Дочь вампира

Пролог

Они ворвались в комнату перед рассветом. Наверное, верили, что даже Владыки в этот унылый час спят. Но вот незадача! Владыка в эту ночь не ложился вообще. На смятой кровати спала смертным сном обнажённая и перемазанная в крови пышнотелая блондинка, а сам верховный, облачённый в пурпурный камзол, плотные брюки и высокие сапоги, сидел в кресле, закинув ногу за ногу, и в наигранной задумчивости покачивал рапирой в опущенной руке.

Он ждал гостей.

— Что-то вы долго, — слова были произнесены с лёгким укором, словно старый учитель сетовал на нерадивых учеников.

Предводитель раздражённо ощерился, свет оплывающих чёрных свечей блеснул на длинных тонких клыках. Да, их было много, около двадцати против одного. Но они всё равно боялись. Ведь нынешний Владыка был одним из старейших, а значит — сильнейших и подлейших вампиров. Поэтому самые трусливые и осторожные лорды надеялись договориться с ним миром. Ведь всего-то и требовалось, что поменять наследников, но нынешний правитель сентиментален и упрям, он не согласится завещать костяной трон чужим птенцам.

А значит, его время закончилось.

Вампиры из гильдии наёмников отличались быстротой, силой и ловкостью, большей, чем у всех прочих собратьев. Но среди них не было магов, и поэтому наёмники были обречены.

Они бросились на Владыку молча, и только это отличало их от собак, рвущих волка.

Повелитель стремительно вскочил и швырнул тяжёлое кресло в своих противников, сшибив нескольких с ног, но их место тут же заняли другие. Взметнулись светлые волосы правителя, когда он отступил к стене, защищая спину. Лезвие рапиры сверкнуло тусклой синевой, заключённое в сталь заклинание упокоило ещё нескольких нападавших. Но, несмотря на потери, те не отступали. Не имели права.

Они наскакивали на него втроём-вчетвером, чтоб не мешать друг другу, и всё внимание Влыдки было сосредоточено на парировании ударов, о контратаке не могло быть и речи. Впрочем, у правителя было небольшое преимущество — он находился в своей спальне в своём замке. И он знал все маленькие и, без сомнения, неприятные незваным гостям тайны этого места.

Заблокировав гардой саблю одного из вампиром, подло пнув в колено другого и шибанув оставшихся оглушающим заклинанием, верховный рванулся к кровати. Мёртвое, но всё ещё тёплое тело отвлекало, и не только светловолосого повелителя: у наёмников не принято есть перед делом, и теперь они жадно втягивали пропахший кровью воздух.

Выдернув из-под подушки стилет и швырнув его в особо ретивого наёмника, верховный активировал ловушку, коснувшись едва заметного узора на резном столбике кровати. Обрушавшаяся с потолка сеть молний испепелила пару зазевавшихся вампиров и оставила на стенах выжженные следы, заставив верховного недовольно скривиться. Он всё ещё был уверен в своей победе.

Открывшийся в полу люк и частые лезвия, упавшие с потолка, тоже унесли несколько вампирских не-жизней, но нападавших всё равно оставалось слишком много.

Несколько метательных звёзд воткнулись в стену там, где за миг до этого находилась голова Владыки. Вампир увернулся ещё от нескольких звёзд и страшно зашипел, когда одна из них пропорола ему руку. Рана, пустяковая на первый взгляд, заживать не спешила — сюрикены были из серебра, освящённого в одном из христианских миров.

Рана замедлила реакцию повелителя, и ещё несколько серебряных клинков попали в цель. Тёмная, почти чёрная кровь высшего медленно вытекала из ран, безнадёжно портя дорогой ковёр. Глаза верховного засияли холодной тьмой, дикая и непокорная сила расправила свои крылья в душе вампира. Он выхватил из-за пазухи маленький медальон и, прошептав несколько слов, раздавил изящное украшение. Яростный свет брызнул из-под пальцев Владыки, ослепляя наёмников. Когда те снова обрели способность видеть, они обнаружили, что схватка закончена.

Верховный без сознания лежал на полу, сражённый своим же артефактом.

Своим же?

Предводитель наёмников настороженно подошёл к телу, несколько минут недоверчиво присматривался, а затем пнул поверженного повелителя. Лорд, нанявший их, исполнил своё обещание и подбросил правителю артефакт-ловушку. Довольно осклабившись, вампир занёс над верховным покрытую магической гравировкой саблю, но, прежде чем он успел отсечь павшему голову, предательская стрела вонзилась ему под лопатку.

В ярости обернувшись, предводитель хищно оскалился:

— Кто посмел?! — И рассыпался прахом.

Из-за спин ошалевших наёмников вышел невысокий вампир с неподвижным, каменным лицом-маской. Если бы не приметные одежды лорда Ларэа, его растерзали бы на месте.

Окинув острым и холодным взглядом всех, присутствующих в комнате, в том числе и павшего верховного, и пепел рядом с ним, он приказал безжизненным голосом, от которого наёмников пробрала дрожь:

— Свяжите его и несите за мной. И проследите, чтобы он не очнулся.

Глава 1,

в которой даётся вводная по миру, а также рассказывается о суровой женской дружбе и непростых семейных отношениях

Лилия

Радостная и окрылённая, я промчалась по коридорам моего дворца в Свободном Граде, ворвалась в свою опочивальню и едва с разбегу не снесла зеркало во весь рост, которое кто-то переставил ближе к двери. Затормозила, схватившись за дверной косяк, только каблучки по паркету скрипнули.

— Айрэна! — Я с трудом выдавила из себя радостную улыбку-оскал, благодаря матушку-природу, что у меня нет клыков, ибо, как мне долго вдалбливали воспитатели, показывать клыки в дружеской беседе — неприлично. Уууу, как же я ненавидела уроки этикета, ведь этикет-то был вампирский, а мне он как-то без надобности: ни клыков, ни крыльев у меня нет, соответственно правила их показывания-укрывания мне ну совершенно не нужны!

Прекрасная, как весенняя заря совершеннейшего из миров, эльфийка в зеркале нежно улыбнулась. В раскосых зелёных, как первая листва, глазах светилась тихая радость, лёгкий румянец играл на нежных щеках, кремовое шёлковое платье прекрасно оттеняло нежный цвет кожи. Золотые локоны завивались вокруг милого лица, скрывая длинные острые ушки.

— Лилия, — сладеньким голоском опытной стервы пропела остроухая дива, насмешливо разглядывая мой наряд. — С возвращением тебя! Ну, как ты отдохнула от нашей свободы?

— Да просто превосходно! — Я плюхнулась в глубокое кресло напротив зеркала и закинула ногу на ногу. Взяла с туалетного столика коробку свежих конфет, предусмотрительно подложенную угодливыми слугами, и нагло захрупала шоколадом. Айрэна, вечно сидящая на диете и берегущая тонкую полупрозрачную фигурку, завистливо зыркнула и решила испортить мне настроение.

Настоящая подруга!

— Ой, что-то не верится мне, — завела мымра, сладенько улыбаясь. — Ты вся почернела так, словно тебя долго в смоле купали! В перьях вывалить не пытались, нет?

— Представь себе, — не менее сладко пропела я. Мне было легче, ибо сладкого я уже наелась. — Пытались, да рука на мою красу неписанную не поднялась! — Кокетливо поправила причёску, пригладив торчащие во все стороны вихры, и уже нормально продолжила. — Ты, Рэнни, отстала от жизни! Между прочим, загар — это очень модно!

За что я люблю общение по магическим зеркалам, так это за возможность полностью пренебречь этикетом. При реальной встрече мы бы дольше раскланивались и сыпали ничего не значащими фразами, чтобы невзначай не оскорбить друг друга. Так что по зеркалу мы могли спокойно наговорить друг другу гадостей, зная, что подраться и повыдёргивать злобной сопернице космы будет немножко затруднительно. Даже само зеркало не разобьёшь, ибо после нескольких подобных казусов лучшие маги Свободного Города зачаровали моё зеркало на неразбиваемость.

— Загар, может и модно, но явный обгар тебе не идёт!

Я фыркнула и задрала нос. Да, похоже, я немного перестаралась, валяясь на песочке под палящим солнышком. От рождения я бледная-бледная, как поганка (характер такой же, не бледный, а поганистый), кожа тонкая и нежная, вот и загорела до оттенка красноватой бронзы. Правда, в одном Айрэна не права — загар мне удивительно шёл, привнося в мой облик хоть какой-то контраст.

— Зато тебе не идёт золотой цвет волос, — мстительно заявила я. — Перекрасься!

Щёки эльфки покрылись свекольным румянцем от злости.

— Да как ты смеешь! Это мой натуральный цвет!

— Твоё счастье, что болтовня приватная, так что можешь не выделываться, — мерзостно захихикала я. — И советую ещё порепетировать перед зеркалом, чтоб хотя бы поклонников убедить, наши грымзы всё равно не поверят!

Айрэна гордо вздёрнула носик, не зная, что ещё она может мне обидного сказать.

— На бал явишься? — как бы между прочим поинтересовалась я. Эльфка нахмурила бровки, собирая свои куриные мозги в кучку, и неуверенно кивнула, явно так и не вспомнив, о каком бале идёт речь. Но тут её лицо разгладилось, в глазах зажглись маниакальные огоньки, и принцесса мечтательно причмокнула:

— Я тогда та-а-акое платье надену!..

— Буду рада тебя видеть! — И оборвала контакт.

Так, хоть один нормальный человек на моём юбилейном двадцать пятом дне рождения будет. И плевать, что это эльфка с блондинисто-розовым состоянием души.

Отражение Айрэны наконец полностью исчезло, поверхность зеркала очистилась, и теперь отражалась только я сама.

Я вздохнула и поправила псевдо-золотой браслет на запястье. Всё-таки, какой бы искусственной ни была красота эльфийской принцессы, на её фоне я терялась полностью.

Бледная немочь, вот лучшее словосочетание, чтобы охарактеризовать мою внешность. Несмотря на то, что я дочь вампира, особой красоты я не унаследовала. Так, милая, симпатичная и абсолютно невзрачная. Была.

Теперь хоть на фоне тёмно-бронзового загара белые волосы не кажутся седыми, а в белом платье я не сливаюсь с белой стеной. Правда и лилия сейчас из меня ещё та...

Убить бы папочку за дурацкое цветочное имечко! Хуже него только Роза... Да что поделать, папик у меня бессмертный, его прикончить даже его братьям по крови не удалось, хотя они очень старались. Из трёх принцев костяной трон получил именно он, самый младший, но, как неожиданно выяснилось в финальной битве трёх зол, самый сильный.

Маму я свою не помню, да и не надо. Меня всегда окружало такое количество нянек и гувернанток, что за детство у меня выработалась стойкая аллергия на женский пол. Даже подруг у меня только две, правда людьми их не назовёшь, но ведь и я сама не человек.

Я снова уставилась в зеркало, придирчиво изучая внешность. На балу мне надо было выглядеть не на двадцать пять, а на все сто. Процентов, разумеется.

Конечно, для дампира двадцать пять лет — не тот возраст, когда можно начинать задумываться об искусственных стимуляторах красоты. Но что делать, если от папочки-вампира мне достались только глаза, светлые-светлые, как снег в редкой тени, с кровавым ободком вокруг радужки? Конечно же, радоваться долгой жизни и почти вечной молодости, а ещё учиться пользоваться вампирским обаянием (наследственное) и отвратительным стервозным характером (благоприобретённое).

Да, я дочь вампира. Причём не простого вампира, а верховного владыки всех упырей. В общем, я им гордилась и старалась быть достойной дочерью. То есть творила, что хотела, пользуясь своей безнаказанностью, всем хамила, нагло шпионила за всеми, надеясь разоблачить жуткий заговор против моего отца. Я прикрыла глаза и тихонько захихикала, вспомнив свои глупые детские мечты.

Как хорошо, что прошли те дикие времена, когда дампиров убивали ещё в колыбели, а если те доживали до зрелости, дружно ненавидели: люди — за то, что полукровки сильнее и удачливее, вампиры — потому что дампиры по сути своей прирождённые охотники на клыкастое племя. Но с моим характером и заступничеством папочки меня боялись все упыри, вернее — они боялись моего непредсказуемого характера. Люди старались держаться от меня подальше, то же можно сказать и о прочих расах, населяющих Свободный Град, город, в который сходились дороги со всех миров и времён. Я родилась в городе мира, где разрешено всё, что не запрещено, а свобода ограничивается лишь свободой других личностей. И нет ничего удивительного, что жители за редким исключением старались держаться друг от друга подальше. Но это не всегда удавалось. Тот же этикет требовал от королевских дворов некоторых рас устраивать торжественные приёмы, и неважно по какому поводу, главное, чтобы несколько раз в год. К подобным событиям относился и сегодняшний бал, являющийся для меня злом неминуемым. Балы я ненавидела всей своей дампирской душой и поэтому предпочитала львиную долю времени отдыхать от здешней свободы в умирающем, но очень весёлом мире с глупым названием "Земля", находящимся в двух порталах от центра миров.

Своё существование я могла бы назвать безоблачным, если бы не одно очень увесистое и сволочное "но", о котором лучше не вспоминать...

Боль раскалённой иглой пронзила мои виски. Не сдерживая крика, я выгнулась в кресле, пытаясь подавить скрутивший меня спазм. Из носа хлынула кровь, моментально испортив золотой сарафан.

Нда. Закон жизни — что вспомнишь, то и всплывёт.

Я со стоном помассировала виски. Даниэль, как всегда, "забыл", что я плохо переношу телепатическую манеру общения. Вот и теперь он настойчиво ломился в мой разум, грозя и вовсе меня его лишить.

Расставаться с последними мозгами не хотелось, поэтому я поспешила ответить:

"Чего надо?!"

"Помоги!"

От его мысленного вопля я едва не потеряла сознание. Когда смысл до меня дошёл, я на несколько секунд вырубилась из реальности. Даниэль просит меня о помощи?! Он?! Меня??!!

Куда катится этот мир...

Захотелось послать его куда подальше, но ведь этот урод клыкастый отцу скажет. Не наябедничает, а случайно обронит в беседе, как о чём-то незначительном. Впрочем, Даниэль всегда считал меня чем-то незначительным, не стоящим внимания его венценосной персоны. Ну как же! Высший вампир! Наследник! Естественно, какой-то там дампир не стоит его внимания!

Так, вдохнули-выдохнули, успокоились. Это меня не должно интересовать мнение какого-то там упыря! Ага, точно. Продолжай так себя убеждать, может через пару веков в этом деле и преуспеешь, благо это время у тебя есть...

"Ну и? В чём моя помощь заключается?"

На этот раз боль возникла в глазах. Перед внутренним взором мелькнуло здание городской тюрьмы, по мне так больше смахивающей на отель средней звёздности. Ну ещё бы: абы кто в Свободном Городе не живёт, да и хулиганить тут осмеливаются только те, кто имеет высокое положение в обществе. С одной стороны, наказывать нарушителей порядка надо, с другой — вызывать их гнев страже как-то не хочется... Вот и создали тюрьму со всеми удобствами, неприступную, защищённую магией и техникой, и в шутку обозвали Бастилией (видимо, не одна я трепетно люблю Землю). Всё равно простые жители в такую тюрьму не попадают — их сразу высылают из Свободного Города. Как, впрочем, и высокопоставленных, если они совершили действительно серьёзное преступление. В качестве гостя мне там бывать ещё не приходилось, но на экскурсию меня туда сводили, мол "чтобы знала, что тебя ждёт, если ты много хулиганить будешь". Честно говоря, предполагаемое будущее мне понравилось.

И вот туда занесло Даниэля. И вряд ли тоже по экскурсии.

"Что ты ещё натворил?" — с усталой ехидцей поинтересовалась я, но ответа не дождалась. Вампир снова крикнул:

"Помоги!"

И отключился.

Боль мгновенно схлынула, её отсутствие показалось сказкой, сладостной иллюзией. Я прерывисто вздохнула, пытаясь унять головокружение и привычную вспышку эйфории.

Так, сейчас мне надо быть стеклой, как трезвышко... Ой! Трезвой как стёклышко, и не путать слова!

Я потёрла виски и недовольно скривилась. Ничего, подождёт ещё Даниэль, не сахарный, в тюрьме не растает. Мне из-за него ещё надо переодеваться, заново делать макияж, подбирать причёску, чтобы она идеально гармонировала с одеждой... А ещё ведь надо озадачить слуг насчёт бала, дать последние распоряжение, и выучить свои обязанности хозяйки!

Блин, как говорится в таких случаях на нежно любимой мною Земле...

Я со вздохом отправилась к своему гардеробу, в который раз удивляясь, что и места в нём нет, и одеть ну абсолютно нечего! Ну вот! Я же говорила! С трудом отыскав более-менее подходящий джинсовый костюм для визита в тюрьму, я быстро подправила макияж, а волосы заколола наверх, радуясь, что совсем недавно подстриглась.

И второй раз за неполный час кометой промчалась по коридорам, с трудом тормозя на поворотах и сшибая не успевших увернуться слуг.

Уже на улице подлая мысля проникла в мой мозг и засмущала девичий разум. Я засомневалась, а не оставить ли Даниэля в тюрьме на одну ночь, во имя спокойного проведения сегодняшнего бала? Ведь обещания-то я не давала...

Но отец будет недоволен, а мне не хотелось бы его огорчать. Наоборот, надо быть верной и полезной, чтобы он, в который раз убедился, что я много лучше любого вампира. Я всегда стараюсь быть рядом с папочкой, по мере сил помогать ему на дипломатических приёмах и плести интриги, ведь женщине это много проще. Папа шутит, что я одна вполне способна заменить службу внутренней безопасности и министерство иностранных дел. На такие слова я всегда смущённо отнекиваюсь, чтобы не показать, как мне льстит это мнение.

На самом деле, я просто дико ревную отца к наследнику костяного трона, Даниэлю, его птенцу. О нём я знала с детства, хотя познакомил нас отец всего лишь пять лет назад, когда я немного поумнела (хотелось бы мне быть в этом уверенной). А ещё я знала, что как бы ни была умна, хороша и предприимчива, до конца жизни мне быть только принцессой кровососущего племени. Ну, максимум, советником. Наследовать костяной трон может только вампир.

Так что не трудно догадаться, что Даниэля я ненавидела, всячески стараясь очернить его в глазах отца, подстроить этому наглому выродку какую-нибудь каверзу и просто испортить настроение, чтоб жизнь мёдом не казалась. Проще говоря, я дико ему завидовала. А сам Даниэль завидовал мне. Он был наследником, его берегли и учили, с него требовали ответа за все проступки, когда я только училась перекладывать ответственность за свои шалости на самого крайнего или самого рыжего. Я была любимым, а Даниэль — необходимым ребёнком. И между нами не могло быть приязни.

И вот теперь он попросил меня о помощи.

Я остановилась перед тюремными вратами. Наша Бастилия выглядела как изящное творение фейри, правда вместо цветов и дурмана архитекторы использовали гранит и стекло. Но как! Тонкие башни вгрызались в небо, холодные шпили, на вид такие хрупкие, что тронешь пальцем и развалятся, пронзали облака. Высокие готические окна забраны дорогими витражами, многочисленные арки, колоннады и барельефы придавали зданию почти сказочное очарование. По периметру территорию обнесли ажурной оградой из чугуна, ворота выглядели как произведение искусства, и нечего удивляться, что сейчас там не протолкнуться от туристов желающих сфотографироваться на фоне местной достопримечательности.

Протолкавшись сквозь толпу туристов, я незаметно проскользнула в боковую калиточку, которую для меня открыли услужливые орки в форме работников Бастилии. Высокомерно кивнув им, я уверенно направилась к коменданту. Нет, я не знала, где он находится, но была уверена, что ему лучше оказаться в первой же комнате, куда я загляну, иначе здание рискует не достоять до следующего утра.

Комендант был мужчиной умным и попался мне сразу за дверями, словно только меня и ждал

— Здравствуйте, сэр! — Я радостно оскалилась, сверкнув глазами, и тощенький лопоухий мужчина вздрогнул и сжался. — Прошу вас, просветите юную непорочную деву, за что у вас в заключении томится мой братец по крови?!

Сомнений в том, что меня могут не узнать у меня не было. И пр-р-равильно! Такая парочка родственников только одна в городе, другие или ещё не настолько сумасшедшие, или уже насмотрелись на наш плачевный пример.

— Да... эээ... — замялся человечек, подбирая слова. Я слушала его с насмешливым интересом: всё же хочется знать, что же такого на этот раз отколол Даниэль? — Его привёл намедни один из ваших лордов и сказал, что верховный рассержен на наследника и не хочет его видеть...

Брови медленно поползли вверх.

— Так как Бастилия самое безопасное здание в Городе, то лорд попросил временно поселить господина Даниэля в одну из пустующих камер.

— Нда? — Я совладала со своим изумлением и вместо того, чтобы уронить челюсть, изящно приподняла брови. — И чем же лорд аргументировал свои действия?

На этот раз человек не смутился, а ответил сразу и внятно:

— Тем, что когда Владыка зол на кого-то, его импульсивностью могут воспользоваться в своих целях заинтересованные личности. Вы же понимаете, о чём я говорю?

О да, я понимала! Претендентов на костяной трон всегда было явно больше, чем может вместить узкое седалище, а мой папочка ну очень не любит делиться. Поэтому когда он заявлялся мрачный и задумчивый, как супруг Мортис, и душевно советовал несколько дней сидеть тихо и не высовываться из дома, я сразу понимала, что кто-то новенький рвётся на его место. Именно поэтому отец благоразумно завёл себе наследника (давно, лет двести назад, меня ещё и в проекте не было), а потом, видя какой Даниэль оболтус и эгоист, вырастил меня настоящим политиком.

— И вы поверили?

— Так не в первый раз. Его Сиятельство Даниэль у нас уже постоянный клиент, — хмыкнул комендант. Я недоверчиво округлила глаза. Ну надо же, так вот где коротает свои дни мой сволочной братец по крови, пока папочка отходит после пакости, мною подстроенной! Забавненько...

Только почему на этот раз Даниэль просил о помощи? И... почему попал сюда? Ведь я последние полгода отдыхала на Земле, подставлять наследника было просто некому! Или кто-то решил заняться благим делом в моё отсутствие? Найду доброхота — уши поотрываю, клыки повыбиваю! Ну не люблю я, когда кто-то на мои лавры претендует!

— А на этот раз не было ничего необычного? — как бы между делом спросила я, доставая зеркальце и поправляя причёску.

— Да ничего, — пожал плечами человек, жестом приглашая меня поговорить по дороге к камере. — Разве что господин был зол и недоволен, не стеснялся высказывать своё презрение и постоянно всех оскорблял. Но так ведут себя в среднем 85% заключённых.

Я хмыкнула. Судя по всему, раньше наш наследничек был поспокойнее, потому что знал, кому обязан временными трудностями. Но тогда меня в Городе не было, значит, его подставил кто-то левый, и ставлю собственный гардероб, если Даниэль сам об этом не догадался. Всё-таки двести лет мальчику, пора и думать начать.

— А как выглядел лорд?

— Сиятельная, неужели вы думаете, что сами лорды будут конвоировать наследника? — Как-то неприятно улыбнулся комендант. — Даниэля всегда приводит доверенный человек... вернее, вампир Владыки...

— Цвета? — Чуть резче, чем следовало, спросила я.

Он нахмурился и даже остановился. Лю-у-уди!.. Думать и идти одновременно не умеют...

— Синий и золотой, — неуверенно предположил человечек. — Или тёмно-зелёный и золотой... Честно признаться, было очень темно, а я слаб зрением...

Я разочаровано зашипела. Золотой цвет входи в геральдику примерно семнадцати-двадцати кланов, с тёмными сочетался — примерно у дюжины. И как, спрашивается, узнать, на кого отцу жаловаться?!

Тюремный коридор вполне походил на гостиничный, только, разве что в гостиницах не принято запирать своих постояльцев за металлическими дверями. Они единственные портили интерьер, а так всё было довольно мило — бежевые стены, жизнерадостная зелень неизвестного происхождения в углах, и мягкие белые диванчики у стен. Прям, всё для продуктивного отдыха!

Камеру, в которой держали Даниэля, я опознала сразу. По звуку. Только из-за одной двери доносился вой вурдалака в брачный период. Создавалось ощущение, что железная дверь не только не приглушала звук, а наоборот, усиливала и страшно искажала его. Я недоуменно приподняла брови: разве отменили запрет на пытки?

Но тут я разобрала в вое отдельные слова и сообразила, что кровный братец изволит развлекаться песнями...

— Сижу за решёткой в темнице сырой, — надрывался Даниэль за стеной, — в холодной неволе вампир молодой!

Я тихо захихикала.

— Вы ведь пришли, чтобы его забрать?

— Нет, чтобы позлорадствовать!

— Над кем? — Как-то приуныл человек.

— А что, есть варианты? — Ухмыльнулась я. Вампир в этот момент закончил жалостливо разоряться насчёт своей загубленной судьбы и перешёл к частушкам. Матерным. И орал при этом раз в десять громче.

Я отшатнулась от двери в его камеру и недоверчиво потрогала ухо. Кажется, не оглохла...

— Нда, варианты видимо-таки есть, — задумчиво протянула я. — И давно он так?

Судя по кислой мине коменданта — с самого своего появления. Ой, как я сочувствую персоналу...

— Ладно, отпирайте, — милостиво махнула я ладошкой. Человек бросился к двери и, быстро набрав какой-то код, приложил ладонь к выдвинувшейся сенсорной панели. Дверь беззвучно распахнулась, перестав хоть как-то уменьшать громкость пения.

Морщась и зажимая уши, я подкралась к двери и заглянула в камеру.

В нос ударил резкий запах самогона. Похоже, упырь времени даром не терял и уже успел назюзюкаться до полной потери человеческого... ой!.. вампирского облика.

Даниэль стоял, прижавшись лицом к решётке на окне, и громко вопил непристойную песенку. Свои длинные, ниже пояса, волосы вампир заплёл во множество мелких косичек и закрутил замысловатым узлом на затылке, то ли пытаясь сотворить традиционную эльфийскую причёску, то ли просто кося под африканца. И всё бы ничего, но заострённые уши квартерона смотрелись в таком обрамлении не слишком красиво....

Я брезгливо сморщилась. Даже удивительно, что в таком состоянии он смог послать внятный телепатический сигнал, хотя ему и тут вроде не плохо, вон налакался, как кот валерьянки. Хотя его состояние прекрасно объясняет тот факт, что он решил просить помощи у меня.

— Даниэль! — Перекрикивая пьяный ор, позвала я. Вампир тут же заткнулся и обернулся ко мне, широко улыбаясь во все клыки. Братец попытался сфокусировать на мне взгляд и пьяно протянул:

— Ой, де-е-евушки... Ка-а-акие вы милые... А давайте я вам ручку поцелую... всем трём, да!.. — И он, покачиваясь, направился ко мне по кривой синусоиде, шатаясь от стены к стене.

Я испуганно попятилась. Пьяным я Даниэля не видела ни разу, и даже представить не могла, что он в этом состоянии способен отколоть. Обычно-то он жёсткий, холодный и непробиваемый, как смёрзшиеся пельмени в морозилке.

— Всегда он так? — Сдавленным голосом осведомилась я у прячущегося за дверью коменданта. Испуганные глаза и общая серость были лучшим ответом: похоже, человек, как и я, видел вампира таким впервые.

Вампир, наконец, до меня доковылял, но на последнем шаге споткнулся и бухнулся передо мной на колени, дыша перегаром куда-то в пупок. Я брезгливо отстранилась, переводя чисто инстинктивный шаг назад в сложный отступательный маневр, но Даниэль успел схватить меня за руку с твёрдым намерением исполнить обещанное.

