2. Ну, понеслось!

За что пострадала... На меня равнодушно смотрело лицо Макса. Я изо всех сил вонзила ногти в пол, чтобы скрыть отчаянную дрожь в руках и голосе. И проглотив вопль негодования — сумела произнести:

— Ну, здравствуй, пропащий!

* * *

Дождь немного успокоился, но продолжал упрямо моросить, верхушки деревьев сгибались под порывистым ветром, обдавая землю ледяным душем.

— Паршивое дело, ее нигде нет! — раздраженно в трубку рявкнул я, отвечая на звонок Ника. Было так тошно, хоть волком вой!

От ярости в ушах шумела кровь, ногти все сильнее впивались в ладони. Какие же они твари... Уничтожить Гиен к черту, чтобы остальные жили спокойно! Я был в таком бешенстве, что уже готов был согласиться с Ноксом и его "Человеческими расами"! Хотя нет, к черту этого изувера и его учеников типа Дарвина, Рида, Уоллеса и прочих... а то начнут с гиен, кончат волками!

Если бы Макс младший не путался возле Люды, я бы к нему относился очень хорошо... Да и Колинец, Крыс по-ихнему, тоже ничего, хороший парнишка...

Какие глупости лезут в голову, когда надо сосредоточиться и принять нужное решение!

Я стоял возле подъезда Люды. Вокруг густо воняло гиенами, но выделить отдельные запахи не мог, все было сознательно спутано...

И ее нет! Нигде...

В общем, все было ясно. Запаха Макса отсутствует, значит — ее похитили наши подопечные, дававшие клятву служения на комондации... Вероятно, они утащили и Макса, тот пропал еще раньше.

Что делать?! Я невидящим взглядом смотрел перед собой, пока до меня не дошло, что на детской площадке под грибком, скрываясь от дождя, сидит парочка. Девушка медленно пьет пиво прямо из банки, парень неспешно ест банан.

Я направился к ним...

Блондиночка, заметив меня, так и не донеся до рта, остановила банку с пивом, ожидая вопроса. Парень медленно и равнодушно жевал банан дальше, уставившись в одну только ему известную даль.

— Вы не видели здесь трех мужчин с девушкой? — вежливо спросил я, оставаясь под дождем.

Они, отрицая, покачали головами... Девушка с пивом, оказалась любезней спутника и, склонив голову набок, хриплым голоском пояснила:

— Тут были какие-то чудики с пиццей... Никого вроде... Чужих больше не было...

Мне надо узнать о "чудиках" как можно больше, и я весело сказал:

— Точно... они это, Серега в доставке работает, — подумав с полсекунды, не особо рассчитывая на успех, спросил:

— А давно? И что за машина? Вдруг кто из соседей просто пиццу заказал...

Тут медленно поднялся парень, изобразив выражение презрения на лице, выдал:

— Ты чё? Мент или понт? — и заржал как конь на лугу, видно умиляясь своей шутке.

Я, сдерживаясь, дружелюбно пояснил, изображая досаду:

— Да вечеринка у дружбана на даче, а они не дождались... Серега за своей бабой сюда заехать должен был, а я не знаю к кому они после подались.

— А... Бывает. — Парень видно был полностью удовлетворен моим ответом, так как сразу унялся и вновь сел под грибок. — Они между собой базарили... В Раменку они двинуть хотели, там ищи!

— А... к Лехе двинули... Ну, спасибо, выручили! — Парень кивнул, девушка вновь переключилась на пиво. Возвращаясь к своей машине, я вспоминал, кто из оборотней живет в Раменке... Никто.

Конечно, есть огромный шанс, что доставка пиццы к Людмиле не имеет никакого отношения; как и то, что это могло быть похищение под прикрытием. Так как вероятности равны, надо туда ехать! Я включил печку — на мне ни одной сухой нитки не было. И доставая телефон, подумал, кому нужно дать указания... Связи не было, и только когда я покидал город, двигаясь в южном направлении, с трудом дозвонился до Ника:

— Слушай, тут появилась версия, что ее увезли в Раменку. Я цепляю на себя маячок, если не звоню два часа подряд — присылай отряд. Значит, я ее не вытащил. — Ник расспрашивал дальше, желая знать подробности, но их у меня и не было.

