Я бы не удивилась, услышь подобное от Локара или кого-нибудь из своих телохранителей. Но соратник отчима не появился, как черт из табакерки, а окружавшие нас с братом воины вели себя совершенно равнодушно. Похоже, не рассматривали ни парня, ни Танраша, как угрозу для нас.
Стоило мне подумать о щенке, как он решил сам напомнить о себе. Его рык был негромким, но настолько угрожающим, что холодком скользнул по позвоночнику. И относился он к тому наймиту, который кричал на теперь уже нашего знакомца.
— Прошу простить меня, даира. — Ромио склонил голову. Вряд ли для того, чтобы продемонстрировать свое раскаяние. Скорее уж прятал улыбку. Ну и, стараясь, чтобы это было не слишком заметно тому, кто остановился у него за спиной, грозил щенку.
Как ни странно, но тот послушался. Поджав хвост и прижав уши, спрятался за меня, чуть не запутавшись в полах килонора.
— А я был бы не прочь пострелять, — неожиданно вступился за парня Сашка. Догадался, видно, что если не сделает это сам, то права начну качать я.
Правильно догадался. Больше, чем хамство, я не терпела лизоблюдства. А этот явно выслуживался.
— Я тоже, — капризно протянула я, окидывая наемника высокомерным взглядом. — Ты научишь меня, Ромио? — И, наклонившись, пригладила вздыбившуюся шерсть на загривке своего нового друга.
— Как прикажет даира Дария, — подмигнул тот мне и изящно (на мой взгляд) поклонился, так и не выпустив арбалет из руки.
Что ж... можно было делать первый вывод. Этот день точно был прожит не зря.
Эриар
Талина уснула буквально на ходу, мы только и успели выйти из портала в большом джейсине. Пошатнулась, как в храмовом зале, и доверчиво прижалась к моему плечу, когда я подхватил ее на руки. Не открыла глаза и тогда, когда я уложил ее на постель, попросив встречавшую нас Мартишу позаботиться о своей госпоже. Не знаю, о чем подумала бывшая няня моей жены, но взгляд у нее был встревоженный. Пришлось заверить, что все прошло просто замечательно, но лери устала сильнее, чем мы с ней ожидали. Как-никак первый совет после долгого перерыва.
Мое объяснение удовлетворило не только женщину, но и двойняшек. Они тоже дожидались нашего возвращения.
Было в этом что-то настолько трогательное, что я едва успел скрыть от всех свою растерянность. Не приходилось мне раньше испытывать подобного.
Хорошо хоть к появлению Аранара, с которым мы заранее договорились о встрече после совета, я сумел обуздать собственные чувства. Он всегда был слишком проницателен, чтобы поверить лживым объяснениям.
Локар встретил огненного и проводил в каминный зал. Можно было поговорить и в моем кабинете, но осознание того, что меня от жены отделяет лишь несколько стен, вряд ли было способно добавить спокойствия. Сегодняшний день изменил многое.
Когда я вошел в комнату, вкратце рассказав Шатару о том, как опростоволосились князья, бросив вызов Талине, мои соратник и друг довольно мирно беседовали. Еще один сюрприз. Раньше Локар относился к Аранару довольно-таки подозрительно.
Мне было известно о тех основаниях, которые у него для этого имелись. И их стало больше, особенно после того, как у Маркирера появилась парочка телохранителей из его клана.
— Я тебе еще нужен? — Локар отступил, как только я подошел.
Наш разговор на башне закончился совершенно не так, как мне бы хотелось. А вот он, похоже, был им удовлетворен. По крайне мере, имел полное право сменить непринужденное общение на холодный и откровенно официальный тон.
— Сейчас нет. — Я мысленно усмехнулся, но свое отношение к его выходкам решил не демонстрировать. Ни ему, ни Аранару, который чуть касался губами края бокала, делая вид, что его больше интересует вкус вина, чем происходящее между нами. — А вот утром я хотел бы услышать твою версию знакомства юной лери и ансаира.
