Школьный роман

* * *

   Первосентябрьский бал старшеклассников начался в пять часов и продолжался до девяти вечера. Это была, в принципе, обычная дискотека. Приехали из молодежного развлекательного центра ребята с аппаратурой, цветомузыкой, привезли своего ди-джея, который развлекал старшеклассников, учеников 9,10,11-х классов в актовом зале школы. Музыка гремела с такой мощью, что её слышно было даже в самом отдаленном уголке большой просторной школы, даже в бассейн проникали децибелы в виде неясного ритмичного гула. Девчонки и мальчишки скакали под модный рэп, рок и "кислоту", но иногда звучали более спокойные мелодии — прекрасный повод для того, чтобы мальчик мог прижать к себе возлюбленную девочку. Стоящих у стенки почти не было. Даже девятиклассники, как-то резко перешагнувшие порог своей нескладной подростковости, повзрослевшие за лето, престали смущаться друг друга и решительно бросились в круговерть полудетской любви, вступая в пору первых поцелуев и признаний, первых разочарований, первых страстей. Вот только девятиклассницы не особенно обращали внимание на своих сверстников. Их тянуло к старшим ребятам. Самые смелые отваживались приглашать их на танец. Те благосклонно соглашались, гордые тем, что вызывают симпатии у девчонок, пусть даже младше себя.

   Егору Васильеву не было отбоя от желающих потанцевать с ним. Егор, в силу своей чрезвычайно активной деятельности, был очень популярен в школе. И, видимо, очень многим девочкам он нравился. Поэтому на дискотеке он был в центре внимания.

   Сначала Егор не хотел идти на школьный бал. Он думал, что будет чувствовать себя очень неловко под взглядами одноклассников. Кто-то будет ему сочувствовать, кто-то злорадствовать в его адрес. Ни то, ни другое Егору было не нужно. Но неужели теперь он должен прятаться? Да плевал он на всех! Пусть думают, что хотят, он заставит всех поверить в то, что ему все равно. Он, как прежде, остается лучшим учеником в школе и у него непременно будет "золото". Егор останется тем, кем был, он — исключительный, он — обаятельный. Его "звёздность" стала привычкой, а звезда должна всегда гореть, такова её приятная участь. И Егор решил вернуться в школьный круг с высоко поднятой головой, будто ничего не произошло. Он должен веселиться, шутить, очаровывать всех, кто ещё им не очарован. Он не сдаст свои высоты, никому не позволит занять их. Он никогда не превратится в закомплексованного, слабохарактерного, стыдящегося других, зависящего от мнения окружающих человека! Егор Васильев никогда не станет таким, как Женька Никитин.

   Егор все рассчитал правильно. Одноклассники моментально забыли неприятный инцидент с его матерью, особенно когда увидели радостного, фонтанирующего весельем Егора. Но они наверняка бы удивились, если бы он вдруг пропустил школьное мероприятие. Тогда бы им непременно вспомнилось его позорное бегство из класса, после того как он увидел собственную мать в безобразном виде.

   Когда Егору удалось вырваться от своих поклонниц, не дававших ему ни минуты отдыха, он пригласил танцевать Ксюшу. Она согласилась, но не очень охотно. Егора немного задевал спад интереса с её стороны. Летом она за ним бегала, ни на шаг не отходила, а теперь он вдруг ей разонравился? Сейчас вероятно и поцеловать себя не даст. Неужели из-за Никитина? Тот, конечно, изменился. Насчет его особой красоты Егор судить не брался, но, видимо, тот стал ничего, раз девчонки говорят.

   Девчонки — дурочки. Увидели смазливую мордашку и уже готовы повиснуть на шее, забыв про то, каким ничтожеством является её обладатель. Что касается внешности — Женька Никитин и не может быть иным, ведь он сын Марго, красивой, восхитительной Маргариты Николаевны. А вот характер по наследству не передается. И с любой внешностью нуль без палочки нулем и останется.

