Дочь вампира

— Да, конечно.

Запоздало мелькнула мысль, что можно было бы подкрепиться более чистой кровью. Стоит эту крашенную красавицу поманить, и она даже без вампирьих чар пойдёт за мной куда угодно.

С сожалением покинув тепло супермаркета, я шагнул в зябкую прохладу очередного утра. Небо чуть посветлело, зато потухли фонари, и даже я не отличал густую тень от валяющегося на земле человека.

— Ах ты ж, ... такой, ...! Смотри, куда прёшь, ... слепой! — с чувством прохрипел грязный и оборванный пьянчуга из-под ног. Я перешагнул через распростёртое тело, морщась от накатывающей волнами вони.

— Эй, хотя бы десятку дал за моральный ущерб! — Неслось из-за спины. Я только прибавил шаг.

Жалкий мир, жалкие люди, годные только в пищу. Что моя сестра и многие другие находят в этом мире, что он притягивает их, как огонь мотыльков? Или именно это — привкус порока, вседозволенности и риска — влечёт молодых глупцов сюда?

Не понимаю.

Дома меня ждала злая, как Мортис, Лилия, невесть с чего вскочившая ни свет ни заря.

Пока мы в четыре руки разбирали пакеты, она злобно шипела, боясь разбудить подруг:

— Где ты шлялся? Предупредить не судьба была?!

— Разве я должен перед тобой отчитываться? — флегматично поинтересовался я. Сестра смутилась, но тут же нашла ещё к чему придраться:

— Неужели ты не понимаешь, что теперь всё зависит от тебя?! Как мы будем спасать отца, если с тобой что-то случится? Ты просто не имеешь права рисковать.

Я закрыл глаза, досчитал до десяти... подумал, и досчитал до ста. Ничто не способно меня взбесить.

Кроме глупости сестры по крови.

— Что может рискованного в обыкновенной охоте, скажи? — вкрадчиво осведомился я.

— Местные вампиры! — Огрызнулась дампир, понимая, что действительно ведёт себя как дура. — Знал бы ты, какие они подлые и хитрые!

— Знаю. Ещё вопросы?

— Одолжи нам денег, надо одежду прикупить...

Ясно, опять она наберёт разноцветных тряпок, которые потом вряд ли оденет.

— Хорошо, под ответственность Туманности.

Лилия сразу сдулась и погрустнела.

И поделом.

Лилия

Я быстро раскладывала новые покупки по полкам единственного шкафа. К безграничному удивлению моего братца, привыкшего, что я в магазинах чуть ли не сутками могу пропадать, управились мы быстро, всего за пару часов. Ведь, во-первых, нет никакого удовольствия покупать то, что жизненно необходимо, а во-вторых, меня сейчас занимали совсем другие проблемы.

Айрэна, сосредоточенно переплетающая волосы у единственного зеркала, меланхолично поинтересовалась:

— И вот мы в нужном мире. Какие у тебя планы, Лил? Как ты хочешь выручать своего отца? — закрепив кончики, она подошла ко мне, с научным любопытством заглядывая в лицо. Я выдавила из себя улыбку-оскал, едва сдерживаясь, чтобы не заскрипеть зубами. Милая подруга всё ещё изредка нарывалась, подчёркивая своё превосходство. Как же! Эльфийка! Первородная! По умолчанию выше любой другой расы, а то, что мозги куриные, — ничего, на её величие не влияет...

— Я не знаю, — наконец неохотно призналась я, убирая последние обновки. — Вроде бы, здесь есть вампиры, но неизвестно кому они подчиняются.

— Даже если они и встанут под ваши знамёна, толку от них не будет, — фыркнула эльфка, прожигая меня ехидным взглядом изумрудных очей. Выцарапать бы их, чтоб наглость свою поумерила... — Этот мир беден на магию, так что даже высшие не смогут противостоять лордам.

— Тоже верно. Использовать же их как пушечное мясо неразумно, — порывшись в ящиках, я раздобыла мятый листок и карандаш. Устроилась на полу и стала в задумчивости чертить линии, снабжая их стрелочками и кружочками со стилизованными фигурками. — Сейчас главное — тянуть время.