Пытаясь вырвать свою ладонь из рук этой пьяни, я доверительно сообщила коменданту:

— Я, пожалуй, оставлю его у вас ещё денёчка на два. Пока не протрезвеет.

Упс! Похоже, эти слова дошли-таки до мозга в дупель пьяного вампира, и он с силой сжал моё запястье, что я едва не вскрикнула от неожиданности.

"Лилия!" — на этот раз было уже не так больно, всё-таки и расстояние меньше, и тактильный контакт сгладил пытку объединения сознаний. Я не билась в конвульсиях, кровь из носу не текла, голова на части не разваливалась, а только было ощущение, что по моему виску колошматит дятел-трудоголик. Один такой конкретный, вдрызг пьяный дятел.

"Лилия, Мортис заклинаю, выведи меня отсюда!"

Ментальный голос вампира звучал отчётливо, трезво и угрожающе. Я поёжилась, глядя, как Даниэль, бормоча что-то пьяно-бессвязное, пачкает слюнями мою ладонь. Хоть бы маникюр не отгрыз, актёр погорелого театра, блин!

"Хорошо-хорошо, но при одном условии: на сегодняшнем балу хозяином будешь ты!"

Я отчётливо услышала, как Даниэль скрипит зубами, и внутренне восторжествовала: быть хозяином бала то ещё удовольствие, так что я умудрилась в очередной раз конкретно подгадить братишке. А согласиться ему придётся, ведь несмотря на распахнутую дверь сам он выйти из камеры не может — мешает одно навороченное заклинание: всё-таки, когда держишь в заключении высшего вампира, на одну технику полагаться самоубийственно-глупо.

— Вставай уж, пьянь, — я не отказала себе в подленьком удовольствии немного поизмываться над упырём клятым. Схватив брата за шкирку, я поволокла его в ванную и сунула его голову под кран с холодной водой. Даниэль сделал неубедительную попытку вырваться, вынужденный играть выбранную роль до конца.

Странная стеклянная конструкция в ванной навела меня на странные мысли.

Я яростно прищурилась, встряхнув Даниэля за шкирку, как нашкодившего щенка:

— Ты что, самогон здесь варишь?!

А я-то ещё недоумевала, почему он так легко последствия моих каверз воспринимает!

Он осоловело икнул и радостно ответил, так энергично мотая головой, что от его косичек ветер поднялся:

— Н-нэ... я его так пью!

Я в сердцах сплюнула на пол. Мог бы хоть пооригинальнее ответ придумать, шутник недоделанный! Всё никак смириться не может, что нет у него чувства юмора, нету!

С удовольствие ещё раз макнув вампира в ледяную воду, я потащила его прочь из камеры. Двигалась я быстро и целеустремлённо, но упырь всё равно успел по дороге схватить со столика недопитую бутыль водки. Кивнув ошалевшему коменданту, я потащила упыря вниз и, по закону подлости, столкнулась в холле с мрачной делегацией светлых эльфов, тоже, видимо, пришедших вызволять родича за мелкие хулиганства.

Естественно, Айрэна тоже там присутствовала. Вернее, она эту делегацию и возглавляла. Окинув меня акульим взором и расплывшись в широкой улыбочке (ох, чует мой копчик, что расползутся вскоре по Городу не очень приятные слухи... впрочем, Даниэлю за его художества краснеть, не мне), эльфка витиевато поздоровалась, как предписывают правила этикета.

Я радостно оскалилась и ответила тем же, тихо радуясь, что у нас обоих нет времени, чтобы обменяться шпильками, замаскированными под ворохом красивых слов. Оставалось только надеяться, что Даниэлю не придёт в дурную голову идея поиздеваться над светленькими, которых недолюбливают все вампиры. То ли дело их тёмные собратья, приколисты-дроу...

Ну вот, что называется — накаркала! Пока я витала на третьем небе, братец уже успел прицепиться к одному из эльфов, самому молоденькому, с нежным румянцем и мягкими чертами лица.

— Прекра-а-асная девушка, а что вы делаете седня вечером?

Золотоволосый эльф, и правда чем-то смахивающий на представительницу прекрасного пола, покраснел, но не от смущения, а от гнева. Только в ярости эльфы становятся такого непередаваемого помидорного оттенка!

— Я не девушка! — зло отрубил остроухий и отвернулся, показывая, что считает разговор законченным.

— Что, правда? Уже не девушка? — огорчился вампир. — Какая жалость! Я уже настроился на романтическое свидание, а меня, оказывается, опередили!

Спина эльфа задеревенела. Я представила себе его лицо и захихикала. Всё же, в официальных этикетах есть и свои плюсы: эльфы сейчас просто не могли начать кулаками объяснять моему братцу, что не все его шутки понимают.

Сдерживая злорадный смех (дочь вампира я или где?), я поспешила утащить братца, пока он ещё чего не отколол.

Миновав ажурные ворота, я наконец позволила себе вцепиться упырю в воротник мятой футболки с огненным знаком анархии посередине.

— Что на тебя нашло?! — Я хотела было тряхнуть его, но Даниэль, переставший притворяться пьяным, стоял неподвижно, а силёнок мне не хватало.

— Да так, — хмыкнул вампир, отцепляя мои пальцы от футболки. — Хорошее настроение.

— Ну-ну, — буркнула я. — Не будь мне врагом, отойди во-о-он туда!

— Зачем это? — рассеянно отозвался вампир, презрительно щуря зеленовато-жёлтые глаза.

— Что бы от тебя самогоном в другую сторону воняло! Ну зачем надо было на себя выпивку выливать да ещё и пьяного из себя корчить?!

Улыбку с лица Даниэля как водой смыло. Глаза стали холодными и колючими, лицо сделалось похожим на каменную маску отчуждённого спокойствия, став очень неприятным. Я поёжилась под пристальным взглядом брата, мигом вспомнив, что он, вообще-то, наследник и уже высший вампир, очень сильный и опасный.

— Дома поговорим, — бесцветным голосом отозвался брат по крови и схватил меня за локоть. Взмахнув рукой, он поймал такси, чисто по случайности оказавшееся нормальным (в чисто-магическое или чисто-техническое я бы ни за что не села), и холодно назвал адрес. Водитель, конечно же, удивился странным пассажирам, но когда услышал, куда нам надо, у него едва глаза на лоб не полезли. И если бы не клыкастая усмешка Даниэля, внушающая почти суеверный ужас, мужик явно бы отказался ехать — всё-таки, несмотря на все законы, эти глупые людишки до сих пор лелеют свои предрассудки и боятся вампиров, как чёрт ладана.

Так что, сегодняшний бал будет представлять собой интересное зрелище: сколько из приглашённых мною всё-таки придут? Что пересилит: страх перед вампирами или страх разгневать вампиров?

Впрочем, за эльфов можно быть спокойной — те заявятся обязательно. Поглумиться. Знают, сволочи остроухие, что пока у нас с ними мирный договор не истёк, никто их и пальцем не тронет!

До моего замка мы доехали в гробовом молчании. Шофёр, сообразивший, кого везёт, вёл автомобиль очень медленно и аккуратно, словно права дома забыл. Заговорить с нами он не осмелился и, кажется, был благодарен, что мы тоже предпочли молчать. Хотя лично у меня на языке вертелось несколько не очень приличных слов, которые очень хотелось высказать одному противному типу, сидящему рядом. Противный тип об этом если и не знал, то точно догадывался, но виду не подавал, демонстративно глядя в другую сторону.

А когда мы приехали домой, мне стало резко не до него. До бала оставалось всего семь часов, а главная героиня была абсолютно не готова! Кошмар-то какой!

Интерлюдия 1,

о неприятностях, больших и маленьких

Даниэль

Я смотрел на так называемую сестру и испытывал раздражение пополам с непривычным мне гневом. Я никогда не считал её достойной каких либо чувств с моей стороны, но видит Мортис, сейчас перейдены все границы. Она — кровная дочь моему Мастеру, но, похоже, совершенно не чувствует беды, приключившейся с ним. Я не понимаю, как это возможно, не хочу понять. Я желаю только донести до её по-девичьи скудных мозгов простую истину: пока она собирается веселиться на балу, нашего Владыку могут убить.

— Эй, ты помнишь, что моих гостей развлекать тебе?

Я не удостоил её взглядом, только холодно обронил, словно милостыню попрошайке:

— Помню. — И прежде, чем она снова куда-то ускакала, резко спросил: — Когда ты в последний раз видела отца?!

Лилия непонимающе уставилась на меня. Но всё-таки ответила:

— Давно, ещё перед моим путешествием. А что?

Это её привычка после каждого слова добавлять "А что" вызывает раздражение, как зудение комара над ухом. Странно, вроде бы даже дампиры обязаны знать этикет.

— У него неприятности.

А вот это её, кажется, пробрало. Она вздрогнула, вскинула на меня глаза, а затем схватила за воротник, нагибая к себе.

— Ты! Если это из-за тебя... Что ты на этот раз натворил, урод?!

Лилия шипела и исходила ядом, моё спокойствие бесило её ещё сильнее. Она твёрдо уверена, что это я подставил Мастера? В таком случае, анекдоты о глупости блондинок не лишены смысла...

Я аккуратно отцепил её пальцы от футболки и поставил визжащую девицу подальше от себя.

— Успокойся и выслушай меня внимательно.

Лилия закрыла глаза, коснулась ладонями висков, опустила голову. На миг белые пряди скрыли её лицо, а когда сестра снова обернулась ко мне, она снова была холодной стервой, какой её и привыкли видеть.

— Оправдываться будешь? — Ядовитый голосок звучал ещё противнее, чем её визг. Я чуть заметно поморщился и как можно холоднее произнёс:

— Если бы я не знал, что тебя уже месяца два не было в Свободном Городе, я бы решил, что моё очередное заключение — опять твои штучки. Но кроме тебя так шутить никто не осмеливается, и значит, за эту ночь в Бастилии я должен сказать "спасибо" кому-то другому.

— О, если узнаешь, кто тебе так подгадил, не забудь сказать мне, — нежно улыбнулась дампир. — Я ему тоже скажу ну очень большое "спасибо"! Как-никак достойный последователь появился!

С каждым её словом во мне всё сильнее пробуждалась злость. Злость и голод. Я смотрел на неё, и видел ток крови, восхитительно тёплой, живой, яркой... Если я превращу её в вампира, она будет моей рабой. Перспектива... захватывающая.

— Не перебивай. Я не обратил бы на это внимания и уж тем более не стал бы просить у тебя помощи, если бы не почувствовал, что Мастеру грозит беда. Я знаю, что у него проблемы.

Лилия нахмурилась, нервно накручивая на палец локон.

— У отца всегда проблемы, — теперь её голос стал холодным и деловым. В такие моменты я почти мог заставить себя примириться с её существованием. — Слишком много недовольных тем, что он занимает костяной трон.

Я согласно склонил голову, внимательно разглядывая сестру. Сейчас она была похожа на загипнотизированных вампиров-аналитиков, просчитывающих ситуацию с равнодушием техники.

— Но, согласись, он никогда не оставлял нас одних.

Её равнодушие треснуло, как тончайший фарфор под ногами. Глаза расширились, пока не в страхе, а в удивлении.

— Что ты хочешь сказать?

— Он жив. Но кто-то заблокировал его силу и связал сознание. Я его не чувствую.

Взгляд светлых глаз остановился, застыл, прикипев к одной точке за моим плечом. Тонкие губы девушки искривились в жалком подобии улыбки.

Но Лилия не была бы стервой, если бы не умела быстро брать себя в руки. Мгновение спустя она снова превратилась в зловредную, самоуверенную девчонку, которую хочется прихлопнуть, как таракана. Чтобы не попадалась на глаза.

— Значит, ты так достал моего отца, что он от тебя прячется, — елейным голоском пропела эта поганка бледная... хотя теперь будет вернее сказать, поджаренная.

— Уходи, пока жива, — приказал ей, языком пробуя клыки на остроту.

Девчонка фыркнула и задрала носик.

— Между прочим, тебе ещё надо подумать, как ты будешь моих гостей развлекать. Забыл?.. И приведи себя в порядок, я не хочу, чтоб мои гости подумали, что у меня все слуги так безвкусно одеваются!

И она, рассмеявшись, выскочила из комнаты прежде, чем я успел шибануть её молнией.

Несколько мгновений стоял спокойно, безучастно глядя в стену. Затем со всей силы швырнул об стену попавшийся под руку стол.

Шум, грохот и локальные разрушения кое-как примирили меня с действительностью.

...И надо найти слугу, чтобы подкрепиться...

Глава 2,

и начался бал... или

п.1 Все боятся вампиров!

п.2 Кто не боится вампиров, смотри п.1

Лилия

Светлый зал, тонкие колонны, увитые тёмной зеленью дикого винограда, серебристый, очень тёплый и нежный свет. Музыка, нежная и печальная: тоска флейт, горечь скрипок, оттеняющие тонкий голос, поющий балладу о золотых драконах. Завершающим штрихом — запах. Тонкий, волнующий аромат ночных цветов, солёная свежесть сонно вздыхающего моря, ясная морозность январского рассвета.

Я довольно хмыкнула, разглядывая творение рук моих слуг. Вряд ли можно представить что-то менее напоминающее обычный интерьер вампирского замка. Что поделать, я никогда не понимала, что отец находит в тёмных залах с паутиной и пятнами крови на стенах.

Мои слуги, низшие вампиры, одетые в светлые ливреи, бродили с подносами среди гостей, похожих на ярких бабочек. Единственным тёмным пятном был Даниэль, неподвижно замерший в центре зала. Шикарный, до безумия дорогой костюм с искуснейшей инкрустацией и обилием тончайших кружев мог стать предметом зависти многих правителей, доведись им оказаться этим вечером в зале. Свои шикарные чёрные волосы вампир заплёл в косу, перевитую иссиня-чёрной лентой.

Я позволила себе вздохнуть от восхищения красотой брата, благо, он меня не слышал. До определённого момента я не должна была показываться на глаза гостям и скрывалась на галерее, среди зелени и теней. Даниэль в это время встречал моих гостей и развлекал их пустой болтовнёй. Владел он собой безупречно, ни раздражение, ни ярость не отражались на его холодном совершенном лице.

Я поправила шлейф платья и отошла от перил, увитых цветами. У меня было ещё достаточно времени, чтобы подумать.

То, что сказал Даниэль... это просто не могло быть правдой. Ведь мой отец величайший из вампиров! Он самый старший и самый сильный, про хитрость и подлость умолчим — столько лет удерживать костяной трон не каждый сможет.

И тем не менее... Раз Даниэль говорит, что не чувствует своего Мастера, значит так оно и есть. Врать он не будет. В этом случае так точно. Отец — единственное, что способно нас примирить, мы любим его одинаково сильно.

Так что же с ним случилось?! Владыки — всегда редкостные бесчувственные сволочи, способные выжить, когда весь мир катится в тартарары, мой отец же переплюнул всех своих предшественников вместе взятых. Он просто не мог попасть в такие неприятности, из которых не сможет самостоятельно выкарабкаться!

Поймала себя на том, что грызу ногти. Быстро отдёрнула руку от лица, но маникюр был уже безвозвратно испорчен. Помянув тихим незлым словом Мортис и её супруга, натянула перчатки, которые до этого висели, заткнутыми за пояс. Поблагодарить бы того слугу, который их мне таки подсунул — хорошо он знает свою хозяйку!

И всё же, всё же... Что произошло с отцом? Нужна ли ему помощь, или это его очередная игра, недоступная для нашего понимания? Вопросы-вопросы... Ведь если бы он затеял какую-нибудь опасную авантюру, он бы меня предупредил? А может, он и пытался сообщить мне, но меня в это время не было?! О Мортис... если бы он хотел мне что-то сообщить, то просто оставил бы какой-нибудь, понятный только мне знак... Например, ничего, на первый взгляд, незначащий подарок...

С трудом поборов желание броситься обыскивать свои покои, я снова вернулась к перилам и начала нервно накручивать на палец локон. Что ж, если ногти недоступны, остаётся портить причёску.

Так! Вдох-выдох, взяла себя в руки, не смей нервничать перед балом! Никто не должен видеть моей слабости!

Об отце я подумаю... завтра. Ничего с ним случиться не успеет.

Грохот в зале привлёк моё внимание. С тяжёлым вздохом "О Мортис, ну что опять?!", я склонилась над перилами, пытаясь рассмотреть, что же там произошло. Если это Даниэль чудит, то завтра ему будет ну о-о-очень плохо!

В проёме дверей стояла одинокая тонкая фигура, свет отражался от серебристой одежды и создавал вокруг дивного видения таинственный ореол. Дав всем насладиться зрелищем, она шагнула в зал, грубо расталкивая слуг и гостей, попадающихся на пути. Регламент и этикет дружно покатились в пропасть.

Одним из неписанных законов Свободного Города было правило, что народы миров магических сводят к минимуму контакт с жителями миров технических. Никакого личного общения, обмена опытом или чего подобного. Только деловое общение и только в присутствии незаинтересованных лиц. Не у всех благие цели, да и желающие своему миру только добра... Страшное начинает твориться, если смешать тяжёлую магию и высшие технологии. Трёх сожжённых миров хватило, чтобы появился этот закон, за нарушение которого смерть — слишком слабое наказание.

Но для этой дамы нарушение правил стало смыслом жизни, и так уж получилось, что она давно осталась за той гранью, которую ещё могут охватить законы.

Туманность, принцесса галактических пиратов, стерва, до которой мне ещё расти и расти, великолепная женщина и моя вторая подруга.

Магические народы убирались с её пути прежде, чем её взгляд успевал упасть на кого-то из них. Многие наверняка считали себя оскорблёнными её присутствием, многие боялись, что их заподозрят в общении с киборгами, к коим относилась Туманность, но никто не смел ей и слова сказать, не то что встать на её пути.

— Что здесь произошло?! — донёсся до меня голос Айрэны, мило беседовавшей с моим братцем по крови.

— Туманность здесь произошла, — холодно и бесчувственно отозвался Даниэль, вежливо улыбаясь направляющейся к нему серебряной леди. Моему брату уже приходилось сталкиваться с этой стервой и не сказать, чтобы ему так понравилась их единственная встреча.

Плюнув на этикет и правила проведения балов я стремительно бросилась к лестнице. С Туманностью нормально общаться могу только я, и для остальных будет лучше, если сия сиятельная дама не начнёт искать себе развлечение среди моих гостей.

Слетев по лестнице, я бросилась к своей подруге, мимоходом толкнув вставшего на пути братца. Взволнованный и недовольный шёпот летел мне в спину, но я не обращала на него внимания. Порывисто обняв высокую подругу, я отстранилась, внимательно разглядывая её. Пиратка снова перекрасила волосы в тёмно-фиолетовый, прекрасно оттеняющий её лиловый глаз. Один. Второй ей уже давно заменяло крошечное чудо биотехники, о всех способностях которого, по-моему, не знала и сама Туманность. Облегающий серебристый костюм подчёркивал точёную фигуру, при этом наверняка скрывая немалый арсенал изощрённого оружия.

— Лилия, — глубоким хрипловатым голосом пропела Туманность, протягивая мне руки. — С двадцать пятым апгрейдом тебя... цветочек!

И обняла меня, до боли сдавив плечи. О-ох... Чувствую на правом плече синяки останутся от её железной хватки. Железной, в самом прямом смысле этого слова. Левую ладонь девушке заменял протез из неизвестного в нашем мире металла, очень лёгкого, прочного и нержавеющего.

— Сама ты... зараза космическая, — пробурчала я под тихий смех пиратки.

Подошли Даниэль с Айрэной, причём остроухая принцесса, кажется, уже позабыла, как мой братец сегодня оскорбил её сородича. Теперь подружка висла на локте вампира, сладко улыбалась и хихикала. Так. Я ж вроде запретила подавать здравур?! Где ж она нализаться успела?!

— Туманность, ты уже знакома с моим братом по крови? — безмятежно спросила я, словно с самого начала бала вела все эти бессмысленные речи. Дождавшись насмешливой улыбки пиратки, я так же безупречно вежливо продолжила: — Тогда позволь тебе представить наследницу светлоэльфийских земель, прекрасную Айрэну...

— А если не позволю?! — перебила меня Туманность, щуря единственный глаз. Честно говоря, и я, и приготовившаяся бессмысленно щебетать "я рада знакомству" эльфка на мгновение выпали в осадок — с таким изяществом послать этикет в... космос могла только принцесса пиратов, с детства привыкшая плевать на чужое мнение.

Не успела я подыскать вежливый, но в то же время в меру ехидный ответ, как снова хлопнула дверь. Но на этот раз как-то уж слишком... вызывающе. Я обернулась к вошедшим с приветливой и чуть недоуменной улыбкой — больше индивидуумов, любящих эпатировать общество, я не приглашала.

Впрочем, едва я разглядела вновь прибывших, улыбка сползла с моего лица.

Нахмурившись, я выступила вперёд.

— Насколько мне известно, милостивые лорды, — оч-чень вежливо, но с явной ноткой яда, произнесла я, в упор разглядывая десятка два вампиров в традиционных костюмах глав родов, — заявляться на бал без приглашения — не очень вежливо! Или вы уже успели отменить правила этикета, которые сами же и устанавливали?!

Чёрт-чёрт-чёрт, что же обо мне подумают мои гости?! Те же дроу, они хоть и кажутся весельчаками, но этикет для них святое — сами нарушают его везде и всегда, но чужой промах не прощают. Так, надо срочно выставить эту гоп-компанию упырей!

Седовласый вампир с жёстким молодым лицом усмехнулся, не разжимая губ. Синее и янтарь — цвета Ларэа или Сорро? И почему я так и не выучила все эти сочетания?!

— Принцесса, вам не стоит быть уж настолько категоричной и нетерпимой...

— Позвольте мне самой решать, сколько терпения допустимо мне проявлять в стенах моего замка!

— И всё же я прошу выслушать нас...

— Если вам есть что сказать мне, то сообщите это в письменном виде в трёх экземплярах! — с яростным спокойствием отчеканила я. Глаза седого вампира сузились, радужка полыхнула красным, за спиной развернулись крылья, свитые из теней и тумана.

— Не забывайся, дампир, — сквозь клыки процедил лорд, сдерживая боевое изменение. Остальные молчали, внимательно слушая нашу перепалку. Их спокойствие было так же фальшиво, как и ярость седого.

Я быстро оглянулась, пытаясь понять, как отнеслись к этому инциденту мои гости. Туманность явно наслаждалась моментом, поигрывая тонкими браслетами, стальными змеями оплетающими её запястья. Красноватые огоньки пробегали по металлу, одновременно вспыхивали крошечные кристаллы на ножных браслетах и широком ожерелье. Казалось, Туманность погрузилась в тот вид транса, когда её разум сливался с симбионтом, крошечным компьютером, имплантированным в её мозг.

Айрэна хмурила свой очаровательный лобик и метала из зелёных глаз ледяные молнии. Её сопровождающие медленно подтягивались к нам: если вампиры обнаглели настолько, что вторглись на чужую территорию без приглашения, то кто знает, на что они решаться дальше? Может, нападут на единственную принцессу остроухого народа?!

Даниэль был всё так же непроницаемо-спокоен, но мне казалось, что он сильно раздражён и что он... боится?! Этих петухов?!

— Это вы забываетесь, лорд, — ледяным голосом произнесла я, отдавая ментальный приказ своим слугам, чтоб те выставили упырей из моего замка. Но те и пальцем не пошевелили!

А я как-то запоздало вспомнила, что вампиры, отданные мне в услужение, конечно, удивительно сильные (ещё бы — специальная программа генной модификации!), но не высшие, и подчиняются непосредственно Владыке или его доверенному лицу.

А у отца проблемы.

А лорды как-то подозрительно осмелели.

Что же произошло этой ночью?!

Как-то незаметно у всех слуг в руках появились маленькие арбалеты, заряженные, я чувствовала, не только и не столько серебром, сколько тёмной силой хаоса, смертельной абсолютно для всех.

Страх накрыл зал вместе с тишиной. Никто не кричал, не рыпался, только светлые ещё ближе придвинулись, закрывая свою принцессу. Я видела, что по-настоящему ещё никто не боится. Недоумение, непонимание, гнев и растерянность были ясно написаны на лицах моих гостей, только несколько дроу, привычных к подобным бесчестным и подлым переворотам, быстро и слаженно обнажили тонкие клинки. И как только умудрились пронести сквозь охрану?!

— Не стоит волнения, лорды и леди! Мы просто заберём дампира и Наследника. А вы можете спокойно праздновать дальше! — с ядовито-злой насмешкой произнёс седой вампир, первый наследник Ларэа, как я теперь всё-таки вспомнила.

Даниэль

Собственно, этого и следовало ожидать. Кусочки головоломки, над разгадкой которой я бился с момента моего "заключения" в Бастилию, наконец, встали на свои места.

Высшие лорды решились на переворот. Что бы они ни спланировали, это произошло быстро и гладко. Кроме меня никто не почувствовал, что с Владыкой что-то стряслось, хотя должны были бы. В сознании всех вампиров, принёсших присягу нашему повелителю, есть специальное заклинание на подобный случай, которое вынуждает низших и очень слабых высших бросаться на первый же зов властелина хоть с другого конца света. Если же верховный позвать на помощь не успел... сейчас всех вампиров должно было обуять безумие, заставляющее или мстить, или идти вызволять правителя. Но не зря даже мой Мастер прислушивается... прислушивался к мнению лордов — они нашли способ не только нейтрализовать действие этого заклинания, но и связать сознание Мастера так аккуратно, что это почувствовал лишь я, и то лишь благодаря кровной связи. Если бы не паранойя, обострённая моим заключением, то я бы просто не заметил этого смутного беспокойства, снедающего меня уже несколько дней...

Итак, костяной трон они освободили, да только усесться на него ни один из них не может. Мастер давно уже подозревал, что среди сильнейших лордов зреет заговор, и именно поэтому он поспешил привести ритуал, привязывающий меня к костяному трону. Теперь я Наследник, и если высокие лорды хотят сами усесться на этот кошмар столяра, то им придётся попотеть, убеждая меня или Мастера отречься. Впрочем, им ведь именно для этого и нужна эта белобрысая сссс... сестра. Ради её жизни Мастер отречётся от чего угодно!

О Мортис! Вот из-за таких твоих сюрпризов и рушатся тщательно взлелеянные планы! Я скрипнул зубами, всё отчётливее понимая, что столько лет подготовки, терпения, тренировок дракону под хвост. Суставы уже начало ломить от желания сомкнуть пальцы на горле Лилии, когти удлинились и вспороли кожу. Как ни странно, боль отрезвила меня. Я мгновенно успокоился, словно и не было этой вспышки ярости. В конце концов, я же собирался ждать, и ждать до-о-олго... Ведь пойти против Мастера я не могу. Да и не хочу. Вонзить нож в спину того, кто стал дороже отца? Это гораздо хуже предательства. Да и мне далековато до Брута.

Внезапно я понял, что прежний план — элементарно пережить Мастера, — катится в бездну, как и второй, запасной — воспользоваться данной ситуацией в своих целях.

— Не считаю, что это хорошая идея, лорды, — самообладания ещё хватало, чтобы удерживать маску абсолютного спокойствия, но злость всё равно просочилась в голосе.

— Молчи, Наследник, если хочешь остаться в живых! Твоя жизнь нам не нужна... но это не значит, что мы не можем её взять!