Я вынул из перчаточного ящика крохотный маячок, зацепив его изнутри к штанине, спросил, как Ник видит меня на экране.

— Нормально вижу, — послышался в трубке голос белки. — Раз у тебя это только версия, я подключаю наших к поискам девушки, и сам буду искать по городу, — над чем-то раздумывая, медленно пообещал Ник.

— Да, ты "наших" гиен хорошо потряси! — напомнил я, сворачивая на небольшую дорогу к поселку.

— Я помню. Это обязательно. Жду звонка! — Ник закончил беседу.

В Раменке наших точно нет, но сам поселок — очень крупный. Раньше здесь было четыре небольших завода, но выжили только Сахарный и Рапсовый. Химический и Ремонтный — медленно вышли из строя, что стало настоящей трагедией для жителей. Зато за десять лет их отсутствия — полностью восстановилась природа: зверюшки в окрестном леске появились, рыбка в речке. Виды птиц, вроде навсегда покинувшие эти края, вернулись в местные леса...

Свернув с дороги на лесную тропинку, я притормозил в уютной лощинке и вышел. Тут бы волком пробежаться и все разнюхать, но не думаю, что местные жители, как и Люда, будут прибывать в счастливой уверенности, что это просто большая собачка бегает по поселку. Они тут же откроют охоту на волка...

Мы с Тео, когда то хотели построить несколько жилых комплексов за городом и подбирали лучшие места, с тех пор я неплохо знаю: сколько, где населения и состояние инфраструктуры их поселков.

В Раменке больше восьми тысяч жителей, и откуда стоит начинать поиск?! Я оглядел закрытую машину и задумался. Наверно на их месте я старался устроиться подальше от людей.

Значит начну исследование пустующих заводов, но вроде в здании вагоноремонтного завода есть какие-то организации, потому начну с заброшенного, химического... А там запах покажет, кто где...

* * *

Я громко выдохнула, наблюдая за бандитами. Шестерки по приказу вплотную подступили ко мне, но "Макс", небрежно приказав, внезапно остановил их:

— А... так она еще и Максова девка... Все назад. Хотя нет, поразвлечься можно, но пока не калечить...

Пока он говорил я окончательно поняла, что главарь совершенно непохож на Макса. Глаза равнодушные, ростом повыше и надменность в каждом жесте.

Невысокий брюнет шагнул, пытаясь поймать меня за локоть, исполняя приказ главаря "пока не калечить". Я вывернулась, ускользая от его руки. Самое страшное, не в состоянии хоть как-то себя защитить, слезы подступая, убивали последнее сопротивление.

— Ах, ты!.. — брюнет схватив меня за шею, толкнул. Я даже крикнуть не смогла — с ужасом отпрянула назад, прижавшись спиной к облезлой стенке. Тут из толпы вылез... Крыс и медленно приближаясь, сказал:

— Не трогай Красивую! Мот, еще руку на нее поднимешь — пообломаю к...

— Да ты кто ты та...

Крыс, не напрягаясь, размашисто врезал другу и, повернувшись к главарю, сурово произнес:

— Хватит тут отморозка строить! Ты пока никто! Власть у твоего папаши...

— Уберите этого урода! — рявкнул бандит, похожий на Макса, собираясь выходить из комнаты. Видимо Крыс словами его крепко зацепил.

Толпа из его окружения, как марионетки накинулись на моего защитника, и в три минуты все кончилось. Его свалили на пол и начали избивать ногами.

Точно — отморозки! Своего сожрать готовы! Еще минута и он уже лежал, не двигаясь...

Разгоряченные дракой, они повернулись ко мне, видно решив исполнить приказ главаря с особым пристрастием.

Я, боясь дышать, вжалась в стену, будто ища у нее помощи. Время растянулось на года...