— Как прикажешь. — Он коротко поклонился мне, кивнул огненному и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
— Не может простить тебе Талину? — Аранар, пока я смотрел вслед Локару, пытаясь понять, почему возникшие между нами разногласия так меня ранят, добрался до уставленного легкими закусками столика и теперь протягивал мне бокал вина.
— Или себе. — Я сделал большой глоток, лишь бы запить вкус горечи. — Он мог настоять на своем, заставить меня все еще раз проверить.
— Ты же знаешь, что не мог. — Не дожидаясь моего приглашения, огненный устроился в кресле. Поближе к камину. — Когда речь заходила о ней, ты был настолько непреклонен, что даже я опасался подходить к тебе с вопросами. — Мой удивленный взгляд он словно и не заметил, продолжил, высматривая что-то среди отблесков пламени на узорчатых гранях. — До того момента я был уверен, что такое чувство, как любовь, тебе недоступно. Тогда понял, что ошибся.
— Я ее не любил! — резче, чем хотелось, возразил я ему, догадываясь, что мой ответ ничего не изменит. Он знал то, в чем я себе не признавался.
Он лишь развел руками, хорошо еще, не посмотрел укоризненно.
Радовался я рано. Ударил он больно. Впрочем, так было всегда. Наша дружба не стала основанием для того, чтобы щадить меня.
— Ты был хорошим палачом!
Спорить с ним я не стал:
— Да, я был хорошим палачом. Но помнить об этом всю жизнь не собираюсь, как и сожалеть о том, что изменить ничего не могу. А что касается Талины... — Я хотел ему сказать, что для нас с ней еще все возможно, но вовремя остановился. Эту женщину я не собирался обсуждать ни с кем. — Случилось что-то, чего я не знаю, раз ты так настаивал на встрече?
Вместо ответа — короткое пожатие плечами и странный взгляд, в котором слишком заметны сомнения.
Торопить его я не стал. Отпустившее было напряжение вернулось ощущением потери. То ли упустил что-то, то ли не использовал. Да и голод... Он сейчас был настолько силен, что не давал разумно мыслить.
Воспользовавшись тем, что Аранар продолжал о чем-то размышлять, я отошел к столу. Тонко нарезанное мясо приятно пахло дымком и травами, аромат сыра терзал ноздри, а рука сама тянулась к золотистым лепешкам.
— Это человеческое. — Я уже почти забыл о его присутствии, когда Аранар подал голос. — Дар клана оказывает на тебя влияние.
— Знаю. — Тяжесть в желудке была приятна, как и послевкусие, оставшееся после глотка вина. — Но он не сделает из меня человека.
— А ты бы хотел?
Вопрос меня не удивил. Когда-то мы говорили об этом. В тот день, когда я втолкнул ее в портал, ведущий на Землю.
— Нет! — И уже спокойнее повторил, коря себя за несдержанность: — Нет.
— Война не нужна ни нам, ни ансаирам.
Если Аранар хотел отвлечь меня от тягостных воспоминаний, ему это удалось. Тема грядущей войны с проклятыми никогда не обсуждалась среди князей. Мой отец, так же, как и отец моего отца знали: рано или поздно, но это произойдет. Шли дни, уточнялись планы будущих сражений, проверялась готовность воинов разных кланов биться рядом друг с другом.
Впрочем, довольно частые набеги ансаиров на дальние крепости не давали нам расслабляться, предаваясь призрачным мечтам. Да и с вольных земель то и дело появлялись желающие обогатиться за счет жителей небольших поселений. Так что наши гарнизоны были всегда настороже.
— Нам она не нужна точно, — задумчиво протянул я, пытаясь представить, чем он может еще меня удивить.
К сожалению, мне это не удалось. Так сложилось, что он был едва ли не единственным, кому я мог доверять, но это не значило, что я когда-нибудь откровенничал с ним. Как и он со мной. Просто было понимание: если ему потребуется моя помощь, я безоговорочно пойду за ним, насколько бы сомнительным ни казался мне результат. Столь же слепо и я мог полагаться на него.
Но когда дело касалось более личного... Я отвел взгляд, чтобы он ненароком не догадался, какое открытие мне пришлось только что сделать. Не было у меня ничего личного, пока в моей жизни не появилась Талина. Были женщины. Много... мало... не в этом суть. Ни одна из них не затрагивала ту часть моей сущности, которая отвечала за сердце. Даже матери моих сыновей.
Не удалось это и детям. Для них я был скорее наставником, чем отцом.
Думаю, история Аранара мало чем отличалась от моей.
— Им — тоже, — с какой-то внутренней уверенностью произнес он, вновь давая мне повод задуматься над тем, как мало я о нем знаю.
— Твои слова доказывают, — осторожно начал я, не желая ненароком придать сказанному двоякий смысл, — что тебе известно об их желаниях больше, чем кому-либо из князей.
Он без малейших колебаний выдержал мой напряженный взгляд. И... кивнул, когда я закончил говорить.
— Или месть или... — пауза была слишком короткой, но мне ее хватило, чтобы предугадать продолжение. Он был прав, дар клана начал оказывать на меня свое влияние. Даже в этом. — Или, — повторил он, словно смакуя нектар вараньи, — свобода.
— Проклятье не снять, — произнес раньше, чем сообразил: я повторяю то, что в детстве слышал от отца. Сам я этим вопросом никогда не интересовался. — Ты знаешь, как?
Его усмешка была грустной.
— Мне лишь известно, кто об этом точно знает.
Бокал, который держал, ожег ладонь, словно это я, а не он был огненным. Тяжелые шторы хлопнули, вскинулось пламя в камине, всполохом осветив комнату.
— Ты немедленно покинешь крепость...
Договорить он мне не дал.
— Я здесь лишь для того, чтобы предостеречь. — Как ни странно, его голос отрезвил меня мгновенно. Желай он зла Талине, не пришел бы сюда, не признался. — Узнал я, могут узнать и другие. И тогда твоя жена будет в опасности.
— Ты уверен в том, что сказал? — У меня не было сомнений. У меня была надежда.
— Да. Как уверен и в другом. — Он отвернулся от меня и направился к креслу, в котором недавно сидел. — Вряд ли она догадывается о тех знаниях, которыми обладает.
В его словах был смысл. Достаточно было отказаться от слепой веры, как все становилось очевидным. Любое заклинание, каким бы могущественным оно ни казалось, может быть разрушено. Это заложено в нем самом, а не в той силе, которая заставляет его действовать.
Следующий же шаг был еще более простым. На Лерикане наследство вакирэ было доступно лишь лери Арлаков.
Мой судорожный вздох заставил его оглянуться. Теперь его улыбка была сочувственной.
— Теперь ты понял, почему Хатар и Шумелу позволили Джангашу оскорбить нимеру?
Я видел эту ситуацию несколько иначе, но не стал спорить с Аранаром. Просто запомнил, что мое мнение не совпадает с его. Как ни странно, но именно его и Тамирана я прочил на роли кукловодов. В свете новых данных, это выглядело весьма подозрительно.
— Хотели проверить, насколько она сильна. — Тем не менее, я ответил на его вопрос. Доверял я ему сотни лет, один день не мог изменить этого.
— Надеюсь, я ошибаюсь. — От меня не ускользнул его задумчивый взгляд в сторону стола. Уж если воплощенный с таким вожделением смотрел на человеческую пищу... — Но я предпочитаю преувеличить опасность, чем оказаться к ней неготовым.
Он принял у меня тарелку с закусками, поставил на широкий подлокотник кресла.
Тишину нарушал лишь треск угольков, да ветви дерева, которые бились в окно под порывами ветра. Взбудораженная мною стихия не желала так быстро успокаиваться.
Жаль, молчал он недолго.
— Я слышал, лери открыла запасы клана.