Я постучал пальцем по лбу, провоцируя лордов. Ядовитые и резкие слова дались немного тяжеловато, но я быстро вошёл в роль наглого и самоуверенного вампира:

— Совсем, что ли, земных фильмов пересмотрели?! Оно и видно, пафос из вас так и прёт! Какая у вампиров жизнь?! Посмертие вечное!

Злая насмешка над самой нашей сутью, запретный, безумно болезненный удар. Это послужило последней каплей. Лорды совершили глупость, к которой я их и подталкивал. Они напали.

Магический удар я отбил "Зеркалом", пустив откат по группе лордов, не успевших рассредоточиться. Бесконтрольная сила им в этом немало помогла, разметав вампиров по всему залу. Несколько огненных сгустков поглотил мой щит, ледяной вихрь сковал наследника Ларэа и ещё двоих. Надрывно-тонко звенели гирлянды, рассыпающиеся на остры осколки, вспыхивали и прогорали цветы. Разъярённо завопила Лилия, беспомощно глядя, как мы громим её шикарный дворец. Самые умные из гостей уже смылись, когда первая же магическая атака разрушила блокаду на телепорты. Остались только остроухие, самоотверженно защищающие свою принцессу, пищащим грузом висящую у меня на руке, и дроу, с радостными воплями вносящими свои пять копеек в общую сумятицу.

Довольно оглядевшись, я бросил ещё пару заклинаний, разрушая до отвращения светлый декор дворца Лилии.

Как легко! И это высшие... Они даже не пытаются больше нас атаковать! И всё-таки...

Сила Бездны, сила самой Мортис, сила, отданная мне вместе с правом на трон, пьянила сильнее вина и крови, сильнее вечности. В этот момент я был всесилен. Мне было дозволено ВСЁ. Я и был готов пойти на что угодно, лишь бы сохранить это сладостное чувство...

Я закрыл глаза и рассмеялся. Тихо, спокойно, но так, что всех пробрала дрожь.

И огрёб неслабый подзатыльник от Туманности.

Лилия

Я растеряно оглядывалась, бессильно наблюдая, как праздник превращается в побоище, а мой дворец — в руины. И что-то отзывалось странной горькой печалью, словно рушился весь мой прежний мир, а я в одиночестве оставалась на распутье глупым перепуганным ребёнком.

Именно сейчас я поняла, что отец действительно свержен, и что это самая что ни на есть правдивая правда. И он не придёт и не спасёт, не разгонит этих лордов, не утешит меня, подарив очередной замок в одном из миров.

Захотелось плакать от злости и бессилия, но я понимала, что время и место для этого не самые подходящие.

А значит, будем справляться самостоятельно.

Решительно шмыгнув носом, я огляделась. Брат с показной лёгкостью расшвырял лордов по всему залу, а те даже и не думали контратаковать. Нескольких слабых заклятий, отбитых Даниэлем, хватило, чтобы брат возгордился, а высшие вампиры приготовились к действительно серьёзной схватке. Я испуганно покосилась на брата по крови, так самозабвенно, довольно и страшно смеющегося, что сразу обрадовалась, что совсем-совсем не обладаю магией. Неужели она всем даёт такое ощущение собственного могущества, что превращается в наркотик?!

Айрэна ещё сильнее прижалась к Даниэлю и пролепетала, диковато кося глазами на лордов.

— Мне кажется, или они действительно собираются применить "Сеть Хаоса"? — её жалобный голос потонул в чудовищном грохоте и вое — лорды таки использовали это заклинание.

Сеть пламени накрыла дворец, огонь лизнул колонны, мгновенно покрывшиеся копотью и трещинами. Горький и едкий дым душными кольцами заполнил зал, тяжёлый ментальный удар разметал светлых эльфов. Мы как-то и не заметили, что остались вчетвером против ада.

За первым, пробным ударом последовал второй, гораздо сильнее и страшнее. Плавилась сама ткань реальности, вздрагивала нестабильная плоть миров. Что же они творят?! Ведь магия Хаоса запрещена в Свободном Городе!!! Множественные порталы слишком нестабильны, чтобы мы рисковали расшатывать их деструктивной силой хаоса!

От удара задрожал пол под ногами, казалось, горел сам воздух, множественность миров, соткавшая саму суть Свободного Града, сходила с ума. Очертания предметов расплывались, вокруг нас была жуткая мясорубка бешено извивающихся реальностей.

Я вскрикнула, падая на раскалённый пол, мне мерещилось, что мой разум, мою душу рвут на маленькие-маленькие части.

Два щита вспыхнули почти одновременно. Кроваво-чёрный, как грозовые закатные тучи, полог Даниэля слабо искрился и прогибался, вот-вот грозя лопнуть. Ещё один, прозрачный, с неприятным бледно-голубым оттенком держался крепко, хотя и казался тоньше и слабее. Я удивлённо оглянулась, пытаясь найти того, кто смог повесить такую защиту, позволяющую нам жить и дышать в круговороте ада.

Туманность, закованная с лёгкий металлический панцирь, как в своё насмешливое самообладание, держала в руках какую-то техническую блямбу, от которой били вверх ледяные лучи энергии, и с некоторым удивлением её разглядывала. Краем сознания я отметила, что странные змеевидные украшения пиратки могли в любой момент превратиться в гибкий и прочный доспех, что и сделали, когда хозяйке стала грозить опасность. С этим всё ясно, но откуда у неё взялись дезинтегратор и нейробластер?! И прочие чуда враждебной техники?!..

Одно из них, она швырнула Даниэлю.

— Когда иссякнет энергия купола, уводи эльфу. Активировать генератор сможешь? Отлично! Лил, ты со мной. Встретимся снаружи. И... удачи!

Это стало своеобразной командой. Туманность рывком подняла меня с пола, и тут же исчез защитный купол, отделяющий нас от сходящего с ума мира. На нас тут же обрушились дым, пламя и грохот, странный вой, свист, чьё-то ощущение разрывающей боли.

Надеюсь, этих... лордов самих прихлопнуло! По заслугам!

Пиратка дёрнула меня, заставляя двигаться за собой сквозь настоящий ад, в её руках серебрился очередной генератор, защищающий нас от совсем уж сильных ударов. С надрывным треском обрушилась колонна, мимо которой мы только пробежали, где-то надрывно кричала женщина. Я спотыкалась, путалась в длинном подоле платья, утратившего свой безупречно-белый цвет. Если бы Туманность целеустремлённо не волокла меня вперёд, я бы уже давно упала бы где-нибудь на пол и, поскуливая, ждала смерти.

Затуманенный страхом разум почти не фиксировал происходящее, из всей этой гонки мне запомнились только страх и безумие окружающей нас реальности.

— Эй, — от удивления я попыталась было остановиться, но пиратка безжалостно дёрнула меня за собой. — Зачем нам на верх?! Этаж же рушиться?!

— За надом! — перекрикивая вой и грохот, кашляя от прогорклого дыма, бросила через плечо Туманность.

И мне ничего не оставалось, как бежать за ней, спотыкаясь на расколотых ступенях.

Странно, раньше лестница мне казалась намного короче!

На галерею мы взбежали уже мокрыми и запыхавшимися, я жадно ловила ртом горячий воздух, царапающий горло. Хотелось только опуститься на пол, закрыть глаза и заснуть, но принцесса пиратов упорно тянула меня за собой (и откуда в ней садистские наклонности?!).

— Лови! — Она швырнула в меня миниатюрным генератором, поддерживающим нашу единственную защиту. Я неловко взмахнула свободной рукой, пытаясь поймать скользкую железяку, та ударилась о раскрытую ладонь и отскочила в сторону. С пронзительным воплем я рванулась за ней, в последний момент успев зажать генератор в руке. Сама Туманность что-то быстро настраивала в маленьком пульте, пытаясь кем-то управлять, металл её пальцев блестел одинаково с металлом девайса.

— Быстрее! — Начал рушиться потолок, безумие докатилось даже сюда. Ой, что-то мне подсказывает, что порталы в Свободном Городе надо-о-олго выйдут из строя...

Туманность бросилась к ближайшему окну, я попыталась крикнуть, что это опасно, что высота около двадцати метров, но она или не слышала или не желала слышать. Упираться было бесполезно, моя подруга была гор-раздо сильнее меня, и ей ничего не стоило тащить меня за собой как мешок картошки.

Подтолкнув меня к окну, она скомандовала:

— Прыгай! — И мне ничего не оставалось, как последовать её приказу. Зажмурившись, я выпрыгнула в окно, дико визжа для поддержки боевого духа. Лелея свой страх и ощущение полёта, я не сразу заметила, как плюхнулась на что-то мягкое.

— Да заткнись уже, — проворчала Туманность, усаживаясь рядом.

Я замолчала, потом неуверенно разлепила глаза. Мы сидели в салоне небольшого серебристого флаера, по корпусу которого пробегали странные блики. Я провела пальцем по стеклу, его очертания чуть размылись, словно подёрнулись туманом. Невидимость, поняла я, причём самая качественная, магическая.

— Держись крепче, малышка, — тепло улыбнулась пиратка. Имплантат на месте её глаза светился зеленоватым, бешено мигали маленькие индикаторы на пульте управления. Туманность резко стартовала, её лицо было предельно сосредоточено, словно она пыталась в уме составить модель потрясающей сложности.

За стеклом мелькали очертания прекрасных дворцов, шпили высоких многоэтажек, как ожерельями окутанных висячими садами. В свете полной луны всё казалось серебряным и нереальным. И мне оставалось только наслаждаться полётом, ветром и двояким сладко-печальным чувством, что хотя всё и обошлось, для меня навсегда закончена прошлая жизнь.

Но как же красив Свободный Город в лунном свете...

Даниэль

Несмотря на всю мою нелюбовь к мирам техники и вещам из этих миров, генератором защитного поля мне всё-таки пришлось воспользоваться. Слишком уж явно мне продемонстрировали, что мой щит некуда не годится. После наркотического опьянения силой это был удар обухом по голове.

Я не следил, куда стервозная пиратка увела мою сестру, я был занят более важным делом. Мне требовалось вывести эльфийскую принцессу из дворца и не попасть под удар лордов. "Сеть Хаоса" — одно из немногих заклинаний, которое уничтожает абсолютно всех, чтобы призвать его, надо совсем уж отчаяться и не жалеть себя. Но лорды нашли способ сохранить свои жизни, при этом практически полностью уничтожив дворец, строившийся когда-то, чтобы стать домом для большой дружной семьи. Что ж, семья так и не сложилась, дворец разрушен, всё по-честному. Лорды с потрясающей жестокостью снова показали свою силу.

Швырнув в седого "Блеск" и "Холод", надеясь его ослепить, я рванулся мимо него к выходу. Двери покосились, давно прогорели и теперь едва тлели, но протиснуться между ними было теоретически можно. Но только теоретически. Ибо висящая мёртвым грузом на моём рукаве эльфка эту возможность сводила к минимуму. На одно мгновение я испытал непреодолимое желание сбросить тяжёлый камзол вместе с прицепившейся к нему принцессой, но здравый смысл велел тащить её дальше. Если я и хотел от неё избавиться, то это следовало делать раньше, пока лорды не накрыли нас "Сетью Хаоса". Бросить сейчас эту блондинку — обречь её на верную смерть.

На автомате отбив прилетевший обратно "Холод", я с какой-то горечью подумал, что, в сущности, я — неправильный вампир. Пора уже прекращать вытаскивать прекрасных дев с минимумом мозгов из всяких передряг, куда они "чисто случайно" вляпались.

— Ты на чём сюда приехала?!

Эльфка недоуменно округлила глаза и едва слышно пролепетала:

— На машине!...

Услышал я её только благодаря хвалёному вампирскому слуху, которой пришлось обострить до предела. И именно в этот момент рядом разорвался огненный шар, ударная волна швырнула нас к стене, мелкое крошево до крови оцарапало лицо. От грохота заложило ставшие сверхчувствительными уши, боль огнём обожгла лицо.

Плохо. Я надеялся, что эльфы были верны себе и приехали на своих единорогах. Что ж, похоже, и они подвержены влиянию моды и времени.

От очередного ледяного вихря я прикрыл эльфку щитом, генератор сдох ещё раньше, приняв на себя очередной удар "Сети Хаоса". Мне осталась только моя собственная сила и ловкость... и эльфийка, придушенно пищащая за спиной! О Мортис!

Позади раздался грохот — рухнули перекрытия и обвалилась галерея, несгоревшие цветы печально белели среди огня, по кромке нежных лепестков пробегали искры.

До выхода оставалось всего около десятка шагов, когда Айрэна закатила глаза и безвольно обвисла у меня на руках. Нашла время! Я зарычал сквозь зубы, не сдерживая раздражения. И почему девушки всегда теряют сознание в самый неподходящий момент?!

Интересно, моя сестрица тоже грохнулась в обморок? И Туманность потащила её на руках? Не-э-эт, скорее парой оплеух привела в сознание... И что же мешает и мне поступить так же?! Хвалёное воспитание, мать его!

Подхватив эльфку на руки, я рванулся вперёд, молясь супругу Мортис, чтобы он позволил нам спокойно выбраться наружу.

И именно сейчас, словно в ответ на мои молитвы, нас накрыл огненный шар. Пылающий полог накрыл нас с головой, чёрно-красные искры мелькнули перед взором, и я погрузился в темноту.

Привёл меня в чувство свежий воздух, приятно-терпкий, прохладный, живительный, как глоток чистой крови после иссушающего голода.

На руках я всё ещё держал тело эльфийки. Посмотрел на неё, ничего не соображая, пытаясь восстановить в памяти события. Всё тело горело от бешеной регенерации, меня не покидало ощущение, что с меня живьём содрали кожу.

Резко выдохнув сквозь зубы, заблокировал боль. Даже удивительно, что она не вывела меня из забытья раньше.

На этот раз меня спасла частичная боевая трансформация, в которой не нужен разум, а инстинкты (особенно, связанные с выживанием) обостряются до предела. Спасибо Мастеру, я способен и на такое. Но стоит помнить, что не всегда я могу погрузиться в неё, теряя сознание от боли. Стоит быть осторожней.

Поудобнее перехватив эльфку, я осмотрелся — я уже успел уйти довольно далеко от разрушенного дворца, где-то в отдалении всё ещё грохотали отзвуки взрыва. Не оглядываясь, я пошёл вперёд по залитой светом улице.

Медленно нарастающий звук низкой вибрации, доносящийся из-за спины, я заметил непозволительно поздно. Так тихо может работать только техника одного знакомого мне существа. И, когда серебристый флаер возник, словно сотканный из лунных лучей, я даже почти не удивился. Туманность действительно думала, что её флаер беззвучен?! Она ошибается — даже с травмированным слухом, я заметил звук раньше, чем он приблизился.

— Как романтично... — елейно пропела Лилия, глядя на меня сощуренными по-змеиному глазами. Кровавый ободок вокруг её радужки ярко светился в темноте. — Загадочный тёмный кавалер на руках выносит свою возлюбленную из пламени! Как в дешёвом романе, право слово!

— Как же я рад, что смог угодить вам, моя леди, в ваш день рождения, — медленно с расстановкой произнёс я и медленно поднял голову.

Да, я знал, что всё плохо, но чтоб настолько... Лилия заткнулась, позеленела и поспешила отвернуться. Значит, мне предстоит как минимум несколько часов мучительной регенерации. Туманность посадила флаер, позволяя мне вручить сестре тело Айрэны и забраться на заднее сидение.

— Порталы не работают, — жизнерадостно оповестила меня пиратка. — Многие части города остались изолированными, но к моему дому ещё можно попасть...

Я хмыкнул. Дом Туманности?

Космос.

Глава 3,

о том, что любовь к приключениям и любовь к неприятностям часто — одно и то же

Лилия

Принцессой я выплыла из своей каюты, которую пришлось делить вместе с Айрэной. Эльфийка оказалась редкостной соней и до сих пор дрыхла, хотя по внутренним часам нашего крейсера уже давно наступило утро. Поначалу я тоже не понимала, как определять время в космосе, когда единственные часы есть только на бортовом компьютере, но Туманность ехидно пояснила, что день — когда в коридорах включен свет, ночь — когда свет выключают. Завтрак, обед, ужин — когда захочешь есть. Главное, найти эту самую еду... Та ещё проблема.

На межгалактическом крейсере "Зеркало" мы обретались в качестве пассажиров вот уже несколько дней. И всё это время моя совесть нещадно меня пилила, мол, если бы я сразу прислушалась к словам Даниэля... Тот факт, что это ничего бы не изменило, моя совесть с потрясающим высокомерным спокойствием игнорировала. Так что я была переполнена жаждой деятельности, причём деятельности деструктивной.

Мести, проще говоря.

Ух, попадись мне эти лорды... что я им сделаю!..

Действительно, а что я им сделаю?!

Задумавшись, я даже остановилась посреди коридора, мечтательно глядя куда-то в потолок и перебирая в уме все известные мне пакости. А знала я их много-о-о... Но почему-то ничего способного разозлить высоких лордов в голову не приходило, и я решила, что лучше натравить на них Даниэля. Глядишь, и сами повесятся.

Мимо меня быстрым шагом прошёл кто-то из команды, мужчина в странном комбинезоне даже не обратил на меня внимания, куда-то спеша по поручению своей принцессы — Туманности. Даже удивительно, как легко нас приняли пираты, впрочем, они и слова поперёк не смели сказать своему капитану.

Величественно проплыв по коридору в сторону кают-компании, я заметила у единственной зеркальной панели Даниэля, мрачного и злого на весь свет. Естественно, не подойти и мелочно не позлорадствовать я не могла.

— С добрым утром, мой братик! — Промурлыкала я, медленно приближаясь к нему. Внимания на меня он, конечно же, не обратил. Мой брат по крови уныло разглядывал своё отражение в полированном металле, явно впервые жалея о том, что хоть где-то отразился.

В схватке с лордами его не слабо потрепало, и выглядел Даниэль первые несколько часов препаскудно. Как он себя в это время чувствовал, судить не берусь. Будь у него в распоряжении несколько часов, а так же вкусная и обильная пища, он бы регенерировал бы свои раны ещё давно. Но не стоило ему так демонстративно облизываться на команду Туманности, едва ступив на борт её корабля... Пиратка тонко намекнула (читай: сунула упырю под нос левую руку, из которой тут же шипы выскочили), что её люди — не ходячая еда, и Даниэлю пришлось срочно сесть на диету.

Так что нет ничего удивительного, что выглядел он сейчас печальным и мрачным.

— Не уверен, что сейчас утро, — раздражённо отозвался Даниэль, приподнимая двумя пальцами прядь волос. Некогда шикарные волосы вампира теперь висели опалёнными сосульками разной длины, и производили удручающее впечатление. Вздохнув, брат произнёс самому себе, — Доберёмся до цивилизации, подстригусь первым делом.

— Ага, — поддержала его я, предусмотрительно отступая подальше, — а то смотри, как бы тебя бравые ребята Туманности за девушку не приняли!

— Уж скорее тебя — за парня! — нервно огрызнулся вампир, но тут же сделал отсутствующий вид. Я вспыхнула и одёрнула курточку комбинезона, пожертвованного мне подругой взамен порванного платья. Конечно, био-комбинезон на звездолёте — вещь нужная и необходимая, но, несмотря на лёгкость и удобность, он полностью скрадывал фигуру, как какой-то мешковатый спортивный костюм!

Правда, Айрэна в нём не лучше выглядит, а уж Даниэль, привыкший к дорогим камзолам, ну, или деловым костюмам, смотрится вообще как... хм... даже не знаю кто. В общем, мой брат по крови в космическом комбинезоне явно не смотрится. Факт.

— Куда мы летим? — спокойно, даже как-то презрительно поинтересовался он, отворачиваясь от панели. Я мигом заняла его место и начала прихорашиваться — если нет возможности одеться получше, это ещё не повод и вовсе плюнуть на внешность!

— Не знаю, — задумчиво отозвалась я, пытаясь решить: зачесать ли чёлку назад или оставить, как есть. — Туманность говорила, что вроде надо к какой-то точке выйти, мол оттуда несколько путей открывается... — Я очаровательно сморщила носик и повернулась к Даниэлю. — Я плохо разбираюсь в этих её терминах. Если хочешь, можем сейчас к ней сходить.

Он отрывисто кивнул, стараясь не смотреть на меня. Я яростно прищурилась: неужели я так паршиво выгляжу или его упыриное сиятельство опять из себя великого лорда строит?!

Гордо вздёрнув носик, я потащила вампира к Посту — я уже привыкла, что Туманность обычно проводит своё время вместе с пилотами. Вот и сейчас она сидела в кресле и что-то внимательно разглядывала на экране, одновременно комментируя свои действия понурому юноше. Слова чужого языка казались резковатыми, но в то же время звонкими. Едва она нас заметила, пиратка уступила кресло пилоту и быстро подошла к нам.

— Туманность, нам надо поговорить...

— О да! — Во все клыки улыбнулся Даниэль. Принцесса пиратов внимательно взглянула на упыря и задумчиво кивнула. Что-то быстро приказав одному из своих бандитов, она повела нас в другую каюту, круглую и удобную.

Я устроилась в мягком кресле, внимательно разглядывая трёхмерные схемы галактики у стены, полюбовалась на исчерканный стеклянный стол, под которым виднелись смятые бумажки и пустые пластмассовые банки.

Не успела я спросить, зачем надо было сюда тащиться через пол-корабля, как двери разъехались перед посланником Туманности. Широкоплечий бандит с мрачным лицом, пересечённым жутким ожогом, на плече нёс заспанную и от этого ещё более злую Айрэну. Вежливо сгрузив её на одно из кресел и не слушая гневных воплей эльфки, мужчина так же молча покинул каюту. Я проводила его безучастным взглядом.

— О, великая принцесса, ты уверена, что приказала своему верному слуге привести красавицу Айрэну, а не принести?! — С совершенно каменным лицом съехидничал Даниэль. В последнее время у него с голодухи было паршивое настроение, и злобный упырь стремился испортить его всем окружающим.

— Уверена, — отрезала пиратка, но тут же ухмыльнулась, подхватывая игру моего брата, — А впрочем... он мог и ошибиться! Изальт плохо понимает койне.

— Койне? — Я вежливо приподняла брови.

— Галактический аналог вашего эсперанто. Кстати, я бы посоветовала вам выучить наш язык.

— Да зачем он нам нужен? — Возмутилась эльфка, гневно сверкая дивными очами.

— Должны же пираты узнать, какими словами ты их называешь?

— Что?!.. Эльфы никогда не ругаются... в отличие от вашего кровососущего племени!

— Разве? — улыбка у братца получилась отвратительно-фальшивой. — Думаешь, я не знаю, что значит ваше любимое "k'harre ta riosse"?

— Кстати, а что это значит? — Мгновенно заинтересовалась я. Эту загадочную фразу я не раз слышала из уст как брата, так и отца, но, увы, ни в одном словаре перевода я не нашла.

Даниэль рассеянно оглянулся на меня, словно пытаясь понять, что за козявка с ним разговаривает, и ледяным голосом отрезал:

— Маленькая ещё для этого.

Я тихо, но яростно зашипела, не скрывая своих эмоций — не при дворе, можно забыть об этикете!

Туманность поморщилась и веско бросила:

— Тихо. — И мы замолчали. Она обвела нас внимательным взглядом и негромко продолжила: — Наш язык вам надо выучить. Вы ведь не собираетесь возвращаться в Свободный Город в ближайшее время?!.. Принцесса, не зыркайте так своими дивными очами, вы сами напросились остаться с нами!

— Чтобы сносно выучить хоть один язык нужно как минимум три года и хороший стимул! — Непреклонно фыркнула я. С иностранными языками у меня пламенная нелюбовь с первого взгляда.

— Или один мнемоизлучатель и несколько часов. — На этот раз улыбка Туманности была... мрачной и неприятной. — Это раз. Два. Мы уже несколько часов дрейфуем у подпространственного выхода к основным путям нашей Галактики. Вы должны решить, куда вам надо.

Мы обескуражено переглянулись. Сначала слишком важным было вырваться из Свободного Города, потом мы погрузились в мелкие проблемы и забыли о своей основной цели...

— Я должна освободить отца!

— Мы, — коротко поправил меня Даниэль, и это был единственный на моей памяти случай, когда он со мной согласился.

— И как же вы собираетесь это сделать? — ехидненько вопросила Айрэна. — Придёте к вашим лордам и заявите, мол, мы такие сильные и великие пришли за Владыкой, отпустите его?! И получите ещё одной "Сетью Хаоса"!

— Ну... — я возвела глаза к потолку, прикидывая, что ещё можно сделать. — Есть множество различных вариантов. Найти отца и в тайне вытащить его из плена. Найти верных ему вампиров и возглавить их армию... ну или навербовать новых — один высший на развод у меня уже есть!

— Для начала, надо вернуться в наш ареал миров, — презрительно обронил Даниэль, глядя себе под ноги. — Найти мир, имеющий стабильные порталы с Городом, которые не затронул Хаос.

— Земля?.. — После недолгого размышления предложила я.

— Вполне может быть, — важно кивнула остроухая принцесса. — К тому же этот мир имеет множество пространственных дырок — к нам, да и не только к нам, постоянно валятся эти... хумансы!

— Значит, Земля, — подвела итог принцесса пиратов, поднимаясь из кресла. — Выйти из космоса к ней мы не сможем, значит, придётся искать порталы. Думаю, это займёт не слишком много времени.

— Три, — неожиданно мрачно процедил Даниэль. — Мне нужно питаться, причём срочно, пока я ещё контролирую голод и не набрасываюсь на всех живых.

— В чём же дело, — сладенько отозвалась я. — На корабле есть множество консервантов, на любой вкус!

— И, к сожалению, заменитель человеческой еды мне не подойдёт, — проронил Даниэль, глядя в точку над моей головой, словно размышлял в слух.

— А кто сказал, что это гадость человеческая?! — праведно возмутилась я и повернулась к замершей у дверей Туманности. — И четыре! Есть тут нормальная пища, или только эта гадостная масса со вкусом клейстера? Меня от неё скоро уже тошнить начнёт!

— Да, — капризно подхватила Айрэна. — Я не могу этой вашей гадостью питаться! Мне нужна специально сбалансированная диета!

— Вас послушать, так вы такими темпами с голоду помрёте, — усмехнулась пиратка.

— Лично я уже умер.

— Ты давно умер! Так что тебе не понять наши мучения!

Даниэль окатил меня презрительным взглядом, едва удерживаясь, чтобы не поморщиться.

— Низшие формы жизни всегда понять трудно.

Я скрипнула зубами, но огрызаться не стала — всё равно последнее слово за этим мерзавцем останется! Одёрнув курточку комбинезона, я гордо вышла из каюты следом за Туманностью, хотя очень хотелось братику всё лицо исцарапать!

Вот только жаль, что на нём всё заживает быстрее, чем я успеваю ранить...

С-с-собака, одним словом!

И тут звездолет неслабо тряхнуло...

Туманность

Подлый удар пришёлся на брюхо моего крейсера, мигнул свет, запищала, включаясь, аварийная система энергоснабжения. Позабыв про своих "друзей", я со всех ног бросилась к Посту, на бегу активируя коммуникатор.

— Изальт! Что случилось?!

Мой верный телохранитель и шпион отозвался спустя несколько секунд:

— Десантирование в грузовой отсек!

Я ворвалась на мостик, бросилась к пульту пилота-координатора. Конечно же, Дерин моментально уступил мне место. Подоспевший Изальт скалой застыл за моим плечом.

