Повесть о детях Хурина

'Who shoots unsure his shafts at friends?

"Кто стрелами разит / друзей без разбора?

Flinding go-Fuilin of the folk of Narog

Се — Флиндинг го-Фуилин / из племени Нарога

and the son of Hurin his sworn comrade

И потомок Хурина, / побратим его,

here flee to freedom from the foes of the North.'

На свободу спасаются / от врагов с севера".

1785

His words in the woods awoke no echo;

Слова его эхом / в лесах не отозвались,

no leaf there lisped, nor loosened twig

Лист не шелестнул, / не шевельнулась ветка,

there cracked, no creak of crawling movement

Хворостинка не хрустнула, / сук не скрипнул,

stirred the silence. Still and soundless

Ничто не нарушило / немого молчания,

in the glades about were the green shadows.

Тишина стояла / в тенях зеленых.

1790

Thus fared they on, and felt that eyes

Шли они дальше, / взгляд ощущая

unseen saw them, and swift footsteps

Очей незримых, / шаги неслышные

unheard hastened behind them ever,

Стоп, спешащих / за них следом,

till each shaken bush or shadowy thicket

Пока от каждого / куста колеблющегося

they fled furtive in fear needless,

Не стали они / кидаться в страхе,

1795

for thereafter was aimed no arrow winged,

И напрасно — боле / в них никто не целил,

and they came to a country kindly tended;

В страну вступили они / под присмотром бережным -

through flowery frith and fair acres

По пышным пастбищам, / по полям прекрасным,

they fared, and found of folk empty

Проходили они, / находя опустевшими

the leas and leasows and the lawns of Narog,

Заливные пашни / и луга Нарога,

1800

the teeming tilth by trees enfolded

Пажити и поляны / среди деревьев

twixt hills and river. The hoes unrecked

Меж рекой и холмами. / Мотыги забытые

in the fields were flung, and fallen ladders

Валялись в поле, / лежали лестницы

in the long grass lay of the lush orchards;

В высоких травах / садов роскошных,

every tree there turned its tangled head

Каждое дерево, / склоняя крону,

1805

and eyed them secretly, and the ears listened

Следило за ними, / и слова ловили

of the nodding grasses; though noontide glowed

Травы трепетные, / и в блеске полуденном

on land and leaf, their limbs were chilled.

Земли зеленой / кровь странников стыла.

Never hall or homestead its high gables

Ни дворца, ни дома / они не увидели,

in the light uplifting in that land saw they,

Держа дорогу / по этому краю,

1810

but a pathway plain by passing feet

Но тропа на равнине / была протоптана

was broadly beaten. Thither bent their steps

Множеством стоп. / Свернул в ту сторону

Flinding go-Fuilin, whose feet remembered

Флиндинг го-Фуилин, / чьи ноги помнили

that white roadway. In a while they reached

Дорогу белую. / Достигли вскоре

to the acres' end, that ever narrowing

Ее конца / — становясь все уже,

1815

twixt wall and water did wane at last

Меж стеной и стремнинами, / она растворилась

to blossomy banks by the borders of the way.

В берегах цветущих, / благоуханных.

A spuming torrent, in spate tumbling

Поток бурливый / в половодье буйном

from the highest hill of the Hunters' Wold

С высочайшей вершины / Нагорья Охотников,

clove and crossed it; there of carven stone

Стекал, его рассекая, / там, вырезан в скалах,

1820

with slim and shapely slender archway

Стройный и тонкий, / изогнутый аркой,

a bridge was builded, a bow gleaming

Мост возвышался / — лук, мерцающий,

in the froth and flashing foam of Ingwil,

В летящей пене / кипенной Ингвиль,

that headlong hurried and hissed beneath.

Внизу бегущей / в брызгах и плеске.

Where it found the flood, far-journeyed Narog,

Где она впадала / в полноводный Нарог,

1825

there steeply stood the strong shoulders

Мощные стены / холмов высились,

of the hills, o'erhanging the hurrying water;

Скалы, нависающие / над стремниной.

there shrouded in trees a sheer terrace,

Там, укрыт деревами, / уступ отвесный,

wide and winding, worn to smoothness,

Просторный, годами / отполированный,

was fashioned in the face of the falling slope.

Был высечен в склоне / холма склоненном.

1830

Doors there darkly dim gigantic

Врата, огромные, / угрюмые, мрачные

were hewn in the hillside; huge their timbers,

В горе были вырублены, / со створками мощными,

and their posts and lintels of ponderous stone.