Мой ответ ему не требовался, но я кивнул, подтверждая информацию. Я знал, что она довольно быстро выйдет за крепостные стены, но не хотел думать о том, что среди принятых наймитов будут и его соглядатаи.
— Вольные поднимут цену, если будете закупать провиант у них.
Я опять кивнул, это было тоже из разряда очевидного.
— Я могу выступить посредником.
А вот этого я не ожидал.
— Хочешь помочь?
Моего шутливого тона он не принял.
— Изгнание Талины не только твоя вина, ни один из нас не усомнился в ее предательстве. Твою помощь она приняла, от моей же откажется. Поэтому я предлагаю ее тебе.
Он был непрост, князь огненных, я об этом не забывал никогда. И лишь наше прошлое заставляло меня игнорировать этот факт. До этого мгновения мне удавалось это делать. Но теперь...
Не желая того, я задавался вопросом: настолько ли бескорыстно его предложение, как звучит? Слишком многое он мог предположить, получив мой ответ. Слишком о многом догадаться.
Будь я главой клана Дираков, не сомневался бы, как поступить. Доверие нам досталось дорогой ценой, чтобы так легко от него отказаться. Но я отвечал за другой клан. Ее.
— Я не пойду против воли Талины, — с сожалением произнес я. Искренним сожалением. — Если она тебе откажет, я с ней соглашусь.
Мы разошлись уже перед рассветом. Говорили о многом, но больше не касались тем, которые оказались непростыми для нас обоих. Не знаю, подводил ли он итоги этой встречи, входя в гостевые покои, или думал только об отдыхе, но я, возвращаясь к себе, испытывал лишь горечь. В супружеском крыле мое присутствие все еще было нежеланным.
Часть вторая
Пыльные дороги прошлого
Глава 1
Талина
Полная луна смотрела в раскрытое окно, звала, манила, предупреждала.
Я не помнила, как мы вернулись в крепость, не ощутила, когда сон увлек за собой в страну грез. Наверное, это было к лучшему. Говорить с Эриаром о том, что произошло в храме, я была не готова. Слишком много чувств, слишком много непонятного, что осталось комом в груди и... странными предчувствиями.
Мне было тревожно. Тоска, бессилие, невозможность ничего изменить...
Я проснулась среди ночи, понимая, что эта комната, Самар"Ин, весь этот мир стали моей клеткой. Сердце заполошенно билось, хотелось куда-то бежать, плакать... Стоило признать, что в самые трудные времена я не позволяла слабости взять над собой верх. Теперь же...
Накинув халат, я вышла на балкон. Мне не повезло, ночь была безветренной. Плотный воздух, до краев наполненный напряжением, не давал вздохнуть, туманил разум.
Это было как наваждение. Наваждение, в котором я теряла себя. Находиться здесь я больше не могла, мне было слишком тесно.
Переодеться было делом нескольких минут. Первый попавшийся под руку наряд оказался девичьим. Странное совпадение с тем смятением, которое я испытывала.
В ту ночь я тоже не спала.
Чтобы не тревожить стражу, я покинула покои по внутренним путям. Всего несколько шагов — и я вышла на террасе, лестница с которой вела в парк. Мое любимое место в те годы, когда самым большим разочарованием в жизни был отказ родителей взять нас с Кассире с собой на ярмарку в Вольные земли.
Как же давно это было! И было ли?!
Каменные дорожки, шершавые стволы деревьев, узор из лунного света в переплетении ветвей. Так все знакомо и... забыто.
— Лери Талина?
Шагов я не слышала. Наверное, их заглушали звуки воды, бьющейся о мраморное ложе — я как раз вышла на перекрестье аллей, к фонтану.
Я знала, что мне нечего бояться, мой дар берег меня. Но я испугалась, мгновенно узнав голос.
— Канн Локар?
Он так и остался стоять в густом сумраке, недоступный моему взору.
Не желал смущать? Не хотел, чтобы нас случайно увидели вдвоем?
