Проклятая алхимия. Тонкости обучения

— Реванша? — я удивленно покосилась на застывшего демона.

— Хозяин передает, что хочет, чтобы Вы, Иннеяри из рода Кугара, после заката солнца прибыли в его комнату для проведения реванша. Выбор оружия хозяин оставляет за Вами.

— Но ведь комендантский час! — воскликнула я. Студенты же напротив, сетовали, что не смогут пронаблюдать за этим грандиозным сражением. Только Сиан-Хэ хмурился, глядя то на туманного духа, то на высшего демона.

— Хозяин передает, что договорится об этом с Ольте из дома Диарне, — все таким же безликим голосом ответствовал дух.

— Почему в его комнате-то? — я посмотрела в упор на демона. Кажется, что его глаза как-то нахально щурятся.

— Хозяин передает, что его комната оборудована мощными щитами и сферами тишины, дабы никого нельзя было побеспокоить. Так же, в комнате не будет лишних людей, которые могут пострадать. Хозяин передает, что очень настаивает на реванше, в противном случае, ему придется победить сейчас, что нежелательно, потому что тогда ему придется простоять в подобном положении еще полчаса.

— И как это твой хозяин меня побеждать собрался, через тебя, что ли? Ты думаешь, я с тобой не справлюсь?

— Хозяин передает, что не сомневается в Ваших способностях разупокоивания духов. Однако, Вы, Иннеяри из рода Кугара, сообщили, что сможете победить его с помощью одних лишь зелий, среди которых не существует видов с подобным эффектом, — ага, и убежать от туманного духа я тоже не смогу. Вернее, смогу, но бегать придется долго, а исчезнет он явно не раньше, чем к его хозяину вернется магия и способность двигаться.

— Обещаю, я займусь его разработкой, это будет темой моей магистерской диссертации, — сообщила я демону.

И кинула в него пару обратных зелий. Не дожидаясь, когда высший "отомрет", пошла к себе, как раз и звонок прозвенел.

Зайдя в комнату, поняла, что на ужин не успею: шар связи с родственниками витал в воздухе и горел ярко-красным светом, значит, со мной хотели поговорить и не раз пытались это сделать. Приложив к нему руки, я почувствовала, что связаться пробовал папа, поэтому, войдя в комнату, привычно сжала сферу, представляя в голове родителя. Тот откликнулся сразу:

— Яри, все в порядке? — а мрачный-то какой, даже мне не по себе стало.

— Да, более чем. Все обернулось как нельзя лучше, меня пока точно съедать не собираются, — я улыбнулась, показывая, что все у меня хорошо. — Ты что-то нашел?

— Увы, отца уже изгнали, когда Иянгхар родился, поэтому единственное слабое место, которое у него точно есть, это его хвост. Как и у всех демонов, его носящих.

— Так это получается, что он не старше тебя? — моему папе было около семидесяти пяти, и на свет он появился через десять месяцев после дедушкиного изгнания. — Как же тогда о нем столько черной славы ходит?

— Владыка старше меня на шесть лет, а его брат младше на четыре. Когда прежний Владыка внезапно скончался и на трон сел его старший сын, которому на тот момент было всего двадцать девять, многие роды взбунтовались: слишком мал и неопытен преемник. Восстания новый Владыка гасил весьма жестко, вырезая многие ветви родов подчистую, а возглавлявший предателей род Фахтрангекх и вовсе был стерт с Темных Земель. В этом ему активно помогал младший брат, Иянгхар, лично участвуя во всех карательных операциях.

— Жестоко, — произнесла я, — хотя их поведение мало отличается от остальных государств.

— Да, вот только, говорят, брату Владыки нравилось убивать других демонов, он смеялся над их трупами, ел их кишки, намотанные на свои пальцы...

— Пап, — я усмехнулась, — по-моему, это все просто слухи. Решили преувеличить, дабы боялись все молодого Владыку и его брата.

