Проклятая алхимия. Тонкости обучения

Проклятая алхимия. Тонкости обучения.

Год 4147 от явления Адэры, 4029 от зарождения магии, 1092 от магического переустройства, 975 от основания Магической Академии Нумизникусом Яростным на месте замка бывшей общины магов, 800 от присвоения ей статуса Межрасовой.

Глава первая. Об эльфе, оборотне и высшем демоне.

Высокие каблучки звонко стучали по гладкой мраморной поверхности еще пустого светлого коридора. Справа находились редкие двери в просторные аудитории, слева — большие, от пола до потолка окна открывали вид на огромный двор Межрасовой Магической Академии Нумизникуса Яростного. "Маня", — так ласково величали данное заведение студенты. Давненько я здесь не была, больше семи лет минуло с моего триумфального выпуска. Улыбка тронула губы: уходя, я точно не думала, что когда-нибудь мне придется вернуться сюда снова. Да еще и в такой роли. Хмыкнула, забавляясь сложившейся ситуацией, заправила за ухо выбившуюся из прически прядь волос и, напевая про себя веселую песенку, какую можно услышать в любом придорожном трактире, продолжила движение в кабинет ректора. Второй этаж, самая дальняя дверь, — я так часто там бывала, что до сих пор помню ее расположение.

Занятая ностальгическими мыслями, я не сразу заметила, как одна из дверей, ведущих в аудитории, резко открылась, выпуская юного адепта наружу. Не ожидавший, что кто-то помимо него есть в коридоре, он с разгону врезался в меня, на тот момент движущуюся ему наперерез.

— Ой, извините! — то ли ко мне, то ли к полу обратился робкий студент. Впрочем, почти тут же он побежал дальше, держа в руках какой-то сверток. Задумчиво проследив за подозрительным парнем взглядом, решила, что это не мое дело.

Дойдя до нужной двери, я остановилась, и, глубоко вздохнув, после легкого стука распахнула ее. Пусто, причем так, будто здесь уже давно никого нет. Неужто ректор до сих пор не нашел себе нового помощника? Что ж, мне же лучше, не придется объяснять, кто я есть. Пройдя сквозь полутемное помещение, подошла к новой двери, которая после моего стука отворилась сама, приглашая меня в святая святых Академии — ректорский кабинет. Говорят, в нем еще сам Нумизникус из рода Нагедир восседал.

— Суток спокойствия Вам, уважаемый магистр Ольте, — эльф, что сидел за большим дубовым столом и перебирал стопки исписанных свитков и бумаг, даже не повернул головы. Лишь правое ухо дернулось, показывая, что он услышал мое приветствие. Вообще, из-за стола только уши и были видны. Ну, еще белобрысая макушка, но все остальное закрывали пачки жалоб, предложений, квитанций, счетов и прочей бюрократической ерунды. Еще бы, наверняка чей-то помощник опять уволился по собственному желанию, не выдержав жестких требований и постоянных придирок.

— Не помешало бы, дорогая Иннеяри. Неужели решили ответить на мое предложение? Я, если честно, не ожидал... с Вашими-то способностями и родственниками. Не в обиду будет сказано, — поспешно добавил он, поднимая на меня взгляд. Вернее, я думаю, что он сейчас смотрит на меня, из-за бумаг не видно ничего.

— Именно из-за них я и здесь, магистр.

— Поведаете? — поинтересовался морэ Ольте певучим голосом, присущим всем ушастым, все же соизволив оторваться от какой-то потрепанной записки. По крайней мере, именно она была возложена на высокую пачку бумаг справа от него. Почти тут же несколько стопок, повинуясь мановению руки магистра, сдвинулись со своих мест, открывая мне вид на усталое ректорское лицо.

— Отчего нет? Их не удовлетворили мои показатели по выпускным экзаменам в Эме (ЭМА — Эльфийской Магической Академии, — прим. авт.), — я усмехнулась, глядя на дернувшиеся эльфийские уши. Да, родственнички у меня с высокими требованиями и амбициями. Сначала семь лет училась в Мане, потом столько же у эльфов. Идеально в первой академии и почти идеально во второй.

— Как? У Вас же один из лучших результатов за всю историю Академии! Пять баллов по всем наукам, лучше многих других, когда-либо учившихся.

— Нет, не по всем. За предсказания четыре целых семь десятых, неточно передала фон в видении. Отца с матерью это не устроило, получился небольшой скандал по возвращении домой, и я в пылу ссоры пообещала устроиться куда угодно, лишь бы подальше. Не глядя схватила первое письмо-приглашение на работу, которые после получения мной диплома стали приходить в изрядном количестве, все-таки специализация у меня редкая. По воле случая или судьбы им оказалось Ваше предложение в должности обучающего. Меня все устраивает, кроме двух "но". Первое — какой науке я буду обучать студентов? Я, конечно, догадываюсь, но все же хочется в этом убедиться. Второе — сколько мне за это будут платить, ибо в прилагающемся документе с условиями работы напротив оклада стояла надпись: стандартный.

В целом, зарплата меня не волновала, ибо богатые родители в наличии. Но, в связи с тем, что я на данный момент с ними в ссоре, немного личных деньжат иметь не помешало бы. Вопросительно смотрю на магистра Ольте, который параллельно моим размышлениям вышел из-за стола и направился к стеллажу, полному книг и толстенных тетрадей. Пробежавшись тонкими пальцами по корешкам некоторых из них, он достал одну, в черном кожаном переплете и с желтыми страницами. Для антуража подбирал, не иначе.

— Сейчас посмотрим, — длинные, как всегда нечесаные волосы магистра, упали на его миленькое, как и у всех эльфов, лицо, закрывая сияющие изумруды глаз. Ох, и надоели же мне эти мордашки за семь лет обучения в Эме. — Точно, как я мог забыть! Магистр Эльтис с кафедры алхимии в конце прошлого года уволился по состоянию здоровья, — бедняжка, все-таки допекли его нелюбящие столь сложную науку ученики, помню, в тридцать пять уже полностью седой был. — До сих пор достойную замену не нашли. Это ведь Ваша специализация? — он дождался моего кивка и продолжил, уже обращаясь ко мне неформально. — Отлично, в таком случае завтра же на должность заступаешь, если нет никаких вопросов относительно прав и обязанностей, — я снова кивнула, удивленно на него взирая: уже завтра? Ректор слишком уверен в моих способностях к обучению! Я даже курсов никаких специальных для преподавания не заканчивала. Придется в срочном порядке листать книги по ходу проведения урока теоретической и практической алхимии, преподающейся, в отличие от той же магической науки, нераздельно. Магистр тем временем взял другую книгу и начал листать страницы. — Алхимия ведется с четвертого курса. Это получается... три потока, еще три... два... в общей сложности, девять групп. С четвертого и пятого курса — три, с шестого — два, а до седьмого курса дожило мало — всего один поток. В каждом не больше сорока человек. Справишься? — Богиня Адэра, на что я подписалась? На этот раз моего неуверенного покачивания головой не дождались, возвращаясь к бумагам. У моего носа появились свиток и перо. — Это договор. Стандартный оклад — по сто золотых в месяц за час занятий, не считая спецов, итого две тысячи сто золотых, — вот это щедрость! Уже снова питаю любовь к алхимии! — Учеба, как ты помнишь, здесь каждый день, кроме седьмого дня, но у тебя, — едва я начертила последнюю завитушку в подписи наспех прочитанного договора, копии того, что прилагался к письму, как он исчез в золотом свете, закрепляя магический контракт, — так же выходным является первый день. Расписание вечером принесут. Располагайся в учительском крыле, что на третьем этаже. Комната шесть, у преподавателей на женскую и мужскую части спальни не разделяются. Будут еще вопросы — заходи после ужина.

— Слушаюсь, — обратилась я уже к эльфийским ушам. Магистр Ольте что-то пробормотал на прощание, кажется, пожелал мне удачных суток... Да, они мне понадобятся, уже завтра. Аккуратно прикрыв дверь, я ненадолго замерла, только сейчас осознав, что была напряжена. Надо же, я стала обучающей. Обучающей алхимии. В Мане.

— Это произошло весьма быстро, — сообщила я висящей напротив картине, и, вспомнив, что надо еще распаковать чемоданы, да и осмотреться не помешало бы, пошла в свою новую комнату.

Дзи-и-и-инь-бам-пам-пам! Вздрогнула, не сразу осознав, что это звонок сообщил о конце занятия. Ностальгия снова приятно кольнула в груди. Почти тут же из всех дверей начали выбегать, выползать, а иногда и просто выходить студенты разных мастей. Некоторые удивленно поглядывали на меня, двигающуюся в замедленном темпе, но в основном меня не замечали, спеша по своим делам. Сейчас закончилась первая лекция, значит, еще четыре занятия, длящихся по часу, затем обед и после него — дополнительные уроки, либо особая практика, и все поспешат уже на ужин. Где ректор меня представит, как нового преподавателя алхимии. М-м, я жду не дождусь момента, когда увижу удивленные взгляды учащихся: мало того, что их новый преподаватель — юная особа женского пола, так ко всему прочему и учить будет одной из самых сложных наук. Наверное, улыбка от предвкушения предстоящего действа на моем лице вышла слишком кровожадной, потому как идущий навстречу юноша явно вампирских кровей засмотрелся на нее, нечаянно врезавшись в спешащую девушку с большой стопкой книг в руках. Книги, как и несчастливые студенты, живописно разлетелись.

— Ой, — девчушка потерла лоб тонкой ручкой с безупречным маникюром. Настолько безупречным, что я даже облизнулась, завидуя страшной завистью. Парень до сих пор не отрывавший от меня взгляда, побледнел, завидев этот голодный оскал. Наверное, в этот момент я была похожа на одну из представительниц его расы: кожа у меня тоже бледная, губы алые — чем не вампир? Хотя светлые волосы и янтарно-карие глаза вкупе с небольшим ростом портят образ бессмертной красавицы, высокой и темноволосой кровопийцы с очаровательной клыкастой улыбочкой. Решив не пугать больше людей с нелюдями, спешно двинулась дальше, на ходу поправляя просторную рубашку, по привычке не заправленную в брюки. Ходить в юбках неудобно, особенно изучающим магию, поэтому девушкам с практического направления дозволяется носить одежду мужского покроя. Сперва непривычно, а потом... свыкаешься, и длинные, многослойные юбки начинают казаться чем-то громоздким и чуждым. Даже на платья начинаешь смотреть, как на пыточное орудие.

Через полпятерика я дошла до учительского, восточного крыла. Все спальни традиционно располагаются на третьих этажах, а на втором находятся просторные аудитории. На первом этаже восточного крыла — обеденная зала, где собираются все учащиеся и обучающие, дабы позавтракать, поужинать, а младшие курсы — еще и пообедать. Западного крыла в академии не существует. Маня вообще сверху на буквицу "Тье" похожа. А в центре этой буквицы находится огромная крытая площадка со стеклянным куполом вместо потолка, отведенная под участок для тренировок и практических занятий боевых магов, начиная со второго этажа и дальше вверх (потому как ниже располагается центральный вход). Третий этаж восточного крыла, в отличие от оживленного этажа с аудиториями, пустовал, огромный кроваво-красный ковер в коридоре скрадывал шаги, а редкие магические светильники загорались при моем приближении. С ощущением, что нахожусь в вампирском замке прошлого столетия, я подошла к темно-коричневой двери, на которой висела миниатюрная черная цифра шесть. По идее, дверь должна открыться, едва я потяну ручку, но магистр Ольте явно забыл сообщить охранному заклинанию о новом обладателе преподавательских апартаментов. Легкое покалывание в руке оповестило меня об этой досадной оплошности со стороны ректора. Плюнув на аккуратность (не торчать же мне теперь в коридоре), уничтожила данную пародию на защиту. Я потом лучше свою поставлю, она понадежней будет, уверена, так все преподаватели делают. Быстренько заметя следы, дабы потом никакой эльф на меня не ворчал, я открыла дверь и прошла внутрь.

Хм, а неплохо тут обучающие устроились! В моем распоряжении имелись три смежные комнаты. Первая — гостиная с широким балконом, оформленная в бежевых тонах, в ней я сейчас стою, оглядываясь и довольно улыбаясь. В стене справа находятся два проема, скорее всего ведущие в спальню и ванную. Дверь на балкон открыта, поэтому ветер лениво вздымает прозрачные занавески нежно-пастельного цвета. Мне здесь определенно нравится.

Спальня оказалась выполнена в сине-голубой гамме, а из мебели присутствовали только огромная двуспальная кровать и шкаф. Окно оказалось так же закрыто тонкой прозрачной занавесью, но на этот раз лазурного цвета. Присев на кровать, я едва не утонула в перине. Красота! Не чета эльфийской комнатушке, в которой меня поселили ушастые, пока я была на обучении в Эме. Хотя, наверное, потому и поселили во вполне скромных покоях, преподаватели у них наверняка в не менее шикарных условиях живут. Понежившись еще немного на мягкой кроватке, щелкнула пальцами, материализуя три больших и доверху набитых чемодана. Лениво оглядев их, решила, что разберу пожитки вечером. А сейчас я, пожалуй, посещу свою старую знакомую, с которой еще будучи четырнадцатилетней выпускницей подружилась. Почему четырнадцатилетней? Так родители-то у меня с амбициями, и поэтому решили дочурку не в семнадцать лет в академию отдать, а в семь. Благо интеллект позволял. Я ведь уже говорила, что я разносторонне одаренная личность? С такими-то родителями...

— Нара! — закричала я на ухо подруге, внимательно следящей за пробующими новое заклинание на практике студентами. Она стремительно обернулась, вгляделась в мое лицо и, со вздохом облегчения и радости, развеяла смертоносное огненное заклинание, которое уже успела сформировать в своей руке. Пожалуй, больше не буду к ней подкрадываться, это может быть опасно.

— Яруся! — Шинара, мускулистая, темноволосая и темноглазая дама, обняла меня до хруста в ребрах. Женщина она боевая, с характером под стать профессии, но внутри, даже не очень глубоко, натура легкоранимая и романтичная. Обучает Шинара, как можно догадаться уже лишь по одному ее виду, практической боевой магии и ведет вместе с морэ Ильтиром, морэ Даиной и морэ Рорардом учащихся с первого по пятый курсы. На пятом, если ничего не изменилось за семь лет, преподает этой науке магиня Лортэ, ярая эльфийка, а шестой и седьмой курсы обучает магистр Ситгак. — Я так скучала без тебя и твоих выходок! Как ты?

— Вполне сносно. Завтра вечером ко мне в шестую зайди, я тебе все-все подробно расскажу! — я слегка отстранила от себя магиню, чтобы посмотреть ей в глаза и отдышаться, но взгляд зацепился... за обручальную серьгу в правом ухе! — Кто он? — Шинара, поняв, о ком я, нежно коснулась рукой сережки, тепло улыбнулась и с любовью в голосе произнесла:

— Ситгак, — она скромно и как-то по-девичьи опустила глаза в пол. А я... а у меня нет слов просто! — Так получилось... я давно к нему неравнодушна была, а шесть лет назад на выпускном балу он мне признался. Я не могла не ответить взаимностью...

— Я очень рада за тебя! — искренне сказала я, обнимая ее и почти тут же отстраняясь. Обведя взглядом огромное помещение, так и не смогла выхватить из толпы сосредоточенных студентов морэ Ситгака, который всегда находится здесь, уходя лишь, чтобы пообедать. А ведь говорили, что он даже спит на площадке для тренировок. — Но где он сейчас?

— А, ты же не знаешь, — Нара снова улыбнулась, глядя уже на меня, — он уволился, когда я забеременела тройней, и теперь Ятику, Ярину и Елеора нянчит. Им уже по четыре с половиной годика, все с магическим даром, еле-еле любимый справляется, — нет, вот это новости! Хоть бы письмо прислала, ладно, на свадьбу я бы не смогла приехать, эльфы не пустили, но письмо! — Я прислала тебе три письма на твой домашний адрес, но ты не отвечала... — словно в ответ на мои мысли, сообщила магиня.

А-а, ну да, родители не удосужились мне их переслать, я даже не удивлена.

— Я ничего не получала, но, чувствую, делиться событиями мы будем вместе. Ладно, у тебя тут ребятки, похоже, тренируются воздушную ловушку делать, не буду отвлекать, а то еще сами себя схватят, разбирай потом, где чьи руки, ноги, органы, — мы рассмеялись, поцеловали друг друга в обе щеки, и я направилась в библиотеку, повидать еще одного человека. Вернее, на этот раз не человека, ему до нас далеко, но оборотнем он был хорошим, разве что замкнутым слегка.

Пока я выходила из "полигона", как окрестили площадку для практических тренировок учащиеся, вспомнила, что забыла спросить, кто же теперь тренирует старшекурсников. Пока я размышляла, стоит ли вернуться и уточнить, или подождать до ужина и самой увидеть, ответ на этот вопрос едва не столкнулся со мной на повороте. Высокий, темноволосый, темнохвостый и сероглазый... высший демон?! Что он здесь делает? В то время, как я со смесью удивления и легкого страха разглядывала демона, он с не меньшим интересом изучал меня.

— Вы новенькая студентка? — спросил он, подергивая кончиком хвоста. Мог бы и убрать, чай не в боевой трансформации. Крылья же с рогами напоказ не выставляет. Не ожидая подвоха в виде высшего демона в коридоре, я привычно оставляла свои мысли без ментальной защиты, вот только демоны, как известно, прекрасные телепаты. И этот не оказался исключением. — Так балансировать удобнее и двери открывать, когда руки заняты, — он как-то странно на меня смотрит, как будто я свечусь или у меня третий глаз есть: заинтересованно и удивленно. Даже бровь приподнял. — Так Вы новая обучающая? А по какой специальности? Простите, не успел прочитать, — и слава Адэре. Не люблю, когда мои мысли может узнать кто-нибудь, кроме меня.

— Алхимия, — я мрачно глянула на него и продолжила свой путь.

— Вот как, а я обучаю практической боевой магии, значит, будем часто видеться, — сказал он мне вслед. Еще не хватало. Я планирую проводить свои практические занятия лишь, когда обучает Шинара, чтобы совместить приятное с принудительным. И уж точно я не собираюсь долго находиться в присутствии высшего. Мне еще пожить, знаете ли, хочется.

Думаю, легко догадаться, что демонов я не люблю. Не из-за того, что поголовно красивые, за это как раз не грех и полюбить. И не за их почти безграничную власть над тьмой, мне до нее вообще нет никакого дела. Просто все высшие — двуличные, жестокие, лицемерные и лживые. С виду они, как этот, милые и приятные в общении. Только не дай богиня, разозлить их или просто застать в истинной личине. Циничные сволочи, если коротко. Без выгоды ничего не делают, над муками других потешаются и обожают играть чужими эмоциями. Что он вообще здесь забыл? И как его принял сюда магистр Ольте? Спросить что ли кого-нибудь. Оглядевшись по сторонам, я никого не обнаружила — все уже разбрелись по аудиториям. Ладно, счастье, что встречаться с ним я буду лишь за завтраком и ужином. А сейчас в библиотеку.

Библиотека Мани располагалась в большой полукруглой пристройке к северному крылу. Зашла я внутрь с первого этажа, а нужный мне оборотень обитал двумя этажами выше, там, где книги с неучебной литературой. Легенды, мифы, предания, вымышленные истории и горячо любимые Заренком любовные романы. Свое увлечение он успешно скрывал, меняя обложки с названиями в духе "Любимый враг" или "Разоблаченный любовник" на "Математические методы в археологических реконструкциях", "Гармония строфического ритма в эстетико-формальном измерении" и что-нибудь еще в этом духе. Если бы еще, будучи учащейся в Мане, случайно не прочитала первую строчку "О, Саржио, нет... не надо... ах!" в раскрытой книге уснувшего оборотня, до сих пор считала бы его всесторонне развитой интеллигентной личностью. К счастью, общий секрет сделал нас если не лучшими друзьями, то уж близкими приятелями точно.

— Заренок, хорош восторгаться чужим личным счастьем, лучше свое заведи! — кричу вверх, чтобы услышать тихую ругань. Библиотечные стеллажи во всю полукруглую стену находятся на всех трех этажах, поэтому та стена, что прилегает к академии, помимо входа на первом этаже имеет лестницу, с помощью которой можно попасть на любой этаж, и территорию, отведенную под читальные залы. С оградных перил третьего этажа наполовину свесился юноша в мятой бело-серой бесформенной одежде, подпоясанной где-то на уровне бедер. Рыжевато-каштановые лохматые волосы спадали вниз, прикрывая прищур наглых зеленых глазищ. В этом пареньке труднее всего опознать единственного на всю Академию библиотекаря. Он скорее напоминает нерадивого студента, просиживающего все дни за книгами, чтобы сдать наконец зачет по какому-нибудь теоретическому предмету.

— Кого я вижу! — он спрыгнул, ловко приземляясь на четыре конечности, отряхнул невидимую пыль с колен и встал передо мной. — Яри, ты ли это? Да ты теперь на девушку похожа!

— Сомнительный комплимент с твоей стороны, — я улыбнулась и обняла распростершего для объятий руки оборотня. — Что изменилось, пока я отсутствовала?

— Со мной ничего, а в Мане новый преподаватель по практической боевой магии для старшекурсников, новая наставница для целителей и алхимик, бедняжка, уволился в прошлом году, допекли его детишки. Вместо него разве что временно обучали некоторые уже выпустившиеся студенты.

— Ну, последнее и первое я знаю, потому как с первым сталкивалась, а обучающего алхимии теперь заменяю на постоянной должности, — удивленно вздернутые брови Заренка были мною проигнорированы. Меня больше другое интересовало. — А что с Массеритой? Целительница она замечательная, да и учащиеся ее не допекают.

— Замуж вышла, — ухмыльнулся оборотень. — Года три назад, теперь с дочуркой годовалой дома сидит.

— Как, и она? Не за тебя, надеюсь? — я рассмеялась и, отстранившись от оборотня, подошла к книжной полке, на которой были собраны произведения авторов, чья фамилия начинается на буквицу "Дье". Так... Даран, Дассо, Делимирий...

— Упаси богиня, что за мысли? — возмутился бессменный библиотекарь академии, двигающийся со мной наравне.

— Так, представляешь, возвращаюсь я из Эмы, а оказывается, что Нара замужем аж за Ситгаком, с тремя детьми, Массерита, вон, так же замуж вышла, дочь есть. Вдруг, второго самого завидного жениха Академии тоже уже оприходовали, — я остановилась у книги мастера Догьеннта, рассказывающего об основах обучения детей переходного возраста. Недолго подумав, взяла ее. Надо же знать, с чего начинать. Вернее, программа и стиль обучения у меня будут свои, но примерный план проведения обычного урока мне следует знать не только со стороны ученика, но и со стороны учителя. Оборотень отрицательно покачал головой.

— Нет, я свою единственную пока не встретил.

— Будешь и дальше безвылазно здесь сидеть, не встретишь в любом случае. Разве что она случайно сюда забредет, — я прошла к полке с буквицей "Пье". Вроде бы, Пуретци неплохо расписывает, как отличить знающего материал от списывающего этот материал на проверках и лабораторных. Еще одна книжечка примостилась в моей руке. Думаю, хватит с меня подобной литературы. Теперь нужно найти планы уроков алхимии для четвертого, пятого и шестого курсов. С седьмым все было просто — закрепление старых знаний и обучение особо сложным зельям плюс применение их на практике. Каким нас учил уволившийся алхимик я помню, поэтому проблем с выпускниками не предвидится.

Когда все нужные книги оказались у меня в руках, я решилась задать еще один вопрос:

— Заренок, у тебя есть книги о высших демонах?

— Есть, конечно, а зачем тебе? Встретила кого-то из них? — хитро посмотрел на меня оборотень-библиотекарь.

— Я сегодня с новым обучающим старшекурсников практической боевой магии столкнулась, типичный высший демон. И как магистр Ольте разрешил ему здесь работать? Демонов-то не любят, насколько я знаю. Так вот, судя по виду, он все-таки не типичный, хочу про рода их почитать, может, там есть про него упоминание... надо же знать, с кем предстоит работать, — если начала я бодро и громко, то к концу уже говорила тихо и настороженно: Заренок странно на меня смотрел, наверное, еще и температуру ладонью бы проверил, но он оборотень, который жар и на расстоянии заметит. — Ну, этот, темненький такой, с хвостом на заду...

— Старшекурсников обучает морэ Иянгхар, темноволосый, но он обычный человек, может, с примесью вампира, больно уж бледный и симпатичный. И хвоста у него нет. Демонов ректор даже на порог не пустит, Яри, ты что-то путаешь. Возможно, он пошутил над тобой, создав иллюзию хвоста? — нет, подобное я чувствую на раз. Но... что-то не нравится мне это все.

— Наверное, ты прав. Я возьму вот эти книги, на неопределенный срок. Буду бережно к ним относиться, — памятуя, что бывает с теми, кто посмел оставить на книге хотя бы пятнышко, тут же добавила я. Заренок кивнул и в два прыжка оказался на третьем этаже библиотеки Межрасовой Магической Академии Нумизникуса Яростного. Видимо, дочитывать очередной романчик побежал. Крикнув ему слова прощания, в свою очередь отправилась в столовую, подкрепиться, потому что сегодня не ела еще ничего. Да и подумать не помешало бы.

— Та-а-ак, а вот это уже интересно! — пробормотала я, внимательно глядя на надкушенный пирожок с грибами, словно он был моим собеседником. Я по грибочкам так скучала в Эльфийской Академии, где главным правилом было: что поймал, тем и сыт. Казалось бы, что сложного просто собрать нужных грибов, да и замесить с ними какое-нибудь блюдо? Ничего, если бы я хотела отравиться — к сожалению грибы в эльфийском лесу сплошь ядовиты. Поэтому, подойдя к одной из самых добрых и сговорчивых поварих, я попросила ее по-быстрому приготовить мне что-нибудь из грибов с помощью кулинарной магии. Собственно, суп с грибами и картофель с ними же, но обжаренными в сметане, я уже доела. Люблю грибы, как и папа, кстати. Но сейчас стоит думать не об этом. Вернемся к нашим... демонам.

Выходит, на высшем личина, скрывающая его истинное обличье: в целом он выглядит так же, как есть на самом деле, но прячет демонические атрибуты: клыки, почти черную кровь и, возможно, некоторые черты лица, чтобы выглядеть более человечно. А так же хвост, с которым ему "балансировать удобнее". И если я по понятным причинам просто смотрела сквозь высококлассную демонскую иллюзию, то всем остальным, даже ректору, виделся обычный, впрочем, не в меру сильный человек. Назревает вопрос, даже не один: зачем ему, высшему демону, обучать детей? Это явно является лишь предлогом. На фоне данного факта выскакивает еще один: а зачем он в таком случае здесь, в Мане? Ответ на этот вопрос мне не известен. А так же третий: нужно ли мне сообщать морэ Ольте, что в его академии находится демон, да еще и один из сильнейших? Или попытаться разобраться своими силами?

Я отложила недоеденный пирожок, глубоко уйдя в свои мысли и подперев щеку рукой. Может, сначала стоит узнать причину, по которой он здесь, а уже потом думать, говорить ректору о нем или нет? Да, наверное, так и поступлю. Но что, если я опоздаю, и он успеет натворить что-нибудь нехорошее? Вопросы, вопросы и ни одного ответа.

— Что делаете? — вкрадчивый шепот над ухом заставил меня вздрогнуть. Я даже шагов не услышала, как он так подобрался?!

— Ем, не видно, что ль? — невежливо ответила я и на глазах у садящегося напротив предмета моих дум взяла и откусила пирожок с грибной начинкой. Нет, до чего же все-таки вкусно здесь готовят! — А Вы что здесь забыли? У Вас, кажется, должен быть урок?

— Я оставил с учениками свой клон, — просто ответил демон. Н-да, силушка у него не малая, это точно.

— А из чего этот клон сотворен? — хотя чего спрашивать, демон же.

— Из тьмы, естественно, — этот высший снисходительно мне улыбнулся и положил руки на стол, вальяжно сцепив пальцы. Я в два куска доела пирожок и села в похожей позе. Только руки положила одна на другую, прикрыв левую правой.

— Но он же долго не протянет, — замечаю, чуть сощурив глаза. Энергия на клонов тратится нешуточная. Это не просто иллюзия, они могут делать все то же, что и их хозяева, вплоть до мыслительных процессов. И магией пользоваться умеют.

— До конца занятия хватит, — небрежно ответил... кажется, Заренок назвал его Иянгхар. Чисто демонское имя, странно, что его носитель даже не подумал изменить хотя бы некоторую часть. Я фыркнула, что не осталось без внимания. Высший снова улыбнулся, сверкнув клыками, и откинулся на спинку стула. Сидела я за квадратным столиком на двух человек, в самом отдалении и за гигантским папоротником в кадке. Учащихся все равно сейчас в столовой почти нет: почти все студенты на занятиях, поэтому столы для них свободны. Сидеть же с редкими преподавателями не очень-то хотелось, я пришла поесть, а не отвечать на расспросы. Вот только местный демон решил иначе, поэтому придется пообщаться с ним. Может, заодно смогу выяснить, почему он здесь. — О чем задумались?

— Ни о чем, — я мрачно на него уставилась. Все тот же взгляд с легким превосходством и расслабленная поза. Похоже, Иянгхар меня совсем не боится. Что ж, тем же лучше, я все-таки не зря четырнадцать лет училась, если что, и высшему демону по голове настучать смогу. Наверное...

— Кстати, разговаривайте тише, немногочисленные посетители столовой могут подумать, будто Вы общаетесь сама с собой, — он обвел взглядом обеденную. Я так же, будто невзначай, огляделась, слегка наклонив голову. Парочка студентов что-то обсуждала, периодически поглядывая на меня. Просто отлично.

— Решили скрыть свой облик от окружающих?

— Все-таки для них я на уроке, — кивнул обучающий практической боевой магии. — Не следует пугать их, — он кивнул на студентов и учителей, — своей способностью... скажем так, увеличиваться в количестве.

— Что вы здесь делаете? — спрашиваю в лоб, смотря прямо в глаза демону.

— Сижу с Вами, разве не видно? — усмехнулся он и тряхнул головой, тем самым убирая волосы с лица.

— Нет. Что вы делаете в академии? — уже не надеясь на нормальный ответ, уточнила я. Похоже, его наш разговор только забавляет.

— Вы какая-то странная, — проникновенно сообщил высший, — раз задаете подобные вопросы. Я обучаю здесь детей, как и Вы.

— Не хотите отвечать? — склоняю голову набок, убирая за ухо прядь вьющихся непослушных волос.

— А Вы не хотите задавать правильные вопросы? — откровенно издеваясь, вопросом на вопрос ответил Иянгхар. — На те, что были заданы, я ответил предельно точно.

— Ясно, — я постаралась успокоиться. Лучше его не злить, высший и так не особо старается соответствовать образу хорошего и милого человека, что создал для других, но в гневе он будет реально страшен. — Что Вы, высший демон, здесь забыли? — и поспешно добавляю: — Истинную причину назовите.

— Если вас волнуют жизни преподавателей и учеников, то не беспокойтесь, я здесь со вполне миролюбивой целью, — потерев переносицу, снизошел до более-менее внятного ответа Иянгхар.

— Какой же?

— Мы на допросе разве? — неожиданно грубо спросил высший демон. — Я не обязан Вам отвечать, — резко наклоняясь ко мне так, что мои глаза оказались всего в нескольких пядях от его внезапно черных, бездонных очей, он продолжил: — Ответьте и вы на мои вопросы: почему вы меня видите сейчас? И видели мой истинный облик в коридоре? В Вас же наличествует кровь высших? — Иянгхар еще немного приблизился, так, что отодвинуться пришлось уже мне.

— Нет, конечно. Я обычный человек, — сердце от испуга, да что там, от откровенного страха за свою жизнь, забилось вдвое быстрей. Кажется, он не в лучшем расположении духа.

— Я бы так не сказал, — демон глянул недобро, и наконец-таки уселся обратно, снова сцепив руки. — Кровь у вас не человеческая.

— Она красная, как у людей, — с чего это он взял? Она, конечно, не как у чистокровных людей, но демону-то об этом откуда знать?

— И все же темнее обычной, — я продолжала с удивлением и недоверием смотреть на него, поэтому он соблаговолил пояснить, указав на мою руку. Я опустила взгляд и наткнулась на порез. На моей руке. Он кровоточил и совсем не болел. Когда? Как?! — Не удивляйтесь, тьма на многое способна, — несложным жестом руки Иянгхар мгновенно остановил кровь и залечил ранку. Этот высший и на такое способен? Излечить тьмой, все равно, что заморозить светом, нереально! — Так что же, в Ваших родственниках значится демон? — тем временем продолжил мой необычный во всех отношениях собеседник. Не дожидаясь ответа, он начал рассуждать. — Неужели он не побоялся изгнания за связь с не демоном? Или мамаша "нагуляла"? — а вот это уже откровенное хамство!

— Моя семья Вас не касается, — холодно отвечаю, смотря в его прищурившиеся глаза. Иянгхар приподнял правую бровь, ожидая продолжения. — Я — человек, как и мои родители, — ему же совсем не обязательно знать всей правды. Невозможно выбирать себе родственников.

— Да-да, то-то у Вас магический резерв не по-человечески большой, — усмехнулся Иянгхар, слегка наклоняясь ко мне. — Да и на свой возраст не тянете, я бы сказал... — он задумался, подбирая слова, — не по годам развиты. Как демон.

Нет, демоны, конечно, более быстро обучаются, как он и сказал, не по годам. Но это еще ни о чем не говорит.

— Вы ошибаетесь, — говорю все так же холодно. Что-то наш разговор совсем не в то русло направился. Мне вообще нужно узнать о цели его пребывания в Мане. — Вернемся к начатой теме. Как вы прошли сквозь барьер, не пропускающий никого, в ком есть хотя бы капля демонической крови? — это тот, что вокруг академии еще первым ректором создан. Даже я сюда не попала бы, если бы не дед.

— Так же, как это сделали Вы, — я сдвинула брови, задумавшись. Это он на амулет намекает? Рука непроизвольно коснулась кольца на мизинце, что не осталось не замеченным высшим демоном. — Не надо хмуриться, при мне-то можете не отрицать, что наша кровь в Вас есть, — высший улыбнулся, на этот раз лишь уголками губ. — Я чисто из расовой солидарности никому не расскажу о том, кто Вы. Как и Вы, моя милая Иннеяри, я надеюсь, никому не расскажете о том, кто я, — богиня, как он узнал мое имя? Разум же закрыт, я это точно знаю, почувствовала, если бы демон попытался проникнуть в него. Или успел еще в прошлый раз, на выходе с полигона? Внезапно Иянгхар снова наклонился ко мне и глухо произнес: — Со мной лучше дружить, поверьте. Мне ничего не стоит стереть память или превратить чью-то жизнь в одну нескончаемую муку, — кривая улыбка на его губах вызвала неконтролируемую дрожь. О Адэра, да я, я! испугалась! До оцепенения сейчас я боюсь этого высшего! — Вы ведь уяснили это? — бездонные серые глаза, в глубине которых снова бушует тьма, внимательно наблюдают за мной, следят за малейшим движением.

— Да, — все, что я смогла из себя выдавить. И то, звучало как-то жалко.

— Вот и отлично, милая Иннеяри, — Иянгхар, как ни в чем не бывало, откинулся на спинку стула и, уже словно ленивый кот, обожравшийся сметаны, смотрел на меня. — Вы же из рода Кагхаран? — как он узнал? Снова не дожидаясь моего ответа, высший продолжил. — Насколько я помню, их наследник влюбился в человеческую магиню и сбежал с ней, за что весь его род теперь влачит крайне жалкое существование в качестве изгнанного из демонических земель, Стракхнаргархса. А все из-за глупого мальчишки, — этот глупый мальчишка — мой любимый дед. И то, что из-за любви ему пришлось принять роль изгоя на своих собственных землях, лишь увеличивает мою ненависть к демоническому народу с его глупыми правилами и законами. Может этот высший и сильный, внушающий страх демон, да только и я не подарок, а за оскорбление главы нашей маленькой, местами не дружной, но семьи, он еще ответит.

— Вы...

— Можно и на "ты", — не подозревая о моих коварных планах, разрешил великодушно Иянгхар. — Мы же сотрудники и друзья, не так ли? — вот еще! Я и он? Да никогда! У демонов не бывает друзей, по крайней мере, среди людей. А в этот фарс я играть не намерена.

— Не имею ни малейшего желания называть Ва... тебя другом, — максимально спокойно говорю, пристально смотря ему в глаза. Надо и мне коготки показать, не все же ему красоваться. Встаю, наклоняясь к нему, так, чтобы со стороны выглядело, как будто я разглядываю землю в кадке, которая стоит за высшим. Глаза из золотисто-карих становятся огненно-красными. Особенность рода Кагхаран, так сказать. У всех демонов очи черные, а у нас, пусть даже изгнанных, они алые, как кровь. Чем-то подобные глазки на гляделки вампиров смахивают, когда те голодные больше суток ходят и уже не могут своей природы скрыть. Иянгхар заинтересованно и с мягкой улыбкой на губах смотрел на меня, ожидая дальнейших действий. — Кстати, учти тоже, что я не так слаба, как ты сейчас думаешь, — пусть я и на четверть, но демон. Пусть и спит во мне демоническая кровь, но она есть во мне. — Я узнаю, по какой причине ты здесь, и если она покажется мне опасной для безопасности обучающихся, я сразу же доложу об этом ректору, — улыбка с его губ спала, а голова демона стремительно наклонилась ко мне, и уже черные глаза с превосходством и скрытой силой смотрели в мои, заставляя сесть на место. Что-то разонравилась мне моя затея попытаться показать, кто есть кто.

— О, вот как? — клыки у него, кажется, увеличились, — В таком случае не буду мучить тебя неизвестностью: я здесь всего лишь по особому поручению Владыки, приглядываю за его сынком... моим племянником, — богиня Адэра, ну за что? Видимо, Иянгхар остался доволен моей реакцией на данное заявление, потому как он тут же успокоился и снисходительно улыбаясь, сел на стул. А я с приоткрытым от изумления и глубокого ошеломления данной наследственностью ртом, кажется, потеряла дар речи.

— Брат Владыки?!

— Да, — он нагнулся, убирая непослушный локон с моего лица. Я даже не шевельнулась. Брат Темного Владыки! Да Иянгхар, говорят, еще хуже его. При дворе младшего из правящего рода Сахшингхар боятся даже сильнее повелителя. — Это чтобы у тебя отпали всякие глупые мысли о том, что ты сможешь мне что-то противопоставить, милая Иннеяри, — все еще наслаждаясь моей реакцией, заметил высший. — Думаю, причина вполне безобидна, не находишь? — возвращаясь к старой теме, спросил он. — У меня даже был приказ никого не убивать... из учащихся здесь, — усмехнулся, многозначительно глянув на преподавателей, сидящих за учительским длинным столом, а потом на меня. — Поэтому, будь умничкой, держи ротик на замке. Хорошо?

— Идет, — ну, коль уж пока все живы, да и приказ не убивать, к тому же причина вполне мирная. В общем, убедительные отговорки вполне находятся, поэтому не будем пытать судьбу.

— Ну что ж, тогда не буду более отвлекать тебя, — демон, удовлетворившись моим ответом, встал, шутливо поклонившись, в знак почтения. Невесело кивнула ему. — Пойду, прогуляюсь до библиотеки, нужно подтереть память одного сильно начитанного оборотня, — это он Заренку собирается стереть воспоминания моей последней просьбы и замечания о том, что обучающий практической боевой магии — демон? Что ж, тем лучше, не хочу, чтобы приятель был в это дело вовлечен. Вот только один вопрос возник, поэтому, схватив за первое, что подвернулось, уходящего демона, спросила:

— Стой. А на каком курсе твой племянник? — подвернувшимся предметом оказалась рука. Иянгхар удивленно вскинул правую бровь и резко вырвал руку. А, ну да, демоны предпочитают избегать чужих прикосновений, потому что многие их собратья эмоции могут таким образом считать, а то и мысли, не смотря на все барьеры. Да и вдруг что припрятано в руке? Осторожные до жути, даже дед мой такой же. Лишь мне и бабушке спокойно дает к себе прикасаться, но уже своему сыну, моему отцу, он такого не дозволяет. Вообще, то, как он папу воспитывал, частично оправдывает строгое отношение родителя ко мне. Хотя со мной, и вообще со всеми представителями женского пола в моей семье, дедушка крайне мил, а в бабушке так и вообще души не чает, только вот папа с дядей воспитывались в крайне суровых условиях. Бабушка-то тоже не сахар, боевой маг-практик, как-никак.

