Право выбора (сила желания 3)

— То есть как? — озадачился Тайрон.

— Просто! Представь себе сначала артефакт, затем меч, и позови! Это ведь не простые подарки. Они откликнутся на зов хозяина.

Некромант удивился, но спорить с Лавром не стал. И вскоре оба самых главных его приобретения уже были с ним рядом.

— Ничего себе! — не мог поверить Тайрон.

— Заклятье на верность — очень сложное и мощное. Татьяна больше полувека билась, прежде чем получила результат! — объяснил происходящее Лавр. — Ни артефакт, ни меч никогда тебя не покинут. Их никто не сможет даже взять в руки, а не то, что украсть. Тебе достаточно их только позвать. И они вернутся.

— Но почему? Почему вы подарили мне столь ценный дар? — не мог понять Тайрон. — Ведь вы меня так мало знаете....

— Достаточно, — отрезал эльф. — И вообще... долго ты еще собираешься прохлаждаться в своей... м-м-м... темнице? Ты собираешься бежать, или хочешь позволить милейшей леди Эрлаэнеллен себя убить? Между прочим, Трофим уже ждет тебя с оседланными лошадьми и собранными в дорогу сумками в трактире "Перекресток".

— Спасибо! — выдохнул Тайрон, хлопнув Лавра по плечу. — Надеюсь, что судьба даст мне шанс вернуть свой долг!

— Может быть, — ухмыльнулся Лавр. — А пока возьми вот это. Думаю, эльфийская тюрьма убедила тебя, что путешествовать в качестве некроманта небезопасно.

Тайрон развернул серебристую ткань и увидел тонкий черный кожаный ошейник, усыпанный шипами. Знак рабства был вышит золотыми нитками и слегка светился. Татьяна выполнила свое обещание. И теперь он спокойно сможет добраться до Верховной Жрицы.

* * *

Если бы Тронгрейм Гримрикс, принц Омрийский, был не принцем, а полноправным королем, он отменил бы традицию Великих Походов к демонам! И пусть бы вопили старые маразматики в Совете, что нельзя нарушать традиций! Чхать! Почему нормальный орк, едва только ему стукнет первая сотня лет, должен отправляться куда-то к демонам на рога? Делать что ли больше нечего? Под боком Нейтральные земли распоясались донельзя, а он, наследник престола, почти пять лет занимался тем, что гонял по горам диких збыыхов! И что толку? Зеленоволосые монстры по-прежнему жрали всё подряд (включая друг друга), разговаривали междометиями и размножались со страшной скоростью. А если учесть, сколько в горах было укромных ущелий, пещер и лесочков, найти и истребить всех збыыхов было просто нереальной задачей. Да и на кой демон оркам нужны эти треклятые горы? Безжизненные скалы, мерзлые камни, узкие, козьи тропы... ни полезных ископаемых, ни караванных троп, ни-че-го!!! В одной их старинных легенд говорилось, что горы — это погибший тысячелетия назад дракон. И Тронгрейм постепенно приходил к выводу, что легенды не лгали. Если бы Омрийский хребет был обычными горами, от них была бы хоть какая-то польза! Принцу даже думалось, что войной на орков никто не шел не только потому, что не хотели связываться с жестокой и воинственной расой. Просто воевать было не из-за чего. А набрать целую армию идиотов, согласных сражаться за одну только Великую Идею... возможность подобной авантюры не приходила в голову даже вралям-летописцам.

Тронгрейм ободряюще похлопал своего жеребца по мощной шее и скомандовал устраиваться на ночлег. Последний ночлег перед тем, как его военный отряд войдет в Омрию. Ворота откроются, герольды затрубят в трубы, и Великий Поход будет закончен. С этого момента принц будет считаться полноправным наследником престола. И, в случае смерти короля, оденет корону. Вот только Тронгрейм надеялся, что отец его проживет как можно дольше. Потому что жить в серпентарии, называемом королевским дворцом, ему совершенно не хотелось. Опять интриги, глупые фрейлины, непрошеные советчики, лизоблюды, телохранители... тьфу! Когда действительно нужно, ни одного из них днем с огнем не сыщешь! Где, спрашивается, были все эти прохиндеи, когда на принца покушение совершалось? Причем прямо на балу, в тронном зале? Если бы не ушлая девица, из клана Синих, стрела пронзила бы Тронгрейма насквозь! Ведь на торжественные мероприятия (чтобы их демоны поимели, причем в самом извращенном виде) кольчугу, видите ли, одевать не положено! И что мы имеем в итоге? Перспективу жениться, причем в самом недалеком будущем!