— Это может быть опасно, — резонно заметила Туманность, — твоего отца могут убить, пока мы строим планы.

Нахмурившись, я с нажимом провела ещё одну линию, едва не прорвав бумагу.

— Это исключено, — я едва не подпрыгнула, услышав голос Даниэля. Сонный вампир, разбуженный нашими голосами, стоял в дверях спальни. Всклоченные волосы почти полностью скрывали его лицо, казалось, он вот-вот заснёт на ходу, но голос у него был бодрый. — Если назначен Наследник, то, чтобы освободить трон, первым умереть должен он, а уж потом Владыка. Ларэа не станет так рисковать.

— Думаешь, что лорды с тобой не справятся? — холодно осведомилась я. — Учитывая, что они скрутили отца...

— Справятся. Но тогда всем лордам придётся участвовать в схватке за власть, костяной трон признает только сильнейшего. А значит нашего разлюбезного наследника Ларэа могут обскакать другие, пока таящиеся и выжидающие. Ему этого не надо.

— Ты уверен? — подозрительно осведомилась Туманность, не спуская с моего брата испытующего взгляда.

— Уверен, — отрезал вампир, отметая другие предположения. — Узурпаторам придётся заставлять Мастера проводить отречение за себя и за меня. Принудить его к этому можно только одним способом... Так что, Лилия, я приказываю тебе быть осторожной.

Я только кивнула, прекрасно понимая, что высший прав. Физически я слаба, не смогу постоять за себя в бою. Магии во мне нет, я хороша только как советчица у трона, и то, начинаю сомневаться, что советы мои кому-то нужны. Как ни обидно признавать, но Даниэль прав, мне не хватает опыта, чтобы ввязываться в действительно серьёзную политику.

А отец... Отец поручал мне не сложные задания и льстил, зная, что может порадовать меня. Я же так хотела быть полезной...

Мирно спящий на подоконнике Акирэ расправил крылышки и сонно оглядел комнату лиловыми глазами. Осторожно перелетел мне на колени и, пользуясь моей задумчивостью, попробовал на зуб сначала лист, а затем карандаш. Обиженно сплюнув на пол смятые щепочки, он жалобно заглянул мне в лицо. Я слабо улыбнулась и осторожно провела кончиками пальцев по хребту. Тоже ещё одна проблема.

Дроконёныш жрал всё. Абсолютно. Другое дело, что не все наши продукты ему нравились и от много он воротил нос. Правда, после того, как Даниэль, заметивший, как мы нянчимся с капризным драконом, едва его не придушил и насильно накормил противной подгоревшей кашей, Акирэ ведёт себя примерно и даже сомнительными шедеврами моего кулинарного искусства не брезгует.

Но сколько же еды ему надо!!!

Попрошайничает эта зараза почти каждые полчаса, за раз съедая внушительную порцию. Куда это всё в нём девается — природе неизвестно.

Впрочем, бездонное голодное брюхо было не самым главным его недостатком. У дракончика был очень острый язык, что с полным отсутствием инстинкта самосохранения давало взрывную смесь. Больше всего Акирэ любил доставать моего брата. Вампир и так не все шутки понимал, а уж сомнительные остроты дракона выводили его из себя. Конечно же, Даниэль высокомерно игнорировал эту "досадную помеху", но иногда даже его терпение заканчивалось, и тогда малютке-ящеру приходилось срочно искать спасения у меня.

Вот и сейчас Акирэ опасливо косится на моего брата, готовый в любой момент превратиться в безобидную, а главное, безъязыкую татуировку. Ну что они ещё могли не поделить, а?

— Слишком просто, — тихо, ни к кому не обращаясь произнесла я. Хаотичное переплетение линий на бумаге одновременно складывалось и набросок звездолёта, и в хищное, искажённое яростью и голодом лицо вампира.

— Что, прости? — Туманность лениво обернулась ко мне, словно потревоженный сфинкс, пробужденный ото сна.