Система сбоила и выдавала ошибку за ошибкой, отказываясь то находить основной блок питания, то признавать двигатель действующим. Скрипнув зубами, я спешно запустила несколько дополнительных стабилизирующих программ, попробовала заблокировать грузовой отсек, но система не откликнулась. На записях с камер слежения просматривалось абсолютно безжизненное помещение, и я не знала чему верить: глазам или отчёту системы безопасности. Впрочем, нестыковку я заметила быстро: изображение чуть подрагивало и смещалось, как при халтурной склейке. Вот оно что, враги просто зациклили камеры и теперь они передают только постоянно повторяющиеся несколько секунд.

В коридорах тускло горели лампы дневного света, напряжённая тишина давила на сознание сильнее пронзительного воя сирен. Скрипнув зубами, я чуть изменила своё восприятие и активизировала сеть сообщения со всеми моими бандитами. На моём корабле не было неверных или тех, на кого я не могла положиться — на "Зеркале" я держала только прошедших со мной все дыры Вселенной(1). К тому же, специальные имплантаты, позволяющие сейчас связать сознания всей команды в единый разум, были дополнительным залогом их верности. Ведь через центральный спайс можно уничтожить любой другой в сети. И, конечно же, я не буду прощать измены.

Я ведь не сентиментальна.

Только зачем я тогда притащила сюда Лилию и её компанию?! Надеялась, что эта наивная девочка, пытающаяся казаться уверенной стервой, может меня развлечь? Наверное.

Хотя развлечений у меня и без неё пока хватает. Неизвестно кто на пороге — что может быть веселее?!

— Готовность один. Первой и третьей десятке десанта собраться у третьего отсека, второй и пятой рассредоточиться по коридорам, четвёртая охраняет Пост, — отдала приказ прежде, чем успела продумать ситуацию. Но мне это и не надо — биокомпьютер уже успел всё просчитать за меня. Система оклемалась и начала поставлять более-менее правдивые сведения о наших гостях. На сетчатку мне выводили примерные данные о составе и численности вражеского десанта, и я не успевала удивляться. Патруль Империи... или, что вероятно, кто-то, ими прикинувшийся. Но кем бы ни были гости, они явно с нейрино-дозой(2) что-то напутали! Ну, только идиот будет штурмовать боевой крейсер с таким маленьким составом!

Только вот идиоты в космосе не выживают.

И значит, у них в рукаве припрятана гравипушка(3) и не одна...

Я уселась в кресло, настроилась на имплантат Изальта, управляя верным телохранителем, как большой куклой. Я глядела на мир его глазами, отдавала команды через него, руководя операцией из защищённого Поста. Пока мои бравые ребята бодро бежали к месту назначения, я попыталась реанимировать систему и навести порядок среди одураченных сенсоров. Красных индикаторов на панели управления оставалось всё меньше, ситуация стабилизировалось, и я убедилась, что вреда самому кораблю принесено не было. Это настолько успокоило меня, что перед глазами всё на миг смазалось и поплыло, но я не обратила на это внимания, посчитав, что это побочный эффект разделения сознания.

Изальт подал сигнал, что они уже у третьего отсека, и я переключилась на его восприятие.

У задраенных дверей моих ребят и меня ждал... сюрприз. Правда, приятный или не очень, понять пока не возможно. Несколько десантников с лучевиками замерли у дверей, ожидая, когда нападающие справятся с системой управления.

Пискнула управляющая панель, агонизирующие индикаторы вспыхнули особенно ярко и погасли. Запахло палёной пластмассой. Я не отказала себе в удовольствии чуть-чуть позлорадствовать — при уничтожении системы титановые двери приходится открывать вручную.

— Кто-нибудь может мне объяснить, по какой причине на нас напали?! — Вопрос был адресован аналитикам, сидящим в Штабе, но ответил Изальт, не сводящий напряжённого взгляда с панелей.

— Все знают, что вы слишком редко покидаете "Зеркало", Принцесса. Слух о ваших... деяниях распространился слишком далеко, и за вашу голову назначили награду не только мелкие царьки пиратов, но и СБ нескольких правительств.

Презрительно скривила губы. За последние двадцать с лишним лет я успела обрести довольно неприятную славу, и теперь, похоже, пришло время расплачиваться.

По чужому мнению, конечно же.

Титановые плиты медленно поползли в стороны, кто-то предусмотрительный эксперимента ради пальнул в образовавшуюся щель — безрезультатно, враги не спешили подставляться под лазеры.

Газовая атака не стала для нас неожиданностью — мы тоже поступали схожим образом при взятии звездолётов, но когда, почти моментально, свалились двое десантников, стоящих у дверей, я заволновалась. По умолчанию я считала врагов имперцами, но разве эти до тупоумия благородные рыцари скафандра и бластера могут составлять подобные смеси?! Значит, кто-то из коллег по вольному заработку решил устроить маскарад...

И ведь тогда многое становится понятнее. И самоуверенность атакующих уже не кажется самоубийственной...

Последовавшая яркая вспышка ослепила даже меня, хотя Изальт вовремя зажмурился. Быстро заблокировала каналы ощущений, управляя телами подчинённых, как кораблём: зрение ещё не восстановилось само, обоняние... своё отключать не имеет смысла, мне газ ничем не повредит, а спасать воинов уже бессмысленно. Так что будем полагаться только на слух.

А толку-то от него...

Я слышу шаги, но попробуй угадай, свои это или чужие, соотнести источники звуков с сигналами имплантатов можно, это требует времени, которого у меня нет.

Двоих или троих управляемый мной Изальт убил, ориентируясь на слух, вроде бы даже тех, кого надо. Постепенно стало возвращаться зрение, правда, имплантат передавал изображение только в инфракрасном спектре. Чуть искрилась зеркалка, когда в моих бандитов попадали чужие выстрелы, медленно действовал газ — у некоторых начали отказывать руки.

Что-то было не так, но я не могла понять что. Воспринимать данные с чужого имплантата становилось всё сложнее, начала тупо болеть голова. Это не есть нормально, неужели, враги и в мои био-систему умудрились пустить вирус?!

Каким-то атавистическим инстинктом отметив неладное, я попыталась оборвать контакт со всей группой, но чей-то нейро-импульс, пущенный в Изальта, вонзился в мой мозг раскалённой иглой.

Да, конечно, всю команду выключить через меня можно, но чтобы меня через команду...

Кажется, это всё-таки был вирус, — мелькнула последняя мысль перед огненным адом.

(1 — Все дыры Вселенной — аналогично нашему "все круги ада")

(2 — нейрино-доза — разрушающее нейроновые связи излучение, смертельно опасно. В малых дозах — наркотик)

(3 — гравипушка — гравитационная пушка, сверхмощное оружие. Чаще всего используется как оружие устрашения. В данном контексте — туз в рукаве)

Лилия

В подавленном настроении мы возвращались в свою каюту. По коридору мы почти бежали, холодное, мертвенное сияние ламп давило на психику, сильно пугала неизвестность. Туманность, единственная, кто может хоть что-то объяснить, унеслась в неизвестном направлении защищать звездолёт.

Несколько раз из-под потолка раздавались команды на койне, но нас они не касались. Мы — всего лишь пассажиры, гости принцессы пиратов, нас не касаются её разборки, но всё равно на душе было муторно и тревожно.

Даниэль, шедший позади, быстро догнал нас и схватил за руки.

— Стойте, вам лучше спрятаться где-то.

Я быстро обернулась и серьёзно на него взглянула.

Н-да...

Сероватое лицо, неестественно застывшее, расширенные зрачки и жуткое ощущение чужого голода. Нам действительно лучше заныкаться подальше: голодный вампир — это уже опасно для жизни, а голодный вампир в боевом трансе... это оружие массового уничтожения.

Мы послушно поскакали за уверенно шагающим по коридору упырём. В давящей тишине наши шаги казались особенно громкими, заглушающими все звуки, но и их перекрыл приближающийся топот. Погружённый в транс Даниэль пёр вперёд, ничего не замечая, как тепловоз по рельсам, мы же сжались как мыши. Что-то подсказывало, что так бегать по своему крейсеру ни Туманность, ни её флибустьеры не будут.

Вывернувшие из-за угла существа ребятами Туманностями точно не были. Ну не припомню я в её команде таких дуболомов, Изальт разве что... Но тот хоть тупым не выглядит, а у этих до того одинаковые тупые морды, что сам собой напрашивается вывод, что печать интеллекта им явно ставили на другое место.

Но, в общем-то, за бандитов мы их приняли не по этому. Просто, едва нас завидев, они начали стрелять из лучевиков.

Ну не самоубийцы ли?!

Передо мной и Айрэной вспыхнул красноватый щит вампира, очень слабенький, он даже бы один фаерболл не выдержал бы, но зеленоватые лучи от него отскакивали и гасли, едва прогибая нашу защиту.

— Даниэль! — истошно завопила эльфка, в наигранном ужасе вцепляясь в меня. Зря старается, блондинка несчастная, мой братец сейчас не в том состоянии, чтобы оценить её "великолепную" игру.

Он сейчас вообще ничего не воспринимает...

Вампир бросился на одного из громил, бывшего чуть ли не на две головы выше его самого. Панический страх исказил его черты, он успел выпустить всю обойму в вампира, но Даниэль этого даже не заметил. Прежде, чем несчастный успел сделать шаг назад, смутная, едва видимая тень промелькнула мимо него, и бандит согнулся пополам — из его живота хлестала кровь.

Это было настолько отвратительно, что я отвернулась, только слыша, как кто-то бросился прочь, а кто-то пытался расстрелять брата с близкого расстояния.

Оголодавший вампир двигался на порядок быстрее этих "идеальных воинов", чёрно-багровая аура стала почти материальной пеленой, внушающей удушливый страх всем, кто находится рядом с Даниэлем. Брат совсем позабыл об опасности, запах пролитой крови совсем лишил его разума, и вампир бросался на бандитов, не опасаясь напороться на лучи бластеров. Он вцепился в горло одного из пиратов, небрежно используя обмякшее тело вместо щита...

Смотреть на это было противно, на блестящем, зеркальном полу растекались бурые лужи, валялись изломанные или выпотрошенные тела... а мой брат ещё не начал применять магию! О Мортис, как же отвратительны вампиры в ближнем бою. Я с трудом отвела взгляд от красной маслянистой лужи на полу, трусливо спрятала лицо на плече подруги. Дампирам не нужна кровь, хотя они и могут её пить. Голод она, конечно, не утолит, но вот с ума сойти так можно запросто — отведавший крови дампир становится маньяком похлеще голодного вампира. Я же на кровь с детства смотреть не могу, отец позаботился... Весь мой чёрный юмор куда-то делся, хотя раньше я не преминула бы пошутить, что, мол, не могу смотреть: столько крови и мимо меня.

Айрэна всхлипнула и отстранилась, я подняла лицо, пытаясь побороть тошноту. Мы стояли, вцепившись друг в друга, словно кролики, завороженные удавом, смотрели на кровавое побоище, чуть размытое тёмной дымкой защитного щита. Смотрели, как омерзительно Даниэль пьёт кровь из разорванного горла, смотрели, как несколько красноватых лучей вскользь чиркают по его рукам...

Тошнотворный запах горелой плоти проник даже сквозь щит.

На этом я не выдержала и рванула прочь от побоища, к которому присоединялись всё новые и новые пираты, услыхавшие крики страха и боли.

Айрэна, даром, что не отводившая зачарованного взгляда от перемазанного в крови Даниэля, со всех ног припустила за мной. Стены чуть подрагивали, обувь внезапно показалась жутко скользкой и тяжёлой, а неровный белый свет лишь усиливал чувство тревоги. Мне в затылок сопела эльфка, даже на бегу успевающая надрывно вздыхать по оставшемуся позади Даниэлю.

Впрочем, долго наш забег не продлился. На очередной развилке мы почти лоб в лоб столкнулись с другой группой пиратов, больше похожих на киборгов — худые, длинные и блестящие. Точнее разглядеть не удалось: пользуясь замешательством пиратов, мы рванулись в другой коридор. И как-то очень быстро обнаружили, что нас загнали на нижние ярусы, где царил почти адский холод...

Кажется, рядом холодильники с той дрянью, которую называют здесь едой.

Ровный чеканный шаг киберов был слышен уже здесь. Мы почему-то не сомневались, что нас эти существа не потеряют в нижних лабиринтах корабля.

Айрэна с трудом раздвинула тяжёлые двери и заглянула внутрь холодильника. Обширная каюта, обшитая странным металлом, покрытым инеем, была доверху заставлена герметичными баночками с неаппетитной слизью.

— Плохая идея, — изменившимся, глубоким голосом пробормотала эльфийская принцесса.

Я заглянула ей через плечо.

— Смотря какая, — не согласилась я. — Прятаться там действительно глупо...

Киборги размеренно шагали вперёд по затемнённым коридорам. Двое впереди, прикрывая друг друга, остальные позади. Кажется, их не больше пяти штук, во всяком случае, надеюсь на это. И надеюсь, что в расчётах мы не ошиблись, и нас действительно не заметят...

Айрэна

Холод. Всепроникающий холод, ресницы кажутся тяжёлыми, словно их облепил иней, но в морозильных камерах воздух слишком сухой и колючий для этого. Между толстыми створками только узкая щель, сквозь неё почти ничего не видно.

Места очень мало, стоим плотно прижавшись друг к другу, и это едва согревает. Лилия сосредоточена, тонкие пальцы дампира почти сминают прочную сталь — ей едва хватает сил на то, чтобы не давать двери захлопнуться. Наверное, это не слишком умно — устраивать панель управления только снаружи. Остаётся только надеяться, что увлечённые нашим "сюрпризом" андроиды не заметят едва серебрящейся щели в стене.

И этого тоскливого смертного холода...

Страха нет, и так сложно его симулировать. Мысли холодные и чёткие, исполненные выверенной логичной красоты. Пусть я не умею, как Туманность, просчитывать все возможные варианты событий или, как Даниэль и Лилия, приспосабливаться и придумывать выход из сложных ситуаций... Пусть.

Мой дар в ином.

Но использовать его нельзя — не хочу, чтобы отец узнал, какого мастерства я уже достигла. Он ведь почует меня, даже сквозь чужие пространства узнает, что в дочери пробудился Творец.

Вот и приходится подчиняться чужим планам, как бы неприятно это ни было.

Спокойно жду, аккуратно касаюсь паутинки судеб, не переплетая её полностью, но лишь чуть добавляя нам удачливости. Ровно столько, чтобы хватило выжить всем нам. Не больше. Ведь отказываться от старых тайн вдвое тяжелее, чем от старых привычек.

С хладнокровной решимостью отсекаю себя от чувств, сознательно замыкаясь в тишине своего сознания.

Ожидание.

Рядом встревожено сопит Лилия, сейчас она слишком похожа на своего брата по крови. Та же сосредоточенность, огонёк азарта в глазах, терпение, готовое превратиться в чистую агрессию. Дампир не ставит себе ограничения в чувствах и мыслях, позволяет быть себе такой, какая она есть. Наверное, мне это и нравится в ней, я ищу того, чего сознательно лишила себя сама. Я могла быть наивной и весёлой, открывать свою душу любым эмоциям, как это делают мои сверстницы. Но этот облик я сохранила лишь в качестве маски, выбрав путь Творца, предначертанный мне от рождения. А Творец не имеет права идти на поводу у своих чувств.

Первая пара киборгов уже шагнула на блестящую полосу пола, и у меня захватило дыхание: а вдруг не получится? Что делать тогда?! Я же не хочу умирать, не должна умирать, я ещё столько не достигла...

Но один из андроидов уже благополучно подскользнулся на перемазанном в "киселе" полу, чудом сохранил равновесие и пошёл дальше. Его товарищ наступил на те же грабли, явно списав всё на слишком гладкий пол. Я уткнулась в плечо Лилии, не отрываясь от щёлки. Неужели, повезло?! Дампир всё прекрасно рассчитала... Всё-таки общение с Туманностью иногда может быть полезно — из случайной оплошности меньше, чем за минуту, соорудить отвлекающий маневр не каждый сможет.

Постепенно тёмный азарт охоты начал передаваться и мне.

Андроиды послушно шагают по перемазанному полу, спотыкаются, скользят, пытаясь удержать равновесие, и почти не смотрят по сторонам. И самое сложное сейчас — это полностью слиться с серыми холодными стенами, не дышать, не шевелиться... Лилия рядом замерла в неестественной позе, взгляд пристально следит за киборгами, а губы едва шевелятся. Она молится богине Смерти, которую привыкла считать своею.

Едва стихают тяжёлые медленные шаги, мы очень тихо выбираемся наружу. Холод, прокравшийся в самое сердце, выпускает нас неохотно, очень осторожно, словно ещё надеется, что мы одумаемся и вернёмся.

Меня бьёт озноб, едва заметно дрожат кончики пальцев. Страх, тёмной тенью поселившийся в душе, неохотно покидает меня. На глаза наворачиваются слёзы: неужели всё обошлось? Паутинка судеб в пальцах едва дрожит.

Лилия ободряюще хлопает по плечу, её губы движутся, но я не слышу, что она говорит. Лицо подруги искажает тень волнения, Лилия только качает головой и тащит за собой.

— ... не будет. Это упырь любого разорвёт на части и не поморщится. Так что за Даниэля не волнуйся...

Глупая, какая же она глупая...

Я ведь чувствую острые взгляды, направленные нам в спину...

Даниэль

Противники кончились, на мой взгляд, как-то слишком быстро. Наваждение ещё не прошло, а убивать было уже некого. Разочарованного выдохнув, я постарался привести мысли в порядок, багровая пелена медленно спадала с глаз. Пальцы скрутило судорогой — когти исчезали, ладони возвращались в своё нормальное состояние.

Равнодушно окинув взглядом изломанные трупы и залитый кровью пол, я с сожалением облизнулся. После почти недели вынужденной голодовки даже двоих человек мне показалось мало. К тому же их кровь имела мерзостный привкус.

Перешагнув через откатившуюся голову неудачливого бандита, я прислушался к своим ощущениям. Что-то мне подсказывало, что сестра уже успела найти неприятности на свои вторые девяносто. Мелькнул соблазн оставить всё как есть и не начинать поиски малолетки, но я понимал, что этого мне Мастер не простит.

Интересно, куда же забралась эта трусиха? Вблизи я её не чувствовал, носиться по коридорам и заглядывать во все двери, рискуя нарваться на группы выживших бандитов, не хотелось. Что ж, остаётся только один выход, и то, что Лилия его пламенно ненавидит, делает его только привлекательнее в моих глазах.

"Милая сестра, — мысленно воззвал я. — Где же ты прячешься?!"

От близкого вопля даже лампы на мгновение потухли. Нда, каюсь, немножко переборщил с силой удара. Довольно насвистывая себе под нос песенку, я отправился на поиски источника вопля, благо смог правильно установить направление.

Как я и думал, протяжный крик боли сменился быстро приближающейся громкой руганью. Причём тонкий вампирский слух позволял различить, что меня поминают недобрыми словами не в первую очередь. Почему-то меня это насторожило, и я бросился вперёд, лихорадочно пытаясь отыскать сестру в ментальном пространстве. Но — тишина, хоть в реальности я и слышал её гневные крики.

Я увидел их за очередным поворотом. Лилия шла быстро, очень быстро, почти бежала, рядом с ней вышагивала непривычно мрачная и сосредоточенная эльфийка. Взгляд сестры остекленел, она ничего не видела перед собой, и, наверное, давно уже врезалась бы в стену, если бы Айрэна не направляла её движение. По лицу Лилии текла кровь, и я даже мимоходом порадовался, что уже поел — даже сейчас, когда я сыт, запах крови дампира был слишком соблазнителен.

— Даниэль, помоги! — Капризно воззвала ко мне эльфка, беспомощно заламывая руки. Лилия продолжила бодро идти по коридору, громко ругаясь на нескольких языках.

— Нас преследуют ужасные киборги, — продолжала хныкать остроухая, не забывая строить глазки. Как-то не вязался этот образ пустоголовой блондинки с той мрачной уверенностью, которую я заметил у неё секундами раньше. — Ты должен нас спасти, ты же великий и сильный!

У меня же на это были свои планы. Если с пятёркой перепуганных насмерть пиратов я и смог справиться и то не без ранений (сквозной ожог ещё не до конца затянулся), то двое-трое андроидов мне явно не по зубам. Их сила и реакция не уступают моим, и изображать белку в мясорубке, уклоняясь от смертоносных лучей, я не намерен.

Так что бросив в коридор пару заклятий-ловушек, я подхватил девиц под руки и совершил стратегическое отступление на прежние позиции. То есть отправился искать Туманность, проще говоря.

Туманность

А ничего у наёмников караблик. Хороший. С виду — рухлядь, в утиль просится, но начинка... Если бы нас не поджимало время, я бы часа два с ним игралась, как лузер с новым апгрейдом. Для меня так и осталось тайной, как же они попали в наш грузовой отсек, и что-то мне подсказывало, что ответ можно найти, разобравшись в технической начинке звездолёта.

Выстукивая пальцами по подлокотнику простенькую мелодию, я перенастраивала курс звездолёта. Раньше я бы просто подключилась к бортовому компьютеру через биоиплантат, но сейчас всё приходилось делать ручками. Я даже с некоторым равнодушным удивлением отметила, что почти позабыла, как это — прокладывать курс, используя только данные бортового компьютера. Увы, но после удара нейролуча я потеряла власть над всеми своими симбионтами, которых в моём организме около 30%. Сначала все имплантаты действовали в произвольном режиме, и пришлось полностью отключить, чтобы они не мешали мне работать. Довольно неприятно, как изображение меняет спектр почти каждую секунду, но когда протез руки начинает выстреливать во все стороны встроенные в него "сюрпризы"...

Правда, если я срочно не найду способа восстановить деятельность иплантатов (особенно тех, что с приставкой био-, напрямую связанные с моей нервной системой), их придётся менять полностью. А это будет болезненно... и не безопасно для жизни.

Впрочем, я об этом пока не задумывалась. И не потому, что так пыталась отогнать от себя неприятные переживания, нет. Я быстро подсчитывала, сколько времени у меня осталось и сколько добираться до ближайшего лояльного мне техника.

Жаль, что Изальт остался на "Зеркале". Мой верный телохранитель знал и умел многое и вполне мог мне заменить всю команду, если бы мне случилось остаться одной... Но у меня не было возможности разбираться с тем, как привести его в сознание.

Сама я очнулась уже на патрульнике, рядом с бесчувственной Лилией, слепо глядящей в потолок. Подруга, как зависший медиапроигрыватель, повторяла одни и те же слова, знать которые приличной девушке вообще-то не полагается. Так что нет ничего удивительного, что дочка вампира их знала.

Наш герой и спаситель, его упыриное сиятельство, так объяснил наш факт пребывания на крошечном звездолёте: мол, перетащить нас сюда, одурачив десантные группы, прочёсывающие огромный крейсер, и перебить нескольких зазевавшихся бандитов стоявших на страже, было проще, чем очищать весь крейсер от врагов. Логично, особенно, для существа, никак не связанного с техникой — маленьким патрульником управлять гораздо проще, чем огромным "Зеркалом".

Впрочем, это не значит, что я была благодарна вампиру за спасение. Свой крейсер, ставший за долгие годы родным, команду, по-собачьи верную (такую не сразу и наберёшь!), я ему никогда не прощу.

Даниэль, покрытый чужой запёкшейся кровью, обожжённый, в дырявом костюме, навис над моим плечом, отражаясь в гладкой поверхности сенсорных панелей.

— Ты отвлеклась, — безучастно констатировал он, глядя на экран так, словно что-то понимал в быстро сменяющихся значках. Помолчал и холодно добавил: — Нам срочно нужно к цивилизованным людям! Ну или к нелюдям, кто ближе...

— Дрейфующая станция "Пламя Веги" в сутках лёта, — мрачно просветила его я. — Учитывая, что там находится основная база спецслужбы Федерации по борьбе с организованной преступностью, нам там будут ну о-очень рады! Мне особенно.

— Тебе же срочно нужно к... мастеру. Ручаюсь, там точно есть хоть один человек, за определённую плату готовый нам даже секретные документы сдать, не то что тебя реанимировать.

— Ну да, — желчно отозвалась я. — Как же я сразу не догадалась! Знаешь ли ты, о многоумный вампир, что за определённую плату практически любой техник мне в мозги кучу передатчиков засунет?! И отслеживать сможет, и уничтожить в любой момент. А я, знаешь ли, как-то не стремлюсь в рабство попадать! Да ещё и самой же платить за это!

Упырь многообещающе улыбнулся, демонстративно коснулся языком длинных клыков.

— А если ему угрожать?

— Вообще откажется.

— Загипнотизировать?

— Лучше в вампира преврати, — огрызнулась я. Сосредоточиться на координатах получалось всё хуже, я слишком отвыкла от самостоятельной работы, без постоянной поддержки имплантата позабыла множество расчётных формул. — Пользы больше будет! Заодно начнёшь своё великую и ужасную армию создавать!

— Нет, это не лучшая идея, — с некоторой печалью отозвался Даниэль, насмешливо щуря бесстыжие глаза. — В первые часы жизни вампир беспомощней котёнка, он почти не соображает, не всегда верно осознаёт мир...

— Так отвали и не мешай! — наконец вызверилась я на вампира. — Иди лучше сестру свою в порядок приведи, мне её ругань уже слушать надоело!

Вдох-выдох, успокоиться. Я снова сосредоточилась на расчётах, пытаясь равно делить своё внимания между тремя экранами. Так-так, а это ещё что? Незатянувшийся вход в лабильный канал(1)? Да ещё и к независимой галактике?

Совсем хорошо!

(1 — Подпространственный канал, который отличается непостоянством и может в любой момент исчезнуть. Понятие нагло позаимствовано из книги Я. Завацкой "Нить надежды")

Интерлюдия 2,

косой взгляд в сторону

Эта комната была вызовом самому мирозданию. Внутри не было ни одной ровной линии. Ни одного угла. Всё извивалось, змеилось и перекручивалось: потолок плавно перетекал в стены, стены — в пол, поверхность которого была покрыта складками, наплывающими друг на друга. Колонны были похожи на причудливо оплавленные перекрученные свечи, из стен вырастали странные выступы, украшенные вырезанными из камня мифическими чудовищами.

Сквозь окна с неровными, словно рваными краями, лились потоки красноватого света. Только вот распределялось освещение не равномерно — лучи то бессильно провисали, то выгибались витыми арками, отражались и рассыпались бликами, тонули в матовых поверхностях, обтекали предметы, не оставляя теней, но сами становясь тенью...

Безумная, лишённая гармонии и красоты игра линий и света туманила разум, кружила голову, мешала связно мыслить.

Поэтому в кабинет наследника Ларэа старались не заходить. И даже в его окружении шептались, что высший явно безумен, раз ему нравится эта обстановка.

Только вот седоволосый наследник Ларэа безумцем не был. И на сводящую с ума круговерть света и линий он уже не обращал внимания, хотя одно время и прилагал все усилия, чтобы придать кабинету нормальный вид. Увы, предшественник седоволосого сделал всё возможное и невозможное, чтобы никто не испортил его любимый интерьер, а перебраться в другой кабинет значило бы для наследника расписаться в своём бессилии.

— Я всегда знал, что у мастера было не в порядке с головой, — под нос пробормотал вампир, изучая отчёты подчинённых.

Впрочем, на этот раз недовольство седоволосого было вызвано не безумной обстановкой, а злой насмешкой Мортис: костяной трон стоял пустой, хоть бери и садись, да вот незадача — этот кошмар столяра признаёт только действующего Владыку или его Наследника. А Наследник исчез в неизвестном направлении, прихватив с собою свою бестолковую сестрицу. И какому идиоту вздумалось назвать её Принцессой?