   Ксюша Наумова — продуманная девочка. Сначала бросает своего старого дружка, потому как он становится для неё обузой и она начинает его стыдится. А теперь, значит, снова к нему? Ну, Никитин тут превзошел сам себя — гордость проявил — не позволил сесть рядом с собой. Теперь вот наша Ксюша печальная, ещё бы — упустила такого красивого мальчика! Но она ведь не ожидала, что он вдруг переменится и научится говорить "нет", она-то думала, что он всегда будет ручным. А Никитин чего-то взбесился за это лето. Даже косые взгляды в сторону Егора пытается бросать! Неужели решил с ним потягаться? Но Егор ведь не Алик Глебов, которому можно двинуть безнаказанно. Никитин должен это знать как никто лучше, должен шкурой чувствовать. Очень скоро Егор развеет неожиданно возникший ореол над Женькой Никитиным, поставит всё на свои места, чтобы никого больше не мучили сомнения. Никитин будет, как и прежде, пустотой, тихим и безропотным паинькой. Тогда Ксюша, конечно, передумает к нему возвращаться и снова будет бегать за Егором.

   Егор танцевал с Ксюшей и живо представлял себе, как всё произойдет, но не испытывал при этом ни малейшего энтузиазма. Конечно, одной поклонницей больше, де ещё из стана врага, да ещё самой красивой девчонкой в классе — всё это неплохо. Пригодится для собственного реноме. Только вот очень не хочется тратить на неё ни силы, ни время. А придется, потому что, как бы ни было печально, само собой это, видимо, не случится. Значит, нужно будет уделять ей много внимания: развлекать-забалтывать, целовать-обнимать, тешить-нежить и т.д. Но кто бы знал, как этим всем не охота заниматься Егору! Вот он танцует сейчас с ней, нежно прижимает её к себе, ласково нацеловывает в височек, а думает совсем о другом. О ДРУГОЙ! Вот ту, другую, сейчас пригласить бы на танец, прикоснуться к её руке, обнять стройное тело, вдохнуть аромат ЕЁ духов и очень близко увидеть глаза и губы... не смея тронуть их губами. Просто смотреть и наслаждаться. Но он не может.. НЕ смеет? Боится? Нет, он просто не желает свое трепетное и сильное чувство демонстрировать всем.

   А на них обязательно обратят внимание. Но что тут такого — Маргарита Николаевна не один раз танцевала с осмелившимися пригласить её старшеклассниками, Егор сам наблюдал это неоднократно на протяжении предыдущих лет. Ничего особенного в этом танце не было — это был всего лишь галантный жест, знак уважения. Но Егор чувствовал сильное волнение только при одной мысли, что он вот так же подойдет к Маргарите Николаевне, протянет к ней руку... и коснется её. И близко — близко увидит её глаза и губы. Егору казалось, что он не сможет тогда сделать ни шага, он или застынет как камень или рухнет на пол без сознания, не выдержав бурю эмоций, которые захлестнут его в то мгновение. Нет, он пока не готов... он не сможет контролировать себя, настолько сильны его чувства. Сильны и смутны ещё. Он отчего-то их боится, он не знает, как себя вести, что говорить, как смотреть на неё. Нет, пока он останется только учеником — любимчиком. Так привычнее, надежнее, вернее. По крайней мере, пока этого ему достаточно. Но Егор чувствовал, что очень скоро это спасительное ПОКА исчезнет, растворится, и он будет мучим и томим чувством иной природы, иной силы. Он и теперь его уже ощущает, но ещё может ему сопротивляться, оттягивая неизбежное, которое либо погубит его, либо вознесет до небес, страсть — страдание... мучение — блаженство.

   После дискотеки Егор отправился провожать Ксюшу, хотя ему очень хотелось задержаться в школе, как бы помогая убирать зал. Все же он ещё с прошлого года числился председателем ученического совета. И вполне вероятно, останется им и в этом году, после того, как пройдут сентябрьские общешкольные выборы, хотя одиннадцатиклассники крайне редко выдвигались кандидатами на этот пост. Во — первых, учеба занимала очень много времени, во — вторых, школа оставалась до октября без председателя совета, когда тот покидал её стены. Но ему наверняка сделают исключение. Как иначе — лучшего председателя ещё не было во всей истории школы!