— А вот вы где... — раздался знакомый голос директора, не помню, чтобы хоть когда-нибудь так ему радовалась! Я подняла голову и уставилась на дверь. Все, кроме высокого негодяя, так похожего на Макса, также вскинули головы и обернулись к двери, где в тусклом свете застыла громоздкая фигура... Кирилла Борисовича. Судя по опешившим физиономиям бандитов, они его сейчас не ждали!

Я со всех ног хотела кинуться к нему, но негодяй похожий на Макса, рявкнул:

— Взять его!

О людях так говорить не принято, но другого слова не подберешь — вся свора с ненавистью накинулась на моего спасителя.

Я перебежала к безучастно лежащему Крысу. Это какой-то сбывший ужас! Пощупала пульс — жив, надеюсь, скоро придет в себя. Пока я осматривала спасителя номер один, спасительно номер два жестоко сражался...

Как же помочь Кириллу?! От беспомощности хотелось рыдать, при этом, калеча обидчиков!

Похожего на Макса главаря среди сражающихся уже не было, он видно незаметно ушел из комнаты, когда началась драка, как и те, что были с ним, но на моего спасителя номер два натравили противных полосатых собак.

Он сражался с шестью собаками, нет, глупость, какие собаки! — это были настоящие гиены, с их противными увертками, подлой трусостью, капающей слюной и жаждой убийства в глазах. Эти гиены были крупнее средней собаки, конечно не Пиратик и Волчик, но тоже не маленькие.

В ужасе я закрыла ладонями лицо. Но это не помогло... Звук тяжёлых ударов. Хруст кости, как у раздавливаемой скорлупы, звучное бульканье вызывающее жуткие спазмы в желудке... Я отчаянно пыталась глотнуть хоть немного воздуха. Секундами казалось, что это все происходит не со мной, минутами — реальность выдавливала душу кошмаром!

Нападающих слишком много! Я не знала чем ему помочь, лихорадочно оглядывая комнату, примериваясь к стулу, но Кевин будто догадавшись, сквозь зубы прохрипел:

— Не лезь!

Тут открылась дверь, и в комнату ворвалось еще шесть гиен. Все... Я уже плакала в голос, когда они изрядно потрепав Кевина, с размаху свалили его на пол. Все выглядело, будто животные работали командой или были надрессированы только на этот, выверенный прием. От удара об пол Кевин потерял сознание.

Свора собралась и, дождавшись раненых, — выбежала за дверь, будто год репетировала, я осталась с двумя жестоко избитыми мужчинами... Сидя над ними, с неподдельной тоской задавалась вопросом, как долго ещё Кевин пробудет без сознания?! И что будет с нами потом... я боялась дышать полной грудью, прячась от происходящего кошмара.

Из-за закрытой двери раздавались всплески смеха. Анальный юмор отморозков странным образом соединялся со страхом перед женщинами пополам с презрением, и полным антиинтеллектуализмом. Ну да, умный мужчина так себя вести не станет, ему нет нужды самоутверждаться за счет кого-либо, а вот полное ничтожество... а что ему "несчастному" делать?!

Как там у классиков: "Разум — миролюбив и снисходителен. Невежество — воинственно и беспощадно. Ибо разум, все понимающий, добр по сути своей и утверждает себя лишь собственным наличием. А невежество — оно слепое, и чем оно может себя утвердить, если не будет жестоким и неумолимым?"

Поражаясь, чем может в такие моменты отвлекаться мозг, чтобы не взорваться от перегрева, я превозмогая слабость — казалось, что во мне всем мышцы превратились в желе — подползла к Кириллу.

Как мне было его жалко! И почему "эти" ушли? Что задумали?! Пока я думала, мои пальцы самостоятельно поправляли светлые волосы защитника, мягко убирая их с ран на лице. На его руки было страшно смотреть! Зубы этих тварей превратили их в кровавое месиво... Бедный!

Я села над ним, с нежностью вглядываясь в черты лица... Нос у него был с горбинкой, видно ломал и даже не раз, неудивительно, такой драчун! Но сейчас, это вызывало просто умиление, хотя помнится, меня неприятно удивляло его стремление все проблемы решать кулаками. Нежно погладила поверх целой кожи на руке и села, оперев голову на руку.

