала знакомый голос любимого ведущего:

— Ну, и как вы уже догадались, у меня к вам очередной вопрос. Есть ли у вас любимый человек? Может это ваш одногрупник или одноклассница, а может единственный любимый вами человек это мама. Звоните и расскажите мне, кого вы любите!