— На пятом. И я здесь столько же, — задумчиво посмотрев на свою руку, ответил обучающий. Как все запущено, даром, что брат Владыки, — Не прощаюсь, ибо еще увидимся за ужином, — и он стремительными размашистыми шагами ушел из столовой. Я осмотрелась: несколько учащихся мгновенно уткнулись в свои раскрытые учебники, стараясь не выдать удивления. Ну да, я хоть и создала сферу тишины вокруг себя и Иянгхара, движения и беззвучно открывающийся рот они в любом случае заметили. Жаль, первое впечатление — оно самое важное. Будут еще меня за глаза сумасшедшей называть, приятного мало.

— Лучше бы замуж вышла, — обреченно пробормотала я. Именно поспешное замужество и было основной причиной ссоры с родителями (уж четыре целых семь десятых они как-нибудь, да пережили бы). Мама с папой хотели выдать меня за какого-то состоятельного дворянина, как и они сами, дабы упрочнить свой род на человеческих землях. А я романтики хочу, чтобы по любви под венец идти. Мама моя тоже магиня, правда, слабая, но зато целитель, соответственно вкупе с папой родители у меня, можно сказать, весьма суровые. Да и я не сахар, как и все в моей семье. Древний род Кагхаран после выходки деда и изгнания поделился на две ветви: нашу семью, с измененным под человеческий вариант именем рода — Кугара, и демонический род Кагхаран, к которому мы теперь не имеем никакого отношения. Ни они, ни мы не хотим между собой не то, что общаться, даже знать о существовании друг друга. Вроде бы, носящие имя рода Кагхаран почти достигли того, что могут называть себя высшими демонами, а не изгнанными, но, опять-таки, нас это не касается. Родители деда отреклись от него, когда узнали, кого он выбрал в качестве спутницы жизни. Отец мой так же выбрал жену против воли деда, но дедушка в конце концов, сдался, разрешив родителю жениться на ком тот хочет, потому что... помнил, какой ценой ему досталась бабушка. А вот обо мне и моих желаниях такие добросердечные родственники как-то забыли. Так, опять я в воспоминания ударилась, все этот демон проклятущий виноват. Если я это сказала, то так оно и есть! А вообще, еще, когда ехала сюда, уже успела понять, что родители возможно хотели, как лучше, для моего же блага старались. Просто перестарались немного, вполне в их духе. К тому же, согласись я на брак, не пришлось бы быть... вовлеченной во все это. Я скривилась, снова вспомнив о преподавателе демонического происхождения. Надо еще раз забежать в библиотеку и попросить какую-нибудь книгу о правящем роде высших демонов. Заренку поясню этот странный выбор познавательной литературы обычной любознательностью, ибо помнить о нашем разговоре относительно Иянгхара он уже не должен.

— Зато у меня комната хорошая, — решила я и, потянувшись, выгнулась на своей немаленькой постели. Наконец-то высплюсь на нормальной кровати. Посмотрев на магические часы, я со вздохом отложила книгу "Власть имущие на Темных Землях" — до ужина осталось меньше получаса. В книге ничего нового найти не удалось, скорее, я знала даже больше, чем в ней было написано. Похоже, автор просто собрал все слухи о правящем роде высших демонов. Часть — вообще вымысел чистой воды. Видимо, моим единственным источником информации будет лишь дед или отец, смотря кто на связи окажется. Нужно же мне знать, есть ли у меня шанс защитить свои юные косточки от отпрысков рода Сахшингхар или уже впору рыть себе могилку под шиповником магистра Ольте. Снова посмотрев на часы, решила, что время для расспросов у меня еще есть. В крайнем случае опоздаю немного. Недолго думая, слезла с кровати и на четвереньках подползла к чемоданам. Терракотовый саквояж, стоящий отдельно от своих черных собратьев, содержал в себе некоторые амулеты, артефакты, зелья и редкие ингредиенты к ним. Один такой артефакт, сфера из матового стекла, извлеченная из черного бархатного мешочка, привычно опустился в правую руку. Накрыв сверху другой рукой этот "артефакт для мгновенных сообщений", я влила немного чистой, незамутненной магической силы в теплеющую сферу. Эту штуку изобрела моя мама, когда я только первый год обучалась у эльфов, чтобы иметь возможность всегда поддерживать со мной связь. Удобно — не нужно тратить такое большое количество энергии, как при телепатическом общении. Главное только, чтобы ко второму такому шару, находящемуся в отцовском кабинете, сейчас случайно не подошла его создательница, с которой я еще не помирилась. К счастью, мне повезло:

— Чего тебе, дочь моя, — недовольная, уменьшенная и обрезанная по плечи копия отца появилась перед моим лицом. Опять от каких-нибудь важных бумаг отвлекла?

— Папочка... — выбирая самую действенную тактику, промямлила я, скромно опустив глазки в пол. Родитель напрягся, смерил меня внимательным взглядом и предельно серьезно спросил:

— Что случилось? Ты меня так лет с пяти не называешь.

— Так ведь просто повода не было, — ой, богиня, сейчас как попадусь на подхалимаже, нужно срочно переходить к делу. — Пап, я с братом Владыки встретилась... нехорошо так встретилась!

— Что?! — стремительно бледнеющий родитель, в любом возрасте воспринимаемый, как защитник от всех напастей, это зрелище, мягко говоря, пугающее. — Как? — внезапно севшим голосом уточнил отец.

— Я... не могу всего сказать, иначе не видать вам наследников, — угрозы Иянгхара я все еще помнила, — но у меня к тебе с дедом просьба: найдите что-либо, чем можно этого брата Владыки приструнить, а дальше я как-нибудь сама разберусь, не впервой из всяких передряг выходить. Я же папенькина доча, — я улыбнулась. Родитель веселья не поддержал и вообще как-то резко подобрался, желваками играет и молчит. Сама знаю, что вляпалась крупно. — Да не волнуйся ты, меня обещали зазря не трогать, но с каким-нибудь амулетиком, защищающим от высших правящих демонов, мне было бы немного спокойней. Поспрашивай у деда там, хорошо?

— Конечно, — отец хмуро кивнул, наверное, уже раздумывая о слабостях родственника Владыки. Папа, кстати, внешне — типичный темноволосый и бледнокожий демон, с обаятельно-хищной улыбкой и цепкими глазами. Разве что без характерных атрибутов вроде хвоста с рогами и боевой трансформации. Радужка его была обычной для нашего рода — желто-карей. — Может, лучше вернешься? — неожиданно с надеждой спросил он.

— Не могу, кто же будущих магов алхимии обучать будет, если не я? — хитро улыбаюсь. Папа алхимию любит, даже часто практикует, не смотря на слухи. Однако улыбка действия не возымела.

— Ты ради этого четырнадцать лет училась? — вообще-то, училась я, потому что вы настояли, но не суть.

— Надо же и мне вклад в Академию внести, а то от меня во время учебы одни убытки были. Северной башни до сих пор не видать. Ладно, отключаюсь. Маме привет. И передай ей, что я на нее уже не сержусь.

— Это скорее она на тебя сердиться должна, — родитель вздохнул, почесал затылок и покачал головой, наверное, сетуя, за что ему такая дочка непутевая досталась. — Если что-то случится, сразу дай знать. С отцом я поговорю, — и папа отключился. Я хмыкнула. Не говорить же ему, что вся эта ситуация меня крайне пугает, но... желание попробовать обучить чему-то других людей внезапно оказалось гораздо сильнее страха. Весьма странное желание. И, зная свой характер, я уже не завидую моим будущим ученикам. Коварно улыбаясь (после разговора с отцом на душе стало спокойней), посмотрела на часы. Ужин!

Мгновенно уложив волосы в косу, кинула взгляд на зеркало и хитро улыбнулась. Достала новую черную рубашку и корсет из чемодана, затем, немного подумав, добавила к ним тонкие облегающие брюки и сапоги из нежной кожи нечисти. Надо произвести достойное первое впечатление, поэтому пошалю-ка я немного, к тому же, заговоренные кинжалы в случае выигрыша никому не помешают: как минимум, их можно задорого продать. Быстро собравшись, я вышла из комнаты с началом обеда, на пороге запоздало вспомнив, что забыла поставить защиту. Придется создавать наспех, не оставлять же комнату без присмотра, и так уже один раз это сделала, слава богине, что ничего не пропало.

Перестук каблучков, я думаю, услышали все в столовой. Надо заметить, что обеденная за ужином и завтраком сильно преображается: стол учителей уходит на возвышение, хаотично расположенные квадратные столики на четверых и редкие — на двоих, расставляются в идеальном порядке, по рядам. Так как ректор — эльф, да еще и морэ Ольте, то кушают студенты практически в тишине. В любое другое время — хоть дуэли устраивай, но за основным приемом пищи сидеть, как паинька, любой ученик просто обязан.

Огромные арочные двери бесшумно открылись при моем приближении. Довольно хохоча в душе, нарочито медленно пошла к учительскому столу, дабы сотни глаз смогли утолить свое любопытство и как следует удивиться смелому наряду. Брюки на магине ни для кого не новшество, но вот обтягивающие черные штаны и обувь на слишком высоком каблуке — от такого можно и с раскрытым ртом посидеть. Приблизившись к единственному свободному стулу справа от магистра Ольте, плавно в него села. Ректор мрачно на меня смотрел, но я заметила в глубине его эльфийских очей искры зависти: ему его любимые голубые шелковые брюки и яркие рубашки в цветочек носить не позволяли человеческий этикет и правила поведения в академии. Приветливая улыбка на моих губах плавно померкла, едва до меня дошло, кто сидит рядом со мной. Иянгхар иронично улыбался уголками губ, сложив руки на груди. Только сейчас заметила, что в зале царит тишина. Так тихо даже при ректоре не бывает, похоже, представление мое удалось на славу, и я выиграла новые заговоренные кинжалы. На самом деле, просто так одеть столь откровенный наряд я бы вряд ли отважилась, но, когда второй раз в библиотеке была и книгу про демонов забирала, с Заренком поспорила, что при моем появлении все учащиеся будут настолько поражены, что не смогут продолжать разговоры между собой. Похоже, кто-то проиграл. Тем временем магистр Ольте встал, и первые робкие шепотки мгновенно смолкли. Сейчас эльф меня представлять начнет.

— Дорогие обучающиеся и обучающие, — на человеческий манер начал морэ Ольте, — сегодня к нам прибыл наш новый преподаватель алхимии, Иннеяри из рода Кугара, выпускница Межрасовой Магической Академии Нумизникуса Яростного, которую окончила, набрав максимальное количество баллов по всем изучаемым предметам. И выпускница Эльфийской Магической Академии, которую так же закончила с наивысшими оценками. Поприветствуем же, — я встала, легко поклонилась и снова села, обозревая ошалевших студентов.

Если Маня — еще куда ни шло, то Эма — это трепет и уважение до конца учебы. Магистр Ольте мановением руки подал знак продолжать трапезу, и я как раз накладывала себе маринованных грибов, когда шевеление где-то среди пятикурсников привлекло мой взор. Увидев причину, я чуть не уронила грибочки мимо тарелки: группа пятикурсников задирала, судя по внешнему виду, самого сына Владыки (если только тут нет еще одного демона)! Тот вяло огрызался, но было видно, что отпор он дать не может. Я резко обернулась к сидящему слева от меня Иянгхару, чтобы сообщить ему об этом, но взор высшего так же был обращен на перепалку. И он лишь смотрит, не вмешиваясь. В чем дело, разве Владыка не сказал ему присматривать за своим отпрыском? Я положила руку на стол, как будто потянулась за прибором, на деле же собираясь весьма грубо отпихнуть этих придурков. Слабо верится, что мальчишка настолько слаб и не в состоянии просто пришибить досадную помеху в лице двух парней. Хотя, наверное, за этим-то и следит его дядя. Чтобы коронованное дитятко не снесло к нечисти в болото всю эту академию, пребывая в царском гневе. Хмыкнув своей догадке, я доплела заклинание, должное спасти двух неразумных студентов. Всего лишь небольшой электрический заряд, не убьет, но волосы дыбом встанут. Когда мой маневр почти завершился, большая рука внезапно накрыла ладонь, прерывая действие заклятья. Удивленно оборачиваюсь, но демон все так же, не отрываясь, смотрит на сына Владыки.

— Не надо, — одними губами произнес Иянгхар. У меня аж мурашки от его прикосновения и тона по спине пробежали, как будто это в меня разряд электрический попал. Не надо, так не надо. Я тут же вытащила свою руку и спрятала под стол. Боязно мне ее оставлять в демонских лапах.

Ректор, тоже заметив зашумевших студентов, грозно кашлянул, привлекая внимание к себе, и все снова стало тихо. Слегка потрепанный наследник престола сидел в отдалении ото всех, печально подперев рукой подбородок. То ли грустит от того, что не может их убить, то ли от того, что просто физически не способен это сделать. Хотя о чем я, это же демон, значит, верен исключительно вариант номер один.

Как ни странно, в дальнейшем ужин прошел в молчании и спокойствии, в конце мне вручили расписание, на которое я глянула лишь мельком: первый урок, и сразу седьмой курс, просто замечательно. Решив не изобиловать судьбу на новые неприятности, я сразу пошла в свою комнату, спать. И так насыщенный событиями день вышел.

Глава вторая. Об особенностях обучения, ядах и первом руководстве.

Встала я пораньше, потому как не хочется мне стать жертвой розыгрыша в первый же день. Хорошо, если только доску воском натереть успеют, а то ведь и похуже чего умудрятся сотворить, пока я в аудиторию не зайду. Уж по себе, еще будучи студенткой, знаю, как нелегко только что заступившим на должность обучающим авторитет зарабатывать. У меня конечно есть заочное уважение после вчерашнего представления, но перед соблазном проверить нового преподавателя на прочность, ловкость и стойкость студиозусы в любом случае не устоят.

Так как чемоданы я вчера так и не распаковала, пришлось в кой-то веки одеть юбку (запрятанная на самом дне еще студенческого шкафа, она оказалась лежащей поверх других вещей в саквояже). К юбке из длинной льняной ткани соответствующего цвета отлично подошла белая рубашка с рукавами по локти и глубоким, но узким вырезом. Коричневые сапоги на привычно-высоком (надо же скрывать свои недостатки в виде невысокого роста) каблуке оказались весьма неплохим дополнением к выбранной одежде. С волосами я мучиться не стала, заплетя вьющиеся пряди в тугую кичку. И, наконец, захватив с собой пару скляночек, с кое-чем красным и черным внутри, я пошла на свой первый урок в качестве обучающей. Книги я вчера не читала, потому что долго нежилась в долгожданной ванной: студентам Эмы не положены роскошные условия, дома я и дня не пробыла, так как вернулась ночью и утром уже ехала сюда. А после расслабляющей горячей водички чем-либо заниматься, кроме продолжительного сна, не было никакого желания.

Гулкий звук от соприкасающихся с мраморным полом каблуков снова разносился по так же еще пустым коридорам — у детишек (некоторые из которых, правда, постарше меня будут, я ровесница студентов с пятого курса и некоторых шестикурсников) пока даже завтрак не начался. На стенах, по которым я, оказывается, так соскучилась, висели все те же картины известных магов, а магические светлячки привычно загорались при моем приближении. А ведь тот светлячок, что между полотном руки Раисера и портретом его же, еще когда он не отрезал себе нос якобы во время припадка, до сих пор мигает красным светом, придавая портрету великого художника демонические черты. То ли в память оставили, то ли так и не смогли снять мое маленькое проклятие. Я улыбнулась. Первый вариант, скорее всего.

Мой кабинет, к которому я направляюсь, находится на втором этаже восточного крыла, почти в самом конце, напротив кабинета истории магии. Так же рядом с ним расположена аудитория обучающей предсказаниям, с окнами во все три стены, занавешенными черными плотными шторами. Зачем не любящей солнечный свет предсказательнице отдали столь светлую аудиторию — одна из самых необъяснимых загадок Мани. Дойдя наконец до подвластной мне аудитории, я, как наш преподаватель алхимии когда-то, звонко щелкнула пальцами, открывая большую двустворчатую дверь, и зашла внутрь. Свет магических светлячков, расположенных на бронзовых люстрах, мягко осветил просторное помещение. Как и вся Маня, кабинет алхимии остался без изменений. Четыре широких парты на каждом из семи уровней могли легко уместить до двадцати человек. Как раз, чтобы, когда параллельные потоки вместе приходят, все рассесться могли. В центре, как и положено, стоит большой демонстрационный стол, за которым висят две темно-зеленые доски с новеньким набором заговоренных мелков. А рядом с ними находится она — дверь, ведущая в святая святых — лаборантскую. В которой должны храниться в большом количестве алхимические ингредиенты. Определенно, надо сходить проверить.

— Богиня Адэра, да тут даже корень ястры есть! — самый что ни на есть настоящий, сушеный и длиннющий, саженей пять. Чувствуя себя ребенком в огромной комнате с всевозможными игрушками, я носилась от одного стеллажа к другому, периодически издавая восхищенные возгласы. Я всегда знала, что наш преподаватель алхимии человек великий. Это же надо, собрать такую коллекцию из редких ингредиентов для зелий, видов кристаллов (кроме черного, здесь есть почти все) и различных емкостей под готовящиеся или уже готовые зелья. Не удивительно, что я вспомнила о надвигающемся звонке, лишь когда до собственно звонка осталось всего два пятерика (один пятерик — пять минут, а двенадцать пятериков — час, так же в этом мире и называющийся. Двенадцать с половиной часов — полсуток, двадцать пять — день, — прим. авт.). А я ведь хотела сделать еще кое-что перед началом занятий. Пришлось поспешно (теша себя мыслями, что лаборантская все равно никуда не денется) возвращаться аудиторию, где оказалось все так же пусто. Странно. Впрочем, это не столь важно, беспокоиться буду, если и после звонка здесь никого не окажется. А пока что я, не найдя стула, поудобней села на свой стол и достала баночки с разноцветными жидкостями. Наконец-то.

Когда со звонком в аудиторию зашли все учащиеся седьмого курса, видимо, решившие на первое занятие прийти вместе, они застали меня сосредоточенно докрашивающей последний ноготь на левой руке красной краской. Черной я собиралась нанести тонкую цветочную вязь из роз. Маникюр увиденной мной вчера девушки напомнил о том, что мои ногти достойны не меньшего. Хмыкнув про себя, решила сделать вид, что не замечаю удивленные взгляды. Стараясь громко не перешептываться, почти все студенты сели за средние парты на средних же уровнях. Весьма компактно уместились, надо заметить. Ну да, седьмой курс, все-таки. Мягко улыбаюсь и начинаю сушить пальцы. Можно, конечно, и магией, но так эффектней. Через пятерик ногти высохли, и я принялась за черную краску. Студенты продолжали недоуменно взирать на меня, шепот постепенно перерастал в обсуждение обычным голосом:

— ...чего, что у нас сейчас должна быть лекция? — кто-то из заднего ряда.

— Да ладно, так даже лучше, все равно эта алхимия никому не нужна, пользы от нее чуть, я...

Фыркаю еле слышно — студиозусы просто не знают всех плюсов этой науки. А я вот ее уже тогда любила, каждую лекцию посещала.

Через три пятерика шум в аудитории стоял вполне порядочный, я же как раз докрашивала третий палец. Ох, и кропотливая это работа. Внезапно дверь распахнулась, впуская в кабинет алхимии магистра Ольте. От неожиданности я мазнула лишнюю линию, перечеркнув с таким трудом нарисованную розочку. Вот ведь... Я ожидала его чуть позже, но и так сойдет.

— Ну, как проходят заня... — узрев, что здесь творится, ректор замолчал на полуслове. А я что? Все живы — значит, всё хорошо, нет повода переживать. Студенты испуганно замолчали, смотря попеременно то на начинающего злиться морэ Ольте, то на замеревшую с кисточкой в пальцах меня. Я бы тоже на его месте злилась, будь это действительно пренебрежительное отношение к обучению. Вот только две тысячи сто золотых на дороге не валяются и их нужно качественно отрабатывать. Эльф недовольно дернул длинным ухом. — Обучающая Иннеяри, что здесь происходит?

— Как что, ректор? Обучение здесь происходит. И не надо так сверлить меня очами, еще окосеете, — последнее я сказала очень тихо, дабы не услышали студенты. И, пока магистр Ольте не начал свою вот-вот готовую сорваться нравоучительную тираду, добавляю. — Я еще со звонка приступила к обучению здесь сидящих. Вы же знаете, что я никогда не отношусь к работе несерьезно.

— Знаю, — ректор ухмыльнулся и заинтересованно подошел ко мне. — Но что-то я не вижу, как они конспектируют лекцию или хотя бы просто внимательно тебя слушают.

— Надо же, — я с разочарованием закрыла баночку с краской, щелчком высушила ногти и магией перенесла такой же узор на оставшиеся пальцы. Я могла и раньше так сделать, даже первый узор магией нанести, но... — Я ожидала от Вас большей наблюдательности. Смотрите, — указываю на воздушное пространство саженях в четырех над головами студиозусов. Там в круглый чугунный котел из ничего доливалась бесцветная жидкость. — На протяжении всего этого времени я готовила один из сильнейших ядов, что при попадании на поверхность тела через четыре пятерика вызывает летальный исход практически у всех живых существ. Жаль, но никто не удосужился посмотреть наверх, смог бы тогда хотя бы по ингредиентам определить, что я там сотворила.

— И зачем же ты его там сделала? — уже догадываясь, недовольно посмотрел на меня морэ Ольте. Он-то прекрасно чувствовал, что я влила в сосуд. Студенты дружно глядели на покачивающийся котелок, даже не задумываясь изучить содержимое пока еще не отнятой магией.

— Вот за этим, конечно, — резко переворачивающийся котел опрокинул мгновенно становящееся паром вещество на головы всех старшекурсников, явно не ожидавших подобного с моей стороны. Я же постаралась, чтобы долетело до каждого, даже их наспех сотворенные щиты все до единого сбила. Один умудрился достаточно сложный составить, тот, что сидел отдельно ото всех на самом дальнем ряду. Пришлось грубой магической волной убрать. Тем временем на моем столе появились различные коренья, травы, порошки и сушеные органы и конечности разнообразных живых существ. Эльф недовольно цыкнул, дернул ухом и оглядел испуганно зашептавшихся студентов. Я же весело улыбнулась. Эльфийский и мой методы обучения не сильно разнятся, поэтому он в ответ лишь покачал головой. — Итак, детишки, у вас уже меньше, чем четыре пятерика, все подсказки в виде симптомов я дала, можете использовать. В котелке еще на донышке яда осталось, — он плавно опустился на одну из парт. — Так же можете исследовать. Жаль, что вы такие неосмотрительные, вроде же маги, пусть и будущие, значит, всегда должны обстановку на враждебные предметы осматривать. А вы расслабились, решили, что раз в аудитории сидите, то вам ничего и не грозит... Как бы не так. Советую на моих уроках смотреть внимательно во все глаза, уши, нос и интуицию. Да-да, она тоже важна. Все, время пошло. Удачи! А кто не справится, будет считаться героически отдавшим жизнь за науку.

И я села, скрестив ноги и руки, наблюдать за студентами. На стол, естественно, больше-то некуда. Первое мгновение стояла тишина. Затем начался такой переполох, что магистр Ольте, шепнув, что если я хоть одного студиозуса угроблю, сама за это отвечать и буду, быстро исчез в дверном проеме. И отвечу, потому что, раз они решили здесь учиться, то должны понимать все опасности, которые могут им грозить. И одна из самых серьезных опасностей — люди, знающие слово "алхимия" не понаслышке. От них иной раз погибают даже сильнейшие маги.

К сожалению, то, что происходило дальше, оказалось словно списано со страниц бульварного романа, я даже сама подивилась комичности их действий.

Старшекурсники, почуяв скорую смерть, будто обезумели, каждый хотел выжить и потому пытался добыть хоть каплю жидкости на пробу. В ядах вряд ли кто-то из них хорошо разбирался, но это не отменяло их тяги к существованию. Вскоре ничего в котелке не осталось, сражаясь за пресловутую каплю, студенты только помяли друг друга, а жидкость разлетелась и впиталась во все, что можно. Некоторые, совсем отчаявшись, срывались на мебели. Другие трясли за грудки скорее всего особо умных, требуя сделать хоть что-нибудь. Те, что пытались подойти с той же просьбой ко мне, натыкались на невидимую сферу-щит. К завываниям я оставалась глуха, с ироничной улыбкой наблюдая за их потугами. Один парень, тот, что сидел за самой дальней левой партой с края, с места не двигался, немигающими зелеными глазами то ли оборотня, то ли зверолюда смотря на меня. Видимо, местный отличник-красавчик. Вокруг себя он так же выстроил щит, дабы никто не мог докучать его просьбами о спасении жизни. И это не смотря на то, что я поставила барьер, лишающий магии. В Мане в каждой аудитории под кафедрой есть рычажок, надавив на который, включаются щиты в стенах, не позволяющие никому, кроме учителя, использовать в помещении магическую энергию. Как-то он похоже подкопался в местную сеть, раз она приняла его за "своего". Парень ухмыльнулся во все свои клыки. Да, такого даже этим не проймешь, тяжелый случай.

— Внимание! У вас осталось пол пятерика, — я вздохнула, смотря на отчаявшихся, обреченно пытающихся открыть дверь или окна, чтобы сбежать к целителям, студиозусов. И это седьмой курс? Печально.

— Вы хоть понимаете, что сделает с Вами мой отец, если узнает, что я умерла на Вашем занятии?! — закричала, бросаясь гарпией на сферу вокруг меня, истеричная брюнетка, человек с примесью вампирьей крови. Или вампир с примесью человечьей? Вроде, вампирская кровь сильно доминирует, даже полукровки способны поддерживать жизнь, питаясь лишь кровью. Не то, что демоны. Кровь хоть и сильная, но, при разбавлении половина на половину, теряет большую часть своих истинных свойств, ее темная суть словно засыпает. Как у папы, дяди, его детей и меня. Впрочем, я отвлеклась:

— Пожалуйста, пощадите меня, у меня три младших брата и сестра без отца, кроме меня и матери больше некому прокормить мою семью! — лохматый неряшливый паренек в мантии, знавшей что такое заплатки не понаслышке.

И еще много таких же реплик от вот-вот убитых неизвестным ядом студентов.

— Одна пятая, — все замерли, пораженно смотря на беспристрастную меня. — Двенадцать, одиннадцать, десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один... БАХ!!! — кто-то, и не один, от испуга упал в обморок (к счастью, это была пара особенно нервных барышень). Все остальные пораженно оглядывали себя и окружающих. А потом... некоторые облегченно оседая, расплакались, некоторые с кулаками (от радости, не иначе) набросились на мою сферу-щит. Кто-то все так же стоял, хлопая глазами в удивлении. Через полпятерика я подняла вверх правую руку, призывая к молчанию. Комедия закончилась. Приступаем к ругани.

— Значит так, сейчас вы все сядете на свои места и пообещаете, что не пророните ни единого звука за все время моей лекции, если только я вас не спрошу. В таком случае я расскажу, что же было в котле и почему вы такие бестолковые хвосты крысы! — обычно я не ругаюсь, на людях, по крайней мере, но это был просто верх глупости с их стороны. Даже мои сокурсники поступили бы иначе. — Я понятно объяснила? — недовольный гул садящихся студентов ответил положительно. — Учтите, хоть писк от вас и я замолкаю.

Дождавшись полной тишины, я заговорила, стараясь выдержать командный тон моей мамочки:

— Во-первых, котел появился над вами, едва вы расселись по местам, и только форменный тролль мог его не заметить, — я улыбнулась тишине. Хотя им явно много чего хотелось сказать. — Во-вторых, страшный яд, что залился внутрь параллельно моему указанию на парящий над вами котел — это... вода из фонтана во дворе Мани, так что максимум, что вам грозит, это ничего, все-таки она там чистейшая, — скрежет десятков зубов иной раз так приятен. Теперь плавно продвигаемся к главному. — А в-третьих, как вы, копыта гоблина, могли так себя повести? Вместо того, чтобы объединиться, сообща проанализировать состав "яда" и понять, что там на самом деле за жидкость, вы дружно подрались за право бездарно истратить этого вашего основного помощника в составлении противоядия. В итоге, ни себе, ни людям. А ведь можно было самых способных направить на изучение состава, других, знающих алхимию или целительство, кстати, иной раз перекликающееся с моей наукой, лучше всех — на выбор подходящих под состав и симптомы яд. Третьих — на собственно составление противоядия. Я имею в виду, если бы в котле был яд. Но, понятие "командная работа" вам, похоже, не ведомо, что странно, ведь вас должны были давно о ней просветить. Даже в наставлениях начинающих студентов написано: "если есть возможность не выполнять работу в одиночку, сделайте ее сотоварищи". Ибо одна голова хорошо, а две или три точно не сразу помрут, — я внимательно обвела притихшую аудиторию взглядом. — Запомните, покуда вы маги, работайте сообща, вам это не раз пригодится. Конечно, хорошо, когда можешь сам за себя постоять, но иной раз именно напарник убережет от неминуемой, а подчас просто глупой гибели. Особенно удобно, когда в команде есть маги разной специализации, и тем более прекрасно, если среди вас есть квалифицированный алхимик. Алхимия — это чаще всего, но не всегда — зелья. Которые могут как убить, так и зачастую вытащить из лап смерти, могут даже усилить ваши способности или ослабить противника. С их помощью можно видеть лучше, чем самый востроглазый эльф, или так ослепить неприятеля, что не всякий целитель спасет. Кстати, все их лекарства, абсолютно все, в свое время были созданы алхимиками. Как и ныне существующие яды.

Я перевела дыхание и улыбнулась. Интерес завоеван, надеюсь, им так же, как и мне, понравится алхимия. Ну или хотя бы под конец года они смогут отличить лист архы от почек ногоры.

— Напоследок скажу: не ослабляйте своего внимания не только на моих уроках, но и за пределами Мани. И выбирайте уже сейчас тех, с кем в будущем возможно будете наемничать по стране, если решите не идти на службу короне. Без напарника странствующий маг долго не живет, поверьте многовековому опыту из истории. У вас же кажется, преподаются отдельной темой знаменитые маги мира? — некоторые кивнули, и я продолжила. — Помните даты жизней тех, что ходили в одиночку? Именно, шестьдесят лет — самый старый. И то, потому что эльф. Был. Это целителям, предсказателям да различным теоретикам с артефакторами и телепортирующими хорошо, они никуда не уезжают в принципе, им и не нужно. А таких среди вас явно меньшинство. Интересно, кстати, а кто-нибудь специализацией алхимию взял? — дружное отрицательное качание головой. Ну, тем лучше, не нужно будет отдельные, углубленные занятия проводить. — Значит, здесь тогда все? Отлично. Ректор как раз мне перед уходом ваш списочек составил, ого, вас ровно сорок, — я повертела свиток в руках. Спрыгнула со стола, запоздало убирая с него по законным местам ингредиенты для несуществующего противоядия и возвращая студентам магию. — Тогда пройдемся по присутствующим, нужно хотя бы знать вас в лицо, — думаю, с моей памятью одного взгляда хватит. — По произношении ваших личного имени и имени рода, поднимаете руку и говорите: "Я, Иннеяри из рода Кугара". Исключение составляют те, что живут в домах, семьях, кланах и прочих ячейках общества. Все понятно? Молодцы. Первый — Альдер из рода Белого Клевера.

— Я, Альдер из рода Белого Клевера, — молодой человек, сидящий посередине, на третьем уровне, поднял руку. Хм, однако здесь явно собрались по большей части детишки богатых родителей, потому что Белый Клевер — благородный род. Из круга приближенных к правителю человеческих земель. Вернее, одной из них.

Вообще, стран, население которых составляют в основе своей люди — три, Тарден, Гаенг и Ульханар. Маня располагается в первой, самой густонаселенной и развитой. У эльфов имеется два государства: Ингенари и Эльрандина, в последней находится Эма. Оба государства размещаются на территории древних лесов Тхеньяр и Зурчеир соответственно, но у Ингенари на севере и западе имеется выход к Сизому морю. Вампиры живут в своей Шальссерской Империи, прилегающей с северо-запада к Ингенари, с юга к Ульханару и с востока к Гаенгу. Еще кусочек Империи граничит на севере с Укх-Уруком, где обитают тролли, и на юго-западе с Шаэ-Юинь, населенном таинственными Шарх-Нэ, в просторечье прозванными зверолюдами. В отличие от оборотней они не имеют второй ипостаси, но их тела могут содержать в себе черты и способности разных зверей. Кажется, они, как и двуипостасные, разделены по семьям.

Почти посередине нашего континента, названного Кассан, располагается Великая горная цепь, внутри которой обитают горные гномы. Степные гномы живут племенами за ней, по соседству с кочевыми орками, гоблинами и кланами оборотней, которые объединены под одним князем. Это Загорские земли, иногда называемые Пустошью, у них четкой границы нет, только оборотни наконец выделили свои рубежи, назвав княжество Ольсовским. Но у двуипостасных вообще иерархия необычная, чтобы ее расписать, понадобится не один десяток листов. Русалки и василиски живут на востоке, за Гуангским морем, к которому с противоположной его части прилегает Гаенг. Обе расы живут на территории одной страны, Сстреи, власть у них принадлежит восьми Старшим, половина из которых — русалки, а другая — василиски. Фейнссолен заселяют соответственно феи, существа весьма нелюдимые, на их землях, как в северной части Темных Земель и Тардена, очень холодно и снег не сходит даже жарким летом. Только Роща Фей вечно белая не из-за снега, не проникающего на ее территорию, а из-за белоствольных деревьев-великанов, Дгансов. Самая восточная часть Кассана, омываемая Восточным океаном, принадлежит угальте и тетранам, "огненным духам" и "духам воздуха", населяющим Теткаарн. За сим оканчиваю маленький экскурс в географию и расы Кассана и возвращаюсь к перечислению учеников.

— Шестнадцатый, Сиан-Хэ из семьи Тинь-Шаэ, — ого, зверолюд, да еще из правящей семьи! Богиня Адэра, здесь обычные ученики вообще есть? При моем обучении богатеньких детишек было самое большее — два на поток. Как бы ректор ни старался озолотиться на желающих обучаться магии, пусть даже бездарных наследниках влиятельных семей, но никто не доживал до четвертого-пятого курса, отсеивались за неспособностью. Неужто, магов в обществе сильных мира сего и в самом деле становится все больше? Дед говорил, что четыре тысячелетия назад магически одаренных среди людей практически не было, да и сама магия была развита слабо, даже помещения освещались обычными свечами. Сейчас такой способ только в самых глухих деревнях сохранился, и то, за неимением собственных магов. Магическая энергия просто витала в пространстве, и первыми использовать ее наловчились демоны и эльфы. Но вернемся к нашим студентам. Зверолюдом оказался тот самый парень, что, не шелохнувшись, просидел все представление. Темно-русая косица с выбившейся прядью, касающейся левой скулы. Черты острые, звериные, взгляд прирожденного охотника. Глаза, если мне не изменяет мое идеальное зрение, с вертикальным зрачком. А так же ушки заостренные, с кисточками на концах, и загорелая кожа в наличии. Ну, точно, классический разбиватель девичьих сердец. Ах да, еще атлетическое телосложение упомянуть забыла. Хотя, при такой-то внешности да при условии, что он Шарх-Нэ, легко можно догадаться — сложен не по-эльфийски. Сиан-Хэ лениво поднял руку:

— Я, Сиан-Хэ из правящей семьи Тинь-Шаэ, — киваю и продолжаю диктовать имена учащихся. Я и сама знаю, что Тинь-Шаэ — имя семьи императоров Шаэ-Юинь. Интересно, кто-нибудь здесь есть обычный, лишенный огромного груза наследства на своих плечах?

— Двадцать первый, Яштек из ро... Яштек, — удивленно приподнимаю бровь: у мальчика не было имени рода. Та-ак, похоже, нашла я паренька из простых, легок на помине! Мальчику, согласно данным, девятнадцать лет, значит, поступил в Маню раньше положенного. Обычно до шестнадцати будущие маги наравне с простыми людьми в немагических учебных заведениях точным и естественным наукам обучаются (я — исключение, меня мама на пару с дедом обучили этому самостоятельно), а этот, похоже, только базовое образование получил и сразу сюда. Магические академии, в отличие от немагических школ (исключая базовую) практически везде в Кассане бесплатно обучают одаренных студентов. Наверное, мальчик очень беден, вон, даже мантия в заплатках, хотя починка учебной одежды в Тардене стоит не больше десяти медных. Яштек был тем самым, кто кричал, что у него семья некормленая без него останется.

— Я, Яштек, — вьющиеся каштановые волосы до плеч и уставшие серо-голубые глаза. Лицо бледное, тонкое, худое. Недоедает-то он почему? Завтрак и ужин ведь в Мане бесплатные. Что ж, ладно, не мое это дело, не я ими руководствую, а обучающий истории магии. Тот из трех, что рядом со мной в своем кабинете сейчас урок ведет.

Дальше снова дети из высших слоев общества. Тридцать третий и тридцать четвертая — парень и девушка, оказалась близнецами, из обычной купеческой семьи. У родителей, родом из Ульханара, имелись связи с моим папочкой, — он и отец близняшек обучались вместе в Мане много лет назад. Сальга и Нолгак из рода Кьявар приветливо улыбнулись, однако, пусть они и старше, учитель здесь я, поэтому такие вольности на уроке позволить себе не могу. Вот после занятий — запросто, хотя я и видела их всего пару раз, причем второй — сейчас.

— Тридцать девятая, Намила из рода Дольте.

Второй по древности и значимости род после правящего в Тардене. Намила... похоже, та самая единственная дочь главного придворного магистра, Адаранга из рода Дольте. Интересно, она хотя бы вполовину, как ее отец, сильна?

— Меня зовут Намила Дольте, — на Гаенгский манер представилась брюнетистая барышня, то ли человек-вампир, то ли вампир-человек. Кажется, я уже задавалась этим вопросом.

— Я просила представляться иначе. Впрочем, если вы до сих пор этого не поняли в силу своих умственных способностей, то я Вас прощаю, — как-то грубовато прозвучало, но, вроде подействовало. Ладно, остался последний. — Сороковой... — в этот момент со стороны аудитории обучающего истории магии что-то громыхнуло, и, не прошло и десятой пятерика, нос уловил сильный запах гари. — Так, всем оставаться на своих местах! — с этими словами я выбежала в коридор, уже наводненный черно-серым едким дымом, а оттуда в кабинет. Глаза мгновенно заслезились, поэтому пришлось наскоро созданной воздушной волной расчищать от дыма дорогу. Студенты выбегать не спешили, что было крайне подозрительно.

— Морэ Иззель! Что произошло? — двигаясь по направлению к кафедре, вернее, тому месту, где она теоретически должна была быть, я попутно магией открывала все окна и воздушной стихией сгоняла черный дым наружу. Толпа пятикурсников, среди которых обнаружился и сын Владыки (уж не он ли замешан в случившемся, слишком виноватое у него лицо), окружила почерневшую от копоти кафедру морэ Иззеля. Увидев меня, студенты расступились, пропуская к не менее черному телу, лишь отдаленно напоминающему пожилого угальте. Мысленно перебирая возможные причины случившегося, я бросилась проверять пульс. — Морэ Иззель?!

Иззель тэк Хатта пробормотал что-то нечленораздельное, резко вдохнул, и, закашлявшись, открыл глаза, пылающие огнем в самом прямом смысле этого слова. Огненный дух, не смотря на название, именно духом фактически не был, его огненное происхождение выдавали лишь красноватое лицо, сейчас поседевшие, но раньше — огненно-рыжие волосы и глаза с овальным зрачком и словно горящей радужкой во весь глаз. В обычном состоянии она черная, настолько, что неотличима от зрачка, однако, в приступе гнева, злости или других ярких эмоций кажется, что в глазах тэк Хатта горит алое пламя. Остроконечные оттопыренные уши, раздваивающийся красный хвост, заостренный на концах, и шестипалые конечности с длинными темно-красными острыми ногтями так же не давали возможности спутать его с человеком. Морщины испещрили лицо обучающего истории магии уже давно, а сейчас к ним прибавился злобный оскал, да и глубокая складка меж бровей не сулила студентам ничего хорошего.

— Кто это сделал?! Ихштары краснозадые, гоблина копыта, кто посмел?! — маг вскочил, обвел взором притихшую толпу и остановил взгляд на сыне Владыки. — Снова ты, Гитхен? — хвост угальте яростно молотил по черным бокам, а в глазах горела раскаленная магма.

— Нет, что Вы... как мог я сотворить что-то подобное? — а сын Владыки умеет профессионально лгать! Словно и вправду не он, хотя, раз обучающий сказал "снова", то подобное явно не в первый раз. Возможно, только не в таких масштабах.

— Ну да, тебе бы силенок не хватило такую волну создать! Небось, дружков своих подговорил? Альсет, Нискан, вы?! — он перевел взгляд на тех парней, что задирали юношу в обеденной вчера за ужином. Нет, эти дружками быть не могут, значит, имеет место что-то гораздо более глубокое. Может быть, если только предположить, что Гитхена (ну, хоть ему додумались имя на человеческий лад переиначить) действительно задирают здесь, то можно так же догадаться, что его еще и подставляют, потому как моя интуиция говорит мне, что виноваты именно нагло ухмыляющиеся Альсет и Нискан. Теперь встает вопрос: а почему же этот высший демон, сын самого Владыки, настолько слаб, что дает помыкать собой каким-то людям? Демон просто не смог бы играть добрячка, да еще столь искусно, на протяжении пяти лет. Слабака — возможно, со скрипом в стиснутых зубах, если Владыка велел. Но менять саму суть и природу демона не сможет даже он. В любом случае, Гитхен придумал бы способ отомстить этим парням на протяжении этих пяти лет так, что хоронить их пришлось по частям. Да и не станет демон отнекиваться от совершенного им проступка, не в их это природе. Что-то здесь не так, только не время сейчас об этом раздумывать. Вот когда закончится весь этот бедлам, вернусь к данному вопросу за тарелочкой любимых блинчиков с курицей и... что-то опять меня не в ту степь понесло! Завтракать нужно было.

Обучающий истории магии тем временем просвещал студентов о том, как устал он от этих постоянных издевок, насмехательств и неподобающего поведения на уроках.

— Морэ Иззель, — попыталась я вклиниться в этот бессвязный монолог, где угальте уже жаловался на то, что его и так жена-фея до нервного срыва каждый день доводит своими истериками и капризами. — Что же все-таки произошло?

— Что произошло? — он даже замолчал на мгновение. — Эти копыта гоблина решили проверить, горю ли я в живом огне! Меня, заслуженного обучающего...

— И как, горите? — с неподдельным любопытством спросила я. Правда, тут же исправилась. — Хотя сама вижу, что не горите... — и, когда глаза учащихся и обучающего одинаково удивленно округлились, мои щеки порозовели от стыда. Голова моя глупая, как я могла такое сказать, я ведь уже не студентка! — Ой, то есть, это очень нехороший и непростительный поступок! Они должны быть наказаны...

— Хватит! — тэк Хатта вскричал, поднимая правую ладонь вверх. — С меня хватит! Я ухожу. Ноги моей больше не будет в этом месте!

— Морэ Иззель, простите меня...

— Дело не в Вас, обучающая Иннеяри, я просто не выдержу больше этих издевательств. Все, мне пора на покой, я и так шестьдесят семь лет потратил на обучение этих неучей! — и, с этими словами, угальте вышел из аудитории, на ходу очищая себя заклинанием. Очистилась, впрочем, только одежда.

— Ну и даете же вы!.. — пробормотала я, когда за Иззелем тэк Хатта закрылась дверь, так, чтобы все присутствующие студенты услышали. — А мозгов у вас не так уж и много, раз до сих пор не знаете, что существа, по преданиям, созданные из живого огня, в нем не горят. Лишь цвет их кожи меняется на время, — студенты молча переглянулись, не пытаясь, впрочем, роптать, поэтому я уже громче спросила. — Надеюсь, сможете просидеть до конца урока в тишине одни? — Невнятный гул в ответ. — Не слышу! — усиленным голосом проорала я. Когда пятикурсники ответили внятное "да", я все же решилась оставить их одних. В любом случае, натворить что-нибудь еще они вряд ли успеют. — Так-то лучше! В таком случае, я пойду за обучающим Иззелем, возможно, его еще можно вернуть, — у меня историю магии преподавал другой учитель, но, от друзей я слышала, что морэ Иззель замечательно рассказывает и объясняет материал, а на контрольных его можно легко списать. Так что ребята еще не знают, что теряют, мой обучающий являлся грозным василиском, у которого даже дышать нужно было бесшумно.

Выйдя из аудитории, я быстрым шагом пересекла несколько коридоров, оказавшись перед входом в кабинет ректора. Если угальте решил уволиться, то он должен быть сейчас здесь. Дважды постучав, вошла. Морэ Иззель действительно оказался у ректора, вот только я опоздала: он уже подписал соответствующие бумаги.

— И кто же будет заменять Вас? — спрашиваю, глядя, как на глазах обучающий меняет цвет кожи на привычный светло-красный.

— Магистр Ольте распределит между оставшимися обучающими. Прошу простить за предоставленные неудобства, магистр, — эльф кивнул поклонившемуся тэк Хатта, и тот вышел.

— А как же седьмой курс? Он был их руководителем... — морэ Иззель сказал, что ректор отдаст этот курс кому-то из оставшихся обучающих. Вот только кому? Ответ на этот вопрос уже маячил где-то в подсознании, но я постаралась отогнать шальную мысль. Не может же мне не везти столько дней подряд?

— Ну, из тех преподавателей, которых можно занять, есть только ты, Иннеяри, — эльфийские уши дернулись в такт этим словам. — Ты не особо загружена, а прибавка в виде двухсот восьмидесяти золотых никому не повредит. Сегодня же можешь проинформировать учащихся седьмого курса об этом. Думаю, они обрадуются.

Видимо, может.

— О да, так же, как и я. Что ж, тогда я пойду... обрадую их, — слегка поклонившись, медленно выхожу из кабинета. Руководство над потоком в мои планы совсем не входило.

Перед тем, как зайти в свой кабинет, заглянула к пятому курсу: их на месте не обнаружилось, возможно, решили скоротать оставшееся время до звонка в обеденной. Н-да, никакой дисциплины! Интересно, как мой поток себя повел?

При моем появлении тихий шепоток затих, почти все студенты сели идеально ровно. Молодцы какие! Я улыбнулась и прошла к своему месту, села на стол (кстати, надо будет в свободное время не забыть раздобыть где-то стул) и проникновенным тоном начала:

— Уважаемые старшекурсники, вынуждена сообщить, что очередная шутка со стороны ваших младших товарищей оказалась последней каплей для почтенного морэ Иззеля. Он не далее, как полтора пятерика назад навсегда ушел из Межрасовой Магической Академии Нумизникуса Яростного.

Послышались недоуменные и недоверчивые возгласы.

— Но и это еще не все! — гул недоуменно смолк, а я тяжко вздохнула. — Так как морэ Иззель был вашим руководителем, и теперь вы, соответственно, остались без него, вышестоящим руководством было принято решение назначить вашим новым куратором меня, по несчастливой случайности оказавшуюся рядом.

Наступила пораженная тишина.

И на этой веселой ноте зазвучал звонок.

Глава третья. Об устройстве Мани, нерадивых студентах и вреде женских посиделок с вином.

Я мрачно оглядывала притихших студентов. Они не менее удрученно поглядывали на меня. Предупрежденные на перемене своими старшими товарищами, пятикурсники встретили свою новую обучающую алхимии в полном внимании: ни одна часть аудитории не оставалась без их тщательного осмотра в ожидании какой-нибудь пакости от меня... а что я? Я же понимаю, что второй раз детишки на такое не поведутся, поэтому снова проворачивать что-то подобное не буду. Пока не буду.

— Удачных суток вам, дорогие учащиеся, — с улыбкой произнесла я. Не могу утверждать, что улыбка вышла милой, в свете последних событий она могла оказаться очень даже кровожадной. Так ведь из-за них же мне теперь придется за седьмой курс отвечать, между прочим! — Для вас алхимия стала известна в прошлом году, поэтому у меня еще есть шанс довести ваши знания о ней до пристойного уровня. Итак, для начала я хочу проверить ваши познания в данной науке, поэтому доставайте чистый свиток размера два (А4, — прим. авт.) и впишите туда свои имя и имя рода. В правом верхнем углу. Будет тест, если кто не понял.

Вообще, идея провести тест была описана в книге, принесенной ректором на перемене между первой и второй лекциями. Книга была написана для обучающих, вступающих в свою должность не в начале изучения их предмета учениками. Набросав на свитке пятьдесят вопросов по различным темам, которые уже должны были изучаться ими в прошлом учебном году и начале этого, я решила провести перекличку в конце лекции.

— Ставьте цифру один, и, через точку, еще одну цифру, от одного до пяти, означающую выбранный вами ответ. И так далее, в столбик. Все всё поняли? — грустные кивки. — Отлично, начинаем! Первый вопрос: Алхимия — это. Первый вариант ответа: наука, изучающая природу и свойства магических кристаллов и элементов. Второй: наука, изучающая зелья, их создание, применение и свойства. Третий: наука, изучающая природу и свойства металлов и не металлов. Четвертый: наука, изучающая преобразования чего-либо, как таковые. Пятый: все определения верны.

Студенты, все как один, удивленно взирали на меня. Вроде бы, вопрос легкий, но кажется, что и с подвохом. А подвоха нет, алхимия, к сожалению, охватывает все вышеперечисленное, поэтому и считается такой сложной. Может, поэтому и заниматься ей, кроме как для расширения кругозора, никто не хочет, алхимиков по пальцам можно перечислить, их даже меньше, чем магистров. Не удивительно, что меня фактически без собеседования сюда взяли, учителей-алхимиков не осталось почти, я всего пару знаю, и то, один моим обучающим в Мане был и теперь уволился. А второй в Эме преподает, без помощников, как у остальных эмовских преподавателей. Кстати, устройство у академии весьма интересным оказалось, я, когда училась, маленькой была, поэтому о таких вещах и не задумывалась особо, знала только, что вид обучения на две ветви делится: практическую и теоретическую, но, оказывается, все гораздо сложнее. Это не Эма, где во всех хитросплетениях запутаться можно, кроме ректора есть еще куча деканов и их помощников по каждому из направлений, и выбирать нужно только узкую специальность (я, естественно, выбрала алхимию), на которую основной акцент и делается. Маня в сравнении с ней напоминает скорее школу, как Школа Боевых Искусств, изучающая помимо теоретических предметов различные виды боя с оружием и без, исключая магию. И то, в одном из направлений имеется обучение магии изменения, правда, не на нашем уровне. Или Школа Изящных Искусств, только там побольше ветвей: актерская, художественная, музыкальная и танцевальная. И они меньше, чем у нас, перекликаются. Но все это — не основная школа, где всем наукам уделяется равное количество времени, у нас, например, некоторых дисциплин и не встретишь, чистописание или арифметика проходятся исключительно при базовом обучении и обучении в основных школах. Более детально они рассматриваются лишь в Школе Экономики и Банковского дела. И там их иначе зовут, к тому же еще и на несколько видов разделяют.

Маня же находится под строгим управлением магистра Ольте, и все важные документы, в том числе и о приеме на работу, должны подписываться лично им (но последние предварительно проходят проверку). Остальные документы и прочие "бумажки" подписываются его помощником, которого в настоящее время нет. Но не думаю, что без него морэ Ольте надолго протянет, поэтому скоро он должен появиться. У помощника в подчинении имеется заведующий хозяйством, в подчинении которого, в свою очередь, находится весь остальной, не обучающий персонал: повара, уборщики, библиотекарь и прочее множество обычных работников. Магистр Ольте, помимо помощника, напрямую заведует так же главами двух направлений, ответственными за весь обучающий состав своей ветви. Ветви между собой перекликаются, и, если ученик имеет малый магический потенциал, то он может выбрать теоретическое направление, где серьезных практических занятий почти нет, а некромантия, магия изменения и восстановления даже не изучаются (разве что в качестве факультативов). В свою очередь, предпочетшему практическое направление, предсказания не даются вообще, а артефактология изучается всего два года. Остальные науки проходятся студентами в любом случае, но в разных соотношениях. К тому же, после третьего курса идет выбор специализации, и ученик может взять за основу любую магическую науку, которая значится в его направлении. С четвертого курса внутри потоков, состоящих исключительно из людей, выбравших одно направление, образуются небольшие группы, в свою очередь состоящие из людей с одной и той же специализацией. Причем, в такой группе может находиться даже всего один человек, для него все равно составят отдельное расписание. Общие предметы поток будет посещать вместе, но, например, группа, избравшая приоритетом некромантию, на данный предмет будет ходить в свое отведенное время, занимаясь отдельно. Поэтому, видя, что передо мной сидит не тридцать семь человек, а тридцать шесть, было несложно догадаться, что один из них взял за основу алхимию. Интересно, кто же этот счастливчик, на которого мне отдельно придется тратить время, давая более серьезную программу? Может, есть надежда, что этот человек просто заболел?

— У вас кого-то не хватает, кто это? — спросила я, обводя взглядом аудиторию.

— Гитхен решил спецом алхимию взять, — заявил один из них, вампиренок. Даже так...

— Ясно. Вернемся к тесту. Вопрос двадцать первый. Основное свойство решуйчатка — это...

Обеденный перерыв прошел за проверкой работ однокашников Гитхена, явно знакомых с алхимией крайне отдаленно. Самое большое количество правильных ответов оказалось у Майры из клана Дайдлан: двадцать девять. Вампирский, кстати, клан, причем весьма влиятельный, на ядах специализируется, поэтому не удивительно, что больше всех набрала. А дальше, с большим отрывом и уже куда кучней в плане количества верных ответов идут остальные работы. Н-да, и что мне делать? С азов начинать? Добрая половина на первый-то вопрос неверно ответила...

Двум потокам с четвертого курса, пришедшим друг за другом, и следующим за ним еще одним потоком с того же курса, но с теоретического направления, я зачитала вводную лекцию и показала пару известных алхимических фокусов. На превращение меди в "золото" студенты отреагировали крайне бурно и сразу попросили научить, хотя я всего-то к ней цинка добавила, в алхимическом шаре сплавила в нужных пропорциях и томпак получила. Завершающим штрихом быстренько сварганила зелье локальной невидимости и на себе применила, опустив в него руку. Оно времени много не требует, но вот точности... пожалуй, когда на седьмом курсе будут, научу их его изготавливать, как одно из самых технически сложных. Кстати, никто с четвертого курса спецом на алхимию не пошел, вот и удивляйся потом, почему нас так мало? Оттого и мало, что никто не знает, что это за зверь такой, алхимия. Ее ведь с четвертого курса только начинают изучать, и старшекурсники младших запугивают, говоря, что алхимия — самый страшный предмет из всех существующих, и даже некроманты со своими трупами с ней не сравнятся. А так же, что не каждый обучающийся этой науке хотя бы год выдержит, многие и до конца семестра не доживают. Мне тоже когда-то так сказали, вот только не учли, что меня после таких слов алхимия лишь еще больше заинтересует. Так что я специально сразу же документы на нее подала... и не пожалела!

Помимо меня ее выбрало еще трое моих однокурсников, видимо, не поведясь на байки старших. Один, и вправду, не дожил, добавил случайно корень ястры в большей, чем надо, дозе в снотворное и не проснулся. Вторая, как я узнала, уже будучи в Эме третий год, была убита. По слухам — по приказу мужа женщины, пленившей его с помощью любовного зелья, купленного у одногруппницы. А Третий решил изучать свойства темных кристаллов, согласно книгам обладающих сильной черной энергией, и, как мне сообщили около года назад, вскоре сошел с ума и умер от им же самим приготовленного яда. Яаранг его звали, мой лучший друг, и моя первая любовь... да-да, мне тогда было четырнадцать, а ему двадцать три, но я надеялась, что когда подрасту и перестану походить на мальчугана с косичками, он обратит на меня свой взор. Любовь, вскоре после длительного пребывания в Эме, прошла, но все равно мне было грустно от того, что Яаранг столь рано и безызвестно закончил свою жизнь. В итоге из всех, с кем мы вместе учились алхимии, осталась одна я.

Что ж, не будем о грустном, потому как у меня сейчас начнется последнее на сегодня занятие, с многоуважаемым сыном Владыки. Ну вот, получается, снова о грустном... а я ведь еще и не поела, завтрак пропустила и обед, надо хотя бы на ужин потом сходить. Мои размышления прервали стуком в дверь аудитории.

— Извините, можно войти? — тихонько, так, что я еле услышала со своим-то более чем хорошим слухом, спросили из-за двери. Вернее, дверь была приоткрыта, а из-за нее выглядывала темная макушка коронованного демоненка.

— Можно, только мы не здесь заниматься будем, нам столько свободного пространства не нужно. Пошли в лаборантскую, — сообщила я, спрыгивая со стола. Стул я как-то забыла принести, поэтому все лекции либо ходила, либо сидела на кафедре.

— А теперь говори мне правду, только правду, и ничего кроме правды! — едва за нами закрылась дверь, я заперла ее и поставила на лаборантскую щиты от прослушивания и (на всякий случай) подглядывания.

— О чем Вы, морэ Иннеяри? — испуганно спросил Гитхен.

— Не бойся, — я постаралась смягчиться, потому что парень явно в дурачка не играет. — Я знаю, кто такие ты и твой дядя, морэ Иянгхар. Нет, я не собираюсь вас разоблачать, — тут же подняла руки ладонями к нему, едва увидела панику на его лице, начисто лишенном всего демонического. И это, если учесть, что все демонские иллюзии для отвода глаз представителей иных рас на меня не действуют.

— Тогда зачем же Вам я? — успокоился демоненок на удивление быстро. Подозрительно на него глянув, обошла Гитхена и остановилась за его спиной. — Что-то случилось? — уточнил он, недоуменно переводя глаза с меня на то место, куда был обращен мой взор.

— А где твой хвост? Или тебе и без него хорошо балансируется? И крылья, и демонический вид? Папаня... э-э, Владыка спрятал или дядя помог? Мой дед говорил, что это не так-то просто в подпространство запихнуть.

— У меня их нет пока что, — признался парень, грустно глядя на меня. Это как так? Свой вопрос я озвучила. — Моя демоническая природа во мне спит. Па... Отец и обряды проводил, и к жрецам бога Ночи обращался за помощью. Но ни то, ни другое не помогло, и жрецы предложили просто ждать, пока не пробужусь. Только я и не знаю, как это сделать, я в себе ничего особого и не чувствую.

— Надо же, какая разговорчивость для высшего, — заметила я, пораженно на него глядя. Таких случаев за всю историю у Высших демонов на территории Стракхнаргархса было всего два. И никто из них демоном так и не стал. Просто их демоническая сила продолжала спать, как спит, например, во мне.

— Я не высший... у меня даже кровь красная! И в магии у меня предрасположенность к построению стихийных заклятий, а те, что требуют возможность управлять Тьмой или чистым Светом попросту не даются.

— Так тебя поэтому сюда... сослали? — я не просто удивлена, я в полнейшем изумлении! И даже как-то жаль мне его стало. Парень тем временем продолжил говорить. Похоже, выговориться ему было необходимо. Пока он рассказывал, я успела усадить его за небольшой столик у окна и поставить завариваться чай с ромашкой.

— Да, направили... дозревать подальше от других, несведущих демонов. Отцу, видимо, не хотелось опозориться перед ними. Я его понимаю, конечно... — он помолчал. Я села рядом и с участием уставилась в его серые, словно небеса во время снежной бури, глаза. Большие, ясные и менее холодные, чем у его дядюшки. — Я хотел выбрать теоретическое направление, но отец настоял, чтобы я закончил практическое, на любой из специальностей.

— Постой, но зачем тогда здесь твой дядя? Чтобы смотреть, как ты учишься? Это же глупо, посылать сюда столь важную особу ради этого... — теперь вообще не понятно, для чего Иянгхар прибыл в академию. Ответ не заставил себя ждать:

— О том, что я... м-м, недодемон, знают лишь пятеро: я, отец, моя мать, старший жрец Ночи и Иянгхар-сэ (сэ — уважительная приставка у высших демонов к лицам мужского пола, — прим. авт.). Жрец сказал, есть надежда, что истинный я пробужусь, поэтому необходим тот, кто сможет в этот момент оказаться рядом и проконтролировать процесс... пробуждения. К тому же, он сообщил, что я буду нестабилен первые несколько суток: не смогу осознавать что, где и почему.

— Как все оказалось... сложнее, чем я думала, — я задумчиво постучала ногтем по столешнице. — Я-то уж решила, что ты просто слабак, раз даешь всем себя задирать. К примеру, те два парня на тебя все свалили, а я потом фон магический проверила, и это с их стороны волшбой разило. Вернее, от свитка живого огня, находящегося у одного из них. И где только раздобыли, — я разлила чай по кружкам и достала из воздуха вазочку с сушками, стащенную у поварихи. Она их вечно себе к рукам прибирает и в тайничок в кладовке с мукой прячет. Я еще на первом курсе о нем узнала и, похоже, с тех пор ничего не изменилось.

— У Нискана отец рунописцем работает, специализируется на боевых свитках. Нис у него украл.

— Вот он... негодяй! А почему ты морэ Иззеля не предупредил? Мне из-за тебя теперь еще и седьмой курс курировать, я даже не представляю, как справлюсь. Учить-то вас, неучей, нелегко оказалось... эх... — я уставилась в окно. Поздняя осень обещала ранний снег. Пока еще за окном уныло барабанит дождь, орошая ледяными каплями дворик Мани, но листва на деревьях уже почти вся опала, и лишь пожухлая трава все еще желтеет под слоем гниющих листьев. Сильные порывы с каждым разом усиливающегося ветра периодически меняют направление падающей воды, заставляя ее с силой врезаться в окно.

— А как тебя на алхимика-то угораздило пойти? — спросила я, делая небольшой глоток горячего успокаивающего чая. Демоненок, в смысле, Гитхен, сделал то же самое, только смотрел почему-то на меня. — Пошел бы на бытовую, там всяко легче, даже неуч справится. У меня тебе легко учиться не получится.

— Просто эту специализацию больше никто не выбрал. Так я хоть смогу спокойно поучиться. К тому же, меня алхимия интересует.

— Правда? — я ухмыльнулась. Посмотрим, чего ты стоишь. — Тогда пройди-ка один тестик, вот тебе текст, от руки, но, думаю, ты поймешь. Обведи кружком правильные ответы, — протягиваю ему исписанные вопросами для пятых курсов листы. — Сейчас узнаем, что ты можешь, а со следующего занятия начнем учиться по полной, я постараюсь научить тебя всему, что знаю сама, — я предвкушающе улыбнулась, но Гитхен почему-то не испугался. Наоборот, едва я вручила ему карандаш, он тут же активно начал обводить кружками ответы. Через пару пятериков мне были возвращены листы, в которых оказалось...

— Ни одного неправильного! — я восхищенно посмотрела на смутившегося от подобного взгляда демона. — Ты просто молодец! — не сумела сдержать чувств и, перегнувшись через стол, обняла его. Потом, правда, отстранилась и, все еще улыбаясь, вернулась на стул. — Извини, но так получилось, что ты единственный, кто настолько хорошо ответил. Хотя, ты ведь уже второй год углубленно занимаешься, так что, наверное, не удивительно.

— Ну, я вообще-то всю программу сам учил, а вот практику отрабатывал с редкими заменяющими, так что она у меня сильно хромает...

— Это ничего, где есть хорошие знания по теории, с практикой проблем почти не возникает, — я довольно откусила третью сушку. Парень (не могу я его, как взрослого воспринимать, у него такое невинное лицо!), в отличие от его дяди, оказался просто замечательным, поэтому, когда прозвенел звонок, я нехотя убрала вазочку с чашками и пошла с Гитхеном к выходу. На сегодня у меня занятия закончились, поэтому я попрощалась с юным алхимиком и закрыла аудиторию. Решив, что привести себя в порядок мне не помешает, направилась к себе в комнату, чтобы уже оттуда пойти на долгожданный ужин: тремя сушками, как ни старайся, не наешься.

Одев темное закрытое платье из тонкой шерсти (к концу лекций я стала серьезно подмерзать в своем легком наряде), и поправив волосы, спустилась в обеденную, где уже сидели почти все студенты и преподаватели. Не хватает только Иянгхара, Санга, что обучает артефактологии, и морэ Ольте. Последний, впрочем, через пятерик появился в дверях на пару с высшим демоном. Едва они вошли, в зале стало тихо. Вот она, сила репутации великого магистра магии изменения, морэ Ольте, прозванного немногочисленными выжившими "Кровавый Эльф". Страх перед его силой можно понять: магия изменения — это не только иллюзии, телепортации (изменение пространства) или телекинез, но и трансформация структуры как таковая. И магистр Ольте в совершенстве овладел "кровной магией", позволяющей убивать людей за счет изменения самой крови своих врагов. Посредством силы, что срони телекинезу, этот эльф может нагревать (ускоряя движение молекул) или буквально вымораживать кровь бедных жертв, как ему вздумается. Согласно слухам, он может даже заставить человека двигаться против его воли, управляя током его крови. Мало людей смогли достигнуть подобного контроля над своей силой, но те, что сумели — представляли угрозу не меньшую, чем высшие демоны. Вероятно, поэтому магию крови вскоре запретили. Тем не менее, для почтенного Ольте из правящего дома Диарне сделали исключение. При условии, что он злоупотреблять своими способностями не станет, естественно, да только кто за этим следить будет?

Морэ Ольте и высший демон заняли свои места, и учащиеся с обучающими, повинуясь жесту эльфа, приступили к трапезе. Ужин, впрочем, продлился недолго, едва я успела взять в руки мисочку с жульеном, как в зал ворвался запыхавшийся и взволнованный морэ Санг.

— Магистр Ольте! — на ходу начал он, стремительно приближаясь к преподавательскому столу. — Случилось ужасное! — я хотела было спросить, мол, неужто и на нем решили живой огонь испробовать, Санг-то всего на четверть угальте, на него и подействовать могло... но прониклась моментом и молча ждала продолжения. — Гаяры Истарке исчез! — Вот ихштар! За столом воцарилась напряженная тишина. Ректор так вообще словно окаменел. Раздались удивленные шепотки. Студенты и часть обучающих не понимали, в чем дело, потому что "Гаяры Истарке" — название на древнем магическом языке, используемом для произнесения всех вербальных заклинаний. Однако ныне даже не проводятся занятия по его изучению. Я как-то в одном запрещенном для учащихся отделе библиотеки нашла старую, сильно потрепанную книжицу, оказавшуюся древнемагическим словарем. Слов было много, но я их выучила, исключительно на всякий случай. Украсть Черную Звезду... кто и, главное, как? По слухам, ее местонахождение охраняется не хуже, чем королевские покои, и путь туда знает только малое количество посвященных. Даже я лишь предполагаю, где она может быть запрятана: есть в одной из аудиторий тайный ход — если приглядеться моими кроваво-алыми очами, то за шкафом с книгами можно увидеть невидимые нити, оплетающие проход. Но на момент обучения здесь я даже подцепить узелок магической сетки, скрывающей вход, не смогла. Значит, украл кто-то знающий не только про тайный ход, но и про способ попасть внутрь. Либо же у этого кого-то было достаточно сил, чтобы просто взломать сетку. Я подозрительно посмотрела на неподвижно сидящего Иянгхара. Демон, почувствовав взгляд, косо на меня глянул, заставив поежиться и отвести взгляд. Да, этот мог, но только зачем? Магистр Ольте тем временем, приказав всем оставаться на своих местах, а паре преподавателей следовать за ним и морэ Сангом, вскочил и быстрым шагом направился к выходу из обеденной. За ним вышли магистр Эссоен, фея, преподающая рунопись и магистр Айян, вампир-некромант. Значит, это и есть посвященные. Странно, я думала, Иянгхар будет среди них. Хотя, он же недавно здесь, так что удивляться нет смысла. Выходит, если это он украл Звезду, то высший сам узнал о ходе... Нет, даже если это и он, его мотивы пока неясны. Демонам такая "безделушка" даром не нужна — и свои есть, насколько я знаю.

Еда исчезла со всех столов еще при уходе эльфа: сработало заклинание мгновенного перемещения, завязанное на нем — едва он входит, еда на столах появляется, а стоит ему выйти — исчезает. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как грустно взирать на выход, предполагая, чем сейчас могут заниматься ушедшие обучающие. Любопытство душило, как и желание поделать хоть что-нибудь, лишь бы не сидеть во все еще пропитанной ароматными запахами обеденной зале. Тишина сменилась перешептываниями не только среди студентов, но и между преподавателями. Только я да Иянгхар сидели в молчании: он, сложив руки на груди и с идеальной осанкой, взирал поверх голов обучающихся, а я, положив руки ладонями вверх на колени, чуть сгорбившись, уставилась на свои ногти.

Вскоре морэ Ольте вновь появился в дверях и объявил, что всем до конца разбирательств запрещено покидать территорию Академии. Затем при нас телепатически вызвал ищеек из Службы, которые не заставили себя ждать, явившись меньше, чем через пятерик.

— Они проверят каждую комнату, вплоть до спален, на предмет поиска. Господа, прошу простить за это вмешательство в ваше личное пространство, но дело серьезное. Похоже, на днях Черная Звезда, великий черный магический кристалл, не до конца нами изученный, был похищен, — мрачно сообщил студентам новость морэ Ольте. Иянгхар ничуть не удивился, что было тоже крайне подозрительно. Однако интуиция молчала, а ей я предпочитала доверять. И вот, пока двадцать пять лучших ищеек прочесывали Маню в поисках Звезды, учащиеся и обучающие оживленно смаковали столь большую новость. Меня к себе поманила взволнованная Шинара, видимо, для того же обсуждения.

— Ярусь, ты представь только, что происходит-то, — начала она, от волнения переходя на родной деревенский говор, — вот так внезапно, даже мужу весточку не отослать, что все хорошо... — магиня помолчала, но вскоре продолжила. — Мы же с тобой договаривались на сегодня вместе посидеть, а теперь и не знаю даже, получится ли. Надеюсь, они быстро закончат, и мы все-таки обсудим, как провели последние семь лет!

— Я тоже на это надеюсь, Нарусь, только сдается мне, что вещицу такой силы не так просто спрятать, и тому, кто смог бы это сделать, ищеек и опасаться-то не следует... Но на такое только маги уровня магистра способны, поэтому вряд ли ее здесь найдут. Мне вообще кажется, что ее уже вынесли за пределы Мани, глупо ее тут оставлять, слишком рискованно, — я передернула плечами. Холод проходил сквозь теплое платье, заставляя тело покрываться мурашками. Не люблю я осень. И зиму бы тоже не любила за ее трескучие морозы, но вид белых сугробов, переливающихся на солнце сосулек и деревьев под грудами блестящего снега наделял меня какой-то детской радостью и беззаботностью. Сразу хотелось пойти строить полукруглые баррикады и кидаться снежками или слепить снежную деву. Или просто смотреть из расписанного ледяным узором окна на это сияющее в лучах холодного солнца великолепие и греть руки у камина, ощущая себя в тепле. А падающий снег зимней ночью, освещаемый лишь выглянувшей из-за туч луной... я так по всему этому соскучилась, будучи в эльфийских лесах, куда ушастые с помощью своей светлой магии жизни не позволяют упасть даже одной снежинке.

В разговорах с Шинарой и мыслях о предстоящей зиме, настоящей, Тарденской, какая бывает только в северной его части, прошел час. Спустя это время в обеденной зале вновь появился магистр Ольте в свите из посвященных и ищеек. Последние тут же прошлись вдоль рядов студентов и мимо нас, постоянно что-то шепча и поглядывая на маленькие, тускло мерцающие зеленые кристаллы, подвешенные на серебряной цепочке. Кристаллы-индикаторы, начинают сиять вблизи большого скопления темной энергии неживого происхождения, — определила я. Рядом с Иянгхаром мигнул один, но демон тут же показал какой-то амулет из темного металла, и ищейки утратили к нему интерес. Что это такое — для меня осталось загадкой.

— Все чисто, морэ Ольте из дома Диарне, — сообщил один из ищеек. — Здесь Черной Звезды нет.

— Вот как... — эльф нервно дернул ушами. — Что ж, спасибо за помощь, надеюсь, вы свяжетесь с нами в случае обнаружения чего-то подобного.

— Естественно, — и ищейки ушли, столь слаженно и быстро, будто их здесь и не было.

— Внимание, студенты и преподаватели, — вновь заговорил морэ Ольте, — с этого дня и до конца поисков кристалла выход с территории Академии и связь с внешним миром только под мое личное разрешение. Всем спасибо, все свободны. Кроме обучающих. Вам необходимо быть в зале собрания через два пятерика.

Просто чудесно!

— Итак, — начал ректор, едва за последним из обучающих закрылась дверь, — как вы поняли, дело нешуточное. И, как бы мне ни хотелось, к сожалению, я не могу быть уверен, что кто-то из вас непричастен.

— То есть, любой из нас может оказаться преступником? — спросила магиня Лортэ, обведя взглядом сидящих за большим овальным столом, во главе которого восседал морэ Ольте, а по правую и левую стороны от него — Асшай и Иянгхар, отвечающие за свои направления. Надо же, этот демон еще и за всю практическую ветвь ответственен оказался. Магистр Ольте кивнул, — Ну так пусть тогда наш новый алхимик, Иннеяри из рода Кугара, нам поможет — создаст какое-нибудь зелье правды и даст каждому из нас выпить, а потом Вы лично проведете допрос.

Я едва сдержала смешок: эта эльфийка явно алхимию не учила, иначе бы знала, что сие не представляется возможным. Ну, только если она согласится лично проспонсировать приготовление тридцати двух (по количеству преподавателей, исключая ректора и прочих рабочих, которые, между прочим, тоже могут оказаться причастными) зелий истины, которые делаются строго индивидуально, а общие компоненты являются редкими и дорогими. К тому же, например, на угальте, тетранов, василисков и русалок, зелье влияет крайне слабо, поэтому требуется тройная доза. Насчет Иянгхара я вообще не уверена, он же демон, да еще и высший, на него и вовсе может не подействовать. Впрочем, морэ Ольте, которого явно посетили схожие мысли, отрицательно покачал головой, дернув ушами.

— Не думаю, что это является возможным. Мы прибегнем к подобному способу лишь в крайнем случае. А пока внимательно смотрите и за детьми, и, к сожалению, друг за другом. А так же вам следует быть внимательными в отношении посторонних: их здесь быть попросту не должно. Если увидите кого-то подозрительного: задержать и привести ко мне. И еще, с сегодняшнего дня вводятся ночные дежурства, поэтому с двадцати двух часов по коридорам будут летать местные приведения, просветите по этому поводу курируемых вами студентов. Выход из спален как учащихся, так и обучающих тоже запрещен по наступлении этого времени. Ах да, те, что живут вне стен Академии, сейчас подойдите к морэ Яви, она ответственна за распределение комнат для преподавателей. На этом все. Всем спасибо за внимание, можете расходиться, — и ректор встал, сложил руки в замысловатом жесте и произнес заклинание вызова. После того, как перед ним возникло двенадцать приведений в одеждах разных эпох, магистр Ольте назвал им цель их вызова из глубокого загробного сна и попросил сообщать обо всех подозрительных мелочах. Призраки молча кивнули и растаяли. А мы с Шинарой, которой, похоже, придется временно спать у меня, пошли в направлении моей комнаты, решая, что будем делать дальше.

— Это же логично, Яри, — Нара улыбнулась, — я еще с утра у кухарки такое чудное вино взяла, пару бутылок нам, думаю, хватит! А то ночь предстоит долгая, всем косточки перемыть успеем...

— Боюсь, пары бутылок нам будет многовато, — к тому же, я еще и не ела толком, — ты хоть о закуске подумала?

— Конечно! Сыр мягкий и сыр острый. И еще немного сыра твердого.

— И все? Только сыр? — я вздохнула. Живот тоже заурчал как-то грустно.

— Да ладно тебе, мы же напиваться не собираемся, — Шинара ловко достала из воздуха две бутылки красного вина, потянула за ручку моей двери, — Ай, Яри, что ж так сразу в лоб-то! — подруга потерла вышеозначенную часть тела, в которую влетело мое защитное заклинание. — Дверь-то открой, я хоть холодной водой помою.

Я поспешно открыла ее, впустила магиню и зашла сама. Дверь мягко щелкнула, закрываясь, защитное заклинание снова активировалось. Надо будет его доработать, а то стукнет случайно неожидающего подвоха ректора, решившего провести плановый осмотр, и стукнут уже меня. И не факт, что по голове.

Когда еще ворчащая Шинара вышла из ванной, мы устроились за столом в гостиной, налили в бокалы вина и положили на тарелочку сыры.

— Ну что, за встречу? — улыбнулась боевая магиня, поправляя выбившиеся из прически пряди.

— За нее, — мы чокнулись, отпили вина, и начали разговор.

Нара поведала мне о том вечере на балу, когда ей признался смущенный, теребящий край рукава Ситгак, о свадьбе, о том моменте, когда узнала, что у нее будет три маленьких ребятенка, затем, после еще пары бокалов, последовали обычные истории из жизни обучающей практической боевой магии. Например, в прошлом году один умник решил доработать простейший огненный шар до некоей огненной стрелы, и все бы у него получилось, да только не учел он, что огненный шар — заклинание невербальное, требующее исключительно концентрации и магических сил. А вот огненная стрела — очень даже вербальное, и если огню форму стрелы еще можно придать самостоятельно, то вот задать направление полета без слов — увы, никак. Практиковал юный маг ночью, пока не видит никто, дабы уже с завершенным изобретением предстать перед обучающими. Поэтому, когда Шинара вместе с морэ Лортэ утром вошли в зал, то были "немножко" поражены: все стены оказались в черных разводах, на полу дымили выемки, словно туда упал какой-то снаряд. А незадачливый адепт, сидя на уже не имеющей стекла оконной раме, отбивался из-под силового щита от большой, ярко сверкающей и крайне агрессивно настроенной желто-алой стрелы. Просто, когда вербальному заклинанию не задают направления, оно настраивается на ближайшую цель, которой и стал студент. Более того, то ли от испуга, то ли от незнания, но юный маг забыл оторвать стрелу от магической подпитки в виде самого себя, поэтому, даже после столкновений с предметами, стрела просто отталкивалась, меняла направление движения, восстанавливала в себе магию и летела дальше за слабеющим студентом. Ему еще повезло, что преподаватели пришли засветло, дабы подготовить полигон к занятиям по стихийной магии, иначе настигло бы парня в итоге его же собственное творенье. Ну, или просто высосало все магические силы и неизвестно, что хуже. Стрелу обучающие испарили, оторвав от подпитки и потушив водным заклинанием, а студента с помощью левитации сняли с оконной рамы (которая находилась на три человеческих роста выше пола, и как залез только), поругали и отправили к лекарям, подлечиться и отдохнуть.

— А заклинанием, кстати, Эльтан, наш теоретик, заинтересовался, поизучал, потом построил схему, вывел пару формул, усилил и сдал готовый свиток со всеми описаниями и текстом заклинания магистру Иянгхару, который это заклинание в присутствии комиссии блестяще продемонстрировал. И теперь оно есть в реестре боевых огненных заклинаний пятой-усложненной степени, — завершила свой рассказ слегка захмелевшая подруга.

— Ого, даже пятой... — оказывается, этот демон еще и магистр. Я осушила бокал и налила себе еще. — Да еще и... ик... усложненной... а что с тем учеником? За открытие новых заклинаний вроде много денег дают.

— Чтобы ему не обидно было, идея-то ученика, заклинание в его честь назвали, а деньги между морэ Иянгхаром и морэ Эльтаном поделили. Но морэ Иянгхар вроде как свою часть Эльтану отдал, сказал, что это же он основную работу проделал, магистр только исполнил.

— Как глупо, я бы себе взяла... а как заклинание-то зовется?

— Стрела Яштека, — припомнила Шинара, подливая себе и мне вина. Она уже тоже опьянела, но говорила пока вполне внятно.

— Ой, так это ж мой, — воскликнула я, резко наклоняясь к подруге, дабы поделиться с ней этой мыслью, но голова вдруг закружилась, и я повалилась обратно. — Бедненький такой, и недоедает почему-то...

— Так... ойк... некогда ему, он же на подработку вечером уходит, бедняга. И как учиться успевает только? — подруга снова икнула и захихикала. Я подумала, и присоединилась к ней. А потом начала жаловаться на жизнь мою тяжелую.

— А меня, представляешь, родители, ик, замуж против воли моей отдать решили! И как им не стыдно-то только? Родную... это... как ее... а, кровь, вот!

— Вот изверги! — возмутилась раскрасневшаяся подруга.

— И н-не говори, — согласно покивала я, от чего комната вокруг завертелась. — Ой, а вино-то кончилось!

— У меня еще бутылка есть, — и Нара щелчком пальцев открыла вторую бутыль с красной жидкостью. — Так ты поэтому сюда пошла?

— Ага! Думала, все хорошо будет, а тут этот... Иян... иенк... как же его, — я нахмурила брови, пытаясь выговорить имя. — Демон, короче! Высший! Молчи-и-и, если хочешь жи-и-ить — запугать меня решил! — я обиженно уставилась на дверь. — Спит себе, небось, а я тут боюсь лишний раз рот открыть! — я перевела взгляд на удивленную Шинару и заела обиду острым сыром.

— Это кто же такой нехороший мою Ярусечку обижает? — она грозно налила вина мне, а сама отпила прямо из горла. — Ух, я его, ойк...

— М-магистр этот... с-с тобой работает, ик, вм-сте, — я глотнула еще, от чего Нара слегка поплыла.

— Иян-нгхар, что ль?

— Он, он самый! — кивать я поостереглась, памятуя о кружащейся вслед этому действию комнате.

— У-у, нехороший т-тип! — подруга снова хлебнула из горла и крепко о чем-то задумалась. — А па-а-йдем ему мстить? — внезапно предложила она. — Вот ведь, а с виду т-кой... т-кой, ойк, как это, презе-зепре... зепрентабельный, во! Или прентазебельный? — она задумчиво посмотрела в потолок.

— Одним словом, демон! — мы слаженно кивнули, захихикали и, пошатываясь, пошли по направлению к выходу. — Ой, а в какой он комнате-то? Я ж, ик, не з-знаю даже...

— С-семнадцатая, вроде! Если что, пастчимся, проверим! — решила Шинара. Я согласно кивнула и открыла дверь.

— Тш-ш-ш, — я попыталась приложить палец к губам, но получилось почему-то к носу. Шинара послушно замолкла, оборвав свою пламенную речь на тему мести. — Смтри, там кто-то есть! Надо его обойти, а то н-ничего у нас н-не получится...

И мы двинулись по стеночке, тихонько ступая по ковру.

— Ойк, — Нара споткнулась, наступив на подол моего платья, — а пол здесь почему-то та-а-кой мягкий! — и она довольно разлеглась на нем.

— Эй, ты чего-о? — я повернулась, чтобы поднять подругу, — это же ворс! А ну вставай, — я потянула ее за руку, помогая подняться.

— Девушки, что вы делаете? — раздалось над моим ухом. Повернув голову, я встретилась с нахмуренным взглядом неизвестного мне человека. Прозрачного и синеватого.

— А-а-а!!! Призрак! Мамочки, — и я кинула на всякий случай самое сильное разупокоивающее заклинание. Получившееся только с пятого раза, но вроде вполне подействовавшее. Призрак исчез, оставив от себя только запах, который как после грозы. — Пойдем побыстрее, а? — Шинара уже встала, и мы быстренько добежали до самого конца коридора, где отыскалась нужная нам комната. Стена была заставлена различными растениями, расставленными на многочисленных полках, а справа от стены находилась необходимая дверь — с цифрой семнадцать. Слева от нее, рядом с цветами, на полу стояла огромная финиковая пальма в большом синем горшке.

— Ой, что-то мне нехорошо! — сообщила внезапно Шинара, оседая по стеночке к большому растению. Потом встала на четвереньки, переползла к пальме с другой стороны и, как бы спрятавшись за ней, удобно уселась, обхватив горшок свободной левой рукой. — Я лучше тут, ойк, пастрж-жу, вдруг, кто решит тебе помешать, а-а ты иди и выскажи ему все, что о нем думаешь!

Я с таким вариантом была категорически не согласна, поэтому, повторив маневр подруги, подползла к ней.

— Ты что, я одна н-не пойду, ик! Он же меня у-убьет, а потом скажет, что оно так и, ик, было! И ему все п-поверят, он же этот, как его... демон!

— Да не боись ты, я отсюда твои тылы за-защищать буду! — Шинара воинственно подбоченилась. — На вот, возьми, — мне в руки всучили ополовиненную бутыль с вином, — для храбрости.

— Мои тылы его вряд ли, ик, заинт-ресуют, — я отпила из горла, раза с третьего встала, и, держась за стеночку, которая все время норовила увернуться, подошла к двери. — Эй, ты там, ик, открывай, нам н-надо поговорить! — и я забарабанила по двери свободной рукой. — Открывай, кому скз-зала, а то сама сейчас ка-ак открою! — дверь раскрылась резко, поэтому кулак вместо двери стукнул по чьей-то груди.

— Ну и как это понимать? — демон недовольно взирал на меня. Потом его взгляд зацепился за бутылку, крепко сжимаемую мной в руке, и он снова посмотрел мне в лицо. — А, вот оно что. Значит, уходить не собираешься? — я отрицательно замотала головой, чуть не полетела на ковер от этого действия, но Иянгхар придержал за плечи, не давая совершиться падению. — В таком случае проходи и излагай свои претензии.

Во мне прыти при этих словах как-то поубавилось, поэтому я снова сделала несколько глотков, но бутыль внезапно вырвалась и улетела. Я недовольно глянула на высшего демона, который ее отобрал.

— Полагаю, тебе уже хватит. Заходи давай, пока дежурные не увидели. И как просмотрели только, шума, как от стада гоблинов... — я сделала шаг вперед, и дверь за мной закрылась, причем закрылась основательно: и на защелку, и на какое-то хитроумное заклинание. Я безуспешно подергала за ручку, вздохнула и поплелась за Иянгхаром. В голове, впрочем, пока еще не прояснилось, и я была полна решимости высказать ему все, что о нем думаю.

Пройдя в гостиную, проигнорировала предложенное кресло, подошла вплотную к демону и начала говорить:

— Ты! — мой указующий перст гневно ткнулся Иянгхару, сложившему руки на груди, в вышеозначенную часть тела. Высший вопросительно изогнул бровь, продолжая насмешливо глядеть на меня. — Вот что ты тут забыл, а? Все же так хорошо н-начиналось, а тут ты со своими угрозами! Ненавижу демонов, противные и подлые, и, ик... лживые все!

— Да уж почестнее многих людей будем, — беззлобно улыбнулся высший. — И, в отличие от некоторых, здесь стоящих, к алкоголю более устойчивые, — он хмыкнул, — может, все же присядешь? Не хотелось бы ловить твою пьяную тушку.

— Б-больно н-надо, — я садиться и не собиралась, иначе вряд ли смогла бы продолжить свою речь. — Вот что вам с Гих... ги... что-то-там-хеном в Темных Землях не с-сиделось? — но, не дожидаясь ответа, перевела тему. — Вот скажи, это ты Звезду украл, а?

— Зачем она мне? — удивился демон. — Если бы Звезда была мне нужна, то ее исчезновение заметили ой, как не скоро. Да и смысл делать это сейчас, если у меня была возможность украсть ее еще в самом начале моего здесь пребывания.

— Хм-м, — я кивнула, чуть не упала, но вовремя схватилась за демонский рукав. Иянгхар вырываться отчего-то не спешил. — Логично, — внезапно я захихикала. Высший, явно сильно усомнившийся в моей вменяемости, все же усадил меня в кресло. — Такой сильный и могучий демон, а работает нянькой, хи-хи. Да еще и, ик, студентов учит, ха-ха, — смех плавно перешел в истерику. Видимо, все вместе навалилось на меня, потому что вновь вспомнилась причина, по которой я теперь работаю в Мане. — Лучше бы замуж вышла-а! — Иянгхар, недовольно на меня смотрящий, снова сменил выражение лица на удивленное. — Да и внешность у него вроде ничего была-а, — я всхлипнула. А потом поведала ему про незнающих алхимии студентов, про слишком заботливых родителей и про то, какой он нехороший высший демон. Иянгхар слушал внимательно, а под конец так вообще участливо принес мне бокал с дорогим вином из своих запасов, решив, что мне нужнее.

— И, ик, вообще, мне вставать завтра рано, а я туточки сижу, — внезапно до моего совсем не трезвого мозга дошло, кому я только что изливала душу. — Ну, я п-пойду! — стремительно, всего со второго раза, поднимаюсь. Демон мешать не стал.

Я и пошла. В ближайшую дверь. За ней оказалась спальня, что было благоприятно воспринято сознанием. Стоило сделать пару шагов, как я, запнувшись о платье, удачно приземлилась на мягкую перину, прямо как у меня! Пробормотав неизвестно кому "темной ночи", я свернулась калачиком и отключилась, чтобы уже наутро проснуться с полным осознанием произошедшего.

Глава четвертая. О странном призраке, дежавю и практической алхимии.

"И кто же меня дернул отправиться к этому... прекрасному демону?" — вопросил у постепенно приходящего в себя сознания внутренний голос. Мужским басом. Да и какие у меня могут быть голоса в голове?! Резко сажусь, но голова оказалась иного мнения с разумом, поэтому со стоном плюхаюсь обратно.

— Это что, белая горячка? — вопросила я у потолка. Вернее, теоретически надо мной должен быть потолок, но проверять этот факт, разлепляя свинцовые веки, нет никакого желания.

— Нет, всего лишь высший демон. Которого ты, милая моя пьянчужка, лишила законного места для сна, — ответствовал потолок голосом Иянгхара. Тот же голос звучал и у меня в голове! — Всего лишь телепатия, дорогая. Надо же было как-то разбудить тебя, скоро уже завтрак.

— Я не пьянчужка! — даже глаза открыла. В них ударил яркий свет, поэтому рядом сидящую фигуру демона увидела с трудом. Я поспешно поставила блок на сознание, чтобы чего лишнего не считал. Воспоминания накатывали волнами, наконец, пришло и понимание того, что уснула я вчера на демонской кровати. И сейчас лежу там же!

— Ага, а вчерашнее представление было плодом моей больной фантазии? — предположил излучающий сарказм магистр боевой магии.

— Ну не знаю, тебе виднее, — проворчала я, пытаясь привести голову в порядок. Жаль, зелье, помогающее при похмелье, у себя в комнате забыла. Заклинания голове не помогли, она все так же раскалывалась на тысячи маленьких кусочков, каждый из которых болел в отдельности. Кстати, странно, но наша беседа пока что протекала вполне мирно, словно демон забыл, как угрожал мне ранее. Уж не из-за того ли, что я ему вчера наговорила? О, Адэра, поверни время вспять, пожалуйста!

— Ты еще скажи, что не помнишь ничего, — и только я собиралась с ним согласиться, как Иянгхар добавил, — все маги своих воспоминаний наутро не лишаются, но ты, милая моя Иннеяри, исключение.

Я хотела что-нибудь на это ответить, но не стала: зачем портить благодушное демонское настроение? Еще развоплотит, как привидение, и пикнуть не успею. Ой, привидение! И влетит же мне, интуицией чую, той, что пониже спины находится, и которую вчера Шинара порывалась защищать от всяких посягательств. Я снова застонала, вспомнив оставшуюся за кадкой с пальмой подругу. Попыталась резко встать, но пошатнулась и плюхнулась обратно.

— Держи, — перед носом замаячила ложечка с чем-то коричневым и вязким, — а то смотреть тошно. А подруга твоя на софе в моей гостиной спит. Через час, как ты отрубилась, пришла, горя праведным гневом и желанием отомстить за безвинно загубленную "девочку". Впрочем, она быстро успокоилась, едва я ей тебя, сладко храпящую, ладно-ладно, сопящую, — он примирительно поднял руки в ответ на мое гневное лицо, — показал. Пей уже.

— Неужели, высший демон сжалился над простой смертной? — проявила я удивление, обнюхивая сладко пахнущую жидкость. Да это же то самое зелье! Лучше выпить, пока он не передумал. М-м, блаженство.

— Нет, просто хочу, чтобы, когда многоуважаемый морэ Ольте начнет тебя отчитывать, ты была в сознательном состоянии, — так и знала, что не все здесь чисто, — и еще, — Иянгхар внезапно проказливо улыбнулся, заставив меня еще сильнее насторожиться. — Ты, когда к ректору пойдешь, одеться-то не забудь, простудишься еще, а я виноват буду.

— Что?! — одеялом я накрылась быстрее, чем до конца осознала его слова. Затем аккуратно заглянула под эту своеобразную завесу и облегченно вздохнула: нижнее белье он все-таки оставил.

— Вот и я хочу спросить, что это такое? Ты в каком веке живешь, чтобы панталоны носить? Даже полюбоваться не на что, — ворчливо добавил демон. Нет, он сегодня определенно какой-то странный.

— Так теплее! И вообще, ты зачем меня раздел? — пошла в наступление я, обыскивая взглядом комнату. Она похожа на мою, только оформление выполнено в черно-белых цветах. Платья, чулок и обуви не обнаружилось.

— Как зачем? Это же моя кровать, я не хочу, чтобы на ней спали в грязной одежде и обуви, — праведно возмутился Иянгхар, слегка при этом ухмыляясь.

— И где она тогда? Надеюсь, не уничтожил с тем же умыслом? — колдовать на пусть уже и не болящую голову, чтобы переместить новую одежду из моей комнаты, не хотелось. Ибо чревато последствиями, магия после (особенно, впрочем, во время) принятия большого количества спиртного вовнутрь, слушается плохо.

— Я же не настолько плохой демон, — широко улыбнулся высший, — в шкафу моем висит.

Я, не отпуская одеяла, быстро подбежала к вышеозначенной мебели, подергала за ручку.

— Заперто, — обиженно повернулась к Иянгхару, продолжающему довольно улыбаться. — Может, откроешь?

— А что мне за это будет? — протянул демон. А взгляд его переместился с моего лица к тому месту, где у меня находится грудь, затем опустился ниже, прошелся по талии, бедрам, задержался на оголенных ногах и вернулся к лицу.

— Извращенец! — воскликнула я, догадавшись о его намерениях. Или все-таки ошиблась, потому что Иянгхар тут же состроил удивленное выражение на лице.

— Да как ты могла такое подумать обо мне, самом честном демоне на свете? — и он, не выдержав, расхохотался.

— Ты, лживый демон... — проворчала, продолжая мрачно смотреть на него.

— И где же я солгал? — удивился высший, щелчком пальцев открывая дверцу шкафа. — Я пошел в душ, советую одеваться быстрее, потому что войду без стука, — и он вышел из комнаты.

Решив послушаться его совета, натянула на себя чулки и платье, и, когда уже надевала обувь с привычным длинным каблуком, вошел Иянгхар, переодетый в черную просторную подпоясанную рубаху и штаны в цвет. Волосы у него были влажные, с некоторых прядей вообще стекала вода. Оторвало от созерцания мокрой демонской шевелюры его небрежное высказывание:

— Опять эта обувь? Тебе в ней вообще удобно? Ты и без каблуков смотришься хорошо, — он провел полотенцем по голове, но, видимо решив, что быстрее будет использовать магию, просто высушил их заклинанием.

— Не правда, без них я очень маленькая, — я удивилась его заявлению, поэтому слова прозвучали как-то неуверенно. Иянгхар на это ничего не ответил, сказал только, чтобы шла будить свою подругу, потому что пора идти на завтрак.

Шинара действительно сладко спала на софе, свернувшись в клубочек под серебристо-белым пледом. Я потрясла ее за плечо, но подруга только вяло отмахнулась, пробормотав, что сейчас не ее очередь качать детей.

— Нара, я думаю, твои дети уже вышли из того возраста, когда их нужно укачивать, — еще раз пихнула ее, и тут, как мне потом скажут, на все учительское крыло прогремел голос ректора:

— Шинара и Иннеяри, быстро ко мне! — а вот и кара небесная в лице злого морэ Ольте. Даже Нара проснулась, попыталась встать, но, схватившись за голову, осела обратно. Иянгхар, тут же оказавшийся рядом, учтиво протянул ей ложечку с зельем, дождался, когда оно подействует, и помог подруге встать. А меня хвостом по попе шлепнул, чтобы поторапливалась! Обиженно потирая безвинно пострадавшую часть тела, поплелась к выходу.

— А Шинара почему одета? Или на софу данное правило не распространяется? — спросила я, уже подходя к двери.

— Хм, как вариант, — демон скосил глаза сначала на удивленную подругу, а затем на меня. И подмигнул. Я же говорила, какие демоны плохие?

— Входите, — строгий голос ректора в ответ на мой робкий стук разрушил все надежды на мягкое наказание. Я приоткрыла дверь и вошла в его кабинет, Шинара последовала за мной. Морэ Ольте сидел за своим столом, по правую и левую стороны от него стояли стопки бумаг и толстые рулоны свитков. Весь вид у эльфа был очень грозный. Даже желание спрятаться за подругу возникло.

— Вызывали? — тихонько спросила я. Ректор оторвался от какого-то свитка и взглянул на нас. Захотелось стать еще ниже, чем я есть.

— Вызывал, — морэ Ольте тяжко вздохнул. — И как это понимать, Иннеяри? Ты же вроде уже не студентка, а все туда же! — а что только я-то? Я вообще изначально пить не хотела... ну, если и хотела, то только где-то глубоко, в подсознании. — Ладно бы только сама напилась, так еще и Шинару споила!

— Извините, — вклинилась в его монолог обучающая боевой магии. — Это скорее я Яри довела до вчерашнего состояния. Не ожидала, если честно, такого эффекта, оно все случайно вышло...

— Случайно, или нет, меня не волнует. Но тот факт, что вы нарушили мой приказ, заставляет меня усомниться в ваших... — внезапно ректор замолк, закатил глаза и замер.

— Похоже, с ним кто-то телепатически общается, — описала я это действие.

— Ага, интересно, в чем он там усомняется, в наших способностях к устойчивости к алкоголю? Так я и ты и так знаем, что ничегошеньки мы не устойчивые, мы, по-моему, даже не сопротивлялись воздействию вина на наш организм, — прошептала на ухо Нара, чуть наклонившись. Она даже без каблуков была выше меня на пол головы. Мы хихикнули, но морэ Ольте уже оторвался от телепатической беседы, поэтому тут же затихли, приняв виноватый вид.

— На чем я остановился? — спросил он, но тут же продолжил: — Не важно, мне сообщили, что Таингус прибыл. Морэ Таингус, входите!

Мы с Шинарой слаженно развернулись к двери, чтобы увидеть таинственного Таингуса, к которому сам морэ Ольте обращался с таким почтением. Сквозь дверь проплыл призрак, с весьма знакомой э-э... лицом. Да это же тот самый призрак, что был ночью в коридоре, только слегка помятый и с колышущейся эктоплазмой вместо левой руки.

— А почему Вы выжили, я же Вас разупокоила! — проявила я сильное удивление. — Ну, то есть, Вы и так были мертвы, но не то, чтобы совсем, а я Вас должна была совсем...

— Обучающая Иннеяри! — прервал мое лепетание ректор. — Морэ Таингус является дежурным на вашем, учительском крыле. И, как только опасность в твоем, Иннеяри, лице для него окончательно миновала, он поспешил уведомить меня о вашем с обучающей Шинарой правонарушении. Итак, морэ Таингус, прошу, изложите произошедшие ночью события.

— С превеликим удовольствием, морэ Ольте, — хмыкнул призрак, недовольно и как-то ехидно косясь на меня. — В двадцать четыре часа и семь пятериков я услышал не долженствующий быть в такое время стук в коридоре. Подлетев к источнику шума, я застал этих двух особ закапывающих упавшую бегонию в полуразбитую кадку с землей. Они сосредоточенно вбивали цветок в землю, затем обучающая Шинара наколдавала воды, видимо, необходимой, чтобы полить уничтоженное растение, но вместо маленькой струйки она затопила пол стены, а так же дорогой гаенгский ковер. Одновременно с этим они обсуждали некий план мести обучающему Иянгхару, в котором фигурировали несуществующие рога и копыта оного, засунутые ему, кхм, пониже спины. Потом они направились дальше по коридору, параллельно этому сбив две статуи и одну дорогую вазу из фейнссоленского стекла. Они так же несколько раз упали и постоянно передвигались от стенки к стенке. В конце концов, я не выдержал и подлетел к ним с целью выяснить, что они собираются делать. В этот момент обучающая Иннеяри как раз поднимала с ковра обучающую Шинару, поэтому мое появление для них, видимо, было внезапным, так как обучающая Шинара тут же начала чертить спасительную сферу в треугольнике, защищающую от злых духов, между прочим! а обучающая Иннеяри громко закричала и начала создавать мощное разупокоивающее заклинание. К счастью, из-за содержания изрядной доли алкоголя в крови, заклинание получилось не с первого раза, к тому же весьма слабым, но и этого, как видите, хватило, — призрак потряс куском левой руки. — Я решил исчезнуть, дабы не провоцировать обучающую на новые попытки создать разупокоивающее, но продолжил наблюдать за ними из-за стены. Затем последовали еще три разбитые бесценные вазы, вставшие на их пути и несколько падений. В итоге, почти ползком они добрались до комнаты номер семнадцать, принадлежащей обучающему Иянгхару. Обучающая Шинара вновь упала, но, видимо решила не продолжать дальнейшее движение, поэтому, сев рядом с финиковой пальмой, дала обучающей Иннеяри ополовиненную бутылку вина. А так же пообещала своевременную помощь в случае посягательств обучающего Иянгхара на тылы обучающей Иннеяри. Та, в свою очередь, после некоторых раздумий постучала в дверь обучающего Иянгхара, и, когда тот открыл ей, вошла к нему в комнату, — я снова удостоилась неодобрительного взгляда. — Там обучающая Иннеяри высказала обучающему Иянгхару, как он прекрасен и учтив, прошла к его кровати и сладко захрапела, — призрак грозно глянул на изумленную меня (уверена, на дне его глаз плескалось веселье!) и исправился. — Ладно-ладно, засопела. На этом все, многоуважаемый морэ Ольте. Со своей стороны прошу строжайшего наказания.

— Благодарю, морэ Таингус. Вы можете идти, — и призрак выплыл. Я удивленно обернулась на дверь. — Итак, обучающие, что же мне с вами сделать? — ректор задумчиво уставился в потолок, сцепив пальцы. Его левое ухо методично подрагивало.

— Простить и отпустить? — робко предложила я, за что была удостоена тяжелого эльфийского взгляда.

— Стоимость за все разбитое и испорченное имущество будет вычтена из вашей зарплаты, и если еще раз такое повторится, вылетите обе. Я не посмотрю, что ты, обучающая Иннеяри, принадлежишь к редкой группе не верящих в проклятье алхимиков. Вы свободны.

И мы ушли, пока он не передумал и не уволил нас прямо сейчас.

Шинара шумно выдохнула, едва за нами закрылась дверь. А я горела желанием встретиться с одним рогатым и хвостатым призраком демонического происхождения. Есть у меня к нему пара вопросов...

На завтрак я снова не успела, к счастью, утреннее зелье притупляет чувство голода, поэтому есть особенно и не хотелось. Сейчас у меня первой парой шестой курс, теоретического направления. У них, кстати, не смотря на практическую направленность алхимии, часов этой науки дается больше, чем у практиков с того же курса. Просто на большинство обычных зелий магии много тратить почти не нужно, а те, что требуют больших магических затрат изучаются на последнем курсе. Между прочим, в этом году выпускается всего один седьмой курс, с практической ветви. Это значит, что обучающиеся с теоретического направления до конца либо не дожили (образно выражаясь!), либо перевелись, что, при успешной сдаче всех экзаменов практического направления на уровне обучающихся на нем учеников вполне возможно. Но вообще наличие лишь одного направления необычно, раньше, даже если на одной из ветвей оставался хотя бы один ученик, с ним все равно занимались, пусть и отдельно. Надо будет поспрашивать, куда все теоретики подевались. На всякий случай спрошу у Гитхена (вдруг, это еще одна тайна, в которую мне не следует влезать), он у меня сегодня на последней лекции должен быть, мы с ним еще вчера договорились, что я проведу показательное выступление на полигоне во время своего окна.

Теоретики с шестого курса оказались весьма способными и подающими надежды, короткий тест сдали хорошо, за редким исключением, оставшуюся часть лекции внимательно вникали в подаваемый мной материал. Не забывая при этом смотреть по сторонам, видимо, научены их старшими товарищами. Так и хочется добавить: по несчастью.

Затем должны были быть две лекции у теоретиков с четвертого курса, но морэ Соля, обучающая теории магии, отпросила их с первого занятия: часть учеников нарушила комендантский час, поэтому ей, как их куратору, отчего-то злой с утра ректор приказал немедленно провести часовую лекцию о правилах поведения при чрезвычайных положениях.

Поэтому в появившееся свободное время я пошла на полигон, найти одного не в меру шустрого призрака. Но он, как мне сообщила морэ Лортэ, вышел чуть ранее, чем вошла я. Решив не бегать по этажам в его поисках сейчас (последующие лекции никто не отменял), направилась в библиотеку к скучающему Заренку, вяло почитывающему очередной роман, дабы отдать бесполезную книгу про Высших. И, осознавая, что времени осталось не так и много, поспешила в обеденную: хотя бы пирожок с грибами мне съесть необходимо.

— И щито мы ифеем, — решила я поразмышлять вслух, отгородившись сферой тишины, но с набитым ртом это получалось затруднительно, поэтому пришлось отложить гиблую затею. Итак, демон может становиться призраком. Как? Ясно, что самим привидением он не становится, значит, каким-то образом научился изменять внешний облик вплоть до того, что я увидела сегодня в кабинете морэ Ольте. Интересно, где же тогда настоящий морэ Таингус?

— Где-где, — раздалось над правым ухом, — в подвале с остальными призраками в экто-карты режется, ждет, когда на дежурство заступит. Кстати, — добавил Иянгхар, присаживаясь, — к нам в учительское крыло заслали вместо него саму морэ Ассонес, и при ней тебе выпить не получится.

— Да я и не собиралась больше... — пробормотала я, тут же закрывая свои мысли и думая в этот момент, что события сегодня и позавчера весьма похожи на предмет последовательности действий: кабинет ректора-полигон-библиотека-беседа в столовой вместе с Высшим демоном. Демон хмыкнул, отражая этим все свои мысли по поводу ночной выходки, и улыбнулся как-то коварно. — Ничего не хочешь у меня спросить?

— Хочу. Где твое прежнее ко мне отношение?

— Ну вот, — Иянгхар делано вздохнул. — А я думал, она спросит, как это я так виртуозно избавил ее и себя от лишних проблем в виде раскрытия моей личины.

— Я-то здесь при чем? — дожевывая пирожок, возмутилась я.

— Как при чем? — еще сильнее возмутился Иянгхар. — А кто на весь коридор пьяно кричал, как мои собственные рога мне под хвост засунет?, И копыта приплела, хотя они только у низших встречаются. И это — только самое мягкое! Хорошо хоть, другие под сферой тишины спят, а то пришлось бы поднапрячься, каждому в голову залезая. Я же, как ты уснула, еле Таингуса перехватил, память считал, ненужное удалил, и спать его в подвалы отправил с новыми мыслями — будто он всю работу выполнил и утром улетел обратно. Еще и руку подлатал. А сам облик на призрачный подменил и к ректору лишь под утро отправился, чтобы ты, между прочим, хоть чуть-чуть поспать смогла! Кстати, если бы у магистра Ольте был сам Таингус, вы с Шинарой вылетели мгновенно, да еще и со всеми штрафами. А я поведение этого старого призрака хоть и копировал, но не старательно. И теперь я требую благодарности! — демон осуждающе уставился на меня, но вскоре не выдержал и широко улыбнулся. — Ну и лицо, словно тебе орк только что главное магическое правило доказал.

— И чего ты хочешь? — напряженно спросила я. В голове не укладывается это его поведение. Зачем передо мной-то добряка строить? Я же знаю, какой он на самом деле!

— Хм, честно? — Иянгхар даже приблизился ко мне, заглядывая в глаза. На дне его серых очей колыхнулась тьма. Что-то расхотелось мне знать, чего он там желает. — Только обещай никому не говорить, иначе потом мне придется варить на обед суп из нежнейшего человечьего мяса! — я в ужасе посмотрела на него, но демон, не меняя выражения лица, сообщил: — Я хочу мирового господства и вот это, — он стремительно наклонился и... поцеловал меня! Легкое прикосновение к губам заставило меня застыть в изумлении, но Иянгхар быстро вернулся в прежнее положение. — Шучу. Мировое господство мне не нужно, — а серые глаза внимательно изучают мое лицо.

— Рада, что планета может спать спокойно, — заторможено ответила я. А потом до меня дошло: этот подлый высший просто снова играет со мной, проверяя мою реакцию. Что ж, подтвердим эту теорию практикой. — И от чего это высший демон, сам брат Владыки, столь любезен к простой человеческой магине? Да и вообще, почему ты такой добрый, о тебе же так много различных нелицеприятных слухов ходит касаемо твоей жестокости по отношению к остальным демонам.

— А с чего бы мне быть злым? — задумчиво произнес Иянгхар, продолжая изучать мое лицо. — Я, конечно, не милосердная Адэра, но и не то, что обо мне пишут. Почти не то. С преступниками и, в особенности, с предателями я не церемонюсь. Однако, например, говорят, что, когда я расправлялся с предавшим Владыку родом Фахтрангекх, я вырывал их сердца их же собственными руками и ел их кишки, намотанные на свои пальцы. Но даже мне такое делать противно... зато, благодаря подобным слухам, меня боятся. И ты, имеющая к высшим демонам лишь косвенное отношение, тоже опасаешься меня, — Иянгхар хмыкнул и улыбнулся. — Впрочем, не смотря на эти знания, уже в первую нашу здесь встречу ты попробовала показать коготки, вполне осознавая всю опасность такого действия. Да и алкоголь лишь тебя сделал настолько смелой. Или глупой. Но в любом случае, я был удивлен, честно.

А я поражена этой речью. Демон перевел взгляд с меня на студентов, списывающих друг с друга какой-то предмет. Внезапно, он хитро улыбнулся, подмигнул мне и, щелкнув пальцами левой руки, поднял в воздух все тетради, а плавным движением правой — начал исправлять ошибки и дописывать, видимо, недостающие формулы.

— Рунопись, — сообщил Иянгхар в ответ на мой недоуменный взгляд. — Никогда ее не любил, но знаю, как видишь, получше них, — студенты же, не веря своему счастью, похватали исписанные тетради и побежали на лекцию. — Смотри, какой я добрый, может, мне зачтется? — и он широко улыбнулся.

— Спроси об этом у Адэры, — я постаралась улыбнуться, но удивление еще не ушло. Да и этот пристальный взгляд серых глаз, смотрящий словно в саму душу, заставлял отвести очи куда-нибудь в сторону. Чтобы скрыть смущение, скосила их на то место, где обычно свисает демонский хвост. На месте его не обнаружилось. — А где балансир? — удивилась я.

— К сожалению, пока придется его убирать, призраки-то сквозь любую иллюзию видят, им, мертвым, без разницы, чья она, демона или человека. Ладно, у меня сейчас шестой курс две пары подряд будет мучиться, пойду, подготовлю полигон к водным заклятьям. Тебе тоже следует поспешить, скоро звонок, — и Иянгхар стремительно вышел.

Странный, очень странный демон!

И почему так горят губы?

Лекции у четвертого и у пятого курсов прошли быстро. В целом, все прошло хорошо, разве что теоретики с пятого курса решили намазать доску мылом во время моего отсутствия (Шинара попросила на время пожить у меня в комнате, поэтому нужно было подстроить защиту и под нее тоже). Взглянув на это дело, потребовала взять листочки, и заставила писать самостоятельную, как вчера пятикурсников с практического направления. А потом дала совет: лучше натирать доску воском, пусть более кропотливо, но зато надежнее и не так заметно. И тут же помыла ее водой с добавлением лимонной кислоты, перекинутой из "кармана" (карман — иное измерение, место, в которое можно переместить из этого мира в него любую вещь, но общая масса предметов ограничена магическими способностями мага; Иннеяри хранит там много готовых зелий, которые можно переместить как на противника, так и себе сразу в ротовую полость, — прим. авт.) прямо на тряпку. Студенты грустно вздохнули, как будто бы ожидали, что дипломированный алхимик не сможет избавиться от этой мелочи, потом вздохнули еще более грустно, когда я начала вслух разбирать их ошибки. Теоретики снова были лучше практиков, впрочем, не на много, поэтому я позволила себе от души посмеяться, когда на вопрос: "Средство от поноса" большая часть написала фенолфталеин.

— Итак, самым умным на третьем потоке пятого курса признается Изгинор Зааранский. Сорок девять из пятидесяти это почти самый лучший результат, — я улыбнулась. Парень, оказавшийся оборотнем, тоже улыбался, несколько горделиво, но если учесть, что следующим по баллам в этом потоке шел вампир (тот самый, что на мою улыбочку еще в первый день загляделся, кстати), набравший уже всего тридцать шесть, он имеет право собой гордиться.

— А кто же набрал все пятьдесят? — спросил Изгинор недовольно. Неужто, привык быть самым умным в этой науке? Похвально, конечно, но перебарщивать не стоит.

— Ваш однокурсник, с практического направления. Гитхен, — его лицо при упоминании демона исказилось презрительной гримасой, поэтому я поспешила перевести тему: — А отчего Вы, Изгинор, не выбрали специализацией алхимию? Она одна из тех наук, которую могут изучать углубленно с любой ветви, как и рунопись. С Вашими результатами...

— Я не самоубийца, — воскликнул юноша несколько резко, — чтобы официально подписывать себе смертный приговор.

Я только головой покачала. Что ж, винить его не в чем. Оставшуюся часть лекции я посвятила некоторым не пройденными ими азам, а затем, едва прозвенел звонок, почти летя, убежала к Гитхену. Мы договорились встретиться у полигона, чтобы сразу приступить к практическим занятиям (я не имею в виду готовку зелий, этим мы еще успеем заняться), которые так хромают у демона. Насколько я поняла, зелья и эликсиры он пробовал создавать сам, и в большинстве случаев весьма успешно, но их применение на практике ему осваивать было не с кем. Так что, раз занятий ни у него, ни у меня больше в расписании нет, мы решили потратить свободный час перед обедом с пользой для нас двоих.

Когда я подошла к повороту на полигон и заглянула в коридор, Гитхен уже стоял у входа и о чем-то беседовал с Иянгхаром. Зелье эльфийского слуха, оказалось во рту раньше, чем я успела это сообразить. Оно прозвано так не потому, что впивший его начинает слышать, как эльф (эффект от зелья более сильный, чем способности эльфийских ушей), а потому что с таким названием сразу понятно становится, для чего его применять.

— ...аже не думай, Гитхсэнкх, обучающая Иннеяри — человек. А ты, пусть пока и не совсем, но Высший демон. Более того, наследник рода Сахшингхар и, возможно, будущий правитель всего Стракхнаргархса. Думай лучше головой, и не забывай: она — всего лишь обучающая.

Ага, и всего лишь человек. И как можно было заблуждаться насчет его доброты и особого к тебе расположения, а, Иннеяри? Говорили же родители — демоны — лживые и подлые существа. Без выгоды и пальцем не пошевелят. Исключение — некоторые родственники и кровные друзья, либо те, перед кем они в долгу. Но в долгу демоны оказываются крайне редко, да и к первым двум пунктам я не имею никакого отношения. Значит, Иянгхар столь любезен по какой-то иной причине, скорее всего из-за своего племянника — дабы я не относилась к нему с большей, чем нужно, строгостью. Я посмотрела на растерянного Гитхена. Или Гитхсэнкха? Гитхен более привычно и человечно. Иянгхар выше своего племянника почти на голову, поэтому юноше приходится задирать свою, чтобы говорить с ним. Перевела взгляд на свои ноги: сапоги длиной немного ниже колен и без каблуков, я еще после посещения кабинета ректора переоделась. Да я даже Гитхена почти на полторы головы ниже, что уж говорить о его дяде.

— Но, Иянгхар-сэ, это...

— Гитхсэнкх, разговор окончен. Перестань забивать голову всякой глупостью. И, в конце концов, будь демоном! ты все больше походишь на человека, и меня начинают одолевать сомнения в реальности твоего пробуждения.

Я глубоко вздохнула и вышла из своего укрытия, сделав вид, что только что сюда пришла.

— Гитхен, здравствуй, — я искренне ему улыбнулась. А вот на другого высшего даже не взглянула. — Готов? — мне кивнули. — Тогда пойдем.

— Обучающая Иннеяри, отчего я не слышал Ваших шагов? — привлек к себе внимание нахмурившийся демон.

— Я с пятым курсом варила зелье мягкой поступи, что наносится на подошвы обуви, делая шаги практически бесшумными. Даже с Вашим слухом различить их можно, только находясь вблизи, — не моргнув глазом, солгала я. Забыла как-то, что у высших демонов слух отменный, хорошо хоть, в запале разговора, он не услышал, как я сюда до поворота шла. Хотя, отсутствие каблуков и привычка плавно двигаться лишали возможности услышать меня, не прислушиваясь, даже эльфу. Иянгхар вошел в полигон вслед за нами. — У Вас сейчас занятия с шестым курсом? — спросила я. В выданном расписании моих семикурсников пятого занятия у них не стоит, поэтому остаются только еще не побывавшие у меня практики с шестого.

— Нет, сейчас придут спецы с седьмого курса. Ваши, вроде, обучающая Иннеяри, — в присутствии посторонних он решил говорить в деловом тоне. Вот и хорошо, не будет возможности забыть о том, кто перед тобой.

Когда мы удалились на достаточное расстояние от высшего, оставшегося где-то у входа, Гитхен удивленно заметил:

— Но ведь это зелье изучается на шестом курсе... Да и Вы вряд ли успели бы дать им предварительную теорию на эту тему, к тому же еще должен быть урок по технике безопасности и...

— Тс, — шикнула я, подвигая юного адепта поближе к себе. — Еще не хватало, чтобы твой дядюшка услышал.

— Морэ Иннеяри, а у Вас глаза кагхаранским огнем светятся! — внезапно сообщил наследник Темных Земель. Вот беда.

— Притворись, что я голодный вампир, и не отвлекайся, — я остановилась с ним перед дальней стеной и попросила показать все зелья, сваренные им, из тех, что Гитхен взял с собой. Сомневаюсь, что он их после варки все в лаборантскую сдавал, как положено, я, например, большую часть "разбивала" или "портила лишним ингредиентом". Демон к несчастью оказался чтущим правила, в его арсенале было лишь одно зелье подъема, повышающее на время скорость и реакцию. Не густо, но придется работать с тем, что есть, а в оставшееся время повторим заклинания, необходимые для каждого алхимика при работе с зельями, магическими кристаллами и прочими, требующими осторожности в обращении, веществами.

— Обычно данная практика состоит в варке студентом зелья и последующим его применением на себе, если оно с положительным эффектом, или на воображаемом враге, если с отрицательным. Так как оно уже готово, нам осталось только дать тебе привыкнуть к его свойствам: если решишь выпить его перед реальным боем без подготовки, рискуешь проиграть оттого, что тело не привыкло к внезапной легкости и большей подвижности. А теперь представим ситуацию: ты идешь, никого не трогаешь и тут... оп, какая-то эльфийка из кустов вышла с огненными шарами в руках. Твои действия, как алхимика всего с одним зельем подъема? Хм... ситуация, конечно, из ряда мифологии, но, поверь, чего только не встретишь в Зурчеирских лесах ночью...

— Ну, я... — Гитхен задумался, глядя на бутылочку. — А как может алхимик всего с одним зельем ходить?

— Это мне у тебя следует спросить, носящий всего одно зелье в кармане юный коллега. Однако, мысль правильная, — я довольно улыбнулась. — Но заключительное сражение при всем боевом алхимическом облачении у нас будет позже. Ты пока хоть с этим зельем что-нибудь сделай, — и в него полетел сияющий огненный шарик первого-усложненного уровня. Все, что он может оставить — легкие ожоги. Используется как раз для таких вот учений.

Гитхен увернулся от него и без зелья и тут же выпил все содержимое баночки. От двух летящих огненных шаров первого-ускоренно-усложненного уровня он увильнул, смазанным движением уклонившись от одного и пригнувшись от второго. Демон удивленно посмотрел на стену с тремя темными пятнами.

Я запустила еще три шара. Зелье, что он сварил, сделано превосходно: демоненок и от них отпрыгнул, тут же обернувшись. Впрочем, с непривычки, едва не упал — прыжок вышел сильнее, чем Гитхен ожидал.

— Оно действует около часа и повышает имеющуюся скорость и внимание процентов на двадцать. Многие расы уже при таком увеличении начинают видеть все более замедленно, сами при этом двигаясь, словно тени. У тебя, как я погляжу, скорость изначально была высока, — параллельно своему рассказу я кидала в него огненными шарами и постепенно успокаивалась.

Так. А от чего я была напряжена? Неужто из-за Иянгхара? Вот же демон нехороший, все настроение испортил: сначала вел себя, как человек, а потом... снова вспомнив его слова, случайно кинула в Гитхена огненным шаром пятого-усложненного уровня. Вскинутая мной рука с готовой сорваться с пальцев сферой щита остановилась где-то на уровне груди. Парень, отпрыгнув, кинул в шар баночкой из сстрейского стекла, которое обычно используют в алхимии для зелий, необходимых в атаке или защите, потому что это стекло способно разбиться на мелкие осколки при малейшем ударе. Хранятся такие тары исключительно в кармане, либо специальных алхимических сумках в отведенных для них отсеках. Шар тем временем испарился, едва в него попала склянка с серо-синей жидкостью. У него есть зелье антимагии такого уровня? Я, конечно, знаю и гораздо более сложные составы подобного рода, но откуда о них известно Гитхену? Нам с ним их пройти еще только предстоит.

Таких зелий три вида, так же подразделяющихся на подвиды: подобный брошенному, влияющий на готовые заклинания, второй тип воздействует на магические артефакты, временно или навсегда лишающие их своих эффектов и, самый сложный в приготовлении, третий — на время способный блокировать магию всех существ, этой магией наделенных. Демон, под моим взглядом слегка поежившийся, сам сообщил, откуда у него такое зелье.

— Вы меня попросили свои достать, а это мне дядя купил, на всякий случай. Что-то случилось? Морэ Иннеяри, Вы на себя не похожи. И глаза снова красные, — Гитхен подошел ко мне, тревожно смотря в эти самые глаза. — Вы что, демон? — внезапно спросил он с надеждой.

— Тс, — шикнула я, оборачиваясь. Иянгхар, в свою очередь, кидался в часть моих обучающихся всевозможными стихийными заклинаниями шестого уровня. Адепты сосредоточенно держали щиты, видимо, только изученные. Они отражали магию, которая, столкнувшись с преградой, летела в разные стороны. Щит весьма действенный против стихийной магии, все заклинания до шестого-усиленно-усложненного отражает, но не применим в группах, потому что отлетевшее заклинание может попасть в союзника, свой щит сотворить не успевшего. Только изученные, сферы через раз лопались, словно мыльные пузыри, оставляя студентов один на один с летящей молнией или сосулькой. — А какие у тебя еще есть зелья?

— Да много разных, атакующие, защитные, с положительным и отрицательным эффектом, лечащие, очищающие... — начал перечислять студент, загибая пальцы.

— Тоже дядя купил? — остановила его я. Гитхен кивнул. — И где достал только... так, вынимай все, что с защитным и положительным эффектом, потренирую тебя правильно их применять. Ты хоть знаешь, которые внутрь применяются, а которые на кожу? А ведь есть еще ряд таких зелий, которые себе под ноги нужно кинуть.

— Это какие? — удивился юноша.

— Например, "ледяная лоза". Кидаешь перед собой две части этого зелья, и они тут же начинают реакцию, кристаллизуясь в прозрачные лозы, не пропускающие большую часть заклинаний ниже пятого уровня. Или... — я еще назвала несколько штук, потом продемонстрировала одно. А затем мы начали нормальную тренировку. Я, подобно Иянгхару, закидывала Гитхена различными заклинаниями, варьируя уровень со второго по пятый. Демон уворачивался, отбивался либо защищался. И все это — с помощью зелий. Одного зелья, делающего кожу невосприимчивой к магии, хватало на шесть заклинаний четвертого уровня, а зелья с положительным эффектом (ЗПЭ, — прим. авт.) ускоряли, делали его более зорким, более сильным, и много чего еще более. В общем, веселились мы вовсю. По крайней мере, я, а вот Гитхен даже под ЗПЭ стал уставать. В итоге, когда до конца практического занятия оставалось меньше получаса, я предложила ему повторить некоторые заклинания, облегчающие алхимику жизнь (а вернее, ее сохраняющие).

— Итак, перчатки делать умеешь? — спросила я. — Которые защищают руки от попадания жидкостей извне.

— Умею, — парень довольно улыбнулся. Я только сейчас поняла, какая у него очаровательная улыбка: на щеках появляются ямочки, а серые глаза будто ярче становятся: не серый утренний туман — уже грозовое небо. — А еще знаю, как создавать сферу, в которой необходимо варить зелья и различные составы, требующие больших температур. И как мешалку тоже. Я в книге прочитал и испробовал, вроде вышло...

— Тогда потом покажешь. Какой ты все-таки удивительный, нужно иметь талант, чтобы изучить что-то подобное исключительно по книге, — похвалила я подошедшего еще ближе демона. Теперь он стоял недалеко от меня, как и я, боком к учащимся седьмого курса. — А специальный щит ты создавать умеешь? Он ничего не пропускает сквозь себя, кроме того, кто его создал. Делается при работе с некоторыми опасными веществами.

— Нет, я так и не смог уловить суть, — грустно сообщил юноша. Даже улыбаться перестал. — Оно же вербальное и из пальцев замысловатую конфигурацию сделать надо. Но у меня не получается их правильно складывать.

— Да, тут нужна большая гибкость: расстояние между средним и указательным пальцем должно быть большим, в то время как мизинец напротив, следует прижать к среднему пальцу как можно плотнее.

И, едва я собралась показать, как со стороны практиков в мою сторону полетело ледяное копье. Пока оборачиваясь, заметила исходящие от него сиреневые искорки, что означает ускоренно-усложненный уровень. Зелье антимагии полетело в копье мгновенно, серо-синяя жидкость, брошенная без баночки (потому что очень трудно этой склянкой в столь маленький объект попасть), растворила магический лед, едва его коснулась. А я с удивлением рассматривала две сферы-щита уровня эдак девятого, образовавшиеся передо мной параллельно этому действию. Судя по резко поднятым рукам — создали Иянгхар и зверолюд, кажется, его Сиан-Хэ зовут. С Иянгхаром все понятно — он за рядом стоящего племянника беспокоится. А Шарх-Нэ отчего щит поставил? Да еще и максимального уровня у обоих, что при таком заклинании (копье согласно реестру всего лишь шестого) смысла особого не имеет. Ну, разве что покрасоваться.

— Извините, морэ Иннеяри, от моего "зеркала" копье отлетело, — в ответ на мои мысли протянул Сиан-Хэ. Иянгхар, подозрительно косящийся на зверолюда, перевел взгляд на меня и тоже не преминул объясниться:

— Прошу прощения, то был мой недочет.

— О, не волнуйтесь, морэ Иянгхар, Сиан-Хэ, — я улыбнулась. — Для алхимика моего уровня подобное заклинание не представляет опасности. Двадцати миллилитров "синьки" вполне достаточно, чтобы от него не осталось даже искорки.

— Надо же, оказывается, есть какой-то смысл в этой науке: около часа корпеть над зельем, чтобы потом его все на одно заклинание истратить, — усмехнулся зверолюд. А я от удивления даже про Гитхена забыла, стремительно зашагав к седьмому курсу и высшему. Не продолжать же кричать через весь полигон.

— К Вашему сведению, Сиан-Хэ, подобные зелья не варят в столь малом количестве. И, кстати, с помощью одних лишь зелий я могу победить Вас или даже вашего обучающего и весьма быстро.

— Отчего же тогда все алхимиками не становятся? — спросил, улыбаясь, Шарх-Нэ.

— Вы сами знаете ответ. Да и талант не у всех есть, это немаловажно.

— А может, Вы продемонстрируете, морэ Иннеяри? — предложил он, продолжая нарочито вежливо обращаться. Иянгхар, отчего-то хмурящийся, его поддержал:

— Да, хотелось бы и мне посмотреть на это торжество алхимии над боевой магией, — и с вызовом этот демон посмотрел на меня, сложив руки на груди. А вот это уже было последней каплей. Студенты, все, даже Гитхен, предвкушающе смотрели на меня и высшего.

— С удовольствием, — и в Иянгхара полетело сразу три зелья без склянок. Это было одним из моих лучших оружий против магов, правда, с учетом того, что передо мной демон, дозу я на всякий случай увеличила раз в пять. Зелья летели одно в другом: сверху всех укрывала синька, внутри был паралитический раствор лишающий способности двигаться как раз демонов, только если они против него блок не выстроят, что в данном случае сомнительно: за слоем синьки Иянгхару не видно, что летит внутри, и значит, неизвестно, какой именно раствор я в него кидаю. А для каждого паралитического состава свой блок нужен. В самом центре находилось то самое сложное зелье, лишающее магии всех без исключения существ, фактически, оно было идеальным в своем роде, я его несколько дней готовила. Долго, конечно, но зато получше многих заклинаний действует (кстати, тех, что лишают магии, не так и много, и они, в свою очередь, из создающего почти все силы забирают). Есть еще кристаллы с похожими свойствами, но ими особо не поразбрасываешься, к тому же их одевать на "жертву" надо. И мне, конечно, было жалко тратить его на этого высшего, да только надо же доказать, что и мы, алхимики, не лыком шиты. Этой атаке меня наш обучающий алхимии в Эме научил на дополнительных занятиях. Он вообще во мне свою преемницу увидел, поэтому даже на выпуске подарил лично им написанный дневник. С различными техниками и приемами подобного рода, а так же с описаниями и способами приготовления многих зелий повышенной сложности, тех, которых не было в иных книгах. Это был бесценный подарок, ведь книг по алхимии вообще мало, самая большая коллекция (и я рада, что могу ей пользоваться) только у моего папы, но он с большой осторожностью экспериментирует, благоразумно опасаясь возможных последствий.

Иянгхар среагировал мгновенно, поставив перед собой три щита разных видов, и все — максимальных уровней. Наружного зелья хватило, хотя его слой и истончился порядочно. В удивленного демона на приличной скорости (я ведь прямо из кармана в него кинула, а оттуда можно с любым ускорением куда угодно предмет отправить) врезалась эта комбинация зелий, подобранных так, чтобы, не смешиваясь, попасть в цель. И так, чтобы они подействовали при попадании в любое место на теле. Главное, чтобы площадь, на которой они окажутся, превышала размер ладони. Превысила: зелья залили всю грудь не успевшего даже отпрыгнуть демона, мгновенно впитываясь под кожу, благодаря содержащейся в них крови наримарии. Остатки синьки остались на его черной рубашке, но увидеть их можно было, только приглядевшись. Обучающий боевой магии попытался дернуться, но не смог, превратившись в подобие статуи самому себе.

— Смотрите, адепты, — я довольно улыбнулась, глядя на их изумленные лица. Мне, на самом деле, невероятно повезло, потому что демон не ожидал подвоха, иначе бы сразу увернулся, а задать направление зельям можно только магией, что противоречило условиям "поединка". К тому же, он очень близко стоял, а это — половина успеха для алхимика. — Сейчас я в течение часа могу делать с ним все, что захочу, — насчет часа я, конечно, погорячилась, это все-таки демон, а с ними в подобных вещах быть уверенной никогда нельзя. — Убить, влить еще какое-нибудь зелье и многое другое. Морэ Иянгхар даже магией меня достать не сможет, потому что я лишила его этой силы, — неожиданно в шею кольнуло. Дотронувшись до этого места, я нащупала что-то холодное. Металл? Резко обернувшись, обнаружила перед собой направленный на меня черный кинжал. Его держал туманный дух, закутанный в темный, закрывающий лицо, плащ. Иянгхар вызвал его из подпространства? Подобные призывы относятся к одному из направлений некромантии. Но когда он успел? Неужели еще во время броска?

— Хозяин передает, что удивленное выражение Вам к лицу, Иннеяри из рода Кугара, — безразличным замогильным голосом сообщил дух, не убирая кинжал от моей шеи. Если бы высший захотел, то мне бы уже перерезали глотку, потому что командовать такими духами можно в любом состоянии, главное, чтобы была способность мыслить. — Хозяин передает, что ничья его не устраивает, и хозяин требует реванша.

— Реванша? — я удивленно покосилась на застывшего демона.

— Хозяин передает, что хочет, чтобы Вы, Иннеяри из рода Кугара, после заката солнца прибыли в его комнату для проведения реванша. Выбор оружия хозяин оставляет за Вами.

— Но ведь комендантский час! — воскликнула я. Студенты же напротив, сетовали, что не смогут пронаблюдать за этим грандиозным сражением. Только Сиан-Хэ хмурился, глядя то на туманного духа, то на высшего демона.

— Хозяин передает, что договорится об этом с Ольте из дома Диарне, — все таким же безликим голосом ответствовал дух.

— Почему в его комнате-то? — я посмотрела в упор на демона. Кажется, что его глаза как-то нахально щурятся.

— Хозяин передает, что его комната оборудована мощными щитами и сферами тишины, дабы никого нельзя было побеспокоить. Так же, в комнате не будет лишних людей, которые могут пострадать. Хозяин передает, что очень настаивает на реванше, в противном случае, ему придется победить сейчас, что нежелательно, потому что тогда ему придется простоять в подобном положении еще полчаса.

— И как это твой хозяин меня побеждать собрался, через тебя, что ли? Ты думаешь, я с тобой не справлюсь?

— Хозяин передает, что не сомневается в Ваших способностях разупокоивания духов. Однако, Вы, Иннеяри из рода Кугара, сообщили, что сможете победить его с помощью одних лишь зелий, среди которых не существует видов с подобным эффектом, — ага, и убежать от туманного духа я тоже не смогу. Вернее, смогу, но бегать придется долго, а исчезнет он явно не раньше, чем к его хозяину вернется магия и способность двигаться.

— Обещаю, я займусь его разработкой, это будет темой моей магистерской диссертации, — сообщила я демону.

И кинула в него пару обратных зелий. Не дожидаясь, когда высший "отомрет", пошла к себе, как раз и звонок прозвенел.

Зайдя в комнату, поняла, что на ужин не успею: шар связи с родственниками витал в воздухе и горел ярко-красным светом, значит, со мной хотели поговорить и не раз пытались это сделать. Приложив к нему руки, я почувствовала, что связаться пробовал папа, поэтому, войдя в комнату, привычно сжала сферу, представляя в голове родителя. Тот откликнулся сразу:

— Яри, все в порядке? — а мрачный-то какой, даже мне не по себе стало.

— Да, более чем. Все обернулось как нельзя лучше, меня пока точно съедать не собираются, — я улыбнулась, показывая, что все у меня хорошо. — Ты что-то нашел?

— Увы, отца уже изгнали, когда Иянгхар родился, поэтому единственное слабое место, которое у него точно есть, это его хвост. Как и у всех демонов, его носящих.

— Так это получается, что он не старше тебя? — моему папе было около семидесяти пяти, и на свет он появился через десять месяцев после дедушкиного изгнания. — Как же тогда о нем столько черной славы ходит?

— Владыка старше меня на шесть лет, а его брат младше на четыре. Когда прежний Владыка внезапно скончался и на трон сел его старший сын, которому на тот момент было всего двадцать девять, многие роды взбунтовались: слишком мал и неопытен преемник. Восстания новый Владыка гасил весьма жестко, вырезая многие ветви родов подчистую, а возглавлявший предателей род Фахтрангекх и вовсе был стерт с Темных Земель. В этом ему активно помогал младший брат, Иянгхар, лично участвуя во всех карательных операциях.

— Жестоко, — произнесла я, — хотя их поведение мало отличается от остальных государств.

— Да, вот только, говорят, брату Владыки нравилось убивать других демонов, он смеялся над их трупами, ел их кишки, намотанные на свои пальцы...

— Пап, — я усмехнулась, — по-моему, это все просто слухи. Решили преувеличить, дабы боялись все молодого Владыку и его брата.

— Того я не знаю, — родитель растрепал черные волосы пятерней и потер переносицу. — Зато знаю, что у них сейчас в семье разлад, вроде как из-за единственного наследника. Если он в течение еще трех лет не вступит в свои права, то Владыку по закону может заменить его брат. Думаю, поэтому Иянгхара и сослали сюда, — а я сомневаюсь. Не логично как-то, оставлять потенциального врага наедине с будущим наследником, пока не объявившим свои права на престол. Всякое ведь случиться с этим сыном Владыки может. Нет, определенно, между ними доверительные отношения. Только разве демон может добровольно отказаться от возможности повластвовать? Все страннее и страннее. Но информация интересная.

— И откуда вам с дедом только известно все это? — удивилась я. А потом поинтересовалась не менее важной для меня темой. — Мама как, отошла?

— Отошла, а потом ушла обратно. Как узнала, с кем ты работать будешь, так и ушла. На валерьянке сидит, новый артефакт изобретает. Пытается отвлечься, в общем, — папа вздохнул и задумчиво продолжил. — Совсем про мужа своего забыла, лучше бы с моей помощью отвлекалась... кхм, — на меня хитро глянули. — А ты, ребенок, почему еще не спишь? Раз все в порядке, то марш мыться и в постельку, — и папа отключился.

— Я вообще-то, уже совершеннолетняя! И еще не кушала, — обратилась уже к побелевшему шару.

Интересно, я еще успеваю на ужин? Вбежавшая в поисках меня Шинара известила, что да, и мы дружно направились в обеденную, на ходу делясь последними новостями.

Глава пятая. О "Великой Битве", несчастной фее и таинственном незнакомце.

Ужин шел в какой-то напряженной тишине. Рядом сидящий Иянгхар и виду не подал, что у нас с ним намечается "Великая Битва", как окрестили ее студенты. Шинара при подходе в обеденную рассказала, что об истории с реваншем в Мане знают уже все, да еще и в красках. Потому как туманный дух внезапно вырос раза в три и поправился примерно во столько же, а доза зелья, летящая в обучающего боевой магии, измерялась в бочках. В неведении относительно нашей предстоящей стычки был лишь ректор, и то, судя по его нервно подрагивающим ушам, он начинал о чем-то догадываться.

— Обучающая Иннеяри, как проходят занятия? — вопросил, разрывая тишину, морэ Ольте, отчего я чуть не подавилась кусочком куриного филе в пряном соусе. Не нравится мне его тон, явно через меня хочет узнать, отчего все так притихли и украдкой на преподавательский стол поглядывают.

— Просто отлично, морэ Ольте, — я улыбнулась, запивая желание оказаться в мягкой, теплой и своей постельке яблочным соком. Вино мне не дали даже пригубить ни ректор, ни демон. — Детки все милые, слушаются, рвутся к новым знаниям, — и в комнату Иянгхара, дабы наблюдать знаменательное событие этой ночью. — Особенно радует Гитхен...

— Ректор, — прервал меня высший, — могу я попросить Вас об одной услуге? — казалось, при этих словах все даже дышать перестали. И я тоже, но вовремя спохватилась и стала глубоко вдыхать и выдыхать пахнущий приправами и сочным мясом воздух.

— Зависит от услуги, — тут же сообщил эльф, дернув правым ухом.

— Ничего серьезного, просто маленькая просьба. Так как обучающая Шинара временно вынуждена проживать у обучающей Иннеяри, а кровать у нее всего одна... — Иянгхар, говоря это, как-то загадочно улыбался. На меня он при этом не смотрел, сосредоточив свое внимание на морэ Ольте.

— Вы просите предоставить Шинаре отдельные покои? Я бы с радостью, только... — начал ректор, но был остановлен:

— Нет, — в этот момент с легким хлопком вокруг нас троих повисла сфера тишины. Из рядов обедавших студентов и даже преподавателей раздался слаженный грустный вздох. — Я прошу разрешить обучающей Иннеяри на время поисков Гаяры Истарке пожить в моей комнате, — и взгляда серых очей удостоилась уже я. Думаю, мой ошарашенный взгляд его в полной мере удовлетворил, потому что вниманием высшего снова завладел его собеседник.

— Не думаю, что это возможно, обучающий Иянгхар, это несколько противоречит правилам, — эльф сдвинул светлые брови к переносице, сурово глядя на демона. Видимо, этот взгляд должен был пристыдить представителя Темных Земель, но его попросту проигнорировали.

— Исключительно человеческим нормам морали, — Иянгхар наклонился к ректору так, что его голова находилась на одном уровне с моей. Морэ Ольте последовал демонскому примеру. — Понимаете, она моя, кхм... "Саавэ оитис".

Любовница?! Вернее, "любимая женщина", в переводе с эльфийского. Но, так как у эльфов практически все браки заключаются по расчету, а настоящая возлюбленная может быть лишь любовницей, поэтому уже давно для обозначения именно этого положения в обществе используется данное словосочетание. Я гневно уставилась на демона, снова преспокойно проигнорировавшего подобный взгляд, и прошипела:

— Я тебе не люб...

— Тс, нас могут услышать лишние длинные уши, — шепнул мне на ухо Иянгхар и добавил, обращаясь уже к эльфу: — Она у меня не любит это слово, поэтому и возмущается. Ну как? У нас и так почти нет времени, чтобы нормально свидеться...

— Хм, — ректор глубоко вздохнул, — я, конечно, не вправе мешать, эм, "Сэ дилэ яри", — любовникам, если конкретнее, — поэтому разрешаю подобное поведение. Но учтите, в этой стране подобные отношения между служащими не одобряются, поэтому постарайтесь не попасться тем, кто любит распускать слухи.

— Безусловно, ректор, — совсем коварно улыбнулся высший. Мое выражение лица, не предвещающее демону ничего хорошего, оба решили не замечать. Иянгхар, ты ответишь за это, обещаю, я тебя сделаю!

"Милая моя, глазки прикрой и успокойся, незачем народ пугать потусторонними светляками вместо радужки. Нас этот эльф вообще двумя нежными розами обозвал, но я же его не убил", — раздался голос Иянгхара в моей голове параллельно хлопку, издавшемуся от лопнувшей сферы: так как высший договорился с морэ Ольте, она более была не нужна. Считать мысли при хорошо поставленном щите невозможно, а вот передавать свои — вполне легко. Послушно опускаю глаза, но лишь для того, чтобы меня действительно не заподозрили.

"Да кто б тебе позволил?" — ответствую, вяло ковыряясь вилкой в рисе. Тихий смешок слева, и мягкое:

"Твоя правда...". И все. Дальнейшая трапеза прошла в спасительной тишине, прерываемой разве что стуком металла о фарфор да тихими шепотками не услышавших окончания диалога студентов. Преподаватели предпочитали молчать, дабы не привлекать внимания ректора.

До своей комнаты я не шла — летела просто! Вот это наглость, да кто он такой, чтобы подобное заявлять?

Открыв с ноги свою дверь, быстрым шагом вошла в спальню, щелчком пальцев открывая самый большой и еще не распакованный чемодан. Там содержались все зелья, когда-либо созданные мной. Чтобы не портились, я покрывала их заклятьем стазиса, поэтому они могли храниться очень долгое время. Все необходимые для боя зелья были мгновенно перенесены в личный карман, и, так как до намеченной встречи оставалось еще шесть часов, я решила не мучить себя ожиданием и села за составление плана обучения своих дорогих студентов.

За этим делом время пролетело быстро, вернее, сначала ничего делать не хотелось, было только желание прямо сейчас направиться к высшему и кинуть в него зелье острого запора. Или фенолфталеина ему в чай подмешать, я пока не решила, что для этого демона будет хуже. Впрочем, потом я полностью погрузилась в составление плана (даже пришедшую Шинару не сразу заметила) и даже слегка успокоилась. Поэтому, когда до двадцати пяти ударов колокола на главной площади оставалось четыре пятерика, я оторвалась от бумаг и одела белую рубаху, черные штаны и корсет, дабы рубашка не сползала во время боя. Завершила образ боевой магини удобной высокой обувью на небольшом каблуке. Едва я заплела волосы в косу, начал бить колокол, поэтому пришлось быстрым шагом идти к заветной семнадцатой комнате. В коридоре было пусто, комендантское время никто не отменял. Только в конце его маячила белесая фигура призрака, одетого в пышное платье, бывшее модным веков пять назад. В руке у дамы была зажата дамская же сигарета, дымящая эктоплазмой. Такими пользуются в основном феи, женщины других рас подобное не жалуют. Дама выглядела весьма вызывающе, да и кокетливая мушка, презрительно-надменный взгляд и горделиво поднятый подбородок выдавали ее аристократическое происхождение. Черты лица напротив были слишком резкими, а нос еще и вздернутый, словно у простолюдинки. Бой колокола уже закончился, но странное подвывание, услышанное мной, еще когда я только открыла дверь, никуда не исчезло. Более того, с плавным приближением не замечающего меня призрака, оно лишь нарастало, и вскоре я начала понимать, что бывшая фея поет:

Мо-о-ой го-о-о-олос безу-у-умный сорвется со ска-а-а-ал,

И-и-и э-э-эхо его услы-ышит вселенной богиня-я,

Я-а-а-а — о-обрече-енная вечно молить тебя-а-а,

Чтобы ты на призыв мой однажды ответи-и-и-ил!

Богиня Адэра, теперь понятно, почему эта дама умерла во цвете лет, раз даже у меня сейчас возникло большое желание снова ее упокоить. И дело даже не в громкости высокого голоса и проблемы с рифмой, а в полном отсутствии слуха. Призрак тем временем заметила меня и, оборвав новую строчку на полуслове, подплыла ближе.

— О, деточка, хорошо, что ты здесь, я тут как раз распеваюсь, не хочешь послушать? — она глотнула дыма из сигареты и слегка закашлялась. — Остальные — плебеи — не понимают искусства, только и делают, что в карты играют, да отмахиваются от меня. А у меня, между прочим, по славам учителя, замечательнейшее колоратурное сопрано, столь редкое среди северян.

Да уж, я заметила, таким сопрано только психологические атаки при осадах устраивать. Эффект будет еще тот. Но вслух решила этого не говорить, потому что дама явно ко мне благодушно настроена, хотя Иянгхар говорил об Ассонес таким тоном, будто она монстр какой. И, если в плане голоса это действительно так, в целом вид ее не внушал опасений.

— Извините, я бы с радостью, но у меня встреча назначена в семнадцатой комнате...

— С этим прохвостом? — вся снисходительная благожелательность ко мне из феи мигом улетучилась. — Деточка, все мужики — козлы, но этот — особенно! По нему же сразу видно — отбоя от девок нет, вот и ведет себя, аки демон какой! Не ходила б ты к нему, а то загубит тебя, бедную-у-у, и ведь совести наглецу хвати-и-ит, — и призрак, причитая, завыла. Я удивленно смотрела на эту даму, смутно вспоминая, что я о ней знаю. А знаю я, что была она замужем семь раз, и все семь раз мужья ее либо сбегали куда подальше меньше, чем через год после женитьбы, либо были застуканы феей с любовницами. В итоге, Ассонес после побега последнего мужа решила больше замуж не выходить, чтобы полностью посвятить себя карьере. Но и это ей сделать не удалось: даму отравил ее же собственный учитель, решивший спасти мир от убийственного голоса феи. Однако Ассонес умирать не желала, поэтому и призрак из нее получился мощный: бывшая фея без особых усилий может двигать многие предметы. Личность отравившего Ассонес была известна всем, кроме самой несостоявшейся певицы, свято верившей в доброту своего учителя, которому на деле были нужны лишь ее деньги.

— Я знаю, какой он нехороший, — пытаюсь остановить плачущую фею, которая уже вспоминала своего третьего мужа-василиска, в один далеко не прекрасный день не вернувшегося с работы. Призрак замолчала, недоверчиво глянула на меня и поинтересовалась:

— А зачем же ты к нему идешь? Меня Ольте предупредил, будто ты любовница его, да только такие как он любовниц не держат, и больше, чем на одну ночь девиц не используют. Я точно знаю, деточка, у меня пятый муж таким был...

Демоном, что ль? Но вслух сказала лишь:

— Справедливость восстанавливать, и за всех безвинно загубленных мстить, — я постаралась улыбнуться как можно кровожаднее. Фея прониклась, одной затяжкой докурила сигарету и уверенно произнесла:

— Вот это правильно, деточка, молодец! Я с тобой!

— В смысле, со мной? — я удивленно посмотрела на улыбающуюся уголками губ Ассонес. Губы подрагивали, стремясь растянуться в более коварную усмешку, но аристократические корни феи не позволяли ей показывать зубы.

— Вдруг, ты одна не справишься? Ты же вон, какая хрупкая, а он мужик, все-таки! Я прикрывать буду!

— Тылы? — только и спросила я. Но тут же добавила. — Не волнуйтесь, я алхимик, всего одно зелье — и я сильнее почти любого мужика.

— Алхимик?! — удивлению призрака не было предела, она даже докуренную сигарету чуть не выронила из своих тонких пальчиков. — И не боишься алхимичить?

— А чего мне бояться-то? — в свою очередь удивилась я. — Я технику безопасности соблюдаю, заклятья защитные во время варки любого зелья создаю...

— Так проклятье же! — Ассонес недовольно покачала головой. — Нет, деточка, заканчивай ты с этой алхимией, до добра она не доведет. У меня подруга была, тоже алхимиком стать решила. Так, как приняла решение, сразу же и умерла: с лестницы упала неудачно, шею сломала.

— Это простое совпадение, с каждым может случиться. Я в проклятье не верю, — улыбнулась я как-то неуверенно. — К тому же, те, кто считают, что оно существует, утверждают, будто алхимики страдают только от своих зелий, напрямую либо косвенно. А подруга Ваша упала с лестницы, и вряд ли тут замешано зелье.

— Замешано, еще как замешано, деточка! Подруга-то моя, перед тем, как упасть, в руках снотворное зелье, ею приготовленное, держала. А оно из ручек ее выпало, пролилось под ноги, так она и схватиться ни за что не успела, кубарем вниз полетев.

— Но ауры-то у алхимиков чисты, — привела я один из самых действенных аргументов.

— Да, только, как призрак заявляю, от тебя, деточка, как и от предыдущего алхимика, магией фонит черной, древней такой. И еще от пары студентов, видимо, специализацией алхимию выбравших.

Я молчала. Магией фонит? Прислушалась к себе: вроде аура чистая, проклятий никаких нет, паразитов на ней не сидит да и влияние на нее ничто не оказывает. Идеальный образец жизненной оболочки.

"Сейчас придется его убирать, призраки-то сквозь любую иллюзию видят, им, мертвым, без разницы, чья она, демона или человека", — вдруг вспомнились мне слова высшего. Действительно, нам на лекциях по некромантии рассказывали, что призраки обладают чистым взглядом, который невозможно отвести или обмануть. А еще, в голове вертится какая-то мысль, что не дает мне покоя после последнего заявления Ассонес. И уловить ее никак не получается.

— Ладно, я пошла, а Вы пока еще голос потренируйте и за нами не подглядывайте, а то вдруг я случайно Вас своим проклятием заражу, и так вы много времени со мной провели, — я, конечно, лукавила, но мои слова были восприняты за чистую монету.

Призрак закивала, изящно махнула мне рукой на прощание, и поплыла дальше по коридору, что-то бурча себе под нос. Поправив выбившуюся из косы прядь, я тоже продолжила путь, но в противоположном направлении.

Дверь с черной цифрой "семнадцать", в которую я постучала, плавно открылась, впуская меня в обитель высшего демона.

— Опаздываешь, — произнеслось из ее глубин.

А вот это было зря! Резко распахнув дверь, вбежала через маленький коридор в комнату, собираясь сказать ему все, что думаю по этому поводу. И застыла в проходе, потому что высший, вольготно усевшись на кресле, медленно попивал при свете свечей вино из прозрачного бокала на тонкой ножке. Белая рубашка, черные штаны, волосы распущены и снова слегка влажные. Видно, успел уже принять душ, зараза. Все внимание отвлекает своим видом, я даже забыла о цели визита.

— Милая моя, девушкам, конечно, положено опаздывать, но не тогда же, когда они в половине пятерика ходьбы от места встречи живут, — он одним глотком допил содержимое бокала и указал на место напротив. — Присядешь?

— А как же реванш? — удивилась я, не спеша занять предложенное кресло. Иянгхар глянул на меня подозрительно.

— Неужели ты действительно решила, что мне нужен этот реванш? — он неожиданно рассмеялся. — Иннеяри, я ведь и так знаю, что сильнее тебя, мне ни к чему для этого показательно тебя побеждать.

— Это откуда такая уверенность? — я быстро подошла и, прежде чем демон успел меня остановить, взяла бутылку с вином и сделала большой глоток, для храбрости. Главное не спиться. — Думаешь, раз демон, то тебе все можно? И как понимать то, что произошло за ужином? — я сурово посмотрела на высшего, который, в свою очередь, недоуменно посмотрел на меня.

— А что произошло за ужином?

— Что?! — я сорвалась на крик. — Теперь ректор считает, что мы любовники, понимаешь? Любовники... Адэра, что он обо мне подумает? — обессиленно сажусь в кресло напротив Иянгхара.

— А тебя волнует, что он подумает? — он все еще удивлен! Как будто это так странно.

— Конечно! Может, у вас, демонов, так не принято, но у людей, особенно жителей Тардена и Гаенга, с отношениями между мужчиной и женщиной до замужества все строго! Если с твоей легкой руки лживая информация о том, что мы с тобой любовники, просочится, то я сразу же стану нежеланной женой, даже при достаточно высоком положении моей семьи в обществе, — встаю и подхожу к окну, опираясь на него лбом и глядя на заснеженную дорогу, ведущую к выходу из академии. — Это у эльфов подобное в порядке вещей, и то, я видела, как морэ Ольте, который знает о человеческих обычаях, был удивлен, узнав, что я твоя "саавэ оитис", — я замолкла, потому что больше говорить не хотелось. За окном начиналась сильная метель, опустевшие клумбы уже не выделялись под снегом, превратившись в еле заметные холмики. Темноту разрывал лишь свет от двух фонарей, что освещали падающие снежинки по обе стороны от главных ворот.

Внезапно на левое плечо легла горячая ладонь, вторая опустилась на стекло рядом с моей головой. Дыхание Иянгхара колыхнуло волосы на затылке, но поворачиваться, чтобы отойти, не хотелось.

— Прости, — сказал он очень тихо и, кажется, даже как-то искренне. — Я и не подозревал, что у людей есть подобные порядки. Хм, сейчас мне становится понятно, почему из боевых магинь, не считая Шинары, ко мне в комнату с предложением провести вместе ночь пришла лишь Лортэ, хотя Даина пожирала глазами не хуже.

— Меня не интересуют твои любовные похождения! — я недовольно развернулась, чтобы посмотреть в его наглые глаза, которые оказались слишком близко. Серые, но внутри словно сама бездна смотрит, вовлекая в свои тягучие объятия.

— Мне они тоже сейчас не интересны, — сообщил высший, легко касаясь своими губами моих. Левая его рука переместилась с плеча на талию, вторая все так же опиралась на стекло. — Знаешь, ты пахнешь зимой, — и, пока я пребывала в удивлении от столь странного заявления, меня самым наглым образом поцеловали. Я попыталась сопротивляться, оттолкнуть беспардонного демона, приложив обе ладони к его груди, так как все еще помнила тот разговор у полигона. Но тщетно — с подкашивающимися ногами трудно оказывать сопротивление, устоять бы. А целуется гад искусно, хотя, учитывая, сколько ему лет... неудивительно. — Надеюсь, целоваться вам ваши моральные устои не запрещают? — спросил Иянгхар, не отрывая губ.

— Нет, если это не по принуждению, — я все же нашла в себе силы отстраниться, благо, он больше не мешал. — Хотя в высшем обществе и утверждают, будто первый поцелуй должен быть на свадьбе. Значит так, демон, раз реванша не будет, то я пошла к себе, и только попробуй меня остановить, я вообще не понимаю, зачем про любовников нужно было придумывать.

— Извини, — Иянгхар отошел от меня, но почти тут же вернулся с бокалом вина. — Первое, что пришло в голову. К тому же, я не собираюсь заставлять тебя действительно здесь спать до того, как отыщется Черная Звезда. Разве что, ты сама захочешь, — он улыбнулся, облокачиваясь на стекло и складывая руки на груди. Окно, кстати, было во всю стену (дань ректора эльфийским традициям) и имело такую же стеклянную дверь, ведущую на балкон. У меня гостиная была устроена иначе, что не удивительно — комната высшего являлась угловой.

— Еще бы ты меня заставить решил, противный высший, — буркнула я, снова обращая взгляд в окно. И удивленно застыла.

— У меня вообще-то имя есть, — возмутился демон, но тут же обеспокоенно спросил: — что такое?

— Иянгхар, смотри, там кто-то есть! — я указала на заснеженную тропинку, где укутанная в светлый плащ фигура шла к главным воротам, почти сливаясь с белой завесой из падающего снега. — Сейчас ведь комендантский час, как его не заметили призраки? И охранные заклятья молчат!

Демон пригляделся, потом глубоко вдохнул, приложив обе ладони к стеклу, и закрыл глаза. И тут же открыл их, изумленно произнеся:

— Я его не чувствую! Словно там пустое место... — мы слаженно переглянулись и Иянгхар деловито поинтересовался: — Это какое-то зелье?

— Только если смесь из нескольких особо сильных. Одно гасит магию, другое делает незаметным, третье убирает запах, четвертое — звуки шагов... Однако для отвода взгляда призраков зелий нет, как и заклинаний.

— Действительно. Но сквозь стены привидения только ходят, возможности слышать то, что для других скрыто, у них нет, а обоняние и вовсе отсутствует, так что скрыться от призрака вполне реально, если действовать предельно осторожно. Вот только, где он достал столько зелий? — высший нахмурился, меня же вдруг осенило внезапное озарение.

— Два студента! Она сказала — фонит от двух студентов. Но спецом алхимию взял только Гитхен! — и, не объясняя ничего удивленному демону, я подорвалась к выходу, на бегу доставая из кармана необходимые зелья. — Иянгхар, следуем за ним, он может быть виновен в пропаже Звезды!

— С чего ты взяла? — он, тем не менее, пошел за мной.

— А зачем, скажи мне, кому-то в первом часу ночи, когда все спят, нарушать запрет самого ректора и покидать Академию? — у двери протягиваю одевающему плащ высшему все зелья, необходимые для того, чтобы нас не заметили. Иянгхар покорно выпил их все. — Зелье невидимости применять не имеет смысла, оно создано с помощью большинства магических ингредиентов, да и магии в него запихивается порядочно, так что на задних воротах тут же сработают охранки. А вот это зелье наоборот, не даст охранным заклятьям нас почуять, а заодно на время лишит магии, на час где-то, — я сделала глоток мутной дурно пахнущей жидкости вишневого цвета, а потом протянула высшему. — Оно относится к запрещенной ветви антимагических зелий из-за возможности обходить почти любую охранную систему, поэтому о нем молчок! — это уже было произнесено в коридоре. Ассонес, поющая песню о безвинно убиенном герое, павшем смертью храбрых, нас заметила не сразу.

— Деточка, ты куда это? — она перевела взгляд на стоящего рядом демона. — А он что здесь делает?

— Нет времени объяснять, прекрасная Ассонес, — заявил Иянгхар, обольстительно улыбаясь. — Скажу лишь, что, похоже, я нашел свою любовь, поэтому мы спешим в храм, засвидетельствовать наши чувства перед ликом Адэры. Надеюсь, вы никому не скажете об этом.

Вот наглец! Но, прежде, чем я успела возразить, меня схватили за руку, и повели дальше мимо ошарашенной феи.

— Что ты несешь? — гневным шепотом возмутилась я.

— Прости, но это единственный способ заставить ее молчать, который я знаю, — подлый демон втащил меня в мою комнату, открыл шкаф и надел на меня плащ. А затем столь же поспешно вышел и почти бегом направился к выходу из Мани. Судя по направлению, Иянгхар решил идти через библиотеку, и это было разумно, потому что другие двери, ведущие наружу, контролируются призраками и охраной, которая сидит у главного входа. — Однако не думай, что я отказываюсь от своих слов. Отчего-то я с каждым днем все больше убеждаюсь, что ты — моя "Ангхешх".

Что это такое я не знала, но явно ничего хорошего оно мне не сулит. И сколько можно уже со мной играть? У меня ведь тоже чувства есть, которые все меньше поддаются контролю. Да его ненавидеть нужно за то, что он сказал тогда эльфу. Я и ненавидела, до тех пор, пока он не сказал "прости". И простила же! А этот противный высший снова меня подставляет.

Добравшись до библиотеки, оказавшейся не запертой (видимо, незнакомец в плаще так же вышел через нее), вошли в темное помещение, погружаясь в безмолвную тишину. Я, не смотря на идеальное зрение, в полной тьме ничего не видела. А вот демон сразу сориентировался и повел меня к предполагаемому выходу. Заренок, обычно спящий здесь, нас не услышал, что, не смотря на выпитые нами зелья, было странно. Он должен был почуять наше тепло, но спросить, что мы здесь делаем, не вышел. Похоже, незнакомец подготовился и опоил оборотня. Иянгхар резко остановился, отчего я врезалась в его спину, и раскрыл дверь. На меня налетела целая стая колючих снежинок, оседлавших пробирающий до костей ветер. Зябко поежившись, ступила следом за демоном на снег, оказавшийся весьма глубоким. Прикрыв дверь, высший осмотрелся и, не найдя никого живого поблизости, побежал к воротам. Я еле поспевала за ним, постоянно спотыкаясь о прячущиеся под снегом камни, да и сам снег замедлял мое движение. Все-таки маленький рост — это та еще проблема. Недовольно посмотрев на демона, сжала губы и упрямо удвоила усилия: еще не хватало свою слабость перед ним показывать.

К воротам мы добежали уже крадучись. Незнакомец позаботился и о привратнике, потому что тот спал, припав щекой к оконцу. Добравшись до ворот, тоже не запертых, вышли наружу. Я снова поежилась и плотнее укуталась в плащ, который, конечно, был теплый, но от сильного ветра голову и шею не защищал.

— Следы на снегу еле заметны, к утру от них и следа не останется, — сообщил высший, осматривая землю. А потом сорвался на быстрый бег. Пришлось глотать невкусное зелье скорости и догонять темную фигуру демона, петляющего между редкими домами словно заяц. Вон, как ловко сугробы перепрыгивает, профессионально так. Иянгхар снова резко замер, припадая спиной к стене и практически не дыша, а я, последовавшая его примеру, закрыла рот ладонями, чтобы не привлекать внимания сбившимся дыханием. Неожиданно демон сквозь зубы ругнулся и рванул почти в противоположном направлении.

— Что? — только и смогла сказать запыхавшаяся я. Меня в Эме заставляли заниматься своей физической подготовкой, я даже на курсы самообороны ходила, но, видимо, занятий было недостаточно. Да и человеческая кровь выносливости не добавляет.

— У него снова появилась магия, он левернул, — левернул, значит, переместился к ближайшей точке привязки. Леверы — "окна" к таким точкам, заранее созданные способным магом, которые можно открыть в любой момент, чтобы убежать от опасности, сократить расстояние или просто скрыться от погони. Являются схожими с телепортами, но не могут переносить на большие расстояния, но зато нельзя отследить, куда они переносят, и магии на них гораздо меньше, чем на телепорты тратится. Вот только удивительно, как у студента хватило на подобную магию сил? Левер изучается на седьмом курсе и только для взявших спецом магию изменения. Как и телепорты, дается он лишь тем, кому магический резерв и способности позволяют. — Иннеяри, милая, когда скажу "давай" прижмись, пожалуйста, покрепче, — я и подойти не успела, как на меня сверху опустился демонов плащ, а сам он в одной рубашке встал, раскинув в разные стороны руки, и резко эти руки свел. В тот же миг из его спины, разрывая черную ткань, проросли (иначе и не скажешь) два черных, больших кожистых крыла. Дед говорил, что это не только выглядит, будто крылья, хвост и рога словно вырастают из-под кожи, но и ощущается примерно так же. Кожа вокруг глаз демона заметно почернела, а руки и вовсе, словно чешуей покрылись. Рога и хвост, как не странно, не появились. Высший открыл глаза, черные, как сама бездна.

— Это, как я понимаю, неполная трансформация? — подхожу и дотрагиваюсь до одного крыла. Дернулся, а крыло не отодвинул. Конечно, не нравится демонам, когда их касаются, но он-то знает, что я при всем желании его мысли прочесть не сумею, да и вредить ему не в моих интересах. Я провела по внутренней стороне крыла — мягкое и теплое, так и не скажешь, что даже стрела его не пробьет.

— Милая моя, если ты сейчас руку не уберешь, я ведь останавливать себя не буду, а таинственный незнакомец наш так незнакомцем и останется, — хрипло сообщил демон, плавно подвигая крыло. — Мне до этой Звезды никакого дела нет, я здесь только из-за тебя стою.

— А я тебя не просила... — начала я, но высший, чуть присев и расправив крылья, крикнул "давай" и я мгновенно прижалась к широкой груди Иянгхара, сильно, но как-то бережно сжавшего меня. Толчок, и я ощущаю, что уже нахожусь в воздухе.

— Ну, ты и тяжелая! — воскликнул противный демон, быстро, между прочим, набирая высоту. Я бы возразила, да только страшно было даже глаза разлепить. — Не бойся, я тебя ни за что не выроню, — шепнули мне доверительно на ушко.

— Почему? — ради такого все же приоткрыла глаза, но кроме шеи держащего меня демона и куска темного неба ничего не увидела: крылья застилали весь обзор.

— Слишком много мороки потом с твоим трупом будет, — я просто кожей ощущала, как он нагло улыбается. Правда, Иянгхар тут же сменил тему. — Не будь я тем, кто я есть, я бы не узнал, куда он левернул, но демоны подобные вещи чувствуют, поэтому примерное расположение точки я знаю. Это чуть дальше торгового района, но, не долетая до рабочих мастерских.

— Склады?

— Возможно. Держись, сейчас будем очень быстро лететь, — и я снова закрыла глаза, чувствуя, как ветер продувает лицо и шею, заползая морозными колючками дальше, под плащи. Как вернусь обратно, сразу выпью зелье от простуды.

Летели мы не долго, вскоре я уже стояла на такой родной земле, благодаря Адэру за то, что осталась жива. Иянгхар повел плечами, и крылья его исчезли, оставляя после себя две рваных борозды на рубашке. Протянула демону его плащ, оглядываясь по сторонам. Перед нами предстала заброшенная часть города, с полуразрушенными складами, мрачными сгнившими зданиями и зловещей тишиной. Странное место выбрал незнакомец. Скорее всего, это всего лишь точка, и на ней его может поджидать готовый телепорт. Так оно и оказалось. Демон снова сорвался на бег.

Когда я добежала до пригнувшегося под заколоченным окном Иянгхара, он уже снова подорвался и влез в здание. Именно влез — между двумя приколоченными досками, служащими для закрытия прохода в склад с рухнувшей крышей. Я последовала за ним, зацепившись косой за выступающий гвоздь. Потирая голову, подошла к демону, сосредоточенно водящему руками в пространстве.

— Сколько еще будет действовать это антимагическое зелье? — он недовольно опустил руки. — Я не могу без магии узнать, куда выходит телепорт.

— Странный ты демон, сделать невозможное — найти точку перехода левера, это ты запросто, а отследить обычный выход телепорта без магии демонические способности не позволяют? — под суровым взглядом серых очей я перестала ворчать. — Пятерика три, но ты — демон, может, меньше.

— Вот низшие, уже через полпятерика это сделать будет невозможно! — высший шумно выдохнул. — А обратное зелье есть?

— Больше нет, ты последнее на практике выпил, — я грустно вздохнула. — Неужели, мы теперь не сможем найти вора? Ищейки в любом случае активно это дело расследовать не будут, для них Гаяры Истарке просто безделушка, потому что черные кристаллы вообще никакой пользы не приносят, скорее наоборот, энергию плохую излучают, поэтому их хранят далеко от живых. Но об этом маги не распространяются, дабы людей не пугать. Так что торопиться ищейки точно не станут.

— Для людей действительно никакой пользы, а мы с их помощью пытки устраиваем и амулеты для мгновенного левера создаем, — он достал из кармана на штанах цепочку с тем самым амулетом из черного металла. Я пригляделась: в металле была россыпь из черных камней. Нет, не камней — кристаллов. — Жаль, у меня все точки далеко находятся, на территории Стракхнаргархса. Почти все черные кристаллы впитывают темную магию, как губки. Вы до такого еще не додумались, да и опасно вам их использовать, излучение никто не отменял, просто на нас оно не распространяется. Правда, перед тем, как я сюда приехал, пришлось на всех изделиях из этих веществ защитные руны накладывать. Естественно, те их комбинации, которые вы не знаете.

— Ну да, мы же все такие убогие, и что ты связался со мной? — обижаться я не думала, что с этого высшего возьмешь? К тому же, по части управления Тьмой и прочими соподчиненными силами демонам нет равных. Иянгхар недовольно хмыкнул, но ничего не сказал. Небось, и сам ответа на этот вопрос не знал. А у меня к нему еще вопрос был. — А как вы с его помощью пытаете?

— Проклятие на него кидаем, а кристалл его излучать начинает, пока энергии хватает. Надеваешь такой камушек, пусть даже на веревочке, на провинившегося — и он будет испытывать все, что в проклятии прописано было. Или обобщаем проклятие на определенный контингент людей, снова кидаем на кристалл и он излучает это проклятие уже выборочно, поэтому его можно оставить где-нибудь. Но, правда, радиус действия ограничен.

— Не знала о подобных его свойствах, — пробормотала я, обдумывая полученную информацию. Нам на лекциях про темные кристаллы мало рассказывали, потому что никто их никогда изучать не брался. А если брался, то ненадолго, как я уже говорила. — Значит, летим обратно? Пока зелье еще действует, как раз успеем.

Высший вдруг устало взглянул на меня и заявил:

— Я бы с радостью, да только силы последние уже израсходовал, — ага, конечно, так я и поверила, — да и больно, знаешь ли, да холодно снова эти крылья доставать. Но, если ты исполнишь одну мою просьбу, я соглашусь хоть всю ночь тебя на себе катать.

— Не горю желанием, — полеты явно не для меня, как вспомню, так дрожь пробирает. — Что за просьба?

— Я доношу нас в целости и сохранности до Академии, зачищаю все следы нашего отсутствия, а ты, — и тут он очень хитро улыбнулся, подтверждая мои самые худшие опасения, — А ты, пока Звезду не найдут, ночуешь у меня!

— Нет! — тут же воскликнула я.

— Только ночуешь, не более, разве что если ты сама не захочешь чего-то большего, — Иянгхар поднял руки ладонями ко мне, выражая тем самым благие намерения.

— Я лучше так дойду, — я уже собралась действительно так и пойти, но демон воззвал к моему разуму:

— До Мани тебе придется идти через весь город, мы на другом его конце сейчас, если ты не заметила, — жаль, похоже, я все-таки простыну. — Яри, обещаю, что буду спать на софе, если только...

— Ладно, — я повернулась к высшему, который как-то довольно улыбался. — Только тебе с этого какая выгода? Софа же неудобная. А вы, демоны, без своей выгоды ничего не делаете.

— Если я тебе скажу, ты ведь все равно не поверишь, — на меня посмотрели как-то грустно. — Скажу лишь, что предпочитаю свою Ангхешх держать поближе к себе. Я же все-таки демон...

— Я тебе не "не поверю", я тебя просто не понимаю, — я склонила голову на бок. — Что значит "Ангхешх"?

— Расскажу, если поцелуешь! — тут же широко улыбнулся высший.

— Вот еще, я лучше поскорее вора найду и тогда спокойно засну в своей кровати. Раздевайся давай.

— Вот уж не думал, что когда-нибудь услышу эту фразу в подобном месте, — хохоча как истинный демон, Иянгхар скинул плащ, повторил процедуру появления крыльев и, подхватив не успевшую оказать сопротивление меня, полетел к спящей Академии.

Подлетев к воротам (достаточно быстро, кстати, и пятерика не прошло) и пройдя через них, Иянгхар поставил меня, а сам закрыл створки, активируя таким образом охранное заклинание.

— Пусть помучается, я из-за него дважды страдал, — сообщил он злорадно.

К комнатам мы шли тем же путем, призрак феи, поющий о неразделенной любви, подплыл к нам, едва завидя:

— Ну, как? Адэра приняла ваш союз? — участливо поинтересовалась Ассонес, смотря на мое ухо и не находя там обручальную серьгу.

— Увы, священник не пустил нас, — загадочно сообщил демон. — Надеюсь, все это останется между нами?

— Да, конечно, — растерянно произнесла призрак. Взгляд у нее был расфокусирован.

— Что это было? — я подозрительно посмотрела на высшего, едва дверь его комнаты закрылась за нами с тихим щелчком.

— Я просто чуть-чуть подтер ей память, она уже и не помнит, что кто-то выходил из комнаты, — он махнул рукой, перемещая все мои чемоданы и те вещи, что я успела разложить, в гостиную комнату.

— Ты что, и подготовиться успел?! — воскликнула я недовольно. Просто, чтобы всего одним жестом перенести что-то, нужно на это что-то поставить "метку". Противный высший!

— Зато с магией, будешь ворчать — отберу на время голос, — пригрозил, задергивая шторы, Иянгхар. На мой недоуменный взгляд он улыбнулся. — У меня-то магия вернулась, а у тебя еще нет, так что твои мысли для меня, как на ладони.

Возмущаться я не стала: что с этого высшего возьмешь? И решила подумать... о цветочках. Пока магия не вернется. Я вот розы люблю, белые. А еще огненно-красные маки. Против полевых цветов тоже ничего не имею, особенно, если это ромашки... За этими размышлениями подхватила чемоданы и вошла в его спальню. Дверь закрыла перед самым демонским носом. Раз уж я должна здесь спать, то пусть забывает об этой спальне, как о своей территории. Сдернула всю его одежду с вешалок в шкафу и, открыв ногой дверь, вручила образовавшийся ком все еще стоящему перед ней демону. Мои вещи были развешены на образовавшемся месте, а то, что не влезло, я оставила в чемодане, который поставила в том же шкафу. Тот чемодан, что вмещал в себя различные артефакты и зелья, я оставила стоять рядом с небольшим столиком у окна, на который, в свою очередь, водрузила книги и планы на обучение. А потом, почувствовав возвращающуюся магию, тут же поставила защиту на дверь, одну из самых сильных и на мысли, тоже весьма мощную. Душ так вообще приняла быстро, набросив на дверь оповещалки. Выйдя из ванной, застала демона спящим на широком диване, он был сиротливо укрыт плащом и использовал рубашку вместо подушки. Руки Иянгхар тоже положил под голову, сразу обе, а ноги поджал, что вместе смотрелось очень трогательно. Словно и не демон передо мной. Я тихонько прошла в свою комнату и тут же вернулась с нормальной подушкой. Их там все равно две, а я и на одной выспаться смогу. Аккуратно подложив под его голову вышеозначенный предмет (готова поклясться, в этот момент уголки его губ дрогнули, лишь на мгновение, словно во сне он видел хорошее сновидение), поправила упавшие на светлое лицо волосы Иянгхара. Вообще, этот демон был неправильно сложен для обычного высшего: у него нет горы мышц, Иянгхар скорее тонок и поджар. И лицо бледнее, чем у обычных демонов, хотя, возможно, это какая-то особенность рода Сахшингхар. Поняв, что смотрю на него слишком долго, резко выпрямилась и быстрым шагом направилась в спальню. Сегодня выдался насыщенный день, и какое счастье, что он окончен, потому что завтра (вернее, уже сегодня) наступает седьмой день — всеобщий выходной. С самой довольной улыбкой я заползла под одеяло, привычно укрываясь с головой.

Чтобы наутро проснуться от проникающего сквозь сомкнутые веки ярко-красного света.

Глава шестая. О женихе, ревности и темных кристаллах.

Сначала от назойливого света я избавилась, плотнее закутавшись в одеяло. Но к свету добавился еще и настойчивый стук в дверь, поэтому осознание, что еще поспать не выйдет, растворило мои мечты о перине из облаков, на которой я плыла в своем сне, кидаясь молниями в скачущего по земле демона. Конкретного такого.

— Вставай уже, милая моя, тебя какой-то странный артефакт зовет, даже отсюда чувствуется, — И, судя по едва слышным удаляющимся шагам, Иянгхар пошел в ванную. Потянувшись до хруста, сняла одеяло с головы, но вылезать из постели не спешила. Сфера, замершая над моей кроватью, во всю светила огненно-алым. Поманив шарик пальцем, сжала его, чтобы увидеть рассерженное родное лицо.

— Иннеяри Кугара, сколько можно спать? — мама, имевшая тарденские корни (в Гаенге все темноволосые, и только мама имела роскошные, медового цвета волосы), но с рождения и до свадьбы проживавшая в восточном человеческом государстве, недовольно поджала губы. Цвет волос я унаследовала от нее, как и бледную кожу, а черты лица и цвет глаз у меня папины. — Ты хоть представляешь, как в свете последних событий я волновалась? — ее серо-синие глаза сощурились, критически оглядывая меня. — Хм, думаю, сойдет, если причесать, все-таки годы в Зурчеирских лесах пошли тебе на пользу, — и она улыбнулась. Подозрительно!

— Мам, для чего сойдет? — я сложила руки на груди. — Ты опять что-то замышляешь?

— Как ты можешь думать такое о собственной матери? — оскорбилась эта самая мать. Весьма натурально, ее только огонек в глазах и выдавал. — Я всего лишь забочусь о благополучии своей единственной дочери, которая до сих пор жениха себе не нашла!

— Да когда бы я успела?

— А в Эльфийскую Академию мы тебя зачем отдали? — она подняла указательный палец вверх. — Чтобы ты себе мужа присмотрела, поумней да покрасивей. Ну, и если еще богатый да родовитый — тоже хорошо.

— Какой-то идеалистический набор. И как же "Учись усердно, чтобы потом смогла найти себе достойную работу, дабы не зависеть от родителей"? — удивилась я.

— Кто ж знал, что ты алхимию выберешь. Я-то надеялась, что ты, как и я в свое время, в целители пойдешь и однажды спасешь жизнь какому-нибудь князю оборотней, или эльфийскому принцу, — мама мечтательно закатила глаза. — А в итоге, пришлось тебя еще и в Эму отдавать, в надежде, что хоть там на тебя кто-нибудь обратит внимание, — я хранила пораженное молчание, поэтому она продолжила. — Скажи, ну ведь были же претенденты на твое внимание? А может, и тайные послания, поцелуи при луне, объятия у Священного озера?

— Послания были, — все-таки справилась с удивлением я. Мама же просто светилась от предвкушения. — Еще поцелуи были, — за дверью послышалось возмущенное "кхе", выходит, подлый демон нас подслушивал! — Вернее, один поцелуй, но не более. Я планировала вплотную заниматься учебой...

— Ну и дура, — констатировала мама. — А ведь я уже могла бы нянчить милых белокурых внуков!

— Не рано ли? — я пока детей точно не планировала.

— Тебе уже за двадцать, так что в самый раз. У меня-то уже все равно детей быть не может, а так хоть твои мне дни скрасят.

— Мам, мы отошли от темы, — на самом деле, я просто старалась обойти конкретно эту. Еще не хватало, опять поссоримся. — Для чего ты меня вызывала?

— Ах да, — мама обвела взглядом комнату и воскликнула. — Ой, какие цветочки! И откуда только, ведь почти зима на дворе.

— Мамуль, хватит уходить от темы, ну какие тут могут быть цве... — я, проследившая за маминым взглядом, пораженно застыла, так и не договорив фразу. На столе, среди книг, стояла корзинка, усыпанная алыми маками и белоснежными ромашками. Как?! Я возмущенно уставилась на дверь, а мама все-таки решила озвучить причину моего вызова:

— У тебя ведь сегодня выходной, значит, ты свободна и сможешь уделить время одному человеку? Всего одна ни к чему не обязывающая встреча в шесть часов в ресторане "Белая лилия", — раз она сообщила название и время, значит, отказ неприемлем, — вдруг, он понравится тебе? Этсен сын одного из очень влиятельных аристократов, поэтому, если ты откажешься, то крайне опечалишь его. И меня.

— Ну, если этот вечер действительно ни к чему не обязывает... — вздохнула я, потому что сейчас было проще согласиться.

— То ты согласна? — просияла эта расчетливая женщина, видящая помимо многочисленных внуков еще и политическую выгоду от моего возможного брака.

— Не отказываюсь, — проворчала я.

— Что?! — прозвучало из-за двери. Дверь тут же открылась, на пороге стоял крайне недовольный Иянгхар с почерневшими глазами и... молотящим из стороны в сторону хвостом.

— Что? — вторила высшему услышавшая его мама, оборачиваясь.

Я хлопком оборвала связь. И вообще отключила артефакт: маме точно не следует знать о демоне.

— Ты что, правда, собираешься на свидание с этим Этсеном? — возмутился он, подходя ближе, невзирая на защиту.

— Да, собираюсь... — я хотела добавить еще, что не по своей воле, но меня прервало его раздраженное заявление:

— Не ходи с ним никуда.

И я тоже возмутилась!

— А какое право ты имеешь запрещать мне что-то? Ты мне не отец, не муж и даже не брат, так что тебя моя личная жизнь касаться не должна! — я даже с постели подорвалась.

— Ты права, я тебе никто, — он вдруг усмехнулся, — пока. А что касается этого аристократишки, хочу тебя предупредить: мерзкий он тип, лучше держись от него подальше!

— А уж не потому ли он мерзкий, что я с ним на свидание иду?! — подошла почти вплотную, снизу вверх смотря на высшего. Иянгхар молчал. А я — нет. — Неужели ты ревнуешь? Простую человечку? Всего лишь обучающую?

Демон пораженно замер. Нахмурился, видимо, догадываясь, где я могла услышать эту фразу.

— Глупая, — и он вышел. Даже дверью не хлопнул, просто прикрыл. Затем и входная дверь щелкнула.

Ошеломленно смотря в сторону выхода, постепенно осознавала, что же только что произошло. Вот ведь дура, правильно мама сказала. И что на меня нашло?

Приняв ванну и одевшись в темно-красное теплое платье (утро выдалось очень холодным), направилась к Шинаре, нужно было объясниться, почему я ночевала не у себя. Да и поделиться новостями хотелось.

Коридор, еще пустой, сильно промерз, я даже продрогнуть успела, пока до шестой комнаты бежала. Было достаточно тихо, не смотря на то, что солнце давно встало. Когда я вошла в спальню, меня посетили сомнения в том, знает ли Нара о моем отсутствии. Сладко спящую подругу сначала пришлось разбудить, и, когда она раскрыла глаза, я уверилась в этой мысли окончательно.

— Ой, Яра! — она сонно улыбнулась, потягиваясь. — Ну как, магистр Иянгхар выжил? Ты извини, я тебя не дождалась и уснула, тебя долго не было...

— Ничего, — я присела на краешек кровати, — только я теперь не здесь спать буду.

— А где, в гостиной? Софа неудобная, у меня, после того, как на ней поспала у магистра, шея и спина целый день болели.

— Я... проиграла Иянгхару и теперь... буду жить у него. Только не спрашивай, как и почему, я все равно не могу придумать ни одной нормальной причины. Так что вообще молчи об этом, — поспешно добавила, видя изумленное лицо Нары.

— Надеюсь, он не принуждает тебя ни к чему... такому? — Шинара подозрительно посмотрела на меня, похоже, уже готовясь при встрече применить на Иянгхара какое-нибудь изощренное заклинание.

— Нет, что ты, он не такой, — и это правда! А подобное его поведение... он же не виноват, что демоном родился. — А если бы посмел, то тут же получил бы тройную порцию "порошка тетушки Висс".

Надо заметить, что "порошок тетушки Висс" является, пожалуй, одним из немногих алхимических порошков, известных обычным людям. Данный препарат, лишающий мужчины всей его "мужской силы" месяца на три, назван был в честь своей создательницы — Висс из семьи Асшен, сменившей за свою весьма продолжительную жизнь более сотни мужей. Прекрасная от природы, Висс ненавидела сильный пол всем сердцем, зато деньги любила столь же сильно. Будучи алхимиком, она решила с помощью своих знаний совместить приятное — месть — с полезным. Соблазнив мужчину и выйдя за него замуж, девушка из расы василисков подливала в свадебный кубок новоиспеченного мужа свое творение и через полгода, положа руку на длань Адэры в ее главном храме, клятвенно заявляла, что супружеский долг за это время не был исполнен. Подавая на развод подобным образом, Висс так же забирала четверть имущества мужа в качестве компенсации. Вот только, не смотря на молчание бывших мужей (а кто будет афишировать свою собственную несостоятельность, как мужчины?), слухи о "проклятии" все-таки просочились. И даже пленительная красота девушки перестала ей помогать. Тем не менее, нашелся один смельчак, решивший понять, действительно ли это проклятие, или что-то еще. Изобразив влюбленность и обвенчавшись в храме, он проследил за действиями Висс. Увидев, как новоиспеченная невеста подсыпает ему сомнительного вида порошок в вино на кухне, едва она ушла, взял оставшуюся часть порошка, что так неосмотрительно выбросила василиск. Изучив состав и поняв, чем данное вещество могло ему навредить, мужчина сообщил в суде о нанесении вреда всем ее бывшим мужьям посредством алхимического препарата. Девушку после расследования приговорили к каторжным работам, но несостоявшийся муж, совсем не алхимик, кстати, иначе бы никогда подобную глупость не совершил, все равно решил еще и отомстить Висс за весь род мужской, воссоздав этот порошок и подсыпав ей в еду до того, как девушку отвезли в южную часть Гаенга. Мало того, что доза вышла большей, чем нужно, так этот алхимик-недоучка даже не знал, что корень мужника, использующийся в качестве основного компонента, является ядом для всех женщин, за исключением гномих. В итоге, Висс погибла от своего же изобретения, а на каторжные работы вместо нее отправили ее последнего, сто первого мужа. А порошок решили отнести к запрещенным, но допускаемым при разрешении целителя.

Шинара недоверчиво хмыкнула (потому что обычно я с запрещенными веществами дел не имею), а я сообщила о сегодняшней встрече с неким Этсеном в одном из самых дорогих ресторанов столицы Тардена. Подруга на этот раз восхищенно ахнула, затем поддержала мою маму относительно замужества, но тут же спросила у меня то, что без ссоры с демоном могло бы сойти за отговорку перед мамой:

— А как ты пойдешь, ректор же табу на выход из Академии наложил?

— А как я, по-твоему, во времена учебы из Мани уходила? — ненадолго задумавшись, спрашиваю в ответ. Есть в погребе, за самой дальней бочкой с солью, маленький ходик, созданный, видимо, одними из первых студентов. Внутри него росли антимагические кристаллы, поэтому обнаружить подземный лаз с помощью магии нельзя. Ход был маленький, узкий, но я должна пролезть.

— Угу, помню, как застукала тебя за сдвиганием огромной бочки ночью в день ярмарки. Вот только, как ты возвращаться будешь? Призраки-то появятся с наступлением комендантского часа, или ты не планировала идти обратно? — отрицательно качаю головой. Я собиралась вернуться до двадцати трех часов. — А еще, если ты намереваешься идти в "белую лилию", то должна надеть одно из самых лучших своих платьев, не боишься запачкать подол в том сыром плесневелом проходе? И как объяснять свое отсутствие на ужине будешь? — я молчала. Как-то не задумалась об этом. — Иди лучше к ректору, объясни ситуацию. Тебя он вряд ли подозревает, так что, я думаю, отпустит.

— И что я ему скажу?

— Правду, конечно, не вижу ничего плохого в одном свидании, — Нара потянулась и встала с кровати. — Иди, давай, а я пока переоденусь да поесть схожу. Тебя ведь еще накрасить да приодеть предстоит. Эх, вспомню молодость.

— Разговариваешь, как столетняя старуха, — хихикнула я.

— Так, сто десять мне уже, — усмехнулась в ответ подруга. — Иди-иди, пока ректор в бумаги свои не погрузился, иначе не вытянешь из него разрешение.

Прикрыв дверь в комнату, действительно направилась в сторону кабинета магистра Ольте. Вот что ему сказать? Правду? При том, что, по его мнению, у меня есть любовник в лице Иянгхара. И кем я в его глазах буду?

— Вот же высший противный, все из-за него наперекосяк! — схватив голову руками и зажмурив глаза, взъерошила волосы. А когда открыла, взгляд зацепился о стоящих за колонной на переходе морэ Санга и Сиан-Хэ. Зелье эльфийского слуха очутилось в моем рту раньше, чем интуиция сообщила: разговор связан со мной. Хотя, почему интуиция? Просто до уха донеслось еле слышное "обучающая Иннеяри".

— Что я думаю? Да человек, как человек... — морэ Санг почесал правую бровь. — Только баловная больно была, сейчас поспокойней стала. Удивительно даже, что алхимию выбрала и не побоялась, — он покачал головой.

— Нет, в том, что она человек я... — зверолюд резко развернулся и посмотрел на меня в упор. — Удачных суток Вам, морэ Иннеяри. Морэ Санг, — он поклонился кивком головы и пошел в направлении мужских спален.

— Добрых суток, морэ Санг! — произнесла я, проходя мимо удивленного артефактора.

— Сиан-Хэ, подождите! Обучающийся Сиан-Хэ! — хватаю вошедшего в проход Шарх-Нэ за руку. Тот остановился, нарочито удивленно оглядывая меня. — Почему Вы обсуждали меня с морэ Сангом?

— Так обучающая алхимии еще и подслушивает? — спросил с легким превосходством вместо ответа. Ну да, не красиво, но ведь, если бы не услышала свое имя, то и не стала бы даже пытаться.

— Вы считаете, что я не человек? — продолжаю спрашивать, потому что это очень важно. Сиан-Хэ — зверолюд, они очень хорошо подобное чувствуют. А он еще и из правящей семьи. — Могли спросить об этом прямо.

— Вот как? — Сиан-Хэ приподнял левую бровь. — В таком случае, я не буду спрашивать, полностью ли Вы человек, это понятно и так. Мне интересна та толика крови, что принадлежит не вашей расе.

Придется соврать.

— Так у меня бабушка по маме — эльфийка, — я улыбнулась. Моя бабушка по маме действительно была эльфийкой. Другое дело, что она была мне не родной. Только, разве это важно, если этот человек заботился о тебе с рождения? К тому же для меня она всегда была самой любимой (так как виделась я с ней в основном в детстве, то и воспоминания о ней — детские: вторая жена дедушки очень сильно любила меня и поэтому часто баловала, даже пирожные втайне от мамы после ужина приносила). Но меня осадили следующей фразой:

— Не лгите. Эльфы иначе... пахнут, скажем так. В Вас же — что-то совсем иное, более того оно мне не знакомо... должно быть. Но я знаю, что это. И знаю, что здесь, в Академии, присутствует еще два "человека", но лишь один из вас с так называемой "чистой кровью".

— Вы знаете, кто они? — севшим голосом прошептала я. Студент окинул меня долгим взглядом, видимо, решая, говорить или нет.

— Демоны, — все-таки решившись, кивнул Шарх-Нэ, насмешливо на меня взирая. У меня же все похолодело внутри, так, что холод внешний почти не ощущался. — Мне довелось встречаться с одним. Низший, — он сказал это с нескрываемым презрением, — напал на меня в одном из близлежащих к Темным землям лесов на территории Пустоши. Его запах был очень похожим, но более... грязным, нежели чем у вас. У того чистокровного запах ярче, действительно чище.

— Запах? — уточнила я.

— Не совсем так, — зверолюд задумался, — но наиболее подходящее слово, потому что в голове при "осмотре" существа сразу всплывает ассоциативная картинка. Сравнивать того низшего с этим, как я полагаю, высшим, все равно, что сравнить грязную лужу на дороге и хрустальное озеро. Вроде и разные ощущения, но жидкость-то одна.

— В таком случае, отчего же Вы не сообщили ректору о... нас? Те двое, о ком Вы говорите, они здесь не первый год.

— Боюсь, я бы просто не успел дойти до магистра Ольте. Чистокровный явно силен, я это чувствую. Лучше помалкивать в такой ситуации, и я надеюсь, что Вы, морэ Иннеяри, не расскажите ему о том, что я про вас знаю.

— А иначе? — склоняю голову на бок.

— В противном случае, я успею открутить Вашу милую головку от остального тела раньше, чем высший что-то сделает со мной, — и мне обворожительно улыбнулись. Интересно, это у всех мужиков главный аргумент, или только мне такие экземпляры попадаются?

— Вы правы, это не в моих интересах, — нет, быть убитой я точно не хочу, пусть и сомневаюсь, что у него это действительно выйдет. Я, между прочим, не за красивые глаза академии с отличием окончила. — И все же, почему Вы пытались вызнать обо мне у морэ Санга?

— Он работает здесь достаточно давно и должен много знать. И Санг первый, кого я сегодня встретил, — зверолюд пожал плечами. — Прошу прощения, обучающая Иннеяри, — то, как он растянул мое имя, мне не понравилось, — но я спешу в свою комнату, забрать книгу, чтобы затем прочесть ее в тишине в библиотеке: мне нужно подготовиться к дополнительным занятиям по магии изменения.

— Стойте, — я в удивлении снова схватила его за рукав. Сиан-Хэ недовольно обернулся. Сам виноват, что такой разговорчивый. — Вы разве спецом не боевую магию взяли? Вы же были на занятии с морэ Иянгхаром.

— Я присутствовал там по своему желанию, как на факультативе. Моя специализация — магия изменения, а если точнее — различные перемещения, я наиболее силен в этом, — не без самодовольства в голосе ответил зверолюд.

— Надо же, это весьма редкий дар, доступный немногим. То есть, вы владеете искусством построения телепортов? — лично я могла ставить лишь недалекие леверы, недолго висеть в воздухе и создавать заклинания ускорения (и то, с помощью зелий я передвигалась быстрее).

— И не только их, — согласно кивнул польщенный моим выражением лица Шарх-Нэ. — Дальние и ближние телепорты, леверы, скачки и левитация, ускоренное передвижение, все то, что помогает быстрее изменять свое местоположение. Что ж, если на этом Ваш допрос окончен, я пойду, — мне коротко поклонились, не скрывая своего превосходства, и ушли. Недолго постояв в недоумении (и повезло же нарваться на... зверолюда), тоже пошла, к магистру за разрешением отсутствовать этим вечером. Хорошо хоть, не встретился больше никто, только пара студентов мимо пробежала, мне не знакомых, значит, с младших курсов.

— Суток терпения Вам, морэ Ольте, — пожелала я эльфийским ушам, в это седьмое раннее утро уже корпевшим над различными бумагами. Уши методично подрагивали, показывая, что процесс распознавания текста в бумажках шел, но сам ректор даже не подал вида, что услышал меня. Подойдя ближе, склонилась над беловолосой макушкой. — Морэ Ольте, может, все-таки наймете помощника? Уверена, есть много желающих.

— О, Иннеяри, я тебя не заметил, — эльф оторвал взгляд от какого-то счета и направил его на меня. Мутные зеленые глаза явно хотели спать, а не сосредоточенно штудировать данные. — Увы, желающих много, а способных по пальцам пересчитать можно. Ты что-то хотела?

— Да. Магистр, мне нужно сегодня вечером быть в "Белой лилии", иначе случится что-то страшное!

— И что же? — раз не спешит отказывать, значит, шанс еще есть.

— Приедет моя мама, — трагически произнесла я.

— Да, это действительно беда, — левое ухо морэ Ольте обеспокоенно дернулось. В последний раз, когда мама приезжала, вернее, когда ее вызвали из-за того, что я северную башню разнесла одним зельем (при этом сама жива осталась лишь чудом, повезло, что в момент обвала я успела залезть под широкий дубовый стол, и груда камней не смогла пробить моей завесы), уволился лучший ректорский помощник, не выдержавший маминого напора. Она тогда за меня очень испугалась, в тот же день телепортом, который очень не любила из-за последующего за ним полуобморочного состояния (люди их плохо переносят), перенеслась сюда и закатила скандал, что де, за нами совсем не следят, и будь в здании магические щиты, ничего бы не было. В итоге, щиты поставили, алхимическую башню от греха подальше больше не восстанавливали, а проблема с помощником у магистра стала насущной и по сей день. — Не надо маму, будет тебе отгул. В тебе я не сомневаюсь, Звезду красть тебе незачем. Да и когда бы ты успела, это ведь явно не за день задумывалось, — внезапно ректор крайне хитро сощурился. — Скажи только, что за повод такой, раз в саму "лилию" идешь? Там же высшая аристократия в основном сидит. Хотя бы потому, что забронировать столик стоит, как два твоих оклада.

— У меня там встреча с одним маминым знакомым. Она решила заняться моей личной жизнью, — ответила я предельно сдержанно. Вроде и не показала, что мне эта затея нравится, и Иянгхар для ректора остался в том же положении.

— Что ж, в таком случае, желаю приятных суток, Иннеяри, — и морэ Ольте снова уткнулся в бумаги, показывая, что разговор окончен.

Поклонившись, я вышла, думая, что все прошло просто отлично. Гораздо лучше, чем я предполагала. Живот заурчал, напоминая, что соскучился по завтракам, поэтому первым делом я решила направиться в обеденную, дабы подкрепиться перед предстоящим насыщенным вечером, где поесть вряд ли удастся: приличные девушки должны наедаться парой горошин.

По времени завтрак уже давно закончился, и это скорее был ранний обед, но мы с подошедшей Шинарой просидели за столиком до настоящего обеда. Так как проснувшиеся студенты решили не пропускать дневной трапезы, зал быстро наполнился, и нам пришлось перемещаться за преподавательский стол. Обучающие так же не задерживались, присаживаясь на свои места и ожидая начала. Морэ Санг оказался очень любезен, уступив мне место рядом с подругой, а сам занял при этом мое. Это было весьма кстати — сидеть в опасной близи от пока не появившегося демона у меня нет никакого желания. Вошедший магистр Ольте своим появлением переместил с кухни на столы различную снедь и столовые приборы. На этот раз я почти не ела, наслаждаясь неторопливой беседой с Шинарой: не смотря на тот вечер за парой бутылок вина, вопросы еще остались.

— Поэтому то трехсотлетнее деревце там больше не растет, — хихикнула я, рассказывая Наре о моем выпускном в Эльфийской Академии. — Но, если обобщить, прощальный бал был очень красочный, как раз в стиле эльфов: зеленые и желтые фонарики, рассыпанные по деревьям, освещают дорогу к Священному озеру, возле которого на поляне, словно сияющей из-за тысяч мотыльков, стоят высокие деревянные столики, увитые плющом. На них — знаменитые эльфийские вина и легкая закуска из различных травок и фруктов. И музыка, звучащая отовсюду — легкое переплетение звуков арфы и флейты. Звучит скучно, но стоит отпить вина из хрустального бокала и начать кружиться во все убыстряющемся танце, как перестаешь замечать течение времени. По крайней мере, как наступил рассвет, я до сих пор не могу вспомнить, — улыбнулась я. Именно на том балу и был мой первый поцелуй, вот только одна беда — эльфы, они же все на одно лицо. И с кем я, будучи навеселе, целовалась, вспомнить так же не удается. — А почему Ситгак остался сидеть с детьми вместо тебя? — решила перевести тему. Воспоминания о первом поцелуе были, конечно, приятные, но их отчего-то стремительно заменили другие: быстрый поцелуй в обеденной, словно пытающийся что-то сказать и более чувственный в комнате Иянгхара. Уши тут же предательски заалели, я даже почувствовала, как они начали гореть.

— Не знаю, то было его решение, — пожала плечами подруга. — Но он был так счастлив, уже просто глядя на них, что я решила уступить ему. Я, кстати, с ним телепатически связалась и сообщила о временной задержке здесь. Гачи расстроился... — она тяжко вздохнула. — Как там мои деточки? — спросила уже глядя в потолок. — Я так по ним скучаю.

— Гачи? — переспросила я.

— Ну, сокращение для "Ситгак"... — Шинара оторвалась от созерцания потолка и воинственно подбоченилась. — А что, нормальное имя!

— Конечно, — я улыбнулась, глядя на ее поведение, — я просто не знала, что это имя можно сократить... да еще и так...

— Яри! — воскликнула подруга. — Вот будет у тебя муж, я посмотрю, как ты его называть будешь. Как там этого парня зовут, с которым у тебя сегодня свидание?

— Тш! — шикаю, осторожно оглядываясь по сторонам: не услышал ли кто. Слава Адэре, никто на нас внимания не обращал, зато меня привлекло пустующее место рядом с морэ Сангом — Иянгхар, похоже, так и не пришел. — Я не собираюсь за него замуж выходить. Это просто поручение моей мамы, про которое я забуду, едва выполню.

— Ну-ну, — усмехнулась Нара и добавила, не скрывая ехидства, — а я сегодня Хайлу на лестнице встретила, она к магистру Ольте шла с просьбой о выдаче "нормальной" еды, — крови то бишь. Хайла — она вампирша, это по имени понятно, они обязательно в него "ай" добавляют, что в вольном переводе "бессмертная кровь" означает. В тарденском и других языках похожих слов нет, поэтому, не смотря на то, что себя вампиры "тавелами" зовут, многие считают, будто это — название их расы. Хайла нам как-то рассказывала, что их имена означают их суть и даются при рождении жрицами. Ее имя, Х-Ай-Лаа, значило "В кровь глядящая". Причем, по ее же словам, это вовсе не означало, что, чтобы посмотреть будущее, ей нужно резать вены или убивать младенцев. Просто сила ее видений напрямую зависит от силы крови. Вообще, у всех вампиров их способности зависят от нее. Поэтому "на сытый желудок видится лучше" — кровожадно улыбаясь, говорила предсказательница. — Так вот, она мне про тебя сказала! Говорит: "я сегодня видела Иннеяри. Она проведет вечер вне стен Академии и будет... в это время с кровью своего будущего возлюбленного"! Звучит жутковато, но имеется в виду явно живой человек. А с кем ты сегодня вечер проводить будешь? С Этсеном! Его ведь так зовут?

— Так, — пораженно глядя на подругу, кивнула я. Хайла никогда не ошибалась. — Но этого не может быть!

— Это еще почему? — подруга задумчиво откусила хлеб. — А если он — любовь всей твоей жизни? Вдруг, он не только красив и богат (иного бы твоя мама не выбрала, насколько я ее знаю), но еще и умен или интересен? И выйдешь ты за него, да будешь счастливо жить где-нибудь в центре столицы. Ты же знаешь, Хайлу случайные видения никогда не посещают, видать, грозит эта любовь тебе большими переменами, — назидательно сообщила Нара.

— Да уж, с карьеры профессионального мага-алхимика, возможного будущего магистра, да в мужнин особняк, нянчить многочисленных детей. Хорошая перспектива! — я помотала головой. — Нет, это не по мне. Сначала нужно карьеру сделать, а потому уже и о создании семьи думать.

— Ничего себе на тебя эльфы повлияли! — подруга недовольно поцокала. — Я ведь тоже так думала сначала: вот, выучусь на боевого мага, буду разъезжать по городам да деревням, убийством нечисти промышлять да большие деньги за это получать. А уж как скоплю — так сразу замуж. Да только с наемничеством ничего не вышло, пришла сюда, чтобы деток обучать — в итоге без малого восемьдесят лет, что впустую прошли. Опомнилась на седьмом десятке, да только поздно — все женихи моего возраста либо окольцованные уже, либо беззубо улыбаются своим внукам да правнукам. Для нас, магов, время быстро течет, оглянуться не успеешь, как совсем одна останешься. Да еще и старой девой кликать будут. И, что самое страшное — окажутся правы. Я ведь себя все сто лет для мужа берегла, благо, наивной была и как детей делать только по книжкам и знала. Хотя иногда хотелось чего-то этакого, тогда еще непонятного. Но желание быстро проходило после двухсот ударов ледяной дланью по зачарованному столбу. Кстати, возникало это желание в основном при виде Ситгака. Однажды вообще его голый торс увидела, когда он с огненной магией тренировался, так прямо почувствовала, что пылать начинаю. И не только лицом, — Шинара покосилась на безропотно внимающую меня. — Кхм, я это к чему: лучше с замужеством не задерживайся, а то потом локти кусать будешь. Хотя, пути Адэры неисповедимы, какой она тебя дорожкой пошлет, такой и придешь к своему счастью. Надеюсь, ты меня поняла?

Если честно, не очень. Но на всякий случай кивнула, а то были у подруги такие приступы "деления опытом", случайно не поддакнешь, углубится в поучения еще на полдня. Нет, мне даже иногда было интересно ее послушать, еще, будучи маленькой и не понимающей и половины из сказанного разоткровенничавшейся боевой магиней, я уже все впитывала, как губка, шестым чувством чуя — пригодится. Обычно так и оказывалось. Но сейчас Шинара, сама того не ведая, словно сговорилась с моей мамой. И, пусть и действовала она другими путями, желание женить меня поскорее так и сквозило в ее глазах. Передернув плечами и решив, что да, на все воля Адэры, доела свой легкий обед и пошла с подругой в комнату. В свою. Совсем-совсем свою, шестую. Щелчком перетащила обратно косметичку и несколько платьев, купленных в Эльрандине, дабы Нара оценила и подобрала наилучший вариант. Она была женщиной красивой, умеющей себя подать, уверенной и спокойной. Настоящей боевой магиней.

Отбраковав все варианты (синий нынче не в моде, у этого разрез слишком длинный, сразу видно эльфийское влияние, красное еще можно надеть, но оно не по сезону — тонкий шелк в северном Тардене можно было носить только летом), Шинара ненадолго задумалась и затем перенесла видимо из дома свое собственное платье. Расправив его в воздухе, она оглядела одно из творений знаменитого тарденского мастера. Такую искусную вышивку на органзе, лежащей поверх всей ткани платья, мог делать только он.

— И откуда у тебя сие чудо? — удивленно спросила я.

— Свадебный подарок моих родителей. Они от счастья готовы были мне хоть дом напротив королевского дворца купить, — довольно улыбнулась Нара. — Мне все равно после рождения детишек в груди сильно жмет, так что одевай смело.

Легко сказать! Под моим беспомощным взором подруга сдалась и благосклонно помогла облачиться в это произведение портняжего искусства.

Платье кремового оттенка плотно облегало фигуру, не смотря на завышенную на ульханарский манер талию. Плечи закрывали короткие рукава, а вырез на груди еле-еле укладывался в нормы тарденской морали. К низу платье расходилось волнами, за спиной оканчиваясь коротким шлейфом. И все бы ничего, да только ростом я была сильно ниже Шинары.

— Хм, — нахмурилась боевая магиня, сложив руки на груди. — Что-то в росте ты не сильно преуспела. Ну да ладно, чего только не сделаешь ради подруги! — и она, сложив сложную комбинацию пальцами правой руки, левой изобразила полусферу, как бы отсекая часть невидимой ей из-за руки ткани. Слава Адэре, скорость у меня всегда была хорошая: не успела Шинара произнести вербальную часть заклинания, как я мгновенно выставила щит. Не самый сильный, так как магия была слабой. Но в неумелых руках — опасной для дорогих шелковых (и это при том, что красное платье она отмела именно по этой причине) тканей.

— Нара, лучше я сама. Тебе из бытовой магии только заклинание сушки удается, и то, если ты задумывала сжечь вещь дотла, — проделав те же манипуляции своими руками, шепнула слова, и платье на глазах уменьшилось в длине. Идеально, осталось только обувь на высоком каблуке одеть, и можно отправляться сражать морэ Этсена. — Шинар, а почему ты выбрала именно это платье со столь... откровенным вырезом и столь облегающим лифом? Чем тебе тогда эльфийские не понравились?

— Не путай оборотня с вервольфом, у того платья непозволительно длинный разрез, а на этом допустимый очаровательный вырез. Не забывай, ты идешь на встречу со своим будущим возлюбленным, а не на эльфийские гулянки. Ты должна выглядеть чарующе, а не вульгарно. Нежно и изысканно, словно белая лилия. Но не как снежная роза, которой ты любишь становиться в присутствии большого количества людей. Не подходи — уколю! Твое имя тебе в такие моменты полностью соответствует. "Снежная роза", растущая в самых холодных уголках Кассана, ярким костром сверкающая сквозь снег.

— Меня так бабушка предложила назвать из-за моего цвета глаз, полностью совпадающего с цветом лепестков этой самой розы. И на эльфийском "инне" или "иннэ" скорее переводится как "морозная". А еще на этом языке снежную розу зовут "сакияри" — пылающая роза. Но бабушка настояла именно на первом, "переведенном с человеческого на эльфийский" варианте, — я покружилась, с восторгом смотря на взметнувшуюся юбку.

— Яри, ну это никуда не годится! — воскликнула подруга. — Кто сейчас носит панталоны? Пусть даже и такой укороченный вариант? Так! — она щелкнула пальцами, материализуя маленький мешочек. — Здесь чулки и трусы, слышишь, Яри? Трусы! Которые были специально заказаны к этому платью, правда, я их так и не одела. Надень их, будь добра. Ах да, вот еще, — под новым щелчком на пол упала коробка, — там обувь, у нас вроде один размер? В любом случае, если что — укоротишь или увеличишь. А теперь снимай все и в ванную, будем приводить тебя в приемлемый вид с помощью моих специальных масел, мыла и прочих "алхимических" косметических примочек. А я пойду, подготовлю для тебя косметику, чтобы сделать макияж, подходящий к этому наряду. Еще и с прической повозиться придется, надеюсь, управимся, — горящая энтузиазмом Шинара — бедствие местного масштаба. Лучше безропотно ей подчиняться, в противном случае я рискую остаться с ненакрашенным пересушенным масками лицом и живописным вороньим гнездом на голове. Поэтому молча снимаю (без магии, правда, не обошлась, ибо расстегнуть сзади короткие крючки без посторонней помощи не представлялось возможным) платье и иду в ванную.

— Вот и все, — кисточка в руках Шинары сделала последний штрих. — Теперь можешь повернуться и посмотреть в зеркало.

Я согласно развернулась, юбка снова одетого платья слегка колыхнулась в такт этому движению, посмотрела в зеркало и замерла.

— Да, теперь я могу с уверенностью сказать, ты Иннеяри из рода Кугара, по красоте обскакала даже эльфов с вампирами, даже этих четырех часов не жалко. Адэра, как же хорошо я постаралась, — и подруга горделиво улыбнулась моему отражению. — Ну, чего смотришь? Годится хоть?

— Д-да, — все еще пребывая в шоке, прошептала я. В зеркале была я. И в то же время — не я. А, скорее какая-то неземная нимфа, сошедшая с небесных чертогов. В изящно заплетенных волосах белели, сияя вкрапленным в них хрусталем, миниатюрные лилии. Светлая кожа чуть потемнела, приобрела матовую бархатистость и даже у меня вызывала желание к ней прикоснуться. Губы были столь натурально подкрашены, что я даже засомневалась — не мой ли это в действительности цвет? А глаза... неуловимо приковывали к себе внимание. Все, я влюбилась. Точно, как и предсказывала Хайла. Правда, не в Этсена, а в созданный Шинарой образ. — Шинара, это точно я? — подруга, довольная донельзя произведенным эффектом, кивнула. — А знаешь, я тебя люблю! Очень-очень! — моя радость и восторг заставили ее слегка покраснеть, что случалось с магиней редко.

— Да ладно, что уж там, всего-то глаза слегка подкрасила, да в косицу цветочки вплела.

— Ну-ну, нарывайся на похвалу, — крепко обняв ее, поцеловала в румяную щеку. Даже следов от помады не осталось.

— Она будет держаться, пока специальным средством не смоешь, — ответила на мой невысказанный вопрос Шинара, — дорогая, зараза, зато эффект выше всяческих похвал. Давай уже, иди скорее, а не то опоздаешь, через час у тебя уже встреча назначена. И плащ мой возьми, он теплее. А не то околеешь, и весь мой труд насмарку будет.

Радостно кивнув, быстро подошла к шкафу, взяла вышеозначенный черный плащ и направилась к выходу. Кто бы мог подумать, что не встреченный за весь день Иянгхар подвернется именно сейчас? Демон вышел из-за угла, видимо, направляясь к себе в комнату, поднял на меня скучающий взгляд и споткнулся. Глаза высшего раскрылись, а лицо передало крайнюю степень изумления. Все еще пребывая в эйфории, приветливо кивнула ему:

— Хороших суток, высший, — я подошла ближе. Демон молчал, продолжая изучать меня глазами. Хотя, какое там изучать, пожирал откровенно! — Иянгхар?

— А куда это ты в таком виде? — хрипло поинтересовался он.

— Как куда? Навстречу своей любви, как предсказательница обещала, — и я, довольно улыбаясь, обогнула стоявшего "по струнке" демона.

— Навстречу любви, говоришь? — все так же хрипло рыкнул Иянгхар. — В таком случае, удачи, — последнее слово в его устах прозвучало совсем не так, как по идее должно было быть. Решив не оборачиваться (потому что буквально кожей чувствовала его испепеляющий взгляд), сама свернула за угол, выходя к главной лестнице и спускаясь в заснеженный двор, на ходу накидывая плащ. Зима плавно вступала в свои права, морозом отгоняя осень. Серебристый снег искрился от одиноких фонарей у ворот, оседая на плаще и прилипая к замшевым сапогам. Сменить обувь щелчком пальцев я планировала уже рядом с "белой лилией", поэтому туфли мирно дожидались в "кармане". Привратник кивком поприветствовал меня и открыл заиндевевшие ворота, выпуская из Мани. Поглощенная мыслями о предстоящем вечере, я не обратила особого внимания на тень, метнувшуюся за мной в не успевшие закрыться, замыкая тем самым контур охранных заклинаний, ворота.

Ресторан был в центре столицы, Тарады, что примерно в десяти пятериках езды от Академии. К счастью, повозку я поймала почти сразу, в это время они часто разъезжают по улицам, поэтому добралась за пятерик до назначенного времени. Здание, представшее передо мной, было большим, с куполообразным стеклянным потолком и бело-золотыми стенами. Белоснежные колонны оплетали сделанные из того же материала цветки лилий, ручки на белых с золотым плетением дверях представляли собой точную копию живых цветков и вряд ли выполняли свою истинную функцию. Особенно если учесть, что открывались они сами при приближении. Ресторан был так же огражден живой изгородью, а стоящие у входа в эту сказку "стражники", не смотря на мороз, блистали легкими белыми шелковыми одеждами на гаенгский манер и узкими мечами за спиной. Не мерзли эти, я не сомневаюсь, прекрасные воины, потому как вся территория "белой лилии" была накрыта сферой, не пропускающей внутрь холод и снег. Из-за этого, заступая на каменную тропинку, тянувшуюся от входа до широкой белокаменной лестницы, казалось, будто попадаешь в другой мир, без снега, но с огромным количеством белых лилий по краям дорожки. Видела я этот ресторан впервые, но, чтобы не показаться деревенщиной, только прибывшей в столицу, постаралась особо не оглядываться, нацепив спокойную маску на лицо и еле слышным щелчком сменяя обувь. Цок-цок-цок — перестук тонких каблуков по ровным камням. Странно, наверное, полпути шла бесшумно, а на ступеньки заступаю уже с характерным стуком и на полголовы выше. Двери, как я и ожидала (на них висело заклинание, реагирующее на приближение любых крупных предметов), открылись, едва мною была пройдена последняя ступенька. В чистый воздух добавился легкий аромат дорогого тетранского вина. Войдя в проход, еле удержала маску на лице — хотелось восхищенно ахнуть и все тщательно рассмотреть. Внутри все пестрело красным, золотым и белым — квадратные белые колонны из мрамора с огромными квадратными зеркалами в золотой оправе на каждой стороне этой опоры для здания; квадратные столики с красными шелковыми тканями на поверхности и букетиком из лилий в миниатюрной вазочке в центре; стены из такого же красного шелка, но с тонким узором белой и золотой нитью. На потолке центре первого этажа (а всего их три, и ведет к ним центральная широкая белая лестница с красным ковром поверх) висела хрустальная люстра, от которой по потолку, образуя собой лепестки, рассыпались в разные стороны маленькие магические огоньки, словно расплавленное золото, дарующие окружающему пространству мягкий свет. Волшебно! Если на первом уровне так великолепно, то, что же тогда на втором и третьем, более высоком по престижу? Подошедший ко мне лакей в бело-золотом одеянии с таким же гаенгским мотивом, видимо, уловил в моих глазах восторженный блеск, потому что на его губах промелькнула довольная улыбка, будто он сам здесь все обставлял.

— Могу я принять плащ морэ...? — вопросил приятным бархатным голосом беловолосый василиск. Стражники, кстати, тоже беловолосыми были, видимо, это своеобразная задумка владельца "белой лилии".

— Иннеяри из рода Кугара, — представилась я, расстегивая плащ. Лакей помог мне снять его и повел за собой.

— Ваш столик, морэ Иннеяри, — меня покинули у дальнего стола на две персоны, занимающего угол между стеной и окном во всю стену. Один белый, обитый красным бархатом стул, был занят сидящим спиной ко мне мужчиной, который, едва я подошла ближе, обернулся.

— Рад встрече, морэ Иннеяри! — блондин, голубые глаза, нежные аристократические черты и низкий приятный голос. Все, как мама любит, странно только, что за черноволосого желто-кареглазого и смугловатого папу вышла. Но меня она мечтала именно за такого прекрасно-романтичного принца выдать замуж. Поэтому, наверное, в Эму к эльфам и отдала. Однако тот факт, что мужчина был человеком без магии, напрягал. Я, даже если бы он был моим возлюбленным из предсказания, замуж за него ни за что не пошла. Люди живут мало, а менять свою почти вечную молодость на старость с человеком я не стану. Так что, постараюсь просто провести хорошо вечер в компании с великосветским юношей. — Я — Этсен из рода Желтой Орхидеи, — он встал и галантно отодвинул второй стул. — Вы затмили красотой всех девушек, что сидят здесь, — добавил Этсен, когда я уже села.

— Благодарю, — мило улыбаюсь, думая, что Шинаре комплимент был бы приятен. Хотя, согласно правилам хорошего тона, он в любом случае сказал бы это. — Я так же рада встрече, — замолкаю, потому что официант, снова беловолосый, но на этот раз эльф, подал меню.

— О, нет-нет, не стоит, — воскликнул мой компаньон, когда я уже собиралась открыть первую страницу. Удивленно поднимаю голову, но, оказалось, что обращался он не ко мне. — Моя спутница впервые здесь, поэтому вряд ли ориентируется в иноземных названиях блюд. Позвольте, — он перевел взгляд на меня, видимо, чтобы обратиться ко мне, — я сделаю заказ за Вас, — и, не дожидаясь моего кивка, продолжил, уже глядя на официанта. — Мне "сейпури такаэне", моей спутнице — "таэлкиу", — да что тут ориентироваться, все же на эльфийском, видать, потому что хозяин — эльф. Себе он заказал "свиное мясо в соусе из белых грибов", а мне классический эльфийский салат из рыбы. А если учесть, что рыбу я не ем, съесть всего "пару горошин" будет нетрудно. — Выпить я, пожалуй, возьму красное полусладкое "Куасин даильтэ", — оно же "столовое вино". Не ожидала, что здесь такое подают. Когда официант, приняв заказ и забрав меню, удалился, Этсен с извиняющимся лицом обратился ко мне. — Прошу простить мою неучтивость, но я решил, что Вы в любом случае закажете что-то легкое, поэтому избавил вас от вчитывания в эти мало что говорящие для Вас слова, — он что, с людьми, знающими эльфийский, никогда не сталкивался? Таких, конечно мало... Но допускаем тот факт, что он как лучше хотел, поэтому я решила снова мило улыбнуться.

— Ничего страшного, я полагаюсь на Ваш вкус, — мы обменялись улыбками. Затем помолчали немного, и вскоре Этсен пустился в обсуждение сначала отвлеченных тем, а потом и до моих интересов добрался.

— Ну что ты... я ведь могу обращаться на "ты", — он снова не дождался моего разрешения и продолжил, — разве алхимия — это занятие для приличной девушки? — он покачал головой. — Вообще, вся эта магия, она не для слабого пола.

И только я хотела возмутиться, как...

— Прошу прощения, но все столики на первом заказаны, Вы должны были известить нас заранее, — послышалось откуда-то слева. Говорил лакей.

— Мне нужен тот, у стены, — беспрекословно ответствовал до боли знакомый голос. — Плачу двойную цену.

— Но...

— Тройную. Раз он до сих пор пуст, Вы еще можете известить заказавших его об ошибке. И попросить прийти в другое время.

— Хорошо, морэ Иянгхар, но разве не лучше ли выбрать столик с третьего уровня? У нас есть свободные.

— Вам все еще мало? — напускное удивление, я, не оборачиваясь, чувствую, как он слегка приподнимает правую бровь. А спустя мгновение, за столик напротив меня, за спиной замолчавшего и тоже прислушавшегося к разговору Этсена, сел высший. В идеальной черной, вышитой серебром рубашке и с почерневшими, притягивающими глазами. Его губы при виде меня расплылись в довольной улыбке, а взгляд приковался ко мне. — Чай. Белый, — не оборачиваясь, сказал демон подошедшему официанту.

— Что-то не так? — уточнил удивившийся переменам на моем лице Этсен.

— Нет, все в порядке. Просто картина на дальней стене очень... необычна. Я бы даже сказала, что ей здесь не место, — мрачно глядя на Иянгхара, сообщила я.

— Вот же глупец! — внезапно воскликнул мой спутник.

— Что? — оторвалась от созерцания демонских глаз, и перевела взгляд на Этсена.

— Я про того мужчину, что оплатил здесь столик по цене такого же на третьем уровне. Редкостная глупость. Но, возвращаясь к начатой теме, — он белозубо улыбнулся. — Когда ты выйдешь за меня, я не позволю тебе и дальше заниматься этой алхимией. У моей жены будут другие обязанности, соответствующие супруге из рода Желтой Орхидеи.

— Что? — снова спросила я, изумленно смотря на Этсена.

— Только не надо делать непонимающее лицо, — хмыкнул недовольно. — Мы оба прекрасно знаем, зачем мы здесь.

— Пожалуй, — медленно произнесла я, замолкая, так как нам принесли заказ. Этсен налил мне и себе вино, тут же свое выпив:

— За тебя! — он налил новый бокал. И снова его опустошил, впрочем, на этот раз без тоста.

— А могу я поинтересоваться твоей версией причины, по которой я пришла на нашу встречу? — пригубляя дешевое вино, спросила я.

— А? — осоловело посмотрев на меня, уточнил Этсен. И куда только тот утонченный аристократ делся? Н-да, если мамочка знала, на что отправляла собственную дочь, то ей не поздоровится!

— Я спросила, как ты считаешь, почему я здесь?

— Это же элементарно! Мой род древний и почитаемый, а твой... род Кугара основал твой дед, не так ли? Не особо-то длинная у него история. Зато денег у вас много, это все знают. А мой род обнищал немного, я, знаешь ли, поиграть люблю... поэтому считай, что у нас будет взаимовыгодный брак, вам — прославленное имя рода и обширные связи, благодаря которым я сижу здесь бесплатно, оплачивая лишь еду. Нам — ваше состояние и, — он похабно улыбнулся, — красавица жена, — внезапно Этсен приблизился ко мне почти вплотную. — Интересно, какая ты в постели? Может, проверим сегодня? Я-то и на страшилу согласен был, но, увидев тебя сегодня, решил, что изменять своей любимой женушке не буду... Ой, мне не говорили, что в твоем роду означились вампиры. Видишь, ты еще и нечистокровная!

— Хватит! — я вскочила, пылая гневом. Видимо, и глаза у меня светились, а в районе поясницы и лба сильно жгло. Этсен недоуменно встал. — Я не планировала выходить за тебя замуж, — почти шипя, тихо произнесла я, чтобы не отвлекать народ, пришедший поесть. Иянгхар, глядя на нас, похихикивал, попивал чай и, видимо, был доволен представлением. — Прости, если не оправдала твоих ожиданий, но...

— Что?! Ты думаешь, кто-нибудь из высшего общества еще позарится на тебя? Тебе уже даже не восемнадцать, дева старая! Да еще и маг! — он схватил меня за руку, сильно сжимая. — Нет уж, девочка, я не намерен оплачивать этот ужин за просто так. Заплати за него, затем еще сотню золотых за мое время, потраченное на тебя, и я подумаю о том, чтобы замять эту тему.

— Но у меня нет с собой денег, — воскликнула я, пытаясь вырвать руку. Даже в "кармане", где я обычно их хранила, было пусто — первую зарплату я еще не получила (а после пьянки она в ближайшее время и не предвидится).

— В таком случае тебе остается лишь скрасить мне вечер, потому что я забесплатно кормить тебя не собираюсь! — гаденько улыбнувшись, сообщил этот... эта сволочь. Да в нем вообще ничего от приличного человека не осталось.

— Ну, знаешь ли! — и только я хотела кинуть в Этсена чем-нибудь откровенно плохим... зельем поноса или острого несварения желудка там, в общем, какой какой-нибудь, как сзади него послышалось тихое покашливание.

— Молодой человек, обернитесь, пожалуйста! — мрачный Иянгхар на голову возвышался над аристократишкой. Ведь демон был прав тогда, в комнате, а я его незаслуженно обвинила! Я не просто дура, а идиотка!

— Чего Вам надо? Не видите, я девушку манерам у... а-ай! — Этсен едва успел обернуться, как кулак высшего отправил его через стол прямо в оконное стекло. Я еле увернуться да руку вывернуть успела. Отпрыск рода Желтой Орхидеи сполз по стеклу и затих.

— Не волнуйся, он жив, — сообщил демон, брезгливо отряхивая кулак. — Жалко конечно, но проблемы и мне не нужны. Но будь он моей расы, ему бы не поздоровилось, слишком недостойное поведение.

— Морэ Иянгхар! — возмущенно воскликнул лакей.

— За погром и за девушку я расплачусь. Этого приведите в чувство, стребуйте счет и отпустите. А так же проводите нас к уединенному столику на третьем уровне, — Иянгхар мягко взял меня за руку и поцеловал кончики пальцев. — Моя спутница голодна, поэтому подайте нам меню.

И меня повели наверх, осторожно придерживая за талию. Третий уровень отличался только цветом — синий, белый и серебряный. А еще тонкие колонны были из стекла, как и куполообразный потолок, вместо картин на стенах висели венки из белых лилий, в дальнем конце четыре эльфа соревновались в мастерстве игры на музыкальных инструментах, а помимо столиков в центре, по правой и левой стене до конца тянулись комнатки. В одну из таких нас и провел лакей. Две широких мягких скамьи с подушечками и резными ножками, стеклянный стол и тонкой работы стеклянная посуда и столовые приборы! Едва я села, мне подали меню, в другой обложке, синей. На ней серебряными буквицами было выведено соответствующее слово. Внутри слова тоже были темно-серебряного цвета. Проглядела список предлагаемых блюд. Ничего себе выбор! На любой вкус, от обычного рагу, до мяса квабра в соусе из более чем двадцати ингредиентов. А цены... похоже, Этсен тогда выбрал одни из самых дешевых блюд. Выбрав, что буду есть, обращаю свой взор на подозрительно невинно улыбающегося демона.

— Ничего не хочешь мне сказать? — откидываюсь на мягкую спинку и складываю руки на груди. Иянгхар удивленно на меня посмотрел, старательно делая вид, будто не понимает, о чем речь.

— Чудесно выглядишь, милая, — он обаятельно улыбнулся.

— Я не об этом! Что здесь творится? — демон улыбнулся еще шире.

— Ты про сферу тишины вокруг нас? Каждая комната ей оборудована, удивительно, что ты, маг, не узнала этого простейшего заклинания.

— Ах, точно, тебе же нельзя задавать обычные вопросы, — мрачно пробормотала я. Попробуем по-другому, — Почему ты сейчас сидишь здесь, со мной, а не находишься в Академии?

— Знаешь, я, в общем-то, планировал сегодня вечер провести в Академии, в ожидании, что к утру ты придешь и начнешь жаловаться на этого типа, говоря, как я был прав. Правда, потом я изменил свое решение, и, увидев тебя в коридоре, я лишь убедился в том, что для меня предпочтительней провести вечер с тобой.

— Я никогда не сказала бы этого!

— Но ты точно бы об этом подумала. Даже сейчас... ты ведь уже раскаялась? — Иянгхар сложил руки на груди, как и я, откидываясь на спинку.

— Да, — я смутилась. — Извини.

— Лучше скажи "спасибо". Если бы не я, до ночи бы мучилась! — и самодовольная ухмылка на губах.

— В смысле?

— То, что произошло внизу за пару пятериков, без меня случилось бы в лучшем случае через пару часов, когда он разменял вторую бутылку. И все это время тебе пришлось бы давиться эльфийским салатом и мило улыбаться.

— Я не чувствовала никакой магии, примененной на него, — удивленно смотрю на высшего, но тот молчал, повернув голову к двери. Вошел новый официант, дабы принять заказ. И на этот раз Иянгхар помимо чая заказал и нормальную еду. Вернее, не совсем нормальную.

— Ты будешь есть мясо с кровью? — ужаснулась я, едва принявший заказ оборотень ушел.

— А ты снова будешь есть свои грибы? — "ужаснулся" в ответ демон.

— Что плохого в грибах?

— Что плохого в мясе с кровью? — снова передразнил меня высший. — Этсен не из-за заклинаний такой разговорчивый стал, я ему зелье подлил в вино, специально для этого сегодня вместо обеда в библиотеке сидел и учил заклинание переноса, которое вы, алхимики, используете, когда хотите, чтобы нужное вам зелье в определенном месте сразу оказалось.

— Зелье? Хм... вино цвет не поменяло, пена на поверхности не образовалась, осадка, запаха не было и вкуса, раз Этсен спокойно выпил, тоже. А затем он вдруг стал сильно разговорчив. Зелье истины? — предположила я.

— Оно самое, — довольно кивнул Иянгхар. Зелье истины, в отличие от зелья правды, не действовало на магов, но зато обычных людей вынуждало выдавать свои истинные намерения, а так же "срывало все маски". Человек становится таким, какой он есть, обнажается его истинная сущность, и если принявшему зелье задать любой вопрос, он правдиво и полно ответит на него, в меру своих знаний. Ко всему прочему, и говорливость у такого человека повышается, даже в ходе обычной беседы можно узнать и о его намерениях и о мыслях по тому или иному поводу. У зелья истины все же имеется легкий ягодный привкус, так как экстракты некоторых из них входят в его состав, но в вине он наименее заметен, поэтому только опытный алхимик может уловить этот аромат.

— Но откуда оно у тебя? — удивилась я. Правда, потом вспомнила, что и у Гитхена имелись в наличии достаточно мощные зелья, которые демон откуда-то достал.

— Один знакомый демон, не знающий, кто я, сделал, — туманно сообщил высший. Снова вошел, постучав, официант с чаем. Напитки заказывал Иянгхар, поэтому, когда принесли мой любимый черный чай с бергамотом без сахара, я была удивлена. — Я видел, что ты постоянно брала его в обеденной, — ответил на мой немой вопрос демон. — Сам я предпочитаю белый чай, как ты заметила.

— Вино ты решил не заказывать? — улыбаюсь, памятуя о нашей пьянке с Шинарой.

— Мы обязательно выпьем его, но не сейчас, — задумчиво попивая чай, сказал высший. — Для начала поговорим о тебе.

— Обо мне? — я отпила горячего чая и блаженно зажмурилась: он был невероятно вкусный.

— Яри, как давно у тебя краснеют в... порыве чувств, скажем так, глаза? — демон сощурил свои серые очи, а я... отпила еще ароматного чаю.

— С детства, мне тогда лет шесть было. Мы с детьми с соседских домов играли в 'собачку'. То есть, все кидают мячик друг другу, а один пытается его словить. Ловящий выбирается жребием и в тот раз этот жребий пал на меня. Я тогда особой ловкостью и скоростью не отличалась, поэтому почти час безуспешно гонялась за мальчишками, и в итоге, разозлившись, закричала им, чтобы они остановились. Они и остановились, оглянулись... а потом с криками побежали еще сильнее, в разные стороны, бросив мячик. И больше со мной не играли. Но я особо не переживала, потому что в конце лета мне следовало ехать в Маню на обучение. Мне как раз за восемь дней до прибытия в Академию семь лет исполнилось.

— Ты училась в Мане в семь лет? Среди учащихся, лет на десять старше тебя? Удивительно, — хмыкнул высший. А я улыбнулась, вспоминая кажущееся таким далеким прошлое.

— Ну, у меня был заступник, который лишь на четыре года меня старше, его имя Яаранг, — я прикрыла глаза, воссоздавая его образ в памяти. Отчаянный мальчишка, желающий пойти по стопам своего умершего отца. Я алхимию изначально из-за него выбрала, потому что он был мне другом, всегда поддерживающим и не дающим в обиду. А потом я как-то заметила, что слишком часто думаю о нем, и сердце в его присутствии бьется чаще, и... влюбилась я, в общем. Лет в двенадцать, но зато это чувство жило во мне даже после его смерти. Да и сейчас вспоминать о нем трудно. Не больно, но щемящее ощущение утраты до сих пор сидит в груди.

— Он из Гаенга? — вывел меня из безрадостных мыслей хмурящийся Иянгхар. Его палец нежно поглаживал мою ладонь, я и не заметила, как он взял ее, переплетя остальные пальцы.

— Нет, только его отец. Мать из Тардена, и потом они перебрались сюда, — сразу после смерти его отца, у мамы вблизи столицы были родственники. А потом в нем проснулся большой магический дар, что бывает сейчас крайне редко, если оба родителя обычные люди. Я убрала руку и решила перевести тему. — Иянгхар, а как сокращается твое имя? — мне вспомнился наш с Шинарой разговор. Может, и у демона какое-нибудь необычное сокращение? Харя там или Иня...

— Хм, так меня называют только мои близкие: родственники и, пожалуй, моя будущая жена. Хочешь попасть в их число? — высший хитро улыбнулся.

— Если это важно, я могу тебя не называть так, — фыркнула я, снова взяв чашку в руки. Жаль, что чай в ней скоро закончится. — Просто ваши демонские имена выговорить очень трудно. Я только имя деда могу сказать без запинки, но про акцент не уверена.

— Ян. Если так хочется, можешь называть меня этим именем, Яри, — высший допил свой чай и теперь пристально меня разглядывал. — И что на это сказал твой дед? Я о глазах.

— Дедушка? Ну, он посмотрел на меня своим демонским глазом, похмыкал, потом спросил, могу ли я еще раз изменить свой взгляд. Но тогда я этого не могла, — я усмехнулась. С тех пор даже мои обычные глаза изменились, начали видеть сквозь многие иллюзии (обычные демоны могут смотреть лишь сквозь иллюзии других высших, те, что применяются для сокрытия своих отличительных черт перед остальными расами) и вообще, стали не хуже, чем у эльфов. Только в темноте я остаюсь беспомощным человеком. Пока не пробуждаю истинный взгляд огненно-красных глаз. Тогда и тьма мне не помеха, и абсолютно все иллюзии становятся почти прозрачными: я вижу их как легкую дымку, что скрывает правду. Особый дар рода Кагхаран. Вернее, один из двух. Второй мне недоступен, потому что им владеют только "истинные высшие" нашего рода, с пробужденной кровью. Такие, как дед, как все высшие, имеющие вторую ипостась, она же — боевая форма. Теоретически, если я смогу принимать эту боевую трансформацию, то смогу и пользоваться всеми демонскими способностями. Вот только я — человек, а глаза, видимо, случайное проявление дара, ведь шанс, что у меня, демона даже не наполовину, проснется дедушкина кровь, почти нулевой. Не было в истории еще нечистокровных высших, что смогли пробудиться. Вон, Гитхена тоже истинным высшим демоном не назовешь, потому что кровь в нем "спит", хотя он чистокровный. Даже Сиан-Хэ это почувствовал, сказав, что среди нас только Иянгхар настоящий демон. — В общем, кроме красных глазок у меня ничего больше нет, — сообщила я Яну одновременно со стуком в дверь. Вошел официант, поставил перед нами блюда, забрал пустые чашки, тут же заменив их полными, и, легко поклонившись, ушел.

— Я бы так не сказал, особенно после того, что произошло внизу. Приятного аппетита, — высший очень довольно улыбнулся, вдохнув аромат едва прожаренного мяса. — Хорошее красное вино было бы как никогда кстати. Может, все-таки выпить? Ты буянить не будешь? — он полушутливо пригубил несуществующее вино из несуществующего бокала. Вернее, уже существующего. Я, удивленно округлив глаза, смотрела, как в руке у Иянгхара появляется тонкая хрустальная ножка, а затем и весь бокал, наполненный темно-красной жидкостью. — Сюда со своим нельзя, поэтому я дождался, когда нас оставят наедине. Здесь нет такого чудесного вина из Темных Земель.

Рядом со мной тоже стоял наполненный бокал. Пригубив вино, поняла, что оно оказалось тем же, что было у демона в комнате.

— После него нет похмелья, — сообщил высший. Хмыкнув, отставила вино и взяла столовые приборы. Съев кусочек гриба в соусе, я познала, что такое счастье. Даже на ехидно ухмыльнувшегося демона внимания не обратила.

— Это было создано с помощью бытовой магии? Направление кулинарии. Не представляю, что кто-то может без нее подобное приготовить, — щурясь от удовольствия, произнесла я.

— Нет, — Ян улыбнулся, — вся еда здесь создана без использования какой-либо магии. Владелец "Белой лилии" считает, что в этом состоит истинное искусство. Все-таки данное направление может освоить почти любой, кто владеет магией, поэтому блюдо, созданное с ее помощью, ценится меньше.

— Вот как, — некоторое время мы молча ели. Мне бы такие способности, я по части бытовой магии лишь немногим лучше Нары. — Ян, что ты знаешь о Черной Звезде? И вообще, о черных кристаллах, — интересуюсь, доев последний грибочек. Во время еды мы молчали, видимо, думая каждый о своем. По крайней мере, Иянгхар, разрезая розоватое мясо, выглядел очень задумчивым.

— Хочешь, чтобы я провел лекцию? — усмехнулся высший, возвращаясь из своих дум ко мне. Я кивнула. — Тогда слушай и запоминай, вряд ли тебе еще где-нибудь удастся столько узнать об этом неизведанном вами веществе. Гаяры Истарке — черный кристалл, достаточно крупный, если учесть, что он находится на ваших землях. Основное их местонахождение у нас, в гроте Схарх Дэгхир, что в одной из гор-близнецов, Дан. Хотя, еще их скопления в гномьих горах есть, но гномы в такие места не забредают, и правильно делают. Потому что эти кристаллы, как я уже говорил, излучают очень много темной энергии, которая так вредит людям и многим другим расам. Фактически, это сама темная сила в чистом виде, что неиспользованная витает в воздухе и соединяется между собой, постепенно формируя кристалл. Именно поэтому у нас, на территории демонов, что рождены с темной магией в крови, дышащих ей, их особенно много. И на нас, пропитанных этой магией, не действует влияние черных кристаллов. Однако, если обычно темная сила просто объединяется между собой (и процесс этот очень долгий), иногда частью отделяясь обратно, то, когда кристалл отламывают и уносят куда-нибудь далеко от места скопления силы, он поглощает меньше, чем отдает, поэтому постепенно уменьшается в размерах. Но не думай, что все так просто: энергии, выделяемой из кристалла размером с половину твоего мизинца, хватит, чтобы "травить" всех людей на расстоянии в двести саженей на протяжении трехсот лет. Ровно столько формируется подобной величины кристалл. Они существовали еще задолго до появления светлой магии, да даже самой Адэры. Чистая черная сила действует угнетающе на любой неподготовленный организм, а если учесть, что Гаяры Истарке размером с твою очаровательную головку, Яри, возможно, даже больше, потому как из-за печатей на нем я не мог определить точный его размер, то представь, насколько сильно его влияние. Этот город, как минимум.

— Постой, но ты же сам сказал про грот! И про Великую Горную Цепь. Там же много этих кристаллов.