С громоздкими сваями, / из камня изваянными,

They were shut unshakeable. Then shrilled a trumpet

Сомкнуты несокрушимо. / Вдруг раздался горн,

as a phantom fanfare faintly winding

Дальний отзвук / фанфар донесся

1835

in the hill from hollow halls far under;

Из-под холма полого, / из дворцов подземных,

a creaking portal with clangour backward

Со скрипом и скрежетом / проход растворился,

was flung, and forth there flashed a throng,

И вперед навстречу / толпа высыпала,

leaping lightly, lances wielding,

Прыжками проворными, / потрясая копьями,

and swift encircling seized bewildered

Окружила стремительно / ошеломленных странников,

1840

the wanderers wayworn, wordless haled them

И, взяв под стражу, / без слов повела

through the gaping gateway to the glooms beyond.

Сквозь зияющий / зев ворот во мрак.

Ground and grumbled on its great hinges

С грохотом повернулись / на огромных петлях

the door gigantic; with din ponderous

Громадные врата, / громко лязгнув,

it clanged and closed like clap of thunder,

Захлопнулись / с громовым ударом,

1845

and echoes awful in empty corridors

И отзвук зловеще / под незримыми сводами

there ran and rumbled under roofs unseen;

Побежал, покатился / по пустым переходам.

the light was lost. Then led them on

Свет померк. / Повели их дале,

down long and winding lanes of darkness

По длинным, извилистым / переулкам во мгле,

their guards guiding their groping feet,

Направляли стражи / их стопы усталые,

1850

till the faint flicker of fiery torches

Покуда бледный / отблеск факелов

flared before them; fitful murmur

Не сверкнул впереди, / прерывистый ропот

as of many voices in meeting thronged

Множества голосов / на сборище многолюдном

they heard as they hastened. High sprang the roof.

Они услышали. / Раздался свод.

Round a sudden turning they swung amazed,

За поворотом внезапным / застыли они в изумлении,

1855

and saw a solemn silent conclave,

Узрев суровый / совет смолкший,

where hundreds hushed in huge twilight

Где сотни, стихнув, / в густых сумерках

neath distant domes darkly vaulted

Под высоко / вознесенным куполом,

them wordless waited. There waters flowed

Молча, их ожидали. / Воды журчали,

with washing echoes winding swiftly

Струясь стремительно, / рассыпая эхо,

1860

amid the multitude, and mounting pale

Мимо сонма, и, / бледно мерцая, взметались

for fifty fathoms a fountain sprang,

Струи фонтана / на полсотни саженей

and wavering wan, with winking redness

И опадали, алым / отливая тускло,

flushed and flickering in the fiery lights,

Полыхая и перемигиваясь / в пламени факелов,

it fell at the feet in the far shadows

К стопам восседающего / средь теней сумрачных

1865

of a king with crown and carven throne.

Владыки венценосного / на резном троне.

A voice they heard neath the vault rolling,

Глас они услышали, / катящийся из-под купола,

and the king them called: Who come ye here

Король воззвал к ним: / "Кто вы такие,

from the North unloved to Nargothrond,

Явились с немилого, / Нарготронду севера,

a Gnome of bondage and a nameless Man?

Ном-невольник / и безвестный смертный?

1870

No welcome finds here wandering outlaw;

Нет приема здесь / беззаконным преступникам,

save his wish be death he wins it not,

Иного, кроме / смерти стремительной,

for those that have looked on our last refuge

Посмевшему узреть / наш приют последний

it boots not to beg other boon of me.'

Нет у меня / милости иной".

Then Flinding go-Fuilin freely answered:

Флиндинг го-Фуилин / ответствовал смело:

1875

'Has the watch then waned in the woods of Narog,

"Иль стражи расточились в лесах Нарога,

since Orodreth ruled this realm and folk?

С тех пор, как Ородрет / принял правленье?

Or how have the hunted thus hither wandered,

Иль прошли бы мы, / преследуемые, к порогу,

if the warders willed it not thy word obeying;

Коль охрана бы слова / твоего не ослущалась?

or how hast not heard that thy hidden archer,

Иль ты не слышал, / как твой лучник сокрытый,

1880

who shot his shaft in the shades of the forest,

Что сквозь лесной сумрак / в нас стрелу послал,

there learned our lineage, Lord of Narog,

Услыхал родословие наше, / о Владыка Нарога,

and knowing our names his notched arrows,

И, узнав имена, / боле в нас не целил

loosed no longer?' Then low and hushed

Острые стрелы?" / И ропот тихий,

a murmur moved in the multitude,

Толк и шепот / по толпе прошелся,

1885

and some were who said: "Tis the same in truth:

И рекли некоторые: / "Это правда,

the long looked-for, the lost is found,

Кого потеряли мы, / кого разыскивали,

the narrow path he knew to Nargothrond

Вернулся, тропу / в Нарготронд ведая,

who was born and bred here from babe to youth';

Тот, кто родился / средь нас и вырос",

and some were who said: 'The son of Fuilin

А другие молвили: / "Сына Фуилина

1890

was lost and looked for long years agone.