— Того я не знаю, — родитель растрепал черные волосы пятерней и потер переносицу. — Зато знаю, что у них сейчас в семье разлад, вроде как из-за единственного наследника. Если он в течение еще трех лет не вступит в свои права, то Владыку по закону может заменить его брат. Думаю, поэтому Иянгхара и сослали сюда, — а я сомневаюсь. Не логично как-то, оставлять потенциального врага наедине с будущим наследником, пока не объявившим свои права на престол. Всякое ведь случиться с этим сыном Владыки может. Нет, определенно, между ними доверительные отношения. Только разве демон может добровольно отказаться от возможности повластвовать? Все страннее и страннее. Но информация интересная.

— И откуда вам с дедом только известно все это? — удивилась я. А потом поинтересовалась не менее важной для меня темой. — Мама как, отошла?

— Отошла, а потом ушла обратно. Как узнала, с кем ты работать будешь, так и ушла. На валерьянке сидит, новый артефакт изобретает. Пытается отвлечься, в общем, — папа вздохнул и задумчиво продолжил. — Совсем про мужа своего забыла, лучше бы с моей помощью отвлекалась... кхм, — на меня хитро глянули. — А ты, ребенок, почему еще не спишь? Раз все в порядке, то марш мыться и в постельку, — и папа отключился.

— Я вообще-то, уже совершеннолетняя! И еще не кушала, — обратилась уже к побелевшему шару.

Интересно, я еще успеваю на ужин? Вбежавшая в поисках меня Шинара известила, что да, и мы дружно направились в обеденную, на ходу делясь последними новостями.

Глава пятая. О "Великой Битве", несчастной фее и таинственном незнакомце.

Ужин шел в какой-то напряженной тишине. Рядом сидящий Иянгхар и виду не подал, что у нас с ним намечается "Великая Битва", как окрестили ее студенты. Шинара при подходе в обеденную рассказала, что об истории с реваншем в Мане знают уже все, да еще и в красках. Потому как туманный дух внезапно вырос раза в три и поправился примерно во столько же, а доза зелья, летящая в обучающего боевой магии, измерялась в бочках. В неведении относительно нашей предстоящей стычки был лишь ректор, и то, судя по его нервно подрагивающим ушам, он начинал о чем-то догадываться.

— Обучающая Иннеяри, как проходят занятия? — вопросил, разрывая тишину, морэ Ольте, отчего я чуть не подавилась кусочком куриного филе в пряном соусе. Не нравится мне его тон, явно через меня хочет узнать, отчего все так притихли и украдкой на преподавательский стол поглядывают.

— Просто отлично, морэ Ольте, — я улыбнулась, запивая желание оказаться в мягкой, теплой и своей постельке яблочным соком. Вино мне не дали даже пригубить ни ректор, ни демон. — Детки все милые, слушаются, рвутся к новым знаниям, — и в комнату Иянгхара, дабы наблюдать знаменательное событие этой ночью. — Особенно радует Гитхен...

— Ректор, — прервал меня высший, — могу я попросить Вас об одной услуге? — казалось, при этих словах все даже дышать перестали. И я тоже, но вовремя спохватилась и стала глубоко вдыхать и выдыхать пахнущий приправами и сочным мясом воздух.

— Зависит от услуги, — тут же сообщил эльф, дернув правым ухом.

— Ничего серьезного, просто маленькая просьба. Так как обучающая Шинара временно вынуждена проживать у обучающей Иннеяри, а кровать у нее всего одна... — Иянгхар, говоря это, как-то загадочно улыбался. На меня он при этом не смотрел, сосредоточив свое внимание на морэ Ольте.

— Вы просите предоставить Шинаре отдельные покои? Я бы с радостью, только... — начал ректор, но был остановлен:

— Нет, — в этот момент с легким хлопком вокруг нас троих повисла сфера тишины. Из рядов обедавших студентов и даже преподавателей раздался слаженный грустный вздох. — Я прошу разрешить обучающей Иннеяри на время поисков Гаяры Истарке пожить в моей комнате, — и взгляда серых очей удостоилась уже я. Думаю, мой ошарашенный взгляд его в полной мере удовлетворил, потому что вниманием высшего снова завладел его собеседник.