Видно, тёмная богиня действительно имеет любимчиков — иначе с чего бы это так везёт верховному и его семейству? И с чего бы это госпоже Удаче постоянно воротить нос от умного и сильного Вернера, готового принести на алтарь богини всю свою жизнь?

Седоволосый вздохнул. Разорвать связь с троном может только или сам Владыка, или Наследник. Последний не такой идиот, чтобы добровольно отрекаться от тёплого местечка, пленного Верховного приводить в сознание рискованно, да и шантажировать его сейчас нечем. Попробуй седоволосый врать, как тот сразу поймёт, что беловолосой девчонки в его руках нет и не было!

Осталось только объявить охоту на Даниэля и искать способ разрушить привязку к трону.

Кто сказал, что это невозможно?

Возможно всё, если не делать это своими руками.

Глава 4,

в которой всплывают новые проблемы

Лилия

Больше всего база пиратов напоминала недорасколовшуюся планету — несколько очень крупных астероидов были соединены между собой стеклянными переходами и платформами. Некоторые из них были накрыты огромными полупрозрачными сферами, под которыми угадывались очертания зданий странных форм. Как объяснила нам Туманность, Арра действительно не могла считаться планетой, и это позволяло не опасаться пронырливой Федерации, стремящейся захапать себе под крылышко все жилые планеты. База была действительно создана из нескольких крупных астероидов и космических станций, удерживаемых силовыми полями огромной мощности. Это позволяло не опасаться того, что Арра разлетится на составные части или что эти самые части столкнуться.

Удобно, конечно, но выглядела эта Арра как-то не очень презентабельно. Я поёжилась, выглядывая в иллюминатор. Чёрное небо над серой каменистой поверхностью астероидов смотрелось не очень красиво, и даже шикарные переливчатые звёзды не могли исправить впечатление. За последние два дня я на них уже насмотрелась.

— Лилия, — проворковали сзади.

— Да-да, Айрэна, я тебя слушаю...

— Нет, не слушаешь! — обиженно воскликнула эльфка, пытаясь отодрать меня от стекла. Пусть пейзаж Арры мне не нравился, но мне уже до отвращения надоело находиться на этой крошечной посудине в общество болтливой Айрэны, гнетуще-мрачной Туманности, мысленно подсчитывающей, во сколько ей обойдётся починка, и Даниэля, которого я так и не простила. Моё мнение не изменил даже тот факт, что он всё это время ходил подавленный, будто действительно ощущал себя виноватым. Он у меня даже прощения попросил! О Мортис, куда катится мир?!

И всё же я с нетерпением ожидала момента высадки. К сожалению, чтобы попасть в более-менее пригодную для жизни часть Арры, надо миновать безатмосферное пространство, а наши комбинезоны, (изрядно потрёпанные, кстати) для этого не пригодны. Туманность уже связалась с кем-то из своих друзей, и теперь нам осталось только ждать, когда за нами приедут. Сама Принцесса пиратов выглядела плохо. Кожа приобрела сероватый оттенок, пиратка путала реальность информационное пространство, а когда приходила в себя — страшно ругалась и клялась больше не пренебрегать антивирусными программами. Сейчас она походила на умирающего хищника, я чувствовала, как ей хочется метаться по маленькой рубке, нервно отсчитывая время, но она скорее умрёт, чем продемонстрирует свою слабость. Мне было её жалко, хотелось сделать хоть что-то полезное, но я не лезла к ней со своим сочувствием, не хотела её унижать плаксивой жалостью.

Даниэль стоял у стереоэкрана, отражающего то, что творится на площадке перед патрульником.

— Туманность, похоже это к нам, — бесцветным голосом произнёс он, не оборачиваясь. Принцесса пиратов вперилась взглядом в строчки, вспыхнувшие на экране, довольно улыбнулась, отбарабанив по клавишам пульта какую-то комбинацию.

Спустя несколько минут в рубку влетела высокая женщина, как две капли воды похожая на Туманность. Такие же лиловые глаза, фиолетово-чёрные волосы, острые черты лица... Только вот одета гостья была в воздушное платье, а на её шее красовался широкий ошейник, украшенный прозрачными камнями. И могу поспорить, ей не нужны были многочисленные имплантаты.

— Моя госпожа! — почти простонала девушка, падая на колени перед Туманностью. Та едва заметно кивнула, взмахом здоровой руки приказывая гостье подняться.

Двойник Туманности вскочила, с некоторым испугом вгляделась в лицо пиратки и довольно резко произнесла какую-то команду в спайс на запястье. Нас она удостоила коротким кивком и подошла к принцессе пиратов. Помогла ей подняться, чуть поддерживая за локоть, быстро заговорила с ней на непонятном языке, то ли отчитываясь перед ней, то ли наоборот, отчитывая флибустьерку. Туманность молчала, теперь уже стало видно, как она измотана.

— Вы ничего не желаете нам объяснить? — как-то угрожающе прозвучал вопрос Даниэля.

— Я? — удивлённо отозвалась двойник, чуть оборачиваясь. — Нет. Не желаю. Идите за мной.

— Кто ты? — тихо спросила я, догоняя девушку. Вблизи она казалась гораздо моложе Туманности, её лицо было не жёстким и презрительным, но замкнутым и холодным.

— Шэда. Она, — кивок на Туманность, — объяснит.

Больше заговаривать с ней мы не пытались.

Шэда оказалась на удивление мрачной и неразговорчивой, почти всю дорогу до города она молчала, глядя в лицо Туманности и не реагируя на внешние раздражители. Было в ней что-то ненастоящее — меня сильно перекосило, когда она начала жизнерадостно щебетать, перемежая слова с охами и ахами, когда кто-то вызвал её по видеостолбу. Затем, едва стоило изображению её собеседника погаснуть, она снова стала замкнутой и молчаливой, словно кто-то невидимым пультом переключил её настроение.

Куда она собирается везти принцессу пиратов, Шэда так и не сообщила. Нас она высадила из своего флаера, больше напоминающего звездолёт в миниатюре, внутри одного из астероидов. Оказалось, что все эти куски камня переоборудованы под дополнительные гигантские станции, похожие на города. Только вот дома однотипные, похожие на коробки без окон — бесчисленные этажи уходили внутрь астероидов, но этим различия и ограничивались. А так были те же магазины, неоновые вывески, спешащие куда-то люди и не-люди... Нет, представителей магических рас там не было, Туманность не раз рассказывала, как нас здесь не любят. Зато хватало прочих антропоморфных форм жизни... И не только антропоморфных. За пару минут наблюдения за толпой я сумела разглядеть несколько ни на что не похожих существ, не лишённых, впрочем, своеобразной гармоничности. Но смотреть всё равно было неприятно.

Даниэль вертел в руках тонкие пластинки, спешно сунутые нам Шэдой. Как она объяснила, синенькие прямоугольные — это аналог кредитных карточек, только уровнем повыше, а кругленькие красные — пропускные жетоны на какую-то суперпопулярную оперу в суперпопулярном театре. Где искать театр и когда начнётся спектакль, она нам не объяснила, спеша увезти Туманность в неизвестном направлении. Так что мы бродили по улицам подземного города и приставали с дурацкими вопросами к наиболее "человечным" инопланетянам.

Даниэль и Айрэна нервничали каждый раз, когда я заводила разговор из серии "сами мы не местные, помогите кто чем может, а то так есть хочется, что переночевать негде". Они переживали, что кто-то сможет заметить иллюзию, скрывающую их принадлежность к народам магическим. Я такого не опасалась, благо мало чем отличалась от обычного человека.

— Объясни, мне одну вещь, — прошипел мне в спину братец, когда я направилась к очередной жертве, собираясь выпытать у неё дорогу в светлое будущее. — Зачем тебе опрашивать тринадцатого по счёту инопланетянина, когда тебе предыдущие всё так расписали, что даже Айрэна поняла?

— Во-первых, — я гордо задрала носик, снисходительно поглядывая на вампира, — тринадцать счастливое число(1), а во-вторых, я, может, мнения коллекционирую! Если ты не заметил, подсказанные пути ещё ни разу не совпадали!

— Ну-ну, — пробормотал Даниэль, недовольно хмурясь.

— О пресветлая Элэри, долго это будет продолжаться?! — вздохнула эльфка, закатывая глаза. — Между прочим, если ты опросишь ещё пару нелю... эээ... инопланетян, то мы опоздаем на оперу!

— Ну, веди сама, если такая умная! — едко отозвалась я, с насмешливым поклоном пропуская её вперёд.

Высокомерно вздёрнув носик, она павою проплыла мимо нас, уверенно лавируя в толпе. Нда, только эльфы могут так изящно наступать на ноги и расталкивать окружающих, при этом так изысканно ругаясь, что все считают это извинением!

— Пришли! — гордо известила остроухая принцесса, останавливаясь перед одноэтажным зданием неприметного серого цвета. На круглой площади перед ним находилось некое подобие фонтана и несколько аляповатых статуй.

— Ты уверена, что нам сюда? — скептически уточнила я. — Барак какой-то...

— Не веришь, можешь искать дальше!

Айрэна вырвала из рук вампира жетоны и уверенно направилась внутрь.

Самое интересное — она действительно не ошиблась!

(1 — Связано с поверьем, что счастливым является число, соответствующее порядковому номеру здравствующему супругу Мортис. После его смерти число быть счастливым перестаёт. Такое поверье существует только у вампиров).

Айрэна

Это здание просто не могло быть театром! Я отказывалась верить своим глазам, но... стоило мне высокомерным жестом сунуть под нос охраннику красные жетоны, как нас тут же перепоручили какому-то роботу, который повёл нас по серым коридорам.

Серое. Всё здесь серое. Серое здание — снаружи — скучное, неприятное. Серые панели внутри, холодные, бесчувственные. Серые роботы, что-то тихо свистящие на своём двоичном коде... Наверное, и опера будет такой же серой.

Еле удерживаюсь, чтобы не заявить презрительно "В какой дыре мы оказались?!". Но я сдерживаюсь. Из реальности, где я не сдержала своего раздражения, слышу язвительно-сладкий голос Лилии "Ты сама нас сюда привела!". Не хочу давать повода ей злорадствовать. Не хочу.

Нас приводят в зал, усаживают в ложу на балконе. Кроме кресел и маленьких столиков с напитками у стен, здесь больше ничего нет. От остального зала нас отгораживает тонкое прозрачное стекло, за которым клубится плотная тьма, скрывающая пространство. Презрительно морщусь — ну и стоило ли называть это театром, раз изображение проецируется на экран?!

Скучаю.

Услужливые роботы интересуются, нужно ли мне что, Лилия и Даниэль без азарта перебрасываются дежурными колкостями. Жаль, нет Туманности, способной парой ироничных замечаний натолкнуть на приятную тему для размышления.

Впервые скучаю по этой жестокой женщине.

Скучно.

Погружаю себя в транс, пытаясь рассмотреть как можно больше реальностей. Меня волнует, что будет с нами, пиратка временно выйдет из игры (ведь я не смогу вернуться). Мне лень конструировать из осколков новую реальность, где всё закончится хорошо. Всё-таки роль Творца Судьбы слишком скучна. Решаю довериться случаю и выпускаю звонкие ниточки судеб из рук.

Открываю глаза очень вовремя — стекло исчезает, его заменяет прозрачное силовое поле. Тьма медленно светлеет, её пронзают острые лучики света. Постепенно проступают очертания гигантского зала, раскинувшегося под нами, бесконечные ряды уходят в темноту. Светлым полукругом — сцена, пока абсолютно пустая, безжизненная. Я чуть-чуть заинтересована, подаюсь вперёд, чтобы лучше видеть.

Вместе с первыми аккордами тонкой, робкой мелодии сцену заволокло тёмным туманом, в котором вспыхивали синеватые искры. Звук усиливался, становился громче и величественней, и разноцветные облака, пронизанные холодным сиянием, клубились над сценой. Гармоничность сочетания звука и цвета поражала, била в самое сердце, заставляла душу замирать в сладостном предчувствии. В дожде острых многокрасочных искр пропало всё. Только мелодия, звонкая и яростная, как первая песнь созидания, заполняла собой пространство.

А потом из великолепного хаоса звука и цвета раздался Голос. Я не могу сказать, принадлежал он мужчине или женщине. Я не могу передать весь смысл арии, который улавливался интуитивно, скорее, вопреки моему знанию койне. Это было понимание. Полное, абсолютное, всеобъемлющее. То, которое возникает, только когда говоришь с истинным Богом — Красотой.

Это была ария о сотворении мира, о гармонии, о тоске создателя. Это была надежда, любовь, счастье. Истинная суть Творца, вложенная в цвет и звук.

Стоило только голосу затихнуть, как неистовая пляска цветов улеглась, почти растворилась в прозрачном тумане...

Следующее я запомнила смутно. Кажется, я впала в транс, впитывая эту оперу всем своим существом. Я чувствовала, как по лицу текут слёзы, как губы беззвучно повторяют слова арий. Я трепетала в ритме этой музыки, и она звучала в каждой клеточке моего тела, навек изменяя мою личность. Это было страшно и прекрасно одновременно.

Острой вспышкой осознания — короткий отрывок: сцена, словно расколотая на абсолютную тьму и яростный свет, воинственно гремящая музыка, напоминающая орган, и два абсолютно непохожих голоса, ведущие одну партию. Голос сгустка тьмы, чем-то напомнившего мне вампира в развевающемся плаще, был бархатным, глубоким, чарующим. Создание света пело звонко и радостно, так, как может звучать только первая капель после затяжной зимы.

Молнии и туманы, бархатистое спокойствие тьмы и воинственная яркость света — всё это сплелось в один образ, одну симфонию... Симфонию Души.

Позже, когда я смогла вычленить из слитного образа этой оперы слова песен, я перевела небольшой кусочек арии тьмы.

Время уходит вдаль

Пёстрою вязью строк,

Право же, мне не жаль —

Наш истекает срок.

Слова роняю всерьёз,

Веришь ты или нет,

Где же, созданье звёзд,

Ты потеряла свет?

Словно птица в руках,

Бьётся в груди огонь.

Сможешь забыть свой страх,

Мне протянуть ладонь?!

Всё забыть и простить,

Я, как ты, не хотел.

Близок конец пути.

Ближе души предел.

Так тьма может петь рождающимся из неё звездам. Любовь и печаль, привязанность и ненависть. Единое в своей сути.

Когда смолкает последнее эхо, а пространство перед нами затягивает тьмой, я всё ещё сижу, судорожно вцепившись в подлокотники. Я оглушена, порабощена этой оперой. И как я могла думать, что это будет скучно?!

Медленно встаю, степенно поворачиваюсь к своим спутникам. Замечаю на их лицах немой вопрос, чувствую их взгляды на моей коже, на ещё влажных дорожках от слёз. Молча прохожу мимо, чуть-чуть мухлюю с реальностями, своими действиями воплощая ту, где они молчат: чуть поворачиваю голову, бросаю надменный взгляд на друзей, и призрачные события становятся реальными. Не желаю, чтобы чьи-то смешки портили моё настроение.

Жаль, что я больше никогда в жизни не увижу подобного.

Снаружи по-прежнему шумно и душно, и нет ветра, которому можно подставить лицо. Задыхаюсь здесь, в фальшивом городе, на фальшивой планете.

— Айрэна, с тобой всё в порядке? Рэнни?

Отмахиваюсь от них.

Чьи-то руки ложатся на плечи, за спиной звучит жёсткий, насмешливый голос.

— Ну как, нелюди, нравится вам свободная Арра?!

Туманность

Темнота. Тишина. Не хватает данных для анализа ситуации.

Методично перебрала последние воспоминания, удостоверяясь, что рядом не было тех, кому я не доверяю. Не было тех, кто мог предать.

Осознание этого факта могло бы помочь мне успокоиться, но вместо этого я стала метаться в темноте, пытаясь хоть как-то пробиться к внешнему миру. Где-то совсем рядом чувствовался огонёк родственного сознания, и я потянулась к нему, хотя и знала, что делать этого не следует.

Бесчувственную ладонь сжала прохладная рука, глубокий бесстрастный голос произнёс:

— Подожди, ещё немного осталось.

Не хватало информации со зрительных рецепторов, но с этим пришлось смириться. Пока же я обрабатывала поступившие крохи информации, чтобы занять свой разум хоть чем-то, чтобы не сойти с ума в пустоте, отрезанной от основных сэнсоров.

Когда бескрайнюю, словно космос, и такую же холодную тишину прорезал голос Шэды, я уже извелась от скуки.

— Всё.

Ещё несколько минут я лежала не шевелясь, потихоньку привыкая к ощущению холодного операционного стола под лопатками, едва заметного движение воздуха, касающегося кожи, мягкого света, проникающего сквозь веко. С трудом подавив желание вскочить, разблокировать каналы сэнсоров, избавляясь даже от слабых отголосков пустоты в сознании, я медленно села, свесив ноги, протестировала всю систему имплантатов и только затем рискнула открыть глаза.

Моя Шэда стояла, прислонившись к столу с оборудованием, и с выражением изящной скуки на бесстрастном лице вертела в пальцах крошечный диск.

— Всё в порядке, я почистила систему, уничтожила вредоносные программы, которые в тебя ввели, и вколола тебе комплексную противовирусную вакцину.

— И где же я столько дряни подцепила? — мой голос звучал хриплым карканьем по сравнению с глубоким сопрано Шэды.

Моя копия, почти сестра, почти продолжение, подняла на меня бездонные спокойные глаза и равнодушно обронила:

— Не знаю.

Прекрасная Шэда несравнимо умнее, расчетливее и жёстче меня, она давно уже могла бы подмять под себя всех вольных пиратов, став первой в истории королевой Арры. Но она не желает быть даже серым кардиналом, предпочитая ограничиваться наблюдением.

Биоробот, выращенный на основе моего ген.кода, с сознанием, смоделированным по моему подобию, призванным стать настоящей машиной для убийства, предпочёл создателям свой прототип.

Есть у меня в биографии такой неприятный момент: в безоблачной юности, когда мне нравился разбой ради разбоя, а власть в любых формах вызывала рвотный рефлекс, я попала к "чёрным хирургам". Даже сейчас, вырвавшись от них, разнеся всё на своём пути, и посвятив жизнь сбору компромата, я о них почти ничего не знаю, за исключением общеизвестных фактов и сплетен.

Жестокие учёные, то ли сошедшие с ума в стремлении познать и подчинить мир, то ли выполняющие военные заказы на самом высоком уровне и не стыдящиеся проверять свои изобретения на разумных формах жизни, когда-то препарировали меня и создали Шэду. Они совершили всего две ошибки, положивших конец одной из их бесчисленных лабораторий: они наделили биоробота личностью (моей личностью!) и характером и вовремя не уничтожили прежнюю носительницу этих замечательных качеств социопсихологического существа. По одной ей понятной логике, Шэда признала меня материнским организмом и теперь считает своим предназначением служить мне и выполнять мои поручения. На Арре она собирает для меня информацию, закручивает изящные интриги, низвергающие в прах моих самых опасных врагов, и притворяется наложницей самого влиятельного на данный момент свободного пирата. Не знаю, нравится ей это или нет, но она выполняет все мои распоряжения, не споря с ними, не выражая своего недовольства. Лишь изредка предлагает внести некоторые поправки, если моя версия несовершенна.

Конечно, мы связаны жизнями и сознаниями, конечно, она не может существовать без материнского организма, но мне иногда становится страшно, когда я размышляю над тем, насколько же Шэда непостижимое существо. Её верность навевает жуть.

Знали ли "чёрные", кого они сотворили?

Наверное, нет.

Иначе уничтожили бы экспериментальный образец б-77 ещё до её пробуждения.

Я неловко себя чувствовала в тяжёлом и многослойном наряде гостьи Киринской Империи. И дело вовсе не в том, что я не люблю платья. И не в том, что цветовая гамма мне совершенно не подходит. Просто в тяжёлых складках невозможно спрятать хотя бы крошечный кинжал, не то что бластер или дезинтергратор! А без оружия я себя ощущаю почти голой.

Шэда, порхающая впереди, свернула к Космической Опере, куда сопроводила мой "конвой". Их в любом случае стоило как можно быстрее выпроводить с Арры, и я планировала устроить им переход в мир иной в самое ближайшее время. Но вот чего я не могла предусмотреть, так это того, что мне понадобится их помощь!

Ждать нам не пришлось: моя Шэда как всегда рассчитала всё идеально, и мы подошли к Опере в тот же самый момент, когда нелюди, погружённые в свои размышления, оттуда выходили. Не удержавшись, я решила пугнуть этих расслабившихся крысенят, ведущих себя, как туристы на каникулах.

Я скользнула вслед за ними, держась в стороне от Даниэля — одурачить вампира маскарадом невозможно, впрочем, он не обращал на нас внимания. Это ему тоже когда-нибудь аукнется, но не сейчас.

Догнав блондинок, я опустила ладони им на плечи и вкрадчиво поинтересовалась:

— Ну как, нелюди, нравится вам свободная Арра?

Лилия

С трудом сдержав неподобающий панический вопль, я медленно развернулась, скрывая, как ходят ходуном коленки, и честно отчеканила, глядя в бесстыжие глаза Туманности, скрытые за полупрозрачной вуалью:

— Если честно, нет! Пиратская версия Свободного Града да ещё и в гоблинском переводе!

Вряд ли Туманность поняла, что я действительно имею в виду, но снисходительно улыбнулась и велела:

— Идите за нами.

А что нам оставалось делать? Я покорно пристроилась по правую руку от пиратки и начала шёпотом выспрашивать её обо всё на свете, но в основном о её самочувствии и высокомерной Шэде. Правда, Туманность не желала общаться со мной, она отделывалась лаконичными ответами, иногда цедила объяснения сквозь зубы, а от разговора о своей копии вообще ушла.

В самом прямом смысле — аккуратно отцепила меня и направилась к Даниэлю, мол, ей нужно что-то срочно с ним обсудить! Ну вот о чём они могут говорить, а?! И почему это нельзя обсудить со мной?!

Я надулась и отстала, уныло поплелась в конце нашей маленькой процессии, обделённая вниманием друзей. Это было так непривычно мне, с самого детства привыкшей находиться в центре внимания, что я стала вертеть головой по сторонам, пытаясь хоть как-то себя занять. Моё внимание привлекло почти сказочное (особенно, по сравнению с остальными постройками) здание: немного выше прочих, стеклянное, словно светящееся изнутри мягким зеленоватым светом. Матовая поверхность стен расписана тонкими белыми узорами, издали не рассмотреть, какими.

— Что это? — тихонько спросила я у шедшей рядом Шэды.

— Зелёный павильон, — сухо ответила девушка, даже не глядя в мою сторону.

— А почему зелёный? — тут же заинтересовалась эльфка, у неё от любопытства даже глазки заблестели. Н-да, тут уж ничего не поделаешь, эльфы и зелёный цвет ну просто-таки созданы друг для друга!

— Увидите, — отрубила Шэда, демонстративно отворачиваясь. Мы обижено переглянулись и слажено уставились в спину копии Туманности злобными взглядами. Где это видано, чтоб двух наследных принцесс игнорировали?!

Впрочем, почему павильон получил такую незамысловатое название, мы скоро узнали сами. Внутри, под огромным стеклянным колпаком, под огромными прожекторами, излучающими солнечное тепло, росли шикарные раскидистые деревья. Лично я смогла узнать в этом неподвижном изумрудном море около десятка разных видов, судя же по сверкающим глазкам эльфийки — она опознала гор-раздо больше!

По внушительным ветвям, под прикрытием широких глянцевитых листьев перепархивали крошечные птички, схожие с бабочками, и бабочки, которых можно запросто спутать с птицами. Со всех сторон неслось мелодичное чириканье, приятно ласкающее слух после суховатого треска местных средств передвижения.

Но всё очарование портили широкие дорожки, вымощенные гладкой плиткой, и небольшие магазинчики на обочинах, из которых неслись громкие, суматошные и немного визгливые вопли зазывал. Торговали там в основном цветами и небольшими рассадами деревьев, но в некоторых лавочках по клеткам томилась самая разнообразная живность. И, судя по толчее возле этих магазинчиков, всё это пользовалось спросом.

Из общей толпы выбивался только один павильончик — его двери были заперты, свет в конах не горел, и народ вокруг него не толпился. Зато у стены стояло несколько клеток, из которых доносились прекрасные мелодии, похожие на звуки флейты, изредка прерываемые какими-то хрипами. Не сдержав любопытства, я подкралась к клеткам и, оглядевшись и убедившись, что меня не замечают, осторожно приподняла скользкую ткань. Внутри что-то сказочно мерцало и переливалось, и я, позорно проиграв битву любопытству, без страха откинула покров.

— Ой, какая прелесть, — слабо прошептала за моей спиной Айрэна.

И здесь я с ней не спорила.

В клетке, на жёрдочках сидели крошечные, с ладонь размером, дракончики и самозабвенно насвистывали чудесную мелодию. Их тонкие, полупрозрачные крылья переливались мягкими отсветами всех цветов, бросая вокруг колдовские блики.

На этих чудесных созданий можно было смотреть бесконечно и бесконечно слушать их пение, не желая себе участи более сладкой, если бы среди них не притулился другой дракончик: чуть побольше, тоже меняющий цвет, но не плавно, а вспышками. Это он издавал немузыкальные хрипы и с неугасимым раздражением смотрел на своих собратьев по заточению.

Заметив нас, дракончик уставился на нас с такой сварливой злобой, что сразу как-то сделалось страшно. Его чешуя приобрела ультрамариновый оттенок, а глаза заблестели, как отполированный гематит.

— Что надо? — приятным голосом, в котором явственно слышался свист, поинтересовался он.

— Ни-ничего, — вздрогнула я и собралась уже опустить ткань, как дракоша гневно заверещал:

— Куда?! Стоять! — и тут же сменил цвет, мгновенно став аметистовым. По тонкому гребню пробегали сиреневые искры, а перепонки на крыльях отливали глубоким фиолетовым. Фиалковые глаза смотрели жалобно и нежно.

Только вот голос остался прежним, свистящим.

— Прелестные девушки, — пел дракончик, заглядывая в лицо чудными очами, — проявите милость, погладьте мне крылышки, заберите меня отсюда, от общества этих... этих... глупых певчих птичек, с которыми даже поговорить невозможно!

— Бедненький, — пожалела его я, мигом представляя, как ему тоскливо: сидеть весь день среди поющих дракончиков и только их и слушать! Свихнуться же можно! — А где твой продавец?

Тут дракоша обронил скупую жемчужные слезу:

— Разорился он... Не придёт... а нас какой-нибудь богач приберёт к рукам, да только меня сразу на опыты сдадут "чёрным хирургам", — тут из его чудных глаз снова скатилась скупая мужская слеза в количестве полусотни штук. — Я ведь не радужные дракон, вы сами видите... и слышите. Я бесполезный, не очень красивый и петь не умею... Кому же я ну-у-у-жен? Мамочка, на кого ж ты меня, сиротинушку, оставила-а-а?...

— Не плачь, ласково заворковала я, пытаясь просунуть пальцы между прутьями клетки, но едва я коснулась их, как меня не сильно кольнуло током.

— Ммм! — возмутилась я, сунув обожжённый палец в рот.

— Врёт он, — уверенно заявила Айрэна, присаживаясь на корточки рядом со мной. — Чую!

Дракоша пасмурнел, снова сменил цвет (на этот раз на тёмно-вишнёвый) и недовольно буркнул:

— За новой партией этих тупых певунов пошёл, чтоб им заикаться через звук! А насчёт судьбы своей я вам не врал! Меня действительно сюда по ошибке упекли! Ну помогите мне, ну чего вам стоит?