Разумеется, никакого официального обещания дано не было. Но Тронгрейм привык отвечать за свои слова. В конце концов, спасенная жизнь того стоила. А чем еще он мог отблагодарить девушку? Ну не деньгами же! Тогда клан Синих точно счел бы себя оскорбленным! Защищая короля, они выполняли свой долг, и отнюдь не ждали никакой благодарности. Вот только... неблагодарные короли долго не живут. Тронгрейм невольно поморщился. Хорошо было бы, если бы девица сама отказалась от брака. Мало ли... полюбила другого, или еще что-нибудь. Однако принц понимал, что это нереально. Кто откажется стать женой наследника престола и, в будущем, королевой?! Так что придется все-таки Тронгрейму жениться. Стиснув зубы и прикрыв глаза. Поскольку спасшая его девица была совершенно не в его вкусе. Радовало принца только одно — орки к свадьбам относились тщательно, не торопясь. Так что с официальным предложением, обручением и помолвкой можно было потянуть. Хотя бы года два. А там... вдруг что-нибудь изменится? И вообще... надо поговорить с этой девицей, посмотреть еще раз... вдруг, чем демоны не шутят, он за последние пять лет расцвела и стала красавицей?

Вырваться из дворца, чтобы встретиться с Ширайсенни Феллтенай из клана Синих, Тронгрейму удалось спустя неделю после Великого Похода. Череда официальных мероприятий, посвященных возвращению принца, казалась бесконечной. В конце концов, Тронгрейм просто сбежал. Разумеется, отцу о цели своего визита в клан Синих он сообщил, но больше — никому! А то увяжется свита, и поговорить с Ширайсой наедине точно не удастся. А принц вообще хотел обойтись без официоза. И даже не стал предупреждать потенциальную невесту о том, что готовится к ней прибыть. Насколько Тронгрейм знал, она вместе с братьями любит охотиться на Пустошах. Ну и... почему бы к ней не присоединится? Парадное одеяние Тронгрейм оставил во дворце, на землях клана Синих он был всего пару раз (и то с официальным визитом), так что вряд ли его здесь кто-нибудь узнает. И успеет предупредить Ширайсу. Правда, ее братья принца знали хорошо, поскольку не раз сражались рядом с ним, плечом к плечу, и участвовали в различных авантюрах, но...с ними он сумеет договориться. Неужели они не хотят счастья своей единственной любимой сестре?

Охотников Тронгрейм нашел быстро. И не мудрено. Троица носилась по Пустошам с дикими воплями и пыталась поймать нечто мелкое, мечущееся в траве. Гхм... и это называется охота? Любопытно, много они дичи поймали таким способом? Впрочем... в данный момент принц был вовсе не против того, чтобы подурачиться. Да и невесте пора было показаться. Вот только... что-то здесь было не так. Тронгрейм наметанным взглядом окинул ладную женскую фигурку, утянутую в национальный охотничий костюм клана Синих. Какая-то Ширайса была... мелкая. Или она такой просто казалась на фоне братьев, каждый из которых комплекцией напоминал большого горного медведя? В любом случае, принц не любил неясностей. И неожиданностей. А потому решил для начала подъехать к братьям. Благо, Ширайса в очередной раз унеслась от них в неизвестном направлении.

— Ваше высочество! — заметив Тронгрейма, Грум и Грим почтительно склонили головы.

— Сколько раз вас предупреждал, будете звать меня высочеством, побью! — нахмурился принц. — Мне это во дворце до тошноты надоело!

— Кого из нас будешь бить? — расплылись в улыбках братья, предвкушая веселую забаву и соскучившиеся по старому приятелю.

— Монетку кину! — съязвил Тронгрейм, спрыгивая с коня и снимая куртку. — Ну? Кто первый?