— Не думаю, что это возможно, обучающий Иянгхар, это несколько противоречит правилам, — эльф сдвинул светлые брови к переносице, сурово глядя на демона. Видимо, этот взгляд должен был пристыдить представителя Темных Земель, но его попросту проигнорировали.

— Исключительно человеческим нормам морали, — Иянгхар наклонился к ректору так, что его голова находилась на одном уровне с моей. Морэ Ольте последовал демонскому примеру. — Понимаете, она моя, кхм... "Саавэ оитис".

Любовница?! Вернее, "любимая женщина", в переводе с эльфийского. Но, так как у эльфов практически все браки заключаются по расчету, а настоящая возлюбленная может быть лишь любовницей, поэтому уже давно для обозначения именно этого положения в обществе используется данное словосочетание. Я гневно уставилась на демона, снова преспокойно проигнорировавшего подобный взгляд, и прошипела:

— Я тебе не люб...

— Тс, нас могут услышать лишние длинные уши, — шепнул мне на ухо Иянгхар и добавил, обращаясь уже к эльфу: — Она у меня не любит это слово, поэтому и возмущается. Ну как? У нас и так почти нет времени, чтобы нормально свидеться...

— Хм, — ректор глубоко вздохнул, — я, конечно, не вправе мешать, эм, "Сэ дилэ яри", — любовникам, если конкретнее, — поэтому разрешаю подобное поведение. Но учтите, в этой стране подобные отношения между служащими не одобряются, поэтому постарайтесь не попасться тем, кто любит распускать слухи.

— Безусловно, ректор, — совсем коварно улыбнулся высший. Мое выражение лица, не предвещающее демону ничего хорошего, оба решили не замечать. Иянгхар, ты ответишь за это, обещаю, я тебя сделаю!

"Милая моя, глазки прикрой и успокойся, незачем народ пугать потусторонними светляками вместо радужки. Нас этот эльф вообще двумя нежными розами обозвал, но я же его не убил", — раздался голос Иянгхара в моей голове параллельно хлопку, издавшемуся от лопнувшей сферы: так как высший договорился с морэ Ольте, она более была не нужна. Считать мысли при хорошо поставленном щите невозможно, а вот передавать свои — вполне легко. Послушно опускаю глаза, но лишь для того, чтобы меня действительно не заподозрили.

"Да кто б тебе позволил?" — ответствую, вяло ковыряясь вилкой в рисе. Тихий смешок слева, и мягкое:

"Твоя правда...". И все. Дальнейшая трапеза прошла в спасительной тишине, прерываемой разве что стуком металла о фарфор да тихими шепотками не услышавших окончания диалога студентов. Преподаватели предпочитали молчать, дабы не привлекать внимания ректора.

До своей комнаты я не шла — летела просто! Вот это наглость, да кто он такой, чтобы подобное заявлять?

Открыв с ноги свою дверь, быстрым шагом вошла в спальню, щелчком пальцев открывая самый большой и еще не распакованный чемодан. Там содержались все зелья, когда-либо созданные мной. Чтобы не портились, я покрывала их заклятьем стазиса, поэтому они могли храниться очень долгое время. Все необходимые для боя зелья были мгновенно перенесены в личный карман, и, так как до намеченной встречи оставалось еще шесть часов, я решила не мучить себя ожиданием и села за составление плана обучения своих дорогих студентов.