   Но Ксюшка торопилась домой. У неё были очень строгие родители, и опоздание даже на пять минут было чревато. Ксюша была послушной дочкой и выполняла родительские требования беспрекословно. Егор шел рядом с ней по быстро темнеющим улицам и думал о своей семье, о доме, куда ему сейчас вовсе не хотелось. Маман, вероятнее всего, уже в ауте, но это лучше, чем скандал с отцом. Он тоже должен был уже вернуться с работы. Наверное, ещё притащилась Инка с целью вытянуть из отца на новый наряд денежек. Она уже неделю ходит и стонет, что ей, бедной, нечего надеть в институт. А ведь вот-вот начнутся занятия. Шмоток у Инки был вагон и маленькая тележка, а ей все мало!

   Короче говоря, дома Егора ничего приятного не ожидало. Может быть, напроситься в гости Ксюшке, от нечего делать "помацать" её немножко... Нет, сегодня она явно не в духе, не может простить себе, что упустила Никитина, и в гости не позовет. Нашла о ком переживать! Ну, ничего, это ненадолго, зная её непостоянный характер. Очень скоро Женька Никитин потеряет всю свою привлекательность в её глазах. Об этом уж Егор позаботится.

   Проводив Ксюшу, Егор побрел обратной дорогой. Его путь домой вовсе не лежал через школу, но Егор не смог миновать школьный двор. В аллее пришкольного парка зажглись фонари. Они будут гореть часов до одиннадцати. Потом охранники закроют ворота, и свет погаснет. Ни к чему ему гореть целую ночь, если на территории школы никого нет и даже посторонним прохожим туда закрыт вход. Маргарита Николаевна строго следила за тем, чтобы через школу проходило как можно меньше чужих. Высокая металлическая ограда опоясывала школу со всеми прилегающими участками со всех сторон. В ней не было дыр, а если они появлялись, то немедленно заделывались. Марго неустанно боролась с ленивыми жильцами микрорайона, которые норовили срезать свой путь через территорию школы. В округе были ещё такие злостные нарушители порядка как собаководы. Школьная ухоженная территория притягивала их как магнит. Но охранное предприятие "Добрыня" очень быстро справилось и с этой проблемой. Как они разбирались с нарушителями, Маргариту Николаевну не волновало, даже когда прошел слух, что как-то раз одного неуёмного пса пришлось пристрелить. В любом случае, это было лучше, чем если бы собачка набросилась на ребёнка, спешащего в школу. Ну, зато теперь собачатники обходят школу стороной. Хотя в семь утра ворота снова откроются, как и положено, за два часа до начала уроков.

   Егор остановился у школьных ворот. Зачем он сюда пришёл, здесь уже никого нет. Освещённые дорожки парка пусты, в холле на первом этаже горит дежурный свет. Егор надеялся застать возле школы своих одноклассников, но, видимо, все решили, что он ушёл с Ксюшкой надолго и, не стали его ждать, ушли гулять без него. Конечно, ведь время сейчас ещё почти детское — около десяти. Егор раздумывал, в какую сторону ему лучше двинуться в поисках своих школьных друзей, как услышал в аллее шаги и голоса. Егор повернулся и увидел Маргариту Николаевну с букетом цветов и с директором под руку. Они, как всегда, последними уходили из школы.

   Егор отступил в тень, чтобы не попадаться на глаза, но сам продолжал неотрывно глядеть на Маргариту Николаевну.

   — Борис Иванович, не надо меня провожать, — сказала она, выйдя из ворот и остановившись недалеко от притаившегося в тени деревьев Егора, — уже поздно, день был трудный, а вам идти в противоположную сторону.

   — Вы не переживайте за меня, Маргарита Николаевна, — ответил директор, — я доберусь без проблем, но вас одну не отпущу. Давайте пройдемся не спеша, погода чудесная...

   — Неужели я вам за целый день не надоела? — усмехнулась Маргарита, — Сегодня, кажется, всем от меня досталось. Ну, никто, надеюсь, не обиделся. В такие важные дни мне лучше под горячую руку не попадаться...

   — Не наговаривайте на себя, Маргарита Николаевна, — мягко возразил Борис Иванович. — Вы как всегда были тактичны и сдержанны. По крайней мере, я не заметил по отношению к себе никакой резкости.

   — Борис Иванович, — вздохнула Маргарита, — вы ко мне необъективны, я целый день рычала на коллег и на вас.. Сегодня я почему-то особенно волновалась. Но теперь можно сказать, что всё прошло неплохо... Кое-что даже превзошло мои ожидания.