Братья переглянулись, и первым спрыгнул с коня Грим. Как всегда. Есть вещи, которые не меняются. И от осознания этого принц почувствовал себя беспричинно счастливым. Здесь не будут его щадить, не станут ему подыгрывать и не пожелают соизмерять силу. Именно поэтому Тронгрейм любил бороться с братьями. Ему самому было интересно, научили ли его пять лет Великого Похода действительно чему-то стоящему? И чему за это время научились братья? Кулак Грима просвистел рядом с ухом, но принц легко ушел от удара. Главное было — не попасться в тесный захват огромных ручищ. Иначе Тронгрейму снова грозит трещина в ребре. А он еще от прошлой раны не совсем отошел. И, по чести, вообще не должен был ввязываться в поединок. Хоть у принца и был самый лучший лекарь, но... вдруг швы на боку все-таки разойдутся? Однако Тронгрейм не желал слушать голоса разума. Ему слишком хотелось размяться со старым приятелем. Ай, демон! Грим, как будто почувствовав, попал кулаком прямо по раненному боку! Принц поморщился, а противник, поняв, что здесь что-то не так, невольно замер. Тронгрейм тут же воспользовался ситуацией и свалил Грима с ног.

— Попался! — радостно припечатал он.

— Тронгрейм, ты что, последние мозги пропил в своем Великом Походе? — возмутился Грим, даже не пытаясь встать. — Ты же ранен! Зачем ты полез в бой?

— За надом! — огрызнулся принц, но больше ничего умного сказать так и не успел. Поскольку был сбит с ног.

От неожиданности Тронгрейм даже не успел как следует сгруппироваться, а потому приложился мордой о песок. А нападавший удобно устроился у него на спине и, воспользовавшись секундным замешательством противника, вывернул ему руки.

— Не с-смей трогать моих братьев! — раздалось шипение прямо над ухом Тронгрейма. Грум и Грим заржали как кони.

— Смейтесь, смейтесь, — прошипел принц, поняв, что оседлала его ни кто иная, как собственная потенциальная невеста.

— Отпусти его, — попросил Грим. — Он не причинил мне вреда, мы просто боролись.

— Ты уверен? — девичий голосок звучал так нежно и звеняще, что принцу нестерпимо захотелось обернуться.

Ширайса отпустила его руки, слезла с его спины, и Тронгрейм, наконец, смог подняться.

— Приветствую тебя... — начал он и замер, чувствуя, как теряет собственную челюсть и, кажется, мозги.

Это была не Ширайса. Перед ним стояла эльфийка! Перворожденная собственной персоной, прекрасная до такой степени, что хотелось замереть в священном благоговении и преклонить колени. Стройная, легкая, изящная фигурка с соблазнительными изгибами, умопомрачительно длинные ноги, платиново-белые длинные волосы и глаза цвета горных фиалок. Огромные, чуть раскосые и необычайно пронзительные.

— Это посестрима Ширайсы, — представил эльфийку Грум. — Дочь правителей Нейтральных земель Лайринелль о, Фэлл дер Лавертеналлен Томерллинель.

— Друзья зовут меня Лайра, — улыбнулось прекрасное видение и протянуло Тронгрейму руку.

— Тронгрейм, — выдавил из себя принц, осторожно прикасаясь губами к хрупким, прозрачным пальчикам.

— Извини, что я на тебя напала, я думала, ты обижаешь Грима, — продолжала ослепительно улыбаться эльфийка. — Присоединишься к нашей забаве?

— Ну уж нет! — возразил Грим. — Пусть постоит в тенечке, он ранен!

— Рана почти зажила! — огрызнулся, насупившись, Тронгрейм.

— Можно посмотреть? — вмешалась эльфийка. — К сожалению, магический дар передается только через поколение, и мне досталось совсем немного... но... может быть, я сумею помочь?

— Вот еще! — возмутился принц.

Не хватало еще, чтобы это прелестное создание любовалось его продубленной всеми ветрами шкурой! И уж тем более шрамами на ней! И вообще... разве положено Перворожденной одеваться в одежды клана Синих и носиться сломя голову? Разве положено эльфийке родниться с орками? Что вообще она делает на этих Пустошах? А Грим еще принца обвинял в том, что тот мозги потерял. Сами-то они ничего не потеряли? Наверняка, родители даже не знают, что их непутевая дочь находится в неподобающем месте в неподходящей компании и совершенно без охраны. Подобное прекрасное создание должно содержаться в самой мощной крепости! Причем, желательно, под охраной дракона. Только тогда можно спать спокойно. И то вряд ли. Потому что желающие завоевать руку и сердце Светлой эльфийки наверняка прибывают к ее родителям косяками.