— Всё слишком просто, — упрямо повторила я, неосознанно дорисовывая лицо вампира, очень похожего на отца. — Нам слишком просто удалось уйти. Слишком просто смогли найти виноватых в наших злоключениях. Слишком просто жить здесь, ничего не делая, ожидая, когда нас найдут... или когда мы найдём выход. Дурная игрушка! — с непонятным ожесточением рыкнула я и пробила карандашом переносицу вампира.

— Ты предпочитаешь, чтобы было сложно? Чтобы друзья погибали на глазах, чтобы паутина чужих интриг затрагивала более тонкие структуры, чем банальная власть? — искривил губы Даниэль, не показывая клыков.

— Я предпочитаю знать, с кем и на каком поле играю.

— Чтобы подстелить соломки на место падения?

— Чтобы совсем не падать.

Я скомкала и отбросила испорченный лист, слишком резко вскочила, и Акирэ с протестующим писком скатился с моих колен.

— Лорды и пираты — ещё не игроки, — в пустоту произнесла я, пытаясь выстроить в уме идеальную схему. — Кто-то должен стоять за ними, координируя. Ларэа не настолько глуп и самонадеян, чтобы принимать технику флибустьеров. Враг Туманность имеет доступ в Свободный Город и должен знать, что на вампиров нельзя полагаться, они нарушают любые сделки.

С сцепила пальцы, словно пытаясь удержать хрупкий момент озарения, стиснула зубы.

— Кто-то третий, — тихонько подхватила Айрэна. — Тот, кто знает обе реальности — и магическую, и техническую...

— Их объединение под одним покровительством невозможно в принципе, значит власть не подходит. Личные мотивы — глупо...

— Именно глупости правят миром, — растягивая гласные, лениво произнесла Туманность, улыбаясь задумчиво и отрешённо.

Я скользнула взглядом по ней, пытаясь удержать мысль за хвост, и как на меч напоролась на оценивающий, довольный взгляд Даниэля. Словно вампир проверял меня и остался доволен тем, как я прошла испытания.

Кровь бросилась в лицо, щёки вспыхнули, на глаза навернулись злые слёзы. Всё, что я им тут изложила, они поняли давным-давно, и терпеливо ждали, когда "молодняк" сможет оценить всё величие помойки, в которую мы вляпались!

Но как они посмели так поступить со мной?! Почему не сказали сразу?! Потому-то они так и спокойны, что уже знают, кто наш противник! Знают, как с ним бороться, вот и не страдают по пустякам, выжидают нужный момент! Или знают, что сопротивление бесполезно, и не собираются трепыхаться, предпочитая сытую жизнь на задворках системы миров отчаянному бою!

А может... и нет никакого врага? И всё происходящее — всего лишь виртуозная постановка, разыгранная умелым кукловодом — моим отцом. Он ведь любит такие запутанные сложные интриги, говорит, в них характер проверяется на прочность...

Устроил, называется, выпускной экзамен! Как он мог, я же ему доверяла...

Мерзавцы, сволочи! Как же я их ненавижу!

Я сжала кулаки и бросилась в прихожую. Не важно куда, лишь бы подальше от них!

— Что с ней? — испуганно всхлипнула эльфка, тихо хмыкнул вампир:

— Пусть идёт. Вернётся рано или поздно.

Акирэ уцепился за рукав, когда я уже приготовилась хлопнуть дверью.

— Не прогонишь? — серебряные, ртутные, переливчатые глаза взглянули мне в душу, и я не смогла отказать ему.

— Идём, — я выдавила из себя улыбку, пинком захлопывая дверь. Никто не пытался меня остановить, но это почему-то меня уже не волновало.

Интерлюдия 3,

то, что осталось за спиной

Айрэна

Впервые я чувствую себя дезориентированной в реальности. Вероятности смешиваются, тасуются, сплетаются в новые пути, чтобы тут же развеяться прахом. Странный, покинутый и забытый богами мир не пытается диктовать свои законы, я не чувствую чужого вмешательства. Только импульсивные, сумасшедшие поступки подруги ставят привычную, стабильную реальность на грань пропасти.

Я впервые не знаю, что делать дальше. Я могу переплести полотно судеб, оно так удобно ложится в ладони, нити оплетают пальцы, покорно и раболепно пытаясь служить мне. Но это скучно. Я не хочу быть пауком, кукловодом, богом, чтобы переделывать мир под себя. Я достаточно умна, чтобы осознавать — идеала нет, а значит, любое вмешательство по умолчанию деструктивно.