   — Это вы про обед с попечителями? Да, я и сам был удивлен, когда они наперебой начали предлагать помощь. Неужели мы достигли такого уровня, что в нашу школу стало престижно вкладывать деньги?

   — Я очень на это надеюсь! — вдохновенно ответила Маргарита Николаевна, — хотя теперь возрастает и груз ответственности. Но мы ведь справимся, Борис Иванович?

   — Конечно, дорогой мой завуч, — сказал Борис Иванович таким тоном, что Егор неожиданно вздрогнул. Значит, не зря по школе ходят слухи о том, что директор весьма неравнодушен к прекрасной Марго?! Правда, говорят так же, что она стоит как неприступная крепость — гордая, независимая, свободная, но вдруг да сдастся, не выдержав напористости и обаяния директора. Он ведь тоже мужик не из простых, возьмет да и стиснет её в своих объятиях так, что она не сможет и не захочет вырваться... Между ними, конечно, существует грань, но не такая резкая, не такая неодолимая как между нею и школьником Егором Васильевым, так отчаянно и безнадёжно влюбленным в свою учительницу.

   Борис Иванович всё же отправился провожать Маргариту Николаевну домой. Они не заметили затаившегося в кустах Егора, зато он долго смотрел им вслед, мучимый не то ревностью, не то собственным бессилием что-либо изменить, не то какой-то странной обидой. В отчаянии ему показалось даже, будто Борис Иванович обнял Марго за талию, а она не отстранилась... Егору хотелось идти за ними следом, но он не смог. Он боялся того, что может вдруг увидеть. Поцелуй, например. Или нечто гораздо худшее — то, как директор поднимется к Марго домой и останется там до утра...

   Сегодняшний день для Егора из праздника то и дело превращался в мучение. Егор устало побрел домой, надеясь, что там уже все спокойно — мать легла спать, сестрица отправилась восвояси, а отец закрылся у себя кабинете и считает свои денежки.

   Интересно, сколько он раскошелится перечислить школе?

* * *

   Женя Никитин на школьный бал не ходил и идти не собирался. Весь вечер он просидел дома перед компьютером, играя в игрушки. Время пролетело незаметно. В любом случае, он провел его лучше, чем в школе. Можно было бы, конечно, сходить на дискотеку, чтобы сделать какую-нибудь гадость Васильеву, но Женька сомневался, что тот сегодня явится в школу . Выяснять отношения с Ксюшей тоже не входило в Женины планы, а пришлось бы непременно, потому как Ксюша во что бы то ни стало решила наладить их отношения.

   После уроков она прицепилась-таки к Женьке с вопросом на тему, почему и за что он на неё дуется. Женьке удалось отмолчаться, тогда она пристала с этой дискотекой. Очень ей надо было, чтобы он пришёл. Чтобы отвязаться, Женя пообещал быть. Ксюша расцвела розовым цветом и, счастливая и удовлетворенная, отправилась, наконец, домой.

   Женя сидел в своей комнате и думал о том, какая Ксюша Наумова самоуверенная и самодовольная. Этим она весьма походит на Васильева. Неужели она рассчитывает на прежние отношения с Женей, после того как целое лето гуляла с его врагом? Не может быть, чтобы она не понимала таких простых вещей. Не дура ведь она, в конце концов, непроходимая. Притворяется, что ли? Тут Жене пришло в голову, что, возможно, он сам немного сгущает краски. Ксюша относится ко всему легко и просто, зачем же он из всего делает проблему? Ну был он в неё влюблен, как безмозглый идиот, но это не значит, что и она в него тоже. На Оксанку Наумову раньше никто, кроме него, не обращал внимания, а тут вдруг все изменилось... Ею заинтересовался самолично Егор Васильев! Как тут устоять! А Женька-то Никитин, он-то не денется никуда! А денется — так невелика потеря. Поэтому Ксюшка и лезет сейчас к нему без мыла. Ей в общем-то все равно, что он о ней думает, поэтому она и смотрит так беззастенчиво ему в глаза — мол, хватит, не выделывайся, Никитин, раз уж я снизошла до тебя, так давай — дружи по-хорошему. И ведет себя так напористо — мол, всё равно не отстану, пока своего не добьюсь. Хорошая девочка Ксюша...