— Эй, Тронгрейм, ты что, заснул? — помахал перед носом принца своей лапищей Грум. — Может, все-таки позволишь Лайре взглянуть на свою рану? Вдруг она и правда поможет? Тогда милости просим, присоединяйся к нашей забаве. По глазам ведь вижу, что ты хочешь подурачиться!

— Хорошо, — пробурчал принц и все-таки стянул с себя рубаху.

— И с этим ты полез драться? — раздался возмущенный вопль братьев.

— Мама говорила, что иногда мужчины ведут себя как дети, но до сих пор я не очень-то в это верила, — нахмурилась эльфийка. — Твоя рана только-только начала заживать. Тебе еще как минимум неделю нельзя активно двигаться! Даже верхом скакать я не рекомендовала бы! И вообще... кто тебя так бездарно штопал? Если бы моя мама увидела, она бы руки твоему лекарю оторвала! Причем по самую шею.

— Ты можешь исправить? — напряженно поинтересовался Грим. Видимо, испугался, что принц скопытится прямо на его землях.

— Могу. Только лучше вернуться домой. На Пустошах подобными вещами заниматься... небезопасно. Мало ли... кто может учуять кровь.

Тронгрейм честно пытался сопротивляться, уговаривая, что у него ничего не болит и вообще все хорошо. Но кто его слушал? Эльфийка нахмурилась и приказала братьям тащить Тронгрейма домой. И Грум с Гримом, конечно же, ее пожелание выполнили. А против этих двух медведей сразу принц и в здоровом состоянии вряд ли смог бы выстоять. Поэтому он покорно позволил притащить себя в дом к братьям и, смирившись, стал ждать, пока все будет готово к процессу лечения. Впрочем... братья к этому относились довольно просто. Освободили стол, накрыли его относительно чистой скатертью и уложили сверху принца. При виде тазика с теплой водой и многочисленных тряпок Тронгрейма передернуло. Он терпеть не мог лечиться. Но фиалковые глаза Перворожденной могли уговорить еще и не на такой подвиг. Принц почувствовал, как ее холодная ладошка коснулась недавней раны, и блаженно прикрыл глаза. Только бы она подольше не убирала руку! Боль усилилась, а потом стала постепенно стихать, словно ее кто-то высасывал наружу. Мысли принца путались, словно увязнув в болоте, а ощущение блаженного покоя только усиливалось. Право же, ради этого стоило сходить даже в Великий Поход. Тронгрейм попытался открыть глаза, чтобы поблагодарить Перворожденную, но она прижала к его губам свою руку.

— Спи... тебе нужны силы.

И принц уснул.

5.

Вейрер, конечно, подозревал, что карты эльфов несколько устарели. Погрязнув в постоянных войнах и политических интригах, Перворожденные не обращали внимания на остальные расы. Благо, те не рисковали нарушать установленных границ. Однако он даже не подозревал, что за последние полторы сотни лет мир изменился настолько. Конечно, когда последний раз Вейрер был в Ллернийском лесу, он только-только справил собственное совершеннолетие, и не мог трезво и разумно оценить окружающую обстановку. Но не настолько, чтобы не понять, что Перворожденные напрасно не обращают внимания на остальные расы. И не придают значения Нейтральным землям. Впрочем... чего ждать от Светлых? Ну, возмутились они, что где-то процветают межрасовые браки. Ну, разозлились, когда границы Нейтральных земель подползли вплотную к Ллернийскому лесу. И что? Да ничего! Отправили в лес юную эльфийку, причем незаконнорожденную. Да еще и лорда Нерсиса ей для полного счастья вручили. Боги, да разве они здесь справятся? Дроу попытался переговорить с обоими, но только рукой махнул. Эрлаэнеллен собиралась ехать на выборы Верховной Жрицы, а старый интриган, лорд Нерсис, нашел с правителем Нейтральных земель общий язык. Ничего удивительного, если учесть, что тот тоже оказался Светлым эльфом! Значит, по крайней мере половина слухов была права. Если, конечно, лорд Нерсис не вешает лапшу Вейреру на уши. Но лучше было поехать и выяснить все самому. К тому же, лорд утверждал, что нужная дроу орчанка является частым гостем в доме правителей Нейтральных земель. Звучало, правда, как бред, но... какая разница? Все равно Вейрер должен был попасть на Нейтральные земли.