Я устала бояться. Будь что будет... Это не фильм, когда стулом можно снести дверь или беззвучно проломить стену...

Хотя хотелось уснуть или потерять сознание, а потом раз... и очутиться дома! И чтобы этот кошмар — мне только приснился! Мне всегда был свойственен подобный эскапизм: погрузившись в мир хорошей книги, не хотелось из него выныривать. А сейчас это расцвело пышным цветом... Я вновь посмотрела на Кевина. Хотелось лежать как он, и ни о чем не думать...

Я сознательно переключилась на другое: мне с лихвой хватило красивого, хорошо одетого, "очаровательного" Лехи, чтобы опасаться и не любить этаких мажорчиков — на поверхности само очарование и пустота внутри. Наверно потому мне никогда не нравились такие мужчины. А сейчас наверно уже поздно задумываться об этом...

Тут в двери ввалилось двое бандитов, которые игнорируя меня, небрежно подхватив, уволокли Крыса из комнаты... Чувствую скоро мой черед! Меня постепенно пробирал вроде бы уже навсегда покинувший ужас.

Точно! В комнату вновь вломилась толпа, которая грубо подхватив меня и бесчувственного Кирилла, потащила нас куда-то по наклонной дороге между заброшенными цехами, в которых стояли огромные чаны с засохшими пятнами чего-то химического.

Я молчала, с трудом шагая между двумя бандитами. Опустив голову, я внимательно прислушивалась к гулким шагам, отдававшимся эхом от высоких облезлых стен. Позади, зверски схватив за израненные руки, двое других похитителей волокли Кевина по бетонному полу между гигантскими проржавевшими цистернами. Я не знала за кого из нас волноваться больше, но от неопределенности: ведут убивать или еще что столь же мерзкое задумали — было безумно страшно.

Наконец нас подтащили к "колодцу". По-моему их еще называли очистными сооружениями, может, я и ошибаюсь, но это глубокая яма из широких бетонных колец, выложенных одно на другое как детские кубики. Мой страх перерос в ледяной ужас, когда до меня дошло, что они решили спустить нас в эту яму... Я пошатнулась назад и едва не упала. В ногах горячей волной разошлась слабость, они стали словно ватные.

Но тут случилось худшее!

Те, что тащили Кевина... просто скинули его внутрь! Я закричала от ужаса, на моих глазах убили человека!

Глаза перестали видеть, исчезли все звуки — и я потеряла сознание.

* * *

Пошел второй час, с момента как я очнулась и сижу на дне темной ямы, никто не появлялся... Сидеть на холодной и твердой земле, было также неудобно, как и находиться на колючем айсберге.

Воздух в этом колодце был слишком густой и влажный, чтобы нормально дышать.

Я вновь медленно склонилась над раненым, прислушиваясь — к счастью он жив! Испытывая дикий ужас, я полагала, что он погиб! И как только пришла в себя — нервно подползла к Кириллу, который лежал в неудобной позе с неестественно вывернутой ногой, но было отчетливо слышно, как он дышит! Тяжело, хрипло, но дышит! От облегчения задрожали руки... и навалилась слабость.

Мне стало страшно... Ужасно от всего страшно: от темноты, от неизвестности, от густого мертвого воздуха, бетонной плиты почти закрывшей нашу яму, будто в насмешку оставившей тонкую полоску скупого и мутного света...

Паника нарастала, выбивая дробь зубов и нервов!...

— Я не могу здесь быть! Боюсь быть погребённой под этой чертовой бетонной плитой!

Не знаю что случилось — на миг прикрыв глаза... я очнулась от сна, ощущая себя так, словно лежу укутанная теплым легким одеялом. Если это был сон, то желания просыпаться у меня абсолютно не было. Я поерзала на месте, и еще сильнее прижалась к источнику заманчивого тепла. С минуту подремав, я потянулась и тут услышала ворчание: