2. Сафари. Огонь на поражение

Мы с сержантом синхронно закатили в пролом гранаты, дождались сдвоенного взрыва и один за другим проникли внутрь, взяв под контроль противоположные сектора. В ангаре царил разгром — повсюду валялись разметанные взрывами ящики, в воздухе висела белесая пыль, а под днищем глайдера кто-то заходился в крике. Прямо передо мной на полу распластался изорванный осколками труп в камуфляже. В полумраке впереди мелькнула тень, и я всадил в нее короткую очередь. Наградой мне стал сдавленный стон и звук падения тела. За спиной заговорил автомат сержанта.

— Минус один! — доложил он.

— Минус два!

Я присел на колено, сыпанул веером под глайдер. Крик оборвался.

— Минус три!

Замена магазина, знак напарнику, рывок вперед — и вот мы уже с двух сторон обогнули глайдер и укрылись за ящиками, взяв оружие наизготовку.

— Чисто! — доложил Черенков, проверив свою половину ангара.

— Чисто! — удивленно констатировал и я, завершив осмотр зоны ответственности.

Мы как по команде развернулись к глайдеру и взяли на прицел люк.

За стеной оглушительно рвануло, и через мгновение по обшивке ангара забарабанили обломки разнесенного попаданием из "горыныча" домика с передатчиком. Громкий стук навел меня на мысль. Я подобрал с земли выпавшую из разбитого ящика банку консервов, бросил Черенкову и взглядом показал на лобовое стекло глайдера. Тот поймал тяжелый цилиндрик и понимающе кивнул. Я сделал пару шагов назад, почти до упора в стену, и всадил короткую очередь в лобовуху. Против ожидания, она не осыпалась мелкими крошками, но отверстие образовалось достаточно большое. В него-то сержант и запулил банку, показав класс. У забившегося в глайдер "грузчика" сдали нервы, и он тут же высунулся из люка, откинув вверх дверцу. Поверил, придурок!

— Привет! — сказал я и нажал на спуск.

"Вихрь" в моих руках коротко дернулся, выплюнув унитар, и во лбу незадачливого пирата образовалось не предусмотренное природой отверстие. Затылок взорвался фонтаном крови вперемешку с обломками костей и мозгами, порядочно загадив салон. Сверхскоростная пуля с легкостью прошила шлем и крышу глайдера, продырявила обшивку ангара и потерялась где-то вдали. Тело мешком повисло на порожке, и его зажало опустившейся под собственной тяжестью дверцей.

— Минус четыре! — подвел я итог нашим действиям. — Все готовы. Ваня, страхуй.

Я осторожно прокрался в дальний конец ангара и уставился на распластавшееся в пыли тело. Словивший два унитара в грудь пират был еще жив, но очень плох — на губах пенилась кровь, воздух выходил из легких с натужным хрипом. Не жилец, короче. Я склонился над раненым, откинул забрало шлема.

— Ты меня слышишь? Парень? — я поймал мутный взгляд закатившихся глаз и попытался привести подранка в чувство. — Сколько вас на базе? Еще люди есть? Понимаешь меня?

Раненый с трудом сфокусировал на мне взор и прохрипел:

— Е... есть...

— Сколько?!

— А... а... тр... — парень дернулся в судороге и взгляд его остекленел.

Готов. Блин, как неудачно! Вот что он имел в виду? Трое? Один связист, один на вышке, значит, есть еще один? Скорее всего, в том самом экранированном доме. Будем исходить из самого неблагоприятного варианта. Я вскинул руку, подозвав напарника, и мы осторожно выбрались из разгромленного ангара. Затаились у стены, но за угол высовываться не стали. Из стремного дома тут нас не разглядишь, а вот если выглянуть, вполне можно запалиться.

— Синий-один, как обстановка? — воспользовался я стандартной кодировкой.

Мы такие обозначения еще на тренировках ввели, очень удобно: я и Черенков — "красная" пара, соответственно один и два, Федотов и Борисов — "синие", а звено Кысь-Константинов-Шелест — "желтые".

— Красный-один, все спокойно. Наблюдаю движение в объекте "штаб".

— Просканировал, что ли?

— Нет, визуально. Через окна, — отозвался Федотов.

— Сколько человек?

— Не знаю.

— Синий-два?

— На дороге чисто, — доложился Борисов.

— Будем штурмовать, — решил я. — Синий-один, Желтые — прикрываете. Как поняли, прием?

— Есть, — Федотов, как всегда, краток.

— Так точно! — а это уже Кысь.

Ну что ж, как говорил персонаж одного забавного фильма, погнали? Я махнул Черенкову, и мы двинулись вдоль ангара, постаравшись слиться с рифлеными листами обшивки. Учитывая наличие "хамелеонов", нам это вполне удалось. К штабу подобрались через пару минут и вжались в стенку под одним из окон. Я знаками растолковал напарнику порядок действий и вытащил из "разгрузки" "глушилку". Выдернул из креплений на рюкзаке парализатор, на его место воткнул "вихрь". Черенков тоже извлек ребристую чушку и перебрался под соседнее окно.

Я свернул "глушилке" голову и начал отсчет:

— Три!

— Два!

— Один!

На счет "один" мы синхронно метнули "глушилки" в окна. Довольно тяжелые болванки легко пробили хрупкий пластик, заменявший дорогое стекло, и громко, до звона в ушах, рванули в глубине помещений. Ослепительно полыхнула сдвоенная вспышка. По стенам ударила тугая волна, породившая грохот осыпающихся осколков. Черенков вскочил на ноги и обработал внутренности домика из автомата, а затем мы одновременно запрыгнули внутрь. Очутившись в комнате, я моментально откатился вправо и замер на одном колене, взяв на прицел дверь. Помещение оказалось сквозным, так что напарник расположился недалеко от меня. В принципе, и одной "глушилкой" бы обошлись. Я сделал сержанту знак поменять оружие. В этот момент где-то в глубине дома грохнула дверь, раздался глухой удар и до нас донесся свист унитара. Потом кто-то заорал, громко, с надрывом.

— Минус один, — флегматично доложился Федотов в наушнике. И тут же добавил: — Еще один в угловой комнате, осторожней, Красный-один!

Последняя фраза сопровождалась хрустом оконного пластика -остальные звуки заглушил надрывавшийся на улице подранок. Итого девять. Пленный Люка, помнится, говорил про десятерых. Но он выразился в том духе, что не больше десяти человек, так что понимай как хочешь.

— Работаем! — кивнул я напарнику.

Молодецким пинком вышиб дверь и выскочил в коридор с парализатором наизготовку. Черенков просочился следом. Интересная планировка у домика, однако! Сквозной коридорчик, с одной стороны одна большая комната, и еще три с другой. По крайней мере, дверей именно столько. Придется все проверять. Что мы и проделали, по очереди вломившись в каждое помещение. Врывались по всем правилам — с выбиванием двери и контролем секторов — но в первых двух никого живого не обнаружили. Дальняя дверь вела в объединенный санузел. За средней скрывался, судя по всему, кабинет главного, а в последней комнате обнаружилось нечто вроде караулки. Окно в ней было выбито, и у стены испуганно сжался паренек лет двадцати на вид, с типично галльской внешностью. Понятно, Федотова работа. Я навскидку всадил в него заряд парализатора, дождался, пока тело застынет безвольной куклой. Осторожно приоткрыв входную дверь, выглянул на улицу. Прямо перед домом корчился в луже крови, заходясь в крике, мужик чуть за тридцать. Федотов обещание выполнил — стрелял по конечностям. Не учел только, что незащищенному человеку пуля из снайперки оную конечность просто отрывала. В нашем случае мужик лишился левой ноги, чуть ниже колена из штанины торчал обломок кости и тугой струйкой била кровь. Мой напарник для надежности всадил в раненого заряд из парализатора и принялся накладывать жгут, предварительно вколов ему антишоковый препарат.

Я же вернулся в оружейку и занялся тем из пленных, что сохранился одним куском. Его хоть из шока выводить не надо, вколол стимулятор — и готово. Секунд через тридцать тот пришел в относительную норму и испуганно сжался в углу, вперив в меня затравленный взгляд. От оружия я его избавил загодя, но, судя по его состоянию, о сопротивлении он даже не помышлял. Сопляк совсем, как его Лекур в телохранители взял?

— Где главный? — громко и внятно спросил я на интере.

— У... у... уш-шел... — с третьей попытки выговорил паренек. — Ч-через п-потайной х-ход...

Везет мне сегодня на заик.

— Где ход? Куда ведет?

— Н-не з-знаю, — ушел в отказ пленник. — П-правда н-не знаю, он м-мне такое н-не доверял, г-говорил, м-мал еще...

А вот в это охотно верю. Я бы тоже такому секреты не доверил. Безногий больше похож на доверенного телохрана. Вот только с ним сейчас конструктивную беседу вести весьма затруднительно. Оставив мальца на попечении сержанта, я переместился в кабинет Лекура.

— Отделение, доложить обстановку! — скомандовал я на общем канале, расположившись в роскошном кресле в кабинете.

Пока время терпит, нужно обследовать логово главного на предмет ценных сведений. На первый взгляд, поживиться было нечем, но письменный стол с несколькими запертыми ящиками выглядел многообещающе. Плюс наверняка замаскированный сейф имеется. Но с ним позже разберемся. Пока же я выслушивал доклады, попутно взламывая ящики десантным "стерхом". Нож к такой работе не был приспособлен, но я справлялся.

— Синий-один, все спокойно. Активности не наблюдаю.

— Синий-два, аналогично.

— Желтый-четыре, высаживаемся на берег, — доложил Волчара.

— Красного-два вижу, — подвел я итог перекличке. — Желтая команда, проверьте жилой сектор. Синий-два, лезь на вышку.

— Есть!

Я с выдохом надавил на импровизированный рычаг, и нож, наконец, вывернул чертов ящик, сопроводив сие действие громким треском. Содержимое его порадовало — целая стопка распечаток. Так, быстро их все в специально заготовленную водонепроницаемую сумку, и переходим к следующему.

И тут до меня дошло, что вот уже несколько секунд в уши настойчиво лез низкий гул, доносившийся откуда-то со стороны ангара. Сначала он был еле слышен, на самой границе восприятия, но с каждым мгновением усиливался, и, наконец, перешел в рев турбореактивного движка.

— Ммать! — заорал я и выскочил из кабинета.

По пути своротил стол и сшиб пару стульев, но не обратил на это внимания. В коридоре я нос к носу столкнулся с обалдевшим Черенковым. Тот окинул меня бешеным взглядом, но ничего не сказал — и так все предельно ясно. Вывалившись на улицу, мы увидели, как глайдер прошиб бронированным носом крышу ангара и вырвался на простор. От удара его слегка повело, плюс дыра в лобовом стекле и несколько пулевых отверстий в корпусе не способствовали герметизации кабины. Пилотировать в таких условиях дано не каждому, так что выровнять машину беглецу удалось лишь через несколько секунд.

Мы тупо наблюдали, как глайдер медленно, но верно набирал высоту. По корпусу ударила пуля, выбив искру из броневого листа — Федотов среагировал. Но машина уже поднялась метров на пятьдесят, а снизу защита у таких аппаратов достаточно серьезная, так что крупнокалиберный унитар, выпущенный из снайперской винтовки, для него что слону дробина. По той же причине я не стал даже пытаться вести огонь из автомата — момент был безвозвратно упущен.

Как мы его прошляпить умудрились, ума не приложу... Хотя вариантов как минимум несколько — от подземного хода из штаба в ангар до элементарной невнимательности: глайдер-то мы не проверили, ограничились одним убитым. А у второго могли нервишки покрепче оказаться. Впрочем, не сходится — в ангаре мы бы его засекли при сканировании. Плюс малец-пленный ясно сказал — ушел через потайной ход. Блин!

Неведомый пилот тоже уверился в собственной безопасности и издевательски помахал плоскостями, направив глайдер к лесу. Через считанные секунды он удалился уже на несколько сот метров. И тут свое слово сказал наш славный Кысь — штатный специалист отряда по тяжелому оружию. Выпущенная из "горыныча" самонаводящаяся ракета устремилась вдогонку за летательным аппаратом, оставляя за собой дымный хвост. Пилот сразу же заметил опасность и принялся маневрировать, невзирая на напор встречного ветра в разгерметизированной кабине, но ракета уверенно нагнала машину и вонзилась в корпус в районе кормы. Глайдер окутался облаком разрыва и стремительно рухнул в лес.

Я постоял несколько секунд, прислушиваясь, но второго, более мощного, взрыва так и не дождался. Переглянулся с Черенковым и помчался к КПП. Сержант без лишних вопросов последовал за мной. Вдалеке над лесом поднимался тонкий столбик дыма.

— Синие и Желтые, оставаться на базе! — на ходу прокричал я в передатчик. — Мы обследуем место крушения. Обыщите штаб, соберите все бумаги, какие найдете. И за пленными присмотрите. Игнат, понял?

— А как же! — отозвался Волчара. — Осторожней там, туда-сюда!

Отвечать я не стал, берег дыхание. Темп с самого начала мы взяли предельно высокий, чему способствовала хорошо укатанная грунтовка. К счастью, ее направление нас пока устраивало. Около километра пробежали за считанные минуты, потом пришлось замедлиться и ориентироваться на запах гари. Определившись с направлением, вломились в заросли и минут через десять добрались до места падения глайдера.

Машина выглядела неважно. При падении аппарат сшиб верхушки с нескольких деревьев и вонзился носовой частью в ствол кряжистого дуба толщиной чуть ли не в несколько обхватов. Для глайдера он оказался неодолимым препятствием — от удара машину жутко покорежило, и она плашмя рухнула на землю. Сверху ее еще придавило упавшей ветвью сантиметров тридцати в диаметре — прощальный подарок дуба. Аппарат слабо дымился, заполняя окружающее пространство едкой гарью.

— Аккумуляторы не задеты! — воскликнул Черенков, с первого взгляда оценив ущерб. — Повезло, товарищ капитан-лейтенант.

— Проверяем кабину, — отозвался я. — Только быстро, может рвануть в любую секунду.

Совместными усилиями мы выворотили из креплений покореженную дверцу и выволокли из кабины бесчувственного пилота. Оттащили на несколько шагов в сторону, и я принялся его осматривать на предмет повреждений. Черенков снова метнулся к глайдеру, несколько секунд повозился в салоне и вернулся с портфелем из натуральной кожи в руках.

— Вот, на соседнем сиденье лежал, — пояснил он, протянув мне добычу.

— Оставь пока у себя, — отмахнулся я. — Давай этого терпилу подальше утащим. Не нравится мне тут.

Сержант возражать не стал, и мы вдвоем поволокли все еще бесчувственного пленника прочь от места падения. На всякий случай удалились метров на триста и расположились посреди крошечной полянки, где и продолжили осмотр тушки. Результаты оказались неутешительными — правая нога сломана как минимум в двух местах, несколько ребер перебиты, и наверняка одно из них проткнуло легкое — на губах кровавая пена. Блин, второй уже за сегодня такой. Везет мне. Дыхание трудное, хриплое. Воздух разве что в дырках не свистит, как у давешнего в ангаре. Что еще? Ага, черепно-мозговая травма. Плюс наверняка множественные ушибы внутренних органов. Не жилец, однозначно. Пока дышит, нужно из него хоть какие-то сведения вытащить.

Как раз для подобных случаев у коллег из Службы Безопасности имелся прямо-таки чудодейственный препарат — мощный стимулятор в одном флаконе с сывороткой правды. Он позволял смертельно раненого немного задержать на этом свете и заодно разговорить. Перед операцией Шелест снабдил меня парой одноразовых шприцев с этой отравой. Вот сейчас и проверим ее. Я вколол дозу зелья пленнику в шею и принялся ждать.