Долгие годы, / потеряв, мы разыскивали.

What sign or token that the same returns

По какой примете / его опознаем мы?

have we heard or seen? Is this haggard fugitive

Ужель сей бродяга / со спиной склоненной,

with back bended the bold leader,

Изможденный, измученный / — наш вождь отважный,

the scout who scoured, scorning danger,

Разведчик, пробиравшийся, / презрев опасность,

1895

most far afield of the folk of Narog?'

Дальше всех за пределы / из племени Нарога?"

'That tale was told us,' returned answer

"Повесть поведана", / — ответ последовал

the Lord Orodreth, 'but belief were rash.

Владыки Ородрета, / — "Но нет ей веры.

That alone of the lost, whom leagues afar

Ужель единственный / из плененных узников,

the Orcs of Angband in evil bonds

Орками Ангбанда / в жестоких оковах

1900

have dragged to the deeps, thou darest home,

Брошенных в бездну, / удачей иль доблестью

by grace or valour, from grim thraldom,

Ты вырваться сумел / из рабства страшного -

what proof dost thou proffer? What plea dost show

Чем подтвердишь ты? / Чем ты поручишься,

that a Man, a mortal, on our mansions hidden

Что в живых остаться / смертному следует,

should look and live, our league sharing?'

Человеку, узревшему / наши чертоги?"

1905

Thus the curse on the kindred for the cruel slaughter

Так помутило сердце его / проклятье племени

at the Swans' Haven there swayed his heart,

За резню жестокую / в Лебединой Гавани,

but Flinding go-Fuilin fiercely answered:

Но Флиндинг го-Фуилин / молвил яростно:

'Is the son of Hurin, who sits on high

"Иль сын Хурина, / высоко восседающего

in a deathless doom dreadly chained,

Смерти не ведая, / в страшных оковах,

1910

unknown, nameless, in need of plea

Безымян, безвестен, / чтоб в обеленье нуждаться,

to fend from him the fate of foe and spy?

Доказывать, он / — не враг, не лазутчик?

Flinding the faithful, the far wanderer,

Флиндинг верный, / странник, прошедший

though form and face fires of anguish

Сквозь пламя пыток, / встретив страдания,

and bitter bondage, Balrogs' torment,

Сквозь горечь плена / и бичи балрогов,

1915

have seared and twisted, for a song of welcome

Истощен, изувечен, / по возвращении

had hoped in his heart at that home-coming

На песню приветную / в сердце надеялся,

that he dreamed of long in dark labour.

Мечтая о ней / за трудами тяжкими.

Are these deep places to dungeons turned,

Иль превратились / эти пещеры

a lesser Angband in the land of the Gnomes?'

В подземелья Ангбанда / под властью Номов?"

1920

Thereat was wrath aroused in Orodreth's heart,

Ярость вскипела / в сердце Ородрета,

and the muttering waxed to many voices,

Ропот сердитый / по чертогу пронесся,

and this and that the throng shouted;

Тут и там в толпе / раздавались крики,

when sweet and sudden a song awoke,

Но вдруг внезапный / напев нежный,

a voice of music o'er that vast murmur

Глас мелодичный / над молвью и гомоном

1925

mounted in melody to the misty domes;

Взметнулся музыкой / под туманный купол,

with clear echoes the caverned arches

Звонким эхом / резные арки

it filled, and trembled frail and slender,

Наполнил, / затрепетал напев

those words weaving of welcome home

Песни радушной, / приветствия страннику,

that the wayweary had wooed from care

Что с первых пор / исцеляла усталость,

1930

since the Gnomes first knew need and wandering.

Как Номы познали / нужду и скитания.

Then hushed was the host; no head was turned,

Стихла толпа, / обернуться не смея,

for long known and loved was that lifted voice,

Ибо все любили / сей голос высокий,

and Flinding knew it at the feet of the king

И Флиндинг узнал его, / у подножья престола,

like stone graven standing silent

Возвышаясь безмолвно / изваянием каменным,

1935

with heart laden; but Hurin's son

С тяжелым сердцем, / но в сыне Хурина

was waked to wonder and to wistful thought,

Пробудилась тоска, / и, дивясь, озирал он

and searching the shadows that the seat shrouded,

Сумрак и тени, / престол скрывавшие,

the kingly throne, there caught he thrice

Трон королевский, / и трижды заметил

a gleam, a glimmer, as of garments white.

Блик, отблеск / белого одеяния.

1940

'Twas frail Finduilas, fleet and slender,

То была Финдуилас, / быстрая, стройная,

to woman's stature, wondrous beauty,

В полную силу / красы блистающей

now grown in glory, that glad welcome

Ныне расцветшая, / слово приветствия

there raised in ruth, and wrath was stilled.

Возвысила в жалости, / смирив возмущенье.