За этим делом время пролетело быстро, вернее, сначала ничего делать не хотелось, было только желание прямо сейчас направиться к высшему и кинуть в него зелье острого запора. Или фенолфталеина ему в чай подмешать, я пока не решила, что для этого демона будет хуже. Впрочем, потом я полностью погрузилась в составление плана (даже пришедшую Шинару не сразу заметила) и даже слегка успокоилась. Поэтому, когда до двадцати пяти ударов колокола на главной площади оставалось четыре пятерика, я оторвалась от бумаг и одела белую рубаху, черные штаны и корсет, дабы рубашка не сползала во время боя. Завершила образ боевой магини удобной высокой обувью на небольшом каблуке. Едва я заплела волосы в косу, начал бить колокол, поэтому пришлось быстрым шагом идти к заветной семнадцатой комнате. В коридоре было пусто, комендантское время никто не отменял. Только в конце его маячила белесая фигура призрака, одетого в пышное платье, бывшее модным веков пять назад. В руке у дамы была зажата дамская же сигарета, дымящая эктоплазмой. Такими пользуются в основном феи, женщины других рас подобное не жалуют. Дама выглядела весьма вызывающе, да и кокетливая мушка, презрительно-надменный взгляд и горделиво поднятый подбородок выдавали ее аристократическое происхождение. Черты лица напротив были слишком резкими, а нос еще и вздернутый, словно у простолюдинки. Бой колокола уже закончился, но странное подвывание, услышанное мной, еще когда я только открыла дверь, никуда не исчезло. Более того, с плавным приближением не замечающего меня призрака, оно лишь нарастало, и вскоре я начала понимать, что бывшая фея поет:

Мо-о-ой го-о-о-олос безу-у-умный сорвется со ска-а-а-ал,

И-и-и э-э-эхо его услы-ышит вселенной богиня-я,

Я-а-а-а — о-обрече-енная вечно молить тебя-а-а,

Чтобы ты на призыв мой однажды ответи-и-и-ил!

Богиня Адэра, теперь понятно, почему эта дама умерла во цвете лет, раз даже у меня сейчас возникло большое желание снова ее упокоить. И дело даже не в громкости высокого голоса и проблемы с рифмой, а в полном отсутствии слуха. Призрак тем временем заметила меня и, оборвав новую строчку на полуслове, подплыла ближе.

— О, деточка, хорошо, что ты здесь, я тут как раз распеваюсь, не хочешь послушать? — она глотнула дыма из сигареты и слегка закашлялась. — Остальные — плебеи — не понимают искусства, только и делают, что в карты играют, да отмахиваются от меня. А у меня, между прочим, по славам учителя, замечательнейшее колоратурное сопрано, столь редкое среди северян.

Да уж, я заметила, таким сопрано только психологические атаки при осадах устраивать. Эффект будет еще тот. Но вслух решила этого не говорить, потому что дама явно ко мне благодушно настроена, хотя Иянгхар говорил об Ассонес таким тоном, будто она монстр какой. И, если в плане голоса это действительно так, в целом вид ее не внушал опасений.

— Извините, я бы с радостью, но у меня встреча назначена в семнадцатой комнате...

— С этим прохвостом? — вся снисходительная благожелательность ко мне из феи мигом улетучилась. — Деточка, все мужики — козлы, но этот — особенно! По нему же сразу видно — отбоя от девок нет, вот и ведет себя, аки демон какой! Не ходила б ты к нему, а то загубит тебя, бедную-у-у, и ведь совести наглецу хвати-и-ит, — и призрак, причитая, завыла. Я удивленно смотрела на эту даму, смутно вспоминая, что я о ней знаю. А знаю я, что была она замужем семь раз, и все семь раз мужья ее либо сбегали куда подальше меньше, чем через год после женитьбы, либо были застуканы феей с любовницами. В итоге, Ассонес после побега последнего мужа решила больше замуж не выходить, чтобы полностью посвятить себя карьере. Но и это ей сделать не удалось: даму отравил ее же собственный учитель, решивший спасти мир от убийственного голоса феи. Однако Ассонес умирать не желала, поэтому и призрак из нее получился мощный: бывшая фея без особых усилий может двигать многие предметы. Личность отравившего Ассонес была известна всем, кроме самой несостоявшейся певицы, свято верившей в доброту своего учителя, которому на деле были нужны лишь ее деньги.

— Я знаю, какой он нехороший, — пытаюсь остановить плачущую фею, которая уже вспоминала своего третьего мужа-василиска, в один далеко не прекрасный день не вернувшегося с работы. Призрак замолчала, недоверчиво глянула на меня и поинтересовалась: