Рояль вице-адмирала Руднева

Макаров был удивлён таким напором и только кивнул, я же продолжил:

— Так, Сергей, ты чем занимаешься? Строишь тут теории, планы... Степану Осиповичу прежде всего — нужно вникнуть в курс дела, так сказать. Что по чём, почему и как, а вы, поди, только ознакомительный фильм показали? Ну Всеволод Фёдорович, — я посмотрел на Руднева с укором. Тот потупил взгляд.

Сергей быстро ответил:

— В общих чертах Степан Осипович всё знает, — заступился он за него, — А в деталях — будет время прочитать...

— Это вряд ли. Времени — крайне мало, разве что в ближайшие два-три дня.

Со Степаном Осиповичем мне бы хотелось познакомиться лично и поговорить тет-а-тет. Но потом. А сейчас — просто хотел понять, что он за человек, какую позицию занимает относительно нас, как относится к тем или иным явлениям. Но всё же первым делом — я хотел решить организационный вопрос. Главный оргвопрос.

— Степан Осипович, рад с вами познакомиться.

— Я тоже рад. У меня к вам есть ряд вопросов, если будете так любезны, ответить на них?

— Безусловно. У меня тоже есть ряд вопросов и предложений, если окажете ответную любезность. Прошу.

Макаров, пригладив пышную бороду, сказал:

— Прежде всего, хотел вас поблагодарить за помощь. Неоценимую и своевременную. Первый вопрос мой таков — планируете ли вы и дальше продолжать нам помогать?

Вопрос без подвоха, но довольно... глубокий.

Я прожевал эмемдемс и предложил Макарову угощаться, а сам, чуток подумав, ответил:

— Смотря что понимать под помощью. Я хочу изменить ход событий в вашем времени. В частности — в моих интересах, что бы Россия победила Японию, возможно — и Англию, объединилась в союз с германией. Вообще, в Германии я вижу наилучшего европейского партнёра для России. Это значит не только усиление армии, но и коренные изменения в политике государства. Тут я вижу три главных препятствия, которые нужно убрать с дороги или обойти. Это власть Николая второго — человека мягкого, легковнушаемого и эгоистичного. Это разгул так называемой элиты — воровство в огромных масштабах, злоупотребления властью, интриганство, которое губит страну изнутри. И действия Англо-Франко-Американской стороны, которая видит в России окраинную гипертрофированного размера империю, сырьевой придаток к Европе. Все три препятствия — взаимосвязаны. Слабая власть, разгул элиты, иностранное влияние, часть одного целого. Слабости.

— Я говорю не столько о вашей политике, сколько о методах, — пояснил Макаров, — чего-то такого я и ждал после слов Всеволода Фёдоровича. Как человеку военному, мне важно знать обо всех силах, участвующих в конфликте.

— Да, полагаю, наша помощь России была... вредна. Варягу — да, но учитывая, какое неадекватное шапкозакидательство воцарилось... и зная, насколько всё на самом деле плохо... — я вздохнул, — отрезвление может быть мучительным. И именно поэтому я решил выходить на контакт с вами. И оказать вам помощь не столько в том, что бы воевать за вас, сколько в том, что бы вы могли навести порядок во флоте. А так же — отсрочить войну на суше до того периода, когда вы превратите этот сброд на кораблях в настоящий флот и дадите японцам бой. Для этого я и модернизировал варяг.

— А пулемёты? — вдруг спросил Руднев, — ты же говорил, что передашь их нашей армии?

— Да, — я кивнул, — поскольку тут дело обстоит несколько более... щекотливо, в обороне Порт-Артура я могу помочь. Оружием — пулемёты Максим, Мадсен, а так же нескольких пока ещё неизвестных конструкций. Плюс в моих планах захватить у Японии два крейсера Гарибальди и превратить их вместе с варягом в эскадру.

— Чем тут я могу вам помочь?

— Очень просто. Оружие нужно передать в Порт-Артур, а так же принять всю ту военную контрабанду, которую мы будем захватывать. Для крейсеров-гарибальдийцев понадобится экипаж, тут опять вы можете помочь. Плюс есть кое-что, что я всё-таки внедрю на весь флот. Это радио. Или, как вы его называете — беспроволочный телеграф. Радиосвязь — это уже мощное подспорье для победы, однако, это только связь.

Макаров задумчиво помолчал. Я пока прожевал драже, поставил вазочку в сторону и сходил к бару, налил всем коньяку. За знакомство. Выпили. Вторую — за здоровье и третью — за победу.

Закусили, и только после этого Макаров мне ответил:

— Проще говоря, вы поможете нам связью...

— До тех пор, пока англо-амеро-французы не полезут на Россию и германию — я не хочу обнаруживать свои возможности. Что бы не спугнуть.

— А там — надаёшь им по сопатке так, что искры из глаз, верно?

— Да. Тут уже я буду действовать не стесняясь и не оставлю им шанса даже на приемлемый для них мир. Только безоговорочная капитуляция.

* * *

*

Весь вечер Макаров говорил. Говорил с Сергеем и Рудневым, а вот я — покинул их кампанию и пошёл в свою мастерскую.

* * *

*

Порт-Артур.

* * *

*

Гибель "Петропавловска" стала для старка самой ужасной страницей карьеры. Броненосец тонул в шести милях от Порт-Артура, избиваемый снарядами японской эскадры Того, его расстреливали — как мишень в тире. Глупость, которую совершил Старк, была достойна самого глупого опереточного адмирала. Того воспользовался внезапной потерей самоконтроля в кругах русских и выманил Петропавловск из гавани, атаковав миноносками.

Матросы падали в ледяную воду, умирая там, палуба была усеяна трупами и осколками, лихорадочный огонь всех орудий правого борта уже ничего не мог изменить. Старк погиб на броненосце. Это был конец.

* * *

Степан Осипович спустился в мастерскую к Хьярти. Спустился из выделенных ему покоев, рано утром. Пол ночи пожилой адмирал поедал информацию о русско-японской войне и сделанных из неё выводах. И вот, сейчас, он был предупреждён, а значит — вооружён.

Зайдя в мастерскую, он обнаружил Хьярти около огромного бронеавтомобиля, стоящего тут же, рядом с командиром стояли трое офицеров и что-то докладывали... по очереди. Хьярти облокотился на верстак и только через несколько секунд заметил Макарова. Повернулся:

— Ну вот, а вы говорите — предопределённость, судьба... — вместо здрасьте сказал Хьярти.

— Я говорю? Утро доброе, — Макаров осмотрел внезапно притихших офицеров, — что-то произошло?

— Именно. Сегодня в пять утра, судя по всему, на волне эйфории, Адмирал Старк вывел Петропавловск и четыре миноноски из Артура. Был расстрелян как мишень на учениях и в заключение — подорвался на мине, затонул. Адмирал Старк погиб.

Макаров удивлённо посмотрел на Хьярти:

— А вы-то откуда это знаете?

— Беспилотные наблюдатели. Порт-Артур находится под постоянным наблюдением.

Степан Осипович перекрестился и грустно вздохнул:

— Это уже форменный бардак. Кто командует эскадрой?

— Сейчас — никто. Старк погиб. Глупо погиб и погубил "Петропавловск" со всем его экипажем. Голова от успехов Руднева закружилась. Теперь командование должно перейти к вам.

Макаров подошёл поближе и кивнул, офицеры посторонились.

— Мне нужно немедля попасть в артур. Немедленно, пока не произошло трагедии...

* * *

*

Хьярти.

* * *

*

Степан Осипович, впрочем, дождался окончания моей работы. Итак, это бронеавтомобиль. Посмотрев уже фильм о бронеавтомобилях, Степан Осипович понял, что это такое. Вот только в отличии от бронеавтомобилей начлала века — со слабой бронёй, с ненадёжным двигателем, низкой проходимостью, мой был настоящим монстром. КамАЗ "Тайфун-К", бронегрузовик, с объёмистым кузовом. Только, в отличии от тайфуна камазовского этот имел четыре оси, а не три, и длинну — на два метра больше. Это должно позволять ему легко форсировать окопы. Настоящий Сухопутный броненосец, обладающий четырьмя ведущими осями, независимой подвеской, но самое главное... это вооружение.

Макаров с интересом осмотрел мою работу, как только ушли офицеры.

— Что это?

— Броневик. Читали?

— Только в общих чертах.

— Вот так вот, — я кивнул, — двадцатый век — диктует новые ценности войны. Теперь уже не будет противостояний незащищённой массы пехоты. Война ведётся в первую очередь умами инженеров, военной техникой. Шпионами, достающими информацию, операторами сложных боевых машин. Поэтому, кстати, ужесточатся до максимума наказания за разглашение секретной информации.

— Нда... — Макаров пригладил бороду, — а что у вас положено за разглашение?

— Смерть. Без суда, следствия, адвоката, без всего. Доказательства есть, правдивые — к стенке и пулю в затылок. Все это знают, поэтому не проронят ни слова сверх того, что им можно рассказывать.

Степан Осипович удивился, но тему поспешил сменить:

— Я, признаться, очень... поверхностно изучил тему бронеавтомобилей. Не просветите меня, каким образом они принимали участие в первой мировой? И много ли их было?

— Кхм. Тут надо понимать историческую действительность. То есть реалии времени, — я сел на край броневика сверху и покрутил башню рукой, — Мир изменился. В небе летали самолёты, море пуль из пулемётов косили пехоту. Солдаты умирали тысячами, продвигаясь на считанные метры вперёд. Про окопную войну — вы ещё успеете прочитать и посмотреть фильмы. В таких условиях не было никакого выхода, кроме как обеспечить пехоте поддержку бронёй. Появились первые танки — будущие короли полей сражений. Но танки хороши в грязи, в чистом поле, при прорыве хорошо укреплённой линии обороны врага. Пехота без поддержки бронёй — выкашивалась обороняющимися мгновенно. Поэтому первая мировая война стала мощным двигателем прогресса. Автомобилизация, которая едва двигалась до этого, стала наращиваться огромными темпами. В России с этим было... не хорошо, не плохо, скорее как-то никак.

— Вот об этом я читал. Позор — заказывать броневики — в Англии. Когда все противники прекрасно знают о слабых сторонах наших машин и могут им противостоять!

— И я о том же, — обрадовался я, — броневики — стали чем-то важным не для прорыва хорошо укреплённой линии обороны, где пехотинцам верная смерть, а для непосредственной поддержки пехоты на поле боя. Они идут впереди наступающей пехоты и огнём пулемётов подавляют пулемётные точки, скопления пехоты противника.

Степан Осипович посмотрел на этот броневик и сказал:

— Чем-то он напоминает единственный бронеавтомобиль, про который я читал — Остин. Броневик революции... Хотя нет, он явно больше и многоколёсный...

— О, сравнивать их — всё равно что Броненосец и трирему, — я улыбнулся, — не буду вдаваться в подробности.

Макаров улыбнулся:

— Понимаю... Судя по всему, мне предстоит вернуться сегодня, вы же не просто так притащили сюда этот броневик?

Ох, умён.

— Да, Степан Осипович. Вообще-то у меня есть для вас много всего и в первую очередь — это непосредственная помощь варягу в срыве японской экспансии. Это время для построения и укрепления обороны Порт-Артура, для наведения порядка во флоте... сегодняшняя трагедия... — я вздохнул с грустью, — я думаю, она должна отрезвить наместника и офицеров флота.

— Тоже на это надеюсь. Но я именно про технику говорю, то, что вы окажете помощь, в том числе и специалистами, мне уже сказал Сергей Николаевич. Он даже отобрал больше ста человек, которых обещал отправить вместе со мной в Порт-Артур, для вспомоществования...

Нда. Палавенов не сидел на месте, хотя это правильно, правильно. Только одного он не учёл.

— Полностью с ним согласен. То, что я могу сделать со своей стороны, то есть с технической... Сейчас я прорабатываю только три направления — это оборонительное вооружение и сооружения Порт-Артура, это создание настоящей гвардии и обеспечение систем связи внутри флота. А именно — совершенной радиосвязи. Никаких флажков и семафоров, они слишком заметны и малоинформативны.

Макаров согласно кивнул:

— Я понял всё, кроме одного. Какую такую гвардию вы собрались создавать?

— Её уже создают мои люди. Тут надо сделать отступление, что в нашем времени существуют войска спецназа. Можете потом почитать про них, это лучшие из лучших в прямом смысле слова. И берущие на войне на себя самые тяжёлые боевые задачи. Разведка, диверсии, освобождение заложников, штурм... в общем, я хотел создать небольшое войско — примерно около пятисот человек, из солдат вашего времени. Вооружение их — пулемёты, самозарядные карабины. Примерно из соотношения один пулемёт на девять карабинов. И бронеавтомобили, — я хлопнул по борту камазика, — авангард наступательных сил. И средства связи, уже современные нам...

Макаров задумался:

— А в чём смысл? Такое войско слишком малочисленно...

— Боже, Степан Осипович, — я спрыгнул вниз, придержавшись за борт машины, — об этом я и говорю. Война ведётся не числом, а умением! И техникой. Один пулемёт в обороне заменяет взвод пехоты — это не я придумал, это по итогам первой мировой было сказано. Про броневики промолчу — они не нуждаются в рекламе. Поэтому морпехи мне нужны — как штурмовая сила флота, которая может стремительно высадиться на вражеский корабль, или берег, взорвать мост, захватить береговую батарею, обстрелять корабли на рейде или взять штурмом караван с припасами противника, взорвать железнодорожные пути или заминировать дороги. И так же быстро скрыться, пока враг не прореагировал.

Макаров удивлённо чуть отступил под моим напором:

— Понял, понял, благое дело вы задумали, но как это повлияет на нашу войну?

— Так. Ведь я их не для себя и не из своих людей обучаю, вооружаю, формирую... Из ваших. Пока Варяг стоит заслонкой между Японией и Кореей, вам такая помощь не понадобится. Незачем лишний раз макать мордой — в говно, пехотных генералов. Всё-таки морпехи это не совсем сухопутные войска...

Макаров удивлённо спросил:

— То есть, вы не планируете ими командовать?

— Я уже поставил над ними своих спецназовцев, обучать, тренировать, руководить. После, когда наберутся опыта, смогут сами действовать и сами обучать. Тут есть много тонкостей и сложностей, которые вам лучше потом узнать из книг, так как я не профессионал.

* * *

Степан Осипович Макаров прибыл под Порт-Артур ночью. В обстановке абсолютной секретности и в сопровождении двух солдат-из-будущего. Десантный катер Дюгонь бесшумно подошёл ночью к берегу Ляодунского полуострова, преодолев минное поле, и выбросив нос на берег, открыл аппарель. Из катера тут же выехали два автомобиля. Вернее — один бронеавтомобиль и один грузовик. Макаров Степан Осипович сидел рядом с водителем бронеавтомобиля и смотрел по сторонам. Десантирование в его времени — это долгие переправы на лодках солдат и техники, вытаскивание из ила и грязи пушек, по колено в воде и грязи. Часы, а то и дни тяжёлой работы.

Тут же, к его удивлению, машины выехали на берег мгновенно, обе тут же включили фары и направились в сторону Порт-Артура. Во избежание казусов впереди ехал бронеавтомобиль, в кузове которого сидели восемь человек — офицеры из присланных ему Хьярти, специалисты в разных областях. Профессионалы.

Наблюдатели не заметили ничего необычного, так как тут машины быстро отъехали от берега и уже выехав на дорогу, включили фары. Раскатисто рыча моторами, оба автомобиля поехали в сторону Порт-Артура.