И он состроил такую умильную мордашку, что сердце Айрэны дрогнуло, и эльфка что-то колданула — зеленоватые искорки оплавили прутья, оставив внушительную дырку, сквозь которую чудесный дракончик и выполз.

— Тебя как звать-то? — поинтересовалась я, сажая это крылатое чудо на ладонь.

— Акирэ! — гордо задрал носик крошечный ящер. — С нашего древнего языка это переводится как "Великий и Ужасный Повелитель Неба"!

— Врёт, — снова хихикнула эльфка, осторожно подманивая одного из певунов.

— Ну ладно, ладно, — сразу сдулся ящер, смущённо став светло-зелёным. — "Маленький Ветерок" это переводится...

Я аккуратно почесала его за гребнем и уверила малыша, что имя расчудесное, от чего он снова засиял золотом и тихо-тихо заворчал, словно разомлевшая кошка!

Идиллию нарушил неприятный писк и обиженное восклицание эльфки.

— Он меня укусил! — возмущённо взвизгнула принцесса и предъявила пострадавший палец. Судя по всему, моя драгоценная подруженька восприняла это как личное оскорбление.

Акирэ посерел и задрожал всем тельцем.

— Драпаем отсюда, — прохрипел он, расширившимися глазами наблюдая, как замолкают певуны, раскрывают красноватые хищные глаза и целеустремлённо ползут к дыре в прутьях. — Они же хищники! Они же нас в минуту обглодают! Ааааа! Я слишком молод, чтобы умирать!

И тут этот крылатый и зубастый проходимец скользнул мне под рукав и исчез! Я опешила: куда может деться маленькое, но очень плотное и упитанное тельце?! Судорожно закатав рукав комбинезона, я круглыми глазами уставилась на небольшую серебристую татуировку дракона, выполненную с поражающим мастерством — отчётливо различима каждая чешуйка, каждый коготок! А как точно переданы неимоверно наглые глаза?! Как живые! Аж выцарапать хочется!

"Вы бы драпали, а? — появилась по краю татуировки затейливая надпись. — А то там уже мой хозяин с новыми певунами возвращается, а они щас почуют, что собратья охотятся, и тоже озвереют!"

— Что-то мы тут задержались, не находишь? — дрожащим голоском преувеличенно бодро спросила я, испуганно пятясь и попеременно косясь то на радужных дракончиков, с хищным интересом рассматривающих народ вокруг, то на странное существо огромного роста, медленно двигающееся в нашу сторону. — Ты не находишь?

— Да-да, — пролепетала Айрэна, пряча за спину пострадавшую руку. — Нам надо догнать Даниэля и Туманность!

И мы принялись догонять их очень быстрым шагом, едва не срываясь на бег и поминутно оглядываясь. Вскоре позади стали раздаваться испуганные крики и очень разгневанный рёв — видимо, певчие дракоши всё-таки решили разнообразить себе меню свежим мясцом, а их хозяин остался эти крайне недоволен.

И всё бы закончилось хорошо, если бы оглянувшись в очередной раз Айрэна не завизжала:

— Бежи-и-им!

С перепугу мне подумалось, что нас преследует вся стая во главе с взбесившимся продавцом, вздумавшим покарать меня тысячью разных способов за хищение не поющего, но очень болтливого и наглого дракона, и я припустила со всей возможной для дампира скоростью, не сообразив, что вся толпа, повинуясь древнему охотничьему инстинкту, тут же ломанётся нас догонять.

Я просчиталась. Никто нас не догонял, просто плиты под ногами стали как-то подозрительно светиться. Упс! Действительно, было бы странно, если бы в технологических цивилизациях наглых и неудачливых воров ловили всем кагалом...

Прежде, чем я успела в панике перебрать десятка два вариантов ближайшего моего будущего, один другого страшнее, как нас накрыла вязкая багровая волна, погрузив в беспамятство.

"Идите на голос".

Холодные, вымораживающие насквозь интонации братца я ни с чем не перепутаю. А значит этот мерзкий вампир просто утащил нас в изнанку реальности, на время вырвав нас из окружающего мира.

Скотина!

Нет, спасибо ему, конечно, за это, но ведь мог нас спасти и каким-нибудь другим способом, не таким варварским, например! Это ведь дико опасно — потеряться в изнанке миров и исчезнуть без следа! А он, сволочь бездушная, естественно, применил сильнейшее заклинание, кичась своей силой и не задумываясь о моих переживаниях!

Передвигаться в изнанке пространства неимоверно тяжело, дико кружится голова, ни зги не видно. Кажется, тела у тебя нет, понятие "направление" теряет всякий смысл, а ведь надо как-то добраться до точки выхода, удерживаемой вампиром. Впрочем, братец протянул нам что-то, похожее на путеводную нить, серебрящуюся в этой глубокой тьме, полной багряных и ультрамариновых всполохов. Я вцепилась в его сознание, как утопающий в своего спасителя, и в реальный мир вывалилась ему на руки, мёртвой хваткой сжимая пальцы на его запястьях.

Айрэна без сознания упала на руки Шэды, та её подхватила, чуть приобняла, словно эльфка едва оперлась на девушку и прикрыла глаза. Я же покачивалась на подгибающихся ногах, не отпуская брата, без мыслей разглядывая его сосредоточенное лицо, сверкающие глаза и испарину на лбу.

— Кто с вами? Я вытащил три сознания вместо двух, — жёстко спросил вампир, сверля меня изучающим взглядом.

Я сглотнула, безвольно наблюдая, как Даниэль брезгливо отцепляет мои пальцы от рукавов. Под взглядами друзей я чувствовала себя, как младенец перед взрослыми, измученными его идиотскими выходками.

— Драк-кон... — едва ворочая языком ответила я, пытаясь отойти от встряски перехода. — С нами увязался маленький дракон...

— Что? — прошипела Туманность. — Вы приволокли радужную твар-р-рь?

— Н-нет. Вот.

Я закатала рукав, показала татуировку, ставшую мягкого сиреневого цвета. Дракончик потянулся, расправил крылья и оторвался от кожи, оставив только лёгкий зуд.

— Позвольте представиться! Акирэ!

И по его нахальным и в то же время умильным лиловым глазам стало ясно, что мы от него теперь не отделаемся!

— Хватит. Мы теряем время. Уходим.

Это подала голос Шэда. Короткие фразы рубанули воздух, заставив нас вспомнить, что мы тут не на ознакомительной экскурсии. Перепоручив бесчувственное тело эльфийки вампиру, Шэда снова возглавила наше маленькое шествие.

Даниэль

Больше всего это помещение напоминало каюту на звездолёте, где Туманность проводила инструктаж. Такие же голые стены, круглый стол в центре пустой комнаты, непонятная мне аппаратура на стенах.

И ощущение абсолютной безопасности, которое может возникнуть не под тремя сверхмощными щитами, а только в стенах родного дома. Неужели так называемая принцесса пиратов живёт здесь? Как... аскетично.

Я неподвижно сидел в кресле, прикрыв глаза, и восстанавливал запас силы, потраченной на перемещение двух малолетних идиоток. Да, каюсь, сглупил сам, использовав самое мощное заклинание, затронув самые глубины силы. Да, каюсь, это доставляет мне почти наркотическое удовольствие, ведь я ощущаю свою полную власть над этим миром, абсолютное всесилие. Мастер не раз предрекал, что это сгубит меня, да и я сам прекрасно это осознаю. Но остановится уже не могу.

— Зачем мы здесь? — размеренное течение мыслей прервал голос сестры. Меня просто поражает, как Мастер может хвалить её за выдающийся интеллект, когда она сплошь и рядом проявляет все признаки неизлечимого идиотизма.

— Подумай, — рассеянно посоветовал ей я, автоматически сам подыскивая различные варианты ответа на этот вопрос. Разве Туманность не должна была отправить нас в мир "Земля"?

— К сожалению, возникли вопросы, требующие вашего внимания, друзья мои, — усмехнулась пиратка, подбрасывая на ладони небольшую капсулу. — Шэда?

От моего внимания не укрылось, что девушка-клон перед тем, как заговорить, промедлила мгновение, словно подыскивая слова. И хотя она даже не взглянула на повелительницу пиратов, они обменялись простенькими знаками: "— Ты им доверяешь? Сколько я могу сказать? — Абсолютно. Всё".

На этот раз Шэда была чуть более многословна, чем обычно, и это позволило явственно различить в её речи неживые механические интонации.

— Итак, Туманность была заражена программой-вирусом, который был активирован десантной группой через специальное устройство, — очень чётко, предельно понятно отчеканила Шэда, стараясь исключить из своей речи какие-либо термины. — В грузовой отсек крейсера десантный корабль попал через межпространственный портал, имеющий магическую природу...

— А разве есть иные порталы? — вскинула брови Лилия.

— Конечно. Только в нашей среде они носят названия нуль-переходов. Продолжаю. Время заражения — имевший место быть... бал.

— Так же мы установили, — подхватила Туманность, — что ваши лорды использовали технические генераторы, возможно, превосходящие по силе мои. И прошу вас взглянуть на сам портал. Что скажите, дорогие мои?

Посреди стола вспыхнула объёмная голограмма. Отличное качество позволяло различить, как в пустом помещении возникает пурпурная воронка телепорта, из которой медленно выползает огромный корпус звездолёта. Даже малый патрульник был неимоверно крупным для такого портала, и я удивлён, что нестабильные переходные поля не схлопнулись, не раздавили человеческую технику, как скорлупку. Честно признаться, я не ожидал такой мощи.

Запись прервалась спустя несколько мгновений после окончания перехода, портал сожрал всю вложенную в него силу, и даже не закрылся, а исчез, тем самым не породив возмущения магического поля. Умно.

— Что скажите? — повторила Туманность, пристально глядя на меня. Я послал ей безмятежную улыбку, спрятав кончики клыков, и позволил сначала высказаться двум дамам.

— Типичный вампирский портал. Видели кровавые вспышки на кромке? Ставил один из Высших, причём не самостоятельно, — напряжённо произнесла Лилия, глядя в стол и не поднимая глаз. Как мило. Девочка ещё пытается кого-то защищать.

— Это портал Даниэля, — тихо произнесла эльфийка. Судя по лицу, ей бы тоже очень хотелось промолчать, но помешала врождённая патологическая честность.

— Хм? — Принцесса пиратов, не отводя от меня взгляда, растянула губы в хищной улыбке.

— Но... — вскинулась Лилия, — какой смысл....

Тут сестра умолкла, погрузившись в глубокие размышления. В мгновение она стала серьёзной и собранной, бесцветные глаза приобрели стальной оттенок.

— Даниэль?

— Да, это мой портал, — подтвердил я недрогнувшим голосом. — Да, ставил не самостоятельно — недавно обменял на телепортационнный амулет один необходимый артефакт в диком мире, так что к вашим врагам, леди Туманность, он попал через третьи или подставные руки, что в принципе одно и то же.

Туманность улыбнулась ещё довольнее, приготовив, несомненно, более каверзный вопрос, когда её прервал задумчивый голос Лилии, словно дампир обращалась сама к себе:

— Кому выгодно?

— Что, прости?

— Я пытаюсь понять, кому может быть выгодно всё происходящее? Причём, ему известен круг моего общения, а также привычки этого круга...Кто мог знать, что ты придёшь на бал? Кто мог заразить тебя вирусом? Кто мог доставить лордам генераторы защитного поля? Как пираты получили сверхмощные портал Даниэля? Кому было необходимо его подставлять? Всё упирается в лордов.

— Не всё, — безучастно возразила Шэда. — Астратос. Это только он имеет доступ в Свободный Град, только он обладает технологиями достаточно высокого уровня, чтобы давать их своим подельникам. И на данный момент существование Туманности ему как кость в горле.

Принцесса пиратов скривилась, словно с трудом удерживалась от нецензурной брани.

— Да-да, пока остаюсь я, он не может объявить себя главой всех пиратов. Нескольких он купил, трёх самых гордых уничтожил, и я осталась последним символом уходящего "свободного братства" разбойников. И самое печальное, — женщина неприятно усмехнулась, — предложить деньги мне он так и не собрался.

— Но ты бы ведь отказалась? — почти с надеждой вопросила Лилия.

— Ну почему же? Когда дело касается жизни, можно и запихать честь и гордость в... куда подальше. Но, догадываюсь, ему стала известна давняя история, когда я заняла место своего же... работодателя. Так что Астратос не будет рисковать.

— Я разберусь, — тонко улыбнулась Шэда, и эта улыбка дисгармонировала с её пустыми неподвижными глазами. — Но мне нужно время. Туманность должна на время исчезнуть.

— В общем, я отправляюсь с вами, — с широким оскалом подвела итог Туманность.

— Хорошая идея, — лениво одобрил я, соединяя кончики пальцев полусферой. — Но не продуманная. Нам пригодится твоя помощь, но сможешь ли ты существовать в мире "Земля"? Насколько я знаю, он не достиг ещё необходимого уровня технологического развития.

— Не достиг, — тут же подтвердила Лилия, хотя я её об этом не просил. Сдержав эмоции, я продолжил:

— Ты будешь привлекать внимание своей неординарной внешностью, а нам это не надо. Лорды вполне могут догадаться, где нас следует искать, ты же будешь прекрасной меткой.

— О, тебе не стоит об этом беспокоиться. Хотя насчёт полезности ты преувеличиваешь — у меня нет связей в том мире.

— Но нам не помешает совет хорошего стратега и тактика, — я одарил её мягкой улыбкой. Лилия вспыхнула, сообразив, что я не считаю её достойным советником. Увы, девочке ещё расти и расти... учиться и учиться не раздражать меня.

— И всё-таки я не понимаю, как этот ваш Астратос смог обменяться с лордами артефактами...

— Тут не об обмене речь, — снизошёл я до объяснений. — Это больше похоже на длительное, плодотворное и взаимовыгодное сотрудничество.

— Но, — слабо прошептала дампир, — это же запрещено!

— Если законы нарушаю я, то почему это не могут позволить себе другие? — равнодушно пожала плечами Туманность, скользнув по Лилии безучастным взглядом.

— Человеческие законы, — презрительно скривилась Айрэна.

— Не обольщайся, — осадил её я, — возможно, здесь замешано гораздо больше рас, чем мы можем предполагать. Мы пока слишком мало знаем, чтобы делать выводы о целях данной группировки, а значит, и о её составе.

— Вот вы тут спорите-спорите, — наконец подал голос дракон, до этого молча сидевший на плече сестры, — а о самом главном и не вспомнили... Жрать-то когда будем?!

— У каждого свои приоритеты в зависимости от сложности организации организма, — недовольно процедил я. Когда меня прерывает сестра — это терпимо, почти привычно, но когда на то же осмеливается рептилия-недоросток — это уже переходит все границы!

Глава 5,

в которой тоже не происходит ничего интересного

Лилия

Окинув взглядом представшую передо мной картину, я брезгливо скривилась. Ну конечно! Если координаты для перехода называл Даниэль (вот интересно, а откуда он их так хорошо знает?!), то какой-нибудь гадости точно не избежать! Вот и стоим мы сейчас в кромешной темноте, в какой-то вонючей подворотне на пронизывающем холодном ветру!

— Где мы? — осведомилась эльфийка с таким выражением лица, с каким благородная дама смотрит на мышь среди вещей, размышляя завизжать или не стоит.

— Солнечная система, планета Земля, — с непонятной усмешкой принялся отвечать Даниэль, — Материк Евразия, страна...

— Россия, — буркнула я, заметив разбитый фонарь на улице и мусор под ногами. Почему-то эти приметы встречались мне только в городах одной страны, хотя остальные я тоже не преминула почтить своим визитом.

— Тогда чего спрашиваете? — пожал плечами высший, устремляясь прочь из подворотни. Эльфийка, не привыкшая к вони человеческих городов, рванула следом за ним. Похоже, она уже жалела, что напросилась с нами.

Окинув быстрым взглядом набережную, на которую мы вскоре вышли, я довольно улыбнулась:

— Знакомое место... Идёмте! Тут не далеко мой дом!

Тяжёлая и очень холодная рука удержала меня за плечо, вкрадчивый, почти ласковый голос Даниэля над ухом осведомился:

— Твой дом?

Я занервничала. Отец иногда тоже вёл себя похоже, когда хотел подтолкнуть меня к правильному выводу, если мне случалось ошибаться. Но от братца можно ожидать чего угодно, ведь если бы я действительно допустила просчёт, он бы указал мне на него как можно грубее и обиднее.

— Мой дом, — осторожно подтвердила я, украдкой следя за выражением лица вампира.

— Записан на тебя или на ваше представительство в этом мире? О нём знаешь только ты или другим тоже известно, где он находится? — быстро уточнила Туманность, и я сдавленно помянула супруга Мортис — надо же было так оплошать, да ещё на глазах у Даниэля! Он же мне об этом ещё столетий пять, если не больше, напоминать будет!

— Теперь сообразила? — снисходительно улыбнулся вампир и повернулся к Туманности. — Вот поэтому я и просил тебя присоединиться к нам.

Пиратка отмахнулась от него, прекрасно зная, как мой братец любит преуменьшать мои заслуги:

— Успокойся, из девочки выйдет толк, стоит лишь ей опыта поднабраться. Я в её возрасте ещё дурнее была.

— Надеюсь, — склонил голову Даниэль, меняя тему. — В этом же городе у меня есть квартира, о которой, ручаюсь, никто не знает. Если же кто-то из высших и догадался о её существовании, то я зачаровал жильё, и устроить там засаду невозможно.

— Это ты так думаешь, — фыркнула Туманность, уже не раз в своей жизни доказывавшая, что не знает и знать не желает такого слова. — Так что лучше не расслабляться. Веди.

Айрэна

Город подавлял. Тяжёлые монолиты зданий нависали над головой, грозя вот-вот свалиться, погрести тебя, подавить и раздавить, как жалкую букашку под ногой. Неприятные запахи щекотали не к месту обострившееся обоняние, острое эльфийское зрение замечало все мерзкие недостатки, выбоинки, царапинки города, стыдливо прикрытые темнотой.

Отвратительно.

Но гораздо сильнее на меня давило количество людей в этом мрачном, неживом гиганте. Клубки их судеб, серые, покрытые слежавшейся пылью и паутиной, маячили перед глазами, словно предлагая потянуть за ниточку, прочитать, переплести, овладеть. Чужие судьбы сами плыли мне в руки, назначая меня госпожой, но меня мутило при взгляде на ломкие, изуродованные нити.

Это дико и страшно, неправильно и невозможно.

Вцепляюсь в Туманность, пытаясь найти у неё поддержку. Она смотрит непонимающе, но не отстраняется. Ведь её вряд ли может удивить или напугать это место — в своей жизни она видела вещи ещё гаже.

Да, не зря я постоянно избегала визитов в этот мир, хотя приглашали, настойчиво приглашали. Что же остальные в этом находят?

Даниэль словно читает мои мысли, смотрит на меня искоса, отвечает насмешливо:

— Здесь неплохая кормовая база. И этот мир отличная "нора". А от временного убежища глупо ожидать красоты эльфийских лесов, верно?

Осторожно киваю, но первое головокружение уже исчезло, дурнота прошла. Кажется, я научилась справляться с чужими судьбами.

Подумать только! Мир, забытый богами настолько, что его судьба оголодавшим котёнком тычется в руки первому же Творцу Судьбы! Это же насколько люди должны были не заботиться о судьбе планеты, чтобы она предлагала себя первому встречному, словно продажная женщина?!

Неожиданно для себя я ощутила всеподавляющую жалость к этому миру. Он ведь ещё ребёнок, понимаю кристально чётко. Его же просто люди изуродовали вместе с собой. Ведь можно, можно ещё подправить, распутать клубки, очистить судьбу планеты от всего лишнего...

Даниэль останавливается так резко, что я едва успеваю сама остановиться, чтобы не столкнуться с ним. Это выводит меня из мечтаний.

Первая заповедь истинного Творца Судьбы: если не хочешь спровоцировать конец света, не лезь в чужую судьбу. Властвуй только над своей. Иначе ткань миров сама исторгнет тебя, как смертоносный вирус.

А я не хочу быть исторгнутой. Если это приключение Лилии закончится так, как видела я, то моя награда будет поистине достойной бога!

А нужна ведь всего лишь малость — без прямого вмешательства направить судьбу подруги по нужному мне пути.

— Что стоим? — вяло интересуется Лилия, едва сдерживая нервную дрожь.

Я заметила, что Даниэль игнорирует сестру, но на этот раз он снисходит до ответа:

— Я снимаю защитные заклинания и остановку времени. Иначе в квартиру не попасть.

Туманность окидывает высокий трёхэтажный дом, особое внимание уделяет облупившейся штукатурке и паре разбитых окон.

— Ты наложил заклинания на весь дом? Это не рационально и просто глупо.

— Защитные — на весь дом, остановку времени — только на квартиру, — парирует вампир и оборачивается. Он едва улыбается, словно все наши слова кажутся ему детским лепетом. — Понимаешь ли, не хочу чтоб накапливались пыль и грязь, пока меня здесь нет.

Он распахивает перед нами дверь подъезда, откуда пахнет чем-то отвратительно кислым, и тут морщимся уже все трое.

— Прошу, — во все клыки ухмыляется вампир.

Туманность шагает в подъезд первой, Лилия не отстаёт, хотя и морщится, мне же требуется вся моя сила воли, чтобы побороть врождённую брезгливость и перешагнуть порог. Пресветлая Элэри, как люди могут жить в этом?!

Наверное, вампир гораздо чувствительнее к ментальной магии, чем я думала. Во всяком случае, до двери в квартиру он меня едва ли не на руках несёт.

Или у меня на лице написано, что я вот-вот лишусь чувств?

Раз-два-три, берём себя в руки, вспоминаем эльфийские леса и дворцы сильфов. Если реальность настолько ужасна, значит, надо отвлечься на что-то красивое.

Если бы ещё Лилия не принялась над ухом выяснять отношения с братом!

Лилия

Внимательно оглядев небольшую двухкомнатную квартирку, я брезгливо сморщила нос и сообщила:

— Ну и дыра!

Даниэль невозмутимо распахнул дверь:

— Не нравится? Прошу! — И указал на заплёванный подъезд.

— Пффф! Нашёл дуру! Как ты вообще здесь живёшь?!

Честно сказать, я немного сгущала краски. Квартира была, конечно, не очень просторная (на кухне вообще вдвоём находиться невозможно), но в хорошем состоянии. Светлые обои, гладкий линолеум, ровные потолки. Всё блеклое, чистое, никакое. Сразу видно, что мой братец не часто удостаивает эту квартиру своим посещением.

Гнетущее ощущение навевала ещё и аскетичная обстановка комнат. В маленькой стояла только кровать, в меру широкая, но явно рассчитанная только на одного человека. В зале — на голой стене висел телевизор, на полу валялась пара тяжёлый подушек... и всё. Кухня и ванная были обставлены более привычно, но я всё равно слабо представляла, как здесь можно жить. Переночевать пару раз — можно, но возвращаться сюда каждый день...

Брат запер металлическую дверь, прошёл в зал и вольготно развалился на подушках, изредка бросая на нас, опешивших, ироничный взгляд.

— Даниэль, извини, но у меня есть несколько бытовых вопросов, — мягко произнесла Туманность, спокойно устраиваясь на полу.

— Лучше давайте думать, как моего отца выручать будем! — взъерошилась я. Ведь чем быстрее мы выработаем и приведём в исполнение план, тем меньше нам здесь куковать!

— Нет, — оборвала меня пиратка. — Начнём с мелочей, чтоб потом на них не отвлекаться. — В задумчивости она пощёлкала пальцами около уха и обрушила водопад вопросов на моего брата. — Итак, квартира хороша, но только для одного. Как мы вчетвером будем здесь жить?

— Впятером, — влез Акирэ, из татуировки снова превращаясь в дракона и устраиваясь у меня на плече. Впрочем, внимания на него никто не обратил.

— ... Нам просто не хватит места. Далее: питание. Как я понимаю, ты-то всегда найдёшь кем поужинать, но нам придётся покупать себе продукты, и боюсь едва этого мира некоторым из нас придётся не по вкусу, — тут опальная принцесса пиратов бросила весьма красноречивый взгляд на Айрэну. Эльфка гордо вздёрнула носик, но промолчала, признавая справедливость этого утверждения.

Между тем Туманность обстоятельно продолжала:

— Следующий пункт вытекает из предыдущего: нам нужны деньги. На еду, на одежду (я не собираюсь ходить в биокомбинезоне постоянно!), на транспорт... на взятки, на оплату наёмников и шпионов. Мы же всё-таки собираемся что-то предпринимать для решения вашей... проблемы?

Даниэль потянулся, размял шею. Выдержал паузы и принялся так же обстоятельно отвечать:

— Деньги у меня есть. И поверьте, их хватит, чтобы вообще сменить жильё на самое шикарное в этом мире. Но я настаиваю, чтобы остались вы здесь — я потратил своё время и кровь, чтобы превратить эту, как изволила выразиться дражайшая сестра, дыру в надежнейшее убежище. Найти его невозможно. Никому. Вопрос с едой и одеждой решите сами — извините, но лезть в петлю и угадывать ваши диеты и размеры одежды я не собираюсь. Ещё вопросы?

— А я?.. — Тихо и очень жалобно спросил засеребрившийся Акирэ. Я нежно погладила дракошу вдоль хребта и проворковала:

— А ты будешь моей чудесной татуировкой... Или нашим любимым попугайчиком...

— Или зажигалкой, — цинично фыркнул Даниэль и потянулся за пультом.

Так. Ясно. На сегодня совещание можно считать закрытым.

Недовольно зыркнув на разнежившегося брата, я направилась в ванную, надеясь урвать себе побольше времени для приведения внешности в божеский вид. А то волосы сосульками висят, под глазами наверняка чёрные круги, да и ногти уже облупились...

В ванную я проскользнула всё-таки на пару мгновений раньше Айрэны и, раздеваясь, тихонько посмеивалась над тем, как она громогласно возмущается. Гм.. с этим надо что-то делать. Две блондинки, озабоченные своей внешность, в одной квартире — это первое условие конца света.

Никуда не торопясь, я сбросила опостылевший комбинезон и залезла в душевую, весьма приличную, кстати говоря. Довольно долго я нежилась под напором горячей воды, радуясь возможности смыть с себя пепел, и грязь, и усталость, и воспоминания об огненном аду в моём прекрасном замке... В глазах защипало, но я нахально заявила себе, что это от шампуня. Всё-таки не удержавшись, я чуть-чуть поплакала о своём прекрасном прошлом и ужасающем настоящем и с сожалением выключила воду. Жаль, я так спешила первой занять ванную, что совершенно не подумала о сменной одежде. Не в грязный же комбинезон снова залезать...

Отжимая волосы и мурлыча под нос простенькую мелодию, я выбралась из душа, чтобы нос к носу столкнуться с моим бесстыжим братцем! Эта скотина стояла, прислонившись к кафельной стене, и разглядывала меня с равнодушием сытого тигра.

Первым моим желанием было завизжать и хоть чем-нибудь прикрыться, но я взяла себя в руки. Немного глупо стесняться собственного брата, не так ли?

Я выпрямилась, отбросила мокрые волосы за спину и выжидательно улыбнулась, всеми силами сдерживая клокочущее внутри раздражение. Он же даже не обращает внимание на то, что я голышом, наверняка, едва сдерживается, чтобы не скривиться! Гррр, как же я его ненавижу... Да, у меня не слишком хорошая фигура, кожа да кости, но это же ещё не повод носом тыкать меня в этот факт!