Но я не готова рисковать успехом моей затеи лишь из-за психозов дампира! Сейчас на кон поставлено слишком многое, чтобы и дальше придерживаться глупых правил.

Правило второе: если не хочешь быть вечно ответственна за раба, не меняй чужую судьбу.

Холодная улыбка скользит по губам.

Поправка первая и последняя: не меняй чужую судьбу слишком резко или слишком сильно.

Привычно немеют кончики пальцев, словно сжимаясь на тонком, стальном веретене.

Правило третье: не используй Дар, если можно обойтись без прямого вмешательства.

Нити тянутся на ладони, уходят в бесконечность, готовые в любой момент измениться или оборваться.

И единственное достойное упоминания правило: не используй Дар в присутствие других Творцов, даже не проявивших себя.

Соблазн проверить свою догадку так велик, что я уже ощущаю в ладонях приятный холодок веретена. Нет, всё ещё слишком опасно.

Туманность и Даниэль что-то равнодушно обсуждают, не обращая внимания на мою застывшую маску с пустыми глазами и бесчувственной улыбкой.

— Поосторожней с сестрой, вампир, — между делом бросает Туманность, — она понимает больше, чем ты думаешь.

— Лорды ищут нас, — улыбается Даниэль, за его спиной пляшут тени от незримых крыльев. — Единицы из них могут выносить этот мир, значит, они будут действовать чужими руками.

— Думаешь, им удастся подчинить себе аборигенов?

— Уже удалось.

Туманность смотрит на его блаженное лицо, на затуманенные дымкой магии глаза, на нервно подрагивающие пальцы. Я хочу сказать "Ты слишком самонадеян", но самовлюблённой эльфочке не положено замечать такие вещи.

Слова рвутся с языка, и раздаётся голос принцессы пиратов:

— Ты слишком самонадеян.

Иногда, нити сплетаются без воли Творца, превращая его в мушку, запутавшуюся в паутине. И кажется, я уже близка к этому.

Глава 6,

о пользе бдительности

Он курил, щурясь на темнеющее небо, затянутое белесой пеленой облаков.

"Кажется, дождь собирается"...

Первая капля упала ему на нос, вторая — на кончики пальцев, придерживающих сигарету. Он не обращал внимания на подобные досадные помехи. Странно ожидать от погоды другого, дождь здесь стал неотъемлемой частью архетипа, маскирующегося под название крупного, красивого и безумно холодного города.

Оглушительно хлопнула дверь старого, нежилого дома, который всё никак не соберутся снести. Высокая и тонкая блондинка маленьким, но очень злым тайфуном промчалась мимо, даже не обратив на него внимания. Глупо и очень, очень не предусмотрительно.

Непрофессионально, даже так сказать.

Он нахмурился, всё ещё щурясь на небо. Если то, что ему говорили об этой девице, правда, то... то его чутьё уже никуда не годится. Или блондинка действительно оказалась с розовыми мозгами, что куда вероятнее.

Потушив сигарету о стену дома и отшвырнув прочь тлеющий окурок, он направился следом за девушкой, всё ещё продолжая хищно, мечтательно улыбаться. Капли стучали его по макушке, скатывались за шиворот, но зонтик, висящий на руке, он так и не раскрыл.

Позже.

Для всего своё время.

Лилия

Чем дальше я бежала от дома, тем спокойнее становилась. Пожар злости утихал под робкими, осторожными каплями дождя, и ко мне возвращалась возможность мыслить привычно холодно и спокойно.

В маленьком парке, всего из трёх с половиной деревьев, я уселась на лавочку со сломанной спинкой и уставилась на голубей, суетливо подбирающих остатки хлебных крошек. Птицы суетились, клёкотали друг на друга, с шумом взлетали, судорожно молотя крыльями, и наверное думали, что у них насыщенная, очень интересная жизнь. Интересно, а насколько мы похожи на таких вот птиц? Чего (или кого?) отказываемся замечать?