— Ты знаешь, что первые руны придумали демоны? — внезапно спросил Иянгхар. — Те руны, которые вы изучаете и знаете — только малая часть из нашего древнего рунического письма. Ваши расы открыли магию лишь с приходом Адэры в этот мир, мы же владели ей изначально, поэтому с древних времен вы в страхе зовете нас "демонами", впрочем, с приставкой "высшие", подчеркивая наше отличие от остальной нечисти. Отчасти это верно, ведь вся нечисть — порождение либо чистой темной силы, либо наших мастеров темной магии. Сейчас создание низших у нас запрещено, но раньше, по приказу Владыки, ежегодно производились десятки новых видов. Я это к чему веду... если бы не мы, исконные обитатели этих земель, то вы, пришлые, не ведающие темной магии подобно нам, не смогли бы и года прожить на этих землях, — Ян замолчал, но, видя мое недоуменное лицо, решил продолжить. — Едва первые из вас, эльфы, пришли со своих оскудевших земель в наш мир, мы отвели им земли, не столь сильно наполненные темной энергией, плодородные почвы лесов Тхеняргх и Зуркчхеир. Да-да, те самые Тхеньяр и Зурчеир, как их переиначили эльфы, хотя все равно можно уловить наши демонические корни в названии, не так ли? Но эльфы все равно чахли, не выдерживая давящей на них темной силы, даже их светлая магия в нашем мире не действовала, потому как этот мир создал темный бог, вскоре нас покинувший. Чтобы спасти эльфов, забавных созданий, тогда считавших, будто они в этом мире совсем скоро станут самыми сильными, мы решили закрыть рунами все месторождения темных кристаллов, а так же поставили столбы за Великой горной цепью, обозначающие наши территории, вернее, те места, на которых мы большей частью обитали. На столбах так же сияли подобные руны, поэтому вскоре на всех территориях по правую сторону от границы воздух стал "чище". Странно, но через тройку тысячелетий с небольшими временными промежутками со своих умирающих планет через междумирные телепорты сюда пришли и иные расы, включая человеческую. В основном вы все с разных миров, но угальте с тетранами пришли с одной планеты, хотя их внешние различия и впечатляют. Для вас всех это был билет в один конец, потому как в этом мире работает лишь наша магия, которой вы не владели. А мы и не спешили вас ей учить, нам даже пришлось сократить свои территории, уйдя далеко за Великую Горную Цепь, быстро обетованную гномами, дабы вы слишком с нами не сближались. Десятки тысяч лет вы жили без магии, вскоре совсем позабыв о ней. Вот только, чуть больше четырех тысяч лет назад сюда решила заглянуть одна юная богиня, не имевшая своего собственного мира, но, видимо, очень хотевшая каким-нибудь покинутым миром завладеть. И нашла такой большой мир с огромным количеством разных рас. Небывалая удача. С ее приходом мир закрылся от телепортов для остальных миров и их обитателей, так что сюда смогут проникнуть разве что "странники", да и то, не все. Затем она наделила вас магией света, дающей возможность использовать силу стихий и первородный свет. Ну, и мы заодно получили доступ к стихийным заклинаниям, взамен обучив некоторых магов темной силе, вернее, самым ее азам, дабы они не покалечились, — он рассмеялся. Я же смотрела на высшего с круглыми глазами и думала, не рассмеяться ли мне тоже — настолько бредово все это звучало. Чтобы демоны — и истинные жители Кассана? Иянгхар замолчал, удивленно на меня посмотрев и приподняв правую бровь. — Тебе разве дед этого не говорил? Я, конечно, давно догадывался, что ты сильно не осведомлена о своем мире, но чтоб настолько...

— Дедушка мне вообще о демонах мало говорит. Мне придется с ним многое обсудить... Что ж, мне понятно, почему Черную Звезду хранили в Академии, это здание, ранее бывшее замком общины магов, было построено в непосредственной близости от Источника, созданного богиней. Исходящая из него чистая светлая магия облегчает создание заклинаний, быстро восполняя магический резерв, и подпитывает мощные печати, наложенные на Гаяры Истарке. Если печати разрушатся, будет плохо для всех, к тому же, можно будет сразу определить его местоположение, что крайне невыгодно ворам. Так что, скорее всего, кристалл до сих пор в городе, до другого ближайшего Источника придется строить дальний телепорт, а они контролируются. Осталось выяснить, где он и кто его украл.

— Ага. Только тебе-то это зачем? — лениво допив вино, демон медленно наполнил бокал взглядом. Хмыкнув, я пожала плечами.

— Ищейки, конечно, прекрасно справляются со своей работой, но и других дел у них очень много. А тут какой-то очередной магический артефакт. Простые люди и нелюди относятся к подобным вещам без должного внимания. Для них Черная Звезда — не более чем магическая безделушка. Ольте не до этого, ему бы еще помощника найти, так что он хоть и осознает, насколько кристалл опасен, но и отлучиться не может даже, чтобы след взять.

— И ты решила взять на себя роль сыщика? Ха-ха, — клыкасто усмехнувшись, Иянгхар снова допил вино. — Что ж, какие предположения?

— Эм... никаких, если честно. Но тот, за кем мы гнались, должен уметь строить телепорты, а их умеют делать только изучающие магию изменения.

— Боюсь, морэ Альмес не в том возрасте, чтобы бегать по ночам с такой прытью. Магини Иссень и Юларэ так же отметаются — убегавший явно был мужчиной. Учитывая, что перемещения изучаются на седьмом курсе, можно предположить...

Что можно предположить Ян сказать не успел: наше уединение было грубо нарушено ворвавшимся к нам эльфом. Лицо его показалось мне очень знакомым.

— Инни, наконец-то я тебя нашел! — воскликнул мужчина, смотря на меня сияющими синими очами. Не знаю, кто был удивлен больше: я или высший, но первым отмер все же Иянгхар.

— А вы, собственно, кто? — высший поставил бокал на стол. Не вняв угрожающему голосу, представитель остроухого народа спокойным тоном ответил:

— Я? Жених этой прекрасной девушки, — мне послали ослепительную улыбку. — Альтерин из дома Эйверэ.

Я тоже поставила бокал, от греха.

Нет, "жениха"-то я узнала, Альт был одним из тех немногих эльфов, что постигали искусство магии изменения. У нас с ними в Эме практика в соседних полигонах проходила, там и пересекались. Ну, еще на обедах иногда — когда по эльфийским праздникам все собирались вместе (ибо обычно студенты Эмы готовили себе сами). Но любые поползновения со стороны противоположного пола были мной пресечены еще на третьем курсе, когда я перестала напоминать собой нескладного мальчишку с косой. Все записки, букеты и подарки тут же выкидывались, а сладости отдавались соседкам по комнатам. Да и не припомню я, чтобы он оказывал мне какие-то знаки внимания. Я уставилась на эльфа крайне подозрительно.

— И с каких это пор, собственно? — Альт, пока я говорила, закрыл дверцу и, не смотря на испепеляющий взгляд высшего, сел рядом со мной.

— С тех пор, как ответила на мой поцелуй у Тысячелетнего древа на берегу Священного озера, естественно.

— Так это ты бы... кхм, в смысле, — тут же исправилась я, — хочешь сказать, что это была какая-то эльфийская традиция?

— Ага, — кивнул Альт, снова улыбаясь и все так же будто не замечая Иянгхара. — Очень древняя традиция: все влюбленные, желающие в будущем пожениться, в полночь скрепляют свои чувства в этом месте. Инни, не смотри на меня так, будто не знаешь о ней, я ведь предупредил тебя об этом прежде, чем поцеловать.

О, богиня, что ж я не помню-то ничего?

— Боюсь, — ледяным тоном заметил высший, — что вы опоздали, морэ Альтерин.

— Вы правы, — эльф все же удостоил демона взглядом, — я смог приехать к ее дому только сегодня после полудня, но ее уже не застал: матушка Рейналин, — это, между прочим, моей мамы имя, — сообщила мне, что Инни отбыла в Маню. Телепортнувшись сюда, я тут же связался с магистром Ольте, и он направил меня в "Лилию". Владелец этого заведения по счастью мой знакомый, он и рассказал, где тебя можно найти, дорогая Иннеяри, — синие очи снова взирали на меня, а я... честно пыталась вспомнить, включила ли я средство связи с родственниками, или шар так и остался валяться отключенным? Потому что о таком событии мама не могла меня не предупредить.

— Вы неверно меня поняли. Я имел в виду, что вы опоздали со своим сватовством. Боюсь, Яри уже помолвлена с другим.

Ухо Альта как-то знакомо дернулось. На высшего посмотрели с легким удивлением.

— Матушка Инни заверила меня, что Иннеяри совершенно свободна и, — он замялся, глянул на меня лукаво и продолжил: — будет бесконечно рада моему приезду. Кстати, Инни, она просила передать тебе это, — ловко достав из воздуха конверт, маг протянул его мне. Конверт был запечатан, и печать стояла мамина.

— Эм... — я взяла письмо, на котором было наскоро нацарапано родительским почерком: "Иннеяри, прочти немедленно!". — С вашего позволения, — кинув взгляд на вскинувшего бровь высшего и с улыбкой взирающего на меня Альта, я сломала печать и достала обрывок бумаги. Мама явно торопилась, раз писала на, судя по кусочку какой-то формулы, листке из ее наработок:

"Дочь! Пишу тебе, так как, зная твой характер, не трудно догадаться, что шар включить ты забудешь. Короче, к демон троллям Этсена! Я сама ему потом письмо с извинениями отправлю. Я знала, что ты меня не подведешь! Однако, могла бы и рассказать мамочке, что уже нашла себе избранника, не пришлось бы тебе в Маню ехать. Ну да ладно, потом со мной свяжешься и все мне обстоятельно расскажешь, а то сейчас мой дорогой зять гость один в гостиной ждет. И надо же, такого отхватила... Родная, я тобой горжусь! Счастья вам и любви! А мне наследников".

Я вздохнула. Затем скомкала послание и прожгла взглядом. В прямом смысле, жгла, пока один пепел в руке не остался. Ссыпав его на шелковую салфетку, перевела взгляд на эльфа.

— Благодарю, Альт, за послание, — пусть и запоздалое, — однако не думаю, что смогу ответить на твое предложение. Я, конечно, не помолвлена, — кидаю сердитый взгляд на Иянгхара, крайне недовольного тем, что Альтерин его "тактично не замечает", — но и связывать себя узами брака в ближайшее время так же не собираюсь.

Высший усмехнулся, но ничего не сказал. А вот эльф молчать не стал:

— As Innie! — от волнения воскликнул на эльфийском. Правда, тут же вернулся к тарденскому, пусть и с легким акцентом: — Ты не можешь так говорить после того, как приняла мой дар и поцелуй!

— Что за дар? — вот этого точно не было. Все подарки возвращались или выкидывались! Ян тоже проявил интерес:

— Я, конечно, не силен в эльфийских традициях, но, насколько мне известно, принятие дара может рассчитываться лишь как благосклонность к подарившему, но это никак не обязательство.

И слава богине! Интересно только, откуда этому демону известно про "дары"? Я у ушастых столько училась, но про них ни разу не слышала. Альт же с чисто эльфийским достоинством в который раз проигнорировал Иянгхара. Зря он так. Все-таки высший спокойствием не отличается.

— Инни, — видимо, до эльфа начало доходить, что я не совсем разбираюсь в их обычаях, потому как он поспешил пояснить. — Незадолго до выпуска я подарил тебе традиционный эльфийский шоколад, сделанный собственноручно. Это являлось изъявлением моих чувств к тебе. И, принимая этот шоколад, ты тем самым приняла и мои намерения.

— Вот ихштар! — да, я не сдержалась. Прости, Альт, но все кондитерские изделия обычно отдавались живущим рядом соседкам. У эльфов, как я узнала спустя некоторое количество букетов и писем, принято подкладывать все подарки под дверь, они лишь при личной встрече могут позволить себе вручить что-нибудь незначительное (впрочем, исключительно по размеру) прямо в руки. Так что я, едва завидев у входа ароматно пахнущий сверток, обычно сразу же перекладывала его под ближайшую дверь. Только открытку, к нему приклеенную, выбрасывала.

— Как видите, — уничижительно вставил Ян, пока я размышляла, в каком именно свертке мог лежать злополучный дар и не связаны ли с ним счастливые визги одной из соседок, которые слышал весь наш этаж месяц назад. — Морэ Иннеяри не знала об этом удивительном свойстве эльфийского шоколада. Что ж, раз все разрешилось, я вынужден попросить вас выйти. Вы мешаете.

— Полагаю, мешаю я исключительно вам, — эльфийские уши дрогнули в такт его словам. Но Альт не стал развивать тему, он вообще внезапно нахмурился и взгляд его ярких глаз медленно прошелся сначала по Яну, а затем и по мне. — И как потомственный эмпат вам заявляю, не смейте играть чувствами Инни, — наконец добавил он и неожиданно прикрыл глаза. Впрочем, я успела заметить, как они словно вспыхнули ярче. Хм, не значит ли это, что... Я мгновенно посмотрела на высшего — его зрачки потемнели.

— Ян! — воскликнула, пытаясь воззвать к несуществующей совести подлого демона. Одно дело, залезать к другим в голову, чтобы стереть воспоминания, которые могут навредить его инкогнито, а другое — менять память по собственной прихоти.

Но Иянгхар лишь усмехнулся, продолжая все также взирать на эльфа. Ах ты! Мои глаза покраснели сами собой, вот только продолжить начатое — попытаться разорвать контакт — я не смогла, потому что в полном изумлении уставилась на пробегающие между высшим и Альтом серебристые потоки магии изменения. Вернее, ментальной магии — ее ветви. От черных глаз Иянгхара к полузакрытым глазам эльфа тянулись тонкие серебряные нити, по которым словно молнии пробегали пучки той самой ментальной силы. Зрелище удивительное и красивое, но обычно наблюдаемое только после длительной медитации — ни один маг не может видеть потоки просто так. Чувствовать — да, но наблюдать — только после трехчасовой расслабляющей ритуальной процедуры. Я так долго высиживать не любила, поэтому и наблюдала их от силы пару раз в жизни. Только сейчас я не медитировала, да даже не задумывалась об этом. Похоже, мои демонские очи стали сильнее. Но радоваться будем потом. Судя по потокам, Альт, как ни странно, выдерживает натиск Иянгхара, значит, попробуем разорвать контакт без применения магии.

— Знаете, — сообщила я как можно непринужденнее, — между вами словно искра пробежала...

Так как я все еще видела потоки, мне довелось наблюдать занимательное зрелище: натянутые нити с легкой синей вспышкой (мне даже послышалось звонкое "пуньк") лопнули посередине, прекращая соединение двух разумов, и истаяли без должной подпитки чистой силой. На меня изумленно уставились оба мага.

— Дорогая, — ласково начал высший, — к твоему сведению, так говорят только о внезапно вспыхнувшем чувстве. И я имел в виду отнюдь не ненависть.

Я улыбнулась лукаво.

— Ну, кто ж вас знает... Смотрите друг на друга, не мигаете, — и, пока оба они не опомнились, продолжила: — я себя третьей лишней ощущаю. Так что вы тут пока пообщайтесь, а я пойду, — но, видя как вскинулись оба мужчины, спешно добавила, — носик припудрю.

Выйдя, действительно направилась в сторону уборной, скрытой за небольшой дверкой в стене первого этажа. Я ее, еще когда поднималась по лестнице с высшим, приметила. Там, выпив зелье, рассеивающее направленную на меня следящую магию (а я точно видела ее шлейф за собой, когда закрывала дверь), быстренько написала Иянгхару записку на одном из завалявшихся в кармане листов со старыми рецептами. Им, судя по внушительному списку большей частью запрещенных ингредиентов, был рецепт изготовления вампирской шасмы, что с одного глотка опьяняла не хуже гномьего самогона. Хмыкнув, решила, что демон вряд ли увидит в этом какой-нибудь скрытый смысл.

"Я возвращаюсь. Буду поздно. Удачи вам с Альтемиром, узнаю, что залез-таки к нему в голову — оторву хвост подсыплю слабительного попрошу морэ Ассонес спеть самую длинную балладу у тебя в гостиной. Ч.З. обсудим позже. С бесполезной надеждой на появление у тебя совести, Иннеяри из рода К."

Сначала я решила просто вернуться в комнату в Академии, но внезапно пришедшая в голову идея заставила меня хитро улыбнуться и изменить свои планы.

Передав послание лакею, что стоял у входа, попросила его отдать записку морэ Иянгхару через три пятерика после моего ухода. Сама же, накинув поданный плащ, сменила обувь и быстро выскользнула на залитую светом из окон дорожку. А, выйдя за ограду, сделала одну из не самых любимых мной вещей — левернула. Ощущение, будто меня вывернули наизнанку, впрочем, быстро прошло, и я оказалась стоящей рядом с одним из тайных ходов в Маню. Точек, к которым я могу левернуть, у меня не так много, большая их часть находится в Эме и Зурчеирских лесах, но вот эта — осталась еще со времен моего обучения в Тарденской Академии. Она расположилась в одном из заброшенных зданий, в подвальном помещении, и вела в тот самый погреб. Я щелкнула пальцами, создавая в воздухе светляк, и, нарисовав найденным на полу угольком руну-пароль, пронаблюдала, как в одной из стен проявляется темно-красная деревянная дверь.

— Ну надо же, — я усмехнулась. Проход за дверью оказался вовсе не заброшен, как я полагала до этого. Видимо, не я одна узнала об этом чудесном способе проникать в Академию. Вот только сейчас он не был столь же полезен — с той стороны, как мне сообщила Шинара еще во время надевания на меня платья, расположились вызванные ректором призраки, дабы действительно никто незамеченным покидать Маню не мог. Хорошо, что я ее послушалась и заранее договорилась с морэ Ольте.

Мой светляк впитался кристаллами еще у входа, но они и сами излучали тусклый свет, так что добралась до второй двери я, ни разу не запнувшись.

— И низших тебе на погоны! — раздалось совсем рядом. Сдвинув бочку, я вышла в плохо освещенный погреб, в ту часть, в которой располагались бочки с винами, солью и сыром. Взору предстали пять призраков и один хорошо знакомый мне оборотень, облепившие одну из них и резавшиеся в экто-карты.

— Ихштар тебя раздери! — воскликнул проигравший Заренок.

— Ничо! Не здесь, так в любви повезет! — сообщил ему довольный призрак, отвешивая щелбана.

— Ха-ха, да скорее Ним высохнет, — рассмеялась я, становясь рядом. — Меня возьмете? — так как экто-карты были все-таки призрачной субстанцией, обычные люди могли пользоваться ими лишь с помощью магии.

Призраки, обнаружив меня, проявили поразительную синхронность:

— А ты что здесь делаешь?

— Так ведь комендантский час!

— С бабами не играем.

М-да, я думала, будет проще, ну да ладно.

— Во-первых, я не баба, а девушка. В крайнем случае — женщина. Во-вторых, раз для Заренка исключение сделали, то и для меня сможете. А в-третьих... а в-третьих я вам и после стакана горячительного не расскажу. Хотя нет, скажу лишь только, что все мужики — козлы, сволочи и подлецы. Дайте хоть в картах на вас отыграться.

— А-а, парень бросил? Ну тогда подваливай.

— Только Ольте ни слова!

— Стаканы в сундуке, горячительное в бочках у дальней стены. Михайо, принеси-ка "девушке" вина.

— Иннеяри, садись рядом, тут холодно, — Заренок похлопал по воздуху рядом с собой. А, воздушная подушка. Я-то еще думала, как они так неудобно стоят. — И чего ты тут забыла? — шепнул он мне на ухо, пока высокий худощавый призрак наливал вино в серебряный кубок. Ого, а он силен, раз может делать это, даже не напрягаясь.

— Скучно стало, — улыбнулась я. На самом деле, вовсе не поэтому, но оборотню знать об истинных причинах не обязательно. — Спасибо, — я поблагодарила Михайо, подавшего мне кубок. — Во что играем?

— Знамо во что — в крайнего гоблина.

— Да ты пей-пей, не стесняйся.

В итоге, в комнату высшего я заявилась лишь к утру, чуть шатающаяся от усталости и с Заренком в обнимку. Что странно, подлый демон по-видимому в своих апартаментах так и не побывал за всю ночь — постель была заправлена, а на софе лежали аккуратно сложенное одеяло и подушка. Фыркнув, не раздеваясь заползла на свою кровать. Оборотень, не мудрствуя лукаво, повторил мой маневр, повалившись поверх одеяла и придавив спиной мою руку. Но это была незначительная мелочь, ведь мне слишком хотелось спать. Да, о последствиях я тоже не задумывалась.

Глава седьмая. О вещих снах, новом помощнике и подозрениях.

Спала я, откровенно говоря, плохо. Во-первых, Заренок все-таки отдавил мне руку. Во-вторых, снилось мне что-то очень странное. Нет, сначала я летала во сне. Но не как обычно, на этот раз за спиной я четко ощущала крылья, которые холодил рассекаемый мной воздух. Летела я высоко, так, что вместо крыш близко стоящих домов мне мерещилась черная россыпь гальки. Лишь вереница светляков, тянущаяся вдоль дорог к главной площади и дворцу словно паутина, позволяла понять — я нахожусь над столицей. Удивительно реалистичный и красивый сон. Казалось, я по-настоящему парила в воздухе. Но, как и все хорошее, он неожиданно оборвался. Громкий хлопок — и я снова в спальне комнаты номер семнадцать, с отдавленной рукой и свербящим от шерсти носом. Похоже, что мой друг-оборотень сменил ипостась во сне. Огромный рыжий лис лежал на моей правой конечности, задрав черные лапы к верху, все, кроме одной. Этой самой лапищей он умудрился заехать мне по носу и закрыть весь обзор. А я точно слышала грохот, такой, который бывает от соприкосновения резко открытой двери со стеной. Убрав мохнатую помеху, наткнулась на прекрасно различимые даже в темноте черные демонские глаза. Ян глубоко дышал, видимо, восстанавливая дыхание (или спокойствие?) и сверлил меня таким взглядом, что мой затуманенный разум посетило желание зарыться в могилку самостоятельно, чисто из гуманных соображений. Он же немного погодя и выдал гораздо более щадящее решение: да я же сплю!

— Ты что здесь делаешь? — я разгневанно уставилась на подлого демона. — Ты уже и в сны мои залез? А ну кыш, — и перед изумленным, я бы даже сказала, опешившим высшим с таким же грохотом закрылась дверь.

Все-таки, хорошо, когда во сне все можно подчинить своему желанию: вот и обучающий боевой магии больше ни разу в сновидении не появился. Другое дело, что теперь мне грезились не полеты, а какие-то погони, пещеры с черными стенами и Черная Звезда. Нет, я не ведаю, как она выглядит на самом деле, но в том видении четко знала — этот мерцающий, словно черный бриллиант, камень — именно похищенный кристалл. Звезда лежала в центре пещеры, внутри начертанного круга силы, опоясанного кругом. Звучит странно, если не знать, что "круг силы" выглядит как треугольник. Но задуматься над каламбуром не успела — круг, который совсем круг, внезапно вспыхнул синими языками пламени, и спустя мгновение я уже не видела ничего, кроме этого огненного вращающегося колеса. Осознание настолько ошеломило меня, что я окончательно проснулась.

Мне снился не просто сон. Вернее, вначале это и могло быть обычным сновидением, но последняя картинка, все еще стоящая перед глазами, сомнений не оставляла: я увидела вещий символ. Знак переплетения жизни и смерти, символ Воскрешения.

Пророческие видения посещали меня редко. Никогда, если точнее, не мой все-таки профиль. Но еще из курсов предсказаний помню, что ничего хорошего колесо не сулит. Так, ладно, с этим разберемся позднее, все равно в наличии целый день. А сейчас надо обдумать информацию, полученную вчера. И Заренка выпроводить, не представляю, что будет, если Иянгхар на него наткнется. Отпускать оборотня не хотелось — теплый и пушистый лисий бок, который я обхватила рукой, прекрасно заменял одеяло. Вот только поваляться все равно не получилось: тихий шелест страниц сообщил, что я в комнате не одна. Пришлось открыть глаза и приподнять голову, чтобы обнаружить сидящего в кресле у кровати высшего, который преспокойно читал газету и пил чай.

С трудом подавила желание лечь обратно и притвориться спящей. Что, ихштар его раздери, происходит? Демон же, заметив мое пробуждение, посмотрел на меня, вернее, окинул странным взглядом серых глаз и отложил газету на столик.

— О, — сообщил он, — проснулась. Ну, утро доброе.

Как там в таких случаях говорится? Челюсть отвисла?

— Да.

— Да? — переспросил, чуть приподняв бровь.

— Да, говорю, утро, — и, раз за окном еще темно, утро весьма раннее. Хм, может, снова сон? Но нет, судя по насмешливому взгляду Иянгхара, передо мной самая настоящая явь. — Но что-то мне подсказывает, что оно совсем не доброе.

— И что же? — какой искренний, неподдельный интерес в глазах.

— Сидящий напротив демон.

Я ожидала, что сейчас он вызверится, скинет эту маску благожелательности и начнет вести себя так, как повел бы любой другой подлый и гадкий высший. Но этот экземпляр снова отличился от описанных родственниками стандартов.

— Ну, Яри, во-первых, демон — это не "что", а "кто". А во-вторых... чай будешь? — играл Иянгхар столь искусно, что я, как ни старалась, не заметила и тени фальши в его улыбке.

— Там яд, что ли? — да не может же он и вправду спустить мне с рук вчерашний внезапный уход? — Ты же знаешь, меня этим не проймешь.

Улыбка его медленно угасла, на меня вообще посмотрели с явным осуждением.

— Моя милая Иннеяри, ты же знаешь, чтобы убить, мне нет необходимости так напрягаться. В чайнике, — Ян указал ладонью на стоящий на столике фарфоровый сосуд, — обычный чай с имбирем. Замечательно бодрит и полезен для тех, кто ночью так и не смог уснуть. И от простуды, которая не заставит себя ждать после долгого сидения под конец осени в подвалах, немного помогает, — мне подмигнули и слегка пригубили ароматный (даже по другую сторону кровати чувствую) напиток. — Впрочем, я бы рекомендовал все равно заодно принять какое-нибудь зелье от простуды, у тебя уже сейчас вид болезненный.

К сожалению, это не простуда, а последствия сна, но ты мне зубы не заговаривай!

— Что ты здесь делаешь? — гневно шепчу, стараясь не потревожить мирно сопящего оборотня, и приподнимаюсь, чтобы облокотиться на подушки. Демон ответил в своем амплуа:

— Сижу.

Я тяжко вздохнула.

— Что ты забыл в моей комнате? — вообще, комната его, но он сам виноват, что вынудил меня оставаться здесь до обнаружения кристалла. В глазах Иянгхара на миг показалась тьма.

— Милая, поверь, я и рад бы выйти, но моя совесть не позволяет оставить твоего друга в беде, — смотря на мой недоуменный взгляд, он пояснил: — наш замечательный библиотекарь вчера выпил несколько больше тебя, так что это, — он достал из воздуха темный флакон, — может очень ему пригодиться. Не правда ли, морэ Заренок?

Оборотень одновременно с его вопросом протяжно заскулил и... обернулся в человека.

— Заренок, ты что, не мог какое-нибудь заклятие на одежду кинуть? — я посмешила отвести взгляд от схватившегося за голову обнаженного мужчины, который, кстати, вообще не обращал внимания на свою наготу. Судя по скрипу кровати, он потянулся. Последовавший за этим новый стон и тихие проклятия в сторону подливавшего какую-то бодягу Михайо показали, что высший не врал: Заренок действительно мучается похмельем. То-то он вчера так шатался и признавался всем в любви и вечной дружбе, не только мне, призракам тоже перепало. А Ассонес, которая дежурила в нашем крыле, и вовсе сообщил, что пению тысячи соловьев ни за что не сравниться с ее прекрасным голосом.

— Яри?! Ты что здесь делаешь? — оборотень так резко дернул одеяло на себя, что я, сидящая на нем, чуть не упала с кровати.

— Сижу, — отвечаю в духе высшего, которого мой приятель, похоже, не видит. Заренок удивленно обвел взглядом комнату, осознал, что это не его апартаменты и несколько испуганно посмотрел на меня. Затем глаза его округлились, и я вспомнила, что вчера завалилась сюда все в том же безумно красивом платье, подол которого теперь оказался испорчен, а ткань весьма измята. Адэра, и что я Наре скажу? — Сегодня явно не мой день, — я вздохнула и встала. — Так, Заренок, во флаконе на столике зелье от похмелья, выпей его и иди к себе досыпать. А я в душ.

Подойдя к шкафу, достала из него халат и, стараясь не замечать так же поднявшегося Яна, направилась к вышеозначенному объекту, по дороге обнаружив разбросанную по полу одежду Заренка. Да-а, то, что высший, зайдя в эту комнату, мог подумать, более чем очевидно. Но для начала я-таки приведу себя в порядок, а уже потом начну разбираться с навалившимися проблемами и этим странным демоном.

В душе я простояла не больше трех пятериков, но и это показалось мне долгим. Наверное, оттого, что я переживала о Заренке. Пусть высший и вышел зачем-то из комнаты, но ничто не мешало ему вернуться, едва я закрою дверь, ведущую в ванную. Надев халат и подсушив заклинанием волосы (если избавлять от воды полностью, они у меня становятся очень сухими), я быстрым шагом прошла в гостиную и облегченно выдохнула — в комнате никого и лишь в воздухе мерцают выведенные почерком оборотня слова: "Прости за вчера, я перепил. Уполз к себе, отсыпаться после бурной ночи!".

— Ихштар, — я побыстрее уничтожила двусмысленное послание. А то Ян увидит еще. Хм, и что, если увидит? Он, конечно, ведет какую-то свою игру, но даже будь его внезапный интерес ко мне искренним, я же не испытываю к нему ответных чувств. И это вообще моя личная жизнь, к которой демон никакого отношения не имеет. Да! Сплю, с кем хочу. Кхм, то есть, не в этом смысле. О Адэра, да что со мной? О чем я думаю?

В странных мыслях (во всем виноваты плохие сны, не иначе) я открыла дверь своей спальни и застыла.

— Я смотрю, зелье ты так и не выпила? — Иянгхар легко поднялся с кровати и подошел ко мне. — Заболеешь же, милая моя, — у меня отобрали платье, зажимаемое мной в руках, и всучили небольшой синий флакон. — Здесь одна порция.

Проследив за тем, как я пью обжигающее горькое варево, весьма неплохо сваренное, кстати, высший снова подошел к кровати и разложил на нем потрепанную одежду. Затем достал из кармана прямоугольный листок с ладонь величиной и положил его на подол.

— Морэ Эссоен оказалась не очень рада меня видеть в восемь утра. Но, как я уже говорил, не демоническая рунопись мне плохо дается. По крайней мере, бытовая. А с помощью соответствующей магии такое восстанавливать очень долго, — с этими словами Иянгхар поднял руку над листком, активируя начертанные на нем руны, и бумага исчезла, будто сгорела в магическом пламени. Заодно исчезли и пятна, а порванное кружево на подоле приняло изначальный вид.

— Как новое, — демон довольно улыбнулся и щелчком пальцев отправил платье в шкаф. А потом посмотрел на меня, заставив поежиться — тьма в его взгляде снова проступила. — А теперь, милая моя Иннеяри, я буду очень благодарен, если ты расскажешь мне, что же такого важного было в погребе? И почему вместо того, чтобы хотя бы предупредить тех, кто о тебе волнуется, куда ты направляешься, мне пришлось вытряхивать ихштаров клочок бумаги у лакея, чтобы увидеть "буду поздно"? — если начинал он тихо и вкрадчиво, то к концу в голосе четко слышалась злость. И все мои изначальные порывы встать в защитную позу "это моя личная жизнь" куда-то улетучились. Более того, мне стало стыдно. Потупившись, я молчала с одну пятую, прежде чем произнесла робкое и искреннее:

— Извини. Просто мне внезапно пришла в голову одна мысль...

— "...И она не смогла уместиться с той, что ты станешь меня искать по всему городу, если я по-тихому смоюсь"? — продолжил за меня Ян. Он стоял, сложив руки на груди, но злости в его голосе уже не было. Зато появилась усталость. Демон махнул рукой на дверь в гостиную, и, когда мы вышли, быстрее, чем обычно, направился к софе. Тут же в его руке, как вчера в ресторане, появилась чашка с, судя по запаху, любимым напитком угальте и тетранов — "кофе". — Предлагаю позавтракать здесь, — я кивнула. Отпив кофе, Иянгхар очень по-человечески блаженно прикрыл глаза. И почти тут же нахмурился и кинул быстрый взгляд на меня. Ха, подумаешь, забылся, с кем не бывает.

— Но если ты искал меня в городе, то, как же узнал про погреб? Наши мысли считать ты не мог, — у пьяных просматривать воспоминания, как и изменять их, трудно даже демонам, а у меня в последнее время всегда блок стоит. — У призраков узнал? — пока я говорила, высший снова поколдовал — на столе между нами появились различные блюда — каша, омлет и плохо прожаренное мясо, которое демон тут же положил себе.

— Нет, пролетая над городом, я обнаружил в заброшенном здании легкое нарушение магического фона — кто-то явно недавно использовал руническое письмо. Я знал, что это проход в Маню, как и то, что на выходе будут сидеть призраки, так что либо активировала вход ты, либо какой-то глупец. Хотя почему "либо"? — серые глаза пристально оглядели меня, я чуть соком не подавилась. — Впрочем, в подвале тебя уже не оказалось, — он меня что, почти до утра искал?! — Но призраки были очень любезны и просветили меня, что после того, как некий оборотень признался тебе в любви, вы направились в спальню, — взгляд высшего снова потемнел, а ножик чуть звонко чиркнул по тарелке.

— Заренок всем в любви признается, если переборщит с выпивкой. Поэтому я повела его сюда, проспаться, — видимо, тоже не очень трезвая была, раз не додумалась оборотня в его комнаты отвести. — Извини, — я вздохнула, но высший отчего-то фыркнул. А на мой недоуменный взгляд пояснил:

— Когда я тебе в следующий раз "приснюсь", пожалуйста, не используй во сне магию, особенно, если ты до этого пила. Алкоголь и в небольших количествах может сбить построение заклинания, даже невербального.

— Ты о чем?

— О двери. Когда я ее... открыл, она выстояла. Но когда ты ее "закрыла", она не улетела в гостиную только потому, что задержалась об меня. Меня это, что странно, отрезвило, но, все-таки, будь в следующий раз более осмотрительной.

— Подожди... так это не сон? — ой, Адэра! Мои широко распахнутые от испуга глаза высшего, кажется, только позабавили. Он как раз расправился с мясом и теперь, откинувшись на спинку дивана, наблюдал за тем, как я поглощаю омлет. Кстати о снах. — Эм, ну, я пошла! — я улыбнулась и отложила столовые приборы. Мне надо в библиотеку, так что...

— Я с тобой, милая моя Ангхешх, как раз окно выдалось.

Адэра, и не отказать ему — снова улыбается подозрительно искренне.

Пока мы шли в сторону библиотеки, я попробовала смотреть на мир новоприобретенными глазами. Накинув на них иллюзию, чтобы никто не увидел красных отсветов, я сперва оглядела Иянгхара, при более детальном рассмотрении (в "Белой линии" я видела только активные заклинания) оказавшегося обвешанным различными еле заметными (шифруется от ректора, похоже) защитными чарами. Черный цвет выдавал соответствующее направление магии. Лишь вокруг головы своеобразным серебристым венком сплетались нити магии изменения — так, видимо, выглядел блок на чтение мыслей. Хм, надо же, помимо серебряных лент затесалась и пара черных, шипастых. Ихштар!

Я украдкой потерла заслезившиеся глаза. Нет, статичные заклинания пока разглядывать чревато. Очи слишком напрягаются. В таком случае, почему бы не отвлечься? Переведу-ка я взгляд во двор. Так, снежинки не изменились, все такие же четкие, а вот купол вокруг Мани весьма занятен, но, пожалуй, тоже пока слишком сложен. Понятно только, что питает его тот самый Источник богини, что под старым фонтаном... Хм, мне кажется, или чего-то во дворе не хватает?

— Ян, — демон, идущий слева от меня, удивленно обернулся, — а где фонтан? — он здесь пять веков стоит, и, насколько мне известно, из-за обилия восстанавливающих и защитных заклятий ему не то, что реставрация не нужна, его даже повредить ни один студент так и не смог. — Разве ректор говорил о том, что хочет его убрать?

Высший фыркнул и пожал плечами.

— Ты права, во дворе больше нет фонтана. Но, похоже, его вообще больше нет.

— Неужели какому-то студенту удалось... — приглядевшись к заснеженному пятачку земли, я ошарашенно умолкла. Либо избавившийся от древней детали интерьера студент был некромантом уровня магистра, либо это сделал кто-то из преподавателей. — Ян.

— Да, милая моя? — мне мягко улыбнулись и положили мою руку на свой локоть.

— А что не так было с фонтаном?

— В смысле? — снова это искреннее непонимание. Такое искреннее, что даже интуиция молчит.

— Я... э... чувствую, что там поработала очень сильная темная магия. Не думаю, что магистр Айян неожиданно воспылал ненавистью к русалке с кувшином. Некроманты, конечно, не от мира сего подчас, но не настолько же.

Высший неожиданно остановился. Темные брови сошлись к переносице.

— Ты думаешь, что я... — он умолк и недоуменно посмотрел на меня. Я пожала плечами:

— Больше некому.

— И зачем? — Иянгхар снова продолжил путь. Настроение его снова изменилось: теперь у демона чуть дрожали уголки губ, будто мои подозрения ему смешны.

— Вот я у тебя и спрашиваю: зачем? — что за диалог вообще? Опять этот подлый высший меня за нос водит. И идем, кстати, не туда. По главной лестнице мы спустились к парадному входу.

— Хм, давай подумаем. Возможно, на самом деле я разозлился на полетевшую в меня дверь, но, как благородный высший демон, я не стал срывать злость на моей милой и очаровательной Иннеяри, ограничившись попавшей под руку статуей с бьющей из нее водой.

Я покраснела под насмешливым демонским взглядом. Ян же, едва создал вокруг нас сферу тепла, продолжил:

— Но вот что странно, — главные двери открылись, выпуская внутрь ворох снежинок, таящих, стоило им коснуться сферы, — ты говоришь, что "чувствуешь" темную магию в этом месте, так? В месте, в котором бьет чистая сила, сметающая собой все близко находящиеся остаточные потоки меньше, чем за час, — о, Ихштар, не подумала. Мой покаянный вид высшего не остановил. Мы как раз шли к пустующему участку, когда он продолжил, как маленькой, объяснять: — А это значит, что я должен был разрушить фонтан четыре или даже три пятерика назад. Как-то не сходится с описанием "попавший под руку". К тому же, в это время я ел с тобой, и чисто физически оказаться здесь не мог. Это алиби, милая моя, — мне очаровательно улыбнулись.

Ладно, подключимся к игре в ищеек:

— Допустим, идея "попавший под руку" отметается, — и, так и быть, не будем думать, что это ты сотворил. — Но что, если злоумышленник захотел кого-нибудь подставить? Тогда он мог воспользоваться каким-нибудь подручным средством вроде артефакта, после которого след держится более долгое время. Таким образом, он сумел еще и обозначить себе алиби, ведь те, кто обнаружат остаточные потоки, решат, как и мы, что уничтожили древнее достояние совсем недавно.

— На первый взгляд, вполне возможная теория: если уничтожали артефактом, то сделали это в начале завтрака, как раз вокруг никаких свидетелей, все в обеденной зале, и злоумышленник наверняка опоздал к приему пищи. Но это значит, что подставляли тех, кто на завтрак по каким-то причинам не пошел. А они, в свою очередь, могли увидеть пропажу и поднять шум гораздо раньше, чем того хотел наш злодей. К тому же, понять, использовал злоумышленник магию или артефакт не так и сложно.

— Правда? И как? — насколько я помню, определить, какие средства используют маги при колдовстве — чары, руны или артефакты, не могут даже магистры. И это, обычно, главная проблема для ищеек — понять, орудовал при совершении, к примеру, кражи вор заклинаниями или использовал "украшения", как их величали сами грабители.

— А, точно, вы же на это не способны, — и столько превосходства во взгляде. Я фыркнула. Боковое зрение уловило какое-то движение — в окнах прилипли носами к стеклам многие студенты, закончившие утренний прием пищи.

Демон тем временем поводил ладонями над посыпанной снегом землей.

— Знаешь, милая, а ты права: это не заклинание, а артефакт или рунописный свиток разрушения, завязанный на темной магии. Умница, — ко мне резко наклонились и мягко поцеловали в лоб. — А теперь пойдем отсюда, сейчас ректор придет, не хотелось бы попасть под допрос с пристрастием.