— Возьми, — равнодушно бросил Даниэль и протянул мне свёрток. — Здесь полотенца и халат. Мужской, правда, но здесь тебе форсить не перед кем.

— Спасибо, — немного растеряно пробормотала я, всё равно чувствуя себя униженной. Наскоро высушив волосы, я пулей вылетела из ванной, едва не сшибив стоящую на страже эльфку, спешно что-то дожёвывающую.

— Ну наконеш-то! — прошамкала она с набитым ртом и спешно проскользнула в ванную, пока ещё кто-то не занял. Я проводила её злорадным взглядом — о сменной одежде она тоже не подумала...

Мстительно подхихикивая, я обшарила холодильник на кухне и потом долго наблюдала, как братец с мученическим выражением лица подбирает халат для Айрэны. Интересно, а как отреагирует она? Через полчаса, когда найденные на кухне булочки закончились, из ванной донёсся пронзительный визг и глухой звук оплеухи. Даниэль вылетел в коридор, словно за ним гналась сама Мортис с требованием стать её очередным супругом. Вампир был мокрым насквозь, от него шёл пар, словно Айрэна окатила его кипятком или святой водой. С трудом сдерживая нецензурную ругань, Даниэль прошёл мимо, потирая покрасневшую скулу, на меня, тихо-мирно обшаривающую кухню в поисках съестного, он глянул немного задумчиво, словно переоценивая привычный образ.

Мда, похоже только что мой драгоценный братец удостоверился, что с сестрой ему могло не повезти гор-р-раздо сильнее!

Туманность, тоже прекрасно всё слышавшая, широко ухмылялась, но от комментариев воздерживалась, и когда я покосилась на неё с задумчивым любопытством, пытаясь представить её реакцию на вампира в ванной, она хитро мне подмигнула:

— Во-первых, я бы ни капли не смутилась, а во-вторых, такого со мной не произошло бы, — весело ответила пиратка на мой немой вопрос и похлопала рукой по внушительному свёртку, где одних полотенец штук пять насчитывалось, — Надо же беречь хрупкую психику твоего братца от тяжёлых потрясений!

Брат, прекрасно всё слышавший, только тихо хмыкал, всё больше осознавая, какой это кошмар — три женщины в доме.

Даниэль

Я сидел на кухне, гипнотизируя взглядом минутную стрелку маленького будильника, заставляя её двигаться в обратную сторону. До меня доносился яростный визг эльфийки и желчные реплики Лилии: блондинки всё никак не могли решить, кому из них придётся спать на единственной кровати. Туманность, которая могла их разнять или утихомирить, наблюдала за ними с неподдельным весельем, не желая вмешиваться в конфликт. Я от битвы за самое удобное место самоустранился сразу, отправившись спать на кухню. Всё равно ведь дело закончится тем же самым, это во-первых.

А во-вторых, спать по ночам я не собираюсь.

Дождавшись, когда дамы заснут, я тихонько выскользнул на улицу, привычно переступая через скрипучий порог и выбитые ступеньки. Странно жить в забытом и полуразрушенном доме, зная, что можешь позволить себе абсолютно всё. Но ещё страннее ощущать себя гостем в своём же убежище.

Поскорее бы разобраться с этой "проблемой" и уйти из этого мира. Нет, я не нежная феечка или впечатлительная эльфка, мне сложно внушить отвращение к миру, лишь только показав его помойку. Я видел места гораздо отвратительней. Но здесь я чувствую почти физическое недомогание из-за ограниченности магии — пользоваться ею приходится понемногу, с большими перерывами, чтобы она могла восстановиться сама. И это вовсе не из-за того, что я боюсь, что меня засекут лорды-ренегаты или местные Владыки.

Вампиры этого мира почти не способны к магии, своё могущество они предпочитают основывать на деньгах. Поэтому власть в руках не сильнейших и достойнейших, а хитрейших и подлейших. Так что нет ничего удивительно, что большинство местных высших — трусы. В любом другом мире ко мне уже давно бы явилась "почётная делегация" (в любой момент готовая переквалифицироваться в конвой), чтобы проводить на поклон к Владыке. Ритуал вежливости, убеждающий обе стороны, что им ничего не грозит. Здесь же меня то ли старались не замечать ("не буди лихо, пока оно тихо" и "не хочешь видеть неприятности — не смотри на них"), то ли действительно не замечали.

Тогда местные вампиры тем более недостойны моего уважения.

Я искривил губы в некотором подобии улыбки и вышел на освещённые улицы. До рассвета оставалось не больше двух часов, время охоты давно пришло, но лучше подкрепиться сейчас, чем страдать днём.

С жертвой мне повезло — загулявшая девица распутного вида, здоровая, но прокуренная насквозь. Но, в отличии от многих, от неё не разило спиртным, и я мог не опасаться отравления. Захочу напиться — так выпью как нормальный человек; алкоголь смешанный с кровью превращается в мерзейший яд.

Ослабленную, но живую девицу я оставил на ближайшей скамейке, подчистив предварительно ей память. Мог бы и укус на открытой шее залечить, но этому городку не помешает пара-тройка новых легенд.

...Конечно, силу можно восстановить за счёт чужой крови или сразу проводить ритуал на её основе, но это долго, грязно и сложно. Сложно не по процессу проведения, а по уничтожению следов.

Рассвет я встретил в круглосуточном супермаркете, подбирая продукты для моих капризных дам. Сомневаюсь, конечно, что они согласятся есть хотя бы половину из того, что я купил, но это уже не моё дело. Свою заботу я уже проявил и пусть только попробуют в чём-то меня упрекнуть.

— Вам нужен пакет? — излишне вежливо улыбнулась мне сонная продавщица, пробивая покупки.

— Да, конечно.

Запоздало мелькнула мысль, что можно было бы подкрепиться более чистой кровью. Стоит эту крашенную красавицу поманить, и она даже без вампирьих чар пойдёт за мной куда угодно.

С сожалением покинув тепло супермаркета, я шагнул в зябкую прохладу очередного утра. Небо чуть посветлело, зато потухли фонари, и даже я не отличал густую тень от валяющегося на земле человека.

— Ах ты ж, ... такой, ...! Смотри, куда прёшь, ... слепой! — с чувством прохрипел грязный и оборванный пьянчуга из-под ног. Я перешагнул через распростёртое тело, морщась от накатывающей волнами вони.

— Эй, хотя бы десятку дал за моральный ущерб! — Неслось из-за спины. Я только прибавил шаг.

Жалкий мир, жалкие люди, годные только в пищу. Что моя сестра и многие другие находят в этом мире, что он притягивает их, как огонь мотыльков? Или именно это — привкус порока, вседозволенности и риска — влечёт молодых глупцов сюда?

Не понимаю.

Дома меня ждала злая, как Мортис, Лилия, невесть с чего вскочившая ни свет ни заря.

Пока мы в четыре руки разбирали пакеты, она злобно шипела, боясь разбудить подруг:

— Где ты шлялся? Предупредить не судьба была?!

— Разве я должен перед тобой отчитываться? — флегматично поинтересовался я. Сестра смутилась, но тут же нашла ещё к чему придраться:

— Неужели ты не понимаешь, что теперь всё зависит от тебя?! Как мы будем спасать отца, если с тобой что-то случится? Ты просто не имеешь права рисковать.

Я закрыл глаза, досчитал до десяти... подумал, и досчитал до ста. Ничто не способно меня взбесить.

Кроме глупости сестры по крови.

— Что может рискованного в обыкновенной охоте, скажи? — вкрадчиво осведомился я.

— Местные вампиры! — Огрызнулась дампир, понимая, что действительно ведёт себя как дура. — Знал бы ты, какие они подлые и хитрые!

— Знаю. Ещё вопросы?

— Одолжи нам денег, надо одежду прикупить...

Ясно, опять она наберёт разноцветных тряпок, которые потом вряд ли оденет.

— Хорошо, под ответственность Туманности.

Лилия сразу сдулась и погрустнела.

И поделом.

Лилия

Я быстро раскладывала новые покупки по полкам единственного шкафа. К безграничному удивлению моего братца, привыкшего, что я в магазинах чуть ли не сутками могу пропадать, управились мы быстро, всего за пару часов. Ведь, во-первых, нет никакого удовольствия покупать то, что жизненно необходимо, а во-вторых, меня сейчас занимали совсем другие проблемы.

Айрэна, сосредоточенно переплетающая волосы у единственного зеркала, меланхолично поинтересовалась:

— И вот мы в нужном мире. Какие у тебя планы, Лил? Как ты хочешь выручать своего отца? — закрепив кончики, она подошла ко мне, с научным любопытством заглядывая в лицо. Я выдавила из себя улыбку-оскал, едва сдерживаясь, чтобы не заскрипеть зубами. Милая подруга всё ещё изредка нарывалась, подчёркивая своё превосходство. Как же! Эльфийка! Первородная! По умолчанию выше любой другой расы, а то, что мозги куриные, — ничего, на её величие не влияет...

— Я не знаю, — наконец неохотно призналась я, убирая последние обновки. — Вроде бы, здесь есть вампиры, но неизвестно кому они подчиняются.

— Даже если они и встанут под ваши знамёна, толку от них не будет, — фыркнула эльфка, прожигая меня ехидным взглядом изумрудных очей. Выцарапать бы их, чтоб наглость свою поумерила... — Этот мир беден на магию, так что даже высшие не смогут противостоять лордам.

— Тоже верно. Использовать же их как пушечное мясо неразумно, — порывшись в ящиках, я раздобыла мятый листок и карандаш. Устроилась на полу и стала в задумчивости чертить линии, снабжая их стрелочками и кружочками со стилизованными фигурками. — Сейчас главное — тянуть время.

— Это может быть опасно, — резонно заметила Туманность, — твоего отца могут убить, пока мы строим планы.

Нахмурившись, я с нажимом провела ещё одну линию, едва не прорвав бумагу.

— Это исключено, — я едва не подпрыгнула, услышав голос Даниэля. Сонный вампир, разбуженный нашими голосами, стоял в дверях спальни. Всклоченные волосы почти полностью скрывали его лицо, казалось, он вот-вот заснёт на ходу, но голос у него был бодрый. — Если назначен Наследник, то, чтобы освободить трон, первым умереть должен он, а уж потом Владыка. Ларэа не станет так рисковать.

— Думаешь, что лорды с тобой не справятся? — холодно осведомилась я. — Учитывая, что они скрутили отца...

— Справятся. Но тогда всем лордам придётся участвовать в схватке за власть, костяной трон признает только сильнейшего. А значит нашего разлюбезного наследника Ларэа могут обскакать другие, пока таящиеся и выжидающие. Ему этого не надо.

— Ты уверен? — подозрительно осведомилась Туманность, не спуская с моего брата испытующего взгляда.

— Уверен, — отрезал вампир, отметая другие предположения. — Узурпаторам придётся заставлять Мастера проводить отречение за себя и за меня. Принудить его к этому можно только одним способом... Так что, Лилия, я приказываю тебе быть осторожной.

Я только кивнула, прекрасно понимая, что высший прав. Физически я слаба, не смогу постоять за себя в бою. Магии во мне нет, я хороша только как советчица у трона, и то, начинаю сомневаться, что советы мои кому-то нужны. Как ни обидно признавать, но Даниэль прав, мне не хватает опыта, чтобы ввязываться в действительно серьёзную политику.

А отец... Отец поручал мне не сложные задания и льстил, зная, что может порадовать меня. Я же так хотела быть полезной...

Мирно спящий на подоконнике Акирэ расправил крылышки и сонно оглядел комнату лиловыми глазами. Осторожно перелетел мне на колени и, пользуясь моей задумчивостью, попробовал на зуб сначала лист, а затем карандаш. Обиженно сплюнув на пол смятые щепочки, он жалобно заглянул мне в лицо. Я слабо улыбнулась и осторожно провела кончиками пальцев по хребту. Тоже ещё одна проблема.

Дроконёныш жрал всё. Абсолютно. Другое дело, что не все наши продукты ему нравились и от много он воротил нос. Правда, после того, как Даниэль, заметивший, как мы нянчимся с капризным драконом, едва его не придушил и насильно накормил противной подгоревшей кашей, Акирэ ведёт себя примерно и даже сомнительными шедеврами моего кулинарного искусства не брезгует.

Но сколько же еды ему надо!!!

Попрошайничает эта зараза почти каждые полчаса, за раз съедая внушительную порцию. Куда это всё в нём девается — природе неизвестно.

Впрочем, бездонное голодное брюхо было не самым главным его недостатком. У дракончика был очень острый язык, что с полным отсутствием инстинкта самосохранения давало взрывную смесь. Больше всего Акирэ любил доставать моего брата. Вампир и так не все шутки понимал, а уж сомнительные остроты дракона выводили его из себя. Конечно же, Даниэль высокомерно игнорировал эту "досадную помеху", но иногда даже его терпение заканчивалось, и тогда малютке-ящеру приходилось срочно искать спасения у меня.

Вот и сейчас Акирэ опасливо косится на моего брата, готовый в любой момент превратиться в безобидную, а главное, безъязыкую татуировку. Ну что они ещё могли не поделить, а?

— Слишком просто, — тихо, ни к кому не обращаясь произнесла я. Хаотичное переплетение линий на бумаге одновременно складывалось и набросок звездолёта, и в хищное, искажённое яростью и голодом лицо вампира.

— Что, прости? — Туманность лениво обернулась ко мне, словно потревоженный сфинкс, пробужденный ото сна.

— Всё слишком просто, — упрямо повторила я, неосознанно дорисовывая лицо вампира, очень похожего на отца. — Нам слишком просто удалось уйти. Слишком просто смогли найти виноватых в наших злоключениях. Слишком просто жить здесь, ничего не делая, ожидая, когда нас найдут... или когда мы найдём выход. Дурная игрушка! — с непонятным ожесточением рыкнула я и пробила карандашом переносицу вампира.

— Ты предпочитаешь, чтобы было сложно? Чтобы друзья погибали на глазах, чтобы паутина чужих интриг затрагивала более тонкие структуры, чем банальная власть? — искривил губы Даниэль, не показывая клыков.

— Я предпочитаю знать, с кем и на каком поле играю.

— Чтобы подстелить соломки на место падения?

— Чтобы совсем не падать.

Я скомкала и отбросила испорченный лист, слишком резко вскочила, и Акирэ с протестующим писком скатился с моих колен.

— Лорды и пираты — ещё не игроки, — в пустоту произнесла я, пытаясь выстроить в уме идеальную схему. — Кто-то должен стоять за ними, координируя. Ларэа не настолько глуп и самонадеян, чтобы принимать технику флибустьеров. Враг Туманность имеет доступ в Свободный Город и должен знать, что на вампиров нельзя полагаться, они нарушают любые сделки.

С сцепила пальцы, словно пытаясь удержать хрупкий момент озарения, стиснула зубы.

— Кто-то третий, — тихонько подхватила Айрэна. — Тот, кто знает обе реальности — и магическую, и техническую...

— Их объединение под одним покровительством невозможно в принципе, значит власть не подходит. Личные мотивы — глупо...

— Именно глупости правят миром, — растягивая гласные, лениво произнесла Туманность, улыбаясь задумчиво и отрешённо.

Я скользнула взглядом по ней, пытаясь удержать мысль за хвост, и как на меч напоролась на оценивающий, довольный взгляд Даниэля. Словно вампир проверял меня и остался доволен тем, как я прошла испытания.

Кровь бросилась в лицо, щёки вспыхнули, на глаза навернулись злые слёзы. Всё, что я им тут изложила, они поняли давным-давно, и терпеливо ждали, когда "молодняк" сможет оценить всё величие помойки, в которую мы вляпались!

Но как они посмели так поступить со мной?! Почему не сказали сразу?! Потому-то они так и спокойны, что уже знают, кто наш противник! Знают, как с ним бороться, вот и не страдают по пустякам, выжидают нужный момент! Или знают, что сопротивление бесполезно, и не собираются трепыхаться, предпочитая сытую жизнь на задворках системы миров отчаянному бою!

А может... и нет никакого врага? И всё происходящее — всего лишь виртуозная постановка, разыгранная умелым кукловодом — моим отцом. Он ведь любит такие запутанные сложные интриги, говорит, в них характер проверяется на прочность...

Устроил, называется, выпускной экзамен! Как он мог, я же ему доверяла...

Мерзавцы, сволочи! Как же я их ненавижу!

Я сжала кулаки и бросилась в прихожую. Не важно куда, лишь бы подальше от них!

— Что с ней? — испуганно всхлипнула эльфка, тихо хмыкнул вампир:

— Пусть идёт. Вернётся рано или поздно.

Акирэ уцепился за рукав, когда я уже приготовилась хлопнуть дверью.

— Не прогонишь? — серебряные, ртутные, переливчатые глаза взглянули мне в душу, и я не смогла отказать ему.

— Идём, — я выдавила из себя улыбку, пинком захлопывая дверь. Никто не пытался меня остановить, но это почему-то меня уже не волновало.

Интерлюдия 3,

то, что осталось за спиной

Айрэна

Впервые я чувствую себя дезориентированной в реальности. Вероятности смешиваются, тасуются, сплетаются в новые пути, чтобы тут же развеяться прахом. Странный, покинутый и забытый богами мир не пытается диктовать свои законы, я не чувствую чужого вмешательства. Только импульсивные, сумасшедшие поступки подруги ставят привычную, стабильную реальность на грань пропасти.

Я впервые не знаю, что делать дальше. Я могу переплести полотно судеб, оно так удобно ложится в ладони, нити оплетают пальцы, покорно и раболепно пытаясь служить мне. Но это скучно. Я не хочу быть пауком, кукловодом, богом, чтобы переделывать мир под себя. Я достаточно умна, чтобы осознавать — идеала нет, а значит, любое вмешательство по умолчанию деструктивно.

Но я не готова рисковать успехом моей затеи лишь из-за психозов дампира! Сейчас на кон поставлено слишком многое, чтобы и дальше придерживаться глупых правил.

Правило второе: если не хочешь быть вечно ответственна за раба, не меняй чужую судьбу.

Холодная улыбка скользит по губам.

Поправка первая и последняя: не меняй чужую судьбу слишком резко или слишком сильно.

Привычно немеют кончики пальцев, словно сжимаясь на тонком, стальном веретене.

Правило третье: не используй Дар, если можно обойтись без прямого вмешательства.

Нити тянутся на ладони, уходят в бесконечность, готовые в любой момент измениться или оборваться.

И единственное достойное упоминания правило: не используй Дар в присутствие других Творцов, даже не проявивших себя.

Соблазн проверить свою догадку так велик, что я уже ощущаю в ладонях приятный холодок веретена. Нет, всё ещё слишком опасно.

Туманность и Даниэль что-то равнодушно обсуждают, не обращая внимания на мою застывшую маску с пустыми глазами и бесчувственной улыбкой.

— Поосторожней с сестрой, вампир, — между делом бросает Туманность, — она понимает больше, чем ты думаешь.

— Лорды ищут нас, — улыбается Даниэль, за его спиной пляшут тени от незримых крыльев. — Единицы из них могут выносить этот мир, значит, они будут действовать чужими руками.

— Думаешь, им удастся подчинить себе аборигенов?

— Уже удалось.

Туманность смотрит на его блаженное лицо, на затуманенные дымкой магии глаза, на нервно подрагивающие пальцы. Я хочу сказать "Ты слишком самонадеян", но самовлюблённой эльфочке не положено замечать такие вещи.

Слова рвутся с языка, и раздаётся голос принцессы пиратов:

— Ты слишком самонадеян.

Иногда, нити сплетаются без воли Творца, превращая его в мушку, запутавшуюся в паутине. И кажется, я уже близка к этому.

Глава 6,

о пользе бдительности

Он курил, щурясь на темнеющее небо, затянутое белесой пеленой облаков.

"Кажется, дождь собирается"...

Первая капля упала ему на нос, вторая — на кончики пальцев, придерживающих сигарету. Он не обращал внимания на подобные досадные помехи. Странно ожидать от погоды другого, дождь здесь стал неотъемлемой частью архетипа, маскирующегося под название крупного, красивого и безумно холодного города.

Оглушительно хлопнула дверь старого, нежилого дома, который всё никак не соберутся снести. Высокая и тонкая блондинка маленьким, но очень злым тайфуном промчалась мимо, даже не обратив на него внимания. Глупо и очень, очень не предусмотрительно.

Непрофессионально, даже так сказать.

Он нахмурился, всё ещё щурясь на небо. Если то, что ему говорили об этой девице, правда, то... то его чутьё уже никуда не годится. Или блондинка действительно оказалась с розовыми мозгами, что куда вероятнее.

Потушив сигарету о стену дома и отшвырнув прочь тлеющий окурок, он направился следом за девушкой, всё ещё продолжая хищно, мечтательно улыбаться. Капли стучали его по макушке, скатывались за шиворот, но зонтик, висящий на руке, он так и не раскрыл.

Позже.

Для всего своё время.

Лилия

Чем дальше я бежала от дома, тем спокойнее становилась. Пожар злости утихал под робкими, осторожными каплями дождя, и ко мне возвращалась возможность мыслить привычно холодно и спокойно.

В маленьком парке, всего из трёх с половиной деревьев, я уселась на лавочку со сломанной спинкой и уставилась на голубей, суетливо подбирающих остатки хлебных крошек. Птицы суетились, клёкотали друг на друга, с шумом взлетали, судорожно молотя крыльями, и наверное думали, что у них насыщенная, очень интересная жизнь. Интересно, а насколько мы похожи на таких вот птиц? Чего (или кого?) отказываемся замечать?

Я потёрла озябшие пальцы, покосилась на льдисто-голубую татуировку дракончика на запястье. Маленький гаденыш прозрачно намекал, что он замёрз и проголодался, а значит, хозяйка, не хватит ли тебе дуться, не пора ли нам домой?!

— Не пора, — под нос буркнула я и нахохлилась ещё сильнее. Обида уже прошла, осталось только глухое раздражение на брата: эта его насмешливая выжидательность, готовность игнорировать любое сказанное мной слово, ибо оно по умолчанию — глупость, меня бесила. Ладно Туманность! Она уже вообще не человек, а стихийное явление, во многом поумнее многих лордов будет! Но этот самовлюблённый, одержимый магией упырь как смеет считать себя лучше?!

Почувствовав, что опять начинаю злиться, я с усилием отогнала неприятные мысли. Лучше размышлять о чём-нибудь абстрактном... например, о том, что я сделаю со всеми этими предателями-заговорщиками, когда до них доберусь. Дорого бы дала, чтобы узнать кто на самом деле заварил эту кашу и какая с этого ему выгода.

Я сцепила пальцы пирамидкой, поднесла к глазам чтобы видеть запястья.

— Ну, что скажешь, крылатый?

— Девушка так устала, что разговаривает сама с собой?

Я вздрогнула, едва не подпрыгнув на раздолбанной лавочке. Как я могла настолько потерять бдительность, что не заметила человека, стоящего надо мной?!

Темноволосый парень с ненормально сиреневыми глазами улыбался, глядя на меня. Представляю, какое неприглядное зрелище я из себя представляла! Промокшая, белые волосы липнут к лицу, глаза испуганные... Что ж, раз нельзя придать образу величественности, можно сыграть на чувстве жалости незнакомца.

Я беспомощно и очень доброжелательно улыбнулась.

— Привет.

Ничего умнее в голову не пришло, но, судя по его реакции, большего и не надо.

— Привет, — согласился он, присаживаясь рядом и с вежливым интересом разглядывая меня.

Пару минут мы молчали, глядя в плывущие над землёй туманы, я ёжилась под поцелуями холодного ветра, пытаясь сообразить, почему абсолютно незнакомый мне парень вызывает симпатию и спокойствие, будто бы я знаю его не первый год. С ним мне было уютно, но я не могла понять почему, и это меня тревожило. Хотя рядом с ним тревожиться совсем не хотелось.

— Какая сила заставила прекрасную даму покинуть уютный дом ради холодного парка? — с насмешкой спросил парень, добродушно прищуриваясь.

— Ах, сэр рыцарь, — не менее насмешливо отозвалась я, — есть вещи, которые сильнее нас с вами. Судьба, сводящая двух незнакомых людей в маленьком позабытом парке. Дождь, с одинаковым равнодушием роняющий свои слёзы-капли и на нас, и на безответную землю. Старший брат, не желающий считаться с вашим мнением...

Он покивал с умным видом и сочувственно осведомился:

— Семейные неурядицы?

— Да нет, всего лишь небольшие разногласия.

На самом деле, разногласия были ну очень большими, ну прямо гигантскими, грозящими в любой момент переполнить чашу терпения несдержанного вампира и обречь этот мир на его долгую магическую истерику.

— И всё же вы, моя красавица, сбежали из дома?

— Ну что вы, всего лишь показательно хлопнула дверью!

Чем дольше мы разговаривали, тем сильнее мне нравился этот таинственный незнакомец. Даже его сиреневые глаза перестали казаться странными. Он мне упорно кого-то напоминал, но я не могла понять кого.

Потихоньку накрапывающий дождь усилился, капли замолотили по земле с удвоенной силой и частотой. Юноша молча раскрыл над нами зонтик, зловеще-чёрный, с картой звёздного неба на внутренней стороне.

— Оооо, — восторженно протянула я, изучая схематичные созвездия.

— Тоже любите космос?

— Не то слово, — с чувством произнесла я, вспомнив недавнюю "увеселительную прогулку", устроенную Туманностью.

— Тут недалеко планетарий, — неожиданно сказал парень. — Вообще-то, он уже закрыт, но заведующий меня знает, так что ключи отдаст. — Обезоруживающе улыбнулся: — Я одно время вёл там экскурсии.

Я заколебалась. С одной стороны, идти куда-то с незнакомым человеком, на ночь глядя... по меньшей мере, неразумно. С другой... с незнакомцем мне было хорошо, я каким-то внутренним чутьём понимала, что мне ничего не угрожает.

И всё же...

С доверчивой улыбкой протянула ему ладонь, и когда он осторожно коснулся моих пальцев, почувствовала болезненный укол магии, очень близкой, очень опасной.

— Лилия, нет! — взвыл голос, но моё зрение уже затягивал лишающий воли туман.

Даниэль

Холод тонкими пальцами коснулся моих висков, взъерошил волосы, привлекая моё внимание. Честно говоря, сигнал такой силы меня удивил настолько, что я утратил контроль над разумом жертвы, и она забилась в моих объятьях, затрепыхалась, как бабочка, пытающаяся сняться с булавки, уже пронзившей её тело.

Ещё немного, и она поднимет крик, и надо сразу же оглушить её, чтобы продолжить трапезу, ведь судя по всему силы мне ещё понадобятся. Нет, я подозревал, что Лилия во что-то ввяжется, но и подумать не мог, что так скоро. Не знаю, правда, говорит ли это о наличии у неё разума или о полном его отсутствии.

Жертва запищала, пронзительно, некрасиво, вызывая головную боль. Не желая тратить на неё магию, я стукнул её по шее и немного не рассчитал силу. Девушка в моих руках обмякла, сразу став похожей на некрасивую тряпичную куклу.

Я скривился, брезгливо отшвырнул от себя падаль подальше в тень и сосредоточился на том заклинании, которое сегодня успел "нацепить" на сестру. Маячок, показывающей, что глупой девке грозит опасность, мигал серебристым, он неторопливо удалялся куда-то в сторону набережной. Сопоставив магическую карту с реальностью, я неторопливо отправился к оживлённому проспекту, сияющему яркими мёртвыми огнями и восхитительно живыми искорками человечьего сознания. Человеческая цивилизация... за яркой, привлекательной обложкой — неприглядное содержимое. За изящными и вычурными фасадами — закоулки и девушка со сломанной шеей.

Даже скучно, право слово.

Их я догнал на шумном перекрёстке. Дампир, совсем ещё молокосос, может, чуть старше моей сестры, держал Лилию под руку, что-то ей говорил, и она улыбалась.

И она улыбалась застывшей, неподвижной улыбкой, вызывающий оторопь у всех, кто заглядывал в её опущенное лицо.

Я даже не стал скрывать своего присутствия, всё равно мало кто даже из высших, даже из колдунов может почувствовать сытого, довольного жизнью вампира среди алчущей, пылающей желаниями и жаждами человеческой толпы. А вот вздумай я поколдовать, например, сделавшись невидимым, меня учуял бы не только этот сопляк, но и моя оглушённая сестра.

Она ведь права, как это и не противно осознавать.

Я не могу остановиться.

Я шёл позади них, подняв воротник и спрятав руки в карманы, и напряжённо прислушивался к их непринуждённой болтовне. Вернее, болтал один дампир, Лилия только улыбалась, как пустоголовая кукла. Мне нравилось такое зрелище. Оно меня завораживало своей гармонией. Наконец поведение сестры соответствовало её внутренней сути. Дорого бы я дал, чтобы она навсегда осталась такой.

Даже жаль, что нельзя всё бросить и уйти. Вряд ли это местные проявили инициативу, растормошили шестёрок и подрядили их искать одну маленькую глупую девочку, так не вовремя решившую проявить характер. Значит, мои обожаемые лорды всё-таки успели дотянуться свои непомерно длинные руки даже в этот мир, раз на нас уже идёт такая охота.

И всё же, как бы я ни "любил" дочь моего Мастера и "верных" ему вассалов, а оставлять их друг другу на растерзание всё же не стоит. Я потянулся к сознанию наёмника-дампира, пытаясь сразу узнать имя его хозяина и заказчика, но напоролся на довольно мощный блок, ставший для меня полной неожиданностью. В любом другом мире я бы его даже не заметил, но в этом, где я расслабился, прекрасно зная, что магии здесь нет и не будет, и снял почти все щиты, ментальный блок мне был как верёвка зазевавшемуся бегуну, не успевшему сбавить скорость.

Очнувшись, я понял, что машинально продолжил преследование. Да, пресловутый инстинкт хищника в действии порой меня пугает. Что такого умудрился вложить в меня Мастер, что меня планомерно пытаются убить вот уже на протяжении пятидесяти лет? И знает ли он сам об этих попытках?

Когда дампир свернул с оживлённого проспекта на малоосвещённую, достаточно узкую и прямую, как стрела, улицу, я ощутил едва заметный укол беспокойства. Конечно же, глупо было полагать, что передача столь ценной жертвы, которой незаслуженно считается моя сестра, состоится посреди какой-нибудь кишащей людьми площади. Но завести жертву в переулки, где больше шансов напороться на гопников и прочие антисоциальные элементы, чем на припозднившееся начальство... Это выглядело, как сцена из дешёвой и глупой книги.

Это было похоже на ловушку.

Вряд ли дампир понял, что я иду за ними, разве что почуял слежку и решил таким образом проверить подозрения. Неужели наивный дурак думал, что я сунусь за ним? Да ещё под прикрытием магии?! Ха-ха-ха, он бы ещё от меня ковровой дорожки и фанфар ожидал, или зловещей тьмы над городом, или кровавого дождя — или чем там должны возвещать о своём явлении великие вампиры?!

Прекратив веселиться так же резко, как и начал, я прищурился, глядя в спину неспешно удаляющейся парочке. Нет, следом за ними я не сунусь, а вот разрушить дурман, оплетающий сестру, смогу. Интересно будет посмотреть на лицо этой доверчивой дуры, так легко попавшейся на элементарный крючок. Интересно, после этого она прекратит считать себя непревзойдённой мастерицей интриг и подлостей?

Я поднёс к губам сжатые щепотью пальцы и с силой дунул в сторону удаляющихся дампиров. Непосвящённому могло показаться, что это всего лишь внезапно налетевший порыв ветра поднял в воздух пыль и опавшие листья, но я чувствовал как тонкая, не толще волоса, нить силы ударила в мою сестру. Несколько мгновений ничего не происходило, я уже начал готовить следующее заклинание, мощнее, гораздо мощнее, способное выжечь не только чужое заклинание, но и мозги случайных прохожих, когда драгоценнейшая сестрица непринуждённо рассмеялась и, остановившись, начала что-то сумбурно втолковывать спутнику.

Я с трудом проглотил ком в горле, облизал пересохшие губы, словно покрытые солёной коркой, прогоняя призванную, но не использованную силу. Великий соблазн окунуться в её водоворот, почувствовать себя её господином был так велик, что в потемнело в глазах, и я неосознанно начал плести что-то чудовищное, зубодробительное, способное пробить портал в нижние, огненные миры.

Нет, как же они всё-таки правы (и я их за это ненавижу): магия действительно мой наркотик, один раз прикоснувшись к ней, я не могу остановиться. Да, поглоти Мортис этот мир, я готов обречь всех, под корень всех жителей всех миров на гибель на алтаре, лишь чтобы как можно дольше не помнить себя в вихрях дикой, безграничной магии.

Я со свистом втянул в себя воздух, пару раз хлестнул по щекам, надеясь прийти в себя. Если я хочу когда-нибудь стать Владыкой, мне нужно учиться управлять своей магией. Не давая ей возможности управлять мною. И будь я проклят, если уверен, что власть верховного вампира в сто крат лучше, чем власть мага над стихией.

Какая-то человечка, худенькая, бледная, болезненная, с презрительной гримасой прошла мимо меня по широкой дуге. "Наркоман", — прочёл я в её ярких, раскрытых настежь мыслях. Да, детка, ты права, я наркоман, вот только наркотики у всех разные.

Привычно маскируясь, я бросился вслед за дампирами. Похоже, сестра не собиралась скандалить и истерить, что её посмели заколдовать. Лилия сосредоточено разыгрывала из себя жертву магического дурмана, и, надо признать, довольно талантливо. Жаль только, этим мага не обманешь, и если у её спутника есть хоть капля дара, он уже сообразил, что его дурят.

Но он тоже не подавал вида, всё так же держал над моей сестрой зонтик и оживлённо поддакивал её бессодержательной болтовне. Всё-таки не почувствовал, или пытается заманить в ловушку того, кто сдёрнул "Покров тумана", самое мерзкое, как шутят маги, обезволивающее заклинание? В любом случае, следует оставаться настороже, это не помешает...

В следующий момент я едва успел уклониться от серебряной звёздочки, чиркнувшей у виска. Я неосторожно подошёл слишком близко, погружённый в свои мысли, уверенный, что никто и ничто не способно меня засечь.

Что ж, все когда-нибудь ошибаются в первый раз.

Главное, чтобы он сразу не стал последним.

Пары секунд моего замешательства дампиру хватило, чтобы отшвырнуть Лилию к стене, где она осталась валяться сломанной куклой, и выхватить пистолет. Выстрелить в меня он уже не успел.

Во всяком случае, я так думал, стремительно кружа вокруг полукровки, пока обжигающая боль не коснулась локтя. Останавливаться и проверять, не почудилось ли мне это, я не стал. Рану, нанесённую серебром, не спутаешь ни с чем.

Этот дампир оказался хорошо обученным профессионалом, он бил наверняка, не давая мне перейти в контратаку. Да и как? Против огнестрельных ранений даже моя скорость регенерации бесполезна, про реакцию вообще молчу — у этого выродка она не уступает моей.

Магия?

Стоило мне только подумать о ней, как на меня обрушилась сосущая, жадная пустота, стремительно и безжалостно выпивающая силы. Словно мне нанесли рану, в сердце и по ритуальному клинку медленно стекает кровь, оставляя в мыслях вязкую темноту. А я стекленеющими глазами смотрю в спокойное безучастное лицо жреца-убийцы, готового в любой момент меня добить.

Западня была организована мастерски, и дампир действительно оказался виртуозным охотником на вампиров, и было даже почти не обидно погибать от его руки (лишь ныло в груди от осознания того, что меня губила моя же сила, с которой я уже давно стал единым целым, слился и разумом, и духом). До определённого момента всё было великолепно, чудовищно красиво, но как и все гениальные планы, этот провалился из-за пустяковой, ничего не значащей мелочи.

Из-за моей сестры.

Вот она неподвижно лежит у стены, сломленная уже не магией, а грубой силой, и вот — белесой молнией летит на своего спутника, выбивает пистолет из его ладони всего за долю секунды до того, как звучит контрольный выстрел. Тонкие девичьи пальцы окутываются бахромой серебряного огня, оставляющего на руках охотника ожоги. Откуда?.. Моя сестра не владеет магией!..

Каким бы опытным охотник ни был, но концентрацию он потерял, и этого было достаточно, чтобы схватить наёмника за горло и приложить головой об стену.

Теперь сломанной куклой лежал уже другой дампир, но он, в отличии от сестры, не вызывал даже капли жалости.

Я провёл ладонями по лицу, задержал пальцы на висках, пытаясь унять бешеное сердцебиение. На этот раз обошлось, но что будет в следующий? Раз одному пришло в голову отрезать меня от магии и выкачивать её как жизненную силу, рано или поздно это придёт в голову и другому. И тогда моя сила, возносящая выше многих лордов, станет моей уязвимостью.

Я перевёл горящий холодным огнём взгляд на Лилию. Дампир мелко дрожала, не сводила с меня лихорадочного взгляда и, кажется, только сейчас начала осознавать положение, в которое мы попали. Ещё чуть-чуть, и у неё начнётся истерика, и лучше нам вернуться до наступления этого "благословенного" момента.

— Проверь, живой он или нет, — Голос звучал непривычно, хрипло, как карканье ворона. Наверное, я сейчас выгляжу немногим лучше дочери моего Мастера.

Лилия беспрекословно опустилась на землю, начала бесцельно ощупывать лицо и шею дампира, не соображая, чего от неё хотят. Подавив рвущиеся с языка ругательства, я быстро проверил пульс, убедился, что не насмерть свалил охотника. Было бы жаль, если бы такой талантливый юноша погиб — мне ещё предстоит узнать, кто его за нами послал и снабдил такими точными характеристиками. И я очень надеюсь, что охотник мне попался достаточно выносливый, чтобы переносить длительную, сводящую с ума боль.

Я взвалил тело на плечи и грубо дёрнул дрожащую Лилию за собой в подпространство.

— Идём.

Лилия

Я не знаю, как я пережила этот путь сквозь изнанку пространства. Я удивляюсь, что не закатила истерику братцу сразу, не отговорила его... наверное, я была слишком испугана тогда, что соглашалась с любым его словом.

Мы шагали сквозь густую, вязкую тьму, забивающуюся в горло, как студень. Ею невозможно было дышать, лёгкие болезненно сжимались, но каким-то чудом мне хватало воздуха. Синие и багровые всполохи, медленно разгорающиеся над нами, грозили испепелить любого неосторожного путника. Их тонкие щупальца-молнии тянулись к нам, пытались схватить и уничтожить незваных гостей, но что-то им мешало. Мелкие искры вились вокруг моего брата, и он втягивал их в себя, улыбаясь всё мечтательней и кровожадней. Магия более дикая и древняя, чем доступная богам и демонам, устилала наш путь, магия, более непознаваемая и неуправляемая, чем сила сотворения, впивалась крошечными разрядами в пальцы моего брата, не причиняя ему боли.

Никогда не слышала, чтобы смертный или бессмертный мог так спокойно ходить в изнанке. Чтобы существо из плоти и крови стало "своим" в эфирном пространстве. Честно признаться, мне стало страшно. Какой же мощью обладает Даниэль... и почему не использует её?

Ответ пришёл сразу же, и звучал он так, что не оставалось никаких сомнений в том, кто его озвучил.

"Ты же сама считаешь меня психом, деточка. А магия не даётся в руки тем, кто не владеет собой".

А в следующую секунду мы уже стояли посреди нашей квартиры.

Даниэль выглядел так, словно никуда и не уходил, я же кулем свалилась на пол и не могла подняться. Меня всю трясло от пережитого, картинка перед глазами расплывалась, очертания предметов двоились, а звуки смазывались. Моя нервная система пыталась справиться и с последствием заклятия, и с шоком перемещения.

— Девочки, займитесь ею, — равнодушно произнёс вампир и, перешагнув через меня, утащил тело неудачливого охотника в ванную. Что он там делать с ним будет?..

— И правильно, — одобрительно хмыкнула Туманность. Её голос звучал, как сквозь вату, глухо и неопределённо. — С кафеля кровь легче смыть.

— Только имей в виду, испачкаешь там что-нибудь — сам убирать будешь, — безмятежно поддакнула Айрэна.

Ни одна из них даже не пошевелилась, чтобы помочь мне.

Только из упрямства я, пошатываясь, поднялась на ноги, не обращая внимания на головокружение. С трудом удерживаясь на ногах, я решительно двинулась вслед за Даниэлем. Уж не знаю, какого демона меня туда понесло, но интуиция твердила, что я там нужна. Вот просто нужна и всё, и неизвестно кому.

Но уж точно не вампиру.

Туманность не шутила насчёт крови. Даниэль прижал безвольного охотника к стене и почти нежно целовал его в шею. Несколько секунд я тупо наблюдала за этой сценой, краем испорченного сознания отмечая, что мой брат и наёмник чудесно смотрятся вместе, и только потом заметила тонкую струйку крови, стекающую с подбородка вампира на одежду наёмника, и редкие красные капли на полу. К горлу подкатила тошнота, и я слабо просипела:

— Даниэль, не надо...

Он не услышал. Или сделал вид, что не услышал. Да, я знаю, что для вампиров кровь таких, как я, — нектар, наркотик, любимое лакомство, но... Но это же не повод с таким упоением пить кровь моего собрата у меня на виду!

— Даниэль! — пронзительно взвизгнула я, цепляясь за косяк. Звуковая волна наконец-то привлекла внимание брата, но лишила меня последних сил. Главное, что я отвлекла его от дампира, теперь можно быть спокойной...

Даниэль резко обернулся, ощерился разъярённо, но его глаза остались абсолютно безучастными, словно вампир не осознавал, что происходит. Чуть меньше мгновения мы смотрели друг на друга, а затем он отшвырнул наёмника и приблизил своё лицо к моему. Я с трудом сглотнула, глядя в расширенные зрачки брата и с ужасом понимая, что сейчас он неадекватен. Он же сейчас и меня может выпить...

От брата солёно пахло кровью, и почему-то именно это повергало меня в панический ужас. Ноги отнялись, я не могла пошевелиться, даже оттолкнуть его. А Даниэль почти нежно приподнял моё лицо за подбородок, вглядываясь в глаза, и приторно-ласково прошипел:

— Ну надо же, какая заботливость...

— Даниэль... — прошептала я, всё ещё надеясь докричаться до его разума, хотя и понимала, насколько эта надежда глупа.

Брат ласково улыбнулся, провёл кончиками пальцев от уголков губ к мочкам ушей и с силой нажал на виски.

Боль была настолько яркой и ослепительной, что я даже подумала, что вампир просто раздавил мне череп, как гнилой орех.

— Больно! — едва прохрипела я, когда утих первый приступ боли, поглотивший всю мою волю.

— Когда снимают ментальные заклинания, всегда больно, — почти благодушно согласился брат, снова принимаясь за наёмника. Я с ужасом смотрела на Даниэля, не зная, благодарить его или проклинать. Оторвавшись от шеи охотника, вампир обернулся ко мне, демонстративно облизнул окровавленные губы:

— Ну как, все ещё чувствуешь потребность защищать этого предусмотрительного выродка?

Я отрицательно покачала головой, пытаясь собрать мысли в кучу. Но, как бы я ни старалась, из неё всё равно во все стороны торчали вопросы, настойчиво требующие своего разрешения.

— Что он на меня наложил?

— Что? Да по мелочи: печать на доверие, печать на защиту, печать на привязанность, обезволивающее и, заключительным штрихом, призму родственных чувств. Как думаешь, почему ты так бросилась его защищать?

Я прокрутила в голове свои последние действия и сама им ужаснулась. Действительно, в здравом уме я ни за что не кинусь защищать своего несостоявшегося похитителя и почти состоявшегося убийцу брата. Такую честь я не уступлю никому!

— Но почему я не ничего не почувствовала?!

— Пассивные заклятия, — пожал плечами Даниэль, облизывая края раны на шее дампира. — Специфическая особенность местной "отсутствующей" магии. Теперь придётся быть ещё осторожнее — у нас на один козырь стало меньше.

— А они у нас вообще были? — горько осведомилась я. Вампир неопределённо повёл лопатками, возвращаясь к прерванной трапезе. Пару мгновений я терпеливо смотрела на него, надеясь пристальным взглядом пробудить его совесть, а затем не выдержала и рявкнула: — Да прекрати ж ты его пить!

— Разве я не избавил тебя от всех печатей? — холодно осведомился братец, не соизволив даже обернуться.

— Нет, смотреть противно!

— Ну так не смотри. Допрашивая связанного дампира и дампира обескровленного, я выберу второго. Ясно тебе?

— Предельно, — процедила я сквозь зубы и вернулась в комнату под пристальными взглядами моих так называемых подруг.

— Лилия, — сладенько пропела Айрэна, не поднимая глаз от какого-то рисунка. — С тобой всё в порядке?

— Не дождётесь! — огрызнулась я и отвернулась к окну, нервно наматывая на палец прядь. Дурацкая вредная привычка, но на этот раз я себя даже одёргивать не стала. Противно осознавать себя дурой, не способной противостоять ни одному мало-мальски стоящему заклинанию. Ещё противнее понимать, что ты окончательно запуталась в ситуации, которую считала полностью подконтрольной. Впрочем, не буду себе льстить: происходящим на этот раз я управлять не могу.

Впервые за последние годы я облажалась настолько сильно, что это грозит моей жизни.

Айрэна

Приятная моему уху тишина была грубо прервана. Конечно же, Даниэль вошёл беззвучно, как и положено вампиру, но мощь его сознания была такова, что его явление просто не могло остаться незамеченным. Словно в центр комнаты ударила молния, рассыпавшись мелкими колючими искрами и оставив острый, почти нестерпимый запах озона.

Перемазанный в крови вампир молча прошествовал в центр комнаты и швырнул под ноги куль, в очертаниях которого смутно угадывался неудачливый наёмник, "приехавший" на плече Даниэля. Обведя комнату дурным взглядом, вампир широко ухмыльнулся, чуть кивнул Туманности, наблюдающей за ним с вежливым интересом. На мне взгляд Даниэля даже не остановился, скользнул безучастно, и благодарю небеса, что не интересна для этого существа. Кажется, мои опасения насчёт братца Лилии оправдываются....

Дампир почувствовала сверлящий взгляд брата, неуютно повела лопатками, но не обернулась, сделав вид, что начинающее светать небо занимает её гораздо сильнее происходящего в комнате.

— Как ты собираешься его допрашивать? — скривила губы Туманность. — Он же полутруп.

— Дампиры живучи, — от улыбки вампира меня мороз продирает по коже, и я отвожу глаза. Он жестоко пинает наёмника под рёбра, встряхивает за воротник. — А ещё они любят притворяться.

— Мог бы и сразу по-хорошему сказать! — Хриплый, словно вырывающийся из обожжённого горла, голос был полон наигранного, насквозь фальшивого веселья. — И незачем было пинаться!

— Молчать.

Честное слово, если бы тут говорил ещё хоть кто-то кроме двух этих пугающих мужчин, они бы замолчали сразу же, даже прежде, чем вампир успел бы договорить — такая сила, всеобъемлющая власть прозвучала в его голосе, что захотелось сразу же ему подчиниться, склониться ниц и наслаждаться своим безволием.

Чудовищно.

Раньше я думала, что только Я обладаю такой властью.

Лилия обернулась, медленно подошла к брату, неторопливо склонила голову, уставившись прямо в сиреневые глаза охотника.

— Имя? — безэмоциональным неживым голосом произнесла, как мечом ударила, принцесса вампиров. Сейчас она более чем когда-либо соответствовала своему титулу.

— Влад, моя дорогая, — усмехнулся синеватыми губами дампир, исподлобья с недвусмысленным интересом разглядывая мою подругу. — Позволено ли мне узна.... ааай!

Влад сложился пополам от боли, со свистом выдохнул сквозь зубы воздух, пытаясь унять боль. Расширенными от ужаса глазами, я смотрела, как внутри дампира бешено вертится чёрный зубчатый шар сосущей пустоты, вытягивающий из парня жизнь маленькими-маленькими капельками. Тонкие кровавые паутинки тянулись к скрещенным рукам вампира, втягивались в его кожу, вливали в вены тёплые густые капли чужой жизни и чужого страха.

— Даниэль, прекрати! — не выдержала я этого зрелища, от которого меня уже начало подташнивать. — Ты же его уморишь быстрее.

Вампир искривил губы в высокомерной мерзко улыбке.

— Труп будет разговорчивее.

— Я и так очень, очень разговорчив!

— М ы в и д и м, — Лилия прикрыла глаза, удерживая на лице маску спокойствия, как-то слишком равнодушно спросила: — Кто тебя нанял?

— Красавица, ну разве ты не догадываешься сама?

Маска суровой властительницы слетела с лица дампира, обнажив её истинное лицо, неприятное, искривлённое злобой и древней страстью, желанием крови и боли, лицо старого, упивающегося своей силой вампира.

Её отца.

— Догадываюсь, — прорычала она, сжимая кулаки и едва удерживаясь от рукоприкладства. — Но мне не нужны мои догадки. Мне нужны твои ответы, ничтожный дампир!

— На себя посмотри!

Это похоже на фарс. Видимо, у всех нас есть эта чудесная способность — превращать в развесёлое действо любую трагедию. Я едва удерживаюсь от брезгливой гримасы, просто опускаю лицо, закрываю глаза, погружаясь в самое сердце паутины судеб, перебирая тонкие разноцветные нити. Арфа ночи и солнечная Арфа оживают по моими пальцами, рождая тонкую мелодию, красивую настолько же, насколько и бесполезную.

Всё равно тот единственный, кто может услышать эту безмолвную песню, пока ещё не рождён.

Но я сделаю всё, чтобы он себя скорее осознал.

Даниэль

— И не надоедает тебе быть вежливой? — раздражённо осведомился я. Лилия только отмахнулась, скривилась, снова уставившись на наёмника. Сейчас в моей сестре бурлила сила, настолько похожая на могущество моего отца, что хотелось протереть глаза и убедиться, что это нелепая блондиночка стоит рядом со мной, пытаясь играть в зловещего палача.

Кровь вампира наконец заговорила в моей сестре, и я не знаю, что её пробудило. И я даже не знаю, к добру это или к худу.

— Итак? — она снова вперилась в охотника.

Дампир поудобнее разлёгся на полу, с каким-то наслаждением разглядывая нас обоих, что мне захотелось превратить его правильное лицо в кровавую маску. Впрочем, Лилия с этим и сама прекрасно справится, стоит этому щенку продолжить так на неё пялиться. От щенко до сих пор пахло кровью, хотя ранка на шее уже закрылась. Этот запах сбивал меня с мыслей, и я беспрекословно позволил перехватить инициативу сестре. Кажется, у меня появился ещё один наркотик.

— Позвольте мне начать издалека, — через силу усмехнулся Влад, не пряча тусклые глаза. — Вы из другого мира, и некоторые мелочи вы не поймёте. Лучше я сразу объясню, чем потом вы меня перебивать будете.

— Это допрос или исповедь? — вкрадчиво осведомилась Туманность, склоняя голову к плечу.

— Да как вам будет угодно, красавица! Я и покаяться могу, мне не сложно...

Я демонстративно поднял ладони, на которых пульсировали тонкие нити "Жаждущей паутины". Щенок намёк понял и сразу же перешёл к делу.

— Может ты, красавица, и считаешь себя единственной и неповторимой (и не напрасно!), но здесь дампиры не являются редкостью. Нас используют по прямому назначению, как профессиональных охотников на вампиров. Причём сами же вампиры. Мы их слуги, шестёрки, выполняем самую грязную работу в этой их постоянной грызне за раздел сфер влияния. Большего нам знать не дано.

Я издевательски фыркнул:

— Ты, я так понимаю, лучший?

— Мне безумно приятно, монсир, — чрезвычайно серьёзно ответил дампир, — что вы по достоинству оценили мои профессиональные навыки.

Лилия фыркнула и скрестила руки на груди:

— Продолжай, — высокомерно велела она.

— А что продолжать? — удивился наёмник. — К Старшему пришли клыкастые личности в капюшонах, приказали вас устранить. Красавицу приказали доставить живой и желательно невредимой. На охоту отправили меня и ещё троих, я... настиг вас первым.

— И всё? Признаться, я разочарован.

Наёмник оказался пустышкой, но пустышкой, ещё почти полной сладкой крови. Я рывком притянул его к себе, снова впиваясь в его шею. Одуряющий запах крови ударил в ноздри, сметая последние рубежи самоконтроля.

— Хэй, полегче! — сквозь зубы просипел дампир, пытаясь не дёргаться в моих руках. — Я могу узнать, кто и почему объявил на вас охоту! Я могу защитить вас от других охотников!

— Нам не нужна твоя защита, — колко рассмеялась Туманность. — Мы и так можем за себя постоять!

— И мы знаем, кто и почему охотится за нами, — процедила Айрэна, не скрывая своего презрения и страха.

— Даниэль, прекрати.

А это уже взяла слово Лилия.

Я осторожно опустил дампира на пол, медленно, очень медленно повернулся к ней. С выражением вежливого недоумения на лице предложил ей объясниться.

— Как бы нам это не нравилось, но этот мир ещё нужен нам, а значит, нужен и тот, кто имеет хоть какие-то связи в этом мире. Даниэль, ты должен признать: мы сами не справимся!

— И ты предлагаешь довериться наёмному убийце? — язвительно вопросила эльфийка.

Сестра даже не обернулась к ней, она продолжала говорить только для меня.

— Я предлагаю использовать наёмника. Неизвестно, сколько ещё времени нам тут куковать, не лучше ли будет раз и навсегда избавиться от охотников?

— Умница-красавица, — снова взял слово щенок, с удовольствием пялясь на ноги сестрицы. — Старики-маразматики... то есть наши драгоценные, уважаемые всерадетели-вампиры, идеал доброты, благородства и самоотверженности, будут посылать за вами убийц, пока кто-то один не одержит победу. Убив троицу, идущую сейчас за вами, вы ничего не добьётесь.

Сестра скривила губы, но взгляд от моего лица так и не отвела.

— Я об этом и говорю. Пусть уж считают, что Влад справился, но... немного перестарался, и я тоже погибла. Досадная случайность, не более того. А мы избавимся от преследователей и, если Мортис к нам благосклонна, сможем выйти на загадочных нанимателей, местных вампиров. Может быть, — Лилия сладко улыбнулась, перевела хищный, расчётливый взгляд на мои ладони, в которых ещё пульсировала "Паутина", — мы даже будем настолько убедительны, что они решат поддержать нас...

— На ловца и зверь бежит, не так ли, сестричка?

— Верно, братец, но на живца вернее.

Возмущённый вяк щенка заглушили ленивые, демонстративные аплодисменты Туманности.

— Полагаю, — по-змеиному улыбнулась она, — с планом вы уже определились? Только вот вписываются ли в него те трое молокососов, что притаились под нашей дверью? Похоже, о "идущей за нами троице" мальчик говорил в самом прямом смысле.

И в этот момент распахнулась входная дверь, словно наёмники только и ждали слов Туманности, словно условного сигнала.